этого вопроса секретному комитету, созданному 6 декабря 1826 г., и в
1830 r. безземельная продажа едва не
     458


     Комментарии
     была запрещена, но дело опять-таки кончилось ничем (см.: Семевский В. И. Крестьянский
вопрос в России. СПб., i888. Т. I. С. 494--495- Т. 2. С. i6--17). Семевский высоко оценил
проницательность Кюстина, сумевшего "понять опасность безземельного освобождения"
(см.: PC. 1887. No i2. С. 620). Некоторые сведения о жизни российских крестьян Кюстин мог
почерпнуть из книги француза П.-Д. Пассенана "Россия и рабство в их отношениях с
европейской цивилизацией" (1822); о том, что крестьяне, мечтая о свободе, полагают, что
вместе с нею им дадут и землю, а когда узнают, что земля принадлежит помещикам, будут
крайне разочарованы, писал и Ансело (Ancelot. P. 78).
...император становится кредитором и казначеем всех русских дворян...-- Дворянский
заемный банк, дававший ссуды под залог имений, был учрежден Павлом I в 1797 г- Ср.
мнение историка о комментируемом пассаже Кюстина: "Это -- не случайное объяснение,
придуманное для любопытствующего иностранца, а официальная точка зрения. III Отделение
всерьез полагало, что толчком, побудившим декабристов на террор против царской фамилии,
было желание освободиться от своего кредитора. "Самые тщательные наблюдения за всеми
либералами,-- читаем мы в официальном докладе шефа жандармов,-- за тем, что они
говорят и пишут, привели надзор к убеждению, что одной из главных побудительных
причин, породивших отвратительные планы людей "14-го", были ложные утверждения, что
занимавшее деньги дворянство является должником не государства, а царствующей фамилии.
Дьявольское рассуждение, что, отделавшись от кредитора, отделываются и от долгов,
заполняло главных заговорщиков, и мысль эта их пережила..." (Троцкий И. Ш-е Отделение
при Николае I. Л., i990- С. 23--24). На то, что обычай закладывать имения приобрел из-за
мотовства дворян "важное политическое значение", довольно деликатно и туманно указывает
также Ансело (Ancelot. P. 90--94)
     С. 155- "Русские сгнили, не успев созреть".-- Фраза, приписываемая Д. Дидро, который,
впрочем, от авторства отказывался (см.; Tourneux М. Diderot et Catherine II. Р., 1899- P- 582).
Смысл этого утверждения был оспорен г-жой де Сталь: "Много восхваляли знаменитые
слова Дидро:
     "Русские сгнили прежде, чем созрели". Я не знаю мнения более ошибочного: даже их
пороки, за небольшим исключением, мы должны приписать не их испорченности, но силе их
нравственного закала" (Россия. С. 36). Выражение это имело популярность среди критиков
России; так, согласно донесению Я.Н.Толстого, адмирал П. В. Чичагов (с 1813 г. живший вне
России) в 1842 г. проповедовал в салонах, "что Россия-- европейская Ирландия, что она
сгнила, не созрев, и проч., и проч." (ГАРФ. Ф. 109. СА. Оп. 4- No i94- ^- 6i; донесение от 1/13
октября 1842 г.).
     Не надейтесь отыскать хоть один путеводитель... -- Толстой (Tolstoy. P. 56)
упрекает Кюстина в незнании книги Свиньина, изданной в 1816--1818 гг. одновременно и
по-французски (перевод, впрочем, аттестован Шницлером как "скверный"-- Schnit.aler. P.
229). В самом начале 1839 г- (рецензия на него в "Северной пчеле" напечатана 27 февраля
1839) был выпущен "Карманный указатель города Санкт-Петербурга с планом. Manuel
portatif
     459


     Комментарии
     de Saint-Petersbourg avec un plan" на двух языках -- русском и французском, очевидно,
ускользнувший от внимания Кюстина.
     ...лучше описание истории и географии России.-- Жан Анри (Иоганн Генрих) Шницлер
(i8oa--1871)-- французский статистик и историк немецкого происхождения, в i820-e гг.
живший в России; Кюстин пользовался его книгами "Опыт общей статистики Российской
империи, с приложением исторического обзора" (1829) и "Россия, Польша и Финляндия"
(1835);
     прямые ссылки на Шницлера в тексте "России в 1839 году" дали критикам Кюстина
(например, Шод-Эгу) повод упрекать его в плагиате-- упреки неосновательные, так как
Кюстин заимствовал из Шницлера только факты, да и те воспроизводил не всегда точно (ср.
примеч. к наст. тому, с. 150). Книги Шницлера были выдержаны в духе "искренней
преданности России", причем вта доброжелательность не была специально оплачена русским
правительством (см. донесение Я. Н. Толстого Бенкендорфу от 30 мая / и июня 1838 г.--
ГАРФ. Ф. Ю9. СА. Оп. 4. No i88. Л. 150 об.-- 151). Книгу Кюстина Шницлер оценил (в
письме к Я. Н. Толстому от 11 октября 1843 г.) как "сочинение намеренно злое, но
бесконечно остроумное" (BN. JVAF. No 16606: Fol. 110 verso; ср.: Corbet Ch. L'opinion
frar^aise... P., 1967. P. 225).
     С. 156. ...сегодня высказывать беспристрастные суждения об этом человеке...
небезопасно...-- О культе Петра в николаевскую эпоху см., напр.: Арон-сон М. "Конрад
Валленрод" и "Полтава" // Пушкин: Временник пушкинской комиссии. М.; Л., 1936- Т. 2. С.
43--5?> Костина Н. Г. Освещение Петра I в русской периодической печати в первые годы
после 14 декабря 1825 года // Уч. зап. Горьковского гос. ун-та. 1966. Серия ист.-филолог.
Вып. 78. С. 653--655; Старые годы. Русские исторические повести и рассказы первой
половины XIX века. М., 1989. Следует, однако, заметить, что к одному из главных
информаторов Кюстина, Баранту, восходит свидетельство о достаточно критической оценке
петровского "западничества", данной Николаем I (см.: Осповат А. Л. Прения о русской
столице // Лотманов-ский сборник. I. М., 1995- ^- 478)- В контексте книги Кюстина, где Петр
предстает не только благотворным реформатором, но и безжалостным мучителем людей и
убийцей собственного сына (см. письмо двадцать шестое), параллель между двумя
императорами наполнялась далеко не только комплиментарным смыслом, на что обратил
внимание Сен-Марк Жирарден в своей рецензии на книгу (статья вторая-- "Journal des
Debats", 24 марта 1844 г.), которую Я. Н. Толстой в своей "антикритике" ("Письмо русского
французскому журналисту о диатрибах французской прессы") назвал эпизодом "дуэли"
между журналистом и монархом {Tolstoy. Lettre. P. 7).
...тайные любовные похождения, которые злые языки приписывают ныне цар-
ствующему императору. -- Толки о волокитстве Николая Павловича, постоянно
циркулировавшие в Петербурге и проникавшие даже в семейное окружение императора (см.:
Сон юности. С. 95)1 впервые в России были опубликованы (и преувеличены) в статье Н. А.
Добролюбова "Разврат Николая и его приближенных любимцев" (1855; чзд- I922)-
Фактическая основа некото-
     460


     Комментарии





     ?
     *
"
     
^
     ;
'
     ^

     I
f
     А
f
     t
рых подобных слухов рассмотрена в статье: Цявловский М. А. Записи в дневнике
Пушкина об истории Безобразовых // Цявловский М. А. Статьи о Пушкине. М.,
1962. С. 240--251. Упоминания о том, что Николай I, который "долгое время был
образцом супружеской верности, ныне явно пренебрегает женой" (Times, 26 октября
1837 г.), в конце 18зо-х гг. появлялись на страницах враждебной России
европейской прессы довольно часто. Например, осенью 1838 г. сразу несколько
французских газет республиканского направления коснулись отношений
российского императора с его фавориткой Амалией Крюденер, женой русского
дипломата А. С. Крюденера и кузиной (по женской линии) императрицы
Александры Федоровны (ср.: Смирнова-Россет А. О. Дневник. Воспоминания. М.,
1989-С. 8--9)- В этой связи Я. Н. Толстому пришлось помещать в субсидируемой
им газете "La France" (28 октября 1838 r.) опровержение "коварных измышлений",
которые превращают всесильного императора в "героя самого жалкого романа".
С. 157- Господин Репнин управлял империей и императором...-- Князь Николай
Григорьевич Репнин (1778--1845)" B 1816--1834 IT- губернатор Малороссии, с 1834
г. член Государственного совета, вскоре после назначения на эту последнюю
должность был уличен в присвоении казенных денег (которые, однако, потратил на
постройку благотворительного Института полтавского дворянства-- см.: Русский
биографический словарь. СПб., 1913- Т. i6. С. 215) и 28 июня 1836 г. уволен от
службы, после чего выехал за границу, где жил до 1842 г., а затем вернулся на
Украину, где и скончался. Авторы антикюстиновских сочинений подчеркивали, что
Репнин не управлял ни империей, ни императором, а был самым обычным губер-
натором. Кюстин мог слышать историю Репнина, в 1839 г. уже не являвшуюся
свежей новостью, от Баранта, который в свое время (2 июля 1836 г.) доносил Тьеру:
"Император только что произвел строгий и всех поразивший суд. Князь Репнин --
человек, пользующийся большим уважением в армии, в правительстве, при дворе,
был два года назад генерал-губернатором Украины. При принятии мер против
неурожая были допущены большие беспорядки по административной части. Узнав
об этом, император уверился, что в этих скандальных уступках виновен князь
Репнин. Он лишил его всех должностей и учредил судебное дознание" (АМАЕ. Т.
191. Фол. 171; ср. о том же: Notes. P. 155)- Барант, впрочем, интерпретирует историю
Репнина иначе, чем Кюстин; для него это -- проявление борьбы с коррупцией,
которая, однако, ничуть не уменьшается.
     ...отставка... Щуазеля стала его победой...-- Этьенн Франсуа, герцог де
Шуазель (1719--1785)1 государственный секретарь по иностранным делам в 1758--
177? ГГ-' благодаря покровительству фаворитки Людовика XV г-жи де Помпадур
пользовался огромной властью; денежные затруднения государственной казны из-
за больших военных затрат вкупе со смертью г-жи де Помпадур стали причиной его
отставки; он удалился в свое имение Шан-телу, немедленно сделавшееся центром
оппозиции, и вскоре получил дозволение вернуться в Париж, где, однако, активной
политической деятельности уже не вел.
     461


     Комментарии
     Они обожают императора...-- Ср. эпизод из жизни русского двора, который по ходу
чтения "речей, пересказываемых г-ном де Кюстином", припомнила герцогиня де Дино:
русская родственница при прощании сказала герцогине, что у той сегодня "императорское
лицо" и в ответ на недоумение герцогини пояснила: "Когда в Петербурге у кого-нибудь осо-
бенно доброе лицо, мы называем его императорским" (Dim. P. 278; запись от ад мая 1843 !'')
Обожание императора Николая Павловича являлось существенным атрибутом социального
этикета буквально всех сословий;
     столичной и провинциальной бюрократии (многочисленные свидетельства на этот счет
содержит, к примеру, обширная переписка А. Я. и К.Я.Булгаковых), гвардии (см. в
особенности "Отец Сергий" Л. Н. Толстого), художественной интеллигенции (см., в
частности: Каменская М. Воспоминания. М., 1991  С. 165--166), духовенства, купечества и
простолюдинов. Возникновению этого культа много способствовала сама наружность
императора, которая "сделалась, так сказать, легендарной по всей России; он представлялся
народу чем-то вроде сказочного богатыря" (Соллогуб В. А. Повести. Воспоминания. Л., 1988.
С. 4'9)-
     С. 158. ...то непременно искусает.-- Примечание Кюстина к изданию 1854 г. (Крымская
война была уже в разгаре): "Автор и сам не подозревал, насколько верны эти слова".
...лейб-медика... несмотря на его русское происхождение...-- В 1829--1839 гг. лейб-
медиком Николая I состоял Николай Федорович Арендт (1785-- 1859)1 происходивший из
давно обрусевшей немецкой семьи.
     С. 159- Граф Воронцов-- Иван Илларионович Воронцов-Дашков (1790--1864), к
которому у Кюстина имелось рекомендательное письмо от русского посла в Париже графа
Палена (ср. примеч. к наст. тому, с.
     168--169).
...представлюсь ему на балу.-- Представление состоялось перед балом (см. подробно в
примеч. к наст. тому, с. i8i).
     Письмо одиннадцатое
С. 161. if июля i8yg года...-- По старому стилю 2 июля. ...свадьба сына Евгения де Богарне...--
Жених великой княжны Марии Николаевны, герцог Максимилиан Лейхтенбергский (1817--
1852), был сыном принцессы Августы Баварской и Евгения де Богарне (1781--1824).
Следовательно, он приходился внуком виконту Александру де Богарне (1760--1794)>
первому мужу императрицы Жозефины и возлюбленному Дельфины де Кюстин (см. примеч.
к наст. тому, с. 47 и 49)- Евгений Богарне, пасынок Наполеона и его ближайший сподвижник,
носивший в эпоху Империи титул вице-короля Италии, был женат на баварской принцессе
Августе и после 1815 г. удалился в Баварию, где получил от своего тестя Максимилиана I
титул герцога Лейхтенбергского. На его сына падал, таким образом, дальний отсвет славы
Наполеона, что возвышало юного герцога в глазах российского императора, поклонника
французской
     462


