оказа- лось, что профессиональное умение убивать - это далеко не все, что ему сейчас необходимо. ГЛАВА ВОСЬМАЯ - Господин маршал Дворшански, ваш сиреневый одеколон, сэр.- Камердинер подал тонкий серебряный флакон на серебряном подносе; яхта тем временем раскачивалась на волнах - начинался шторм. Маршал Дворшански капнул на руку семь капель, растер их между ладонями и мягко похлопал себя по шее и щекам. - Приказать повару выбрать мясо к ужину, господин маршал? Дворшански покачал головой. - Нет, Саша, есть вещи, которые человек должен делать сам. К несчас- тью, я обнаружил, что, доверяя другим исполнение важных дел, волей-нево- лей вверяешь им свою жизнь. - Хорошо, господин маршал. Капитан спрашивает, когда возвращаться в порт. - Скажи, что пока мы побудем здесь. Переждем шторм на якоре, как это делали моряки в стародавние времена. Как переносит море моя дочь? - Как настоящий моряк, господин маршал. Дворшански усмехнулся. - Эх, если бы она была мужчиной, Саша! Если бы она была мужчиной, она задала бы всем жару, а, как ты думаешь? - Так точно, господин маршал Дворшански! Два взмаха расчески - и маршал уложил свою седеющую шевелюру в аккура- тную прическу, что-то среднее между "ежиком" и "полькой". Затем надел белую шелковую рубашку, белые хлопчатобумажные штаны и белые теннисные туфли. Прилично, аккуратно и удобно. Взглянув в зеркало, маршал похлопал себя по упругому животу. Хотя ему было за шестьдесят, он находился в от- личной форме - ни грамма лишнего веса. Когда капитан нанимал очередного матроса, всегда молодого и крепкого, Дворшански предлагал ему испытать силы в борцовском поединке и ставил 100 долларов, если тому удастся положить маршала на обе лопатки. Когда новичку это не удавалось, ставка возрастала до 200 долларов, и против маршала выходили бороться двое. Когда и двое не могли его победить, он ставил 300 долларов, чтобы его попробовали побороть трое, и 400 - если его пытались одолеть вчетвером. Четверо противников был его предел, по- беждал он их легко и даже не запыхавшись. - Боюсь, пятеро заставят меня попотеть,- говорил он. И вот теперь Дворшански входил в камбуз, как принимающий парад гене- рал. - Покажи мясо, Дмитрий,- приказал он.- Сегодня вечером оно должно быть особым. Совершенно особым. - Ради вашей дочери, господин маршал? - Да. На ужине будут моя дочь и внучка. - Я счастлив, что могу служить вашей семье, господин маршал. Дмитрий, невысокий, с квадратной фигурой человек с ярко выраженными славянскими чертами лица и кулаками, как чугунные гири, одним движением вскинул на разделочный стол тушу кабана. С чувством законной гордости он наблюдал, как маршал Дворшански разглядывает мясо. И тот действительно не был разочарован. - Дмитрий, ты мог бы отыскать ледяную воду в пустыне, а зимой в Сибири - испечь картошку в снегу, а уж в Америке ты просто творишь чудеса! Где ты умудрился раздобыть настоящее мясо, чистое мясо без единой прожилки жира? Скажи мне, Дмитрий, как тебе это удалось? Впрочем, нет, не говори, иначе пропадет все волшебство. Дмитрий упал на одно колено и стал целовать маршалу руки. - Встань, Дмитрий, встань. Сейчас же прекрати! - Маршал, я готов умереть за вас! - Только посмей!- воскликнул маршал Дворшански, поднимая слугу.- Неужели ты посмеешь обречь меня на голодную смерть среди этих дикарей? А ведь так оно и произойдет, если я останусь без моего дорогого Дмитрия! - Я приготовлю свинину под винным соусом, какой не едал даже ваш дед!- пообещал Дмитрий и, несмотря на протесты хозяина, снова принялся цело- вать ему руки. В кают-компании маршала ждали дочь и внучка. Женщины просмаливали жур- налы мод, причем мать выглядела не намного старше своей дочери, которая училась в колледже. У обеих были высокие скулы Дворшанских и удивительно ясные голубые глаза. Они были радостью и счастьем всей его жизни. - Милые вы мои!- вскричал он, раскрывая им свои объятия. Внучка сразу же бросилась к нему и, как ребенок, со смехом принялась осыпать поцелуями его лицо. Дочь подошла к нему более сдержанной походкой, но ее объятие было бо- лее сильным и страстным - в нем чувствовалась любовь зрелой женщины к своему отцу. - Здравствуй, папа,- сказала она. Эта сцена могла бы привести в заме- шательство многих людей на Манхэттене, где ее знали как Дороти Уокер, президента компании "Уокер, Хэндлман и Дейзер", королеву феминисток Мэдисон-авеню, женщину, которая вступила в схватку с гигантами и сумела победить. Настоящей причиной успеха Дороти Уокер было вовсе не то, что она, как считали многие, умела в нужный момент лечь в постель с нужным человеком. Просто у нее было удивительное чутье. Хотя не последнюю роль сыграл и еще один факт, мало кому известный за пределами этой уютной кают-компа- нии. Ее маленькое рекламное агентство на самом деле было не таким уж и маленьким: в момент открытия его основной капитал составлял двадцать пять миллионов долларов - все ее приданое, возвращенное мужем, прежде чем он исчез лет двадцать тому назад. В отличие от других агентств, которые начинали с талантливых задумок и больших надежд, "Уокер, Хэндлман и Дейзер" могло бы первые десять лет вообще обходиться без клиентов. Но как это всегда бывает, когда вовсе не нуждаешься в заказах, чтобы выжить или свести концы с концами, клиентов у агентства было хоть отбавляй. - Папочка, ты хорошо себя вел?- спросила Дороти, похлопывая его по уп- ругому животу. - По крайней мере, не лез на рожон. - Не нравится мне, как ты это говоришь,- произнесла Дороти. - О, дедушка, ты снова попал в какое-нибудь восхитительное приключе- ние? - Тери уверена, что вся твоя жизнь была полна романтики приключений. Лучше бы ты не рассказывал ей этих своих сказок. - Сказок? Но все это чистая правда! - Это еще хуже. Прошу тебя, не надо. - Мамочка, ты ничего не понимаешь. Дедушка просто ведет себя как нас- тоящий мужчина, а ты все время его ругаешь. Ну, мамочка, перестань! - Если тебе нужен настоящий мужчина, могу купить любого за 25000 в год. Вес, рост и прическа по твоему выбору. А твой дед слишком стар и слишком опытен, чтобы мотаться по всему свету, ища приключений на свою голову... - Довольно ссориться,- прервал их маршал Дворшански.- Расскажите луч- ше, как дела у вас. У Тери было множество разных новостей, и она принялась выкладывать все от начала до конца. Все ее истории были исполнены внутреннего напряжения и имели для нее огромное значение, начиная от рассказа о новом поклонни- ке и кончая сетованиями на преподавателя, который ненавидел ее. - Что еще за преподаватель?- поинтересовался маршал Дворшански. - Папа, не обращай внимания. Тери, а тебе лучше ничего такого не рас- сказывать. - Господи, да моя дочь просто невыносима! А ты слушайся свою мамочку! Когда ужин закончился и внучка отправилась спать, Дороти Уокер, урож- денная Дворшански, решила поговорить с отцом по душам. - Ну, ладно. Что у тебя на этот раз? - Что ты имеешь в виду?- спросил маршал, изображая святую невинность. - Отчего ты такой довольный? - Просто рад видеть своих крошек. - Папа, ты можешь обманывать премьер-министров, губернаторов, генера- лов и даже нефтяных шейхов, но не надо врать мне. Одно дело, когда ты просто рад видеть нас с Тери, и совсем другое - когда ты ввязываешься в какую-нибудь очередную авантюру. Маршал Дворшански напрягся. - Гражданская война в Испании - это тебе не авантюра. Да и Вторая ми- ровая тоже. А еще была Южная Америка и Йеменская кампания. - Папа, ты говоришь с Дороти. И мне хорошо известно, что, какими бы ни были твои первоначальные расчеты, тебе всегда приходится в конце концов делать грязную работу самому. Вот именно это и доставляет тебе удо- вольствие. Так что же на этот раз? Что заставило тебя нарушить данное мне слово? - Слова своего я не нарушал, поскольку на этот раз вовсе не искал при- ключений. Я честно занимался своим делом,- начал оправдываться маршал Дворшански, а потом рассказал дочери, как во время коктейля с ним в Ма- йами-Бич мэр Картрайт получил дурное известие, Маршал только и сказал при этом: "На вашем месте я бы не стал паниковать. Я бы..." Как и во многих других случаях, все началось именно так. Маршал дал неплохой совет, его обещали отблагодарить за услуги. Впрочем, в отличие от других джентльменов удачи, маршал Дворшански не был бродягой без гро- ша за душой, отправляющимся на поиски денег или драгоценностей. Как и дочь, он делал более высокие ставки. Не испытывая нужды в деньгах, он всегда требовал и получал нечто большее, чем деньги. - Я никогда прежде не владел целым городом,- объяснил он дочери.- К тому же избирательная кампания уже подходит к концу. Не может быть, что- бы Картрайт проиграл. - Скольким неугодным ты проткнул уши шилом на этот раз? - Ты же знаешь, иногда невозможно избежать определенных вещей, даже когда не получаешь от них никакого удовольствия. Но теперь все кончено, враг разгромлен. Но когда маршал Дворшански рассказал, что это за новый враг, дочь в гневе отвернулась. - Знаешь, пап, мне никогда не нравились польские анекдоты. Но теперь, выслушав тебя, эту историю насчет того, как ты счастлив, приобретя тако- го замечательного врага, я начинаю думать, что те анекдоты для нас даже слишком остроумны. Дворшански заинтересовался. Он никогда не слыхал польских анекдотов. - Думаю, если бы ты покидал свою яхту не только для того, чтобы нано- сить людям увечья или втыкать в уши шило, ты бы лучше знал, что происхо- дит в мире. Маршал тут же потребовал, чтобы дочь рассказала ему хотя бы один, и, к ее удовольствию, хохотал над каждым, как ребенок. - Я уже слышал их,- наконец произнес он, радостно хлопая себя по коле- ну.- Но мы называли их украинскими. А ты когда-нибудь слыхала о хохле, который поступил в колледж? Дороти отрицательно покачала головой. - И никто не слыхал,- заявил Дворшански и вновь загоготал, отчего лицо его покраснело, и он продолжал время от времени повторять: - Никто не слыхал,- давясь при этом от смеха. - Ужасный анекдот,- рассмеялась Дороти, которая вовсе не хотела смеяться, но смех отца был настолько заразительным, что и она не смогла удержаться. Весь вечер он рассказывал ей украинские анекдоты и остановился только тогда, когда радист сообщил, что уже на протяжении долгого времени с ним безуспешно пытается связаться мэр Картрайт. - Вопрос, не терпящий отлагательств,- сказал радист.- Убит некто по имени Московитц. - Владислав,- ответил на это маршал Дворшански,- ты когда-нибудь слы- хал о хохле, который поступил в колледж? ГЛАВА ДЕВЯТАЯ В районе Майами-Бич объявили штормовое предупреждение. Когда шериф Мак-Эдоу приехал на ранчо мэра Картрайта, в его просторный одноэтажный дом, порывистый ветер раскачивал пальмы на лужайке. Картрайт оторвался от радиоприемника; лицо его горело. На нем были бе- рмуды и белая тенниска. На радиоприемнике стояла откупоренная бутылка бурбона. Мак-Эдоу, бледный, как смерть, наклонился к нему. - Ну, что слышно? - Ничего.- Картрайт покачал головой. Мак-Эдоу, в белой рубашке с шерифской звездой и светло-серых брюках с черной кобурой на поясе, поднялся с кресла и подошел к окну. Он тоже по- качал головой. - Это была твоя идея, Тим. Твоя идея. Картрайт налил себе полстакана бубона и в два глотка его осушил. - Хорошо, признаю. Моя идея. Ну, что мне теперь, застрелиться? - Господи, Тим, во что ты нас втянул? Во что ты нас втянул? - Слушай, ты можешь успокоиться? Расслабься. Маршал говорит, что все идет хорошо. - Но он не отвечает на твои позывные! - Он сказал, чтобы мы сидели тихо и что все пока идет хорошо. Поэтому, черт побери, пока мы не доберемся до него, мы так и поступим.- Тим Кар- трайт снова наполнил стакан. - Что и говорить, наше положение просто прекрасно. Просто прекрасно! Московитц мертв. И убили его тем же способом, что и Буллингсворта. Фар- джер наделал в штаны, потому что якобы встретил парня, который может го- лыми руками разорвать крышу автомобиля, а мы спокойно сидим здесь, ожи- дая дальнейших указаний. Хорошенькое дело! Фарджер треплет языком напра- во и налево, а Московитц мертв. - Я доверяю Дворшански. - Чего же ты так много пьешь? - Просто начал праздновать победу заранее. Победу, которую одержу на выборах на следующей неделе. "Вчера вечером Тимоти Картрайт одержал убе- дительную победу на выборах, выиграв у своего сумасшедшего конкурента со счетом девяносто девять-один". - И ты так в этом уверен? Только потому, что Дворшански тебе это пообещал? Этот твой друг, великий человек, военный, политический и орга- низационный гений. Человек, который так нужен всем. Твой большой друг. - Ты сам согласился,- сказал Картрайт. - Все произошло слишком быстро. - Слишком быстро произошло другое,- огрызнулся мэр.