, мистер Мейсон, я справлюсь. - Кто еще знает об этой сенсации? - Никто, кроме Чарли Дункана, а уж он-то, конечно, не будет откровенничать с полицией или газетчиками. - Где, вы сказали, они проводили свое соревнование по стрельбе? - В складском помещении, которое находится как раз под залом. Там хранится большой запас консервов и выпивки. - Выстрелы были направлены к носу или к корме? - К носу. - С какого расстояния стреляли? - Тридцать-сорок фунтов. - И Дункан проиграл пари? - Да. Вообще-то Дункан хороший стрелок, но, видите ли, пистолет-то принадлежал Грэйбу, который лучше умел с ним обращаться. - Дункан левша? - Нет. Грэйб был левшой. Поэтому он и держал пистолет в левом ящике стола. - И они стреляли в подпорку в конце склада? - Да. - В какую же мишень они стреляли? - Они вырезали дно у консервной банки ножом, оно служило мишенью. Жестянку приколотили гвоздем к подпорке. - Вероятно, эта жестянка была диаметром не больше трех дюймов? - Да, это было дно обычной стандартной консервной банки. - И никто из них не попал в жестянку? - Они оба попали. Грэйб - почти в самый центр, Дункан точно в центр не попал, но пуля врезалась в жестянку на расстоянии не более полудюйма от центра. Мейсон посмотрел на Дрейка и сказал: - Как насчет Дункана, Пол? Правду ли он говорит, что был на берегу и оформлял необходимые документы? - Да, Перри. С ним был Перкинс, а потом, если помнишь, мои парни тоже присматривали за ним. А почему ты спросил? - Тебе ничего не удалось разузнать в полиции насчет отпечатков пальцев на стекле? - неожиданно поинтересовался Мейсон. - Мне удалось выяснить, что этот отпечаток оставлен Сильвией Оксман. Я не знаю, как они это установили, вероятно, собрали отпечатки пальцев в ее квартире. Во всяком случае, они вряд ли могли снять их у нее самой. Она ведь забилась в нору и замела за собой все следы. - И ты думаешь, что полиции неизвестно, где она прячется? - Нет... А что ты думаешь по поводу предполагаемого самоубийства Матильды Бейсон? - Ровным счетом ничего. Пол. И лучше всего, - адвокат предостерегающе подмигнул Дрейку, - если ты сейчас отправишься к Делле и скажешь ей, чтобы она тоже постаралась разузнать все, что возможно. И еще хорошо было бы упрятать мистера Маннинга куда-нибудь так, чтобы полиция не смогла его разыскать. Я вовсе не хочу чтобы вся эта история всплыла в газетах раньше времени. Я намерен подождать, пока Дункан запутается в деталях. Ничего не имею против, чтобы полиция состряпала целое дело против Сильвии. И только тогда я опрокину их карточный домик одним мановением руки. И я сделаю это так, что все свидетели будут выглядеть дураками, а Суду Присяжных придется немедленно прекратить дело. Миссис Оксман совершила кое-какие проступки, которые лучше бы скрыть. Да и сам я не в таком уж выгодном положении. Так что нам нужно придержать историю Маннинга до тех пор, пока мы не сможем использовать ее наилучшим образом... Вы, мистер Маннинг, должны держать язык за зубами, Пол вас где-нибудь спрячет... - Вы не хотите, чтобы я остался на судне? - удивленно спросил Маннинг. - Нет, конечно. У нас есть достаточно сведений, которые можно обратить против Дункана, чтобы разбить все дело. Это все, что мне требовалось - я ведь не представитель страховой компании. - Тебя куда-нибудь отвезти, Перри? - спросил Дрейк. - Нет, спасибо. - Мейсон затушил сигарету и открыл дверцу автомобиля. Кивнул Маннингу и дружески хлопнул Дрейка по плечу: - Благодарю, Пол, отличная работа. В который раз ты спасешь меня в чертовски неприятной ситуации! 11 Мейсон остановил взятый на прокат автомобиль на стоянке у отеля "Кристи" и внимательно огляделся. Мальчишка-газетчик размахивал свежим номером. Мейсон успел разглядеть кричащий заголовок: "В связи с убийством на "Роге изобилия" разыскивается известный адвокат" и купил газету. Мейсон пересек бульвар, вошел в отель и через вестибюль направился к лифтам. Он уже собрался войти в кабину, как вдруг заметил изящную фигуру Сильвии Оксман, которая только что вышла из лифта и осматривала вестибюль отеля. Мейсон мгновенно закрыл лицо газетой. Не разглядев адвоката, Сильвия отправилась к телефонной будке. Мейсон пошел за ней, все еще держа газету так чтобы его лицо было прикрыто. Войдя в будку, Сильвия опустила в щель автомата монету и стала набирать номер. Мейсону пришлось напрячь глаза, чтобы сквозь стеклянную дверь проследить, какой она набрала номер. Это был номер его офиса. Он зашел в соседнюю будку и прислушался к словам Сильвии. - Я хотела бы поговорить с мистером Мейсоном... Это клиентка... Я уверена, что он согласится переговорить со мной. О, пожалуйста, передайте ему, что ему звонила миссис "долговые расписки". Ничего тут странного нет, он все поймет, только передайте ему мои слова в точности. Скажите, что я позвоню позже. Она повесила трубку, Мейсон прижался вплотную к тонкой стенке, разделяющей кабины, и проговорил: - Здравствуйте, миссис Оксман. Это говорит Перри Мейсон. Он услышал, как она схватила трубку и воскликнула: - Алло! Алло! Потом воцарилось молчание. Мейсон стоял все так же, прижавшись к стенке, и улыбался. Внезапно позади него открылась дверь кабины, он повернулся и увидел Сильвию Оксман. - Вы меня до смерти напугали... Я сразу же узнала ваш голос, но никак не могла сообразить, откуда он мог доноситься. Почему вы не в своем кабинете? Ведь сейчас еще рабочий день. - К сожалению, я не могу показаться в собственном кабинете. - Почему? Вместо ответа он развернул газету и продемонстрировал заголовок. - О! - только и произнесла она. - Я никогда бы не подумала, что это может так обернуться. - Как видите. Почему вы тогда убежали от меня? - Я была вынуждена. На борту оказался Фрэнк. - Откуда вы узнали? - Мне сказал один человек. - Кто именно? - Я его не знаю. - Послушайте, нам надо поговорить. Не могли бы мы пройти в ваш номер? - Откуда вы знаете, что я здесь остановилась? - Птички сообщили. - У меня в номере убирает горничная. Поэтому я и спустилась вниз позвонить. Давайте сядем вон там в уголочке. - Хорошо, - согласился Мейсон. Они удобно расположились в дальнем углу холла и закурили. - В какой степени ваши неприятности, связаны с тем, что вы для меня сделали? - спросила Сильвия. - Целиком и полностью. - Мне ужасно жаль... Если бы я от вас не убежала, то положение было бы иным? - Ни в малейшей степени. Все обернулось против меня. Но сейчас, все-таки, я хотел бы послушать, что вы мне можете сообщить. - Я попала в ужасное положение. Хуже не бывает. - Я слушаю. - Вчера вечером я вам солгала. Я не спала всю ночь, думая об этом. Скажите, как мне выпутаться? - Скажу, если вы мне расскажите правду. - Хорошо. Я выдала Дункану и Грэйбу долговые расписки в погашении карточного долга. Вчера днем кто-то позвонил мне и сказал, что Сэм Грэйб собирается продать эти расписки моему мужу. Еще он сказал, что Фрэнк воспользуется этими расписками, как доказательством того, что я - азартный игрок, и что мне нельзя доверять деньги, следовательно, я не могу быть опекуном своей дочери. - И как вы поступили? - Я отправилась прямо в казино. Хотела договориться с Грэйбом и Дунканом. - У вас были деньги? - Около двух тысяч - все, что мне удалось достать. Я могла бы уплатить эту сумму в качестве отступного и уговорить их подождать. - Продолжайте. - Я приехала на корабль и пошла к Грэйбу в кабинет. В приемной никого не было. Дверь в кабинет была полуоткрыта. Когда я прежде приходила к Грэйбу, он заранее слышал сигнал и выглядывал в глазок. - До этого вы хоть раз заставали дверь в кабинет приоткрытой? - Нет, она всегда была заперта, а засовы задвинуты. - Что произошло дальше? - Несколько секунд я постояла перед дверью в ожидании появления Грэйба. Он не вышел, тогда я постучала в дверь и сказала: "Это Сильвия Оксман. Можно мне войти?" Мне никто не ответил. Я толкнула дверь и... сразу его увидела. - Вы хотите сказать, что он был мертв? - Да. Я ничего не трогала и вы увидели его в той же позе, как и я. - Что вы сделали? - Бросилась было бежать. Потом вдруг сообразила, что бумаги на столе вполне могут быть моими расписками. Мне как будто показалось, что это они и есть. Знаете, в такие минуты все, что видишь, все замечаешь. Я на цыпочках подошла к столу. Мне не хотелось дотрагиваться до бумаг, ведь я не была уверена, что это мои расписки. Я наклонилась над столом, чтобы рассмотреть их повнимательнее, убедилась, что это и в самом деле они. Я уже потянулась за ними, и тут вы вошли в коридор. В кабинете неожиданно раздался сигнал, и я страшно испугалась. Но все-таки я хотела схватить расписки, спрятать их, а потом объявить, что выкупила их у Грэйба. Однако, тут же сообразила, что в сейфе может не оказаться семи с половиной тысяч долларов наличными. Поэтому я решила выскочить в соседнюю комнату и оставить дверь приоткрытой, как сама ее нашла. Я хотела увидеть, кто пришел. Потом я каким-либо образом отвязалась бы от посетителя, вернулась бы в кабинет и взяла эти расписки. Так я и сделала: вышла в приемную, уселась в кресло и притворилась, что читаю какой-то журнал. Ну, а потом вошли вы. Мейсон нахмурился и пристально поглядел на Сильвию. - Почему вы не разрешили заглянуть в вашу сумочку? - Потому что у меня там был пистолет, - честно сказала она, встретившись с адвокатом взглядом. - Что вы с ним сделали? - Вышла на палубу и бросила за борт. Я не осмелилась признаться, что у меня было оружие. - Что это было за оружие? - "Смит и Вессон" тридцать второго калибра. Мейсон внимательно посмотрел на нее из-под полуприкрытых век и неожиданно сказал: - Миссис Оксман, вы лжете. Она резко выпрямилась, лицо ее сперва вспыхнуло, потом побледнело. - Не смейте обвинять меня во лжи, мистер Мейсон, - сказала она. Адвокат нетерпеливо поморщился. - Сядьте, пожалуйста. Я вам сам укажу, где в вашем рассказе не сходятся концы с концами. - Попробуйте, - сказала она с вызовом. - Во-первых, я шел довольно быстро. Та секция пола в коридоре, которая снабжена сигнализацией, находится всего в тридцати футах от двери в кабинет. На эти тридцать футов мне потребовалось шесть секунд. То, что вы делали, по вашим словам, в кабинете, должно было отнять у вас гораздо больше времени, чем эти шесть секунд. - Но ведь на самом деле вы не сразу открыли дверь приемной, вы выжидали две-три минуты. - Все это отняло у меня не более шести секунд, - сказал Мейсон, пожимая плечами. - Но я лучше знаю, как все было, - настаивала она. - Я услышала сигнал. Он меня испугал. Сначала я просто не в силах была пошевелиться. Потом все-таки решила, что стоит попробовать выскользнуть в приемную. Я постаралась очень осторожно прикрыть дверь. Потом уселась в кресло, взяла журнал я притворилась, что читаю. На все это потребовалось две-три минуты. - Вы были взволнованы, - сказал Мейсон, не сводя глаз с нее. - Вы могли ошибиться во времени... - Не будем говорить о времени, - упрямо сказала она. - Остается тот факт, что вы вовсе не прошли по коридору прямо в приемную, а выждали у двери одну-две минуты. Мейсон покачал головой. Она упрямо сжала губы. - Я слышала сигнал. - Минуточку, - сказал Мейсон. - Может быть, кто-то прятался в приемной? - Это исключено. - Вы уверены? - Да. - Ладно, оставим пока этот вопрос открытым. Вы говорите, что у вас в сумочке был пистолет. - Да. Поэтому я вам и не дала до нее дотронуться. - А потом вы вышли на палубу и выбросили его? - Да. - Но вы не убивали Грэйба? - Конечно, нет. - Тогда зачем вы выбросили пистолет? - Я ведь была в той комнате, а Грэйба кто-то застрелил. Я не хотела, чтобы кто-то подумал, что это я застрелила его, поэтому я и решила избавиться от оружия. - И теперь хотите, чтобы я доказал, что вы не убивали Грэйба? - Но ведь людям вовсе не обязательно знать, что у меня был пистолет. - Сколько времени он у вас находился? - Совсем недолго. Поскольку я часто проводила вечера за игрой, у меня иногда бывали некоторые суммы наличных денег, и мне хотелось на всякий случай быть вооруженной. Какое-то время Мейсон задумчиво курил, сказал сказал: - В вашей истории слишком много уязвимых мест. Ни один Суд Присяжных не поверит в