ь, - сказал верзила. Сквозь красные круги в глазах Джад видел массивную фигуру, нависшую над ним. Попытался что-то сказать, но не смог выдавить из себя ни слова. - Не говори, не надо, - сказал Бойд с сочувствием. - Больно ведь. Я знаю, почему ты здесь. Хочешь расспросить меня о Джонни. Джад кивнул, и Бойд пнул его в голову. В глазах стоял кровавый туман, а неясный далекий голос Бойда то наплывал, то удалялся: - Мы любили друг друга, пока ты не встретился на его пути, и он не стал уродом. Это ты виноват, что наши отношения показались ему грязными. Ты облил нас грязью, доктор Стивенс. Ты! Джад почувствовал, как что-то твердое вонзилось в ребра и невероятная боль волнами покатилась по телу. Теперь все вокруг предстало в изумительных красках, как будто в голове разными цветами вспыхивала радуга. - Кто дал тебе право указывать людям, как любить, кого любить? Сидишь в своем кабинете, словно Бог, осуждая каждого, кто думает иначе. "Неправда, - мысленно отвечал Джад. - До нашей встречи у Хэнсона не было выбора. Это я дал ему выбор. И он отрекся от тебя". - Теперь Джонни нет, - сказал белокурый великан, склоняясь над ним. - Ты убил моего Джонни. А я убью тебя. Еще пинок пришелся по затылку, и в голове помутилось. Будто со стороны какой-то отдаленный участок его мозга с явным интересом наблюдал, как все прочие органы умирают. Этот крошечный участок продолжал функционировать, хотя мысли слабели. Джад упрекнул себя за то, что ошибся в расчетах. Полагал, убийца темноволосый, романского склада, а он оказался блондином. Не считал того половым извращенцем, а он гомосексуалист. Ну вот, нашел своего маньяка, а вместе с ним и погибель... Джад потерял сознание. 16 Какая-то малая частичка мозга пыталась послать некое сообщение космической важности, но агонизирующие нервные клетки не давали возможности сконцентрироваться. Где-то поблизости раздавался тоненький плач, похожий на скулеж раненого животного. Медленно, с трудом Джад приоткрыл глаза. Он лежал в постели. В углу незнакомой комнаты захлебывался слезами Брюс Бойд. Джад попытался сесть. Рвущая боль в теле вернула память о всех предыдущих событиях. Дикая, первобытная ярость овладела вдруг всем его существом. Когда Джад пошевелился, Бойд посмотрел на него и подошел к кровати. - Сами виноваты, - захныкал он. - Если бы не вы, Джонни был бы со мной и остался жив. Не отдавая себе отчета в том, что делает, движимый давно забытым, глубоко запрятанным инстинктом, Джад дотянулся до шей Бойда, обхватил ее и изо всех сил сжал. Бойд не сопротивлялся, так и стоял, умываясь слезами. Джад взглянул в его глаза и утонул в их пустоте. Затем медленно разжал руки. "Боже, - подумал он. - Я же врач. На меня напал больной человек, а я хочу убить его". Джад посмотрел на Бойда и понял: перед ним беспомощный, сбитый с толку ребенок. Так вот что несколько раньше пыталось сообщить ему подсознание: Брюс Бойд не Дон Винтон. В противном случае не сносить бы ему головы. Бойд не способен на убийство. Совершенно правильная мысль мелькнула тогда в мозгу - по внешним данным Бойд не тянет на убийцу. Придется утешиться хотя бы этим. - Если бы не вы, - рыдал Бойд, - Джонни был бы жи-и-ив... был бы со мно-о-ой... я бы его защитил... - Я не просил Джона Хэнсона уходить от вас, - устало проговорил Джад. - Он решил сам. - Лжете! - У вас начался разлад до того, как он пришел ко мне. Долгое молчание. Затем Бойд кивнул: - Да. Мы... все время ссорились. - Он старался обрести самого себя. Инстинкт постоянно говорил ему: вернись к жене и детям. Глубоко внутри него зрело желание стать нормальным мужчиной. - Да, - прошептал Бойд. - Он все время твердил это, я же думал: просто хочет наказать меня. - Бойд поднял глаза на Джада. - А как-то раз ушел и не вернулся - разлюбил. - Голос был полон безысходности. - Он не разлюбил вас как друга, - заметил Джад. Бойд продолжал смотреть на него в полном отчаянии. - А мне вы поможете? П-помо-ги-те! Вы должны мне помочь! - Выкрики скорее походили на стоны. Джад задумался. - Хорошо, - наконец сказал он. - Я помогу вам. - Я стану нормальным? - Нет такого понятия, как нет двух одинаковых людей. У каждого человека собственная "нормальность". - Вы можете сделать меня нормальным мужчиной? - Все зависит от вас - насколько сами того хотите. Надо подвергнуться психоанализу. - А вдруг не поможет? - Если обнаружится, что в вас заложен гомосексуализм, придется смириться с этим. - Когда мы сможем начать? - спросил Бойд. Внезапно последняя фраза вернула Джада к реальности. Сидит тут, разглагольствует на медицинские темы, когда единственное, о чем сейчас следует думать, - в течение ближайших двадцати четырех часов его убьют. А он так ничего и не узнал о Доне Винтоне. Оставшиеся в его списке подозреваемые - Тери и Бойд - никакого отношения к Дону Винтону не имеют, и он ни на шаг не продвинулся вперед. Если его характеристика верна, убийца в данный момент мечет громы и молнии. Так что следующее нападение надо ждать с минуты на минуту. - Позвоните мне в понедельник, - сказал Джад. По дороге домой в такси Джад пытался взвесить свои возможные шансы. Радоваться нечему. А все-таки за какими сведениями столь отчаянно охотится Дон Винтон? И почему в полиции на него ничего нет? Может быть, он живет под другой фамилией? Нет. Моуди четко произнес: "Дон Винтон". Трудно было сконцентрировать внимание. Любое покачивание машины отдавалось в теле мучительной болью. Джад думал о недавних убийствах и покушениях, пытаясь найти в них хоть какой-нибудь смысл. Удар ножом, истязание, наезд, бомба-ловушка, скотский крюк. Сплошь маниакальная жестокость. И невозможно предположить, какой способ изберут дальше. И кто исполнители. Им легче всего добраться до него в кабинете или в квартире. Он вспомнил о совете Анжели. Нужно укрепить замки на дверях. Не забыть сказать швейцару Майку и лифтеру Эдди, чтобы были начеку. Им можно доверять. Машина подъехала к дому. Швейцар открыл дверцу. Только это был не Майк. 17 Какой-то крупный смуглый человек с глубоко посаженными черными глазами на дряблом лице облачился в форму Майка, которая была ему мала. Спереди на шее у него виднелся старый шрам. Такси отъехало, и Джад остался наедине с незнакомцем. Снова резанула боль. Он заскрежетал зубами. Господи, только не сейчас! - Где Майк? - В отпуске, доктор. Итак, этот тип знает, кто он? А Майк в отпуске? В декабре? По губам незнакомца скользнула довольная улыбочка. Джад бросил взгляд по сторонам: на улице ни души, только ветер свищет. Попытаться унести ноги? Это в его-то состоянии?! Все тело разбито и болит, вздохнуть как следует нельзя. - Похоже, вы попали в автокатастрофу. - Человек говорил почти добродушно. Ни слова ни ответив, Джад повернулся и вошел в вестибюль. В случае чего позовет на помощь Эдди. "Швейцар" последовал за Джадом. Эдди стоял возле лифта к ним спиной. Джад направился к нему, с каждым шагом ощущая сильнейшую боль. Лишь бы не упасть, и главное - не остаться с этим человеком наедине. Он побоится свидетеля. - Эдди! - позвал Джад. Лифтер обернулся. Джад никогда прежде его не видел. Он выл копией "швейцара", разве поменьше ростом и без шрама. Вылитые братья-разбойники. Джад остановился, зажатый с двух сторон. И, кроме них, в вестибюле никого. - Поехали, - сказал человек у лифта. Он, как и брат, довольно ухмылялся. Итак, эти двое - олицетворение смерти. Впрочем, они не авторы сценария, а нанятые профессионалы. Прикончат его здесь, в вестибюле, или предпочтут сделать это в квартире? Конечно, в квартире, заключил он. Будет больше времени, чтобы скрыться, прежде чем обнаружат труп. Джад шагнул к конторе управляющего: - Мне нужно повидать мистера Каца по поводу... Большой преградил ему дорогу. - Мистер Кац занят, док, - мягко проговорил он. Человек в лифте подал голос: - Я отвезу вас наверх. - Нет, - сказал Джад. - Я... - Делай, что велят, - бросил большой ледяным тоном. Вдруг дверь с улицы открылась, и в вестибюль ворвался холодный воздух. Быстро вошли, кутаясь в пальто, двое мужчин и две женщины. Они громко разговаривали и смеялись. - Хуже, чем в Сибири! - воскликнула одна из женщин. - Да уж, ночка, не приведи Господи, и для двуногих, и для четвероногих, - промолвил толстомордый мужчина, поддерживая ее под локоток. Компания шла к лифту. Братья-разбойники молча переглянулись. Заговорила вторая женщина, крошечная платиновая блондинка. - Изумительный был вечер. Спасибо большое! - Она явно прощалась с кавалерами. Второй мужчина издал звук протеста, похожий на стон: - Не прогоните же вы нас без стаканчика спиртного?! - Ужасно поздно, Джордж, - жеманно пропела первая дама. - На улице мороз. Не мешало бы немножечко заправить нас антифризом. Второй поддержал его: - Один глоток, и мы уйдем. Джад затаил дыхание: "Ну, пожалуйста!" Платиновая блондинка сжалилась: - Ладно, Бог с вами. Только один, все слышали? Смеясь, они вошли в лифт. Джад быстро шагнул следом. "Швейцар стоял в нерешительности, смотря на брата. Тот, находясь в лифте, пожал плечами, закрыл дверь и нажал на "пуск". Джад жил на пятом этаже. Если они выйдут раньше - все кончено. - Этаж? Маленькая блондинка захихикала: - Представляю, что сказал бы мой муж, если бы увидел, что я пригласила в дом двух незнакомых мужчин. - Она повернулась к лифтеру: - Десятый. Джад набрал полные легкие воздуха и только тогда понял, что не дышал. Он быстро произнес: - Пятый. "Лифтер" многозначительно и спокойно посмотрел на него и открыл дверь на пятом этаже. Джад вышел. Лифт поехал дальше. Он двинулся к своей квартире, превозмогая боль. Вынул ключ. открыл дверь. Сердце громко билось. До их рокового прихода самое большее пять минут. Хотел накинуть цепочку, но она осталась у него в руках. Перерезана. Швырнул ее на пол и пошел к телефону. Страшно закружилась голова. Он остановился и прикрыл глаза, а драгоценное время неумолимо бежало. Единственное, кому можно позвонить, это Анжели, но он лежит с простудой. И что ему сказать? В доме поменяли