, ее сердце вот-вот разорвется. Не в силах совладать с неистовыми чувствами, женщина взяла листок бумаги и стала писать подруге, с которой переписывалась вот уже много лет. Дениз привыкла изливать все свои чувства именно в письмах к этому человеку, а сейчас на душе накопилось особенно много, и нужно было этот груз сбросить. Ручка легко скользила по листу, и вместе с пастой на бумагу изливалась вся душевная боль и глубочайшая обида. Дениз писала почти бессознательно. Буквы заполняли страницу за страницей, а женщина все продолжала писать. Ужасная душевная боль стала понемногу отпускать се. И тут внезапно Дениз поняла, что она изливает сердце уже не перед подругой. Теперь она беседует с Богом. Тут молодая мать перестала писать и перечитала последние слова. "Это дитя -- истинное благословение для меня, и я его люблю. Он для меня -- дар Божий. Да, выносила его я, и все-таки он -- сын Бога. Хотя я и не знаю, почему Бог хочет забрать у меня моего малыша, мне понятно, что я тут ничего поделать не могу. Если Отец хочет забрать Адама к себе, да будет так. Бог дал мне его, Бог может забрать. Мне лишь остается верить, что на это были свои причины, некий Божественный Промысел. Итак, Господь Созидатель, делай то, что нужно для высшего блага. И да свершится воля Твоя". Тогда Дениз впервые в жизни почувствовала, что по-настоящему общалась с Богом. О, она говорила с ним и раньше. Чаще всего в припадках гнева. Но ни разу она при этом не чувствовала, что общается с кем-то. А сейчас... сейчас Дениз впервые в жизни ощутила, что действительно обратилась к Богу. И даже больше. Она почувствовала, что Бог услышал, согласился с ней, и даже передал Дениз, через нее же кое-какие истины. Это именно Он дал ей то понимание ситуации, Какое она обрела сейчас. Откуда еще взялись бы последние слова письма Дениз? Уж наверняка это были не ее мысли. До сих пор. Удивительный покой объял Дениз. Она положила листочки на тумбочку, выключила свет и впервые за последние три дня хорошо выспалась. --Доброе утро, Дениз, --легонечко потрепала ее за плечо медсестра. -- Я пришла сказать тебе, что сегодня мы возьмем у Адама кровь на анализ, чтобы выяснить, не нужно ли ему переливание. Молодая мать была еще сонная, однако смысл сказанного дошел до нее сразу. Если Адаму потребуется переливание крови, могут возникнуть любые осложнения. Новая кровь либо спасет малышу жизнь, либо убьет его. Поправляя Дениз подушку, медсестра прошептала: "Не теряй веру, малышка!" -- ласково улыбнулась и вышла из палаты. Дениз подумала о том, насколько, должно быть, легко говорить подобные слова и насколько трудно в такой момент и в самом деле не потерять веру. Она глядела в окно, выискивая на небе бледное зимнее солнце. Трудно было поверить, что сейчас уже утро... за окном так тихо. "Удивительно, как снег приглушает все звуки", -- подумала женщина. Лежа в тишине и серости палаты, Дениз представила себе, что держит сына на руках, а потом он поднимается от нее в руки Бога. "Да свершится воля Твоя", -- повторила она молитвенно. Вдруг Дениз бросило в жар, ею овладела слабость. Внезапная острая боль в паху заставила ее непроизвольно свернуться калачиком. Вокруг словно потемнело, и со странной отрешенностью женщина смотрела, как палата стала от нее уходить... пока не исчезла вовсе. Она потеряла сознание. -- Можешь вернуться домой, если хочешь, -- сказал кто-то. Она открыла глаза и увидела у своей постели прекрасную женщину. Что с ней случилось и кто эта незнакомка? Борясь с головокружением, Дениз старалась разглядеть посетительницу получше. Говоря, гостья не шевелила губами. Казалось ее мелодичный голос просто звучит где-то в мозгу у Дениз. Женщина пристально посмотрела Дениз в глаза. -- Отец готов принять тебя, если ты захочешь вернуться. Но, следует сказать, твоя работа тут еще не закончена, предназначение не выполнено. Твой сынишка будет жить. Тебе еще предстоит многое пережить и узнать. Женщина была в изысканном ниспадающем черном одеянии. По плечам струились темные волосы. Дениз всегда думала, что ангелы должны быть облачены в белое, но и такой наряд показался ей уместным. К тому же женщина была так прекрасна. Ее глаза светились состраданием и любовью -- любовью настолько глубокой, что Дениз просто не могла ее постичь. -- Бог одобряет твой выбор во всем, -- продолжала ангел. -- Ты навлекла на себя несколько трудных уроков, но они научат тебя служить другим людям, если ты решишь остаться в этом мире. Иногда, когда тебе нужно будет утвердиться в вере, мы будем навещать тебя. Дениз не сомневалась, что ей предоставили выбор --продолжать жизнь в этом мире или пойти дальше, к новым приключениям. Жизнь драгоценна, Дениз это знала. Но, кроме того, она очень трудна. Разве до сих пор ей не приходилось непрестанно сражаться с болью и страхом? И даже сейчас она боролась со страшной реальностью... если ее малыш умрет, она навсегда останется бездетной. И ей предоставили возможность уйти прямо сейчас. Покинуть этот мир. Этот любящий дух приглашал ее домой, в объятия Отца, туда, где ждет покой. Но Дениз почувствовала, что стоит остаться. Ее ребенок будет жить! И сама она со временем выздоровеет и снова станет счастливой, у нее будет семья и новая жизнь. Повернув лицо к своему ангелу, женщина увидела, что та улыбается. Решение Дениз ей уже известно. -- Я всегда с тобой, -- сказала ангел. И ушла. Дениз моргнула... и увидела возле кровати медсестру с Адамом на руках. Сердце матери переполнилось радостью, и она протянула руки к своему малышу. Когда Дениз Морленд начала писать письмо подруге, с ней произошло нечто замечательное. Она избавилась от гнева и перестала сопротивляться происходящему. В ее переживаниях наступил переломный момент. В "Дружбе с Богом" сказано: Примите и не противьтесь злу. Ибо то, чему ты сопротивляетесь, упорствует. Вы можете изменить лишь то, что примете. Приняв, окружите любовью. Что бы вы ни переживали, вы способны буквально уничтожить нежелательный опыт любовью. Можно сказать, что вы "залюбили его до смерти". И, наконец, радуйтесь... вы достигли верного и совершенного результата. Ничто не может лишить вас радости, ибо радость -- это тот, Кто Вы Есть. Итак, встречайте любую проблему радостными деяниями. Опыт Дениз -- прекрасная иллюстрация того, как Божья мудрость может проявляться через нас даже в самый неожиданный момент. А возможно, прежде всего в такие моменты. Дениз взяла листок бумаги и стала писать письмо подруге. Но, сама того еще не зная, она писала Богу. И это послание к Богу успокоило прежде всего ее. Та мудрость, которую она поведала бумаге, была предназначена именно для нее самой и пришла к ней, через нее же. "Беседы с Богом" вновь и вновь побуждают нас прислушиваться ко внутреннему голосу, отправляться внутрь себя на поиски мудрости, таящейся в нашей душе. Душа, -- говорят нам "Беседы с Богом", -- это самая близкая к нам часть Бога. И вот Дениз "случайно" соприкоснулась с этой частью себя. (Конечно, случайностей не бывает. Ничто в жизни не происходит просто так. Но вы понимаете, о чем я.) Она начала писать письмо некоему человеку, а закончила строками, обращенными к кому-то совершенно другому. Представьте себе, что вышло бы, если бы она с самого начала писала письмо Богу! Я имею в виду сознательно, и так далее... Ого. Не кажется ли вам, что она написала бы целую книгу? Кроме того, опыт Дениз -- прекрасная иллюстрация того, насколько ошибочно мнение, будто бы Божьи послания редко приходят с ангелами. Правда, выглядеть ангелы могут по-разному. Но погодите. Возможно ли это? Разве ангелы существуют? На самом деле? Да. Ответ: да. Они наблюдают за нами. Заботятся. А когда наш срок здесь заканчивается, отводят нас Домой. Они парят над нами, ходят за нами, остаются рядом днем и ночью, в радости и неудаче, пока мы не встретимся со смертью. Помните, что сказала Дениз ее ангел? "Я всегда с тобой". Она не лгала. Ангелы не лгут. Ангелы благословляют и защищают, ведут нас к нашему наивысшему благу. Они могут приходить к нам во снах, во время медитации, и даже когда мы бодрствуем -- в видениях. А сейчас вы, возможно, будете немного удивлены. Я уверен, что ангелы являются нам и как "обычные люди", которые ходят среди нас, появляются в нашей жизни, делают и говорят совершенно невероятные вещи. Возможно, это простая фантазия, но я думаю, в мире есть место для фантазий. Кроме того, многое зависит от того, как смотреть на вещи. Бог сказал в "Беседах с Богом...": "Я никого не посылал к тебе, кроме ангелов". Это означает, что каждый -- ангел! Все они присланы Богом, все пришли в вашу жизнь с определенной миссией. Возможно, эта "миссия" известна лишь на уровне души, но на этом уровне она известна -- вам обоим. Удивлены? Задумайтесь над этим. Возможно, на глубочайшем уровне люди знают, зачем вошли в жизнь друг друга. И, поскольку нам это известно, мы "излучаем" (с того же глубочайшего уровня) некие вибрации -- да, именно вибрации, -- в которых выражена наша цель. Вот потому-то, когда вы кого-то встречаете, вам иногда кажется, будто "что-то происходит", что-то новое войдет в вашу жизнь с этим человеком. Позвольте поведать о том, как я в первый раз встретил Нэнси, мою нынешнюю жену. Она шла мне навстречу, и я сразу же понял... что-то происходит. Я просто знал. Было у вас когда-нибудь такое чувство? Было? Ах, да... вы, наверное, думаете, что сами все это выдумали? Ошибка. Когда ко мне пришло это ощущение, между мною и Нэнси было метра два. Мне не казалось, что меня озарило солнечным светом, я не услышал звона колоколов, сердце не начало таять. Передо мной не раскрылись звезды, не зажглись огни. Но ощущение было не менее сильным. Все мое тело словно бы насторожилось, готовясь к чему-то важному. Иначе и не опишешь. Словно меня позвали... эй, просыпайся! А после этого я и вправду услышал слова. В моем разуме очень четко, очень определенно прозвучали слова: "Это очень важный человек в твоей жизни". Я и представить себе не мог, к чему бы это. И совершенно не понимал, что творится. Но могу сказать вам, я отнесся к этому моменту очень серьезно и обратил внимание на происходящее. Считаю, что это был Момент Благодати. Прошли месяцы, и настало время принять важное решение в своей жизни -- о том, какую роль я хочу играть в жизни Нэнси и какую роль хочу отвести ей в своей. Тогда я вспомнил это послание. Возможно, это покажется несколько "легкомысленным", несколько "необычным", но мое решение было определено именно тем моментом. И я ни разу ни на секунду об этом не пожалел. Итак, люди приходят в вашу жизнь с миссией. Никто не приходит случайно. Даже прохожий на улице. Даже официантка в ресторане (которые меняются чуть ли не каждую неделю). Никто не является случайно. Когда мы бдительны, когда мы бодрствуем, мы внимательно смотрим на всех, кто входит в нашу жизнь, и спрашиваем себя: какие возможности сулит мне эта встреча? Что происходит? Каких даров я могу ждать? Какие дары принести? Возможно, ангел явится вам во сне, -- как это случилось сДениз, --чтобы помочь увидеть открывающиеся перед вами пути. Не отмахивайтесь, не воспринимайте его приход как фантазию, как "игру воображения". Что вы скажете, если это реально7 Возможно, какой-то ангел дежурит во дворе школы, -- учительница, которая "оказалась поблизости" и увидела, что Эрик собрался прыгать с забора с петлей на шее. Не огмахи-ваитесь от этого как от счастливой случайности, обыкновенного "везения". Что вы скажете, если так было задумано7 Возможно, это вы. Вы когда-нибудь размышляли об этом? Возможно, сегодня вы -- ангел в чьей-либо жизни. Не отмахивайтесь от этой возможности как от чего-то невероятного, как от "досужей фантазии". Что вы скажете, если именно так оно и есть ? Молчите? Нечего сказать ? То-то... А ведь на самом деле так оно и есть. Единственный вопрос состоит в том, верите ли вы в это. До некоторых людей смысл подобных бесед "доходит" сразу. Другие... ну, другие немного упрямы, и они понимают все несколько позже. Взять, к примеру, Джерри Рейда... 