Джеймс Хэдли Чейз. Итак моя прелесть ----------------------------------------------------------------------- Чейз Дж.X. Собрание сочинений. Т. 4. Итак, моя прелесть. К чему эти сказки? Сувенир из "Клуба мушкетеров". Детективные романы Мн.: Эридан, 1991. Перевод А.Лещинского, 1991. OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 2 октября 2003 года ----------------------------------------------------------------------- Очередной, четвертый том собрания сочинений английского мастера детектива включает три романа, посвященных взаимоотношениям "сильной мужской личности" и "слабой женской натуры". Глава 1 Одной из главных достопримечательностей Парадиз-Сити был Аквариум. Он назначил ей встречу в половине пятого вечера у дельфинария, и она тогда подумала, что это ужасно противное место для свидания. Она терпеть не могла толкаться среди туристов, от которых в городе в эту пору не было житья... Она шла в толпе, то и дело с тревогой озираясь, и ее маленькое тело под простеньким хлопчатобумажным платьицем невольно сжималось от каждого соприкосновения с жирным и дряхлым, безмозглым и сморщенным старичьем, которое кричало, вопило, пихалось и лезло, чтобы поглазеть на тропическую рыбину, столь же недоуменно глазевшую на посетителей... Она пробиралась к дельфинарию, а сердечко колотилось, и еще от страха ее слегка подташнивало. За каждое лицо, возникавшее из полумрака, она цеплялась испуганным взглядом, моля бога, чтобы не напасть на знакомого. Однако посреди шумного водоворота людей, которые толкались, смеялись и перекрикивались, она скоро поняла, что место встречи выбрано с умом. Никому из ее друзей, никому из Казино и в голову не пришло бы затесаться в эту потную, пошлую толпу слоняющихся без дела туристов... В этот миг она увидела его. Он вышел из толпы с этой своей ласковой улыбкой на тонких губах, с белой панамой в руке, в безупречном легком кремовом костюме с кроваво-красной гвоздикой в петлице. Это был маленького роста и щуплого сложения мужчина лет шестидесяти, с худощавым смуглым лицом, сероглазый и неизменно улыбающийся. Его редеющие светлые волосы серебрились сединой на висках, а вместо носа торчал настоящий ястребиный клюв. Человеку этому она теперь не доверяла, научилась бояться его, однако ее влекло к нему, точно магнитом. - Итак, моя прелесть... - проговорил он, остановившись возле нее, - вот мы и снова встретились... При первом знакомстве он сказал, что его зовут Франклин Людович. Родом из Праги, журналист, работает по договору. В Парадиз-Сити приехал, чтобы сделать большой материал о Казино. В этом не было ничего удивительного. Журналисты часто приезжали сюда, чтобы написать про Казино. Все-таки самое шикарное заведение во Флориде. Сейчас, в разгар сезона, по зеленому сукну игорных столов за ночь перекочевывало до миллиона долларов, правда, большей частью в сторону крупье... но разве в этом дело? Людович подошел к ней как-то днем, на пляже. Его безобидный, добродушный вид, восхищение ее молодостью и улыбка обворожили ее. Он сознался, что знает, где она работает, и дал ей тисненую визитку, на которой его имя стояло рядом с магическими словами "Журнал "Нью-Йоркер". Ему требовались сведения о Казино от тех, кто там служит. Он присел на мягкий песок у нее в ногах и говорил, поглядывая из-под панамы, надвинутой на самую переносицу ястребиного клюва. Рассказал, что беседовал с управляющим Гарри Льюисом. При этом его лицо перекосила потешная гримаса отчаяния. Вот характерец! До чего же скрытный! Если довольствоваться тем, что сообщил Гарри Льюис, ему в жизни не написать ничего подходящего для такого солидного журнала, как "Нью-Йоркер". У него предчувствие, что он поладит с ней. Она работает в хранилище Казино еще с несколькими девушками. Это он выяснил. В его серых глазах мелькнуло озорство. "Итак, моя прелесть..." Сколько раз она слышала от него эти слова, которые теперь внушают ей страх и недоверие? "Давайте вы расскажете то, что мне хочется узнать, а я заплачу вам за это? Ну, сколько? "Нью-Йоркер" - богатый журнал. Пятьсот? Как насчет пятисот долларов?" У нее захватило дух. Пятьсот долларов! Ей до смерти хотелось выйти замуж. Ее дружок Терри еще студент. Они договорились, что если раздобудут пятьсот долларов, то рискнут и поженятся, и тогда у них по крайней мере будет однокомнатная квартира, пусть даже в доме без лифта... но где же раздобыть пятьсот долларов? А тут на тебе, безобидный человечек предлагает как раз эти самые деньги, надо только выдать ему тайны Казино... Видя ее колебания, Людович сказал: - Я знаю, вы давали подписку, но пусть это вас не пугает. Подумайте. Никто никогда не узнает, от кого я получил сведения. А ведь пятьсот долларов вам не помешают. Можно и накинуть... В тот же вечер, дав ей время обдумать его предложение, он позвонил ей по телефону. - Я переговорил с редактором. Он готов заплатить тысячу. Я так рад. Я думал, он заупрямится. Итак, моя прелесть, вы поможете мне за тысячу долларов? И вот, превозмогая муки совести и страх перед разоблачением, она помогла ему. Он отдал ей пятьсот долларов. Остальные пятьсот, объяснил он с отеческой улыбкой, потом, когда она предоставит всю необходимую информацию. И по мере того как он расспрашивал ее, ей все больше становилось не по себе, и она начала догадываться, что, видно, никакой он не журналист. Видно, он задумал ограбить Казино. Иначе откуда такой интерес к численности охраны, к количеству денег, поступающих в хранилище каждую ночь, и к сигнализации... Ведь наверняка такие сведения нужны человеку, который задумал ограбить Казино. А тут еще эта последняя просьба: добыть копию чертежей со схемой электропроводки... - Ну нет! Этого я не сделаю! Чертежи не могут понадобиться для статьи! Я не понимаю. Я начинаю думать... - Не думайте, моя милая. Мне нужны чертежи. Не будем спорить об этом. Мой журнал готов платить. Скажем, еще тысячу? - Он вытащил из кармана конверт. - Вот вторые полтысячи, которые я вам должен... видите? А после получите еще тысячу... Она решила так: если этот коротышка задумал ограбить Казино, она ничего такого знать не желает. А заполучить вторую тысячу очень даже желает. Колебания отняли у нее минуту с небольшим, затем она согласно кивнула. Но это было нелегко. Наконец, ей удалось добыть копии нужных чертежей. Днем она иногда подрабатывала в главной конторе и имела доступ к документации. Этот улыбчивый человечек проявил незаурядную смышленость, остановив на ней свой выбор. Но этот человечек, которого на самом деле звали Серж Мейски, был хитер и коварен, как змея. Десять месяцев назад приехал он в Парадиз-Сити. Окольными путями навел справки о четырех девушках, работающих в хранилище Казино, и издали наблюдал за ними. В конце концов решил сосредоточиться на этой смазливой маленькой блондинке, которую звали Лана Эванс. Чутье и ум, как всегда, не подвели его. Лана Эванс должна была дать ему ключ к самому крупному и дерзкому ограблению Казино, какие только знала история подобных ограблений. И вот они стоят здесь, лицом к лицу, в сумрачном, кишащем туристами Аквариуме, где среди прочей морской живности обитают дрессированные дельфины. Он улыбнулся ей, взял своей сухой клешней за руку и увел от давки к резервуару с печальным, скучающим осьминогом, где было сравнительно спокойно. - Вам удалось? Его улыбка была безупречной, под стать костюму, но Лана Эванс чувствовала, что он едва владеет собой от нетерпения, и это нетерпение пугало ее. Она кивнула. - Превосходно. - Нетерпения как не бывало, будто светофор переключился с красного света на зеленый. - Деньги у меня с собой... все до цента. Тысяча хрустящих долларов. - Он быстро скользнул взглядом по лицам ближайших туристов. - Давайте. - Деньги вперед, - пролепетала Лана Эванс. Она была сама не своя от страха да еще в голове все плыло от затхлой сырости. - Разумеется. - Он достал из заднего кармана брюк пухлый конверт. - Здесь вся сумма. Не нужно сейчас пересчитывать, моя милая. Вы на виду. Где чертежи?.. Ей хотелось поскорей завершить эту опасную сделку. Она отдала ему чертежи: несколько страниц со сложными электрическими схемами, включая плавкие предохранители, систему кондиционирования воздуха и множество сигнальных устройств. Он мельком проглядел чертежи, став вполоборота к осьминогу... - Так... - Он убрал выкраденные ею бумаги в задний карман. - Вот и закончилось наше весьма удачное сотрудничество. - Он улыбнулся, а его серые с синеватым отливом глаза сделались вдруг холодными, как две грязные льдинки. - Ах да... вот еще что... - Нет! - наотрез отказалась она. - Хватит! Меня не волнует... - Помилуйте. - Он примирительно поднял руку. - Мне больше ничего не нужно. Я вполне удовлетворен. Вы были так покладисты, так надежны, с вами так приятно работать... Позвольте мне отблагодарить вас от себя лично... скромным пустяковым подарком. - Он вынул из кармана квадратную коробочку, аккуратно перевязанную красной с золотом ленточкой, а на золотой этикетке было написано волшебное слово "Диана". - Пожалуйста, примите... Такая хорошенькая девушка должна ухаживать за своими руками. Она взяла коробочку, обескураженная его неожиданной добротой. Крем для рук "Диана" делали только для очень состоятельных людей. С этой коробочкой в руках она чувствовала себя еще более разбогатевшей, чем в тот миг, когда он передал ей конверт. - Ой... спасибо... - Вам спасибо, моя прелесть... прощайте. Он растворился в толпе, как маленькое доброе привидение: вот только сейчас улыбнулся ей и тут же пропал. Исчез в мгновение ока, и трудно было поверить, что когда-нибудь он стоял рядом. Перед нею вырос крупный краснолицый ухмыляющийся мужчина в желто-голубой цветастой рубашке. - Я Томпсон из Миннеаполиса, - прогудел он. - Видали, что вытворяют эти чертяки дельфины? Я в жизни такого не видал! Она поглядела на него без всякого выражения и бочком, бочком улизнула в сторону, а потом, когда удостоверилась, что ей не грозят его лапы, повернулась и спокойно пошла к выходу, зажав в руке коробочку с кремом, в которой притаилась ее смерть. Сейчас, в разгар сезона, аэропорт и железнодорожный вокзал находились под неусыпным надзором полиции. К тому же на трех главных шоссейных дорогах при въезде в город были выставлены полицейские посты. На пропускных пунктах полицейские с профессиональной памятью на лица ощупывали жестким казенным взглядом каждого прибывающего пассажира. То и дело кого-нибудь останавливали взмахом руки. Мужчину или женщину выуживали из медленно продвигающейся очереди приезжих и отводили в сторону. Разговор происходил всегда один и тот же: "Привет, Джек (либо Лулу, или Чарли)... Получил обратный билет? Советую воспользоваться им: здесь ты не нужен". На дорожных постах беседовали в том же духе и заворачивали машины на Майами. Эти полицейские кордоны мешали сотням крупных и мелких воришек орудовать в городе и обчищать богачей. Поэтому четыре человека, которые откликнулись на заманчивое приглашение и были предупреждены о полицейском заслоне, приехали поодиночке, приняв меры предосторожности. Джесс Чандлер еще не попадался на крючок полиции, поэтому прилетел самолетом. Этот высокий, интересный, элегантного вида мужчина направился прямиком к турникету, не сомневаясь в том, что его подложный паспорт и ловко состряпанная легенда кофейного плантатора с поместьями в Бразилии выдержит проверку. Тридцатидевятилетний Чандлер считался в преступном мире одним из самых умных и изворотливых мошенников. Он играл на своей артистичной внешности. Худощавое смуглое лицо, короткий нос и полные губы, широкие скулы и большие темные глаза выдавали в нем чувственность и напористость опытного сердцееда... Двое полицейских оглядели его. Он не отвел глаз, изобразив на лице скуку и легкое презрение. Настораживает испуг, а испуга они не увидели. Заглянув в паспорт, Чандлера выпустили из здания аэропорта к веренице такси. Он перекинул дорожную сумку из одной руки в другую и ухмыльнулся. Он знал, что все пройдет гладко... как