женщина... Блейд бросил взгляд в сторону разгоравшегося сражения. Теперь он мог разглядеть большие деревянные баркасы, один из них грузился у свободного конца понтона. Вот он отошел, и на его место тут же встал другой... Весь мост занимала плотная масса войск, по четыре человека в ряд, до самого южного берега, где своей очереди ждали остальные солдаты. Блейд насчитал на пляже у подножий утесов уже шесть транспортных барж; три из них -- разбитые, пылающие. У самой кромки воды кипела яростная рукопашная схватка. Значит, Огьер сумел-таки захватить плацдарм... Опустив голову, странник бросил взгляд на труп, привлекший внимание Тэна. То была молодая женщина с короткими льняными волосами, одетая в кожаные доспехи с металлическими бляшками. Тело покачивалось лицом вверх, широко распахнутые голубые глаза застывшим взором уставились в небо. Голова женщины была пробита камнем из пращи. -- Сражаются даже девчонки... -- пробормотал Тэн. -- Вперед, мой повелитель! Нам нельзя медлить! Они двинулись дальше. Блейд повернулся в седле, оглядывая длинную цепочку своих воинов. В пятидесяти ярдах за ним шла кавалерия, затем тянулась пехота, строй которой напоминал закованную в железо сороконожку. Бухта с песчаным пляжем находилась только в сотне шагов впереди, и странник пришпорил своего коня. До берега оставалось двадцать ярдов, когда со скалы спланировал вниз воин на широких крыльях, швырнув зажигательный снаряд. Блейд впервые увидел воздушного бойца; руками тот цеплялся за середину деревянного каркаса, обтянутого пергаментом и походившего на кожистые перепонки летучей мыши. Он придержал лошадь, наблюдая, как человек-птица несется к ним на чуть посвистывающих на ветру перепончатых крыльях. Хитт был абсолютно нагим, если не считать набедренной повязки; с его запястий свешивались кожаные мешочки. Северянин опустился уже так низко, что Блейд мог различить оскал зубов и глаза, полные ненависти. Сделав резкое движение кистью, он выпустил снаряд, вспыхнувший пламенем, дым и вонь наполнили воздух. -- Близко, -- сказал Тэн. Он высвободил дротик из петли у седла, привстал на стременах, прицелился и бросил. Человекптица, забив крыльями, рухнул в воду с пробитой грудью. Великан рассмеялся и, раскрыв рот, испустил воинственный клич хиттов. -- И-и-и-а-а-а-а! -- Прекрати, -- велел Блейд. -- Не хватает только, чтобы нас перепугали с вражеским войском! И запомни -- ты больше не хитт. -- Это в крови, -- ухмыльнулся Тэн, -- а зов крови нельзя превозмочь. Если бы не эти мерзавцы, Кровавый Топор и Галлигант, сейчас я сражался бы против тебя, владыка Блейд. Они приблизились к берегу, выбрались на песок бухты -- лошади сразу загарцевали, заплясали, оказавшись снова на твердой земле, -- и отъехали в сторону, пропуская первый отряд кавалерии. Всадники промчались мимо них, сверкая доспехами и лязгая оружием, с развевающимися вымпелами на кончиках пик Блейд крикнул, приказывая командиру отряда немедленно занять окрестные лощины и низкие холмы за бухтой, чтобы прикрыть высадку тяжеловооруженной пехоты. Он едва успел отдать это распоряжение, как на берег хлынули хитты. В прохладном утреннем воздухе зазвенел леденящий кровь боевой клич, и из-за камней появились первые нападающие. На мгновенье странник почувствовал тревогу; он подумал было, что напоролся на засаду. Потом он разглядел, что врагов тут немного -- меньше сотни. И большая часть -- старики да инвалиды, разношерстная команда, оставленная здесь на всякий случай. Несомненно, Кровавый Топор не ожидал фланговой атаки и не подозревал о подводном понтоне. В короткой и стремительной схватке Блейд в первый раз познакомился с неукротимым нравом хозяев Хиттолы. Они нападали снова и снова, с дикими воплями, швыряя копья и камни, и когда всадники громоздили очередной холм трупов, задние взбирались на павших и шли на смерть с воинственным вызывающим кличем. Блейд и Тэн остановили лошадей в стороне, предоставив кавалерии уничтожать береговой заслон. Жалость и восхищение поднялись в душе странника, ему никогда не доводилось видеть подобных бойцов. С изумлением взглянув на Тэна, он пробормотал: -- Лихие парни... Кажется, им неведом страх... Тэн глухо рассмеялся. -- Они просто не знают такого слова, мой повелитель. Его нет в языке хиттов! И слова "трус" тоже! Конечно, они -- глупые варвары и... -- Потом, -- Блейд развернул коня. -- Потом ты расскажешь мне об их доблести, а сейчас нам нужно торопиться. Останься здесь и проследи, чтобы пехота благополучно переправились через пролив. Я возьму с собой всадников и пойду в глубь холмов. Ты построишь людей в колонну и двинешься следом. Торопись, Тэн, мне кажется, Огьеру приходится туго. Полагаю, он ждет вас с большим нетерпением. Тэн направился обратно к мосту. Уже добрых полтысячи пехотинцев миновали пролив, теперь они строились на берегу в плотное каре. Блейд погнал коня через узкий проход в прибрежных скалах к заросшему густой травой лугу, который постепенно поднимался вверх; за ним следовали второй и третий отряды кавалерии, на ходу равняя строй. Первый эскадрон уже занял верхний край луга. Блейд пустил жеребца в галоп и разыскал командира. -- Встретил кого-нибудь, парень? Командир отряда, молодой офицер, облаченный в доспехи рядового кавалериста, вытянулся в седле; -- Никаких следов врага, мой повелитель! -- Лицо воина горело торжеством. -- Мы обманули их! Кроме нескольких стариков, перебитых внизу, хиттами и не пахнет! Мои люди рвутся вперед. Прикажи, владыка! -- Я дам команду, когда наступит время, -- сурово произнес Блейд. -- И смотри, капитан, чтобы хитты тебя не надули! Тронемся дальше, когда подтянутся второй и третий отряд. Пойдем треугольником. Он спешился и концом клинка набросал на земле схему. -- Ты поедешь первым, а я возьму под команду третий отряд. Второй будет двигаться слева от тебя и на восемьсот локтей сзади, я -- в той же позиции справа. Запомни хорошенько! У меня нет желания напороться на засаду. Энтузиазма у молодого офицера поубавилось. -- Да, повелитель... Хитты -- большие мастера устраивать ловушки... -- Молодой офицер прислушался к грохоту боя и улыбнулся Блейду. -- Но судя по тому, что происходит на побережье, у Кровавого Топора нет лишних людей для засад. -- Побеспокоимся о нем, когда окажемся поближе, -- ответил Блейд. -- А сейчас -- вперед! Поищи холмы и деревья, которые могли бы послужить нам укрытием. Когда свернешь к берегу, дай сигнал флагом. Держи эскадрон все время под прикрытием леса, если удастся -- нам надо зайти в тыл основным силам хиттов на возвышенности. Если встретишь их -- лазутчиков либо небольшой отряд -- разделайся с ними на месте. Никто не должен предупредить Блудакса, что мы находимся сзади. Понял? -- Что делать с женщинами и детьми, повелитель? -- Берите их в плен, если сумеете... если нет, их придется уничтожить. -- Нелегкое решение, но другого выхода не было. Когда первый эскадрон всадников тронулся в путь, Блейд отдал такие же приказы остальным командирам и, заняв место во главе третьего отряда, направился к северу вдоль гряды скалистых холмов. Никаких признаков врага все еще не было. Когда он со своими всадниками отдалился на полмили от берега, его разыскал посыльный. -- Капитан Тэн велел сообщить, что пехота перебралась через мост, построена и выступила вслед за конниками. Мне ведено остаться с тобой, владыка, и передавать приказы. Блейд оглянулся. Колонна пеших солдат как раз показалась из-за холмов, острия копий и навершия шлемов сверкали в первых лучах солнца. Даже на расстоянии он мог различить золотистые блики на бронзовом шлеме Тэна, увенчанном рогами. Посыльный был еще очень молод -- парнишка, едва вышедший из подросткового возраста. Блейд внимательно оглядел его. -- Как тебя зовут, сынок? -- Марко, мой повелитель. Блейд улыбнулся и похлопал юношу по плечу. -- Ну что ж, поезжай за мной. Марко. Надеюсь, пока не придется никуда тебя посылать -- это означало бы провал моих планов и большие неприятности для всех нас. Тэн знал, что ему нужно делать; Блейд проиграл с ним план битвы добрую дюжину раз за последнюю неделю. С полчаса отряд двигался в глубь суши, пробираясь по краю скудной и малотравной луговины. Грохот сражения почти стих, когда всадникам встретилась хвойная роща; теперь они огибали гряду холмов, прячась за деревьями. Блейд посматривал на солнце, полный тревоги за Огьера; его генерал слишком долго бился на берегу, поливая кровью своих легионов захваченный плацдарм. Вероятно, он с трудом сдерживал атаки воинов Кровавого Топора, который постепенно подтягивал резервы с плоскогорья и из ущелий поблизости. В этом, однако, и заключалась суть разработанного Блейдом плана -- чтобы Огьер крепко схватился с хиттами и удерживал их на месте, вынуждая все время подводить свежие войска, пока ударный отряд не зайдет им в тыл. До сих пор все шло как по маслу, но время и усталость были решающими факторами. Слишком неопытные солдаты находились под началом Огьера, и сколько они смогут выстоять, было известно лишь одним Белым да Черным богам. Марко нарушил размышления повелителя: -- Сигнал, мой господин! Блейд приподнялся на стременах и посмотрел вперед. Вдалеке размахивали красным флажком -- на таком расстоянии он выглядел чуть побольше цветной точки. Затем засверкал гелиограф, посылая отраженные солнечные лучи. Блейд выругался про себя. Если у Кровавого Топора оставались еще наблюдатели на холмах, они увидят зги вспышки. -- Прочти мне, что там сообщают, -- велел он Марко. -- Первый отряд повернул к западу, владыка. Хиттов они не встретили. Нашли деревню, откуда угнан и скот, и птица... Капитан считает, что еще шесть-семь тысяч локтей, и отряд окажется позади войска хиттов. Он ждет приказов. -- Передай ему... Погоди, у тебя есть зеркало? Марко вытащил из-под панциря небольшой полированный диск. -- Передавай, парень: он должен пройти еще шесть тысяч локтей и потом повернуть к югу. Пусть маскируется за деревьями и холмами. Когда отряд окажется в тылу хиттов, нужно остановиться и ждать меня. Убедись, что он все понял и дал подтверждение. Юноша выехал на солнце и замигал зеркальцем, прикрывая его ладонью; затем подождал ответных сигналов и повернулся к Блейду. -- Он все понял и выполняет, господин. -- Хорошо. А сейчас. Марко, поезжай обратно к капитану Тэну и передай ему, какой приказ отдан мной первому отряду. Тэн должен действовать так же, но теперь я буду ждать его подхода, как первый эскадрон ждет моего. Его людям нужно поторапливаться. Скажи ему, чтобы гнал их кнутом, если понадобится. Ну, отправляйся! Марко ускакал галопом, а Блейд поохал к голове колонны. Марш продолжался, и вскоре они достигай небольшого поселка. Блейд быстро осмотрел его: аккуратно распланированные улочки, дома из дерева и ивняка, обмазанного глиной, плетеные изгороди, крыши из теса и дранки. Двери и окна были распахнуты настежь, в воздухе витали запахи пищи, но ни одной живой души не попалось навстречу всадникам. Скривив губы, странник покачал головой. Тэн верно говорил -- когда хитты сражались, они делали это на совесть. Его приказ был выполнен точно: вскоре Блейд увидел своих всадников из первого эскадрона, ожидавших под деревьями у подножья полого холма. Часть воинов спешилась; соблюдая тишину, они чистили лошадей или грызли сухари. Из-за гребня доносились звуки сражения, уже ясно различимые, громкие и яростные. Блейд спрыгнул в траву и осторожно подошел к опушке рощи, посматривая в небо -- в любой момент здесь могли появиться люди-птицы. Молодой командир отряда, шагавший рядом с ним, засмеялся и сказал: -- Мы не видели тут ни крылатых воинов, ни других хиттов, владыка. Я думаю, Огьер схватился с ними всерьез, и им некогда смотреть но сторонам. Странник: изучал склоны холма. Подъем был пологий, земля -- ровная и покрытая травой; то тут, то там торчали деревья и кусты. Гребень возвышенности оказался каменистым, но это не представляло опасности; за ним, насколько мог видеть Блейд, холм не обрывался крутизной -- там тоже шел ровный пологий откос. -- Я послал человека на вершину, -- сказал молодой офицер. -- Он двигался ползком и его не заметили. Там луг, который тянется до самого обрыва над пляжем. И там стоят главные резервы