Пьер Сувестр И Марсель Аллен. Затерянный поезд --------------------------------------------------------------------- Книга: П.Сувестр и М.Аллен. "Затерянный поезд. Любовные похождения князя" Перевод с французского Артура Лааста Издательство МП "Этоним", Минск, 1993 OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 8 декабря 2002 года --------------------------------------------------------------------- Данная книга продолжает серию популярных романов о зловещих похождениях Фантомаса, начатую таллиннским А/О "Одамеэс". Оглавление Глава 1. ЧЕЛОВЕК В ЗАСАДЕ Глава 2. В РОСКОШНОМ РЕСТОРАНЕ Глава 3. ФАНТОМАС ЗАБАВЛЯЕТСЯ Глава 4. ТРОЙНАЯ ЛОВУШКА Глава 5. АРЕСТ ЭЛЕН Глава 6. КОГО ПРЕДАТЬ? Глава 7. ЛЮБОВНАЯ ДРАМА? Глава 8. ДОПРОС И ОЧНАЯ СТАВКА Глава 9. ДЕРЗКИЙ ПОБЕГ Глава 10. ТАИНСТВЕННЫЙ ПОЕЗД Глава 11. ЦИРК БАРЗЮМА Глава 12. МАДЕМУАЗЕЛЬ МОГАДОР, НАЕЗДНИЦА ВЫСШЕГО КЛАССА Глава 13. ЖЮВ В АНТВЕРПЕНЕ Глава 14. ПЫШНЫЕ ПОХОРОНЫ ВЛАДИМИРА Глава 15. ПРИЯТНЫЙ СЮРПРИЗИК Глава 16. БАРОН ЛЕОПОЛЬД Глава 17. БЕЗУМИЕ БАРЗЮМА Глава 18. ИМПРЕСАРИО И ПОЛИЦЕЙСКИЙ Глава 19. ФАНТОМАС! Глава 20. ШЕСТЬ ЧЕМОДАНОВ Глава 21. КРОВАВЫЕ БАНКНОТЫ Глава 22. В КУПЕ НАЕЗДНИЦЫ Глава 23. ГНУСНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ Глава 24. ПРИЗНАНИЕ УБИЙЦЫ Глава 25. С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ Глава 26. ЛИЧНОСТЬ ЛЕОПОЛЬДА Глава 27. СУД НАД КНЯЗЕМ Глава 28. ДОЧЬ ФАНТОМАСА? Глава 29. ЗАТЕРЯННЫЙ ПОЕЗД Глава 1 ЧЕЛОВЕК В ЗАСАДЕ Было около восьми часов вечера. С террасы ресторана "Вержю", что означает "кислое вино", можно было наблюдать, как на воды Марны опускается густая пелена тумана. Сквозь нее едва пробивались мерцающие огоньки фонарей, привязанных к носовой части лодок в ожидании любителей ночных прогулок. Справа смутно вырисовывались контуры темной громады крутого высокого берега реки, невидимого для глаза. Слева, над горизонтом, стояло неизменное красноватое марево, подобное отсвету пожаров; там, без сомнения, находились столичные парижские бульвары. Ресторан казался погруженным в тень. Действительно, в зале было почти темно, лишь на террасе за колченогими столиками сидела дюжина кутивших посетителей, которые вели беседы, временами пели или кричали, переходя моментально от дружеских излияний к яростной схватке. Днем в зале неизменно пиликали скрипки, кружили пары, звучали громкий смех и песни, стоял шум и гам. По вечерам на берегу реки устанавливалась тишина, и голоса запоздалых посетителей казались почти святотатством среди покоя, воцарившегося в этих местах. Правда, участники позднего ужина были сейчас очень далеки от мысли, что они ведут себя непотребным образом. Совсем наоборот, веселье их становилось час от часу все более буйным. - Эй, Красавчик! - кричал старик, обладатель необычно белой бороды, Бузотер собственной персоной. - Чего теперь уминать-то будем? Красавчик, сидевший напротив Бузотера и обнимавший за шею Мари Легаль, которая стала недавно его любовницей, приподнялся, чтобы испепелить бывшего бродягу взглядом. - Да ты, малыш, не умеешь вести себя, - сказал он. - Разве я должен выбирать харчи? Нет, это дело женатого человека угощать и гулять. Реплика была встречена хохотом и рукоплесканиями, так что Бузотеру стоило большого труда восстановить тишину. - Для начала, - заявил он, - я покамест еще не женат, может, оно и будет когда-нибудь, но сегодня я еще холост. И мне ли сейчас выкладывать денежку... Бузотер хотел продолжить, но мамаша Тулуш, которая вечно старалась женить на себе Бузотера, вышла вперед и решительно оборвала его. - Да ты, голубчик, - сказала она, - такие деньги уже сегодня выложил, а говоришь, тебе ли роскошествовать... В кошельке у тебя и так уже ни шиша, и если платить должен опять ты, совсем нищим будешь... Тулуш властно продолжала: - Потом, не мы одни собираемся жениться. Вот Иллюминатор и Горелка, они совершенно созрели для этого дела! На этот раз последовали еще более громкий хохот и бурные рукоплескания. Точно, все об этом знали и никто не оспаривал. Иллюминатор и Горелка, двое неразлучных, уже некоторое время пылали страстью к Адель. Никто не знал наверняка, чьей любовницей она была. Похоже, что обоих сразу и что всех устраивала жизнь на троих. Тем не менее, всем казалось, что это необыкновенное содружество завершится свадьбой. Красавчик отреагировал короткой фразой: - Брак, по мне, самая настоящая чума. Бузотер женится на Тулуш, Иллюминатор и Горелка женятся на Адель, черт побери. Да, есть у вас, отчего перепугаться... И мне охота бросить Мари Легаль сию минуту от страха, что в один прекрасный день она может стать моей законной половиной. Пока же Красавчик говорил, он прижимал к себе все нежнее Мари Легаль, щекоча ее ухо кончиками усов, обильно омытыми содержимым всех рюмок, опрокинутых им за день. Что и говорить, тема для споров была серьезная. Тут из кабака выплыл сам Вержю, хозяин заведения, который стал со временем называться его именем. Это был толстяк с коротко подстриженными волосами, тройным подбородком, широченными плечами, сильными руками, который ступал, как утка - ему мешал громадный толстый живот. - А ну-ка, подвали, хозяин несчастный! - рычал Иллюминатор. - Чем нас теперь кормить собираешься? Так как бегать Вержю не мог, он подошел к клиентам не торопясь. - Ну что, компашка, - начал он, - как вашим жерлам жуется? Это было единственное выражение, которое он придумал за всю свою жизнь, и, гордясь им чрезмерно, он вворачивал его, где только мог. "Компашка", однако, не рассмеялась. Вержю продолжал: - Верно, что на террасе у воды лучше, чем в зале? Разве я не прав? - Заткнись! - обрезал его Красавчик. - Оставь свое право при себе. Тут раздался мстительный голос мамаши Тулуш: - Ты нам за это заплатишь, рухлядь. Говоришь, в хате никого нет? А нас отправляешь купаться в речке... Разве это дело для ревматиков, вот увидишь, что сейчас получится. Но Вержю лишь пожал плечами и пленительно улыбнулся, обнажив великолепную вставную челюсть, под стать большой сторожевой собаке. - Красавица ты моя, - ответил он, смерив Тулуш взглядом с головы до ног, - не в обиду тебе будет сказано, разговариваешь ты, как грымза. Не надо хамить, раз я не хочу. В зал захотели? Не надо приставать, мне не нравится это, понятно? Я усадил вас тут, на верхотуре, здесь и оставайтесь. Потом, смягчившись, он предложил: - Может, порцию солонины с картошкой? Адель поморщилась: - Опять свинина, это не изысканно! Иллюминатор захотел, конечно, шикануть: - Надо бы чего-нибудь получше, Вержю. Ты что, не видишь, что с нами дамы. Принеси деликатесы, может, найдешь рокфора... Именно это у Вержю и было. Он ответил: - У меня имеется знаменитый сорт рокфора. Там внутри столько червей, что кажется, будто жрешь мясо. Вы у меня запоете! Он повернулся и ушел. Когда он воротился, то глазам его гостей предстал совершенно сгнивший сыр. - Вот, - сказал Вержю, - знатоки бы сделали из этого паштет. Но Бузотер был другого мнения: - Да никогда в жизни! Знатоки! Я сам знаток, я был продавцом, продавал именно сыр. Не надо мне вешать лапшу на уши! Увы, его не слушали. Тулуш схватила кабатчика за руку и дружески трясла ее: - Послушай, почему ты все-таки не хочешь впустить нас в хату? Что, у тебя нет горючего в газовых рожках? Говоря это, Тулуш состроила томные глазки, пытаясь выглядеть соблазнительной. Это было, с ее стороны, неосторожно при своем женихе Бузотере и бесполезно для Вержю, человека совершенно неподкупного, который говорил, что его не волнуют прелести слабого пола. - Ничего не поделаешь, красавица моя, я тебе докладывать не буду. Вы мне помешаете в хате, вот и все! После столь загадочного ответа Вержю удалился, отказав компании в салоне своего заведения и заставив ее ужинать под открытым небом. Опершись на сальную клеенку, которой был накрыт стол, Тулуш заговорила доверительно: - Полагаю, друзья, что я вовсе не должна набрать в рот воды и онеметь. Этот Вержю замыслил какую-то пакость. То, что он не впустил нас в зал, связано с типом, который живет на втором этаже... Она показала рукой на потонувший во мраке кабачок, в окне второго этажа которого виднелся слабый луч света. - Там, - сказала немолодая женщина, - этот тип в черном. Я не знаю, кто он такой, но подозреваю, что из шишек... Наклонившись к Красавчику, она добавила совсем тихо: - ...или из префектуры. Между тем, все налегли на рокфор. И хотя ужин длился уже долго, в толстом куске сыра образовались вскоре значительные бреши. - Знаменитый сорт! - говорила Адель с полным ртом. - Ах, как я пропахла вся, как он летит кубарем в живот, как подымается потом и ударяет в нос! Я сыта по горло! И даже Мари Легаль подтвердила: - Ничего хорошего, буржуи такое не едят. Так как Мари Легаль была нянькой, она считала себя знатоком порядка, заведенного в буржуазных семьях, привычек тех людей, которых она называла, как и ее любовники, "обожравшиеся". Иллюминатор и Горелка тем временем уловили мысль Тулуш. Пока дамы обсуждали сыр, двое громил встревоженно переглядывались. - Слыхал, Горелка, мамаша говорила о префектуре? - Да уж, старина! У меня весь аппетит перебило! Красавчик встал. Опираясь на плечо Тулуш, он наклонился к ее уху: - Что, по-твоему, сыр воняет? Если такой хозяин, как Вержю, не впускает клиентов вроде нас, это что-то означает... Каков из себя тип со второго этажа? Ты его видела? - Нет, - ответила Тулуш, - я только заметила, как он промелькнул. - А он тебя разглядел? - Тогда нет, только сейчас. Красавчик вскочил: - Как, сейчас? Да что ты мелешь! - Я хочу сказать, что за нами следят... Тулуш говорила сквозь зубы, не повышая голоса, чем возбудила любопытство Бузотера. - Ничего себе дела, - сказал бродяга, - тут собираются наставить мне рога перед самой свадьбой. Красавчик, может, хватит похабничать перед моей суженой? Бузотер хотел было помешать разговору, но тут Красавчик наградил его увесистым тумаком. - Ты, заткнись, - прорычал громила, - не суйся, куда тебя не просят. И Красавчик позвал: - Иллюминатор! Горелка! Слыхали, что мать напела? Наверху сидят фараоны... Иллюминатор и Горелка отлично расслышали сказанное старухой. - Так надо драпануть! - заключил Иллюминатор. Горелка пожал плечами: - Смываться, так смываться. Но Красавчик был не из тех, кто отступает просто так. - Лучше всего нас застукали бы тогда, когда мы переходили мост, руки живо на затылок и... Нет, это было бы слишком просто, - сказал он насмешливо. - А потом, я везунчик, меня так просто не купишь. Надо разузнать все как следует. Красавчик ударил кулаком по столу и громко позвал: - Вержю, эй, Вержю! Хозяин заведения вышел и прислонился к дверному косяку. - Время позднее, что это такое! Перестаньте вы орать, наконец! - Подвали-ка к нам! Вержю приблизился. - Ну чего вам еще после рокфора надо? Он вел себя как-то неестественно. Все почувствовали неловкость и тревогу, а дрожь, которая их охватила, объяснялась не только ночной прохладой. - Послушай, кореш Вержю, - начал Красавчик, - давай будем откровенны. Скажи нам: ты не впустил нас в хату из-за придурка, которого держишь на втором этаже? Кто этот тип? Вержю пожал плечами: - Я не знаю. - Это правда? И ты его никогда не видел? - Никогда. После некоторого молчания Красавчик спросил: - Это не фараон, случайно? Он за нами следит? Вержю молчал. Теперь смятение овладело всеми участниками ужина. Адель потянула Иллюминатора за рукав: - Надо уйти, милый. Но Иллюминатор еще сомневался. Тогда шалава обратилась к Горелке: - Скажи, милый, надо уносить ноги? Горелку трясло, как и Иллюминатора. - Сделаем, как другие, - сказал он. И он спросил Красавчика: - Ну что, порубаем еще или смотаем удочки? Красавчик подмигнул Тулуш и повернулся к Вержю: - Скажи, хозяин несчастный, если ты имеешь дела с Кэ де л'Орлож, так надо было все же нас предупредить. Как бы твои дела не вышли тебе боком! В словах громилы сквозила явная угроза, но Вержю и ухом не повел. - Все в порядке! - заявил он. - Нет