всегда. Коллинзу пришлось вести себя гораздо осторожнее. Он всего два месяца как вышел на волю, и в каждом полицейском участке хранилась его фотография. Долго ломал он голову над тем, как ему миновать полицейский кордон, не отвечая на щекотливые вопросы. Наконец, он решил присоединиться к экскурсии, которая отправилась в заповедник Эверглейдс с ночевкой на обратном пути в Парадиз-Сити. В экскурсионном автобусе, битком набитом шумными, довольными, подвыпившими туристами, Коллинз чувствовал себя в относительной безопасности. Он прихватил с собой губную гармошку. Минут за десять до пропускного пункта он начал играть к удовольствию своих попутчиков. Инструмент, зажатый в мясистых ручищах, почти полностью скрыл его лицо. Место он выбрал себе на заднем сиденье с тремя такими же толстяками, и полицейский, войдя в автобус, взглянул на него лишь мельком и тотчас переключился на другие взмокшие, тупые, дружно улыбавшиеся ему физиономии. Так, в Парадиз-Сити благополучно прибыл Миш Коллинз - человек, которого полиция немедленно завернула бы, если б только установила его личность, ибо мало того, что Миш Коллинз был одним из лучших "медвежатников" в стране, перед его талантом беспомощно пасовали производители всякого рода сигнальных устройств. Коллинзу исполнился сорок один год. Пятнадцать лет своей жизни с перерывами он провел за решеткой. Он был мощного телосложения, грузный и обладал большой физической силой. Когда автобус вырулил на стоянку, Миш Коллинз отвел в сторону экскурсовода и сказал, что обратно не поедет. - Я вспомнил, у меня ведь здесь приятель, - объяснил он. - Сдайте обратно билет и оставьте деньги себе. Вы это заслужили. - И не успел экскурсовод даже поблагодарить его, как Миш растворился в людском муравейнике. Джек Перри приехал на собственном "олдсмобиле" с откидным верхом. У них не было его фотографии, поэтому он подкатил к полицейскому посту в полной уверенности, что двум фараонам, проверяющим машины, и в голову не придет, будто они сейчас столкнутся нос к носу с профессиональным убийцей... Ему было года шестьдесят два: маленького роста, плотный, с коротко остриженными белоснежными волосами, круглым полноватым лицом, широко расставленными глазами под кустистыми седыми бровями, с тонкими губами и длинным крючковатым носом. Перри остановился и подождал, пока полицейские проверят документы у пассажиров передней машины. Потом, когда ее пропустили, медленно подкатил к двум ожидавшим его стражам закона. Перри одарил их дежурной улыбкой. - Здорово, ребята, - махнул он им толстой ручищей. - Что я такого натворил? Патрульный Фред О'Тул уже четыре часа, как заступил на пост. Это был крупный темноволосый ирландец с настороженным, угрюмым взглядом. Его воротило с души от всех людишек, что проползли через его пост на своих роскошных лимузинах, со своими затасканными шуточками, подобострастными улыбочками, презрением, а то и заносчивостью... - Паспорт есть? - строго спросил О'Тул, положив на опущенное стекло руку в перчатке и глядя на Перри сверху вниз. - А на что мне паспорт? - ответил Перри. - Есть права... устроит? О'Тул протянул руку. Перри отдал права, которые обошлись ему в четыреста долларов: вещь дорогая, но необходимая. Отпечаток указательного пальца правой руки был очень умело изменен, а такая работа стоит денег. - По какому делу приехали? - Поесть от пуза, вдоволь покрутить рулетку и нагуляться с девочками, - рассмеялся Перри. - У меня отпуск, дружище... и уж я его отгуляю на полную катушку! О'Тул отступил в сторону и пропустил Перри. Тот совсем расплылся в улыбке, нажал на газ, и машина набрала скорость. "Ну, пронесло, - подумал он, включая радио. - Наколол этих тупиц, а теперь... держись, Парадиз-Сити, я еду!" В отличие от Перри Уошингтон Смит не мог ехать в открытую. В этом городе вообще не жаловали негров, даже добропорядочных, а Уошингтон Смит был теперь далеко не добропорядочным. Он освободился две недели назад. Его преступление состояло в нанесении побоев двум полицейским, которые подловили его и собирались хорошенько отметелить... Да только Уош оказался финалистом любительского турнира "Золотые перчатки" во втором полусреднем весе. Вместо того чтобы покорно стерпеть избиение, он уложил обоих двумя великолепными боковыми ударами в челюсть и пустился наутек. Но ему не дали убежать далеко. Его остановила пуля, угодившая в ногу, а довершил дело удар дубинкой по голове. Он отмотал восемь месяцев за сопротивление при аресте и вышел из тюрьмы ожесточенным и с твердой решимостью стать отныне заклятым врагом белых. Когда его позвали в Парадиз-Сити, он засомневался. А не ловушка ли? Сообщение было коротким: "Есть прибыльное дело. Тебя предложил Миш. Если ХОЧЕШЬ ЗАРАБОТАТЬ ОЧЕНЬ КРУПНУЮ СУММУ, то 20 февраля в 22.00 будь в ресторане "Черный краб". Деньги на дорожные расходы прилагаю. Полиция перекрыла все въезды в город. Будь осторожен. Спроси мистера Людовича". Уош пробрался в Парадиз-Сити под коробками с зеленым салатом, предназначенным для отеля "Парадиз-Риц". Когда грузовик, в котором он притаился, проходил полицейский контроль, у него бешено колотилось сердце и тряслись поджилки. Но и он, подобно трем другим, благополучно миновал полицейский кордон, призванный защитить толстосумов в Парадиз-Сити. Удался первый шаг в плане ограбления богатейшего в мире Казино, разработанном Сержем Мейски. Ресторан "Черный краб" занимал трехэтажное деревянное строение на сваях, стоявшее в тридцати ярдах от берега и соединенное с набережной узким причалом. Здесь собирались ловцы губок из "Флорида марин манифекчеринг компани" и туристы, а жители Лагуны и подавно обходили его стороной. Он славился пьяными драками и превосходной рыбной кухней. На верхнем этаже было три отдельных кабинета. К ним вела наружная лестница, и люди, желавшие поговорить о важном деле, могли рассчитывать на полное уединение... Первым пришел Миш Коллинз. Официант Джоз поглядел на него, кивнул и молча подал бокал с тройной порцией рома, лимоном и колотым льдом. Перри и Чандлер пришли вместе, а минуту спустя в кабинет с опаской заглянул Уошингтон Смит. Миш взял на себя роль хозяина. - Здорово, ребята, - сказал он. - Располагайтесь как дома. Тот черномазый, что прислуживает - глухонемой. Не обращайте на него внимания. - Он улыбнулся Уошу и протянул ему руку. - Привет, кореш. Давно не виделись. Уош кивнул и пожал руку, ощущая на себе недоуменный, угрюмый взгляд Перри. Не сводя глаз с Уоша, Перри спросил: - Это кто такой? Что он здесь делает? - А что все мы здесь делаем? - рассмеялся в ответ Миш. Уош отказался от спиртного. Помявшись, он остался у дверей. В компании белых он всегда чувствовал себя не в своей тарелке и ждал подвоха. Перри выбрал место подальше от Коллинза. Он сел, прихватив свой бокал и крепко зажав в мелких белых зубах потухшую сигару. - Это что - вечеринка? - спросил он, озирая комнату голубыми водянистыми глазами. - Именно, - с удовольствием подхватил Миш. - Вечеринка. Обернулся Чандлер. Его красивое лицо выражало раздражение. - Ты что-нибудь знаешь про это дело? - Мало. - Что за тип этот Людович? - А-а... его-то я знаю. - Миш почтительно покачал головой. - Еще бы, про него я могу порассказать. Перво-наперво, имя у него другое. Его зовут Серж Мейски. Столкнулся я с ним в Роксбургской тюрьме. У него там работенка была... фармацевтом. - Это еще что за хрен... фармацевт? - подозрительно спросил Перри. - Ну, сидел на всяких пилюлях и микстурах, - объяснил Миш. - Клистирная трубка прописывает тебе пилюлю, а Мейски выдает. Десять лет там проработал... котелок варит что надо. Мы с ним поладили. Я ведь охоч до пилюль-то. Перед тем как податься на волю, он мне рассказал, будто придумал такой куш сорвать, что никому и не снилось. Когда, говорит, все налажу, дам тебе знать, и еще трое понадобятся. Я выбрал вас. Благодарности оставим на потом. - Резиновое лицо Коллинза расплылось в широкой улыбке. - Вот что я вам скажу, ребята. На вид он человечек безобидный, но, ей-ей, гремучая змея безобидней. А голова!.. Чистое золото! Я вот что скажу: если он говорит, что можно взять большой куш, я соглашаюсь с закрытыми глазами. Поэтому я здесь. Не знаю, что за дело, но... - Поэтому и я здесь... чтобы рассказать вам, - вкрадчиво проговорил с порога Мейски... - Господа, - сказал он, как всегда, негромко и отчетливо, - очень рад познакомиться с вами. Надеюсь, доехали без происшествий? Четверо мужчин кивнули под испытующим взглядом его серых глаз. - Превосходно. Тогда за стол. Вы наверняка проголодались. Потом и только потом поговорим о деле. Спустя час Миш Коллинз отвалился от стола и тихонько рыгнул. - Вкусная жратва, - похвалил он. - Не то что баланда, которую нам давали в Рокси, а, док? Мейски улыбнулся... За ужином Мейски был безраздельным хозяином стола. Его уравновешенность и мягкость обескураживали всех, кроме Коллинза, который знал его и весь лучился, точно гордая мамаша, демонстрирующая свое гениальное чадо. Мейски говорил о политике, путешествиях, женщинах... За этот час ему удалось каким-то чудом немного растопить лед, наладить более или менее непринужденные отношения между мужчинами. Даже Уош освоился в новой компании. Когда глухонемой убрал со стола, принес две бутылки виски, лед, бокалы и ушел, Мейски, подперев руками острый подбородок, сказал: - Ну, а теперь, господа, поговорим о деле. У меня к вам предложение. Миш рассказал вам, быть может, что мы с ним прожили три года под одной крышей. Такого пожирателя таблеток я больше не знавал. За время, проведенное вместе, у меня сложилось впечатление, что у него большие способности к технике, и еще я узнал, что у него есть не менее способные знакомые. Вот почему я попросил его связаться с вами, господа. Что касается Уоша... он не похож на нас. Он не преступник, - ласково улыбнулся Мейски, - но нам без него не обойтись, а ему нужны деньги и к тому же хочется отомстить. Все поглядели на смутившегося Уоша... - Какое у вас предложение? - спросил Чандлер. - Мы собрались здесь, чтобы взять два миллиона в Казино. Наступила мертвая тишина. Даже с лица Коллинза сползла самонадеянная улыбка. Все четверо ошарашенно уставились на Сержа Мейски. - Два миллиона? - переспросил Чандлер, который первым пришел в себя. - Послушайте, меня ждут дела. Кому нужна эта пустая болтовня? Два миллиона... Мейски жестом напомнил гостям про бутылки. - Пожалуйста, угощайтесь, господа. Мне, к сожалению, нельзя... врач запретил. - Он обернулся к Перри. - Вы слышали, что я сказал. Джесс, как видно, не верит мне... а вы? Перри выпустил в потолок тонкое облачко сигарного дыма. - Толкуй дальше, - ответил он. - Не обращай внимания на красавчика. Он отроду нервный. Ты толкуй. Я слушаю. Чандлер было вскинулся, но встретил холодный взгляд Перри. И едва Чандлер заглянул в его блеклые глаза, как ощутил дрожь в коленях. Он не имел привычки к насилию, и Перри своим взглядом нагнал на него страху. С деланным безразличием пожав плечами, он потянулся к виски. - Раз так... рассказывайте. Мейски откинулся на спинку стула. - Много лет я мечтал придумать, где можно взять большие деньги. Наконец я пришел к выводу, что их можно взять здесь усилиями нескольких, тщательно отобранных человек, которые знают свое дело. Мы можем взять в Казино два миллиона долларов, но лишь при том условии, что у вас хватит на это духу и вы будете в точности выполнять мои указания. Если вы не согласны на эти два простых условия, то забудем обо всем. - Он по очереди окинул каждого теперь уже ледяным взглядом. - Вы согласны? - С тобой, док, я на любое дело пойду. За мной остановки нет, - отозвался Миш. Мейски пропустил его слова мимо ушей, он смотрел на Чандлера. - Вы? - Обчистить Казино? - сказал Чандлер. - Это невозможно. Года два назад один парень предложил мне то же самое. Он собирался войти туда вдесятером, но мы... - Так не пойдет, Джесс. Либо соглашайтесь, либо отказывайтесь... сию минуту, - мягко проговорил Мейски. Чандлер замялся, потом махнул рукой в знак согласия. Он вдруг