оэтому, вместо того чтобы самому проверить все, я послал одного из роботов, Электрических Монахов. 32 Медная табличка на красной двери дома на Пеккендер-стрит отражала желтый свет фонаря. Она блеснула ярко лишь однажды, когда мимо промчалась полицейская машина, и слегка затуманилась, когда сквозь нее прошел некий бледный венчик света и даже замерцала, когда он лихорадочно задрожал. В темном коридоре призрак Гордона Уэя остановился. Он искал, на что бы опереться, но, разумеется, так и не нашел. Он хотел собраться, взять себя в руки, но это ему не удалось. Бедняга почувствовал спазм рвоты от всего, что видел, но его не вырвало, ибо желудок был пуст. Полуспотыкаясь, полуплывя, он поднимался по лестнице, словно тонущий, который хватается за воду. Он прошел сквозь стену, затем сквозь письменный стол, дверь и попытался усесться за стол Дирка. Если бы спустя несколько минут кто-то зашел в кабинет Дирка, - например, уборщица, если таковая у Дирка имелась, что маловероятно, если учесть, как не любил он платить жалованье, или же воришка, если бы решил, что здесь есть что-либо, стоящее его усилий, чего, конечно, и в помине не было, - его глазам предстала бы странная картина. Трубка большого красного телефонного аппарата внезапно закачалась и свалилась с рычага на стол. Послышался гудок. Затем одна за другой были утоплены семь кнопок и исследовала долгая пауза, та самая, которую Британская телефонная компания дает абоненту на то, чтобы хорошенько собраться с мыслями или же забыть, кому он звонил. Лишь после этого можно было рассчитывать, что последует ответный сигнал на другом конце провода. Два сигнала, щелчок, гудение и выдох, похожий на шум, какой издают кузнечные мехи, а потом голос: - Алло, это Сьюзан. Я не могу подойти к телефону, потому что мне не дается нота ми бемоль. Если вы оставите свое имя и... - Итак, мы остановились... Я не могу заставить себя произнести слова "Электрический Монах". - В голосе Дирка звучала явная насмешка. - ...Значит, вы попытались поднять корабль в воздух, но вместо этого, к вашему удивлению, он взорвался. С тех пор вы... - Да, с тех пор, - потерянно произнес призрак, - я остался один на чужой планете. Один с сознанием того, что из-за меня погибли мои товарищи. Совсем один, один... - Ладно, что же было дальше? - сердито оборвал его жалобы Дирк. - Что сталось с главным кораблем? Он продолжал полет и поиски новых... - Нет. - Что же с ним произошло? - Ничего. Он по-прежнему находится в космосе. - Он все еще там? Дирк вскочил как ошпаренный и забегал по комнате, свирепо хмуря брови. - Да. - Голова Майкла поникла, он с мольбой взглянул на профессора и Ричарда. - Мы все были на борту корабля-челнока. Меня потом неотступно преследовали призраки погибших друзей. Лишь много веков спустя мне стало казаться, что все это - мое воображение. Миллионы, а потом уже миллиарды лет я в полном одиночестве своего бессмертия месил грязь веков. Никакая фантазия не способна нарисовать вам картину моих скитаний и невыносимых мук, терзавших меня. А потом, - добавил он, передохнув, - совсем, в сущности, недавно на Земле возникла жизнь. Жизнь. Твердь и вода. А в них - жизнь. Растения и миллиарды живых существ. А потом появились вы, люди. Разумная жизнь. Теперь я могу обратиться к вам за помощью и попросить положить конец моим мучительным скитаниям. Голова призрака печально упала на грудь, но всего лишь на мгновение. Неуклюжими и медленными движениями он поднялся со стула и стоял, молча глядя на них большими воловьими глазами Майкла, в глубине которых горел странный темный огонь. - Прошу вас, отправьте меня обратно, - наконец промолвил он. - Умоляю вас, помогите мне попасть на корабль-челнок. Я должен исправить допущенную ошибку. Одно мое решение, одно только слово - и все будет спасено. Неисправность будет устранена, и челнок с его пассажирами вернется на космический корабль. Мы снова сможем продолжить свой путь. Придет конец моим страданиям, и для вас я перестану быть обузой. Я прошу вас... В наступившем молчании последняя фраза продолжала эхом звучать в воздухе. - Но из этого, может, ничего и не получится! - воскликнул Ричард. - Если мы вернем вас в прошлое, возможно, окажется, что этого вообще не произошло. Разве мы