Дуглас Адамс. Ресторан в конце Вселенной(пер.Ю.Аринович) --------------------------------------------------------------- Douglas Adams - The Restaurant at the End of the Universe - 1981 © Copyright Дуглас Адамс © Copyright 2011 Юрий Аринович (youare[a]inbox.ru), перевод Date: 17 Apr 2011 --------------------------------------------------------------- Перевод: Ю.Аринович, 2011 Джейн и Джеймсу с огромной благодарностью. Джеффри Перкинсу за достижение Невероятного Пэдди Кингсленд, Лизе Браун и Алику Хейл Манро за оказанную ему помощь. Джону Ллойду за помощь в описании "Миллиуэйз". Саймону Бретту за то, что он все это затеял. Полу Саймону за его альбом "One Trick Pony", который я бесконечно крутил, пока писал эту книгу. Пять лет -- это слишком долго. И, с особой благодарностью, Джеки Грэм за бесконечное терпение, доброту и пищу в трудный час. Существует теория, утверждающая, что если кто-нибудь доподлинно выяснит, что такое Вселенная, и зачем она нужна, то она в тот же момент исчезнет, а вместо нее появится что-нибудь еще более странное и причудливое. Существует другая теория, которая утверждает, что это уже случилось. Глава 1 До сих пор дело было так: Сначала была создана Вселенная. Немало людей сильно разозлилось из-за этого, да и вообще, общественное мнение сочло это ошибкой. Многие народы верят в то, что ее создал какой-то Бог, хотя народ жатравартидов с планеты Вильтводль-6, например, считает, что Вселенная вылетела из носа существа по имени Великий Зеленый Кондратий, когда оно чихнуло. Жатравартиды, живущие в постоянном страхе перед событием, которое они называют Пришествием Великого Белого Носового Платка, представляют собой маленьких синих существ, у каждого из которых более пятидесяти рук. Именно поэтому они уникальны как единственный в истории народ, изобретший дезодорант раньше колеса. Однако теория Великого Зеленого Кондратия не нашла широкой поддержки за пределами Вильтводля-6, и поэтому, поскольку Вселенная -- вещь сама по себе весьма загадочная, поиск других объяснений ведется до сих пор. Например, одна раса гиперразумных всемерных существ построила себе гигантский суперкомпьютер по имени Глубокомысленный, чтобы раз и навсегда вычислить Ответ на Главный Вопрос Жизни, Вселенной и Всего на Свете. Семь с половиной миллионов лет Глубокомысленный вычислял и рассчитывал, а потом объявил ответ: сорок два. Пришлось строить еще больший компьютер, чтобы выяснить, а каков же сам вопрос. И этот компьютер, который назвали Землей, был так велик, что многие часто принимали его за планету -- особенно странные обезьяноподобные существа, населявшие его поверхность. Им и в головы не приходило, что были они просто частью гигантской компьютерной программы. И это странно, так как без понимания этой элементарной и очевидной вещи ничто из происходившего когда-либо на Земле не имело ни малейшего смысла. Но, к сожалению, перед самым наступлением ответственного момента снятия показаний Землю неожиданно уничтожили. Это сделали вогоны, чтобы -- как они заявляли -- освободить место для прокладки новой гиперкосмической скоростной трассы. И надежда найти смысл жизни была навеки потеряна. Во всяком случае, так казалось. Два странных обезьяноподобных существа выжили. Артур Дент: спасся в самый последний момент, благодаря тому, что его старый друг Форд Префект неожиданно оказался жителем небольшой планеты вблизи Бетельгейзе, а вовсе не Гилфорда, как он заявлял до того, и, что более важно, знал, как путешествовать автостопом на летающих тарелках. Триша Макмиллан, или Триллиан: покинула планету шестью месяцами ранее с Зафодом Библброксом, тогдашним президентом Галактики. Итак, двое спасшихся. Они -- все, что осталось от величайшего из когда-либо проводимых экспериментов по поиску Главного Вопроса и Главного Ответа Жизни, Вселенной и Всего на Свете. И менее чем в полумиллионе миль от лениво плывущего сквозь чернильную космическую тьму корабля, в котором они сейчас находятся, навстречу им неспешно движется вогонский корабль. Глава 2 Как и все вогонские корабли, он выглядел так, как будто его не столько сконструировали, сколько слепили. Гадкие желтые шишки и огрызки, торчащие из него под неприглядными углами, изуродовали бы внешний вид любого корабля, но в данном случае, это было, к сожалению, невозможно. Говорят, что в небе видели и более корявые вещи, но источники этих слухов не заслуживают доверия. В действительности, чтобы увидеть нечто более уродливое, чем вогонский корабль, вам следовало бы зайти внутрь и посмотреть на вогона. Однако если вы разумное существо, то именно этого вы делать и не станете, поскольку среднестатистический вогон не будет долго думать, прежде чем совершить с вами что-нибудь настолько бессмысленно-гнусное, что вы пожалеете о том, что родились на свет, или (если вы способны позитивно мыслить) о том, что вогон родился на свет. Честно говоря, среднестатистический вогон вообще не будет думать. Вогоны -- тупые, слабовменяемые и заторможенные создания, они созданы явно не для этого. Анатомическое исследование вогона показывает, что его мозг на самом деле не мозг, а сильно смещенная, деформированная и дисфункционирующая печень. Самое положительное, что можно о них сказать -- это то, что они четко знают, что им нравится. Им, как правило, нравится причинять людям боль и приходить в ярость при всяком удобном случае. Одна из вещей, которые им не нравятся -- это не доводить дело до конца. Особенно данный конкретный вогон, и особенно -- в силу различных причин -- данное конкретное дело. Конкретным вогоном был капитан Простетный Вогон Джельц из Галактического Отдела Гиперкосмического Планирования, а его конкретным делом было уничтожить так называемую планету Земля. Он ерзал своим монументально гадким телом в неудобном склизком кресле и пристально смотрел на экран, сканирующий местонахождение космического корабля "Золотое Сердце". Ему было мало дела до того, что "Золотое Сердце" со своим бесконечно-невероятностным приводом был самым прекрасным и технически совершенным кораблем из всех когда-либо построенных. Эстетика и технология были для него книгами на чужом языке. А все книги он, будь его воля, сжег бы и развеял пепел по ветру. Еще меньше дела ему было до того, что на борту этого корабля находился Зафод Библброкс. Зафод Библброкс был президентом Галактики, теперь уже бывшим, и хотя его и угнанный им корабль разыскивали все полицейские силы Галактики, вогона это не интересовало. У него был другой интерес. Говорят, что вогоны не чужды взяточничества и коррупции, как море не чуждо волн, и в его случае это было как нельзя более верно. Когда он слышал слова "честность" и "моральные принципы", то брал в руки словарь, а когда слышал звон большого количества денег, то брал свод законов, и швырял их подальше. В своем непреклонном стремлении уничтожить Землю со всеми вытекающими отсюда последствиями он был движим кое-чем помимо служебного долга. Высказывались даже сомнения в том, что упомянутую трассу вообще когда-либо построят, но дело попросту замяли. Он издал отвратительный удовлетворенный хмык. -- Компьютер, -- прокаркал он, -- соедини меня с моим личным психиатром. Через несколько секунд на экране возникло лицо Кляпа Недомерека, улыбающегося как человек, осознающий, что находится в десяти световых годах от разговаривающего с ним вогона. К улыбке примешивалась и некоторая ирония. Хотя вогон упрямо называл его своим личным психиатром, вряд ли психиатр был в состоянии ему хоть чем-то помочь. Дело было в том, что Недомерек сам использовал вогона. Он платил ему кучу денег за выполнение кое-какой грязной работы. Как один из наиболее выдающихся и преуспевающих психиатров Галактики, он вместе с консорциумом своих коллег был готов потратить большие деньги, когда казалось, что на карту поставлено будущее всей психиатрической науки. -- Добрый день, мой милый Простетный капитан, -- сказал он. -- Ну, и как мы себя сегодня чувствуем? Вогон рассказал ему, что за последние несколько часов он угробил дисциплинарными упражнениями почти половину своей команды. Улыбка Недомерека не дрогнула ни на секунду. -- По-моему, -- сказал он, -- это совершенно нормальное поведение для вогона. Естественная и здоровая реализация агрессивных инстинктов в актах бессмысленного насилия. -- Вы так всегда говорите, -- проворчал вогон. -- Опять-таки, -- ответил Недомерек, -- по-моему, это совершенно нормальное поведение для психиатра. Ну, хорошо. Совершенно очевидно, что сегодня ваше психическое состояние и мое уравновешивают друг друга. Теперь скажите мне, что нового в нашем задании? -- Мы обнаружили корабль. -- Прекрасно! -- сказал Недомерек. -- Прекрасно! А экипаж? -- Землянин там. -- Превосходно! А...? -- Женщина с той же планеты. Они последние. -- Хорошо, хорошо, -- просиял Недомерек. -- Кто еще? -- Некто Префект. -- И...? -- И Зафод Библброкс. На миг улыбка Недомерека померкла. -- Ах, да, -- сказал он, -- я этого ожидал. Очень жаль. -- Он ваш друг? -- поинтересовался вогон, слышавший где-то однажды это слово, и решивший использовать его в разговоре. -- Да нет, -- задумчиво ответил Недомерек, -- в нашей профессии не заводят друзей. -- А-а, -- промычал вогон, -- коллега? -- Нет, -- усмехнулся Недомерек, -- все не настолько плохо. Он помолчал. Губы его продолжали улыбаться, но брови слегка нахмурились. -- Понимаете, -- сказал он, -- Библброкс -- один из моих самых выгодных клиентов. Человек с такими личностными проблемами -- мечта любого психоаналитика. Он еще немного поиграл с этой мыслью, потом отогнал ее с неохотой, и сказал: -- Итак, вы готовы выполнить свою задачу? -- Да. -- Хорошо. Немедленно уничтожьте корабль. -- А как же Библброкс? -- Что поделаешь? -- улыбнулся Недомерек. -- Зафод такой парень... И он исчез с экрана. Капитан вогонов нажал кнопку системы оповещения. -- В атаку! -- скомандовал он. В это самое время Зафод Библброкс находился в своей каюте и громко ругался. Два часа назад он сказал, что они пообедают в Ресторане в конце Вселенной, после чего рассорился с бортовым компьютером и убежал в свою каюту, чтобы рассчитать коэффициент невероятности с помощью карандаша и бумажки. Невероятностный привод "Золотого Сердца" делал этот корабль самым мощным и непредсказуемым из существующих кораблей. Для него не было ничего невозможного, при условии, что вы точно знали, насколько то, чего вы от него хотели, невероятно. Зафод угнал его, когда, будучи президентом, должен был руководить его запуском. Он не знал, почему он его угнал, он просто думал, что корабль ему нравится. Он не знал, почему он стал президентом Галактики, ему просто казалось, что это так круто! Он не знал, что этому есть более веские причины, но они погребены в темных, заблокированных участках двух его мозгов. Он бы не возражал, если бы темные заблокированные участки его мозгов убрались к чертям, потому что когда они изредка обнаруживали себя на какой-то миг, то вселяли странные мысли в светлые и веселые участки его сознания, пытаясь отвлечь от того, что он считал главным занятием своей жизни -- развлекаться и получать максимум удовольствия. В настоящий момент он не получал никакого удовольствия. У него кончилось терпение и карандаши, и он сильно проголодался. -- Ах ты, зараза! -- закричал он. В этот самый момент Форд Префект находился в воздухе. Он был там не из-за неисправности искусственного гравитационного поля корабля, а потому, что только что прыгнул с лестницы, ведущей к каютам экипажа. Лестница была довольно высокой для прыжка, он приземлился неловко, упал на руки, поднялся и побежал по коридору, запнув по пути за угол пару миниатюрных обслуживающих роботов. Он ворвался в каюту Зафода и сообщил ему то, что занимало его мысли: -- Вогоны! Незадолго до этого Артур Дент вышел из своей каюты в поисках чашки чая. Он отправился на эти поиски без особого оптимизма, так как знал, что единственным источником горячих напитков на корабле был бестолковый аппарат, произведенный Кибернетической