ю шкуру, -- продолжал Вестако. Он
говорил отчетливо и громко, не боясь, что  его могут подслушать, а, может, и
надеясь  на  это. -- Король так добр  ко  всем нам.  Он  честен  и заботлив.
Политика его мудра. Кто может оспорить это?
     Присутствующие замялись. Гофолосо нервно хихикнул.
     -- Ты смеешься, мой друг, --  пробормотал  он. -- Неужели  ты не понял,
что мы разыграли тебя? Это просто шутка.
     -- Э,  нет, -- заупрямился  Вестако,  -- может я чего и не понял,  но у
короля прекрасное  чувство юмора.  Я  передам  ему  вашу  шутку,  и если она
рассмешит его, я посмеюсь вместе с  ним и соглашусь,  что это  действительно
шутка.
     --  О, Вестако,  не стоит  этого делать.  Король  может неправильно все
понять. Мы ведь добрые друзья, и  сказанное здесь предназначалось только для
друзей, --  торопливо заговорил Гофолосо. -- И,  кстати,  мой добрый друг, я
только  что  вспомнил,  что тебе  понравился один мой  раб. Я как  раз хотел
подарить его тебе. Хочешь -- бери.
     -- Мне понравились десять твоих рабов, -- невозмутимо ответил Вестако.
     -- Они твои, -- воскликнул Гофолосо. -- Пойдем, ты сам их выберешь. Так
приятно сделать другу подарок.
     Начальник канцелярии пристально  взглянул на  остальных. Все напряженно
молчали. Наконец Троулдо, главный специалист по сельскому хозяйству, сказал:
     -- Если Вестако примет от меня в дар десять рабов, я буду очень рад.
     -- Надеюсь, они будут в белых туниках? -- произнес Вестако.
     -- Разумеется, -- прозвучало в ответ.
     -- Сочту за честь, если десять и моих рабов пополнят коллекцию Вестако,
-- добавил Торндали.
     -- И моих! -- воскликнул Макахаго, главный строитель.
     -- Ладно. Если ваши рабы появятся перед  моим управляющим в каменоломне
до восхода  солнца, я буду удовлетворен, --  ответил Вестако, потирая руки и
многозначительно улыбаясь.
     Тут его взгляд упал  на  молчавшего  до сих  пор Гефасто,  командующего
войсками города.
     --  Наилучшим  образом,  каким  я  могу  доказать свое  расположение  к
Вестако, -- откликнулся тот на немой  вопрос,  -- сообщить ему,  что приложу
все силы, чтобы предотвратить нападение на него моих воинов. Правда,  боюсь,
что  даже мой авторитет может оказаться бессильным. Хотя солдаты любят меня,
всякого можно ожидать.
     Он взглянул прямо в глаза Вестако, круто повернулся и вышел.
     Гофолосо  и Гефасто  были  самыми  независимыми и бесстрашными в  свите
короля.  Только  они  не  боялись  его  тиранической власти.  Природный  ум,
хитрость и знатное  происхождение  позволили им сосредоточить в своих  руках
большую власть.
     Торндали,  Макахаго   и   Троулдо  были  выбраны  королем   за  рабскую
преданность и готовность выполнить  любой  приказ.  Гефасто  не доверял  им,
зная, что они могут предать в любой момент.
     Что  касается  Вестако,  то  это  был   самонадеянный   и  бессовестный
взяточник, который не верил в честные намерения людей.
     Гефасто, идя вместе с Гофолосо по коридору, сказал:
     -- Думаю, Велтописмакусу явно не повезло с Вестако.
     -- Почему? -- вопросительно глянул на него Гофолосо.
     -- Он слишком подл как по  отношению  к  королю, так  и по отношению  к
другим  людям. Тут для него нет  разницы.  За  деньги  он  готов родную мать
продать. Понятия "честь", "дружба" ему не знакомы.
     -- А тебе не кажется, -- сказал Гофолосо, -- что  Вестако не лучше и не
хуже  других? Суть  в том, что король и наша  знать живут в особых условиях.
Бездеятельность и лень породили в их душах  подлость и прочие  пороки.  Надо
ограничить  свободное  время. Надо  заняться  делом,  которое  приносило  бы
удовлетворение и радость.  Мы пресыщены роскошью  и  удовольствием,  которые
получали вчера, получаем сегодня и будем получать завтра.
     -- Ты прав, друг мой. Повсюду царствует  расточительность. Мы расточаем
наше  время,  наше  баснословное  богатство.  Этот  порок  поразил  всю нашу
верхушку во  главе с королем.  Следует отобрать у них богатство, им оно ни к
чему. Масса людей нуждается, и надо раздать его по справедливости.
     -- К сожалению,  все это  -- теории, старина. Формально, основной налог
берется с  самых  богатых и поступает  в казну.  Фактически же будучи самыми
богатыми, причем,  очень  богатыми,  получая  с народа огромные  доходы,  мы
отдаем в виде налога  лишь  незначительную, мизерную часть. Что же  касается
раздачи этих богатств, то кто согласится поделиться с ближним по-братски?
     Ни ты, ни я, ни кто другой. Твои предложения не решат проблемы.
     --  Да,  но  надо  кончать с  подлостью и беспрерывным  пьянством. Ведь
королевство приходит в упадок.
     -- Королевству нужны войны. Небольшие, без особого кровопролития. Таким
образом  мы   займем   себя.  Как  бы  сезонные  войны,  позволяющие   снять
накопившиеся  за  определенное время  проблемы.  Другими  словами, не  успев
чем-либо пресытиться, мы это теряем. Война и труд  --  вот двигатель  бытия.
Мир  порождает  лень,  война  ее отрицает.  Война  из  каждого может сделать
человека.
     --  Думаешь,  война может сделать человека  и из короля?  Да еще  вино,
которое он обожает.
     -- Что за смутьяном ты стал с тех пор, как занял пост командующего.
     -- Ты меня не понял, -- возразил Гефасто нетерпеливо. --  Сама  по себе
война приведет город к гибели. Я  не против мира, но  я против  мысли, будто
мир или добродетель сами по себе укрепят нашу нацию. Они должны чередоваться
с войнами,  вином, развратом  и трудом,  особенно с упорным трудом, которому
обязательно нужен  мир и благоденствие. Ладно, поторопись. До восхода солнца
тебе надо успеть передать десяток рабов Вестако.
     Гофолосо горько улыбнулся.
     -- Когда-нибудь он дорого заплатит  за это, и я уж позабочусь, чтобы он
расплатился сполна.
     -- При условии, что его повелитель падет, -- произнес Гефасто.
     -- Да, когда его повелитель падет, -- отозвался Гофолосо.
     Командующий  пожал  плечами и улыбнулся.  Он еще  продолжал  улыбаться,
когда его друг свернул в соседний коридор и скрылся из виду.
     <b>ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ</b>
     Тарзана вели из королевского  зала прямо к каменоломням Велтописмакуса,
расположенным в  четверти  мили от восьмого отсека. Девятый отсек еще только
строился, и вереница  тяжело нагруженных рабов исчезла  в  каменоломне, куда
вели  и Тарзана.  У  входа  они  остановились,  и дежурный  офицер  спросил,
открывая большую книгу, лежащую на столе:
     -- Как твое имя?
     -- У него нет имени, -- ответил  сопровождающий,  получивший от  короля
соответствующие указания.
     --  Что  ж, в таком случае будем  звать  его  Гигантом,  как  звали  до
пленения, -- решил офицер и сделал пометку в книге.
     Затем он повернулся к стоящему рядом солдату.
     -- Отведи его в туннель No 13  на 36-й уровень и передай приказ короля:
пусть подыщут ему  работу полегче. Проследи,  чтобы Гигант не  перетрудился.
Ступай. Впрочем, погоди. Сейчас его очередь, пускай поработает.
     Солдат выбрал кусок породы, взвалил на плечо Тарзана и приказал идти.
     Пройдя по узкому темному коридору, они попали в другой, более широкий и
лучше  освещенный.  По  нему  двигались  изнуренные  рабы.   Тарзан  обратил
внимание, что все время идет вниз и постоянно поворачивает направо, двигаясь
как  бы по спирали. Пол  был каменный, исшарканный и сбитый миллионами  ног.
Тоннель освещался горящими факелами, и время от времени попадались отверстия
пересекавших его других  коридоров. Были видны и ходы сообщения, соединяющие
различные  уровни.  Тарзан  внимательно  приглядывался,  стараясь  запомнить
хитроумные переплетения этого  лабиринта.  Но понять весь  сложный  механизм
было не так-то просто.  Когда они наконец достигли нужного им  36-го уровня,
Тарзан предположил, что они находятся футах в пятидесяти от поверхности.
     Выбравшись  из основного коридора, они попали  в другой,  по которому в
обоих направлениях сновали рабы. Наконец  они добрались до рабочего участка,
и  Тарзана  представили  Венталу,  который,  согласно   иерархии  Минанианс,
командовал  десятью рабами.  Когда  ему объяснили, что этого гиганта  нельзя
перегружать работой, десятник саркастически воскликнул:
     -- Ну что за  гигант?  Он  ничуть  не  выше меня! И почему  его  нельзя
использовать на тяжелых работах?
     Однако, подозвав помощника, Вентал тихо предупредил:
     -- Ты  должен следовать  указу короля. Об  этом немом рабе говорит  все
королевство.  Будь  с  ним  настороже.  Он  принадлежит Зоантрохаго,  а  ему
завидуют многие. Помни, если Зоантрохаго -- мозг короля-придурка, то Гефасто
-- его меч.
     Дав новому рабу задание,  Вентал отвел его в средний туннель и вернулся
назад. Тарзан должен был подтаскивать  куски породы ко входу в  туннель, где
их забирали другие рабы.  Работа не утомляла Тарзана,  и он мог наблюдать за
происходящим  вокруг,  присматриваясь к людям, трудившимся с ним бок  о бок.
Они были  примерно  одного  роста с Тарзаном, и  хотя он был все-таки  самым
высоким, разница составляла  лишь несколько дюймов.  Он понял, что среди них
есть немало  тех, кто участвовал в битве,  в которой он был пленен. Они-то и
рассказали  Тарзану  обстоятельства  его  пленения,  называя  его  при  этом
Зуантролом (гигантом). И они были почти такие же крупные, как  и сам Тарзан.
Это  вызывало  у Тарзана  недоумение,  но  как  он  не ломал  голову,  найти
объяснение никак не удавалось.
     Он по крохам собирал подробности битвы, запоминал расположение рабочего
отсека, входов  и выходов, постоянно  думая, как бы в  один  прекрасный день
выбраться из этого лабиринта.
     Как  только  надзиратель  куда-нибудь   отлучался,  тут  же  вспыхивали
разговоры,  выражающие  недовольство  королевской  властью.  В них принимали
участие и рабы, и солдаты, и офицеры. Тарзан решил, что этим тоже надо будет
воспользоваться при побеге, который рано или поздно обязательно произойдет.
     Наконец  долгий и  трудный  день закончился, и рабов  развели по  своим
отсекам, располагавшимся на тех же уровнях, на которых они работали. Тарзана
и нескольких других рабов отвели  в дальний конец туннеля,  заканчивающегося
небольшим входом в огромное помещение. Вход охранялся двумя стражниками.
     Внутри находились примерно пятьдесят  мужчин и женщин. Женщины готовили
еду  над  маленькими  кострами.  Дым  и  чад уходили в небольшие  отверстия,
прорубленные  в потолке.  Вероятно,  помещение  вентилировалось еще  как-то,
иначе пятьдесят человек  попросту  задохнулись  бы.  Здесь были  рабы разных
возрастов,  но стариков Тарзан не  заметил.  Кожа женщин  и детей отличалась
такой бледностью, какой Тарзан никогда не встречал. Позже ему объяснили, что
они  никогда не  видели  белого  света. И  дети,  рождавшиеся  в  лабиринте,
оставались  там навсегда. Женщины, захваченные в плен в других городах, были
обречены жить в подземелье до самой смерти.  Только чудо,  если какой-нибудь
воин выберет себе жену из их числа, могло спасти несчастных. Но обычно воины
женились  на  рабынях  в  белых  туниках,  с  которыми  они  встречались  на
поверхности.
     На лицах этих  женщин  лежала печать грусти и безысходности,  и  Тарзан
проникся  к  ним глубокой симпатией. Никогда в жизни  он  не видел выражения
такой безнадежности на лице живого существа.
     Тарзан как  новичок сразу же оказался в  центре внимания,  но  никто не
двинулся с места, так как слух о его особых привилегиях уже проник и сюда. О
нем уже все знали.
     Девушка,  готовившая пищу,  поймала его взгляд и махнула рукой.  Тарзан
приблизился.  Такой красавицы он  не  встречал никогда в  жизни.  Белизну ее
чистой и нежной кожи оттеняли иссиня-черные волосы, обрамлявшие лицо.
     -- Ты Гигант? -- спросила девушка.
     -- Я Зуантрол, -- ответил Тарзан.
     -- Он говорил мне о тебе, --  продолжала красавица.  -- Я буду готовить
тебе еду. До сих пор я готовила  только для него, но, если у тебя нет другой
девушки, я буду готовить и тебе.
     Казалось, она была немного смущена.
     -- У меня никого нет, кто мог бы позаботиться здесь обо мне, -- ответил
Тарзан. -- Но кто это "он", о котором ты говоришь?
     --  Мое  имя  Таласка,  -- сказала девушка.  -- А  его я знаю только по
номеру.  Пока он раб -- у него  нет имени.  Так  он  мне объяснил. Его номер
Восемьдесят в кубе плюс девятнадцать.  Вижу,  твой  номер восемьдесят в кубе
плюс двадцать один.
     Она  взглянула  на  непонятный  Тарзану иероглиф у него  на плече и  на
рукаве зеленой туники.
     -- А у тебя есть имя?
     -- Они называют меня Зуантрол.
     -- О, ты действительно большой, но тебя вряд ли можно назвать гигантом.
     --  А я думал, что ты Зерталаколол,  -- вдруг услышал  Тарзан  у самого
своего уха и, обернувшись, увидел раба, который и во время работы не спускал
с него глаз. Тот улыбнулся.
     -- Я Зерталаколол по моему хозяину, -- повторил Тарзан.
     Раб удивленно поднял брови.
     -- Я вижу, ты чертовски умен. Но я не  выдам  тебя.  С этими словами он
отошел и занялся своими делами.
     -- Что он хотел сказать? -- спросила девушка.
     -- Дело в  том, что с  момента, когда я  попал в плен,  я молчу,  и все
решили, что я  немой. А раз  немой, значит  я Зерталаколол  --  они ведь  не
говорят.
     -- Я их никогда не видела.
     Девушка с интересом взглянула на Тарзана.
