касается туалета, здесь он, похоже, решил в спор не вступать. На нем был серый костюм, мешкова- тый, с пузырями на коленках; кое-как подстриженные волосы нечесаными ко- смами падали на изборожденное морщинами лицо... Он ступил на посадочную площадку из дерева и стали, возвышавшуюся над палубой, и обвел взглядом стоявшую внизу толпу. Она разразилась при- ветственными криками: - Виват, Скуратис! Низенький грек широко улыбнулся. Улыбка его стала еще шире, когда он увидел приближающихся Тебоса и Елену. - Здорово, Телли! - крикнул он. Реакция на приветствие была прохладной. Тебос с дочерью остановились на нижней ступеньке трапа, ведущего с палубы на посадочную площадку. - Я рад, что ты смог прилететь, - сказал Тебос. - Как я мог пропустить сегодняшнее торжество! - ответил Скуратис. Он улыбнулся Елене, и Римо почувствовал, что от него исходят волны си- лы, которая дается не просто красотой, или умом, или деловыми способнос- тями. Это была сила, исходящая от человека, знающего, кто он и что он, будто одно это знание дает ему преимущество перед остальными. - Елена, - сказал Скуратис, - ваше присутствие превратило "Корабль На- ций" в "Корабль красоты". - И, повернувшись к ее отцу, добавил: - Приде- тся нам, Телли, переименовать судно. Тебос поморщился. - Не нам, а тебе, - возразил он. - Это твой корабль. Скуратис засмеялся хриплым смехом. - Как знать? Сейчас он мой, вечером - Еленин. А завтра... - С удивив- шей Римо прытью он сбежал с трапа и взял руку Елены в свои. - У нас, греков, заведено, чтобы мужчина танцевал с мужчиной. Но сегодня я буду танцевать только с вами, Елена. Вы невероятно красивы. Римо видел, как смягчилось лицо девушки. Она перехватила холодный взгляд Римо и повернулась к Скуратису, который был ниже ее на полголовы. Подарив ему ослепительную улыбку, она поцеловала его в лоб. - А еще говорят, что галантность теперь не в моде, - сказала она. - Это говорят люди, никогда не видевшие вас, - возразил Скуратис. - Пойдемте, Телли. Явно захвативший инициативу Скуратис пошел прочь от посадочной площад- ки. Он вел Елену под руку, а совсем сникший Тебос в безупречном белом смокинге шел позади. Весть о прибытии Скуратиса мгновенно облетела корабль. Главная палуба заполнилась тысячами людей, которые стояли плотной стеной, мешая Скура- тису и Тебосам пройти на центральный стадион, где устраивался прием. Римо сделал шаг назад, чтобы освободить им путь. Ему показалось, что он уперся спиной во что-то твердое. Он нажал посильнее, но с тем же ус- пехом. Когда у него заболела спина, позади кто-то охнул. - Извини, Чиун, - сказал, не оборачиваясь, Римо. - Извинить? Ты готов покалечить меня, врезался, как пушечное ядро, а теперь "извини"? И это все? - Примите мои глубочайшие, самые искренние извинения, Ваше Великоле- пие, за то, что я, недостойный, позволил себе дерзость коснуться Вашей Неприкосновенности. - Так-то лучше, - смягчился Чиун. - Кто эти люди? - Тебос и его дочь. Это они дают сегодня прием. А тот коротышка - Ску- ратис, это он построил корабль. - Если тебе придется иметь с ними дело, остерегайся этого недомерка. - Почему? - Он может вырвать тебе глаза, чтобы обыграть кого-нибудь в шарики. С ним держи ухо востро. - А тот, другой? - Римо кивнул в сторону Тебоса. - Тот тоже способен вырвать тебе глаза, но только ночью, как трус. Это хорек, тогда как недомерок - лев. - Римо! Мастер Синанджу! Они оглянулись: возле них стоял не кто иной, как Смит. Под мышкой он держал все тот же рулон с чертежами. - Привет, Смитти, - сказал Римо. - Нашли что-нибудь? - Я продолжаю работу... Как поживаете, Чиун? Как вам нравятся ваши но- вые клиенты? Чиуну явно стало не по себе. - Собственно говоря, это не мои клиенты, а Римо. Это он уговорил меня покинуть Вашу светлость... - Чиун! - возмутился Римо. - Я понял, - сказал Смит. - В любом случае хочу вам сказать, что Иран вами пока доволен. - Как и должно быть, - сказал Чиун. - Недавно я встретил знакомого иранца, и мы разговорились о службе бе- зопасности, - продолжал Смит. - И что же? - спросил Римо. - Он сказал, что иранцам крупно повезло. Они наняли... - Наняли? - вскинулся Чиун. - Да, наняли... самых жестоких садистов, убивающих людей за деньги. Они никогда не видели ничего подобного. Он так и сказал: "жестокие наем- ные убийцы, убивающие ради денег". - Они называют нас убийцами? - переспросил Чиун. - Садистами? - уточнил Римо. - Мне пора, - сказал Смит. - Я искренне надеюсь, что у вас все будет в порядке. Он повернулся и исчез в толпе, будто камешек в гороховом супе. - Ты слышал? - спросил Римо. - Вот что думают о нас твои ненаглядные персы. - Иранцы, - поправил его Чиун. - По всему видно, что персов теперь уже не осталось. Персы знали разницу между ассасином и убийцей. Они знали разницу между наймом слуг, лекарей и тому подобного люда и приглашением на службу ценных людей, таких, к примеру, как Мастер Синанджу. Ну нет! Эти твои друзья - не персы. - Мои друзья?! - Я не хочу больше ничего слышать об этом. С меня довольно того, чего я навидался за этот вечер. Пойду к себе. Он сделал вроде бы незаметное движение, и толпа сомкнулась вокруг не- го. Но старец проходил через нее, как сверло проходит сквозь мягкое кра- сное дерево; он рассекают ее, как рассекает воду спинной плавник акулы; люди окружали его плотной стеной, но это ничуть не мешало его продвиже- нию. Римо нагнал хозяев праздника, задержавшихся у перил главной палубы, чтобы взглянуть на яхту Тебоса. От Римо не укрылось, что Скуратис