Корпорацией Сириуса. Он назывался синтезатором напитков "Нутримат", и Артур с ним уже сталкивался. Он утверждал, что может предложить всем, кто им воспользуется, широчайший ассортимент всевозможных напитков, отвечающих вкусам и особенностям обмена веществ каждого. Однако на поверку он неизменно выдавал пластиковый стаканчик, наполненный жидкостью, напоминавшей, но очень уж отдаленно, чай. Артур попытался добиться от машины чего-нибудь другого. -- Дай чаю, -- сказал он. -- Отведай и насладись! -- ответила машина и выдала ему стаканчик тошнотворной жидкости. Он швырнул его прочь. -- Отведай и насладись! -- повторила машина и дала ему еще один. "Отведай и насладись" -- девиз чрезвычайно преуспевающего Отдела Жалоб Кибернетической Корпорации Сириуса, который занимает основные массивы суши трех среднего размера планет и является единственным подразделением корпорации, приносящим в последние годы стабильный доход. Этот девиз стоит -- или, вернее, стоял -- выполненный трехмильными освещенными буквами возле космического порта Отдела Жалоб на планете Идрекс. К несчастью, буквы были такими тяжелыми, что вскоре после их установки земля под ними просела, и они провалились на половину своей высоты, прямо сквозь подземные офисы многих молодых талантливых менеджеров по жалобам, ныне покойных. Оставшиеся на поверхности половины букв выглядят теперь как надпись на туземном языке "Сунь свою голову свинье под хвостик", и подсвечиваются только по праздникам. Артур выбросил шестой стаканчик жидкости. -- Послушай, машина, -- сказал он, -- ты утверждаешь, что можешь синтезировать любой из существующих напитков. Так почему же ты все время пихаешь мне одну и ту же дрянь? -- Сенсорные данные питательности и удовольствия, -- пробулькал аппарат. -- Отведай и насладись. -- Это невозможно пить! -- Если ты насладился этим напитком сам, -- продолжала машина, -- почему бы не отведать его вместе с друзьями? -- Потому, -- зло ответил Артур, -- что я не хочу их лишиться. Попытайся понять, что я хочу тебе сказать. Этот напиток... -- Этот напиток, -- сладенько пропела машина, -- подобран индивидуально под твой вкус и потребность в питательных веществах. -- Так, по-твоему, я пищевой мазохист? -- Отведай и насладись! -- Заткнись! -- Это все? Артур сдался. -- Да, -- сказал он. Но потом решил: черта с два. -- Нет, -- сказал он. -- Смотри, это очень просто. Все, что мне нужно... это чашка чая. Ты сможешь это сделать, только молчи и слушай. Он сел на пол и рассказал "Нутримату" об Индии, Китае и Цейлоне. Он рассказал о широких листьях, сохнущих на солнце, и о серебряных чайниках. Он рассказал о чаепитиях летом на лужайках. Он рассказал о том, что нужно наливать молоко раньше чая, чтобы оно не было кипяченым. Он даже рассказал (вкратце) историю Ост-Индской Компании. -- Так вот о чем речь? -- сказал "Нутримат", когда он закончил. -- Да, -- ответил Артур, -- это мне и нужно. -- Тебе нужен вкус высушенных листьев, заваренных в воде? -- Да, и с молоком. -- Выдавленным из коровы? -- Ну, если правильно выразиться, то... -- Мне понадобится помощь, -- коротко сказала машина. Все жизнерадостное бульканье исчезло из ее голоса, теперь он звучал по-деловому сухо. -- Я сделаю все, что смогу, -- сказал Артур. -- Ты уже все сделал, -- известил его "Нутримат". Он запросил бортовой компьютер. -- Привет! -- сказал компьютер. "Нутримат" рассказал компьютеру все о чае. Компьютер удивился, подключил свои логические схемы к "Нутримату", и они вместе погрузились в хмурое молчание. Артур подождал, но ничего не произошло. Он постучал по нему кулаком, но результата не было. В конце концов, он махнул рукой и пошел на мостик. В космической пустоте неподвижно висел "Золотое Сердце". Вокруг него сверкали миллиарды огоньков Галактики. К нему тихо приближался уродливый желтый, похожий на ломоть вогонский корабль. Глава 3 -- У кого-нибудь есть чайник? -- спросил Артур, входя на мостик, и удивился, почему Триллиан кричит на компьютерный терминал, Форд колотит по нему кулаком, а Зафод пинает его, и откуда на обзорном экране взялся корявый желтый ломоть. Он поставил на стол чашку, которую держал в руке и подошел к ним. -- Что такое? -- спросил он. В это время Зафод бросился к столику, на котором были приборы управления обычным фотонным двигателем. Они материализовались у него под руками, и он включил ручное управление. Он щелкал, дергал, нажимал и ругался. Фотонный двигатель обморочно вздрогнул и выключился. -- Что-то случилось? -- спросил Артур. -- Эй, вы слыхали, -- буркнул Зафод, кидаясь к столику ручного управления бесконечно-невероятностным двигателем, -- обезьяна разговаривает. Бесконечно-невероятностный двигатель чихнул два раза и тоже отключился. -- Подумать только, -- сказал Зафод и пнул невероятностный привод, -- говорящая обезьяна! -- Если ты чем-то расстроен... -- начал Артур. -- Вогоны! -- рявкнул Форд. -- Они нас атакуют! У Артура затряслась челюсть. -- Так что же мы здесь делаем? Надо сваливать! -- Не можем, компьютер завис. -- Завис? -- Он говорит, что все схемы заняты. На всем корабле нет питания. Форд отошел от терминала, вытер лоб рукавом и прислонился к стене. -- Мы ничего не можем сделать, -- сказал он и уставился прямо перед собой, кусая губы. Когда Артур учился в школе, задолго до уничтожения Земли, он играл в футбол. Он играл не очень хорошо, единственное, что ему удавалось -- это забивать голы в свои ворота в решающих матчах. Когда это происходило, он чувствовал некий особенный горячий зуд в затылке, который затем медленно расползался по его щекам и лбу. В такие моменты ему явственно виделись комья земли и травы и толпы мальчиков со злыми лицами, швыряющих в него эти комья. Некий особенный горячий зуд возник у него в затылке и медленно расползся по щекам и лбу. Он начал что-то говорить, но замолчал. Он снова начал что-то говорить, и снова замолчал. Наконец, он смог заговорить. -- Э-э... -- сказал он и прочистил горло. -- Скажите, -- продолжил он, но так робко, что все тут же обернулись к нему. Он посмотрел на приближающуюся желтую блямбу на экране. -- Скажите, -- повторил он, -- компьютер сказал, чем он занят? Мне просто интересно... Все взгляды были прикованы к нему. -- А, э-э... я просто так спросил, правда. Зафод протянул руку и взял Артура за шиворот. -- Что ты с ним сделал, обезьяна? -- выдохнул он. -- Так, -- пробормотал Артур, -- ничего особенного. Просто я вспомнил, что совсем недавно он пытался придумать, как... -- Что? -- Приготовить мне чаю. -- Вот именно, ребята, -- вдруг ожил компьютер, -- как раз этим я сейчас и занимаюсь. Задача, я вам скажу, не из простых! Подождите немного, я скоро освобожусь. -- И он снова погрузился в тишину, не нарушаемую ни одним из трех человек, сверлящих взглядами Артура Дента. И, как будто для того, чтобы снять напряженность, вогоны открыли огонь. Корабль с грохотом содрогнулся. Его наружное силовое поле начало вздуваться пузырями, трещать и брызгать осколками под залпами дюжины фотразоновых пушек "МегаУбой-30", как бы давая понять, что его хватит ненадолго. Форд Префект оценил его ресурс в четыре минуты. -- Три минуты пятьдесят секунд, -- сказал он после паузы. -- Сорок пять секунд, -- добавил он погодя. Он пощелкал бесполезными переключателями, а затем недружелюбно посмотрел на Артура. -- До смерти охота чаю, да? -- спросил он. -- Три минуты сорок секунд. -- Может, ты перестанешь считать? -- прорычал Зафод. -- Перестану, -- ответил Форд, -- через три минуты тридцать пять секунд. На борту вогонского корабля Простетный Вогон Джельц был изрядно озадачен. Он ожидал погони, волнующего захвата тракторными лучами, применения специально смонтированного субцикличного нормализатора для нейтрализации бесконечно-невероятностного привода, но субцикличный нормализатор не потребовался, так как "Золотое Сердце" просто стоял на месте и молча все принимал. Фотразоновые пушки "МегаУбой-30" палили, не умолкая, а "Золотое Сердце" все также стоял на месте и молча принимал все. Вогон прощупал все возможные сенсоры, проверяя, нет ли здесь какой-то хитрой уловки, но никаких хитрых уловок не обнаружил. Но он, конечно же, ничего не знал о чае. Также он ничего не знал, о том, что делали обитатели "Золотого Сердца" в последние оставшиеся у них три с половиной минуты жизни. Например, он не догадывался, что в это время Зафоду Библброксу пришла в голову идея провести спиритический сеанс. Само собой, смерть была сейчас самым насущным вопросом, но скорее как нечто, чего следовало избежать, а не нечто, на чем следовало зацикливаться. Возможно, ужас, который почувствовал Зафод ввиду перспективы встречи с покойными предками, навел его на мысль о том, что они могут испытывать нечто схожее по отношению к нему, и захотят сделать что-нибудь, чтобы отложить эту встречу. Или, опять же, это могло быть своеобразной подсказкой, подаваемой ему затемненным участком его мозга, который он по необъяснимой причине заблокировал, чтобы стать президентом Галактики. -- Ты хочешь поговорить со своим прадедом? -- удивился Форд. -- Да. -- И это нужно делать именно сейчас? Корабль продолжал громыхать и сотрясаться. Температура поднималась. Свет начал меркнуть -- вся энергия, не употребляемая компьютером на размышления о чае, шла на поддержание тающего силового поля. -- Да! -- подтвердил Зафод. -- Слушай, Форд, я думаю, что он сможет нам помочь. -- И это, по-твоему, называется -- ты думаешь? Выбирай слова. -- Ты можешь предложить что-то еще? -- Э-э... -- Ладно, все к главному пульту! Быстрее! Триллиан, обезьяна, шевелитесь! Они в замешательстве сели вокруг главного пульта и, чувствуя себя последними дураками, взялись за руки. Зафод третьей рукой выключил свет. Корабль погрузился во тьму. Снаружи "МегаУбои" продолжали рвать в клочья силовое поле. -- Сосредоточьтесь на его имени, -- прошептал Зафод. -- А как его имя? -- спросил Артур. -- Зафод Библброкс Четвертый. -- Как? -- Зафод Библброкс Четвертый. Сосредотачивайтесь! -- Почему Четвертый? -- Потому что! Я Зафод Библброкс Первый, мой отец был Зафод Библброкс Второй, дед -- Зафод Библброкс Третий... -- Как так? -- Проблемы с контрацепцией и с машиной времени. Теперь сосредотачивайтесь! -- Три минуты, -- сказал Форд Префект. -- Зачем мы это делаем? -- спросил Артур Дент. -- Заткнись, -- посоветовал ему Зафод Библброкс. Триллиан ничего не сказала. Что тут скажешь, подумала она. Теперь единственным источником света на мостике были два тусклых красных треугольничка в дальнем углу, где сидел в безжизненной позе параноидальный андроид Марвин. Он не обращал ни на кого внимания, и никто не обращал внимания на него, погруженного в свой собственный, весьма неприятный мир. Четыре фигуры вокруг центрального пульта сгорбились в попытке сконцентрироваться и старались не замечать оглушительного шума и ужасных содроганий корабля. Они сидели в сосредоточенном напряжении. Шли секунды. На лбу у Зафода выступили капельки пота -- сначала от напряжения, потом от досады, и, в конце концов, от стыда. Не выдержав, он яростно завопил, вырвал свои ладони из рук Триллиан и Форда, и ударил кулаком по выключателю. -- Наконец-то ты включил свет, -- произнес чей-то голос. -- Не так ярко, пожалуйста, мои глаза уже не те, что прежде. Все четверо подскочили в креслах. Они медленно обернулись на голос, хотя волосы на их головах продемонстрировали стремление остаться в прежнем положении. -- Ну, и кто же беспокоит меня в такое время? -- спросила сухонькая согбенная фигурка, стоящая возле клумбы с папоротником в дальнем конце мостика. Седые головы старичка выглядели такими древними, что, казалось, они могли помнить рождение галактик. Одна голова спала, свесившись на плечо, а другая пристально щурилась на них. Наверное, если бы его глаза были такими, как прежде, то он мог бы резать взглядом алмазы. Зафод нервно вздохнул. Он церемонно наклонил обе головы, что является на Бетельгейзе традиционным приветствием старших. -- А, э-э... привет, прадедушка... -- промямлил