- Пол, умоляю вас. Посол Холл никогда не пойдет на это без указания президента, а указания вы не добьетесь в любом случае. - Все же отложите встречу и дайте мне возможность хотя бы попытаться. Майк Роджерс сейчас на пути в Японию. Он приземлится в Осаке около шести часов. Я могу уговорить его принять участие в переговорах. - Благодарю вас за все, но вы же понимаете, что если я перенесу встречу хотя бы на минуту, северокорейские генералы заподозрят неладное. Они решат, что я играю с ними в какие-то странные игры. На такие вещи они реагируют очень болезненно и ни при каких условиях не согласятся на вторую попытку. Я пойду. У меня только один вопрос: вы со мной или против меня? Худ с минуту сидел неподвижно, потом обвел взглядом лица сотрудников и ответил: - Я с вами, Грег. На другом конце линии долго молчали, потом Доналд произнес: - Вы меня удивили, Пол. Я был уверен, что вы прикажете меня расстрелять. - Несколько минут назад я об этом действительно подумывал. - Благодарю уже за то, что вы отменили приказ. - Я взял вас за ваш огромный опыт. Посмотрим, насколько верен был мой выбор. Если у вас возникнут вопросы, я буду на месте. Худ положил трубку. Заметив, что на его вилке еще висит ломтик помидора, он отправил его в рот. Лиз ободряюще кивнула Худу. Энн и Лоуэлл непонимающе смотрели на босса. Худ включил интерком: - Багз, будьте добры, узнайте, что нового у Матта, и сообщите мне. - Я как раз составляю доклад о ходе работ. Лоуэлл наконец решился высказать свое мнение: - Пол, эта встреча будет концом карьеры Доналда.., и нашим концом. - Что же вы прикажете мне делать? Он пойдет на встречу в любом случае, а я не могу оставить своего человека без поддержки. - Худ задумался. - Кроме того, он может чего-то добиться. Доналд - хороший человек. - Вот именно, - сказала Энн. - И это всем известно. Когда сегодня в вечернем выпуске новостей появятся снимки северокорейских генералов и Доналда, человека, который потерял жену и все же готов простить убийц, то всем нам придется искать другую работу. - С этим проблем не будет, - заметил Коффи. - Поработаем на Северную Корею. Они - наши должники. - Блажен, кто верует, - сказал Худ. - Вы, Энн, и вы, Коффи, подготовьте, план отступления на тот случай, если Грегори потерпит неудачу. Зазвонил телефон, и Худ поднял трубку. Это был Матт Столл. - Пол, - сказал он, - прошу прощения за беспокойство, но думаю, все же лучше зайти ко мне и своими глазами посмотреть, что я обнаружил. Худ уже вставал. - Скажите в двух словах. - Если в двух словах, то мы против нашей воли стали участниками грандиознейшего спектакля. Глава 55 Среда, 02 часа 35 минут, Алмазные горы Одноступенчатые ракеты "нодонг", состоящие на вооружении северокорейской армии, представляют собой немного модифицированные русские "скады". Как и у "скадов", дальность полета "нодонгов" составляет девятьсот километров при полезной нагрузке до ста килограммов и почти тысячу сто километров при полезной нагрузке тридцать пять килограммов. Разумеется, в последнем случае имеет смысл применять только очень мощные взрывчатые вещества. Точность попадания "нодонга" не превышает километра. Подобно "скадам", "нодонги" можно запускать из шахт и с мобильных пусковых установок. Шахтные системы позволяют запускать ракеты с интервалом в час, но они практически беззащитны перед ответным ударом. Мобильная установка несет только одну ракету, перезарядка установок производится лишь на секретных, тщательно охраняемых складах. И мобильные и шахтные пусковые установки включаются с помощью системы с одним ключом. После того как в компьютер введены координаты цели, поворотом ключа включают двухминутный отсчет. В течение этих двух минут команду запуска можно отменить только ключом и специальным кодом отмены приказа, который известен лишь командиру ракетной части. В отсутствие командира даже его заместитель может узнать код отмены только из Пхеньяна. Устаревшие и сравнительно простые "нодонги" успешно выполняли свою основную миссию - держать Сеул в постоянном напряжении, в страхе перед возможным ракетным ударом. Несмотря на то что система противовоздушной обороны Сеула включает установки типа "пэтриот", эта угроза была вполне реальной. Установка "пэтриот" настроена на поражение самой ракеты, тогда как боеголовка может остаться невредимой и упасть в зоне поражения. Пусковыми установками в Алмазных горах командовал полковник Ки-Су. Поступившее от охраны сообщение о прибытии полковника Суна его удивило. Лысоватый командир ракетной части отдыхал в своей палатке, разбитой у подножия крутого холма. Ки-Су встал и отдал честь полковнику Суну, а тот без лишних слов вручил ему бумаги. Ки-Су удалился в свою затемненную палатку, плотно закрыл полог входа, включил лампу, извлек из кожаной папочки единственный листок и развернул его. Штаб Верховного главнокомандующего, Пхеньян, 15 июня, 16.30 От: половника Дхо Око Кому: полковнику Ким Ки-Су. Предъявитель сего полковник Ли Сун направляется к вам генералом Нилом из отдела разведки для проверки системы охраны ракет, находящихся под вашим командованием. Полковник Сун не будет вмешиваться в ваши действия, если этого не потребуют соображения безопасности объекта. Подписи армейского полковника и генерала Пила были заверены печатями. Ки-Су тщательно сложил документ и положил его в кожаную папочку. Письмо было подлинным, в этом полковник почти не сомневался, но что-то его настораживало. Ли Сун приехал с двумя агентами - получается по одному проверяющему на ракету. Что ж, вполне разумно. И все же что-то было не так. Полковник бросил взгляд на полевой телефон - не позвонить ли в штаб. Снаружи под армейскими ботинками шуршал гравий. Ки-Су погасил лампу и отбросил полог двери. Полковник Сун стоял лицом к палатке, сложив руки за спиной. - Все в порядке? - спросил Сун. - Очевидно, да, - ответил Ки-Су, - хотя кое-что мне непонятно. - Что именно? - спросил Сун. - Обычно в таких документах упоминаются все проверяющие. В вашей бумаге ничего подобного нет. - Есть. Там говорится обо мне. Ки-Су показал на офицера, который стоял рядом с джипом. - А этот? - Он - не агент разведки, - пояснил Сун. - Наш отдел испытывает трудности с людьми. Он сопровождал меня в поездке по горам, он же отвезет меня обратно. Это его единственная задача. - Понятно, - сказал Ки-Су и протянул папку Суну. - Устраивайтесь в моей палатке. Если вы голодны, я могу распорядиться, чтобы вам принесли ужин. - Благодарю вас, в этом нет необходимости, - ответил Сун. - Я предпочел бы обойти объект, посмотреть, где у нас наиболее уязвимые места. Если мне что-нибудь потребуется, я дам вам знать. Ки-Су кивнул. Сун вернулся к джипу, из ящика для инструментов достал фонарь с затененной лампочкой и подал знак своим людям. Через небольшую поляну они зашагали туда, где стояли ракеты. Глава 56 Среда, 02 часа 45 минут, демилитаризованная зона Ко сообщил новость майору Ли, когда последний барабан с табуном был уложен в нишу в стене тоннеля. Ли выбрался из тоннеля, ответил на телефонный звонок, потом вернулся в заросли конопли. Итак, всего через несколько часов Грегори Доналд должен встретиться с генералом Хонг-ку. Этого допустить нельзя. Такая встреча вызовет симпатии к КНДР и даже может убедить лидеров кое-каких государств в искренности правительства Северной Кореи. Второй и третий этапы операции должны быть выполнены в момент наивысшей напряженности. Доналда нужно ликвидировать. Чем скорее, тем лучше. Ли проинструктировал рядового Йо, который остался с ним. Второй солдат отправился на базу - если грузовик не вернется вовремя, то генерал Норбом может объявить розыск. Барабаны с отравляющим газом будут переправлены на север, но устанавливать их там, придется одному Йо, потому что Ли в это время займется Доналдом. Йо был горд возложенной на него ответственной задачей и обещал, что выполнит задание. Впрочем, иного Ли и не ожидал от любого из членов своей группы, ведь все они были готовы довести операцию до конца, если что-то случится с товарищем. В полной темноте, согнувшись в три погибели, они приступили к выполнению задачи, которую бессчетное число раз выполняли на бумаге и на тренировках. Тоннели были прорыты со стороны Северной Кореи. Они сплетались в сложную сеть, протянувшуюся примерно на милю с севера на юг и на четверть мили с востока на запад. Военная разведка Южной Кореи знала об этих подземных ходах, затопляла или заполняла их отравляющими веществами, но северяне, как трудолюбивые муравьи, тут же прокапывали другие. Иногда обстрелу подвергалась вся территория, под которой располагались тоннели, но взамен заваленных ходов северяне рыли другие, более глубокие. Недавно Ли и его солдаты прокопали тоннели с южной стороны демилитаризованной зоны - якобы для того, чтобы вести разведывательные операции на территории КНДР. Вертикальный колодец глубиной восемь метров и шириной чуть больше метра переходил в узкий горизонтальный лаз высотой, как и у северян, всего девяносто сантиметров. Метрах в десяти от границы этот лаз сливался с одним из главных тоннелей, прорытых северянами. Чтобы спустить объемистые барабаны с отравляющими веществами в тоннель, одному солдату пришлось встать на дне колодца и принимать барабаны, которые спускал на веревках второй. Ли наблюдал за работой. Барабаны спрятали в нише, которую специально для этой цели заранее вырыли в стене тоннеля, иначе человек просто не смог бы протиснуться в горизонтальный лаз. Потом Йо придется спиной вперед продвигаться по лазу, направляя барабан, который будет катить Ли. Почти по всей длине тоннеля барабаны можно будет прокатить, лишь в нескольких наиболее узких местах их нужно будет развернуть и осторожно протолкнуть торцом вперед. По расчетам Ли получалось, что транспортировка одного барабана займет семьдесят пять минут. Времени на то, чтобы остановить Доналда, будет в обрез, но барабаны обязательно нужно перебросить на северную сторону. Ли вовсе не хотелось отказываться от операции, когда уже чувствовалось приближение ее решающего этапа. Еще меньше Ли хотелось, чтобы его поймали с поличным. Из кармана майор Ли достал небольшой фонарик, включил его и укрепил на своем плече. Йо спиной вперед углубился в узкую нору, а Ли осторожно взял из ниши первый барабан и поднес его ближе ко входу в тоннель. Потом майор опустился на четвереньки и покатил барабан к Йо. Рядовой тщательно обследовал каждый сантиметр стенок лаза, на которых могли оказаться острые камни, не замеченные во время многих тренировочных проходов. Глава 57 Среда, 02 часа 55 минут, Сеул Автомобиль Корейского ЦРУ, взвизгнув тормозами, остановился у входа в приемный покой больницы Национального университета на улице Юлгонгно. Не выключив зажигание, Ким бросилась в больницу через автоматически открывающиеся двери. Она потребовала срочной помощи раненому. Два врача выбежали под моросящий дождь, один бросился к Хвану, другой - к Ким. - Он умирает? - крикнула Ким второму врачу. - Помогите! Врач распахнул дверцу, нащупал у Хвана пульс, потом сунулся в машину и попытался реанимировать майора, применив искусственное дыхание "изо рта в рот". Второй врач осторожно, но быстро и решительно сорвал пояс и носки с ран Хвана. Из больницы выбежали санитары с носилками. Смертельно бледный Хван пришел в себя, хватаясь за воздух, выпростал руку и прошептал: - Ким! Ким Чонг подбежала, схватила Хвана за руку и пошла рядом с носилками. - Я здесь, - сказала она. - Посмотрите.., за тем... - Понимаю, - отозвалась Ким. - Я все сделаю. Она отпустила руку Хвана, проводила взглядом носилки, потом вернулась к машине. Врач уже отказался от попыток вдохнуть жизнь в убийцу и изучал его огнестрельные ранения. Он кивком показал на дверь больницы. - Что случилось, госпожа? - Это было что-то ужасное, - на ходу сочиняла Ким. - Мы с господином Хваном ехали в наш коттедж в деревне Янгу. Этот человек стоял на дороге, махал рукой, просил нас остановиться. Нам показалось, что у него что-то случилось с мотоциклом. А потом он с ножом напал на господина Хвана, и тот его застрелил. - Вы не знаете почему? Ким покачала