понял, что имеет дело с таким же опасным человеком, как Перри, а Перри он знал как облупленного. - Ладно... ладно... идет. Я все-таки думаю, это невозможно, но раз вы думаете иначе, пусть будет по-вашему. Мейски перевел взгляд на Перри, и тот ухмыльнулся в ответ. - Без вопросов, согласен. Только растолкуй, - сказал он. Мейски повернулся к Уошу. - А вы? Маленький негр заерзал на стуле, но только оттого, что все уставились на него, а ему всегда было не по себе под взглядами белых. Он без колебаний ответил: - Конечно... что мне терять? Мейски облегченно улыбнулся. - Очень хорошо. Стало быть, если сомнений нет, господа, я могу на вас положиться? - Он подождал, пока все четверо кивнули, затем продолжил. - Сначала я расскажу вам немного о самом Казино, - сказал он, раскладывая бумаги перед собой на столе. - Сейчас разгар сезона. В субботу, то есть послезавтра, в этом здании будет примерно три миллиона долларов наличными. Если нам пофартит, мы возьмем два миллиона. Нас пятеро, так что при дележе получится по триста тысяч на брата. - По моим подсчетам, не так. У меня выходит по четыреста тысяч, - вмешался Чандлер. Мейски ласково улыбнулся. - Вы правы, но мне достанется больше. Каждый из вас получит по триста тысяч, а я заберу остальное, так как понес немалые расходы. Я придумал весь план, подготовил его осуществление и, да будет вам известно, живу здесь уже девять месяцев. Мне пришлось снять бунгало, выложить кругленькую сумму за информацию. Так что... - Он развел похожими на клешни руками. - Мне достанется больше. - Заметано, док, - сказал Миш. - Это по справедливости. - Позвольте, я продолжу? Объясняю насчет Казино. Джесс говорит, он уже обдумывал план ограбления, по которому десять человек должны были ворваться в игорные комнаты. - Мейски рассмеялся. - Такой план, конечно, не принес бы желаемых результатов. В субботу ночью на столах лежит, самое большое, около четверти миллиона. Остальные деньги держат в хранилище, расположенном как раз под игорными комнатами. Когда возникает нужда в наличных, их поднимают в маленьких, наглухо закрытых лифтах. Пока идет игра, возле каждого лифта дежурят по два охранника. Если на столах скапливаются деньги, их отправляют в хранилище. Получается непрерывное движение денег... вверх-вниз... и всегда под надежной охраной. - Он прервался, чтобы прикурить очередную сигарету, затем снова заговорил. - Понаблюдав несколько дней за этой процедурой, я пришел к выводу, что нападать нужно на хранилище. Деньги там лежат аккуратными пачками. В хранилище работают четыре девушки и двое вооруженных охранников. Девушки управляются с деньгами, охранники их стерегут. Там стальная дверь, и внутрь пускают только по делу. Так было заведено много лет назад. Вот тут-то у них и слабое место. Мы проникнем в хранилище, возьмем деньги и уйдем... Чандлер смотрел на Мейски, как на полоумного. - Ну, знаете! - возмутился он. - Это ваша теория? Черта с два вы попадете в хранилище. Вы что... в бирюльки с нами играете? Мейски вынул из кармана пиджака блестящий металлический баллончик длиной дюймов шесть. Он любовно выставил его на стол, словно предлагал вниманию присутствующих уникальное произведение искусства. - Вот ключ к решению проблемы, - сказал он. - С этим мы без труда вынесем деньги из хранилища. Четверо мужчин уставились на блестящий баллончик. Немного погодя Перри спросил: - Это что за хреновина? - Здесь газ паралитического действия, - объяснил Мейски. - Хитроумное изобретение, газ под очень высоким давлением. Валит с ног в течение десяти секунд. Чандлер, глядя на Мейски, потер шею. - Он... смертельный? - Да нет. Действует часов пять, не больше. Нам ведь нужна касса, а не трупы. - Чего только не придумают! Классная вещь, - восхитился Перри. - Давай... толкуй дальше. Мейски взял со стола бумаги и протянул их Коллинзу. - Взгляни, тебе это что-нибудь говорит? Миш откинулся на спинку стула и углубился в схему электропроводки Казино. За считанные секунды он смекнул, с чем имеет дело, и его багровое лицо озарилось восхищенной улыбкой. - Снимаю шляпу, док. Теперь все ясней ясного. Где ты раскопал такой клад? Мейски пожал плечами... - Вот план в общих чертах. Казино закрывается в три часа ночи. К половине третьего основная часть денег возвращается в хранилище. В это время мы и нападем. Произойдет это примерно так. Ровно в половине третьего Миш явится в Казино в спецовке муниципального электрика. Спецовку я уже раздобыл. Скажет, что с электричеством неполадки и он хочет проверить предохранители. В такое время там сидит только вахтер. Сколько я здесь живу, я ходил в Казино ежедневно и выяснил, что главная контора закрывается без четверти два. Гарри Льюис, который заведует Казино, в это время ходит по игорным комнатам до самого закрытия. Его помощники уже сидят по домам. Так что все пройдет как по маслу. Вахтер в вестибюле решит, что тебя вызвал Льюис, и покажет, где найти предохранители. Учти, Миш, все надо будет делать точно в назначенное время. Теперь взгляни на схему. Сперва необходимо отключить кондиционер в хранилище. Дальше, в хранилище есть счетная машина, на которой девушки подсчитывают прибыль. Ее тоже следует вырубить. Полагаю, ты найдешь нужный предохранитель. Миш сверился со схемой и кивнул. - Сделаем, - сказал он. - Без проблем. - Значит, вот твоя работа, Миш. Ты вырубаешь кондиционер и счетную машину. Я все излагаю только в общих чертах. Потом мы, конечно, обговорим подробности. Теперь... - обратился он к Чандлеру, - у вас задача потрудней. Вы с Уошем ровно в половине третьего подъедете на небольшом грузовике. Грузовик стоит у меня в гараже. На вас будут спецовки инженеров Ай-би-эм, и вы привезете коробку, в которую якобы упакована счетная машина. Никакой счетной машины в ней, конечно, не будет. В ней будут два противогаза и два автоматических пистолета. Эти вещи я уже приобрел. Джесс скажет вахтеру, который сидит у входа в хранилище, что ему позвонил мистер Льюис и попросил заменить счетную машину в хранилище. Тем временем Миш отключает ее, и когда Джесс с Уошем подойдут к двери хранилища, охранники уже будут знать, что счетная машина сломалась. От убедительности Джесса будет зависеть, пустят ли их в хранилище... Думаю, это не составит труда. И он, и Уош будут одеты в спецовки и принесут с собой коробку компании Ай-би-эм. Девушки пожалуются, что у них вышла из строя машина. Психологически, думаю, мы можем рассчитывать на успех. Оказавшись внутри, Чандлер откроет коробку и возьмет охранников на мушку. Уош наденет противогаз и сменит Чандлера, который тоже наденет противогаз. Это нужно делать быстро, нагнав на них побольше страху. Завтра, конечно, потренируемся. Пока охранники очухаются, Джесс пустит газ... Брать будете только пятисотдолларовые банкноты. Они упакованы в пачки, и с ними легко управляться. Наполните коробку и уйдете. Вахтер решит, что вы уносите сломанную машину. Погрузите коробку в кузов, и мы уедем. Таков вкратце мой план. Подробности, разумеется, предстоит тщательно обговорить и отработать, но этим мы займемся завтра вечером. Он откинулся на спинку стула, стряхнул пепел с сигареты и вопросительно оглядел четверых мужчин, которые до сих пор слушали его, затаив дыхание. - А я-то каким боком в этом замешан? - спросил Перри. - Ах, да... вы, - улыбнулся ему Мейски. - Вы тоже наденете спецовку Ай-би-эм. Зайдете в Казино с Джессом и Уошем, но останетесь с вахтером. Я потом вам про него расскажу. Старик любит почесать языком. Ваше дело - разговаривать с ним. Я не предвижу осложнений, но в случае чего мы должны быть начеку. Вдруг заявится какой-нибудь ретивый охранник и станет путаться под ногами. - Мейски выразительно посмотрел на Перри. - Я надеюсь, вы разберетесь с осложнениями и любопытными охранниками. Перри ухмыльнулся. - Годится... если это все, работка - не бей лежачего. - Мы знаем теперь, что должны делать Миш, Уош, Джек и я. А как насчет вас? - с подозрением спросил Чандлер. - Я поведу грузовик, - ответил Мейски. - Об ограблении станет известно очень быстро. Начальник полиции здесь прыткий. Если мы рванем из города с деньгами во время шухера, то наверняка засыпемся. Деньги лучше закопать у меня в саду. Потом разбежимся, передохнем пока в городе, а уж после, когда шухер уляжется, каждый возьмет свою долю - и гуляй на все четыре стороны. Перри сказал: - Это мне не нравится. Деньги разделим сразу, и пусть каждый сам крутится, как хочет. - Верно, - согласился Чандлер. - Пожалуй, это правильно, - присоединился к ним Миш после некоторой заминки. Мейски пожал плечами. - Как угодно, господа. Мы еще обсудим, разумеется, все детали. Но, полагаю, общий план вы одобряете? - Высший класс, - похвалил Миш. - У меня вот только одно не идет из головы, - сказал Чандлер, - как вы раздобыли чертежи и все другие сведения? У кого вы их купили?.. Мейски неожиданно поднял голову, и Чандлера передернуло от взгляда его серых ледяных глаз. Глава 2 Директор Казино Гарри Льюис аккуратно припарковал свой черный "кадиллак" у здания полицейского управления, заглушил двигатель и вылез из машины на утреннее солнце. Льюису, высокому, стройному, элегантно одетому, было далеко за пятьдесят. Вот уже пятнадцать лет он руководил богатейшим в мире Казино. От него веяло таким благополучием и уверенностью в себе, какие свойственны только очень обеспеченным людям. Он поднялся по ступенькам и вошел в комнату, где дежурный по управлению Чарли Тэннер корпел над грудой протоколов, составленных на пьяных водителей. При виде Льюиса Тэннер бросил протоколы и вскочил на ноги. - Доброе утро, мистер Льюис. Вам что-нибудь нужно? Полицейские относились к Льюису с подчеркнутой предупредительностью. Они хорошо помнили о его щедрости на Рождество и в День Благодарения. По этим праздникам каждый детектив и патрульный получали по шестнадцатифунтовой индейке и по бутылке виски, а такие подарки, само собой, обходятся недешево. - Начальник у себя? - спросил Льюис. - Конечно, мистер Льюис. Поднимайтесь прямо к нему, - ответил Тэннер. Льюис постучал к Терреллу, раскрыл дверь и шагнул в маленький, скудно обставленный кабинет. Начальник полиции Террелл, здоровяк с пшеничными волосами, подернутыми сединой на висках, и с выступающим, напористым подбородком, разливал кофе из пакета в два бумажных стаканчика. Сержант Джо Беглер, его правая рука, с трудом умещаясь на жестком, скрипучем стуле, следил за кофе глазами наркомана. При нежданном появлении Льюиса оба насторожились. Беглер встал. Террелл улыбнулся и взял третий стаканчик. - Привет, Гарри... Ранняя пташка, - сказал он. - Выпьете кофе? Льюис покачал головой и сел на стул Беглера. - День только начинается... ничего особенного. Вы чем-то озабочены? - В это время года, Фрэнк, я всегда озабочен, - ответил он. - Но завтра особый день. Я решил, что стоит поговорить с вами. Завтра мы ожидаем прибытия двадцати первоклассных игроков из Аргентины, которые всерьез вознамерились пощипать нас. Эти парни, не моргнув глазом, проигрывают целые состояния. Мы должны обеспечить безопасность во время игры. В Казино соберется крупная сумма денег, и я решил, что нам не помешает полицейская охрана. Поможете мне? Террелл отхлебнул кофе и кивнул. - Конечно. Что нужно, Гарри? - Завтра утром я перевожу из банка в Казино три миллиона наличными. В автомобиле будет четверо моих охранников, но хотелось бы еще иметь полицейское сопровождение. Все-таки кругленькая сумма, желательно, чтобы она доехала до места в целости и сохранности. - Это просто. Я пришлю вам шесть человек. - Спасибо, Фрэнк, я знал, что могу положиться на вас. Еще неплохо, если человека четыре придут вечером в Казино. Никаких происшествий я не предвижу. У меня своих двадцать человек вполне надежных, но, думаю, присутствие полицейских остудит горячие головы. - Я распоряжусь. Пришлю Лепски и четверых патрульных. Льюис кивнул. - Лепски как раз подходящий человек. Спасибо, Фрэнк. - Он стряхнул пепел с сигареты. - А как вообще обстановка? Есть такие, которых