он. Старичок подошел к ним ближе. Он вгляделся сквозь неяркий свет. Он вытянул костлявый палец в сторону своего правнука. -- А, Зафод Библброкс, -- сказал он недовольно. -- Последний из нашей великой династии. Зафод Библброкс Никоторый. -- Первый. -- Никоторый! -- каркнул старик. Зафод терпеть не мог его голос. Он скреб по его нервам, как гвоздь. Он поерзал в кресле. -- Ну, прадедушка, -- пробормотал он, -- извини за цветы, я хотел прислать венок, но они кончились в магазине как раз передо мной... -- Ты забыл! -- оборвал Зафод Библброкс Четвертый. -- Ну... -- Ты слишком занятой. Никогда не думаешь о других. Вы, живые, все одинаковые. -- Две минуты, Зафод, -- прошептал Форд со страхом. Зафод нервно пошевелился. -- Да, но я хотел их прислать, -- сказал он. -- Я и прабабушке напишу, лишь только выберусь отсюда... -- Твоя прабабушка... -- задумчиво пробормотал себе под нос старик. -- Как она поживает? -- сказал Зафод. -- Я непременно навещу ее. Вот только мне надо сначала... -- Я и твоя покойная прабабушка поживаем хорошо, -- проскрипел Зафод Библброкс Четвертый. -- А... ага... -- Но мы очень недовольны тобой, юный Зафод... -- А... да... -- Зафод с удивлением чувствовал, что он не в состоянии взять разговор в свои руки, а тяжелое дыхание Форда над ухом напоминало о том, что секунды быстро уходят. Грохот и тряска усилились до ужасающей степени. Он видел в полумраке побелевшие и застывшие лица Артура и Триллиан. -- Э-э, прадедушка... -- Мы наблюдали за твоими успехами с изрядной долей огорчения... -- Да, минуточку, подожди... -- Если не сказать отвращения! -- Ну, послушай... -- Я хочу спросить, что с тобой происходит? -- В меня палит целый вогонский флот! -- крикнул Зафод. Он преувеличивал, но это было единственной возможностью передать основную мысль по адресу. -- Меня это нисколько не удивляет, -- сказал старик, пожимая плечами. -- Но это происходит прямо сейчас, -- лихорадочно выпалил Зафод. Спиритуальный предок кивнул, взял со стола чашку, принесенную Артуром, и посмотрел на нее с интересом. -- Э-э... прадедушка... -- А ты знаешь, -- прервал призрак, меряя Зафода суровым взглядом, -- что Бетельгейзе-Пять слегка изменила свою орбиту? Зафод этого не знал, и к тому же, ему было трудно сосредоточиться на этой информации из-за шума, неизбежной гибели и прочего. -- Оттого, что я верчусь в своей могиле! -- пролаял предок. Он стукнул чашкой о стол и уставил дрожащий обвиняющий палец на Зафода. -- Это твоя вина! -- взвизгнул он. -- Полторы минуты, -- пробормотал Форд, схватившись за голову. -- Да, да, прадедушка, ты можешь помочь, мы... -- Помочь? -- воскликнул старик, как будто у него попросили норковую шубу. -- Да, помочь, и хорошо бы, прямо сейчас, иначе... -- Помочь! -- повторил он так, как будто у него попросили норковую шубу, обжаренную в кляре и с картофелем фри. Он был поражен. -- Ты белым лебедем рассекаешь по всей Галактике со своими... -- предок сделал презрительный жест рукой, -- со своими беспутными друзьями, не удосуживаясь принести цветов на мою могилу, пускай хотя бы пластмассовых -- от такого, как ты и это неплохо. Но нет, -- ты слишком занятой, слишком современный, слишком скептичный. И вдруг, раз -- у тебя проблема! Тут-то ты и становишься возвышенным и благородным! Он покачал головой -- осторожно, чтобы не разбудить вторую голову, которая что-то промычала во сне. -- Я просто не знаю, юный Зафод, -- продолжал он, -- мне нужно об этом подумать. -- Минута десять, -- безжизненно произнес Форд. Зафод Библброкс Четвертый с любопытством посмотрел на него. -- Почему этот человек все время изъясняется числами? -- спросил он. -- Эти числа, -- хмуро ответил Зафод, -- время, которое нам осталось жить. -- Вот как, -- сказал его прадед. -- Ко мне это, конечно, не относится, -- добавил он и прошелся по мостику в поисках чего-нибудь интересного. Зафод чувствовал, что он балансирует на грани сумасшествия, и спрашивал себя, не пора ли с этим так или иначе покончить. -- Прадедушка, -- сказал он, -- это относится к нам! Мы все еще живы, и можем лишиться наших жизней. -- Тоже неплохо. -- Что? -- А кому какой прок от твоей жизни? Когда я думаю, что ты с ней сделал, мне на ум неизменно приходит только одно выражение: "псу под хвост". -- Но я был президентом Галактики! -- Хм, -- усмехнулся прадед, -- разве это занятие для Библброкса? -- Чего? Ну, да, всего лишь президент! Целой Галактики! -- Маленький надутый мега-щенок! Зафод изумленно уставился на него: -- Эй, ты в себе, мужик? То есть, прадедушка... Сгорбленная фигура приблизилась к своему великому правнуку и строго похлопала его по колену. Это напомнило Зафоду о том, что он общается с призраком, так как он ничего при этом не ощутил. -- Мы оба знаем, что значит быть президентом, юный Зафод. Ты знаешь потому, что был им, а я знаю потому, что я мертв, и это дает на редкость незамутненную перспективу. У нас здесь есть поговорка: "Жизнь потрачена на жизнь". -- Прекрасно, -- кисло сказал Зафод. -- Очень глубоко. Мне сейчас афоризмы нужны так же, как дыры в головах. -- Пятьдесят секунд, -- простонал Форд. -- На чем я остановился? -- спросил Зафод Библброкс Четвертый. -- На разглагольствованиях, -- напомнил ему Зафод Библброкс. -- Ах, да. -- Этот дед вообще может нам чем-нибудь помочь? -- тихо спросил Форд Зафода. -- Никто другой точно не сможет, -- прошептал Зафод. Форд безнадежно кивнул. -- Зафод! -- произнес призрак. -- Ты ведь не просто так стал президентом Галактики. Разве ты забыл? -- А мы можем поговорить об этом в другой раз? -- Ты забыл? -- добивался призрак. -- Да! Конечно, забыл! А как иначе? Ведь перед этим тестируют весь мозг. Если бы они обнаружили, что у меня в башке полно хитрых замыслов, они бы тут же вышвырнули меня вон. И я бы остался с крутой пенсией, штатом секретарей, персональным космическим флотом и с парой перерезанных глоток. -- Так, -- удовлетворенно кивнул прадед, -- значит, ты помнишь. Он помолчал секунду. -- Ну, хорошо, -- сказал он, и шум прекратился. -- Сорок восемь секунд, -- сказал Форд, посмотрел на часы, постучал по ним пальцем и посмотрел на остальных. -- Слышите, шум прекратился, -- сказал он. Строгие глаза призрака хитро блеснули. -- Я приостановил время, -- сказал он, -- на секундочку, чтобы вы поняли. У меня есть что сказать, и я хочу, чтобы вы послушали. -- Нет, это ты послушай, старый хрен, -- сказал Зафод, вскакивая. -- Во-первых, спасибо за то, что остановил время, это прекрасно и восхитительно. Но, во-вторых, отвали со своей моралью. Я не знаю, что я такого должен сделать великого, но, по-моему, я и не должен этого знать. И оно меня уже достало! Мое старое я знало об этом, и это было важно для него. Все это очень хорошо, за исключением того, что это было настолько важно для моего старого я, что оно залезло в свой собственный мозг -- в мой собственный мозг -- и заблокировало те куски, которые об этом знали, потому что если бы я знал об этом и это было бы важно для меня, я не смог бы этого сделать. Я бы не смог стать президентом и не смог бы угнать этот корабль, что, наверное, очень важно. Но старый я покончил с собой, изменив свой мозг, разве нет? Ради бога, это его проблемы. У моего нового я свои проблемы, и, как это ни странно, в их число входит полная незаинтересованность в том крутом приколе, каким бы он ни был. Чего он хотел, то и получил. Вот только этот старый я попытался руководить мной, оставив какие-то указания для меня в заблокированных участках моего мозга. А мне это неинтересно, я не хочу их слышать. Я не собираюсь быть чьей-то марионеткой, особенно своей собственной! Зафод в ярости ударил кулаком по пульту, не замечая ошарашенных взглядов. -- Старый я умер! -- бушевал он. -- Застрелился! Нечего мертвецам путаться под ногами у живых! -- А чего ж ты тогда вызвал меня к себе на помощь? -- спросил призрак. -- Ну... -- буркнул Зафод, садясь на место, -- это же совсем другое дело. Он слабо улыбнулся Триллиан. -- Зафод, -- проскрипело видение, -- я трачу на тебя свое время лишь потому, что, поскольку я мертв, мне некуда больше его девать. -- Ну, ладно, -- сказал Зафод, -- открой мне этот секрет. -- Зафод, когда ты был президентом Галактики, ты знал, и Йуден Врэнкс до тебя тоже знал, что президент -- ничто. Ноль. Где-то есть другой человек, существо или что-то еще, обладающее верховной властью. Ты должен отыскать этого человека, существо или что-то еще, управляющее этой Галактикой и, как мы подозреваем, многими другими. Возможно даже, всей Вселенной. -- Зачем? -- Зачем? -- изумленно воскликнул призрак. -- Посмотри вокруг! Тебе кажется, что все это находится в хороших руках? -- По-моему, все нормально. Призрак сердито посмотрел на него. -- Я не стану с тобой спорить. Ты просто поведешь этот корабль с невероятностным двигателем туда, где он нужен. Ты это сделаешь. И не думай, что сможешь избежать своего предназначения. Невероятностное поле управляет твоими действиями, ты в его тисках. Это что такое? Он похлопал по одному из терминалов бортового компьютера Эдди. Зафод ему объяснил. -- А что он делает? -- Пытается приготовить чай, -- ответил Зафод на удивление сдержанно. -- Это хорошо, -- сказал прадед, -- одобряю. Ну, так вот, Зафод, -- сказал он, грозя ему пальцем. -- Не знаю, в состоянии ли ты преуспеть в этом деле, но уклониться ты не сможешь. Я слишком давно умер, и у меня уже нет сил беспокоиться об этом самому. Главная причина, почему я тебе сейчас помогаю, это потому, что я видеть не могу, как ты и твои современные друзья болтаетесь здесь без дела. Понял? -- Да, спасибо. -- И еще, Зафод... -- Да? -- Если тебе еще когда-нибудь понадобится помощь, у тебя возникнут проблемы, или тебя запрут в угол... -- Да?... -- Можешь смело обломиться. На миг между костлявыми руками старика и компьютером вспыхнула ослепительная дуга, и призрак исчез. Рубка наполнилась дымом, и "Золотое Сердце" совершил скачок на неизведанные расстояния сквозь время и пространство. Глава 4 А в десяти световых годах от места, где он только что был, Кляп Недомерек еще шире расплылся в улыбке. Глядя на экран, он видел передаваемую по суб-эфиру с вогонского корабля картину, как разлетелись остатки защитного поля "Золотого Сердца", и корабль исчез в клубах дыма. Хорошо, подумал он. Вот теперь не осталось ничего от уничтоженной по его заказу планеты Земля. Конец этому опасному (для профессии психиатра) и губительному (также для профессии психиатра) эксперименту по поискам Вопроса к Главному Ответу Жизни, Вселенной и Всего на Свете, подумал он. Сегодня вечером будет банкет с коллегами, а утром они снова встретятся со своими несчастными, неудовлетворенными и чрезвычайно доходными пациентами, твердо зная, что смысл жизни теперь уже никогда не будет найден, подумал он. -- Достают родственнички, да? -- спросил Форд Зафода, когда дым начал рассеиваться. Он не услышал ответа и посмотрел вокруг. -- А где Зафод? Артур и Триллиан тоже сидели, осматриваясь. Они были бледны и потрясены, и не знали, где Зафод. -- Марвин, -- спросил Форд, -- где Зафод? Через несколько секунд он спросил: -- А где Марвин? Угол, где сидел робот, был пуст. На корабле стояла полная тишина. Он висел в черном пространстве, время от времени вздрагивая и покачиваясь. Все приборы безжизненно молчали, все экраны были пусты. Они запросили компьютер, и он сказал: -- К сожалению, я временно закрыт для любой связи. Послушайте пока легкую музыку. Они выключили легкую музыку. Во все возрастающем удивлении и тревоге они обыскали каждый уголок корабля. Кругом было тихо, никаких следов Марвина и Зафода. В конце своих поисков они забрели в угол, где находился "Нутримат". На его лотке они увидели небольшой поднос, на котором стояли три фарфоровые чашки с блюдцами, фарфоровый молочник, серебряный чайник с самым лучшим чаем, какой Артур когда-либо пробовал, и записка: "Подождите". Глава 5 Говорят, что Бета Малой Медведицы -- одно из самых странных мест во всей изведанной Вселенной. Несмотря на то, что она безумно