- Ты слишком быстро забыл, что федеральные власти собирались засадить тебя в тюрягу, а ход, который предпринял Дворшански, смешал им все карты. - Лучше отбывать срок в тюрьме, чем загнуться с шилом в ухе. - Мы не можем утверждать, что это сделал Дворшански. - Как не можем быть уверены и в обратном. - А если и сделал, так что? Он ведь предупредил, что кое-кого придется убрать. - Мне это не нравится, тебе это не нравится. Но еще меньше мне нравит- ся оказаться без средств к существованию, да еще в тюрьме. Шериф отошел от окна. - Увидимся позже. Поеду в полицейское управление. В такую погоду вызо- вов будет до черта. - Давай, Клайд. Тебя для того и избрали. Защищай людей. Когда шериф ушел, Тим Картрайт наполнил стакан до краев и выключил свет. Он следил, как приближается ураган,- дождь лил сплошной стеной, город готовился во всеоружии встретить непогоду. Что же пошло не так? Ведь он согласился баллотироваться на пост мэра вовсе не для того, чтобы наживаться за счет других. Он выставил свою ка- ндидатуру просто потому, что хотел добиться чего-то в жизни. Вернувшись со второй мировой, он имел право на бесплатное образование как демобили- зованный и свято верил, что демократия - лучшая форма государственного устройства на земле. Как же получилось, что теперь у него солидный счет в швейцарском банке и он ввязался в грязную игру, лишь бы не оказаться в тюрьме? Он не брал взяток, даже когда был членом муниципального совета. Конечно, ему нужны были люди, которые делали бы взносы в фонд избирательной кампании, и их начинания неизменно получали зеленый свет, но он не делал ничего, что выходило бы за рамки закона. Когда же произошло его грехопадение: когда в фонде кампании оказался излишек и он взял эти деньги себе? Или когда он задумался, почему бы не брать деньги за те услуги, которые до этого он оказывал бесплатно? Тим Картрайт давно забыл, когда ему впервые пришло в голову использо- вать служебное положение в личных целях, зато он отлично помнил, каковы были его последние художества. И за них ему легко можно было припаять на всю катушку. И вот, чтобы избежать тюрьмы, он вверил свою судьбу человеку, который утверждал, будто знает, что такое шпионаж. Сначала все казалось очень просто. Ну, если не просто, то красиво и дерзко. Агенты ФБР имели досье на Картрайта, Мак-Эдоу и Московитца. Они знали про их банковские счета, незаконные доходы, взяточничество и вымога- тельства. Поэтому вместо того, чтобы все отрицать и защищаться, им было рекомендовано перейти в атаку. Сделать так, чтобы федеральные власти не могли использовать имеющуюся у них информацию. И план сработал! Предмет одноразового использования, Уиллард Фарджер получил задание, на которое мог согласиться только такой идиот,- атако- вать правительство. И получилось! На следующей неделе Картрайт будет из- бран на очередной срок, и правительство уже не сможет добраться до него. А к тому времени, когда они там придумают, как его достать, возможно, мэр Картрайт выйдет в отставку и решит провести остаток жизни в Швейца- рии. - Я гарантирую вам долгую и счастливую жизнь, над которой никогда не будет витать призрак тюрьмы,- сказал маршал Дворшански. Услуга стоило недорого. Всего-то и требовалось, что отдать ему город. Картрайт должен был обеспечить маршалу в Майами-Бич все, что только душе угодно. Картрайт надеялся, что Дворшански попросит всего лишь отдать ему рынок наркотиков. Сам мэр никогда не хотел с этим связываться, но деньги, которые давал наркобизнес, были слишком уж велики, чтобы от них отказаться. Защищать людей... Тим Картрайт осушил стакан, и ему захотелось пла- кать. Сейчас ему больше всего на свете хотелось бы вернуть свою жизнь к моменту, когда он впервые положил себе в карман тот излишек из фонда из- бирательной кампании. Доктор Харолд Смит выглядел озадаченным. Неужели господа из ФБР действительно думают, что кто-то из тех, кто ведет научные изыскания в рамках выделенных Фолкрофту субсидий, занимается политическим шпионажем? Да, ответили ему. Что ж, все книги и отчетность доктора Смита полностью открыты для ФБР. Только представить себе, что кто-то использовал субсидии на научные ис- следования для незаконной деятельности! Куда катится этот мир? - Вы либо очень наивный человек, либо гений,- сказал один из агентов ФБР. - Боюсь, вы ошибаетесь,- ответил доктор Смит.- Я обычный администра- тор. - Позвольте задать вам один вопрос. Почему у вас на окнах зеркальные стекла, не позволяющие заглянуть внутрь? - Они уже были, когда наш фонд купил это здание,- объяснил Смит. Он помнил, как еще десять лет назад меняли даты на всех счетах, на случай подобного расследования. Вся деятельность организации была строго закон- спирирована, начиная с компьютерных распечаток и кончая счетами на одно- стороннее стекло. Пока тайна КЮРЕ не была разгадана. Если бы продержаться еще немного, возможно, Римо успел бы совершить маленькое чудо. Придумал бы, как обез- вредить бомбу, готовую взорваться в Майами-Бич и сдернуть покровы тайны с деятельности КЮРЕ, Конечно, вероятность этого была очень мала, но для КЮРЕ это был единственный шанс. Надо ждать. Ждать от Римо сигнала "отбой тревоги". Над Майами-Бич гроза отнюдь не миновала, и виной тому был ураган "Ме- ган". Даже Чиун был не в силах ничего предпринять - антенна барахлила, и он не мог смотреть свои дневные сериалы. В гневе Мастер Синанджу воздел очи горе и, к удивлению Римо, выключил телевизор. - Ты никогда ничего подобного не делал,- заметил Римо,- особенно во время сериала "Пока Земля вертится". - Нельзя идти против сил природы,- ответил Чиун.- На такое способен только дурак. Надо их использовать и благодаря этому становиться сильнее. - Как же можно использовать ураган? - Если тебе надо узнать это, ты узнаешь. Только следует находиться в мире с этими силами. - Мне надо узнать, папочка, обязательно надо кое-что узнать! - Значит, узнаешь. - Узнаю, непременно узнаю,- сказал Римо, имитируя писклявый голос Чиуна.- Что я узнаю?- Он подошел к большому дубовому столу в центре гос- тиной их трехкомнатных апартаментов. Римо снял их на имя Чиуна, выложив последние деньги, выданные ему КЮРЕ.- Что я узнаю?- повторил он и поло- жил правую руку на угол стола.- Сконцентрироваться,- произнес он и отло- мил угол стола, словно тот был сделан из тонкой пластмассы.- Ура силе рассудка! Теперь у нас сломан стол, а я по-прежнему бессилен. Итак, па- почка, что же я узнаю? Как сохранять равновесие?- Римо оттолкнулся нога- ми от стены, коснулся ими потолка, будто подброшенный невидимой пружи- ной, и головой вниз приземлился на ковер. Тут же перевернулся и встал на ноги.- Да здравствует сила рассудка! Мы имеем след на потолке, но мы бе- ссильны. Я бессилен так же, как и ты. Мы беспомощны. Неужели ты не пони- маешь: мы просто два жалких, беспомощных наемных убийцы. - Просто,- произнес Чиун.- Просто. Ты не видишь, не слышишь и не ду- маешь. Совсем просто. - Вот именно. Мы просто бессильны.- И Римо принялся рассказывать, ка- кие шаги ему удалось предпринять для спасения КЮРЕ. Он узнал все, что только мог выболтать тот напуганный человек. Хотя Чиун был глубоко оскорблен, он кивнул в знак одобрения. - И он назвал мне имя другого человека. Чиун снова кивнул. - Но того человека убили. Чиун кивнул вновь, поскольку и в этой ситуации еще были варианты. - Тогда я стал ждать, чтобы они вышли на мой след. Чиун, соглашаясь, кивнул. Он имел в виду именно этот вариант. - Но никто на меня не вышел. Чиун глубоко задумался, а затем поднял вверх палец с длинным ногтем. - Трудно бывает, сын мой, когда враг не хочет тебе помочь. Такое слу- чается крайне редко, верно, ибо в большинстве случаев побеждает тот, кто меньше всего помогает врагу. Этому я тебя учил. А есть ли кто-нибудь еще, кто связан с этим делом? Римо покачал головой. - Только один. Мэр. Но если направить удар против него, я все завалю, потому что станет ясно, что его компромат на КЮРЕ и Фолкрофт - чистая правда. Так я ничего не добьюсь. Чиун вновь задумался, потом вдруг улыбнулся. - Я знаю, что делать. Это просто, как дважды два. Римо был восхищен: Мастер Синанджу вновь нашел решение сложной пробле- мы. - Мы проиграли,- произнес Чиун.- И, зная, что наш нынешний император лишился своей империи, мы отправимся на поиски нового императора. Так всегда поступали Мастера Синанджу с тех пор, как существует Синанджу и правят императоры. - Это и есть твое решение? - Конечно,- ответил Чиун.- Ты же сам говоришь, что мы наемные убийцы. И не простые. Любой неглупый человек может стать врачом, а императором вообще становишься случайно, по праву рождения или, как у вас в стране, по случайному решению избирателей. Случайное сочетание крепких мускулов и тренировки делает человека атлетом. Но быть Мастером или даже учеником Синанджу - это нечто особенное. На такое не всякий способен. - От тебя помощи, как от козла молока. - А что тебе не нравится? Твое положение? То, чем ты занимаешься? Римо почувствовал, как отчаяние переходит в ярость. - Видишь ли, папочка, если бы мир был иным, я бы не стал делать того, что делаю. - Именно так. Может, ты хочешь изменить мир? - Да. Чиун улыбнулся. - С тем же успехом можно попытаться остановить ураган при помощи вере- вки. Ты серьезно говоришь? - Абсолютно серьезно. Именно такие цели ставит перед собой организа- ция, которая тебе платит. - Я этого не знал,- удивился Чиун.- Изменить мир! В таком случае прос- то удача, что мы покидаем империю, поскольку, вне всякого сомнения, ее император сошел с ума. - Я не ухожу. Не могу оставить Смита в беде. А ты, если хочешь, можешь уезжать. Чиун помахал пальцем, давая понять, что не собирается этого делать. - Я десять лет потратил на то, чтобы превратить никчемное плотоядное существо, потакающее всем своим прихотям, в нечто, приближающееся к со- вершенству. Я не собираюсь бросать собственное капиталовложение. - Ну и отлично. Ты можешь предложить что-нибудь разумное? - Вряд ли можно предложить что-нибудь разумное человеку, который хочет изменить мир. Если, конечно, ты не собираешься разбить цунами на не- большие потоки и напоить ими рисовые поля. - А как?- спросил Римо. - Если ты не можешь заставить врагов играть по твоим правилам, прими их правила, даже если в соответствии с ними твои враги должны победить. Ибо истинно сказано, что для неправедного человека успех оборачивается самым большим провалом. - Ну, спасибо,- с отвращением проговорил Римо. Он вышел из номера и спустился в холл, где пожилые постояльцы обсужда- ли ураган. Конечно, в Бронксе никогда не бывает ничего подобного, но все равно жить в Майами-Бич намного приятнее, не так ли? Большинство проживающих в гостинице были престарелыми жителями Нью-Йо- рка. Римо сел в холле на диван, чтобы спокойно подумать. Итак. Он заста- вил себя сосредоточиться. Фарджер был лишь передаточным звеном, сам он ничего не знал. Второе за Фарджером звено, Московитц, было ликвидировано шилом. Самым естественным для Римо было бы начать охоту на Картрайта, но поскольку тот кричит на каждом углу, что правительство хочет его убрать, удар, нанесенный Римо, сможет только подтвердить его обвинения и причи- нить КЮРЕ непоправимый урон. Вдруг Римо почувствовал, что кто-то посту- чал по его плечу. Это была немолодая пышнотелая дама со сладкой улыбкой. Римо попытался не обращать на нее внимания, но она снова похлопала его по плечу. - Слушаю вас,- произнес Римо. - У вас такой обаятельный отец,- проворковала дама.- Такой добрый, ми- лый, симпатичный. Не то что мой Моррис. Моррис - это мой муж. - Очень мило с вашей стороны,- поблагодарил Римо. Как же вызвать врага на открытый бой? - Вы не похожи на корейца,- сказала дама. - Я не кореец. - Я бы не хотела показаться слишком любопытной, но как же этот милей- ший человек может быть вашим отцом, если вы не кореец? - Что?- не понял Римо. - Ведь вы не кореец? - Нет, я не кореец. - Вам следовало бы быть повежливее со своим отцом. Он так мил, что не передать! - Он просто душка,- сказал Римо не без сарказма. - По вашему тону чувствуется, что вы со мной не согласны. - Что вы. Он просто удивительный человек. Удивительный,- сказал Римо. А можно ли направить удар против кого-нибудь еще в городской администра- ции? Против того, кто не замешан в скандале с Лигой? Нет. Все равно опа- сно. - Вам бы следовало почаще слушать, что говорит отец. Он лучше знает жизнь. - Несомненно,- проговорил Римо. Что же может заставить местных полити- канов принять бой? - Вы стольким обязаны своему отцу. Мы все чуть не плакали, когда узна- ли, как вы поступили с ним. Неожиданно Римо повернулся к своей собеседнице. - Я поступил с Чиуном?