, читая свои новые стихи, забыл какую-то строку, значит, она плоха, ищите другую Гумилев мечтал сделать поэзию точной наукой. Своеобразной математикой. Ничего потустороннего, недоговоренного, никакой мистики, никакой зауми. Есть материал - слова, найди для них лучшую форму и сложи их в эту форму и отлей форму, как стальную. Только единственной формой можно выразить мысль, заданную поэтом. Беспощадно бороться за эту исключительную точность формы, ломать, отбрасывать, менять. ...Вторая часть наших студийных занятий проходила во всевозможных литературных играх. Так мы часто играли в буримэ. Были заданы рифмы, и каждый из студийцев сочинял строку по кругу, должно было создаться цельное, смысловое стихотворение. Николай Степанович сам принимал активное участие в этих работах. Наши поэтические игры продолжались на ковре уже в гостиной; примыкали к нам и уже "взрослые" поэты из "Цеха Поэтов": Мандельштам, Оцуп, Адамович, Георг. Иванов, Одоевцева, Всеволод Рождественский - и разговор велся стихами. Тут были и шутки, и шарады, и лирика, и даже настоящее объяснение в любви, чем опытный мастер приводил в смущение своих молодых учениц... ...Трудные, еще неустроенные, полуголодные - для всех нас одинаково - 20-е годы! Но это не мешало нам всем быть счастливыми. Новые люди, новые отношения, стихи, стихи, свои и чужие, вечера в предоставленном новым правительством для искусства - Доме. А поздние прогулки по пустынной набережной реки Мойки! Здесь каждый камень, каждая плита под ногами, узор парапета, осенняя зелень деревьев, свивающих над водой, - все напоминало здесь Достоевского, Гоголя, Добужинского, Остроумову-Лебедеву! И рядом с тобой настоящий поэт и его чеканные стихи, которые он щедро дарит тебе в этот незабываемый вечер..." Гумилев не сделал ни одного жеста против революции, ни единого поэтического слова не сказал ни о революции, ни о гражданской войне. Он не соглашался и не бунтовал. Он не желал вмешиваться в реальность, он как будто шел сквозь нее и она его не касалась... ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО 18.02. 1968 В 1921 г. Гумилев в Доме искусств читал лекции по теории поэзии начинающим стихотворцам. У меня имеется несколько листков записей, написанных столь бегло, карандашом, что разобрать их почти невозможно. Кем из студентов сделаны эти записи на предоставленных мне в 20-х годах этих листках, я не помню. Но на одном из этих листков я разобрал следующее объяснение той формы стихотворения, которая называется "пантумом": "...Повторение в стихах (плясового? - П. Л.) характера вначале. Позже повторы употребляются для оттенения одной мысли с разных сторон. Французские баллады, сложные секстины, рондо... Сл. с... (неразборчиво. - П. Л.) - ...рифмовать одно слово в... (?) видах. Секстины с переплетениями - стихотворение кончается первою строчкой; две тема (......?) - 3, 5, 2 - 4 - 6. Знач. втор. стр.......1. Малайский пантум. (Следует пример пантума, трудно разбираемое стихотворение. - П. Л.): Какая смертная тоска Нам приходить и ждать напрасно. А если я попал в Чека? Вы знаете, что я не красный! Нам приходить и ждать напрасно, Пожалуй, силы больше нет. Вы знаете, что я не красный, Но и не белый - я поэт! Пожалуй, силы больше нет Читать стихи, писать доклады. Но и не белый я поэт. Мы все политике не рады. Писать стихи, читать доклады, Рассматривать частицу "как" - Пусть к славе медленный, но верный: Моя трибуна - Зодиак! Высоко над земною скверной Пусть к славе медленный, но верный. Но жизнь людская так легка! (Или: там легка? - П. Л.) Высоко над земною скверной Такая смертная тоска! Это стихотворение, в котором знаки препинания (кроме тире) мною расставлены произвольно, - весьма характерно для настроений Гумилева в 1921 году. Он, как я не раз слышал от знавших его людей, проповедовал ту "истину", что поэт должен стоять над политикой и не вмешиваться в нее... Зимою Гумилев начал писать курс "Теории поэзии". Написал вступление и несколько страниц первой части курса - "Фонетики". Из воспоминаний С. М а к о в с к о г о: "Когда зимой 1920 года жизнь стала невыносимой в квартире на Ивановской от холода, Николаю Степановичу удалось переехать в Дом искусств, бывший дом Елисеева, на углу Невского и Мойки, где судьба соединила писателей, литературных и художественных деятелей, многих из состава сотрудников "Аполлона". За время пребывания Гумилева на фронте репутация его, как писателя, значительно выросла; он не чувствовал себя, вернувшись в русский литературный мир, одиноким. Почти вся группировавшаяся вокруг него в "Аполлоне" талантливая молодежь осталась при новой власти привилегированным меньшинством. Многие не связанные политикой сотрудники "Аполлона" могли служить власти, не вызывая особых подозрений, в то время как большинство сотрудников других журналов примыкали так или иначе к политическим партиям. Большевикам нужны были люди европейски образованные. Этим объясняется, что в Доме искусств оказалось немало аполлоновцев или примыкавших к ним художественных деятелей. В 1921г. только малое меньшинство эмигрировало, рискуя жизнью (в первую очередь - Мережковские и Философов), не допускавшие никаких компромиссов с большевиками. Гумилев менее всего думал куда-нибудь "бежать", он продолжал упорно свою поэтическую линию, борясь с символистами и всякими "декадентами", вроде Маяковского, Хлебникова и пр." В начале 1921 г.на Рождество еще раз съездил на несколько дней в Бежецк к семье. Вскоре Гумилева выбрали председателем Петроградского отделения Всероссийского Союза поэтов. После этого он сразу же поехал к Блоку. Из воспоминаний Н. П а в л о в и ч: "На следующих выборах Блока "за неспособность" забаллотировали, как председателя, и выбрали Гумилева. Отстаивать свое председательское место - ничего более чуждого Блоку и вообразить себе нельзя. Когда он ушел, с ним ушло большинство членов президиума; Рождественский, Лозинский. Бразды правления он передал Гумилеву не без чувства облегчения. Когда через некоторое время к нему явилась делегация союза во главе с Гумилевым (сколько я помню, с нее входили Георгий Иванов и Нельдихен), Блок наотрез отказался вернуться". В ту зиму был создан 3-й "Цех Поэтов". ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО 18.02. 1968 Была (Ахматова - В. Л.) на Пушкинском вечере. Николай Степанович пришел позже, был во фраке ("что тогда было совершенно необычно - никто фраков не надевал") и там сказал АА, что "Цех Поэтов" опять существует. "Сказал в форме извещения, а не приглашения. Я тогда нигде не бывала!" Чтобы заработать немного денег, Гумилев составлял, как и некоторые другие поэты - Ф. Сологуб, М. Кузмин, М. Лозинский, Г. Иванов, рукописные сборники своих ненапечатанных стихотворений и продавал их в книжном магазине издательства "Петрополис". Составил несколько сборников: "Fantastica", "Китай", "Французские песни", "Персия", "Канцоны", "Стружки", тетрадь, состоявшую из двух стихотворений: "Заблудившийся трамвай" и "У цыган". Сборники писал в одном экземпляре и иллюстрировал собственными рисунками. ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО 22. 12. 1925 О. М а н д е л ь ш т а м: "К рукописным книгам, которые Гумилев продавал в Доме искусств, принадлежат "Огненный столп" (с виньетками), "Персия"". По инициативе Гумилева "Цехом Поэтов" был издан рукописный журнал "Новый Гиперборей" в пяти экземплярах. Стихи сопровождались рисунками авторов. После выпуска рукописного, "Цех Поэтов" издал в 23 экземплярах гектографированный журнал под тем же названием, также иллюстрированный. В нем участвовали: Гумилев - стихотворением "Перстень", О. Мандельштам, М. Лозинский, В. Ходасевич, И. Одоевцева, Г. Иванов, Н. Оцуп, В. Рождественский и А. Оношкович-Яцина. Журналы продавались в книжном магазине издательства "Петрополис". В первой половине февраля Гумилев написал по поручению редакционной коллегии издательства "Всемирная литература" проект письма в иностранные газеты по поводу появившихся в заграничной печати нападок на издательство. Гумилев, как председатель Петербургского Союза поэтов, принимал самое деятельное участие в работе союза, стремился к улучшению правового и материального положения его членов, добывал для них от распределяющих органов продовольствие, дрова, одежду, отстаивал их квартирные и имущественные права, давал членам союза командировки в провинцию и т. д. Вместе с тем старался использовать все скудные возможности, чтобы выявить художественные силы союза, устраивал литературные вечера, содействовал печатанию стихотворений. В феврале в Доме искусств Гумилев провел вечер, посвященный творчеству Теофиля Готье. Прочел доклад о нем и свои переводы. В начале марта сделал доклад "Современность в поэзии Пушкина", на 2 Пушкинском вечере, состоявшемся в Доме литераторов. В марте организовал издание первого альманаха "Цеха Поэтов" - "Дракон". В конце марта уехал в Бежецк; там провел вечер в двух отделениях. Сделал доклад о литературе и читал стихи, свои и членов "Цеха Поэтов". 20 апреля участвовал в открытии вечера стихов "Цеха Поэтов" в Доме искусств. Произнес вступительное слово о творчестве участников вечера и прочел стихотворения, в том числе "Звездный ужас" и "Молитву мастеров". Ссылаясь на слова Гумилева, некоторые слушатели студии Дома искусств, и Ахматова тоже, говорили Лукницкому, что стихотворение Гумилева "Молитва мастеров" было вызвано яростными нападками со стороны К. И. Чуковского на вышедший из печати "Подорожник" Ахматовой. ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО 14. 11.1926 АА помнит такой случай (кстати, он подтверждает и то, что, несмотря на вражду с Блоком, Николай Степанович вел с ним иногда беседы, встречаясь во "Всемирной литературе"). Весной 1921г.(в марте) АА пришла во "Всемирную литературу", чтобы получить членский билет Союза поэтов, который нужен был для представления не то управдому, не то куда-то в другое место. В. А. Сутугина58 написала билет и пошла за Николаем Степановичем. Вернулась и сказала, что он занят, сейчас придет и просит его подождать. АА села на диван. Ждала 5 - 10 минут. Подошел Г. Иванов, подписал ей за секретаря. Через некоторое время открывается дверь кабинета А. Н. Тихонова, и АА видит - через комнату - Николая Степановича и Блока, оживленно о чем-то разговаривающих. Они идут вместе, останавливаются, продолжая разговаривать, потом опять идут. Блок расстается с Николаем Степановичем, и Николай Степанович входит в комнату, где его ждет АА, здоровается с ней и просит прощения за то, что заставил ее ждать, объясняя, что его задержал разговор с блоком. АА отвечает ему: "Ничего... Я привыкла ждать!.." - "Меня?" - "Нет, в очередях". Николай Степанович подписал билет, холодно поцеловал ей руку и отошел в сторону. Последняя поездка 18 мая в Бежецк. Приезжал на один день за женой и дочерью. Мать Гумилева рассказывала, что жена посылала "ужасные письма о том, что она повесится или отравится, если останется в Бежецке...". Родные Гумилева рассказывали Лукницкому, что в этот приезд Николай Степанович был очень расстроенным. Эта встреча его с матерью, сыном и сестрой оказалась действительно последней. Весной съездил с женой и дочерью в Парголово, чтобы поместить дочь Елену в детский дом, так как А. Н. Гумилева считала для себя обременительным уход за дочерью. Заключил договоры на издание своих произведений с издательствами "Петрополис", "Мысль" и "Библиофил". На очередном заседании редакционной коллегии издательства "Всемирная литература" Гумилев предложил возобновить лекции "Всемирной литературы". Заседание поручило Гумилеву представить программу лекций. В конце мая Гумилев получил от В. А. Павлова приглашение совершить вместе с ним поездку в Севастополь. Павлов взял на себя оформление всех необходимых документов, так как занимал ответственный официальный пост при командующем Черноморским флотом адмирале Немитце и, приехав в апреле в Петербург, жил в адмиральском вагоне на Николаевском (ныне Московском) вокзале. С Гумилевым его познакомили О. Мандельштам и Н. Оцуп; Павлов писал стихи, и на этом основании Гумилев, после знакомства, несколько раз принимал его вместе с Мандельштамом и Оцупом. Кроме того, все они считали Павлова, имевшего возможность доставать спирт, полезным человеком... Гумилев охотно принял приглашение. Конечно, он - странник по душе и по призванию - после трех "неподвижных" лет загорелся, увлекся предложением поездки. Ему казалось, новое странствие по местам молодости подарит ему новые силы. ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО 12. 12.1924 "Сказку о Золотой Свинке" Н. С. читал О. Мандельштаму в морском автомобиле Павлова, во дворе Смольного, куда Павлов завез, обещая достать спирт. "Спирта он, конечно, не достал, а мы (Гумилев и Мандельштам. - В. Л.), чтоб занять время, вот занялись "сказкой"". Читал на память. В поезде командующего Гумилев отправился из Петрограда в Севастополь. Весь месяц прошел в поездке. В Севастополе жили в вагоне. Познакомился там с поэтом Сергеем Колбасьевым, служившим на флоте. Колбасьев предложил Гумилеву пройти на катере в Феодосию. Поездка заняла два дня; тогда Гумилев и встретился с Волошиным. В Севастополе он сумел издать сборник стихов "Шатер" и даже привезти Несколько готовых экземпляров в Петроград. Весь тираж доставил позже С. Колбасьев. ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО 12. 12.1924 О. М а н д е л ь ш т а м: "В Севастополе, в военно-морской типографии, во время стоянки поезда, широким жестом главнокомандующего или же пронырливостью услужливого Павлова, было приказано в одну ночь напечатать книжку, и она была напечатана в 50 экземплярах..." ИЗ СТИХОТВОРЕНИЯ "НИГЕР" ...А вокруг города, точно горсть виноградин, Это - Бусса, и Гомба, и царь Тимбукту, Самый звук этих слов мне, как солнце, отраден, Точно бой барабанов, он будит мечту. Видя девушек смуглых и гибких, как лозы, Чье дыханье пьяней бальзамических смол, И фонтаны в садах и кровавые розы, Что венчают вождей поэтических школ... Сердце Африки пенья полно и пыланья, И я знаю, что если мы видим порой Сны, которым найти не умеем названья, Это ветер приносит их, Африка, твой! ИЗ СТИХОТВОРЕНИЯ "САХАРА" И быть может, немного осталось веков, Как на мир наш, зеленый и старый, Дико ринутся хищные стаи песков Из пылающей юной Сахары. Средиземное море засыпят они, И Париж, и Москву, и Афины, И мы будем в небесные верить огни, На верблюдах своих бедуины. И когда наконец корабли марсиан У земного окажутся шара, То увидят сплошной, золотой океан И дадут ему имя: Сахара. И. Б у н и н а (24.12.1924)59: "По дороге из Севастополя в Петроград Гумилев во время пребывания в Ростове-на-Дону (несколько часов) зашел в театр, где были артисты, и спросил, с кем бы мог поговорить. Ему ответили: "Мы все здесь". Гумилев: "Я автор пьесы "Гондла"!" Все повскакали, бросились к нему". О том, что в Ростове-на-Дону шла "Гондла", Гумилев прочитал на афише у вокзала и, зная, что поезд простоит несколько часов, отправился в театр. На обратном пути Гумилев на несколько дней остановился в Москве - был в Московском Союзе поэтов. Ночевал во Дворце искусств у А. Адалис60, встречался с бывшим хозяином "Бродячей собаки" и "Привала комедиантов" Борисом Прониным, был у него вместе с Н. А. Бруни, О. Мочаловой, Ф. Сологубом. Читал там шуточную поэму о петербургских поэтах. На следующий день уехал в Петроград. Из воспоминаний Г. Л у г и на61: "В июле приехал в Москву Гумилев. Гумилев читал свои стихи в "Кафе поэтов" и вышел из этого испытания с честью. Читал, как обычно, - чуть глуша голос, придавая ему особую торжественность. Скрестив руки, вернее, обхватив локти и чуть приподняв плечи, бросал он с эстрады свои строки. Стихи врезались в память, подчиняли себе, смиряли буйную вольницу презентистов, эгоцентристов, евфуистов и ничевоков, разбивших в этом кафе свое становье. Толпившиеся на этом проходном дворе богемы литературные школяры, хоть и были отрицателями, но достигли определенного возраста и Гумилева слушали внимательно. Гумилев читал "Молитву мастеров": ...Храни нас, Господи, от тех учеников, Которые хотят, чтоб наш убогий гений Кощунственно искал все новых откровений... ...Что создадим мы впредь, на это власть Господня, Но что мы создали, то с нами по сегодня. Прочтя "Молитву", Гумилев сухо отклонил приглашение послушать ничевоков и направился к выходу. Ему и его спутникам следовало подумать об ином - где ночевать? Беседуя о слышанном, перебрасываясь словами, пробирались мы к выходу под необычный аккомпанемент. Кто-то неподалеку - должно быть, "про себя", но вслух - читал стихи Гумилева. Одно стихотворение сменялось другим. Набегавшие валы лирической пены казались декламационной фантасмагорией. Стихи Гумилева читал не бледный юноша, не литературный денди, не истомленная ночными бдениями девушка. Стихами Гумилева опьянялся мужчина в кожаной куртке и в галифе казенного сукна. Крепко пришитая к плечам голова, крупные черты лица, обрамленного черной бородой, чуть кривоватые под тяжестью тела, мускулистые, в обмотках, ноги. Лицо библейского склада. - Это что за Самсон? - вырвалось у Гумилева. - Вас не удивляет, что я читаю ваши стихи? - спросил незнакомец. - Нет, - церемонно ответил Гумилев. - Мне запомнились все ваши стихи, - расплылся в улыбке незнакомец. - Это меня радует. - И Гумилев, прощаясь, протянул незнакомцу руку. Тот по-прежнему просто, пожимая протянутую руку, называет себя: - А я Блюмкин62... Стаяла чуть торжественная напыщенность Гумилева. По-юношески непосредственно вырвалось: - Вы - тот самый? - Да, тот самый. И снова рукопожатия и слова Гумилева, чуть напыщенные и церемонные: - Я рад, когда мои стихи читают воины и сильные люди". Ночевать предстояло у Бориса Пронина. Путь лежал по бесчисленным московским переулкам - кривоколенным, с тупичками, выгибами, площадками. Гумилеву был чужд этот "город вязевый". Он не понимал его, не любил. Всю дорогу Гумилев говорил о Блюмкине, вспоминая и других своих читателей - "сильных, злых и смелых" воинов и охотников, любивших его стихи. "Это все потому, что я не оскорбляю их неврастенией и не унижаю душевной теплотой". Человек, среди толпы народа Застреливший императорского посла, Подошел пожать мне руку, Поблагодарить за мои стихи... Эти строки - о той московской ночи, о встрече двух будущих смертников". ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО 11.11.1925 ...Николай Степанович последние годы все хуже относился к АА. Чем хуже становились дела с А. Н., тем хуже к АА - считая ее виновницей... АА рассказывает, что Н. С. был у нее в последний раз в 21 году, приблизительно за 2 дня до вечера "Петрополиса". АА жила тогда на Сергиевской (ныне ул. Чайковского), во 2-м этаже. АА сидит у окна и вдруг слышит голос: "Аня!" (Когда к АА приходили, всегда звали ее со двора, иначе к ней не попасть было, потому что АА должна была, чтоб открыть дверь, пройти внутренним ходом в 3-й этаж и пропустить посетителя через квартиру 3-го этажа). АА очень удивилась, она знала, что Шилейко в Царском Селе, а больше кто ее мог так звать? Никто. Взглянула в окно - увидела Н. С. и Г. Иванова. Впустила их к себе. Н. С. (это была первая встреча с АА после приезда Н. С. из Крыма) рассказал АА о встрече в Крыму с матерью и сестрой АА, сообщил о смерти брата - А. А. Горенко, звал на вечер в доме Мурузи. АА отказалась, сказала, что она вообще не хочет выступать, потому что у нее после известия о смерти брата совсем не такое настроение. Что в вечере "Петрополиса" она будет участвовать только потому, что обещала это, а зачем ей идти в дом Мурузи, где люди веселиться будут и где ее никто не ждет... Н. С. был очень сух и холоден с АА... Упрекал ее, что она нигде не хочет выступать... АА обиделась на него, что он с Жорой пришел. Потом АА уже после сообразила, что он, может быть, пришел не один, а с Г. Ивановым, потому что он не знал об отсутствии Шилейко. АА говорила Н. С. о Гржебине, жаловалась на него. (АА тогда судилась с Гржебиным.) Н. С. ответил про Гржебина: "Он прав". Даже Г. Иванов заступился тогда за АА, сказав: "Он не прав уже потому, что он Гржебин..." О Гржебине говорили уже прощаясь. АА повела Н. С. и Г. Иванова не через 3-й этаж, а к темной (потайной - прежде) винтовой лестнице, по которой можно было прямо из квартиры выйти на улицу. Лестница была совсем темная, и когда Николай Степанович стал спускаться по ней, АА сказала: "По такой лестнице только на казнь ходить..." Г. Иванов в эту встречу очень льстил АА. АА: "Он вообще очень фальшивый человек, вы знаете..." Позже АА узнала, что говорил Н. С. в Крыму Инне Эразмовне. "Маме он так рассказал, там, в Крыму, что я вышла замуж за замечательного ученого и такого же замечательного человека и вообще все чудно"... АА не отрицает, что была несправедлива иногда в разговоре с Н. С., не была в "примирительном" настроении к нему, огрызалась на него и т. д. АА вспоминала опять приход Н. С. с Г. Ивановым к ней перед вечером "Петрополиса". Подробности этого у меня уже записаны раньше. АА добавила только, что она была очень тогда расстроена смертью брата и что она совершенно не понимает, как мог Н. С. усиленно звать ее пойти с ним в дом Мурузи - в веселое место и обижаться, что она отказалась. Должен же он был понять, что, получив такую печальную весть, веселиться не ходят. АА добавляет: что, конечно, разговор велся бы в иной форме, если б не присутствовал Г. Иванов. Присутствие Г. Иванова и очень стесняло разговор, и очень раздражало АА. А на вечер "Петрополиса" 11 июля АА пришла, но Н. С. ушел оттуда до ее прихода. Она помнит, что к ней подошла группа девочек - учениц Гумилева (кто именно, АА не помнит - может быть, среди них были и Наппельбаумы). Девочки сказали ей, что Гумилев обещал их познакомить с ней сегодня, но вот его нет, и поэтому они решили сами познакомиться. АА шутила по поводу "девушек", удивлявшихся в 1921 году воспитанности Н. С. "Они никогда не видели вежливых людей! И до сих пор они удивляются Лозинскому: им странной кажется его воспитанность. Они недоумевают: что он, нарочно такой? Неужели нарочно так держится?!" АА думает, что Н. С., так ясно чувствуя враждебное отношение к себе блоковской компании, вероятно, подсознательно относил к этой компании и АА. В действительности, конечно, этого не было, АА не была ни в каких "компаниях" вообще, держалась очень обособленно от всех и вела очень замкнутый образ жизни. Ко всем этим разговорам нужно поставить в примечании то, что Николай Степанович боялся АА - всегда как-то боялся ее... 22.12.1924 АА: "Волошин рассказывает, что он встретился в Крыму с Николаем Степановичем и помирился. Оставим это под вопросительным знаком... Оттуда вывез с собой, собственно, спас от смерти (какая-то перестрелка), инженера Микридина, он был в Цехе Поэтов..." 