швейцара и лифтера; кажется, они собираются убить меня? Джад вдруг осознал, что стоит с трубкой в руке, ошеломленно смотрит на нее и не знает, что делать. Сотрясение мозга, подумал он. Ведь Бойд весь дух из меня вытряс. А сейчас придут эти типы и застанут его совершенно беспомощного. Он вспомнил выражение глаз "швейцара". Необходимо их перехитрить, сбить с толку. Но, боже всемилостивейший, как? Включил монитор - вестибюль был пуст. Накатывая волнами, вернулась боль. Только бы не потерять сознание. Усилием воли заставил себя сконцентрироваться: "Ты в критическом положении... Да... В критическом. Принимай чрезвычайные меры!" В глазах продолжало меркнуть. Сфокусировал зрение на телефонном аппарате. Медленно, с трудом набрал номер. Ответили после пятого гудка. Джад говорил несвязно и нечетко. Краем глаза заметил на экране какое-то движение. Те двое направлялись по вестибюлю к лифту. Его время вышло. Двое мужчин бесшумно подошли к квартире и встали по обе стороны двери. Большой, Роки, толкнул дверь - заперта. Он вынул целлулоидную пластинку, осторожно вставил между дверью и притолокой повыше замка. Кивнул брату, и оба вынули пистолеты с глушителями. Роки провел пластинкой вниз и медленно приоткрыл дверь. Они оказались в гостиной, пустой комнате, из которой вели еще три закрытые двери. Брат поменьше, Ник, потрогал одну из них. Улыбнувшись, приложил дуло к замку и нажал на курок. Дверь открылась в кабинет. Друг за другом переступили порог, поводя по сторонам пистолетами. Ник полез по шкафам, а Роки вернулся в гостиную. Они двигались не спеша, зная, что доктор прячется где-то здесь, и помощи ему ждать неоткуда. Явно испытывали удовольствие, как будто смаковали последние мгновения перед главным шагом. Ник толкнул вторую дверь - не поддается. Выстрелил в замок и вошел в комнату - никого. Двинулся дальше. Когда проходил мимо монитора, Роки схватил брата за руку: на экране какие-то люди торопливо пересекали вестибюль. Двое в белых медицинских куртках толкали перед собой каталку. Третий нес медицинский саквояж. - Это еще что за дьявол? - Не психуй, Роки. Кто-то, наверно, заболел. В этом доме не меньше сотни квартир. Будто завороженные, они наблюдали, как медики втащили каталку в лифт, шагнули следом, и створки закрылись за ними. - Подождем пару минут, - произнес Ник. - Может, какой несчастный случай. Тогда жди копов. - Ну и везуха, ядрена вошь! - Брось психовать. Стивенс никуда не денется. Внезапно дверь в квартиру распахнулась, вошли врач и двое интеров, везя за собой каталку. Братья поспешно засунули пистолеты в карманы пальто. Врач подошел к одному из них: - Он мертв? - Кто? - Самоубийца. Мертв или еще жив? Братья, ничего не понимая, обменялись взглядами. - Вы, ребята, попали не туда, - сказал Ник. Врач резко протиснулся между братьями и попытался открыть дверь спальни. - Заперта. Давайте-ка поднажмем. Оба брата беспомощно наблюдали, как медики плечами вышибали дверь. Врач вошел в спальню. - Везите каталку! - Он подошел к кровати, на которой лежал Джад. - Все в порядке? Джад поднял глаза, стараясь хоть что-то разглядеть. - Больница... - пробормотал он. - Уже едем. В полной прострации убийцы смотрели, как медики ловко уложили Джада на каталку и укрыли одеялами. - Давай сваливать, - шепнул брату Роки. Врач проводил их взглядом. Затем повернулся к Джаду, в измученном лице которого не было ни кровинки. - Как, ты? - В голосе врача звучала явная озабоченность. Джад попытался улыбнуться, но тщетно. - Прекрасно, - сказал он, едва слыша сам себя, - Спасибо, Пит. Питер внимательно посмотрел на друга, затем кивнул медикам: - Поехали! 18 Больничная палата другая, а сестра та же. Светлые стены и женщина в белом с недовольной миной на лице - вот первое, что увидел Джад, когда открыл глаза. - Так. Очнулись, - натянуто сказал она. - Доктор Хэррис хочет поговорить с вами. - Вся подобравшись, она вышла из палаты. Осторожно, помогая себе руками, Джад сел. Кости целы, а мышцы словно чужие. Он попытался сфокусировать зрение на стуле, стоящем напротив, попеременно закрывая глаза. Контуры чуть расплывались. - Хотите, чтобы вас посмотрел специалист? Джад поднял глаза. В палате стоял доктор Сеймур Хэррис. - Ну, - весело сказал он. - Вы становитесь одним из самых лучших клиентов. Знаете, на какую сумму выписали счет только за наложение швов на раны? Придется сделать вам скидку... Как спали, Джад? - Он присел на край кровати. - Как младенец. что вы мне дали? - Укололи этаминалом натрия. - Который час? - Полдень. - О господи, - вырвалось у Джада. - Мне нужно уходить. Доктор Хэррис отцепил историю болезни от своей пачки бумаг. - Итак, с чего начнем? Сотрясение мозга? Разрывы? Ушибы? - Я себя великолепно чувствую. Доктор отложил историю болезни в сторону и заговорил серьезным тоном: - Джад, ваше тело подверглось экзекуции. Гораздо в большей степени, чем вы себе представляете. Если у вас есть хоть одна извилина, вы останетесь в этой постели на несколько дней и отдохнете. А потом поедете в отпуск на месяц. - Благодарю, Сеймур. - Хоть вы и испытываете чувство благодарности, но я как-нибудь обойдусь без этого. - Мне нужно заняться кое-какими делами. Доктор Хэррис вздохнул: - Знаете, кто самые невыносимые пациенты на свете? Врачи. Признав свое поражение, он переменил тему: - Питер пробыл здесь всю ночь. А теперь каждый час звонит, беспокоится. Он считает, что вчера ночью кто-то пытался вас убить. - Вы же понимаете - у врачей богатое воображение. Хэррис внимательно посмотрел на Джада, пожал плечами и сказал: - Вы психоаналитик, а я простой лекарь. Вы, наверное, знаете, что делаете, хотя, по-моему, ваша затея гроша ломаного не стоит. Вы твердо решили не задерживаться здесь? - Просто не могу. - Ладно, хулиган. Выпущу вас завтра. Джад было запротестовал, но доктор Хэррис оборвал его: - Не спорить! Сегодня воскресенье. Ребяткам, которые калечат вас, тоже нужен передых. - Сеймур... - Вот еще что. Противно изображать еврейскую мамашу, но вы хоть ели в последнее время? - Н-да, кое-как... - признался Джад. - Ясно. Я дам мисс Бедпен двадцать четыре часа, чтобы она вас откормила. И... - Да? - Не рискуйте, мне бы не хотелось потерять такого исправного клиента. И доктор Хэррис ушел. Джад откинулся на подушки: усталость брала свое. Потом услышал дребезжание посуды и, открыв глаза, увидел красивую сестру-ирландку, которая вкатила сервировочный столик с множеством блюд. - Вы проснулись. доктор Стивенс? - улыбнулась он. - Который час? - Шесть. Он проспал весь день. Сестра переставила обед на тумбочку возле кровати. - Сегодня царское угощение. Завтра сочельник. - Я знаю. Он принялся за еду без аппетита, но когда положил в рот первый кусочек, вдруг обнаружил, что страшно проголодался. Доктор Хэррис велел отключить телефон, и Джад спокойно лежал, набираясь сил. Завтра ему понадобится энергия, которую удастся накопить сегодня. В 10 часов утра в палату торопливо вошел Сеймур Хэррис. - Как мой любимый пациент? - весело спросил он. - Выглядите почти по-человечески. - Прекрасно. К вам посетитель. Хотелось бы, чтобы вы не смахивали на пугало. Питер? Или Нора? Пожалуй, все свое свободное время они тратят на посещение больницы. - Это лейтенант Макгриви, - добавил доктор Хэррис. Сердце Джада екнуло. - Он горит желанием поговорить. Хотел удостовериться, что вы не спите. Сейчас придет. Ну да, чтобы арестовать его. Анжели болен, сидит дома и не помешал Макгриви состряпать улики, по которым его могут осудить. От Макгриви пощады не жди. Надо исчезнуть до его прихода. - Будьте добры, попросите сестру прислать парикмахера, - сказал Джад. - Хочу побриться. Должно быть, изменившийся голос выдал его, о чем свидетельствовал взгляд доктора. Или Макгриви что-то успел сообщить о нем? - Хорошо, - кивнул Хэррис. Как только закрылась дверь. Джад встал. Две ночи спокойного сна совершили чудо. Он еще неуверенно держался на ногах, но это пустяки. А сейчас надо спешить. Через три минуты он был одет. Выглянул в щелочку, убедился, что в коридоре никого нет, и направился к служебной лестнице. На повороте увидел, как из лифта вышел Макгриви и двинулся к палате. За ним следовали переодетый полицейский и два детектива. Джад спустился вниз и выбрался из здания через подъезд "скорой помощи". Отойдя от больницы на квартал, сел в такси. Макгриви вошел в палату и сразу увидел пустую кровать и шкаф без верхней одежды. - Разбегайтесь по разным направлениям, - сказал он своим спутникам. - Его еще можно задержать. - И бросился к телефону. Оператор тут же соединил его с коммутатором полиции. - Это Макгриви. Объявление всем постам полиции. Очень срочно... Доктор Стивенс, Джад... Возраст... Такси остановилось перед зданием, где находился кабинет. Отныне он нигде не будет в безопасности. Даже дома. Придется искать пристанище в гостинице. Заходить в кабинет тоже опасно, но необходимо: нужен номер телефона. Джад расплатился с таксистом и вошел в холл. Ныла каждая мышца, но двигался он быстро. Времени почти нет. Вряд ли они подумают, что он заглянет сюда. Необходимо вести себя крайне осторожно. Сейчас все зависит от того, в чью ловушку он попадет. Полиции или Дона Винтона. Он открыл дверь кабинета и запер ее за собой. Помещения показались чужими и враждебными. Больше принимать пациентов здесь не стоит. Сама обстановка теперь не будет располагать больных к откровенности, скорее наоборот. Его охватил гнев - вот ведь во что может превратить жизнь какой-то мерзавец. Он явственно представил себе, как братья вернулись к хозяину и доложили, дескать, дело сорвалось. Если он правильно определил характер Дона Винтона, тот пришел в ярость. В любой момент следует ожидать новую попытку нападения. Еще в больнице он вспомнил о двух важных вещах. Иногда Анну назначали на прием перед Джоном Хэнсоном. Кроме того, она несколько раз разговаривала с Кэрол, и та, ни о чем не подозревая, могла сболтнуть что-либо лишнее. А если так, Анне грозит не меньшая опасность. Джад