дела и решил избавиться от
своего револьвера.  Он  остановился  недалеко  от  ларька,  торгующего
булочками с горячими сосисками,  который  он  очень  точно  описал,  и
выбросил револьвер через забор, проходящий рядом с автострадой.  Затем
они поехали в  город.  Далее  следует  часть,  в  которую  мне  трудно
поверить. Андерс заявляет, что...
   - Вы что, собираетесь пересказать ему все факты, которые  только  у
нас имеются? - прервал сержант Холкомб.
   - Конечно, - ответил Рунцифер.
   В  тоне  заместителя  окружного  прокурора   отражалось   упрямство
человека,  живущего  в  мире  книг,  получившего  свои  знания  не  на
практике, а в аудитории, который смотрит на происходящее вокруг него с
научной точки зрения.
   - Давайте, показывайте ему все козыри, перед тем,  как  он  пойдет,
чтобы он точно знал, что чем крыть, - съязвил сержант Холкомб.
   - Я думаю, что это единственный этичный  подход  к  делу,  господин
сержант, - холодно заявил Рунцифер. - Ваши методы закончились  спором,
в  результате  которого  мы   не   получили   никакой   дополнительной
информации, и для меня лично он был очень неприятен.
   - Идиот, - пробормотал Холкомб себе под нос.
   - Итак, вы говорили?.. - обратился Мейсон к  заместителю  окружного
прокурора.
   - Так, на чем я остановился? - нахмурился Рунцифер.  -  О,  да,  на
том, как Андерс вернулся в город. Он сказал, что пролистал  телефонный
справочник, чтобы выяснить, есть ли у вас домашний телефон. Он увидел,
что против названия вашей конторы значатся  два  номера:  для  звонков
днем и для звонков после официального времени закрытия. Он позвонил по
второму номеру. Ответила ваша секретарша,  мисс  Стрит.  Он  попытался
объяснить ей, что произошло, а она  велела  ему  вместе  с  мисс  Фарр
немедленно ехать к ней на квартиру.
   Рунцифер скрестил пальцы рук и  уставился  на  них.  Очевидно,  его
больше волновало, не упустил  ли  он  в  своем  рассказе  какой-нибудь
важной детали, чем реакция Мейсона.
   Сержант Холкомб продолжал стоять и гневно  смотрел  на  заместителя
окружного прокурора. Наверняка ему страшно хотелось взять дело в  свои
руки.  Его  сдерживал  только  приказ  действовать  под   руководством
Рунцифера.
   - И вот теперь мы подошли к той части показаний Андерса, в  которую
мне трудно поверить, - продолжал Рунцифер спокойным тоном. - Я  просто
не могу объяснить ваши действия, мистер Мейсон. Однако  я  для  начала
перескажу то, что утверждает Андерс. Мисс Стрит позвонила  вам,  и  вы
приехали к ней на квартиру. Вы посоветовали  мистеру  Андерсу  и  мисс
Фарр воздержаться  от  сообщения  властям  о  происшедшем  и  вы  сами
отправились вместе с мисс Фарр в гавань, где у  причала  стояла  яхта,
чтобы попытаться каким-то образом  не  впутывать  мисс  Фарр  в  дело.
Андерс клянется, что "Пеннвент" стояла у причала, когда он  уезжал  из
яхт-клуба.  Насколько  вам  известно,  яхту  в  дальнейшем  обнаружили
недалеко от Сан-Диего, движущуюся по курсу к берегам  Мексики,  скорее
всего, в Энсенаду. Труп Пенна Вентворта нашли полностью одетым. Тем не
менее, Андерс утверждает, что мисс Фарр  настаивала  на  том,  что  во
время борьбы с ней на нем  было  только  нижнее  белье.  Итак,  мистер
Мейсон...  Ой,  да,  я  забыл  еще  об   одном   факте.   Полицейские,
естественно, захотели проверит рассказ Андерса. Они отправились  туда,
где, по утверждению Андерса, он выбросил револьвер. Он поехал вместе с
ними и точно указал место. Вы помните, мистер Мейсон, что вчера  ночью
была гроза. Полицейские с  удивлением  обнаружили,  что  кто-то  очень
тщательно обыскал участок, где Андерс выбросил револьвер.  Следы  были
отчетливо видны на мягком грунте и  практически  покрывали  все  поле.
Полицейские сделали гипсовые слепки со следов. Ваши ботинки  оставляют
абсолютно  идентичные  отпечатки.  Из  всего   этого   можно   сделать
единственный логический вывод: вы, мистер Мейсон, поехали в  яхт-клуб,
вы, мисс Фарр и, возможно, ваша секретарша  мисс  Стрит  поднялись  на
борт  "Пеннвента",  обнаружили  труп  Пенна  Вентворта  и   попытались
предпринять шаги, чтобы не впутывать мисс Фарр  в  это  дело  или,  по
крайней мере, защитить ее доброе имя, если оно все-таки будет впутано.
Вы  одели  труп  Вентворта,  завели  мотор,  вывели  яхту  из  гавани,
поставили на автопилот, определив курс на Энсенаду, а  потом  покинули
яхту.
   - Очень интересно, - сухо заметил Мейсон.  -  А  каким  образом  мы
покинули яхту?
   - Возможно, рядом шла вторая лодка.
   - А затем?
   - Затем вы вернулись, чтобы найти револьвер, нашли и взяли его.
   - Вы основываете ваши заключения на рассказе Андерса?
   - На его признании.
   - В чем он признался?
   - В том, что вооруженным  находился  на  борту  яхты  совсем  не  с
благими намерениями.
   - Это нельзя считать преступлением, -  заметил  Мейсон.  -  Что  он
сделал?
   - Как он утверждает, ничего.
   - А против меня у вас есть только то, в соответствии  с  заявлением
Андерса, я отправился в яхт-клуб вместе с мисс Фарр, а он предположил,
что я сделал то-то и то-то, не так ли?
   - Его предположения вполне разумны.
   - Мне очень жаль, но я ничем вам помочь не могу. Я не поднимался на
борт "Пеннвента". Я не одевал  никаких  трупов.  Я  не  имею  к  этому
абсолютно никакого отношения. Я не знаю, кто сделал  все  то,  что  вы
описали.
   - Вы знаете, мистер Мейсон, что труп Пенна Вентворта  находился  на
борту яхты?
   - Нет.
   - Нет? Но Андерс утверждает, что мисс Фарр сообщила вам об этом.
   - Мои разговоры с моей клиенткой конфиденциальны, - ответил Мейсон.
- Я не имею права повторять  сделанные  ею  мне  заявления  и  советы,
которые я дал ей. Поэтому этот вопрос снимается. Вы  не  имеете  права
спрашивать меня о разговорах с клиентами - как здесь, в моем кабинете,
так и перед Большим Жюри и в зале суда.
   - В общем и целом,  вы  правы,  -  согласился  Рунцифер.  -  Однако
существуют   исключения,   касающиеся   конфиденциальных    сообщений,
сделанных адвокату.
   - Да, но я буду руководствоваться основными положениями  закона,  -
заявил Мейсон. - Вы, конечно, можете руководствоваться исключениями. Я
утверждаю, что вы не имеете  права  задавать  мне  вопросы  касательно
советов, которые я даю своим клиентам.  Теперь  об  остальном.  Андерс
утверждает,  что  я  отправился  в  яхт-клуб,  и  думает,  что  я  там
производил определенные действия?
   - Его выводы очень логичны, - настаивал Рунцифер.
   - Простите, но я с вами не согласен, - возразил Мейсон.
   - Вы можете предоставить какие-то объяснения?
   - Нет.
   - Тогда я по-другому сформулирую  вопрос.  Мистер  Мейсон,  что  из
заявления Андерса кажется вам нелогичным?
   - Представлять аргументы по  этому  вопросу  я  буду  только  перед
присяжными.
   - Но, послушайте, мистер Мейсон, вы ходили по тому  полю  и  искали
револьвер!
   - Ну и что из того?
   - У вас не было на это права. Вам следовало сообщить в  полицию  об
имеющем место преступлении.
   - А откуда я знал, что совершено преступление?
   - Вам сказали о том, что был произведен выстрел.
   - Разрешите мне задать  вам  вопрос,  мистер  Рунцифер.  Почему  вы
отправились искать этот револьвер?
   - Мы хотели проверить рассказ Андерса.
   - Другими словами, вы не были полностью уверены в его правдивости?
   - Ну, он звучало несколько необычно. Мы понимали, что не исключено,
что Андерс что-то скрывает.
   -  Ясно.  Предположим,  я  тоже  решил,  что  его  рассказ  следует
поставить под сомнение, и попытался найти подтверждение его слов?
   - Револьвер - вот полное подтверждение.
   - Какой револьвер?
   - Который был там.
   - Почему вы так уверены, что на поле был револьвер? -  не  отступал
адвокат.
   - Мистер Мейсон, я пришел сюда совсем не за тем,  чтобы  спорить  с
вами, - несколько раздраженно сказал Рунцифер. - Вы прекрасно  знаете,
что револьвер там был.
   - Вы искали револьвер сегодня утром?
   - Да.
   - Почему?
   - Мы хотели проверить заявление Андерса, как я вам уже говорил.
   - Другими словами, вы отправились туда, потому что не были уверены,
что револьвер  там.  У  меня,  несомненно,  должна  иметься  такая  же
привилегия.
   -  Я  не  считаю  ваш  ответ  справедливым,  мистер  Мейсон.  Поиск
револьвера - долг полицейских. Они должны были найти его и  сохранить,
как одну из улик.
   - До сих пор вы говорили  только  об  Андерсе.  Почему  бы  вам  не
пересказать мне версию Мэй Фарр, моей клиентки?
   - К сожалению, мисс Фарр отказывается делать какие-либо  заявления.
Я считаю, что это противоречит ее интересам, - сказал Рунцифер.
   - Вы сообщили ей о заявлении Андерса?
   - Естественно, мы...
   - Ради Бога, - взорвался сержант Холкомб. - Мы пришли  сюда,  чтобы
получить информацию, а не  для  того,  чтобы  подать  все  Мейсону  на
блюдечке с золотой каемочкой.
   - Замолчите, сержант, - приказал Рунцифер.
   Сержант Холкомб в негодовании сделал  два  шага  по  направлению  к
выходу,  затем  взял  себя  в  руки  и  остался  на  месте.  Его  лицо
побагровело, глаза горели гневом.
   -  Мне  кажется,  что  своим  отношением,  мистер  Мейсон,  вы   не
выказываете желания сотрудничать, - заметил Рунцифер. - Я был  с  вами
честен и откровенен. Вы - адвокат, и я не хочу  арестовывать  вас,  не
дав вам шанс объясниться.
   - Я ценю вашу искренность и ваши мотивы, мистер Рунцифер, - ответил
Мейсон. -  Вы  действуете  по  приказу.  Вы  не  определяете  политики
окружной прокуратуры. Вы пришли сюда, получив инструкции. Их дали  вам
с конкретной целью. Ваша контора не так внимательна к людям,  как  вы.
Если бы у вашего руководства имелись хоть какие-то основания для моего
ареста, это давно было бы уже  сделано.  Однако  подобное  невозможно.
Единственное, что знает Андерс - это то,  что  я  предложил  Мэй  Фарр
поехать в гавань, где у причала стоят яхты. У меня было на это  право,
я должен был проверить ее рассказ. Естественно, вы не можете возражать
против подобной интерпретации событий. А что касается этих небылиц  об
одевании трупов и вывода яхты в  море  -  ваша  контора  действует  на
основании только абсурдных и смехотворных догадках  человека,  который
рассказывает любопытные вещи, причем  человека,  следившего  за  яхтой
Вентворта с револьвером в  кармане.  Его  девушка,  как  он  заявляет,
поднялась на борт,  он  услышал  звуки  борьбы,  бросился  на  яхту  и
свалился с трапа. Как раз в тот момент, когда его уши  находились  под
водой, а вид яхты скрывали воды  Тихого  океана,  какой-то  услужливый
гражданин поднялся на борт, выстрелил  в  Вентворта  и  исчез.  Андерс
выбрался на берег, поднялся  на  яхту  и  обнаружил,  что  любимая  им
девушка поправляет одежду. Слабоват рассказ, господа. Что-то он  плохо
пахнет. Если вы думаете, что присяжные поверят  подобному,  вы  просто
сошли с ума. Версия смехотворна, поэтому ни окружная  прокуратура,  ни
полиция не готовы предъявить  мне  обвинение,  как  соучастнику  после
события преступления, но у окружного прокурора  и  полиции  достаточно
информации, чтобы послать сюда вас с Холкомбом с целью получить у меня
заявление, надеясь, что я, не исключено, сделаю какую-нибудь  глупость
и представлю дополнительные доказательства.
   - Ваши ботинки - подтверждение  нашей  версии  доказательствами,  -
вставил Холкомб. - Этой улики достаточно.
   - Единственное, что  вы  можете  доказать  при  помощи  ботинок,  -
спокойно ответил адвокат, - это то, что я ходил по полю.
   - Вы нашли револьвер, - настаивал Рунцифер, - и спрятали его.
   - Где я его спрятал?
   - Мы не знаем.
   - В таком случае вам следует поискать дополнительные доказательства
перед тем, как обвинять меня в чем-либо, - заметил Мейсон.
   Рунцифер несколько секунд задумчиво смотрел на Мейсона,  затем  еще
раз перевел взгляд на свои скрещенные пальцы. В конце концов он поднял
глаза на сержанта Холкомба.
   - У вас есть вопросы, сержант?
   - Вопросы? - с отвращением переспросил Холкомб. - Вы ему рассказали
все, что знаете, а он не открыл вам ничего из того, что известно  ему.
Вопросы, черт побери!
   - Мне очень  не  нравится  ваше  отношение,  господин  сержант.  Вы
проявляете непокорность вместо того, чтобы оказывать помощь, -  заявил
Рунцифер.
   Сержант Холкомб пробурчал себе под нос что-то нечленораздельное.
   - Пойдемте, - сказал он.
   Рунцифер поднялся с кресла.
   Сержант Холкомб злобно кинул ботинки обратно в мешок и направился к
выходу.
   Рунцифер последовал  за  ним,  поклонился  Мейсону  и  очень  четко
произнес:
   - Будьте здоровы, мистер Мейсон.
   У Мейсона в глазах играл веселый огонек.
   - До свидания, мистер Рунцифер, - ответил он.


        8

   Мейсон нажал на кнопку, вызывая Деллу Стрит. Когда секретарша вошла
к нему в кабинет, он обратился к ней:
   - Делла, приготовь, пожалуйста,  Habeas  corpus  [Habeas  corpus  -
судебный приказ о доставлении в суд лица, содержавшегося под  стражей,
для выяснения правомерности его содержания под стражей] для  Мэй  Фарр
на бланках нашей конторы. Я заставлю  их  или  предъявить  официальное
объявление, или выпустить ее на свободу.