причин, чтобы вы стали мне шутки устраивать. Для начала, никаких таких дел у меня нет. У меня свои счета с префектурой. Что касается того типа там, наверху, то я вам сказал уже, что не знаю, кто он такой. Он пришел раньше вас и сказал так: "Хозяин, ты обслужишь меня наверху, а тех типов, которые сюда придут, ты посадишь в саду". Слова Вержю показались искренними. Может быть, он и на самом деле не знал ничего сверх того, что уже сказал. Но и сказанного оказалось уже вполне достаточно. Тулуш подвела итог: - В общем, это фараон, который пялит на нас из-за ставен. Если драпанем направо, нас заметут за мостом. Если удерем налево, нас возьмут за жабры у воды... Крышка нам! Внезапно сильно побледнев, Тулуш обняла Бузотера за шею. - Ах, милый, я как чувствовала беду, меня такое беспокойство разобрало. Сегодня вечером я так капитально влюблена... Никто не слушал Тулуш, только Бузотер был немного тронут ее словами. Каждый трясся за свою шкуру. Положение было действительно аховым: друзья собрались у Вержю покутить в свое удовольствие, и вот их выследили. Сто чертей! У каждого на совести было какое-нибудь неприятное дельце, каждый опасался встречи с любопытными дядями из мест не столь отдаленных. Присутствующие бубнили: - И верно, как тут будешь спокойным, Тулуш права, в конце концов, не иначе. После страха всех обуял гнев. - Если вы со мной согласны, - начал Красавчик, - то пойдем все вместе и найдем этого олуха наверху... предложим ему стаканчик вина... и если он совершенно один и не будет больше держаться на ногах, то... Взгляд, брошенный в сторону мутных вод Марны, которые плескались у самой террасы, дополнил рассуждения громилы. Экая важность, одним трупом больше или меньше! Иллюминатор, Горелка и Красавчик были вполне способны постоять за себя, Бузотер, Тулуш, Мари Легаль и Адель, наверняка, не стали бы трепаться потом. Вержю забеспокоился: - Так чего же еще будем есть? - Заткнись! - рявкнул Красавчик. И уже выпрямившись во весь рост, громила спросил: - Так двинулись? - Двинулись, - ответил Иллюминатор, - надо хотя бы разузнать чего-нибудь. Все трое вытащили свои ножи, в ночной темноте блеснула сталь клинков. Они направились в сторону кабака, за ними семенил Вержю. - Куда ж вы идете? - вопил он. Вержю внезапно бросился вперед и, несмотря на свою тучность, опередил их. Разведя руки, он пытался остановить нахалов на пороге дома. - Я же сказал, что не надо входить! Красавчик насупил брови: - А ну живо, отойди! Мы собираемся вызвать твоего олуха, а на дом никто не нападает. Именно в этот момент Мари Легаль позвала: - Эй, Красавчик! Красавчик обернулся и увидел поразительное зрелище. Менее чем в десяти метрах от него шел размашистым шагом к реке человек, одетый в черное. Откуда он явился, как вышел из дому? И куда направлялся? Угадать это было невозможно. - Тьфу, черт! - выругался Красавчик. - На сей раз нас облапошили! Это грабеж, у того типа здесь внизу сообщники! Красавчик вопросительно взглянул на Вержю. Он был очень зол, и хозяина, привыкшего считать его одним из своих малопочтенных клиентов, невольно охватил озноб. - Поганое дело, - пробурчал он, - что они собираются выкинуть еще? Вслух Вержю сказал: - Старина Красавчик, да ты малость перебрал. О каком грабеже речь? Ты где увидел грабеж, обалдел, что ли? Грабежа не было и никогда не будет в моем доме! Мужик, которого ты видишь, как раз и есть постоялец со второго этажа. Заявление показалось странным. Сам Иллюминатор, несмотря на свою несообразительность, возразил: - Да как он выбрался-то, субчик со второго этажа? - Через окно. Пока вы тут выпендривались, он спустился вниз по плющу. Это поразило и сильно испугало всех. Одним прыжком Красавчик оказался возле Вержю, приставив острие своего складного ножа к горлу кабатчика. - Отвечай, падла, или зарежу! Кто этот тип? - Не знаю я, - ответил, не вздрогнув, Вержю, привыкший к подобному неласковому обращению. - Куда он идет? - Вы же видите, что к реке... Так оно и было! Незнакомец обошел дам, сбившихся вокруг своего защитника Бузотера, пересек террасу и оказался у самой воды. Он отвязал лодку и прыгнул в нее. Глухой звук весел, ударивших по воде, отдался тотчас эхом. - Холера! - рычал Красавчик. - Он же сбежит, надо помешать ему! Красавчик отпустил Вержю и подозвал жестом Иллюминатора и Горелку: - Кроме шуток, кореши! Надо поторапливаться и проследить, куда этот кретин направляется. Красавчик побежал на береговой откос, за ним поспешили остальные. - В лодку! - скомандовал громила. Он удерживал у берега большую шлюпку, где торопились занять места перепуганные женщины. Те предпочитали любые приключения страху оставаться одним, без мужчин. - За весла, Иллюминатор и Горелка, и вперед на всех парах! Фонари были вмиг погашены, и уже через несколько секунд утлая шлюпка отчалила. Туман становился, между тем, все более густым, с кормы едва просматривался нос лодки. Чернильные воды Марны казались таинственно мрачными и полными опасностей. - Теперь мы точно утонем! - стонала Мари Легаль. Пощечина заставила ее замолкнуть. - Молчи, ради Бога, надо же найти этого типа. У Иллюминатора, Горелки и Красавчика были разъяренные физиономии. У них действительно перехватило дух от страха, они совершенно не знали, кем был человек, который засел в засаду внутри, чтобы наблюдать за ужином. Они не знали, чего он добивался, но их не покидало предчувствие, что дело нешуточное и что незнакомец был там не случайно. - Если он окажется фараоном, - сказал Иллюминатор шепотом, - бросим его в воду. - Еще как! - подтвердил Красавчик. - Налегай на весла, старина! Лодка скользила во мгле вслепую, в густом тумане не было видно ни зги. Преследователи ориентировались лишь по звуку весел незнакомца, который греб где-то впереди, плывя против течения и пытаясь оторваться от них. - Поверни направо! - Нет, держись левой стороны! - Направо, подонок! Они тихо препирались, сбившись с курса. - Если берег рядом, - говорил шепотом Красавчик, лоб которого покрылся испариной, - то готов биться об заклад, что нас зацапают. Там, должно быть, полно легавых! Страх перед полицией подстегивал их. Женщины молчали, мужчины на веслах сопели. Только Бузотер сохранял хладнокровие, сидя на корточках на дне лодки и погрузив ладони в холодную воду. - Вперед, вперед! В ту же минуту, когда Красавчик дал команду, из мрака ночи раздался ясный, сильный и властный голос: - Полегче, детки... держитесь чуть правее, оставить весла, стой! В этот миг, едва ли в трех метрах от лодки, где сидела компания с террасы, из непроницаемого тумана появилась другая лодка, как будто вынырнув из речной глубины. В этой фантастической лодке был только один человек. Он стоял, облаченный в черное, скрестив руки на груди, пристально вглядываясь в сидящих в большой шлюпке. Громилы, похолодев от ужаса, никак не могли разглядеть его лица. - Боже мой! - ругался тихо Красавчик. - Вот и приехали... Но этот тип... Иллюминатору и Горелке даже в голову не приходило сопротивляться. Затем лодка незнакомца приблизилась вплотную, уткнувшись в другую. Черный силуэт стал отчетливей, и громилы увидели лицо незнакомца. Оно было скрыто под капюшоном, только глаза сверкали в отверстиях маски! И все выкрикнули голосами, еще дрожащими от страха, но наполняющимися уже великой надеждой, одно имя. Имя их друга, имя трагическое, смертоносное, страшное имя! - Фантомас! Глава 2 В РОСКОШНОМ РЕСТОРАНЕ - Фантомас! Участники пирушки у Вержю выкрикнули дружно, в один голос это жуткое имя. Наконец они вздохнули с чувством облегчения, счастья, радости! Ведь они думали, что их преследуют легавые, боялись, что их выследили и настигли инспектора уголовной полиции. Теперь же они успокоились совершенно, удостоверившись, что человек, из-за которого они натерпелись столько страху, оказался Фантомасом, их хозяином и, как они полагали, другом. Крики, которыми они встретили его появление, отдавались над ночной Марной гулким эхом. Иллюминатор, Горелка и Красавчик вскочили в своей лодке. Фантомас продолжал стоять в своей, пожимая нетерпеливо плечами. - Спокойно! - скомандовал он властно. - Вы что, хотите, чтобы на десять километров вокруг все знали, что я здесь? По правде говоря, вы каждый раз, когда мы встречаемся, все такие же пентюхи и олухи. Выговор был внушительный, но Горелка, Иллюминатор и Красавчик не унимались. - Боже мой, шеф, - вымолвил Красавчик, - здорово же ты нас провел, надо сказать. А мы сидели там, как последние дубари! Значит, это ты ужинал на втором этаже у Вержю? Это ты устроил заваруху? - Спокойно! - повторил Фантомас. И, помолчав минуту, он отдал приказ: - Поставьте свою лодку рядом с моей, молчите и слушайте меня. Я здесь не для того, чтобы отвечать на ваши вопросы. Привыкший к тому, что любые его приказы выслушивались с благоговением, он говорил ясно и твердо, властным голосом. - Шеф, - начал Бузотер, молчавший до тех пор, - конечно, мы тут не для того, чтобы задавать тебе вопросы. Но ты все-таки скажи, откуда ты явился и как так получилось, что мы здесь столкнулись. - Молчи, Бузотер! Одним движением руки он заставил умолкнуть старого бродягу. Потом он сел и, ловко орудуя веслами, поставил свою ладью вровень с другой лодкой. - Женщины, отойдите назад, - приказал Фантомас. - Ты же, Красавчик, и ты, Иллюминатор, и ты, Горелка, подойдите поближе, хочу вам сказать что-то. Фантомас вытащил из кармана револьвер, положил его на колени и жутко улыбнулся. Он собирался было уже заговорить, но тут вмешался Бузотер: - А мне куда податься, Фантомас? Я же не баба, а подойти ты меня не пригласил. Вместо ответа Фантомас пожал плечами. - Друзья мои, - начал он. Но его еще раз прервали, на сей раз это сделала мамаша Тулуш: - Послушай, Фантомас, - заявила старая скупщица краденого, - ты поступаешь некрасиво. Я что, тоже должна отойти, ты мне, значит, больше не доверяешь? Фантомас еще раз улыбнулся своей жуткой улыбкой. - Тулуш, - сказал он, - я разрешаю тебе оставаться впереди. Фантомас облокотился из-за сильной качки на край лодки и, оглядев всех, кто его слушал, холодным взором, в котором сверкал металл, медленно спросил: - Эй вы, что вы вообще знаете, что вы об этом думаете? Этот простой сам по себе вопрос поразил всех. - О чем ты говоришь? - спросил Красавчик. - Что мы должны такое знать, объясни нам, Фантомас. Бандит еще раз пожал плечами, и недовольная гримаса исказила его лицо: - Ладно, я вам объясню! Как вы думаете, что со мной сталось? И чем я занимался после последней нашей совместной работы? Иллюминатор ответил первым: - Ничего мудреного здесь нет, - начал громила голосом, в котором сквозила неподдельная насмешка. - Ты попробовал стибрить монеты у дядюшки Барабана, это было во всех газетах. Дошло до того, что ты дал надуть себя, Фантомас! Жюв взял верх над тобой, оставил в дураках. Из уст Фантомаса вырвался свистящий звук, который стеганул Иллюминатора прямо в лицо: - Ты последний кретин! Фантомас повернулся к Красавчику: - А что ты думаешь об этом? - Ничего, - сказал Красавчик, - хотя и думаю, как Иллюминатор. При всем моем почтении к тебе, шеф, ты дал себя обдурить. Что, план не удался? - Дурак ты! - повторил Фантомас. Теперь он повернулся к Горелке: - Ты-то что думаешь об этом? Горелку трясло: - Я вообще... ничего не думаю... шеф. Я хочу знать, зачем у тебя пушка на коленях? Не люблю я, когда эти штучки перед глазами. На этот раз Фантомас улыбнулся. - Дурак и трус ты, - сказал он. - Ты, Горелка, ничуть не лучше своих кирюх. Фантомас встал и перегнулся через свою лодку, чтобы хлопнуть по плечу мамашу Тулуш: - А что думаешь ты? Тулуш, старая мегера, ответила уверенно: - Я мало чего мыслю в этих делишках, но мне кажется, что игра на этом еще не кончилась. Ты, в общем, спасся, тебя не взяли, значит, ты можешь отыграться! - Тулуш, - прервал ее Фантомас, - ты соображаешь действительно больше всех этих кретинов, вместе взятых! Фантомас выпрямился и немного попятился. Властным