головой. - Войдите, пожалуйста, в помещение, госпожа. Вам нужно будет сообщить сведения о раненом. Потом с вами поговорит полиция. - Разумеется, - сказала Ким. - Разрешите мне только поставить машину на стоянку. Два санитара вытащили тело убийцы из машины, положили его на носилки и накрыли простыней. Ким бросила взгляд на удаляющихся санитаров, села за руль и поехала к автомобильной стоянке. Найдя подходящее место, она взяла телефонную трубку и нажала на красную кнопку. Ответил дежурный офицер Корейского ЦРУ. - С вами говорят из машины майора Кима Хвана, - сказала она. - Майор ранен наемным убийцей и сейчас находится в больнице Национального университета. Тот, кто его ранил, убит. Его тело в той же больнице. Господин Хван уверен, что наемный убийца связан с террористами, взорвавшими бомбу возле дворца и что вы сможете его опознать по отпечаткам пальцев. Ким отключила телефон и уже не обращала внимания на последовавший сразу вызов. Она осмотрелась, среди множества автомобилей заметила знакомую ей "Тойоту-терсел". С заднего сиденья Ким взяла свою радиостанцию, поставила ее на пол "тойоты" и повернула так, чтобы свет от шкалы падал на приборный щиток. Вспомнив, как нужно искать провода зажигания, она быстро нашла их, соединила один с другим и завела машину. Ким Чонг выехала со стоянки и направила машину на север. Глава 58 Вторник, 13 часов 10 минут, Оперативный центр Когда Худ вошел в кабинет руководителя отдела компьютерной поддержки операций, Матт Столл заканчивал работу. Его круглое лицо расплылось в широкой улыбке, в глазах светился триумф. - Пол, это просто гений, самый настоящий гений, - сказал Столл. - Чтобы защитить поступающее программное обеспечение от заражения, я установил все мыслимые и немыслимые системы диагностики, проверки и перепроверки, и тем не менее он меня обманул. - Кто и каким образом? - Кто-то из Южной Кореи. Или во всяком случае тот, кто имеет доступ к их программному обеспечению. Вот он, на дискете SK-17. Худ подался к экрану, наблюдая за быстро меняющимися цифрами и буквами. - Что это такое? - Всякое дерьмо, которое было заброшено в нашу компьютерную сеть из одной-единственной дискеты. Вот этой. Я ее очищаю - я приказал компьютеру читать исходную программу и принимать ее целиком. - Но как это туда попало? - Фальшивая программа была спрятана вот в этой самой обычной дискете, а с нее переведена в нашу компьютерную сеть. Сейчас я вывожу ее на чистую воду - я сказал компьютеру, чтобы он прочел основную программу и представил ее во всей красе. - Но как она туда попала? - Она была скрыта в обычной исправленной версии данных о личном составе. Соответствующий файл может быть очень тощим или очень объемным, и никому никогда не пришло бы в голову его проверять. Не то что, например, файл о наших агентах на Маскаренских островах. Если бы тот вдруг разбух до размеров дефицита государственного бюджета, то вы бы сразу заметили. - Итак, вирус спрятан в этом файле... - Правильно. И он был задуман так, чтобы в заданный момент включить в нашу сеть новую спутниковую программу. Такую, которая просмотрела бы нашу библиотеку, нейтрализовала поступающие фотографии и создала фальшивые изображения, какие и хотели показать нам саботажники. - А как вирус попал в сеть Национального бюро аэрофотосъемки? - Вирус атаковал линию телефонной связи между нашими агентствами. Линия застрахована от проникновения извне.., но не изнутри. Надо подумать, как ее усовершенствовать. - Но все же одного я не понимаю - каким образом вирус вдруг заработал? И без того широкая улыбка Столла стала еще шире. - В этом вся суть гениальной догадки саботажников. Смотрите. Столл осторожно, почти благоговейно извлек дискету из дисковода и вставил ее в портативный компьютер. На экране появился вводный текст, и Столл показал на него. - Дискета номер семнадцать из Южной Кореи, записана таким-то, проверена такой-то, одобрена таким-то генералом и прислана военным курьером пять недель назад. Это вам о чем-нибудь говорит? - Нет. Читайте нижнюю строку. Худ перевел взгляд на нижнюю часть экрана. Ему пришлось немного наклониться, чтобы разобрать мелкий шрифт. - Копирайт 1988, "Ангирас софтвэр". Что в этом необычного? - Все правительственные агентства создают собственное программное обеспечение. Конечно, это не "WordPerfect", где есть на что заявлять авторское право. Но иногда в нашу сеть попадают программы с копирайтом-указанием о защите авторского права, поэтому я сделал так, что наши компьютеры не обращают внимания на такие указания. Худ начал понимать. - И эта строка включала вирус? - Нет. Она спровоцировала отключение компьютеров, что позволило вирусу незаметно прокрасться в систему. Помните дату - 1988? Разумеется, это означает год, с которого начинается срок защиты авторского права, но одновременно это и часы. Точнее, в дате заключена крохотная программка, которая цепляется за наши часы и отключает их. Ровно на девятнадцать и восемь десятых секунды. Худ кивнул. - Вы отлично потрудились, Матт. - Но чувствую я себя прескверно, Пол. Ведь подобные указания об авторском праве мы видим каждый день и не обращаем на них никакого внимания. Во всяком случае я никогда не обращал внимания, а в Южной Корее кто-то этим воспользовался. - Кто бы это мог быть? - На этот вопрос ответить нелегко. Но тут нам может помочь сама дата. Одним из самых нашумевших событий 1988 года была схватка полиции с радикально настроенными студентами, требовавшими немедленного объединения двух корейских государств. Правительство подавило выступления студентов, подавило жестоко. Возможно, кто-то из сторонников или противников объединения выбрал эту дату как символическую. Примерно так же, как из гипертрофированного чувства тщеславия Ридлер всегда оставлял явные улики для Бэтмена <Бэтмен и Ридлер - герои фантастического фильма Тима Бертона "Бэтмен".>. Худ улыбнулся. - На вашем месте я бы не упоминал в официальном отчете о Бэтмене. Но в любом случае у нас появился лишний козырь, который поможет нам убедить президента, что за всеми этими преступлениями стоит какая-то группировка из Южной Кореи. - Вот именно. - Вы блестяще справились с задачей, Матт. Перенесите титульную страницу программы на мой компьютер. Посмотрим, что теперь скажет Лоренс. - Мы можем быть уверены, что это не плод трудов какого-нибудь северокорейского агента в Южной Корее? - спросил Берков. - Нет, господин президент, в принципе такую возможность исключить нельзя, - ответил Худ. Президент и его помощник изучали только что поступивший документ, и Худ разговаривал с ними по телефону. - Но зачем северокорейским лидерам устраивать эту возню с нашими спутниками и делать вид, будто они готовятся к войне? Они могли бы без лишних хлопот просто передислоцировать войска ближе к границе. - Например, для того, чтобы в глазах мирового общественного мнения агрессорами выглядели мы, - предположил Берков. - Нет, Стив, в этом Пол прав. Вся эта возня не похожа на работу правительственных организаций. Лидеры КНДР не настолько ловки и дальновидны. Очевидно, мы имеем дело с какой-то группировкой, которая с равной вероятностью может быть как северокорейской, так и южнокорейской. - Благодарю вас, - не скрывая облегчения, сказал Худ. В этот момент загудел индикатор электронной почты. Багз ни при каких обстоятельствах не стал бы прерывать разговор директора с президентом, поэтому он переслал сообщение непосредственно на экран монитора, минуя компьютерную сеть, и президент не мог его видеть. Худ прочел короткое сообщение, и у него на лбу выступил холодный пот. От Директора КЦРУ. Ким Хван тяжело ранен ножом наемным убийцей. Находится в реанимационном отделении. Шпионка КНДР сбежала. Убийца мертв. В настоящее время проводится опознание. Худ спрятал лицо в ладонях. Оказывается, вот он какой руководитель Группы по разрешению корейского кризиса. Он знает все, что произошло после террористического акта, понимает, что кто-то или какая-то группировка очень хочет войны, и понятия не имеет, кто же ответствен за это преступление. Почему-то именно в этот момент Худ понял, откуда у Орландо взялась его обычная бесцеремонность в общении с родственниками больных. Было бы не правильно обвинять его в невнимательности к пациентам, просто его выводил из себя враг, против которого он был бессилен. Худ попросил Багза следить за развитием событий, ознакомить с сообщением КЦРУ Херберта и Маккаски, поблагодарить директора Юнг-Хуна и обратиться к нему с просьбой немедленно сообщать в Оперативный центр все, что станет известно о состоянии Хвана и о личности убийцы. - ..но, как я уже говорил вам, Пол, - продолжал президент, - начальные стадии кризиса миновали. Теперь неважно, кто был его инициатором, главное в том, что мы находимся в разгаре конфронтации. Худ заставил себя переключить внимание на телефонный разговор. - Мне кажется, здесь не может быть вопросов, - сказал Берков. - Честно говоря, в наших рекомендациях вооруженным силам я бы остановился на сценарии предупреждающего удара. Пол, вы, разумеется, полагаете... - Ну конечно, черт побери! Боже мой, ведь этот сценарий Министерства обороны запустит в ход всю огромную военную машину! Судя по нашим данным, Северная Корея уже ждет очередную "Бурю в пустыне", разве только чуть растянутую во времени. Продвигающаяся на север полумиллионная армия, удары с воздуха по центрам связи, по коммуникациям, град ракет на каждую взлетно-посадочную полосу и военную базу - разумеется, Стив, это сработает. Наши потери составят, ну, самое большее, три тысячи человек. Действительно, зачем пытаться решить проблему мирным путем, если можно потерять тысячи солдат и победить страну, которая ляжет тяжким финансовым и экономическим бременем на южную часть полуострова на ближайшие сорок - пятьдесят лет? - Достаточно об этом, - прервал Худа президент. - В свете новых данных я дам указания послу прозондировать возможность решения кризиса по дипломатическим каналам. - Прозондировать возможность? - едва не взорвался Худ. На его столе зазвонил телефон обычной связи. Худ бросил взгляд на экранчик - звонили из больницы. - Господин президент, я должен ответить на этот звонок. Вы разрешите? - Да, Пол. Я обязательно доберусь до того, кто пропустил эту фальшивую программу. - Разумеется, господин президент. Только тогда вам придется начать с меня. Сукин ты сын, думал Худ, положив трубку телефона правительственной связи. Одни широкие жесты. Вас я благословляю, вас - выгоняю, мы начинаем войну, я добился мира. Завел бы он себе какое-нибудь хобби, размышлял Худ. Если человек занимается одним и тем же все двадцать четыре часа в сутки, он непременно утрачивает чувство меры, ощущение реальности. Худ снял трубку телефона обычной связи. - Шарон... Как Александр? - Намного лучше, - ответила Шарон. - Словно плотину прорвало: неожиданно он глубоко вздохнул, а хрипы прекратились. Врач говорит, что его легкие работают теперь на двадцать процентов лучше... Пол, он поправится. Впервые за весь этот долгий день голос Шарон был спокоен. Пол услышал знакомые нотки и вздохнул с облегчением. В дверях кабинета Худа остановились Даррелл Маккаски и Боб Херберт. Худ жестом пригласил их войти. - Шар, я люблю и тебя и Александра. - Я знаю. Ты занят. - Ты права, - признался Худ. - К сожалению. - Тебе не о чем сожалеть. Сегодня ты все делал правильно. Я сказала тебе спасибо за то, что ты забежал к нам? - Кажется, да. - Если не сказала, то говорю сейчас. Я люблю тебя. - Поцелуй Алекса. Голос Шарон умолк, и Худ осторожно опустил трубку на рычаги. - Мой сын поправляется, и жена на меня не сердится, - объяснил он, переводя взгляд с Херберта на Маккаски. - Если у вас плохие новости, то сейчас самое время заняться ими. Маккаски сделал шаг вперед. - Помните Джуди Марголин, того офицера разведки, которая погибла в воздухе над Северной Кореей? Оказывается, на одном из последних снимков она успела сфотографировать приближающиеся МиГи. - И эти сведения просочились в прессу? - Хуже, - ответил Маккаски. - Пентагоновские специалисты умудрились прочесть номер на самолете, а потом проверили все