л Троцкий, я считаю в своих частях неправильными и несправедливыми, но у партии не может быть таких решений, хотя бы неправильных и несправедливых, которые могли бы поколебать на йоту нашу беззаветную преданность партии, готовность каждого из нас на своих плечах нести дисциплину партии при всяких условиях. Никто из нас не хочет и не может быть правым против своей партии. Партия в последнем счете всегда права, потому что партия единственный исторический инструмент, данный пролетариату для разрешения его основных исторических задач. Я знаю, что быть правым против партии нельзя. Правым можно быть только с партией и через партию, ибо других путей для реализации правды история не дала. Мы можем сказать, права или не права (партия) в отдельных частных конкретных вопросах, в отдельные моменты, но это моя партия. И если партия выносит решение, которое тот или другой из нас считает решением несправедливым, то он говорит: справедливо или несправедливо, но это моя партия, и я несу последствия ее решения до конца"39. 0x08 graphic 39. Тринадцатый съезд Российской коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет, Москва, изд. Красная Новь, Главполит-просвет, 1924, стр. 166-168. Трудно представить себе большее фетишизирование партии, унизительное падение ниц перед превращенным в святыню партийным аппаратом. Однако даже такое самораспятие Троцкого не удовлетворило командующий слой. От Троцкого требовали безоговорочного самоосуждения и признания резолюции XIII конференции и так как, прославляя партию, он от этого увильнул, против него с ядовитыми речами выступили Каменев, Зиновьев, Угланов, Рухимович, Рудзутак, Ярославский, Бухарин и целая серия делегатов из провинции. Зиновьев не нашел в книге Троцкого "Новый курс" даже "грана большевизма" (шумные аплодисменты), а по поводу фразы, что партия всегда права, заявил: "Такие кислосладкие комплименты нам не нужны". Сталин высмеивает ту же фразу Троцкого: "Неверно, что партия никогда не ошибалась. Партия нередко ошибается. Неумной хитростью и дипломатничанием вам не провести съезд". Крупская, а при появлении ее на трибуне все с почтением встают, тоже несогласна с Троцким, будто партия всегда права. Вместе с тем она пользуется случаем заявить, что политика ЦК была совершенно правильна, оппозиция неправа, и "мы не можем себе позволить роскошь дублированных дискуссий". Расчеты Троцкого примириться с командующим аппаратом с помощью беспримерной лести по адресу партии не оправдались. В защиту его на съезде, в сущности, встал только один человек -- молодой французский коммунист, речь его переводил Луначарский. Во французской компартии, говорил он, взволнованы острой полемикой, происходившей в России, и особенно нападками на Троцкого. Его имя имеет интернациональное значение и нельзя допускать деградацию достоинства этой большой революционной фигуры. Троцкий в значительной степени синоним революции, несправедливые обвинения против него наносят удар всей коммунистической партии и Коминтерну. Лично я, заявил этот французский коммунист, в более, чем кто-либо, резкой форме высказывался в пользу позиции Троцкого. Предвидя победу ЦК на XIII съезде и отдавая себе отчет в рискованности моей позиции, я, тем не менее, не считаю нужным от нее отказываться и готов за это полностью нести ответственность40. Имя этого коммуниста -- 0x08 graphic 40. Правда, 30 мая 1924 г. Б. Суварин. В скором времени он был исключен из Коминтерна. В наше время во французской прессе он непримиримый враг советского коммунизма. Восхваление Троцкого Сувариным делегаты XIII съезда слушали со сжатыми кулаками и с криками: "позор, позор". Максимум униженности, уступчивости, отказа от самого себя, Троцкий проявил и после съезда, когда встал вопрос о выборе членов Политбюро. Считаясь с завещанием Ленина снять Сталина с поста генерального секретаря, тот заявил, что свою кандидатуру на этот пост не выдвигает. Всеми голосами, в том числе и Троцкого, Сталин вновь, и на сей раз уже бессменно, избран генеральным секретарем. Подражая Борису Годунову, лицемерно изображавшему нежелание сесть на трон и требовавшему, чтобы народ умолял его стать царем, Сталин разыграл ту же комедию, и среди упрашивающих его взойти на трон генерального секретаря подвизался Троцкий41. Этим самым он превращал в ничто свою борьбу против "секретарской верхушки" и "секретарского режима". Погром оппозиции совершился, все же она не исчезла, а лишь притаилась. В это время в ее рядах, не считая осколка, еще при Ленине разгромленного, группы Шляпникова и Медведева, существовало два главных оттенка. Один оттенок, неофициальным главою которого был Троцкий, а официальными представителями такие лица, как Пятаков, Преображенский и Дробнис, скоро получил название "троцкизма" В другом оттенке, провозглашавшем так называемый "демократический централизм", в 1924 г. стали выделяться в качестве его выразителей В. М. Смирнов и К. Сапронов. Оба они подписывали заявление 46-ти, а В. Смирнов, кроме того, уже упоминавшееся заявление четырех экономистов, посланное в декабре 1923 г. в Политбюро. Позднее группа Смирнова-Сапронова, имевшая в своем составе большинство из рабочих, обособилась от троцкизма. В 1924 г. этого еще не было, но уже тогда замечалось, что в ней говорят о Политбюро, о ЦК, о курсе партии, таким крутым языком, в сравнении с которым казался мягким и изысканным ядовитый язык бро- 0x08 graphic 41. См. Предисловие. - Прим. ред. шюры Троцкого "Новый курс". Особенно резким в своей критике был Т. Сапронов, в прошлом рабочий-маляр, не стеснявшийся в 1920 г. самым непочтительным образом полемизировать с самим Лениным. Сапронов -- тип непреклонного фанатика с чертами Аввакума, знаменитого протопопа-раскольника 17 века, за свою веру без страха погибающего на костре. Октябрьская революция была его святыней, и когда Сапронов говорил кто и что ее "изгадили", и не превратили в "подлинное царство рабочих", он ожесточенно употреблял самые нецензурные площадные выражения. Речь на съезде Троцкого, будто партия всегда права, оба течения оппозиции несомненно ошарашила, но если троцкистов она привела в неприятное смущение, то в группе Сапронова встретила уже негодование. Сапронов назвал ее "интеллигентски-лакейскими брызгами". Такая реакция оппозиции, конечно, стала известной Троцкому, и все говорит за то, что он сам начал считать свою речь большой ошибкой. Признать таковую Троцкого толкал и вывод, что его примиренческая позиция ничего ему не принесла. Политбюро ее оттолкнуло и высмеяло. Он видел, что, мало считаясь с ним, Политбюро вмешивается в дела и порядки подчиненного ему военного ведомства, устраняет работавших с ним лиц (напр., Склян-ского), и эта политика приобретает уже вызывающий характер, когда после XIII съезда его помощником назначается скоро сменивший его Фрунзе. Уже будучи высланным из России, Троцкий в изданной в 1929 г. книге "Что и как произошло" (стр. 36) писал: "Я до последней возможности уклонялся от борьбы. Здесь не место обсуждать, правильно ли было ценою величайших личных уступок стремиться сохранить почву коллективной работы или нужно было самому перейти в наступление по всей линии. Я избрал первый путь". Эти слова лживы, далеки от действительности. В наступление он бросился в 1923 г., когда был разбит, склонил голову на XIII съезде с декларацией "партия всегда права". Во вторичное наступление, и на сей раз действительно уже по всей линии, он вступил в конце 1924 г., написав в Кисловодске большую статью "Уроки Октября", содержание которой, в несколько измененном виде, повторено в его автобиографии "Моя жизнь". Так как (писал он, и с этим нужно согласиться) партийные писатели не дали ни единой работы, серьезно и критически представляющей ход и картину октябрьской революции, он ставит своей задачей этот пробел устранить. К деятельности в то время большевистской партии он подходит без малейшего подкрашивания, и изображает ее высший слой в виде далеко не героическом. До апрельских тезисов Ленина она совсем не имела твердой революционной линии. Наверху стояли косные люди с фаталистическим пониманием марксизма, чуждые идее октябрьской революции и на всем протяжении 1917 года оказывавшие то глухое, то открытое сопротивление революционному курсу. До приезда Ленина "Правда" (редактируемая Каменевым и Сталиным) стояла на точке зрения демократически-оборонческой, а не пролетарски-революционной. На захват власти ЦК пошел только под хлыстом Ленина. Сопротивление призыву к восстанию и захвату власти для перехода к социализму у Каменева и Зиновьева, и не только у них одних, явление не случайное, а нечто, вытекающее из порочных частей их общего мировоззрения. В отличие от них, Троцкий был подготовлен к такой задаче своей доктриною перманентной революции. Тезис, что путь к социализму идет через долгий период демократии, он не считал обязательным законом, полагая, что для отставших стран этот путь идет через диктатуру пролетариата. Еще в 1906 г. Троцкий утверждал, что "в стране экономически отсталой пролетариат может оказаться у власти раньше, чем в стране капиталистически передовой, и представление о какой-то автоматической зависимости пролетарской диктатуры от технических сил и средств есть предрассудок упрощенного до крайности экономического материализма". Таким образом, к октябрьской революции Троцкий был подготовлен как идейно, так и психологически, а этого не было у большинства членов ЦК и менее всего у Каменева и Зиновьева. Им всем предстояло идейно "перевооружиться" и устранить косные части своего мировоззрения и только в таком виде получить возможность следовать за Лениным. Самая картина октябрьской революции изображается Троцким весьма несхожей с обычным ее представлением. Революционному военному комитету петроградских рабочих депутатов, во главе которых он стоял, его схема придает крупнейшую роль. Когда на требование правительства Керенского вывести две трети войска гарнизона на фронт петроградский Совет и гарнизон, под влиянием агитации Троцкого, ответили отказом, а это было 10 октября, то, утверждает Троцкий, исход восстания 25 октября был уже на три четверти предопределен. Оставалось лишь приурочить захват власти к моменту всероссийского съезда рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Троцкий, между прочим, указывает, что Ленин, находившийся в подполье и плохо информируемый, в письме в начале октября к московскому и петроградскому Советам считал, что лучше и легче всего произвести захват власти в Москве, тогда как, наоборот, "мирное восстание 10 октября местного гарнизона сделало очень легким захват власти именно в Петрограде, а не Москве, в которой большевикам пришлось вести долгие и кровавые бои". Таково, если его полностью расшифровать, содержание статьи Троцкого "Уроки Октября". Провозгласив, что "партия всегда права и правым можно быть только с партией", Троцкий в указанной статье этот тезис полностью опрокинул: только идя против партии, борясь с ее консерватизмом, отсутствием политического чутья, можно было в 1917 г. взять подлинно революционную линию и осуществить великую октябрьскую революцию. Статья ясно говорила: нынешнее руководство партии не имеет права считать себя активными деятелями октябрьской революции и потому не имеет права судить его -- Троцкого. "Уроки Октября" бросили в неистовое озлобление всех тех, кого открыто или намеками Троцкий задел. Немедленно полились речи, доклады об очередной гнусности Троцкого, появилось топтание троцкизма в сборнике статей Каменева, Зиновьева, Сталина, Квиринга, Сокольникова, редакции "Правды". Чтобы показать, что Троцкий не ленинец, а упорный и давнишний враг Ленина, опубликовали письмо, посланное им Чхеидзе в довоенное время. К адресату оно не попало, было перехвачено охранкой и из ее архива вытащено на свет Сталиным и Ко. "Все здание ленинизма, -- писал в 1913 г. Троцкий, -- в настоящее время построено на лжи и фальсификации и несет в