лся в окружении. Командир дивизии Шевкоплясов с занятием оборонительных позиций готовил операцию по освобождению отряда Ковалева из окружения. В это же время в районе Ремонтная-Дубовка под натиском Ставропольской контрреволюции, не имея возможности прорваться к Тихорецкой на соединение с войсками Кубано-Черноморского фронта, отходила Доно-Ставропольская конно-сводная бригада Колпакова с большим обозом хлеба. Из телеграфного разговора Колпакова с консультантом Царицынского военного комиссариата Погребовым /ЦГАСА, фонд 40435, оп.2, дело 92, лл.45,46,47/ выяснилось, что Колпаков ищет надежно организованные силы Красной Армии, чтобы объединиться для совместных действий. Погребов рекомендует Колпакову хлебный обоз направить в Котельниково, а бригаду, состоящую из батальона пехоты, трех эскадронов кавалерии, семи орудий - общей численностью 1600 штыков и сабель, в зависимости от обстоятельств, вести на соединение или с Котельниковской группой войск или с дивизией Шевкоплясова в районе Дубровки-Ремонтная. Обозы с хлебом Колпаков степными трактами отправляет в Котельниково, а боевые силы конно-сводный Доно-Ставропольской бригады объединил с дивизией Шевкоплясова, образуя сальскую группу войск Царицынского фронта. Жутовский участок в некотором смысле занимал привилегированное положение среди войск Царицынского фронта. Здесь на станции Жутово находился штаб фронта. Этот участок имел постоянную связь со штабом СКВО. Начальнику боевого участка Круглякову подчинялись части Морозовской дивизии, Громославский полк, отряд Духновского. Здесь же осели анархисты Черняка, которые контрреволюционной направленностью своих действий регулярно угрожали существованию советской власти в районе. О состоянии войск Царицынского фронта военный руководитель СКВО Снесарев сообщал высшему военному Совету Республики в своих первых докладах: Справка из архива. "Отряды Донской республики /Сальские войска Р.Г./ отошли за Сал, прикрывшись взорванным мостом через р.Сал... На фронте Крачковского острый недостаток патрон... Части не организованны, не обучены, нет командного состава... некоторые части пришлось разоружить, ввиду ненадежности их в нравственном отношении... на фронте к восставшим казакам присоединяются калмыки... /На фронте Крачковского: точнее на Котельниковском участке Р.Г./... Необходима экстренная присылка свежих сил... голодающие должны понять, что без их активной помощи доставить хлеб будет не в состоянии... На Тихорецком направлении более или менее обеспечен железнодорожный участок от Царицына до Котельниково, но и здесь между Гремячей и Чилеково взорван путь... Связь с главкомом Калининым /Кубано-Черноморский фронт Р.Г./ пытаемся восстановить хотя бы периодическую... Левобережный состав фронта переутомлен, беспрерывной, напряженной, бессменной службой в условиях боевой обстановки... Положение СКВО не только критическое, что вызывает государственную необходимость самого серьезного внимание центра, так как оно из критического может вскоре стать катастрофическим... /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 82, листы 6,7,8, дело 83, лист 22/ Это была не паника, а трезвый взгляд военного специалиста на истинное положение, на действительное состояние южного участка Царицынского фронта, который держался на революционном энтузиазме войск, а не на строгой военной организации. Оперативное руководство сложившимися группами войск можно было наладить путем формирования воинских соединений, организации флангового взаимодействия между ними, а для этого совершенно необходимы были свежие дополнительные силы, централизованное снабжение оружием, боеприпасами, продовольствием в соответствии с нормами военного довольствия. Решение всех этих проблем было далеко не простым. Левобережье Дона становилось ареной казачьих и калмыцких мятежей, а с правой стороны его добармия Деникина уже начала массированное давление на широком оперативном просторе по всему течению реки Дона. Военно-бюрократический аппарат СКВО, укомплектованный в основном из офицеров старой царской армии, но плохо контролируемый в политическом отношении, не торопился налаживать управление войсками. Не торопился и высший военный совет оказывать помощь царицынскому фронту ни свежими, хорошо обученными войсками, ни военным довольствием в необходимых количествах, ни командным составом. Войска Царицынского фронта находились в непрерывных боях. Руководство боевыми операциями со стороны военных специалистов СКВО не осуществлялась. Мелкие стычки партизанских отрядов перерастали в боевые операции, и штабу СКВО становилось о них известно постфактум. В СКВО собирали донесения о боевых действиях, аккуратно по всем правилам штабной культуры регистрировали и направляли в высшие инстанции. В оперативных отчетах по личному составу царил хаос, неразбериха и преступное очковтирательство. Приписывались мертвые дивизии, которые никогда не существовали, на их снабжение отпускались соответствующие средства, и расходовались они по сомнительным каналам. Фактически военно-бюрократический аппарат СКВО не выполнял тех функций, которые были возложены высшим военным советом. А на фронте одно за другим развивались трагические события, которые всей своей тяжестью ложились на плечи местных доморощенных комбригов, начдивов, командующих войсками и отрядами. Усилиями этих доморощенных "генералов", полных революционного энтузиазма поддерживался фронт по извилистому течению Тихого Дона. В штабе Северо-Кавказского военного округа начались непрерывные реорганизации, которые болезненно отражались в действующих войсках. Упразднили Управление Военного Комиссариата, вместо него был создан Оперативный отдел СКВО, который так же 19 июля 1918 года, согласно приказу Высшего Военного Совета, руководство всеми военными организациями на участке округа передал в ведение Военного Совета СКВО. Свою долю сумятицы в работу штаба СКВО внесли прибывший в Царицын чрезвычайный комиссар по продовольствию Сталин и оказавшийся по воле военной судьбы в Царицыне с войсками 5 армии Ворошилов. Вопреки возражениям военного руководителя СКВО Снесарева, Сталин добивается назначения Ворошилова командующим Царицынским фронтом. Справка из архива. "Лично т.Ворошилов, как войсковой начальник, не обладает достаточными нужными качествами, так например: он получив приказ о смене подчиненными ему войсками нуждающихся в отдыхе частей Царицынского гарнизона на позиции у Кривой Музги, этого приказа не выполнил, ссылаясь сначала на то, что его войска устали и могут выполнить приказ только через неделю, а затем на то, что Царицынский гарнизон сам пожелал остаться на позициях; 13 июля я встретил т.Ворошилова на ст.Царицын, при чем штаб свой он оставил, не сообщив мне, не уведомив штаб округа о своем заместителе. Из этого заключаю, что он недостаточно проникнут долгом службы и не придерживается элементарных правил командования войсками, почему скорее он подлежал бы удалению с занимаемой должности, чем доверием ему руководства сложной операцией на громадном фронте". (Из доклада военного руководителя Снесарева Рев.воен.Совету республики от 21 июля 1918г.) /ЦГАСА, фонд 404435, опись 1, д.98, листы 5,6/ Вскоре придется убедиться: низкая военная культура Ворошилова, его партизанский стиль командования, недостойные выходки по отношению к сослуживцам, заключающиеся в целом ряде скандалов с рукоприкладством, ничего не смогли изменить в судьбе Царицынского фронта. Сталин прибыл в Царицын, как чрезвычайный комиссар по продовольствию. Этого требовало время: чрезвычайное положение с продовольствием требовало чрезвычайных мероприятий. И если учесть, что заготовка хлеба, как ничто другое, вызывала конфликтные ситуации, доходившие до очень крупных боевых столкновений, то нетрудно понять, что правовые нормы продовольственной программы Совнаркома должны были найти самые терпеливые, самые тщательные разъяснения среди местного населения, но практически заготовка хлеба очень часто проводились путем грубого давления, что вызывало ответную враждебность к продовольственной политике Советской власти. Казалось, что в интересах Сталина, как высокого государственного представителя должно было быть удержание надежного военного господства на Владикавказской железной дороге, пересекающей богатый продовольствием регион. И в этом случае укрепление, налаживание всех звеньев в деятельности Царицынского фронта должно стать не только ближайшей задачей СКВО, но и чрезвычайного продовольственного комиссара. Но Сталин все больше и больше вмешивался в решение военных вопросов. В военном Совете СКВО стало неспокойно и как далее увидим конфликтная ситуация между Сталиным и военспецами закончится разгоном оперативного отдела СКВО. План военного руководства СКВО о формировании единого, централизованно управляемого фронта революционных войск, как организованной военной силы, способной противостоять контрреволюционной добровольческой армии Деникина на театре военных действий по течению реки Дон, начал разрушаться напористым и бесцеремонным вмешательством в решение военных вопросов чрезвычайного продовольственного комиссара Сталина. Сталин вместо защиты продовольственного региона требовал создания цитадели в Царицыне путем концентрации всех революционных войск фронта в этом городе. Командующий Царицынским фронтом Крачковский 10 июля 1918г. передал полномочия командующего Царицынским фронтом Ворошилову. В военном Совете СКВО единомыслия так и не было достигнуто. Было ясно, что отдельными районами партизанского движения, даже большими районами, невозможно победить добровольческие, хорошо организованные силы донского казачества, которыми руководили опытные генералы. Ворошилов вел себя этаким независимым атаманом, не желая понимать, что умение подчиняться является основной сущностью военного искусства. Было очевидно, что очень низкая военная культура командующего Ворошилова может только ускорить катастрофу фронта. В процессе формирования венного совета СКВО руководством этого штаба были заняты: Справка из архива. Снесарев Андрей Евгеньевич - военный руководитель с 3 мая по 23 сентября 1918г. Зедин Карл Янович - военный комиссар с 10 мая по 23 сентября 1918г. Анисимов Николай Андреевич - военный комиссар с 28 июня по 19 июля 1918г. Носович Анатолий Леонидович - начальник штаба СКВО с 4 мая по 10 августа 1918г. Сталин Иосиф Виссарионович - председатель военного совета с 19 июля по 23 сентября 1918г. Ковалевский Александр Николаевич - военный специалист с 24 июля по 4 августа 1918г. Минин Сергей Константинович - член военного Совета с 19 июля по 23 сентября 1918г. Ворошилов Климентий Ефремович - член военного совета с 4 августа по 23 сентября 1918г. /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 13 лист 379/ Сегодня трудно предположить: в чем обвинялись Носович, Ковалевский и все остальные сотрудники оперативного отдела СКВО, но вполне уместно полагать, что отрицание сталинской доктрины о концепции революционных сил в Царицыне играло роль первостепенной доминанты обвинения. Во второй половине августа 1918г. на развалинах разрушенного оперативного отдела при военном Совете СКВО нужно было создать новый оперативный отдел, которому предстояло очень тщательно изучить сложную оперативную обстановку на южном участке Царицынского фронта и создавать новые планы борьбы с контрреволюцией. Казалось, что развитие событий опережало время. Генерал Краснов на правом берегу Дона не сидел сложа руки. У него уже был создан ясный и четкий план захвата левобережья Дона и выхода на оперативный простор для решительных действий против Царицына. 