Боб Шоу. Стой, кто идет? --------------------------------------------------------------------------- Повесть. Bob Shaw - Who goes here? 1977. Перевод с ангийского: Сергей Шаров. 1994. OCR: Д.С. --------------------------------------------------------------------------- Боб ШОУ СТОЙ, КТО ИДЕТ? 1 - Вам уже лучше, правда? Смазливая техсестра нагнулась над Мирром, чтобы снять с его лба датчики, и ослепительно улыбнулась. Ее волосы отливали медью, а наманикюренные ноготки походили на лепестки розы. - Ну не томите же, отвечайте, как вы себя чувствуете? - Прекрасно, - автоматически ответил Мирр, и тут же понял, что это действительно так. Он физически ощущал, как напряжение покидает его тело, сменяясь идущим из мозга теплым чувством благодарности и гармонии с окружающим миром. Расслабившись и поудобнее откинувшись на спинку мастерски сконструированного кресла, он со снисходительным одобрением обвел взором сверкающую операционную. - Я чувствую себя изумительно! - Я счастлива! Девушка уложила датчики и ведущие к ним провода на крышку загадочной приземистой машины и толкнула ее. Та бесшумно укатилась куда-то на резиновых роликах. - Знаете, помогая таким людям, как вы, я чувствую, что живу не напрасно. - Конечно, конечно... - Это как... - она снова улыбнулась, на этот раз смущенно, - ...исполнение своего предназначения. - Так оно и есть! Затуманенным от счастья взором Мирр мгновение смотрел на техсестру, но тут в его сознание вкралась непрошенная мысль. - Кстати... что именно вы для меня сделали? - Черт бы тебя набрал! - огрызнулась девица, и лицо ее побледнело от злости. - Тридцать секунд ты ждал, прежде чем задать дурацкий вопрос! Целых тридцать секунд! И как ты думаешь, сколько удовлетворения и исполнения предначертаний способна честная девушка втиснуть в полминуты? - Я... погодите ми... - Мирр был настолько ошарашен внезапной переменой в настроении собеседницы, что слова застряли у него в горле. - Я же только спросил... - Вот именно - только спросил! Неужели ты не можешь просто принять счастье в подарок и сказать спасибо? Тебе тут же необходимо все проверить! - Ну объясните же, - молящим тоном произнес Мирр, - что здесь происходит? - Ну-ка, подонок, выметайся отсюда! - Строевым шагом девица промаршировала к двери, распахнула ее рывком и сказала кому-то невидимому: - Сэр, рядовой Мирр очухался! - Тут какая-то ошибка, - пробормотал Мирр, выбираясь из кресла. - Я не рядовой, я вообще не... - Да ну? - издевательски протянула девица и, вытолкнув его из операционной, с треском захлопнула дверь. Мирр очутился в прямоугольном кабинете, стены которого украшали разнообразные военные причиндалы и огромное небесно-голубое знамя с вышитой серебром надписью: КОСМИЧЕСКИЙ ЛЕГИОН 203-й полк За одиноким письменным столом сидел пухлый человечек в форме капитана Космического Легиона. На голубом ковре сверкал петушиный гребень - эмблема Легиона, он же украшал все до единого предметы обстановки, включая цветочные горшки. Молча кивнув в знак приветствия, капитан жестом указал Мирру на кресло, на спинке и на сиденье которого также было вышито: "Космический Легион". - Где я? - решительно потребовал ответа Мирр. - Поверите ли вы мне, - капитан стрельнул глазами по стенам, - если я скажу, что мы находимся в штаб-квартире Христианского Союза Девушек? Нацеленная на Мирра стрела сарказма промахнулась на несколько световых лет. Он взволнованно произнес: - Та женщина в операционной назвала меня "рядовым"! - Не обращайте на Флоренс внимания, она иногда бывает не в себе. Неблагодарная работа, знаете ли... Мирр облегченно вздохнул. - А то я уж подумал, что сделал какую-нибудь глупость. - Нет, вы не совершили ничего, что можно было бы назвать глупостью, уверяю вас. - Капитан с величайшим вниманием изучил свои пальцы, словно пересчитывал, все ли на месте. - Я капитан Крякинг, представитель Космического Легиона в этом городе. - Когда я сказал, что мог сделать глупость, - пробормотал Мирр, прислушиваясь к беспокойно звенящим в мозгу колокольчикам, - я имел в виду... что-то вроде вступления в Космический Легион. Крякинг спрятал лицо в ладонях, плечи его слегка задрожали. В таком положении он пребывал примерно минуту, и все это время Мирр изучал капитанскую макушку. Наконец, сделав над собой невероятное усилие, Крякинг выпрямился. - Войнан... - сказал он, - можно я буду называть тебя просто Войнан? - Так назвали меня при рождении, - осторожно ответил Мирр. - Прекрасно! Так скажи мне, Войнан, чем тебе не нравится Космический Легион? Мирр презрительно фыркнул. - Вы что, издеваетесь надо мной? Слышал я про них таскаются из одного конца Галактики в другой... в них стреляют, они горят, мерзнут, их жрут всякие чудовища, их. - Мирр умолк на полуслове. Смутные подозрения превратились в уверенность: случилось нечто ужасное. - Зачем мне вступать в Легион? Я что, рехнулся? - Ты не знаешь? - Конечно, нет! - Вот и ошибаешься! - В голосе Крякинга появилась нотка торжества. - О чем вы, капитан? - Давай объяснимся, Войнан. - Крякинг налег всем телом на стол и, не замечая, что один его локоть уютно устроился в набитой окурками пепельнице, уперся в Мирра пронзительным взглядом. - В давние времена, лет эдак триста назад, люди записывались во французский Иностранный Легион. Зачем, как ты полагаешь? - Знаете, капитан, я что-то не в настроении... - Так зачем они вступали в Легион, Войнан? - Чтобы... забыть, - раздраженно ответил Мирр. - Это общеизвестно, но я... - А в наше время, Войнан, в наше время, что толкает людей в Космический Легион? - То же самое! Но мне-то нечего забывать! - Верно, нечего! - довольный, что ему удалось довести свою мысль до собеседника, произнес капитан. - Ты уже забыл! У Мирра отвисла челюсть. - Но это же бессмыслица! Что я забыл? - Если тебе я скажу, то все испорчу, - рассудительно ответил капитан. - К тому же, я просто-напросто не знаю, что было у тебя на уме, когда ты явился сюда полчаса назад. Легион не лезет в частную жизнь своих людей. Мы не задаем вопросы, а просто цепляем тебя к машине и... трах!... все ушло в прошлое! - Трах? - Ага, трах! И непосильного груза как не бывало! Никакого чувства вины, никакого стыда! - Я... - Мирр пошарил в глубинах памяти и обнаружил, что не помнит, как явился на призывной пункт. Хуже всего - он не помнил вообще ничего из своей прошлой жизни! Как будто его создали в операционной всего несколько минут назад! - Что вы со мной сделали? - пробормотал он, ощупывая кончиками пальцев голову, словно она была воздушным шариком, готовым лопнуть при неосторожном прикосновении. - Я ничего не помню! Где я жил? Что делал? Ничего не... Крякинг недоуменно поднял брови. - Странно... Мы привыкли, что машина стирает из памяти последний день, от силы два... а потом убирает только специфические воспоминания... Ты, должно быть, крепкий орешек, если не помнишь _н_и_ч_е_г_о_! Значит... все, что ты делал в жизни - преступление! - Ужасно! - прохрипел Мирр. - Я не помню даже как ее... свою мать! - Вот это уже лучше, - сказал Крякинг и откинулся на спинку кресла. Непонятно откуда в его пухлом лице появились черточки твердости и решительности. - Знаешь, Войнан, когда мне приходится обрабатывать в этом кабинете вполне приличных парней, совершивших в жизни одну-единственную ошибку, мне становится как-то не по себе. Но с тобой все по-другому: похоже, ты был настоящим чудовищем... Но вдумайся только - тебе не придется смывать вину долгими годами тяжкого солдатского труда. Порадуйся тому, что теперь мы способны лишить человека памяти с помощью электроники, а Легион готов раскрыть свои объятия... - Довольно! - вскричал Мирр, обуреваемый страхом и желанием срочно найти тихое местечко, где он смог бы спокойно все обдумать. Он поднялся: - Мне пора идти. - Вполне естественное желание, - с улыбкой произнес Крякинг, - но есть одна маленькая закавыка. - Что такое? Крякинг взял со стола лист бледно-голубой бумаги. - Вот контракт, он обязывает тебя отслужить в Космическом Легионе тридцать лет. - Вы прекрасно знаете, что с ним нужно сделать, - ухмыльнулся Мирр. - Я не подпишу его. - Но ты уже подписал его! До того, как тобой занялась машина! - Ничего я не подписывал! - Мирр энергично замотал головой. - Во что вы меня втягиваете? Допустим, я ничего не помню о себе, но существует нечто такое, что я знаю совершенно твердо, а именно: я никогда, ни при каких обстоятельствах не подпишу ничего подобного, так что засуньте этот контракт себе в за... Он замолчал на полуслове, потому что Крякинг нажал какую-то кнопочку на вделанной в стол панели, и задняя стена кабинета превратилась в экран, а на нем появился высокий молодой человек с кукольно-розовой физиономией, широким ртом, голубыми глазами и светлыми, по-модному выстриженными на темени волосами. Мирр долго вглядывался в изображение, прежде чем набрался смелости признать в этом молодом человеке себя. Но себя - воплощение отчаяния. Глаза - тусклы и задумчивы, уголки рта опустились, а вся поникшая фигура и общий вид побитой собаки свидетельствовали о том, что дух его сломлен под грузом невообразимой тяжести. Мирр увидел, как его изображение рухнуло в кресло, взяло карандаш и подписало, несомненно, ту самую бумагу, которую сейчас с триумфальным видом держал Крякинг. Появилась техсестра Флоренс и увела безразличного ко всему Мирра, как служитель зоопарка уводит больного шимпанзе. Изображение на экране померкло и исчезло. - Ну как, понравилось? - Крякинг прикрыл рот ладонью и протяжно хрюкнул. - Здорово! Да я сегодня без снотворного усну! - Можно посмотреть? - попросил Мирр, протягивая руку за бумагой. - Конечно! Крякинг передал контракт Мирру, и во взоре его появился блеск любопытства, словно он что-то предвкушал. - Благодарю вас. Мирру понадобился один-единственный взгляд, чтобы убедиться, что контракт действительно подписан его рукой и отпечатан не на пластике, а на обычной бумаге. Довольно улыбаясь, он театральным жестом поднял его и приготовился разорвать пополам. - Не рвать! - рявкнул Крякинг, и хотя в голосе его прозвучала команда, он не сделал ни малейшей попытки отобрать документ у бунтовщика. Его глаза засияли с новой силой. Мирр презрительно фыркнул, но вдруг мозг его пронзила боль, к горлу подступила тошнота, а пальцы отказались двигаться. Крякинг указал пальцем на стол. - Клади сюда! Мирр отрицательно покачал головой, но в то же самое мгновение его правая рука рванулась вперед и сама положила лист точно на указанное ей место. Мирр, потрясенный таким предательством, все еще разглядывал свою руку, когда Крякинг заговорил снова: - Изобрази-ка мне петуха! Мирр затряс головой и закукарекал во всю мощь легких. - А теперь как живого! Продолжая кукарекать, Мирр еще ожесточеннее замотал головой и забегал по комнате, размахивая при этом руками. - Достаточно! - скомандовал Крякинг. - Сдается мне, что ты никогда не был фермером. - Капитан... - промямлил Мирр. - Что тут происходит? - Сыт по горло? - Тут Крякинг обнаружил прилипшие к его локтю окурки и, прежде чем указать Мирру на кресло, целую минуту чистился. - Садись вот сюда и читай. Обрати особое внимание на третью статью. Контракт написан настолько простым языком, что его поймет любой кретин, но если у тебя появятся вопросы, не стесняйся, спрашивай. Мирр упал в кресло и взял контракт. Слегка смазанная ксерокопия гласила: КОСМИЧЕСКИЙ ЛЕГИОН КОНТРАКТ НА ТРИДЦАТЬ ЛЕТ ДЛЯ ДОБРОВОЛЬЦЕВ 1. Я, Войнан Мирр, Гражданин Земли, обязуюсь отслужить в рядовом составе Космического Легиона ТРИДЦАТЬ лет, и согласен со всеми условиями прохождения службы. 