Ян Флеминг. Бриллианты вечны 1. ЛИНИЯ ОТКРЫВАЕТСЯ Раздался сухой шелест, и из узкой щели под камнем выполз большой черный скорпион, выставив вперед охотничьи клешни, словно это были руки борца. Оказавшись в самом центре твердого ровного земляного пятачка, он балансировал на кончиках четырех пар лапок. Его мышцы были готовы к мгновенному отступлению, а нервные центры целую минуту анализировали малейшие изменения вокруг, выбирая следующее движение. Лунный свет, пробивавшийся сквозь колючий кустарник, бросал сапфировый отблеск на твердую черную полировку членистого тела и бледно вспыхивал на влажном белом жале, торчащем из последнего сегмента хвоста, изогнутого вдоль плоской спины. Жало медленно втянулось, и нервные окончания в основании ядовитей железы наконец расслабились. Скорпион решился. Голод победил страх. Чуть поодаль, по дну крутого песчаного ската, с трудом пробирался маленький жук. Скорпиону для броска потребовалось лишь мгновение. Жук был обречен. Его лапки протестующе дернулись, когда мощная клешня сомкнулась вокруг его тельца. Через секунду после того, как жало вонзилось в него, жук был мертв. Около пяти минут скорпион оставался без движения. Все это время он изучал безжизненную жертву, прислушиваясь к своим ощущениям, и, убедившись в собственной безопасности, отдернул клешню от надвое рассеченного жука и впился в тело жертвы своими маленькими челюстями. А потом в течение часа скорпион с величайшей осторожностью пожирал добычу. Густой кустарник, в тени которого происходили эти события, мог служить неплохим ориентиром на широкой полосе холмистой равнины, находящейся примерно 40 милями южнее Киссидоу, в юго-западной части Французской Гвинеи. На горизонте виднелись холмы и джунгли, но здесь, примерно на 20 квадратных милях, земля была усеяна множеством камней, вид которых оживляла лишь тропическая растительность, представленная диким колючим кустарником, порой достигавшим высоты одноэтажного дома. Это растение можно было увидеть за несколько миль. Именно такой кустарник рос на границе трех африканских государств: во Французской Гвинее, на протяжении не более десяти миль вдоль одной из оконечностей Либерии и пятью милями восточнее границы Сьерра-Леоне. Здесь, вокруг Сефаду, располагались алмазные рудники, принадлежащие компании "Сьерра интернэшнл", в обороте у которой был приличный капитал, притекший когда-то с Британских островов. Что же могло побеспокоить скорпиона в его логове? Слуховые нервные центры уловили странные колебания, некоторые из которых он определил сразу, - это было легкое царапанье лапок жука где-то неподалеку. Кроме того, членистоногого беспокоили непонятные звуки вокруг, которые неожиданно привели к страшному сотрясению его жилища. Именно это и насторожило его, обычно такого наглого и бесстрашного, и заставило быть осторожным на охоте. Звуки, испугавшие скорпиона, сопровождались мягким и ритмичным подрагиванием почвы, напоминавшим легкое землетрясение. Но шуршание лапок маленького жука для хищника, целый день скрывавшегося от своего главного врага - солнца, показалось настолько соблазнительным, что он забыл о других звуках и вышел из укромной норы на поверхность, освещенную призрачным лунным светом. Высасывая кусочки растерзанного жука, скорпион не подозревал, что его самого давно выслеживает смерть. Она медленно приближалась. Ее шаги были уже слышны и внятны для человека, но не для насекомого. Совсем недалеко сильная, непомерно короткая рука с обкусанными ногтями мягко и бесшумно подняла зазубренный каменный обломок, но, каким бы легким ни было это движение, скорпион почувствовал подозрительное колыхание воздуха над собой. В мгновение ока он приготовился к бою: полураскрытые мощные клешни выглядели угрожающе, хвост напрягся, и из его кончика показалось зловещее белое жало. Но было слишком поздно. - Черный притвора, - человек смотрел, как поверженное насекомое бьется в предсмертной агонии. Зевнув и опустившись на колени напротив зарослей кустарника, где он сидел уже около двух часов, и вытянув за головой сцепленные руки, человек лениво потянулся. Шум двигателя, которого он так ждал и который в конечном итоге и явился причиной смерти ядовитого скорпиона, становился все слышнее и слышнее. Пока было видно только неуклюжую темную тень. Лишь на мгновение свет озарил вращающиеся лопасти винта. Вытерев руки о свои грязные полувоенные шорты и быстро обогнув кустарник, он подошел к замаскированному мотоциклу, под откинутым сиденьем которого лежали аккуратно упакованные кожаные футляры. Из одного из них он извлек небольшой тяжелый пакет и спрятал его в своей широкой рубашке. В другом оказались четыре дешевых электрических фонарика. Прихватив их, человек направился к полосе ровной и, по всей видимости, твердой земли, напоминающей своими размерами и конфигурацией теннисный корт. Разместив горящие фонарики по углам расчищенного участка, он отошел в сторону и в ожидании скрестил на груди руки. Вертолет медленно приближался. Огромные лопасти вращались уже не более чем в ста футах над землей. Машина напоминала гигантское несуразное насекомое. Естественно, человеку на земле казалось, что она производит слишком много шума. Вертолет, чуть наклонившись, завис прямо над его головой. Из кабины пилота показалась рука, держащая миниатюрный электрофонарик. Просигналив азбукой Морзе английскую букву "эй", он погас. Человек на земле поднял свой фонарь и, ответив буквами "би" и "си", отошел в сторону, защищая глаза от поднявшейся пыли. Наклон винта чуть изменился, и вертолет, вздымая облака песка, смешанного с грязью, мягко опустился точно в центре импровизированного аэродрома. Чихнув в последний раз, двигатель умолк. Винт еще продолжал вращаться, но лопасти его бессильно обвисли. Наступившая тишина взорвалась хором свежих ночных звуков: стал слышен веселый звон цикад и беспокойное чириканье какой-то ночной птички. Когда пыль немного осела, пилот, чуть приоткрыв дверцу кабины, спустил на землю маленькую алюминиевую лесенку. Выбравшись из вертолета, он терпеливо ждал, пока его напарник собирал сигнальные фонарики и укладывал их в футляр. Он опоздал с прилетом на полчаса и уже начал обдумывать ответы на неизбежные ругательства, которые, несомненно, будут направлены в его адрес. Вообще-то он презирал всех африканцев без исключения, но этого - особенно. Для него, сражавшегося в рейхсдойче и люфтваффе в небе Голландии за честь рейха, все они были полукровками - хитрыми, тупыми и грубыми. Конечно, этот парень нашел блатную работенку, но в сущности она ничего не представляла в сравнении с тем, что делал он. Кто еще рискнет вести вертолет в кромешной тьме над джунглями, а потом, немного отдохнув, мотать эти же 500 миль обратно? Чуть приподняв руку и поприветствовав таким образом подошедшего напарника, пилот спросил: - Все нормально? - Надеюсь. Только ты снова опоздал, и мне придется переться через границу на рассвете. - Магнитная буря. А потом, у каждого свои проблемы, и слава богу, что в году только тринадцать полнолуний, - он ухмыльнулся. - Ну ладно, если есть товар, давай его сюда, и я смотаюсь. Получив изящный, но довольно тяжелый пакет, он сунул его в нагрудный карман рубашки и, презрительно поморщившись, вытер руки о шорты - сверток оказался влажным и скользким, видимо, пропитался потом этой скотины. - Прекрасно, - сказал пилот и направился к вертолету. - Минутку, - в голосе контрабандиста с алмазных рудников зазвучали угрюмые нотки. Летчик обернулся и выжидающе посмотрел на него. "Ого, да это, кажется, голос раба, недовольного своей жратвой", - подумал он, но вслух сказал: - Ну, что там еще? - На рудниках запахло жареным. Я не в курсе всех подробностей, но кое-что известно. К нам пожаловал крупный сыскной туз. Его зовут Силитоу. Ты, наверное, читал о нем. Нанят будто бы "Даймонд корпорэйшн". Вводят новые правила, наказания удваивают. Накрыли, кстати, пару моих малюток. Да и мне приходится быть жестоким по отношению к ним. Я чувствую, кто-то из них вскоре серьезно залетит. Мы напряжены до предела. Я повысил ставки на десять процентов, но мои люди хотят большего. Со дня на день агенты Силитоу возьмут одного из моих лучших поставщиков. Ты знаешь этих черномазых свиней. Они не остановятся даже перед бойней, - он на мгновение взглянул в холодные глаза летчика и продолжил: - В этом случае можете на меня не надеяться. - Ты хочешь, чтобы я угрожал Эй-Би-Си? - Я никого не пугаю, - последовал торопливый ответ. - Я только хочу, чтобы там знали обо всем, в том числе и о Силитоу. И поинтересуйтесь, кстати, годовым отчетом шефа нашей конторы. По его сведениям, рудники теряют около двух миллионов фунтов в год и правительство должно остановить эту утечку. А что это значит? Это значит - остановить меня! - И меня, - пилот улыбнулся. - Что ты хочешь? Денег? - Да. Плюс 20 процентов, или я пас, - он пытался увидеть на лице собеседника хоть каплю симпатии. - Хорошо, - ответил тот безразлично. - Я передам это в Дакар, и, если они заинтересуются, я думаю, твоего сыщика отошлют в Лондон, но от меня ничего не зависит. Даже если ты прав, я не смогу оказать слишком большого давления на этих людей, которые намного сильнее Силитоу, твоей компании, да и любого правительства, поверь мне. Здесь только за последний год трое отправились на тот свет. Один - за свой поганый желтый цвет. Двое - за карманные кражи. Ты знаешь их. А не припоминаешь, какая неприятность случилась с твоим предшественником? Нет? Он, кажется, хранил под кроватью уголь. Никак не пойму, зачем. Ведь он был таким осторожным. Не забывай об этом. В ответ контрабандист лишь пожал плечами: - В любом случае мне нужно больше денег, иначе я не смогу дальше поддерживать этот участок линии. Если они поймут это, то прибавят нам жалкие 10 процентов, если нет... - он состроил гримасу и пошел прочь. Пилот немного помялся и вдруг крикнул: - Подожди. Я отолью тебе немного бензина. Через несколько минут он уже сидел в кабине. Втянув лесенку, он на прощание помахал рукой: - Все в порядке. Скоро увидимся. Человек на земле вдруг почувствовал себя всеми брошенным и страшно одиноким. Ответив на прощальный жест, он отступил, защищая глаза от еще не поднявшейся пыли. Пристегнувшись страховочными ремнями, пилот проверил работу рулевых педалей и тормозных колодок. Подав питание на высотомер и убедившись в нормальной подаче топлива, он нажал на стартер. Удовлетворенный мерным гулом двигателя и сняв с тормоза рабочий винт, пилот выглянул в боковое стекло: лопасти пришли в движение, и откуда-то сзади пробился стрекот стабилизирующего винта. После того как скорость вращения достигла 200 оборотов в минуту, тормозные колодки мягко отошли в сторону. Лопасти выпрямились и со свистом вгрызлись в воздух. Окруженный сверкающим ореолом вертолет начал медленно подниматься. Наконец пилот опустил руль высоты и зажал его между коленей. Грузная машина на секунду зависла в ста футах над землей, а затем, набирая высоту и скорость, устремилась на восток. Человек на земле провожал глазами удалявшуюся вертолет, вместе с которым улетали алмазы на сто тысяч фунтов, которые его люди прошлым месяцем вынесли с рудников. Пока они заходили, пряча товар во рту, он стоял в своем стоматологическом кабинете и грубо спрашивал посетителей, какой же все-таки зуб у них болит. Не прекращая говорить о зубной боли, он забирал алмазы у подходивших людей и аккуратно складывал их на хирургический столик под яркий свет настольной лампы. После того как произносились заветные цифры: 50, 75, 100, они получали новые инструкции и покидали кабинет, унося с собой для оправдания таблетки аспирина. Вынести камни с рудников было практически невозможно. Когда рабочие покидали территорию разработок - обычно они раз в году отлучались повидать друзей или похоронить кого-нибудь из родственников, - на выходе их просвечивали рентгеновскими лучами, да и кроме этого существовало множество различных методов и приспособлений. А ведь это было так просто - записаться на прием к дантисту в тот день, когда дежурил он... Бумажные деньги, которые им платили, идентификации при выходе не подвергались. Человек выкатил мотоцикл на ровную поверхность. Минутой позже он уже мчался в направлении все четче выступающих из темноты холмов Сьерра-Леоне. Если ничего не случится, времени хватит только-только на то, чтобы добраться до хибары Сьюзи. Его лицо скривилось от мысли, что ему придется заниматься любовью с ней под конец этой изнуряющей ночи. Но, черт возьми, разве это не было необходимо? Если имеешь дело с женщиной, денег для обеспечения себе твердого алиби явно недостаточно. Грязное животное, она только об этом и мечтает. А потом предстоит выслушивать сальные шуточки типа: "Я слышал, у нее лучшие ободы в провинции", ну и конечно, "Скажи-ка, док, что подарило тебе сегодняшнее полнолуние?". Но каждые украденные сто тысяч приносили ему тысячу чистого дохода. Эти деньги после каждой операции переводились на его счет в лондонском банке. Такие желанные хрустящие банкноты. Они стоят риска, но не постоянного! Скоро у него будет двадцать тысяч, и тогда он определенно завяжет со своим опасным ремеслом. А потом... В его голове замелькали мысли одна фантастичнее другой, а мотоцикл продолжал быстро нести своего водителя навстречу новому дню. Далеко позади остались густые заросли колючего кустарника, куда выходила одна из темных дорожек богатейшего преступного мира и где брал начало грандиозный алмазный путь, всасывая в себя все новые и новые драгоценные камни, которым суждено было высыпаться сверкающим дождем на прекрасные мягкие груди в пяти тысячах миль отсюда. 