8 БЛАГОПРИЯТНЫЕ ЗЛОКЛЮЧЕНИЯ Джерри Рейд рассказал мне об одном человеке, у которого был замечательный осел. Хозяин очень любил своего осла, хотя тот совершенно его не слушался. Тогда человек отвел животное к знаменитому дрессировщику и спросил, можно ли сделать скотинку послушнее. "Конечно, -- ответил дрессировщик, -- оставьте его на несколько дней у меня, а когда вернетесь, то просто не узнаете своего осла". Уходя, хозяин обернулся, чтобы попрощаться с дрессировщиком, и увидел, что тот бьет животное по башке -- легонько. "Эй! Я же просил тебя обучить осла, а не убить!" -- сердито сказал он. На что дрессировщик ответил: "Иногда просто нет другого способа привлечь их внимание". Многим людям, общавшимся с Фредом Рутом в последние недели его болезни порой хотелось обозвать этого человека ослом. Для того чтобы привлечь его внимание, потребовалась шаровая молния. Вот и Джерри Рейд из Витби, штат Онтарио, говорит, что когда-то он тоже был похож на осла из этого рассказа. Но Бог все же сумел привлечь и его внимание. На это ушло пятьдесят лет (с небольшим или без малого), но, как и Фред Рут, этот человек в конце концов тоже услышал звонок своего будильника. Всю жизнь Джерри был довольно счастлив. Он радовался плодам своего труда, радовался каждому прожитому дню, и при этом никогда не находил особого повода думать о душе или о такой вещи, как Божество. Если же и думал на эти темы, обычно все сводилось к сомнениям в том, что Бог существует. Он был просто слишком занят жизнью, чтобы размышлять о чем-то таком. Несколько лет назад, когда Джерри работал в типографии, он в какой-то момент понял, что компьютеры скоро радикально изменят его индустрию, и пошел учиться последним компьютерным технологиям. Оказалось, что наш герой занялся этим очень своевременно, поскольку скоро он лишился работы. Тогда он стал искать курсы, где мог бы продолжить обучение компьютерным издательским технологиям, чтобы вернуться к своей прежней профессии. Но место учебы Джерри найти не успел... ему предложили должность инструктора. Оказалось, что он на тот момент уже узнал достаточно много, чтобы учить других. Итак, всего за несколько недель Джерри сменил работу наборщика на должность компьютерного инструктора. Выяснилось, что обучать людей компьютерному делу очень просто, поскольку весь процесс очень последователен: из каждого шага логически вытекает следующий. Кроме того, похоже, Джерри был прирожденным преподавателем. Ему нравилась атмосфера колледжа, студенты относились к нему с симпатией, учились охотно. Однажды, сидя за чашечкой кофе в студенческом буфете, Джерри заметил, что один из студентов за соседним столиком ведет себя как-то тревожно, явно не находит себе места. Преподаватель подошел к нему, стараясь вести себя как можно естественнее. -- Эй, Дэн, что с тобой сегодня происходит? -- спросил он. Почти все в колледже знали, что в прошлом году, накануне новогодних праздников Дэн пережил мозговую травму. Когда парень переходил оживленную улицу, его сбила машина, и с тех пор он ведет себя совершенно непредсказуемо. Сейчас Дэн в качестве терапии проходил курс коммерческой деятельности. Студенты и преподаватели уже привыкли к его выходкам во время занятии. Гневливость -- обычный симптом мозговой травмы. -- Меня терпеть не могут преподаватели, а я не могу терпеть их! -- закричал Дэн на весь буфет. -- Я ничего не могу выучить! Я уйду отсюда! "Должно быть, нелегко ему приходится", -- продумал Джерри. И тут в голову ему пришла мысль. -- Ну что ж, -- сказал он Дэну, -- поскольку ты уже заплатил за обучение, почему бы тебе просто не перейти в мою группу? Может быть, компьютеры тебе понравятся. Эта беседа стала поворотным пунктом в жизни и преподавателя, и студента. Ко всеобщему удивлению, в компьютерной группе Дэн стал заниматься отлично. Как оказалось, линейный пошаговый метод обучения, используемый Джерри, не просто легче дается поврежденному мозгу, но и стимулирует его к развитию. Дэн просто расцвел. Скоро к Джерри даже пришел врач студента, чтобы узнать, как учителю удалось помочь восстановлению умственного и душевного равновесия Дэна. Парень стал меньше злиться и лучше контролировать себя в трудных ситуациях. Похоже, в Джерри раскрылся еще один талант... талант к терапии людей с мозговыми травмами. Вот тогда-то и его ударили по башке -- легонько. Однажды он ехал на своем мотоцикле, и у него пробило шину. Мотоцикл перевернулся и обрушился Джерри прямо на голову. Покалеченный, он лежал на дороге без сознания и истекал кровью. К счастью, ему сразу помог человек, ехавший следом. Это оказался работник скорой помощи, у которого накануне начался отпуск. Он остался с Джерри до прибытия кареты и оказал ему первую помощь. После врачи говорили, что, если бы не квалифицированные действия этого человека, Джерри уже, скорее всего, не было бы в живых. Конечно, наш герой ничего не помнит о случившемся. Много дней он пролежал в коме, а, очнувшись, вспомнил очень мало. У него была мозговая травма. Вот воспоминания Джерри: Лежа без сознания на больничной койке, забинтованный с головы до ног, он открыл глаза и увидел, что стоит перед треугольным входом в туннель. Его волнистый живой свод светился зеленым цветом. Джерри ужасно хотелось ступить туда, и, совсем уже собравшись это сделать, он увидел, что рядом с ним кто-то стоит. -- Тебе нельзя туда, Джерри, -- сказал незнакомец, не шевеля губами. -- Еще не время. Но можешь прикоснуться. Джерри изумленно смотрел на сущность. Это... что? Ни мужчина, ни женщина... может быть, ангел... "Ангелы, ангелы... -- пытался вспомнить наш герой, -- что я знаю об ангелах? Только то, что их обычно зовут Михаилами". -- Ты -- Михаил? -- спросил он у существа. Ответ пришел не сразу, но Джерри отчетливо ощутил, что вопрос позабавил собеседника. -- Если тебе нравится, можешь называть меня Михаилом, -- беззвучно ответил ангел. Джерри протянул руку и пощупал зеленую стену туннеля. Она была мягкой и податливой, частичка вещества осталась у него в ладони. Туг в голову ему пришла странная мысль, что следует натереть этой штукой руку, которая была особенно сильно повреждена в аварии. Едва он приложил странную массу к израненной конечности, как боль прошла. Джерри глубоко вздохнул. Облегчение. -- Спасибо, -- начал он, но ангел уже исчез. И туннель тоже. Все, что видел теперь Джерри, -- треугольник над головой... и больничную койку. Треугольник оказался каким-то прибором, свисающим с потолка. Понемногу стала приобретать очертания и вся палата. Джерри увидел, что весь запеленан в бинты. Пошевелиться он не мог, но рука уже не болела. И он был явно жив! Наконец, после нескольких недель трудного выздоровления, нашего героя выписали из больницы. У Джерри теперь тоже была мозговая травма, и он обнаружил, что целый день работы в колледже ему уже не по силам. Он уволился и стал работать по нескольку часов в день волонтером в местном отделении Общества реабилитации людей, переживших мозговые травмы. Его знание компьютера тут очень пригодилось, и, когда одна из директоров узнала, что компьютерное обучение в последнее время становится общепризнанной формой терапии их пациентов, она посоветовала Джерри открыть свое дело. --Мы не уполномочены предоставлять своим пациентам подобные услуги, но вполне можем направлять к вам людей, которых это заинтересует, -- предложила женщина. Не была ли эта беседа еще одним Божественным Вмешательством? Наш герой не берется ответить на этот вопрос. Зато Джерри знает, что он -- преуспевающий, счастливый и здоровый хозяин фирмы, которая предоставляет помощь и обучение людям с мозговыми травмами. И еще он знает, как это прекрасно -- видеть личный рост и развитие людей, многие из которых уже пришли было к убеждению, что больше не смогут научиться ничему новому. Джерри рассказал, что к нему часто приходит его личный ангел, которого он по-прежнему называет Михаилом. Обычно это случается, когда нашему герою нужна эмоциональная поддержка, но предсказать заранее, когда именно он явится, невозможно. У ангела нет ни нимба, ни крыльев, и когда Джерри пытается попристальнее вглядеться в его черты или становится слишком любопытным, Михаил ускользает. Но все же ангел неизменно присутствует в жизни Джерри и дарит ему свою помощь и любовь. То же самое наш герой сам пытается делать для всех, кто нуждается в его помощи. Видите? Джерри решил стать ангелом в жизни других людей и дарить им свою помощь и любовь. До него наконец "дошло"! Он стал для кого-то ангелом! И теперь делает все, чтобы сыграть эту роль как следует. Можете себе представить, каким был бы мир, если бы так поступали все? Но следует признать, что это не всегда легко. На этой планете мы слишком глубоко погрязли в своих иллюзиях. "Единение с Богом" описывает наше положение в совершенно конкретных терминах, сводя его к Десяти Человеческим Иллюзиям (Нужда, Неудача, Отделенность, Нехватка, Необходимое Условие, Суд, Осуждение, Обусловленность, Неведение). Поскольку люди так глубоко и уверенно обосновались в своих иллюзиях, мы очень, очень редко видим вещи, как они есть на самом деле. К примеру, то, что мы называем "плохим", видится нам "плохим", а то, что мы называем "хорошим", -- "хорошим", и мы совершенно не замечаем, как они меняются местами или (и в это нам поверить труднее всего) оказываются просто разными сторонами одной медали. Однако есть одна великая истина... то, что мы вначале называем величайшей трагедией своей жизни, иногда оказывается величайшим даром, который когда-либо выпадал на нашу долю. На самом деле (в это трудно поверить, так что покрепче держитесь за поручни) так бывает всегда. Помните, что сказал мне Бог? "Я никого не посылал к тебе, кроме ангелов". И еще Он сказал... "Я не дал тебе ничего, кроме чудес". Как это понимать? Получается, Бог говорит, что все на свете -- чудеса? Да. И если вы задумаетесь над тем, что жизнь сама по себе -- чудо (уже тот факт, что жизнь, как мы ее знаем, возникла на этой планете именно в такой форме, как мы ее видим, -- чудесен), то вам будет проще понять, что все в жизни -- чудо. Но я не думаю, что Бог вкладывала в Свои слова такое широкое значение, тем самым начисто лишая их всякого смысла. Я полагаю, Бог имела в виду, что каждое событие, которое Она дает конкретно каждому из нас --чудо. Если это правда, то как мы можем пережить это на опыте? И что может подтолкнуть нас к такому выводу? "Беседы с Богом" дают нам два золотых слова, которые следует вспоминать всякий раз, когда в нашей жизни случается какая-то трагедия или просто возникают трудности. Увидь Совершенство Может быть, это не всегда легко, но если такое удается, то моменты отчаяния превращаются в Моменты Благодати. Всякий раз, когда я говорю об этом на своих лекциях или в личных беседах, мне вспоминается пример Кристофера Рива. Большинство из вас знает мистера Рива. Это замечательный актер, пленивший сердца зрителей своей искрометной игрой в фильме "Однажды во времени" и поразивший наше воображение в фильме "Супермен". Можно вспомнить и другие роли этого актера. И вот, казалось, его кинематографическая карьера катастрофически оборвалась... Кристофер упал с лошади, и его парализовало до самой шеи. На первый взгляд -- ужасная трагедия. И конечно же, мистеру Риву пришлось нелегко. В этом нет сомнения. Однако проследите за ходом моих мыслей немного дальше. Хочу, чтобы вы кое-что увидели. После этого несчастья Кристофер Рив стал самым убедительным, самым красноречивым и самым влиятельным в мире оратором, отстаивающим интересы инвалидов. И это не мелочь, поскольку инвалиды нуждаются в сильном и красноречивом голосе в свою поддержку. Кристофер Рив собрал миллионные пожертвования на исследовательские программы, призванные облегчить участь парализованных людей -- вплоть до полного излечения в некоторых случаях. Мистер Рив не прост о дал инвалидам надежду па улучшения в будущем. Он помог многим из них улучшить свое положение прямо сейчас, явив им вдохновляющий пример активной жизни вопреки физическому увечью. Он не только много путешествовал, собирая средства и