2. Я вступаю в Легион по собственному желанию, без всякого принуждения в обмен на электронное изъятие некоторых частей моей памяти, осуществленное медицинским персоналом Легиона. 3. В интересах повышения эффективности службы я согласен подвергнуться стандартному электропсихокондиционированию. Примечания: Указанное число ТРИДЦАТЬ может быть изменено на СОРОК в зависимости от потребности Легиона в личном составе через тридцать лет после подписания контракта. Указанное число СОРОК может быть изменено на ПЯТЬДЕСЯТ, ШЕСТЬДЕСЯТ или любое другое число, установленное Главным Командованием Легиона, если проводимые в настоящее время исследования по увеличению продолжительности жизни увенчаются успехом. (подпись) Войнан Мирр (дата) 10 ноября 2386 г. Охваченный унынием Мирр положил контракт на место. - Это непристойно, - сказал он. - То, чем вы занимаетесь, не могло присниться даже торговцу подержанными автомобилями! Крякинг пожал плечами. - Подпись-то твоя? - О чем, интересно, я думал?.. - Пусть это останется у тебя на совести. Главное, что ты все-таки подписал контракт. - Любой суд признает его недействительным, - собрав остатки воли, попытался еще раз избегнуть неизбежного Мирр. - В нем даже не указано, какие годы имеются в виду, земные или... Крякинг предостерегающе поднял руку: - Войнан, забудь обо всем этом, у тебя не будет никакой возможности обратиться в суд. - Кто это сказал? - Третий параграф. Мирр нагнулся над столом, впившись глазами в контракт: - Что такое "стандартное электропсихокондиционирование"? - Я уж думал, ты и не спросишь... - Огонек злобного веселья в глазах Крякинга разгорелся до немыслимой яркости, и он ткнул пальцем в маленькую опухоль на своем горле, чуть повыше воротника. - Знаешь, что это такое? - Похоже на кисту... От этого не умирают. - Это не киста, и я совершенно спокоен за свое здоровье, потому что у каждого офицера Легиона есть такая же штука! Мирр отпрянул от стола: - Эпидемия? - Не строй из себя идиота, парень! - заорал Крякинг, потом собрался с силами, и улыбка снова заиграла на его устах: - Это хирургически вживленный усилитель команд, Марк-3. Он добавляет к моему голосу определенные обертоны, а каждый легионер в чине от сержанта и ниже кондиционирован таким образом, чтобы выполнить любой мой приказ, не раздумывая ни секунды. - Невозможно! - ужаснулся Мирр. - Даже Легиону никто не позволит зайти так далеко! Крякинг печально вздохнул и посмотрел на часы: - Изобрази-ка петушка еще раз и, ради бога, постарайся поточнее передать движения шеи. В прошлый раз ты смахивал на верблюда. - Я протестую! - выкрикнул Мирр, вскочил со стула и заходил по комнате, размахивая руками и дергая головой взад-вперед в поисках червяка. Крякинг сложил руки и устроился поудобнее: - Надоест, скажешь... - Вы не оставляете человеку ни капли достоинства, - протестующе прокукарекал Мирр, пробуя взлететь, но попытка эта закончилась неудачей - новоиспеченный петух рухнул на горшки с искрянками с Сириуса. - Достоинства? Благодари судьбу, что я приличный человек! Другой бы заставил тебя... - Ладно, сдаюсь! - крикнул Мирр. - Вы меня убедили! - В таком случае посиди, пока я объясню тебе основные правила службы в Легионе. Сигареты? Мирр благодарно кивнул. - Не откажусь. - Войнан, я говорил о _т_в_о_и_х_ сигаретах. Доставай. Мирр вынул из кармана почти полную пачку и протянул ее Крякингу. - Я позабочусь о них, - сказал он, хватая пачку. - Во время прохождения курса начальной подготовки новобранцам запрещено курить. Крякинг достал сигарету, закурил и швырнул пачку в ящик стола. - Благодарю вас, - задумчиво сказал Мирр и, глядя на поднимающиеся к потолку клубы дыма, попытался вспомнить, сколько лет назад он пристрастился к табаку По обильному слюноотделению и другим признакам он определил, что курит уже давно, но увы в памяти не осталось ни одной детали. Конечно, огорчительно найти пустоту там, где должен откладываться про запас жизненный опыт, но, может быть, капитан Крякинг прав, и Мирру лучше не знать, _к_е_м_ он был до сегодняшнего дня? Что если лучший для него выход - принять условия, предложенные Космическим Легионом в лице капитана Крякинга? Кроме всего прочего, впереди его ждет бурная, полная захватывающих приключений жизнь... - ...условия абсолютно одинаковы для всех, - бубнил Крякинг, - десять монет в день, а... - В час, - поправил его Мирр. - Вы хотели сказать десять монет в час. - Я сказал именно то, что хотел. Не спорь с офицером! - Прошу прощения, - предчувствуя недоброе, выдавил из себя Мирр. - Меня, наверное, память подводит. Мне почему-то казалось, что рабство отменено несколько столетий назад. - Да ты и в правду крепкий орешек! - Крякинг смотрел на него с растущим негодованием. - Знаешь, если бы это было в моих силах, я вернул бы тебе память и с величайшим удовольствием отправил разбираться с полицией. - Я сказал только... - Рядовой Мирр! - Уголки рта Крякинга нервно дернулись. - Чувствую, придется мне тебя твикнуть! Мирр встревоженно уставился на капитана. - Неужели в Легионе дозволяется бить подчиненных? - Твик - это... старый добрый способ... - Минуточку, капитан! Согласен, я преступил рамки, выказал неповиновение... - Зажми свои соски большим и указательным пальцами! - приказал Крякинг. - Капитан, неужели мы не можем вести себя как благоразумные взрослые люди? - спросил Мирр, расстегивая при этом куртку и хватая себя за соски сквозь тонкую ткань рубашки. - По команде "твик" сжимай пальцы изо всех сил, поворачивая при этом соски в разных направлениях примерно на два радиана, - с каменным лицом продолжал Крякинг. - Если ты не знаком с угловыми единицами измерения, девяноста градусов вполне достаточно. - Капитан, неужели вам так хочется унизить нас обоих??? - Твик! Руки Мирра исполнили приказ с излишним, какому показалось, рвением, и он завопил что было мочи. - Вы сделали это! - заявил Мирр, когда почувствовал, что может доверять своим голосовым связкам. - Вы унизили нас обоих! - Переживу! - довольно сказал Крякинг. - Кажется, мы говорили о деньгах? Сколько у тебя? Мирр извлек из кармана тоненькую пачку банкнот. - Примерно двести монет. Крякинг протянул руку. - Одолжи мне их, Войнан. Отдам при следующей встрече. Не видя способа отказаться, Мирр передал капитану пачку. - Прошу вас, капитан, не подумайте, будто я на что-то намекаю, но существует ли вообще шанс, что мы когда-нибудь встретимся? - Сомневаюсь, но кто знает? Галактика не так уж велика. Мирр собрался было прокомментировать это заявление но жгучая боль в груди заставила его отказаться от подобного намерения. Он молча выслушал конец вводной лекции и, лишенный сигарет, денег, памяти и достоинства, покинул кабинет капитана Крякинга, чтобы начать свою тридцати-, сорока-, или пятидесятилетнюю карьеру в Космическом Легионе 2 Вместе с шестью другими новобранцами, к одежде которых были приколоты пластиковые таблички с именами, Мирр стоял в углу огромного зала. Новобранцы сбились в кучку на крохотном пространстве, кем-то отгороженном для них столбиками, между которыми были натянуты веревки. С любопытством Мирр огляделся вокруг. Зал делился пополам длинной стойкой, над которой до самого потолка поднималась металлическая сетка. Светящиеся ленты на потолке испускали унылое сияние, еле заметное среди клочьев пробравшегося с улицы октябрьского тумана. За сеткой виднелись бесчисленные ряды полок с разнообразнейшим снаряжением, а за стойкой через равные интервалы сидели облаченные в форму клерки. Они, сидели совершенно неподвижно, словно замороженные потоками струящегося по цементному полу ледяного воздуха. - Какого черта нас тут держат? - спросил сосед Мирра, угрюмая личность, чье лицо было бы синим от пробивающейся щетины, не будь оно желтовато-серого цвета - следствие холода. Его табличка гласила: "Рдв Копгроув Фарр". - Сержант Хлип сказал, что это займет всего пару минут, а мы торчим здесь уже полчаса. И вообще, что происходит? Мирр непроизвольно мигнул ему. - У меня отняли память... - Нам всем есть, что забыть. Это еще не причина... - Ты не понял... Я не помню вообще ничего! - Совсем ничего? - Фарр отступил на шаг, в его карих глазах мелькнуло опасливое уважение. - Наверное, ты был настоящим чудовищем! - Все может быть, - грустно подтвердил Мирр. - Главное, что я никогда об этом не узнаю. - Нужно было сделать как я! - Пухлый, с покатыми плечами юноша, обозначенный как "Рдв Вернон А.Райан", ткнул Мирра локтем в бок. - Я записал все на бумажку и спрятал ее. - Зачем? - Прикрытие на каждый день! - самодовольно ухмыльнулся Райан. - Сейчас меня не потащат в кутузку, что бы я ни сотворил. Пока пыль не уляжется, я бесплатно попутешествую, а потом... - Минутку, - прервал его Мирр. - Я правильно тебя понял? Если память о преступлении стерта, то судить за него нельзя? - Да что ты вообще знаешь? А-а, да, ты же вообще ничего не знаешь! - Неужели... совесть не мучила тебя? - Скорее всего, не мучила, но я ведь не похож на тебя - против меня нацелен всего один удар! - Курносая физиономия Райана излучала благодушие. - Я рассчитываю смыться отсюда через пару месяцев: посмотрю, что к чему, а потом загляну в свою бумажку... и на волю! Чист и свободен! Ох, и повеселюсь я тогда! Красноречие Райана начало действовать Мирру на нервы. - Ты читал свой контракт? - Ну конечно! В этом-то все и дело, дружище! В нем сказано, что я обязан служить в Легионе в обмен на воспоминания, но если память вернется ко мне, контракт автоматически аннулируется! Райан ткнул локтем смуглого Фарра: - Спроси старину Каппи, это он придумал! - Придержи язык! - цыкнул на него Фарр. - Ты что, хочешь поведать об этом всему миру? Райан подмигнул сначала одним глазом, потом другим. - Все равно, чудесные будут каникулы! Он с победоносным видом огляделся вокруг, чем только усилил раздражение Мирра. Несколько новобранцев, прислушивавшихся к разговору, согласно кивнули. - Что это нас согнали сюда, как овец? - громко спросил Мирр и, отодвинув один из легких столбиков, вышел из отгороженного закутка. - Зря ты затеял это, парень, - сказал кто-то. - Сержант Хлип приказал нам