- воскликнул он.- Вы что, говорили с ним? - Конечно, здесь все с ним беседуют. Он так мил. И каково ему знать, что сын не желает стать продолжателем семейной традиции! - А не сказал ли он случайно, что это за традиция? - Что-то связанное с религией. Мы точно не поняли. Вы помогаете голо- дающим детям или что-то в этом роде. Гуманитарная помощь за рубежом. Ведь так? Вы не хотите зарабатывать этим на жизнь? Вам следовало бы слу- шаться отца. Он такой милый человек. - Извините,- сказал Римо,- но мне надо подумать. - Пожалуйста-пожалуйста, думайте на здоровье. Не буду вас отвлекать. Но я лично не верю, что вы такой неблагодарный, как все говорят. - Спасибо за доверие,- произнес Римо.- Прошу вас, оставьте меня. - Вряд ли вам следовало бы так разговаривать с единственным человеком во всей гостинице, который не считает вас неблагодарным. Римо посмотрел на свои руки. Сейчас они ничем не могли ему помочь. - Вам следовало бы ценить своего отца. Слушаться его. - Хорошо, мадам, хорошо. Я буду слушаться Чиуна.- Итак, что он сказал? Если не можешь заставить врага принять твои правила, играй по его. Что же это значит? Ага! Если предположить... Предположим, у Римо есть канди- дат на пост мэра и Римо может добиться его избрания. В таком случае им либо придется вступить с Римо в бой, либо они утратят власть, к которой так стремятся. Потому что если Картрайт проиграет, то угодит в каталаж- ку. Выигравший всегда сумеет прижать проигравших. Прекрасно, один-ноль в пользу Чиуна. Но как этого добиться? Разве воз- можно лично уговорить каждого избирателя? Ерунда. А если выставить своего кандидата? Запросто. Вот только деньги. Где достать денег? У Римо больше нет доступа к счету КЮРЕ. Теперь у него только и осталось, что пара рук. Совершенно бесполезных на данный момент. Впервые за последние десять лет у него возникли проблемы с деньгами. Большие проблемы. - ... оставив несчастного старичка одного там, наверху, где происходит больше всего ограблений. Римо вновь включился в разговор. Отлично. Выход найден. Он поднялся с дивана и поцеловал испуганную даму в щеку. - Вы бесподобны!- воскликнул он.- Просто бесподобны! - Возможно, я и привлекательна, но бесподобна - это уж слишком!- зас- мущалась дама.- У меня есть внучка, вот она действительно бесподобна. Скажите, а вы женаты? ГЛАВА ДЕСЯТАЯ После двух дней нелетной погоды аэропорт округа Дейд был переполнен, все рейсы до Пуэрто-Рико забиты до отказа. Римо улыбнулся девушке-кассиру, которая обещала забронировать для него места на следующий день, и она произнесла: - А вы ничего, симпатичный. - Вы тоже. Кстати, мы сможем еще раз в этом удостовериться, когда я вернусь из Пуэрто-Рико. Но вы должны достать мне билет на следующий рейс. - Давайте лучше встретимся сегодня вечером,- предложила девушка в си- ней униформе.- Сегодня вам все равно не улететь. - Может, хотя бы поставите меня на лист ожидания? - На каждый сегодняшний рейс уже как минимум человек по шесть стоят на листе ожидания. Сегодня у вас шансов нет. - Поставьте меня на лист ожидания. Я чувствую, что мне повезет. - Хорошо. Но я все же советую вам лучше навестить меня. Вот это будет действительно везение. - Еще бы!- Римо подмигнул. Кто знает, голосует ли она в Майами-Бич, но вдруг, увидев Римо с его кандидатом, она решит проголосовать именно за него? Теперь Римо понял, почему Чиун ненавидит политику. Приходится быть обходительным со всеми без исключения. Девушка дала ему номер рейса, и Римо отправился в зал ожидания. Он был битком набит людьми. Хорошо. Римо увидел выход на посадку, где служитель в форме проверял билеты и посадочные талоны. Отлично. Римо повернулся и пошел вперед по коридору. Вскоре он заметил еще один выход на посадку, который в данный момент не использовался. Нырнув в не- го, он оказался у закрытой двери, ведущей на летное поле. Разбив стекло, Римо вышел на мокрый асфальт. Вдали светились огни аэродрома, сверкала разноцветными огоньками диспетчерская вышка. Вот она, ирония судьбы, по- думал Римо. Если бы КЮРЕ функционировала, ему достаточно было бы позво- нить Смиту, и тот немедленно вызвал бы самолет ВВС. Вместо этого он пы- тается перехватить место у какого-нибудь крестьянина, спешащего в Сан- Хуан. Он успел изрядно промокнуть под ночным дождем, пока наконец не заме- тил, как какой-то служитель, очевидно, механик, в белой форме и бейсбол- ке с пластмассовыми наушниками рысцой побежал в сторону одного из анга- ров. Быстрее молнии Римо выскочил на скользкий асфальт и ударил механика по затылку - не так резко, чтобы вызвать сотрясение мозга, но все же доста- точно сильно, чтобы тот потерял сознание. Механик еще не успел упасть, как Римо подхватил его, повернул к себе, прислонив спиной к двери, и принялся стаскивать с него комбинезон. Затем положил раздетого служителя на землю, а сам натянул поверх одежды его белый комбинезон. Наушники, бейсболка и все готово. Римо отправился вдоль здания аэровокзала, считая двери, чтобы не про- пустить выход на пуэрто-риканский рейс. Когда двери распахнулись, чтобы пропустить пассажиров на летное поле, Римо был уже тут как тут. - Рейс 825 на Хуан?- крикнул он в зал. Стоявшие в дверях пассажиры, которым он загородил путь, промямлили "да". Контролер вышел из-за конторки и посмотрел на Римо с пренебреже- нием, с каким всегда сморят на трудяг "белые воротнички". - Что вы здесь делаете?- строго спросил контролер. - Черт побери, вы все-таки отправляете этот рейс? - Конечно. Римо тихо присвистнул и покачал головой. - Нас никто не слушает. Никто никогда не слушает. Ладно, пусть выручат лишние две тысячи баксов за этот рейс. Пусть, пусть. Проверявший билеты клерк, сладкий и скучный, как "Правила хорошего то- на", замахал руками, пытаясь заставить Римо замолчать. - Вот так всегда. Знают все, кроме пассажиров,- сказал Римо. - Заткнешься ты или нет?- злобно прошипел клерк. - Какая разница!- крикнул Римо.- Когда этот самолет наберет пятьсот футов, то уже будет некому подать на вас жалобу. Фью! Точно, никого не останется! - Ваша фамилия!- потребовал клерк. - Просто человек, который хотел спасти жизни ни в чем не повинных лю- дей. Уж как мы проверяли моторы! И до сих пор нам везло. Но в такую по- году этим летающим гробам вряд ли долететь до пункта назначения,- Римо повернулся в сторону пассажиров. В толпе молодая мать укачивала младен- ца.- Вот, смотрите,- воскликнул Римо.- Грудной ребенок. Невинный младе- нец погибнет ради того, чтобы они выручили две тыщи за этот паршивый рейс. И его мамочка. Вот подлецы! Римо захлопнул за собой дверь и пустился в обратный путь. Механик еще не пришел в себя. Римо стянул комбинезон и бросил на бездыханное тело. Оказавшись возле билетной кассы, Римо был приятно удивлен. Совершенно неожиданно многие пассажиры возвратили билеты. - Повезло,- сказал Римо. - Действительно,- согласилась девушка-кассир.- Не понимаю, почему это произошло. - Я веду добродетельную жизнь,- объяснил Римо, стряхивая дождевые кап- ли с волос. Несколько человек внимательно посмотрели на него, но никто из пассажи- ров "обреченного" рейса на Сан-Хуан не узнал в нем механика, чья страс- тная речь оставила в самолете с полдюжины свободных мест. Когда самолет приземлился, Римо взял такси и отправился к крупнейшему экспортеру рыбы, специалисту по мороженому филе, который заверил его, что осуществляет поставки по заказу многих солидных фирм США. Достаточно ли он надежен, придет ли товар точно в срок? - Можете не сомневаться,- был ответ. Однако Римо все же сомневался. Дело в том, что он занимается гостинич- ным бизнесом и должен быть уверен в надежности поставок. Если хозяин фи- рмы гарантирует ему немедленную отправку товара воздухом, он, возможно, решится доверить фирме постоянные и крупные заказы. - Любой заказ будет выполнен в течение двенадцати часов. Отлично, согласился Римо. Тогда завтра утром. Он выбрал необходимую ему рыбу, и попросил, чтобы все коробки с его грузом были помечены большим красным крестом. Прямо сейчас. Все пятьдесят коробок. И еще Римо пожелал, чтобы их поместили в коробки покрупнее, хорошенько проложив су- хим льдом. - Сеньор, мы отлично знаем, как упаковывать товар. Возможно, но Римо сам знает, что ему надо. А ему надо, чтобы верхние коробки тоже пометили красным крестом. Хозяин фирмы пожал плечами. Римо вручил ему свои последние деньги, а остальные пообещал отдать утром. - Наличными?- подозрительно поинтересовался хозяин. - Конечно. У нас быстрый оборот. По безналичному расчету мы платим только постоянным поставщикам.- Римо понял, что сморозил полнейшую чушь, однако хозяина, судя по всему, это навело на мысль, будто в бизнесе Римо есть что-то не вполне законное, и это ему понравилось. Причем настолько, что он даже попросил немного доплатить за доставку. - Чтобы быстрее дошло, сеньор. Римо притворился слегка рассерженным, хозяин изобразил святую просто- ту, и сделка была совершена. Когда Римо вышел из конторы фирмы по экспорту рыбы, у него едва хвати- ло на такси до комплекса гостиниц, недавно построенного в пригороде Сан- -Хуана. Именно в тот момент, когда у него не оставалось денег на еду, он почувствовал сильный голод. С тех пор, как его завербовали, он ни разу не испытывал ни в чем нужды. Римо жарился под солнцем Сан-Хуана и продлевал чувство голода. Это бы- ло приятное чувство, поскольку Римо умел контролировать его, точно так же, как контролировал мышцы и нервную систему. Он наслаждался ощущением голода, пока оно не стало неприятным, и тогда он расслабил мышцы груди и живота, как много лет назад научил его Мастер Синанджу. Японские самураи, объяснил Чиун, говорили себе, будто сыты, и тем са- мым обманывали рассудок, который затем обманывал живот. Это плохой спо- соб бороться с голодом, потому что подразумевает ложь, а тот, кто обма- нывает себя, становится слеп. Слепота же ведет к гибели. В Синанджу мастера знали свой организм и никогда не обманывали его. Когда человек ощущает голод, его организм говорит правду. Не надо отри- цать боль, надо принять ее и затем изгнать из сознания. Пусть боль су- ществует, но не беспокоит тебя. Поначалу Римо думал, что никогда не сможет этому научиться, но его ор- ганизм осваивал науку сам по себе, и однажды Римо вдруг стал делать то, чему учил Чиун, так и не поняв, как это произошло. Наконец Римо нашел силовую подстанцию, которую искал, и дождался полу- ночи. Из одного кармана пиджака он достал легкий полиэтиленовый костюм, из другого - резиновую маску. Прежде чем идти на дело, следует хоро- шенько подготовиться, подумал он. Проникнув в главный корпус подстанции, он довольно доступно объяснил главному инженеру, что именно от него требуется. - Покажите, как отключить свет на несколько часов, иначе я сломаю вам и вторую руку,- сказал он. Главный инженер, который в этот момент катался по полу от боли, понял, что незнакомец не шутит, и начал бормотать что-то о сдвиге по фазе, нап- равлении тока и о чем-то еще, о чем знают все главные инженеры, а Римо даже не подозревал. Однако в конечном итоге все сводилось к тому, что необходимо одновременно выключить верхний и нижний рубильники. - Вот эти штуковины?- переспросил Римо. - Si,- со стоном подтвердил главный инженер. - Спасибо,- поблагодарил Римо и немедленно опустил оба рычага. Теперь он стоял в полной темноте. Гостиничный комплекс Сан-Хуана через дорогу от него тоже погрузился во тьму.- Я буду ждать здесь,- предупредил Ри- мо,- и если вы только шелохнетесь, я тут же вас прикончу.- С этими сло- вами, ступая мягко, как барс по ковру, Римо покинул здание подстанции, оставив инженера в полной уверенности, что бандит по-прежнему находится возле него. Отели "Эль-Диабло" и "Колумбия" были самыми большими во всем комплек- се, и их разделяла лишь небольшая аллея. Казино там работали до четырех утра, но сейчас, когда все погрузилось во мрак, игра прервалась. Начали появляться свечи, зажигаться карманные фонарики. Римо прошел в "Эль- Диабло" через центральный вход как раз в тот момент, когда швейцары и служители казино принялись судорожно метаться в поисках каких-либо исто- чников света. Но ночной управляющий твердо знал, что ему делать в подоб- ной ситуации. Он немедленно запер все сейфы, как того требовали правила безопасности казино, и сам встал рядом, держа пистолет наготове. Единственное, что не было предусмотрено правилами,- это нестерпимая боль в позвоночнике. Впрочем, ему тут же указали способ, как унять боль, и поскольку он больше всего на свете мечтал именно об этом, то немедленно выполнил, что от него требовали. При свете свечи он открыл сейф. Как только Римо увидел, где лежат пачки с деньгами, то тут же задул свечу. Затем достал из кармана резиновую маску и набил се деньгами. Потом напо- лнил деньгами грудную полость полиэтиленового костюма и сунул руку в ру- кав. Таким образом он не только достигал практических целей, поддерживая сунутые в голову и туловище деньги. Создавалось впечатление, будто он держит в руке манекен. Однако в темноте манекен был скорее похож на человека, который всей тяжестью осел на него. Пробираясь сквозь толпу мечущихся в суматохе лю- дей и блуждающие огоньки карманных фонариков, Римо повторял: - Человек ранен. Пропустите, ранен человек. Но раненый никого не волновал. В конце концов, разве ночной управ- ляющий не кричал, что произошло ограбление? - Раненый!