хиттов. Блейд поморщился; эта инициатива не привела его в восторг. Хорошо, что разведчика не заметили, иначе хитты уже были бы здесь. -- Сколько там воинов? Твой человек сосчитал? Офицер пожал плечами. -- Примерно тысяч семь-восемь, мой господин. Лазутчик не стал задерживаться, боялся, что его обнаружат. Но он заметил, что хитты не слишком обеспокоены сражением. Слоняются вокруг и играют в кости... если мой человек не сочиняет, одна парочка занималась любовью в кустах ярдах в пятидесяти от него. Блейд усмехнулся. -- И никаких крылатых разведчиков? -- Никаких. Сомневаюсь, что хоть один остался в живых. Они -- смертники, и у хиттов их было немного. Странник снова осмотрел склон; он тянулся на полторы мили до самого гребня, за которым находились враги, беспечные, не ожидающие нападения. Уж слишком все легко, слишком просто, чтобы оказаться правдой... -- Ни отставших, -- пробормотал он, -- ни обоза, ни дезертиров, ни тылового охранения... Не понимаю! Молодой кавалерийский офицер немного осмелел. -- Таковы эти северные варвары, мой повелитель: они умирают с легкостью и не страшатся ничего. Хитт считает честью погибнуть за своего вождя и свой род и даже готов бороться за такую привилегию. Они -- странные люди, господин. -- Да, -- согласился Блейд, -- странные. Чтобы сражаться с ними, лучше набрать армию тоже из хиттов... Но вот приближается второй отряд -- пошли человека к ним, пусть передаст, чтобы занимали позицию на правом фланге. Ты продвинься влево, а я встану в центре. Через несколько минут галопом подскакал Марко на взмыленной лошади; ее бока ходили ходуном. -- Капитан Тэн совсем рядом. Он сейчас подойдет, но просит дать его людям отдышаться -- они бежали большую часть пути. Блейд поглядел на солнце. -- Десять минут на привал, не больше. Передай это Тэну, а потом проследи, чтобы сложили сигнальные костры. Пусть будут готовы зажечь их... да, проверь, заготовлен ли порошок, который окрашивает дым. Сейчас, почти перед самой битвой, странник обнаружил, что его охватило нетерпение. Он поглубже надвинул шлем и стал расхаживать взад-вперед по опушке, задевая траву кончиком меча. Подошли офицеры; но, заметив, в каком настроении их полководец, они в нерешительности остановились, перешептываясь между собой. Некоторые сели на землю, поджав ноги; другие вытягивали шеи, оглядывая склон. Наконец прибыл Тэн. Он сильно запыхался, соломенные волосы выбились из-под бронзового шлема. Улыбнувшись Блейду, он выбросил руку вверх в воинском салюте. -- Я чуть не загнал пехоту насмерть, но мы прибыли! Дай людям перевести дух, и они будут хорошо сражаться. -- Тэн кивнул головой в сторону гребня, откуда долетал приглушенный расстоянием шум битвы. -- Бьюсь об заклад, Огьер будет рад нас увидеть! Он, наверно, уже трижды проклял всех богов, и я его не обвиняю -- с хиттами можно сражаться весь день и не захватить ни клочка земли. Блейд собрал вокруг себя офицеров и стал концом меча набрасывать план на твердой каменистой почве. -- Я атакую в центре с третьим отрядом кавалерии; первый и второй эскадроны займут фланги. Мы должны держать боевой порядок и одновременно подойти к гребню. Затем центр ждет, а фланговые отряды продолжают двигаться -- пока наш боевой строй не примет форму полумесяца. Я хочу, чтобы ни один враг не проскользнул сквозь ваши линии! Пусть одна сотня конных копейщиков держится сзади, не вступая в сражение, и уничтожает прорвавшихся мимо нас хиттов. Ну, все ясно? -- Да, господин! -- в один голос ответили офицеры. Блейд посмотрел на своего адъютанта, юного Марко. -- Сигнальные костры готовы, парень? -- Готовы, мой повелитель. Только факел поднести да бросить порошок... -- Зажигай! Вспыхнула дюжина костров, испуская густой дым; потом в огне затрещал, запузырился горючий порошок, и черно-сизые клубы окрасились багровым. Блейд вскочил в седло и подъехал к своему отряду; подняв голову, он наблюдал, как дымные столбы взмыли над деревьями. Еще немного -- и их увидит Огьер и поймет, что атака с тыла началась. Генерал усилит давление на врага, бросит в бой последние резервы, чтобы связать отряды северян на берегу. Огьер будет наковальней, а он, Блейд, -- молотом, и между ними окажутся хитты. Он приподнялся на стременах, махнул мечом в сторону гребня, выкрикнув команду; она эхом прокатилась дальше вдоль шеренги всадников. Жеребец Блейда, раздувая ноздри, блестя кольчужной попоной, поднялся на дыбы; его передние копыта молотили воздух. Странник натянул поводья, пришпорил своего скакуна и помчался вверх по склону, в двадцати ярдах от конной лавины. Стук тысяч подкованных железом копыт сливался в непрерывный грохот, дрожала земля, ветер бил в лицо, нес запахи крови, пота, соленой воды. Перед самым гребнем Блейд оглянулся через плечо: всадники мчались за ним, дальше поспешала тройная линия пехоты, растянувшаяся на полмили. Откуда-то донесся резкий голос Тэна, его дикий, звенящий крик -- и-и-и-а-аа-а-а! Они пересекли гребень. Подковы высекали искры из голого камня, некоторые лошади поскользнулись и упали. Когда кавалерия миновала скалистый участок, Блейд поднял руку, приказывая замедлить бег; сейчас фланги должны были выдвинуться вперед и завершить окружение. Он начал отсчитывать секунды по биению пульса. Перед ним, на обширном лугу, спускавшемся к краю обрыва, царило столпотворение. Вопили женщины, метались дети, мужчины с лихорадочной поспешностью пробирались сквозь толпу, пытаясь развернуть боевой строй в сторону гребня. Тревога поднялась всего минуты две назад. Многие воины отдыхали; сейчас они с проклятьями выскакивали из черных палаток и фургонов, хватая оружие. Некоторые принялись опрокидывать возы, чтобы задержать нападающих. Блейд закончил отсчет и огляделся. Фланговые отряды выдвинулись на три сотни ярдов и теперь заворачивали внутрь, чтобы захлопнуть ловушку. Кавалеристы уже вступили в схватку с небольшими группами хиттов, которые, стоя спинами друг к другу, наносили удары длинными копьями. Блейд увидел, как лошади натыкаются на них, как вылетают из седел всадники; северяне бились отчаянно. Он пустил коня вскачь, крикнул, подзывая к себе одного из младших офицеров. Тот подскакал -- с сияющими боевым азартом глазами -- и наклонился поближе, чтобы расслышать приказ. -- Скачи к пехотинцам! -- закричал Блейд. -- Пусть нанесут удар по центру в плотном строю. Они должны пробиться до обрыва, разделить войско хиттов, затем развернуться направо и уничтожить их. Когда передашь приказ, скажи капитану Тэну -- пусть разыщет меня, завершив дело. Лицо юноши вытянулось, но он послушно развернул коня и поскакал в тыл. Всадники надвигались на врага; впереди маячила линия перевернутых повозок с плоскими днищами и огромными колесами. Копья и стрелы засвистели навстречу отряду Блейда, потом за фургонами поднялась неровная цепочка людей с пращами, и в атакующих полетели камни и свинцовые желуди. Несколько конников рухнуло наземь. На странника бросились три хитта -- белокожие рослые воины, облаченные в шкуры и кожаные доспехи. Один повис на узде, пытаясь свалить лошадь, двое остальных атаковали с обеих сторон, действуя мечами и кинжалами. Блейд получил порез на бедре, прежде чем свалил булавой одного врата и прикончил клинком второго. Воин, ухватившийся за узду, рухнул на землю с пробитым черепом -- жеребец Блейда озверел от запаха крови и яростно молотил копытами. Пришпорив скакуна, странник преодолел преграду из возов и очутился в гуще северных воинов. Безоружная девушка прыгнула на него с яростным воплем; он оглушил ее, ударив по голове плоской стороной меча. Даже в пылу битвы он не мог заставить себя убить женщину. Напирая толпой, хитты попытались свалить коня и всадника в сверкающих доспехах. Дюжина врагов с боевыми кличами навалилась на них, но Блейд успешно отбивался, привстав в стременах; его меч рубил, колол, парировал удары, булава плющила кости и черепа. Кровь хиттов забрызгала его с ног до головы. Наконец он прорвался сквозь толпу и выехал за линию фургонов и черных палаток, на небольшое возвышение посреди луга. Здесь странник остановился на мгновение, чтобы перевести дух и осмотреться. Его кавалерия преодолела баррикаду; пехотинцы с трудом ломились через центр, ломая яростное сопротивление северян. Обрыв находился в сотне ярдов от Блейда. Он подозвал к себе одного из кавалерийских офицеров. Тот подъехал, тяжело дыша и вытирая со лба пот; меч его покраснел от крови хиттов. -- Они сражаются, словно одержимые Черными богами, -- вырвалось у всадника. -- Я зарубил пятерых детей... раньше я такого не мог даже представить... Блейд провел ладонью по лицу, стирая пот и кровь; потом велел офицеру передать приказ -- перекрыть кавалерийскими дозорами все тропы, ведущие на берег пролива. Скоро он пришлет им на помощь пехотинцев. -- Я буду пробиваться с пехотой до самого обрыва, затем мы развернемся и покончим с хиттами. Мы уже раскололи их, осталось совсем немного... Помни, ни один хитт не должен уйти на берег с этого луга, и ни один варвар не должен попасть сюда с берега. Мы не можем позволить им соединиться. Офицер понимающе кивнул. -- Да, мой повелитель. Тропы, что ведут к бухте, очень узки, и маленькая группа воинов сможет удерживать их, не давая пройти ни сверху, ни снизу. -- Иди и выполняй приказ, парень. К Блейду пробился Тэн; в его предплечье торчала стрела, доспехи были погнуты и окровавлены, рогатый шлем сбит набок. Но на лице великана сияла победная улыбка. -- Разве я не говорил тебе, что хитты умеют сражаться? Даже если их застигнуть врасплох! Я горжусь своим народом. Блейд с усмешкой посмотрел на него и кивнул на стрелу. -- Похоже, твой народ подарил тебе кое-что на память. Тэн бросил взгляд на свою руку, словно увидел ее впервые. -- Это-то? Ерунда! Прострелил один воин... но я отплатил ему клинком. -- Он вытянул вперед руку. -- Сломай наконечник, мой господин, чтобы я мог вытащить древко. Блейд отломил наконечник. Тэн скривил губы. -- Больно! Но ты все же заслужил кружку вина! Он вытащил окровавленное древко и отшвырнул прочь. Блейд, достав чистую тряпицу из седельной сумки, помог ему перевязать рану. Великан ткнул пальцем в бедро Блейда. -- Они пустили кровь и тебе? -- Ничего страшного. Пойдем! Мы должны пробиться к обрыву, чтобы Огьер увидел нас. Он вынес основную тяжесть битвы и нуждается в поддержке. Схватки шли теперь только в нескольких местах, но их становилось все меньше и меньше -- по мере того, как редели шеренги защитников. Несколько групп, ощетинившихся копьями, еще продолжали сражаться; всадники забрасывали их дротиками. Затем вперед выступили пехотинцы, готовые закончить работу, и через считанные минуты сопротивление было сломлено. Блейд подозвал к себе офицера. -- Передай приказ командирами щадить тех, кто сдается в плен, женщин и детей разоружить насильно, всех связать. Мужчин, которые не бросят оружие, убивать. Проследи, чтобы все капитаны услышали этот приказ. Когда офицер отъехал, Тэн сказал: -- Бесполезно, мой повелитель. Мужчины не сдадутся, а от женщин и детей жди одних неприятностей. Они не станут рабами и покончат с собой, если не смогут убежать. Ты знаешь про катту, секретный клинок? -- Блейд кивнул. -- Ну так вот -- многие таскают его чуть ли не с пяти лет. Ночью перережут веревки и удерут. А тех, кто останется, тебе придется кормить и стеречь. Блейд посмотрел на него. -- Что же прикажешь делать? Перебить их? Тэн пожал плечами. -- Не знаю... Невозможно иметь дело с хиттами. Сам был хиттом, знаю... -- он оглянулся. -- Посмотри туда, владыка Блейд, и поймешь, что я имею в виду. Оставшиеся в живых хитты отступали неровной тонкой цепочкой к краю обрыва. Наконец воины бросили свои последние копья, выпустили последние стрелы, швырнули последние камни. Затем они повернулись спиной к всадникам и пехотинцам Зира и с боевым кличем прыгнули в бездну. -- У них нет крыльев, -- произнес Тэн, -- а внизу их ждут острые камни. У пропасти оставался лишь один хитт, и Блейд с Тэном направились к нему. Видно, у воина был припрятан последний камень для пращи. Заметив приближающихся всадников, северянин раскрутил пращу над головой и выпустил снаряд; камень прожужжал между Блейдом и Тэном. Хитт сплюнул, сделал неприличный