богата, невероятно солнечна и наполнена удивительными людьми, как гранат зернышками, нельзя не обратить внимания тот факт, что когда журнал "Плейсущество" напечатал в одном из номеров статью с заголовком "Если вы устали от Беты Малой Медведицы -- значит, вы устали от жизни", количество самоубийств там выросло в четыре раза за одну ночь. Правда, ночей на Бете Малой Медведицы не бывает. Это планета Западной Зоны, которая по необъяснимой и даже несколько подозрительной особенности топографии, почти полностью состоит из тропического побережья. По столь же подозрительной особенности временной релятивной статики, на ней почти всегда стоит субботний день, время как раз перед закрытием пляжных баров. Доминирующие формы жизни Беты Малой Медведицы не дают этому никаких адекватных объяснений. Большую часть своей жизни они проводят в попытках достичь духовного просветления, бегая вокруг бассейнов и приглашая ревизоров из Галактического Управления Геовременного Контроля к "нехилой диурнальной аномалии" (то есть, денек оттянуться). На Бете Малой Медведицы есть всего один город, да и то, его называют городом лишь потому, что там немного больше бассейнов, чем в остальных местах. Если вы прибыли в Свет-Сити по воздуху (а никакого другого способа -- ни дорог, ни портов -- просто нет; если вам не на чем летать, на вас там и смотреть не станут), вам не надо объяснять, почему он так называется. Солнце здесь светит ярче обычного, блестя в воде бассейнов, сияя на белых обсаженных пальмами бульварах, сверкая на движущихся по ним бронзовокожих фигурах, отражаясь от вилл, посадочных площадок, пляжных баров и прочего. Особенно ярко оно освещает одно здание. Это красивое высокое здание, состоящее из двух тридцатиэтажных белых башен, соединенных посредине переходом. В этом здании делается книга, и оно было построено на деньги, выигранные в результате неслыханно громкого процесса по поводу авторских прав между редакцией и компанией, производящей сухие завтраки. Эта книга -- путеводитель. Это одна из самых замечательных, и определенно самая успешная из книг, вышедших в великих издательских корпорациях Малой Медведицы. Она более популярна, чем "Жизнь начинается после пятисот пятидесяти", лучше продается, чем "Теория Большого Траха -- Личный взгляд Эксцентрики Галлумбитс" (трехгрудая шлюха с планеты Эротикон-6), и вызывает больше споров, чем последний блокбастер Оолона Коллупхида "Все, чего вы никогда не хотели знать о сексе, но вас вынудили". (А во многих цивилизациях Внешней Восточной Оконечности Галактики, где нравы менее строги, она уже давно заменила Великую Галактическую Энциклопедию в качестве общепринятого вместилища знаний и мудрости, поскольку, несмотря на то, что она далеко не полна, содержит много сомнительного или, во всяком случае, вопиюще неточного, она имеет два важных преимущества перед этим более старым и приземленным трудом. Во-первых, она дешевле, а во-вторых, на ее обложке большими и приятными для глаз буквами написаны слова "Без паники!"). Это, безусловно, тот неоценимый спутник, который необходим каждому, желающему увидеть чудеса изведанной Вселенной меньше, чем за тридцать альтаирских долларов в день -- "Путеводитель по Галактике для автостопщиков". Если вы встанете спиной к главному входу редакции "Путеводителя" (при условии, что вы уже приземлились, поплавали и приняли душ) и пойдете на восток, то вы выйдете на тенистый Бульвар Жизни. Вы полюбуетесь бледно-золотистыми пляжами, простирающимися по вашу левую руку и удивитесь психосерфингистам, беззаботно скользящим в двух футах над волнами, как будто в этом нет ничего особенного. Вас изумят и даже, в конце концов, слегка раздражат гигантские пальмы, которые стоят и монотонно бормочут ни о чем все светлое время суток, то есть постоянно. Если вы после этого пройдете до конца Бульвара Жизни, вы попадете в Какбывечерний квартал, где много магазинов, хренореховых деревьев и уличных кафе, куда ММ-бетияне приходят, чтобы отдохнуть после целого дня изнурительного отдыха на пляже. Какбывечерний квартал -- одно из немногих мест, где нет вечного субботнего дня. Вместо него там стоит вечная прохлада раннего субботнего вечера. Дальше находятся ночные клубы. Если бы в этот самый день, вечер, сутки -- называйте, как хотите -- вы подошли ко второму открытому кафе по правой стороне улицы, вы бы увидели обычную толпу ММ-бетиян, которые разговаривают, пьют, отдыхают, и время от времени смотрят друг другу на часы, чтобы узнать, сколько они стоят. Еще вы бы увидели там пару растрепанных автостопщиков с Алгола, только что прибывших на арктурском мегатранспорте, на борту которого они несколько дней терпели разного рода неудобства и лишения. Они были возмущены и озадачены тем, что здесь, по соседству с самим зданием редакции "Путеводителя для автостопщиков", стакан простого фруктового сока стоил больше шестидесяти альтаирских долларов. -- Измена! -- с горечью говорил один из них. Если бы в этот момент вы посмотрели через один столик от них, то увидели бы Зафода Библброкса, сидящего за ним с недоуменным выражением на лице. Причина его недоумения была в том, что только за пять секунд до этого он сидел на мостике космического корабля "Золотое сердце". -- Полная измена! -- повторил голос. Зафод нервно покосился краем глаза на растрепанных автостопщиков по соседству. Где он, черт возьми? Как он сюда попал? Где его корабль? Его руки ощупали подлокотники стула, на котором он сидел, и столик перед ним. Они казались настоящими. Он сидел, не шевелясь. -- Как можно сидеть и писать путеводитель для автостопщиков в таком месте? -- продолжал голос. -- Ты только посмотри! Зафод посмотрел. Хорошее место, подумал он. Но где это? И откуда оно взялось? Он полез в карман за своими двумя парами солнечных очков. Кроме них он нащупал там какой-то гладкий кусочек очень тяжелого металла. Он с удивлением достал его и рассмотрел. Откуда он взялся? Он положил его обратно в карман, надел очки, и с раздражением обнаружил, что металлический предмет поцарапал одно из стекол. Но все же в очках ему было спокойнее. Это были суперхроматические угрозочувствительные солнечные очки "Нуихренсним-200", специально разработанные, чтобы помогать людям не замечать проблем. При малейшем намеке на неприятность они становятся совершенно черными, и вы не видите ничего, что может вас встревожить. Не считая царапины, стекла были чистыми и ясными. Он успокоился, но не совсем. Недовольный автостопщик продолжал пялиться на свой чудовищно дорогой сок. -- Самое худшее произошло с "Путеводителем", когда он переехал на Бету Малой Медведицы, -- брюзжал он. -- Они совсем размякли. Я слышал, что в одном из офисов они сделали себе электронно-синтетическую Вселенную, чтобы днем заниматься исследованиями и писать статьи, а вечером спокойно ходить на вечеринки. Хотя здесь понятия "день" и "вечер" не имеют особого смысла. Бета Малой Медведицы, подумал Зафод. По крайней мере, ясно, где он. Он решил, что это дело рук прадеда, но зачем? К его неудовольствию, на ум ему вдруг пришла мысль. Она была ясной и четкой, он уже научился распознавать такие мысли навскидку и инстинктивно им сопротивлялся. Это были указания из темной заблокированной части его сознания. Он сидел, не шевелясь, и отчаянно игнорировал эту мысль. Она зудела и свербела. Он игнорировал. Она свербела и зудела. Он сдался. Какого черта, подумал он, плыви по течению. Он был слишком утомлен, озадачен и голоден, чтобы сопротивляться. Он даже не понимал, о чем эта мысль. Глава 6 -- Алло? Да? Издательство "Мегаудод", штаб-квартира "Путеводителя по Галактике для автостопщиков", самой замечательной книги во всей изведанной Вселенной, чем могу быть полезно? -- говорило большое розовокрылое насекомое в трубку одного из семидесяти телефонов, выстроившихся в ряд на бескрайней хромированной стойке в вестибюле редакции "Путеводителя по Галактике для автостопщиков". Оно шуршало крылышками и вращало глазами. Оно хмурилось на всех этих неопрятных людей, толкущихся в коридоре, топчущих ковры и пачкающих мебель. Оно обожало работать в "Путеводителе по Галактике для автостопщиков", но ему не нравились сами автостопщики. Разве им не положено ошиваться по всяким грязным космическим портам и прочим подобным местам? Оно определенно читало где-то о важности ошивания по грязным космическим портам. К несчастью, после чрезвычайно грязных космических портов большинство их, казалось, приезжает сюда, чтобы поошиваться по этому сияющему чистотой вестибюлю. И все они постоянно жалуются. Насекомое передернуло крылышками. -- Что? -- спросило оно по телефону. -- Да, я передало ваше сообщение господину Зарнивупу, но, боюсь, что ему сейчас слишком хорошо, чтобы встречаться с вами. Он в межгалактическом путешествии. Оно сделало нетерпеливый жест лапкой одному из неопрятных людей, сердито пытавшемуся привлечь его внимание. Нервная лапка показала сердитому на табличку слева на стене и призвала не мешать важному разговору. -- Да, -- сказало насекомое, -- он в своем офисе, но он в межгалактическом путешествии. Спасибо, что позвонили. -- Оно бросило трубку. -- Прочтите табличку, -- сказало оно сердитому человеку, пытавшемуся пожаловаться на нелепую и опасную неточность, содержащуюся в книге. "Путеводитель по Галактике для автостопщиков" -- незаменимый спутник для всех тех, кто стремится насытить свою жизнь впечатлениями, путешествуя по бесконечно сложной и загадочной Вселенной. И, хотя он не может претендовать на полезность и информативность по всем вопросам, он, по крайней мере, со всей ответственностью заявляет, что там, где он неточен, -- он неточен безо всякого сомнения. В случае крупного несоответствия реальности виновата реальность. Смысл этого и передавала табличка. На ней было написано: "Путеводитель безупречен. Реальность часто бывает неточна". Это приводило к некоторым интересным последствиям. Например, когда на редакторов "Путеводителя" подали в суд родственники людей, погибших вследствие буквального понимания статьи о планете Трааль (там было написано: "Свирепый клоповидный зверь часто употребляется в пищу туристами" вместо: "Свирепый клоповидный зверь часто употребляет в пищу туристов"), они заявили, что первый вариант звучит гораздо эстетичнее. Они пригласили квалифицированного поэта, который засвидетельствовал под присягой, что красота -- это правда, а правда -- это красота, и на этом основании предложили саму Жизнь считать виновной в том, что она не может быть либо красивой, либо правдивой. Судьи посовещались и во взволнованной речи обвинили Жизнь в неуважении к суду, после чего в надлежащем порядке конфисковали ее у всех присутствовавших и отправились играть в ультрагольф. В вестибюль вошел Зафод Библброкс и направился к насекомому секретарю. -- Ну-ка, -- сказал он, -- где здесь Зарнивуп? Давай его сюда. -- Простите, сэр? -- сказало насекомое ледяным тоном. Оно не терпело подобного обращения. -- Зарнивуп где? Сюда его, понял? Прямо сейчас! -- Послушайте, сэр, -- отрезало хрупкое существо, -- если вы немного остынете... -- Эй, ты, -- сказал Зафод, -- мне просто некуда дальше остывать: я уже как холодильник, во мне можно целый месяц хранить мясо. Пошевеливайся, не то пришибу дверцей. -- Позвольте объяснить вам, сэр, -- сказало насекомое, подергивая самой нервной из своих лапок. -- В данный момент это невозможно, поскольку господин Зарнивуп в межгалактическом путешествии. "Черт возьми!" подумал Зафод. -- И когда же он вернется? -- спросил он. -- Он не вернется, сэр. Он у себя в офисе. Зафод ничего не сказал, пытаясь осмыслить услышанное. Это у него не получилось. -- Этот парень в межгалактическом путешествии... у себя в офисе? Он перегнулся через стойку и схватил ближайшую из лапок. -- Послушай, трехглазый, -- сказал он, -- не пытайся быть большим придурком, чем я. Я таких как ты бесплатно на завтрак ем. -- Да кем вы себя вообразили, любезный, -- воскликнуло насекомое, трепеща в негодовании крылышками, -- Зафодом