- продолжал выкрикивать Римо, пересекая аллею, отделяющую от него "Колумбия-отель", но на него по-прежнему не обращали внимания, пос- кольку служащие отеля волновались, как бы не лишиться работы, а это за- висело от самого важного в казино, а именно: останутся ли в сохранности деньги. - Раненый!- снова крикнул Римо, продираясь к кабинету управляющего "Колумбии". - Уберите отсюда этого ублюдка!- завопил управляющий, полагая, что, в случае возбуждения уголовного дела о преступной халатности, он станет отрицать в суде эти слова и присяжные поверят ему, а не двум непрошеным гостям. Впрочем, ему недолго пришлось волноваться о том, что он скажет на су- де. Гораздо больше его волновала страшная боль в животе, так что стоило Римо объяснить ему, как ее прекратить, и он тут же подчинился. Тогда Ри- мо вырубил его и принялся набивать разувшийся от денег костюм новыми па- чками банкнот. Наконец Римо вышел в вестибюль, только на этот раз, специально для по- лиции он прикинулся забулдыгой с напившимся до беспамятства дружком и стал приставать к полицейским. - Убирайтесь отсюда ко всем чертям,- приказал полицейский капитан,- или я упеку вас за решетку. Испуганные пьянчужки выкатились из вестибюля на улицу. Почувствовав чью-то руку у себя на плече, Римо обернулся и увидел еще одного полисме- на в полном снаряжении. - Эй, приятель,- начал полисмен.- Я эти твои штучки знаю. Ты мечтаешь, чтобы тебя арестовали, а потом станешь травить байки о том, как тебя за- мели, когда произошло ограбление века. Но не думай, мы здесь не какие- нибудь американские тупицы. А ну-ка, проваливай живо!- Полисмен грубо толкнул Римо, и тот вместе с дружком пошатываясь побрел прочь - вдоль по улице, заставленной полицейскими автомобилями. Полисмен подождал, пока пьянчужки скроются за углом.- Проклятые гринго! Вечно они со своими ком- плексами,- произнес он вдогонку, поскольку только недавно прошел курс психологии в рамках курсов повышения квалификации - в надежде когда-ни- будь продвинуться по службе. Контора экспортера рыбы была закрыта. Римо залез в окно, прошел в мо- розильник, отыскал там коробки, помеченные красным крестом, и заменил сухой лед деньгами. Оставив у себя лишь пригоршню стодолларовых банкнот, он ушел тем же путем. Выкинув костюм и маску в ближайший мусорный бак, он принялся поджидать хозяина конторы. Тот появился с первыми лучами солнца. - А вы пунктуальны,- похвалил Римо.- Это хорошо. Он полностью оплатил заказ и пообещал новый контакт, в пять раз превы- шающий нынешний, если груз придет точно в срок. При этом Римо старался говорить предельно искренне, ибо собирался заняться большой политикой, а тот, кто занимается политикой, должен уметь выглядеть искренним, особен- но когда лжет. Хозяин лично отвез Римо в аэропорт. По дороге Римо упомянул несколько имен, которые знал по работе в КЮРЕ,- мафиозные связи этих людей в Шта- тах были широко известны. Хозяин тотчас сообразил, о чем идет речь, и заверил Римо в своей полной лояльности. - Лояльность весьма способствует хорошему здоровью,- заметил Римо. Хозяин целиком с ним согласился. На прощание Римо подарил ему небольшой сувенир - пачку долларов в пол- дюйма толщиной. - Так щедро с вашей стороны,- сказал хозяин, которому было страшно лю- бопытно, каково истинное положение Римо в иерархии главарей преступного мира. - Желаю вам потратить их, находясь в добром здравии,- произнес Римо.- Непременно в добром здравии! Уже на борту самолета Римо прочел в местной газете полный отчет об ог- раблении. Блестящее, дерзкое, безупречно исполненное и отлично подготов- ленное. Газета сообщала, что двое мужчин, один из которых был ранен, од- новременно ограбили казино двух крупнейших отелей. Считалось, что похи- щено два с половиной миллиона наличными. Римо предстояло проверить точность подсчетов, как только его рыба при- будет в Майами, что должно было произойти всего через час после его собственного приземления. Впрочем, он сомневался, что сумма будет нас- только велика. Вероятно, работники отеля, пользуясь случаем, стянули кое-что сами. А может, это поживились полицейские. Такое часто случается при крупных ограблениях. Римо вдруг охватило негодование оттого, что в мире так много мошенников. Уверенный в своей правоте и весьма довольный собой, он занялся "Нью- Йорк таймс". Там не было ни слова об ограблении. Оно произошло слишком поздно, чтобы попасть в утренний выпуск, который доставлялся в Сан-Хуан самолетом. Где-то на последней странице газеты красовался портрет сногсшиба- тельной блондинки в вечернем платье. Подпись под фотографией гласила, что это гений Мэдисон-авеню, Дороти Уокер из фирмы "Уокер, Хэндлман и Дейзер". В посвященной ей статье говорилось, что ее фирма еще ни разу не подводила клиентов и умеет как следует преподнести и продать любой то- вар. Римо вгляделся в лицо на фотографии. Элегантная, ухоженная, видно, что настоящий профессионал. А еще чувствовалось, что за спиной у нее мо- щная поддержка. Итак, решено. "Уокер, Хэндлман и Дейзер", которые всегда на высоте, и возьмутся за ведение кампании по выборам в мэры предложенного Римо кан- дидата. Оставалось только найти кандидата в мэры, но это было совсем не сложно для человека, который, как говорилось в заметке об ограблении, был "блестящим, дерзким и талантливым организатором". - Блестящий,- пробормотал он про себя, перечитывая статью об ограбле- нии. Может, если бы КЮРЕ руководил он, а не Смит, такого прокола с утеч- кой информации, как в Майами-Бич, никогда бы не произошло. Ну ничего, он устранит утечку и выручит Смита из беды, а потом даст ему несколько ре- комендаций, как лучше хранить государственную тайну. Зря Чиун советовал Римо разграничивать то, что в его силах, и то, что выходит за пределы его возможностей. Он был неправ, ограничивая сферу своей деятельности тем, что делали его деды и прадеды. Таков восточный тип мышления. Но Римо - американец, он знает, что всегда существуют но- вые горизонты, особенно для талантливых и дерзких людей. А как Чиун опа- сается за тех, кто считает себя выдающимися личностями! - Сын мой, как только ты начинаешь считать себя выдающимся человеком,- говаривал он,- ты приходишь к глупости, ибо сразу же отключаешь центры, которые предупреждают тебя о твоих уязвимых местах. А тот, кто не знает, в чем его слабость, не способен накормить младенцев Синанджу. ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ Ураган "Меган" прошел, и Майами-Бич вновь засиял своей тропической красотой. Мастер Синанджу сидел на балконе, греясь в лучах заходящего солнца, и размышлял о трагедии человека, который, являясь учеником Си- нанджу, позволил себе снизойти до политики. Размышления его были малоп- риятными. За всю жизнь у Чиуна было двое учеников. Один оказался ни на что не годным, хотя был корейцем, родственником и жителем деревни Синанджу. Второй же приятно удивил Мастера своими способностями и, хотя был белым, к тому же американцем, с поразительной быстротой осваивал непростое уче- ние Синанджу. И вот Чиун выучил его. Ему удалось сделать белого человека почти дос- тойным занять место Мастера Синанджу. С японцем такое едва ли было бы возможно. С белым же это было вообще немыслимо. Но Чиун совершил это, сумел научить белого человека, как использовать силы организма и приро- ды, сделал его способным прокормить деревню Синанджу, когда для нынешне- го Мастера настанет время вернуть свое тело реке вечности. И вот теперь этот ученик собирается агитировать толпу голосовать за каких-то людей. Эта мысль повергла Чиуна в крайнее уныние - словно у не- го на глазах прекрасный лебедь пытался ползти по грязи, как червяк. Необходимо объяснить это Римо, но тот умел воздвигнуть между собой и Чиуном глухую стену непонимания. Размышления его прервал звонок в дверь. Мастер Синанджу пошел откры- вать. Пришла миссис Этель Хиршберг с подругами, чтобы вместе скоротать время. Чиуну нравились эти женщины, особенно миссис Хиршберг, которая так вы- ручила его в аэропорту. Они умели понять человека в горе и скорби. Зна- ли, каково иметь детей, которые не ценят, что родители сделали для них. Любили дневные телесериалы - лучшие произведения искусства, какие создал западный мир. И к тому же умели играть в маджонг. Если милые дамы и не подозревали, что находятся в обществе самого страшного убийцы всех времен и народов, так это вовсе не от недостатка проницательности. Люди в состоянии понять лишь то, о чем знают, поэтому, глядя на этого хрупкого старого человека с такими приятными чертами лица и слушая его рассказы о младенцах Синанджу, они искренне верили, что он занимается сбором средств для поддержки сирот, поскольку сами частенько собирали деньги на благотворительные цели. Они не догадывались, что мла- денцы Синанджу кормятся за счет убийств, совершаемых Мастером за соот- ветствующий гонорар. Они так привязались к Чиуну, что, узнав накануне вечером о появлении в здании гостиницы грабителя, тут же похватали кастрюли и горшки и броси- лись спасать старца, который, насколько им было известно, в это время прогуливался перед сном. К счастью, грабитель был найден мертвым в лес- тничном проеме. Полиция высказала предположение, что он был убит ударом кувалды в грудь, хотя кувалды поблизости обнаружить не удалось, а коро- нер в тесном кругу заметил, что для такого удара кувалда должна была быть сброшена с высоты четырех миль. Впрочем, коронер не стал оповещать об этом широкое общественность, поскольку грабитель он и есть грабитель, и слава Богу, что так или иначе удалось от него избавиться. Таково было мнение коронера. По мнению же милых дам, главное, что Чиун остался в живых. Это было для них большим облегчением. И вот они приготовили Чиуну сюрприз. Дело в том, что сын одной из дам написал сценарий самого популярного приключенческого телесериала в этом году. Чиуну, вероятно, будет в высшей степени приятно узнать, что в нем действуют герои восточного происхождения. - Это сериал как раз сейчас идет!- воскликнула миссис Хиршберг. Расположившись на широком диване между миссис Хиршберг и миссис Леви, Чиун терпеливо просмотрел первые кадры, где герой с трудом тащился по бескрайним пескам, но тут же подался вперед, лишь только герой начал вспоминать детство, проведенное на Востоке, и пройденный им курс восточ- ных единоборств. Чиун просидел так все время, пока шел сериал, чуть покачивая головой, но, едва кино закончилось, он пожелал дамам спокойной ночи, сославшись на усталость. Когда пришел Римо, он все еще сидел на диване. - Сегодня вечером по телевизору шла очень нехорошая вещь,- произнес он, не успел Римо войти в комнату. - Да? - Да, очень-очень нехорошая вещь. - Неужели? Позволь узнать, что же это за вещь? - В фильме рассказывалось о жрецах Шаолина как о мудрых и хороших лю- дях,- сказал Чиун срывающимся от негодования голосом и посмотрел на Ри- мо, ища сочувствия. - Ну и что?- поинтересовался Римо. - Все Шаолины были ворами, которые скрывались от правосудия в монасты- ре. А поскольку было лучше, чтобы они жили в монастыре, чем в деревнях, где они воровали цыплят, им разрешили поселиться там и маскироваться под жрецов. - Ясно,- сказал Римо, хотя абсолютно ничего не понял. - Ничего тебе не ясно,- обиделся Чиун.- Это нехорошо - обманывать лю- дей, заставляя их думать хорошо о тех, о ком можно сказать только пло- хое! - Но ведь это всего лишь фильм, сделанный специально для того, чтобы выжать слезу,- объяснил Римо. - Ты лучше подумай о тех, кто будет им обманут! - В таком случае напиши письмо продюсеру и выскажи свои соображения. - Думаешь, это поможет? - Нет. Зато тебе будет спокойнее. - В таком случае я не стану этого делать. Я поступлю иначе. Римо пошел в душ, а выйдя, застал Чиуна сидящим за кухонным столом, перед чистым листом бумаги и с ручкой в руках. Он посмотрел на Римо. - Как имя того, кто распоряжается всем вашим телевидением?