корабле была уверена абсолютно. Как в самой себе. Главную опасность представляли харонцы. Официально корабль спешил к Сфере, но все прекрасно знали, что это вранье. Они направляются к ближней планете. Если все будет хорошо, Диана готова лететь оттуда дальше, но не к Сфере. Сфере придется ждать еще долго. Диана сидела совершенно счастливая. Лампочки приборной доски переливались всеми цветами радуги под стать ее настроению. Ее первый помощник, пристегнутый к креслу напротив, был доволен куда меньше. Летя к планете, где, по всей вероятности, в избытке обитали неизвестные живые организмы, экзобиолог Джеральд Макдугал клял себя за согласие участвовать в этой рискованной авантюре. Ревели двигатели, звенел и скрежетал металл, и богатому воображению Джеральда представлялись картины разваливающегося на куски корабля. Умом он понимал, что корабль рассчитан на десятикратные перегрузки, но ничего не мог с собой поделать. Ему не хватало настоящих окон, корабль казался ему тесным железным гробом, из которого уже никогда не выбраться. А он не хотел умереть, не повидавшись с Марсией. Надо взять себя в руки, говорил он себе, корабль прекрасен, и все идет по плану. И вопреки логике возносил из глубины сердца страстные молитвы к Богу. Так горячо он не молился еще никогда. "Нет смысла испытывать судьбу", - говорил он себе. "Терра Нова", набрав необходимую скорость, отключила двигатели и продолжала мчаться через пространство к безымянной планете по инерции. "Ненья" выстрелила с Луны и устремилась прочь от Солнца к Плутону, к Кольцу Харона. У приборов управления сидел Тайрон Веспасиан. Доктор Саймон Рафаэль смотрел в каюте Ларри на экран, где быстро уменьшалась Луна. Его занимало, что чувствует человек, лишившийся головы. Доктор Рафаэль никогда не надевал на себя спецкомбинезон "телеоператор", но знал - чем лучше спецкомбинезон, тем точнее ощущение присутствия, им создаваемое, тем вероятнее серьезная психическая травма, если с телеоператором происходит несчастный случай. Спецкомбинезон, в котором работал Ларри, был одним из лучших. Юноша заметался и застонал во сне. Левая рука свесилась с кровати. Рафаэль взял ее и задержал в своей. Ларри ощутит дружеское прикосновение и, быть может, немного успокоится. Рафаэль посмотрел на видеомонитор. Нажав на несколько кнопок дистанционного регулятора, он сменил красивое изображение Луны скучной схемой. Но сейчас для Рафаэля не было ничего интереснее ее. На схеме вычерчивалась траектория полета "Святого Антония" к червоточине. И зонд был сейчас совсем рядом с ней. Он неуклонно падал, приближаясь к тому страшному месту, откуда вырывались странные синие вспышки, откуда до сих пор словно из ничего появлялись загадочные летательные аппараты и неслись к уцелевшим планетам. Этот маленький бронированный прибор нес в своей электронной памяти все последние данные с Марса, все перехваченные сообщения Лунного колеса, абсолютно всю информацию о захватчиках, поступавшую от других источников. Все это должна была узнать Земля. Если Земля еще была жива. "Святой Антоний" был машиной, и важность задачи, которую ему предстояло выполнить, его не волновала. Все его знания ограничивались тем, что он должен прибыть в точно определенное место, диаметром всего в несколько метров, в точно определенное время. Если "Святой Антоний" промажет или не успеет проскочить за долю секунды между появлением псевдоастероида и закупориванием червоточины, зонд будет просто съеден черной дырой. Мгновение приближалось. "Святой Антоний" в последний раз выверил траекторию движения. Червоточина раскрылась точно в рассчитанную секунду. Камеры зонда увидели это с близкого расстояния, транслировали изображение на Луну и записали его для предполагаемой передачи на Землю. Словно из ничего возник псевдоастероид, на бешеной скорости выскользнул из дыры и, прошмыгнув в каких-нибудь ста метрах от "Святого Антония", улетел во тьму. Дыра оставалась открытой. Зонд упал внутрь. Великий Клешневидный Оглушитель (Фрэнк. Барлоу) отвечал за поддержание связи Района Обнаженного Пурпура с остальной Вселенной. Но теперь Земля оказалась единственным объектом связи, и налаживать эту связь стало очень легко. Не мешало даже то, что система коммуникаций Земли, лишенная сети спутников, сильно пострадала. Создавшееся положение очень беспокоило начальника Великого Клешневидного Оглушителя Шаляй-Валяя. В конце концов в обязанности оглушителей входило обеспечивать не слишком хорошую и не особенно плохую связь. Теперь определить эту золотую середину оказалось трудным делом. Означала ли легкость, с которой они могли посылать сигналы на Землю, что связь слишком хороша и нуждается в порче? Или ущерб, нанесенный космической сети коммуникаций настолько повредил линии связи, что оглушители должны трудиться с большим тщанием? "Сколько игл уместится на спине у ангела?" - ехидно спросил себя оглушитель Фрэнк. Он устал от пустых споров. Он устал от всего. Устал от своего пурпуристского имени, устал намеренно запутывать свои рассуждения, устал от того, что ему не разрешали добросовестно выполнять свою работу. Больше всего его бесило пурпуристское имя. "Оглушитель" - это просто работник связи. "Великий" не такое нейтральное слово, оно издевательски намекало на то, как серьезно он относится к своим обязанностям. Но "Клешневидный"! Фрэнк знал, что пурпуристы вкладывают в это слово дополнительный смысл: очень решительный и энергичный человек. Однако вчера вечером он случайно выяснил у донельзя осведомленной и безжалостной молодой особы, что слово "клешневидный" имеет насмешливый оттенок, связанный с сексом. А Фрэнка называли так уже много месяцев! К черту это все! К черту все правила! Когда власти предержащие растерялись, Фрэнк почувствовал себя свободным, он понял, что теперь волен честно работать. И никто не помешает ему использовать приборы для наблюдения за странными предметами, в одной Вселенной с которыми оказался ОбнаПур. Почти все время Фрэнк держал датчики настроенными на червоточину. На его глазах крупные летательные аппараты ныряли в нее и направлялись неведомо куда. Фрэнк был очарован этим зрелищем. Он часами сидел, словно прикованный к креслу, и, не отрываясь, пялился на дыру в пространстве. Так он сидел и в ту минуту, когда в червоточину вошел "Святой Антоний". Фрэнк Барлоу (Великий Клешневидный Оглушитель) в изумлении увидел, как от мощных видео- и радиосигналов загораются экраны связи, погасшие несколько недель назад. Он долго не мог понять, что случилось. А потом его пальцы замелькали над пультом управления, чтобы все записать. Новости из дома шли лавиной. Фрэнк скосил глаза вниз и сообразил, что его рука ищет кнопку внутренней связи. Первая и вполне понятная реакция - вызвать начальника, Верховного Оглушителя Шаляй-Валяя. Но что мог сделать Шаляй-Валяй? Усесться здесь и сочинить надлежащий ответ в духе пурпуристской философии? Или измыслить, как наилучшим образом обратить этот поток новостей на пользу Бессмысленной Цели? Или созвать собрание всего брасества? "Ну уж нет!" - сказал себе Фрэнк. Плевать ему на пурпуристскую ответственность. Это послание предназначено для Земли, а не для пурпуристов. Фрэнк отрегулировал лучшую антенну и ретранслировал сигнал на Лабораторию реактивного движения. Сотрудники ЛРД примут его сообщение. Даже для столь защищенного прибора, каким был "Святой Антоний", путешествие через дыру не осталось безнаказанным. Некоторые системы получили повреждения. Но он был очень умной машиной и умел ремонтировать себя. За считанные секунды "Святой Антоний" проверил все бортовые устройства и восстановил основные системы. А затем его видеодатчики начали искать тот единственный объект, который волновал всех больше всего. "Святой Антоний" нашел все, что искал, и записал столько, сколько успел до того, как червоточина вновь открылась. И залпом выпустил через нее все собранные данные. Ларри открыл глаза и обнаружил, что лежит в теплой постели. - Что... что происходит? - спросил он. - Ты на борту "Неньи", - ответил мягкий голос. - Мы везем тебя домой, на Плутон. Ларри поднял голову. Рядом с ним сидел доктор Рафаэль. Ларри несколько раз моргнул и огляделся вокруг. В углу каюты он заметил видеоэкран. Рафаэль проследил за его взглядом. - Это "Святой Антоний", - сказал он. - Несколько секунд назад зонд провалился в черную дыру. Ларри приподнялся в постели, не сводя глаз с экрана. Тем временем изображение зонда исчезло. У Ларри захолонуло сердце. Зонд уже встретил свою судьбу. Часы на экране отсчитывали время. Ларри наклонился вперед и следил, едва дыша. Прошло 128 секунд. - Теперь в любую секунду, - сказал Рафаэль. Экран замелькал всеми цветами радуги и прояснился. Установилось далекое, расплывчатое изображение. Это была Земля. Без сомнения, это Земля. Планета жива. Ларри отчаянно заморгал, пытаясь сдержать слезы. Он взглянул на Рафаэля - тот вел себя точно так же. Они вздохнули и крепко обнялись. Земля. Земля там, она уцелела в странной и страшной Вселенной. Родная планета живет, несмотря на таящиеся вокруг опасности. Так было всегда. Радиоастрономы Земли должны были бы радоваться: новое небо кишело множеством чрезвычайно сильных радиоисточников. Но они не радовались, ведь сигналы этих радиоисточников ничего не означали. Насколько можно было судить, вокруг всех планет Мультисистемы по замкнутым орбитам обращались радиоизлучатели, которые сразу же, словно для того, чтобы сбить всех с толку, окрестили Орбитальными источниками радиоволн - ОРИ. Казалось, ОРИ выполняли единственную задачу - глушить любую радиосвязь в системе. Вдобавок ко всем прочим бедам, на Земле не хватало подходящих параболических антенн-"тарелок" и радиоастрономов. Почти все они с давних пор работали в космосе. Но несколько действующих наземных "тарелок" все же нашлось, осталось и несколько специалистов. Они держали антенны постоянно включенными, стремясь понять прекрасный и ужасный новый мир, в котором вдруг оказалась Земля. Большинство "тарелок" было нацелено на Сферу Дайсона, но ни одна не следила за черной дырой в Точке Луны. Поэтому все прозевали позывные "Святого Антония", и переполох поднялся лишь после сигналов ОбнаПура. Когда пришло послание Оглушителя (Фрэнка), Вольф Бернхардт крепко спал. Хотя он почти не отдыхал уже несколько недель, помощник пренебрег строгим приказом ни под каким предлогом не будить Вольфа и поднял его с раскладушки, как только поступило первое сообщение. Когда Вольф, рысью добежав до главной диспетчерской ЛРД, уселся перед пультом управления, "тарелки" Лаборатории уже поймали "Святого Антония" и общались с ним напрямую. Компьютеры записывали основной массив данных - все, что Солнечная система узнала о захватчиках. "Значит, харонцы", - подумал Вольф. "Ха-ронцы, - повторил он шепотом по слогам и усмехнулся: - Враг с именем уже не так страшен". Томительная неизвестность отступала. Сведения были невероятны: о кидающихся на планеты астероидах, о черной дыре, занявшей место Земли. Фантастика. Но усталому, взъерошенному, не совсем проснувшемуся Вольфу Бернхардту удивляться было некогда. Он думал, как послать ответное сообщение, как сделать это поскорее, прежде чем существа с мрачным названием "харонцы" успеют вмешаться. Но связь со "Святым Антонием" - дело непростое, хотя характеристики лазерного передатчика для трансляции информации на Солнечную систему передал все тот же зонд. Солнечная система делилась с Землей всеми своими знаниями, и Земля должна была ответить тем же. "Святой Антоний" вел передачу на Землю постоянно на всех частотах, но обратно, в Солнечную систему, мог отправлять лишь трехсекундные импульсы каждые две с небольшим минуты. А сколько зонду осталось жить? Неизвестно. Значит, нужно действовать очень быстро, отбирая для передачи важнейшие сведения. Вольф сгорбился в кресле и невидящим взглядом уставился на экраны дисплея. "Думай. Проснись и сосредоточься". Кто-то поставил ему на стол чашку кофе, и он, не глядя, кивнул в знак благодарности. Ну ладно. Допустим, противник уничтожит зонд через пять минут и у них в запасе один-единственный сеанс связи. Что прежде всего нужно знать Солнечной системе? Черт возьми, это очевидно. О Сфере. Все буквально и фигурально вертится вокруг Сферы. Нет, за пять минут толкового