своими действиями не порождаем массу парадоксов? Профессор словно очнулся: - Одним парадоксом больше, одним меньше - это дела не меняет. Если бы Вселенная из-за каждого сомнения в том, что на ней произошло, оказывалась на грани гибели, она не просуществовала бы дольше одной пикосекунды. А таких случаев было немало. Она как человеческое тело. Несколько порезов и ушибов не способны нанести Вселенной серьезного ущерба. Даже хирургическое вмешательство, если оно сделано умелыми руками. Парадоксы для нее - не более чем шрамы. Время и пространство сами врачуют себя, а люди помнят лишь версии событий. Но это отнюдь не означает, что, столкнувшись с парадоксом, вы не будете удивлены теми или иными странностями, но если вы станете утверждать, что такое никогда не случалось с вами в вашей жизни, тогда я не знаю, на какой планете вы жили. Могу лишь сказать, что только не на этой. - Раз это так безопасно, профессор, почему тогда вы ничего не предприняли, чтобы спасти дронтов от вымирания? - взволнованно спросил Ричард. Профессор вздохнул: - Вы ничего не поняли, мой друг. Дронты не вымерли бы, если бы я не вздумал изо всех сил спасать доисторическую рыбу целакант. - Целакант? Доисторическую рыбу? Но какое отношение имеют дронты к этим рыбам? - Итак, мой друг, вы задаете мне вопрос. Нераскрытость причин и следствий делает анализ невозможным. Континуум не только похож на человеческое тело, но и на кусок плохо наклеенных обоев - попытка устранить возникший пузырь в одном месте приводит к тому, что он возникает в другом. В исчезновении дронтов повинен я. В конце концов я просто не вынес и заставил себя сделать выбор. Когда пытаешься изменить время, прежде всего страдаешь сам. - Печально улыбнувшись, он отвернулся. Затем после длительного молчания, похожего на раздумья, профессор добавил: - Нет, все должно получиться. Я циничен только потому, что это часто оборачивалось злом. Рассказ бедняги невероятно печален, и нет ничего плохого в том, что кто-то попытается положить конец его страданиям. Ведь это произошло очень и очень давно и на мертвой планете. Если, мы сделаем это, каждый из нас запомнит этот миг как нечто происшедшее с ним самим. Будет жаль, если остальной мир этого не оценит. Впрочем, не в первый раз. Майкл склонил голову. - Почему ты молчишь, Дирк? - спросил Ричард. Дирк окинул его свирепым взглядом. - Я хочу видеть корабль, - потребовал он. Трубка красного телефона соскользнула с рычага и легла на стол. Если бы в комнате был кто-то, он заметил бы чуть светившиеся очертания фигуры того, кто проделал это. Свечение было слабее фосфоресцирующего циферблата часов. Просто казалось, будто воздух вокруг еле различимых контуров был чуть-чуть темнее. Гордон Уэй в последний раз попробовал справиться с непослушной трубкой. Наконец он водрузил ее на место. Она легла, разъединив связь. Призрак Уэя, сделав свой последний звонок, успокоился и исчез. 33 Медленной тенью проплывая по орбите Земли, этот обломок казался крупнее и имел более упорядоченные очертания. Судя по всему, он был более древнего происхождения, чем остальные... И немудрено. В течение четырех миллиардов лет он вбирал в себя информацию с планеты, над которой пролетал, сканируя, анализируя, обрабатывая данные. Иногда он посылал их обратно, если они были важны и способны помочь и когда надеялся, что они будут приняты. И снова продолжал наблюдать, вслушиваться, записывать. Ни единый всплеск волны, ни чье-то биение сердца не ускользали от его чувствительных приборов. А в остальном на планете за все эти миллиарды лет мало что изменилось, появилось лишь кольцо воздуха вокруг и пляшущие в нем пылинки. И все же теперь там что-то происходило. Спокойно, без всякой шумихи и волнений, беззвучно, как падение капли влаги на лист, в серой стене, стоявшей четыре миллиарда лет, появилась дверь. Простая белая деревянная дверь с небольшой медной ручкой. Это незаметное событие тоже нашло свое место в потоке собираемой кораблем информации. И не только появление двери в стене, но и появление тех, кто был за нею, их облик, поведение, состояние и самочувствие - все было записано, обработано, преобразовано. Спустя какие-то мгновения дверь отворилась. За нею была видна комната, не похожая ни на один отсек