нее. Но у меня есть все-таки опыт и умение разбираться в людях. Глядя на вас во время вашего рассказа, я почувствовал, что вы говорите правду. Я буду защищать вас, миссис Оксман, но дай Бог, чтобы вам никогда не пришлось ничего подобного рассказывать присяжным. - Но мне и не придется... Ведь никто не знает, что я там была... кроме вас. - Не говоря уж о предательстве Бэлграйда, - покачал головой Мейсон, - вы оставили там отпечатки пальцев на письменном столе. Когда вы наклонились над столом, чтобы разглядеть расписки, вы оперлись о стекло левой рукой и оставили на нем отпечатки ладони и пальцев. - Нельзя ли заявить, что это было сделано раньше? - спросила она нахмурившись. - Нет. В полиции сидят не дураки. Поверх этого отпечатка не было никаких других. И он даже не смазан. - Хорошо, - сказала она. - Придется мне испить всю чашу. Но только не думайте, что сумеете уговорить меня дать ложные показания. Я все равно скажу всю правду, даже если из-за этого погибну. - Вполне вероятно, что так оно и случится, - мрачно сказал Мейсон. - Почему вы все-таки убежали от меня? - Я ведь уже сказала. Какой-то мужчина сообщил мне, что мой муж на борту. - Вы видели раньше этого мужчину? - Нет, но вчера вечером я заметила его, он мне раза два попадался на глаза. Мне... мне кажется, что он вообще преследовал меня. - Что же он вам сказал? - "Берегитесь, Сильвия, ваш муж на борту" или что-то в этом роде... - Не могли бы вы его описать? - На нем был черный шелковый костюм, черные туфли на толстой подошве, галстук в черно-синюю полоску и булавка с опалом. Ему лет пятьдесят, густые черные волосы, пышные черные усы. Не очень высокий, но плотного сложения. - Вы с ним разговаривали в тот вечер? - Нет. - Но вам кажется, что он вас преследовал? - Знаете, как это бывает, когда в игорном зале появляется женщина без спутника. Иногда ко мне просто приставали. - Так вы думаете, что и он преследовал такие же цели? - Сама не знаю. - По-видимому, он знает вашего мужа? Сильвия кивнула. - И по какой-то причине предупредил вас, что ваш муж на корабле? Она снова кивнула. - Вы сами видели мужа? - Нет. Мейсон аккуратно загасил в пепельнице сигарету, облокотился о колени, оперся на руки подбородком и задумчиво уставился на ковер. - Не думал я, что все будет так сложно, миссис Оксман. Теперь же все стало просто опасным, дела идут все хуже и хуже. - Что же мне делать? Я вам рассказала всю правду... Мимо прошел рассыльный, неся кипу свежих газет, и Сильвия вдруг замолкла на полуслове. - В чем дело? - спросил Мейсон. - Заголовки... заголовки в газетах, которые пронес мальчик... Мейсон быстро поднялся, пересек вестибюль и подошел к газетному киоску, на стойку которого рассыльный только что свалил всю кипу. Купив два экземпляра, он развернул газету и на первой странице прочел: "Фрэнк Оксман обвиняет в убийстве на "Роге изобилия" собственную жену". Сунув газету под мышку, Мейсон вернулся к Сильвии, и сказал, усаживаясь рядом с ней: - Плохо дело, миссис Оксман. Думаю, что этот удар в спину вы должны встретить мужественно. И, пожалуйста, не проявляйте никаких эмоций, может быть, за нами наблюдают. Ее холодные пальцы коснулись его руки, когда она взяла у него газету. Мейсон развернул свою и тоже начал читать: "В своем заявлении, сделанном сегодня полиции, Фрэнк Оксман, известный биржевик, сообщил факты, которые, как считает полиция, полностью разрешают загадку убийства Сэма Грэйба, владельца игорного заведения, расположенного на корабле "Рог изобилия". До того как Оксман сделал свое заявление, это событие представлялось загадочным и трудноразрешимым. Прежде всего, в этом деле немалую роль играет вопрос юрисдикции, так как судно в момент убийства находилось за пределами двенадцатимильной зоны. Поэтому в разборе этого дела принимают участие одновременно и местные полицейские и служба шерифа, в сотрудничестве с федеральными властями. Федеральные власти, по обыкновению, отказываются давать прессе какие бы то ни было сведения, кроме того, что дело продвигается успешно. В высших полицейских кругах теперь уже известно, что загадка разрешена полностью, остается лишь несколько частностей, и среди других - неясность в вопросе о том, какую роль в событиях играл известный адвокат по уголовным делам Перри Мейсон. Власти терялись в догадках по поводу самого таинственного убийства этого года, когда последовало заявление Фрэнка Оксмана, сделанное им через своих адвокатов Уоршема и Уивера, и подействовавшее на полицию, словно разорвавшаяся бомба. Последствия этого признания, несомненно, отразятся на судьбе известного адвоката и, безусловно, приведут седовласую леди в руки закона. Одно время предполагалось, что она покончила с собой. Но в свете заявления Оксмана, полиция склонна теперь, отказаться от этого мнения. Хотя признание биржевика передано его адвокатом полиции в секрете, никто не сомневается, что в скором времени полиция сделает публичное заявление. Пока что, однако, Уоршем и Уивер отказываются с кем бы то ни было обсуждать вопрос об этом заявлении, хотя они и признали, что это заявление было подготовлено в их конторе и ими же передано федеральным властям. Адвокаты отказались сообщить о местонахождении своего клиента, но одному из репортеров удалось напасть на след Фрэнка Оксмана, который и признал при встрече с журналистом, что он сообщил полиции некоторые факты, которые послужат обвинением в убийстве его жены. Видимо, под влиянием сильного волнения он сообщил, что уже несколько недель назад они с женой расстались, однако их общая любовь к единственному ребенку помешала им немедленно расторгнуть брак. Фрэнк Оксман поведал нашему репортеру драматическую историю, равную которой бесполезно искать в анналах судебной хроники. "Мы с женой, - заявил он, - разошлись уже несколько недель тому назад. Мне неизвестно, начала ли она оформление развода, но, вероятно, начала. Я хотел, чтобы первый шаг сделала она сама. Потом я вдруг совершенно случайно узнал, что она не только лишилась всех своих наличных средств, но еще и выдала долговые расписки хозяевам казино "Рог изобилия". Разумеется мне было известно, что она постоянно ездит в Лас Вегас, я знал, что она обожает игру, но всегда полагал, что она это делает из жажды развлечения. Мне и в голову не приходило, что она способна поставить на карту свое будущее, равно как и будущее нашего ребенка, забывая обо всем на свете за игорным столом. Сразу же, как только мне стало известно о долговых расписках, я безуспешно пытался связаться с женой. В тот день хозяева казино несколько раз предупреждали меня, что если до полуночи я не выкуплю эти расписки, то они будут предоставлены в распоряжение судебного исполнителя с тем, чтобы их оплатили законным путем. У меня не было никаких причин погашать карточные долги жены, но я не хотел, чтобы имя моей дочери получило огласку, а ведь это было неизбежно, если бы начался процесс. Поэтому я собрал необходимую сумму наличными и отправился с этими деньгами в "Рог изобилия". У меня было как раз семь с половиной тысяч долларов. Не могу точно сказать время, когда я поднялся на борт корабля, но уже был поздно. Я попросил одного из служителей проводить меня в кабинет Грэйба, но он мне указал на коридор, который вел в приемную и велел мне постучать в тяжелую деревянную дверь, Я так и сделал. В двери открылся глазок и чей-то голос спросил, что мне надо. В тот момент я не знал, что это мистер Грэйб, так как раньше никогда не встречался с ним. Я представился, он сказал, что он - Грэйб, и впустил меня. Держался мистер Грэйб любезно, но очень по-деловому. Он объяснил мне, что моя жена выдала расписки, заверив, что они будут выкуплены в течение сорока восьми часов. С тех пор прошло гораздо больше времени, и ему, Грэйбу, не нравится, когда его дурачат. Поэтому, если долговые расписки не будут выкуплены немедленно, то он решил передать дело в Суд. Я ему сказал, что ни один Суд не станет рассматривать расписки, выданные в казино. На это он мне ответил, что в любом случае огласка неизбежна, и это его главное оружие, так как он понимает, что я скорее соглашусь выкупить расписки, чем терпеть позор, если все это всплывет в газетах. Он понимал, что мне придется уплатить. Я передал ему семь с половиной тысяч долларов наличными и взамен получил три долговых расписки, написанные рукой Сильвии. Само собой, что я предполагал позднее получить эту сумму с моей жены. У меня вполне солидное предприятие, но я не богат, мои доходы ничтожны по сравнению с тем богатством, которое должна через несколько месяцев получить моя жена. Я только хотел избавить нашего ребенка от позора, но я не собирался оплачивать карточные долги моей супруги. Я положил расписки в карман и хотел покинуть судно, ответив отказом на любезное приглашение мистера Грэйба осмотреть корабль. Выйдя из кабинета, я правда, зашел сначала в бар, чтобы немного выпить, а потом в ресторан, где съел пару сэндвичей. Я уже собирался домой, как вдруг вспомнил, что не получил от Грэйба никакого письменного подтверждения, что это именно те расписки, о которых все время шла речь. А при таких отношениях с моей женой оно могло мне понадобиться, ведь мне еще предстоял развод с ней. Я вернулся в коридор, который вел к двери кабинета и, с минуту помедлив перед дверью в приемную, достал из кармана расписки. Потом толкнул дверь и вошел. Я сразу же заметил, что дверь, ведущая в сам кабинет, широко распахнута. Это меня очень удивило, потому что мистер Грэйб объяснил мне, что она всегда заперта и закрыта на задвижки, поскольку им приходится держать в кабинете значительные суммы денег. Я на цыпочках пересек приемную, опасаюсь, что, может быть, нарушаю какое-нибудь деловое совещание. То, что я увидел, буквально лишило меня дара речи: в кабинете стояла моя жена, держа в правой руке пистолет. Грэйб полулежал, распростершись на письменном столе, уронив на него голову и плечи. В левом виске у него зияло огромное отверстие, из раны струилась кровь. С минуту я стоял в полной растерянности. Я боялся, что жена обратит оружие против меня. Поэтому я осторожно вышел обратно в приемную и быстро прошел по коридору, надеясь подождать выхода Сильвии и спросить ее, зачем она это сделала. Я хотел потребовать, чтобы она отдалась в руки полиции. То, что я увидел, потрясло меня до глубины души. Когда я стоял у входа в коридор, в дальнем конце зала показался высокий, хорошо сложенный мужчина, сначала я не узнал его, но потом понял, что это Перри Мейсон, знаменитый адвокат. Мне его однажды показывали на каком-то банкете, а таких, как он, обычно не забывают. Он вошел в коридор и я понял, что он непременно увидит сцену, которая меня так поразила, но, тем не менее, я обрадовался возможности переложить все на плечи адвоката. Я тот час же вышел на палубу и сел в катер. По дороге в город я только и думал о том, что мои показания в Суде против жены не будут приняты во внимание в соответствии с законом. С другой стороны, если бы я попытался скрыть, что видел, меня могут посчитать соучастником убийства. И потому я решил повидаться с адвокатом. Единственный адвокат, которому я полностью доверяю, является мистер Уоршем, он ведет все мои дела и хорошо знает меня и Сильвию. Я попытался связаться с ним по телефону, но сумел поговорить с ним только сегодня утром. Я рассказал ему все, что видел, и он настоял на том, чтобы я сделал письменное заявление, предназначенное для полицейских властей. Я так и поступил. Мне неизвестно, что произошло после того, как Перри Мейсон вошел в приемную, но я твердо знаю, что когда он шел по коридору к кабинету, моя жена была еще там. С тек пор я не видел ни своей жены, ни Перри Мейсона. Я не стал дожидаться, когда они выйдут из коридора. Я сразу же пошел на палубу и постоял там несколько минут, пытаясь прийти в себя. Сколько времени я там пробыл, затрудняюсь сказать. Я был слишком взволнован, чтобы смотреть на часы". Мистер Оксман отказался сообщить, сохранил ли он у себя копию сделанного им и переданного властям письменного заявления. Расписки же, как он сказал, находились в его