5. ХЛЕБ НАСУЩНЫЙ И КРОВЬ НАРОДНАЯ Хлебный каравай на столе пахаря был всегда символом благополучия, достатка, независимости и особой гордости за прилежный труд. "Хлеб наш насущный" отождествлялся со святой иконой богоматери, и иконостас в переднем углу жилища верующего христианина всегда с особым душевным благодарением украшался венком из созревших злаковых колосьев. За хлеб человек платил не только обильным потом и мозолями, не только нежным сыновним поклоном землице-матушке, но и воздавал хвалу владыке всевышнему. Хлебопашец знал истинную цену каждому зерну. Хлебную крошку, которую не съел сам, отдай животным, отдай божьей птице, но не оскорби святость хлеба пренебрежением. Надругательство над хлебом считалось кощунством, святотатством. Хлебопашество считалось божественным предназначением человеческого бытия. Но, несмотря на великую щедроту степных земель, случались годы великих засух, жестоких бедствий, когда горячие суховеи на корню сжигали хлебную ниву, и она становилась добычей жадного племени степных грызунов. Но еще хуже, когда на созревшую хлебную ниву, обещавшую щедрый урожай, налетали убийственный град или полчища саранчи: от нивы оставалось мертвое, обезображенное поле. Все это труженик степного земледелия принимал, как божью кару и, быть может, потому, так щедро возводил величественные храмы для богослужения. Торжественный благовест от церковных колоколен малиновым перезвоном разносился далеко окрест и призывал верующего сына православного Дона к благодарственной молитве, где бы он ни был: на пашне, на сенокосе, в далеком пути или на службе в военном строю. Человеку, некогда бежавшему в бескрайние степи от жестокого самодержавия властей - крепостников Российской метрополии и нашедшего в этих местах не только половецкие курганы, необъятную ширь ковыльных пастбищ, черноземное плодородие, но, прежде всего, свободу духа своего. С первых же дней поселения пришлось взять в руки меч и орало. Так, защищая свой дом, пашню свою, некогда беглец, государственный преступник стал надежным щитом на южных границах Российской империи, оберегая покой ее от набегов иноязычных завоевателей. Но врагами поселенцев были не только набеги кочующего воинства. Человеку, осваивавшему эти плодородные земли, от первых поселенцев были известны все немилости местной природы, которые обрушивались на труд земледельца. Поэтому, собрав обильный урожай в удачный хлебородный год, хозяин распределял его таким образом, чтобы иметь переходящий запас хлеба на случай недорода или стихийного бедствия. Имея неприкосновенный хлебный запас, можно было уберечь хозяйство от разрухи в годы бедствий. Так в борьбе с силами природы человек набирался опыта и становился властелином судьбы своей. Так в традициях вольного казачества рождался священный союз пахаря и воина, так рождалась гордая традиция рыцарской чести казачьих лампас и бесконечная любовь к чистым водам православного Тихого Дона. В начале 1918 года запасы хлеба в хозяйствах левобережья нижнего Дона, Кубани, Ставрополья были единственными источниками, откуда можно было взять хлеб для голодающего центра. Но взять этот хлеб было не так-то просто. Продовольственную политику совнаркома необходимо было строить с учетом уважения труда хлебопашца, и прежде всего видеть в нем кормильца, но не врага. К сожалению, именно этот принцип жестоко нарушался уже первыми экспедициями продовольственников в поисках хлеба. Хлеб брали волевым порядком, и эта псевдореволюционность доходила до необоснованно суровых экспроприаций, когда забирали не только лишний хлеб, но забирали резервные запасы на случай стихийного бедствия, забирали даже семенной хлеб. Сила оружия в руках заготовителя вызывала ответные действия воинственного казачества, быт и традиции которого пытались разрушить не в меру строптивые, но политически малограмотные агенты-заготовители. В статье "О продовольственных отрядах" Ленин указывал: "Продовольственный вопрос - это самый большой вопрос нашей революции. Продовольственные отряды ставят своей задачей только помочь собрать у кулаков излишки хлеба, а не производить (как пытаются враги заранее запугать этим деревню) в ней какой-то грабеж... За хлеб будут обязательно представлены мануфактура, нитки, предметы домашнего и сельскохозяйственного обихода". (Ленин, том 27, стр.411, изд.1950 г.). В широко известной телеграмме, конкретно адресованной Котельниковским ревкомовцам, Ленин дал ясные и четкие указания, как проводить политику Советской власти на Дону, подверг суровому порицанию ненужную и несвоевременную сверхреволюционность, оскорбляющую традиции донского казачества, их уклад жизни, запрет на ношение ими казачьей формы одежды. Разрушение казачьих традиций - это самовольные действия, не соответствующие политике Советской власти в отношениях к донскому казачеству. Превышение власти! К сожалению, это противозаконное действо нередко превращалось в самовластие. Даже известный и прославленный доблестью герой гражданской войны Борис Думенко, незаконно отобрав при обыске кругленькую сумму денег, оправдывался тем, что он сделал это для пользы революции, а анархисты Черняка от имени Советского солдата грабили и мародерствовали в донских станицах. Преступления этого отребья являлись бандитизмом, поощряемым идеологами анархизма. За все это обвинительные акты предъявлялись политике коммунистов, комиссаров, политике Советского государства. К сожалению, так случилось, что чрезмерное, усердие ограниченных службистов становилось так же причиной пролития братской крови. Спровоцированные вооруженные конфликты породили совершенно необоснованное мнение, что казачество в революции поддерживало только агрессивный монархический лагерь в объединенных силах контрреволюции. Вооруженные выступления казачества против Советской власти в своей сущности ничем не отличалась от контрреволюционных мятежей в Тамбовской губернии, в Украине, в Сибири и носили ярко выраженный классовый характер. Классовые противостояния на Дону, как и в других регионах страны, создали много трагических ситуаций в революции. В связи с этим огульное обвинение казачества, как враждебной силы революции носит часто необоснованный, тенденциозный характер. И подтверждением того, что донское казачество отнеслось к революции с уважением, является добровольное разоружение казачьих полков на Владикавказской железной дороге и переход их на сторону Советской власти. Мы уже говорили, что окажись эти полки карательной силой генерала Каледина, развитие и ход гражданской войны на юге России был бы непредсказуем. Состав боевых частей Котельниковского окружного штаба обороны, где надеждой боевой силой являлся созданный на добровольных началах Второй казачий социалистический полк, командовал которым казачий есаул Ф.А.Текучев, говорил о солидарности донского казачества с революцией. Все командиры партизанских отрядов в составе окружного штаба обороны в Котельниковском округе: Чесноков, Ломакин, Сафронов, Лавров, Золотарев были урядниками и вахмистрами казачьих полков. Отряды, которыми они командовали, состояли в основном из служивого казачества. Руководство боевыми силами Котельниковского окружного штаба обороны осуществлял бывший вахмистр 3-й сотни 55 казачьего полка Г.И.Родин. Однако нельзя отрицать и того факта, что среди донского казачества пожилого возраста были очень сильны традиции преданности царскому престолу и непоколебимая верность воинской присяге. Старые казаки, хранители монархических традиций, были несомненно очень активной контрреволюционной силой. Именно эти силы во второй половине июня 1918 года спровоцировали кровопролитный мятеж на территории Котельниковского округа, разговор о котором пойдет ниже. Но если левобережное казачество после разоружения казачьих полков имело возможность установление Советской власти решать демократическим путем, то правобережное казачество до последних призывных возрастов оказалось во власти царских генералов, которые верность казачества военной присяге использовали как контрреволюционную силу добровольческой армии. Но даже среди этой, казалось бы, надежной силы царских генералов проявлялись постоянные симпатии к большевикам. Справка из архива. 20.08.18 года ст.Котельниково Участок Чилеково-Громославка. ...Настроение кадетских частей видно из следующих двух характерных писем, найденных в окопах под Тормосином и другое на столбе на фронте между Чилеково-Громославка. Первое "Товарищи большевики! Мы, сочувствующие вам казаки, просим не оставить нас. Нашего врага больше, чем нас, мы никак не можем вырваться из рук кровопивцев, за всякое непослушание они нас рубят шашками и расстреливают. Мы давно желаем соединиться с вами и не знаем как...". Второе "Товарищи большевики! Давайте оставим все распри и станем друзьями. При одном условии это легко достижимо. Вы удалите из своих частей бандитов и грабителей, и мы с вами во всем солидарны. Друзьями-товарищами большевиков мы можем быть всегда, но грабителей никогда!". /Из материалов информатора Орехова ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 168, лист 38/ "Бандиты и грабители" - это бесчинство и мародерство анархистов, которые свои грабежи прикрывали знаменами революции, а претензии за их аморальные действия предъявлялись политике советской власти. Котельниковская оборона 1918 года имела очень важную особенность. Создав в Котельниково продовольственную базу, ее создатели - котельниковские большевики - оказались намертво привязанными к ней, они уже не могли покинуть ее по тактическим или другим соображениям. Здесь был один из последних продовольственных и сырьевых источников Владикавказской дороги, откуда ежедневно отправлялись литерные эшелоны голодающему центру Советской республики. Слишком многое зависело от работы котельниковского продовольственного плацдарма и прежде всего судьба революции в России, судьба молодой Советской республики. Продовольственный конвейер находился в прямой зависимости от четко налаженной работы Владикавказской железной дороги, а это обеспечивалось самоотверженным трудом котельниковского рабочего класса, который держал в своих руках котельниковский железнодорожный комплекс, как основное звено управления Владикавказской железной дорогой. Саботаж, нераспорядительность, задержка продовольственных грузов оправдания перед революцией не имели. Ленинские телеграммы этого времени суровы и предельно требовательны. В обращении Ленина к губернскому продкомиссару Симбирска можно почувствовать весь накал, всю ленинскую бескомпромиссность при решении продовольственных проблем. "Требую максимальной энергии с вашей стороны, неформального отношения к делу всесторонней помощи голодающим рабочим. За неуспешность вынужден буду арестовать весь состав ваших учреждений и передать суду. Хлеб от крестьян принимать днем и ночью. Если подтвердится, что вы после четырех часов не принимали хлеба, заставляли крестьян ждать до утра, то вы будете расстреляны...". Слова ленинской телеграммы суровы и немилосердны. Законы долга перед революцией были беспощадны, и есть основание полагать, что спрос с котельниковских большевиков за выполнение продовольственных разнарядок Совнаркома был не менее суровым. Кровью лучших сынов Тихий Дон расплачивался за каждый килограмм зерна, засыпанный в государственные хранилища. Некогда безмятежная патриархальная степь застонала от дробного топота атакующей конницы, скрежета метала схлестнувшихся стальных клинков и предсмертного крика воина, располосованного лихим ударом казачьей шашки. Разбавленные кровью багровели чистые воды Тихого Дона сверху донизу, схваченные тугими удавками висели на перекладинах тела великомучеников. Здесь были большие и малые трагедии, слезы и горе переполняли народное терпение - все с избытком видела и испытала многострадальная котельниковская земля. Это была борьба за хлеб, чтобы накормить голодающий пролетариат. И все это вместилось только в один грозный, немилосердно жестокий, сегодня легендарный 1918 год. В обстановке политического брожения, классовой разобщенности донского казачества на плечи Котельниковского военно-революционного комитета легла особая ответственность за судьбу революции. Революции нужен хлеб, продовольствие, фураж, сельскохозяйственное сырье: шерсть, кожа, технические культуры. Персонально ответственность за решение сложнейших продовольственных вопросов Котельниковский военно-революционный комитет возложил на молодого, но энергичного и делового ревкомовца Селиванова Алексея Васильевича. В декабре 1917 года по предписанию Царицынского штаба обороны фронтовик Селиванов прибыл в Котельниково, где был кооптирован в состав президиума Котельниковского ревкома и избран заведующим продовольственным отделом. Создание продовольственной базы