Эрл Стенли Гарднер. Дело очаровательного призрака --------------------------------------------------------------- Перевел с английского Д. РОЗАНОВ Spellcheck: Wesha the Leopard ? http://wesha.lib.ru --------------------------------------------------------------- Глава 1 Именно Делла Стрит, личный секретарь Перри Мейсона, первой обратила внимание адвоката на очаровательного призрака. - Чему вы усмехаетесь? - спросил Мейсон, когда Делла Стрит, сложив газету, протянула ее адвокату. - Вас это заинтересует. - Что "это"? - Призрак, которого прошлой ночью видели в парке Сьерра Виста. Мейсон взял газету, взглянул на заголовки. "Обнаженное привидение пугает влюбленных". "Девушка угрожает гаечным ключом". Заметка о происшествии была написана легко и даже с некоторым юмором: "Прошлая ночь была колдовской. С небес струился свет луны, и легкие порывы ветерка нежно играли листвой деревьев и кустов. Джордж Белмонт, 28 лет, проживающий на Вест Вудлейн-стрит, 1532, и Диана Фолей сидели в своей припаркованной машине, любуясь лунной ночью. Вдруг из тени возник прекрасный, почти обнаженный призрак, нагота которого была слегка прикрыта трепещущей прозрачной тканью, и направился прямо к автомашине. По словам Джорджа, привидение двигалось в ритме классического танца. Диана, оскорбленная наготой, описала увиденное с меньшей изобретательностью, - в чем выразилось различие точек зрения влюбленных. - Мы сидели в машине и разговаривали, - сообщила Диана офицеру патруля Стенли, - когда появилась девушка, на которой почти ничего не было. Затем она ни с того, ни с сего начала приставать к моему приятелю. Она совсем не танцевала. Просто пригласила его пойти с ней. - Она хотела соблазнить вашего друга? - Можно назвать это и так, если вам угодно, - фыркнула Диана. - Но, по-моему, она просто хотела заполучить Джорджа. - А что сделал Джордж? - спросил офицер Стенли. - Он сказал: "Посмотри-ка на нее" - и хотел выйти из машины. Вот тогда я и вмешалась. - А как вы поступили? - Я схватила первое, что попало под руку, и бросилась к ней, закричав, что покажу ей, как шляться голой и красть чужих парней. По заявлению полиции, "первым, что попало под руку", оказался увесистый разводной ключ. Призрак попытался спастись бегством. Диана Фолей, движения которой была стеснены одеждой, все же долгое время преследовала его, издавая время от времени пронзительные вопли, чем привлекла внимание не только гулявших по парку граждан, но и вызвала около дюжины свистков дежурных полицейских патрулей. То, что было названо "привидением", по словам Джорджа, имело "прямо-таки мировую фигуру", выиграло соревнование по бегу, а запыхавшаяся Диана возвратилась к машине. Усилия полицейских и патрулей, сбежавшихся на свистки, вскоре увенчались успехом. Прочесав ближайшие окрестности парка, они задержали молодую женщину в прозрачном тесном плаще. Оказалось, что безоблачное небо и лунный свет создал иллюзию прозрачности ее одеяния. Допрошенная полицией женщина не смогла назвать ни своего имени, ни адреса. Она сказала, что ничего не помнит. В полицейском участке установили, что плащ практически был единственной ее одеждой, не считая обрывков тонкой дорогой ткани, похожей на вуаль. В полиции понимали, что задержанную можно подвергнуть аресту, однако прямых доказательств какой-либо ее вины не было. Диана не смогла с уверенностью опознать в задержанной призрака, а Джорджу она запретила являться в полицию для дачи показаний. В связи с вероятной потерей памяти "призрак" в настоящее время отправлен в больницу "Скором помощи", в то время как полиция пытается идентифицировать его личность". - Та-ак... - протянул Мейсон. - Вопрос идентификации может осложниться. И если, не дай бог, она совершила еще какое-то преступление, тогда дело плохо. - Не оплакивайте преждевременно свою удачливость, - возразила Делла Стрит. - Я бы не стала привлекать ваше внимание к этой заметке только ради того, чтобы развлечь вас. Дело в том, что сводная сестра этого очаровательного призрака ожидает вас в приемной. - Черт побери! - воскликнул Мейсон. - Что она хочет? - Очевидно, родственники намерены просить вас взять на себя защиту призрака. - А как имя этой сводной сестры? - Миссис Уильям Кенсингтон Джордан, и выглядит она весьма богатой и респектабельной. Мейсон нахмурился. - Ваша оценка, Делла, прямо-таки великолепна. Во всяком случае, давайте сюда эту миссис Уильям Джордан. Прежде чем войти в кабинет Мейсона, миссис Джордан на мгновение задержалась в дверях, устремив на адвоката изучающий взгляд. Делла Стрит представила их: - Это - мистер Мейсон, миссис Джордан. - Благодарю вас, - резко произнесла миссис Джордан, бросив взгляд на Деллу. - Прошу садиться, - пригласил Мейсон, указывая клиентке на удобное кресло, - и расскажите, что привело вас ко мне. - Вы читали сегодняшнюю газету? - спросила миссис Джордан, сев в кресло и тщательно оправив юбку на коленях. Мейсон кивнул утвердительно. - Отлично, - сказала она. - Значит, вы прочли и об этом призраке, этой эксгибиционистке из парка Сьерра Виста, которая устроила стриптиз при лунном свете. Мейсон кивнул опять, затем сказал, обращаясь к миссис Джордан: - Из ваших слов я понял, что вы не верите в сверхъестественные силы. - Нет, не верю, если это касается Элеонор. - А кто такал Элеонор? - Призрак. Моя сводная сестра. - Вы сообщили об этом полиции? - спросил Мейсон. - Нет. - Почему? - Я... мне бы хотелось прежде узнать, стоит ли это делать... - Насколько я понял, - сказал Мейсон, - на газетной фотографии в женщине, которая лишилась памяти, вы узнали свою... - Память - чепуха! - перебила она Мейсона. - Элеонор потеряла не больше памяти, чем я сама. Она однажды уже попадала в переплет, и тогда, чтобы выпутаться, решила прибегнуть к симуляции потери памяти. Она и сейчас изображает нечто подобное, рассчитывая вызвать к себе симпатию, чтобы вернуться в объятия семьи. - Прошу вас, - попросил Мейсон, - рассказать все обстоятельства дела. - Около двух недель назад, - начала миссис Джордан, - Элеонор сбежала с Дугласом Хепнером. - А кто такой Дуглас Хепнер? - Бродяга, путешественник, ловец фортуны. Он насквозь фальшивый, как трехдолларовая банкнота. - Она сбежала, чтобы выйти замуж? - Так, по крайней мере, она нас оповестила. - Вы не были на церемонии бракосочетания? - Конечно, нет. Они просто сбежали. Мой муж, мой отец и я уезжали на уик-энд. Когда мы вернулись, то нашли дома телеграмму, в которой сообщалось, что они поженились. - Откуда была телеграмма? - Из Юмы, штат Аризона. - Так вы не думаете, что они действительно поженились? - Я не знаю, что и подумать, мистер Мейсон. Я уже давно перестала понимать Элеонор. А тут еще эта фотография в газете... ее многие узнают... Вот почему я так спешила к вам. Да-да, конечно, - заторопилась миссис Джордан. - Элеонор уже раз пять подпадала в переделки. И каждый раз кто-нибудь приходил ей на помощь и выручал ее. Больше всех ей потворствовал отец и... одним словом, она его любимица. Но она сильно испортилась. Элеонор считает, что может окрутить любого мужчину. Она ведь очень привлекательна и пользуется этим! - Вы ненавидите ее, не так ли? - сухо спросил Мейсон. - Да, вы правы, я не люблю ее, - вспыхнула миссис Джордан. - Она уже с пятилетнего возраста оказывает разрушительное воздействие на отца. - Ваша мать жива? Она отрицательно покачала головой. - Вы сказали, что Элеонор - ваша сводная сестра? - Я объясню вам, мистер Мейсон. Я родилась, когда отцу было тридцать лет. Сейчас мне двадцать... вернее, тридцать. Отцу - шестьдесят. Мать умерла, когда мне было пять лет. Затем, когда мне исполнилось восемь, в жизнь отца вошла эта Салли Ливен. - Мать Элеонор? - Да. И с того самого момента, когда она встретила моего отца, у нее появилась совершенно конкретная, четкая идея. Она вцепилась в него всеми когтями и выжала из него все, что могла. Она пела отцу дифирамбы и кричала на каждом шагу, что обожает каждый волосок на его голове. Она хотела иметь свою семью, и Элеонор явилась результатом этой затеи - не потому, что Салли Ливен была привязана к семье, а просто она хорошо уяснила себе, что, покуда у отца есть я, она не сможет верховодить. Только ребенок ее и отца... - Она умерла? - Да, причем совершенно неожиданно. Скажу вам честно, мистер Мейсон, я не лицемерка. Когда мне исполнилось одиннадцать, и уже разбиралась в жизни примерно так, как сейчас. И я была рада, что она умерла. Рада и сейчас. - А после этого вы с Элеонор росли вместе? - Да, и я старалась быть старшей сестрой и матерью. В то время я еще любила Элеонор. Я ненавидела ее мать, но против Элеонор ничего не имела. - Ненависть пришла позже? - спросил Мейсон. - Да, позже. - Когда позже? - попытался уточнить Мейсон, бросив мимоходом взгляд на Деллу Стрит. - Не так уж поздно, - призналась миссис Джордан. - Примерно к тому времени, когда Элеонор исполнилось пять лет и стало ясно, что она дочь своей матери. У нее были красивые большие голубые глаза, светлые волосы, придававшие ее внешности впечатление невинности. С тех пор она сознательно отрабатывала ангельское выражение лица: такая, видите ли, милая бедная сиротка, что у людей невольно возникало желание помочь ей. Она пользовалась этим и позже в общении с мужчинами и уже не могла остановиться... Если бы отец знал о ней все, его наверняка хватил бы удар. Но он не знал подробностей. Да и мы с Биллом, мужем, всячески скрывали их. Попросту мы врали ему в глаза. - Ваш отец любит ее? - Он был загипнотизирован ею, как, впрочем, и ее матерью. Но я думаю, что сейчас отец начинает понемногу прозревать. - Так вы полагаете, что Элеонор и есть тот самый призрак, который?.. - Я знаю это, - перебила она. - Я была почти убеждена, даже если бы не видела этой фотографии. Это - ее почерк. Очень соответствует ей. Она сбежала с Дугласом Хепнером. Бог знает, что там произошло. Но что бы там ни было, можно ожидать самого худшего. Ну ладно, допустим, она вернулась бы домой, к семье. Из страха перед случившимся ей пришлось бы изворачиваться, придумывать оправдания, подмазываться к отцу. пользуясь его слабостью. Но она поступает иначе: выбирает лунную ночь, устраивает спектакль с танцами, добивается того, что попадает в полицию, смотрит на полицейских своими большими голубыми глазищами и заявляет, что не знает своего имени и не имеет ни малейшего представления о своем прошлом. Исчезла память. Тогда полиция отправляет ев в больницу, в газете появляется фотография, а затем ей на помощь устремляются родственники. Происходит воссоединение с семьей. Семья ищет психиатра, который сумел бы вернуть ей память, а затем пускается в ход обаяние, этакая чарующая беспомощность, и ев прощают. Мейсон, прищурив глаза, изучающе наблюдал за гостьей. - Я приехала к вам, мистер Мейсон, отчасти потому, - продолжала миссис Джордан, - что устала от всего этого, а еще и затем, чтобы оградить отца от неприятностей. Я боюсь, боюсь, не натворила ли Элеонор на этот раз что-нибудь серьезное. - Каким образом? - Я... мне кажется, что Элеонор слишком далеко зашла. - А от меня вы чего хотите7 - Мне бы хотелось, чтоб вы поехали со иной в больницу, Я хочу, чтобы вы присутствовали при опознании и взяли на себя это дело. Вы знаете, что нужно делать, чтобы не допустить огласки. Знаете, как вести себя с репортерами; а кроме того, мне очень хочется, чтобы вы встретились с Элеонор и заставили ее рассказать, чего она опасается, от чего ей пришлось бежать, что произошло, что вынудило ее использовать столь нелепый способ вызвать к себе сочувствие и каким путем вернуться к семье. - Ну а потом? - А потом, - добавила они, - мне бы хотелось, что бы вы попробовали поставить все на свои места и разобрались в этом хаосе, с тем, ну... чтобы газеты оставили нас в покое и чтобы отец не очень переживал, - Ваш отец здоров? - Физически он еще крепок, но положение его весьма щекотливо. Дело в том, что отец занимается оптовой торговлей драгоценными камнями. Специализируется на алмазах. Люди верят ему. Его слово стоит больше письменной гарантии. И если что-нибудь случится, если произойдет крупный семейный скандал - это его сразит, просто уничтожит, Мейсон