руках, он любезно показал их репортеру. Нам стало известно, что полиция должным образом приняла заявление мистера Оксмана, поскольку оно подтверждается неоспоримыми фактами. Мистер Оксман был допрошен и отпущен. Он заверил, что по первому требованию готов предстать перед Большим Жюри в качестве свидетеля. Заседание Большого Жюри состоится сегодня днем". Мейсон перевернул страницу и увидел факсимиле трех расписок с подписью Сильвии Оксман. Были здесь еще и фотографии корабля, Сильвии Оксман и Фрэнка Оксмана. Несколько статеек поменьше перепевали эту же самую историю на все лады, в одной из них высказывалось предположение, что, возможно, Матильда Бейсон узнала о преступлении своей внучки и в отчаянии покончила с собой. Не исключено, что она быть соучастницей убийства и поэтому предпочла скрыться, как и Сильвия Оксман. Рядом было напечатано заявление какого-то свидетеля, который видел Матильду Бейсон и Перри Мейсона, беседующими в баре. Свидетель уверен, что это было после убийства, поскольку за несколько минут до этого он хотел уехать в город, но ему не удалось, поскольку администрация судна для отвода глаз затеяла ремонт сходней, чтобы задержать гостей до появления полиции. Мейсон поглядел на Сильвию. - Фрэнк меня не видел, - заявила молодая женщина. - Он лжет. - Значит он не видел вас с пистолетом в руке? - Конечно, нет. В этом весь Фрэнк Оксман. Ему нельзя доверять ни на секунду. Он не задумываясь воткнет вам нож в спину. Фрэнк хотел развестись со мной, но, естественно, отправить меня в тюрьму по обвинению в убийстве намного удобнее. Мейсон показал ей факсимиле расписок. - Откуда это у него, миссис Оксман? - Как откуда? Наверное, он взял их со стола Грэйба... Если только не получил их от вас. Мейсон вынул из портсигара очередную сигарету. - Миссис Оксман, я оплатил эти расписки и забрал их. - Что вы сделали? - Выкупил расписки. - Но ведь вы же не могли этого сделать... Они же были там, когда... - Я знаю. Но я сжег их еще до того, как вошел Дункан. - Но разве это законно? - Конечно. Я ведь действовал как поверенный в делах. Я нашел эти расписки и оплатил их. Так что вам стоит повнимательнее приглядеться к распискам в газете, миссис Оксман. Она посмотрела на факсимиле более внимательно, потом наклонилась вперед и стала смотреть прищурив глаза. - Послушайте, - сказала она, - да ведь это же подделка. - Но расписки похожи на настоящие? - Да, подпись точь-в-точь, как моя. Но я знаю, что это подделка, потому что в тот раз у меня не было с собой авторучки, когда я подписывала первую из этих расписок. Пришлось воспользоваться ручкой Грэйба, которая писала неважно, рука у меня дрогнула и на бумаге оказалась клякса. Я сказала, что могу написать новую расписку, но Грэйб ответил, что все в порядке. Я это помню очень хорошо, потому что вчера вечером еще раз видела эту кляксу. - Теперь и я припоминаю, - сказал Мейсон. - Я тоже ее заметил. Несколько минут Мейсон задумчиво курил. Сильвия свернула газету и негодующе сказала: - Меня просто тошнит от всего этого! От его бессовестной лжи... - Подождите, миссис Оксман, - прервал ее Мейсон, - думаю, что я могу сказать вам, как все произошло. Вполне возможно, что Фрэнк и в самом деле мог видеть вас в кабинете. - Но ведь я вам говорю, что это ложь! - Не торопитесь. Человек, который следил за вами, утверждает, что вы были еще в кабинете, когда Фрэнк Оксман прошел по коридору. Он отсутствовал минуту или две и тут же снова появился в зале. Когда он шел по коридору, в кабинете раздался сигнал, но вы были еще в приемной и сигнала могли не слышать. Возможно, он подошел к двери приемной как раз в тот момент, когда вы толкнули дверь кабинета. Он ведь говорит, что некоторое время помедлил перед приемной, доставая расписки. Так что он вполне мог отворить дверь приемной и войти в нее в то мгновение, когда вы были уже в кабинете и наклонились над столом. Сначала он испугался, увидев вас, а потом сообразил, что вот сейчас-то вы и окажетесь полностью в его руках, ведь он может взвалить убийство на вас. Он понял, конечно, что вы возьмете расписки, лежащие на столе, и уничтожите их. Но все равно вы оказались в его власти. Поэтому он тихонько вышел обратно в коридор, и на этот раз вы уже слышали сигнал, поскольку вы находились в кабинете. Вы решили, что кто-то идет, потому и вышли обратно в приемную. А несколько минут спустя появился я, и опять вы не могли слышать сигнала, поскольку вы снова были в приемной. Таким образом, все сходится. Сильвия в отчаянии посмотрела на адвоката. - В вашем изложении все звучит дьявольски логично, - сказала она. - Я почти ненавижу вас за это. - Успокойтесь, - сказал Мейсон, - и постарайтесь не плакать. - Я и не плачу, - ответила она напряженно. - Я думаю, что нашел выход, - сказал Мейсон, стряхивая пепел с сигареты. - Мне пришлось уничтожить расписки, потому что я не хотел, чтобы их нашли при мне. Но только вы одна знаете, что я их уничтожил. Так вот, я раздобуду точно такие же бланки, которыми пользовались Грэйб и Дункан, это несложно. А потом, пользуясь этими факсимиле, мы изготовим точно такие же копии, соответствующим образом подписанные и датированные. - А этим я не суну сама голову в петлю? - Сунете, если об этом станет известно. Но подумайте, каким идиотом будет выглядеть Фрэнк Оксман, когда узнает, что в руки окружного прокурора попали настоящие расписки. Этим самым его фальшивые расписки будут поставлены под удар, а заодно и все остальное. И тогда станет ясно, что все его заявления - заведомая ложь. - Я верю вам, - кивнула Сильвия. - Привезите эти бланки и мы сделаем такие расписки, что их подлинность подтвердит даже Чарли Дункан. 12 Мейсон заехал в небольшой ресторанчик и позвонил в агентство Дрейка. Детектив был на месте. - Привет, Пол, - тихо сказал адвокат. - Что нового? - Газеты видел? - Да. - И что ты думаешь по этому поводу? - Ничего не думаю. Где Фрэнк Оксман? - Он подписал свое письменное заявление, его отпустили, и он отправился к себе домой. Там его поджидала парочка репортеров, которые все из него вытянули. После этого он выскользнул через черный ход и отправился в отель "Кристи" в Голливуде. Зарегистрировался под именем Сиднея Френча. Мейсон присвистнул. - Он знал, что его жена там? - Не думаю. - Тогда зачем же он приехал туда? - Полагаю, он пытался скрыться от репортеров. - Мне все это не нравится, Пол. - В конце концов, это очень приличный отель, Перри. Возможно, то, что они оба там - простое совпадение. С минуту Мейсон молчал, потом сказал: - Вряд ли это совпадение, Пол, но очень может быть, что у них обоих этот отель с чем-то связан, может, они и раньше когда-то скрывались там, чтобы уединиться... Скажи-ка, Пол, что слышно о Бэлграйде? - Если бы я мог произнести вслух то, что я о нем думаю, телефонные провода расплавились бы, - злобно сказал Дрейк. - Но мне не известно, чем он сейчас занимается. Знаю только, что ему вручили повестку о явке сегодня днем на заседание Большого Жюри. Мне тоже прислали такую повестку и сейчас из кожи лезут, чтобы и ты получил такую же. - Где Бэлграйд провел ночь? - Черт возьми, да откуда мне знать? Кому какое дело до этого? - Мне есть дело. - Не понимаю. - Пол, ему непременно потребуется сменить белье, принять душ, побриться. А если он готовится предстать перед Большим Жюри, то его наверняка будут фотографировать, и ему, конечно, захочется надеть свой лучший костюм. Так что, я думаю, если мы отправимся к нему домой, то, вероятно, застанем его там. - Но, Перри, если мы у него появимся, то он немедленно свяжется с полицией и сообщит, где они могут тебя найти. Я не испытываю к нему ни малейшей симпатии, но... - Да подожди ты, прошу тебя, - прервал его Мейсон, - я совсем о другом думаю. Как он выглядит? - Ты имеешь в виду описание внешности? - Да. - Ему лет пятьдесят, вес примерно сто девяносто фунтов, носит усы, на мочке правого уха небольшой шрам и... - Какой костюм он обычно носит? - Когда на работе - черный шелковый костюм. Считает, что таким образом вызывает меньше подозрения и неразличим в темноте. - Тебе известен его адрес? - Он живет в маленьком бунгало неподалеку от бульвара Вашингтона на Пятой авеню. Довольно далеко. - Слушай, Пол. Забирайся в машину и подожди меня на углу Пятой авеню и бульваре Вашингтона. Мы подъедем туда одновременно. Я прошу тебя, не возражай, и поторопись, у нас не так много времени. - Мейсон повесил трубку, не дав Дрейку разразиться негодующей тирадой. Мейсон приехал в условленное место минут на пять раньше детектива. Наконец подъехал Дрейк, припарковал машину, подошел к адвокату и возобновил свои протесты: - Я не думаю, что из этого будет какой-нибудь толк, Перри, - сказал он. - Ладно, подожди ворчать, - ответил адвокат. - Я хотел бы, чтобы ты разузнал о Бэлграйде побольше. Он - единственный из твоих людей, кто был на корабле во время убийства. Особенно, меня интересует, насколько точен тот отчет, который он тебе представил. - Мерзавец он, вот кто, - с горечью сказал Дрейк. - Уж я позабочусь, чтобы он больше не получил работу ни в одном детективном агентстве. - Не бери в голову, - сказал Перри. - В конце концов, искушение было уж слишком велико, а в остальном он, может быть, вовсе и неплохой человек. Они молча прошли целый квартал, потом Дрейк указал рукой: - Вот тот дом. - Его жена тебя знает? - Да. - А меня? - Не думаю. Разве что видела твою фотографию в газете. - Пол, мне нужно непременно попасть к нему домой. Так что ничего не объясняй, когда нам откроют, просто входи и все. Ты понял? - Не удивлюсь, если нас обоих выкинут из дома. - Что за человек его жена? - Блондинка с этакими невинными глазами, знаешь, из тех, что умеют напустить на себя вид ребенка, а на самом деле тверже камня. Ей лет тридцать. - Что ж, рискнем. Они прошли по асфальтированной дорожке и поднялись по ступеням. Дрейк шел первым и нажал на звонок. Несколько минут спустя молодая женщина в цветастом домашнем платье открыла им дверь и сказала с преувеличенной любезностью в голосе: - О, да это мистер Дрейк! Доброе утро, мистер Дрейк! Как поживаете? Хотите видеть Джорджа? - Да, - сказал Дрейк и шагнул вперед. На секунду голубые глаза женщины застыли, словно ледышки, но красные губы по-прежнему улыбались. - Его нет. - Я должен с ним встретиться именно здесь, - заявил детектив. - Ну, хорошо, - ответила она и отступила от двери. Мейсон быстро прошел мимо нее. - Может быть, вы пройдете в дом и присядете? Когда вы должны встретиться с Джорджем? Мейсон удобно расселся в кресле, перехватил тревожный взгляд Дрейка и спросил: - Когда вы его в последний раз видели, миссис Бэлграйд? Она повернулась к Мейсону, лицо ее ничего не выражало. - Вы - мистер Мейсон, не так ли? - Да. Так когда вы видели в последний раз супруга? - Почему вы спрашиваете? - Просто интересуюсь. - Со вчерашнего вечера его нет дома. Его задержали. - Как он был одет, когда вы его видели? - Почему это вас интересует? - В конце концов, он ведь работает у мистера Дрейка, - сказал адвокат, указывая на детектива. - У него было задание. Мы хотели поговорить с ним. - Вы хотите сказать - обратилась она к Полу Дрейку, - что он все еще работает у вас? - Конечно. - Он думает, что вы на него рассердились за то, что прочли в газетах. - Естественно, я зол как черт, но в конце концов, он все еще работает на меня. - Так как же он был одет, миссис Бэлграйд? - снова спросил Мейсон. - На нем был его обычный черный костюм из черного шелка. - Мы все получили повестки и должны явиться на заседание Большого Жюри, - преувеличено небрежным тоном сказал Мейсон. - Вот я и подумал, что неплохо было бы поговорить нам втроем, прежде чем отвечать на вопросы. Миссис Бэлграйд облегченно вздохнула. - Вот как вы на это смотрите, господа! Я очень рада. Джорджу представился шанс заработать большие деньги, если он продаст свой рассказ газетчикам. Он был бы дураком, если бы отказался. Конечно, я понимаю ваши чувства, но и вы должны понять человека, который живет только на зарплату. Вы оба неплохо зарабатываете, а Джордж - нет. Нам часто приходится очень туго. - Она перевела дух. - Но