     -- Считай, что тебе повезло. Они не очень-то приятны на вид.
     -- Все равно  интересно. Мне нравится все, что хоть капельку отличается
от моей теперешней жизни, от того, что окружает меня днем и ночью.
     --  Не теряй  надежды, -- подбодрил ее Тарзан. --  Если человек  сильно
захочет, он непременно возвратится на поверхность.
     -- Возвратится? Я никогда и не была там.
     -- Никогда не была  на поверхности? Ты хочешь сказать, с того  момента,
как попала в плен?
     -- Я родилась здесь и никогда не поднималась на поверхность.
     --  Ого!  Значит,  ты рабыня  второго  поколения.  Но у  Минанианс рабы
второго поколения получают белую тунику и свободно живут на поверхности.
     -- Это не для меня. Моя мать  не позволила бы мне этого. Она  предпочла
бы, чтобы я умерла,  чем стала женой  жителя  города или рабыней другого.  Я
должна умереть, как только ступлю на землю.
     -- Но как же тебе удалось избежать этого?
     -- Дело в том, что у  каждого хозяина  множество рабов,  и  он не может
упомнить  всех в лицо.  Что касается переписи,  то  факт моего рождения  был
скрыт, и обо мне просто не знают. Матушка присвоила мне номер умершего в тот
день раба, и мое появление на свет прошло незамеченным.
     -- Но ты очень красива. Твое лицо давно должно  было привлечь внимание,
-- не унимался Тарзан.
     Девушка на  мгновение отвернулась и  провела рукой по лицу  и  волосам.
Затем вновь предстала перед Тарзаном, неузнаваемо изменившись. Он не поверил
своим глазам -- таким уродливым и безобразным стало лицо красавицы.
     -- О, боже! -- вырвалось у него.
     Постепенно морщины разгладились, и лицо девушки вновь засияло красотой,
лишь горькая улыбка напоминала о невероятном превращении.
     --  Всему этому  меня научила моя матушка, -- тихо сказала девушка.  --
Так что, когда они появляются, они даже не глядят в мою сторону.
     -- Но разве не  лучше было бы выйти замуж за какого-нибудь воина и жить
в городе? Ведь воины  Велтописмакуса  вряд  ли  сильно отличаются  от  твоих
соплеменников?
     Она покачала головой.
     -- Это не для меня. Мой отец Манадаламакус. Спустя две луны после того,
как похитили  мою мать, родилась я, уже в этих катакомбах, вдали  от свежего
воздуха и солнечного света.
     -- А твоя мать? -- осторожно спросил Тарзан. -- Она здесь?
     Девушка грустно покачала головой.
     -- Увы.  Они пришли  за ней  двадцать лун тому назад и увели с собой. С
тех пор я ее не видела и не знаю, что с ней.
     -- А живущие здесь? Они не выдали тебя?
     -- Что  ты! Если  раб предаст  своего товарища, его просто разрывают на
куски. Но мы заболтались. Ты, должно быть, голоден.
     С этими словами  Таласка предложила Тарзану поужинать. Он предпочел  бы
сырое мясо, но,  поблагодарив  девушку, принялся жевать приготовленную пищу,
обдумывая услышанное.
     -- Странно, что не идет Аопонато, -- заметила она. -- Он никогда еще не
опаздывал.
     Смуглый раб, медленно  подходивший к ним, взглянул  на Тарзана,  и  тот
решил, что это и есть Аопонато.
     -- А вот и Аопонато,  -- сказал Тарзан Таласке.  Радостно  улыбнувшись,
она обернулась, но, увидев смуглого раба, отшатнулась и прошептала:
     -- Нет, это не он.
     Подошедший ткнул пальцем в сторону Тарзана и спросил у девушки:
     -- Ты что, готовишь ему? А мне, значит, отказываешься. Да кто он такой!
Чем он лучше меня? Отныне ты будешь готовить для меня постоянно.
     -- Ты легко найдешь  мне замену, Гарафтан. Иди к любой женщине и оставь
меня в  покое.  Мы имеем  право  выбирать, для  кого  нам  готовить, и  я не
собираюсь делать это для тебя.
     --  Имей в виду, тебе же лучше будет, если ты  согласишься, --  зарычал
смуглолицый. -- Ты будешь моей. Я просил тебя стать моей женой, когда этих и
в  помине  не  было. Если не  образумишься, завтра же расскажу  Венталу  всю
правду, и тебя заберут отсюда. Ты когда-нибудь видела Калфастобана?
     Девушка молчала.
     -- Ну так увидишь и станешь его наложницей. Они заберут тебя отсюда!
     --  Я  предпочту этого Калфастобана  тебе,  но знай,  никто  никогда не
коснется меня без моего согласия, -- презрительно сказала девушка.
     -- Ах  так!  --  зарычал раб  и шагнул вперед.  Схватив ее  за руки, он
притянул  девушку  к  себе.  Таласка  не  успела  увернуться,  и смуглолицый
склонился над ней, желая поцеловать, но тут сильные  пальцы сжали его плечо.
Раб выпустил жертву и отшатнулся. В тот  же миг могучий удар сбил его с ног.
Между ним и девушкой стоял сероглазый незнакомец с копной  черных волос. Раб
вскочил  на  ноги  и,  словно  бык с  налитыми  кровью глазами,  бросился на
Тарзана.
     -- Сейчас ты умрешь! -- прорычал он.
     <b>ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ</b>
     Юноша-алали  гордо шел по  лесу. В руках  он  нес лук  и стрелы. За ним
следом двигались десять мужчин с таким же оружием.
     Навстречу им по тропе бесшумно и осторожно  пробиралась  женщина-алали.
Вдруг  она остановилась как вкопанная. Глаза ее сузились, уши насторожились,
ноздри нервно задвигались, нюхая воздух. Мужчины... И не один --  несколько.
Если  внезапно появиться перед  ними, нет сомнения,  они растеряются,  и  уж
одного-то можно будет  схватить,  прежде чем они разбегутся. Иначе она вновь
останется в одиночестве...
     С некоторых  пор  начали твориться  странные  вещи. Женщина ее племени,
отправившаяся  за мужчинами в  лес, не вернулась назад. Да и другие  тоже. В
джунглях находили трупы женщин, но причину их смерти никто объяснить не мог.
     Но уж  она-то не вернется в пещеру с пустыми руками. Внезапно свернув с
тропы, она  оказалась  прямо перед мужчинами,  хотя довольно далеко. Если ее
заметят, они успеют разбежаться. Она хотела укрыться,  но  было уже  поздно.
Один  из  мужчин  указал на нее  рукой.  Ухватив  дубинку  покрепче, женщина
неуклюже  побежала навстречу. С  удивлением и  радостью она  обнаружила, что
мужчины  и  не  собираются убегать. Вероятно,  от одного ее вида  эти  трусы
остолбенели.
     Но  что  это? Кажется, они  побежали ей навстречу! Вдруг она заметила в
руках у  них какие-то  странные  предметы. На  лицах же не  было  страха,  а
решимость и воодушевление. Но  что  за предметы у них в руках? Вдруг бегущий
впереди приостановился  и  от  него  отделилась  длинная  палка,  которая со
свистом вонзилась в руку женщине, и она поняла, что те, чьи трупы она видела
в  лесу,  погибли от этих палок. Женщина решила, что самое лучшее сейчас  --
спасаться  бегством  от  этих быстроногих  мужчин,  обладающих  смертоносным
оружием.
     Мужчины не преследовали раненую, они были удовлетворены уже тем, что их
боятся и от них убегают.
     Когда соплеменницы увидели свою раненую товарку, влетевшую в  пещеру  и
задыхающуюся  от быстрого бега, они  похватали дубинки и бросились к выходу,
думая, что  за ней гнался лев. Однако к их удивлению, возле пещеры никого не
было.
     -- От кого ты спасалась? -- жестами спросили они.
     -- Мужчины, -- показала она.
     Удивление  и пренебрежение отразились на лицах окружающих. Одна женщина
пнула ее, другая ударила по голове.
     -- Их было много, и они чуть не убили меня летающими палками. Смотрите!
-- Она выдернула стрелу  из кровоточащей раны. -- Они не побежали от меня, а
пошли навстречу. Все женщины, которые не вернулись, убиты ими.
     Этот рассказ  очень удивил  женщин.  Они не могли не верить своей самой
отважной   соплеменнице,  которая  сейчас  расхаживала  взад-вперед,  что-то
обдумывая.
     -- Пошли! -- дала она сигнал. -- Мы должны пойти все вместе, найти их и
примерно наказать!
     Она помахала огромной дубиной над головой и скорчила страшную гримасу.
     Остальные  заплясали  вокруг  нее  в  жутком  танце,  имитирующем сцену
будущей расправы, и вскоре жаждущая  мужчин и крови  дикая  орда двинулись в
путь...
     <b>***</b>
     -- Сейчас ты умрешь! -- прорычал Гарафтан и бросился на Тарзана.
     Тарзан сделал  быстрый  шаг в сторону, уклоняясь от  удара, и Гарафтан,
потеряв равновесие, грохнулся  на пол. Прежде чем  встать,  он огляделся  по
сторонам в поисках оружия, и его взгляд остановился на жаровне. Он потянулся
к ней, но тут же раздались негодующие возгласы:
     -- Никакого оружия! Это запрещено! Только голыми руками!
     Но Гарафтан, переполненный  злобой,  ненавистью  и ревностью, ничего не
слышал  и  не  видел вокруг.  Схватив жаровню, он поднял ее и,  метя  в лицо
обидчику, бросился на Тарзана.  Но сейчас же два раба схватили его и вырвали
жаровню.
     --   Сражайся  честно,  --  приказали  они,  поставив  его  на  ноги  и
хорошенечко встряхнув.
     Тарзан стоял улыбающийся и бесстрастный. Приступ ярости удивил его.  Он
спокойно ждал Гарафтана. Гарафтан, заметив равнодушную  улыбку Тарзана, чуть
не задохнулся от злобы, душившей  его.  Он  бросился на противника.  Сильные
руки Владыки джунглей обхватили его поперек туловища и швырнули наземь. Рабы
разом выдохнули: "Ух-х!" -- и послышалось нечто, похожее на аплодисменты.
     Поверженный Гарафтан  поднялся и, глядя исподлобья, уставился на своего
врага. Он был оглушен, но не сдавался.
     Таласка вплотную подошла к Тарзану и заглянула ему в глаза.
     -- Ты очень  сильный, -- сказала она,  но Гарафтану почудилось, что  ее
взгляд  сказал гораздо больше.  Ему показалось,  что взгляд говорит о любви,
тогда как это было просто восхищение мужской силой.
     Из горла Гарафтана вырвался воинственный  крик, похожий  на визг дикого
вепря, и  он вновь  ринулся на Тарзана.  Тарзан  поднял  его над головой и с
силой бросил на пол. Этого оказалось достаточно.
     В дверях появились стражники и,  расталкивая рабов, кинулись к Тарзану.
Один  из  них  был  Калфастобан.  Он  остановился  перед  Тарзаном  и  перед
прекрасной Талаской.
     -- Что  тут происходит? -- закричал он. --  А! Теперь все ясно. Это ты,
Гигант? Решил продемонстрировать свою силу, не так ли?
     Он взглянул  на Гарафтана, пытающегося подняться  с пола.  Тот  был вне
себя от ярости.
     --  У  нас  подобные штуки запрещены, парень, -- продолжал Калфастобан,
размахивая  руками перед  лицом  Тарзана  и совершенно  забыв  в гневе,  что
новичок не понимает их языка. Вспомнив об этом, он сделал ему знак следовать
за собой.
     -- Сотня ударов поможет ему  понять,  как надо  себя  вести,  -- громко
заявил он и вдруг заметил Таласку.
     -- Не наказывайте его! -- забыв обо всем на свете вскричала девушка. --
Виноват Гарафтан. Зуантрол только защищался!
     Калфастобан  не мог  оторвать глаз  от лица девушки,  и, прежде чем она
сообразила, что  ей угрожает  опасность, коварная  улыбка  мелькнула  на его
губах. Таласка отпрянула и бросилась к Тарзану.
     --  Сколько тебе лет? -- гаркнул  Калфастобан.  --  Я  узнаю, кто  твой
хозяин и куплю тебя.
     Тарзан смотрел на Таласку, и сердце его наполнялось щемящей жалостью.
     --  А  ты,  глупое животное,  хоть  и  не  понимаешь меня, -- продолжал
Калфастобан, повернувшись  к  Тарзану, -- радуйся тому, что я скажу. На  сей
раз  тебе повезло:  я не  буду  тебя наказывать.  Но попробуй  еще раз  -- и
получишь  на  всю  катушку.  А  если  услышу,  что ты подкатываешься к  этой
куколке, которую я собираюсь купить, тебе не поздоровится!
     С этими  словами он  развернулся и  вышел вон.  Когда за ним  закрылась
дверь, чья-то рука опустилась Тарзану на плечо, и кто-то позвал:
     -- Тарзан!
     Было так странно слышать здесь, среди врагов, глубоко под  землей, свое
имя. Тарзан резко обернулся, и увидел сияющее лицо.
     --  Ком...  --  вырвалось у  Тарзана, но  его рот  прикрыла  осторожная
дружеская рука.
     -- Т-с-с! Здесь я Аопонато.
     --  Но что с тобой произошло?  Ничего  не понимаю! Ты такой же большой,
как и я! Что случилось с минаниансами? Они становятся гигантами?
     Комодофлоренсал грустно улыбнулся.
     -- Друг мой, это ты изменился, а мы остались прежними.
     Тарзан недоуменно поднял брови и вопросительно взглянул на него.
     -- Ты хочешь сказать, что я стал таким, как все минанианс?
     Комодофлоренсал кивнул.
     -- Конечно, в это трудно  поверить. Трудно поверить, что человек вместе
со своим оружием может настолько уменьшиться в размерах.
     -- Но ведь это невозможно! -- воскликнул Тарзан.
     --  Я узнал об этом несколько лун  тому назад,  -- продолжал принц.  --
Когда до меня дошли слухи, что они тебя уменьшили, я не поверил до  тех пор,
пока не вошел сюда и не увидел собственными глазами.
     -- Но как это все было проделано?
     --  Благодаря  уму великого  Зоантрохаго.  Когда между  нашими городами
устанавливается мир,  происходит обмен идеями и открытиями. Так мы узнаем  о
многих чудесах.
     -- До  сих пор я не слышал, чтобы минанианс говорили о колдовстве или о
чудесах, -- протестовал Тарзан.
     -- Тебя поймал Зоантрохаго. При помощи своих знаний он сделал так,  что
ты  потерял сознание,  а  уж  потом,  используя изобретенную им  аппаратуру,
уменьшил тебя.