открыл ящик стола, вынул телефонную книгу и набрал номер Анны. После третьего гудка ответил бесстрастный голос: - Оператор слушает. Какой номер вы набираете? Он продиктовал. Через несколько секунд девушка ответила: - Извините, но вы ошиблись. Пожалуйста, проверьте свою запись или обратитесь в справочную. - Благодарю, - сказал Джад и повесил трубку. Он сидел какое-то время задумавшись, потом вспомнил, что несколько дней назад в бюро услуг дозвонились до всех пациентов, кроме Анны. Ну конечно, он, записывая телефон, перепутал цифры. Джад полистал общий справочник, но не обнаружил ни Анны Блейк, ни ее мужа. Все равно, необходимо поговорить с ней! Переписал адрес из своей телефонной книги: Нью-Джерси, Бейонн, Вудсайд-авеню, 617. Через пятнадцать минут в конторе проката взял машину. На стене висел плакат: "Мы - второго сорта, поэтому стараемся вдвойне". "Будто обо мне сказано", - подумал Джад. Несколько минут спустя объехал квартал, убедился, что нет хвоста, и направился в Нью-Джерси через мост Джорджа Вашингтона. В Бейонне остановился у бензоколонки и спросил дорогу дальше. - До угла и налево. Третья улица. Поблагодарив, Джад продолжал путь. При мысли о том, что он сейчас увидит Анну, сердце учащенно забилось. Как сказать, чтобы не взволновать ее? Будет ли дома муж? Джад повернул на Вудсайд-авеню. Дома здесь начинались с девятисотых номеров, по обеим сторонам улицы были маленькие и обшарпанные. Чем дальше он ехал, тем неказистее становились лачужки. Но ведь Анна живет в прекрасном лесном поместье. А кругом ни деревца. Неужели?.. Тягостное предчувствие овладело им. Так и оказалось: номер 617 был поросший сорняками пустырь. 19 Джад сидел в машине, стараясь сосредоточиться. Неверный телефон мог быть ошибкой, но неверный номер дома - это уж слишком. Анна солгала ему. А если она скрыла свой адрес, а по свей вероятности, и настоящее имя, то чему же тогда верить? Он заставил себя объективно оценить все, что знал о ней. Набралось всего ничего. Она пришла с улицы, без направления другого врача, и настояла на приеме. За четыре недели общения умело постаралась скрыть цель своего появления, а затем неожиданно сообщила: у нее все в порядке и она уезжает. После каждого визита платила наличными, а не чеком - здесь тоже ничего не выяснишь. Но зачем понадобилось все это выдумывать? На прямой вопрос напрашивался лишь один ответ. При этой мысли Джаду стало физически плохо. Если кому-нибудь потребовалась информация, как он работает, что и где располагается в кабинете, кто может узнать больше, нежели пациент? Вот чем она занималась. А послал ее Дон Винтон. Она узнала все необходимое и бесследно исчезла! И как легко он поддался на обман. Должно быть, она смеялась до упаду, когда рассказывала Дону Винтону о влюбленном идиоте, называющим себя психоаналитиком и претендующим на роль знатока человеческих душ. А он - лопух-лопухом - по уши влюбился в женщину, озабоченную единственной целью - подготовить его убийство. Каково для ведущего специалиста страны? Потрясающий материал для дискуссии в Ассоциации американских психиатров. А если все не так? Предположим, Анна действительно пришла со своими подлинными проблемами, а назвалась фиктивным именем, потому что боялась причинить кому-то вред. Со временем проблемы разрешились сами собой, и она посчитала, что больше не нуждается в помощи. Нет, не так это просто. А если Анна - та самая неизвестная величина, определив которую, справишься со всем уравнением? Или, может быть, ее заставили поступать вопреки собственной воли? Но, пожалуй, такое предположение никакой критики не выдерживает. Он отводит ей роль затравленной дамы, а себе - рыцаря в блестящих доспехах. Неужели она предала его? Как бы то ни было, он обязан это выяснить. Из дома напротив вышла пожилая женщина в рваном халате и уставилась на него. Он развернулся и поехал обратно, к мосту Джорджа Вашингтона. Следом за ним шли несколько машин. В любой могли быть преследователи. Но зачем наблюдать за ним? Враги знают, где его найти. Нельзя вот так сидеть сложа руки и ждать нападения. Нужно действовать, застать их врасплох, разъярить Дона Винтона до такой степени, чтобы тот допустил промашку, и загнать в угол. Причем действовать незамедлительно, пока Макгриви не схватил его и не упрятал за решетку. Джад отправился в Манхэттен. Ключ к разгадке - Анна, но ее будто ветром сдуло. И завтра унесет из пределов страны. Вдруг Джаду пришло в голову, как ее найти. Был канун Рождества, и помещение авиакомпании "Пан-Америкен" заполняли вылетающие во все концы мира пассажиры. Джад протолкнулся к стойке и потребовал администратора. Девушка в форме, дежурно улыбаясь, попросила подождать: администратор говорит по телефону. Джад стоял, оглушенный многоязычным гомоном. - Мне нужно вылететь в Индию пятого числа. - В Париже холодно? - Позаботьтесь, чтобы в Лиссабоне меня встретила машина. Ему вдруг страшно захотелось сесть в самолет, и поминай как звали. Он ясно ощущал, как измучен физически, морально. Такое впечатление, что в распоряжении Дона Винтона целая армия, а он один. Что тут сделаешь? - Чем могу быть полезен? Джад обернулся. За стойкой стоял высокий человек с очень бледным лицом. - Моя фамилия - Френдли. - Губы администратора скривились в вымученной улыбке. - Чарльз Френдли. К вашим услугам. - Я - доктор Стивенс. Пытаюсь разыскать свою пациентку. Она завтра вылетает в Европу. - Фамилия? - Блейк. Анна Блейк. - Как-то неуверенно это получилось у Джада. - Она с мужем. Зарегистрировались как мистер и миссис Энтони Блейк. - В какой город вылетают? - К сожалению, не знаю. - У них билеты на утренний или на дневной рейс? - Я даже не уверен, что они летят самолетом вашей авиакомпании. Взгляд мистера Френдли сразу потускнел. - В таком случае, боюсь, ничем не смогу помочь. Джада охватила паника. - Это очень важно. Я должен найти ее до отъезда. - Доктор, "Пан-Америкен" каждый день выполняет по крайней мере один, а то и больше рейсов в Амстердам, Барселону, Берлин, Брюссель, Копенгаген, Дублин, Дюссельдорф, Франкфурт, Гамбург, Мюнхен, Париж, Рим, Шеннон, Штутгарт и Вену. Примерно то же самое на международных авиалиниях других компаний. Придется проверять каждый рейс. И сомневаюсь, что вам смогут помочь. если нет данных о месте назначения и времени вылета. - Извините... - Джад повернулся, чтобы отойти, но тут же спохватился и воскликнул: - Подождите! - Ну как ему объяснить, что это, может быть, последний шанс остаться в живых. Последняя ниточка, ведущая к тем, кто решил его убить. Френдли смотрел на него с плохо скрываемым раздражением. - Да? Джад, полный отвращения к самому себе, попытался изобразить заискивающую улыбку. - Разве эти данные не заложены в компьютер, который помнит фамилии всех пассажиров? - спросил он. - Только при том условии, когда известен номер рейса, - отрезал мистер Френдли, повернулся и ушел. Джад остался у стойки, чувствуя дурноту. Все кончено. Больше податься некуда. Тут, словно явление из средних веков, вошла группа священников, одетых в длинные развевающиеся сутаны и широкополые шляпы, нагруженных дешевыми картонными чемоданами, коробками и подарочными корзинками и фруктами. Служители церкви говорили по-итальянски и явно подтрунивали над самым молодым - юношей, на вид не более девятнадцати лет. Наверное, возвращаются после отдыха домой, в Рим, подумал Джад, вслушиваясь в их болтовню. Рим... где будет Анна... Опять Анна. Священники двинулись к стойку, вручили свои билеты самому молодому, который робко подошел к девушке в форме. Джад бросил взгляд на выход. У двери, подпирая стенку, стоял большой малый в сером пальто. Молоденький священник обратился к девушке. - Dieci. Dieci. Та непонимающе смотрела на него. Собрав все свои знания английского, он осторожно выговорил: - Десят билетта. Девушка радостно заулыбалась и приступила к регистрации. Священники разразились криками восторга по поводу лингвистических способностей своего товарища и захлопали его по спине. Здесь больше делать нечего. Все равно раньше или позже придется встретиться лицом к лицу с тем, что ждет его там, снаружи, и он пошел мимо священников к выходу. - Guardate che ha fatto il Don Vinton. Джад остановился как вкопанный, кровь прихлынула к лицу. Он бросился к толстобрюхому маленькому священнику, который произнес эти слова, и схватил его за руку. - Извините, - вымолвил он вдруг севшим, дрожащим голосом. - Вы сказали: "Дон Винтон"? Священник глянул вопросительно, затем, похлопав его по рукаву, попытался отойти. Но Джад не отпустил. - Подождите! - сказал он. Священник, заметно нервничая, смотрел на него. Джад заставил себя говорить спокойно: - Дон Винтон. Кто это? Покажите мне его. Теперь все священники уставились на Джада. Маленький и толстый взглянул на своих товарищей. - E un americano matto. Итальянцы возбужденно загалдели. Встревоженный переполохом администратор открыл дверцу и направился к ним. Джад всеми силами старался справиться с волнением. Он отпустил руку священника, наклонился к нему и медленно, отчетливо произнес: - Дон Винтон. Тот какое-то мгновение всматривался в лицо Джада, а потом весь просиял: - Дон Винтон! Администратор с явно враждебным видом приближался. Джад одобряюще кивнул священнику. Тот показал на юнца в сутане: - Дон Винтон - Большой Человек!.. И вдруг все составные головоломки встали на свои места. 