теперь газеты больше не заинтересованы в Джордже. Ведь он получил повестку в Суд, и теперь они считают, что все, что ему известно, и так станет достоянием общественности. - Вы совершенно правы, - кивнул Мейсон и бросил взгляд на часы. - Так когда же вы его ждете? - Он звонил около часа назад и сказал, что через час будет дома. Я жду его с минуты на минуту. Он хотел переодеться. Дрейк поглядел на часы и бросил взгляд на Мейсона. Из окна донесся визг шин тормозящей перед домом машины. - Похоже на то, что он подъехал, - сказала миссис Бэлграйд и выглянула в окно. - Да, это он. Мейсон кивнул и подошел к двери. За дверью раздались шаги. Мейсон распахнул ее и произнес: - Добро пожаловать, мистер Бэлграйд, присоединяйтесь к нам. Оперативник словно окаменел. Позади Мейсона появился Дрейк. - И я бы себя чувствовал не лучше на твоем месте, если бы предал своего клиента, как это сделал ты. - Прекрати, Пол, - остановил его Мейсон. Бэлграйд, пряча от них глаза, вошел в дом. Жена подбежала к нему, крепко обняла и прижалась всем телом. Они оторвались друг от друга только, когда Дрейк кашлянул. - Мне понятны ваши чувства, мистер Мейсон. Не сомневаюсь, что вы считаете меня последним негодяем и подлецом. - Давайте-ка лучше сядем и поговорим, - предложил Мейсон. - Я достаточно долго занимаюсь адвокатской практикой, чтобы не понять, что люди всего лишь люди. Бэлграйд посмотрел на свою жену. - Ты приготовила мне вещи, Фло? Она кивнула. - Может быть, ты приготовишь нам чего-нибудь выпить? Возможно господа захотят... - Господа не захотят ничего лучшего, чем то, чтобы миссис Бэлграйд осталась в этой комнате, - усмехнулся Мейсон и добавил в ответ на недоумевающий взгляд Бэлграйда: - А то ей еще вздумается позвонить какому-нибудь приятелю... - А-а! - понял Бэлграйд. Когда они уселись, Бэлграйд пристально посмотрел на Дрейка: - Так значит, меня вышвырнули из детективного агентства? - Это зависит от вас, - живо ответил Мейсон, не давая Дрейку возразить. - Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали, как вышло так, что вы нас предали, Может быть, все выглядит не так уж плохо. - Вы и в самом деле воспринимаете это совсем иначе, чем я думал, - сказал Бэлграйд адвокату. - И от этого еще больше чувствую себя отвратительным фискалом. Мне и правда хотелось бы как-то объяснить вам свое положение, господа. Я ведь ведь не всегда имел постоянную работу, а у меня - жена, которую я должен содержать, дом, который нужно поддерживать в приличном состоянии, и всякие расходы. Так вот, когда я отправился на "Рог изобилия", то попал прямо в гущу дела об убийстве. Первый раз в жизни я столкнулся с тем, что у меня появилась возможность действовать в качестве оперативника. Как вы помните, я преследовал Сильвию до набережной, потом сопровождал ее на корабль, а затем вернулся вместе с ней на берег, где увидел Стейплза, который передал мне, что у него ваше распоряжение сменить меня. Я позвонил по телефону, сделал доклад, и мистер Дрейк сказал, что он работает для вас, мистер Мейсон. Я знал, что вы на корабле, вот я и подумал, что мог бы вернуться обратно, чтобы в случае чего быть вам полезен. - Минуточку, Бэлграйд, - сказал Дрейк, - правильно ли я понял, что ты вернулся обратно на "Рог изобилия"? - Да, - кивнул Бэлграйд. - Какого черта ты не отправился домой? Ведь я же сказал, что ты не потребуешься мне больше в этот вечер. Бэлграйд неловко заерзал на своем стуле. - Видите ли, мистер Дрейк, вы ведь меня ставили не слишком высоко. Поручали мне не очень сложные дела, все интересное доставалось другим. Вы помните, что поручили мне следить за горничной Сильвии Оксман, и единственная причина, по которой я оказался замешанным во всех этих событиях, это то, что девушка отправилась на встречу с госпожой. А как только я добрался до миссис Оксман, вы сразу же приказали мне передать ее Стейплзу. Я знал, что в основном вы работаете на Мейсона, вот я и решил, что если я сумею произвести хорошее впечатление на мистера Мейсона, то он замолвит словечко за меня перед вами, и вы тогда будете постоянно давать мне работу. И тогда у меня появятся действительно интересные и важные поручения. - Если дело обстоит именно так, - начал Дрейк, - то как ты мог... - Подожди, Пол, - прервал его Мейсон, - разреши, пожалуйста мне самому разобраться во всем. Что же случилось после, мистер Бэлграйд? - К тому времени, когда я на катере вернулся к судну, там стали чинить трап, и нам пришлось остаться на катере. Ну, а через некоторое время прибыли полицейские и мы узнали, что на судне произошло убийство. Полицейские сказали, что нам придется вернуться на берег, поскольку никому не будет разрешено подняться на борт, и игры там тоже не будет. Это заставило меня призадуматься. Когда мы прибыли на берег, там уже толпились репортеры. Один из них знал меня, и знал, чем я зарабатываю на жизнь. Он начал меня расспрашивать и понял по моим ответам, что я мог бы ему рассказать немало, если бы захотел. Он захватил меня с собой и отправился к своему редактору, а тот послал еще одного человека, который должен был сменить на пристани моего знакомого. Редактор сделал мне предложение, которое так много значило для меня. И я не мог устоять против искушения, к тому же я не считал, что мой рассказ может создать кому-то из вас неприятности. Мне сказали, что мистер Мейсон на борту "Рога изобилия", что он арестован, и что все равно вся эта история выплывет наружу в течение следующих суток, а они просто хотят оказаться первыми. Они сказали, что если я стану держать язык за зубами, то ровным счетом ничего не получу за это, а если все выложу им, то заработаю кучу денег. Потом редактор сообразил, что ему лучше растянуть всю эту историю на два выпуска и потому решил спрятать меня где-нибудь в укромном местечке. Но кто-то из репортеров видел, как все произошло, и уж не знаю, каким образом, но окружному прокурору стало известно, где я нахожусь. Вот мне и вручили повестку, а как стало известно, что я должен буду публично давать показания, газета меня тут же выкинула, поскольку им не было больше от меня пользы. За мой первый рассказ мне уплатили немного наличными, на том все и кончилось. - Насколько точным был ваш рассказ по телефону? - спросил Дрейк. Бэлграйд вспыхнул: - Вы не имеете права сомневаться в моей добросовестности только из-за того, что мне представилась возможность заработать немного денег. Я сообщил вам истинную правду. - Вы сопровождали Сильвию Оксман на корабль? - спросил Мейсон. - Да. - Сколько времени она была в зале, прежде чем отправились в кабинет Грэйба? - Очень недолго. Не могу сказать с точностью до минуты, но она прошла в бар, выпила немного, потом сдала пальто в гардероб и прошла в кабинет Грэйба. - Через сколько времени после этого приехал я? - Минут через восемь-десять, но ведь вы помните, мистер Мейсон, еще до вашего появления там уже был Фрэнк Оксман. - А откуда тебе это известно? - начал было Дрейк, но Мейсон бросил на него предостерегающий взгляд, и он замолк. - Потом, когда Фрэнк Оксман уехал, появился я? - спросил Мейсон. - Вскоре после вашего появления Оксман покинул корабль. Потом появился Дункан с судебным исполнителем. Минут десять спустя судебный исполнитель вместе с вами вышел из коридора, ведущего к приемной, и вы были в наручниках. - Миссис Оксман к этому времени уже ушла из кабинета? - Да. - Но и после ее выхода из этого коридора вы все еще продолжали наблюдать за ним? Ведь вашей задачей было следить за Сильвией, а не за коридором? - Мне удалось совместить это, мистер Мейсон. Миссис Оксман села за один из игорных столов. Я стоял в таком месте, откуда мне был виден вход в коридор и сама миссис Оксман. - Хорошо, что произошло потом? - Появился Дункан, и миссис Оксман ушла на палубу. - Через сколько времени после моего ухода из коридора вышел Дункан? - Минуты через три-четыре, не больше. - И миссис Оксман сразу же ушла на палубу? - Да. - Потом? - Это все. Я проследил за миссис Оксман на палубе и проводим ее до берега. - Вы уверены, что рассказали нам абсолютно все? - Уверен. - Разве вы ничего не сказали Сильвии? - Ах, да, - лицо Бэлграйда выразило удивление. - Я в самом деле сказал ей, чтобы она торопилась, потому что на судне ее муж. - Понятно. И для чего вы это сделали? - Видите ли, я почувствовал что-то неладное. Я не знал, что именно, но я видел, что на вас были наручники, а ведь вы - известный адвокат, на которого не наденут браслеты без серьезной на то причины. Я подумал, что вы, наверное, стараетесь от чего-то оградить миссис Оксман и хотите, чтобы она покинула корабль, но я не знал, как этому помочь. Вот тогда мне и пришла в голову мысль чуть высунуться из-за двери, предупредить ее о муже, а потом уже выйти и проводить ее на посадку в катер. Я решил сесть в первый же катер, в уверенности, что и она поступит так же. А если бы она передумала, то ведь я мог бы выйти и остаться на корабле. - Теперь я хотел бы задать вам вопрос, мистер Бэлграйд, - попросил Мейсон. - Скажите, откуда вы знаете Фрэнка Оксмана? Бэлграйд неловко поерзал на стуле, перевел взгляд на жену, потом уставился на носки своих туфель. - Я предпочел бы не отвечать бы на этот вопрос, мистер Мейсон. Иначе я обману доверие человека, который положился на меня. Дрейк язвительно рассмеялся. - До сих пор ты был в этом вопросе не так щепетилен. - Помолчи, Пол, - спокойно перебил его Мейсон. - Так в чем же дело, мистер Бэлграйд? - Я работал на Фрэнка Оксмана, - пробормотал оперативник. - Когда? - С месяц назад. - Сколько времени? - Недели две. - Как это получилось? - Мистер Оксман обратился в агентство, где я иногда выполнял поручения. Он искал опытного оперативника. Агентство поручило это мне. Понимаете, мистер Мейсон, ведь мы, детективы, не имеем постоянной работы. Мы работаем по найму. Например, когда вы даете задание Дрейку, то он нанимает десять-пятнадцать человек, которые у него зарегистрированы. Поэтому мы вынуждены регистрироваться в нескольких агентствах. Таким образом нам удается обеспечить себя более или менее постоянными заработками, а агентствам не приходится выплачивать нам постоянную зарплату. - Ясно. Значит, Фрэнк Оксман хотел, чтобы вы следили за его женой? - Да. - И сколько времени длилась эта работа? - Шестнадцать дней, по-моему. - Что же вы узнали? - Узнал достаточно, чтобы посочувствовать ей, - ответил Бэлграйд, опустив глаза. - Но ведь мои симпатии и антипатии не играют никакой роли в моей работе, денег они не приносят. Она - леди с головы до ног, но очень импульсивна и любит развлечения. Пару раз в "Роге изобилия" с ней заигрывали мужчины, ну, и она отвечала им тем же, но не было ничего серьезного. - Вы сообщили об этом Фрэнку Оксману? - Да. - Почему же ты мне об этом не рассказал? - спросил Дрейк. - Просто не представилось случая. Вы ведь только сказали мне, что выполняете работу для мистера Мейсона. Назвали адрес и велели следить за девушкой, которая там работает, и дали мне ее описание. Я знал, что вас интересует только горничная. И лишь когда я по телефону сообщил, что девушка вышла из дома с меховым пальто, вы велели мне последовать за ней и переключиться на миссис Оксман, если девушка с ней встретится. Но даже тогда я решил, что мистер Мейсон работает на Фрэнка Оксмана, подготавливает для него бракоразводный процесс или еще что-то в этом роде. Но когда мы приехали на судно и я увидел там мистера Мейсона, то понял, что он работает не для Оксмана, и что здесь игра идет посерьезнее. - Миленькое объяснение, - скептически усмехнулся Дрейк. - Это чистая правда, - настаивал Бэлграйд. - Насколько это будет зависеть от меня, Бэлграйд, - сказал Дрейк, - то твоя карьера детектива закончена. - Я очень сожалею, мистер Дрейк. Я старался сделать, как лучше. - Ничего не нужно для него делать, Джордж, - голос миссис Бэлграйд звучал резко. - Он платит тебе, чтобы ты за это отдал душу. - Замолчи, Фло, - в голосе Бэлграйда не было никакого выражения. - Не замолчу. По-моему, это наглость. Ты работаешь день и ночь, таскаешься в любую погоду, и что получаешь взамен? Первый раз в жизни... - Не