     Комментарии
     армии (см. признание Николая I французскому дипломату Кюсси: "Я всегда был и остаюсь
величайшим поклонником французской армии. Мы не раз себе в ущерб учились уважать ее; а
какие в ней солдаты!" -- Cussy F. de. Souvenirs. P., 1909" Т. 2. Р. 276). Царь высоко ценил
"имена, напоминающие об эпохе Империи" (Souvenirs. Т. 6. Р. 626), и лично отца жениха,
Евгения Богарне, за "рыцарский характер" и "верность, не пошатнувшуюся даже в
несчастии" (Сок юности. С. 92). "Наполеоновская" тема получила любопытное продолжение
в 1852 г., после смерти герцога Лейхтенбергского; жалея молодую вдову с шестью детьми,
управляющий III Отделением Л. В. Дубельт записал в дневник: "Дай Бог! чтобы она опять,
через год или два вышла замуж и чтобы новые узы утешили ее и государя. Вот бы ей муж
Людовик Наполеон" (Российский архив. М., 1995- Т. 6. С. 139)-
Выбор жениха для великой княжны из числа потомков Наполеона был демонстративен и
подчеркивал отчуждение Николая от Орлеанской династии, правившей Францией,-- тем
более, что в 1837 r- среди возможных супругов Марии Николаевны обсуждалась и
кандидатура старшего сына Луи-Филиппа, герцога Орлеанского (см.: АМАЕ. Т. 192. Fol. 226).
Однако решающим фактором для Николая I явилось согласие жениха переехать на
жительство в Россию, покидать которую его дочь решительно отказывалась (см.: Сон юности.
С. 102). В связи со свадьбой герцог Лейхтенбергский стал российским подданным с титулом
императорского высочества; в манифесте императора по случаю бракосочетания великой
княжны значилось: "Мы утвердим местопребывание ее императорского высочества с
супругом ее
     в России" (Северная пчела. No 146. 4 июля 1839)-
В обществе отношение к этому браку было скорее скептическое. "Когда я думаю, что
это будет первая свадьба в императорском семействе, что ангела красоты и добродетели,
любимую дочь императора хотят выдать за сына частного лица, отпрыска не слишком
знатного рода, возвысившегося исключительно благодаря узурпации, моя национальная
гордость страдает, и я тщетно пытаюсь найти оправдания этому выбору",-- писала 18/30
ноября 1838 г. русская католичка С. П. Свечина жене русского вице-канцлера графине
Нессельроде (Lettres et papiers du chancelier comte de Nesselrode. P., 1908. Т. 7. P. 278--279).
Отчет Третьего Отделения за 1839 год отмечал, что "сначала в публике не одобряли брак
русской царевны с лицом, напоминающим России о ее бедствиях в i8i 2 г., и брак сей
почитали ниже достоинства нашего царствующего дома" и "ропот умолк", лишь когда в
народе узнали, что великая княгиня "и по замужестве останется в кругу своего августейшего
семейства" (ГАРФ. Ф. 109. On. 223. No 4- Л. 138 об.). Недовольны были и в Германии:
"Подлая берлинская свора во главе с моим шурином Карлом без умолку позорят бедную
Мари и кричат о мезальянсе и скандальности подобного брака",-- возмущался Николай в
письме к жене 17/29 мая 1839 г. (Schiemann. S. 494)- Осуждала Николая не только родня
жены, но и его собственная сестра, великая герцогиня Веймарская Мария Павловна (см.: РА.
1875. Т. 2. С. 348)" Д& и его сын и наследник Александр Николаевич "тоже не видел ничего
хорошего" в этом мезальянсе (Сон юности. С. 103). Однако была у этого брака и другая
сторона, которая импонировала наблюдателям, лишенным
аристократических предрассудков, -- он был "основан на свободном взаим- ;
ном чувстве" (Варнгаген). Петербургские слухи гласили: "Император уже теперь любит
герцога Лейхтенбергского как родного сына и охотно уступил воле великой княжны, которая
еще в двенадцать лет сказала, что не покинет Россию, и принималась плакать, лишь только с
нею заводили разговор | о замужней жизни вне отечества. Козловский уверяет, будто сказал им-
ператрице: "Во дворце вашего императорского величества недоставало  идиллии, но теперь вы
ее получили" (А. И. Тургенев -- Н. И. Тургеневу, 25 мая/ 6 июня 1839 г.-- РО ИРЛИ. Ф. 309.
No 706. Л. з об.). Брак Марии Николаевны оказался, однако, не очень счастливым: еще при
жизни мужа она влюбилась в графа Г. А. Строганова, с которым в 1854 г. обвенчалась тайно от
отца. Толки о разногласиях среди супругов начались вскоре после свадьбы. 27 сентября 1839 г.
А. И. Тургенев сообщал из Петербурга брату Н. И. Тургеневу о том, что слышал от великого
князя Михаила Павловича:
     "герцогиня Лейхтенбергская страдает от своего нового состояния (Лейхтен-бергский не
согласился, чтобы детей его воспитывали в греческой вере, и объявил об этом в самый день
свадьбы; надеялись, что он уступит, но надежды не сбылись)" (РО ИРЛИ. Ф. 309. No 706. Л.
52 об.; подл. по-фр.).
     С. 162. Живот можно замаскировать, но нельзя уничтожить.-- Очевидцы
свидетельствали, что Николай I реагировал на этот пассаж Кюстина очень эмоционально. По
одной версии, император развеселился: "Читали ли вы Кюстина? -- спросил он после обеда.
     -- Живот можно замаскировать, но нельзя уничтожить,-- повторял он, оглядывая самого
себя и смеясь от всего сердца. Орлов сказал мне, что эта фраза весьма забавляет
императора" (письмо австрийского посланника в Петербурге графа Фикельмона своей
невестке графине Тизенгаузен от 23 сентября 1843 г--- Sonis F. de. Lettres du comte et de la
comtesse de Ficquelmont a la comtesse Tiesenhausen. P., 1911. P. 54). По другой-- менее
достоверной-- версии, император разгневался (см.; Головин И. Записки. Лейпциг,
1859- С- 94)-
     С. 162--163. Император Александр был... иногда неискренен...-- Характеристика,
восходящая к знаменитому высказыванию Наполеона, назвавшего Александра хитрым
"византийцем" (см.: Las Cases E. Memorial de Sainte-Helene. P., 1968. P. 182; первое изд.--
1823). Кюстин цитирует эти слова со ссылкой на Наполеона ниже (см. наст. том, с. 346).
С. 163. Императрица... так слаба, что, кажется, не имеет сил жить: она чахнет,
угасает...-- Во второй половине 1839 г. императрица Александра Федоровна (1798--i86o)
перенесла тяжелую болезнь: "Она страдала легкими, и ей было запрещено не только
выезжать, но много принимать у себя" (Сон юности. С. 115). "Императрица все
нездорова,-- писал А. И. Тургенев Н. И. Тургеневу 15/27 сентября 1839 г.-- она
простудилась от парижских башмачков и от танцев. О ней все жалеют, и я в особенности
почти искренно. Она исчезает, хотя это состояние может продлиться. Кашель сошел в грудь
(да к тому же у ней какой-то понос и часто возвращается). Боятся, что потеря эта может
изменить к худшему еще характер государя. Кто ему ее заменит в домашней жизни? Детей
переженит и выдаст замуж,
     464


     Комментарии
     но дети-- не жена, которую он очень любит. Горизонт здешней жизни может еще более
померкнуть" (РО ИРЛИ. Ф. 309. No 706. Л. 41 об.).
Французский посол Барант 28 сентября 1839 г. докладывал в Париж маршалу Сульту:
"Императрица была тяжело больна. Теперь ей лучше, но состояние ее все равно внушает
тревогу" (АМАЕ. Т. 195- Fol. 134);
     a i2 октября 1839 г. уточнял: "Императрица чувствует себя гораздо лучше. Она оправляется от
раздражения в груди, внушавшего самые серьезные опасения. Но возможно ли излечение от
той слабости и того бессилия, в какие она, судя по всему, впала? Это пока сомнительно"
(АМАЕ. Т. i95- Fol. 151)- Только совершенной невинностью Б. Парамонова по исторической
части можно объяснить его трактовку этого сюжета:
императрица якобы была совершенно здорова, Кюстин же так старательно подчеркивал ее
болезненность исключительно потому, что сам был неравнодушен к императору и
подсознательно желал устранить соперницу
     (см.: Звезда. 1995- No 2. С. 185).
...от потрясения, которое пережила в день вступления на престол...-- События 14
декабря 1825 г. произвели на Александру Федоровну такое сильное действие, что она заболела
нервным расстройством, последствия которого давали о себе знать до конца ее дней.
...императору-- слишком много детей.-- Александра Федоровна родила четырех
сыновей: Александра (i8i8--1881), Константина (1827--1892), Николая (1831--1891) и
Михаила (1832--1909) ч трех дочерей: Марию (1819--1876), Ольгу (1822--1892) и
Александру (1825--1844)-
     ...сказала одна польская дама...-- Ж.-Ф. Тарн предполагает (не приводя, впрочем,
аргументов), что этой дамой была княгиня Анна Чарторыйская (урожд. Сапега; 1796--1864),
жена лидера аристократического крыла польской эмиграции в Париже князя Адама
Чарторыйского.
     С. 164. ...император запрещает русским путешествовать...-- Заграничные паспорта
выдавались с разрешения императора людям благонадежным и способным объяснить цель
поездки (например, для лечения), да и то если политическая ситуация была благоприятной.
Ср., например, типичный эпизод николаевского царствования: "Доктора сперва разными
лекарствами меня пичкали и, наконец, объявили, что мне необходимо ехать в Карлс-бад. Д. Н.
Блудов выхлопотал мне, конечно, не без большого труда, дозволение мне ехать за границу,
потому что вследствие июльской революции ^1830 г.) во Франции и последовавших затем
беспорядков и возмущений в Польше и Германии император почти никому не разрешал
отъезда в чужие края" (Кошелев А. И. Записки. М., 199' ^- б2)- Ч3 французской прессы
Кюстин мог знать, что русское правительство постоянно подозревало подданных в желании
обманом нарушить этот запрет; так, 30 декабря 1837 г- газета "Constitutionnel" сообщала:
"Император, сочтя, что русские и польские дворяне нарочно записываются купцами, чтобы с
большей легкостью получать заграничные паспорта, издал специальный указ о том, что всех
дворян, даже если они числятся в списке купцов первой гильдии и платят подати как купцы,
при испрашивании ими заграничных паспортов следует рассматривать как дворян, каковые
могут получить эти паспорта
     l6 А. де Кюстин, т.


     Комментарии
     лишь с высочайшего соизволения". Первый секретарь французского посольства в Париже
Серее отмечал в августе 1835 г., что под давлением общественного мнения император "сузил
сферу действия этой запретительной меры, распространив ее на одну Францию", и что указ о
запрещении выезда за границу "постоянно нарушается бесчисленными исключениями"
(АМАЕ. Т. 190. Fol. 161). Тем не менее официальных послаблений в этой области не
происходило. Уже после выхода книги Кюстина, 15 марта 1844 г. был издан указ "О
дополнительных правилах на выдачу заграничных паспортов", еще более ужесточивший эту
процедуру: "Всякий платит сто рублей серебром за шесть месяцев пребывания за границею.
Лицам моложе двадцати пяти лет совсем воспрещено ездить туда. <(...) Сверх того, отныне
местные генерал-губернаторы не могут более выдавать паспортов на выезд заграницу"
(Никчттко. Т. I. С. 280). Одним словом, заключает Никитенко, "приняты все меры к тому,
чтобы сделать Россию Китаем", а Европу -- "какою-то обетованною землей". Именно этот
указ "окатил холодною водою" Вяземского и заставил отказаться от мысли опубликовать
свое опровержение на книгу Кюстина (см. в статье, наст. том, с. 395); шокировал указ даже
таких высокопоставленных чиновников, как канцлер Нессель-роде, которого, по
свидетельству российского посланника в Баварии Д.П. Северина, "история паспортов так
взбесила, что его рвало" (А.И.Тургенев-- Н.И.Тургеневу, ао июля 1844 г., Киссинген -- РО
ИРЛИ. Ф. 309- ^? 95?- ^- ^З)- Иностранные наблюдатели хорошо понимали, отчего император
не позволяет своим подданным путешествовать и всячески стремится затруднить своим
подданным сношения с другими странами: "невозможно, чтобы сравнение с заграницей не
пробудило жажду перемен" (АМАЕ. Т. 190- Fol. 162; Серее -- герцогу де Брою, 14 августа
1835 !') Во Францию же российских подданных пускали особенно неохотно из-за
неприязненного отношения Николая I к июльскому режиму: даже родному брату, Михаилу
Павловичу, император не позволил в 1837 г. поехать в Париж, хотя великий князь очень этого
хотел (см.: Souvenirs. Т. 6. Р. 40--41)- В 1839 r- "все начальники губерний поставлены (были)
в непременную обязанность не выдавать паспортов российским подданным на проезд во
Францию без предварительного каждый раз сношения с Третьим Отделением собственной
его императорского величества канцелярии о лицах, желающих туда отправиться. Таким
образом, в течение второй половины истекшего года разрешено (было) снабдить паспортами
во Францию 16 лиц. На вступившие же от военных генерал-губернаторов просьбы некоторых
молодых людей о дозволении отправиться в Париж для усовершенствования себя в науках
разрешения не дано, по тому уважению, что нравственное образование там юношества не
позволяет ожидать хорошего влияния на молодых и неопытных людей" (ГАРФ. Ф. 109. On.
223. No 4- Л. 49--49 ?б.)- В 1843 г- положение улучшилось, но крайне незначительно:
разрешение выехать во Францию было выдано 74 лицам (Там же. No 8. Л. бд). Запрещения
такого рода обсуждались во французской печати; так, газета "Courrier" в феврале 1838 г.
сообщала, что известный дипломат князь К. В. Ливен в ответ на просьбу о поездке во
Францию получил собствен-
     466