жестом он заставил умолкнуть своих сообщников: - Спокойно! Где мы сейчас? - Несемся вниз по течению, - сказал Бузотер, - и, как всякая река, впадем в море... Бузотер не успел досказать, как Фантомас резко вскочил. - Друзья, - начал он, - я пришел с тем, чтобы нанять вас, у меня есть работенка. Это заявление вызвало, разумеется, небольшое потрясение у всех. Фантомас продолжал, явно не замечая внимания, с которым его слушали: - Я действительно должен вам кое-что объяснить. Прежде, чем мы займемся будущим, я помогу вам понять прошлое. Что вам в точности известно о деле дядюшки Барабана? Красавчик, стараясь восстановить свою достаточно подмоченную репутацию умного человека, поспешил ответить: - Как известно, Фантомас, сейчас Жюв совсем недалеко от Бордо, где он только что застукал вроде бы семейство Рикаров. По крайней мере, рассказывают так. Фантомас вынул из кармана часы. - Сейчас полночь, - сказал он, - через четверо суток Жюв умрет, и Рикары будут на свободе. Он говорил в обычной для него повелительной манере. Воцарилось глубокое молчание. Что же хотел сказать их страшный хозяин? Какое темное дельце замышлял он теперь? Фантомас прервал размышления своих сообщников. - Жюв действительно находится под Бордо, - сказал он, - правда также то, что он там в компании Рикаров... Затем его тон изменился, в голосе появились нотки торжества: - Но если он находится там, то это означает, что мне так было угодно. Если Рикары находятся рядом с ним, то это также означает, что я посадил их к Жюву, несчастные кретины вы такие! Может, хотите, чтобы я вам рассказал, как я устроил арест Рикаров? Неужели я должен вам повторять, что в делах, которые меня интересуют, ничего не случается без моего ведома или разрешения? Жюв схватил Рикаров! Ха-ха-ха! Умора, да и только! Рикары дали взять себя, а дали они взять себя потому, что я им велел. Ни один из вас до этого, конечно, не додумался! Фантомас захохотал, громилы же лишь украдкой бросали взгляд в его сторону. Неужели все так и было, как рассказывал Фантомас? Неужто произошло так, как он сказал, - Жюв, арестовав Рикаров, попал в ловушку? Может ли так быть, чтобы после разоблачения фальшивого дядюшки Барабана полицейский исключительного нюха попал в капкан, расставленный их грозным хозяином? Горелка робко спросил: - И что, шеф, ты собираешься пристукнуть его? Фантомас пожал плечами. - Жюв приговорен к смерти, - прошептал он медленно, - с тех пор, как я вынес ему приговор, прошло уже немало времени. Теперь я просто собираюсь привести приговор в исполнение. Медленно, необычайно медленно, негромким голосом, который, тем не менее, отозвался странным звуком над ночной рекой, покрытой мрачным туманом, Фантомас обронил фатальные слова: - Жюв находится в Бордо, ибо я хотел, чтобы он ехал в Бордо. Он арестовал Рикаров, ибо я хотел, чтобы он их арестовал. Он умрет, ибо я хочу, чтобы он умер! Затем он внезапно переменился и захохотал тем сардоническим смехом, от жутких ноток которого стыла кровь в жилах. - Но дело вовсе не в этом, - продолжал он. - Смерть Жюва, по существу, мелочь, которая интересует лишь меня самого. Поговорили об этом, и довольно! Я пришел сюда с тем, чтобы предложить вам работу. Фантомас сделал паузу, а затем продолжил: - Я говорю вам о крови, я обещаю вам золота... В этот самый миг страшный удар потряс челноки. С тех пор, как Фантомас появился в обществе бандюг, лодки несло вниз по течению. Внезапно из темноты вырос мост, и наши несчастные лодочники врезались в одну из его опор. Удар от столкновения был столь сильным, что разнес носовую часть одной из утлых посудин. - Мы погибли! - завопил Горелка. - Бес тебе в ребро! - прорычал Иллюминатор. В ночной тиши были слышны плеск воды и какой-то неясный глухой шум. В лодках началась отчаянная суматоха. - На помощь! - хрипел Бузотер. - Весло, черт побери! - кричал Красавчик. Сильный гребок удержал лодку, готовую было уже опрокинуться. Женщины - Адель, Мари Легаль, Тулуш - не успели еще прийти в себя от пережитого шока, как лодку подхватило течением, она проскочила под мостом и понеслась дальше. - Сто чертей! Я перепугался, - сказал Красавчик. Помрачневший разбойник обернулся и позвал: - Фантомас! Тут Красавчик совсем растерялся: - Ах ты, бога в душу мать! Где Фантомас? Лодка неслась одна, предоставленная прихоти марнских вод. Другого челнока нигде не было, он будто провалился. До Красавчика донеслись уже другие крики. - Горелка! - звала Адель. - Иллюминатор! - хрипел Бузотер. На борту лодки двух громил не было. - Черт подери, - ругался Красавчик, - я слышал, как два тела шлепнулись в воду, да им будет крышка! Надо найти их! Он схватил весла и стал изо всех сил грести. Утлый челнок с трудом преодолевал течение. Женщины были ни живы ни мертвы от страха, когда лодка прошла под аркой моста в том месте, где произошло столкновение. - Э-ге-ге! - звал Красавчик. Ответом была лишь полная тишина. Глубокая, ничем не нарушаемая тишина ночной реки под покровом тумана. - Э-ге-ге! - прокричал Красавчик еще раз. На этот раз ответило лишь отдаленное эхо. - О, дьявол! - ругался разбойник. - Фантомас, Иллюминатор и Горелка утонули! Ну и невезуха же! Лодку опять несло по течению. Красавчик чиркнул спичкой и зажег фонарь. - Может, они увидят нас, если еще держатся на плаву! Фонарь осветил лодку красноватым светом. Тулуш, которую всю трясло, испуганно воскликнула: - Смотрите! Там... там письмо! Тулуш не ошиблась. К краю лодки был кинжалом пригвожден белый конверт! Красавчик вырвал клинок из дерева, развернул лист бумаги и при свете фонаря прочитал дрожащим голосом: "Я забираю Иллюминатора и Горелку с собой, они мне понадобятся. Будьте каждый вечер в восемь часов у Вержю, я скоро дам вам знать о себе. Повторяю: я обещаю вам и крови, и золота". Красавчик тряс этим странным посланием. - Подписано "Фантомас", - прошептал он. - Так, оказывается, это Фантомас устроил столкновение с опорой моста! Это он увел Иллюминатора и Горелку, а те и ахнуть не успели! Он обещал нам крови и золота! Фантомасу слава! Женщины и Бузотер поддержали его дружно: - Фантомасу слава! Восклицание из уст этого отребья разнеслось далеко в ночи и растаяло. x x x На следующий вечер, в половине восьмого, перед входом элегантного заведения на улице Рояль, которое весь Париж называл "Шотландским рестораном", остановилось такси дорогой марки. Из него вышли двое мужчин, одетых в роскошные черные костюмы, которые хорошо сидели на них. - Старина, - сказал один из них другому очень тихо на ухо, - вспомни, что хозяин говорил: пятнадцати су вполне достаточно здесь на чай. Второй смерил своего приятеля долгим презрительным взглядом. - Да знаю я эти манеры, старина, - ответил он, опираясь небрежно на плечо грума, который подбежал открывать дверцы автомобиля, сняв форменную фуражку с головы. - Знаю я манеры. Вспомни-ка лучше, как я поразил в свое время публику в "Золотом доме". Говоря это, человек вылез из автомобиля, щедро расплатился с шофером, который рассыпался в благодарностях, дал на чай груму и, взяв приятеля под руку, направился к входу в ресторан. - Наверх! - скомандовал он, поправляя немного нервной рукой цилиндр, который он носил, согласно последней моде, сдвинутым на затылок. - Наверх, старина! И смотри, держи язык за зубами и не выступай. Хозяин сказал, что один из них англичанин, другой тип - австриец, что будут еще аргентинцы и антильцы, в общем, все тузы. Он по-прежнему говорил очень тихо, его приятель отвечал ему так же. - Не беспокойся, старик, не беспокойся, раз мы уже тут, мы найдем их, у нас есть фото этих фраеров. Так они вошли в двери. В вестибюле посыльные наперебой предлагали свои услуги, чтобы проводить новых клиентов в зал. Те обменялись лукавой и восхищенной улыбкой. - Вот это класс, старик! - Да, неслабо. Они, казалось, были охвачены настоящим восторгом, глядя на ярко освещенный, роскошный и изысканный зал фешенебельного ресторана. К ним, между тем, подошел метрдотель: - Господа, у вас заказан столик? - Еще чего? Нет... Тут гость осекся, прикусив язык. - Я хотел сказать, - продолжил он вежливым тоном, - что мы не звонили вам предварительно. Он покосился на товарища, очень обеспокоенного его ляпсусом и решившего помочь ему: - Проводите нас в такой зал, где было бы непыльно, то есть, я имел в виду, где можно поразвлечься. Метрдотель привык к капризам разных снобов, как правило, никогда не соглашающихся сесть за предлагаемый им столик. Поэтому, думая о своем, ему было не до стилистических тонкостей новых гостей. - Господам будет угодно выбрать большой или малый салон? Первый посетитель опередил своего приятеля: - Мы бы предпочли другой зал, - сказал он, явно не зная, считается ли зал, в котором они находились, большим или малым. Гости последовали за метрдотелем и, забывшись, засунули руки в карманы. Они шли вразвалку, с любопытством разглядывая сидевших за столиками. - А дичи-то нет, - сказал один. - Может, они в другом зале, - ответил второй. Они вошли вслед за метрдотелем во второй зал. Едва они приблизились к столикам, как их сомнения развеялись. - Эй, гарсон, - сказал один из них метрдотелю, задетому таким фамильярным обращением, - мы хотим сесть вон там, в углу. Гости уселись за несколько игриво накрытым столиком в углу большого зала "Шотландского ресторана". Более отважный из них, заглянув разочек в меню, распорядился пресыщенным тоном: - Приготовьте нам чего-нибудь вкусненького похавать. Мы что, этих меню не видали, там всегда одно и то же. Метрдотель с поклоном предложил им: - Не угодно ли господам посмотреть на список вин? Двое приятелей обменялись удрученными взглядами. - Минеральную воду, - заказали они. Метрдотель поклонился еще ниже. "Конечно, - размышлял он, - вид у этих людей пошлый и вульгарный. К тому же они выказали полнейшее равнодушие и редкую наглость. Это, без сомнения, богатые коммерсанты. А может, и плебеи, выигравшие крупно на бегах". Метрдотель повернулся и позвал официантов, гордый тем, что ему оказали доверие и поручили составить меню: - Значит, подадите двоим закуску, омары по-американски, перепелки, телятину с рисом и щавелем, сыр, десерт... Потом он добавил: - Счет-то будет немножко соленый, но раз желудки пустые, то стесняться тут нечего. И, рассмеявшись, подошел к другим клиентам. Пока метрдотель "Шотландского ресторана" пытался прощупать и оценить двух гостей, которых он усадил за угловой столик, те обменялись довольными взглядами. - Ну, теперь ты поверил, что я знаком с хорошими манерами, стерва? Разве я не говорил именно то, что полагалось при голодном желудке? Сообщник прошептал ему очень тихо: - Не воображай, что ты умнее всех, Иллюминатор. Тебе бы только выпендриваться, черт побери! Разве Фантомас не учил тебя уму-разуму? А ты только что трещал, как настоящий попугай. На что Иллюминатор, - а это был именно он! - ответил: - Горелка, ты мне надоел, я бы прекрасно держался в великосветском кругу и без всякой на то помощи. Был бы только случай, а я бы с удовольствием... Потом, учти, это свинство, что Фантомас с нами сделал. Послал сюда и запретил всякую выпивку. Ничего, кроме минеральной воды! Испугался, похоже, что мы налижемся. В голосе Иллюминатора звучало глубокое сожаление. Он исподтишка рассматривал соблазнительные бутылки на соседних столиках, заботливо уложенные в плетеные корзиночки. Они невольно притягивали его тоскливый взгляд. Совершенно ясно, что Фантомас послал Иллюминатора и Горелку в "Шотландский ресторан" вовсе не из удовольствия угостить их дорогим обедом. Неразлучная парочка получила, должно быть, очень четкие и строгие наставления. Горелка напомнил своему напарнику: - Ты это брось, стерва, - сказал он, с высокомерным видом беря пальцами кружочки колбасы, тщательно уложенные на блюде. - Брось коситься на бутылки и заткнись. Ты лучше порубай. А вот и фраеры! Горелка обратил незаметным движением руки внимание Иллюминатора на трех молодых людей и двух