2. ЦЕНА КАМНЯ - Закрепи, наконец, его нормально, - нетерпеливо сказал М. Джеймс Бонд, составлявший под диктовку М. отчет шефу спецслужбы, поднял ювелирное увеличительное стекло, уже в который раз упавшее на стол, и надежно закрепил его в своей правой глазнице. Хотя стоял поздний июль и вся комната была залита ярким солнечным светом, М. включил мощную лампу и направил ее прямо на Бонда. Джеймс поднес к свету небольшой бриллиант. Камень вспыхивал всеми цветами радуги, и глаза быстро устали от нестерпимого яркого блеска. Оставив алмаз в покое, он попытался сказать что-нибудь существенное. М. насмешливо посмотрел на него: - Прекрасная вещь, правда? - Потрясающая. Стоит, наверное, кучу денег. - Несколько тысяч, - сухо ответил М., - это кусок чистейшего кварца. Ну, а теперь попробуй еще раз. С этими словами М. сверился со списком, лежащим напротив, автоматически разгладил складку на нем и передал Бонду. Тот положил первый камень в футляр и взял другой образец. - Все это просто лишь для вас, сэр. Вы всегда делаете верные выводы, - Джеймс улыбнулся и принялся изучать следующий камень. Не было оснований сомневаться в его подлинности. Имевший не более 32 и не менее 24 граней и весивший около 20 карат бриллиант полыхал голубовато-белым огнем. Мягкие световые лучи, проникавшие в его бездонную глубину, отражались там целым сонмом разноцветных мозаик. Левой рукой Бонд поднес к лицу поддельный алмаз. Это был безжизненный и тусклый камень. Его блеск нельзя было сравнивать с кристальной прозрачностью бриллианта, а цветовая радуга казалась грубой и чем-то замутненной. Джеймс положил подделку на стол и снова взялся за настоящий алмаз. Только сейчас он понял, почему драгоценные камни во все века приковывали к себе столько внимания. Они пробуждали в человеке безумную, необузданную страсть, сродни внезапному любовному увлечению, они возбуждали и будоражили всех, кто имел с ними дело. Алмазы были воплощением гармонии и безупречного совершенства. Их безграничная духовная власть превращала все окружающее в дешевую глину. В эти несколько минут Бонд поверил в алмазный миф и понял, что никогда не забудет того магического сияния, которое он увидел в сердце бриллианта. Он взглянул во внимательные глаза М. и тихо произнес: - Да. Я все понял. М., удобнее усевшись в своем кресле, спросил: - Знаешь, что сказал мне Якоби из "Даймонд корпорэйшн"? - не дождавшись ответа, он продолжил: - Если хочешь заняться алмазным бизнесом, попытайся понять, что стоит за этим делом. Не думай, что это только миллионные хрустящие купюры и эликсир против инфляции или прекрасные дорогие безделушки. Он показал мне как раз то, что ты видишь сейчас. Можешь смотреть на меня так же небрежно, как на тот кусок искусственного кварца, - губы М. растянулись в улыбке, - если ты не получил удовольствия. Бонд промолчал. - А сейчас позволь им немного отдохнуть, - М. взглянул на груду бумажных пакетиков и в последний раз пробежал глазами каталог. - Я позаимствовал у наших друзей несколько экземпляров камней. Они тебе помогут во многом разобраться. Он сложил их в футляр, закрыл его и передал Джеймсу: - Пришли их мне домой завтра утром. Кстати, то, что ты сейчас так внимательно изучал, - самое лучшее. Например, "Блю файр" или "Топ оф бьютифул". Прекрасно обработан, весят не менее десяти карат, но стоит, правда, раза в два дешевле, зато содержит более богатый набор желтых оттенков. "Южноафриканский", который я собираюсь тебе показать, выдержан в нежных коричневых тонах. Рассчитай, похоже, на тонких ценителей, ибо, когда Якоби мне о нем распространялся, я не нашел и десятой доли тех достоинств, о которых он говорил. Бонд покорно взялся за очередной алмаз и следующие пятнадцать минут занимался лишь тем, что слушал небезынтересную, но довольно пространную лекцию М., посвященную сортам и сериям драгоценных камней, цветовым гаммам и их градациям. Уже заканчивая, М. высыпал на стол кучку маленьких, тусклых и невзрачных камешков. Оказалось, это промышленные алмазы. - Конечно, не суперкласс, но презирать их не стоит. Только в прошлом году Америка закупила подобного товара больше чем на пять миллионов фунтов стерлингов, и это лишь на одном рынке. Практически незаменимы при бурении тоннелей и сверлении зубов. Джеймс поморщился. М. достал трубку и принялся ее набивать. - Теперь ты знаешь о бриллиантах столько же, сколько я. Бонд откинулся на спинку стула. Алмазы, россыпью лежавшие на столе, вызывали у него невольный вопрос: "Неужели это все?". М. тем временем раскурил трубку и, сунув спичечный коробок в карман, принял в кресле свою любимую позу. Бонд взглянул на часы. Было 11:30. Он вдруг вспомнил, с каким сладким удовольствием оставил помещение архива секретных документов. Он мысленно благословил телефонный звонок, оторвавший его от кипы бумаг. Узнав, что шеф хочет встретиться с ним, Джеймс накинул пальто и вышел в соседний офис. Молоденькая секретарша склонилась над внушительным списком регистрации посетителей. - В картотеке я значусь под литерой М., - предупредил Бонд. - Между прочим, Билл сказал, что подыскал мне, наконец, достойное занятие. Девушка продолжала что-то писать. Джеймс не мог допустить, чтобы такой веский аргумент повис в воздухе: - Не будь занудой. Нет никакого удовольствия листать мое личное дело. Если уж так хочется, можешь почитать обо мне в "Дэйли экспресс". Я всегда ношу ее с собой. Бонд усмехнулся: - Слушай, Лил, правда, что Сентон Делмор - твой дружок? Он годится только на фарш, поверь мне. Бросив на Джеймса изучающий взгляд, секретарша холодно ответила: - На редкость тонкий юмор. Кстати, мы с Делмором знакомы только вскользь. Получив нужный бланк, Бонд улыбнулся ей и подумал, что пора бы и ему завести секретаршу с таким милым личиком и ай-ай-ай какой фигуркой. Приятный ход его мыслей внезапно прервал скрип кресла М. Он взглянул на сидящего напротив человека, который умудрялся не изменять ни единой своей привычке и тем не менее соблюдать субординацию. М. выпустил внушительное облако дыма: - Давно вернулся из Франции? - Две недели назад, сэр. - Ну и как впечатления? - Неплохо провел время, сэр. Но рано или поздно все надоедает. - По моим наблюдениям, ты вышел на первое место в нашем ведомстве по числу опорожненных бутылок, но речь не об этом. Успехи в последних операциях и твое физическое состояние без слов говорят о том, что ты в прекрасной форме. М. сделал паузу: - Я хотел бы дать тебе довольно щекотливое поручение. Не стоит говорить о том, что без тебя не обойтись. - Конечно, сэр. - Бонд немного нервничал. - Никаких ошибок в этом деле, 007. Когда я говорю об опасности, то не драматизирую. Тебе придется столкнуться с ловкими людьми. Они хорошо знают свой бизнес и не остановятся ни перед чем, поэтому не обижайся, если я два раза подумаю, прежде чем впутать тебя в это дело. - Да, сэр. М. перегнулся через стол, опершись на руки: - Я расскажу тебе кое-что, а ты сам решишь, будешь делать там погоду или нет. Неделе назад я встретился с одним из ведущих лиц казначейства. При разговоре присутствовал также временный секретарь союза предпринимателей. Речь шла об алмазах, добываемых на территории Англии. Около 90 процентов проданных камней утекает из страны, и делается это не без помощи "Даймонд корпорэйшн". - М. пожал плечами. - Не спрашивай меня, почему. Англия с начала века занимается этим бизнесом, и мы всячески должны ему содействовать. Это уже переросло в национальную традицию. 50 миллионов фунтов в год. Идеальная область для крупных капиталовложений. Но что-то со временем разладилось в этом механизме. Правительство обеспокоено. М. пододвинулся к Бонду: - Только за этот год через Африку контрабандой было вывезено алмазов на два миллиона фунтов стерлингов. - Деньги действительно большие, - согласился Джеймс. - И где же они оседают? - Им кажется, в Америке, и я с этим согласен. Там неплохой рынок, и их гангстеры - как раз те люди, которым под силу операции такого масштаба. - Странно, почему алмазодобывающие компании не остановят их? - Пытаются, еще как пытаются. Ты, наверное, знаешь из газет, что Де Бирс привлек к работе нашего друга Силитоу, а он в свою очередь задействовал южноафриканских секретных агентов. Я даже думаю, что он написал рапорт, в котором настаивал на официальном расследовании, но его бумага, по-моему, не произвела должного впечатления. Казначейство и союз предпринимателей считают, что могут справиться с этим сами. М. снова улыбнулся: - У них действительно есть причина избавить министерство обороны от лишних забот. - И какая же? - Сейчас через Лондон в Америку переправляется большая партия алмазов. Спецслужба вычислила курьера и навела справки о его связном. Началось все с того, что информация каким-то образом просочилась к людям Рони Валланса. Он счел своим долгом сообщить в казначейство, те проинформировали союз предпринимателей, и в конце концов последней инстанцией оказались мы. Сикрет Сервис займется этим делом. - Почему бы его не поручить спецотделу? - спросил Бонд, в который раз поражаясь быстроте, с какой М. вникал в сущность довольно запутанных махинаций. - Предположим, что при попытке пересечь границу они арестуют курьеров. Это не выход, транспортная сеть продолжит работу. Ее пополнят новые люди. Вот и все. Любое сопровождающее лицо - слишком мелкая сошка, чтобы заинтересовать такую организацию, как наша. Скорее всего курьеры общаются друг с другом, как в том глупом фильме: один дядя передает что-то другому через третьего. Единственная возможность завалить их сеть на континенте - внедриться в нее и проследить, к кому какие ниточки ведут. Но ФБР, боюсь, не захочет нам помочь. Все это в принципе не наносит ни малейшего ущерба Соединенным Штатам, а бьет только по Англии. Никто, кроме Сикрет Сервис, не может выполнить эту работу. - Похоже, вы правы, - согласился Бонд. - Мы имеем какую-нибудь зацепку? - Ты слышал когда-нибудь о "Дворце алмазов"? - Конечно, сэр. Контора крупных американских ювелиров с филиалами на Вест-стрит, 46 в Нью-Йорке и на Рю де Риволи в Париже. Сейчас они так же популярны, как в свое время Картер, Ван Клиф и Бушерон. Дело начали давно, но деньги к ним потекли только после войны. - Да-да, - согласился М. - Именно этих людей я и имел в виду. Свое отделение, кстати, они открыли и в Лондоне - в Хаттон-гарден. Были до недавнего времени выгодными клиентами "Даймонд корпорэйшн" - скупали камни на их ежемесячных выставках, но последние три года занимаются только продажей. Заметь, при колоссальном сбыте товара объемы поставок сократились до мизерных размеров. По идее они давно уже должны были прогореть, но их фирма, как ни странно, процветает. Все это интересует прежде всего казначейство, но мы им пока ничем помочь не можем. Для начала я навел справки о главе лондонского отделения "Дворца алмазов". Довольно темная личность. Известно о нем всего ничего: зовут Руфус Б.