надо опасаться? - Нет. Желающих прорваться было много, но мы их выявили и завернули. Судя по тем донесениям, что ко мне поступают, в городе нет ни одного по-настоящему опасного экземпляра... В котором часу вы берете деньги в банке? - Ровно в половине одиннадцатого. - Отлично. Я пришлю своих людей в банк, и они проводят вас. Договорились? Льюис поднялся со стула. - Пожалуй, я не буду больше беспокоиться, - сказал он и пожал протянутую руку. Когда Льюис ушел, Беглер налил себе еще кофе. - Три миллиона! - возмутился он. - Сколько денег кошке под хвост! Подумать только, что можно сделать, имея такое богатство... а оно уйдет на развлечение горстке латиноамериканских прощелыг. Террелл помолчал, потом кивнул. - Это их деньги, Джо. А наше дело - охранять эти деньги. - Он щелкнул выключателем селекторной связи. - Чарльз? Где Лепски? Он мне нужен. В эту пятницу Серж Мейски проснулся в семь часов утра, поставил на плиту кофейник и принял душ. Он побрился опасной бритвой, оделся, затем пошел на кухню и налил чашку кофе. Прихватив кофе с собой, он уселся в обшарпанной гостиной. Пока, решил он, все идет по плану. Сегодня вечером все четверо придут в его бунгало репетировать свои роли. Теперь, после знакомства с ними, он успокоился: у него подобралась надежная команда. Миш Коллинз не промахнулся. Он допил кофе, помыл чашку и блюдце, потом достал из шкафа две пластиковые канистры по пять галлонов и наполнил их водой из крана. После вынул из кухонного шкафа объемистую коробку с консервами, отнес ее к своему "бьюику" и загрузил в багажник. Вернулся в дом, взял две пластиковые канистры и тоже отнес их в машину. Его движения были расчетливы и неторопливы. Возраст давал о себе знать. Он остро ощущал груз своих шестидесяти двух лет, и всякое переутомление было ему противопоказано. Мейски долго стоял, перебирая в уме, не забыл ли он чего-нибудь, вспомнил про батарейки для фонарика, достал их из ящика стола в гостиной и решил, что теперь можно ехать. Он запер входную дверь, сел за руль и завел машину. Спустя полчаса на шоссе, ведущем из Лагуны, пригорода Парадиз-Сити, Мейски перестроился в правый ряд и свернул на проселок. Проехав лесом минут двадцать, он снова свернул на узкую колею, ведущую в самую чащу. Он слегка притормозил, чтобы осмотреть знак, который сам смастерил и вкопал два дня тому назад. На знаке было написано: "Охотничий заповедник. Частное владение. Вход запрещен". Он одобрительно кивнул и поехал дальше. Знак уже не бросался в глаза своей новизной. Надо было признать, что сделан он хорошо и выглядит убедительно. Вскоре он замедлил ход, свернул с колеи и по сухой, слежавшейся земле выехал на небольшую полянку, которую обнаружил, когда бродил по округе в поисках надежного убежища. Здесь из ветвей и вырванного с корнем кустарника им уже был выстроен навес - на его сооружение ушло несколько дней. Под этот навес он и загнал "бьюик". Выйдя из машины, он достал из багажника канистры с водой, постоял, оглядываясь и прислушиваясь, нет ли кого поблизости, потом уверенно зашагал с поляны через кусты и вышел к тропинке, ведущей на лесистую гору. После двух минут неторопливой ходьбы, которая вызвала у Мейски слабую одышку, он оказался возле кучи валежника и пожухлых листьев. Он раздвинул ветки, нырнул внутрь и попал в темную, пропахшую сыростью пещеру, совершенно скрытую валежником, что он натаскал за прошлую неделю. Он передохнул в пещере. Его немного тревожила эта одышка, да еще не отпускала тихая, но зловещая, ноющая боль в груди. Через несколько минут ему задышалось свободней, он включил фонарь и прошелся ярким лучом по пещере. Он посветил фонариком на спальный мешок, запасы провизии, транзисторный приемник и аптечку - самое необходимое, чтобы продержаться в этой норе недель шесть. Подошел к выходу из пещеры, прислушался и, убедившись, что кругом тихо, спустился к автомобилю за остальными вещами. Потом вышел наружу, тщательно закрыл лаз ветками и, сев за руль, напоследок оглядел снизу маскировку своего убежища; одобрительно кивнул и, развернув машину, поехал обратно в Лагуну. Лана Эванс открыла глаза, зажмурилась от яркого солнца. Она откинула одеяло и пошла в ванную. Закончив утренний туалет, вернулась в свою невзрачную комнатенку, служившую ей и спальней, и гостиной, и открыла комод. Из-под скудной стопки постельного белья вынула пачку стодолларовых бумажек. Потом снова забралась в постель и залюбовалась своим богатством. Однако к радости примешивался страх. Что, если в Казино узнают про ее встречи с тем человечком? Теперь она не сомневалась, что он собирается ограбить Казино. Она посмотрела на деньги и нехотя пожала плечами. Ничего, не обеднеют. У них денег куры не клюют, а у нее... Тут она встревоженно поежилась. Как объяснить Терри, откуда у нее взялось столько денег? Вот незадача. Терри ревнивый. Ему кажется, что все мужчины в Казино зарятся на нее... Если б только она могла сказать Терри всю правду, но ведь он такой невыносимо правильный. Нет, об этом придется молчать. Она вернулась в постель, и тут глаза ее оживились при виде коробочки с кремом "Диана". Она взяла коробочку в руки и сняла обертку. "Может, он ворюга, - подумала она, - но не жмот". Лана больше не верила в выдумку про журнал "Нью-Йоркер". Он заплатил две тысячи - бешеные деньги! - за полученную от нее информацию... Она отвернула крышку и посмотрела на белый крем, источавший нежный аромат растертых лепестков орхидеи. Затаив дыхание, с наслаждением намазала она руки смертоносным кремом. Правда, ее немного разочаровало, что это вожделенное действо не доставило ей того удовольствия, на которое она рассчитывала. Через некоторое время, так ничего и не придумав, Лана закрыла глаза и задремала. В полудреме она уговаривала себя, что все образуется, что она убедит Терри. А после обеда сходит в агентство и разузнает про однокомнатную квартиру. Незаметно она уснула, а час спустя вдруг очнулась от холода. В недоумении поглядела на часы и увидела, что уже без двадцати одиннадцать. Подумала, не выпить ли кофе, но уж больно не хотелось вылезать из-под одеяла. Вдобавок к ознобу появились слабость, вялость. Этот усиливающийся озноб встревожил ее... Уж не заболевает ли она? Вдруг ни с того ни с сего в рот хлынула желчь, она не успела сдержаться, и ее вырвало на постельное белье. Она почувствовала, что руки жжет как огнем. В испуге она хотела откинуть одеяло и встать, но это оказалось ей не под силу. Она вся закоченела и покрылась липким потом, зато руки горели и еще нестерпимо жгло в горле. "Что это со мной?" - ужаснулась она. Сердце рвалось из груди, не хватало воздуха. Она заставила себя встать, но ноги не послушались ее. Она свернулась на полу, беспомощно протянув руки к телефону, стоявшему рядом на столике. Она открыла рот, чтобы позвать на помощь, но захлебнулась отвратительной, зловонной желчью, заполнившей рот и капавшей из носа на розовую ночную рубашку. В половине девятого вечера Гарри Льюис вышел из своего кабинета и в лифте, обитом красным бархатом, спустился на второй этаж, не забыв кивнуть молоденькому лифтеру. Загорелый юноша в чистой и отутюженной темно-зеленой с бежевым форме Казино, в белых хлопчатобумажных перчатках, светясь от радости, что его узнали, благодарно склонил голову. Это был любимый час Льюиса, когда Казино начинало оживать. Больше всего ему нравилось выходить на просторный балкон и смотреть вниз, на террасу, где выпивали, разговаривали, отдыхали его клиенты, перед тем как заполнить ресторан и потом разойтись по игорным комнатам. - Мистер Льюис... Льюис обернулся, удивленно подняв брови. Он не любил, когда ему мешали в эти дорогие для него мгновения, но при виде хорошенькой темноволосой девушки улыбнулся. Рита Уоткинс заведовала хранилищем. Вот уже пять лет, как она работает у Льюиса, и он убедился, что на нее можно положиться: Рита руководила своими подчиненными спокойно и деловито и тем облегчала их кропотливую работу. - Это вы, Рита... Добрый вечер. Что-нибудь случилось? Вопрос он задал машинально. Рита обращалась к нему, лишь когда не могла принять решения самостоятельно, а такое случалось редко. - Мистер Льюис, я недосчиталась одной девушки, - ответила она. Он пригляделся к ее опрятному черному платью и задумался, во сколько оно ей обошлось. Такой уж Льюис был человек. До всего ему было дело. - Не вышла на работу Лана Эванс. - Да? Заболела? - Не знаю, мистер Льюис. Час тому назад я позвонила ей домой, но там не отвечают. Мне нужна замена. Можно, я возьму Марию Уэллс из главной конторы? - Да, конечно. Передайте ей мою просьбу выручить нас, - улыбнулся Льюис. - Надеюсь, она не откажет... Он улыбнулся, кивнул и отпустил ее. Это была мелкая неурядица, с которой, он знал, она справится. Когда Рита ушла, он еще раз оглядел нижнюю террасу и, убедившись, что все идет своим чередом, отправился в большой игорный зал... Льюис переглянулся с одним из крупье, служившим здесь уже одиннадцать лет, толстым, прилизанным, с глазами навыкате. Тот с достоинством кивнул и лопаточкой придвинул стопку фишек к старушке, которая с восторгом протянула им навстречу толстые пальчики. Льюис зашел в ресторан и переговорил с метрдотелем Джованни, которого он за немалые деньги переманил из лондонского отеля "Савой". В зале было несколько ранних посетителей из числа туристов, изучавших бесконечное меню, предложенное им учтивым главным официантом. Пройдет какой-нибудь час, и ресторан превратится в шумный и прожорливый человеческий муравейник. - Все в порядке, Джованни? - спросил Льюис. - В полном порядке, сэр. - Метрдотель вызывающе повел бровью. Самое предположение, что в его ресторане допустим беспорядок, было оскорбительно. Льюис просмотрел меню, которое дал ему Джованни, и кивнул. - Превосходно. Завтра у нас ответственная ночь... Льюис прошелся по ресторану и подметил, что на каждом столике стоит вазочка с орхидеями, искусно подсвеченными снизу. "Да, - подумал он, - Джованни умеет украсить стол, но интересно, во сколько это обходится". Ведь Гарри Льюис был человек практический. Выйдя на террасу, он окунулся в гул разговоров и мягкую музыку оркестра и стоял в задумчивости, пока его не приметил главный бармен. Фред, невысокий, плотный, едва начинающий стареть, направился к хозяину с довольной ухмылкой на багровом лице. - Горячая ночка предстоит, сэр, - сказал он. - Выпьете чего-нибудь? - Пока нет, Фред. Горячая ночка предстоит завтра. - Это точно. Ну, да справимся. Углядев поднятые руки клиентов в другом конце террасы, он поспешил на зов. Убедившись, что заведение работает без сбоев, Льюис вернулся в кабинет. Перед тем как перекусить здесь же, за своим рабочим столом, ему нужно было ответить на несколько писем. Он и не подозревал, что на террасе за ним наблюдал Джесс Чандлер, который сидел один за дальним от оркестра столиком, потягивал виски с содовой. Чандлер чувствовал себя не в своей тарелке. К плану Мейски вроде бы не придерешься, но его тревожила грандиозность замысла. А теперь, проведя около часа на террасе, понаблюдав, присмотревшись ко всем этим людям, таким высокомерным и самонадеянным в своем богатстве, к вездесущим охранникам с увесистыми револьверами на боку, ощутив дух сплоченности, витавший в Казино, Чандлер увидел, что здесь настоящая крепость миллионеров, ее неприступность отпугнет хоть кого, и всякий, кто задумает ограбление, рискует обломать себе зубы... Чандлеру вдруг опротивела вся эта роскошь, он заплатил по счету и прошел в игорные комнаты. На мгновение он остановился и огляделся вокруг, заметив у лифтов для доставки денег из хранилища и обратно четверых охранников в форме. Охранники были молодые, грозные на вид и держали ухо востро. Скорчив недовольную мину, он пересек изысканно украшенный холл и востребовал в регистратуре свой паспорт. Спускаясь по широкой, пологой лестнице в сад Казино, он увидел идущего навстречу Джека Перри в смокинге, с сигарой в зубах. Чандлер поспешил свернуть на узкую тропинку, которая вела к морю. Мейски велел