оставаться внутри. Мирр потопал ногами, разгоняя застоявшуюся кровь. - Плевать мне на всех сержантов! - Подожди, вот увидишь! - вставил Райан. - Больше, уродливее и страшнее его мне еще никого не доводилось видеть. Руки у него - как мои ноги, пасть такая, что наполовину открыта, даже когда закрыта, а сам он... Райан замолк. По лицу его разлилась смертельная бледность, а взгляд сфокусировался на точке, расположенной над головой Мирра. Мирр обернулся и обнаружил рядом воплощение ужаса, в котором, несмотря на то, что Райан не успел закончить фразу, безошибочно узнал сержанта Хлипа. Двухметрового роста сержант являл собой сооруженную из мускулов и костей пирамиду. Верхушка его черепа заострялась подобно артиллерийскому снаряду, а тело от верхней точки равномерно расширялось вниз - массивные плечи, бочкообразный торс, и равные в обхвате талии Мирра ножищи. Мощь, заключенная в этих конечностях, позволяла сержанту, несмотря на огромный вес, двигаться почти с кошачьей грацией. Казалось даже, что при каждом шаге он чуть-чуть отрывается от пола. - Так что ты сказал, Мирр? Голос Хлипа напоминал подземный гул, который вырывался из пасти, простиравшейся от уха до уха (что вполне отвечало описанию Райана). В какой-то ужасный момент Мирру даже показалось, что пасть опоясывает всю голову сержанта бесконечной лентой губ и зубов. - Я... я ничего не говорил, сержант, - промямлил Мирр. - Рад слышать это, - сержант придвинулся ближе, заслоняя Мирру белый свет своим голубым мундиром. - А почему ты двигал мой столбик? Родившийся в глубине души Мирра страх соединился с оставшимся от разговора с капитаном Крякингом отчаянием, и в результате столь невероятного сочетания эмоций Мирр внезапно осознал, что ему не протянуть тридцать, сорок или пятьдесят лет, что лучше умереть сразу и покончить со всей этой бессмыслицей. К счастью, средство быстрого и безболезненного самоубийства само предлагало свои услуги. - Я его не двигал, - сказал Мирр. - Я _п_н_у_л_ его, потому что он мне мешал. Если мне что-то мешает, я пинаю это, и все тут! Мирр продемонстрировал свой новый подход к решению жизненных проблем, пнув злополучный столбик и уложив его на месте. Кожа на ботинках Мирра оказалась тоньше, чем он ожидал, и удар, пришедшийся в угол прямоугольного металлического столбика, отозвался резкой болью во всей ноге. Мирр даже не вздрогнул - он спокойно ждал смерти. От удивления рот сержанта раскрылся, причем процесс этот происходил в несколько стадий, больше всего напоминая крушение подвесного моста. Хлип глубоко вздохнул - исполинская машина убийства, готовящаяся произвести назначенное ей природой деяние, - потом пал на колени и, словно больного ребенка, взял на руки упавший столбик. - Зачем... зачем ты так? - захныкал сержант. - Ты же краску ободрал! Что скажет лейтенант Добрелли? - Плевать, - неуверенно пробормотал ошарашенный Мирр. - Тебе-то что, а я отвечаю за эти столбики. - Взгляд Хлипа был полон тихого осуждения. - Мне уже приходилось встречаться с таким как ты, Мирр. Вечно вы стараетесь всех запугать! - Слушай, - Мирр шаркнул ногой, частью чтобы скрыть смущение, частью чтобы облегчить боль в ступне. - Не бей меня! - Хлип отпрыгнул на расстояние, которое считал, по-видимому, безопасным, и только после этого заговорил снова. - Я все расскажу лейтенанту Добрелли Он живо приведет тебя в чувство, вот посмотришь! Ты будешь твикать себя до самого Рождества, и когда лейтенант покончит с тобой, титьки твои начнут расти вовнутрь, попомни мои слова! Сержант повернулся и заторопился к выходу из зала, подлетая в воздух при каждом шаге. Сбившиеся в кучку новобранцы следили за исходом сержанта в молчании, и как только он скрылся, тут же окружили Мирра, посшибав при этом все остальные сержантские столбики. - Никогда не видел ничего подобного! - воскликнул один, схватил руку Мирра и начал трясти. - Я думал, эта горилла сожрет тебя, но ты поставил Хлипа на место с самого начала! Как это ты ухитрился? - Это у меня врожденное, - пробормотал Мирр. Импульс к самоубийству пропал и теперь ему уже казалось, что этот момент бесшабашной храбрости сделает ближайшие тридцать или пятьдесят лет совершенно нестерпимыми. - Интересно, каков лейтенант Добрелли? Если уж Хлип боится его... Райан еще раз боязливо посмотрел на дверь, за которой скрылся сержант. - Что-то, парни, мне не шибко тут нравится. Нужно смываться из Легиона, как только нас перебросят на другую планету! Те из новобранцев, которые начали оправляться от шока, вызванного явлением сержанта Хлипа, согласно закивали головами. Похоже, у них были такие же планы. Мысль, что он единственный оказался таким недальновидным и не оставил никаких путей к отступлению, повергла Мирра в совершенное отчаяние. В попытке как-то загладить свои провинности он принялся поднимать столбики и поправлять натянутые между ними веревки. Ставя последний столбик, Мирр услышал приближающиеся шаги и, взглянув вверх, увидел молодцеватого офицера приятной наружности. В одной руке у него была сигарета, в другой - пачка бумаг. Его каштановые волосы были пострижены по армейской моде - чуб спереди, касаются воротника сзади. - Я лейтенант Добрелли, - объявил он и замолчал, наблюдая, как новобранцы, и Мирр в их числе, отвечают ему разнообразнейшими салютами, поклонами, книксенами и щелканьем каблуков. Насмотревшись вволю, лейтенант отрицательно покачал головой: - Советую вам забыть о том, что офицера надо как-то приветствовать. Нам в двести третьем вся эта ерунда ни к чему. Ведь что такое отдание чести? Это часть древней дисциплинарной системы, призванной воспитывать в солдате привычку к беспрекословному подчинению, и, как таковое, отжило свое. Вам будет еще интереснее узнать, что мы давно покончили со строевой подготовкой, чисткой сапог и пришиванием свежих воротничков. Довольны? На лицах некоторых новобранцев появились несмелые улыбки. Добрелли щелкнул ногтем по опухоли на горле, под которой скрывался усилитель команд, и продолжил: - В самом деле, зачем тратить время и деньги, если все вы уже обработаны таким образом, что прикажи я кому-нибудь перерезать себе горло, он сломя голову бросится искать нож. Все до единой улыбки, мгновенно погасли. - Существующая система, несмотря на то, что она во многих отношениях превосходит старую, налагает на офицеров тягчайший груз ответственности. Предположим, например, что кто-то из вас ведет себя... нехорошо. Я выхожу из себя и, не подумав, конечно, кричу что-нибудь такое, что обычно говорят люди, сильно рассердившись... Результат будет ужасен! Добрелли с удовольствием полыхал сигаретой, давая время разыграться воображению аудитории. - Представьте, как плохо будет мне потом! А как будете чувствовать себя вы! Мысли рекрутов послушно побежали в указанном лейтенантом, направлении, и все уныло кивнули. Добрелли благодушно продолжал: - Впрочем, я не собираюсь обременять вас своими заботами. Моя задача - помочь вам пройти курс начальной подготовки, и мне хочется, чтобы вы видели во мне друга. Договорились? Новобранцы рьяно закивали головами. Мирр честно попробовал представить бравого юного лейтенанта своим другом, но внутренний голос громко твердил ему, что это не так. - Что-то мне все это не нравится, - прошептал Райан на ухо Мирру. - Сдается, не обязательно заканчивать курс начальной подготовки. - А теперь, когда мы окончательно выяснили, кто есть кто, - сказал лейтенант, - мне хотелось бы знать, кто из вас так обидел сержанта Хлипа. Мирр успел подумать, что лучше всего не высовываться, оставаясь под дружеской защитой толпы, как вдруг уже знакомая наждачная бумага заскребла по поверхности мозга. Одновременно толпа, не испытывая ни малейшего желания защищать кого бы то ни было, мощной коллективной рукой вытолкнула Мирра из своих рядов. Стараясь выглядеть так, будто он вышел вперед исключительно по собственному желанию, Мирр пошевелил пальцами и сказал: - Это я, сэр, рядовой Мирр. Я совсем не хотел. - Отлично, Мирр! - прервал его лейтенант. - Поступок этот свидетельствует о твоей храбрости и умении быстро оценивать ситуацию. Подобные качества весьма высоко ценятся на передовой. Взором, в котором не было ни капли жалости, Добрелли обвел толпу новобранцев. - Мирр сразу понял (хотя до остальных это, похоже, доходите трудом), что нестроевой унтер-офицер - анахронизм, бесполезный придаток к современному армейскому механизму. В прошлом основной его заботой была дисциплина, он был, так сказать, промежуточным звеном между офицером и подчиненным. Но сегодня, когда в нашем распоряжении усилитель команд, все эти капралы, сержанты, каптенармусы становятся почти излишней роскошью. Они все же существуют, но только затем, чтобы выполнять самые примитивные поручения. Ни одному человеку не присвоят чин сержанта, пока тот упорным трудом не докажет, что слишком глуп и труслив для любой другой работы. Добрелли деликатно поднес сигарету к губам, затянулся, и взгляд его стал еще жестче. - Вот смотрю я на вас, ребята, и кажется мне, что в вашем лице Легион получил, за исключением рядового Мирра, конечно, целую кучу потенциальных сержантов. Уязвленные новобранцы неловко переминались с ноги на ногу, и Мирр, все еще обиженный на товарищей по несчастью за отсутствие солидарности, не смог сдержать высокомерной улыбки. - Не слишком задавайтесь, рядовой Мирр! - В голосе лейтенанта появились нотки неодобрения. - Сержант Хлип заперся в туалете и плачет, а это означает, что до завтра от него не будет никакого толка и часть его обязанностей мне придется взять на себя. На первый раз прощаю, но учтите, что издевательство над сержантами считается серьезным проступком, и влечет за собой соответствующее наказание. Некоторые из вас уже познакомились с твиканием, но смею вас уверить, это ничто в сравнении с тем, на чем специализируюсь я... Улыбка лейтенанта, пробивавшаяся сквозь клубы табачного дыма, казалась в этот момент особенно неприятной. - Вот теперь все ясно, - пробормотал Райан. - Лучше уж отдаться в руки закона... - Отставить разговоры! За мной! - скомандовал Добрелли, подвел новобранцев к столу, на котором стоял прямоугольный металлический ящик, и снял с ящика крышку. Любопытным взорам предстало зеленоватое сияние, свидетельствовавшее о том, что перед ними - молекулярный дезинтегратор того типа, которым пользуются домашние хозяйки для уничтожения мусора. Семеро новобранцев посмотрели друг на друга, потом на лейтенанта, чья легкая доселе улыбка распространилась уже на всю его мальчишескую физиономию. - Эта часть нравится мне больше всего, - пояснил Добрелли. - В каждой толпе новобранцев полно хитрожопых, которые надеются победить систему... И каким же образом они надеются это сделать? Ну конечно, подстегнув память! Записочками. Пленочками. Капсулками. Добрелли все еще улыбался, но компания новобранцев почувствовала