     Комментарии
     норучное письмо императора с напоминанием, что князь слишком знатная особа, чтобы
снизойти до двора этого... (здесь газета умолкала, подчеркивая, что не смеет закончить
фразу), a "Gazette de France" 15 мая 1839 г. выражала сожаление о том, что цесаревич,
совершающий поездку по Европе, не побывал во Франции, которая "пала во мнении наций
так низко, что славные государи проезжают мимо, не отдав нам даже простого визита
вежливости".
     С. 165. Фалейтор -- правильно: форейтор.
С. (66. ...к опере "Гюстав".-- Опера "Гюстав III, или Бал-маскарад" (музыка Обера,
либретто Скриба) была впервые представлена в Королевской музыкальной академии 27
февраля 1833 г.; 5-е действие происходит на балу, и по этому случаю были изготовлены
роскошные декорации.
     ...о своем наряде... предметом серьезных споров...-- Сходные проблемы волновали
накануне маневров в Красном Селе (в августе 1836 г.) посла Баранта, который не стал
надевать мундир национальной гвардии, потому что "почитал дурным тоном изображать
военного, не являясь им", и в результате вовсе не поехал на маневры (Souvenirs. Т. 5- P- 447)-
Причины нелюбви императора к мундиру национальной гвардии понятны: созданная во
время Французской революции 1789--1794 гг- (официально узаконена в октябре 1791 г.),
распущенная Карлом Х в 1827 г. за оппозиционные выступления, возродившаяся в ходе
Июльской революции 1830 г., когда национальные гвардейцы из числа буржуа сражались бок
о бок с простолюдинами, национальная гвардия воплощала тот дух противодействия
монархическим устоям, который был Николаю I глубоко неприятен.
С. 167. Лаяла Рук- - героиня одноименной поэмы (1817) английского поэта Томаса Мура
(i779--1852). В январе 1821 г. прусский король устроил в Берлине праздник в честь своей
дочери, будущей российской императрицы, и ее жениха, великого князя Николая Павловича,
будущего императора. В живых картинах на сюжеты "Лаллы Рук" роль индийской принцессы
Лаллы Рук исполняла невеста, а роль ее жениха Алириса -- жених. С легкой руки
Жуковского, посвятившего великой княгине стихотворение "Лалла Рук" (1821, опубл. 1827),
имена индийской принцессы и русской императрицы оказались навсегда связаны (Лаллой Рук
назвал Пушкин Александру Федоровну в пропущенной строфе VIII главы "Евгения
Онегина"). Кюстин скорее всего не знал этого русского контекста, но о нашумевшем
берлинском празднике мог в свое время слышать -- если, конечно, не упомянул поэму Мура
просто как наиболее яркое воплощение восточной поззт и восточной пышности.
...татарский хан...-- Имеется в виду киргизский хан Джангер Букеев, правивший
Внутренней Киргизской, или Букеевской, Ордой в 1823--1845 гг. Орда была вассальным
казахским ханством; Букей, отец Джангера, был утвержден в звании хана русским
правительством (1812). Управлялась Орда сначала Министерством иностранных дел, а с
1838 г. Министерством государственных имуществ. Джангер прибыл в Петербург в связи с
тем, что 31 июля/12 августа 1839 г. был награжден орденом Анны I степени (см.:
Journal de Saint-Petersbourg, 12/24 августа 1839 г-)- Ср. у Гагерна, побывав-
467


     Комментарии
шего в России тем же летом 1839 г" "Интересным для меня знакомством была встреча с
киргизским князем Большой Орды, прибывшим предложить императору свои услуги. Он
явился с двумя сыновьями, со своим братом, с главным судьею и с секретарем. Князь и его
второй сын, говорят, очень умны; никогда я не считал возможным встретить на чисто
монгольской физиономии такой отпечаток ума и хитрости. Отношения киргизской орды к
России очень своеобразны. Киргизы еще кочевники, живут они то на русской, то на
китайской границе; кочуют по степи, живя в палатках. (...) Русский император велел
выстроить для князя дворец, в котором он живет два дня в году, из уважения и вежливости.
Затем император назначил для него телохранителей, которыми командует русский офицер;
офицер этот вместе с тем надсмотрщик и контролер" [Россия. С. 681- - 682).
С. 168. Зонтаг Генриетта (наст. имя и фам. Гертруда Вальпургис;
1806--1854) -- немецкая певица, в 1829 г. вышла замуж за сардинского дипломата графа
Росси и на много лет оставила сцену; выступала в салонах тех европейских столиц, где ей
приходилось бывать с мужем; ср. отзыв Вяземского об одном из таких выступлений осенью
1839 г.: "В воскресенье в первый раз слышал я графиню Росси, но не смог насладиться се
пением вполне, потому что она все пела les morceaux d'ensemble (совместные партии.-- фр.) с
Крюденершею, с Анетою Бенкендорф и другими, и, разумеется, должна была кокетничать
своим голосом, то есть уступать гостям лучшие места и лучшие куски, но со всем тем
некоторые пассажи давали мне лихорадочную дрожь..." (письмо к В. Ф. Вяземской от 20
ноября 1839 г.; РГАЛИ. Ф. i95- On. i. No 32?1- Л. ioi). См. о Зонтаг: "Дива". Публ. Н. Снытко //
Встречи с прошлым. М., 1988. Вып. 6. С. 23--4?-
...завещать престол тому, кому сочтет нужным.-- В начале 1722 г. Петр I
обнародовал указ, согласно которому государь сам выбирал наследника престола (отменен
Павлом I). Кюстин, скорее всего, прочел об этом в основном источнике своих сведений о
петровской эпохе -- книге Ф.-П. де Сегюра "История России и Петра Великого" (кн. 12, гл.
з).
     Жених стоял не на месте, и император заставлял его то выходить вперед, то
отступать назад...-- Ср. о привычке императора самолично надзирать за соблюдением
этикетных тонкостей: "Папа очень следил за тем, чтобы мы все проделывали неспешно,
степенно, постоянно показывая нам, как надо ходить, кланяться и делать реверанс" (Сон
юности. С. 83).
     С. i68--169.  ..венец герцога Лейхтенбергтого держал граф Пален... - Граф Петр
Петрович Пален (1778--1864), сын Петра Алексеевича Палена (см. примеч. к наст. тому, с.
I34-"I35)^ генерал-адъютант, русский посол в Париже в 1835--'851 (фактически в 1835--1841
гг.), держал венец "как старший в чине из холостяков при дворе" (Из записок барона Корфа //
PC. 1899- No 9- С. 281). Родство Палена-посла с Паленом-- убийцей Павла I то и дело
обыгрывалось французской прессой; ср., например, в сатирическом журнале "Nouvelles a la
main" ("Рукописные вести") ао марта 1841:
     "Г-н граф Пален, посол его величества императора российского,   сын графа Палена, генерал-
губернатора Петербурга, который пользовался доверием Павла I и по этой причине был
приглашен другими русскими, дабы
     468


     Комментарии
     присутствовать при последних моментах императора..." (Р. 59)- Сам Кюстин еще накануне
выхода книги колебался на этот счет и просил свою приятельницу Софи Гэ навести справки,
"приходится ли г-н Пален, находящийся ныне в Париже, сыном другу Павла". Добавим, что
на письме П. П. Палена к Кюстину от 5 мая 1839 г., приложенном к рекомендательному
письму Воронцову-Дашкову (см. примеч. к наст. тому, с. 159)' ибиз-вестной рукой приписано:
"Граф Пален, военный губернатор Петербурга, глава заговора, отнявшего в i8oi г. жизнь и
трон у Павла I, российского императора", из чего следует, что разницу между Паленами
понимали далеко не все французы (приносим искреннюю благодарность Ж.-Ф. Тар-ну,
сообщившему нам текст этого письма, хранящегося в частном французском собрании).
С. 169. Эта принцесса и ее сестра, великая княжна Ольга... -- Ср. у Гагерна:
"Старшая, великая княгиня Мария Николаевна (...) мала ростом, но чертами лица и
характером --- вылитый отец. Профиль ее имеет также большое сходство с профилем
императрицы Екатерины в годы ее юности. (...) Вторая великая княжна, Ольга Николаевна,
любимица всех русских;
     действительно, невозможно представить себе более милого лица, на котором выражались бы
в такой степени кротость, доброта и снисходительность" (Россия. С. 668). Ольга Николаевна
(1822--1892) в 1846 г. вышла замуж за вюртембергского наследного принца, а затем короля
Карла.
     ...по обычаю, выпустили на волю двух серых голубей...   Барон М. А. Корф рассказывает
о бракосочетании младшей дочери царя, великой княжны Александры Николаевны,
состоявшемся i6 января 1844 Г-'- "Во время церемонии я стоял между членами
дипломатического корпуса. -- "Где же, спрашивали они,-- голуби, которые были пущены в
церковь, при свадьбе герцога Лейхтенбергского и которых видел тогда Кюстин?" - "Они
родились и остались в его воображении,   отвечал я,   вы видите, что сегодня нет ничего
подобного, как не было и в тот раз, и по этому можете судить об основательности и прочих
его наблюдений" (PC. 1899- No 9- С. 286).
     С. 170. Ни один родственник... не прибыл в Петербург...    О досаде Николая I в связи с
этим обстоятельством см. у Гагерна (Россия. С. 670).
...ни цинизмом Сен-Симона... -- В своих многотомных "Мемуарах", посвященных
жизни французского двора в конце XVII и первой половине XVIII века, Луи де Рувруа, герцог
де Ссн-Симон (I675--I755) охотно сообщает подробности любовных похождений
коронованных особ и придворных.
     ...когда все должны пасть на колени.   Напротив, обычные богослужения в придворной
церкви исключали преклонение колен; ср. воспоминания фрейлины: "Я помню, как в первое
время мне было трудно приходить к обедне разряженной в голубой или розовый цвет и
держаться в церкви как в зрительном зале, не смея ни становиться, как я привыкла, на колени,
ни класть земных поклонов, так как этикет не допускал подобных проявлений благочестия.
Все стояли прямо и вытянувшись..." (Тютчева. С. 38).
С. 172. ...композиторами, выписанными для зтой цели... из Рима...   Имеется в виду
деятельность в России итальянских композиторов Бальдассаре Галуппи (1706--1785) и
Джузеппе Сарти (1729 1802), приглашенных
     469


     Комментарии
     Екатериной II в Петербург для руководства итальянской оперой и сочинявших песнопения
для православной церкви в итальянском стиле, но на славянские тексты.
...раскрылись алтарные врата... -- В оригинале Кюстин употребляет слово "tabernacle"
     -- очевидно, желая определить православные царские врата с помощью католической реалии
(табернаклем называется балдахин над папским алтарем в соборе Святого Петра в Риме).
Архиепископ, совершавший богослужение...-- Митрополит петербургский Серафим
(Стефан Васильевич Глаголевский; 1763--1843)-
С. 173- я н? мог проникнуться к нему симпатией.-- Мемуаристы изображают герцога
Лейхтенбергского как "красивого малого, кутилу и игрока, который, чтобы пользоваться
большой свободой в собственном разврате, постарался деморализовать свою молодую жену"
(Тютчева. С. 24), как человека "корыстного, неделикатного в денежных делах,
безнравственного и, поскольку он согласился жениться, и притом не по страстной любви, на
столь унизительных условиях, вероятно, лишенного религиозных чувств" (Rz.ewuska. Т. а. Р.
127).
     С. 174- Колонна Александра (Александрийская колонна), "самая высокая из всех, какие
существовали в древние и новые времена" (Schnit^ler'. Р. 224--225), была торжественно
открыта 30 августа 1834 г.; ее общая высота 47>5 метра; высота Вандомской колонны,
установленной по приказу Наполеона в 1806--1810 гг. на Вандомской площади (до
Революции называвшейся сначала площадью Завоеваний, а затем площадью Людовика Вели-
кого) -- 43'5 метра. Колонны эти могли считаться соперницами: если Наполеон воздвиг свою
в честь побед над немцами и русскими в Аустерлиц-ком сражении, то Николай увековечил
своей славу Александра I -- победителя Наполеона. См.: Кириченко Е. П. Вандомская
колонна в Париже и Александрийский столп в Петербурге: символика уподоблений и проти-
вопоставления // Россия и Франция. XVIII--XX века. М., 1995- С. 88--97-
...в том виде, в каком существовал при императрице Елизавете.-- Зимний дворец в том
виде, в каком видел его Кюстин (и в каком он существует и поныне),-- это пятый вариант
дворца, построенный в 1754--'7б2 гг. в царствование Елизаветы Петровны (1709--1761),
императрицы с 1741 г-) архитектором В. В. Растрелли. К 1839 г. изменился также цвет
дворца: из зеленовато-белого он был перекрашен в бело-желтый цвет (см.: Анциферов Н. П.
Душа Петербурга. Приложение к репринтному воспроизведению.
М., 1991- С. 93)-
     С. 174--175- дворец, Сената и другие подражания языческим храмам, в которых,
впрочем, размещается военное министерство... одну-единственную площадь...-- Хотя
Дворцовая и Сенатская (иначе Петровская) площадь достаточно удалены Друг от друга и
ныне представляют собой самостоятельные образования, в начале XIX века все пространство
от Зимнего собора до Исаакиевского дворца воспринималось как единое целое (см.: Schni^ler.
P. 226). Ниже (наст. том, с. 35') Кюстин дословно повторяет описание этой триединой
площади -- "Петровской, Исаакиевской и площади Зимнего дворца",--- данное Шницлером.
Именуя Сенат "подражанием языческим
     470