привлекая внимание людей к проблемам инвалидов, он даже вернулся к своей кинематографической карьере и достиг новых впечатляющих успехов на актерском и режиссерском поприще. Как ему удалось это сделать? В чем секрет? Сам я не беседовал с Кристофером Ривом, по готов держать пари, что все дело в его точке зрения и обстоятельствах. Во-первых, я уверен, что в какой-то момент после своего несчастья мистер Рив решил для себя, что жизнь продолжается. Во-вторых, он захотел жить целеустремленно, плодотворно и деятельно. И в-третьих, после того как он по-настоящему взялся за осуществление своих задач, перед ним раскрылись возможности, все это сделать, и ничто уже не могло его остановить. Об этом я говорил в своих беседах с Богом, и эта мысль появлялась фактически во всех моих книгах... Восприятие -- это все. А сейчас я перескажу вам беседу, которая не вошла ни в одну из моих книг. (Она произошла где-то "между" книгами, и я не нашел повода "вписать" ее куда-то!) Восприятие -- это второй шаг Процесса Ятия. Процесс Ятия? Да, именно так было сказано. Об этом Бог рассказал мне в одной из наших ночных бесед... Нил, вся жизнь -- это Процесс Ятия. --Ятие? --переспросил я. --Что такое "Ятие"? И Она ответила... Сейчас мы добудем это слово из твоего языка, и ты поймешь один принцип -- настолько удивительный, что в твоем языке даже нет слова, чтобы описать его. --Значит, мы собираемся создать такое слово. Да. Ты не против? -- Спрашиваешь. Ты же здесь босс. На самом деле не Я, а ты. Но ничего, потерплю пока и такое определение... Так вот, ты помнишь, Я тебе давно говорила, что слова -- самое ненадежное средство общения? --Да. А сейчас -- замечательная иллюстрация этой истины. В твоем языке нет слова, которое точно описало бы нечто, происходящее в твоей жизни каждый день. Поэтому придется оторвать кусочки от уже существующих в языке слов и использовать их. Мы назовем это явление Процессом Ятия. --Думаю, Ты объяснишь мне, о чем речь? Я и объясняю. "Ятие" --это процесс, который вы используете для создания личной реальности. И вот как это происходит. Вначале у вас зарождается идея. Это акт чистого творения. Вы создаете что-то из своего разума. Это буквально -- зачатие. Затем вы смотрите на то, что создали, и составляете об этом суждение. У вас складывается мнение о том, что вы зачали, -- определенная точка зрения. Это буквально --восприятие. При этом ваш опыт состоит вовсе не из того, что вы изначально создали, но из вашего отношения к созданному. Это буквально -- приятие. Вы воспринимаете, то, что зачали, и принимаете то, что восприняли. Итак, весь процесс состоит из: Зачатия, Восприятия, Приятия. Если вы не уйдете слишком далеко от своей изначальной идеи, то при-Ятие будет, по существу, очень близко к зач-Атию. Именно так живут истинные Мастера -- их высочайшие идеи обращаются для них в величественнейшую реальность. Однако вы часто -- слишком часто -- в конце видите вещи не так, как вначале (даже себя вы видите в разное время по-разному), поскольку в какой-то момент решаете, что ваши изначальные идеи слишком хороши для того, чтобы оказаться истинными. Тогда вы отступаете от своих изначальных идей. И можете буквально попасть в объ-Ятия обмана. Представляете, как я был изумлен, когда получил эту информацию? Мне прежде никогда не приходилось слышать, чтобы процесс умственного творения был описан настолько доступно. Теперь я понимаю: для того чтобы "узреть совершенство" во всех вещах, нам просто нужно не отходить от изначальных идей нашей души, в которых нет несовершенства. И тогда в нашей жизни проявляется величие и чудо Изначального Намерения. Мы больше не пребываем в объ-Ятиях обмана. И видим Моменты Благодати там, где раньше никогда не видели. Когда наступил Момент Благодати для Фреда Рута? Тогда ли, когда он буквально "увидел свет?" Несомненно. Всякий узрит в этом Момент Благодати. Каждый понимает, что это было чудо. Но был у Фреда и другой Момент Благодати -- гораздо менее очевидный... когда с ним случился первый сердечный приступ. Тогда Фред воспринимал все иначе. Скорее, он назвал бы тот случай моментом беды. Но дело лишь в том, что он не видел совершенства новой ситуации, ибо не замечал раскрывающихся перед ним путей и не знал, что нужно, чтобы на них вступить. У каждого из нас было множество Моментов Благодати -- независимо от того, знаем мы об этом или нет. И не стоит думать, что в жизни каждого бывает по одному такому моменту. А какие Моменты Благодати выпали на долю Джерри Рейда? Один из них случился тогда, когда он потерял работу, которой занимался всю жизнь. Второй -- когда он встретил в колледже Дэна, студента с мозговой травмой. Третий -- когда в его мотоцикле лопнула шина. И четвертый, совершенно определенно, произошел тогда, когда он "увидел" сущность, которую назвал Михаилом. Оглянувшись назад, мы нередко совершенно отчетливо видим, как эти моменты складываются в цепь, соединяются в трубопровод, в безукоризненно прямую трассу, ведущую от того, чем мы были, к тому, чем хотели стать. Глядя в будущее, мы тоже способны увидеть тот же трубопровод, ту же прямую трассу, но для этого нужно знать, что она там есть. Однако иногда это не столь уж и очевидно... 9 БОЖИЙ ЗАМЫСЕЛ Трой Баттерворт вспоминает, как еще мальчишкой он лежал, обняв свою всхлипывающую мать. -- Если бы ты его бросила, мама... -- говорил он в отчаянии, пытаясь убедить ее порвать с мужем-садистом. Сколько раз умолял ее Трой бросить отца. Мальчик не мог без содрогания вспоминать, как холоден был его голос вчера вечером... -- Попробуй только подать на развод, сука, и я перережу тебе глотку, -- пригрозил он. Никто не сомневался, что так он и сделает. Трой вытирал матери слезы. -- Если я попробую от него уйти, что будет с тобой и с твоими сестрами и братьями? Я не могу оставить вас с ним, Трой. Мне придется остаться, --всхлипывала она. В последнее время отец был особенно жесток. Напившись, он не только постоянно избивал мать, но втягивал Троя и его братьев в извращенные сексуальные игры, которые теперь стали почти невыносимыми. Игры эти начались несколько лет назад, когда Трою едва исполнилось семь лет. В дни, когда отец бывал пьян, мальчик нередко прятался в шкаф. Он прикасался к хранившимся за одеждой ружьям и предавался кровавым фантазиям о том, как спустит курок и разнесет папину башку на кусочки. Иногда он даже шарил в темноте в поисках патронов, будто бы и вправду мог эти фантазии осуществить. Вне дома все было не лучше. В школе его называли не иначе, как "Голубчик Трой". А все потому, что он не разделял интересов других мальчишек. Он выглядел не так, как они, и делал все иначе. На переменках ему приходилось прятаться от оравы соучеников, которые повсюду гонялись за ним, швыряя камни и дразнясь. Заканчивалось все тем, что его сбивали с ног и пинали. От постоянного страха мальчик не мог сосредоточиться и учился очень плохо. Вдобавок к этим физическим пыткам, Троя постоянно преследовали воспоминания о том, как три года назад его изнасиловал ухажер соседки. Однако жизнь мальчика была настолько полна издевательств, что этот случай едва ли казался ему таким уж ненормальным. Несмотря ни на что, Трой сохранял глубокие и тесные взаимоотношения с Богом. Часто казалось, что Бог -- единственный, Кто его любит. Через все невзгоды своего детства Трой пронес мысль о том, что Бог его не покинет. Эта вера давала ему утешение, когда больше нигде утешения не было. И все-таки, несмотря на веру в Божью любовь. Трой терзался виной. Дело в том, что ему наконец пришлось признаться себе -- он действительно голубой. Подрастая, Трои все хуже понимал, как Бог может любить такого грешника, как он, и скоро начал сомневаться в Божьей любви. Однажды угрызения совести одолели парня настолько, что он больше не мог терпеть их в одиночку и, задумав снять с себя часть бремени, отправился за советом к проповеднику баптистской церкви, куда и прежде нередко ходил за утешением. Он не раз слышал, что сказано о гомосексуальности в Библии. Бог простит все, что угодно, --говорили ему, --любой грех, кроме этого. "Но, может быть, они ошибаются, -- надеялся Трой. -- Может быть. Бог может любить меня таким, какой я есть?" Он очень хотел, чтобы оказалось именно так! -- Если Бог будет милостив к тебе, -- говорил ему пастор, сидя за столом в залитом яркими солнечными лучами кабинете, -- ты отправишься на небеса. Трои улыбнулся. Оживали его надежды. Все остальные, видимо, ошибались. -- Но если ты не сумеешь справиться со своей гомосексуальностью, -- продолжал пастор, -- то Божьей милости тебе ждать не приходится. Очевидно, пастору с самого начала было неудобно слушать признания парня и хотелось поскорее закончить весь этот разговор, но почему-то он не мог сказать прямо: "Если ты голубой, значит, тебе одна дорога -- в ад". Трой все понял. Сердце его упало. Бог, Который был всегда единственным другом, единственным утешением в жизни, повернулся к нему спиной. Теперь у парня появилась новая причина бояться. Вначале издевательства отца, потом побои соучеников, а теперь еще и перспектива оказаться в аду. Ничто не принесло бы Трою больше радости, чем если бы он проснулся однажды утром и обнаружил, что стал нормальным. "Пожалуйста, Боже, -- молился он каждый день, -- пожалуйста, сделай меня нормальным". Но Бог его нормальным не сделал. Трой рос, пробуждалась его сексуальная энергия, но, как ни пытался парень избавиться от тяги к мужчинам, все тщетно. Уверившись, что Бог его уже все равно не любит, Трой в конце концов перестал даже бороться со своими гомосексуальными наклонностями. Или как-то скрывать эту свою особенность. Он взбунтовался. "Все равно я проклят, так какого черта..." -- решил он. И отбросил всякий стыд. Он занимался сексом в общественных местах со всеми и каждым, кто только хотел этого, -- в парках, в уборных, в гомосексуальных клубах, куда можно прийти в любое время дня и ночи и не задорого заняться сексом. Начал пить. Трой уже не мог остановиться, --неважно, насколько усталым он себя чувствовал и насколько ему хотелось все изменить. Бог его оставил, мать попала в сумасшедший дом, жизнь не имела никакого смысла. Издевательства стали настолько естественной частью жизни Троя, что, когда их не хватало, он начинал издеваться над собой сам. Наконец, парень умчался в Нью-Йорк, чтобы найти себе новых сексуальных партнеров и заполнить пустоту, образовавшуюся в его сердце с утратой Бога. На Рождество Трою исполнилось двадцать три года. Ни открыток, ни телефонных звонков от родных -- словно и не осталось больше людей на свете. Лишь серость и дождь. Улицы тоскливы и пустынны. У Троя не было друзей в Нью-Йорке. Он сидел в своей дрянной холодной квартирке и слушал шум машин под окнами, чувствуя, что падать ему уже дальше некуда. Было зябко и одиноко. "Какого черта. Яне хочу оставаться один", --размышлял парень. Он знал, что в нескольких кварталах от его дома есть секс-клуб, в который он еще не заходил. "А ну его все к бесу. Отправлюсь-ка туда". Трои решительно надел пальто и пошел на поиски единственного утешения, которое мог вообразить. "По меньшей мере, хоть людей каких-нибудь увижу", --~ вздохнул он и шагнул из подъезда на ветер. -- Никого, кроме меня, тут нет, -- сказал менеджер. Для управляющего секс-клубом он выглядел слишком молодо и опрятно. -- Ты подойдешь, -- ответил Трой, дефилируя к кушетке. -- Нет, парень. Я не обслуживаю клиентов. Я только управляющий. Сегодня Рождество. Никого нет. -- Иди, иди ко мне. Пожалуйста, -- Трою отчаянно нужно было ощутить человеческое прикосновение. Он хотел любовника. -- Я же сказал тебе, парень. Я не занимаюсь сексом с посетителями. У меня другая работа. Выполняю свои обязанности, получаю деньги и плачу за репетитора. А клиентов обслуживать не собираюсь. Трой просто обезумел. Ему нужно было тело. Просто необходимо. Но управляющий все только говорил -- что-то о школе, о своем приятеле. Трои не слушал. Он мог думать лишь о своей беде и отчаянии. Потом, совершенно неожиданно, в комнате стало темно, у Троя закружилась голова, и он полностью утратил ориентацию в пространстве. Стало твориться что-то совершенно удивительное. Трои смотрел на комнату со стороны. Он уже был не в своем теле, но в другом конце зала и смотрел на себя, сидящего на ободранной грязной коричнево-оранжевой кушетке. Над ним стоял молодой управляющий и без умолку болтал. Что происходит? -- тревожно спросил Трой. Что это такое? Затем он вернулся в тело -- так же быстро, как вышел. Голова прояснилась, и Трой с отвращением рухнул на подушку. Никогда в жизни он не испытывал такого омерзения. Ни в те годы, когда над ним издевался отец и били соученики, ни тогда, когда его изнасиловали, он не был себе так противен... ни даже тогда, когда вспоминал всех этих совершенно незнакомых мужчин, которые отвечали на его заигрывания. По-настоящему мерзко стало только теперь, -- оттого, что он половой попрошайка. Как это вульгарно. Пошло. Хотелось умереть. Тогда-то он и вознамерился покончить с собой. Но перед смертью решил найти себе столько любовников, сколько возможно. Испытывая стыд и отчаяние, он покинул клуб в ушел в глубочайший предсмертный запой. Следующие три дня Трои бродил по улицам, прочесывал парки и общественные уборные, вступая в связь с любым желающим. Три дня отчаяния, стыда, страха и полной отдачи страсти -- страсти которая его не отпустит и не даст ему покоя. На третий день, измотанный и совершенно потерянный Трой вышел на улицу, чтобы отыскать еще одного партнера .