авить убедительных доводов, что Гусинский преследуется как уголовный, а не политический преступник). Стремясь возбудить против НТВ неприязнь у населения, Генпрокуратура стала оглашать сведения о стоимости квартир тележурналистов НТВ. Формально квартиры покупались журналистами на взятые у "Медиа-Моста" в кредит деньги. Кредиты до сих пор были не выплачены, и квартиры легко можно было отобрать. (Квартира генпрокурора В. Устинова, безвозмездно переданная ему в собственность Управлением делами президента, была много дороже журналистских. Она стоила более 400 тыс. долларов, но была Устинову подарена.) Поскольку опыт "взятия заложника" у Березовского оказался успешным, у Гусинского тоже взяли "заложника": 16 января 2001 был арестован бывший начальник финансового управления холдинга "Медиа-Мост" Антон Титов, которого обвинили в мошенничестве в крупных размерах, хищениях и отмывании денежных средств в сообщничестве с Гусинским. Начались регулярные ночные допросы Титова. В конце января 2001 "команда Киселева" предприняла попытку урегулировать конфликт с Путиным. По просьбе, высказанной в открытом эфире Светланой Сорокиной, Путин принял 29 января в Кремле большую группу журналистов НТВ во главе с Киселевым. Встреча оказалась безрезультатной: журналисты не проявили признаков раскаяния, а президент заверил их в своей полной непричастности к давлению "Газпрома", прокуратуры и ФСБ на "Медиа-Мост". На просьбу освободить Титова Путин ответил, что он, как демократ, не хочет прибегать к "телефонному праву". (Титов так и просидел до декабря 2002 года, когда его, наконец, судили, дали 3 года и освободили по амнистии, причем бблыная часть обвинений была с него снята.) Конец "старого" НТВ Весной 2001 года ряд журналистов покинули тонущий корабль НТВ. Как вспоминает Виктор Шендерович, "в случае согласия на уход с НТВ, долги по журналистским кредитам гасились, а зарплаты, наоборот, прибавлялись"13. 3 апреля "Газпром-Медиа" провел собрание акционеров НТВ, которое приняло решение сместить Киселева с постов гендиректора и главного редактора и назначить новое руководство телекомпании во главе с Альфредом Кохом^(гендиректор "Газпром-Медиа") и американским бизнесменом Борисом Иорданом (гендиректор НТВ). И само собрание акционеров было не вполне законным образом созвано, и его решения были юридически уязвимыми. В произошедшем Киселев обвинил лично президента: "Фирменный стиль Путина - развязать войну и отойти в сторону" (НТВ, 4 апреля 2001 года). Однако в журналистском коллективе налицо был раскол. Одна часть журналистов (в частности, Леонид Парфенов, Татьяна Миткова) согласилась принять новое руководство, другая (Е. Киселев, С. Сорокина, В. Шендерович, В. Кара-Мурза, Д. Дибров) отказалась признать переворот законным. В ночь на 14 апреля 2001 года оккупация НТВ была осуществлена: сотрудники охранного предприятия "Инвест-секьюрити", приведенные А. Кохом и Б. Йорданом, захватили телекомпанию вместе с ее "уникальным коллективом". В том же месяце международная организация "Репортеры без границ", ежегодно составляющая список "30 врагов прессы", включила Путина в свой список под 22-м номером (первые четыре места получили Фидель Кастро, Саддам Хусейн, Ким Чен Ир и Александр Лукашенко). А 3 мая международный Комитет защиты журналистов (CPJ), ежегодно составляющий список "10 худших врагов прессы", предоставил Путину место под номером 5 - вслед за иранским аятоллой Али Хаманеи, президентом Либерии Чарльзом Тейлором, президентом Китая Цзян Цзэминем и президентом Зимбабве Робертом Мугабе. По мнению CPJ, Путин "возглавил кампанию по уничтожению свободы прессы в России. Кремль ввел цензуру в Чечне, начал судебные преследования против владельцев средств массовой информации в регионах России и наделил службу безопасности обширными полномочиями по надзору за информацией. <...> Контролируемая Кремлем компания "Газпром" захватила НТВ, единственную независимую телекомпанию с аудиторией по всей стране. Это явилось очевидным подтверждением того, что режим Путина совершенно не собирается терпеть критику его политики со стороны общественности". Побочным результатом победы Кремля над "Медиа-Мостом" стало прекращение выхода газеты "Сегодня". Кроме того, сменилось на лояльное к Кремлю руководство журнала "Итоги". В 2002 году руководство НТВ частично сменилось: Кох был отправлен в отставку, а Иордан, оставаясь гендиректором НТВ, стал также и гендиректором "Газпром-Медиа". "Йордан - идеальный выбор, - объяснял Кох журналистке Евгении Альбац. - Правнук белого офицера, бежавшего от большевиков вскоре после революции, православный, американский паспорт в кармане и к тому же не еврей, антисемит - только такого человека чекисты и могли принять в качестве начальника НТВ"14. "Гауляйтер Кох" (как его называли на митингах в защиту НТВ) был не точен: белым офицером был не прадед, а дед Бориса Йордана, полковник Борис Йордан-стар-ший^А еще полковник Борис Йордан-старший и его сын лейтенант Алексей Йордан, отец Б. Йордана-младшего, - были офицерами гитлеровского вермахта, воевавшими против югославских партизан под командованием группенфюрера СС Нойхгаузена15. Сын за отца и деда, конечно, не отвечает. Но, с другой стороны, и яблоко от яблони далеко не падает. Дело Пасько Дело корреспондента газеты Тихоокеанского флота "Боевая вахта" Григория Пасько началось в 1997 году, до того как Путин стал директором ФСБ. Но дальнейшие злоключения Пасько происходили уже при нем -главном чекисте Путине - премьер-министре Путине - и. о. президента Путине - президенте Путине. Пасько предал гласности факты нанесения военными ущерба окружа- ющей среде и 20 июля 1999 был осужден по статье 285 часть 1-я УК РФ ("злоупотребление служебным положением"), попав, правда, по этой статье под амнистию, благодаря чему был освобожден из-под стражи в зале суда. Обе стороны - и Пасько, и ФСБ - были недовольны приговором: амнистированный направил апелляцию в военную коллегию Верховного суда, а руководство управления ФСБ по Тихоокеанскому флоту направило в военную коллегию протест на "неоправданно мягкий" приговор. Накануне осуждения Пасько директор ФСБ В. В. Путин заявил по поводу другого журналиста-эколога, Александра Никитина, дело которого, заведенное по инициативе давнего путинского друга Виктора Черкесова (тогдашнего начальника питерского ФСБ), тянулось аж с 1995 года: "Наше ведомство поступает, исходя из государственных интересов. Остановлюсь на Никитине. Ведь что там на самом деле произошло? Он проник в библиотеку и взял сведения, которые являются секретными. Кстати, за свою "общественную деятельность" он получил денежное вознаграждение. Конечно, есть другой вопрос: насколько эти сведения актуальны сегодня? И с точки зрения политеса, в том числе международно-экологического, наверное, можно подумать о смягчении наказания. Но это должен решать суд. К сожалению, зарубежные спецслужбы, помимо дипломатического прикрытия, очень активно используют в своей работе различные экологические и общественные организации, коммерческие фирмы и благотворительные фонды. Вот почему и эти структуры, как бы на нас ни давили СМИ и общественность, всегда будут под нашим пристальным вниманием"16. Но в 1999 году Путин еще не был президентом, и А. Никитин был вчистую оправдан, поскольку те сведения, которые ФСБ и лично Путин считали "на самом деле секретными", по мнению суда такими не оказались. Дело же Пасько продолжилось и дожило до воцарения Путина. 25 декабря 2001 года новый суд признал Пасько виновным в шпионаже и приговорил его к 4 годам лишения свободы. 