   Она взглянула на суровые черты лица адвоката заботливым взглядом.
   - Ну как? - поинтересовалась она.
   Мейсон пожал плечами.
   - Что они сделали?
   -  Практически  ничего.  Могло  быть  значительно  хуже.  Очевидно,
Холкомбу было строго приказано действовать лишь под  началом  окружной
прокуратуры.
   - И что они придумали?
   - Выбрали неудачный подход, но Рунцифер - истинный  джентльмен.  Не
думаю, что у него большой опыт работы в суде. Он следил за тем,  чтобы
не упустить ни единой детали, по которой они хотели меня допросить.
   - Как вел себя Холкомб?
   - Пытался применить силу, понял, что  это  у  него  не  пройдет,  и
загрустил.
   - Звонил Пол Дрейк, - сообщила Делла Стрит. - Он раздобыл  какую-то
важную  информацию  и  хотел  прийти,  как  только  на  горизонте  все
успокоится.
   - Передай ему, что уже все спокойно. Подготовь, пожалуйста,  Habeas
corpus, как я тебя просил, и контролируй ситуацию в приемной: я сейчас
не хочу видеть никого из клиентов и заниматься рутинными вопросами.
   - Оформить, как в том деле Смита? - уточнила Делла Стрит.
   - Да. Найди его папку. Все по  точно  той  же  форме.  Дай  задание
машинисткам. Мне этот Habeas corpus нужен немедленно.
   Делла Стрит кивнула и, всем своим видом  показывая  компетентность,
вышла в приемную. Через несколько минут в боковую дверь, открывающуюся
прямо в коридор, послышался кодовый стук Дрейка, и адвокат впустил его
в кабинет.
   - Как все прошло, Перри?
   - Не так плохо, - ответил Мейсон.
   - Что они хотели?
   - Человеку из прокуратуры требовались факты, а Холкомбу - я.
   - Ну, у сержанта ничего не вышло, не так ли?
   - Пока нет. Какие новости?
   - Масса всего. Вот свежая газета.
   - Что пишут?
   - Обычная брехня и пустые слова о том, что наша доблестная полиция,
проявив  соответствующие  качества,   смогла   разыскать   Андерса   в
отдаленном северном  городке,  куда  ему  удалось  бежать.  Он  сделал
частичное признание, в результате которого полиция расследует действия
одного из известнейших адвокатов по уголовным делам  нашего  города  и
ищет револьвер, которым был убит Пенн Вентворт. Андерс признал, что он
имел при себе оружие, которое выбросил. Полиция  бросилась  на  поиски
револьвера, но обнаружила,  что  практически  каждый  дюйм  указанного
Андерсом участка был тщательнейшим образом осмотрен мужчиной, начавшим
поиски сразу же после того, как вчера ночью пошел дождь.
   - Что это там за фотография?
   - Сержант  Холкомб  держит  пару  ботинок  и  показывает,  как  они
совпадают с гипсовыми слепками,  снятыми  со  следов,  оставленных  на
мягком грунте.
   - Где он взял  эти  ботинки,  что  он  говорит?  -  поинтересовался
Мейсон.
   - Ничего не говорит. В газете  утверждают,  что  полиция  пока  еще
работает над этим аспектом и не готова предоставить информацию, потому
что сенсационные заключения, к которым они неизбежно придут,  когда  у
них в руках окажутся все доказательства... Это твои ботинки, Перри?
   - Да.
   - Выглядит отвратительно, не так ли?
   Мейсон отмахнулся от вопроса.
   - Давай оставим похоронные темы, -  сказал  адвокат.  -  Выкладывай
факты. Что на второй фотографии?
   - Поле, где, как считает полиция, ты нашел револьвер.
   - Дай-ка мне посмотреть.
   Мейсон взял в руки газету и начал внимательно  изучать  репродукцию
фотографии, показывающей поле, идущее вдоль автострады.
   - Линия столбов высокого напряжения в  правой  части,  -  задумчиво
произнес Мейсон, - забор из колючей проволоки, бетонные  ирригационные
трубы  -  в  общем-то  немного  возможностей,  Пол,   чтобы   спрятать
револьвер.  Чуть-чуть  травы  и   сорняки.   Почему   эта   земля   не
культивируется, если проводится ирригация?
   - По ней идет какой-то судебный процесс, - сообщил детектив.
   - Какие еще новости, Пол?
   - Полно всего - о вкусах и привычках Вентворта.
   - Яхта - его хобби?
   - Яхты, женщины, нумизматика, - ответил Дрейк.
   - Коллекционировал монеты? - удивился Мейсон.
   - Да.  Монеты,  яхты,  лошади,  вино  и  женщины  составляли  жизнь
Вентворта.
   - Как он зарабатывал себе на хлеб?
   Дрейк улыбнулся и продолжил отчет:
   - Это, похоже, у полиции окажется больной мозолью. Очевидно, он был
букмекером. Работал вместе с партнером - неким Марли, Фрэнком Марли.
   - Слышал о нем. Мне кажется, его арестовывали не так давно?
   - Два или три раза, - кивнул Дрейк.
   - Ему предъявили официальное обвинение?
   - Предъявить-то предъявили, но дело отложили, переждали, попытались
продолжить и, в конце концов, обвинение отклонили.
   - Откупился?
   - Я молчу. Может, ты в состоянии читать мои мысли.
   - В состоянии, - улыбнулся Мейсон. - И что сейчас с этим Марли?  Мы
его можем втянуть?
   - Думаю, да, - кивнул Дрейк. - Кстати, у него  тоже  имеется  яхта.
Быстроходное суденышко, сильные  моторы,  двойные  винты,  отделка  из
красного дерева. В открытый океан, конечно, не выйдешь,  но  прекрасно
подходит для прогулок в Каталину и обратно.
   - Что он делал вчера вечером?
   - Лежал в больнице. Ему на сегодняшнее утро была назначена операция
-  ничего  серьезного.  У  него  несколько  раз   случались   приступы
аппендицита, и врач посоветовал  ему  его  удалить,  когда  он  сможет
оставить дела на несколько дней. Он вчера во второй половине дня лег в
больницу.
   - Его оперировали?
   - Нет. Там не было ничего  срочного.  Когда  он  услышал  о  смерти
Вентворта, он отказался от операции, заявив, что сейчас не имеет права
на несколько дней выключаться из дел. Придется решать массу вопросов.
   - Но все это, не исключено,  окажется  туфтой,  -  прокомментировал
Мейсон. - История с больницей могла быть придумана для отвода глаз.
   - Знаю, - кивнул Дрейк. - Однако я  попытался  все  проверить.  Ему
предоставлялась отдельная палата. После операции на  дежурство  должна
была заступить личная сиделка, но вчера он лежал  на  общих  условиях.
Ему было предписано снотворное.
   - Он его принял?
   - Да. Его дала ему сестра.
   - Это означает, что он оставался в палате?
   - Да. Думаю, да, - сказал Дрейк. - К тому же, дежурная по этажу три
или четыре раза заглядывала в палату в течение ночи.
   - Где-то отмечено время, когда она к нему заглядывала?
   - Нет, но сестра утверждает, что один  раз  заходила  до  полуночи,
пару раз после полуночи и один раз под утро. Личная сиделка  заступила
в восемь утра. Операция планировалась на десять.
   - Ему о смерти Вентворта сообщили врачи?
   - Они не собирались, но он потребовал переговорить  по  телефону  с
Вентвортом перед тем, как ему сделают наркоз. Он  заявил,  что  должен
дать партнеру несколько указаний  и  кое-что  уточнить.  Они  пытались
скрыть от него, но не смогли.
   - А как насчет жены Вентворта? - спросил Мейсон.
   - Находилась  в  Сан-Диего.  Вроде  бы  у  нее  с  Вентвортом  была
назначена встреча на сегодняшнее утро.
   - Где?
   - В Сан-Диего.
   - А приятель жены?
   - Пока не знаю. Кстати, у него тоже есть яхта.
   - Где она стоит?
   - В передней части гавани, сразу за волнорезом.
   Мейсон с детективом переглянулись.
   - Проверь-ка его хорошенько, - попросил Мейсон.
   - Уже занимаюсь этим вопросом.  Он  отличный  спортсмен,  играет  в
поло, любит яхты и самолеты.
   - Самолеты?
   - Да. У него самолет-амфибия.
   - Где он его держит?
   - В ангаре у своего особняка.
   - А особняк где расположен?
   - Примерно в десяти милях от гавани, на скалистом мысе, с видом  на
океан.
   - Ты  в  состоянии  узнать,  путешествовал  ли  он  на  самолете  в
последнее время?
   - Собираюсь просмотреть бортовой журнал, - сообщил Дрейк.
   - Но там будет далеко не вся интересующая меня информация.
   - За исключением несчастных случаев, мы не можем выяснить, что тебя
волнует.
   Мейсон постучал пальцами по столу.
   - А к его особняку ты сумеешь подобраться, Пол?
   - Это трудно, - признался Дрейк. - Но у меня есть один оперативник,
который подойдет для подобного задания.
   - Прошлой ночью шел дождь.  Какое-то  время  лило  просто,  как  из
ведра. Если самолет выруливал с грунтового поля, то обязательно должны
остаться следы, особенно если он медленно разбегался.
   - Понял, Перри, - кивнул Дрейк.
   - А как насчет слуг? Они ведь могли слышать шум мотора?
   - На этот вопрос я готов ответить прямо сейчас - нет.
   - Почему?
   - Вчера в особняке никого из них не было. Эверсел дал им выходной и
велел шоферу предоставить машину в их распоряжение.
   Мейсон в удивлении приподнял брови.
   - Я тоже  поразился,  -  сообщил  Дрейк,  -  но  здесь  нет  ничего
необычного.  У  Эверсела  слуги  не   задерживаются.   Особняк   стоит
изолированно.  Ни  кино,  ни   парикмахерских,   никаких   развлечений
поблизости. Естественно, нельзя ожидать от слуг, что они семь  дней  в
неделю пятьдесят две недели в году согласятся оставаться  на  подобной
работе. В выходные дни  Эверселу  приходится  обеспечивать  транспорт,
чтобы они могли куда-то съездить. Он обычно отправляет их  куда-нибудь
отдыхать, если не планирует быть дома.
   - Понятно, - медленно отозвался Мейсон.
   Он в задумчивости прищурил глаза.
   - Пуля вошла под углом сверху вниз,  -  продолжал  отчет  Дрейк.  -
Очевидно, стреляли  из  люка  или  когда  Вентворт  склонился  вперед.
Возможно, даже из иллюминатора.  Они  открываются  изнутри.  В  теплую
погоду, когда яхта стояла  на  причале  или  шла  по  спокойной  воде,
Вентворт оставлял открытыми  и  иллюминаторы,  и  верхний  люк.  Таким
образом, каюта вентилировалась.
   - Вчера было тепло, - заметил Мейсон.
   - Верхний люк вчера был определенно открыт, по крайней мере,  когда
Андерс поднялся  на  борт.  Андерс  признает  это  в  своем  заявлении
полиции. Он утверждает, что именно благодаря открытому  люку  до  него
доносились звуки борьбы и крики Мэй Фарр.
   - А кто-то еще ее слышал?
   - Нет. Очевидно, она не очень громко кричала. Да и, в любом случае,
яхтсмены на них особого внимания не обращают - иногда  люди  на  яхтах
здорово расходятся. Один из газетных репортеров  обещал  передать  мне
несколько фотографий, показывающих внутреннюю  часть  каюты  сразу  же
после того, как яхту вернули в гавань. Между прочим, Перри,  Вентворт,
скорее всего, был мертв перед тем, как начался дождь.
   - Почему ты так решил?
   - Он не закрыл люк. Он бы...
   Дверь  из  приемной  тихо  открылась  и  вошла  Делла  Стрит.   Она
проследовала к столу Мейсона и подала ему сложенный листок бумаги.  Он
развернул его и прочитал:
   "Фрэнк Марли, партнер Вентворта, ждет в приемной. Хочет  немедленно
встретиться с тобой по важному вопросу."
   Мейсон подумал с минутку, а потом протянул  лист  через  стол  Полу
Дрейку.
   Детектив прочитал написанное Деллой и воскликнул:
   - Ого!
   - Приглашай его, Делла, - попросил Мейсон.
   Двое мужчин сидели молча, пока Делла Стрит  не  привела  в  кабинет
Фрэнка Марли и тихо удалилась, закрыв за сбой дверь.
   Марли оказался худым, невысоким темноволосым мужчиной  лет  сорока.
Его лицо ничего не выражало,  когда  он  смотрел  на  Мейсона  и  Пола
Дрейка.
   - Проходите и садитесь, пригласил адвокат. - Я -  Мейсон.  Это  Пол
Дрейк, который для меня занимается сыскной работой.
   Марли переводил огромные темные глаза цвета спелых маслин с  одного
на другого. Потом  он  улыбнулся,  сделал  несколько  шагов  вперед  и
протянул Мейсону руку.
   - Рад познакомиться с вами, господин адвокат, -  сказал  он  вместо
приветствия.
   Огромная  кисть  Мейсона  полностью  поглотила  маленькие,  хрупкие
пальчики, которые на удивление сильно пожали  руку  адвоката.  Крупный
бриллиант на галстуке  Марли  блеснул,  когда  посетитель  повернулся,
чтобы пожать руку детективу.
   Его рука опустилась в карман и  достала  портсигар.  На  безымянном
пальце  сверкал  еще   один   бриллиант.   Марли   взял   сигарету   и
многозначительно заявил:
   - У меня всего несколько минут, мистер Мейсон.
   - Так не теряйте их.
   Марли улыбнулся. Его глаза ничего не выражали. Он заговорил  тихим,
хорошо поставленным голосом:
   - Моя информация - строго конфиденциальна.
   Дрейк встретился взглядом с Мейсоном  и  приподнял  брови  в  немом
вопросе. Адвокат кивнул.
   - Ладно, Перри. Я зайду попозже.
   Детектив с минуту молча осматривал Марли, а потом обратился к нему:
   - Рад  был  познакомиться  с  вами,  мистер  Марли.  Не  исключено,
доведется снова встретиться.
   Марли ничего не ответил.
   Когда сыщик ушел, Мейсон повернулся к посетителю.
   - Я вас слушаю, - сказал адвокат.
   - Мне очень жаль, что все так получилось с Пенном.
   Мейсон кивнул.
   - Однако, - продолжал Марли, - я живу в реальном мире, а вы, мистер
Мейсон, насколько мне известно, деловой человек.
   Мейсон снова кивнул и заметил:
   - Вы не хотите сесть, мистер Марли?
   Марли опустился на  ручку  кресла,  которое  только  что  освободил
Дрейк.
   - Вы представляете Мэй Фарр? - спросил посетитель.