Нет, он не забыл о своем решении умереть. Парень быстро шел по улице. Несмотря на холодную дождливую погоду, его бросало в жар. Трой от кого-то слышал, что можно свести счеты с жизнью, запив большую дозу снотворного алкоголем. Таблетки у него уже были. В каком-то магазине он купил бутылку кальвадоса, вышел на улицу и его взгляд зацепился за вывеску на доме напротив... ЦЕНТР ЛЕСБИЯНОК И ГОЛУБЫХ. РАБОТАЕМ 365 ДНЕЙ В ГОДУ. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ. Хотя Трой не мог ни объяснить, ни даже понять свои порыв, его вдруг неудержимо потянуло туда -- словно кто-то подтолкнул его. Он сунул кальвадос в рюкзак и перешел через улицу. Девушка на входе сказала ему просто: -- Сегодня у нас только одно собрание... "Анонимное Общество Страдающих Половой Невоздержанностью". Трой уже собрался уходить, но что-то его остановило. -- А где встреча? -- спросил он робко. -- А вон там, первая дверь направо. Трой вошел в небольшой зал и уселся у стены. Ладони вспотели. Он нервничал. Тяжесть бутылки в рюкзаке напоминала парню о его решении, но сейчас просто хотелось с кем-то поговорить -- с кем угодно, -- прежде чем он вернется в квартиру и лицом к лицу встретится со своим роковым намерением. -- Меня зовут Джейн, у меня половая одержимость, -- говорила молодая женщина, стоя перед залом. -- Сегодня я пришла сюда потому, что на праздники мое пристрастие обостряется, -- было видно, что она встревожена. Слушая выступления людей, Трой признался себе в том, что давно уже знал, но тщательно скрывал от себя. У него тоже половая одержимость. Нелегко было взглянуть правде в лицо. К концу вечера парень понял, что нельзя больше жить в постоянном страхе и отвращении. Нужно либо лечиться, либо умереть. Теперь он видел это совершенно отчетливо. Трой помнил отчаяние на своем лице, когда он сидел на грязной кушетке, моля о любви. Помнил холодное одиночество пустой квартиры в тот рождественский вечер дня своего рождения. Помнил исполненное боли детство, когда безнадежность положения матери отражалась в его собственной беспомощности. И вот у него в голове промелькнула мысль... "Возможно, я могу вылечиться? Может быть, есть еще надежда?" Оглядев зал, Трои сказал себе: "Эти люди живы. Они в беде, как и я, но, по крайней мере, они что-то делают, пытаются избавиться от боли". Где-то глубоко в груди загорелся крохотный огонек жизни. Трой вернулся в свою квартиру. Он не достал бутылку из рюкзака. Не пытался себя убить. Вместо этого сел и подумал о том, через что прошел за последние три дня, пытаясь во всем разобраться. На следующее утро, скорее по привычке, чем по желанию, Трой встал, оделся, вошел в метро и поехал на работу. Парню показалось, что в другом конце вагона можно сесть, и он направился туда, но вместо пустого сиденья увидел бродягу. Тот крепко спал, занимая сразу два места. Троем овладели отвращение и гнев. Ему хотелось отдохнуть. Почему этот человек занял два места? Он оглянулся, но больше свободных мест не было. "Неужели мало невзгод пришлось па мою голову, ну почему еще и это? -- спросил себя Трой, совершенно падая духом. -- Почему все так сложно?" "Бог любит и этого человека, -- пришла мысль. Она вспыхнула в его мозгу, словно молния. --Ты счастливый". Трой чуть было не оглянулся, чтобы посмотреть, кто сказал это. Однако парень знал, что голос шел из его же сердца. Да, он одинок, он пал духом, собственная жизнь вызывала у него отвращение. Но, по меньшей мере, он сегодня не останется голодным, а вечером ляжет в чистую постель, в комнате, которую он может назвать своим домом. И есть кое-что еще более важное... Бог дал ему дар надежды. Он показал Трою, в каком отчаянном положении тот находится и указал ему прямо на 12-шаговую программу решения его проблем. И тут в голове Троя прозвучала еще одна мысль: "Тебя Бог тоже любит". Все существо парня исполнилось неизъяснимой теплоты, я тогда пришло новое удивительное откровение. Они ошибаются. Все эти люди, которые твердят, что ему не обрести Божьей любви, что он проклят из-за того, кто и что он есть, -- ошибаются. Они совершенно и безусловно не правы. К Трою пришли воспоминания о Божьей благодати -- о случаях, свидетельствующих о том, что Бог есть в его жизни. Дело не только в том, что он нашел Анонимное Общество Страдающих Половой Невоздержанностью как раз тогда, когда собирался совершить самоубийство. Были и другие обстоятельства. Много. Несмотря на угрозу СПИДа, он еще здоров. У него никогда не было проблем с полицией, несмотря на склонность заниматься сексом в общественных местах. И -- возможно, это самое важное -- он пережил свое детство и, при этом сохранил человечность. Если верить всем религиозным авторитетам, чье мнение ему приходилось слышать, Бог не должен любить его настолько, чтобы так о нем заботиться. Он --голубой, и всегда был голубым и голубым останется. "Но Бог любит меня, -- думал Трой. -- И я тоже буду себя любить". Место в метро парня больше не интересовало. Он словно научился летать. Трой не пьет вот уже два года. У него хорошая работа, хорошие друзья. Он часто навещает мать и старается простить своего отца. Значительное место в его жизни занимают еженедельные заседания Анонимного Общества Страдающих Половой Невоздержанностью. Иногда он покупает горячий обед какому-нибудь бездомному. Бутылка кальвадоса до сих пор пылится у него на полке. Трои хранит ее как напоминание о том, как близок он был к тому, чтобы завершить свою жизнь на Земле, и как в конце концов узнал, что Бог его никогда не покинет. Случалось ли, чтобы вам в голову словно бы влетела какая-то мысль? Приходила ли вам какая-нибудь идея "просто ниоткуда?" Если такое случалось с вами в момент глубокого поиска или глубочайшего отчаяния, готов ручаться, что это была ваша беседа с Богом. Если эта мысль или идея была позитивной, радостной, если она раскрыла ваше сердце, то я знаю, откуда она пришла. Люди часто спрашивают: "Как отличать беседы с Богом от обычных шальных мыслей?" Ответ на этот вопрос можно найти на первых же страницах первой книги из серии "С Богом": Моими всегда являются твои самые Высокие Мысли, твои самые Ясные Слова, твои самые Великие Чувства. Все, что меньше этого, --из другого источника. Теперь задача различения становится простой -- ведь даже для начинающего ученика не должно быть сложным выделить и признать в себе самое Высокое, самое Чистое, самое Великое. Но Я дам тебе еще и следующие наставления... Самая Высокая Мысль -- всегда та мысль, которая содержит радость. Самые Ясные Слова -- те, что содержат истину. Самое Великое Чувство -- то, которое вы называете любовью. Радость. Истина. Любовь. Все три взаимозаменяемы, и одно всегда ведет к другим. Не имеет значения, в каком порядке их помещать. Мысли, исполненные гнева, мести, горечи или страха, не посланы Богом. Мысли, исполненные беспокойства, разочарования, ощущения собственной ограниченности или недостаточности, не посланы Богом. Как и мысли, исполненные неприятия, осуждения, проклятия. А также любые мысли, гасящие надежду, убивающие радость, угнетающие дух, ограничивающие свободу. Я знаю, что послание, которое Трои получил в метро, пришло прямо от Ббга, --ибо оно возвестило о безусловной любви и полном приятии. Вот этим мыслям, этим посланиям вы можете верить всегда. А сейчас давайте зададим себе еще один вопрос. Было ли совпадением, что как раз в том районе, куда наш герои приехал для продолжения своего самоубийственного пути, работало общество, предлагающее подобным людям методы изменения жизненного курса? Неужели это всего лишь случайность, что одна из этих программ --причем, единственная в день, когда Трои пришел туда, -- имела самое непосредственное отношение к его проблеме? И неужели это просто удача, что здание, где проходила та встреча, находилось как раз напротив магазина, где парень купил инструмент задуманного самоубийства? Или это был истинный Момент Благодати, связанный с Другим таким же моментом на следующий день в поезде? Всякий раз, когда события происходят словно по определенному замыслу, вполне возможно, что в дело вмешался Кто-то Еще... Не всегда все происходит столь драматично, как в историях Джерри Рейда и Троя Баттсрворта. Иногда это бывае! весело и даже немного забавно... и все-таки действенно Спросите-ка у Кевина Донки. ло (Д. ^ofcegem iny. pe6e.nok... Тяжело бывает переживать праздники, когда чю-то не ладится в жизни. Праздники --время радосш и веселья, но они могут вместо этого принести горечь и печаль. Ярчайший пример тому -- история Троя, а сколько еще подобных историй хранится где-то в уголках памяти разных людей! Однако (и здесь снова можно вернуться к нашему предыдущему повествованию) праздники могут стать и временем исцеления. Ибо в дни, отведенные традициями и культурами разных народов для памятования великих тайн жизни, сердца открываются легче. Это может быть рамадан. Это может быть Рош Хашана. Это может быть Белтсин*. Не имеет значения. В каждой традиции, в каждой культуре есть эти особые дни и времена, когда люди открыто выражают свою глубочайшую мудрость и наивысшее счастье, -- через церемонии и ритуалы, через песни и танцы, через семейные застолья, через обмен радостью, через празднование Самой Жизни. Итак, приближалось Рождество, но настроение у Кевина Донки было не очень-то праздничное. На самом деле он чувствовал одиночество и отчуждение. Кельтский праздник костров (середина мля) --Прчм иерее "Если бы только они попытались понять! Если бы единственный раз меня выслушали! -- думал он. -- Если бы не относились ко всему так критично! Если бы..." В семье Кевина возникли весьма серьезные трения. Сестра почти с ним не разговаривала. Брат тоже злился. Даже отец вступил в эту войну -- причем не на стороне Кевина. "И хотя Рождество --не время для склок, --грустно размышлял Кевин, -- никуда не денешься от факта, что в семье его осуждают, причем очень несправедливо". Все дело в сделке, которую он заключил со свояком. Все почему-то решили, что он не сумеет выполнить свою часть соглашения. "Хотя бы обдумали все как следует! -- думал Кевин. -- Я единственный вижу все в правильном свете, -- говорил он себе с горечью. -- Я единственный. Я ЕДИНСТВЕННЫЙ!" Он злился. Всю неделю перед Рождеством он ни о чем больше и думать не мог. Он почти решил не идти с семьей в родительский дом на Рождество (а каждый год они встречали праздник именно там). "Я совершенно потерял голову от обиды, -- вспоминает он теперь. -- Я не представлял, что делать, как утрясти все эти разногласия. И я не хотел идти туда, окунаться в эту напряженную атмосферу, тем