лям выбрался на лондонскую дорогу и поехал на север. В одном из дальних пригородов Саутгемптона он свернул с дороги на большую автостоянку и оставил свой "остин". Стемнело, поэтому с дороги машину не было видно. Водитель вышел из машины и отверткой снял крепежные болты на фарах. Сначала он снял хромированное кольцо, прикрывающее зазор между фарой и окружающей ее металлической частью крыла, отверткой побольше освободил болты, удерживающие фару в гнезде. Затем он аккуратно вынул фару из гнезда, отсоединил провода, идущие от электрической сети автомобиля к патрону лампы, и положил фару, которая оказалась очень тяжелой, в холщовую сумку, лежащую рядом. Чтобы снять обе фары, водителю потребовалось около часа. Когда он закончил, автомобиль ослеп - на мир смотрели пустые черные глазницы. Приезжий знал, что утром купит в Саутгемптоне новые фары, привезет сюда, установит их на место и уедет. Он поднял сумку и мгновение подержал ее в руке, пытаясь определить вес, затем вышел обратно на шоссе и прошагал метров триста назад, к порту. Там была автобусная остановка. Он посмотрел на часы: до встречи оставалось десять минут. Ровно через десять минут человек в кожаном костюме мотоциклиста не спеша подошел к остановке. Вокруг никого не было. Незнакомец взглянул на дорогу и сказал: - Последнего автобуса всегда приходится ждать долго. Чех с облегчением выдохнул. - Да, - ответил он, - слава богу, я буду дома к полуночи. Они молча подождали пока подошел автобус до Саутгемптона. Чех оставил ношу на земле, а сам сел в автобус. Когда огни автобуса исчезли из виду, мотоциклист поднял сумку и пошел по шоссе к небольшому поселку, где он оставил свой мотоцикл. К рассвету, заехав в Тетфорд и пересев с мотоцикла на автомобиль, он привез домой в Ипсвич последний из всех необходимых компонентов, которые он ждал все это время. Курьер номер девять выполнил свою задачу. x x x Прошла ровно неделя с тех пор как в доме на Комптон - стрит в Честерфилде был организован пост наблюдения. Пока это не дало никаких результатов. Братья-греки жили удивительно однообразно. Вставали в девять, занимались делами по дому (по всей видимости они сами справлялись с уборкой), а затем около полудня уезжали в ресторанчик на своем пикапе выпуска пятилетней давности. Там они оставались почти до полуночи, потом возвращались домой и ложились спать. К ним никто не приходил. Телефонных звонков тоже было немного. В основном это были заказы на мясо, овощи и другую снедь. В ресторане на Холивелл-кросс тоже не происходило ничего особенного, судя по тому, что сообщал Лен Стюарт. Звонили туда чаще, но тоже для того, чтобы заказать обед или ужин, столик или несколько бутылок вина. Конечно, парни Стюарта не могли ходить туда ужинать каждый вечер: если греки настоящие профессионалы с солидным опытом конспиративной работы, то наверняка бы обратили внимание на посетителей, зачастивших к ним в ресторан. Стюарт и его бригада делали все возможное. Для тех, кто дежурил у Ройстонов на Комптон-стрит, главной проблемой была скука. Мистер и миссис Ройстон стали уставать от неудобств, которые доставляли им "гости". Мистер Ройстон согласился стать предвыборным агитатором местной организации консервативной партии; он решительно отказался помогать кому-либо другому, теперь все окна его дома, выходящие на улицу, были заклеены плакатами, призывающими избирателей отдать свои голоса в поддержку местного кандидата от партии тори. Это позволяло приходить в дом большому количеству людей. Любой входящий сюда с шелковой розочкой на лацкане - символ консерваторов - не привлекал внимания соседей. Эта военная хитрость позволила Гарри и его ребятам, которые, разумеется, обзавелись приличествующими случаю консервативными розочками, пока греки были у себя в ресторане, выходить время от времени поразмяться на улицу. Единственным человеком, которому не было скучно, был сам Гарри Буркиншоу. Для остальных главным развлечением служил телевизор. Правда, когда Ройстоны уходили из дома, звук приходилось убавлять до минимума. Главной темой теленовостей круглые сутки была предвыборная кампания. Через неделю избирательной гонки очевидными стали три момента. Альянс либеральной и социал-демократической партии так и не сумел приобрести более широкую поддержку среди избирателей. Стало ясно, что борьба разворачивается по традиционному сценарию между консерваторами и лейбористами. Вторым важным моментом было то, что по опросам общественного мнения разрыв между двумя главными соперниками стал гораздо меньше, чем можно было предположить четыре года назад, когда консерваторы одержали крупную победу. Сегодня опросы показывали: каким будет следующее правительство страны, решат во многом результаты голосования в восьмидесяти округах, где обе партии имели одинаковые шансы на успех. Опросы свидетельствовали о том, что существует группа избирателей, которая пока не определилась за кого отдавать свои голоса. Такие составляли от 10 до 20 процентов в каждом из округов, именно они могли в конечном счете повлиять на расстановку политических сил. Третьим важным фактором было то, что, несмотря на все экономические и политические вопросы, вокруг которых велась предвыборная полемика, несмотря на то, что каждая политическая партия стремилась заработать себе как можно больший политический капитал на этих проблемах, на первое место в предвыборной кампании все больше и больше выдвигалась проблема одностороннего ядерного разоружения. Опросы общественного мнения выдвигали эту проблему на первое место в ряду приоритетных. Пацифистские движения, представленные в основном левыми, в кои - то веки сумевшие объединиться, разворачивали собственную кампанию. Почти ежедневно проходили грандиозные демонстрации, которые потом подробно освещали пресса и телевидение. Эти движения оказались способными из объединенных средств финансировать поездки своих активистов по всей стране. Известные лидеры крайне - левого крыла лейбористской партии (все до одного атеисты) на всех митингах и телепередачах появлялись вместе с церковнослужителями, изо всех сил стремившимися не отставать от жизни. Представители обеих сторон на протяжении всего отведенного им эфирного времени кивали головами с очень серьезным видом, одобряя то, что говорил собеседник. Тем самым, хотя альянс не относился к числу сторонников полного разоружения, основной мишенью для нападок становились консерваторы. Лидер лейбористской партии, а с ним и ее национальный исполнительный комитет, поняв откуда дует ветер, публично заявили, что их партия полностью разделяет все требования об одностороннем разоружении. Другим козырем левых был антиамериканизм. Журналисты и телерепортеры скоро поняли, что от сторонников идеи разоружения им не удастся добиться ни слова осуждения в адрес Советской России, зато ненависти к Америке в их речах было с избытком. Ее представляли оплотом империализма и милитаризма, страной, от которой исходит угроза миру. В четверг, 4 июня, произошло событие, которое оживило предвыборную кампанию. Советский Союз выступил с предложением "гарантировать" всем западноевропейским странам (и нейтральным, и членам НАТО) в одинаковой степени зону, свободную от ядерного оружия на вечные времена, если американцы пообещают то же самое. Попытка министра обороны Великобритании объяснить, что ликвидация соответствующих вооружений европейских стран и США поддается контролю, а советских - нет; что страны Варшавского договора имеют четырехкратное превосходство над НАТО в обычных вооружениях, потонула в криках толпы. Дело кончилось тем, что министра пришлось вызволять из кольца обступивших его пацифистов с помощью телохранителей. - Можно подумать, - ворчал Гарри Буркиншоу, развертывая очередную конфету, - что это не выборы, а все - британский референдум по вопросу о ядерном разоружении. - Так оно и есть, - коротко подтвердил Престон. x x x В пятницу майор Петровский обходил магазины в центре Ипсвича. В магазине скобяных изделий он приобрел легкую двухколесную тележку с короткими ручками, что используют для перевозки мешков, контейнеров для мусора и тяжелых чемоданов. В магазине стройматериалов он купил две толстые доски метра по три длиной. В магазине офисного оборудования был куплен стальной шкаф для хранения документов, семьдесят пять сантиметров высотой, сорок пять сантиметров шириной и тридцать сантиметров глубиной, с надежно закрывающейся дверцей. В магазине стройматериалов он купил рейки, круглые палочки, короткие брусочки, набор слесарных инструментов, включая скоростную дрель с несколькими сверлами для работы и по металлу, и по дереву, а также гвозди, болты, гайки, шурупы и пара толстых рабочих перчаток. На складе упаковочных материалов Петровский купил пористый изоляционный материал. Утро завершилось посещением магазина электротоваров, где он купил четыре плоские батареи, напряжением по девять вольт каждая и несколько мотков цветного одножильного провода. Для того чтобы доставить все это в Черрихейз Клоуз, Петровскому понадобились две ездки. Он сложил все в гараже, а когда стемнело, перенес почти все в дом. В эту ночь ему по радио передали полную инструкцию о встрече сборщика. В сообщении содержалась информация, которую ему не нужно было запоминать. Он знал, что встреча номер 10 состоится 8-го числа в понедельник. "Жестко, - подумал он, - очень жестко". Но он все выполнит! x x x В то время как Петровский сидел, склонившись над блокнотом, дешифруя сообщение, а греки продавали муссаку с кебаб в своем заведении, Престон в полицейском участке разговаривал с сэром Бернардом Хеммингсом. - Джон, сколько можно безрезультатно ждать в Честерфилде? - спросил сэр Бернард. - Прошла только неделя, сэр, - ответил Престон, - мы вели наблюдения и более длительный срок. - Да, я прекрасно знаю об этом. Но в тех случаях у нас было основание ждать. Здесь полагают, что нужно навестить этих греков и посмотреть, что у них там в доме припрятано, если, конечно, что-нибудь припрятано вообще. Почему бы вам так не поступить, когда оба будут на работе? - Потому что они профессионалы и сразу поймут, что засветились. На такой случай у них наверняка есть надежный способ предупредить главного агента. - Да, пожалуй. Конечно, хорошо, что вы там сидите и ждете, как козел на привязи, когда появится тигр. А если тигр не появится? - Думаю, появится, сэр Бернард. Дайте мне еще немного времени, попросил Престон. - Хорошо, - уступил Хеммингс, посовещавшись с кем-то. - Даю вам неделю, Джон. В следующую пятницу я подниму ребят из Специального отдела, и они там все перевернут. Давай смотреть правде в глаза, человек, которого вы ищите, мог находиться в доме все это время. - Я так не считаю. Винклер никогда бы не пришел прямо в логово тигра. Я думаю, он где-то поблизости, и скоро придет. - Ладно. Неделя, Джон. Учти, до следующей пятницы. Сэр Бернард повесил трубку. Престон еще некоторое время держал свою в руках, задумчиво глядя на нее. Выборы через тринадцать дней. Он был подавлен. Появилось сомнение: вдруг он ошибся? Никто, за исключением сэра Найджела, не верит его интуиции. Диск полония и курьер-чех - этого недостаточно, чтобы начать расследование, да и есть ли между ними связь? - Хорошо, сэр Бернард, - сказал он в трубку, из которой неслись короткие гудки. - Неделя. x x x Самолет компании "Финнэйр" из Хельсинки совершил посадку в аэропорту Хитроу, как всегда, точно по расписанию. Его пассажиры прошли все необходимые формальности без особых задержек. Одним из них был высокий бородатый человек средних лет. По паспорту он значился как Урхо Нуутила, его беглый финский язык объяснялся тем, что его родители были из Карелии. В действительности это был русский, по фамилии Васильев. По профессии он был инженером-физиком, специалистом по ядерной технике, состоял на службе в вооруженных силах СССР, а точнее - в управлении по разработке новой техники и вооружений ракетных войск и артиллерии. Как многие финны, он сносно владел английским. Пройдя через таможню, он отправился в гостиницу "Пента" в Хитроу на автобусе, который бесплатно предоставлял пассажирам