Сайе. Проживает в "Савойе". Завтракает каждый день в американском клубе на Пикадилли. - М. взглянул на Бонда. - Алмазы - особый бизнес. Им должны заниматься честные люди, продолжая дело, начатое их предками много поколений назад. И даже если кому-то из них захочется пойти нелегальным путем, он не сделает этого, побоявшись огласки и позора. Англичане - слишком честолюбивый народ, но у кого-то, похоже, сложилось другое мнение на этот счет. Джеймс почувствовал, что настал момент задать самый главный вопрос: - Какова же во всем этом моя роль? - Через час ты встретишься с Валлансом в Скотланд-Ярде. Это он предложил задействовать тебя. Ночью будет арестован один из курьеров. Ты заменишь его. - А дальше? - Ну, а потом ты займешься контрабандой алмазов из Англии в Америку. Вот и весь наш план. Всего-навсего. Как ты его находишь, Бонд? 3. ГОРЯЧИЙ ЛЕД Прикрыв за собой внушительного вида дверь и выходя из апартаментов М. Джеймс Бонд одарил мисс Манипенни своей неотразимой улыбкой. Затем решительно направился в соседний офис к шефу секретной службы. Это был худой, немного обрюзгший человек, быть может, чуть старше Бонда. Увидев агента 007, он отложил в сторону ручку и оторвал взгляд от бумаг. Джеймс неторопливо извлек из кармана зажигалку и сигарету и, подойдя к окну, принялся изучать из него вид Риджент-парка. Уловив в движениях Бонда некоторую настороженность, шеф спросил. - Значит, ты уже знаешь? - Да. - Джеймс обернулся, и даже сквозь клубившийся дым было заметно, насколько он напряжен. - Скажи мне, Билл, какое дело этой старой кочерыжке до подобного рода махинаций? Уж если он не поленился порыться в результатах моего последнего медицинского обследования, представляю, что меня ожидает в недалеком будущем. Америка - цивилизованная страна, во всяком случае более или менее. Пусть сами ловят своих гангстеров. При чем тут М.? Шеф закурил сигару и бросил погасшую спичку через плечо. Он обернулся и, убедившись, что она упала в урну, улыбнулся: - Ежедневная практика, - и продолжил: - Я могу назвать очень много причин, заставляющих беспокоиться М. И ты, как никто другой в Сервис, прекрасно осведомлен о них и знаешь не меньше меня. Это прежде всего СМЕРШ. Кроме того, взломщики сейфов из Германии, китайские торговцы наркотиками - в общем, организованная преступность. Ну, а американская мафия имеет большой шанс вытеснить их с арены действий. У нее четкая и безотказная система плюс отработанные связи. Это намного серьезнее, чем может показаться на первый взгляд, а М. и без того хватает забот. А потом, грех упускать возможность предоставить свободу действий такому агенту, как ты. - Не вижу в этом деле ничего необычного. С чего вы взяли, что это американцы? Наверняка мы столкнулись с какими-нибудь безобидными итальянцами, которые каждый вечер собираются вместе для того, чтобы отведать спагетти или супа с фрикадельками. - Своеобразное у тебя представление о мафии, - шеф встал и прошелся по комнате. - Никогда не думал, что в нашем ведомстве работает такая святая наивность. Ответь тогда на такой простой вопрос: кто поставляет товар десяти миллионам наркоманов? Уж не эти ли безобидные ребята? А подпольные азартные игры? Только в Лас-Вегасе двести пятьдесят миллионов долларов ежегодно оседает в карманах нелегальных дельцов. А что творится в Майами и Чикаго? Все это дело рук мафиози и их дружков. Они прихлопнули даже Багси Сигеля только из-за того, что тот захотел урвать себе кусок пожирнее. А ведь опытный был подонок. Тебе известно, что подпольный азартный бизнес - крупнейшая отрасль США? Да, можешь не удивляться - много мощнее сталелитейной или автомобильной промышленности. Воспользуйся нашими информационными каналами, если не веришь мне. Теперь еще эти алмазы. Пойми, речь идет о крупных деньгах, и можешь не сомневаться, в случае удачной операции жизнь твоя станет много привлекательнее прежней, - шеф взглянул на высокую фигуру Бонда, облаченную в темно-синий однобортный костюм, и продолжил: - Возможно, ты читал отчет ФБР об уровне американской преступности. Довольно занимательно. 34 убийства в день, итого за последние 20 лет - 150 тысяч мертвецов. Джеймс недоверчиво покачал головой. - Это голые факты, а отчетами можешь полюбоваться лично. Теперь тебя, по-моему, не должно смущать, что М. навел справки в медицинском секторе. Он хочет быть уверенным в тебе на все сто. Ну, теперь все ясно? Бонд улыбнулся: - Если это правда, Билл, я закажу тебе ленч. Честно говоря, мне надоело возиться с бумагами. Давай наведаемся к Скоттам - попробуем фаршированных крабов и отменного кьянти. - Ни пуха ни пера, Джеймс, - шеф проводил Бонда до двери. Ровно в два часа дня агент 007 пожал руку подвижному, приятного вида мужчине, встретившему его в старомодном кабинете, стены которого хранили столько секретов, что могли бы соперничать со всем зданием Скотланд-Ярда. Зная комиссара Валланса по делу Мунрэйкера, Бонд не стал терять времени на формальности. Комиссар положил на стол две фотографии. Джеймс увидел на них симпатичного темноволосого парня, веселый и наивный взгляд которого никак не вязался с его профессией. - Это Питер Франке, - объяснил Валланс. - Смазливый мальчик. Прекрасная семья, престижная школа и все такое, но до поры до времени. Потом его понесло не туда. Специализация - кража со взломом. Неплохо работает. Попадался несколько раз, но у нас тогда не хватало против него улик. Сейчас в поле зрения Скотланд-Ярда. Все они рано или поздно ударяются в разгульную жизнь, не разобравшись как следует, чем это грозит. На днях я беседовал с двумя весьма привлекательными девицами. Мои люди взяли их в Сохо. Занимались там черным бизнесом. Нет-нет, не проституцией. На кого работали, сами толком не знают, но я не к тому. От одной из них Франке просто без ума. Чувствуется, он ей тоже глубоко не безразличен. Как я понял, она хотела задействовать его в своей сети, а когда Питер рассказал ей в форме шутки, чем занимается сам, она долго смеялась. Бонд кивнул: - Людям свойственно недооценивать друг друга, - похоже, он не собирался распространяться о своих увлечениях. - Работа в своих кругах довольно престижная, - согласился комиссар. - Но он все-таки решил ее сменить. Теперь выполняет обязанности курьера - перевозит алмазы в Америку. Оплата при доставке товара в пункт назначения. Пять тысяч долларов за один рейс. Вообще-то он не такой дурак, каким кажется. Когда мой агент намекнул Франксу, что тот транспортирует наркотики, тот, рассмеявшись, ответил: "Нет, много лучше - горячий лед". Очередное задание Питер должен получить завтра вечером. У него встреча со связной в "Трафальгарском дворце". В пять часов в ее номере. Фамилия девчонки Кейз. Она скажет ему, что нужно сделать. - Валланс вышел из-за стола и принялся ходить по кабинету, время от времени выглядывая в окно. - Контрабандисты работают с напарником только в случае транспортировки крупных партий. "Четкая сеть: курьеры, клиенты, связные", - подумал Бонд, притушив сигару в изящной пепельнице. Он вдруг вспомнил свои прежние задания: сколько раз приходилось совершать долгий и утомительный вояж - через Страсбург в Германии, через Негорелый в России. А дерзкий переход через Пиренеи, чтобы попасть в Симплон? Изнуряющая жажда. Потрескавшиеся губы. Испачканные в грязи и песке руки. И ни секунды, ни мгновения передышки. Что же, придется пройти через все это снова. - Да, я согласен, - Джеймс отогнал прочь воспоминания. - Но я никак не уловлю главного. В каких операциях задействован Франке? - Алмазы, конечно, африканские, - Валланс прикрыл глаза. - Не думаю, что с американских рудников. Скорее всего камни переправляются через Сьерра-Леоне, где-то под носом у нашего друга Силитоу. Далее они следуют через Либерию или, что более вероятно, через Французскую Гвинею, откуда и попадают во Францию. Позже партия переправляется в Лондон на попечение английского отделения линии. Комиссар повернулся к Бонду: - Сейчас партия в Англии. Нетрудно догадаться, что с ней произойдет. Прежде всего ее отправят в Америку. Вряд ли необработанные алмазы сразу попадут на рынок - за них дадут лишь полцены. Все будет обставлено так, будто камни привезли с какого-нибудь подпольного рудника. Алмазы отшлифуют, зарегистрируют и пустят в официальную продажу. Валланс сделал паузу и неожиданно спросил: - Не обидишься, если я дам тебе совет? - Только не слишком глупый. - Думаю, он будет полезен. Деньги - самая слабая сторона подпольного бизнеса, а точнее - их выплата. Как, к примеру, заработанные пять тысяч попадут к Франксу? Через кого? Задействуют ли его вторично в случае удачной операции? Будь я на твоем месте, непременно начал бы с выявления финансовых слабостей. Постарайся проследить каналы движения денег сверху донизу. Если ты им понравишься, это будет нетрудно осуществить - даже мафия нуждается в пополнении. - Никогда не сомневался в твоей каверзности, - Бонд внимательно посмотрел на комиссара. - Есть, правда, одна деталь, которая меня немного смущает, - первый контакт в Америке. Хоть я и свято верю в то, что мисс Кейз имеет пару премилых идеек насчет переброски товара, но Джеймс Бонд - это не Питер Франке. Как ты собираешься нас поменять? - Не беспокойся, все пройдет удачно, - лицо Валланса озарилось улыбкой. - Мы возьмем Франкса сегодня вечером. Чтобы максимально тебя обезопасить, арест официально оформлен не будет. К сожалению, это испортит мои отношения с его девочкой - прекрасный агент, зато ускорит твою встречу с мисс Кейз. - Знает она что-нибудь о Франксе? - Только имя и словесный портрет. Сомневаюсь, что она имеет какое-нибудь представление о других его связях. Каждый выполняет свою работу в минимальном окружении и знаком из всей сети с двумя-тремя напарниками. Такую систему очень трудно завалить. Находясь на ее нижних ступеньках, чаще всего не понимаешь, что ты делаешь на самом деле. Постарайся пробраться повыше. - А что известно о самой Кейз? - Паспортные данные: американка, 27 лет, родилась в Сан-Франциско. Голубоглазая блондинка. Роет пять футов шесть дюймов. Профессия: одинокая женщина. Мы выходили на нее около десяти раз за последние три года. Часто появляется под чужими именами. Останавливается всегда в "Трафальгарском дворце". Номер покидает редко. Встречается, как правило, с несколькими "коллегами". Те останавливаются там же, но не более чем на две недели. Не причиняют гостиничной администрации никаких беспокойств. Вот и все. Постарайся, кстати, придумать себе соответствующую биографию, найди какие-нибудь веские причины, заставляющие тебя пойти на такую работу. В общем, тебе должны доверять от и до. - Спасибо за помощь, комиссар. - Ерунда, Джеймс. Мы можем сделать что-нибудь еще? Бонд задумался. - Что собой представляет "Дворец алмазов"? Их, кажется, зацепило казначейство. - Если честно, я не имел с ними никаких эксцессов, - в голосе Валланса прозвучали извинительные нотки. - Но я проверял их шефа Сайе. Странный тип. Тоже американец. Сорок пять лет. Коммерсант. Часто бывает в Париже, во всяком случае последние три года катается туда каждый месяц. Наверное, завел себе подружку. Спросишь, почему не заинтересовался им подробнее? Сам не знаю. - Кажется, у меня возникло желание познакомиться с ним поближе. Вместо ответа комиссар нажал кнопку интеркома: - Сержант, пришлите, пожалуйста, ко мне Данкверста и Лобинера. Да-да, прямо сейчас. И соедините меня с "Дворцом алмазов". Попросите мистера Сайе из Хаттон-гарден. Валланс достал из кармана зажигалку и рассеянно пощелкал ею. Раздался стук в дверь, и вошел секретарь комиссара: - Данкверст прибыл, сэр. - Пригласите его, а Лобинера позовете по моему сигналу. Появившийся вслед за этим неприметный человек в потрепанном костюме мог бы запросто сойти за младшего клерка из любой деловой конторы, хотя очки в тонкой оправе делали его солиднее. - Добрый день, сержант, - Валланс никогда не забывал правел хорошего тона. - Это командор Бонд из министерства обороны. Он будет сопровождать вас. Зовите его сержантом Джеймсом и делайте вид, что он наш сотрудник и работает под вашим началом. Поедете во "Дворец алмазов" и скажете мистеру Сайе, он возглавляет английское отделение фирмы, что у нас имеются сведения о контрабанде