себе ядовитое начало собственного разложения. Каким-то бессмысленным навождением кажется дрянная склока, которую разжигает сих дел мастер Ленин, этот профессиональ- ный эксплуататор всякой отсталости в русском рабочем движении". Конечно, такое письмо произвело большое впечатление, подкашивая Троцкого. Тем не менее, его доводы против эпигонов не теряли силы. Сталин, делая вид, что критика Троцкого к нему не относится, брал под свою защиту Зиновьева и Каменева. Если бы, говорил он на пленуме ВЦСПС 19 ноября 1924 г., эти товарищи, не соглашаясь с Лениным и его призывом к восстанию, представляли, как доказывает Троцкий, самое правое крыло в нашей партии, почти социал-демократическое, нельзя было бы обойтись без раскола. "Раскола же не было, разногласия длились всего несколько дней, потому что мы имели в лице Каменева и Зиновьева ленинцев-большевиков". По настоянию Зиновьева ленинградский губернский комитет за опубликование Троцким "Уроков Октября" потребовал немедленного изгнания его из партии. Когда ЦК на это не пошел, Зиновьев и Каменев потребовали немедленного исключения Троцкого из Политбюро. Сталин, передавая об этом на XIV съезде, напоминал, что "мы не согласились с тов. Зиновьевым и Каменевым потому, что политика отсечения чревата большими опасностями для партии. Метод отсечения, метод пускания крови, а они требовали крови -- опасен, заразителен. Сегодня одного отсечем, завтра другого, послезавтра третьего, -- что же у нас останется от партии"42. Совершенно устранить с политического горизонта ненавистного Троцкого было затаенной целью Сталина, но, внешне украшаясь великодушием и объективностью, он охотно предоставил Каменеву и Зиновьеву произвести необходимые предварительные операции для низвержения Троцкого. Так называемая "дискуссия" об "Уроках Октября", в сущности, никакой дискуссией не была. В ней участвовала одна сторона: снова больной Троцкий никому не возражал, и пленум ЦК, заседавший 17-20 января 1925 г. лишь подвел 0x08 graphic 42. Четырнадцатый съезд партии. Стенографический отчет., стр. 502-503. Двенадцать лет спустя, став уже абсолютным диктатором, Сталин, убивая Зиновьева и Каменева, показал, что нужно, пред тем как пустить кровь, людей замучить и пытать. итог, что говорилось и писалось против "Уроков Октября". Пленум констатировал, что Троцкий, вступив в партию, постоянно с ней не соглашался, но на этот раз его "Уроки Октября" обнаружили всеобъемлющие разногласия между ним и большевистской партией: он пошел уже в прямой поход против основ большевистского мировоззрения". Троцкий клевещет на партию, доказывая, что ей пришлось "идейно перевооружиться, перерасти в "троцкизм", чтобы вступить в октябрьскую революцию. Картина самой революции изображена им совершенно ложно, в ней исчезает роль партии и выделяется на первый план роль личности -- самого Троцкого. Взаимоотношения Ленина и ЦК он искажает, а роль Ленина в революции рисует крайне двусмысленно, будто тот проповедовал взятие власти заговорщическим путем". Пленум ЦК постановил: Сделать Троцкому предупреждение в том смысле, что принадлежность к большевистской партии требует "полного безоговорочного отказа от какой бы то ни было борьбы против идей ленинизма". Ввиду обнаружившихся взглядов Троцкого признать "невозможной дальнейшую работу Троцкого в Реввоенсовете", тем более, что сам Троцкий с своем заявлении от 15 января тоже признает, что "интересы дела требуют скорейшего освобождения его от обязанностей председателя Реввоенсовета". Отложить вопрос о дальнейшей работе Троцкого в ЦК, но "принять к сведению" выраженную им в заявлении готовность выполнять под контролем партии ту работу, которая ему будет поручена. В статьях и речах на Пленуме самыми ожесточенными, озлобленными противниками Троцкого были Каменев и Зиновьев. Ими было пущено в ход все, что может ранить больнее Троцкого. Их нападки на него продолжались и в апреле 1925 г. на XIV конференции партии. Что же произошло, из-за чего пять месяцев спустя Каменев и Зиновьев стали приближаться к ряду идей Троцкого, в 1926 г. вместе с ним и троцкистской оппозицией составили "объединенную оппозицию", а в 1927 г. с помощью Бухарина, Рыкова и Томского были выброшены из все более сталинизирующейся партии? Ко всем перипетиям этой истории мы сейчас и перейдем. ПОСТРОЕНИЕ СОЦИАЛИЗМА В ОДНОЙ СТРАНЕ В истории отношений и разделения католической и православной церкви огромную роль сыграла прибавка "filioque", сделанная римскими папами к символу веры, установленному вселенскими соборами. Не впадая в шутливый тон, а говоря серьезно, можно сказать, что в идеологической истории коммунистической партии СССР роль, подобную "filioque", имела фраза в статье, продиктованной Лениным 4 и 6 января 1923 г. Базируясь, главным образом, на этой фразе и создалась теория, которая для одной части коммунистической партии имела "особое значение"1, как "неоспоримая истина"2, возвещающая возможность построения полного социалистического общества в России без помощи извне, а в глазах другой части партии -- представляющая искажение "азбучных истин марксизма", приводящее, по убеждению Троцкого, к "курсу на самодовлеющее национальное развитие" и к "реакционной теории марксизма в отдельной стране"3. История появления этой фразы Ленина, а вместе с нею новой доктрины, имевшей, не побоимся сказать, мировую важность и последствия, представляет исключительный интерес, и естественно, что к этому вопросу, на наш взгляд, мало исследованному, нужно подойти с макси- 0x08 graphic Коммунистам, партия Советского Союза в резолюциях т. 2, стр. 169. См. Сталин. Вопросы ленинизма, изд. 11-е, 1952, стр. 143. Троцкий. Моя жизнь, т. 2, стр. 262. мальной внимательностью. Его начало таково. Ленин был убежден, что возглавленная им октябрьская революция лишь прелюдия к революции мировой, охватывающей прежде всего передовые страны Европы. "От победы октябрьской революции до побед международной социалистической революции не может быть грани". Такие заявления Ленина находятся во многих его статьях и речах и по датам этих речей и статей можно проследить течение его мысли, ее уверенность, удивительные прыжки и отступления. 21 февраля 1918 г. "Международная социалистическая революция в Европе зреет с каждым месяцем". 7 марта 1918 г. "Мы подходим и мучительному периоду начала международной социалистической революции. Может быть, она победит через несколько недель, даже несколько дней". 28 августа 1918 г. "Австрия и Италия переживают ка нун революции. Крах капиталистического строя неизбежен". 3 октября 1918 г. "Кризис в Германии начался. Он кончится неизбежным переходом политической власти в руки германского пролетариата". 22 октября 1918 г. "Теперь для всех становится ясным, что революция во всех воюющих странах неизбежна. Она на зревает не по дням, а по часам. Никогда мы не были так близ ки к мировой революции, никогда не было так очевидно, что русский пролетариат установил свое могущество и за нами пойдут миллионы и десятки миллионов мирового пролетари ата. Германская революция разразится с такой силой и орга низованностью, что разрешит сотню международных вопро сов". Революции в Европе происходят, но не те, о которых мечтал Ленин. Нет ни перехода власти к пролетариату, ни крушения капитализма. Хилиазм Ленина временно приглушается, но в 1919 г. снова вспыхивает с огромной, почти безумной силою. 23 марта 1919 г. "Семя, посеянное русской революцией, всходит в Европе. Издыхаюций зверь международного импе риализма погибнет". 29 марта 1919 г. "Революция близится. На днях она победила в Венгрии. В ней установлена Советская власть. К этому неминуемо придут все народы". 11 апреля 1919 г. "Мы обещали, что начинаем революцию, которая станет мировой, и она началась. Международное положение наше блестяще. Теперь только несколько месяцев отделяют нас от победы над капитализмом во всем мире". 16 июля 1919 г. "С уверенностью говорим, что этот июль последний тяжелый июль, а следующий июль мы встре тим победой международной Советской республики". 17 июля 1919. "Россия со своею Советской властью вна чале была в одиночестве, впоследствии к ней присоединилась Советская Венгрия, а теперь дело идет к передаче власти Советам в Германии. Недалек день, когда вся Европа сое динится в единую Советскую республику". 22 ноября 1919 г. "Социальная революция зреет в Западной Европе не по дням, а по часам. То же происходит и в Америке, и в Англии. Версальский мир является только внешней победой торжествующих империалистов, а на деле означает крах всего империалистического мира". События упрямо не идут по схеме Ленина, и в 1920 г. ему уже приходится вносить в нее изменения и смягчения. Он начинает указывать на замедление хода мировой революции. Он говорит об этом 6 марта 1920 г. "В первое время у многих была надежда, что в Западной Европе начнется социальная революция с момента окончания войны. Развитие революции пошло путем более медленным. Европа идет к революции не так, как мы пришли, но по существу проделывает то же". 6 ноября 1920 г. он уже признает, что "дело международной революции за это время потерпело ряд поражений в маленьких странах, в которых задавить движение помогли гигантские хищники". Уверенность в скором приходе мировой революции настолько у Ленина исчезает, что в марте 1921 г. на съезде партии он говорит, что "мы просто были бы сумасшедшими", если бы верили, делали предположения, что из Европы " в короткий срок помощь придет в виде прочной пролетарской революции"4. А через четыре месяца, 5 июля, Ленину 0x08 graphic 4. Ленин. Сочинения, т. 32, стр. 156. приходится констатировать, что в "капиталистических странах после заключения мира, как бы плох он ни был, вызвать революцию не удалось". В страстном желании Ленина видеть ее приход и всеми способами содействовать ее осуществлению, конечно, нет ничего неожиданного и непонятного. Мысль о крушении капиталистической системы в результате мировой революции стала, со времени появления "Коммунистического манифеста" Маркса и Энгельса (т.е. с 1848 г.), основным пунктом ортодоксального марксистского мировоззрения в том его виде, который не изменялся происходившими с 90-х годов громадными поправками, вносимыми в марксизм "ревизионизмом", т.е. развивающейся при учете новых фактов критической исследовательской марксистской мыслью. Но в вере и призыве к мировой революции, выражаемых в речах и статьях Ленина, есть две переплетающиеся стороны, и крайне важно их не смешивать и отделить одну от другой. У Ленина было ясное сознание, что передовые капиталистические страны в военном отношении настолько сильнее Советской России, что при желании сделать решительный натиск могут опрокинуть Советскую власть. Отсюда желание гибели этих капиталистических государств, так как, по его мнению, только гибель этих государств даст прочную гарантию самого существования Советского государства и не прерываемого в нем внешней силой социалистического строительства. В этом смысле Ленин говорил, что конечная победа советской революции не может иметь места, если она останется одинокой. Тот же смысл и в формуле, постоянно употребляемой Лениным: "Когда мы ставим вопрос о задачах и условиях победы пролетарской революции в России, мы говорим, что прочной не может быть эта победа, если только ее не поддержит пролетарская революция на Западе. Правильная оценка нашей революции возможна только с точки зрения международной. Чтобы победить прочно, мы должны добиться победы пролетарской революции во всех, или, по крайней мере, в нескольких главных капиталистических странах". В помыслах Ленина о мировой революции была и другая, как уже сказано, сторона. Несмотря на бросаемые безответственные, агитационные, его самого разжигающие слова, вроде заявления в 1918 г., что "от социализма неустроенного, декретированного, мы переходим к истинному социализму"5, Ленин считал, что ряд очень важных внутренних причин и условий делает невозможным построение социализма в одной стране -- в России, несмотря на то, что она первая начала социалистическую революцию. Для преодоления внутренних препятствий, мешающих окончательному построению социализма в России, необходима помощь переходящих к социализму передовых капиталистических стран. Снова прибегая к указанию дат, полезно установить, что и когда Ленин говорил и писал по этому поводу. 