14.11.1925 Я у К. И. Чуковского. Переписывал... Он отрывался от своей работы, давал пояснения. Рассказал такой случай: "Николай Степанович должен был редактировать собрание сочинений А. К. Толстого... Гумилев, большой поэт, был в то же время совершенно неспособен к прозе, в частности к какой бы то ни было историко-литературной работе. Я не знаю ни одного поэта, кроме, впрочем, Анны Ахматовой, который был бы более неспособен к такой работе. Когда собрание было им проредактировано, он дал его мне на просмотр..." Дальше Чуковский рассказал, как ужасно оно было отредактировано. Некоторые стихотворения были помечены датой немыслимой, потому что Толстой за два года до этих дат умер. Чуковский говорит, что все ошибки такие он исправил и при встрече сказал о них Николаю Степановичу... Тот сделал сердитое лицо и сказал: "Да... Я очень плохой прозаик... Но я в тысячу раз лучше вас пишу стихи!" Оба рассмеялись, а потом Николай Степанович благодарил Чуковского за "спасенье". Я польстил Чуковскому, сказал, что его сообщения будут мне очень ценны, потому что самыми близкими Николаю Степановичу людьми в последние годы были Лозинский и он. Чуковский честно ответил: "Я нисколько не претендую на какую бы то ни было близость или дружбу с Николаем Степановичем... Нет... Это было бы совершенно неверно... Наши встречи были чисто "физические"... Мне очень много приходилось с ним встречаться и разговаривать, много ходили вместе. Но это и все..." 3.11.1925 Черновик Канцоны ("Бывает в жизни человека..."), который я дал АА вчера, натолкнул ее на целую систему мыслей о Бодлере. Она снова стала "изыскивать" в Бодлере. И сегодня, положив на стол принесенную ею из Мр. дв. книгу "Les fleurs du mal" ("Цветы зла". - В. Л.), стала мне рассказывать все свои соображения. А они такие: в последние годы Николай Степанович снова испытывает влияние Бодлера, но уже другое, гораздо более тонкое. Если в 7 - 8 годах его прельщали в стихах Бодлера экзотика, гиены и прочее, то теперь более глубокие мысли и образы Бодлера. То, что у Бодлера дается как сравнение, как образ, у Николая Степановича выплывает часто как данность... Это именно и есть влияние поэтическое, а не "эпигонское слизывание"... По-видимому, в последние годы Н. С. читал Бодлера, как АА читает его сейчас... 11.11.1925 ...АА просила дать ей "Огненный столп". Разговор о стихах Н. С. и о влиянии Бодлера на стихи из "Огненного столпа". Я прочитал ей первый вариант "Леопарда", АА заметила, что Н. С. хорошо сделал, сократив это стихотворение, что в сокращенном виде оно страшнее, потому что нет ненужных отвлечений, и подробностей, вроде: Раб бежавший возвратился, И поправился твой мул... Я дал АА листок с названиями ненаписанных (или пропавших) стихотворений Н. С., все его списки и планы периода "Огненного столпа". АА долго их штудировала, сопоставляла, устанавливала последовательность написания стихотворений, чтобы уловить момент максимального - во времени - сближения Н. С. с Бодлером. Ей это удалось. "Канцона" и "Заблудившийся трамвай" стоят рядом всюду. По-видимому, это есть разыскиваемая точка. Ее порадовала эта находка... АА сидела в кресле, подложив под себя ногу, так, что носок туфли едва виднелся... Мысль ее работала быстро, с каким-то внутренним энтузиазмом... Она просила меня дать ей то одно, то другое, так, что я не успевал и путался в материалах по Н. С. Не прерывая разговора и отказавшись от второй чашки чая, АА встала, подошла к печке и прислонилась к ней спиной, выпрямившись во весь рост. На ярко-белом, блестящем белизною фоне - еще стройнее, еще изящнее казалась ее фигура в черном шелковом новом платье... Чувствовалось, что АА радуется теплу, так непривычному для нее... ...Села опять к столу, разбирала опять материалы... Подчеркнула некоторые строчки в моем экземпляре "Огненного столпа". Это те, в которых сказывается влияние Бодлера. Много говорила о "Заблудившемся трамвае". АА не считает его лучшим, вообще не причисляет его к лучшим стихотворениям Н. С. Считает его попыткой, вполне оправданной и понятной, но не удавшейся. И конечно, оно биографическое. Больше даже, чем все другие... "Через Неву, через Нил и Сену..." - все три названия рек выбраны из знакомых ему, из его жизни. Про строфу "В красной рубашке..." и т. д. АА вскользь говорит: "Вот здесь смерть... А здесь - уже слабое воспоминание" - и АА указала на следующую строфу: "Голос и тело...". Строку "Только оттуда бьющий свет..." АА подчеркнула, упомянув, что есть то же самое у Блока. Отчеркнула слева: "И сразу ветер...". АА: "Это смерть". И, перелистав несколько страниц, заметила, что у Н. С. не однажды в "Огненном столпе" смерть является в виде ветра. "И повеет с неба ветер странный". И там - как и здесь - рядом: "Зоологический сад планет", там - "Это Млечный Путь расцвел нежданно садом ослепительных планет..." ...И, читая последнюю строфу, АА сказала: "И этот трудный голос свидетельствует о болезни сердца, о сдавленности дыхания человека, сжатого жизнью, каким был Н. С. в последние годы". Я спросил АА: какое же стихотворение Н. С., по ее мнению лучшее в "Огненном столпе"? АА ответила, что очень любит третье стихотворение "Души и тела" - стихотворение "подлинно высокое"... И заметила о том, как характерно для Н. С. последних лет это разделение души и тела... Тело, которое предается земной любви, тело с горячей кровью, - и враждующая с телом душа. Заговорила о Бодлере... Обратила мое внимание на то, что Н. С. не перевел ни одного из экзотических стихотворений Бодлера, что доказывает, что экзотика Бодлера в эти годы не трогала Н. С. Я говорю АА, что ей не следует ограничиваться такими изысканиями - только для себя. Что она должна, во всяком случае, написать хоть конспект статьи, если не самую статью. "Не ограничивайтесь одним сравнением схожих мест у Бодлера и у Н. С." АА на это возразила: "Я не для того и делаю это. Это было бы слишком неинтересно. Такое сравнение каждый может в течение двух часов сделать!.." 27.11.1925 АА стала мне показывать новые свои изыскания по Н. С. - читала и дала мне читать, переводила и сравнивала со стихами Николая Степановича - Ронсара. Доводы ее были убедительны, и я не мог не согласиться с ней. Поговорив таким образом (а больше всего общего с Ронсаром - в сборнике "К Синей звезде"), АА перешла к Бодлеру, опять... Сказала, что вся ее работа по Бодлеру уже приведена в систему сейчас, сделан план статьи с точным распределением, куда какой материал относится, со всеми обозначениями и т. д. "А будете писать статью?" АА заговорила о трудностях, о том, что наиболее ее интересующего выразить ей не удастся (о том, как Н. С. в те же переживания, что и у Бодлера, вводит свою фабулу), о том, что у нее нет опыта, а такая статья требует большого опыта... и т. д. Говорила о "поэтической кухне" Н. С.: "Он всегда говорил: кухня, кухня. А я как дура повторяла: кухня, кухня. Теперь только я вижу, что такое кухня. У меня никакой кухни никогда не было". 6.12.1925 ...Я заговорил о том, как хорошо было бы, если б биографию Н. С. писал не я, а АА. На это она мне ответила, что она даст себе другое задание - написать 2 - 3 статьи (об Анненском одну, другую о Бодлере, третью - обо всех остальных поэтах, влиявших на Гумилева), и что, если бы ей это удалось, она была бы вполне удовлетворена. "А писать о том, какие у него были романы, - пошутила АА, - подумайте, как это мне, по меньшей мере, неудобно..." После сборника "Огненный столп" Гумилев составил план книги новых стихов "Посередине странствия земного". Стихи не сохранились. В бумагах поэта есть листок, озаглавленный: "Планы стихов", со следующим списком: Девятнадцатый век Голубой зверь Эльга (зачеркнуто и сверху написано"Леопард".Тоже зачеркнуто и сверху: "Верена" (аэроплан) Наказ художнику, иллюстрирующему Апокалипсис Как летают поэты (Пегас, Гриф, Орел и пр.) Ангел Хаиль Улица кабатчиков (зачеркнуто и сверху написано: "Религия деревьев") Земля - наследье кротких Знаки зодиака (зачеркнуто и сверху написано и потом также зачеркнуто: "Читатель") Обводный канал Вероника (развитие) ?(зачеркнуто и сверху написано: "Дом Бога"(человек) Великий предок Ниже, под чертой, другой список: Венера Полеты Ред. дер. Чит. (? Зачеркнуто) Д. Бога Вел. Предок Земля насл. кр. Еще ниже написано: "Статьи" - и следует список: О коллективном творчестве Об акмеизме Медальоны О школах О переводах Гомера Нов. рен. (?) Внизу написано: "Новые стихи" - и следует список: Перстень (сверху цифра 32) Молитва мастеров (сверху цифра 18) Леопард (сверху цифра 48) Звездный ужас Птица. В конце июля Гумилев председательствовал на общем собрании членов Союза поэтов. Собрание постановило передать руководство клубом поэтов - "Цеху Поэтов". В это время в Петроград приехал режиссер Ростовского театра С. М. Горелик и пришел к Гумилеву за помощь. Он хотел перевести свою ростовскую труппу артистов в Петроград. Гумилев взял на себя все хлопоты по этому делу. Написал официальное письмо в театральный отдел о полезности создания в Петрограде театра, который бы осуществлял постановки пьес современных русских авторов, работал бы с ними в тесном контакте, и предложил театральному отделу перевести в Петроград труппу Государственного Ростово-Донского театра под названием "Театральная мастерская". Целую неделю потратил на Рабис и другие учреждения, наталкиваясь на целый ряд препятствий со стороны официальных лиц. В течение 1921 года н а п и с а н о: Зимой 1920/21 года - стихотворение "Перстень". Н. Гумилев читал его в Доме искусств. В 1920 - 1921гг. задумал написать курс "Теория поэзии". Написаны вступление к курсу и несколько страниц первой части курса - ("Фонетика"). В 1920 - 1921гг. делает заметки для составления раздела курса - "Драматургия". 12 февраля на заседании семинара студии Дома искусств написано коллективное стихотворение (пантум) "Какая смертная тоска..." (одну линию пантума вел Н. Гумилев, другую - студенты). В начале 1921г. составляет, как и некоторые другие поэты - Ф. Сологуб, М. Кузмин, М. Лозинский, Г. Иванов рукописные сборники своих ненапечатанных стихотворений для продажи их в книжном магазине издательства "Петрополис". Составил следующие сборники: 1."Fantastica"; 2. "Китай"; 3. "Французские песни"; 4. "Персия"; 5. "Канцоны"; 6."Стружки"; 7. Тетрадь, состоявшую из 2-х стихотворений: "Заблудившийся трамвай", "У цыган". Сборники иллюствключенорировались собственными рисунками Н. Гумилева. Примечание. В составе сборника "Fantastica" включено стихотворение "Ольга" ("Эльга, Эльга!.."). Сборник написан в одном экземпляре. Сборник "Персия" написан 14 февраля: состоял из стихотворений: "Персидская миниатюра", "Пьяный дервиш", "Подражание персидскому" и четырех рисунков. В апреле - стихотворение "Молитва мастеров". В начале июля -"Мои читатели". В конце июля - стихотворение "На далекой звезде Венере...". 1 - 2 августа (?) - стихотворение "Я сам над собой насмеялся...". Н а п е ч а т а н о: По инициативе Н. Г. "Цехом Поэтов" издан в пяти экземплярах рукописный журнал "Новый Гиперборей", со стихами Н. Гумилева, М. Лозинского, Г. Иванова и др. Стихи сопровождались собственноручными рисунками авторов. После выпуска рукописного "Цех Поэтов" издал в 23 экземплярах гектографированный журнал под тем же названием в следующем составе участников: (Н. Гумилев (стихотворение "Перстень"), О. Мандельштам, М. Лозинский, В. Ходасевич, И. Одоевцева, Г. Иванов, Н. Оцуп, Вс. Рождественский, А. Оношкович-Яцина) и так же иллюстрированный самими авторами. Журналы продавались в книжном магазине издательства "Петрополис". В марте вышел из печати тиражом в 5000 экземпляров первый альманах "Цеха Поэтов" "Дракон". Издание альманаха было организовано Гумилевым. Гумилев поместил в альманахе "Поэму начала", стихотворения "Слово" и "Лес", статью "Анатомия стихотворения". Напечатаны ответы Н. Гумилева на предложенную К. Чуковским анкету о Некрасове ("Летопись Дома литераторов". Вып. III). Стихотворение "Заблудившийся трамвай" (жур. "Дом искусств"). Канцона "И совсем не в мире мы..."; стихотворение "Молитва мастеров" (Вестник литературы, вып. IV - V). Стихотворения: "Перстень", "Дева-птица", "На далекой звезде Венере...", "Я сам над собой насмеялся... "; поэма "Звездный ужас" (Альманах "Цех Поэтов", кн. 2-я, Пг.). Вышел сборник стихов "Шатер" под маркой "Цех Поэтов" (Севастополь). О Г у м и л е в е: А. Свентицкий. Стихомания наших дней. Рецензия на альманах "Дракон" (Вестник литературы, No 6 - 7). Edo (Голлербах). Путеводитель по Африке. Рецензия на сборник "Шатер" (жур. "Жизнь искусства", No 806). Б. Эйхенбаум. Миг сознания (Книжный угол, 1921, No 7). Упоминание о Н. Гумилеве и цитаты. А. Свентицкий. Болезнь русской поэзии. Рецензия на альманах "Цех Поэтов" (Вестник литературы, No 11). Упоминание о влиянии Гумилева на Адамовича. В. Брюсов. Рецензия на "Альманах "Цех Поэтов"(Печать и революция, кн. 3). Упоминание о Н. Г. Г. Иванов. О поэзии Н. Гумилева. Статья (Летопись Дома литераторов, No 1). Е. Голлербах. Рецензия на "Огненный столп" (Вестник литературы, No 10). А. Адамович. Рецензия на "Шатер" (Альманах "Цеха Поэтов"). А дальше было начало августа 1921 года. ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО 22.12.1924 ...Дом искусств. Вернулись с А. Н. с вечера. Стлали постель. Николай Степанович уже постелил А. Н. и стлал свою. Хотел почитать Жуковского... Приход с Гомером. Гомера отобрали. Письма: Анне Николаевне - две открытки, Вольфсону - одна открытка, которую он обнаружил после. Слухи о переводе в Москву (думали в Союзе). Хлопоты Союза. Волынский: "Мне лицо его не понравилось". Оцуп: "Освободят в воскресенье". Горький - сидел запершись и никого не принимал. А. Н. говорит, что Садофьев хлопотал. 21.10.1972 У меня сохранился листок, бегло исписанный карандашом, записки рассказанного мне Анной Николаевной Энгельгардт. Это все из записи ее воспоминаний, пропавших вместе с записями воспоминаний близких и друзей, примерно полусотня тетрадок в четверку стандартного листа бумаги. Сохранившийся листок - черновик переписанной тогда же записи, точнее, части этой записи, сделанной со слов А. Н. Энгельгардт (помнится - в 1925 году). (А. Н., очевидно, ошибается в дате. - В. Л.). Вот эта запись: "6 августа н. стиля - 25 июля по ст. стилю - в день Анны. В этот день он читал лекцию в Доме искусств, а с ними играл в разные игры. Накануне он ночевал у Оцупа... ...Леночку... Встала в 10 часов утра. Я должна была уехать за город к дочери. Я сказала, что приеду только в 11 - 12 ночи. Я оставила ему записку, уезжая. Когда я приехала, в 11 часов вечера я была дома, мы сидели и думали: стоит нам кипятить чай или нет. Чая не пили. Он стал ложиться, попросил Жуковского... (Перед тем он принес от Ефима (служителя в Доме искусств. - В. Л.) две бутылки лимонаду.) Из воспоминаний И. Н а п п е л ь б а у м: "Я бывала в большой, полутемной, холодной комнате в Доме искусств, где поселился Николай Степанович. Большей частью он сидел в своей длинной, но уже потрепанной дохе. А вот на занятия студии, несмотря на холод в здании, он всегда появлялся в костюме, в сорочке с жестким воротничком и маленькими отворотами. К тому времени уже приехала (кажется, из Бежецка) его вторая жена Анна Николаевна Энгельгардт. Молоденькая, тоненькая, с узким личиком, хихикающая красотка. Птичка. Очень беспомощная, ребячливая. Где была их маленькая дочь - Лена, не помню. Возможно, у родителей Анны Николаевны. Николай Степанович был небрежным мужем. Он не очень-то стремился, чтоб его семья находилась поблизости. Помню, в этот период писателям выдали ордера на получение со склада чего-нибудь из одежды. И большим событием оказалось, что Николай Степанович взял на складе шерстяной материал на платье для жены. Об этом говорилось как о большом, непривычно-широком его жесте. Когда Николая Степановича не стало среди нас, мы все, как могли, заботились об его жене. Она стала часто приходить ко мне домой. Однажды она сказала: "Знаете, Николаю Степановичу разрешили принести передачу. Но я не могу пойти. Это может плохо отразиться на мне. А вот вы, это другое дело, вам можно носить ему передачу!.." Из воспоминаний Г. И в а н о ва: "Вернулся Гумилев (из Крыма. - В. Л.) в Петербург загорелый, отдохнувший, полный планов и надежд. Он был доволен и поездкой, и новыми стихами, и работой с учениками-студистами. Ощущение полноты жизни, расцвета, зрелости, удачи, которое испытывал в последние дни своей жизни Гумилев, сказалось между прочим в заглавии, которое он тогда придумал для своей "будущей" книги: "Посередине странствия земного". "Странствовать" на земле, вернее, ждать расстрела в камере на Шпалерной, ему оставался неполный месяц... Гумилев в день ареста вернулся домой около двух часов ночи. Он провел этот последний вечер в кружке преданно влюбленной в него молодежи. После лекции Гумилева было, как всегда, чтение новых стихов и разбор их по всем правилам акмеизма - обязательно "с придаточным предложением", т. е. с мотивировкой мнения: "Нравится или не нравится, потому что...", "Плохо, оттого что..." Во время лекции и обсуждения стихов царила строгая дисциплина, но когда занятия кончались, Гумилев переставал быть мэтром, становился добрым товарищем. Потом студисты рассказывали, что в этот вечер он был очень оживлен и хорошо настроен, потому так долго, позже обычного, и засиделся. Несколько барышень и молодых людей пошли Гумилева провожать. У подъезда Дома искусств на Мойке, где жил Гумилев, ждал автомобиль. Никто не обратил на это внимания - был нэп, автомобили перестали быть, как в недавние времена "военного коммунизма", одновременно и диковиной и страшилищем. У подъезда долго прощались, шутили, уславливались "на завтра". Люди, приехавшие в стоявшем у подъезда автомобиле с ордером Чека на обыск и арест, ждали Гумилева в его квартире. Двадцать седьмого августа 1921 года, тридцати пяти лет от роду, в расцвете жизни и таланта, Гумилев был расстрелян. Ужасная, бессмысленная гибель? Нет - ужасная, но имеющая глубокий смысл. Лучшей смерти сам Гумилев не мог себе пожелать. Больше того, именно такую смерть, с предчувствием, близким к ясновидению, он себе предсказывал: И умру я не на постели, При нотариусе и враче". Из воспоминаний В. Х о д а с е в и ча: "В конце лета я стал собираться в деревню на отдых. В среду, 3 августа, мне предстояло уехать. Вечером накануне отъезда я пошел проститься кое с кем из соседей по Дому искусств. Уже часов в десять постучался к Гумилеву. Он был дома... Прощаясь, я попросил разрешения принести ему на следующий день кое-какие вещи на сохранение. Когда наутро, в условленный час, я с вещами подошел к дверям Гумилева, мне на стук никто не ответил. В столовой служитель Ефим сообщил мне, что ночью Гумилева арестовали и увели. Итак, я был последним, кто видел его на воле..." Из воспоминаний Г. И в а н о ва: "Однажды Гумилев прочел мне прокламацию, лично им написанную. Это было в Кронштадтские дни. Прокламация призывала рабочих поддержать восставших матросов, говорилось в ней что-то о "Гришке Распутине" и "Гришке Зиновьеве". Написана она была довольно витиевато, но Гумилев находил, что это как раз язык, "доступный рабочим массам"..." Далее Г. Иванов пишет, что прокламации эти пропали, Гумилев долго искал их дома... ИЗ ЗАПИСОК ЛУКНИЦКОГО 8/II 1968 днем мне на городскую квартиру звонил зам. Генерального прокурора М. П. Маляров (разговаривал с Верочкой, и она тут же по телефону сообщила мне на дачу), что переписка по делу Н. Гумилева находится у него, - он просит меня связаться с ним, позвонить ему по телефону Б9-68-42 завтра (9/II) до 11.30 или после 1 часа, - хочет повидаться... ...А 1-й заместитель Генерального прокурора СССР, после рассмотрения поданного мною заявления о посмертном восстановлении имени Гумилева и после изучения "дела" Н. Г., затребованного из архивов КГБ в прокуратуру, а также представленных мною материалов, сказал мне: "Мы убедились в том, что Гумилев влип в эту историю случайно... А поэт он - прекрасный... Его "дело" даже не проходит по делу Таганцевской Петроградской "боевой организации", а просто приложено к этому делу". И показал мне тоненький скоросшиватель[63] и, в частности, письмо, ходатайствующее об освобождении Н. Гумилева "на поруки" с подписями М. Горького, Маширова-Самобытника и многими другими, - это письмо сохранилось в "деле". Маляров также сказал мне, "состав преступления" Н. Г. настолько незначителен, что "если б это произошло в наши дни, то вообще никакого наказания Н. Г. не получил бы..." На мой вопрос Малярову, "проходит" ли по "делу" Гумилева где-либо имя В. И. Ленина, Маляров ответил "нет". На вопрос, упоминаются ли имена Павлова и Колбасьева в числе тех, кто писал заявление на Н. Г., Маляров ответил: "Есть два заявления. Но имена - другие". Я не счел удобным спрашивать... 21.06.1973 Температура 35,5, пульс 40 ударов, два медленных, очень сильных, за ними мелкие, едва уловимые, такие, что, кажется, вот замрут совсем... давление продолжает падать... дышать трудно. Жизнь, кажется, висит на волоске. А если так, то вот и конец моим неосуществленным мечтам... Гумилев, который нужен русской, советской культуре; Ахматова, о которой только я могу написать правду благородной женщины-патриотки и прекрасного поэта... А сколько можно почерпнуть для этого в моих дневниках! Ведь целый шкаф стоит. Правду! Только правду! Боже мой! Передать сокровища политиканам, которые не понимают всего вклада в нашу культуру, который я должен был внести, - преступление. Все мои друзья перемерли или мне изменили, дойдя до постов и полного равнодушия... Вчера душевная беседа с милым Сережей. Он все понимает, умница, и слушал меня внимательнейше. "Ничего, Капа64, тебе все надо выдержать, сейчас главное - тебе поправиться. А все, что ты не успел или не успеешь доделать, сделаю за тебя я". Он мой надежнейший друг. Он никому и ничего не простит, выйдя на большую арену жизни... И конечно, сделает все зависящее от его сил, ума, сердца, таланта и уважения ко мне... Из записок Сергея Лукницкого 17.10.1989 Летом 1973 года мой отец, лежа на больничной койке со смертельным инфарктом, набросал что-то на маленьком листке своей слабой уже рукой и, передав листок мне, сказал, что это план места гибели Гумилева и что в кармашке одной из записных книжек его фронтового дневника хранится подробный чертеж. Этот он нарисовал, чтобы я не ошибся, ища тот, который он составил вместе с А. А. Ахматовой вскоре после ее второго, тайного, посещения скорбного места в 1941 году. Составил, веря, что Правда Гумилева явится России. Составил и заучил его на память навсегда. С тех пор я поставил себе цель - завершить идею моего отца, рассказать о деле Гумилева, об идее, владевшей им с середины двадцатых годов до последней минуты его жизни. 