алмазов из Аргентины в Америку. Спросите прямо, известно ли ему что-либо об этом и проинформирован ли нью-йоркский офис. Все должно быть сделано гладко и вежливо, чтобы не возникло поводов для жалоб. Никаких тонких намеков. Потом извинитесь и уйдете, а по дороге обратно все забудете. Следите внимательно за выражением лица этого Сайе. Есть вопросы? - Нет, сэр, - коротко ответил сержант. Валланс связался с кем-то по интеркому. Через некоторое время в комнату вошел болезненного вида, элегантно одетый человек с изящным черным "дипломатом". - Привет, сержант. Я позвал тебя, чтобы ты взглянул на моего друга. Лобинер подошел к Бонду и вежливо повернул его к свету. Целую минуту Джеймс чувствовал на своем лице умный взгляд. - Шрам продержится не более шести часов, - наконец сказал полицейский. - В такую жару может исчезнуть и раньше. Кто, кстати, этот парень? Я что-то его еще не встречал. - Это сержант Джеймс из ведомства Данкверста. - Комиссар взглянул на часы. - Вполне хватит и трех часов. Лобинер усадил Бонда в кресло напротив окна, положил "дипломат" на пол и открыл его. Следующие десять минут Джеймс ощущал лишь мягкие прикосновения пальцев сержанта к лицу и волосам. Откуда-то сзади слышался голос Валланса, беседовавшего с кем-то из "Дворца алмазов": - Не раньше 3:30? Передайте мистеру Сайе, что двое моих людей будут у него ровно в 3:30. Да, это срочно. Конечно, конечно, только формальности, и все. Никакой волокиты. Уверен, это займет не больше десяти минут. Большое спасибо. Что? Да, говорит комиссар Валланс. Ну да, из Скотланд-Ярда. Все. Кончаю. До свидания. - Комиссар положил трубку. - Секретарь сказал, что Сайе придет около 3:30. Полагаю, в 3:15 вам уже нужно быть на месте. Лобинер протянул Бонду карманное зеркало. Шрам начинался у левого виска и пересекал все лицо. Под скулами наметились зловещие тени. Рот был чуть перекошен. Человек, на зеркальное отражение которого так внимательно смотрел Бонд, ничем не напоминал агента 007 секретной английской службы. 4. "ЧЕМ ОБЯЗАН?" В машине сержант Данкверст не проронил ни слова. В полной тишине проехали Стрэнд-стрит и Чансери-лэйн. Наконец, водитель свернул к Хаттон-гарден и остановился напротив роскошного парадного входа в лондонский алмазный клуб. На отшлифованной латунной табличке, висевшей на резной двери. Бонд прочел: "Дворец алмазов" и ниже: "Руфус Б.Сайе. Вице-президент европейского отдела". Сержант позвонил. Миловидная горничная проводила их в устланную коврами комнату для посетителей. - Мистер Сайе скоро будет, - с этими словами она исчезла. Вне всяких сомнений, комната отвечала самым изысканным требованиям: современность сочеталась со стариной столь гармонично, что поначалу трудно было понять, где находишься - в приемных покоях короля или в кабинете у процветающего бизнесмена. Массивный письменный стол, выточенный из красного дерева, мог привести в восторг даже избалованных роскошью ценителей антиквариата. Огонь, полыхавший за каминной решеткой, излучал приятное тепло, что окончательно дополняло возникавшее здесь ощущение уюта и комфорта. Стены украшал живописный орнамент. Воздух был наполнен тончайшим ароматом роз - эти прекрасные цветы стояли прямо на полу в изящных китайских вазах. Бонд взглянул на сержанта и невольно улыбнулся. Тот, как ни в чем не бывало, сидел в кресле, стоившем никак не меньше 1000 фунтов стерлингов, и небрежно листал подшивку "Даймонд ньюс". Засмотревшись на огромные настенные часы, Джеймс вздрогнул, когда услышал щелканье дверного замка и одновременно с этим спорящие голоса. Один, несомненно, принадлежал иностранцу: - Я не могу принять столь невыгодные условия. Понимаете? Не могу! Сколько раз можно повторять, что этот бриллиант достался мне за десять тысяч. Вы не верите? Будьте здравомыслящим, человеком - не стану же я торговать себе в убыток. Послышался смех. - Вилли, ты парень не промах, - говорил явно американец, - но торговля алмазами - не игра в кости. Эта безделушка не стоит больше девяти тысяч. Могу накинуть сотню сверху за твои старания. Если что-нибудь надумаешь, позвони. Всегда рад тебе. В комнате появился высокий худощавый человек с лицом профессионального киноактера. Плотно сжатые губы придавали его лицу излишнюю суровость, но веселые и внимательные глаза, насмешливо смотревшие на все окружающее, компенсировали этот недостаток. Вслед за ним вошел пухлый коротышка с красной розой на лацкане пиджака. Бонд поприветствовал их легким кивком головы. Извинившись, оба скрылись в холле. Данкверст состроил гримасу. - Мелко торгуются. Это Вилли Бехренс, недавно обанкротился. Другой, по-моему, клиент Сайе, - сержант снова уткнулся в газету. Джеймс, подавив желание закурить, вновь занялся рассматриванием часов. Внутри них что-то скрипнуло, и бархатная обволакивающая тишина была нарушена многократным "ку-ку". Пробило полчетвертого. Дверь распахнулась, и Бонд увидел перед собой внушительного вида мужчину. - Меня зовут Сайе, - отчеканил он. - Чем обязан? Полицейский встал и прикрыл за ним дверь. - Я сержант Данкверст из спецотдела Скотланд-Ярда, - он говорил ровно и сдержанно и, сделав жест в сторону Бонда, продолжил, - а это сержант Джеймс. Нам бы хотелось задать вам пару вопросов, касающихся краденых алмазов. Это интересует комиссара. - Да? - Сайе переводил недовольный пренебрежительный взгляд с Бонда на Данкверста, недвусмысленно давая понять, что лиц такого высокого ранга непристойно утомлять всякими глупыми расспросами. - Что ж, начинайте. Пока Данкверст нарочито монотонным голосом излагал суть дела, сверяясь время от времени с записной книжкой и разбавляя свою речь такими фразами, как "известно из достоверных источников" или "в соответствии с параграфом таким-то". Бонд, не отрываясь, смотрел на Сайе, нисколько не беспокоясь о том, раздражало того это или нет. Босс "Дворца алмазов" выглядел плотным и на редкость здоровым человеком. Темные короткие волосы обрамляли хищное волевое лицо. Черные прямые брови могли бы сойти за признак высокого происхождения, если бы под ними не прятались колючие маленькие глазки. Тонкая, чуть изогнутая линия рта выказывала в нем злобность и жестокость, а выдающийся вперед подбородок делал его обладателя чем-то смахивающим на бульдога. Темный костюм в сочетании с белой рубашкой и черным галстуком смотрелся бы довольно неплохо, если бы из рукавов не высовывались большие волосатые кисти с уродливо короткими толстыми пальцами. "Милый мальчик", - подумал Бонд. Сержант тем временем продолжал разыгрывать затеянный спектакль: - А вот те камни, которые нас особо интересуют, - он на секунду поднял глаза. Сайе по-прежнему оставался спокойным и невозмутимым. - "Весселтон", двадцать карат. Пара бриллиантов "Файн блю вайтс", в десять карат каждый. "Йеллоу-премьер" - двадцать карат. "Топ кейп" - двадцать карат и два "Кейп юнионс" по пятнадцать карат. - Не имею о местонахождении этих алмазов ни малейшего представления, - Сайе и не собирался оставлять свой холодно-любезный тон. - Уверен, вышеперечисленные камни не проходили ни через меня, ни через нашу фирму в Нью-Йорке. А сейчас, джентльмены, разрешите откланяться, - с этими словами он, нимало не беспокоясь о дальнейшей участи своих посетителей, вышел из комнаты. - Мне всегда нравились вежливые люди, - Бонд, казалось, был удовлетворен встречей. А на Данкверста, похоже, вообще ничто не могло произвести впечатления. Он, ни капли не смутившись, закрыл записную книжку и сунул ее во внутренний карман пиджака, и, только выйдя на улицу, сержант позволил себе немного расслабиться. Джеймс не без интереса наблюдал, как строгое серьезное лицо блюстителя закона превращалось в довольную физиономию человека, только что выигравшего партию в бридж. Бонд назвал шоферу свой адрес на Кинг-роуд, и, лишь когда они тронулись, Данкверст спросил: - Хотите, чтобы я исполнил ваше желание, командор? - Я в принципе не против, но только не сейчас, потому что сам не знаю, чего хочу. - Напротив, слишком хорошо знаете. Не ломайте попусту голову. Бонд вздохнул. - Вы правы, сержант. По-моему, я упустил в разговоре что-то очень важное, но это уже не имеет никакого значения. - Почему же? - Шестое чувство, сержант. Сайе совсем не похож на бизнесмена. Нужно копнуть его глубже. Данкверст улыбнулся. - Браво, командор. Он такой же коммерсант, как мы с вами члены палаты лордов. - Игра начинает мне нравиться, - Джеймс полез за сигаретами. - Еще бы. Для меня это вообще была комедия. Помните, я упомянул "Йеллоу-премьер" и парочку бриллиантов "Кейп юнион"? - Ну да. - Так вот, любой нормальный человек, хоть сколько-нибудь разбирающийся в алмазах, счел бы это либо за оскорбление, либо за мою непроходимую тупость. А уж этот чванливый придурок, выдающий себя за шефа "Дворца алмазов", никогда не упустил бы возможности сообщить мне об этом в соответствующей форме. - Да-да, - Бонд по-прежнему не понимал, куда клонит Данкверст. - Все дело в том, что камней с такими названиями не существует. Каждый профессионал помнит имена известных бриллиантов весом более десяти карат. Таких простых вещей мог не знать только круглый дилетант. Джеймс расхохотался. - Спасибо за комплимент, сержант. 5. "ЛА РОНДЕ" Бонд нисколько не удивился, заметив, как внимательно его разглядывал портье. "Трафальгарский дворец" - гостиница, прочно закрепившаяся на первом месте по уровню уголовной преступности. Помнится, Валланс продемонстрировал ему лондонскую карту, которой обычно пользуются в полицейском управлении. Джеймс отнюдь не пребывал в восторженном настроении от того, что находился сейчас в гостинице, одно лишь упоминание о которой вызывало у сотрудников Скотланд-Ярда гримасу недовольства. Это место на карте было отмечено множеством черных флажков - символов нераскрытых преступлений. Дойдя до номера 350, Бонд прислушался. Из-за двери лилась медленная печальная музыка. Играл явно пианист-профессионал. Джеймс узнал мелодию. "Интересно, кто же это увлекается франко-итальянской фортепианной классикой?" - подумал он и постучал. - Открыто, - ответил глухой и невнятный голос. Бонд вошел в небольшую гостиную и плотно прикрыл за собой дверь. - Защелкни замок, - приказал тот же голос, доносившийся, как показалось Джеймсу, из спальни. Выполнив поручение, отданное в такой категоричной форме. Бонд, наконец, получил возможность как следует оглядеться - абсолютно ничего интересного и впечатляющего. Обычный гостиничный номер, отличающийся от других лишь тем, что постояльцу взбрело в голову прихватить в дорогу магнитофон. - Для начала все не так уж плохо, - чуть слышно пробормотал Бонд, - всегда мечтал встретиться с гангстером, ублажающим свой слух звуками "Ла ронде". Обойдя по кругу гостиную, Джеймс заглянул в спальню и на время потерял всякую способность шевелить мозгами. Перед зеркалом сидела молодая полуобнаженная женщина. Как правило, среди тысячи человек найдется лишь один любитель сидеть на стуле верхом, но она, видимо, принадлежала именно к их числу. Ее голова покоилась на сложенных крест-накрест руках, опирающихся на резную спинку стула. Бонд ощутил на себе холодный изучающий взгляд, но в эту минуту его ничего не интересовало, кроме ее тела. Грациозно изогнутая спина, неуловимо изящный поворот плеч и посадка головы явно бросали кому-то вызов. Джеймс решил, что до поры до времени не стоит принимать его на свой счет. Ее вызывающе стройные ноги в сочетании с полурасстегнутым бикини могли поставить на колени даже короля, и Бонд почувствовал, что утрачивает над собой контроль. - Меня можно поздравить с подкреплением, - звук ее низкого хриплого голоса сводил Джеймса с ума. - Сядь и наслаждайся музыкой. Это лучшее, что я могу тебе предложить. Бонд выкатил на середину комнаты кресло и с трудом заставил себя опуститься в него, не теряя из вида это божественное создание. Похоже, настал решительный момент, от которого будут зависеть их дальнейшие отношения. С нарочитой небрежностью Джеймс произнес: - Не возражаешь, если я закурю? - Ты хочешь умереть от рака легких? - Боже упаси, - Бонд глубоко затянулся. Наконец, мисс Кейз, последний раз взглянув на свое отражение, отвернулась от зеркала. Встав со стула, она сделала еле заметное движение головой, и волосы, ранее стянутые в узел, рассыпались по ее плечам тяжелыми золотисто-желтыми волнами. - Если тебе понравится - продолжение на другой стороне. Думаю, с магнитофоном ты справишься, - с этими словами она закрыла дверь в спальню. Включив настольную лампу, Бонд извлек кассету и, взглянув на ее номер, улыбнулся - студийная запись, серия VOX-500, но попытки определить фирменный номер самого магнитофона к успеху не привели. Джеймс удивленно пожал плечами и снова уселся в кресло. Наверняка это ее любимая запись. Все мелодии подобраны слишком уж гармонично. Кассета, однако, студийная, редкой серии. Сделана, похоже, на заказ. Бонд был уверен, что эта музыка отражает многие черты самой мисс Кейз, - утонченность ее манер, несмотря на кажущуюся грубость голоса, ярко выраженную сексуальную индивидуальность, оттенок мечтательности в прозрачных серо-голубых глазах. Бонд никак не мог свыкнуться с мыслью, что его вид вызвал у нее лишь желание сказать что-нибудь не слишком лестное в его адрес. Прошлые встречи говорили совсем об обратном. Может быть, он был слишком неуверен или груб? А впрочем, теперь уже все равно. Кстати, долго он еще будет называть ее мисс? Невозможно придумать ничего глупее. Как же ее зовут? М., кажется, говорил, мисс Т.