себя под его взглядом, как под перекрестным пулеметным огнем. - Слушай мою команду! Все, у кого есть хоть какие-нибудь материальные напоминания о прошлом, приказываю вынуть записки и выбросить их вот сюда! Щелчком отправив в дезинтегратор свой окурок, лейте кант наглядно проиллюстрировал свою команду. Сияние внутри на мгновение стало ярче, и окурок превратился в невидимую молекулярную пыль. Ответом лейтенанту была мертвая тишина, длившаяся примерно три секунды. Мирру она, однако, показалась бесконечной. Он взглянул на Райана и Фарра. Лица их исказились до неузнаваемости - воля человека боролась со скребущим по мозгу наждаком. Наконец Райан вытащил из кармана своего сверкающего зеленого костюма маленький конвертик и, подержав его немного в дрожащих пальцах, уронил в застывший в ожидании ящик. Фарр проделал то же самое с клочком бумаги, а остальные - с разнообразными предметами, извлеченными из белья и из-под часовых ремешков. Переваривая напоминания о забытых преступлениях, дезинтегратор бросал на лицо лейтенанта Добрелли зеленоватые отблески, придавая ему мефистофелевские черты. - Вот так-то лучше, - произнес он благосклонно. - Искушение не мучит вас больше, и вы знаете, что отныне полностью посвятили себя Легиону. Вы испытываете глубочайшее душевное умиротворение и довольство. Не так ли, Райан? - Так точно, сэр! - проскрежетал Райан. Он отнюдь не выглядел человеком, наслаждающимся душевной гармонией. Добрелли кивнул. - И снова - отлично рядовому Мирру. Он - единственный, кто пришел сюда с честным намерением отдать себя всецело Легиону. У тебя отец случайно не военный? - Не знаю, сэр! - Что ты хочешь этим сказать? - Я не знаю, кто мои родители. Я вообще ничего не помню. - Н_и_ч_е_г_о_? - Так точно, сэр! Я не помню ничего, до того момента, как оказался в операционной. Это произвело на лейтенанта соответствующее впечатление. - Наверное, Мирр, ты был сущим дьяволом, и нет в твоей жизни ни единого дня, не запачканного грехом или преступлением! - Так точно, сэр! - с несчастным видом отчеканил Мирр. Постоянные напоминания о том, что в прошлой жизни он был воплощением Антихриста, уже начали угнетать его. Единственным его желанием было забыть, что он ничего не помнит. - Удивительно, но ты не похож на чудовище, - сказал Добрелли, вплотную приближая свое лицо к лицу Мирра и пристально всматриваясь в него. - Или похож? Стоп! Кажется... Не мог ли я видеть твою фотографию в газетах? - Откуда мне знать? - огрызнулся Мирр, теряя терпение. - Спокойнее, Мирр! - Лейтенант похлопал по опухоли на горле. - Не забывай об этом! Ты теперь в Легионе, а не в своей банде убийц и грабителей! - Что вы, сэр! - запротестовал Мирр. - У меня не было никакой банды! - Откуда ты знаешь? Ты что, помнишь, что ее у тебя не было! - Гм-м-м... нет. - Вот видишь! - победоносно заключил Добрелли. Уразумев, что лейтенант воспользовался уже знакомой ему логической ловушкой, Мирр решил не вступать больше ни в какие пререкания с офицерами, поднаторевшими в обращении с потерявшими память бедолагами, и с надеждой обратил свой взор в другую часть зала. Добрелли, словно поняв намек, приказал новобранцам подойти к стойке и экипироваться Райан и Фарр, к которым вернулся дар речи, тут же принялись обвинять друг друга в провале их совместного блестящего замысла Мирр откололся от них и подошел к клерку, сидевшему под табличкой "ОБМУНДИРОВАНИЕ". Клерк осмотрел его злобными желтыми кошачьими глазками, отошел к полке и вернулся, неся в руках пластиковый шлем и предмет, похожий на средних размеров чашку, снабженную узкими эластичными ремешками. Протолкнув их сквозь отверстие в металлической сетке, клерк снова впал в коматозное состояние. Мирр повнимательнее рассмотрел артефакт меньших размеров и догадался, что это - щиток, который футболисты надевают под трусы. - Прошу прощения, - сказал он. - Что это такое? Свет жизни мало-помалу вернулся в глаза клерка. - Это твоя форма. - Мне почему-то казалось, что эти штуки предназначены для тех, кто играет с этими, шарами... - В твоем случае все как раз наоборот - чтобы никто не сыграл с твоими... гм... шарами. - Клерк нехорошо усмехнулся. - Некоторые из твоих будущих противников дерутся не совсем по-джентльменски. Усилием воли Мирр с трудом погасил разгорающийся в его душе ужас. - А где остальная форма? - Это все, приятель, больше ничего. - Что? - Мирр сделал попытку рассмеяться. - Шлем и чашка? Это не форма! - Если ты будешь служить в двести третьем полку - форма. - Ничего не понимаю. - Верно, ничего ты не понимаешь. Клерк преувеличенно тяжко вздохнул, притворяясь, будто уходит, потом все-таки облокотился на стойку. - Спонсор двести третьего - ПКС. Верно? Мирр кивнул. - А что такое ПКС? - "Превосходный креветочный соус", осел! Ты хоть что-нибудь знаешь про Легион? - Ничего. - Мирр понизил голос, и в свою очередь облокотился на стойку. Если бы не проволочная сетка, нос его коснулся бы носа клерка. - Понимаешь, машина, к которой меня прицепили в операционной, стерла всю мою память! - Всю?! - Клерк отпрянул, глаза его расширились от ужаса. - Наверное, ты был настоящим... - Не договаривай, - прервал его Мирр. - Меня и так уже тошнит. - Не обижайся, приятель! Я не хотел тебя обидеть. - Клерк пригляделся к значку на груди Мирра. - Я совсем не хочу связываться с такими, как ты, Войнан. Я только... Предостерегающе подняв руку, Мирр оборвал поток его красноречия. - Так что ты говорил про креветочный соус? - У них сейчас тяжелые времена - с тех пор, как обнаружилось, что местные креветки так напичканы ртутью, что распухают в жаркий день. Доходы тут же упали, и у ПКС почти не осталось денег, чтобы содержать двести третий полк. Вот они и решили сэкономить на форме. - Не знал я, что Легион. - Тебе надо было бы вступать в сто восемьдесят шестой. Их призывной пункт тоже у нас, в Портербурге, в паре кварталов отсюда. Их содержит "Пестициды Стинго", а у нее дела лучше некуда. Там бы ты получил настоящую форму! Удивляясь, почему сведения о коммерческой ориентации Легиона так шокировали его, Мирр сжал виски кончиками пальцев, но тут взгляд его упал на сверкающий мундир лейтенанта Добрелли. - У лейтенанта же полная форма, - указал он клерку, - и у капитана Крякинга, и у сержанта Хлипа. - Конечно, ведь они - постоянный персонал базы. Представь, как упадет мнение о ПКС, если они начнут разгуливать по городу, одетые, как... А вас отправят отсюда сразу после начального курса. - Понятно, - Мирр собрался уходить. - Спасибо, что раскрыл мне глаза. - Погоди минутку, Войнан. - Теперь физиономия клерка выражала искреннюю готовность услужить. - Какие у тебя ботинки? - Вот эти, - сказал Мирр и только тут осознал, что боль в разбитых пальцах прошла. Вероятно, причиной этому был ледяной цементный пол. - Там, куда тебя пошлют, от них не будет никакого толка. Но я знаю, что делать. Я никогда еще не встречал новобранца, у которого было стерто памяти больше, чем на три месяца. Ты - человек особенный, и потому я дам тебе вот что. Клерк запустил руку под стойку и извлек на свет божий пару огромных красных ботинок с позолоченными каблуками и носами чашечкой. Мирр был потрясен: - Что это? - Семимильные Ботинки Звездного Легиона! Остались с тех пор, когда ПКС возглавляла список Доу-Джонса. Последняя пара на всей базе, Войнан. Я хотел продать их новобранцу, у которого будут наличные, но с тех пор, как у нас угнездился капитан Крякинг, ни у кого не остается и двух центов, чтобы позвенеть ими. - Спасибо... Мирр взял ботинки, сунул их под мышку вместе с остальными предметами экипировки и направился к следующему окошку, где выдавали оружие. - Носи на здоровье! - крикнул вдогонку клерк. - Пока оно у тебя есть! Райан и Фарр очутились у окошка одновременно с ним. К Райану снова вернулось прекрасное настроение, прыгающие в его глазах искорки удивительно гармонировали с блестками зеленого костюма. Даже серо-синяя физиономия Фарра светилась довольством. - Мы с Каппи разработали новый план! - прошептал Райан. - Я уж начал волноваться, но теперь все в порядке! Их непокорство произвело на Мирра должное впечатление. - И что же вы собираетесь предпринять? - Неужели непонятно? У нас полно друзей в Портербурге, а уж они то знают, каким образом мы влипли в это дело. Нас отпустят в город, мы повидаемся с ними и все узнаем! - А вдруг увольнения отменят? - Тогда мы с Каппи махнем через стену и привет! - Ну что ж, желаю удачи... В голове Мирра начала было оформляться мысль о его собственных друзьях в городе, как тут же в руки ему сунули блестящий предмет, в котором он без труда узнал лучевую винтовку, и вытолкали из здания на окруженную высокой стеной прямоугольную площадку, весьма напоминающую внутренний дворик какой-нибудь тюрьмы, с тем только отличием, что на стене, как раз напротив двери, из которой появились новобранцы, было намалевано что-то похожее на голубого динозавра с единственным белым пятном на брюхе. Свинцово-серые облака гонялись друг за другом по небу, а хлеставший по лицам мокрый снег заставил новобранцев с тоской вспомнить об уютном цементном бараке. Все дружно напялили шлемы и сбились в кучу, а лейтенант Добрелли величественно взошел на невысокий помост. Мирр воспользовался свободной минутой, чтобы сбросить свои полусандалии и натянуть новые, изумительные, доходящие до середины икр красные с золотом ботинки. Они были слишком велики, тонкие ноги болтались в голенищах, зато толстые подошвы прекрасно защищали от холода. Мирр почувствовал на стельках под пальцами какие-то странные выступы, казавшиеся ему необъяснимым изъяном в столь роскошной обуви, и дал себе слово стесать их при первой же возможности. - Внимание! - послышался голос лейтенанта. - Итак, ребята, вы приступаете к изучению курса начальной боевой подготовки. - Убегу сегодня же вечером, - пробормотал Райан, выбивая зубами частую дробь. - Я так долго не протяну. - Всем вам были выданы стандартные армейские винтовки, - продолжал Добрелли. - Направьте их на голубой силуэт на стене и нажмите на спуск. Приступайте! Слегка удивленный тем, что пользоваться смертоносным оружием разрешают без всякой подготовки, Мирр направил его на голубого динозавра и нажал на спуск. Тончайший пурпурный шнур вылетел из дула и уперся в стену в нескольких метрах выше чудовища. Без малейшего труда, словно управляя карманным фонариком, Мирр переместил светящуюся точку в самый центр белого пятна на пузе динозавра. Остальные сделали то же самое, и от стены полетела кирпичная крошка. - Достаточно, не жгите зря батареи. - Добрелли сложил руки на груди, ожидая пока умрет последний пурпурный отблеск. - Примите мои поздравления! Беру назад все, что говорил о вас раньше! Все закончили начальный курс с отличными оценками! Сейчас вас погрузят в транспорт и отправят на ближайшую войну. Лейтенант указал рукой на