объяснения не составишь. Тогда в первую очередь вопросы помельче. Просто все, что известно о новом мире. Подряд. Как Бог на душу положит. А он пока займется составлением главного послания. Вольф нажал кнопку на пульте связи. - Тодд, разыщите все научные отчеты, сделанные после Большого Скачка, и начните передавать их на "Святой Антоний". Пометьте эти сведения как второстепенные. Сведения первостепенной важности я пошлю через несколько минут сам. Вольф выдвинул клавиатуру. С чего начнем? "Земля уцелела, - продиктовал он в микрофон. - Нас захватили в плен и поместили в огромную искусственную мультизвездную систему, в которой господствует Сфера Дайсона. На здешнем небе почти не видны звезды, находящиеся за пределами Мультисистемы. Вероятно, их заслоняет пылевая завеса. Попытки обнаружить Солнце пока безуспешны, местоположение Земли по отношению к Солнечной системе неизвестно. Минимальное расстояние до Солнечной системы мы можем оценить, исходя из того, что здешняя удивительная звездная система никогда с Земли не наблюдалась. Это несколько сотен световых лет, но, возможно, гораздо больше. Мы не знаем, кто похитил Землю. Мы также не знаем цели этого похищения..." Приготовления еще не закончены. Похищенная планета до сих пор подвергается случайным опасностям и мелкому риску. Вот и сейчас через червоточину проник предмет крупного размера. Время от времени из червоточины вываливались обломки, но этот был опаснее других, потому что на скорости двигался прямо к новой планете. И хотя осколок не мог принести ей значительного вреда, Сфера не привыкла рисковать. Рядом находилась другая планета. Сфера связалась с Кольцом, охраняющим ближайшую планету, и приказала осуществить перехват. Почти тотчас же навстречу пришельцу устремился с орбиты Пастух. Происходило что-то не совсем понятное. Чуть раньше от похищенной планеты отделился какой-то предмет и отправился по направлению к ее соседке, уступившей сейчас одного из своих Пастухов. Впрочем, все это мелочи. Пастухи не дремлют и, если понадобится, планету защитят. Сейчас огромная опасность угрожает самой Сфере. Чтобы предотвратить несчастье, важен каждый миг. Да, каждый миг. Сфера отправила еще одно послание Дирижеру новой системы, прося его поторопиться. Новость о появлении "Святого Антония" поступила на "Терра Нову", как раз когда Диана Стайгер отправилась отдыхать в каюту. Передаваемую зондом информацию нужно было заложить в компьютер, а уж тогда научный персонал будет спокойно ее переваривать. Диана поручила эту работу своим подчиненным. Лучше всего Диане Стайгер спалось в невесомости, она привыкла к этому за долгие годы пилотской работы. Запуск корабля потребовал много сил, и Диана чувствовала глубокую усталость. Она заснула, едва оказалась в постели. Диана не знала, сколько прошло времени - пять часов или пять секунд, когда над ее койкой внезапно зазвенел звонок, и она проснулась. Нащупала незнакомые кнопки, зажгла свет и включила внутреннюю связь. - Стайгер слушает. - Мэм, это Леклерк. - Загорелся крошечный экран, на нем показалось серьезное юное лицо Леклерка. - Простите, что беспокою вас, но мне кажется, это важно. На табло радара появилась какая-то цель. Летит из района ОРИ по направлению к Земле. Диана моргнула и резко села в постели. - Откуда? Повторите. - Простите, мэм. Я имею в виду один из радиоисточников, вращающихся вокруг Цели N_1. Один из них только что сошел с орбиты и ринулся к Земле. С невероятным ускорением, по меньшей мере 30 "g", правда, потом оно прекратилось. Подождите-ка, компьютер показывает точную траекторию. Теперь мне ясно: радиоисточник идет на перехват "Святого Антония". Посмотрите сами. Лицо Леклерка исчезло, на экране возникла кривая траектории. Диана вгляделась в нее и выругалась. - О черт! Кончен бал. Сколько времени осталось до перехвата? - Сорок восемь часов четыре минуты плюс-минус несколько секунд. - На каком расстоянии от нас пройдет этот радиоизлучатель? - Судя по теперешней траектории, меньше чем в десяти тысячах километров. В голову Диане пришла неожиданная мысль. - Погоди-ка. Я приказывала только регистрировать сигналы. Как же вы на таком расстоянии наблюдаете за радиоизлучателем? - Трудно было бы не наблюдать, мэм. Эти проклятые штуки так и сверкают в радиочастотах. Мощность страшная. Они забивают все естественные радиоисточники. - Ладно. Проверьте, знает ли Земля о том, что происходит, пусть используют эти сорок восемь часов. Есть какие-нибудь соображения насчет того, почему эти ОРИ не погнались за нами? - Нет, мэм. Может, они просто ждут, пока мы подлетим поближе? - Не очень утешительно. Спасибо, Леклерк. Правильно сделали, что разбудили меня. Следите за обстановкой. Как будто человек способен уследить за тем, что творится в таком месте, как Мультисистема. ЧАСТЬ ПЯТАЯ 21. ЦЕПЬ МЫШЛЕНИЯ Тайрон Веспасиан ласково поглаживал пульт управления "Неньи". Сколько лет он тоскливо смотрел, как другие отправляются в космос. Когда ему удалось убедить Долтри, что сейчас он больше всего нужен на Плутоне и что по-прежнему может классно управлять кораблем, он обрадовался как мальчишка. Веспасиан помрачнел. Была еще одна, самая главная причина, которая заставляла его лететь на Плутон. После смерти Люсьена Веспасиану надо было уехать с Луны, ему казалось, что на далеком Плутоне его оставит в покое необъяснимое чувство вины, так измучившее душу за последние дни. Он не мог предотвратить смерть Люсьена. И все-таки мог сделать что-то другое. Что? Бог знает. И теперь он вел этот корабль и ухаживал за все еще слабым Ларри Чао, надеясь тем искупить свой грех. Ларри. Он там, у себя в каюте. Этот мальчик повидал такое, что иные не видели в самых страшных снах. И сделал невозможное. Двадцатипятилетний паренек нажал на кнопку и изменил историю человечества. Тайрон Веспасиан тщательно проверил приборы и удостоверился, что "Ненья" пока еще не разваливается на части. Если эти гениальные ребята не вернутся на Плутон, история человечества вообще может закончиться. - Что было, пока я спал? - слабым голосом спросил Ларри. - Довольно много всякого, - стараясь не выдать свое беспокойство, ответил Саймон Рафаэль. Три дня Ларри почти непрерывно находился под воздействием успокоительных лекарств; очнувшись сейчас, он казался более спокойным и рассудительным, чем прежде. Но даже если он оправился настолько, что сумеет сесть на постели, ясно, что до поправки еще далеко. Жестокое душевное потрясение не могло не сказаться на его физическом здоровье. Но Рафаэль говорил с ним, как со здоровым. Чем раньше Ларри сам уверит себя в том, что он здоров, тем раньше вернется в строй. А это очень нужно людям. - Событий много, но в общем-то ничего существенно нового. Отовсюду поступают сведения о каких-то воздвигаемых сооружениях. Нам пересылают показания свидетелей и видеорепортажи с Марса, данные с Венеры и снимки солнечной стороны Меркурия. И конечно, со всех крупных спутников Юпитера и Сатурна. Все говорят об одном и том же: на экваторах планет поднимаются огромные конструкции. И все больше и больше гравитационных точек обоих типов - астероидов и быстрых аппаратов - выскакивает из червоточины. Они выходят на орбиты вокруг планет, одни спускаются на поверхность, другие чего-то ждут. Чего ждут, я не знаю. Кроме того, отмечено некоторое возмущение в атмосферном слое над экваторами Юпитера и Сатурна. Несколько астероидов вошли в атмосферу Юпитера. Бог знает, как харонцам удается это проделывать и что все это значит. Никому не понятно и то, как они выживают на Меркурии, Венере и Ганимеде. Биологи говорят, что это совершенно невозможно, а харонцы знай себе копошатся. Только что прибыли на Уран первые астероиды, а Нептун ожидает Гостей через несколько дней. Если сохранятся нынешние траектории, скоро придет черед Плутона. Луну по-прежнему не трогают, очевидно потому, что там находится Колесо. Сооружения на планетах отличаются по форме друг от друга, хотя я не думаю, что это играет роль, ведь существа-помощники и машины Гостей с неба тоже разные, но выполняют одну и ту же работу. На Марсе сооружения харонцев похожи на пирамиды. На других планетах они напоминают цилиндры, на третьих - купола. - Дело близится к развязке, - сказал Ларри. - Последняя из марсианских пирамид будет закончена примерно через день. Что будет потом? Что произойдет, когда на других планетах строительство тоже будет завершено? Рафаэль улыбнулся. - Может быть, гравитационные точки на орбитах атакуют эти гигантские конструкции и разрушат их? И кошмару придет конец... - Это было бы слишком хорошо, - вздохнул Ларри. - Несколько Гостей с неба, - продолжал Рафаэль, - потеряли управление и, вместо того чтобы плавно сесть на планету, рухнули вниз. Подтвердились сведения об одном крушении на Венере, двух на Ганимеде и столкновении на Марсе, напротив Порт-Викинга, через несколько часов после прохода "Святым Антонием" червоточины. К счастью, врезавшаяся в Марс гравитационная точка была сравнительно небольшой и двигалась довольно медленно. На месте падения огромная воронка, но населенные районы не пострадали. - Крушение Гостей с неба - единственная хорошая новость, не считая установления связи с Землей, - проговорил Ларри. - Значит, противник уязвим. Но если столкновение астероида с планетой теперь считается хорошей новостью, то плохие настали времена. Я чувствую, что падение астероидов должно о чем-то говорить, - продолжал он. - О чем-то важном. Но больше всего меня тревожит то, что гравитационные точки расположились на орбитах. Видимо, харонцы готовы к следующему этапу своей деятельности. Самое страшное, что мы не можем даже предположить, в чем она будет состоять. "Черт побери, что такое или кто такие харонцы? Кто управляет Сферой? И откуда?" - думал он, надолго замолчав. - Извините, задумался, - сказал Ларри. - Слишком много вопросов. - Он вспомнил об изображении расколотого шара, которое Марсия Макдугал выудила из самых первых сигналов Лунного колеса. По крайней мере, с этим теперь ясно, хотя загадка все-таки остается. - Вы можете вывести сейчас на экран картинку, в свое время перехваченную Марсией? Рафаэль нажал на несколько кнопок. Экран на стене прояснился, и в темноте засветился зловещий красный шар. А потом вспышка, две искры вырвались изнутри и умчались прочь. Рафаэль установил голографическое изображение, а рядом появилась Сфера Дайсона - рисунок, переданный с Земли через "Святого Антония". - Это одно и то же, - сказал Рафаэль. - Во всяком случае, очень похоже. На обоих кадрах одинаковые отметины на поверхности сфер. Будто кто-то начертил меридианы и параллели. Нет, это определенно одно и то же. - Но в изображениях Сферы, переданных "Святым Антонием", нет и намека на то, что с этим шаром происходило что-то подобное, - рассматривая оба снимка, возразил Ларри. - Возможно следы на другой стороне Сферы, а ее не видно с Земли, - предположил Рафаэль. - Нет, Сфера Дайсона не качается. Она даже не колеблется, - заметил Ларри. Рафаэль кивнул. - Ты прав. Но что тогда означает образ расколовшегося шара? Это предчувствие? Предупреждение? Какой противник настолько могуч, что угрожает Сфере Дайсона? Существу, способному похищать звезды и планеты. Кто так силен, что осмелится напасть на Сферу? Ларри беспомощно пожал плечами. - А вот я думаю: почему внутри Сферы Дайсона было две звезды? - Он покачал головой. - Впрочем, это второстепенный вопрос. Физики займутся им позже. - А какой вопрос не второстепенный? - с излишней горячностью спросил Рафаэль. - По сравнению с вопросом, каков будет следующий шаг харонцев, все остальное второстепенно. Попробуем взяться за решение задачи с другого конца. Может, нам что-нибудь подскажет время, когда произошли события, их порядок? Он торопливо нажал на кнопку, воссоздавая на экране последовательность эпизодов. - Нет, не надо все подряд, - остановил его Ларри. - Если харонцы не обращают внимания на людей, мы тоже не будем этого делать. - Он взял у Рафаэля микрокомпьютер. - К тому же мы понятия не имеем, какое из своих действий они считают важным, а какое - нет. Давайте пока забудем о людях и вспомним все действия лишь харонцев, какими бы мелкими они нам ни казались. Рафаэль посмотрел на экран и ахнул. С того мгновения, когда исчезла Земля и пока Лунное