украд- кой бросил взгляд на свой катер, круживший на расстоянии нескольких со- тен ярдов, и кивнул. Охрана доставила всех троих на эскалатор, ведущий к центральному ста- диону; гости хлынули вслед за ними. Римо остался на палубе среди пореде- вшей толпы. Он посмотрел в сторону, катера Скуратиса, маленьким серым пятном выделявшегося на темной поверхности океана. Суденышко теперь уже не кружило на одном месте, а шло прямиком к яхте Тебоса. И вдруг Римо увидел: от катера в направлении яхты Тебоса потянулись две цепочки воз- душных пузырьков - в темной толще воды они оставляли белый, будто слюдя- ной, след. Римо помедлил на площадке перед лифтом, выжидая, пока рассосется тол- па. Где-то в глубине сознания появилась тревожная мысль: он закрыл только один проход из недр корабля наверх, но не исключено, что есть и другие. Римо прислонился к раме лифта, опершись руками о верхнюю прито- локу. Что-то шевелилось в его сознании, что-то такое, что он должен был засечь и удержать в памяти, но не смог. Однако инстинкт говорил ему, что сегодня вечером очень важно не упускать обоих греков из виду. Когда Римо подошел, оба грека и Елена уже сидели в главной ложе балко- на, двери которой охраняли три стража. Наблюдать из ложи иранской деле- гации было неудобно - она находилась слишком далеко. Римо открыл дверь в ложу, соседствующую с центральной. Ложи располагались по овальному периметру громадного стадиона, и пред- ставители стран - членов ООН занимали их по рангу. Главная ложа находи- лась в середине одной из длинных сторон арены и выступала вперед, нави- сая над креслами партера. За этой ложей проходили ряды балкона. Близле- жащие ложи были отведены самым важным членам ООН: Индии, Ливии, Камбод- же, а также странам Черной Африки. Наискосок от главной находились ложи стран, считавшихся второстепенны- ми: России, Китая, Франции, Восточной Германии. А самые плохие ложи в самых неудобных местах отводились государствам низшего ранга, таким, как Америка, Израиль, Великобритания, Япония, Западная Германия. Присмотревшись, Римо пришел к выводу, что ООН выработала новый принцип оценки значения государства: оно было прямо пропорционально неспособнос- ти той или иной страны прокормить себя. Римо попал в ложу индийской делегации. Ее занимал индийский представи- тель с двумя европейскими девушками. Те сидели в глубоких плюшевых крес- лах у переднего бортика. Обе были блондинки, в платьях с предельно сме- лыми декольте, обнажавшими сногсшибательную ложбинку между пышными гру- дями. Дипломат, разливавший в хрустальные фужеры шампанское, обернулся на стук закрываемой двери. Римо прошел вперед и сел на стул с прямой спинкой, с которого ему была видна внутренность главной ложи, отделенной от ложи индийца перегородкой в три фута высотой. - Прошу прощенья... - начал дипломат. - Ничего, не беспокойтесь, - прервал его Римо. Индиец улыбнулся девушкам, извиняясь за непрошеное вторжение незнаком- ца. Сейчас это маленькое недоразумение будет улажено, говорила его улыб- ка. - Мне кажется, вы меня не поняли. Это персональная ложа. - Послушайте, махатма, - спокойно сказал Римо. - Я здесь сел и буду сидеть. А вы пейте себе шампанское, оплаченное не вами, забавляйтесь с женщинами, которых оплатили не вы, и любуйтесь зрелищем, за которое пла- тит кто-то другой. А меня не трогайте. В противном случае вам придется расплатиться самому. Темные глаза Римо сузились от гнева, когда он разглядывал дипломата, вырядившегося в полувоенный френч, как тот, что имел обыкновение носить Джавахарлал Неру, а к нему надел короткие бриджи, шелковые носки и дома- шние туфли. Встретив его жгучий взгляд, индус оглянулся на девушек - те не отрывали глаз от незнакомца. - О, позвольте ему остаться, - сказала одна из блондинок. - Ну, если вы так настаиваете... - Дипломат повернулся к Римо: - Дамы разрешают вам остаться. - Ваше счастье, - сказал Римо. Перегнувшись через низкий барьер между ложами, он тронул Елену за ру- кав. Та сидела в правой части ложи, ее отец - в левой; между ними в пур- пурном бархатном кресле расположился Скуратис. Увидев Римо, Елена нахмурилась. - Вы должны знать, что вам там не место, - сказала она. - Знаю, - возразил Римо. - Мне только что объяснил это уважаемый хо- зяин ложи. Но потом он передумал и предложил свое гостеприимство на этот вечер. И уж раз мы с вами оказались соседями, я думаю, что можем быть и друзьями. - Я тебя не знаю, американец! Елена повернулась к Римо спиной и левой рукой погладила шею Скуратиса. Смуглолицый грек взглянул на нее и улыбнулся. Тем временем Тебос, перег- нувшись через передний барьер ложи, подавал какие-то знаки своим людям внизу. Усиленная репродукторами барабанная дробь раскатилась по залу. Люди бросились занимать свои места. Римо встал, чтобы лучше видеть арену, в центре которой появилось пятеро мужчин, одетых гладиаторами. У некоторых из них были мечи и щиты, у других - копья и сети. Представление в стиле Древнего Рима. Четверо гладиаторов были белыми, а пятый - огромного роста темнокожий детина. Его мускулистое тело, обильно умащенное маслом, блестело в ярком свете мощных ламп. Когда они начали обходить вокруг арены, негра при- ветствовал почти благоговейный гул. Римо посмотрел на Тебоса, сидевшего в глубоком бархатном кресле с до- вольной улыбкой на лице. Вокруг, в привилегированных ложах, восседали важные дипломаты. Все подались к барьеру, чтобы лучше видеть бой на аре- не. Зрители, сидящие в нижних рядах, ревели, выражая бойцам свое