Иоанн 6:46. Никто не видел Отца, кроме Сына, и тех, кому Сын захотел открыть Его. Матф. 11:27. Вы никогда не слышали голоса Отца, и облика Его не видели. Иоанн 5:37. Причина в том, что Он пребывает в самых первых причинах и началах всего, и потому несравненно выше всякого уровня, достижимого для человеческого ума. Ибо Он также и в первых причинах и началах всей мудрости и всей любви, с которыми у человека не может быть связи. Потому что, если бы Он приблизился к человеку, или человек приблизился бы к Нему, то человек был бы истреблен и развеян по ветру подобно кусочку дерева в фокусе большого зажигательного стекла, или, скорее, как некая статуя, заброшенная прямо на солнце. Вот почему Моисею, когда тот захотел увидеть Бога, было сказано, что не может человек видеть Его и жить (Исход 33:20). (2) Из только что цитированных мест очевидно, что возможно соединение с Богом Отцом через Господа. Они утверждают, что не Отец, но Сын единородный, который в лоне Отца и видел Отца, растолковал и открыл то, что Божье и от Бога. Кроме того, это очевидно из следующих мест: В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас. Иоанн 14:20. Я дал им славу, которую Ты дал Мне, чтобы были едины, как Мы едины; Я в них, и Ты во Мне. Иоанн 17:22,23,26. Иисус сказал: Я - путь, истина и жизнь. Никто не приходит к Отцу иначе, как через Меня. И затем Филипп хотел видеть Отца, но Господь ответил ему: Тот, кто видел Меня, видел и Отца тоже; и тот, кто знает Меня, знает и Отца. Иоанн 14:6,7 сл. И в другом месте: Видящий Меня видит Того, Кто послал Меня. Иоанн 12:45. Кроме того, Он говорит, что Он - дверь, и входящий через Него спасается, а тот, кто прокрадывается иным путем, - вор и разбойник (Иоанн 10:1,9). Еще Он говорит, что тот, кто не пребывает в Нем, выбрасывается за дверь, и бросается в огонь, как засохшая ветвь. (Иоанн 15:6). Все это потому, что Господь Спаситель и есть Сам Иегова Отец в человеческой форме; ибо Иегова сошел и стал человеком, чтобы Ему можно было приближаться к людям, и людям можно было приближаться к Нему, установив, таким образом, связь, и посредством этой связи даровал людям спасение и вечную жизнь. И когда Бог стал человеком, и человек потому также стал Богом, Он уже соответствующим образом приспособившись, мог приближаться к людям, и соединяться с ними, как Богочеловек и Человекобог. Есть три стадии, следующие одна за другой в таком порядке: приспособление, приложение и соединение. Сначала должно быть приспособление, а потом уж приложение; и прежде, чем станет возможным соединение, нужно приспособить и сложить вместе. Тем, что Бог стал человеком, было достигнуто приспособление. Приложение со стороны Бога постоянно, в той степени, в которой человек со своей стороны прилагает себя; и если так происходит, то получается соединение. Эти три этапа следуют и развиваются в должной последовательности во всех частностях, которые объединяются и осуществляются вместе. 371. (iii) Соединение с Господом взаимное, так что Господь - в человеке, а человек - в Господе. Писание учит, и по рассудку видно, что это связь взаимна. Господь учит, что Его соединение с Отцом взаимно, ибо Он говорит Филиппу: Разве ты не веришь, что Я в Отце, и Отец во Мне? Верьте Мне, Я в Отце, и Отец во Мне. Иоанн 14:10,11. Чтобы вы знали и верили, что Отец во Мне, и Я в Отце. Иоанн 10:38. Иисус сказал: Отец, пришло время, прославь Сына Твоего, чтобы и Сын прославил Тебя. Иоанн 17:1. Все Мое - Твое, и все Твое - Мое. Иоанн 17:10. Свою связь с людьми Господь описывал точно так же, то есть, как взаимную; ведь Он говорил: Оставайтесь во Мне, и Я в вас. Тот, кто пребывает во Мне, и Я в нем, приносит много плода. Иоанн 15:4,5. Тот, кто ест Мою плоть и пьет Мою кровь, пребывает во Мне, и Я в нем. Иоанн 6:56. В тот день узнаете, что Я в Моем Отце, вы во Мне, и Я в вас. Иоанн 14:20. Тот, кто соблюдает заповеди Христа, пребывает во Христе, и Христос в них. 1 Иоанн 3:24; 4:13. Если кто-то исповедует, что Иисус - Сын Божий, то Бог пребывает в нем, и он в Боге. 1 Иоанн 4:15. Если кто услышит голос Мой и откроет дверь, Я войду к нему, и буду обедать с ним, и он со Мною. Откр. 3:20. (2) Эти ясные утверждения делают очевидным то, что связь между Господом и человеком взаимна; и отсюда неизбежно следует, что человеку необходимо соединять себя с Господом, чтобы Господь мог соединить Себя с ним. Отсюда также следует и то, что иначе дело может кончиться отдалением и разделением, а не соединением, но все же не со стороны Господа, а со стороны человека. Чтобы соединение было взаимным, человеку дана свобода выбора, позволяющая ему стать либо на дорогу к небесам, либо на дорогу в ад. Дар свободы - это источник способности человека отвечать взаимностью, чтобы он мог соединяться с Господом, либо с дьяволом. Однако дополнительные иллюстрации этой свободы, ее природы, и того, почему она была дана людям, будут предоставлены в следующих главах, посвященных свободе воли, покаянию, преобразованию и возрождению, и вменению. (3) Остается только сожалеть, что взаимное соединение Господа с человеком, несмотря на ту ясность, с которой о нем говорится в Слове, до сих пор неизвестно Христианской церкви. Причиной этому неведению служат господствующие теории о вере и свободе воли. Теории о вере гласят, что вера даруется без того, чтобы человек содействовал ее приобретению или приспосабливал себя к ее принятию, или вообще пытался сделать больше, чем деревянный чурбан. Теории относительно свободы воли гласят, что у человека нет и крупицы свободы воли в духовных делах. Итак, чтобы более не оставалось скрытым в неведении взаимное соединение Господа с человеком, от которого зависит спасение рода человеческого, я вынужден поведать о нем; а для этого нет лучше способа, чем воспользоваться наглядными примерами. (4) Есть два вида ответных действий, ведущих к соединению: один поочередный, другой совместный. Поочередные ответные действия, ведущие к соединению, можно проиллюстрировать дыханием легких. Воздух вдыхают, расправляя им грудную клетку, а затем выдыхают этот воздух, сокращая при этом грудную клетку. Действие вдоха и следующего за ним расширения производится силой атмосферного давления; а выдох и следующее за ним сокращение происходит за счет мышечного усилия, прилагаемого к ребрам. Таково взаимное соединение между воздухом и легкими, и от него зависит работа органов чувств и движения во всем теле; ведь если прекращается дыхание, ни то ни другое становится невозможным. (5) Взаимное соединение поочередным действием можно еще сопоставить с соединением сердца с легкими и соединением легких с сердцем. Сердце направляет кровь из своей правой полости в легкие, а легкие возвращают ее в левую полость сердца. Так получается взаимное соединение, от которого полностью зависит жизнь всего тела. Такое же соединение у сердца с кровью и у крови с сердцем; кровь со всего тела по венам стекается в сердце, и растекается из сердца по всему телу через артерии, таким образом, действием и откликом образуя соединение. Подобные действие и отклик, благодаря которым поддерживается соединение, существуют между зародышем и материнской утробой. (6) Напротив, взаимное соединение между Господом и человеком не такого рода; это совместное соединение, достигаемое не действием и откликом, а совместным действием. Ибо Господь действует, а человек принимает действие Господа, и делает все уже как бы сам по себе, точнее, сам по себе от Господа. Такая деятельность со стороны человека, исходящая от Господа, вменяется ему, как его собственная, поскольку он все время содержится Господом в состоянии свободы воли. Свобода, которую он получает вследствие этого, представляет собой возможность желать и думать от Господа, то есть, по Слову, а также возможность желать и думать от дьявола, то есть, против Господа и Слова. Господь дает человеку эту свободу, чтобы он мог вступить во взаимную связь, и чтобы посредством этого даровать ему вечную жизнь и счастье; ибо они недостижимы без взаимного соединения. (7) Такого рода совместное взаимное соединение можно сопоставить с различными явлениями в человеке и в мире. Таково соединение души с телом в каждом существе. Таково соединение между волей и действием, и между мыслью и речью. Таково соединение между двумя глазами, двумя ушами и двумя ноздрями. Что соединение двух глаз между собой по-своему взаимно, видно по строению зрительного нерва; в нем волокна, идущие от обоих полушарий, перевиты между собой, и в таком переплетении далее идут к обоим глазам. С ушами и ноздрями то же самое. (8) Подобное совместное взаимное соединение имеется между светом и глазом, звуком и ухом, запахом и носом, вкусом и языком, и между осязанием и телом. Ведь глаз - в свете, а свет - в глазу, звук - в ухе, а ухо - в звуке, запах - в носу, нос - в запахе, вкус - в языке, язык - во вкусе, осязание - в теле, и тело - в осязании. Такого рода взаимное соединение можно сравнить с соединением лошади с каретой, быка с плугом, колеса с машиной, паруса с ветром, флейты с воздухом. Вообще, таково взаимное соединение между целью и средством, и между средством и его действием. Однако же, чтобы разъяснить все это подробно, тут не хватит места, потому что для этого потребовалось бы несметное множество страниц. 372. (iv) Взаимное соединение между Господом и человеком создается при помощи милосердия и веры. В настоящее время известно, что церковь составляет тело Христово, и что каждый в отдельности, в ком есть церковь, находится в одном из его членов, как говорил Павел (Еф. 1:23; 1 Кор. 12:27; Рим. 12:4,5). Однако что же такое тело Христа, если не Божественное благо и Божественная истина? Это-то и означали Господни слова у Иоанна: Тот, кто ест Мою плоть и пьет Мою кровь, пребывает во мне, и Я в нем. Иоанн 6:56. Господня плоть, как и хлеб, означает Божественное благо; а Его кровь, как и вино, означает Божественную истину; об этих значениях смотри главу о Святом Причастии (698-752). Из этого следует, что, насколько человек обладает разными видами добра, составляющими милосердие, и истинами, составляющими веру, настолько он в Господе, и Господь в нем. Ибо связь с Господом - это духовная связь, и она происходит не иначе, как через милосердие и веру. Как было показано в главе о Священном Писании (248-253), каждая частица Слова содержит связь Господа и церкви, а потому блага и истины; а так как милосердие - это благо, а вера - это истина, то во всякой подробности Слова содержится связь милосердия и веры. Итак, из этих утверждений следует, что Господь - милосердие и вера в человеке, а человек - милосердие и вера в Господе. Ибо Господь - это духовные милосердие и вера в природных милосердии и вере человека, а человек - это природные милосердие и вера, которые исходят от духовных милосердия и веры Господа. Соединяясь, они составляют духовно-природные милосердие и веру. XX Милосердие и вера вместе присутствуют в добрых делах. 373. В каждом поступке, совершенном человеком, целиком присутствует вся его природа относительно его духа, или присущий ему характер. Под духом здесь подразумевается склонность его любви и от нее происходящее мышление; они образуют его природу, а вообще говоря, его жизнь. Если мы рассмотрим поступки таким образом, то они являются, так сказать, зеркалами, в которых человек отражается. Это можно наглядно пояснить подобными данными о животных: животное есть животное, а дикий зверь есть дикий зверь, в любом из их действий. Волк есть волк в любом своем действии, тигр есть тигр в любом своем действии, лиса есть лиса в своем, а лев - лев в своем. Так и овца, и козленок во всех их действиях. То же самое и человек, только его природа такова, какой она является во внутреннем человеке. Если в нем он как волк или лиса, то каждый внутренний поступок его - волчий или лисий; а с другой стороны, то же самое верно, если он как овца или ягненок. Но то, что он таков во всяком из своих поступков, незаметно по его внешнему человеку, потому что им можно окутать внутреннего снаружи, тогда как характер его останется скрытым внутри. Господь говорит: Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое. Лука 6:45. И еще: Всякое дерево познается по плоду своему; ибо не собирают смокв с терновника и не снимают винограда с кустарника. Лука 6:44. (2) После смерти со всей ясностью обнаруживается, что каков кто в своем внутреннем человеке, таков он и во всех мелочах исходящего от него. Потому что тогда он живет уже не как внешний человек, а как внутренний. В человеке только тогда существует добро, и всякое дело, исходящее от него, доброе, когда Господь, милосердие и вера поселяются в его внутреннем человеке, что будет показано в следующем порядке. (i) Милосердие - это значит иметь добрую волю, а добрые дела - значит делать добро по доброй воле. (ii) Милосердие и вера - это лишь неустойчивые мысленные представления, пока они при возможности не реализованы в делах и не осуществились в них совместно. (iii) От одного милосердия добрых дел не получится, и от одной веры - тем более, а получаются они от милосердия с верой вместе. Разберем эти утверждения по порядку. 