Библброксом, что ли? -- А ты головы считать умеешь? -- спросил его Зафод хриплым шепотом. Насекомое посмотрело на него и заморгало. -- Вы Зафод Библброкс? -- пропищало оно. -- Ага, -- сказал Зафод, -- только не кричи, а то сбегутся за автографами. -- Тот самый Зафод Библброкс? -- Нет, просто какой-то там Зафод Библброкс! Ты разве не знаешь, что меня штампуют массовым тиражом? Насекомое взволнованно засучило лапками. -- Но, сэр, -- запищало оно, -- я слышало по суб-эфирному радио, что вы умерли... -- Ну, конечно, -- сказал Зафод, -- только еще двигаться не перестал. Ну, так, где Зарнивуп? -- Его офис на пятнадцатом этаже, но, сэр... -- Но он в межгалактическом путешествии, я понял. Как туда попасть? -- Новые вертикальные транспортеры людей Кибернетической Корпорации Сириуса находятся в дальнем углу, сэр. Но... Зафод уже направился было к лифту. Он обернулся. -- Чего еще? -- спросил он. -- Могу я спросить, зачем вы хотите видеть господина Зарнивупа? -- Можешь, -- сказал Зафод, сам не знавший ответа. -- Я так себе велел. -- Простите, не поняло?... Зафод заговорщически наклонился к нему. -- Я только что материализовался из ниоткуда в одном из здешних кафе, -- принялся рассказывать он, -- после ссоры с призраком моего прадеда. Как только я здесь оказался, мое прежнее я, которое сделало мне операцию на мозге, сказало: "Ищи Зарнивупа". А до этого я об этом парне никогда и не слыхивал. Вот и все, что я знаю. Ну, и еще, пожалуй, то, что я должен найти человека, который правит Вселенной. Он подмигнул насекомому. -- Господин Библброкс, -- произнесло оно в священном ужасе, -- вы настолько безумны, что вам нужно работать в кино. -- Точно, -- сказал Зафод и похлопал существо по блестящему розовому крылышку, -- а тебе, дружок, самое место здесь, в реальной жизни. Насекомое подождало, пока уймется дрожь в лапках, и потянулось к звонящему телефону. Но его остановила металлическая рука. -- Прошу прощения, -- сказал владелец руки голосом, который заставил бы более сентиментальное насекомое разрыдаться. Но это насекомое было не из таких, и оно терпеть не могло роботов. -- Да, сэр, -- холодно сказало оно, -- могу я вам помочь? -- Навряд ли, -- ответил Марвин. -- В таком случае, если вы позволите... Звонило уже шесть телефонов. Миллион дел ждал насекомого. -- Мне никто не может помочь, -- заунывно протянул Марвин. -- Да, сэр, позвольте... -- Хотя никто, конечно, и не пытался. Рука, державшая лапку насекомого, безвольно опустилась. Голова Марвина склонилась, но совсем немного. -- В самом деле? -- едко спросило насекомое. -- Кому охота тратить время на какого-то робота. -- Очень жаль, сэр, но... -- Какой прок стараться ради робота, если у него нет даже функции благодарности? -- А у вас ее нет? -- спросило насекомое, чувствуя, что оно не в состоянии выпутаться из этого диалога. -- У меня не было случая это проверить, -- сообщил Марвин. -- Послушайте, вы, жалкая куча металлолома... -- Ты разве не спросишь меня, чего я хочу? Насекомое помолчало. Из его рта выскочил длинный язычок, облизал глаза и спрятался обратно. -- А стоит об этом спрашивать? -- спросило оно. -- А стоит вообще что-то делать? -- незамедлительно ответил Марвин. -- Что... вам... угодно? -- Я ищу кое-кого. -- Кого? -- прошипело насекомое. -- Зафода Библброкса, -- сказал Марвин, -- он пошел вон туда. Насекомое задрожало от ярости. Оно едва говорило. -- Так зачем же вы спрашивали, если сами знаете? -- завизжало оно. -- Просто хотелось с кем-нибудь поговорить. -- Что?!! -- Смешно, правда? Марвин со скрипом развернулся и побрел прочь. Он догнал Зафода у лифта. Зафод обернулся в изумлении. -- Марвин? Как ты здесь оказался? Ответить на этот вопрос Марвину было, очевидно, очень тяжело. -- Не знаю, -- сказал он. -- Но... -- Я в страшной подавленности сидел на твоем корабле, и вдруг, ни с того, ни с сего, совершенно разбитый стою здесь. По-моему, это все из-за невероятностного поля. -- Наверное, это мой прадед прислал тебя, чтобы составить мне компанию, -- сказал Зафод. -- Вот уж, спасибо, дедуля, -- добавил он себе под нос и продолжал вслух. -- Ну, как поживаешь? -- Прекрасно, если тебе нравится быть на моем месте. Лично мне не нравится. -- Ага, -- сказал Зафод, и в этот момент двери лифта открылись. -- Привет, -- любезно сказал лифт. -- Я ваш лифт, и подниму вас на этаж, который вы выберете. Я сконструирован Кибернетической Корпорацией Сириуса, чтобы доставить вас, посетитель редакции "Путеводителя по Галактике для автостопщиков", в ее офис. Если вам доставит удовольствие поездка, которая будет приятной и быстрой, то вы можете также воспользоваться недавно смонтированными лифтами в зданиях Галактической налоговой службы, компании детского питания "Улюгулю" и Сириусской государственной психиатрической больницы, где многие бывшие служащие Кибернетической Корпорации Сириуса будут рады вашему визиту, сочувствию и рассказам о внешнем мире. -- Ага, -- сказал Зафод, -- а что ты еще умеешь делать, кроме как болтать? -- Я езжу вверх, -- сказал лифт, -- и вниз. -- Хорошо, -- сказал Зафод, -- мы едем наверх. -- Или вниз, -- напомнил лифт. -- Ага, наверх, пожалуйста. Последовало молчание. -- Внизу очень хорошо, -- предложил лифт с надеждой в голосе. -- Правда? -- Супер. -- Отлично, -- сказал Зафод. -- Поехали наверх. -- Я бы хотел спросить, -- поинтересовался лифт очень вежливо и резонно, -- подумали ли вы о тех возможностях, которые вам может предложить низ? Зафод ударил одной из голов о стенку лифта. Ну почему, подумал он, из всех ненужных ему вещей именно это. Он ведь никого не просил об этом. Если бы его сейчас спросили, чего бы он хотел, он, наверное, ответил бы, что хочет лежать на пляже с пятьюдесятью, как минимум, красивыми женщинами и с командой специалистов, придумывающих новые способы, как еще они могут доставить ему удовольствие. Во всяком случае, он обычно так отвечал. К этому он добавил бы что-нибудь возбуждающее из еды. Если бы его спросили, чего он не хотел, он сказал бы: гоняться за человеком, правящим Вселенной, который, в сущности, просто делал свое дело, ведь если бы это был не он, то был бы кто-то другой. А больше всего на свете ему не хотелось стоять в какой-то конторе и препираться с лифтом. -- О каких возможностях? -- устало спросил он. -- Ну, например, -- голос стал медовым, -- там подвал, микроархивы, котельная... Он замялся. -- Ничего особо интересного, -- вздохнул он, -- но все-таки это альтернатива. -- О, святой Зарквон, -- пробормотал Зафод. -- Только экзистенциального лифта мне и не хватало! Он начал колотить кулаками по стене. -- Чего этой штуке от меня нужно? -- завопил он почти в истерике. -- Он не хочет ехать вверх, -- простодушно сказал Марвин. -- По-моему, что он боится. -- Боится? -- закричал Зафод. -- Чего? Высоты? Лифт, боящийся высоты? -- Нет, -- жалко всхлипнул лифт, -- будущего. -- Будущего? -- воскликнул Зафод. -- Этой коробке нужна пенсия, что ли? В этот момент в вестибюле раздался шум. До них донесся звук работающих машин. -- Мы можем видеть будущее, -- прошептал лифт с чем-то, похожим на ужас, -- это у нас в программе. Зафод выглянул наружу. Там взбудораженная толпа собралась возле лифтов, крича и указывая куда-то пальцами. Все лифты здания очень быстро мчались вниз. Он тут же сунул голову обратно. -- Марвин, -- сказал он, -- заставь этот лифт поехать наверх. Нам нужно добраться до Зарнивупа. -- Зачем? -- скорбно спросил Марвин. -- Не знаю, -- ответил Зафод, -- но когда я его найду, не дай ему Бог не иметь очень веской причины, по которой я должен его увидеть. Современные лифты -- очень сложные и непонятные устройства. Древняя электрическая лебедка с "максимальной грузоподъемностью восемь человек" так же мало похожа на Счастливый Вертикальный Транспортер Людей Кибернетической Корпорации Сириуса, как клетка с дятлами в зоомагазине -- на западное крыло Сириусской государственной психиатрической больницы. Причина этого в том, что они работают по принципу дефокусированного временного восприятия. Другими словами, они способны смутно видеть ближайшее будущее, что позволяет лифту оказаться на нужном вам этаже раньше, чем он вам понадобится. При этом отпадает нудная необходимость расслаблено стоять и заводить разговоры и дружбу с людьми, ждущими лифт, как это было раньше. Вполне естественно, что многие лифты, наделенные интеллектом и способностью предвидения, чувствовали глубокую неудовлетворенность от бездумной работы ездить вверх и вниз. Они пытались экспериментировать с движением в сторону, что было формой экзистенциального протеста, требовали права на участие в процессе принятия решений, и, в конце концов, оказывались в подвале, впавшие в хандру. Теперь обедневший автостопщик может легко заработать, посетив любую планету звездной системы Сириуса и устроившись там консультантом для невротичных лифтов. На пятнадцатом этаже двери лифта распахнулись. -- Пятнадцатый, -- сказал лифт. -- И запомните, что я сделал это только потому, что мне симпатичен ваш робот. Зафод и Марвин выскочили из лифта, который тут же захлопнулся и помчался вниз так быстро, как только позволял его механизм. Зафод осторожно огляделся. В коридоре было пусто и тихо, никакого намека на местонахождение Зарнивупа. Все двери были закрыты и без табличек. Они стояли возле перехода между двумя зданиями. Сквозь его большие окна падали прямоугольниками яркие лучи солнца Беты Малой Медведицы, в них плясали пылинки. Промелькнула какая-то тень. -- Даже лифт нас бросил, -- проворчал Зафод, испытывая небывалый отлив оптимизма. Они стояли и смотрели по сторонам. -- Знаешь, что? -- спросил Зафод Марвина. -- Я знаю больше, чем ты можешь себе представить. -- Я абсолютно уверен в том, что это здание не должно дрожать, -- сказал Зафод. Он ощутил легкую вибрацию под ногами, потом еще раз. Пылинки в лучах света заплясали оживленнее. Снова промелькнула тень. Зафод посмотрел на пол и сказал не очень уверенным голосом: -- Или у них здесь какая-то вибросистема для массажа ног во время работы, или... Он шагнул к окну, но вдруг запнулся из-за того, что в этот момент стекла его суперхроматических угрозочувствительных очков "Нуихренсним-200" стали совершенно черными. Большая тень с пронзительным свистом пролетела мимо окна. Зафод сорвал с себя очки, и в этот момент здание содрогнулось от оглушительного грохота. Он подскочил к окну. -- ... или, -- сказал он, -- это здание бомбят! Грохот снова прокатился по зданию. -- Кому могло прийти в голову бомбить книжное издательство? -- спросил Зафод, но не услышал, что ему ответил Марвин, потому что в это время здание снова затряслось от взрывов. Он попытался дойти до лифта. Он и сам понимал бессмысленность этого маневра, но лучшего придумать не мог. Вдруг он увидел, что из-за дальнего угла появилась фигура человека. Человек тоже увидел его. -- Это Библброкс! -- воскликнул он. Зафод посмотрел на него с недоверием. Новый взрыв потряс здание. -- Нет, -- крикнул он и показал на себя пальцем, -- это Библброкс! А ты кто? -- Друг! -- крикнул в ответ человек и побежал навстречу Зафоду. -- Правда? -- спросил Зафод. -- Чей-то конкретно друг или так, вообще хорошо относишься к людям? Человек бежал по коридору, пол которого выгибался, как одеяло, из которого вытряхивают пыль. Он был невысоким, коренастым и потрепанным. Его одежда выглядела так, как будто он обошел в ней всю Галактику как минимум дважды. -- А ты знаешь, -- прокричал Зафод в его ухо, когда он добежал до них, -- что ваше здание бомбят? Человек утвердительно кивнул. Внезапно свет померк. Выглянув в окно, Зафод разинул рот, увидев огромный, похожий на кулак, зеленый с металлическим блеском космический аппарат, проплывающий мимо здания. За ним плыли еще два. -- Правительство, которое ты кинул, ищет тебя, Зафод, -- прошипел человек. -- Они послали за тобой эскадру жаберских истребителей. -- Жаберских истребителей? -- охнул Зафод. -- О, Зарквон! -- Сечешь ситуацию? -- А кто такие жаберские истребители? -- Зафод был уверен, что