одобре- ние. Поравнявшись с тем местом, над которым возвышалась ложа Тебоса, гладиаторы выстроившись в ряд и отсалютовали своим оружием. Римо видел, как Тебос сделал им знак. Скуратис переменил позу. Елена оглянулась на Римо: видит ли он, что рука Скуратиса лежит на ее плечах. Убедившись, что видит, она прижалась к Скуратису еще теснее. Улыбка Тебоса, взиравшего на толпу, таила в себе какое-то непонятное выражение. Римо не сразу понял, что это была жалость. Но к кому? К гла- диаторам? Нет, он жалел делегатов. Потомок некогда славной Греции улыба- лся при мысли о том, как восторженно принимают делегаты это представле- ние, воспроизводящее роскошь и бессмысленную жестокость, которой отлича- лись римские зрелища; и как показательно, что сегодня собрание невежес- твенных грубых дикарей с таким восторгом встречает это напоминание о за- бавах себе подобных. Римо, прочитавший эти мысли на лице Тебоса, был с ним полностью согла- сен. Он подвинул свой стул вперед, потеснив индийского дипломата. Тот внимательно наблюдал за ареной, тогда как руки его уделяли не меньшее внимание бедрам пышнотелых красавиц. Пятеро гладиаторов промаршировали еще раз вокруг арены и приняли боевую стойку. Двое низкорослых белых встали друг против друга. Темноко- жий гигант с копьем и сетью в руках встал против двоих белых, вооружен- ных мечами и щитами. Зрители были всецело на стороне негра. Когда он ма- ршировал перед ними, они приветствовали его восторженными криками. Видя, как он играет мощной мускулатурой, они пришли в неистовство. Но вот его противники начали приближаться к нему. Зал замер в молчании, сгустившем- ся над ним, будто пелена. Один из белых бойцов сделал выпад. Негр хотел увернуться, но поскользнулся и неловко упал навзничь, сильно стукнувшись головой об пол и выронив копье. Белый гладиатор приблизился танцующей походкой к негру, коснулся концом своего меча его живота и оглянулся на судью. Тот кивнул, подтверждая символическую смерть. Зрители бушевали. Не обращая внимания на их свистки, белые меченосцы начали сражаться между собой. "Убитый" гладиатор неуклюже поднялся на ноги, потирая ушибленный затылок, и сделал медленный круг почета, гордо поглядывая на зрителей и подняв кверху руки, как это делают победители. Зал взорвался приветственными криками. Римо взглянул на Тебоса: откинув- шись на спинку кресла, грек заливался гомерическим смехом. Римо решил, что это не делает ему чести. Бестактно с его стороны устраивать такой балаган; другое дело дипломаты, действительно не осознающие, что проис- ходит. Скуратис не смеялся - он разговаривал с Еленой. Его правая рука обни- мала ее за плечи, левая лежала на ее коленях. Он что-то развязно нашеп- тывал ей на ухо. Римо долго смотрел в их сторону, однако Елена так и не обернулась. Когда гладиаторы покинули арену, свет притушили, и в зал ввезли самый большой торт, какой был когда-либо и где-либо изготовлен. Он имел форму корабля, на котором делегаты ООН направлялись к берегам Африки. Трактор "Джон Дир" тянул его на платформе, в шесть раз превышающей по длине жи- лой трейлер на колесах. В программке, розданной гостям, сообщалось, что на изготовление этого торта ушло столько яиц, - точнее, яичных белков, - сколько могут произвести за полгода три американские птицефермы, вместе взятые. Муки потребовалось пятнадцать тонн, сахара - семь. Торт держался на алюминиевом каркасе, а иначе его нижняя часть под весом верхушки спрессовалась бы в камень. Надстройки на самом сладком корабле освещались настоящими лампами, а каждая из палуб была покрыта марципаном, приготовленным в Бельгии и Люк- сембурге. Говорили, что выпечка торта стоила двести двенадцать тысяч долларов. Его огромные составные части - секции корабля - было невозможно испечь в виде обычных коржей, и взбитое тесто пришлось вдувать с помощью сжатого воздуха в специально изготовленные формы. Дизайнеру, придумавшему и офо- рмившему этот сюрприз, уплатили двадцать одну тысячу долларов - положен- ные десять процентов от стоимости реализованного проекта. Торт появился на арене под звуки греческой мелодии. Между гигантским лайнером, прокладывающим себе путь к берегам Африки, и его сладкой ко- пией была одна-единственная разница: на последней виднелись черные буквы высотой с сорокалетний дуб. Если не считать алюминиевого каркаса и осве- тительных приборов, пластмассовая надпись была единственной несъедобной частью торта. Когда торт ввезли на середину арены, черные буквы вспыхну- ли ярким светом, будто молния, несущая с небес послание богов, и все прочитали светящуюся надпись: СКУРАТИС. Буквы сверкали и переливались, поражая изумленных зрителей. И тогда изо всех репродукторов раздался голос Аристотеля Тебоса. Он сказал: - Этот величественный корабль прославит в веках имя моего друга Демос- фена. Ему посвящен наш праздник, в его честь изготовлена невиданная ко- пия корабля. Так пусть же будут неотделимы друг от друга на вечные вре- мена корабль и его создатель! Отныне и впредь такие корабли будут назы- ваться кораблями класса "Скуратис". Эта честь по праву принадлежит Демо- сфену Скуратису, подарившему миру непревзойденное чудо. Гром аплодисментов заглушил его последние слова. Римо взглянул на Ари- стотеля Тебоса: тот откинулся на спинку кресла, корчась от смеха. ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ - Ску-ра-тис! Ску-ра-тис! - скандировали зрители. Крики, вначале негромкие, скоро были подхвачены всей огромной аудито- рией. Их волна нарастала, поднимаясь до самого потолка. Казалось, это грохотало эхо, доносившееся снаружи, где за бортом дробились и разлета- лись высокие волны. Кричать начали двое мужчин, сидевшие внизу, напротив центральной ложи, и, как заметны Римо, не спускавшие с нее глаз. Произнеся свою речь, Ари- стотель Тебос сделал им знак. Мужчины быстренько разделись и закричали из разных мест зала: - Просим Скуратиса! Поддержавшие их начали скандировать. Крики становились все громче, по- ка не слились в оглушительный рев. Теперь это была уже не просьба, а не- преложное требование. На смуглом лице Скуратиса отразилось смятение. Он взглянул на Тебоса, и тот ободряюще ему кивнул. Скуратис встал, подошел к переднему краю ло- жи и поднял руку, приветствуя собравшихся. За его спиной Тебос снова подал знак тем двоим, внизу. И тотчас общий хор голосов перекрыли два голоса: - Идите вниз! Разрежьте торт! И все дружно подхватили: - Раз-режь-те торт! Раз-режь-те торт! Извинившись перед Еленой, Демосфен Скуратис кивнул в знак согласия и повернулся к выходу из ложи. Уже на ступеньках он оглянулся и жестами пригласил Тебоса составить ему компанию. Тот отрицательно покачал голо- вой: - Нет, Демо. Сегодня твой день. Иди! Как только Скуратис покинул ложу, в нее заглянул какой-то человек с каменным лицом. Тебос взглянул на него вопросительно, и тот молча кив- нул. Тебос прошептал что-то Елене на ухо. Как ни шумно было в зале, Римо расслышал его слова. Секрет состоял в том, чтобы суметь сфокусировать свой слух, как фокусируется зрение. Если вам удастся сузить слуховой ка- нал, направив его под нужным углом, то вы расслышите даже слабый шепот среди бури криков, потому что буря окажется за пределами восприятия. - Я знал, что чистильщик обуви не устоит перед именинным тортом, - ше- пнул Тебос дочери. Он ждал от Елены одобрения, но дочь промолчала. - Сейчас ты поедешь на яхту и пришлешь катер за мной, - сказал он. - Я хочу остаться здесь, папа, - возразила Елена. - Боюсь, что я не могу тебе этого позволить. Немедленно отправляйся на яхту. Римо показалось, что Елена хотела сказать что-то, но передумала. Без лишних слов она встала с места и подошла к барьеру. Наклонившись вперед, она бросила последний взгляд на Скуратиса, направлявшегося к кораблю-то- рту с огромным серебряным ножом в руках. Потом она поднялась по закрытым ковром ступенькам к выходу из ложи. Ее осанка, упрямо вздернутый подбо- родок, особый блеск в глазах ясно говорили, что уезжать Елена не соби- рается. Она не хочет, как послушная дочь, вернуться на яхту. Римо встал и вышел вслед за ней в коридор. Ее окружили телохранители. - Вы мне не нужны, - недовольно сказала она. - Я найду дорогу сама. Она сердито отстранила стражей и пошла по коридору. Когда Елена миновала коридор, Римо пошел следом и увидел, что она спу- скается по лестнице вместо того, чтобы подняться к верхней палубе и сесть в лифт, ведущий к причалу. Пройдя два лестничных пролета, Елена с уверенностью человека, выросше- го в богатой семье, проложила себе дорогу сквозь густые толпы людей и встала в партере под нависавшей над ним главной ложей, невидимая для своего отца. Ее глаза были устремлены на Скуратиса, приступившего к разрезанию тор- та. Почувствовав ее взгляд, он оторвался от этого занятия и улыбнулся ей, как человек, не сомневающийся в своих правах на нее, потом отсалюто- вал огромным серебряным ножом с прилипшими к нему кусочками крема. Римо подошел к девушке. - А кто-то говорил, что он всего лишь чистильщик обуви... Она застыла от изумления. - Вас это не касается! - Папа будет расстроен вашим непослушанием. - Я часто его расстраиваю. Думаю, что после сегодняшнего вечера он расстроится снова. И даже очень. Она не отрывала глаз от Скуратиса и улыбнулась, перехватив его взгляд. Вот и пойми этих женщин, подумал Римо. Она ненавидела Скуратиса всей душой. Он безобразен, как жаба. И вот, не угодно ли? Теперь она флиртует с ним и строит ему глазки, будто он - воплощение Геракла и Ахиллеса, вместе взятых. - А как же прошлая ночь? - напомнил Римо. - Что "прошлая ночь"? Она для меня ничего не значит, так же как и вы сами. Будьте добры, оставьте меня в покое! - Вот именно! Не приставай к этой милой леди, - проговорил невесть от- куда взявшийся Чиун. - Наши обязанности никто с нас не снимал, и мне приходится делать все одному, пока ты кокетничаешь с женщинами. - Хватит, Чиун! Скажи лучше, что случилось? - спросил Римо. - Будет лучше, если ты пойдешь со мной. Твой император Смит ранен. - Смитти? - Может, ты знаешь еще одного императора Смита? - спросил Чиун. Они двинулись сквозь толпу, как если бы ее не было вовсе. Чиун прокла- дывал путь, Римо шел в фарватере, будто привязанный буксирной цепью. - Где он? - У нас в комнате. - Где ты его нашел? - В кишках корабля. - В тайном проходе? - Можно сказать и так. - Что ты там делал? - Видишь ли, мне не хотелось смотреть на этих животных, поедающих торт, а по телевизору не было ничего интересного. Вот я и решил пойти поискать секретный телецентр. Может, хоть там есть на что поглядеть, по- думал я. И я нашел помещение, спрятанное во чреве судна. - Я о нем знаю. Как Смитти? Что случилось? - Случилось ужасное, - сказал Чиун. - Что именно? - Просто кошмар! - Какого дьявола ты заладил одно и то же! Можешь рассказать толком? - Все телевизоры разбиты. Там был очень большой компьютер, с большим экраном, но какой-то маньяк все поломал, выдернул провода и разбил стек- ла. И в соседних комнатах, где были телевизоры, то