Кейз. Т.? Тереза, Тесе, Тельма, Тради, Тилли? А может быть, Тони или Томми? Бонд так и не успел решить этой важной проблемы, когда снова увидел ее перед собой. Девушка стояла, опершись правой рукой о стену, и смотрела на Джеймса сверху вниз. Он набрался наглости и встал, и только тогда понял, что проиграл и второй раунд. На ней была легкая светло-зеленая рубашка с открытым воротом, поверх которой был небрежно наброшен изящный тонкий плащ, поблескивавший серебряной вышивкой даже при комнатном освещении. Стройные ноги обтягивали темные трико. Бонд представлял, сколько изобретательности нужно было проявить, чтобы подобрать обувь, которая бы так гармонировала с обладательницей такой одежды. Но мисс Кейз задачи подобного масштаба решала, похоже, без особого труда. Джеймс уже успел это понять, поэтому ни капли не удивился, увидев на ней вместо обычных туфель лакированные сапожки из крокодиловой кожи. Ее правое запястье украшали миниатюрные золотые часики, а левую руку сверкающей змейкой обвивал платиновый браслет. Бонд уловил столь знакомое сияние и, подняв глаза, увидел бриллиантовые серьги в серебряной оправе. Какое варварство прокалывать ради украшений такие нежные уши. Она была неотразима и прекрасно это понимала. Но что означал озорной блеск ее глаз? Черт возьми, неужели он прав? Что она хочет сказать? Быть может: увереннее, парень. Подойди и попробуй, но учти, ты должен быть на высоте. "Еще немного, и она добьется своего. Пора переводить стрелки в другую сторону. Что ж, начнем игру", - Джеймс подошел к девушке очень близко, но ее это нимало не смутило. - Итак, ты Питер Франкс? Бонд не переносил, когда с ним говорили снисходительным тоном. Девчонку пора поставить на место. - Да, - коротко ответил он. - Кстати, что означает Т.? Она на секунду задумалась. - А ты не так прост, - голос снова звучал холодно и враждебно. - Меня зовут Тиффани, но для большинства я мисс Кейз. Ты понял? Бонд сделал неопределенный жест и сел на подоконник. Его невозмутимость начала ее раздражать. Сев за стол, Тиффани сухо и строго произнесла: - Теперь ближе к делу. Во-первых, что тебя привело к нам? - К чему вам это? А впрочем, если желаете, пожалуйста. Скажем так - кое-кто умер. - Ого, - она внимательно посмотрела на Бонда. - Меня вообще-то предупредили, что ты специализируешься на ночных кражах. Джеймс поморщился: - Какая разница? - А все-таки? Горячая кровь или холодная? - Горячая. Просто-напросто убийство. Теперь понятно? - И ты хочешь скрыться? - Только вместе с тобой и с деньгами. - Немедленно перестань. Ну, а теперь о главном - у тебя деревянная нога или вставные зубы? - С чего ты взяла? - Бонд опешил. - Все мое собственное. Она нахмурилась. - Какие же они кретины! Сколько раз просила их подыскать мне калеку. - Поверь, не стоит огорчаться из-за таких пустяков. Ну и пусть, сейчас у меня настоящая нога. Но кто знает, что случится завтра. Этот веский аргумент немного успокоил девушку. - Ладно, черт с ним, с калекой. Кстати, у тебя есть какое-нибудь хобби? Пошевели немного мозгами. Или ты собираешься перевозить алмазы в кармане? - Что ты, я целиком полагаюсь на твою гениальность, а насчет хобби... Играю в карты и гольф. Она достала карандаш и записную книжку. - Какими мячами ты пользуешься для гольфа? - Их марка - "Данлоп-65". - А как насчет паспорта? - Полный порядок, - Бонд вытащил из кармана документы и бросил их на стол. - Только там указано мое настоящее имя. - Ну, ты даешь, парень. И как же тебя зовут? - Джеймс Бонд. - Идиотское имя. Мог бы сменить. - Ничего, мне нравится. - А как ты собираешься оформлять визу на выезд в Штаты? Тебя же ловит криминальная полиция. - Не вижу никаких препятствий. Бумаги будешь оформлять ты. Естественно, на фамилию Бонд, а не Франкс. Думаю, американская полиция пока не имеет ничего против меня. - О'кей, - согласилась она. - Теперь слушай внимательно. Когда прибудешь в США, встретишься с человеком по имени Три. С Майклом Три. Остановишься в Нью-Йорке в гостинице "Астория". Назовешься его другом. Ты познакомился с ним еще на войне. Понял? - Тиффани ненадолго замолчала. - Товар отдашь ему. Вообще-то его там не знают как Майкла. Большинству известна только кличка Шеди. Запомнил? Джеймс улыбнулся. - Все не так смешно, как кажется, - девушка оставалась серьезной. Открыв один из многочисленных ящиков, она достала внушительную пачку пятидолларовых банкнот и поделила ее приблизительно пополам. Взяв половину, Тиффани перетянула деньги резинкой и бросила Бонду через всю комнату. Она явно недооценила его реакцию. Джеймс прервал полет купюр, едва они оторвались от ее ладони. - Классный трюк. Бонд понял, что ведет себя правильно. - Пустяки. - Там 500 фунтов. Оформись в отеле "Ритц". И передай свои координаты в отдел выезда. Да, чуть не забыла: у тебя найдется потрепанный "дипломат"? - Не беспокойся. - Так вот, ты едешь на гольф-шоу. В "дипломате" должна быть соответствующая экипировка. Не забудь удостоверение своего клуба. Билет купишь в четверг утром, иначе наше посольство не выдаст тебе визу. Вечером, в 6:30, за тобой подъедет машина. Возьмешь у водителя мячи для гольфа. - Тиффани посмотрела на Бонда с некоторым подозрением. - И не вздумай удрать с товаром. Украв эти камни, ты не сможешь основать своего дела, к тому же твой багаж будет под пристальным наблюдением до самого самолета. Я полечу с тобой, но мы незнакомы. - Умыкнуть ваши бриллианты не проблема, но алмазы не мой стиль, накроюсь на сбыте. - Рада, что ты такой понятливый. - Ну а дальше? - Джеймсу показалось, что в последнее время он слишком часто задает этот вопрос. - В Штатах тебя встретят прямо в аэропорту. Там же получишь дальнейшие инструкции. Хорошо запомни: если случится что-нибудь непредвиденное, ты ничего не знаешь. Понятия не имеешь, как мячи для гольфа оказались в "дипломате". Держись увереннее. Если тебя все-таки заметут, обратись в английское консульство, от нас помощи не жди. Если все пройдет о'кей, получишь хорошие монеты. - Изумительные перспективы, - Бонд выглядел слегка обеспокоенным. - Единственное, что меня не устраивает, так это твое участие во всем этом. Риск залететь, между прочим, не так уж мал. Никогда себе не прощу, если с тобой что случится. Я серьезно. - Ерунда, - она окинула Джеймса презрительным взглядом, - не волнуйся за меня, дружок, тебе от этого все равно ничего не перепадет. Я не маленькая глупенькая девочка, и потом, мы на работе, и я уж как-нибудь постараюсь ее не завалить. Бонд решил, что настал момент применить свое самое мощное оружие, он подошел к ней и, взяв за руку, тихо сказал: - Не надо быть такой, какой ты сама быть не хочешь. Все пройдет удачно, поверь, моя квалификация намного выше той, какую твои друзья определили для такой мелкой сошки, как Джеймс Бонд. Людям свойственно ошибаться, но я не к тому. Можешь ты хоть на секунду забыть о своей работе, об этих дурацких алмазах? Ты мне нравишься, очень нравишься. Я хочу встретиться с тобой в Нью-Йорке, - Бонд чувствовал себя последним подонком, когда говорил эти слова. Он влюбился, он был просто без ума от нее, так умело скрывавшей свои истинные чувства под маской презрительного безразличия, но Джеймсу не давала покоя мысль, что он должен, просто обязан использовать ее для добывания информации. Вспыхнувший было в ее глазах блеск угас и сменился выражением неподдельного удивления, губы чуть приоткрылись, и Бонд, наконец, увидел на ее лице какое-то подобие улыбки. - Я... Я... Даже не знаю, - голос ее звучал неестественно. - Может, угостишь меня ужином в пятницу вечером? Клуб "21" на 52-й авеню. В восемь часов? Но только если все пройдет удачно. Согласен? Джеймс понял, что она с нетерпением ждет ответа. Теперь он был уверен, что нисколько не прогадал, приняв предложение М. - Отлично. "Похоже, надо сматываться, иначе наделаю глупостей", - поймал Бонд и, прекрасно зная себя, предусмотрительно перевел разговор на другую тему. - Что-нибудь еще? - Кажется, все. Тиффани опустила голову. - Слушай, сколько сейчас времени? - Десять минут седьмого. - Знаешь, мне надо закончить одно дело. Извини, но это очень срочно, - она неуверенно направилась к двери. Джеймс видел, что ей не хотелось его отпускать - ему все-таки удалось растопить ледяной барьер, которым она пыталась от него отгородиться. Тиффани повернулась к нему. Бонд с удивлением отметил, что ее лицо заливает краска смущения. - Что ж, мне пора, - он направился к выходу. - Подожди. Джеймс обернулся. Она выглядела неуверенной и еще более смущенной. - Я хочу сказать, что, может, и неправа была вначале. Ты не похож на других. В общем... Если, конечно, хочешь, я подыщу тебе классную работу - попрестижней этой. - Спасибо, не стоит. Я предпочел бы работать в паре с тобой. Она открыла дверь. Бонд вышел в коридор. Господи, как ему хотелось найти какой-нибудь предлог, чтобы вернуться к этой милой девушке, которая слушает "Ла ронде" и без конца смотрится в зеркало, но вместо этого он сказал: - Клуб "21". Ровно в восемь. - Не сомневайся. Тиффани закрыла дверь намного медленнее, чем стоило бы это сделать. Она не двинулась с места до тех пор, пока шаги Бонда не затихли вдали. В глубокой задумчивости девушка подошла к столу и включила магнитофон. Комнату заполнили нежные и мелодичные звуки. Она никак не могла отогнать от себя видение человека, который за несколько минут смог сделать то, чего другим еще не удавалось. Неужели он всего-навсего опытный любовник, которому от нее нужно лишь одно? Но его взгляд! Нет, не масляный и пошлый, а открытый и не пытающийся скрыть то, что не стоит скрывать. Да, ее добивались многие мужчины, но ни один из них не получил того, чего хотел. После той роковой ошибки она должна сделать правильный выбор. Немного успокоившись, Тиффани вышла на улицу и направилась к Чаринг-кросс стэйшн, обдумывая, что будет говорить. Очутившись в здании вокзала, она вошла в просторную телефонную будку и набрала номер. Сначала ничего не было слышно, потом незнакомый мужской голос произнес лишь одно слово: "Слушаю". Тиффани говорила быстро, но внятно и отчетливо: "Кейз к Эй-Би-Си. Повторяю: Кейз к Эй-Би-Си, - она сделала паузу. - Курьер задействован. Его настоящее имя Джеймс Бонд. Играет в гольф, имеет удостоверение клуба. Нуждается в игровых мячах марки "Данлоп-65". Полностью экипирован. Ожидаю подтверждения между семью и восемью. Все". Возвращаясь в гостиницу, Тиффани купила недорогого сухого мартини и неплохо проводила время в обществе сигарет и стаканов, когда раздалась настойчивая трель телефонного звонка. Ровный и приятный голос слово в слово повторил ее инструкции. Минуту спустя в глухом квартале на окраине Лондона яркий свет фар высветил из темноты ветхую полуразбитую дверь на ржавых петлях. Мягко заурчал мотор, и машина, мигнув подфарниками, скрылась за поворотом. 