374. (i) Милосердие - это значит иметь добрую волю, а добрые дела - значит делать добро по доброй воле. Милосердие и дела между собой различны, как воля и действие, и как привязанности духа и жизнедеятельность тела. Здесь то же различие, как между внутренним и внешним человеком; они как причина и следствие, поскольку причины всего оформляются во внутреннем человеке, а все следствия от этого источника проявляются во внешнем. Поэтому милосердие, как качество внутреннего человека, - это значит иметь добрую волю; а дела, принадлежащие внешнему человеку, это значит делать добро по доброй воле. (2) Тем не менее, есть бесконечное число различий между доброй волей одного человека и доброй волей другого. Потому что все, что ни делает один для другого, считается, или кажется, проистекающим от доброй воли, или доброжелательности, между тем остается неизвестным, являются ли эти добрые дела следствием милосердия, уж не говоря о том, подлинное это милосердие, или поддельное. Эти бесконечные различия между доброй волей одного человека и другого обусловлены целями, к которым они стремятся, намерениями, и поэтому задачами. Они сокрыты в желании делать добро, и являются первопричиной качеств, присущих воле каждого. Воля ищет в разуме средства и способы для достижения своих целей, то есть результатов; и в нем она выставляет себя на свет, чтобы видеть не только способы, но и удобные обстоятельства, при которых она может осуществить себя в действии, добившись результатов, которые и есть дела. В то же время, в разуме воля становится в исходное положение для действия. Из этого следует, что дела сущностью обязаны воле, формой - разуму, а выполнением - телу. Вот так милосердие нисходит в добрые дела. (3) Это можно наглядно показать сравнением с деревом. Человека во всех его частностях можно уподобить дереву. В его семени заложены конечная цель, намерение и задача: принести плод. Здесь семя соответствует воле в человеке, которая, как было сказано, содержит эти три фактора. Далее семя побуждается тем, что в нем содержится, прорасти из земли, покрыться ветвями, сучьями и листьями, приобретая таким образом все необходимое для своей цели, плода. Здесь дерево соответствует разуму в человеке. Наконец настает время, когда оно готово осуществить себя, и тогда оно расцветает и дает плоды. Здесь дерево соответствует добрым делам человека. Очевидно, что по сути это дело семени, по форме - дело ветвей и листьев, а по исполнению - дело древесины. (4) Еще это можно пояснить сравнение с храмом. Как сказал Павел, человек - храм Божий (1 Кор. 3:16,17; 2 Кор. 6:16; Еф. 2:21,22). Конечная цель, намерение и задача человека, как Божьего храма - это спасение и вечная жизнь; здесь есть соответствие с волей, которой эти три вещи принадлежат. Далее человек усваивает церковное учение о вере и милосердии от своих родителей и учителей, а также от проповедников, а в зрелом возрасте - из Слова и религиозных книг, и все это - средства для той же цели. Здесь соответствие с разумом. И наконец, цель осуществляется в виде различных применений этого учения, которое служит для них средством; и совершаются они телесными действиями, которые и известны как добрые дела. Таким образом, цель порождает следствия посредством промежуточных причин; эти следствия по сущности - результат причины, по форме - учений церкви, а по исполнению - применений на деле. Вот как человек становится храмом Божьим. 375. (ii) Милосердие и вера - это лишь неустойчивые мысленные представления, пока они при возможности не реализованы в делах и не осуществились в них совместно. Разве человек не наделен туловищем и головой, которые соединены шеей? Разве в его голове нет ума, который желает и думает, а в теле нет способности выполнять и осуществлять действия? Так если бы у человека была только добрая воля, или милосердные мысли, при отсутствии благотворительности и полезной деятельности, то не был бы он тогда подобен отдельной голове, которая за неимением туловища не могла бы продолжать свое существование? Кто же из этого не поймет, что милосердие и вера - это не милосердие и вера, пока они только в голове и уме, а не в теле? Тогда они как птицы, летающие в воздухе, которым негде сесть на землю; а также как птицы, несущие яйца, у которых нет гнезд, куда их сложить, и поэтому они могут снестись в воздухе или на ветке, и яйца их, упав на землю, разобьются. (2) Нет ничего такого в духе человека, что не имело бы соответствия в теле, и такая соответствующая часть называется воплощением того, что в духе. Поэтому милосердие и вера, если они находятся в духе, не имеют воплощения в человеке, и их можно уподобить воздушным призракам, которые называются привидениями, а в лучшем случае Славе, как ее изображали древние, с лавровым венком на голове и рогом изобилия в руке. Если же это привидения, хотя и мыслящие, то их не могут не волновать всевозможные фантастические идеи, как бывает, если рассуждать, исходя из разной софистики; в самом лучшем случае они - тростник на болоте, качаемый ветром, под которым на дне лежат ракушки, а на поверхности квакают лягушки. Кто же не может видеть, что таковы последствия одного лишь знания из Слова чего-то о милосердии и вере, без применения его на деле? Господь говорит также: Всякого, кто слушает слова Мои и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на скале; а всякий, кто слушает слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку глупому, который построил дом свой на песке, или на земле без основания. Матф. 7:24,26; Лука 6:47-49. Милосердие и веру вместе со всеми созданными о них понятиями, если человек не применяет их на деле, можно еще сравнить с бабочкой, на которую воробей, завидев ее, бросается и разом проглатывает. Господь говорит также: Вышел сеятель сеять; и некоторые семена упали на твердую дорогу, и налетели птицы, и склевали их. Матф. 13:3,4. 376. От милосердия и веры человеку нет никакой пользы, доколе они остаются в пределах тела, то есть, в голове, и не получили твердого основания в делах; это явствует из тысячи мест в Слове, из которых я процитирую лишь следующие: Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь. Матф. 7:19-21. Тот, кто сеет на доброй земле, означает слышащего Слово и внимающего ему, который родит и приносит плод. Кто имеет уши, чтобы слышать, да слышит! Матф. 13:9,23. Мать Моя и братья Мои - слушающие Слово Божие и исполняющие его. Лука 8:21. Мы знаем, что грешников Бог не слушает, но кто чтит Бога и творит волю Его, того слушает. Иоанн 9:31. Если это знаете, блаженны вы, когда исполняете. Иоанн 13:17. Кто имеет Мои заповеди и соблюдает их, тот любит Меня, и Я буду любить его, и явлюсь ему Сам; и приду к нему, и обитель Мою у него сотворю. Иоанн 14:15-21,23. Тем прославится Отец Мой, что вы принесете много плода. Иоанн 15:8,16. Не слушатели закона, а исполнители закона оправданы будут перед Богом. Рим. 2:13; Иак. 1:22. В день гнева и праведного суда Бог воздаст каждому по делам его. Рим. 2:5,6. Все мы должны будем явиться перед судом Христа, чтобы каждому получить в соответствии с тем, что он сделал, живя в теле, доброе или худое. 2 Кор. 5:10. Придет Сын Человеческий во славе Отца Своего, и тогда воздаст каждому человеку по делам его. Матф. 16:27. Услышал я голос с небес, говорящий мне: отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе; так говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их сопровождают их. Откр. 14:13. Книга была раскрыта, та, что книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книге, каждый в соответствии с делами своими. Откр. 20:12,13. Вот, иду скоро, и возмездие Мое со Мною, чтобы воздать каждому по делам его. Откр. 22:12. Иегова, глаза которого открыты на все поступки людские, чтобы воздавать каждому по поступкам его и по плодам дел его. Иер. 32:19. Накажу его по поступкам его, и отплачу ему за дела его. Осия 4:9. Иегова обращается с нами в соответствии с нашими поступками и с нашими делами. Зах. 1:6. Есть еще тысяча других таких мест. (2) Это доказывает, что милосердие и вера - вовсе не милосердие и вера, пока они не осуществлены в делах, и если они существуют только выше уровня дел, в пустоте, или в уме, тогда это лишь как бы видимости шатра или храма в воздухе, не более чем атмосферное явление, исчезающее само собой; или будто картинки на бумаге, которые съедают книжные черви; или это все равно, что жить на крыше, где нет спальни, а не в доме. Эти сравнения позволяют видеть, что милосердие и вера неустойчивы, до тех пор, пока они остаются умственными представлениями, и пока при возможности не реализуются в делах, и не станут существовать в них совместно. 377. (iii) От одного милосердия добрых дел не получится, от одной веры - тем более, а получаются они от милосердия и веры вместе. Это потому, что милосердие без веры - не милосердие, а вера без милосердия - не вера, как было показано выше (355-361). Поэтому ни милосердие само по себе не существует, ни вера сама по себе; значит, нельзя говорить ни что от милосердия самого по себе получатся добрые дела, ни что от веры самой по себе. То же самое относительно воли и разума. Воля не существует сама по себе, так от нее одной ничего и не получается; и разум сам по себе не существует, и ничего не дает. Все, что ими произведено, произведено вместе, и является плодом разума, приведенного в действие волей. А почему то же самое, так это потому, что воля - жилище милосердия, а разум - веры. О вере одной сказано, что она тем более ничего не дает, потому что вера есть истина, и ее назначение - создавать истины, которые просвещают милосердие и его проявления. Об этом просвещении учил Господь, когда говорил: Поступающий по правде идет к свету, дабы ясны были дела его, потому что они в Боге сделаны. Иоанн 3:21. Поэтому, когда человек делает добрые дела в соответствии с истинами, он делает их в свете, то есть, с умом и мудро. (2) Соединение милосердия и веры - это как супружество мужа и жены. Все природное потомство рождается от мужа, как отца, и жены, как матери. Подобно тому и все духовное потомство рождается от милосердия, как отца, и веры, как матери; оно представляет собой отдельные знания о добре и истине. Отсюда становится понятным родство в духовных семьях. И в Слове муж и отец тоже означают в духовном смысле благо милосердия, а жена и мать означают истину веры. Из всего этого ясно, что ни милосердие одно, ни вера одна не могут осуществлять добрых дел, как ни от отца самого по себе, ни от матери самой по себе потомства получиться не может. Истины веры не только освещают милосердие, но и придают ему его качества и более того, питают его. Поэтому тот, кто обладает милосердием, но не истинами веры, похож на гуляющего ночью в темном саду и срывающего плоды с деревьев, не зная, полезные они или вредные. Раз истины веры не только проливают свет на милосердие, но и придают ему его качества, как сказано выше, следовательно, милосердие без истин веры, как плод без сока внутри, вроде сушеного инжира или винограда, из которого выжат сок. Раз истины питают милосердие, о чем тоже сказано выше, значит, милосердие, если его лишить истин веры, будет получать питания не больше, чем тот, кто ест обжаренный хлеб и пьет грязную воду из лужи. XXI Бывает истинная вера, поддельная вера и лицемерная вера. 378. Христианская церковь с пеленок стала подвергаться нападкам и расколам со стороны схизм и ересей, а с течением времени была разодрана на части и рассечена хуже того человека, который шел из Иерусалима в Иерихон, как мы читаем у Луки, и