     --  Надеюсь,  Зоантрохаго и  его чудесная  аппаратура  могут  совершать
обратные действия, -- зло проговорил Тарзан.
     -- Увы. До  сих пор  ему это не удавалось. Уменьшив животных, он не мог
вернуть  их  в прежнее состояние. Знаю  только, что  он ищет средство, чтобы
увеличивать  воинов  Велтописмакуса,  и с их  помощью  встать во  главе всех
минанианс. Но все его эксперименты  пока не дали  положительного результата.
Сомневаюсь, что тебе  смогут вернуть твой прежний рост, --  грустно закончил
принц.
     -- Но в моем большом мире я буду совершенно беспомощным.
     --  Об  этом не стоит волноваться,  мой  друг, так  как шансы выбраться
отсюда  практически  равны  нулю. Я  уж  и не  надеюсь  когда-нибудь увидеть
Троханадалмакус. Может быть, благодаря стараниям  и  военным действиям моего
отца, мы получим свободу, но это  маловероятно. Во время сражений мы нередко
берем в плен рабов в белых туниках, но почти  никогда -- в  зеленых. У нашей
армии не хватит сил так глубоко проникнуть в расположение противника.
     Тарзан пожал плечами.
     -- Посмотрим.
     Когда  Калфастобан ушел, Гарафтан отправился в  свой  угол, бормоча под
нос угрозы.
     --  Боюсь, он не угомонился, -- сказала Таласка, указывая на Гарафтана.
-- Сожалею, что это случилось по моей вине.
     -- По твоей? -- переспросил Комодофлоренсал.
     -- Да. Гарафтан угрожал мне, когда Аопонатандо вмешался и защитил меня.
     -- Аопонатандо? -- переспросил принц.
     -- Это мой номер, -- пояснил Тарзан.
     -- Благодарю тебя, мой друг. Жаль, что  меня не  было.  Таласка готовит
мне еду. Она хорошая девушка.
     Продолжая  говорить,  он  неотрывно смотрел  на  девушку,  и глаза  его
светились нежным блеском. Щеки Таласки покрылись легким румянцем.
     Тарзан улыбнулся.
     -- Так это тот самый Аопонато, о котором ты говорила? -- спросил он.
     -- Да, -- ответила девушка.
     --  Мне очень жаль, что  он тоже  попал  в плен, но о лучшем товарище и
мечтать нельзя. Мы втроем должны продумать план побега.
     Принц и девушка грустно покачали головами.
     Сидя    за   вечерней   трапезой,    они   тихо   переговаривались    с
присоединившимися к ним  другими  рабами, поскольку  у  Таласки  было  много
друзей. Все прониклись к Тарзану глубоким уважением.
     Перед сном принц сказал:
     -- У нас здесь удобств нет.
     -- Мне они ни  к  чему.  Лишь бы было  темно,  --  ответил  Тарзан.  --
Пожалуй, подожди, пока погасят свет.
     -- В таком случае ты прождешь целую вечность, -- засмеялся принц.
     -- А что, разве свет не гасят?
     -- Если бы это случилось, мы  очень быстро погибли бы.  Пламя свечей не
только разгоняет тьму, но и сжигает вредные  газы, которые могли бы отравить
нас.
     --  В  таком случае,  не  буду ждать, пока они  погаснут, --  улыбнулся
Тарзан и, растянувшись на полу, сказал:  "Муано" --  что  на языке минанианс
означало "Спокойной ночи".
     <b>ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ</b>
     На  следующее  утро,  когда Таласка готовила  завтрак,  Комодофлоренсал
предложил Тарзану держаться на работе вместе.
     --  Ты прав, -- согласился  Тарзан. --  И обязательно  возьмем Таласку.
Готовить побег будем втроем. Принц посмотрел на него, но ничего не сказал.
     -- Возьмете меня  с собой? -- обрадовалась Таласка. --  Не  могу  в это
поверить!  Я  отправлюсь с вами в Троханадалмакус и стану твоей рабыней, так
как знаю, что ты никогда меня не обидишь.  Но Калфастобан  не забыл обо мне,
и, скорее всего, хозяин продаст бедную Таласку. Я слышала, что он уже многих
продал -- ему нужны деньги, чтобы заплатить налоги.
     -- Мы сделаем все возможное, Таласка. Как только подвернется случай, мы
с Аопонато заберем тебя. Но для начала нужно сделать так, чтобы мы все время
были вместе.
     -- У меня  возникла идея, -- сказал  Комодофлоренсал,  --  и, по-моему,
очень удачная. Они уверены, что ты не говоришь на нашем языке и не понимаешь
его.  С  таким рабом трудно общаться,  а  он должен работать. Я  скажу,  что
отыскал средство объясняться с тобой, и, быть может, нас не разлучат.
     -- Но как ты будешь это делать?
     -- Это уж моя забота. До того, как они  сообразят, что ты понимаешь  их
язык, я буду их дурачить.
     Вскоре план принца  принес результаты. Тарзан работал в третьем туннеле
на тридцать шестом уровне, где работа  была  самая  нудная  и изнурительная.
Гарафтан трудился тут же, он часто и подолгу смотрел на Тарзана.
     Итак,  Тарзан   спокойно   работал,  когда   появился   Калфастобан   в
сопровождении  четырех рабов  в  зеленых туниках. Тарзан не обратил  на  них
никакого  внимания,  пока  не  услышал  их  разговора.  Быстро  взглянув  на
говорящих, он заметил, что одним из свиты был Комодофлоренсал, известные под
кличкой Аопонато.
     Поймав   ответный  взгляд  принца,  Тарзан   незаметно  подмигнул  ему.
Калфастобан  знаком  приказал Тарзану приблизиться. Тот подошел и  застыл на
месте.
     -- Итак, мы слушаем, начинайте вашу беседу, -- произнес Калфастобан. --
Но я не верю, что он тебя поймет, нас-то он не понимает.
     Бедный  Калфастобан  и представить не мог, что существуют другие языки,
кроме его собственного.
     -- Я задам ему вопрос на его  языке, -- сказал принц. -- Если он кивнет
головой, значит он меня понял.
     -- Хорошо. Спрашивай.
     Комодофлоренсал повернулся к  Тарзану  и произнес  с  десяток  гласных,
Когда принц закончил, Тарзан кивнул головой.
     -- Вот видите, -- обратился принц к Калфастобану.
     -- Да, похоже он понял. Значит, Зерталоколол умеет разговаривать.
     Тарзан  даже  не улыбнулся, хотя  было забавно  глядеть,  как  с  самым
серьезным видом Комодофлоренсал дурачит Калфастобана, неся всякую ахинею.
     -- Скажи ему, -- вмешался один из воинов, -- что его хозяин Зоантрохаго
послал за  ним и  велел спросить, понимает  ли он, что он раб и  что от  его
поведения будут зависеть и условия  его жизни здесь. Зоантрохаго ценит жизнь
раба, но если он будет лениться или упрямиться, его накажут.
     Комодофлоренсал   снова   с   серьезным    видом   произнес   несколько
бессмысленных фраз.
     -- Скажи  им, -- ответил Тарзан на английском, которого, конечно, здесь
никто  не  знал, --  что при  первом же удобном  случае  я сверну шею  моему
господину, разобью глупую башку Калфастобана и совершу  побег вместе с тобой
и Талаской.
     Комодофлоренсал   с   важным   видом  выслушал  речь  Тарзана,   затем,
повернувшись к воинам, "перевел":
     --  Зуантрол говорит,  что прекрасно сознает  свое положение и счастлив
доказать свою  преданность великому  Зоантрохаго, которому он  благодарен за
его милость.
     -- Что это за милость? -- заинтересовались воины.
     --  Она  заключается  в  том,  что  его  хозяин  разрешил  мне  повсюду
сопровождать Зуантрола, ибо в противном  случае,  никого не понимая, он вряд
ли  сможет плодотворно трудиться на  пользу  своему господину, -- не моргнув
глазом ответил Аопонато.
     Тарзан  понял,  как  все-таки  трудно умнице-принцу  осуществлять  свои
планы. Он  понял, что дружба с принцем делает его  жизнь более безопасной  и
защищенной.
     -- Ладно, -- согласился один из воинов. -- Вы будете вместе. Сейчас вас
представят Зоантрохаго, он хочет поговорить с ним.  Пошли.  Калфастобан,  ты
отвечаешь за раба Зуантрола головой.
     С  оголенными  мечами  стражники  повели  Тарзана  и  принца по длинным
коридорам из подземелья  на поверхность,  где их встретил  солнечный  день и
свежий воздух. Здесь  Тарзан снова увидел вереницу тяжело нагруженных рабов,
шедших  в разных направлениях. Встречались и рабы  в белых туниках, свободно
разгуливающие  и  беседующие под  теплыми  лучами солнца.  За  ними никто не
следил, да, собственно, бежать им было некуда и незачем.
     Тарзана и  принца  вели в королевский отсек, и шли  они через  запасный
выход.  В отличие  от королевства  Троханадалмакуса  здесь  было очень много
зелени  и цветов. Даже не  верилось, что за его  стенами  могли  происходить
кровавые битвы. Убедившись, что их никто не слышит, Тарзан спросил у принца,
в чем причина такого различия.
     --  Красивые  деревья и  кустарники,  растущие  так  густо,  что  почти
образуют  лес, тоже  восхищали  меня  поначалу,  --  ответил  принц.  --  Но
представь себе, как легко  нашей  армии  под  покровом ночи подойти к  самым
воротам! Теперь ты понимаешь, друг мой, почему в нашем королевстве почти нет
растительности? Хотя мы тоже любим деревья и цветы...
     Один из стражников  метнулся к Комодофлоренсалу и,  дотронувшись до его
плеча, спросил:
     --  Ты  говорил, что Зуантрол не понимает нашего языка,  почему же ты с
ним разговариваешь?
     Принц не знал,  что,  собственно, слышал стражник.  Если он слышал, как
Тарзан  говорил на  языке минанианс, будет  трудно  убедить его  в том,  что
Гигант не владеет их языком. Но -- рисковать, так рисковать!
     -- Видишь ли, -- ответил Комодофлоренсал, -- он хочет выучить наш язык,
и я стараюсь помочь ему в этом.
     -- И как успехи? Чему-нибудь научился?
     -- Увы. Он очень бестолков.
     После  этого  они  шли  молча, поднимаясь  и спускаясь  по  ступенькам,
переходя с одного уровня на другой.
     Королевский отсек  поражал своими размерами. Здесь  находилось довольно
много народу.  Наконец они достигли верхнего уровня  высоко над  землей, где
комнаты  были полны  солнечного  света.  Они  остановились  перед массивными
дверями, и сопровождающий объявил:
     -- Скажи Зоантрохаго,  что мы  привели Зуантрола и  еще одного  раба --
переводчика.
     Послышался  тяжелый удар гонга,  и перед  ними вырос  охранник, который
провозгласил:
     --  Пусть войдут! Мой доблестный господин ждет своего  раба  Зуантрола.
Следуйте за мной.
     Они шли  довольно долго, пока  не очутились перед человеком, сидящим за
большим  столом,   уставленным   множеством  инструментов.  Он  взглянул  на
вошедших.
     -- Это твой раб Зуантрол, -- сказал приведший их раб в белой тунике.
     -- А второй? -- Зоантрохаго указал на принца.
     --  Он знает  странный язык Зуантрола и доставлен сюда с тем, чтобы  вы
могли общаться с Гигантом, если пожелаете.
     Зоантрохаго кивнул и обернулся к Комодофлоренсалу.
     -- Спроси  у  него,  чувствует ли  он  какие-нибудь изменения  в  своем
организме с тех пор, как я изменил его рост?
     Когда  вопрос  был передан Тарзану  на  тарабарском языке,  он произнес
несколько слов по-английски и отрицательно покачал головой.
     -- Он говорит, что не чувствует, достопочтенный Зоантрохаго, -- перевел
Комодофлоренсал.  --  Он спросил,  может ли  он  надеяться обрести  с  вашей
помощью  свои  прежние  размеры и вернуться на родину,  которая  расположена
далеко от Минанианс?
     -- Он должен  знать, что  ему  никогда  не разрешат вернуться домой, --
ответил Зоантрохаго.
     -- Но ведь он не  из  Минанианс, --  сказал  Комодофлоренсал. -- Он сам
пришел к нам, и мы обращались с ним не как с пленным, а как с другом, потому
что он из далекой страны, в которой нет войн.
     -- Что это за страна? -- поинтересовался Зоантрохаго.
     -- Мы не знаем, но он утверждает, что  его страна лежит за непроходимым
лесом. Поэтому мы и  не обращали его  в рабство,  а относились к  нему как к
гостю.
     Зоантрохаго засмеялся.
     -- Если  ты  веришь  всем  этим байкам, ты  слишком  простодушен. Мы-то
знаем, что за непроходимым лесом ничего нет. Я мог бы поверить, что он не из
Троханадалмакуса, но  он  из Минанианс. Это  точно. Странно только,  что  он
имеет размеры Зерталоколол. Некоторые такие экземпляры заселяют пещеры, но о
них мало что известно.
     Речь его была прервана ударами гонга. Посчитав их число, он сказал:
     -- Отведите рабов в соседнюю комнату. Когда придет  король, я пришлю за
ними.
     И не успели те выйти, как в комнате послышалось:
     -- О,  Элкомолхаго! Великий повелитель!  Наимудрейший!  Наикрасивейший!
Наихитрейший!
     Быстро обернувшись, Тарзан увидел Зоантрохаго и всех  остальных, павших
ниц перед королем, маленьким невзрачным человечком.
     Элкомолхаго тоже заметил уходящих рабов.
     -- Кто это покидает покои, когда вхожу я? -- вскричал он.
     -- Раб Зуантрол и его переводчик, -- объяснил Зоантрохаго.
     -- Верните  их! -- приказал король. -- Я хочу поговорить с тобой насчет
Зуантрола.
     Когда  Тарзан  и Комодофлоренсал  предстали перед  усевшимся  в  кресло
королем, им дали знак опуститься на колени.
     С самого детства принц  Комодофлоренсал знал традиции и обычаи. Как раб
он должен был преклонить  колени. И, повинуясь инстинкту, он, не раздумывая,
опустился на колено и поднял руку в приветственном жесте.
     Но  Тарзан не  шелохнулся.  Он думал о своем  друге, который  преклонил
колено, уронив  честь своего  королевства. Он отомстит за своего несчастного
друга и проучит этого зазнайку-короля.
     Элкомолхаго взглянул на него.
     --  Почему  он  не опускается  на  колени?  --  прошептал  Зоантрохаго,
согнувшийся  в  подобострастном поклоне.  --  На колени! -- приказал он, но,
вспомнив, что Гигант не понимает их  языка, велел Комодофлоренсалу перевести
приказ. Тарзан в ответ отрицательно покачал готовой.