в Котельниково военно-революционный комитет начал с конфискации мельниц, зерновых хранилищ, частных пекарен. Немедленно были созданы заградительные отряды для борьбы с мошенничеством и спекуляцией. Продовольствие, поступавшее на приемные пункты в Котельниково, необходимо было без промедления грузить в литерные эшелоны и отправлять в Москву. Поэтому координированные действия продкомитета с железной дорогой составляли звено продовольственного конвейера и были отработаны до мелочей. Именно на этом участке воспитывалась особая ответственность за своевременную отправку литерных эшелонов по назначению. Продовольственный конвейер работал круглосуточно. Несмотря на тревожную обстановку в районе, постоянные диверсии на железной дороге литерные поезда отправлялись точно по графику под усиленной охраной бронепоездов в сопровождении восстановительного поезда. Для обеспечения непрерывного поступления продовольствия на приемные пункты при продкомитете был создан хорошо вооруженный продовольственный отряд, имевший в своем распоряжении двенадцать машин и гужевой караван. При необходимости подводы для обозов занаряжались у местного населения. Чрезвычайная обстановка в стране требовала сосредоточения в государственных закромах всех хлебных запасов до последнего зерна и установления строгих норм распределения его среди голодающего населения. Заготовка хлеба производилась по принципу продразверстки, сущность которой состояла в том, что в крестьянских хозяйствах подлежали продаже государству все излишки по установленным твердым ценам. И если учесть, что район Котельниково и прилегающие к нему хутора и станицы сальских, заветнинских степей и казачьи станицы донского левобережья были традиционно богаты хлебом, то поле деятельности котельниковского продкомитета было обширным. Изучение наличия хлебных запасов подсказывало, что сосредоточены они в основном у зажиточного казачества. В крепких хозяйствах было засыпано до двух тысяч пудов зерна, а в имениях купцов-хлеботорговцев запасы хлеба исчислялись десятками тысяч пудов. Эти сокровища нужно было изъять у мироедов, чтобы они были лишены возможности диктовать свои условия Советской власти перед грядущим голодом. Естественно, что мирное решение этой проблемы оказалось невозможным. Каждый центнер хлеба приходилось брать с боем. Кулак изощренно прятал его, а после реквизиции его хлебных тайников становился жестоким, мстительным врагом Советской власти. Пропаганда врага сеяла в народе фантастические небылицы о коммунистах и комиссарах. Казачья шашка, православный крест, враждебная пропаганда, объединяясь воедино, становилась мощной преградой к хлебу и активной силой для борьбы с большевизмом на юге России. Станция Котельниково, где Советская власть нашла себе надежную опору в среде рабочих-железнодорожников, стала центром, вокруг которого формировались революционные силы, которым были поняты продовольственные заботы ленинского Совнаркома. С ростом боевых сил Котельниковского ревкома рос и укреплялся на Владикавказской железной дороге котельниковский продовольственный плацдарм. Механизм приемки, хранения и отгрузки продовольствия внутри Котельниково был налажен быстро, но заготовка его и доставка на приемные пункты в каждом отдельном случае была связана с постоянным риском наткнуться на военное сопротивление местных карательных отрядов, в которых атаманили сынки казачьей верхушки. В продкомитете родилась местная тактика продовольственных заготовок, сущность которой состояла в том, чтобы в первую очередь взять хлеб из отдельных глубинок заветнинских степей и сальских зимников, для чего формировались надежно охраняемые обозы, достаточно вооруженные не только стрелковым оружием, но и артиллерией. Потом, опираясь на партизанские отряды Ломакина, Лаврова, Чеснокова, Золотарева, Сафронова, Лобашевского была налажена заготовка в хуторах и станицах, близко расположенных к станции Котельниково. Первые литерные эшелоны в Москву были загружены зерном и фуражом из внутренних котельниковских запасов, частично пополненных за счет реквизиции этих продуктов у мешочников и спекулянтов. Но было ясно, что внутренних котельниковских резервов надолго не хватит. Необходима организация массовой закупки продовольствия у населения, чтобы отгрузка его осуществлялась круглосуточно, но с максимальным напряжением. Продкомиссар Селиванов организует и возглавляет поход за хлебом в заветнинские и сальские степи. Как и предполагалось, в этих степных глубинках удалось закупить большое количество продовольствия. Основной обоз возвращался в Котельниково на 12 автомашинах и около 150 подводах, загруженных до отказа. Несмотря на то, что обоз имел сильное боевое охранение, не доходя до станицы Атаманской он подвергся нападению казачьей засады. Атака была дерзкой, с явной целью отбить обоз. Пришлось вступить в бой. Для защиты обоза своих сил было явно недостаточно, комплект снарядов для орудия мог обеспечить только скоротечный бой. Пришлось срочно обращаться за помощью к Ломакину, отряд которого, к счастью, действовал по близости, и только благодаря его своевременной помощи обоз удалось отстоять и благополучно доставить в Котельниково. Такие столкновения с местными бандами в жизни продовольственников были явлением каждодневным. Отряд нес боевые потери, но, несмотря на это, продовольственная программа набирала силу, и к началу мая 1918 года на север ежедневно отправлялось 50-60 вагонов продовольствия и фуража. Пристанционные зерновые ссыпки, фуражные склады, вагоны для скота, находились в круглосуточной готовности для загрузки литерных эшелонов. Наладив работу продовольственного конвейера во всех звеньях, котельниковский продкомитет выполнял не только наряды совнаркома. В Котельниково приезжали делегации из промышленных городов Ивано-Вознесенска, Орехово-Зуево, Коломны, Павловского Посада, Богородска (ныне Ногинск) с письмами Ленина, в которых выражалась просьба произвести первоочередную отгрузку продовольствия в эти особо нуждающиеся промышленные города. С объявления Котельниково окружным центром, возросли и задачи теперь уже окружного продовольственного комитета. Продовольственный конвейер работал круглосуточно с полным напряжением. Владикавказская железная дорога превратилась в непрерывный продовольственный транспортер. Эшелоны с продовольствием шли в Москву не только из Котельниково, но и с дальних глубинных станций Владикавказской железной дороги. Окружной продовольственной комиссар Селиванов ежедневно по телеграфу отчитывался перед наркомпродом Цурюпой о выполнении продовольственной программы совнаркома. Иногда приходилось напоминать чрезвычайному продкомиссару Сталину: Справка из архива. "Из Котельниково. Царицын. Сталину. Вторично прошу подтвердить телеграфно цены на пшеницу, рожь, ячмень. Неустановление цен прекращает подвоз хлеба. Председатель прод.кома Селиванов". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 25, лист 333/. Об объеме хлебного потока, перевезенного по Владикавказской железной дороге в Москву, дают наглядное представление архивные сведения из отчетов по продовольствию. Справка из архива. "Хлеб Из Донской области, перевезенный в Москву по Владикавказской железной дороге на 16 июня 1918 г. (в тысячах пудов) 1. Двойная -458 2.Куберне -424 3. Зимовники -599 4. Ремонтная -578 5. Котельниково -791 6. Жутово -62 7. Прочие -90 /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 23, лист 372/. Справка дает конкретные сведения о загруженности хлебными поставками станций Владикавказской железной дороги, входящих в Котельниковский округ. На этих станциях работали представители Котельниковского окружного продкомитета, которые производили закупку продовольствия, грузили его в вагоны, сдавали под охрану железнодорожным отрядам Котелниковского военного округа. Погруженные вагоны собирали Котельниковские бронепоезда, и в Котельниково формировались литерные транспорты, которые под усиленной охраной бронеколоны следовали до Царицына. В это время донесения командующего котельниковским военным округом Васильева о работе Владикавказской железной дороги были суровы, лаконичны, тревожны: взорваны мосты, изуродованы пути, испорчена линия связи, сожжены дорожные объекты. Отряды Васильева, признанные охранять Владикавказскую железную дорогу, самоотверженно, не жалея сил, ликвидировали последствия диверсий, отбивали атаки на эшелоны с хлебом, восстанавливали железнодорожные пути. Но ни одного зерна не отдано врагу. Когда сальская группа войск вынуждена была отойти в район Ремонтная, оставив врагу Двойную, Великокняжескую, Куберле, Зимовники, поток хлеба в Москву не уменьшался. Гужевые обозы, минуя железную дорогу, везли хлеб на котельникосвкие приемные пункты. В разговоре по телеграфу консультанта губернского военного комиссариата Погребова с командующим сводной Доно-Ставропольской бригадой Колпаковым даются рекомендации: связь с Царицыным держать через Котельниково и о хлебе: Справка из архива. "Колпаков: - Имеется громадное количество хлеба. Укажите пункт куда направлять конфискованный экономический хлеб? Погребов: - Направление хлеба на Царицын через Котельниково. Распоряжение об этом последует..." /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 92, лист 45/ Сальские гужевые обозы с хлебом подходили к приемным пунктам в Котельниково непрерывно. На погрузочных площадках бригады грузчиков усиливаются войсковыми подразделениями. Малейшая задержка погрузочных работ расценивается как чрезвычайное происшествие. Во время драматических событий в Котельниково, связанных с боевыми действиями, когда работа железной дороги часто была парализована, погрузка продовольствия не прекращалась. Председатель окружного комитета Кивгила не спускает глаз с работы продовольственного конвейера и всякую задержку отправления литерных эшелонов рассматривает как "преступление перед пролетариатом". Не прекращали работу и местные продовольственные отряды. Они активизировали заготовку хлеба в хуторах и станицах, непосредственно прилегающих к Котельниково. Бронепоезда едва успевали выходить из текущего ремонта. Без бронепоездов литерные продовольственные эшелоны были заранее обречены на гибель. Комиссар депо Бурханов неделями не покидал депо. Так требовало строгое время. В одной из телеграмм Сталину Ленин особо акцентирует внимание на охране маршрутных поездов с хлебом: Справка из архива. "Шлите маршрутные поезда с тройной охраной. Саботажников и хулиганов арестуйте и присылайте сюда. Предсовнаркома Ленин". /Ленин, том 27, страница 410, изд. 1950 г./ В горячем наплыве астраханских суховеев катился неспокойный июнь 1918 года. Сквозь мутное, в душной истоме разомлевшее небо лучи раскаленного солнца, зависшего в мареве зенита, испепеляли в прах лазоревое весеннее разнотравье, и уже ковыльная седина, кланяясь шелковистыми косами, серебрила желтеющую степь от края до края. В часы полуденного солнцестояния бесследно исчезали тени. Мерцание неподвижного горизонта, сливаясь воедино с тусклой неоглядной далью, начинало манить к себе гущами роскошных дубрав и таинственной прохладой голубых озер - это миражи, коварные призраки горячих пустынь. Безмятежный покой полуденного степного царства иногда оглашается воинственным клекотом могучего орла, парящего в поднебесье, тревожным пронзительным посвистом недремлющего часового, жирующего сурочьего племени или трескучим взрывом стремительного полета испуганного стрепета. Станция Котельниково жила в предчувствии гражданской войны. Еще не развеялась пороховая гарь после разоружения анархистов, а смутное время приносило все новые и новые вести о междоусобных трагедиях, после которых в патриархальных казачьих станицах оставались обугленные руины. Зловещие перекладины, а на них стянутые удавками, в жутком безмолвии висели тела непокорных мучеников, в глухих степных балках прожорливые стервятники, упиваясь сежей кровью, расклевывали еще неостывшие тела жертв самовластия. Росло и без того великое многострадальное племя вдов и сирот. Степь, степь, степь: необъятная, величественная, временами суровая, но всегда щедрая кормилица. Уже в начале лета ее полуденный дремотный покой, настоянный густым