аэропорт. Там он вошел в вестибюль, прошел стойку регистрации и повернул направо к выходу на автомобильную стоянку. Незамеченный никем, он постоял у двери в лучах теплого вечернего солнца, пока прямо перед ним не затормозил небольшой пикап. Водитель опустил стекло. - Скажите, сюда автобусы привозят пассажиров из аэропорта? - Нет, - ответил стоявший у двери, - к парадному подъезду. - А вы откуда? - спросил молодой человек за рулем. - Из Финляндии, - сказал бородач. - Должно быть в Финляндии очень холодно? - Нет. В это время года там тепло и кусают комары. Молодой человек кивнул бородачу, чтобы тот садился. Пикап отъехал. - Как зовут? - Васильев. - Достаточно. Остальное держите при себе. Я - Росс. - Далеко ехать? - спросил Васильев. - Около двух часов. Остальную часть пути они проехали молча. По дороге Петровский проделал три разных маневра, чтобы узнать, нет ли за ними "хвоста". Не было. Они приехали в Черрихейз Клоуз, когда уже почти стемнело. У себя во дворе сосед, мистер Армитэдж, стриг траву на лужайке. - Гости? - спросил он, когда Васильев вышел из машины и пошел к дому. Петровский взял единственный маленький чемоданчик своего пассажира и подмигнул соседу: - Шеф, - шепнул он, - пытаюсь выслужиться. Может повысят. - Наверняка, - засмеялся Армитэдж. Он ободряюще кивнул и продолжал свое дело. В гостиной Петровский задернул портьеры, как делал всегда перед тем как зажечь свет. Васильев неподвижно стоял в темноте. - Отлично, - сказал он, когда наконец вспыхнул свет, - теперь за дело. Вы получили все девять посылок? - Да, все девять. - Давайте проверим. Детский мяч весом около двадцати килограммов. - Есть. - Одна пара мужских туфель, одна коробка сигарет, один гипсовый лубок. - Есть. - Один транзисторный радиоприемник, одна электробритва, одна стальная труба, очень тяжелая. - Должно быть, это она. Петровский подошел к шкафу и вынул короткий и очень тяжелый металлический предмет, завернутый в теплоизоляционный материал. - Да, это она, - подтвердил Васильев. - И последнее - один ручной огнетушитель, чрезвычайно тяжелый, и одна пара автомобильных фар, также очень тяжелых. - Есть. - Ну, тогда все в порядке. Если вы запаслись всем остальным, утром я начну сборку. - Почему не сейчас? - Послушайте, молодой человек, во-первых, вашим соседям вряд ли понравится, если мы начнем пилить и сверлить в такой час. А во-вторых, я устал. Эти игрушки ошибок не прощают. Завтра я начну на свежую голову и к вечеру закончу. Петровский кивнул. - Комната готова. В среду утром я отвезу вас в Хитроу, чтобы вы успели на первый рейс. Глава 21 Васильев решил, что будет работать в гостиной при задернутых портьерах и электрическом свете. Он попросил принести все девять "посылок". - Нам понадобится мешок для мусора, - сказал он. Петровский принес мешок из кухни. - Передавайте мне предметы в той последовательности, в какой я скажу, - приказал сборщик. - Сначала коробку сигар. Он разорвал упаковку и открыл крышку. В коробке сигары были уложены в два ряда - двенадцать внизу и тринадцать сверху, каждая обернута в алюминиевую фольгу. - Третья слева в нижнем ряду. Он снял фольгу и разрезал сигару по всей длине лезвием. Изнутри он извлек тонкую стеклянную ампулу с резьбой на одном конце и торчащими наружу переплетенными проводками. Электродетонатор. Все остальное полетело в мусор. - Гипсовый лубок. Гипсовый лубок обработали в два приема. Сначала сняли первый слой, затем второй. Внутри, заключенная в полиэтилен, находилась прослойка из какого - то серого вязкого вещества, очень напоминающего замазку. Сборщик вынул серую пластилинообразную массу, снял полиэтилен и скатал ее в шар. Двести граммов пластиковой взрывчатки. Взяв туфли Лички, он с обеих срезал каблуки. Из одного каблука он извлек стальной диск диаметром два дюйма и толщиной в один дюйм. Сбоку по всему периметру была нанесена резьба таким образом, что диск походил на широкий и плоский винт, на плоской стороне было углубление, в которое вошла бы отвертка с широким концом. Из другого каблука Васильев вынул второй диск из серого металла такого же диаметра, как первый, но потоньше. Этот был из лития, инертного металла, который, взаимодействуя с полонием, запускает и поддерживает цепную ядерную реакцию. Дополнительный диск полония оказался в электробритве, привезенной Карелом Возняком. Он заменил утерянный в Глазго. Оставалось еще пять предметов. Теплоизоляцию с выхлопной трубы "Ханомага" сняли. Внутри находилась стальная трубка весом в двадцать килограммов. Она имела внешний диаметр четыре дюйма, внутренний - два дюйма, толщина листа закаленной стали, из которого она была сделана, составляла один дюйм. Один конец имел фланец и внутреннюю резьбу, другой был наглухо заварен. В середине приваренного колпака было высверлено небольшое отверстие, достаточное, чтобы в него прошел электродетонатор. Из транзисторного радиоприемника первого пилота Романова Васильев извлек часовой механизм - плоскую, запаянную со всех сторон, коробку размером не более двух сигаретных пачек. Сверху на коробке были две кнопки, красная и желтая, снизу выходили два разноцветных проводка - плюс и минус. На каждом углу было по крепежному ушку, через которые болтами можно было привернуть часовой механизм снаружи к стальному шкафу, где будет помещаться бомба. Взяв огнетушитель, доставленный господином Лундквистом, Сборщик отвернул донце. Внутри оказалась не пена для тушения пожара, а поролон, а в нем - тяжелый стержень из металла, очень напоминающего свинец, длиной пять дюймов и два дюйма в диаметре. Несмотря на то, что стержень был невелик, он весил четыре с половиной килограмма. Чтобы достать его, Васильев надел толстые резиновые перчатки. Чистый уран 235. - Разве эта штука не радиоактивная? - спросил Петровский, завороженно наблюдавший за действиями Сборщика. - Радиоактивная, но не в опасной для человека степени. Почему-то люди думают, что все радиоактивные материалы опасны одинаково. Это не так. Часы со светящимся циферблатом радиоактивны, но мы же их носим. Уран излучает альфа - частицы. У него низкая радиоактивность. Плутоний действительно смертелен. Таким же становится и уран, когда достигает критической массы. Это происходит непосредственно перед взрывом. Сейчас никакой опасности нет. Долго пришлось повозиться с фарами. Сначала Васильев вынул стеклянные лампы, затем нити накаливания и внутреннюю чашу рефлектора. Теперь у него в руках оставались только две необычайно тяжелые полусферы из стального листа особой прочности толщиной в один дюйм. Полусферы по краю имели фланцы с шестнадцатью отверстиями для того, чтобы их можно было скрепить при помощи болтов и гаек. Вместе полусферы образовывали правильной формы шар. В одной из полусфер у основания имелось отверстие диаметром два дюйма с резьбой внутри для стального цилиндрика из левого башмака Лички. У другой полусферы был небольшой отвод в виде трубки, тоже диаметром два дюйма с фланцем по краю и наружной резьбой. Сюда навинчивалась стальная трубка из выхлопной системы "Ханемага". Последним был детский мяч. Васильев разрезал яркую резиновую оболочку. Под ней в электрическом свете блеснул металлический шар. - Это свинцовый экран, - пояснил Васильев. - Внутри шар из урана, это и есть расщепляемый сердечник атомной бомбы. Я его извлеку позже. Он радиоактивен, как и тот стержень. Еще раз убедившись, что все компоненты на месте, он занялся стальным шкафом для документов. Положив его плашмя на пол, он открыл дверцу и из деревянных реек и планок соорудил внутри подобие деревянного каркаса, опирающегося на дно шкафа. Низ шкафчика он застелил толстым слоем пористой резины, которая должна была защитить механизм от сотрясений. - Я проложу еще стенки и верх, когда бомба будет внутри, - объяснил он. Потом он взял четыре батарейки и соединил их клеммами. Обмотав изоляционной лентой, превратил их в одну большую батарею. Наконец он просверлил четыре небольших отверстия в дверце и проволокой закрепил батарею изнутри. Было двенадцать часов дня. - Ну ладно, - сказал Васильев, - давай собирать устройство. А, кстати, ты когда-нибудь видел атомную бомбу? - Никогда, - хрипло ответил Петровский. Он отлично разбирался в восточных единоборствах, знал самбо, не боялся кулаков, ножей и огнестрельного оружия, но хладнокровная беспечность Васильева, в чьих руках было то, чего достаточно, чтобы сровнять с землей целый город, пугала его. Как и большинство людей, он относился к ядерной физике, как к некоему оккультному искусству. - Раньше такие устройства были очень сложными, - рассказывал Сборщик, очень громоздкими, изготовить их можно было только в особых лабораторных условиях, а сегодня конструкция обычной атомной бомбы стала настолько проста, что ее можно собрать практически на любом верстаке при условии известной осторожности, наличия определенных деталей и опыта. - Здорово, - сказал Петровский. Васильев разрезал тонкую свинцовую оболочку, защищавшую урановый шар. Отделить свинец не представляло никакой сложности. На внутреннем шаре диаметром пять дюймов было сквозное отверстие сечением два дюйма. - Хочешь расскажу, как это происходит? - спросил Васильев. - Конечно. - Это уран. Его здесь пятнадцать с половиной килограммов. Масса ниже критической. Цепная реакция начинается, когда масса урана превысит критическую. Ядра урана начнут пузыриться. Не так, конечно, как отделяются пузырьки газа с поверхности стакана с лимонадом, а в физическом смысле. Уран подходит к тому порогу, за которым происходит взрыв. Этому шару до такого состояния еще далеко. Видишь этот короткий стержень? - Да. Это был урановый стержень из пустого огнетушителя. - Этот стержень плотно закроет двухдюймовое отверстие в середине шара. Когда это произойдет, масса превысит критическую. Стальная трубка, что лежит вон там, - что-то вроде оружейного ствола, а стержень из урана - пуля. При подрыве пластиковой взрывчатки ударная волна понесет стержень по этой стальной трубке и вобьет его в предназначенное для него отверстие на шаре. - И тогда рванет? - Нет. Нужно еще инициирующее взрывчатое вещество. Сам по себе уран может делиться до полного распада, выделяя при этом колоссальное количество радиации, но взрыва не будет. Чтобы рвануло, нужно бомбардировать уран в критическом состоянии залпом нейтронов. Вот эти два диска, литиевый и полониевый, и образуют инициирующее вещество. Если они не соприкасаются, они совершенно безопасны. Полоний - источник не очень сильного альфа - излучения, литий - инертен. Если же их с силой прижать друг к другу, произойдет нечто невероятное. Начнется химическая реакция, и мы получим тот пучок нейтронов, который нам нужен. Под действием нейтронов уран разрывается, выделяя при этом огромное количество энергии. Все происходит в миллиардные доли секунды. Стальной тампер предназначен для того, чтобы удержать все вместе на этот микроскопически малый отрезок времени. - А кто бросит инициатор? - попытался пошутить Петровский, чувствуя, что это шутка висельника. Васильев усмехнулся. - А никто. Оба кружка будут внутри, но на расстоянии друг от друга. Мы закрепим полоний с одного конца отверстия в урановом шаре, а литий - на переднем конце нашего снаряда. Снаряд полетит по трубке и попадет прямо в отверстие, литий на его переднем конце с огромной силой ударится о диск полония, который ожидает его на другом конце трубки. Вот и все. Васильев выдавил капельку суперклея и приклеил кружок полония к основанию плоского стального цилиндрика - затычки из каблука туфли Лички. Затем он привернул этот цилиндр в отверстие у основания одной из полусфер. Взяв урановый шар, он аккуратно опустил его в чашу. Внутри были четыре выступа, которые вошли в четыре углубления, сделанные на поверхности шара. Таким образом шар был надежно закреплен внутри. Васильев взял фонарик и посветил в отверстие в середине шара. - Ну вот, он там на месте, прямо с другого конца отверстия, - сказал он. Затем он накрыл сооружение второй полусферой, получился идеальный шар. Час он затягивал шестнадцать болтов по фланцам, плотно соединяя обе половинки в одно целое. - Теперь