что 22 августа верные своему долгу войска Котельниковской группы разбили противника на голову, отбросили его за Дон, заняв станицы Нагавскую, Верхне Курмоярскую, Потемкинскую..." /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 17, лист 45/ Сразу же это сообщение подхватили все средства информации. Передовая статья фронтовой газеты "Солдат революции" не скупится на восторги: "Прорвав Котельниковский фронт лихим ударом храбрая и отважная Красная Армия обратили противника в паническое бегство. Взятие Нагавской, Верхне Курмоярской, Потемкинской обусловило наше победное наступление на кадетские шайки, которые под натиском наших сил переправляются через Дон..."[*] Фанфарный гром победы стремительно летит в Москву. Военный Совет СКВО экстрасводкой No 14 от 31 августа 1918 года сообщает Ленину: Справка из архива. "...Южный фронт железнодорожной линии Царицын-Куберле опять в наших руках... Наша южная армия, перейдя в наступление заняла на левом берегу Дона Крупные станицы Нагавскую, Верхне Курмоярскую, Потемкинскую. Противник бежит...". /ЦГОАР, фонд 130, опись 12, дело 10, лист 161/ Но, не смотря на всю эйфорию, спешность и торжественность военных реляций о Котельниковских победах, вскоре выясняется, что Военный совет СКВО ничего не знал, ничего не ведал о боевых операциях на Котельниковском участке и оказался в стороне от руководства боевыми действиями Котельниковской группы войск. Чтобы иметь сведения о событиях в Котельниково Военный Совет СКВО поручает начальнику Жутовского боевого участка Круглякову доложить о характере боевых действий в Котельниково. Справка из архива. "Телеграмма от 30.08-1918 г. Я, Кругляков, сообщаю, что выполнил возложенную на меня задачу Военного Совета от 25 августа, No приказ 24, о поездке в Котельниково... Группа Котельниковского 22-го перешла в наступление, разбив противника и перебросив его за Дон, заняла следующие станицы: Нагавскую, Верхе Курмоярскую, Потемкинскую...". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 108, лист 229/ Пояснение: Прямая связь Военного Совета СКВО с Котельниковской группой войск была разрушена 17 августа 1918 года после ухода Броневой колонны в Царицын, также был разрушен железнодорожный мост через реку Аксай Есауловский у станции Жутово. В этом телеграфном разговоре с Воен.Советом СКВО от 30.08.1918 года на вопрос Круглякову: "Сильно ли попорчена телеграфная линия и мост через Аксай у Жутово?" Кругляков отвечает: "Сильно, на несколько верст прервано телеграфное сообщение. Мост рассечен и взорван...". Из документа очевидно, что начальник Жутовского боевого участка в сложившейся ситуации выступает как посредник в установлении связи между Котельниковскими войсками и Воен.Советом СКВО. Донесение начальника Жутовского боевого участка Круглякова не расшифровывает самые существенные стороны этого наступления, а именно: кто принимал решение о наступлении, какие конкретно войска были задействованы в операции, кто командует войсками, какова конечная цель этого наступления? Однако из донесения Круглякова совершенно ясно, что Военный Совет СКВО, где в это время безраздельно хозяйничали Сталин и Ворошилов, не только не знал о Котельниковской операции, но и ничего не делал для успешного ее развития. Более того, получив извещение об успешном действии Котельниковской группы войск, Военный Совет СКВО практическую помощь Котельниковским войскам подменил фанфарной трескотней хвастливых военных реляций. Нам еще предстоит детально разобраться, что в действительности происходило в Котельниково перед наступательной операцией, какова истинная роль Сталина и Ворошилова в ее подготовке. Сведения о победе Котельниковской группы войск застали врасплох Военный Совет СКВО, но получив эти сведения Сталин и Ворошилов обязаны были без промедления ввести в район боевых действий свежие силы, чтобы закрепить успех наступательной операции. Введение свежих сил для закрепления и развития успешных боевых действий является прописной истиной, исходящей из природы и сущности наступательного боя. Эта истина известна военным специалистам от командира взвода до командующего фронтом. Но видимо эти хрестоматийные знания вопросов военного искусства мало волновали "стратегов", взявшихся решать судьбу Царицынского фронта. Создавалось впечатление, что Военный Совет СКВО самоустранялся от руководства и обеспечения Котельниковской группы войск, являвшейся центральной и наиболее активной частью Южного Царицынского фронта. Чтобы детально разобраться в этих вопросах, мы возвратимся в небольшую предысторию, и постараемся проанализировать необходимые военно-исторические документы. Управление комиссариата по военным делам Северо-Кавказского военного округа, сформированное Высшим Военным Советом Республики в основном из офицеров царской армии, развернуло свою работу в Царицыне 18 июня 1918 года. В своих первых докладах высшему военному Совету республики военный руководитель СКВО Снесарев, отмечая кризисное состояние революционных войск, действующих южнее Царицына, которое может в ближайшее время перейти в катастрофу, требовал немедленного принятия мер со стороны высшего военного Совета в оказании помощи надежными революционными войсками, надежным централизованным военным снабжением. Ближайшими задачами СКВО Снесарев считал немедленное и радикальное переформирование партизанских отрядов, действующих южнее Царицына, в регулярные полки, дивизии, армии. Конечную цель этих радикальных переформирований он видел в создании централизованного управляемого фронта по левому берегу Дона, как единой силы, способной противостоять добровольческой армии Деникина и ее планам разгрома большевизма на юге России. Создание централизованного управляемого фронта по левобережью Дона давало возможность молодой Советской Республике владеть хлебным регионом, включающим в себя Северный Кавказ, Кубань, Калмыкию, Ставрополье, Левобережные станицы Дона, а также надежно владеть Владикавказской железной дорогой как единственной жизненной магистралью, снабжающей Центр Республики продовольствием. План Снесарева не расходился с мнением высшего военного Совета республики и Совнаркома. Поэтому вся работа оперативного отдела СКВО строилась на реализацию планов Снесарева. Разные дороги привели в Царицын Сталина и Ворошилова, но тем не менее между ними за короткое время создается единомыслие, которое вопреки планам Военного Совета СКВО о создании централизованной управляемой армии, выдвигает совершенно неожиданную Сталинскую концепцию, сущность которой заключала: все революционные войска СКВО сконцентрировать в Царицыне в единый кулак, чтобы превратить город в цитадель на юге республики. Не трудно понять, что реализация сталинской идеи бесцеремонно разрушала план создания единого фронта революционных сил против Добровольческой армии, а в своей глубокой сущности означало: добровольно отдать противнику господство Советской республики на Владикавказской железной дороге. Так же отдать врагу богатейшие продовольственные регионы (Северного Кавказа, Кубани, Калмыкии, Нижнего левобережье Дона), откуда потоки продовольственных эшелонов шли к голодающему центру республики. Если понять, что эти продовольственные регионы были единственными и последними хлебными закромами Советской Республики, то идеи Сталина никак не соизмерялись со здравым смыслом. Именно поэтому Сталинская идея была отвергнута военными специалистами оперативного отдела СКВО, что в конечном итоге создало враждебность между Сталиным и оперативным отделом СКВО. Но Сталин оставался Сталиным. За короткое время он добивается включения своей кандидатуры в состав руководства Военным Советом СКВО. Вопреки категорическому возражению военного руководителя СКВО Снесарева, Сталин со свойственной ему напористостью и бесцеремонностью вмешивается в дела Военного Совета СКВО и рекомендует Ворошилова на должность командующего Царицынским фронтом. Снесарев докладывает высшему военному Совету республики, что Ворошилов в силу низкой военной культуры не способен управлять войсками на обширном театре военных действий. Тем не менее, несмотря на веские аргументы Снесарева, 10 июля 1918 года Ворошилов принимает командование Царицынским фронтом. А 15 июля 1918 года в классном вагоне под надежной охраной бронепоезда Матерна Сталин и Ворошилов отправляются в вояж к станции Ремонтная, где по правому берегу реки Сал, прикрываясь взорванным железнодорожным мостом, Сальская группа войск Царицынского фронта Шевкоплясова обороняется от превосходящих сил Добровольческой армии. Но не продовольственные вопросы интересовали чрезвычайного комиссара по продовольствию Сталина в Ремонтной. Сталин ставит своей целью убедить Шевкоплясова начать немедленно форсировать отход его войск к Царицыну. Однако положение Шевкоплясова было не настолько простым, чтобы налегке, не долго думая, последовать предложению Сталина. В июне 1918 года во время отступления от Великокняжеской к Ремонтной дивизия Шевкоплясова оказалась единственной защитницей более сорока тысяч беженцев - советских людей, не пожелавших оставаться на территории, занятой врагом, и оказаться жертвами белоказачьих экзекуций. Среди беженцев были родственники солдат, состоящих в строю войск Шевкоплясова. Отказать в защите этому великому мигрирующему табору советских людей Шевкоплясов не мог, это было бы для него пожизненно неизлечимым нравственным упреком, равнозначным предательству. Кроме того, во время отступления к Ремонтной полк Ковалева - самый активный полк дивизии с большой группой беженцев в районе Большой Мартыновки оказался в окружении противника. Операция по деблокированию полка Ковалева была поручена командиру кавалерийского полка Думенко. В сложившейся ситуации Шевкоплясов был не только войсковой начальник, но и сама советская власть в мигрирующем оазисе советского народа. Все эти суровые обстоятельства военного лихолетья стали нелегкой судьбой Шевкоплясова, его трезвый взгляд и оценка ситуации заставили категорически отказать Сталину в его притязаниях бросить беженцев и одними войсками совершить марш-бросок к Царицыну. Такого Сталин не способен был простить. Не простит он и Шевкоплясова. Уезжая из Ремонтной, Сталин затаит большую злобу и дождется того часа, когда предательски нацеленное оружие оборвет жизнь воистину народного героя Шевкоплясова. Возвращаясь из Ремонтной в первых числах августа 1918 года, Сталин делает остановку в Котельниково: необходимо паровоз бронепоезда дозаправить водой и топливом. Пока бронепоезд будет занят техническим обслуживанием, Сталин приглашает в свой классный вагон представителей Котельниковского окружного военного комиссариата, среди которых Военный Комиссар Котельниковского округа А.