вмешивайся, Фло, - на этот раз Бэлграйд повысил голос. - Разве ты не понимаешь, что Дрейк может устроить, чтобы другие агентства не нанимали меня? - Ну и что из этого? Как будто нет другого способа зарабатывать на жизнь, как только у этих изуверов, которые не в состоянии ценить истинной честности? - Вы видели, как миссис Оксман выбросила за борт пистолет? - спросил Мейсон. - Нет, сэр. - Но она могла это сделать так, чтобы вы не заметили? - Наверно, да. Понимаете, я ведь раньше оказался на катере, потому что боялся, что если пойду за ней по пятам, то она меня заметит. Я сделал все, чтобы этого не произошло. Мейсон кивнул Дрейку и сказал: - Думаю, что это все, мистер Бэлграйд. Пошли, Пол, пусть Бэлграйд приведет себя в порядок. - Вам прислали повестку? - спросил Бэлграйд у Мейсона. - Вам следует произвести хорошее впечатление на Большое Жюри, мистер Бэлграйд, - сказал Мейсон, сделав вид, что не расслышал вопроса. - Мы потолкуем с мистером Дрейком. Чем больше я думаю о происшедшем, тем яснее понимаю, что вы и в самом деле оказались в очень щекотливом положении. Такое случается с детективами раз в десять лет. Дрейк сжал запястье Мейсона. - Пошли, Перри, - сказал он. - Вы отличный человек, мистер Мейсон, - сказал Бэлграйд. - А вы прощаете меня, мистер Дрейк? - Не будем сейчас говорить об этом, - дружелюбно улыбнулся Мейсон. - Мы с ним обо всем договоримся, а потом он сообщит вам ответ. Когда они очутились на улице, Мейсон сказал Дрейку: - Мы не можем сейчас позволить себе преследовать его. Он, наверное, один из самых важных свидетелей Большого Жюри, и поэтому намного лучше, если он будет настроен к нам дружелюбно, Пол. Он ведь уже получил деньги от газетчиков. Сам-то лично я вовсе не так уж его виню, прекрасно его понимая. Он ведь работает только за зарплату, и вдруг у него появилась возможность заработать сразу приличную сумму, рассказав газетчикам кое-что, что по его мнению, вовсе не должно было никому повредить. - Я чертовски хотел бы понять, почему ты так заступаешься за Бэлграйда? - Потому что я зарабатываю себе на жизнь тем, что имею дело с разными людьми. Я понимаю, что все эти люди обладают определенными человеческими слабостями. Вспомни, если бы Бэлграйд не был слабым человеком, то ты не смог бы добиться, чтобы он работал на тебя за восемь долларов в день. Конечно, он предал нас. Но деньги от газеты он уже получил, и теперь должен думать о своем будущем. А его будущее зависит от того, как ты к нему отнесешься. Если ты дашь ему понять, что собираешься навредить ему, то он обозлится и тоже постарается навредить нам. Если же ты пообещаешь ему забыть все, то он из кожи будет лезть, чтобы доказать тебе, что он вовсе не так плох. Это значит, что когда он явится на заседание Большого Жюри, то постарается говорить только то, что ты захочешь. По крайней мере в той степени, в которой это вяжется с тем, что он помнит. - Ладно, - ответил Дрейк, - я понял. Но по мне пусть убирается к чертовой бабушке. Они молча дошли до своих машин. - Ну хорошо, - сказал Мейсон. - Думаю, что мне лучше не задерживаться здесь. - Куда ты едешь? - По своим делам, - небрежно сказал Мейсон. - Надеюсь ты не собираешься навестить Фрэнка Оксмана в отеле "Кристи"? Боюсь, что хочешь сделать именно это. А ведь он очень опасный тип... Кстати, Перри, я выяснил, кто стоит за его спиной. - Говори, Пол, да побыстрее, - попросил Мейсон, озираясь по сторонам. - Мы все время следим за Оксманом, как ты и велел. Выяснилось, что он звонил человеку по имени Кастер Сквирс, отель "Пойндекстер". Сквирс - главарь гангстерской банды, которая не брезгует любым игорным бизнесом. Негодяй, каких мало, в полиции на него довольно пухлое досье. И у него есть деньги, он финансирует самые гнусные предприятия и получает большую прибыль. Оксман разговаривал со Сквирсом по телефону. И очень при этом нервничал. - Разговор подслушать не удалось? - Нет. Но разговаривали они минут десять. - И это было после того, как он приехал в отель "Кристи"? - Да. - Так, - задумчиво сказал адвокат, прищурив глаза. - Прекрасно. Полагаю, что у меня есть теперь, что сказать мистеру Оксману. Неплохо играть, имея лишний козырь в рукаве. Посмотрим, какие карты на руках у мужа Сильвии. 13 Мейсон вошел в вестибюль отеля "Кристи", осмотрелся и удостоверился, что Сильвии Оксман не видно. Поднявшись на лифте на пятый этаж, он подошел к номеру пятьсот девятнадцать и постучал в дверь. Через какое-то за дверью послышались шаги, щелкнула задвижка и дверь распахнулась. Худощавый, франтоватого вида человек в двубортном костюме стоял на пороге, окидывая Мейсона враждебным взглядом. - Я хочу с вами поговорить, - просто произнес Мейсон. Оксман с минуту раздумывал, потом отступил, пропуская адвоката в номер. Заперев дверь на задвижку, Оксман показал наманикюренным пальцем на стул, и подождав, пока Мейсон усядется, удобно устроился на кровати, подоткнув себе под спину подушку. Волосы его, густо намазанные бриллиантином, были зачесаны назад, костюм блистал свежестью, туфли начищены до блеска, на пальце красовался перстень с бриллиантом. - Вы так внезапно скрылись из своего отеля, - сказал Мейсон. - Просто-напросто хотел избавиться от репортеров, - ответил Оксман после секундного замешательства. - А может быть от полиции? - Нет, - кисло улыбнулся Оксман. - От полиции я не скрываюсь. - Я - адвокат Перри Мейсон, - сказал Мейсон, глядя Оксману прямо в глаза. - Да, я знаю, кто вы, - спокойно ответил Оксман. - Вас, кажется, разыскивает полиция, поскольку вы неожиданно покинули свою квартиру. По обвинению в убийстве разыскивает, если не ошибаюсь. Вернее, в соучастии в убийстве. Серьезное обвинение. - Что ж, тем более мне повезло, что я вас отыскал. Дело в том, что из газет мне известно, что вы купили у Грэйба кое-какие долговые расписки. - И что если так? - И уплатили за них наличными. Теми самыми, которые были найдены в левом ящике стола Грэйба. - По-видимому, - согласился Оксман. Мейсон неторопливо и весьма выразительно достал из кармана три расписки, которые Сильвия подписала сегодня утром. - Взгляните сюда, мистер Оксман, - сказал адвокат. Оксман наклонился вперед и Мейсон издали показал ему расписки. - Ну и что? - сказал Оксман. - Если это, - сказал Мейсон, - настоящие расписки, то в каком же вы окажетесь положении? Оксман зевнул, похлопал ладонью по губам и сказал: - Честное слово, мистер Мейсон, я думал, что вы умнее. - А не приходило вам в голову, что если у меня в руках настоящие расписки, то ваши - фальшивка? - Не думаю, что Сэм Грэйб продал мне фальшивые, - усмехнулся Оксман. - Он не стал бы продавать подделки. Но если даже он так и поступил со мной, то мне решительно не о чем беспокоиться. Если они поддельные, а это еще требуется доказать, то я все-таки сумею получить свои семь с половиной тысяч долларов из доли наследства Сильвии. До тех пор, пока вы не докажите, что они - подделка, я могу получить за них деньги, как за настоящие. Если же вы все-таки докажите это, то на основании ваших же доказательств, я получу деньги из наследства Грэйба. - Как я погляжу, вы хорошо обдумали все заранее, на случай, если вам будут предъявлены подлинные расписки, - сказал Мейсон. - Эти ваши бумажки ровным счетом ничего не доказывают, мистер Мейсон, - презрительно заявил Мейсон. - Почему? - Вы ведь адвокат Сильвии и, безусловно, виделись с ней после того, как мое заявление попало в газеты. И ей ничего не стоило написать хоть сотню таких расписок. Напрасно вы надеетесь запугать меня, неожиданно появившись здесь и предъявив эти расписки. Я ведь далеко не дурак, и мне просто обидно, Мейсон, что вы могли так плохо обо мне подумать. Я ведь не младенец, которого можно с помощью таких дешевых уловок обвести вокруг пальца. Быть может, те расписки, которые у вас, и в самом деле подлинные, подписанные Сильвией, однако, это не значит, что мои не подписаны ею же. Она может хоть сотню их подписать, не так ли? - Ваш номер не пройдет, - сказал Мейсон. - Это вы так считаете, - саркастически рассмеялся Оксман. - Но ведь на самом деле это вам нужно беспокоиться о себе, а не мне. Вы представляете Сильвию, а она убила Грэйба. - Зачем? - Чтобы завладеть расписками. - Почему же тогда ей это не удалось? - Потому что я успел купить их. У Грэйба их уже не было. Мейсон уютно вытянул ноги и спокойно закурил. - Вы не умеете логически мыслить, Оксман. - Что ж, научите меня, я готов послушать. - Грэйб и Дункан все время ссорились, они были заинтересованы в получении наличных. Они дали вам понять, что за девять с половиной тысяч вы можете получить эти расписки, так как хотели две тысячи отступных. Вы собрали нужную сумму, отправились в "Рог изобилия" и там увидели в кабинете Грэйба свою жену. Грэйб был мертв. Вы сразу сообразили, что вам лучше ретироваться, но потом поразмыслили и решили, что неплохо было бы запутать в это дело Сильвию, обвинив ее в убийстве, и тем самым убрать ее со своего пути. Вчера утром вы из газет узнали, что полиция нашла в столе у Грэйба семь с половиной тысяч, и вам тут же захотелось смухлевать. Вы решили, что ваша жена скорее всего уничтожила оригиналы расписок. А вы как раз собирались сделать заявление, что заставили Грэйба отдать расписки, а Сильвию застали у тела Грэйба. Так почему не объявить, что это вы уплатили семь с половиной тысяч за эти расписки? Подделать их для вас не составило никакого труда, так как образцы подписи Сильвии у вас есть. - Ей Богу, мне скучно, Мейсон, - демонстративно зевнул Оксман. - Я думаю, что человек с вашей репутацией должен быть умнее. - Когда вы увидели свою жену, - спокойно продолжал адвокат, - она склонилась над столом, на который упал труп Грэйба. Вашим первым побуждением было выйти из приемной, и вы удалились оттуда незамеченным. Позже, когда вы узнали, что миссис Оксман не стала сообщать об убийстве в полицию, а предпочла скрыться, оставив, правда, отпечатки пальцев на стекле стола, вам пришла в голову мысль обвинить жену в убийстве, заявить, что вы уплатили семь с половиной тысяч за расписки, вернуть вашим сообщникам две тысячи вместе с подложными расписками и таким образом ловко устроиться. Если даже Сильвия уничтожила настоящие расписки, она не осмелится в этом признаться. А если кто-то еще оплатил эти расписки и забрал их, то и тот человек будет молчать из страха, что окажется последним, кто видел Грэйба живым... - Бред, - прервал его Оксман. - Вы, наверное, курите марихуану? - А может быть, - таким же ровным голосом продолжал Мейсон, - вы заметили на столе расписки и решили, что она уничтожит их. Во всяком случае, вы всегда можете заявить, что подделка не ваша, а Грэйба, и что тот подло обманул вас, продав вам подложные расписки. - Мистер Мейсон, - сказал Оксман, - с меня довольно. Давайте покончим с этим, или же я позвоню в полицию. Мейсон стряхнул пепел с сигареты и заметил: - А вы знаете, Оксман, я ведь могу доказать все, что сказал. Вчера за вами весь день следил детектив. - Боже, неужели вы и в самом деле доверяете частным детективам? Они все никуда не годны, а большинство еще и продажно, - он рассмеялся. - Да я и сам знал, что за мной следят. Плевал я на это. К тому же, никто из вас не мог проследить за мной на корабле. Я специально устроил все так, чтобы тот, кто следил за мной, не смог попасть в один катер со мной. - На корабле был другой оперативник, и он видел, как вы прошли в кабинет. - Этот другой - Бэлграйд, следил вовсе не за мной, а за Сильвией, - снова рассмеялся Оксман. - И он не знает, куда я ходил. К тому же он продал вас газете... Боже, до чего же вы смешны, мистер Мейсон! Ладно, загляните ко мне когда-нибудь в другой раз, и я, пожалуй, поучу играть вас в покер, а то ваши потуги блефовать - просто детские шалости. - Когда вы вернулись на берег, мой человек проводил вас до отеля, - продолжал Мейсон. - Боже, неужели вы думаете, что сообщили мне новость? - Да, вы его и в самом деле заметили, потому так и оглядывались по сторонам на пороге отеля, зато вы не заметили второго, который поджидал вас в вестибюле, и сразу же стал наблюдать за вами. Улыбка