22 марта 1917г. "Россия -- крестьянская страна, одна из самых отсталых европейских стран. Русский пролетариат не может одними своими силами победоносно завершить социа листическую революцию, но он может придать русской ре волюции такой размах, который облегчит обстановку для вступления в решительные битвы своего главного, самого верного, самого надежного сотрудника -- европейского и американского социалистического пролетариата". 11 января 1918 г. "Мы никогда не обольщали себя надеждой, что можем окончить переход от капитализма к социализму без помощи международного пролетариата. Окончательная победа социализма в одной нашей стране невозможна. Мы теперь ясно видим, как пойдет развитие революции -- русский начал, немец, француз, англичанин доделает и социализм победит". 7 марта 1918 г. "Конечная победа нашей революции, если бы она осталась одинокой, была бы безнадежной. Наше спасение от всех трудностей во всеевропейской революции". 23 апреля 1918 г. "Наша отсталость двинула нас вперед, и мы погибнем, если не сумеем удержаться до тех пор, пока не встретим мощную поддержку со стороны восставших ра бочих других стран". 26 мая 1918 г. "Социалистической революции в одной стране, если бы она была даже менее отсталой, чем Россия, всецело не выполнить". 0x08 graphic 5. Заявление на заседании ВЦИК 22 октября 1918 г., см. Ленин. Сочинения, т. 28, стр. 105. 17 апреля 1919 г. "Победить полностью, окончательно, нельзя в одной России". 6 февраля 1921 г. "Капитал по самой сущности дела победить одной стране до конца нельзя. Это сила международная, и чтобы победить до конца, нужны совместные действия рабочих тоже в международном масштабе". Ленин указывал, что, будучи после октябрьской революции "по политической власти рабочих впереди любой Англии и любой Германии", Россия вместе с тем "позади самого отсталого из западно-европейских государств по организации добропорядочного государственного капитализма, по высоте культуры, по степени подготовки к материально-производственному "введению социализма"6. При победе социалистической революции хотя бы в одной из передовых капиталистических стран сразу обнаружится, что, в сравнении с этой страной, Россия "в советском и социалистическом смысле отсталая страна"7. Чтобы Россия могла итти к социализму, социалистическому пролетариату передовых стран придется ее взять, так сказать, на буксир. Ленин не определял подробно, какого рода помощь должен принести России пролетариат передовых стран, переходящих к социализму. Из его отдельных, отрывистых замечаний можно заключить, что эта помощь выразится в принесении политического и организационного опыта, технических знаний, культурных учреждений и порядков, доставке недостающих России материальных ресурсов, умения пользоваться, разрабатывать имеющиеся в ней естественные богатства. Подобного рода помощь извне и должна оформлять, укреплять, по выражению Ленина, "доделывать" строящийся в России социализм. Без нее, оставаясь одинокой, предоставленной собственным силам, она достроить социализм, построить его по-настоящему не в состоянии. Это положение с особой отчетливостью Ленин сформулировал в статье ' 'Заметки публициста". Вот что он тогда писал: "Мы создали советский тип государства, начали этим новую всемирно-историческую эпоху, эпоху политического 0x08 graphic Слова Ленина в апреле 1921 г. (см. Ленин. Сочинения, том. 32, стр. 318). Там же, г. 31, стр. 5. господства пролетариата. Этого назад взять уже нельзя, хотя "доделать" советский тип государства удастся лишь практическим опытом рабочего класса нескольких стран. Мы "не доделали "даже фундамента социалистической экономики. Надо отчетливо сознать и открыто признать это, ибо нет ничего опаснее иллюзий. Нет решительно ничего "страшного", ничего дающего законный повод к малейшему унынию в признании этой горькой истины, ибо мы всегда исповедывали и повторяли ту азбучную истину марксизма, что для победы социализма нужны совместные усилия рабочих нескольких передовых стран"8. Со ссылкой на азбучную истину марксизма такого рода "исповедывание" высказано в статье, написанной Лениным в феврале 1922 г. Однако в печать она не поступила. Она была напечатана в "Правде" лишь 16 апреля 1924 г., после смерти Ленина. Что мешало Ленину ее напечатать? Конечно, не включенные в нее ругательные окрики по адресу немца Леви и итальянца Серрати, отошедших от директив Коминтерна. И не слова, что меньшевики, будучи "агентами буржуазии", в отдельных случаях бывали правы против большевиков. Было другое, что заставляло Ленина колебаться и написанную статью отложить. Дело в том, что создававшиеся в последнее время у Ленина новые взгляды входили в растущее, обостряющееся противоречие с насаждавшимся им самим мировоззрением военного коммунизма 1918-1919 гг. Крайне характерна его фраза на XI съезде партии: "Годы 1918-1919 были великие годы, но если бы смотреть назад на эти годы и не видеть, какая теперь задача впереди, то это была бы гибель, несомненная, абсолютная гибель"9. Читая речи и статьи Ленина с середины 1920 г., видно, как чрез жесткую оболочку старых взглядов вылезают, проступают новые взгляды, правда в форме дробящейся, противоречивой, с постоянными оговорками. Ново, например, уже то, что он совсем перестал верить в мистическое действие приходящей из Европы мировой революции. Он даже насмехается над теми, кто слово "революция" пишет с большой буквы, возво-дит "революцию в нечто почти божественное" и думает, 0x08 graphic Ленин. Сочинения, т. 33, стр. 180. Речь 27 марта 1921 г. (см. там же, стр. 262). будто "великая, победоносная, мировая революция обязательно все и всякие задачи может решить по-революционному"10. Неосуществившаяся в Европе социальная революция не опрокинула капиталистическую систему, но и капиталистические державы не опрокинули Советскую Республику. Прежде, пишет Ленин, казалось "просто немыслимым, чтобы социалистическая республика могла существовать в капиталистическом окружении" -- "а это уже доказано, это уже факт"11. Это действительно ново, неожиданно и со старыми взглядами никак не согласуется. Прежде Ленин считал, что помочь России "доделывать" переход от капитализма к социализму может лишь ставший у власти социалистический пролетариат. Теперь Ленин находит, что в этом деле может играть большую роль и "буржуазный капитал". Поэтому уже с конца 1920 г. он с большой страстностью пропагандирует политику концессий этому капиталу. "Союз с государственными трестами передовых стран, убеждает Ленин, необходим для нас. Своими силами восстановить хозяйство без оборудования и технической помощи из-за границы мы не можем". "Промышленность капиталистических стран уже оказывает нам помощь, несмотря на то, что все они руководятся капиталистами, от всей души ненавидящими нас"12. В Германии заказано оборудование, -- "содружество (обратите внимание на термин) с этой передовой капиталистической страной началось"13. Советская Россия, указывает Ленин, потихоньку "обрастает целым рядом постоянных торговых сношений, представительств, договоров" с капиталистическими странами Европы. Значит, при умелой политике, переходя от военных отношений к мирным, торговым, экономическим отношениям с капитализмом -- "единственная в мире Социалистическая Советская Республика" может существовать и "в одиночку" пробовать строить социализм. Обнаружилось и другое явление, имеющее в глазах Ленина столь же важное значение. Коммунизм всегда проповедовал 0x08 graphic См. статью "О значении золота" в "Правде" 6 и 7 ноября 1921 г. Речь 23 дек. 1921 г., см. Ленин. Сочинения, т. 32, стр. 126. Там же, т. 33. стр. 127. Там же, стр. 44. "теснейший союз и слияние " с деревенской беднотой, а на остальную подавляющую часть крестьянского населения -- на середняка -- смотрел с недоверием, как на мелкобуржуазную враждебную стихию. Ее нужно как-нибудь сдерживать, "нейтрализовать", но это дело нелегкое. "Крестьянин столетиями воспитывался, что хлеб его и он волен его продавать". "Как продавец хлеба он тянет к буржуазии. Обстановка товарного хозяйства (а ее нужно уничтожить без остатка) делает крестьянина торгашом. Крестьяне собственники, и с ними приходится бороться. Крестьянин -- мелкий хозяйчик -- по природе своей склонен к свободной торговле, а мы считаем это дело преступлением"14. "Той фазы отношений, которые установились у нас с крестьянством, оно не хочет. Воля его выразилась определенно". Политики "нейтрализации" недостаточно, нужно заменить ее политикой соглашения". "Только соглашение с крестьянством может спасти социалистическую революцию в России", иначе крестьянство "нас скинет", "пошлет к черту". Но соглашение с средним крестьянством требует материальных уступок, а у нас, -- откровенно сказал Ленин 19 марта 1919 г. на съезде партии -- "нет таких благ, которые мы могли бы дать среднему крестьянину, а он материалист"15. Положение было бы безнадежным, если бы не была по порциям введена новая экономическая политика, отвергающая режим военного коммунизма, вводящая товарообмен, свободу торговли и прочие важные изменения. Эта политика в значительной доле удовлетворила желание крестьян и крестьянские восстания, бывшие до 1921 г., по словам Ленина, "общим явлением в России", прекратились. При новой политике появилась возможность не только пойти на какое-то с ним соглашение, а по мысли Ленина, осуществить нечто большее -- "экономический союз между рабочим классом и крестьянством". Такой союз -- "альфа и омега Советской власти, необходимое и достаточное условие ее прочности". Идя на него, нужно "сомкнуться с крестьянской массой и начать двигаться вперед неизмеримо, бесконечно медленнее, чем мы 0x08 graphic См. там же, т. 29, стр. 330, 336; т. 30, стр. 477; т. 31, стр. 103, 428. Там же, т. 29, стр. 139. мечтали, но зато так, что действительно будет двигаться вся масса с нами. Тогда наше дело будет абсолютно непобедимо и никакие силы в мире нас не победят"16. Мы, конечно, не исчерпали все то новое, что, сталкиваясь со старыми взглядами, кусками входило в мысли Ленина. Все-таки даже из того, что очень кратко мы отметили, видно, куда, то колеблясь, то отклоняясь в сторону, стала направляться его мысль. От идеи о невозможности построить социализм в одной России без торжества мировой социалистической революции, Ленин шел к идее о возможности для России строить социализм "в одиночку" даже при существовании капиталистического окружения. И к этой идее он уже вплотную подошел в статье "О кооперации", продиктованной им 4 и 6 января 1923 г., после того как он несколько пришел в себя от ударившего его 16 декабря 1922 г. приступа паралича. Заголовок статьи слишком узок для ее содержания, а изложение в ней, и еще более в других его статьях 1923 г., спотыкающееся. При парализованной правой руке Ленин не мог писать, а только диктовать, а это ему никогда не удавалось, этого он всегда избегал. Врачи ему позволили диктовать сначала не более 5-10 минут, лишь позднее эта порция была доведена до 30 минут в день. Желая в позволенный ему малый срок возможно больше продиктовать возможно больше сказать, и очень стесняясь, что стенографистке приходится долго ждать его слов, он спешил и в спешке не находил достаточно отчетливых формулировок своей мысли. Кроме того, Ленин был, конечно, болен. Были острые головные боли, при которых с компрессом на голове Ленин все-таки диктовал: этот человек отличался почти патологической страстью писать, заносить на бумагу свои мысли, безустанно направлять партию на верный путь, непременно давать ей "директивы", составлять поучения. При недостаточно удачном оформлении, мысли в статье "О кооперации" все же совершенно ясны. Допуская, что капиталистические державы дадут России "передышку", он ставит вопрос, сможет ли она строить и достроить социализм? Какие основные, самые важные, условия для этого требуются и существуют? Ленин их перечисляет: 0x08 graphic 16. Там же, т. 33, стр. 243. Речь 27 марта 1922 г. Первое условие: государственная власть в России находится в руках рабочего класса, или, говоря правдивым языком, в руках всемогущей коммунистической партии, ни с кем власть не разделяющей. Второе условие: земля и подавляющая часть важнейших средств производства социализирована, принадлежит рабочему государству, а это значит, что государственные предприятия являются предприятиями "последовательно-социалистического типа". Третье условие: в России оказался осуществленным союз пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян и в этом союзе пролетариату "обеспечена" роль руководителя крестьян. Четвертое условие: -- строительство кооперации. Но это условие требует некоторых объяснений. Октябрьская революция, уничтожив частную торговую сеть, заменила ее "принудительной организацией всего населения в потребительские общества". После всяких неудачных экспериментов в этой области правительство стало восстанавливать существовавшие до войны свободные кооперативы, изгоняя из них до тла действительно кооперативный дух, приспособляя их к режиму военного коммунизма, делая из них чисто государственную организацию, работающую с прежним докооперативным персоналом. "Положение кооперативов, -- объяснял Ленин в марте 1918 г., -- в корне, принципиально меняется с момента приступа пролетарской государственной власти к систематическому созданию социалистических порядков. Кооператив в капиталистическом обществе -- есть лавочка. Но кооператив, если он охватывает все общество, в котором социализирована земля и национализированы фабрики и заводы -- есть социализм. Задача Советской власти, после того как буржуазия экспроприирована политически и экономически, состоит в том, чтобы распространить кооперативные организации на все общество, превратить всех граждан данной страны поголовно в членов одного общенационального, или вернее, общегосударственного кооператива"17. 0x08 graphic 17. Там же, т. 27, стр. 189. С введением НЭПа положение кооперации, существовавшее в годы военного коммунизма, должно было измениться. Раз допущена свободная торговля и частная торговля, кооперация уже не могла быть единственной, монопольной товары-проводящей и распределительной государственной организацией. В 1921 г. Ленину еще не ясно, как при НЭПе должна быть организована торговля и каковы будут отношения между частной торговлей и кооперацией. На съезде партии в марте 1921 г. он говорил: "Каким образом будут развиваться отношения свободного хозяйственного оборота в смысле его фонда -- через кооперацию или путем воссоздания мелкой частной торговли -- мы едва ли можем сейчас окончательно установить. В этом отношении нам предстоит внимательно присмотреться к местному опыту. Я думаю, однако, что известное преимущество кооперации останется"18. Через месяц в брошюре "О продовольственном налоге" Ленин уже категорически высказывается за преимущество кооперации. В частности, он указывает, что в деревне кооперация с полученной при НЭПе некоторой свободой, неизбежно "порождает мелкобуржуазные, капиталистические отношения", но этот "кооперативный капитализм" нам не страшен, а выгоден: облегчает государству учет, контроль, надзор, договорные отношения". "Кооперация как форма торговли выгоднее и полезнее, чем частная торговля не только по указанным причинам, но и потому, что она облегчает объединение, организацию миллионов населения, затем всего населения поголовно, а это есть гигантский плюс с точки зрения перехода от капитализма к социализму"19. После приведенных слов не должно казаться слишком уж неожиданным то, что Ленин продиктовал в 1923 г, в статье "О кооперации". В ней кооперация объявлена самой существенной частью строящегося в России социализма. Исключительную важность приобретает, так сказать, заключительный аккорд, которым Ленин завершает свою статью. Он говорит: "Мы перегнули палку, переходя к НЭПу, в том отношении, что забыли думать о кооперации, начали забывать 0x08 graphic Там же, т. 32, стр. 206. Там же, т. 32, стр. 327. гигантское значение кооперации. Не все товарищи дают себе отчет о том, какое теперь значение приобретает для нас кооперирование России. Кооперация дает возможность перехода к новым порядкам путем простым, легким и доступным для крестьянства. Одно дело фантазировать насчет всяких рабочих объединений для построения социализма, другое дело научиться практически строить этот социализм так, чтобы всякий мелкий крестьянин мог участвовать в этом построении. Общественный строй, который мы должны поддерживать, есть строй кооперативный, но под этой поддержкой надо понимать поддержку такого кооперативного оборота, при котором действительно участвуют действительные массы населения. Нам нужно заставить всех поголовно участвовать, и не пассивно, а активно, в кооперативных операциях. Чтобы достигнуть через НЭП участия в кооперации поголовно всего населения -- требуется целая историческая эпоха. Мы можем пройти на хороший конец эту эпоху в одно-два десятилетия. При условии полного кооперирования мы бы уже стояли обеими ногами на социалистической почве. Мы вправе сказать, что простой рост кооперации для нас тождествен с ростом социализма, и вместе с этим мы вынуждены признать коренную перемену всей точки зрения нашей на социализм. Эта коренная перемена состоит в том, что раньше мы центр тяжести клали и должны были класть на политическую борьбу, революцию, завоевание власти и т.п. Теперь же центр тяжести меняется до того, что переносится на мирную организационную работу". Соединяя вышеуказанные четыре условия осуществления социализма в России, т.е. власть пролетариата, власть государства на землю и крупные средства производства, союз пролетариата и крестьянства при руководстве его пролетариатом, развитие кооперации -- Ленин счел возможным заявить, что этот комплекс условий представляет "все необходимое для построения полного социалистического общества. Это еще не построение социалистического общества, но это все необходимое для этого построения". Так, в кратчайшей форме, в рамках одной только фразы из нескольких слов выражена совершенно новая теория построения социализма. Сакраментальные слова о "социализме в одной стране" в ней не сказаны, но они на губах. Это, конечно, новый взгляд на социализм, резко расходящийся с той "азбучной истиной марксизма", на которую Ленин ссылался в своих "Заметках публициста" "Азбучную истину марксисма" Ф. Энгельс установил еще в 1847 г., говоря, что в одной какой-нибудь стране не может произойти революция пролетариата. "Коммунистическая революция будет не только национальной, но произойдет во всех цивилизованных странах, по крайней мере в Англии, Америке, Франции, Германии. В каждой из этих стран она будет развиваться быстрее или медленнее, в зависимости от того, в какой из этих стран более развита промышленность, более накоплено богатств и имеется более значительное количество производительных сил. Она окажет значительное влияние на остальные страны мира, и совершенно изменит и чрезвычайно ускорит их прежний ход развития. Она есть всемирная революция и поэтому будет иметь всемирную арену". Развитие революции Энгельс ставил в прямую связь с такими ее предпосылками, как подготовка промышленности, накопление богатств, количество производительных сил. В ленинской формуле на это нет указаний. В статье "О нашей революции", составленной в то же время, что и статья "О кооперации" он даже высмеивает "разных ученых" господ (кавычки Ленина), доказывающих, что мы не доросли до социализма, ибо "у нас объективных экономических предпосылок для социализма нет". Но если отсутствие объективных экономических предпосылок не является препятствием для строительства социализма, тогда его можно осуществлять во всякой самой отсталой стране -- будь то Болгария или Корея, Эфиопия или Ливия. Для этого лишь необходимо захватить власть, объявить государственным имуществом все средства производства, национализировать землю, подчинить крестьянство революционной партии, загнать поголовно все население в "кооперацию", или колхозы. "Чтобы быть культурными, нужна известная материальная база". Но вот, оказывается, что чтобы приступить к строительству социализма, можно не иметь ни этой материальной базы, ни быть культурными. По мысли Ленина это не должно обязательно предшествовать захвату власти партией, именующей себя коммунистической, а должно последовать за этим захватом. В статье "О кооперации" ничего не говорится о мировой революции. Строительство "социализма в одной стране" мыслится почти вне связи с нею. В других, следующих статьях, продиктованных им в 1923 г., мировая революция мельком упоминаетая, однако в образе новом, необычном. Вместо ссылки на социалистическую революцию в передовых капиталистических странах Ленин выдвигает революцию в таких отсталых восточных странах, как Индия, Китай. "Исход борьбы, -- писал Ленин в статье "Лучше меньше, да лучше", -- зависит, в конечном счете, от того, что Россия, Индия, Китай и т.п. (так и напечатано "и т.п.") составляют гигантское большинство населения (мира). Это большинство втягивается в борьбу за свое освобождение, и в этом смысле не может быть ни тени сомнения в том, каково будет окончательное решение мировой борьбы. В этом смысле окончательная победа социализма вполне и безусловно обеспечена". Сравнивая с тем, что раньше писал и говорил Ленин о мировой революции, можно определить, сколь велика переделка, которой подверглась у него эта идея. Взор от Запада начал поворачиваться к Востоку... * * * Статьи, продиктованные Лениным в 1923 г., сначала не имели успеха у руководителей партии. В течение почти двух лет, ко конца 1924 г., они не привлекали к себе внимания. Пятаков объяснял это тем, что в глазах "многих, в том числе членов Политбюро, эти статьи были неудачными, написаны под давлением обескураживающей Ленина болезни"20. Как мы уже сообщали, статья Ленина о реорганизации ЦКК и Рабкрина была принята в Политбюро столь непочтительно, что ее даже не хотели печатать. Исключительная по важности статья о кооперации, оконченная 6 января, напечатана в "Правде"лишь 26 и 27 мая21. С опубликованием ее не спешили. Содержание статьи, устанавливающей новый взгляд 0x08 graphic Н. Валентинов. Суть большевизма в изображении Ю. Пятакова. Новый журнал (Нью-Йорк), 1958, кн. 52, стр. 149. Другая со многих отношениях крайне важная статья "О нашей революции", продиктованная Лениным 17 января, с некоторыми поправ ками к ней, сделанными до 9 февраля, напечатана в "Правде" лишь 30 мая. на строительство социализма в России, было уже известно членам Политбюро, однако резолюция XII съезда, происходившего в апреле 1923 г., с этим взглядом не считается. В соответствии с прежними, старыми взглядами она определяет темп и ресурсы социалистической революции в России в зависимости от хода развития социалистической революции "за пределами России". XIII съезд партии, заседавший в мае 1924 г., в своей резолюции о деревне упоминает о статье Ленина и даже приводит из нее важнейшую часть, но отношение к ней чисто поверхностное. Резолюция скользит по ней. Ни в этой, ни в других резолюциях съезда нет ни малейшего свидетельства о принятии им теории или лозунгов о строительстве социализма в одной стране. Это вне его сознания. В статье Ленина съезд видит лишь "программу развития кооперирования сельского населения" и настаивает на внимании к торговле и кооперации. Убедительным доказательством, что самое главное в статье Ленина в то время в мозг партии еще не вошло, служит следующий факт. В апреле 