С.Кивгила, начальник Котельниковской социалистической дивизии Г.И.Родин, начальник штаба дивизии Г.А.Васильев, председатель окружного продкомитета А.В.Селиванов, комиссар депо А.А.Бурханов. Окружной военный комиссар Кивгила представляет Сталину прибывшую котельниковскую делегацию. В короткой информации Сталин представляет Ворошилова, как нового командующего Царицынским фронтом и напоминает, что в ближайшие дни Котельниковский гарнизон должен быть готов отойти к Царицыну. Однако военный комиссар Кивгила зачитывает только что полученную телеграмму из Москвы от Цурюпы, который от имени Ленина требует удерживать Котельниковскую продовольственную базу любыми силами и средствами пока не закончится массовая уборка урожая. Необходимо произвести максимально возможную закупку хлеба нового урожая. Сталин с явным неудовольствием выслушал телеграмму от Цурюпы и пренебрежительно закончил: "Они там в Москве, а мы здесь в Котельниково, нам лучше знать, что нам делать...". Совещание было прервано докладом о технической готовности бронепоезда. Сталин на прощание еще раз подчеркнул свою мысль: "Мы должны все революционные силы объединить в Царицыне в единый кулак. Бить врага нужно крепко сжатым кулаком, но не растопыренными пальцами". Закончив вояж в Ремонтную и не получив поддержки своей идеи о концентрации революционных сил, Сталин прибыл в Царицын. Учинил разгром оперативного отдела СКВО, 10 августа было арестовано все руководство оперативного отдела, арестованы председатели Донского Советского Правительства, та же участь ожидала военного руководителя СКВО Снесарева. Сказанное подтвердим историческими документами. Справка из архива. 1 "ОРДЕР No 252 10 августа 1918 г. Коменданту города товарищу Якимовичу предписывается немедленно арестовать бывшего Начальника штаба Северо-Кавказского Военного округа Носовича и заведовавшего мобилизационным управлением А.Ковалевского и отправить в Москву в распоряжение Народного комиссариата по военным делам. Члены Военного Совета Сталин С.Минин". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 13 лист 379/ 2 "Приказ по оперативному отделу при военном Совете Северо-Кавказского военного округа Г.Царицын No 50 18 августа П.3 Бывших: 1/начальника штаба Носовича, 2/начальника административного управления Серебрянникова, 3/начальника мобилизационного отдела Ковалевского, 4/начальника хозяйственного управления Старикова, 5/секретаря начальника штаба Садковского, 6/состоящего для поручений при начальнике штаба Кремнова считать уволенными со службы с 16 сего августа. Помощник начальника оперативного отдела Дубовой Секретарь - (неразборчиво)" /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 11, лист 14/ 3 "Резолюция Экстренного Совещания представителей Окружных Исполкомов, председателей Штабов и дивизий войск Донской Советской Республики. Протестуем самым категорическим образом против ареста Донского Советского Правительства местной Советской Царицынской властью и требуем к предстоящему Областному Съезду 10 августа от власти, арестовавшей Правительство Донской Советской Республики, дать материал, на основании которого был произведен арест, и, если таковой не будет доставлен, то Совещание считает арест насильным, совершенным местной Царицынской Советской властью и требует назначить судебную следственную комиссию из Центра для выяснения этого конфликта и лиц, виновных в этом, предать суду Военного Трибунала. Отобранное оружие у членов Донского Советского Правительства должно быть немедленно возвращено по принадлежности. Председатель совещания - Васильченко Секретарь - Богуславский" /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 13, лист 129/ Заметим: стиль и принципы Сталинского действия, с которым связана история его неограниченного диктаторства в стране Советов, прослеживаются уже на его первых шагах при решении военно-политических вопросов. Атрибуты захваченной власти в Царицыне он разматывает до крайнего предела, растоптав все революционные и демократические принципы. Уже в раннем периоде своей деятельности Сталин признает только и только неограниченную власть. Это подтверждают исторические документы, а из них слово не выбросишь. К августу месяцу 1918 года на Котельниковском фронте оперативная обстановка создавалась крайне напряженной. Ежедневно военный комиссариат Котельниковского округа получал тревожные сведения. На правом берегу Дона против станиц Нагавской, Верхне Курмоярской, Потемкинской сосредотачивал противник силы третьего казачьего корпуса. В станице Нижне Курмоярской к берегу Дона подвозились средства переправы, между станицами Верхне Курмоярской и Потемкинской на перекатах обмелевшего к осени Дона, противник обозначает участки, где реку можно форсировать в брод, в Нагавской станичный атаман подхорунжий Артамонов готовит торжественную встречу и молебен в честь воинов добровольческой армии. Наконец, в Котельниковский комиссариат поступают сведения, что в станице Нижне Чирской в штабе Деникина подготовлен план боевых операций, в котором в частности готовится: Справка из архива. "Во что бы то ни стало занять станцию Котельниково 7-8 сентября, делать наступление между станцией Котельниково и Жутово, а так же между Котельниково и ст.Ремонтная". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1 дело 171, лист 297/ Становилось очевидным, что противник основным ударом на Котельниково пытается парализовать Владикавказскую железную дорогу, двумя вспомогательными ударами между Жутово-Котельниково и Котельниково-Ремонтная расчленить войска Южного Царицынского фронта и выйти на оперативный простор для активных действий против Царицына, поодиночке ликвидируя расчлененные группировки Южного Царицынского фронта. В Котельниково срочно собирается военный Совет окружного военного комиссариата, который принимает решение: начальнику Котельниковской Социалистической дивизии Родину 22 августа 1918 года перейти в наступление, пока противник не начал активные действия, нанести упредительный удар и, выбив противника из станиц Нагавской, Верхне Курмоярской, Потемкинской, закрепиться на крутых и обрывистых участках левого берега Дона, и препятствовать противнику в наведении переправ и форсировании Дона. О чрезвычайных обстоятельствах на Котельниковском фронте, решение о наступлении Котельниковской дивизии были телеграфом переданы военному Совету СКВО, а также просьбы об оказании реальной помощи боевым подразделениями, броневой силой и боеприпасами. Все это диктовалось тем, что Котельниковская дивизия, находилась в стадии формирования и была не полностью укомплектована личным составом, а также артиллерийскими и стрелковыми боеприпасами и предметами военного снаряжения. Перед принятием решения о наступлении начальник Котельниковской дивизии Родин Г.И. выразил серьезную озабоченность состоянием флангов. С переходом в наступление фланговые подразделения дивизии окажутся совершенно незащищенными, фланговая связь с соседними войсковыми подразделениями Круглякова и Шевкоплясова будет разрушена. Но начдива убедили, что через 4-5 дней с начала наступления к Котельниково подойдут войска Шевкоплясова и будут приняты меры к укреплению Котельниковских флангов. В сложившейся ситуации решение о наступлении Котельниковской дивизии исходило не из здравого расчета, а определялось законом революционного долга. Котельниково ждало практическую помощь от СКВО, но вместо помощи от Сталина одна за другой последовали телеграммы, в которых откровенный шантаж, нагнетание психоза создавали ложную драматическую картину в Царицыне. Справка из архива. "Всему южному фронту. Царицын берут кадеты. Так как Шевкоплясов не дал помощи, и не выполнил приказа, кадеты же собрали все свои силы против Царицына. Царицын будет взят и южный фронт погибнет без снарядов и патрон. Ответственность падает на Шевкоплясова. Спасение может придти только с южного фронта, который должен дать помощь людям. Без этого Царицын погибнет. 12.08.18 Сталин". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 106, лист 149/ На 12 августа 1918 года положение Царицына было не таким уж бедственным, чтобы паникой и психозом шантажировать общественное мнение и делать Шевкоплясова виновником несуществующей трагедии. Телеграмма, как документ высвечивает мрачную, злопамятную, мстительную натуру Сталина. Но следующая телеграмма своим коварством превосходит и этот шантаж. Справка из архива. "Записка Котельниково Штейгеру[*] Имеющуюся в вашем распоряжении всю бронированную колонну двиньте немедленно в Царицын в распоряжение Военного Совета и об исполнении донести. Председатель Военного Совета Сталин". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 23, лист 132/ Сталин прекрасно знал, что котельниковский окружной военный комиссариат нацелил Котельниковскую дивизию на активные действия, чтобы сорвать намерения противника форсировать Дон. Сталину также было известно обращение котельниковцев к Военному Совету с просьбой о помощи хорошо организованными вооруженными силами для поддержания предстоящего наступления. Поэтому приказ Сталина об откомандировании броневой колонны из Котельниково в Царицын, накануне столь ответственного наступления, в котельниковских войсках восприняли как предательство, вызвавшее бунт на станции во время отправления колонны. Справка из архива. "Военному Совету. Котельниково. 17 августа 1918 г. от Штейгера ... Прошу вас передайте Сталину или Ворошилову, чтобы скорее выслали хотя бы какой-нибудь автомобиль броневой. Броневая колонна погружена, но взбунтовавшееся войско ее не дает отравлять...". /ЦГАСА, фонд 40435, дело 117, опись 1, лист 133/ На документе собственноручная подпись от 17 августа 1918 года Ворошилова удостоверяет, что телеграмма Штейгера им прочитана в день ее отправления. Несколько позже мы узнаем, что броневой автомобиль из Царицына пришлют совершенно негодный. К тому что сказано выше, следует добавить: по состоянию на 15 августа 1918 года Котельниковский окружной военный комиссариат располагал броневой колонной, состоящей: бронепоезд "2-й сибирский "черепаха"", бронепоезд "Брянский", бронепоезд "Воля", бронепоезд "Головченко". Помимо мощного артиллерийского вооружения и пулеметов броневая колонна имела бортовую команду более 400 человек. Ясная и четкая роспись Ворошилова на телеграмме Штейгера от 17 августа 1918 года удостоверяет, что лишение котельниковского гарнизона мощной броневой силы перед ответственным наступлением 22 августа 1918 года исходило не только от Сталина, но и от Ворошилова. Смысл в сущности предательского акта состоял в том, что без броневой колонны Котельниковский военный комиссариат не решится на столь ответственное наступление, и вслед за броневой колонной котельниковские войска пойдут походным маршем к Царицыну, Сталин и Ворошилов были решительно уверенны в этом. Однако коммунисты в Котельниковском окружном военном комиссариате свою роль в сложившейся ситуации рассматривали прежде всего со стороны особой ответственности перед революцией за экономический хлеб, которым были переполнены все городские и пристанционные зернохранилища. Преступно было оставлять этот хлеб врагу, когда голодало северное население республики. Также нельзя было оставлять в рабочем состоянии депо, его нужно было демонтировать и дорогое техническое оборудование взять с собой. Но пожалуй самое главное и сложное заключалось в объединении Котельниковской и Сальской военных групп и организации совместного похода к Царицыну. Для решения всех этих нелегких задач требовалось время, которое можно было выиграть у противника только решительным наступлением, чтобы овладеть выгодными позициями на обрывистых берегах левобережья Дона в районе станиц Нагавская, Верхне Курмоярская, Потемкинская и препятствовать противнику форсировать Дон и создать плацдарм для наступления на Котельниково. Броневую колонну котельниковцам отстоять не удалось, она 17 августа 1918 года во второй половине дня ушла в Царицын. Рабочим котельниковского депо все же удалось бронепоезд "Борец", изготовленный их собственными руками, вопреки приказу Сталина оставить в Котельниково. Второй бронепоезд они форсировано начали делать из подручных средств. Несмотря на сложившиеся обстоятельства котельниковский окружной военный комиссариат решение о наступлении Котельниковской дивизии не изменил. Трескучие фанфарные реляции вплоть до экстра-телеграммы Ленину No14 оставим на исторической совести тех, кто с завидным проворством их фабриковал. Мы сегодня знаем, что перед наступлением Котельниковская социалистическая дивизия Сталиным и Ворошиловым была поставлена в предательски невыгодные условия. По крупицам, найденным в архивных материалах, мы попытаемся моделировать: как же сложились исторические реалии на Котельниковском театре военных действий с началом наступления Котельниковской дивизии 22 августа 1918 года. Планируя наступление Котельниковской дивизии на 22 августа 1918 года. Котельниковский военный комиссариат исходил из весьма благоприятных предпосылок. В комиссариате была постоянная четкая информация о действиях противника в направлении Жутово, Котельниково, Ремонтная. С 10 августа от Сальских войск командир доно-ставропольской сводной бригадой Колпаков находился в котельниковском комиссариате и со Штейгером решал вопросы транспортного обеспечения отхода Сальских войск к Царицыну. Справка из архива. 1 "Котельниково. Военный Совет 18 августа 1918 года Прошу выслать 50 платформ и еще 100 крытых вагонов, два паровоза. Колпаков". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 104, лист 18/ 2 "Из Котельниково. Военный Совет Передана 18.081918 г. Принята СКВО18.08.1918 г. Я спешу. Выезжаю из Котельниково. Задержка в паровозах. Сообщаю: Думенко арестовал Шевкоплясова. Телеграфирую: первому эшелону двигаться на Царицын. Где Штейгер? По-моему, он пошел выполнять мое требование в смысле продовольствия, фуража и паровозов. Колпаков". /ЦГАСА, фонд 40435, оп.1, дело 104, л.17/. Деятельность Колпакова в Котельниково давала реальные надежды на объединение Котельниковских и Сальских войск в ближайшие дни. Но жизнь сурово корректирует эти надежды. Неурядицы среди сальского командования, решение вопроса об отходе к Царицыну превратят в проблему. Связь с сальской группой будет утрачена не только с Военным Советом СКВО, но и с котельниковским комиссариатом. Лишившись бронеколонны, Котельниковский окружной военный комиссариат оказался в крайне затруднительном положении. В пристанционных зерновых ссыпках и в закромах мельниц скопилось большое количество зерна, погрузка которого не прекращалась круглосуточно. Транспорта с хлебом без конвоирования бронепоездами были обречены на разграбление или уничтожение. Ленин требовал лично от Сталина: "Шлите маршрутные поезда (маршрутные поезда - это поезда с хлебом Р.Г.) с тройной охраной. Пред.Совнаркома Ленин". /Ленин, том 27, стр.410, изд. 1950 г/. С уходом бронеколонны в Царицын хлебные транспорта начали создавать заторы на подъездных станционных путях, все тупики и деповские разъезды были забиты вагонами, погруженными хлебом. Связь с Царицыным и Ремонтной была прервана. Ремонт линий связи и разрушенных участков железной дороги без бронепоездов производить было невозможно. Бронепоезд "Борец" - детище рабочих котельниковского депо в силу ограниченности тактико-технических возможностей не в состоянии был выполнить те задачи, которые могла выполнить бронеколонна с мощным артиллерийским вооружением и боеспособной штатной командой, преданной революции. Котельниковская социалистическая дивизия перешла в наступление точно 22 августа 1918 года. По трагическим дорогам этого наступления пройдемся и мы, спустя много лет. Пусть путеводителями нашими будут исторические документы, хранящиеся в археологической глубине государственных архивов. Справка из исторических материалов. 1 "22 августа 1918 года Котельниковская дивизия под командованием Г.И.Родина перешла в наступление и на голову разбила белогвардейские части генерала Попова, отбросив их за Дон, и к 30 августа освободила станицы Нагавскую, Верхне Курмоярскую, Потемкинскую...". /Военно-исторический очерк генерал-лейтенанта Н.А.Просвирова, бывшего рядового, участника наступления Котельниковской дивизии 22.08.1918 г "В огненном кольце" газета "Искра" Котельниковского Райкома КПСС от 24 февраля 1968 года/. 2 "Оперативные сведения тов.Каменскому из Котельниково. ...На Ремонтном направлении части Котельниковской дивизии в составе одного батальона и двух эскадронов кавалерии продвигаются в направлении хутора Кривского, противник в этом направлении оказывает упорное сопротивление. На Нагавском направлении наши части ведут операцию левой группой нашей дивизии. На Курмоярском направлении наши части закрепляют позицию по левому берегу Дона... /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 13, лист 29/ Примечание: сведения Каменскому повторяет донесение начальника штаба Васильева, документы даты не имеют, но по характеру боевых действий отражены события на первой фазе наступления котельниковской дивизии 22-25 августа 1918 года. 3 "29 августа с/г со стороны Котельниково, была выслана разведка на станицу Нагавскую. Разведка прошла планомерно. Военная добыча: семь действующих пулеметов, 79 винтовок, около 200 казачьих пик. С нашей стороны потери небольшие. Потери противника точно не выявлены, но по показаниям жителей Нагавской и В.Курмоярской достигают 240 убитых и 460 раненых. Наиболее сильное сопротивление было оказано под хутором Майорским в хорошо оборудованных окопах". /ЦГАСА, фонд 40435, оп.1, дело 49, л.96/ Примечание: документ из донесений сотрудника агитационно-организационного отдела СКВО. Как правило, эти донесения страдают неточностью военного языка и описан не разведывательный бой, а развитие боевых действий левого фланга дивизии, описанных в донесении Каменскому. Судя по трофеям, взятым Котельниковской дивизией, и боевым потерям противника в боях за станицу Нагавскую был чувствительно потрепан батальон белых казаков. 4 "30 августа ст.Котельниково. В последнее время работа в военном комиссариате котельниковского округа тормозится разладом, который наблюдается между работниками. Военный комиссар Кивгила говорит, что его работа протекает совершенно в невозможных условиях. Работе мешает Сулатский - заведующий отделом снабжения... ...