- спросил он. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Конечно же, Уиллард Фарджер помнит Римо. Разве можно забыть человека, который так замечательно умеет брать интервью! Нет-нет, он вовсе не нер- вничает, просто когда в округе Дейд весенняя жара, он всегда обливается потом. Да, именно так. Даже у себя дома, где всюду установлены конди- ционеры. - Это хорошо,- заметил Римо.- Человеку, который собирается стать новым мэром в Майами-Бич, не мешает немного попотеть. Фарджер внимательно посмотрел на Римо, чтобы убедиться, не шутит ли тот, затем в течение некоторого времени обдумывал эту мысль; потом улыб- нулся, поскольку идея была ему явно по душе, после чего покачал головой с грустной покорностью судьбе. - Возможно, когда-нибудь, но уж не в этом году. - Почему?- удивился Римо. - Слишком поздно. Выборы на следующей неделе. Уже поздно выставлять свою кандидатуру. - Что, никаких шансов? - Никаких. Я слишком поздно решился на этот шаг.- Он начал потихоньку расслабляться, поскольку с каждым новым мгновением росла его уверенность в том, что Римо в данный момент не собирается топить его в болоте или втыкать ему в ухо шило. - А могли бы вы заменить, скажем... умершего кандидата?- холодно спро- сил Римо, и Фарджер снова напрягся и выпрямился, словно аршин проглотил. - Нет. Я четвертый заместитель помощника председателя избирательной комиссии. Я знаю закон. Никаких шансов. Римо откинулся на диванчике и положил ноги на журнальный столик, обли- цованный пластиковой плиткой. - Ладно, тогда так. Если вы не можете быть мэром, то станете руково- дить избирательной кампанией. Итак, кого мы поддерживаем? Фарджер глубоко вздохнул и сказал: - Выслушайте меня, мистер Римо. Я поддерживал мэра Картрайта с тех пор, как он впервые выставил свою кандидатуру, и не собираюсь ему изме- нять, особенно сейчас, когда он оказался под ударом, пав жертвой гнусных посягательств федерального... - Может, вы хотите последовать за вашей машиной?- перебил его Римо. Фарджер покачал головой. - Хорошо. Значит, отныне вы руководите избирательной кампанией. Ну, и кто же будет нашим кандидатом? Конечно, за исключением Картрайта. - Но... ведь я потеряю работу! - В жизни бывают потери и посерьезнее. - И право на пенсионное обеспечение! - Ну, до этого еще надо дожить. - А моя семья? На что они будут жить? - Сколько вы получаете в год? - Пятнадцать тысяч,- промычал Фарджер. Римо достал из внушенного кармана пиджака две пачки банкнот и бросил их на стол. - Здесь ваше жалованье за два года. Итак, кого мы поддерживаем на предстоящих выборах? Фарджер посмотрел на деньги, на Римо, потом снова на деньги. Мысль его судорожно работала, так что от напряжения он даже прищурил глаза. - А Картрайта никак нельзя поддержать? - Нет,- отрезал Римо.- Нельзя допускать к этой должности человека, ко- торый так бессовестно оклеветал федеральное правительство... заставил лгать такого честного, благородного человека, как вы. Кто еще баллоти- руется? - В том-то все и дело,- ответил Фарджер.- Больше никого. - Послушайте,- возмутился Римо,- этот ваш Картрайт, он король или что? Наверняка должен быть еще кто-нибудь! - Конечно, есть люди,- промямлил Фарджер, и в голосе его прозвучала неприязнь. Если бы в этот момент записать его голос на пленку, то ему навсегда пришлось бы расстаться с мечтой стать президентом. - Кто, например? - Некая миссис Эртл Мак-Баргл. Возглавляет организацию "Аборты - неме- дленно!". Потом еще Глэдис Твиди из Общества борьбы против жестокого об- ращения с животными - хочет превратить город в приют для бездомных кошек и собак... - Нет уж,- перебил Римо.- Никаких женщин! Фарджер со вздохом пожал плечами. - Есть еще Мак Полани. - Ну? - Он уже в сорок седьмой раз выставляет свою кандидатуру на выборный пост. В прошлый раз баллотировался на пост президента. Каждый раз, проиграв, заявляет, что страна еще не созрела для него. - Чем он занимается? - Он ветеран, инвалид войны. Получает пенсию. А живет на лодке, прис- пособленной для жилья, чуть ниже по заливу. - Сколько ему лет? Фарджер пожал плечами. - Наверно, за пятьдесят. - Честный? - До того честный, что прямо тошнит. Когда он вернулся из армии, все старались чем-то помочь ветеранам, и вот кому-то в голову пришла идея устроить его на государственную службу в округе. Ну, тут известность, газетная шумиха и все такое. - И что же? - Он уволился через три недели. Сказал, что не может целыми днями бить баклуши. Насколько я помню, еще он заявил, что иначе и быть не могло, поскольку в окружной администрации никто не умеет работать и там даже понятия не имеют, чем занимаются. И все в таком духе. - Похоже, наш человек. Честный, заслуженный ветеран с большим полити- ческим опытом. - Недоделанный рифмоплет, который не наберет и тысячи голосов. - А сколько пароду предположительно примет участие в выборах? - Тысяч сорок или около того. - В таком случае нам требуется набрать всего лишь двадцать тысяч голо- сов. Как, говорите, его зовут? - Мак Полани. - Ясно. Мак Полани. Мэр Полани. Мэр Мак Полани. Выбор народа. - Да о таком мечтает весь мир!- съязвил Фарджер.- Настоящий кретин. - Руководитель его избирательной кампании не должен так говорить,- на- помнил Римо.- Какова его предвыборная платформа? На что мы должны сде- лать особый упор, чтобы победить?- Он однажды слышал, как какой-то руко- водитель избирательной кампании произносил нечто подобное. Фарджер осмелился улыбнуться - улыбка вышла змеиная. - Минуточку,- произнес он.- Вот, смотрите сами. Фарджер протянул Римо номер "Майами-Бич джорнал", открытый на нужной станице. Взяв газету, Римо прочел небольшой заголовок: "Кандидат призывает к приостановке кампании". Текст заметки гласил: "Мак Полани, выставивший свою кандидатуру на пост мэра, выборы которо- го состоятся через неделю, призвал сегодня всех кандидатов приостановить всю деятельность, связанную с избирательной кампанией. - Стоит прекрасная погода,- отметил он, сообщив, что это будет его единственным заявлением для прессы.- Самое время заняться рыбалкой. Поэ- тому приглашаю всех: кандидатов в мой плавучий дом, чтобы вместе порыба- чить в заливе. Только так люди могут насладиться хорошей погодой, а уж никак не слушая болтающих на каждом углу политиканов. (Женщины-кандидаты могут пригласить подруг, мэр Картрайт может взять своего егеря.) При всех условиях солнце лучше любого политикана, а рыбная ловля неза- менима для душевного спокойствия. Итак, что вы на это скажете, господа и дамочки, не устремиться ли нам всем вместе в синие волны богоданного океана? Остальные кандидаты от комментариев отказались". Римо положил газету на стол. - Это как раз то, что нам нужно,- сказал он.- Это первый из всех из- вестных мне политиков, который держит руку на пульсе народной жизни. - Погодите,- продолжал упорствовать Фарджер.- Это еще не все. На прош- лой неделе он призвал к роспуску полицейского управления, сказав, что если все дадут слово не совершать преступлений, то полиция будет просто не нужна. К тому же это позволит снизить налоги. - Неплохая идея,- заметил Римо. - Но прежде,- продолжал Фарджер, в душе которого явно нарастало от- чаяние,- он хочет отменить управление по уборке улиц. Если его изберут мэром, заявил он, то члены городского совета будут по очереди ходить по городу и подбирать фантики от конфет. - Ясно: это человек с активной жизненной позицией,- подытожил Римо.- Он хочет включиться в работу и честно противостоять проблемам, которые стоят перед нами. - Нет!- крикнул Фарджер и сам испугался своего крика. Уже тише, он произнес: - Нет, нет, нет! Если я свяжусь с ним, то окончательно погублю собственную карьеру. - А если откажетесь, то погубите собственную жизнь. Итак, выбирайте. После секундной паузы Фарджер сказал: - Избирательной кампании понадобится штаб. ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ Плавучий дом Мака Полани был привязан к старой шине, закрепленной на хлипких мостках, которые были построены на маленькой заболоченной речуш- ке, впадающей в залив. Будущий мэр Майами-Бич был одет в зеленые шорты в цветочек, красную майку в сеточку, черные кроссовки на босую ногу и ярко-зеленую бейсбол- ку. Когда подъехал Римо, он сидел на складном стульчике на палубе своего жилища, нанизывая наживку на крючки. - Мистер Полани?- спросил Римо. - Вряд ли тебе это поможет, сынок,- бросил Полани, не поднимая головы. На вид Римо дал бы ему лет пятьдесят - пятьдесят три, но по голосу - гораздо меньше. - Что мне вряд ли поможет?- поинтересовался он. - Я не назначу тебя министром обороны. Ни за что. Честно говоря, не думаю, что Майами-Бич вообще нужен министр обороны. Может, в Лос-Андже- лесе он бы и пригодился. Я хочу сказать, любой, кто хоть немного знаком с этим городом, знает, что они запросто могут ввязаться в войну. Но Ма- йами-Бич - никогда! Нет. Так что, сынок, шансов у тебя никаких. Поэтому иди своей дорогой.- И, словно желая подтвердить свои слова, он сильнее нагнулся вперед, казалось полностью уйдя в свое занятие. - А как же мы будем противостоять возрастающей угрозе кубинского раке- тного удара?- спросил Римо.- Они всего лишь в девяноста милях от нас и нацелены нам в самое сердце. - Вот! Именно это я и имел в виду.- Тут Полани встал и впервые взгля- нул на Римо. Это был загорелый до черноты, высокий худой человек; от его глаз разбегались веселые лучики, отчего глаза казались почти щелочками.- Вы, милитаристы, все одинаковы. Одна бомба, две бомбы, четыре бомбы, во- семь бомб... к чему мы так придем? - А если шестнадцать бомб?- предложил Римо. - Шестнадцать бомб, тридцать две бомбы, шестьдесят четыре бомбы, сто двадцать восемь бомб, двести пятьдесят шесть бомб, пятьсот двенадцать бомб... сколько там будет после пятисот двенадцати? - Пятьсот тринадцать? Полани засмеялся, и глаза-щелочки закрылись совсем. Но он тут же широ- ко раскрыл их. - Просто отлично!- сказал он.- А как насчет должности городского каз- начея? - Вообще-то мне больше бы понравилось быть министром обороны, но я принимаю ваше предложение. Только если мне не придется мошенничать. - Я никогда от тебя не потребую ничего подобного!- воскликнул Полани.- Только голосуй за меня. И время от времени улыбайся. Попомни мои слова, малыш, кубинская ракетная угроза рассосется сама собой, если мы только дадим им такой шанс. Так всегда бывает с угрозами и кризисами. Если хо- чешь, чтобы угроза превратилась в реальность, а кризис обострился, попы- тайся немедленно их решить. А если предоставить их самим себе, то все будет хорошо. - Вы так легко раздаете должности,- заметил Римо. - На этот счет можешь не сомневаться. Ты триста двадцать первый чело- век, которому я предлагаю должность казначея.- Из-под стоящего на палубе ящика от кока-колы он извлек записную книжку.- Как тебя звать? Надо бы записать твое имя. - Меня зовут Римо. Но как же так можно - обещать всем подряд одну и ту же должность? - Запросто, малыш. Меня все равно не выберут. - Политики так не говорят! - Это я-то политик? Не смеши! Все, что я знаю о политике,- что я все равно не смогу победить. - А почему? - Во-первых, меня никто не поддерживает. Ни один дурак не станет голо- совать за старого рыбака. Во-вторых, у меня нет денег. В-третьих, я не могу добыть денег, поскольку не желаю вступать в сделки с людьми, у ко- торых они есть. Вот почему я проиграю. Что и требовалось доказать. - А зачем же вы баллотируетесь? - Я считаю долгом каждого человека внести посильный вклад в дело фор- мирования органов управления. - Большинство выполняет сей долг путем голосования. - Все верно, малыш. Но я не голосую. По крайней мере, в нашем городе. Не за этих же негодяев голосовать! А раз я не хочу голосовать, значит, я должен сделать что-то еще. Вот я и баллотируюсь. И проигрываю. Потрясенный этой безукоризненной логикой, Римо на какое-то время умолк. Наконец он спросил: - А как бы вы отнеслись к тому, чтобы все-таки победить? - Кого я должен буду пришить? - Никого,- ответил Римо.- Это по моей части. Вам же потребуется всего лишь быть предельно честным. Не наживаться за счет других, не вымогать взятки за контракты, не идти на сделки с местными воротилами. - Черт побери, сынок, но это же проще простого! Я в жизни не делал ни- чего подобного! - В таком случае вам следует всего лишь оставаться самим собой. Вы со- гласны? Полани вновь опустился на складной стул. - Может, поднимешься на борт и расскажешь мне что к чему. Римо вспрыгнул на перила, легко соскочил на палубу и уселся на ящик из-под кока-колы рядом с Полани. - Так вот,- начал он.