более вместе с детьми. Дети ведь все видят. Вы думаете, они ничего не понимают, а они-то знают все. Просто чувствуют. Я не хотел портить им Рождество". Чего только не перепробовал Кевин, чтобы преодолеть свои чувства. Он как раз читал книгу дона Мигеля Руиса "Четыре соглашения" (Don Miguel Ruiz Fow Agreements) Теперь он пытался применить на практике один из предложен ных там принципов гармоничной жизни... Не воспринимать ничего лично. "Слишком сложно, -- говорит он ныне. -- Это замечательное соглашение, и заключить его с жизнью действительно стоит. Но не так легко следовать ему, когда тебя критикует и осуждает собственная семья. Я думал, что они знают меня гораздо лучше". Кевин Донка --хиропрактик из города Лейк-Хиллз, штат Иллинойс. Он многих вылечил в своем городе. "А теперь, по иронии судьбы, я не могу вылечить даже себя, -- думал он. -- Хотя, конечно, у меня болит душа, а не тело..." В ею случае необходим о" было божественное вмешательство. Нечто далеко выходящее за рамки того, чему их учили в школе хиропрактики. Наступила последняя суббота перед Рождеством. Пообедали как обычно, разве что чуть побогаче, чем всегда. Кевин понимал, что скоро ему придется принять окончательное решение и объявить о нем своей семье. Как он скажет детям, что они не увидят деда на Рождество? Как объяснит жене всю глубину своей горечи? -- Папа, папа, посмотри-ка на меня! -- восторженно крикнула шестилетняя Мария, когда после обеда все расселись в гостиной. Девочка танцевала. Ее зеленые глаза искрились, мягкие каштановые волосы разлетались в стороны. Она весь день слушала CD-плеер -- одну и ту же песню -- Сними меня на видео, па! -- попросила дочка -- Хочу посмотреть, как у меня получается! Кевин улыбнулся. Дети доставляют столько радости Хоть На миг мрачные мысли покинули его разум И вот они вдвоем спустились вниз, в большую комнату, которую дети называли "бесидкой" -- по аналогии с беседкой и потому, что в ней можно беситься. Кевин достал видеокамеру, уселся на софу, направил объектив на Марию, и она, в который раз, начала свой танец. В полюбившейся девочке песне есть такие слова... "Моя неистовость убивает меня". Но Кевин заметил, что Мария поет... "Моя единственность убивает меня". -- Эй, детеныш, в песне не так поется, -- мягко поправил дочку Кевин. --Там другие слова, --ион сказал ей, как правильно. Мария на секунду задумалась и сказала... -- Мне больше нравится, как пою я! Кевин пожал плечами, улыбнулся, и они возобновили видеозапись. Девочке захотелось немного поддразнить отца, -- что она и сделала вполне в духе шестилетнего ребенка. Дойдя до строчки, где папа ее поправил, Мария подскочила к камере, приблизила личико чуть не вплотную к объективу и спела: "Твоя единственность убивает тебя, папа!" Кевин зажмурил глядящий в объектив глаз и выключил камеру. "Казалось, меня слегка стукнули по башке", -- вспоминает он. Его душу захлестнула горечь разлада с семьей. Вспомнились собственные слова: "Если бы. они единственный раз меня выслушали... Я единственный... единственный..." И тут он понял, что получил послание из мира очень далекого от них с Марией -- и одновременно сущего прямо тут, внутри них. Вечером, улегшись в кровать, он взял одну книгу, которую читал в то время, -- "Дружбу с Богом". Прочтя всего несколько страниц, он обернулся к Кристине. --Должен кое о чем тебе рассказать, -- сказал он и поведал жене историю о Марии и о песне. -- Я думаю, это Бог говорил со мной об истории с моей семьей. В этой книге сказано, что Бог беседует с нами постоянно. Нужно только открыться. -- Я знаю, -- ласково согласилась жена. -- И что же ты собираешься делать? По щеке Кевина прокатилась слеза и остановилась на губах. Соленая. Вспомнились два запавшие в душу вопроса из книг "С Богом". Действительно ли это Я? Что сделала бы 'любовь? -- Я пойду к ним на Рождество. Приду с любовью -- неважно, что они думают и говорят. Кристина улыбнулась. На следующий день Кевин позвонил отцу. -- Я хотел бы прийти к вам с семьей на Рождество, папа, вы не против? Давайте забудем все, что между пами стоит, и погуляем как следует. Отец даже не задумался ни на миг... --Это именно то, чего хочется и мне. Вот и все... единственность уже больше не убивала Кевина. * * * Крупицы величайшей мудрости нередко приходят к нам из уст младенцев, и случившееся с Марией Донка -- очень красивый и трогательный пример. Ощущение одиночества перед лицом внешнего мира -- штука очень распространенная. Для того чтобы, подобно Кевину, преодолеть это состояние, нужно острее осознать ситуацию. Иногда подтолкнуть нас к такому осознанию может самая неожиданная вещь Например, невинная, на первый взгляд, совершенно отвлеченная реплика ребенка. Но действительно ли слова Марии были отвлеченными7 Неужели они в самом деле не были связаны с тем, что происходило в тот момент в жизни ее отца? Было ли это просто наивной шуткой, случайной выходкой расшалившейся девчушки? Или это тщательно замаскированное Божественное Вмешательство? Возможно, это была беседа с Богом? Полагаю, да. На самом деле я даже знаю, что это так. Бог часто обращаечся к нам устами младенцев. Почему7 Потому, что дети не забыли Они совсем недавно были "там" и еще не утратили связь с глубочайшей истиной и высшей реальностью. Тут мне вспоминается история из первой книги "Бесед с Богом" о маленькой девочке, которая сидела за столом кухни, обложившись карандашами, и увлеченно что-то рисовала. Заинтересовавшись, чем так поглощена малышка, к ней подошла мать -- Что делаешь, солнышко? -- спросила она. Девочка с улыбкой подняла взгляд . -- Рисую портрет Бога! -- Как мило, -- улыбнулась мать, -- но знаешь ли, солнышко, никто на самом деле не знает, как выглядит Бог. -- Ничего, -- сказала девочка, -- дай мне только закончить... Видите, как это у детей? Им даже и в голову не приходиг, что они могут не знать то, о чем не имеют ни малейшею представления все остальные люди на свете -- так называе мые разумные взрослые люди. С одной стороны, у детей совершенно чистое восприятие, а с другой -- они не могут оценить по достоинству свои мысли и высказывания. Сболтнут истину, бросят вам жемчужину мудрости -- и ускачут по своим делам. Моя добрая приятельница, преподобная Маргарет Стивене, как-то рассказала мне об одном незабываемом событии в своей жизни. Однажды за какой-то проступок она шлепнула дочурку по попке и пожурила ее немного. Девочка расплакалась. Маргарет посмотрела на нее и сказала... -- Ладно, не плачь. Я тебя простила Девочка посмотрела на нее в упор и ответила -- Твои слова простили меня, но глаза -- нет Какая проницательность, какое точное понимание. Только дети способны видеть и высказывать подобные вещи настолько четко. Маргарет сейчас уже за восемьдесят, но она до сих пор использует этот эпизод в своих поучительных беседах и проповедях, показывая, как собственный ребенок преподнес ей незабываемый урок прощения -- напомнив, чю прощение должно идти не просто из уст, но от души Вот и в истории Кевина Донки: отец получает урок от дочери --мудрость, "случайно" сорвавшуюся с языка девочки просто потому, что она перепутала слова песни. Но действительно ли она перепутала? Произошло ли это случайно? И снова я говорю -- нет. Не случайно и то, что Бог через Кевина рассказал эту историю мне. Ибо этот урок был предназначен нс только Кевину Донке, жителю города Лейк-Хиллз, штат Иллинойс, но многим тысячам людей -- читателям этой книги. яние, нужно острее осознать ситуацию. Иногда подтолкнуть нас к такому осознанию может самая неожиданная вещь Например, невинная, на первый взгляд, совершенно отвлеченная реплика ребенка. Но действительно ли слова Марии были отвлеченными? Неужели они в самом деле не были связаны с тем, что происходило в тот момент в жизни ее отца? Было ли это просто наивной шуткой, случайной выходкой расшалившейся девчушки? Или это тщательно замаскированное Божественное Вмешательство? Возможно, это была беседа с Богом? Полагаю, да. На самом деле я даже знаю, что это так. Бог часто обращается к нам устами младенцев. Почему? Потому, что дети не забыли. Они совсем недавно были "там" и еще не утратили связь с глубочайшей истиной и высшей реальностью. Тут мне вспоминается история из первой книги "Бесед с Богом" о маленькой девочке, которая сидела за столом кухни, обложившись карандашами, и увлеченно что-то рисовала. Заинтересовавшись, чем так поглощена малышка, к ней подошла мать. -- Что делаешь, солнышко? -- спросила она. Девочка с улыбкой подняла взгляд... --Рисую портрет Бога! -- Как мило, -- улыбнулась мать, -- но знаешь ли, солнышко, никто на самом деле не знает, как выглядит Бог. -- Ничего, -- сказала девочка, -- дай мне только закончить... Видите, как это у детей? Им даже и в голову не приходиг, что они могут не знать то, о чем не имеют ни малейшею представления все остальные люди на свете -- так называе мые разумные взрослые люди. С одной стороны, у детей совершенно чистое восприятие, а с другой -- они не могут оценить по достоинству свои мысли и высказывания. Сболтнут истину, бросят вам жемчужину мудрости -- и ускачут по своим делам. Моя добрая приятельница, преподобная Маргарет Стивене, как-то рассказала мне об одном незабываемом событии в своей жизни. Однажды за какой-то проступок она шлепнула дочурку по попке и пожурила ее немного. Девочка расплакалась. Маргарет посмотрела на нее и сказала... -- Ладно, не плачь. Я тебя простила. Девочка посмотрела на нее в упор и ответила... -- Твои слова простили меня, но глаза -- нет. Какая проницательность, какое точное понимание. Только дети способны видеть и высказывать подобные вещи настолько четко. Маргарет сейчас уже за восемьдесят, но она до сих пор использует этот эпизод в своих поучительных беседах и проповедях, показывая, как собственный ребенок преподнес ей незабываемый урок прощения -- напомнив, чю прощение должно идти не просто из уст, но от души. Вот и в истории Кевина Донки: отец получает урок от дочери -- мудрость, "случайно" сорвавшуюся с языка девочки просто потому, что она перепутала слова песни. Но действительно ли она перепутала? Произошло ли это случайно? И снова я говорю -- нет. Не случайно и то, что Бог через Кевина рассказал эту историю мне. Ибо этот урок был предназначен не только Кевину Донке, жителю города Лейк-Хиллз, штат Иллинойс, но многим тысячам людей --читателям этой книги. Теперь я хочу сказать вам, что урок этот гораздо шире, чем вам может показаться. Размышляя над историей Кевина, я понял, что не весь ее смысл заметен с первого взгляда. Я отчетливо увидел, что "единственность" -- это духовное состояние. Она может быть неблагоприятна или благоприятна -- все зависит от того, как мы ее переживаем. Если воспринимать единственность в том смысле, что мы отделены от всех остальных -- я "единственный", кто делает то-то и то-то, "единственный", кто воспринимает все так-то и так-то, --тогда единственность истощает. Если же воспринимать единственность как единение со всеми -- в том смысле, что в мире есть только "мы" и Все в Одном, --тогда единственность придает сил. В зависимости от того, как мы понимаем единственность, мы становимся либо больше, либо меньше. А вот как понимаю ее я. Во Вселенной есть "один лишь Бог". И больше ничего. Это замечательное утверждение, и из него следуют совершенно захватывающие выводы. Например: мы воистину все Едины. Мы все сделаны из одного теста. Или, как сказал выдающийся физик доктор Джон Хагелин, "в основе своей вся жизнь едина. Жизнь --это Единое Поле"*. И насколько же мы едины? Мир был потрясен, когда в феврале 2001 года выяснилось, что генетическая структура всех людей на 99,9% иден- * Физики давно заметили, что между такими явлениями, как гравитационное поле, электромагнитное поле и поля сил ядерного взаимодействия, есть много общего. Однако в характеристиках этих полей существуют некоторые важные различия, которые пока не позволяют воспринимать их как единое явление. Тем не менее ученые не оставляют надежду объединить их все в единой iienp о тиворечивой теории, которую