18.10.1989 Гумилев - судьба нашей семьи. И я, конечно, пошел судьбе навстречу. Пошел... через Прокуратуру СССР, МВД СССР, Советский фонд культуры. Моя роль в занятии Гумилевым ограничена тем, что я люблю его поэзию, а определена тем, что именно я, в память об отце, в знак преклонения перед его бескорыстным подвижническим трудом, должен был поставить последнюю точку. Отец начал заниматься Гумилевым в 20-х годах. После смерти отца моя матушка стала продолжать его дело: стала публиковать материалы архива отца. И я тоже оказался причастным к Гумилеву... Мне понадобился 21 год, если считать с того дня, когда первый заместитель Генерального прокурора СССР Маляров, положив на стол ноги, отдавая походя подчиненным распоряжения, принимал в своем кабинете моего отца, коренного петербуржца П. Н. Лукницкого, с заявлением о реабилитации его любимого поэта Гумилева. В 1982 году Терехов, в бытность Малярова состоявший в должности начальника отдела по надзору за следствием в органах госбезопасности, рассказал мне, что Маляров присвоил тогда несколько книг Гумилева для своей дочери - "горячей поклонницы" поэта. Все прижизненные издания гумилевских сборников отец принес в Прокуратуру для изучения и доказательства невиновности Гумилева, все еще наивно и доверчиво оглядываясь на "оттепель". Рассказывал это тот самый Терехов, который позже выступил в "Новом мире", сообщив, что Гумилева "наказали" за "недоносительство", а не за участие в заговоре. Доносительство Терехов считал еще в 1987 году нормой нравственности. Отец поверил словам Малярова о том, что для реабилитации Гумилева надо лишь, чтобы Союз писателей СССР обратился с ходатайством в ЦК, и что если Прокуратура получит указание от ЦК, то вопрос решится. Отец на радостях даже оставил "в подарок" одну из тех "задержанных" Маляровым книг. Остальные попросил вернуть. Союз писателей не захотел... После моего знакомства с "делом" и двух публикаций материалов в газете "Московские новости" мы смотрели "дело" уже вместе с матушкой. В том, как все произошло, не оказалось ничего сверхъестественного. Из сотен тысяч, быть может и больше, - обычная, как и все другие, папка... Стандартность ситуации в том, что когда мы пришли читать "дело", то его долго-долго искали, и здесь не было "злых сил", препятствовавших нашим намерениям. Совсем нет. Просто "дело Гумилева" - именно одно из многих-многих дел в коричневой папке с длинным архивным номером. Количество цифр этого номера, стоявшего над 1921 годом, в 1990-м не могло не произвести на нас впечатления. Работа с "делом" как бы спрессовалась во времени. Желание скопировать документы в с е в точности с подлинников - безмерно, документов много, а перед столом - пожилой человек, ни разу не присев, терпеливо, стоя, ждет, когда мы закончим и вернем "дело" из наших рук в его руки. А нам кажется, что мы только начали, и он, этот терпеливый, приветливый прокурор, пытается, нагнувшись над нами, даже помогать нам расшифровывать очередную бумажку. А двое других сидят за другими столами, занимаются своими очень важными, ответственными делами, и они тоже приветливы и благожелательны, но им нельзя мешать: нельзя вслух предполагать, тем паче спорить, неловко начитывать громко на диктофон... А время бежит, обгоняет нас, уже объявлено партсобрание, и мы знаем, что остались мгновения этого последнего, третьего, свидания с "делом". А дальше оно уйдет, спрячется, может быть, теперь Бог даст, не навсегда, может быть, теперь недолго ждать его рассмотрения... А пока перед нами впервые в истории: "Дело Н. С. Гумилева". Точнее - листы уголовного дела по обвинению Николая Степановича Гумилева в участии в Боевой Петроградской (контрреволюционной) организации - в заговоре, во главе которого стоял профессор В. Таганцев (1886 - 1921). В процессе работы с "делом" возникали проблемы, которые мы по мере сил пытались преодолеть. Преодолели, естественно, не все. Пытались воспроизвести не зафиксированные во время первых просмотров порядковые номера листов, документов, но могли ошибиться в нумерации, ибо листы часто повторяются (к делу Гумилева возвращались не раз). Повторяются (перепечатаны) - и потому, что желтеет бумага, выцветают чернила, блекнут карандашные записи, стареют почерки. И кроме того, документы расположены на всегда хронологически. Часть "дела" прочесть невозможно совсем. Время стерло текст. Может быть, условия хранения или перманентная эвакуация архивов НКВД? Как бы то ни было, незначительные документы, какие-нибудь типа квитанций, могли выпасть из поля зрения. На многих документах - справках из адресных столов, от домуправа, ордерах на арест, на обыск, а также на бумагах, изъятых у Гумилева при аресте, т. е. на письмах, квитанциях, записках, - отсутствуют либо даты, либо подписи (или они неразборчивы), либо фамилии, либо имена. Это при коротком знакомстве с документами пока невосполнимо. Орфография и синтаксис даны так, как они есть в подлиннике. Представляем "дело" в том виде, в котором оно расшифровано после последнего просмотра. Но перед этим - два отступления. Мы благодарны всем, кто помогал нам, даже тем, кто стоял на пути к "делу". Все же мы остаемся при своем мнении, что Гумилева надо простить. Именно простить. За то, что, вступив под своды ВЧК, он о ш и б с я, поверив, что находится в органе, где закон, пусть и закон революции, - есть вершина справедливости... (Коричневая картонная обложка, глянцевая, штамп. - В. Л.) "Дело взято на тематический учет" Министерство государственной безопасности СССР Центральный архив Общий следственный фонд Дело по обвинению Гумилева Николая Степановича Н-1381 Арх. No (неразборчиво. - В. Л.) Кол. Томов 382 том 177 (Обложка дела, голубой картон. - В. Л.) Н-1381 В. Ч. К. Дело No 214244 "Петроградская боевая организация" Соучастники (Гумилев Н. С. - 104 стр.) (Так! - В. Л.) том 177 Арх. No в 382 томах (Лист No 1 отсутствует. - В. Л.) ЛИСТ No 2 (На маленьком листке. - В. Л. ) Справка. В этом томе первый лист - фотокарточка, которая из дела изъята и находится в альбоме 25.II.1935 г. (Без подписи - В. Л.) ЛИСТ No 3 (Рука Н. Гумилева. - В. Л.). Фамилия Гумилев Имя и отчество Николай Степанович звание дворянин время рождения 1886 ближ. родственники жена, дочь национальность русский подданство русское документы о личности трудовая книжка жительство Петроград был ли за границей да место службы Всемирная литература род занятий член коллегии принадлежность к партии нет привлекался ли ранее нет арестован 3.8 по ордеру 1071 по инициативе Ка... (неразборчиво. - В. Л.)65 ЛИСТ No 4 (На маленьком бланке. - В. Л.) Засада (рукою, чернилами. - В. Л. ) Произвести обыск и арест Гумилев Николай Степанович, проживающ. по Преображенской ул., д 5/7, кв. 2 по делу No 2534 3 авг. 1921 ЛИСТ No 5 Петроградская Чрезвычайная комиссия секретно-оперативный отдел талон ордера 1071 (Незаполненный бланк с подписью и печатью. - В. Л.) ЛИСТ No 6 К делу 253466 Петроградская Чрезвычайная комиссия секретно-оперативный отдел на двое суток Ордер 1071 3 авг. 1921 Выдан сотруднику Мотивилову (? В. Л.) Производство обыска и ареста Гумилева Николая Степановича и по усмотрению в пред... (неразборчиво. - В. Л.) Петрограда по адресу Преображенская 5/7 кв. 2 Все должностные лица и граждане обязаны оказывать указанным сотрудникам полное содействие Председатель комиссии (подписи нет. - В. Л.) (печать) Зав. секр. опер. отделом (подписи нет. - В. Л.) 2 экз. протокола Протокол На основании ордера Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией при Союзе Комун. Северной области, за No 1071 от 3.8.1921 произведен обыск д No 14, кв. 34, по ул. Морской. Согласно данным указаниям, задержаны: гражданин Гумилев Николай Сергеевич (! - В. Л.). Взято для доставления в Чрезвычайную Комиссию следующее (подробная опись). Переписка, другого ничего не обнаружено. Оставлена засада до выяснения. Заявления на неправильности, допущенные при производстве обыска нет. Расписался Н. Гумилев (рука Н. Гумилева. - В. Л.) Добавления Все заявления и претензии должны быть занесены в протокол. После подписания протокола никакие заявления не принимаются. Комиссия отвечает только за то, о чем упомянуто в протоколе. Обыск производил сотрудник для поручений Мои.......... (неразборчиво. - В. Л.) Все указанное в протоколе удостоверяем Представители домового комитета И. Гусев дворник (подписи нет. - В. Л.) Кроме того подписали (подписей нет. - В. Л.) Примечание. Один экземпляр протокола должен быть оставлен под расписку представителей Домового комитета ЛИСТ No 7 Петроградская Чрезвычайная комиссия секретно-оперативный отдел талон ордера 1096 (Незаполненный бланк с подписью и печатью! - В. Л.) ЛИСТ No 8 Ордер на обыск от 5.8.21 (Чистый бланк. - В. Л.) ЛИСТ No 9 Цена 3 коп. 1917 Справка адресного стола Гумелев Александр Васильевич (так! - В. Л.) урожд. Арханг. губернии, Шелкур. уезда Усть... (неразборчиво. - В. Л.) волости 23 лет, православный. По сведениям адресного стола на жительстве в Петрограде значится в доме под No 39/24, кварт. No 134, Рождественской улице 4.8.21 ЛИСТ No 10 Цена 3 коп. 1917 Справка адресного стола Гумилев Дмитрий Степанович67 Гражданин РСФСР 34 года православный д. 20/65 кв. 15 Ивановская ул. Московской части участка 4.8.21 ЛИСТ No 11 (На маленьком бланке. - В. Л.) Петроградская чрезвычайная комиссия секретно-оперативный отдел ордер 1096 5 авг 21 сотр. Богранову и Сомедову (фамилии написаны иным почерком, чем все остальное. - В. Л.) Произв. обыск у гр-на по адресу Преобра. д. 5/7 кв. 2 (Печать, подпись. - В. Л.) ЛИСТ No 12 (Серая бумага, без шапки учреждения. - В. Л.) Произвести обыск у гр. Гумилева Н. С. Преображенская 5/7 (чернила. - В. Л.) по делу 2531 5.8.21 (красный карандаш. - В. Л.) Зав. отделом (роспись, похоже Серов. - В. Л.) Следователь (роспись, похоже Гольденко. - В. Л.) Богданов (чернила. - В. Л.) ЛИСТ No 13 6413 Талон квитанции к делу Денег советских 16 000 р. Старинных монет, гривенник (фраза прочитывается не полностью. - В. Л.) 1 зол. 48 у. (или д. - В. Л.)68 ЛИСТЫ No 14 - 19 (Копии протоколов допросов, задержаний. - В. Л.) ЛИСТ No 20 Доклад В Петроградскую губернскую Ч. К. Ввиду того, что д. No 11 по Пантелеймоновской ул. содержит 142 квартиры, из коих несколько не занятых и домовые книги ведутся крайне безпорядочно, точно установки в такой краткий срок, сделать нет ни какой физической возможности, тем более, что заведывающий дом. и домовой книгой за свое кратко-временное пребывание в этой должности еще не успел ораентироваться. 2.8.21 Коркий или Корский (неразборчиво. - В. Л.) ЛИСТЫ No 21 - 24 (Квитанции, записки управдомов, почти все - неразборчиво. - В. Л.) ЛИСТ No 25 В Петроградскую Чрезвычайную Комиссию (отпечатано на машинке фиолетовым шрифтом. - В. Л.). Доклад По установке про г-на Гумилева Дмитрия Степановича выяснено только по домовой книге, по Ивановской ул. д. No 26/65 следующее: С 3-го мая 1918 был прописан прибывший из Лондона через Мурман Гумилев Николай Степанович, русский, писатель и так же была прописана г-жа Анна Степановна Гумилева 23 лет, русская, прибыла в этот дом в кв. 15 с родины 13 авг. 1918 г. 16 авг. 1918 г. выбыла в гор. Бежецк 21 авг 1918 в указанную квартиру опять прибыли вышеназванные г-не из Бежецка и 4 апр. 1919 выбыли не дав сведений. 30 сент. 1918 с Фонтанки 18 в кв. 15 д. No 20/65 по Ивановской ул. прибыл Гумилев Дмитрий И. (? - В. Л.) 34 лет, русский, при родных, с ним жила гр-ка Анна Андреевна Гумилева, сестра милосердия, временно состоявшая при учете в Троицкой общине. 4 апреля 1919 г. выбыли не дав сведения. Потом значится, что из Царского Села 20 октября 1918 А. И. Гумилева 42 лет, вдова отставного статского советника при сыне, а 25-го янв. 1919 возобновила новые документы, от 1-го гор. Совета, что является гр-кой Тверской губ. Бежецкого уезда, Невской области, дер. Венново, выбыла 4 апр. 1919 г. В этой кв. проживают теперь другие лица. 2/VIII-21. Зам. нач. аген. Матвеев (? - подпись неразборчива. - В. Л.) ЛИСТЫ No 26 - 27 (Копия доклада в Петрогубчека. - В. Л.) ЛИСТ No 28 Доклад В Петроградскую Ч. К. По мимо Д. К. Т. (? - В. Л.) установили, что г-н Гумилев Ник. Степанович действительно проживает по Преображенской ул. д. 5/7, кв. 2. Основная профессия: профессор, служит преподавателем в Губполитпросвете. 