займемся пушкой, - объявил он. Он затолкал пластиковую взрывчатку в стальную трубку длиной около полуметра, осторожно утрамбовав ее ручкой от швабры, позаимствованной на кухне. Через небольшое отверстие у основания трубки Петровский мог разглядеть, как выпирает оттуда взрывчатка. Тем же самым суперклеем Васильев приклеил диск из лития к основанию уранового стержня, обернул его мягкой бумагой, чтобы он не съехал вниз от вибрации и затолкал стержень внутрь, чтобы он уперся во взрывчатку. Затем он привернул трубку к сфере. В результате получился арбуз, только серого цвета, с полуметровой ручкой, что-то вроде огромной перевернутой гранаты. - Почти готово, - сказал Васильев, - осталось совсем немного. Все остальное - обычная пиротехника. Он взял детонатор, разъединил проводки, выходящие с одного конца, и изолировал каждый лентой. Если они соприкоснутся, может произойти преждевременный взрыв. К каждому проводку от детонатора он подсоединил кусочек провода на пять ампер и вдавил детонатор в отверстие в колпаке стальной трубки, погрузив его в пластиковую взрывчатку. Потом он очень осторожно, как младенца, положил бомбу на приготовленную для нее колыбель, выложенную пористой резиной, обернул ее по бокам и, как одеялом, прикрыл ее еще и сверху. Снаружи торчали только два проводка. Один он подсоединил к положительному полюсу батареи. Был еще и третий провод. Он шел от отрицательного полюса батареи. Васильев обмотал изоляционной лентой все оголенные концы. - На всякий случай, - сказал он с усмешкой. - Иначе дело будет плохо. Оставалось еще реле времени. Васильев дрелью просверлил пять отверстий в верхней части дверцы стального шкафа. Центральное отверстие было для проводов часового механизма. Васильев пропустил их внутрь. Другие четыре предназначались для небольших болтов, которыми он прикрепил устройство с внешней стороны шкафа. Закончив с этим, он присоединил провода от детонатора и батареи к проводам от часового механизма, каждый с проводком своего цвета. Петровский затаил дыхание. - Не волнуйся, - успокоил Васильев, - этот таймер прошел неоднократную проверку в Союзе. Внутри есть прерыватель цепи, который работает надежно. Он закончил с последним проводом, очень тщательно изолировал места соединения и опустил дверцу, затем запер шкаф и бросил ключ Петровскому. - Вот и все, товарищ Росс. Ты можешь везти его на тележке в свой пикап. Можешь ехать куда угодно, вибрация ему не страшна. И последнее - эта желтая кнопка, если ее сильно нажать, включит часовой механизм, но не замкнет электрическую цепь. Это сделает реле времени через два часа. Нажмешь желтую кнопку, и через два часа на земле будет ад. Красная - ручное управление. Если нажать ее, детонация будет мгновенной. Он не знал, что ошибается. Он действительно верил тому, что ему сказали. Только четыре человека в Москве знали, что обе кнопки обеспечивали мгновенную детонацию. Был уже вечер. - Ну, дружище Росс, я очень хочу есть, немного выпить, хорошо выспаться и завтра утром отправиться домой. Это тебя устраивает? - Конечно, - ответил Петровский. - Давай поставим шкафчик вот сюда в угол. Налей себе виски, а я пойду сооружу ужин. В десять утра они выехали в аэропорт в маленькой машине Петровского. На обочине дороги к юго-западу от Колчестера, где прямо к дороге подступают густые леса, Петровский остановил машину и вышел по малой нужде. Несколько секунд спустя Васильев услышал его крики о помощи и помчался узнать, в чем дело. Там, за деревьями он и окончил свою жизнь от мастерски нанесенного удара, который сломал ему шею. После того, как из карманов Васильева были вынуты все бумаги, удостоверяющие личность, его тело было уложено в неглубокую канаву и прикрыто свежесрубленными ветками. Через день или два его, возможно, обнаружат, начнут расследование, в местных газетах опубликуют фотографию убитого, которую, может быть, увидит, а может, и не увидит сосед Армитэдж, может, опознает, а может быть, и не опознает человека на фотографии. Впрочем, все равно будет уже поздно. Петровский ехал обратно в Ипсвич. Он ни на минуту не сомневался в необходимости того, что сделал. Таков был приказ. Теперь у него другие проблемы. Все готово, времени в обрез. Он съездил в Рендлехемский лес, выбрал место в густых зарослях в ста метрах от забора базы ВВС США Бент-Уотерс. Здесь не будет никого, когда он в четыре утра нажмет желтую кнопку, с тем чтобы взрыв произошел в шесть часов. Свежими ветками он укроет шкафчик и быстро поедет в Лондон, пока часовой механизм будет отсчитывать минуты. Ему только не было известно, когда это произойдет. Сигнал начать операцию поступит через службу московского радио на английском языке в 22.00 накануне вечером. Это будет намеренная оговорка диктора в самом первом сообщении программы новостей. Но, поскольку Васильев уже не мог сообщить, что все готово, Петровскому самому придется посылать сообщение в Центр. Это будет последняя радиосвязь. После этого греки уже не будут нужны. В сумерках теплого июньского вечера он выехал из Черрихейз Клоуз и не спеша поехал в Тетфорд за своим мотоциклом. В девять он уже держал путь на северо-запад. x x x Конец скучному вечеру для поста наблюдения в доме Ройстонов пришел, когда в начале одиннадцатого из полицейского управления на связь вышел Лен Стюарт. - Джон, один из моих парней только что ужинал в забегаловке. Телефон прозвонил два раза и дал отбой. Потом опять звонил два раза, и опять отбой. В третий раз повторилось то же. Ребята на телефонной станции подтверждают. - Греки пытались взять трубку? - В первый раз просто не успели подойти. После этого даже не пытались. Продолжали обслуживать посетителей. Подожди, Джон... Джон, ты еще слушаешь? - Конечно. - Мои люди напротив закусочной сообщают, что один из греков вышел. Через черный ход. Садится в машину. - Две машины и четверо - за ним, - скомандовал Престон. - Остальные двое присмотрят за ресторанчиком. Беглец может уехать из города. Но он не уехал. Андреас Стефанидис приехал к себе на Комптон-стрит, поставил машину и вошел в дом. За занавесками зажегся свет. Больше ничего не произошло. В 23.20, раньше обычного, Спиридон закрыл ресторанчик и пешком отправился домой, куда он пришел без четверти двенадцать. Тигр, которого ждал Престон, появился около полуночи. На улице было очень тихо. Почти все огни были потушены. Престон рассматривал свои четыре машины и бригады по всей Комптон-стрит, тем не менее никто не заметил, откуда он появился. Первым о нем сообщил один из парней Стюарта. - В начале Комптон-Стрит, на перекрестке с Кросс-стрит стоит человек. - Что делает? - Ничего. Не двигаясь, стоит в темноте. - Ждите. В комнате Ройстонов на втором этаже было темным-темно. Занавески задернуты. Люди отошли от окна. Манго сидел на корточках за фотоаппаратом с инфракрасным объективом, Престон прижимал к уху свою маленькую рацию. Бригада Стюарта из шести человек и двое водителей были на улице, все поддерживали связь по радио. В одном из домов открылась дверь - кто-то впустил кошку. Дверь тут же захлопнулась. - Он идет, - сообщил голос по радио, - туда, к вам. Медленно. - Вижу, - шепотом сообщил Джинджер, наблюдавший за улицей через боковое окно. - Среднего роста и телосложения, в темном длинном плаще. - Манго, ты можешь щелкнуть его вон под тем фонарем? - спросил Буркиншоу. Манго немного повернул объектив. - Я взял в фокус это световое пятно, - сказал он. - Ему осталось пройти еще метров десять. Бесшумно человек в плаще вступил в пятно яркого света от уличного фонаря. Фотоаппарат Манго мгновенно отщелкнул пять кадров. Человек прошел мимо фонаря и оказался у калитки Стефанидисов. Он прошел по дорожке к входной двери и постучал, а не позвонил. Дверь сразу же открыли. В прихожей света не было. Человек в темном плаще вошел внутрь. Дверь закрылась. В доме напротив напряжение спало. - Манго, доставай свою пленку и мигом в полицейскую фотолабораторию. Я хочу, чтобы ее проявили и немедленно передали в Скотленд-Ярд, а оттуда сразу же на "Чарльз" и в Сентинел. Я их предупрежу, чтобы готовились установить личность. И все же что-то не давало Престону покоя. Ночь была теплая, почему человек шел в плаще? Чтобы не промокнуть? Но целый день светило солнце. Чтобы скрыть что-то? - Манго, во что точно он был одет? Ты же его видел через объектив. Манго был уже на полпути к двери. - В плащ. Темный, длинный. - А под плащом? Джинджер присвистнул. - Сапоги. Вспомнил. Высокие сапоги, сантиметров двадцать. - Черт. Он же на мотоцикле, - догадался Престон и скомандовал, - все на улицу. Машины оставить. Обыскать все улицы окрест. Мы ищем мотоцикл с неостывшим двигателем. "Проблема в том, - подумал Престон, - что я не знаю, сколько он там пробудет. Пять минут, десять, час?" Он вызвал Лена Стюарта. - Лен, это Джон. Если мы найдем мотоцикл, я хочу, чтобы установили на нем передатчик. А пока звони начальнику полиции Кингу. Пусть поднимает своих людей. Когда наш "друг" уйдет, мы его проводим. Бригада Гарри и я. А вы с ребятами останетесь присмотреть за греками. Через час, после того как мы уедем, полиция может войти в дом и арестовать греков. Лен Стюарт, находившийся в полицейском участке, согласился и стал звонить начальнику полиции Кингу домой. Через двадцать минут одна из групп поиска обнаружила мотоцикл. Она доложила Престону, который все еще находился в доме Ройстонов: - Нашли большой БМВ в начале Квин-стрит. За сиденьем - багажник, заперт. По обеим сторонам от заднего колеса две плетеные корзины, открыты. Двигатель и выхлопная труба еще теплые. - Регистрационный номер? Ему ответили. Он все передал Лену Стюарту в полицейский участок. Стюарт запросил, чтобы немедленно установили владельца. Номер был зарегистрирован в Саффолке, владелец некий Джеймс Дункэн Росс из Дорчестера. - Мотоцикл или украден, или номер фальшивый, или такого адреса нет, - сказал себе под нос Престон. Через несколько часов полиция Дорчестера установила, что последнее предположение оказалось правильным. Тому, кто обнаружил мотоцикл, приказали установить передатчик в одной из корзин, включить его и отойти от мотоцикла на приличное расстояние. Это был Джо, один из двух водителей Буркиншоу. Он выполнил приказ, вернулся в свою машину, склонился за баранкой и сообщил: датчик работает. - Хорошо, - сказал Престон, - мы меняемся. Все водители - по машинам. Трое из группы Лена Стюарта - подойдите с Уэст-стрит к заднему крыльцу нашего наблюдательного поста и смените нас. По одному, тихо и сразу. Людям в комнате он сказал: - Гарри, кончай. Пойдешь первым. Бери переднюю машину, я потом сяду к тебе. Барни, Джинджер, во вторую машину. Если Манго успеет, он поедет со мной. По одному через заднее крыльцо подошли люди Стюарта, чтобы агент не вышел из дома напротив, пока они сменяются. Он уходил последним. Престон проскользнул через сад на Уэст-стрит и через пять минут присоединился к Буркиншоу и его водителю Джо в первой машине, которая стояла на Фулджэм-роуд. Джинджер и Барни доложили, что заняли свои места во второй машине в начале Марсден-стрит. - Но если мотоцикл не его, - мрачно сказал Гарри, - мы сидим по уши в дерьме, и я даже не знаю, как тут быть. Престон сидел сзади. На переднем месте рядом с водителем Буркиншоу следил за экраном дисплея, вмонтированного в приборной доске. Как на маленьком экране радара, там ритмично пульсировал пучок света в секторе, который указывал положение мотоцикла по отношению к продольной оси автомобиля, в котором они сидели. Расстояние между ними было полмили. Во второй машине было установлено точно такое же устройство, позволяющее операторам при необходимости корректировать местоположение объекта. - Это его мотоцикл, - сказал Престон с отчаянием в голосе. - Он уходит. Внезапная реплика по рации положила конец всем разговорам. Люди Стюарта из дома Ройстонов сообщили, что человек в плаще вышел из двери дома напротив. Они подтвердили, что он идет по Комптон - стрит в направлении Кросс - стрит к БМВ. Затем он исчез из виду. Через две минуты один из водителей бригады Стюарта из машины на Сент-Маргаретс - драйв сообщил, что агент