     Элкомолхаго дал сигнал всем подняться.
     -- Отложим это, -- сказал он.
     Что-то подсказывало ему, что Зуантрол никогда не подчинится, и чтобы не
оказаться в двусмысленном положении, он предпочел смирить свою гордыню.  Это
было  благоразумное  решение,  потому что раба наверняка  убили  бы, пытаясь
поставить на колени, а терять такого раба не хотелось.
     --  Он  бестолков.  Постарайтесь только,  чтобы  в  следующий  раз  ему
растолковали что к чему.  Нужно подробно  объяснить  наши обычаи  и порядки.
Пусть знает, как вести себя, когда он  видит  короля, и его  приближенных. И
пусть не забывает, что он раб.
     <b>ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ</b>
     Полсотни могучих женщин-алали прочесывали лес в поисках мужчин, которых
они жаждали проучить. На их памяти еще никогда мужчины не вели себя подобным
образом, и уж конечно женщины не испытывали перед ними никакого страха. Было
только одно желание -- посуровее наказать.
     Разъяренные женщины  бесшумно подкрались к  опушке, где горел небольшой
костер, на котором мужчины жарили мясо антилопы. Прежде  они не осмеливались
располагаться на открытом пространстве,  но  после того, как Тарзан дал сыну
Первой женщины  чудесное  оружие,  положение  изменилось.  Если  раньше  они
боялись покидать густые заросли, то теперь охотились, где  хотели и отдыхали
там, где им нравилось, греясь под лучами теплого солнца.
     Но они были слабы физически, на это и рассчитывали женщины.
     Атакующие  неслышно  приближались к стоянке мужчин.  Вдруг  один из них
поднял  голову  и видел толпу  свирепых  и  возбужденных  женщин.  Повинуясь
многолетней   привычке,   забыв   об   обретенной   независимости,   мужчины
повскакивали  со  своих  мест  и  бросились  наутек  под  прикрытие  могучих
деревьев.  Женщины  кинулись  за ними,  но  беглецы  уже  пересекли  поляну.
Дальнейшее  поведение  мужчин  можно  было  легко  представить.  Обычно  они
останавливались у ближайших деревьев и осматривались  в  поисках погони. Вот
из-за этой-то глупой привычки они и становились добычей женщин.
     Но не все мужчины  скрылись в лесу. Один из них спокойно стоял у костра
и ждал. Это был сын Первой женщины, которого Тарзан научил мужеству.
     Итак,  смелый юноша стоял перед пятьюдесятью  женщинами, натянув тетиву
своего  лука. Им  были  непонятны  причины  его поведения,  и они  бросились
вперед. Вдруг  одна из женщин рухнула  на землю. Из груди ее торчала длинная
палка.  Остальные, не придав этому значения, продолжали бежать. Но вот упала
вторая, за  ней третья.  Женщины  остановились. Если  один мужчина может  на
расстоянии убить столько женщин, что же говорить  об остальных, прячущихся в
лесу?
     И  действительно, приободренные мужчины выскочили  из  леса и побежали,
натягивая на ходу луки и выпуская стрелы.
     Упала еще одна преследовательница,  остальные повернулись  и  бросились
прочь.
     Началась новая эпоха. Впервые мужчины выиграли сражение.
     Бегущих  не  преследовали,  и, когда  сын Первой  женщины  появился  на
поляне, таща за волосы  сопротивляющуюся юную девушку,  все  раскрыли рты от
изумления.  Это  было  невероятно!  Мужчина  поймал   женщину,  которая  ему
понравилась! Все окружили их, засыпая вопросами на языке жестов.
     -- Зачем ты ее притащил? Почему ты ее не убил? Ты не боишься ее?
     -- Видите, она молода  и красива.  Я собираюсь держать  ее при  себе. А
если  она  не согласится,  я сделаю  вот так! --  с  этими  словами он ткнул
девушку под ребро длинной стрелой. Девушка в страхе опустилась на колени.
     Мужчины пришли в неописуемое волнение.
     -- Где женщины? -- спрашивали они на своем языке друг у друга.
     Но женщины исчезли. Один из мужчин бросился за ними вдогонку.
     -- Я иду!  --  подал он сигнал. -- Я  вернусь с женщиной,  но она будет
только моей и будет готовить только мне.
     Остальные, будто потеряв  рассудок,  устремились  за ним, оставив  юную
пару на поляне.
     --  Ты будешь мне готовить!  -- объяснил он, оборачиваясь к юной фурии,
зарычавшей в ответ. Юноша  поднял стрелу и с силой ударил древком девушку по
голове, сбив с ног. Стоя над ней,  он собрался бить ее до тех пор, пока  она
не покорится, но затем, ткнув ногой в бок, приказал:
     -- Вставай!
     Девушка  медленно  поднялась и взглянула  на  него  взглядом  преданной
собаки.
     -- Ты будешь готовить мне? -- грозной мимикой переспросил юноша.
     -- Всю жизнь! -- ответила она на языке жестов своего племени.
     <b>***</b>
     Тарзан  сидел в небольшой комнате в ожидании  вызова  к хозяину.  Когда
Тарзана  привели  в  другое  помещение, он  увидел  Зоантрохаго и  короля  в
сопровождении двух воинов.
     -- Ты уверен, что он не понимает нашего языка? -- спросил Элкомолхаго у
Зоантрохаго.
     -- Он не произнес ни одного слова с тех пор, как был пленен. Мы думали,
что он -- Зерталоколол, пока  не  услышали, как он разговаривает с одним  из
рабов на своем языке, о Всемогущий, -- ответил тот.
     Элкомолхаго метнул  быстрый взгляд  на своего  подданного. Он предпочел
бы,  чтобы  Зоантрохаго  назвал его  при  всех "тагосото",  что  значило  --
"всеславный". Вообще-то он не доверял Зоантрохаго ни на грош.
     -- Мы никогда не обсуждали эксперимент во всех подробностях. Собственно
говоря, за этим я и пришел. Хотелось бы во всем разобраться.
     -- Слушаю, о Всемогущий, -- ответил Зоантрохаго.
     -- Называй меня Тагосото, -- фыркнул король.
     -- Да, Тагосото, -- повторил Зоантрохаго.
     -- Приступим. Не забывай, это дело государственной важности.
     Зоантрохаго  прекрасно   понимал,  что  король  имеет  в  виду,  требуя
обсуждения  подробностей эксперимента. Ему не терпелось узнать, как  удалось
уменьшить  раба  в  четыре  раза.  От  этого  разговора  зависела  и  судьба
эксперимента и судьба самого Зоантрохаго.
     -- Прежде чем  приступить к обсуждению, прошу тебя, Тагосото, выполнить
мою просьбу. Это позволит тебе полнее использовать мои способности.
     -- Чего же ты хочешь? -- нетерпеливо спросил король.
     В душе он побаивался  умного  ученого, и этот страх нередко  доходил до
ненависти. Придет время, и он с ним расправится,  но сейчас это время еще не
наступило. Прежде нужно выпытать все подробности эксперимента.
     --  Я  хотел  бы  стать членом  Королевского  Совета,  -- просто сказал
Зоантрохаго.
     Король  опешил от изумления. Меньше  всего он хотел видеть  Зоантрохаго
членом своего совета. Слишком тот был умен.
     -- Но там нет вакантных мест, -- пробурчал король.
     --   Ерунда.   Придумайте   новую   должность.  Например,   заместитель
Главнокомандующего.  В   отсутствие  Гофолосо  я   буду   присутствовать  на
заседаниях, а все свободное время посвящу работе над изобретением.
     Такой вариант короля вполне устраивал, и он быстро согласился.
     -- Отлично.  Сегодня же  тебя  назначат на эту должность, и,  когда  ты
потребуешься, за тобой придут. Зоантрохаго поклонился.
     -- А теперь, -- сказал он, --  поговорим о моих экспериментах, которые,
как  я  надеюсь,  помогут  нашим  воинам  увеличиться  в  размерах  и  стать
непобедимыми  в  сражениях. Потом, когда  в этом отпадет  необходимость,  мы
сможем вернуть их в прежнее состояние.
     -- Мне претит сама мысль о сражениях, -- лицемерно воскликнул король.
     -- Но мы  должны быть  готовы  к обороне, к  защите  от  агрессора,  --
парировал Зоантрохаго.
     -- А, это другое дело. Для этого нам потребуется совсем немного воинов,
зато другие смогут заниматься мирным созидательным трудом. Итак, начнем.
     Зоантрохаго  улыбнулся про  себя  и  перешел  к  другому  концу  стола,
остановившись подле Тарзана.
     -- Здесь, -- произнес он, указывая на голову  Тарзана,  -- расположено,
как  вам  известно, маленькое  овальное  красновато-серое  тело,  называемое
мозгом, которое управляет импульсами и движениями всех человеческих органов.
Мне  пришла в голову  мысль, что если повлиять каким-то образом на него,  то
можно  изменить и размеры самого человека. Я провел  множество экспериментов
на  животных и  добился  поразительных результатов.  Но  с человеком гораздо
труднее.  Я  перебрал массу вариантов,  но  до  окончательного  решения  еще
далеко.  Правда,  я уверен,  что стою на  правильном  пути, но нужно время и
время. Эксперимент вступает в свою заключительную стадию.  Я  уменьшил  рост
Гиганта  и теперь  хочу вернуть ему его  прежние  размеры, но  стопроцентной
гарантии пока нет. Видимо, не стоит торопиться,  ведь для этого эксперимента
потребуется несколько  лун. Постепенность  --  вот залог успеха. Представьте
себе, если по  голове ударить  слегка небольшим камушком, то реакция вряд ли
будет агрессивной. Если же  взять камень побольше и ударить  посильнее, то и
реакция изменится соответственно. Так  и  в моем эксперименте. Я  на  верном
пути, но спешить не стоит.
     -- Я  полагаю, что все  гораздо проще,  чем  тебе  кажется, --  перебил
король.  -- Вот ты  сказал,  что для того, чтобы  вернуть  рабу  его прежние
размеры,  нужно  треснуть  его камнем  по  черепу. Неверно. Думаю, его нужно
треснуть по лбу. Принеси камень, и мы докажем верность моей гипотезы.
     Зоантрохаго растерялся, не в силах найти нужные слова, чтобы отговорить
короля от его безумной затеи  и сделать это так, чтобы не задеть его глупого
чванства и не подвести под удар себя самого.
     -- Блестящая мысль, -- наконец  произнес он, --  но  я уже  пробовал ее
реализовать. Увы, безрезультатно. Немного терпения, и мы добьемся успеха.
     И  Зоантрохаго перешел  в соседнюю  комнату,  чтобы  продемонстрировать
результаты опыта с  грызуном.  Зрелище  было потрясающим.  Перед изумленными
зрителями предстал грызун, который быстро увеличивался  в размерах, сохраняя
при этом пропорции тела.
     Тарзан, внимательно следивший за каждым  движением и прислушивавшийся к
каждому слову,  запоминал увиденное до мельчайших  подробностей. Элкомолхаго
поднял   глаза  и  заметил  интерес,  который  проявляет  Тарзан   ко  всему
происходящему.
     -- Не стоит все это проделывать в присутствии раба, -- сказал он.
     -- Слушаюсь, Тагосото, --  ответил  Зоантрохаго.  И  Тарзана  вместе  с
Комодофлоренсалом отправили в другое помещение до окончания опыта.
     <b>ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ</b>
     Пройдя  по многочисленным коридорам к центру отсека, Тарзан и  его друг
оказались в небольшой комнате. Свечей  не было, и  тем не менее слабый свет,
падающий откуда-то  сверху, рассеивал  тьму.  В  комнате  стояли стол  и две
скамьи.
     --  Наконец-то  мы  одни,  --  прошептал  Комодофлоренсал,  -- и  можем
поговорить. Но надо быть начеку, нельзя доверять даже стенам.
     --  Где мы? -- поинтересовался  Тарзан. --  Ты лучше знаешь архитектуру
Минанианс, чем я.
     -- Мы  на  верхнем уровне Королевского  отсека. Поэтому  тут  не  нужны
свечи,  без  которых  там, внизу, мы не  можем жить.  Воздух проходит  через
отверстия в крыше... Расскажи, что удалось тебе узнать в лаборатории.
     --  Я  понял, как меня уменьшили, но с  начала опыта  до его  окончания
должно пройти  несколько лун.  Даже  Зоантрохаго не знает  точно,  когда это
произойдет.
     -- Будем надеяться, что окончание опыта не произойдет в такой крошечной
комнатке.
     -- Отсчет времени начался, но, думаю, я успею выбраться отсюда.
     -- Ты никогда отсюда не  выберешься, --  горько произнес принц. -- Даже
если до обретения своих нормальных  размеров ты сумеешь пробраться через все
туннели и  коридоры,  то через  проходы верхнего уровня  не пройти.  Взгляни
сюда.
     Он подошел к окну и потряс решетку.
     -- Как ты пройдешь через эту преграду?
     --  Я  еще  не изучал, --  ответил  Тарзан, --  но никогда  не оставлял
надежду  на  побег, и  мне странно,  что ты и твои люди смирились  со  своим
положением и готовы остаться здесь навсегда.
     Тарзан пересек комнату и ухватился за прутья.
     -- Не так уж они и крепки.
     Он напрягся, и  прутья  прогнулись. Тарзан, как и принц, удивился силе,
которая  уже  начала к  нему  возвращаться. Очевидно, сказывались результаты
проведенного  над ним  эксперимента,  но  оставалось неясным,  когда  он был
произведен.
     Тарзан  разогнул два прута. Комодофлоренсал  с удивлением  и  восторгом
наблюдал, как Тарзан продолжает разгибать один за другим прутья решетки.
     -- Эти прутья послужат нам прекрасным оружием,  если придется сражаться
за свою свободу. Комодофлоренсал иронически улыбнулся.
     -- Ты собираешься победить вражеский город с населением в сорок  восемь
тысяч человек, вооруженный этим прутом?
     -- И моей хитростью.
     -- Вряд ли она тебе пригодится, -- возразил принц.
     -- Посмотрим.
     -- И когда же ты начнешь?
     --  Завтра  утром,  вечером, через месяц  -- кто  знает? Я жду удобного
случая и  обдумываю  план побега  с  той  самой минуты,  как только пришел в
сознание и понял, что нахожусь в плену.
     Комодофлоренсал покачал головой.
     --  Дай Бог, чтоб тебе повезло. Почему-то мне кажется, что с тобой и  я
смогу вырваться отсюда. Тарзан улыбнулся.
     -- Давай-ка сперва приготовим наше оружие. Скоро принесут еду, и нельзя
раньше времени вызывать подозрения.