- Я считаю, что вы можете победить, и готов вло- жить в это деньги. Я же найму управляющего кампанией и весь необходимый персонал, а потом займусь рекламой в газетах и на телевидении. - А что я буду делать?- поинтересовался Полани. - Да что хотите. Можете немножко порыбачить. Если пожелаете, то приме- те участие в кампании.- На мгновение задумавшись, Римо быстро добавил: - Нет, пусть лучше этим займутся профессионалы. Посмотрим, посоветуют ли они вам принимать участие в кампании или нет. - Хорошо, малыш. Теперь твой черед честно отвечать. Что ты-то с этого будешь иметь? - Сознание того, что помог очистить от скверны прекрасный город, поса- див на должность мэра честного человека. - И все? - И все. - И никаких контактов на прокладку канализации? Римо покачал головой. - И не будешь строить школы из некачественного цемента? Римо снова покачал головой. - И не станешь указывать, кого назначить комиссаром полиции? - Даже кого назначить городским казначеем. - Хорошие ответы, сынок. Потому что если бы ты дал хоть один утверди- тельный ответ, то плавал бы сейчас в речке. - Я не умею плавать. -А я - играть в мяч. - Отлично. В таком случае, мы поняли друг друга. Полами отложил крючки, которые держал в натруженных мозолистых руках, и пристально посмотрел на Римо светло-голубыми глазами. - Если у тебя действительно такие деньжищи, то как это мэру Картрайту не удалось тебя подцепить? Он постоянно подстерегает богатую добычу вро- де таких, как ты. - Я не могу быть союзником Картрайта,- ответил Римо.- После всего, что он наплел насчет документов Лиги, после всех его дешевых нападок на фе- деральное правительство? Да ни за что! Полани прищурившись посмотрел на Римо, затем тыльной стороной ладони вытер лоб. - Ты не похож на психа. - А я и не псих. Просто человек, который любит Америку. Полани вскочил на ноги и приложил шапку к сердцу, отдавая гражданский салют. И тут Римо увидел на корме американский флаг, какой можно за гро- ши купить в любом магазине. Но едва у него мелькнула мысль, что сцена выглядит довольно смешно, как Полани крепкой рукой поднял его на ноги. - Отдай честь, мальчик. Это полезно для души. Приложив руку к сердцу, Римо встал рядом с Полани. Смогите на нас, ду- мал он, двух самых безумных жителей Западного полушария. Один псих хочет стать мэром, а другой собирается помочь ему исполнить это желание. Наконец Полани опустил руку, но шапку надевать явно не торопился. - Я вверяю тебе мою жизнь,- торжественно заявил он.- Говори, что мне делать. - Отправляйтесь на рыбалку. Только не ловите жирную рыбу, я ее не люб- лю. Позже я сам с вами свяжусь. - Сынок,- сказал Полани,- ты настоящий псих. - Точно. Это чистая правда. А сейчас нам надо выиграть выборы. И не забудьте - жирную рыбу не ловить. - А если сделать это девизом нашей кампания? - Боюсь, он не найдет понимания среди толпы. Но зато у меня есть идея, в какое рекламное агентство обратиться. Пусть они сами придумают нам де- виз. С этими словами Римо спрыгнул на мостки и направился к машине, но по дороге обернулся. - Эй, Мак!- крикнул он.- Почему вы решили, что я хочу стать министром обороны? Полани уже снова трудился над своими крючками. Не поднимая головы, он крикнул: - Я видел, как ты вылезал из машины. Ты похож па человека, который способен начать войну.- Он поднял глаза.- Я прав? - Скорее, я положу ей конец,- отозвался Римо. ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ - "Уокер, Хэпдлман и Дейзер" слушает. - Кто там у вас главный?- поинтересовался Римо. - А о чем идет речь?- ответил женский голос за полторы тысячи миль от Флориды. - Речь идет о ста тысячах долларов за неделю работы.- Римо полагал, что это произведет впечатление на секретаршу. - Минуточку. Значит, он оказался прав. На мистера Хэндлмана, которому передала трубку секретарша, это тоже произвело впечатление. Равно как и на мистера Дейзера, которому передал трубку мистер Хэндлман. Они находились под таким впечатлением, что обе- щали немедленно отыскать Дороти. - Дороти? - Да. Дороти Уокер. Тут Римо вспомнил блондинку из "Нью-Йорк таймс". - Ну так бегите скорее к ней в кабинет и скажите, что на проводе ждет крупный клиент. - Извините, мистер... мистер... кажется, вы не назвали своего имени. - Вы правы, я действительно не назвал себя. - Она в отпуске. - Интересно, где? - В гостях у отца, в Майами-Бич. - Я как раз нахожусь в Майами-Бич,- сказал Римо.- Где можно ее найти? - Я попрошу ее вам позвонить,- сказал мистер Дейзер. - Только побыстрее.- И Римо дал Дейзеру свой телефон.- Меня зовут Ри- мо,- произнес он. Через десять минут раздался телефонный звонок. - Говорит Дороти Уокер,- произнес хорошо поставленный голос с манхэттанским выговором. - Я бы хотел, чтобы вы провели для меня кампанию. - Какую именно? - Политическую. - Извините, но мы не проводим политических кампаний. - Послушайте, речь идет о ста тысячах долларов за неделю. - Мистер Римо, я с удовольствием помогла бы вам, но мы не проводим по- литических кампаний. - Вы можете рекламировать неработающие кондиционеры, бумажные полотен- ца, которые скребут, как наждачная бумага, набитые опилками сигареты, но не можете помочь выбрать мэра Майами-Бич? Наступила минутная пауза. Затем голос произнес: - Я не сказала: не можем, я сказала: не проводим. Кстати, кто ваш кан- дидат? - Некий джентльмен по имени Мак Полани.- Вспомнив сухопарого рыбака на самодельной лодке, Римо добавил: - Обходительный, благородный джентльмен. Отмеченный наградами ветеран Второй мировой войны, известный своей честностью, с богатым опытом политической деятельности. Просто ме- чта для представителя службы связи с общественностью. - Звучит соблазнительно, мистер Римо. Позвольте мне вам перезвонить. Впрочем, не хочу вас обнадеживать. Политические кампании - не наш про- филь. - Думаю, за эту вы возьметесь,- доверительно проговорил Римо,- особен- но если познакомитесь с нашим кандидатом. Увидеть его - значит полюбить. - Он политический деятель? - Да. - Звучит невероятно. - Он действительно невероятный человек. - Мне начинает казаться, что вы тоже. Вам почти удалось меня заинтере- совать. - С нетерпением жду вашего звонка,- сказал Римо и повесил трубку. За- тем растянулся на диване в ожидании, когда Дороти Уокер снова позвонит. А она тем временем вышла из своей роскошной каюты и отправилась на па- лубу, где ее отец, маршал Дворшански, грелся на солнышке. Она была уверена, что его заинтересует этот звонок, и не ошиблась. - Он предложил тебе сто тысяч долларов? - Да. Но я пока не дала ответа. Маршал хлопнул в ладоши, довольный. - Ты должна согласиться. Этот именно тот, кого мы ждем, и вот он сам идет к нам в руки. Замечательно!- засмеялся он.- Просто замечательно. Соглашайся! - Но как я за это возьмусь? Всего неделя для предвыборной кампании! - Дорогуша, ты ведь веришь в силу рекламы и общественного мнения. Хотя в данном случае имеет значение лишь мнение одного человека. И ты знаешь, кто этот человек. Кампания, считай, закончена. Ничто уже не может поме- шать мэру Картрайту победить. Так что можешь делать для этого мистера Римо, что твоей душеньке угодно. - Но какой смысл браться за это, если он не представляет угрозы? - Потому что он враг, и всегда неплохо знать, что у противника на уме. Несколько минут спустя Дороти Уокер уже звонила Римо из своей каюты. - Мы приняли решение,- начала она. - Мы?- переспросил Римо. - Я решила, что фирме "Уокер, Хэндлмаи и Дейзер" пора расширять свою деятельность и выходить в сферу политики. Мы проведем замечательную кам- панию, на которой, кстати, проверим наши новые разработки в области средств массовой информации. В частности, идею о том, как донести опти- мальную информацию до максимального числа людей за... - ... максимальную оплату,- перебил Римо.- Мне кажется, мы неплохо по- нимаем друг друга. Давайте продолжать в том же духе. Вы делаете все, что необходимо, и хватит об этом. - Как вам угодно,- сказала Дороти Уокер н, поскольку ее страшно заин- тересовал противник отца, добавила: - Может быть, обсудим финансовые вопросы сегодня же. За ужином, напри- мер. - О'кей,- согласился Римо.- Выберите ресторан, где у вас есть кредит. Кажется, вы должны хорошенько потчевать нас, богатых эксцентричных клиентов? - De rigeur,- ответила она. У Римо был богатый опыт в том, что касается газетных фотографий, поэ- тому он не ждал многого от Дороти Уокер. Он бы не удивился, если бы она оказалась похожей на какую-нибудь Машу Успенскую, только что выпрыгнув- шую с цыганской кибитки. Но он совсем не был готов к тому, что предстало его взору в ресторане гостиницы "Ритц", где он в ожидании встречи потягивал минеральную воду. Первой появилась Дороти Уокер, неотразимая загорелая блондинка сорока лет, которой на вид было не больше двадцати. За ней следовала ее двадца- тилетняя копия - с таким видом, словно уже не меньше сорока лет застав- ляла мужчин страдать. Обе были одеты в похожие платья для коктейля. Пока они шли по залу, сидящие за столиками по очереди замолкали, а по учтивой предупредительности метрдотеля было ясно, что это весьма важные птицы. - Мистер Римо?- спросила дама постарше, приблизившись к его столику. Римо встал. - Мисс Уокер? - Миссис Уокер. А это моя дочь Тери. Официант помог им сесть, и Дороти произнесла: - Итак, что же вы хотите от нас, предлагая такую кучу денег? - Если я признаюсь, боюсь, вы позовете полицию. - Кто знает,- засмеялась она.- Кто знает! Дамы ели жареные устрицы, шипящие в растопленном масле, Римо играл с кусочком сельдерея. За это время они с миссис Уокер обо всем договори- лись. Сто тысяч за неделю работы, к тому же Римо оплачивает все дополни- тельные расходы, включая место для рекламы в газетах, эфирное время и производственные издержки. - Я - могу попросить своего адвоката составить контракт,- предложила миссис Уокер. - Достаточно скрепить нашу договоренность рукопожатием,- ответил Ри- мо.- Я доверяю вам. - Я тоже вам доверяю, и хотя мы никогда прежде не занимались предвыбо- рными кампаниями, я кое-что в этом смыслю,- заметила Дороти Уокер.- Только прошу - деньги вперед. Вдруг, упаси Бог, ваш кандидат проиг- рает... и откажется платить. - Это хороший стимул для того, чтобы твой кандидат всегда побеждал.- Римо сунул руку во внутренний карман пиджака.- Хотите получить деньги сейчас? - Никакой спешки пет. Завтра меня бы вполне устроило. Дамы ели салат эскарноль с рокфором, Римо хрустел редиской. - Вами будет заниматься Тери. Из-за своего положения я не могу взять это на себя официально. Но заполучить Тери - все равно что заполучить меня.- Ее глаза улыбались Римо. Интересно, имеет ли она в виду только деловые отношения, подумал он.- Вы меня понимаете?- добавила она. - Конечно,- ответил он.- Если мы победим, это будет считаться исключи- тельно вашей заслугой, но вы не хотите, чтобы ваше имя связывали с про- валом. Миссис Уокер рассмеялась. - Вы правы. Кстати, я навела справки. У вашего мистера Полани нет ни малейшего шанса на успех. В городе сумасшедших он был бы главный псих. - Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось... на Мэдисон- авеню,- сказал Римо. Дамы ели телятину "cordon bleu", Римо ограничился рисом. Миссис Уокер делала вид, будто ничего не замечает, а Тери заинтересовалась. - Почему только рис?- спросила она. - Дзэн,- объяснил Римо. - А-а-а,- протянула Тери. - Только в наши дела вы вмешиваться не будете,- сказала Дороти.- Иначе мы отказываемся работать. - Другими словами, вы полностью берете на себя рекламу в газетах, рек- ламные плакаты и ролики? Дороти кивнула. - Конечно,- согласился Римо.- Зачем бы я стал к вам обращаться, если бы собирался делать все сам? - Вы не поверите, сколько клиентов не разделяют подобное мнение! Когда подали кофе, миссис Уокер вышла в дамскую комнату. Римо наблюдал, как Тери Уокер пьет кофе; когда она шевелилась, все мы- шцы ее прекрасного загорелого тела приходили в движение. Она без умолку трещала об идеях относительно городского управления, характера Мака Полани и о чем-то еще, что она называла "контроль за про- ведением данной кампании". - Это ваша первая кампания?- поинтересовался Римо. Она кивнула. - И моя тоже,- признался он.- Будем учиться вместе. Она допила кофе и спросила: - Кстати, а почему вы выбрали именно нас? - Кто-то мне сказал, что у вас и у вашей матушки роскошный бюст. Я и выбрал вас - чтоб было, по крайней мере, приятно смотреть на своих сот- рудников. Тери Уокер расхохоталась, громко и от всей души. - Дедушка был бы от вас без ума,- произнесла она. Уиллард Фарджер снял в мотеле "Майа" шестикомнатный номер. Он назвал это штабом кампании и посадил туда трех девиц, которые выглядели так, будто последнюю свою кампанию проводили в кордебалете Лас-Вегаса. - Это секретарши,- настойчиво объяснял Фарджер.