     Комментарии
     храмам", Кюстин, очевидно, имеет в виду восьмиколонные лоджии коринфского ордера,
украшающие его фасад, равно как и фасад Синода. В том же стиле ампир, использующем в
выборе форм и декора наследие императорского Рима и древнегреческой архаики,
выполнено и здание Главного штаба (построено в 1819--1829 гг. архитектором К. Росси), где
размещались многочисленные министерства.
     С. 175- --снискала незаслуженную славу благодаря шарлатанской гордыне
воздвигнувшей ее женщины...-- Имеется в виду Екатерина II, имя которой запечатлено в
надписи на постаменте "Медного всадника": "Петру Первому Екатерина Вторая".
С. 176. Северные пустыни покрываются статуями и барельефами...-- Ср. сходное
впечатление от тогдашнего Петербурга русского старожила: "Двое маршалов -- перед
Казанским собором; велико, и пространно, и пустынно" (А. И. Тургенев -- Н. И. Тургеневу,
12/24 августа 1839 г., Петербург -- РО ИРЛИ. Ф. 309- No 706. Л. 22). О Казанском соборе и
установленных перед ним статуях Кутузова и Барклая де Толли см. примеч. к наст. тому, с.
352-Византии -- первоначальное название Константинополя. ...в том, чтобы, худо ли,
хорошо ли, подражать другим народам...-- Мысль о способности к подражанию как одной
из центральных черт русского национального характера, -- непременный атрибут
французских "отчетов" о путешествии в Россию конца XVIII -- начала XIX вв.: ср.,
например, в "Путешествии в Сибирь" Шаппа д'0троша (1768): "У русских воображение
обнаружить почти так же трудно, как и гений, зато они наделены исключительной
способностью к подражанию" (Voyage. P. ii75)> B "Секретных записках о России" (i8oo) Ш.-
Ф.-Ф. Массона: "Русский характер, сказал кто-то, состоит в том, что у русских нет никакого
характера, но зато есть восхитительная способность усваивать себе характер других наций.
(...) Русский дворянин, единственный представитель русской нации, которого можно
встретить за границей и с каким можно свести знакомство у него на родине, кажется, создан
нарочно для того, чтобы усваивать себе взгляды, нравы, повадки и языки других народов. Он
способен быть легкомыслен, как французский щеголь прежних лет, музыкален, как италья-
нец, рассудителен, как немец, оригинален, как англичанин, низок, как раб, и горд, как
республиканец. Он способен менять вкусы и характер так же легко, как и моды, и эта
гибкость органов и ума есть бесспорно его отличительная черта" (Voyage. P. 1187), или в
"Десяти годах в изгнании" г-жи де Сталь: "Гибкость их природы делает русских способными
подражать во всем другим народам. Сообразно с обстоятельствами они могут держать себя
как англичане, французы, немцы, но никогда они не перестают быть русскими..." (Россия. С.
30); сходные мысли высказывает и Ансело (см.: Ancelot. P. 231--232). Больше того, если Ж.-
Ж. Руссо в "Общественном договоре" (кн. 2, гл. 8) утверждал, что подражательность лишит
русских силы и приведет Россию к утрате самостоятельности не только культурной, но и
политической, некоторые авторы видели в подражательности залог грядущей мощи России:
"Русским предстоит многое копировать, многому учиться. Им незачем заниматься
изобретениями, ибо гораздо больше пользы
     471


     Комментарии
     доставят им подражания; они поступают очень верно, когда призывают к себе иностранцев, с
которых берут пример и у которых перенимают новые для себя обыкновения. Лишь овладев
всеми сокровищами, какими богаты соседние страны, Россия сможет заняться отделкой и
усовершенствованием деталей" (Фабер Г.-Т. Безделки. Прогулки праздного наблюдателя по
Санкт-Петербургу//Новое литературное обозрение. 1994- No 4- с- З^)-Подчас сами русские
соглашались с подобными определениями и даже гордились ими (см. в дневнике Гагерна его
беседу с воспитателем цесаревича генералом Кавелиным, заверявшим гостей, что главный
талант русской нации-- "гений подражания"-- Россия. С. 686). Однако авторы анти-
кюстиновских брошюр были иного мнения; Лабенский указывал на то, что подражание -- не
прерогатива русских: греки подражали египтянам, римляне -- грекам, французы --
понемногу всем европейским нациям: "Отнимите у французской цивилизации то, что она
заимствовала у греков и римлян (начиная с языка), отнимите у нее то, что она почерпнула у
арабов, испанцев, итальянцев, немцев и англичан, -- и посмотрите, к чему сведутся
собственные ее изобретения" (Labinski. Р. 59--6о).
С. 177- Ледяной дворец был воздвигнут зимой 1740 г. между Адмиралтейством и
Зимним дворцом по приказу не Елизаветы, а Анны Иоанновны, для потешного праздника --
женитьбы шута императрицы, князя М. А. Голицына, на калмычке Бужениновой.
С. 174. че испытывали один к другому ни малейшей приязни.-- Можно полагать, что
Николай I, внешне чтивший память "нашего ангела" Александра Павловича и увековечивший
эту память в Александрийской колонне (см. примеч. к наст. тому, с 174)' испытывал к нему
более сложные и не всегда благодарные чувства. Об этом, впрочем, можно судить только по
косвенным данным. См., напр., фразу Бенкендорфа в разговоре с П. А. Вяземским: "Я сказал
императору, что ваши ошибки были ошибками, свойственными всем нам, всему нашему
поколению, которое прежнее царствование ввело в заблуждение", приведенную в письме
Вяземского к жене от 12 апреля 1830 г. (Звенья. М., 1936. Т. 6. С. 234).
С. i8o. ...более немец, нежели русский.--- Русской среди предков Николая I была лишь
прабабка Анна Петровна, дочь Петра I и мать Петра III, все остальные были уроженцы
немецких княжеств (впрочем, ходили слухи, что Екатерина родила Павла не от Петра III, а от
графа Салтыкова, или вообще родила мертвого ребенка, которого подменили крестьянским
сыном).
     С. i8i. Император беспрестанно путешествует...-- Эту страсть с неодобрением
отмечали французские дипломаты; Барант 12 ноября 1837 г. доносил тогдашнему главе
кабинета графу Моле: "Страна не имеет от этого ^"стремительных переездов" императора)
никакой пользы. Огромные траты обременяют бюджет, и без того неспособный
удовлетворить все нужды. Никто, даже среди представителей образованного сословия, не
видит у этих путешествий иной причины, кроме настоятельной потребности в новых
впечатлениях и физической деятельности. <...) Эту страсть поставить все на карту ради того,
чтобы проскакать как можно скорее любое расстояние (...') осуждают почти все как
неразумную и не достойную императора,
     472


     Комментарии
     рискующего не одним собой" (Souvenirs. Т. 6. Р. 52); о плачевных последствиях
императорских разъездов 15 июля 1838 г. писал тому же Моле первый секретарь
французского посольства в Петербурге Серее: "Когда император уезжает, жизнь в Империи
останавливается, ибо никто не смеет взять на себя никакой ответственности. К несчастью,
этот государь своими постоянными поездками замедляет все течение жизни. Печально
видеть, что он расходует всю свою силу в путешествиях, единственное достоинство которых
     -- быстрота, с которой они совершаются: даже сами русские осуждают эти кочевые
привычки, влияние которых не имеет в себе ничего благотворного. Если император Николай
разжалует в Тифлисе некоего полковника или убедится в Варшаве в добром расположении,
которое питают к нему поляки, управляемому императором народу это никакой пользы не
принесет" (АМАЕ. Т. 190. Fol. 119 verso). Эти путешествия между прочим имели
неблагоприятное воздействие на здоровье Николая I: один из наиболее тревожных
инцидентов произошел 26 августа 1836 г., когда около города Чембары его дорожная коляска
опрокинулась, и он получил перелом ключицы. Не вылежав положенный срок, Николай I
продолжил поездку, однако с этого времени близкие начали отмечать его чрезвычайную
раздражительность (см.: Полиевктов М. Николай I:
Биография и обзор царствования. М., 1918. С. 194)- Это обстоятельство не укрылось от
иностранных наблюдателей: а6 июня (н. ст.) 1838 г. "Journal des Debats" перепечатала статью
из английской газеты "Globe", в которой сообщалось, что падение императора сказалось на
его умственных способностях; о волнениях русских цензоров по этому поводу см. запись в
дневнике П. Г. Дивова от 27 июня / 9 июля 1838 г. (PC. No 6. С. 643)- Напротив, официозные
русские журналисты и их французские последователи склонны были видеть в любви
императора к разъездам проявление его отеческой заботы о подданных: "Злоупотребления, к
несчастью многочисленные в огромной империи, не имеют неприятеля более усердного и
внимательного. Он ( император) желает все видеть и все знать. Ум его деятелен и энергичен,
здоровье могуче -- их достает на все. Сегодня он в Петербурге, завтра -- в Москве; вы
полагаете, что он возвратился на брега Невы, а он тем временем обозревает берега Черного
моря" (Ferrier de Tourettes A. La Russie. Bruxelles, 1841. P. 28). Впрочем, и на русскую
публику, "особенно в среднем сословии", производили, по наблюдениям III Отделения,
"самое неприятное впечатление" путешествия императора за границей, ослаблявшие
"понятие о национальности нынешнего государя" -- "резкой черте, отличавшей его от всех
предшественников его со времени Петра I" (ГАРФ. Ф. 109. On. 223- No з- Л. i55--- Отчет за
1838 г.). Любопытно, что та же привычка развлекать себя переменой места проявлялась -- в
меньшем масштабе -- в жизни двора в Петергофе: "В Царском и в Петергофе императрица
любила пить утренний кофе в одном из отдельных павильонов в парке, приходилось
следовать туда за ней, и добрая часть утра проходила в таких прогулках (...) Ездовые (...)
скакали на ферму, в Знаменское, в Сергиевку предупредить великих князей и великих
княгинь, что императрица будет
     473


     Комментарии
     кушать кофе в Ореанде, на "мельнице", в "избе", в Монплезире, в "хижине" ^...) Через
несколько минут можно было наблюдать, как великие князья в форме, великие княгини в
туалетах, дети в нарядных платьицах, дамы и кавалеры свиты поспешно направлялись к
намеченной цели" {Тютчева.
     С. 33--34)-
С. i8i. Вчера вечером я был представлен императору...-- "В воскресенье
^2/14 июля 1839 г.) два часа перед балом их величества государь император и государыня
императрица изволили принимать в Зимнем дворце:
австрийского тайного советника графа Яблоновского, французских путешественников
герцога де Малье, маркиза де Кюстин и барона Моламбе;
французского генерального консула в Варшаве г-на Бреннье; датского поверенного в делах в
Швеции графа Плессен, баварского майора де Фирекка, бывшего поверенного в делах
Северо-Американских Соединенных Штатов в Санкт-Петербурге г-на Леветта Гарриса,
ганноверского офицера графа Беннигсена и швейцарских путешественников господ На-
вилль" (Санкт-Петербургские ведомости. 1839. No i5?- 5/'7 июля 1839; то же сообщение на
французском языке см.: Journal de Saint-Petersbourg. 4/16 июля 1839). Об этом приеме Барант
сообщил главе кабинета Сульту: "Я представил ко двору нескольких французских
путешественников, г-на герцога де Майе (в "Санкт-Петербургских ведомостях" -- Малье), г-
на маркиза де Кюстина, г-на барона де Моламбе, г-на Бреннье, королевского консула в
Варшаве. Приняли их очень хорошо, император говорил с ними весьма любезно и пригласил
на все празднества. Те из них, кого я могу заподозрить в приверженности к легитимизму,
держались в высшей степени достойно и являлись при дворе и в свете лишь под эгидою
посольства. Они имели возможность убедиться, что это -- залог успеха". Король Луи-
Филипп, однако, выразил в ответ недовольство тем, что посол представляет ко двору его
политических противников (легитимистов), "не представленных (яо Франции) ни королю, ни
двору" (цит. по: Cadot. P. 193)- Возможно, именно для того, чтобы не напоминать о
"проступке" Баранта, Кюстин изобразил дело так, что императору его представил не посол, а
обер-церемониймейстер (Воронцов-Дашков-- см. примеч. к наст. тому, с. 159)-Поддержка
посла была, как правило, необходимым условием для приема приезжих из Франции при
дворе. Николай I относился к Июльской монархии настороженно; он не мог простить Луи-
Филиппу узурпации короны, однако, официально признав "июльскую" Францию, отказывал
в политической поддержке французским легитимистам -- активным сторонникам
возвращения на трон законного наследника престола герцога Бордоского, внука свергнутого в
1830 г. Карла X. Незадолго до приезда Кюстина в Россию Николай, как докладывал Барант
Моле 4 марта 1839 г., вовсе не принял прибывшего в Петербург с письмами от герцогини
Беррийской (матери герцога Бордоского) видного легитимиста Пэра (см.: АМАЕ. Т. 194- Fol.
53), а когда в августе 1841 г. другой французский путешественник, граф де Ланком-Брев,
представился российскому императору в мундире времен Реставрации, тот высказал Баранту
свое неудовольствие: "Вы вя днях прислали мне легитимиста; он был одет не по форме"
(Souvenirs. Т. 6. Р. баб). Меж тем противники Кюстина не замедлили истолковать тот факт,
что
     474