не исчезла с лица Оксмана, но стала менее надменной. Он закурил сигарету, потом вынул из кармана часы и положил около себя. - Ну, вот что, Мейсон, - сказал он. - Я вам даю еще три минуты на пустые разговоры, а потом вызову гостиничную охрану и попрошу выкинуть вас вон. Или, еще лучше, задержать до прибытия полиции. - Как раз теперь мы подходим к самой интересной части событий, - не обратив на угрозу ни малейшего внимания, продолжал Мейсон. - В отеле вы приложили все усилия, чтобы привлечь к себе внимание администратора, а именно к тому факту, что вы кладете в сейф на хранение девять с половиной тысяч долларов. Я считаю, что это были те самые деньги, которые вы собрали для выкупа расписок. Когда вы поняли, что Грэйб мертв, то страшно испугались, что будете заподозрены в убийстве, потому-то вы так и стремились обеспечить себе своего рода алиби, которое подтвердило бы, что вы не совершили с Грэйбом никакой сделки до его убийства. Только позже, прочитав газеты, вы сообразили, что вам представился шанс заработать семь с половиной тысяч. - Вы - лжец, - сказал Оксман, все еще сохраняя внешнее спокойствие, - к тому же неумелый. - Я не лгу, я могу доказать все это с администратора вашего отеля, - сказал Мейсон. - Если не считать моих детективов. - Да, - проговорил Оксман, задумчиво изучая кончик своей сигареты, - вы, пожалуй, сможете доказать это. Только вы не учли, что вам придется доказать, что у меня было ровно девять с половиной тысяч долларов, когда я поднимался на борт корабля. Ведь на самом деле у меня было семнадцать тысяч долларов. После того, как я уплатил семь с половиной тысяч за эти расписки, у меня как раз осталось девять с половиной тысяч. Расписки достались мне, вопреки всем ожиданиям, меньше чем за половину приготовленной суммы. С минуту они молча курили. Постепенно улыбка на лице Оксмана превратилась в широкую ухмылку. Он с нескрываемым пренебрежением смотрел на Мейсона. Наконец адвокат затушил сигарету. - Вы, очевидно, не понимаете, что я имею в виду, мистер Оксман. Сейчас я уже не говорю о том, что собираюсь сообщить Суду. Речь идет о том, что я прямо отсюда поеду к Кастеру Сквирсу. Ведь это он финансировал вас. Вот я ему и расскажу, что мне известно. Когда он узнает, что вы пытались надуть его на семь с половиной тысяч долларов, ему это очень не понравится. А судя по тому, что я о нем слышал, с мистером Сквирсом шутки плохи... Что ж, назначенные три минуты прошли, звоните охране отеля. Оксман неподвижно сидел на постели, с ненавистью уставившись на Мейсона, улыбка сползла с его лица. - Хорошо, - сказал Мейсон. - В таком случае, я сам уйду. - Подождите, мистер Мейсон, давайте поговорим. - О чем? - удивленно спросил адвокат. - Все это сущая ерунда, но мне бы очень не хотелось, чтобы вы разговаривали с мистером Сквирсом. - Да? - Мне бы этого не хотелось, - пожал плечами Оксман. - Сквирс не может причинить мне никаких неприятностей, но одно время мы с ним были в дружеских отношениях, и я не хотел бы, чтобы из-за ваших глупостей между нами возникло недопонимание. Мейсон стоял теперь лицом к Оксману, широко расставив ноги и с презрением глядя на него. Вдруг он резким движением выхватил из кармана долговые расписки, разорвал их на кусочки и прошел в ванную. Вернувшись оттуда, он сказал: - Прекрасно, мистер Оксман. Будем считать, что ваши расписки настоящие. На лице Оксмана отразилось облегчение. - Это уже лучше, - сказал он. - Я знал, что вы человек разумный. Так чего же вы хотите? - Ничего. Вы, наверняка, прошли по коридору в кабинет Грэйба и там увидели Сильвию, склонившуюся над столом. И наверное, увидели настоящие расписки на столе. Во всяком случае никогда не осмелитесь утверждать этого вслух, потому что в таком случае, вся ваша история о том, что вы уплатили Грэйбу семь с половиной тысяч за эти расписки, летит к черту. - К чему вы клоните? - Все очень просто, - усмехнулся Мейсон. - Мне был нужен ответ на один важный вопрос, и я его получил. Теперь я точно знаю, что Кастер Сквирс и в самом деле дал вам только девять с половиной тысяч. Эту сумму он выдал, чтобы вы выкупили расписки. В вашем письменном заявлении вы объявили, что встретились с Грэйбом на корабле и выкупили у него эти расписки. Вы дали возможность газетчикам сфотографировать эти расписки, которые сейчас находятся в ваших руках. А вернулись вы с той же суммой денег, с которой отправились туда. Согласно вашим собственным заявлениям, вы были последним, кто видел Грэйба живым. Вы получили от него расписки на семь с половиной тысяч долларов и ничего не заплатили. И тут возникает вопрос: как же вы их получили? Ответ прост: вы поспорили с Грэйбом, выстрелили ему в голову и забрали эти расписки. На случай, если вас это заинтересует, мистер Оксман, то ваша жена предстанет перед Большим Жюри и без малейшего колебания признает эти расписки, как оригиналы - те самые, которые она выдала Грэйбу. Это обойдется ей в семь с половиной тысяч наличными, но ведь то, чтобы вас повесили, безусловно, стоит этой суммы. Мейсон подошел к двери и оттолкнул задвижку. На пороге он обернулся и бросил взгляд на Оксмана, у которого на лице застыл ужас. - О, Господи, Мейсон, вы не можете этого сделать... Сильвия так не поступит. Вы не станете... Мейсон вышел за дверь, потом приоткрыл ее и сказал: - Не думаю, чтобы я согласился играть с вами в покер. Потому что, если я выиграю ваш костюм, он мне все равно не пригодится. Ваши вещи чересчур тесны для настоящего мужчины. Прощайте! Захлопнув дверь, Мейсон прошел по коридору, спустился на два этажа и постучал в дверь номера Сильвии. - Миссис Оксман, - тихо сказал, - это я, Перри Мейсон. Она открыла дверь и уставилась на него встревоженным взглядом. - Можете больше не беспокоиться насчет вашего мужа, - сказал Мейсон, входя. - Он до смерти напуган. Думаю, сейчас он укладывает вещи, чтобы сбежать. - Что же вы с ним сделали? - Объяснил ему, что по его собственной теории, он последний, кто видел Грэйба в живых. Так что теперь он попался в собственные сети. Кстати, он ведь прячется в этом же отеле. - Что? - она вздрогнула. - Да, да, только наверху, в номере пятьсот девятнадцать... Вы уже останавливались здесь вместе? - Да мы раньше приезжали сюда, когда хотели скрыться от знакомых... Господи, мне самой надо было догадаться, что он тоже может приехать сюда... Надеюсь, вы не сказали ему, что я здесь? - Нет, конечно. Но, возможно, он видел вас в вестибюле? - Нет, не думаю. - Во всяком случае, сидите тихо. Пусть ваша дверь все время будет заперта, а если кто-то постучит, не открывайте, пока не выясните, кто это. - Я здесь не останусь, - сказала она, опускаясь на кровать, словно силы покинули ее. - И не думайте даже уезжать. Учтите, ведь вас разыскивают. И теперь вы не сможете зарегистрироваться неопознанной ни в одном отеле. Думаю, Фрэнк отсюда выедет не позже, чем через час. Она с минуту молча глядела на него, потом внезапно спросила: - Мистер Мейсон, почему вы все это для меня делаете? - Из чувства справедливости. К тому же, вы вроде как моя клиентка. - Вы уже раньше что-то подобное говорили. И я хотела бы знать, почему вы так считаете. - Убедившись, что он не собирается отвечать, она продолжила: - Теперь, мне кажется, я понимаю, почему вы так странно вели себя тогда в "Роге изобилия". Вы пытались раздобыть эти самые расписки... И... Бабушка Матильда наняла вас для этого? - С чего вы взяли? - Вы спрашиваете только для того, чтобы не ответить на мой вопрос. Но, мистер Мейсон, вот что я хочу сказать. Если бабушка отправилась на корабль, предполагая, что ее могут ждать там неприятности, то у нее непременно был с собой пистолет. Он у нее уже лет десять, и об этом известно множеству людей. Так что не удивляйтесь, если... - Что это за пистолет? - Не знаю... Возможно, автоматический. - Хорошо, я позабочусь об этом. Теперь вот что. Есть один шанс из тысячи, что кому-нибудь станет известно ваше местонахождение, но этот шанс существует. Так что, на всякий случай, никому не открывайте дверь, кроме меня. Если я вам вдруг понадоблюсь, то в самом крайнем случае можете позвонить мне по телефону восемьсот семьдесят шесть девяносто два. Там я скрываюсь. Но звоните только в самом крайнем случае. - Видя, что она потянулась за карандашом, он предупредил: - Запишите таким образом восемьдесят семь - У - шесть девять два, это будет выглядеть, как номер автомобиля. Она записала, подошла к нему и положила руки на его плечи. - Я никогда не смогу отблагодарить вас за все, что вы для меня сделали. - Лучше всего и не пытайтесь. - Скажите, могут Фрэнка осудить за убийство? - Очень похоже на то... если это и в самом деле не самоубийство... - Почему вы так думаете? - У меня есть свидетель, который считает, что Грэйб покончил собой. Она медленно покачала головой. - Нет. Грэйб никогда бы этого не сделал. - Но, может быть, полицию больше устроит самоубийство. Она медленно сказала: - Пожалуйста, не давайте в обиду бабушку Матильду. Она... Пусть они лучше считают виновным Фрэнка Оксмана. - Вам безразлично, что будет с Фрэнком? - Я ему ничем не обязана. К тому же, вы - адвокат бабушки Матильды и должны защищать ее интересы. - Не торопитесь, - сказал адвокат многозначительно. - Если я представляю невинного клиента, то я это всегда доказываю. Но если окажется, что я представляю виновного, который лжет мне, то это будет очень скверно... для клиента, естественно. Вот так я веду свои дела, миссис Оксман. - С этими словами он быстро вышел из номера. 14 Из автомата на ближайшей бензоколонке Мейсон позвонил Полу Дрейку. - Твои оперативники все еще следят за Фрэнком Оксманом? - Да. Почему ты спрашиваешь? - Мне кажется, он собирается сбежать. - Оксман не может этого сделать. Он... - Теперь он как раз не может не сделать этого, - прервал Мейсон. - Он попался и теперь не посмеет показаться на людях, пока не объяснится со Сквирсом. Так вот, мне необходимо будет знать, куда он направится. Но учти, что он будет очень стараться обмануть тех, кто пойдет за ним. Так что я хочу, чтобы ты для отвода глаз поставил к нему на след кого-нибудь не слишком ловкого, кого не трудно провести, а на самом деле поручи слежку опытным агентам. Понял? - Да. Послушай, Перри, у меня есть для тебя кое-что. Делла Стрит сообщила, что Матильда Бейсон звонила ей и хотела тебя видеть. Она на квартире у Деллы. Это очень важно. - Хорошо. Сейчас же еду туда. Еще что-нибудь есть? - Мне удалось раздобыть микрофотографии роковой пули. Она в точности совпадает с той пулей, которую Маннинг вынул из подпорки. Это значит, что Грэйб был убит из собственного пистолета, и похоже, что твои дела налаживаются, Перри. - Будем надеяться. Во всяком случае, у нас есть Фрэнк Оксман, который наделал много такого, что ему будет нелегко объяснить Большому Жюри. Если придется, мы сможем сделать из него козла отпущения. - Но на самом деле он ведь не виновен? - Не знаю. Во всяком случае, он сам поставил себя в такое положение, пытаясь прикарманить семь с половиной тысяч. - Послушай, хочу предупредить тебя, что около твоей конторы рыщут толпы людей в штатском. Будь осторожен. - Пустяки, - отмахнулся Мейсон. - До встречи, Пол. Повесив трубку, Мейсон поехал на квартиру Деллы Стрит. Пройдя в соседнюю квартиру, он принялся торопливо и неловко собирать свой чемодан. В дверь, соединяющую квартиры, постучали, он отодвинул задвижку и встретился с тревожными глазами Деллы и внимательными миссис Бейсон. - Все в порядке? - взволнованно спросила Делла. Мейсон кивнул. Миссис Бейсон крепко пожала ему руку. - Хочу поблагодарить вас, миссис Мейсон. Ни одному из моих знакомых адвокатов не удалось бы совершить то, что сделали вы. - Он сделал столько, сколько ни один клиент на свете не мог бы потребовать от него. И это всегда так, - с гордостью сказала Делла. Миссис Бейсон удобно устроилась в кресле. - Как вам удалось выбраться с корабля? - поинтересовался адвокат. - Ничего в этом трудного не было, - усмехнулась вдова. - Несколько членов команды спустили за борт веревочную лестницу, подогнали к ней катер и, по крайней мере, человек