чрезвычайно элегантных женщин, чьи прически украшали пышные султаны. Они только что вошли и направились к одному из столиков. - Разве нам не повезло? - продолжал Горелка. - Сидим себе тихо-мирно, а тут подваливают эти чуваки и чувихи и прямо за соседний столик! - Молчи, старик. Сейчас начинается комедь. Иллюминатор согласился: - Точно. Давай жевать потихоньку, но держать ухо востро. Они договорились, что больше - ни слова. В это время элегантная публика занимала места за столиком, который оказался столь удачно по соседству. - Дорогой! Вы поухаживаете за нами? - Ни за что на свете, моя красавица. - Это почему же, мой хороший? - Если я буду ухаживать за вами, это даст вам определенные права. Пока новые гости церемонно усаживались, на почтительном расстоянии застыли официанты, поближе к столику лебезил метрдотель. Наконец все уселись. Молодая, очень смуглая женщина откинула на банкетку медленным и томным движением длинную шелковую шаль. Справа от нее расположился молодой человек с гладко выбритым и густо напудренным лицом, на пальцах его красовались перстни. По правую руку от него сидела очень тоненькая белокурая женщина с прической мадонны и самыми прекрасными на свете глазами. По другую сторону столика сидели двое молодых людей, один ярко выраженный блондин, другой смуглый, с напомаженными волосами, и, что самое примечательное, - из-за манжеты у него вызывающе выглядывал лиловый носовой платок. Все очень долго и тщательно изучали меню. Когда наконец был сделан заказ и наполнены рюмки, беседа возобновилась. - Силы небесные! - воскликнула одна из молодых женщин. - Только подумать, что существуют люди, которым жизнь кажется скучной! Это ужасно! Они что, не любят хороших вин?! Все засмеялись. Затем молодой человек, который был, вероятно, главным у них, произнес фразу, в которой сквозил легкий иностранный акцент: - О боги! Я с вами совершенно согласен, дорогая. Со стаканом доброго вина в руке жизнь кажется мне всегда приятней. - А коли стакан выпит до дна? - Милый мой, когда мой стакан полон, я осушаю его, а когда он пуст, я хандрю. Все опять засмеялись. Затем юный блондин спросил с заметным английским акцентом: - Вы в самом деле такой выпивоха? Но вы еще не так захандрите, когда отправитесь со мной в унылую Англию. - Есть вещи погрустнее для меня, - ответил молодой человек в шутливом тоне. - Я должен вскоре расстаться с красавицей, которую обожаю. Он метнул пылкий взгляд в сторону белокурой девушки, сидящей рядом с ним. - Князь Владимир, - заявила красавица, - у вас есть способ избежать разлуки. Возьмите меня с собой. - Куда? В Лондон? - Ну да. Молодой человек, которого только что назвали князем Владимиром, поднялся с полным до краев стаканом в руке, приветствуя даму. - Я поднимаю свой кубок, - сказал он, - в честь этой блестящей мысли. Естественно, я возьму вас с собой, коли вы этого желаете. Что вы скажете по этому поводу, Гаррисон? Молодой англичанин горделиво улыбнулся: - Я, право, не знаю, возможно ли это... нас направляют в качестве посланников с секретной миссией... Он собирался продолжать, но сосед прервал его: - Значит ли это, что вы оба, Гаррисон и Владимир, покидаете праздничный Париж ради славных государственных дел? Можно ли узнать, о чем речь? Князь Владимир нахмурил брови. - Это настоящая обуза для меня, - признался он. - Даже большая обуза, чем то, что я двоюродный брат Фридриха-Кристиана II, короля Гессе-Веймара. Он говорил унылым голосом. Соседка слева, смеясь, хлопнула его по плечу: - Ничего себе! Вы жалуетесь, что вы двоюродный брат короля! Но это же так лестно, так приятно писать на своих визитках "князь Владимир"! - Нет, это весьма обременительно, - настаивал молодой человек. - Лучшее тому подтверждение, моя крошка, что не далее как уже завтра я обязан вернуться в Глотцбург, а оттуда - в Лондон в сопровождении Гаррисона, уполномоченного английского правительства. Молодые женщины воскликнули в один голос: - Как, князь, вы отправляетесь уже завтра? Возможно ли это? Отчего такая поспешность? Князь Владимир обнял обеих женщин нежно за плечи, которых он, кажется, обожал одинаково. - Тсс! Секретная миссия! - сказал он. - Государственная тайна! А потом вы неправы, когда говорите "вы отправляетесь". Надо сказать "мы отправляемся". Я же беру вас с собой, не так ли, Гаррисон? - Как вам угодно, - ответил флегматичный англичанин. Не обращая на женщин никакого внимания, он наполнял и осушал одну рюмку за другой. Князь Владимир продолжал: - Самое удручающее в этой поездке само поручение, возложенное моим двоюродным братом, его величеством королем Фридрихом-Кристианом II на меня. Он, видите ли, недавно купил остров в Тихом океане, который принадлежал британской короне. Его прервали восторженные восклицания женщин: - Купил остров! Потрясающе! - Сколько же надо выложить за остров-то? Князь Владимир одарил улыбкой каждую из них в отдельности: - Остров этот обошелся в пять миллионов, которые вручены нашему замечательному другу Гаррисону. Мне поручено сопровождать его до Англии и передать привет от Гессе-Веймара его величеству королю. Едва он закончил, как дамы восторженно захлопали. - Дьявол! Вы отправляетесь в путь с пятью миллионами в кармане, уму не постижимо! И сколько времени вы проведете в Лондоне? - Ровно столько, чтобы отведать местного виски и возобновить знакомство с шикарными... Тут подошел дворецкий с новыми марками вин. Молодые люди беседовали некоторое время о том о сем, о последних сведениях касательно завтрашних бегов, о новой моде, которая появилась с легкой руки знаменитого модельера. Мысли же женщин витали далеко. Белокурая соседка князя Владимира еще раз спросила его: - Князь, вы на самом деле отправляетесь завтра в Глотцбург? - На самом деле. - И когда вы поедете дальше в Лондон? - Уже послезавтра. В это время князь Владимир повернул голову и бросил рассеянный взгляд на субъектов за соседним столиком. - Черт, а я и не знал, - сказал князь, - что здесь можно курить трубку. Действительно, Горелка успел уже вытащить трубку из кармана, не имея понятия о порядках, установленных в ресторане. К счастью, он услышал реплику князя и быстро спрятал трубку обратно, хотя успел схлопотать от приятеля удар локтем в ребра. - Послушай, мы разузнали все, что надо было. Может, смотаемся теперь? Мне тут осточертело. Четверть часа спустя, заплатив по счету и добавив царские чаевые, Иллюминатор и Горелка покинули ресторан. За церковью Марии-Магдалины их поджидал автомобиль хозяина. Громилы проворно залезли в него. - Ну как? - спросил их строгий голос, который принадлежал человеку в черном, сидевшему в глубине салона. Горелка ответил первым: - Все в порядке, шеф, мы узнали и какие башки у них, и когда они отчаливают. Ей-Богу, здорово получилось! Мы времени зря не теряли. И добавил ворчливо: - Только вот минеральную воду я не уважаю. Ты бы повез нас после роскошного ресторана в любой кабачок, где можно было бы промочить горло. Глава 3 ФАНТОМАС ЗАБАВЛЯЕТСЯ Толпа, которая обычно суетится на Северном вокзале в часы отправления поездов дальнего следования, была в то утро особенно многолюдной. Отправление скорого поезда на Лондон задерживалось, он должен был тронуться еще двадцать минут назад. Между тем, ничто на перроне не свидетельствовало о том, что поезд вот-вот начнет двигаться. Вдоль всех вагонов стояли пассажиры, а также тележки с желтыми баулами и большими кожаными чемоданами, привычными для англичан. Молодые блондинки с крупными зубами торопливо сновали туда-сюда, озабоченно задавая служащим вокзала вопросы. Те же, не останавливаясь, на ходу отвечали им что-то неопределенное, воздевая измученно руки к небу. Кабинет заместителя начальника вокзала был взят приступом. В зале ожидания первого класса возле стенда, на котором висели объявления, царила суматоха. Старая белобрысая англичанка схватила за руку одного служащего компании и спросила его: - Эх! А корабль все-таки будет пересекать пролив? Служащий ответил, пожав плечами: - Я не могу вам обещать этого, но все позволяет надеяться, что переход через Ла-Манш удастся. Потом прибыла группа туристов с детьми, нагруженных вещами и очень удивленных необычным оживлением. Тут они обрадовались, узнав, что не опоздали на поезд, и принялись в свою очередь теребить двух контролеров: - Разве море так штормит, что нельзя переплыть в Англию? Старший из них ответил устало, как человек, уже сто раз повторивший одно и то же: - Дело не в море, оно, конечно, тоже неспокойно, но не очень. Все дело в забастовке. - Это в какой еще забастовке? - спросил один из туристов. Пока ему стали объяснять суть дела, вокруг тотчас образовалось плотное кольцо людей, ловивших новости. Все узнали, что забастовку начал накануне вечером личный состав кораблей. Моряки отказывались выходить в море, требуя немедленного повышения заработной платы. С раннего утра их представители вели переговоры со служащими компании. Тлела надежда, что вот-вот будет достигнуто согласие, но пока сохранялась неопределенность. Один англичанин изрек: - Если французские моряки не хотят выполнить свой долг, то не остается ничего иного, как обратиться к английским морякам и пригласить их корабль в Кале, за нами. Железнодорожный служащий парировал: - Речь идет, сударь, о международной забастовке, англичане оказались солидарны с нашими. И, учтите, заводилы здесь бельгийцы. Так, нам известно, что со вчерашнего дня прекратилась работа в Остенде... И он добавил: - Поэтому сегодня ночью переправа осуществлялась в Антверпене, чем и объясняются все задержки. Но тут раздались звонки, и пассажирам было объявлено, что через несколько минут поезд все же отправится в Кале, а там уж будет видно. К переполненным донельзя вагонам кинулись те, кто еще не успел занять свои места. Среди пассажиров, пытавшихся протолкнуться в вагон второго класса, можно было видеть три скромные фигуры вполне благопристойного вида. Но если бы кто-то пригляделся к ним внимательно, то лица их показались бы странными и не внушающими доверия. Они тихо переговаривались между собой. Это были двое мужчин и женщина. Один из мужчин обратился к ней: - Пошевеливайся, Адель, жми вперед! Ты что, слепая, поезд уже смывается. Женщина лишь пожала плечами и без всякой спешки ответила: - Да заткнись ты, Горелка, времени еще навалом. Вот беда с мужиками, которые всегда боятся опоздать на "кукушку". И в самом деле, это оказался не кто иной, как Горелка, известный громила. Тот не удостоил Адель ответом, повернувшись к другому спутнику: - Дай-ка мне цигарку, пойду пока в коридор, покурю. Этим спутником был, конечно, Красавчик. Тройка разместилась в переполненном вагоне не без труда. Тут они принялись зубоскалить в адрес других пассажиров, дергали друг друга за рукава, изобретая все новые шуточки сомнительного свойства в отношении внешности несчастных англичан, буквально сплющенных между скамейками. - Тебе не кажется, - спросила Адель, глядя на дочерей туманного Альбиона, - что чувихи похабно накачались? Но Красавчик был совсем иного мнения и скромно заявил: - А там есть и смазливенькие. Он удостоился презрительного взгляда Адель, а также Горелки, который никогда не противоречил своей любовнице ради сохранения домашнего мира. Вдруг все три приятеля осеклись на полуслове. Они увидели через окно вагона человека, идущего по перрону, и прошептали: - Это же шеф, Фантомас! Ну и принарядился, прямо в пух и в прах! Он промелькнул очень быстро, они едва разглядели его, Гения преступления. Ему пришлось буквально прыгнуть на подножку вагона первого класса, так как состав в этот момент тронулся с места. Фантомас сел на поезд, не остыв еще от гнева. Утренние события, казалось, специально повернули против него. Весь хитроумный план, который он выработал, грозил в одночасье расстроиться. И все из-за стачки, которую он назвал дурацкой, ибо она помешала его замыслам. Фантомас узнал всего лишь час назад, что движение на линии