аэрофотоснимки, чтобы узнать, откуда он вылетел. - Боже, не может... - Может, - сказал Херберт. - Президент только что приказал военной авиации наказать северокорейского пилота. Глава 59 Среда, 03 часа 30 минут, Саривон Саривон находится в Северной Корее, в ста пятидесяти милях к западу от Японского моря, в пятидесяти милях к востоку от Желтого моря и в пятидесяти милях точно к югу от Пхеньяна. Военно-воздушная база в Саривоне является элементом первой линии обороны, предназначенной для отражения воздушного или ракетного удара со стороны Южной Кореи. Это одна из старейших баз в стране - ее построили еще во время войны, в 1952 году, и модернизировали по мере поступления более современной военной техники из Китая или Советского Союза. Однако техника поступала не так часто, как того хотелось бы северокорейским генералам, потому что союзники КНДР опасались, что после неизбежного объединения с южной частью полуострова западные державы получат доступ к сверхсовременным военным технологиям коммунистического блока. По этой причине по своей технической оснащенности армия КНДР всегда уступала армиям России и КНР. Установленный в Саривоне радиолокатор имел радиус действия до восьмидесяти километров и был способен замечать предметы, имевшие не менее шести метров в диаметре. Этого достаточно, чтобы увидеть практически любой самолет. На учениях при воздушной атаке с запада предупреждение радиолокационной станции запаздывало, и северокорейские истребители не успевали подняться в воздух для отражения атаки, но зенитчикам хватало времени, и они могли подготовиться к встрече даже сверхзвуковых истребителей. При радиолокационном обнаружении эффективная площадь отражения (ЭПО) самолета больше сбоку, чем с носа. Бомбардировщики вроде старого Б-52 имеют очень большое ЭПО, до тысячи квадратных метров, что облегчает обнаружение и делает их удобной мишенью. Радиолокаторам нетрудно обнаружить даже "фантом-II" F-4 или "игл" F-15, ЭПО которых составляют сто квадратных метров у первого и двадцать пять - у второго. Совсем другое дело сверхсовременный бомбардировщик Б-2 с ЭПО около одной миллионной доли квадратного метра, то есть меньше, чем у колибри. "Найтхок" F-115A, который производится компанией "Локхид", имеет ЭПО около одной сотой метра. Снизить эффективную площадь отражения этого самолета удалось благодаря использованию технологии "отшлифованного алмаза", при которой поверхность самолета покрывают тысячами тонких пластин, угол отражения каждой из них отличается от угла отражения остальных. Уменьшить ЭПО еще больше позволило применение особых материалов. Лишь десять процентов массы "найтхока" приходится на металлы, остальные девяносто процентов деталей изготовлены из усиленного углеродного волокна, которое поглощает и рассеивает не только излучение радиолокатора, но и инфракрасное излучение самого самолета, и из фибэлоя, пористого пластика со стеклянными волокнами, в качестве наполнителя. Фибэлой используется для изготовления наружного покрытия и также снижает ЭПО. Черный "найтхок" имеет длину пятьдесят шесть футов, высоту - шестнадцать футов и размах крыльев - сорок футов. Принятые на вооружение в 1982 году "найтхоки" F-117A были приписаны к 4450-й группе тактической авиации, располагавшейся на базе ВВС США возле Неллиса, штат Невада. На этой базе первое подразделение "найтхоков", названное "Furtim Vigilans" ("Тайные мстители"), сначала заняло самую далекую взлетно-посадочную полосу в северо-западном углу испытательного центра. После войны в Персидском заливе F-117A стали использовать в разных уголках земного шара. "Найтхоки" транспортировали на большие расстояния с демонтированными крыльями в грузовом отсеке военно-транспортного самолета С-5А. Дозаправка в воздухе исключалась, потому что радиолокационные установки могли заметить заправочный шланг. На предельной скорости, равной скорости звука, "найтхок" преодолевает пятьдесят миль за четыре минуты и имеет радиус действия около четырехсот миль. Его толкают два турбовентиляторных двигателя GE F403-HB, которые, не имея системы форсажа, развивают тяговое усилие в двенадцать тысяч пятьсот фунтов. Один из таких самолетов находился на палубе авианосца "Халси", который в состоянии повышенной боеготовности отошел от берегов Филиппин, взял курс на север и вышел в Восточно-Китайское море. F-117A взлетел с авианосца и, постепенно набирая высоту, направился вдоль западного берега Южной Кореи, потом повернул на северо-запад. На высоте десять тысяч футов "найтхок" набрал скорость, почти равную скорости звука, и со стороны Желтого моря проник в воздушное пространство Северной Кореи. Отброшенные назад косые крылья и прямое хвостовое оперение F-117A легко разрезали ночной воздух. Радиолокаторы обнаружили сигнал почти сразу. Оператор радиолокационной станции вызвал старшего, который подтвердил, что сигнал, скорее всего, отражен от самолета, и сообщил на командный пункт. На это ушло семьдесят пять секунд. Срочно разбуженный командир базы объявил боевую тревогу. С момента обнаружения сигнала прошло две минуты пять секунд. Военно-воздушная база была защищена зенитными орудиями со всех четырех сторон, но только восточная и западная установки были полностью укомплектованы личным составом. По сигналу боевой тревоги к четырем зенитным орудиям - по два на восточном и западном рубежах - помчались двадцать восемь зенитчиков. Через минуту двадцать секунд возле каждого орудия стоял расчет - семь зенитчиков. Один из них надел наушники - прошло еще пять секунд. - Юго-западное орудие готово. Курс нарушителя? - спросил командир расчета. - По нашим данным он приближается курсом 2777, быстро снижается, идет на скорости... Издалека донесся грохот разрыва. Это выпущенная с борта "найтхока" противорадарная беспилотная ракета "тэсит рейнбоу" АВМ-136А нашла и уничтожила антенну радиолокатора. - Что это было? - спросил зенитчик. - Мы его потеряли! - ответили с вышки. - Самолет? - Радиолокатор! Зенитчикам оставалось воспользоваться последними известными координатами самолета-нарушителя. Тяжелые черные стволы еще двигались в поисках цели, когда мощный звуковой удар преодоленного звукового барьера возвестил о прибытии непрошенного гостя - стреловидного "найтхока". Пилот F-117A, вооруженный лазерным радиолокатором переднего обзора и телевизионным экраном ночного видения, быстро нашел истребитель, который атаковал "мираж". МиГ стоял на взлетно-посадочной полосе рядом с двумя такими же машинами. Пилот протянул руку влево и нажал на красную кнопку, расположенную рядом с его коленом на желтом с черными диагональными полосами квадрате. Моментально раздалось оглушительное шипение запущенной ракеты АВМ-65 с оптической системой наведения. Изящной ракете хватило двух секунд, чтобы преодолеть пять тысяч футов, отделявшие F-117A от цели. МиГ нелепо поднялся и развалился на части в гигантском огненном шаре, который превратил ночь сначала в ясный день, а потом в зловещие сумерки. Стоявшие слева и справа от него истребители перевернуло взрывом, и они упали, подняв шасси к небу, обломки МиГа разбросало на сотни метров во все стороны, на вышке, в ангарах и в большинстве из стоявших на поле двадцати двух самолетов вылетели стекла. Куски горящего пластика вызвали небольшие пожары в зданиях и в зарослях кустарника возле взлетно-посадочной полосы. Один зенитчик был убит - ему в спину вонзился десятидюймовый осколок. Командиру базы удалось поднять в воздух четыре уцелевших истребителя, но к тому времени F-117A уже повернул к морю и взял курс на "Халси". Глава 60 Среда, 03 часа 45 минут, штаб-квартира Корейского ЦРУ Директор КЦРУ Им Юнг-Хун устал. Сейчас бы чашку крепкого кофе, подумал он, и еще можно было бы поработать. Только вот дождется ли он кофе.., и доклада из лаборатории. Отпечатки пальцев у этого сукиного сына сняли пятнадцать минут назад, и тут же ввели данные в компьютер. Директора уверяли, что эта чертова машина работает со скоростью света, если не быстрее. Юнг-Хун потер тонкими длинными пальцами глубоко посаженные глаза, потом отбросил со лба длинную прядь седеющих волос и обвел взглядом свой кабинет. Он возглавлял один из самых современных разведывательных центров мира, в штаб-квартире которого четыре надземных и три подвальных этажа битком набиты приборами, оборудованием, новейшими данными. И тем не менее все шло не так. В базе данных КЦРУ хранились отпечатки пальцев тысяч и тысяч граждан Северной Кореи, эти отпечатки снимали с полицейских квитанций, дипломов колледжей, даже с авторучек, очков и телефонных трубок. Агенты Юнг-Хуна умудрились даже отвинтить дверные ручки на нескольких северокорейских военных базах. Сколько же времени можно искать? Зазвонил телефон. Юнг-Хун нажал кнопку громкой связи. - Да? - Господин директор, это Ри. Я хотел бы переслать эти отпечатки в вашингтонский Оперативный центр. Юнг-Хун тяжело вздохнул. - Вы не нашли ничего похожего? - Пока ничего. Но ведь убийца мог быть и не из Северной Кореи, возможно, он приехал из другой страны, возможно, он вообще нигде не значится как преступник. Зазвонил второй телефон - директора вызывал его помощник Риу. - Хорошо, - сказал Юнг-Хун, - посылайте. Он отключил первый телефон и нажал кнопку другой линии. - Да? - Господин директор, из штаба генерала Сама только что сообщили: несколько минут назад американский истребитель атаковал военно-воздушную базу в Саривоне. - Один истребитель? - Да, господин директор. Мы полагаем, что "найтхок" уничтожил тот МиГ, который атаковал американский "мираж". Наконец-то хоть одна добрая весть, подумал Юнг-Хун. - Отлично. Как состояние Ким Хвана? - Ничего нового, господин директор. Он еще в операционной. - Понимаю. Кофе не готов? - Закипает, господин директор. - Риу, почему у нас все делается так медленно? - Наверно, потому что не хватает людей. - Чепуха. Один человек атаковал базу в Саривоне и добился успеха. А мы жалуемся. Все наши беды из-за того, что мы обросли жирком, обленились и потеряли инициативу. Возможно, нам необходимо что-то изменить... - Как только кофе будет готов, я подам, господин директор. - Вы правильно меня поняли, Риу. Директор отключил телефон. Ему очень хотелось кофе, но то, что он сказал Риу, - чистейшая правда. Управление что-то утратило, даже лучшие сотрудники занимаются черт знает чем. Юнг-Хун был очень зол, когда узнал, что натворил Хван. Надо же - поймать шпионку и просить ее помочь. Это уже из ряда вон! Но, возможно, сейчас и нужно работать неординарными методами... Демонстрируй свое сострадание и доверие там, где от тебя ждут гнева и сомнений. Встряхивай людей, выбивай их из равновесия. Юнг-Хун - воспитанник старой школы, а Хван молод. Если его заместитель выживет, наверно, стоит подумать о переменах в управлении. А может быть, всему виной усталость. Посмотрим, не изменится ли взгляд на мир после кофе. Пока же Юнг-Хун, подняв правую руку, отдал честь американцам за то, что они сделали свое дело, - выбили северян из равновесия. Глава 61 Вторник, 14 часов 00 минут, Оперативный центр Лаборатория Оперативного центра располагалась в одной комнате площадью девятьсот футов, но доктору Синди Мерритт и ее помощнику Ралфу большего и не требовалось. Весь банк данных был разнесен по файлам и компьютеризован, лабораторные приборы размещены в шкафах и под столами, а контроль за их работой и анализ результатов выполняли опять-таки компьютеры. Отпечатки пальцев от Корейского ЦРУ поступили в компьютер Мерритт через специальный модем, защищенный от проникновения вирусов. Тотчас же завитки и петельки отпечатков стали сканироваться и сравниваться с аналогичными дактилоскопическими деталями в файлах, которые поступили из ЦРУ, Моссада, MI5 и других разведывательных управлений, а также из Интерпола, Скотланд-Ярда, других полицейских агентств и от военных разведок. В КЦРУ поиски ананлогов проводились путем последовательного наложения всего исследуемого отпечатка на хранящиеся в памяти изображения; каждое такое сравнение длилось одну двадцатую секунды, В Оперативном центре Матт Столл с помощью Синди разработал свою программу, в которой