жест, подбежал к обрыву и прыгнул. Его пронзительный боевой клич -- и-и-и-и-а-а-а-а! -- дрожал в воздухе, замирая по мере падения. Два всадника подъехали к обрыву. Далеко внизу торчали острые каменные глыбы, забрызганные кровью, а за ними лежала узкая полоска пляжа -- четверть мили в длину и не больше сотни ярдов в ширину. Там царил ад -- во всяком случае, так показалось Блейду. Сражение на берегу все еще продолжалось, несмотря на тесноту и давку, в которой было трудно поднять оружие. Войска Огьера отстаивали клочок земли размером в сто шагов; ни в одном месте он не превышал в ширину пятидесяти футов. Солдаты выкопали траншеи в песке и навалили перед ними трупы, но даже за этим защитным периметром шли десятки отдельных схваток. Сам Огьер разъезжал на коне у кромки воды и выкрикивал приказы; позади него вдоль всей линии побережья, пылали баркасы. Другие баржи, погрузив людей, отчаливали от понтона и направлялись к берегу. Мост был забит войсками на половину длины. Тэн подогнал коня к самой пропасти, напряженно всматриваясь вниз. Он прикрыл глаза ладонью от солнца, пытаясь разглядеть отдельных бойцов, и вдруг крепко выругался. -- Вон Кровавый Топор, забери его Черные боги! Здорово бьется, проклятый пес! Но где Галлигант? Я его не вижу! Клянусь богами... Если кто-то убил мерзавца, украл у меня его жизнь... Он начал что-то злобно бормотать по-хиттски, а Блейд подозвал офицеров. Сражение на холмах было выиграно; теперь предстояло идти на помощь Огьеру. -- Возьмите пехотинцев, -- приказал странник, -- и начинайте спускаться на берег. Всадники пусть спешатся и идут вместе с пехотой. Проходы узкие, но используйте свое численное преимущество и пробейтесь вниз. Мы должны как можно быстрее оказаться на пляже и атаковать хиттов с тыла, -- он покосился в пропасть и добавил: -- Их там осталось тысячи две-три, не больше. Его слова вызвали ворчание; видно, некоторым офицерам казалось, что работа на сегодня закончена. Но Блейд грозно сверкнул глазами, и ропот смолк. Вызвали сигнальщика; встав на самый край обрыва, он замахал флажком, и Огьер в ответ поднял свой меч. Блейд подумал, что его генерал выглядит смертельно уставшим. Он подъехал к Тэну, который все еще бормотал проклятья, тщетно пытаясь разглядеть своего врага. -- Или его убили, или он сбежал, -- буркнул Тэн. -- Последнее маловероятно, Бычья Шея не трус. Похоже, кто-то из наших прикончил его... и если я найду мерзавца, то зарублю на месте! Гнев великана-хитта развеселил Блейда. -- Боюсь, приятель, ты устал махать мечом и мысли твои спутались, -- сказал он. -- Отвлекись-ка на минуту и покажи мне вождя хиттов. Хочу взглянуть, оправдывает ли он свое прозвище. Тэн запустил перепачканные кровью пальцы в свою соломенную шевелюру и засмеялся. -- Да, ты прав, я веду себя как ребенок... Смотри! -- он вытянул руку. -- Вон там бьется Кровавый Топор -- видишь кольцо трупов вокруг него? Я насчитал не меньше двадцати. Странник пригляделся. Там, куда показывал хитт, легионеры Зира дошли почти до самых скал. Клин тяжеловооруженных пехотинцев с двух сторон окружили толпы варваров, но солдаты Огьера стояли твердо. Сражение здесь было наиболее яростным и кровавым -- свирепая рукопашная схватка, в которой люди валились дюжинами. Огьер, однако, все время слал в эту мясорубку свежие войска, заменяя погибших. Блейд понял замысел своего генерала и одобрительно кивнул: он сам только что выполнил такой же маневр. Огьер стремился разрезать войско северян напополам, укрепить вбитый клин и затем развернуться в обе стороны для последнего удара. Но острие атакующей колонны легионеров упиралось в живую преграду -- отряд из двадцати хиттов, которые не отступали ни на шаг. Впереди этой группы бился Блудакс, Кровавый Топор, вождь и повелитель Хиттолы. Блейд прикрыл глаза ладонью от солнца, чтобы получше рассмотреть его. Вождь северян не выглядел особо высоким, но плечи его были шире и тело -- массивнее, чем у любого бойца из тех, с которыми доводилось встречаться страннику. Конечно, Кровавый Топор был не таким мощным, как катразские нуры, семифутовые великаны, или Краснобородый Теторикс из Альбы, но этих гигантов, пожалуй, не стоило причислять к роду людскому. Что касается прочих -- альбийца Хорсы, питцинских воинов или гладиаторов Сармы, -- то Блудакс не уступил бы никому из них. Вождь был облачен в металлический панцирь (тогда как большинство хиттов сражалось в доспехах из кожи), и на его шлеме торчал высокий шпиль, выточенный из рога. В руках он держал щит и огромный топор. Наблюдая за ним, Блейд чувствовал восторг и в то же время странное стеснение в груди. Да, то был настоящий мужчина и воин! Чудовищный топор, которым он размахивал словно игрушкой, блестел, описывая сверкающие круги, наносил стремительный удар, вгрызаясь в кости и плоть, сокрушал противника и вновь поднимался вверх, покрытый кровью. Кровавый Топор действовал не торопясь и осмотрительно. Блейд видел, как он попятился под защиту соратников, замер, опираясь на длинную рукоять своей секиры, -- вероятно, восстанавливал дыхание, в то же время наблюдая за битвой. Сняв шлем, вождь хиттов вытер лоб тыльной стороной ладони, затем поднял взгляд на скалы, усеянные спускавшимися вниз легионерами. Блейд многое бы отдал, чтоб увидать сейчас его лицо; несомненно. Кровавый Топор понимал, что терпит поражение, что воины его обречены и сам он проживет не более часа. И все же он продолжал сражаться -- так, словно рассчитывал на победу! Тэн с озадаченным видом произнес: -- Не понимаю, почему Огьер не прикажет забросать его дротиками или сбить стрелой? -- Мое распоряжение, -- лаконично пояснил Блейд, -- я хочу взять Блудакса живьем. Попробую подружиться с ним... Что нам делить? Пусть правит своими людьми, когда мы вернемся на юг. И я хочу, чтобы он помог мне в поисках алмазов... -- он покосился на хитта. -- Кажется, ты не одобряешь моих намерений, Тэн? Светловолосый великан глядел на своего предводителя с явным неудовольствием, которое не пытался скрыть. -- Ты -- воин и великий полководец, владыка Блейд, -- сказал он, -- и ты доказал это сегодня. Но твои слова -- глупость! Я говорю, говорю, а ты не слушаешь -- и не хочешь понять! Если дети хиттов умирают, но не сдаются, неужели ты думаешь, что Кровавый Топор уступит тебе? Ха! Лучше прикажи убить его, пока Огьер не потерял еще пару десятков солдат. -- Не забывайся! -- тон Блейда стал резким, -- Здесь командую я! Может быть, ты и прав, -- добавил он мягче, -- но все равно стоит попробовать. Кто-то же должен править хиттами после нашей победы -- и лучше всех для этого подойдет их собственный вождь. Тэн засмеялся и ткнул пальцем вниз. -- Ну, желаю тебе удачи! А теперь разреши мне удалиться. Я отправлюсь на поиски Галлиганта, если ты не возражаешь. -- Иди, -- сухо произнес странник. -- Надеюсь, ты доберешься до Бычьей Шеи, и это улучшит твое настроение. Тэн отъехал в сторону и пустил коня галопом; Блейд остался на краю утеса в одиночестве. Далеко внизу, на песчаном пляже, Кровавый Топор снова кинулся в схватку, и его сверкающая секира опять окрасилась кровью легионеров Зира. Странник нахмурился. Прав ли он, подвергая смертельному риску своих солдат? Возможно, нет... Но ему хотелось взять этого человека живым, попытаться приручить его, побудить к дружбе. Пусть здравствует, правит своими хиттами и приведет его, Ричарда Блейда, к алмазным россыпям! Он продолжал наблюдать за сражением да берегу. Огьер, похоже, начал одолевать. Проходы наверх, на скалы, были перекрыты; хитты не могли ни получить пополнение, ни отступить. Их резервы полностью уничтожены, надежды на победу не осталось. Горы мертвых тел росли с каждой минутой, и теперь эти кровавые холмы слагались из трупов северян. Огьер продолжал подтягивать свежие войска и умело использовал численное преимущество, сдавливая противника массой своих солдат. Захваченный им плацдарм расширялся -- по мере того, как хиттов оттесняли к каменным стенам утесов. Блейд оставался на том же месте, устроившись поудобнее в седле и стянув чистой тряпицей свою рану. Постоянно прибывавшие гонцы докладывали обстановку, некоторых он задерживал, чтобы через несколько минут послать с новыми приказами. -- Ни одного воина-хитта не осталось в живых, -- сообщил очередной посыльный. -- Только десяток стариков, которые не успели покончить с собой до того, как их схватили. Блейд бросил взгляд на простиравшийся сзади луг. Разбитые повозки, горящие палатки и тысячи трупов... Пленных -- стариков, женщин, детей -- согнали в одно место; всадники и пешие солдаты стерегли их. Женщины причитали, оплакивая мертвых и страшась грядущей неволи; их вопли и плач терзали слух Блейда. Он отвернулся; он не хотел видеть пленных и слышать эти стоны. -- Наши потери? -- Больше тысячи, господин. Еще с полтысячи тяжелораненых, они сейчас бесполезны для нас. Прикончить их? Они будут обузой для войска. Блейд сверкнул глазами на офицера. -- Прикажи ухаживать за ними, -- резко произнес он. -- Я осмотрю их и сам укажу, кому подарить легкую смерть, а кто останется жить. Он снова повернулся к пропасти, пытаясь найти взглядом вождя хиттов. Но Кровавый Топор исчез! В сердце странника шевельнулась тревога. Где же он? Блейд спрыгнул с седла, подошел к самому краю обрыва и лег на живот, чтобы разглядеть "снование утеса. -- Осторожнее, повелитель, -- предупредил его кто-то из свиты, -- Камни могут осыпаться! Блейд не обратил внимания на эти слова; он всматривался в толчею внизу в поисках шлема с высоким шпилем и сверкающего топора. Их не было! Вождь хиттов пропал, словно призрак, растворившийся в воздухе! Странник выругался, сообразив, что его каким-то образом одурачили. Но как? Легионеры уже пробились к скалам, и теперь Огьер расширял плацдарм, бросая в прорыв отряд за отрядом. Сражение заканчивалось; хитты, оставшиеся на пляже, гибли один за другим. Они были окружены, отрезаны и зажаты со всех сторон. Небольшие группы по двадцать-тридцать человек тонули в море солдат Зира, то тут, то там последние из северян умирали на грудах тел сраженных соплеменников. Огьер скакал по берегу взад и вперед, выкрикивал приказы, иногда вступая в схватку. Блейд улыбнулся. Прекрасный воин этот Огьер, и опытный командир! Самая полезная часть наследства, оставленного ему Измиром! Тэн, если бы не был таким пьяницей, мог занять равный пост... Но душу хитта язвило горе; с одной стороны, это оправдывало пристрастие к вину, с другой -- снижало его ценность. Блейд начал выглядывать вождя северян среди трупов. Напрасное занятие, но он все-таки продолжал, без особой надежды на успех. Возможно, Кровавый Топор похоронен под телами павших, может быть, его труп еще найдут. Но страннику не верилось в это; он чувствовал, что каким-то образом его обвели вокруг пальца, хотя еще не знал, кто повинен в этом. Наконец у воды вспыхнул огонь, потом над пламенем взвился столб голубого дыма. Сигнал! Победа! На берегу все было кончено. Через несколько минут от Огьера прибыл гонец и разыскал Блейда в толпе офицеров. Очевидно, этот воин высадился с одним из последних транспортов -- его сверкающий панцирь не был заляпан кровью, лицо казалось бодрым, а лошадь -- свежей. Ветераны сражения мрачно смотрели на новичка, негромко переговариваясь между собой. Лицо посыльного покраснело, но, не обращая внимания на офицеров, он подъехал к Блейду и отдал салют. -- Генерал Огьер шлет тебе приветствия, мой повелитель, и сообщает, что побережье очищено от врага. Наши потери, по примерному подсчету, около четырех тысяч убитых и столько же раненых. Генерал велел передать... Блейд нетерпеливо махнул рукой. -- Где Кровавый Топор? И воевода хиттов по имени Галлигант? Что с ними? -- Я хотел сказать об этом, господин. О Галлиганте ничего не известно, а Кровавый Топор сбежал от нас. Он исчез. Блейд уставился на гонца. -- Каким образом? Может, у него выросли крылья, или он занял пару у одного из своих мертвых людей-птиц? О чем ты толкуешь, парень? Разве Кровавый Топор перелетел через горы или через пролив? В разговор вмешался один из офицеров. -- Посыльный лжет, мой повелитель! Это невозможно! Последний раз я видел вождя хиттов, когда его прижали к скале наши солдаты. С ним было всего