Результатом этих трений явилось то, что Кивгила перед самым наступлением на котельниковском фронте оказался больным. ...Во время наступления Котельниково было оставлено без войск. (Для защиты города был оставлен железнодорожный батальон и добровольческая дружина из рабочих-железнодорожников. Р.Г.). Кадеты в составе кавалерийского полка при орудии и пулеметах со стороны хуторов Котельниковского (хутор того же наименования, что и станция Р.Г.) порвав провода связи, уведомленные кем-то заранее, что в Котельниково никого не осталось почти без сопротивления... вступил в хутор Николаевский, что при станции железной дороги... Однако жители не предались панике..., взявшись за оружие встретили врага дружным огнем...". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 49, лист 50/ 5 "Котельниково-Ремонтная сообщение прервано. Положение южного фронта критическое. Необходимо из Царицына выслать броневик и перебросить в Котельниково дабы отрезать банды... (далее неразборчиво Р.Г.). /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 24, лист 34/ Запись в регистрационном журнале от 3 сентября 1918 года. 6 Из Воропоново. Военный Совет Царицын. 6 сентября 1918 г. 21 час 16 минут. "Положение - дальше продвигаться не могу, умоляю, что-нибудь подкрепления. С Ремонтной связи нет, угроза Котельниково со всех сторон. Дайте ответ: можно ли надеяться на подкрепление. Штейгер". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 118, лист 107/ Примечание: с 21 августа 1918 года Штейгер из Котельниково откомандирован в Воропоново в штаб командующего Царицынским южным участком Харченко. Вся деловая переписка адресуется Штейгеру как "губ.военруку" с 21 августа 1918 года по 16 сентября включительно. 7 "Воен.Совет. Копия Жутово Штейгеру. Из Котельниково 7 сентября 1918 ...В ночь под 2 сентября 1918 г. противник силою до пяти стен кавалерии и части пехоты при двух орудиях неожиданно напал на ст.Семичная полк Лобашевского. Бой продолжался около часа. Результат: две сотни, наступавшие с севера были полностью уничтожены нашим пулеметным огнем... Но взбунтовавшаяся сотня полка Лобашевского набросилась на своих... Часть полка в беспорядке отступила, оставив одно орудие, убитыми около 100 человек. Посланный из Котельниково бронепоезд (бронепоезд "Борец" Р.Г.), две роты пехоты и две сотни кавалерии выбили противника из Семичной... Нач.штаба Васильев". Из донесения Васильева от 7 сентября 1918 года. /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 118, лист 162/ С начала наступления Котельниковской дивизии с 22 августа по 6 сентября прошло 16 дней. Положение на Котельниковском участке далеко не такое радужное, как это в победных реляциях и экстра-сводке Ленину No14 звучало фанфарным громом трубадуров Военного Совета СКВО. После победного наступления Котельниковской дивизии противник скоро разобрался, что наступательный прорыв ее иссяк, фланги совершенно открыты и защиты не имеют, внутренний гарнизон в Котельниково ослаблен, в отдельном полку Лобашевского на станции Семичная очень много личного состава является сочувствующими кадетам. Уже с 30 августа Котельниковский гарнизон находится в окружении и ведет бои с превосходящими силами противника. Особенно активно и свирепо действует калмыцкий полк со стороны хутора Нагольного. Котельниковский окружной военный комиссариат, пока дивизия дерется на Донских рубежах, форсирует погрузку хлебных транспортов, демонтирует котельниковское депо, драгоценное техническое оборудование которого грузится на платформы. На бронепоезд "Борец" грузятся архив, денежные сейфы, знамена и все это сдается под круглосуточную охрану командиру этапной роты В.Н.Глушанину. Становилось очевидным, что Котельниково, как опорный пункт, долго не удержать. Отход к Царицыну находится в прямой зависимости от сальских войск, прибытие которых с тревогой и надеждой ожидают в Котельниково. Со второго сентября 1918 года противник начинает активные действия на флангах Котельниковской дивизии, на левом фланге ему удается прорваться к станции Семичная и учинить разгром полка Лобашевского, используя предателей. В бою погиб командир полка Лобашевский. Станица Нагавская переходит из рук в руки. В напряженных боях левофланговые подразделения Котельниковской дивизии несут тяжелые потери. Со стороны Военного Совета СКВО, где восседают Сталин и Ворошилов - глухое молчание. Как в насмешку в Котельниково присылают совершенно негодный броневой автомобиль. Ни одного солдата, ни одного снаряда, ни одного патрона не получили котельниковские войска с начала наступления. Доходят слухи, что Царицынский фронт разделен на три участка: Северный, Центральный, Южный. Командующим южным участком назначен Харченко. 8 "Приказ по войскам Северо-Кавказского военного округа 7 сентября 1918 г. No 97 г.Царицын По части оперативной П.1 Товарищу Харченко приказываем принять, объединить действия и привести в порядок все части войск, расположенных по левом берегу реки Дона от Подтиховской переправы на юг до ст.Нагавской и станции Ремонтная. П.2 Товарищ Харченко назначается командующим всеми частями в этом регионе. П.3 Всем начальникам участков от Подтихова до Ремонтной предписывается подчиниться распоряжениям тов.Харченко. П.4 Весь имеющийся резерв Союза "Грузолес" немедленно отправить на ст.Гнилоаксайскую в распоряжение тов.Харченко. П.5 Отделу формирования, находящемуся в колонии Сарепта немедленно выделить 1000 пеших бойцов и отправить в распоряжение тов.Харченко. П.6 Товарищу Харченко приказываем: Срочно очистить линию Владикавказской железной дороги до левого берега реки Дона от кадетских банд от Подтиковской переправы до ст.Нагавской, х.Даргановский. Построить по Курмоярскому Аксаю проволочные заграждения в местах возможных подступов противника, усиливая заграждения заставами. Противодействовать переправе противника с правого на левый берег Дона. Освободившиеся части отправить на соединение с частями Южного фронта тов.Колпакова, совместно с которыми продвигаться в сторону Великокняжеской, отрезая части противника, направляющиеся на станицу Атаманскую, село Заветное Астраханской области. П.7 Комиссару армии тов.Щаденко предписывается наблюдать и помогать тов.Харченко в выполнении возложенного на него задания. Члены военного совета: Сталин, Минин, Ворошилов. Начальник оперативного отдела: (неразборчиво). /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 9, лист 30/ Комментарии к этому приказу не излишен и полный текст приказа No 97 в данном случае как ничто другое выявляет пороки Сталинского самомнения: приказ перегружен воинственной бравадой и сложившимся шаблоном штабной фразеологии, где такие понятия как "срочно очистить", "построить", "обеспечить", "продвигаться, отрезая часть противника" - все это не более, как словесная мишура, не способная вдохнуть энергию в истекающую кровью Котельниковскую дивизию, на участке которого развивались центральные события южного Царицынского фронта; деблокировать осажденный Котельниковский гарнизон, наладить связь войск и штабов. Нужны были способные к немедленному действию хорошо организованные войска, нужна была артиллерия с достаточным боевым комплектом, солдатам нужны патроны, нужно было, чтобы броневая колонна находилась на Котельниковском участке и обеспечивала действия Котельниковских войск. Параграфы 4 и 5 приказа No 97 обязывают в качестве подкрепления для развития боевых действий обязывают формировать 1000 человек из резервов "грузолеса" и особой колонии в Сарепте. А что это за войска? И Сталину, и Ворошилову было прекрасно известно, что "грузолес" и колония в Сарепте - это сборище деклассированного элемента и повторно разоруженные анархисты Черняка, которые совершенно не были обучены военному делу. Семнадцать дней на котельниковском участке идут кровопролитные бои, но в Военном Совете СКВО Сталин и Ворошилов пока торжественно бездействуют. Любопытно обратить внимание на параграф 6, пункт 4 приказа No 97. В известной нам уже телеграмме от 12 августа 1918 года, истерически кликушествуя, Сталин в пух и прах разносил Шевкоплясова только за то, что он не стал форсированно по требованию Сталина отводить Сальские войска к Царицыну. Но, оказывается, что трагизм Царицына, который так артистично драматизировал Сталин, - это не более, как фикция, что решительно доказывает приказ No 97, им же подписанный. Игнорируя Шевкоплясова, предписывая Ковалеву командиру полка в дивизии Шевкоплясова, не форсированно отходить к Царицыну (как того требовал Сталин от Шевкоплясова), а перейти в наступление в противоположном направлении на Великокняжескую. Как это понимать: разве отпала так быстро необходимость в Царицыне держать в кулаке все боевые силы фронта, разве Сталин не знал, что действия сальских войск скованы превосходящими силами Добровольческой армии? Какими силами мог располагать Ковалев, чтобы предпринять такое наступление? Неужели 1000 человек из уголовников и анархистов Сталин считал реальной силой, способной повернуть ход военных действий на театре Южного Царицынского фронта вспять? Что кроме самомнения имел Сталин подписывая приказ No 97. Промедление - смерти подобно. Эта фраза из лексикона Сталина. Но в оценке котельниковского театра военных действий не заметно, чтобы эта фраза была Сталинским девизом. Льется кровь в боях за Нагавскую, льется кровь в Котельниковских окопах в ожидании от Военного Совета СКВО реальной помощи, но ее как не было, так и нет. 9 "Подана 10.09-1918 г. СКВО. Принята 11 сентября 1918 г. Телеграмма У аппарата Родин. Скажите: будет ли нам дана реальная сила в Котельниково. Между Чилеково и Ремонтной большой прорыв, через который они (белые - Р.