был окружен разбойниками, которые раздев и избив его, бросили его полумертвым (Лука 10:30). Последствия оказались подобными описанию этой церкви у Даниила: Наконец, на крыльях мерзостей запустение, до самого конца и истребления, прольется капля за каплей на опустошенное. Дан. 9:27.12 И в словах Господа: Тогда придет конец, когда увидите мерзость запустения, предреченную пророком Даниилом. Матф. 24:14,15. Ее судьбу можно сравнить с кораблем, нагруженным слишком тяжелым грузом, который немедленно по выходе из гавани застревает в штормах и скоро терпит крушение, затонув в море, и груз частично портится водой, а частично съедается рыбами. (2) Христианскую церковь с младенчества раскачивали и раскалывали, что ясно из церковной истории, как, например, даже во времена апостолов, Симон из Самарийского народа, занимавшийся колдовством, о чем рассказывается в Деяниях Апостолов (8:9 сл.). Еще Гименей и Филит, упоминаемые Павлом в его письме Тимофею (2 Тим. 2:17); а также Николай, давший свое имя Николаитам (упоминаются в Откр. 2:6 и Деян. 6:5), то же и Керинф. Со времен Апостолов возникло еще много еретических сект, таких как Маркиониты, Ноэтиане, Валентиниане, Энкратиты, Катафригиане, Четыредесятники, Алоги, Катаренство, Оригенисты или Адамантинцы, Савеллиане, Самосатинцы, Манихейство, Милетиане и наконец, Ариане. Начиная с их времени уже целые полки еретических вождей напали на церковь, среди них Донатисты, Фотиниане, Акатиане или Полуариане, Евномиане, Македониане, Несториане, Предестинариане, Паписты, Цвинглиане, Анабаптисты, Швенкфелдиане, Синергисты, Социниане, Антитринитарии, Квакеры, Гернгутеры и еще многие.13 Наконец, они уступили место Лютеру, Меланхтону и Кальвину, чьи учения теперь занимают уверенные позиции. (3) Есть три основные причины размежевания и раскольнических движений в церкви; первая, непонимание Божественной Троицы; вторая, отсутствие хоть какого-нибудь правильного знания о Господе; третья, исходное допущение, что страдание на кресте и было, собственно, искуплением. Невежество в этих трех вопросах, которые между тем являются самыми существенными вопросам веры, и именно той веры, на которой основана церковь, почему она и называется церковью, неизбежно приводит к тому, что все, касающееся церкви, подвергают злостному искажению и уводят с правильного пути, пока не направят назад, думая при этом, что в этих условиях у них есть истинная вера в Бога, и убежденность в Его истинах. У этих людей все так, как если бы они завязали себе глаза, и думая, что ходят по прямой линии, на самом деле отклонялись бы от нее шаг за шагом, пока не пойдут уже совсем в другом направлении, попадая во все встречные ямы. Напротив, человек церкви направляется от своих блужданий на путь истины только посредством знания, что такое истинная вера, что такое поддельная вера, и что такое лицемерная вера. Поэтому необходимо доказать следующие утверждения: (i) Есть лишь одна истинная вера - в Господа Бога Спасителя Иисуса Христа, и ей обладают те, кто верит, что Он - Сын Божий, Бог небес и земли, и един с Отцом. (ii) Поддельная вера - это любая вера, которая отклоняется от истинной и единственной веры, и ей обладают те, кто проникает иным путем, и не считает Господа за Бога, а лишь за человека. (iii) Лицемерная вера - это вообще не вера. 379. (i) Есть лишь одна истинная вера - в Господа Бога Спасителя Иисуса Христа, и ей обладают те, кто верит, что Он - Сын Божий, Бог небес и земли, и един с Отцом. Есть только одна истинная вера, потому что вера - это истина, а истину нельзя раскалывать и разрезать на части, чтобы какая-то часть склонялась вправо, другая - влево, но чтобы при этом она оставалась сама в себе истиной. Вера в общепринятом понимании состоит из огромного числа истин, ибо она есть совокупность истин. Однако же все эти бесчисленные истины составляют как бы единое тело, части которого - истины. Какие-то из них составляют части, соединенные с грудной клеткой, например, плечи и руки, какие-то соединены с бедрами, как ноги и ступни. Но самые внутренние истины составляют голову, а те, что наиболее зависимы от них, составляют органы чувств лица. Самые внутренние истины составляют голову по причине того, что когда упоминается более внутреннее, под этим понимают более высокое, ибо в духовном мире все более внутреннее также более высоко. То же самое и с тремя небесами. Душа же и жизнь этого тела и всех его частей - Господь Бог Спаситель. Вот почему Павел называл церковь телом Христовым, люди же церкви составляют его части в зависимости от их состояния относительно веры и милосердия. Павел учит также, что есть только одна вера, следующими словами: Одно тело и один дух, один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог. Он дал задание служить для созидания тела Христова, пока мы все не придем к единству веры и познанию Сына Божьего, совершенного человека, в полный рост Христа. Еф. 4:4-6,12,13. Выше (337-339) было во всей полноте показано, что есть одна истинная вера, в Господа Бога Спасителя Иисуса Христа. (2) Между тем причина, по которой истинной верой обладают те, кто верит, что Господь - Сын Божий, в том, что они при этом верят, что Он - Бог, а вера не в Бога - это вообще не вера. В этом состоит главный принцип всех входящих в веру истин, что ясно из слов Господа в ответ Петру, когда тот сказал: Ты Христос, Сын Бога живого. - Блажен ты, Симон; говорю тебе: на этой скале Я построю Мою церковь, и врата ада не одолеют ее. Матф. 16:16,17,18. Здесь, как и в других частях Слова, скала означает Господа относительно Божественной истины, а также Божественную истину, полученную от Господа. Эта истина выше всех других, она как корона на голове и скипетр в руке тела Христа, что ясно из высказывания Господа о том, что на этой скале Он построит Свою церковь, которую не одолеют врата ада. Следующий отрывок из Иоанна доказывает, что такова природа данного принципа: Кто исповедует, что Иисус - Сын Божий, в том пребывает Бог, и он в Боге. 1 Иоанн 4:15. (3) Помимо этого признака, у обладающих истинной и единственной верой есть еще и другой, их убеждение, что Господь - Бог небес и земли; это следует из предыдущего, что Он - Сын Божий, и из данных отрывков: В Нем вся полнота Божества. Кол. 2:9. Он - Бог небес и земли. Матф. 28:18. Все, что имеет Отец, принадлежит Ему. Иоанн 3:35, 16:15. Третий признак того, что верящие в Господа внутренне обладают верой в Него, и поэтому единственно истинной верой, это их убеждение, что Господь - одно с Богом Отцом. То, что Он - одно с Богом Отцом, и является Самим Отцом, присутствующим в Человеческом, было полностью показано в главе о Господе и искуплении, и очевидно из высказываний Самого Господа, что Он с Отцом - одно (Иоанн 10:30); что Отец в Нем и Он в Отце (Иоанн 10:38; 14:10,11); что, как он сказал ученикам, с того времени они видели и знают Отца; и когда Он посмотрел на Филиппа и сказал, что тот видит и знает Отца (Иоанн 14:7 сл.). (4) Эти три особенности являются отличительными признаками обладания верой в Господа, единственной истиной верой, по той причине, что отнюдь не все обращающиеся к Господу имеют веру в Него; ибо истинная вера одновременно внутренняя и внешняя. Те, кто обладает этими тремя сокровищами веры, обладает и ее внутренним, и ее внешним, так что она образует не только сокровище их сердец, но и драгоценность в их устах. Не так у тех, которые не признают Его ни Богом небес и земли, ни единым с Отцом. Такие люди внутренне считают, что и другие боги обладают таким же могуществом, которое, однако, дано проявлять Сыну, который считается либо заместителем, либо тем, кто за совершенное Им искупление удостоен царствования над теми, кого Он искупил. Но эти люди разбивают истинную веру, деля на части единство Бога; будучи разбита, она уже не истинная вера, а лишь призрак веры, который с природной точки зрения может быть в некотором роде образом веры, но с духовной точки зрения - это химера. Может ли кто отрицать, что истинная вера состоит в том, чтобы верить в одного Бога, Бога небес и земли, и, следовательно, в Бога Отца в человеческой форме, то есть Господа? (5) Эти три признака, свидетельства и показателя, что вера в Господа и есть, собственно, вера, подобны пробным камням, которыми проверяют золото и серебро; или камням и указателям по краям дороги, показывающим направление к церкви, где поклоняются одному, истинному Богу; или маякам на скалах в море, благодаря которым моряки ночью знают свое местонахождение и какой им выбрать курс. Первый признак веры, что Господь есть Сын Бога живого, для каждого, кто приходит в Его церковь, как утренняя звезда. 380. (ii) Поддельная вера - это любая вера, которая отклоняется от истинной и единственной веры, и ей обладают те, кто проникает иным путем, и не считает Господа за Бога, а лишь за человека. Само собой разумеется, что поддельная вера - это любая вера, которая отклоняется от истинной и единственной веры; ведь если одна вера - это истина, то все, что отклоняется от нее - это не истина. Все добро и вся истина в церкви порождаются супружеством Господа и церкви. Таким образом все, что по существу является милосердием, или по существу является верой, есть произведение этого супружества. Но все, что в милосердии и вере не порождается этим супружеством, - это не от законного союза, но от незаконного. Поэтому это порождение либо многоженства, либо прелюбодеяния. Любая вера - порождение многоженства, если она признает Господа и поддерживает ложь, заключенную в ересях; вера - порождение прелюбодеяния, если она признает, что есть три Господа у одной церкви. Ибо она подобна женщине-проститутке, или той, которая замужем за одним мужчиной, но отдается на ночь двум другим, каждого из которых она называет своим мужем, когда спит с ним. Вот почему эти виды веры называются поддельными. Господь во многих местах называет таких верующих прелюбодеями, и то же самое подразумевает Он под "ворами и разбойниками" у Иоанна: Истинно говорю вам, кто не через дверь входит во двор овчий, а проникает иным путем, тот вор и разбойник. Я - дверь, кто через Меня войдет, спасен будет. Иоанн 10:1,9. Входить в овчарню, значит входить в церковь, а также в небеса. Вхождение так же и в небеса следует за этим потому, что они составляют одно целое, и именно присутствие церкви образует небеса. Поэтому точно так же, как Господь является женихом и мужем церкви, Он является женихом и мужем небес. (2) Разузнать и исследовать, является ли вера законным или незаконным потомком, можно с помощью трех признаков, описанных выше. Это признание Господа Сыном Божьим, признание Его Богом небес и земли, и признание того, что Он с Отцом - одно. Поэтому, насколько вера отклоняется от этих существенных составляющих, настолько это поддельная вера. Поддельная и прелюбодейная вера бывает у тех, кто смотрит на Господа не как на Бога, а только как на человека. Истинность этого очевидна на примере двух отвратительных ересей, Ариан и Социниан, которые были преданы анафеме Христианской церковью и отлучены от нее. Это произошло из-за того, что они отрицали божественность Господа и проникали иным путем. Но, боюсь, эти мерзости притаились, скрытые в общей позиции людей церкви наших дней. Вот что поразительно: чем больше человек думает, что он превосходит других ученостью и рассудительностью, тем более склонен он подхватывать и усваивать понятия о том, что Господь был человеком, а не Богом, объясняя это тем, что раз Он был человеком, то не может быть Богом. Каждый, кто усваивает подобные понятия, отправляется к обществу Ариан и Социниан, которое в духовном мире находится в аду. (3) Причина такой всеобщей позиции людей современной церкви в том, что у каждого человека есть сопровождающий его дух. Без него человек не мог бы мыслить аналитически, разумно и духовно, и был бы уже не человеком, а животным. И каждый привлекает к себе духа, который похож на него склонностью своей воли, а потому и восприятием своего разума. Тому, кто приводит себя в состояние добрых склонностей посредством истин, полученных из Слова, и жизнью по ним, назначается в спутники небесный ангел. Но если человек приходит к злым наклонностям, убеждая себя в неправде и живя дурной жизнью, то спутником, назначенным ему, будет дух из ада. Стоит только этому произойти, как человек начинает все