полдюжины воинов! Блейд велел ему замолчать. Он ждал. Гонцу стало ясно, что жизнь его висит на волоске. Побледнев, он сказал: -- Кровавый Топор исчез в расселине, мой господин. Он, видно, знал, куда отступать... В скалах есть отверстия, хитро замаскированные; их нельзя заметить, пока не приблизишься на длину копья. То, в котором скрылся вождь, ведет в тоннель -- такой узкий и темный, что генерал Огьер не рискнул посылать туда солдат. Все это он велел передать вам, мой повелитель, и добавил, что очень сожалеет, но сделал все, что мог. Будут какие-нибудь приказы, господин? Блейд задумался. Ситуация была ясной -- надо отправить погоню за вождем хиттов; однако он не мог требовать от своих людей, чтобы они сделали больше, чем уже сделано сегодня. Обстоятельства вынуждали отложить поиски на утро. -- Перелай генералу, что он все выполнил правильно, и я благодарю его. Пусть приходит вечером ужинать в мою палатку. -- Странник повернулся к своей свите и громко произнес: -- Ни один человек не сумел бы сделать сегодня большего, чем генерал Огьер! Скажи ему все это, и пусть его солдаты знают, что каждый оставшийся в живых получит награду. Я горжусь ими! -- он повелительно махнул рукой. -- Теперь иди! Вернулся Тэн; он выглядел мрачнее грозовой тучи. На его седле висел бурдюк с вином, рот и борода были влажными. -- Я уже слышал новости, -- сказал он, не дожидаясь, лежа Блейд заговорит, -- и не слишком удивлен. Эти скала под нами пронизаны пещерами и тоннелями. Целый лабиринт. Я совсем забыл про это... Сожалею, мой господин. -- Я тоже, -- Блейд неодобрительно покосился на бурдюк. -- Что, уже начал? -- Да. Разве еще не время? -- Дьявол с тобой... Сегодня ты заработал свою кружку вина. -- Конечно, -- согласился Тэн. -- У меня целых две причины, чтобы выпить: мы победили, но Галлигант сбежал-таки. Его тела нигде нет, хотя я знаю, что он участвовал в битве. Думаю, он первым скрылся в пещерах и взял с собой нескольких воинов для охраны вождя. Итак, нас надули обоих, повелитель Блейд! Странник невольно улыбнулся. -- Если ты к утру придешь в себя, Тэн, и твоя голова не будет сильно клониться набок, мы еще можем поймать Бычью Шею. На рассвете я отправляюсь на поиски Блудакса и думаю, что он не доставит нам больших хлопот -- у него осталось мало людей и нет никаких запасов. Я разыщу его. Тэн запрокинул бурдюк и сделал несколько больших глотков. -- Или он разыщет тебя... Не нравится мне это! Берег -- одно, горы -- совсем другое. Я помню, когда-то сам жил в горах. -- И я неплохо знаю, что такое горы, поэтому хочу, чтобы ты пил немного. Ты нужен мне как проводник. Но я прошу тебя, а не приказываю. Поступай, как решишь сам. Тэн сделал еще несколько огромных глотков и ухмыльнулся. -- Я всегда пью, сколько хочу, и сохраняю рассудок. Давай сделаем так, повелитель: если сможешь добудиться меня утром, я пойду с тобой. Дело это мне не по душе, но я пойду... -- он снова глотнул и добавил: -- Однако сейчас у тебя будут другие заботы. Блейд окинул взглядом поле битвы, заваленное телами павших. -- Да? Мне казалось, все заботы на время кончились. -- Ха! Сейчас увидишь! Ты плохо знаешь своих солдат -- особенно тот сброд, который мы набрали для этой кампании. -- Они хорошо сражались, -- возразил странник. -- Намного лучше, чем я ожидал. -- Да, -- Тэн кивнул кудлатой головой. -- А теперь они захотят получить награду. И сами возьмут ее! Они нашли множество бочонков хиттского пива, и у сотни уже выбито дно. Сомневаюсь, что ты когда-нибудь пробовал пиво хиттов, владыка, поэтому хочу сообщить -- оно сводит с ума и валит с ног любого. Вдобавок мы взяли в плен женщин... Помнишь, я не советовал делать этого... и еще не закончится ночь, как ты убедишься в моей правоте. Даже солдаты Зира не стали бы насиловать трупы, но эти женщины -- живые. Пока, по крайней мере. -- Мы прекратим эту пьянку, -- решительно сказал Блейд. -- Наши лучшие войска -- конница. Сейчас я соберу пару сотен всадников и дам приказ... Тэн, прервав его, громко расхохотался. -- Тебе придется попотеть, чтобы оторвать их от бочек с пивом! Я проезжал мимо первого эскадрона по пути сюда. Они с большой ловкостью вышибали затычки! Так что не слишком рассчитывай на этих парней, повелитель Блейд. Из разгромленного лагеря хиттов долетел взрыв пьяного хохота. Тэн подмигнул Блейду. -- Видишь, они уже начали. Лучше присоединяйся ко мне, и мы напьемся в свое удовольствие. Тут ничего нельзя сделать, я бы и пытаться не стал. Мы долго и упорно сражались сегодня, и я не горю желанием, чтобы мои собственные солдаты меня же и прикончили. Он был прав, и Блейд, гневно сжимая кулаки, повернул коня к лагерю. * * * Еще до наступления ночи Ричард Блейд сделал то, что делал очень редко -- махнул рукой, примирившись с неизбежным, с ситуацией, которую не мог ни изменить, ни превозмочь. Пьяный разгул шел своим чередом. Блейд с Огьером поужинали в одиночестве, приготовив наспех кое-какую еду -- слуги сбежали, чтобы получить свою долю пива и сомнительных удовольствий; затем полководцы обсудили день прошедший и день будущий. Тэн наливался вином в соседней палатке; оттуда слышались его проклятья и заунывное пенье. Огьер умылся, натянул чистую одежду и кольчугу поверх рубахи. Блейд поступил точно так же. Они ели молча и пили мало. Закончив ужин, генерал швырнул кости собакам и мрачно уставился на своего повелителя. -- Тэн верно говорит, не стоит заниматься глупостями, -- буркнул он. -- Мы в варварской дикой стране, тут тысяча нор в горах, где можно спрятаться. Ты никогда не найдешь Блудакса, если он сам этого не захочет. И тогда он встретит тебя в таком месте, где будет иметь преимущество. Пошли его к Черным богам, мой господин! Сегодня мы сломили мощь хиттов, и много лет они не будут представлять угрозы для Зира. Давай вернемся назад и вытрясем душу из этого черного ворона, из Касты! Я получил весть от своих шпионов -- он переехал во дворец и открыто живет с Хиргой. Повторяю тебе снова -- нам надо было бы разделаться с жрецами, а не громить хиттов. Блейд покачал головой. -- Спасибо за добрый совет, Огьер, но я не могу ему последовать. Мне нужно идти на поиски Кровавого Топора. Ты же останешься здесь и кнутом вколотишь в наших псов понятие о дисциплине -- когда будет выпито все пиво и изнасилованы все женщины. -- Он вздохнул. -- Хотел бы я предотвратить это! Мимо палатки с криком пробежала девушка, по пятам за ней гналась орда распаленных солдат. Огьер нахмурился. -- Даже ты ничего не можешь поделать с ними, владыка... Сами боги, Белые и Черные, бессильны! Но не тревожься -- придет рассвет и все закончится. Хитты поступили бы так же, повернись дело в их пользу. Они вышли подышать свежим воздухом. Вокруг, словно звезды в ночном мраке, мерцали тысячи костров, и несмолкаемый гомон поднимался к темному небу. Смех, стоны и крики, проклятья и угрозы, песни и рыдания. Неподалеку лежал обезглавленный подросток, рядом солдаты, выстроившись в подобие очереди, деловито насиловали его сестру. Блейд шагнул к ним, но Огьер положил тяжелую руку на плечо странника. -- Оставь их, мой господин. Сегодня ночью с ними не справиться... Поверь мне, сын бога, я видел такое и прежде. Еще одна женщина, преследуемая солдатами, промчалась мимо них и прыгнула со скалы во тьму. Послышалась ругань, и разочарованные легионеры вернулись к тем, кто насиловал девушку. Возникла перебранка, потом раздался звон оружия. Блейд ничего не сказал. Он повернулся и с застывшим лицом прошел в палатку к Тэну. Огьер последовал за ним. Чадил прикрепленный к столбу факел, Тэн лежал, похрапывая, на груде шкур. Волосатая грудь -- там, где засохло пролитое вино -- казалась окровавленной. Рядом с ним прикорнула хиттская девушка. Она была почти обнаженной, только бедра прикрывала шкура; волосы растрепаны, на лице запеклась грязь. Девушка уставилась на вошедших огромными глазами, затем протянула руку к спящему и выхватила кинжал из ножен, что висели на поясе Тэна. Блейд сделал знак Огьеру не двигаться и, улыбнувшись, негромко и спокойно произнес: -- Не бойся, мы не сделаем тебе ничего плохого. Кто ты и как попала в этот шатер? Капитан Тэн знает, что ты здесь? -- Капитан Тэн сейчас вряд ли сознает хоть что-нибудь, -- буркнул Огьер. Не отрывая глаз от девушки, Блейд велел ему замолчать. Пленница пристально смотрела на них, прижав кинжал к груди, и Блейд не мог понять -- то ли она собиралась заколоться, то ли изготовилась к защите. Тэн продолжал храпеть. Голос странника был очень мягким. -- Говори, девушка. Тебе не причинят вреда. Я, Блейд, владыка Зира, даю в том слово. Ее глаза сверкнули бирюзой в свете факела, костяшки пальцев на рукояти кинжала побелели. Внезапно тело пленницы расслабилось и на губах промелькнула улыбка. Ее голос оказался низким, приятным и очень юным -- Блейд решил, что ей не больше пятнадцати лет. -- Тэн говорил о тебе, -- сказала девушка. -- Он говорил, что ты -- бог! Или существо, близкое к богам, насколько это возможно для смертного... Но я увидела тебя и теперь не верю Тэну. Ты не похож на бога. Сдавленный смешок вырвался из горла Огьера; Блейд тоже усмехнулся. -- Мы обсудим мое божественное происхождение в другой раз, детка. Как ты попала сюда? Она пожала хрупкими плечами, юные груди дрогнули. -- Я из племени хиттов. Солдаты поймали меня, но капитан Тэн прыгнул на них и зарубил троих. Потом он привел меня сюда. Когда я схватила его кинжал и хотела заколоться, Тэн сказал, что он тоже хитт. Сначала я не поверила, но он говорил о многих вещах, которые известны только нам... и я поняла, что он меня не обманывает. Тогда я пообещала, что останусь здесь... останусь живой... Потом он пил много вина... потом... ну, ты сам видишь... -- Он взял тебя, девушка? -- поинтересовался Огьер, высунувшись из-за плеча Блейда. Она посмотрела на Огьера, и губы ее дрогнули. -- Тэн пытался... я сама хотела этого... Но вино... вино забрало его мужскую силу. Теперь я жду, когда он проснется... и умираю с голода... Ты дашь мне еды? Блейд послал генерала за остатками их ужина; тот вышел, ворча, что его уже стали использовать как посыльного. Девушка неуверенно улыбнулась Блейду -- Перед тем как заснуть, Тэн сказал, что попросит тебя отпустить его... что я останусь с ним и буду его женщиной. Ты разрешишь? -- А тебе хочется этого? Снова пожатие плеч, маленькие груди затанцевали. -- Да. Тэн -- хитт, хотя он сражался за Зир... а мне больше нравится жить, чем умирать. -- Как тебя зовут? -- Сэри, мой господин. Странник кивнул. -- Хорошо, Сэри. Тэн нашел тебя, ты нашла Тэна, и вы можете жить, как вам захочется. Но лучше имей в виду: когда Тэн протрезвеет утром -- а я уж позабочусь об этом, -- он может передумать. Девушка кивнула. -- Я знаю. Посмотрим! Вернулся Огьер с едой, и Сэри набросилась на нее, словно голодный зверек. Блейд и Огьер с улыбкой и не без некоторого удивления смотрели, как ее белые зубы отрывают куски мяса. Генерал подвинул к себе табурет и уселся. -- Не хотел бы я оказаться с ней в постели, -- пробормотал он. -- Эта красотка может отгрызть ногу быстрее, чем успеешь моргнуть глазом. Блейд посмотрел на храпящего Тэна. -- Мы должны остаться здесь и дежурить по очереди. Тэн сейчас беззащитен. Лучше нам не рисковать. Они прислушались к воплям зверей в человеческом обличье, что раздавались за тонкими стенами палатки. Огьер кивнул головой. -- Да, ты прав. Я подежурю первым. -- Вылей остатки вина, -- странник кинул Огьеру отощавший бурдюк. -- Мы должны утром поднять Тэна на ноги. Генерал хмыкнул. -- Это будет немногим легче, чем выиграть сегодняшнее сражение. Ты никогда еще не видел Тэна по-настоящему пьяным. -- Надеюсь, и в этот раз не увижу. Он мне нужен трезвым. Разбуди меня через два часа, Огьер. Казалась, он едва успел закрыть глаза, как Огьер уже тряс его за плечо. Тэн все еще храпел, и девушка Сэри дремала радом, прижавшись к нему Огьер, рухнув на подстилку из шкур, мгновенно уснул. Вытянув из ножен клинок, Блейд покинул шатер. Было темно, с пролива задувал холодный ветер, звезды в темных небесах сверкали подобно алмазам, которые он надеялся отыскать в земле хиттов. Ее суровые хребты высились где-то на севере, погруженные в мрак и тишину, и где-то там сейчас