1924 г. Сталин читал в Свердловском университете лекции "Об основах ленинизма", опубликованные к съезду в мае в виде брошюры. Не имея собственных мыслей и языка, Сталин нанизывал цитаты и фразы из сочинений Ленина, их пересказывал, давая в то же время понять, что выступает как самый верный, самый точный передатчик его мыслей. Замечательно, что генеральный секретарь партии игнорирует, явно не придает значения статье Ленина о кооперации. Более того: фактически он выступает против Ленина, категорически заявляя, что построить социализм в одной стране невозможно. Несколько месяцев позднее, ужаснувшись своего антиленинизма, впадения в ересь, особенно тяжкую в его положении генерального секретаря партии, хранителя "заветов Ленина", Сталин бросился заминать свою ошибку. В последующем издании его брошюры "Об основах ленинизма", вошедшей в сборник "Вопросы ленинизма", антиленинские слова уже выкинуты, еретические фразы фальсифицированы разными вставками, позволяющими думать, что Сталин от мыслей Ленина никогда не отклонялся. Что же такое он сначала написал? Брошюра "Об основах ленинизма" в ее первом издании представляет библиографическую редкость. Сталин, пользуясь своею властью как генерального секре- таря, по-видимому дал указание изъять ее под благовидным предлогом из обращения в партии. Но пользуясь клочками из его прежних заявлений, которые он сам позднее приводил, пытаясь оправдать сделанные им "исправления", мы в состоянии восстановить все то, что утверждал Сталин в апреле 1924 г. Помощником в этом деле является следующий документ. Немедленно после появления его брошюры, до фальсифицирующих ее исправлений, она была переведена на французский язык и издана в Париже коммунистической партией: см. J. Staline. Le Leninisme. Librairie de e'Humanite, 1924 г. Текст на стр. 35 дает право заявить, что интересующее нас заявление Сталина мы передаем совершенно точно. Оно гласит: "Свергнуть власть буржуазии и поставить власть пролетариата в одной стране еще не значит обеспечить полную победу социализма. Главная задача социализма -- организация социалистического производства -- остается еще впереди. Можно ли разрешить эту задачу, можно ли добиться окончательной победы социализма в одной стране, без совместных усилий пролетариата нескольких передовых стран? Нет, невозможно. Для свержения буржуазии достаточно усилий одной страны -- об этом говорит нам история нашей революции. Для окончательной победы социализма, для организации социалистического производства, усилий одной страны, особенно такой крестьянской, как Россия, уже недостаточно, для этого необходимы усилия пролетариев нескольких передовых стран. Поэтому развитие и поддержка революции в других странах является существенной задачей победившей революции. Поэтому революция победившей страны должна рассматривать себя не как самодовлеющую величину, а как подспорье, как средство для ускорения победы пролетариата в других странах". Убеждение Сталина здесь выражено с полнейшей ясностью. Он утверждает, что победа социализма в одной стране, а тем более такой крестьянской, как Россия, невозможна. На долю России, страны, свергнувшей власть буржуазии, выпадает роль только "подспорья", "средства" для разжигания мировой революции, ибо лишь победа и помощь "пролетариата" нескольких передовых стран даст России возможность построить социализм. Как раз в апреле, когда Сталин читал лекции, в "Правде" появились взятые из архива Ленина "Заметки публициста" с напоминанием "азбучной истины марксизма", что "для победы социализма нужны совместные усилия рабочих нескольких передовых стран". Сталин повторяет слова Ленина, но ему невдомек, почему эту статью, написанную в феврале 1922 г., Ленин не сдал в печать. Что же такое случилось, заставив Сталина, как и других членов Политбюро, изменить свое убеждение? На это их толкнул ряд обстоятельств, и в том числе борьба с Троцким. Напомним, что поздней осенью того же 1924 г. появилось произведение Троцкого "Уроки Октября", вызвавшее припадки бешенства у всех остальных членов Политбюро и в качестве наказания снятие Троцкого с поста Председателя Революционного Военного Совета, шефа вооруженных сил СССР. В этом произведении доказывалось, что в октябре 1917 г. трусливые верхи партии пошли на восстание под кнутом Ленина, тогда как он, Троцкий, давно вооруженный теорией перманентой революции, сыграл в октябре руководящую, истинно революционную, доминирующую роль. Опровергая Троцкого, нужно было разрушить его теорию перманентной революции, иначе, защищенный ею как броней, он неуязвим. В брошюре "Октябрьская революция и тактика русских коммунистов", датированной 17 декабря 1924 г., Сталин и занялся рассмотрением и критикой "троцкистской" теории. Рассматривая по годам главные выражения этой теории, Сталин цитировал следующие слова Троцкого: "Пролетариат, взявши в руки власть, не сможет ограничить себя буржуазными рамками в революции. Для обеспечения своей победы пролетарскому авангарду придется на первых же порах своего господства совершать глубочайшее вторжение не только в феодальную, но и в буржуазную собственность. При этом он придет во враждебные столкновения не только со всеми группировками буржуазии, которые поддерживали его на первых порах его революционной борьбы, но и с широкими массами крестьянства, при содействии которых он пришел к власти. Противоречия в положении рабочего правительства в отсталой стране, с подавляющим большинством крестьянского населения, смогут найти свое разрешение только в международном масштабе, на арене мировой революции пролетариата". (Предисловие к книге "1905 год", написанное в 1922 г.) "Тот факт, что рабочее государство (СССР) удержалось против всего мира в одной стране, и притом отсталой, свидетельствует о колоссальной мощи пролетариата, которая в других, более передовых, более цивилизованных странах способна будет совершить поистине чудеса. Но, отстояв себя в политическом и военном смысле, как государство, мы к созданию социалистического общества не пришли и даже не подошли. Подлинный подъем социалистического хозяйства в России станет возможным только после победы пролетариата в важнейших странах Европы". (Послесловие к новому изданию брошюры "Программа мира", написанное в 1922 г.) "Ни одна страна не должна "дожидаться" других в своей борьбе -- это элементарная мысль, которую полезно и необходимо повторять, дабы идея параллельного интернационального действия не подменялась идеей выжидательного интернационального бездействия. Не дожидаясь других, мы начинаем и продолжаем борьбу на национальной почве в полной уверенности, что наша инициатива даст толчок борьбе в других странах. Если бы этого не произошло, то безнадежно думать -- так свидетельствует опыт и теоретические соображения -- что, например, революционная Россия могла бы устоять пред лицом консервативной Европы или социалистическая Германия могла бы остаться изолированной в капиталистическом мире". В приводимых цитатах из сочинений Троцкого нет противоречия с тем, что раньше писал Ленин. Ведь писал же он, что "крестьянин, мелкий хозяйчик, после победы демократической революции неизбежно повернет против пролетариата". И тот же Ленин утверждал, что "поражение российского пролетариата было бы неизбежно, если бы на помощь ему не пришел европейский социалистический пролетариат". Никакого противоречия нет между Троцким и Сталиным. В апреле 1924 г. Сталин просто повторял слова Троцкого, написанные в 1922 г.: построение социализма в одной стране "невозможно". И если Троцкий указывал, что проблема социализма может найти разрешение "только на арене мировой революции пролетариата", ту же мысль, высказанную в другой и более грубой форме, защищал Сталин, говоря, что российская революция не более как "подспорье" к мировой революции. При таком согласии с ненавистным Троцким можно ли было разрушать его теорию о перманентной революции? К счастью для Сталина и других произошел, по словам Сталина, "тщательный анализ трудов Ленина"22 и в статье Ленина, написанной в августе 1915 г., найдены следующие фразы: "Неравномерность экономического и политического развития есть безусловный закон капитализма. Отсюда следует, что возможна победа социализма первоначально в немногих, или даже в одной, отдельно взятой, капиталистической стране". Позднее (в 1916 г.) Ленин к этому прибавил: "Развитие капитализма совершается в высшей степени неравномерно в различных странах. Иначе и не может быть при товарном производстве. Отсюда непреложный вывод: социализм не может победить одновременно во всех странах". Открытый Лениным закон "неравномерного развития", во-первых, совершенно подобен "закону", делающему "непреложный вывод", что, например, люди отличаются друг от друга своим ростом, внешним видом, умственным развитием и прочими чертами. Для этого вывода не нужно изучать экономические науки. Нужно только глядеть. Во-вторых, непонятно, почему неравномерность экономического развития объявляется "безусловным" законом именно капитализма. Разве такой "неравномерности" не существовало в докапиталистическое время? В третьих, объяснять неравномерность развития "товарным производством" уже просто нелепо. Различие экономического уровня стран объясняется их историей, климатом, географическим положением, естественными богатствами. В приведенных цитатах Ленин имел в виду передовые, экономически развитые капиталистические страны, и когда он говорит, что в одной из этих стран социализм может установиться раньше, чем в других, -- такое положение, вообще говоря, особого возражения не вызывает. В 1915 и 1916 гг. он еще не делал вывода, что так как неравномерность экономического развития есть безусловный 0x08 graphic 22. См. Сталин. Вопросы ленинизма, изд. 9-е, 1933, стр. 194. закон, то социализм может быть введен и в одной, притом очень отсталой, экономически неразвитой стране. Сей бьющий по голове странный вывод был им сделан позднее, притом в форме самой твердой, в статье о кооперации. И вот за эту-то статью, которой ни он, ни другие особого значения не придавали, и ухватился Сталин. Она явилась для него озарением, откровением, содержащим "неоспоримую истину"23. Эта "неоспоримая истина" составляет, по мнению Сталина, таран, навзничь опрокидывающий всю троцкистскую теорию перманентной революции. Однако для этого Сталину предварительно нужно было "очиститься" от того, что несколько месяцев до этого, впадая в ересь, он писал о невозможности построения социализма в одной стране. Пускаясь в эту операцию, он стал доказывать, что никогда не отрицал возможности "построения полного социалистического общества силами нашей страны, без помощи извне", а лишь утверждал, что гарантировать социалистическое общество СССР от всяких опасностей извне, интервенции капиталистических стран, может лишь революция пролетариата в этих странах. Некоторый небольшой недостаток своей формулировки Сталин видит лишь в том, что "она связывает в один вопрос два разных: вопрос о возможности построения социализма силами одной страны, на что должен быть дан положительный ответ, и вопрос о том, может ли страна с диктатурой пролетариата считать себя вполне гарантированной от интервенции, и, стало быть, от реставрации старых порядков без победоносной революции в ряде других стран, на что должен быть дан отрицательный ответ"24. Попытка Сталина замазать, перекрасить свою прежнюю позицию весьма неудачна. Он совсем не смешивал эти вопросы, а категорически заявлял, что во всех случаях построение социализма в одной стране, да еще такой крестьянской, как Россия, невозможно. Мгновенно усвоив новый взгляд на построение социализма, Сталин уже без колебаний пустился в поучение: "Универсальная теория одновременной победы революции в основных странах Европы, теория невозможности 0x08 graphic Сталин. Вопросы ленинизма, 1952, стр. 193. Там же, стр. 143. победы социализма в одной стране, оказалась искусственной, нежизненной