на корабле - деревянный пол, старая мебель, огонь в камине. Его пляшущее пламя возникло на дисплеях всех компьютеров на корабле, видны были даже кружащиеся в воздухе пылинки. В дверях появилась фигура большого, грузного человека со странным блеском в глазах. Когда он переступил порог и вошел в корабль-челнок, его лицо стало странно спокойным. Видимо, он долго ждал этого момента и не надеялся, что он наступит. За ним последовал маленький человечек с седыми встрепанными волосами. Он остановился, удивленно оглядываясь, столь внезапно шагнув из мира своей комнаты в космическую капсулу. Затем вошел еще один, нетерпеливо, порывисто и настороженно. Полы его широкого кожаного пальто разлетались как от ветра. Он тоже замер, оглядываясь и не все еще понимая, но затем сделал несколько быстрых шагов и стал внимательно изучать серые, покрытые древней пылью стены корабля. И лишь потом появился четвертый из них, высокий и худой. Но этот, войдя, остановился как вкопанный, словно увидел перед собой стену. В сущности, так оно и было. Он оцепенел. По выражению его лица, без сомнения, можно было предположить, что с ним произошло нечто такое, что не случалось ранее никогда. Наконец, придя в себя, он задвигался, но не шел, а словно бы плыл по воздуху, и лицо его ежесекундно меняло выражение под воздействием каких-то внутренних переживаний - от благоговейного страха до невероятного удивления. В его глазах были слезы. Дирк, обернувшись, нетерпеливо поторопил его. - Что с тобой? - крикнул он, перекрывая возникший шум. - Музыка... - прошептал Ричард. В воздухе звучала музыка. Казалось, ничему, кроме музыки, здесь не было места. Звучал сам воздух. Поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, Ричард каждый раз слышал новую мелодию, но все они, слившись, образовывали единый музыкальный фон. Оглушенный, он зашатался и прислонился к стене. Дирк едва успел подхватить его. - Пойдем, друг, - сердито сказал он. - Что с тобой, черт побери? Ты не выносишь музыку? Слишком громко для тебя, да? Возьми себя в руки, Ричард. Меня кое-что смущает. Здесь что-то не так. Пошли... Он подставил Ричарду свое плечо и буквально поволок его на себе. Разум Ричарда был подавлен шквалом звуков. В его сознании рождались странные образы, видения сплетающихся мелодий, которых стало такое множество, что они породили хаос. Мелодии росли, усиливались, множились, сплетались в огромный клубок, пока одна из них не возобладала над остальными. И тогда стало легче. Он теперь слышал только эту мелодию - то сильную, торжествующую как волшебный поток, подхватывающий все на своем пути, то слабую, легкую и блуждающую, словно попавшую в водоворот сомнений. Но тут же, став рябью, первой приметой рождающейся новой мощной волны, она вновь радостно заявляла о себе... Ричард чувствовал, как сознание медленно покидает его. Он лежал неподвижно. Ему казалось, что он - старая губка, которую окунули в парафин и выбросили на солнце, или старая кляча, чью дубленую шкуру оно безжалостно жжет, а его кожа жаждала легких ароматических масел и прохлады темных масс воды. То он видел, как лежит на белом песчаном берегу высушенный солнцем и ослепленный светом, одуревший от обилия рыбы и сверкающего под солнцем песка. А то вдруг мнил себя насосом, качающим воду в весенний день - ее струя веселым потоком стекала вниз на свежескошенный луг. Далекие звуки еле достигали слуха, все было словно во сне. Он бежал и падал, видел ночные огни далекой гавани, море было совсем близко и темной тенью набегало на песок. А там, где было глубоко, оно легко обволакивало тело, и вода, доходя до ушей, казалась тяжелой и маслянистой. Где-то недовольно ворчал телефон... бррр... бррр... Ричарду казалось, что он слушает музыку самой жизни. Музыку луча, пляшущего по ряби вод, поднятой ветерком и приливом, музыку земли, согретой солнцем. Он все еще лежал. Телефон беспокоил его все больше - он настойчиво звонил. Ричард наконец понял это, поэтому быстро поднялся и сел. Он лежал на узкой смятой постели в небольшой неопрятной комнате с деревянными панелями, чем-то странно знакомой ему, но он никак не мог вспомнить. Она была загромождена книгами и старой обувью. Лицо Ричарда выражало недоумение. Наконец он догадался, что телефон