     Комментарии
     Барант якобы не представил его императору, в нелестном для маркиза смысле; так "Quarterly
Review" утверждала: "Очевидно, что, несмотря на свою ненависть к Луи-Филиппу, маркиз
рассчитывал на покровительство прославленного французского посла в России, но г-н Барант
не только не поощрял его притязаний, но даже не удосужился представить его императору"
(цит. по французскому переводу: Bibliotheque universelle de Geneve. 1844. Т. 52. P. 262).
...один поляк...--- Яблоновский -- возможно, князь Людвиг (1784 1864), австрийский
дипломат польского происхождения.
     С. 183. ...проклинать низкопоклонников, как делали Бомарше и многие другие...   Пьер
Огюстен Карон де Бомарше (i732 ^799) обличал низкопоклонство судей, пресмыкающихся
перед знатью, в своих "Memoires" (i773
     1774) -- судебных записках, посвященных его процессу против Ла Блаша, который после
смерти своего дяди, крупнейшего французского финансиста Пари-Дюверне, не захотел
платить Бомарше по долговым обязательствам покойного и обвинил писателя в подделке
документов. Судья Гезман принял сторону богача, что и побудило Бомарше к написанию
"Memoires".
     С. 184. ...все это называется -- танцевать полонез.- Ср. в отчете о празднестве в честь
бракосочетания великой княжны: "Бал состоял (...') из одного длинного польского танца"
("Северная пчела", 4 июля 1839" No 146)-Сходное с кюстиновским изумление оттого, что
полонез - не что иное, как прогулка по анфиладам комнат, выражают и Ансело (Ancelot. P.
37^) и д'Арленкур (Arlincourt. Т. I. Р. 238).
...во времена Венского конгресса...-- См. примеч. к наст. тому, с. 78.
...урожденной принцессой Баденской. -- Елизавета Алексеевна (i779--1826) была женой
Александра с 1793 г- Супруги довольно быстро охладели друг к другу. Во время Венского
конгресса Александр предлагал императрице остаться у матери в Карлсруэ, но она
последовала за ним в Петербург. О резком и даже грубом обращении императора с женой в
эту пору свидетельствуют донесения шпионов австрийскому министру полиции Ха-геру: "2
января 1815 г. ^...) В прошлую пятницу Александр силой заставил свою несчастную жену
отправиться на бал к княгине Багратион. Императрица нехотя повиновалась ^...) В субботу
был семейный обед у Александра, который ужасно грубо обращался с императрицей, ее
братом ^герцогом Баденским) и ее сестрой <(королевой Баварской)" (цит. по: Валлотон А.
Александр I. M., 1991- С. 291).
     ...женщиной, за которой муже несколько лет открыто ухаживал... -- Многолетней
любовницей Александра I была Мария Антоновна Нарышкина (урожд. княжна
Четвертинская; 1779--1854)1 однако ее в Вене во время работы конгресса не было (см.: La
Garde A. de Fetes et souvenirs du congres de Vienne. Bruxelles. 1843. Т. i. P. 155).
С. 185. Фенелон Франсуа де Салиньяк де Ла Мот (1651--1751) --" французский теолог и
писатель, воспитатель дофина (внука Людовика XIV), для которого он сочинил
"воспитательный" роман "Приключения Телемака" (1695; чэд- 1699)" своего рода пособие по
"искусству править королевством", содержащее взгляды автора на различные типы монархии
475


     Комментарии
(наиболее совершенным ему представлялось правление просвещенного монарха,
слушающегося умных советчиков).
     С. i86. ...из музея Курция.-- То есть из музея восковых фигур, который около 1780 г.
открыл в Париже немец Кури (звавший себя на латинский манер Курцием).
Национальный наряд русских придворных дам...-- См. примеч. к наст. тому, с. 151.
С. 187. Немецкая кровь дает себя знать... -- Предки Кюстина, выходцы из бельгийской
провинции Эно, с XIII в. обосновались в Лотарингии -- пограничной области, исторически
тесно связанной не только с Францией, но и с Германией.
С. i88. ...тихо приказал слуге принести еще один стул...-- "По другим рассказам,
Николай Павлович, крайне пораженный этой наивной дерзостью, сказал улыбаясь: "Нас
должно быть восьмеро за нашим столом, ну что же, нас будет девять, потому что случай
посылает нам одним гостем более". Во время ужина государь несколько раз благосклонно
заговаривал с ним (швейцарцем)" (примечание Н. К. Шильдера-- PC. 1891. No i. С. 179)-
...английского вельможи маркиза *** -- Это был Генри Уильям Пейджет, 2-й граф
Аксбридж, с 1815 г. маркиз Энглези (1768--1854), участник сражения при Ватерлоо, отец
троих сыновей; подлинное имя указано автором рецензии в "Quarterly Rewiev" (см.:
Bibliotheque universelle de Geneve. 1844. Т. 52. P. 298).
...до у градусов...-- См. примеч. к наст. тому, с. 122.
С. 189. Брейгель Бархатный (1568--1625)-- фламандский живописец, отличавшийся
деликатностью колорита и пристрастием к идиллическим пейзажам.
...собора Святого Николая...-- Имеется в виду Никольский Морской собор на
Никольской площади, сооруженный в 1753--'7б2 гг. архитектором С. И. Чевакинским в стиле
барокко с использованием традиционных форм русской церковной архитектуры.
С. 190. Я близок с польским семейством...-- Имеется в виду семейство Гуровских.
Баронесса Цецилия Владиславовна Фредерике (1794--1851)" жена (с 1814 г.) барона Петра
Андреевича Фредерикса (1786--1855), командира лейб-гвардейского московского полка,
была дочерью польского графа Гуровского и "внучкой, по своей матери, известного
прусского фельдмаршала фон Бишофсфердера (...)и воспитывалась с самых юных лет при
прусском дворе, в семье короля Фридриха Вильгельма III и супруги его королевы Луизы, с
дочерью их принцессой Шарлоттой, впоследствии императрицей всероссийской Александрой
Федоровной. Они были связаны самой нежной дружбой, которая не изменилась до их
смерти" (Фредерике М. П. Из воспоминаний//Исторический вестник. 1898. Т. i. С. 57--58)-
Cecile, как звали ее при дворе, была для императрицы "неиссякаемым источником помощи во
всех обыденных делах, сочувствием ли или словом и делом" (Сон юности. С. 22--23). У
Цецилии Фредерике было два брата -- графы Адам и Игнаций Гуровские (см. о них ниже
примеч. к т. i, с. 270).
     ...путешествие императрицы Екатерины в
Крым... деревни, состоящие из одних
     476


     Комментарии
     раскрашенных фасадов...-- Сведения о грандиозных "декорациях", возведенных Г. А.
Потемкиным по случаю поездки Екатерины II в обществе знатных иностранцев по
новоприсоединенному к России Крыму (1787), восходят, в частности, к "Запискам, или
Воспоминаниям и анекдотам" французского посла при дворе Екатерины графа Л.-Ф. де
Сегюра (ср. примеч. к наст. тому, с. 28), который, описывая это путешествие, неоднократно
подчеркивал его сказочность, сравнивая увиденное то со сказками "Тысячи и одной ночи", то
с дворцом Армиды (см.: Segur L.-F. de. Memoires ou Souvenirs et anecdotes. P., 1827. Т. 3. P.
159, 195). Образ этот использовался во французской газетной публицистике кюстиновского
времени; так, рассуждая 2 сентября 1837 г- о Вознесенских маневрах русской армии, газета
"Courrier francais" замечала: "Всем памятно торжественно обставленное путешествие
Екатерины II по южным губерниям России: все чудеса, какими галантный и честолюбивый
Потемкин надеялся потешить гордыню императрицы, будут вновь устроены в наши дни, но
уже с другой целью. Ныне русские хотят ослепить зрелищем своего могущества посланцев
европейских держав, которые будут сопровождать императора Николая в Крым. Безлюдные
степи, занимающие центр империи, как по волшебству покроются селениями, людьми и
стадами. Целые народы будут переселены на новое место ради того, чтобы потешить взоры
гостей. Куда ни глянь, всюду путешественники увидят знаки достатка и плодородия, а затем
нескромность нескольких услужливых писателей поразит Европу рассказами, не
уступающими вымыслам "Тысячи и одной ночи"".
С. 191- ...ках говорит Фруассар.-- Кюстин подражает стилю французских хроник,
одним из самых прославленных создателей которых был Жан Фруассар (ок. 1337--ок- i400)-
...что всякий француз "либо завзятый якобинец,, либо неистовый роялист".-- Кюстин в
афористической форме резюмирует содержание седьмой главы первой части книги г-жи де
Сталь "О влиянии страстей на счастье индивидов и наций" (1796); глава называется "О духе
партий".
     Письмо двенадцатое
С. 192. Письмо, которое вы сейчас прочтете...-- Это указание на подлинность
письма-- не литературный прием. В конце июня 1840 г. Кюстин писал Софи Гэ:
"Сохранилось ли у вас мое письмо к Эдуару (Сент-Барбу) из Петербурга, датированное IQ
июля 1839 года? Там говорится о празднике у великой княгини Елены, которая долго
расспрашивала меня о вас. Я дошел до этого места в описании моего путешествия и из
почтения к истине, которое движет мною в работе над этой книгой, предпочитаю не
выдумывать, а обратиться к расставленным мною же вехам" (цит. по: Тот.
Р. 521).
     С. 193- Петербург, ig июля...-- По старому стилю 7 июля. ...спущен на воду iso-пушечный
корабль... -- "В среду 5 числа (июля) спущен на воду в Новом Адмиралтействе
новопостроенный корпуса кора-
     477


     Комментарии
     бельных инженеров полковником Поповым стадвадцатипушечный корабль "Россия" в
высочайшем присутствии его величества государя императора и всей императорской
фамилии, с обычным при таких случаях торжеством" (Санкт-Петербургские ведомости, и
июля 1839; в "Journal de Saint-Petersbourg" та же информация помечена 11/23 июля 1839)- По
словам М. А. Корфа, спуск этого корабля на воду был сопряжен с большим риском, так как
"для постройки судов подобного размера нет или, по крайней мере, тогда не существовало
здесь соответственных доков и, по воле государя, этот корабль был построен в таком доке,
где между его сторонами и ребрами корабля оставалось пустоты не более нескольких
вершков", тем не менее все прошло благополучно (PC. 1899- No J. С. 23).
С. 195- Великая княгиня Елена Павловна (урожд. Фредерика Шарлотта Мария, принцесса
Вюртембергская; 1806--1873); жена (с 1824) великого князя Михаила Павловича (1798--
1849) и дочь Павла Вюртембергского (1785--1852), брата вюртембергского короля
Вильгельма I, вступившего на престол в i8i6 г. Поскольку у короля в ту пору были только
дочери, а в Вюртемберге действовал салический закон, запрещавший передачу престола по
женской линии, после смерти Вильгельма I корона должна была перейти к Павлу, но тот,
любивший светскую жизнь и скучавший в столице королевства, Штутгарте, отказался от этой
чести и уехал в Париж, где прожил всю жизнь; там же получили образование его дети. Елена
Павловна интересовалась литературой и философией, ценила просвещенных собеседников и
сама говорила "легко и умно" (Kauchtschischwili N. II Diario di Dar'ja Fedorovna Ficquelmont.
Milano, 1968. P. 101), обсуждала с А. И. Тургеневым и П. А. Вяземским "Ламартина, Гюго,
Дюма", старинные рукописи, Шеллинга и Ламенне (письма А. И. Тургенева Н. И. Тургеневу
от 20 и 24 октября 1839 г-; РО ИРЛИ. Ф. 309. No 706. Л. 66 об., 70). По воспоминаниям
министра государственных имуществ П. Д. Киселева, Николай I отозвался об общении Елены
Павловны с Кюстином так: "Елена -- это ученый нашего семейства, я к ней отсылаю
европейских путешественников; в последний раз это был Кюстин, который завел со мною
разговор об истории православной церкви; я тотчас отправил его к Елене, которая расскажет
ему более, чем он сам знает, притом же я не хотел продолжать разговор с человеком,
которого я видел в первый раз и который, конечно, напечатает, по-своему, отчет об этом
разговоре" (PC. 1882. No з- С. 791)-Об участии великой княгини в последующих событиях
русской истории см.:
     Lincoln W. Bruce. The Circle of the Grand Duchess Yelena Pavlovna, 1847--1861//Slavonic and
East European Review. 1970. Vol. XLVIII. No ii2. P. 373--387.
...и в Париже, и в загородном доме...-- Речь идет о салонах Кюстина на улице
Ларошфуко в Париже и в имении Сен-Грасьен (купленном Кюстином в 1832 г.), в которых
бывали Т. Готье, Г. Берлиоз, Д. Мейербер, Ж. Жанен, С. Гэ, Д. де Жирарден (см. следующее
примечание) и выступали знаменитости оперного и драматического театра: Рашель, Дюпре
(об обоих см. примеч. к наст. тому, с. 93)> Рубини и др.
...особенно госпожу Гэ и ее дочь, госпожу де Жирарден.-- Софи Гэ (урожд.
478


     Комментарии
Нишо де Ла Валетт; 1776--1852)-- сочинительница светских любовных романов, комедий и
стихов, хозяйка литературного салона, выступавшая как хранительница традиций
литературных салонов XVIII века (по легенде, когда ей, дочери крупного финансиста, было
два года, ее поцеловал Вольтер, как бы завещав ей свой ум и вкус). С семьей Кюстина она
была знакома много лет, так как брала уроки у отчима Дельфины де Кюстин, шевалье де
Буфлера; Астольф звал ее приемной матерью и постоянно переписывался с ней, невзирая на
то, что ей случалось не без язвительности намекать в печати на его литературные неудачи
(см.: Tarn. Р. 241--242). "Боже, как люблю я, сочиняя вам письма, воображать, будто болтаю
с вами! В письмах, которые вам адресованы, больше половины принадлежит вам самой. <^...)
Ваша живость, искренность вашего ума вдохновляют и других на что-то более интересное,
чем общие места!" -- писал Кюстин Софи Гэ 20 ноября 1827 г. (Bulletin du Bibliophile. 1968.
No 4. P. 478). Дочь госпожи Гэ, Дельфина (1804--1855)1 B двадцать лет уже выпустила
сборник стихов и славилась своим поэтическим талантом;
в 1831 г. она вышла замуж за Эмиля де Жирардена (1806--1881), одаренного журналиста,
издателя (с 1836 г.) первой французской газеты современного типа (массовый тираж и
умеренная цена благодаря помещению рекламы) "Presse", с 1838 г. разрешенной для
распространения в России, по отношению к которой она занимала позицию более или менее
дружественную (см.: ЛН. Т. З'/32- С. 580, 650). В соответствии с этой позицией рецензия на
"Россию в 1839 году", помещенная в газете Жирардена ia декабря 1843 г. (автор-- Э.
Пеллетан), звучала, несмотря на многолетнюю дружбу Кюстина с Дельфиной де Жирарден и
ее матерью, достаточно неприязненно.
     С. 196. ...писала отныне лишь статьи-однодневки.-- С 1836 г. Дельфина де Жирарден
под псевдонимом Виконт Де Лоне печатала в газете своего мужа еженедельную светскую и
литературную хронику "Парижские письма", имевшую большой успех среди публики. Одна
из этих статей, напечатанная 6 июля 1837 г.) была посвящена имению Кюстина Сен-
Грасьен-- "восхитительной флорентийской вилле, обставленной на английский манер,
прекрасному приюту путешественника" -- и собирающимся там знаменитостям (Girardin D.
de. Lettres parisiennes du vicomte de Launay. P., 1986. Т. i. P. I77--I78).
...она, конечно, лучше моего знает, что следует и чего не следует говорить...-- Ср.
отзыв П. А. Вяземского о Елене Павловне: "всех очень мило, ласково и апропошно (1'esprit
d'a propos) приняла. Мастерица она этого дела, и жаль, что у нас не парижские журналы. Было
бы им что цитировать. У нас какое-то запрещение на мысль, даже и на самую
благонамеренную и монархическую" (письмо А. И. Тургеневу от 7 ноября 1837 г.; РО ИРЛИ.
Ф. 309. No 47'5- -^- 6о).
     Есть имена, самый звук которых способен смутить...-- Такими в России могли
оказаться имена едва ли не всех наиболее известных французских писателей 18зо-х гг.; здесь
подвергались запрещению отдельные произведения Бальзака, В. Гюго, А. де Мюссе, Жорж
Санд и пр. (см.: Айзеншток И.
     479