и терпким запахом чабреца и полыни, как вечерний благовест напоминал, что пришла пора летней страды, наступило время особых забот человека о хлебе насущном. Умудренные большим опытом, много пожившие старики говорили, что в страдную пору один день год кормит. После благодатных весенних дождей, взлелеянные праведным трудом, колосились необозримые поля донской пшеницы, наливаясь янтарным зерном, тяжелело соцветие злаков. Взволнованная шальным порывом легкокрылого степного ветра желтеющая нива ждала своего владыку. Только он, только его мозолистые руки, крепко державшие чапыги, распахивая черноземный пласт, могли донести до чрева страждущего человечества все сокровенные богатства взволнованной нивы. Но военному лихолетью этих дней было угодно, чтобы мозолистые руки хозяина степей вместо орудий труда сжимали эфес казачьей шашки, а зоркий глаз его через прицел трехлинейной винтовки караулил в засаде врага своего. А кто же он был, этот враг? В смуте и стихии сложившихся противоречий часто случалось так, что в смертельную схватку на поле брани выходили сосед против соседа, брат против брата, отец против сына. Не всякому вот так сразу было дано понять и осмыслить житейскую мудрость простых, но философски очень емких слов, ворвавшихся в жизнь степей на знаменах революции: Свобода! Равенство! Братство! Котельниковский окружной военно-революционный комитет к исходу первой половины 1918 года жил напряженной боевой жизнью. Активизация контрреволюционных сил на юге России чувствовалось ежедневно, ежечасно, ежеминутно. После объявления Котельниково окружным революционным центром во всех отделах вновь избранного окружного Совета энергично проходила реорганизация управления округом. Территориальные революционные отряды, объединенные только что сформированным Котельниковским окружным штабом обороны, уверенно удерживали Советскую власть на отведенных им боевых участках. Котельниковский штаб обороны, сохранив за собой функции военкомата, руководил призывной работой, однако его основной задачей стало руководство революционными партизанскими отрядами и добровольческими дружинами в округе, строительство оборонительных сооружений вокруг города. По законам военного времени местное население привлекалось для рытья окопов, возведения проволочных заграждений, на особо важных участках к заграждениям подводился электрический ток. Мобилизация местного населения для службы в Советской Армии не прекращалась. Но, не смотря на постоянный прирост молодого пополнения, разнарядок из СКВО для комплектования команд и откомандирования их для службы в Советской Армии не поступало. Мобилизованные оседали в Котельниково. Казарм для размещения призывников не было, так же не было подготовительного командного состава для организации первоначального военного обучения. Еще хуже обстояло дело со снабжением. Котловое довольствие было очень скудным, а иногда весь приварок состоял из пересушенной копченой воблы. Заявки Котельниковского штаба обороны на продовольствие интендантами штаба фронта в Жутово почти не удовлетворялись и подвергались постоянным сомнениям и обревизовке. Среди мобилизованных оказалось большое количество провокаторов и предателей. Солдатская масса становилась очень удобной средой, где легко приживалась контрреволюционная пропаганда. Новобранцы становились очень опасной обузой для добровольческих революционных войск. Оторванные от своих хозяйств, от семей, от родителей, часто настроенных враждебно к Советской власти, призванные для службы в Красную Армию, молодые солдаты из местного казачества являли собой злокачественную опухоль, в которой дух предательства как раковая метастаза до поры до времени находилась в инкубационном периоде. Противоборствующие силы донского казачества определяли их классовые позиции в революции, классовое размежевание его, как историческое явление, складывалось по тем же законам, что и во всей Российской империи. Классовая вражда - это горькая судьба русской революции. На Дону эта война несла с собой особый трагизм, связанный с разрушением исторически сложившегося гордого, вольнолюбивого и воинственного донского казачества. После разоружения анархистов обстановка на Котельниковском участке Царицынского фронта продолжала оставаться напряженной. Под давлением ударных сил добровольческой армии Краснова сальская группа революционных войск решала свои нелегкие проблемы на правом берегу реки Сал. На правом берегу Дона походный атаман войска донского генерал Попов, объединив контрреволюционное казачество, сосредоточил его силы против левобережных станиц Потемкинской, Верхне Курмоярской, Нагавской. Все четче начала обозначаться линия фронта между противоборствующими сторонами. Правый берег Дона становился исходной позицией добрармии Деникина со штабом в станице Нижне Чирской, левый берег ощетинился штыками партизанских отрядов и красногвардейских пролетарских дружин. Только на котельниковском участке состояли под ружьем около 3500 штыков и сабель революционных войск. Мятеж контрреволюционного казачества, вспыхнувший 16 июня 1918 года в районе станиц Нагавской, Верхне Курмоярской, Потемкинской вскоре как пожар охватил Котельниковский округ, перекинулся в глубинные степные станицы Атаманскую и Андреевскую и поднял феодальную верхушку калмыцкой контрреволюции. Это была крупнейшая военная акция мятежного казачества на первой фазе гражданской войны на нижнем левобережье Дона в 1918 году, она вскрыла все гнойники и нарывы, созревшие во взаимоотношениях донского казачества с Советской властью. Вдохновителями мятежа были седобородые старцы, однако политическая сила, направлявшая их предательскую деятельность, исходила из штабов царских белогвардейских генералов. В Котельниковском железнодорожном округе командующего Васильева диверсии и вредительства терзали работу Владикавказской железной дороги, а Котельниковский окружной штаб обороны жестоко преследовали предательство, измену и враждебную пропаганду. Особенно сильно короста предательства поразила 2-ой социалистический полк, сформированный в результате объединения отрядов Черникова и Чеснокова, пополненный молодыми местными казаками последнего призыва. Идя на такой шаг Чесноков несколько самоуверенно заявил: "Я - местный казак и с казаками-земляками всегда найду общий язык". Командиром 2-го социалистического полка был назначен Черников. Полку была поставлена задача: стать кордоном на участке станиц Потемкинская, Верхне Курмоярская, Нагавская и противодействовать силам генерала Попова, направленным на Жутово-Котельниково-Ремонтная. В станицах Потемкинская, Верхне Курмоярская, Нагавская была установлена Советская власть. Подразделения 2-го социалистического полка расположились в них гарнизонами. Самую активную роль на этом участке взял на себя командир 2-го батальона Петр Чесноков. Бывший вахмистр 22-го казачьего полка, казак станицы Верхне Курмоярской в сущности еще очень молодой, но беззаветной отваги командир в свои 24 года уже имел большой опыт управления батальоном. У него за плечами было много дерзких и по своей смелости блистательных операций на Маныче и в Котельниковском округе. Его личная преданность Советской власти граничила с фанатизмом. Будучи прекрасным оратором, он как пророк верил в силу революционного слова. Но эта вера и ослепляла его. Как всякий юноша, он был по-детски доверчив. Давно известно, что доверчивость - родная сестра трагедии и невольная помощница предателей. Лебединую песнь его бурной военной славы оборвали предатели, которых, к сожалению, не смог он разглядеть вовремя. Возвышенная вера в человека слишком всевластно господствовала над личностью этого вдохновенного воина, заряженного революционной поступью эпохи. Беспредельно веруя в убедительную силу искреннего слова, в свои способности доносить правду до сердца народа, он опрометчиво дал согласие выступить с речью среди старых казаков враждебной станицы. Не подозревая коварства, он как подарок своей души понес в горячем открытом сердце прозрение тем, кто еще не скинул вериги векового рабского лакейства перед монархией. Как истинный казак он исповедовал рыцарское правило: поверженного врага не бьют, враг есть на поле брани, где верный конь, острая шашка и пламенное сердце определяют меру истинной доблести. Поэтому, отправился на мирные переговоры в лагерь противника, Чесноков снял с себя оружие. На правом берегу Дона, оказавшись в окружении предателей, Чесноков был арестован, связан и как пленник доставлен в станицу Нижне Курмоярскую, где был подвергнут неоправданно жестоким пыткам. Чеснокова не могли победить в открытых боях. Предательство! Оно оказалось выше казачьей чести. Даже духовный наставник казачества - православие - не смогло остановить бесславный шабаш и изуверство фанатичной кучки осатаневших от злобы седобородых старцев, ревнивых хранителей монархии. Но злоба никогда не вершила суд правый. Истерзанного пытками Чеснокова перевезли на бугор около хутора Кривого, недалеко от станицы Нагавской и отдали на поругание озверевшей толпе. Изуверство толпы, потерявшей над собой власть, не ограничивалось ни богом, ни милосердием, ни здравым смыслом. Страдания библейских великомучеников едва ли сравнимы с муками Чеснокова. Его жгли каленым железом, набивали утробу песком, одна из озверевших женщин собственноручно выдавила Чеснокову глаз и обнаженную рану замазала скотским пометом. Орудия пыток были примитивны и позорны. Происходило это на бугре около хутора Кривого! Здесь творилось злодейство во имя злодейства. Виселица поглотила последнее дыхание героя и породила бессмертие его. Место, где творилась казнь, стало позорным несмываемым пятном на мундире донского казачества. Тернист был путь героев, поднявших знамя революции и пронесших его по неисследованным дорогам до наших дней. О гибели Чеснокова не осталось подлинных документов. Трагическая кончина его овеяна народными легендами. Пусть и мои слова станут еще одной легендой во славу отважного рыцаря революции. Автор этих строк с малых лет до седины пронес светлую память о Петре Захаровиче Чеснокове по всем дорогам своей жизни и, испытывая скорбь по своим боевым товарищам, павшим в боях за свободу и независимость социалистической родины, всегда в тяжелые минуты своей жизни обращался к теплу пламенного сердца Петра Захаровича Чеснокова. Как только Чесноков оказался в плену у белоказаков, в его батальоне вспыхнул мятеж. Часть батальона, обманутая провокаторами и предателями, выбросила белогвардейский флаг, часть, преданная революционным войскам, спасаясь кто как мог, отошла к Котельниково. С быстротой пожарища мятеж охватил станицы Потемкинскую, Верхне Курмоярскую, Нагавскую, прилегающие к ним хутора и перекинулся в район станиц Атаманской и Андреевской, где действовал сильный, хорошо организованный отряд Пимена Ломакина. Начался массовый расстрел и казни советских активистов, насаждалась власть атаманов. Трагическое развитие этих событий сохранилось для истории в скупых, но четких военных донесениях командующего Царицынским фронтом Крачковского. Это беспристрастный репортаж из легендарного 1918 года о битве за Советскую власть на участке Котельниковского округа, о героизме Котельниковского окружного штаба обороны. Справка из архива. 1 "Из Жутово. Вне очереди. Царицын Носовичу. 20 июня 1918 г. На Нагавской прорыв. Гарнизоны Потемкинской, Нагавской, Верхне Курмоярской выступать отказались. Чувствуется измена со стороны казаков. Резервов нет. Прошу указаний или содействия в самом срочном порядке. Крачковский.". /ЦГАСА, фонд 49435, опись 1, дело 101, лист 163/. 2 "Из Жутово. В Царицын, 21 июня 1918 года. Фронтовому военруку Носовичу. Станицу Нагавскую заняли кадетские бандиты. Гарнизоны из местных в ст.Верхне Курмоярской присоединяются к кадетам. Арестован командир 2-го батальона 2-го социалистического полка тов.Чесноков... Мною издан приказ выступать 2000 штыков от 5 армий... Крачковский". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, лист 194, 195/. Обещанная помощь в 2000 штыков говорит красноречиво о масштабах мятежа, но, забегая вперед, скажем, что на позициях Котельниковских войск эта щедро обещанная помощь не появилась до окончательного разгрома мятежников. Справка из архива. 