же самое. Ужасно! - Я все знаю. Это моя работа. Что со Смитом? - Это сделал ты?! - Чиун, потом поговорим о телевизорах. Что со Смитом? - Я нашел его на полу в одной из комнат. Его избили. - Ему плохо? - Хорошего мало. Его ударили по голове, но, видно, не слишком ловко, потому что череп остался цел. Били по груди и по животу, но опять-таки неумело и кожа не повреждена. В целом, надо сказать, били его плохо. - Черт возьми, Чиун! Меня не интересует твой анализ. Я спрашиваю о Смите. С ним все в порядке? - Жить будет. Сейчас он без памяти, и я не стал его тревожить: в тепе- решнем его состоянии организму нужен отдых. Как бы то ни было, я должен обратить твое внимание на замеченные мною недостатки в их работе, чтобы ты их не повторял, так как грешишь тем же. Они подошли к иранскому сектору. Римо проскользнул мимо Чиуна в их ко- мнату, где бесчувственный Смит лежал на брошенной на пол циновке. Из ра- ны в левой части головы сочилась кровь. Одежда была разорвана - то ли нападавшими, то ли Чиуном, осматривавшим раны. Римо опустился рядом на колени. - Ты уверен, что он придет в норму, Чиун? - Я этого не говорил. Он будет жить, вот что я сказал. А "норма" озна- чает, что он перестанет быть полоумным занудой и скрягой, с которым не- возможно ни о чем договориться. - Хорошо, Чиун. Довольно! Римо снял с левой ноги Смита ботинок и нажал большим пальцем руки на свод стопы. Смит застонал. - Не торопись, - предупредил его Чиун. - Не так сильно. Римо отпустил палец и, выждав немного, нажал снова. Дыхание у Смита участилось и стало глубже. По пульсу на ноге Римо определил, что ритм сердца убыстрился. Смит открыл глаза, приподнял голову и вновь застонал. - Все в порядке, Смитти, мы с вами, - сказал Римо. - Римо... - выдохнул Смит. - Быстрее... - С этим спешить нельзя, Смитти. Чиун говорит, надо соблюдать осторож- ность. - Нет!.. Надо спешить. Корабль хотят поджечь и взорвать. Изумленный Римо выпустил ногу Смита, и она со стуком упала на пол. Ра- неный поморщился от боли. - Что вам известно? - спросил Римо. - Внутри судна существуют тайные переходы. Я подслушал, как обсуждался план взрыва... Они напали на меня... - Как вы попали туда, черт побери? - спросил Римо. - Ведь я заклинил дверь в подсобку. - Я открыл ее ломом. - А они были уже там? Смит попытался кивнуть и опять застонал. Значит, есть и другие входы, заключил Римо. Смит старался принять сидячее положение. - Вы должны помешать этому, Римо... Погибнут тысячи людей... тысячи. - Вы продержитесь без нас? - Да. Спешите же!.. Римо со всех ног помчался к лестнице, ведущей на верхнюю палубу. Чиун догнал его. - Я горжусь тобой, сынок, - сказал он. - Почему? - Ты принял верное решение. - Какое? - Бежать отсюда. Мы захватим шлюпку и уйдем подальше от этого прокля- того корабля, пока не поздно. - Ты ошибаешься, - сказал Римо. - Мы бежим снимать мины. - Тогда почему мы бежим не туда? Ведь они внизу. - Я хочу позвать на помощь. - Разве мы в ней нуждаемся? - Спасибо, Чиун! Я рад услышать это от тебя. Ты беги вниз и начинай снимать мины. А я - наверх! - Приказы, приказы... - ворчал Чиун, направляясь вниз по лестнице, к сердцу корабля. Выбежав на палубу, Римо успел увидеть, как Аристотель Тебос, поспешно вошедший в кабину лифта, закрыл за собой дверь и начал спускаться вниз, к платформе. На палубе было полно людей. Море было спокойным, многие участники праздника решили передохнуть и подышать свежим воздухом. Они сгрудились вокруг геликоптера. Римо посмотрел за борт. Лифт остановился у небольшого дока, к которому только что причалил катер. Там ждали с полдюжины мужчин с "дипломатами". - Откуда взялись эти люди? - подумал Римо. Однако времени на размышле- ния не было. Он двинулся к вертолету, скрытому от его глаз толпой. Подо- йдя ближе, Римо увидел, что вертолет выведен из строя: торчат оборванные провода, двигатель разбит, на досках палубы валяются снятые детали. Скуратис и Елена наблюдали за действиями летчика, осматривающего раз- рушения. Скуратис обнимал девушку за плечи. Судя по всему, она проигно- рировала волю отца и намеревалась провести ночь на яхте Скуратиса. - Эй, грек! - крикнул, подходя к ним, Римо. Скуратис скосил на него злые глаза. - Вы знаете этого человека? - спросил он у Елены. - Не обращайте на него внимания, дорогой. - Корабль скоро взлетит на воздух. Это дело твоих рук, грек! - продол- жал Римо. Скуратис хотел дать знак своим телохранителям, стоявшим в толпе, но правая рука отказалась ему повиноваться: локоть Римо слегка коснулся ее в промежутке между большим и средним пальцами. - Никаких сигналов, никаких криков, - сказал Римо. - Проходи! Он принялся подталкивать грека вперед, как дети толкают игрушечного коня на колесиках. К ним подошли двое охранников. - Скажи им, что все в порядке, - приказал Римо. - Все в порядке, - безропотно повторил грек. Стражи отошли в сторону, уступая дорогу. - Что ты имел в виду, когда говорил про взрыв? - спросил Скуратис, по- сле того как Римо вытолкнул его на площадку лестницы. - А то, что твои головорезы заминировали судно. Сейчас оно пойдет ко дну вместе с тобой. - Я не понимаю, о чем ты говоришь, - возразил Скуратис. - Ладно. Там увидим. На своем этаже Римо отыскал чулан, дверь которого взломал Смит. Дыра во внутренней стальной переборке была расширена Чиуном. Римо вытолкнул грека в нижний коридор. Скуратис оглядывался вокруг в полном замеша- тельстве. - Что это? - спросил он наконец. - Мне непонятно одно, - сказал Римо, - зачем тебе понадобилось