больше и больше входить как бы в собратья сатанам, и затем все больше укрепляется в вере в ложь против истин Слова, и в отвратительные нападки Ариан и Социниан на Господа. Дело в том, что сатаны не переносят никакой истины из Слова, и даже одного имени Иисуса; если же они слышат их, они начинают неистово носиться и богохульствовать. А если при этом все наполняется небесным светом, то они бросаются очертя голову в пещеры и в кромешную тьму, которые они любят; там у них есть нечто вроде света, которым пользуются совы в темноте и кошки, охотясь на мышей в погребах. Такова посмертная судьба тех, кто своим сердцем и своей верой отрицает Божественность Господа и святость Слова; и такова природа их внутреннего человека, как бы внешний ни рядился в одежду и ни играл роль Христианина. Я знаю точно, что это так, из того, что я видел и слышал. (4) Все, почитающие Господа как Искупителя и Спасителя лишь губами да языком, смотря при этом в сердце и духе на Него, как на обычного человека, когда вещают и учат о подобных понятиях, устами подобны меху, полному меда, а сердцем - меху, полному желчи. Их слова, как обсахаренные лепешки, а их мысли, как глотки отравленного вина, или как узоры и завитки на торте, содержащие летучих змеев.14 А если они - священники, то они как морские пираты, над которыми развивается флаг дружественной страны, но когда проплывающий корабль приближается к ним, как к друзьям, они поднимают пиратский флаг взамен прежнего и захватывают судно, а тех, кто на борту, берут в плен. А еще они подобны змеям с дерева познания добра и зла, которые подходят к вам под видом ангелов света, держа в руках яблоки с этого дерева, отливающие золотом, будто сорванные с дерева жизни, и предлагают их со словами: Бог знает, что в тот день, когда вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете как Бог, знающими добро и зло. Бытие 3:5. Тот, кто ест, спускается вслед за змеем в преисподнюю и живет у него. И повсюду в преисподней те сатаны, которые ели яблоки Ария и Социна. Они же подразумеваются и под теми, кто вошел, не надев свадебных одежд, и был брошен во тьму внешнюю (Матф. 22:11-13). Свадебные одежды - это вера в Господа, как Сына Божьего, Бога небес и земли, и единого с Отцом. Почитающие Господа лишь губами да языком, смотря в сердце и духе на Него, как на обычного человека, если открывают свои мысли и убеждают других, становятся духовными убийцами, а худшие из них - духовными людоедами. Жизнь человека происходит от его любви и веры в Господа; а если существо веры и любви, то есть убеждение, что Господь - Богочеловек и Человекобог, отнять у него, то его жизнь превратится в смерть. Вот так человека убивают и пожирают, как волк ягненка. 381. (iii) Лицемерная вера - это вообще не вера. Лицемерами становятся, когда думают по большей части о себе, и ставят себя выше других. Ибо при этом направляют и сводят все мысли и привязанности своего ума к своему телу, привязывая их к телесным чувствам. Вследствие этого человек становится природным, чувственным и плотским, и его дух не может быть отнят от плоти, к которой пристал, и вознесен к Богу, равно как не может видеть ничего из того, что от Бога, в небесном свете, то есть, ничего духовного. Из-за того, что он - человек плотский, духовные понятия, входящие в его дух, попадая через слушание в разум, кажутся ему ничем иным, как призраками или пылинками в воздухе, или скорее, мухами вокруг головы лошади, вспотевшей от бега. Поэтому он в душе смеется над ними; ведь всем известно, что природный человек считает все, связанное с духом, то есть, все духовное, галлюцинациями. (2) Лицемер - нижайший из природных людей, поскольку он чувственный; ибо его дух накрепко привязан к телесным чувствам, так что ему не хочется видеть ничего иного, кроме того, о чем ему говорят чувства. Поскольку чувства обитают в царстве природы, они заставляют ум думать на любые темы на природном языке, причем это относится и ко всем предметам веры тоже. Когда такой лицемер становится проповедником, у него еще сохраняются в памяти нечто сказанное ему о вере, когда он был мальчиком и юношей. Но из-за того, что в этом не содержится внутренне ничего духовного, а только то, что совсем уж природно, когда он выступает с этим перед слушателями, он не произносит ничего, кроме лишенных жизни звуков. А звучат они как живые потому, что происходят от удовольствия самолюбия и любви к миру. Оттого и кажутся они такими красноречивыми и пленительными на слух, точно стройное пение. (3) Лицемерный проповедник, придя домой с проповеди, усмехается тому, что сказал и объяснил по Слову своим слушателям по поводу веры; и быть может, говорит про себя: "Забросил я сеть в озеро и наловил камбалы да устриц". Вот так-то смотрят имеющие истинную веру, на подобных людей с их заблуждениями. Лицемер подобен резному истукану с двумя головами, одна внутри другой; внутренняя прикреплена к туловищу, или телу, а у внешней, которая может на шарнирах вертеться вокруг внутренней, лицо раскрашено красками, так что похоже на человеческое, и она напоминает те деревянные головы, что можно увидеть в витринах парикмахерских. Лицемер подобен лодке, которую моряк может, подставляя как нужно парус, направить по ветру или против ветра. И плавает он так, что его лодка клонится ко всему ублажающему плоть и чувства. (4) Лицемерные священнослужители - превосходные комедианты, мимы и актеры, которые могу сыграть роли королей, герцогов, примасов и епископов; но чуть позже они, сняв свои костюмы, идут в публичный дом и развлекаются с проститутками. Они также подобны дверям, поворачивающимся на петлях туда-сюда; вот что из себя представляет их дух, поскольку он может открываться и со стороны ада и со стороны небес. Когда он открыт в одном направлении, в другом закрыт. И вот что удивительно: пока они занимаются своими священными обязанностями, и учат истинам Слова, они и не знают ничего, кроме веры в них; ибо в это время дверь закрыта для ада. Но немного погодя, вернувшись домой, они не верят уже ничему, потому что дверь закрыта для небес. (5) Худшие из лицемеров испытывают непримиримую враждебность по отношению к истинным верующим, совсем как у сатаны к ангелам небес. Они не чувствуют, что это так, пока живут в мире, но это проявляется после смерти, когда у них отбирается внешнее, позволяющее им притворяться духовными людьми, потому что тот сатана - это их внутренний человек. Я расскажу, однако, как ангелы небесные видят таких духовных лицемеров, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные (Матф. 7:15). Они выглядят клоунами, которые ходят на руках и молятся; они взывают от всего сердца своими устами к демонам и обнимаются с ними; а ногами они хлопают в воздухе, создавая шум для Бога. Но когда они становятся на ноги, в их глазах появляется взгляд леопарда, их походка выглядит волчьей, уста подобны лисьим, зубы - крокодильим; а в отношении веры они подобны стервятникам. XXII У злых нет веры. 382. Все отрицающие, что мир создан Богом, а значит, отрицающие Бога, злы, ибо это безбожные почитатели природы. А злые они потому, что все добро, если оно добро не только природное, но и духовное, - от Бога. Поэтому все отрицающие Бога не хотят, а значит и не могут, воспринять ничего доброго из другого источника, нежели их собственное. Собственное человека - это вожделения его плоти, а все, что исходит от нее, является духовно злым, каким бы добрым ни казалось природно. Такие люди злы теоретически; люди, злые практически, - это те, кто не придает значения Божьим повелениям, изложенным в Десяти Заповедях, и живет вне этого закона. Они тоже в сердце отрицают бога, хотя многие из них и исповедуют Бога на словах, по той причине, что Бог и Его повеления едины. Поэтому-то к Десяти Заповедям и обращались, как к присутствию Иеговы (Числа 10:35,36; Пс. 131:7,8). Но чтобы было более понятно, что у злых нет веры, нужно прийти к выводу по двум вопросам: (i) У злых нет веры, потому что зло принадлежит аду, а вера - небесам. (ii) В Христианском мире нет веры у всех тех, кто отвергает Господа и Слово, несмотря на то, что они живут нравственной жизнью, говорят, учат и пишут разумно, даже о вере. Разберем эти вопросы один за другим. 383. (i) У злых нет веры, потому что зло принадлежит аду, а вера - небесам. Зло принадлежит аду, потому что он - источник всякого зла; вера принадлежит небесам, потому что каждая истина, составляющая веру, - с небес. Пока человек живет в мире, он поддерживается на пути между небесами и адом, и находится в духовном равновесии, дающем ему свободу воли. Ад находится у него под ногами, небеса - над его головой; и все, что поднимается из ада, есть зло и ложь, а все, что нисходит с небес, есть благо и истина. Находясь посередине между этими двумя противоположностями, и в то же время в духовном равновесии, он может свободно выбирать, принимать и усваивать или то, или другое. Если он выбирает зло и ложь, он соединяется с адом; если благо и истину, то с небесами. Из всего этого становится понятно не только то, что зло принадлежит к аду, а вера - к небесам, но и что зло и вера не могут сосуществовать в одном предмете, или в одной личности. Ибо если бы они присутствовали вместе, человека разорвало бы на две части, как если бы он был привязан двумя канатами, один из которых тянул бы его вверх, а другой - вниз, чтобы он раскачивался в воздухе. Он был бы, как дрозд, летающий то вниз, то вверх. Взлетая вверх, он поклонялся бы Богу, слетая вниз - дьяволу. Каждому ясно, что это нечестиво. Никто не может служить двум господам, но обязательно одного ненавидит, а другого любит, как учит Господь у Матфея 6:24. (2) Есть множество разных сравнений, чтобы пояснить, что где зло, там веры нет. Например, зло подобно огню (адский огонь - это не что иное, как любовь зла), пожирающему веру, как солому, обращая в пепел ее и все, что с ней связано. Зло обитает в кромешной тьме, вера - в свете; и зло ложью гасит веру, как непроницаемая тьма - свет. Зло черно, как чернила, вера бела, как снег, и чиста, как вода; зло же чернит веру, чернила - снег или воду. Далее, зло и истину веры можно соединить не иначе, как зловоние и благоухание, или как мочу с добрым вином. Они не дольше будут вместе, чем смердящий труп и живой человек в одной постели. Они смогут жить бок о бок не лучше, чем волк в овчарне, или ястреб в голубятне, или лиса на птичьем дворе. 384. (ii) В Христианском мире нет веры у всех тех, кто отвергает Господа и Слово, несмотря на то, что они живут нравственной жизнью, говорят, учат и пишут разумно, даже о вере. Это следует, как вывод, из всего сказанного ранее. Ведь было же показано, что истинная и единственная вера - в Господа, и исходит от Господа, и если вера не в Него, и не от Него, то это не духовная вера, а природная; а чисто природная вера не содержит в себе сущности веры. Кроме того, вера берется из Слова, и не из какого-то другого источника. Это потому, что Слово - от Господа, а значит в Слове - Сам Господь; почему Он и говорит, что Он есть Слово (Иоанн 1:1,2). Отсюда следует, что тот, кто отвергает или то, или другое, отвергает также и церковь, потому что церковь - от Господа посредством Слова; и далее, что отвергающие церковь оказываются вне небес, среди проклятых, а у них нет веры вообще. Причиной того, что у отвергающих Господа и Слово нет веры, хотя они живут нравственной жизнью, говорят, учат и пишут разумно, даже о вере, является наличие у них только природной веры, но не духовной, и не духовного, а только природного рассудочного ума; а нравственность и разумность, если они целиком природны, в сущности своей мертвы. Таким образом, у этих людей, раз они мертвы, не может быть никакой веры. Целиком природный человек, мертвый в том, что касается веры, может, конечно, говорить и учить о вере, милосердии и Боге, но побуждается к этому не верой, не милосердием и не Богом. Следующие отрывки доказывают, что верой обладают только те, кто верит в Господа, а остальные - нисколько: Тот, кто верит в Сына, не судится; а кто не верит, уже осужден, потому что не уверовал в имя единородного Сына Божьего. Иоанн 3:18. Тот, кто верит в Сына, имеет жизнь вечную; а тот, кто не верит в Сына, не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем. Иоанн 3:36. Иисус сказал, когда придет Дух истины, Он будет судить мир за