всем - кроме Уоша, конечно, - побывать в Казино и, так сказать, сориентироваться на местности. Вот Перри и явился, однако Чандлер не имел ни малейшего желания встречаться с ним. Сойдя вниз по длинной лестнице, он оказался на широкой набережной, тянувшейся вдоль закрытого пляжа Казино. Из сумрака навстречу ему вышла девушка. На ней белело платье с широкой юбкой в оборках и с узором из роз. Она была очень загорелой и соблазнительной. Темные волосы обрамляли лицо и спускались до плеч. В руке она несла гитару. Она ничем не походила на богатых сучек в Казино и к тому же смутно кого-то напомнила Чандлеру, поэтому он замедлил шаг и улыбнулся ей. Она остановилась и пригляделась к нему. В волосах сверкнула отсветом уличного фонаря дешевая заколка с фальшивыми бриллиантами. - Привет, Джесс... Чандлер вздрогнул от неожиданности, но тотчас успокоился. - Привет, детка, - ответил он с очаровательной улыбкой. - Недурную фигурку ты вдела в свое платье. Она рассмеялась. - Два года назад почти на этом же месте ты сказал мне в точности то же самое... да куда тебе вспомнить. И тут он вспомнил. Два года назад он приехал в Парадиз-Сити, потому что его приятелю пришла в голову бредовая идея: войти в Казино с десятью вооруженными людьми и обчистить столы. Чандлер сразу заявил, что он в такие игры не играет, ну, его приятель поостыл и пошел на попятный. Чандлеру тогда понравилось в Парадиз-Сити, и он остался на недельку. И вот, гуляя как-то вокруг Казино, он повстречал эту девушку. Он даже вспомнил, как ее зовут: Лолита (одно имя чего стоит!) Серавеш. Она была родом из Бразилии и перебивалась с хлеба на воду, выступая со своей гитарой в дешевеньких ресторанчиках. Но Чандлер ценил в ней волнующее своеобразие любовных ласк. Отведать их ему не составило труда. Они посмотрели друг другу в глаза и ощутили внезапное притяжение, а минут десять спустя уже лежали в объятиях друг друга на теплом песке, позабыв обо всем на свете, кроме своей страсти. - Здравствуй... Лолита, - обрадовался Чандлер. - Это самый счастливый миг в моей жизни. Пойдем же туда, где нам не будут мешать... Давай сходим к морю, проверим, нагрелся ли песочек. Детка... если б ты знала, как я рад видеть тебя. - Догадываюсь, - ответила Лолита, идя за ним. - Взаимно. Я тоже рада видеть тебя. Уошингтон Смит прикурил очередную сигарету. Он сидел у раскрытого окна в тесном и душном домике в мотеле "Добро пожаловать". Мейски предупредил, чтобы Уош не показывался на улице до десяти часов вечера, когда тому была назначена встреча в его бунгало. Уош не перечил. В этом городе негру в обносках не дадут спокойно пройти по улице. Начнут приставать с вопросами. Полицейские начнут качать права. Прохожие будут глазеть с тем презрением, с каким только белые богачи могут глазеть на негра. Миш Коллинз лежал на кровати, изучая схему электропроводки в Казино. Он заехал за Уошем на машине, которую взял напрокат. До выезда к Мейски у них оставалось еще полчаса. - Миш, что ты собираешься делать со своей долей? - обернувшись, спросил Уош. Миш отложил чертежи. Он взял сигарету и закурил. - Эх... триста тысяч! Не слабо, а? Я уже строил разные планы. Куплю себе яхту... Здорово: плывешь себе, когда хочешь, остановился, подружка надоела, нашел другую, жратва вкусная. Вот такая жизнь по мне. - Он повернулся на бок, чтобы видеть Уоша. - Ну, а ты? - Я всегда хотел стать врачом, - ответил Уош. - Часть денег пойдет на учение, а на остальные куплю практику в Нью-Йорке. - Ну ты даешь! - удивился Миш. - Думаешь, у тебя получится? - Конечно. С деньгами, и если поставить себе цель, всего можно добиться. - Оно верно... да ведь сколько учиться! Дудки! Мне такого даром не надо. Уош, а баба тебе не нужна? - Я жениться хочу и обзавестись семьей, но с этим придется обождать. - Уош выпустил дым через свой расплющенный нос. - Слушай, а мы не засыпемся? - Вот еще! У Мейски котелок варит что надо. Конечно, не засыпемся... даю слово. Я бы и не стал втравлять тебя в это дело, если б сам не был уверен. Уош снова повернулся к окну, а Миш, задумчиво поглядев ему в спину, взялся за чертежи, но так и не смог сосредоточиться. С этим черномазым не соскучишься. Неужели он воображает, что кому-то придет в голову лечиться у такой мартышки?.. Да и за каким чертом, имея в кармане деньги, вкалывать врачом? Вот где зарыта собака. Вот что не стыкуется с его отношением к жизни. Он же знает: врач бегает с высунутым языком, не ведает ни минуты покоя, выезжает по ночным вызовам, сидит в унылом кабинете, выслушивая жалобы разных хануриков, которых впору закопать, - ничего себе занятие для человека, имеющего в кармане триста тысяч! Он отложил чертежи и снова посмотрел Уошу в спину. Потом мотнул головой и пожал плечами. "Да ну его к черту! Какое мне дело?" Спустя полчаса оба вылезли из машины Коллинза с чемоданами в руках и по узкой дорожке подошли к дому Мейски. В зашторенных окнах горел свет, и как только Миш позвонил, дверь тотчас отворилась. Мейски впустил их в дом. - Надеюсь, пока все в порядке, - сказал Мейски, проводив Коллинза и Смита в маленькую гостиную с обшарпанной мебелью. Джек Перри был уже там, он развалился в единственном удобном кресле, в зубах у него дымила сигара. Вновь прибывших он приветствовал безразличным кивком. Мейски прошел к столу, на котором стояли бутылка виски, стаканы и ведерко со льдом. - Чандлер еще не приехал, - сказал Мейски, - но мы можем начать без него... Раздался звонок, и Мейски вышел. Он открыл дверь и вернулся с Чандлером, который тоже привез с собой чемодан. Чандлер вошел в комнату, кивнул всем, поставил чемодан на пол и взял предложенное ему виски. С одного взгляда Мейски понял, что тот был с женщиной. Об этом достаточно красноречиво говорило довольное, умиротворенное выражение его смазливого лица. Однако Мейски ничуть не встревожился. Он вполне доверял Чандлеру и знал, что тот ничего не выболтает, даже женщине. - Есть одна важная подробность, - сказал Мейски, присев на край стола, - о которой я забыл упомянуть вчера вечером. Когда Джесс и Уош попадут в хранилище, они увидят пачки с банкнотами по пять, десять, двадцать, сто и пятьсот долларов. Брать будете только пятисотдолларовые пачки. Коробка не такая уж вместительная, а денег нужно унести как можно больше. Но еще вы должны до отказа набить карманы пятидолларовыми пачками. На эти деньги нам придется жить недели три, а то и все шесть. Я все-таки не совсем уверен, может, пятисотдолларовые банкноты у них и переписаны. Так что, пока не кончится шухер, мы должны тратить только пятерки... понятно? - Переписаны? - Это очнулся Миш. - Ты думаешь, они переписывают номера крупных банкнотов? - Не знаю. Вряд ли, но лучше не рисковать. Пока не уляжется переполох, мы не истратим ни единой пятисотенной бумажки. Все четверо кивнули. - Так, с планом вы знакомы, и у вас было время подумать. Какие есть предложения? - Склонив голову чуть набок, Мейски выжидательно огляделся вокруг. - Может, нам пройтись по всему плану? - сказал Чандлер. - Ведь тут нужна точность. Зачем Коллинзу отключать кондиционер? - При низкой температуре газ не действует. То есть, конечно, действует, но не так быстро. Нельзя, чтобы в помещении было прохладно. - Насчет времени... Если Миш начнет в половине третьего, не слишком ли это впритык? - Верно. - Мейски подошел к секретеру и достал лист бумаги. - Я переделал расписание. У каждого будет по экземпляру. Здесь все написано. Только сначала мне хочется, чтобы вы примерили форму. Через десять минут Чандлер, Перри и Уош облачились в форму технического персонала Ай-би-эм; спецовки сидели как влитые. Миш надел форму энергоуправления Парадиз-Сити. - Да, смотрится очень хорошо, - придирчиво оглядев их, заключил Мейски. - Теперь я покажу вам грузовик... Он провел их через кухню в двойной гараж, где рядом с "бьюиком" стоял маленький грузовичок. К обоим бортам были приделаны рекламные щиты с жирными красными буквами на белом фоне: "Ай-би-эм. Лучшие калькуляторы в мире. Доставка и обслуживание круглые сутки". - Это ты сделал? - с неподдельным восхищением спросил Миш. - Да... Пожалуй, я могу утверждать, что у меня получается почти все, за что бы я ни взялся, - ответил Мейски, явно довольный собой. - На приборной доске я смонтировал устройство, с помощью которого можно в один миг сбросить эти щиты. Не следует забывать, что когда об ограблении станет известно, за грузовиком начнется охота и нам придется избавляться от рекламы. - Он распахнул дверцы в задней части крытого кузова. Вдоль одного из бортов тянулась длинная скамья. - Тут всем хватит места, кроме Коллинза, конечно, он-то поедет на своей машине. Я поставил еще одну штуковину для смены номерных знаков из кабины. Они тасуются, и на месте старых появляются новые. - Он показал, как меняются номерные знаки, потом с видом продавца добавил: - Я нашел в миле от Казино безопасное место, где мы бросим грузовик. Там пересядем в мою машину. - Он обратился к Чандлеру: - Попрошу вас завтра утром поехать туда со мной; я оставлю там свою машину, а вы отвезете меня обратно. Чем быстрей мы избавимся от грузовика, когда деньги будут уже при нас, тем лучше. - Мейски молча оглядел всех четверых, потом вежливо спросил: - У вас есть вопросы?.. - Вы не можете сказать наверняка... всякое случается, - откликнулся Чандлер. - Вдруг мы не попадем в хранилище. Мейски пожал плечами. - В таком случае останемся без денег... только и всего. Но я уверен, что вы попадете в хранилище. - А если мы доберемся до денег, а кто-нибудь поднимет тревогу? - Тревоги никто не поднимет, потому что Миш отключит сигнализацию. Чандлер помялся. Он искал уязвимые места. - А если к нам прицепится какой-нибудь охранник? - Тогда им займется Джек. Наступило долгое молчание, потом Чандлер спросил: - То есть он убьет охранника? - Послушай, корешок, - тихо, с насмешкой произнес Перри, - пусть у тебя не болит голова за других. У тебя своя работа... а у меня своя. - Мы возьмем на этом деле по триста тысяч, - сказал Мейски. - Лес рубят - щепки летят... - Я не желаю, чтоб мне пришили мокрое дело, - сказал Чандлер. Лицо его покрылось испариной. - Тогда какого хрена ты здесь околачиваешься? - спросил Перри. - Послушай, корешок, ты уже вырос из пеленок. Делай, что велят, и не распускай нюни. Снова наступило молчание, потом, вспомнив, какие деньги светят ему, Чандлер пожал плечами. - Ну ладно... молчу... Тут Миш спросил дрогнувшим голосом: - А если и вправду засветимся? Что тогда делать-то? - Не засветимся, но я согласен, мы должны знать, что делать, - ответил Мейски. - Во всех случаях мы возвращаемся сюда... если с деньгами, то делим их и разбегаемся... если без денег, все равно разбегаемся, но давайте условимся, что этот дом - он вполне безопасный - будет местом нашей встречи. Чандлер колебался, но отступать было поздно. Он не испытывал особого воодушевления и смертельно боялся Перри, однако мысль о деньгах подтолкнула его к согласию. - Ладно... форма в порядке... грузовик в порядке... перейдем к расписанию. Мейски улыбнулся. - Конечно. Он провел их обратно в дом. Глава 3 Жарким субботним утром в однокомнатной квартире Ланы Эванс четырежды подолгу звонил телефон. Первым позвонил дружок Ланы Терри Николс. Он с раздражением слушал ровные, безответные гудки. Ему было доподлинно известно, что Лана не встает раньше десяти. Не может же она спать, когда над ухом разрывается телефон! В воскресенье у нее выходной, и он хотел назначить ей свидание на вечер. Возле будки его ждали двое сокурсников и все время показывали сквозь мутное стекло на часы. Вот-вот должна была начаться первая утренняя лекция. Со свойственной молодым театральностью они открыли затейливый обратный счет, и когда наконец досчитали до нуля, разразилась немая сцена отчаяния. Терри с грохотом бросил трубку и кинулся с ними по коридору в аудиторию. В одиннадцать часов из Казино позвонила Рита Уоткинс. Она послушала длинные гудки и, озабоченно нахмурившись, повесила трубку. В половине второго Терри, уплетая