перешел эту улицу, двигаясь по направлению в Квинз-стрит. Потом он пропал. Прошло целых пять минут. Престон воззвал к богу. - Он поехал. Буркиншоу буквально подпрыгивал на переднем сидении от возбуждения, что с этим флегматиком случалось нечасто. Мерцающая точка медленно перемещалась по экрану дисплея. - Цель движется, - подтвердили из второй машины. - Подождите, когда он отъедет на милю, а затем трогайте, распорядился Престон. - Включайте двигатели уже сейчас. Сигнал двигался на юг и дальше на восток через центр Честерфилда. Когда он был уже в районе окружной дороги Лордсмилл, машины двинулись следом. Сигнал от мотоцикла был четким и непрерывным; мотоцикл шел по шоссе А-617 в направлении к Мэнсфилду и Ньюарку. Они держались в миле от него. Даже если бы они ехали с включенными фарами, мотоциклист все равно не смог бы их заметить. Джо усмехнулся. - Попробуй теперь от нас уйти, ублюдок, - сказал он. Престон чувствовал бы себя спокойнее, если бы человек, которого они преследовали, был на машине. Мотоциклистов чертовски трудно "вести". Быстрые и маневренные, мотоциклисты могли проскакивать даже в самые узкие щели в плотном потоке движущегося транспорта, нырять в узкие переулки, где не мог проехать ни один автомобиль, огибать закрывающие въезд тумбы. Даже за городом они могли свернуть с дороги и поехать прямо по целине, где невозможно преследовать на машине. Поэтому сейчас было главным не дать понять человеку впереди, что за ним есть "хвост". Он очень умело вел мотоцикл, все время держал предельно разрешенную на дороге скорость, не превышая ее, но и не снижая даже на поворотах. Он продолжал двигаться по шоссе А-617, проехав поворот на дорогу М-1, через Мэнсфилд, который в этот поздний час уже спал, и двинулся к Ньюарку. Дербиширские пейзажи сменились угодьями Ноттингемшира. Он не снижал скорости. У въезда в Ньюарк он остановился. - Очень быстро сокращается дистанция, - сообщил Джо. - Выключайте фары, останавливайте машину, - коротко приказал Престон. Действительно, Петровский свернул на боковую дорогу, заглушил мотор и выключил фары. Теперь он сидел у перекрестка и смотрел на шоссе в том направлении, откуда приехал. Мимо прогрохотал огромный грузовик и исчез на дороге к Ньюарку. Больше ничего. За милю отсюда на обочине дороги стояли две машины службы наблюдения. Петровский постоял еще минут пять, затем завел двигатель и поехал дальше на юго-восток. Когда увидели, что точка на экране ожила, они поехали за ним, стараясь не приближаться меньше, чем на милю. Переехали мост через реку Трент, вдалеке справа светились огни огромного сахарорафинадного завода. Около трех ночи оказались в Ньюарке. В городе сигнал на экране заметался, машине пришлось покружить по улицам. Наконец оказалось, что "объект" следует в направлении Линкольна по дороге А-16. Машины проехали по ней с полмили, Джо вдруг резко нажал на тормоза. - Он уходит направо, - сказал он. - Расстояние увеличивается. - Поворачивайте, - распорядился Престон. В Ньюарке они нашли поворот; цель ушла по дороге А-17 в юго-восточном направлении на Слифорд. x x x Полиция Честерфилда подошла к дому Стефанидисов в 2.55. Их было десять человек в форме, впереди шли двое в штатском из Специального отдела Скотленд-Ярда. Если бы они появились на десять минут раньше, они бы застали этих двух советских агентов врасплох. Полиции немного не повезло. Когда люди из Специального отдела уже подходили к двери, она открылась. Очевидно, братья собрались ехать, чтобы передать закодированное и записанное на специальное устройство внутри передатчика сообщение. Андреас Стефанидис увидел полицейских. Спиридон, у которого был передатчик, шел сзади. Андреас вскрикнул, чтобы предупредить брата, отступил назад и захлопнул дверь. Полиция пошла на штурм, пытаясь вышибить дверь. Когда дверь поддалась, Андреас оказался прямо под ней. Он дрался как лев, защищая коридорчик. Люди из Специального отдела переступили через свалку, быстро осмотрели комнаты первого этажа, выяснили у дежуривших на заднем дворе, что никто не выходил, и поспешили наверх. В спальнях никого не оказалось. Спиридона они обнаружили на чердаке прямо под крышей. Передатчик стоял на полу; шнур от него был в розетке, а на корпусе горел маленький красный огонек. Спиридон сдался без сопротивления. Пост службы радиоперехвата в Менвит Хилле запеленговал короткий сигнал подпольного радиопередатчика в 2.58 в четверг, 11 июня. Засечка была сделана немедленно и показывала, что передача велась с западной окраины Честерфилда. Об этом тут же сообщили в полицейский участок города, откуда Менвит Хилл соединили прямо с машиной начальника полиции Робина Кинга. Он выслушал и сказал: - Я знаю. Мы только что их взяли. x x x В Москве прапорщик - радист снял наушники и кивнул на телепринтер. - Сигнал очень слабый, но четкий, - сказал он. Принтер застучал, выдавая широкую полосу бумаги, сплошь покрытую беспорядочными буквами. Когда он замолчал, дежурный офицер оторвал распечатку и загрузил ее в декодер, который был настроен на код определенного шифроблока. Листок ушел в декодер, компьютер аппарата проделал все необходимые перестановки и выдал расшифрованный вариант. Радист прочитал текст и улыбнулся, затем он набрал номер, уточнил, с кем разговаривает и сообщил: - Для "Авроры" все готово. x x x После Ньюарка рельеф местности стал ровнее. Усилился ветер. Погоня переместилась на прямые, как стрела, дороги между болот Линкольншира и Фена. Пульсирующий сигнал дисплея был четким и постоянным, он вел обе машины Престона по дороге А-17 через Слифорд к заливу Уош в графстве Норфолк. К юго-востоку от Слифорда Петровский опять остановился и долго всматривался, пытаясь разглядеть огни фар позади. Но ничего не увидел. В миле отсюда в темноте выжидали его преследователи. Когда точка на экране опять задвигалась, машины двинулись следом. В Саттертоне на выезде из спящей деревушки дорога раздваивалась: одна, А-16, шла на юг в Сполдинг, а другая А-17, - на юго-восток к Ленг Саттону и дальше в Норфолк к Кингс-Линн. Около двух минут потребовалось, чтобы определить, что светящаяся точка движется точно по дороге А-17 в Норфолк. Разрыв между мотоциклистом и преследователями увеличился до трех миль. - Сближаемся, - приказал Престон, и Джо удерживал стрелку спидометра на цифре 90, пока дистанция опять не сократилась до полутора миль. Возле Кингс-Линн они проехали через реку Уз, спустя несколько секунд точка задвигалась на юг от объездной дороги к Даунэм-маркету и Тетфорду. - Куда, черт возьми, его понесло, - проворчал Джо. - У него где-то здесь база, - сказал Престон. - Продолжайте преследование. Слева на востоке у горизонта появилась розовая полоска, силуэты деревьев по обеим сторонам дороги стали отчетливее. Джо выключил передний свет и оставил только подфарники. Далеко на юге огни также притушила колонна автобусов, запрудивших все улицы небольшого торгового городка Бери-Сент-Эдмундс. Автобусов было около двухсот, битком набитых участниками марша мира, часть демонстрантов ехала на машинах, мотоциклах, велосипедах, часть двигалась пешком. Вереница машин, обвешанных знаменами и транспарантами, выехала из города и двинулась по дороге А - 143. У перекрестка в Иксуорте машины и автобусы остановились. Автобусы не могли дальше двигаться по узким проселочным дорогам. На обочине неподалеку от перекрестка зевающие пассажиры выгрузились прямо на поля Саффолка, над которыми занимался рассвет. Организаторы принялись уговаривать и убеждать это бесформенное скопище людей построиться в некое подобие колонны, полицейские Саффолка преспокойно взирали на все происходящее, сидя на своих мотоциклах. x x x В Лондоне огни все горели. Сэр Бернард Хеммингс прибыл на службу из дома как только ему сообщили, что бригада наблюдения в Честерфилде дождалась наконец нужного человека и следит за ним. Сэр Бернард находился на узле связи в цоколе здания на Корк-стрит. Брайан Харкорт-Смит был рядом. На другом конце Лондона у себя в кабинете сидел сэр Найджел Ирвин, которого также подняли по его собственной просьбе. Несколькими этажами ниже в архиве вот уже полночи Блодвин всматривалась в лицо человека, сфотографированного под уличным фонарем в маленьком городке в Дербишире. Поздно ночью ее доставили сюда на машине из дома в Кэмден-таун. Мисс Блодвин согласилась приехать только по личной просьбе сэра Найджела. Он сам ее встретил с букетом цветов; для него она была готова на что угодно, но только для него. - Он у нас раньше не фигурировал, - сказала мисс Блодвин, увидев фотографию. - И все же... Через час она решила посмотреть снимки с Ближнего Востока, а в четыре утра нашла нужную фотографию. Это был снимок, переданный израильской "Моссад", сделанный шесть лет назад. Даже "Моссад" сомневалась; приложенный к снимку текст гласил, что это всего лишь предположение. Фотография была сделана на улице Дамаска. Тогда этого человека звали Тимоти Донелли, он продавал уотер-фордский хрусталь. Скорее на всякий случай, чем из подозрений, "Моссад" сфотографировала торговца и навела о нем справки у своих людей в Дублине. Тимоти Донелли действительно существовал, только тогда был не в Дамаске. Он исчез и больше никогда не появлялся. - Это он, - уверенно сказала Блодвин. - Посмотрите на уши. Ему следовало бы носить шляпу. Сэр Найджел позвонил на узел связи на Корк-стрит. - Кажется, у нас уже есть его фотография, Бернард, - сообщил он. - Мы можем отпечатать копию для вас. x x x Они чуть не потеряли объект милях в шести к югу от Кинге-Линн. Машины группы преследования направлялись на юг к Даун-Хему, когда точка начала перемещаться, сначала почти незаметно, а затем все дальше и дальше на восток. Престон посмотрел на карту дорог. - Он повернул вот здесь назад на А-134, - сказал он. - Направляется в Тетфорд. Сверните налево. Они снова напали на его след в Страдсетте. Прямая дорога вела через леса до Тетфорда. Машины въехали на вершину Гэллоуз-хилл, внизу лежал старинный торговый городок, укрытый предрассветной дымкой. Джо резко нажал на тормоза. - Он опять остановился. - Опять проверяет, нет ли хвоста? - Где он? Джо проверил индикатор расстояния и указал прямо перед собой: - Где-то в центре города, Джон. Престон внимательно изучил карту. Кроме дороги, по которой они ехали, из Тетфорда вели еще пять. Они расходились от города, как лучи. Рассветало. Было пять часов утра. Престон зевнул. - Дадим ему еще десять минут. Но точка не сдвинулась с места ни через десять, ни через пятнадцать минут. Престон отправил вторую машину по кольцевой дороге. Из четырех пунктов вторая машина сделала триангуляция вместе с первой; точка находилась прямо в центре Тетфорда. Престон взял в руки переговорное устройство: - О'кей, мы нашли его базу. Поехали. Обе машины направились в центр города. Они съехались на Магдалин-cтрит и в 5.25 обнаружили площадку, окруженную по периметру гаражами, закрытыми на замок. Джо развернул машину, она точно уперлась в один из гаражей. Напряжение в группе стало нарастать. - Он там, - сказал Джо. Престон выбрался из машины. К нему присоединились Барни и Джинджер из второй машины. - Джинджер, ты можешь открыть этот замок? Вместо ответа Джинджер взял из набора инструментов в одной из машин ключ для свечей зажигания, захватил им ручку замка и резко дернул. В замке что-то хрястнуло. Престон одобрительно кивнул. Джинджер настежь распахнул дверь гаража и быстро отступил назад. Все, кто был во дворе, смотрели внутрь. В центре гаража на подставке стоял мотоцикл. На крючке висела черная кожаная одежда и мотоциклетный шлем. Рядом около стены стояли высокие ботинки. На пыльном полу с пятнами пролитого масла виднелись следы шин небольшого автомобиля. - Вот черт, - сказал Гарри Буркиншоу, - здесь у него перевалочная база. Джо высунулся из окна машины: - "Корк" только что вышел на связь. Они говорят, у них есть хороший снимок. Спрашивают, куда его переслать? - В полицейское управление Тетфорда, - ответил Престон. Он взглянул на чистое голубое небо над головой. - Кажется, мы опоздали, - прошептал он себе самому. Глава 22 В шестом часу