колебался. - Я понимаю, мистер Мейсон, вы занятый и высокооплачиваемый юрист. Поэтому я приготовила для вас чек на две с половиной тысячи долларов. - Миссис Джордан открыла сумочку и вынула продолговатый листок бумаги. - Мне бы хотелось заинтересовать вас. Брови Мейсона поднялись от удивления. - Обычно, - сказал он, - клиенты, обращаясь к адвокату, спрашивают, сколько... - Я знаю, - ответила миссис Джордан, - но это другой случай. Случай крайней необходимости. - Вы хотите, - спросил Мейсон, - чтобы я поехал с вами в больницу, а дальше? - Я опознаю Элеонор, а затем вы поговорите с ней наедине. - И она мне все расскажет? - усмехнулся Мейсон. - Не знаю. Но вам следует обязательно побеседовать с ней и попытаться найти ключ к разгадке. Если вам потребуются детективы, мы оплатим все расходы. - А как, вы полагаете, поступит Элеонор при нашем появлении? - спросил Мейсон. - Я скажу вам точно, что она сделает. Она взглянет на нас и отвернется с безразличием во взгляде - бедное дитя, не знающее своего имени и не ведающее о своем прошлом. А затем я спрошу ее: "Элеонор, неужели ты не узнаешь меня?" Она посмотрит на меня своими большими голубыми глазами, затем вдруг они начнут расширяться. Потом начнут светиться. Она дважды судорожно глотнет воздух. Потом на ее лице мелькнет слабая улыбка, память внезапно вернется к ней, и она бросится мне навстречу с возгласом: "Ольга! Ольга моя дорогая" и обовьет руками мою шею, приникнет ко мае, словно хватающийся за бревно утопающий. Затем она, конечно, спросит об отце. Причем вопросы будет задавать с тайм расчетом, чтобы дать понять, что ее бедный маленький мозг перестал работать именно две недели назад. Она прямо таки будет потрясена, когда я скажу, что из ее памяти выпали целых две недели. - Думаете, она так и не вспомнит, что с ней произошло? Даже тот спектакль в парке? - Естественно! Она будет с поразительным доверием слушать о том, что написали о ней газетные репортеры. - Но ведь для того, чтобы сыграть подобную сцену, нужно превосходно владеть искусством перевоплощения, - усомнился Мейсон. - Вы думаете, она способна сыграть настолько убедительно? - Она сможет надуть кого угодно на свете. Обманет и вас, - в голосе женщины звучала уверенность. - Сначала обманет, а затем, иногда поймет, зачем вы здесь, еще и загипнотизирует. И вы уподобитесь всем остальным мужчинам. Вам захочется защитить ее. Но поймите меня правильно. Я хочу, чтобы вы защитили ее только для того, чтобы помочь отцу сохранить честь его имени и его дела. Глава 2 - О, миссис Джордан! Хорошо, что вы приехали! - воскликнула старшая медсестра, встретившая посетителей. - Вот уже час, как полиция повсюду разыскивает вас. Они полагают, что вы сможете опознать нашу пациентку. - Вы знаете, многое говорит за то, что это моя сестра, - ответила миссис Джордан. - Я чувствую, что это она. - Да, очевидно. После публикации фотографии в газетах нам позвонили несколько человек, заявивших, что это Элеонор Корбин. - Элеонор Хепнер, - поправила миссис Джордан. - Около двух недель назад она вышла замуж. - О, понимаю. Ну что же, тогда пройдемте со мной, миссис Джордан. Доктор распорядился, чтобы вас пропустили без задержки. Он рассчитывает, что эмоциональный шок от встречи с вами благотворно скажется на восстановлении памяти пациентки. - Но со мной будет мистер Мейсон, - предупредила Ольга Джордан. - Хорошо, - согласилась сестра. - Но вы, конечно, понимаете, миссис Джордан, что о предстоящей встрече не следует в дальнейшем распространяться. Дежурная сестра передаст вам некоторые указания. А вот и она. Мирна, проводите их, пожалуйста, наверх. Сестра кивнула, повернулась к двери и коротко бросила: - Прошу. На кровати лежала женщина в больничной одежде. Ее немигающий взгляд был обращен в потолок. Ольга Джордан приблизилась к ней. Взгляд голубых глаз пациентки слегка сместился в сторону, остановился на посетителях, затем вернулся в прежнее положение. Вдруг женщина снова взглянула на Ольгу, некоторое время всматриваясь в ее лицо. Потом глаза ее расширились, шея напряглась, и она приподняла голову. - Элеонор, - тихо произнесла миссис Джордан. На какое-то мгновение в глазах молодой женщины мелькнуло недоверие, потом веки дрогнули, словно пробуждаясь ото сна, и, наконец, Элеонор приподнялась и села на кровати. - Ольга! - воскликнула она. - Ольга! Родная! О милая, милая Ольга! Я так рада тебя видеть. Она протянула навстречу сестре руки. Ольга заключила Элеонор в свои объятия. - Бедняжка, - произнесла она. - Бедная, бедная моя девочка! - Ее голос дрожал от волнения. - О, Ольга, мне кажется, я не видела тебя вечность, хотя расстались... расстались всего час или два назад. Ольга, где я? Эта комната?.. Элеонор с удивлением смотрела по сторонам, разглядывая комнату. Внезапно она заметила Перри Мейсона. - Кто это? - спросила она. - Это Перри Мейсон, адвокат, он пришел помочь тебе. - Адвокат? А чем мне поможет адвокат? - Мы думали, что он может понадобиться. - Ну ладно, где бы я ни была н что бы все это ни значило, - заявила Элеонор, - мне нужна какая-нибудь одежда, чтобы уехать отсюда. Резким движением она откинула одеяло, обнажив при этом стройные бедра. Но, заметив свою оплошность, быстро запахнула халат, натянув его полы на колени. Ольга нежно положила руки на плечи девушки. - Тебе придется недолго побыть еще здесь, Элеонор. - Где это - здесь, и почему я долина остаться? - Это больница, дорогая. - Больница?! - воскликнула Элеонор. Ольга утвердительно кивнула головой. - А почему я в больнице? Ведь это же абсурд? Ведь я только что из дома. Я... хотя, одну минутку. О, да. Я же попала в автокатастрофу. Какой сегодня день? - Вторник. - Ну, правильно, - согласилась Элеонор. - Вчера был понедельник. Мы выехали в понедельник вечером, второго. - Где Дуглас? - спросила Ольга. - Дуглас? Боже, где Дуг? Он же вел машину. Что произошло? Он пострадал? Скажи мне, Ольга? Не бойся сказать правду! Где он? - Мы не знаем, дорогая, - ответила Ольга. - Сегодня вторник, но вторник - семнадцатое, а не третье. Мы получили из Юмы телеграмму и несколько открыток, в которых ты сообщила, что вышла замуж. - Тогда они были посланы после катастрофы, и, значит, с Дугом все в порядке. - О какой катастрофе ты говоришь, дорогая? - Это было вечером в понедельник. Огромные, ослепительно яркие фары вырвалась из тьмы, а затем... о, это было ужасно... Она разрыдалась и спрятался лицо в ладонях, Ольга похлопала ее по плечу. - Ну успокойся, успокойся же, дорогая, не нужно волноваться. - Ничего, все в порядке, - сказала наконец Элеонор. Она пригладила ладонями растрепавшиеся золотистые локоны, повернулась к Мейсону, посмотрела на него откровенно оценивающим взглядом, а затем попросила: - Я прошу вас выйти из комнаты или отвернуться, пока я буду одеваться. - Одну минуточку, - перебил ее Мейсон. - Вам следует еще полежать здесь: у вас было не все в порядке с памятью. - Да, это, наверное, после нокаута, - согласилась Элеонор и засмеялась. - Но это ничего. Такое случалось со многими. А что пишут о катастрофе? Кто налетел на нас? - Мы ни о какой катастрофе не слыхали, дорогая, - ответила Ольга. - Странно. Ведь должно же быть какое-то сообщение. А как же ты оказалась здесь, если не знала о катастрофе? - Я видела в газете твою фотографию. - Мое фото?.. - Мы рассчитывали, что вы расскажете нам о том, что произошло, - вмешался Мейсон. - Мне помнится только то, что Дуг и я ехали в Юму, чтобы поженится... Потом прямо прямо нами возникли два ярких огня, я почувствовала страшный удар и... вот я здесь, в больнице. О том, что это больница, я узнала от вас. - Послушай, Элеонор, дорогая, - сказала Ольга. - Прошлой ночью полицая задержала тебя в тот момент, когда ты разгуливала по парку без одежды, в одном плаще... - Я, в парке, без одежды?! Чертовщина какая-то! - воскликнула Элеонор. - Скажите, что вы помните о событиях последних двух недель? - спросил Мейсон. - После автомобильной катастрофы я ничего не помню. - Значит, катастрофа произошла недели две назад, - в голосе Мейсона прозвучало утверждение. - Да. Все, что я помню, это то, что я лежала здесь, в голове ужасная пустота. А какие-то люди скользили мимо, я взглянула вверх и вдруг увидела Ольгу. А потом что-то произошло в голове, я ощутила какое-то кружение и внезапно проснулась, Чувствую я себя прекрасно. Но помню только то, что, было до того момента, когда нам навстречу вылетел автомобиль. - Тогда не будем предаваться воспоминаниям, - сказал Мейсон. - Просто лежите и отдыхайте. - Спасибо, а то снова появилась легкая усталость. Дверь резко, но бесшумно распахнулась, и в палату вошел мужчина, хрупкий на вид, но с решительными манерами. Мейсон быстро шагнул вперед и встал между ним и кроватью Элеонор. - Кто вы такой? - резко спросил Мейсон. Мужчина с удивлением уставился на адвоката. - А вы кто? Я - врач этой больной. - Извините. Я - адвокат, ведущий ее дело, - хмуро представился Мейсон. - Я подумал, что вы из газеты. - Они уже побывали здесь, вместе с полицией, - сказал доктор и обратился к Элеонор: - Похоже, дело идет на поправку? - На поправку? Да я превосходно себя чувствую! Я уже собралась домой. - Доктор, память у миссис Хепнер восстановилась, - вмешался Мейсон. - Похоже, что физически она здорова. Мы благодарны за то, что вы для нее сделали, но нам бы хотелось немедленно взять ее отсюда, а главное - без лишнего шума. - Одну минутку, мистер Мейсон! Эта пациентка... - Вам, несомненно, знаком доктор Ариел? Врач утвердительно кивнул. - Так вот. Я намерен позвонить ему и передать миссис Хепнер под его наблюдение. Врач хмуро посмотрел на Элеонор, затею, пожав плечами, сказал: - Ладно, если вы так настаиваете. - Он повернулся и распахнул дверь в коридор. - Сестра, иве надо поговорить с вами. Медсестра последовала за ним и прикрыла за собой дверь. Мейсон набрал номер доктора Клода Ариела, своего бывшего клиента, и изложил ему суть дела. При этом адвокат особенно настаивал на том, чтобы на некоторое время изолировать Элеонор от внешнего мира, а главное - от посетителей. - Чудесно, - заключил доктор Ариел. - Я позвоню в лечебницу и договорюсь, чтобы пациентку поместили отдельно. Думаю, что лучше всего ей подойдет клиника "Пайн Хевен" возле Глендейла. У вас есть возражения? - Нет, "Пайн Хевен" вполне подойдет, - резюмировал Мейсон. - Вот и прекрасно. Прежде всего я подберу сиделку, которой можно доверять, и через полчаса буду в клинике. Одновременно организую машину для доставки больной и устрою все, что нужно. Мейсон поблагодарил и положил трубку. Минут десять спустя раздался робкий стук в дверь. - Кто там? - спросил Мейсон. - Я - сестра. Меня направил доктор Ариел. Он просил последить, чтобы пациентку никто не беспокоил. Мейсон пропустил сестру в палату. Она вошла, быстро притворила дверь, одарила улыбкой Элеонор. - Как вы себя чувствуете? - осведомилась она, - Лучше, - весьма осторожно высказалась Элеонор. - Я чувствую себя превосходно, за исключением моментов, когда приходится вспоминать некоторые события. - Тогда лучше не вспоминать о них, - посоветовала сестра. Элеонор устремила на Перри Мейсона беспомощный взгляд. - Честное слово, мистер Мейсон, мне очень хотелось бы вам помочь. - Вот и прекрасно, - ответил Мейсон. - Со временем вы все вспомните. - Вы знаете, я теперь уже кое-что припоминаю, - сказала Элеонор. - Помню, что мы поехали в Юму, чтобы обвенчаться и... да, еще была мать Дугласа. Он позвонил ей и все рассказал. Я тоже разговаривала с ней. У нее очень милый голос и... - Не припомните места, откуда ей звонили? - спросил Мейсон. - С какой-то бензоколонки. Мы остановились там, чтобы заправиться. - А где живет его мать? - задал очередной вопрос Мейсон. - В Солт-Лейк-Сити, но адреса я не знаю. Затем мы двинулись дальше, а потом появились те огни... - Она закрыла лицо руками. Мейсон понимающе кивнул головой. - Вам лучше всего отдохнуть, пока не приедет доктор Ариел и не поговорит с вами. Затем он все оформит и заберет вас отсюда... И успокойтесь, пожалуйста, - медсестра будет с вами. Уже в коридоре Мейсон спросил Ольгу Джордан: - Что вы можете сообщить об этом человеке, о Хепнере? - Не очень