2/8-21 подпись Матовилов (?)69 ЛИСТ No 29 (Маленькая смятая, пожелтевшая записка. - В. Л.) Екатеринодар Рашпилевская улица д. 78, кв. Чхеидзе70 ЛИСТ No 30 Издательство Всемирная литература Гос. изд. Петербург. Моховая, 36 тел. 4-79-32 73-32 51-19 тел. редактора 1-13-65 (Рука Н. Гумилева. - В. Л.) 1) Поэтика. ... (неразборчиво. - В. Л.), арабо-персидская, инду... (неразборчиво. - В. Л.), классическая, романтическая, сентиментальническая, реалистическая, символическая, акмеистическая, футуристическая 2) Энгельгардт 10 3) Мои рассказы и статьи 4) Георгий Иванов 5) Ремизов 6) Амфитеатров 7) Замятин ЛИСТ No 31 Милый Николай! Пожалуйста непременно будь сегодня в Союзе - чтобы уговориться с Кельсоном насчет всех дел... (неразборчиво. - В. Л.) молодых и пр. Он будет там в 11 часов вечера. подпись (неразборчива. - В. Л.) ЛИСТ No 32 (Записка на клочке бумаги, чернила. - В. Л.) Николай Степанович Ждем Вас до 4 часов. Звоните 1.00.90. Есть новости (Без подписи. - В. Л.) ЛИСТ No 33 (На клочке бумаги. - В. Л.) Кузьм. Караваев Фурштадская 11, кв. 2 5.70.09 Вагон 14-71 1 кл. К 11 часам придти ЛИСТ No 34 (Карандаш. - В. Л.) Тел. 6-75.00. Акимова ЛИСТ No 35 (На клочке. - В. Л.) 99-28 Брагинский Изв. 45 ЛИСТ No 36 (На бланке издательства "Петрополис". - В. Л.) Petropolis Членский билет No 20 Гумилев Николай Степанович Книжный распределительный пункт под покровительством Комиссии по улучшению быта ученых ЛИСТ No 37 (На клочке. - В. Л.) Сем. Мих. Горелик ЛИСТ No 38 (На клочке. - В. Л.) Надежда Александровна Замиу... (неразборчиво. - В. Л.). ЛИСТ No 39 (На клочке. - В. Л.) Зифъ 402-51 т. 22-92 459-57 0712-2 (Карандаш. - В. Л.) ЛИСТ No 40 (Открытка. - В. Л.) Петроград Угол Невского и Мойки Дом Искусств квартира Гумилева 21.06.21 Frau Гумилевой Спешность просьбы не дает возможности узнать Ваше имя отчество а потому вопреки элементарным правилам корректности приходится писать без обращения. Надеюсь Вы поймете меня и простите такое начало. Возвратившись из Петрограда знакомая курсистка сообщила, что письмо адресованное Вашему мужу за отъездом последнего вручено Вам. Колоссальная просьба сохранить его и передать при встрече Вашему мужу. Кстати, если Ваш муж найдет свободную минуту для ответа пусть кроме дома искусств осведомит меня о доме литераторов. 1) Каковые силы его обслуживают 2) Какого настроения работы пользуются спросом 3) есть ли надежда на сотрудничество и наконец 4) гонорар и т. д. (хорошо бы получить один-два номера журнала). Болезнь выбросила меня за борт жизни, а условия существования сделали из квартиры ракушку "рака отшельника". Культурная жизнь проходит боком, материальный кризис углубляется по определению самой современности. Приходится отложить в сторону "архивы" и стоит (? - В. Л.) поискать точку приложения сил в Ваших краях. Прошу простить, что утрудил ваше внимание и с извинениями за беспокойство и принять свидетельство моего к Вам почтения. Экс журналист Конст. (далее неразборчиво. М. б., Рушанов? Русинов? Рустинов? - В. Л.) ЛИСТ No 41 Почтамтская, 20, кв. 7 т. 28-81 Милый Николай! Пожалуйста приходите сегодня с Анной Николаевной к нам и приведи с собой Михаила Леонидовича, если он будет у тебя. Приходите непременно. Мне самому нельзя уйти из дому, потому, что у меня будет один корпусной товарищ. Гво (неразборчиво. - В. Л.) ЛИСТ No 42 (Карандаш. - В. Л.) Александр Морицевич Данкман Управдел. и зав. фим. частью 1-го госуд. театра для детей Неглинная ул. No 9 около Кремля Между 12 и 2 в понедельник (Приписано чернильным карандашом сбоку. - В. Л.) ЛИСТ No 43 (Карандаш, рука Гумилева. - В. Л.) Понедельник Нина Шишкина Фiуме Немирович Вторник Пьеса Оцупа пост... (неразборчиво. - В. Л.) Софроницкий Флит Мой роман (обведено овалом. - В. Л.) Среда Львова Мой роман Лозинский Четверг Енгаличев и Дубовен Суббота Ген. репет. Оцупа Енгаличев Воск. Львова Халатьян тел. домаш. Данкман 37-86 тел. Детского театра 2-86-63 (На обороте. - В. Л.) Концерт Ольги Николаевны Ругомо-Названовой (? - В. Л.) Малый зал МУЗО Консерватория б. Никитская Воскресенье тел. Г. М. 8 ч. веч. Даскар (или Ласкар? - В. Л.) т. 2-99-21 ЛИСТ No 44 (Зеленые чернила, рука Гумилева. - В. Л.). Владимир Германович Лидин Малая Никитская, 8, кв. 16 (На этой же записке чертеж. - В. Л.) М. Никитская, 8 0x08 graphic 0x08 graphic 0x08 graphic ССП (Подпись карандашом. - В. Л.) Тверской бульвар 25 (особняк во дворе) Союз писателей (понед. в 9 ч.) ЛИСТ No 45 (Записка, карандаш. - В. Л.) Аксенов Мясницкая М. Харитоньевский, дом 4 ЛИСТ No 46 (На клочке, карандаш. - В. Л.) Собинов 4-82-36 Спросить Елену Константиновну ЛИСТ No 47 Служебная записка старшего секретаря командующего всеми морскими силами республики. Толстов Н. 25 июня 21 года Председателю РНД губ союза. Многоуважаемый товарищ с вами в поезде едет член Коллегии Всемирной литературы и председатель Питерского профсоюза Поэтов товарищ Н. С. Гумилев, который работает вместе с М. Горьким. Очень прошу Вас оказать всяческое содействие тов. Гумилеву и выдать ему просимое как подарок с юга республики питерским голодающим писателям. Заранее благодарю. Очень обяжете. С товарищеским приветом В. Павлов ЛИСТ No 48 (На папиросной помятой бумаге. - В. Л.) Дорогой Котик конфет ветчины не купила, ешь колбасу не сердись. Кушай больше, в кухне хлеб, каша, пей все молоко, ешь булки. Ты не ешь и все приходится бросать, это ужасно. Целую Твоя Аня ЛИСТ No 49 (Записка. - В. Л.) Анне Николаевне на сохранение. Привет Владислав Ходасевич ЛИСТ No 50 (Неразборчиво. - В. Л.) ЛИСТ No 51 (Записка, чернила. - В. Л.) Москва 4.07.21 Уважаемый Николай Степанович Случайно узнала, что вы в Москве и собираетесь завтра домой. Во-первых хотела предложить поехать вместе т. к. тоже завтра уезжаю в Питер. Ждала Вас здесь до 9 ч. вечера, но дальше мне ждать совершенно нет времени. Будьте милым, если успеете позвоните мне по тел. сегодня до 1 ч. ночи No 44884. Вызовите меня. Если Вы завтра по чему либо не уедете я позвоню в среду сразу по приезде Анне Николаевне и передам, что Вы живы здоровы и собираетесь обратно домой. Желаю всего лучшего. Ваша верная ученица и почитательница Ольга Зиф ЛИСТЫ No 52, 53 (Неразборчиво. - В. Л.) ЛИСТ No 54 (Записка, карандаш. - В. Л.) Вера Иосифовна 47-02 Нина Евгеньевна 36-55 ЛИСТ No 55 (Записки со стершимся карандашным текстом. - В. Л.) ЛИСТ No 56 (Рука Гумилева. - В. Л.) Дорогой Оцуп! Пришел вчерашний скандалист, который скандалит еще больше, показывает мандат грядущего и ругается. Сходи за кем-нибудь из пролеткульта и приведи его сюда, и скорее, пока он не произвел (оборвано. - В. Л.) ЛИСТ No 57 (Оба письма на одном листе фиолетовым карандашом. - В. Л.) Тов. Каменский Завед. Художественным отделом Вельмар, Эдита, Псков, Запсковская Митарная гора дом Вельмар Дорогая Эдита очень прошу Вас приютить у себя поэта Гумилева на несколько дней к Вам приглашенного Ваш (неразборчиво. - В. Л.) Тов. Каменский К Вам едет поэт Гумилев, без сомнения Вам известный Я очень прошу Вас помочь ему в Пскове Ваш Пиотровский ЛИСТ No 58 (Обрывок бумаги. - В. Л.) ...мне по получении этой записочки по тел. 1-42-97 (Гагаринская, 32 кв. 4). Разрешение на клуб уже получено 23.V.21 А. Беленсон (На обороте рукою Гумилева. - В. Л.) Литейный 31 кв. 12 У д. Калашникова Мария Петровна Попова Фрейнг (? - В. Л.). ЛИСТ No 59 (Карандаш. - В. Л.) Надежда Алис (неразборчиво. - В. Л.) Замиунина (? - В. Л.) Кирочная 17 кв. 9 т. 29-29 ЛИСТ No 6071 (Рука Гумилева, черные чернила - В. Л.) 1) Жираф } Ром. цв. 1 0x08 graphic 2) Волшебная скр. 3) Орел Жемчуга 3 0x08 graphic 4) Капитаны 5) Из логова змиева 6) Я верил, я думал 7) У камина Чужое небо 5 8) Туркестанские генералы 0x08 graphic 9) Занзибарские девушки 10) Возвращение 11) Пятистопные ямбы 12) Первая канцона Колчан 4 13) Вторая канцона 0x08 graphic 14) Пантум 1* 15) Деревья 16) Мужик 17) Первая канцона Костер 4 0x08 graphic 18) Эзбекие 19) Сомали 20) Птица Шатер 3 0x08 graphic 21) (неразборчиво - В. Л.) 22) Осветив горящее тело 1* 23) Лес Огненный столп 24) Трамвай 3 25) У цыган ЛИСТ No 61 (Оборотная сторона листа No 60. - В. Л.) Расписка. Мною взято у Н. С. Гумилева Пятьдесят тысяч рублей. Мариэтта Шагинян. 23.VII.21 ЛИСТ No 62 (Записка со стершимся карандашным текстом. - В. Л.) ЛИСТ No 63 1920 Дом искусств на 1920 при комиссариате народного просвещения Мойка 59-тел. 6-05 Членский билет Гумилев Николай Степанович Председатель Высшего Совета Дома искусств М. Горький Заведывающий канцелярией (неразборчиво. - В. Л.) ЛИСТЫ No 64, 65 (Не поддаются расшифровке. - В. Л.) ЛИСТ No 66 (Записка. - В. Л.) Александр Иванович Венедиктов Москва, Земля (неразборчиво. - В. Л.) Тетеринский пер. д. 12 кв. 27 (относительно поэмы "Мери п/ч Владивостока С. Г. Каплун Кирочный 3, кв. 25. т. 65-04 ЛИСТ No 67 (Не поддается расшифровке. - В. Л.) ЛИСТЫ No 68, 69 Протокол показания гр. Таганцева. "Поэт Гумилев после рассказа Германа обращался к нему в конце ноября 1920 г. Гумилев утверждает, что с ним связана группа интеллигентов, которой он сможет распоряжаться и в случае выступления согласна выйти на улицу, но желал бы иметь в распоряжении для технических надобностей некоторую свободную наличность. Таковой у нас тогда не было. Мы решили тогда предварительно проверить надежность Гумилева, командировав к нему Шведова для установления связей. В течение трех месяцев, однако, это не было сделано. Только во время Кронштадта Шведов выполнил поручение: разыскал на Преображенской ул. поэта Гумилева, адрес я узнал для него во "Всемирной литературе", где служит Гумилев. Шведов предложил ему помочь нам, если представится надобность в составлении прокламаций. Гумилев согласился, сказав, что оставляет за собой право отказываться от тем, не отвечающих его далеко не правым взглядам. Гумилев был близок к Совет. ориентации. Шведов мог успокоить, что мы не монархисты, а держимся за власть Сов. Не знаю, насколько мог поверить этому утверждению. На расходы Гумилеву было выделено 200 000 советских рублей и лента для пишущей машинки. Про группу свою Гумилев дал уклончивый ответ, сказав, что для организации ему потребно время. Через несколько дней пал Кронштадт. Стороной я услыхал, что Гумилев весьма отходит далеко от контрреволюционных взглядов. Я к нему больше не обращался, как и Шведов и Герман, и поэтических прокламаций нам не пришлось ожидать". В. Таганцев 6.VIII.1921 ЛИСТЫ No 70, 71 (Копии протокола показаний Таганцева. - В. Л.) ЛИСТ No 72 (Записка. - В. Л.) Все дела, печать, бланк, канцелярские принадлежн. кассовую книгу сдал Владимиру Алекс. Павлову и оплаченными мне счетами всего на сумму 67.000: сдал ЛИСТ No 73 (Рука Гумилева. - В. Л.) Городецкий, Потемкин, Пяст, Анненский, Сологуб, Сергей Соловьев, Бруни, Верховский, Блок, Клюев, Бальмонт, Вячеслав Иванов, Северянин, Хлебников, Лифшиц, Цветаева, Нарбут, Балтрушайтис, Адамович (неразборчиво. - В. Л.) ЛИСТ No 74 (Рука Н. Гумилева. - В. Л.) Статьи 1. Жизнь в стихах 2. Поэзия в (неразборчиво. - В. Л.) 3. (Неразборчиво. - В. Л.) 4. (Неразборчиво. - В. Л.) ЛИСТ No 75 (На бланке. - В. Л.) Пригласительный билет. Всероссийский Союз поэтов Просим Вас пожаловать на открытие клуба Союза. состоящееся в июля. Литейный 24, дом Мурузи Постоянные билеты для входа в клуб продаются в помещении Клуба Начало программы в 9 час. веч. Повестку просят обязательно предъявлять при входе. Президиум ЛИСТ No 76 (Листок замусолен, оборван. На обороте рука Гумилева. - В. Л.) Господину Николаю Степановичу Гумилеву. Москва Сахар 20 ф - 210 Соль 3 пуда Чай 4 ф - 60 Горошек 15 ф - 60 Шпик 15 ф - 150 Мука 1 пуд 12 ф - 264 Икра 2 ф - 275 Соленая рыба, рыбцы, 10 ф У меня сахар 20 ф - 200 Соль 3 п? Горошек 5 ф - 20 Мука 1 пуд. 6 фунтов - 184 Икра 4 фунта - 100 (Неразборчиво. - В. Л.) 6 ф. - 60 Орехов 9 ф - 50 Рис 4 ф - 20 Кофе 4 ф - 20 Кофе - и пол. - 156 Вишня, ягод 2 ф - 30 Гречн. кр. 6 ф - 30 Лимон 5 (неразборчиво. - В. Л.) Подсолнух 3 ф - 1072 Купить орехов, изюму, орехов, вина, шпику, лимоны, гречневой крупы подарки Валицкому, Оцупу, Залу (неразборчиво. - В. Л.), (неразборчиво. - В. Л.), Караваевым, Аннушке, (неразборчиво. В. Л.), (неразборчиво. - В. Л.). ЛИСТ No 77 (Рука Гумилева. - В. Л.) 0x08 graphic Petropolis мне должен 285 000 к 5 июню 85 000 возьми к 10 июлю к 20 июню 200 