грехи, что не веруют в Меня. Иоанн 16:8,9. И обращаясь к Иудеям: Если не уверуете, что это Я, то умрете в грехах ваших. Иоанн 8:24. Потому и Давид говорит: Я возвещу повеление, сказал Иегова. Ты Сын Мой, Я ныне родил Тебя. Поцелуйте Сына, чтобы не прогневался, и чтобы вам не погибнуть в пути. Блаженны все, уповающие на Него. Пс. 2:7,12. Господь в Евангелиях предсказывает, что при окончании века веры не будет, потому что не будет веры в Господа, ни как в Сына Божьего, ни как в Бога небес и земли, ни как в Единого с Отцом; Окончание века означает последний период церкви, когда, как Он сказал, настанет мерзость запустения и горе, которого никогда не было, и никогда потом не будет; и солнце померкнет, и луна не даст своего света, и звезды упадут с неба (Матф. 24:15,21,29). А также в Откровении, что Сатана, освобожденный из темницы, выйдет вводить в заблуждение народы со всех четырех сторон света, которых столько, сколько песку в море (Откр. 20:7,8). Господь предвидел это, поэтому сказал: Но Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле? Лука 18:8. * * * * * 385. Здесь я приведу несколько сообщений из своего опыта, первое из которых - вот это: Как-то раз ангел сказал мне: "Ты хочешь ясно представлять себе, что такое вера и милосердие, а также что такое вера, отделенная от милосердия, и что такое вера, соединенная с милосердием; я дам тебе наглядное объяснение". "Пожалуйста, объясни", - ответил я. "Вместо веры и милосердия, - сказал он, - думай о свете и тепле, и тебе будет ясно. Вера, в своей сущности, есть истина, принадлежащая мудрости, а милосердие, в своей сущности, есть склонность, принадлежащая любви. В небесах истина, принадлежащая мудрости, - это свет, а склонность, принадлежащая любви, - это тепло. Свет и тепло, в которых живут ангелы, по существу именно такие, и не какие-то иные. Отсюда ты можешь ясно видеть, что представляет собой вера, отделенная от милосердия, и что собой представляет вера, соединенная с милосердием. Вера, отделенная от милосердия, подобна свету зимой, а вера, соединенная с милосердием, подобна свету весной. Зимний свет лишен тепла и сопровождается холодом; он обрывает всю листву с деревьев, уничтожает траву, делает землю твердой и замораживает воду. А от весеннего света, соединенного с теплом, растут деревья, давая сначала листья, затем цветы, и наконец, плоды; он открывает и делает мягкой землю, дабы рождала траву, деревья, цветы и кусты, а также растапливает лед, чтобы из родников полилась вода. (2) В точности то же самое с верой и милосердием: от веры, разлученной с милосердием все вокруг вымирает, а от веры, соединенной с милосердием, все оживает. Как происходит это оживание, да и вымирание тоже, на самом деле можно увидеть в нашем, духовном мире, потому что здесь вера - это свет, а милосердие - это тепло. Поэтому, где вера объединена с милосердием, там парки, цветники и кустистые аллеи, тем красивее, чем ближе они объединены. Но там, где вера отделена от милосердия, даже трава не растет; и любой клочок зелени состоит лишь из терновника да колючек". Неподалеку находились несколько церковников, которых ангел называл верующими в оправдание и освящение человека одной верой, а также мастерами таинств. Мы пересказали им все это и показали наглядно, чтобы они могли видеть, что это действительно так. Когда же мы спросили, не так ли это, они отвернулись от нас, и сказали: "Мы не слышим". Но мы крикнули им: "Тогда послушайте еще раз!" Однако они, закрыв руками уши, закричали: "Мы не хотим слушать!" Затем мы с ангелом говорили о вере самой по себе, и я сказал, что мне на собственном опыте дано было узнать, что вера такого рода подобна зимнему свету. Я рассказал ему, как несколько лет назад через меня проходили духи, у которых была вера разных видов, и как только ко мне приближался тот, у кого вера была отделена от милосердия, такой холод пронизывал мои ноги, а затем добирался постепенно до поясницы и, в конце концов, до груди, что я уже не чаял ничего, кроме того, что вот-вот всякая жизнь во мне угаснет. Так бы и случилось, если бы Господь не изгнал этих духов, и не освободил меня. Мне казалось удивительным, что духи эти сами не чувствуют того холода, которым они наполняют. Поэтому я сравнил их с рыбами подо льдом, потому что они тоже не чувствуют никакого холода, поскольку их жизнь, а значит и природа, так холодны по сущности. Тогда я понял, что такой холод распространяется от обманчивого света их веры, как от болотистых и сернистых почв зимой, после заката. Тот, кто странствовал, видел этот обманчивый, холодный свет. Их можно сравнить с айсбергами, сорванными со своих мест на арктических землях, и плавающими туда-сюда по океану. Я слышал, что при приближении к ним, как говорят, вся команда корабля дрожит от холода. Общества тех духов, чья вера отделена от милосердия, можно поэтому уподобить тем айсбергам, и если угодно, можете их так и называть. Из Слова хорошо известно, что вера без милосердия мертва; но я скажу, почему она умирает. Она умирает от холода, который убивает веру, как птицу - суровая зима. Сначала она лишается зрения, потом способности летать; наконец, дыхание ее останавливается, и она сваливается с ветки головой вниз в снежную могилу. 386. Второй опыт. Проснувшись однажды утром, я увидел двух ангелов, сходящих с небес, один с юга, другой с востока; оба они были на колесницах, запряженных белыми лошадьми. Колесница, в которой ехал ангел с юга небес, сверкала, как серебряная, а та, в которой ехал ангел с востока небес, блестела, как золотая; поводья же, которые они держали в руках, сияли будто пламенным отсветом зари. Вот как эти два ангела показались мне издали; но когда они приблизились, оказалось, что они вовсе не в колесницах, а в образе ангелов, то есть в образе людей. Тот, что прибыл с востока небес, был одет в блестящий пурпурный наряд; а тот, что прибыл с юга небес - в фиолетовый. Когда ангелы спустились в нижние области под небесами, они бросились друг другу навстречу, будто состязаясь, кто придет первым, обнялись и расцеловались. Мне было сказано, что эти два ангела были на протяжении своей жизни в мире очень близкими друзьями, однако теперь один живет в восточных небесах, а другой - в южных. В восточных небесах живут те, кто обладает любовью от Господа, а в южных небесах - те, кто обладает мудростью от Господа. После того как они некоторое время говорили о великолепии их небес, разговор зашел вот о чем: состоит ли сущность небес в любви, или же она в мудрости. Они тут же согласились, что одна зависит от другой, но заспорили, которая из них служит источником другой. (2) Ангел из небес мудрости спросил другого: "Что такое любовь?" Тот ответил, что любовь, исходящая от Господа, как солнца, это тепло, дающее жизнь ангелам и людям, которое поэтому составляет Бытие их жизни; а то, что исходит от любви, называется склонностями, которые и дают начало восприятиям, а значит и мыслям. "Отсюда вытекает следствие, что мудрость имеет своим началом любовь, а значит мысль имеет своим источником склонность, принадлежащую этой любви. Из рассмотрения в надлежащей последовательности, из чего что происходит, можно понять, что мысль - это не что иное, как форма, которую принимает склонность. Это неизвестно, потому что мысли находятся под воздействием света, а склонности - под воздействие тепла, поэтому люди размышляют о мыслях, а не о склонностях. Что мысль есть форма, принимаемая склонностью, принадлежащей той или иной любви, можно пояснить на примере речи, которая является не чем иным, как формой звука; одинаково в них то, что звук соответствует склонности, а речь - мысли, поэтому склонность создает звук, а мысль расчленяет его на слова. Это становится очевидно, если сказать: "Уберите из речи звук - что останется тогда от речи? Уберите подобным же образом из мысли склонность - что останется от мысли?" Итак, отсюда ясно, что вся мудрость состоит в любви, а следовательно, сущность небес - любовь, а ее проявление - это мудрость; или, что тоже самое, небеса произошли от Божественной любви, и начали существовать по Божественной любви посредством Божественной мудрости. Поэтому, как я сказал перед этим, одно зависит от другого". В это время со мной был только что прибывший дух, который, услышав это, спросил, не то же ли с милосердием и верой, ведь милосердие принадлежит склонности, а вера - мысли. "Да, совершенно то же самое, - ответил ангел. - Вера - не что иное, как форма милосердия, точно так же, как речь - форма звука. Милосердие так же образует веру, как звук - речь. Мы в небесах знаем, как это происходит, однако у меня нет времени сейчас это объяснять. Под верой, - добавил он, - я подразумеваю духовную веру, в которую жизнь и дух приходят исключительно от Господа посредством милосердия, ибо оно - духовно, и служит тем средством, с помощью которого приобретают веру. Поэтому вера без милосердия - это чисто природная вера, а такая вера безжизненна; кроме того, она соединяется с природной склонностью, а это не что иное, как похоть. (4) Ангелы говорили на эту тему духовно, а духовная речь включает тысячи вещей, недоступных выражению средствами природной речи, и что довольно удивительно, понятия природного мышления тоже не могут вместить их. Поговорив на эти две темы, ангелы расстались, а когда они возвращались каждый в свои небеса, вокруг их голов появились звезды; когда же они оказались на некотором удалении от меня, я увидел их в колесницах, как вначале. 387. Третий опыт. Когда те два ангела скрылись из вида, я заметил справа сад, в котором росли маслины, смоковницы, лавры и пальмы, посаженые в порядке своих соответствий. Взглянув в этом направлении, я увидел ангелов и духов, которые гуляли, беседуя, среди деревьев. При этом один из ангельских духов обернулся и увидел меня. (Ангельскими духами называют тех в мире духов, кто приготавливается в небеса.) Он вышел ко мне из сада, и сказал: "Хочешь пойти со мной в наш парк? Ты увидишь и услышишь нечто удивительное!" Я пошел за ним, и тогда он сказал мне: "Все те, кого ты видишь (А их было много), обладают любовью к истине, а значит, пребывают в свете мудрости. А еще здесь есть дворец, который мы называет Храмом Мудрости; но он невидим никому из тех, кто думает, что он очень мудр, тем более тому, кто думает, что он мудр в достаточной степени, и уж конечно тому, кто думает, что он мудр благодаря самому себе. Это потому, что у таких людей нет любви к подлинной мудрости, которая позволяла бы им принимать небесный свет. Подлинная мудрость - это когда человек видит в небесном свете, что все воспринимаемое его знанием, умом и мудростью, по сравнению со всем остальным, как капля воды по сравнению с океаном, следовательно, на самом деле - ничто. В этом парке каждый, кто благодаря постижению и зрению признается себе, что его мудрость относительно мала, может видеть Храм Мудрости. Ибо его можно видеть только благодаря внутреннему свету разума, а не внешнему, который лишен внутреннего". (2) И вот, поскольку я часто думал об этом, и знание, затем постижение, и наконец, внутренний свет, привели меня к признанию того, что мудрость человека так скудна, храм вдруг открылся мне. Его вид был изумителен. Он возносился высоко над землей, четырехугольный, с хрустальными стенами, крышей из полупрозрачной яшмы с изящными сводами и основанием из различных драгоценных камней. Ступени, ведущие к нему, были из полированного гипса, а по бокам ступеней стояли статуи львов с детенышами. На мой вопрос, можно ли мне войти, мне ответили, что можно. Тогда я поднялся, и когда попал внутрь, увидел нечто вроде херувимов, которые летали под самой крышей, но затем быстро исчезли. Пол, по которому я шел, был сделан из кедровых досок, а весь храм с его прозрачной крышей и стенами был построен так, чтобы свет играл в нем. (3) Со мной вместе вошел ангельский дух, и я пересказал ему, что я слышал от тех двух ангелов о любви и мудрости, и о милосердии и вере. На это он сказал: "Разве они не говорили о третьем?" "О чем третьем?" - спросил я. "Это благо пользы", - ответил он. "Любовь и мудрость без блага пользы - ничто; это только отвлеченные умственные понятия, которые осуществляются только тогда, когда употребляются для пользы. Любовь, мудрость и польза составляют нераздельную троицу. Если их разделить, каждая превратится