     Вместе они легко отодрали железные прутья и приставили их на место так,
чтобы  ничего не было заметно.  Как только они  закончили, в  комнате начало
темнеть,  и  вскоре открылась  дверь,  и  двое  воинов со свечами  в руках в
сопровождении раба с едой и питьем вошли внутрь.
     Когда они собрались уходить, принц обратился к одному из них.
     -- Здесь темно. Не оставите ли вы хотя бы одну свечу.
     -- Вам это ни к чему, -- ответил воин.  -- Ночь без света пойдет вам на
пользу.  Завтра  вас   отправят   обратно  в  каменоломню,   а   там  свечей
предостаточно. И тяжелая дверь захлопнулась за  стражей. Когда шаги затихли,
узники с трудом нашли в темноте еду.
     --  Ну,  -- сказал принц, -- не  думаешь  ли ты, что отсюда будет легче
удрать, чем из каменоломни?
     -- Да. И нужно сделать это сегодня ночью. В  ответ Комодофлоренсал лишь
рассмеялся.  Поев  немного, Тарзан  подошел  к  окну,  вынул прутья  и через
образовавшееся  отверстие выбрался  наружу. Внимательно все  рассмотрев,  он
вернулся обратно в комнату.
     -- Как далеко отсюда до крыши отсека?
     -- Вероятно, футов двенадцать, -- ответил принц. Тарзан выдернул  самый
длинный прут из решетки.
     -- Слишком далеко.
     -- Что далеко?
     -- Крыша, -- пояснил Тарзан.
     --  А какая разница, далеко или близко,  если  все равно  мы не  сможем
убежать по ней?
     -- Всякое может случиться, все может пригодиться
     А пока мы  воспользуемся  шпилем,  который  пересекает  купол  и как бы
пронзает здание. Принц снова громко рассмеялся.
     -- Ты думаешь, что, выбравшись из города, сразу окажешься на свободе? А
патруль? Тебя тут же схватят, как только ты покинешь здание.
     --  Тем более,  шпиль  надежней, -- ответил  Тарзан. --  Мы постараемся
спуститься к основанию здания прямо над входом, и никто нас не заметит.
     -- Спускаться внутри здания по шпилю? -- воскликнул Комодофлоренсал. --
Ты  с ума  сошел!  Невозможно  перебраться  с одного  уровня на другой  и не
сломать себе шею. Между прочим, высота около сорока футов.
     -- Погоди-ка, --  перебил его  Тарзан и  принялся  в кромешной  темноте
обследовать комнату. Вдруг послышался скрежет металла по стене.
     -- Что ты делаешь? -- спросил принц.
     --  Погоди,  --  отозвался  Тарзан.  Комодофлоренсал замолчал.  Наконец
послышался голос Тарзана.
     -- Ты сумел бы найти комнату, где находится Таласка?
     -- Зачем?
     -- Мы пойдем за ней. Я обещал, что возьму ее с собой.
     -- Конечно, смогу.
     Тарзан продолжал молча ходить по комнате. Время  от  времени раздавался
металлический скрежет.
     -- Ты всех знаешь в Троханадалмакусе? -- вдруг спросил Тарзан.
     -- Нет. Тысячи людей, включая рабов. Как же я могу знать всех?
     -- Знаешь ли  ты  в лицо  тех,  кто  имеет право  входить в Королевский
отсек?
     -- Нет, и даже тех, кто  живет здесь, хотя наиболее известные воины мне
знакомы. Я знаю их или в лицо или по имени.
     -- А они тебя?
     -- Сомневаюсь.
     -- Хорошо! -- воскликнул Тарзан.
     Снова наступила тишина, и снова ее нарушил Тарзан.
     -- Могут ли воины свободно передвигаться по всем секторам, не опасаясь,
что их остановит патруль?
     -- Днем, кроме Королевского сектора, они могут ходить везде.
     -- А ночью?
     -- Нет, -- ответил принц.
     -- Днем воин может войти в карьер, если захочет? -- спросил Тарзан.
     -- Если он идет  по делу, его наверняка не  остановят. Вновь воцарилась
тишина.
     -- Пошли, -- сказал наконец Тарзан. -- Пора!
     -- Я иду с тобой, -- произнес Комодофлоренсал. -- Я верю тебе и считаю,
что лучше  смерть, чем  рабство. Пусть жить осталось немного, но зато я умру
свободным.
     -- Сегодня наш единственный шанс, и я думаю,  нас ждет  удача. Конечно,
то, что нам  придется вернуться за Талаской, увеличивает риск, но я  надеюсь
на лучшее.
     -- Но как мы убежим отсюда?
     -- Я же говорил, при помощи шпиля, а пока ответь:  может ли раб в белой
тунике свободно пройти в карьер днем?
     -- Нет, их в карьере не увидишь.
     -- Ты взял прут?
     -- Да.
     -- Тогда лезь за  мной в  оконный  проем и  поставь прут  на место так,
чтобы не было заметно пролома. Пошли!
     В  полной  темноте  Комодофлоренсал  подошел  к  окну и  нащупал четыре
железных  прута с  заостренными концами. Вот  что делал  Тарзан  в  темноте.
Шагнув вперед, принц наткнулся на Тарзана.
     -- Минутку, -- прошептал тот. -- Я расширяю дыру в решетке. Скоро будет
готово! -- Затем, обернувшись, приказал: -- Дай прут!
     Комодофлоренсал  подал один за другим  прутья, и Тарзан начал  бесшумно
трудиться.
     -- Я пойду первым. Когда свистну, лезь за мной в эту дыру.
     -- Куда? -- спросил принц.
     -- Вниз по шпилю.  И  дай Бог,  чтобы  было невысоко. Прутья я возьму с
собой.
     -- Прощай, друг, -- произнес Комодофлоренсал.  Тарзан улыбнулся и исчез
в дыре. В одной руке он сжимал прут, который при случае мог заменить оружие,
другой цеплялся за решетки, закрывающие овальные отверстия в шпиле на каждом
уровне.  В  нескольких десятках  футов под  ним должен был  быть  внутренний
дворик.  Может,  он образует  потолок  Королевского  отсека?  Добравшись  до
поверхности, Тарзан чуть слышно свистнул.
     -- Я ничего не вижу, --  прошептал принц. -- Куда  дальше? Здесь  можно
сломать себе  шею.  Я и представить себе  не  мог  подобного путешествия. Но
теперь я начинаю думать, что стоит лишь захотеть, и свобода придет.
     --  Потерпи, друг,  --  ответил  Тарзан. -- Мы  еще только  начали свой
поход. Трудности нас ждут впереди.
     Ухватив  покрепче свое  оружие,  они  начали  спускаться  в  отверстие,
проделанное  Тарзаном в  решетке,  и попали  в какую-то комнатку.  Осторожно
передвигаясь, беглецы наткнулись на множество бутылок. Принц шел за Тарзаном
след в след, стараясь не шуметь.
     -- Кажется,  мы  попали  в  кладовую,  где хранятся королевские  винные
запасы, -- прошептал принц. -- Я слышал об этом сотни раз от воинов и рабов,
которые  ни о чем,  кроме вина и высоких  налогов не  говорят.  Дверь  здесь
страшно тяжелая, и охраняется она так, будто тут спрятана королевская казна.
Правда, и охранникам кое-что перепадает.
     --  По-моему,  я  нашел  дверь,  --  прошептал  Тарзан,  --  и   оттуда
пробивается полоска света.
     Дверь  поддалась,  и  сквозь  узкую  щель  они  заглянули  в   соседнее
помещение. Прямо перед ними лицом вниз на  полу  лежал человек, и вокруг его
головы растекалось красное пятно.
     Тарзан приоткрыл дверь пошире. Стали видны еще двое, застывшие в тех же
позах, и еще один, лежащий на  диване. Беглецы прошмыгнули в  комнату, держа
оружие наготове.
     Быстро   осмотревшись,   они   обнаружили   еще  шестерых   стражников,
безжизненно распластавшихся в углу.
     <b>ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ</b>
     Беглецы  замерли  в молчании,  готовые  к любой  неожиданности.  Тарзан
указал на трупы.
     -- Кто они? Почему их убили?
     -- Их не убили, мой друг, они просто пьяны, хотя это им строго-настрого
запрещено, -- засмеялся принц.
     -- Но я вижу на полу кровь, -- возразил Тарзан.
     -- Это не кровь, а красное вино.
     Тарзан вздохнул с облегчением и улыбнулся.
     -- Лучшей ночи для своей пьянки они не могли выбрать.
     -- Да, нам здорово повезло, -- весело прошептал Комодофлоренсал.
     Едва он успел закончить  фразу, как  отворилась дверь в противоположной
стене, и на пороге появились два воина. Они тут же заметили посторонних.
     -- Что вы тут делаете, рабы? -- воскликнул один из них.
     -- Т-с-с!  -- прошептал Тарзан, приложив  палец к губам.  -- Войдите  и
закройте за собой дверь. Только тихо!
     -- Да  поблизости и нет никого, -- нерешительно произнес тот, но тем не
менее вошел и притворил за собой дверь. -- Что все это значит?
     -- То, что теперь вы наши пленники! -- крикнул  Тарзан и, в один прыжок
очутившись у двери, загородил собою выход, сжимая в руке металлический прут.
     Зарычав,  воины  обнажили шпаги и  бросились на Тарзана.  В  тот же миг
принц ударом своего оружия выбил  шпагу из  рук одного из нападавших. Тарзан
отступил  к  двери.  Комодофлоренсал  подхватил  выпавшую  шпагу  и  пронзил
стражника насквозь. Удар Тарзана тоже был точен -- противник замертво рухнул
на пол.
     Улыбнувшись, принц произнес:
     --  С  помощью  железных  прутьев  мы  победили  лучших  фехтовальщиков
королевства. Честно говоря, я сомневался в успехе.
     Тарзан рассмеялся.
     -- Я думал точно так же.
     -- Что теперь? Идем дальше?
     -- Сначала мы переоденем незадачливых вояк, --  сказал Тарзан, снимая с
себя зеленую тунику и натягивая форму воина.
     Комодофлоренсал последовал его примеру. Выбросив трупы в проем у шпиля,
принц сказал:
     -- Пока их обнаружат, мы  успеем скрыться. Они снова вернулись к пьяным
стражникам, и принц принялся выгребать из их карманов деньги.
     -- На эти деньги, --  объяснил  он, -- мы сможем подкупить охрану, если
потребуется. Я хорошо знаю их.
     --  Я  не знаком со  здешними  порядками,  но тебе виднее,  --  ответил
Тарзан. -- Надо спешить.
     В  полной  тишине  они пересекли  комнату,  освещаемую  первыми  лучами
восходящего  солнца.  Перед  дверью мертвым  сном спали  стражники. Никем не
замеченные,  они  пересекли  несколько коридоров, стремясь подальше  уйти от
злополучного места.
     Навстречу попался раб в белой тунике. Он прошел мимо, не обратив на них
никакого внимания. Попалось еще несколько рабов. Город начинал просыпаться.
     -- Будет  лучше найти укромное местечко  и  переждать, поскольку  людей
становится все больше, -- предложил принц.
     Он схватил Тарзана за руку  и указал  на дверь  с  начертанным  на  ней
иероглифом.
     -- Вот как раз такое место.
     --  Что  это?  Да  там  полно  народу! Когда они проснутся,  нас  сразу
схватят, -- возразил Тарзан, заглянув в приоткрытую дверь.
     --  Нас не узнают. Наверняка они из разных отсеков,  их  просто застала
здесь ночь. Все-таки это шанс.
     Вслед  за  Тарзаном он  вошел в комнату. Раб в белой тунике подскочил к
ним.
     --  Место  на  двоих, --  потребовал  Комодофлоренсал,  протягивая  ему
золотой, вытащенный из кармана пьяного стражника.
     Затем, устроившись у стены, они заснули глубоким сном.
     Проснувшись, Тарзан обнаружил,  что  они остались  с принцем  одни.  Он
быстро разбудил друга, надеясь, что на них не обратили внимания.
     Умывшись,  Тарзан  и  Комодофлоренсал  вышли  в  коридор,  по  которому
двигались рабы в обоих направлениях. Здесь Тарзан впервые увидел женщин. Они
подошли к магазину.
     -- Тут можно купить еду. Давай перекусим.
     -- Блестящая мысль.
     Найдя свободное место, они расположились за столом, а  когда раб принес
им еду, принц расплатился  золотым. Раб удивился, так как  это  была слишком
высокая плата.
     Вернувшись  в коридор, беглецы  двинулись к первому этажу,  где  народу
было  еще больше. Оказавшись на нижнем этаже, они стали разыскивать  один из
четырех  коридоров,  ведущих  к  выходу. Беглецы  не  задавали  вопросов, но
внимательно прислушивались к окружающим, которые спрашивали, как пройти в ту
или иную  сторону. И услышали,  будто  двое рабов, пытавшихся убежать,  были
заколоты на верхнем уровне.
     -- Они были заперты в камере  Зоантрохаго,  --  сказал один.  --  Стали
карабкаться по шпилю и, сорвавшись, рухнули на решетку. Решетка не выдержала
их тяжести, и они провалились вниз, долетев до основной комнаты.
     -- О, я их видел вчера.
     -- Вы их просто не узнаете, так изуродованы их лица. Беглецы продолжали
свой путь по коридору рабов.
     <b>ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ</b>
     -- Куда теперь? -- спросил Комодофлоренсал.
     -- Веди нас к каменоломням. Мы  должны найти  Таласку, я обещал ей,  --
ответил Тарзан.
     -- Но мы поставим под угрозу ее жизнь, и она прекрасно понимает, что ее
побег невозможен, а вот мы опять попадем в руки врагов.
     -- Будем надеяться, что не попадем,  -- возразил Тарзан.  -- Но если ты
сомневаешься, тебе лучше не ходить со мной. Только покажи дорогу к Таласке.
     -- Ты подумал, что я испугался?  Нет! Куда ты  -- туда и я, И если тебя
схватят, я разделю твою участь. Пусть нас постигнет неудача, но мы не должны
разлучаться. Я пойду за тобой хоть к черту на рога.
     -- Прекрасно. Показывай дорогу.  И напряги весь свой ум и знания, чтобы
отыскать ее как можно скорее.
     Вскоре они  никем не замеченные подошли к двери комнаты рабов. У  двери
стоял часовой.
     -- Мы пришли за рабыней Талаской, -- сказал Комодофлоренсал.
     Тарзан,  стоявший  поодаль,  заметил  огонек,  зажегшийся  в  глазах  у
часового.
     -- Кто вас послал? -- спросил тот.
     -- Ее хозяин, Зоантрохаго.