15 января 2002 года президент Путин, выступая на пресс-конференции в Париже, сказал, что не считает возможным вмешиваться в действия судебной системы, но готов рассмотреть прошение Пасько о помиловании, если тот к нему с таким прошением обратится. При этом Путин - как когда-то по поводу Никитина - подчеркнул, что Пасько передал иностранным гражданам за вознаграждение документы с грифом "секретно", что этот эпизод доказан и ни у кого не вызывает сомнений. Правда, 13 февраля 2002 года Верховный суд России по жалобе адвокатов Пасько признал несоответствующим закону тот самый приказ Минобороны о секретных сведениях, из-за которого Пасько попал под статью. Но ни на мнении президента о виновности Пасько, ни на положении Пасько это не сказалось. Пасько, так и не подавший Путину прошение о помиловании, был условно-досрочно освобожден только через год, отбыв в тюрьме в общей сложности два с половиной года. Дело ТВ-6 Изгнанное с НТВ ядро "команды Киселева" в июне 2001 года нашло убежище на ранее аполитичном канале ТВ-6, принадлежавшем компании МНВК, которая все еще оставалась под контролем Березовского. В это время начатая Путиным операция по отъему у Березовского ТВ-6 была в самом разгаре. В качестве рычага для выталкивания Березовского из медиа-бизнеса использовался все тот же "заложник" Глушков, получивший к тому времени в тюрьме инвалидность первой группы и из-за болезни крови находившийся буквально при смерти. 2 и 13 марта 2001 года тогдашний секретарь Совбеза (а ныне министр обороны) Сергей Иванов дважды встречался в правительственной резиденции на улице Косыгина, 34 с другом и партнером Березовского Бадри Патар-кацишвили. Предметом переговоров были условия освобождения Глушко-ва. По утверждению Патаркацишвили, действовавший "по поручению Путина" Иванов поставил условием освобождения Глушкова отказ Березовского от политической деятельности и продажу всего медиа-бизнеса. В апреле 2001 года нефтяной концерн "Лукойл" через свой дочерний фонд "Лукойл-Гарант" инициировал судебный процесс о ликвидации ТВ-6 под предлогом ущемления в нем прав миноритарных акционеров. Осенью 2001 года по этому иску было принято судебное решение о ликвидации ТВ-6. В начале января 2002 года кассационная жалоба ТВ-6 на решение суда была отвергнута президиумом Арбитражного суда, несмотря на то, что закон, на основании которого было вынесено решение о ликвидации, с 1 января 2002 года утратил силу. 22 января телевещание ТВ-6 было прекращено приказом министра М. Лесина в связи с решением суда. Ликвидация ТВ-6 с одобрением была встречена прессой национал-патриотической ориентации. Популярный в националистических кругах священник Дмитрий Дудко приветствовал этот шаг властей: "Я сейчас очень надеюсь на Владимира Путина. <...> Мне он многим напоминает Иосифа Сталина. <...> Путин, надеюсь, пойдет таким же путем. Его трудно понять, много еще плохого делается в стране. Но Сталин тоже не сразу стал решительным. Борьба идет за телевидение, борьба идет с олигархами, борьба идет за здоровье нации, за детей"17. В Кремле, однако, о дальнейшей судьбе освободившейся "шестой кнопки" еще не было принято окончательное решение. "Семейная" часть кремлевской администрации не теряла надежды приручить бывших журналистов НТВ. На освободившуюся "шестую кнопку" был объявлен конкурс, в котором дважды изгнанная команда Е. Киселева смогла принять участие в составе некоммерческого партнерства "Медиасоциум" во главе с Евгением Примаковым и Аркадием Вольским. 27 марта 2002 года "Медиасоциум" выиграл конкурс. 17 мая 2002 года Химкинский городской суд Московской области признал "незаконными, нарушающими конституционное право телезрителей на свободное получение информации" действия МНВК по прекращению вещания ТВ-6 и обязал МНВК возобновить вещание ТВ-6. Ситуация абсурда вокруг 6-го телеканала, таким образом, восстановилась. На одну и ту же частоту оказались две "законные" лицензии - старая МНВК Березовского (уже без Киселева) и новая "Медиасоциума" Примакова-Вольского (с Киселевым). Начавший с июня 2002 года вещание новый телеканал ТВС оказался "подвешен". Власти всегда могли дать в случае необходимости ход этому судебному решению. В конечном счете, через год именно так и было сделано. Дело "Новой газеты" В апреле 2002 г. по иску Межпромбанка к "Новой газете" суд присудил банку 15 млн руб. (около 500 тыс. долларов) "упущенной выгоды". Это судебное решение поставило под вопрос дальнейшее существование газеты. Иску предшествовала публикация в ноябре 2001 г. в "Новой газете" статьи, в которой утверждалось, что руководство Межпромбанка во главе с Сергеем Пугачевым (близким к Путину и группировке "чекистов" в его окружении) причастно к отмыванию денег русской мафии в Bank of New York. Для иска о защите чести и достоинства у Пугачева, казалось, были все основания. Никаких доказательств преступления Пугачева в "Новой газете" не приводилось. Но Пугачев не стал защищать личные честь и достоинство. Вместо этого Межпромбанк подал иск о защите деловой репутации и возмещении банку нанесенного этой публикацией материального ущерба. По версии Межпромбанка, один из его клиентов, ООО "Вестстройсервис", обеспокоившись возможными последствиями публикации для устойчивости банка, в тот же день изменил условия содержания своего счета в банке, что якобы нанесло банку убытки - реальный ущерб в сумме 15 млн руб. и упущенную выгоду в размере еще 15 млн руб. (т. е. в целом около 1 млн долларов). Беспрецедентно высокая сумма штрафа выдавала желание организаторов иска не просто наказать журналистов, а вообще прекратить существование газеты. "За проблемой выживания "Новой газеты" стоял заказ, - высказывал уверенность президент Фонда защиты гласности Алексей Симонов. - Если суды выносят подряд решения о компенсации... в размерах, не поддающихся воображению: миллион долларов, затем полмиллиона долларов <...> иск здесь не цель, а средство". Симонов назвал возможных "заказчиков", обиженных публикациями "Новой газеты" - Минобороны (из-за статей Анны Политковской и Вячеслава Измайлова), ФСБ (из-за статей Георгия Рожнова), Совет Безопасности и Мосгорсуд18. "Новую газету" спасло только то, что в представленной суду аргументации Межпромбанка об "ущербе" оказался "незамеченный" судом изъян, который блестяще продемонстрировала обозреватель "Новой газеты" Юлия Латынина: фирмы, "из-за договоров и писем которых Межпромбанк понес убытки, контролируются либо самим ООО "Межпромбанк", либо менеджерами и учредителями Межпромбанка". Среди названных Латыниной менеджеров и учредителей был сам Пугачев, его супруга Галина Пугачева и другие руководители того же Межпромбанка19. "Такой элемент российского бизнеса, как ложное банкротство, хорошо известен публике, - писала об этом казусе газета "Новые Известия". - Теперь можно говорить о том, что правящая олигархическая группировка изобрела новую технологию "легитимной" ликвидации политически неугодного СМИ: через ложный ущерб"20. В конце мая 2002 г. сама Ю. Латынина и редакция "Новой газеты" обратились в прокуратуру и ГУВД Москвы с просьбой "расследовать мошеннические действия (ст. 159 УК РФ), совершенные руководством ООО "Межпромбанк" и рядом связанных с банком фирм против "Новой газеты"". В данном случае в "споре хозяйствующих субъектов" победили журналисты: Межпромбанк испугался громкого скандала и в июне 2002 года отказался от выигранных по суду денег. Закрытие "Общей газеты" "Новая газета" избежала банкротства и закрытия. Но примерно в те же дни окончательно решилась судьба другого неподконтрольного государству СМИ - "Общей газеты", последнего рупора "шестидесятников". Ее учредитель и главный редактор Егор Яковлев, отчаявшись найти финансирование для продолжения издания, продал газету петербургскому бизнесмену Вячеславу Лейбману. Лейбман же "Общую" сразу же закрыл и вместо нее стал издавать газету "Консерватор", совсем другой, пропутинской, направленности. Зачем и по чьему указанию Лейбман купил "Общую газету", чтобы ее закрыть, так и осталось неизвестно. Возможно, он потратил на покупку чужие деньги с единственной целью - предотвратить приобретение "Общей" кем-то из недругов Путина, например, Березовским. Что касается основанной Лейбманом газеты "Консерватор", то она просуществовала недолго -всего полгода. Дело Сорокина и обыск в издательстве "Ad Marginem" Само "дело Сорокина", раскрученное функционерами молодежной организации путинопоклонников "Идущие вместе", прямого отношения к теме свободы печати не имеет. Самым кровавым эпизодом преследования литератора Владимира Сорокина было торжественное "замачивание" его "Голубого сала" в символическом унитазе, установленном напротив Большого театра. Однако по доносу 49-летнего Артема Магунянца, "идущего вместе" с