3 "Царицын. Срочно. Военруку Носовичу. 22 июня 1918 года. Сообщаю, что в Котельниковском районе отряд Черникова был послан в Нагавскую, хутор Комаров, где по прибытии на место арестовали своего командира Черникова и убили его. После чего был выкинут белый флаг (в смысле белогвардейский - Р.Г.) и отряд присоединился к кадетским бандам. Малочисленный местный гарнизон в 160 человек бежал в Котельниково. Ожидается отряд на 2000 человек... для ликвидации мятежа. Командующий фронтом Крачковский". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, лист 190/. Второй социалистический полк в трагических тисках мятежа. Над командным составом учинена расправа. Свирепствуют карательные акции в Нагавской, В.Курмоярской, Потемкинской станицах. Мятеж зловещим пожаром ползет по округу. 4 "Из Жутово. Царицын. Штаб СКВО Носовичу, 25 июня 1918 г. Отрядами тов.Родина была взята станица Верхне Курмоярская, наши потери 8 легко раненых, 80 тяжело. После занятия станицы отряды отошли в Котельниково. Командующий фронтом Крачковский". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, лист 220/. 5 "Срочно. Царицын. СКВО. Носовичу. ...Тов.Родин доносит: противником заняты хутора Похлебин, (..?). У них имеются окопы Майорском, Семичном, Захарове. 25 июня 1918 г. ст.Жутово, Командующий Царицынским фронтом Крачковский. Нач.штаба...". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, лист 231/. Выбив белоказаков из станицы Верхнее Курмоярской, командовавший отрядами Котельниковского гарнизона Родин понял, что дальнейшее развитие наступления очень рискованно. Со стороны Нагавской и Потемкинской, как клещами, фланги его отрядов начали сжимать атакующие силы белоказаков. В хуторах, в непосредственной близости от Котельниково, белые уже успели создать опорные пункты. Чтобы не допустить отсечения и изоляции своих отрядов от основных сил, Родин немедленно отошел на хорошо подготовленные оборонительные позиции в Котельниково, где занимает круговую оборону. Тем временем в Котельниково провокаторам удалось поджечь оружейные склады, но вызвать панику и замешательство эта предательская акция не смогла, дружины рабочих мужественно вступили в схватку с огнем, пожар был потушен не причинив особого вреда военному имуществу, находящемуся на хранении в складах. Председатель окружного Совдепа Кивгила 24 июня объявляет приказ окружного штаба обороны, призывающий к мобилизации всех сил гарнизона для отражения атак врага. Все предприятия города приостановили работу, замерли депо и железная дорога, и только форсировалась погрузка литерных продовольственных эшелонов. Рабочий класс города, взяв оружие в руки, занял место в окопах для отражения нападения врага. Отрезанный от основных котельниковских сил, прикрывая город со степной стороны, отряд Пимена Ломакина жестоко бьется с калмыцкими частями, наступающими со стороны станиц Атаманской, Андреевской и хутора Нагольного. На станции начали скапливаться вагоны с продовольствием, даже с помощью бронепоездов их невозможно было провезти через атакующие цепи противника. Несмотря на неоднократные заверения о реальной военной помощи, командующий Царицынским фронтом Крачковский пока не выделил ни одного солдата Котельниковскому гарнизону, он только по существу вопроса ведет обмен телеграммами со штабом СКВО. Наконец 26 июня становится известно, что на помощь котельниковцам выступил двухтысячный отряд Черняка. Но пока, истекая кровью, Котельниково ведет бой с мятежниками один на один. 26 июня на подступах к Котельниково противник сосредоточил мощные ударные силы для решительного штурма. Справка из архива. 6 "Царицын. Военруку Носовичу. ...Вчера 26.6. в 3 часа утра кадетские бандиты повели наступление на ст.Котельниково. Наступление было с трех сторон: с хуторов Майорского, Семичного, Нагольного. В течение трех часов было отбито шесть атак. Убитых кадетов найдено в окопах 20 человек. В плен взято 150 человек. С нашей стороны убитых и раненых 18 человек. Подробности выясняются. Зам.командующего Царицынским фронтом Юсин". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, листы 265, 266/. 7 "По словам перебежчиков, противник при наступлении 26 июня 1918 года на ст.Котельниково потерял убитыми до 500, а ранеными до 800 человек. Нами захвачено 3 пулемета. Нач.штаба СКВО Носович". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 115, лист 4/. На ближних подступах к Котельниковской обороне противник был жестоко наказан. В отчаянных атаках с 26 на 27 июня 1918 г. Операция по захвату Котельниково захлебнулась кровью. Потери противника были настолько велики, что сконцентрировать силы для очередного штурма Котельниковской обороны он был уже не способен. Казачий есаул Землянухин, едва собрав остатки потрепанных частей, вынужден был беспорядочно, преследуемый красной конницей котельниковских войск, отойти к Дону. Сто пятьдесят человек пленных провели по котельниковским улицам, среди них были и те старики, которые вершили казнь Чеснокова. Их судьбу должен решить военно-полевой суд. Командующий Царицынским фронтом Крачковский 27 июня 1918 г. делает итоговое донесение о ликвидации мятежа в Котельниковском округе. 8 "Военруку Снесареву на телеграмму вашу No 126. Ввиду усиленных атак противника на ст.Котельниково внимание мое отвлечено от Ремонтной. (Под натиском белых войска сальской группы, оставив Двойную, Великокняжескую, Куберле, отходили к Ремонтной. (Чтобы занять оборону по реке Сал. - Р.Г.) Два броневика, назначенные мной для очистки станций ... обстоятельства заставили меня отозвать их для отбития атак на Котельниково... Сегодня в 3 часов утра до двух тысяч было произведено шесть атак до 6 часов утра. Все атаки отбиты с большим уроном противника, который оставив 150 человек пленными, бежал в панике. Операцией руководил тов.Родин... Котельниково укрепляется. Подробности боя сообщу дополнительно телеграммой. 27.6-1918 г. Командующий Царицынским фронтом Крачковский". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 95, лист 24/. Победа была внушительной, но она не смогла решить всех проблем на Котельниковском участке. Если сальская группа войск имела возможность отступить, маневрировать, менять свои боевые позиции, то котельниковским войскам отступать было некуда. С отступлением из Котельниково было бы окончательно утрачено господство на Владикавказской железной дороге, разрушен последний продовольственный плацдарм, откуда поступало большое количество хлеба для центра республики. Такая утрата была бы невосполнима для революции. За время осады на Котельниковских подъездных путях скопилось более 600 вагонов хлеба для Москвы. Погрузка его не прекращалась даже в самые критические моменты осадного положения. Нужно было безотлагательно оживить работу железной дороги, а для этого рабочих железнодорожников освободить из окопов. Как набатным колоколом председатель окружного Совдепа Кивгила Авксентий взволнованными телеграммами в СКВО бьет тревогу и требует реальной помощи для борьбы с превосходящими силами контрреволюционных войск добровольческой армии Деникина. К исходу дня 27 июня в Котельниково прибыл эшелон с двухтысячным отрядом под командованием Черняка. 9 "26.06-1918 г. Срочно. Военруку СКВО Носовичу. Прошу срочно выслать отряд Черняка. Крачковский". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 101, лист 264/. 10 "Из Котельниково. Царицын. Военкому СКВО. 26.06-1918 г. Военная записка. Отряд тов.Черняка прибыл на станцию Котельниково в 20 ч. 05 мин. 27.06-1918 г. и по распоряжению Крачковского отправился на ст.Жутово 20 ч. 35 мин. 27.06-1918 г. У нас в это время перестрелка на правом и левом флангах. Патронов совершенно нет. Армия волнуется. Получил сейчас донесение, что отряд под командованием Ломакина окружен. Не знаю какие будут последствия. Настоятельно требую: дать реальную силу на ст.Котельниково. Необходимо освободить железную дорогу от банд, занимающих ст.Ремонтную. Также необходимо освободить железнодорожных служащих, они все занимают оборону. Некому производить ремонт паровозов, вагонов, разобранных железнодорожных путей. А самое главное это то, что север отрезан в доставке хлеба, а это преступление перед пролетариатом, оно уморит его голодом. Член ЦИК Донской республики Председатель окружного Совдепа Кивгила". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 82, лист 329/. В сложившейся военно-политической ситуации Котельниковский окружной штаб обороны, мобилизовав все возможные силы и резервы, отстоял город Котельниково - опорный пункт на южных подступах к Царицыну, отстоял продовольственный плацдарм, вдохнул жизнь в железную дорогу, разрушенную во время блокады города. Усилиями котельниковских большевиков шестьсот вагонов продовольствия, скопившихся на подъездных путях станции, были отправлены по назначению, но кризис на котельниковском участке встревожил не только Царицынское революционное руководство, но и Совнарком. Исследованием этого кризиса займется в срочном порядке созванное чрезвычайное совещание. 6. ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ СОВЕШАНИЕ Развеяв отряды мятежного казачества на подступах к Котельниковской обороне 27 июня 1918 года, революционные войска котельниковского гарнизона, тем не менее, не добились решительной победы. Более того, они утратили очень выгодные позиции на левом берегу Дона. В станицах Потемкинской, Верхне Курмоярской, Нагавской властью вновь овладели казачьи атаманы. Над советскими активистами была учинена расправа. Но, несмотря на эти тяжелые утраты, котельниковским войскам удалось удержать господство на Владикавказской железной дороге от Котельниково до Царицына, сохранить работоспособность продовольственного плацдарма, в короткий срок оживить работу железной дороги и отправить 600 вагонов продовольствия. Исход боевых операций на Котельниковском участке не ликвидировал очаги контрреволюционной активности. Продолжались диверсии, провокации, предательства. Реальной силы для ликвидации сопротивления контрреволюционных формирований на участке Котельниковского округа не было. Призывной контингент из местного казачества был ненадежен. Как Дамоклов меч постоянно висела угроза захвата котельниковского продовольственного плацдарма. Отзвуки котельниковского кризиса сразу же болезненно почувствовали Совнарком и продовольственный комиссариат республики. Утрата продовольственной базы на Владикавказской железной дороге была бы невозместимой. Поэтому, события в Котельниково вызвали серьезную озабоченность и необходимость срочного созыва чрезвычайного совещания. Чрезвычайное совещание начало работу 26 июня 1918 года, когда на позиции Котельниковской обороны обрушивались одна за другой мощные атаки мятежников. Несмотря на большие потери, враг рвался к центру города, но совещание началось точно в намеченный срок. Рабочая повестка дня - "О военном положении в Котельниковском округе". Представительность совещания красноречиво говорила о его особой важности. Сюда были делегированы: чрезвычайный уполномоченный Совнаркома Кондратьев, представитель Военного Совета СКВО Эратов, представитель центрального исполнительного комитета Донского Советского правительства Иванов, представитель административного управления СКВО Серебрянников, представитель всесоюзного исполнительного комитета железнодорожников /ВИКЖ/ Романюк, представитель чрезвычайного отдела комиссариата продовольствия /ЧОКПРОД/ Самойлова, представители Котельниковского окружного руководства: Кивгила, Лыков, Болтручук, Родин, Васильев, Чубаров, Советкин и другие. Единогласно был избран председателем совещания Эратов, секретарь Самойлова. Запротоколировано семь выступлений, в которых были подвергнуты тщательному анализу причины возникновения кризиса. Прошло много времени после этого совещания, но честность, самокритичность, бескомпромиссность выступлений на совещании могли бы и сегодня стать уроком партийной демократии. Первым выступил председатель Котельниковского окружного совета Авксентий Кивгила. Он не ищет объективных и субъективных причин, чтобы оправдать кризисную ситуацию в округе, хотя их было немало. Всю полноту