исследуемый отпечаток делился на двадцать четыре примерно равных части, и эти части налагались на известные дактилоскопические данные. Если рисунок хотя бы одного из фрагментов повторялся в другом отпечатке, то проводилось более детальное сравнение. Программа Матта и Синди позволяла анализировать четыреста восемьдесят отпечатков в секунду на одном компьютере. Боб Херберт и Даррелл Маккаски появились в лаборатории в ту же минуту, когда поступили данные из КЦРУ. Они попросили Синди ускорить работу и подключить несколько компьютеров. Доктор Мерритт высвободила три машины и посоветовала коллегам не уходить - по ее словам, ждать придется недолго. Доктор Мерритт не ошиблась - компьютеры нашли идентичные отпечатки через три минуты шесть секунд. Ралф расшифровал данные: - Рядовой Джанг Тэ-Ун, - прочел он. - В армии четыре года, в настоящее время служит в подразделении, которым командует майор Ким Ли, занимается взрывчатыми веществами... - Что и требовалось доказать, - с ноткой триумфа в голосе провозгласил Херберт. - ., и хорошо владеет различными видами борьбы без оружия. - Владел, пока у его противника в руках не оказался пистолет, - проворчал Херберт. Маккаски попросил Ралфа сделать распечатку результатов дактилоскопического анализа, потом обратился к доктору Мерритт: - Синди, вы - потрясающий специалист. Доктор Мерритт, красивая брюнетка, ответила: - Объясните это Полу. Нам позарез нужен хороший программист, хотя бы на полставки. Нам нужно создать программу совершенствования алгоритмов, которые мы применяем для моделирования бимолекул. - Обязательно объясню, - пообещал Маккаски и взял у Ралфа распечатку. - Передам слово в слово. - Будьте добры, - сказала Синди. - Если он не поймет, ему объяснит его сын. Пола Худа больше заинтересовала личность майора Ли, чем просьба доктора Мерритт. Вместе с Лиз Гордон и Бобом Хербертом они смотрели на экран компьютерного монитора, на котором появилось личное дело майора южнокорейской армии, присланное генералом Самом из Сеула по электронной почте. Директору Оперативного центра трудно было сосредоточиться. Сейчас он больше, чем в любой другой момент после начала кризисной ситуации, ощущал огромное давление. Ему нужно было знать, кто организовал террористический акт. Нарастающее напряжение не только оторвало его от семьи. Худ понимал, что дипломатический подход Оперативного центра не нравится президенту, который стал принимать решения, не советуясь с Худом. Стив Берков сообщил о ракетном ударе по северокорейской военно-воздушной базе за две минуты до нанесения удара. Руководителя Группы по разрешению корейского кризиса даже не поставили в известность о стратегически важном военном решении. Президент рвался в бой и делал все от него зависящее, чтобы спровоцировать крупный военный конфликт. Было бы неплохо, если бы такой конфликт был оправдан. Если я ошибаюсь, веря в искренность намерений северокорейских руководителей, размышлял Худ, то у меня будет много проблем, из которых потеря доверия президента - далеко не самая важная. В последнее время Худ часто задумывался, не слишком ли долго он занимается политикой - настолько долго, что стал ярым приверженцем компромиссов, каким когда-то только хотел казаться. Худ не без труда заставил себя сконцентрировать внимание на экране. Майор Ли был ветераном южнокорейской армии, в которой прослужил двадцать лет, и имел все основания ненавидеть КНДР. Его отец, боевой генерал Квон Ли, погиб во время войны возле Инчхона. Мать майора Мэй повесили по обвинению в шпионаже - якобы она следила за прохождением воинских эшелонов через один из пхеньянских вокзалов. Ли воспитывался в сиротском приюте в Сеуле, в восемнадцать лет был призван в армию. Сначала он служил у Ли Суна, теперь полковника, известного своими сепаратистскими взглядами. Еще в студенческие годы Ли Сун распространял листовки и даже был арестован. Сам Ли не принадлежал к нелегальным движениям сепаратистов, вроде "Братства разделения" или "Детей павших" (последняя организация объединяла детей солдат, погибших во время войны). Ли был холост. Он возглавлял элитное подразделение контрразведки и участвовал в различных рекогносцировочных операциях на территории КНДР, находя и обмеряя объекты, которые служили точками отсчета для американских спутников-шпионов и позволяли уточнять координаты Национальному бюро аэрофотосъемки. - О чем это вам говорит, Лиз? - спросил Худ. - Что касается моей работы, то у меня никогда не бывает решительного "да" или "нет", но эта биография очень похожа на жизнеописание того, кого вы ищете... Прозвучал сигнал - Худа вызывал Багз. - В чем дело, Багз? - Срочный звонок по защищенной линии от директора КЦРУ Юнг-Хуна. - Благодарю, - ответил Худ и нажал на светящуюся клавишу. - Пол Худ слушает. - Директор Худ, - сказал Юнг-Хун, - только что я получил интереснейшее радиосообщение от северокорейской шпионки, с которой ночью был Ким Хван. Она говорит, что Хван просил ее связаться по радио со своими боссами и узнать, не было ли в Северной Корее зарегистрировано случаев кражи армейских ботинок и взрывчатых веществ. Херберт щелкнул пальцами и перехватил взгляд покосившегося на него Худа. - Это та самая радиопередача, о которой мне сообщила Рашель, когда мы были в вашем кабинете, - прошептал Херберт. Худ кивнул. Он прикрыл ладонью правое ухо, чтобы ему не мешал стук Лиз по клавишам. - Что ответили из КНДР, господин Юнг-Хун? - Что четыре недели назад с грузовика, направлявшегося на военный склад в городе Коксан, были украдены несколько пар ботинок, взрывчатые вещества и ручное огнестрельное оружие. - Северяне сообщили эти сведения своей шпионке, а она передала вам? - Совершенно верно. Это очень странно, потому что, оставив Хвана в больнице Национального университета, она украла машину и скрылась. Сейчас мы ее ищем. - Что еще нового? - Больше новостей нет. Хван еще в операционной. - Спасибо. Я скоро свяжусь с вами - возможно, у нас тоже будут интересные новости. Значит, рекогносцировка на территории Северной Кореи, вспомнил Худ. Он положил трубку. - Боб, позвоните генералу Саму и узнайте, не проводил ли наш друг Ли операцию на севере полуострова четыре недели назад. - Конечно, - отозвался Херберт. Он выкатился из кабинета с таким энтузиазмом, которого Худ давно у него не замечал. Лиз Гордон, глядя на экран, заметила: - Знаете, Пол, если мы имеем дело с заговором, то, кажется мне, полковник Сун тоже может быть его участником. - Почему вы так думаете? - Я только что получила характеристику Суна. В ней говорится, что он властолюбив и неохотно передает свои полномочия. - Значит, Ли у него на коротком поводке? - Напротив. Очевидно, Сун почти не вмешивается в детали операций Ли. - Следовательно, он может ничего не знать... - Или он настолько доверяет Ли, что не считает нужным его контролировать. - Мне такой вывод представляется большой натяжкой... - Никакой натяжки. Типичный пример взаимоотношений двух людей, настроенных на одну волну. Для полевого командира вроде Суна - это классический случай симбиотических отношений. - Хорошо. Я попрошу Боба проверить и подноготную Суна. Худ бросил взгляд на настенные часы, потом на недоеденный салат на столе. Он подцепил вилкой еще теплый ломтик моркови и пожевал его. - Понимаете, нам потребовалось десять часов, чтобы вытянуть первую надежную ниточку, - и даже этим мы обязаны северокорейской шпионке. Что это говорит о нашей операции? - Что мы еще учимся. - Такой ответ меня не устраивает. Мы упустили из виду множество возможностей. Это мы должны были запросить северокорейское правительство о краже. Для этого нам нужен канал специальной связи. Кроме того, у нас должны были быть данные о южнокорейских сепаратистах. - Это вы с больной головы на здоровую... На самом деле мы работаем удовлетворительно, особенно если учесть, что наши цели расходятся с целями президента и некоторых его ближайших советников. Худ улыбнулся. - Возможно. Вы первая сказали, что за этим террористическим актом стоит не правительство Южной Кореи. Что вы ощущаете теперь, когда и все мы наконец пришли к тому же заключению? - Страх, - ответила Лиз. - Это хорошо. Мне хотелось убедиться, что напуган не только я. - Худ перевел файл с личными делами южнокорейских офицеров в память компьютера. - Теперь мне нужно подстегнуть Майка Роджерса. Посмотрим, не принесет ли наш крохотный "Страйкер" Оперативному центру кусок военного пирога. Кто знает? Возможно, на месте у Майка появятся мысли, которые застанут врасплох даже свежеобученных ястребов с Пенсильвания-авеню. Глава 62 Вторник, 08 часов 40 минут, к востоку от острова Мидуэй Чуть больше часа назад в небе над Гавайскими островами воздушный танкер КС-135 дозаправил С-141А, и теперь тот мог преодолеть еще четыре тысячи миль - больше чем достаточно, чтобы долететь до Осаки. Капитан Харрихаузен сообщил подполковнику Скуайрзу, что над Тихим океаном им помогает сильный попутный ветер, поэтому они могут приземлиться в Японии на час раньше расчетного времени. Приблизительно в пять часов утра Скуайрз сверил свои данные с данными штурмана и убедился, что на востоке Северной Кореи восход солнца будет в начале седьмого. Если им повезет, то к тому времени они будут уже на земле, возле Алмазных гор. Майк Роджерс скрестил руки на груди и закрыл глаза. В полудреме в его голове проносились сотни разрозненных мыслей - обрывки воспоминаний о событиях и друзьях, которых уже нет, воображаемые картины Алмазных гор. Роджерс вспомнил Оперативный центр, задумался о тем, что там сейчас делается, что ему тоже неплохо было бы пощелкать хлыстом... Но участвовать в операции самому все же лучше. Отдельные мысли проплывали в сознании Роджерса, словно облака. Генерал давно научился особому приему, помогающему быстро запоминать замысловатые планы. Для этого нужно прочесть их два-три раза, потом почти - но не совсем - выбросить из головы, а пару часов спустя просмотреть еще раз. Этот прием, которому Роджерса научил знакомый актер, позволял запомнить на несколько дней массу материала, а потом бесследно выбросить его из памяти. Роджерсу прием нравился по двум причинам: он не требовал много времени и не загружал навечно клетки мозга. Генерал приходил в бешенство от того, что до сих пор не мог выбросить из памяти бесполезную информацию, полученную при подготовке к школьным экзаменам, например, о том, что Фрэнсис Фолсом Кливленд, вдова президента Гровера Кливленда, была первой "первой леди", вышедшей замуж вторично, или что непригодное к плаванию судно того же типа, что и "Мэйфлауэр", называлось "Спидуэлл". Но главное заключалось в том, что ленивый мысленный просмотр вероятных сценариев операции позволял Роджерсу забыть о долгом перелете, собраться для реальных действий... - Господин генерал! .., и изредка поговорить с Полом Худом. Роджерс выпрямился. - Слушаю вас, рядовой Пакетт. - Сэр, вас вызывает мистер Худ. - Благодарю, Пакетт. Рядовой поставил радиостанцию на скамью рядом с Роджерсом и вернулся на свое место. Роджерс нацепил наушники. Подполковник Скуайрз проснулся и насторожился. - Роджерс слушает. - Майк, у нас две новости. Северокорейский истребитель атаковал наш разведывательный самолет и убил офицера разведки. Президент ответил ударом на удар и уничтожил корейский самолет на земле. - Мои поздравления господину президенту! - Майк, в этом случае мы оказались не в его лагере. Роджерс слегка прищурился: - Ах, так? - Мы полагаем, что кто-то подставил правительство КНДР, - сказал Худ, - что утренним террористическим актом руководил южнокорейский офицер. - Это он и напал на наш самолет? - Нет, Майк, не он. Но наш самолет забрался глубоко в воздушное пространство Северной Кореи. - В таком случае самолет-нарушитель заставляют совершить посадку, но не стреляют, - возразил Роджерс. - Они пытались посадить наш самолет? - Нет, не пытались, но об этом мы поговорим позже. Сейчас наши вооруженные силы переведены в состояние DEFCON-3, и мы полагаем, что это только начало. Обстановка накаляется. Если такая тенденция сохранится, то при необходимости все стационарные ракетные установки