   Мейсон опять кивнул.
   - Неплохая девушка Мэй.
   - Вы ее знаете?
   - Да. Пенн был в нее влюблен. Я был  близок  с  Пенном.  Иногда  мы
плавали на его яхте, иногда на моей. Все зависело от погоды. Моя лучше
идет в штиль. А на яхте Пенна можно путешествовать в любую погоду.
   Адвокат молча слушал.
   - Мэй очень независима, - продолжал Марли.
   - У вас есть  какие-нибудь  идеи  насчет  того,  кто  его  убил?  -
внезапно спросил Мейсон.
   Взгляд темных глаз Франка Марли пронизывал  голубоватый  сигаретный
дым, окружавший его.
   - Да, - ответил он.
   - Кто?
   - Давайте я вам кое-что расскажу вначале.
   - Ваша воля. Делайте то, что считаете нужным.
   - Мне кое-что требуется.
   - Да, филантропом вас не назовешь, - усмехнулся Мейсон.
   - То, что я хочу, много значит для меня  и  практически  ничто  для
вас.
   - Продолжайте.
   - Я всегда считал вас лучшим в вашей профессии. Я решил, что если у
меня когда-нибудь возникнут неприятности, я обращусь к вам.
   Мейсон слегка склонил голову, благодаря за комплимент.
   - В связи с этим делом я оказываюсь в очень неприятной ситуации.
   - Каким образом?
   - Пенн так  и  не  развелся.  Они  с  женой  не  смогли  достигнуть
соглашения о разделе имущества. Она пыталась брать его измором. Он  не
давал ей развода, а она ему. Ни один из  них  не  мог  развестись  без
согласия другого. Они бы бросали клеветнические заявления в адрес друг
друга и судья выгнал бы их обоих из зала суда.
   - Они не ладили? - спросил Мейсон.
   - Вначале все шло прекрасно, а потом они стали вести себя, как  две
кошки, связанные хвостами.
   - Как я  предполагаю,  это  произошло  после  того,  как  вы  стали
флиртовать с ней?
   Выражение лица Марли не  изменилось.  Оно  просто  застыло,  словно
мышцы внезапно окаменели от замечаний  Мейсона.  Марли  долго  молчал,
потом спокойно затянулся сигаретой и ровным голосом спросил:
   - Почему вы так решили, мистер Мейсон?
   - Просто догадка.
   - Не пытайтесь больше делать догадки, - предупредил Марли. -  Я  их
не люблю.
   Мейсон нарочито пододвинул к себе  лист  бумаги  и  что-то  на  нем
быстро написал.
   - Что это? - подозрительно спросил Марли.
   -  Просто  делаю  для  себя  пометку,  чтобы  дать  задание   своим
детективам расследовать этот аспект.
   - Да, с вами не так-то легко поладить, - заметил Марли.
   - Но не тем, кто со мной честен, - парировал Мейсон. - Когда кто-то
сидит на противоположной стороне стола и пытается продать мне  лошадь,
я тоже начинаю говорить о торговле лошадьми.
   -  Перед  тем,  как  применять  силу,  вам  следует  выслушать  мое
предложение и посмотреть, какую лошадь я предлагаю, - сказал Марли.
   - Я жду этого с той минуты, как вы  вошли,  -  наполнил  посетителю
Мейсон.
   - Я  уже  говорил,  что  считаю  вас  прекрасным  адвокатом.  Я  бы
предпочел видеть вас в своем  углу  ринга,  а  не  в  противоположном.
Хуанита все еще остается женой Вентворта. Не думаю, что  Пенн  оставил
завещание.  Вопросы  с  имуществом  решать  ей.   Как   здравствующему
партнеру, мне придется отчитываться перед ней за дела фирмы.
   - И?
   - Я окажусь в неприятном положении, - признался Марли.
   - Почему?
   - Есть дела, о которых знал Пенн, но если о них написать черным  по
белому, они будут не очень здорово смотреться.  Я  делал  определенные
вещи. Прежде, чем за них браться,  я  ставил  в  известность  Пенна  и
получал от него согласие. Договоренности были устные, на бумаге ничего
не фиксировалось. Я, естественно, не предполагал, что его уберут.
   - Итак?
   - Я хочу, чтобы мы находились по одну сторону баррикад.
   - Для чего? - решил выяснить Мейсон. - Для предварительной проверки
сил или основного боя?
   - Только для предварительной проверки, - быстро заверил его  Марли.
- Основной бой меня не касается. Я прошу  вас  представлять  меня  при
решении вопросов о деятельности партнерства.
   - И все?
   - И все.
   - Сколько вы готовы заплатить?
   - Перед тем, как мы начнем обсуждение вашего гонорара, мне надо еще
немного рассказать вам о той лошади, которую я продаю.
   - Так рассказывайте.
   - Я не очень-то люблю полицейских. Я давно занимаюсь бизнесом.  Мне
жаль, что Пенна прикончили. Но то, что мне это совсем не нравится, ему
не поможет. Его нет. Я остался.  Мне  придется  позаботиться  о  себе.
Ладно,  вот  мое  предложение.  Его  убила  Мэй  Фарр.  У  меня   есть
свидетельница, которая может это доказать. Вы играете со мной, я играю
с вами.
   - Мне что-то не нравится ваша игра, -  ответил  Мейсон.  -  Вы  все
время стоите на подаче, а мне приходится отбивать мяч.
   - Не совсем там, мистер Мейсон, честно. Послушайте, я  выложу  свои
карты на стол. Мэй Фарр пристрелила его. Я думаю,  она  имела  на  это
право. И присяжные, наверное, так же посчитают, но для нее  же  лучше,
если ей не придется появляться  перед  ними  и  рассказывать  им  свою
версию. Понимаете,  Пенну  она  всегда  нравилась.  Она,  конечно,  не
девственница, но Пенну  она  не  отвечала  взаимностью.  Возможно,  ее
самолюбие тешило то, что  она  все  время  держала  его  на  крючке  и
наблюдала за его неровным дыханием. Встречаются такие женщины.
   - Продолжайте, - подбодрил его Мейсон.
   - Вам что детальный план надо нарисовать?
   - Да.
   - Ну ладно, - вздохнул Марли. - Некое  лицо,  которое  я  не  стану
называть, находилось в яхт-клубе  вчера  ночью  и  ранним  утром.  Оно
сидело в машине и ждало.
   - Чего? - спросил Мейсон.
   - Как вы думаете?
   - Я не знаю.
   - В таком случае, оставим этот вопрос. Она ждала. Она знала  Пенна.
Она знала меня. Она знала наши лодки.  Она  не  знала  Мэй.  Пока  она
сидела и ждала в своей машине и начинала сердиться, потому что решила,
что ее надули,  она  увидела  огни  яхты,  приближающейся  к  причалу.
Вначале она подумала, что это как раз та яхта,  которую  она  ждет,  а
потом она узнала мою "Атину".
   Мейсон перевел взгляд на дым, который поднимался  вверх  с  кончика
сигары Марли.
   - Лицо, управляющее "Атиной", не очень умело пришвартовалось, лодка
царапалась о причал, несколько раз ударилась о него и, в конце концов,
моторы отключили. На берег спрыгнула девушка. Наблюдавшая из машины не
знала, кто она, но сумела ее хорошо разглядеть. Позднее  свидетельница
услышала об убийстве. Она поняла, что к чему, и рассказала мне о  том,
что видела. Она описала девушку. По описанию это определенно Мэй.
   - Ну... - заговорил Мейсон. - Она...
   - Секундочку, - перебил его Марли, подняв руку. - Я хочу, чтобы  вы
все абсолютно точно уяснили. У меня есть фотографии Мэй Фарр. Я  делал
их в различных круизах. Я показал эти фотографии своей  знакомой.  Она
полностью уверена, что именно Мэй Фарр брала мою яхту.
   - Итак?
   - Вы сами понимаете, что подобные  свидетельские  показания  значат
для вас.
   - Мне они ничего не сделают.
   - Ваша клиентка пострадает.
   - Показания - это  одно.  Разговор  -  совсем  другое,  -  объяснил
Мейсон. - Не забывайте, что у меня есть право  проводить  перекрестный
допрос человека, находящегося в свидетельской ложе. Уже сейчас у  меня
появилась масса вопросов, которые мне хотелось бы  задать  этой  вашей
приятельнице. Возможно, их количество еще увеличится, когда я побольше
узнаю о деле.
   - Конечно, у вас возникнут вопросы, - продолжал Марли,  говоря  еще
быстрее. - К этому я и клоню. Вы опасны, мистер Мейсон. Я это понимаю.
Я себя не обманываю. Возможно, вам повезет и вы вытяните Мэй Фарр. Она
симпатичная девушка, и присяжные ее пожалеют.  Она  может  великолепно
представить версию  о  том,  как  боролась  за  свою  честь.  Как  раз
подходящий вариант. Известно много  случаев,  когда  красивые  женщины
жили с мужчинами по несколько месяцев, а потом убивали их,  утверждая,
что боролись  за  свою  честь.  Рыдающие  присяжные  оправдывали  этих
дамочек, а  после  завершения  процесса  спрашивали  их  телефоны.  Не
исключено, что и вам удастся отмазать вашу клиентку.
   - Какую сделку вы предлагаете? - спросил Мейсон.
   - Все  очень  просто,  -  ответил  Марли.  -  Если  вы  согласитесь
сотрудничать со мной и не станете меня подставлять, то вам  вообще  не
придется бороться за вашу клиентку. Они сконцентрируются на Андерсе  и
постараются приписать убийство ему. В конце концов, они  завязнут.  Им
не доказать, что это дело рук Андерса. Он не убивал. Убивала Мэй Фарр.
   - Почему вы так уверены?
   - После того, как я узнал, что мою яхту брали без моего  ведома,  я
отправился в гавань и осмотрел судно.
   - Когда вы осматривали яхту?
   - Где-то два или три часа назад.
   - Что вы обнаружили?
   - Послушайте, мистер Мейсон, я же не вчера родился.
   - Что вы обнаружили? - повторил адвокат.
   - Я увидел, что замок сорван и кто-то определенно брал мою яхту.  Я
всегда оставляю ее с полным баком горючего. По показаниям  приборов  я
могу сказать, что она прошла около десяти  миль.  Я  кое-что  знаю  об
отпечатках пальцев - учился в трудной  школе  приобретения  жизненного
опыта. Я кое-какие места присыпал порошком - те, где наиболее вероятно
было их обнаружить - например, на штурвале и выключателях.
   - Что вы обнаружили? - в третий раз повторил Мейсон.
   - Отпечатки пальцев.
   - Чьи?
   Марли пожал плечами.
   - Ну  откуда  мне  знать?  Дело  полиции  -  определять,  кому  они
принадлежат.
   - Так что вы предлагаете?
   - Прямо сейчас я дам вам пять тысяч долларов наличными,  немедленно
вернусь на свою яхту и сотру все имеющиеся  отпечатки  пальцев,  куплю
свидетельнице, о которой я говорил, билет в Австралию.  Она  останется
там, пока не  закончится  разбирательство.  Вы  посоветуете  мне,  как
разобраться с делами фирмы.
   - А что, никакой другой адвокат не может вам этого посоветовать?
   - Ну я же сказал вам, что все очень запутанно. Я  был  небрежен.  Я
полагался на устные договоренности, не вел должного  учета.  Последнее
время практически всем занимался  я.  Получилось  так,  что  Пенн  все
больше и больше отходил от дел.
   - Почему вы считаете, что я легче договорюсь с вдовой,  чем  другой
адвокат?
   - У вас  прекрасная  репутация.  Более  того,  вы  в  курсе  всего,
окружающего убийство Пенна, и его дел в целом. Если она станет  сильно
сопротивляться, вы сможете на нее надавить. Намекните,  что  выверните
ее наизнанку, если она решит выступать  с  какими-либо  заявлениями  в
суде. У Пенна было на нее что-то. Хуанита  не  полная  дура.  Она  все
прекрасно понимает.
   - Это все, что вы предлагаете? - уточнил Мейсон.
   Марли кивнул.
   - Простите, мне нужно дать указания секретарше,  -  сказал  Мейсон,
нажимая на кнопку рядом со своим письменным столом.
   Когда Делла Стрит вошла, Мейсон кивнул в  сторону  Фрэнка  Марли  и
сказал:
   - Мистер Марли скоро нас покинет.  Передай  Дрейку,  что  он  может
возвращаться.  И,  пожалуйста,  попроси  его  сделать  соответствующие
приготовления, чтобы он регулярно отчитывался обо  всем  происходящем,
начиная с этой минуты. Подчеркни, о_б_о_ в_с_е_м_. Ты поняла меня?
   Она кивнула.
   - Я передам ему, мистер Мейсон. Что-нибудь еще?
   Адвокат покачал головой. Секретарша вернулась в приемную.
   -  Простите,  что  прервал  нашу  беседу,  -  повернулся  Мейсон  к
посетителю. - Мне не нравится ваше предложение.
   - Я могу увеличить сумму гонорара. Не очень намного, потому  что  у
меня сейчас возникли кое-какие проблемы и смерть Пенна...
   - Нет, дело не в сумме.
   - Тогда в чем?
   - В самой идее.
   - Какой идее?
   - Сокрытия улик, например.
   Марли в удивлении посмотрел на адвоката.
   - Вы хотите сказать, что боитесь провернуть то, что  делается  чуть
ли не каждый день?
   - Можете называть это, как хотите.
   -  Но,  послушайте.  Не  исключено,  нам  не   потребуется   ничего
предпринимать. Мы можем просто...
   Мейсон покачал головой.
   - Мы здесь вдвоем, - продолжал Марли. - Капкана никакого  нет.  Это
чисто деловое предложение.
   Мейсон снова покачал головой.
   - Ради Бога, не пытайтесь меня убедить, что вы выбрали такую линию.
Если вы станете гнуть ее, вашим долгом  становится  проследить,  чтобы
эта свидетельница рассказала полиции то, что видела.
   - Возможно, именно так я и поступлю.
   - Послушайте, мистер Мейсон, не притворяйтесь идиотом. Вы - деловой
человек. Вы  прекрасно  знаете,  с  какой  стороны  бутерброд  намазан
маслом.
   - С моего места кажется, что не с вашей.
   - Вы хотите сказать, что  я  могу  вас  продать?  -  в  негодовании
воскликнул Марли. - Вы хотите сказать, что считаете,  что  мне  нельзя
доверять?
   - Я просто не заинтересован.
   - Обдумайте мое предложение в  течение  часа  или  двух.  Тогда,  я
уверен, вы поймете, что это единственный путь к действию.  Андерс  все
выложил. Вы в отвратительном положении. Я в отвратительном  положении.
Мэй Фарр в отвратительном положении. Если мы правильно  построим  нашу
игру, то сможем выбраться.