слышал о них, когда был президентом, но он никогда не уделял внимания государственным делам. Незнакомец потянул его за какую-то дверь. Он пошел за ним. По коридору с визгом пронесся маленький черный паукообразный предмет и исчез за углом. -- Что это? -- прошептал Зафод. -- Жаберский робот-разведчик класса "А", ищет тебя, -- сказал незнакомец. -- Что, правда? -- Нагнись! Черный паукообразный предмет побольше прожужжал мимо них в другую сторону. -- А это что? -- Жаберский робот-разведчик класса "В", ищет тебя. -- А это? -- спросил Зафод, когда мимо пролетел третий. -- Жаберский робот-разведчик класса "С", ищет тебя. -- Надо полагать, это довольно тупые роботы, -- хмыкнул себе под нос Зафод. В переходе раздался рокочущий гул. Из противоположного здания на них ползла гигантская машина, имеющая размер и форму танка. -- Святой фотон, что это? -- Танк, -- ответил потрепанный, -- жаберский робот-разведчик класса "Д", за тобой. -- А может, нам лучше уйти отсюда? -- Пожалуй, да. -- Марвин! -- позвал Зафод. -- Чего тебе? -- Марвин поднялся из кучи обломков и взглянул на них. -- Видишь вон того робота? Марвин посмотрел на огромную черную машину, ползущую по переходу. Он оглядел себя, а потом снова посмотрел на танк. -- Я полагаю, ты хочешь, чтобы я его задержал, -- сказал он. -- Да. -- Пока вы будете спасать свои шкуры? -- Точно, -- ответил Зафод, -- иди к нему. -- Я пока здесь постою, -- ответил Марвин. Незнакомец потянул Зафода за руку, Зафод пошел за ним. -- А куда мы идем? -- спросил он. -- В офис Зарнивупа. -- Разве сейчас время для встреч? -- Идем-идем! Глава 7 Марвин стоял у самого края перехода. Он был не таким уж маленьким роботом. Его серебристое тело блестело в пыльных лучах солнца и подрагивало от непрекращавшейся бомбежки. Но он казался крохотным и жалким рядом с огромным черным танком, остановившимся перед ним. Танк исследовал его дистанционным зондом. Зонд спрятался. Марвин стоял. -- Уйди с дороги, маленький робот! -- прорычал танк. -- Боюсь, что я должен остановить тебя. Зонд выскочил для повторной проверки, и снова спрятался. -- Ты? Остановить меня? -- заревел танк. -- Ну, давай! -- Нет, правда, -- простодушно сказал Марвин. -- А какое у тебя вооружение? -- проворчал танк недоверчиво. -- Угадай, -- предложил Марвин. Двигатель танка заскрежетал. В глубине его микромозга озабоченно защелкали микрореле. -- Угадать? -- переспросил танк. Зафод и до сих пор не назвавшийся человек пробирались по коридорам. Здание все еще дрожало и сотрясалось. Это удивляло Зафода: если они решили разнести здание, почему они делают это так долго? Они с трудом добрались до какой-то двери без таблички и навалились на нее. Она неожиданно легко открылась, и они упали внутрь. Вся эта суета, подумал Зафод, все эти неприятности вместо пляжа и девочек, и ради чего? Стул, стол, грязная пепельница в каком-то чересчур скромном офисе, и все? На столе, кроме щепотки пляшущей пыли и скоросшивателя революционного дизайна, не было ничего. -- Где Зарнивуп? -- спросил Зафод, чувствуя, что и без того весьма неотчетливое понимание ситуации ускользает от него. -- В межгалактическом путешествии. Зафод попытался оценить потрепанного. Серьезный мужчина, подумал он, не мудозвон какой-нибудь. Видимо, он уделял немало времени беготне по раскачивающимся коридорам, выламыванию дверей и загадочным замечаниям в пустых кабинетах. -- Позвольте представиться, -- сказал человек. -- Меня зовут Питух, вот мое полотенце. -- Привет, Питух, -- сказал Зафод. -- Привет, полотенце, -- добавил он, когда Питух протянул ему старое замызганное полотенце в цветочек. Не зная, что с ним делать, он потряс его за угол. За окном с ревом пролетел огромный, похожий на кулак, зеленый с металлическим блеском космический корабль. -- Ну, давай, -- сказал Марвин огромной боевой машине, -- ни за что не угадаешь. -- М-м-м... -- сказала машина, дрожа от непривычного напряжения, -- лазерные лучи? Марвин важно покачал головой. -- Нет, -- глухо проворчала машина. -- Слишком очевидно. Антиматериальный луч? -- предположила она несмело. -- Чересчур очевидно, -- с укором сказал Марвин. -- Да, -- пророкотала машина несколько обескураженно. -- Э-э... а может, электронный таран? Для Марвина это было что-то новое. -- А что это такое? -- спросил он. -- А вот, смотри! -- сказал танк воодушевленно. Из его башни выскочил ствол и изверг ослепительную вспышку света. За спиной у Марвина с грохотом обрушилась стена. Облачко пыли покружилось и быстро осело. -- Нет, -- сказал Марвин, -- у меня такого нет. -- А крутая штука, да? -- Крутая, -- согласился Марвин. -- Я знаю, -- сказал жаберский боевой робот после секундного раздумья, -- у тебя, наверно, новый ксантический дестабилизирующий излучатель "Зенон"! -- Неплохая вещица, правда? -- сказал Марвин. -- Так вот что у тебя! -- с благоговением произнес робот. -- Нет. -- А... -- разочарованно сказала машина, -- тогда это, должно быть... -- Ты мыслишь не в том направлении, -- прервал Марвин. -- Ты забываешь о главном во взаимоотношениях людей и роботов. -- Пожалуй, я понял, -- сказал танк, -- это... -- и снова задумался. -- Ну, подумай, -- подсказал Марвин, -- они велели мне, обычному роботу, остановить тебя, гигантскую многофункциональную боевую машину, пока сами они будут спасаться. С чем, по-твоему, они могли меня оставить? -- Э-э... -- встревоженно промычала машина, -- с чем-то очень разрушительным, я полагаю. -- Полагаешь! -- сказал Марвин. -- Ну, конечно! Сказать тебе, что они мне дали для защиты? -- Скажи, -- ответила машина настороженно. -- Ничего. Последовала напряженная пауза. -- Ничего? -- взревела боевая машина. -- Совсем ничего, -- мрачно подтвердил Марвин. -- Даже электронной рогатки. Машина заворочалась в ярости. -- Нет, ты подумай! -- загремела она. -- Ничего! Просто наплевали! -- Да, -- слабо проныл Марвин, -- и еще эта ужасная боль во всех диодах у меня в левом боку. -- Вот мерзавцы, а? -- И не говори, -- согласился Марвин с чувством. -- Как я зол! -- рычал танк. -- Я сейчас разнесу эту стену! Электронный таран пыхнул мощной дугой, и стена перехода рассыпалась в пыль. -- А как, по-твоему, я должен себя чувствовать? -- горько сказал Марвин. -- Просто свалили, а тебя бросили, а? -- громыхала машина. -- Да. -- Я расшибу потолок! -- бушевал танк. И он обрушил потолок перехода. -- Очень впечатляюще, -- пробормотал Марвин. -- Это ты еще ничего не видел, -- пообещал танк. -- Я и пол могу разнести! И разнес заодно и пол. -- Мать твою!.. -- проревел робот, обрушиваясь с высоты пятнадцатого этажа, и разлетелся внизу на куски. -- Удручающе тупая машина, -- сказал Марвин и поплелся прочь. Глава 8 -- Ну что, мы так и будем сидеть здесь? -- сердито спросил Зафод. -- Что нужно этим людям? -- Ты, Библброкс, -- сказал Питух. -- Они собираются доставить тебя на Жабер-Б, самую страшную планету во всей Галактике. -- Пусть они сначала возьмут меня. -- Они тебя уже взяли, -- сказал Питух. -- Выгляни в окно. Зафод выглянул и раскрыл рот. -- Где земля? -- ошеломленно прохрипел он. -- Куда они дели землю? -- Они уносят здание, -- объяснил Питух. -- Мы в воздухе. За окнами плыли облака. Среди них Зафод увидел темно-зеленые жаберские истребители, кольцом окружавшие вывороченное из земли здание. Из них струились, образуя сеть, силовые лучи, крепко держащие его в воздухе. Зафод в недоумении покачал головой. -- Что я им сделал? -- спросил он. -- Я вошел в здание, а они его тут же уволокли. -- Их волнует не то, что ты сделал, -- сказал Питух, -- а то, что ты собираешься сделать. -- Да я, вроде, сам еще не определился. -- Ты определился, много лет назад. Держись крепче, будет трясти. -- Если я когда-нибудь встречу себя, -- сказал Зафод, -- я набью себе морду. В кабинет вошел Марвин. Он с упреком посмотрел на Зафода, бухнулся в угол и отключился. На мостике "Золотого Сердца" было тихо. Артур задумчиво смотрел на коробку перед собой. Он поймал на себе любопытный взгляд Триллиан и снова уставился на коробку. Наконец, он увидел. Он взял три квадратных пластиковых фишки и положил на доску, лежавшую перед коробкой. На фишках были буквы "в", "о" и "л". Он положил их возле букв "о", "к", "н" и "о". -- Волокно, -- сказал он. -- Счет три один. Корабль тряхнуло, и буквы, уже в который раз, рассыпались. Триллиан вздохнула и начала собирать их обратно. То тут, то там из коридоров доносилось эхо шагов Форда Префекта, бродящего по кораблю и пинающего безжизненную аппаратуру. Почему корабль трясет? -- спрашивал он сам себя. Почему его качает и дергает? Почему он не может выяснить, где они находятся? Да и где они, вообще? Левая башня здания редакции "Путеводителя по Галактике для автостопщиков" мчалась сквозь межзвездное пространство со скоростью, с какой ни до, ни после того не летало ни одно многоэтажное здание во Вселенной. По одной из комнат пятнадцатого этажа сердито расхаживал Зафод Библброкс. Питух сидел на краю стола и выполнял текущую профилактику полотенца. -- Куда, ты говоришь, летит это здание? -- спросил его Зафод. -- На Жабер, -- ответил Питух, -- самое страшное место во Вселенной. -- А там кормят? -- Кормят? Тебя везут на Жабер, а ты волнуешься о еде? -- Без еды мне на Жабере делать нечего. За окном был виден мерцающий свет силовых лучей и смутные зеленые контуры. Предположительно, это были искаженные очертания жаберских истребителей. При такой скорости сам космос был невидим и даже нереален. -- На, пососи, -- сказал Питух, протягивая Зафоду свое полотенце. Зафод уставился на него так, как будто у него изо лба должна была выскочить кукушка на пружинке. -- Оно пропитано питательными веществами, -- пояснил Питух. -- Ты пищевой извращенец или тебе просто все равно, что есть? -- спросил Зафод. -- В желтых полосках протеин, в зеленых -- комплексы витаминов В и С, в розовых цветочках экстракт ростков пшеницы. Зафод взял полотенце и стал его с удивлением рассматривать. -- А что в коричневых пятнышках? -- спросил он. -- Кетчуп, -- сказал Питух, -- на случай, если мне надоедят пшеничные ростки. Зафод с сомнением понюхал полотенце. С еще большим сомнением он пососал уголок и тут же сплюнул. -- Фу! -- констатировал он. -- Да, -- сказал Питух, -- когда я пососу этот угол, то обычно приходится пососать и с другого края. -- А там что? -- спросил Зафод подозрительно. -- Антидепрессанты, -- ответил Питух. -- Мне не нравится, -- сказал Зафод, отдавая полотенце. Питух взял полотенце, слез со стола, обошел вокруг него, сел в кресло и задрал ноги. -- Библброкс, -- сказал он, заложив руки за голову, -- ты имеешь представление о том, что с тобой будет на Жабере? -- Меня там накормят? -- с надеждой предположил Зафод. -- Тебя там скормят, -- сказал Питух, -- Тотально-Бездонной Перспективе. Зафод ни о чем подобном не слышал. Он был уверен, что знает обо всех развлечениях Галактике, и поэтому предположил, что Тотально-Бездонная Перспектива -- не развлечение. Он спросил, что это такое. -- Это самая ужасная психическая пытка, какой может подвергнуться разумное существо, -- ответил Питух. Зафод безнадежно покачал головой: -- Значит, еды не будет? -- Да послушай же! -- воскликнул Питух. -- Человека можно убить, уничтожить, сломить его дух, но только Тотально-Бездонная Перспектива может истребить его душу! Процедура длится несколько секунд, а эффект -- на всю оставшуюся жизнь! -- А ты когда-нибудь пробовал пангалактический бульк-бластер? -- надменно спросил его Зафод. -- Перспектива круче. -- Ни хрена себе! -- Зафод был впечатлен. -- А ты знаешь, почему они хотят это со мной сделать? -- спросил он через минуту. -- Они думают, что это лучший способ от тебя избавиться. Они знают, что у тебя на уме. -- Так может, они и мне скажут? -- Ты тоже знаешь, -- сказал Питух. -- Да, ты знаешь, Библброкс. Ты хочешь встретиться с человеком, который правит Вселенной. -- А он умеет готовить? -- поинтересовался Зафод. Подумав, он добавил, -- Наверное, нет. Если бы он умел готовить, ему бы не нужна была Вселенная. Я бы