путинолюбимой молодежью, вскоре было заведено уголовное дело против выпустившего "Голубое сало" издательства "Ad Marginem" no статье 242 УК РФ (распространение порнографии). На самом деле основная тема "творчества" В. Сорокина - не секс, а процессы дефекации, а также некрофилические фантазии в духе маньяка Чикатило (существует, кстати, медицинская версия, хотя и спорная, что если бы Чикатило читал Сорокина, то он, может быть, чтением бы и ограничился). Читателю традиционной ориентации чрезмерно близкое знакомство с сочинениями Сорокина скорее угрожает утратой половых инстинктов (в этом смысле книги Сорокина скорее "антипорнография"). Но дело не в этом: телеканалы за демонстрацию порнографии не подвергаются репрессиям, а на издателя печатной продукции было заведено уголовное дело. Не исключено, правда, что директора издательства "Ad Marginem" Александра Иванова - под предлогом дела о порнографии - наказали (точнее -"серьезно предупредили") за издание совсем другой книги: политического боевика Александра Проханова "Господин Гексоген"21. "Господин Гексоген" целиком посвящен весьма болезненной для путинского режима теме -взрывам домов в Москве в сентябре 1999 года как чекистской избирательной технологии. Даже старое НТВ лишь поднимало этот вопрос, но не отвечало на него столь однозначно, как Проханов. Без обложки "Ad Marginem" "Господин Гексоген" был обречен на прозябание в коммуно-националистичес-ком гетто. Но, издав его у себя, Иванов вывел Проханова из гетто и довел до состояния "национального бестселлера" - то есть нанес серьезный ущерб путинскому режиму. Поэтому обыск у Иванова есть все основания считать политическим событием и покушением на свободу печати. "Норд-Ост" и обыск в газете "Версия" После гибели в марте 2000 года Артема Боровика печатные издания холдинга "Совершенно секретно" - ежемесячная газета "Совершенно секретно" и еженедельная "Версия" - почти сразу прекратили нападки на Путина лично и сильно поумерили остроту своих публикаций о его окружении. Тем не менее под руководством шеф-редактора Рустама Арифджанова "Версия" и "Совершенно секретно" сохраняли значительную независимость суждений. Эти газеты можно было бы упрекнуть в некоторой "желтизне", в участии в междоусобице олигархических группировок (компро-матные тексты о представителях "семейной" группы, инспирированные, видимо, столичной мэрией), заказном (предположительно) характере некоторых публикаций, но не в лизоблюдстве. В сентябре 2000 года "Версия" даже подверглась налету ФСБ и обыску с изъятием редакционных материалов, когда газета готовила публикацию эксклюзивных материалов о гибели подводной лодки "Курск". В конце октября 2002 года случился, пожалуй, самый значительный кризис третьего года путинского правления - захват чеченскими террористами более чем 800 заложников в театральном центре на Дубровке, а затем гибель 129 из них от примененного при уничтожении террористов отравляющего газа. Руководители силовых структур не понесли наказаний за проникновение террористов в Москву; основные претензии власти предъявили тележурналистам, чьи комментарии о теракте могли якобы сыграть на руку террористам. Раньше других неприятности, связанные с "Норд-Остом", обрушились именно на газету "Версия", сотрудники которой предприняли собственное расследование трагедии. 1 ноября оперативные работники ФСБ явились в офис "Версии", где изъяли редакционные компьютер и сервер, на несколько дней парализовав работу издания. Причиной изъятия было названо уголовное дело, возбужденное 18 октября 2002 года по факту публикации еще в мае того же года статьи под названием "Маскировка" - о незаконном строительстве на секретных объектах. Истинной же причиной, как сразу предположил Р. Арифджанов, была не забытая уже всеми "Маскировка", а желание ФСБ предотвратить появление в "Версии" отчета об операции по истреблению террористов вместе с заложниками в театральном центре на Дубровке. 26 октября 2002 года заместитель главного редактора "Версии" Андрей Солдатов был свидетелем операции по "освобождению" заложников, и его данные о погибших и пострадавших сильно отличались от официальных: многих заложников выносили из здания театрального центра уже мертвыми и, тем не менее, их везли в больницу - видимо, для того, чтобы создать впечатление, будто они погибли не во время "освобождения", а позже - в больнице или по пути к ней. Копии файлов А. Солдатова остались на другом компьютере, и статья все-таки вышла. У тех, кто инициировал налет на газету "Версия", были, видимо, причины опасаться правды, но их опасения были преувеличенными. В статье не оказалось убийственных для чиновников и силовиков фактов (чего именно опасалась власть, мы, наверное, никогда не узнаем). После этого уголовное дело по "Маскировке" было закрыто, а редакционная техника вместе с файлами о "Норд-Осте" была журналистам возвращена. Непосредственно после "Норд-Оста" администрация президента инициировала принятие в Думе сразу в трех чтениях поправок к закону о СМИ, вводивших многочисленные ограничения на деятельность журналистов в чрезвычайных ситуациях. Фактически вводился запрет даже на критику "контртеррористической операции". Правда, 25 ноября 2002 года на встрече с руководителями пропрезидентских СМИ Путин объявил, что наложил вето на уже принятые обеими палатами парламента поправки, вызвавшие критику в прессе и призывы к президенту не подписывать их. Журналисты, однако, рано радовались: 27 ноября президент направил письмо председателям обеих палат парламента с рекомендацией доработать закон о СМИ, предложив ввести "дополнительную регламентацию деятельности СМИ в условиях режима чрезвычайного положения, режима военного положения, а также при освещении чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера". Первая чистка на "новом" НТВ Катастрофа на Дубровке имела еще одно прямое последствие. Она привела к новой смене руководства на НТВ. Сын и внук гитлеровских офицеров Борис Иордан, назначенный гауляйтером отнятых у еврея Гусинского телевизионных территорий, оказался оккупантом сравнительно либеральным. Фирменной маркой "нового" НТВ стал культивируемый Леонидом Парфеновым и его школой "стиль "Намедни"": эстетизм, интеллектуализм, ироничность, как бы политическая нейтральность, но не без кукиша в кармане. Иордан относился к вверенному ему телевидению, как к бизнесу, который, рано или поздно, должен начать приносить прибыль. Телевидение, зажатое мелочной цензурой, - плохой бизнес (чему пример двух первых, чисто государственных каналов). От мелочной опеки Иордан журналистов избавил, что позволило им сохранить хотя бы стилистическую независимость. В течение какого-то времени это не вызывало прямых нареканий Кремля. Но после "Норд-Оста" ситуация резко переменилась. В освещении этой катастрофы журналисты НТВ в полной мере проявили свойственный им профессионализм, при этом не слишком оглядываясь на возможное недовольство сверху. То, как подопечные Йордана освещали кризис, возмутило самого Путина. О предстоящем увольнении Йордана стали говорить как о "личном решении президента, взбешенного тем, что НТВ в прямом эфире показало штурм на Дубровке"22. До изгнания знаковых фигур из числа журналистов дело тогда все-таки не дошло, однако Йордан в январе 2003 года был уволен - сначала с одного гендиректорского поста (в "Газпром-Медиа"), а затем и с другого (на НТВ). И. о. гендиректора НТВ был назначен Николай Сенкевич, врач по образованию, его заместителем - телепродюсер Алексей Земсков. При Сенкевиче общественно-политическое вещание на НТВ стало уходить на второй план, уступив место развлекательным ток-шоу. Типичной для "новейшего" НТВ стала, например, еженедельная телепрограмма "Фактор страха". Под видом борьбы с фобиями и брезгливостью в "Факторе страха" пропагандируются садизм и некрофилия (участники телепередачи убивают, мучают и пожирают живьем мелких животных), а также ко-профагия (экскременты они тоже пожирают). Закрытие "Новых Известий" "Новые Известия" с самого начала относились к президенту Путину без всякого пиетета. Спонсором "Новых Известий" был Борис Березовский. Формальным владельцем являлся бизнесмен