Г.) выгоняют скот. Станицы Атаманскую и Андреевскую они занимают своими разъездами. Положение Шевкоплясова нам не известно. Реальной силы очистить станицы Андреевскую и Атаманскую нет. Хлеба и скота много старого и нового. Если не будет дана реальная сила, то это все будет увезено кадетами..." /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 118, лист 167/. Примечание: сохранился фрагмент телеграммы, последующий текст телеграммы с должностной подписью Родина уничтожен. 10 "Из Котельниково 14.09.1918 года. ...Прошу передать тов.Минину: присланный вами бронированный автомобиль совершенно негоден. Мы ждали с нетерпением его, но оказалось, что помощи от него нет. Это же издевательство слать такие машины, да и в войсках начинается ропот, недоверие к Царицыну. Другую машину присылаете неисправную. Теперь сообщу про Ремонтную. Сегодня прибыло несколько человек, прорвавшихся сквозь кадетские банды для сообщения о тяжелом положении армии, да и на самом деле: ведь ни откуда не получают ничего и окружены со всех сторон противником. Сами подумайте: я посылаю две роты пехоты и бронированный поезд. Больше сил послать не могу. Путь сквозь изуродован, мосты сожжены. Прошу обратить серьезное внимание на ту армию. Начальник дивизии Родин". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 104, листы 26,27/. В жестоких боях с превосходящими силами противника пролетала первая половина сентября 1918 года. Надежды на реальную помощь со стороны Царицына, так же как надежды на скорое соединение с сальскими войсками с каждым днем становились все более и более призрачными. Внутренний котельниковский гарнизон непрерывно сдерживал атаки калмыцких подразделений, со стороны хуторов Котельниковского и Нагольного. Были остановлены все производства. Рабочие дружинники неделями не покидали окопы. Росло число погибших, госпиталь не вмещал раненых. Не менее драматично развивались события в районе станицы Нагавской. Ночью 17 сентября противнику удалось перебросить на левый берег большие силы в районе станиц Нагавской и Верхне Курмоярской. Становилось очевидным, что удерживать выгодные позиции на крутом левобережье Дона далее невозможно. Непрерывные, почти месячные бои основательно измотали и ослабили силы котельниковской дивизии. Начальник дивизии принимает решение: удерживая станицу Потемкинскую, начать отход от станиц Нагавской и Верхне Курмоярской на ранее подготовленный оборонительный рубеж по правому берегу реки Аксай Курмоярский. Чтобы не допустить прямой атаки противника на станцию Котельниково, 21 сентября дивизия цепляется за рубеж по линии хуторов Похлебин, Захаров, Майорский. Здесь стало известно, что в Котельниково прибыл командующий южным участком Царицынского фронта Харченко. 11 "Царицын. Сев.Кав.Окр. Военсовет. Из Котельниково. 21 сентября 1918 года. Сообщаю, что штаб фронта находится на ст.Котельниково. Ком. фронтом Харченко". /ЦГАСА, фонд 100, оп. 8, дело 27, лист 465/. Получив первые сведения о состоянии Котельниковского фронта, командующий принимает первые неотложные решения. 12 "Из Котельниково. 21.09-18г. СКВО. Прошу отдать распоряжение о высылке маршевых рот не менее 500 штыков. Положение на фронте в станице Нагавской ухудшилось. Наши части оставили станицу Нагавскую, Верхне Курмоярскую. Потемкинская занята нами... No 132 Командующий Харченко. /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 118, лист 350/. В свите командующего Харченко, прибывшего в Котельниково, находились начальник оперативного отдела штаба южного фронта Париев и губернский военрук Штейгер. Уже 27 сентября начальник оперативного отдела Париев делает сводное донесение о состоянии южного царицынского фронта. 13 "Из Котельниково. 27.09-1918 г. No52/8 ... На Котельниковском участке противник сосредоточил крупные силы и повел в наступление по направлению хуторов Майорского, Похлебина. Наши части не выдерживают натиска, принуждены отступать за станицу Верхне Курмоярскую и занимают позицию по правую сторону реки Аксай до хутора Верхне Яблочного. На Атаманском направлении к отряду товарища Ломакина из села Заветное под командой Ширяева прибыли три эскадрона кавалерии при 3-х орудиях и 4-х /возможно 40 не разборчиво Р.Г./ пулеметах, 26 сентября повели наступление на хутор Крылов, который был занят. Дальнейшее наступление в этом направлении наших войск продолжается по реке Салу с целью соединений с кав.бригадой Думенко. На потемкинском направлении редкая перестрелка. Начальник оперативного отдела штаба южного Царицынского фронта Париев". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 105, лист 134/. В начале суток 29 сентября 1918 года в Котельниково скопом прибывает воинство, составленное из резервов грузолеса и анархистов повторно разоруженных в Жутово после расстрела Черняка. Этот неорганизованный сброд, называемый маршевыми ротами, сходу был брошен на позиции левого фланга Котельниковской дивизии в район хуторов Майорского и Похлебина. Прибывшее сборище не понимало военного строя, не знало воинской дисциплины, было не обстреляно. Наскоро на позициях дивизии была сделана разбивка прибывших по подразделениям, назначены командиры и с грехом пополам заняты боевые позиции. Утром 29 сентября начались массированные атаки противника на позиции Котельниковской дивизии, маршевые роты охватила паника. Бросая оружие, воинство бросилось бежать в стороны. Чтобы воспрепятствовать панике, начдив Родин рванул коня в гущу беглецов... В восьмом часу утра войска дивизии и Котельниковского гарнизона облетела трагическая весть: погиб начдив Котельниковской социалистической дивизии Родин Григорий Иванович. 14 "...На Курмоярском направлении 29 сентября наши войска, теснимые превосходящими силами противника, вынуждены отступать по направлению к хутору Софиевка (вероятно ошибка, нужно читать к Сафонову Р.Г.) и станции Гремячая. Во время отступления под хутором Похлебиным в ожесточенном бою смертью храбрых пал командир тов.Родин. Такой потерей в войсках была вызвана паника и трусливое бегство передних линий. Неприятельская конница, преследуя бегущих, атаковала артиллерию. Прислуга артиллерии и лошади часть была перебита, а часть разбежалась. Взводный командир кавалерийской команды первой ударной группы тов.Мирошниченко отважно бросился спасти тяжелое орудие, где еще уцелели лошади, но с левой стороны хутора Похлебина выскочило восемь человек калмыков, с которыми тов.Мирошниченко вступил в бой. Отбиваясь бомбами храбрый товарищ убил четырех калмыков, но, будучи ранен, упал окруженный остальными калмыками, которые тут же отрезали ему уши, потом намеревались отрезать нос, но товарищ не выдержал дальнейших издевательств ударил одного из зверей по лицу и тут же был расстрелян... Москаленко". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 168, лист 54/ Гибель Родина была неожиданной и тяжелой утратой для Котельниковского военного комиссариата. Срочно было собрано совместное совещание Котельниковского военного комиссариата и командующего Харченко. Решался вопрос о командовании Котельниковской дивизией. Котельниковским военным комиссариатом было предложено: командование дивизией поручить командиру казачьего социалистического полка Ф.А.Текучеву, но Харченко в категорической форме потребовал: "Котельниковская дивизия выходит из подчинения окружному военному комиссариату и по приказу военного Совета СКВО переходит в мое подчинение, вопрос о командовании дивизией я уполномочен решить своей властью. Мною уже отдан приказ Штейгеру принять командование Котельниковской дивизией. С последующей реорганизацией Текучеву планируется поручить формирование пехотной бригады, в составе Котельниковской дивизии". На совещании также было решено: временно в комиссариат отозвать начальника штаба дивизии Васильева и назначить его командующим по эвакуации, поручив временно обязанности начальника штаба дивизии исполнять Советкину. Закончив совещание, командующий Харченко распорядился подготовить бронепоезд "Борец" для сопровождения в Жутово эшелона раненых, транспорта технического и военного имущества, подготовленного к отправке в Царицын. Неожиданно вместе с эшелоном в Жутово выехали и командующий Харченко с начальником оперативного отдела Париевым. 15 "Из Жутово. ЦарицынВоен.Совет 29.09-1918 г. 14 час. 10 минут Сообщаю, что части Морозовской дивизии от Громославки отступили, а так же в Верхне Курмоярской положение очень тяжелое. Кадеты могут занять Жутово, могут отрезать Котельниково и Ремонтную. Срочно прошу ваших указаний. Ком.фронта Харченко". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 105, лист 317/ 16 "Жутово. Сводка за 30.09.18 г. Морозовская дивизия Громославку оставила. С Котельниково связь прервана, так что положение тяжелое Харченко". /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 105, лист 316/ События на Котельниковском участке развивались 29 сентября 1918 года стремительно, как по хорошо отрепетированному сценарию: с наступлением суток - прибытие маршевых рот, под покровом ночной темноты - марш-бросок на левый фланг Котельниковской дивизии, утренний бой, гибель начдива, экстренное совещание, в двенадцатом часу выезд командующего в Жутово, 14 часов 10 минут из Жутово главком телеграфирует Воен.