в ничто. Любовь - ничто без мудрости, но в мудрости она приобретает форму, в соответствии с какой-либо задачей; а задача, для которой она оформляется, и есть польза. Поэтому, когда любовь с помощью мудрости находит применение, тогда она действительно существует, потому что осуществляется на деле. Эти три в точности подобны цели, средствам и произведенному действию; цель - ничто, если с помощью средств не осуществлена в произведенном действии. Уберите одно из этих трех, и все развалится на куски, будто ничего и не было. (4) То же самое и с милосердием, верой и делами. Милосердие без веры - ничто, вера без милосердия тоже, и вера, и милосердие - ничто без дел; но в делах они уже нечто составляют, и природа этого нечто определяется той пользой, которой служат эти дела. То же самое и со склонностью, мыслью и поступком; и то же самое с волей, разумом и деятельностью. Ведь воля без разума - как глаз без зрения, а и то и другое без деятельности - как дух без тела. Истину сказанного можно ясно видеть в этом храме, ибо свет здесь у нас - это тот свет, который освещает внутренние области духа. (5) Геометрия тоже доказывает, что ничто не бывает законченным и совершенным, если оно не тройственно. Ведь прямая - ничто, пока не станет фигурой, а фигура - ничто, пока не станет телом. Поэтому одно должно дополняться другим, чтобы возможно было им существовать; и их существование начинается совместно в третьем. Точно так же, как в этом случае, и у каждого отдельного создания; оно достигает своей конечной цели в третьем элементе. Вот почему в Слове "три" означает "полностью" и "окончательно". В свете этого я не могу не удивляться некоторым людям, которые исповедуют веру в одну веру, или в одно милосердие, или в одни дела, тогда как в действительности одно без другого - ничто, и то же самое одно с другим без третьего". (6) Но тогда я задал вопрос: "Не может ли человек, имея веру и милосердие, не делать дел? Может он любить нечто и думать об этом, однако не делать этого?" Ангельский дух ответил мне: "Это невозможно, разве только в отвлеченных мысленных представлениях; на самом деле так не происходит. Все равно он будет стремиться и хотеть сделать это; желание, или стремление, уже и есть само в себе действие, потому что это - постоянное побуждение действовать, которое становится действием, когда овеществляется, будучи направлено на определенный объект. Поэтому стремление и желание, как внутреннее действие, рассматривается каждым мудрым человеком, поскольку рассматривается и Богом, точно так же, как если бы это было внешнее действие, в том случае, если при этом не воздерживаются от действия, когда для него представляется удобный случай". 388. Четвертый опыт. Я беседовал с некоторыми из упомянутых в Откровении под именем дракона, и один из них сказал: "Пойдем со мной, и я покажу тебе, что услаждает наши глаза и сердца". Он повел меня через темный лес на гору, с которой я мог видеть удовольствия драконов. Я увидел амфитеатр, построенный в виде арены, по окружности которой ярусам возвышались скамьи, на которых сидели зрители. Сидевшие на нижних скамьях казались мне издали сатирами и приапами; на некоторых была одежда, прикрывавшая интимные части тела, на некоторых - не было, они были совершенно голы. На скамейках повыше них сидели прелюбодеи и проститутки, это я понял по их телодвижениям. Затем дракон сказал мне: "Сейчас ты увидишь наши забавы". Я увидел, как на арену выпустили кого-то вроде телят, баранов, овец, козлят и ягнят; и когда их выпустили, открылись ворота, внутрь бросились звери, подобные молодым львам, пантерам, тиграм и волкам. Они яростно накинулись на скотину, разодрали ее в клочья и забили насмерть. После этой кровавой бойни сатиры посыпали песком место, где произошло убийство. Затем дракон сказал мне: "Вот такие забавы тешат наш дух". "Прочь, демон! - ответил я. - Ты увидишь немного погодя, как этот амфитеатр превратится в море огня и серы". Он рассмеялся над этим и удалился. Впоследствии я стал задумываться, почему Господь дозволяет такое. И вот какой ответ пришелся мне по сердцу: это дозволено, пока те люди находятся в мире духов; когда же в этом мире время их подходит к концу, такие театральные сцены превращаются в адские муки. (2) Все, что я видел, было плодом воображения драконов. То есть это были не настоящие телята, бараны, овцы, козлята и ягнята, но в такой форме они представляли подлинные виды добра и истины церкви, которые они ненавидели. Львы, пантеры, тигры и волки были формами, которые принимали желания людей, выглядевших сатирами и приапами. Не имевшие одежды на интимных частях тела, - это были те, кто думал, что Богу не видно зло; одетые же были те, кто думал, что оно видно, но не приводит к проклятию того, у кого есть вера. Прелюбодеями и проститутками были те, которые искажали истины Слова, ибо прелюбодейство означает искажение истины. В духовном мире на расстоянии все выглядит, как то, чему оно соответствует, и когда оно принимает такую видимую форму, то называется изображением духовных предметов в форме объектов, подобных предметам природного мира. (3) Позже я увидел, как они вышли из леса, дракон и окружавшие его сатиры и приапы, со слугами и работниками - прелюбодеями и проститутками, идущим вслед за ними. Колонна, которую они образовали, росла по мере продвижения вперед, и вскоре я услышал, что они обсуждали. Они говорили о том, что на лугу видели стадо овец с ягнятами, а это было знаком, что недалеко был один из городов Иерусалима, где милосердие было главным качеством. "Пойдем, - говорили они, - захватим этот город, прогоним жителей и разграбим их добро". Однако когда они подступились, оказалось, что город окружен стеной, и ангелы на стене охраняют его. Тогда они сказали: "Возьмем его хитростью. Пошлем к ним кого-нибудь, кто силен в софистике и может черное выдать за белое, а белое - за черное, и все, что угодно, приукрасить как надо". (4) Они нашли того, кто был знатоком метафизики и умел превратить настоящие понятия в терминологические, скрыть факты под внешностью слов, и благодаря этому упорхнуть, подобно соколу с добычей под крыльями. Ему сказали, чтобы предал людям в городе, что они одной веры, и чтобы те впустили их внутрь. Он подошел к воротам и постучал, и когда ему открыли, сказал, что хочет поговорить с самым мудрым в городе. Его впустили и проводили к некоему человеку, к которому он обратился со следующими словами: "Мои собратья за стенами города просят их принять. Они - ваши единоверцы, потому что и мы и вы считаем веру и милосердие двумя сущностными составляющими религии. Одно только различие есть у нас, что вы первым ставите милосердие и от него производите веру, а мы ставим первой веру, а от нее производим милосердие. Какая разница, что первое, если мы верим и в то, и в другое?" (5) Мудрый горожанин ответил: "Давайте обсудим этот предмет не между собой, а в присутствии многих слушателей, которые будут судить и решать. Иначе мы не придем ни к какому решению". Поэтому собрали еще людей, к которым посланник дракона обратился с теми же словами. После этого мудрый горожанин держал такой ответ: "Ты сказал, что безразлично, милосердие или вера рассматривается, как главный предмет в церкви, поскольку мы согласились, что и то и другое составляет церковь и ее религию. Тем не менее, различие есть, как между предыдущим и последующим, причиной и следствием, изначальным и посредствующим, сущностным и явленным. Я пользуюсь такими терминами, видя, что ты знаток метафизики, которую мы называем просто софистикой, а некоторые называют волшебными формулами. Однако давайте оставим эти термины. Различие, как между тем, что вверху, и тем, что внизу. Или точнее, если вы мне верите, таково различие между умами тех, кто в этом мире живет в более высоких областях, и тех, кто в более низких. Ибо главное составляет голову и грудь, а производное от него - ноги и ступни. Но сначала давайте договоримся об определениях милосердия и веры. Милосердие есть склонность любви к добрым делам для ближнего ради Бога, спасения и вечной жизни; а вера есть мышление в надежде на Бога, спасение и вечную жизнь. (6) Но посланник сказал: "Я согласен, что таково определение веры, и согласен, что милосердие есть та склонность ради Бога, потому что ради Его заповедей, однако не ради спасения и вечной жизни". После такого частичного согласия и частичного несогласия мудрый горожанин сказал: "Разве не склонность или любовь к чему-либо является главной, и не происходит ли мысль от нее?" Посланник дракона сказал: "С этим я не согласен". На это последовал вопрос: "Ты не можешь отрицать этого. Каждый думает вследствие какой-либо любви; убери эту любовь - будет ли он думать вообще? Это все равно, что убрать звук из речи; если ты лишишь ее звука, разве ты сможешь что-нибудь сказать? Звук - тоже следствие той или иной любви, а речь - мысли, ведь любовь производит звук, а мысль облекает ее словами. Это как пламя и свет; если убрать пламя, не погаснет ли и свет? То же самое и с милосердием, потому что оно - порождение любви, и с верой, потому что она - порождение мысли. Неужели и теперь тебе не понятно, что главное крайне важно для производного, как пламя для света? Отсюда очевидно, что если не поставить главное первым, то и второго не получится. Поэтому, если ты поставишь веру, которая на втором месте, на первое, то на небесах ты непременно окажешься в перевернутом виде, ногами вверх и головой вниз, или вроде клоуна, который ходит вверх ногами на руках. Если таким ты будешь выглядеть на небесах, то на что же будут похожи твои добрые дела, которые есть милосердие в действии? Они могут быть только чем-то вроде того, что этот клоун выделывает своими ногами, поскольку не может сделать руками. Вот поэтому-то твое милосердие скорее природное, нежели духовное, ведь оно - вверх ногами". (7) Посланник понял это, потому что каждый дьявол может понять истину, когда слышит ее; но он не может сохранить ее в памяти, так как его склонность ко злу, то есть, по существу, вожделение плоти, по возвращении, изгоняет мысли об истине. Вслед за этим мудрый горожанин подробно показал, какова сущность веры, когда ее принимают за главное, а именно, что она чисто природна, это - убеждение, лишенное какой бы то ни было духовной жизни, а значит, вообще не вера. "Я бы даже сказал, что в вашей вере не больше духовности, чем в мыслях о Монгольской империи, о ее алмазной копи и о сокровищнице двора ее императора." Услышав это, человек дракона в гневе удалился и рассказал обо всем своим товарищам за стенами города. Когда те услышали, что, как было сказано, милосердие есть склонность любви к добрым делам для ближнего ради Бога, спасения и вечной жизни, они закричали: "Это ложь!", а сам дракон воскликнул: "Какое злодеяние! Да разве те дела милосердия, что делаются ради спасения и вечной жизни, не являются стремлением к заслуге?" (8) Тогда они стали договариваться между собой: "Давайте соберем побольше наших людей и осадим город, дабы эти образцы милосердия удалились вон". Однако, как только они сделали такую попытку, внезапная вспышка огня с небес истребила их. Но этот огонь с небес был лишь проявлением их гнева и ненависти, направленных против людей того города, которые сбросили веру с первого места на второе, или, точнее, на более низкое место относительно милосердия, заявив, что это не вера. А показалось, что их истребил огонь потому, что ад разверзся у них под ногами и поглотил их. Подобные события происходили во многих местах в день Последнего Суда; об этом же говорится и в следующем отрывке из Откровения: Дракон выйдет обольщать народы со всех четырех сторон земли, чтобы собрать их на войну; и вышли они на поверхность земли, и окружили стан святых и возлюбленный город. И ниспал огонь от Бога с небес и пожрал их. Откр. 20:8,9. 