   - Я предпочитаю сам строить свою игру  и  крыть  своими  тузами,  -
ответил Мейсон.
   - Я знаю. Вы думаете,  что  я  блефую.  Вы  считаете,  что  никакой
свидетельницы нет. Вы уверены, что я просто отправлюсь на яхту, протру
все внутри и объявлю вам, что свидетельница отправилась в Австралию.
   - Почему бы и нет?
   - Не будьте идиотом.
   - Стараюсь не быть, - заверил его Мейсон.
   Марли вздохнул.
   - Если вы настолько неразумны, то мне такой адвокат не  нужен.  Мне
кажется, что ваши способности значительно преувеличивают.
   - Мне самому иногда так кажется.
   Марли встал  и  направился  к  двери.  Уже  взявшись  за  ручку  он
остановился и повернулся к адвокату:
   - Нет, вы совсем не глупы. Вы хитры. Вы  решили,  что  сможете  все
свалить на м_е_н_я_. Еще раз подумайте, мистер Мейсон.
   Фрэнк Марли открыл дверь и с грохотом захлопнул ее за собой.
   Мейсон поднял трубку местного телефона и сказал оператору:
   - Немедленно свяжите меня с Деллой Стрит.
   Он сразу же услышал голос секретарши на другом конце провода.
   - Да, шеф?
   - Ты все передала Полу Дрейку?
   - Думаю, да. Ты хотел, чтобы за Марли послали "хвост"?
   - Молодчина. Я сомневался, поняла ли ты меня.
   - В холле его поджидают два оперативника, еще один человек в лифте.
Женщина в лифте покажет двум детективам внизу, за кем  следить. Дрейку
пришлось действовать очень быстро, но он все успел организовать.
   - Умница, - еще раз похвалил Мейсон.


        9

   Было без десяти минут пять часов вечера, когда Пол Дрейк появился с
отчетом в кабинете Перри Мейсона.
   - Отсюда Фрэнк Марли  проследовал  прямо  к  многоквартирному  дому
"Балкан" на авеню Виндсторм. Он долго звонил в  квартиру  некой  Хейлз
Тумс, пока не удостоверился, что ее нет дома. Затем  он  отправился  в
гавань. Мои ребята  не  выпускают  его  из  виду.  Фамилия  Тумс  тебе
что-нибудь говорит?
   - Пока нет, - ответил Мейсон.  -  Выясни,  кто  это  такая.  Может,
медсестра.
   - Ладно. Есть еще новости. Полиция нашла орудие убийства.
   - Они уверены, что это именно орудия убийства?
   - Да. Пули точно совпадают.
   - Где они его обнаружили?
   - Вот это очень любопытно. Именно там, где, как утверждает  Андерс,
он его выбросил.
   - Что ты хочешь сказать?
   -  Автострада  в  том  месте  примерно   на   восемь-десять   футов
поднимается  над  уровнем  окружающей  местности.  По  обеим  сторонам
автострады проложены канавы для стока воды.
   - Знаю, - кивнул Мейсон. - Так как  же  они,  все-таки,  обнаружили
револьвер и где они его обнаружили?
   - Андерс стоял на  автостраде  и  закинул  его  как  можно  дальше,
вернее, пытался закинуть. Очевидно,  револьвер  ударился  об  один  из
столбов высокого напряжения и отлетел в канаву. Вскоре  прошел  дождь,
канавы наполнились водой. После сильных дождей вода поднимается в  них
на два, а то и три фута. Сегодня утром она спала. Туда какая-то газета
послала фотокорреспондента, чтобы сфотографировать твои  следы.  Он  и
заметил револьвер, торчащий из воды.  Это  "Кольт"  тридцать  восьмого
калибра. Полиция провела с ним  эксперимент.  Пуля,  использованная  в
этом эксперименте, имела те же  отличительные  характеристики,  что  и
пуля, послужившая причиной смерти. Они обе вылетели из одного ствола.
   - Что говорит Андерс?
   - Не знаю, - ответил Дрейк. - Да, в общем, какая  разница,  что  он
говорит? Таким образом, он оказался в очень неприятном положении.
   - Номер оружия?
   - Наверное, принадлежит Андерсу.  Послушай,  Перри,  я  только  что
получил эту информацию. Мой приятель, газетный репортер, позвонил мне.
   - Тогда они, наверное,  отпустят  Мэй  Фарр.  Я  подготовил  Habeas
corpus.
   - Им она нужна как свидетельница, - заметил Дрейк.
   - Им бы, конечно, не хотелось ее отпускать. Ты понимаешь, ее  можно
представить в обеих  ролях.  Они  повесят  убийство  на  Андерса,  ему
придется как-то оправдывать свои действия и  пытаться  смягчить  вину.
Он,  наверняка,  постарается  ее  вовлечь.  Она  важнее  защите,   чем
обвинению. Пол, я попрошу тебя заняться этой Тумс, попытайся  выяснить
о ней все, что  только  возможно.  Пусть  кто-то  постоянно  сидит  на
"хвосте" у Марли, не забывай об Эверселе - вдруг  еще  что-то  удастся
раскопать. А что с миссис Вентворт? Как я предполагаю, полиция ею  уже
занималась?
   - Думаю, да. Она отправилась в контору окружного  прокурора  вскоре
после полудня и провела там около часа.  Насколько  я  понял,  она  не
падает духом. Она заявила, что случившееся  ужасно,  ей,  естественно,
очень жаль его, но она и Вентворт уже давно живут  раздельно,  она  не
собирается притворяться, что они продолжали оставаться друзьями, у них
были  очень  серьезные  разногласия  по  вопросам  собственности,  но,
несомненно, его смерть - шок для нее. Мой приятель из  газеты  передал
мне несколько фотографий. Среди  них  есть  и  Хуанита  Вентворт.  Она
выходит из машины перед зданием суда.
   - Почему именно такая фотография? - поинтересовался Мейсон.
   - Понимаешь, Перри, репортерам обычно дают указания фотографировать
дамочек определенным образом - чтобы они показывали ножку, -  объяснил
Дрейк. - Это не очень-то подходящая поза для вдовы. Плохой  вкус.  Так
что ее засняли, когда ножка показывается  естественно  -  когда  вдова
выходит из машины.
   - Понятно.  А  что  она  еще  сказала?  У  окружного  прокурора  ее
спрашивали о деталях или только об основных моментах?
   - Я не знаю сути разговора, Перри.
   Из приемной открылась дверь и в кабинет вошла  Делла  Стрит.  Дрейк
замолчал и оценивающим взглядом осмотрел секретаршу Мейсона.
   - В приемной ждет Мэй Фарр, - объявила Делла.
   Мейсон кивнул детективу в сторону двери, ведущей в общий коридор.
   - Сматывайся, Пол. Я хочу очень подробно обсудить с  ней  кое-какие
вопросы. Все, что она говорит адвокату - конфиденциальная  информация,
если только ее не слышит третье лицо, например,  ты.  В  таком  случае
сообщение уже не является конфиденциальным, и мы все можем оказаться в
неприятном положении. Продолжай работу  по  этому  делу  и  постарайся
раскопать все, что можно.
   - Постараюсь. А ты, Перри, поторопись с Мэй Фарр.
   - Что ты хочешь этим сказать? - не понял адвокат.
   - Ее выпустили, но предчувствие мне подсказывает, что ненадолго.
   - Почему, Пол?
   - По тому, как складываются обстоятельства. Я пошел, Перри.
   - Пока, - сказал Мейсон и кивнул Делле.
   Секретарша отправилась в приемную и практически сразу же  вернулась
с Мэй Фарр. Посетительница вошла в кабинет адвоката с высоко  поднятой
головой и вызывающей улыбкой на губах.
   - Привет, - поздоровалась она. - Мы разговариваем или нет?
   - Почему нет? - не понял адвокат. - Садитесь. Закуривайте.
   - Я вам нужна? - спросила Делла Стрит.
   Мейсон покачал головой.
   - И, Делла, проследи, пожалуйста, чтобы нас не беспокоили.
   - Я закрываю контору, -  объявила  секретарша  и  закрыла  дверь  в
приемную.
   - Так почему бы нам не поговорить? - обратился Мейсон к Мэй Фарр.
   - Боюсь, что я поставила вас в неприятное положение.
   - Ничего страшного. Я привык попадать во  всякие  истории.  Что  вы
сказали полиции?
   - Ничего.
   - Совсем ничего?
   - Совсем ничего.
   - Они зачитали вам заявление Андерса?
   - Вначале они сами пытались мне пересказать, что  он  сообщил  -  с
собственными домыслами, но потом дали прочитать то, что  он  подписал.
Это довольно сильно отличалось от того, что они говорили.
   - А вы им совсем ничего не сказали?
   - Нет. Я объяснила, что с трудом зарабатываю себе на жизнь и должна
думать о своей  репутации,  поэтому  не  собираюсь  делать  каких-либо
заявлений.
   - Что они ответили?
   - Что я завязну еще  глубже,  если  стану  придерживаться  подобной
позиции.  Я  ответила,  что  это  меня  устраивает.  Они  вручили  мне
повестку. Я должна предстать перед Большим Жюри. Они  утверждают,  что
тогда мне все равно придется говорить. Придется или нет?
   - Возможно. Если вы его не убивали, то вам лучше говорить.
   - Я его не убивала.
   - Это сделал Андерс?
   - Мне сложно в это поверить, но если не он, то кто же?
   - Давайте вернемся ко вчерашней ночи. Вы вместе со мной отправились
в направлении города. Затем вы поехали вперед.  Что  вы  делали  после
этого?
   - Так и ехала в город.
   - В квартиру, которую снимаете?
   - Да.
   - А затем?
   - Сегодня утром пришли следователи из Отдела по раскрытию  убийств,
подняли меня с постели и стали допрашивать.
   - А  вы  случайно  не  развернулись  после  того,  как  мы  с  вами
распрощались, и не отправились назад в яхт-клуб?
   - Боже, нет! Почему вы спрашиваете?
   - Кое-кто сообщил мне, что вы сделали именно это.
   - Кто?
   - Мужчина по фамилии Марли. Вы с ним знакомы?
   - О, Фрэнк, - с укором в голосе сказала она.  -  Девушка  с  минуту
помолчала, а потом спросила: - Что он знает обо мне?
   - Вы с ним знакомы? - повторил Мейсон.
   - Да. Я имела в виду, что он знает о моем пребывании в яхт-клубе?
   - Он утверждает, что вы там появлялись. Вы брали его яхту.
   - Чушь, - воскликнула она. - Он  сам  выходил  в  море  и  пытается
замести следы.
   - Почему вы заявляете, что он выходил в море?
   - Потому что он страшно хитер и никогда ни к чему  не  идет  прямой
дорогой.  Он  всегда  ходит  кругами.  Если  хотите  узнать,  куда  он
собрался, никогда не смотрите в направлении движения.
   - Ясно, - улыбнулся Мейсон.
   - Он умен, - быстро добавила она. - Его ни  в  коем  случае  нельзя
недооценивать.
   - Вы его хорошо знаете?
   - Да.
   - Много раз с ним встречались?
   - Даже слишком.
   - Вы его недолюбливаете?
   - Терпеть его не могу.
   - Давайте уточним ряд моментов, Мэй.  Как  хорошо  вы  знали  Пенна
Вентворта?
   - Очень хорошо.
   - А его жену?
   - Ни разу в жизни не видела.
   - Фрэнк Марли крутил роман с женой Вентворта?
   - Понятия не имею, - ответила Мэй Фарр.
   - У вас есть какие-нибудь мысли по этому вопросу?
   - Если бы Хуанита Вентворт оставила дверь открытой, Фрэнк Марли  бы
точно в нее вошел.
   - Почему вы его ненавидите? Он пытался к вам приставать?
   - Да, но у него ничего не получилось.
   - Вы его не любите именно по этой причине?
   - Нет. - Она встретилась с ним взглядом.  -  Я  могу  быть  с  вами
откровенной, мистер Мейсон. Я не против того, чтобы  мужчины  со  мной
заигрывали. Мне это нравится, если они  избирают  правильную  тактику.
Терпеть не могу, когда они начинают ныть или играть на симпатиях. Я не
люблю Фрэнка Марли за его нечестность - нет, не за нечестность.  Я  не
возражаю, чтобы мужчина срезал углы, если он  действует  по-умному.  Я
знала мужчин, которых нельзя назвать честными. Некоторые из них просто
очаровывали  меня.  Мне  не   нравится   во   Фрэнке   его   подлость,
интриганство, то, что он любит все делать  исподтишка.  Вы  не  можете
предугадать его действия. Он будет учтивым и  дружелюбным  и  протянет
руку, словно собираясь обнять вас, но в этой руке у него окажется нож.
Он воткнет его по  самую  рукоятку,  не  изменяя  выражения  лица.  Он
никогда не повышает голос, не выходит  из  себя,  не  смущается  и  не
удивляется. Он опасен.
   - Давайте немного поговорим о вас, - предложил Мейсон.
   - О чем конкретно вы хотите говорить?
   - О многом. Например, о том, что произошло на борту "Пеннвента".
   - И что?
   - Когда вы рассказывали мне о том, что  имело  место,  с  вами  был
Андерс.
   - И что?
   - Может, вы попытались смягчить  или  представить  в  благоприятном
свете какие-то факты, потому что он находился вместе с вами?
   Она посмотрела ему прямо в глаза и ответила:
   - Нет. Скорее Хал Андерс стал бы лгать. Послушайте, мистер  Мейсон,
я хочу вам кое-что рассказать о себе. Я  оплачиваю  свой  путь,  когда
прокладываю дорогу в этом мире, и мне бы  хотелось  иметь  возможность
жить так, как я того  желаю.  Именно  по  этой  причине  я  уехала  из
Северной Мезы. У меня есть свой собственный  кодекс,  свои  убеждения,
свои идеи. Я пытаюсь им  следовать.  Я  ненавижу  лицемерие.  Я  люблю
честную игру. Я хочу жить так, как считаю нужным и как мне нравится, и
я готова не мешать другим людям жить так, как хотят они.
   - А что с Андерсом?
   - Андерс хотел на мне жениться. Какое-то время я думала, что  выйду
за него замуж. Я изменила  свои  намерения.  Терпеть  не  могу  слабых
мужчин.
   - Что вас не устраивает в Андерсе?
   - Все не устраивает, - горько ответила она. - Он  неплохой  парень,
но с ним пришлось бы провести огромную работу. Рядом с ним обязательно
должен находиться кто-то, кто постоянно будет хлопать его по  плечу  и
говорить, что все в порядке, он  все  правильно  делает,  он  отличный
мужик и все в таком роде. Посмотрите сами, что произошло на этот  раз.