000 100 000 Пошли маме 5 июня 45 000 10 - 30 000 20 - 75 000 Тебе остается 5 июля 40 000 10 - 70 000 20 - 25 000 _________________ Мои долги Тете Варе - 3 Саше - 4 в буфет 23 750 ЛИСТЫ No 78 - 80 (Обрывки бумаг, чистый лист бумаги, обрывок записки с неразборчивым текстом. - В. Л.) ЛИСТЫ No 81 - 82 (Неаккуратным, размашистым почерком на двух страницах. - В. Л.) Москва, 26 июля, 21 г. Крестовоздвиженский пер. 9 кв. 12. Собака Арбата 7 Тел. 1-42-87 Особняк открылся 11-го в понедельник. Подробно тебе все расскажет Пяст. Я доволен. Не доволен, очень нервничаю, но думаю, что все образуется и войдет в колею. Мне показалось, что вчера уже пара колес твоей колымаги взошла не рельсы. Что будет дальше покажет время. Из рассказа Пяста и прилагаемой повестки на текущую неделю ты усмотришь и сообразишь многое из программной жизни особняка, которая пока что приняла такие формы, но они в ближайшие дни должны измениться. В помещении есть прекрасно оборудованная сцена и зрительный зал на 200 мест с ложами. В ближайшие дни начнется работа на этой сцене. Сообщи мне свои репертуарные соображения применительно к себе. (Твои вещи написанные уже и задуманные) и вещи других переводных и старых и очень старых. Теперь о выступлениях в Москве у нас петербургских поэтов. Так обстоит дело с поездкой группы в Крым. Хотелось бы устроить вечер Одоевцевой и Жоржа, потом М. Кузмина - отдельно, Блока, Чуковского, твой тоже - отдельно, диспут Мейерхольд - Чуковский и т. д. (М. б., А. В. Волынский? - В. Л.) Бюджет вечеров пока что гарантировать может от 200 000 до 300 000 в вечер. В случае большего сбора увеличить эту сумму на несколько процентов. Останавливаться все эти прекрасные люди будут конечно у меня, в моем знаменитом сарае. (Письмо обрывается. - В. Л.) ЛИСТЫ No 83, 84 Протокол допроса, произведенного в Петроградской губернской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, саботажем и спекуляцией по делу за No 2534 от 9.08. 1921 г. Я, нижеподписавшийся, допрошенный в качестве обвиняемого, показываю: 1. Фамилия Гумилев 2. Имя отчество Николай Степанович 3. Возраст 35 4. Происхождение из дворян 5. Место жительство Петроград, угол Невского и Мойки, в Доме Искусств 6. Род занятий писатель 7. Семейное положение женат 8. Имущественное положение никакого 9. Партийность беспартийный 10. Политические убеждения аполитичен 11. Образование общее высшее, профессор специальное филолог 12. Чем занимался, где служил а) до войны 1914 года литературой, здесь и за границей б) до февральской революции 1917 года тоже в) до октябрьской революции 1917 года на военной службе в качестве вольноопределяющегося, а потом - прапорщик г) с октябрьской революции до ареста в 18 году приехал из Лондона в Петроград и до ареста находился членом коллегии экспертов издательства "Всемирная литература". 13. Сведения о прежней судимости никаких ЛИСТ No 85 Показания по существу дела: Месяца три тому назад ко мне утром пришел молодой человек высокого роста и бритый, сообщавший, что привез мне поклон из Москвы. Я пригласил его войти, и мы беседовали минут двадцать на городские темы. В конце беседы он обещал мне показать имеющиеся в его распоряжении русские заграничные издания. Через несколько дней он действительно принес мне несколько номеров каких-то газет. И оставил у меня, несмотря на мое заявление, что я в них не нуждаюсь. Прочтя эти номера и не найдя в них ничего для меня интересного, я их сжег. Приблизительно через неделю он пришел опять и стал спрашивать меня, не знаю ли я кого-нибудь, желающего работать для контрреволюции. Я объяснил, что никого такого не знаю, тогда он указал на незначительность работы: добывание разных сведений и настроений, раздачу листовок и сообщал, что эта работа может оплачиваться. Тогда я отказался продолжать разговор с ним на эту тему, и он ушел. Фамилию свою он назвал мне, представляясь. Я ее забыл, но она была не Герман и не Шведов. Н. Гумилев 9 августа 1921 ЛИСТ No 86 ПРОТОКОЛ ДОПРОСА гр. Гумилева Николая Степановича. Допрошенный следователем Якобсоном, я показываю следующее: летом прошлого года я был знаком с поэтом Борисом Вериным и беседовал с ним на политические темы, горько сетуя на подавление частной инициативы в Советской России. Осенью он уехал в Финляндию, через месяц я получил в мое отсутствие от него записку, сообщавшую, что он доехал благополучно и хорошо устроился. Затем, зимой, перед Рождеством, ко мне пришла немолодая дама, которая мне передала неподписанную записку, содержащую ряд вопросов, связанных, очевидно, с заграничным шпионажем, например, сведения о готовящемся походе на Индию. Я ответил ей, что никаких таких сведений я давать не хочу, и она ушла. Затем, в начале Кронштадтского восстания ко мне пришел Вячеславский с предложением доставлять для него сведения и принять участие в восстании, буде оно переносится в Петроград. От дачи сведений я отказался, а на выступление согласился, причем указал, что мне, по всей вероятности, удастся в момент выступления собрать и повести за собой кучку прохожих, пользуясь общим оппозиционным настроением. Я выразил также согласие на попытку написания контрреволюционных стихов. Дней через пять он пришел ко мне опять, вел те же разговоры и предложил гектографировальную ленту и деньги на расходы, связанные с выступлением. Я не взял ни того ни другого, указав, что не знаю, удастся ли мне использовать ленту. Через несколько дней он зашел опять, и я определенно ответил, что ленту я не беру, не будучи в состоянии использовать, а деньги 200 000 взял на всякий случай и держал их в столе, ожидая или событий, то есть восстания в городе, или прихода Вячеславского, чтобы вернуть их, потому что после падения Кронштадта я резко изменил мое отношение к Советской власти. С тех пор ни Вячеславский, никто другой с подобными разговорами ко мне не приходили, и я предал все дело забвению. В добавление сообщаю, что я действительно сказал Вячеславскому, что могу собрать активную группу из моих товарищей, бывших офицеров, что являлось легкомыслием с моей стороны, потому что я встречался с ними лишь случайно и исполнить мое обещание мне было бы крайне затруднительно. Кроме того, когда мы обсуждали сумму расходов, мы говорили также о миллионе работ. Гумилев Допросил Якобсон 18.8.1921 г. ЛИСТ No 87 (Машинопись. - В. Л.) Продолжительное (? - В. Л.) показание гр. Гумилева Николая Степановича 20.8.1921 г. Допрошенный следователем Якобсоном, я показываю: сим подтверждаю, что Вячеславский был у меня один и я, говоря с ним о группе лиц, могущих принять участие в восстании, имел в виду не кого-нибудь определенного, а просто человек десять встречных знакомых, из числа бывших офицеров, способных в свою очередь сорганизовать и повести за собой добровольцев, которые, по моему мнению, не замедлили бы примкнуть к уже составившейся кучке. Я может быть не вполне ясно выразился относительно такового характера этой группы, но сделал это сознательно, не желая быть простым исполнителем директив неизвестных мне людей, и сохранить мою независимость. Однако я указывал Вячеславскому, что по моему мнению это единственный путь по какому действительно совершается переворот и что я против подготовительной работы, считая ее бесполезной и опасной. Фамилии лиц я назвать не могу, потому что не имел в виду никого в отдельности, а просто думал встретить в нужный момент подходящих по убеждению мужественных и решительных людей. Относительно предложения Вячеславского я ни с кем не советовался, но возможно, что говорил о нем в туманной форме. Н. Гумилев ЛИСТ No 88 (Машинопись. - В. Л.) 23.8.1921 Допрошенный следователем Якобсоном, я показываю следующее: никаких фамилий, могущих принести какую-нибудь пользу организации Таганцева путем установления между ними связей, я не знаю и потому назвать не могу. Чувствую себя виновным по отношению к существующей в России власти в том, что в дни Кронштадтского восстания был готов принять участие в восстании, если бы оно перекинулось в Петроград, и вел по этому поводу разговоры с Вячеславским. ЛИСТ No 89 (Машинопись. - В. Л.) В дополнение к сказанному мною ранее о Гумилеве как о поэте добавляю, что насколько я помню в разговоре с Ю. Германом сказал, что во время активного выступления в Петрограде, которое он предлагал устроить (4 слова подчеркнуты красным карандашом. - В. Л.) к восставшей организации присоединится группа интеллигентов в полтораста человек. Цифру точно не помню. Гумилев согласился составлять для нашей организации прокламации. Получил он через Шведова В. Г. 200 000 рублей Таганцев 23 авг 21 ЛИСТЫ No 90 - 93 (Машинописные копии листов 83 - 89. - В. Л.) ЛИСТ No 94 (Машинопись. - В. Л.) Петрогуб. Ч. К. Телефонограмма No 632 из Дома Искусств В квартире нашего быв. преподавателя Н. С. Гумилева имеются книги по вопросам искусства и художествен. литературы. Эти книги необходимы нашему учебному заведению. Поручаем нашему библиотекарю П. М. Левину получить означенные книги, находящиеся на квартире Н. С. Гумилева (Преображенская ул. 5) Зав. литературным отделом Шловский (так. - В. Л.) Зав. канцелярией Лефлер (так. - В. Л.) ЛИСТЫ No 95 - 100 (Неразборчивые или практически неразборчивые документы, свидетельствующие о найме Гумилевыми квартиры по адресу уж. Преображенская, д. 5, квитанции, справки и т. п. - В. Л.) ЛИСТ No 101 (Заявление в домоуправление Софии Штюрмер по поводу занимаемой А. Н. Энгельгардт квартиры, а также принадлежащих мебели, вещей ее мужу Сергею Влад. Штюрмеру - школьному работнику. - В. Л.) ЛИСТ No 102 (Машинопись. - В. Л.) Заключение По делу No 2534 гр. Гумилева Николая Станиславовича (зачеркнуто, написано сверху чернилами "Степановича". - В. Л.), обвиняемого в причастности к контрреволюционной организации Таганцева (Петроградской боевой организации) и связанных с ней организаций и групп. Следствием установлено, что дело гр. Гумилева Николая Станиславовича (зачеркнуто, написано сверху чернилами "Степановича". - В. Л.) 35 лет происходит из дворян, проживающего в г. Петрограде угол Невского и Мойки в Доме искусств, поэт, женат, беспартийный, окончил высшее учебное заведение, филолог, член коллегии издательства Всемирной литературы, возникло на основании показаний Таганцева от 6.8.1921 г., в котором он показывает следующее: Гражданин Гумилев утверждал курьеру финской контрразведки Герману, что он, Гумилев, связан с группой интеллигентов, которой последний может распоряжаться, и которая в случае выступления готова выйти на улицу для активной борьбы с большевиками, но желал бы иметь в распоряжении некоторую сумму для технических надобностей. Чтоб проверить надежность Гумилева организация Таганцева командировала члена организации гр. Шведова для ведения окончательных переговоров с гр. Гумилевым. Последний взял на себя оказать активное содействие в борьбе с большевиками и составлении прокламаций контрреволюционного характера. На расходы Гумилеву было выдано 200 000 рублей советскими деньгами и лента для пишущей машины. В своих показаниях гр. Гумилев подтверждает вышеуказанные против него обвинения и виновность в желании оказать содействие контрреволюционной организации Таганцева, выразив в подготовке кадра интеллигентов для борьбы с большевиками и в сочинении прокламаций контрреволюционного характера. Признает своим показанием гр. Гумилев подтверждает получку денег от организации в сумме 200 000 рублей для технических надобностей. В своем первом показании гр. Гумилев совершенно отрицал его причастность к контрреволюционной организации и на все заданные вопросы отвечал отрицательно. Виновность в контрреволюционной организации гр. Гумилева Н. Ст. на основании протокола Таганцева и его подтверждения