ответственности за события в округе он взваливает на свои плечи, и его самокритичное выступление было похоже на самобичевание. Он отметил, что призыв на службу в Красной Армии местного казачества трех последних возрастов, вооружение их и попытка использовать в военных операциях против местного враждебного населения было очень горькой ошибкой. Призывники, выросшие и воспитанные в традициях монархической преданности, по отношению к Советам были настроены враждебно, и местные власти в Котельниково едва не оказались в плену у них, как это случилось в станицах Потемкинской, Верхне Курморярской и Нагавской. Перед мятежом Котельниково оказалось без боеприпасов, без снаряжения, без командиров, с ненадежным войском, которое врагом было спровоцировано к неповиновению и измене. В выступлении Болтручука прослеживалась попытка найти конкретного виновника сложившейся ситуации, но Родин видел основную причину трагедии в этом, что у сыновей не поднялась рука стрелять в своих отцов. Председатель Котельниковского исполкома Лыков своим выступлением дал кардинально новое направление совещанию: истинный демократ не должен касаться личных вопросов. Сущность нашего совещания заключается в решении вопроса: что нам нужно делать, чтобы удержать фронт, установить движение по железной дороге? Нам нужны революционные войска, нам нужна бронированная сила, нам нужно оружие, боеприпасы, снаряжение. Откуда нам все это взять? С нетерпением ожидалось выступление чрезвычайного уполномоченного Совнаркома Кондратьева. От него ожидалось очень многое и прежде всего - конкретные меры по оказанию реальной помощи котельниковским революционным войскам для удержания фронта и обеспечения надежной работы Владикавказской железной дороги. Но перед выступлением Кондратьева совещание было неожиданно прервано. Поступило тревожное сообщение, из Жутово прибыл большой транспорт с двухтысячным войском для подмены рабочих железнодорожников, сражающихся в окопах. Командующий прибывшим двухтысячным отрядом Черняк узнал, что его отряду предстоит занять позиции в котельниковских окопах, освободив, таким образом рабочих для срочных работ по восстановлению железной дороги. Черняка это явно не устраивало. Привыкший к неограниченной вольности, он совершенно не имел желания поставить себя в рамки революционной дисциплины. Долго не раздумывая, Черняк ворвался в кабинет начальника станции и, приткнув пистолет к виску его, потребовал немедленно паровоз. Точно так же, арестовав машиниста, заставил буксировать эшелон в Жутово. Этот рыцарь анархии, жестокий властелин больших дорог и глухих ночных закоулков очень хорошо был знаком котельниковским большевикам. Всего двадцать дней назад, в Котельниково он не подчинился революционным властям, навязал котельниковскому гарнизону кровопролитное побоище, пытался силой провести к Царицыну эшелоны анархистов с награбленным оружием и ценностями. Вместе с отрядом Черняка из Царицына прибыл Штейгер, однако Штейгер прибыл в Котельниково на этот раз не с пустыми руками. Он предъявил предписание Северо-Кавказского военного округа, в котором рекомендовалось использовать его как военспеца в качестве военрука в округе Васильева. Было совершенно не понятно: почему вчерашним государственным преступникам Черняку и Штейгеру вдруг оказано такое большое доверие? В Котельниково еще не было известно, что главком Кубано-Черноморского фронта Калинин взял под свою защиту анархистов и настоял перед СКВО, чтобы они немедленно были вооружены и экипированы по всем нормам военного довольствия. Прерванное совещание возобновило работу к исходу суток и продолжилось до утра следующего дня. Представитель Совнаркома Кондратьев подробно доложил совещанию сущность чрезвычайного происшествия. Весть о самоуправстве Черняка была встречена возмущением и негодованием. Кто, по какому праву возвратил оружие Черняку и его уголовникам? Откуда исходит такая политическая безответственность? Сообщение о появлении в Котельниково Штейгера было также встречено совещанием без восторга: два сапога - пара, ворон ворона в глаз не клюнет... Повестка дня чрезвычайного совещания требовала решения первоочередных задач на участке Котельниковского округа, и выступление председателя Совнаркома вскрыло сущность котельниковского кризиса и подвело итоговую черту совещанию: "Нужно забыть, что Котельниково - степное захолустье. Даже "город в степи", как образно сказал о нем наш земляк писатель Серафимович, не определяет сегодня той его исторической роли, которую возложила на него революция. Сегодня Котельниково - это кормилец голодающего пролетариата, центральных районов Республики. Здесь, на участке Котельниково-Ремонтная, решается судьба не географической точки, даже не судьба тактически важного объекта. Здесь решается судьба революции, судьба Советской власти, судьба революционного народа, судьба всех нас. Кажется, что Царицын не смотрит на дело так серьезно, как этого требует время, а обстановка вокруг Котельниково, его военное положение весьма грозное. Для Котельниково нужна реальная сила - чтобы двинуть на север продовольствие. А эту реальную силу мы только что увидели в бандитской акции Черняка. Такой взгляд на котельниковский участок может окончательно погубить продовольственный плацдарм, во имя которого льется кровь лучших сынов революции. Необходимо решительно потребовать от военных властей Царицына все то, что нужно для решения первоочередных задач котельниковской обороны. О чрезвычайном положении на участке котельниковского округа без промедления, срочно поставить в известность Совнарком, Ленина, продовольственный комиссариат республики, чрезвычайного комиссара по продовольствию в Царицыне. Промедление недопустимо. Против Котельниково непрерывно наращиваются мощные силы контрреволюции, которыми непременно воспользуются царские генералы. Не теряя времени, нужно приступить к реорганизации управления войсками котельниковского округа. Совершенно недопустимо, что на территории округа существуют два военных учреждения, совершенно независимых и неподчиненных одно другому, которыми командуют также независимые и не подчиненные один другому начальник штаба обороны и командующий войсками округа. Котельниковский участок, как особо ответственный участок перед революцией, должен быть выделен из состава Царицынского фронта в самостоятельно оперирующий фронт с опытным, грамотным в военном отношении командующим. Кроме всего прочего необходимо сделать территориальную переброску войск. Молодых призывников из местного казачества недопустимо посылать в бой не только против своих родственников, но даже против земляков. Эти новобранцы должны быть отозваны для службы в отдаленных районах. И это нужно понять со всей серьезностью, потому что трагедия в котельниковском округе - это недооценка морально-политического настроя молодого пополнения. Штабу СКВО необходимо организовать управление войсками, а для этого нужна надежная связь, которая сегодня на участке Царицынского фронта отсутствует. Как мы не пытались, но так и не смогли войти в связь с командованием сальской группы войск. Отсутствие связи лишает возможности оперативного решения замыслов командования СКВО и постоянного взаимодействия между войсковыми группами царицынского фронта..."[*]. В выступлении представителя Совнаркома Кондратьева были сконцентрированы основные проблемы котельниковских большевиков. Текст телеграммы Ленину, принятый совещанием, отразил всю суровую правду о положении на котельниковском участке. Справка из архива. "Телеграмма Совнарком: Ленину, Троцкому, Невскому Царицын: наркому Сталину ВИКЖдор: Рогову, Броневичу Из Котельниково No 505 Принята 26.6.1918 г. 200 слов 26. 3 часа 15 мин. Положение района Царицын Великокняжеская критическое. Бандой контрреволюционеров прервано движение на станции Ремонтная. В силу местных условий своими силами справится не можем. Если северу нужен хлеб, то нужна реальная сила севера. Просьба принять самые срочные меры к высылке таковых. Если будет очищена Ремонтная местными силами, все-таки нет гарантии, что завтра не прервут движение на новом месте. Обильное поступление продовольственных грузов в последние дни сейчас, в связи с наступлением банд, совершенно прекратилось. Немедленно требуется в срочном порядке высылка достаточного количества крупных революционных сил, вооруженных и обеспеченных в достаточной степени снаряжением No 5. Председатель окружного революционного Совдепа Кивгила. Член центрального исполнительного комитета Донской республики Иванов, Чрезвычайные уполномоченные Кондратьев,.. Представители ВИКЖ Романов, Дрисов. Представители Российского Совета Д..., Кудряев, железнодорожников Ткаченко Представитель штаба обороны Котельниковсокого округа Родин". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 24, лист 25/. Чрезвычайное совещание закончило работу 1 июля, резолюция по основному вопросу была принята 28 июля 1918 г., в ней нашло отражение все, что было связано с кризисом на участке. "... Спасение социалистического отечества и революции, судьба всех в данный момент решается на линии Котельниково-Ремонтная Владикавказской железной дороги повелительно вынужден требовать от комиссариата по военным делам Северо-Кавказского военного округа, в ведении которого находится эта линия, немедленного удовлетворения нижеследующего: Самое важное - немедленное прибытие в Котельниково военного руководителя, самостоятельно оперирующего помимо командующего тов. Крачковского, для очищения в первую очередь железнодорожного пути для пропуска маршрутных продовольственных поездов... на север. Два броневых автомобиля с прислугой, которые по условиям фронта и равнинной местности с твердым грунтом принесут большие услуги. Бронированный, вполне оборудованный поезд, прикрытием которого можно будет немедленно восстановить линию на станции Ремонтная. Безусловно необходимо для связи один аэроплан. 5 и 6. Необходимо шесть трехдюймовых и два шестидюймовых орудия с прислугой..., по крайней мере один миллион трехлинейных патрон. 7. Тысяча штыков и кавалерии революционных войск, снабженных оружием и снаряжением. 8. Санитарное имущество, 3 врача для Котельникоского округа. 9. Удовлетворение финансами по смете, а временно аванс до 500000 рублей. Председатель Эратов Секретарь Самойлова". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 23, лист 422/. Для срочного проведения в жизнь этого решения чрезвычайное совещание направило делегацию в Царицын к Сталину. В состав ее вошли: от ЦИК Донской Советской республики Иванова, от исполнительного комитета железнодорожников Попова, Ткаченко, от Котельниковского окружного Совета и штаба обороны Лыков. Однако принятием резолюции чрезвычайное совещание не закончило свою работу. Предстояло внести существенные изменения в структуру окружного штаба обороны, а также подготовить заседание военно-полевого суда над пленными казаками, среди которых было много тех, кто предал Чеснокова, кто вершил жестокий суд над ним. Чрезвычайное военное положение в Котельниковском округе диктовало: Всю неограниченную полноту власти сосредоточить в руках военного комиссара округа, вручив ему мандат на диктаторские полномочия[*]. Для непримиримой борьбы с предателями, провокаторами, организаторами диверсий непосредственно подчинить военному комиссару округа рабоче-пролетарский окружной карательный батальон. Из наиболее преданных частей и отрядов котельниковского гарнизона приступить к формированию котельниковской социалистической дивизии, детальные вопросы этого мероприятия рассмотреть на закрытом совещании военных руководителей. В соответствии с новой организацией военного руководства котельниковского округа было предложено: Полномочия военного комиссара округа с неограниченными диктаторскими правами вручить Авксентию Кивгиле. Руководителем окружного совета рабочих, крестьянских и казачьих депутатов избрать Василия Лыкова. Командиром рабоче-пролетарского окружного карательного батальона избрать Василия Болтручука. На закрытом военном совещании было принято решение назначить Григория Родина начальником котельниковской социалистической дивизии и поручить ему ее формирование. Вопросы, связанные