389. Пятый опыт. Мне довелось однажды видеть документ, посланный с небес одному обществу в мире духов, в котором было два главных церковника со свитой каноников и пресвитеров. В документе содержался призыв признать Господа Иисуса Христа Богом небес и земли, как он учил (Матф. 28:18), и отказаться от учения, что вера оправдывает без дел закона, как от ошибочного. Многие люди читали и переписывали этот документ, а о его содержании многие из них разумно рассуждали и беседовали. Однако, приняв его, сказали друг другу: "Послушаем мнения наших руководителей". Они выслушали их, но высказались против документа и отвергли его. Оказалось, что руководители этого общества жестокосердны из-за лжи, которой они набрались, живя в прежнем мире. Поэтому, после краткого совещания, они отправили документ назад в те небеса, откуда он был прислан. Когда это было сделано, большинство мирян, поворчав немного, отказались от своего прежнего признания, и тогда свет их суждений на духовные темы, тот, что раньше был ярким, вдруг потух. После повторного, но тщетного, предостережения, я увидел, как это общество провалилось вниз, однако, я не смог увидеть, как глубоко; но оно исчезло из поля зрения тех, кто поклонялся одному Господу, повернувшись спиной к оправданию одной верой. (2) Несколькими днями позже я увидел, наверное, до сотни поднявшихся с нижней земли, на которую провалилось это небольшое общество; они приблизились ко мне, и один из них сказал: "Послушай, какое необычное происшествие. Когда мы свалились вниз, я увидел нечто, похожее на озеро, а немного погодя - сушу; затем, через некоторое время, небольшой городок, где многие нашли себе дом. На следующий день мы собрались обсудить, что нам делать. Многие говорили, что нужно обратиться к тем двум руководителям церкви, и осторожно сделать им выговор за то, что послали документ обратно в те небеса, откуда он получен, потому что оттого-то все и случилось. Кроме того, они избрали несколько человек (тот, который говорил со мной, сказал, что он был одним из них), которые сходили к тем руководителям, где один из них, отличавшийся мудростью, обратился к ним следующим образом: "Мы думали, что превосходим других в обладании церковью и религией, потому что, как нам говорили, у нас самый сильный свет Евангелия. Но кое-кому из нас было дано озарение с небес, и это озарение сопровождалось сознанием того, что в настоящее время в Христианском мире нет уже церкви, потому что нет религии". (3) Руководители сказали: "Что ты такое говоришь? Как это нет церкви, когда в ней есть Слово, Христос Спаситель в ней известен, и обряды совершаются?" Наш представитель ответил на это: "Все это - части церкви, потому что они создают церковь; но создают внутри, а не снаружи человека". Он продолжал: "Может ли быть церковь там, где поклоняются трем Богам? Может ли быть церковь там, где все учение построено на одном-единственном, да еще неправильно истолкованном, высказывании Павла, а значит, вовсе не на Слове? Может ли быть церковь, когда не обращаются к Спасителю мира, который и есть Сам Бог церкви? Кто может отрицать, что религия состоит в том, чтобы избегать зла и делать добро? Есть ли хоть одна религия, которая учит, что вера одна спасает, а не вместе с милосердием? Есть ли хоть одна религия, которая учит, что милосердие, проявляемое человеком - это лишь нравственное и гражданское милосердие? Кто же не видит, что такого рода милосердие не содержит ничего религиозного? Разве одна вера влечет за собой какое-либо действие или поступок, тогда как религия состоит в деятельности? И есть ли хоть один народ во всем мире, который не наделяет спасительной силой благо милосердия, то есть добрые дела? Да и вся религия заключается в добре, и вся церковь заключается в обучении истинам, а при помощи истин, в обучении разного рода добру. Как чудесна была бы наша участь, если бы мы одобрили учение, составляющее суть того документа, что был послан нам с небес!" (4)Тогда руководители сказали: "Твоя критика метит слишком высоко. Вера в действии, то есть, вера, которая полностью оправдывает и спасает, - это церковь, так ведь? Вера в покое, то есть вера, которая идет дальше и приводит к совершенству, - это религия, так ведь? Вам следует уяснить это, дети мои". Но наш посланник сказал тогда: "Слушайте, отцы. В соответствии с вашим догматом, человек подобен деревянному чурбану в постижении веры в действии, так ведь? Можно ли оживить чурбан так, чтобы он стал церковью? В соответствии с вашим замечанием, вера в покое есть продолжение и развитие веры в действии, так ведь? А если, как утверждает ваш догмат, вся спасающая сила сосредоточена в вере, и благо милосердия со стороны человека не дает ничего, то где же тогда религия? Тогда прелаты сказали: "Друг мой, ты говоришь так, потому что не знаешь тайн оправдания одной верой; а кто незнаком с ними, тот внутренне не может знать пути к спасению. Твой путь - внешний, и годится лишь для простых людей. Иди этим путем, если хочешь. Но тебе следовало бы знать, что все добро - от Бога, и ничего в нем от человека, так что в духовных делах человек сам ничего достигнуть не может. Как же тогда может человек сам по себе делать добро, если это духовное добро?" (5) На это наш представитель отвечал с великим возмущением: "Я знаю о ваших тайнах оправдания больше, чем вы, и я скажу вам прямо, что я не увидел внутренне в ваших тайнах ничего, кроме призраков. Разве религия состоит не в том, чтобы признавать и любить Бога, а дьявола избегать и ненавидеть? Разве Бог не само добро, а дьявол не само зло? Есть ли хоть кто-нибудь в мире, кто обладает религией и не знает этого? Признавать и любить Бога не значит ли делать добро, потому что оно Божье и от Бога, а избегать и ненавидеть дьявола - не значит ли не делать зла, потому что оно дьявольское и от дьявола? Или, если изложить это по-другому, разве ваша вера в действии, которую вы называете той верой, что полностью оправдывает и спасает, или, другими словами, ваше оправдание одной верой, учит вас делать какое-нибудь доброе дело, потому что оно Божье и от Бога, или избегать какого-нибудь зла, потому что оно дьявольское и от дьявола? Ничуть нет, поскольку вы полагаете, что ни в том, ни в другом спасения нет. Что такое ваша вера в покое, которую вы называете той верой, что идет дальше и приводит к совершенству, как не то же самое, что и вера в действии? Как же можно ее совершенствовать, если вы исключаете всякое добро, которое делает человек как бы от себя, говоря в своих тайных учениях: "Как может спастись хоть кто-нибудь каким-то добром, сделанным им самим, когда спасение - это свободный дар?" Или: "Что доброе может сделать человек, иначе как с целью заслуги, при том, что заслуги Христа совершенно достаточно? Поэтому делать добро для достижения спасения означало бы приписывать себе то, что принадлежит одному Христу, а также надеяться оправдать и спасти себя самому". Или: "Как может кто-то делать доброе дело, когда Святой Дух выполняет все без всякой помощи человека? Какой толк тогда от какого-то добра от человека сверх того, если все добро от человека по сути своей - вовсе не добро?" (6) Есть еще много других вопросов; так это и есть ваши тайны? Но на мой взгляд, это только игра слов да уловки, придуманные, чтобы избавиться от добрых дел, добрых дел милосердия, и таким образом надежно утвердить ваше учение об одной вере. И делая это, вы считаете человека относительно веры, и вообще, относительно всего духовного, деревянным чурбаном, или неживой статуей, а не человеческим существом, созданным по образу Бога, которому дана и дается постоянно способность разуметь и желать, верить и любить, говорить и действовать, точно так же, как если бы он это делал сам по себе, в особенности в делах духовных, поскольку именно они делают человека человеком. Если бы человеку не надо было думать и действовать в духовной области как бы самому по себе, к чему было бы тогда Слово? К чему были бы церковь и религия? И к чему богослужение? Вы знаете, что делать добро ближнему от любви - это милосердие; но вы не знаете, что такое милосердие. А между тем это душа и сущность веры. И поскольку милосердие служит и тем и другим, то как же может вера, оторванная от милосердия, не быть мертвой? Мертвая вера - это не что иное, как привидение. Я назвал ее привидением, потому что Иаков (2:17) называет веру без добрых дел не только мертвой, но и дьявольской". (7) Тут один из руководителей, слыша, что его веру называют мертвой, дьявольской, да еще привидением, так разъярился, что сорвал митру со свое головы и бросил ее на стол со словами: "Я не надену ее до тех пор, пока не отомщу врагам веры нашей церкви". И качая головой, забормотал: "Ох уж этот Иаков! Ну Иаков!" На митре спереди была табличка, на которой было выгравировано: "Одна вера спасает". И вдруг, вырастая из земли, появилось чудовище с семью головами, с ногами медведя, телом леопарда и пастью льва, точно как чудовище, описанное в Откровении (13:1,2), изображению которого поклонялись (13:14,15). Это привидение взяло митру со стола, разорвало ее нижний край на части, и надело их на свои семь голов. При этом земля разверзлась у него под ногами, и оно провалилось вниз. При виде этого руководитель вскричал: "В атаку! В атаку!" На этом мы покинули его, и нашему взору открылись ступени, по которым мы и поднялись; вот так мы возвратились назад на землю, под небеса, где мы были раньше". Вот какую историю рассказал мне дух, который с сотней собратьев поднялся с нижней земли. 390. Шестой опыт. Я услышал с северной стороны духовного мила нечто похожее по звучанию на водопад. Я пошел в том направлении, и когда я подошел ближе, звук прекратился, и послышался гомон, как от большого сборища. Затем я увидел здание со множеством отверстий, окруженное стеной, которое и было источником того гомона, что я слышал. Я поднялся, и спросил у привратника, стоявшего там, что за люди здесь находятся. Он сказал, что это мудрейшие из мудрых обсуждают вопросы сверхъестественного. Он сказал так по своей простой вере. "Нельзя ли мне войти?" "Да, - сказал он, - но ты не должен ничего говорить. Мне разрешено пускать язычников постоять со мной у дверей". Я вошел, и обнаружил арену с помостом посреди нее, и группу так называемых мудрецов, обсуждавших таинства их веры. В этот момент обсуждаемым предметом или утверждением было: является ли то добро, которое человек делает в состоянии оправдания верой, или в его дальнейшем развитии, когда оно совершилось, религиозным добром, или нет. Они единодушно признали религиозным добром то добро, которое способствует спасению. (2) Прения были свирепыми; но преобладала точка зрения тех, кто говорил, что добрые дела, которые человек делает в состоянии веры, или при ее развитии, представляют собой лишь нравственное добро, способствующее только мирскому преуспеванию, и ничего не дающее для его спасения. Только вера может способствовать этому. В доказательство тому они приводили следующее: "Как может добро, зависящее от воли человека, соединяться со свободным даром? Разве спасение не свободный дар? Как можно соединять какое бы то ни было добро, исходящее от человека, с заслугой Христа? Разве не одна только она является средством спасения? И как можно уподобить то, что делает человек, тому, что делает Святой Дух? Разве не делает Святой Дух все без всякой помощи человека? Ведь все это - единственно действенные средства спасения в осуществлении оправдания одной верой, и все эти три средства спасения остаются в состоянии веры и его развитии, не так ли? Таким образом, какое-либо еще добро, сверх того делаемое человеком, ни в коем случае нельзя называть религиозным добром, то есть, как было сказано, добром, способствующим спасению. А если кто делает это для того, чтобы спастись, то, поскольку воля человека замешана в этом, а она неизбежно смотрит на это, как на заслуживающее награды, дела эти скорее нужно назвать религиозным злом". (3) В преддверии, рядом с привратником, стояли двое язычников, которые тоже слушали эту речь. Один сказал другому: "У этих людей нет религии. Всякий может видеть, что делать добро ближнему ради Бога, то есть с Богом и от Бога, - вот что называется религией". "Их вера, - сказал второй, - свела их с ума". При этом они спросили у привратника, кто они такие. "Христианские мудрецы", - ответил привратник. "Чепуха, - сказали они, - ты лжешь. Если судить по их речам, так они - комедианты". С тем я удалился. То, что я пришел в то здание, и что в тот момент они обсуждали эту тему, и что я описал случившееся, - все это - следствие Божественного руководства Господа. 