Совету о тяжелом положении южного фронта и просит указаний: как поступать дальше, 30 сентября командующий сообщает, что связь с Котельниково прервана, а в ночь со 2 на 3 октября Жутово займут войска генерала Мамонтова. Вскоре Котельниковские и Сальские войска окажутся в полной изоляции от Царицына. В "Огненном кольце", так образно котельниковцы обозначали ситуацию с 30 сентября по 27 октября 1918 года, проделав совместно с сальскими войсками 180 километровый изнурительный, но героический марш к Царицыну по горячей и безводной степи в окружении превосходящих сил врага. Но сложившаяся ситуация выявила не только мужество и непреклонную веру в знамена революции героев степного похода, но и поставила суровые вопросы. Почему командующий Харченко так поспешно бежал с театра военных действий, не выполнив ни одного параграфа, ни одного пункта приказа No 97 от 7 сентября 1918 года, который обязывал его не только наладить управление войсками южного участка Царицынского фронта, но и начать наступление на станицу Великокняжескую? Почему Военным Советом СКВО не было принято никаких мер, чтобы деблокировать более 12 тысяч Сальских и Котельниковских войск и более 50 тысяч беженцев, связавших свою судьбу, как и войска, со знаменами революции? Разве Котельниковская бронеколонна, которая по воле Сталина бездействовала на запасных путях в Царицыне, не могла бы существенно, в благоприятную сторону повлиять на исход военных операций в Котельниково? Ответить на эти вопросы через более семидесятилетние исторические наслоения, искаженные к тому же призмой угодливых, тенденциозных и крайне нечистоплотных сталинских летописцев не так уж и просто, но ограниченность "сталинской мудрости" и "ворошиловской оперативности" документально очевидны. Исторические документы, составляющие основу этого повествования, впервые предъявленные для ознакомления массовому читателю, дают основание по-новому взглянуть на страницы Царицынской обороны в 1918 году. Взявшись за управление Царицынским фронтом, Сталин и Ворошилов оказались совершенно неспособными руководить войсками на обширном театре военных действий. Чтобы скрыть позорную потерю управления южным Царицынским фронтом, сталинские историки не останавливаются перед преступлениями. Они полностью уничтожили котельниковский архив, заменив его фальшивыми вымышленными документами, возвеличивающими роль Сталина в истории Котельниковской обороны 1918 года. Было предано забвению истинное развитие исторических процессов Царицынской обороны, присваивались чужие заслуги, а при необходимости физически уничтожались герои-свидетели легендарных битв: Думенко, Шевкоплясов, Миронов, Колпаков, Жлоба, Егоров - нескончаем скорбный список невинно принявших смерть, так же как нескончаем черный список преступлений, совершенных во имя болезненного тщеславия себялюбца, возомнившего себя мудрецом всех времен и народов. Казачьи кавалерийские части генерала Мамонтова заняли станцию Жутово 3 октября 1918 года, несколько раньше части походного атамана полковника Попова пересекли Владикавказскую железную дорогу между Котельниково и Ремонтной. Завершилось не только окружение Южного Царицынского фронта, но и разъединение его на части. Казалось, что катастрофа южного Царицынского фронта неизбежна. В это поверили генералы Добровольческой армии, в это поверили и в Военном Совете СКВО. Но еще не сказали своего последнего слова предательски брошенные на произвол судьбы герои окруженного и раздробленного южного Царицынского фронта. Положение внутреннего Котельниковского гарнизона, где сражались железнодорожный батальон, и добровольческая дружина в первых числах октября 1918 года было трагичным. Полуторамесячное сражение в осажденном Котельниково заметно подрывало веру у защитников города в успешный исход битвы. Во второй половине дня 6 октября 1918 года со стороны хутора Нагольного показались клубы пыли за лавиной атакующей кавалерии, стремительно приближающейся к окраине Котельниково. Казалось, судьба города решена. И вдруг по рядам котельниковских воинов в окопах вспыхнуло радостное Ура-а! Наши!.. Оказалось: кавалеристы Думенко, врубилась в калмыцкий полк, осаждавший Котельниково, через жестокую сечу ворвались в город, когда резервы сопротивления у защитников его были доведены до полного истощения. Вслед за кавалеристами Думенко в город потянулись бесчисленные обозы беженцев. Началось историческое объединение Котельниковской и Сальской военных группировок Южного царицынского фронта. К сожалению и это знаменательное событие в истории Гражданской войны сталинские былинники постарались предать полному забвению. В ночь с 8-го на 9-е октября 1918 года герои южного Царицынского фронта откроют новую страницу в истории Гражданской войны на юге России. Начнется прорыв блокады, выход из окружения южного Царицынского фронта, начнутся героические усилия за спасение хлебного железнодорожного транспорта длинной 20 верст, к Царицыну устремится подвижный оазис Советской власти, в котором войска и беженцы составляли более 60 тысяч человек, объединенных верой в Знамена Революции. 9. К ЦАРИЦЫНУ В грохоте артиллерийских залпов, дерзости стремительных атак кавалерии, пропитанных солдатским потом изнурительных боевых походов тревожный 1918 год провожал знойное лето. В этом году летняя жара не спадала до глубокой осени. Заметно короче становился день. Суточный ход солнца от своего зенита все больше и больше склонялся к горизонту, косые лучи его меньше и меньше отдавали тепла, но степь еще была накалена, как сталеплавильная печь, и за ночь только к утренним часам набирала немного свежей прохлады. Выгоревшая степь, будто осыпанная пеплом, бесконечным серым однообразием нагнетала беспричинную тоску, и только по фарватерам глубоких лощин еще кое-где вспыхивали лужайки чахлой зелени. Это было самое унылое время в жизни бескрайней ковыльной степи. Табуны непоседливого перекати поля, гонимые сполохами горячего ветра, мчались неизвестно куда и бог знает откуда. Уже не слышны были в заоблачном поднебесье колоратурные узорочья вдохновенных песен полевого жаворонка - вечного спутника странников дальних дорог. Но истинный сын степи, влюбленный в нее от первого своего вздоха, никогда не утрачивал способность видеть в ней то прекрасное, что не променял бы на величавую изумрудность дикой тайги или холеную роскошь курортных парков - это широченный простор, который, как истинная свобода, свобода человеческой души, отрекшейся от сутолоки больших городов, воспитывала с детства гордость, независимость, чувство собственного достоинства. Сын степи с малых лет учился жить, уважая стихийные силы природы, их щедрую дань самозабвенному труду и, будучи вечно влюбленным в лазоревое дыхание и буйство степного разнотравья, приходящего с вешними водами, он плотью и кровью верил в родниковую чистоту совести, удаленной от мирских соблазнов. Объединенная автономия донских и сальских жителей, бросивших родные, еще дальними предками обжитые места, в ночь с 8 на 9 октября 1918 года начала свой беспримерный поход к Царицыну. Эта мигрирующая автономия представляла собой подвижный оазис Советской власти, напоминающий паломничество ортодоксов к пальмовой ветви священной веры. Более двенадцати тысяч котельниковских и сальских войск и около шестидесяти тысяч беженцев в процессе похода приняли форму движущегося овала - это и был оазис Советской власти длиной до 25 километров при ширине до 6 километров. Двигались в окружении озлобленной враждебной казачьей армии генерала Мамонтова. Но в среде идущего народа по всем строгим революционным законам действовала Советская власть. Во главе колонны пошел бронепоезд "Борец" с восстановительным поездом, за ними последовательно - платформы с техимуществом для восстановления разрушенных участков дороги, транспорты с хлебом и продовольствием. Замыкал железнодорожную колонну самодельный бронепоезд, сделанный рабочими депо. Параллельно железнодорожному каравану по степным пыльным дорогам двигался многочисленный табор беженцев. Войска заняли свои боевые порядки. Котельниковская дивизия последняя покинула свои оборонительные позиции на правом берегу Аксая Курмоярского и тронулась в многодневный поход. Охраняя фланги мигрирующего революционного оазиса, в походном порядке шла красная конница Думенко и котельниковского казачьего полка. В головной колонне были сосредоточены пехотные части сальских войск и, замыкая шествие, в арьергарде общего потока шли пехотные части Котельниковской дивизии. В таком боевом порядке шли пять суток, часто останавливаясь, чтобы насытить паровозы водой. Разыскивались колодцы. Люди выстраивались в цепочки, и ведра из рук в руки передавались к паровозным тендерам, наполняя водой их прожорливые утробы. На этом можно было поставить последнюю точку в истории Котельниковского продовольственного плацдарма. Экономический хлеб котельниковских зерновых ссыпок и сальских обозов был до последнего зерна погружен в транспорты и на время пути взят под надежную охрану. Многоверстный хлебный караван насчитывал до 2500 вагонов. К сожалению, точных сведений об этом пока не имеется, но госархив хранит документ, который дает косвенное представление по существу вопроса. Справка из архива. "Сводка No 196 от 17.10-1918 года. Воздушной разведкой в районе между Абганерово-Гнилоаксайская обнаружено: протяжением полверсты разобран железнодорожный путь. Между Гнилоаксайской и Жутово расстоянием около 20 верст стоят поездные составы... (Это были эшелоны с хлебом. Р.