с формированием котельниковской дивизии, носили секретный характер, поэтому рассматривались на закрытом заседании военных руководителей. Неожиданно принятие решения по перечисленным вопросам встретило протест со стороны Авксентия Кивгилы. Он заявил, что не может принять такие суровые полномочия. Семья находится рядом с врагами и может в любую минуту оказаться в заложниках у врага. Его мнение поддержал Василий Лыков, подчеркнув, что в роли диктатора было бы лучше иметь руководителя, не связанного родством с местным населением. Окончательное решение этого вопроса было передано в партийную организацию, которая отклонила самоотвод Кивгилы. Кивгила подчинился решению партийного собрания. В июле 1918 года в Котельниково была проведена реорганизация военной структуры округа в соответствии с резолюцией Чрезвычайного Совещания. Решение вопроса о выделении Котельниковских боевых сил из состава Царицынского фронта взял на себя вновь созданный Котельниковский окружной военный комиссариат с таким расчетом, чтобы к прибытию будущего командующего фронтом организованная структура боевых сил Котельниковского фронта была нацелена на решение неотложных оперативных задач. Несомненно, что для формирования Котельниковской Социалистической дивизии необходимо было отобрать хорошо организованные преданные революции подразделения, части Окружного штаба обороны и отряды железнодорожных войск Котельниковского военного округа. Необходимо было особо решить вопрос об оперативном использовании отрядов Ломакина и Лобашевского в составе Котельниковского фронта. Сложность решения этих нелегких проблем в Котельниково состояла в том, что мнение Военного Совета СКВО о создании самостоятельно оперирующего Котельниковского фронта не имело ясного и однозначного выражения. Создавалось впечатление, что выполнение резолюции Чрезвычайного совещания встречало противников среди военной бюрократии СКВО. Однако, оперативная обстановка на участке Котельниковского фронта не давала основания для длительных размышлений, требовались решительные и безотлагательные действия. 7. РЕОРГАНИЗАЦИЯ УПРАВЛЕНИЯ ОКРУГОМ В УСЛОВИЯХ РАЗГОРАВШЕЙСЯ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ. КОТЕЛЬНИКОВСКАЯ ДИВИЗИЯ. Закончило работу чрезвычайное совещание. Отправлены телеграммы Ленину, чрезвычайному продкомиссару Сталину. Внутри котельниковского округа в соответствии с решениями чрезвычайного совещания началась очередная реорганизация управления, вся полнота неограниченной власти сосредотачивается в руках военного комиссариата, возглавляет который военный комиссар округа Авксентий Кивгила с заместителем Василием Лыковым. Все внимание комиссариата по-прежнему сконцентрировано на работе продовольственного отдела, железной дороги и формировании надежных вооруженных сил, способных защитить работу продовольственного плацдарма и железнодорожного участка. Реорганизация управления затронула не только Котельниковский округ. В Царицыне также шел непрерывный поиск формы управления войсками СКВО. Не трудно понять, что все царицынские реорганизации обрастали военной бюрократией, не способной дать оценку реально назревавшей оперативной обстановки в границах округа, и по времени пришлись, когда на Котельниковском участке началась активная деятельность контрреволюционных сил. На состоянии военной структуры Котельниковского участка не могли не отразится постоянные реорганизации СКВО. Целенаправленного руководства призывной работой, организации боевых сил, боевой работы на Котельниковском участке со стороны СКВО не было. Не случайно, поэтому, возникали такие явно преступные курьезы со стороны СКВО, как возвращение оружия анархистам Черняка, которые не замедлили применить его против Советской власти. Отчетность СКВО о состоянии войск, об их количественном составе, расстановке командного состава граничила с откровенным очковтирательством. Предательства были повсеместно. Вспыхивали мятежи, как разрушительные шквалы налетали самостийные каратели, самоуправствовали и грабители и анархисты, не прекращались диверсии на железной дороге, на больших участках разрушались линии связи. Все эти контрреволюционные акции ликвидировались местными отрядами революционных войск, о чем СКВО становилось известно очень часто с большим запозданием. Такая обстановка заставляла объединяться локальные отряды в войсковые объединения разных родов войск, партизанские стычки перерастали в войсковые операции, роль СКВО сводилась к регистрации их. В конце июля месяца 1918 года на Царицынском участке генерал Краснов сосредоточил против Сальской группы войск 10000 штыков и сабель полковника Полякова, против Котельниковского и Жутовского участка 12000 штыков и сабель генерала Мамонтова, севернее Царицына на Усть-Медведицком, Камышинском направлении более 20000 штыков и сабель генерала Фихцелаурова. На южном участке Царицынского фронта располагались три основные группы войск: жутовская, котельниковская, сальская. Не смотря на то, что они объединялись командующим Царицынским фронтом, тем не менее стыки на флангах групп не существовали, войсковое взаимодействие между группировками налажено не было. Да и линия фронта носила условный характер: левый берег Дона - красные, правый берег - белые. У левофланговой сальской группы войск были свои проблемы: связанная большим количеством беженцев, под давлением мощных контрреволюционных сил, она была вынуждена вести оборонительные бои, цепляясь за каждый удобный рубеж. После чрезвычайного совещания в Котельниково ожидалось реальное руководство участком, реальные революционные боевые силы, реальный бронированный парк на рельсах и на степных дорогах, но все это утопало в нераспорядительности, а, возможно, и в саботажах военной бюрократии СКВО, среди которой очень часто находились предатели. СКВО с непонятной настойчивостью рекомендовал использовать Штейгера как начальника боевого участка, а в это в то время, его боевой соратник по анархии Черняк терроризировал в Жутовском районе органы Советской власти, грабил местное население, его насилия приводили к тому, что представители Советской власти складывали с себя полномочия, разбегались кто куда. Разгул самовластия анархистов усугубляется тем, что они бесчинствовали от имени революционных войск. Справка из архива. "Ежедневные денные и ночные грабежи с убийством мирных жителей неоднократно лично и письменно докладывалось командному составу, но принятых мер не заметно, а наоборот. Советы как хуторские и районные разоружены. От переживаемого насилия жители разбегаются неизвестно куда, жилые дома брошены на произвол судьбы. Телеграфировали Царицын, Котельниково военным комиссарам о помощи. Ответа и помощи нет. Совет слагает полномочия. Из района самовольно забирается одежда, скот и все предметы. Явления начались с прибытием Первого объединенного полка, руководитель Черняк, грабежи разразились поголовно. На все предупреждения Советами ответы даются расстрелами. Советы и хуторские исполкомы сложили полномочия, скрылись. Дома взрываются, сжигаются... жители привлечены к отбытию повинностей в обозах. Хлеб, сено, солома в полях сжигаются в тылу революционных войск. 26 июля 1918 года No 343 Жутовский районный председатель исполкома. Резолюция Ковалевского: "Ворошилову. Расследовать и доложить. 30.7.1918 г.". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 12, лист 156/. Это только один из большого потока документов о бесчинствах и самовластия анархистов Черняка. Местные власти ищут защиты от насилия. Тревожные сообщения исходят не только от местных властей, но и от Донского Советского правительства, от железнодорожной администрации и просто от граждан. От СКВО, тем менее, вновь и вновь шли рекомендации котельниковским властям: доверить Штейгеру руководство котельниковским участком. Котельниковский окружной военный комиссариат категорически отвергает рекомендации СКВО и к личности Штейгера подходит с большой осторожностью, то обстоятельство, что он добровольно сдался котельниковским властям во время разоружения анархистов, еще не давало морального права доверять ему большую власть в округе. Штейгер не оставлял о себе приятного впечатления. В нем чувствовался военный человек: он был энергичен, распорядителен, но показной военной эрудицией больше оригинальничал, чем употреблял ее в пользу дела. Его бравада выражалась излюбленной фразой: "Я анархист-коммунист. На вашем знамени Ленин, а на моем - Кропоткин. Революция в России совершалась не только для большевиков...". Своей симпатии к анархистам Штейгер не скрывал. Справка из архива. "...Выяснить партийное состояние в войсках трудно, так как партийных очень мало, большинство бойцов и даже лиц командного состава принадлежит к сочувствующим партии большевиков. Есть единицы здесь, правда, и лица с определенной физиономией, например, анархист Штейгер и его анархический летучий отряд. Сейчас в Котельниковском округе совершенно нет агитаторов нашего комиссариата". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 7, лист 72. Из доклада о политико-моральном состоянии СКВО от 27 июля 1918 г./. По решению пленума окружного Совдепа Штейгер был откомандирован в Котельниковский военный округ к Васильеву, где с 10 июля 1918 года приступил к исполнению обязанностей военрука округа. Это назначение прежде всего не давало возможности Штейгеру иметь прямую власть над войсками, необходимо было присмотреться к нему на административной работе. Котельниковский военный округ Васильева к исходу первой половины июля 1918 года фактически прекращал свое существование. Сальская группа войск под мощным натиском противника отошла на рубеж реки Сал в районе Дубовки. В дальнейшем предполагалось объединение этих войск с Котельниковскими силами, затем совместный отход к Царицыну. Из шести отрядов, составлявший военный округ Васильева, пять отрядов были вынуждены покинуть свои гарнизоны и частично влиться в войска Кубано-Черноморского фронта, частично предназначались для комплектования котельниковской социалистической дивизии и были сосредоточенны в эшелонах на подъездных путях в Котельниково. К этому времени фактически власть командующего котельниковского военного округа распространялась на паровозный и вагонный парк, на часть Владикавказской железной дороги, еще находившуюся в руках советских войск. Но и это была большая власть, если учесть, что железная дорога определяла не только военную, но и хозяйственную жизнь котельниковского округа. Командующий Васильев знал свои задачи ясно и четко: крытый вагонный парк использовать только для продовольственных литерных грузов. Жесткая позиция Васильева в этом вопросе определялась чрезвычайной ответственностью за формирование литерных эшелонов. Эту ответственность Васильев чувствовал на себе денно и нощно. Однако вопросы железнодорожных перевозок командование сальской группы войск понимало по-своему. При отступлении на рубеж реки Сал в район Дубовки командование сальской группы войск потребовало от Васильева большое количество транспортных средств, однако он выделил им только оставшиеся свободные резервы от перевозки продовольствия, что вызвало немедленный конфликт. Думенко, а вслед за ним и Шевкоплясов выразил свое возмущение в духе псевдореволюционности, свойственной легендарному времени. Справка из архива. "От имени революционных войск прошу убрать от командования тов.Васильева, дабы избежать разных эксцессов между полками, стоящими на страже трудового народа. Командир полка Думенко...". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 102, листы 37/ Вслед за Думенко 21 июля 1918 года Шевкоплясов шлет также направил грозную жалобу Ворошилову. Справка из архива. "Прошу срочно убрать Васильева, командующего котельниковским округом, ибо через него уберут меня. Бойцы фронта искры мечут против Васильева... за преступно изменнические действия... Если он не преступник, то человек трус - из лягушки строит быка... /очень прозрачный намек, что Васильев - командующий без войска - Р.Г./. Командующий Гащунским Фронтом Шевкоплясов". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 102, листы 40, 41/. Этот конфликт не прошел для Васильева даром. Предчувствуя недоброе, Васильев адресует несколько сумбурную и грустную телеграмму Военному Совету СКВО. Справка из архива. "...