Остенде - Дувр прервано. Он подумал: "Что же предпримет этот дурачок Иллюминатор, как он выйдет из положения?" Иллюминатор, действительно, получил приказ Фантомаса ехать в Остенде и дожидаться там Гаррисона и князя Владимира, которые должны были прибыть поездом Веймар - Остенде. Незаметно прицепившись к ним, ему надлежало сесть на тот же пароход, плывущий в Дувр, вместе с преследуемыми и попытаться разузнать, где они прячут громадную сумму денег, предназначенную для английского правительства. Это препятствие, меняющее в корне положение вещей, надобно было преодолеть. Фантомас узнал, к счастью, вовремя, что поезда, направляющиеся в Остенде, идут впредь в Антверпен. Он отбросил сомнения и послал Иллюминатору телеграмму следующего содержания: "Уезжай Остенде направляйся Антверпен где найдешь клиентов". И подписался: "Коммерсиаль Экспресс", что означало "Фантомас"! Этот псевдоним знали только ближайшие товарищи великого бандита. И все же Фантомас, отослав телеграмму и вскочив на поезд, кипел еще от ярости. - Недоумки! - рычал он, вспоминая забастовщиков, из-за которых чуть не сорвалась вся операция. Ему с трудом удалось отыскать свободное место в вагоне первого класса, который был прицеплен непосредственно к паровозу. Заняв свое место, он погрузился в чтение газеты, не обращая ни малейшего внимания на соседей и проносящиеся за окном виды парижских пригородов. Поезд набирал постепенно скорость, с грохотом вырвавшись наконец из объятий города на простор полей и лугов. Соседями Фантомаса оказались иностранцы, которые говорили на ломаном французском языке с испанским акцентом. Двое чрезвычайно элегантных загорелых мужчин сопровождали молодую, красивую смуглую даму. Та, слегка наклонившись вперед, обратилась к Фантомасу своим бархатным голосом: - Я не помешаю, сударь, если открою окно? Ее точеная грудь вздымалась и опускалась от глубоких вздохов, когда она добавила: - Здесь невыносимая жара! Фантомас окинул ее быстрым внимательным взглядом. Он нашел, что она прелестна, и любезная улыбка заиграла на его губах. - Как вам будет угодно, мадам, - сказал он, подчеркнуто учтиво поклонившись красавице. Она ответила ему признательным взглядом. Фантомас стал разглядывать спутников дамы. Некоторое время назад они, как и Фантомас, были погружены в чтение газет. Теперь они отбросили газеты на подушки сидений и были явно расположены вступить в разговор. Едва успев обменяться несколькими ничего не значащими словами, как дама внезапно вскрикнула: - Где мой саквояж, куда он делся? Она обратилась к одному из своих спутников: - Леон, вы его не видели? Молодой человек, к которому она обратилась, поспешно вскочил, стал переставлять вещи, пошарил на полке с багажом. Он пожал плечами и, повернувшись к Фантомасу, сказал: - Консепсьон просто неисправима! И продолжил: - Видите ли, сударь, Консепсьон - моя сестра, но она совершенно безголовая. Как только она справляется со своими делами, не знаю. Меня зовут Леон Родригес. В это время за поиски пропавшей вещи взялся второй спутник юной иностранки. - Консепсьон, - продолжал ее брат, - уже потеряла вот таким образом ожерелье стоимостью пятьдесят тысяч франков, когда мы поехали в Буэнос-Айрес, чтобы сесть на пароход, идущий в Европу. Фантомас из вежливости спросил: - Мадам, наверное, бразильянка, как и вы, господа? Тут брат Консепсьон Родригес энергично возразил: - Мы аргентинцы, сударь, из Республики Аргентина, которую не следует путать с Бразилией. Фантомас сделал извиняющий неопределенный жест рукой. Молодая аргентинка продолжала жаловаться: - Просто чудеса! Никак не могу найти, хотя несколько минут назад он лежал вот тут, под рукой. И тут же добавила: - Я могу поклясться, что его похитил Фантомас! В ту же секунду она испустила новый крик, на сей раз радости. - А вот и мой саквояж! Действительно, она нашла его. Сак, оказывается, завалился за подушку. Она торжествующе помахала им. Фантомас улыбался. Такое начало его очень забавляло, хотя совпадение было чистой случайностью. Молодая красивая женщина произносит его имя, понятия не имея, что напротив нее находится знаменитый бандит собственной персоной, которого знают, оказывается, во всем мире. Впрочем, саквояж по давней привычке стащил Фантомас, со знанием дела обшарил и вернул на место, не найдя ничего достойного, что бы напоминало ему юную аргентинку. Через час с четвертью после отправления из Парижа, когда поезд прибыл в Амьен, все четверо чувствовали себя великолепно. Оживленная беседа приятно сокращала время в пути. Аргентинцы успели рассказать кучу подробностей о себе. Фантомас узнал таким образом, что Леон Родригес богатый скотопромышленник, который уже три месяца путешествует в свое удовольствие по Европе вместе с сестрой Консепсьон и ее женихом сеньором Боливасом, политическим деятелем и будущим президентом Аргентины. Аргентинцы подробно описали все прелести Парижа, с которыми им довелось ознакомиться. Фантомас слушал рассеянно их рассказы, но вдруг оживился. Оказывается, эти богатые иностранцы были завсегдатаями "Шотландского ресторана", и два дня тому назад они присутствовали на роскошном ужине в обществе обаятельного человека, князя Владимира. В Лондоне они встретятся с ним вновь и вместе посетят Уэльс и шотландские озера. "Как тесен мир, - удивился Фантомас, - какие удивительные совпадения случаются!" В его голове зарождались новые замыслы, как ограбить этих богатых иностранцев уже в Англии, где они наверняка не встретятся с князем Владимиром, обреченным им на верную смерть. Когда поезд выходил из Амьенского туннеля, мысли его были прерваны бархатным, мелодичным голосом Консепсьон Родригес, которая простодушно спросила: - А как вас зовут, сударь? В голове разбойника созревала сумасшедшая мысль. Может, поразвлечься немножко, чтобы развеять скуку, и подразнить этих толстосумов из Америки? Глядя нагло в глаза девушке, которая покраснела и отвела взгляд, Гений преступлений скромно ответил: - Вы только что назвали сами мое имя, мадам. Я - Фантомас! В ответ раздался дружный хохот. - Просто прелесть! - воскликнула аргентинка. - Как вы остроумны, сударь! И продолжая в шутливом тоне, она спросила: - Так это из-за вас я только что не могла найти свой саквояж? - Вот именно! - подтвердил бандит с невозмутимым видом. Аргентинцы продолжали любезно улыбаться. Боливас заявил: - Приключения этого Фантомаса действительно необычайны... И хотя речь идет о преступнике, ему нельзя отказать в хитрости и отваге, которые вызывают просто восхищение. Фантомас вяло поклонился. Тут вмешался Родригес: - Конечно, - сказал он, - его можно хвалить и защищать, если вы уверены, что его нет поблизости от вас. - А вы в этом уверены? - спросил Фантомас. Консепсьон засмеялась. - Уверена, сударь, - ответила она, - разве вы не читаете газет? - Нет, не читаю, - ответил Фантомас. - Газеты сообщают нам, - продолжала Консепсьон, - что знаменитый преступник выслежен полицейским Жювом на юге Франции и что в самом скором времени он будет схвачен. Фантомас пожал плечами: - Не стоит слишком доверять газетам, - сказал он. - Они очень часто преувеличивают, а иногда выдумывают... И бандит добавил: - Я, например, знаю, что Фантомас выбрал совсем другой маршрут. И очень скоро он заставит говорить о себе в той стране, куда вы сейчас путь держите. Он говорил настолько убедительно и со знанием дела, что аргентинцы стали переглядываться. Наконец Родригес обратился к Фантомасу: - Я понял, сударь, кто вы. Теперь мне ясно... Бандит улыбнулся: - Ну вот и хорошо. Я - Фантомас. Но аргентинец качал головой: - Нет, вы - Жюв, а может быть, вы и вовсе Жером Фандор! На этот раз Фантомас ответил со смехом: - Вообще-то, как вам будет угодно. В это время заглянул служащий вагона-ресторана, приглашая пассажиров завтракать. Трое аргентинцев покинули своего таинственного спутника. - Мы встретимся в Кале, - сказала Консепсьон, протягивая Фантомасу руку, облаченную в перчатку. Тот запечатлел на руке почтительный поцелуй, прошептав с загадочным видом: - Быть может... Когда поезд прибыл в Кале и аргентинцы пришли за чемоданами, они не застали уже своего обаятельного собеседника. Но едва они раскрыли свои баулы, как до них дошло, что незнакомец сказал им сущую правду. Это был Фантомас! Все ценные вещи, которые были у них в чемоданах, действительно испарились! Море было очень неспокойным. Большой корабль "Король Эдуард", хоть и оснащенный паровыми турбинами, сильно качало. А вместе с ним и многочисленных пассажиров на его борту. Корабль отдал швартовы в Кале и направился в Дувр только после длительных переговоров с экипажем. Фантомас находился на корабле, но его бы уже не узнал никто из тех, кто был с ним в поезде. Он покинул первый класс и устроился на нижней палубе, сменив элегантное платье на поношенную одежду. Густые фальшивые усы совершенно изменили его лицо. Опершись на перила, Фантомас созерцал высокие пенистые волны. Время от времени ветер швырял ему в лицо крупные соленые брызги, но разбойник не обращал на это никакого внимания. Недалеко от него держался Горелка, которого качка мотала из стороны в сторону. Красавчик и Адель распростерлись на мотках каната, мертвенно-бледные, неимоверно страдая от морской болезни. Напрасны были попытки Горелки помочь им, микстура из язвенника оказалась бесполезной; желудки у несчастных свело от жестокого расстройства. Нечувствительный к качке Фантомас с приближением английского берега давал своим подручным последние указания. Безучастный к мучениям Красавчика, он тряс его за плечо. - Ты все понял, дуралей? - бурчал он. - Хочу, чтобы ты выполнил мои приказания абсолютно точно, как только причалим в Дувре. Если ты что-то перепутаешь и если что сорвется по твоей вине, то поплатишься! Зеленее, чем волна, которую разрезал нос парохода, Красавчик выдавил из себя, икая: - Понял, шеф, понял. Делайте со мной что хотите, но еще двадцать минут на этих проклятых качелях - и я сдохну, у меня вываливаются все внутренности! Адель, лежа на палубе, лепетала в свою очередь: - Вот беда! Чтобы я еще когда-нибудь поехала на таком корыте... Я уж лучше вернусь в Пантрюш на поезде, чем отправлюсь на корм селедке. К черту эти морские прогулочки! Фантомас презрительно взглянул на нее, пожал плечами и обернулся к Горелке, который, борясь с бортовой качкой, пытался сохранить равновесие. Его, по крайней мере, не рвало. - Ты запомнил свою роль? - спросил хозяин. - Попытайся сыграть чисто. Когда причалим, ты поддержишь Адель и сойдешь с корабля вместе с ней. Номер вашего купе в поезде - 367, вы супруги Дюран, понял? Фантомас смерил с головы до пят нескладного и расхлябанного на вид громилу: - Постарайся походить на добропорядочного человека, - сказал он, - а не на шпану. Поправь галстук, причеши волосы, застегни жилет на пуговицы. Горелка, хотя его и качало, стал приводить себя в надлежащий вид. Прозвучал протяжный звук сирены. Красавчик вскочил на ноги: - Неужто приехали? - спросил он. Молодой разбойник вздохнул с облегчением. Он увидел причалы Дувра, к которым "Король Эдуард" уже приближался. Турбины были остановлены, элегантный пароход скользил медленно по спокойной воде внешней гавани - аванпорта. Слышны были сигнальные звонки, различные устные команды. Потом последовало несколько легких толчков, и корабль замер вдоль длинного причала, построенного из камня и способного противостоять штормам с запада. Прямо на причале стояли красные вагоны. Пассажиры, потрепанные и бледные, поспешили к поезду. Фантомас, который медлил еще, с насмешливой улыбкой проводил взглядом своих соседей по поезду, молодую даму и двух аргентинцев, с облегчением почувствовавших снова твердую землю под ногами. Вид у них, надо сказать, был прежалкий. Между тем Фантомас перестал заниматься ими и сел тоже на поезд. Когда он тронулся, покидая причал и въезжая в Дувр, разбойник увидел в окно вагона среди прочих людей, оставшихся у корабля, своих трех сообщников. "Все