много. Впервые я встретила его во время последней поездки в Европу, вернее, на обратном пути домой. Он был с нами на теплоходе. - У вас есть его фото? - Да, думаю, найдется несколько. Правда, они любительские. - Ничего, подойдут, - успокоил Мейсон. - Как только сможете, занесите их ко мне в контору. А сейчас опишите, как он выглядит. - Он высок - думаю, около шести футов. Темноволосый, нос вздернутый, лицо улыбчивое, привлекательная внешность. - Возраст? - Лет двадцать семь - двадцать восемь. Вероятно, он покорил всех на корабле, пока шли из Европы? - предположил Мейсон. - Вы угадали. Знаете, как теперь путешествуют? Мужчины сидят дома и работают. Женщины ездят. Поэтому красавец мужчина сразу бросается в глава. Большинство мужской половины пассажиров - это пенсионеры с двадцатилетним стажем. - Довольно грустное признание, - заметил Мейсон. - Мне пришлось попутешествовать. Отец мой - оптовый торговец ювелирными изделиями. Мы довольно часто ездим в Европу. - Один момент, - перебил Мейсон. - Вы - замужем. Скажите, отец берет с собой и вас, и вашего мужа, и... - Да. Отец использует нас в качестве секретарей: мы организовываем деловые встречи, регистрируем его сделки, ну и всякие другие дела. - А Элеонор живет сама по себе? - Я уже говорила, что у нее свои интересы. Правда, за последние десять лет она не пропустила ни одной поездки в Европу. Как только встает вопрос о путешествии, крошка Элеонор тут как тут. - Где она познакомилась с Дугласом Хепнером? - На теплоходе. - А чем там занимался Хепнер? - Ничем. Вел праздный образ жизни. Он показался мне в высшей степени загадочной личностью: никогда не рассказывал ни о себе, ни о том, чем занимается. Мне думается, именно поэтому отец невзлюбил его. - Но, по всей вероятности, он обладал способностью пробуждать к себе интерес у окружающих, - предположил Мейсон. - В нем было что то странное, Он казался мне... нет, он обладал гипнотическим влиянием. Правда, и это не совсем то. Пожалуй... Лучше представьте себе, что вы играете с ним в покер. Он внимателен, вежлив, дружески к вам настроен, во вдруг вы ловите на себе его взгляд, пронизывающий вас насквозь, Элеонор сходила по нему с ума. Мы считали, что это всего лишь пароходный роман, и бог знает, сколько у нее таких было. - Но он оказался серьезным? - Я затрудняюсь сказать, что у них там произошло. Да и вряд ли кто смог бы с уверенностью заявить о серьезности их чувств до той самой минуты, когда они удрали в Юму. - Как посмотрел на это ваш отец? - Отцу он никогда не нравился. У него была инстинктивная, интуитивная неприязнь к нему. А отца очень трудно обмануть. - Однако Хепнеру все же удалось склонить Элеонор к поездке в Юму и к женитьбе? - Выходит, да. А теперь послушайте меня, мистер Мейсон. Если уж речь зашла о том, что Элеонор сделала или не сделала, нам пока известно лишь то, что она уехала две недели назад в понедельник вечером, второго числа. Рано утром третьего нам доставили телеграмму из Юмы, штат Аризона, в которой говорилось, что она вышла замуж за Дуга, что она просит прощения, что она помешалась от любви и что они очень счастливы. Мы получили, кроме этого, две открытки, одна из них пришла из Юмы, а вторая - из Лас-Вегаса, после чего наступило молчание. - Вы сохранили их? - К сожалению, нет. Только телеграмму. - Хорошо, - сказал Мейсон. - Тогда пришлите мне фотографии Дугласа Хепнера, какие удастся разыскать, затем телеграмму и то, что, на ваш взгляд, может пригодиться. Я поручу детективам проследить путь телеграммы. Глава 3 Из телефона-автомата Мейсон позвонил в агентство Пола Дрейка. - Хелло, Пол, - приветствовал детектива Мейсон. - У меня к тебе дело чрезвычайно срочное. - У тебя все дела срочные, - запротестовал Дрейк. - Что там на этот раз? - Газеты читал? - Я всегда читаю газеты. Это входит в мои обязанности. - Ты обратил внимание на очаровательного призрака из парка Сьерра Веста? - спросил Мейсон. - Ты имеешь в виду полуголое привидение, которое шлялось по дорожкам? - Оно самое. - Это наилучшее дела для детектива. Будь у меня ночной бинокль и мне бы поручили посидеть там ночку при луне... - Как раз этим тебе и придется заняться, Пол. Призрак - это Элеонор Хепнер, в девичестве Элеонор Корбин. Второго числа этого месяца она исчезла из дома. Предполагают, что она с неким Хепнером отправилась в Юму, штат Аризона, где и вступила с ним в брак. Тебе нужно узнать, когда и где это произошло. Достань копии брачных свидетельств. Далее. По дороге они попали в автомобильную катастрофу. Узнай об этом все, что можно. Мне также нужно имя того, кто налетел на их машину. После бракосочетания они отправились в Лас-Вегас. Проверь все гостиницы и мотели. Мне бы хотелось, чтобы ты отыскал Хепнера. Через час я пришлю тебе его фотографии. Возьми побольше людей. Пусть проследят его путь, узнают, что он делал, сколько у него денег, где он их достал. Вечером второго Хепнер звонил из автомата на бензоколонке, расположенной по дороге в Юму, где они заправлялись. Узнай, где эта бензоколонка. Если предположить, что выехали с полными баками, то колонка должна быть в Индио или где-то неподалеку. Проверь всех, кто звонил оттуда вечером второго в Солт-Лейк-Сити. Найди мать Хепнера. Выясни, знает ли она, где сейчас ее сын. Разыщи самого Хепнера. Узнай, почему он и Элеонор оказались врозь. Попытайся разнюхать, чем дышит полиция, какими сведениями об Элеонор она располагает и что намерена предпринять. - О'кэй, - произнес Дрейк, - Когда тебе понадобятся эти сведения, Перри? - Чем быстрее, тем лучше. Глава 4 Когда Ольга Джордан вместе с отцом пришли к Мейсону и Ольга выложила на стол обещанные фотографии и телеграмму, Мейсон не мог не обратить внимания на ее отца. Хьюмер Корбин внешне напоминал типичного полковника южанина, худощавый, прямая осанка, холеная седая вандейковская бородка, кустистые брови и серо-стальные холодные глаза со зрачками-иголками. - Моя дочь, - произнес он с некоторой гордостью, - очень полезная компаньонка и компетентный секретарь, но плохой фотограф. Однако снимки дают почти точное представление об этом человеке. Я рад, что вы заинтересовались им, мистер Мейсон. Мне кажется, что ключ к разгадке происшедшего кроется именно в Дугласе Хепнере. - Прошу присесть, - пригласил Мейсон, а затем, обращаясь к Корбину, спросил: - Так вы полагаете, мистер Корбин, что все-таки что-то произошло? - Мне кажется, - ответил Корбин, - что только сильный эмоциональный шок мог стать причиной амнезии. - Был еще и физический шок, - уточнил Мейсон. - Насколько я понимаю, это результат катастрофы. - Да, да, конечно. Но Ольга, а она очень проницательная и наблюдательная женщина, считает, что сказался темперамент Элеонор и что именно эмоциональный шок явился главной причиной потери памяти. Элеонор очень дорога мне, мистер Мейсон, и мне бы хотелось спасти ее от дальнейших страданий. Хочется надеяться, что она все же не вышла замуж за этого волокиту Хепнера. А если это так, то амнезия может сыграть на руку следствию, И судебного процесса можно избежать. Очевидно, она перестала что-либо помнить уже после инцидента, а следовательно, свадебная церемония проходила в состоянии амнезии. - За исключением того лишь, - подчеркнул Мейсон, - что память ее была в порядке как после катастрофы, так и после брачной церемонии. Ведь она послала вам эту телеграмму. - Это верно, - неохотно согласился Корбин. - К тому же и две открытки, - добавил Мейсон. - Кстати, они написаны ее рукой? Корбин вдумчиво провел рукой сверху вниз, как был приглаживая свою вандейковскую бородку. - Да, мистер Мейсон, мы столкнулись с весьма своеобразной ситуацией. Честно говоря, я как-то не задумывался о почерке, ведь если письмо было от Элеонор, то, следовательно, и почерк ее. Я могу только ответить, что почерк был знакомый. Но я не берусь сказать с уверенностью: "Да, это почерк Элеонор". Что же касается телеграммы, то ее мог послать любой. Лично я не хотел бы думать, что этот негодяй Хепнер, воспользовавшись состоянием Элеонор, уговорил ее выйти замуж, затем послал от ее имени телеграмму и вынудил написать эти открытки. В конце концов, текст открыток был довольно краток и, вряд ли это похоже на Элеонор. В них чувствовалась некоторая сдержанность, что совсем на нее непохоже. - Как вы думаете, какую цель мог преследовать Хепнер, женившись на вашей дочери? - спросил Мейсон. Корбин впился взглядом своих холодных глаз Мейсона, потом перевел их на Ольгу, а затем снова на Мейсона. - В случае моей смерти, - решился сказать он, - Элеонор унаследует весьма значительную сумму. - Отлично, - резюмировал Мейсон, - Кстати, какой марки у него была машина? - Кондиционированный "олдсмобил", - сказала Ольга. - Один из самых больших. Он им очень гордился. Неожиданно зазвонил телефон. Делла Стрит, сидевшая ближе к аппарату, подняла трубку, послушала, а затем передала ее Мейсону. - Это Пол Дрейк. Очевидно, у него новости. Мейсон взял трубку. - Итак, Перри, - начал Дрейк, - твой нюх не подвел. Звонили из Индио. Разговор был тет-а-тет. Дуглас Хепнер звонил Сэди Хепнер в Солт-Лейк-Сити. - А на том конце линии проверил? - спросил Мейсон. - Еще не успел, - ответил Дрейк. - Я решил сразу сообщить то, что знаю. У тебя есть какие идеи? - Я тебе перезвоню, - сказал Мейсон. Он положил трубку и повернулся к Хьюмеру Корбину. - Мы нашли мать Хепнера в Солт-Лейк-Сити. Итак, если вам не терпится, я могу позвонить ее спросить о местонахождении сына. Если же время терпит, я отправлю в Солт-Лейк-Сити сыщиков, чтобы узнали поподробнее об этой женщине. - Я думаю, лучше позвонить, - сказала Ольга. - Хорошо. Делла, закажите, пожалуйста, конфиденциальный разговор, - попросил Мейсон. - Я хочу поговорить с миссис Сэди Хепнер, телефон: Уобэш, девяносто восемь - тридцать два - двадцать шесть. Когда ответят, запишите разговор на магнитофон. Пока Делла Стрит сообщала номер телефона и просила телефонистку соединить ее как можно быстрее, ибо дело не терпит отлагательств, в комнате царила напряженная тишина. Наконец она сделала знак Перри Мейсону, и тот взял трубку. - Миссис Хепнер? - спросил Мейсон. - Да, я миссис Хепнер, - ответил голос. - Миссис Хепнер, мое имя Перри Мейсон. Мне крайне необходимо связаться с вашим сыном Дугласом Хепнером. Не скажете ли вы мне, где его можно найти? - Вы не звонили в Лас-Вегас? - спросил голос. - А он там? - поинтересовался Мейсон. - Он звонил из Барстоу два или три дня назад... подождите минутку, это было... сейчас я вам скажу точно... это было тринадцатого, вечером тринадцатого. - Он звонил вам по пути в Лас-Вегас? - Да, он сказал, что хотел повидать меня, но, очевидно, не может этого сделать. - Вы случайно не знаете, где он останавливается в Лас-Вегасе или что он там делает и... и с кем он там? - Нет, на эти вопросы я не смогу вам ответить, мистер Мейсон. А, собственно, чем вызван ваш интерес? - Да, а не скажете ли вы мне, - спросил Мейсон, уходя от ответа, - ваш сын женат или холост? - Холост, а что? - Я слышал, что он и Элеонор Корбин, которая... - О, конечно, Элеонор Корбин, - ответил голос. - Да, он звонил мне... О, это было недели две назад. В то время он был с Элеонор Корбин. Но когда он позвонил мне из Барстоу, то уже был с другой девушкой, которую представил мне по телефону, назвав ее Сюзанной. А могу я узнать, почему вы интересуетесь его местопребыванием, мистер Мейсон, и почему вы звоните именно мне? - Просто он мне очень нужен, - ответил Мейсон, - а никакого другого способа найти его у меня нет. - А чем вы занимаетесь, мистер Мейсон? Вы что, репортер газеты? - Нет. Определенно нет. Я - адвокат. - Вы представляете моего сына? - Нет. Но он меня интересует в связи... - Тогда я намерена, мистер Мейсон, поговорить с сыном, прежде чем отвечать на ваши дальнейшие вопросы. Прощайте. На другом конце провода послышался щелчок. - Делла, - обратился Мейсон к своему секретарю, - быстро спуститесь в контору Дрейка и передайте, чтобы он немедленно направил своих детективов в Солт-Лейк-Сити по адресу миссис Хепнер. Пусть они соберут о ней все сведения, какие только возможны. Найдите какую-нибудь пожилую телефонистку с приятным голосом, попросите, чтобы