20 - Не частите, не частите, - прохрипел Анжели. - Ни слова не разберу. - Извините, - сказал Джад и перевел дух. - Я все понял! - Он был так рад слышать по телефону голос Анжели, что заговорил слишком быстро, чуть не захлебываясь. - Я знаю, кто пытается меня убить. Я знаю, кто такой Дон Винтон! - Мы не можем найти никакого Дона Винтона. - В голосе детектива звучали скептические нотки. - Знаете, почему? Потому что это не фамилия. Это - имя нарицательное. Такое итальянское выражение. Оно обозначает "важная персона", "большой человек". Вот что пытался сказать мне Моуди: за мной охотится важная персона. - Ничего не понимаю, доктор. - По-английски эти слова не имеют смысла, но когда вы произносите их по-итальянски, разве они ни о чем не говорят? Организация убийц, возглавляемая важной персоной. В телефонной трубке долгое молчание. - "Коза ностра"? - Кто еще мог организовать группу убийц и снабдить их таким оружием? Кислота, бомбы, пистолеты. Помните, я предположил, что человек, которого мы ищем, выходец с юга Европы? Он - итальянец. - Бессмыслица какая-то. Зачем "Коза ностра" понадобилось вас убивать? - Представления не имею. Но я прав. И все стыкуется с тем, что сказал Моуди: "За вами охотится группа людей". - Никогда не слышал подобной чуши! - воскликнул Анжели. Помолчав, добавил: - А может быть, так оно и есть. Джаду стало легче на сердце. Если бы тот отказался выслушать его, было бы совершенно не к кому обратиться. - Вы это с кем-нибудь обсуждали? - Нет. - И не надо! - с явной настойчивостью предупредил Анжели. - Если вы правы, то от молчания зависит ваша жизнь. Не приближайтесь ни к кабинету, ни к квартире. - Нет-нет, - пообещал Джад. И вдруг вспомнил: - Вам известно, что у Макгриви есть ордер на мой арест? - Да, - несколько помедлив, сказал Анжели. - Если попадетесь ему, вряд ли доедете до участка живым. О боже! Как он был прав в своей оценке Макгриви. Но Макгриви не может быть мозговым центром. Им кто-то руководит... Дон Винтон - важная персона. - Вы меня слышите? У Джада пересохло в горле. - М-м-да, - вымолвил он. Возле телефонной будки стоял человек в сером пальто и смотрел на него. Неужели тот же, которого он заметил раньше у входа? - Анжели... - Да? - Я не знаю, кто остальные, как они выглядят. И как мне вести себя, пока их не поймают? Человек у будки буравил его взглядом. - Мы с вами сейчас поедем прямо в ФБР. У меня там приятель со связями. Он позаботится о вашей безопасности, пока все не закончится. Хорошо? - Анжели говорил очень уверенно. - Хорошо, - с благодарностью согласился Джад. В ногах была противная слабость. - Откуда вы звоните? - Из нижнего фойе компании "Пан-Америкен". - Никуда оттуда не уходите. Держитесь среди толпы. Я еду. Щелчок, связь оборвалась, и Джад с тревогой повесил трубку. Он положил телефонную трубку на место в дежурной части полицейского участка. На душе скребли кошки. За все эти годы он привык иметь дело с убийцами, насильниками, извращенцами всех мастей, но каким-то неведомым образом выработал защитную реакцию, которая не позволяла терять веру в основополагающие начала человеческой природы - достоинство и гуманность. Но негодяй-полицейский - это совсем другое, это коррупция, которая чернит всех их, разрушает все, за что борются и умирают честные служаки. В дежурку постоянно входили и выходили, кто-то разговаривал, но он не прислушивался. Двое провели пьяного верзилу в наручниках. У одного полицейского был подбит глаз, другой держал платок у разбитого носа. Рукав его мундира был наполовину оторван. А ведь заплатить за разорванную форму придется ему самому. Ежедневно и еженощно эти люди добровольно идут на риск. Но об этом газеты не пишут. Им подавай жареное - скурвившегося полицейского, например. И вот один из таких. его собственный напарник, облил их всех грязью. Он с трудом поднялся на ноги и побрел по обшарпанному коридору в кабинет капитана. Там за ободранным столом в многочисленных пятнах от загашенных бычков сидел капитан Бертелли. Кроме него в кабинете находились два сотрудника ФБР в строгих костюмах. Капитан Бертелли посмотрел на открывшуюся дверь: - Ну? Детектив кивнул: - Есть контрольная отметка! Ответственный за хранение вещественных доказательств сказал, что в среду днем он забрал на время ключ Кэрол Робертс, а вернул его поздно ночью. Вот почему реакция на парафин была отрицательная. Он вошел в кабинет доктора Стивенса, воспользовавшись этим самым ключом. Ответственный не поинтересовался, зачем ему ключ, поскольку знал, что он участвует в расследовании дела. - А где он сейчас, вы в курсе? - спросил один из фэбээровцев. - Нет. За ним следили, но упустили. - Он разыскивает доктора Стивенса, - сказал второй фэбээровец. Капитан Бертелли повернулся к ним. - Каковы шансы доктора Стивенса остаться в живых? Первый покачал головой: - Никаких, если они наткнутся на него раньше нас. Капитан Бертелли кивнул: - Следовательно, их надо опередить! - В его голосе кипела ярость. - И схватить Анжели тоже. Мне неважно, как вы это сделаете. - Он повернулся к детективу: - Кровь из носа, Макгриви! Радио в полицейской машине щелкнуло и стало захлебываться: - Вызывает Десятый... Вызывает Десятый... Всем патрульным машинам! Перехватить Пятый... Анжели выключил приемник. - Кто-нибудь знает, что вы у меня в машине? - спросил он. - Никто, - заверил его Джад. - Ни с кем не обсуждали "Коза ностра"? - Только с вами. Анжели удовлетворенно хмыкнул. Проехали мост Джорджа Вашингтона и направились к Нью-Джерси. Теперь все складывалось иначе. Прежде он был полон мрачных предчувствий. А сейчас, сидя рядом с Анжели, больше не ощущал себя загнанным зверем. Все переменилось - теперь он охотник. Эта мысль наполнила его радужным чувством. Анжели предложил оставить взятую напрокат машину в Манхэттене, так что они ехали в одной полицейской без опознавательных знаков. И держали путь по Пэлисейдз Интерстейтс Паркуэй на Оранджбург. - А вы молодец, доктор, что догадались о происходящем, - заметил Анжели. - Следовало прийти к этому раньше, как только я понял, что в операции участвует не один человек. Должен был предположить существование организации, использующей профессиональных убийц. Полагаю, Моуди сообразил это уже тогда, когда увидел бомбу под моим капотом. Им доступны любые средства. - Он замолчал, продолжая раздумывать. И Анна в качестве участницы, кое-что сделавшей для его уничтожения. Но он не испытывал ненависти. Что бы она ни сотворила, он не сможет ее презирать. Анжели свернул с главного шоссе. Он ловко выехал на второстепенную дорогу, которая вела к лесному массиву. - А ваш приятель знает, что мы приедем? - спросил Джад. - Я звонил ему. Он с нетерпением ждет вас. Неожиданно Анжели резко крутанул в сторону. Проскочили приблизительно милю и остановились перед автоматическими воротами. Над ними Джад заметил маленькую телевизионную камеру. Послышался щелчок, ворота открылись и тут же захлопнулись за ними. Они двинулись по длинной извилистой дороге. Впереди, в просветах между деревьями, показалась плоская крыша, а затем и весь огромный дом. Высоко на нем, сверкая в лучах солнца, сидел бронзовый петух. Без хвоста! 21 В звуконепроницаемом Центре связи городского управления полиции, залитом неоновым светом, по обе стороны огромного коммутатора сидели двенадцать операторов. Посредине пульта находился рукав пневматической почты. При поступлении вызова операторы записывали данные, закладывали бумагу в рукав и отправляли наверх диспетчеру для немедленной передачи по участкам или патрульным машинам. Вызовы не прекращались ни днем ни ночью, они прибывали словно река в половодье, заливая все вокруг мутной жижей житейских трагедий гигантского мегаполиса. Звонили мужчины и женщины - одинокие, насмерть перепуганные, отчаявшиеся, покалеченные. Как на полотнах Хогарта, только написанные не красками, а кровью. В этот понедельник атмосфера в Центре была крайне напряженной. Хотя операторы полностью отдавались своим будничным обязанностям, от их внимания не ускользали многочисленные детективы и сотрудники ФБР, то входившие, то выходившие из помещения. Они получали и отдавали распоряжения, действовали спокойно и слаженно, пытаясь при помощи электроники напасть на след Джада Стивенса и Френка Анжели. Все были несколько взвинчены, и складывалось впечатление, будто ими руководит мрачный нервный кукольник. Капитан Бертелли беседовал с Алленом Салливеном, членом городской комиссии по преступности, человеком жестким и честным, когда в комнату вошел Макгриви. Бертелли прервал разговор и с немым вопросом взглянул на детектива. - Имеются новые сведения, - сказал тот. - Нашли свидетеля, ночного сторожа, работающего в здании напротив того дома, где кабинет доктора Стивенса. В среду вечером, когда была совершена попытка проникнуть в кабинет, сторож как раз шел на дежурство и видел, как двое мужчин вошли в дом. Наружная дверь была заперта, но они открыли ее своим ключом. Сторож подумал, что они там работают. - Он кого-нибудь опознал? - Анжели - по фотографии. - Предполагалось, что у Анжели грипп и он находится дома. - Верно. - А как насчет второго? - Сторож не рассмотрел его. Один из операторов, отреагировав на мигание красной лампочки на пульте, нажал тумблер, подключился к линии и тут же повернулся к капитану Бертелли: - Вас, капитан. Дорожный патруль в Нью-Джерси. Бертелли схватил отводную трубке. - Капитан Бертелли, - выпалил он. - Вы уверены?... Хорошо! Мобилизуйте всех, кто есть. Перекройте дороги. Даже муха не должна пролететь. Держите со мной постоянную связь... Благодарю. Положив трубку на место, он повернулся к своим собеседникам: - Похоже, дело сдвинулось с мертвой точки. Новичок-патрульный в Нью-Джерси заметил машину Анжели на второстепенной дороге около Оранджбурга. Сейчас дорожные патрули прочесывают местность. - А доктор Стивенс? - Сидел в машине с Анжели. Живой. Не беспокойтесь. Они найдут их. - Макгриви вытащил две сигары. Одну предложил Салливену, но тот отказался, тогда отдал ее Бертелли, а вторую зажал в зубах. - Еще один факт, важный для нас. Доктор Стивенс прямо-таки неуязвим. - Он чиркнул спичкой и зажег обе сигары. - Я только что разговаривал с его другом, доктором Питером Хэдли. Он рассказал, что несколько дней назад зашел в кабинет за Стивенсом и увидел Анжели с пистолетом в руке. Тот понес какую-то околесицу об ожидаемом взломщике. Полагаю, что приход доктора Хэдли спас Стивенсу жизнь. - Когда у вас появились первые подозрения насчет Анжели? - спросил Салливен. - Все началось с вымогательства у торгашей. - ответил