Вы объяснили, что от него требуется. Вы четко сказали Андерсу, что ему
следует  отправиться  в  гостиницу  и  оставаться  там,  пока  вы   не
позвоните. Он выполнил ваши указания? Нет. Он  даже  до  гостиницы  не
добрался.  Ему  нужно  было  посоветоваться  еще  с  кем-то.  Вот  его
проблема. Он не научился твердо  стоят  на  ногах  и  принимать  жизнь
такой, как она есть.
   - Я считаю, что вы судите его слишком строго.
   - Не исключено, - призналась она.
   - А вы не думаете, что поскольку он, возможно, старался давать  вам
советы и вмешиваться в вашу жизнь, вас это приводило в негодование, но
на самом деле вы испытываете к  нему  какие-то  чувства,  вам  это  не
нравится и вы  пытаетесь  специально  разогревать  себя,  настраиваясь
против него?
   Она улыбнулась ему в ответ.
   - Может, вы и правы. Я всегда приходила в возмущение  и  обижалась,
потому что он такой х_о_р_о_ш_и_й_. Все показывали  на  него  пальцем,
как на образец добродетели - идеальный молодой человек.  Не  пьет,  не
курит, не играет в азартные игры, упорно работает, почтителен и вежлив
с пожилыми людьми, вовремя платит по счетам, аккуратен и подстрижен, с
чистыми ногтями, читает  все  лучшие  книги,  слушает  лучшую  музыку,
разводит лучший скот  и  заключает  лучшие  сделки.  Все,  за  что  он
берется, тщательно разработано и запрограммировано. Причем  он  всегда
действует  по  чьему-нибудь   совету.   Агроном   говорит   ему,   как
обрабатывать землю. Адвокат - как заключать контракты,  банкир  -  как
обращаться с денежными средствами. Именно поэтому я  от  него  страшно
устала. Он всегда внимателен, горит желанием чему-то научиться, всегда
прав, а прав он потому, что посоветовался  со  специалистом  по  этому
вопросу. Он здраво судит и  обычно  знает,  кто  дал  лучший  совет  и
действует в соответствии с этим советом.
   - Но мне кажется, мы все живем так, - заметил Мейсон. - По  крайней
мере, в большей или меньшей степени.
   - Я так не живу, - ответила она с чувством. - И не намерена.
   - Вам очень не понравилось, что он приехал в город искать вас?
   - Да. Конечно, мило с его стороны было предложить оплатить чек,  но
я в состоянии  справиться  со  своими  проблемами.  Если  я  влипну  в
какую-нибудь   ситуацию,   я   хочу   постараться   выбраться   своими
собственными силами. Если не смогу,  то  пусть  я  останусь  в  центре
заварухи. Я не желаю, чтобы Хал Андерс бросался  в  город  вытаскивать
меня из канавы, стирать грязь с моей одежды, улыбаться и говорить: "Ну
почему бы, Мэй, тебе теперь не вернуться домой, выйти за  меня  замуж,
остепениться и жить счастливо во веки веков?"
   - Он все же хочет жениться на вас?
   - Конечно. Ему сложно выбить что-то из головы, если  он  зациклился
на какой-то идее.
   - Вы не собираетесь за него замуж?
   - Нет. Наверное, я неблагодарное существо. Я  знаю,  что  попала  в
переделку. Я думаю, Андерс придет мне  на  помощь  деньгами  и  окажет
моральную поддержку. Мне следует упасть к нему в  объятия,  когда  все
это закончится. Для вашего личного сведения, мистер Мейсон, я заявляю,
что я не собираюсь делать ничего подобного.
   - Ладно, давайте теперь поговорим о том, что произошло на  яхте,  -
сказал Мейсон.
   - Я уже рассказывала вам об этом.
   - Вы утверждали, что Вентворт был в нижнем белье.
   - Да.
   - Труп обнаружили полностью одетым.
   - Ничего не могу с этим поделать. Когда в него выстрелили,  на  нем
было только нижнее белье.
   - Как все это началось?
   - Он сказал, что той ночью ему придется куда-то плыть и  ему  нужно
переодеться в комбинезон, потому что требуется что-то  там  сделать  с
моторами. Он извинился и отправился в каюту на корме. Он оставил дверь
открытой. Я этого не знала. Я пошла к машинному отделению  и  увидела,
как он переодевается. Наверное, тогда  соответствующая  идея  стукнула
ему в голову. Он начал заниматься мной, а не моторами.
   - Вы громко кричали?
   - Я вообще не уверена, что  кричала.  Хал  утверждает,  что  да.  Я
думаю, он преувеличивает. Возможно, я ругалась, лягалась, царапалась и
кусалась. Если я и кричала, то  кричала  на  Пенна,  но  не  звала  на
помощь. Я сама поднялась на борт этой яхты, и сама могла с  нее  сойти
на берег. Мне, в общем-то, не свойственно звать на помощь.
   - Вы нервничали, у вас была истерика?
   - У меня? - в удивлении переспросила она.
   - Да.
   - Боже мой, конечно,  нет.  Меня  пытались  загнать  в  угол,  и  я
почувствовала страшную усталость. Я не знала, сколько  месяцев  я  еще
выдержу. Послушайте, мистер Мейсон, мне и раньше приходилось  отбивать
атаки мужчин и, возможно, придется делать это в будущем.
   - Вы вдохновляете мужчин на применение насилия?
   - Не думаю. Мужчины применяют тактику  пещерного  человека,  потому
что она нравится некоторым женщинам. Мне - нет. Если мужчина  пытается
применить силу - в любом смысле - у меня  возникает  желание  стукнуть
его чем-то по голове, первым, что только попадется под руку. Возможно,
у меня возникает больше проблем, чем у других  женщин,  потому  что  я
независима, а это не нравится мужчинам. Многие женщины  говорят  "нет"
таким образом, что мужчинам это страшно нравится. Если я говорю "нет",
то это означает "НЕТ". Мне плевать, нравится это ему или не нравится.
   - Когда вы в последний раз виделись с Фрэнком Марли?
   - В воскресенье, неделю назад.
   - Где?
   - Мы ездили в круиз - целой компанией.
   - Вентворт тоже был?
   - Да.
   - На "Пеннвенте"?
   - Нет. На яхте Марли - "Атине". Мы  быстро  сходили  в  Каталину  и
обратно.
   - Вы в состоянии управлять его яхтой?
   - Да. По пути назад я стояла у штурвала. Хотелось бы  мне,  что  бы
сам Марлей вызывал у меня такие  же  чувства,  как  его  яхта.  Она  -
прелесть.
   - Расскажите о ваших отношениях с Вентвортом.
   - Мы познакомились какое-то время тому назад. Я выполняла для  него
одну работу. Я увидела, что он начал  проявлять  ко  мне  интерес.  Он
пригласил меня поехать в круиз. Вы прекрасно понимаете, что происходит
в подобных круизах. Я без обиняков сказала ему,  что  думаю  по  этому
поводу. Он ответил, что мой подход его устраивает. Ему просто нравится
мое  общество.  Я  поехала.  Он  признался  мне,  что  хочет   открыть
букмекерскую  контору.  Это  противозаконно,  но  он  утверждал,   что
договорился с полицией. Он хотел бы, чтобы я там работала -  придавала
лоск и следила за Марли. Он знал,  что  у  Марли  со  мной  ничего  не
получилось, и не очень-то доверял ему. Деньгами их фирмы, в  основном,
занимался Фрэнк. Пенн решил, что  было  бы  неплохо,  если  бы  кто-то
находился рядом и наблюдал за деятельностью Марли. По правде говоря, я
думаю, что Фрэнку подобная идея не понравилась.  Я  считаю,  что  если
покопать дела Фрэнка, то там найдется множество подтасовок, подделок и
всего в таком роде. Я сказала об этом Пенну.
   - Что он ответил?
   - Что я не права, но я видела, что он  прокручивает  в  голове  мои
слова.
   - А одежда из универмага?
   - Я просто прихожу в ярость, когда  вспоминаю  об  этом.  Это  было
деловое предложение от начала  до  конца.  Вентворт  не  оплачивал  бы
никакие из нарядов, если только что-то не случилось бы и я не вышла на
работу. Я должна была начать работать и  оплачивать  счета  из  своего
заработка - по частям. Мы все объяснили менеджеру  кредитного  отдела,
когда открывался счет.
   - Но вы не заплатили за одежду?
   - Нет, конечно, нет. Я не начинала работать. В руководстве  городом
произошли изменения. Тех людей, которых, как Пенн и Марли считали, они
могли контролировать, перевели в другие районы. Партнеры не отказались
от своей идеи, но требовалось время, чтобы завести новые  контакты.  Я
осталась без работы. Мы достигли определенного соглашения, когда  Пенн
выступил с таким предложением -  я  не  получаю  никакого  постоянного
оклада, пока контора не откроется. Я просто много  времени  провожу  с
Пенном, чтобы познакомиться с его друзьями и узнать, кто  они.  Каждые
три недели Пенн отправляет  моей  сестре  чек  на  небольшую  сумму  и
оплачивает мое проживание и каждодневные расходы. У меня  должно  было
быть достаточно платьев, чтобы производить хорошее впечатление.  Иначе
говоря, я должна была выступать в роли "хозяйки"  всех  мероприятий  у
него на яхте. Мне не требовался никто,  чтобы  сказать,  как  все  это
выглядит. Я прекрасно понимала, что в голове Пенна сидит задняя мысль,
что я попаду в зависимость от него, он  сможет  мной  управлять  и,  в
конце концов, я стану его любовницей. Меня мало волновали его планы. Я
точно знала, что планирую я. Я не лицемерила и не надевала  личину.  Я
сказала ему об этом с самого начала. Он знал мое мнение. Он думал, что
сможет меня изменить.  В  общем,  это  была  честная  сделка,  никаких
поблажек.
   - А ваша семья?
   -  Вот  где  собака  зарыта.  Я  не  работала  и  не  могла   найти
удовлетворяющую меня работу. Я думала, что предложение Пенна  выльется
в хорошие деньги. Я также не исключала  такого  варианта,  что  в  эту
букмекерскую контору может прийти наряд полиции, и я  окажусь  в  зале
суда. Я не думала, что со мной что-то  сделают,  но  полностью  такого
варианта не исключала. Я понимала, что мама станет ужасно  переживать,
если узнает, что я замешана в подобных делах. Я не  хотела  им  врать,
поэтому перестала писать.  Но  я  также  точно  знала,  что  требуется
материальная помощь, поэтому договорилась с Пенном, чтобы  он  посылал
Сильвии небольшие суммы, пока я не стану регулярно получать  оклад.  Я
надеялась, что вскоре у меня у  самой  будут  деньги,  чтобы  посылать
семье. Вот и все.
   - Неплохой рассказ, если, конечно, это правда, - заметил Мейсон.
   Ее глаза потемнели.
   - Не возбуждайтесь, - предупредил Мейсон. - Сейчас я говорю о  том,
что произошло после того, как  мы  с  вами  расстались.  Свидетельница
утверждает, что вы брали яхту Фрэнка Марли и выходили в море.
   - Что я ее брала?
   - Да.
   - Когда?
   - Вскоре после того, как мы вместе съездили в яхт-клуб.
   - Я этого не делала.
   - Свидетельница утверждает обратное.
   - Она лжет. Зачем бы мне понадобилась яхта Фрэнка Марли? Вы  можете
дать разумное объяснение?
   - Если  Хал  Андерс  вернулся  на  "Пеннвент"  вместо  того,  чтобы
отправиться в гостиницу, вышел на ней в море и направил ее по курсу на
Энсенаду, вы м_о_г_л_и_ взять яхту  Марли,  чтобы  подобрать  Андерса.
"Атина" в два раза быстрее "Пеннвента".
   -  Это  абсурд.  Он  отправился  прямо  в  Северную   Мезу,   чтобы
проконсультироваться со своим адвокатом.
   - Да, он отправился в Северную Мезу, - согласился Мейсон. -  А  вот
насчет "прямо" я что-то здорово сомневаюсь.
   - Я сказала вам правду.
   - Ладно, пока остановимся на этом, - решил Мейсон.
   Адвокат встал и протянул руку за шляпой.
   - Что мне делать? - спросила она.
   - Возвращайтесь на квартиру, ведите  себя  так,  словно  ничего  не
произошло. К вам придут газетные репортеры, станут  задавать  вопросы.
Фотографы захотят сделать снимки. Пусть фотографируют, сколько  хотят.
Не забывайте, что таким образом репортеры зарабатывают себе на  жизнь.
Им приказывают написать отчет, сделать фотографию, взят интервью. Если
они возвращаются с чем-то интересным, босс хлопает их по  плечу,  если
они приходят с пустыми руками, босс на них  орет.  Так  что  дайте  им
что-нибудь, с чем появиться у себя в редакции. Позируйте так, как  они
попросят, но не обсуждайте с ними дело.
   - Поняла, - кивнула Мэй Фарр.
   - Вы можете рассказывать репортерам все, что  угодно,  о  романе  с
Халом Андерсом, например.
   - Нет никакого романа.
   - Так и говорите. Представьте ваши отношения так,  как  представили
мне.
   - Что он слабый, всегда спрашивает совета...
   - Нет, не это, - перебил Мейсон. - О том, что он  просто  идеальный
молодой человек, никогда не допускающий никаких ошибок, а вы устали от
всего  от  этого.  Вы  решили  поехать  в  город  и  испытать  все  на
собственном опыте. Также расскажите о предложении  Вентворта  работать
на него, только ни в коем случае не упоминайте, что вы  в  курсе,  что
это букмекерская контора. Он собирался открыть офис в  центре  города,
он не обсуждал с вами конкретно, чем намерен заниматься. Вы знали, что
вы будете работать с инвестициями. Но молчите  о  том,  что  произошло
прошлой ночью. Вам хотелось бы все рассказать,  но  адвокат  не  велел
ничего говорить.
   - Другими  словами,  от  меня  требуется  представить  им  какую-то
информацию, из которой они смогут слепить рассказ? - уточнила она.
   - Правильно.
   - Ладно. Я все сделаю.
   - Сможете? Нервничаете? Расстроены?
   Она покачала головой и улыбнулась.
   - Все это - часть игры. Иногда ты наверху и все  легко  получается.
Иногда падаешь на самое дно. Не беспокойтесь.
   Она резко встала, протянула руку и снова улыбнулась.
   - Спокойной ночи, мистер Мейсон.
   Мейсон с минутку подержал ее руку в своей, глядя ей прямо в глаза.
   - Они пытались вас запугивать, нагоняли страх?
   - Пытались? - засмеялась она. - Они кричали на меня со всех сторон,
вопросы сыпались справа и слева. Когда они не получили от меня никаких
ответов, они обвинили меня в том, что я была любовницей Пенна и  врала
Халу, потому  что  хотела  выйти  замуж  за  Хала,  чтобы  материально
обеспечить свое будущее. По-моему, мистер Мейсон, они использовали все
уловки, какие только смогли.