6. ТРАНЗИТ Бонд стоял и смотрел на пустой распахнутый чемодан и аккуратно сложенные рядом вещи, которым суждено было в нем путешествовать: вечерние костюмы, пара смокингов, одежда и ботинки для гольфа, дюжина белых шелковых английских сорочек и несколько темно-синих исландских рубашек с коротким рукавом и отглаженными воротничками. Кроме того, Джеймс решил захватить свои любимые галстуки и, конечно же, домашний халат. Ни одна из этих вещей не имела меток или инициалов. Закончив укладывать чемодан, Бонд проверил содержимое маленького черного "дипломата", лежавшего прямо на полу. Убедившись, что бритвенные и прочие приспособления на месте, Джеймс, помня наставления Тиффани, положил туда книгу Томми Армура "Техника игры в гольф". Здесь же находились и билеты с паспортом. Все это было сфабриковано для Бонда отделом О Сикрет Сервис. Кроме того, в "дипломате" был потайной отсек для огнестрельного оружия и небольшая камера для патронов 25-го калибра. Джеймс как раз собирался проверить свою "беретту", когда раздался телефонный звонок. "Что за черт, - подумал он. - Для машины рановато". К его великому удивлению, звонил портье, сообщавший, что посыльный доставил для него письмо с инструкцией передать лично в руки. Через несколько минут в дверь вежливо постучали, и Бонд впустил в номер человека, в котором без труда узнал одного из сотрудников "Универсал экспорт". - Добрый вечер, сэр, - посыльный достал из нагрудного кармана большой белый конверт и протянул Бонду. - Я должен доставить его обратно, когда вы прочтете. Внутри оказался в несколько раз сложенный лист голубой тисненой бумаги. Подойдя к окну, Бонд развернул письмо и облегченно вздохнул, поняв, что держит в руках сообщение от М. Тот писал следующее: "Вашингтон уведомил нас, что Руфус Б.Сайе - не кто иной, как Джек Спанг, подозреваемый в связях с мафией. Его родной брат, Серафиме Спанг, разыскивается американской полицией. Является главарем крупной преступной организации, развернувшей широкую деятельность в Соединенных Штатах. Спанги нелегально приобрели "Дворец алмазов" пять лет назад. По сведениям ФБР, торговлей и скупкой бриллиантов ранее не занимались. Стараются максимально легализовать свой черный бизнес. Имеют связи в Неваде и Калифорнии. Там на них работают в основном букмекеры. Им принадлежит также отель "Тиара" в Лас-Вегасе, являющийся одним из штабов их группы. Здесь же расположены и некоторые филиалы "Дворца алмазов". Занимаются также торговлей наркотиками и организацией проституции. Немаловажную роль в разработке и осуществлении крупных операций играет некий Майкл (Шеди) Три. Люди Спангов контролируют многие крупные города страны, в том числе Майами. Детройт и Чикаго. По мнению Вашингтона, их организацию прикрывают некоторые высокопоставленные лица в федеральном правительстве и полиции. Работают по высшей квалификации. Вашингтон не проинформирован о вашей миссии. Это не в наших интересах. Если вам удастся войти в контакт с этой, вне всякого сомнения, опасной группой и их главарями, немедленно сообщите в центр полученные данные. Приложите все усилия, чтобы они не попали в ФБР. Это приказ. Отошлите письмо обратно. Это будет служить подтверждением вашего ознакомления с его текстом". Внизу не было никакой подписи. Бонд запечатал конверт и отдал его посыльному. - Большое спасибо, - Бонд проводил курьера до двери. - Спокойной ночи, сэр. - Спокойной ночи. Бонд сунул руки в карманы и принялся в задумчивости ходить по комнате. На мгновение он мысленно перенесся в кабинет М. и представил его худощавое сосредоточенное лицо, изборожденное морщинами. Джеймс прекрасно понимал, как горько было для М. отдавать такой приказ - действовать через голову ФБР. Многие английские агенты надолго забудут о спокойной жизни, если хоть что-нибудь станет известно Эдгару Гуверу. Конечно, Сикрет Сервис с лихвой вернет свой долг, но такие игры приносят слишком мало пользы, да и американские разведчики в общем-то неплохие ребята. Да, странное письмо. Какие-то неясные намеки на опасность. Бонду все это не нравилось. Он вдруг вспомнил Руфуса Б.Сайе. А почему бы и не повидаться с его братцем? Ах, какое экзотическое имя - Серафиме. Ну, вполне может подойти официанту или разносчику мороженого, но чтобы им гордился главарь мафии? Джеймсу стало противно - все слишком дешево и театрально. Он взглянул на часы. Доходила половина седьмого. Собранные вещи уже стояли у входа. Оставалось проверить лишь одно. Бонд вытащил из-за пазухи автоматическую "беретту" 25-го калибра. Рука ощутила привычную тяжесть. Поправляя кобуру, Джеймс улыбнулся, вспомнив, какой короткой фразой М. сопроводил вручение ему этого пистолета: "Возьми, малыш, может пригодиться". Бонд извлек магазин, положил его на покрывало и не спеша проверил работу спускового механизма. Оружие было в идеальном состоянии. Вставив магазин обратно, Джеймс поставил "беретту" на предохранитель и отправил ее в кобуру. Снова зазвонил телефон. Бонд взял трубку. - Машина ждет вас, сэр. "Вот и все", - подумал Джеймс и, подойдя к окну, взглянул на улицу. Риджент-парк тонул в темноте. Легкий ветерок колыхал листья деревьев, и в воздухе слышался едва уловимый шелест. Бонду было хорошо знакомо чувство одиночества, но никогда еще ему так не хотелось остаться в теплом уютном номере наедине с самим собой. Он знал, что никто не поможет ему, впрочем, ему никогда никто не помогал. Агент с правом на убийство имеет полную свободу действий, и Джеймс уже давно понял, что это означает лишь одно: вперед, парень, а в случае чего - выпутывайся сам. Не вызывая носильщика. Бонд взял вещи и вышел в тускло освещенный коридор. Он уже не думал о том, что ожидает его на улице или в аэропорту. Он просто покидал отель "Ритц", уходил без малейшей тени страха или сомнения в темноту, прекрасно представляя, как сложно будет оттуда выбраться. Около дверей стоял длинный черный "Сидлэй-Армстронг". Водитель, бросив чемоданы Бонда на заднее сиденье, буркнул: - Садитесь вперед. Когда они тронулись, Джеймс попытался получше разглядеть своего спутника. Все, что ему удалось увидеть, - это козырек фирменной кепки, темные очки, закрывавшие пол-лица, и затянутые в черные перчатки руки, небрежно лежащие на руле. - Не волнуйтесь, мистер. Все будет о'кей. Езда по ночному городу - сплошное удовольствие. Сами убедитесь. Бонд обратил внимание на сильный бруклинский акцент. "Ему лет сорок, - решил он. - Классный водитель, прекрасно ориентируется в лондонском движении. Не курит. Одет скромно. Бреется два раза в день. В общем, обычный парень, каких тысячи". Не доехав до конца Грейт-Вест-роуд, они притормозили. Водитель достал из-за сиденья шесть аккуратно упакованных гольф-мячей "Данлоп-65". Выйдя из машины, он открыл заднюю дверь и сложив их в заранее приготовленный черный пакет, протянул его Джеймсу. Проделав эти замысловатые упражнения, он снова уселся на свое место и повернул к аэропорту. Бонд без труда прошел таможенный контроль и, весело насвистывая какую-то мелодию, купил "Ивнинг стандарт". Тут он заметил довольно симпатичного блондина, листавшего дешевый журнал и время от времени переглядывавшегося с шофером, доставившим сюда Бонда. Джеймс беспардонно пихнул его локтем и услышал возмущенное: - Что вам угодно, сэр? - Может, подбросишь мои вещички до самолета? - Бонд старался быть вежливым. - Сколько дадите? - Все, что у меня есть, - это три фунта и немного серебра. - Идет, - парень взял деньги и поставил чемоданы Джеймса на аэрокар, отъезжавший в сторону посадочной полосы. Бонд тем временем повернулся к водителю. Тот стоял за контрольным барьером. Губы его растянулись в тонкой улыбке: - Счастливого пути. - Спасибо, мой верный телохранитель. Джеймс перехватил "дипломат" в другую руку и предъявил свой паспорт высокому человеку в форме таможенника. Тот внес его в список пассажиров, и Бонд поднялся по трапу в салон самолета. Вслед за ним появилась Тиффани Кейз и села чуть позади него. Джеймс достал "Ивнинг стандарт" и принялся изучать остальных пассажиров. Не увидев знакомых лиц, он расслабился. "Обычный рейс", - решил Бонд и улыбнулся, представив, что случится, если кому-нибудь в Штатах взбредет в голову мысль потщательнее проверить его багаж. Да, американская тюрьма все-таки не то место, куда он мечтал попасть. А потом, это отсрочит встречу с Тиффани. Как жаль, что она села сзади и ему несколько часов кряду придется созерцать серые скучные физиономии. К тому же Джеймс обнаружил, что пришел слишком поздно, тем самым лишив себя сна, - все спальные места оказались занятыми. "Интересно, - подумал он, - ведут меня сейчас или нет? Неужели они настолько доверяют молодой неопытной девушке? Само собой, это не первое ее задание, но не слишком ли самонадеянно целиком полагаться на одного человека?" Бонд внимательно присмотрелся к своим соседям. Двое пожилых англичан. Те парни, конечно, американцы - только они могут под серые брюки надеть оранжевые носки. Смахивают на бизнесменов. Женщина с детьми не в счет. Внимание Бонда привлекла троица, сидящая в носовой части. Кажется, монахи. Неплохие ребята, но чего-то им все-таки не хватает. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Бонд повернул голову, но увидел лишь пустые глаза человека, которого поначалу принял за американского бизнесмена. Похоже, он с таким же успехом смотрел бы на кого угодно. Его спутник только что вернулся из бара и принес пару бокалов двойного бренди со льдом. Тот с неохотой сделал маленький глоток и, достав из кармана пузырек, извлек из него таблетку и положил в рот. "Печально, - подумал Бонд. - И какого черта я не сел на два ряда дальше?" Самолет вздрогнул. Джеймс ощутил под ногами легкую вибрацию и услышал ровное гудение двигателей. - Пристегнитесь, пожалуйста, страховочными ремнями, - в салоне появилась улыбающаяся стюардесса. - Через полтора часа посадка в Шэнноне. Там прекрасный ресторан. В вашем распоряжении будет около сорока минут. Бонд прикрыл глаза. "Боинг" медленно вырулил на взлетную полосу и начал быстрый и неудержимый разбег. В какое-то мгновение Джеймс ощутил характерный толчок - стальная махина оторвалась от бетонных плит аэродрома. Извне не проникало никаких звуков. Можно было лишь разобрать посапывание уснувших пассажиров и шуршание переворачиваемых листов газет и журналов. Следуя примеру других, Бонд достал из "дипломата" пособие по гольфу и углубился в чтение. Вскоре он понял, что его опасения начинают сбываться. Сидевший рядом американец то и дело пытался на него упасть. Джеймс видел его посеревшее от страха лицо. На лбу блестели крупные бисеринки пота, рот был полуоткрыт, а из ноздрей вырывалось шумное дыхание. Обеими руками он прижимал к животу портфель, к мягкой ручке которого была пришпилена визитная карточка: "Мистер В.Винтер, 1-я группа крови". "Трусливое животное, - Бонд отодвинулся. - Похоже, этот парень возомнил, что мы приземлимся в виде мясного фарша, смешанного с обломками корпуса. Господи, только бы его не стошнило". Джеймс неторопливо нащупал в кармане носовой платок. Сзади неожиданно раздался шорох, и кто-то тихо произнес "Извините". Он узнал этот голос. Мимо прошла Тиффани. Еле заметный кивок головы - и все. "Ладно, ладно", - Бонд никак не мог сосредоточиться на чтении. Ему очень хотелось заговорить с ней. - Не желаете ли коктейль, сэр? - рядом стояла хорошенькая стюардесса. - С удовольствием, - Джеймс подмигнул ей. Холодное мартини немного взбодрило его, и, когда они полетали к Шэннону, Бонд уже осилил половину книги. Внизу весело переливались разноцветные посадочные огоньки, и вскоре самолет мягко и благополучно приземлился. Первым заведением, которое посетил Джеймс, оказался ресторан. Изумительные антрекоты с шампанским, омлет с горячим кофе и ирландское виски с мороженым заметно подняли его настроение, но нужно было лететь дальше. Оставшиеся часы воздушного путешествия прошли в полудреме. Проснувшись, Бонд побрился и позавтракал. Восходящее солнце заливало салон призрачным розовым светом. Казалось, самолет просто висел на одном месте. Движение выглядело неправдоподобной иллюзией. За стеклами иллюминаторов изредка мелькали белые клочья облаков. - Посадка через час, - стюардесса разносила кофе. Джеймс с интересом смотрел вниз. Вот она, Америка, с высоты 20 тысяч футов. Маленькие игрушечные домики, окруженные со всех сторон зелеными газонами с угадывающимися на них точками поливальных установок. По миниатюрным дорожкам ездили микроавтомобильчики. Картина постепенно менялась. Мирные сельские пейзажи все чаще уступали место внушительным городским зданиям. Кое-где начали попадаться небоскребы. Это был Нью-Йорк. Звук двигателей неожиданно изменился. Пройдя зону облачности, "Боинг" медленно опускался все ниже и ниже. Бонд представил, как из брюха самолета неуклюже выползают шасси. Итак, он в Соединенных Штатах Америки, вдали от родной Англии, один - против Спангов. Хотя нет, с ним Тиффани. Правда, она этого еще не знает, ну и что - всему свое время. Бонд пригладил рукой волосы и направился к выходу. Даже самый изощренный наблюдатель не смог бы заметить ничего необычного в его внешности, и уж тем более никто не мог предположить, что видит перед собой одного из самых опасных агентов секретной английской службы. 