мы уничтожим с воздуха, но о подразделении мобильных "нодонгов" придется побеспокоиться тебе. - Действовать по своему усмотрению? - Ты же командуешь подполковником Скуайрзом? - Он командует мной. Но думаем мы одинаково. Значит, по нашему усмотрению. - Возможно, у вас не будет времени согласовать свои действия с Пентагоном, а президент ничего не хочет знать об этой операции. Да, Майк. Если ты увидишь, что ракеты готовы к запуску, ты должен их ликвидировать. Честно говоря, Майк, здесь нас немного забросали тухлыми яйцами. Мы подталкивали правительство к мирному решению конфликта, но ракетный удар по военно-воздушной базе в Саривоне опрокинул все наши планы. Теперь мне нужно нечто такое, что попахивало бы порохом. - Я все понял, Пол. Генерал Роджерс действительно все понял. Вот уже в который раз попавший в затруднительное положение политик - в данном случае президент - хочет, чтобы военные одним ударом исправили его положение, расставили все по местам. К Худу Роджерс иногда бывал несправедлив, но на самом деле директор Оперативного центра ему нравился, как может нравиться напарник в игре в покер или футбол. Правда, в дипломатии Роджерс был адептом школы Джорджа Паттона, которая стояла на том, что сначала надо повалить противника, пригвоздить его к земле ногой, а потом вести переговоры. Роджерс был убежден, что Оперативный центр работал бы более эффективно, его больше уважали бы и боялись, если бы Худ больше внимания уделял револьверу "магнум 0,45", а не компьютеру "2030". - Мне не нужно напоминать тебе об осторожности, - сказал Худ. - Желаю успеха. Помни, если что-то случится, вам никто не сможет помочь. - Это мы знаем. Я передам твои пожелания отряду. Роджерс отключил радио, и Пакетт в мгновение ока убрал аппаратуру. Скуайрз снял наушники. - Что-нибудь новое, сэр? - Много нового. - Роджерс сунул руку под лавку, вытащил свою сумку и бросил ее на колени. - Возможно, нам придется вытащить из ножен мечи, прежде чем наши боссы дадут им заржаветь. - Прошу прощения, сэр? - Генри Уорд Бичер. Вы знаете, что он сказал о тревоге? - Нет, сэр. Не припоминаю. - Он сказал: "Людей убивает не работа, а тревога. Работа полезна для здоровья. Тревога - это ржавчина на лезвии". Пол слишком обеспокоен, но он сказал мне, Чарли, что, если какой-нибудь "нодонг" лишь задерет нос вверх, мы имеем право не только оценивать ситуацию для доклада директору Оперативного центра. - - Потрясающе, - сказал Скуайрз. Роджерс расстегнул сумку. - Поэтому сейчас самое время показать вам, как пользоваться этими игрушками. Генерал вытащил из сумки два шарика диаметром около полудюйма, один - светло-зеленый, другой - тускло-серый. - Это ЭХК. У меня здесь двадцать штук, десять зеленых и десять серых. Радиус действия каждого ЭХК - одна миля. - Здорово, - сказал Скуайрз. - Но все же, что они делают? - Они выполняют ту же функцию, что и хлебные крошки в сказке про Гензель и Гретель <Гензель и Гретель - брат и сестра в сказке братьев Гримм, которые крошили хлеб, чтобы найти обратный путь домой.>. Генерал передал шарики Скуайрзу, снова сунул руку в сумку и извлек из нее устройство, формой и размерами напоминающее маленький стаплер. Роджерс открыл крышку устройства, под которой оказались крохотный экранчик на жидких кристаллах, а под ним четыре кнопки - зеленая, серая, красная и желтая. Сбоку к приборчику был присоединен наушник. Роджерс снял наушник и нажал красную кнопку. На экранчике появилась красная стрелка, указывавшая на Скуайрза. Одновременно "стаплер" издал громкий сигнал. - Поднимите шарик, - сказал Роджерс. Скуайрз поднял руку, и стрелка потянулась за шариком. - Если вы отойдете, то звуковой сигнал ослабеет. Эти игрушки сделал для меня Матт Столл. Простые, но очень надежные. Когда вы пойдете к цели, время от времени бросайте шарики. Зеленые - в лесистой местности, серые - в скалах. На обратном пути включайте искатель, наденьте наушник, чтобы враг не услышал сигнала, и уверенно следуйте от шарика к шарику. - Получается что-то вроде вычерчивания кривой по точкам, - сказал Скуайрз. - Совершенно верно. С этим искателем и с нашими приборами ночного видения мы сможем бегать по горам, как снежные барсы. - ЭХК - "Электронные хлебные крошки"! - рассмеялся Скуайрз и отдал шарики Роджерсу. - Гензель и Гретель! Но сэр, это ведь не для взрослых, не так ли? - Дети любят драться и редко задумываются о смерти. Они - идеальные солдаты. - Кто это сказал? Роджерс улыбнулся. - Я, Чарли. Я сказал. Глава 63 Среда, 05 часов 20 минут, демилитаризованная зона Грегори Доналд узнал о ракетном ударе по Саривону час назад, когда он закончил очередную обзорную поездку вдоль демилитаризованной зоны, и не мог поверить своим ушам. Сначала разбудили генерала Шнейдера и сообщили ему, потом Шнейдер передал известие Доналду. Генерал говорил об ударе с радостью, которая показалась Доналду отвратительной. Убит еще один человек, оборвана еще одна жизнь - только ради того, чтобы президент США выглядел крепким парнем. Интересно, подумал Доналд, что бы сделал Лоренс, если бы тот северокорейский зенитчик стоял в трех футах от президента и смотрел в дуло направленного на него пистолета? Тоже нажал бы не задумываясь на курок? Конечно, нет. Один цивилизованный человек не может просто так убить другого. Тогда почему тот же цивилизованный человек не останавливается перед убийством лишь ради того, чтобы набрать больше голосов или отстоять свою точку зрения? Лоренс мог бы возразить - как возражали многие президенты до него, - что эта смерть предотвратила много других смертей. Но Доналд был уверен, что переговоры могли бы сохранить еще больше человеческих жизней, если только одна из договаривающихся сторон не боится показаться слабой или чрезмерно уступчивой. Доналд перевел взгляд на здание, в котором изредка проводились переговоры. С каждой стороны границы здание было ярко освещено, чтобы ни одна живая душа не смогла проскользнуть незамеченной. На противоестественно высоких флагштоках обвисли государственные флаги КНДР и Республики Южная Корея. На южнокорейском флагштоке недавно вместо шара установили шпиль, и теперь он стал на пять дюймов выше северокорейского. Надолго ли? Никто не сомневался, что в КНДР уже заказали шестидюймовый шпиль, который доставят на границу со дня на день. Тогда южанам придется снова удлинять свой флагшток за счет, например, радиоантенны или флюгера. В этом абсурдном соревновании не было предела фантазии. Все проблемы можно было бы разрешить за столом переговоров в тех же четырех стенах, если бы только участники переговоров проявили такое желание. В 1992 году в Нью-Йорке на конференции американских корейцев и негров, напряжение в отношениях между которыми тогда достигло предела, Сунджи произнесла речь. - Представьте себе нашу проблему как передаваемое по нескольким адресам письмо, - говорила она. - Пусть на каждой из противоборствующих сторон появится хотя бы по одному человеку, который действительно хочет мира. Пусть этот человек убедит другого из своего лагеря, потом они обратят в свою веру еще двоих, а потом эти четверо - других четверых. Тогда мы заложим основы того, что нам нужно. Только основы... Это еще не решение проблемы. Но даже в этом случае не будет напрасно пролитой крови, мы перестанем бесполезно распылять силы и средства, вбивать в психологию нового поколения жестокость и жажду мести. Доналд медленно побрел от границы. Он поднял голову и посмотрел на звездное небо. Неожиданно им овладела страшная усталость, он снова ощутил тяжесть понесенной утраты, глубокое отчаяние, сомнения. А если Шнейдер прав? Если северокорейские генералы и политики лишь воспользуются его неуклюжей попыткой "немедленно установить мир" в пропагандистских целях? Тогда он принесет больше вреда, чем пользы. Доналд остановился, опустился на землю и лег на спину, положив голову на поросшую травой невысокую кочку. Нет, Сунджи одобрила бы его планы, благословила бы его. Она была оптимисткой, оптимизм часто уводил ее далеко от реальности, но ей удавалось выполнить почти все, что она задумывала. - А я - прагматик, - бормотал Доналд со слезами на глазах, - я всегда был прагматиком. Тебе это известно, Сунджи. - Он попытался отыскать на небе знакомые созвездия, найти какой-то намек на порядок в расположении звезд. - Если я сейчас отступлю от того, во что я верил, значит, всю жизнь я лгал самому себе.., или теперь только начинается моя настоящая жизнь. Не думаю, что я ошибался, следовательно, я не должен отступать. Помоги мне, Сунджи. Поделись со мной своей уверенностью. Подул легкий теплый ветерок, и Доналд закрыл глаза. Конечно, Сунджи никогда к нему не вернется, но он может встретиться с ней, если не в реальной жизни, то хотя бы во снах. Доналд лежал в абсолютной тишине, он не спал, но и не бодрствовал, и постепенно куда-то уходили ощущения неуверенности, одиночества, боязни. В двух милях к западу от Доналда на глубине нескольких футов на север медленно катили последний барабан с его смертельной начинкой. Барабан обещал людям иные сны... Глава 64 Вторник, 16 часов 00 минут, Оперативный центр В кабинет Матта Столла вошел Худ. - Как погода за этими стенами? - спросил он. Столл нажал "shift/F5", потом клавиши "3" и "2". - Солнечно, температура двадцать шесть градусов, ветер юго-западный. Он снова склонился над клавиатурой, вводя в компьютер команды, выжидая результата, потом давая новые команды. - Как ваши успехи, Матти? - Я очистил от вируса всю нашу сеть, за исключением спутников. С ними будет все в порядке примерно через девяносто минут. - Почему так долго? Разве вы не запустили обычную программу для стирания вируса? - В нашем случае такую программу создать невозможно. Осколки вируса рассеяны повсюду, во всех файлах изображений вплоть до 1970 года. Вирус вызывает изображения откуда угодно. В сегодняшних спутниковых фотографиях Северной Кореи заключена вся история этой страны. И понять, где подлинные снимки, а где исторические, невозможно. Хотел бы я встретить того парня, который изобрел эту электронную диверсию, - конечно, прежде чем его расстреляют. - Этого я вам обещать не могу, - сказал Худ и потер глаза. - Вы сегодня делали перерыв? - Да, конечно. А вы? - Именно в этот момент я отдыхаю. - Рабочая пауза. Вытяните ноги. Проследите, не попаду ли я снова впросак. - Матти, никто и никогда не винил вас в том, что случилось... - Кроме меня самого. Черт, помнится, я смеялся над Шекспиром - или это был кто-то другой? - который сказал: "174.., армия разбита, конница бежит, враг вступает в город, пленных не щадя, оттого, что в кузнице не было гвоздя" или что-то в этом роде. Так вот, он был прав. У меня не было гвоздя, и пошатнулось все королевство. Кстати, могу я задать один вопрос? - Валяйте. - Мне только показалось или вы на самом деле немного даже обрадовались, когда все наши компьютеры испустили дух? - Вам не показалось. Меня это не обрадовало, но... - Какая самоуверенность! Прошу прощения, Пол, но я принял это именно за самоуверенность. - Возможно, вы были правы. Иногда у меня возникает такое ощущение, словно все мы стали жертвами какой-то невероятной гонки, в которой все мчится быстрее, чем это в принципе возможно. Прежде, когда средства связи не были такими молниеносными, а разведка работала медленно, у людей было время подумать и успокоиться, прежде чем начать вышибать дух друг из друга. - Но в конце концов все равно начиналась драка. Кризис в Форт-Самтере произошел бы и без помощи Дана Ратера и Стива Джобса. Мне кажется, вам просто нравится быть добрым папашей, но современные дети не нуждаются в родителях, пока не загонят семейный автомобиль в канаву. Худ не успел возразить - по пэйджерной связи его вызвал Боб Херберт. Позднее, вспоминая об этом разговоре, Худ признался себе, что был рад вызову, потому что во многом Столл был прав. Худ снял телефонную трубку и набрал номер Херберта. - Говорит Худ. - Шеф, плохие новости. Оказывается, сегодня майор Ли был очень занят, по крайней мере большую часть дня. - Готовил новые террористические акты? - Похоже на то. Со склада особо опасных материалов