демонстранты, наконец, выстроились в колонну по семь человек в ряд и целую милю длиной. Голова колонны двинулась по узкой дороге, имевшей номер А-1088, от перекрестка Иксуорт. Участники марша держали путь через деревню Литтл-Фейкенхэм к базе Королевских ВВС в Хонингтоне. Утро было солнечное, все пребывали в прекрасном расположении духа, несмотря на ранний час. Организаторы выбрали такое время, чтобы успеть к прибытию первых американских самолетов "Гэлакси", которые должны доставить крылатые ракеты на британскую землю. Когда голова колонны пошла между рядами живой изгороди, окаймлявшей дорогу, демонстранты начали скандировать ритуальное: "Нет крылатым ракетам - янки, вон!" Много лет Хонингтон использовался как база для ударных бомбардировщиков "Торнадо" и никогда не привлекал внимания нации. Страдали от нее исключительно жители окрестных деревень Литтл-Фейкенхэм, Хенингтон и Сэпистон, которым приходилось терпеть рев бомбардировщиков над головой. Но решение создать в Хеннингтоне третью в Великобритании базу для крылатых ракет все перевернуло. "Торнадо" перебазировались в Шотландию, а вместо них покой местных жителей стали нарушать демонстранты, как правило, женщины, ведущие себя довольно странно: они вытаптывали поля, понаставили палаточные лагеря на участках общественной земли. Все это продолжалось уже более двух лет. Нынешний марш должен был стать самым массовым. Присутствовали пресса и телевидение. Операторы бежали впереди колонны, чтобы запечатлеть знаменитостей, идущих в первом ряду. В их числе были три члена теневого кабинета, два епископа, один католический священник высокого ранга, деятели реформистских церквей, пять профсоюзных вожаков и два известных академика. За ними колонной двигались пацифисты, противники службы в армии, священники, квакеры, студенты, просоветски настроенные марксисты - ленинцы, антисоветски настроенные троцкисты, учителя, лейбористские активисты вперемежку с безработными, панками, гомосексуалистами и бородатыми защитниками окружающей среды. Кроме того, шли сотни озабоченных домохозяек, рабочих, школьников. По обеим сторонам дороги разрозненными группками стояли женщины из палаточных лагерей с плакатами и знаменами, одетые в куртки с капюшонами и стриженные "под ежик". Многие аплодировали участникам марша. Впереди колонны ехали два полицейских на мотоциклах. x x x В 5.15 Валерий Петровский выехал из Тетфорда на юг по дороге А - 1088, чтобы по ней выехать на основную дорогу, ведущую в Ипсвич. Он всю ночь не спал и чувствовал сильную усталость. Он не сомневался, что его сообщение было передано в Москву до 3.30 и что там уже знают, что он их не подвел. У Юстон-холла он пересек границу графства Суффолк. Там он заметил полицейского на мотоцикле у обочины дороги. Неподходящее место и неподходящее время для встречи. Он часто проезжал по этой дороге за эти месяцы и ни разу не видел здесь полицейского патруля. Через милю пути в Литтл-Фейкенхэме его инстинкт заставил насторожиться. На северной окраине деревни стояли два белых полицейских "ровера". Рядом с машинами группа высших полицейских чинов что-то обсуждала с двумя патрульными на мотоциклах. Они посмотрели на его машину, когда он проезжал мимо, но не сделали никакой попытки остановить. Остановили его позже в Иксуорт-Торп. Он только что проехал деревню и подъезжал к церкви, расположенной по правую сторону от дороги, когда увидел полицейский мотоцикл, прислоненный к живой изгороди, и самого патрульного, стоящего посреди дороги с поднятой рукой. Петровский стал тормозить, правой рукой нащупывая в дверном кармане под свернутым шерстяным свитером финский автоматический пистолет. Если это ловушка, то блокировали и сзади. Но, по-видимому, полицейский был один. Рядом никого не было, рацию он держал у рта. Петровский остановил машину. Высокая фигура в черном виниловом шлеме неторопливо приблизилась к дверце и наклонилась к водителю. Петровский увидел перед собой простодушное румяное лицо уроженца Суффолка, которого невозможно заподозрить в коварстве. - Могу я вас попросить поставить вашу машину на обочине, сэр. Вон там, напротив церкви, там вы будете в безопасности. Наверное, это ловушка. Но почему никого кругом нет? - В чем дело, офицер? - Извиняюсь, сэр, боюсь, что дальше вам не проехать. Дорога перекрыта. Но скоро мы ее освободим. Говорит правду или обманывает? Он решил пока не трогать полицейского. Он кивнул, включил сцепление, припарковал машину на площадке у церкви и стал ждать. В зеркале он видел, что полицейский не обращает на него никакого внимания, а заворачивает следующую машину на площадку к церкви. Может быть, это контрразведка? Но в машине сидел только один человек. Машина остановилась прямо за ним. Человек вышел из машины. - Что происходит? - обратился он к полицейскому. Петровскому было все прекрасно слышно через опущенное стекло. - Разве вы не слыхали, сэр? Демонстрация. Об этом же все газеты писали. И по телевизору сообщали. - Вот черт, - выругался водитель. - Я не сообразил, что они пойдут по этой дороге так рано. - Они очень быстро пойдут, - стараясь успокоить его, сказал полицейский, - Потеряете не больше часа. В этот момент из-за поворота показалась голова колонны. Петровский издали смотрел на знамена, прислушивался к едва различимым выкрикам с отвращением и презрением. Он тоже выбрался из машины, чтобы посмотреть на все поближе. x x x На площадке перед гаражами с Магдален-стрит понемногу собирался народ. После того, как преследователи обнаружили опустевший гараж. Престон отправил Барни на Гроув-Лейн в полицейский участок просить срочной помощи. Там в этот ранний час оказались всего двое - дежурный констебль в приемной и полицейский сержант, пивший чай у себя в кабинете. Престон вызвал Лондон по полицейской волне. Несмотря на то, что эта волна легко прослушивалась, и в другое время он бы никогда не стал вести переговоры на ней открытым текстом, сейчас он отбросил всякую осторожность. Он вызвал самого сэра Бернарда. - Мне нужна помощь полиции Норфолка и Суффолка, - сказал он, - а еще вертолет, сэр, и немедленно, иначе будет поздно. Те двадцать минут, пока он ждал, Престон изучал карту дорог Восточной Англии, разложив ее на капоте машины Джо. Минут через пять прибыл патрульный на мотоцикле из тетфордской полиции, которого сюда направил сержант. Он въехал во двор и заглушил двигатель. Полицейский подошел к Престону, расстегивая шлем. - Это вы из Лондона? - спросил он. - Чем могу помочь? - Вы же не волшебник, - со вздохом ответил Престон. Приехал Барни из полицейского участка. - Вот фотография, Джон. Пришла, пока я разговаривал с дежурным сержантом. Престон вгляделся в красивое молодое лицо, снятое на улице Дамаска. - Сволочь, - процедил он сквозь зубы. Но его слова потонули в грохоте моторов. Два американских стратегических бомбардировщика Ф-111 пронеслись над городом очень низко, направляясь куда - то на восток. Рев их двигателей нарушил тишину просыпающегося городка. Полицейский даже не взглянул на небо. Барни, стоявший рядом с Престоном, проводил их взглядом. - Шумные черти, - заметил он. - Они тут постоянно летают, - сказал местный блюститель порядка. - Мы привыкли. Уже не замечаем. Они из Лейкенхита. - Да, лондонский аэропорт тоже не подарок, - вступил Барни, который жил в Хаунслоу, - но пассажирские самолеты не летают так низко. Не думаю, чтобы я мог долго терпеть такое. - Пусть летают, только бы не падали, - сказал полицейский, разворачивая плитку шоколада. - Не хотел бы я, чтобы какой-нибудь разбился. У них на борту атомные бомбы. Правда, маленькие. Престон медленно повернулся к нему. - Что вы сказали? - переспросил он. x x x МИ-5 сработала быстро. На этот раз без посредничества юрисконсульта сэр Бернард лично позвонил обоим заместителям главных констеблей по уголовным делам графств Норфолк и Суффолк. Полицейский чин в Норидже еще спал, но его коллега в Ипсвиче был уже на посту из-за демонстрации, которая отвлекла на себя почти половину всех полицейских сил графства. С заместителем главного констебля в Норфолке удалось связаться в то время, когда ему позвонили из полицейского участка Тетфорда. Он дал устное распоряжение, чтобы местная полиция оказывала операции всяческое содействие: бумаги придут позже. Брайан Харкорт-Смит пытался раздобыть вертолет. Обе специальные службы Великобритании имеют право пользоваться вертолетами, базирующимися в Нортоуте под Лондоном. Обычно вертолет заказывают заранее. Но срочный запрос заместителя генерального директора ускорил дело, вертолет поднимется в воздух через сорок минут, а еще через сорок минут он прибудет в Тетфорд. Харкорт-Смит связался с сэром Бернардом. - На переброску уйдет восемьдесят минут, - сообщил он. Генеральный директор обратился к главному констеблю Суффолка. - У вас есть полицейский вертолет? Прямо сейчас? - спросил он полицейского из Ипсвича. - У нас есть один в воздухе над Бери-Сент-Эдмундз, - сообщил тот. - Направьте его в Тетфорд, чтобы взял на борт одного из наших людей, сказал сэр Бернард. - Это вопрос национальной безопасности, я уверяю вас. - Я немедля отдам распоряжение, - ответил заместитель главного констебля Суффолка. x x x ...Престон жестом подозвал тетфордского полицейского к машине. - Покажите-ка мне на карте все американские военные базы в этом районе, - попросил он. Патрульный ткнул толстым пальцем в карту. - Они тут по всей округе, сэр. Вот здесь в северном Норфолке-Скалторп, к западу отсюда - Лейкенхит и Милден-холл, Чиксэндз в Бедфордшире. А потом еще есть Бентуотерс на побережье Суффолка около Вудбриджа. x x x Было шесть часов. Участники марша обтекали две машины, стоящие на площадке у церкви Всех Святых. Церковь представляла собой небольшое, но очень изящное сооружение, столь же старое, сколь и сама деревня. Крыша была крыта норфолкским тростником, электрического освещения в ней все еще не провели. Вечерние службы шли при свечах. Петровский стоял у машины и смотрел, скрестив руки на груди, как демонстранты проходят мимо. Его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций. Думал же он обо всем происходящем не без сарказма. где-то за спиной над полями летел на север вертолет дорожной полиции, но он этого не услышал из-за громких выкриков демонстрантов. Водитель второй машины, который оказался продавцом кондитерских изделий, возвращался домой с семинара по рекламе сливочного печенья "баттер-осбернз". Он подошел к Петровскому и кивнул в сторону колонны. - Засранцы, - прокомментировал он, перекрывая крики "Нет крылатым ракетам - янки вон!". Русский улыбнулся и кивком головы выразил согласие. Не получив больше никакого ответа, продавец печенья вернулся к своей машине, уселся на водительское сиденье и стал читать рекламные проспекты, которые вез с собой. Если бы Петровский обладал более развитым чувством юмора, он мог посмеяться над ситуацией, в которой оказался. Он стоит у церкви, посвященной богу, в которого он не верит, в стране, которую хочет стереть с лица земли, и пропускает мимо людей, которых искренне презирает. И вместе с тем, если его миссия будет выполнена, все требования этих демонстрантов будут удовлетворены. Он вздохнул, подумав, как быстро в его собственной стране войска МВД справились бы с такой демонстрацией и сдали всех зачинщиков ребятам из Пятого Главного управления для беседы в Лефортово. x x x Престон смотрел на карту, на которой он обвел кружками пять американских военно-воздушных баз, и размышлял. Если бы я был нелегальным агентом и жил в чужой стране, выполняя секретное задание, я постарался бы затеряться в большом городе. В Норфолке были Кингс-Линн, Норидж и Ярмут. В Суффолке - Лоустофт, Бери-Сент-Эдмундз, Колчестер и Ипсвич. Если человек, которого он преследует, возвращался в Кингс-Линн, где рядом база ВВС США Скалторп, он проехал бы обратно мимо них в Гэллоуз-хилл. Но никто не проезжал. Остаются четыре базы: три на западе и одна на юге. Он проанализировал маршрут, по которому двигался его "объект" от Честерфилда до Тетфорда. На юго-восток, все время на юго-восток. Логично иметь перевалочный пункт, чтобы пересесть с