она вызвала по телефону миссис Хепнер и завела с ней разговор. - Могу я пересказать вашу беседу Полу Дрейку? - спросила она. Мейсон согласно кивнул. - Мы бы тоже хотели узнать содержание разговора, - подбросила Ольга Джордан, как только за Деллой Стрит захлопнулась дверь. Мейсон почти слово в слово повторил разговор с миссис Хепнер. Когда он упомянул о Сюзанне, Ольга с отцом многозначительно переглянулись. - Итак, - спросил Мейсон, - вы знаете кого-нибудь по имени Сюзанна? Вспомните среди пассажиров теплохода. Тут Ольга Джордан вдруг щелкнула пальцами. - Вспомнили? - спросил Мейсон. Ольга повернулась к отцу. - Сюзанна Гренджер! - воскликнула она. - Кто такая? - спросил Мейсон. - Боюсь, что нам известно всего лишь имя, то есть, конечно, мы видели ее. Она обычно вращалась среди той категории пассажиров, которые после вечерних танцев отправляются в бар, а потом... Мне кажется, что она живет в нашем городе. - Вы можете узнать ее адрес? - спросил Мейсон. - Я... подождите минутку... У Элеонор есть книжка, в которую она заносит имена и адреса людей, с которыми встречалась. Я вот только не помню, брала ли она ее с собой в тот раз. Если только муж дома, он смог бы... Ольга потянулась к телефону. Мейсон придвинул к ней аппарат. - Хелло, Билл! Это я, Ольга. Билл, слушай меня и не задавай вопросов. Зайди, пожалуйста, в комнату Элеонор и посмотри, нет ли у нее на столе адресной книжки. Если есть, то найди адрес Сюзанны Гренджер. Если адреса нет, то посмотри, не сохранился ли список пассажиров теплохода. На нем было несколько автографов с адресами. На некоторое время в комнате воцарилось молчание. - Есть телефон и адрес! - наконец-то радостно воскликнула Ольга. - Сюзанна Гренджер собственноручно записала его в списке пассажиров. Она живет в доме "Белинда эпартментс". - Спасибо тебе, Билл, - сказала Ольга и положила трубку. - Итак, - резюмировала она, - у нас есть конкретная ниточка. Конечно, дело это деликатное, мистер Мейсон. Нельзя же просто так прийти и спросить у молодой женщины, не проводила ли она уик-энд с мужем вашей клиентки, которая страдает амнезией. - Мистер Мейсон знает, как поступить в подобном случае, Ольга, - заметил Хьюмер Корбин. - Мне хотелось бы добавить только одну деталь, которая может заинтересовать мистера Мейсона. В тот день, когда Элеонор сбежала из дома, она захватила с собой чемоданы, которые запомнятся всякому, кто их увидит, - они раскрашены в красную и белую клетку. - Благодарю вас, - сказал Мейсон. - Это очень ценное добавление. Глава 5 Многоквартирное здание "Белинда эпартментс" выглядело весьма внушительно и солидно, хотя внешне не шло ни в какое сравнение с расположенными по соседству жилыми домами. Привратник, дежуривший у входа, высокомерно оглядел Мейсона и Деллу Стрит. - Нам нужно видеть Сюзанну Гренджер, - сказал Мейсон. - Прошу сообщить ваше имя. - Мейсон. Не известно, говорило ли оно что-нибудь привратнику, во всяком случае виду он не подал. - В настоящий момент мисс Гренджер дома нет. - Когда она вернется? - Извините, но этого я не могу вам сообщить. - Вы не знаете, она в городе? - Прошу простить меня, сэр, по я ничем не могу вам помочь. - Но я полагаю, что записку-то вы разрешите оставить в ее почтовом ящике? - О да, конечно. Привратник извлек из стола лист бумаги, конверт и эффектным, отработанным жестом протянул их Мейсону. Мейсон достал из кармана авторучку, немного подумал, а затем написал: "Делла! Что-то здесь нечисто. Чуть-чуть слишком холодно, чуть-чуть слишком официально. Когда я назвал свое имя, его лицо окаменело. Я собираюсь оставить записку. Встань так, чтобы тебе был виден коммутатор. Следи внимательно". Он незаметно от привратника подтолкнул записку Делле, а затем громко обратился к нему: - Подождите минутку. Мне нужно изложить свое дело подробно. Будьте любезны, дайте мне еще один лист бумаги. Привратник молча протянул еще один лист. Мейсон подошел к столу и сел. Делла немного постояла у конторки, затем как бы безо всякой цели прошлась по комбинате и встала неподалеку от телефона. Привратник в это время зашел за стеклянную перегородку. Мейсон молча сидел за столом и водил пером по бумаге, делая вид, что пишет. Наконец, он поставил точку, перечитал, что написал: "Мисс Гренджер. Я думаю, что в ваших интересах связаться со мной сразу же по возвращении домой", поставил свое имя, сложил записку, заклеил конверт и, положив его на стол, написал на ней: "Мисс Сюзанне Гренджер". В это время Делла Стрит подошла к нему, прошептала: - Он позвонил в квартиру триста шестьдесят. Все еще разговаривает... Внезапно привратник посмотрел в их сторону, тут же положил на рычаг трубку, быстро вошел в приемную и протянул руку, чтобы взять записку. Мейсон, все еще держа авторучку над конвертом, спросил: - Какой у нее номер квартиры? Привратник несколько заколебался, его холодные, слегка навыкате глаза скользнули вниз, на кончик пера, затем он нехотя произнес: - Триста пятьдесят восемь... хотя это не обязательно. Мисс Гренджер записку получит и так. Мейсон подписал номер квартиры и передал конверт привратнику. Затем ваял Деллу под руку и пошел с ней через вестибюль к выходу на улицу. - Итак, какой же вывод? - спросила Делла. - Сюзанна Гренджер живет в триста пятьдесят восьмой, а он звонил в триста шестидесятую. Что из этого следует? - А то, - ответил Мейсон, - что нам предстоит кое-что выяснить. Давай-ка свернем за угол. Машина пусть постоит на стоянке, а мы тем временем попытаемся кое-что разузнать. В конце концов, должен же быть в доме служебный вход, через который вносят в квартиры мебель и тому подобное... Ага, вот и дорожка. Ну-ка свернем сюда. Они пошли по дорожке и, подойдя вплотную к тыльной части здания, увидели широкую зарешеченную дверь. Мейсон и Делла вошли в эту дверь и сразу же увидели табличку: "Грузовые лифты". Они пошли в один из них, нажали кнопку, и тяжелая кабина стала медленно подниматься вверх из подвального помещения, пока не показалась дверная табличка с номером 360. Они вышли из кабины лифта, и Мейсон, заметив с правой стороны двери звонок, нажал на кнопку. Дверь открыла женщина лет тридцати, одетая так, будто собиралась идти на улицу. Она хотела, видимо, что-то спросить, но, увидев Мейсона, открыла от удивления рот и молча отступила назад. - Это вы! - воскликнула она. - Совершенно верно, - ответил Мейсон, продолжая стоять на месте. - Как я... я... Что вам здесь нужно?! - Вероятно, привратник перепутал сигналы. На ее лице появилось выражение ужаса. - Что вы хотите? Мейсон уклонился от ответа. - Судя по всему, вы знаете, кто я, - заметил он. - Я узнала вас по фотографиям в газетах. Вы - Перри Мейсон, адвокат, а это, очевидно, ваш секретарь - Делла Стрит. - Совершенно верно, - сказал Мейсон. - Так, может быть, вы нас все-таки пригласите в квартиру? В комнате Мейсон сразу обратил внимание на то, что на полу валялось несколько утренних газет и что заметки о призраке были аккуратно вырезаны. Между тем хозяйка, по-видимому, пришла в себя. - Вы уверены, что не ошиблись адресом, мистер Мейсон, и что нужна вам именно я, а не кто-то другой? - спросила она. - Я уверена, что обо мне вы никогда не слышали. Мое имя - Этель Билан. Мейсон перехватил взгляд Деллы Стрит и сделал ей предупреждающий знак. - Садитесь, Делла, - пригласил он, устраиваясь на одном из мягких стульев. - Нет, я не ошибся, мисс Билан. Именно с вами я и хотел побеседовать. Я представляю интересы молодой особы, о которой вы уже прочитали в газетах, - сказал Мейсон, указывая на разбросанные по полу газеты. Этель Билан хотела что-то сказать, по, видно, передумала и промолчала. - У вас сдвоенная квартира? - спросил Мейсон, окидывая взглядом комнату. - Да. - С вами еще кто-нибудь живет? Этель Билан оглянулась по сторонам, как бы ища поддержки, ее взгляд остановился на телефоне, затем скользнул дальше, к окну. Наконец она сказала: - Я снимаю эту квартиру не так давно. Раньше со мной жила одна молодая женщина, но потом она переехала в восточную часть города, и я... В общем, пока я не нашла себе напарницу. Мейсон зажег сигарету, откинулся на спинку стула. Этель Билан осмелилась напомнить, что собирается уйти. Мейсон кивнул и молча продолжал курить, - Мистер Мейсон, позвольте все же узнать, что вам от меня нужно? Мейсон взглянул ей в глаза. - Это ваш плащ был в ту ночь на Элеонор? Вопрос прямо-таки ошарашил ее. - Как я... - начала она и осеклась. - Я... О, так вот что привело вас ко мне! Вам стало известно, что на ней был мой плащ! Мейсон с наслаждением затянулся и выпустил дым ровными кольцами. - Мистер Мейсон, скажите, вас направила ко мне Элеонор, или вы пришли сюда, узнав, что на ней был мой плащ? Мейсон резко повернулся к Этель Билан. - Мы хотим получить ее вещи, - сказал он. - Откуда я... а с чего вы взяли, что вещи Элеонор у меня? Мейсон молча покачал головой. - Насколько я поняла, у нее был полный провал памяти и она совершенно не помнит, где она была и что с ней произошло в последние две недели, - высказала предположение Этель Билан. Мейсон изобразил на своем лице улыбку египетского сфинкса. - Ну что ж, - почти выкрикнула тогда она. - Так тому и быть! Пройдите сюда. Она прошла в одну из двух спален, открыла створку шкафа, сказала: - Все, что висит на кружочках, - Элеонор. Вот этот чемодан, этот баул, этот... - ...с ночным бельем, я полагаю, - перебил ее Мейсон, указав на чемодан в красную и белую клетку. - Совершенно верно. - Делла, пожалуйста, упакуйте все вещи и как можно компактнее. - Я... - заволновалась Этель Билан, - но у меня назначено свидание, мистер Мейсон, Ко мне... я жду посетителя с минуты на минуту. Может быть, я помогу мисс Стрит и ускорю дело? Мейсон согласился. Женщины сняли с крючков платья, уложили их в баул. Затем упаковали носовые платки, нейлоновые чулки и всякую мелочь. - Ну вот, кажется, и все, - произнесла наконец Этель. - Ваша добрая воля будет в дальнейшем учтена, - многозначительно заявил Мейсон. Этель Билан с некоторой нерешительностью заметила: - Вы знаете, мистер Мейсон, Элеонор не внесла недельную плату за квартиру. - Да, конечно, - принял как должное Мейсон, с готовностью доставая из внутреннего кармана бумажник. - Сколько она задолжала? - Восемьдесят пять долларов. Мейсон протянул деньги Этель Билан. - С того момента, как я официально представляю интересы клиента, - начал он, - и должен представлять счет о произведенных расходах, не согласились бы вы... - Что вы, напротив, - сказала Этель. Она взяла лист бумаги и написала: "Получено от Перри Мейсона, адвоката Элеонор Корбин, восемьдесят пять долларов в качестве платы за квартиру с 16 по 23 августа". Мейсон с мрачным видом положил расписку в бумажник. - Я понесу эти два чемодана, а вы, Делла, возьмите баул, - сказал Мейсон, как бы подводя итог визиту. - Господи! У меня до сих пор голова идет кругом, - сказала Делла, когда Мейсон наконец уложил чемоданы в багажник своей машины и сел за руль. - Я бы в жизни не догадалась, что она не Сюзанна Гренджер или... ну, в общем, вы понимаете, что я имею в виду. А ваш блеф! Я едва не задохнулась, когда выспросили, ее ли это плащ был на Элеонор. - Но это же так очевидно, - ответил Мейсон. - Ведь сейчас сухой сезон, и когда Элеонор собиралась в дорогу, она, естественно, не взяла с собой плаща, я имею в виду тот, в котором ее задержала полиция. Если бы у нее в чемодане оказался плащ, то наверняка это был бы легкий пластиковый дождевик, из тех, что укладываются в маленький пакетик. - Но зачем все-таки Элеонор понадобилось раздеваться здесь, в этой квартире, потом надевать плащ, идти в парк и устраивать танцы под луной, и почему Этель Билан отдала ей свой плащ, а?.. - Здесь нужно учесть одно обстоятельство, - заметил Мейсон. - Очень может быть, что Этель и не давала ей своего плаща. Элеонор просто прихватила его с собой. Мы же с очевидностью знаем только то, что плащ принадлежит Этель Билан. - Да, это верно, - согласилась Делла Стрит. - Конечно, - подчеркнул Мейсон, - она действовала, предполагая, что нам все известно. Теперь заметь, что в расписке упомянут период с шестнадцатого по двадцать третье. Сегодня - семнадцатое. Этель Билан