идет как по маслу", - решил он. Довольный, Фантомас занял свое место в купе, устроился поудобнее и закрыл глаза. Глава 4 ТРОЙНАЯ ЛОВУШКА Было около девяти часов вечера. Красавчик, говоривший прекрасно по-английски, подошел к служащему порта: - Скоро ли ожидается судно из Бельгии? - Да, сударь, - ответил служащий, - бельгийский корабль должен прибыть через полчаса, причем из Антверпена, а не из Остенде. Это из-за забастовки, которая, похоже, грозит перекинуться и в другие места... Служащий был явно расположен продолжить свои разглагольствования, но Красавчик повернулся к нему спиной и поспешил удалиться. Через полчаса он вернулся на причал, но узнать его теперь было невозможно. Красавчик стал совершенно неотличим от толпы носильщиков в форменной одежде, которые стояли в ожидании бельгийского парохода у легких мостиков. По ним пассажиры обычно спускались с корабля. Носильщиков требовалось в порту много, и профессия эта была весьма выгодной. Кроме того, им полагалось полное обмундирование. У носильщиков, приписанных к Дуврскому порту, были темно-синий френч и украшенная медным номером форменная фуражка. Красавчик надел именно такую форму. Что он задумал? Издалека послышался сиплый гудок, показались два дрожащих огня, которые быстро приближались. Затем между двумя причалами появилась темная громада, а на причалах все внезапно засуетились. В Дуврский порт прибыл бельгийский пароход. Вместо прежней тишины раздавались приветственные возгласы и короткие слова команды. Начальник порта сообщал через рупор капитану корабля, где ему следовало бросить якорь. Весь в соленых брызгах бурного моря, послушный корабль медленно скользил к своему причалу. Видно было, как тихо и равномерно вращался в воде корабельный винт. Ему вторил зеленый паровоз, который пыхтел и шипел, собираясь вскоре повезти в красных вагонах пассажиров с бельгийского корабля в Лондон. Как только корабль встал у причала, был перекинут первый мостик на палубу. Сразу же по нему на борт судна устремились носильщики. Одним из первых среди них был Красавчик, сердце его сильно колотилось в груди. Он думал: "Лишь бы эта посудина не вышла обратно в море. Я достаточно кормил рыб сегодня днем, как-то не хочется вечером снова..." Но Красавчик волновался зря. Судно освещалось теперь ярким электрическим прожектором, прикрепленным к самой высокой мачте, а палуба качалась не больше, чем твердая земля. Пассажиры были разбиты после трудной переправы с материка. Носильщики предлагали им наперебой свои услуги. Они хватали увесистые чемоданы и тяжелые саквояжи и несли их к поезду, надеясь на приличное вознаграждение. В отличие от своих "коллег" Красавчик не хватал первый попавшийся ему багаж. Он два-три раза притворялся, будто не понимал, чего пассажиры хотят от него, указывая на свои вещи. Да, ему хотелось нести чемодан. Но он должен был прежде всего выбрать его среди прочих! Фантомас говорил ему, что это чемодан мышиного цвета, охваченный черными ремнями, а между ручками - гильошированный серебряный замок. Принадлежит же этот чемодан двоим, внешность которых Фантомас подробно описал своему соучастнику. Один из них, разумеется, был князь Владимир, представитель Гессе-Веймара, а другой - Гаррисон, представитель Англии. Красавчик занял позицию возле мостика, по которому пассажиры покидали корабль, и внимательно вглядывался в лица. Однако несмотря на все старания, он - увы! - не увидел тех двоих, - из-за которых он взошел на палубу и чей багаж должен был заполучить во что бы то ни стало. Красавчик был зол на себя. "Если я дал маху, - подумал он, - то как же я выкручусь перед Фантомасом?" Большинство пассажиров уже спустилось с трапа. Но среди них не было никого, кто отвечал бы особым признакам, описанным Красавчику его хозяином. Внезапно он вздрогнул, лицо его просияло: - Чтоб я провалился, это точно один из них! Он внимательно разглядывал несколько нескладного человека высокого роста с кирпично-красной физиономией, одетого в клетчатый костюм каштанового цвета и обутого в желтые туфли. Все приметы совпадали! Сей человек с легкостью нес серый чемодан, охваченный двумя черными ремнями. Красавчик подбежал к нему. - Нужен носильщик? - спросил он. И, не дожидаясь ответа, он вырвал чемодан из рук ошарашенного человека. Он побежал впереди клиента: - Следуйте за мной, сэр, - сказал он на чистейшем английском языке. Сбитый с толку владелец чемодана покорился и послушно пошел за Красавчиком. Молодой бандит был чрезвычайно доволен тем, как у него все получилось. "А я молодец", - подумал он. Его мысль лихорадочно заработала: как избавиться теперь от владельца чемодана. Тот, не подозревая своего лженосильщика в коварстве, сам помог ему. - Отнесете чемодан в вагон первого класса и придете затем в станционный буфет, скажете мне номер купе. - Олл райт, милорд! - воскликнул Красавчик радостно. Он тотчас побежал в противоположном от поезда направлении, в то время, как его ничего не подозревающий клиент направился в буфет выпить чашку чая. Красавчик, конечно же, направился с чемоданом отнюдь не в вагон первого класса. Перемахнув через ограду, он бросился в сторону дальнего берега. Ночь выдалась темная. Красавчик был уверен, что ему никто не помешает в поздний час на этом пустынном берегу, где дул яростный восточный ветер, разбивая об камни легкие барашки волн. Красавчик грубо сорвал замок чемодана, запустив грязные руки в его содержимое. Он обшарил все, бросил на песок одежду, белье, несессер с туалетными принадлежностями. - Вот дьявол, ничего! - прорычал он. Красавчик пытался утешить себя: "Нет ведь никаких доказательств, что Гаррисон положил деньжата, которые нужны Фантомасу, в свой чемодан. Возможно, он носит их при себе, и теперь это уже не моя забота потрошить его". Вдруг он заволновался: "А может, я взял чемодан вовсе не Гаррисона? Он ведь был один, этот англичанин! Я почему-то не заметил рядом с ним второго - князя Владимира". Он продолжал лихорадочно рыться в содержимом чемодана, вытащил кучу носовых платков, чиркнул спичкой и при свете дрожащего пламени увидел монограмму "Д" на всех платках и на белье. "Проклятье! - подумал Красавчик, швырнув носовые платки в сторону. - Я точно дал маху". Молодой бандит пытался изо всех сил сообразить, что же ему теперь предпринять, чтобы исправить допущенную ошибку. Он набрался смелости и побежал обратно в сторону причала. Перепрыгивая через ограду, он издал гневное восклицание: - Тьфу ты, все пропало! Поезд-то уходит! Как длинная извилистая змея, поезд уходил из порта, чтобы подъехать к Дуврскому вокзалу, до которого было не более полукилометра. На этой маленькой пустынной станции скорый поезд простоял только минутку, чтобы затем, растворившись в ночи, пробежать на всех парах 175 миль, которые отделяли его от Лондона. Пронзительный голос дежурного прокричал несколько раз: - Экспресс "Дувр - Лондон" отправляется! Затем раздался свисток, и тяжелый состав медленно тронулся. Но до этого одна дверца, ведущая прямо в купе, все-таки открылась, а затем захлопнулась за двумя субъектами, которые отчаянно бежали вдоль всего поезда. Только эти двое и ждали на городском вокзале Дувра проходящего из порта в Лондон поезда. Читая номера вагонов, они бросились к купе под номером 367 вагона первого класса. На окне купе была вывеска: "Заказано. Г-н Дюран". Поезд набирал скорость. Горелка и Адель, - а это были именно они! - стали устраиваться в купе. Вернее будет сказать, они плюхнулись на сиденья. - Ух, - выдохнул запыхавшийся разбойник, - вот и хорошо, что успели! Это все-таки тебе не на вокзале торчать. Я уже думал, что опоздаем на поезд. Адель спросила: - А мы не ошиблись? Ты уверен, что они находятся рядом с нами? Горелка с довольным видом кивнул. - Еще бы! - сказал он, - я углядел это в один момент. У меня, что, глазенапы в кармане? Темное купе рядом с нами под номером 366 заказали себе князь Владимир и Гаррисон. Они, небось, дрыхнут уже. И все же он хмурил брови. - Странно, - продолжал он, - что вагон старого типа и нет коридора, по которому можно гулять и посмотреть, что где творится. - И верно, - согласилась Адель. С растерянным видом она спросила: - Что делать-то будем? Но, ничего не ответив, Горелка продолжал самодовольно улыбаться, вытаскивая из кармана длинное стальное сверло: - Немудрено, - сказал он. - Этой игрушкой я просверлю дырку в перегородке, а потом дуну им через отверстие такой замечательной штуковины, и они у меня... Он уже собрался было сверлить дырку в стене, но тут Адель помешала ему. - У нас с тобой в запасе целых два часа, - сказала она, - подожди немного. Мы должны быть уверены, что они хорошенько заснули. - Ты права, - признал Горелка. В течение двадцати минут бандит и его любовница обратились в слух, прильнув ухом к перегородке. В соседнем купе было тихо, как в могиле, ни звука. - Я уверена, что они дрыхнут, - сказала наконец Адель. Тогда Горелка вытащил свой бурав и просверлил в стенке, почти под самым потолком вагона, дырку. После этого бандит и его любовница предались странному занятию. Адель вытащила из кармана своего широкого плаща что-то вроде пульверизатора с резиновой грушей и передала его Горелке. - Вот тебе хлороформ, - сказала она. Горелка взял пульверизатор, вставил его металлическую трубку в отверстие, которое он просверлил в стенке, и начал равномерно сжимать и разжимать резиновую грушу. Работая так примерно полчаса, он израсходовал весь хлороформ, который был в бутыли. Завершив сие занятие, он взглянул на Адель и приказал ей: - А ну-ка, послушай! Оба навострили уши. Из соседнего купе, куда они перекачали целую бутылку хлороформа, не раздавалось ни звука. Адель потирала от радости руки, довольная улыбка озарила ее лицо. - Порядок! Теперь они спят, как сурки, - сказала она. И добавила с сияющим видом: - Если дело удастся, мы будем впредь при больших деньгах! Горелка молвил с важным видом: - Самое трудное позади. Теперь надобно проникнуть в их купе, да так, чтобы не сорваться под колеса. А тогда уже займемся их карманами. Горелка и Адель открыли окно, высунули головы наружу. Поезд мчался на большой скорости. - Проклятие! - сказала Адель, побледнев. - Это чертовски опасно! Горелка поспешил успокоить свою подружку: - Фантомас все предусмотрел. Он сказал мне, что около 10 часов 20 минут поезд замедлит ход, чтобы проехать через узловую станцию Тамбридж, так, по-моему, зовут это место. Сейчас четверть одиннадцатого, будем готовиться. Как только поезд затормозит, откроем дверцу и пройдем в соседнее купе. - Так и сделаем, - ответила Адель, которая вновь обрела присутствие духа. Действительно, минут через пять паровоз дал свисток и стал замедлять ход. Дверца одного из купе вагона первого класса открылась, и двое, мужчина и женщина, вцепившись крепко в поручни, без особого труда перебрались в соседнее купе. Их опасный переход прошел удачно, и теперь они находились в темном, пропитанном хлороформом купе, где должны были спать мертвецким сном Гаррисон и князь Владимир, в отношении которых Фантомас проявил столь редкостную изобретательность. x x x Дуврский поезд должен был прибыть на лондонский вокзал Виктория через десять минут. На перроне, где ожидался состав с пассажирами из Франции, все засуетились. Здесь были многочисленные носильщики, которых ждали горы чемоданов. Все шумнее становилось на стоянке такси, где хвост из таксомоторов все более растягивался. Тяжелые двухэтажные автобусы выстраивались по другую сторону дороги. Вскоре под стеклянные гулкие своды вокзала въехала роскошная машина со сверкающими фарами. На крыше лимузина была эмблема скорой помощи. Из лимузина вышел человек, который подошел к одному из заместителей начальника вокзала. - Извините, сударь, - сказал он. - Я врач и приехал на этой скорой помощи, чтобы увезти двух пострадавших пассажиров. Они, как мне сообщили, находятся в купе номер 366 вагона первого класса. Не могли бы вы сказать