теорией. Семилетняя история пролетарской революции в России (Сталин это пишет в декабре 1924 г.) говорит не за, а против этой теории. Она противоречит очевидным фактам. Она еще более неприемлема как лозунг, ибо связывает, а не развязывает инициативу отдельных стран, получивших возможность в силу известных исторических условий, к самостоятельному прорыву фронта капитала. Она дает не стимул к активному натиску на капитал со стороны отдельных стран, а к пассивному выжиданию момента всеобщей развязки". С высот нового взгляда на социализм в одной стране Сталину уже легко указать "пропасть", отделяющую ленинскую теорию от теории Троцкого о перманентной революции. "Ленин, -- декларирует Сталин, -- говорит о союзе пролетариата и трудящихся слоев крестьянства", у Троцкого же получаются "враждебные столкновения" "пролетарского авангарда с широкими массами крестьянства". Ленин говорит о руководстве трудящимися массами со стороны пролетариата. У Троцкого же получаются "противоречия в положении рабочего правительства в отсталой стране с подавляющим большинством крестьянского населения". По Ленину, революция черпает силы прежде всего среди рабочих и крестьян самой России. У Троцкого же получается, что необходимые силы она может черпать "лишь на арене мировой революции пролетариата". А как быть, если международной революции суждено придти с опозданием? Есть ли какой-нибудь просвет для нашей революции? Троцкий не дает никакого ответа, ибо "противоречия в положении рабочего правительства смогут найти свое разрешение только на арене мировой революции пролетариата". Как ни вертись, а "подлинного подъема социалистического хозяйства" не получишь, пока не победит пролетариат "в важнейших странах Европы". Ну, а так как победы нет еще на Западе, то остается для революции в России "выбор": либо сгнить на корню, либо переродиться в буржуазное государство. Недаром Троцкий говорит вот уже два года о "перерождении нашей партии". Так, с помощью "неоспоримой истины", обретенной в статье "О кооперации", Сталин стремился загнать Троц- кого в тупик. И уже смело выводил: "Кто отрицает возможность построения социализма в одной стране -- тот должен обязательно отрицать и правомерность Октябрьской революции". . Полемикой, вызванной "Уроками Октября" Троцкого, занимался не один Сталин и не один он ставил вопрос о перспективах строительства социализма в России. Партия вступила в эпоху НЭПа, по горло занятая не теоретическими, а конкретными практическими вопросами, выдвигаемыми применением к жизни новой экономической политики, и партия выслушивала поучения Ленина, (22 ноября 1922 г.), что НЭП -- главный, очередной, все исчерпывающий лозунг сегодняшнего дня, а в общих своих перспективах на дальнейшее время продолжала теоретически стоять на том, что настоящее строительство социализма в России начнется лишь после победы пролетарской революции в Европе. Мысль партии отставала от хода мыслей Ленина, и не случайно статья о кооперации в месяц ее появления была прочитана с таким малым вниманием. Но в 1924 г. всем уже стало ясно, что в ближайшее время нужно оставить надежду на социалистическую революцию в Европе. После краха в 1923 г. революции в Германии и полного провала направляемой из Коминтерна революции в Болгарии, упрочения фашизма в Италии, не было уже нигде признаков подымающейся революции. Пришлось говорить о "замедлении" прихода революции, о "стабилизации капитализма", отсутствии "непосредственно-революционной ситуации в Европе". Естественно, что у многих руководителей партии в связи со всем этим вопрос встал и вне отношения к Троцкому и к его теории: если продолжать мыслить, что строительство социализма в одной нашей стране без мировой революции невозможно и безнадежно, а этой революции нет, и неизвестно, когда она придет, то в этой обстановке каково наше положение, наши задачи? Каково значение того, что мы строили и можно ли уверенно строить, не имея твердого, ясного представления, куда идем? Произведенный в это время "тщательный анализ", в сущности, пересмотр под новым углом зрения, статей Ленина 1923 года, и особенно его статьи о кооперации, имел огромное значение. Произошла "психологическая встряска": указания Ленина устраняли неопределенность, неизвестность, колебания. Они убеждали, что можно строить социализм и без помощи социалистического пролетариата Европы. Насколько нам известно, первым, кто начал указывать на это, был Рыков, поддержанный Бухариным, а не Сталин. Обсуждение этого вопроса началось еще в октябре 1924 г., до статьи Сталина. За исключением нескольких туманных отголосков -- об этом нет ничего существенного ни в партийной печати, ни в отчетах о Пленумах ЦК. Но решение уже намечалось и официальное признание нового взгляда на строительство социализма "в одной стране" впервые выражено в резолюции, принятой XIV конференцией партии, происходившей 27-29 апреля 1925 г. Позднее эта резолюция была объявлена "одним из важнейших документов в истории нашей партии", а тезисы, высказанные в ней, "законом, обязательным для всех членов партии". Вот что говорит о принятой новой теории "История всесоюзной коммунистической партии", изданная в 1938 г. (хотя она написана Митиным и несколькими другими лицами, Сталин повелел считать "Историю" его произведением) : "Изучая доимпериалистический капитализм, Энгельс и Маркс пришли к выводу, что социалистическая революция не может победить в одной, отдельно взятой стране, что она может победить лишь при одновременном ударе во всех или в большинстве цивилизованных стран. Это было в середине XIX столетия. Этот вывод стал потом руководящим положением для всех марксистов. Однако к началу XX столетия капитализм доимпериалистический перерос в капитализм империалистический, капитализм восходящий в капитализм умирающий. На основании изучения империалистического капитализма Ленин, исходя из марксистской теории, пришел к выводу, что старая формула Энгельса и Маркса уже не соответствует новой исторической обстановке, что социалистическая революция вполне может победить в одной, отдельно взятой стране. Оппортунисты всех стран стали цепляться за старую формулу Энгельса и Маркса, обвиняя Ленина в отходе от марксизма. Но настоящим марксистом, овладевшим теорией марксизма, был, конечно, Ленин, а не оппортунисты, ибо Ленин двигал вперед марксистскую теорию, обогащая ее новым опытом, а оппортунисты тянули ее назад, превращая ее в мумию. Что было бы с нашей партией, с нашей революцией, с марксизмом, если бы Ленин спасовал перед буквой марксизма, если бы у него не хватило мужества откинуть один из старых выводов марксизма, заменив его новым выводом о возможности победы социализма в одной, отдельно взятой стране, соответствующим новой исторической обстановке? Партия блуждала бы в потемках, пролетарская революция лишилась бы руководства, марксистская теория начала бы хиреть. Проиграл бы пролетариат, выиграли бы враги пролетариата"25. Признавая, что кроме всенаправляющего и всеопределяю-щего мозга Ленина, устанавливающего абсолютные истины, его партия своего мозга не имела, приведенные слова вместе с тем правильно аттестуют исключительную важность в истории партии (прибавим -- и в истории мира) принятой теории о строительстве социализма в одной стране -- именно в России. Нельзя не заметить, что принятие партией новой "абсолютной истины" произошло в несколько странной, необычайной обстановке. Сначала от имени ЦК были составлены тезисы о задачах и тактике Коминтерна в эпоху "замедления международной революции и стабилизации капитализма". И в эти тезисы, составленные главным образом Зиновьевым, вставлены статьи о троцкизме, цитаты из статьи Ленина о кооперации и из его же статьи "О нашей революции". После того как эти тезисы ЦК были приняты 6 апреля на расширенном пленуме Исполнительного Комитета Коминтерна, они, сопровожденные большой речью того же Зиновьева, были им доложены 29 апреля 1925 г. на XIV конференции партии и ею одобрены. Важнейший тезис о строительстве социализма в одной стране, можно сказать, прошел фуксом, косвенно через тезисы ЦК о задачах Коминтерна, а не в форме обычного, прямого обращения к партии. Основной пункт принятой резолюции таков: "СССР -- страна рабочей диктатуры, являющаяся основной базой международной революции, должна рассматривать себя, как ее могущественный рычаг и подспорье. С другой стороны, господствующая в ней партия пролетариата должна 0x08 graphic 25. История всесоюзной коммунистической партии, 1950, стр 341 прилагать все усилия к тому, чтобы строить социалистическое общество в уверенности, что строительство может быть и наверняка будет победоносным, если удастся отстоять страну от всяких попыток реставрации". Резолюция имеет несомненно компромиссный характер. Можно догадаться, что вносил в нее Сталин и что вносил Зиновьев. Полтора года спустя Троцкий на XV конференции партии (26 октября -- 3 ноября 1926 г.), продолжая считать, что "победа (социализма) в нашей стране обеспечена только совместно с победоносной революцией европейского пролетариата", спрашивал: "Почему требуется теоретическое признание построения социализма в одной из стран? Откуда взялась эта перспектива? Почему до 1925 г. никто этого вопроса не выдвигал?"26 Мы полагаем, что вопрос как и откуда появилась эта перспектива, достаточно выяснен на предыдущих страницах... Часть партии в лице Троцкого, Зиновьева, Каменева, Радека, Раковского, Евдокимова, Залуцкого, Лашевича, Смилги и многих прочих тезис о построении социализма в одной стране не приняла, его отвергла, то открыто, то прикрыто. Для нее это была ересь. Так как наиболее ярким выразителем этого течения был Троцкий, оно получило наименование троцкизма, хотя до 1917 г. под троцкизмом понималась "концепция, согласно которой буржуазная революция в России не сможет разрешить свои задачи, иначе как поставив у власти пролетариат"27. В 1927 г. люди, принадлежащие к троцкизму и так называемой "новой оппозиции", были изгнаны из партии. Многие из них, сделавшись покорными, были в нее возвращены, но во время кровавых чисток 1936-38 гг. все без остатка были Сталиным истреблены. Подавляющая часть остальных верхов партии приняла тезисы о построении социализма в одной стране и эта идея, воплощаемая в жизнь в царствование Сталина, привела к величайшим страданиям и бедствиям страны, к голоду, террору, каторжному труду рабочих, истреблению крестьян, 0x08 graphic Пятнадцатая конференция ВКП(б). Москва, Госполитиздат, 1950, стр. 533. Л. Троцкий. Моя жизнь, т. 2, стр. 470. концентрационным лагерям, кровавым чисткам, создав на базе миллионов трупов огромное развитие техники, тяжелой и военной индустрии. Но до установления абсолютной диктатуры Сталина, идею о построении социализма в одной стране, при свойственном им понимании этой идеи, проводили те кадры партии, которых их противники пренебрежительно или с ненавистью называли "правым уклоном", а мы будем называть правым коммунизмом. В 1928 г. правые коммунисты, пред их уничтожением в 1936-38 гг. Сталиным, уже затаптывались, но в 1925 г., максимально развивая НЭП, особенно в деревне, правый коммунизм оказывал огромное руководящее влияние на всю жизнь страны. Этот год и отчасти следующее время, будучи своеобразным и самым интересным периодом в истории коммунистической партии СССР, интересен еще и тем, что политику именно в духе правого коммунизма пытался проводить (до запрещения ее Москвой) Гомулка в Польше и Венгрия после восстания и накануне кровавого подавления ее наследниками Сталина в 1956 году. В чем же основные черты советского правого коммунизма, среди кадров которого особенно выделялись Рыков и Бухарин? ДОКТРИНА ПРАВОГО КОММУНИЗМА В истории Советского государства есть особый, крайне интересный период, которому посвящено очень мало внимания в огромной, почти безбрежной литературе, относящейся к СССР. Начало этого периода -- в 1924 г., конец или начало его конца -- в середине 1926 