     Выражение лица охранника слегка изменилось.
     -- Что ж, заходите и забирайте ее, -- сказал он, распахивая дверь.
     Комодофлоренсал вошел внутрь, а Тарзан задержался у входа.
     -- Заходи, -- предложил часовой.
     --  Я подожду здесь, -- ответил Тарзан. -- Незачем двоим идти за  одной
рабыней.
     Охранник,  немного  поколебавшись,  закрыл  за  принцем  дверь  и вдруг
выхватил шпагу. Тарзан тоже обнажил оружие.
     -- Сдавайся, -- закричал часовой. -- Я вас узнал.
     -- Я так и понял. Ты умен, а глаза твои глупы. Они выдали тебя.
     -- Зато моя шпага поумнее! -- воскликнул воин, направляя острие в грудь
Тарзана.
     Это  был лучший  фехтовальщик  королевства.  Не  прошло и двух минут  с
начала поединка, как часовой  понял, что  его противник мало  в чем уступает
ему. Он получил удар в плечо и принялся громко звать на помощь.
     Его  крик был прерван точным ударом прямо в сердце. Дверь распахнулась.
На пороге стоял  Комодофлоренсал с  белым как мел лицом.  Увидев  за  спиной
Тарзана окровавленный труп,  он  с облегчением вздохнул. Через мгновение  он
был уже рядом со своим другом.
     -- Как это случилось?
     -- Он узнал нас. Но где Таласка? Почему ее нет с тобой?
     -- Таласка исчезла. Калфастобан купил ее у Зоантрохаго и увел с собой.
     -- Закрой дверь. Идем за ней.
     Закрыв дверь, принц повернулся к Тарзану.
     -- Но куда идти?
     -- Сначала  найдем Калфастобана,  --  ответил  Тарзан.  Комодофлоренсал
пожал плечами  и  двинулся  за ним. Они быстро шли по коридору, как вдруг от
колонны рабов отделился мужчина,  пересек им путь и, встретившись взглядом с
Тарзаном, юркнул в боковой коридор.
     -- Мы должны поторапливаться, -- прошептал Тарзан.
     -- Почему?
     --  Разве ты не  заметил мужчину, который только  что прошел мимо нас и
внимательно на нас глядел?
     -- Нет, а кто он?
     -- Гарафтан.
     -- Он узнал тебя?
     -- Точно сказать не могу, но, вероятно,  что-то  его насторожило. Будем
надеяться, что не узнал, хотя я опасаюсь худшего.
     -- В таком случае нельзя терять ни минуты. Они устремились вперед.
     -- А где карьер Калфастобана? -- спросил Тарзан.
     --  Я не знаю  здешних  порядков. Он мог  поместить ее сначала  в  одно
место, затем перевести в другое. Надо это как-то разузнать.
     Тарзан остановил раба, идущего в том же направлении, и спросил:
     -- Где мне найти Калфастобана Вентала?
     -- Не знаю. Лучше поинтересоваться в комнате охраны.
     Пропустив раба вперед, беглецы ускорили шаг. Надо во что бы то ни стало
найти  Таласку. Они были уже у выхода  из каменоломни,  как вдруг перед ними
возникли двое офицеров, и один спросил у часового:
     -- Почему в карауле четверо?
     -- Нас двое, -- ответил стражник.
     -- Мы не с ними, -- быстро произнес Комодофлоренсал.
     -- В таком случае, почему вы здесь и что делаете? -- продолжал офицер.
     -- Мы могли бы объяснить вам это с глазу на глаз, -- ответил принц.
     Офицер  приказал  беглецам  следовать  за  ним  и,  зайдя в  караульное
помещение, потребовал предъявить разрешение на проход.
     -- У нас его нет, -- ответил Комодофлоренсал.
     -- Нет пропуска? Как вы можете это объяснить?
     --  Очень просто, -- принц  вытащил из кармана золотую цепочку.  --  Мы
ищем  Калфастобана.  У  него есть раб, которого мы хотели бы купить.  Мы  не
успели выписать пропуск и решили  идти так.  Может быть, вы  проводите нас к
Калфастобану?
     Принц слегка поиграл золотой цепочкой.
     --  Что ж, попробую, -- ответил офицер. -- Его  карьеры на  пятидесятом
уровне над Королевским отсеком.
     -- Большое спасибо, --  поблагодарил Комодофлоренсал, кланяясь офицеру.
--  Если вы  согласны  присоединиться  к  нам -- примите этот  скромный знак
уважения.
     -- Благодарю вас за подарок, и да сопутствует вам
     удача.
     После взаимных поклонов они  вышли. Вернувшись в Королевский отсек, они
двинулись
     на восток.
     -- Карьер Калфастобана расположен в  той стороне,  -- сказала  девушка,
которую спросил офицер.
     -- А над ним? -- поинтересовался Тарзан.
     -- Длинная галерея, выходящая во внешний коридор. А кого вы ищете?
     -- Паластока, -- быстро  ответил принц, назвав первое пришедшее ему  на
ум имя.
     -- Не знаю такого, -- задумчиво произнесла девушка.
     -- Ну, теперь я  его найду, спасибо, -- сказал принц.  -- Мы пойдем как
раз через карьер Калфастобана, и он нам поможет.
     -- Калфастобан ушел  вместе с Хамадалбаном, -- продолжала  девушка,  --
но, думаю, они скоро вернуться. Вы можете подождать их здесь.
     -- Спасибо, но я надеюсь, что отыщу Паластока без особых проблем.
     Простившись  с офицером,  который  вернулся  на  свой  пост,  Тарзан  и
Комодофлоренсал двинулись по коридору, ведущему в карьер Калфастобана.
     -- Думаю, друг мой, -- сказал принц, -- нам надо спешить.
     Тарзан  осмотрелся.  Кругом  ни  души.  Прямо  перед собой  он  заметил
несколько плотно закрытых дверей. Тарзан  открыл одну из  них -- внутри было
темно.
     -- Принеси свечу, Комодофлоренсал.
     Принц взял две свечи из стенной ниши.
     В комнате они обнаружили запасы еды, свечей
     и прочих предметов. Вдруг послышались голоса, один
     из которых принадлежал Калфастобану.
     -- Пойдем в мои  покои, Хамадалбан, -- громко говорил он,  --  я покажу
тебе мою новую рабыню!
     Толкнув  принца,  Тарзан  быстро юркнул в комнату.  захлопнув за  собой
дверь.
     -- Ты слышал? -- прошептал он.
     -- Да, это Калфастобан. Снова раздался знакомый голос.
     --  Я тебе говорю -- это самая красивая  женщина. которую я  когда-либо
видел.
     Калфастобан остановился перед дверью и зазвенел ключами.
     -- Погоди, сейчас я ее позову. Входи! -- громко рявкнул он.
     В  комнату  медленно вошла  очаровательная девушка.  Это  была Таласка.
Одетая в белую тунику, она казалась еще прекраснее.
     --  Она  принадлежала  Зоантрохаго,  --  пояснил  Калфастобан,  --  но,
по-моему, он никогда ее не видел, иначе не продал бы ни за какие деньги.
     -- Ты хочешь взять ее в жены и ввести в свой круг?
     -- Нет,  -- ответил Калфастобан. -- Я подожду, пока можно будет продать
ее подороже. Думаю получить за нее кучу денег.
     Тарзан сжал ладони, будто  сжимал горло  врага. Комодофлоренсал стиснул
эфес шпаги.
     В комнату вошла служанка и остановилась на пороге.
     -- Двое часовых просят разрешения войти, и с ними раб в зеленой тунике.
     -- Пусть  войдут,  -- приказал  Калфастобан. Вошли  трое,  среди них --
Гарафтан.
     --  А! --  воскликнул Калфастобан.  -- Мой  славный раб  Гарафтан.  Что
привело тебя сюда?
     --  Он утверждает,  что ему  необходимо  сообщить вам нечто  важное, --
сказал часовой.
     -- Говори. Что случилось?
     -- Если я сообщу то, с чем пришел, то по возвращении рабы разорвут меня
на куски. Я  сильно рискую и надеюсь на вашу защиту. Вы всегда были добры ко
мне.  У меня огромная просьба: если моя  информация окажется для вас важной,
помогите мне получить белую тунику.
     -- Ты же знаешь, что это не в моей власти, -- ответил Калфастобан.
     --  Но  это  может  сделать  король,   если  вы  обратитесь  к  нему  с
ходатайством.
     -- Ладно.  Так  и быть. Обещаю поговорить с  королем,  если  информация
окажется действительно заслуживающей внимания.
     -- Вашего обещания для меня вполне достаточно, -- поклонился раб.
     --  Обещаю, обещаю,  -- нетерпеливо  перебил Калфастобан.  --  А теперь
говори, что знаешь.
     -- Новости  быстро распространяются по городу.  Недавно были обнаружены
трупы  двух  рабов  --  Аопонато  и  Зуантрола.  Поскольку  они,  как  и  я,
принадлежали Зоантрохаго, то мы жили  вместе,  и я хорошо знал их  обоих. Но
представьте мое удивление, когда я в главном коридоре вдруг заметил Аопонато
и Зуантрола, живых и невредимых, переодетых к тому  же в военную форму.  Они
направлялись к поверхности.
     -- А как они  выглядят? -- неожиданно поинтересовался один из  часовых,
приведших Гарафтана. Раб описал, как умел.
     --  Точно!  --  воскликнул воин.  -- Именно  они  останавливали меня  и
спрашивали, как найти Калфастобана.
     У  дверей постепенно образовывалась  толпа, привлеченная видом  раба  в
зеленой тунике. Одна девушка вдруг сказала:
     -- И меня недавно спрашивали те двое, как вас найти.
     Другая добавила:
     --  Минуту назад они проходили  через  наш отсек, но  искали  человека,
имени которого я не знаю.
     -- Да, да, -- подтвердили люди из толпы, видевшие беглецов.
     -- Видимо, имя было вымышленным.  Это просто предлог, чтобы найти меня,
-- предположил Калфастобан.
     -- Или пройти через отсек, -- добавил часовой.
     -- Нужно поспешить, если мы хотим их поймать!
     <b>ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ</b>
     Калфастобан хотел тут же броситься в погоню, но Гарафтан удержал его.
     -- Погодите! А вдруг они находятся еще здесь. Нужно обыскать все вокруг
и перекрыть все выходы.
     --  Прекрасная  идея,  Гарафтан!  --  согласился Калфастобан. -- Нельзя
медлить. Сначала произведем обыск!
     С  этими словами он вытолкал всех вон, а через минуту обе тяжелые двери
были закрыты.
     -- Поскольку их двое,  мой господин, -- сказал Гарафтан, -- может быть,
вы дадите мне оружие?
     --  Я не  нуждаюсь  в защите,  но  для собственной  безопасности возьми
что-нибудь в кладовой.
     Калфастобан повернулся к Таласке и схватил ее за руку.
     --  А  ты не спеши,  моя красавица! Прежде чем мы  расстанемся, я  тебя
поцелую!
     Таласка размахнулась и ударила мучителя по щеке.
     -- Не смей трогать меня своими грязными лапами.  скотина! --  закричала
она, стараясь вырваться из его объятий.
     --  Ого!  Настоящая кошка!  -- воскликнул Калфастобан  и,  не  разжимая
объятий, потащил несчастную девушку в соседнюю комнату.
     Гарафтан  же открыл дверь  и  вошел в  кладовую.  В тот же миг стальные
пальцы мертвой хваткой сжали его горло. Он рванулся и слабо захрипел.
     --   Умри,   Гарафтан,  --  раздался   голос.   --   Получай  плату  за
предательство!  Ты  сам  выбрал  свою  судьбу.  Умри!  Но  прежде  знай, что
принимаешь смерть от рук тех, кого ты предал! Ты искал Зуантрола -- ты нашел
его!
     Стальные  пальцы еще крепче  стиснули горло задыхающегося раба, и через
секунду все было кончено.
     Оттолкнув от себя труп, Тарзан кинулся вслед за Талаской. Открыв дверь,
он  увидел  рассвирепевшего  Калфастобана,  пытающегося  сломить   отчаянное
сопротивление девушки. На плечо насильника опустилась тяжелая рука.
     Калфастобан выпустил свою жертву, отскочил в сторону и выхватил  шпагу.
Перед ним стояли два раба, в руке одного блестел стальной клинок.
     --  Как видишь, нас  только  двое.  Сейчас  нет  времени  выяснять твою
храбрость  и ловкость, согласно дуэльному кодексу. Уж извини. Если бы ты  не
обидел девушку, я просто запер бы тебя  здесь,  -- сказал Тарзан.  -- Но  ты
оказался невежей и грубияном, и наказанием тебе будет смерть!
     -- Гарафтан! -- в отчаянии завопил Калфастобан.
     -- Гарафтан мертв, -- спокойно пояснил Тарзан.  -- Он умер,  потому что
предал своих  товарищей. А ты умрешь за то, что мерзко вел себя по отношению
к даме. Заколи его, Комодофлоренсал. У нас мало времени, надо спешить!
     Острие  клинка  вонзилось  прямо  в  сердце  Калфастобана.  Подбежав  к
Таласке, Тарзан и принц помогли ей подняться.
     -- Зуантрол! Аопонато!  --  воскликнула девушка. --  Я уже не надеялась
вас увидеть. Что случилось? Почему вы здесь? Вы спасли мне жизнь,  но теперь
скорее уходите. Они не должны застать нас тут. Но я все-таки не понимаю, как
вы здесь очутились.
     -- Мы  замыслили  побег! -- воскликнул Комодофлоренсал. -- И  мы искали
тебя! Это было практически невозможно, но Тарзан сумел найти.
     -- Почему вы так заботитесь обо мне? -- спросила Таласка.
     -- Потому, что ты была добра,  когда  меня привели  к рабам, -- ответил
Тарзан. --  И кроме  того,  я  обещал  взять  тебя  с собой,  если  попробую
выбраться отсюда. Теперь уже трое беглецов искали путь к свободе.
     -- Комодофлоренсал,  ты лучше ориентируешься. Давай, думай! --  торопил
Тарзан. -- Куда, например, ведет этот ход?
     -- А черт его знает, -- пожал плечами принц. -- Может вести куда угодно
и никуда.
     Неожиданно они услышали приближающиеся голоса.
     -- Калфастобан, открой! Идут за Гарафтаном!
     -- Нужно бежать  по галерее, -- прошептал Комодофлоренсал, метнувшись к
двери в противоположном углу комнаты.
     А во входную дверь уже били чем-то тяжелым.
     -- Калфастобан, сюда  идут  рабы расправиться  с  Гарафтаном!  Открывай
скорее!