Олег Митволь (консервная промышленность). За Митволем было записано 74% акций ОАО "Информационно-издательская группа (ИИГ) "Новых Известий"" (переданных ему при отъезде за границу Березовским), а за журналистским коллективом -остальной пакет акций. Переводя свои акции на Митволя, Березовский из-за спешки не сумел юридически обезопасить себя от - говоря новорусским сленгом - "кидка". В редакционную политику "Новых Известий" ее формальный владелец Митволь не вмешивался и, тем более, не финансировал газету. Это продолжал делать лондонский изгнанник. Но оформлялось все, видимо, через коммерческие структуры Митволя. И вот 20 февраля 2003 года Митволь предъявил руководству газеты претензии по поводу неправильного распоряжения его финансовыми вливаниями, уволил с поста генерального директора ОАО "ИИГ "Новые Известия"" Игоря Голембиовского и приостановил издание. "То, что Олег Митволь говорит о финансовых махинациях, смешно, -заявил заместитель главного редактора "Новых Известий" Валерий Яков. -Ведь именно Митволь у нас за финансы отвечал. Мы считаем, что события в газете связаны с тем, что в последнее время на ее страницах выходили резкие статьи о Путине"23. Сходное мнение высказал Березовский в интервью сетевому изданию "Газета.ру": "...Вчера, например, вышел материал о возрождении культа личности Путина, который, видимо, в Кремле не понравился. Я думаю, что Митволь получил отмашку от Кремля, потому что сам он человек трусоватый"24. Автором статьи о культе личности Путина в "Новых Известиях" был Владимир Прибыловский25. Увольнением Голембиовского Митволь не ограничился, обратившись с заявлением в прокуратуру о том, что Голембиовский и его заместитель Сергей Агафонов в течение нескольких лет занимались криминальным выведением активов из "Новых Известий". Через два месяца часть бывших сотрудников "Новых Известий" во главе с Голембиовским и Агафоновым основала газету "Русский курьер", которая стала куда более осторожной, чем прежние "Новые Известия". Другая группа, во главе с Валерием Яковым, возобновила выпуск теперь уже политически нейтральных "Новых Известий". Видимых репрессий против руководителей "Русского курьера" за их политическую позицию и прежнее сотрудничество с Березовским не последовало, но уголовное дело в отношении Голембиовского и Агафонова постепенно раскручивалось. Голембиовский и Агафонов на допросах заявляли, что считают себя полностью невиновными, а все инкриминируемые им сделки с редакционным имуществом объясняли рабочей необходимостью. 16 августа 2004 года прокуратура передала дело в суд, после чего, правда, оно было возвращено на доследование. Дело Голембиовского-Агафонова - классический образец "выборочного правосудия". Все коммерческие структуры, в том числе редакционно-из-дательские, используют лазейки и противоречия в российском законода- тельстве, чтобы минимизировать свои расходы. Но наказывали за это только тех, кто чем-то разгневал Путина, какой-нибудь из властных кланов или конкретного всесильного чиновника. Дело Михаила Ходорковского отличается от дела Голембиовского-Агафонова только масштабом и арестами обвиняемых. Но и оно - результат применения "выборочного правосудия", отрепетированного на "Новых Известиях". Примечания Панфилов О. "Священные коровы" рос сийской вертикали // Независимая газета. 2003.22 сент. Сегодня. 2000. 5 февр. Известия. 2000. 5 февр. Независимая газета. 2000. 8 февр. 5. Шендерович В. "Здесь было НТВ" и другие истории. М.: Захаров, 2000. С. 14. 6. Боссарт А. Защита Буратино // Новая га зета. 2001. 26 (669), 12-15 апр. 7. Шендерович В. "Здесь было НТВ" и другие истории. С. 16. Там же. С. 26. Stringer. 2003. 7 (май). 10. Известия. 2000.2 авг. Рыклин А. Беседа с Борисом Бере зовским // Еженедельный журнал. 2003. No 48 (99). 8-14 дек. Там же. 13. Шендерович В. "Здесь было НТВ" и другие истории. С. 51. Альбац Е. Кому продали НТВ. Чекисты подминают под себя СМИ // Новая газета. 2002. 72 (810). 30 сент. - 2 окт. Материалы по истории Русского осво бодительного движения. Вып. 2. М.: Изд-во имени Святителя Игнатия Ставропольского, 1998. С. 456-457; Цурганов Ю. Неудавшийся реванш. Белая эмиграция во Второй мировой войне. М.: Интрада, 2001. С. 116-118. Комсомольская правда. 1999. 8 июля. Завтра. 2002. 8 (431), февр. Симонов А. Браконьерский удар карте чью // Независимая газета. 2002. 26 июня. Латынина Ю. Можно ли сделать из стиральной машины автомат Калашникова? // Новая газета. 2002. 27-30 мая. Комаров Е. Ущерб ради "свободы сло ва" // Новые Известия. 2002. 95 (1101). 7 июня. Тарасов А. Господа Гексоген, Иванов, Сорокин, на выход! Почему "Идущие вместе" "наехали" на Сорокина // Новая газета. 2002. 47. Латынина Ю. Я сам буду вашим цен зором. Телевидение - единственная отрасль экономики, которую контролирует лично пре зидент России // Новая газета. 2003. No 4 (837). 20-22 янв. Коммерсант. 2003. 21 февр. Газета.Ру. 2003.20 февр. В более полном виде ее текст опубли кован в издании: Верховский А. М, Михай ловская Е. В., Прибыловский В. В. Россия Пу тина. Пристрастный взгляд. М.: РОО "Центр "Панорама"", 2003. С. 193-204. Глава "Пути- нославие: Хроника прославлений Путина Вла димира Владимировича". Владимир Прибыловский, Юрий Фельштинский x x x Владимир Прибыловский - историк-медиевист, автор ряда статей по истории Византии и десяти книг. Президент информационно-исследовательского центра "Панорама". Живет в России. Юрий Фельштинский - историк, доктор философии, редактор-составитель и комментатор десятков томов архивных документов, автор четырех книг и соавтор книги "ФСБ взрывает Россию". Живет в США. ОПЕРАЦИЯ "НАСЛЕДНИК" Штрихи к политическому портрету В. В. Путина ГЛАВА 7. ПОДАВЛЕНИЕ СМИ Агония и смерть ТВС Закрытие телеканала ТВС в июне 2003 года завершило процесс ликвидации независимого от государственной власти телевидения. Когда в марте 2002 г. "шестая кнопка" (бывшего ТВ-6) была по итогам конкурса присуждена некоммерческому партнерству "Медиасоциум", созданному при участии журналистского коллектива бывшего ТВ-6, это (на первый взгляд неожиданное) решение имело своей главной целью притушить недовольство западного общественного мнения предыдущими событиями и отвести критику от президента Путина. Ради этого президент на время даже отказался от своей идеи создать "национальный спортивный канал". Западу итогами конкурса демонстрировалось: нет никакой государственной политики зажима свободы слова, есть лишь "споры хозяйствующих субъектов". Государство же выступает в качестве незаинтересованного ар- битра - вот и конкурс на "шестую кнопку" провело объективно и справедливо, в пользу только что пострадавших журналистов. Журналисты же, по замыслу Кремля, должны были понимать обратное: государственная политика есть, и им ее лучше принять во внимание. В качестве спонсоров и инвесторов нового телеканала стал выступать консорциум магнатов бизнеса ЗАО "Шестой канал", которому Кремль фактически поручил кураторство ТВС. Весь период существования канала ТВС две конкурирующие группы совладельцев телевизионного консорциума (во главе с Анатолием Чубайсом и Олегом Дерипаской соответственно) стремились, во-первых, установить полный контроль своей группы над каналом, а во-вторых, заставить журналистов выработать приемлемые для администрации президента правила самоцензуры. Второе получалось не очень хорошо (или даже плохо - если смотреть из Кремля), а первое не получалось совсем. Никакой коммерческой или околокоммерческой пользы из существования телеканала ни группа Чубайса, ни группа Дерипаски извлечь не смогли. В Кремле же постоянно проявляли недовольство продолжающимся фрондерством "команды Киселева", обвиняя в провале эксперимента именно совладельцев, которые не справились с поставленной перед ними задачей. Просуществовавший ровно год - с июня 2002 по июнь 2003 - ТВС значительно отличался от "старого" НТВ и ТВ-6. Здесь стали выходить невозможные на "старом" НТВ и ТВ-6 материалы - такие, как исламофобский сериал "Мужская работа" (героическая борьба агентов ФСБ против чеченских бандитов; журналист-предатель, в котором легко угадывался корреспондент радио "Свобода" в Чечне Андрей Бабицкий) или