     Комментарии
     Французские писатели в оценках царской цензуры // ЛН. Т. 33/34- С. 787--826).
С. 198. ...как в Варшаве.-- В Варшаве Кюстин никогда не был; в сопоставлении двух
типов танца он опирается или на рассказы своих знакомых, или просто на априорное
представление о поляках как нации более "аристократической" и "светской".
...обрекли нас на явное ничтожество...--- Примечание Кюстина к изданию 1854 r"
"Предсказание это сбылось куда скорее, чем ожидал автор".
С. IQ9- ..-мы продолжаем дело Петра Великого. -- См. примеч. к наст. тому,с. 156.
С. аоо. ...какие работы предприняты нами в Кремле.-- В 1839 г. царь утвердил проект
нового Большого Кремлевского дворца (архитектор К. А. Тон), строительство которого было
завершено лишь через десять лет. Для его постройки разобрали старый Кремлевский зимний
дворец, построенный в XVIII веке В. В. Растрелли и перестроенный в 1817 г. В. П. Стасовым,
а также все, что оставалось от дворца XVI--XVII вв., за исключением Грановитой и Золотой
Царицыных палат и Теремного дворца. В мае 1840 г. А. И. Тургенев сетовал, сидя в
московском архиве коллегии иностранных дел, где "все гниет (...) в сырых комнатах, во
время зимы": "Из окон Архива, на который не отпускают и двух тысяч, видна ломка
памятников русского древнего Кремля и раскрашивание соборов и построение теремов на
развалинах старых зданий. Миллионы бросаются для разрушения, а для сохранения тающих
хартий жаль-- тысячи!" (письмо Н. И. Тургеневу от 17 мая 1840 г.; РО ИРЛИ. Ф. 309- No 706.
Л. 130 об.). Критическую характеристику, данную этим работам самим Кюстином, см.: т. 2, с.
125--128.
     ...на любопытную церемонию на Бородинском поле...-- В августе 1839 г. на
Бородинском поле состоялось грандиозное празднество, приуроченное к очередной
годовщине Бородинской битвы (см. подробнее примеч. к т. 2, с. 292): П. Б. Козловский в
письме И. Ф. Паскевичу от 17/29 августа 1839 r. (см. примеч. к наст. тому, с. 78) просил
фельдмаршала "уделить некоторое время" г-ну де Кюстину, "которого император изволил
пригласить в Бородино" {НЛО. С. 116); возможно, что Кюстин сообщил Козловскому о полу-
ченном им приглашении тут же, на балу в Михайловском дворце, где князь, скорее всего,
также присутствовал, поскольку пользовался уважением и покровительством хозяев дворца,
великого князя Михаила Павловича и великой княгини Елены Павловны (см. примеч. к наст.
тому, с. 105). В Бородино Кюстин, несмотря на полученное приглашение, не поехал.
Маркиз *** -- см. примеч. к наст. тому, с. i88.
...о путешествии в Лондон...-- Великий князь Николай Павлович посетил Англию в
ноябре 1816-- марте 1817 гг. К этому времени относится его знакомство с Вальтером
Скоттом, который по случаю приема высокого гостя в Эдинбурге написал торжественную
оду (см.: ЛН. Т. 91- С. 266--267).
     С. 201. ...учтивости Букингемов, Лозенов и Ришелье.-- Перечислены лица,
считающиеся воплощением галантности, щегольства и мужского обаяния. Джордж Виллье,
герцог Букингем (i592--1628), фаворит английских королей Якова I и Карла I, возлюбленный
французской королевы Анны Авст-
     480


     Комментарии
     рийской, поражал современников беспримерной роскошью -- свитой в 8оо человек,
костюмом, расшитым брильянтами, и пр. Имя Лозена носили целых два французских
соблазнителя и повесы: Антуан Номпар де Комон, граф, а затем герцог де Лозен (1633--^З)"
маршал Франции, фаворит Людовика XIV, тайно и без согласия родных женившийся на
кузине короля, герцогине де Монпансье, и Арман Луи де Гонто, герцог де Лозен, а затем де
Бирон (174?--i793)i герой скандальной хроники следующего, XVIII столетия. Имя Ришелье
также носили несколько славных представителей этого рода, но в данном случае несомненно
имеется в виду Луи Франсуа Арман де Виньеро дю Плесси, герцог де Фронсак, а затем де
Ришелье (1696--1788), маршал Франции, внучатый племянник кардинала, прославившийся
не только военными подвигами, но и многочисленными и широко известными любовными
похождениями.
     Юный *** -- Арман Урбен Луи де Ла Тур Ландри де Майе (или, в транскрипции XIX
в., Малье; 1815--1874); представленный Николаю I одновременно с Кюстином (см. выше
примеч. к наст. тому, с. i8i), сын герцога и пэра Франции (с 1820 г.) Шарля Франсуа Армана
де Майе (177?--1837) и брат возлюбленной Бальзака маркизы де Кастри; "молодой" герцог
де Майе имел в свете репутацию путешественника; именно его подразумевала в "Парижских
письмах" (21 февраля 1841 г.) Дельфина де Жирарден, когда писала о молодых людях,
которые "ради того, чтобы прослыть элегантными (...) каждый год отправляются в новое
путешествие, как герцог де М..., проводящий лето то в России, то в Морее. Некоторое время
его нигде не видно, затем он появляется в Опере. -- "Откуда вы?" -- "Из Константинополя".
Он опять исчезает, пропускает два-три прелестных бала, затем мы снова встречаем его на
каком-нибудь празднестве. -- "Вы не были на последнем представлении у г-на де
Кастеллана. Отчего это?" -- "Я только что из Москвы".-- Превосходное оправдание"
(Girardin D. de Lettres parisiennes. P., 1986. Т. 2. Р. 40; см. также: Cadot. P. 193" 2i4)-
...какие же разнообразные беседы ведет наш посол! -- Барант, близко знакомый в
прошлом с такими значительными деятелями французской литературы и политики, как г-жа
де Сталь, Бенжамен Констан, Талейран, охотно делился с приятными для него
собеседниками своими воспоминаниями, выступая, таким образом, хранителем преданий
ушедшего или уходящего времени; см. описания разговоров Баранта (в том числе в обществе
Пушкина) в петербургском дневнике А. И. Тургенева за январь 1837 г. в кн.:
Щеголев П. Е. Дуэль и смерть Пушкина. М., 1987- С. 242, 244--245-
...какой урон понесла бы литература...-- Барант был автором книги "Взгляд на русскую
литературу XVIII века" (1805, изд. i8o8) и тринадцатитомной "Истории герцогов
Бургундских" (1824--1826), а также ряда статей на историко-литературные темы, собранных
в трехтомнике "Melanges" (1835)-С. 202. Со времен Июльской революции никому лучше... не
удавалось исполнять...-- До Баранта послами Луи-Филиппа в России были: в 1832 г. маршал
Мортье (1768--1835)1 а в 1834--1835 гг. маршал Мэзон (1771-- 1840); предполагалось, что
маршалам будет легче завоевать доверие царя, чья любовь к армии и военным была
общеизвестна; Барант, напротив, был
     481


     Комментарии
     человек сугубо штатский, и далеко не все наблюдатели разделяли мнение Кюстина о том, что
"Барант здесь на очень хорошем счету" (письмо г-же Рекамье от 22 августа /з сентября 1839 г.;
цит. по: Cadot. P. 22i); например, достаточно осведомленный политический интриган Шарль
Дюран, редактор франкоязычной газеты "Journal de Francfort", выпускавшейся во Франкфурте
частично на русские деньги, 5 января 1837 г. уверял своего парижского корреспондента Луи
Дюрана в том, что император "не любит господина Баранта" и на его место следует послать
генерала (АМАЕ. Т. 192. Fol. 9--i о). Как бы там ни было, в чрезвычайно сложных условиях
Барант сумел продержаться на своем посту пять с лишним лет и сделать многое для того,
чтобы отношение Николая I к "июльской" Франции стало хотя бы чуть менее настороженным.
Прилагаю к сему церемониал...-- Французский текст церемониала был напечатан в
"Journal de Saint-Petersbourg" 29 июня/и июля 1839 г. В переводе цитируется русский текст по
"Санкт-Петербургским ведомостям" от 29 июня 1839 г. (No 145)- Между французским и
русским вариантами есть расхождения в датах; во французском варианте датой бала у вели-
кого князя Михаила Павловича ошибочно выставлено 7/19 июля; Кюстин в книге ставит
правильную дату-- 6/i8 июля.
     С. 203. Головкин Юрий Александрович, граф (1762--1846) -- царедворец, делавший
придворную карьеру с 1784 г. и прошедший путь от камер-юнкера до обер-
церемониймейстера; в 1805 г. командирован чрезвычайным и полномочным послом в Китай,
однако вернулся в Россию, не доехав до Пекина, потому что в Урге, в большом монгольском
стане, которым управляли два мандарина, "предложена ему была репетиция того церемониала,
который должен был он соблюсти при представлении императору. В комнату, в которой
поставлено было изображение сего последнего () должен был он войти на четвереньках,
имея на спине шитую подушку, на которую положится его кредитная грамота. Он отвечал, что
согласится на такое унижение тогда только, как получит на то дозволение от своего двора. (...')
На другой день все подарки, им сделанные в сундуках и ящиках, были не выставлены, а
брошены перед его посольскою палаткой. После того ему ничего не оставалось более, как
ехать в Сибирь дожидаться приказаний двора своего" (Вигель Ф. Ф. Записки. М., 1928. Т. i. С.
262). В 1807 г. Головкин был причислен к Коллегии иностранных дел и в 1810-- 1820-х гг.
занимал должности чрезвычайного посланника и полномочного министра при разных
европейских дворах. В обер-камергеры он был пожалован не в 1839 г., как пишет Кюстин, но
еще в 1831 г., после отчисления из ведомства Коллегии иностранных дел. Обер-камергеров в
придворном штате было двое; скончавшийся незадолго до свадьбы обер-камергер граф Юлий
Помпеевич Литта (1763--1839) умер 24 января 1839 г.; он занимал этот пост с 1826 г.
С. 204. с австрийским послом.-- Этот пост в 1829--1839 гг. занимал граф Карл Людвиг
Фикельмон (i777--1857)- В "Записках" М. А. Корфа нижеследующий эпизод приурочен не ко
дню бракосочетания, а к Петергофскому маскараду 11/23 июля 1839 г. Корф называет имя
незадачливого
     482


     Комментарии
     камергера: им был Викентий Станиславович Пельчинский, чиновник Министерства финансов,
впоследствии автор брошюры на французском языке "Законодательная и политическая система
России" (1845)- В передаче Корфа реплика Пельчинского звучит еще более неуместно; он
сказал:
     "Герцогиня Лейхтенбергская просит вас, господин граф, оказать ей честь, пройдя с нею в
полонезе", так что императору пришлось напомнить камергеру, что "честь в данном случае
будет оказана не ее высочеству, но послу". На карьере Пельчинского эпизод на балу отразился
самым неблагоприятным образом: "Министру двора велено было сделать Пельчинскому
строгий выговор и на будущее время не наряжать его к придворным дежурствам. Вскоре после
того было годичное представление, через комитет министров, о наградах по министерству
финансов. Государь утвердил все, и только Пельчинского, который был представлен в статские
советники, собственноручно исключил из проекта указа" (PC. 1899- No 7- С. 23). Ср. также
искаженные отзвуки этого эпизода в "Записках" И. Головина (Лейпциг, 1859. С. 98).
С. 205. ...в кабинет минералогии...-- один из музеев в составе Академии
наук, возникший на основе петровской Кунсткамеры; описание его коллекции Кюстин мог
прочесть у Шницлера (см.: Schnit^.ler. P. 243--244)-
Письмо тринадцатое
     С. аоб. Петербург, si июля...-- По старому стилю 9 июля. С. 207- В Опере я видел... не мают
ни галерей, ни балконов...-- Императорская придворная труппа выступала в Каменном, или
Большом, театре, в 1835--1838 гг. реконструированном по проекту архитектора А. К. Кавоса;
первоначально в здании было три яруса, затем - пять, так что он не был вовсе лишен
"иерархии" зрителей. По Шницлеру, Каменный театр мог вместить три тысячи зрителей (см.:
Schnits.ler. P. 278).
     "Хромой бес", или, точнее "Хромой колдун" - "пантомимический балет в трех действиях
и десяти картинах, сочинение господ Корали и Бюра де Гюржи, переделанный и поставленный
на здешней сцене балетмейстером господином Титюсом" (Северная пчела. 19 июля 1839)"--
был впервые представлен в присутствии императора и императорской фамилии
3/15 июля 1839 г.
     С. 2о8. ...лишь два рам в своей жизни имел удовольствие испытать личную свою
власть над собравшейся толпой... -- То есть в 1825 г., при восшествии на престол, совпавшем
с восстанием декабристов, ив 1831 г., при усмирении "холерного бунта" на Сенной площади в
Петербурге. Эти два эпизода приводились в пример авторами сочувственных статей о
Николае I и во французской прессе; так, газета "Presse" писала 19 октября 1837 г.: "Известно,
что император уже неоднократно доказывал свое личное мужество, во-первых, при
восшествии на престол, а позже во время холерного бунта" (впрочем, французская газета
называет местом усмирения холерного бунта Москву). С. 209. ...получив известие о бунте в
войсках, император с императрицей одни
     483