голубой фургон, который только что въехал во двор и загромыхал по направлению к кучке новобранцев. Стоявший рядом с Мирром Райан тревожно заблеял: - С-э-э-эр! Ради бога, сэр! Нельзя же так обращаться с людьми! - Голос его окреп. - Мне казалось, что начальный курс длится дольше. - А зачем? - спросил лейтенант, и было видно, что он искренне наслаждается собой. - Что вам еще нужно? - Ну... - Райан отчаянно оглянулся на товарищей по несчастью. - Разве мы уже научились стрелять? Вы даже не предупредили, чтобы мы не наставляли оружие друг на друга! - Неужели вы этого не знали, рядовой Райан? Ну так считайте, что узнали. - Конечно, но... а как насчет физических нагрузок, сэр? Ведь мы обросли жирком... - Пусть это вас не волнует. Легионер стреляет во врага, а не дерется с ним врукопашную. Иначе, зачем вам винтовки? - Конечно, но... - Райан замолчал, нижняя губа его задрожала. На устах лейтенанта заиграла знакомая уже усмешка. - Мне кажется, вы должны быть довольны, что избавлены от строевой подготовки и чистки сапог. Кроме того, я совершенно уверен, что никто из вас не собирается шататься по Портербургу, пытаясь навестить друзей. Не так ли? Райан открыл было рот, но тут же закрыл его. Фарр бочком подвинулся поближе к нему и прошептал: - Не сдавайся, Верни! Спроси его... - Отвали! - всхлипнул Райан, наступая каблуком на ногу Фарра. - Это ты во всем виноват! Какой же я осел, что слушал тебя! Фарр ухитрился подавить стон. На лице его появилось задумчивое выражение, и точно так же, бочком, он отодвинулся подальше. В этот момент к ним подкатил фургон. На первый взгляд он показался Мирру обычным грузовиком, покрашенным в голубой цвет Космического Легиона. Он пригляделся повнимательнее: под намалеванным наспех петушиным гребнем была вполне различима картина, изображающая наклоненную над блюдом с креветками соусную бутылку. Но тут автоматическая дверца в стенке фургона скользнула вбок, и Мирр вынужден был прекратить визуальное изучение транспортного средства. - Желаю удачи, ребята! - послышался звенящий (якобы от волнения) голос лейтенанта Добрелли. - И сколько бы лет не прошло, в какую бы даль не забросила вас служба, помните счастливые времена, проведенные в форте Экклс, в классе, выпуск которого состоялся - лейтенант глянул на часы, - в десять ноль-ноль десятого ноября две тысячи триста восемьдесят шестого года! Далекий от того, чтобы разделить благородные чувства лейтенанта, Мирр тем не менее кивнул и, прилагая неимоверные усилия, чтобы не потерять исполинские ботинки, влез в фургон, сделав таким образом первый шаг в путешествии к далекой незнакомой звезде. 3 Нельзя сказать, чтобы путешествие из форта Экклс до космопорта прошло приятно. Пассажирское отделение фургона не имело окон, и новобранцы лишились последнего утешения в виде проплывающего мимо пейзажа. Все сидели молча, только иногда тишина нарушалась стоном какого-нибудь бедолаги да короткими перебранками между Райаном и Фарром. Неожиданно один новобранец, человек с латинскими чертами лица и соответствующим темпераментом, с криком. "Мамма миа!" вскочил с места и начал биться головой о железную стену фургона. Акция эта, пусть даже оправданная эмоционально вызвала такое глухое эхо (плюс целый дождь мокрой ржавчины с потолка), что его тут же скрутили и усадили на скамейку. Несмотря на очевидный упадок духа своих товарищей, каждый из которых лелеял в душе надежду выбраться из этой переделки, Мирр чувствовал себя извращенно счастливым. Покидая Портербург и Землю, он не отчаивался - он ничего не помнил о своей прошлой жизни, а перспектива ступить на борт звездолета и повидать Галактику казалась ему заслуживающей внимания. Он не помнил, видел ли когда-нибудь звездолет, но ясно представлял себе его - стройный, грациозный, корабль, сверкающая верхушка которого пронзает небеса. И в нем он сам - в шлеме и красных с золотом ботинках, со сверкающим оружием, поклявшийся биться с врагами Земли до последней капли крови. Гордо расправив плечи, Мирр сидел на жесткой скамейке, почти наслаждаясь спартанской обстановкой и представляя себя настоящим солдатом. Эффект был бы более значительным, будь Мирр одет в настоящий мундир, а не в куртку, которую, казалось, рвали собаки, и расползающиеся по швам брюки, но он твердо знал, что не одежда красит человека. Мирр осмотрел свое бродяжье одеяние повнимательнее, и до него вдруг дошло, что оно может предоставить информацию, касающуюся его прошлой жизни. Он вывернул куртку - фирменная этикетка оторвана. Означает ли это, что прошлый Мирр решил окончательно порвать с греховной жизнью? "Что же такого ужасного я сделал?" - подумал Мирр, выдергивая нитки, которыми была пришита этикетка. Волнуясь все больше и больше, он обыскал все карманы и убедился, что они пусты, если не считать нескольких мелких монет. Значит, перед тем, как явиться на призывной пункт, он сознательно избавился от всего, чем владел, за исключением сигарет и денег, конфискованных впоследствии капитаном Крякингом. Но почему? Неужели он скрывался от полиции? Нагрудный карман Мирр проверил в последнюю очередь. Как и большинство таких карманов, он был слишком длинным и узким, чтобы достать до самого дна. Мирр уже решил отказаться от поисков, но тут кончик его указательного пальца коснулся чего-то твердого и гладкого. Покряхтывая от усилий, он извлек загадочный предмет на свет божий и увидел, что это маленькая голубая пластмассовая лягушка. Должно быть, она была отпрессована из пластика с заранее заданной памятью, приводимой в действие теплом руки, потому что, пока Мирр рассматривал земноводное, стараясь решить, не несет ли факт его присутствия в кармане какую-нибудь информацию, лягушка вдруг подобрала задние лапки и прыгнула на шею сидевшему впереди новобранцу. Заверещав от ужаса, человек - его звали Бенджер - смахнул несчастную игрушку на пол и тут же растоптал, превратив в бесформенную лепешку. - Кто это там веселится? - зарычал Бенджер. - Да я разорву... А, Войнан... - Он попробовал улыбнуться. - Неплохая шутка. Я чуть не обделался... Мирр придержал уже готовые вырваться слова сожаления, решив, что если его смертоносная репутация сделает жизнь чуть легче, он не будет возражать. - Тебе очень нужно было топтать ее? - Прости, Войнан. Я куплю тебе такую же... как только смогу. Заинтересовавшись, Мирр поднял с пола изуродованный кусочек пластика. - Ты что, знаешь, где они продаются? - Нет, но такие игрушки легко можно... Фургон вдруг резко повернул и остановился. Бенджер замолчал, лицо его поскучнело. - Приехали на космодром. Автоматические двери фургона пришли в движение, и Мирр, надеясь увидеть бурлящую, межзвездную гавань, мгновенно забыл об уничтожении единственного продета, принадлежавшего ему лично. Вскочив, он подбежал к двери и даже зажмурился от разочарования - наверное, они попали в самое неудачное время. На огромном, покрытом замерзшей грязью пространстве не было видно ни одного звездолета, только дюжина чаек уныло перепрыгивала с кочки на кочку, хриплыми криками выражая неодобрение всему происходящему. Человечество на космодроме представлял лейтенант-легионер. Судя по трупному оттенку кожи, лейтенант дожидался их уже довольно долго. Он стоял у входа в длинный низкий металлический барак, примерно двухсот метров в длину, с небольшим подъемом крыши на каждом конце. Небрежно заваренные швы придавали бараку вид сооруженного наспех бомбоубежища. - Военные, ко мне! - скомандовал лейтенант и, открыв дверь, добавил: - Сюда! Мирр ввел шеренгу новобранцев в барак и решил, что если это космовокзал, то ему явно не хватает удобств. Он очутился в длинном узком помещении с такими же рядами скамеек, как и в фургоне, и с одинокой привинченной к полу кофеваркой. Оставшийся снаружи лейтенант с грохотом захлопнул за новобранцами дверь, после чего послышался треск задвигаемых засовов. Коротко рявкнул клаксон, спутники Мирра издали дружный вопль отчаяния. Презирая их за неоправданную нервозность, Мирр уселся чуть поодаль от них, приготовившись терпеливо ждать прибытия звездолета, который понесет его сквозь океаны бесконечности. Он был слегка разочарован тем обстоятельством, что в здании вокзала не оказалось ни одного окна, в которое он мог бы наблюдать за спуском этого самого звездолета, но успокоил себя мыслью, что, будучи легионером, он еще не раз увидит легендарные корабли. Примерно через полчаса Мирр ощутил первые признаки беспокойства. Он покрутил в руках расплющенный лягушачий трупик, швырнул его зачем-то на пол, подошел к кофеварке, и увидел, что она пуста. Теряя терпение, он сделал еще несколько кругов по комнате. Угрюмое оцепенение, в которое впали скрючившиеся на скамейках спутники Мирра, усилило его недовольство. Обращаются с ними, как со скотом. Разозлившись окончательно, он подошел к двери и попробовал открыть ее. Та не поддалась. Тогда он просунул руку в углубление в стене, нажал на какой-то рычаг и навалился на дверь плечом. - Эй, гляньте-ка на старину Войнана, - сказал кто-то сзади. - Он притворяется, что хочет открыть дверь. - Вот он какой, наш Войнан, - прокомментировал Бенджер, - что угодно сделает, лишь бы развеселить народ! - Парни! - послышался другой голос. - Мне кажется... Да он в самом деле открывает ее!!! В спешке новобранцы посшибали все скамейки, и через секунду Мирр лежал на полу, а Райан сидел на его груди. Еще кто-то распластался на ногах, полностью лишив Мирра способности двигаться. - Ты уж прости нас, Войнан, - тяжело дыша, проговорил Райан. - Я знаю, что тебе все равно, но мы-то еще не готовы к смерти! - Смерти? О чем это ты болтаешь? - С сидящим на груди Райаном говорить Мирру было нелегко. - Я хотел только посмотреть, где наш звездолет! Райан обменялся вопросительными взглядами с окружающими. - Войнан, это и есть наш звездолет! Мы уже в нем. Ты что, не помнишь, как стартовал полчаса назад? - Этот ящик? - Мирр недоверчиво фыркнул. - Разве я похож на идиота? В поле зрения появилась физиономия Фарра. - Про какого идиота ты долдонишь? - Ладно, хватит, Коппи, - вставил Райан. - Не забывай, что Войнану стерли всю память. Он ни про что ничего не знает! Мирру уже не хватало воздуха. - Я точно знаю, что это не звездолет! У него же форма не та! - Он и не должен иметь никакой особой формы, - пояснил Райан. - Он не должен быть обтекаемым - ведь он никуда не летит! - То-то же! - торжествующе воскликнул Мирр. - Как это мы взлетели в звездолете, который никуда не летит? Райан посмотрел на Мирра добрым умоляющим взглядом молодого учителя, оставшегося после уроков, чтобы дополнительно позаниматься с туповатым учеником. - Разве ты не понимаешь, что звездолет, который двигается, никогда никуда не прилетит? - Нет, я... - Почувствовав неподдельную искренность Райана, Мирр засомневался в своей правоте. - Кто это сказал? - Многие, и Альберт Эйнштейн в том числе. Конечно, в движущихся кораблях можно прыгать с планеты на планету, чем наши предки и занимались в прошлом, но звездолет никогда не полетит быстрее скорости света, и поэтому непригоден для путешествия меж звезд. Световой барьер - непреодолимая преграда. - Вот-вот, и поэтому световой барьер преодолевают в корабле, который не двигается! - Конечно! - довольно произнес Райан. - Ты начинаешь соображать, что к чему. - Неужели? - Вот именно! Такой головастый парень, да чтоб не понял... Ты уже, спрашиваешь себя, что могли придумать конструкторы, если обычные методы передвижения не годятся? - Верно, - признался Мирр, - именно этот вопрос я и задаю сейчас себе. - Я так и знал! Мозг твой уже начал перебирать возможные варианты... - Да, да, - послушно ответил Мирр, чувствуя, как растет в нем волнение, вызванное интеллектуальным приключением. - ...