заранее назвали Единая Теория Поля. -- Прим. перге. тична. Исследования в рамках программы Human Genome Project, которую проводили независимо друг от друга две группы ученых, привели к удивительным результатам --мы наконец получили научное подтверждение тому, о чем духовные учителя говорят нам с начала времен. Вот некоторые предварительные заключения этих исследований: • Существует гораздо меньше человеческих генов, чем предполагалось ранее, -- возможно, около 30 000, а не 100 000, как прежде полагало большинство ученых. Это лишь на треть больше, чем у кольчатых червей. • Среди этих 30 000 человеческих генов обнаружено лишь 300 генов, не имеющих соответствия в генетической структуре мыши. Вам приходилось слышать, что между всеми людьми существует всего шесть уровней различия? Так вот, человека от Микки Мауса отличают всего 300 генов. Чем больше мы узнаем об этом мире и о том, как он устроен, чем больше узнаем о жизни, -- тем более глубоко убеждаемся, что в основе нашей вселенной лежит именно то, что милая малышка Мария назвала единственностью. Жизнь -- единственное, что тут есть. Все, что мы видим и открываем о ней, ---не более чем вариации одной темы. Я называю эту тему Богом. Эволюция подталкивает людей к тому, чтобы они изменили свое представление о единственности --и вместо единственности разобщения пришли к единственности единства. По-настоящему осознав, что Жизнь -- Единственное Сущее, мы видим, что Любовь тоже -- Единственное Сущее. Так же, как и Бог. Ибо Жизнь, Любовь и Бог -- одно. Эти слова взаимозаменяемы. Вы можете заменить одно из них другим практически в любом предложении, и ни смысл, ни внятность от этого не пострадают. Только расширятся. Жизнь, Любовь и Бог общаются с нами ежедневно сотнями способов, иногда их слова приходят с голосами детей, иногда -- с шепотом Внутреннего Друга... 11 НАШ ДРУГ НА НЕБЕСАХ В Сиэтле все будет гораздо лучше, ребята, --вот увидите. Мама Мэри пропела эти слова, ведя свой старый потрепанный фургон по автостраде. Красная краска машины успела порядочно выгореть еще в Филадельфии, а теперь она вообще покрылась дорожной пылью и совсем изменила цвет. Дорога была долгая, и маленькая Мэри Эндерсен уже устала смотреть в окно. Еще больше она устала от перебранок с тремя другими детьми в машине, которые были гораздо старше ее. Поскольку она была самая младшая в семье, остальные дети постоянно ее клевали. Может быть, ей стоило остаться дома с отцом и двумя самыми старшими братьями? Однако у Мэри не было выбора -- ведь она еще совсем маленькая. Когда мама решила уехать на поиски лучшей жизни, не имея за душой ничего, кроме старого фургона, четырех детей и двухсот долларов, оставалось лишь отправиться за ней. --Почему в Сиэтл? --в сотый раз спросила Мэри. --Это же на другом конце света! --Именно поэтому, --чтобы уехать от Филадельфии как Можно дальше, оставаясь при этом в той же стране, -- отвечала мама. И вел, после нескольких дней нуги, на горизонте наконец показался i ород. Серые воды пролива Паджст казались холодными. Мэри все это не правилось. Конечно, она не стала говорить об этом прямо. Просто сказала: -- Ой, мамочка, что-то мне не по себе. Прошло время, но беспокойство осталось. Мать Мэри нашла работу сразу. Это, конечно, хорошо Но работа была в китайском квартале -- удивительном и суматошном месте. Речь у людей тут торопливая и забавная, --кажется, они всегда куда-то спешат. Витрины забиты всякими странными штуками --подвешенные за шею ощипанные утки и куры, неопознаваемые овощи и сушеное нечто, от чего у Мэри к горлу подступала тошнота. А хуже всего то, что тротуары то и дело были мокрыми, а в небе все время висели тучи. Никто не обращал внимания на девчушку, околачивающуюся за стойкой старой гостиницы, где работала ее мать. Она была тут чужая. Поговорить не с кем, детей вокруг нет. Братья и сестры каждый день в школе. Иногда во время обеда мать шла с Мэри к воде покормить чаек, но чаще всего девочке приходилось как-то развлекаться самой в холле гостиницы. Обычно она была одна... и чувствовала себя одинокой. Когда настало время идти в первый класс, другие дети уже закончили школу и ушли из дому. Мэри с матерью перебрались в Южный Сиэтл. Их новый дом был просторнее, чем все их прежние жилища, но это не столько радовало Мэри, сколько пугало: казалось, дом так и кишит приведениями, особенно темный подвал с паутиной по углам. По, по меньшей мере, по соседству были другие дома, там жили дети, и было с кем поиграть. Теперь матери приходилось добираться с работы дольше. Старый фургон давно развалился, а автобус из центра Сиэтла шел невероятно долго, петляя чуть ли не по всему городу. После долгого рабочего дня и часовой поездки в автобусе мать обычно чувствовала себя слишком усталой и разбитой, чтобы поиграть с дочкой. К девяти годам одиночество стало для Мэри образом жизни. Каждое утро девочка одевалась и отправлялась в школу. Вернувшись домой, она оказывалась одна. Оставалось только смотреть телевизор. Огромный дом скрипел и вздыхал, и Мэри не любила быть тут одна даже днем. Жугковато. Она нередко околачивалась в ближайшем магазине, листая журналы и болтая с покупателями. Однажды Мэри проголодалась, но, как обычно, денег у нее не было. И она задумала стащить батончик. Никто не увидит. Ее не поймают. К тому же и стоит этот батончик всего ничего. Она сунула конфету в большой карман своего фиолетового пальто. "Как просто", -- улыбнулась себе Мэри. Это оказалось так легко и так приятно, что девочка стала воровать регулярно. Денег у нее никогда не было, а хогелось чего-то всегда. Итак, Мэри стала просто тащить все, что приглянется. Фиолетовое пальто подходило для этого идеально -- с большими карманами, широкое, в нем легко можно было спрятать что угодно. Иногда девчушка воровала просто для развлечения. Вот до чего дошло. Она уж не просто тащила нужные ей вещи или пищу, теперь она делала это ради удовольствия. И никогда не чувствовала себя виноватой. И вот она в очередной раз возвращалась из магазина, хрустя свежеукраденным батончиком. Тогда-то все и произошло. Это был опыт, который изменил всю жизнь Мэри, -- и оказывает на нее влияние по сей день. -- Ты что, и вправду такая? -- услышала она голос. Девочка остановилась и оглянулась Рядом никого не было. -- Ты что, и вправду хочешь быть такой? Теперь ей показалось, что голос звучит у нее в голове. Мэри застыла. -- Т-ты... о чем? -- спросила она безмолвно. -- Гы и вправду такая? -- снова спросил голос. Тогда Мэри поняла. Она не испугалась, не устыдилась Она просто поняла, что голос спрашивает у нее, действительно ли она хочет таскать батончики и вообще чужие вещи, -- действительно ли она собирается стать воровкой. Голос обращался к ней вполне дружелюбно. Никакой оценки, никакого осуждения. Просто вопрос, естественно, требующий ответа. -- Нет, -- подумала девочка, -- я не хочу быть воровкой Она выбросила батончик в урну И почти сразу ей стало легче. И тут к Мэри внезапно пришло неоспоримое внутреннее знание. Ей предстоит сделать что-то гораздо более значительное, у нее есть более высокая цель. Ей показалось, что она должна совершить в жизни нечто важное, а этот... воровской бизнес... ей мешает. В тот же миг Мэри поняла, что никогда больше не возьмет чужого. И еще кое-что: она поняла, что не одинока! Девочка всегда была одна и чувствовала себя одинокой. А теперь все это закончилось Она знала, что у нее есть друг. Она слышала его голос глубоко в сердце. Мэри не сразу дала ему имя (в конце концов она решила называть его "Богом"), но с этого дня одиночество закончилось, и "друг" стал ее верным спутником. Дружба с Богом -- не просто очаровательная фантазия. Она может стать ощутимой, действенной реальностью. В книге "Дружба с Богом" предложены семь шагов к этому состоянию бытия. Но не обязательно проходить этот путь последовательно, шаг за шагом. Как и в любом процессе развития, мы можем пропускать некоторые шаги -- иногда даже все. На самом же деле, в таких случаях мы не пропускаем шаги, а просто совершаем их все сразу. Именно это и произошло с Мэри, когда она была маленькой. Он шла по улице Южного Сиэтла, и к ней пришло мистическое переживание, Момент Благодати, и этот момент полностью изменил все ее отношение к жизни. Она больше не была одинокой. Она больше не путалась в собственных ценностях. Тогда, на улице, Мэри совершила прыжок к дружбе с Богом -- и семь шагов ей не понадобились Эти семь шагов к дружбе с Богом легко запомнить и легко совершить. Вот они: 1. Узнай Бога. 2. Доверяй Богу. 3. Люби Бога. 4. Прими Бога. 5. Используй Бога. 6. Помогай Богу. 7. Благодари Бога. В "Дружбе с Богом" эти шаги обсуждаются очень подробно. В книге говорится о том, каким образом жизненный успех обусловливается течением самой жизни. Там это показано наглядно. Там же изложены Пять Позиций Бога (перечисленные и в книге, которую вы держите в руках, в главе 15) и объяснены Три Коренные Концепции Целостной Жизни: Осознание Честность Ответственность Это необыкновенный документ, и я бы рекомендовал каждому ознакомиться с ним как можно внимательнее и глубже, чтобы извлечь все таящиеся в нем сокровища. Если вы сделаете это, то поймете, чт о для того, чтобы узнать человека -- узнать по-настоящему, -- нужно забыть все, что вы думали о нем, все, что вам о нем говорили окружающие, -- и просто окунуться в собственный опыт общения. То же самое касается Бога. Вы не можете по-настоящему узнать Его, если считаете, что вам уже известно все, что можно знать о Боге, -- особенно если ваши знания основаны на том, что рассказывают окружающие. (История Троя Баттерворта -- яркий тому пример. Разные люди, включая священнослужителя, рассказывали парню, как Бог относится к гомосексуалистам. И вот он решил, что знает мнение Бога по этому поводу. Ему прямая дорога в ад -- и точка. Потом Трои обрел собственный опыт общения с Богом и понял, что Его любовь безусловна. Бог не разделяет ограниченные суждения некоторых людей. Но сами эти люди очень хотят убедить остальных, что Бог их ограниченные суждения разделяет.) Вам может быть очень трудно поверить кому-то, кого вы не знаете, поэгому бывает трудно поверить Богу. Вам может быть очень трудно полюбить кого-то, кому вы не верите, поэтому бывает так трудно полюбить Бога. Вам может быть очень трудно от всей души принять и впустить в свою жизнь кого-то, кого вы не любите, поэтому бывает трудно принять Бога. Вам может быть очень трудно использовать кого-то, кого вы не хотите принять и впустить в свою жизнь, поэтому бывает трудно использовать Бога. Вам может быть очень трудно помогать кому-то, от кого вам нет никакой пользы, поэтому бывает трудно помогать Богу. И вам может быть очень трудно испытывать сердечную благодарность к кому-то, кому вы ничего не можете дать, поэтому бывает трудно испытывать благодарность к Богу. Это касается всех чудесных процессов и откровений, о которых идет речь в книгах серии "С Ботом"; каждый новый шаг вытекает из предыдущего. Интересно, что Семь Шагов к дружбе с Богом можно предпринимать и в обратном порядке То есть вы можете начать путь к дружбе с Богом с благодарности за все, что есть в вашей жизни. Проанализировав свою жизнь и увидев, за что вы можете поблагодарить Бога, вам, естественно, захочется Ему помочь. Когда Бог "собирается" что-то сделать, следует только попристальнее вглядеться, понять Ею намерение, и тогда вам естественным образом захочется "помочь" Богу, захочется сыграть свою роль в Совершенном Раскрытии Своего Я -- и оказывается, что именно это и "собирался" сделать Бог. Помогая Богу, вы обнаружите, что на самом деле вы используете Его -- обращаете себе во благо то, Каков Он Есть. Используя Бога, вы поймете, что вы его воистину принимаете и впускаете в свою жизнь. Осознав, что Бог -- в ваших объятиях, вы поймете, что любите Его. Любовь подразумевает доверие. И в самом конце этого процесса вы поймете, что знаете Бога, как не знали Его никогда прежде. Это и есть истинная и неподдельная дружба с Богом. Итак мы увидели, что в этом случае неважно, в какую сторону падают домино. Они могут даже упасть все сразу, как это случилось с Мэри Эндерсен, когда она была маленькой. Мэри до сих пор дружит с Богом. Эта дружба -- не плод ее воображения, не полет фантазии. Все очень реально, неподдельно и осязаемо. Когда Мэри оказывается на распутье, когда ей необходимо сделать выбор, когда перед ней встает та или иная проблема, та или иная сложная задача, -- она знает, что не одна. У нее есть друг. И Он всегда готов дать совет. И этот совет всегда хороший. Шепот в ее сердце. 