мне, где остановится означенный вагон, чтобы поставить машину как можно ближе? Заместитель начальника поезда заглянул в свою записную книжку, где помимо прочего был указан порядок расположения вагонов. Он охотно проинформировал своего собеседника. Лимузин занял место, указанное служащим вокзала Виктория. Тем временем врач наклонился к шоферу и прошептал ему на ухо, причем по-французски: - Смотри, удерем немедленно, как только погрузим шмотки! "Врач", который произнес эти слова, был не кто иной, как... сам Фантомас. Он предусмотрел действительно все, чтобы захватить князя Владимира и Гаррисона. Он не только пустил в Антверпене по их пятам Иллюминатора, но устроил в Дувре маскарад с Красавчиком, который должен был овладеть их чемоданами при пересадке с корабля на поезд. И, наконец, он снабдил Горелку с Аделью хлороформом, чтобы усыпить жертв в пути и ограбить их... Таким образом, он, все предусмотрев, был теперь уверен, что схватит их еще одурманенными хлороформом и увезет туда, где они будут всецело в его власти. Ничего не было упущено, дело просто должно выгореть! Тем не менее, сердце Фантомаса сжалось, когда раздался пронзительный свисток, извещавший о прибытии на вокзал поезда из Дувра. Что он найдет по прибытию поезда? Что произошло со времени отправления корабля из Антверпена? Фантомас не знал этого, но он доверял своим товарищам, был уверен в их ловкости и преданности. Словом, он имел веские основания питать самые радужные надежды. "Смелость все решает", - сказал он самому себе, когда поезд остановился. Он подозвал четверых носильщиков, дав каждому полную пригоршню шиллингов, и приказал: - Доставьте живо двух больных из купе номер 366 и поместите их в машину скорой помощи. Я не хочу, чтобы вокруг собралась толпа зевак, вы сами понимаете, что это неприятно. Обрадованные щедрыми чаевыми, носильщики обещали действовать решительно. Едва поезд остановился, как четверо носильщиков вытащили из указанного Фантомасом купе двух субъектов, которых они быстро доставили в машину скорой помощи. Фантомас сел в машину с револьвером в руке, сделал знак шоферу, и лимузин стремительно сорвался с места. И тут раздался вопль страшного гнева: - Да что это значит, сволочи!? В машине лежали... Горелка и Адель. У пораженного Фантомаса буквально почернело перед глазами. Он стал их яростно трясти, но совершенно безрезультатно. Горелка издавал какие-то нечленораздельные звуки, его большое неподвижное тело вздрагивало лишь, когда колеса машины попадали в ухабы. Адель же заснула настолько глубоко, что напоминала своим необыкновенно бледным видом настоящего мертвеца. Напрасно Фантомас бил их по рукам, тряс изо всех сил, разбудить их было невозможно... Через час Фантомас, которого распирала злоба, оказался с двумя живыми трупами в безлюдном домике на окраине Лондона. Он готовил для них сильнодействующие снадобья. Адель приходила в себя чрезвычайно медленно, испытывая неимоверные муки; ее страшно тошнило. Горелка очухался значительно быстрее. И чтобы помочь ему скорее проснуться и все вспомнить, Фантомас влепил в его костлявую бледную физиономию несколько оплеух. Лицо Горелки побагровело. - Кретин! Недоносок! Трижды осел и олух! - рычал Фантомас, приводя Горелку в чувство. Тот обводил комнату мутным взглядом, как бы вопрошая: "Где я? Что со мной случилось?" Охватив голову тощими руками, Горелка пролепетал: - Ничего не понимаю... Как это... Было ведь сделано, как ты сказал. Мы накачали им в другое купе хлороформа. Оттуда не было слышно ни звука, мы и подумали, что они дрыхнут. Потом мы оба потихоньку перебрались туда, Адель и я, а потом... - Ну, а дальше? - спросил Фантомас. - А как с князем Владимиром и Гаррисоном? - Клянусь, - начал Горелка, но тут его скрутил жестокий приступ тошноты, - их там не было! Ни слуху ни духу! Тогда мы почувствовали себя как пьяные, хотели выбраться оттуда, открыть окно... Ну, а дальше - захотелось ужасно спать, так оно и получилось. - Так оно и получилось, - повторил Фантомас с нескрываемым презрением и отвращением, глядя на долговязого Горелку и несчастную Адель, которая корчилась на полу. - Других таких кретинов на свете не сыскать! - продолжал он. - Подумать только, их было четверо, и они не смогли ничего сделать! Тем не менее у Фантомаса была еще искорка надежды. После того, как купе, заказанное князем Владимиром и Гаррисоном, оказалось пустым, стало ясно, что специальные посланники Гессе-Веймара и Англии задержались по каким-то пока еще неясным причинам в пути. "Может, Красавчику все же удалось ограбить их в Дувре? А может, Иллюминатор успел еще в Антверпене попотрошить их?" Надежда стала постепенно возвращаться к Фантомасу, когда он размышлял таким образом. Он верил в свою счастливую звезду. Вдруг в тиши мрачного дома, который Фантомас сделал своим логовом, раздался пронзительный дверной звонок. Бандит вздрогнул, схватил револьвер и подбежал к двери. - Кто там? - спросил он, не открывая. Юный и чистый голос ответил: - Телеграмма, сэр! Фантомас приоткрыл дверь, принял желтый конверт, на котором значилась некая вымышленная фамилия, - под ней он снял этот дом - и поспешил из осторожности закрыть дверь. Фантомас вернулся в освещенную комнату, где по-прежнему находились Адель и Горелка. Он нетерпеливо разорвал конверт и прочитал депешу. Должно быть, сообщение было столь важным и ужасным, что лицо Фантомаса покрылось мертвенной бледностью. - Этого еще не хватало! Это предел! - выдавил он из себя. Он невольно провел рукой по лицу, на лбу его выступили крупные капли холодного пота. Фантомас разорвал телеграмму на мелкие куски. Скрестив руки на груди, он стал шагать из угла в угол, чертыхаясь и проклиная все на свете. - Что делать? Внезапно он остановился. - Надо немедленно уехать в Бельгию, черт возьми! - воскликнул злодей. Но тут его взгляд упал на специальный выпуск вечерней газеты, которая лежала на столе перед ним. Через всю первую страницу шел заголовок, набранный крупным шрифтом: ВСЕОБЩАЯ ЗАБАСТОВКА МОРСКОГО ПАРОХОДСТВА! ЗАВТРА МЕЖДУ АНГЛИЕЙ И МАТЕРИКОМ СООБЩЕНИЯ НЕ БУДЕТ! Глава 5 АРЕСТ ЭЛЕН В то время, как в Англии протекали события, описанные в предыдущей главе, и сведения о забастовке моряков становились все менее утешительными, в то время, как Фантомас пребывал вместе со своими неудачливыми соучастниками в Лондоне после провала великолепно задуманного и тщательно подготовленного нападения на посланников двух стран, на другом берегу Северного моря, в Антверпене, разворачивались не менее странные события. Корабль, которого ждал Красавчик в Дувре, вышел из Антверпенского порта только в три часа после обеда и приплыл в Дувр лишь в девять часов вечера. Увы, этот корабль оказался последним, так как сразу после его отплытия из Антверпена забастовка стала всеобщей, охватив экипажи не только маленьких судов, но и крупных океанских лайнеров, курсирующих между Южной Америкой и Африкой. Внешний вид причалов Антверпена стал непривычным и странным, хотя и весьма живописным. Все причалы и набережная Шельды были завалены кипами и тюками всевозможных товаров, которые уже не вмещали складские помещения. Кипы эти готовы были занять чуть ли не проезжую часть. Сама река Шельда была заполнена таким количеством судов самых различных видов, что до самого горизонта виднелись одни мачты и трубы пароходов. На причалах собирались в загадочные сплоченные группы матросы, механики, машинисты. Кабаки были переполнены ими и на первом, и на втором этаже, они толпились на тротуаре, вино и водка всех марок лились рекой, развязывая языки и горяча кровь. Время от времени по набережной проходил вооруженный военный патруль из сержантов и солдат, они шли медленно, предлагая добродушным жестом руки отойти тем, кто вставал на их пути. Они не были настроены преследовать в общем-то спокойных забастовщиков, которые, хотя и не работали, но оставались совершенно мирными и спокойными. Суматоха царила зато в конторах крупных морских компаний, где раздавались стенания и крики, разыгрывались сцены гнева, возмущения и отчаяния. Каждый раз, когда поезда привозили из внутренних регионов Европы на антверпенский вокзал новые толпы пассажиров, жаждущих отчалить в Англию и узнающих о невозможности отплыть, начинался один и тот же концерт из проклятий и воплей. Контора корабельной компании, которая осуществляла сообщение между Остенде и Дувром и была перенесена накануне вечером в Антверпен, была взята в настоящую осаду. - Как это возможно, - возмущался очень громко молодой человек, обращаясь к старику-служащему, который сидел за окошком, - что один корабль ушел в Англию час назад, а следующий вообще не выйдет? Старик за окошком, который не был обязан вдаваться в тонкости сложившегося положения и в смысл действий своих хозяев, равнодушно сказал: - Знаешь, сударь, когда случаются такие вещи, что один корабль отправляется, а следующий - нет, то спрашивать надо у забастовщиков, вот у кого. Молодой человек пожал плечами - не везет, так не везет. Он прибыл в Бельгию из Центральной Европы. Сперва его поезд держал курс на Остенде, потом изменил направление и поехал в Брюссель, прибыв в конце концов в Антверпен. Пока он ехал на поезде, его успокаивали уверениями, что он, мол, обязательно сядет на плывущий в Англию корабль. Увы, корабль этот отчалил час назад. Пассажир к своему огорчению узнал, что забастовка переросла во всеобщую, и надо подождать. Но сколько времени? Несмотря на безучастность старика-служащего, к которому он обратился, молодой человек настаивал: - Я князь Владимир, личный посланник его величества короля Гессе-Веймарского. Мне поручено исполнить официальную миссию, поэтому необходимо приложить все усилия, чтобы я смог достичь Англии. Со мной высокопоставленный спутник, сэр Джеймс Гаррисон, доверенное лицо британского правительства. Князь Владимир, а это был он собственной персоной, сделал это заявление тоном весьма повышенным. Толпа, которая запрудила служебное помещение, почтительно отступила от двух важных персон и уважительно рассматривала их. Те продолжали энергично настаивать на своих требованиях отправить их немедля в Англию. Только старый служащий за своим окошком сохранял полную невозмутимость. Что ему до их титулов! - На все воля Божья, - сказал он. - Ваше высочество не сможет хоть раз сделать того, чего оно желает... - Знаешь, - продолжил он, попыхивая огромной трубкой, если будете кого-то искать и уговаривать рабочих в порту, то ничего не получится. Они знать ничего не хотят... Князь Владимир в ярости пожал плечами: - Что с них возьмешь, это же животные. Тут он повернулся и вышел из конторы морской компании, а вместе с ним и его флегматичный спутник Гаррисон, не проронивший за это время ни слова. Молодые люди смешались с толпой зевак и бастующих, переполнивших улицы Антверпена. Они блуждали так некоторое время, то и дело их толкали или наступали им на ноги. Часто встречались женщины, которые громко стонали и причитали из-за горя, которое на них обрушилось. Обычно столь скупой на слова Гаррисон прошептал своему спутнику на ухо: - Я полагаю, что забастовка наиболее выгодна карманным ворам. Мы находимся не более часа в этом городе, где царят величайший беспорядок и суматоха, но, увы, со всех сторон мы только и слышим жалобы людей, что у них украдены кошельки с деньгами или другие вещи. Гаррисон осекся, заметив, что его спутник более не слушает его. Владимир внезапно подался вправо, сделав англичанину знак следовать за ним. Он решительно направился по стопам молодой дамы, чей изысканный наряд и миловидная внешность составляли разительный контраст с простецким видом и пошлыми платьями женщин, которые толкались на бесконечных причалах Антверпена. - За мной! - крикнул Владимир Гаррисону. Молодая особа, за которой они увязались, скорее всего этого не заметила. Она очень торопилась и шла настолько быстро, насколько позволяло сшитое по последней моде платье. Собравшись немного