колесо не получило первое изображение расколотого шара, действие развивалось крайне вяло. Но как только получило, все завертелось в бешеном водовороте, и вся Солнечная система превратилась в арену стремительных событий. - Ясно, что эта картинка испугала Колесо до смерти, - сказал Ларри. - Но почему изображение Сферы вызвало у Колеса такой страх? И что мы знаем о Сфере? Ларри снова лег. Рафаэль забрал у него компьютер и еще раз просмотрел данные. - Дайте-ка подумать. Сфера Дайсона окружена восемью звездами, и вокруг каждой от десяти до двадцати планет. Все они очень похожи на нашу Землю... - Зачем харонцам эти планеты? - уставясь в потолок, спросил Ларри. - Их держат в плену? Над ними проводят научные эксперименты? У Рафаэля вдруг мелькнула странная и страшная мысль. - А может, для них это игрушки? Или существа вроде наших домашних собак и кошек? Если судить по Земле, о планетах, видимо, хорошо заботятся. Никто из нас и не думал, что Земля так замечательно сохранится. Внезапно Ларри снова сел в постели. - Вот-вот. Они держат Землю в безопасном месте. В этом все дело. Вы напомнили мне о глупой идее, с которой я недавно носился. Может, харонцы похитили Землю перед тем, как начать здесь, в Солнечной системе, жестокую войну. А Землю укрыли в надежном месте, чтобы с ней ничего не случилось. И война начнется не сегодня-завтра. Рафаэль, посмотрел на Ларри. В глазах доктора стоял ужас, на лбу выступила испарина. - Землю они утащили, как красивую игрушку, но главная добыча для них - наша Система... Так? - спросил Рафаэль. "Ненья" с ревом мчалась сквозь тьму, уносясь к Плутону. Впереди было еще немало горьких потерь и тяжелых испытаний. Джеральд Макдугал быстро вошел в переполненную кают-компанию "Терра Нова" и огляделся. В комнате Стоял гул голосов, люди, еще вчера незнакомые, оживленно разговаривали друг с другом. "Как во время школьного завтрака в первый день учебы", - подумал Джеральд. Множество новых лиц, ощущение праздника и новой жизни, ожидание каких-то приключений - знакомая атмосфера. Он пробирался сквозь плотный ряд людей, чтобы выпить утреннего чаю, и слушал обрывки разговоров. Сегодня все говорили лишь об одном: о "Святом Антонии", о вестях из Солнечной системы. И о Марсии. Имя жены упоминалось во многих сообщениях, и Джеральд ею гордился. Но самое главное - облегчение. Пусть он ее никогда не увидит (нет, он не смирится с этим!), но он знает, что Марсия жива и здорова. Уф, словно камень с души свалился. Марсия вместе с другими видела врага, она сталкивалась с ним лицом к лицу. А Земля находится в самом сердце вражеской империи, и никто из землян до сих пор не встретил ни одного харонца. Джеральд прошел с чашкой чая к незанятому столику, сел и задумался. Люди не разгадали природы харонцев; всюду, куда бы они ни прилетали, пришельцы с высокомерной самоуверенностью щеголяли своей властью. Было очевидно, что людей они не боятся, а возможно, даже не замечают их. Как охотник на львов и думать не думает о том, что у львов есть блохи. Тогда почему о Земле и ее биосфере так заботятся? Джеральду пришло в голову, что при перемещении в Мультисистему само человечество почти не пострадало, урон понесла главным образом человеческая техника. Все, что необходимо для жизни, здесь сохранено или воссоздано - солнечная постоянная, угол наклона оси, продолжительность года, даже приливы и отливы почти такие же, все совпадает. Гибли только спутники, космические корабли, связь и торговля. Значит, жизнь для харонцев важна, и они бережно сохраняют ее. Они презирают лишь разум, презирают и пренебрегают им... У Джеральда пошел мороз по коже, и он зашептал слова молитвы. Но мысль о разумной жизни всколыхнула что-то в его памяти. Что-то очень важное. "Марсия". Да, это имеет отношение к Марсии. К их прошлому. К тому времени, когда они учились в аспирантуре на Луне. Глядя на суету в кают-компании, Джеральд откинулся на спинку стула. Н-да, не слишком подходящее место для серьезных размышлений. Подсознание пыталось напомнить ему то, чего не подскажет ни один компьютер. Разгадка где-то там, в прошлом. Нужно расслабиться, не мешать своей памяти. Пусть заработает ассоциативный ряд. Так, взбудораженная кают-компания напомнила ему студенческие дни. Аспирантура. Лекция, Марсия сидит рядом с ним, они что-то обсуждают. Что? Это была обязательная для Марсии лекция по инженерному делу. Лекторша быстро покончила с программным материалом и принялась излагать какую-то сумасшедшую теорию. Какую? Какую-то дикую идею о космических кораблях-автоматах. Придумал "фон" кто-то. Джеральд резко выпрямился. Фон Нейман [Джон фон Нейман (1903-1957) - американский математик; разрабатывал первые ЭВМ]. Вот оно! У Джеральда кровь застыла в жилах. Машины фон Неймана. Все стало ясно. Пугающе ясно. Нужно срочно сообщить в Солнечную систему и на Землю. Сейчас же, немедля ни секунды! До роковой встречи "Святого Антония" с радиоизлучателем. Джеральд осторожно встал со стула и направился в центр связи. Все сходится. Он знал, что абсолютно прав в своей догадке. Но лучше бы он ошибался. Сондра Бергхофф что-то пробормотала во сне и повернулась на бок. Марсия Макдугал заглянула в комнату и улыбнулась. Марсия проводила очень много времени в лагере наблюдателей Посадочной зоны N_1, стараясь раздобыть побольше материалов. Ее так и тянуло прилечь в уголке на кушетку, что стояла напротив койки Сондры, и несколько часов поспать. Но сон подождет. Еще немного подождет. Просто очень много работы. Марсии все казалось, что еще чуть-чуть, еще маленький шажок, и ей откроется главный ответ. Пока никто не сумел собрать разрозненные части головоломки воедино. А без этого нельзя решить ее. Марсия Макдугал тешила себя надеждой, что именно ей удастся сделать это. Решив перелопатить горы данных, собранных в Солнечной системе и на Земле, Марсия и Сондра заняли для работы кабинет в библиотеке Порт-Викинга. К несчастью для Марсии, любящей порядок во всем, Сондра добралась до этих гор первая. Пол был завален кассетами. Всюду лежали стопки распечаток. Из колонок вырывались трубные звуки незнакомой Марсии музыки. Что-то классическое. Половина видеоэкранов показывала изображения, переданные "Святым Антонием" с Земли. На остальных застыли данные многочисленных перехватов. Приборами перехвата теперь были снабжены многие пришельцы - начиная с жуков-носильщиков и скорпионов и кончая самим Лунным колесом. Информация с этих приборов шла лавиной, но ничего принципиально нового выудить из нее не удавалось. Марсия догадалась, что после очередной убойной порции данных Сондра просто выбилась из сил и решила немного поспать. В общем, Марсию не тяготило, что Сондра работает вместе с ней. Но сейчас была рада остаться наедине со своими мыслями. Сондре нужен был шум и свет, так ей легче работалось и, похоже, спалось. Иное дело Марсия. Она выключила музыку и почти все видеоэкраны. Стало темно, тихо и спокойно, комнату заполнили тени. В такой обстановке Марсии Макдугал всегда хорошо думалось. Банки данных, сверхмощные компьютеры, средства связи, справочная служба, удобные кресла. Без сомнения, оборудование здесь выше всяких похвал. Только объявите, что вы занимаетесь проблемой астероидов-пришельцев, и испуганное правительство Марса предоставит в ваше распоряжение все, что вы пожелаете. Все, кроме сна. Марсия встала из-за стола, потянулась и поплелась к двери. Может, она взбодрится, если плеснет в лицо холодной воды? Она распахнула дверь кабинета и зажмурилась: яркий свет из коридора ударил в глаза. Марсия прошла по безмолвным залам в уборную и, пытаясь прогнать сон, принялась транжирить воду, которой так дорожат на Марсе. Потом вытерла лицо и отправилась обратно. Она подошла к огромному, занимающему всю стену окну, расположенному как раз около входа в библиотеку. В городе царили темнота и покой; купол вырисовывался смутно, он собрал все дневное тепло и сейчас, ночью, отдавая его городу. Марсия хотела увидеть звезды. Звезды. Господи, ее муж теперь там. "Джеральд, Джеральд, где, ты?" Раньше они страдали, разделенные ничтожными сотнями миллионов километров. Сейчас расстояние стало буквально неизмеримым. Что там говорилось про это расстояние в первом послании с Земли? Марсия возвратилась к своему столу, порылась в бумагах и нашла это послание. Прочитала еще раз печальные слова "...Несколько сотен световых лет, а возможно, и гораздо больше". Быть может. Земля в другом конце Млечного Пути или вообще в другой галактике. "Мы не знаем, кто похитил Землю. Мы также не знаем цели этого похищения..." - читала Марсия. Она выронила распечатку и вздохнула. Этот Вольф Бернхардт настроен, мягко говоря, не очень оптимистично. Но он хотя бы ясно изложил дело, а это главное. Земля уцелела. Жители Земли живы, по крайней мере большинство. Это главное. Ничего лучшего и желать было нельзя. Но выжил ли Джеральд? Марсия закрыла глаза. Вероятно, да, но как об этом узнать? Одно несомненно - она больше никогда его не увидит, не услышит его голоса, не коснется его руки. Может быть, когда-нибудь она получит от него письмо, но даже если "Святой Антоний" не погибнет и связь сохранится, миллиарды людей на Земле и в Солнечной системе будут наперебой добиваться права послать через зонд весточку. Образуется громадная очередь. Прежде чем Марсия сумеет отправить или получить хоть несколько слов, пройдет, возможно, целая вечность. И тут Марсия успокоилась. С Джеральдом ничего не случилось. Она вдруг почувствовала, что знает это наверняка. Как это ни странно. Земля попала в очень хорошие руки, о ней прекрасно заботятся. Неизвестные похитители поместили планету на тщательно выверенную, идеальную орбиту и с точностью до третьего знака воспроизвели характеристики свойственных ей приливов и отливов и солнечной радиации. Марсия потерла уставшие глаза. Она не отдыхала с тех пор, как пришли первые новости с Земли. Порожденные ими волнения давно улеглись, надежды пошли прахом и сменились полной неизвестностью. Новые данные, поступающие с Земли, еще больше запутали положение. С противоположного конца комнаты послышался шорох. Марсия подняла голову и увидела, что Сондра ворочается во сне. Экран потускнел, вспыхнул, прояснился. Сондра считывала данные с дисплея, считывала с экрана свои мысли об этих данных, считывала то, что думала об этом считывании... Мысли путались, складывались в какую-то мешанину. Кошмар! Ее мозг откликнулся, зашевелился и раскололся надвое. Одна половина стала харонцем, роботом-скорпионом. Нет, видеоэкран оказался зеркалом в комнате смеха, и из него вышел настоящий огромный скорпион. Он протянул к Сондре жалящий хвост... Сондра застонала, подняла руки, перевернулась и свалилась с койки. От удара она проснулась и долго лежала без движения, не в силах пошевелиться. Потом открыла глаза и увидела, как Марсия гримасничает, пытаясь не расхохотаться. - Доброе утро, или вечер, или что там еще, - проворчала Сондра. - Кажется, сейчас глубокая ночь, - сказала Марсия. С трудом выпутавшись из простыни, которая обвилась вокруг ее ног, Сондра осторожно встала; положение было дурацким. - Как в недобрые старые времена в аспирантуре, - сказала она первое, что пришло ей в голову. - Набьешь мозги до отказа и засыпаешь от усталости где попало, а потом спросонок садишься писать курсовую. Мне пойти работать в другую комнату? Марсия улыбнулась. - В этом нет необходимости. Я зашла в тупик. Моим раздумьям невозможно помешать, потому что у меня в голове нет ни одной мысли. А что новенького у тебя? Теперь улыбнулась Сондра. Как мило, что Марсия об этом спрашивает. Правда, Марсия вообще милая. Сондра никогда не будет такой милой, да и не хочет быть. Она подошла к столу на другом конце комнаты, села за терминал и вызвала на экран свои заметки. - Странное дело, - начала Сондра. - Пока тебя не было, экзобиологические лаборатории сделали крупное открытие. В каждом изученном ими существе они обнаружили не только ДНК земного типа, но и еще по меньшей мере три совершенно незнакомых генетических кода. Это значит, что предки харонцев или предки тех, кто их создал, побывали на Земле и украли образцы ДНК, сделав то же самое как минимум на трех других планетах, где есть жизнь. - Сондра посмотрела на Марсию. - Ну что, жуть? - Да, - выдавила из