пробирался Блудакс, побитый полководец, перехитривший победителя. Блейд зашагал вокруг палатки, стараясь согреться и прогнать сон. Луны не было, и странник не видел поля битвы. И к лучшему, подумал он. Время от времени в темноте слышались вопли и стоны, лишь эти звуки да пьяные песни, долетавшие от гаснущих костров, нарушали тишину. В остальном все было спокойно, худшее осталось позади. Блейд потер висок, огладил бороду и посмотрел в небо. Близилось утро. Когда горизонт порозовел, он пинками разбудил солдат у ближайшего костра и послал их с ведрами на берег. Холодная морская веща разбудит Тэна. А плотный завтрак, долгая прогулка и несколько уколов мечом добавят ему резвости. ГЛАВА 8 Ричард Блейд был узником благородной крови, и пока что с ним обращались с должным уважением. Правда, за три недели плена он так и не выяснил, что с ним намерены делать -- сбросить со скалы, повесить, колесовать или сжечь, но его собственные намерения определились полностью -- бежать при первой возможности. Если таковая представится, что казалось вполне вероятным. Он взглянул на оболочку из тонкой кожи, что громоздилась в углу хижины, и усмехнулся. Шанс у него был -- если этот грубый воздушный шар поднимется в воздух раньше, чем хитты соберутся его прихлопнуть. Тэн был мертв. Бедняга Тэн, он оказался прав, прав во всем -- как, впрочем, и дружище Огьер. Генерал с армией вернулся на юг, предварительно опустошив прибрежные районы Хиттолы -- в той степени, в которой позволяли время и силы. Затем он удалился и уничтожил оба наплавных моста. Перешагнув порог своей хижины, Блейд прошелся по каменистой площадке к краю обрыва. Его жилище венчало самую вершину скалы. Хитты держали знатного пленника наверху естественной гранитной башни в пятьсот футов высотой, которая круто обрывалась вниз со всех сторон. Время от времени над ней скользил человек-птица, проверяя, на месте ли узник, и опускался на более низкий пик. Очень надежная тюрьма... Из такой не убежишь! По крайней мере, так полагали северяне. Блейд подошел к куче камней рядом с пропастью и уселся на валун. Чистый холодный горный воздух отличался прозрачностью, позволяя рассмотреть ландшафт на десятки миль. Странник взглянул на юг и север, на запад и восток, затем поднял смоченный слюной палец, чтобы определить направление ветра. На губах его заиграла улыбка. Сегодня ветер, снова дул к югу, итак, согласно точным наблюдениям, восемнадцать дней из двадцати двух ветер держался в этом направлении. Выпрямив спину, он бросил взгляд на горы, цепь за цепью уходившие к далекому горизонту, на каменные клыки, на скалы и остроконечные пики, покрытые снегом, нависающие над темными извилистыми ущельями. Поблизости, под самым его утесом, по всему плато были разбросаны пещеры и жилища хиттов, сложенные из гранитных валунов. Тысячи комнат, коридоров и залов, упрятанных в каменную твердь; чтобы добираться до них, существовала сложная система подъемников и деревянных лестниц. Такие же дома подобно пчелиным сотам лепились по склонам ущелья. Сверху донеслось слабое посвистывание. Блейд поднял голову -- над ним планировал человек-птица, уставившись на пленника мрачным взглядом серых глаз. Странно, подумал он, эти варвары умеют делать примитивные летательные аппараты, но до сих пор не додумались до воздушного шара. Что ж, и к лучшему! В противном случае он не получил бы ни тонкой кожи, ни иголок, ни сухожилий. Хитты не понимали, что задумал пленник... или все же они догадывались? Может, северяне просто играют с ним? При взгляде на далекий горизонт память услужливо развернула картины недавних событий. Эти воспоминания были так мучительны! Странник застонал, потом стиснул челюсти и сердито сдвинул брови. Он старался не думать об этом, но безуспешно. Он оказался ослом, упрямым ослом, и сейчас расплачивался за свою глупость. Но бедняге Тэну пришлось заплатить гораздо большую цену... и здесь находился источник страданий Блейда. Они нашли тоннель, который вел в глубь горы, и Тэн, еще мучившийся с похмелья, попытался в последний раз его отговорить. -- Есть другие, более безопасные способы, чтобы добраться до Кровавого Топора и до алмазов, -- сказал он тогда. Они стояли в большой пещере, куда привел их первый тоннель. Кроме Блейда и Тэна, отряд включал Сэри и два десятка солдат, оказавшихся к утру достаточно трезвыми, чтобы понять приказ и подчиниться ему. Все несли с собой факелы. Тэн махнул своим факелом в сторону трех темных проходов, что вели в глубь горы. -- Откуда мы узнаем, по какому из них удрал Кровавый Топор? И где он находится сейчас? Я считаю, что он не станет задерживаться в пещерах, а двинет в горы, чтобы набрать новую армию. Но это только догадки. Он может ждать нас со своими людьми в засаде за любым поворотом. Трудно сказать, как повернутся дела, Но странником овладело упрямство; он знал, что, может быть, совершает ошибку, и все же не мог остановиться. Если не удастся быстро захватить вождя хиттов, его не поймаешь никогда. И если он начнет методичные наступательные действия, то скоро завязнет в предательской местности, в этих ущельях и горах; значит, ему никогда не настичь Блудакса, никогда не найти сокровище, к которому он стремился. Тэн прав, ситуация казалась слишком неопределенной и опасной, но Блейд был готов идти ва-банк. -- Мы продолжим погоню, -- сказал он. -- Разделимся на небольшие группы и осторожно осмотрим все тоннели. Используем веревки, чтобы найти дорогу назад, в пещеру... -- он повернулся к солдатам: -- Если увидите врага, не вступайте в схватку; надо сразу же вернуться сюда и предупредить остальных. Когда мы обнаружим вождя хиттов, я придумаю, как его взять. -- Хотел же я разжиться бурдюком на дорогу... -- простонал Тэн. -- Если б у меня было вино, я не стал бы возражать против этих глупостей! Внезапно заговорила девушка: -- Однажды я была тут, когда отец взял меня и брата с собой, чтобы показать нам море. Одни из этих проходов, -- Сэра показала на темные отверстия в каменной стене, -- тянется на много тысяч локтей и выходит в ущелье, откуда можно попасть в горы. -- Уверен, так оно и есть, -- кивнул странник. -- Готов даже побиться об заклад! Какой тоннель, Сэри? Девушка кивнула в сторону центрального коридора, и отряд двинулся в путь. Через сотню ярдов они нашли труп хитта, умершего от потери крови. Тэн шевельнул ногой тело. -- Они смылись этой дорогой, все верно. Ну и что ж? У нас всего двадцать солдат, и те не в самой лучшей форме. Как и я, впрочем... Остаетесь ты да девчонка, -- он мрачно сверкнул глазами на Сэри. -- Но я совсем не уверен, что ей можно доверять. Девушка поглядела на него и пожала плечами. -- Я не могу заставить тебя верить... И мне это безразлично. Блейд бросил взгляд на лицо девушки, но не смог ничего прочитать в ее глазах. Вероятно, Тэн был прав; тем не менее у них появлялись шансы догнать Блудакса. И упускать их страннику не хотелось. -- Я говорю правду, -- продолжала Сэри. -- Этот ход кончается в ущелье, а ущелье ведет в горы, к месту, где обитают вожди нашего народа. Я видела его и никогда не забуду... -- она снова пожала плечами. -- Ну, поступайте, как хотите. -- Ты всего лишь ребенок, -- проворчал Тэн, -- а с тех пор, как набила живот едой и перестала бояться насилия, превратилась в несносного ребенка! -- Он поднял руку, собираясь отвесить Сэри шлепок. -- Оставь ее, -- приказал Блейд. -- Мы идем дальше. Сэри пойдет первой, шагах в тридцати впереди отряда, но так, чтобы мы не теряли ее из виду. -- Он повернулся к одному из лучников. -- Держи девчонку на прицеле, парень. Если она захочет сбежать, убей ее. Сэри только усмехнулась... Вершину скалы продувал холодный ветер, пальцы и губы Блейда застыли и посинели. Он вернулся в хижину и присел у очага. До сих пор он не был уверен, что Сэри завела их в ловушку. Действительно, откуда она могла знать, что Кровавый Топор и его воины ждали в засаде? Отряд шел полчаса, пока не очутился в другой пещере, ее пол загромождали каменные колонны, стены усеивали причудливые наросты, выступы и карнизы. Сэри, с факелом в руке, остановилась в центре и показала на другой проход, который вел дальше: -- Сюда! -- сказала она. Хитты напали неожиданно. Они с воплем сваливались сверху, с карнизов, возникали из-за колонн подобно призракам; в полумраке и столпотворении, воцарившемся в пещере, все вскоре было кончено. Блейд и Тэн упорно отбивались и прикончили дюжину врагов, прежде чем их схватили, набросив веревочные сети. Затем пленников подвесили к шестам и поволокли по проходу, словно кабаньи туши. Хитты отрубили головы солдатам, насадив их на копья, но Сэри нигде не было видно. Блейд склонился над очагом и расшевелил угли, добавив хвороста. Пленители хорошо кормили его, снабжали топливом и всем, что он просил. Странник не сомневался, что Кровавый Топор имеет на него какие-то виды, но в чем они заключались, догадаться не мог. Пока с ним хорошо обращались и исполняли все его желания. В пределах разумного, конечно! Он посмотрел на груду кож, из которых была скроена оболочка воздушного шара, и на рукав из необработанных шкур, с помощью которого предполагал наполнить свой аэростат теплым воздухом. На губах его снова мелькнула улыбка. Все было достаточно просто. Хитты не могли вообразить воздушный шар -- точно так же, как обычный человек в его родном мире не мот представить чудес Измерения Икс. Северяне казались озадаченными просьбой пленника; возможно, они решили, что бывший повелитель Зира не в своем уме. Но им никогда не догадаться, что он задумал! В этом Блейд был уверен. Скоро он взлетит вверх, в небо, и тогда начнется самая рискованная часть задуманной им операции. Блейд помнил про крылатых воинов. Они будут охотиться за ним. Странник уселся на полу, скрестив ноги, и начал шить. Мысли его снова вернулись к Тэну. Великана-хитта узнали и немедленно приговорили к смерти как изменника, предавшегося Зиру. Блейду, заключенному в хижине на каменном утесе, не рассказывали ничего, но он догадывался, что Тэна ждет страшная смерть. И ему пришлось стать свидетелем этой экзекуции. Блейд отложил в сторону иглу; на глазах у него выступили слезы, но он не стыдился их. Он виноват! Да, виноват! Тэн был пьяницей, упрямцем и дебоширом, но до конца хранил верность своему повелителю. И, по меркам этого мира, он был гениальным инженером! Впрочем, это не так важно; главное -- он был надежным другом... Соратником! Блейд видел все. Его привели к месту казни в ущелье, где находились уже сам Кровавый Топор и человек по имени Галлигант, но близко к ним не подпустили. Его мучило желание вцепиться в глотку Галлиганта, мускулистого воина с толстой шеей и тусклыми глазами, -- Галлиганта, который в конце концов оказался победителем. Тэн хорошо встретил смерть. Мужественно! Он плюнул Галлиганту в лицо, когда тот принялся насмехаться над ним. Блейд ревел от ярости и бессилия, и в конце концов ему заткнули рот кляпом. Он не хотел смотреть на казнь, но не мог заставить веки опуститься. Он должен был это видеть! Ему сказали, что наказанием за предательство станет смерть от пяти ударов. Галлигант вызвался быть палачом, и его желание удовлетворили. Сначала он отрубил Тэну левую руку. Затем -- левую ногу. Потом -- правую руку и правую ногу. Тэн корчился в грязи с искаженным в агонии лицом. Он не кричал и лишь пытался, скребя кровавыми обрубками по земле, добраться до Галлиганта. И снова плюнул в него. Галлигант шагнул ближе, свистнул клинок, рассекая шею Тэна... Потом его голову насадили на шест, воткнув его перед самым лицом Блейда. Почти час он смотрел в мертвые зрачки, повернутые пеленой вечного забвения. Разум начал покидать его; Блейду казалось, что Тэн ухмыльнулся и попросил вина. Затем в голове его бухнули колокола, все поплыло перед глазами, он почти не сознавал, что происходит вокруг. Когда он снова пришел в себя, то находился уже в своей хижине на вершине тюрьмы-утеса. Он заболел и провалялся неделю в бреду, лишь смутно различая людей, приходивших ухаживать за ним. Ему грезилось -- то ли во сне, то ли наяву -- что о нем заботится девушка. Однажды, в момент просветления, он услышал и запомнил ее имя -- Лисма; она сказала, что приходится дочерью Блудаксу. В