апологетическое "расследование" дела полковника Юрия Буданова, во время допроса изнасиловавшего и затем задушившего 18-летнюю чеченскую девушку. Сам Киселев стал куда осторожнее в своих "Итогах". Иногда казалось, что спокойно-ироничный Л. Парфенов на "новом" НТВ позволяет себе больше. Однако блестящий "Бесплатный сыр" Виктора Шендеровича и "Назло!" Андрея Черкизова в полной мере следовали традициям "старого" НТВ. Политической остротой и талантом отличались покупаемые каналом программы студии "Пилот ТВ" Александра Татарского и Владимира Неклюдова "Кремлевский концерт" и "Тушите свет!". Уже к весне 2003 года в Кремле пришли к выводу о необходимости заканчивать эксперимент, и в конце апреля бизнесмены - совладельцы консорциума фактически прекратили финансирование ТВС. Частоту занял новый канал "Спорт" - исполнилась мечта президента Путина о "национальном спортивном телеканале". Однако закрытие ТВС не означало, что кремлевский эксперимент провалился. Главная задача - "запудрить мозги" западному общественному мнению и хотя бы на время вывести российского президента из-под критики за преследование СМИ - была выполнена. Казус Галкина В июне 2002 года первый вице-губернатор Челябинской области Андрей Косилов в заявлении в правоохранительные органы обвинил журналиста Германа Галкина в том, что в издаваемой им "Рабочей газете" содержатся клеветнические измышления в адрес губернатора Петра Сумина и двух его заместителей - Константина Бочкарева и самого Андрея Косилова. Г. Галкин - заместитель главного редактора газеты "Вечерний Челябинск", издатель "Рабочей газеты" и сопредседатель регионального отделения партии "Либеральная Россия" (ЛР), был в то время еще и помощником депутата Государственной думы, одного из лидеров партии ЛР Владимира Головлева (в августе 2002 года убитого в Москве). В "Рабочей газете" Галкин опубликовал ряд материалов о нерациональных тратах бюджетных средств сотрудниками администрации Челябинской области. В одной из статей были неосторожные слова: "К управделами привозят мальчиков из бедных семей". Именно эту фразу вице-губернатор (он же управделами) К. Бочкарев счел измышлением о его, Бочкарева, склонности к педофилии. Усилиями двух вице-губернаторов было возбуждено уголовное дело. Постановление о привлечении журналиста в качестве обвиняемого начиналось словами, выдававшими политическую подоплеку дела: "Герман Галкин, не разделяя проводимую исполнительной властью Челябинской области социально-экономическую политику..." 15 августа 2003 года Г. Галкин был решением мирового судьи Калининского районного суда Светланы Рябковой признан виновным в клевете и приговорен к году заключения в исправительной колонии. 140 депутатов Государственной думы подписали письмо в Верховный суд с просьбой пересмотреть дело, и в ноябре 2003 года Г. Галкин был освобожден с заменой срока на условный. Приговор Г. Галкину стал первым за последние годы случаем осуждения журналиста на тюремный срок за его публикации. Однако обвинительные приговоры журналистам с осуждением на условный срок при Путине стали уже явлением довольно распространенным. По данным Центра экстремальной журналистики (ЦЭЖ), в 2001 году было всего два таких случая, в 2002 году - уже восемь1. Дело Бахарева и Стерлядева Еще в 2001 году в пермской газете "Звезда" была опубликована статья Константина Бахарева и Константина Стерлядева "Суперагент по кличке Артем". Журналисты заинтересовались, почему местный наркодилер, некто Дудкин, после разоблачения не только не сел, но и продолжает свою деятельность. Выяснилось, что Дудкин является платным осведомителем ФСБ, к тому же двойным и даже тройным агентом - рабо- тает по совместительству на таджикскую и израильскую разведки (очевидно, с ведома ФСБ). В феврале 2002 года Бахареву и Стерлядеву было предъявлено обвинение в разглашении государственной тайны. Новизна дела состояла в том, что по закону разглашением государственной тайны может считаться публикация секретных материалов лицом, имеющим к ним доступ по службе (например, тем офицером ФСБ, который завербовал наркодилера), но никак не публикация данных журналистского расследования, пусть даже с точки зрения органов они являются жутко секретными. Несмотря на это, беспочвенное уголовное дело, пока еще невозможное в столицах, в Перми тянулось целый год, препятствуя нормальной работе газеты. В ноябре 2002 года пермские эфэсбешники даже подвергли редакцию газеты "Звезда" обыску. Только в сентябре 2003 года суд, которого по закону вообще не должно было быть, оправдал журналистов. Интересы Ба-харева и Стерлядева во время следствия и в суде защищал известный петербургский юрист и правозащитник Юрий Шмидт. Вполне возможно, что если б не он, пугливый провинциальный суд мог бы и не устоять перед давлением оборзевших бывших сослуживцев главы государства. Смерть Юрия Щекочихина 3 июля 2003 года, после нескольких дней таинственной болезни, умер Юрий Щекочихин - звезда российской журналистики еще с советских времен, заместитель главного редактора антипутинской "Новой газеты", депутат Государственной думы от "Яблока", заместитель председателя Комитета Госдумы по безопасности. Официально причиной смерти была названа редкая болезнь "синдром Лайелла", вызванный "неизвестным агентом" -то есть ядом неизвестной природы. Как попал яд в организм жертвы, осталось невыясненным. Среди тех, у кого были основания считать Щекочихина своим врагом, были генеральный прокурор Владимир Устинов, его заместитель Юрий Бирюков, тогдашний замдиректора ФСБ Юрий Заостровцев. Деятельностью Щекочихина вряд ли был доволен директор ФСБ Николай Патрушев. Именно Щекочихину летом 2001 года Юрий Фельштинский передал в Загребе во время конфиденциальной встречи рукопись книги "ФСБ взрывает Россию" (расследующей теракты в России в сентябре 1999 года). Именно Щекочихин доставил эту рукопись в редакцию газеты и был одним из инициаторов публикации глав книги в спецвыпуске "Новой газеты" от 21 августа 2001 года. Щекочихин умер накануне планировавшейся поездки в США в связи с его расследованием так называемого "дела фирмы "Три кита"", которое выявило фактическое "крышевание" этой коммерческой структуры (а также родственной ей фирмы "Гранд") со стороны высокопоставленных со- трудников Генпрокуратуры и ФСБ. Результаты вскрытия и история болезни Щекочихина были засекречены под предлогом "врачебной тайны"2. Использование секретных ядов - давняя традиция КГБ, применявшего яды в том числе в "работе" с писателями-диссидентами (наиболее известные случаи - попытки отравления А. Солженицына и В. Войновича). После распада СССР и расчленения КГБ секретные яды по наследству перешли ФСБ России. Возможно, они перестали быть монополией центральных органов госбезопасности. По крайней мере, после распада СССР отравления неизвестными ядами стали куда более частым явлением, чем в годы советской власти. Так, в августе 1995 года был отравлен Иван Кивелиди - бизнесмен и лидер Партии свободного труда. Преступники найдены не были. Известны случаи смертей от отравлений в российских тюрьмах, куда яд вряд ли мог быть доставлен без участия правоохранительных органов и спецслужб. В частности, от отравления умер приговоренный к 9 годам лишения свободы чеченский боевик Лечи Исламов. Самое знаменитое применение нынешними российскими спецслужбами отравляющих веществ - отравление трех десятков чеченских террористов и 130 заложников в театральном центре на Дубровке в октябре 2002 года. И, наконец, попытка отравления в начале сентября 2004 года журналистки "Новой газеты" Анны Политковской в самолете, летевшем в Северную Осетию. Политковская намеревалась освещать захват террористами школы в Беслане и, возможно, принять участие в переговорах с террористами. Предполагалось, что Политковская выйдет на связь с президентом непризнанной российским правительством Чеченской республики А. Масхадовым и попросит его прибыть в Беслан для переговоров с террористами. Именно поэтому спецслужбам России важно было любой ценой предотвратить прилет Политковской в Северную Осетию. На борту самолета Политковскую отравили. Она выжила, но на переговоры с террористами в Беслане опоздала, так как провела те трагические дни в реанимации. Примерно в те же дни был применен неизвестный психотропный яд при допросе в ФСБ грузинской журналистки Наны Лежава. (До этого психотропные средства были применены к кандидату на пост президента России Ивану Рыбкину весной 2004 года.) В сентябре 2004 года странное заболевание поразило антироссийского кандидата на пост президента Украины Виктора Ющенко. Так что отравление Щекочихина - случай далеко не единственный. Запрещение "кремлевского диггера" Осенью 2003 года журналистка Елена Трегубова опубликовала скандальную книгу "Байки кремлевского диггера", посвященную быту и нравам Кремля времен Бориса Ельцина. Среди придворных "царя Бориса" -героев книги - фигурировал и тогдашний директор ФСБ Владимир Путин. Судя по описанию журналистки, Путин то ли хотел завести с ней любов- ную интрижку, то ли планировал завербовать ее в агенты - она и сама до конца не разобралась. 