     Тарзан  лихорадочно  огляделся.  На  потолке  он заметил  отверстие, и,
оттолкнувшись изо всех сил, подпрыгнул высоко вверх.  Ухватившись руками  за
края,  Тарзан  подтянулся, протиснулся внутрь, затем выглянул из  отверстия,
взглядом меряя высоту.
     --  Слишком  высоко,  вам не  допрыгнуть!  Зацепившись  ногами  за край
отверстия, он свесился вниз.
     Дверь сотрясалась от мощных ударов. Слышались
     крики:
     -- Открой! Именем короля, открой!
     В другую дверь тоже ломились и вопили:
     -- Сами откройте! Мы заперты с внешней стороны!
     -- Как мы можем открыть, если вы заперты с внутренней стороны!
     -- Лжете! Вы ответите по всей строгости за невыполнение приказа короля!
     Пока  продолжалась суета и  неразбериха,  Тарзан  подхватил  Таласку  и
втянул девушку в отверстие.
     Казалось, тяжелые удары вот-вот разнесут дверь в щепки.
     -- Давай кувшин со  свечами, -- прошептал Тарзан принцу, -- и подпрыгни
что есть силы. Я помогу тебе забраться сюда.
     -- Лови кувшин. Больше свечей здесь нет. Я прыгаю!
     Подхватив принца сильными руками, Тарзан втащил и его в темную галерею.
     В то же мгновение дверь рухнула, и в комнату ворвались воины. Никого не
обнаружив, они открыли дверь в соседнюю комнату,  и из нее вышел Хамадалбан,
удивленно улыбаясь  и оглядываясь по сторонам. Разъяренные воины  уставились
на него.
     -- Кто здесь был? -- спросил Хамадалбан.
     -- Калфастобан и раб в зеленой тунике.
     --  Должно  быть,  они спрятались,  -- предположил один из  воинов.  --
Обыскать все кругом!
     Все бросились на  поиски, и вскоре стражник выволок  из темной кладовой
труп Гарафтана.
     -- Обе двери были заперты, -- продолжал Хамадалбан. -- Что бы это могло
означать?
     -- Чудеса да и только!
     -- Ищите внимательнее!
     Хамадалбан шагнул в комнату, где был найден мертвый Гарафтан.
     -- Теперь  надо  поскорее  убираться отсюда,  -- прошептал  Тарзан.  --
Кто-нибудь может обнаружить дыру.
     В   полной  темноте   они   двинулись  вперед,  соблюдая   максимальную
осторожность.
     -- Идите сюда, -- тихо позвал Тарзан. -- Я кое-что нашел.
     -- Что же? -- спросила Таласка, подходя ближе.
     --  Тут в стене  отверстие.  Сквозь него  вполне  можно  пролезть. Надо
зажечь свечу.
     -- Ни в коем случае. Только не сейчас, -- возразил принц.
     -- Тогда я пойду так. Надо разведать, куда ведет этот ход.
     Тарзан опустился  на  колени и  исчез  в  дыре. Было  темно, хоть  глаз
выколи. Принц и Таласка ждали Тарзана, но он долго не возвращался. В комнате
под  ними ясно  слышались голоса.  С затаенной тревогой  они  думали,  что с
минуты на минуту воины обнаружат отверстие в  потолке. Тогда лучше броситься
вниз и разбиться, чем снова оказаться в плену.
     -- Что с ним случилось? -- прошептала Таласка.
     -- Ты очень за него беспокоишься?
     -- А почему бы и нет? Ты ведь тоже волнуешься, не так ли?
     -- Да.
     -- Он великолепен.
     -- Да.
     Как будто в ответ на их  слова  из тоннеля, в  котором скрылся  Тарзан,
послышался тихий свист.
     -- Пошли, -- шепнул Комодофлоренсал. В кромешной тьме  Таласка  и принц
поползли вперед. Наконец они увидели Тарзана со свечой в
     руках.
     -- Как вы думаете, они полезут за нами? -- спросила Таласка.
     --   Думаю,   да,  --  ответил   принц.   --  И  лучше  идти  навстречу
неизвестности, тем  более,  что  тоннель наверняка приведет  в  какую-нибудь
комнату, а оттуда, может быть, легче будет убежать.
     -- Ты прав, не стоит здесь оставаться, -- согласился Тарзан. -- Я пойду
первым, Таласка за мной, а ты будешь замыкающим.
     Освещая дорогу, они двинулись вперед.  После утомительного передвижения
по  тоннелю они  неожиданно попали в комнату,  при  виде  которой у  Таласки
перехватило дыхание.
     -- Что это, Зуантрол? -- прошептала она, указывая рукой в темноту.
     На полу в углу лежала скрюченная фигура.
     -- И здесь! -- ткнула она пальцем в другой угол. Тарзан подняв свечу и,
приготовив шпагу, шагнул
     вперед. Нагнувшись над фигурой, он дотронулся до нее,
     и в тот же миг она рассыпалась в прах.
     -- Что это? -- повторила девушка.
     -- Это был человек, -- ответил Тарзан.  -- Но он умер  много лет назад.
Он был прикован к стене, даже цепь рассыпалась.
     -- А другой тоже?
     -- Их здесь  много, -- сказал Комодофлоренсал. -- Смотри, и там, и тут.
Этот прах говорит о  том, что  коридор  сообщается  с копями могущественного
Велтописмакусиана. Настолько  могущественного, что он бросал в темницы своих
врагов, не отдавая никому  отчета. Муравьи быстро делали свое дело, пожирая,
быть может, еще живых узников. Давным-давно между ними и Минаниансами велись
постоянные сражения. Матка муравьев плодила мириады новых  воинов, а  мы  не
успевали  уничтожать  их.  Наконец нам удалось  обнаружить  матку-королеву и
убить ее.  После  этого ни один муравей не  вползал в наше  королевство. Они
живут вокруг, но боятся нас. Однако, не исключена возможность новой войны.
     --  Ладно, -- перебил его Тарзан. -- Скажи, куда ведет этот коридор?  В
какое-нибудь помещение?
     -- Думаю, что так. И оно может  оказаться покоями кого-нибудь из членов
королевской семьи.
     Из  комнаты  смерти тоннель шел  резко  вниз и  заканчивался  следующей
комнатой, больше предыдущих. На полу лежало много трупов.
     -- Здесь нет цепей в стенах, -- заметил Тарзан.
     --  Нет.  Эти люди умерли  в  сражениях.  Обрати внимание на обнаженные
шпаги и положение скелетов.
     Беглецы на  мгновение остановились,  чтобы осмотреться,  и  вдруг до их
ушей донесся человеческий голос.
     <b>ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ</b>
     Шли  дни, а  Тарзан все еще не  возвращался домой.  Сын его  начал  уже
всерьез волноваться.  Были опрошены жители прилегающих деревень, но  тщетно.
Никто не видел Большого Бвану. Корак разослал  по  всем пунктам  Африки, где
мог  приземлиться   самолет,   телеграммы   с  запросами,  но  ответы   были
неутешительными.
     И Корак послал несколько групп воинов на поиски отца. Долго и тщательно
прочесывали они джунгли, пока не попали в край, покрытый лесами, испещренный
холмами и равнинами...
     <b>***</b>
     А  в  Королевском  отсеке  Элкомолхаго  трое  беглецов,  притаившись  в
комнате,  прислушивались к человеческим голосам, доносившимся, казалось,  со
всех сторон.
     Таласка придвинулась к Тарзану.
     -- Кто это? -- прошептала она. Тарзан покачал головой.
     -- Голос женский, -- заметил принц.
     Подняв  свечу высоко  над  головой, Тарзан подошел к стене.  Под  самым
сводом они увидели отверстие.
     Отдав свечу принцу, Тарзан вытащил шпагу и, подпрыгнув, скрылся в дыре.
Через несколько секунд в проеме показалось его лицо.
     --  Тут темно, как в преисподней. Думаю,  голоса  доносятся  из комнаты
подо мной. Поблизости нет ни одного живого существа.
     -- Как ты можешь знать об этом в такой темноте?
     -- Если  бы  здесь  кто-нибудь  был,  я учуял бы  его запах, -- ответил
Владыка джунглей.
     Спутники с сомнением переглянулись.
     -- Я уверен в этом, -- настаивал Тарзан.
     -- Могу поверить во что угодно, только не в это, -- улыбнулся принц.
     -- Ладно, пойду взгляну, что там такое, -- не стал спорить Тарзан.
     -- Нет, лучше не разлучаться! -- запротестовала Таласка.
     -- Хорошо, идем вместе.
     -- Две шпаги надежнее, чем одна, -- добавил принц.
     -- Хорошо, -- согласился Тарзан. -- Я  пойду первым, за  мной  Таласка,
потом ты.
     Принц кивнул, и через пару минут  они уже находились по  другую сторону
стены, освещая коридор свечой.
     -- Проход построен  вокруг  комнаты,  --  прошептал Комодофлоренсал, --
значит, где-то здесь должна быть дверь.
     Они  двинулись вперед по коридору. Вдруг они явственно услышали женский
голос:
     -- ...если они обрадуются мне.
     -- Достопочтенная госпожа, этого не случится, -- отвечал второй женский
голос.
     -- Зоантрохаго не продал мне раба и должен  быть наказан. Но  мой отец,
король,  поступил  очень  глупо, --  продолжал  первый  голос.  -- Он  убьет
Зоантрохаго, и  с  его  смертью  исчезнет последний шанс  узнать,  как можно
увеличивать  рост человека.  Если  бы они позволили мне  купить раба, он  не
убежал бы... Они думали,  что я собираюсь  казнить  его, но это абсолютно не
входило в мои планы.
     -- А что вы собирались с ним сделать, прекрасная принцесса?
     -- Не твоего ума дело, рабыня, -- резко ответила госпожа.
     На минуту воцарилось молчание.
     -- Я  узнал ее,  -- прошептал  Тарзан на ухо  принцу. -- Это  принцесса
Жанзара, дочь Элкомолхаго, которую ты собирался сделать своей женой.
     --   Она   действительно  так   хороша,   как   говорят?   --   спросил
Комодолфлоренсал.
     -- Она прекрасна, но обладает несносным характером.
     -- И я буду вынужден его терпеть? -- задумчиво проговорил принц.
     Тарзан промолчал. В его голове вызревал план. Наконец голос произнес:
     -- Он был очень красив. Намного красивее, чем все мои воины... -- После
непродолжительной паузы принцесса продолжила:
     --  Ты можешь идти.  Передай, чтобы меня  не тревожили до тех пор, пока
солнце не окажется между Коридором воинов и Королевским отсеком.
     -- Да будут ваши свечи гореть в веках, да будут они
     самыми прекрасными...
     Беглецы  услышали звук закрываемой двери. Тарзан продолжал искать вход,
но его обнаружила
     первой Таласка. Тарзан предупредил своих спутников:
     --  Ждите здесь. Я попробую увести ее оттуда. В  случае провала  нашего
побега, она станет заложницей.
     Без дальнейших объяснений он толкнул дверь и вошел в комнату принцессы.
Дверь раскрылась  с  таким  страшным  скрипом,  от  которого и  мертвый  мог
проснуться.
     Вскочив на ноги, Жанзара оказалась прямо напротив Тарзана.
     -- Это ты, Зуантрол! --  воскликнула она, тяжело дыша. -- Ты пришел  ко
мне?
     --  Я пришел не к тебе,  а за тобой, принцесса, -- ответил Тарзан. -- Я
не причиню тебе вреда, если ты не будешь шуметь.
     --  Я и не  собираюсь  поднимать  крик, -- прошептала Жанзара  и  вдруг
обхватила шею Тарзана руками. Мягко отстранив ее, Тарзан сказал:
     -- Принцесса, ты моя пленница. Ты пойдешь со мной.
     -- Да, я  твоя пленница  и готова идти с тобой  хоть на  край света. Ты
нравишься мне!  Я вправе  выбрать  для  себя  любого раба,  и он станет моим
принцем. Я выбрала тебя!
     Тарзан покачал головой.
     -- Ты  не любишь меня. И твои надежды напрасны, ибо  я не люблю тебя. У
нас очень мало времени. Идем. Тарзан положил руку на ее плечо.
     Глаза принцессы сузились.
     -- Ты, кажется, сошел с ума. Или ты не знаешь, кто я?
     --  Ты Жанзара, дочь короля,  --  невозмутимо  ответил Тарзан.  --  Как
видишь, мне известно твое имя.
     -- И ты смеешь отвергать мою любовь! -- в ярости задохнулась принцесса.
     -- О любви не может быть и речи. Единственное,  что меня волнует -- моя
свобода и свобода моих друзей.
     -- Значит, ты любишь другую?
     -- Да.
     -- Кто она? -- настаивала Жанзара.
     -- Ты  пойдешь  сама или тебя отнести?  -- нетерпеливо  спросил Тарзан,
оставляя вопрос без ответа.
     На мгновение  принцесса застыла  в напряженной  позе.  Ее темные  глаза
метали  молнии.  Постепенно  она  овладела  собой,  и лицо просветлело.  Уже
спокойным тоном она сказала:
     -- Хорошо, я  помогу тебе,  Зуантрол. Я спасу  тебя, потому что  ты мне
нравишься. Пошли! Следуй за мной.
     И принцесса пошла в противоположный угол комнаты.
     -- Но я не могу идти без друзей.
     -- Где они?
     Тарзан промолчал, опасаясь подвоха.
     -- Покажи мне выход, и я схожу за ними.
     -- Ладно, покажу. Может  быть, после этого ты полюбишь меня больше, чем
ее.
     Таласка и Комодофлоренсал слышали каждое слово.
     -- Он любит тебя, -- прошептал принц. -- Ты же видишь.
     -- Не уверена. То, что он не любит принцессу, еще  не означает,  что он
любит меня.
     -- Он любит тебя, и ты любишь  его! Я понял это с первого взгляда. Если
бы он не был моим другом, я проткнул бы его шпагой насквозь!
     -- И только за то, что он любит меня? Неужели я настолько плоха, что ты
предпочитаешь видеть своего друга мертвым, чем женатым на мне?
     -- Я... -- растерялся принц, -- я и сам не знаю, что говорю...
     Девушка рассмеялась, но вдруг воскликнула:
     -- Она куда-то его ведет! Нельзя оставлять его одного!
     И в тот момент,  когда Таласка взялась за дверную ручку, раздался голос
принцессы:
     -- Иди за мной, я покажу тебе, что такое любовь Жанзары!
     Тарзан не верил ей и колебался.
     -- Боишься? Не  доверяешь мне? -- продолжала принцесса. -- Тогда иди  и
сам все осмотри!
     Комодофлоренсал  и  Таласка вошли как  раз в  ту  секунду, когда Тарзан
сделал шаг вперед. Неожиданно  пол под его ногами раздвинулся, и он рухнул в
образовавшийся   проем.  Жанзара,  дико  захохотав,   заглянула  в   зияющее
отверстие. Ее трясло от злобы.