другой раз Блейду почудилось -- хотя он не мог сказать с уверенностью, -- что девушка разделила с ним постель. Он услышал, как хлопнула крышка люка над лестницей, что вела на вершину утеса, и отложил толстую иглу, запихнув груду кож обратно в угол. Ему не приснилось; девушку действительно звали Лисмой, и он занимался с ней любовью -- и тогда, и еще много раз после выздоровления. Лисма приходила к нему трижды в неделю. Как она объяснила Блейду, ей приказали понести дитя от царственного пленника. Непостижимая логика хиттов, фантазия Измерения Икс! Блейд, однако, не возражал против приятного времяпрепровождения. Правда, девушка ему не очень нравилась, и он ей не доверял. Но это не имело значения, ибо она относилась к нему точно так же. По словам Лисмы, она только выполняла волю отца. Наблюдая, как гостья закрывает дверцу люка, Блейд решил, что должен ускорить дело. Ему необходимо встретиться с вождем хиттов! До сих пор ему упорно отказывали в этом; Кровавый Топор не слишком интересовался пленником, и с каждым днем разочарование и ярость Блейда все возрастали. Как он сможет усыпить подозрительность вождя, обвести его вокруг пальца, выведать нужные сведения, если ему никак не удается попасть на прием к местному монарху! Он шагнул к двери и поклонился, когда вошла Лисма. На лице девушки застыло обычное выражение непреклонной суровости. Она была невысокой и хрупкой, с тонкой талией, стройными ногами и большой грудью -- наиболее примечательной частью ее фигуры. Протиснувшись мимо Блейда, Лисма направилась прямо к табурету и присела на краешек, словно настороженная птица. Блейд предполагал, что ей чуть больше двадцати. Глаза у девушки были голубыми, волосы -- золотистыми; верные приметы северной расы. Длинные локоны спадали до самого пояса; сзади их перехватывала полоска кожи, расшитой бисером. Женщины хиттов -- по крайней мере некоторые из них -- прикрывали грудь. Лисма носила что-то наподобие узкого бюстгальтера из мягкой кожи и туго обтягивающие бедра лосины до колен. Плечи, спина и живот были обнажены; на стройных ногах красовались высокие сапожки с длинными закругленными носками. Девушка уперла подбородок в ладонь и посмотрела на Блейда. -- Ты хорошо себя чувствуешь? Тебе что-нибудь нужно? Он улыбнулся. Каждый визит начинался с одних и тех же вопросов. -- Я чувствую себя хорошо и мне ничего не нужно -- кроме встречи с твоим отцом. Сколько я должен еще сидеть в заточении на этой скале, Лисма? Очень странно! Разве твой отец не хочет увидеть пленника? Мне кажется, такое желание было бы вполне естественным... хота бы из чувства мести. Я -- не простой солдат, не обычный воин; я нанес ему поражение, разбил его войско. Неужели он не удивлен? Неужели не хочет посмотреть на такого человека? -- Больше всего мой отец удивлен тем, что я еще не понесла. Он начинает думать, что у тебя дурное семя. Галлигант клянется в том и говорит, что ты не бог Он взял девушку Сэри в жены всего три недели назад, и боги уже благословили ее чрево. Галлигант каждый день просит, чтобы ему разрешили убить тебя. Сэри -- жена Галлиганта! Она оказалась истинной дочерью своего племени и завела их в ловушку! Блейд присел на корточки у огня и посмотрел на Лисму. -- И что же отвечает твой отец? Лисма пожала плечами. -- Каждый раз -- нет и нет. Он все еще верит, что ты бог -- как иначе ты сумел бы победить его? -- и он хочет, чтобы я понесла от тебя. Если родится сын, он будет по меньшей мере полубогом и принесет хиттам счастье -- удачу в войнах, дождь и богатый урожай в мирные времена, крепких детей и отважных воевод. Отец приказал Галлиганту не вмешиваться в это дело... знаешь, иногда они чуть ли не ссорятся из-за тебя... -- Лисма покачала золотистой головкой и поднялась с табурета. -- Но мы зря тратим время, Блейд. Я не могу провести тут весь день. Обнажи свое оружие и попытайся подарить мне дитя. Вдруг страннику пришла в голову мысль, что он действует неверно, упуская из виду слабые стороны противника. Пожалуй, надо менять тактику, решил он и, преградив Лисме дорогу, прижал девушку к себе и крепко поцеловал в губы. Прежде он никогда этого не делал, их отношения носили более деловой характер. Сначала Лисма сопротивлялась. Стиснув девушку в объятиях, Блейд снова приник к ее губам и целовал до тех пор, пока тело ее не стало мягким, податливым. Язык Лисмы скользнул меж его губ, откликаясь на ласку. -- Сейчас я покажу тебе, что такое любовь, -- пробормотал странник, опрокидывая девушку на ложе. В конце концов, Лисма была просто маленькой дикаркой! Неужели так трудно подчинить ее? Он торопливо разоблачался, досадуя, что не подумал о такой возможности раньше. Когда он закончил, Лисма лежала без сил, тяжело дыша; ее глаза стали на удивление ласковыми, руки гладили лицо возлюбленного. На миг он вспомнил Хиргу, которую не смог ни удовлетворить, ни подчинить себе. В этом было что-то неестественное -- что именно, он собирался выяснить, возвратившись в Зир. Веки Лисмы оставались полуприкрытыми, она пристально разглядывала Блейда сквозь густые ресницы. -- Кажется, я лишилась разума, Блейд... Почему я никогда не ощущала этого прежде? Видения плывут перед моими глазами и дух мой поднимается в небеса, прямо к Белым богам... Почему? Почему я не испытывала такого счастья прежде? -- Потому что не любила меня, -- ответил странник, -- и я тоже не испытывал к тебе ничего, кроме минутного вожделения. Теперь же мы любим и желаем друг друга, а это совсем другое дело... -- Он помолчал и добавил. -- Ты скоро понесешь, Лисма. Ее пальцы играли с черной бородой Блейда. -- Значит, мы любим друг друга? Я не думала об этом... Бог ли, сын бога -- здесь ты пленник... А я... я -- дочь вождя! -- Я тоже не думал... не думал до сих пор, -- признался Блейд с нежной улыбкой. -- Теперь я знаю! Я люблю тебя, Лисма, а ты любишь меня. Мы нашли свою судьбу! Не дрогнув, он выдержал взгляд девушки. Задача оказалась не очень трудной, в прошлом ему не раз приходилось разыгрывать любовь. Впрочем, странник не собирался давать Лисме времени для раздумий; он снова овладел ею и продолжал трудиться в течение часа, используя все свое искусство. В результате, когда Лисма покидала хижину на вершине скалы, он получил обещание, что встреча с ее отцом и повелителем состоится в самом ближайшем времени. Блейд проводил девушку к люку; по пути она прижималась к нему и шептала: -- Я скоро вызволю тебя отсюда, Блейд... Ты станешь моим мужчиной, моим возлюбленным. Мы будем вместе, клянусь в этом! -- Остерегайся Галлиганта, -- сказал Блейд, -- он враг мне. Лисма поднялась на цыпочки и жарко поцеловала странника в губы. -- Мне принадлежит правое ухо отца, Галлиганту же только левое... Блейд вернулся в хижину заканчивать свой шар. Его настроение поднялось; он чувствовал, как возвращается уверенность, почти покинувшая его за последнюю неделю. Он снова был прежним Ричардом Блейдом. Больше никаких сожалений о прошлом, никакой слабости! Что сделано, то сделано, и того нельзя изменить! Ему надо смотреть в будущее, надеяться и держать себя в руках. Ночью он снова сделал несколько попыток связаться с Сынком Ти, столь же безуспешных, как и раньше. Странно, но это его не слишком расстроило; он помечтал о том, как взлетит с проклятой скалы на воздушном шаре, а затем крепко уснул -- впервые за много дней. * * * На следующее утро за Блейдом пришли. Его не стали ни связывать, ни заковывать в цепи, он шагал в кольце вооруженной охраны. По лестницам и длинным коридорам его провели в ущелье, а затем, мимо толпы глазеющих на пленника варваров, в пещеру, где восседал со своими приближенными Кровавый Топор. В ярком свете сотен факелов вождь Хиттолы застыл на каменном троне -- огромном валуне, естественная форма которого напоминала кресло. Его окружали советники и воеводы, о высоком ранге коих свидетельствовали железные цепи на шее и пятна голубой краски на лбу. У ног Кровавого Топора сидела на корточках Лисма, она ободряюще улыбнулась возлюбленному. С правой стороны трона стоял Галлигант с Сэри, своей новой женой. Глаза юной северянки смотрели мимо Блейда, казалось, она боится встретиться с ним взглядом. Галлигант презрительно кривил губы и с мрачной усмешкой поглядывал на пленника. В этот момент -- еще раньше, чем воевода раскрыл рот, -- странник поклялся покончить с ним при первой же возможности. Он обязан отомстить за Тэна! Кровавый Топор наклонился вперед, рассматривая Блейда, -- видимо, вождь был близорук. И огромен, невообразимо огромен! Он отличался не столько высоким ростом, сколько шириной плеч и груди, чудовищной мускулатурой, что говорило о гигантской силе. Голову его венчала железная корона, из-под которой виднелись жидкие волосы, их соломенный цвет уже переходил в седину. Блудакс был облачен в традиционный кильт и легкий нагрудный панцирь, его выцветшие бледно-голубые глаза сидели слишком близко к толстому носу. Довольно заурядная внешность, подумал Блейд, но затем вспомнил, как сражался этот человек. Он не стал кланяться, он знал, что хитты никогда не склоняют головы и не делают других жестов почтения. У Кровавого Топора оказался низкий хриплый голос. -- Ты сотворил чудо, Блейд! Моя дочь, которой нужно было лишь понести твое дитя, теперь просит за твою жизнь. Она сказала, что ты согласен делить с ней ложе и кров, стать ее мужчиной и воином Хиттолы. Это правда? Блейд утвердительно склонил голову. -- Правда. Глаза Галлиганта злобно сверкнули, он сплюнул. -- Ложь! Ему просто надоело сидеть на верхушке скалы, и теперь он пытается обмануть нас! Разреши мне убить его, вождь! Я сделаю это с большим удовольствием! Кровавый Топор жестом приказал воеводе замолчать -- Никаких убийств, пока я не прикажу! Я отдал тебе Тэна, и ты уже получил удовольствие, изрубив его на куски. Успокойся! Некоторое время вождь глядел на Блейда, хмурясь и ковыряя ногтем в зубах. Извлек остатки обеда, покосился на свой палец и сплюнул. -- Правда ли, Блейд, что в Зире ты за месяц превратился из младенца в мужчину? -- Да, правда. Блудакс медленно кивнул. -- Шпионы доносили мне, но я не верил. -- Я все равно не верю, -- упрямо заявил Галлигант. -- А я начинаю верить, -- возразил Кровавый Топор. -- И больше не хочу повторять тебе, Галлигант, что вождь здесь я, не ты. Попридержи свой язык! Бычья Шея с ворчанием подчинился, бросив на Блейда взгляд, полный ненависти. Странник ответил ему тем же. Каким-то образом он должен разделаться с этим убийцей! -- Ты нанес мне поражение, -- сказал вождь хиттов, -- это уже немало. Я знаю теперь, как ты обошел мое войско, я видел, как твой помощник ломал подводный мост. Только бог мог придумать такое! Мне пригодится новый бог, Блейд, раз старые забыли про хиттов. Но скажи -- можешь ты снова сотворить такое волшебство? Вопрос озадачил Блейда. -- Какое волшебство? -- он с недоумением уставился на вождя. Блудакс нетерпеливо стукнул кулаком по мощному бедру. -- Вырастить за месяц из младенцев взрослых мужчин! Мне нужны воины. Сейчас у хиттов полно младенцев и очень мало мужчин, способных поднять топор или меч. Ты уничтожил наших воинов, Блейд, и должен теперь восстановить мое войско с помощью своей магии. Вот оно что! Странник понял, что наступает весьма щекотливый момент; нужно вести себя осмотрительно, но и не упустить счастливого случая. -- Я могу это сделать, -- сказал он, -- но понадобится время на подготовку. И мне нужна твоя помощь, а также много блестящих твердых камней. Мне говорили, что у вас, хиттов, их целые горы. Вождь был возбужден и полон нетерпения. Он потер ладони и пристально уставился на Блейда. -- Ты клянешься, что можешь сделать это? -- Клянусь! Если мне не станут мешать и дозволят действовать по-своему. Первым делом мне нужно попасть туда, где вы берете блестящие камни. Блудакс нахмурился. -- Ты все время толкуешь о каких-то блестящих камнях. Не понимаю! Ты имеешь в виду... Один из советников вышел вперед. -- Мне кажется, он говорит об этом, вождь. Смотри... я использую его, чтобы точить кинжал. В ладони хитта лежал алмаз величиной с кулак. Блейд не был жадным человеком, но сейчас глаза его невольно блеснули, затем он отвел взгляд в сторону, протянув руку за камнем. Блудакс кивнул, и советник расстался