Макгриви. - Когда я пришел к пострадавшим навести справки, те словно воды в рот набрали - так были напуганы. Я никак не мог понять, почему ничего не сказал и Анжели, но стал наблюдать. После убийства Хэнсона Анжели напросился участвовать в расследовании. Нес какую-то чушь, будто восхищается мной и давно мечтает попасть в напарники. Я был уверен, что у него есть особый интерес, и поэтому с разрешения капитана Бертелли стал подыгрывать. Нет ничего удивительного в его желании участвовать в этом деле - ведь он имел к нему прямое отношение! В первые дни возникли подозрения в причастности доктора Стивенса к убийствам Хэнсона и Кэрол Робертс, и я воспользовался этим для разоблачения Анжели. Сфабриковал дело против Стивенса и сказал Анжели, что посажу доктора за убийства. Мне показалось, если Анжели подумает, что его никто ни в чем не подозревает, то расслабится и потеряет бдительность. - Сработало? - Нет. Он привел меня в крайнее изумление, изо всех сил стараясь уберечь Стивенса от тюрьмы. Салливен в недоумении уставился на собеседника: - Но зачем? - Ему необходимо было прикончить доктора, а как до того добраться в камере? - Когда Макгриви стал давить на доктора, - пояснил капитан Бертелли. - Анжели пришел ко мне и намекнул, что лейтенант шьет доктору Стивенсу дело. - Мы были уверены, что на правильном пути, - продолжал Макгриви. - Но тут Стивенс нанял частного детектива по имени Норман Моуди. Я навел справки и выяснил, что Моуди раньше сталкивался с Анжели, который прищучил его клиента по поводу наркотиков. Моуди заявил тогда, будто клиента подставили. Сейчас, располагая дополнительными сведениями, полагаю, что Моуди говорил правду. - Поэтому Моуди быстро разобрался с дело Стивенса. Ему повезло. Он знал все наперед. - Здесь дело не в везении. Моуди был умен. Он предполагал причастность Анжели. Когда нашел бомбу в машине доктора Стивенса, то отправил ее в ФБР и попросил произвести расследование. - Он боялся, вдруг бомба попадет к Анжели, и тот найдет способ избавиться от нее. - Такова моя версия. Но кто-то совершил ляп, и копия документов оказалась в руках Анжели. Тогда-то он и узнал о Моуди. - Нам очень помогло, когда Моуди дал наколку, сказав "Дон Винтон". - То есть "Коза ностра". - Да. По неизвестной причине кто-то из "Коза ностра" начал преследовать доктора Стивенса. - А как вы связали Анжели с "Коза ностра"? - Я пошел к торгашам, которых шантажировал Анжели, они со страху чуть дуба не дали. Анжели работает на одну из семей организации, но из-за жадности занялся вымогательством по собственной инициативе. - Так зачем все-таки "Коза ностра" убивать доктора Стивенса? - спросил Салливен. - Не знаю. Мы прорабатываем несколько вариантов. - Макгриви устало вздохнул. - Однако у нас два прокола: Анжели сумел уйти от слежки и доктор Стивенс сбежал из больницы, прежде чем я успел предупредить его об Анжели и обеспечить безопасность. Лампочки индикаторов на пульте переливались яркими огнями. Оператор подключился к линии и внимательно вслушался. - Капитан Бертелли, вас! Тот взял трубку, молча слушал, затем медленно положил ее и повернулся к Макгриви: - Они потеряли их! 22 Энтони Демарко обладал-таки "мана". Джад через всю комнату физически ощущал мощный поток энергии, волнами исходящий от него. Когда Анна говорила, что муж хорош собою, то не преувеличивала. Классическое романское лицо, точенный профиль, глаза с антрацитовым блеском и весьма импозантная проседь в черных волосах. На вид лет сорок пять, телосложение атлетическое. Двигается с грацией потревоженного зверя. Говорит низким красивым голосом. - Выпьете, доктор? Завороженный этим человеком, Джад только покачал головой. Любой бы поклялся в эту минуту, что Демарко - совершенно нормальный, очаровательный мужчина, гостеприимный хозяин, развлекающий желанного гостя. Их было пятеро в библиотеке, отделанной панелями ценных пород дерева. Демарко, детектив Анжели, те двое, которые пытались убить его в собственной квартире, Роки и Ник Ваккаро, и он сам. Все расположились по кругу. Джад всматривался в лица врагов, на которых читалось зловещее удовлетворение. Наконец-то он узнал, с кем предстоит бороться. Если слово "бороться" вообще здесь уместно. Он по собственной воле попал в западню. Даже хуже. Сам позвонил Анжели, попросил приехать и забрать его! А этот Иуда пригнал его на убой. Демарко рассматривал Джада с явным интересом. Взгляд его черных глаз, казалось, просвечивал насквозь. - Я о вас много слышал, - сказал он. Джад молчал. - Извините, что вас привезли сюда таким образом, но мне необходимо задать несколько вопросов. - Он смущенно улыбнулся - сама сердечность. Джад знал, что произойдет, мозг работал быстро, просчитывая вероятный ход событий. - О чем вы разговаривали с моей женой, доктор Стивенс? Джад постарался, чтобы в голосе звучало неподдельное изумление: - С вашей женой? Я не знаю вашей жены. Демарко укоризненно покачал головой: - За последний месяц она приходила к вам дважды в неделю. Джад нахмурил брови и задумался: - У меня нет пациентки по фамилии Демарко... - Может быть, она записалась под другой фамилией. Может быть, под девичьей - Блейк, Анна Блейк. Джад изобразил удивление: - Анна Блейк? Братья Ваккаро пододвинулись поближе. - Нет, - резко одернул Демарко. Он вновь обратился к Джаду. От его любезности не осталось и следа. - Доктор, если вы пытаетесь валять дурака, я такое сделаю, что вам никогда не снилось. Джад заглянул в его черные глаза и поверил. Понял, что жизнь висит на волоске. Постарался изобразить негодование. - Можете делать что угодно. До этой минуты я понятия не имел, что Анна Блейк - ваша жена. - Может, и правда, - сказал Анжели. - Он... Демарко даже не посмотрел в его сторону. - О чем вы беседовали с моей женой в эти недели? Вот он - момент истины. В ту секунду, когда Джад увидел бронзового петуха, все встало на свои места. Анна не предала его. Она сама - жертва. Она вышла замуж за Энтони Демарко, преуспевающего владельца строительной фирмы, понятия не имея, кто он на самом деле. Затем, - по-видимому, что-то произошло, что вызвало подозрения относительно рода его деятельности. Ей показалось, что он связан с чем-то сомнительным и страшным. Так как поговорить было не с кем, она попыталась найти помощь у психоаналитика, незнакомого человека, которому могла довериться. Но на приеме глубокая преданность мужу не позволила сказать о своих подозрениях. - А мы толком ни о чем и не говорили, - ровно произнес Джад. - Ваша жена отказалась рассказать о своих проблемах. Черные глаза Демарко не отрываясь смотрели на него, оценивали, взвешивали. - Вам следовало подготовить более правдивую версию. Как, должно быть, Демарко запаниковал, когда узнал, что жена обратилась к психоаналитику, - жена одного из руководителей "Коза ностра". Ничего удивительного, что он убивал, стараясь заполучить досье Анны. - Единственное, что она мне сказала, - уверенно произнес Джад, - будто по какому-то поводу расстроена, но не может это обсуждать. - На это нужно десять секунд, - возразил Демарко, - Я знаю время, которое она провела в вашем кабинете, до минуты. О чем же она говорила так долго? Наверняка, сказала вам, кто я. - Да, вы владеете строительной компанией. Демарко не сводил с него леденящего душу взгляда, и Джад почувствовал, как на лбу выступают капельки пота. - Я почитываю кое-что по психоанализу, доктор, и знаю, что пациенты делятся с врачом всем, даже самым сокровенным. - Это входит в курс лечения, - сказал Джад деловым тоном. - Вот почему у меня ничего не получалось с миссис Блейк... с миссис Демарко. Я собирался отказать ей. - Но вы этого не сделали. - А мне не пришлось ничего делать. Когда она пришла на прием в пятницу, то сказала, что уезжает в Европу. - Анна передумала. Она не хочет ехать со мной в Европу. И знаете почему? Джад смотрел на него с искренним удивлением. - Нет. - Из-за вас, доктор. Сердце Джада забилось с перебоями, но он постарался справиться с волнением. - Не понимаю. - Прекрасно понимаете. Вчера вечером мы с Анной долго говорили. Она считает, что совершила ошибку, выйдя за меня замуж. Она больше не счастлива со мной, потому что любит вас. - Демарко говорил почти шепотом, и, казалось, его слова обладают гипнотическим свойством. - Мне нужно знать все, что происходило в вашем кабинете, когда вы были наедине и она лежала на вашем диване. Джад изо всех сил старался не поддаться нахлынувшим чувствам. Он не безразличен ей! Но что хорошего это принесет им обоим? А Демарко в упор смотрел на него и ждал ответа. - Ничего не происходило. Если вы знакомы с психоанализом, то вам должно быть известно, что все женщины в процессе лечения подвергаются определенному эмоциональному воздействию. Им вдруг начинает казаться, что они влюблены в своего врача. Но потом это проходит. Черные глаза Демарко буравили Джада буквально насквозь. - А как вы узнали об этих посещениях? - спросил Джад как бы между прочим. Демарко какое-то мгновение смотрел на него, затем отошел к большому письменному столу и взял в руки нож-кинжал для вскрытия писем. - Один из моих людей увидел, как она входила в ваше здание. Там много кабинетов гинекологов, и он подумал, что, может быть, Анна готовит для меня маленький сюрприз. Но она привела его к вашему кабинету. - Он повернулся к Джаду. - Хорош сюрприз, ничего не скажешь! Он обнаружил, что она ходит к психиатру. Жена Энтони Демарко болтает о делах своего мужа с психушником. - Хорошо, - помолчав, произнес он. - Скажите ей об этом сами. - О чем? - Что она вам не нужна. Сейчас пришлю ее сюда. Я хочу, чтобы вы поговорили с ней наедине. Сердце Джада бешено забилось. Уж не шанс ли это спастись самому и спасти Анну? Демарко сделал жест рукой, и все остальные вышли из комнаты. Он повернулся к Джаду. Выражение его черных глаз стало совершенно другим. Он мягко улыбнулся, снова прикрывшись маской. - Анна в безопасности до тех пор, пока ничего не знает. Убедите ее, что она должна ехать со мной