вполне доказана. На основании вышеизложенного считаю необходимым применить по отношению к гр. Гумилеву Николаю Станиславовичу73 как явному врагу народа и рабоче-крестьянской революции высшую м еру наказания - расстрел. Следователь Якобсон (подпись синим карандашом - В. Л.) Оперуполномоченный ВЧК (подпись отсутствует - В. Л.) ЛИСТ No 103 (Машинопись. - В. Л.) В Президиум Петроградской губернской Чрезвычайной комиссии Председатель Петроградского отделения Всероссийского союза поэтов, член редакционной коллегии государственного издательства "Всемирная литература", член Высшего совета Дома искусств, член комитета Дома литераторов, преподаватель Пролеткульта, профессор Российского института истории искусств Николай Степанович Гумилев арестован по ордеру Губ. Ч. К. в начале текущего месяца. Ввиду деятельного участия Н. С. Гумилева во всех указанных учреждениях и высокого его значения для русской литературы нижепоименованные учреждения ходатайствуют об освобождении Н. С. Гумилева под их поручительство. (Чернила. - В. Л.) Председатель Петроградского отдела Всероссийского Союза писателей А. Л. Волынский Товарищ председателя Петроградского отделения Всероссийского Союза поэтов М. Лозинский Председатель коллегии по управлению Домом литераторов Б. Харитон Председатель Пролеткульта А. Маширов Председатель Высшего совета Дома искусств (машинопись. - В. Л.) М. Горький Член издательской коллегии "Всемирной литературы" (машинопись. - В. Л.) Ив. М (неразборчиво. - В. Л.) ЛИСТ No 104 (Машинопись. - В. Л.) Выписка из протокола заседания Президиума Петрогуб. Ч. К. от 24.08.21 года: "Гумилев Николай Степанович, 35 лет, б. дворянин, филолог, член коллегии издательства "Всемирная литература", женат, беспартийный, б. офицер, участник Петроградской боевой контрреволюционной организации, активно содействовал составлению прокламаций контрреволюционного содержания, обещал связать с организацией в момент восстания группу интеллигентов, кадровых офицеров, которые активно примут участие в восстании, получил от организации деньги на технические надобности". Верно: (Справа приписка. - В. Л.) "Приговорить к высшей мере наказания - расстрелу". ЛИСТЫ No 105 - 106 (Переписка с домоуправлением по поводу квартиры, мебели и вещей в Доме искусств. - В. Л.) ЛИСТ No 107 (Справка из домоуправления. - В. Л.) Удостоверяю, что квартира No 2 по Преображенской улице, 5 - 7 в марте 19 года взята во временное пользование со всей обстановкой и инвентарем моим покойным мужем Н. С. Гумилевым у С. В. Штюрмера, а поэтому вся в ней обстановка принадлежит Штюрмеру, кроме 1303 экз. книг, принадлежат моему мужу Н. С. Гумилеву. Анна Гумилева 22 сентября 1921 г. ДКТ заверяет правильность подписи. Председатель ДКТ Прокофьев (Две печати и штамп домоуправления. - В. Л.) Возникает много вопросов. Что такое "дополнительные показания гр. Гумилева Николая Степановича"? После каких экзекуций они были даны Гумилевым? Почему не были опрошены его близкие, его мать, его жена, его друзья, люди, с которыми он встречался в последние дни перед арестом? Почему не был опрошен поэт Борис Верин? Почему не была опрошена М. Шагинян? Как могла не заинтересовать следователя ее расписка? Для каких нужд М. Шагинян взяла у Гумилева "заговорщицкие" деньги? Может быть, на картошку, а может быть, на 10 почтовых марок (почтовая марка стоила в то время 5000 рублей, по теперешним меркам 200 000 - это 2 рубля). Почему не была опрошена И. Одоевцева, которая утверждает, что была настолько близка Гумилеву, что знала о нем все? Почему в деле не содержится ни одного вопроса следователя к Гумилеву? Почему идет муссирование фактов из показаний всего лишь одного имевшегося свидетеля, Таганцева, который к тому же сам сомневался в надежности Гумилева как возможного контрреволюционера? Разве из показаний Таганцева не ясно, что он излагает следователю п р е д п о л о ж и т е л ь н у ю форму отношений с Гумилевым? Почему следователь переводит предположительные обороты в утвердительные и, добавив кое-что от себя, выносит приговор? Из записок Сергея Лукницкого, 18.10.89. При обыске у Гумилева было изъято всего 16 000 рублей. Очевидно, другим своим голодающим друзьям он раздавал деньги без расписок. Возникает еще один вопрос: почему, приобщив к делу расписку Мариэтты Шагинян и не вызвав ее в качестве свидетеля, следователь не заинтересовался, куда девались остальные деньги? Вызывает недоумение и то, что с каждой страницей обвинение становится все более пространным, - и Гумилев дает все более самообличительные показания; отвечает на незаданные вопросы. Вспомнил каких-то лиц, якобы приходивших к нему с поручением: бритоголового незнакомца, передавшего ему привет из Москвы, таинственную пожилую даму, которая якобы предложила Гумилеву дать информацию о походе на Индию (?! - С. Л.), малоизвестного поэта Бориса Верина... Подтвердились ли эти визиты, этот бритый москвич ли, может быть, пожилая дама, интересовавшаяся Индией, после успешных поисков, была обнаружена следствием, допрошена и дала показания против Гумилева? Н и к т о не найден, н и к т о не допрошен. Тогда, может быть, Герман и Шведов подтвердили показания В. Таганцева и тем самым сообщили важные улики, которые и привели к расстрелу поэта? В деле Гумилева показаний Германа и Шведова н е т. И не может быть. КГБ СССР установил: Ю. П. Герман, морской офицер, убит погранохраной 30.5.21 года при попытке перехода финской границы, а В. Г. Шведов, подполковник, был смертельно ранен чекистами во время ареста в Петрограде 3.8.21 года. То есть обоих не было на свете еще до начала производства по делу Гумилева... Таким образом, только показания В. Таганцева, никем не проверенные, никем не доказанные, послужили обвинением. Следователь Якобсон в обвинительном заключении заявил, что на первых допросах Гумилев ни в чем не признавался, а потом полностью подтвердил то, что было ему инкриминировано. С чего бы это? Ведь в деле не прибавилось ни строчки. И вдруг подследственный стал признаваться... Может быть, из личной симпатии к следователю - за то, что следователь, по словам Одоевцевой, был очарован поэтом и читал на память его стихи? "На основании вышеизложенного считаю необходимым применить по отношению к гр. Гумилеву Николаю Станиславовичу как явному врагу народа и рабоче-крестьянской революции высшую меру наказания - расстрел". Цитирую этот невероятный документ по следующим причинам: 1. Потому что в полном его тексте в трех случаях из трех написано чужое отчество; 2. Потому что нигде в мире не было законодательства, где следователь предлагал бы суду или органу, его заменяющему, свое мнение о мере наказания. 3. Потому что заключение должны были подписать двое. Вторым - оперуполномоченный ВЧК. П о д п и с ь о т с у т с т в у е т... 4. Потому что пункт 3 "Положения о оправах и обязанностях ВЧК" от 20.XII. 1917 года гласит: "Комиссия ведет т о л ь к о п р е д в а р и т е л ь н о е (разрядка моя. -С. Л.) расследование..." Вопрос о том, существовал ли вообще заговор В. Таганцева или в известной мере был сфабрикован "для острастки" Петроградским ЧК (Новый мир, 1989, No 4) не может быть освещен без открытия документов архива КГБ по всему этому делу. В 1989 году журнал "Неман" опубликовал статью А. И. Куприна "Крылатая душа", написанную сразу после гибели Гумилева. А. Куприн не был близким Гумилеву человеком, не все факты точны в его публикации, но, быть может, некоторая отстраненность, дистанция помогли Куприну увидеть то, что не смогли увидеть стоящие рядом - фигуру Поэта как бы во весь рост. КРЫЛАТАЯ ДУША В нем было нечто, напоминающее какую-то дикую и гордую перелетную птицу: маленькая, круглая сзади, голова на высокой шее, длинный прямой нос, круглый глаз со сторожким боковым взором, неторопливые движения. Так же, как птица, любил он простор и свободу, любил не метафорически, не теоретически, а любовью духа. Его радостью были далекие пути. Я не знаю всей его жизни, но мне хорошо известно, что бывал он в Африке, где от негуса Абиссинского получил милостивые и совсем ненужные ему разрешения: охотиться на слонов и добывать золото в пределах абиссинских владений. Бывал он также на Крайнем Севере, на Вайгаче и на Новой Земле, в очарованных странах полугодовой ночи безмолвия и северных сияний. Зимою 1919 г. я встречал его на петербургских улицах в длинном лапландском малахае из оленей-выпоротков, шитом по краям и по рукавам мелким цветным бисером. Высокий, с медлительной важной походкой, с серьезным лицом - он сам был похож на стройного, сурового экзотического жреца. И жил он всегда в замкнутом одиночестве, как свободолюбивая, большая птица, не признающая стаи, вьющая свое гнездо в недоступных местах. О нем лично мало знали и говорили. Кому, например, было известно, что всю Великую войну Гумилев прослужил в Сумском кавалерийском полку? Я только раз услышал об этом от него, когда пришлось к слову. Он лишь коротко установил факт и не обронил ни одной подробности. Совсем недавно я узнал, что за свою выдающуюся храбрость Гумилев был награжден Георгием трех степеней. Не сомневаюсь, что храбрость эта была сдержанна, холодна и молчалива. Мало того, что он добровольно пошел на современную войну - он - один он! - умел ее поэтизировать. Да, надо признать, ему не чужды были старые, смешные ныне предрассудки: любовь к родине, сознание живого долга перед ней и чувства личной чести. И еще старомоднее было то, что он по этим трем пунктам всегда готов был заплатить собственной жизнью. Он писал стихи, насыщенные терпкой прелестью, обвеянные ароматами высоких гор, жарких пустынь, дальних морей и редких цветов, прекрасные, полнозвучные, упругие стихи, в которых краткая и емкая форма вмещает гораздо больше, чем сказано. Странствующий рыцарь, аристократический бродяга, - он был влюблен во все эпохи, страны, профессии и положения, где человеческая душа расцветает в дерзкой героической красоте. Когда читаешь его стихи, то думаешь, что они писались с блестящими глазами, с холодом в волосах и с гордой и нежной улыбкой на устах. А потом их равнодушно отдали в печать и высокомерным молчанием встретили чужое навязчивое суждение. Единственная награда заключена была в самом трепете творчества. Как мог Гумилев - один из самых независимых, изящных, вольных и гордых людей, каких только приходилось встречать и можно вообразить, - как мог он выносить всю нищенскую тоску, арестантскую узость, подлейшую, унизительную зависимость днем и ночью от любого вздорного случая и любого упившегося властью скота? Что перетерпела его крылатая душа в эти черные дни, обратившие великую страну в сплошной вонючий застенок? Никогда, ни в каком заговоре он участвовать не мог. Заговор - это стая. В обезумевшей, голодной, холодной России, заведенной за пределы того, что может стерпеть человек, - заговор из пяти людей уже не заговор, а провал и катастрофа. А у Гумилева был холодный, скептический и проницательный ум. Я не думаю также, чтобы он удостоил допросчиков каких-нибудь разъяснений по поводу своего политического символа веры. Но, знаете, сорвется иногда у человека, умеющего глубоко презирать и холодно ненавидеть, сорвется, может быть, даже совсем невольно, - всего лишь один, быстрый, как молния, пронзительный взгляд, но в нем палач мгновенно прочтет: и то, как он микроскопически мал, гадок, глуп, грязен и труслив в сравнении со спокойно стоящей перед ним жертвой, и то... что эта бесконечная разница пребудет во веки веков. И тогда конец. Тогда неизбежна смерть избраннику, тому, кого сам Бог отметил при рождении прикосновением своего перста на возвышенную жизнь и ужасную кончину. Но вот вопрос, где же был Горький, когда Гумилев томился