нашей военной базы в Сеуле он получил четыре двадцатипятифунтовых барабана с отравляющим газом табун. Все документы были оформлены правильно, все выглядело вполне законно. Он сказал, что везет табун в демилитаризованную зону. - Когда это было? - Примерно через три часа после взрыва. - Значит, у него было достаточно времени, чтобы организовать взрыв у дворца, вернуться на базу и отправиться на север - если он действительно поехал к демилитаризованной зоне. А между делом он решил убрать Ким Хвана. - Да, все могло быть примерно так. Худ бросил взгляд на часы. - Если Ли сразу поехал на север, то он находится в районе демилитаризованной зоны уже не меньше семи часов. - Но зачем? Что он задумал? Что он делал эти семь часов? Табун - довольно тяжелый газ. Чтобы применить его для поражения людей, Ли потребуется распылитель, а незаметно зарядить табуном ракету невозможно. - Мы не знаем, кого намерен отравить Ли. Он может распылить табун в расположении наших войск, и тогда Лоренс будет в бешенстве, а может предпринять газовую атаку на северокорейские войска, и в таком случае выйдет из себя правительство КНДР. Боб, с этой информацией я не могу идти к президенту. Позвоните в демилитаризованную зону, свяжитесь с генералом Шнейдером. Если понадобится, разбудите его и сообщите о майоре Ли. Попросите его также разыскать Доналда, пусть он позвонит мне. - Что вы хотите сказать Грегу? - Я хочу попросить его связаться по радио с генералом Хонг-ку и сообщить ему, что среди нас появился сумасшедший. Херберт невольно охнул и на мгновение потерял дар речи. - Вы хотите сообщить северокорейскому генералу, что за всем этим стоят южнокорейские офицеры? Шеф, президент собственноручно вас расстреляет. - Если я ошибаюсь, я сам подам ему заряженный пистолет. - А как быть со средствами массовой информации? Репортеры мгновенно унюхают жареное. - Это мы обсудим с Энн. У нее будут кое-какие заготовки. Кроме того, общественное мнение может заставить президента задуматься, а мы тем временем успеем доказать свою правоту. - Или нас вышибут ко всем чертям. - Речь идет о человеческих жизнях. Боб, выполняйте распоряжение. У нас мало времени. Худ положил трубку. - Я все понял, - сказал Столл, не отрываясь от экрана. - Я буду стучать по клавишам, пока не добьюсь результата. Только узнайте, на какой машине ехал Ли, а я сделаю все, что от меня зависит, чтобы поскорее вернуть нашим спутникам нормальное зрение. Глава 65 Среда, Об часов 30 минут, демилитаризованная зона Ли не раз приходилось ползать по тоннелям, но он так и не смог решить, что лучше - сырые, грязные норы с навязчивым запахом гнили, от которого невозможно было избавиться неделями, и с корнями, царапавшими лицо и руки, или сухие тоннели вроде этого, в которых, казалось, нечем было дышать, где пыль и песок забивали глаза, нос, рот, оставляя болезненное ощущение сухости. Сухие тоннели хуже, решил майор Ли. Можно свыкнуться с запахом, но не с жаждой. К счастью, его работа подходила к концу. Ли и рядовой Йо катили последний барабан по последнему отрезку тоннеля. Через несколько минут они окажутся в колодце, заблаговременно вырытом на другой стороне границы. Ли поможет Йо вытащить барабаны на поверхность, а потом рядовой сам перенесет их ближе к цели и установит еще до рассвета. Йо уже принес все необходимое, а несколькими днями раньше они тщательно изучили тропинки и укромные места на холмах. Никто не сможет их заметить. Пока Йо будет заниматься барабанами, Ли вернется на южную сторону границы и позаботится о том, чтобы мистер Грегори Доналд не встретился с генералом Хонг-ку. Типичный американец, этот Доналд. Если американец не строитель империи, то непременно лицемер, всюду сующий свой нос. За это Ли ненавидел американцев. И еще за то, что они остановились, когда до окончательной победы в войне было рукой подать. Американцы давно прекратили помогать ему и его единомышленникам в их попытках свергнуть пхеньянское правительство, поэтому Ли решил, что в конце концов добьется того, что в его стране не будет ни одного американского солдата. В его стране. Не в стране Гарри Трумена или Майкла Лоренса, не в стране генерала Норбома или генерала Шнейдера. Слишком много лет все старались принизить и извратить национальные черты и особый интеллект его народа. Теперь пора положить этому конец. Несмотря на наколенные подушечки, от долгого ползания по тоннелям колени Ли стерлись в кровь, его повязка на глазу намокла от пота, единственный здоровый глаз воспалился. И все же Ли с трудом сдерживал себя, чтобы, забыв об осторожности, не броситься вперед, как можно быстрее преодолеть эти последние метры тоннеля, - ведь каждая минута приближала второй и третий этапы операции, которую они начали разрабатывать два года назад, когда Ли впервые поделился мыслями с полковником Суном. Упираясь в стенку тоннеля левой рукой и толкая барабан правой, майор Ли упрямо полз вперед. Единственным зрячим глазом он внимательно осматривал путь перед собой. Наконец, преодолев последние сантиметры тоннеля, Ли и рядовой Йо поставили четвертый барабан рядом с тремя другими и распрямились. Из вырытой в колодце ниши Йо достал аккуратно сложенную веревочную лестницу и, упираясь спиной и ногами в стены колодца, вскарабкался наверх. Он закрепил лестницу за огромный валун и спустил ее вниз. Ли и Йо начали поднимать барабаны из колодца. Весь обратный путь по тоннелю майор Ли проделал на четвереньках. Иногда он даже не касался коленями земли, а лишь торопливо отталкивался ногами, забрасывая их впереди локтей. Недалеко от выхода из тоннеля на южной стороне границы Ли снял с плеча фонарик, включил его и осмотрел колодец. Быстро перебирая руками и ногами, он поднялся и, высунув сначала лишь голову, осмотрелся. Нигде не было ни души. Майор Ли подтянулся, выбрался из колодца, похлопав себя по карманам, убедился, что не потерял в тоннеле стилет, и побежал. Глава 66 Среда, 07 часов 00 минут, Алмазные горы "Браунинг" калибра 7,65 миллиметра, который в КНДР официально называли пистолетом модели 64, был изготовлен в Северной Корее. Это оружие было более или менее удачной копией бельгийского "Браунинга 1900", но полковнику Суну нравилось в нем другое (и именно по этой причине он просил полковника Око достать его) - модель 64 изготавливалась с глушителем. Адъютант Суна протянул руку к заднему сиденью джипа, достал два пистолета, передал один полковнику, другой оставил себе. Что пистолеты заряжены, Сун проверил еще на берегу. Сун доверял полковнику Око, но лишь в известных пределах. Их отцы вместе провели детство, служили в армии единой Кореи, бок о бок сражались с японцами. Конечно, можно восхищаться человеком, который не моргнув глазом готов послать своих солдат на смерть ради какой-то идеи, но доверять ему во всем нельзя. А разве я веду себя иначе, задумался Сун. Пока с ним и майором Ли работали только добровольцы, но что можно сказать о тысячах, возможно, даже о десятках тысяч тех, кто погибнут в грядущей войне? Они определенно не будут добровольцами. Тем не менее то, что они задумали, нужно довести до конца. Полковник Сун был убежден в этом с 1989 года, когда впервые сформулировал свои мысли в опубликованном анонимно памфлете "Юг - это Корея". Памфлет вызвал бурю негодования в стане интеллектуалов и сторонников объединения, что лишний раз подсказало Суну - он выбрал верный путь. В своей брошюре он доказывал, что объединение двух корейских государств в одно было бы культурной и экономической катастрофой, что оно разрушило бы жизни, деловые карьеры и политические устремления гражданских чиновников и военных по обе стороны границы. Уже одно это обстоятельство может привести к хаосу, потому что такие солдаты, как полковник Око, не расстанутся просто так со своим положением, с тем, что они завоевывали всю свою жизнь. Военные совершили бы государственный переворот, в результате чего весь полуостров был бы втянут в гражданскую войну, намного более кровавую и разрушительную, чем спланированная Суном и его сообщниками сравнительно мелкая конфронтация. Кроме того, отказ от надежд на объединение Кореи предотвратил бы повторение жестоких столкновений вроде того, которое произошло в 1994 году в Сеуле, когда в уличных схватках десяти тысячам сторонников объединения противостояли семь тысяч солдат; тогда было ранено больше двухсот человек. Подобные столкновения только участятся, если правительство США будет по-прежнему прилагать усилия для замены северокорейских ядерных реакторов с графитовым замедлителем и помогать КНДР построить новые, более совершенные реакторы. Новые реакторы не позволят КНДР производить плутоний для атомных бомб, следовательно, северокорейское правительство охотнее пойдет на заключение договора о взаимной помощи с Южной Кореей. Если смотреть далеко вперед, то план полковника Суна и его друзей выигрывал во всех отношениях. Пусть президент США настаивает на переговорах, на заключении мирного договора между двумя корейскими государствами. Скоро правительства США и союзных государств убедятся, что их победа была пирровой. Приближался рассвет. Нужно торопиться. Полковник Сун и капрал Конг спрятали пистолеты стволами вверх под левую руку. В темноте они неслышно подошли к палатке Ки-Су. Часовой, грудь которого украшали медали, а лоб прорезал глубокий шрам, придававший его лицу зловещее выражение, четко отдал честь. Отбросив брезентовый полог, полковник Сун вошел в палатку. У него не оставалось ни малейших колебаний, хотя он не мог не сочувствовать Ки-Су. Сун прочел его личное дело и искренне уважал этого ветерана северокорейской армии. Он родился во вторую мировую войну, его отцом был японский солдат, а матерью - корейская проститутка. Ки-Су приложил немало сил, чтобы смыть пятно позора и преодолеть комплекс неполноценности. Он получил диплом инженера связи, потом был призван в армию, где сделал неплохую Шфьеру. Печально, что ему суждено в лучшем случае умереть, в худшем - быть обвиненным в измене. У Ки-Су были жена и дочь, поэтому полковник Сун надеялся, что северокорейский офицер проявит достаточно благоразумия. Из кобуры, висевшей на стуле, адъютант Суна вытащил пистолет ТТ-33 и сунул его себе за пояс, а Сун опустился на колено возле койки Ки-Су, одной рукой оперся на подушку, а другой приставил пистолет к левому уху офицера северокорейской армии. От толчка стволом пистолета Ки-Су мгновенно проснулся. - Не двигайтесь, полковник. Ки-Су дернул головой, попытался подняться, но Сун прижал его к койке. - Я сказал - не двигайтесь. Ки-Су Прищурился, в полумраке с трудом разглядел лицо. - Сун? - Да. Слушайте меня внимательно, полковник. - Я не понимаю, что... Ки-Су еще раз хотел было приподняться, но ствол пистолета только сильнее уперся ему в ухо. - Полковник, у меня нет времени на пустые игры. Мне нужна ваша помощь. - Помощь в чем? - Мне нужно знать код изменения координат цели для запуска "нодонгов". - Но в ваших бумагах ничего не говорится о... - Полковник, поступил новый приказ. Без вашей помощи его будет трудно выполнить. Вы можете облегчить нам работу и спасти себе жизнь. Ваше решение? - Мне нужно знать, кто отдал вам приказ. - Ваше решение, полковник? - Я не могу направить ракеты, не зная, куда они полетят! Сун встал, но его пистолет был нацелен в голову Ки-Су. Он поступает так, как и следует поступать хорошему офицеру, подумал Сун. Нужно отдать ему должное. - Они будут нацелены не на эту страну, полковник. Больше я ничего не могу сказать. Ки-Су перевел взгляд с Суна на его адъютанта. - Кто вас послал? Полковник Сун сделал короткое движение правой рукой. Раздался негромкий хлопок, а потом послышалось шипение расширяющихся газов - звук выстрела из пистолета с глушителем. Левую руку Ки-Су швырнуло к постели, он вскрикнул и правой рукой зажал кровоточащую рану. Через несколько секунд возле палатки зашуршали чьи-то шаги. Сун увидел, что в соседней палатке зажегся свет. - Что случилось, товарищ полковник? Капрал Конг встал у входа в палатку, направив на проем ТТ-33 и свой "браунинг". Полковник Сун снова нацелил пистолет в голову Ки-Су. - Скажите своему