звонит прямо у его постели. - Алло? - Он поднял трубку. - Ричард? - В голосе Сьюзан слышалось отчаяние. Ричард тряхнул головой, но сознание от этого не прояснилось. - Алло? - тупо повторил он. - Ричард, это ты? Где ты? - Э-э-э... подожди, я сейчас посмотрю. Он положил трубку на смятые простыни, с трудом, неверными движениями поднялся, побрел к двери и открыл ее. Она вела в ванную комнату. Ричард настороженно заглянул в нее. Она показалась ему знакомой, но чего-то в ней не хватало. Да, не хватало лошади. Во всяком случае, в тот раз он видел здесь лошадь. Пройдя через ванную, он вышел в другую дверь и на слабых, непослушных ногах спустился по лестнице в гостиную профессора. То, что он там увидел, безмерно удивило его. 34 Ураганы и грозы, бушевавшие третьего дня, утихли, наводнение, начавшееся неделю назад, прекратилось, и, хотя небо по-прежнему сулило дождь, к вечеру все разрешилось унылой моросью. Порыв ветра, пронесясь над сумеречными равнинами и попетляв среди низких холмов, вырвался на простор неглубокой долины. Здесь он встретил лишь единственное препятствие - подобие наклонной башни, силуэт которой одиноко торчал над первородным месивом грязи. Ее остов, похожий на обрубок, напоминал кусок застывшей магмы, исторгнутый преисподней Наклон башни был пугающе странен, словно причиной его было нечто более грозное и зловещее, чем внушительная тяжесть. Башня казалась мертвым реликтом далеких времен сотворения мира. Живым и движущимся в этой долине был лишь вяло текущий поток вязкой грязи. Но он, обойдя основание башни и достигнув неглубокой ложбины в миле от нее, бесследно исчезал под землей. В сгущающихся сумерках на мертвой башне вдруг появились признаки жизни. В ее темном чреве забрезжил свет. Крохотная красная точка была едва различимой. Вот что так удивило Ричарда, когда он взглянул в открытую маленькую белую дверь в стене в нескольких сотнях футов от башни в долине. - Не выходи! - остановил его Дирк, схватив за руку. - Атмосфера - сплошная химия. Что в ней, один черт знает, но думаю, ковры вычистит отлично. Дирк стоял в дверях и взглядом, полным недоверия, смотрел на долину. - Где мы? - спросил Ричард. - Бермуды, - рассеянно ответил Дирк. - Все довольно сложно. - Спасибо, - ответил Ричард и, шатаясь, побрел через комнату. - Простите, - сказал он профессору, который хлопотал около Майкла Вентон-Уикса. Он проверял, все ли надежно пригнано в его костюме для подводного плавания, плотно ли закрыла лицо маска и все ли ладно с подачей кислорода. - Простите, можно мне пройти, - повторил Ричард, обходя их. - Спасибо. Снова поднявшись в спальню профессора, он неуверенно присел на край постели и взял телефонную трубку. - Бермуды, - сказал он в нее. - Все довольно сложно. Внизу в гостиной профессор щедро смазывал вазелином все швы и соединения скубы и те участки кожи лица Майкла, которые не закрыла маска. Наконец он объявил, что все готово к выходу. Дирк, быстро отойдя от двери и став чуть поодаль, крайне недружелюбно наблюдал за приготовлениями. - Ну, чего вы ждете? Вперед, - наконец сказал он. - Скатертью дорога. Я лично умываю руки. Полагаю, что нам теперь остается ждать, когда вернется порожняя тара, а? - Дирк, сердито жестикулируя, обошел диван. Он был раздражен. Ему все это чертовски не нравилось. Особенно то, что профессор лучше него знаком с проблемой пространство - время. Но пуще всего его злило, что он сам не понимал своего дурацкого поведения. - Дорогой друг, - успокаивающе промолвил профессор. - Подумайте только, что этот дружеский акт помощи нам почти ничего не стоил. Охотно соглашусь, что столь блестяще применив метод дедукции, вы вправе считать конец банальным. Я знаю, вы ждали большего, а не всего лишь акта благотворительности. Но будем щедрыми, мой друг. - Щедрыми? - не на шутку вспылил Дирк. - Вам недостаточно того, что я плачу налоги? Дирк с досадой плюхнулся на диван, запустил пальцы в шевелюру и мрачно надулся. Призрак Майкла, пожав руку профессору и пробормотав какие-то слова благодарности, деревянной походкой направился к двери. Там он остановился и, повернувшись, отвесил прощальный поклон. Дирк круто обернулся и уставился на него свирепым взором. Его глаза за стеклами очков метали молнии, растрепанные