тщательно следит за состоянием своих финансов. И так как плату она берет еженедельно, то можно предположить, что в этом месяце недельные циклы начинались второго и девятого. - Но Элеонор уехала из дому вечером второго. - Правильно, - согласился Мейсон. - Тогда подлежащая оплате неделя началась девятого, а отсюда следует, что ее отъезд между вторым и девятым весьма проблематичен. - Да... - задумалась Делла. - Кстати, а куда мы сейчас поедем? - спросила она. - Может быть, к тебе? - предложил Мейсон. - Багаж выглядит несколько броско, чтобы держать его в конторе. Еще заметят клиенты. Да и в прессе, наверное, скоро появится его описание. Делла согласилась. Машина тронулась и влилась в общий поток транспорта. На одном из перекрестков Мейсон притормозили позвал мальчика газетчика. Делла бегло просмотрела вечерний выпуск газеты. - Ого! - вдруг воскликнула она. - Кажется, газетчики предпринимают меры, чтобы объявить вас "персоной нон грата". - Каким образом? - Очевидно, они почувствовали, что вы намерены избежать гласности, и честят вас на все корки. А вообще-то любопытная заметка. Богатые родственники опознают наследницу их капитала. Высокооплачиваемый адвокат стремится избежать паблисити и, несмотря ни на что, берется защищать клиентку. Шеф, вам не кажется, что эта семейка довольно странно ведет себя? Мейсон кивнул. - Они обратились за помощью к вам, хотя прекрасно знают, что вы специалист в области убийств. А эта болтовня о спасении от газетной шумихи? Но если вдуматься, то становится совершенно очевидным, что все их поступки - в десять раз большая реклама, чем та, которую раздувают газеты. Вы знаете, что мне пришло в голову, - сказала Делла. - Все-таки это довольно странно, что люди обращаются к нам только затем, чтобы вы избавили их от газетной шумихи. Они заявляют, что хотели бы свести к минимуму всю эту историю, а на деле выходит, что маленький рассказик превращается в целый роман. Мейсон согласно кивнул головой. - Послушайте, - сказала Делла, - я знаю, что ваши мысли опережают мои. Но позвольте спросить, когда вы догадались обо всем том, что мне только что пришло в голову? - В тот момент, когда мне вручили чек на две с половиной тысячи долларов, - ответил Мейсон. - Так, - резюмировала она, - значит, я снова опоздала. Но как вы все-таки пришли к такому выводу? - Очень просто. Кстати, Ольга Джордан довольно четко выразила эту мысль: если судить по передрягам, в которых уже побывала Элеонор, нынешняя - просто чепуха. - И все-таки, - сказала Делла, - интересно было бы поговорить с Сюзанной Гренджер и выяснить, какова ее роль в этом деле. Делла Стрит замолчала, откинулась на подушку сиденья и не произнесла больше ни слова до самого дома. - Что делать с этими вещами? - спросила она, когда они поднялись в ее квартиру и Мейсон поставил чемоданы на пол. - Сначала надо посмотреть, что там есть, - предложил Мейсон. Делла нажала на защелки одного из чемоданов, подняла крышку. - О-хо! - воскликнула она. - Какая красота! Вдоль боковых стенок чемодана в специально встроенных контейнерах размещалась целая батарея разнообразных баночек и тюбиков с кремами и лосьонами. К внутренней стороне крышки крепилось необычной формы зеркало и полный комплект маникюрных принадлежностей. В центре чемодана лежало несколько пар чулок, белье, ночная сорочка. Делла Стрит взяла одну из баночек, отвинтила крышку, машинально окунула палец в крем. - Интересно, я таксой никогда и не видела, - восхищенно сказала она и внезапно замолчала. - Что такое? - с тревогой спросил Мейсон. Делла пальцем зацепила большой сгусток крема. - Шеф, крем внутри твердый, как будто там стекло или .. Она взяла листок папиросной бумаги, положила на него комочек и осторожно обтерла крем. - Вот это да! - воскликнул Мейсон. На ладони Дельцы всеми цветами радуги сверкал ограненный бриллиант. - Может быть, еще есть? Делла снова окунула палец в крем. И снова вынула твердый предмет. Под слоем крема оказался темно-зеленый изумруд. Затем они исследовали еще один тюбик, еще, еще... и спустя двадцать минут Делла Стрит с наслаждением любовалась коллекцией сверкающих драгоценностей. - Боже милосердный, это же целое состояние! Как мы с ним поступим, шеф? - Прежде всего сосчитаем их, - ответил Мейсон. - А потом? - спросила Делла. - А потом, - ответил Мейсон, - мы положим их в сейф. - Интересно, где этот сейф? - Ты задала в высшей степени насущный вопрос, - произнес Мейсон, раздумывая. - Может, у вас в конторе? Мейсон отрицательно покачал головой. - А что, если сдать на сохранение в банк? - Думаю, что это не очень удобно. - Что вы имеете в виду? - Мы не знаем, что это за камни. Вполне возможно, что это личная собственность Элеонор. А может быть, они украдены. Или, скажем, контрабанда. А может быть, совершенно конкретная и сокрушительная улика. - Как же быть в таком случае? - В этом случае, - сказал Мейсон, - я оказываюсь в совершенно двусмысленном положении, Но так или иначе я призван защищать интересы моего клиента - Элеонор Корбин или Элеонор Хепнер, неважно. - А также и доброе имя семьи Корбин, - добавила Делла с иронией в голосе. - И это приобретает особое значение для адвоката. Мейсон согласно кивнул. - А дальше что? - опросила Делла. - Дальше, - сказал Мейсон, - я собираюсь позвонить Полу Дрейку. Он пришлет вооруженного детектива, который проводит тебя в один из лучших отелей города. Выбери самый уютный и наиболее дорогой, как если бы у тебя был неограниченный счет в банке. Делла удивленно подняла брови. - Там ты зарегистрируешься, - продолжал Мейсон, - под своим собственным именем, дабы ни у кого не возникло никаких подозрений. Как только зарегистрируешься и после того как тебя проводят в номер, спустись к администратору и скажи ему, что хотела бы положить в сейф некоторые ценности. В крупных отелях имеются прекрасные сейфы и несгораемые шкафы. Они наверняка предложат сейф. Положи туда камни. Администратор запрет сейф и отдаст тебе ключ, который ты сразу же отдашь мне. - Так, а дальше? - А дальше, - сказал Мейсон, - ты начнешь двойную жизнь. Днем, как и всегда, будешь приходить на работу. После же работы, по вечерам, ты превращаешься в очаровательную и загадочную мисс Стрит, которая болтается по отелю, швыряет деньги, облачается в пикантный купальный костюм и плещется в бассейне. Которая соблазняет мужчин, но не выдает им никаких векселей. И, конечно, найдется какой-нибудь красивый и привлекательный юноша, этакий волк, хищник. Позволь ему угощать тебя коктейлями, приглашать обедать. А тем временем агенты Пола Дрейка не будут спускать с тебя глаз. Мейсон подошел к телефону, снял трубку и набрал номер Пола Дрейка. - Хелло, Пол, мне нужен телохранитель. Такой, на которого можно было бы положиться: надежный, наблюдательный, находчивый. - О'кэй. - Когда ты мне его дашь? - Через полчаса, если это спешно. - Это очень спешно. - Куда ему прийти? - На квартиру Деллы Стрит. - О'кэй. Кого нужно охранять? - Деллу. - Дьявольщина! - Учти, мне нужен универсал, который в любой обстановке чувствует себя как рыба в воде, - уточнил Мейсон. - Делла переезжает в фешенебельный отель. Мне нужно, чтобы она была под неусыпным наблюдением. - Погоди минутку, - сказал Дрейк. - Ты сказал "фешенебельный отель"? - Самый лучший. - Не выйдет, если мне незнаком их штатный сыщик, да и то... - Что значит, не выйдет? - перебил его Мейсон. - Не выйдет, и все. Нельзя же шляться вокруг дома и следить за женщиной, да еще такой привлекательной, как Делла, которая находится внутри его. Это сразу же привлечет... - А ты не можешь зарегистрировать его в качестве проживающего? - Могу, если, конечно, нужно плотно сесть на хвост. Но в хорошем отеле это и денег хороших стоит. Правда, можно зарегистрировать его и в качестве гостя, тогда это обойдется бесплатно. - О'кэй, - решил Мейсон, - пусть в качестве гостя. Но тогда потребуются двое. Один - помоложе. При необходимости он будет сопровождать Деллу. Другой - постарше, с внешностью бизнесмена, которого не отвлекали бы фигуры в купальниках и ноги в нейлоне. Он должен следить за окружением. Одним словом, сможешь еще - давай. - Что ты задумал? - спросил Дрейк. - Сейчас я не могу ответить. Лучше скажи, как у тебя дела с домашним заданием? - Дела идут, - ответил Дрейк. - Газеты видел? - Делла сказала, что мы привлекли большое внимание. - Это только половина, - сказал Дрейк. - Послушай, Перри, будь я проклят, если сумею узнать, в калом месте Элеонор обвенчалась с этим Хепнером. Мы предположили, что это произошло в Юме. Ребята прочесали регистрационные книги - впустую. Мы допустили также, что они расписались под вымышленными именами - проверили все регистрации браков, совершенные второго и третьего августа, даже нашли всех молодоженов. Тоже впустую, Далее проверили все дорожные происшествия на дороге в Юму ночью второго - и ничего не нашли. - А как насчет его матери в Солт-Лейк-Сити? - спросил Мейсон. - Вот тут действительно кое-что есть. Так называемая мамаша на поверку оказалась очаровательной брюнеткой двадцати семи лет, у которой много всякого такого, ну, ты понимаешь. Живет она прямо-таки в кукольном домике, конечно, в тех случаях, когда оказывается в городе. Но в основном порхает, словно малиновка весной. Предпочитает самолеты и летает на них туда-сюда... - И между делом играет роль матери Дугласа Хепнера. - Очевидно, только по телефону. На дверях дома - табличка с надписью: "Миссис Сэди Хепнер". - Бог ты мой! - воскликнул Мейсон. - Выходит, вторая жена? - Пока утверждать затрудняюсь. - Что она говорит? - Она ничего не говорит. После разговора с тобой она повесила трубку, сложила вещички, нырнула в сверкающий "линкольн", сказала механику гаража, что направляется в Денвер, и была такова. Так что нам удалось проследить ее лишь от дома до стен гаража. Может быть, попытаться пройти за ней дальше? - Попробуй, Пол. Думаю, если она упомянула Денвер, то очевидно, имела в виду Калифорнию. А теперь скажи мне, Пол, как обстоят дела с телеграммой из Юмы? - Телеграмма была отправлена с почты, но никто о ней ничего не знает. В тот дань через центральный телеграф Юмы прошло несколько сот телеграмм. - Ну ладно, если удастся за что-нибудь зацепиться, сразу сообщи мне, - попросил Мейсон. - Хорошо, - ответил Дрейк, - я попрошу мальчиков пошевелиться. Между прочим, я послал своего агента с фотографиями Хепнера в Лас-Вегас. Он поспрашивает кое-где. Кроме того, мои люди просмотрят там книги регистрации браков. Думаю, к вечеру у меня будут для тебя новости. Глава 6 Было уже почти десять, когда Перри Мейсон зашел в контору Пола Дрейка. Детектив сидел за своим столом в одной рубашке без пиджака и потягивал кофе. Он кивнул вошедшему Мейсону, поставил чашку на блюдце, произнес: - Что вы там задумали с Деллой? - Она вышла в свет, - ответил Мейсон. - Стала богатой бездельницей и вращается в том кругу. - Расставляешь силки? - поинтересовался Дрейк. - Что-то в этом роде. Как там Дуг Хепнер? - Это довольно любопытно, - заметил Дрейк. - Видишь ли, мы пустили слушок, будто Хепнер провернул одно дельце, что дало нам основание предъявить его фото парочке известных дельцов. Понимаешь, Перри, это был единственный шанс из тысячи, даже из миллиона. Но мы воспользовались им, и один из дельцов признал парня. - Дугласа Хепнера? - Именно его. - Выкладывай, - потребовал Мейсон. - Представляешь, Хепнер - игрок. Профессиональный причем. Специализируется в покере. До этого работал на рулетке. Заманивал богатых и неопытных партнеров, а потом обыгрывал их. С виду он весь из себя положительный, остроумный, расторопный, располагает притягательной внешностью, приятный голос, одним словом - личность. - Когда это было? - О, это было три-четыре года назад. - Чем он сейчас занимается? - Хочешь верь, хочешь нет, но он собирает вознаграждения. - Собирает вознаграждения? - Точно так! - Кто же его награждает? - Правительство Соединенных Штатов. - Каким образом? - Ты знать, что делают люди, выезжающие в Европу? - спросил Дрейк. - Конечно. Они посылают домой красочные открытки, привозят сувениры. Они... - И примерно каждая третья женщина провозит маленькую контрабанду. Иногда