в Европу. От волнения у Джада пересохло во рту. А в глазах Демарко появился торжествующий блеск. Джад знал причину. Он недооценил своего противника. Роковая ошибка. Хотя Демарко не играл в шахматы, тем не менее был достаточно умен, чтобы понять: у него в запасе есть такой ход, который обезоружит Джада, - Анна. Какой бы шаг ни предпринял Джад, он ей не поможет. Отправить в Европу с Демарко - наверняка послать на скорую гибель. Демарко не пощадит ее, "Коза ностра" не позволит. В Европе Демарко подстроит "несчастный случай". А если отговорить от поездки или рассказать, в какую передрягу попал он сам, Анна попытается вмешаться, и ее тут же прикончат. Как ни крути - выхода нет. Из окна своей спальни на втором этаже Анна видела, как приехали Джад и Анжели. Сначала обрадовалась, подумав, что Джад решил вызволить ее из этого кошмара. Но потом увидела, как Анжели вытащил пистолет и повел Джада в дом. Анна узнала правду о своем муже за последние двое суток. До того было только смутное подозрение, настолько невероятное, что она гнала его от себя. Все началось несколько месяцев назад, когда она поехала в театр в Манхэттене и вернулась неожиданно рано, потому что актриса, исполнявшая главную роль, была пьяна и в середине второго акта занавес опустили. Энтони предупредил, что в доме будет деловая встреча, но к ее приходу они закончат. Когда она приехала, совещание еще продолжалось, и прежде чем удивленный ее внезапным появлением муж прикрыл дверь в библиотеку, она услышала, как кто-то сердито прокричал: "Я за то, чтобы мы нанесли удар по фабрике сегодня ночью, раз и навсегда покончили с этими ублюдками!" Сама фраза, жестокие лица незнакомцев в библиотеке, нервозность Энтони, заметившего ее, - все это вместе взятое очень расстроило Анну. Поздно вечером она позволила красноречию мужа убедить себя, так как страстно этого желала. За полгода, прошедшие после свадьбы, он показал себя нежным, внимательным супругом. Правда, несколько неожиданных вспышек выявили необузданность характера, но ему всегда удавалось быстро взять себя в руки. Дня через два после "театрального" эпизода она подняла трубку телефона и вдруг услышала голос Энтони, говорившего по параллельному аппарату: - Берем груз из Торонто сегодня ночью. Позаботьтесь о стороже. Он - не наш. Потрясенная, она положила трубку. "Берем груз... позаботьтесь о стороже..." Звучало угрожающе, но, может быть, это совсем невинные деловые фразы. Осторожно, как бы между прочим, постаралась выяснить, чем Энтони занимается на работе. Ей показалось тогда, что с первого слова между ними возникла стальная стена. Перед ней был злой незнакомый человек, который посоветовал заботиться о доме и не совать нос в его дела. Они серьезно поссорились, а на следующий день он подарил ей невероятно дорогое ожерелье и нежно попросил прощения. Месяц спустя произошел третий инцидент. Анна проснулась в четыре часа утра: внизу хлопнули дверью. Надела пеньюар и спустилась по лестнице, чтобы выяснить в чем дело. Из библиотеки доносились громкие спорящие голоса. Она подошла к открытой двери, но остановилась, когда увидела Энтони и человек шесть незнакомцев. Испугавшись, что муж рассердится, если она войдет, вернулась наверх и легла в постель. А утром, за завтраком, спросила, как он спал. - Великолепно. Заснул в десять и не просыпался до утра. Теперь Анна не сомневалась, что попала в беду. Хотя еще не представляла себе, в какую. Ей было известно только одно - муж по непонятной причине лгал. Чем он занимается? Что это за тайные ночные встречи с людьми, внешность которых не внушает доверия? Она побоялась еще раз завести разговор на эту тему с Энтони, а посоветоваться было не с кем. Через несколько дней на обеде в загородном клубе, членами которого состояли супруги Демарко, кто-то восхищался психоаналитиком по имени Джад Стивенс: "Специалист самого высокого класса. Потрясающе привлекательный, но на женщин внимания не обращает - из тех, кто весь в науке..." Анна незаметно записала это имя и на следующий день поехала в кабинет. Со времени первой же встречи с доктором жизнь ее полетела кувырком. Было такое ощущение, будто ее затягивает в глубочайший водоворот эмоций, из которого никак не выбраться. Она едва могла говорить с ним, а когда уходила, чувствовала себя школьницей, твердо обещавшей никогда сюда не возвращаться. Но она вернулась, чтобы доказать себе: все происшедшее - милый пустяк, случайность. Однако во вторую встречу было то же самое, только еще сильнее. Анна всегда гордилась своим благоразумием, трезвым взглядом на вещи, а теперь вела себя, словно впервые влюбившаяся семнадцатилетняя девчонка. Оказалась не в состоянии обсуждать своего мужа, ускользала от ответов на прямые вопросы, и в результате все свелось к болтовне о всякой всячине. А между тем с каждой встречей чувство к этому человеку крепло. Твердила себе, что это не может привести ни к чему путному, что вовеки не разведется с Энтони, что, похоже, в ней гнездится какой-то порок, если после недолгого замужества вдруг полюбила другого. И окончательно решила отныне и впредь не посещать Джада. А затем одно за другим посыпались невероятные события, о которых она узнавала из газет и по радио. Убили Кэрол Робертс, на Джада наехала неизвестная машина, потом он почему-то присутствовал при обнаружении трупа некоего частного сыщика Моуди, оказавшегося во второразрядной компании по расфасовке мяса под громким названием "Пять звездочек". А ей откуда-то было знакомо это название. Ну конечно, она видела печатный бланк с пятью звездочками на столе Энтони. И тут расплывчатые, но ужасные подозрения стали приобретать конкретную форму. Казалось невероятным, что Энтони каким-нибудь образом причастен к этим трагическим событиям, и тем не менее... Она не могла поведать об этом Джаду и опасалась обсуждать что-либо с Энтони. Убеждала себя, будто все сомнения беспочвенны: ведь муж даже не знает о существовании Джада. А двое суток назад Энтони явился к ней в спальню и стал допрашивать о визитах к психоаналитику. Сначала она рассердилась: с какой это стати он за ней шпионит? Но вскоре отчетливо осознала, что терзавшие ее страхи и подозрения - реальность. Когда же пристальнее вгляделась в перекошенное яростью лицо, то поняла: муж способен на все. Даже на убийство. Во время того допроса она совершила непростительную ошибку - намекнула о своем отношении к Джаду. В глазах Энтони сверкнула бездонная чернота, он аж повел головой, как бы оправляясь от физического удара. ...И вот Джад здесь, в этом доме. Его жизнь в опасности, в чем виновата она одна. Между тем дверь спальни открылась, и вошел Энтони. Постоял, какое-то время смотря на нее в упор. - К тебе пришли, - наконец сказал он. Анна переступила порог библиотеки. На ней была желтая юбка и блузка в тон, волосы струились по плечам. Лицо бледное и осунувшееся, но спокойное. - Здравствуйте, доктор Стивенс. Энтони сказал, что вы здесь. У Джада было такое ощущение, словно они разыгрывают шараду перед невидимой, но беспощадной публикой. Он интуитивно чувствовал: Анна знает, что происходит, вверяет себя ему и готова выполнить все, что он предложит. А что он мог предложить? Разве немного продлить ее жизнь. Если Анна откажется от поездки в Европу, Демарко, несомненно, покончит с ней здесь. Он молчал, тщательно обдумывая предстоящий разговор, ибо каждое неосторожное слово столь же взрывоопасно, как и бомба в его машине. - Миссис Демарко, ваш муж обеспокоен тем, что вы отказываетесь ехать с ним в Европу. Анна не торопилась отвечать, оценивая сказанное. - Весьма сожалею, - чуть погодя молвила она. - Я тоже. Мне кажется, вы должны ехать, - громко сказал Джад. Анна вглядывалась в его лицо, пытаясь нечто сокровенное прочесть по глазам. "А если я откажусь? Или просто уйду?" Джад разобрал ее немые вопросы и заволновался. "Вы не должны так делать!" - он еле заметно покачал головой: ее ведь не выпустят из дома живой. - Миссис Демарко, - медленно произнес он вслух, - у вашего мужа сложилось неверное представление о наших отношениях. Он считает, что вы влюблены в меня. Анна приоткрыла рот, готовая ответить, но он быстро продолжил: - Я объяснил ему, что это нормальное явление при психоанализе: эмоциональное состояние, через которое проходят все пациентки. Она понимающе моргнула ресницами. - Я знаю. Боюсь, я совершила большую оплошность, когда пошла к вам на прием. Мне следовало справиться со своими проблемами самой. - Ее взгляд говорил: "Это действительно так, я очень сожалею, что навлекла на вас беду". - Я подумаю. Возможно, отдых в Европе действительно пойдет мне на пользу. Он вздохнул с облегчением - Анна все поняла. Но предупредить о настоящей опасности он был не в состоянии. А может, сама догадывается? Даже если догадывается, сумеет ли что-либо предпринять? Он посмотрел мимо Анны в окно библиотеки, где виднелись высокие деревья на опушке. Помнится, она рассказывала, что любит гулять по лесу. Возможно, в этом что-то есть: если бы им добраться до леса... И он произнес тихо и серьезно: - Анна... - Закончили беседу? Джад быстро обернулся. В комнату неторопливо входил Демарко. За ним следовали Анжели и братья Ваккаро. Анна обратилась к мужу. - Да, - сказал она. - Доктор Стивенс считает, что я должна ехать с тобой в Европу. Я собираюсь последовать его совету. Демарко улыбнулся и посмотрел на Джада: - Я знал, что могу рассчитывать на вас, доктор. Он был само обаяние, весь светился от сознания одержанной победы. Создавалось впечатление, будто невероятная энергия, которой обладал Демарко, могла по желанию трансформироваться из зла и порока в покоряющую сердечность. Ничего удивительного, если Анна увлеклась им. Даже Джаду вдруг показалось, что этот дружелюбный, чарующий Адонис не может быть психически неполноценным человеком, хладнокровным убийцей. Демарко повернулся к Анне: - Мы отправимся рано утром, дорогая. Иди наверх и собирай вещи, хорошо? Анна заколебалась. Она не хотела оставлять