волосы стояли дыбом. Призрак, посмотрев на него, весь сжался от дурного предчувствия. Покачнувшись, он поднял руку и трижды обвел ею вокруг себя. - Прощайте, - промолвил он. Ухватившись рукой за косяк двери, он решительно шагнул навстречу грязи, ядовитым парам атмосферы и злому ветру. Выйдя, он на мгновение остановился, проверяя прочность грунта под слоем грязи. Убедившись в его надежности, он зашагал, не поворачиваясь, подальше от "комьев слизняков на слизистой воде" к ждущему его кораблю. - Черт побери, что все это значит? - раздраженно воскликнул Дирк, повторив три загадочных круговых движения рукой. В эту минуту, с грохотом сбежав по лестнице, в гостиную ворвался Ричард. Глаза его выражали предельное волнение. - Убит Росс! - воскликнул он испуганно. - Какой еще к дьяволу Росс? - сердито огрызнулся Дирк. - Росс, не знаю его имени, ну тот, что стал новым редактором журнала, - пояснил Ричард. - Какого журнала? - Дирк был вне себя от злости. - Того идиотского журнала, который издавал Майкл, "Постижение", кажется. Дирк, неужели ты забыл? Гордон выгнал его и отдал журнал Россу. Майкл возненавидел этого Росса. Вчера вечером он пошел к нему и убил его! - Ричард остановился, задыхаясь. - Что бы там ни было, но он убит, - промолвил он, отдышавшись. - Только у Майкла была причина рассчитаться с ним. Он подбежал к двери, чтобы взглянуть на удаляющуюся фигуру. - Он вернется? - круто повернувшись, спросил он. Дирк, вскочив, уставился на него. - Так вот... - промолвил он, - ...почему Майкл стал его легкой добычей. Вот что мне следовало бы искать. Причину, почему призраку удалось так просто завладеть им. Он поймал Майкла на том, что тот сам жаждал сделать. Это вполне совпадало с целями призрака. О Боже! Он вообразил, что мы подменили всех их, и решил все повернуть вспять. Он считал, что это его мир, а не наш. Здесь они были намерены поселиться и построить свой чертов рай. Все его поступки говорят об этом. Теперь вы понимаете, что мы натворили, профессор? Я не удивлюсь, если окажется, что эта, как вы изволили выразиться, бедная душа поспешит исправить отнюдь не свою ошибку, приведшую к катастрофе корабля, а попытается вернуть жизнь на Земле к ее истокам. - Дирк перевел свой взгляд с бледного как мел профессора на Ричарда. - Когда ты узнал об убийстве? - спросил он. - Э-э-э, только сейчас. По телефону. Наверху в спальне профессора. - Что? - Мне сказала об этом Сьюзан. Она обнаружила на автоответчике послание от Гордона, он сообщил ей это, но мне кажется, у нее просто истерика. Дирк, что, черт побери, происходит? Где мы? - Мы в прошлом. Отброшены на четыре миллиарда лет назад, - дрожащим голосом ответил вместо Дирка профессор. - Не спрашивайте меня, почему работает телефон, если мы в далеком прошлом Вселенной. Этот вопрос уместно задать Британской телефонной компании, но... - К черту телефонную компанию, - уже заорал Дирк, по привычке легко отказываясь от правил хорошего тона. Подбежав к двери, он нашел глазами смутно видневшуюся фигуру, медленно бредущую по грязи к кораблю с планеты Салаксала, который для них, увы, был недосягаем. - Сколько? - спросил он уже спокойно. - Сколько времени, по-вашему, надо этому толстому самовлюбленному придурку, чтобы достичь корабля? Потому что столько же у нас будет в запасе. Давайте сядем и все хорошенько обсудим. У нас есть две минуты, чтобы решить, что делать. После этого, боюсь, мы трое и все, что вокруг нас, и все, что мы знаем, включая дронтов и рыбу цел акант, дорогой профессор, перестанет существовать! Он тяжело опустился на диван, но тут же вскочил и вытащил из-под себя пиджак Майкла. Из кармана пиджака выпал томик стихов Кольриджа. 