г., а апогей расцвета -- 1925 г. Это время явно и крепко отмечено влиянием "доктрины" правого коммунизма и первенствующей ролью правых коммунистов в правящей государством группе. Напрасны поиски какого-то сочинения, в котором в одном с исчерпывающей* полнотой было бы изложено то, что мы называем и имеем право назвать "доктриной правого коммунизма". В систематизированном виде она не существовала, и отдельные части ее нужно искать в ряде постановлений партии (например, решениях Пленума ЦК, решениях XIV конференции в апреле 1925 г., в газетных статьях, различных сборниках, речах руководителей партии). Нужно к этому прибавить, что доктрине правых коммунистов и их влиянию сопутствовала особая общественная психология. Без знания ее самая эта доктрина не может быть достаточно понята. Можно даже сказать, что эта доктрина не могла бы и пробовать слагаться, если бы в качестве предпосылки у правящей части коммунистической партии не зародилась бы указанная психология. С какими событиями связано появление этой психологии? В гармонии с общим взглядом на социалистическую революцию руководители компартии всегда считали, что основным условием успешности социалистического строительства в России яв- ляется помощь международной революции, и, конечно, в первую очередь пролетарской революции в Европе. Но в 1924 г., после поражения германской революции 1923 г., с полной уже ясностью обнаружилось, что на победу пролетарской революции в Европе в ближайшие годы никакой надежды нет. Вместе с этим как будто исчезла и возможность построения социализма в России. А такой вывод создавал в партии растерянность и неуверенность: какую же политику она должна вести, какое будущее стоит перед нею? Из этого положения партию вывела статья Ленина о кооперации. Она была написана еще 4 и 6 января 1923 г., но на нее сначала главари компартии не обратили почти никакого внимания, что подтверждается, в частности, и тем, что ее не спешили публиковать. Она помещена в газете "Правда" лишь 26 и 27 мая, после третьего удара паралича, поразившего Ленина. Не придавали ей значения ни в 1923, ни в начале 1924 г., и за нее обеими руками ухватились во второй половине 1924 г. именно потому, что полностью исчезли надежды на пролетарскую революцию в Европе. Статья Ленина внесла огромное теоретическое успокоение в смятенную голову правящей верхушки. В явном противоречии с тем, что до сих пор принималось за непоколебимую истину, Ленин объявил, что в СССР есть "все необходимое и достаточное для построения полного социалистического общества. Есть диктатура пролетариата, есть социализация средств производства, есть союз с крестьянством и руководство им пролетариатом, не хватает только кооперирования, вовлечения в кооперацию всего населения, но "на хороший конец" достигнуть участия в кооперации всего населения можно "в одно-два десятилетия". При такой перспективе вопрос о пролетарской революции в Европе как условии успешности строительства социализма в СССР терял свою остроту. Раз есть все необходимое для построения социализма -- будем его строить в одной нашей стране, не считаясь с тем, что его нет еще в других странах и может быть скоро и не будет. Резолюция в этом смысле принята XIV конференцией партии, происходившей 27-29 апреля 1925 г., и признана "одним из важнейших документов партии". Но принята она не прямым решением конференции, а одобрением тезисов ЦК, предложенных Исполнительному комитету Коммунистического Интернационала, в кото- рых с полемикой против Троцкого и ссылкой на Ленина декларируется, что в СССР возможно построение социализма без революции в Европе и без "государственной помощи" стран с пролетариатом во главе. Принимая "теорию построения социализма в одной стране", правые коммунисты трактовали эту проблему с большим реализмом. У Ленина она была поставлена догматично и метафизически. Говоря, что в СССР есть все необходимое для построения социализма, он прошел мимо нужных для этого объективных предпосылок, без всякого анализа естественных богатств, высоты экономического развития и техники. В заметках "О нашей революции", написанных 17 января 1923 г., и тоже, как и статья о кооперации, с большим опозданием помещенных в "Правде" лишь 30 мая, Ленин иронически говорит о тех "ученых господах", которые во власти старых шаблонов указывают на необходимость "объективных экономических предпосылок для построения социализма". В противоположность Ленину считая, что его фраза, по словам Рыкова, написана "больше всего для утешения партии", правые коммунисты при постановке вопроса о построении социализма в одной стране находили, что нужно особенно считаться с наличностью в стране объективных экономических предпосылок. Подсчет этих экономических и технических предпосылок, будучи предметом обсуждений многих заседаний Политбюро уже в конце 1924 г. и начале 1925 г. дал, как и нужно было ожидать, очень неблагоприятную картину. Поэтому Зиновьев и Каменев высказали убеждение, что в СССР при ее огромной технической отсталости нельзя без помощи международного пролетариата и мировой революции построить социализма. Иную позицию заняли правые коммунисты в Политбюро. Признавая, что отсутствие экономических и технических предпосылок делает построение социализма до крайности трудным, они устами Бухарина заявили, что ничего кроме социализма коммунисты все равно строить не могут и его будут строить, хотя для этого придется "плестись черепашьими шагами". Происходившие в это время споры и разговоры в Политбюро нигде не опубликованы, однако представление о них дает речь Бухарина на XIV съезде. "Мы, -- говорил он, -- не погибнем из-за нашей технической отсталости, мы будем строить социализм даже на нашей нищенской базе, мы будем плестись черепашьим шагом, а все-таки социализм построим. По этому поводу у нас и разгорелся спор на одном заседании Политбюро примерно ко времени XIV партийной конференции. Каменев и Зиновьев защищали ту позицию, что мы не сможем построить до конца социализм из-за нашей отсталости. Мы оспаривали со всей страстностью, что должны погибнуть из-за этой отсталости"1. На это позднее Троцкий и его единомышленники (среди которых стали Зиновьев и Каменев) отвечали, что социализм в СССР, идя черепашьими шагами, никогда построить нельзя, так как пока не свергнут капитализм в Европе, он теми или иными способами, в особенности своим контролем мирового рынка, от которого всецело зависит СССР, в нем задушит и разложит социализм. Отрицая возможность без мировой революции построения социализма в одной стране, троцкисты (Пятаков, Преображенский) уже в 1925 г. начали изменять свою концепцию исключительно важным дополнением: если допустить, говорили они, что возможно построение социализма в одной стране, то для этого нужны не черепашьи шаги, нужно итти с максимальной быстротой, форсируя темпы строительства, напрягая все силы страны, стремясь "в минимальный срок нагнать, а затем и превзойти уровень индустриального развития передовых капиталистических стран". Так гласит решение XV конференции, происходившей 26 октября -- 3 ноября 1926 г. Оно сделано уже под прямым влиянием троцкистской идеологии и могло быть принято потому, что доктрина правого коммунизма уже теряла влияние. Правые коммунисты в 1925 г. относились не только с недоверием, но с явной враждебностью к "форсированию темпов", так как, по их мнению, этот метод, уже примененный во время военного коммунизма, привел страну к катастрофическому положению, из которого пришлось выходить с помощью НЭПа. Отрицание правыми коммунистами болезненных для страны "ускоренных темпов", приемов строительства революционными методами свидетельствовало о 0x08 graphic 1. Четырнадцатый съезд, стр. 135-136. том, что в их психологии произошла очень большая перемена. Они пропитались "реформизмом". Правые коммунисты все время напоминали, что нужно следовать за последним заветом Ленина -- "двигаться вперед неизмеримо, бесконечно медленнее, чем мы мечтали"2, "перестать нервничать, кричать, суетиться"3, твердо усвоить, что теперь нужны не "революционные приемы", а "действия реформистские" и "реформистский подход" к вопросу о строительстве социализма4. Кого мы имеем в виду, говоря о правых коммунистах как создателях доктрины правого коммунизма? Конечно, это Бухарин. Из его заявления на XIV съезде мы знаем, что ему принадлежат важнейшие части решений XIV конференции, свидетельствующей о торжестве идей правых коммунистов. Для всех, кто встал под троцкистское, а позднее под сталинское знамя, Бухарин -- одиозная фигура. На XIV съезде партии Зиновьев говорил: "Бухарин хочет навязать партии свою точку зрения. Долг всех нас сказать -- нет. Вокруг Бухарина теперь создается целая школа, пытающаяся затушевать действительность и отступить от классовой точки зрения"5. О том, что около Бухарина создалась особая "школа" (мы называем эту "школу" доктриной правого коммунизма), на том же XIV съезде говорил и Каменев: "Складывающаяся в партии теория, школа, линия Бухарина, не находившая до сих пор и не находящая теперь достаточно отпора -- гибельна для партии. Молодежь, которая оформляется в школе Бухарина, представляла бы для нас величину мало интересную, если бы эта молодежь не получила фактически монополию на политически-литературное представительство партии, если бы фактически в руках этой школы не находилась вся наша печать и все политико-просветительные работы"6. 0x08 graphic Ленина. Сочинения т. 34, стр. 243. Там же, стр. 255. Там же, стр. 86 и 87. Четырнадцатый съезд, стр 109. Там же, стр 254. Каменев был прав: около Бухарина, проникаясь доктриною правого коммунизма, тогда сложилась целая группа молодых "красных профессоров": это Марецкий, Стэн, Стецкий, Слепков, Астров, Гольденберг, Зайцев. Статьи и брошюры некоторых из них, особенно Марецкого, весьма удачно разъясняли и пропагандировали идеи правого коммунизма. Рыков -- другая виднейшая фигура среди правых коммунистов. Частичку их доктрины он ясно представил в своем докладе о кооперации на XIV конференции. Он несомненно преуменьшал свое значение, заявив, что "моя роль в кооперативной комиссии заключалась в том, чтобы собрать опыт мест и провести практические директивы в соответствии с общей политикой партии". Рыков был не только простым собирателем этого опыта. В освещение его он вносил и нечто свое, и оно было ценно, ум этого человека был трезвый, и у него было большое практическое знание экономических вопросов, приобретенное им сначала в качестве помощника Ленина на посту председателя Совета Народных Комиссаров, и после ухода Ленина заменившего его на этом посту. Есть основание утверждать, что идею построения социализма в одной стране он воспринял раньше других и раньше Бухарина, но оба быстро сошлись в том, что строить социализм в России будет очень трудно и в этом направлении быть может долго придется идти "черепашьим шагом". Своим знакомым Рыков часто говорил, что после поражения Германской революции он отчетливо понял, что вера в революционный фейерверк в Европе должна быть оставлена, и что более, чем когда-либо, нужно проникнуться и руководствоваться следующими указаниями Ленина: "Нужно перестать писать "революцию" с большой буквы, возводить революцию в нечто почти божественное, терять голову, терять способность самым хладнокровным, самым трезвым образом соображать, взвешивать, проверять, в какой момент, при каких обстоятельствах, в какой области действия надо уметь действовать по-революционному и в какой момент, при каких обстоятельствах, в какой области действия надо уметь перейти к действию реформистскому". Эти слова находятся в статье Ленина "О значении золота", написанной им еще в ноябре 1921 г. В важности это- го указания Бухарин полностью сходился с Рыковым. На XIV съезде партии, назвав приведенную цитату "великолепной", Бухарин, опираясь на нее, обосновывал переход с революционного метода на "мирно-организованный характер работы"7. Третьей