себя Марсия; она была настолько поражена, что больше ничего не могла сказать. Сондра понимала ее огорчение. Не очень приятно думать, что харонцы использовали земную жизнь как генетический источник для создания своих монстров. Теперь, когда выяснилось, что харонцы в какой-то степени связаны с жизнью на Земле, они стали казаться более... враждебными. - Подтверждается еще одна догадка, - продолжала Сондра. - Харонцы, живые существа, такого же искусственного происхождения, как и их роботы. Как будто изобретатели живых существ и механических устройств не делали различия между живыми и неживыми, создавая их из одних и тех же элементов. Теперь понятно, почему одних роботов мы обозвали скорпионами, а других - жуками, Просто они созданы на основе определенных земных прототипов. Сондра отложила свои заметки. - Вот и все важные новости. А что там в поле? - спросила она. - Мы научились гораздо лучше читать мысли харонцев, - забравшись в кресло с ногами, ответила Марсия. - За день получила массу сведений о мыслительных процессах у харонцев. Приборы перехвата доставляют информацию в избытке. А с Лунного колеса мы получаем просто потрясающие данные. - К сожалению, читать мысли харонцев довольно скучно, - сухо продолжала Марсия. - Очень конкретные образы, прямая визуализация и почти полная неспособность к абстрактному мышлению. Их мысли без конца повторяются. Многие так называемые мысли, вероятно, являются лишь "воспроизведением" практического опыта других существ. Сондра нахмурилась. - Как это? - Скажем, на пути робота-скорпиона оказывается камень, - стала объяснять Марсия. - Сначала робот вспоминает, когда он раньше сталкивался с камнем и как тогда себя вел. Затем приспосабливает старую мысль-картинку к существующим обстоятельствам и выясняет, как наилучшим образом обойти новый камень. После этого он посылает другим результаты своего опыта, и теперь каждый, кто наткнется на камень, знает, как с ним поступить. Все это они проделывают очень быстро. Полный цикл - встреча с препятствием, припоминание картинки, подстановка образа и последующая реакция - занимает тысячные доли секунды. Харонцы непрерывно делятся с собратьями результатами личного опыта, одновременно принимая сообщения от них. Если найденный способ не дает сбоя, накопленный и все расширяющийся опыт передается из поколения в поколение, - Марсия помолчала, а потом добавила: - Мне удалось доказать еще одно предположение, но оно настолько очевидно, что не знаю, стоит ли о нем упоминать. Чем крупнее эти существа, тем они умнее, независимо от того, животное это или машина. Это и так ясно, правда? Жуки-носильщики крайне примитивны. Они запрограммированы как прислуга. Животные и роботы типа скорпионов посообразительнее. Они могут перерабатывать больше информации и действовать в более разнообразных обстоятельствах, хотя и не всегда успешно. Гости с неба умнее скорпионов, но не настолько, как можно было ожидать. Это примерно уровень коккер-спаниеля. Я полагаю, что Лунное колесо по интеллекту далеко опережает Гостей с неба. Своеобразная цепь мышления. У меня возникла еще одна гипотеза, которую я пока не смогла подтвердить. Все существа и роботы низших уровней, вероятно, получают начальное "образование" у своих собратьев, стоящих в этой цепи ступенькой выше. Есть замечательная запись, на ней Гость с неба "учит" группу только что появившихся скорпионов, закладывая в их память блоки известной ему информации. - Подожди! - Сондра встала. Где-то здесь был ответ, главный ответ. - Ты наблюдала за поведением харонцев на Марсе, а я здесь смотрела, что делают Колесо и Сфера. Теперь надо сложить наши половинки. - Сондра еще не закончила говорить, как вдруг ее осенило. Вот он, ответ, прямо перед ними! Она заставила себя успокоиться, чтобы не потерять ход мысли. - Перед сном я наблюдала, как Колесо посылает сигналы Гостю с неба. Эти сигналы вполне укладываются в твою теорию: Колесо делилось с Гостем с неба запасами известных ему сведений. Но где заканчивается эта цепь? Марсия кивнула, ее лицо отражало нарастающее волнение. - Значит, скорпионы обучают жуков-носильщиков. Гости с неба обучают скорпионов. Колесо обучает Гостей с неба. А кто обучает Колесо? Сондра победно усмехнулась. - То-то и оно! Должно быть. Сфера или те, кто управляет Сферой. Существа уровня Колеса обучать больше некому. - Минуточку, - остановила Марсия. - По сообщениям с Земли, тамошнее Кольцо, расположенное сейчас в Точке Луны, как две капли воды похоже на наше Лунное колесо. Единственное отличие - оно не спрятано от глаз, потому что ему незачем прятаться. Но то Кольцо новое, оно нуждается в обучении. Возможно, Сфера прямо сейчас закладывает в его память необходимую информацию. Сондра нетерпеливо кивнула: - Я поняла! Если Земля сумеет подслушать эти сигналы, вся важнейшая информация будет у нас в руках. Ее дадут нам настоящие хозяева, настоящие харонцы, которые создали всех этих чудищ. - Да! О Боже, да! Мы сможем перехватить указания, которые они будут давать своим машинам. Марсия вскочила на ноги. Надо сейчас же передать это предложение на Луну, чтобы операторы, следящие за "Святым Антонием", послали ему необходимые инструкции через червоточину. Марсия взглянула на часы, вычисляя, сколько времени зонду осталось жить. Меньше тридцати шести часов. Они успеют, если сразу примутся за дело. Марсия открыла рот, чтобы сказать об этом Сондре. И тут начались толчки. 22. ВРЕМЯ ЖИТЬ И ВРЕМЯ УМИРАТЬ Сфера приказала, и Дирижер не мог ослушаться. А приказ гласил, что время пришло. Дирижер в последний раз проверил своих рассеянных по огромному пространству подчиненных. Лишь менее половины из них были готовы выполнить свою задачу. Успокаивало лишь то, что все-таки немало звеньев уже построено, хотя теперь это было неважно. Сфера призывала Дирижера приступить к работе безотлагательно. Странно, ведь обычно такое дело занимало десятилетия или даже столетия. К чему такая спешка? Да, она необходима. Выживание, возможно, будет зависеть от часов, минут и секунд, выигранных сейчас. Дирижер сфокусировал мощные гравитационные лучи и выстрелил ими по всем планетам. Дирижер больше не заботился о том, чтобы они не нанесли вред. Как раз наоборот. Все сооружения, построенные в этой звездной системе, оказались в сфере действий Дирижера. Вместе с приказами гравитационные лучи несли им энергию. Пожиратели миров впитали ее всю и жаждали новой. Настала пора Пожирателям миров, оккупировавшим Марс, Венеру, Меркурий, спутники Юпитера и Сатурна, оправдать свое название. Разбухшие от полученной энергии, они начали преобразовывать ее в направленные гравитационные поля, и все вокруг них закипело. Планетная кора лопалась, вздувалась, огромные ее куски взмывали вверх в облаках пыли. Сами Пожиратели, укоренившиеся глубоко под поверхностью, держались прочно и оставались на своих местах. Но не все. Пожиратели миров тоже не были застрахованы от неудач - на Марсе один из них не справился со своей задачей, на Меркурии тоже. Это было ужасное зрелище. Собственные гравитационные поля сорвали их с якорей и зашвырнули высоко в небо. Покувыркавшись там несколько минут, они с неимоверным грохотом рухнули на поверхность и разбились вдребезги. Остальные жестоко и размеренно продолжали разрушать планеты. Предметы, напомнившие людям детские воздушные шарики, на самом деле оказались источниками страшных гравитационных полей. Они делали первоначальную работу, разламывая поверхность планет, притягивая к себе ее куски. Потом вступали в дело собственно Пожиратели миров. Направленными гравилучами они ускоряли обломки до невероятных скоростей и забрасывали в космическое пространство. Уже через несколько минут после того, как Пожиратели миров начали действовать. Марс и Ганимед, Венеру и Меркурий окутали плотные облака пыли и измельченной коры. Над поверхностью Юпитера и Сатурна поднялись ревущие смерчи, помчались ураганы, охватывая все большую и большую площадь. Атмосферные смерчи выплеснулись в космос, унося туда мегатонны атмосферного газа. Атмосфера планет таяла. На Сатурне эти смерчи пробили насквозь его кольца. Гигантские гейзеры взметнулись над Поверхностью. Казалось, вот-вот планета начнет медленно разваливаться на части. По всей Солнечной системе разворачивалось невероятное действо. Пространство заполнялось веществом, выброшенным с несчастных планет. И вот тут-то настал черед Пожирателей миров, притаившихся на орбитах. Они хватали все это и загоняли в давно подготовленную ими гравитационную сеть. Светопреставлению не было конца. Газовые факелы, фонтаны пыли и спиралевидные вихри становились все мощнее. От Меркурия до Сатурна Пожиратели миров вонзались в плоть планет и разрывали их на части. Солнечная система стояла на краю гибели. На видеоэкране страшные кадры сменяли друг друга. Над Марсом, Меркурием, Венерой, Ганимедом, Титаном вздымались в небо огромные столбы камней, пыли, льда и газа. С Юпитера и Сатурна поднимались чудовищные вихри. Гости с неба пошли в наступление. Развязка приближалась. Облака ионизованной пыли глушили лазерные и радиосигналы, линии связи с планетами обрывались одна за другой. Ларри сидел в узле связи "Неньи" и потерянно качал головой. Что происходит? И как противостоять пришельцам, если люди даже не понимают, что происходит с Солнечной системой. Страх и усталость валили с ног, Ларри нечем было дышать. Невероятным усилием воли он заставил себя закрыть глаза и расслабиться. И вдруг почувствовал, что напряжение уходит. Становилось лучше. Лучше. - Мы опять потеряли связь с Марсом, - угрюмо говорил Рафаэль. - Ионизованная пыль. Станции связи на Луне рассылают сообщения всем планетам и прослушивают все частоты, но пока безрезультатно. У "Святого Антония" тоже возникли проблемы. Земля предупредила, что к нему направляется какая-то харонская тварь. - Скоро мы потеряем зонд, - обреченно сказал Веспасиан. Доктор Рафаэль вспомнил, как гордился Веспасиан тем, что нарек зонд, как волновался он за своего крестника. - Наш "Святой Антоний" помог нам куда больше, чем мы рассчитывали. Он вернул нам надежду, - Рафаэль разговаривал с Веспасианом, как с маленьким ребенком. - Благодаря ему мы снова обрели Землю. Если даже мы потеряем все остальное, это послужит для нас утешением. Марсианское небо пылало. Марсия Макдугал смотрела в ночь, но звезд сегодня не было видно. Грандиозное зрелище предстало ее взору. На юго-востоке поднялся пылающий столб. Этот факел разбрасывал в разные стороны раскаленные глыбы, они с грохотом сыпались на поверхность, поднимая фонтаны пыли. Случайные обломки падали и на город. От взмывающих вверх потоков породы отделялись беспорядочные вихри, они чертили сумасшедший рисунок на фоне горевшего неба. Завертелась вдруг еще одна пыльная буря, она подняла массы красного песка в нижние слои атмосферы и понесла к югу. Планету словно залило кровью. "Неужели вы и правда думаете, что они не желают нам зла?" - прошептала Марсия, вспомнив вопрос Ларри; его голос звучал в ее мозгу. Она прокручивала многочасовые записи и наткнулась на этот вопрос, обращенный к Рафаэлю. Самое страшное было в том, что харонцы ничего не имели против человечества. Они просто не принимали в расчет такую мелочь, такой пустяк. Марсия почувствовала себя микробом, глядящим на мир с предметного стекла микроскопа. Марсия оглянулась - Сондра за пультом связи отчаянно шарила по радиодиапазону, пытаясь услышать хоть какое-нибудь сообщение. Но слышать было нечего. Всякая связь с внешней Вселенной прервалась. Впервые на памяти Марсии полностью отказали все линии. Все пропало. "Что же это творится?" - спрашивала она себя. На юге в небе расцвели новые взрывы. Но Марсия глядела в окно, не замечая ужасного зрелища. Она старалась рассмотреть за ним будущее. Если бури будут продолжаться, даже Порт-Викинг не выдержит. Сегодня купол получил столько повреждений, сколько раньше не получал за год. Скоро воздух потечет наружу сквозь образовавшиеся щели. Оборудование выйдет из строя, купол будет завален песком и пылью, подача энергии прекратится. Харонцы добьются своего. Человечество будет сметено с лица Марса. А потом то же самое произойдет на всех других планетах Солнечной системы. У человечества нет будущего. А потом... к горлу подступил комок, и Марсия