35 - Я считаю это недопустимым святотатством, профессор, - волновался Ричард, укрывшись вместе с профессором за живой изгородью. Была прекрасная летняя ночь, с сада тянуло ароматом цветов, а с Бристольского канала долетал порывистый легкий ветерок, принося запахи океана. Было полнолуние, и луна проложила вдали серебряную дорожку по глади залива. В ее сиянии были хорошо видны на юге вересковые пустоши Эксмура. Профессор печально вздохнул: - Возможно, но боюсь, он прав. Это надо сделать. Иного выхода нет. Все инструкции были заложены в этом отрывке, если знать, что искать. Их надо уничтожить. Иначе призрак будет всегда где-то рядом. Вернее, их будет два, если речь идет об этом стихотворение. Бедняга. Но он сам навлек на себя возмездие. Ричард, нервно сорвав травинки, вертел их в руках, разглядывая, как на них играет лунный свет. - Эта музыка, профессор, - нерешительно промолвил он. - Я не религиозен, но это было как разговор с Богом, проникновение в его мысли. Возможно, так оно и было, и мне, видимо, предназначено быть верующим человеком. Я все время напоминаю себе, что музыку никто не создавал, были созданы инструменты, умеющие читать ноты. Нотами была сама жизнь. А она вокруг нас. Ричард посмотрел на небо и вдруг неожиданно тихо прочел: Когда бы воскресил я Напев ее чужой, Такой восторг бы ощутил я, Что этой музыкой одной Я воздвиг бы тот чертог И ледяных пещер красу! - Гм, - хмыкнул профессор. - Надеюсь, он успел. - Вы что-то сказали? - Так, ничего. Мысли вслух. - Господи, Дирк способен заговорить до смерти. Вы так не считаете, профессор? Он там уже больше часа. Что происходит? - волновался Ричард. Поднявшись во весь рост, он посмотрел поверх кустов на маленькую крестьянскую хижину, залитую белым лунным светом. Час назад к ней решительно подошел Дирк и постучался в дверь. Она отворилась медленно и неохотно. Увидев чье-то удивленное лицо, Дирк быстрым заученным жестом сорвал с головы свою знаменитую шляпу. - Мистер Сэмюэль Тейлор Кольридж? - громко справился он. - Я проходил мимо, возвращаясь из Порлока, и подумал, возможно, вы не откажете мне в совсем коротком интервью для нашей приходской газеты, редактором которой я являюсь. Обещаю вам не отнять у вас много времени, я знаю, вы очень заняты... такой знаменитый поэт, как вы... но я ваш страстный почитатель и... [обстоятельства данного эпизода в книге соответствуют фактам биографии поэта С.Т.Кольриджа и истории написания так и оставшейся неоконченной поэмы "Кубла Хан"] Остальное Ричарду не удалось дослушать, ибо Дирк уже умудрился протиснуться в дверь и захлопнуть ее за собой. - Извините меня на одну минуту, мой друг, - внезапно промолвил профессор, обращаясь к Ричарду. - О, конечно, профессор. Я же тем временем пойду узнаю, что там происходит. Когда профессор исчез за деревом, Ричард, не раздумывая, подошел к калитке, открыл ее и хотел было приблизиться к дому, как вдруг услышал громкие голоса. Он едва успел отступить назад, как дверь хижины отворилась. - Премного благодарен вам, мистер Кольридж, - говорил Дирк, вертя шляпу в руках и раскланиваясь. - Вы были весьма любезны, уделив мне ваше драгоценное время, я вам чрезвычайно признателен за это, как и все мои читатели. Я уверен, что получится прелестное маленькое интервью, экземпляр которого я непременно пришлю вам, чтобы вы прочли его в свободную минутку. Я с благодарностью приму все ваши замечания, если таковые будут, стилистические поправки, добавления и все такое прочее. Еще и еще благодарю, что вы уделили мне свое время, и надеюсь, что я не оторвал вас от чего-то важного... Но тут дверь с треском захлопнулась. Торжествующий Дирк, повернувшись, устремился прямо к Ричарду, поджидавшему его на дорожке. - Итак, я вовремя остановил его, - сказал он, довольно потирая руки. - Мне кажется, он уже начал писать, но теперь он обязательно все перезабудет, это уж точно. А где уважаемый профессор? А, вот и он. Боже мой, я даже не подозревал, что пробыл там так долго. Необычайно обаятельный и интересный человек, наш мистер Кольридж, - заявил довольный Дирк, - во всяком случае, он обязательно был бы таковым, если бы я дал ему возможность, но я изо всех сил старался сам произвести на него такое же впечатление. Я не забыл, Ричард, твою просьбу и спросил его об альбатросе [альбатрос, птица добрых предзнаменований для моряков; в поэме "Сказание о Старом Мореходе" С.