Г.) По агентурным сведениям на южном участке Царицынского фронта в районе Жутово противник сосредоточил 13 полков преимущественно кавалерии...". /ЦГАСА, фонд 100, опись 8, дело 31, листы 27, 28/ Но котельниковским большевикам суждено было испытать еще одну непредвиденную драму. В окружении вражеских полков с боями по испепеленной зноем безводной степи шел к своей цели оазис Советской власти, стержневой основой которого, был двадцативерстный караван. Связь с Военным Советом СКВО была утрачена еще до начала этого многострадального похода. Из Царицына не обнаруживалось ни малейшей попытки войти в связь с героями степного похода. Что ждет в Царицыне: революционная власть или белогвардейские виселицы? Этот вопрос, как неотступная боль доводил до паралича веру в успех похода. Люди шли к своему призрачному неизвестному завтра, как к обманчивому миражу пустыни... И все-таки воля, величие человеческого духа утвердили особые нормы жизни, нравственные понятия, революционную мораль и дисциплину. Силой неписанного кодекса были сцементированы более 60 тысяч беженцев и войск, что в своей сущности составляло половину города Царицына - конечной цели этих людей. На пятый день похода, миновав станцию Жутово, головная колонна уткнулась в неширокую и неглубокую степную речку Аксай Есауловский. Мост через нее был взорван, фермы изуродованы и отбуксированы в степь более чем на 300 метров, мостовые опоры разрушены до основания. Форсирование речки войсками и беженцами не представляло особых забот. К осени степные реки мелеют, и найти брод в это время было не сложно. Но что делать с хлебным транспортом? Сжечь хлеб, даже под предлогом того, чтобы он не достался врагу, значило совершить преступление, оправдать которое было бы не возможно ни перед законом, ни перед совестью. Дойти до Царицына без хлеба и посадить на шею голодающей республики еще 60000 голодных ртов - разве это подвиг? Можно было конфисковать подводы у беженцев, лишить их и без того бедного, но до крайности необходимого дорожного скарба, - тоже не сулило выхода из положения. Вся гужевая емкость беженцев не смогла бы взять на себя и третьей части зерна, засыпанного в литерных вагонах. Драматизм сложившейся ситуации начал усиливаться паникой, ложными слухами и самовластными действиями. Кавалеристам Думенко и Буденного кем-то была подана команда, готовиться к походу на Астрахань запасаться хлебом, фуражом из неприкосновенных государственных фондов в литерных вагонах. Началась паника, истерики среди беженцев, и взбудоражило раненых в санитарных вагонах. Требовались безотлагательные решительные действия. Экстренное совещание Котельниковского окружного совета совместно с командованием войск приняло решение срочно по эстафете передать по войскам, по обозам и эшелонам следующее распоряжение: 1. Распространение ложных слухов, паникерство рассматривать как измену и предательство. Виновных судить на месте по всей строгости революционных законов. 2. Грабеж хлеба из неприкосновенных литерных вагонов объявляется бандитизмом со всеми вытекающими отсюда последствиями. То, что взято из литерных вагонов, должно быть возвращено через два часа после объявления данного постановления. 3. Попытки самовольно изменить маршрут движения вопреки ранее выбранному плану считать предательством. По предателям будет открыт огонь со всех видов оружия. 4. Немедленно приступить к строительству переправы. Начальником строительства назначается Болтручук Василий - техник-путеец по профессии. Все его распоряжения, связанные со строительством переправы, обязательны для всех. Переправу строить из подручных средств, для чего использовать рельсы, шпалы, телефонные столбы, снятые с пройденных участков дороги. Для формирования строительных бригад использовать 800 человек пленных, а также добровольцев из беженцев. Строительство переправы закончить 16 октября к исходу дня. Железнодорожный мост через реку Аксай Есауловский представлял из себя конструкцию из четырех стальных ферм общей длинной 170 метров: две береговые фермы по 10 метров и две надводные - по 75 метров, установленные над зеркалом воды на 13,5 метрах на двух береговых и одной промежуточной бетонных опорах. Использовать хотя бы часть деталей взорванного моста для восстановления переправы практически не представлялось возможным. Те, кто разрушал мост, свою задачу выполнили на редкость добросовестно. Начальник строительства переправы Василий Болтручук решил на месте разрушенных береговых опор сделать земляные насыпи на всю длину суходольной части берегов. Замеры показали, что на насыпные суходольные участки можно положить 95 метров рельсового пути. Надводный пролет 75 метров собрать из шпальных клеток вперемешку с рельсовыми пакетами и всю эту конструкцию усилить распорками из телеграфных столбов. Это был наиболее рискованный участок переправы, но конструкция давала возможность для создания узлов жесткости из подручных материалов. Необходимо было выдержать всего один прогон всех транспортов, замерших в ожидании на левом берегу. Таким образом, основную часть работы Болтручук видел в большом объеме земляных работ. Рабочей силы для возведения переправы было вполне достаточно. На совещании, где Болтручук предложил свой план, не все сразу поверили в его реализацию, но автору проекта удалось убедить, что переправа начнет действовать не позже назначенного срока. Основную часть работы по возведению переправы поручили мастеру-путейцу Глушанину Николаю Федоровичу - главе целой династии Глушаниных, преданных делу революции солдат, воевавших в составе котельниковских революционных боевых сил. Всю организационную часть работы Болтручук со свойственной ему энергией взял на себя. Из пленных казаков были скомплектованы рабочие бригады, у беженцев мобилизованы подводы для подвозки материалов к строительной площадке. Формировались добровольческие бригады из женщин, подростков, пожилых людей. Паника уступила место энтузиазму, растерянность - массовой деловитости. По цепочкам в ведрах, в торбах, в фартуках, наскоро сколоченных носилках в любых возможных емкостях грунт подавался к береговым насыпям, которые зримо вырастали до необходимых размеров. Глушанин уже хлопотал над укладкой шпал и монтажом пути на суходольном пролете. Но если береговые участки вершились трудовым энтузиазмом, то строительство надводного полотна требовало грамотной инженерной сноровки. В этом случае практический опыт Глушанина и Болтручука были единственными гарантами надежности сооружения. Все технические трудности, связанные с возведением переправы, проводились с известной долей риска, но это был далеко не тот случай, когда скрупулезная инженерная документация давала жизнь объекту на века. Нужен был всего один прогон транспортов с одного берега на другой, и это сооружение, омытое потом и кровью героев, должно было быть ими же уничтожено. Здесь удивляло все: паникующие беженцы становились хорошими рабочими, пленные казаки без принуждения трудились на своих рабочих местах, даже дети, как муравьи волокли подчас очень нелегкую ношу, и их труд был весомой лептой на алтаре общего дела. Здесь не было равнодушных, здесь все творило подвиг. 16 октября противник понял, что на месте взорванного моста, возводится переправа. Начался интенсивный артиллерийский обстрел. Часто точные попадания уничтожали уже завершенные работы. Погибали люди. Но уже было ясно, что восстановление переправы не остановить, оно стремительно шло к завершению. К исходу дня 16 октября возведение переправы было закончено. Военный комиссар Авксентий Кивгила на бронепоезде делает пробный проезд. Опора через водный пролет прекрасно выдержала нагрузку, но при переходе на насыпной участок грунт дал осадку, и у паровоза заклинило тормозные колодки. Немедленно приняты меры к устранению дефекта. Сделано шпальное усиление насыпи. С наступлением темноты началась перевалка всех транспортов на правый берег. Чтобы ввести противника в заблуждение, были зажжены соломенные скирды вблизи переправы. Под прикрытием кострищ все транспорта благополучно переехали на правый берег. Последним прошел тыловой бронепоезд, после чего была подана команда: взорвать переправу!.. Неизвестный летчик обнаружил героев степного похода 17 октября 1918 года, когда их передовые отряды входили на станцию Гнилоаксайская, оставив далеко позади ночные кострища у переправы, так удачно прикрывшие их стремительный ночной бросок. Ночной огонь! Это всегда чарующее чудо, изолирующее трепетную нежность тепла, в котором человек испытывает вечную нужду от начала своего сотворения. Но в истории кровопролитных битв это чудо не однажды вводило в роковое заблуждение даже великих стратегов. Во время Шенграбенского сражения генерал Багратион, чтобы спасти русскую армию от неминуемого разгрома, принял командование небольшим арьергардом, чтобы самому пасть смертью храбрых, но дать возможность Кутузову с основными силами оторваться от преследования Наполеона. Мудрость и военный опыт Багратиона трагическую судьбу своего арьергарда превратили в триумф. Ночью на оборонительном рубеже Багратион приказал разжечь тысячи костров. Наполеон принял эти костры за реальную русскую армию, и атаковать ее в ночное время не решился. Багратион тем временем вывел из-под удара свой арьергардный отряд, обреченный на гибель. К великому удивлению Кутузова целый и невредимый предстал перед его ясными очами. Только утром понял Наполеон: как дешево и жестоко он был одурачен русским генералом. Утром 17 октября 1918 года, котельниковская дивизия уже дралась на окраине станции Гнилоаксайской, белые генералы, как некогда Наполеон, поняли, что они были обмануты. Стремительный бросок героев степного похода был неудержим. Уже близок Царицын. Компания по ликвидации войск южного царицынского фронта была безнадежно проиграна. Донесение неизвестного летчика No 196 от 17 октября 1918 года, наконец открыло глаза военной бюрократии Царицына, полагавшей, что южный царицынский фронт был уничтожен войсками Деникина. Навстречу героям степного похода от стальной дивизии Жлобы был снаряжен кавалерийский полк Сергеева. Во второй половине дня 26 октября 1918 года братское рукопожатие героев южного царицынского фронта с