15 ноября 2002 года на НТВ был проанонсирован сюжет программы Леонида Парфенова "Намедни", посвященный этой книге. Однако на следующий день по категорическому требованию гендиректора НТВ Николая Сенкевича сюжет был с эфира снят. Сам Сенкевич в интервью "Эху Москвы" заявил, что сюжет не вышел в эфир из-за уважения канала к зрителям: "НТВ - не отхожее место, где есть место хамству и пошлости... Есть свобода слова, а есть словоблудство, хамство и пошлость. Это две большие разницы. Впредь подобные вещи я буду снимать"3. Книга Трегубовой стала национальным бестселлером. По словам автора, ее общий тираж составил в России 500 тысяч экземпляров*. Допрос Подрабинека В начале 2004 года ФСБ начала уголовное преследование руководителя информационного агентства "Прима", бывшего главного редактора правозащитной газеты "Экспресс-Хроника", легендарного диссидента Александра Подрабинека. 28 января 2004 года Подрабинек был вызван на допрос в качестве свидетеля в следственное управление ФСБ в Лефортовской тюрьме, где ему предложили ответить на ряд вопросов об издании и ввозе в Россию книги А. Литвиненко и Ю. Фельштинского "ФСБ взрывает Россию". Как оказалось, по факту издания этой книги возбуждено уголовное дело -причем о "разглашении государственной тайны" (а не, скажем, о клевете). По букве закона, из тех, кто писал и издавал книгу, фигурантом такого дела мог бы быть только бывший офицер ФСБ А. Литвиненко - поскольку ему сведения (или, если угодно, подозрения) о причастности ФСБ к взрывам домов в городах России осенью 1999 года стали известны по службе. Ни второй соавтор, ни издатель, ни распространитель книги в России Подрабинек уголовному преследованию за разглашение этой государственной тайны не подлежат. Несмотря на то, что книга "ФСБ взрывает Россию" никаким российским судом не была признана клеветнической или экстремистской, ФСБ воспрепятствовала ее доставке в Россию. 31 декабря 2003 года в Москву из Риги официально, с уплатой всех налогов и таможенных сборов, должна была быть доставлена часть тиража, порядка 5000 экземпляров. На 111-м километре Волоколамского шоссе фуру остановили сотрудники до-рожно-постовой службы и изъяли книгу. Подрабинек, в духе старинных диссидентских принципов, отвечать на вопросы следователя отказался. Как продвигается данное уголовное дело в настоящее время, неизвестно. В ограниченном количестве экземпляров x x x * См.: Т. Сотникова. В мире мутантов // "NB". No 3. книга проникла в Россию, но книготорговцы, опасаясь неприятностей, не берут ее на реализацию. Впрочем, книга доступна в интернете, в частности, на сайтах "Библиотека Мошкова" (www.Lib.Ru), "Грани" (www.Grani.Ru), на сайте Ю. Фельштинского (www.Felshtinsky.com). Идея регулирования интернета Идея государственного регулирования интернета всегда была близка спецслужбистам и чиновникам. В марте 2004 года в СМИ просочилась информация о готовящихся проектах законов об интернете и сетевых СМИ. В соответствии с одним законопроектом, для доступа в мировую Сеть якобы нужно будет иметь специальное разрешение. Другой законопроект обязывал все сетевые СМИ регистрироваться (пока что регистрация интернет-СМИ является делом добровольным). 13 апреля 2004 года нынешний министр связи, давний соратник президента Леонид Рейман в очередной раз высказал озабоченность правами потребителей информации: "Необходимо регулировать отношения поставщиков и потребителей и не допускать того, чтобы информация, передаваемая через интернет, подвергалась искажениям". Депутат Совета Федерации от Тувы Людмила Нарусова, вдова Анатолия Собчака, также неоднократно высказывала заботу о "простых людях", которые "страдают" из-за того, что "за недостоверную информацию, публикуемую в интернете, никто не несет ответственности"4. Среди "простых людей", "страдающих" от интернета, оказалась дочка Нарусовой Ксения Собчак, за любовными приключениями которой тщательно следила желтая пресса. Сама бывшая "дама в тюрбане" (выражение Александра Невзорова) также не была оставлена вниманием прессы, в том числе сетевой. 16-17 июня в Париже состоялось заседание ОБСЕ, посвященное актуальным проблемам интернета. Позицию государственных органов России представлял генерал ФСБ Виктор Остроухое, который предложил повысить международное взаимодействие в сфере контроля за содержанием публикаций в Сети и привлекать к ответственности реальных владельцев интернет-ресурсов, пропагандирующих ксенофобию, терроризм и экстремизм, идеи нетрадиционных религиозных сект и антиглобалистов. Негативное отношение российского представителя было выражено даже к поисковой системе "Яндекс", благодаря которой "любой желающий может без труда ознакомиться с содержанием учений "Аум Сенрике", "Свидетелей Иеговы"... выйти на сайты религиозных организаций "Харе кришна"... ознакомиться с различными интерпретациями сатанистских культов"5. На сегодняшний день в российской Госдуме уже существуют планы внесения новых поправок к закону "О СМИ". Предполагается включить в понятие СМИ все сообщения и материалы, распространяемые в том числе и через интернет, а издавать сетевые СМИ смогут только юридические или физические лица, зарегистрированные в качестве индивидуальных частных предпринимателей6. Увольнение Парфенова Сменивший Бориса Иордана Николай Сенкевич не сумел обеспечить той степени лояльности НТВ, которой от него желали в Кремле. Во всяком случае, в информационной политике канал все еще выбивался из норм единообразия, твердо усвоенных на 1-м канале Константина Эрнста и канале "Россия" Олега Добродеева. Остатки свободомыслия и неизжитый профессионализм не позволили НТВ замолчать грандиозный пожар в Манеже, омрачивший вечер выборов Путина и ставший грозным предзнаменованием бед и катастроф его второй каденции. Нечто подобное наблюдалось и 9 мая 2004 года, когда на стадионе в Грозном были взорваны президент и спикер парламента Чечни и чудом уцелел премьер-министр, отбывший накануне в Москву. Спецвыпуски НТВ с окровавленным Кадыровым в 11.40 и сообщением о его гибели в 12.00 слишком контрастировали с молчанием государственных каналов, не желавших "портить праздник". Сообщивший о смерти чеченского президента ведущий программы "Сегодня" Алексей Суханов был вырублен из эфира буквально на полуслове. Трехчасовое молчание государственных каналов завершилось в 14.00 сообщением в "Вестях" о... "ранении" Кадырова7. Из федеральных телеканалов только на НТВ (уже дважды "зачищенном") можно было увидеть сюжеты о смерти в результате протестной голодовки участника ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы, о выступлениях молодежного "Яблока" против культа Андропова и Путина, об акциях нацболов-лимоновцев. Во время провалившихся учений на Северном флоте только в энтевешной программе "Страна и мир" хотя бы вскользь было упомянуто о невзлете ракет с крейсера "Новомосковск" - два первых канала многословно рассказывали об успехе "масштабных" учений. В общенациональном масштабе к лету 2004 года свободолюбием выделялась только парфеновская программа "Намедни". Именно поэтому 1 июня 2004 года гендиректор НТВ Н. Сенкевич объявил о закрытии программы "Намедни" и увольнении Леонида Парфенова. Реклама в "Намедни" была самой дорогой на НТВ: одна минута стоила 141 600 долларов (включая НДС)8. Однако это не остановило Сенкевича. Увольнению предшествовало снятие с эфира сюжета программы "Намедни", посвященного интервью с Маликой Яндарбиевой, вдовой бывшего президента Чеченской республики Зелимхана Яндарбиева, убитого агентами российского ГРУ в Катаре в феврале 2004 года. По словам Парфенова, заместитель гендиректора НТВ Александр Герасимов "запретил показ сю- жета по просьбе спецслужб". По другой версии, ставшей известной корреспонденту "Коммерсанта" Арине Бородиной, непосредственно запрет на выход интервью с Маликой Яндарбиевой исходил от пресс-секретаря президента Алексея Громова9. Парфенов затребовал от Герасимова письменное распоряжение о запрете сюжета, каковое и было ему выдано. Копию этого распоряжения телеведущий передал в газету "Коммерсант", где оно и было опубликовано 31 мая 2004 года. В ответ Герасимов объявил передачу его приказа в прессу "недопустимым нарушением корпоративной этики", а Сенкевич именно этот поступок сделал причиной увольнения Парфенова. Похоже, что истинной причиной увольнения Парфенова было вовсе не это интервью, а общее иронизирование над президентом и его "державным стилем", ставшее весной 2004 г. постоянным мотивом передач Парфенова. Именно это переполнило чашу терпения кремлевских чиновников и самого Путина. Последней же каплей стал рекламный ролик выпуска "Намедни" - того самого выпуска, в котором должно было быть и интервью с вдовой бывшего чеченского президента. "Кто такой мистер Путин?" - звучал в ролике вопрос голосом Парфенова. "Никто и ничто!" - отвечал голос Путина. (Далее, после паузы, шли слова Путина о том, что "никто и ничто" не сможет чего-то там сотворить нехорошего с Россией.) Этот издевательский ролик в субботу перед последним воскресным "Намедни" каждый час звучал в эфире НТВ. Запрещать ролик и сам сюжет с выступлением Путина постеснялись -вместо этого спровоцировали отвлекающий внимание конфликт вокруг интервью. По мнению Парфенова, для увольнения Сенкевичу "конечно, нужна была чья-то санкция"10. Впрочем, многие считают, что прямого вмешательства Кремля Сенкевичу могло и не понадобиться. Александр Рыклин из "Еженедельного журнала" пишет: "Когда руководители канала утверждают, что уволили Парфенова самостоятельно, без какого-либо нажима сверху, верю им безоговорочно. Сегодня доверительность отношений кремлевских чиновников с нашими медиа-генералами достигла такого уровня, что необходимость в прямых инструкциях фактически отпала - все сами прекрасно понимают, какое нынче в стране должно быть телевидение. Как говорят кремлевцы: "Добродеева учить - только портить""11. Непримиримый Владимир Кара-Мурза, не простивший Парфенову переход на сторону победителей в мае 2001 года, откомментировал инцидент безжалостно: "Это такая показательная порка в назидание другим сотрудникам и журналистам НТВ, чтобы не смели высовываться... Бей своих, чтоб чужие боялись - такой принцип. Леонид как раз был в первых рядах газпромовских захватчиков канала в 2001 году. Он тогда заблаговременно уволился, потом в "Коммерсанте" написал про нас письмо в стиле доноса..."12. Бывший совладелец НТВ Игорь Малашенко считает, что "история с закрытием "Намедни" и увольнением Парфенова... - свидетельство того, что установлена новая степень контроля. Парфенов ходил по некой зыбкой грани и играл в кошки-мышки со своими начальниками и с правящей партией (не с "Единой Россией", конечно, а с партией спецслужб, назовем ее так)... Если раньше достаточно было контролировать журналиста так, чтобы он снял сюжет, а дальше уж пусть рассказывает что угодно, то сегодня он должен быть контролируем настолько, что не должен вообще и думать... Когда человек раз за разом идет на компромиссы, то от него неизбежно начинают требовать все больше компромиссов. И в какой-то момент он либо превращается в тряпку, о которую ноги вытирают, либо взбрыкивает - и с удивлением обнаруживает, что от него требуют большего, чем три месяца назад. Это и произошло с Парфеновым"13. Секретарь Союза журналистов России Игорь Яковенко считал, что с увольнением Парфенова закончился период "дозированной гласности": "Если до этого мы все знали, что у нас есть цензура и контроль государства за федеральными каналами, но у нас хотя бы дозированная гласность, когда телевизионным мэтрам кое-что позволялось, то сейчас, получается, ничего не позволяется даже им, и телеканал даже не заботится о своем рейтинге"14. Продолжение чистки на НТВ Вслед за Парфеновым пришел черед Александра Герасимова и его общественно-политической программы "Личный вклад", а также программы Савика Шустера "Свобода слова". В начале июля 2004 года вместо Сенкевича гендиректором НТВ стал перешедший с канала "Россия" Владимир Кулистиков. Уже 7 июля Кулисти-ков объявил о намерении закрыть общественно-политические программы "Свобода слова", "Личный вклад" и "Красная стрела" (с Хрюном Моржовым и Степаном Капустой). Из программ с общественно-политическим содержанием Кулистиков оставил в сетке вещания только информационную программу "Страна и мир" Алексея Пивоварова и ток-шоу "К барьеру!" Владимира Соловьева. Кулистиков так объяснил ликвидацию "Свободы слова": "Считалось, что программа была трибуной для обмена мнениями. Но далеко не всеми мнениями. Люди статусные, принимающие решения, оставались в меньшинстве... из-за этого программа перестала быть объективным отражением споров, идущих в обществе... зачастую она воспринималась как клуб "пикейных жилетов", которые, в сущности, доказывали один тезис: Путин - не голова"15 Новый надзиратель над НТВ был не совсем прав: мнение, что "Путин -не голова", отнюдь не преобладало в высказываниях гостей программы Шустера - скорее наоборот. Последний год в "Свободе слова" было заметно прямо-таки засилье Дмитрия Рогозина ("Родина") и Алексея Митрофанова (ЛДПР), которые в ключевых моментах российской политики (Чечня, "управляемая демократия", свобода слова, перераспределение крупной собственности) являются большими путинистами, чем сам Путин. Однако, наряду с путиноидами разных оттенков и жириновцами, в "Свободе слова" могли иногда высказаться и критики режима - как с левых позиций (ком- мунисты, Эдуард Лимонов), так и с либеральных (Явлинский, Немцов, Хакамада). Хотя В. Кулистиков имеет репутацию журналиста "чего изволите?", к нему самому тоже был приставлен надзиратель - точнее, надзирательница -"некая Тамара Гаврилова. Известно про нее совсем немного, но зато самое главное: Тамара Гаврилова эта - однокурсница Владимира Путина"16. После ликвидации "старого" НТВ в апреле 2001 года и закрытия ТВС все шаги власти на телевидении можно было считать второстепенными. И все-таки практически полное упразднение общественно-политического вещания НТВ - тоже некая веха. Если Парфенов был изгнан за то, что делал (иронизировал над путиноманией), Герасимова попросили уйти за то, чего он не делал (не восхвалял Путина). На фоне Бесланского кризиса Во время Бесланского кризиса и сразу после него Кремль, казалось, не столько думал об освобождении детей, сколько боялся утечки правдивой информации (о количестве заложников, требованиях террористов, поведении чиновников и силовиков). Чтобы не допустить в Беслан некоторых журналистов, против них были предприняты откровенно криминальные действия: уже упоминавшаяся Анна Политковская была отравлена в самолете; Андрея Бабицкого (корреспондента радио "Свобода") сначала не пустили в самолет под предлогом наличия в его багаже бомбы, а затем обвинили в хулиганских действиях и в результате задержали до окончания кризиса. 