взры- вать собственное детище, грек? - Пошел ты к дьяволу, американец! - завопил Скуратис. - Ты, видно, спятил! Я не понимаю, о чем ты говоришь. Что это за место? - Оно тебе незнакомо? - Нет! Я ничего такого не строил. Здесь было хранилище для горючего, его не трогали, когда переоборудовали корабль. Здесь не должно быть ни коридоров, ни комнат. - Но они есть! - сказал Римо. - И коридоры, и комнаты, и компьютеры, и телевидение. И еще - мины! По коридору к ним спешил Чиун. - Плохо дело. - Старец покачал головой. - Я нашел несколько бомб и обезвредил их. Но им нет числа. - Мы обезвредим их все, - сказал Римо. -Там еще канистры с бензином и радиодетонаторы. - Это Тебос! - завопил Демосфен. - Какой мерзавец! - Зачем это ему? - спросил Римо. - Он задумал потопить судно и меня вместе с ним! Вот почему он прославлял сегодня этот корабль, называя его моим памят- ником. Он хотел сделать его моей могилой. Грязный негодяй! Он вырвал у Римо руку, удивив тою незаурядной силой, таившейся в коро- тком теле. Римо сделал шаг вперед, намереваясь остановить его, но Скура- тис решительно зашагал дальше по коридору. - Покажите мне мины! Где бензин? - Там. - Чиун показал рукой. - Везде. Скуратис стремглав кинулся бежать в указанном направлении. - Не выйдет! Никакая сволочь в бальных туфлях не сможет уничтожить ко- рабль Скуратиса! - рычал он. Крик эхом разносился между металлических стен коридора, точно голос из преисподней. ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ Аристотель Тебос торопливо перебрался с катера на яхту и взял полевой бинокль, который услужливо протянул ему кто-то из команды. Он подался вперед, наклонившись над бортом "Одиссея", и навел окуляры на "Корабль Наций", величественно идущий сквозь сгущающиеся сумерки, то поднимаясь на гребень волны, то опускаясь; волны с грохотом дробились перед носом гигантского судна. - Сколько осталось? - спросил он. Один из шестерых, приехавших с ним на катере, взглянул на ручные часы. - Еще три минуты, сэр. - Геликоптер не взлетит? - спросил Тебос. - Ты уверен? - Разве что они найдут способ взлететь без двигателя, сэр. Тебос рассмеялся и опустил бинокль. - Попросите мисс Елену выйти на палубу, - сказал он офицеру в морской форме. - Пора ей узнать, что наш бизнес - это не только любезные улыбки и торты с кремом. - Как вы сказали, сэр? - переспросил моряк. - Мисс Елену? - Да. - Но мисс Елена не возвращалась на яхту, сэр. Разве она была не с ва- ми? Бинокль выпал из рук Тебоса, ударился о перила и скрылся в морской пу- чине. - Вы хотите сказать, что она еще не... Никто не ответил. Тебос повернулся в сторону корабля Объединенных На- ций, его пальцы судорожно сжали металлические поручни перил. Осталось всего две-три минуты. Она не успеет возвратиться. Его дочь погибнет у него на глазах! - Их слишком много! - кричал Скуратис, отрывая провода от брусков ди- намита. - Мы не успеем! Он выпрямился и посмотрел по сторонам. Коридоры были сплошь покрыты взрывчаткой и зажигательными бомбами; каждая связка имела отдельный ча- совой взрыватель. Римо и Чиун продолжали обрывать провода. Наконец Чиун сказал: - У нас есть свои обязательства, Римо, пора уходить. - Еще не пора, - возразил Римо. - Теперь или никогда, - сказал Чиун. - Мы занялись не своим делом. Мы сделали все, что могли, для этих презренных персов, не имеющих даже те- левидения и называющих ассасинов убийцами... - Заткнись и занимайся лучше делом! - оборвал его Римо. - Мы это де- лаем не ради персов. - Тогда для кого же? У нас больше ни с кем нет контракта. - Я делаю это для самого себя, - сказал Римо, обрывая плеть оранжевых проводов, подсоединенных к полдюжине связанных между собой брусков дина- мита. - Ради Америки. - Ради Америки? - удивился Чиун. - Может, мы рискуем жизнью ради безу- много императора Смита? - Да! И ради него тоже. Не останавливайся! - Кто вас поймет, американцев, - проворчал Чиун. - По крайней мере, мы все не на одно лицо... Скуратис встал с пола. - Все бесполезно! - сказал он. - Мы не успеем обезвредить их, они вот- -вот взорвутся и поднимут корабль на воздух. Он в бешенстве ударил кулаком по стальной переборке, отделяющей кори- дор, где они находились, от машинного отделения. Слезы градом катились по его морщинистым щекам. - Свинья! Грязная греческая свинья! - повторял он. И тут Римо услышал первый могучий вздох пламени. Полыхнуло за углом, и огня не было видно, только едкая гарь воспламе- нившегося бензина. Потом по стене побежала тоненькая струйка дыма, нап- равляясь в их сторону. - Мой корабль! Мое детище! - вопил Скуратис. - Вам лучше уйти, - сказал Римо. Скуратис яростно замотал головой. - Нет! Я останусь здесь, на своем корабле! Я никуда не пойду. - Может, мы еще успеем выбраться, - сказал Римо. Новый глухой удар потряс стальные стены - взорвалась еще одна зажига- тельная бомба. - Пора! - сказал Римо. - Постойте! Мы могли бы затопить эту часть корабля, - думал вслух Ску- ратис, - вода обезвредит мины и затушит пожар. - Но... - Если нам удастся впустить сюда воду, она зальет огонь. - Но ведь если заполнить трюм водой, корабль пойдет ко дну! - возразил Римо. - Нет. Корабль состоит из изолированных секций. Если мы затопим только это отделение, корабль останется на плаву. Хотя к чему эти разговоры? Мы все равно не успеем подать сюда воду. - Разве мало в океане воды? - скрипуче хихикнул Чиун. Последовал новый взрыв. Треск пламени перерастал в рев. Коридор заво- локло серой пеленой дыма. - Где наружная переборка? - спросил