отвергать одно неподходящее решение за другим... - Да, да... - ...пока не остановится... - Да, да... - ...на неевклидовом тахионном смещении! - Ну конечно! - воскликнул Мирр, чтобы скрыть разочарование. - Неевклидово тахионное смещение! Райан энергично кивнул. - Что является всего лишь другим выражением понятия мгновенной передачи материи на расстояние. К Мирру вернулась надежда, но лишь на короткое мгновение. - Если оно мгновенное, то зачем мы тут сидим? - Понимаешь, оно не может быть полностью мгновенным - из-за логического парадокса о нахождении в двух разных местах одновременно. Но оно настолько быстрое, что разницу трудно заметить. - Я _у_ж_е_ заметил разницу, - сказал Мирр. - Мы сидим тут минут сорок... - Ты просто не додумал до конца, Войнан. Путешествие совершается отнюдь не за один прыжок. - Почему? - Потому что расстояние между передающей и приемной станциями не может быть слишком большим, иначе появляются всякие искажения и растет риск неполного приема. - По лицу Райана мелькнула тень какого-то грустного воспоминания. - Последствия неописуемы. - Так на какое же расстояние мы передаемся? - Двести метров. - Д_в_е_с_т_и_... - Мирр сделал очередную попытку вывернуться из-под Райана, но, отчаявшись, быстро сдался. - Ты уж прости нас, Войнан. Мы не отпустим тебя, пока ты не поймешь, что мы сейчас в космосе, и, открыв дверь, ты всех нас погубишь. - Ладно уж, - прохрипел полузадушенный Мирр. - Выкладывай остальное. Скажи, что во всей Галактике болтаются передатчики... миллиарды передатчиков... через двести метров! - Не глупи, - пожурил его Райан. - С твоими-то способностями... - Я больше не буду спорить. Объясни мне, как все это работает. - Да кто я такой, чтобы учить столь высокообразованного человека? Ты, Войнан, сам до всего доходишь. - Конечно, но... - В порыве вдохновения Мирр посмотрел Райану прямо в глаза. - Намекни мне! Райан глянул на остальных, и большинство, как заметил Мирр, с облегчением согласно закивало. - Ладно. Скажи, не заметил ли ты чего-нибудь необычного в нашем корабле, когда вылез из фургона? - Ну... - пробормотал Мирр, напрягая память. - Он похож на длинный железный ящик с башенкой на каждом конце... - Прекрасно, Войнан. Ты весьма наблюдателен. И как далеко расположены друг от друга эти башенки? - Метров двести... но я не понимаю... - Заметив, как глаза Райана загорелись предвкушением, Мирр умолк. - Двес... Он снова замолчал, и не только потому, что пришедшая ему в голову идея казалась слишком абсурдной, чтобы выразить ее словами, но и потому, что Райан начал возбужденно подпрыгивать, выдавливая остатки воздуха из легких Мирра. - Ну же, Войнан, - торопил Райан, - не лишай меня удовольствия и привилегии видеть, как работает первоклассный мозг! - Передатчик материи на корме, - как во сне, бормотал Мирр, - приемник на носу... А сам корабль передает себя на двести метров за один раз... И сам себя принимает! - Вставай, Войнан! - Сияющий Райан слез с полузадушенного Мирра и помог ему подняться на ноги. - Я был уверен, что человек со столь высоким интеллектом сам сделает правильный вывод! - Спасибо, Райан. Каждая клеточка мозга Мирра недоверчиво и требовательно вопила, но он прекрасно понимал, что наказанием за выражение истинных чувств будет еще один отдых на полу. - Конечно... - сказал он, мучительно подбирая нейтральные слова, - все это не так просто, как кажется... - Совершенно верно! Райан заботливо отряхнул пыль с одежды Мирра. - Я прямо-таки вижу, как ты погружаешься в тонкости метода... Мирр кивнул: - Естественно. - Наверное, ты уже раскладываешь по полочкам то, чего я вообще не понимаю, например, как материя звездного типа конденсируется вокруг центра тяжести корабля, каким образом возможно совершать полтора миллиона перемещений в секунду, чтобы достичь скорости света, как работают генераторы искусственной гравитации... - Да, да, это и еще кое-что, - пробормотал Мирр, рухнув на ближайшую скамью. Он уже поверил всему, что говорил Райан, и мысль, что тело его разрывается и соединяется миллионы раз в секунду, превратила колени Мирра в желе. Его охватил ужас. Изъятие сознательной памяти означало, что картина мира формируется теперь в его подсознании и что этот подсознательный Мирр непрактичен, романтичен и не имеет ни малейшего представления о том, что и как работает в реальной Вселенной. Он ждал крестового похода по Галактике - в сверкающем звездолете... и в качестве единого целого. Вместо этого его засадили в железный ящик и превратили в рой элементарных частиц. Чтобы сжиться с подобной мыслью, необходимо было выкурить сигарету. - Что с тобой, Войнан? - участливо спросил Райан, подсаживаясь к нему. - Плохо? Показывая, что с ним все в порядке, Мирр вскочил было на ноги, но сочувствие Райана ослабило его волю. - Все не так... - с горечью сказал он. - Курить хочется до смерти, сражаться придется за какой-то кетчупный завод... - Не надо про сражения, - с опаской в голосе произнес Райан. - Но все равно, ты будешь... делать это за Легион. ПКС только снабжает наш полк. - Но это же унизительно! После недолгого размышления Райан ответил: - Для таких как ты, может и унизительно. - Что ты имеешь в виду? Полная потеря памяти не делает меня кем-то исключительным. - Я хотел сказать... ты создан не для того, чтобы служить рядовым. Ты был, наверное, умницей и учился в колледже, чего не скажешь о старине Коппи. Вступая в Легион, ты знал, что обратной дороги нет. А Коппи твердил, что мы сможем дать деру, как только захотим. - В колледже, говоришь? Мирр тщательно обдумал эту гипотезу, но не почерпнул в ней вдохновения. - Из храма науки - на кетчупную фабрику... - Забудем при кетчуп, ладно? Неужели тебе было бы лучше, если бы дело происходило в семнадцатом веке, а полк назывался гвардией герцога Веллингтонского? - Наверное... - Конечно! А разве имело бы значение, что герцог тратит на обмундирование полка доходы со своих фамильных имений? - Нет. - А если бы самым крупным владением герцога была соусная фабрика? - Это не одно и то же, - ответил Мирр, сознавая, что его снова загнали в ловушку. - В любом случае герцог Веллингтон дал бы мне мундир поприличнее! - Ты и так прекрасно выглядишь, Войнан! - Правда? Умиротворенный комплиментом, Мирр оглядел себя, желая только, чтобы господь благословил его ногами потолще, или чтобы эти чертовы ботинки были бы размеров на десять поменьше. - Я не шучу, Мирр, ты похож на старого генерала Голлубея! - В приступе энтузиазма Райан повернулся к Фарру, который только что плюхнулся на скамью рядом с ними. Как он тебе нравится? Фарр обратил в сторону Мирра бесцветные глаза. - Смахивает на журавля, напялившего на лапы снарядные гильзы. - Ну что ты, Коппи... Я бы сказал, что Мирр - воплощенный Красавчик Том! - Кто-кто? - Не прикидывайся, Красавчик Том. Лицо Фарра еще больше потемнело. - Скорее, Крошка Пипи. - А ну-ка! - стараясь не вывалиться из ботинок, Мирр надвинулся на Фарра. - Не забывай, кто я такой! - Почему бы и не забыть? - ухмылка Фарра показалась Мирру особенно омерзительной. - Хотя из всех нас самая паршивая память как раз у тебя... Райан воздел руки к потолку. - Зато как он разделался с сержантом Хлипом! - Это мог сделать любой из нас! - Фарр сжал кулаки и на его лице появилось мечтательное выражение. - Следующим сержантом, который нам попадется, займусь я сам! Уж я его... Взвыл клаксон, в реве которого потонули слова Фарра, и новобранцы бросились занимать свои места. - Внимание! - донесся голос из репродуктора. - Мы прибываем на планету Ульфа. У кого на сиденье есть ремни, пусть их застегнет. Пока дверь не откроется, всем оставаться на местах. Мирр посмотрел на свою скамью и обнаружил на ней привинченные через равные интервалы кольца, но никаких ремней не заметил. Новобранцы, Райан и Фарр в их числе, тут же бросились к другим скамейкам, на которых болтались какие-то полоски ткани. Паника прекратилась почти мгновенно, тут же вспыхнув снова, когда попытавшиеся пристегнуться обнаружили, что имеют по одной половине ремня на каждого. Да, подумал Мирр, наблюдая за суматохой, офицерам Легиона понадобится каждый грамм их боевого опыта и решительности, чтобы создать из учебного класса десятичасового выпуска некое подобие боевой единицы. Мирр предпочитал не думать о предстоящих битвах, но с каким же облегчением отдастся он под власть кадрового, понюхавшего пороха офицера! Пол слегка наклонился и весь железный ящик упал на несколько сантиметров, словно подходящий к нужному этажу неисправный лифт. Дверь открылась. В проеме заклубился какой-то сизый пар, из которого выскочил гуманоид с огромными черными глазами и коротким черным хоботом, растущим на том месте, где должны быть рот и нос. Новобранцы единодушно исторгли из себя вопль ужаса. Мирр нервно схватился за винтовку, но тут до него дошло, что это всего лишь офицер в противогазе. Офицер ввалился в корабль, распространяя во все стороны завихрения сизого тумана, захлопнул за собой дверь, привалился к стене и, сдернув маску, обвел кучку новобранцев красными слезящимися глазами. - Я лейтенант Хихикинс, - сказал он тонким голоском, совершенно не вязавшимся с изодранным и грязным мундиром закаленного в боях ветерана. - Вы, ребята, прибыли как раз вовремя: ульфанцы лупят по нам из всего, что у них под рукой. - Он замолчал и потер кулачками глаза. - Где ваши респираторы? - Респираторы, сэр? Мирр выудил из кармана защитную чашечку и поднял ее за эластичные ремешки. - Это наше единственное дополнительное снаряжение. Хихикинс нетерпеливо махнул рукой. - Придется обойтись без них. За мной! Нас ждут великие подвиги! - Но, сэр... - открывая рот, Мирр уже чувствовал первое прикосновение наждака к поверхности мозга и понял, что выполнит приказ. Остальные новобранцы в смятении толпились на месте, испытывая те же муки. - Быстрее! - завопил Хихикинс, от волнения переходя на совершеннейший фальцет. - Нельзя терять ни секунды, когда сражаешься за Терру! - Прошу