- Ведь кто то должен печатать и отвечать на телефонные звонки. - Понятно,- сказал Римо.- Где же, в таком случае, пишущие машинки и телефоны? Фарджер щелкнул пальцами. - Я так и знал, что чего-то не хватает! Римо поманил Фарджера в одну из дальних комнат и закрыл за собой дверь. - Садитесь,- прорычал он и толкнул Фарджера на стул. Сам он сел на кровать к нему лицом.- Мне кажется, вы меня плохо понимаете,- продолжал он.- Я здесь, чтобы победить. Не просто быть в двух шагах от победы. Не просто красиво стартовать. Победить! У вас же, мне кажется, возникло же- лание получить денежки - и в кусты. Слова Римо прозвучали как обвинение, и Фарджер счел нужным ответить на него. - А вам не пришло в голову,- осторожно начал он, стараясь не раздра- жать Римо,- что мы просто не можем победить. - Но почему? Все наперебой уверяют меня, что я не могу победить. Мо- жет, кто-нибудь все-таки объяснит мне,- почему! - Потому что у нас нет ничего, что работало бы на нас. Нет денег, кан- дидата, нет поддержки. У нас ничего нет. - А сколько денег вам надо на неделю кампании? - На буклеты, рекламные фильмы, потом еще расходы в день выборов, нап- ример, автомобиль с громкоговорителем и все такое... Понадобится сто ты- сяч,- подытожил Фарджер. - Отлично,- сказал тогда Римо.- Вот вам двести тысяч. Наличными. И чтоб я больше не слышал, что нет того, не хватает другого и что, мол, будь побольше денег, все бы пошло иначе. Надеюсь, с двумястами тысячами в кармане вы сможете решить все ваши проблемы? Фарджер моргнул. Он уже прикидывал в уме, сколько денег от этой зара- нее проигранной кампании можно будет положить себе в карман. Что ж, это- му научила его жизнь в большой политике. Прошла минута, прежде чем он смог сосредоточиться на чем-то другом. - Нам нужна реклама,- объявил он.- По радио, телевидению, в газетах; нужны брошюры, опросы общественного мнения и т.п. - Все это уже есть. Я нанял лучшее рекламное агентство в мире. Их представитель будет здесь сегодня днем. Что еще? Фарджер вздохнул. Неплохие природные задатки боролись в нем с благоп- риобретенной жадностью. Но в конце концов положительные качества взяли верх, и он решил сказать Римо всю правду, даже если тот тут же заберет назад деньги и вообще свернет всю кампанию. - Да мы хоть на уши встанем - все равно не сможем победить! В любой избирательной кампании имеют значение только три вещи: кандидат, канди- дат и еще раз кандидат! А у нас его нет! - Чушь! Во всех кампаниях, какие я видел, имело значение лишь одно: деньги, деньги и еще раз деньги. А деньги у нас есть, и я разрешаю вам тратить их на свое усмотрение. Главное - правильно их использовать. - Но общественное признание... респектабельность? - А откуда это берется у других политических деятелей? Подкупите газе- тчиков, тележурналистов! - Но ведь нас никто не поддерживает!- упорствовал Фарджер.- Где народ- ные массы? Рабочие? Где подписи общественных организаций? Ничего нет! Вы, я да эти три цыпочки. Да и то, если б не триста долларов аванса, и духу бы их здесь не было! Я, кстати, не уверен, что сам Мак Полани с на- ми,- он такой чокнутый, что на выборах может проголосовать за другого кандидата. - На этот счет можете быть спокойны,- заверил его Римо.- Мак не голо- сует. Фарджер застонал. - А какие народные массы нам нужны?- поинтересовался Римо. - Лидеры. Профсоюзы. Политики. - Дайте список! - Никакие разговоры с ними не помогут. Все они на стороне Картрайта. - Подготовьте список! Я умею быть очень убедительным. Римо остался в штабе, чтобы убедиться, что Фарджер решил всерьез за- няться установкой телефонов, пишущих машинок и копировального оборудова- ния. Час спустя, когда приехала Тери Уокер, Фарджер подготовил Римо список имен, отправил одну из своих девиц за Маком Полани, а сам уединился с Тери, чтобы обсудить ход кампании, до завершения которой оставалось все- го шесть дней. ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ Маршал Дворшански смотрел, как перекатываются в стакане кубики льда, повторяя мягкое покачивание яхты с боку на бок, н слушал жалобы мэра Картрайта. - Фарджер ушел,- говорил мэр.- Неблагодарный ублюдок! И это после все- го, что я для него сделал! - А что именно вы для него сделали?- поинтересовался маршал, поднося стакан ко рту, отчего его плечи под лимонного цвета шелковой рубашкой взялись буграми мышц. - Что я сделал? Не выгнал этого жалкого тупицу! Долгие годы терпел его в своей избирательной комиссии, вместо того чтобы выкинуть на улицу, как он того заслуживал! - И делали это из чистого альтруизма?- продолжал расспрашивать маршал. - Можно сказать, что так,- ответил Картрайт.- Хотя он был мне предан. К тому же незаменим для черной работы. - Ага,- произнес Дворшански.- Значит, вы давали ему работу, а взамен получали его преданность? Я бы сказал, честная сделка. А теперь он решил разорвать контракт. Возможно, получил более заманчивое предложение. - Это верно. Но уйти к Маку Полани! Разве это серьезно?- Картрайт по- молчал, затем усмехнулся собственным мыслям.- Наверно, решил, что Полани назначит его казначеем. Полани всем предлагает эту должность. - Он снова хмыкнул.- Мак Полани - кандидат на пост мэра.- И Картрайт громко заржал, найдя эту мысль в высшей степени забавной.- Мак Полани - мэр. - Вы считаете его смешным?- спросил Дворшански. - Маршал, в политике есть старинное правило, и оно гласит: нельзя по- бить кого-то никем. Так вот, Мак Полани - никто. - Но он обратился в очень хорошее рекламное агентство,- мягко заметил маршал. Картрайт снова засмеялся. - Какой сумасшедший из Нью-Йорка согласился взяться за кампанию Мака Полани?- фыркнул он. - Моя дочь,- заявил Дворшански.- У нее очень хорошее агентство. Возмо- жно, даже лучшее в мире. Картрайт нашел этот довод достаточно веским, чтобы прекратить смех. - И вам лучше унять свое веселье,- продолжал Дворшански.- Потому что дело принимает серьезный оборот.- Он отпил немного водки и посмотрел в иллюминатор каюты, прежде чем снова заговорил.- Нам удалось уберечь вас от тюрьмы благодаря дымовой завесе. Чтобы ее установить, пришлось изба- виться от того идиота из банка, и вы, насколько я помню, тогда не смеялись. Я предупреждал, что правительство не будет сидеть сложа руки и наблюдать,- их тайная организация попытается нанести ответный удар. Мы сделали Фарджера козлом отпущения, и вы опять воздержались от смеха. Те- перь им удалось запугать Фарджера, как до этого они запугали Московитца, которого нам пришлось успокоить.- Одним глотком Дворшански осушил ста- кан.- Фарджер мне больше не нужен, но он первая брешь в нашей защите. И если наши враги решили использовать мистера Полани в качестве инструмен- та возмездия, то я искренне советовал бы вам прекратить смеяться над ним, поскольку очень скоро может случиться, что он будет плясать на ва- шей могиле. Картрайт выглядел уязвленным, поэтому Дворшански поставил стакан, под- нялся с места и похлопал мэра по плечу. - Ладно,- сказал он.- Не отчаивайтесь. Мы сумели внедрить нашего чело- века к ним и можем гарантировать, что этот мистер Полани не победит. А самим нам пока лучше затаиться и ждать, что предпримут наши враги. Картрайт взглянул на Дворшански и вновь надел маску важного политика. - Вы настоящий друг,- произнес он.- Вы даже не представляете, как я вам доверяю. Да, сэр, вы мой истинный друг. - Но гораздо важнее,- заметил Дворшански,- что я еще и падежный пар- тнер, и вы сможете в этом убедиться, как только станете мэром. Я уверен, вы не забудете обо мне, как и о том, что у меня в руках записи Бул- лингсворта. Картрайт принял обиженный вид. - Маршал, я не забуду вашей помощи. Даю вам честное слово. - Я знаю,- согласился Дворшански.- А сейчас, думаю, вам лучше заняться собственной кампанией, а этого мистера Полани и его приятеля Римо предо- ставить мне. Но не советую вам их недооценивать. Это верный путь к смер- ти - и не только политической. ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ В огромном, неправильной формы бассейне плавал кит-убийца, сначала ме- дленно, потом все быстрее и быстрее; наконец, как следует разогнавшись после четырех кругов, он выпрыгнул из воды и схватил зубастым ртом рези- новую грушу, подвешенную под потолком. Груша издала писк. Какое-то мгновение звук висел в воздухе, а потом его заглушил громкий всплеск - кит всей тушей плюхнулся в воду. Он скользнул в глубь бассейна, а толпа загорелых зрителей взорвалась рукоплесканиями; послышался детский смех. Чиун, сидевший с Римо в первом ряду, сказал: - Варвары. - Что тебе не нравится на этот раз?- спросил Римо. - Почему вы, белые, считаете, что это хорошо - вот так взять животное, создание природы, повязать ему на шею ленточку и заставить нажимать на клаксон? Разве это остроумно? - А кому от этого плохо? Кажется, кит тоже не возражает. Чиун повернулся к нему, оказавшись боком к бассейну, где теперь на спине у кита расположилась симпатичная блондинка. - Ты, как всегда, ошибаешься. От этого спектакля плохо киту, потому что он несвободен. И тебе тоже плохо, потому что - бессознательно, не подумав о последствиях,- ты лишил свободы живое существо. В тебе остает- ся меньше человеческого, потому что ты больше не чувствуешь и не ду- маешь, как положено человеку. И еще - взгляни на этих детей - чему они могут здесь научиться? Тому, что, когда вырастут, смогут сажать за реше- тку невинных зверей? Варвары! - Варвары по сравнению с кем? - С теми, кто не вмешивается в порядок, установленный во вселенной, с теми, кто ценит радость свободной жизни. - Странно слышать гимн жизни от наемного убийцы. Чиун взорвался взволнованной тирадой на корейском, а потом изрек: - Смерть тоже часть жизни. Так было всегда. Но надо быть белым, чтобы изобрести нечто похуже смерти - клетку. - В Синанджу разве нет зоопарков? - Есть. Мы держим там китайцев и белых людей. - Хорошо, забудем об этом. Просто я решил, что тебе будет интересно посмотреть аквариум. Это самый известный аквариум в мире. - А можно после обеда посетить Черную пещеру Калькутты? - Если это улучшит твое расположение духа. - Мастер Синанджу несет свет всюду, куда ступает его нога. - Верно, Чиун, верно. Римо удивило дурное наслоение Чиуна. С тех пор, как они приехали в Ма- йами-Бич, старик был очень доволен жизнью. Он обсуждал с богатыми еврей- скими дамами недостойное поведение детей. Сын миссис Голдберг, возмущен- но поведал он Римо, вот уже три года не навещал мать. А сын миссис Хир- шберг ей даже не звонит. У миссис Кантровитц целых три сына, все врачи, но когда ее кот простудился, ни один из них не взялся его лечить, хотя она и предложила им деньги, чтобы не быть для них обузой. Сын миссис Милстейн был сценаристом, и Чиун не уставал восхищаться, с каким достоинством она переносит выпавший на ее долю позор - иметь от- прыска, который пишет комедии о китайцах. Она делает вид, что даже не подозревает об этом бесчестье, говорил Чиун, и ходит с высоко поднятой головой. Замечательная женщина. Со своей стороны Чиун, очевидно, тоже рассказывал о собственном сыне, который отказывался носить его багаж и каждым своим шагом компрометиро- вал отца. О том, что именно он говорил, Римо мог лишь догадываться по неодобрительным взглядам пожилых дам. Еще Чиун говорил о своем желании вернуться в родную страну и посмотреть на деревню, где родился. Он бы с удовольствием вышел на пенсию, но пока не был уверен, что сын может стать достойным продолжателем его дела. Ваш сын, мой сын, ее сын, их сын. Чиун беседовал с дамами. Если у кого-то из них и были дочери, о них речи не шло. Всего за несколько дней Чиун перезнакомился с половиной всех еврейских мамаш в Майами-Бич. Казалось, он всем доволен, и Римо решил, что посеще- ние аквариума тоже доставит ему удовольствие. Он никак не ожидал такого фиаско. Римо пожал плечами, потом вынул из кармана рубашки желтый листок и еще раз сверился с ним. - Идем. Тот, кто нам нужен, работает в акульем питомнике. Акулий питомник представлял собой неглубокий овальный бассейн в полми- ли длиной. В нескольких местах узкая лента бассейна расширялась, образуя глубокие бухты и скалистые заливы. Бассейн был огорожен металлическим барьером, перегнувшись через который зрители могли смотреть на акул. В бассейне плавали сотни этих хищников, разных видов, форм и размеров. С маниакальной целеустремленностью, не обращая внимания на широкие прос- транства и игнорируя глубокие заливы, акулы все плавали кругами, проходя одну милю за другой в бесконечном поиске жертвы. Свое непрестанное движение акулы прерывали лишь на время еды. Рыба и куски окровавленного мяса приводили их в неистовство; вода в бассейне кипела и пенилась, когда они пытались урвать себе кусок, причем не только при помощи челюстей и зубов, но, подобно баскетболисту, охотяще- муся за мячом, извиваясь всем телом - с хитростью и мастерством. Первым в списке Римо значился Дамиано Меола, глава профсоюза госу- дарственных служащих округа. Он и две тысячи членов его союза уже подде- ржали выдвижение Картрайта на пост мэра. Римо с Чиуном обнаружили его в тени навеса на другой стороне бассейна, в небольшом загоне, отгороженном от зрителей запертыми воротами. Меола оказался крупным мужчиной - его плотное тело так и выпирало из голубой униформы. Он стоял у барьера, огораживающего бассейн, и кидал акулам до- хлых рыб из стоящих у его ног глубоких корзин, со смехом глядя, как на- чинала пениться вода у него под ногами. Бросая еду своим питомцам, он разговаривал сам с собой. - Ну, давай хватай ее. Правильно, дорогуша. Отними у него. Только бе- регись Мако. Осторожно. И не давай этой мамаше его ухватить! Осторожно. Ну, в чем дело? Ах, проголодался? Так поголодай еще, паршивый ублюдок!