     Комментарии
     спустились в дворцовую церковь...-- Ср. в дневнике Александры Федоровны:
"...днем 13-го отправились к себе домой (...) ночью, когда я, оставшись одна, плакала в своем
маленьком кабинете, ко мне вошел Николай, став на колени, молился Богу и заклинал меня
обещать ему мужественно перенести все, что может еще произойти.-- "Неизвестно еще, что
ожидает нас. Обещай мне проявить мужество, и, если придется умереть,-- умереть с
честью".-- Я сказала ему: "Дорогой друг, что за мрачные мысли? но я обещаю тебе".-- И я
тоже опустилась на колени и молила небо даровать мне силу..." (Междуцарствие. С. 88).
...архиепископ пытался успокоить солдат, но тщетно.-- По приказу Николая
митрополит санкт-петербургский Серафим отправился на Сенатскую площадь и "пошел к
бунтующей толпе", однако "предводители возмущения, издеваясь над его священным саном,
кричали, что законный их царь -- Константин (...) что это дело не духовное и если архиерей
может присягать по два раза на неделю, то такое клятвопреступление им не пример", и
"грозились по нем стрелять" (14 декабря. С. 288--289; изложение этого эпизода в "Записках"
Николая I см.: Там же. С. ЗЗ1)-
     ...крикнул: "На колени!" Все повиновались. -- Комментарий Н. К. Шиль-дера: "Здесь
Кюстин, очевидно, или спутал происходившее гораздо позже, в дни холеры, или передал
следующий факт, действительно случившийся 14 декабря 1825 года. Когда Николай Павлович
находился на Сенатской площади, при одном из залпов, сделанных мятежниками, его лошадь
шарахнулась в сторону, и тут он заметил, что толпа, которую он сперва не мог уговорить
накрыться, стала надевать шапки и смотреть с какой-то наглостью. "Шапки долой", --
закричал государь с невольной строгостью, и в одно мгновение все головы обнажились, и
толпа отхлынула от него" (PC. 1891. No 2. С. 409--4io; Ч^ Междуцарствие. С. 42 и 234). На
то, что Кюстин спутал два эпизода: мятеж 14 декабря 1825 г. и холерный бунт 22 июня / 4
июля 1831 г.-- впервые указал С. П. Убри, племянник русского дипломата П. П. Убри, в
рецензии на "Россию в 1839 году", опубликованной в конце декабря 1843 г. в парижской
газете "Democratic pacifique". Ср. также:
     Розен А. Е. Записки декабриста. СПб., 1907- С. 4-
...из молчаливого, придирчивого меланхолика... превратился в героя.-- Ср. в дневнике
Александры Федоровны: "...вернулся и Николай (...) он выглядел особенно благородным, лицо
его как-то светилось (...) Когда я обняла Николая 14 декабря на маленькой лестнице, я
чувствовала, что он вернулся ко мне совсем другим человеком..." (Междуцарствие. С. go--
91)-
     ...как камера перед Марием. -- Посланный к римскому полководцу Гаю Марию (157--86
до н.э.) солдат, "родом галл или кимвр", услышав громкий возглас Мария: "Неужели ты
дерзнешь убить Гая Мария?" -- убежал, "бросив по пути меч, и в дверях завопил: "Я не могу
убить Гая Мария" (Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Марий. XXXIX). Сравнение
Николая I с Марием явно и незаслуженно льстит императору;
до тех пор, пока восстание не подавили, он чувствовал себя крайне неуверенно. Впрочем,
жизнью император в самом деле рисковал: в него стреляли неоднократно (см. в его
воспоминаниях: 14 декабря. С. з31" ЗЗ2))
     484


     Комментарии
     однако эпизод с заговорщиком, четырежды не решавшимся поднять на царя руку, по-
видимому, вымышлен и является отзвуком слухов о намерениях заговорщиков пресечь жизнь
российского самодержца, о которых много говорилось в "Донесении Следственной
комиссии". Известен эпизод с неудавшимся выстрелом В. К. Кюхельбекера в великого князя
Михаила Павловича, но причиной неудачи была не нерешительность стрелявшего, а осечка.
С. 2Ю. ...Константин... боялся, что его отравят... -- Настроение цесаревича
Константина Павловича (17 79--'^З')" боявшегося умереть насильственной смертью, было
известно при французском дворе. Приближенный Николая обер-гофмейстер граф де Моден
пересказал Карлу Х слова Константина, слышанные за несколько лет до смерти Александра I:
"Я не хочу править. Корона для всех государей -- тяжкое иго. Для меня она была бы
равносильна смертному приговору. Я не продержался бы у власти и месяца. Меня бы убили.
Пока я цесаревич и первый подданный императора, меня терпят со всеми моими
недостатками, но стань я государем, заговорщики вышли бы из-под земли, чтобы погубить
меня" (Cussy F. de. Souvenirs. P., 1909. Т. 2. Р. 10). Упоминает об этой фобии Константина и
Барант: "С ранней юности мысль, что его характер и поведение непременно обрекут его на
такую смерть, какою умер Павел I, внушала ему глубокий страх. Он по доброй воле отрекся от
престола..." (Notes. P. 45^)- Константин еще при жизни Александра I неоднократно заявлял о
своем нежелании царствовать;
     его волю закрепил манифест Александра от i6 августа 1823 г., назначавший наследником
престола Николая, однако предать этот документ огласке надлежало лишь после смерти
императора.
     Бог и еще, быть может, несколько человек знают, спасся ли он благодаря
отречению...-- Константин Павлович скончался 15 июня 1831 г. в Витебске от холеры, но
ходили слухи, что его -- как и генерала Дибича, умершего двумя неделями раньше от той же
болезни,-- отравил граф А. Ф. Орлов. Греч, уловив в комментируемых словах Кюстина намек
на то, что Константин был отравлен по приказу Николая, с гневом отвергал такое пред-
положение: "Пожелай я заявить, что Людовик XVIII отравлен был Карлом X, что иное
услышал бы я в ответ, как не обвинения в бессмысленной лжи и низкой клевете!" (Crotch. Р.
51--52). См. подробнее примеч. к т. 2, с. 99-
С. 2И. "Какое ужасное начало царствования!" -- Согласно книге М. Корфа
"Восшествие на престол императора Николая I" (1857), эти слова император сказал не во
дворце, а на Сенатской площади только что приехавшему в Петербург генерал-адъютанту К.
Ф. Толю (i777--1842). ""Voyez ce qui se passe, -- сказал Государь, увидев его: voila un joli
commencement de regne: un trone teint de sang!" (Посмотрите, что творится; хорошенькое
начало царствования: трон в крови! -- фр.) -- "Sire,-- отвечал Толь,-- 1е seui moyen d'y
mettre fin, c'est mitrailler cettc canaille" (Ваше величество, единственный способ положить
этому конец - расстрелять эту сволочь.-- <Д&.)" (14 декабря. С. 289). Этот эпизод произвел
на Кюстина глубокое впечатление; заканчивая книгу, он просил Софи Гэ помочь ему
"восстановить имя офицера, занимающего при дворе высокую должность,   того, что в день
восшествия императора на престол возвратился с ним вместе во
485


     Комментарии
дворец после усмирения мятежа. (...У. Император бросился в объятия этого человека со
словами: "Какое начало царствования"". В частной беседе с французским послом Ла Ферроне
20 декабря 1825 г. / i января 1826 г. (см. примеч. к наст. тому, с. 349) (^РЬ говорил о том же:
"Вообразите, что я испытал, когда понял, что принужден пролить кровь еще прежде, чем
закончится первый день моего царствования" (донесение барону де Дамасу от 5 января 1826
г.-- Le Monde Slave. 1925. No i2. P. 451).
     ...государя, имеющего столь великую власть над людьми.-- Чувство это буквально
завораживало Кюстина. 4 ноября 1839 г., по возвращении из России, он писал г-же де Курбон:
"Что пользы в глубоко несчастном состоянии этих 6о миллионов человеческих существ,
разбросанных по той трети земного шара, которая именуется Российской империей; что за
характер у человека, который думает и желает за всех них и управляет всеми ими. Но одновре-
менно что за ноша! Она ужасает! И какое головокружение охватывало меня, когда я
приближался к жилищу этого человека, отличного от всех прочих людей; это не могло бы
оставить равнодушным самое холодное воображение, а мое и подавно" (Revue de France.
1934- Aout. P. 737--738). Страстное желание Кюстина видеть на троне "великого человека",
достойного своей миссии, особенно ясно выразилось в его отзывах о Наполеоне III, воцарение
которого он еще успел застать. Тот факт, что Луи Наполеон Бонапарт не может похвастать
древним происхождением, не смущал аристократа Кюстина; он видел в новом императоре
человека, которого "не мучают страхи неимущей буржуазии, только и знающей, что дрожать
за свою лавочку", причем свои впечатления от общения с Наполеоном III он уподобил
впечатлениям, испытанным некогда в Петербурге; "Мне казалось, -- написал он г-же де
Курбон после разговора с Наполеоном III на балу в декабре 1852 г., -- что я снова оказался
при русском дворе. Но с человеком, который так хорошо умеет располагать людей к себе,
слышит то, что ему говорят, и то, чего не говорят, я уже не буду ни робок, ни дик" (Revue
d'histoire diplomatique. 1928. Juillet--septembre. P. 313). Зачарованность Кюстина российским
императором особо подчеркнул рецензент журнала "Semeur", заметивший, что, по Кюстину,
Россия -- это не русские, а император, и что "особенность этой нации заключается в том, что
она таковой не является:
     всю целиком ее поглотил император" (Semeur. 13 сентября 1843 г.).
С. 212. Мне понятна республика, это способ правления ясный и честный...--
Политическое кредо Николая I весьма походит здесь на то, какое высказал сам Кюстин в
письме к Рахили Варнгаген 4 февраля 1831 г.: "Я желал бы жить в большом государстве с
чистой монархией, ограниченной мягкостью европейских нравов, или в стране маленькой и
чисто демократической" (Lettres д. Vamhagen. P. 361). Однако мы не вправе утверждать, что
Кюстин приписал российскому императору свои пристрастия. Сходное признание императора
("По своему убеждению я республиканец. Монарх я только по призванию. Господь возложил
на меня эту обязанность, и покуда я ее исполняю, я должен нести за нее ответственность")
зафиксировала в своих воспоминаниях и его дочь, великая княгиня Ольга Николаевна (Сок
юности. С. 135).
     486


     Комментарии
     ...только отсрочивает затруднения.-- Примечание Кюстина к изданию 1854 i"" "Это мое
окончательное мнение. Монархическое правление, при котором высшая власть смягчена
нравами, кажется мне наиболее разумным и наиболее долговечным из всех возможных".
Я сам возглавлял представительную монархию...-- Согласно конституции, которую в 1815
г. даровал Польше Александр I, в Польше действовал парламент (сейм), российский же
император (сначала Александр, а после 1825 г.-- Николай) был одновременно государем
Царства Польского, то есть конституционным монархом. Николай I короновался в Варшаве
12/24 мая 1829 г., а в мае 1830 г., меньше, чем за полгода до польского восстания, вторично
прибыл в Варшаву и открыл первый в его царствование сейм.
Название Польши постоянно всплывало в наших умах...-- Отношение Николая I к Польше
не претерпевало существенных изменений до 1831 г., когда русская армия взяла Варшаву и
окончательно подавила восстание; в октябре 1835 г- император произнес печально знаменитую
"варшавскую" речь, где грозил полякам в случае, если они будут оказывать неповиновение,
взорвать их столицу; в следующий свой приезд в Варшаву, в 1838 г., он не только не даровал
полякам ожидавшихся от него послаблений, но "остался холоден и непреклонен перед всеми
изъявлениями полной покорности (...У и выказал едва ли не большее раздражение против
Польши, чем прежде" [Souvenirs. Т. 6. Р. 147--'4^; донесение от 25 октября 1838 г.). Своей
задачей император считал "превращение Польши в русскую провинцию и искоренение всяких
воспоминаний о ее национальном духе (...) включая язык и религию". По свидетельству того
же Баранта, император "часто повторял:
     "Это дело семи десятков лет, если действовать безостановочно"" (Souvenirs. Т. 5. Р. 402;
донесение от ii июня 1836 г.). "Редко случается,-- писал французский посол, -- чтобы
победитель испытывал к побежденному злобу столь сильную и презрение столь
высокомерное" (Souvenirs. Т. 5- P- 4^7' донесение от 8 сентября 1836 г.).
С. 213. Герцогиня Ольденбургская (урожд. принцесса Нассау) Терезия Вильгельмина
Фредерика Изабелла Шарлотта (1815--1871) -- жена (с 1837 г.) герцога Петра Георгиевича
Ольденбургского (1812--1881), сына великой княгини Екатерины Павловны, сестры Николая
I.
     Эругерирг австрийский-- Франц Карл, сын австрийского императора Франца II, отец
императора Франца Иосифа.
     ...изысканная Горациева простота.-- Имеется в виду известный горациан-ский идеал
"золотой середины", выраженный, например, в строках: "Вот в чем желания были мои:
необширное поле, // Садик, от дома вблизи непрерывно текущий источник, // К этому лес
небольшой!" (Сатиры, II, 6,
     i--5; i^P- M. Дмитриева).
...эклогу -- но не Феокрита или Вергилия, а Фонтенеля. -- То есть эклогу, где древняя
пастораль окрашена европейской галантностью нового времени;
таковы были "Пасторальные стихи" (i688) Бернара Ле Бовье де Фонтенеля (1657--1757))
поэта, философа и ученого, пожизненного секретаря Академии наук.
487