12 ПУТЕШЕСТВИЯ ДУШИ Необычный опыт Джейсон Гардхэм приобрел еще будучи ребенком. Мальчик всегда вставал раньше всех в доме. Ему нравилось жить на ферме, нравилась эта свобода -- бегай, играй, броди где хочешь. Больше всего он любил лес, граничащий с владениями их семьи. Летом каждое утро, проглотив бутерброд, мальчишка отправлялся туда. Мать всегда раньше других замечала, что Джейсон встал и ушел чуть свет, -- спустившись на кухню, она неизменно обнаруживала, что сын снова забыл поставить банку с ореховым маслом в холодильник, а хлеб положить в хлебницу. Джейсон уходил в лес играть со своими друзьями. Он знал, что они не из этого мира, но говорил о них как о чем-то совершенно реальном. Войдя с первыми лучами восхода под сень деревьев, мальчик тут же ощущал пронизывающую воздух энергию и мог сразу сказать, встретит он сегодня весело резвящихся среди папоротников детей или нет. Иногда дети уже ждали его, и тогда весь день проходил в играх -- они прятались среди зелени, гонялись друг за другом, бегали, смеялись. В другие дни Джейсон мог целое утро вглядываться и вслушиваться в лес, но никого не находил. Тогда он приходил домой весь в слезах. --Что случилось, родной? -- спрашивала мама. -- Мои дивные дети не пришли сегодня в лес. Не пойму, куда они делись, -- всхлипывал он. Да, именно так он их называл... своими "дивными детьми". Мать обнимала своего маленького мальчика. Она никогда не подвергала его слова сомнению. Тем более ей не приходило в голову ворчать на сына за то, что он окружил себя компанией воображаемых товарищей. Однажды она просто спросила его, откуда он знает, что они есть. Он так же просто ответил: "Верю". Что ж, если он верит в своих товарищей и в саму жизнь, которая ему их дала, то и она согласилась верить во все, что он ей рассказывал о своих необыкновенных переживаниях. Много раз Джейсон деловито и подробно рассказывал о том, что видел и слышал, -- такие рассказы встревожили бы всякую мать. А она просто верила, что ее ребенок особенный, что он чем-то отличается от других. В этой атмосфере приятия и безусловной любви Джейсон вырос и стал здоровым, нормально приспособленным к жизни юношей. И при этом мог свободно отдаваться своим необычным переживаниям и открыто говорить о них, не опасаясь насмешек. Мать доказала ему, что ей тоже можно доверять. Случилось так, что в возрасте семнадцати лет Джейсон Гардхем совершил путешествие в самые отдаленные пределы Космоса, на самый край небес. И он сделал это, даже не выходя из своей спальни. Тут следует обратить внимание читателя, что мы говорим о совершенно нормальном подростке -- он страдал, когда его не любила девушка, занимался спортом, увлекался живописью. Он не употреблял наркотики, не экспериментировал с "кислотными путешествиями". Его больше тянуло к книгам. Хорошая книга -- вот что доставляло ему истинное удовольствие. Однажды вечером, в июле 1958 года, Джейсон как раз и собрался почитать после ужина. Он не читал, он только хотел почитать. Он направился в свою комнату за книгой, а вместо этого нашел совершенно иную реальность. Переступив порог, он оказался в полной темноте. В полной темноте. Ниоткуда не пробивалось ни лучика. "Ого", -- подумал он и потянулся к выключателю, но тут почувствовал, что с ужасающей скоростью мчится через пустоту. "Яумру, --закричал его разум. -- Тут нет воздуха! Я лечу слишком быстро!" А потом понял, что делать. Нужно верить. Он всегда так делал, если происходило что-то странное. Джейсон воззвал к Богу. Для него это было совершенно естественно. Он всегда оставался открытым к духовным вопросам и считал, что находится в близких личных отношениях с Богом. Совет и поддержка Бога (их, как он верил, давали ему эти особые отношения) играли в его жизни очень важную роль. Вера никогда ему не изменяла. Джейсон всегда был убежден, что Бог его любит и всегда готов прийти на помощь. Вот и сейчас юноша обратился к своей вере. И тут же Джейсона окутало изумительное чувство полной безопасности. Это было очень теплое ощущение -- ощущение нерушимого мира и глубочайшего покоя. Сердце стало биться не так неистово, и юноша с любопытством огляделся. Он летел сквозь пространство! На смену тьме пришли захватывающие картины звезд и планет, и лун, и астероидов, и комет -- всего, чем полон открытый Космос. "Уж не потерял ли я сознание? Или это просто игра воображения?" -- спрашивал он себя. Мимо проносились звезды. На непостижимой скорости Джейсон мчался среди неописуемой красоты. Полет все продолжался и продолжался, не было ни холодно, ни жарко, юноша ощущал лишь блеск бесшумно скользящих мимо него светил. "Куда я лечу? И зачем я сюда попал?" --спрашивал себя он Затем снова вспомнил о Божьей любви. И вспомнил: верь. Вдруг Джейсон почувствовал, что сбавляет скорость. Остановился. Перед ним было что-то вроде стены -- огромной золотой стены, излучающей неземной свет. Настолько высокой, что не видно вершины. Не видно и краев -- ни слева, ни справа. Ее великолепие вызывало трепет, и Джейсон просто не верил своим глазам. Так он и стоял у стены, и тут прямо перед ним медленно оформилось что-то вроде глубоко утопленного окна, его створки открылись. Джейсону показалось, что это окно в вечность, через которое душа улетает на небеса. Из-за окна светило множество мерцающих огоньков --такого дивного великолепия он никогда еще не видел. Юноша протянул руку, чтобы коснуться разноцветного луча, и ему пришлось зажмуриться, -- свет стал так ярок и прекрасен, что не было сил смотреть. "Но я должен видеть!" -- закричал он, чувствуя, что его сердце вот-вот разорвется от любви. И открыл глаза. И оказался в своей комнате. Возвращение ошеломило Джейсона не меньше, чем отлет. В изумлении он стоял на том самом месте, где его тело и находилось все это время. Юноша точно знал, --на этот счет у него не было ни малейших сомнении, --что его отправили в этот полет не просто так. Путешествие души -- возможность узреть высшую реальность. Назовите ее Богом, назовите Небесами, назовите как угодно. Джейсон ее увидел и ощутил. "Но для чего? -- спрашивал он себя. --Для чего мне дано было это путешествие?" А потом он понял, что над этим вопросом можно ломать голову очень долго. И был прав. Не то чтобы он не пытался найти ответ. Он не раз расспрашивал людей, которые, на его взгляд, могли дать ему ключ к пониманию этого опыта. Но обычно их ответ сводился к тому, что "Очевидно, Бог хотел тебе что-то показать. Придет время, и ты сам поймешь смысл увиденного". Итак вопросы оставались. Иногда воспоминание о путешествии и чувство, что он не понимает его значения, доводили Джейсона до слез. Грустно было, что ему не хватает осознания, и еще более грустно за весь мир и за тех людей, которые никогда не познают того изумления и радости, что пережил он. Он нередко прокручивал в памяти это путешествие, оставаясь наедине с собой. Так прошло почти тридцать лет. Затем, в середине лета 1987 года, Джейсон зашел в местный магазин товаров для художника, чтобы купить себе нужные материалы. Едва он начал рассматривать витрины, как краем глаза заметил, что к нему направляется какой-то человек. Это был очень высокий живописный индеец с длинными иссиня-черными волосами. Пронзительные темные глаза. Жилетка поверх джинсовой рубашки. Не говоря ни слова, мужчина остановился в метре от Джейсона Тело Джейсона сразу же наполнила мысль. Если мысль вообще может заполнить тело человека, пропитать каждую его клетку, то с Джейсоном произошло именно это. Он знал на клеточном уровне: "Этот человек должен сказать тебе что-то очень важное". Джейсон прищурился, сосредоточивая внимание на неожиданной встрече. -- Нельзя ли поговорить с вами? -- спросил индеец глубоким приятным голосом. Джейсон немного занервничал, затем вспомнил: верь. --Да, -- ответил он ровно, --конечно. -- Может быть, выйдем на улицу? Джейсон кивнул и пошел вслед за ним. Мужчины уселись в уличном кафе неподалеку. Незнакомец глубоко вздохнул. -- Я сразу понял, что это ты. Джейсон опять прищурился, не отвечая. Сердце неистово забилось --не терпелось узнать, что хочет сказать ему незнакомец. Его словно парализовало. В голове роились вопросы, но для них не находилось слов. Пока он собирался с мыслями, чтобы спросить, за кого его принял этот индеец, в сознании сформировался образ. Образ золотой стены. А вместе с образом пришло ощущение. Верить. Верить в то, что происходит. Верить своей интуиции. Просто... верить. Теперь Джейсон совершенно расслабился. Он знал, что должен сам начать беседу. Именно ему предстоит разбить лед, завязать общение, проложить дорогу к тому, что собирается сказать этот человек. --Прежде чем скажете вы, позвольте рассказать кое-что мне. Этот опыт пришел ко мне много лет назад, когда я был совсем еще юным. Почему-то мне кажется, что вы должны об этом знать. Индеец улыбнулся... --Пожалуйста. Я с удовольствием выслушаю вас. Джейсон поведал о своем путешествии через время и пространство. Он не знал, почему рассказывает обо всем незнакомцу. Лишь знал, что это нужно, и старался не упустить ни одной подробности. Описал все, что видел и чувствовал, даже попытался передать свою грусть от того, что так и не смог понять смысл своего опыта. Где-то посреди рассказа он заметил, что по щеке индейца катится слеза. Закончив, Джейсон с удивлением отметил, что с него свалился груз. Теперь он понимал, почему рассказал незнакомцу эту глубоко личную историю. Он инстинктивно чувствовал, что наконец глубже постигнет то, что произошло с ним три десятилетия назад. У сидящего напротив человека есть ответ на давно волнующие его вопросы. Джейсон не знал, почему он в этом так уверен. Просто верил, и все. Индеец заговорил неспешно: -- Позволь мне рассказать о том, что знаю я. Джейсон нетерпеливо подался вперед. --Меня зовут Гэри Уинтер Оуэн, я из племени марикопа. Работаю тут, в магазине. Однажды, несколько недель назад, я беседовал с покупателем, и вдруг почувствовал, что должен оставить его и побыть один. Это было странно, поскольку мы очень славно общались, -- по я никак не мог избавиться от охватившего меня чувства. Наконец я извинился и ушел в подсобку. И тогда в моей голове прозвучал голос. Он сказал... "Возьми ручку и пиши". Я не знал, что мне нужно написать, и записал первое, что пришло в голову. Перечитав написанное, я ничего не понял. И все-таки знал, что это что-то важное. И тогда голос сказал мне: "Ты встретишь человека, которому это предназначено, и узнаешь его, когда увидишь". Индеец в упор посмотрел на Джейсона. -- Я рассказал о голосе своему деду, -- продолжал он, -- и показал ему послание. Дед сказал, что, встретив этого человека, я должен с ним познакомиться и учиться у него. Джейсону стало немного не по себе. Гэри говорил дальше... -- Это послание не выходило у меня из головы. Мне оно казалось очень важным и таким прекрасным в своей таинственности. Я сделал из коры свиток и переписал его туда. Сегодня, когда я тебя увидел... я снова услышал тот голос. Повисла долгая пауза. Взгляды мужчин встретились. -- Он сказал мне, что ты -- тот самый. Джейсон вздохнул. -- Увидев тебя, я понял, что ты должен мне что-то сказать, -- произнес он мягко. -- Что-то, чего я ждал почти тридцать лет. Гэри кивнул. -- Это правда, -- согласился он и вручил Джейсону красиво свернутый в трубочку свиток из древесной коры, перехваченный резинкой. Одна часть Джейсона не хотела разворачивать свиток и нарушать его красоту. Другая, большая часть просто знала, что там написано. Дрожащими руками он снял