двенадцать из тех, кто был на борту, воспользовались такой возможностью удрать оттуда ценой двадцати долларов с носа. - Двенадцать человек? Она кивнула, достала свою кожаную сигарницу, вынула оттуда сигару и коробочку спичек с силуэтом "Рока изобилия" на этикетке. - По меньшей мере. По всей видимости там недурно устроились парочки, то-есть, женатые мужчины с чужими женами и наоборот. Ведь очень удобно пообедать, выпить и поразвлечься, не боясь встретить знакомых. Мейсон предупредительно щелкнул зажигалкой и она закурила сигару. - А что с вашим пальто? - Свое я выкинула за борт в надежде, что оно утонет, но оно обмоталось вокруг якорной цепи. Вот это меня и подвело, иначе полицейские никогда бы не узнали, что я находилась на корабле. А это была замечательная идея - с веревочной лестницей. В жизни так не хохотала, когда эти испуганные любители развлечений ползли вниз по веревочной лестнице. Команда тоже потешалась. - Значит, вы благополучно добрались до берега? - Естественно. Сначала матросы погребли немного, а уж потом включили мотор. Я решила, что исчезнуть таким образом намного разумнее, чем надеяться всучить полиции чужое имя и адрес. Ну, а потом я уж постаралась держаться в тени. А теперь я хочу видеть Сильвию. Вы, конечно, знаете, где она? - Сейчас вам очень опасно встречаться, - сказал Мейсон. - Вас обоих разыскивают, ваши описания внешности имеется у каждого полицейского и... Резкий звонок телефона заставил замолчать Мейсона на полуслове. Делла взяла трубку. - Алло... Как передать ему, кто его спрашивает? Хорошо, не вешайте трубку. Она протянула трубку Мейсону и кивнула. Адвокат с трудом узнал голос Сильвии, в котором звучало отчаяние и ужас: - Мистер Мейсон, случилось нечто ужасное! - Успокойтесь и расскажите, в чем дело. - Я лежала в кровати, читала и вдруг что-то упало на пол из вентиляционного отверстия. Это... это автоматический пистолет... вроде бы тридцать восьмого калибра. - Вы его подняли? - Да. Я очень испугалась. Сейчас он лежит на туалетном столике... - Будьте готовы к визиту полиции. Она появится через несколько минут. Никаких заявлений кому бы то ни было. - Кто-то стучится в дверь! - Повесьте трубку! - приказал Мейсон и сам положил трубку на рычаг. - Кто-то подбросил в комнату Сильвии пистолет. Полиция у дверей ее номера. Она со страху позвонила сюда. Этот вызов, конечно, тут же стал известен полиции. Так что и здесь они появятся очень скоро. Мы уходим. Он стал торопливо швырять вещи в чемодан. Подошедшая к адвокату миссис Бейсон подхватывала их и укладывала с завидной сноровкой. - Оставь чемодан, шеф, - сказала Делла, - ты не успеешь. - Да разве ты не понимаешь, что если они найдут в этой комнате чемодан, ты окажешься повинна в укрывательстве, обмане правосудия и еще черт знает в чем. Тут стало слишком горячо - уже не угли под ногами, а полыхающее пламя... Громкий стук в дверь квартиры Деллы оборвал его речь. Адвокат и секретарша растерянно уставились друг на друга. Миссис Бейсон спокойно заканчивала упаковку чемодана. Стук повторился. - Откройте, именем закона. У нас ордер на обыск! - Ничего, - сказала Делла шепотом. - Я выйду туда и разрешу им обыскать мою квартиру. Вы с миссис Бейсон оставайтесь здесь. Запри эту дверь... - Нет, - сказал Мейсон. - Они все равно будут здесь рыскать, пока не найдут меня. Есть только один способ оградить тебя. Пойдем. - Им обязательно знать, что я тоже здесь? - спокойно спросила миссис Бейсон. - Нет, не обязательно. Но думаю, что они все равно узнают это. В дверь забарабанили с новой силой. - Вам нужно запереть эту дверь отсюда, иначе им не объяснишь, почему она открыта, - сказал Мейсон. Миссис Бейсон подтолкнула их к порогу. - Отправляйтесь. Я запру дверь. Мейсон подхватил чемодан, вошел в квартиру Деллы, перебросил плащ через спинку стула, нахлобучил на голову шляпу и крикнул: - Минутку, господа, не шумите так сильно. - Затем он открыл дверь и поклонился трем мужчинам. - Вот неожиданное удовольствие. - Вы - Перри Мейсон? - спросил один из мужчин. - Да. - Вот повестка о том, что вы должны предстать перед Большим Жюри в качестве свидетеля, - сказал мужчина, протягивая Мейсону продолговатый листок, - и еще я должен объявить вам, что вы арестованы. - На каком основании? - По обвинению в злостном укрывательстве преступника и соучастии в убийстве. Все трое вошли в квартиру. Делла Стрит стояла у окна. В ее глазах была тревога. - Мисс Стрит? - спросил один из полицейских. - Здравствуйте. Вы знали, что Мейсон скрывается от правосудия, когда принимали его? Вы... - Вы несете полную чушь, она вовсе не покрывала меня. Я собирался улететь из города и заглянул к ней, чтобы отдать последние распоряжения. - Не компостируйте мне мозги, - фыркнул мужчина. - Следите за выражениями! - воскликнул адвокат. - Вот доказательства моих слов. - Мейсон указал на чемодан и плащ. - Посмотри вещи в чемодане, Билл, - распорядился мужчина. Двое полицейских поставили чемодан на стол, открыли и бегло осмотрели содержимое. - Все в порядке. Здесь и в самом деле все вещи. - Он начал их упаковывать, когда мы постучали в дверь, - раздраженно сказал старший, тот кто задавал вопросы. - Не слишком ли тщательно упаковано за каких-то пять секунд? - ухмыльнулся Мейсон. - Действительно, все упаковано очень аккуратно, - подтвердил один из полицейских. - Хорошо, оставим это. А как насчет того, что вы снимаете соседнюю комнату, мистер Мейсон. Или я не прав? - Подожди, Делла, - сказал Мейсон, увидев, как приподнялись ее брови. - Так я прав или нет? - спросил старший из полицейских. - Предположим, правы... Старший кивнул своим помощникам на дверь. - Если дверь заперта, взломайте ее. - Ордер на обыск у вас есть? - спросил Мейсон. Полицейские не обратили на его слова никакого внимания. Они навалились на дверь, задвижка вылетела из гнезда и дверь распахнулась. Миссис Бейсон лежала на кровати, дымя сигарой. Рядом в кресле была аккуратно сложена ее одежда. Увидев полицейских, она спокойно спросила: - Почему, черт возьми, вы не постучали? Офицеры в изумлении отступили. Старший из них подошел к кровати и сказал: - Прошу прощения. У нас есть ордер на обыск этого помещения. Мы имеем есть все основания считать, что оно снято в целях укрывательства Перри Мейсона. Миссис Бейсон выпустила к потолку клуб густого дыма. - У вас для этого нет никаких оснований. Это моя квартира. Мистер Мейсон - мой адвокат. Я хотела находиться поближе к его секретарше, и он снял для меня эту квартиру. Мне здесь удобно. И хотя я лишена ложной скромности, но терпеть не могу, когда мне мешают выкурить утреннюю сигару. С минуту полицейский колебался, потом все же приказал: - Осмотрите-ка все, ребята. - На случай, если вам неизвестно, предупреждаю, что это - вопиющее нарушение закона, - сказала миссис Бейсон, плотнее заворачиваясь в простыню. Полицейские торопливо осмотрели квартиру. - Значит, - сказал старший с подозрением в голосе, - вы уже вставали и завтракали? Миссис Бейсон пожала плечами. - Я не расслышала как вас зовут: доктор Ватсон или, может быть, сам Холмс? Один из полицейских громко хмыкнул. - Где ваши вещи? - Я их еще не привезла. - И вы обычно зажариваете тосты до угольного состояния, забываете в духовке ветчину и варите яйца, пока они не потрескаются и не окаменеют? - Всем моим мужьям не нравилось, как я готовлю, - вздохнула миссис Бейсон, внимательно посмотрела на тлеющий кончик сигары и добавила с улыбкой: - Правда, против всего остального возражений у них не имелось, молодой человек. С минуту полицейский молча смотрел на нее в немом удивлении, а потом, словно решившись, сказал: - Вставайте и одевайтесь. Мы вас доставим на допрос к окружному прокурору. И вас тоже, мисс Стрит. Билл, позвони в прокуратуру, скажи, что мы выезжаем. 15 Бэзил Уилсон, заместитель окружного прокурора, вошел в кабинет и кивком приветствовал собравшихся. Два судебных исполнителя стояли у дверей. Уилсон был человеком лет пятидесяти, с седыми усами, голос у него оказался приятного низкого тембра. - Посмотрим, все ли собрались, - сказал он. - Сильвия Оксман, Матильда Бейсон, Фрэнк Оксман, Чарльз Дункан, Перри Мейсон, Делла Стрит, Пол Дрейк, Дик Перкинс, Артур Маннинг, Джордж Бэлграйд. - Фрэнка Оксмана здесь нет, - сказал один из исполнителей. - Его нет в отеле, вероятно, ускользнул через заднюю дверь. Портье клянется, что не видел его. Но мы надеемся задержать его с минуты на минуту, - особой уверенности в его голосе не было. - Но он нам необходим, - раздраженно сказал заместитель окружного прокурора. - Он - важный свидетель. Мы можем начать слушание без него, но его показания совершенно необходимы. Найдите его! Пока что нам придется воспользоваться его письменным заявлением. Но тем не менее, ищите. Для него же хуже, что он исчез после того, как ему была вручена повестка о вызове в Суд. Мейсон бросил украдкой взгляд на Дрейка, и тот многозначительно прикрыл один глаз, незаметно кивнул головой. - Господа, я хочу, чтобы вы отдали себе отчет, в каком оказались положении, - сказал Бэзил Уилсон. - Всем вам вручены повестки и вам придется давать показания Большому Жюри. Каждого из вас приведут к присяге. Я для того и собрал вас здесь, чтобы сказать, что не буду слишком суров к тем, кто по неведению последовал совету мистера Мейсона. Но сейчас вы должны честно и откровенно изложить все, что известно по делу об убийстве Сэмуэля Грэйба. - Поскольку мне отводится роль главного злодея, - весело сказал Мейсон, - то я хотел бы сказать несколько слов свою защиту. - Ваше заявление меня не особенно интересует, мистер Мейсон, - поспешно сказал заместитель окружного прокурора. - Что вы сделали лично - мне известно. Вы поставили себя в положение укрывателя преступника и скрылись от правосудия сами. - Но ведь никого нельзя обвинить в укрывательстве преступника, если последний никакого преступления не совершал, - сказал Мейсон. Уилсон крепко сжал губы под седыми усами. - Если вы надеетесь найти лазейку для Сильвии Оксман то, очевидно, ваши прошлые удачи, в основном чисто случайные, просто ударили вам в голову. - Тот пистолет, - спокойно сказал Мейсон, - который полиция нашла в комнате Сильвии, был ей подброшен кем-то, кто знал, что она в этом отеле. Он и бросил оружие в вентиляционное отверстие. Найдите того, кто это сделал, и вы найдете убийцу. - Это мы уже слышали, - возразил Уилсон, - конечно, все это вы можете рассказывать присяжным, но не думаю, чтобы хоть самый сентиментальный из них поверил в подобную сказку. - Хорошо. Мистер Маннинг, расскажите всем, что знаете. - Мистер Грэйб покончил с собой, - глубоко вздохнув ответил Артур Маннинг. - Что? - воскликнул Бэзил Уилсон. - Покончил с собой, - четко проговорил Маннинг. - Это невозможно. - Продолжайте, мистер Маннинг, и расскажите господину заместителю прокурора все, что говорили мне. - Все случилось так: Сэмуэль Грэйб хранил в левом ящике стола автоматический пистолет. Он бы левша. Как мне кажется, он стал запускать руку в общую кассу. Когда он узнал, что мистер Дункан собирается расторгнуть партнерство, он испугался, что при проверке книг все раскроется, и покончил с собой. Дело в том, что Дункан и Грэйб в свое время заключили договор - если кто-то из них покончил бы жизнь самоубийством, другой не получил бы ни цента страховки, если бы он умер своей смертью, то была бы выплачена страховка в двадцать тысяч, а если бы его убили, то - сорок тысяч долларов. Вот почему, когда Чарли Дункан обнаружил труп Грэйба, покончившего с собой, он тут же сообразил, что такая смерть лишает его сорока тысяч. Поэтому он постарался удалить из приемной судебного исполнителя и Мейсона, подобрал под столом упавший туда пистолет Грэйба и выбросил его за борт. Федеральный... Бэзил Уилсон, нахмурясь, смотрел на Маннинга. - Вы отдаете себе отчет в том, что говорите? - спросил наконец заместитель окружного прокурора. - Конечно. - У вас есть доказательства или это просто предположения? - Да, и вы сами сможете проверить - Грэйб был убит из собственного пистолета. Дункан позаботился о том, чтобы остаться одному. - Вовсе нет, - взорвался