7. ШЕДИ ТРИ Бонд стоял в просторном светлом холле аэропорта и ожидал таможенного контроля. Перед проходом к супервизору важно расхаживал потный, чуть сутуловатый толстяк, не спуская глаз с трех своих чемоданов. Джеймс услышал за спиной щелканье зажигалки и, обернувшись, увидел довольно симпатичную молодую особу, прятавшую в карман пачку "Парламентских". Он обратил внимание на длинные холеные пальцы, державшие сигарету. Женщина явно нервничала. - Мистер Бонд? - появившийся рядом рослый парень в форме таможенника был настроен не слишком дружелюбно. - Да. - Это ваш багаж? 007 кивнул. - Прошу на досмотр. Икнув, супервизор всосал в себя вещи Джеймса и высветил на экране картинку. Краем глаза Бонд заметил подходивший сбоку армейский патруль. - Будьте любезны, откройте "дипломат", - голос чиновника звучал тускло и вежливо. Патрульный офицер положил руку на кобуру. Бонд, щелкнув замками, откинул крышку. - Вы, должно быть, неплохой стрелок. - И что из того? - Джеймс выгадывал время. Таможенник вдруг виновато улыбнулся: - Извините, но я захотел поближе взглянуть на ваши клюшки для гольфа. Тоже играю, удар пока, правда, слабоват. Джеймс расслабился. Надо же, чуть не попался из-за того, что начисто забыл американский сленг. Он засмеялся. - Ерунда, все решает практика. - Желаю удачно провести отпуск. Америка - прекрасная страна, - с этими словами чиновник приклеил на дипломат бумажку с печатью, не подозревая, что тем самым дал "добро" на нелегальный провоз самой крупной контрабандной партии, которая когда-либо следовала через Идлвуд. Заверив полученные документы в инспекции. Бонд, наконец, вздохнул спокойно. - Я тот, кого вы ждете, - голос принадлежал долговязому светловолосому парню с глазами карточного шулера. Новая рубашка нежно-кофейного цвета резко контрастировала с болтающимися штанинами засаленных коричневых брюк. - Машина на улице. Джеймс обратил внимание на откровенно оттопыривавшийся боковой карман своего проводника. "Какой ребенок, - подумал он, - ходит с мини-автоматом. Новоявленный Майк Хаммер. От него же за версту тянет запахом дешевых кинотеатров". Машиной оказался старенький "седан". Не ожидая приглашения. Бонд сел впереди, предоставив расплачиваться с носильщиком своему спутнику, и, когда тот занял свое место, Джеймс спросил: - Как обстоят дела с погодой? Мне бы хотелось немного отдохнуть. Где-нибудь поближе к морю. - 38 выше нуля. Они резко рванули с места. - А у нас в Англии не поднимается выше 30. - Вот как? Хоть парень и выглядел как последний хиппи, машину он водил классно и относился к этому занятию весьма серьезно. Выехав на встречную полосу, он пытался обогнать большой запыленный автобус, но тот, как назло, задумал разогнаться. Все оставалось бы в пределах нормы, если бы не несущийся навстречу "кадиллак". 007 уже решил обратить внимание водителя на эту незначительную деталь, как тот, резко вывернул руль, вернулся в свой ряд и сбросил скорость. - Куда мы едем? - Шеди хочет с тобой познакомиться. Бонд одернул себя. С такими людьми нельзя быть столь нетерпеливым. Один неверный шаг - и конец всей игре. Нет, этого нельзя допустить. Проехав Манхэттэн, они вылетели на Вест-стрит, 46 и, со скрежетом свернув на узенькую обсаженную деревьями аллею, затормозили около роскошного особняка, расположенного между ювелирной мастерской и многоэтажным магазином, фасад которого был отделан черным мрамором. На серебряной табличке красовалась знакомая надпись: "Дворец алмазов". У двери их ждал человек богатырского телосложения: - Все в порядке? - Вроде бы. - Водитель повернулся к Джеймсу. - Босс ждет тебя. Захвати вещи. Взяв с заднего сиденья "дипломат", Бонд вошел в дом. С улицы донесся шум отъезжавшей машины. Он напрасно надеялся избавиться от своего навязчивого компаньона. Дверь распахнулась, и Джеймс увидел своего верного проводника. - Клюшки для гольфа, - произнес тот ледяным тоном и протянул руку. Бонду все больше и больше нравилась роль контрабандиста. То, что не мог себе позволить агент 007, квартирный вор делал без малейшего зазрения совести. - Послушай, малыш, веди себя хорошо, а то мне придется напороть тебе попку. Американец потянулся к кобуре, но, вовремя одумавшись, сделал резкий выпад правой рукой, целясь Джеймсу в печень. Тот без труда увернулся, и кулак противника оставил на белоснежной стене кровавый отпечаток. - Не ушибся? - поинтересовался Бонд, отдавая ему клюшки. Гангстер бросил в ответ многообещающий взгляд и вызвал лифт. Поднявшись на четвертый этаж, они оказались в небольшой комнатке, где стояли два потертых кресла и маленький журнальный столик. Пахло застоявшимся табачным дымом. Мягкая ковровая дорожка исчезала за двойными застекленными дверями. Американец постучал и, не дождавшись ответа, вошел. Джеймс последовал за ним. За столом сидел скрюченный рыжеволосый мужчина, держащий в руке стакан с молоком. При их появлении он встал, и только тогда стало заметно, что перед ними горбун. Рыжеволосых горбунов Бонду встречать еще не доводилось. "М-да, - подумал он. - Занятное зрелище. Похоже, он сумел нагнать страху на всю эту мелюзгу". Шеди Три вышел из-за стола, не спуская с Джеймса изучающего взгляда. На Бонда это не произвело ни малейшего впечатления. Он равнодушно посмотрел в узкие восточные глаза горбуна, выглядевшие настолько неестественно, что их легко можно было принять за стеклянный муляж, и отвернулся. Что и говорить, шеф нью-йоркской мафии не отличался особой красотой - большие уши, практически полное отсутствие шеи, сухие потрескавшиеся губы. Он носил вычурную желтую шелковую рубашку, несуразно вздымавшуюся в том месте, где у нормального человека ничего нет. - Знаете, мистер Бонд, я всегда лично встречаюсь с людьми, которых собираюсь взять на работу. Джеймс понимающе кивнул. - Лондон сообщил, что на вас висит труп. Я им верю. Вы способны на это. Нам нужны такие люди. Будете работать у нас? - Смотря кем, а потом... - Джеймс надеялся, что его слова прозвучат не слишком театрально, - все зависит от ваших финансовых возможностей. Шеди противно захихикал и повернулся к водителю: - Роки, достань из "дипломата" мячи и вскрой их. Да. Прямо здесь, - он сделал чуть заметное движение, и в его руке появился длинный обоюдоострый клинок, рукоятка которого была обмотана изолентой. - Возьми. "А он трюкач, - отметил про себя Бонд, - я бы не сумел с такой ловкостью достать метательный нож". Шеди вновь уселся в свое кресло и, с отвращением посмотрев на молоко, осушил стакан в несколько глотков. Взгляд Джеймса выразил участие: - Язва? - Черт возьми, кто-то уже успел доложить! - горбун не на шутку разозлился и, на время забыв о Бонде, выместил свое раздражение на Роки. - Чего ты ждешь? Выкладывай пакет на стол и начинай. - Минуточку, босс, - первые пять мячей он небрежно отбросил в сторону, а шестой, немного повертев его в пальцах, рассек быстрым точным движением и протянул своему шефу. На ладонь Шеди выпали три крупных необточенных алмаза, каждый весом примерно по 15 карат. Пока Три рассматривал их. Роки извлек и аккуратно сложил на стол остальные камни. Бонд прикинул, что за эту партию после шлифовки дадут не менее ста тысяч фунтов. - Прекрасно, - Шеди был явно обрадован. - Восемнадцать штук за один раз. Очень хорошо. Роки, оформи этого джентльмена в "Астории", его вещи отправь туда же. Что это, кстати, у тебя с рукой? Опять с кем-то поцапался из-за своей девки? Ладно-ладно, можешь не отвечать. Американец молча положил клюшки в "дипломат" и, оставив нож на столе, вышел. Джеймс, сев в кресло, закурил: - Итак, мистер Три, если вы удовлетворены, неплохо бы поговорить и о гонораре. Скажем, пять тысяч долларов. Шеди сложил алмазы замысловатой горкой. - Вы получите эти деньги, мистер Бонд, - его голос приобрел жесткие интонации, - а при желании сможете заработать намного больше. Вам еще не успели сообщить, поэтому, быть может, для вас это будет неожиданностью, но мы не проводим прямых оплат. Да-да, вы не ослышались, и сейчас поймете, почему. Здешние фараоны - неглупые ребята, отлично знают свое дело. Представьте, появляется новый человек, невесть откуда, с кучей денег в кармане. А уж если ведет он себя, скажем прямо, не как примерный гражданин, возникает естественный вопрос: где он смог столько заработать? Вам ясен ход моих мыслей? - Вполне. - Джеймс понял, что отныне Шеди будет выделять его из всей своей банды. Похоже, почувствовал, что он не такой дурак, как все остальные. - Поэтому деньги попадут к вам вполне законным путем. Не возражаете? - Нисколько. - Итак, какая сумма наличных имеется у вас сейчас? - Три доллара. - Замечательно, сегодня вы встретились со своим другом Шеди Три, - он указал на себя пальцем, - то есть со мной. Знаете меня с 1945 года. Познакомились мы в Англии. Запомнили? Я проиграл вам пятьсот долларов в бридж в "Савойе". Понятно? Джеймс кивнул. - Мы встретились сегодня, я решил отыграться, но вам опять повезло, и сумма выигрыша удвоилась. Вот мой долг. - Шеди достал из стола десять стодолларовых банкнот и протянул Бонду. Джеймс сунул деньги в карман. - Потом, - продолжил горбун, - вы изъявили желание побывать на ипподроме и попытать счастье на тотализаторе. Опять-таки по моему совету вы отправитесь в Саратогу - в понедельник как раз начнутся скачки. Поставите свою тысячу как раз на призовую лошадь. - А если ее кто-нибудь обгонит? - Не волнуйтесь, не обгонит. Джеймс вдруг ощутил всю шаткость и неустойчивость своего положения. Не издевается ли над ним этот горбатый китаец? Ясно лишь одно - в ближайшее время с него не спустят глаз. - О'кей. - Бонд знал, что лесть открывает путь к самым темным и замкнутым душам. - Не сомневаюсь, ваши люди знают толк в подобных делах. Я верю вам. Мне нравятся смелые и осторожные люди. В темных глазах горбуна не отразилось никаких чувств. - Я хочу провести некоторое время вне Англии. Надеюсь, вы не будете возражать? В комнате воцарилась тишина. Казалось, Шеди был занят лишь тем, что складывал из алмазов ровный квадрат. Наконец, он ответил: - Мы поможем вам, но запомните - никаких ошибок. Забудьте о своем прошлом ремесле. Ни одного конфликта с полицией. Ясно? Позвоните мне из Саратоги, я скажу, на какую лошадь ставить. Джеймс пожал плечами. - Зачем прерывать работу? Я в отличной форме, да и вы только что предложили мне неплохой вариант с повышенной оплатой. Губы горбуна перекосило от гнева. Он привстал со стула и прошипел: - За кого ты нас принимаешь, парень? За мелких дешевых жуликов? Послушай, что я скажу, - он пытался взять себя в руки. - Запиши мой номер. Висконсиан 7-3697. Шеди Три отрывисто и неприятно засмеялся. - Четвертый рейс во вторник. Пиши, пиши. Скачка на милю с четвертью. Деньги поставишь прямо перед закрытием касс. - Понял, - карандаш замер в руке Бонда. - О'кей. Шай Смайл. Гнедой жеребец с белой звездой на лбу и четырьмя светлыми пятнами. Первым придет он. Глаза Джеймса зловеще блеснули. Он взял след. 8. "НЕДРЕМЛЮЩЕЕ ОКО" После прохладного кондиционированного воздуха "Дворца алмазов" улица казалась настоящим адом. Даже в тени было тяжело дышать. Бонд остановился перевести дух и прислонился к мраморной облицовке особняка. На ощупь камень был приятно холодным. Какого бы мнения ни придерживался Джеймс относительно хозяев этого дома, его красоту невозможно было не оценить - позолоченные лепные украшения, непривычно большие окна, затянутые темно-синим бархатом, - все это говорило о том, что над проектом этого самого настоящего дворца трудился не