кавалерийской дивизией Жлобы наконец-то подвело итоговую черту многострадального похода революционных сил левобережья Нижнего Дона, связавшего свою судьбу навечно с историей Великой Октябрьской социалистической революции. Пройдя все тернии вражеского окружения, 26 октября 1918 года около 12 тысяч штыков и сабель войск южного царицынского фронта, сохранив полную боеспособность, влились в состав начавшей формирование 10 армии. Двадцативерстный хлебный караван, гурты скота - этот бесценный дар голодающему пролетариату, котельниковские большевики на своих плечах в полной сохранности донесли до Царицына. Герой продовольственных походов окружной продовольственный комиссар Алексей Васильевич Селиванов тяжело раненый лежал на лазаретной койке в головном бронепоезде. Здесь его навещали друзья по оружию Кивгила, Болтручук, Ломакин и ежедневно информировали его обо всех проблемах походной жизни. В канун годовщины Советской власти Котельниковский комитет партии коммунистов (большевиков) в Чапурниках под Царицыным проводит заседание. "6 ноября состоялось заседание партии по вопросам о фильтрации членом партии и о литературе. Ввиду того, что замечено злоупотребление с партийными членскими карточками и для более удобной фильтрации постановило: Просить царицынский комитет партии выдать 200 штук карточек для обмены старых карточек. Срок обмена карточек назначен с 10 по 20 ноября. Год пролетарской революции нам показал, что духовная пища для нашей революционной Красной Армии необходима, как хлеб. Котельниковский комитет партии для снабжения литературой армии за плату (ввиду отказа Царицына выслать газеты бесплатно) постановили выписать немедленно 200 номеров газеты "Борьба" и 200 номеров "Солдат революции" и несколько других. РСФСР необходимо в настоящее время духовное воспитание и крепко спаянная товарищеской дисциплиной Красная Армия. Но комитет партии не располагает свободными средствами для закупки в достаточном количестве литературы. Для пользы дорогой нам революции постановили просить штаб котельниковской Дивизии отпустить аванс 2000 рублей для закупки литературы..."[*]. Оставив позади еще не зажившие раны дней огненного минувшего года, котельниковские коммунисты устремили свой взгляд в будущее: в духовной полноценности они видели грядущее поколение строителей новой жизни. Котельниковская дивизия в эти дни занимала боевые позиции на Чапуриковских высотах. Предстояла реорганизация всех смешанных частей и соединений войск южного царицынского фронта. Из котельниковской дивизии кавалерийские части и подразделения передавались на формирование сводной кавалерийской дивизии Думенко. Пехотная бригада Ф.А.Текучева становилась основой 37 стрелковой дивизии 10 армии, командиром которой был назначен Шевкоплясов, П.К.Штейгер был отозван в военный Совет СКВО. Расформирование Котельниковской социалистической дивизии было поручено начальнику штаба дивизии Васильеву. Так закончился огненный год доблести и легендарной славы котельниковского рабочего класса и революционных боевых отрядов донского казачества. Героический многострадальный трехсот шестидесяти километровый поход по безводной степи к городу на Волге Царицыну в окружении вражеских полков стал историей, и все, что связанно с этим подвигом, стало легендарной страницей в книге великих свершений революционного народа. Но почему вдруг замолчали фанфары, почему не летят телеграммы Ленину, почему в Военном Совете СКВО Сталин, Ворошилов, Харченко набрали в рот воды и стыдливо отпраздновали этот народный подвиг молчанием? Весь драматизм степного похода, виновниками которого в значительной степени были Сталин, Ворошилов, Харченко, оказался за пределами их внимания? Что это было: желание скрыть от истории тактический просчет и тактическое невежество в оценке военной обстановки, сложившейся на южном участке царицынского фронта к исходу 30 сентября 1918 года? Ведь разговор в данном случае идет о войсках, составлявших основную боеспособную часть южного Царицынского фронта, которые в силу исторических обстоятельств были скованы в маневренности не только бесчисленными обозами беженцев, гуртами скота, хлебными литерными транспортами, но и блокированы энергичными и подвижными кавалерийскими казачьими частями генерала Мамонтова. В распоряжении Военного Совета СКВО имелась мощная броневая сила, состоящая из пятнадцати бронепоездов и имеющая мощное бортовое стрелковое, пушечное вооружение и штатную команду из 300 преданных революции солдат. У Сталина были средства, чтобы оказать помощь южному Царицынскому фронту, он мог оказать ее, и обязан был деблокировать окруженные войска южного Царицынского фронта! Но он этого не сделал, и квалифицировать действия Сталина как случайную тактическую ошибку, как эпизодический просчет было бы неправомерно. Это нечто такое, что видимо, исходило от психологии Сталина. Историкам еще во многом предстоит разобраться. Подлинные документы революционной истории должны дать оценку легендарным событиям. Не будучи профессиональным историком, в этой книге автор делает попытку при помощи подлинных документов рассказать о доблести Котельниковских большевиков-ревкомовцев, о верных солдатах революции - Котельниковских рабочих-железнодорожниках и революционном донском казачестве. Еще полыхали пожарища гражданской войны, но начался поход к великим народным свершениям по кровавым дорогам зловещего самолюбия, где великие победы и мракобесие сливаясь воедино, создавали то, что сегодня определяется еще не достаточно расшифрованным понятием "Сталинизм". Героические страницы Котельниковской обороны 1918 года стали историей. Случилось так, что в стремительном полете времени былинники не сложили о ней звонких песен, летописцы не успели сделать записи в своих скрижалях, историки еще не обратили внимания на документы, хранящиеся в археологическом безмолвии государственных архивов. Город Котельниково - сын бескрайних ковыльных степей! Как прежде, его и сегодня иссушают горячие суховеи южных пустынь. Все также коварные миражи в полуденный зной обманывают недоступными призраками. Все так же колосятся и зреют нивы несравненной донской пшеницы. Все так же хлебосольный сын степей считает, что главная профессия жизни - хлебороб. Если он не вырастит хлеб, не накормит человека, то все остальные профессии уже не имеют смысла. В хлебе вся мудрость жизни человеческой. Прошли десятилетия. В прошлом остались радости побед и горькие слезы поражений, подвиги героев и священная память о них. Одно поколение сменяет другое, продолжается жизнь... На месте пыльных и убогих улиц в Котельниково растут кварталы современного города, в ожерелье лесных насаждений он превращается в зеленый оазис. На южной окраине, где когда-то анархисты Черняка сложили оружие на милость котельниковских героев, где поднимались клубы пыли за фронтом атакующих конников Бориса Думенко, поспешающих на помощь осажденному котельниковскому гарнизону, сегодня шумит не призрачная, а рукотворная дубрава, взращенная потомками котельниковских большевиков. Там, где рабочие-железнодорожники стояли насмерть, отражая атаки мятежников, как величественный обелиск взметнулся в небо элеватор гигант, чрево которого всегда до отказа наполнено золотым зерном донской пшеницы, чтобы на столе строителя новой жизни был всегда пышный каравай - щедрый дар хлебосольных рук труженика земли котельниковской. На этом я заканчиваю документальное повествование о городе моего детства и, как сын его, низко кланяюсь, доблести рабочих железнодорожников станции Котельниково и революционного Донского казачества Котельниковского округа в Истории Гражданской войны, их слава еще не померкла и ждет своего бескорыстного и честного былинника. ЛИТЕРАТУРА И архивные материалы, использованные при работе над книгой 1. Артем Веселый. "Россия Кровью умытая", Лениздат, 1983г. 2. С.М.Буденный. "Пройденный путь", Воениздат, 1958г. 3. Е.И.Поздняков. "Юность комиссара", Воениздат, 1962г. 4. Вадим Кожевников. "Степной поход", Нижне Волжское изд.,1972г. 5. "Железнодорожники Красного Царицына в боях и труде за молодую Советскую Республику" Нижне Волжское изд.,1965г. 6. Б.А.Мишин. "Котельниково", Нижне Волжское изд.,1982г. 7. "Наш край" Хроника Волгограда и области. Нижне Волжское изд.,1973г. 8. Центральный государственный архив Советской Армии: фонд 40435, Военный Совет СКВО, опись 1, дела от 1 до 174 включительно; фонд 100, Управление армиями южного фронта. Опись 3, дела 423, 425, 426, 879, 880, 887, 888, 1551, 1, 11, 14, 23, 24, 59, 138, 312, 313, 291, 294, 295, 313, 318, опись 6, дело 11, 37, опись 13, дела 12, 13, 14, 15, 16, 21, 22, 23, 24, опись 8 дела 6, 8, 9, 10, 11, 12, 15, 16, 17, 18, 27, 28, 31, 34; фонд 511, опись 1, дело 9. 9. Центральный государственный военно-исторический архив, фонд 5013, опись 1 дела от 1 по 18 включительно. 10. Центральный архив Октябрьской революции, фонд 130, опись 12, дело 10. [*] Дается не дословно выступление Кондратьева. Проведенные им мероприятия отражены в протоколе, резолюции Чрезвычайного Совещания и телеграмме Ленину. /ЦГАСА, фонд 40435, опись 1, дело 16, л.33,34; дело 16, л.44; дело 23, л.421; дело 24, л.25/. [*] Так формулируется в протоколе Чрезвычайного Совещания [*] "Солдат революции" No 21 от 01.09.1918 года. [*] В это время для обеспечения перевозки литерных грузов и военных перевозок по Владикавказской железной дороге Штейгеру был подчинен весь бронированный парк Котельниковского депо. Документ зарегистрирован в журнале исходящих документов 15 августа 1918 года в деле 24, лист 10, ЦГАСА, фонд 40435, опись 1. [*] Газета "Солдат революции" No 80, вторник 12 ноября 1918 года Орган военсовета 10 армии.