лучше встретился с поваром. Питух тяжело вздохнул. -- А ты-то зачем здесь? -- спросил у него Зафод. -- Какое все это имеет отношение к тебе? -- Я один из тех, кто планировал это вместе с Зарнивупом, Йуденом Врэнксом, твоим прадедом и с тобой, Библброкс. -- Со мной? -- Да, с тобой. Мне говорили, что ты изменился, но я не представлял, насколько. -- Но... -- Я здесь ради одного дела. Я сделаю его, перед тем как покину тебя. -- Какое дело, о чем ты? -- Скажу, когда буду уходить. И Питух погрузился в молчание, чему Зафод был страшно рад. Глава 9 Воздух на второй планете звездной системы Жабер был затхлым и нездоровым. Сырые ветры, дувшие постоянно над ее поверхностью, овевали соляные равнины, иссохшие болота, спутанную гниющую растительность и рассыпающиеся руины умерших городов. Ничто живое не двигалось по планете. Почва на ней, как на многих планетах в этой части Галактики, была бесплодна. Безжизнен был вой ветра, когда он гулял среди разрушающихся домов мертвых городов. Еще более безжизненным он был, когда он задувал у оснований высоких черных башен, неуклюже покачивавшихся то здесь, то там, по всей планете. На этих башнях жили стаи больших костлявых, зловонных птиц -- единственных живых существ, оставшихся от некогда бывшей здесь цивилизации. Однако безжизненнее всего ветер завывал, когда проносился над напоминающим прыщ местом посреди обширного серого пустыря на окраине самого большого из заброшенных городов. Это похожее на прыщ место было тем самым, что снискало этому миру репутацию самого страшного места в Галактике. Снаружи это был просто стальной купол около тридцати футов в диаметре. Изнутри же это было нечто более чудовищное, чем разум в состоянии постигнуть. Поодаль от купола, в сотне ярдов самой заброшенной и пустынной земли, какую только можно себе представить, находилось что-то вроде посадочной площадки. Точнее, это был довольно большой участок, на котором были разбросаны громоздкие остовы двух-трех десятков зданий, совершивших аварийную посадку. Среди этих зданий в ожидании чего-то витал некий разум. Разум обратил свое внимание ввысь, где вскоре появилось какое-то вытянутое пятнышко, окруженное колечком пятнышек поменьше. Вытянутое пятнышко было левой башней здания редакции "Путеводителя по Галактике для автостопщиков", спускающимся сквозь стратосферу планеты Жабер-Б. Питух внезапно прервал затянувшееся неловкое молчание. Он встал, засунул в сумку свое полотенце и сказал: -- Итак, Библброкс, я сделаю то, что должен. Зафод взглянул на него из угла, где они сидел, думая общие с Марвином мысли. -- Да? -- Это здание скоро приземлится, -- сказал Питух. -- Когда ты будешь выходить из него, выходи не в дверь, а в окно. Удачи тебе, -- пожелал он и вышел, исчезнув из зафодовой жизни так же таинственно, как и появился в ней. Зафод подскочил к двери и дернул за ручку, но Питух запер ее. Он пожал плечами и вернулся в свой угол. Спустя две минуты здание совершило аварийную посадку среди других развалин. Сопровождавшие его жаберские истребители деактивизировали силовые лучи и с ревом взмыли в небо, направляясь к миру Жабер-А, более пригодному для жизни месту. Они никогда не садились на планету Жабер-Б. На нее никто не садился. Никто никогда не ступал по ее поверхности, кроме обреченных на Тотально-Бездонную Перспективу. Приземление сильно потрясло Зафода. Какое-то время он лежал в куче обломков, в которую превратилась комната, и думал о том, что достиг самого дна своей жизни. Он чувствовал себя растерянным, одиноким, никем не любимым. Потом он решил, что пора, наконец, со всем этим раз и навсегда разобраться. Он огляделся. Стена, в которой была дверь, раскололась, и дверь была теперь распахнута. Окно же каким-то чудом осталось целым. Сначала он колебался, но потом подумал, что если уж его странный недавний спутник проделал такой путь лишь затем, чтобы сказать ему то, что сказал, значит, на то должна была быть веская причина. С помощью Марвина он открыл окно. Когда он выглянул наружу, поднятое приземлением облако пыли и останки зданий вокруг эффективно подавили у Зафода желание видеть окружающий его мир. Впрочем, он не слишком его и занимал. Он больше думал о том, что он увидел внизу. Офис Зарнивупа был на пятнадцатом этаже. Здание, упав, наклонилось примерно на сорок пять градусов, но спуск все же представлялся опасным. Наконец, уязвленный презрительными взглядами Марвина, он с глубоким вздохом выбрался за окно. Марвин последовал за ним, и вместе они начали медленно и осторожно ползком преодолевать пятнадцать этажей, отделявших их от земли. От сырого воздуха и едкой пыли у него першило в горле и резало глаза, а от большой высоты кружились головы. Время от времени отпускаемые Марвином замечания вроде "И вам, живым существам, нравятся такие вещи? Я спрашиваю просто для информации" мало способствовали поднятию его духа. На полпути вниз по стене они остановились отдохнуть. Зафоду, лежавшему, тяжело дыша от страха и усталости, показалось, что Марвин выглядит чуть-чуть веселее обычного. Потом он понял, что это не так. Робот просто казался ему жизнерадостным в сравнении с самим собой. Большая костлявая черная птица прилетела, хлопая крыльями, сквозь медленно оседающие тучи пыли, и, вытянув скрюченные лапы, села на оконный карниз в паре ярдов от Зафода. Она сложила свои корявые крылья и неловко покачнулась. Размах ее крыльев был около шести футов, а шея и голова были необычно велики для птицы. У нее было плоское лицо с недоразвитым клювом, и на внутренней стороне крыльев отчетливо просматривалось что-то вроде рудиментарных рук. Да и вообще, она сильно напоминала человека. -- Пошла вон, -- сказал Зафод. -- Сам пошел, -- угрюмо проворчала птица и, захлопав крыльями, скрылась в пыли. Зафод тупо смотрел ей вслед. -- Эта птица разговаривала со мной? -- спросил он неуверенно у Марвина. Он был готов услышать альтернативное объяснение, что у него была галлюцинация. -- Да, -- подтвердил Марвин. -- Несчастные существа, -- раздался рядом с ними призрачный голос. Зафод резко обернулся, чтобы увидеть того, кто это сказал, и чуть не свалился вниз. Он схватился за ближайшую оконную раму и порезал руку о стекло. Тяжело дыша, он повис на ней. У голоса не было никакого видимого источника. Тем не менее, он снова заговорил: -- У них такая трагическая история. Ужасная судьба. Зафод испуганно озирался. Голос был низким и ровным. При других обстоятельствах его можно было бы назвать успокаивающим. Но нет ничего успокаивающего в том, что к вам из ниоткуда обращается бестелесный голос, в то время как вы находитесь далеко не в лучшей форме и висите на карнизе, на восьмом этаже здания, совершившего аварийную посадку. -- Эй... ты... -- заикаясь, выговорил Зафод. -- Хочешь, я расскажу тебе их историю? -- негромко предложил голос. -- Ты кто? -- прохрипел Зафод. -- Ты где? -- Ну, тогда, пожалуй, попозже, -- пробормотал голос и представился, -- меня зовут Гарграварр. Я смотритель Тотально-Бездонной Перспективы. -- А почему я не вижу... -- Твое продвижение вниз по стене этого здания облегчится, -- голос стал громче, -- если ты переместишься на два ярда влево. Попробуй, вдруг получится. Зафод посмотрел и увидел короткие горизонтальные канавки, идущие лесенкой до самого низа здания. С чувством благодарности он перебрался туда. -- Почему бы нам снова не увидеться внизу? -- произнес голос, удаляясь. -- Эй, -- крикнул Зафод, -- куда ты... -- Тебе потребуется всего пара минут... -- отозвался голос едва слышно. -- Марвин, -- серьезно обратился Зафод к уныло сидящему рядом роботу, -- какой-то голос... только что... -- Да, -- коротко ответил Марвин. Зафод кивнул. Он снова достал свои угрозочувствительные солнечные очки. Стекла были совершенно черными и уже изрядно исцарапанными непонятной железячкой в его кармане. Он надел их. Ему было спокойнее спускаться, не видя, что он делает. Через несколько минут он перебрался через выдранный и растерзанный фундамент здания и, сняв очки, свалился на землю. Марвин упал вслед за ним секундой позже и остался лежать лицом в пыли и в обломках, не изъявляя намерения изменять это положение. -- Ну, вот и ты, -- неожиданно сказал голос над ухом у Зафода. -- Извини, что бросил тебя, но у меня голова кружится от высоты. Во всяком случае, -- добавил он грустно, -- раньше кружилась. Зафод осмотрелся медленно и внимательно, чтобы убедиться, что он не проглядел ничего, что могло бы быть источником голоса. Однако он увидел только пыль, обломки и торчащие скелеты зданий. -- Эй, почему я тебя не вижу? -- спросил он. -- Почему тебя здесь нет? -- Я здесь, -- неспешно произнес голос, -- мое тело хотело приехать, но не смогло. Ему нужно кое-что сделать, кое с кем увидеться... И издав что-то похожее на вздох, он прибавил: -- Ты же знаешь, как это бывает у тел. В этом Зафод уверен не был. -- Раньше я думал, что знаю, -- ответил он. -- Надеюсь, оно поехало на курорт отдохнуть, -- продолжал голос. -- В последнее время оно уже едва таскало локти от такой жизни. -- Локти? -- удивился Зафод. -- Ты хотел сказать, оно едва таскало ноги? Голос ничего не ответил. Зафод беспокойно оглянулся. Он не знал, ушел голос куда-то, или он все еще здесь. Но голос снова заговорил: -- Итак, тебя нужно посадить в Перспективу? -- Ну, да, -- сказал Зафод, тщетно пытаясь изобразить равнодушие. -- В принципе, я не спешу. Я мог бы побродить, посмотреть на местный пейзаж. -- А ты видел местный пейзаж? -- спросил голос Гарграварра. -- Нет. Зафод перебрался через кучу мусора и обогнул угол разрушенного здания, загораживавшего ему обзор. Посмотрев на ландшафт мира Жабер-Б, он сказал: -- Ну ладно, я могу просто побродить. -- Нет, -- сказал Гарграварр, -- Перспектива уже ждет тебя. Ты должен идти туда. Следуй за мной. -- А как ты себе это представляешь? -- спросил Зафод. -- Я буду напевать, -- ответил Гарграварр. -- Иди на звук. В воздухе раздался заунывный звук, тихий и грустный, не имевший, казалось, никакого источника. Лишь напряженно прислушиваясь, Зафод был в состоянии уловить, откуда он доносился. Медленно и неуверенно он шел, спотыкаясь, вслед за ним. А что еще ему оставалось? Глава 10 Вселенная, как уже отмечалось ранее, чрезвычайно огромное место -- факт, который большинство людей стремится игнорировать ради собственного спокойствия. Многие существа с радостью удалились бы в придуманное ими самими местечко потеснее, что они, в основном, и делают. Например, в одном из уголков восточной ветви Галактики есть большая лесистая планета Огларун, все "разумное" население которой постоянно проживает на одном относительно небольшом и густонаселенном оглореховом дереве. На этом дереве они рождаются, живут, любят, вырезают на коре крохотные философские статьи о смысле жизни, тщетности смерти и важности контроля рождаемости, ведут чрезвычайно мелкомасштабные войны, и, в конце концов, умирают, привязанные к нижней стороне малодоступных внешних ветвей. Единственные огларуняне, которые когда-либо покидают дерево, это те, кого сбрасывают с него в наказание за злодейски преступные размышления о том, можно ли жить на других деревьях, и являются ли, вообще, другие деревья чем-то иным, нежели иллюзией, вызванной чрезмерным поеданием оглорехов. Хотя такой образ жизни и может показаться экзотичным, тем не менее, в Галактике нет ни одной формы жизни, которая не была бы в той или иной мере склонна к чему-то подобному. Вот поэтому так и ужасна Тотально-Бездонная Перспектива. Ибо, когда вы оказываетесь в Перспективе, вам моментально показывают всю невообразимую бесконечность мироздания, и где-то в ней -- крохотную отметку, микроскопическую точку на микроскопической точке, с подписью: "Ты здесь". Серая равнина простиралась перед Зафодом, пустынная и заброшенная. Над ней дико завывал ветер. Невдалеке был виден прыщеобразный стальной купол. Это она, догадался Зафод. Да, это была Тотально-Бездонная Перспектива. В этот момент из нее неожиданно раздался нечеловеческий вопль ужаса, такой, как будто