   - Не сомневаюсь, - с улыбкой ответил адвокат. - Ладно, идите. Вы не
забудете то, что я сказал?
   - Естественно.
   Она еще раз улыбнулась ему от  двери,  а  потом  он  только  слышал
удаляющийся стук ее каблучков, когда она по коридору шла к лифту.
   Мейсон надел шляпу и открыл дверь в приемную.
   - Я отправляюсь по делам, Делла, - заявил он секретарше. - Поужинай
и не отходи от телефона.
   Она взяла его руку в свою и погладила ее.
   - Ты будешь осторожен, шеф?
   Он улыбнулся ей, глядя на нее сверху вниз, и покачал головой.
   Она рассмеялась и сказала:
   - Мне не стоило даже открывать рот,  не  так  ли?  Но  держи  глаза
широко открытыми, а если я чем-то смогу тебе помочь, сразу же звони.
   - Ладно, Делла. Мне хотелось бы, чтобы ты на какое-то время исчезла
со сцены. Очень нежелательно, чтобы они и тебя привлекли к этому делу.
Мэй Фарр уже вручили повестку.  Она  должна  предстать  перед  Большим
Жюри. Наверное, и мне следует ждать повестку.
   - И мне?
   Мейсон кивнул.
   - Что мы им скажем?
   - Лжесвидетельство совершать не станем. Нам незачем  играть  им  на
руку. Мы не имеем права  предавать  интересы  наших  клиентов.  Просто
заявим,  что  все  случившееся  -  это   конфиденциальные   сообщения,
сделанные адвокату, и не  подлежат  расследованию  Большим  Жюри.  Это
повлечет  за  собой  массу  технических  вопросов,  которые   придется
утрясать. Ничего, Делла, выкарабкаемся.
   - Как я предполагаю, шеф, ты хочешь, чтобы я ничего не говорила?
   - Закрой рот на замок. Представь себя клемом  [клем  -  промысловый
моллюск,  кроме  устрицы,  мидии  и  гребешка],   захлопывающим   свою
раковину.
   - Во время прилива?
   - А какая разница? - спросил Мейсон.
   - Клемов собирают во время отлива.
   - Значит, превратись в клема во время прилива.
   Не успела дверь за адвокатом закрыться, как зазвонил телефон. Делла
Стрит сняла трубку.
   - Привет, красотка, - послышался голос Пола Дрейка. - Дай мне шефа.
   - Он только что ушел. По-моему, отправился за приключениями.
   - Как неудачно! Я ждал, что он мне позвонит, когда уйдет Мэй  Фарр.
Окружной прокурор выпускает пар наружу. В  газетах  никакие  имена  не
упоминаются, потому  что  они  пока  боятся  это  делать,  а  окружная
прокуратура называет всех.  Они  заявили,  что  готовы  доказать,  что
Мейсон вчера пытался найти орудие  убийства,  ему  собираются  вручить
повестку, чтобы  он  предстал  перед  Большим  Жюри,  а  пока  за  ним
установлено наблюдение. Он...
   - Боже! - воскликнула Делла. - Я попытаюсь  поймать  его  в  холле,
Пол.
   Она кинула  трубку  на  место,  вылетела  из  офиса,  бросилась  по
коридору к лифту и стала отчаянно давить на кнопку. Как только один из
лифтов остановился, она, задыхаясь, обратилась к лифтеру:
   - Очень прошу, Сэм, быстро на первый этаж.  Пожалуйста!  Я  страшно
тороплюсь!
   Лифтер улыбнулся, кивнул  и,  не  обращая  внимания  на  любопытные
взгляды остальных пассажиров, а также сигналы,  поступающие  с  разных
этажей, опустил кабину на первый.
   Делла вылетела из кабины, никому не уступая дороги, и  понеслась  к
входной двери. Она увидела, как Мейсон садится в  такси  в  пятидесяти
футах от здания. Она крикнула ему, но он не услышал. Такси тронулось с
места. Перед пожарным гидрантом стояла машина, в которой  сидели  двое
мужчин в штатском. Автомобиль пристроился за такси.
   Делла Стрит посмотрела в обе стороны. Ни одного такси поблизости не
оказалось. Она видела, как  автомобиль,  в  котором  сидел  Мейсон,  и
машина, следовавшая за ним, завернули направо на следующем перекрестке
и исчезли из ее поля зрения.
   Делла Стрит повернулась и медленно направилась обратно в офис.


        10

   Мейсон   расплатился   с   таксистом   примерно   в   квартале   от
многоквартирного дома "Балкан" и внимательно  изучил  местность.  Двое
детективов в штатском, следовавших за такси, проехали  мимо,  даже  не
посмотрев  в   сторону   адвоката.   Мейсон   пешком   прогулялся   до
интересующего его дома и нашел в списке жильцов мисс Хейлз Тумс.
   Когда  он  нажал  кнопку  звонка  против  ее  имени,   к   дому   с
противоположной стороны быстрым шагом подошел мужчина и начал рыться в
кармане, очевидно, пытаясь найти ключ.
   Сработало электронное устройство,  открывающее  дверь,  и  мужчина,
искавший ключ, первый  вошел  в  здание.  Мейсон  последовал  за  ним,
обогнал его в коридоре, направился к лифту и поднялся на  пятый  этаж.
Квартира пятьсот двадцать один  находилась  в  самом  конце  коридора.
Адвокат подошел к двери и негромко постучал.
   Открывшая дверь молодая женщина оказалась  выше  среднего  роста  и
была одета в пижаму.  Она  была  стройной,  с  блестящими  каштановыми
волосами. Голубые настороженные глаза внимательно и  открыто  смотрели
на Мейсона. В ее манере не было ни нервозности, ни страха. Создавалось
впечатление, что она не пропадет ни в какой экстремальной ситуации.
   - Я вас не знаю, - заявила она.
   - Я собираюсь немедленно исправить это, -  ответил  Мейсон,  снимая
шляпу и делая легкий поклон.
   Она оглядела его с ног до головы, а затем отступила в сторону.
   - Проходите, - пригласила она.
   Когда Мейсон вошел  в  квартиру,  девушка  закрыла  за  ним  дверь,
показала на стул, а затем, вместо того,  чтобы  сесть  самой,  встала,
облокотившись спиной на дверь, держась рукой за ручку.
   - Ладно. Выкладывайте, зачем пожаловали.
   - Моя фамилия - Мейсон. Вам это что-нибудь говорит?
   - Ничего. Если вы хотите меня склеить, то напрасно тратите время. Я
не составляю компанию незнакомым мужчинам.
   - Я провожу расследование.
   - О! - воскликнула она.
   - У меня есть основания полагать, - продолжал он, - что вы владеете
определенной информацией, которая меня интересует.
   - О чем?
   - О "Пеннвенте".
   - Что конкретно о "Пеннвенте"?
   - Когда вы видели яхту в последний раз, что вы  можете  сказать  об
"Атине" Фрэнка Марли и когда видели ее в последний раз?
   - Вы - сыщик?
   - Не совсем.
   - Почему вас это интересует?
   - Я представляю лицо, которому требуются эти факты.
   - Что я буду с этого иметь?
   - Ничего.
   Она отошла от двери и села напротив Мейсона, положила ногу на  ногу
и обняла одно колено сплетенными пальцами крупных рук.
   - Простите меня за осторожность, - сказала она, -  но  в  наши  дни
читаешь столько сообщений о том,  как  мужчины  проникают  в  квартиры
женщин, ударяют их чем-нибудь по голове, душат, насилуют и все в таком
роде. Я просто не хотела бы рисковать.
   - Я похож на одного из таких?
   - Не знаю. Я понятия не имею, как они выглядят.
   Мейсон расхохотался. Хейлз Тумс слегка улыбнулась.
   - Давайте вернемся к моим вопросам, - сказал адвокат.
   - О яхтах?
   - Да.
   - И что с яхтами?
   - Когда вы в последний раз видели "Атину" Франка Марли?
   - Мистер Мейсон, - улыбнулась  она,  -  я  бы  хотела  вернуться  к
м_о_е_м_у_ вопросу.
   - Который вы имеете в виду?
   - Что я буду с этого иметь?
   - То, что я и сказал вам в начале - ничего.
   - Тогда зачем мне отвечать?
   - Давайте попробуем другой подход, - предложил Мейсон с огоньком  в
глазах. - А почему бы вам не ответить?
   - Благотворительность  может  начинаться  в  собственном  доме,  но
заканчивается она в работном.
   - Хорошо, я выложу свои карты на стол, - заявил Мейсон.
   - Начинайте с тузов, пожалуйста.
   - Я адвокат. Я представляю Мэй Фарр в связи с...
   - О, вы - П_е_р_р_и_ Мейсон?
   Он кивнул.
   - Почему вы сразу об этом не сказали?
   - Не думал, что это поможет.
   Она посмотрела на него, сдвинув брови,  слегка  наклонив  голову  в
сторону.
   - Итак, вы - Перри Мейсон.
   Адвокат молчал.
   - И заинтересованы в информации, которая, как вы  думаете,  у  меня
имеется. Из-за нее у меня могут возникнуть проблемы?
   - Не знаю.
   - Послушайте, у меня нет ни малейшего желания  оказаться  в  кресле
для дачи свидетельских показаний.
   - В настоящий момент вы находитесь не в свидетельском кресле.
   - Нет, но благодаря вам я могу там оказаться.
   - С другой стороны, может, и не окажетесь.
   - Вы обещаете мне это?
   - Нет.
   Она погладила колено кончиками пальцев, ее  глаза  смотрели  вдаль.
Она явно прокручивала в голове  все  возможные  варианты  последствий.
Внезапно она резко остановила взгляд на лице адвоката и заявила:
   - Ладно, рискну. Я люблю риск.
   Мейсон поудобнее устроился в кресле и  специально  отвел  глаза  от
лица Хейлз Тумс, чтобы она могла спокойно говорить, не чувствуя их  на
себе.
   - Я не могу появляться в месте дачи свидетельских показаний, потому
что умный адвокат сделает из меня  жалкое  зрелище.  Я  всегда  любила
спорт - теннис, катание на лошадях, лыжи. Больше всего я  люблю  яхты.
Вы слыхали о золотоискательницах, мистер Мейсон? Меня, наверное, можно
назвать яхтоискательницей. Как только я узнаю, что планируется круиз в
Каталину, я встречаюсь со всеми яхтсменами, с  которыми  только  могу.
Когда у меня просят телефонный номер, я его даю. Это все, что я им даю
- телефонный номер, мое общество и много смеха. Очень  часто  яхтсмены
хотят, чтобы компанию им составляла девушка, которая очень спортивная,
знает, как управлять яхтой, готова  выполнять  часть  работы  и  умеет
повеселиться. Наверное, я  могла  бы  использовать  то  же  количество
умственных  усилий  в   какой-нибудь   коммерческой   деятельности   и
зарабатывать хорошие  деньги.  Я  усердно  тружусь,  выдумывая  всякие
остроты, игры, розыгрыши. Я размышляю, как можно  много  выпить  и  не
напиться. Если вы не знаете, что нужно делать, советую съесть побольше
сливочного масла перед началом пьянки.
   - У меня тоже есть отличный рецепт, - сообщил Мейсон.
   - Правда?
   - Правда.
   - Не будьте жмотом, поделитесь со мной. Пока масло  -  это  лучшее,
что мне известно.
   - Мой рецепт значительно проще. Я практически не пью  после  начала
пьянки.
   - О, - с разочарованием в голосе воскликнула она.  -  Я-то  думала,
что вы на самом деле мне что-нибудь посоветуете.
   - Пожалуйста, не отвлекайтесь, - попросил Мейсон.
   - Больше не буду. Слушайте  факты,  мистер  Мейсон.  Я  понравилась
Пенну Вентворту. Он всем занимался исключительно с корыстными  целями.
Если Пенн слышал "нет", он начинал  бороться,  когда  он  боролся,  он
терял контроль над сбой. Я терпеть не могу, когда мне  указывают,  что
мне делать. У меня прекрасное зрение, я отлично  оцениваю  расстояние,
делаю все вовремя. Только вчера я  выиграла  теннисный  турнир.  Когда
Пенн разошелся, я его  предупредила.  Предупреждение  не  сработало  -
вообще никакой реакции не  последовало.  Он  уже  миновал  критическую
точку. Тогда я  сняла  туфель,  согнула  ногу  и  приготовилась  ждать
благоприятной возможности. Она представилась.
   - В цель попали? - поинтересовался Мейсон.
   - Разумеется.
   - Что случилось с Вентвортом?
   - Вначале я думала, что убила его. Я полила ему лицо  водой,  терла
ему грудь и ребра, с ложечки подавала коньяк. Он пришел в себя  где-то
через час и еще с полчаса вел себя, как в стельку пьяный.
   - А затем? Он согласился на второй раунд или  ушел  с  ринга  после
гонга?
   - С ринга он ушел, - улыбнулась она, -  но  это  послужило  началом
отличной дружбы. Получилось так, что меня стала волновать его  судьба,
а он меня уважал. Это была дружба, редко встречающаяся между  мужчиной
и женщиной - просто  товарищи,  идеально  подходящие  друг  другу.  Он
узнал, что я обожаю яхты, и ему  нравилось  мое  общество.  Иногда  он
путешествовал без компании, бывало, ему не хотелось, чтобы кто-то  его
беспокоил или надоедал разговорами. Он никогда не любил яхты как яхты,
а использовал их как  средство  получения  удовольствия  -  поехать  в
круиз,  устроить  вечеринку  и  все  в  таком  роде.  Именно   поэтому
"Пеннвент"  так  напичкан  всякими  приспособлениями.  Вы  просто   не
поверите тому, что  я  сейчас  скажу.  Однако  это  правда.  Когда  на
Вентворта нападала хандра, он любил отправляться в  круиз.  Управление
яхтой он оставлял на меня. Я готовила. Иногда за все время плавания мы
не говорили друг другу ни слова, только обменивались скупыми фразами о
том, что  будем  есть  и  об  управлении  яхтой.  Меня  это  полностью
устраивало. Я люблю выходить в открытое море, держа руки на  штурвале.
Я получаю от этого удовольствие, чувствую  силу.  Я  знаю,  что  океан
жесток и безжалостен. Я знаю, что он не терпит ошибок. Я люблю  играть
в такую игру.
   С минуту она помедлила, изучая лицо Мейсона, очевидно, ожидая,  что
последует какой-то комментарий. Адвокат молчал.