- Он наклонился к корзине за очередной рыбой, но остановился, увидев за собой ноги Чиуна и Римо. Он быстро обернулся - на его широком, плоском лице застыло злобное выражение.- Эй, в чем дело? Эта часть бассейна зак- рыта для публики. А ну, давайте валите отсюда! - Мистер Меола?- вежливо осведомился Римо. - Он самый. Чего надо? - Мы пришли потолковать с вами. - Ну? - Мы представляем мистера Мака Полани. - Ну? - Мы бы хотели, чтобы вы поддержали его. Меола рассмеялся им в лицо. - Мака Полани?- фыркнул он.- Ха! Не смешите меня! Римо спокойно ждал, пока он кончит смеяться; Чиун стоял, спрятав руки в широкие рукава тонкого желтого кимоно и воздев очи горе. Когда Меола наконец отсмеялся, Римо сказал: - Мы не шутим. - Для серьезных людей вы говорите смешные вещи. Мак Полани! А ну, уби- райтесь отсюда! Да поскорей!- Он отвернулся, взял за хвост рыбу и поднял над водой. Тогда Римо встал справа, а Чиун слева от него. - Вас не затруднит объяснить, что вы имеете против Мака Полани?- поп- росил Римо. - Просто мои ребята уже подписались за Картрайта. - Но ваши ребята делают все по вашей указке. В таком случае почему не Мак Полани? - Потому что он идиот, вот почему. - Две тысячи,- сказал тогда Римо. Меола остановился и покачал головой. Потом бросил рыбину в воду, и акулы набросились на нее. - Пять тысяч,- набавил Римо. Меола снова покачал головой. - Ваша цена?- спросил Римо. Меола вспомнил о шурине, биржевом брокере, который прокручивал на бир- же весь пенсионный фонд профсоюза и делил выручку на двоих, и заявил: - Нет, ни за что, никогда. А теперь убирайтесь, потому что вы начи- наете мне надоедать. - Вы когда-нибудь видели человека, на которого нападала акула?- спро- сил Римо. - Глядите,- ответил Меола.- Они просто сходят с ума.- Меола вынул из корзины очередную рыбину и одним движением ножа, висевшего в ножнах у него на боку, вспорол ей брюхо, затем бросил тушку с выпущенными кишками в бассейн. Вода вспенилась от пришедших в неистовство акул.- Запах, дол- жно быть, а может, что еще,- прокомментировал Меола.- Только стоит выпу- стить рыбе кишки, и они делаются как бешеные. - Как вы думаете, сколько там сможет продержаться человек? Меола кинул вниз еще одну рыбину. - Человек, рукава и карманы которого набиты рыбой со вспоротым брю- хом?- добавил Римо. - Вы что, вздумали мне угрожать? Если так, то я позову полицию. Потому что вы мне не нравитесь. Ты и твой косожопый корешок.- Меола открыл было рот, собираясь что-то добавить, но не смог вымолвить ни слова, потому что Чиун запихнул ему в рот огромную рыбину. Меола попытался вытолкнуть ее языком, но Чиун забил ему рыбину глубже в глотку. Меола хотел поднять руку, чтобы вытащить кляп, но Римо нажал ему на запястья, и руки у него отнялись. - Сейчас мы проверим вашу теорию,- сказал Римо и принялся выпускать кишки по очереди из всех рыб. Одна рыбина оказалась у Меолы в правом ка- рмане штанов, а другая - в левом. Третью рыбу Римо сунул Меоле за пазу- ху, еще две - в рукава. Меола застонал и принялся отчаянно мотать головой с расширившимися от страха глазами. Затем он попытался бежать, но Римо легким движением руки остановил его. Вдруг Меола почувствовал, как его медленно поднимают за воротник. В мгновение ока он оказался над бассейном. Взглянув вниз, он увидел, как лоснящиеся серо-коричневые тела в поисках добычи бесшумно чертят круги под водой. И тут раздался голос белого: - Мак Полани - удостоенный боевых наград ветеран с большим опытом по- литической борьбы. Он неподкупен. Это именно тот человек, который нужен городу в наше непростое время. Разве вы с этим не согласны? Меола не успел вовремя кивнуть и тут же почувствовал, как тело его на- чало опускаться и в туфли набралась вода, потом его немного приподняли и ноги опять оказались над водой. - Единственное, что нужно нашим законопослушным государственным служащим,- это достойная власть, которая дала бы им возможность честно трудиться и получать заработанные честным трудом деньги. Разве я неправ? На этот раз Меола кивнул и почувствовал, что в награду его подняли на несколько дюймов вверх. - Хорошенько подумав, вы как президент профсоюза госслужащих осознали, что избрание Мака Полани явится важным шагом вперед для всего населения Майами-Бич. Я правильно цитирую ваше будущее заявление? Меола бешено закивал. Интересно, как долго этот парень сможет держать его над водой, прежде чем устанет рука и он, Меола, рухнет вниз? И Меола снова кивнул. Потом еще и еще. И почувствовал, как рука без малейшего усилия подняла его вверх, перенесла через перила и поставила на землю. Белый парень извлек рыбу у него изо рта. - Я рад, что вы сумели взглянуть на проблему под новым углом зрения,- сказал он.- Маку Полани будет приятно видеть вас среди своих сторонни- ков.- Римо достал из кармана подготовленную Фарджером пачку бумаг, затем нашел среди них нужную и быстро пробежал ее глазами, кивнув собственным мыслям.- Подпишите здесь. Это документ о вашей поддержке. Желаете озна- комиться? Меола отрицательно покачал головой. Дар речи уже вернулся к нему, но горло еще саднило. - Нет-нет,- поспешно произнес он.- Я все подпишу. - Отлично,- сказал тогда Римо, достал у Меолы из кармана ручку, снял колпачок и протянул ему.- Подписывайте. Меола попытался было взять ручку, но не смог двинуть рукой. - Руки,- только и смог выдавить он. - Ах, да,- вспомнил Римо и правой рукой нажал Меоле на запястья - сна- чала левое, потом правое. Руки тут же стали послушными и налились преж- ней силой.- А теперь подписывайте.- И Римо протянул ему документ. Меола подписал и вернул бумагу Римо. Тот взглянул на подпись, свернул листок и убрал в карман, а затем сунул ручку в нагрудный карман (формен- ной рубашки Меолы и посмотрел президенту профсоюза прямо в глаза. - Все ясно,- проговорил он.- Знаю, о чем ты думаешь. Как только мы уй- дем, ты собираешься вызвать полицию. Или отозвать заявление о поддержке, сказав, что пошутил. Да, именно так ты думаешь. Только ты этого не сде- лаешь. Потому что иначе мы скормим тебя твоим любимцам. Так и знай. Мы слов на ветер не бросаем. Чиун! Римо кивнул Чиуну, и старик, нагнувшись, взял одну из рыб. Меола уви- дел, как хрупкий азиат подбросил рыбу над головой, а когда она начала движение вниз, его ладони мелькнули, как лезвия ножей. Когда рыбина дос- тигла земли, она оказалась разрезанной на три части. Меола посмотрел на рыбу, затем на старика - тот вновь спрятал руки в широкие рукава кимоно. - Разделаем тебя, как эту рыбешку,- продолжал Римо.- А затем, кусок за куском, скормим акулам.- Он положил руку Меоле на плечо, и только тут профсоюзный лидер заметил, какие широкие у него запястья.- Боишься?- спросил Римо, Меола кивнул.- Это хорошо. Но еще лучше, если бы ты испу- гался до смерти.- Он убрал руку с плеча Меолы, достал из нагрудного кар- мана какой-то желтый листок и заглянул в пего.- Пойдем, Чиун,- позвал он.- Нам надо еще кое-кого навестить. Они уже собрались уходить, как вдруг Римо остановился и вновь обратил- ся к Меоле: - Я рад, что вы смогли изменить точку зрения. Успокойтесь, вы сделали для города лучшее, что только могли. Но если вы перейдете нам дорогу, от вас и мокрого места не останется.- Римо отвернулся, обнял Чиуна за пле- чи, и они двинулись прочь. Меола услышал только, как он сказал: - Ви- дишь, Чиун, разумные политики всегда могут найти компромисс. Меола посмотрел им вслед, а затем опустил глаза па рыбу, так ловко ра- зделанную Чиуном. "А чем плох Мак Полани?" - подумал он. В конце концов, это заслуженный ветеран с большим опытом политической борьбы, он неподкупен, и у него есть некоторое количество преданных сторонников. ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ Лейтенант Честер Грабник председатель Ассоциации полицейских, был че- ловек честный. Все семнадцать лет службы в полиции он не облагал данью игроков, не оказывал покровительство дельцам наркобизнеса, не был замечен в зверствах и жестокостях. Он совершил лишь одну маленькую ошибку. - Когда вы были еще скромным патрульным, то имели обыкновение похищать рапорты из отдела расследований и передавать их защите. Эту новость принес мужчина лет тридцати с суровым лицом. Попытавшись придать лицу более мягкое выражение, мужчина сказал: - Вы же на захотите, чтобы столь блестящая карьера бесславно закончи- лась из-за юношеского недомыслия? Грабник замолчал, задумавшись. Наконец он изрек: - Вы меня не за того приняли. - Почему же?- возразил посетитель.- У меня есть данное под присягой письменное признание адвоката. Честер Грабник, лучший друг адвоката, который каждую среду проводил с ним в кегельбане, удивленно спросил: - Неужели? Как же вам удалось его получить? - Очень просто,- ответил человек.- Я сломал ему руку. Не вступая в дальнейшие дискуссии, лейтенант Честер Грабник решил, что избрание Мака Полани на пост мэра явится самым замечательным событием в жизни Майами-Бич и его верных, преданных соратников в синей форме. - А поддержат ли вас члены ассоциации?- спросил визитер. - Поддержат,- ответил Грабник, вполне уверенный в себе. Его успех строился на репутации честного, неподкупного человека. И пока не произо- йдет ничего, что могло бы повредить подобной репутации, он мог заставить полицейских поддержать любого угодного ему кандидата. - Отлично,- произнес посетитель.- Надеюсь, вы сдержите слово. Выйдя от Грабника, Римо сел за руль и сказал Чиуну: - Все в порядке, он наш. Уже двое. Неплохо для одного дня. - Я не понимаю,- отозвался Чиун.- Неужели какие-то люди станут голосо- вать за твоего кандидата только потому, что им велит этот полисмен? - Считается, что так. Правило гласит: заполучи вожаков, а уж крестьяне сами за ними пойдут. - Никогда нельзя ручаться за крестьян,- возразил Чиун.- На то они и крестьяне. Помню, однажды... Римо вздохнул: начинался еще один урок истории. ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ - Вот первые двое из вашего списка,- произнес Римо, бросая на стол Фарджера подписанные документы. Тот взял бумаги, бегло их просмотрел, сверил подписи и с уважением по- смотрел на Римо. - Как вам это удалось?- спросил он. - Просто мы прикинули вместе что к чему. Тери еще здесь? - Трудится как пчелка.- И Фарджер ткнул большим пальцем себе за спину. Тери Уокер сидела за большим столом, заваленным блокнотами, бумагами, различными набросками. Она подняла на лоб большие очки, в темной оправе, делавшие ее похожей на сову, и улыбнулась Римо. - Я встречалась с кандидатом,- сообщила она.- Вы знаете, я думаю, мы победим. - Такая уверенность всего лишь после одной встречи с кандидатом! Что же он сказал? - Сказал, что у меня красивые уши. - Уши? - Уши. И еще сказал, что, если я соглашусь бежать с ним на его лодке, он готов навсегда уйти из политики и потратить остаток жизни на то, что- бы осыпать меня зубаткой. - Поистине трогательно,- заметил Римо.- И это доказывает, что мы побе- дим? - Видите ли, Римо, я поверила ему. Вот главная черта нашего кандидата - он умеет заставить верить себе. И он... милый. Пожалуй, это слово луч- ше всего его характеризует. Наша реклама будет строиться именно на этом: перед вами милый, хороший человек, которому можно верить. Исследования показывают, что в политике избиратель как таковой, вне деления на ма- ленькие подгруппы по национальному или социально-экономическому призна- ку, так вот, средний избиратель хочет... - Вне всякого сомнения,- перебил Римо.- А когда пойдут рекламные роли- ки и появится реклама в газетах? - Видите ли, у нас нет врем