сандвич, снова попробовал созвониться с Ланой, и снова безуспешно, и решил, что она, видно, загорает на пляже. Он разозлился и больше не звонил. В начале третьего еще раз позвонила Рита Уоткинс. От Марии Уэллс в хранилище не было никакого проку. Это и понятно. Работа у них точная, и делать ее надо быстро. У Марии просто не хватает опыта. При одной мысли, что опять придется мучиться с ней ночью, когда будет запарка, Риту охватывал ужас. Нужно было непременно разыскать Лану Эванс. "Что же могло случиться?" - недоумевала Рита, положив трубку. У нее было часа два свободного времени, и она решила поехать к Лане домой и все разузнать. Многоквартирный дом, где жила Лана, принадлежал миссис Мавдик. Это была полная женщина, выкрашенная в жгучую брюнетку, с необъятным, расплывающимся бюстом, который она подвязывала замызганной шалью. - Она на третьем этаже. Видела ли ее? Нет... У меня без нее дел полно. Я вообще жильцов не вижу, если они ко мне не заходят. А что за суматоха такая? - Никакой суматохи. Я пыталась ей дозвониться... она не отвечает. Расплывающийся бюст миссис Мавдик заходил ходуном. Ее мучила одышка. - Она же не обязана подходить к телефону, правда? Рита поднялась по лестнице и позвонила в квартиру Ланы. Под дверью стояла бутылка молока и лежала газета "Парадиз-Сити геральд". Она подождала, позвонила еще, потом, расстроенная, спустилась вниз. Миссис Мавдик по-прежнему подпирала дверь своим грузным телом. - Ее нет, - сказала Рита. Миссис Мавдик осклабилась. Длинные желтые зубы придавали ее лицу сходство с лукавой лошадиной мордой. - Что ж... один раз живем, - с трудом просипела она. - Девочки любят мальчиков... меня это не касается... я и в голову не беру, когда жильцы не приходят домой. Рита с отвращением посмотрела на нее и вышла на палящий зной к своей машине. Детектив второго класса Том Лепски слыл самым жестким офицером в городской полиции. Высокого роста, жилистый, с голубыми, как лед, глазами на изборожденном глубокими складками, загорелом лице, в котором проглядывало что-то ястребиное. Он был не только жестким, но и честолюбивым. В семь часов он вошел в здание полицейского управления в смокинге с иголочки, в алой бабочке и черных туфлях из телячьей кожи. Чарли Тэннер обомлел. - Да провалиться мне на этом месте, если это не наш Том, расфуфыренный, точно кинозвезда! - воскликнул он... - Куда это ты намылился? - Спроси шефа... если он сочтет нужным, то сам расскажет... может быть, - ответил Лепски и, прошествовав игривой походкой через дежурную комнату, поднялся по лестнице в кабинет Террелла. Террелл и Беглер оглядели его, изо всех сил стараясь не выдать своего изумления. - Докладываю, сэр, - бесстрастно отчеканил Лепски. - Группа из пяти человек готова немедленно отбыть в Казино. Какие будут указания, сэр? Мясистое лицо Террелла покрылось складочками от улыбки. - Спасибо за службу, Том. А вы недурно принарядились. - Очень впечатляет, - вставил Беглер. - Это все твое или взял напрокат? Лепски насупился, и Террелл поспешно сказал: - Какая разница? Ладно, Том, глядите в оба. Оружие при себе? Лепски бросил недобрый взгляд в сторону Беглера, потом кивнул. - Да, сэр... - И послушай, Том, - сказал Беглер, - хоть ты и разоделся в пух и прах, но не воображай, что ты один из тех богатых бездельников, которые пришли поразвлечься. Чтоб ни капли спиртного и никаких девочек. Усвоил?.. - Есть, сэр, - процедил Лепски с каменным лицом. - Хорошо, Том, - сказал Террелл, - ступайте. Надеюсь, вам не придется тревожить нас. - Есть, сэр, - повторил Лепски и вышел из кабинета. Закрыв за собой дверь, он погрозил ей кулаком... В полночь Гарри Льюис убрал бумаги со своего рабочего стола, закурил сигару и вышел из кабинета, спустился в лифте на первый этаж. Пока вечер не принес никаких неожиданностей. Игра началась в половине одиннадцатого. Каждые пятнадцать минут к Льюису поступали сводки от крупье. Как и предполагалось, игра шла по-крупному, без оглядки. До сих пор Казино оставалось в выигрыше, однако была компания бразильцев, которая могла доставить неприятности. Льюис решил, что пора спуститься и понаблюдать за игрой. Войдя в игорный зал, он заметил Лепски, зорко следившего за происходящим вокруг. Льюис подошел к нему. - Рад видеть вас здесь, Том, - сказал он, пожимая руку детективу... - Ваши люди здесь? - На террасе, сэр. Они получили указание заглядывать сюда каждые десять минут. Вряд ли вас устроит, если здесь постоянно будет маячить наряд полиции. Льюис рассмеялся. - Оставляю это на ваше усмотрение, Том. Главное, приглядывайте за деньгами, - сказал он и, кивнув, пошел дальше. Деньги, лежавшие на зеленых столах, были каплей в море по сравнению с теми деньгами, что постепенно скопились в хранилище. Игрокам не везло в эту ночь. Доллары тысячами текли в подвалы Казино. Под прохладной сенью хранилища Рита Уоткинс руководила приемкой и отправкой денег. По мере поступления денег девушки закладывали их стопками в электронную машину, которая сама сортировала банкноты по достоинству, пересчитывала их и выдавала итог на табло... Деньги прибывали и убывали. Когда на Ритином столе загоралась под каким-нибудь номером красная лампочка, она отдавала распоряжение отправить деньги наверх и записывала номер стола в игорном зале, от которого поступило требование. Работать приходилось быстро, без передышки, и ни одной из девушек нельзя было замешкаться ни на секунду. У стальной двери хранилища сидели, наблюдая за работой, двое вооруженных охранников. Тот, что помоложе, длинноногий, поджарый, по имени Хэнк Джефферсон, чуть не выл от скуки на своем табурете. Его напарник Бик Лодри был постарше, плотно сбитый и уже слегка лысоватый. Он с большим удовольствием глазел на девушек, витая в эротических облаках, и радовался, что у него самая непыльная работа на свете. За стальной дверью начинался длинный коридор, который вел к служебному входу в Казино. У этого входа, расположенного с тыльной стороны здания, куда каждое утро подъезжали грузовики с продуктами для ресторана, сидел вахтер. Вахтеру Сиду Ригану был шестьдесят один год. Тридцать восемь лет проработал он в Казино. Это был невысокого роста, толстый и неповоротливый добряк с веснушчатым лицом, редеющими седоватыми волосами и маленькими веселыми глазами. Молодые из обслуживающего персонала окрестили его старым болтуном и занудой. Он всегда умудрялся залучить в свои сети какого-нибудь простака, который вынужден был стоять, переминаясь от нетерпения с ноги на ногу, пока тот живописал в красочных подробностях славное прошлое. Этот неуклюжий пожилой человек, прилежно исполнявший свои обязанности, честно отслуживший долгие годы, олицетворял собой грубую оплошность Гарри Льюиса в расстановке людей. Риган работал на очень ответственном участке: он следил, чтобы мимо его стеклянной будки не прошел никто из посторонних без внушающего полное доверие документа. Прислушиваясь к досужим разговорам, Мейски выяснил, что Риган любит поступать по-своему усмотрению. Ему не нравится, когда им помыкают. Мейски решил сыграть на этой черте Ригана и не ошибся. Когда Риган увидел, как у служебного входа остановился грузовичок с хорошо знакомыми буквами Ай-би-эм, это его озадачило, но не насторожило. Он решил, что случилась поломка, а в дирекции забыли сообщить ему. Мейски хорошо натаскал Чандлера. Тот подошел к стеклянной будке, сдвинул на затылок свою форменную шапку с длинным козырьком и кивнул Ригану. - У вас поломка в хранилище! Вот невезуха! Как раз я по телеку смотрел музыкальную киношку, и тут вызов. Выбрали времечко! - Он протянул Ригану квитанцию на доставку. - Только давай, отец, без волокиты. Тебя ведь предупредили? Мейски внушил Чандлеру обязательно задать такой вопрос. Часто бывая в Казино, он наблюдал за Риганом. Он видел, как тот останавливает людей, разговаривает с ними, а они не знают, куда от него деваться. Мейски пришел к верному заключению, что Риган воображает, будто на нем сошелся свет клином, и что он в жизни не сознается, будто ему неизвестно о таком важном событии, как поломка калькулятора в хранилище. На мгновение Риган засомневался, не позвонить ли для верности в дирекцию, потом, вспомнив, что дирекция закрыта, и чувствуя обиду за то, что с ним не посоветовались, он взял квитанцию, сдвинул очки на кончик носа и проверил ее. Все было оформлено, как положено. - Так... так, - протянул Риган, возвращая очки на место и глядя на Чандлера. - Мне все известно. Вас ждут, сынок. Заносите. - И он шлепнул на квитанцию печать; эта печать служила пропуском в запретную зону. Тут из грузовика вылез Уош, а следом за ним - Перри. Пока Уош и Чандлер выгружали из кузова большую коробку, Перри подошел к стеклянной будке Ригана. - Здорово, приятель, - сказал он, зажав в тонких губах сигарету. - А не твоя ли фотография была в газете на прошлой неделе? Риган приосанился и снял очки. - Моя. Видел, да? Правда, снимок старый, но вроде бы я не очень изменился. Просидел в этой будке тридцать восемь лет. - Да ну! - Перри изобразил на своем толстом лице должное изумление. - Тридцать восемь лет! Подумать только! Я-то всего три года, как живу в этом городе. А тебе, небось, всякое довелось здесь повидать. Риган клюнул, как форель на муху. Чандлер и Уош уже прошли мимо него и несли коробку по коридору. - Повидать? - Риган закурил сигарету, которой угостил его Перри. - Еще бы. Я помню... За двадцать пять минут до того, как у служебного входа остановился грузовик, к Казино на своей машине подъехал Миш Коллинз: он повесил через плечо ящик с инструментами, вылез и оглядел освещенный парадный вход. При появлении Коллинза важный швейцар в темно-зеленой с бежевым форме принял грозный вид. Этому здоровенному толстяку в спецовке было, по разумению швейцара, совсем не место перед роскошным фасадом Казино. Но не успел он возмутиться, как Миш дружелюбно улыбнулся и сказал: - У вас авария. К нам поступил срочный вызов от мистера Льюиса. Похоже, где-то замыкает. Швейцар молча уставился на него. - Не слыхал про это, - наконец проговорил он. - Слушай, папаша, - неожиданно строго сказал Миш, - а мне какое дело? У вас авария. По мне пусть хоть вообще свет погаснет, но я приехал по вызову и не знаю уж, кто там звонил, только он писал кипятком. Покажешь, где предохранители? Швейцар поморгал, потом вдруг представил, что случится, если Казино останется без света. Его прошиб холодный пот. - Конечно... я покажу... идем со мной. Коллинзу пришлось чуть ли не бегом поспевать за швейцаром по узкой аллее, обсаженной апельсиновыми деревьями, которые пригнулись под тяжестью плодов, к железной двери в стене. Швейцар вынул ключ и отпер дверь... - Ремонтируй, - сказал он. - Через десять минут я вернусь. - Не торопись. Здесь возни на полчаса, не меньше. - Ну, ладно, только дождись меня. Не уходи, пока не вернусь. - И швейцар заспешил прочь. Миш ухмыльнулся. Он осмотрел предохранители, быстро определил, какой из них замыкает цепь калькулятора. До назначенного времени оставалось еще несколько минут. Он закурил сигарету и открыл ящик с инструментами. Он был совершенно спокоен и уверен в успехе. Бик Лодри почувствовал, как пот струйкой сбежал по носу и капнул на руку. - Эй! Что-то стало жарковато, а? - проговорил Бик. Потом нехотя встал с табурета, подошел к кондиционеру и приложил руку к решетке. Вентилятор гнал горячий, влажный воздух. - Сломалась, чертова железяка, - объявил он. Девушки трудились не покладая рук. Поток начал поворачиваться вспять: игрокам все-таки улыбнулась удача. У Риты платье прилипло к телу, но она не могла даже поднять головы от поминутно вспыхивающих красных лампочек. Поглощенная работой, она только успела нетерпеливым жестом показать Бику, чтобы тот занялся кондиционером. Бик по своему обыкновению беспомощно обернулся к Хэнку. Если ему поручали хотя бы самое пустячное дело, он всегда норовил свалить его на другого. В дверь громко постучали, и в тот же миг стало тише, а потом и вовсе смолк ровный гул счетной машины. - Тьфу