   - Естественно, я познакомилась с Фрэнком Марли, - продолжала  Хейлз
Тумс. - Он отличался от Пенна. Фрэнк ко мне никогда не приставал. Если
он и решится когда-либо, то только в том случае, если у него будут все
козыри и все  тузы.  Он  ждет,  наблюдает,  размышляет,  разрабатывает
какие-то  схемы, и из того, что он говорит, вы никогда не поймете, что
он думает на самом деле. Пенн был славный парень,  но  девушке  нельзя
было находиться рядом с ним и пяти минут, чтобы он не попытался с  ней
заигрывать. Он  пробовал  один  подход,  если  ничего  не  получалось,
заходил с другой стороны, а потом начинал применять силу. Но с  Пенном
ты всегда знал его позицию. Он никогда не  лицемерил.  Любая  девушка,
соглашавшаяся провести время с Пенном, понимала, что он... ну, опасен.
Но после того, как первый раунд пройден, из  него  получался  отличный
друг. В нем было много положительного: умен и честен, обладал чувством
юмора, мог составить прекрасную компанию, если не хандрил. Когда же он
хандрил, он хотел, чтобы его оставили в  покое,  и  оставлял  в  покое
тебя.  Фрэнк  Марли  -  полная  противоположность.  Я  много   времени
проводила с Фрэнком. Я неоднократно управляла его яхтой. Он обычно все
время сидел или стоял где-то поблизости, курил сигареты и наблюдал  за
мной полуприкрытыми глазами сквозь поднимающийся  вверх  дым.  Он  вел
себя, как истинный джентльмен, не создавал шума, отличался изысканными
манерами - и всегда выжидал удобного момента.
   Она замолчала, с любопытством уставилась в лицо  Мейсону,  а  потом
воскликнула:
   - Давайте, смотрите на меня. Я все равно продолжу рассказ.
   - Нет, я слушаю, - ответил адвокат.  -  Я  слушаю  ушами  и  смотрю
глазами. Я не могу делать две вещи сразу и  полностью  сосредоточиться
на каждой из них. Сейчас меня интересует ваш голос.
   - А вы не считаете, что о женщине  можно  сказать  гораздо  больше,
если вы наблюдаете за ней, когда она говорит, чем слушая то,  что  она
говорит?
   - Не всегда. Я - адвокат и приучил себя слушать.  Свидетели  обычно
хорошо заучивают  свой  рассказ,  по  крайней  мере,  манеры  и  жесты
получаются, в большей или меньшей степени, механически, но  репетируют
свою речь они про себя. Я думаю,  людям  следует  развивать  искусство
разговора с самим собой. В таком случае они многое бы узнали  о  своих
голосах.
   Она рассмеялась и заявила:
   - Я почувствовала себя раздетой - вы сидите здесь, отвернувшись,  а
ваши уши не пропускают ни слова.
   -  Я  не   собирался   вызывать   подобных   ощущений.   Вы   очень
наблюдательны.
   - Вы так думаете?
   - Да.
   - Спасибо.
   - Вернемся к делу. Мы говорили о яхте Фрэнка Марли.
   - Я говорила о мужчинах и яхтах, - поправила она его. -  Во  второй
половине дня мне позвонил Вентворт и сказал, что хочет меня видеть.  Я
поехала в гавань и поднялась на борт. Он  сообщил,  что  на  следующей
день ему  надо  быть  в  Сан-Диего:  назначена  встреча  с  женой.  Он
собирался поставить ей ультиматум: или она дает ему развод на разумных
условиях, или он подаст в суд на Сида Эверсела  за  раскол  семьи.  Он
предложил мне поплыть вместе с ним. Мы возьмем курс на Энсенаду, а  он
оттуда полетит в Сан-Диего на встречу с женой. Конечно, я осталась  бы
на борту "Пеннвента", он не  хотел,  чтобы  жена  узнала,  что  я  его
сопровождаю. Меня такой вариант полностью устраивал. Я сказала  Пенну,
что мне надо съездить домой за кое-какой  одеждой,  а  потом  закупить
провизию. Он дал мне денег и попросил по пути в гавань остановиться  в
одном из открытых всю ночь магазинов  и  купить,  что  требуется.  Как
только  я  приеду  обратно,  мы  отчаливаем.  Я  вернулась  в  гавань.
"Пеннвента" у причала не было. Я подумала, что, возможно, Пенн  делает
пробный выход. Он меня никогда не обманывал и не подводил. У нас  были
не такие отношения. Я точно знала, что он  хочет,  чтобы  я  управляла
яхтой. Я осталась ждать в гавани. Потом я решила  посмотреть,  нет  ли
кого на борту яхты Фрэнка Марли, но увидела, что и ее нет  у  причала.
При обычных условиях, я не стала бы ждать  так  долго,  но  мне  очень
хотелось сплавать в Энсенаду. Я считала,  что  Пенна  могла  заставить
сняться с якоря только крайняя необходимость. Я знала, что он  оставил
бы для меня сообщение, если был бы вынужден отплыть без меня. Рядом со
зданием клуба есть специальная доска объявлений, вернее, это не доска,
а множество маленьких ячеек с названиями яхт.  Я  заглянула  в  ячейку
Пена. Никаких посланий не было. Я вернулась к своей  машине  и  решила
еще подождать.
   - Секундочку, - прервал ее Мейсон. - В какое время?
   - Понятия не имею. Я помню, что, когда  делала  покупки,  начинался
дождь. Это вам что-нибудь говорит?
   Мейсон кивнул.
   - Полчаса или три четверти часа после этого шел дождь. Он пришел  с
гор. Я сидела в машине  и  задремала.  Я  полдня  играла  в  теннис  -
участвовала в небольшом  любительском  турнире.  Завоевала  медаль  за
второе место среди женщин, а та, что выиграла у меня, использовала все
грязные уловки, которые только существуют.  Я  так  расстроилась,  что
проиграла ей! Наверное, я сама захандрила. Однако, мысли  о  круизе  в
Энсенаду успокаивали меня. Я ждала и дремала. Затем я услышала, что  к
причалу приближается какая-то яхта. Я подумала, что это "Пеннвент".  Я
открыла дверцу и уже собиралась выйти из машины, когда поняла, что это
"Атина" Фрэнка Марли. Я решила, что он должен знать, где Пенн,  но  не
была уверена,  что  Марли  один.  Понимаете,  этикет  среди  яхтсменов
несколько отличается от общепринятого. Вам следует убедиться, один  ли
мужчина, а если нет - оставить его  в  покое,  пусть  забавляется.  На
палубе появилась девушка. По тому, как управляли яхтой, я поняла,  что
девушка одна. Она быстро соскочила на берег. Бог мой, я ее  хорошенько
разглядела.
   - Ревность?
   - И это тоже. Я решила, что  если  Фрэнк  Марли  настолько  щедр  в
моменты, когда наиболее благодушно настроен,  что  позволяет  девушкам
брать его яхту и одним гулять по морям по волнам - ну, это  интересная
идея.
   - Вы узнали девушку?
   - Тогда нет. Позднее я выяснила, что это была Мэй Фарр.
   - Как вы это выяснили?
   - Видела ее фотографии.
   - Кто вам их показал?
   - Вот это мы сейчас обсуждать не станем.  Разрешения  того  лица  у
меня нет.
   - Фрэнк Марли?
   - Повторяю: мы не станем это обсуждать.
   - Что было дальше?
   - Я подождала с полчаса после того, как  девушка  уехала,  а  затем
решила, что мне тоже пора возвращаться домой, - сказала Хейлз Тумс.  -
Я пришла к выводу, что что-то случилось, и  Пенну  пришлось  отчалить,
даже не успев оставить мне послание. Я  приехала  домой,  забралась  в
горячую ванну, а затем легла спать.
   - Вам хотелось отправиться в круиз в Энсенаду?
   - Да.
   - Вы планировали быть вдвоем с Вентвортом?
   - Я же сказала вам.
   - Это не очень здорово выглядит со стороны, - заметил Мейсон.
   - Ну и что? - с вызовом спросила она.
   - Вас, похоже, не волнует, кто что о вас подумает.
   - Плевать мне на это.
   - У вас своя машина?
   - Да.
   - Вы можете сразу сорваться, чтобы отправиться в круиз?
   - К чему вы клоните?
   - Возможно, я слишком часто веду перекрестные допросы, -  улыбнулся
Мейсон. - У меня  в  привычку  вошли  методы  подведения  свидетеля  к
нужному мне аспекту. На самом деле  я  пытаюсь  выяснить,  на  что  вы
живете.
   - А, это, - улыбнулась она. - Наверное, адвокат поставил бы меня  в
неприятное положение перед присяжными,  если  бы  таким  образом  стал
задавать вопросы, не так ли?
   Мейсон кивнул.
   - Ну, понимаете... - колебалась она.
   - Продолжайте, - подбодрил Мейсон.
   - А в свидетельской ложе задают подобные вопросы, мистер Мейсон?
   - Перекрестный допрос ведется примерно так, как я спрашиваю вас.
   - Понятно. Тогда мне и перед присяжными придется говорить  о  таких
вещах, не так ли?
   - Все зависит от вас, - ответил Мейсон.
   - Я не хочу выступать свидетельницей, - заявила она.
   - Вы все равно не ответили на мой вопрос, - напомнил Мейсон.
   У нее сверкнули глаза.
   - Мне кажется, это не ваше дело, - воскликнула Хейлз Тумс.  Девушка
какое-то время сидела молча, потом у нее в глазах  блеснул  огонек,  и
она добавила: - Это  несущественно  и  не  относится  к  делу,  мистер
Мейсон.
   - Возражение хорошо обосновано, мисс Тумс,  -  поклонился  в  ответ
адвокат.
   Она расхохоталась.
   - Мы с вами могли бы стать друзьями, - заявила  Хейлз  Тумс.  -  Вы
сказали, что я наблюдательна. Мне пришлось развивать это качество. Я с
ума схожу по теннису. Я  люблю  все  виды  спорта.  Девушка  не  может
работать в офисе и отдавать много времени спорту одновременно.
   - Это аксиома, - сухо прокомментировал Мейсон.
   - Может, у меня есть бывший муж, который перечисляет мне  небольшую
сумму в качестве алиментов.
   - Правда?
   - Вы же сказали, что возражение хорошо обосновано.
   - Так и есть.
   - Значит, я не должна отвечать на этот вопрос.
   Он покачал головой.
   - Для Мэй Фарр все выглядит безрадужно, не так ли? - спросила она.
   - Я бы сказал, что положение Хала Андерса значительно хуже.
   - Я считаю, что  она  могла  действовать  вместе  с  ним.  Он  убил
Вентворта прямо здесь в гавани,  потом  вывел  яхту  Пенна  в  море  и
установил курс на  Энсенаду.  Она  проследовала  за  ним  на  "Атине",
подобрала его, высадила на берег где-то в другом месте, а сама вернула
на место яхту Марли.
   - Почему вам пришла в голову подобная идея?
   Хейлз Тумс рассмеялась и ответила:
   - Читала газеты и  обдумывала  происшедшее.  Естественно,  когда  я
прочитала газетные отчеты, я осознала всю значимость виденного мной.
   - Вы это с кем-то обсуждали?
   Она покачала головой.
   - Почему бы вам не сообщить в полицию? - предложил Мейсон.
   - В полицию? - переспросила она и пожала плечами.
   - Но почему?
   - Несколько причин.
   - Например?
   - Я не хочу появляться в месте дачи свидетельских показаний.
   - И поэтому вы решили, что никому ничего  не  скажете  о  том,  что
видели?
   Она  зажала  стрелку  одной  из  штанин  пижамы  между  большим   и
указательным пальцами и провела до низу,  затем  критически  осмотрела
ее, словно проверяла, ровно ли та идет.
   - Ну? - подбодрил Мейсон.
   - Послушайте, - резко сказала она, - я давно пришла к  выводу,  что
человек получает от жизни то, что хочет, если хочет  этого  достаточно
сильно.
   - Я уже слышал подобные идеи от других людей, - заметил Мейсон.
   - Я живу в соответствии с этой теорией. Я получаю то, что желаю,  и
мне это нелегко  дается.  Вы  должны  хотеть  каждой  частичкой  своей
энергии и жизненной силы, которые только у вас имеются.
   - Итак?
   - И так я научилась быть абсолютно хладнокровной и эгоистичной, - с
вызовом ответила она, прямо встречая его взгляд.
   - Большинство людей, добившихся успеха - эгоисты, - сказал  Мейсон.
- Иногда, конечно, встречаются исключения,  но  я  говорю  в  общем  и
целом. Если вы - эгоистка, вам не стоит за это извиняться.
   - Я и не извиняюсь.
   - Значит, вы к чему-то клоните.
   - Клоню.
   - Так не тяните кота за хвост.
   - Хорошо. Если я отправлюсь в полицию, мое имя окажется в  газетах.
Мне придется появиться в свидетельской ложе.  Меня  сфотографируют.  Я
думаю, что я хорошо выйду на снимках  -  с  точки  зрения  фотографов.
Значение этого предполагавшегося круиза в Энсенаду будет  преувеличено
и искажено.
   - Мне казалось, что вам наплевать на то, кто что о вас думает.
   - Вы правильно все поняли, но меня волнует моя репутация.
   - И что из этого?
   - А то, мистер Мейсон, что если я окажусь в свидетельской  ложе,  я
здорово  наврежу  вашей  клиентке.  Ей  не  захочется,  чтобы  я   там
появлялась. И этому Андерсу тоже не захочется меня там видеть.  В_а_м_
не должно хотеться меня там видеть.  Да  и  я  сама  не  испытываю  ни
малейшего желания там оказываться. Я бы хотела совершить  путешествие.
Я знаю кое-кого, у кого имеется яхта. Я  не  стану  упоминать  никаких
имен. Это лицо и я готовы отправиться в круиз в Южные моря. Нас  будут
преследовать неудачи. Сломается мотор, мы сойдем с курса,  остановимся
на каком-нибудь,  стоящем  обособленно,  тропическом  острове,  у  нас
закончится горючее, нам придется чинить мачту и паруса. Пройдет  много
недель и месяцев прежде, чем о нас кто-то снова услышит.
   - Довольно опасный способ, чтобы избежать появления  в  месте  дачи
свидетельских показаний, - заметил Мейсон.
   - Я так не считаю. Мне нравится подобный образ жизни.
   - Что же вас удерживает?
   - О, я поняла, что вы думаете, - внезапно сказала она. - Вы решили,
что это Фрэнк Марли. Нет, не он.  Фрэнку  нужно  оставаться  здесь.  У
этого человека относительно  крупное  судно.  Яхта  Марли  никогда  не
сможет  совершить  длительного  океанского  путешествия.  Глупо   даже
пытаться.
   - Тогда я по-другому сформулирую вопрос, - снова заговорил  Мейсон.
- Что удерживает то другое лицо?
   - Деньги.
   - Деньги?
   - Да. Вернее, их отсутствие.
   - Понятно.
   -  Мистер  Мейсон,  -  быстро  продолжала  она,  -  для  этого   не
потребуется слишком много и - если вас мучит совесть -  это  не  будет
взяткой, чтобы удержать меня от появления  в  свидетельской  ложе.  Вы
просто финансируете мое маленькое путешествие, в которое я  всю  жизнь
мечтала отправиться. Тысяча долларов покроет все расходы.