Предвидя подобного рода явления, если достаточного состава живой силы выслано не будет, то я ответственность как за железнодорожное полотно, так и станции от себя слагаю и думаю, что последствием такого рода явлений будет закрытие станций на участке Царицын-Котельниково, что слишком пагубно отзовется на деле революции. /Сохраняется стиль и грамматика подлинного текста - Р.Г./. Командующий войсками Васильев". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 95, листы 173, 174/. Однако жизнь продолжалась. Революция неотвратимо шествовала по дорогам своей судьбы, а 23 июля 1918 г. Штейгер тем же Минину, Зедину, Сталину, главкому Ворошилову телеграфирует: Справка из архива. "Принять командование от Васильева не могу, потому что для удержания фронта от Жутово до Ремонтной нужна реальная сила... Военрук котельниковский Штейгер". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 95, листы 176, 177/ "Реальная сила!" Как она была необходима здесь, в Котельниково! После чрезвычайного совещания пролетел уже целый месяц, а реальной силы, реальной помощи со стороны СКВО как не было, так и нет. Гордиев узел в Котельниковском военном округе наконец-то был разрублен. Штейгер, хоть и не охотно, но принял дела у командующего Васильева и 27 июля подписывал первые документы именем "командующий войсками Котельниковского военного округа". Это редчайший случай, когда "командующий войсками" оказался без войск. Он настоятельно требует хотя бы 500 штыков для поддержания железной дороги в рабочем состоянии, но только часть полка Лобашевского переподчинили Штейгеру, и это все, что можно было взять из резервов котельниковского окружного военного комиссариата. Котельниковский военный округ, как военное учреждение, заканчивал свое существование, но еще до последних дней августа вопросы военных перевозок на оставшемся в распоряжении Советских войск участке Владикавказской железной дороги, решал командующий котельниковским военным округом Штейгер. Несмотря на настойчивые требования Думенко и Шевкоплясова о предании суду Васильева, котельниковское окружное руководство не допустило расправы над ним. В Котельниковском Совдепе знали его как честного человека. Сдав дела военного округа, Васильев получил назначение на должность начальника штаба Котельниковской социалистической дивизии. К исполнению своих новых обязанностей он приступил в первых числах августа 1918 года, что удостоверяется боевыми донесениями, подписанными Васильевым от имени своего нового служебного положения. В соответствии с возросшими масштабами военных операций необходимо было срочно менять организационную структуру войск в округе, формировать части и соединения по общевойсковому принципу. Для этого нужно отобрать надежные, хорошо организованные и преданные войска. Закрытая часть чрезвычайного совещания в Котельниково была засекречена. Заседало военное руководство. Решался вопрос о коренной реорганизации боевых сил округа. Конкретно был решен вопрос о формировании Котельниковской социалистической дивизии, которая должна стать основной ударной силой командующего южной группой войск Царицынского фронта. Но пока в СКВО не будет принято решение о том, кто конкретно будет командующим Котельниковским фронтом, Котельниковская социалистическая дивизия будет находится в непосредственном подчинении Котельниковского окружного военного комиссариата. Формирование дивизии было поручено начальнику Котельниковского гарнизона Григорию Ивановичу Родину. В эти дни имя его в войсках округа было достаточно популярным. Его способность управлять войсковыми операциями уверенно аттестовалась руководством боевыми действиями и по разоружению анархистов, и при ликвидации мятежа. На привокзальной площади станции Котельниково 18 июля 1918 года был назначен смотр войск Котельниковского гарнизона. Это было рождение Первой котельниковской социалистической дивизии. Смотр производил начдив Родин Григорий Иванович совместно с представителями военного комиссариата округа и окружного совета. После смотра военный совет комиссариата в составе Кивгилы, Родина, Васильева, Лыкова, Болтручука, Ломакина решил: Справка из архива. Атаманский отряд Ломакина укомплектовать до полка и как отдельную часть с правом непосредственного подчинения котельниковскому военному комиссариату дислоцировать в районе станиц Атаманской и Андреевской с задачей: защитить подступы к котельниковской обороне со степной стороны. Полк Лобашевского дислоцировать на станции Семичная с задачей обеспечить прикрытие котельниковских боевых сил на стыке с сальской группой войск. Непосредственное подчинение котельниковскому военному комиссару. Отряд Штейгера 185 сабель вывести из состава боевых сил Лобашевского, передислоцировать со станции Семичная в Котельниково и передать в военный округ Васильева. Боевые силы котельниковской социалистической дивизии дислоцировать в Котельниково, в состав дивизии включить: А) пехотный котельниковский полк имени Черникова - командир Гуров Семен; Б) котельниковский социалистический донской казачий полк - командир Текучев Фома; В) гражданский социалистический полк - командир Гуров Иван. На смотре полк не присутствовал, находился в стадии формирования; Г) батальон им. III Интернационала - командир Матерн; Д) 1 легкая батарея - командир Текучев Стефан; Е) 2 легкая батарея - командир Суслин Семен; Ж) тяжелая батарея - командир Поляков Иван; З) команда связи - командир Панин Петр; И) комендантская рота - командир Глушанин Николай. Внутренний котельниковский гарнизон сформировать из котельниковского железнодорожного батальона - командир Чубаров, пролетарского карательного батальона - командир Болтручук Василий. Бронированные силы окружного комиссариата составляли три бронепоезда и ожидались из СКВО бронеавтомобили. Общая численность войск, состоящих на котельниковском участке, составляла в пределах 6500 штыков и сабель из них в строю Котельниковской дивизии было 3807 штыков и сабель, а конное поголовье насчитывало 1559 единиц. /ЦГАСА, фонд 100, опись 8, дело 27, листы 306, 307, 308. Ведомость и сведения о состоянии Котельниковской Социалистической дивизии, заверенные круглой печатью штаба дивизии 27.09-1918 года./ В первых числах августа 1918 года комплектование котельниковской дивизии еще не было закончено. Гражданский социалистический полк Ивана Гурова еще находился на формировании, артиллерийские и броневые силы не имели полного боекомплекта, снарядов, патронов для стрелкового оружия было недостаточно, а обстановка на участках сальской и котельниковской групп войск была далеко не беспечной. Связь Царицына с сальскими войсками была прервана. Для выхода на связь с сальским командованием в Котельниково приходилось снаряжать бронепоезда и хорошо вооруженные подразделения. Росла активность контрреволюционных сил не только на Сальском, но и на Котельниковском участках. Сразу же после чрезвычайного совещания котельниковский окружной военно-революционный трибунал в открытом судебном заседании слушал дело 150 пленных казаков-мятежников, среди которых было много участников зверской расправы над Чесноковым. Заседание трибунала проходило в железнодорожном саду. На слушание его из окрестных хуторов и станиц съехалось большое количество родственников подсудимых. Пленники, зная за собой тяжелые преступления перед Советской властью, заведомо готовились к самым суровым наказаниям. Прощание с родственниками было трагичным. Так прощаются заведомо обреченные смертники... На предварительном совещании окружного исполкома совместно с составом окружного военного трибунала было решено, что, несмотря на тяжелые преступления подсудимых, приговор должен быть максимально гуманным. Советское правосудие не должно допустить ни жестокости, ни, тем более, мести и изуверства. Общественным защитником от исполкома и военной администрации на заседании военного трибунала выступил Григорий Родин. Основные положения его выступления, принятые на совещании исполкома, должны были определить решение военного трибунала. В городском саду 2 июля 1918 года при большом стечении народа в открытом заседании трибунала началось слушание дела пленных казаков. После необходимых процессуальных формальностей слово было предоставлено общественному защитнику. Его выступление ожидалось с большим нетерпением. Судьба пленных казаков местное население беспокоила по-разному. В зале суда было много родственников подсудимых. Перед защитной речью Родин был заметно взволнован, но первые фразы, обращенные к присутствующим, произнес уверенно, отчетливо и гневно: "Злодейское судилище, иезуитские расправы, учиненные врагами революции над лучшими сынами Дона, невинная братская кровь, пролитая по вине мятежников, сидящих здесь на скамье подсудимых, зовут к отмщению, - казалось, что общественный защитник обрывает последние тонкие нити надежды, связывающие подсудимых с возможностью снисхождения. Однако уже следующие слова призывали к великодушному рассудку, - но протест наших сердец, несмотря на боль и слезы, невосполнимость утраты Чеснокова, Черникова, Агина, Бирюкова не должны поколебать здравый смысл. Память об этих героях шагнула в бессмертие. Но не в слепом злобном мщении нужно искать меру наказания, а в милосердии, которое неисчерпаемо в добрых делах человека и его разума. Обращаясь к правосудию, я прошу, чтобы, прежде всего было понято и отражено в окончательном решении трибунала, что перед нами на скамье подсудимых не подлинные преступники, а несчастные, обманутые люди, вовлеченные в круговорот современной политической жизни под прессом целенаправленной пропаганды врагов революции. Суд правый должен понять, что мнение и поступки этих людей, находящихся на скамье подсудимых, накачивались злобой и ненавистью к Советской власти. Истинные виновники трагедии, которая последние недели держала в напряжении все наши дела и помыслы, находятся в штабах Деникина, Попова, Мамонтова. Эта свора царских холопов еще займет свое место на скамье подсудимых в великом суде истории. Но сегодня советское правосудие не должно оказаться в рабстве у законов кровавой мести. Поэтому, обращаясь к нему, я прошу: мерой наказания для всех сидящих на скамье подсудимых независимо от того, кто и сколько внес зла в междоусобную трагедию, избрать общественное порицание. Пусть милосердие наших революционных законов будет гарантом, что нам не придется более скрестить свое оружие и бессмысленно проливать братскую кровь. Пусть идут по домам эти обманутые люди и в своих хозяйствах вместо эфеса шашки-лиходейки возьмут в руки орудия разумного труда...". Закончив выступление, Родин под недоверчивый, настороженный ропот переполненного летнего зала городского сада легко соскочил с помоста сцены и присел на свободное место на передней скамейке около охраняемых подсудимых. Он о чем-то задумался и в своих мыслях отключился от того, что происходило в зале. Из состояния легкой летаргии его вывел взрыв торжественных аплодисментов, суд объявил общественное порицание пленным и постановление об их расконвоировании... А уже через час с окраин поселка в покой и вечернюю прохладу угасающего тревожного дня врывался широченный поток величавой казачьей песни и высокий чистейший дискант восхищенной казачки доносил обрывки нехитрого повествования из жизни жолнерки, не ведающей горя под ударами горькой бабьей доли: "...Ой, да баба ловкая!..". Таяли в вечернем сумраке звуки далекой песни. Помилованные казаки торопились по домам, чтобы обрадовать своих домочадцев, озабоченных их судьбой. 8. НАСТУПЛЕНИЕ КОТЕЛЬНИКОВСКОЙ ГРУППЫ ВОЙСК. 22 АВГУСТА 1918 ГОДА Телеграммой от 30 августа 1918 года No 8920 только что вступивший в должность начальника оперативного отдела штаба Северо-Кавказского военного округа Соколов делает важное сообщение всему Царицынскому фронту и в частности, командующему южным участком Царицынского фронта Харченко, штабной вагон которого почему-то находится в Воропоново, более чем за 200 километров от активных боевых действий вверенного ему фронта. Справка из архива. "Объявите войскам радостную весть,