копеечную, а иногда на весьма солидную сумму. - Ну и что дальше? - поторопил Мейсон. - А дальше вот что. Таможня США выплачивает вознаграждение за информацию, касающуюся ввоза контрабандных товаров. Допустим, некая миссис Риарбампер везет бриллиант в десять тысяч долларов. Она чувствует себя в полной безопасности до тех пор, пока случайно не проговорится. Как только таможня получает сигнал, она тут же досматривает багаж упомянутой миссис. Таможенники находят бриллиант, конфискуют его, накладывают штраф. Затем, если эта миссис желает получить бриллиант обратно, она выкупает его. Государство получает с этого крупный куш и, естественно, заинтересовано в получении информации и в сохранении источника этой информации. А потому хорошо оплачивает эти труды. - Понятно, - сухо заметил Мейсон. - Теперь тебе ясно, почему мне хотелось сначала дать фон, на котором вырисовывается личность этого Дугласа Хепнера. Примерно два года назад или около того он отправился в Европу, предполагая перекинуться на судне в картишки. Но оказалось, что это не так просто. Крупные пароходные компании не очень-то жалуют профессиональных игроков, выкачивающих деньги из пассажиров, Поэтому Хепнер с его приятными манерами, с его знанием жизни, уменьем сближаться с людьми, что называется, пустил в ход глаза и уши. Он стал заводить среди пассажиров знакомства, поддерживал эти знакомства и в Европе. И таким путем добывал информацию о вывозимых из Старого Света ценностях. Поездки Хепнера оплачивались, и поэтому он стал все чаще и чаще предпринимать подобные путешествия. - А три месяца назад на судне, идущем из Европы, он и познакомился с Элеонор Корбин, - не то спросил, не то резюмировал Мейсон. - Совершенно верно, - ответил ему Дрейк. - И ты предполагаешь, что Элеонор тоже из тех, кто беспошлинно ввозил камни? - Она вполне могла это сделать, - предположил Дрейк. - На ее счету уже есть подобные аферы. Так что она на заметке. - Меня интересует другое: информировал ли кто то о ней таможню и действительно ли она везла контрабанду? - На контрабанде ее не поймали, - сказал Дрейк. - Это становится любопытным, - заметил Мейсон. - Она близко сдружилась с Дугласом Хепнером. Как ты предполагаешь - Дуглас просто ухаживал за ней или же он знал, что она везет драгоценные камни, и по той или иной причине молчал об этом? - Ты подал интересную мысль, - задумчиво сказал Мейсон. - Понимаешь, Пол, если взглянуть на это дело с точки зрения контрабанды, оно приобретает совсем новое звучание. - Согласен, - сказал Дрейк. - Ведь человек, занятый поисками информации, получает двадцать процентов. Ради получения этой информации он заводит дружбу и превращается в этакую подсадную утку. Он обрабатывает пожилую матрону, которая считает его лишь прекрасным партнером в танцах... Они становятся друзьями. Она сообщает ему о подарке, который везет своей сестре. Подарок совсем недорогой, а если удастся проскочить таможню, то и совсем обойдется в пустяк. Она спрашивает у него совета. Естественно, он успокаивает ее, а сам тем временем заносит в блокнотик ее имя и приблизительную сумму вознаграждения. Теперь дальше. Двадцатипроцентные доходы открывают и другую прекрасную возможность. - Шантаж? - спросил Мейсон. - Шантаж, - согласился Дрейк. - Этой почтенной даме даже сама мысль, что ее причислят к разряду преступниц, кажется невыносимой. Ведь она сразу же лишается права вращаться среди элиты, к которой принадлежит. - Здесь кроется и другая блестящая возможность, - перебил его Мейсон. - Допустим, некто Джон К., импортер драгоценных камней, разработал хитроумную систему нелегального ввоза крупных партий камней. Таможня не может его поймать, а Дуглас Хепнер поймал. Он готов сообщить об этом властям, чтобы получить свои двадцать процентов стоимости перехваченной контрабанды, но... Допустим здесь, что он проговорился об этом своем намерении. На подобные вещи люди реагируют по разному. Одни захотели бы откупиться от него. Другие вознамерились бы сбежать куда-нибудь в глушь и отсидеться там. Третьи попытались бы найти способ заткнуть ему рот. А если бы он не замолчал, а к тому же игра стоит свеч, ну, например, партия камней достаточно велика или информация, которой располагает Хепнер, фатальна для импортера, тогда... В это время на столе Дрейка зазвонил телефон. Он поднял трубку, секунд двадцать молчал, внимательно слушая собеседника на другом конце провода, затем сказал: - Это очень важно. Держите меня в курсе дела. Пока! Дрейк швырнул телефонную трубку на рычаг и повернулся к Мейсону. От возбуждения на его щеках проступила краска. - Полиция обнаружила труп мужчины в парке Сьерра Виста. Тело обнаружено неподалеку ох того места, где прогуливалась Элеонор. - Чей труп? - перебил его Мейсон. - Боюсь, это все, что мне известно. Да, кстати, и полиции тоже. На затылке обнаружено крошечное отверстие от пули. Очевидно, она застряла в черепе. - Когда это случилось? - Примерно сутки назад, - ответил Дрейк. - Это Хепнер? - спросил Мейсон. - Опознания еще не проводилось. Пока что это просто тело с пулевым отверстием в затылочной части. Мейсон снял телефонную трубку, набрал нужный номер. - Это Перри Мейсон. Мне нужно поговорить с доктором Ариелом. Соедините меля с ним как можно скорее. Дело не терпит отлагательств. Секунд через тридцать доктор Ариел взял трубку. Мейсон сказал: - Я очень беспокоюсь, доктор, о нашей больной. - Состояние ее здоровья заметно улучшилось. - Насколько я понимаю, при лечении таких заболеваний важно избегать внешних раздражителей. Каждое эмоциональное воздействие может принести разрушительные последствия, которые могут быть трагичными. - Вы совершенно правы, - с недоумением сказал доктор Ариел. - Но простите, вы меня просто озадачили. В чем дело, Перри? - Шока можно избежать? - не отвечая на вопрос, спросил Мейсон. - Тот, который врачи называют "индикаторным", невозможно. - У меня такое чувство, что вскоре ее захочет видеть множество людей. - Но никто не знает, где она, Перри. - Пока не знают, но могут узнать. - Вы имеете в виду газетных репортеров? - Возможно. И кое-кого еще. - Уж не имеете ли вы в виду полицию, Перри? Но ведь она против Элеонор Хепнер ничего не имеет. - Я думаю, что нашу пациентку следует перевести в другое место, где бы ее никто не нашел и не беспокоил, - опять не отвечая на вопрос, сказал Мейсон. Доктор Ариел на минуту задумался. - О'кэй, - наконец согласился он. - Я сделаю все, что можно. - Только немедля, - попросил Мейсон, положил трубку и обратился к Полу Дрейку: - Пол, ты говорил, что у тебя есть человек в полицейском управлении. - Есть кое-кто, а что? - Так вот, используй все свои связи, - попросил Мейсон, - Не скупись на расходы. Разузнай все, что им известно о найденном трупе. Уточни, не самоубийство ли это. Каким оружием совершено преступление. Где это оружие. Когда наступила смерть. Опознан ли труп. Разыщи местопребывание Хепнера. Найди его автомобиль... - О'кэй, - устало ответил Дрейк. - Но сейчас я пойду домой. Где я тебя найду, Перри? - Меня никто и нигде не найдет до тех пор, пока Элеонор не перепрячут в новое место и пока не будет опознан труп. Это значит, что я исчезаю до завтрашнего утра. Глава 7 Выходя от Дрейка, Мейсон взглянул на часы. Было восемнадцать минут одиннадцатого. Он включил мотор и поехал к бензоколонке. Пока заправщик заполнял баки и мыл ветровое стекло, Мейсон позвонил в "Белинда эпартментс". - Я понимаю, что время позднее, - сказал он телефонистке на коммутаторе, - но мне бы хотелось поговорить с мисс Гренджер. Я еще утром предупредил ее, что буду звонить. - Один момент, соединяю. Вскоре в трубке послышался спокойный женский голос: - Да... слушаю. - Прошу извинить меня за беспокойство, - сказал Мейсон, - но я хотел бы узнать о Дугласе Хепнере. - Хепнер? - спросила она. - Хепнер... О да. Простите, а с кем я говорю? - Это Перри Мейсон, адвокат. Я оставил записку в вашем почтовом ящике. - О да. - Я полагаю, что у вас было время для репетиции, - после небольшой паузы сказал Мейсон. - Какой репетиции? - Вашей истории. - Что еще за история? - Той самой, которую вы намерены поведать полиции и репортерам газет. Сначала лучше мне расскажите ее, а я задам вам несколько вопросов и внесу в нее коррективы. - Мистер Мейсон, вы мне угрожаете? - Совсем нет. - Почему я должна что-то рассказывать полиции? - Потому что вас будут допрашивать. - О Дугласе Хепнере? - Именно. - Где вы сейчас находитесь? - Неподалеку от вашего дома. Она слегка заколебалась, а потом вдруг засмеялась. - Знаете, мистер Мейсон, вы меня заинтриговали. Я много читала о вас и вашем таланте ведения перекрестных допросов. И знаете, я подумала, что, наверное, занятно будет испытать на себе взгляд ваших проницательных глаз. Во всяком случае, приезжайте. Я жду. - Сейчас буду, - сказал Мейсон и повесил трубку. В вестибюле "Белинда эпартментс" он приветливо улыбнулся привратнику - другому, не тому, с которым ему и Делле Стрит пришлось столкнуться утром, поднялся поверх, нажал кнопку звонка. Миловидная, молодая женщина почти тотчас же отворила дверь, устремив на адвоката изучающий взгляд своих серых глаз. - Хочу поздравить вас, мистер Мейсон, - начала она. - Прошу вас, входите. Мейсон вошел в квартиру. - С чем вы хотите меня поздравить? Она указала на стул. - Поздравить с теми методами, которыми так умело пользуетесь. - А именно? - Предложение прорепетировать историю со мной, прежде чем ею заинтересуются другие. - О, - невольно вырвалось у Мейсона. - Он весьма эффективен. Вы часто им пользуетесь? - Это один из моих любимых, - признался Мейсон. - Он всегда приносит желаемый результат. - Но это провокация. Ощущаешь лишь легкую тревогу, а не угрозу. - Я рад, что вы оценили это по достоинству, - сказал Мейсон. Она предложила сигарету, закурила сама и только после этого спросила: - Итак, мистер Мейсон, как вы предпочитаете - провести легкий обмен ударами или же сразу отправить меня в нокдаун? - Это зависит от силы соперника. - Тогда лучше обменяться ударами. - Я думаю, что все же лучше быть с самого начала откровенными. Вы мне все расскажете, а затем я задам несколько вопросов. - Мне эта процедура не подходит. Лучше сразу задавайте вопросы. - Отлично. Вы знали Дугласа Хепнера? - Да. - Сколько времени вы знакомы? - Мы встретились три или четыре месяца назад на судне, шедшем из Европы. - Вы с ним были дружны? - На судне? - И там, и позже, на берегу. - Давайте скажем так. Мы были дружны на судне, были дружны и позже, но потом настал перерыв, в течение которого я потеряла его из виду. Потом мы случайно встретились в художественном салоне и, естественно, возобновили отношения, Помнится, он предложил мне зайти куда-нибудь выпить, а потом пригласил пообедать. В тот раз я была занята, но приняла его приглашение на следующий вечер. Кстати, позвольте спросить, чем вызваны эти вопросы, мистер Мейсон, и откуда вам известно, что полицию это заинтересует? - Дело в том, что я защищаю интересы одной молодой леди, которая страдает временной потерей памяти. - А, понимаю. Той женщины, которая претендует на право именоваться миссис Хепнер. Как интересно! Так вы полагаете, что я смогу подтвердить ее притязания и сделать из нее, так сказать, честную женщину? Об этом подробно написано во всех вечерних газетах. - Мне сообщили об этом, - сухо заметил Мейсон. - А сейчас я бы хотел узнать о ваших встречах с Дугласом Хепнером. Когда вы его видели в последний раз? - Когда? Мне кажется... По-моему, это было вечером пятнадцатого. - Он не сказал вам, что женился? - Конечно, нет. - А говорил ли он вам, что он не был женат? - Много об этом Дуглас не распространялся, но... Я помню, что он... я не уверена, что имею право обсуждать этот вопрос, мистер Мейсон. Лучше спросите, что еще вам хотелось бы узнать о Хепнере. Могу себе представить, как он удивится, когда прочтет в газетах, что его считают женатым на женщине, потерявшей память. - Хорошо. Вы знакомы с его родственниками? - Родственниками? Нет. А почему вы спрашиваете? - Это правда? - спросил Мейсон, и в его голосе прозвучали нотки сомнения. - Я разговаривал по телефону с его матерью, и она сказала мне, что говорила