Джада наедине с этими людьми. - Я... Она беспомощно смотрела на Джада. Он незаметно кивнул. - Хорошо. - Анна протянула руку. - До свидания, доктор Стивенс. Джад пожал ее руку: - До свидания. Н-да, это было последнее прости. Ничего не поделаешь, другого выхода нет. Джад смотрел, как Анна переступила с ноги на ногу и с легким полупоклоном направилась к двери. Демарко тоже не спускал с нее глаз. - Хороша, не правда ли? Странное выражение было у него на лице. Любовь, гордость от сознания, что она принадлежит ему, что-то еще. Сожаление? По поводу того, как с ней придется расстаться? - Она ничего не знает, - сказал Джад. - Зачем ее посвящать? Пусть уезжает. Демарко изменился так внезапно, как будто кто-то нажал на невидимую кнопку. Обаяние растаяло, и на Джада потоком хлынула ненависть, обходя других присутствующих. Демарко пришел в совершенное исступление, почти как при оргазме. - Пошли, доктор. Джад вновь осмотрел комнату, прикидывая возможность побега. Ясно, что здесь его убивать не станут. Нужно действовать сейчас или никогда. Братья Ваккаро, словно сторожевые псы, не спускали с него глаз, готовые броситься при малейшем неверном движении. У окна стоял Анжели с рукой на кобуре. - Не валяйте дурака, - сказал Демарко. - Вы труп, но умрете так, как того хочу я. Он подтолкнул Джада к двери. Остальные пристроились сзади и в таком порядке направились к выходу. Поднимаясь наверх, Анна задержалась на лестнице. Вскоре она увидела, что Джада повели к парадной двери, и отпрянула в страхе быть замеченной. Потом быстро вошла в спальню и посмотрела в окно. Джада заталкивали в машину. Она бросилась к телефону и набрала номер. Казалось, прошла вечность, прежде чем ей ответили. - Соедините с полицией! Скорее, это очень важно! Но тут из-за спины протянулась мужская рука и нажала на рычаг. Анна вскрикнула и резко обернулась. Сзади, ухмыляясь, стоял Ник Ваккаро. 23 Анжели включил фары. Было четыре часа дня, но низкие свинцовые тучи, гонимые ледяным ветром, надежно спрятали солнце. Они ехали больше часа. Машину вел Анжели. Рядом с ним сидел Роки Ваккаро. Джад и Энтони - на заднем сидении. В начале пути Джад все поглядывал в окно, надеясь увидеть встречную полицейскую машину и каким-нибудь образом привлечь к себе внимание, но Анжели выбирал уединенные боковые дороги, по которым почти никто не ездил. Они миновали Морристаун по задворкам, выехали на 206-ю магистраль, а затем повернули на юг, к центральной части Нью-Джерси с относительно редкими населенными пунктами. Из недр серых туч вдруг хлынул дождь с ледяной крупой и дробно застучал по ветровому стеклу, словно свихнувшиеся барабанные палочки. - Сбрось скорость, - приказал Демарко. - Еще угораздит во что-нибудь врезаться. Анжели послушно отпустил акселератор. Демарко обратился к Джаду: - Вот так и другие совершают ошибки. Нужно поступать, как я - намечать четкий план действий. Джад взглянул на него острым профессиональным взглядом. Теперь он мог ответить на многие вопросы. Этот человек страдал манией величия, поэтому бесполезно апеллировать к разуму или логике. В нем отсутствуют нравственные начала, не работают сдерживающие центры. Часто Демарко убивает сам, руководствуясь превратным чувством чести. Это называется "сицилийская месть" - стереть пятно позора, которым, как он считал, жена запачкала его и его семью. Он убил Джона Хэнсона по ошибке. Когда Анжели доложил, что случилось, он пошел с ним в кабинет и застал там Кэрол. Бедная девочка! Она не могла отдать пленки миссис Демарко, потому что не знала этой фамилии. Если бы Демарко обуздал свой темперамент и объяснил Кэрол, кто такая Анна... И в том, что не мог спокойно реагировать на неудачи, виновата его болезнь. Он впал в неистовство, и Кэрол погибла. Ужасно. Затем он сбил на улице Джада и позже еще раз приходил с Анжели. Конечно, Макгриви был уверен в виновности Джада, и Демарко решил представить его смерть ка самоубийство, якобы совершенное под тяжестью улик. Это поставило бы точку в дальнейшем расследовании. А Моуди... многострадальный Моуди. Когда Джад назвал имена детективов, занимающихся этим делом, ему показалось, что тот прореагировал на Макгриви, но в действительности Моуди уже тогда знал, что Анжели связан с "Коза ностра". А стоило ему копнуть чуть глубже... Джад посмотрел вбок на Демарко: - Что будет с Анной? - Не беспокойтесь. Я о ней позабочусь, - сказал тот. - Да уж... - многозначительно подтвердил Анжели. Бессильная ярость заклокотала в Джаде. - Не нужно было жениться на женщине не нашего круга, - размышлял вслух Демарко. - Чужакам никогда не понять истинное положение вещей. Никогда! Они ехали по равнине, почти лишенной растительности. Впереди сквозь пелену дождя и снега Джад заметил неясные очертания какого-то завода. - Почти приехали, - объявил Анжели. - Ты хорошо поработал, - сказал Демарко. - Мы спрячем тебя где-нибудь, пока все не утрясется. Куда бы ты хотел поехать? - Мне нравится Флорида. Демарко одобрил: - Нет проблем. Остановишься у наших людей. - Я знаю там несколько роскошных телок, - заулыбался Анжели. Демарко встретился с ним взглядом в зеркальце заднего обзора и улыбнулся в ответ: - Вернешься с загорелым задом. - Надеюсь, больше ничего не подхвачу. Роки Ваккаро заржал. Показались длинные промышленные корпуса, из труб валил дым. Они свернули на узкую дорогу и остановились у высокой стены. Ворота были заперты. Анжели погудел, и за решеткой появился человек в плаще и шляпе. Увидев Демарко, кивнул и распахнул ворота. Машина въехала, железные створки за ней захлопнулись. Значит, они в конечном пункте. В девятнадцатом участке капитан Бертелли, Макгриви, три детектива и два сотрудники ФБР просматривали пухлые досье. - Вот список семей "Коза ностра" на востоке. Здесь все главари и их помощники. Беда в том, что мы не знаем, к какой из них принадлежит Анжели. - Сколько понадобится времени, чтобы их всех навестить? Ответил один из фэбээровцев: - Здесь около шестидесяти фамилий. По крайней мере, сутки, но... - Он замолчал. Макгриви недовольно бросил: - Доктор Стивенс через сутки уже будет на том свете. В открытую дверь быстро вошел молодой полицейский в форме. - Что еще? - спросил Макгриви. - В Нью-Джерси не знают, как быть, лейтенант, но вы приказали докладывать обо всем необычном. Позвонила женщина и просила соединить ее с управлением полиции. Сказала, что это очень важно, а потом вдруг линия разъединилась. Оператор ждала, но больше не позвонили. - Откуда был звонок? - Из городка Оулд Тэппен. - Она выяснила номер телефона? - Нет. Звонившая очень быстро повесила трубку. - Да бросьте вы, - успокоил Бертелли. - Наверное, у какой-нибудь старухи пропал кот. Телефон Макгриви призывно зазвонил. Он схватил трубку: - Лейтенант Макгриви! Присутствующие увидели, как напрягся его взгляд. - Так! Скажите им, чтобы не трогались с места, пока я не буду. Выезжаю сейчас же! Он резко бросил трубку: Дорожный патруль около Мидлстоуна только что засек машину Анжели, двигающуюся на юг по 206-й магистрали. - Сели на хвост? - спросил один из сотрудников ФБР. - Патруль ехал в противоположном направлении. Пока развернулся, машина Анжели уже скрылась. Я знаю этот район. Там ничего нет, кроме нескольких заводов. Он обратился к одному фэбээровцу: - Можете быстренько представить список этих заводов и из владельцев? - Конечно. - Тот снял телефонную трубку. - Сообщите мне данные, как только они будут. - Он повернулся к присутствующим: - Поехали! И пошел к двери, следом за ним детективы и второй сотрудник ФБР. Анжели проехал мимо будки сторожа и дальше к нескольким странного вида высоким строениям. Вздымались ввысь кирпичные трубы, тянулись вдаль гигантские желоба с загнутыми кверху краями. Все это в капельках серой измороси напоминало вставших ни дыбы доисторических монстров, чему способствовал размытый, какой-то вневременной фон. Машина остановилась около необычного сооружения, опутанного трубами и лентами транспортеров. Анжели и Ваккаро вышли, и Ваккаро открыл заднюю дверцу со стороны Джада. В руке он держал револьвер. - Вылезай, доктор! Джад медленно выбрался из машины, за ним последовал Демарко. На них обрушился шквальный ветер, а рядом что-то грохотало. На расстоянии двадцати пяти футов находился огромный трубопровод, в котором, в котором ревел сжатый воздух, засасывающий все, что оказывалось около разверзнутой пасти приемника. - Один из самых больших трубопроводов в стране, - почти крича, похвастался Демарко. - Хотите посмотреть, как он работает? Джад с недоверием покосился на него. Опять Демарко играл роль гостеприимного хозяина, развлекающего гостя? Нет, сейчас он не играл. Он действительно был таковым. И от этого кровь стыла в жилах. Демарко намеревался убить Джада, но относился к этому, как к самому обыкновенному делу, которое следует провернуть, например, выкинуть на свалку ненужное оборудование. Только сперва его подмывало удивить и огорошить. - Пошли, доктор. Это интересно! Они двинулись вдоль цеха - Анжели впереди. Демарко рядом с Джадом, а Ваккаро сзади. - Мой завод ежегодно приносит более пяти миллионов дохода, - гордо сказал Демарко. - Все автоматизировано. По мере приближения к трубопроводу грохот усиливался, становясь почти нестерпимым. В сотне ярдов от вакуумной камеры по ленте внушительного конвейера двигались бревна и попадали в строгальный агрегат - двадцать футов длины и пять высоты. В нем ходили режущие насадки, острые как бритва. Ошкуренные бревна препровождались в желоб, похожий на барабан, в котором вращался ощетинившийся ножами ротор. В воздух летели мокрые опилки, их засасывал трубопровод. - Размер бревен не имеет значения, - давал объяснения Демарко, явно получая удовольствие от своих слов. - Машина режет их так, чтобы они прошли в тридцатишестидюймовую трубу. Демарко вынул из кармана курносый кольт тридцать восьмого калибра и позвал: - Анжели! Тот обернулся. - Счастливо тебе добраться до Флориды! - Демарко нажал на курок, раздался