391. Седьмой опыт. В результате бесед в духовном мире со многими мирянами и многими духовниками, мне стало известно, что в настоящее время в Христианском мире имеет место опустошенность относительно истин и богословская нищета. Среди его духовенства такой духовный голод, что они едва ли знают хоть что-нибудь, кроме существования Троицы - Отца, Сына и Святого Духа, и того, что одна только вера спасает. О Господе Христе они знают лишь те исторические факты, которые рассказываются о Нем в Евангелиях. При том остальное, чему учат оба Завета, а именно, что Он в Отце, и Отец в Нем, что у Него вся власть на небесах и на земле, что воля Отца, чтобы люди верили в Сына, и что тот, кто верит в Него имеет жизнь вечную, и многое другое - все это им так же неизвестно и далеко от них, как то, что лежит на дне океана, или, скорее, в центре Земли. Когда эти утверждения извлекаются из Слова и читаются, они стоят и как будто слушают, однако не слышат ничего. Слова проникают в их уши не глубже, чем дыхание ветра или бой барабана. Те ангелы, которых Господь время от времени посылает навестить Христианские общества мира духов, то есть, поднебесной, горестно жалуются. Они говорят, что их глупость, а значит и тьма, в которой они продвигаются в духовных делах, таковы, что слушать их - почти то же самое, что слушать попугая. Даже их ученые говорят, что в духовных предметах, и в том, что относится к Богу, статуи - и те соображают больше них. (2) Один ангел как-то рассказал мне о своем разговоре с двумя духовными лицами, из которых у одного была вера, отделенная от милосердия, а у другого - не отделенная. С тем, чья вера была отделена от милосердия, разговор был таким. "Друг мой, кто ты?" "Я - Христианин Реформированной церкви", - ответил он. "Каково твое учение, а значит и религия?" "Вера", - ответил он. "В чем твоя вера?" - спросил ангел. "Моя вера в том, - сказал он, - что Бог Отец послал Сына принять на Себя проклятие рода человеческого, и посредством этого мы спасены" Тогда он спросил его: "Что еще ты знаешь о спасении?" Он ответил, что спасение достигается одной верой. Далее он спросил: "Что ты знаешь об искуплении?" Тот ответил, что оно было совершено страданием на кресте, и что заслуга Христа вменяется посредством этой же веры. Далее: "Что ты знаешь о возрождении?" Он ответил, что это следствие той же веры. "Скажи, что ты знаешь о любви и милосердии?" Он ответил, что они - то же самое, что и та вера. "Расскажи мне, что ты думаешь о Десяти Заповедях и обо всем остальном Слове?" Он ответил, что все это содержится в той же вере. Тогда ангел спросил: "Так ты ничего не станешь делать?" "Что же я могу делать? - ответил он. - Я не могу сам по себе делать ничего доброго, что было бы добром". "Можешь ли ты, - спросил он, - иметь веру сам по себе?" "Я не интересуюсь этим, - ответил он, - у меня будет вера". Наконец ангел сказал: "Знаешь ли ты вообще хоть что-нибудь еще о спасении?" "Что же еще, - ответил он, - если спасение происходит только с помощью той же веры?" Ангел сказал тогда: "Твои ответы звучат так, будто кто-то играет на флейте на одной ноте; я ничего не слышу, кроме веры. Если ты знаешь одну ее, и ничего другого, то ты ничего не знаешь. Иди отсюда, поищи себе собратьев". Он ушел прочь, и набрел на них в пустыне, где не было даже травы. Он спросил, почему. Ему ответили, что это из-за того, что у них нет церкви. (3) Разговор ангела с тем, чья вера была соединена с милосердием, состоял в следующем: "Друг мой, кто ты?" "Я - Христианин Реформированной церкви", - ответил он. "Каково твое учение, а значит и твоя религия?" "Вера и милосердие", - ответил он. "Это два разных предмета", - сказал ангел. "Их нельзя разделять", - ответил он. "В чем состоит вера?" "В том, чтобы верить тому, о чем учит Слово", - ответил он. "В чем состоит милосердие?" "В том, чтобы делать то, чему учит Слово". "Ты только верил в это, или и поступал так же?" "Я так и поступал", - ответил он. Ангел небесный взглянул на него и сказал: "Друг мой, пойдем со мной, живи с нами". Глава7. [ЯО1]Милосердие, или любовь к ближнему, и добрые дела. 392. За главой о вере следует глава о милосердии, потому что вера и милосердие связаны, как истина и благо; последние же связаны, как свет и тепло весной. Такое уподобление приведено здесь, поскольку духовный свет, тот свет, что излучается солнцем духовного мира, является в своей сути истиной, поэтому, где бы ни встречалась в том мире истина, она сияет с великолепием, соразмерным ее чистоте. Духовное тепло, также излучаемое тем солнцем, является по сущности благом. Все это изложено здесь потому, что милосердие с верой состоят между собой в тех же отношениях, что и благо с истиной; милосердие же есть все добро в совокупности, которое человек делает своему ближнему, а вера - вся истина в совокупности, которую человек мыслит о Боге и о том, что Ему принадлежит. Затем, поскольку истина веры - это духовный свет, а благо милосердия - духовное тепло, следовательно, они состоят в тех же отношениях, что и два явления природного мира, наделенные теми же именами. То есть, когда они объединены, все на земле расцветает, и точно так же все расцветает в человеческом духе, когда объединены милосердие и вера, с единственной разницей, что на земле это цветение вызвано природным теплом и светом, тогда как в человеческом духе оно вызвано духовным теплом и светом. Такое цветение, будучи духовным, представляет собой мудрость и ум. Кроме того, между теми и другими есть соответствие, и поэтому тот человеческий дух, в котором милосердие соединено с верой, а вера с - милосердием, уподобляется в Слове саду; таково же значение Эдемского Сада, что полностью разъясняется в книге "Небесные тайны" (изданной в Лондоне). Далее, необходимо знать, что если за обсуждением веры не будет обсуждения милосердия, невозможно понять, что такое вера, поскольку, как утверждалось и доказывалось в предыдущей главе, вера без милосердия - не вера, и милосердие без веры - не милосердие, а жизнь им обоим дает один Господь (355-361). Было показано также, что Господь, милосердие и вера составляют одно, точно так же, как жизнь, воля и разум; и если их разделить, то каждое в отдельности разрушается, как жемчужина, которая крошится в пыль (362-367). Кроме того, милосердие и вера вместе присутствуют в добрых делах (373 сл.). 393. Что веру и милосердие нельзя разделять, чтобы иметь духовную жизнь и спастись, - это незыблемая истина. Это нечто такое, что доступно восприятию разума любого человека, даже если он не отшлифован пудами и тоннами15 образованности. Найдется ли кто-нибудь, кого бы некое внутреннее постижение не привело к тому, чтобы видеть и воспринимать умом это понятие, если он услышит, как кто-то говорит, что человек, живущий доброй жизнью и придерживающийся правильных убеждений, спасен? И найдется ли кто-нибудь, чей разум не отбрасывает, как соринку, попавшую в глаз, утверждение, что человек спасается, также и если он держался правильных убеждений, но не жил при этом доброй жизнью? Ведь тогда его внутреннее постижение наведет его на мысль: как же можно иметь правильные убеждения, не ведя доброго образа жизни? И чем тогда будут убеждения, если не живописным изображением веры, вместо ее живого облика. Подобно тому, если кому-либо скажут, что живущий доброй жизнью спасается, даже если не верит, то разве разум его не увидит, не воспримет и не осознает, когда он поразмыслит хорошенько и разберет это своим умом, что это утверждение бессвязно, поскольку добрый образ жизни исходит от Бога? Ибо все добро, если это по сущности добро, исходит от Бога. Так что добрый образ жизни без веры - все равно, что глина в руках гончара, которую можно превратить лишь в природный сосуд, но не в тот, что пригоден для духовного царства. Кроме того, кто же не видит, что в следующих двух утверждениях есть противоречие: первое, что тот спасается, кто верит, но не ведет доброй жизни, и второе, что тот спасается, кто ведет добрую жизнь, но не верит? Так вот, раз в настоящее время это известно, однако неизвестно, что значит вести добрую жизнь, то есть, известно, что такое добрый образ жизни на природном уровне, но неизвестно, что это такое на духовном уровне, то поскольку дело касается милосердия, необходимо это обсудить. Так и сделаем, разделив при этом вопрос на несколько утверждений. XXIII Есть три общих вида любви: небесная любовь, мирская любовь и любовь к себе. 394. Эти три любви составляют самую суть, поскольку они наиболее общие и служат основанием всем другим, и поскольку милосердие имеет нечто общее с каждой из них. Небесная любовь означает любовь к Господу, а также любовь к ближнему, а поскольку каждая из них имеет целью определенное служение, то такую любовь можно назвать любовью к служению. Мирская любовь - это не только любовь к богатству и собственности, но и любовь ко всему, что дает мир для удовольствий телесных чувств; например, красота, которая чарует глаза, гармония, которая чарует уши, аромат, который чарует нос, лакомства, пленяющие язык, ласковые прикосновения, завораживающие кожу, не говоря уже об изысканной одежде, уютных домах, пирушках, и всех удовольствиях, приносимых этими и многими другими вещами. Любовь к себе - это не только любовь к почету, славе, известности и высокому положению, но и любовь к заслуживанию или добыванию должностей, и таким образом, превосходства над другими. Милосердие имеет нечто общее с каждым из этих трех видов любви по той причине, что милосердие, рассмотренное по существу, есть любовь быть полезным. Милосердие хочет делать добро ближнему (а добро и есть польза); и каждый из перечисленных видов любви имеет пользу своей целью: небесная любовь - духовную пользу, любовь к миру - природную пользу, которую можно назвать гражданской, а любовь к себе - телесную пользу, которую можно также назвать семейной, для себя и своих. 395. В следующем разделе (403-405) я докажу, что каждый от создания, и потому от рождения наделен этими тремя видами любви; и когда они приведены в надлежащий порядок, они совершенствуют человека, когда же нет - портят его. Сейчас же, наверное, достаточно заметить, что эти три вида любви приведены в надлежащий порядок тогда, когда небесная любовь образует голову, мирская любовь - грудь и живот, а любовь к себе - ноги и подошвы ног. Человеческий дух делится на три уровня, как я уже не раз говорил; на высшем уровне человек смотрит на Бога, на втором, или среднем уровне - на мир, а на третьем, или нижнем уровне - на себя. И поскольку дух таков, его можно возвысить, или он может подняться, смотря на Бога и небеса; его можно распространять, или он может простираться, во все стороны, смотря на мир и природу в нем; и он может пасть, или опуститься, смотря на землю и на ад. В этом отношении зрение тела копирует зрение духа, ведь оно тоже может быть обращено вверх, по сторонам и вниз. Человеческий дух подобен дому из трех этажей, сообщающихся лестницами. На верхнем этаже живут ангелы с небес, на среднем этаже - люди в мире, а на нижнем этаже - злые гении. Если у человека эти три вида любви приведены в надлежащий порядок, то он может, по желанию, подниматься и спускаться. Когда он взбирается на верхний этаж, то он с ангелами, как один из них; когда он спускается оттуда на средний этаж, он находится среди людей, как человек-ангел; если же он спускается еще ниже, то среди злых гениев16 он становится подобен человеку в мире, наставляя, укоряя и смиряя их. Когда эти три вида любви у человека приведены в надлежащий порядок, они располагаются по отношению друг к другу так, что высшая любовь, то есть небесная, находится внутри второй, мирской любви, а посредством нее - внутри третьей, или низшей, то есть любви к себе. Та любовь, что находится внутри, полностью управляет той, что снаружи. Так что если любовь небесная - внутри мирской любви, и посредством нее - внутри любви к себе, то человек ведом Богом небес в тех видах служения, которые он исполняет на каждом из этих уровней. Эти три любви действуют, как воля, разум и деятельность. Воля действует по разуму, и в нем отыскивает себе средства, позволяющие ей осуществлять деятельность. Однако на эту тему будет сказано больше в следующем разделе, где будет показано, что эти три вида любви, если они в должном порядке, совершенствуют человека, а если нет - портят его и переворачивают с ног на голову. 396. Тем не менее, чтобы пролить свет разума на сказанное далее в этой главе и в следующих главах о свободе воли, преобразовании и возрождении