с кем-то из Барстоу, кто назвался... Однако, может быть, я что-то не так понял... - Так вот он, ваш нокаутирующий удар, - сказала Сюзанна, пристально посмотрев в глаза Мейсону. - Я все думала, когда же вы кончите разведку и попытаетесь отправить меня в нокдаун. Хорошо. Я ездила с Дугласом Хепнером в Лас-Вегас. Ну и что? Я уже вышла из того возраста, когда требуется спрашивать разрешение, и еще не доросла до того, когда уже все безразлично. Во мне проснулось желание сыграть, а Дуг собирался в Лас-Вегас. Он пригласил меня, и я поехала. Что ж тут такого? - Ничего, - ответил Мейсон. - Дуг сделал остановку в Барстоу, чтобы заправить машину, - продолжала она, - и позвонил матери в Солт-Лейк-Сити, сообщив ей, что путешествует с интересной девушкой. Он ранее никогда не говорил со мной о серьезности своих намерений, ибо не знал, как я к этому отнесусь. Поэтому для меня явилось полной неожиданностью его желание "познакомить" нас по телефону. Он безо всякой подготовки вдруг передал мне трубку. - И о чем же вы с ней говорили? - спросил Мейсон. - Я совершенно растерялась, ибо не предполагала, что Дуг Хепнер будет обсуждать свои матримониальные дела с матерью. Но вдруг он подзывает меня к телефону и просит, чтобы я побеседовала с ней. - Он сказал ей о том, кто вы? - Да, рассказал. Назвал ей мое имя, сообщил мой адрес, описал внешность. Он отметил даже такие детали, как рост, вес, объем груди, талии. Мне показалось, что речь идет о конкурсе красоты. - И о чем вы говорили? - Я сказала: "Хэлло, миссис Хепнер. Рада с вами познакомиться", и так далее в том же духе, а она в ответ: "Сын сказал, что вы вместе с ним едете в Лас-Вегас". После этих слов меня разобрала злость. И тогда я решила: пусть он только отвезет меня в Лас-Вегас, накормит, но заказать ему придется не один, а два номера, мистер Мейсон, два! - И она показала два пальца. - Вы помните число, когда это произошло? - Я запомнила тот день абсолютно точно. У меня для этого были причины. Мейсон вопросительно поднял брови. - Пока я была в отъезде, моя квартира была взломала и в ней совершен акт вандализма. Но я... одним словом, в полицию я не заявила. Я знаю, кто это сделал и почему. - Акт вандализма? - переспросил Мейсон. Сюзанна кивнула, и в ее глазах зажглась злость. - Я художница. Правда, я не пишу полотен. Я занимаюсь изучением определенных фаз развития европейского искусства. Откровенно говоря, я в этой области любитель, да к тому же посредственный. Скорее всего мне никогда не удастся внести выдающийся вклад в мировое искусство. И все же доставляет удовольствие изучать краски, которыми пользовались художники прошлого, цвет, световые эффекты. Мне думается, что именно цвет помогает полнее изучить различные школы живописи. У меня дома хранится большое число репродукций картин великих мастеров. Но не картин в целом, а отдельных фрагментов, которые подтверждают правильность моей теории... - А вандализм? - спросил Мейсон заинтересованно. - Да-да, простите. Так вот, кто-то забрался в квартиру и испортил мой живописный материал, на приобретение которого я потратила несколько сот долларов. - Каким образом они были испорчены? - У тюбиков с красками кто-то отрезал донышки, а затеи выдавил все содержимое. Часть краски была выдавлена на палитру, а часть - в раковину умывальника. Краской испортили ванну. Ее стенки были похожи на радугу, исполняющую танец святого Витта. - И вы не вызвали полицию? - Нет, - ответила она. - Но я знаю, чья это работа. - Могу я узнать, чья? - Конечно, можете, - сердито заявила Сюзанна. - Вашей клиентки, вот чья! Но я не хочу газетного шума, не хочу тащить ее в суд. Однако с удовольствием свернула бы ей шею! - Это сделала Элеонор Хепнер? - с недоверием спросил Мейсон. - Элеонор Корбин! - Откуда вы знаете, что... В это время раздался телефонный звонок. - Извините, - сказала она и подняла трубку. - Да... Хэлло... О да... Некоторое время она молча слушала, затем спросила: - Вы в этом уверены?.. Они уже сделали... вы так думаете? Затем опять наступила молчаливая пауза, после чего она сказала: - У меня сейчас гость... благодарю вас... До свидания, - и положила трубку. - Ну что ж мистер Мейсон, я думаю, что этого достаточно. У вас был напряженный день, и вы узнали буквально все о моей поездке в Лас-Вегас. Внезапно в ее глазах заблестели слезы. Она поднялась, прошла через гостиную к входной двери и распахнула ее. - Видит бог, - сказал Мейсон, - я не хотел обидеть вас, мисс Гренджер. Но все же в полиции вам придется рассказать все до конца и... - Вы уже предупреждали об атом, мистер Мейсон, - сказала она. - Вы получили свое интервью. Я не нахожу его увлекательным. Доброй ночи. Мейсон поднялся. - Скажите честно, - спросил он, - я вас чем-нибудь обидел? - Послушайте, мистер Мейсон, не уберетесь ли вы к черту?! Мне хочется зареветь, и я не хочу, чтобы вы тут сидели и смотрели на меня! - выкрикнула Сюзанна. - Иными словами, - в голосе Мейсона уже не звучала доброта, - по телефону вам сообщили о том, что тело Дугласа Хепнера опознано. От неожиданности она застыла на месте. Глава 8 Мейсон уже был в конторе, когда Делла Стрит, открыв входную дверь и мурлыкая под нос какую-то мелодию, вошла в комнату. Увидев Мейсона за своим столом, она остановилась как вкопанная. - Хэлло, Делла! - приветствовал ее Мейсон. - Как идут дела? - Что вы здесь делаете? - спросила она. - Веду подсчеты, - ответил Мейсон. - Видишь ли... в общем, кое-что произошло. - Например? - Газеты пока молчат, - сказал Мейсон, - однако тело, найденное в парке Сьерра Виста, было опознано. Это Дуглас Хепнер. - Он мертв?! - Именно. Убит выстрелом в затылок из револьвера. Входное отверстие пули есть, а выходного нет. Это значит, что полиция получит в свое распоряжение пулю, которая позволит ей определить систему оружия и, конечно же, найти само оружие. А что у тебя, Делла? - У меня? - переспросила она. - Я провела интересный вечер. - Пытались ухаживать? - Много раз. - Что-нибудь важное? - Не думаю. Мне показалось, что все это типичные бродячие волки. Конечно, в первоклассном отеле попытки знакомства совершаются не столь явно, я бы сказала, весьма осмотрительно, тонко, но цель их та же, что и везде. - Так что же произошло? - Меня сначала спросили, не желаю ли я потанцевать. Потом в записке, переданной через официанта, сообщили, что я выгляжу слишком одинокой, а потому два джентльмена с удовольствием потанцевали бы со мной, если я только пожелаю. - Делали предложения? - спросил Мейсон. - Не то, чтобы предложения. А так, словесная разведка для проверки моей обороноспособности. - И как же ты оборонялась? - Оборона была равносильна нападению. Но не очень стойка. Я не создала у них впечатления, что они штурмуют линию Мажино. Я дала им понять, что территория может быть захвачена и оккупирована, но... Иными словами, я заморочила им головы, но двери открыть не позволяла. Вы ведь именно этого хотели, не правда ли? - Да, тогда я хотел именно этого, - сказал Мейсон, - но сейчас в этом не уверен. - Почему? - Потому что возникли некоторые обстоятельства, которые, возможно, осложнят дело. - А именно? - Элеонор Хепнер, или Элеонор Корбин, кто бы она ни была, вот уже почти две недели, как сошла со сцены. Ее обнаружили шатающейся по парку почти без одежды. У нее гладкая и нежная кожа... - О, да опять ее кожа, - пробормотала Делла. - Я уже в который раз слышу, как вы восхищаетесь ею. Мейсон нахмурился. - К этому есть веские основания. Дело в том, что, судя по всему, она довольно продолжительное время бродила по зарослям парка почти без одежды. А следовательно, на ее теле должны были остаться следы - покраснения, царапины и... - И конечно, - резюмировала Делла Стрит, - как опытный детектив, вы заметила эти следы. - Ну так вот, - сказал Мейсон, - никаких царапин на ней не было. Кожа выглядела слегка загоревшей, но не... - Загар от пребывания в спальне, - едко заметила Делла Стрит. Но Мейсон продолжал говорить, не обращая внимания на ее колкости. - Это значит, что она была где-то поблизости от того места, где ее задержали. Как тебе известно, я сблефовал и вынудил Этель Билан признаться, что Элеонор жила у нее. Но почему она там находилась, мы не знали. Возможно, что не знала этого н Этель Билан. Но сейчас, я думаю, сумею ответить на вопрос "почему?" - Так почему? - Элеонор, - продолжал Мейсон, - поселилась у Этель Билан, чтобы иметь возможность следить за Сюзанной. Затем Сюзанна едет на неделю в Лас-Вегас с Дугласом Хепнером. И пока она была в отъезде, Элеонор проникает в ее квартиру и совершает акты вандализма, которые вполне характерны для женщины коварной и ревнивой, к тому же желающей причинять неприятность сопернице. - К примеру? - Отрезать донышки у тюбиков с дорогостоящими красками и размазать краску по всей квартире. - И это сделала она? - Сюзанна думает, что да. - Она объяснила, почему так считает? - Нет. Нашу беседу прервали. - Интересно, - заметила Делла. - Куда же все это заведет? - Мы можем оказаться в любопытной ситуации, - заметил Мейсон. - Все это рисует Элеонор в чрезвычайно невыгодном свете. И конечно, наводит на некоторые размышления. - А точнее? - О Сюзане Гренджер. Она художница. Изучает живопись и манеру письма. Особенно интересуется старыми мастерами. Она пишет книгу о световых эффектах в живописи и надеется, что эта книга... Но главное заключается в том, - перебил сам себя Мейсон, - что Сюзанна Гренджер положительно верит, что именно Элеонор забралась в ее квартиру, пока она ездила в Лас-Вегас. - А вы не верите в то, что это сделала Элеонор? - В настоящее время я ничего не комментирую, - заявил Мейсон. - Сюзанна работает, пишет серьезную книгу, требующую больших исследований, частых поездок в Европу, посещений студий, возит с собой большое количество красок в тюбиках. Возможно, ее лицо примелькалось в таможне, работники знают ее как серьезную молодую женщину, занимающуюся копированием произведений искусства. Они встречают ее словами: "Как поживаете, мисс Гренджер? Как дела? Что вы приобрели за границей?" - и она отвечает им: "Как обычно, краски и немного духов - они у мена в чемодане". Таможенники открывают чемодан, прощупывают аккуратно сложенное дамское белье; проверяют духи, говорят: "Благодарим вас, мисс Гренджер", - закрывают чемодан, наклеивают на него таможенный ярлык, и Сюзанна ищет носильщика. - А между тем, - спросила Делла Стрит, - в тюбиках с краской запрятаны десятки дорогостоящих камешков? - Теперь я вижу, - сказал Мейсон, - что вы начинаете улавливать мою мысль. В этой ситуации важна последовательность, которую не может не учесть холодный, циничный, скептический ум. С одной стороны, Сюзанна Гренджер очень серьезная, но привлекательная женщина, собирающая материал для книги по искусству, с другой стороны - ее поездка в Лас-Вегас с Дугласом Хепнером, для которого она совершенно неподходящая компания. - Но ведь он сам ее пригласил, не так ли? - Да, Делла, он ее пригласил. Но это только предположение. Он сделал остановку в Барстоу, чтобы заправить машину. Там у него возникло внезапное желание позвонить в Солт-Лейк-Сити своей дорогой мамочке. Он позвонил и сказал ей, что с ним находится Сюзанна Гренджер и что она едет с ним в Лас-Вегас, чтобы пронести уик-энд. - Какая миленькая ситуация, - заметила Делла Стрит. - Как же Сюзанна должна была быть счастлива! - Совершенно верно, - согласился Мейсон. - А так как сейчас мы знаем, что мать Дугласа Хепнера привлекательная брюнетка с красивой фигурой, знаем, что, покуда Сюзанна Гренджер была в отъезде, кто-то побывал в ее квартире, отрезал донышки у тюбиков с краской и выдавил их содержимое, знаем, что в баночках с кремами и лосьонами, принадлежащими Элеонор, находились драгоценные камни, знаем, что Сюзанна Гренджер не уведомила полицию о случившемся в ее отсутствие... все это представляет собой темы дня размышлений. - Да, черт побери! - воскликнула Делла. - Похоже на то, что обозначился некоторый рисунок. - И к тому же весьма запутанный. - Это верно, - согласился Мейсон. - Представляешь, как должна себя чувствовать молодая женщина? Она отправляется с Дугласом Хепнером. Вся атмосфера поездки наполнена романтикой. Они покидают город, уезжают от надоевшей обстановки, от знакомых. Молодую пару ждут приключения, несмотря на то, что уезжают они всего на два-три дня. ...