Кольриджа старик убивает ее; как возмездие корабль попадает в мертвый штиль, и все гибнут, кроме обреченного на вечные скитания старого моряка, убившего птицу], но он был удивлен. Какой альбатрос, спросил он у меня. Тогда я сказал, что это не столь важно, Бог с ним с альбатросом. Он не согласился со мной, сказал, что это очень важно, раз среди ночи к нему в дом вдруг вваливается незнакомый человек и спрашивает об альбатросах. Я опять повторил, что черт с ним, с этим альбатросом, он опять не согласился и тут же заметил, что альбатрос - пожалуй, неплохая идея для поэмы, над которой он сейчас работает, куда лучше, чем получить по башке астероидом из космоса, что совсем уже было бы фантастикой. На этом я и откланялся. А теперь, поскольку я спас человеческую расу от неминуемой гибели, мне кажется, я заслужил пиццу. Что вы скажете на это? У Ричарда не было на сей счет никаких соображений, ибо в эту минуту он с невыразимым изумлением смотрел на профессора. - Вас что-то беспокоит, мой друг? - спросил его тот с удивлением. - Неплохой фокус, профессор, - сказал Ричард. - Готов поклясться, что, когда вы ушли за дерево, у вас не было бороды. - О-о-о, - протянул профессор и затеребил роскошную густую бородку. - Да... - промолвил он, - простая небрежность, сущая небрежность... - Что вы задумали, профессор? - Так, просто внесение некоторых поправок. Небольшое хирургическое вмешательство, видите ли... Ничего серьезного. Несколько минут спустя, когда он подвел их к двери, внезапно каким-то чудом появившейся в стене недалеко стоящего коровника, профессор, оглянувшись, увидел на горизонте легкую вспышку света, которая тут же погасла. - Прошу прощения, Ричард, - пробормотал он, следуя за своими друзьями. 36 - Нет, благодарю, - решительно сказал Ричард. - Как бы я ни был рад случаю угостить тебя пиццей и видеть, как ты ею наслаждаешься, Дирк, но я намерен немедленно вернуться домой. Я должен видеть Сьюзан. Это возможно, профессор? Доставить меня прямо домой? На той неделе я наведаюсь в Кембридж и заберу свою машину. - Мы уже на месте, - ответил профессор. - Перешагните порог - и вы дома. Сейчас ранний вечер, пятница. - Спасибо, профессор. Эй, Дирк, мы еще увидимся, о'кей? Я что-то тебе должен, не так ли? Подсчитай и дай мне знать. Дирк небрежно отмахнулся. - Узнаешь все от мисс Пирс в должное время, - ответил он. - Отлично. Мы повидаемся, как только я немного отдохну и приду в себя, о'кей? Все произошло столь неожиданно. Ричард направился к двери, но вдруг остановился, словно его осенила какая-то мысль. - Профессор, а мы не могли бы сделать небольшой крюк? - спросил он. - Мне кажется, было бы разумным шагом с моей стороны пригласить Сьюзан поужинать сегодня вечером в одном неплохом ресторане. Только там заказывают столики за несколько недель вперед. Вы не могли бы скостить мне эти три недели ожидания, профессор? - Нет ничего проще. Вы знаете, где телефон, не так ли? Ричард поднялся в спальню профессора и позвонил в ресторан "L'Esprit d'Escalier", горячо рекомендованный ему Гордоном Уэем. Метрдотель был сама любезность, он с радостью принял заказ и сказал, что будет счастлив видеть его через три недели. Ричард, не переставая удивленно качать головой, спустился в гостиную. - Мне необходима неделя полной и надежной реальности, - категорически заявил он. - Кто это только что вышел из двери моей квартиры? - Тебе доставили кушетку, - пояснил Дирк. - Грузчик попросил открыть ему дверь, и я с удовольствием это сделал. Через несколько минут Ричард уже поднимался по лестнице в квартиру Сьюзан. У двери он остановился, услышав низкие звуки виолончели. Он любил этот момент. Бесшумно открыв дверь, он направился в музыкальную комнату и вдруг застыл на месте. Мелодия! Она была знакома - легкая, словно блуждающая, как бы затихающая, и тут же возрождающаяся вновь... Его лицо было полно такого изумления, что Сьюзан, увидев его, перестала играть. - Что случилось? - встревоженно спросила она. - Что ты играла? Где ты достала это? - прошептал потрясенный Ричард. Сьюзан недоуменно пожала плечами. - В музыкальном магазине, - ответила она, ничего не понимая. И не шутила, ибо просто не понимала его вопроса. - Что это? - Фрагмент из кантаты, которую мне предстоит играть через пару недель, - обстоятельно объяснила она. - Бах, шестая кантата. - Кто написал ее? - Я же сказала, Бах. - Кто? - Смотри на мои губы. Повторяю по буквам. Бах. Б-А-Х. Иоганн Себастьян Бах. Запомнил? - Никогда не слыхал о таком. Кто он? Он еще что-нибудь сочинил? Сьюзан отложила смычок, прислонила к стулу виолончель и встала. - С тобой все в порядке? - спросила она, подойдя к Ричарду. - Видишь ли, мне трудно сказать... Что это?.. Он заметил стопку нот в углу. На всех стояло одно имя: Бах. Он торопливо подошел к нотам и стал что-то искать. И.