у живого существа выжигали душу из тела. Он перекрыл на миг вой ветра и затих. Зафод в страхе вздрогнул, и ему показалось, что кровь его превращается в жидкий гелий. -- Что это? -- спросил он одними губами. -- Запись голоса последнего, кто был в Перспективе, -- сказал Гарграварр, -- Она всегда проигрывается последующей жертве. Как бы вступление. -- Мне что-то не понравилось, -- сказал Зафод, стуча зубами. -- Может, мы сначала смотаемся на какую-нибудь вечеринку, или еще куда, а? -- Насколько мне известно, -- сказал призрачный голос Гарграварра, -- я уже на вечеринке. То есть, мое тело. Оно часто ходит на вечеринки без меня. Оно говорит, что я ему только мешаю. -- А что с твоим телом? -- спросил Зафод, желая оттянуть свою участь, какова бы она ни была. -- Оно, знаешь ли... занято, -- сказал Гарграварр, поколебавшись. -- Ты хочешь сказать, что у него есть какой-то другой разум? Последовала долгая и весьма холодная пауза, затем голос сказал: -- Я хочу сказать, что нахожу это замечание довольно бестактным. Зафод смутился и попытался пробормотать какие-то извинения. -- Не стоит извиняться, -- сказал Гарграварр, -- ты ведь не знал. Его голос задрожал. -- Дело в том, -- продолжал он, явно пытаясь справиться с эмоциями, -- дело в том, что мы сейчас живем порознь, и я предполагаю, что это кончится разводом. Голос зазвучал ровнее. Зафод, не зная, что сказать, промямлил что-то невнятное. -- Я думаю, мы не подходим друг другу, -- сказал Гарграварр. -- Нам всегда нравились разные вещи. Больше всего мы ссорились из-за секса и рыбалки. В конце концов, мы попытались их совместить, но, как ты можешь себе представить, это окончилось катастрофой. Теперь мое тело близко меня к себе не подпускает. Даже видеть не хочет... Снова последовала трагическая пауза. Ветер завывал над равниной. -- Оно говорит, что я ограничиваю его свободу. Я как-то заметил, что я затем и нужен, чтобы ограничивать его свободу, а оно велело мне не умничать, и тема была закрыта. При разделе имущества оно, наверное, получит мое имя. -- А как твое имя? -- робко спросил Зафод. -- Унитасс, -- сказал голос. -- Мое полное имя Унитасс Гарграварр. Это все объясняет, правда? -- Э-э... -- сказал Зафод сочувственно. -- И вот поэтому я, бесплотный дух, занимаю должность смотрителя Тотально-Бездонной Перспективы. Никто никогда не должен ходить по этой планете. Кроме жертв Перспективы, конечно, но, боюсь, они не в счет. -- А-а... -- Я расскажу тебе эту историю. Желаешь ли ты ее услышать? -- Э-э... -- Много лет назад это была счастливая, процветающая планета: люди, города, магазины -- нормальный мир. Вот только на главных улицах городов было чуть-чуть больше обувных магазинов, чем нужно. Медленно и незаметно количество этих магазинов росло. Этот экономический феномен хорошо известен, но печально видеть его в действии: чем больше было обувных магазинов, тем больше производилось обуви, и тем хуже и непригоднее для носки она становилась. И чем менее ноской она была, тем больше людям приходилось ее покупать, чтобы быть обутыми, и тем больше преуспевали обувные магазины. Так продолжалось до тех пор, пока вся экономика планеты не превысила то, что, по-моему, называют Обувным Горизонтом Событий, и стало экономически невозможно строить что-либо кроме обувных магазинов. В результате -- упадок, разруха, мор. Большинство населения вымерло. Те немногие, у которых был нужный тип генетической нестабильности, мутировали в птиц -- ты видел одну из них -- и прокляли собственные ноги и землю, и поклялись, что никто больше никогда не пройдет по ней. Горький удел. Идем, я должен отвести тебя к Перспективе. Зафод изумленно покачал головой и побрел, спотыкаясь, по равнине. -- А ты сам тоже из этой дыры? -- спросил он. -- Нет, нет, -- сказал Гарграварр испуганно, -- я из мира Жабер-В. Это прекрасное место. Там отличная рыбалка. Я по вечерам возвращаюсь туда. Хотя сейчас я могу только лишь смотреть. Помолчав, он продолжал: -- Тотально-Бездонная Перспектива -- единственная вещь на этой планете, имеющая какое-то назначение. Ее построили здесь, потому что больше никто нигде на это не соглашался. В этот момент еще один отчаянный вопль разорвал воздух. Зафод содрогнулся. -- А что эта штука делает с человеком? -- спросил он. -- Она ему делает Вселенную, -- просто сказал Гарграварр, -- всю как есть. Бесчисленные солнца, бескрайние расстояния между ними, и ты сам, бесконечно крохотный -- невидимая точка на невидимой точке. -- Ну, вообще-то, я Зафод Библброкс, -- пробурчал Зафод, попытавшись напыжить остатки своего эго. Гарграварр, ничего не ответив, снова замычал заунывную мелодию. Вскоре они подошли к тусклому стальному куполу, стоящему посреди равнины. Когда они приблизились, дверь, мягко вжикнув, съехала в сторону, открыв маленькую темную камеру. -- Входи, -- сказал Гарграварр. -- Как, прямо сейчас? -- спросил Зафод, задрожав. -- Прямо сейчас. Зафод нерешительно заглянул внутрь. Камера была очень маленькой, со стальными стенами, в ней едва было место для одного человека. -- Но... э-э... по-моему, здесь нет ничего бездонного, -- сказал Зафод. -- Конечно, нет, -- сказал Гарграварр, -- это просто лифт. Входи. С трепетом Зафод шагнул внутрь. Он ощущал, что Гарграварр тоже в лифте, хотя бесплотный дух молчал. Лифт начал опускаться. -- Мне нужно прийти в соответствующее расположение духа, -- робко сказал Зафод. -- Здесь не бывает соответствующего расположения духа, -- строго ответил Гарграварр. -- Ты знаешь, как заставить человека чувствовать себя неадекватно. -- Нет, не знаю. Это знает Перспектива. Лифт остановился, его задняя стенка открылась, и Зафод на неверных ногах вышел в небольшое функционального вида помещение со стальными стенами. В дальнем углу его стоял узкий стальной ящик, в который мог войти человек. И все. Очень просто. Единственный толстый провод соединял этот ящик с небольшим комплектом аппаратуры и приборов. -- Это она? -- удивился Зафод. -- Да, она. На вид не так уж страшно, подумал Зафод. -- И я должен в нее войти? -- спросил Зафод. -- Да, войти, -- ответил Гарграварр, -- и боюсь, прямо сейчас. -- Ну ладно. Он открыл дверцу ящика и шагнул в него. Он подождал. Через пять секунд щелкнуло, и вместе с ним в ящике оказалась вся Вселенная. Глава 11 Тотально-Бездонная Перспектива извлекает картину всей Вселенной по принципу экстраполированного анализа материи. Чтобы было понятнее: поскольку каждая частица материи во Вселенной так или иначе взаимосвязана со всеми другими частицами материи во Вселенной, теоретически возможно экстраполировать все мироздание -- все солнца, все планеты, их орбиты, их строение и экономическую и социальную историю -- из, скажем, куска пирога. Человек, изобретший Тотально-Бездонную Перспективу, сделал это, прежде всего, чтобы досадить своей жене. Трин Трагула -- так его звали -- был мечтателем, мыслителем, практикующим философом, или, как предпочитала выражаться его жена, идиотом. Она бесконечно пилила его за то количество времени, которое он проводил за разглядыванием неба, размышлениями о конструкции булавки или спектрографическим анализом куска пирога. "У тебя есть чувство меры?" -- спрашивала она его, иногда до тридцати восьми раз на дню. И тогда он построил Тотально-Бездонную Перспективу -- просто, чтобы она знала. К одному ее концу он подключил всю существующую реальность в том виде, в каком он экстраполировал ее из куска пирога, а к другому концу -- свою жену, чтобы она вмиг увидела всю беспредельность мироздания и себя по отношению к ней. К ужасу Трина Трагулы, шок полностью разрушил ее мозг, но к своему удовлетворению, он понял, что создал убедительное доказательство того, что если жизнь хочет существовать во Вселенной такого размера, то она никак не может позволить себе иметь чувство меры. Дверца Перспективы распахнулась. Бесплотный разум Гарграварра с грустью посмотрел туда. Зафод Библброкс по-своему понравился ему. У него определенно было много незаурядных личностных качеств, пусть даже по большей части плохих. Он ожидал, что Зафод вывалится из кабинки, как это бывало со всеми. Но он вышел. -- А вот и я! -- сказал он. -- Библброкс... -- Разум Гарграварра задохнулся от изумления. -- У тебя есть что-нибудь выпить? -- спросил Зафод. -- Ты... ты... был в Перспективе? -- Ты же сам видел. -- А она работала? -- Ну, конечно. -- И ты видел всю беспредельность мироздания? -- Конечно. Ты знаешь, неплохо смотрится. Разум Гарграварра пошел кругом. Если бы его тело было с ним, оно бы уселось на пол с отвисшей челюстью. -- И ты видел себя в нем? -- Ну да, конечно! -- Но... что ты испытал? Зафод самодовольно пожал плечами. -- Твоя Перспектива сказала мне то, что я и сам всегда знал: я классный и крутой мужик. Дружок, я разве не говорил тебе, что я Зафод Библброкс! Он смерил взглядом аппаратуру Перспективы и вдруг застыл. Он тяжело перевел дыхание. -- Послушай, -- выговорил он, -- это что, кусок пирога? Он выдрал ломоть из сплетения окружавших его сенсоров. -- Если бы я начал рассказывать тебе, как я его хочу, -- сказал он хищно, -- у меня не осталось бы времени на то, чтобы его съесть! И он его съел. Глава 12 Спустя минуту он бежал по равнине в направлении разрушенного города. Сырой воздух тяжело хрипел в его легких, он часто запинался от усталости. К тому же, опускалась ночь, и было все труднее различать ухабы. И все же он был в восторге от только что пережитого. Целая Вселенная! Он увидел всю Вселенную, простирающуюся перед ним в бесконечность -- всю! И вместе с этим пришло ясное и потрясающее понимание того, что он в ней -- самое важное. Иметь раздутое эго, это одно дело. А когда тебе об этом говорит машина -- совсем другое. У него не было времени поразмышлять над этим. Гарграварр сказал ему, что должен будет сообщить своему начальству о случившемся, но он может сделать это не сразу. У Зафода было время сбежать и где-нибудь спрятаться. Он не знал, что будет делать, но ощущение себя самой важной персоной во Вселенной сообщало ему уверенность в том, что что-нибудь, да подвернется. Ничто больше на этой заброшенной планете не давало ему почвы для оптимизма. Он бежал, не останавливаясь, и скоро достиг окраин пустого города. Он пошел по растрескавшимся и разбитым тротуарам. Из трещин росла жидкая травка, канавы были завалены гниющей обувью. Здания, мимо которых он проходил, были настолько разрушенными и ветхими, что заходить в них казалось небезопасным. Где спрятаться? Он поспешил дальше. Через некоторое время, свернув на какую-то широкую улицу, он вышел к большому приземистому зданию, окруженному множеством других, поменьше. Всю группу зданий окружали остатки бетонного забора. Основное здание было еще достаточно прочным на вид, и Зафод направился к нему в надежде, что оно сможет предоставить ему... ну, хоть что-то. Он приблизился к зданию. В одной из его стен, -- по-видимому, это был фасад, поскольку перед ним была обширная мощеная площадка, -- были три гигантские, высотой около шестидесяти футов, двери. Дальняя из них была открыта, и Зафод бросился к ней. Внутри были мрак, пыль и беспорядок. Везде висела паутина. Некоторые внутренние перекрытия рухнули, задняя стена осела внутрь. На полу толстым слоем лежала пыль. Сквозь мрак виднелись очертания огромных предметов, засыпанных мусором. Одни из них были цилиндрическими, другие -- грушевидными, третьи -- похожими на яйца, или скорее, на разбитые яйца. Большинство их раскололось или почти развалилось, от некоторых остались одни остовы. Это были заброшенные космические летательные аппараты. Зафод разочарованно бродил среди их останков. Здесь не было ничего хоть сколько-нибудь полезного. Одна из дряхлых развалин обрушилась внутрь себя от вибрации, вызванной его шагами. В дальнем углу лежал старинный корабль, который был несколько крупнее остальных и покрыт более толстым слоем пыли и паутины. Однако с виду он казался целым. Зафод приблизился к нему с любопытством, но, подходя, споткнулся о какой-то старый кабель. Он попытался