расплакалась, уставясь затуманенными от слез глазами в горящее небо. А потом... потом настанет мертвая тишина. Сондра очнулась. Она задремала, сгорбившись в кресле около пульта связи. Откуда-то слышался гудок. Сондра заморгала спросонок и огляделась. Марсия лежала, словно мертвая, на одной из кушеток. Но что это там гудит? Вдруг Сондра поняла, что сигналит устройство связи. Коммутатор выдавал сообщение. "Примите текстовое сообщение лунной радиостанции". Сонливость как рукой сняло. Кто-то прорвался к ним с Луны! Помех не было, во всяком случае, пока не было. Вспомогательная строка показывала, что сообщение повторяется уже более часа. Стоп. Если можно получить сигнал, значит можно и послать. Вчера вечером они с Марсией составили длинное текстовое сообщение с просьбой перехватить послания, которые идут от Кольца, расположенного на орбите Земли в Точке Луны, и подготовили это сообщение к передаче. Сондра торопливо отправила его на Луну, установив приборы на постоянный повтор. Если повезет, они успеют вовремя обнародовать свою идею и подслушать Кольцо из Мультисистемы. Так, а что же передают нам? Сондра нажала на несколько клавиш, оно проскочило по экрану, но так быстро, что она разобрала всего одно или два слова. Однако этого было достаточно. - О Боже! - прошептала Сондра. Она вскочила и бросилась к кушетке. - Марсия! Марсия! Господи, Марсия! Проснись. - Сондра встряхнула Марсию за плечи. - Твой муж, Марсия! Марсия открыла глаза, а в следующее мгновение уже была на ногах. - Мой муж? Джеральд? Что с ним? - Мы подучили от него сообщение, - сказала Сондра. - Что-то вроде технического доклада, он передал его через "Святого Антония". Текст как раз поступает. Но Марсия уже сидела за пультом связи и барабанила по клавиатуре. Из принтера показалась первая страница, Марсия быстро вырвала ее. - О Боже, он жив! - крикнула она. - У него все хорошо. Сондра отступила назад, не желая мешать подруге в такую минуту. Марсия лихорадочно пробегала глазами страницу за страницей. "Интересно, что чувствуешь, когда так сильно кого-нибудь любишь?" - подумала Сондра. - Это техническая докладная записка, - сказала Марсия. - Сугубо деловая. Но по ней видно, что он читал наши сообщения о Гостях с неба. - Она подняла голову и посмотрела на Сондру, глаза Марсии сияли. - И он отправил ее специально для меня. Это значит: "Я знаю, что ты жива". Марсия нетерпеливо листала страницы. Вдруг выражение ее лица изменилось. Восторг сменился недоумением, потом - удивлением. Руки, сжимающие листки послания, безвольно упали вниз. Марсия подняла глаза и сказала очень задумчиво: - Он все разгадал. Или большую часть. По крайней мере у него есть гипотеза. - Разгадал? - переспросила Сондра. - Гипотеза насчет чего? - Насчет того, кто такие харонцы, - ответила Марсия. - Это машины фон Неймана. Как мы сами раньше не догадались? Это же так просто. - Чьи машины? - Вот он ответ, объяснение. Ключ ко всему, - Марсия встала, взгляд ее невидяще уперся в стену, она взвешивала все "за" и "против". - Да, - наконец сказала она, - это, несомненно, машины фон Неймана. - Перестань, пожалуйста, повторять, как попугай, одно и то же и объясни, что это за машины, - потребовала Сондра. - Объясню, это нетрудно, - ответила Марсия. - Машиной фон Неймана называется любое устройство, которое способно создать свою точную копию, используя вещество окружающей среды. Например, тостер, который может не только поджаривать хлеб, но и из подручных кухонных принадлежностей сооружать своих близнецов, будет тостером фон Неймана. Очень старая идея, названа так по фамилии ученого, который ее придумал. Сам фон Нейман мечтал не о тостерах, а о межзвездных кораблях, - продолжала Марсия. - О роботах-исследователях, которые могли бы перелетать из одной звездной системы в другую, изучать их и там воспроизводить себя в нескольких десятках экземпляров, используя в качестве материала астероиды. Потом уже то же самое делал бы уже не один робот фон Неймана, а эти несколько десятков. Они бы постоянно размножались, а область исследований расширялась со всевозрастающей скоростью. Результаты работы каждая машина сообщала бы родной планете. Представляешь, какая грандиозная перспектива! - Подожди! Харонцы ничего такого не делают, - возразила Сондра. - Они не путешествуют, не исследуют и не воспроизводят себя... - Нет, они все это делают, - не согласилась Марсия. - Вспомни, экзобиологи нашли у них в генах три внеземных генетических кода. Это значит, что хотя, возможно, наши харонцы и не путешествуют, но их предки посетили как минимум три звездные системы, где была жизнь, не считая Земли. Чтобы отыскать эти звездные системы, нужно облететь громадное пространство, попутно изучая каждую встреченную на пути систему. И посмотри, сколько их здесь, несомненно, они воспроизводят себя! Сондра пристроилась у пульта связи и задумалась. - Ну, хорошо, хорошо. Я поняла. Но это еще не все. Кое-что все равно неясно. Почему Колесо спрятано внутри Луны? Зачем Гости с неба разъезжали столько времени в астероидах? И для чего похищать Землю и нападать на другие планеты? Постой-ка! Идея бессмертного космического корабля. Она мне что-то напоминает. Другую старую идею. Она с минуту подумала. И наконец вспомнила. - Семяносный корабль, вот что! Межзвездный корабль, больше рассчитанный на колонизацию планет, чем на их исследование. Логика подсказывала, что большую часть космического корабля займет система жизнеобеспечения, поэтому ее решили исключить. Вместо нее в корабль следовало поместить замороженные генетически совершенные зародыши или оплодотворенные яйца, а то и просто запас спермы и яйцеклеток. Не только разумных существ, но и животных, насекомых, любых форм жизни, которые есть под рукой. Да хоть, если разыграется воображение, тиранозавра [тиранозавр (Tyrannosaurus Rex) - вымерший ящер]. Всех их предполагалось собрать и запустить в полет. Отыскав приемлемую для жизни планету, семяносный корабль садится на нее и оживляет свои зародыши. По мере их роста корабль, или специальные роботы, или еще кто-то обучает их. Так воспитывалось бы первое поколение поселенцев. Хорошие разработчики могли бы запрограммировать корабль на осуществление генной корректировки, чтобы первое поколение выжило на любой планете. Направленная эволюция. - Но это не имеет никакого отношения к нашему случаю, - возразила Марсия. - Прямого отношения, - уточнила Сондра. - Но давай приложим эту идею к идее фон Неймана. Допустим, мы решили построить семяносный корабль фон Неймана. Семяносный корабль, который знаком с генной инженерией; он может воспроизводить не только генетический код существ с родной планеты, но настолько умен, что анализирует другие найденные в пути коды и использует все, что может пригодиться. Например, земную ДНК. Представим себе машину, которая создает свои копии, машину, запрограммированную воспроизводить себя и разносить по звездам новые семена, распространяя жизнь повсюду. Машину, которая способна изменять и совершенствовать и себя и найденные ею формы жизни. Используя не астероиды, а живые планеты, подобные Земле. Извлекать из них в качестве сырья не только неорганику, но и саму жизнь. Марсия кивнула. - Согласна. Но наши харонцы не такие. У семяносных кораблей, которые ты описала, нет причин прятаться в астероидах. - А может, есть, просто мы их пока не видим, - сказала Сондра. - Может, они на время впали в спячку, и гравитационный луч их разбудил. - Но тут она нахмурилась и покачала головой: - Подожди. Мы забыли про червоточины и их гравитационные способности. - Давай вернемся немного назад, - сказала Марсия. - И обсудим предыдущие этапы развития харонцев, а не нынешний. Это было миллионы, десятки или сотни миллионов лет назад. - Она чуточку подумала: - Предположим, что в то время харонцы представляли собой семяносный корабль фон Неймана. Но вдруг что-то нарушилось, по крайней мере, с точки зрения проектировщиков. Скажем, эволюция корабля пошла в неожиданном направлении. Марсия положила листки сообщения, которые до сих пор держала в руках, на стол и вернулась к своей кушетке. - Перед первым кораблем ставилась основная цель - распространять жизнь, а воспроизведение и все остальное было подчинено главной задаче. Но потом про это забыли, или что-то изменилось. В конце концов ведь машины все делают. Допустим, машины решили, что важнее создавать собственные копии, и главная задача стала для них прикладной, подчиненной. Предположим далее, что корабли самочинно изменили программу воспроизведения и в новые поколения своих сородичей стали вкладывать, как основные, строительные навыки. Главная цель была переформулирована, и началось бессмысленное размножение. Создание новых кораблей стало инстинктом, превратилось в бессознательную потребность. Возможно, корабли кромсали и соединяли разные ДНК или то, что они применяли вместо ДНК. Брали гены тиранозавров, собак и коров и сливали их с генами разумных существ. Садясь на новую, полную жизни планету, корабли находили там подходящий наследственный материал и смешивали его в адской мешанине. - Стоп, - Сондра не могла согласиться. - Ни одно человеческое существо не позволит, чтобы машина изменяла человеческую ДНК. - Люди, конечно, не позволят. Нам претит сама мысль об этом. Но здесь мы говорим не о людях. Разве так уж невозможно, что инопланетянам чужды моральные запреты? Мне тоже противно об этом думать, но представь себе, как быстро все может измениться, какая трагическая эволюция может постигнуть вид, который допускает подобные опыты на себе. Они продолжали развиваться, - продолжала Марсия. - Машины переделывали себя, формы жизни эволюционировали, машины изменяли собственные программы, направляя собственную эволюцию. Семяносные корабли создали машины, которые специально вывели и вырастили животных, до такой степени нуждавшихся в механических компонентах, что без них не смогли бы выжить. И наконец, грань между живым существом и машиной совершенно стерлась, харонцы попросту перестали ее различать. Все виды - и живые харонцы, и машины, и рабочие животные - слились в один чрезвычайно сложный симбиоз. Назовем его мультивидом. - Ладно, - одобрила Сондра. - Но главными все же оставались корабли. Семяносные корабли стали господствующей формой харонцев. Они больше не нуждались в постороннем разуме, направляющем их деятельность. На каком-то этапе те, кто заварил всю эту кашу, полностью вымерли. Но они должны были быть! В конечном счете ведь первые корабли строили живые, думающие и чувствующие существа. - Бесспорно, - сказала Марсия. - Возможно, мы не во всем правы, но если мы согласимся с гипотезой, что сегодняшние харонцы первоначально возникли как семяносные корабли фон Неймана, построенные существами вроде нас, то, чтобы стать такими, как сейчас, они, конечно, должны были измениться, подвергнуться мутации. И они продолжают развиваться. Непонятно только, какое место в нашей схеме занимают Лунное колесо и Мультисистема. При чем тут они? Сондра почесала в затылке. - Давай попробуем подобраться с другого конца. Подумаем об их биологии и технологии, о том, сколько времени занимает цикл выращивания, как они жили и умирали. Итак, корабль с компьютером, хранилищем программ для машин и трюмом, загруженным спящими животными или замороженными зародышами, стартует и путешествует от одной звезды к другой. Могут пройти десятки, сотни тысяч лет, пока он найдет систему с планетой, где есть жизнь. Возможно, первоначальная программа не разрешает кораблю тратить это время впустую, заставляя его заниматься генными и программными исследованиями. Наконец подходящая планета найдена, корабль садится на нее и при необходимости генетически переделывает привезенные растения и животных, пока только в целях выживания на новом месте. Полученные таким образом мутанты (одним из предков которых были разработчики корабля) выходят на планету, выращиваются как можно быстрее, добывают из планеты сырье и строят новые корабли, возможно, тысячи или миллионы кораблей. Кораблестроение, как и все остальное, становится рефлексом, сложным инстинктом. Только что созданные корабли берут на борт замороженных пассажиров или что-то в этом роде и выходят в космос на поиски новых миров. Может быть, лишь одному кораблю из тысячи