Римо. - Там. Но мы ведь не сможем... - Сможем, - прервал его Римо. - Показывайте дорогу. Скуратис побежал по коридору. Пожилой коротышка в измятом костюме мча- лся в клубах густого дыма, точно Александр Македонский, ведущий свое войско на врага. Он остановился на повороте и указал на толстую стальную стену. - Вот она. За ней - океан. Но ее толщина три дюйма! - Сталь есть сталь, - сказал Римо. - А люди есть люди, - добавил Чиун. - Вы лучше ищите выход и постарайтесь выбраться отсюда, - сказал Ску- ратису Римо. Он поднял глаза и увидел высоко над собой раздвижную панель, похожую на вход в кабину лифта. И тут его осенило: с маленького причала для ка- теров, расположенного у самой поверхности воды, эта панель открывалась внутрь корабля. Именно так террористы проникали на борт. Римо припомнил группу людей, которые были на катере с Тебосом и Еленой и которые исчезли, когда те поднялись на лифте. Эти семеро и были подры- вниками; через этот вход они попали в потайную часть корабля, чтобы на- чинить его взрывчаткой и зажигательными бомбами. Разберемся с Тебосом после, решил Римо. Позади него взорвалась мина. Взрывная волна отбросила Римо к стене. - Убирайтесь отсюда! - крикнул он Скуратису. Стоящий рядом Чиун провел подушечками пальцев по стене. - Это всего лишь сталь, - доверительно сообщил Мастер Синанджу. - На- чали! Словно поршни мощного мотора, их кулаки застучали по стальной перебор- ке, но не в унисон: они отставали один от другого на тысячные доли секу- нды, тараня стену. Они проникали в толщу металла, и не успевал тот отоз- ваться вибрацией на первый удар, как следующий резко менял частоту этой вибрации, создавая неодинаковое напряжение в разных направлениях внутри металла. Сталь будто застонала от боли. Удар за ударом. Левой - правой, левой - правой... Под нажимом челове- ческой плоти металл постепенно становился хрупким. В стороны полетели мелкие кусочки стали. И тут Чиун, крутанувшись вокруг себя, ударил кон- чиками пальцев в переборку. Пальцы прошли сквозь сталь, как сквозь тес- то. Рука оказалась снаружи, в холодной воде Атлантики, а когда он выдер- нул ее назад, в пробитое отверстие хлынула зеленоватая морская вода. Рванув за противоположные края отверстия, Римо и Чиун отогнули в сто- роны кусок толстенного стального листа, как жестяную крышку консервной банки. Со свистом, будто из гигантского пожарного шланга, ударила мощная водяная струя, отбросив Римо и Чиуна к противоположной стене. - Теперь пойдем, - сказал Чиун. - Пойдем, папочка! Оба побежали к выходу. Вода уже доходила до колен, за спиной слышались глухие звуки взрывов. Вот и пролом в стене кладовой. Пройдя через него, они поставили оторванные листы на прежнее место, почти наглухо закрыв отверстие, вышли в коридор и снова заклинили дверь. Коридоры наверху были заполнены мечущимися в панике людьми. Дипломаты топтали друг друга, телохранители спасали себя, забыв о своей обязаннос- ти спасать других. - Видел, что бывает, когда экономят на охране? - спросил Чиун. - Пойдем наверх, - сказал Римо. На главной палубе Скуратис говорил с капитаном. Грек энергично жести- кулировал, и, хотя на нем не было формы, старший офицер внимал распоря- жениям беспрекословно. - Когда все покинут центральное отделение, перекройте все проходы, ве- дущие из него в другие секции корабля. - Но центральная секция заполнится водой, сэр, - возразил офицер. - Это нам и нужно! Корабль останется на плаву. Действуйте! Заметив Римо и Чиуна, Скуратис направился к ним, но его отшвырнули в сторону двое дипломатов, мчавшихся сломя голову на корму, к спасательным шлюпкам. Чиун подставил ногу, и оба грохнулись вниз лицом на доски палу- бы. - Не знаю, как вам это удалось, - обратился к Римо Скуратис, - но спа- сением судна я обязан вам! С кормы доносились звуки яростной схватки. Люди в военной форме, тело- хранители, женщины в вечерних платьях сражались друг с другом, пуская в ход зубы и ногти, любой ценой стремясь захватить место в спасательной шлюпке. - Взгляните на них, - сказал Скуратис. - Точно испуганные муравьи. И эти люди правят миром! - Большинство людей и живет жизнью муравьев, - сказал Чиун. - А эти - правители в этом муравьином мире. Настоящие люди управляют своей жизнью сами. - Вы очень мудрый человек, - сказал Скуратис. Под ногами ощущались новые взрывы. Кто-то тронул Римо за плечо. Он обернулся и увидел Смита. Кровь на лице Смита засохла и превратилась в темную корку. - Что происходит? - спросил Смит. - Все в порядке, Смитти. Корабль в безопасности. - Прекрасно, Римо! Прекрасно! От волнения у Смита перехватило горло, он пошатнулся. Римо подхватил его и усадил на палубе, прислонив спиной к борту. Где-то поблизости раздался револьверный выстрел, прозвучавший в откры- том пространстве океана точно щелчок. Римо поднял глаза. На корме судна индийский делегат разрядил свой пистолет в камбоджийца и теперь снимал с мертвого тела спасательный жилет. Его спутницы визжали от страха. - Минуточку, - сказал Римо Скуратису. - Пойду наведу порядок. - Он справится? - спросил Скуратис у Чиуна, глядя вслед Римо. - Там много сильных мужчин! Чиун отрицательно покачал головой. - Там много муравьев, а мужчина - только один. Это Римо. Скуратис видел, как Римо вошел в толпу дерущихся из-за спасательных поясов, отталкивающих друг друга от спасательных шлюпок. Греку показа- лось, что он видит ребенка, аккуратно расставляющего сваленные в кучу деревянные кубики. Беспорядочная толпа мало-помалу выстроилась