   Мейсон покачал головой.
   - Семьсот пятьдесят?
   Мейсон снова покачал головой.
   - Послушайте, мистер Мейсон,  я  сделаю  это  и  за  пятьсот.  Это,
конечно, маловато, потому что мы надолго  уйдем  в  море  и  у  этого,
второго лица есть кое-какие обязательства, но за пять сотен мы сделаем
все, что нужно.
   - Нет. Это не вопрос цены.
   - Тогда чего?
   - Не уверен, что вы поймете, - ответил адвокат.
   - Пожалуйста, мистер Мейсон. Вы даже не представляете, что подобное
путешествие значит для меня.
   Мейсон еще раз покачал головой, поднялся с кресла, глубоко  засунул
руки в карманы брюк и с  минуту  стоял,  задумавшись.  Затем  он  стал
ходить из угла в угол - не бесцельно бродить, как это  делает  глубоко
погруженный в свои мысли человек, а внимательно исследовать каждую  из
четырех стен комнаты.
   - Что с вами? - с опаской спросила она.
   - Просто думаю.
   - Вы осматриваете пол.
   - Правда?
   - Правда.
   Мейсон продолжал свое медленное движение по комнате.
   Она подошла к нему и остановилась.
   - Что случилось, мистер Мейсон?
   Он не ответил. Она положила руку ему на плечо.
   - Послушайте, мистер Мейсон, - просящим голосом заговорила  она.  -
Вам лично это ничего не будет стоить. Харольд  Андерс  богат.  У  него
много денег и много земли. Я - бедная девушка. То, что он заплатит мне
- капля в море по сравнению с вашим гонораром за его защиту.
   - У него другой адвокат, - ответил Мейсон.
   Она резко замолчала, обдумывая услышанное от Мейсона.
   - О! - только и смогла произнести Хейлз Тумс.
   Мейсон закончил осмотр комнаты.
   - Кто адвокат мистера Андерса?
   - Не знаю. Он консультировался с кем-то на севере, где-то в  районе
Северной Мезы.
   - В Северной Мезе?
   - Возможно, в ее окрестностях.
   - Вы не знаете его фамилии?
   - Нет.
   - Послушайте, мистер Мейсон, сделайте мне одолжение? Как только  вы
выясните, кто его представляет,  позвоните  мне,  пожалуйста.  Вам  же
нетрудно это сделать - а результат будет такой же.
   -  При  сложившихся  обстоятельствах  вам  лучше  читать  газеты  и
добывать информацию из них, - посоветовал Мейсон.
   - Я так и сделаю. Мистер Мейсон, я выложила  свои  карты  на  стол,
потому что мне нужно было сделать вам это предложение. Вы  не  станете
меня использовать?
   - Каким образом?
   - Этот круиз в Энсенаду и то, что я рассказывала вам о своей  жизни
- как я оказываюсь в морских путешествиях?
   - Когда вы выкладываете свои карты на стол, вы не можете ожидать от
другого человека, что он не будет знать, как вы собираетесь ходить,  -
ответил Мейсон.
   - Но вы же не поступите так со мной! - закричала она.
   - Не знаю. Все зависит от того, как вы поступили со мной.
   - Но я предлагаю вам честную сделку!
   - Хорошо, давайте надеяться, что  так,  -  сказал  Мейсон,  повысив
голос. - В любом случае, я не заплачу и пяти центов, чтобы скрыть ваши
показания. И не позволю своей клиентке заплатить эти пять центов.
   - Вы что, собираетесь рассказать полиции о том, что я вам открыла?
   - Не беспокойтесь.
   Мейсон взял шляпу и направился к двери.
   - До свидания, мисс Тумс, - попрощался он.
   Она поморщилась.
   - О, мистер Мейсон, я надеялась, что вы поведете себя разумно.
   - И что сделаю?
   - Сами знаете.
   - У разных людей разные представления о разумном.  Все  зависит  от
точки зрения. Всего хорошего.
   Она посмотрела ему прямо в глаза.
   - Не забудьте, мистер Мейсон.
   - Не забуду.
   - И не забудьте, что я наблюдательна, -  крикнула  она  ему  вслед,
когда он уже подходил к лифту.
   Дверь за ней закрылась неслышно, но крепко.


        11

   Мейсон обнаружил небольшой отель в двух  кварталах  от  дома  Хейлз
Тумс. Он позвонил Полу Дрейку из телефонной будки.
   - Привет, Пол. Какие новости?
   - Полно всего, Перри,  -  в  голосе  Дрейка  чувствовалось  сильное
возбуждение. - Слушай. За тобой от здания конторы пристроился "хвост".
Делла  пыталась  тебя  предупредить,  но  опоздала.  Двое  в  штатском
следовали за такси, в котором  ты  уехал.  Где  ты  был  -  что-нибудь
важное?
   - Я так и думал, - ответил Мейсон. - Встречался со  свидетельницей.
Она  несколько  раз  делала  мне  предложения,  заявляла,  что  готова
исчезнуть со сцены, если мои клиенты ей заплатят.
   - А ты?
   -  Когда  она  в  третий  раз  сделала  мне  предложение,  мне  это
показалось подозрительным. Я начал осматривать ее квартиру  в  поисках
потайного микрофона.
   - Нашел?
   - Нет. Они оказались слишком умны. Обычно сам  микрофон  обнаружить
сложно, но если все делается наспех, то на  плинтусах  может  остаться
немного пыли от штукатурки.
   - Ты считаешь, что свидетельница - подставное лицо?
   - Нет, не считаю, - медленно произнес Мейсон. - Я думаю, что она на
самом деле свидетельница, но пытается каким-то образом  откупиться  от
полиции. Понимаешь, если бы они поймали  меня  на  попытке  помочь  ей
скрыться, они дали бы ей бежать, затем под звуки фанфар вернули бы ее,
а то, что я старался от нее избавиться, пошло бы совсем не  на  пользу
мне и моей клиентке. В таком случае,  ее  показания  стали  бы  самыми
важными.
   - Ты не клюнул?
   - Конечно, нет!
   - Фотографии у меня, - сообщил Дрейк.
   - Пол, а у тебя в конторе есть запасные револьверы?
   - Да, есть.
   - А такой, который тебе не очень нужен?
   - У меня имеется пара дешевых револьверов, которые мои оперативники
отобрали   у   честолюбивых   мальчиков,   игравших    с    игрушками,
предназначенными для взрослых. А что?
   - Как далеко ты можешь кинуть револьвер? - спросил Мейсон.
   - Черт побери, не знаю. Наверное, футов на сто.
   - А ты когда-нибудь пробовал?
   - Конечно, нет.
   - Зайди за Деллой Стрит, Пол, и встречайте меня в ресторанчике, где
я иногда обедаю. Делла знает это место. Ты ужинал?
   - Да, перекусил на ходу.
   - Я сейчас беру такси и направляюсь туда, быстро  поужинаю  и  буду
готов к действиям. Думаю, Делла уже поела.
   - Сомневаюсь, - заметил Дрейк. - Она очень разволновалась,  пытаясь
сообщить тебе об этом "хвосте". Где они сейчас? Ты от них отделался?
   - Понятия не имею. Возможно, так и следят за мной. Я осмотрелся, но
никого не заметил. Однако в дверь дома, где живет свидетельница, вошел
мужчина, когда я звонил. Возможно, он один из них.
   - Что все это значит, Перри? Что-нибудь серьезное?
   - Черт побери, не знаю. Я не могу  тратить  время,  размышляя,  что
сделает противник. Мне необходимо действовать быстро.
   - У меня горячие новости по Эверселу.
   - Что с ним?
   - Его самолет взлетал и садился дважды - один раз  до  дождя,  один
раз после.
   - Ты уверен? - уточнил Мейсон.
   - Да. Один из моих оперативников уговорил главного садовника  взять
его на работу помощником.  Это  работа  с  проживанием.  Он  постоянно
находится  при  особняке,  так  что  в  состоянии  выяснить,  что  нам
требуется.
   - Ты можешь с ним созвониться?
   - Нет, но он периодически сам звонит мне за указаниями.
   - Ладно, - сказал Мейсон. - У меня есть пара идей. Собирайся,  бери
Деллу и заезжайте за мной в ресторан. До встречи.
   Мейсон вышел из телефонной будки и встал у входа  в  отель.  Он  не
заметил никого, кто бы проявлял бы к нему повышенный интерес.
   Мейсон поймал такси и отправился в ресторан, съел бутерброд,  выпил
кофе с куском пирога. Вскоре к нему присоединился Пол Дрейк.
   - Делла с тобой? - спросил Мейсон.
   - Да, сидит в машине.
   - Она поела?
   - Перехватила бутерброд. Утверждает, что не голодна.
   - Ты принес револьвер?
   - Да.
   - Давай купим пару фонариков, работающих на пяти батарейках. Я хочу
проверить, как далеко я смогу закинуть револьвер.
   - А где ты собираешься его бросать? - поинтересовался Дрейк.
   - Там же, где и Андерс.
   Дрейк с беспокойством посмотрел на Мейсона.
   - Это может оказаться опасно, - заметил он.
   - Почему?
   - В суде будет звучать не очень здорово.
   - Любовные письма в суде тоже звучат не очень здорово, однако, люди
не перестают их писать, - ответил адвокат.
   - Решать тебе. Это твой спектакль. Кстати, а "хвост" был, когда  ты
ехал сюда?
   - Не думаю, но не уверен. Я провел рутинную проверку, но никого  не
обнаружил.
   По пути в машину Дрейк продолжал отчитываться:
   - Моему оперативнику в особняке Эверсела здорово повезло: садовник,
как и мой парень,  -  шотландец.  Он  находится  на  привилегированном
положении, у него собственный домик, и его не считают одним из слуг.
   - Где живет твой оперативник?
   - В комнате на первом этаже.
   - Он что-нибудь выяснил?
   - Массу всего. В  ту  ночь  садовник  никуда  не  уезжал  вместе  с
остальными, хотя его  тоже  приглашали.  Он  молчалив,  как  гранитная
скала, если только собеседник,  как  Макгрегор,  не  из  определенного
местечка в Шотландии.
   Мужчины остановились у края тротуара. Мейсон  увидел  Деллу  Стрит,
сидящую в автомобиле Дрейка, улыбнулся ей и поздоровался:
   - Привет, Делла.
   - Боже, как я за тебя волновалась! - воскликнула она. - Я  боялась,
что ты прямо попадешь в их капкан.
   - Может, так и случилось. Что выяснил твой человек, Пол?
   Дрейк сел за руль. Мейсон опустился на сидении рядом с  ним.  Делла
поудобнее устроилась сзади.
   - Куда? - спросил детектив.
   - К тому месту, где, как утверждает Андерс, он выбросил  револьвер,
- ответил Мейсон. - Посмотри, не сидит ли кто у нас на "хвосте", Пол.
   - Как мне себя вести? Показать им, что я их заметил?
   Мейсон подумал с минуту, а потом покачал головой.
   - Нет, Пол, показывать не надо. Когда поедешь, притворись,  что  мы
ищем какой-то дом. Таким образом, ты сможешь все время делать повороты
направо и налево.
   - Чутье мне подсказывает, что они не станут за нами следовать, если
уже не бросили это дело,  -  заявил  Дрейк.  -  Умный  "хвост"  обычно
прекращает  работу,  если  замечает,  что  объект   начал   неожиданно
поворачивать. Конечно, кроме случая, когда "хвосту"  дано  задание  не
упускать объект из виду независимо от того, понял ли он,  что  за  ним
установлено наблюдение, или нет.
   - Ладно, попытайся, чтобы все выглядело невинно, - попросил Мейсон.
- Так что там с садовником Эверсела?
   Дрейк вклинился в поток машин.
   - Садовник разговорился, - сообщил детектив. -  Похоже,  что  после
того, как слуги уехали в город,  появился  Эверсел  на  своей  машине.
Через какое-то время он куда-то улетел на самолете, потом вернулся. На
этот раз  его  сопровождала  женщина.  Мой  оперативник  считает,  что
садовник знает, кто она, просто не  хочет  говорить.  Как  я  понимаю,
моему парню приходилось ходить  вокруг  да  около,  чтобы  выбить  эту
информацию из садовника.
   - Естественно. Рассказывай все, что знаешь, - попросил Мейсон, -  а
недостающие куски мы попытаемся домыслить.
   - Итак, Эверсел вернулся с женщиной и отправился в темную  комнату,
где обычно проявляет пленки. Похоже, что он любит пофотографировать.
   - И миссис Вентворт с ним? - поинтересовался Мейсон.
   - Та женщина. Я не знаю, кто она.
   - Что произошло потом?
   - Кончился дождь. Эверсел спустился вниз и начал разогревать  мотор
самолета. Через пятнадцать минут они взлетели. Он  отсутствовал  почти
всю ночь, вернулся лишь под утро, причем один.
   - Предполагалось, что миссис Вентворт находится в Сан-Диего?
   - Ага, - кивнул Дрейк.  -  Но  Эверсел  мог  ее  туда  без  проблем
доставить на своем самолете. Мои люди в Сан-Диего сейчас проверяют, не
видели ли там этого самолета.
   - Где находилась яхта Эверсела?
   - Очевидно, стояла у причала в гавани.
   - Какую скорость она может развивать?
   - На два узла в час больше, чем яхта Вентворта.
   - А где миссис Вентворт остановилась в Сан-Диего?
   - На яхте с друзьями. Она также сняла номер в одном из  отелей.  Ты
сам знаешь яхты, Перри. Там много удобств, но сложно принять ванну, не
сходишь в парикмахерскую, салон красоты и все  тому  подобное.  Многие
женщины также снимают отели и проводят часть времени в них, когда яхты
находятся в городе. Иногда несколько женщин берут один номер на всех.
   - Ты выяснил что-либо о том,  где  была  Хуанита  Вентворт  в  ночь
убийства?
   - На яхте сказали, что она ночевала в отеле. Служащие отеля  ничего
не знают. Если и знают, то держат язык за зубами.
   - Если возникнет такая  необходимость,  она  сможет  доказать,  что
находилась в отеле?
   - Наверное, - ответил Дрейк. - Сомневаюсь, что кто-то  в  состоянии
доказать, что ее там не было... Итак, Перри,  я  начинаю  проверку  на
наличие "хвоста". Объедем квартал, остановимся  на  одной  из  боковых
улочек, осветим фонариком номера пары-тройки домов, затем проедем  еще
один квартал и снова остановимся.
   - Прекрасно. Вперед!
   Дрейк завернул за угол, миновал два квартала, затем сделал еще один
поворот.
   - За нами фары автомобиля, - сообщила Делла Стрит.
   - Не оборачивайся, - предупредил Мейсон. - Пол все ви