ты! - воскликнула Рита. - Теперь испортился калькулятор! Девушки замерли. Они вдруг почувствовали, какая в хранилище духота. Деньги, частью запечатанные, частью непросчитанные, теперь лежали неподвижными грудами. В дверь снова постучали. Раздраженно пыхтя, Хэнк встал с табурета и открыл зарешеченное окошечко в двери. Он увидел высокого, симпатичного парня в форменной шапке с желто-черной эмблемой Ай-би-эм. - Ну? - Привезли калькулятор, - выпалил Чандлер. - Ваш-то вроде сломался?.. Мы по вызову мистера Льюиса... Подошла Рита и взяла квитанцию у Хэнка. Она увидела печать, поставленную Риганом, и успокоилась. - Ради всего святого! Впусти их! Нам нужна исправная машина, - распорядилась она и снова кинулась к своему столу, на котором мигали красные огоньки. Хэнк отпер дверь. - Ладно... входите. В помещении было нечем дышать. - Мисс Уоткинс, - пожаловалась одна из девушек, - нельзя ли что-нибудь сделать? Здесь так душно... - Хорошо... хорошо, - бросила Рита. - Потерпите минуту... Чандлер и Уош оказались в хранилище. Они поставили свою большую коробку на стол. В тот же миг Миш, сделавший все с точностью до секунды, вставил на место предохранитель из цепи кондиционера. Недовольно поурчав, тот снова заработал. - На тебе? - всплеснула руками Рита. - Теперь включился. Чандлер был натянут, как струна, но руки у него не дрожали; он приоткрыл крышку коробки. Мейски позаботился о том, чтобы она открывалась легко. Чандлер запустил руку в коробку... нашел пистолет. Он выхватил его из коробки и отскочил от стола. Уош хорошо заученным движением пригнулся, открыв Чандлеру зону обстрела. Он вытащил из коробки противогаз и трясущимися руками натянул его на себя. - Никому не двигаться? - заорал Чандлер. - Это налет. Поняли? Никому не двигаться! Хэнк стал как вкопанный, у него округлились глаза при виде Уоша, который стремительно обернулся к нему уже в противогазе и с пистолетом в руке. Бик так и остался сидеть на своем табурете, его толстая физиономия застыла в смятении. Он медленно поднял руки над головой. Рита невозмутимо протянула ногу под своим столом, нашарила скрытую там кнопку и нажала ее. Но ей было невдомек, что Миш вывернул предохранитель из цепи сигнализации. Ругаясь про себя последними словами, Чандлер с трудом, но все же натянул противогаз, пока Уош держал охранников на прицеле. Затем он с силой ударил головкой газового баллончика по стулу. Результат ошеломил его. Баллончик запрыгал в руке. Комната наполнилась клубами белого пара. Чандлер выронил баллончик и отшатнулся. Хэнк оказался как раз в середине облака, вырвавшегося из баллончика. Ноги под ним подогнулись, как пластилиновые, он повалился и чуть не сшиб Чандлера. Затем наступила очередь Риты Уоткинс, также сидевшей поблизости. Почти одновременно потеряли сознание другие девушки. Последним свалило Бика Лодри... Некоторое время Чандлер завороженно смотрел перед собой сквозь стекла противогаза, испытывая дурноту и страх, потом, видя, как Уош загребает аккуратно запечатанные пачки денег, взял себя в руки и присоединился к нему. В безумной спешке они скоро набили коробку доверху. - Все... смываемся отсюда! - донесся из-под противогаза его глухой голос. Уош показал на полку с пятидолларовыми банкнотами. Чандлер начисто забыл об указании Мейски. Он подскочил к полке и распихал несколько пачек по карманам брюк и куртки. Уош сделал то же самое. Они подхватили коробку, которая оказалась неожиданно тяжелой, распахнули стальную дверь и выбрались в коридор... В другом конце коридора, заслонив от Ригана широкой спиной дверь в хранилище, Перри слушал байку старика об игроке, который спустил все деньги, а на следующий кон предложил поставить свою любовницу. Перри оглянулся через плечо. - Ну, кажется, ребята закончили, - сказал он. - Рад был поболтать... спасибо. Занятно ты рассказываешь. Пойду открою грузовик. Перри вышел в душную, безветренную ночь и распахнул дверцы кузова. Мейски, обмиравший от каждого шороха, услыхал, как открыли кузов, и завел машину. Риган поправил очки и взглянул на проходящих мимо Чандлера и Уоша. - Увозим старый аппарат... сдох, - объяснил взмокший под тяжелой ношей Чандлер. - У них теперь порядок... пока, мистер. Риган кивнул. - Пока, сынок. В это время начальник охраны Майк О'Брайен решил заглянуть в хранилище. Он появился из темноты в тот миг, когда Чандлер и Уош загрузили коробку в кузов. - Что происходит? - спросил О'Брайен. Краем глаза Чандлер успел заметить, как Перри растворился в сумраке, а Уош медленно отступил назад. Чандлер был в достаточной мере профессионалом и сразу сообразил, что теперь все зависит от него. Не дрогнув, он состроил слегка удивленную мину. - Поломка, приятель. Меняли сейчас калькулятор в хранилище. - Чандлеру не очень понравилась хрипотца, появившаяся в его голосе. - Распоряжение мистера Льюиса. - Он захлопнул вторую дверцу. - Везет как утопленнику! Выбрал времечко ломаться. - Стой! - рявкнул О'Брайен. - Откройте. Я хочу проверить кузов. - Знаешь что, приятель, а я хочу домой. Ну, да ладно, проверяй. - И он открыл одну створку. - Что в коробке? - Калькулятор... тот, что сломался, - ответил Чандлер, чувствуя, что опять взмок. - Пропуск на выезд есть? - А то как же... старик на вахте выдал. - Чандлер ткнул большим пальцем в сторону будки. - Я хочу посмотреть, что в коробке. Откройте. Перри, слышавший разговор, вынул свой кольт. К его короткому стволу был привинчен четырехдюймовый глушитель. О'Брайен подался вперед и повернул широкую спину к Перри. У Уоша сжалось сердце. "Идиот! - пронеслось у него в голове. - Добросовестный идиот! Хоть бы он отпустил грузовик!" Мейски, ловивший каждое слово, выжал сцепление и плавно перевел рычаг на скорость. Как только О'Брайен потянулся к коробке, Перри поднял револьвер и нажал курок. Пуля калибра 0,38 дюйма прошила О'Брайену грудную клетку и разорвала на части сердце. Мейски отпустил педаль сцепления, грузовик рванул с места. На мгновение Перри замер... Из дула поднялась струйка дыма... Потом он прицелился и выстрелил еще раз. Пуля угодила в заднюю дверцу грузовика, которая закрылась от рывка. Сид Риган остолбенел при виде упавшего О'Брайена, но уже в следующий миг с невиданной для человека своего возраста прытью нырнул под стол. Негнущимися пальцами он схватил револьвер и нажал на курок. В замкнутом пространстве оглушительно громыхнул выстрел... Перри тотчас обернулся и прицелился, но его кровожадному намерению помешал отчаянный голос Чандлера. - Смывайся! Быстро! - крикнул тот. Сообразив, что в считанные секунды ко входу в хранилище сбежится вся охрана, Перри кинулся следом за ним. Уош, дрожа от ужаса, вышел из тени и склонился над О'Брайеном. Его первым побуждением было помочь раненому. Он перевернул его. Свет из дверей упал прямо на мертвое лицо О'Брайена. Уош в нерешительности огляделся по сторонам. У него тряслись поджилки. Он видел только один путь к спасению - узкую апельсиновую аллею. Но не успел он сделать и шага, как из аллеи с пистолетом в руке быстро вышел Том Лепски. Уош растерялся и, позабыв, что сам держит в руке пистолет, бросился, охваченный паникой, навстречу Лепски. Лепски выстрелил, и Уоша отбросило назад... Глава 4 Начальник полиции Террелл приехал в Казино через двадцать минут после перестрелки. Люди из отдела по расследованию убийств под командой Фреда Хесса уже приступили к работе. Судебный медик доктор Лоуис и еще два врача, которые были в Казино и предложили свои услуги, оказывали помощь четырем девушкам и двум охранникам, потерявшим сознание. Фотограф снимал трупы Майка О'Брайена и Уошингтона Смита. Сержант Беглер пытался взять показания у Сида Ригана. Старика до сих пор трясло. Говорил он так путано, что Беглер чуть не вспылил... Едва Террелл вылез из своей машины, его встретил белый как полотно, но внешне спокойный Гарри Льюис. - Они улизнули, прихватив почти всю наличность, - сказал Льюис. - Это катастрофа, Фрэнк. Завтра Казино придется закрыть. - Наличность они, может, и прихватили, - хладнокровно заметил Террелл, - но не улизнули... пока еще. Позвольте, я разберусь что к чему. Не волнуйтесь. - И он отошел к Лепски, который ждал неподалеку. - Как это случилось, Том? Лепски рассказал в двух словах. Он услыхал выстрел, кинулся к хранилищу, столкнулся к негром, тот повел себя агрессивно, пришлось стрелять. Пока Террелл слушал доклад Лепски, его заметил Беглер. - Ладно, передохните. Я сейчас вернусь. Только никуда не уходите, - сказал он Ригану и поспешил к своему шефу. - Ну как, Джо? - Старик всех видел, но он еще не в себе, - ответил Беглер. - С ним придется повременить, шеф. Как только он очухается, мы выясним у него приметы всех грабителей. Похоже, их было трое да еще водитель грузовика, который то ли струхнул, то ли натянул своим дружкам нос. Как только О'Брайен затеял проверку, тот газанул и был таков... - Работай с ним дальше, Джо. Нам нужно поскорей получить словесные портреты всех грабителей... - Есть, шеф. Беглер вернулся к Ригану, а Террелл прошел по коридору в хранилище. Доктор Лоуис стоял над четырьмя девушками, в беспамятстве лежащими на полу. Два других врача хлопотали вокруг Хэнка Джефферсона. Бик Лодри уже подавал признаки жизни. - Ну как, док? - спросил Террелл, задержавшись на пороге. - Все обойдется, - ответил Лоуис. - Это какой-то паралитический газ. Баллончик вон там, на полу. Я его не трогал. Террелл внимательно оглядел хранилище. Он достал из кармана пластиковый пакет и осторожно закатил в него пустой баллончик из-под газа. В это время в хранилище вошел Гарри Льюис. - Швейцар рассказал мне, что в щитовой без разрешения нашей администрации побывал электрик из энергоуправления. Говорит, он сослался на замыкание. Должно быть, из той же шайки. Беглер снова мучился с Сидом Риганом. - Давайте не будем лезть в дебри, - теряя терпение, сказал он. - Мне нужно знать... - Беглер умолк при виде идущих по коридору Льюиса и Террелла. - Я свихнусь от этого старикана, - обратился он к Терреллу. - Его все время уводит в сторону. - Позвольте, я попробую, - вмешался Льюис. - Вы держались молодцом, - заговорил Льюис, положа руку на плечо старику. - Спасибо вам. А теперь помогите полиции поймать этих людей. Опишите их. Я знаю, у вас фотографическая память. Сид, вы, как никто, схватываете детали, подумайте. Их было трое, так ведь? У Ригана оживились глаза. Он кивнул. - Ваша правда, мистер Льюис. Я их запомнил... - И тут он заговорил связно и с такой скоростью, что Беглер едва успевал записывать за ним. - Один низенький, толстый, седой как лунь. У него еще татуировка на левой руке... - Рассказывайте, Сид, я сейчас вернусь, - похлопал его по плечу Льюис и, сделав знак Терреллу, вышел на улицу, где по-прежнему стояла душная, безветренная ночь. Выбравшись с территории Казино, Мейски сбавил скорость, но все же спидометр показывал не менее сорока миль в час. Ему были известны все ответвления, ведущие к морю, - настоящий лабиринт тесных проулков, которые он изучал не один месяц. Он проехал ярдов сто по широкому шоссе на Майами, потом свернул на узкую дорогу. Удалившись от шоссе, он щелкнул тумблером на приборной доске, и наземь с грохотом полетели бортовые рекламные щиты. Немного поддав газу, Мейски проехал еще около мили. Все складывалось точно по плану. Он был уверен, что в Казино не обойдется без стычки. Не сомневался и в том, что возмутителем спокойствия будет О'Брайен, ибо наблюдал за этим охранником много ночей подряд и знал с точностью до минуты, когда тот придет в хранилище. Только поэтому он и взял на дело Джека Перри. Он хотел, чтобы Перри затеял перестрелку. Это давало ему шанс удрать, бросив остальных на произвол судьбы. Он как в воду глядел: что задумал, то и вышло. Он вывел грузовик на слежавшийся песок безлюдного берега, где оставил свой "бьюик". "Надо торопиться", - твердил он про себя, замечая, что весь взмок и запыхался. Про это место было известно Чандлеру. Он ездил сюда с Мейски, чтобы потом, когда тот оставит "бьюик", отвезти его