прощения, сэр, - поднял руку Бенджер. - Вы нас с кем-то спутали. Мы с Земли. - Знаю, глупец! Бенджер озадаченно посмотрел на друзей: - Но вы только что сказали, что мы будем сражаться за какую-то планету, а про нее я никогда ничего... - Корчишь из себя дурачка? - Хихикинс подошел к Бенджеру и прочитал имя на его значке. - Три твика, рядовой Бенджер! Пока бедолага Бенджер истязал себя, Мирр поближе пригляделся к Хихикинсу, обнаружив к своему разочарованию, что под боевой копотью скрывается лицо младенца лет восемнадцати. Глаза младенца были идеальной голубизны, а девичьи губы - постоянно раскрыты, являя миру набор исполинских квадратных зубов. Если лейтенант и закалился на передовой, то с первого взгляда этого не чувствовалось. Мирр уже представил себе, каково будет служить под началом зеленого юнца, но тут его ноздрей достиг некий аромат. Все еще не веря себе, Мирр принюхался. - Нам нельзя больше задерживаться! - Критичным взором Хихикинс оглядел свой отряд. - Плохо, что у вас нет даже масок со стеклами. Этот дым сразу бьет по глазам! - Прошу прощения, сэр, - робко поднял руку Мирр. - Дым пахнет табаком. - Быстро соображаешь, Мирр! Это именно табачный дым. - Да, сэр, обычный дым. - Запомните, Мирр, не существует такого понятия, как "простой табачный дым", - сказал Хихикинс нетерпеливо и эллипс его рта слегка изменил положение, очевидно, из уважения к зубам внутри. - Он замедляет рост и вызывает рак. А знаете ли вы, что чистый никотин - один из сильнейших ядов, известных человечеству? - Это меня не волнует - дым мне нравится. - Так вы... курильщик? - Вроде бы так. - Боже милостивый! Губы Хихикинса сделали попытку негодующе сжаться и на какое-то неуловимое мгновение даже достигли своей цели, но давление зубов изнутри оказалось слишком большим, и рот снова тут же раскрылся. Вся эта процедура напомнила Мирру попытку застегнуть молнию на туго набитой сумке. - Боже милостивый! - повторил Хихикинс, облегчая душу этим самым крепким из известных ему выражений. - Жертва дьявольского сорняка! Каких только негодяев не присылает нам в последнее время Терра! - Вы снова сказали это, сэр! - упрямо гнул свое Бенджер. - Вы уверены, что тут нет никакой ошибки? Ведь мы с Земли, а не... - Еще шесть твиков, Бенджер! - не оборачиваясь, рявкнул Хихикинс. - Мы и так потеряли много времени. За мной! Он натянул маску и распахнул железную дверь. Снаружи все так же клубился сизый дым, время от времени пронизываемый оранжевыми вспышками. Что-то с грохотом взрывалось, тарахтел старомодный пулемет. Хихикинс, без всякой к тому необходимости, медленно взмахнул правой рукой (несомненно, подобный жест он видел в старых фильмах двадцатого столетия), согнулся в три погибели и помчался вперед. Отряд неохотно сделал то же самое. Райан в совершенно неуместно сверкающем зеленом костюме начал задыхаться уже через десяток шагов, а Бенджер, все еще твикавший, подпрыгивал и вопил от боли. Мирр услышал, как захлопнулась дверь звездолета. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как длинный железный ящик взмыл в небо по дуге, представленной мгновенно исчезающими копиями его самого, и исчез, не оставив Мирру никакого выхода, кроме как последовать за лейтенантом Хихикинсом навстречу любым приключениям, заготовленным для него судьбой-злодейкой. 4 Поначалу Мирр никак не мог заставить себя пригнуться, но свист, издаваемый пролетавшими над ухом металлическими предметами, быстро переубедил его. Он попробовал ползти, но тут же выполз из ботинок, оставив их позади. В конце концов Мирр нашел подходящий способ передвижения - вприсядку - и стал похож на танцора-украинца. Несмотря на потрясающий воображение вид, ботинки причиняли Мирру массу неудобств, и он горько пожалел, что выбросил удобные гражданские штиблеты. Из такого положения Мирр мало что мог разглядеть. Отряд двигался по открытой местности, сплошь заросшей растениями одного вида, с широкими листьями. Единственное, что было приятно, так это изобилие табачного дыма, и, догоняя товарищей, Мирр с благодарностью вдыхал его. Через несколько минут он вспотел от усилий и начал догадываться, что это отнюдь не газовая атака местного значения. Ульфанцы совершили тактическую ошибку, полагая, что табачный дым выведет из строя всех землян, но при таком размахе операции влиянием этой ошибки на исход операции можно было пренебречь. Горя желанием увидеть врага, Мирр рискнул даже выпрямиться. Теплый ветерок на мгновение поднял дымовую завесу и Мирр разглядел покрытую теми же желтоватыми растениями холмистую равнину, на которой торчало несколько невысоких конусообразных сооружений. Один из конусов светился приятным для глаза розоватым светом. Завороженный пейзажем чужой планеты, Мирр для лучшей видимости приставил ладонь козырьком ко лбу, не обращая внимания на резкое усиление активности металлических шершней. - Ложись, идиот! - крикнул Хихикинс. - Ты привлекаешь к нам огонь! Мирр рухнул на землю и быстро доползло какого-то свежего на вид укрытия. Около двадцати легионеров уже устраивались там, некоторые прикрывали лица газовыми масками, к ним Мирр приглядывался с особым интересом. Если не считать лейтенанта Хихикинса, а его можно было не считать, они были первыми ветеранами, встреченными Мирром, и даже грязь, почти полностью покрывавшая их одежду и оружие, не умаляла окружавшего их ореола славы. На прибывшее пополнение ветераны не обращали ровным счетом никакого внимания. Появившийся неизвестно откуда капитан зашагал по направлению к Хихикинсу, но вдруг остановился около Мирра, и часть его лица, не закрытая маской, выразила крайнее неодобрение. - Что скрючился, как испуганный заяц? Какой из тебя солдат? Боже, до чего дошла гордая Терра! Мирр хотел отдать ему честь, но передумал: - Лейтенант Хихикинс приказал мне, сэр... - Не сметь обвинять офицера Космического Легиона в том, что у тебя кишка тонка! - прошипел капитан. - Клянусь Юпитером, ты не достоин жить на гордой Терре, но я уж постараюсь, чтобы ты умер за нее! Обещаю! Не дожидаясь ответа, капитан удалился. - Так точно, сэр! - упавшим голосом сообщил Мирр капитанской спине. - Не повезло, - сказал Бенджер, на четвереньках подползая к Мирру, однако выражение сочувствия на его физиономии быстро сменилось удивлением. - Слышь, Войнан, где эта Терра, про которую они все время долдонят? - Откуда мне знать? - Мирр был слишком встревожен развитием событий, мелочи его не интересовали. - Терра - это Земля, - сообщил им ветеран, покрытый самым толстым слоем грязи. - Все офицеры называют ее Террой. Никто не знает почему, но советую привыкнуть к этому быстрее. Те, кто называет ее "гордой Террой", - хуже всех. При этих словах ветеран подмигнул Мирру, которого уже начала бить легкая дрожь. - Ты и вправду думаешь, что капитан сдержит слово? Он уже записал меня. - Вряд ли, кэп Трепловер ничего не имеет против тебя лично. - Слава богу, а то мне показалось... - Ему нет нужды куда-то тебя записывать, - продолжал легионер. - Капитан собирается прикончить всю нашу компанию, так что ему совсем не обязательно обращать на кого-то особое внимание. Мирр изо всех сил сжал приклад лучевой винтовки, словно надеясь набраться от него храбрости. - Кое-кто так легко не умрет! - Когда тебе прикажут бежать на пулеметную точку, ты вскочишь и побежишь как все. Умрешь ты легко. - Я больше не могу все это слушать, - пробормотал Бенджер. - Меня сейчас стошнит. Он уполз в кусты, откуда вскоре раздались подтверждающие предчувствие Бенджера звуки. - Но не могут же офицеры хотеть, чтобы всех солдат поубивало... - желая составить для себя целостную картину окружающего, Мирр приблизился к собеседнику. - Где твой значок с именем? - Зовут меня Малыш Динкль, а значок оторвался лет сто назад. Барахло! Мирр посмотрел на свой значок и впервые заметил, что он прикреплен только крохотной булавкой и кусочком пластыря телесного цвета. Пластырь начал уже отклеиваться, и пластиковый прямоугольничек перекосился. Мирр поправил его и прижал пластырь, надеясь таким образом прикрепить его навечно. - Не поможет, - сказал Динкль. - Приказывают носить его, а сами... Он замолчал и уставился на свои грязные ногти, пережидая серию оглушительных взрывов. Мирр, уверенный, что среди всего этого грохота он расслышал чей-то предсмертный вопль, нервно огляделся, но дым стал плотнее, видно было лишь шагов на двадцать-тридцать. Он потянул Динкля за рукав. - Сколько еще продлится эта газовая атака? - Газовая? - Динкль поспешно ощупал маску. - Никто вроде не заикался про газ... Что хоть за газ? - Да вот все это вокруг... - Динкль оставил маску в покое и сурово посмотрел на Мирра. - Издеваешься? - Да нет же! Лейтенант Хихикинс сказал... - Этот недоносок! Разве он не говорил, что вся планета такая? - Вся планета? - Обычная ульфанская атмосфера. - Динкль оторвал лист одного из вездесущих желтых растений и сунул под нос Мирру. - Нюхай! Мирр сделал, как ему было велено. - Табак? - Верно, сынок. Табаком покрыта вся поверхность Ульфы, а когда вулканы начинают брызгать лавой и швыряться горячими головенками... Что с тобой? - Ничего, - ответил Мирр, уткнувшись в ладони. - Я представлял себе все это по-другому... Где слава? Где величие? - Отстань от меня! - сказал бесчувственный Динкль. - Я здесь для того, чтобы воевать. - Но зачем? - Я знаю только, что ульфанцы первые начали. Единственное, что Земля требует от планет Федерации, это чтобы они признавали Хартию Равноправия и уважали Договор о Свободной Торговле. Справедливо, не так ли? - Конечно, - ответил Мирр, стараясь придать голосу спокойствие. - А чем же занимались ульфанцы, работорговлей? Или пытали политзаключенных? - Хуже, Войнан! Они отказались выполнять Договор о Свободной Торговле! Не желают импортировать свою квоту земных продуктов! Странные интонации в голосе Динкля заставили Мирра насторожиться. - Каких продуктов? - Сигарет и сигар! - Сигарет? Сигар? Динкль серьезно кивнул. - И не только это! Им захотелось наводнить Федерацию табаком за бесценок! - Грозное лицо Динкля выглядело чрезвычайно патриотично. - Негодяи заслуживают наказания! - Но ведь их точка зрения совершенно ясна, - сказал Мирр. - Я имею в виду... - Кому ясна их точка зрения? - прищурился Динкль. - Ты кто, Войнан? Релятивист? Зеленый? - Нет! Вернее, я не знаю. А кто такие зеленые? - Понятно, проверка... - сказал Динкль. - Я сразу подумал, что ты, Войнан, не похож на легионера, а то, что я назвал лейтенанта Хихикинса недоноском, так это выражение дружеских чувств. Я называю так только своих лучших друзей. - Он похлопал по плечу сидевшего рядом легионера. - Верно, недоносок? Легионер тут же схватил Динкля за горло. - Кого это ты называешь недоноском, падаль? Динкль начал отпихивать противника, но их схватку прервал голос лейтенанта Хихикинса, приказывавший взводу собраться поближе к капитану