или из миллиона удастся достичь новой звезды, уцелеть и воспроизвести себя, но этого достаточно, чтобы весь цикл повторялся снова и снова. - Очень неэффективно, - возразила Марсия. - Населенные планеты удалены на расстояния десятков, а то и сотен световых лет друг от друга. И харонцы губят их. Посмотри в окно, что они сейчас делают с Марсом. Если их предки были даже вполовину меньше, высасывание жизненных сил планеты, необходимое для воспроизводства семяносных кораблей, все равно наносило громадный ущерб экосистеме. - Ты права. Они пожирают все, что видят, - согласилась Сондра. - Изо всех сил стараясь размножиться, харонцы сокрушают все вокруг. Это в сто раз хуже всех наших экологических катастроф. Но катастрофы заставили нас бережнее относиться к своему дому. А харонцев не заботит экология. Они просто улетят. Их не интересует, какое опустошение они оставят после себя. - Сондра вдруг широко открыла глаза. - Боже! - пробормотала она. - Мы говорим о том, что произошло миллионы лет назад, а судя по обнаруженной у жука-носильщика ДНК, когда-то в далеком прошлом харонцы побывали на Земле. Нет ли связи между этим фактом и исчезновением динозавров? Марсия заморгала от удивления. - Вообще-то их исчезновение объясняют падением астероида в районе нынешней Исландии. Там найдены следы падения. Правда, это объяснение никого не удовлетворяет вполне. Мы знаем, что Гости с неба иногда терпят катастрофы при посадке. Вот хорошая гипотеза. Два семяносных корабля путешествовали вместе. Один потерпел крушение, а другой уцелел и размножился. Часть динозавров погибла при столкновении, а другие вымерли из-за разрушительной деятельности второго корабля. Марсия помассировала глаза и попыталась сосредоточиться. - Но вернемся к тому, о чем мы говорили, - сказала она. - Выращивание животных носило в основном паразитический характер и высасывало из планеты жизнь. Оно не только истощало флору и фауну планеты, но и разрушало экосистему. Харонцев это не волновало. И это странно. Планеты, на которых есть жизнь, встречаются очень редко. Будущие семяносные корабли должны иметь возможность повторно использовать для размножения оставленную планету. А массовое вымирание уничтожило бы генетический материал, необходимый харонцам. Марсия помедлила, глядя в пространство. - И мы опять забываем о гравитации. Мы упускаем из виду, что на какой-то стадии харонцы научились управлять гравитацией. Возможно, еще строители первых кораблей обладали этим умением и передали его своим питомцам. Или какой-то корабль подчинил себе вид живых существ, знавших, как это делается. Так или иначе, харонцы научились пользоваться червоточинами и черными дырами. - Да, именно это сделало их такими, как сейчас, - сказала Сондра после долгого размышления. - С помощью гравитации они творят чудеса. Даже крадут планеты. Наверное, им не хватало планет, где есть жизнь, все остальное было у них в избытке. В их распоряжении было неограниченное количество камня, металла и летучих веществ, которых полно в открытом космосе. Их сдерживал только недостаток живых планет. Она еще помолчала. И вдруг стукнула ладонью по пульту связи. - Тогда они решили как-то справиться с этой трудностью. Вот оно! Точно. Это последняя деталь головоломки. Управление гравитацией дало им власть, безграничную власть. Они построили Сферу и Мультисистему и собрали в ней звезды и планеты. И, мне кажется, теперь мы знаем почему. Сондра посмотрела на Марсию. Марсия побледнела. - Это заповедник живой природы, - произнесла она. - Харонцы построили Сферу Дайсона и Мультисистему как заповедник живой природы для планет, как место, в котором планеты будут выздоравливать после опустошения; как склад, где семяносные корабли всегда смогут найти планету для размножения своих семян. Но не забывай, что харонцы продолжали сознательно изменять себя, направляя собственную эволюцию. Как далеко зашли эти изменения? Как далеко они могли зайти? Допустим, что Сфера сама стала наиглавнейшим харонцем, отобрала функцию управления у семяносных кораблей, как раньше корабли взяли власть у своих хиреющих творцов. Если Сфера заняла господствующее положение, она установила новый жизненный цикл, применяя старинные рецепты на новый лад. Сферу построили для удобства семяносных кораблей, чтобы сохранять живые планеты в Мультисистеме. Но если она начала работать на себя, ради собственных целей ей пришлось все изменить, взять на себя управление жизненным циклом и вытравить из семяносных кораблей любые проявления независимости. - Это Сфера, - прошептала Сондра. - Сфера сама всем управляет. Мы хотели узнать, кто все это делает, а все это делает она одна. - Подожди, - сказала Марсия. Она схватила карандаш, положила перед собой лист бумаги и приготовилась записывать выводы, к которым они пришли. - Значит, Сфера Дайсона использует группу живых планет для выращивания новых форм существ, которые помещает на борт семяносных кораблей. Хотя теперь существа стали такими большими, что в корабль влезает только одно. Корабли, как всегда, отправляются в полет. Они находят планету, пригодную для размножения. Что дальше? - Вот тут теперь все не так, как было, - потянувшись к клавиатуре, чтобы набрать собственные заметки на компьютере, сказала Сондра. Может быть, старомодная Марсия привыкла думать с карандашом в руках, а Сондре нужен ряд клавиш. - Они высосали планету и улетают, но вместо того, чтобы рассеяться среди звезд, корабли-мутанты, которых мы называем Гостями с неба и гравитационными точками, впадают в спячку в глубоком космосе и ждут. Один из них превращается в нечто вроде Лунного колеса. Когда Колесо полностью разовьется, оно шлет сообщение, что все готово, и ожидает ответного сигнала от родной Сферы. Ожидание может длиться хоть миллион лет. А сигналом к действию является любой гравитационный луч искусственного происхождения. И Ларри случайно послал такой сигнал. - Но что означает этот сигнал? - спросила Марсия. - Сфера говорит: "Я готова принять новую планету", - взволнованно сказала Сондра. - Может, она поймала новую звезду, и у нее появилось место для планеты. Марсия кивнула. - Правильно, это объясняет, почему они похитили Землю и почему так о ней пекутся. Но зачем они разрушают другие планеты в нашей системе? Сондра немного подумала. "Попробуй представить себя на месте Сферы Дайсона. Что важно для Сферы?" И тут ее осенило. Сердце гулко забилось, ладони вспотели. - Марсия, это же просто! Первые харонцы строили семяносные корабли, чтобы расселить своих потомков на новых планетах, создать новые виды. Затем семяносные корабли взяли власть и решили, что самое главное - построить как можно больше кораблей и разбросать их среди звезд. Потом семяносные корабли построили Сферу Дайсона, а когда власть перешла к ней, она решила... Наступила мертвая тишина. Собеседницам стало жутко. - Сфера Дайсона решила, что важнее всего строить Сферы Дайсона, - наконец произнесла Сондра. - Поэтому миллионы лет назад она в очередной раз переработала программы кораблей и переворошила генетический фонд, превратив всех в своих подручных. И из чего, ты думаешь, строят Сферы Дайсона? Ошеломленная Марсия покачала головой. - Боже правый! А мы бросаемся спасать Землю. Спасать-то надо Солнечную систему! - Из планет! - не слыша Марсии, закончила Сондра. - Их строят из обломков планет. Марсия заговорила очень спокойно. - Вот что делают Гости с неба. Теперь, когда Землю убрали от греха подальше, они раздирают на куски Солнечную систему для сооружения новой Сферы Дайсона. Они обратят планеты, спутники и астероиды в ничто, разорвут их на куски и используют как сырье для постройки оболочки вокруг Солнца. Здесь будет новая Мультисистема. Сондра вскочила с места, снова села. - Мы должны предупредить! - крикнула она. - Прежде чем вновь исчезнет связь, мы должны предупредить всех! И она бешено застучала по клавишам. Марсия отошла к окну. Небо по-прежнему пылало. Гости рвали на части Марс, взметая ввысь песок и камни. Теперь-то она понимает смысл их работы. Но что толку от этого понимания? Если бы можно было ее остановить" если бы можно было что-то сделать! От Марса останутся одни обломки. Господи, как не хочется умирать. "О Джеральд, - глядя в небо, прошептала она. - Джеральд, я люблю тебя" Он жив, он дотянулся до нее своей весточкой. Это хоть как-то успокаивает перед неизбежной гибелью. И тут Марсию охватила ненависть. Ненависть к собственному смирению, к проклятым пришельцам. Нет! Джеральд не погиб. И она не собирается гибнуть. Она, Марсия Макдугал, еще поборется. 23. ИСПЫТАНИЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬЮ Трое сидели в кают-компании "Неньи" и читали распечатки сообщений и "Терра Нова" и Марса. Ларри покачал головой. - Я чувствовал, что крушение Гостей с неба на Марсе должно мне что-то подсказать. Смотрите, вот здесь о том, что, возможно, часть динозавров вымерла вследствие столкновения лжеастероида с Землей. Это та самая мысль. Ларри продолжил чтение. Наконец сообщение было изучено. Рафаэль отложил свой экземпляр и повернулся к остальным. В отсеке стояло гробовое молчание. Рафаэль посмотрел на Ларри и на Веспасиана и заговорил: - Если предположения Сондры и Марсии верны, а я думаю, это так, то Солнечная система обречена. Гости с неба разорвут планеты на куски. - Неужели нет средства их остановить? - проговорил Ларри. - "Щелкунчик", - произнес Веспасиан. - Что? - удивился Ларри. - Огромная бомба, которую собирались соорудить в Сообществе Пояса астероидов, - пояснил Веспасиан. - У нас еще осталась связь с Церерой. Мы можем послать сообщение Автократу. Раньше они хотели взорвать Меркурий, чтобы обеспечить себя еще одним, большим по величине и более богатым ресурсами, поясом астероидов. Если мы раздобудем эту бомбу, то сможем сокрушить Луну, и тогда Лунное колесо погибнет. Без Лунного колеса харонцам придется туго, и Солнечная система будет спасена. Правда, заплатить за спасение придется очень дорого. Рафаэль безотчетно кивнул и тут же спохватился. Господи, до чего же плохи их дела, если они серьезно рассматривают этот страшный, совершенно невероятный еще несколько недель назад, вариант. Коренной житель Луны предлагает уничтожить ее со всеми людьми и считает это наилучшим выходом. - Это слишком высокая цена, Тайрон. Но, возможно, вы правы. - Нет, - сказал Ларри. - Этого делать нельзя. Нельзя убивать столько людей, этому не может быть оправдания. К тому же у нас нет гарантии, что план сработает. Если бы я программировал харонцев, я бы сделал так, чтобы гравитационные точки и Гости с неба продолжали действовать даже в случае потери связи с Колесом. Совершенно ясно, что Колесо черпает гравитационную энергию из черной дыры, находящейся в Точке Земли, и питает ею гравитационные точки, но это вовсе не означает отсутствие резервной системы. Могу поспорить, что Сфера Дайсона способна посылать приказы и энергию непосредственно через червоточину и таким образом управлять всем. Кроме того, если даже план сработает, мы потеряем последнюю связь с Землей, и рано или поздно ее используют вместо сырья для размножения харонцев. Тогда погибнет гораздо больше людей, чем мы спасем, разрушив Луну. Да и существует ли "Щелкунчик" в реальности, это на воде вилами писано. - А можем мы вывести из строя Колесо, разрушить его, не повредив Луну? - спросил Веспасиан. - Что если бросить в Кроличью нору небольшую ядерную бомбу? Ларри покачал головой. - Нет. Все равно остается резервная система. - Тогда надо найти способ перехватить управление Колесом, - сказал Веспасиан. - Снова спуститься вниз, как-то переключить его, чтобы оно делало то, что хотим мы. А потом послать гравитационным точкам приказ прекратить наступление. Ларри задумался. - Мы не знаем кодов. А если бы знали, я не вижу способа их применить. Нам пришлось бы прибегнуть к тому же методу передачи сигналов, которым пользуется Сфера, но использовать более мощные сигналы. Вся трудность в том, что харонская связь осуществляется гравитационными сигналами, а в познаниях гравитации харонцы ушли намного дальше нас. У нас в руках лишь Кольцо Харона, а это детская игрушка по сравнению с техникой Сферы. Разве что у нас будет собственная... Ларри на миг остановился. Он не просто перестал говорить, он замер, словно