выдающейся фигурою правого коммунизма был Ф. Дзержинский, хотя отнесение его в эту рубрику должно казаться огромной несообразностью очень многим, видящим в Дзержинском лишь грозного шефа ГПУ. Но Дзержинский с февраля 1924 г. по июнь 1926 г. был председателем ВСНХ и на этом посту сказался руководителем индустрии, осуществляющим ее развитие с самым трезвым отношением к имеющимся в стране ресурсам, с бережным и внимательным отношением к нуждам сельского хозяйства, врагом "форсированных темпов" и всяких тяжелых обложений населения. О Дзержинском придется говорить еще в дальнейшем, сейчас только напомним, что он умер от разрыва сердца в июне 1926 г. после речи, произнесенной им на пленуме ЦК против троцкиста Пятакова, своего помощника в ВСНХ, и против Каменева, уже перешедшего на точку зрения левой троцкистской оппозиции. Полезно указать, что исчезновение Дзержинского и замену его Куйбышевым немедленно почувствовали все кадры, составляющие ВСНХ. Со смертью Дзержинского доктрина правого коммунизма оказывалась уже не ко двору, и стала замещаться другой, пропитанной иным духом. К трем только что указанным, всем известным, главным фигурам правого коммунизма нужно отнести еще четвертую. В большой истории коммунизма на нее не обращено никакого внимания, хотя тем, кто жил в СССР в то время и прикасался к происходящему за кулисами, известна большая роль этого лица в выработке доктрины правого коммунизма именно в области его отношения к крестьянству и сельскому хозяйству. Мы имеем в виду народного комиссара земледелия А. П. Смирнова. Его не следует смешивать с троцкистом И. Н. Смирновым, ни с представителем группы демократического централизма В. М. Смирновым, занимавшим одно время пост наркома земледелия. Вечно на всех злобствую- 0x08 graphic 7. Четырнадцатый съезд, стр. 150-151. щий Ю. Ларин с насмешкой говорил, что А. П. Смирнов создал свою ложную "теорию о зажиточном крестьянстве, чуждом эксплуататорских моментов". Смирнов действительно приложил много усилий, пытаясь укрепить в партии правильный взгляд на зажиточного трудового крестьянина. По его убеждению, только такой вид зажиточного мелкого буржуа и может принять при развитии сельского хозяйства "середняк", крестьянин, объявленный Лениным "центральной фигурой" сельского хозяйства. Мысли, развиваемые Смирновым еще в 1924 г., предвосхищали многое из того, что потом говорили Бухарин и Рыков. Его вклад в доктрину правого коммунизма нужно признать бесспорным8. В число сторонников этой доктрины, но с значительно меньшим значением в ее разработке нужно отнести члена Политбюро Томского, Цурюпу, большого помощника Ленина при проведении политики НЭПа, и Калинина, бывшего, особенно в первую половину 1925 г., под влиянием Рыкова, Бухарина и Смирнова, очень ревностным защитником идей правого коммунизма. Было бы упущением, если бы мы не указали, что весь 1925 г. в хвосте правых коммунистов (это мы покажем на следующих страницах) шел генеральный секретарь партии Сталин и всегда, как тень, за ним идущий его помощник -- Молотов (с декабря 1926 г. ставший членом Политбюро). Доктрина правого коммунизма, признанная партией на XIV конференции, была тогда действительно господствующей. Ни Сталин, ни Молотов никаких своих конструктивных взглядов и предложений не имели, а лишь с вариациями, чаще всего неудачными, повторяли то, что говорили Бухарин и Рыков. Каменев был близок к истине, когда заявил, что "тов. Сталин целиком попал в плен той неправильной политической линии, творцом и подлинным представителем которой является Бухарин"9. 0x08 graphic Крайне любопытна защита Калининым Смирнова от нападок на последнего в статье в "Правде" от 8 апреля 1925 г. Калинин это сделал в речи на московском губернском съезде Советов (см. Известия, 15 апреля 1925 г.). Четырнадцатый съезд, стр. 254. * * * Правые коммунисты пробовали дать и давали ответ на целый ряд крайне важных вопросов. Сумма таких ответов, как уже сказано, далеко не систематизирована, и все-таки ясно определяет, в какую сторону направлялись их взгляды, слагая то, что мы называем доктриной правого коммунизма. Но для определения ее нужна обязательно откинуть обволакивающий ее густой туман ходовых, вечно находящихся на языке партии коммунистических формул. Доктрина правого коммунизма вроде ореха. Чтобы дойти до ее ядра, нужно скинуть с нее скорлупу. Построение социализма в одной стране вызывало необходимость не только восстановить разрушенное хозяйство, но и значительно его расширить, так как прежняя довоенная хозяйственная база была узка и слаба и на ней нельзя было воздвигнуть здание социализма. Если восстановление хозяйства требует средств, капитальных вложений, его расширение требует их еще больше. Откуда взять эти средства, зная, что нельзя рассчитывать на их получение из-за границы? Правый коммунизм отвечает на это: необходимые средства должны и могут быть привнесены процессом накопления, созданием прибавочной ценности (прибавочного продукта) внутри хозяйства СССР. Термин накопление, как увидим дальше, постоянный элемент в речах и статьях правых коммунистов. Партия целиком его усваивает, но -- это можно легко проследить -- характер искомого накопления изменяется в зависимости от изменения политической атмосферы и постепенного падения влияния правых коммунистов. О процессе накопления Ленин и его эпигоны знали из первого тома "Капитала" Маркса, знали лишь то, что накопляющийся капитал создается всякого рода эксплуатацией рабочего. И можно почти с уверенностью сказать, что всякий раз, когда у марксиста вставал вопрос о накоплении, немедленно вставала в памяти знаменитая картина жестокого первоначального капиталистического накопления, изображенная Марксом в главе двадцать четвертой тома I его "Капитала". Эта картина до такой степени заполнила мозг иных коммунистов, приобретая для них характер универсального во все времена действующего закона, что Е. Преображенский в статье, появившейся в 1923 г. в восьмой книге "Вестника коммунистической академии" стал доказывать, будто накопление, необходимое для строительства хозяйственной базы социализма в СССР, может и должно быть создано лишь методом первоначального капиталистического накопления. Преображенский различал два рода могущих быть в СССР накоплений. Одно -- это "социалистическое накопление, присоединяющее к функционирующим средствам прибавочный продукт, создаваемый внутри социалистического хозяйства". Другой род накопления, который он называет "первоначальным социалистическим накоплением", черпает свои средства "вне комплекса государственного хозяйства", выгребая их разными способами из деревни. Именно этот вид накопления с явной эксплуатацией мелких производителей Преображенский и считает необходимым для начального построения социализма10. Что такова его мысль -- в том нет сомнения. Вот что он пишет: "Такие страны, как СССР, должны пройти период первоначального накопления, очень щедро черпая из источников досоциалистических форм хозяйства. Задачи социалистического государства не в том, чтобы брать с мелкобуржуазных производителей меньше, чем брал капитализм, а в том, чтобы брать еще больше... Чем более экономически отсталой, мелкобуржуазной, крестьянской является та или иная страна, переходящая к социалистической организации производства, чем менее то наследство, которое получает в фонд своего социалистического накопления пролетариат данной страны в момент социальной революции, тем относительно больше социалистическое накопление будет вынуждено опираться на части прибавочного продукта досоциалистических форм хозяйства. Мысль, что социалистическое хозяйство может развиваться само, не трогая ресурсов мелкобуржуазного, в том числе крестьянского хозяйства, является несомненно реакционной мелкобуржуазной утопией". 0x08 graphic 10. Статья Преображенского, написанная в 1923 г., была позднее дополнена статьей "Закон ценности в советском хозяйстве" и составляла книгу "Новая экономика", изданную в 1926 г. "Коммунистической академией". Возмущение, вызванное его теорией, привело его к некоторому смягчению термина "эксплуатация". Теория Преображенского, немедленно подхваченная Пятаковым и некоторыми другими троцкистами, вне этого небольшого круга ни в 1923, ни в 1924 г. внимания к себе не привлекала. Но когда в 1925 г. в связи с построением социализма в одной стране был поставлен вопрос о необходимости для этого накопления -- теория Преображенского, с циничной ясностью указывающая, как и откуда оно может быть получено, не могла не стать предметом обсуждения. Правые коммунисты -- это делает им честь -- отнеслись к взглядам Преображенского с негодованием. "Эта теория, -- говорил Рыков, -- возмутительна. Преображенский нас убеждает, что социализм должен строиться методами первоначального капиталистического накопления. Можно ли придумать большее, чтобы смертельно скомпрометировать социализм? Нам трудно установить эквивалентность обмена между городом и деревней, индустрией и сельским хозяйством. К нарушению этой эквивалентности, к изъятиям доходов деревни нам неизбежно приходится прибегать, но это не должно быть высасыванием до последней кровинки из крестьянства, это не должно быть "пожиранием" деревни, о чем с такой настойчивостью говорит Преображенский. У него деревня только дойная корова для индустрии". Очень резкую критику этой теории дал Бухарин в вышедшей в 1925 г. брошюре "Новое откровение о советской экономике, или как можно погубить рабочекрестьянский блок". Взгляды Преображенского Бухарин называл "чудовищными", правильно указывая, что весь анализ Преображенского "построен по аналогии с периодом первоначального накопления капитала". Чего хочет Преображенский? -- спрашивает Бухарин и отвечает: он хочет, чтобы, делаясь эксплуататором, "рабочий класс сидел верхом на мелких производителях". Подобную критику теории Преображенского дали и молодые профессора из "школы Бухарина" и с этой же теорией боролся в ВСНХ Дзержинский, выступая против своего помощника Пятакова, в согласии с Преображенским желавшего получить накопление с помощью самых невыгодных для крестьянства высоких цен промышленности. Необходимо сказать, что в 1925 г. Сталин тоже отвергал теорию Преображенского, заявляя, что она "не имеет ничего общего с взглядами партии". Через четыре года теория Преображенского была полностью и в еще более чудовищном виде усвоена Сталиным и сделана основным законом генеральной линии партии. Накопление капитала, строительство социализма в одной стране с помощью пятилетних планов Сталин базировал на "дани" (это его слова), взимаемой жесточайшими мерами с крестьянства. На это 9 февраля 1929 г. Бухарин, Рыков и Томский в декларации, обращенной к Центральному Комитету, заявили, что провозглашенная Сталиным линия "есть политика военно-феодальной эксплуатации крестьянства" и категорически ими отвергается"11. Мы видим, что правые коммунисты последовательно придерживались позиции, на которую они встали в 1925 г., негодованием отбросив теорию Преображенского. Они прекрасно знали, что без накоплений, без инвестиций капитала, без капитальных затрат нельзя двинуть развитие хозяйства, но они желали, чтобы накопление капитала не носило характер беспощадной эксплуатации крестьянства и мелких производителей и не приводило к тяжелому понижению уровня потребления всего населения. Взгляды правых коммунистов в этой области, неоднократно излагаемые на протяжении 1925 г., в частности представлены в статье Марецкого в номере 18 журнала "Большевик" (1926). Критикуя троцкистскую оппозицию, Марецкий писал: "Линия, которой придерживается в своей промышленной политике партия, состоит в том, чтобы планомерно и систематически развертывать и тяжелую, и легкую промышленность, растущую долю средств обращать на производство капитальных затрат, нужных для ускорения темпа индустриализации, но так, чтобы при этом происходило необходимое расширение производства предметов потребления. 0x08 graphic И