6 сентября 2004 года в Минеральных Водах был снят с самолета и задержан шеф российского бюро телеканала "Аль-Арабия" российский гражданин Амр Абр аль-Хамид - у него был "найден" патрон от автомата Калашникова. (Классическая операция ФСБ: в секунду в карман подбрасывается патрон или патроны, и человека задерживают за незаконное хранение боеприпасов.) В самом Беслане под надуманным предлогом были на два дня задержаны грузинские тележурналисты Нана Лежава и Леван Тет-вадзе. В Северной Осетии также подверглись задержанию Анна Горбатова и Оксана Семенова ("Новые Известия"), Мадина Шавлохова ("Московские новости"), Елена Милашина ("Новая газета")17. Увольнение Рафа Шакирова 6 сентября 2004 года подал в отставку Раф Шакиров, главный редактор газеты "Известия". Подконтрольные медиа-концерну "Проф-Медиа" миллиардера Владимира Потанина "Известия" ни в коей мере не являлись оппозиционным изданием. Однако авторитаризм Путина "Известия" поддерживали без лизоблюдства, позволяли себе осуждать действия отдельных ведомств и чиновников; кроме того, публиковались в газете и либеральные авторы, относящиеся хотя и без крайностей, но критически к "управляемой демократии" (в частности, Ирина Петровская, делающая еженедельные обзоры телевидения). В интервью журналистам Р. Шакиров заявил, что издатель газеты выразил несогласие с тем, как газета освещала события в Беслане - в первую очередь с номером "Известий" от 4 сентября. Восемь полос номера были посвящены сражению за школу в Беслане. На первой и последней страницах выпуска "Известий" были напечатаны полосные фотографии окровавленных детей, внутри тоже много крупных фотографий, на нескольких - тела погибших. По утверждению гендиректора "Проф-Медиа" Рафаэля Акопова, его разногласия с Шакировым относились не к политике, а к стилистике: "Субботний номер был излишне натуралистичен"18. Не исключено, что испуг Акопова (или самого Потанина) вызвал и более эмоциональный, чем обычно, обзор И. Петровской - о том, как государственные телеканалы лгали народу и прислуживали чиновникам во время Бесланского кризиса. Журналисты и политологи увидели в увольнении главного редактора "Известий" признаки начала нового этапа в политике Кремля по отношению к СМИ - переход к установлению плотного контроля над бумажной прессой. По мнению гендиректора Издательского дома "Коммерсант" Андрея Васильева, "это сознательный сигнал Кремля журналистам и элитам о том, что у него дошли руки и до бумажных СМИ"19. В опросе среди журналистов, устроенном "Независимой газетой", прозвучали такие мнения: Алексей Венедиктов, главный редактор радио "Эхо Москвы": "Думаю, в Кремле нашлись люди, которые захотели услужить президенту, обвинив "Известия" в некорректном освещении событий". Ирина Петровская, обозреватель "Известий": "Думаю, указания последовали из Кремля... Это показательный процесс, чтоб другим неповадно было". Алексей Симонов, гендиректор Фонда защиты гласности: "Рафом занялись спецслужбы, и уволили в угоду им, в силу изменения информклимата в стране". Светлана Сорокина, телеведущая 1-го канала: "Это решили наверху, не думаю, что Потанин пожертвовал бы Шакировым. Москвичи больше верят газетам, чем ТВ, поэтому газет в те дни нельзя было купить, они давали то, что не давало телевидение"20. По мнению Ирины Рыковцевой (радио "Свобода"), "Потанин боится повторить судьбу Ходорковского. Поэтому сегодня был уволен Шакиров"21. Угроза ликвидации всех оппозиционных изданий В феврале 2004 года международная организация "Репортеры без границ" в очередной раз внесла Путина в свой ежегодно составляемый список "президентов, министров кабинетов, гаав армий и лидеров вооруженных группировок", регулярно покушающихся на свободу СМИ и преследующих независимых журналистов. В апреле правозащитная организация Freedom House опубликовала свой "Рейтинг свободы мировой прессы" в 193 странах, в котором СМИ России признаны несвободными (67 баллов "несвободы"). Россия делила 147-е место с Йеменом и Камеруном. У "самой несвободной" Северной Кореи было 98 баллов из 100 возможных22. Несмотря на эпизодические преследования и провоцирования "экономических" конфликтов, печатные издания в первый срок правления Путина не подвергались такому же систематическому контролю и давлению, как телевидение. Рационально мыслящая часть путинского окружения справедливо считает жесткий контроль над бумажной прессой избыточной мерой. К тому же Путин, который, как известно, ежедневно смотрит новостные программы по всем каналам, газет и журналов не читает (а в ежедневных спецобзорах прессы обращает особое внимание только на то, что о нем пишут западные журналисты). Однако и для печатных СМИ сохранение относительной свободы отнюдь не гарантировано. Опубликованная в газете "Ведомости" на следующий день после увольнения Р. Шакирова статья носила симптоматичное название: "Добрались до бумаги"23. Весной 2004 года Межведомственная антитеррористическая комиссия рекомендовала очистить Московский метрополитен и прилегающие территории от торговых точек. Хотя это была "рекомендация", а не указание, в Москве перестали продлевать разрешения на торговлю газетами и журналами в метро и на расстоянии до 25 метров от станций метрополитена. К началу октября практически все подобные переносные точки торговли печатной продукцией были ликвидированы. Еще в конце июля была фактически запрещена газета "Чеченское общество" - отнюдь не сепаратистское издание, много писавшее, однако, о нарушениях прав человека в кадыровской Чечне. Запрет "Чеченского общества" можно было бы считать очередным частным случаем. Однако после Бесланского кризиса Путин заявил, что России "объявлена война". Что это значит, поспешил разъяснить обществу политический обозреватель 1-го канала Михаил Леонтьев: "Во время войны с собственной властью не воюют. Это называется "пятая колонна"... На войне существуют законы военного времени, в которых некоторые публичные процедуры отменяются... Единственная возможность быстро установить порядок (а когда речь идет о войне, это надо делать быстро) - это, безусловно, усиление авторитарной составляющей"24. Но еще до "объявления войны" пропутинская молодежная организация "Идущие вместе" обратилась в прокуратуру Москвы с просьбой проверить деятельность "Новой газеты", "Еженедельного журнала", "Независимой газеты" и ИД "Коммерсант" на предмет ее соответствия законодательству РФ о СМИ. Все избранные для доноса газеты и издания не отличаются пиететом к Путину и не поддерживают его политику, а "Новая газета" к тому же отличается пристрастием к темам чеченской войны и коррупции путинских чиновников. Далеко не все верноподданнические акции "Идущих вместе" влекут за собой немедленные организационные выводы - чаще инициативы "путинюген-да" используются всего лишь как пробный шар, для зондажа общественного мнения. Тем не менее это обращение "независимой" общественной организации в прокуратуру создает возможность репрессий против СМИ - притом что государство и власть как бы остаются в стороне. Любимый вариант Путина. Примечания Х.Панфилов О. "Священные коровы"российской вертикали // Независимая газета. 2003. 22 сент. 2. Соколов С. Врачебная тайна. Обстоя тельства, которые не могут не вызвать вопро сов // Новая газета. 2004. 1-4 июля. NEWS.ru. 2003. 17 нояб. Королев И. Закон о жизни. Попытки от регулировать интернет не прекращаются // Время новостей. 2004. 14 апр. Россия в "сетях общего пользования" // Новая газета. 2004. 28-30 июня. Плахова В. Новости уходят в подполье // Новая газета. 2004. 69.20-22 сент. Известия. 2004. 5 июня. Там же. Бородина А. Парфенонсенс // Коммер сант. 2004. 3 июня. Там же. Рыклин А. Ах, Парфенова уволили! Да как же они посмели?! // Еженедельный жур нал. 2004. 22 (123). 7-13 июня. Ребель А. Намедни не стало "Намедни" // Русский курьер. 2004. 3 июня. Малашенко И. Конец пути // Еженедель ный журнал. 2004. 22 (123). 7-13 июня. С. 8. Ребель А. Намедни не стало "Намедни". Бородина А. НТВ нужно вернуть ореол объективности и беспристрастности // Ком мерсант. 2004. 19 июля. Шендерович В. Венеролог Басаев, од нокурсница президента, а также - почему Зю ганов пожаловался Путину на него самого // Новая газета. 2004. 51(981). 19-21 июля. Серова Я. Спецоперация в Беслане прошла успешно. Против журналистов // Но вая газета. 2004. 69. 20-22 сент. Воронина А. Добрались до бумаги // Ведомости. 2004. 7 сент. Там же. Кто уволил Рафа Шакирова? // Незави симая газета. 2004. 7 сент. Радио "Свобода". 7 сент. 2004 г. "Поче му уволен главный редактор газеты "Извес тия"? Оценки коллег // www.compromat.ru. Еженедельный журнал. 2004. 18 (119). 10-16 мая. Ведомости. 2004. 7 сент. Леонтьев М. По законам военного вре мени // Независимая газета. 2004. 9 сент.