адъютанту, что у вас все в порядке, - прошептал он. Подавив желание застонать от боли, Ки-Су откликнулся: - Я... Я просто споткнулся. - Вы что-нибудь ищете, товарищ полковник? У меня есть фонарь. - Нет! Благодарю, ничего не нужно. - Слушаюсь, товарищ полковник. Адъютант вернулся в свою палатку. Сун бросил взгляд на северокорейского офицера: - Конг, разорвите простыню и перевяжите руку полковнику. - Не подходите ко мне! - прошипел Ки-Су. Он стянул с подушки наволочку и прижал ее к ране. Сун выждал с минуту, потом сказал: - Следующий выстрел будет не в руку. Полковник, мне нужен код. Ки-Су отчаянно пытался сохранить самообладание. - Пять-один-четыре-ноль в нижнем ряду... Этот код даст вам доступ в систему наведения. Ноль-ноль-ноль-ноль в среднем ряду.., стирает старые координаты цели и позволяет их изменить. После этого цифры, введенные в нижний ряд, будут означать координаты новой цели... Координаты. В Южной Корее это слово по отношению к "нодонгам" звучало издевкой. Американские системы наведения управлялись встроенными топографическими картами и фотографиями, поступившими со спутников и самолетов-шпионов. Ракеты с такими системами наведения могли отыскать нужный джип в огромном военном лагере, их можно было направить так, что они упали бы на колени одному из пассажиров. Что же до "нодонгов", то они могли лететь только по одному из трехсот шестидесяти направлений, а угол подъема ракеты устанавливали в зависимости от того, как далеко располагалась цель. Навести ракету на определенный квартал города было невозможно. Но Суну и не нужно было подвергать ракетному удару определенный квартал. Он хотел атаковать огромный город, а где именно в этом городе упадет ракета, ему было неважно. - Когда происходит смена караула на холмах? - спросил Сун. - Их.., сменят.., в восемь. - Начальник караула доложит вам? Ки-Су кивнул. - Я оставляю здесь капрала Конга, - сказал Сун. - Палатка должна быть закрыта, вы никого не будете принимать. Если вы не выполните любое распоряжение Конга, он вас тут же убьет. Мы пробудем недолго, потом вы снова сможете командовать своими установками. Прижимая правой рукой наволочку к ране, Ки-Су поморщился: - Меня разжалуют. - У вас есть семья, - напомнил ему Сун. - Вы правильно поступили, вспомнив о родных. Полковник Сун повернулся и направился к выходу. - Ракеты нацелены на Сеул. Какая цель может быть важнее Сеула? Сун не ответил. Очень скоро не только Ки-Су, но и весь мир узнает, что это за цель. Глава 67 Среда, 07 часов 10 минут, Осака - Генерал Роджерс, я думал, что мы летим в теплый солнечный уголок! Подполковник Скуайрз и все другие члены отряда "Страйкер" смотрели в иллюминаторы на темные воды залива Изе. На подходе к Осаке даже рев двигателей самолета не мог заглушить шум проливного дождя. На Роджерса подобные несоответствия всегда производили большое впечатление - как звук арфы в большом оркестре. Численность отряда "Страйкер" тоже не соответствовала важности выполняемых им задач. Начиная от поединка Давида с Голиафом и кончая американской революцией численность и сила не всегда гарантировали преимущество и победу. Когда-то драматург Питер Барнс написал о тщедушном ростке, который пробился сквозь бетон, и именно этот образ, а не исторические личности вроде Эндрю Джексона, Тедди Рузвельта или Джозефа Чемберлена, помогали Роджерсу в самых сложных ситуациях. Он даже попросил сестру вышить символ ростка на своем вещевом мешке, чтобы он всегда напоминал ему о спасительном образе. Из размышлений Роджерса вывел рядовой Пакетт. Отдав честь, Пакетт бросил: - Разрешите обратиться, сэр! Роджерс снял наушники. - В чем дело Пакетт? - Сэр, генерал-майор Кэмпбелл сообщает, что нас ждет готовый к взлету самолет С-9А. - Пусть оставит себе эту громадину, - сказал Скуайрз. - Мы полетим над Северной Кореей на невооруженном "найтингейле". - Что касается меня, я бы предпочел старый добрый "блэкхок", - заметил Роджерс, - но у нас могут возникнуть проблемы с дальностью полета. Благодарю вас, рядовой Пакетт. - Не за что, сэр. Пакетт вернулся на свое место, и Скуайрз улыбнулся. - Джонни Пакетт - отличный солдат, сэр. Говорит, что, когда он был ребенком, у его отца была любительская радиостанция, он сам собрал ее из старых деталей. - Примечательный факт. Прежде люди часто обучались одному делу, а добивались успеха в другом. - Вы правы, сэр. Только если ему не удается достичь настоящего мастерства, то он остается вообще ни с чем. Как мой отец, который хотел стать футболистом. - А вы? - Надеюсь, что я нашел свое дело. - От отца вам достались честолюбие и целеустремленность, не так ли? Король Артур не мог сам отправиться на поиски святого Грааля. Моисею не было позволено перейти реку Иордан. Но они вдохновили других. Скуайрз покосился на генерала: - После таких слов я чувствую себя неловко - я ведь так и не написал домой. - Вы сможете послать отцу открытку из Осаки на обратном пути. Роджерс почувствовал, что самолет накренился и повернул на юго-запад. На обратном пути. При этих словах всегда комок застревал в горле. Солдат никогда не может быть уверен, что вернется домой, он может только надеяться. Но слишком часто надежды не сбывались, и осознание этого очевидного факта часто заставало врасплох даже бывалых ветеранов. Как уже с ним не раз бывало, Роджерс вспомнил строки Теннисона: Сраженного воина принесли домой. Она не причитала, не плакала. И, глядя на нее, служанки сказали: "Если она не выплачется, то умрет". Транспортный самолет приземлился, и солдаты отряда "Страйкер", сопровождаемые жалобами капитана Харрихаузена на отвратительную погоду, бегом направились к ждавшему их реактивному самолету. Через четыре минуты после того, как открылся люк С-141, отряд снова был в воздухе. Под проливным дождем изящный военный самолет быстро набрал высоту и взял курс на северо-запад. Как и в большом транспортном самолете, участники операции расположились на лавках вдоль бортов, но теперь настроение солдат было совсем другим. Если на пути к Осаке они дремали, играли в карты или читали, то здесь все занялись делом. Они проверяли свое снаряжение, перебрасывались отрывочными фразами, некоторые бормотали короткие молитвы. Рядовой Басе Мур отвечал за парашюты и теперь в последний раз осматривал свое хозяйство. Пробиваясь сквозь постепенно редевшую пелену дождя, преодолевая сильный порывистый ветер, самолет летел низко над Японским морем. На борту находился и офицер из Сеула, который теперь согласовывал с подполковником Скуайрзом тактику эвакуации отряда после выполнения операции. Для этого будет подготовлен вертолет S-70 "блэкхок", который пересечет демилитаризованную зону и доберется до Алмазных гор за считанные минуты. Одиннадцатиместный вертолет будет вооружен двумя пулеметами М-60 бокового обстрела. При эвакуации пулеметы могут оказаться самым весомым аргументом. Когда до десантирования оставалось лишь двадцать минут, Роджерс подозвал Пакетта и попросил его установить связь с Худом. Директор Оперативного центра был настроен более решительно, чем когда бы то ни было на памяти Роджерса, и это радовало генерала. - Майк, я все больше убеждаюсь в том, что вы будете в самом центре событий. - Что случилось? - Президент придерживается иной точки зрения, но мы уверены, что все организовано какой-то очень воинственной южнокорейской группировкой. Нам стало известно, что в Японском море некий гидросамолет снял с парома двух человек. Пилот гидросамолета так нервничал, что при посадке разбил машину и во всем признался береговой охране. Он сказал, что доставил двух человек с парома в Косон. - В Косон? Это в двух шагах от "нодонгов". - Вот именно. А на пароме остались два трупа. Убитые перевозили деньги из Японии в Северную Корею. Десятки тысяч долларов, заработанные на азартных играх. - Для северян это очень крупная взятка. Большинство этих сукиных детей продали бы родную мать за тысячу долларов. - Такого же мнения придерживается и Боб Херберт. Мы не можем быть уверены, что с помощью этих денег члены южнокорейской группировки собираются захватить "нодонги" в Алмазных горах, но не учитывать такую возможность мы не вправе. - Отсюда следует, что мы должны добраться до ракет и выяснить ситуацию на месте. - Совершенно верно. Прошу прощения, Майк, я понимаю, что это не простая операция, но ты прав. - Тебе не в чем извиняться. Это наша работа. Перефразируя Джорджа Чепмена <Джордж Чепмен (1559 - 1634) - английский писатель и переводчик Гомера.>, я бы сказал: "Когда нам угрожают, мы становимся львами". - Конечно. И как сказал Керк Дуглас <Керк Дуглас (1918) - американский киноактер, снимавшийся в амплуа мужественных героев.> в "Чемпионе": "У нас такая же работа, как и у всех других, только иногда проливается кровь". Будь осторожней, передай Чарли и другим мои лучшие пожелания. - Десять минут! - донесся до Роджерса голос Скуайрза. - Все понятно, Пол, - сказал Роджерс. - Когда мы что-нибудь узнаем, я свяжусь с тобой по радио. И, если тебя это в какой-то мере утешит, я предпочту встретиться с пулями, только не с журналистами. Тебе тоже удачи. Глава 68 Среда, 07 часов 20 минут, демилитаризованная зона Сон как рукой сняло, как только вошел адъютант. Генерал Шнейдер помнил лишь, что во сне он где-то катался на лыжах и это доставляло ему огромное удовольствие. Сухой ночной воздух вернул Шнейдера к гораздо менее приятной реальности. - Сэр, вас вызывает Вашингтон. - Президент? - Нет, сэр, не тот Вашингтон. Мистер Боб Херберт из Оперативного центра. Шнейдер вполголоса выругался: - Наверно, они хотят, чтобы я надел смирительную рубашку на этого несчастного Доналда. Генерал сунул ноги в тапочки, подошел к столу и, с удовольствием опустившись во вращающееся кресло, взял трубку. - Генерал Шнейдер слушает. - Генерал, это Боб Херберт, руководитель отдела разведки Оперативного центра. - Слышал о вас. Вы были в Ливане? - Да. У вас отличная память. - Боб, я никогда не забываю наши глупости. То чертово посольство словно приглашало в гости террористов. Там не было никаких укреплений, даже тяжелых баррикад с фасада, ничего, что могло бы остановить террориста, который вознамерился доставить грузовик к порогу Аллаха. - Шнейдер откинулся на спинку кресла и поморгал, пытаясь прогнать сон. - Но хватит о старых ошибках. Полагаю, вы звоните, чтобы мы не совершили новую. - Надеюсь, это нам удастся, - сказал Херберт. - Да-а, не понимаю, что на него нашло, словно нечистая сила вселилась. Нет, я несправедлив. Вчера он потерял жену. Доналд - отличный человек, просто в таком состоянии он не способен здраво рассуждать. - Все же, надеюсь, он рассуждает достаточно здраво. Иначе мы бы не послали его с серьезным заданием. - Шнейдер с трудом усидел в кресле. - Подождите! Вы хотите сказать, что санкционируете эти его идиотские мини-переговоры? - Директор Худ просил его передать северокорейскому генералу сообщение такого содержания: мы полагаем, что взрыв в Сеуле организован группой южнокорейских террористов, замаскировавшихся под офицеров армии КНДР.., и что взрыв может быть первым в ряду террористических актов, направленных на развязывание войны. - Южнокорейские террористы? - Шнейдер выпрямился и замер. - Черт побери, вы в этом уверены? - Все сходится, все улики ведут к одному и тому же, - ответил Херберт. - Мы думаем, что одним из руководителей террористов является майор Ким Ли. - Ли? Я его знаю. Этакий суперпатриот с лицом, словно высеченным из камня. Мне он нравился. - Очевидно, майор Ли сколотил небольшую команду, - продолжал Херберт, - и сейчас находится где-то рядом с вами. Он привез к вам четыре двадцатипятифунтовых барабана с боевым отравляющим веществом. - Я свяжусь с генералом Норбомом и отправлю на поиски Ли отряд. - Это не все. Его сообщники, возможно, пытаются захватить мобильные ракетные установки с "нодонгами" на востоке КНДР. - Большие планы, - заметил Шнейдер. - И вы действительно хотите, чтобы Доналд рассказал все это Хонг-ку? Вы в этом уверены? Коммунисты разнесут новость по всему свету, прежде чем Доналд закроет рот., - Это мы понимаем. - Кроме того, они расстреляют