С.Бах "Сонаты для виолончели". "Бранденбургский концерт". "Месса ми минор". Он ошеломленно посмотрел на Сьюзан. - Я этого никогда у тебя не видел. - Ричард, милый, - промолвила Сьюзан, коснувшись его щеки рукой. - Что с тобой? Это всего лишь ноты Баха. - Неужели ты не понимаешь? - вскричал в отчаянии Ричард, потрясая пачкой нот. - Я никогда, слышишь, никогда не видел этого? - Что ж, - произнесла с деланной серьезностью Сьюзан, - если бы ты не проводил полжизни за компьютером, сочиняя компьютерную музыку... Он посмотрел на нее каким-то диким взглядом, затем бессильно прислонился к стене и разразился почти истерическим хохотом. В понедельник утром Ричард позвонил профессору. - Ваш телефон работает, поздравляю, профессор. - О, мой дорогой друг, - искренне обрадовался ему профессор, - как я рад слышать ваш голос. Да, телефон работает. Очень способный молодой человек посетил меня сегодня, и теперь, я надеюсь, телефон никогда уже не испортится. Неплохие новости, не правда ли? - Очень хорошие. Значит, вы благополучно добрались домой? - О да, спасибо. Кстати, нас ждал в известном роде сюрприз, после того как мы вас высадили. Помните лошадь? Она опять заглянула ко мне вместе со своим хозяином. У них была неприятная встреча с полицией, и поэтому они настоятельно попросили отправить их домой, так сказать, восвояси. Тем лучше. Опасный малый, этот хозяин лошади, если дать ему волю, мне кажется... А как вы, мой друг? - Профессор, помните музыку?.. - Да. Я подумал, что она может доставить вам удовольствие. Пришлось потрудиться, поверьте мне. Удалось воспроизвести лишь самый небольшой фрагмент, но и здесь я немного слукавил. Это было больше, чем может сотворить один человек за всю свою жизнь. Не думал, что кто-то отнесется к этому серьезно. - Профессор, а нельзя воспроизвести фрагмент побольше? - Нет. Корабль улетел, мой друг, и кроме того... - Мы могли бы вернуться в то время... - Нет, я уже сказал вам. Мне починили телефон, и он больше не испортится. - Ну и что? - А то, что машина времени больше не работает. Она сгорела. Мертва, как дронт. Боюсь, что это так. Да оно и к лучшему, не так ли? В понедельник днем миссис Зускинд все же позвонила в детективное агентство Джентли. Это было вызвано присланным ей счетом. - Я не понимаю, что все это значит. Это какой-то абсурд. Объясните. - Дорогая миссис Зускинд, - приветливо ответил ей сам Дирк. - Не могу выразить вам, насколько я рад, что вы позвонили. Я с нетерпением ждал возможности поговорить с вами на эту тему. С чего мы начнем сегодня? Какой пункт из всех вы хотели бы обсудить первым? - Ни один из них, благодарю вас, мистер Джентли. Я не знаю, кто вы, и почему настаиваете на том, что у меня пропал кот. Мой дорогой Родерик умер у меня на руках два года назад, и я не собираюсь восполнять эту потерю. - Хорошо, миссис Зускинд, - согласился Дирк, - но вы не можете не согласиться, что это прямой результат моих усилий... Если позволите, я поясню вам теорию взаимосвязанности всех... - Однако он тут же умолк, ибо понял, насколько это бесполезно. Дирк медленно и бережно положил трубку на рычаг. - Мисс Пирс! - крикнул он секретарше. - Пошлите дорогой миссис Зускинд новый, измененный счет. Добавьте внизу: "Спасение человечества от неминуемой гибели. - Бесплатно". Дирк Джентли, посчитав на этом рабочий день завершенным, надел шляпу и покинул контору. ХОЛИСТИЧЕСКОЕ ДЕТЕКТИВНОЕ АГЕНТСТВО ДИРКА ДЖЕНТЛИ Лондон, Н1, Пеккендер-стрит, N 33а 01-354-9112 СЧЕТ Поиски кота (сдохшего) .................................... $ 50.00 Выявление и триангуляция векторов взаимосвязи всех вещей . $ 150.00 Поездка с этой целью на Багамские острова; дорожные расходы и оплата номера в отеле ............... $ 1.500.00 Издержки, моральные и материальные, в результате проявленного клиентом скептицизма; расходы на напитки .... $ 327.50 Спасение человечества от неминуемой гибели .............. Бесплатно Итого: ................................................... 2.027.50 НДС ........................................................ 304.12 Всего: ................................................... 2.331.62