внезапная мысль ошеломила его настолько, что он не мог сдвинуться с места. - Господи! Мы узнали достаточно, чтобы это сделать. Я мог бы... - Голос у него сорвался, и он тихо пробормотал: - Да, можно. - Ларри с горящими глазами повернулся к Рафаэлю и Веспасиану. - Пожалуй, мы сумели бы перехватить управление Колесом. - Но вдруг его лицо помрачнело. - Если бы знали код. Веспасиан нахмурился, а потом вдруг схватил одно из старых сообщений с Марса. - Они все разгадали, там, на Марсе, - сказал он. - Лунное колесо в точности соответствует Колесу, которое сейчас находится возле Земли в Точке Луны. Подключившись к тому, новому колесу, можно перехватить и расшифровать коды команд. Ларри нетерпеливо потянулся к распечатке и перелистал страницы. - Да, вы правы. Сондра и Марсия назвали это цепью мышления. Сейчас Сфера должна обучать новое Колесо. - Ларри отложил листки в сторону. - Может получиться. Если Земля сумеет установить прибор перехвата, мы подслушаем, как Сфера Дайсона дает наставления Кольцу. Луна уже просила установить приборы? Веспасиан кивнул. - Да. Луна обратилась с просьбой к Земле примерно через час после того, как Марсия и Сондра сообщили о своей гипотезе. С тех пор прошло пять часов. Луна прислала нам копию просьбы. - А что если Сфера уже закончила обучение? - спросил Рафаэль. - Тогда будет повтор, - ответил Ларри. - Я уверен на сто процентов. Вспомните изображения расколотого шара. Харонцы используют повтор, чтобы подчеркнуть мысль. Чем важнее мысль, тем чаще она повторяется. Если Земля правильно установит приборы, у нас появится реальная возможность узнать код. Рафаэль посмотрел на часы, прикидывая, сколько осталось жить "Святому Антонию". - Земля не успеет, - сказал он. - Даже если Земля сразу прочла сообщение, в ее распоряжении лишь восемнадцать часов, а сейчас осталось тринадцать. Земля не успеет подготовить срочный запуск, не говоря уже о том, чтобы смонтировать зонд. - Черт возьми, - процедил сквозь зубы Ларри. - Если мы не получим нужные сведения, все пропало. - Погодите, - проговорил Веспасиан. - В посланиях с Земли говорилось о том, что какой-то космический дом движется по траектории, проходящей рядом с Точкой Луны. Во всяком случае, достаточно близко, чтобы осуществить перехват, но им надо смонтировать приемник. Именно этот космический дом попросили подслушать сигналы. У меня тут где-то был экземпляр сообщения. Он застучал по клавишам в поисках нужной страницы. Трое мужчин впились в экран и прочитали послание. Широкое лицо Веспасиана исказилось гримасой отчаяния. - О черт! Сукины дети! Ну надо же было им там оказаться! Именно им! Просто закон подлости! Ларри Чао и Саймон Рафаэль потерянно молчали. Попытаться перехватить сигналы и получить сведения, от которых зависело спасение Солнечной системы, мог только Район Обнаженного Пурпура. Рафаэль вдруг почувствовал себя старым, невероятно старым и сломленным. Ему захотелось лечь и умереть. Зачем все это, если судьба Вселенной зависит от сумасшедших? - Молитесь, Тайрон, - глухо сказал он. Путешествие, проделанное просьбой о перехвате наставлений Сферы, было достойно уважения. С Марса на Луну, затем через червоточину на борт "Святого Антония", оттуда в Лабораторию реактивного движения и, наконец, на пульт связи Великого Клешневидного Оглушителя. Но это было не все. Оставалась еще одна ступенька - самая трудная. Просьбе предстояло пройти через собрание Высших пурпуристов. Огайо не любил собрания Высших пурпуристов. Начать с того, что обычай предписывал проводить эти заседания в слишком тесных помещениях. По той же традиции во время собраний отключали вентиляционную систему. Обыкновенно, благодаря этому, собрания проходили быстро, но сегодняшнее стало исключением. А времени было в обрез. На случай если собрание скажет "да". Великий Клешневидный Оглушитель уже монтировал прибор перехвата по чертежам, присланным с Марса вместе с просьбой. Огайо находил сложившееся положение весьма неловким. Он не был готов решать судьбу Земли и Солнечной системы. Но сейчас возникла новая трудность. Собрание шло не так, как надо. Иначе говоря, слово взяла Шикарная Ленивая Конфетка. Конфетка, несомненно, заслужила свой чрезвычайно похвальный эпитет "ленивая". За всю жизнь она не ударила пальцем о палец. Но слово "конфетка" подразумевало сексуальную привлекательность. Может, Конфетка и считала себя привлекательной. Но больше так не считал никто. Однако это было еще не все. Пример Конфетки показывал, во-первых, что даже самое лестное пурпуристское имя может быть придумано в насмешку и, во-вторых, что члены секты, столь искушенные в словесных играх, могли совершенно этой насмешки не замечать. К тому же у Конфетки было самолюбие, и не маленькое, и ни у кого не хватало духу посоветовать ей на время сменить имя. Она была одной из немногих пурпуристок, понявших призыв раздеться догола и выкраситься в пурпурный цвет буквально, хотя, бесспорно, принадлежала к большинству членов секты, которым лучше бы вообще никогда не раздеваться и уж, конечно, не краситься в красный цвет. Впрочем, Огайо признавал, что ее внешность вызывает потрясенное молчание, а ведь это и провозглашалось целью в первом манифесте Обнаженного Пурпура. И Конфетку это устраивало, поскольку она была одной из самых рьяных и догматичных последовательниц учения. Но молчание молчанию рознь. Сегодня вечером она была на редкость в отличной форме и кричала так, что временами переходила на визг. Она стояла во всем своем великолепии в чем мать родила, с кожей цвета спелой сливы, и метала громы и молнии. - Пусть подыхают! - гремела она. - И земляне, и эти чертовы салаги в Солнечной области, все! Своей агитацией-гравитацией они загнали нас в эту дыру. С какой стати мы должны им теперь помогать? Сейчас, когда у нас появилась такая прекрасная возможность осуществить идеалы пурпуризма. Мы должны делать лишь то, что положено пурпуристам. То есть ничего. Ни вот столечко. - Но харонцы совсем не похожи на пурпуристов, - заметил Прохладный Ветерок. Перебранка между Ветерком и Конфеткой могла длиться часами. - Они чего только не делают. Мы стремимся вернуться к природе, а она уж сама исполнит свое предназначение: энтропия приведет Вселенную к хаосу. Я просмотрел кучу данных, и. Конфетка, в этих харонцах нет ничего естественного. У нас дома, в Солнечной системе, извините, в Солнечной области, они распиливают на части планеты. Спроси меня: "Что, это мать-природа так делает?", - и я отвечу тебе: "Нет!". Я предлагаю выполнить просьбу для быдла на Земле и пижонов из Солнечной области, пускай они попробуют прикрыть харонскую лавочку. - Ах, оставь этот бред. Ветерок, - ответила Конфетка. - Эти харонцы - ультрапурпуристы, пурпуристы с головы до пят. Ты хочешь знать, что они делают, я тебе открою. Они сдирают с Земли технологическую шелуху. Они помогают воцариться энтропии, чтобы природа погрузила нас в благословенный хаос. Посмотри на Землю. Спутники пропали. Ракеты почти все пропали. Космические дома, кроме нашего, все пропали, пропали, пропали. Нам надо просто тут отсидеться и не трепыхаться, а тем временем харонцы разберутся с землянами, и быдло снова вернется в хижины! А потом и на четвереньки опустится! А после того как накроют этот "Святой Антоний", мы все равно ничего не сможем сделать. В Солнечной области харонцы тоже крушат подряд всю технику. Вот идеал пурпуризма! Подчиниться природе! Братья и сестры! Мы поем эту песню с тех пор, как слой пурпурной краски впервые покрыл нашу кожу. Теперь Земля пляшет под нашу дудку, и Солнечная система тоже, а Прохладный Ветерок хочет сменить пластинку, потому что боится потерять какую-то чепуху. Кто не с нами, тот против нас! Огайо Шаблон Пустозвон откинулся на спинку грязного, старого кресла и несколько раз моргнул. Удивительно! Ему приходилось мысленно переводить этот бред на нормальный земной язык. Он вдруг обнаружил, что больше не мыслит пурпуристскими терминами, а думает обычными словами. Возможно, он слишком долго торчал в центре связи вместе с Оглушителем (Фрэнком). Искусственные обороты странно резали слух Огайо. Когда-то эти речи казались ему умными, а сейчас он видел в них лишь идиотскую напыщенность, и это раздражало. К тому же выступавшие слишком громко орали. Может, его душа пытается что-то ему подсказать? - Ты жаждешь крови, Конфетка? - спросил Прохладный Ветерок. - А если все в этом космическом доме, включая тебя, откинут копыта, потому что по твоему совету будут просто сидеть и протирать штаны? Шикарная Конфетка окинула его свирепым взглядом. - Мы все умрем, Ветерок, - презрительно проговорила она. - По этой причине мы и призываем наших братьев и сестер стремиться к Бессмысленной Цели. Бесполезно бороться против энтропии. Грядет тепловая смерть Вселенной, и... - Эй, кончайте это филособлудие, - отважился прервать ее голос из заднего ряда. - И ты, и Ветерок. Все это мы уже сто раз слышали, хватит нам пудрить мозги. Огайо, какое у тебя мнение? - Никакого мнения, одни сомнения. Кому отдать предпочтение. Жаргонные словечки так и сыпались у него с языка, но он остро ощущал их фальшь. И Ветерок, и Конфетка были оба правы. С точки зрения философии пурпуризма, надо было устраниться и ничего не делать, ведь крушение старой, прогнившей земной цивилизации неизбежно. Но вся корявая практика пурпуризма доказывала, что его цели утопичны, причем намеренно утопичны. Такой была первоначальная задача пурпуризма. Поразить людей, чтобы они лишились благодушия и вспомнили, что мир не таков, каким мог бы быть. Пурпуризм должен был предложить людям цель, к которой можно тянуться, но до которой нельзя дотянуться, и таким образом подстегнуть их мысль. Если общество отвергало человека за самостоятельность мышления, он отворачивался от общества. Без сомнения, это было похвально и давало надежду на будущее. Огайо оглядел переполненную комнату. А какая цель у этих людей, кроме той, чтобы попасть на сегодняшнюю вечеринку? В Тихо не осталось ничего от пурпуризма. Его выхолостили, сохранилась лишь игра словами, но для чего она, когда никто не помнит о главной цели пурпуризма. Это не дело. Да, пурпуристами всегда двигал гнев, но когда-то была еще надежда. Правда, это было давно и не здесь, а теперь все забыто и испорчено психами из Пурпурной исправительной колонии Тихо. Надежда убита. Колония Тихо. Вот причина всего. Если распространить среди уголовников в третьем поколении вероучение, цель которого - развитие личности, что останется от этого вероучения, кроме агрессивно-самовлюбленной болтовни? "Хватит, - думал Огайо. - Довольно нам носить клеймо Тихо: Пора вернуться к старым обычаям, прежние пурпуристы имели настоящую цель, хотя и не выпячивали ее напоказ. Гнев должен сочетаться с надеждой". Настал серьезный миг, слишком серьезный, чтобы играть словами. Огайо кивнул: он принял решение. В конце концов ни одна философия не одобряет самоуничтожения. И пурпуризм не исключение. - Оказывается, ты великий Пустозвон, Огайо, - язвительно сказала Конфетка. - Сидишь и киваешь. Никаких мнений, никаких мыслей. Это не по-пурпуристски. Ее слова совершенно взбесили Огайо. Конфетка всю жизнь ни на шаг не отступала от ортодоксального пурпуризма. Но за пределами космического дома лежала подлинная Вселенная, и она не очень соответствовала философии пурпуризма. "Пора устроить этим людям испытание действительностью", - думал Огайо. Он решил говорить обыкновенным языком. Может быть, это произведет на них впечатление. - Ладно, пусть мы поступим по-твоему. - Его голос изменился, стал немного тише. - Конфетка не хочет говорить о том, что умрут реальные люди, что человечеству грозит полное истребление, потому что это не укладывается в ортодоксальные пурпуристские взгляды. Хорошо, мы не будем об этом говорить. Но если вы и вправду думаете, что мы одни из всего человечества заслуживаем спасения, то учтите, что мы умрем вместе со всеми. Если Земля погибнет, мы тоже погибнем. Можете назвать меня старым зябликом. - "Черт, опять сбился на жаргон". - Нам нужна Земля. Мы не способны обеспечить себя пищей или запустить собственные машины. Мы не умеем заботиться о себе. Конфетка деланно фыркнула. - Не преувеличивай. Мы закупим себе кое-какие шикарные штучки и наймем несколько землян вроде этого