мотоцикла на машину, где-нибудь по дороге. Если бы его маршрут к передатчику в Честерфилде пролегал от Лейенхита и Милден-холла, разумно арендовать гараж в Иле или Питерборо по пути в центральные графства. Он мысленно провел прямую из центральных графств до Тетфорда, а затем продолжил ее дальше на юго-восток. Она уперлась прямо в Ипсвич. В двенадцати милях от Ипсвича в густом лесу на побережье находится база Бентуотерс. Там базируются Ф-5, современные штурмовики с тактическим ядерным оружием на борту, предназначенные для отражения возможной атаки 29 000 танков. Сзади донесся треск ожившей рации. Полицейский подошел и ответил на вызов. - С юга сюда летит вертолет, - сообщил он. - Это ко мне, - сказал Престон. - Ах вот в чем дело, где им сесть? Поблизости есть ровная площадка? - поинтересовался Престон. - Есть местечко, которое мы называем Луга, - сказал полицейский, - Вниз по Касл-стрит за каруселями. Там довольно сухо. - Скажите ему сесть там. Я его встречу, - распорядился Престон. Затем он обратился к своим ребятам, дремавшим в машинах: - Едем в Луга. Все расселись. Престон протянул свою карту патрульному: - Скажите, если бы вы из Тетфорда держали путь в Ипсвич, по какой дороге вы поехали? Ни секунды не сомневаясь, полицейский - мотоциклист ткнул в карту: - Я бы поехал по А-1088 до Иксуорта, а там свернул у деревни Элмсвелл на А-45 до Ипсвича. Престон согласно кивнул. - Я бы сделал то же самое. Будем надеяться, что и наш "друг" поступит именно так. Вы останетесь здесь и постараетесь найти кого-нибудь из арендаторов гаражей, кто видел машину беглеца. Мне нужен ее регистрационный номер. На лужайке рядом с каруселью уже поджидал легкий вертолет "Белл". Престон залез в него, прихватив с собой радиостанцию. - Оставайтесь здесь, - приказал Престон Гарри Буркиншоу. - Это почти безумная затея. Он оторвался от нас как минимум на пятьдесят минут. Я полечу в Ипсвич и посмотрю, нельзя ли там что-нибудь разузнать. Если нет, остается только регистрационный номер машины. Возможно, кто-то его видел. В случае, если тетфордской полиции удастся обнаружить этого человека, я буду в Ипсвиче. Он нырнул в маленькую кабинку под вращающимися лопастями винта. В кабине он предъявил пилоту служебное удостоверение и кивнул автоинспектору, который примостился сзади. - Вы быстро добрались, - крикнул Престон пилоту. - Я был в воздухе, когда меня вызвали, - ответил пилот. Вертолет набрал высоту и стал удаляться от Тетфорда. - Как полетим? - Вдоль дороги А-1088. - Хотите увидеть демонстрацию? - Какую демонстрацию? Пилот взглянул на Престона так, будто тот с луны свалился. Вертолет, заваливаясь носом вниз, двигался на юго-восток. Дорога А-1088 лежала по правому борту. Престон ее хорошо видел. - Марш к базе ВВС Хонингтон, - сказал пилот. - Об этом было во всех газетах и по телевизору. Ну конечно же, он видел по телевизору сюжеты, посвященные предполагаемой демонстрации протеста у базы. Он две недели просидел у телевизора в Честерфилде. Он просто не осознал, что база находится на дороге А-1088, между Тетфордом и Иксуртом. Через полминуты он увидел базу воочию. Справа от него в лучах утреннего солнца блеснули взлетно-посадочные полосы авиабазы. Огромный американский транспортный самолет "Гэлакси", приземлившись, выруливал по взлетно-посадочной полосе. Снаружи у всех ворот базы стояли кордоны суффолкских полицейских лицом к демонстрантам. От огромной толпы перед полицейским заслоном отделился темный ручеек под знаменем, развевающимся на ветру. Эти люди бежали назад на дорогу А - 1088, высыпали на нее и двинулись к разъезду Иксуорта. Прямо под вертолетом была деревня Литтл-Фейкенхэм, вдали виднелась деревня Хонингтон. Престон различал прямоугольники зданий Хонингтон-Холла и красные кирпичные постройки поселка пивоваров через дорогу. Здесь было самое большое скопление демонстрантов у поворота на узенькую аллею, ведущую к базе. Сердце Престона учащенно забилось. На дороге от центра Хонингтон друг за другом на протяжении полумили выстроилась вереница машин; их водители ждали конца манифестации. Там было около сотни машин. Еще дальше, прямо в середине колонны демонстрантов он разглядел крыши еще двух или трех машин, не успевших добраться до иксуортского поворота и оказавшихся в ловушке. Несколько машин стояли в центре деревни Иксуорт-Торп и еще две подальше - возле маленькой церквушки. - Интересно, он здесь? - прошептал он. x x x Валерий Петровский увидел, что к нему направляется полицейский, который раньше остановил его машину. Ряды демонстрантов поредели; проходил конец колонны. - Извините за задержку, сэр. Кажется, людей собралось больше, чем предполагалось. Петровский дружелюбно пожал плечами: - Что поделаешь, офицер. Я был круглым идиотом, что здесь поехал. Думал, успею проскочить. - Многие так думали. Ну теперь-то осталось недолго. Минут десять еще будут идти демонстранты, потом несколько больших машин с громкоговорителями, замыкающими колонну. Как только они пройдут, мы откроем проезд. x x x Над полями делал широкий круг полицейский вертолет. В нем Петровский заметил автоинспектора, который что-то докладывал по рации. - Гарри, как слышишь меня? Это Джон, перехожу на прием. Престон сидел в вертолете, зависшем над Иксуорт-Торп и вызывал по рации Буркиншоу. Наконец из Тетфорда сквозь помехи донесся голос Гарри. - Здесь Гарри. Слышу тебя, Джон. - Гарри, здесь внизу демонстрация. Есть шанс, всего лишь небольшой шанс, что "друг" застрял на дороге. Подожди. Он повернулся к пилоту. - Как долго все это продолжается? - Около часа. - Когда перекрыли дорогу на Иксуорт? Из глубины кабины наклонился офицер дорожной полиции. - В пять двадцать, - ответил он. Престон взглянул на часы. Шесть двадцать пять. - Гарри, мигом по дороге А-34 в Бери-Сент-Эдмундз, затем поезжайте по А-45. Встретите меня у пересечения А-1088 и А-45 у Элмсвелла. Пусть впереди едет полицейский от гаражей. Гарри, скажи Джо, пусть едет так, как еще никогда не ездил. Он потряс пилота за плечо. - Отвезите меня в Элмсвелл и высадите на поле у поворота. Перелет занял всего пять минут. Когда они пролетели над иксуортской развязкой, он увидел длинную змеящуюся цепочку автобусов, стоящих на обочине, которые привезли демонстрантов в этот живописный, поросший лесом, сельский уголок страны. Через две минуты вертолет был уже над широким двухполосным полотном А-45, идущим от Бери-Сент-Эдмундз в Ипсвич. Пилот развернул машину в воздухе, ища место для посадки. Внизу стелились луга. - Там может быть вода, - прокричал пилот, - я зависну. Вам придется прыгать. Престон кивнул. Он повернулся к полицейскому из дорожной полиции. - Берите свою фуражку. Пойдемте со мной. - Но это не входит в мои обязанности. Я представляю дорожную полицию. - Именно поэтому вы мне и нужны. Пошли. Он спрыгнул с высоты около полуметра в густую высокую траву. Сержант дорожной полиции, придерживая свою плоскую фуражку, чтобы ее не снесло потоком воздуха от вращающегося винта, последовал за ним. Пилот набрал высоту и повернул в Ипсвич на базу. Вдвоем, Престон впереди, они добрели через луг до загородки, перелезли через нее и оказались на дороге А-1088. Метров через сто она пересекалась с А-45. За перекрестком виднелся бесконечный поток транспорта, направляющегося в Ипсвич. - Ну, а теперь что? - спросил сержант. - Теперь вставайте здесь на дороге и останавливайте машины, которые идут на юг. Спрашивайте у водителей, не едут ли они от Хонингтона. Если они выехали на основную дорогу у иксуортской развязки или южнее, пропускайте. Скажите мне, когда проедет первая из тех машин, что попали в пробку из-за демонстрации. Он вышел на А-45 и стал смотреть направо в сторону Бери-Сент-Эдмундз. Ну, давай, Гарри, давай. Машины, идущие по шоссе в южном направлении, останавливались по знаку полицейского. Водители утверждали, что выехали на А-45 гораздо южнее места антиядерной демонстрации. Через двадцать минут Престон увидел тетфордского патрульного на мотоцикле с включенной сиреной. За ним мчались две машины службы наблюдения. Все резко затормозили у выезда на А-1088. Полицейский приподнял защитный щиток шлема. - Я, надеюсь, вы знаете, что делаете, сэр? Мы никогда еще не ездили так быстро. Наверняка будут вопросы. Престон поблагодарил его и распорядился, чтобы машины проехали немного по узкой дороге. Затем он указал на заросшую травой насыпь. - Джо, ну-ка врежься. - Что? - Ну, врежься, только не повреди машину. Главное, чтобы выглядело убедительно. Двое суффолкских полицейских с изумлением наблюдали, как Джо въехал в насыпь у выезда на основное шоссе. Задняя часть машины перегородила половину проезжей части. Престон велел, чтобы вторая машина отъехала метров на пятнадцать подальше. - Выходите из машины, - приказал он водителю. - Ну, давай, ребята вместе перевернем. С седьмой попытки удалось завалить машину МИ-5 набок. Потом Престон взял камень с обочины и разбил окно машины Джо, собрал осколки и усеял ими дорогу. - Джинджер, ложись на дорогу вот тут, у машины Джо. Барни, достань из багажника одеяло и прикрой его. Всего. С головой. Остальным спрятаться за кустами и не показываться. Он подозвал обоих полицейских. - Сержант, произошла серьезная авария. Я попрошу вас встать у тела и показывать следующим мимо машинам, чтобы его объезжали. Вы, офицер, поставьте ваш мотоцикл, идите вон туда и следите, чтобы проезжающие машины снижали скорость. Оба полицейских имели приказ оказывать всяческое содействие людям из Лондона, даже если они были маньяками. Престон присел возле насыпи, прижимая к лицу носовой платок, будто унимая кровотечение из носа. Ничто не вызывает такого любопытства шоферов, как вид тела, лежащего на обочине дороги. Престон позаботился о том, чтобы "тело" Джинджера лежало как раз со стороны водителя, проезжающего на юг по дороге А-1088. x x x Майор Валерий Петровский оказался в семнадцатой машине. Как и другие до него, скромный хэу-бэк затормозил по знаку полицейского, а затем медленно пополз мимо места аварии. С насыпи, прищурив глаза, Престон разглядывал русского, которого отделяли от него всего лишь метра четыре, он сравнивал его лицо по памяти с фотографией, лежащей в кармане. Уголком глаза он заметил, что хэу-бэк повернул налево по А-45, дождался просвета в потоке транспорта, а затем влился в него и поехал в направлении Ипсвича. Престон моментально вскочил и побежал. Двое водителей и двое парней из бригады наблюдения по его зову вышли из-за кустов. Изумленный водитель на дороге увидел, как "тело" вдруг вскочило на ноги и стало помогать остальным ставить на колеса перевернутую машину. Джо сел за баранку своей собственной машины и задним ходом выехал с насыпи. Барни, прежде чем сесть в машину, вытер грязь с фар, Гарри Буркиншоу достал не одну, а целых три мятных конфеты и разом сунул их в рот. Престон подошел к полицейскому на мотоцикле. - Можете возвращаться в Тетфорд, огромное вам спасибо. Сержанту дорожной полиции он сказал: - Вам придется остаться здесь. Вы в форме слишком заметный, чтобы ехать с нами. Благодарю вас за помощь. Машины МИ-5 выехали на А - 45 и повернули налево к Ипсвичу. Водитель, наблюдавший все это со стороны, спросил у сержанта: - Они что, снимают фильм для телевидения? - Я бы нисколько не удивился, - ответил сержант. - А кстати, не могли бы вы подвезти меня в Ипсвич? x x x Поток грузового и легкового транспорта в Ипсвич был очень плотным. Машин становилось все больше по мере того, как они подъезжали к городу. Это было на руку бригадам наблюдения. Не привлекая внимания, они менялись местами, чтобы по очереди держать хэу-бэк в поле зрения. Они въехали в город со стороны Уиттона. Не доезжая до центра, хэу-бэк свернул направо на Шевалиэр-стрит, а затем по кольцу на Хэндфордский мост через реку Оруэлл двинулся по Рэнилэ-роуд, а затем еще раз свернул направо. - Он опять едет за город, - сказал Джо. Неожиданно хэу-бэк перестроился в левый ряд и повернул в небольшой район жилой застройки. - Осторожно, - предупредил Престон Джо, - он нас не должен заметить. Он приказал второй машине оставаться на въезде в Белстед на случай, если