И тогда Дуглас Хепнер останавливается на заправку, как бы случайно говорит: "Мне надо позвонить. Пойдем вместе". Естественно, девушка повинуется. Ей любопытно узнать, не намерен ли ее друг заказать номер в гостинице, и если да, то какой. А тем временем душка Дуглас звонит своей "мамочке" и, обращаясь к ней, говорит: "Мамуля, дорогая, мне так хотелось поболтать с тобой. Я еду на уик-энд с одной миленькой штучкой. Ее зовут так-то. Ее рост пять футов и четыре дюйма, вес сто двенадцать фунтов, размер бюста тридцать четыре дюйма, талия - двадцать шесть, бедер - тридцать тесть и так далее. Живет она в Лос-Анджелесе в "Белинда Эпартментс", и ты непременно должна познакомиться с ней, прежде чем ее увидишь. Я передаю ей трубку, мама". Делла Стрит состроила гримаску. - А после, когда Сюзанна вернулась, она обнаружила свою квартиру... Шеф, а ведь он поступил почти так же и с Элеонор! Мейсон кивнул. - А, что, по-вашему, обнаружила бы Элеонор, возвратившись назад? - Она не вернулась, - ответил Мейсон. - По крайней мере, к себе домой. - Очень, очень интересно, - сказала Делла. - И тут кто-то всаживает пулю в затылок Дугласу Хепнеру. Можно легко себе представить, что если любовные приключения Хепнера развивались по этому плану, то подобный конец неизбежен. - Ну ладно, Делла, оставим это, - прервал ее Мейсон. - Твои рассуждения великолепны, однако они не должны касаться одинокой недотроги, проживающей в первоклассном отеле. Давай-ка лучше сменим парадное платье на рабочую одежду и... В это время раздался условный стук в дверь. Так возвещал о своем приходе Пол Дрейк. - Впусти его, Делла, - попросил Мейсон. Она открыла дверь кабинета. Дрейк хмуро взглянул на Деллу, сказал: - Два агента представили мне рапорты о вашей деятельности прошлой ночью, мисс. Как я полагаю, вы неплохо повеселились. - Я веселилась не для веселья, - возразила Делла. - Что ты задумал, Перри? - спросил Пол Дрейк, обращаясь к адвокату. - Я специально зашел за разъяснениями. - Моя идея превосходна, - ответил Мейсон. - Ты лучше скажи, что слышно насчет убитого? Труп опознан? - Да, это Хепнер. Он убит выстрелом из револьвера. Однако, Перри, я принес плохие новости. Эта Билан из триста шестидесятой квартиры "Белинда Эпартментс" раскололась. - Я так и предполагал, что у нее не хватит сил запираться, - сказал Мейсон. - Что она сказала? - Успокойся, - ответил Дрейк, - скоро ты приобщишься с моей помощью к сверхсекретным архивам полиции. А пока они улыбаются и облизываются как сытые коты, которым удалось опрокинуть банку со сметаной. - Скажи, есть шансы поговорить с ней? - Ровно столько, сколько у человека стоящего на Земле, с человеком на Луне. Полиция охраняет ее так плотно, что, даже на милю не подойти к отелю, где она находится. Кстати, ее переселили в отель, дали номер из нескольких комнат и приставали к ней женщину-полисмена. Номер расположен в самом конце коридора, а напротив поместились два помощника районного прокурора, которые попеременно допрашивают ее. Эта часть коридора блокирована полицией. Детективы в штатском так и шастают, словно крысы на элеваторе. Я сообщаю тебе все эти подробности только потому, что ты пренебрегаешь ими. - Что значит пренебрегаю? - А то, что ты поместил Деллу в тот же самый отель всего за несколько часов до того, как туда вселилась полиция. Номер Деллы находятся даже на том же этаже, что и Этель Билан. Дрейк и Делле Стрит молча переглянулись. - Итак, - продолжал Дрейк, - Этель Билан сообщила что-то очень важное, потому что полиция сразу же кинулась в город. - Что именно? - Не имею ни малейшего представления. И даже больше того: мне не позволили его иметь. Районный прокурор намеревается предъявить обвинение перед большим жюри и настаивает на немедленном проведении судебного процесса. - Он не подавал жалобы? - Ни жалобы, ни информации, ни предварительного слушания, ни одного шанса для тебя, чтобы подвергнуть свидетельницу перекрестному допросу перед судом присяжных, - ответил Дрейк. - А к тому времени у них будет все, Перри. - Что еще? - спросил Мейсон. - Кажется, у Элеонор Корбин есть разрешение на хранение револьвера 38-го калибра. Револьвер не найден. Но он был у нее несколько дней назад, когда она уезжала. Предполагают, что она брала его с собой. Где он сейчас, полиция не знает. Мейсон задумался. - Я понимаю, что ты ее хорошо запрятал, - сказал Дрейк, - однако, когда большое жюри поддержит предъявленное обвинение и полиция уведомит тебя и лечащего врача, что ей предъявлено обвинение в совершении убийства первой степени, тогда ее будут рассматривать как укрывающуюся от правосудия, а те, кто ее укрывает, подвергнутся судебному преследованию. Раздумывая, Мейсон прищурил глаза. - Продолжай, Пол, - потребовал он. - Далее, полиция обнаружила автомашину Хепнера. Она здорово разбита. Очевидно, столкнулась лоб в лоб. Но полиции пока не удалось выяснить, где произошло столкновение, откуда шла машина и все остальное. - Где они нашли машину? - В гараже. Ее доставили туда на каком-то тягаче ночью в прошлое воскресенье и оставили для ремонта. Рабочим гаража сказали, что Хепнер приедет за ней через сутки и что он просил отремонтировать двигатель и выправить кузов. - А тягач? Полиция нашла его? - Они не нашли никого с лицензией на тягач. Почему? Потому что это был обычный серийный автомобиль. Он подъехал, взял легковушку на буксир и уехал. - Гараж здесь, в городе? - Да, в городе. Принадлежит компании, производящей круглосуточный экстренный ремонт. - Полиция разговаривала с механиками? - И полиция говорила, и мои люди тоже говорили, - ответил Дрейк. - Однако они помалкивают. Лично я думаю, что им что-то известно, но они не хотят рассказывать. - Я полагало, что полиция осмотрела машину? - высказал предположение Мейсон. - Осматривали ли они машину! - воскликнул Дрейк. - Да они облазали ее вдоль и поперек! Они осмотрели каждый ее дюйм через микроскоп. Они работали в три смены, чтобы найти факты и представить их большому жюри к двум часам дня. Они выяснили, например, что машина, с которой столкнулся Хепнер, была черного цвета. Химический анализ краски дал основание предположить, что это был грузовик. Сейчас полиция ищет грузовую машину, прочесывая все гаражи города. - Что еще? - спросил Мейсон. - Я очень сожалею, Перри, по мне нечего больше сообщить, кроме разве того, что большое число посланных мною людей ничего не обнаружило. Ты хотел узнать, выданы ли брачные свидетельства интересующей нас паре, останавливалась ли она в отеле и не этого узнать не удалось, А для того чтобы прочесать все регистрационные, документы, нужно выделить еще людей, и им надо заплатить. - Понимаю, - сказал Мейсон. - Я всю ночь не спал, - заметил Дрейк и добавил: - Но если надо, то продержусь еще часов двенадцать - пятнадцать, а потом уж заберусь в свою пещеру и буду спать, несмотря ни на что. И что бы ты с этого момента ни предпринял, Перри, ты окажешься в ловушке. А сейчас, насколько я понимаю, ты сидишь и ждешь телефонного звонка от своего друга - районного прокурора, который должен сообщить о том, что твоей клиентке Элеонор Корбин, или Элеонор Хепнер, это все равно, предъявлено обвинение и что она в капкане. И если она еще не в капкане, то будь любезен сообщить ее местопребывание. А если утаишь его, то, значит, ты выступаешь против интересов правосудия, что с точки зрения закона является преступлением и все такое прочее. - А если районному прокурору не удастся зацепить меня? - спросил Мейсон. - В таком случае к пяти вечера газеты поведают миру о том, что выдан ордер на арест преступницы, а она пытается избежать правосудия. Потянут за ушко доктора, а это ни ему, ни тебе по вкусу не придется. Мейсон кивнул. - Итак, спросил Дрейк, - что я должен делать? - Занимайся тем, Пол, чем занимался, но до тех пор, пока не будет предъявлено обвинение, а затем ступай домой и отоспись. Держи меня в курсе. Пусть твои агенты в Лас-Вегасе начнут прочесывать модели. Поинтересуйся, под своими ли именами зарегистрировались в мотеле Сюзанна Гренджер и Дуглас Хепнер в ночь на тринадцатое, это, кажется, была пятница. - Ну что ж, пусть будет пятница тринадцатого, - устало вздохнул Дрейк. - Когда ты представишь информацию? - спросил Мейсон. - Наверное, часам к двум, - ответил Дрейк. - Если ты прав, то, возможно, и раньше. Я же говорил тебе, что когда ищешь... - Я тебя понял, - прервал его Мейсон. - Действуй. - О'кэй, - бросил Дрейк и вышел. - Ну и что теперь? - спросила Делла, вопросительно глядя на Мейсона. - Нас раскрыли, - ответил Мейсон. - Твой отель кишит полицейскими. Стоит только тебе там появиться, как они тебя сцапают. Они проведут двойную проверку, обнаружат в твоем сейфе ценности и, конечно, захотят взглянуть на них, Если им потребуется ордер на обыск, они легко получат его в суде. - Выходит, нужно бежать оттуда, бросив все. - А у тебя там вещи? - Все самые лучшие платья. Мейсон задумался, затем сказал; - Эту проблему мы решим чуть позже, Делла. Сейчас же в нашем распоряжении считанные минуты. Попробуй-ка дозвониться н доктору Ариелу. Прошло две или три минуты, прежде чем Делле удалось разыскать по телефону врача. - Хэлло, доктор, - приветствовал его Мейсон. - Извините, что побеспокоил вас. Я... - Видите ли, я сейчас готовлюсь к операции, - прервал его доктор Ариел. - А что стряслось? - Дело касается моей пациентки, - пояснил Мейсон. - Вы ее поместили в надежное место, не так ли? - Совершенно верно. - Теперь нам нужно взять ее оттуда. - Зачем? - Вероятно, ей предъявят обвинение в совершении убийства первой степени. С этого момента она автоматически превращается в лицо, скрывающееся от правосудия. В случае, если вы увидите газеты и узнаете, что объявлен ее розыск... - Я редко читаю вечерние газеты, - прервал Мейсона доктор Ариел. - Так именно это вас беспокоит? - Нет, не только это, - ответил Мейсон. - Я не хочу, чтобы вы оказались замешанным в эту историю. - Я сделаю все, что в моих силах, Перри. - Это все не то. Я думаю, что следует выдать миссис Хепнер и было бы лучше всего, если бы эту миссию взяли на себя вы. Как только газеты поступят в продажу и вы прочтете о ней, вы должны позвонить в полицию и сообщить ей, что миссис Хепнер находится под вашим наблюдением, что вы считаете своей обязанностью уведомить об этом власти, но что она нуждается в покое, находится под наблюдением психиатра и так далее. Кстати, а где она сейчас? - В загородной лечебнице "Оук энд Пайнс". - О'кэй, - сказал Мейсон. - До свидания. Он положил трубку на рычаг и взглянул на часы. Делла ваяла папку со срочной почтой и положила ее на стол Мейсону. - Я очень прошу вас уделить внимание письмам. - Боялось, что сейчас это не удастся, Делла. - Я так и подумала. Мейсон нахмурился. - Тебе еще надо кое-что сделать, - сказал он. - Что именно? - Следует позвонить в отель и сообщить администратору, что ты собираешься с друзьями в Мехико. Попроси оставить за тобой помер на время отъезда и пообещай, что во избежание недоразумений с оплатой ты вышлешь почтой двести пятьдесят долларов. - А где взять эти двести пятьдесят долларов? - спросила Делла. - Ты их получишь из суммы на деловые расходы, - сказал Мейсон. - Счет направь Корбину. Да, с выбором отеля нам не повезло. Так что тебе не только не следует возвращаться в него, но даже и показываться там. - Ну что же, - с огорчением произнесла Делла, - вот и закончилась моя бурная ночная жизнь. Глава 9 Делла Стрит вопила в кабинет Перри Мейсона и положила на стол пачку утренних газет. Мейсон откинулся на спинку своего вертящегося кресла и стал их бегло просматривать. - Звонил Пол Дрейк, - сказала она. - Его люди выяснили, что Сюзанна Гренджер и Дуглас Хепнер заказывали два номера в мотеле. Дата: пятница тринадцатого. Мейсон сжал губы. - Ну что ж, теперь мы знаем, что надо делать, - сказал он. - Хорошее фото, - заметила Делла Стрит, кивнув на газетную фотографию, на которой была изображена Элеонор в сопровождении полицейской матроны с одной стороны и