с духом, она вошла в контору одной из корабельных компаний, где народу было поменьше. Эта компания отвечала за плавания в Южную Африку. Дама подошла к роскошному письменному столу и обратилась к чиновнику. Голос ее дрожал от волнения, хотя она старалась изо всех сил казаться спокойной. - Верно ли, сударь, что пароход "Президент Крюгер" не отправляется сегодня? Чиновник улыбнулся ей и с легким немецким акцентом произнес не без иронии: - Ни сегодня, ни завтра... Он должен был выйти в море позавчера, но машинисты оставили работу, котлы были потушены. Теперь требуются, по крайней мере, сутки, чтобы после окончания забастовки привести корабль в рабочее состояние. Пассажирка вся задрожала. - Боже мой! - пробормотала она. - Какое невезение! Глубоко вздохнув, она спросила: - Я вас прошу, сударь, я вас умоляю, подскажите мне, как же все-таки поехать в Натал? Я должна непременно попасть туда! Но насмешливый чиновник сказал: - Железная дорога через Африку еще не построена, барышня. Остается разве аэроплан, я не вижу иного средства, чтобы доставить вас в пункт назначения. - Ну что же делать? Что делать? - продолжала сокрушенно повторять дама. - Ждать! - ответил ехидный чиновник, пожав плечами. В это время мимо конторы прошла шумная ватага людей. Было где-то около шести часов вечера, послеобеденная относительная тишина сменилась шумом и гамом забастовщиков, которые изрядно выпили в многочисленных заведениях города. Чиновник сказал: - Как видите, барышня, по ним вовсе не заметно, что они горят желанием приступить к работе. Даже совсем наоборот, люди эти собираются, похоже, фестивалить всю ночь. - Боже мой, сударь, - говорила пассажирка, чуть ли не плача, - посоветуйте хоть что-нибудь! Девушка положила, тем временем, на небольшой столик, который стоял между нею и чиновником, свою сумочку и открыла ее, чтобы достать билет, от которого теперь не было никакого толку. Чиновник бросил нескромный взгляд в содержимое сумочки и, понизив голос, с улыбкой сказал: - Мой вам добрый совет, барышня: надо аккуратнее прятать вещь, которую вы держите в ридикюле. Девушка густо покраснела. Действительно, рядом с носовым платочком и розовыми конвертами в сумочке лежал маленький револьвер. Пока девушка закрывала ридикюль, чиновник покровительственно добавил: - У вас могут быть неприятности, если игрушку найдут. В Бельгии это под запретом, особенно сейчас. Господин бургомистр шутить не будет. Не далее как сегодня утром было объявлено о запрете носить оружие всем, кто не имеет отношения к армии или гражданской гвардии. И, лукаво подмигнув девушке, он пошутил: - Я не думаю, что вы входите в гражданскую гвардию. Девушка схватила сумочку и вышла из конторы, опустив задумчиво голову. Князь Владимир наблюдал эту сцену в дверях конторы, и все усилия Гаррисона увести его оказались тщетны. Лицо его, обычно приветливое и добродушное, стало суровым. Когда озабоченная девушка вышла из конторы, князь вместе со своим спутником Джеймсом Гаррисоном последовал за нею. Англичанину очень не нравилось поведение князя, он терпеть не мог уличной толкотни и считал глупым волочиться за женщиной, когда ожидало столько важных дел. Гаррисон, желая попасть в Англию во что бы то ни стало, решил оставить их и попытаться фрахтовать судно для себя одного. На переполненной набережной он потерял Владимира. Отбросив сомнения, англичанин решительно направился в "Палас-отель" и, расположившись на большой веранде гостиницы, стал внимательно читать последние известия в газетах. Через полчаса появился князь Владимир. - Так вот вы где, вероломный, - сказал он. - Это я должен обвинять вас, - ответил англичанин. - Я ведь вернулся сюда прямиком. Владимир улыбался с важным видом: - Ну да... Я последовал за красивой девушкой, которую мы только что встретили, и даже поговорил с ней. Гаррисон был мало расположен к выслушиванию сердечных излияний, но из вежливости он произнес: - И что? - А то, что сегодня вечером нам скучать не придется. Она, возможно, будет ужинать вместе с нами! Я сообщил ей, что у нас заказан столик в "Л'Эстюржеоне", осталось полчаса. При всей своей флегматичности Гаррисон имел один недостаток - он был на редкость большой гурман. Много поездив по свету, он прекрасно знал, насколько славится этот знаменитый ресторан Антверпена, где во все времена года подают самые изысканные рыбные блюда и кушанья из дичи. Перспектива поужинать в "Л'Эстюржеоне" казалась ему заманчивой. Он поднялся из плетеного кресла, в котором небрежно растянулся, и заявил: - Пора идти одевать смокинг, мой милый, и я буду в вашем распоряжении. Владимир также поднялся в свой номер, чтобы наскоро привести себя в порядок. Сколько же правды содержалось в утверждении Владимира о предстоящем свидании с красавицей? Ровным счетом ни капельки! Она не только ничего не обещала князю гессе-веймарскому, но даже не разговаривала с ним на улице. Выбравшись из конторы корабельной компании, девушка с трудом протискивалась сквозь толпу на набережной. Она шла в гостиницу "Брабант", где снимала комнату. Попав в толкучку, она внезапно ощутила, что исчезла ее ручная сумочка. Она закричала, несколько человек остановилось возле нее. Она стала им громко жаловаться о пропаже. Подошел полисмен и бросил: - Ах, барышня, сейчас только и слышно, что о кражах. В этой суматохе, знаете ли, прямо рай для преступников. Потом, вынув записную книжку, сказал: - Оставьте, пожалуйста, свои данные, чтобы я знал, куда вернуть вещи, если они случайно найдутся. Девушка заколебалась, густо покраснела и молвила: - Вы можете принести вещи в гостиницу "Брабант". Полисмен уточнил: - И на имя кого? После некоторого замешательства девушка сказала: - Меня зовут Элен, так что просто на имя мисс Элен. Она тут же смешалась с толпой и направилась к своей гостинице. Элен, мисс Элен! Никто на свете не угадал бы, что эта девушка, застрявшая из-за забастовки в Антверпене, была дочерью знаменитого Фантомаса! Из-за несчастного стечения обстоятельств невеста Жерома Фандора оказалась в Бельгии, хотя страстно рвалась в Натал. Она была глубоко опечалена тем, что корабль "Президент Крюгер", который должен был направиться в Южную Африку, застрял в тихих водах Шельды. Прошло уже три недели с того кровавого дня на вилле в городе Виль-д'Аврэ, где Элен встретилась со своим страшным отцом и где вынуждена была расстаться с журналистом Жеромом Фандором, прикрывшим ее бегство и, тем самым, невольно облегчившим побег самого Гения зла. С тех пор девушка вела беспокойную и тревожную жизнь. Произошли новые события, которые помогли ей продвинуться вперед в раскрытии тайны своего происхождения. Она была настолько взволнована и потрясена, что ее не интересовало сейчас ничего кроме этого. После трехнедельных скитаний по Франции и Бельгии она купила в Брюсселе билет на "Президента Крюгера". Девушка остановилась в гостинице "Брабант" в самом конце набережной. Снаружи гостиница казалась скромной и непритязательной, но вид этот был обманчивый. Большой дом был переполнен путниками, которые ожидали, как и Элен, возможности отправиться дальше, кто куда. Элен, вернувшись к себе в семь часов вечера, заказала в номер скромный ужин, продолжая размышлять о своем будущем. Она была просто в отчаянии из-за того, что корабль не мог выйти из Антверпенского порта. Но она не осмеливалась и предупреждать Фандора, так как боялась, что ее письмо перехватит французская полиция, которая вряд ли прекратила охоту за ней. Она сама понимала, что причиной тому было ее двусмысленное присутствие на той вилле во время кровавой бойни. Элен настолько погрузилась в свои размышления, что она едва дотронулась до еды, которую ей принесли на подносе в номер. Она совершенно забыла о потерянной сумочке, ее мало заботила пропажа мелочей и дамского револьвера. В девять часов вечера Элен, которой совсем не хотелось спать, услышала доносившиеся с набережной крики продавцов экстренного выпуска газет. Улицы города к тому времени почти опустели, забастовщики, бузившие целый день, отправились по домам отдохнуть. Девушка решила выйти подышать воздухом, и она невольно направилась к причалу, где стоял на приколе "Президент Крюгер". Против всякой логики ее питала надежда, что забастовка вот-вот кончится, и пароход сразу выйдет в море. Элен оказалась вскоре у пакгаузов, где после полуденного шума и гама царила теперь полная тишина. x x x - Ну что, мой друг, - произнес Джеймс Гаррисон ироничным тоном, допивая бокал искристого шампанского. - Я полагаю, что сия молодая особа уже не навестит нас сегодня вечером? Князь Владимир поднял свой бокал и чокнулся со своим спутником. - Очевидно, - сказал он, - она немного задерживается, но это не имеет никакого значения. Если имеешь дело с женщинами, то торопливость ни к чему... Джеймс Гаррисон улыбнулся. - Конечно, конечно, - сказал он, - но ваша гостья все же не знает меры. Прошло уже два часа, как она должна была явиться сюда, а мы пируем здесь без нее... Стали бы еще ждать, пережарили бы угорь по-татарски. - Это верно, - признал Владимир, - но вдруг она еще появится... - Да нет уж, - молвил Гаррисон убежденно и добавил с улыбкой, - она нас... нас... Как это в таком случае говорится? Владимир помог ему: - Она обвела нас вокруг пальца. Но что поделаешь, ей же хуже. Будем пить и есть одни. Молодые люди сидели в отдельном кабинете ресторана "Л'Эстюржеон". На столе был прибор и для третьего человека. Владимира, казалось, мало беспокоило отсутствие дамы, которую он якобы пригласил. На самом деле он с ней вообще не говорил. Но какую цель он преследовал, заведомо обманывая своего спутника? Может, он придумал этот предлог, чтобы убедить Джеймса Гаррисона прийти ужинать с ним в ресторан "Л'Эстюржеон"? А может быть, он надеялся в этом элегантном и многолюдном месте, где бывали самые разные люди, завязать знакомство с какой-нибудь дамой и приятно провести вечер? Князь Владимир не посвящал спутника в свои планы, и каждый из них ужинал, по существу, в одиночестве. Когда черед дошел до сигар, и они стали пускать кольца дыма в воздух, небрежно развалясь на диванах отдельного кабинета, князь Владимир сказал с самым серьезным видом, выдержав некоторую паузу: - Мой дорогой Гаррисон, мне, вероятно, не надо вам напоминать суть нашего путешествия, начатого вчера. Я должен вам передать от имени своего правительства пять миллионов, которые при мне в виде банковских билетов. Это предисловие немедленно напомнило Гаррисону смысл его миссии. Мечтательный вид англичанина тут же сменился флегматичным и серьезным. - Это так, - подтвердил он, - вы передадите мне эту сумму, князь, как только мы вступим на английскую землю. - Согласен с вами, - ответил Владимир, - но из-за не зависящих от нас обстоятельств я не могу передать вам деньги на английской земле, поскольку мы не можем попасть туда... - И что из этого следует? - удивился Джеймс Гаррисон. - А следует вот что, - сказал Владимир. - Не буду скрывать от вас, что меня ждут послезавтра в Париже, и я хочу непременно быть там. С другой стороны, мы обречены торчать здесь дни, а может быть, и недели... Деньги же предполагалось передать вам завтра. Если я этого не сделаю, то должен нести крупные издержки в виде процентов за задержку... - Это все так, - сказал Гаррисон, - но что вы предлагаете? - Да очень просто, - вскричал Владимир, - я могу рассчитаться с вами, Гаррисон, немедленно, после чего я оставляю вас в покое с вашей невеселой судьбой и отбываю из Антверпена в Париж. - Это не очень любезно с вашей стороны, - пробурчал англичанин, который в то же время не мог не признать известной доли правоты в предложении своего спутника. И все же он заметил: - Но вы помните, князь, что должны вручить мне эти пять миллионов в английских банковских билетах? Это был последний аргумент Гаррисона, чтобы удержать Владимира и ехать вместе с ним в Англию. Но князь все предусмотрел и вместо ответа извлек из кармана два бумаж