     Комментарии
С. 214. Тиволи-- знаменитый парк с танцевальными залами и всевозможными
аттракционами в Париже.
     С. 215- Баронесса *** -- Цецилия Фредерике (см. примеч. к наст. тому, с. 190). Барон
Петр Андреевич Фредерике, ее муж, нимало не спас жизни императора (это отмечено в
брошюре Греча-- Gretch. P. 52), но сам жизни едва не лишился: когда Д. А. Щепин-
Ростовский, командир одной из рот Московского полка, которым командовал генерал
Фредерике, стал поднимать своих солдат, чтобы идти на Сенатскую площадь, Фредерике
бросился к нему с криком: "Что вы делаете?" и получил от Щепина удар шашкой по голове; за
мужество он был произведен в генерал-адъютанты.
С. 216. ....кабинет естественной истории и знаменитого сибирского мамонта.-- Этот
кабинет, или зоологический музей, образовался как самостоятельное учреждение на основе
коллекций петровской Кунсткамеры в 1832 г. (ср. примеч. к наст. тому, с. 205); открыт для
публики в 1838 г. и, следовательно, к моменту прибытия Кюстина в Петербург был еще
новинкой. Об останках мамонта, хранившихся в этом музее, и посвященной им специальной
литературе Кюстин мог прочесть у Шницлера (Schnit^ler. P. 243)-
С. 217. --во времена холеры... -- История о том, как Николай одним своим появлением на
Сенной площади в Петербурге 22 июня / 4 июля 1831 г. усмирил холерный бунт, была во
Франции так хорошо известна, что стала даже предметом нравоучительной статьи Ж. Жанена
"Царь и холера", опубликованной в "Газете для детей" (Journal des enfants. 1833. P.I 93-- 194).
Ср. также более близкое по времени к путешествию Кюстина упоминание этого эпизода в
газете "La Paix" (24 ноября 1837 г.) в статье, восхваляющей русский народ за то, что он еще не
"развращен философским безверием", считает царя "батюшкой" и в критических ситуациях
вроде холерного бунта тотчас ему повинуется.
...слово "поэт" было понято не в том смысле, какой оно имеет в латыни...-- Первое
значение этого слова в латинском языке: богодухновенный творец, изобретатель, мастер.
С. 2i8. ...чем приумножить мои владения.-- Примечание Кюстина к изданию 1854 r"
"Чтобы как следует узнать этого человека, надобно сравнить эти речи с теми, какие этот
император вел в тайной переписке с английским правительством" (имеются в виду
предложения относительно раздела Турции между Англией и Россией, которые Николай I
делал английскому правительству в начале 1853 г.).
...показать вам его здесь первого января.-- В первый день Нового года в Зимний дворец
допускались по билетам от 30 до 40 тысяч жителей Петербурга, представителей всех
сословий, и этот праздник всегда служил для официозных публицистов символом единения
царя с народом.
     С. 219- ...послужит мне оправданием.-- Примечание Кюстина к третьему изданию 1846
г.: "Многие русские, обвинявшие меня в искажении истины, не преминули поставить мне в
вину и мои похвалы их государю. "Он все изображает с преувеличениями, даже императора".
Критика эта, которую они не осмелились напечатать, льстит мне и служит оправданием: книга
     -- рамка, а всякую картину рамка лишь украшает"".
488


     Комментарии
Благодаря частым прилюдным беседам с государем... -- Ср. близкие впечатления
секретаря французского посольства Серее: "Что меня всегда удивляет и, надо признаться,
восхищает, это ловкость, с какой Император осыпает ласкательствами иностранцев, которых
хочет ослепить, и то притворство, с каким все исполняют его волю. Иностранца, к которому
император милостив, принимают повсюду. Иностранцу, который этой милостью обойден, не
следует надеяться на сближение с кем бы то ни было. Горько признаться, но и сам
дипломатический корпус не защищен от этой опасности, так что, дабы сохранить
благорасположение двора, иные дипломаты сочиняют свои донесения в тоне не вполне
чистосердечном. Забавно наблюдать, с каким тщанием все здесь стремятся угадать чувства и
даже прихоти императора, вплоть до того, что подражают покрою его платья и его прическе и
стараются ничем не напомнить о модах новой Франции" (АМАЕ. Т. 190. Fol. 164 verso;
донесение от 14 августа 1835 г.).
     С. 220. ...разгуливать зимой по петербургским улицам без сюртука! -- Все авторы
антикюстиновских брошюр дружно опровергли этот факт (см., напр., у Греча: "Должно быть,
только нищие иностранцы разгуливают по нашим улицам посреди зимы в одном фраке" --
Gretch. P. 53)-
     С. 221. ...фельдмаршал Паскевич: его... обращают в ничто.-- Слухи о том, что
фельдмаршал И. Ф. Паскевич, наместник Царства Польского и один из любимейших "слуг"
императора, впал в немилость и вот-вот будет смещен, распространились в европейской
прессе осенью 1837 r- 2^ октября "Constitutionnel" сообщает, что Паскевич слишком любим
военными и из-за наветов завистников уже потерял часть своего влияния на императора;
2 ноября 1837 "Presse" приводит слухи о том, что Паскевич утратил милость царя и получил
отпуск на пять лет (хотя на маневрах в Вознесенске никаких перемен в обращении Николая с
фельдмаршалом замечено не было); 13 ноября того же года "National" пишет, что отставка
Паскевича остается темой всех разговоров. Назывались даже имена возможных преемников
наместника: принц Петр Ольденбургский, главноуправляющий путями сообщений граф Толь
или граф Витт. Шпионы III Отделения немедленно сочинили статьи, опровергающие эти
слухи; резидент Бенкендорфа в Пруссии барон К.-Ф. Швейцер напечатал такие опровержения
во "Всеобщей Аугсбургской газете" и "Швабском Меркурии", Я. Н. Толстой -- в парижской
газете "La Paix" (см.: ГАРФ. Ф. 109. СА. Оп. 4. No 253- Л. 16--16 об.). В следующий раз слух о
смещении Паскевича возник в Европе в начале 1839 г.; на сей раз на его место прочили
жениха великой княжны Марии Николаевны герцога Лейхтенбергского.
С. 222. Тальони Мария (1804--1884) -- итальянская танцовщица, выступавшая на сцене
парижской Оперы, а в 1837--1842 гг. танцевавшая в Петербурге.
...рукоплескания при государе запрещены. -- Возражение Греча: "Публика в театре
открыто выражает свое удовлетворение или неудовольствие независимо от того, присутствует
ли в театре император: всякий французский актер может подтвердить мои слова" (Gretch. P.
54)- Ср. беспристрастное свидетельство -- описание премьеры оперы Глинки "Иван Сусанин"
"в
     489


     Комментарии
     присутствии двора, дипломатического корпуса и всех государственных сановников",
сделанное С. Н. Карамзиной в письме к брату Андрею (а8 ноября / ю декабря 1836 г.):
"Восторг, как обычно у нас, был холодноват, аплодисменты замирали и возобновлялись как
бы с усилием" (Пушкин в переписке Карамзиных. М.; Л., 1960. С. 144)- Запрещение
аплодировать в театре в самом деле имело место -- однако не при Николае I, а при его отце,
Павле I.
     Письмо четырнадцатое
С. 223. Петербург, 22 июля...-- По старому стилю ю июля. ...населения в Петербурге...--
Возражение Греча: "Начну с того, что по подсчетам полиции население Петербурга в 1838
году составляло 468 635 душ. Никто не может противопоставить этой цифре другую, хоть
сколько-нибудь более достоверную и надежную. К тому же я не могу взять в толк, на что
патриотам преувеличивать количество жителей города..." (Gretch. P. 55);
впрочем, сам Греч чуть преуменьшил эту цифру сравнительно с отчетом санкт-петербургского
обер-полицмейстера за 1838 год, согласно которому в столице проживало в этом году 469 720
человек (см. извлечение из отчета в "Северной пчеле" за 5 января 1839 года). По Шницлеру,
население Петербурга уже в 1832 г. исчислялось 468771 душами (Schnitzler. P. 284). Вопрос о
населении был идеологически отнюдь не столь нейтрален, как утверждал Греч. Когда в 1841 г.
"Journal de Saint-Petersbourg" опубликовал статью академика Кеппена, где говорилось, что в
России живет 54 миллиона человек, Я. Н. Толстой немедленно сигнализировал об этом своему
начальству в III Отделении, ибо, писал он, еще за два года до того официально утверждалось,
что Россию населяют 6о миллионов, а число' жителей свидетельствует о мощи страны, и все
страны стремятся его преувеличивать, а не преуменьшать (донесение от 3/15 июля 1841 г.;
ГАРФ. Ф. ю9. СА, оп. 4- No 192. Л. i3 об.-- 14). 8 августа шеф жандармов Бенкендорф
приказал министру народного просвещения Уварову "разобраться" в этом деле, а Кеппену --
"немедленно исправить означенную его ошибку и об оной поместить в вышеупомянутом же
журнале, где изложена была первоначальная его статья"; ровно через неделю Уваров, со слов
Кеппена, объяснил, что речь в статье шла только "о жителях собственно так называемой
России <(...) всех же жителей, подвластных скиптру русскому (со включением Царства
Польского, великого княжества, горцев и войска), уже в 1838 г. считалось 62 миллиона" -- ив
сентябре 1841 г. это объяснение было-таки помещено в "Journal de Saint-Petersbourg", а заодно
в русских' "Санкт-Петербургских ведомостях" и немецких "Академических ведомое^ тях",
дабы никто не сомневался в количественной мощи Российской империи (ГАРФ. Ф. Ю9. СА.
Оп. 4. No i92- Л. 16--19). Меж тем сравнительно' с выкладками современных исследователей
расчеты Кеппена выглядят впол-' не корректными (см.: Кабузан В. М. Народонаселение
России в XVIII -- первой половине XIX (по материалам ревизий). М., 1963. С. 25, 164--165)
49"


     Комментарии
С. 224- Не успев удалиться от центра города, вы теряетесь среди пустырей, по краям
которых стоят бараки...--- Ср. описание Петербурга у Шницлера: "В и-м, 12-м и части ю-го
кварталов дома деревянные, хотя по большей части приличного вида; впрочем, есть здесь и
совсем ветхие хижины, настоящие русские избы. (...') Напротив, во внутренних кварталах
дома каменные и кирпичные: это город дворцов" (Schnitzler. P. 207).
С. 225- ...чудовищную площадь Каррузель...-- Эта площадь перед дворцом Тюильри,
которая получила свое название по грандиозной карусели (имитации рыцарского турнира),
устроенной в 1662 г. Людовиком XIV в честь рождения его первенца, и на которой в 1792
"1793 г- происходили казни (см. примеч. к наст. тому, с. 46), подвергалась перестройке в
течение всего XIX столетия и обрела свой окончательный вид лишь через полвека после
смерти Кюстина, в 1908 году. Во время Империи, в i8o6 1808 г. здесь была воздвигнута
триумфальная арка по образцу арки Константина в Риме.
Площадь Грандука, или Пьяцца делла Синьория,   площадь во Флоренции, на которой
расположен Палаццо Веккьо, готическая крепость с ренес-сансным интерьером, строившаяся
на протяжении XIV--XVI вв. В XIV в. на той же площади рядом с Палаццо Веккьо построили
высокую трехарочную Лоджию делла Синьория-- залу для собраний; в 1495 г- на площади
перед Палаццо Веккьо водрузили бронзовую "Юдифь с головой Олоферна" работы
Донателло, а во второй половине XVI в. построили фонтан, возле которого воздвигли конный
монумент герцога Козимо I. Таким образом, ансамбль площади создавался в течение столетий.
Три эти улицы... делят южную часть города на пять правильных частей...--
Комментарий Греча: "Кюстин утверждает, что три улицы, отходящие от Адмиралтейства,
делят южную половину города на пять частей. Между тем повсюду, хоть у самоедов, хоть у
готтентотов, хоть в Англии, хоть в Турции три прямых линии делят пространство на четыре
части, и не более. Мы понимаем, что столь полное невежество -- единственная черта,
роднящая нашего маркиза с маркизами прошедшего столетия, но не можем взять в толк,
каким образом человек, не знающий даже, что дважды два   четыре, берется судить империю
столь обширную и разнообразную, как Россия" (Gretch. P. 42).
...каждый шаг... имеет свою, не связанную с удовольствием цель. - Ср. мнение вполне
верноподданного мемуариста: "Петербург -- город по преимуществу деловой; на улицах вы
видите, как все торопятся, как и пешком, и в экипажах спешат: кто по делу, кто в должность,
на службу. Чистокровных фланеров так немного, что те, которые изредка появляются,
привлекают на себя общее внимание и прозываются оригиналами, наравне с другими
чудаками, отличающимися какой-нибудь эксцентричностью" (Воспоминания О. А. Пржецлав-
ского / PC. 1883. No 8. С. 381).
     ...или восьмиугольного сечения.-- Возражение Греча: "ничего подобного, деревянные
бруски, из которых составлена мостовая, имеют форму шестиугольников, подобно пчелиным
сотам" (Gretch. P. 43). Деревянными шестиугольниками толщиною в два вершка (около 9
сантиметров) центр Петербурга начали мостить с 1830 г. (см.: Гордин А. М., Гордин М. А.
Путешествие в пушкинский Петербург. Л., 1983- С. 1718).
49i


     Комментарии
С. 22