один талантливый архитектор. Первый этаж, похоже, использовался для рекламы. Мягкие занавески, вышитые серебром, украшали редкой красоты бриллианты, под каждым из которых висела тускло отсвечивающая желтым табличка с надписью: "Алмазы вечны". "Так-то, 007, значит, не ты первый доставил товар в Америку", - с этой грустной мыслью Бонд направился к ближайшему бару. Потягивая холодный апельсиновый тоник, он пытался найти объяснение некоторым странным противоречиям, которые он обнаружил, посетив Шеди Три. Ясно, старик многое повидал, но к чему столько театральности? Кажется, он понял, что новый курьер несколько непохож на Роки и его дружков. С другой стороны, зачем так распространяться о могуществе Спангов? Неужели сам Шеди сомневается в этом? Может, они на грани краха и эта партия - их последний шанс? А если рыжий горбун просто-напросто дурачит его? Слишком мало он еще знает. Слишком мало, во всяком случае для того, чтобы делать выводы. Бонд оставил недопитый стакан у стойки и вновь окунулся в уличное пекло, но, не пройдя и десяти шагов, ощутил то, о чем в последнее время уже успел забыть. Сигнал тревоги. Опасность. Здесь, где-то рядом. Нет, вокруг было все спокойно - спешащие куда-то люди, потоки автобусов и автомобилей - обычный будничный шум крупного города. И все-таки что-то не так. Предчувствия еще не разу не обманывали его. Джеймс остановился у зеркальной витрины, но не заметил абсолютно ничего подозрительного на противоположной стороне 46-й стрит. Никто поблизости не вытирал носовым платком свое потное лицо и никто не поправлял галстук у соседних витрин. Пройдя еще несколько ярдов, 007 вновь остановился. Снова ничего. Свернув на Америкэн-авеню, Джеймс подошел к магазину нижнего женского белья. Молодой продавец пытался натянуть на кого-то черные полупрозрачные трусики. Бонд не сразу разобрал, что этим кем-то был манекен. Облокотясь на перила, Джеймс ждал. Это вот-вот должно было появиться. Он уже приготовился как следует его встретить, но то, что произошло дальше, никак не соответствовало построенным планам. Бонд так и не смог оторвать свою правую руку от перил, он вообще перестал ее чувствовать - что-то стальными тисками сжало сосуды чуть выше локтя, и грубый голос над самым ухом прорычал: - Порядок, Лимей. Держи его покрепче, если не хочешь сыграть в ящик. Джеймс ощутил ствол пистолета между лопатками. Он скосил в сторону глаза и увидел, что его правый бицепс сдавлен железным крюком. "Ого, да у этого парня только одна рука, - подумал 007. - Тем лучше". Сделав резкий рывок вниз, Бонд саданул левым локтем туда, где, по его представлениям, должен был находиться пистолет, и одновременно освободился от захвата. Если бы противник надумал стрелять, первая пуля прошила бы витрину, а на второй выстрел у него бы попросту не хватило времени. Но ничего такого не произошло. Никакого пистолета не было и в помине. Джеймс стоял и с восхищением смотрел на однорукого человека с приятным добрым лицом. Тот расхохотался. - Плохо, Джеймс, плохо. Ты всегда выезжаешь на одном только везении. Твоя задница раздалась в размерах, старик, но ты по-прежнему силен и ловок. Последний раз Бонд видел Феликса Лайтера, агента американских спецслужб, сплошь замотанного грязными бинтами на кровати, насквозь пропитанный кровью. Это было во Флориде. - Какого дьявола ты здесь делаешь? Признаюсь честно, я наложил в штаны, когда ты меня прижал. - Джеймс извлек из кармана носовой платок. - Нервы. - Лайтер все еще улыбался. - По-моему, ты уже начал молиться и, бьюсь об заклад, не имел никакого представления, кто тебя сцапал - гангстеры или фараоны. Ну? Джеймс виновато кивнул и обнял друга. - Иди сюда, крючкорукий шпион. За тобой выпивка. Ей-богу, если ты не закажешь мне ленч, я съем твою ногу. Ну же, не скупись, угости своего старого товарища. А потом, я думаю, нам есть о чем поговорить. - Будет исполнено, сэр. - Феликс засунул стальной крюк в правый карман и подал Бонду левую руку. Они перешли через дорогу, и Джеймс с горечью сделал новое открытие. Слишком уж сильно Лайтер припадал на левую ногу, чтобы ее можно было счесть за настоящую - так ходят только люди, имеющие протез вместо голеностопного сустава. - У нас в Техасе любая блоха достаточно богата, чтобы завести себе собственную собаку. Не отставай, англичанин. Лайтер издавна не любил шумных фешенебельных ресторанов, где, по его словам, "вечно околачивается всякая шваль - бездарные кинозвезды да спившиеся суперписатели". Он предпочитал тихие укромные таверны, где можно просидеть целый день и никто тебя не потревожит, и сейчас они пришли именно в такое место. Оставив Феликса за столиком, Джеймс вышел вымыть руки и только тогда дал волю своим чувствам. Он помнил Лайтера веселым здоровяком, для которого не составляло никакого труда пробежать десяток-другой километров и после такой увеселительной прогулки всю ночь не сомкнуть глаз, ощущая под пальцами ребристую поверхность автоматного магазина. А сколько раз Феликс выручал его, Бонда, и придавал этому не больше значения, чем утреннему бритью. И тогда, во Флориде, если бы не он... Группа ушла, но Джеймс не знал, что их остался прикрывать весь израненный, наполовину истекавший кровью Лайтер. Бонд сжал зубы. Если бы он только знал, то, не раздумывая ни секунды, вернулся бы. И, по всей вероятности, в картотеке Сикрет Сервис под индексом 007 значился бы кто-нибудь другой. Ни слова упрека, никаких выворачивающих наизнанку душу воспоминаний - в этом весь Лайтер. По-прежнему в форме. Надо же, ни одного седого волоса в его соломенной шевелюре. Мягкие улыбающиеся глаза без малейшей тени страха или закомплексованности. Вновь полон энергии. Все нормально, если не считать изуродованной ноги и ампутированной руки. Джеймс чувствовал, что их встреча не случайна. Феликс не оставил своей профессии, которую всегда любил, даже после того, как она сделала его калекой. - Наконец-то, я уж думал, ты перед завтраком решил принять душ, - Лайтер разливал в стаканы сухой мартини. - Старый черт, еще не успел забыть мои вкусы. - Джеймс бросил в спиртное тонкую дольку лимона и, сделав глоток, понял, что там было не только мартини. - Ну как, понравилось? Смешано с "Кресто Бланка" - новый сорт из Калифорнии. - Лучшее, что я когда-нибудь пил. - Все еще куришь "Бризоллу"? - Да. - Отличные сигареты, - Феликс выложил на стол пачку. - Здесь полно разных марок, но "Бризолла" - королевский табак. - Послушай, я чем-нибудь смогу тебя отблагодарить? - Своим аппетитом. Значит, так. Для начала парные котлетки. Такого ты еще не пробовал. Пальчики оближешь. Потом антрекоты, обжаренные в томатном соусе. Ну как, пока устраивает? - Можешь не перечислять. Съем все, что закажешь. Вы, американцы, знаете толк в набивании брюха. Феликс сделал заказ и, когда официант ушел достаточно далеко, спросил: - Джеймс, скажи мне только одно: какие у тебя могут быть дела с моим приятелем Шеди Три? Бонд допил аперитив, закурил и как бы невзначай осмотрел соседние столики. Там никого не было. - Феликс, ты первым должен ответить на один вопрос: на кого ты сейчас работаешь? Все еще на ЦРУ? - Нет. - Лайтер поморщился. - С моей-то рукой? Не скрою, они предложили мне остаться - бумажная работа и все такое. Низкое жалованье. И я ушел. Одна фирма предложила мне работу. Там тоже все "бывшие". Частная сыскная контора "Недремлющее око". Слышал, наверное. Ну, и в один прекрасный день я официально отправился на пенсию. В общем, все как положено. Даже золотые часы не забыли подарить. Так что теперь я частный детектив - специалист по махинациям на тотализаторе, введению допинга рейсовым скакунам и тому подобной пакости. Неплохая, по-моему, работа для кадрового разведчика - катаюсь по всей стране. - Звучит убедительно, - Бонд стряхнул пепел на пол, - но ты же никогда ни черта не смыслил в лошадях. - Этого и не требуется. Достаточно хорошо разбираться в людях. - Феликс понизил голос. - Ну, а ты все еще вламываешь на старую контору? Джеймс кивнул. - При исполнении? - Да. - И действуешь, конечно, нелегально. - Ты, как всегда, прав. - С тобой все ясно. - Лайтер не спеша потягивал мартини. - Ты круглый дурак, что связался со Спангами. Да еще здесь, у нас. Накрыл бы их в Англии, и точка. Вам что, своих дел не хватает? Но это, в общем, неважно. Сегодня утром я набросил петлю на шею Шеди. С твоей помощью она затянется. Само собой, в твои планы никто вникать не собирается. Согласен? - Зачем спрашивать, заранее зная ответ? Только не забывай, пожалуйста, что я работаю на правительство Англии. С удовольствием помогу тебе, если это не повредит ее интересам. Догадываюсь, кстати, что тебе бы очень хотелось узнать что-нибудь новенькое насчет очаровательной малютки с белой звездочкой на лбу и четырьмя светлыми пятнами по имени Шай Смайл. Правда? - Никогда бы не подумал, что ваша фирма занимается такой мелочевкой. Бонд заговорщически улыбнулся: - Я поставлю на него 1000 долларов и выиграю пять - в качестве оплаты за одну услугу Спангам. Сегодня утром я контрабандой доставил в Америку крупную партию алмазов. Лайтер присвистнул от удивления. - Мальчик, ты котируешься по высшей категории. Я знаю об этом лишь постольку, поскольку Шай Смайл всего лишь ширма, дымовая завеса для дельцов черного бизнеса. Он должен скакать во вторник. К твоему сведению, этот жеребец проиграл три последние скачки, и, к моему превеликому сожалению, его застрелили. Пришел черед Бонда удивиться. - Вместо него поставят Пикапеппера - тоже гнедой конь с белой звездой на лбу и четырьмя светлыми пятнами. Как видишь, официально все о'кей, а устранить мелкие различия между двумя похожими жеребцами - пара пустяков. Спанги совсем недавно начали этим баловаться, а почуяв, что скачки приносят приличный доход, занялись этим делом всерьез. Представь, при минимальных ставках - двадцать пять тысяч за один заезд. А если повысить их до пяти к одному или, скажем, до десяти к одному - на этом же можно сколотить целое состояние. - Но, я слышал, каждой скаковой лошади татуируют губы. - Джеймс, ты отстал от жизни. Все элементарно просто - пересадить кожу и скопировать старую татуировку. Это, кстати, уже устарело. Нашли новый метод идентификации - ночные глаза. - Ночные что? - переспросил Бонд. - Глаза. Принесли вторую бутылку мартини. - Понимаешь, у лошадей, оказывается, специфическое строение коленных суставов. Их и называют ночными глазами. По ним можно четко определить, подменили коня или нет. В общем, аналогично человеческим отпечаткам пальцев. И что самое смешное, Спанги и здесь сумели выкрутиться. Они их подделывают. - Признайся честно, Феликс, как тебе удалось столько узнать? - Черная почта, Джеймс. У меня есть свои люди на ипподроме. - Ну, и что ты намерен предпринять дальше? - Поеду на скачки в Саратогу. Почему бы и тебе ко мне не присоединиться? "Сагамор" - прекрасный мотель. Что скажешь? - Отлично. А сейчас, если ты не против, я отведаю этих яств, а заодно расскажу, какого черта меня сюда занесло. Наполнив свой желудок в достаточной степени, Джеймс попробовал местный "Эспрессо" и авокадо по-французски. Вообще-то он не любил разговаривать с набитым ртом, но нетерпеливый взгляд Лайтера вынудил его к этому... - Ну, теперь ты знаешь все. - Бонд промокнул губы салфеткой. - Думаю, в Африке дела обстряпывают ребята Спангов, а Шеди взял на себя скромную роль - официальную продажу. По-моему, никаких неясностей. Просто, как апельсин. Феликс закурил "Лакки страйк" и задумчиво протянул: - Все возможно, но я почти ничего не знаю о братце Серафиме - этом Джеке. Если он действительно "Сайе", то это первое, что я слышу о нем. О Джеке Спанге практически ничего не известно. Есть у нас, правда, запись голосов Серафиме и его дружков. Дурачились на одном пикничке. Грех было упускать такую возможность. Попал туда, кстати, и голосок Тиффани Кейз. Прелестный ребенок, но постоянно помни о том, что она не один год провела в их дружной компании. Не знаю почему, но эти ублюдки хорошо к ней относятся. Как это ни смешно, Джеймс, она почти не знает жизни. Ее взгляды, наверное, не менялись с самой колыбели. Причиной тому была жизнь - слишком требовательная и порой жестокая, а девочка мечтала не о той грязи, которая ее окружала. Хотела подняться выше. Это и удер