Чарльз Дункан. - Мейсон, вам придется подтвердить, что я нажал кнопку сигнализации еще до того, как вы вышли из кабинета, ведь так? - Так, - подтвердил Мейсон. - А сколько времени прошло между тем, как зажегся сигнал, и тем, как вы появились в кабинете, Маннинг? - продолжал Дункан. - Ну не знаю... - Но ведь не больше пяти-шести секунд, не так ли? - Я не могу точно сказать о времени, зато могу доказать, что мистер Грэйб убит из его собственного пистолета. - Как? - спросил Дункан. - Помните, как вы однажды соревновались с Грэйбом, кто лучше стреляет? Так вот, тогда одна из пуль попала в подпорку склада под казино. Я выковырял ее оттуда, и она в точности соответствует той пуле, которой был застрелен Грэйб. - А если даже и так? - спросил Дункан. - Это ведь ровно ничего не доказывает. А насчет страховки вы вообще ошибаетесь. Никакой страховки не было. - Как не было? - удивился Маннинг. - Я сам присутствовал при том, как вы подписывали бумаги. Может, вы забыли, но... - Нет, я помню это, Артур, - перебил его Дункан. - Но только Сэмми не успел оформить необходимые документы у врача, так что полисов мы так я не получили. По лицу Маннинга было видно, что он ошеломлен. - То есть, вы хотите сказать, что страхование не состоялось? - с трудом выговорил он. - Совершенно верно, - подтвердил Дункан. - Потому для меня было абсолютно безразлично, сам ли Сэмми застрелился или его убили. Заместитель окружного прокурора с торжеством посмотрел на Мейсона. - В таком случае, ваши показания, мистер Маннинг, теряют свою силу. Я согласен с тем, что Грэйб был убит из своего пистолета. Наши эксперты по баллистике установили, что именно тот пистолет, который найден у Сильвии Оксман, был оружием убийства. Если вы хотите доказать, что это пистолет Грэйба, тем лучше. Потому что таким образом еще проще объяснить появление отпечатков пальцев Сильвии Оксман на стекле стола Грэйба. Она оперлась на него, когда выхватила из стола пистолет. - А как насчет Фрэнка Оксмана? - спросил Мейсон. - Почему он исчез? - Возможно, он просто не хочет огласки. Во всяком случае, показания мистера Оксмана в точности согласуются с показаниями мистера Бэлграйда. Бэлграйд кивнул, откашлялся и торжественно сказал: - Я следил за Сильвией Оксман. Видел, как она вошла в приемную. Когда она еще там находилась, по коридору прошел Фрэнк Оксман и почти сразу же вышел обратно, через семь-восемь секунд. После его ухода туда вошел мистер Мейсон. Потом вышла Сильвия Оксман и стала ходить по игровому залу. Затем пришли Чарльз Дункан и мистер Перкинс. Потом Перкинс и Мейсон вышли из коридора, еще через минуту появился мистер Дункан, а Сильвия Оксман вышла на палубу. Я пошел за ней на палубу и увидел, как... - Извините, - перебил его Дункан, - значит, вы заметили, что я вышел из приемной через несколько секунд после Мейсона и Перкинса? - Да. - В таком случае, - обратился Дункан к заместителю прокурора, - мои показания подтверждаются... - Нет, не подтверждаются! - вмешался Мейсон. - На то, чтобы подобрать пистолет и выбросить в иллюминатор, хватило бы и трех секунд. - Поскольку это дело ведет наше учреждение, - сказал Бэзил Уилсон, - то могу заверить вас, Дункан, что мы не считаем вас виновным. Все факты свидетельствуют против Сильвин Оксман. Вы хотите сделать какое-нибудь заявление, миссис Оксман? - Нет, - сказал Мейсон, - не хочет. Уилсон нахмурился. - Должен ли я вас понимать, что вы, как адвокат, советуете ей не делать заявления? - Вот именно. - Большое Жюри обратит это против вас, - предупредил Уилсон. - Ладно, - кивнул Мейсон, - вы понимаете, она просто не может сделать заявление, не вмешивая меня в это дело. Заместитель окружного прокурора перебрал на столе бумаги и сказал: - Что ж, в таком случае, пройдем в зал заседания Большого жюри... Что вы сказали, мистер Мейсон? - Сказал, что она не может сделать заявления, не затрагивая меня. - Это понял, но если бы вы потрудились объяснить подробнее, я был бы вам весьма обязан. - Миссис Оксман отправилась в "Рог изобилия", чтобы повидаться с Сэмом Грэйбом, - начал Мейсон. - Она нашла дверь кабинета открытой. Толкнув ее, миссис Оксман увидела, что Сэм Грэйб мертв. Он сидел точно в том же положении, в котором нашла его полиция, а перед ним на столе лежали ее долговые расписки на сумму в семь с половиной тысяч долларов. И тут ее спугнул звуковой сигнал, который указывал на то, что кто-то идет по коридору. Она испугалась и, не зная, как ей лучше поступить, выбежала в приемную, уселась в кресло и притворилась, что читает журнал. Несколько мгновений спустя в приемную вошел я и увидел миссис Оксман. Я что-то сказал ей, потом заметил, что дверь приоткрыта, толкнул ее и... - Подождите минуточку, - перебил его заместитель прокурора, - я должен зафиксировать это ваше признание. - Он кивнул стенографистке. - Признание? - удивился Мейсон. - Продолжайте, продолжайте, - сказал Бэзил Уилсон, - мы не станем придираться к словам. Вы ведь уже признали, что толкнули дверь, признали и то, что Сильвия Оксман, когда вы пришли, была в приемной, и до этого в кабинете Грэйба. Вы, господа, - обратился заместитель прокурора к судебным исполнителям, - слышали это? Исполнители закивали головами. Уилсон обвел всех присутствующих взглядом, и они тоже молча кивнули в знак согласия. - Так и отметим в протоколе, - сказал заместитель прокурора стенографистке, - все присутствующие в комнате ответили утвердительно. - Добавите, что и я тоже кивнул, - сказал Мейсон с улыбкой, как видно, наслаждаясь происходящим. - Так вот, как я уже сказал, я вошел в кабинет и нашел там тело Грэйба. Сильвия Оксман в это мгновение направилась к выходу из приемной. Я схватил ее и спросил, что она тут делает, и она призналась, что была в кабинете. Тогда я велел ей уйти. После этого я открыл ящик стола Грэйба, положил туда семь с половиной тысяч долларов - истинную стоимость расписок Сильвии Оксман, взял со стола расписки, щелкнул зажигалкой и сжег их. - Что вы сделали? - спросил заместитель прокурора, широко раскрыв глаза. - Сжег долговые расписки. - Да разве вы не понимали, что, делая это, совершаете преступление? - Какое? - Вы уничтожили вещественные доказательства. Эти расписки могли послужить мотивом для убийства. - Неужели? В первый раз такое слышу. Лично я не считаю их никакими вещественными доказательствами. И поэтому я не повинен ни в чем подобном. Кроме того, я заплатил за них, а не просто забрал. - Подождите, - нахмурясь сказал Уилсон, - это расходится с показаниями мистера Оксмана. - Верно, - согласился Мейсон. - Боюсь, однако, Большое Жюри посчитается скорее с показаниями Фрэнка Оксмана, чем с вашими. - Что ж, это дело Большого Жюри. Хотя, как мне кажется, Суд все-таки предпочтет мои показания под присягой. Впрочем, мистер Оксман может сам выступить перед Большим Жюри и подтвердить свои показания. - Не желаю спорить с вами по этому поводу, - нахмурился заместитель окружного прокурора. - Что вы можете еще заявить? - Сразу же после того, как я сжег расписки, раздался сигнал, что кто-то идет по коридору. Я прошел обратно в приемную и захлопнул за собой дверь как раз в тот момент, когда появились Дункан и Перкинс. Мне кажется, что все происшедшее далее мистер Дункан изложил совершенно правильно. Ах, да, он забыл одну небольшую деталь. Вы помните, мистер Перкинс, что Дункан сразу же подошел к подсобному помещению, заявив, что хочет открыть его. Схватился за ручку и хотел повернуть рычажок, которым набиралась комбинация цифр. И тут вы посоветовали ему не открывать это помещение. - Верно, - сказал Перкинс. - Это правда? - спросил Мейсон у Дункана. Дункан пожевал незажженную сигарету, потом неохотно кивнул. Мейсон усмехнулся и сказал заместителю окружного прокурора: - Вот вам и разгадка убийства. - Что вы имеете в виду? - Неужели я должен вам все разжевывать? Неужели вы еще не поняли? Бэзил Уилсон вспыхнул и с достоинством сказал: - Я вижу, мистер Мейсон, что согласно вашему собственному признанию, вы поставили себя в положение соучастника преступления. Вы помогли Сильвии Оксман скрыться. Вы нарушили свой долг адвоката и слуги закона. Мейсон достал сигарету, понюхал ее и снова усмехнулся. - Где же все-таки был все это время мистер Маннинг? - Вам это известно, - сказал Дункан, - в зале. Как только я нажал кнопку сигнала, он пришел в кабинет и стал охранять его. Разве не так, Артур? - Так, - сказал Маннинг, - хотя и прошло несколько секунд, прежде чем я дошел до кабинета. Мейсон подавил смешок. Заместитель прокурора кисло заметил: - По-моему, нет повода для смеха. - Вы видели, как Дункан набирал комбинацию на диске двери подсобного помещения? - спросил Мейсон у Перкинса. - Да. - И он набирал комбинацию простыми поворотами диска, даже не глядя на циферблат, не так ли? - Не могу сказать точно. Помню только, что он сказал, что хочет открыть эту дверь. - Все так и было. Но только он вовсе не открывал ее, а наоборот, закрывал, вот и все. - Да вы спятили! - крикнул Дункан. - Зачем бы мне это понадобилось? - Затем, что ваш сообщник, Артур Маннинг, застрелил Грэйба. И тут его врасплох застала Сильвия Оксман. Ему некуда было от нее спрятаться, кроме как в подсобном помещении в кабинете. Вы договорились между собой насчет этого убийства. Грэйб начал было уже следить за вами. Вы подготовили себе самое тщательное алиби, отправились в Лос-Анджелес, чтобы начать дело о расторжении партнерства. Вы знали, что Грэйб непременно вызовет к себе Маннинга за чем-нибудь и тот должен был выхватить из ящика пистолет, застрелить Грэйба, оставить пистолет таким образом, чтобы это выглядело как самоубийство, потом выскользнуть из кабинета и захлопнуть за собой дверь. Грэйб вызвал Маннинга, тот, не возбудив никаких подозрения Грэйба подошел к столу, выхватил из ящика пистолет и выстрелил в Грэйба как раз в ту минуту, когда затарахтел мотор очередного катера. Но это же самое тарахтение заглушило и звук сигнала, возвещавшего, что по коридору идет Сильвия Оксман. И прежде, чем Маннинг успел опомниться, за дверью кабинета послышался голос Сильвии: "Есть здесь кто-нибудь?" Ему оставался единственный выход, которым он и воспользовался. Проскользнув в подсобное помещение, он притаился там, но запереть изнутри дверь за собой не мог. Разумеется, когда вы, мистер Дункан, поднялись на борт, то сразу увидели, что в зале Маннинга нет. Найдя в кабине труп Грэйба, вы сразу же стали искать пистолет, высказав предположение, что это самоубийство. Когда вы его не нашли, то поняли, что что-то неладно. Очевидно, Маннинг просто не успел подбросить пистолет. Ему помешали, и вы сообразили, что он наверняка спрятался в подсобном помещении. Испугавшись, что мы с Перкинсом можем открыть это помещение, вы притворились, что отпираете дверь, а на самом деле заперли ее. Перкинс даже невольно подыграл вам, предложив не открывать ее. В противном случае, вы притворились бы что забыли комбинацию. Затем вы поспешили избавиться от нас, а как только остались одни, выпустили Маннинга из подсобного помещения. Вы сразу поняли, где уязвимое место в вашем плане. Вы боялись, что откроется ваш союз с Маннингом, и потому договорились с ним, чтобы он вас обвинил, что вы возились у кресла, в котором я сидел. Тем самым устранялась возможность того, что вас посчитают сообщником Маннинга, а заодно подтвердилось, что вы находились все время в приемной, а не у двери подсобного помещения. Когда же позднее Маннинг сообщил вам, что его нанял Пол Дрейк, вы сразу же изобрели эту историю о соревновании в стрельбе, которая должна была послужить хорошим подкреплением в версии о самоубийстве. Пули, которые Маннинг выковырял из подпорки, были выпущены туда сегодня утром. Но пока вы всем этим занимались, вам пришла в голову отличная мысль, что гораздо лучше все взвалить на Сильвию Оксман. Так что вы позволили Маннингу выдвинуть свою версию о самоубийстве, а сами все время были готовы взвалить ответственность на миссис Оксман. - Вот уж поистине, самое нелепое нагромождение вымыслов, какое я только слышал... - засмеялся Дункан. - Всегда знал, мистер Мейсон, что вы