работяги-Оглушителя, чтобы они нажимали кнопки. Это предохранит наши мозги от засорения ненужными знаниями. Сейчас мы ввозим лишь безделушки для собственного удовольствия. Огайо не мог не заметить, что из речи Конфетки почти исчез пурпуристский жаргон. Кажется, слова Огайо задели ее за живое. - Все это так и было бы. Но с каждым годом мы все меньше и меньше работаем. Идеалы пурпуризма призывали нас работать по необходимости, но чем больше мы богатели, тем меньше видели эту необходимость. Наконец мы стали покупать предметы роскоши, еду и оборудование для ремонта воздушных шлюзов. Мы наняли людей со стороны, чтобы они работали за нас, и кончилось тем, что покупали у них воздух, потому что разучились сами управлять воздушной установкой. Когда я заступил на свой пост, я положил конец хотя бы этому. Я купил новую воздушную установку и обучил кое-кого работать на ней. Но это стоит денег. Грязных земных денег. Мы зависим от Земли. Мы должны покупать у Земли продовольствие или голодать. Теперь, когда погибло столько кораблей, доставлять нам пищу будет гораздо труднее. А в худшем случае и вообще невозможно. Радиоизлучатель вот-вот накроет "Святого Антония", и кто после этого рискнет привезти нам еду? Возможно, нас нужно будет эвакуировать отсюда, но как? Вот незадача, у нас нет собственных кораблей. Видимо, нам придется просить Землю, чтобы она прислала сюда аварийные запасы, поддержала нас, пока мы не начнем трудиться в полную силу и не сможем сами себя обеспечить. Так или иначе нам потребуется помощь Земли. И если люди Земли посчитают нас виновниками или пособниками гибели Солнечной системы... черт возьми, Солнечной системы! - эту помощь мы никогда не получим, - Огайо вдруг пронзило страстное желание называть вещи своими именами. - Нам нужно, чтобы Земля проявила добрую волю. Огайо Шаблон Пустозвон обвел взглядом обшарпанную комнату и лица сидящих в ней, вызывающе чудных, но милых его сердцу людей. Эти лица выражали странную печаль. Она появилась на них не сейчас, она была всегда. - Игра окончена, - сказал Огайо. С внезапной горечью он вспомнил свое допурпуристское прошлое, свою учительскую работу в школе, вспомнил, какими расстроенными становились ребячьи лица, когда во время перемены начинался дождь. Особенно страдали отверженные сверстниками дети, с которыми никто не хотел играть. Казалось, они больше всех наслаждались свободой в школьном дворе, больше всех любили это место, где они могли быть самими собой и, не боясь, что их кто-нибудь прервет, забавляться своими тайными, только им понятными играми. Но неожиданно синее небо серело, на землю шлепались крупные капли, сверкали молнии, гремел гром, и тайный детский мир словно смывало водой. - Пошел дождь, забавам конец, - прошептал Огайо, видя перед собой грустные детские лица. - Пора идти под крышу, - спокойно продолжал он. - Вернемся под крышу и снова начнем работать. В комнате стояла тишина. Даже Шикарной Ленивой Конфетке было нечего сказать. Огайо понял это как сигнал. Он нажал на кнопку внутренней связи, вызывая Великого Клешневидного Оглушителя. - Фрэнк, - тихо сказал Огайо. - Я думаю, мы все тут пришли к согласию. Почему бы тебе не включить этот перехватчик? У Сферы было навалом работы, и самой большой наградой за нее бывала новая живая планета. Риск требовал огромных затрат, но и добытое сокровище не имело цены, хотя, конечно, в нынешних условиях Сфера сама ни за что не выступила бы инициатором этой операции. Но мышление Сферы обладало гибкостью, и потому она решила обратить сложившееся положение себе во благо. Игра стоила свеч, очень уж хороша была похищенная планета. Чтобы подготовить для нее место, потребовались большие усилия. Обычно создание Держащего Кольца и червоточины шло не спеша, но на этот раз Сфере пришлось сделать все за считанные секунды. Подобрать место, столь близко соответствующее прежней окружающей среде новой планеты, ее тепловым и приливно-отливным характеристикам, за такое короткое время - этим можно гордиться. Самая большая трудность заключалась в установке Держащего Кольца. Его вырастили давным-давно, и с тех пор, необученное, оно пребывало в состоянии спячки. Оно было резервом на случай появления новой планеты, нуждающейся в попечении. Когда поступило сообщение от Дирижера, Сфера быстро нашла черную дыру, отвечавшую приливно-отливным параметрам планеты, и разбудила Держащее Кольцо. Рискованным способом самоперемещения она установила их в нужное место. Все время, пока планета проходила через целый ряд промежуточных пунктов. Сфера ловко удерживала ее. Наконец, новый Сторож был готов, и под непосредственным руководством Сферы вывел планету на безопасную и устойчивую орбиту. Рискованная и трудная работа продолжалась - слишком много дел приходилось делать одновременно: и управлять Держащим Кольцом, и переправлять Пожирателей миров нового образца в звездную систему приобретенной планеты, и непрерывно давать наставления несколько устаревшему Дирижеру, который руководил разборкой планет в этой системе, и, наконец, нацеливать Пастуха на перехват большого обломка, падающего в сторону новой планеты. Между тем она не забывала понемногу обучать Сторожа, бесконечно разъясняя ему его важнейшие функции и закладывая в него необходимые знания: изображения, дающие представление о происхождении и истории Сферы; картинки, демонстрирующие применение тех или иных приемов; примеры команд и результатов их выполнения. Сторож оказался способным учеником, он охотно впитывал информацию Сферы и, жадно поглощая предлагаемые знания, на глазах пробуждался ото сна. Он просто упивался своим новым положением. Ни Сторож, ни Сфера никогда бы не подумали, что их слушает кто-то третий. Сама мысль об этом была для них недоступна. Никто из них не был способен представить себе существо, подобное Фрэнку Барлоу, не говоря уже о действиях такого существа. Но это не помешало Фрэнку Барлоу великолепно сделать свое дело. Разогнавшись до нужной скорости после старта с Земли, "Терра Нова" перешла в режим свободного падения, Точка торможения находилась в нескольких сотнях тысяч километров от Цели N_1. Может, во Вселенной за стенами "Терра Нова" и царила неразбериха, но жизнь на борту огромного корабля протекала спокойно, по заведенному распорядку. Диана Стайгер сидела на своем капитанском месте, все внимание ее было приковано к экрану, где вот-вот должны были пересечься две траектории - "Святого Антония" и радиоизлучателя. Все произошло очень буднично - траектории наконец пересеклись, и на экране остался один-единственный объект. Он величественно поплыл дальше. Все. "Святой Антоний" погиб. Диана вынула сигарету и задумчиво прикурила - одной левой рукой, чтобы потренироваться. Она глубоко затянулась и подчеркнуто не обратила внимания на тут же одолевший Джеральда Макдугала приступ кашля. Задержала дым в легких и удовлетворенно улыбнулась. У капитана межзвездного корабля есть свои привилегии. Построенной по последнему слову техники системе вентиляции не страшен дым одной сигареты, а поскольку Диана была капитаном, никто не мог ей запретить курить. Одна небольшая тайна раскрыта: ОРИ преследовали выбранный объект при помощи радара - грубого и мощного. На корабле высказывалось множество предположений относительно того, каким образом радиоизлучатель уничтожит "Святого Антония". Наибольшей популярностью пользовалось мнение, что орудием уничтожения будет лазер или реактивный снаряд класса "корабль - корабль", однако радиоизлучатель просто врезался в зонд. Непосредственное динамическое воздействие, говоря по-научному. Диану это не удивило. Методы харонцев не отличались тонкостью. Они были мастера прямого действия, основанного на грубой силе. Они нагло брали, что хотели, и делали то, что им было надо, никогда и не помышляя о возможном отпоре. Диана повернула голову к Джеральду: - Ладно, Джеральд. Скажи-ка мне, почему они так долго позволяли "Святому Антонию" действовать и не стали глушить его передачи? Почему не попытались поймать его, вместо того чтобы уничтожить? Джеральд пожал плечами. - Потому что радиоизлучателям неизвестны такие понятия. Я думаю, они неизвестны и главнейшему составителю всех харонских программ. А это, вероятнее всего, Сфера Дайсона. "Конечно, Сфера Дайсона", - подумал Джеральд. Каким-то чудом Марсия и эта Сондра Бергхофф получили его сообщение о машинах фон Неймана и, основываясь на его идее, блистательно разгадали все загадки харонцев. "Это благословение Божье", - говорил себе Джеральд, он был бесконечно благодарен Богу за все. Но в особенности за то, что Марсия жива. - Но было ясно, что "Святой Антоний" послан, чтобы собрать и передать информацию, - продолжала Диана. - Неужели разумные существа не могли сообразить, что он представляет для них опасность? - Харонцы не разумные существа в том смысле, как мы это понимаем, - ответил Джеральд. - Они - машины, программируемые машинами. Нас смущает то, что некоторые машины напоминают живые существа. Но это иллюзия. Принцип-то одинаков: все они искусственные, все действуют строго по заложенным в них программам. - Но какой во всем этом смысл? Зачем они все это делают? Джеральд грустно улыбнулся. - Вы сейчас как будто спросили: "В чем смысл жизни?". Этот вопрос очень важен и одновременно совершенно не важен. Харонцы живут, чтобы жить, и в этом ничем не отличаются от нас. И добавлю, они живут с размахом. Мы думаем о Мультисистеме, как о сети машин. Возможно, правильнее считать все эти машины частями одного большого существа. Капитан Диана Стайгер надолго задумалась. - Вы хотите сказать, что вся Мультисистема: Сфера, Кольца, ОРИ, искусственные животные и роботы, похищенные планеты и звезды - все они представляют собой единый организм? - Возможно. Или единый организм, или тесно связанную общность родственных существ. Или что-то среднее. Но чем бы они ни были, нам придется попотеть, прежде чем мы поймем, откуда харонцы черпают силы для своей грандиозной деятельности. - Ладно, но, если все они единое существо, тогда ОРИ всего лишь его подсистема. Они, подобно белым кровяным тельцам, нападают на пришельца... - Диана откинулась в кресле, задымила сигаретой и уставилась в пространство. Вдруг глаза ее чуть не вылезли из орбит. Она выпрямилась и вынула изо рта сигарету. - Они нападают на пришельца, как только он начинает угрожать! Джеральд нахмурился, а потом подхватил ее мысль. - Например, планете. - Им было наплевать на "Святого Антония", их не интересуют зонды-шпионы. Они не понимают такие тонкости, - Диана погасила окурок в пепельнице. - Они увидели, что камень падает на Землю, и тут же ближайший "телохранитель" ринулся наперехват. Вот что такое ОРИ - это метеоры-перехватчики, которые защищают свои планеты от неприятных случайностей. Джеральд побледнел. - Если мы включим двигатели, чтобы задержаться у Цели N_1, они решат, что наш корабль угрожает ей. И тогда нам не поздоровится. Они просто обратят нас в пыль. Диана Стайгер кивнула и постаралась держаться спокойно, хотя чувствовала, как волосы у нее на голове встают дыбом. - Думаю, вы правы, однако теорию надо проверить. Будем надеяться, что путь "Терра Нова" пролегает на безопасном расстоянии от планеты. Но если наша догадка верна, мы никогда не сумеем приблизиться ни к одной из этих планет. "Летучий Голландец", - снова подумала Диана. Слова всплыли у нее в мозгу, и она никак не могла от них отделаться. Что там с ним было, с этим "Голландцем"? Ага, он был обречен на вечные скитания! Диана крепко зажмурилась и попыталась сосредоточиться. - Запустить ложные цели, запустить их двигатели! - скомандовала она. Голос не дрожит? Никогда не приставать к берегу... Была ведь какая-то подлинная история, послужившая источником для легенды о "Летучем Голландце". А какие легенды сложат о ее бесконечном путешествии? Будущее пугало ее. Диана видела, как вылетела первая ложная цель. Очень простые штуки. В механическом цехе их смонтировали за пару часов. Огромные квадратные радиоотражатели, прикрепленные к маленьким ракетным двигателям. Если направить на рефлектор луч радара, он обеспечит прекрасное эхо. ОРИ легко обнаружат их. Всего было восемь ложных целей, на их запуск требовалось несколько минут. Из сопла двигателя первого лжеметеора вырвался сноп плам