со своим точильным приспособлением. Блейд прикинул вес кристалла. Поменьше того, который показывал Каста, но все равно -- великолепный экземпляр! Он вернул алмаз хозяину. -- Да, именно тот камень, который мне нужен. Но необходимо больше таких камней, намного больше! Перед тем, как дети превратятся в воинов, я должен высечь их изображение... в полный рост. Внезапное молчание воцарилось в пещере; Кровавый Топор сурово уставился на Блейда бледными немигающими глазами. Галлигант больше не мог сдерживаться. Он вскочил на ноги и с яростным воплем ткнул в сторону Блейда дрожащим пальцем. -- Это не магия, вождь! Это злое колдовство! Откуда еще он мог узнать о нашем священном месте, усыпальнице вождей и королев? И откуда ему известно, что их изображения сделаны из блестящего камня? О таких вещах никогда не говорилось вслух! Убьем его, убьем! Сразу же, сейчас! Если он бог, то злой бог! До этого момента Сэри сидела тихо, не поднимая головы и не глядя на Блейда; теперь же она заговорила. -- Он не злой. Не знаю, бог он или нет, но он не злой! Он был добр ко мне и сдержал свое слово. Он охранял меня от смерти и насилия, когда я спала. Я, -- Сэри, -- дочь племени хиттов и женщина лучшего воина хиттов, но все равно я должна сказать правду. Галлигант с рычаньем повернулся к ней и ударил по лицу. -- Придержи свой язык! Не тебе говорить на совете мужчин! Кровавый Топор расхохотался. Он хлопал себя по огромному животу, ревел от смеха и тыкал пальцем в Галлиганта. -- Зачем ты взял ее. Бычья Шея? Видишь теперь, кого ты уложил в свою постель? Тебе еще придется пожалеть об этом! И я рад, что это твоя забота, а не моя! Лисма сидела молча, улыбаясь Блейду; иногда она бросала ему ободряющий взгляд. Сейчас дочь вождя тоже вмешалась в спор, гневно сверкнув глазами на Галлиганта. -- Ты никогда мне не нравился и нравишься все меньше с каждым днем, Галлигант! Ты слишком часто прекословишь моему отцу и вмешиваешься в его дела. Тебе повезло, что я еще не правлю хиттами! Она повернулась к отцу. -- Ты -- вождь, отец, ты -- Кровавый Топор, надежда и повелитель Хиттолы! Прощу тебя, сделай так, как просит Блейд -- ведь тебе нужны солдаты, а мне нужен он. -- Лисма встала и начала что-то шептать отцу на ухо, улыбаясь и поглаживая ладонью его волосы. Блейд расслышал се последние слова: -- Говорю тебе, я уже чувствую, как плод его семени шевелится в моем чреве. Скоро у тебя будет внук, потомок бога! Сделай это для меня, отец... Я прослежу, чтобы все шло хорошо, обещаю... Ты можешь приставить к нему надежную охрану и больше ни о чем не тревожиться. Кровавый Топор усадил девушку на колено и поцеловал, взъерошив ей волосы. Он ухмыльнулся. -- Не могу ни в чем отказать тебе, девочка. Пусть будет так! Галлигант, ты возьмешь отряд воинов и покажешь Блейду священное место упокоения наших вождей. И смотри -- он должен вернуться целым и невредимым, не то твоя голова будет насажена на шест и составит компанию голове Тэна. * * * Над отрядом иногда пролетал крылатый воин, планируя с пика на пик и зорко всматриваясь в горные склоны. Свистел ветер, продувая голые бесплодные ущелья, шуршали под ногами камни на пологих осыпях, звенели редкие ручьи, холодный утренний воздух обжигал горло. Галлигант не рискнул связать пленника, но держал под неусыпным надзором. С ними шли пятьдесят бойцов, все хорошо вооруженные, -- остатки личной гвардии Кровавого Топора. Остальные полегли на пляже. По дороге Бычья Шея сделал небольшой крюк, чтобы Блейд полюбовался на голову Тэна, все еще торчавшую на шесте. Глаз уже не было -- их склевали птицы, как и большую часть плоти. В последней усмешке Тэн скалил зубы, наполнив ужасом сердце странника. Злорадно улыбаясь, Галлигант остановил отряд и показал Блейду на свой трофей. -- Если ты замыслил побег, южанин, то скоро присоединишься к своему дружку. Не будь я так предан вождю, твоя голова давно украсила бы соседний шест. -- Он понизил голос и, оглянувшись на воинов, буркнул: -- Иногда Кровавый Топор ведет себя как последний глупец! Лисма, эта девчонка, вертит им, как хочет! Блейд не обращал внимания на его слова; он смотрел в мертвое лицо Тэна. Бедняга! Для него все кончилось -- девушки и веселье, сражения и вино... Больше никогда не раздастся его громкий смех, не бросит он грубоватую шутку... Все... Конец Финиш! Спустя несколько минут он произнес: -- Я увидел, и я услышал. Не пора ли теперь двигаться дальше? Галлигант злобно покосился на пленника и рявкнул приказ. Отряд покинул ущелье, затем миновал другое, третье, четвертое... Они перебирались из одной скалистой теснины в другую -- весь путь проходил по дну ущелий и каньонов. Блейд примечал особенности местности и пытался сориентироваться по солнцу. Похоже, они направлялись к юго-востоку; в том же направлении лежал пролив. Последнее ущелье вывело их в открытую степь, немного напоминавшую равнину, где высились усыпальницы владык Зира. В центре ее стояла одинокая коническая скала. Солнце шло на закат, но последние его лучи скользнули над горами, утесами и ущельями, осветив крутые склоны, и в этот момент утес словно ожил, засверкал, превратился в пучок пламенных вспышек. Блейд замер, пораженный этим фантастическим зрелищем. Перед ним возвышалась алмазная гора! Камни на ее склонах, благодаря каким-то удивительным свойствам этого мира, не нуждались в полировке; в своем естественном виде они горели и играли всеми цветами радуги. Голова у странника пошла кругом. Несколько минут он старался осмыслить сие чудо, то размышляя о стоимости сокровища, о бесчисленных миллиардах в золотом эквиваленте, то пытаясь представить способы контроля рынка. Если удастся начать промышленную разработку, если будет решена проблема транспортировки, если... Если, если, если! Он вздрогнул, снова вернувшись в реальность Измерения Икс. На Галлиганта и его людей сказочная картина не произвела никакого впечатления. Воины устали, их одолевала скука. Бычья Шея приказал продолжать путь. По мере приближения к алмазной горе Блейд понял, что она является древним коническим вулканом, давно потухшим, поскольку ни струйки дыма не поднималось над изборожденным шрамами кратером. Они сделали привал у входа в тоннель, ведущий в глубь горы. Галлигант подошел к пленнику и язвительно произнес: -- Если долгий путь не слишком утомил твои божественные ноги, мы можем заглянуть внутрь. Люди ворчат, и мне хочется быстрее покончить с делом. Ты посмотришь и скажешь, что тебе нужно. Согласен? Блейд молча кивнул. Он достиг желанной цели, но сейчас мертвая голова Тэна раскачивалась перед ним, заслоняя россыпи сияющих камней. Он ненавидел Галлиганта; выдержка начала изменять ему. Стиснув зубы, он напомнил себе, что не стоит делать глупости перед самым побегом. -- Пошли! Бычья Шея отобрал десять воинов, и они направились к тоннелю. Один из стражей шагал впереди с пылающим факелом; огромные алмазы искрились кровавыми отблесками на фоне темных стен из застывшей магмы. Скоро проход превратился в узкую нору, ширина которой позволяла протиснуться только одному человеку. Временами люди опускались на четвереньки. Наконец они оказались в просторной пещере, и Блейд едва не ослеп от блеска -- алмазные стены преломляли свет факела, отбрасывая яркие лучи. Размеры этой полости в недрах горы было нелегко определить -- миллионы сверкающих граней делали ее необозримой, бесконечной. Блейд смотрел, почти не дыша. Дальняя стена пещеры поднималась на пятьдесят футов вверх; ее ширина составляла почти сотню футов. Сплошной алмаз! Подобный угольному пласту, готовому к разработке и отправке на поверхность, -- только здесь был кристаллический уголь. Алмаз! Простая формула всплыла в ошеломленном сознании Блейда. Твердость -- десять, молекулярный вес -- три пятьдесят два... Если телепортировать сотую часть этих сокровищ на Землю, Британия станет богатейшей страной в мире -- при условии, что ей удастся обуздать своих политиков, военных, торговцев, хапуг и прочий сброд, способный загрести все в собственные карманы. Ладно, не ему на сей счет беспокоиться... Галлигант наблюдал за пленником с хитрой усмешкой; этот тип был догадлив. -- Я вижу алчность на твоем лице, -- сказал он наконец, -- но не понимаю причины. Что ты надеешься получить за эти камни? Понаделаешь статуй и убедишь вождя, что с их помощью можно сотворить колдовство? -- хитт пренебрежительно махнул рукой. -- Ладно, готов согласиться с этим, хотя имею свое мнение. Но ты глядишь на бесполезный камень так, как мужчина смотрит на женщину или хорошее оружие. -- Статуи, -- произнес Блейд, выходя из транса. -- Изображения! Мне нужно взглянуть на них поближе. Галлигант обнажил меч, пошептался со своими людьми, затем жестом велел страннику идти вперед. -- Будь осмотрителен, -- предупредил он, -- и не пытайся бежать, не то я разделаюсь с тобой. Прикончу, даже если потом Кровавый Топор спустит мне шкуру со спины плетью... -- он мрачно ощерился и добавил: -- Но я тебя не трону, если будешь вести себя тихо. Блейд взял факел. Проход, в который они углубились, оказался недлинным и закончился на широком уступе, пересеченном расселиной, глубокой и темной. За ней был виден другой карниз, узкий и слегка покатый, с галереей мерцающих фигур. Странник шагнул к краю пропасти и поднял факел. Багровое чадящее пламя заколебалось в потоке затхлого воздуха, однако света хватало, чтобы разглядеть противоположный уступ. Блейд стоял ошеломленный, застыв в благоговейном молчании, почти не веря своим глазам. Какие безвестные художники создали эта статуи, эти великолепные изображения, что обрели здесь собственную жизнь, таинственную и непостижимую? Десятки фигур выстроились вдоль карниза. Мужчины в доспехах, с мечами у пояса и жезлами в руках, женщины в ниспадающих одеяниях, с коронами, венчавшими пышные прически. Изваянные в полный рост, все они словно дышали, чуть заметно двигались в колеблющемся свете. Блейд прошел вдоль края бездны, разглядывая эту величественную скульптурную галерею и стараясь восстановить дыхание. -- Осторожней на краю, -- раздался сзади голос Галлиганта. -- Я не хочу, чтобы эта пропасть лишила меня удовольствия когда-нибудь прикончить тебя. -- Он поднял алмазный осколок и швырнул в расселину. -- Послушай и скажи мне, что услышишь. Блейд не услыхал ничего. Он посмотрел вниз, потом перевел взгляд на уступ со статуями. Ширина пропасти в самом узком месте была не меньше пятнадцати футов. Сделав шаг назад, он двинулся дальше и вдруг замер. Он увидел Ее! Она стояла как бы обособленно, на естественном постаменте, выступающем над расселиной. Нагая, с руками, распростертыми в приветственном жесте... Мерцающая загадочная улыбка играла на ее губах; казалось, она радуется пламени, свету, ненадолго озарившему темную пещеру. Она словно шевельнулась под пронзительным взглядом Блейда; миг -- и совершенное каменное тело наполнилось теплом жизни. Она заговорила с пришельцем сквозь пространство и время, и он понял, что должен завладеть ею. С этого мгновения он словно помешался и впредь должен был нести груз своего безумия. Но лишь половина его разума была захвачена в плен этим непостижимым волшебством; вторая оставалась холодной и трезвой. Галлигант подошел ближе; Блейд ощутил, как острие меча коснулось его тела. Бычья Шея заговорил, и ему стало ясно, что на хитта тоже подействовали чары алмазной богини. -- Джанайна, -- тихо сказал Галлигант, -- первая королева хиттов... Тысяча лет прошла с тех пор... Какая женщина!.. -- он шумно вздохнул. -- Она была красавицей... -- Была -- и осталась, -- выдохнул Блейд. -- Она не умерла... Она живая, как мы с тобой, Галлигант... После краткого молчания хитт задумчиво произнес: -- Я тебя понимаю, Блейд, и не стану спорить... Но мы не можем оставаться здесь всю ночь. Ты видел изображения и можешь представить их размеры и мастерство наших камнерезов. Чего еще ты хочешь? В голове странника начал зреть план. Он грозил ему смертью в случае неудачи, но Блейд не колебался. Нужно отвлечь внимание Галлиганта... пусть продолжает болтать... Он протянул руку к сверкающим фигурам. -- Мне нужно рассмотреть их поближе. И я хотел бы взять одно изображение с собой, чтобы послужило образцом для мастеров, которые