сообщников Ли без суда и следствия, - не унимался Шнейдер. - Вы подумали о последствиях, когда всем станет известно, что за гибель граждан Южной Кореи несут ответственность Соединенные Штаты? Сеульское правительство взорвется. Это будет второй Сайгон, будь он трижды проклят. - Худ понимает и это, - сказал Херберт. - Он и его пресс-секретарь готовят какие-то превентивные меры. - Я бы на их месте готовился к собственным похоронам. Препятствуя хозяевам Овального кабинета готовиться к войне, вы нарушаете конституцию США. - Как я уже не раз говорил, - повторил Херберт, - босс учитывает и это обстоятельство. - Хорошо, Боб. Я передам сообщение Доналду. А вы скажите от моего имени Худу, что, возможно, он не вполне в своем уме, но я не видел ничего подобного после Олли Норта. - Спасибо, - сказал Херберт. - Уверен, что он примет ваши слова как комплимент. После короткого сна Грегори Доналд снова обрел способность ясно мыслить, почувствовал себя полным сил. Сидя на траве, он смотрел в сторону ярко освещенной границы. Ненависть и подозрительность заставляют зажигать огни и северян и южан, размышлял Доналд. Так и должно быть, ведь недоверие погружает человека в темноту, во мрак. Доналд вытащил из кармана трубку, набил ее остатками турецкого табака "Собрание" и разжег спичкой, заодно бросив взгляд на часы. Скоро ему нужно будет идти на встречу с северокорейским генералом. Доналд неторопливо попыхивал трубкой и думал о турецком табаке, о Балканах, где его вырастили, и о том, как там, на Балканах, один инцидент, убийство эрцгерцога Фердинанда, послужил той искрой, которая разожгла первую мировую войну. Не разожжет ли единственный террористический акт здесь, в Корее, третью мировую войну? Такую возможность нельзя отрицать. Здесь в воздухе ощущалось не просто напряжение, а какое-то воинствующее безумие. Стремление сохранить свое реноме за счет жизней других людей, исправление собственного имиджа ценой их крови. Что с нами происходит, куда мы катимся? Доналда нащупали фары подъехавшего сзади джипа. Он повернулся и прикрыл ладонью глаза от непривычно яркого света. - Общаетесь со звездами? - сказал генерал Шнейдер, спрыгивая с места пассажира и подходя к Доналду. - Нет, генерал, не со звездами. Просто задумался. - Вам следовало бы предупредить меня, куда вы пошли. Если бы не ваша спичка, мы бы искали вас до рассвета. - Я не изменил своего решения, если вас это интересует. - Нет, не это. У меня есть сообщение для вас от вашего босса. У Доналда внутри все похолодело. Оставалось только надеяться, что генерал не доложил о планах Доналда непосредственно хозяевам Белого дома. Генерал Шнейдер пересказал Доналду все, о чем ему сообщил Херберт, и Доналд почувствовал огромное облегчение, словно с его плеч упал тяжкий груз. Он ощущал удовлетворение не только от того, что они с Ким Хваном оказались правы в своих догадках, главное было в том, что теперь появился реальный шанс погасить вспыхнувший было пожар. Странно, думал Доналд, но меня не удивляет известие о майоре Ли. Когда они встретились в кабинете генерала Норбома, в глазах майора, особенно в последнем взгляде, брошенном на Доналда, было что-то странное. Да, в глазах Ли светился ум, но было и нечто другое - подозрительность или, быть может, презрение. - Не могу сказать, что такой поворот событий меня радует, - заключил Шнейдер, - но теперь я не стану вам препятствовать. - А час назад вы были намерены сделать обратное? - Да, у меня были определенные намерения. Я и сейчас думаю официально заявить о своем несогласии с вашими переговорами, но мешать вам не буду. - Шнейдер направился к джипу. - Садитесь, я вас подвезу. - Спасибо, я лучше прогуляюсь. Немного освежу голову. Садясь в машину, Шнейдер не обернулся. Адъютант ловко развернул джип, и машина умчалась, оставив за собой тучи пыли и запах бензина. Довольно попыхивая трубкой, Доналд пошел вслед за джипом. Он не сомневался, что даже Сунджи была бы поражена тем, как стали развиваться события. Доналд почувствовал укол в шею, протянул руку, нащупал стальное лезвие и замер. Нож описал полукруг и остановился у подбородка дипломата. - Посол Доналд, - услышал он знакомый голос. Доналд ощущал ручеек крови, который струился по его шее, затекая за узел галстука. В тускло-красном свете тлеющего табака он увидел лицо майора Ли. Глава 69 Вторник, 17 часов 30 минут, Оперативный центр Энн Фаррис вошла в кабинет ответственного за компьютерную поддержку операций, и Матт Столл нахмурился: - Только не пытайтесь на меня давить или что-нибудь в этом роде. Пол Худ сидел на небольшом, изрядно потрепанном кожаном кресле в дальнем углу кабинета. Здесь в потолок был вмонтирован двадцатипятидюймовый телевизионный экран, а на полочке рядом с креслом стоял пульт управления видеоиграми. В этом уголке Столл уединялся, когда ему нужно было подумать или просто отдохнуть. - Мы не торопим вас и не собираемся на вас давить, - сказал Худ. - Просто будем ждать момента, когда снова заработают спутники. - Мы будем вести себя тихо, - добавила Энн и села. Она невесело посмотрела на Худа. - Пол, я не могу вас обманывать. Даже если мы правы, нас растерзают. - Понимаю. Через полчаса Доналд встретится с северокорейскими военными, после чего средства массовой информации всего мира обрушатся на президента и на сеульское правительство за то, что они способствовали эскалации напряженности, зная о непричастности пхеньянских руководителей. Результат? Лоренсу придется попридержать лошадей. - Иначе он будет выглядеть как милитарист. - Совершенно верно. А если окажется, что майор Ли ни при чем, то правительство Северной Кореи принесет свои извинения, накажет виновных и само займется чисткой своих конюшен. Если же террористический акт был совершен по указанию из Пхеньяна, то террористы изменят тактику и нанесут новый удар. В любом случае от президента США ничего не зависит, он будет не в силах что-либо изменить. - Отличное резюме, - заметила Энн. - Мне ужасно не хотелось бы соглашаться с Лоуэллом, но, возможно, он прав, предлагая вам настоять на переносе встречи Доналда с северокорейским генералом. Тогда КНДР тоже поднимет шум в прессе, но с этим мы справимся. Скажем, что Доналд действовал по собственной инициативе. - На это я не могу пойти, Энн, - сказал Худ и перевел взгляд на Столла. - Матти, мне позарез нужны эти спутники! - Вы сказали, что не будете меня торопить. - Я ошибался. - Чем сейчас занимается разведка? - спросила Энн. - Военная разведка ищет майора Ли, но пока никто не отправился на поиски его сообщников, которые, возможно, хотят захватить "нодонги". Там скоро будет Майк с отрядом "Страйкер". Если он обнаружит доказательства диверсии и сумеет ее предотвратить, мы докажем свою правоту - а президент получит в подарок блестящую военную операцию, в блеске которой он будет неотразим. Правительство КНДР будет вне себя, потому что мы вторглись на их территорию, но их гнев скоро развеется - как после атаки израильтян на Энтеббе. Глаза Энн расширились: - Пол, это просто потрясающе. - Благодарю вас. Но мой план сработает только в том случае, если у меня будут... - Уже есть! - выкрикнул Столл. Он отодвинул кресло от компьютера и хлопнул в ладоши. Худ бросился к Столпу, а тот уже нажал клавишу связи с Национальным бюро аэрофотосъемки. Тотчас отозвался Стивен Вайенз, и Столл включил громкую связь. - Стив, ты снова в деле! - Я так и подумал, - отозвался Вайенз, - когда увидел, что из Японского моря вдруг исчез старый советский военный корабль. - Стив, это Пол Худ. Мне нужно взглянуть на пусковую установку ракет "нодонг" в Алмазных горах. Посмотреть вблизи, чтобы было видно все три ракеты. - Значит, с высоты футов двести. Вводим координаты и... Спутник откликнулся. Линзы ночного видения на месте, фотография сделана, теперь камера переводит изображение в цифровую форму. Начинает переносить изображение на экран... - Пересылайте изображение сюда, не дожидаясь окончания сканирования. - Будет сделано, Пол, - сказал Вайенз. - Матти, ты молодец. Столл перевел компьютер в режим приема информации, и Худ подался вперед. Изображение появлялось строками сверху вниз, словно его рисовала молния. Остановившись за спиной Худа, Энн осторожно положила руку ему на плечо. Худ не обратил внимания на недоуменно изогнувшиеся дугой брови Матти, однако не заметить тепло прикосновения Энн было намного труднее. Тем временем на экране быстро вырисовывалось черно-белое изображение холмистого ландшафта. - Средняя ракета направлена на юг, - сказал Худ, - левая и правая... - Боже мой! - не удержался Столл. - Вот именно - Боже мой. Энн заглянула через плечо Худа. - Левая и правая ракеты нацелены по-разному. - Одна на юг, - сказал Столл, - а другая... - На восток, - закончил за него Худ. - Следовательно, кто-то уже добрался до ракет. Худ резко встал и бросился к двери, невольно сбросив со своего плеча руку Энн. - Почему вы так уверены? - успела спросить Энн. Уже из коридора Худ на ходу бросил через плечо: - Потому что даже северокорейские коммунисты не настолько сумасшедшие, чтобы наносить ракетный удар по Японии. Глава 70 Среда, 07 часов 35 минут, демилитаризованная зона - Это вы, майор Ли, - негромко произнес Доналд. - Вы знаете, почему-то я даже не удивлен. - Зато удивлен я. - Ли сильнее прижал нож к шее Доналда. - В это время я должен был заниматься своим делом. Вместо этого мне приходится возиться с вами. - А ваше дело - это убивать безвинных людей и разжигать войну. - Безвинных людей не бывает... - Вы ошибаетесь. Моя жена была безвинна. Доналд медленно поднял руку. Ли прижал лезвие ножа еще сильнее, но рука Доналда продолжала подниматься. - Ваша жена и вы, господин посол, облегчали жизнь тем, кто отказались от своей родины. Вы прогнили в той же мере, что и все другие, и теперь вам самое время присоединиться... Движение Доналда было настолько быстрым, что Ли не успел отреагировать. Зажав чашку трубки в левой руке, Доналд повернул чубук, ударил им сверху по ножу и отвел лезвие влево. Теперь чашка трубки была повернута к Ли, и Доналд одним коротким движением прижал горящий табак к здоровому правому глазу корейца. Ли вскрикнул, выронил нож, и Доналд поспешил его подобрать. - Не-е-ет! - взвыл Ли, повернулся и побежал. Доналд, не выпуская ножа из руки, побежал за ним. Ли торопился туда, где располагались выходы из тоннелей, прорытых северянами; во всяком случае Доналду сказали, что там вся земля изрыта ходами, колодцами и норами. Уж не нарочно ли он уводит меня от базы южнокорейских войск, подумал Доналд. Возможно, где-то там Ли и собирался начать газовую атаку. Это маловероятно, поправил себя Доналд. Ли был в форме южнокорейской армии. Он торопился на северную сторону границы почти наверняка для того, чтобы каким-то способом там опорожнить барабаны с отравляющим веществом. Если его поймают северокорейские солдаты, то во всем обвинят армию Южной Кореи. На мгновение у Доналда мелькнула было мысль остановиться и предупредить Шнейдера, но он тут же от нее отказался. Что сможет сделать Шнейдер? Ведь не станет же он преследовать майора на территории КНДР! Нет. Доналд понимал, что остановить майора может только он. Пытаясь не отстать от Ли, Доналд прилагал все силы, он с трудом ловил воздух, но расстояние между ним и корейским офицером все увеличивалось. Майора отделяло от Доналда уже не меньше двухсот ярдов, а он все бежал на восток. Постепенно светлело, и у Доналда появилась надежда, что если он не настигнет корейца, то по крайней мере узнает, куда он так торопится. А потом Ли исчез. Доналд замедлил шаги и перевел дыхание. У него было такое впечатление, что корейский майор провалился сквозь землю. Должно быть, так оно и было, подумал Доналд, наверно, Ли скрылся в одном из тоннелей. Он заметил то место, где исчез кореец, - заросли кустарника шириной ярдов двадцать - и быстро зашагал к кустам, подсчитывая шаги, чтобы отвлечься от боли в легких и в мышцах ног. Через несколько минут после исчезновения Ли Доналд стоял у входа в тоннель. Американский дипломат не стал медлить, рассудив, что, будь у Ли оружие, он давно пустил бы ег