в ровные ряды, возбужденные голоса стихли. Когда Римо вернулся к Скуратису и Чиуну, до них донеслись звуки песни. Люди на корме пели: Америка, Америка, Страна моей любви... - Я не спрашиваю, как вам это удалось, - сказал Скуратис. - Все дело в моем природном обаянии, - скромно ответил Римо. К ним подошел офицер. - Все под контролем, сэр! - доложил он Скуратису. - Отлично! - ответил грек. - Вы молодчина! Вы - настоящий моряк. - Го- лос Скуратиса звучал торжественно: в его устах это была высшая похвала. - Благодарю вас, сэр! - Лицо молодого офицера вспыхнуло от радости и гордости. Внезапно чьи-то руки обвили шею Скуратиса. - О, Демо, я так волновалась! Это была Елена. Подойдя к греку сзади, она попыталась его поцеловать. Он повернулся и оттолкнул ее от себя. - Твой отец - законченный негодяй! - Голос Скуратиса дрожал от ненави- сти. - Я не отвечаю за отца! - Да, ты за него не отвечаешь. Но ты из семьи Тебосов, в твоих жилах течет их гнилая кровь! - Но я ничего не сделала! Я не... Она стояла в длинном белом платье, умоляюще протянув к нему руки, ища и не находя прощения в его глазах. - Запомни, - холодно сказал он. - Завтра во всех газетах мира появятся статьи, намекающие на то, что твой отец был моим тайным компаньоном в сооружении этого корабля. Я хочу, чтобы ты знала: это неправда! Я сочи- нил эту басню, чтобы вывести из равновесия твоего отца. Мой корабль пос- троен моряком. Его построил я, Демосфен Скуратис, твой отец не имеет к нему никакого отношения. Мерзавцы ничего не могут создать, кроме глупых дочерей... Прочь, мразь! Елена отпрянула, будто ее ударили хлыстом. Лицо девушки побледнело, а потом вспыхнуло гневом. - Презренный чистильщик! - выкрикнула она. - Мой отец раздавит тебя, как нищего на перекрестке, и поделом! Я ему в этом помогу! Клан Тебосов не успокоится, пока не очистит землю от такой падали, как ты, грязная свинья! Скуратис отмахнулся от нее, словно от ребенка, слишком неразумного, чтобы его наказывать. Елена отступила на несколько шагов, пристально посмотрела на Скурати- са, будто запоминая его черты, и пошла прочь, ни разу не оглянувшись. Дочь Тебоса держалась неестественно прямо, будто проглотила аршин. Те- перь у нее было предназначение, дающее ей силы жить. Ненависть, которая живет даже тогда, когда все остальное умирает. - Ее большой любви вам теперь не дождаться, - заметил Римо Скуратису. - Зачем вы так? - Это было необходимо, - сказал Скуратис. - Разумеется, необходимо, - поддержал его Чиун. - Она вас возненавидела, - сказал Римо. - Я этого и добивался. Жизнь без возможности ткнуть Тебоса носом в на- воз, для меня - не жизнь. Мне мало видеть их просто пассивными жертвами. Мне нужно, чтобы они меня ненавидели! Тем слаще будет миг моего торжес- тва. Римо посмотрел в сторону яхты Тебоса, едва видимой на расстоянии тыся- чи ярдов. "Одиссей" медленно дрейфовал в открытом океане. - По-моему, ее отец ненавидит вас более чем достаточно, - возразил Ри- мо. - Вряд ли стоило восстанавливать против себя еще и дочь. Скуратис взглянул на часы. - Недолго осталось ему меня ненавидеть. Недолго. Его слова потонули в оглушительном грохоте взрыва. В тысяче ярдов от "Корабля Наций" середина "Одиссея" взлетела на воздух гигантским огнен- ным шаром. Во вспышке пламени были видны подброшенные взрывной волной человеческие тела. Через мгновение раздался новый взрыв, на этот раз на корме яхты. Елена Тебос, рыдая, бросилась к перилам. - Слишком поздно ненавидеть меня, Тебос, - сказал Скуратис с легкой усмешкой. - Мерзавцы всегда опаздывают. - Что произошло, черт возьми? - спросил Римо. Раздался еще один взрыв. Яхта Тебоса развалилась на части, они погру- зились в воду и пошли ко дну. Скуратис выразительно пожал плечами. - Кто знает? Может, взорвался динамит, который он хранил на борту. И тут Римо вспомнил: две тонкие дорожки пузырьков, направляющихся от катера Скуратиса к яхте Тебоса! - Или подводные мины, установленные аквалангистами? - Римо испытующе глянул на грека. - Теперь этого никто не узнает. Море - штука серьезная. - Скуратис об- вел взглядом океан, поглотивший Тебоса и его судно. - Прощай, мерзкий сводник! Не вышел из тебя моряк. Елена Тебос вытерла слезы и, повернувшись к Скуратису, крикнула: - Убийца! Подлый убийца! - Когда убирают негодяя, это не убийство, - холодно произнес тот, - а уборка мусора. - Теперь мне понятна эта поговорка, - сказал Римо. - Какая? - "Никогда не поворачивайся спиной к греку". Скуратис засмеялся и, наклонившись к Римо, сказал: - Вы оба мне нравитесь. Хотите работать у меня? Чиун вмиг насторожился. Римо хотел что-то ответить, но старец тронул его за плечо. - Предоставь это мне, Римо. Я проведу переговоры сам. - Нет уж, папочка. Довольно того, что по твоей милости нам пришлось работать у персов. - Римо повернулся к Скуратису: - Спасибо, нет. - У вас уже есть работа? - спросил грек. - Да, есть. - Какая работа? - изумился Чиун. - На кого мы работаем? Я слышу об этом в первый раз. Римо сжал губы. - Не обращайте на него внимания, мы заняты. Скуратис пожал плечами. - Если не секрет, на кого вы собираетесь работать? Римо указал вниз, где у борта лежал на палубе бесчувственный доктор Харолд В. Смит. - На него. - Ты с ума сошел! - возмутился Чиун. Римо приложил палец к губам. - Спокойно, папочка! - Если вы передумаете, - сказал Скуратис, - позвоните мне. - Спасибо, нет, - ответил Римо. - Мы позвоним, - пообещал Чиун. - Мы обязательно позвоним! - Не рассчитывайте на это, - твердо сказал Римо.