будут помогать мне... Каменные копии должны быть очень точными, иначе моя магия бессильна. Галлигант рассмеялся. -- Ты желаешь слишком много! Нельзя прикасаться к статуям предков после того, как они заняли свое место. И попасть к ним мы не сумеем. Если только, -- в его голосе послышалась издевка, -- ты не прыгнешь туда и не принесешь изображение сам. Блейд посмотрел на расселину. Пятнадцать футов в самом узком месте... Он сможет перепрыгнуть... Но не сейчас! Странник отодвинулся от края пропасти. -- Статуи перенесли через пропасть, -- сказал он, -- значит, можно перетащить их назад. Галлигант не удержался от соблазна: -- Я расскажу тебе, как это происходит, -- начал он, кольнув Блейда в ягодицу кончиком клинка. -- Когда умирает правитель, делается его изображение. Затем статую приносят сюда, и с ней приходят все молодые и сильные мужчины и женщины, которые желают возглавить наш народ. Они тащат жребий -- кто прыгнет через расселину первый. Понимаешь? Блейд прошел вдоль пропасти, пока не очутился в самом узком месте. Пятнадцать футов! Бездонная глубина туманила его разум, риск, словно магнитом, притягивал к разверстой пасти расселины. Он вспомнил, что так и не расслышал звука удара алмазного осколка о дно. -- Многие потерпели неудачу? -- Многие, Блейд. Они упали, и это было их концом. Галлигант подошел ближе. Странник не смотрел на него; он вытянул руку с факелом, не желая, чтобы хитт увидел его лицо. -- И Кровавый Топор получил власть таким же образом? -- Да. Его попытка была десятой по счету. Он прыгнул через расселину, затем перебросили веревки, натянули сеть и перенесли изображение. Статую его отца. Вот, взгляни! Галлигант показал на фигуру бородатого воина, высившуюся напротив и заметно похожую на нынешнего вождя хиттов. Блейд чуть придвинулся к Галлиганту; тот ничего не заметил. -- А потом? Как он попал назад? Что-то случилось с голосом хитта. Он стая резким, визгливым, полным злобы. -- Прыгнул снова, разумеется! Нужно, чтобы будущий вождь сделал прыжок дважды. Блейд внимательно рассматривал уступ на противоположной стороне. Так и есть! Ни пространства для разбега, ни места для маневра... Ширина карниза составляла не больше пяти футов, и он весь был заставлен изображениями. Он вспомнил толстые мощные ноги Кровавого Топора. Сейчас -- слишком толстые, но в молодости, несомненно, крепкие, с могучими мышцами. Теперь Блейд понял, в чем дело, и высказал вслух свою догадку; это вполне соответствовало его планам. Он постарался, чтобы голос его был полон презрения и сарказма: -- Ты и Кровавый Топор почти одного возраста, -- медленно произнес он. -- Ты был молод тогда, Галлигант, и ты, без сомнения, человек благородной крови, родич вождей. Почему же ты не прыгнул? Блейд услышал резкий выдох за спиной. Хитт стоял рядом и в любой момент мог нанести удар мечом. Но Галлигант не поднял оружия. Значит, решил странник, он может продолжать свою игру -- очень осторожно, хитро, иначе ему не дожить до следующей встречи с Кровавым Топором. И не заморочить вождю голову новой ложью. -- Я понимаю тебя, -- заметил он с точно отмеренной насмешкой в голосе. -- Опасный прыжок, очень опасный! Мне бы его не сделать... Что ж, трусы живут дольше храбрецов... Но все же досада, наверно, мучала тебя все эти годы... Яростный хрип вырвался из горла Галлиганта; он шагнул вперед, взмахнув мечом. -- Ни человек, ни бог не смеет так говорить со мной! Я... Блейд резко нагнулся, захватив ноги Галлиганта под коленями. Меч просвистел над ним. Выпрямившись, он швырнул хитта через плечо в расселину. Бычья Шея успел вскрикнуть только один раз; больше из пропасти не донеслось ни звука. Блейд задержался, прислушиваясь; полная тишина. При свете факела он тщательно осмотрел свое тело и одежду. Никаких ран, кроме царапины на бедре, полученной в сражении, и та почти зажила... Лисма через день обмывала ее и прикладывала целебную мазь. Блейд направился было к выходу, затем вернулся, чтобы еще раз увидеть нагую женщину на каменном уступе. Джанайна... Какое значение имеет имя? Или века, промелькнувшие под этими темными сводами? Нет, она не умерла... Она жива... она хранит свое сверкающее тело для него, для странника из чужого мира... Внезапно Блейд понял, что не вернется домой без этой статуи. Он должен забрать ее! Как и когда, он не знал, но чувствовал, что глазами Джанайны на него смотрит судьба. Да, она взирала прямо на него через зияющий черный провал и протягивала к нему руки, гибкие, тонкие и прекрасные... И Блейд увидел, как она шевельнулась и поманила его к себе. Ее губы двигались; призрачные слова перелетели бездну: -- Приди ко мне... Приди! Блейд, приветствуя ее, поднял факел. -- Скоро, Джанайна, скоро... ГЛАВА 9 Он сказал, что Галлигант поскользнулся -- возможно, закружилась голова? -- и упал в бездну. Старший из стражей не поверил этой версии, и несколько минут жизнь Блейда висела на волоске. Скорее всего, он был бы убит тут же, у входа в тоннель, и лишь приказ Кровавого Топора остановил хиттов. Они знали, что пленник должен возвратиться живым -- Галлигант передал волю вождя своим людям. Они не посмели убить Блейда. Его привели назад связанным, с веревкой на шее, и снова посадили в хижину на скале. Лисме было запрещено его посещать. Но она сумела пробраться к возлюбленному тайком, глубокой ночью, как-то уговорив стражу. Блейд не спрашивал, как. Девушка принесла длинный кинжал и без слов вручила ему. Она не позволила Блейду коснуться ее тела. -- Мой отец размышляет, -- сказала Лисма, -- не в его привычках действовать поспешно. Он ни с кем не обсуждал этого дела, даже со мной; когда он придет к решению, все споры будут бесполезны. Боюсь, Блейд, он сочтет тебя виновным в убийстве Галлиганта. -- А ты, Лисма? Тоже считаешь меня виновным? Девушка напряженно вытянулась на своем табурете, пальцы ее дрожали. -- Да. Я думаю, ты убил Галлиганта из-за того, что он сделал с твоим другом. Я могу понять это, любой хитт может... Галлигант -- небольшая потеря, и его вдова Сэри не проливает лишних слез. Но дело в другом -- Галлигант был одним из воевод хиттов и родичем моего отца. Они росли вместе. Галлигант был завистлив и подл, его не любили, но он был предан. Отец не может оставить безнаказанным его убийство... иначе возникнут неприятности... В конце концов ему придется покарать тебя, Блейд. Странник, расположившись на ложе, играл с подаренным кинжалом. У оружия было изогнутое лезвие длиной восемь дюймов, острое, как бритва, и рукоять из полированного дерева. -- Как может твой отец наказать меня, Лисма? Голубые глаза девушки неожиданно повлажнели, и по щеке скатилась слезинка. Все-таки она была женщиной... Но где-то в самой глубине ее глаз горела жестокость и таилась ненависть. И когда Лисма заговорила, голос ее был тверд. -- Тебя привяжут к столбу на вершине горы и оставят в пищу стервятникам. Это медленная и ужасная смерть... -- Девушка покачала светловолосой головкой, потом протянула руку к кинжалу. -- Я знаю, Блейд, ты променял мою любовь на месть Галлиганту, но не желаю тебе такой смерти. Вот почему я принесла кинжал. Странник посмотрел на оружие, криво улыбнувшись. -- Ты думаешь, я воспользуюсь им? -- Если у тебя хватит мужества. Это лучше, чем стервятники. Он кивнул. -- Да, согласен. Лисма поднялась с табурета и шагнула к нему. -- Я сейчас уйду, Блейд, и больше мы не увидимся. Возможно, у меня будет твой ребенок... Но я надеюсь, что этого не случится, иначе мне придется убить его -- даже если он в самом деле сын бога. Блейд был потрясен. Он ждал чего угодно, но такое заявление... -- Почему ты хочешь убить наше дитя? -- резко спросил он. Голубые глаза девушки сузились, и от ее холодной улыбки дрожь пробежала по спине странника. Он чуть не позабыл, что она -- дочь племени хиттов, и только потом -- женщина. -- Я хотела понести ребенка от тебя, но меж нами не было любви -- это одно. Потом ты заговорил о любви и я поверила тебе... полюбила тебя... и это -- совсем другое! Но ты лгал, Блейд! Ты солгал мне и с моей помощью обманул отца! Я не хочу носить твое дитя. Прощай, Блейд, -- она повернулась к двери. -- Не забудь про нож. Лисма ушла. Блейд сидел в задумчивости несколько минут -- перед тем, как воспользоваться кинжалом. Но по-другому, чем предлагала Лисма. Он выдрал длинный шест из деревянной рамы, служившей основанием его ложа, и примотал к нему рукоять кинжала полоской необработанной кожи. Получилось грубое копье. Затем странник подбросил дров в очаг, а когда они хорошо разгорелись, добавил сырых веток и покинул хижину. Как обычно, дул сильный северный ветер; до заката оставалось около часа. Блейд подошел к каменной стенке на краю утеса, сложенной из валунов, и бросил взгляд на юг. Неподалеку пролетел человек-птица, окинув его внимательными суровыми глазами; затем крылатый исчез за дальним краем утеса. На юге, за горными хребтами, тянулось побережье, изрезанное бухтами и заливами, с песчаными и галечными пляжами, полого спускавшимися к воде. Блейд знал, что там еще лежат трупы павших в битве, а также их доспехи и оружие; хитты обычно не хоронили своих воинов. Если он сумеет пробраться на берег, то получит шанс... Но уходить нужно прямо сейчас! В любой момент Кровавый Топор может перейти от размышлений к делу. Работать придется в темноте. Неприятная перспектива, но ничего не поделаешь. Ждать еще день нельзя, придется рискнуть... Он поднимется на воздушном шаре, и неизвестно, к чему приведет это путешествие... Блейд снова взглянул на горные пики, пламенеющие ледяным серебром в надвигающихся сумерках, и пошел обратно к хижине. Ожидание бесполезно и опасно. Он двинется в путь, полагаясь на свою удачу. Когда солнце село, дверца люка с легким шорохом откинулась на кожаных петлях. Блейд почувствовал стеснение в груди и затаил вздох. Неужели пришли за ним? Он потянулся к самодельному копью. Если казнь назначена на этот вечер, ему остается только подороже продать свою жизнь -- иначе, связанный и беспомощный, он станет добычей стервятников. Из люка появилась рука, держащая миску; затем последовал кувшин с водой, рука исчезла и крышка захлопнулась. Странник перевел дух. Он выпил воду и быстро очистил миску; кто знает, когда ему опять удастся поесть... Выпуклый диск луны висел над дальними пиками, заливая их бледным призрачным светом. Пора уходить! Самое время, пока не стало слишком светло... Он не замечал, чтобы крылатые воины летали по ночам, но такое было не исключено. Блейд торопливо приступил к работе. Оболочка была готова -- тщательно сшитая, насколько ему удалось это сделать. Конечно; утечку теплого воздуха не приостановить, но он надеялся, что шар взлетит вверх и продержится хотя бы несколько часов. Иначе... Этот утес, каменный клык, на котором находилось его жилище, возвышался на пятьсот футов. Достаточно, чтобы разбиться в лепешку. Тучи закрыли луну, наступила полная темнота. Странник вытащил кожаную оболочку из хижины и разложил на скале, подготовив для наполнения. Приладив сыромятный рукав к нижнему отверстию шара, он протянул его к трубе очага. Ее Блейд накрыл широким кожаным конусом, в вершине которого было отверстие; туда он и вставил конец рукава. Теплый воздух, полный дыма, потек в оболочку шара, просачиваясь сквозь незагерметизированные швы. Но с этим он ничего не мог поделать. У него было мало кожаных ремней -- просьбы на этот счет могли бы вызвать подозрения, -- и потому он не мог сплести сеть, накрывающую воздушный шар. Он сделал стропы, привязав их к широкому кожаному кольцу, которое охватывало шар немного повыше середины. Если ремни развяжутся или кольцо порвется... Блейду не хотелось думать о последствиях. Миновал час. Луна медленно поднималась в ночном небе, воздушный шар распухал -- бесформенное неуклюжее чудовище, что шевелилось на ветру, натягивая удерживающий его ремень. Блейд недоверчиво смотрел на это ненадежное сооружение; на миг сердце его дрогнуло. Разве сможет такая жалкая пародия на аэростат унести его с каменной башни? Не лучше ли подождать, рискнуть -- в надежде на более подходящий случай для бегства? Он вернулся в хижину и подбросил дров в очаг. Пожалуй, он слишком далеко зашел с этим планом и закончит его! Взяв свое само