     --  Теперь ты знаешь,  что  такое  любовь Жанзары?! Если ты не достался
мне, то не достанешься никому! -- кричала она в исступлении.
     Краем глаза принцесса заметила Таласку и принца, бегущих в ее сторону.
     Оглушенный падением, Тарзан плохо понимал, что произошло. Он оказался в
ярко  освещенной  комнате,  перегороженной  тяжелой  железной  решеткой,  за
которой находился человек, закованный в цепи.
     -- Быстрее! Сюда!  -- закричал тот, и Тарзан вдруг увидел двух огромных
зеленоглазых животных, изготовившихся для прыжка.
     Сначала  Тарзан  подумал,  что  все  это ему мерещится, и протер глаза.
Перед ним стояли две огромные африканские кошки. Собственно в джунглях он не
испугался бы  встречи  с  ними, но  здесь  положение становилось угрожающим.
Звери подкрадывались все ближе и ближе, и Тарзан выхватил шпагу.
     -- Постарайся добраться до решетки, -- кричал узник,  -- я помогу  тебе
протиснуться сквозь прутья! В тот же миг одна из кошек прыгнула...
     <b>***</b>
     Оттолкнув Жанзару, Комодофлоренсал бросился к провалу, в котором  исчез
его друг. В последнюю минуту он услышал крик принцессы:
     -- Так вот кого он любит! Но ты ему не достанешься, нет!
     Таласка отпрянула, а Жанзара выхватила нож и кинулась на нее.
     -- Умри, рабыня!
     Таласка  ловко перехватила кисть руки принцессы,  и  вскоре обе женщины
покатились по полу, сцепившись в смертельной схватке.
     <b>***</b>
     Кошка  прыгнула.  В  этот момент  чуть ли не  на  голову  второй сверху
свалился  человек. Зверь попятился от неожиданности, а Комодофлоренсал  (это
был он) вонзил свою шпагу в пасть растерявшегося страшилища. Кошка отпрянула
в сторону, собираясь с силами для новой атаки.
     <b>***</b>
     А в покоях принцессы  продолжалась  отчаянная борьба. Катаясь по  полу,
принцесса повторяла как заведенная:
     -- Умри, рабыня! Ты  не достанешься ему!  Но Таласка не  сдавалась,  и,
забыв в пылу схватки обо всем  на свете, обе женщины медленно приближались к
зияющему провалу. В последний миг Жанзара заметила страшную дыру и мгновенно
сообразила, что сейчас может произойти.  Но было уже поздно. С диким криком:
"Кошки! Кошки!" соперницы, не разжимая объятий, рухнули вниз.
     <b>***</b>
     Комодофлоренсал не стал преследовать растерявшееся животное, а поспешил
на помощь Тарзану. Отбиваясь от  наседавшего зверя, они добрались до решетки
и, протиснувшись сквозь прутья, оказались в безопасности.
     Обе кошки с угрожающим рычанием принялись кидаться на решетку, но вдруг
на них сверху упали две сцепившиеся женские фигуры...
     <b>ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ</b>
     Когда Тарзан и Комодофлоренсал сообразили, что  это Таласка  и Жанзара,
они, позабыв об опасности, бросились к ним на помощь.
     При  падении Жанзара  выронила  нож,  а Таласка, заметив это,  схватила
оружие и вскочила на ноги. Тарзан и принц были уже рядом.
     Жанзара с  трудом поднялась, оглядываясь по сторонам. Даже растрепанная
и  испачканная  она  не  утратила  своей  красоты,  наоборот,  казалась  еще
прекраснее.
     -- Жанзара!  -- вдруг вскричал  закованный узник.  --  Принцесса моя! Я
иду!
     Не  обращая  внимания на  кандалы, он схватил  скамейку -- единственное
оружие -- и, толкнув незаметную дверь в решетке, кинулся на выручку.
     Оба зверя,  истекающие  кровью, обезумевшие от  боли,  ярости и голода,
рыча  и скаля клыки, бросились  на  клинки шпаг, которыми мужчины загородили
девушек.
     Узник бесстрашно сражался с  кошками, раздавая удары направо  и налево,
и,  наконец, звери, поджав  хвосты, но  злобно урча, уползли в темный  угол,
служивший им логовом. Преследовать их не стали.
     -- Зоантрохаго! -- воскликнула принцесса.
     -- Твой раб! -- откликнулся узник, простирая руки вверх и стоя на одном
колене откидываясь назад.
     -- Ты спас мне жизнь, Зоантрохаго,  --  сказала Жанзара. -- И это после
того, что ты от меня натерпелся! Как мне тебя отблагодарить?
     -- Я люблю тебя, принцесса, и ты  давно знаешь  это.  Но теперь слишком
поздно. Меня бросили сюда  по приказу короля, и завтра  я умру.  Так пожелал
король. А ты помолвлена с другим.
     -- Знаю! -- вскричала Жанзара. -- Но  я его не люблю и никогда не выйду
за него замуж. Я ненавижу короля! Он  убил из ревности мою мать. Он глуп, он
самый глупый из всех глупцов!
     Вдруг она обернулась к беглецам.
     -- Эти рабы будут свободны, Зоантрохаго! И я помогу им. Я пойду с ними,
и мы все вместе выберемся отсюда.
     --  Но  куда бежать? Есть ли  среди присутствующих кто-нибудь,  имеющий
влияние в городе наших противников?
     -- Да, --  ответил Тарзан, ощущая  призрачную возможность освобождения.
-- Сын Адендрохакиса, короля Троханадалмакуса, старший сын.
     Жанзара взглянула на Тарзана.
     -- Я  была не права  и вела себя отвратительно. Я  просто капризничала,
будучи всесильной дочерью короля. Прости меня.
     Затем добавила, обращаясь к Таласке:
     -- Бери своего мужчину, девушка, ты будешь счастливее с ним, чем я.
     И она мягко подтолкнула Таласку к Тарзану. Но Таласка попятилась.
     -- Ты ошибаешься, Жанзара. Я не люблю Зуантрола, а он не любит меня.
     Комодофлоренсал быстро взглянул на Таласку. Тарзан утвердительно кивнул
головой.
     -- Ты хочешь сказать, что не любишь Таласку? -- удивился принц.
     -- Наоборот. Я очень люблю  ее, --  ответил Тарзан с улыбкой. --  Но не
так, как ты думаешь. Я люблю ее потому, что она добрая и отзывчивая девушка,
настоящий друг. Она попала в  беду, и ей надо  было помочь.  В моей стране у
меня есть жена, которую я очень люблю.
     Комодофлоренсал ничего  не  ответил  и  задумался.  Что будет, если они
сумеют вернуться в его  родной город?  Ведь по традиции, насчитывающей сотни
лет, он был  обязан жениться только на принцессе  другого рода. Он мечтал  о
Таласке, об этой маленькой рабыне, которая едва  помнила свою  мать и ничего
не знала  об отце. Он мечтал  о Таласке, но не мог сделать ее своей  женой в
родном королевстве, где она была бы только рабыней. Он любил ее и был в этом
уверен, но сделать принцессой не имел права.
     Но размышлять  над  этим  горьким вопросом  не было времени,  надо было
думать, как выбраться отсюда.
     -- Скоро придут кормить  животных,  -- сказал Зоантрохаго, показывая на
маленькую дверь в  стене. -- Вряд ли она запирается --  заключенному до  нее
все равно не добраться из-за кошек.
     -- Посмотрим.
     Тарзан пересек комнату и толкнул дверь. Дверь распахнулась, и он увидел
узкий коридор. Пятеро  беглецов, освещая  дорогу  свечами, двинулись в путь.
Присмотревшись к коридору, Жанзара сказала:
     -- Прекрасно! Он ведет на мою половину. Перед дверью моей спальни стоит
часовой,  он готов  жизнь за меня отдать.  Благодаря  мне  он  освобожден от
податей, так что вперед! И ничего не бойтесь!
     Правда, была опасность,  что  часовой поднимет шум прежде,  чем  узнает
принцессу, поэтому Жанзара пошла первой. Когда часовой загородил проход, она
воскликнула:
     -- Ты что, ослеп? Не видишь, кто перед тобой!
     -- Я в вашем распоряжении, принцесса Жанзара, -- прозвучало в ответ.
     Она приказала ему достать пять лошадей и оружие. Часовой взглянул на ее
спутников и, вероятно, узнал Зоантрохаго. Интересно, кто двое других мужчин?
Немного подумав, часовой сказал:
     -- Я могу не только ослепнуть для  моей принцессы сегодня, но и умереть
для нее завтра.
     -- В таком  случае приведи  шесть  лошадей!  --  приказала  принцесса и
повернулась к Комодофлоренсалу. -- Это ты принц Троханадалмакуса?
     -- Да.
     -- Если мы укажем тебе путь к свободе, ты не обратишь нас в рабство?
     -- Я введу вас в город как моих личных рабов, но потом освобожу.
     -- Такого еще никогда не случалось в истории, -- засомневалась девушка.
     -- Не случалось, так случится. Не стоит тратить время.
     Вскоре вернулся часовой с окровавленным лицом и руками.
     -- Пришлось захватывать лошадей силой. Надо торопиться,  иначе мы можем
попасть  в  капкан.  Он   передал  нож  и  шпагу   Зоантрохаго.  Они  быстро
продвигались вперед. Тарзан впервые
     сидел на маленькой лошадке Минанианс, но чувствовал
     себя вполне уверенно в седле.
     --  Троханадалмакус расположен  восточнее  Велтописмакуса, и,  если  мы
помчимся по Коридору женщин, они сразу сообразят, куда  мы держим путь. Надо
сбить их с толку.  Лошади у них быстрые,  и они, без сомнения, догонят  нас.
Единственная возможность на спасение -- направить их по ложному следу.
     -- Деревья, растущие вокруг выхода на поверхность, скроют нас. Быстрее!
-- вскричала принцесса.
     Все пришпорили лошадей. Сзади уже слышался шум погони.
     Никогда  еще  Коридор воинов  не казался  таким  длинным и никогда  еще
лошадей не понукали так яростно, пытаясь заставить их скакать быстрее.
     Они  домчались до  выхода на поверхность, и Оратарк,  часовой, вырвался
вперед, крича во все горло:
     -- Прочь с дороги! Дорогу принцессе Жанзаре!
     Шум погони  раздавался все  ближе,  и стражник  у  входа, подозрительно
оглядев их, сказал:
     --  Подождите минутку,  я  спрошу  у Нованда. Принцесса, погодите,  вот
он...
     Ничего не оставалось делать, как пришпорить лошадей, и те, взвившись на
дыбы,  рванулись  к  выходу.  Нованд  со своими  стражниками  шарахнулись  в
сторону.
     Теперь   беглецам  предстояло  как  можно   быстрее  пересечь  открытое
пространство и достигнуть  деревьев. В этом заключался  их шанс на спасение.
Еще одно усилие, и вот уже пятеро беглецов оказались среди деревьев.
     Теперь  они   ехали  рысью,  обдумывая,  где  остановиться  на  ночлег,
поскольку в лесу рыскали дикие звери.
     Обогнав  спутников, Тарзан  ехал впереди, высматривая подходящее место.
Пожалуй,  безопаснее  всего было бы  расположиться  на  деревьях, но  какими
гигантами они сейчас казались!
     Вернувшись к остальным, он услышал, как Комодофлоренсал сказал:
     -- Первым пойду я.
     Другие стояли перед входом в глубокую яму  и заглядывали вглубь. Тарзан
знал,  что  это вход в пещеру, в которых часто жили африканские  племена,  и
сомневался, что там будет безопаснее.
     -- Зачем принц это делает? -- спросил он Зоантрохаго.
     -- Если там кто-нибудь прячется, он убьет его.
     -- Почему? Разве вы едите их мясо?
     --  Нет. Но у нас будет  ночлег, -- объяснил Зоантрохаго.  -- Я  совсем
забыл, что  ты не Минанианс. Мы  устроимся на ночлег под землей, и нам будут
не страшны ни тигры, ни кошки. Это лучше, чем ничего.
     Через несколько минут Комодофлоренсал вылез из проема.
     -- Все в  порядке. Там никого  не было,  кроме  змеи,  которую  я убил.
Пошли! У всех есть свечи?
     Один за  другим  беглецы скрылись из  виду, и только  Тарзан  задумчиво
стоял  около входа,  и  горькая  улыбка играла на  его  губах.  Ему казалось
невероятным, что он, Владыка джунглей, должен прятаться от каких-то Нумы или
кошки.
     Вдруг  стоявшая  рядом  лошадь  шарахнулась  в  сторону, и прямо  перед
Тарзаном очутился огромный тигр!
     До чего же огромен он был!
     Тигр изготовился для прыжка, но  человек  не растерялся. В  тот момент,
когда зверь  прыгнул,  Тарзан исчез в проеме. Через миг тигр оказался на том
месте, где только  что стоял человек,  и тяжестью своего тела засыпал вход в
пещеру...
     <b>ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ</b>
     Вот уже три дня путники продвигались на восток, затем повернули  на юг.
Перед  ними  высился  непроходимый  лес.  А  к  юго-западу   от  него  лежал
Троханадалмакус -- всего в двух-трех днях  пути. Однако для уставших лошадей
и обессиленных людей дорога казалась бесконечной.
     На четвертый  день путешествия Таласка вдруг заметила маленькое облачко
пыли, появившееся вдали.
     --   Может   быть,  это  наши   из   Троханадалмакуса?  --  предположил
Комодофлоренсал.
     -- Кто бы это ни был, их намного больше, чем нас, -- сказала осторожная
Жанзара, -- и было бы лучше сначала спрятаться, а потом выяснять, кто они.
     -- Нужно добраться до леса раньше, чем они нас настигнут!
     И  вновь  начался  безумный  бег.  Лошади  мчались  во  весь  опор,  но
расстояние между беглецами и преследователями неуклонно сокращалось.
     --  Принцесса! -- донесся издали  крик. -- Король  обещал вам прощение,
только верните рабов. Сдавайтесь, пока не поздно!
     -- Никогда! -- воскликнул Зоантрохаго.
     -- Никогда! -- эхом вторила принцесса.
     Несмотря  на остроту  ситуации, Тарзан  порадовался  за  принцессу.  Из
злобной, капризной фурии  она превратилась в обыкновенную женщину, мечтающую
о любви и счастье. Тарзан догадывался, что она всегда любила  Зоантрохаго, а
все остальное -- глупые выходки избалованной принцессы.
     Комодофлоренсал и Таласка держались вместе, но ни слова о любви не было
сказано.
     А лес был уже так близок! Только бы успеть до него