назад. Как знать, вдруг Чандлер улизнул, раздобыл машину и сейчас заявится в условленное место. Мейски подал грузовик задним ходом к багажнику "бьюика". Он вылез из кабины, забежал в торец кузова и распахнул дверцы. Он наклонился вперед, ухватился за коробку и хотел было притянуть ее к себе. Коробка не шелохнулась, точно приросла к полу. Он поднатужился. Коробка сдвинулась на несколько дюймов и снова стала намертво. Мейски сделал передышку. С него градом лил пот, его трясло. Воздух был, как в парилке. Вдалеке еще виднелись пляжники: кто купался при луне, кто играл на берегу в мяч. Он вдруг испуганно поморщился от острой боли в груди и с горечью понял, что ему не перенести такую тяжесть в багажник "бьюика". Он залез в кузов и открыл коробку... Потом начал с лихорадочной поспешностью перебрасывать деньги в открытый багажник "бьюика". То и дело Мейски замирал и окидывал взглядом пустынный берег слева. Именно с той стороны следовало ждать Чандлера или Перри, а то и сразу обоих. Вконец измотанный, опустошив коробку наполовину, он спрыгнул на песок и с неимоверным трудом перетащил ее из кузова в багажник "бьюика". После этого пришлось вынутые деньги снова укладывать в коробку. Одна пачка случайно выпала из рук. Бумажная ленточка порвалась, и внезапный порыв ветра отнес несколько ассигнаций к морю. Мейски было кинулся вслед, но одумался, понимая, как опасно мешкать, захлопнул крышку багажника, сел за руль и включил зажигание. Нажал на педаль газа. Двигатель чихнул, но не завелся. Мейски словно окаменел, руки его намертво вцепились в руль, пот заливал глаза. С великой осторожностью он снова нажал на педаль газа. Двигатель вздрогнул, крутанулся вхолостую и затих. Мейски разразился бранью. Дурья башка, идти на такое дело и купить подержанную машину!.. Мейски выключил зажигание и достал из "бардачка" автоматический пистолет калибра 0,25 дюйма. Опустил пистолет в карман пиджака, взял фонарь, вылез из машины и открыл капот. Уставился на скопище деталей, в которых ничего не смыслил. Подергал провода в надежде, что один из них оборвался, но только обжег руку о горячую головку цилиндра, да испачкал черной смазкой манжету сорочки. - Машина барахлит? При звуках мужского голоса за спиной тщедушное тело Мейски так сдавило страхом, что его чуть не хватил удар. - Знаете, наверное, масло заливает. Это от жары. Мейски медленно обернулся. Рядом стоял юноша лет девятнадцати, в плавках, высокий, очень загорелый, при лунном свете он казался почти черным. - Похоже, я напугал вас. Извините. Вижу, у вас не заводится... я неплохо разбираюсь в машинах. Мейски понимал, что хорошо виден юноше, так как стоит лицом к луне. Со своими молодыми глазами и молодой памятью этот юноша даст в руки полиции точное описание его внешности. - Вы... очень... добры, - медленно проговорил он, стараясь перевести дух и ни за что не выдать юноше своего смертельного испуга. - Может, посмотрите, что там с ней? Мейски протянул юноше фонарь и отступил назад. Он в очередной раз оглядел берег, нервничая оттого, что уходит драгоценное время, что каждую минуту могут появиться Чандлер, Перри или даже полиция. Еще его нервировали три пятисотенные, валявшиеся на песке у ног юноши. Он украдкой сунул руку в карман пиджака, вынул пистолет. - У вас свечи грязные, - сказал юноша. - Тряпка найдется? Юноша возился несколько минут, потом отступил в сторону. - Попробуйте теперь. - Может, вы сами? - попросил Мейски, отходя от машины. Юноша сел за руль, включил зажигание и нажал на педаль газа. - Порядок, - сказал юноша, вылезая из машины. Он вдруг поглядел под ноги и увидел на песке деньги. - Эй! Это ваши? Юноша нагнулся за деньгами, и Мейски спустил курок. Миш Коллинз закрывал ящик с инструментами, когда вдалеке послышался выстрел. Он вскочил как ошпаренный. Засыпались! Оглянуться не успеешь, как набежит полиция и охрана. Он выключил свет в щитовой и торопливо зашагал по аллее. Миш неторопливым шагом прошел под прожекторами, освещавшими фасад Казино. Оказавшись на несколько секунд в полосе ослепительного света, он ждал, что вот-вот раздастся окрик или прогремит выстрел. "Что же там за переполох?" - думал он, утирая пот с лица. Полоса света внезапно кончилась, и он попал в тень. - Не останавливайся. Я с тобой, - произнес знакомый голос. Появился Чандлер и пошел с ним рядом. - Что случилось? - спросил на ходу Миш. - Заткнись! - огрызнулся Чандлер. Он был белый как смерть, глаза сверкали. В голосе слышались истерические нотки, от которых у Коллинза пробежала по телу нервная дрожь. - Пойдем к берегу! Да не беги ты! Вскоре, подгоняемые пронзительным воем полицейской сирены, они вышли к набережной и спустились на пляж. - Ну, что там за дела? - спросил Миш, срывая с себя форменную куртку. Он совсем запарился. - Труба... теперь по мокрому пойдем, - ответил Чандлер, стараясь унять дрожь в голосе. - Этот козел Перри уложил охранника! - А деньги? Чандлер сделал глубокий, судорожный вдох. Его передернуло и затрясло при воспоминании о том, как Перри пристрелил настырного ирландца. - Деньги взяли... Мейски надул нас... смылся вместе с добычей. Миш, сузив маленькие глазки, пригляделся к Чандлеру. - А чего это с тобой? Что ты такой дерганый? Чандлер круто обернулся и схватил Коллинза за грудки. - Ты что, оглох? Этот подонок Перри убил... Миш тяжелой, толстой ручищей влепил Чандлеру пощечину. - Будет, Джесс, - примирительно сказал Миш. - Поостынь. Пусть деньги у Мейски. Отлично... Я же говорил, у него котелок варит. За него не волнуйся. Перри выбрось из головы... ну, не повезло. Что с Уошем? - Там был этот тип... старик... он пальнул. Чуть-чуть не продырявил меня. Мы разбежались кто куда. Коллинзу это не понравилось, однако он рассудил, что и сам поступил бы так же. - Ну, и сколько же у нас примерно денег? - Нет у нас денег! Деньги хапнул Мейски! - взорвался Чандлер. - Только началась заваруха, этот гаденыш сразу отвалил! - Да что ты мелешь? Чего же ты хотел... чтобы он стоял и ждал, пока у него отберут денежки? Чандлеру не приходило в голову такое объяснение. - Думаешь, так было дело? - спросил он с надеждой. - А я решил, он нас наколол. - Вот еще! Мейски не такой человек. Я-то его знаю. Прикинь сам... вот начинается шухер, он знает, что вы как-нибудь разберетесь, а сам спасает денежки... рвет когти. И я бы так сделал. У Чандлера немного отлегло от сердца. - Да-а. - Для пущей уверенности он тряхнул головой. - Вообще-то, когда он газанул, я уж подумал... - Так сколько же, по-твоему, вы взяли? - Не знаю. Коробку набили под завязку. А сколько в нее вместилось, понятия не имею. Спешили. Пойдем-ка быстрей. - Он с опаской оглядел берег. На пляже было еще довольно людно. - Пропади пропадом эта форма... - Да брось ты ее, - посоветовал Миш и снял рубашку защитного цвета. - Сделаем из штанов шорты, никто и не посмотрит в нашу сторону. Он нашарил в кармане перочинный нож, обрезал штанины, затем передал нож Чандлеру, и тот проделал то же самое. После этого они закопали рубахи и обрезанные штанины в песке. - Вперед, - скомандовал Миш. Не спеша, словно прогуливаясь, они пошли к дому Мейски. Джек Перри вылез из спецовки и кинул ее на цветущий кустарник. Как только грузовик рванул с места, он с бесшумностью и проворством дикой кошки улизнул, но не по дороге, а через живую изгородь, по мягкой земле, прочь от Казино. Пробираясь между кустами и деревьями, он на ходу отвинтил от ствола глушитель и сунул его в задний карман. Он понимал, что старик рано или поздно даст полиции его приметы. "Надо было прикончить его", - подумал он. Теперь предстояло самому добираться до бунгало Мейски. Перри вышел к набережной, снял рубашку и забросил ее за дерево. Еще беспокоил револьвер. Его не так-то легко было скрыть от глаз. Минут через пять Перри свернул с набережной и побрел по песчаному пляжу. Здесь было тихо и безлюдно. Он вдруг замер, приметив под пальмой ярдах в ста маленькую спортивную машину. Рядом стояла девушка и натягивала поверх купальника тонкий свитер. Перри метнул хищный взгляд вправо, влево - никого. Он двинулся вперед. У машины он оказался в тот миг, когда девушка уселась за руль и захлопнула дверцу. Она испуганно поглядела на возникшего откуда ни возьмись Перри. - Привет, милашка, - произнес он со своим обычным хихиканьем. - Сейчас мы с тобой немного покатаемся. - И он приставил к ее щеке холодный ствол револьвера. - Сечешь? Он почти не видел лица девушки, только волосы, длинные, темные, мокрые. Лунный свет падал ей на грудь, обтянутую белым бумажным свитером, и Перри отметил про себя, что ему попалась бабенка хоть куда. Девушка ахнула, и Перри посильней ткнул ее стволом. - Не дергайся, киска. Если пикнешь, от твоей мордашки останется мокрое место. Он обошел машину и сел рядом. - Поехали... я покажу дорогу. Трясущимися руками девушка нажала кнопку стартера и включила скорость. Маленький автомобиль вырулил с пляжа на дорогу, уходящую в сторону от набережной. - А что же это такая красавица ходит на пляж одна? - спросил Перри. Она не ответила. В стекле приборной доски поблескивало отражение револьвера, и ее передернуло. - Не нужно так бояться, - сказал Перри. Его беспрестанное хихиканье еще больше пугало ее. Она в жизни не слыхала ничего отвратительнее. - Тебя как звать, детка? Перри положил ей на колено горячую, потную ладонь. Она в ужасе отшатнулась от него. Машина вильнула, выскочила на травянистую обочину, потом вернулась на дорогу. Перри с проклятием просунул ногу к педалям и нажал на тормоз. Машина остановилась как вкопанная, двигатель заглох. Они оказались на узкой дороге под развесистыми деревьями. Домов поблизости не было. Перри выключил фары. На дороге тускло желтели крохотные отсветы габаритных огней. Он взял девушку сзади за шею и слегка встряхнул ее. - Что с тобой, детка... Боишься меня? - хихикнул он. Девушка раскрыла рот. Внезапно, будто разжалась внутренняя пружина, она закричала. Перри толстыми пальцами перехватил ей горло, и крик оборвался. Тогда она в отчаянии, вне себя от страха начала вырываться, бить его маленькими кулаками по лицу и в грудь. Ругнувшись, Перри уронил револьвер на пол, чтобы высвободить вторую руку. Куда ей было против его силищи! Левой рукой он сгреб ее кулачки, а правой - сдавил горло. Задохнувшись, она обмякла. Прикосновение стройного, полуобнаженного тела разбередило Перри, он нагнулся, открыл дверцу со стороны девушки и выпихнул ее на дорогу. Почти в обморочном состоянии она распласталась на присыпанной песком земле, а Перри вылез из машины и склонился над ней. Она смутно сознавала, что он срывает с нее свитер и купальник... Утолив похоть, он встал и пнул ее ногой. - Подымайся, детка. Вперед будет тебе наука. Давай... подымайся, - нетерпеливо повторил он, нагнулся, ухватил за волосы и силой поставил на ноги. Она со стоном привалилась к нему, но он втолкнул ее головой в машину. Ее нога коснулась револьвера. Не вполне отдавая себе отчет, она подняла револьвер. Тем временем Перри тяжело плюхнулся на соседнее сиденье. Она, всхлипнув, спустила курок. Перри увидел вспышку, услыхал гром выстрела, и в следующий миг ему нестерпимо больно обожгло внутренности. Он сидел без движения, потрясенный, оцепеневший, разинув рот, и на его толстой физиономии выступили капельки холодного пота. Он тупо смотрел, как девушка вывалилась из машины, поднялась и, нагая, кинулась прочь от тусклого света габаритных огней. Кое-как ему удалось перебраться на сиденье водителя. Он завел двигатель и направил машину в кромешную тьму. Мейски осторожно въехал на "бьюике" под навес. Он с трудом дышал и был не на шутку встревожен. Ноющая боль в груди обострилась. "Псих, - отругал он себя, - хотел сдвинуть неразгруженную коробку. Вот и надорвался". Он выключил фары. Что ж, теперь надо отдохнуть. Здесь безопасно. Уж в этом сомнений нет. Легавым и в голову не придет искать его на этой поляне. Главное, добраться до пещеры, только не спеша. Но когда Мейски открыл дверцу автомобиля и начал вылезать, у него потем