хэу-бэк сделает круг и вернется обратно на эту дорогу. Джо медленно въехал в район семи тупичков, которые собственно и представляют собой Черрихейз-Клоуз. Они въехали в поселок в ту минуту, когда человек, за которым они следили, остановил машину на площадке перед домом в середине комплекса. Человек выходил из машины. Престон приказал Джо ехать дальше, чтобы не оказаться в поле зрения этого человека, а затем остановиться. - Гарри, дай мне твою шляпу и посмотри, нет ли в бардачке значка консервативной партии. Значок нашли; бригада наблюдателей пользовалась им, чтобы входить и выходить из дома Ройстонов, не вызывая подозрений. Престон приколол его на лацкан пиджака, снял плащ, в котором был, когда встретился с Петровским на дороге, надел плоскую круглую шляпу Гарри и вылез из машины. Он вернулся в поселок и пошел по противоположной от дома советского агента стороне улицы. Прямо напротив дома 12 располагался дом 9. В его окне Престон заметил плакат социал-демократической партии. Он подошел к входной двери и постучал. Ему открыла миловидная молодая женщина. Из комнат донесся детский голос, а затем мужской. Было восемь часов утра; семейство завтракало. Престон приподнял шляпу: - Доброе утро, мадам. Женщина заметила значок и сказала: - Извините, боюсь, вы напрасно теряете здесь время. Мы голосуем за социал-демократов. - Я прекрасно понимаю, мэм. Но я был бы вам очень признателен, если бы вы позволили показать вашему мужу некую рекламную литературу. Он подал ей пластиковую карточку - служебное удостоверение, свидетельствующее о том, что он является работником МИ-5. Она на него даже не взглянула, а, вздохнув, произнесла: - Ну хорошо. Хотя я уверена, что это ничего не изменит. Оставив его на пороге, она скрылась в доме, и через минуту Престон услышал приглушенный разговор на кухне. Оттуда вышел мужчина и подошел к двери, держа удостоверение в руках: молодой преуспевающий служащий фирмы в темных брюках, белой рубашке и галстуке своего клуба. Он был еще без пиджака. Его он оденет позже, когда отправится на работу. Он держал карточку Престона и хмурился. - Ну и что ж это такое? - обратился он к Престону. - То, что вы видите, сэр. Это удостоверение личности офицера МИ-5. - Это не розыгрыш? - Нет. Оно абсолютно настоящее. - Понятно. И чего же вы хотите? - Вы не могли бы впустить меня в дом и закрыть дверь. Секунду мужчина думал, а потом кивнул. Престон снял шляпу и переступил порог. Затем он закрыл за собой дверь. Напротив за тюлевыми занавесками, скрывавшими его от посторонних глаз, у себя в гостиной сидел Валерии Петровский. Он очень устал, все его мускулы болели от долгой езды. Он налил себе виски. Взглянув сквозь занавески через дорогу он увидел, что с соседями из дома 9 разговаривает один из бесконечного числа предвыборных агитаторов. К нему самому за прошедшую неделю наведывались уже трое, а когда он сегодня приехал домой, на коврике у двери лежала новая кипа агитационной литературы. Он увидел, как хозяин впустил посетителя в дом. "Еще один новообращенный, - подумал он. - Как же, поможет им это". x x x Престон с облегчением вздохнул. Хозяин дома смотрел на него с недоверием. Из кухни выглядывала его жена. В дверном проеме рядом с материнским коленом, появилось личико девочки трех лет. - Вы действительно из МИ-5? - Да. Видите ли, мы отнюдь не о двух головах и с зелеными ушами. В первый раз хозяин дома улыбнулся: - Конечно, нет. Но это так неожиданно. А что вы от нас хотите? - Да ничего конечно же, - улыбнулся Престон. - Я даже не знаю, кто вы такие. Мои коллеги и я следим за человеком, который, как мы предполагаем, является иностранным агентом. Он только что вошел в дом напротив. Мне бы хотелось воспользоваться вашим телефоном и может быть, попросить вас разрешить двум мшим сотрудникам подежурить у вас на втором этаже, откуда видно дом напротив. - Номер 12? - переспросил мужчина - Джим Росс? Он не иностранец. - Я не уверен. Можно позвонить? - Да, да, конечно. - Он повернулся к жене и дочери. - Ну, пойдемте все на кухню. Престон позвонил на Чарльз-стрит, откуда его соединили с сэром Бернардом Хемингсом, который все еще был на "Корк". Буркиншоу уже успел связаться со своими и сообщил им, что "клиент" находится у себя дома в Ипсвиче и что "такси" наготове в этом районе. - Престон? - сказал генеральный директор в трубку. - Джон? Где именно вы находитесь? - В жилом квартале Черрихейз-клоуз в Ипсвиче, - ответил Престон. - Мы его нашли. Я абсолютно уверен, что это его база. - Думаете, пора его брать? - Да, сэр. Полагаю, он вооружен. Вы понимаете, что я хочу сказать. Этот орешек не по зубам ни Специальному отделу, ни местной полиции. Он сказал генеральному директору все, что хотел сказать, затем положил трубку и набрал прямой телефон сэра Найджела в Сентинел-хауз. - Да, Джон, вы правы, - ответил "Си", когда Престон дал ему ту же самую информацию. - Если у него действительно есть то, о чем мы думаем, пожалуй, лучше действительно представить вам в распоряжение спецотряд. Глава 23 Вызвать Специальный отряд по борьбе с терроризмом, отлично тренированных специалистов-универсалов, умеющих проникать всюду, вести наблюдение, осуществлять захваты преступников в городских условиях не так легко, как это показывают в остросюжетных телебоевиках. Отряд никогда не действует по своей собственной инициативе. Он, как и любое другое подразделение вооруженных сил, может действовать по конституции на территории Соединенного Королевства только в рамках оказания помощи гражданским властям, а именно: полиции. Таким образом, юридически всей операцией руководит местная полиция. В действительности же, как только отряд получает приказ действовать, местной полиции благоразумнее не вмешиваться. По закону официальный запрос в министерство внутренних дел об использовании отряда должен исходить от главного констебля графства, где возникли чрезвычайные обстоятельства, с которыми он не может справиться своими силами. Вполне возможно, что главному констеблю "рекомендуют" обратиться с такой просьбой, и надо быть очень смелым человеком, чтобы отказаться сделать это, когда рекомендация исходит с самых верхов. После того как главный констебль направит официальный запрос заместителю министра внутренних дел, тот передаст его коллеге в министерство обороны, а он, в свою очередь, уведомит о запросе начальника военных операций. Начальник военных операций отдаст приказ выступить спецотряду с его базы в Херефорде. То, что процедура занимает очень малое время, объясняется отчасти тем, что она отрепетирована несчетное количество раз и отточена до мелочей, а отчасти это объясняется тем, что при необходимости действовать включается в дело система личных отношений британского истеблишмента, которые позволяют принять решение на основании устных просьб, с последующим оформлением бумажных формальностей. Британцам, возможно, кажется, что их отечественная бюрократическая машина самая громоздкая и неповоротливая, но она работает поистине с молниеносной быстротой в сравнении с аналогичными в любой из других европейских стран и Америки. Большинство главных констеблей Соединенного Королевства бывали в Херефорде и знакомились с подразделением, которое больше известно просто как "полк", а также с тем, какие именно виды поддержки он может оказывать, если его об этом просят. Это на всех производило впечатление. x x x В то утро главному констеблю Суффолка позвонили из Лондона и сообщили об иностранном агенте, который, как полагают, вооружен и, возможно, имеет бомбу, спрятанную где-то в Черрихейз-клоуз в Ипсвиче. Констебль связался с сэром Губертом Виллерсом на Уайтхолле, где его звонка уже ждали. Сэр Губерт проинформировал своего министра, который довел дело до премьер-министра. Заручившись согласием Даунинг-стрит, сэр Губерт передал запрос сэру Перегрину Джонсу в министерство обороны. Что касается последнего, то он давно был в курсе дела, потому что уже успел переговорить с сэром Мартином Флэннери. Через час после звонка из министерства внутренних дел начальнику главного полицейского управления Суффолка начальник военных операций разговаривал по линии секретной связи с командиром "полка" в Херефорде. В основе боевой структуры спецотряда лежит число "четыре". Боевая группа состоит из четырех человек, четыре таких группы образуют взвод, четыре взвода - батальон. Всего имеется четыре ударных батальона - А, Б, Д, Ж. Эти подразделения по очереди выполняют различные задачи, действуя в Северной Ирландии и на Ближнем Востоке, ведут операции в джунглях, выполняют особые задания в рамках НАТО. Кроме того, один батальон постоянно находится в состоянии боевой готовности на базе "полка" в Херефорде. Командировки групп длятся от шести до двенадцати месяцев. Этот месяц на базе нес боевое дежурство батальон "Б". Один взвод был в получасовой готовности, другой страховал его в двухчасовой готовности. Каждый батальон состоит из парашютно-десантного взвода, взвода морской пехоты, горнострелкового взвода (альпинистов) и мотопехотного взвода (стрелков на "лендроверах"). Когда бригадный генерал Джереми Криппс закончил разговор с Лондоном, он отдал приказ отправляться в Ипсвич седьмому взводу - парашютистам-десантникам батальона "Б". x x x - Чем вы обычно занимаетесь в это время? - спросил Престон хозяина дома, которого звали мистер Адриан. Молодой бизнесмен только что поговорил по телефону с помощником по уголовным делам главного констебля графства. Если у мистера Адриана и были какие-то сомнения относительно неожиданного гостя, пришедшего полчаса назад, то теперь они рассеялись. Престон сам предложил Адриану позвонить в полицейское управление и убедиться, что суффолкская полиция оказывает поддержку человеку из МИ-5, сидящему у него в гостиной. Ему также сказали, что человек из дома напротив, возможно вооружен и очень опасен и что арест его планируется на ближайшее время. - Где-то без четверти девять, то есть через десять минут, я должен выехать на работу. Около десяти моя жена Люсинда отводит Саманту в детский сад. Потом она делает покупки, около полудня забирает Саманту и возвращается домой. Пешком. Я приезжаю с работы около шести тридцати. На машине, конечно. - Я бы советовал вам взять сегодня выходной, - сказал Престон. Позвоните в контору и скажите, что плохо себя чувствуете. Уйдете из дома как обычно. В конце улицы, там, где выезд из поселка на Белстед-роуд, вас встретит полицейская машина. - А как же моя жена и ребенок? - Миссис Адриан подождет здесь до того времени, когда обычно отправляется за покупками, затем уйдет из дома с Самантой и с корзиной для покупок и присоединится к вам. Вы куда-нибудь можете уехать на день? - В Феликстоу живет моя мать, - сказала миссис Адриан, явно нервничая. - Не могли бы вы навестить ее сегодня? Может быть, даже переночевать у нее? - А как же дом? - Я вас заверяю, мистер Адриан, с ним ничего не случится, - бодро пообещал Престон, утаив от хозяев возможность его полного разрушения, если что-то пойдет не так, как задумано. - Я прошу разрешения воспользоваться вашим жильем в качестве наблюдательного пункта для себя и моих коллег. Мы придем и уйдем через заднюю дверь. Мы ничего здесь не тронем. - Как ты думаешь, дорогая? - обратился мистер Адриан к жене. Она согласно кивнула. - Я только хочу забрать отсюда Саманту, - сказала она. - Через час, обещаю вам, - ответил Престон. - Мистер Росс из дома напротив не спал всю ночь, мы за ним следили. Вероятно, сейчас он спит. В любом случае полиция не начнет действовать до полудня, а может быть, и до вечера. - Хорошо, - сказал Адриан, - мы все сделаем. Он позвонил на работу и сказался больным, без четверти девять он уехал на машине из дома. Из окна спальни на втором этаже Петровский видел, как он уехал. Русский собирался немного вздремнуть. На улице было все как обычно. Адриан всегда уезжал на работу в это время. Престон заметил, что позади дома 9 был пустырь. Он вызвал Гарри Буркиншоу и Барни, которые вошли через заднюю дверь, кивнули смущенной миссис Адриан и поднялись наверх в спальню, чтобы приступить к своей обычной работе - наблюдению. Джинджер нашел холм за четверть мили отсюда, откуда он мог видеть и устье Оруэлл с доками, и поселок внизу. С помощью бинокля он мог следить за задним двориком дома 12 в Черрихейз-клоуз. - Он примыкает к садику дома в Брэкенхейз, - сообщил он Престону по радио. - Ни в доме, ни в саду никого не видно; все окна закрыты, что странно для такой погоды. - Продолжай наблюдение, - распорядился Престон. - Я буду здесь. Если придется выйти, меня заменит Гарри. Через час миссис Адриан с дочерью спокойно вышли из дома и пошли прочь. Тем временем в городе шли приготовления. Главный констебль, который до назначения на этот пост служил в патрульно-постовой службе, передал руководство предстоящей операцией своему заместителю по уголовным делам главному суперинтенданту Питеру Лоу. Лоу направил своих детективов в городскую ратушу, где те выяснили в налоговом отделе, что искомый дом принадлежит некоему мистеру Джонсону, но налоговые ведомости на него следует отсылать в фирму по аренде недвижимости "Оксборроу". Позвонив в фирму, они узнали, что сам мистер Джонсон сейчас находится в Саудовской Аравии, а дом на время его отсутствия сдан мистеру Джеймсу Дункану Россу. Вторую фотографию Росса, или же Тимоти Донелли на улице Дамаска, предъявили в "Оксборроу", где по ней опознали человека, снявшего дом. Отдел жилищного строительства городского совета помог связаться с архитекторами, проектировавшими район Хейз. Те предоставили подробные поэтажные планы домовладения под номером 12. Они сделали даже больше, сообщив, что в других районах Ипсвича по такому проекту построены несколько домов и один из них не заселен. Это очень пригодилось штурмовой группе, чтобы ориентироваться внутри дома. В обязанности Питера Лоу входило отыскать подходящую "зону ожидания" для спецотряда, когда он прибудет. Это должно быть уединенное место с хорошими подъездными путями для транспорта и телефонной связью. Был найден пустой склад на Игл Уорф, владелец разрешил полиции использовать его для "учений". Склад имел огромные раздвижные двери, через которые внутрь могли въехать машины и которые можно было потом закрыть, чтобы скрыть содержимое от посторонних глаз. Внутри было достаточно места, чтобы соорудить макет дома в Хейз. Кроме этого, на складе была небольшая комнатка со стеклянными стенами, которую можно было использовать как оперативный штаб. x x x Около полудня армейский вертолет "Скаут", рассекая воздух, опустился на дальнем краю городского аэропорта Ипсвича. Из него вышли три человека. Один был командиром "полка" бригадный генерал Криппс, другой, офицером по оперативным вопросам, а третий, капитан Джулиан Линдхерст, - командиром взвода. Все трое были в гражданском. Форма каждого лежала в чемоданчике, который он имел при себе. Их встретила полицейская машина без опознавательных знаков и доставила в "зону ожидания", где полиция уже разворачивала оперативный штаб. Главный суперинтендант Лоу кратко информировал прибывших обо всем, что знал сам, то есть обо всем, что ему сообщили из Лондона. Он говорил по телефону с Джоном Престоном, но пока лично с ним не встречался. - Есть какой-то Джон Престон, - начал бригадный генерал Криппс, руководит операцией от МИ-5. Где он сейчас? - Он находится на посту наблюдения, - ответил Лоу. - Я могу ему позвонить и попросить его приехать сюда. - Извините, сэр, - обратился капитан Линдхерст к своему командиру, можно я туда съезжу сам, взгляну на "точку сопротивления", а обратно приеду вместе с этим Престоном. - Хорошо, поезжайте. Все равно туда надо посылать машину. Через четверть часа после этого разговора полицейские показали капитану с холма здание, подходы к дому 9. Двадцатидевятилетний капитан, который все еще был в штатской одежде, прошел через пустырь, перескочил через забор и вошел в дом через заднюю дверь. В кухне он встретил Барни, который кипятил себе чай на плите миссис Адриан. - Линдхерст, - представился офицер, - из "полка". Мистер Престон здесь? - Джон, - позвал Престона Барни громким шепотом, - тут к тебе пришел "коричневый". Линдхерст поднялся на второй этаж в спальню, где и нашел Джона Престона. Он представился. Гарри Буркиншоу пробормотал что-то насчет чашки чая и вышел. Капитан разглядывал в окне дом 12 через дорогу. - Кажется, у нас мало информации, - растягивая слова, произнес Линдхерст. - Вы мне можете точно сказать, кто там находится? - Полагаю, советский агент, - сказал Престон, - нелегал, живет под именем Джеймса Дункана Росса. Ему за тридцать, он среднего роста и телосложения, вероятно, хорошо тренирован. Другими словами - профессионал. Он передал Линдхерсту фотографию, сделанную в Дамаске. Капитан изучил ее с явным интересом. - Еще кто-нибудь есть? - Возможно. Мы не знаем. Сам Росс здесь наверняка. Может быть, у него есть помощник. Мы не можем поговорить с соседями, не привлекая к себе внимания. Люди, которые живут в этом доме, сказали, что он живет один. Но проверить это невозможно. - Вы считаете, что он вооружен и очень опасен. Так ли это? - Да. Мы полагаем, что в доме находится бомба. Его необходимо взять до того, как он до нее доберется. - Бомба? - переспросил Линдхерст. Это сообщение не произвело на него ни малейшего впечатления. Он уже дважды бывал в Северной Ирландии.Мощная, может разнести дом или целый квартал? - Помощнее, - сказал Престон, - если мы не ошибаемся, то у него небольшое ядерное взрывное устройство. Офицер оторвал взгляд от дома напротив. Его светло-голубые глаза встретились с глазами Престона. - Черт подери, вот это да. - Хорошо, что это произвело на вас впечатление. Кстати, он мне нужен живым. - Едем в доки и поговорим с командиром, - предложил Линдхерст. x x x Пока Линдхерст был в Черрихейз-клоуз, в аэропорту совершили посадку еще два вертолета из Херефорда, "Пума" и "Чинук". Первый доставил группу захвата, а второй - ее многочисленное снаряжение. Группой временно командовал заместитель командира ветеран "полка" старший сержант Стив Билбру. Он был невысокого роста, темноволосый, крутой, как вареное яйцо, с живыми черными глазами - пуговками и с вечной улыбкой. Как и другие сержанты, он служил в "полку" давно, а именно пятнадцать лет. В этом отношении в "полку" свои порядки: все офицеры лишь временно, на два - три года прикомандировываются к нему из тех частей, к которым постоянно приписаны. Только солдаты и сержанты несут здесь службу постоянно. И то не все из них, а только лучшие. Даже командир остается на этой должности недолго. Очень немногие офицеры служат здесь давно, но все они занимают должности, связанные с материально - техническим обеспечением и снабжением части, а также должности технического состава. Стив Билбоу пришел в спецотряд из парашютно-десантного полка, отслужил положенный срок и за заслуги был рекомендован к продолжению службы в "полку", получив звание сержанта. Он участвовал в двух боевых командировках в Дхофаре, проливал пот в джунглях Белиза, мерз ночами в засаде в южном Армахе, в горах Камеруна, в Малайе. Он помогал готовить западногерманские отряды ГСГ-9 и работал в Соединенных Штатах с группой Чарли Беквита "Дельта". В свое время он познал одуряющую монотонность бесконечных тренировок, которые обеспечивали высочайшую готовность людей полка, опасность и риск марш-бросков; под огнем повстанцев в горах Омана, был командиром тайной группы захвата в Восточном Белфасте, совершил пятьсот прыжков с парашютом, большинство из которых были затяжными. К своему великому огорчению, Стив находился в резерве в Херефорде, когда его товарищи штурмовали иранское посольство в Лондоне в 1981 году. Кроме старшего сержанта Билбоу, в состав группы входили фотограф, три человека, которые занимались сопоставлением и анализом данных разведки, восемь снайперов и девять десантников. Стив очень надеялся и желал, чтобы его назначили командиром группы захвата. В аэропорту их погрузили в несколько полицейских фургонов и доставили в "зону ожидания"; когда Престон и Линдхерст приехали на склад, взвод уже был на месте и раскладывал на полу свое снаряжение под изумленными взглядами нескольких полицейских из Ипсвича. - Привет, Стив, - сказал капитан Линдхерст. - Все в порядке? - Добрый день, босс. Все отлично. Вот разбираемся. - Я видел объект. Это небольшой частный дом. Известно, что там находится один человек, возможно, два. Еще там есть взрывное устройство. Пойдут несколько человек, там очень тесно. Я хочу, чтобы ты был первым. - Попробуйте-ка меня остановить, босс, - хмыкнул Билбоу. В "полку" важна внутренняя самодисциплина, а не ее внешние атрибуты. Ни один человек, не обладающий этим качеством, долго там не задерживается. Тем, кто обладает самодисциплиной, не нужны уставные церемонии, которые уместны в обычном строевом полку. Поэтому офицеры обычно обращаются к своим подчиненным, не говоря уже друг о друге, по именам. Подчиненные называют офицеров "босс", хотя для командира полка делается исключение. К нему обычно обращаются "сэр". Между собой десантники величают своих офицеров Руперами. Старший сержант Билбоу заметил Престона, и на его лице расцвела довольная улыбка: - Майор Престон... Боже мой, сколько зим... Престон протянул руку и улыбнулся в ответ. В последний раз он видел Стива Билбоу, когда после перестрелки в Богсайде он укрылся на конспиративной квартире, где базировалась группа захвата из четырех человек под командой Билбоу. Кроме того, оба когда-то были парашютистами-десантниками, что связывает людей навсегда. - Я теперь в "пятерке", - сказал Престон, - руковожу операцией со стороны МИ-5. - Ну, чем порадуете? - спросил Стив. - Русский. Агент КГБ. Профессионал высшего класса. Вероятно, прошел курс подготовки "спецназа", серьезный противник, быстр и, возможно, вооружен. - Ну, отлично. Говорите "спецназ"? Посмотрим, как они их там готовят. Все трое знали о том, что представляет из себя "спецназ" - отборные части особого назначения - советский эквивалент "полка". - Извините, что вынужден помешать, начнем инструктаж, - вмешался Линдхерст. Он и Престон поднялись по лестнице в контору, где уже находились бригадный генерал Криппс, майор - представитель штаба по оперативным вопросам, заместитель главного констебля графства, главный суперинтендант Лоу и аналитики. Престон целый час рассказывал им подробности дела, присутствующие воспринимали все с чрезвычайной серьезностью. - У вас есть доказательства, что в доме действительно находится ядерное взрывное устройство? - спросил заместитель главного констебля. - Нет, сэр. В Глазго мы перехватили компонент, предназначенный для передачи агенту, работающему на территории нашей страны. Ученые утверждают, что у этой штучки просто не может быть другого применения в этом мире. Мы знаем, что жилец этого дома - советский агент. Его сфотографировала "Моссад" в Дамаске. Он имеет отношение к нелегальному передатчику в Честерфилде. Вот и все. Остается делать выводы. Если предмет, попавший в наши руки в Глазго, не предназначен для малого ядерного устройства, для чего он вообще мог понадобиться? Никакого другого правдоподобного ответа на этот вопрос нет. Что же касается Росса, то если КГБ не проводит одновременно двух крупномасштабных операций на нашей территории, компонент предназначался ему. - Да, - согласился бригадный генерал Криппс, - думаю, нам следует принять ваши доводы. Будем исходить из того, что ядерное устройство находится в доме. Если же его там нет, придется серьезно "поговорить" на эту тему с Россом. У главного суперинтенданта Лоу голова шла кругом. Он вынужден был согласиться, что другого выбора, как штурмовать дом, нет. Но он не мог не думать о том, что произойдет с Ипсвичем, если случится взрыв. - А нельзя эвакуировать население? - спросил он с некоторой надеждой. - Это невозможно сделать незаметно, - решительно сказал Престон. - Если он обнаружит, что провалился, он взорвет нас всех. Военные кивнули. Они отлично понимали, что будь они где-нибудь в советской глубинке, им пришлось бы поступить точно так же. Минул час обеда, но никто этого не заметил. Еда бы только помешала. День потратили на разведку обстановки и подго