резинку. Взглянув в темные, почти черные глаза индейца, Джейсон осознал, что только что получил очень личный дар от человека, который станет его другом. Послание было написано крупными округлыми буквами. Он начал читать... Неся любовь в своей душе И искренности дар, Я человека доброго Взял к золотой стене. У Джейсона замерло сердце. Он взглянул на Гэри, тот просто улыбнулся, затем молча кивком головы указал на свиток, чтобы Джейсон читал дальше. И яркий свет наполнил ночь, О, ангельский огонь! -- А дело в том, что на Земле Дала ростки любовь. Джейсон вспомнил этот великолепный разноцветный луч света. Любви для роста нужен смех И светлая печаль. А мы пока поговорим И прочь прогоним страх. Споем о жизни, о борьбе, О боли, что прошла, Лелея бережно в сердцах Стремленье познавать. К чему же плакать, посмотри... Твоя любовь во мне! Я человека дивного Взял к золотой стене. Джейсон положил свиток на столик. Он знал, чю не прольет больше ни слезинки о непознаваемом --для него и для других. Ибо он понял, что познал -- и другие могут познать Жизнь полна радости, и, как всегда, ее направляет Бог. И он может увидеть Божественную любовь. Не только увидеть, по и разделить. Сегодня жизнь Джейсона исполнена глубочайшим ощущением цели, к которой он движется день за днем. Он поставил перед собой задачу дарить людям мир и любовь Он пытается делать это, неся им одно послание. Простое послание, но веское: Верить. Верить себе. Ибо мудрость -- в нас. Верить друг другу. Ибо все мы -- одно. Верить жизни. Ибо она удивит нас, принесет наслаждение и поддержит. Верить Богу. Ибо Бог нас по-настоящему любит, Он поможет прожить каждый день нашей жизни, а когда мы завершим t вою работу на Земле, возьмет нас Домой. Теперь Джейсон понимает, что он -- учитель. И Гэри -- незнакомец из магазина товаров для художника -- стал его первым учеником. Но только первым. Потом их было еще много, они приходят к нему, чтобы узнать, что им ничего узнавать не нужно. Нужно только помнить то, что они узнали, когда были детьми. Дивными детьми... танцующими в лесу. Было ли путешествие Джейсона реально? Могут ли люди "путешествовать" в иные пространства? Действительно ли мы способны оставлять тела (или оставаться в них) и перемещаться в сопряженные реальности? В "Беседах с Богом", книга 2, говорится: Ты являешься Божественным Существом, которое способно в одно и то же "время" на более чем один жизненный опыт -- и можешь делить свое "Я" (свою сущность) на столько "я" (сущностей), сколько ты выбираешь. Ты являешься существом Божественной Величины, не ведающим ограничений. Часть тебя выбирает познать себя в качестве личности, которая сейчас приобретает свой жизненный опыт. Но это далеко не предел твоего Бытия, хотя ты думаешь, что это так. Существует ли такая штука, как "окно в Вечность", в которое мы можем заглянуть и вынести оттуда воспоминания? Ответ... да. И снова... да. Я знаю это из опыта. Вечером 8 января 1980 года я ужасно поскандалил со своей тогдашней женой. Несомненно, виноват был именно я. В те дни так оно обычно и случалось. Я был довольно тяжелым человеком. Мне хотелось стать поуживчивее. Искренне хотелось. Но, казалось, я ничего не могу с собой поделать, я был не в состоянии положить всему этому конец. Теперь я уже даже не помню, почему мы сцепились. Какая-то мелочь. Возможно, выясняли, чья очередь выносить мусор. Не важно. Но я очень хорошо помню, что случилось После этого. Нечто, о чем я никогда не забуду. Посреди нашего бурного спора я просто отмахнулся от жены, удалился из гостиной и, хлопнув дверью, скрылся в спальне. В полном отчаянии я повалился на кровать, уставился в потолок и заплакал. ".Иисусе, -- думал я, -- почему мы не можем ужиться? Что нужно людям для того, чтобы просто ладить друг с другом?" На моем счету уже было два неудачных брака, и я не мог понять, что же я делаю не так. "Что нужно? -- спрашивал я у Бога. -- Что нужно для счастья?" Я уткнулся лицом в подушку и захныкал: "Пожалуйста, Боже, помоги мне. Я не хочу быть человеком, который скандалит из-за пустяков. Помоги мне. Помоги..." Совершенно выбившись из сил, я заметил, что быстро соскальзываю в сон. Словно кто-то подключил ко мне разъем и вытянул всю энергию. Я просто расслабился и почувствовал, как проваливаюсь в матрац, в подушку. Помню последнюю мысль, промелькнувшую у меня в голове прежде, чем я совсем заснул: "Это будет самый глубокий сон в моей жизни". Так и вышло. Где-то посреди сна -- может быть, через час, через минуту, через полночи, не знаю -- я проснулся от странного ощущения. Словно что-то вытягивало меня из постели. Вам когда-нибудь казалось, что вы падаете с кровати? Так вот, это то же самое, только наоборот. Не вниз, а вверх. . Попробую описать иначе. Представьте себе, что на столе очень спокойно сидит муха. Потом кто-то подходит с пылесосным шлангом и ухитряется накрыть муху открытым концом. Затем говорит: "0'кей!" -- и включает пылесос. Я чувствовал именно то, что ощутила бы муха. Я лежал на животе и вдруг почувствовал, что меня буквально всосало, и через миг я оказался над матрацем. Перехватило дух. Глаза испуганно раскрылись, но еще больше я испугался, когда увидел, что вишу над кроватью и смотрю на огромный кусок глины, из которого вылеплена моя точная копия. "Но это не я, -- сказал я себе, -- поскольку я здесь, наверху, и я смотрю вниз". Кроме того, в этом знакомом теле на кровати нет жизни. Нет жизненной энергии. Оно безжизненно. В этот миг на меня спустилось первое из важных откровений, которые я вынес из этого опыта. "Боже мои, я -- не вон то тело, -- сказал я себе. -- Я -- это. ЭТО. Я--эта... сущность, эта... энергия... которая сейчас НАБЛЮДАЕТ вон то тело". Может быть, эта мысль покажется вам элементарной, но Тогда она была для меня огромным откровением. И оно, Несомненно, оказало на меня колоссальное воздействие, поскольку было не просто идеей или теорией, но опытом, который я обрел прямо там и тогда. Едва я осознал и принял этот факт, как меня развернуло лицом к потолку и -- фьють -- вынесло прочь через крышу. Я сразу же очутился в каком-то темном месте, будто бы в туннеле, что-то толкнуло или потянуло меня вперед и понесло вперед на бешеной скорости. Страха не было абсолютно, лишь ощущение невероятной скорости. Скоро впереди показалась крохотная искорка, и я понял, что мчусь именно к ней. Искорка все росла и росла, пока я внезапно не вылетел из туннеля. Меня выстрелило прямо в этот свет. А сейчас кое-что интересное. Я был в свете и, казалось, одновременно вне его -- смотрел на него со стороны. Я очень остро помню, что смотреть на него было почти невозможно -- так прекрасен он был. Не знаю, смогу ли объяснить, как свет может быть прекрасным, поскольку свет -- он и есть свет, правильно? Правильно, но только этот свет был прекрасен. Может быть, дело в том, как я ou^yu^aл его. Не знаю. Знаю только, что красота была необъятная. Этот свет был слишком велик, слишком восхитителен, чтобы его могло объять человеческое сознание. А я чувствовал себя таким маленьким и растерянным. Помню, мне подумалось: "Нет, только не я. Я недостоин быть в этом свете. Я недостоин того, чтобы видеть его. После всего, что я сделал, после того, как запятнал свою душу, после того, как столько раз предавал себя и других, -- нет, я недостоин". Затем я устыдился, ибо, подумав обо всех этих вещах, вспомнил их во всех подробностях. И я заплакал от стыда и чувства вины. Сотрясался в рыданиях. Почему я не вел себя лучше? Почему так часто делал наихудший выбор7 Как 1лу-бока была моя печаль... Я и не помню, чтобы когда-нибудь так горько сожалел о чем-то. И тут меня наполнило -- в to! самый миг, -- наполнило чувство, описать которое я не в силах. Я не раз пытался подобрать слова, но так и не нашел подходящих. Сейчас я сказал бы, что мне был дарован мир, истинный мир, полный мир -- впервые в моей жизни. Я почувствовал, словно огромный ласковый палец прикоснулся к моему подбородку и заставил поднять голову. И в моем сердце прогремели слова: -- Ты совершенен, такой, как ты есть. Ты неописуемо прекрасен, и Я люблю тебя безо всяких условий. Ты --Мое дитя, и Я очень рад тебе. Я почувствовал, что меня обняли и баюкают. Теперь свет был со всех сторон, и я мягко колыхался в его центре. Вся печаль ушла. Даже раскаяние исчезло. Я исцелился и обрел целостность. Душа исполнилась благодарности, сердце -- любви. Затем пришло второе осознание: "Я никогда не получу прощения за все, что я сделал". Как бы я ни сожалел о своих действиях и решениях, как бы ни каялся, я не получу прощения. Потому что в прощении нет необходимости. Я --Божье дитя, отпрыск Божественного, и я не способен нанести Божественному ущерб, ибо Божественное совершенно неуязвимо, причини гь ему вред просто невозможно. Я всегда желанный гость в сердце и в доме Божьем, мне позволено учиться на своих ошибках, позволено приближаться к тому, Кто Я Действительно Есть, любым путем, какой я изберу, -- даже во вред себе и окружающим. Ибо ни мне, ни окружающим причинить вред тоже невозможно. Нам только кажется, что мы можем сделать это. Это откровение несомненно оказало на меня колоссальное воздействие, поскольку было не просто идеей или теорией, но опытом, который я обрел прямо там и тогда. Осознав это, я сразу же оказался в третьей реальности. Меня окружали миллионы, нет, сотни миллионов крохотных... частичек энергии -- иначе это и не опишешь. Они были везде. Передо мной, позади, справа, слева. Они напоминали мне крохотные клетки, молекулы. У каждой своя форма и цвет. А что за цвета! Господи! -- поразительно, изумительно, захватывающе красивые цвета. Синейшая синь, чистейшая зелень, воплощение красного и самые дивные сочетания и оттенки, каких я прежде и не видел. А для меня это что-нибудь да значит... я, видите ли, дальтоник... Так что для меня это было поистине захватывающее зрелище. Итак, передо мной и вокруг танцевали эти частички цвета. Танцевали, окружив меня мерцающим пологом красоты, который скрывал собой все -- он и был Всем. Я знал: то, что я вижу, -- Сущность Всей Жизни. Это была жизнь в ее суб-суб-суб-молекулярной форме. Ее мельчайшие частицы. Ее основа. Ее корень. А дальше я увидел нечто совершенно очаровательное. Глядя, как танцуют и мерцают передо мной эти изумительные частички света, я заметил, что они все время изменяются! Казалось, они загораются и гаснут, сами себя поглощают и возникают снова --в новой форме и новом цвете. И с изменением формы и цвета каждой частички изменяли цвет и форму и все окружающие, взаимоприспосабливаясь и стремясь дополнять друг друга. А затем частички, окружающие эти частички, и дальше, дальше, дальше... и тогда я понял, что все это -- постоянно изменяющаяся, обновляющаяся и при этом всегда целостная головоломка-мозаика Пульсирующая, дрожащая мозаика чистой энергии. Меня переполнило желание прикоснуться к этим невыразимо прекрасным частичкам, стать с ними одним. Я хотел с ними слиться. Растаять в них. Не знаю почему. Это был внутренний зов, внутренняя страсть, зародившаяся где-то в самой глубине моего существа. Я попытался приблизиться к частичкам, но с каждым моим движением мозаика отстранялась. Я пытался "перехитрить" частички, двинулся вперед, а потом, внезапно, в сторону. Не сработало. Я не мог обмануть матрицу. Она понимала каждое мое движение. На самом деле она их просто предвидела. Я не мог к ней приблизиться и заплакал. Этот отказ, этот запрет так опечалил меня, что казалось, я просто не переживу. А потом печаль сразу прошла, ибо я осознал: я не могу приблизиться к этой энергии, поскольку я сам и есть эта энергия! Когда двигаюсь я, движется и она. Конечно. Я уже слился с нею! Все вещи -- Одна Вещь Есть Только Одна Вещь, и нет Ничего, что не было бы Частью этой Одной Вещи. Это откровение, несомненно, оказало на меня колоссальное воздействие, поскольку было не просто идеей или теорией, но опытом, который я обрел прямо там и тогда. И снова, едва я это понял, реальность сменилась. Теперь я стоял перед огромной книгой. Она была вдвое, нет, втрое больше,