выстрел. Анжели вздрогнул, когда пуля прошила грудь. Недоумевающая полуулыбка не успела слететь с его губ, и тут Демарко опять надавил курок. Анжели рухнул на землю. Демарко кивнул Роки Ваккаро. Тот поднял тело, взвалил на плечо и понес к трубопроводу. Демарко весьма будничным тоном заметил, взглянув на Джада: - Анжели был глуп. Сейчас все полицейские в стране ищут его. И если бы нашли, он привел бы их ко мне. Хладнокровное убийство Анжели потрясло Джада, но ему предстояло увидеть еще одно зверство: Ваккаро поднес тело вплотную к жерлу гигантского трубопровода. Поток воздуха под огромным давлением подхватил его и жадно всосал внутрь. Ваккаро схватился за большой металлический поручень у жерла трубы, чтобы удержаться на ногах. В последний раз тело мелькнуло в водовороте опилок и щепок, а потом исчезло. Ваккаро дотянулся до рычага возле жерла и повернул его. Заслонка опустилась, перекрыв доступ воздуха. Внезапно наступила относительная тишина. Демарко повернулся к Джаду и поднял кольт. На его лице появилось одухотворенно-таинственное выражение, и Джад понял: тот относится к убийству как к религиозному обряду. Настал миг сурового испытания. Однако преобладал не страх, а чувство яростного протеста - ведь этот человек останется жить, чтобы расправиться с Анной и вообще уничтожать добропорядочных, ни в чем не повинных людей. Послышалось рычание, взрыв ярости и безысходности, и Джад осознал, что звуки исходят от него самого. В эту минуту он походил на загнанного зверя, жаждущего одного - прикончить преследователя. А Демарко улыбался, словно читал его мысли: - Я всажу пулю в пах, доктор. Помучаешься подольше - будет время поразмыслить о том, что же станет с Анной. Надежда была одна, хотя очень маленькая. - Кто-то должен о ней побеспокоиться! - воскликнул Джад. - Ведь около нее никогда не было настоящего мужика. Демарко тупо уставился на него. И Джад завопил, заставляя того выслушать все до конца: - Знаешь, что у тебя вместо члена? То ли ствол, то ли кинжал. А без них ты - баба. Ярость перекосила физиономию Демарко, а Джад не давал ему опомниться: - Ты - трус, Демарко. Без этого пистоля ты смешон и убог! Глаза Демарко наливались кровью, не предвещая ничего хорошего. Ваккаро сделал шаг вперед, но тот жестом отмахнулся от него. - Я убью тебя голыми руками, - прохрипел он и бросил кольт на землю. - Вот этими самыми руками! Медленно, как могучий зверь, он двинулся вперед. Джад отступил, ибо понимал - физически он ничто по сравнению с Демарко. Единственный шанс - попытаться вывести его из равновесия, воздействуя на больную психику. Бить по самому уязвимому - по мужской гордости. - Ты - гомик, Демарко! Тот захохотал и ринулся на Джада. Джад увернулся. Ваккаро поднял с земли кольт: - Шеф! Прикончить его? - Не вмешивайся! - заревел Демарко. Они кружили, делая ложные выпады. И тут нога Джада скользнула по куче мокрых опилок. Демарко кинулся на него, как бык на красную тряпку. Огромный кулак угодил в скулу и отбросил Джада назад. Он все же устоял, изловчился и саданул по ненавистной рже. Демарко отшатнулся, потом подался вперед, выпрямил корпус и провел серию ударов в желудок. У Джада перехватило дыхание. Он хотел было съязвить, но не смог, и только хватал открытым ртом воздух. - Дыхалка не работает, доктор? - хохотнул Демарко. - Я занимался боксом. Я тебя проучу. Сейчас обработаю почки, потом башку, а уж потом вырву глазные яблоки. Еще будешь умолять, чтобы тебя пристрелили. Джад поверил. В мрачном свете свинцового неба Демарко походил на разъяренного зверя. Снова и снова набрасывался на Джада, бил куда попало и массивным кольцом-камеей на пальце рассек ему щеку. Джад сопротивлялся, отвечая по мере сил, но противник даже не морщился. Работая кулаками, как поршнями, он наносил удары Джаду по почкам. Страшная боль, разлившаяся по всему телу, заставила Джада отпрянуть. - Еще не устал, доктор? Демарко опять пошел в наступление. Джад знал, что долго не выдержит. Нужно говорить, выводить гада из себя. - Демарко... - выдохнул он. Тот сделал ложный выпад, и Джад бросился на него. Демарко увернулся, захохотал и со всей мощи саданул в пах. Невероятная боль согнула Джада пополам, и он упал. Демарко навалился сверху, вцепился в горло. - Голыми руками! - вопил он. - Я вырву тебе глаза голыми руками! Они неслись по 206-й магистрали мимо Бедминстера на юг, когда заверещало радио. - Вызывает Третий, вызывает Третий... Всем автомашинам быть наготове... Двадцать седьмой, Нью-Йорк!.. Двадцать седьмой. Нью-Йорк!.. Макгриви схватил микрофон: - Нью-Йорк, Двадцать седьмой... Прием! В радиоприемнике зазвучал взволнованный голос Бертелли: - Мы нашли их, Мак. В двух милях южнее Мидлстоуна находится Нью-Джерсийский трубопровод. Им владеет корпорация "Пять звездочек". Та самая, которой принадлежит компания по расфасовке мяса. Это одно из прикрытий Тони Демарко. - Скорее всего, так и есть. Мы едем в правильном направлении. - Сколько еще до места? - Десять миль. - Удачи! - Угу... Макгриви выключил радио, врубил сирену и до упора надавил на акселератор. Небо над головой шло кругами, что-то тяжелое молотило по телу, отдаваясь в висках. Джад хотел оглядеться, но почти ничего не увидел - глаза заплыли. Кулак заехал по ребрам, хрустнули кости. Горячее дыхание Демарко касалось лица. - Вот видишь, я прав, - еле ворочая неуклюжим языком, проговорил Джад. - Ты можешь... ты можешь справиться... только с лежачим... Зловонное дыхание перестало обдавать лицо, Джад почувствовал, как кто-то обхватил его и поставил на ноги. - Ты покойник, доктор! И я справился с тобой голыми руками! Джад отпрянул от голоса. - Ты... животное... - вымолвил он, ловя ртом воздух. - Психопат!.. Тебя надо посадить в сумасшедший дом! Голос Демарко дрожал от бешенства: - Врешь! Не выйдет! - Эта правда, - сказал Джад, отступая назад. - У тебя... тяжелое заболевание мозга. Тебе откажет разум... Ты превратишься в ребенка.. в идиота... Джад сделал шаг в сторону. Где-то рядом слышался шум перекрытого трубопровода - прикорнувшего великана, поджидающего свою жертву. Демарко набросился снова, и его ручищи сомкнулись на горле Джада. - Я сломаю тебе шею! Пальцы с силой начали сжиматься. У Джада помутилось сознание... Неужели так вот расстаются с жизнью? - Защитный инстинкт подсказывал: схватить руки Демарко и отвести от себя, чтобы чуточку вздохнуть. Но вместо этого последним усилием воли он потянулся назад, стараясь нащупать рычаг, включающий трубу. Отчаянным рывком надавил на него и развернул корпус так, что Демарко оказался у зияющей пасти. Мощный воздушный поток повлек их внутрь. Джад обеими руками судорожно вцепился в поручень, стараясь устоять на ногах. Железные тиски по-прежнему сжимали его горло. Демарко мог бы спастись, но, ослепленный безумной яростью помешанного, не разжимал бульдожьей хватки. Джад не видел его лица, только слышал звериные вопли, тонущие в реве сжатого воздуха. Но тут пальцы стали соскальзывать с поручня, и Джада тоже потащило в трубу. Он забормотал слова отходной молитвы, когда вдруг хватка на горле разжалась. Послышался истошный вскрик, и затем - лишь шум трубопровода. Демарко исчез... Джад еле держался на ногах, не в состоянии сдвинуться с места, и тупо ждал выстрела Ваккаро. Через секунду он последовал. ...Неужели промахнулся? Будто где-то поблизости еще хлопали выстрелы - он воспринимал все очень смутно, сквозь жуткую ноющую боль. Потом кто-то затопал, вроде бы окликая его по имени. Чья-то рука обняла за плечи, и голос Макгриви сказал: - О, матерь Божия! Вы только взгляните на его лицо! Какой-то человек обхватил Джада и оттащил от ревущего трубопровода. Что-то текло по щекам - то ли слезы, то ли дождь, то ли кровь - ему было все равно. Либо все кончено, либо... Он постарался чуть-чуть приоткрыть заплывший глаз и сквозь щелочку, словно в тумане, различил Макгриви. - В доме Анна, - пролепетал Джад. - Жена Демарко. Нужно идти к ней. Макгриви странно посмотрел на него, но не двинулся, и Джад понял, что тот ни слова не разобрал. Тогда он приблизил рот к уху Макгриви и хрипло процедил: - Анна Демарко... Она дома... Помогите! Макгриви пошел к полицейской машине, взял микрофон и отдал приказание. А Джад стоял на ватный ногах, непроизвольно покачиваясь взад-вперед. Между тем холодный, порывистый ветер приятно обдувал его. Пряма перед собой он заметил лежащее на земле тело и решил, что это Роки Ваккаро. "Наша взяла, - подумал Джад, - мы победили" Он повторял и повторял эти слова про себя. А когда произнес вслух, понял, что они лишены всякого благого смысла. Разве это победа? Он всегда считал себя порядочным, гуманным человеком, более того - врачом, целителем душ, а сам оказался кровожадным животным. Сначала довел противника до полного исступления, а потом отправил его к праотцам. И что же теперь? Доживать свой век с этим жутким бременем на сердце? Если даже убедить себя, будто действовал в пределах самообороны, - и да поможет господь! - все равно не избавиться от мысли, что испытал очевидное наслаждение от своего поступка. А за это не будет прощения! Он нисколько не лучше Демарко, братьев Ваккаро и других им подобных. Цивилизованность - ужасно тонкая, чрезвычайно хрупкая скорлупка, и если она лопается, человек вновь превращается в животное, скатывается обратно в бездну первобытной гнусности. А ведь до сих пор он с гордостью считал, будто навсегда оттуда выбрался... Ох, нет сейчас ни сил, ни желания об этом думать. Сейчас главное - увериться в том, что Анна в безопасности. Рядом стоял Макгриви и почему-то говорил весьма добросердечно: - Полицейский патруль направился к ее дому, доктор Стивенс. Все о'кей! Джад поблагодарил кивком. Макгриви взял его под руку и повел к машине. Дождь прекратился. Далеко на горизонте, в западной стороне, мокрый декабрьский ветер разогнал свинцовые тучи, обнажив полосу неба. Прорезался тоненький лучик яркого света - это из разрыва показалось солнце. Рождество обещало быть светозарным.