Трепловеру. Все - и закаленные в боях ветераны, и зеленые новобранцы - тут же образовали полукруг у точки, в которой, привалившись спинами к низкому брустверу, сидели капитан Трепловер и лейтенант Хихикинс. Табачный дым все так же окутывал окрестности и из него доносились все те же сердитые пулеметные очереди Мирру не верилось, что всего несколько часов назад он был еще на Земле. В безопасности. Не имея ни малейшего понятия что стряслось с ним перед вступлением в Легион, он полагал, что тогда ему было все же куда лучше, чем сейчас. - Капитан Трепловер желает обратиться к вам с приветствием, - пискнул Хихикинс, осторожно приподняв маску, и улыбнулся. Эллипс его губ при этом чуть-чуть вытянулся, обнажив еще по одному зубу с каждой стороны. - Я уверен, что вы, как и я, впрочем, глубоко уважаете капитана Трепловера, одного из блестящих офицеров Легиона, и поэтому сочтете за честь, как и я, впрочем, что офицер, о котором ходит столько легенд, нашел время, чтобы лично руководить решающей фазой наступления. В знак одобрения всему сказанному капитан кивнул и дотронулся пальцем до опухоли, под которой скрывался усилитель команд. - Хотите верьте, ребята, хотите - нет, но мне эта штука совсем не нравится. Она не только слишком дорога, но и, я уверен в этом, совершенно бесполезна. Я и так знаю, что каждый из вас при первой же возможности отдаст жизнь за гордую Терру безо всякого электронного понукания. - Дождались! - угрюмо прошептал Динкль окружающим. - Сейчас он начнет распространяться насчет устрашающего психологического эффекта, который произведет на противника вид солдат гордой Терры, бесстрашно марширующих прямо на жерла пушек! - Помолчи, - шепнул Мирр, - ни один командир не может быть таким идиотом. - Но это единственная тактика, известная капитану Трепловеру! Динкль подчеркнул силу своих слов плевком, но из-за неудобного положения промазал и принялся яростно стирать слюну со своего ботинка. - Все пропало, прощайте, ребята... - ...поделиться с вами кое-какими соображениями, - говорил Трепловер. - Дела в нашем секторе идут не так хорошо как нам всем хотелось бы. Тонкая красная линия границ гордой Терры слишком тонка... и... э-э... красна. Я не обещаю вам быстрой победы, как на Аспатрии. Но у нас есть огромное преимущество перед врагом, величайшее оружие, которым он не владеет - наш несокрушимый боевой дух! Ульфанцы - сборище недисциплинированных, трусливых подонков. Сражаться они могут только зарывшись в грязь и отстреливаясь из-за валунов! Трепловер сделал паузу, словно стараясь подчеркнуть свое презрение к столь неприличному, по его мнению, поведению. - В этом секторе мы собираемся воспользоваться нашим главным оружием, нашим моральным превосходством, боевым духом. Ульфанцы надеются, что мы будем сражаться столь же трусливо, но мы удивим их, мы пойдем прямо вперед! Вперед - с высоко поднятыми головами и развевающимися знаменами! Представьте только, какой ужас испытают ульфанцы при виде солдат гордой Терры, стройными рядами марширующих прямо на жерла пушек! Воображение аудитории заработало, ряды зашевелились. - Конечно, потери будут, - продолжал Трепловер, слегка разочарованный отсутствием ожидаемой реакции, - и скорее всего, потери тяжелые, но в конце концов враг подожмет хвост и побежит без оглядки! Анналы военной истории полны такими подвигами - вспомните хотя бы Бригаду Легкой Кавалерии! Бенджер поднял руку. - Сэр, я видел кино про эту атаку. Их всех поубивали. Разве это не было трагической ошибкой? - Десять танков, Бенджер, - приказал Хихикинс, и эллипс его рта задвигался от неудовольствия из стороны в сторону, поочередно выставляя напоказ отдельные группы зубов. Радуясь нежданному развлечению, большинство зрителей повернулось, чтобы насладится зрелищем самоистязания Бенджера, но тут совсем рядом разорвался снаряд, и все бросились ничком на землю. Шрапнель засвистела по кустам, и когда Мирр снова сел, то увидел, как буквально в нескольких шагах от него кто-то бьется в беззвучной агонии. Двое санитаров с нарукавными повязками Красного Креста подобрали страдальца и исчезли с максимально возможной быстротой. - Надеюсь, все видели это! - бодро произнес капитан Трепловер. - Видели, а следовательно успокоились и приободрились. Выйдя из прогрессивного межзвездного сообщества, ульфанцы остались с древним огнестрельным оружием. Вы же, солдаты гордой Терры, вооружены наисовременнейшими лучевыми винтовками - оружием неограниченной дальнобойности и высочайшей точности! Каждая стоит дюжины презренных ульфанских пулеметов! Идите и действуйте. Докажите, что оружие дано вам не зря. Идите бесстрашно и гордо! Убивайте ульфанцев, и Галактика станет подходящим местом для жизни, в котором можно... э-э... жить! Лейтенант Хихикинс, забыв, наверное, что сейчас не тот случай, попробовал изобразить аплодисменты. - Ребята, я уверен, что вы, как и я, впрочем, воодушевлены блестящей речью капитана Трепловер. Однако время разговоров кончилось, пришла пора действовать! - Ему-то хорошо, - пробормотал Мирр, чувствуя, как его желудок превращается в кусок льда. - Мы понесемся в атаку, а он останется здесь. - Не останется, - сказал Динкль, подтягивая ремешок шлема. - Эти молодые лунатики из академии всегда идут в атаку первыми. Поэтому я еще ни одного не видел, чтоб был старше двадцати. - Но почему? - Традиция, надо полагать. Все они чокнутые! - Просто удивительно! - с горечью сказал Мирр, наблюдая за тем, как лейтенант Хихикинс призывно машет рукой и лезет на бруствер. Пулеметы застрочили чаще. Мирр прикинул, как бы получше вжаться в землю, но тут в мозгу его заработали щетки, и он, не успев понять, что происходит, уже мчался к ульфанским позициям. Просторные ботинки затормозили его стремительное движение, и, пока Мирр боролся с ними, взвод исчез впереди в дыму. В попытке удержать ботинки на ногах Мирр поджал пальцы, и один из выступов, которые он заметил раньше, слегка подался. Мгновением позже Мирр уже летел по воздуху, толкаемый давлением подошв, словно прыгун-олимпиец, устанавливающий мировой рекорд. Слишком потрясенный, чтобы издавать какие-либо звуки, Мирр изо всех сил старался удержать равновесие и сдвинуть ноги, так как ботинки явно вознамерились разлететься в разные стороны и разорвать его пополам. Ботинки пронесли его по высокой параболе над торчащими из дыма головами товарищей по оружию, а затем на несколько секунд Мирр вообще потерял землю из вида. Внезапно планета прыгнула вверх, чтобы встретить его, и Мирр, размахивая руками и ногами, неуклюже приземлился в гуще табачных зарослей. Тяжело дыша и прислушиваясь к колотящемуся сердцу, Мирр уселся на землю и с благоговейным ужасом обследовал красно-золотые ботинки. Он вспомнил, что клерк в Форт-Экклсе назвал их Семимильными, и теперь, правда со значительным опозданием, догадался, почему: в каждый из них был встроен миниатюрный генератор антигравитации. Раздумывая, безопасно ли будет сейчас подняться, он услышал, как где-то рядом треснула ветка. Вздрогнув, Мирр поднял голову. Впереди осторожно пробирался сквозь дым человек в хаки. В руках он держал допотопный автомат, и по этому признаку Мирр безошибочно признал в нем врага. На лице ульфанца была написана такая же растерянность, которую испытывал и сам Мирр. Чувствуя величайшее отвращение к тому, что он делает, Мирр поднял свое сверхсовременное оружие. Решив прикончить ульфанца сразу, чтобы тот поменьше мучился, Мирр прицелился ему в сердце и нажал на спуск, выпуская на волю поток смертоносного излучения. В глубине души Мирр надеялся, что промажет, но пурпурный луч угодил прямо в цель. Ульфанец схватился за грудь, завопил от боли и удивления, потом грязно выругался, развернулся и выпустил из автомата длинную очередь в направлении Мирра. Потрясенный тем, что оружие, способное свалить динозавра, не причинило никакого вреда человеку среднего роста, Мирр метнулся в заросли. Размышлять о том, что именно не сработало, не оставалось времени - пули, летящие из допотопного автомата, косили стебли табака за милую душу, и до того, как одна из них положит конец карьере Мирра в Космическом Легионе, оставались считанные мгновения. Но тут он сообразил, что Семимильные, занесшие его в эту передрягу, с тем же успехом могут из нее и вынести. Изготовившись к полету, Мирр лихорадочно зашевелил пальцами ноги и почти сразу почувствовал, как щелкнули контрольные кнопки. Мирр судорожно вздохнул, антигравитаторы заработали, но вместо того, чтобы поднять их обладателя в воздух (чего он и жаждал), понесли его вперед по прямой. Ульфанец с отвисшем челюстью уставился на летящего прямо на него из тумана Мирра. Раздраженный загадочным поведением обуви, Мирр попробовал выпрямиться в полете, но ботинки опередили его, опрокинув на спину. Мирр задрал ноги, ощутил сильнейший удар по филейной части и мгновением позже сидел на груди вражеского солдата. При столкновении красные с золотом ботинки слетели с ног и, освободившись от ненужного груза, взмыли в небо, как пара испуганных попугаев. Обуреваемый смешанными чувствами Мирр следил, как они исчезают в зените, и тут же до него дошло, что он потерял винтовку и жизнь его подвергается серьезной опасности. Несколько запоздало он схватил противника за горло, но тут же смущенно отпустил, увидев, что тот почти не дышит и смотрит на Мирра с каким-то отрешенным ужасом. - Лежи и не двигайся! - приказал ему Мирр, вставая. Он сразу заметил валяющиеся в кустах автомат ульфанца и свою собственную винтовку и только успел подобрать их, как из клубов дыма возникли фигуры Динкля, Фарра и Райана. - Войнан! Как ты ухитрился обогнать нас? Я думал тебя... Глаза Райана расширились - он заметил недвижимого ульфанца: - Убит? - Нет. Мирр с любопытством осмотрел мундир поверженного врага и заметил только темное пятно на левой стороне груди. Он повернулся к Динклю, протягивая ему свою винтовку. - Посмотри, что в ней сломалось. Я стрелял всего метров с двадцати, но это только взбесило его. Динкль пожал плечами. - Так всегда бывает. - Но капитан сказал, что у этих винтовок неограниченная дальнобойность и... - Ну да, но только не в дыму - слишком много энергии поглощается взвешенными частичками. - Динкль прямо-таки купался в мазохистском удовольствии, которое испытывает человек, сообщающий дурные новости. - В общем, если во дворе легкая дымка, обороняться лучше всего молотком. А уж в дыму... - Поправь меня, если я ошибусь, - вставил Райан - но ведь на Ульфе дым в воздухе постоянно? - Только потому, что противник пользуется устаревшим оружием - автоматами, пулеметами, огнеметами... - Да, все хуже, чем я думал, - пробормотал Райан, и его бледная пухлая физиономия побледнела еще больше. - У кого есть еще такое же лучевое оружие? - Только у наших союзников. Они купили его у Земли. Динкль оглядел товарищей по несчастью, желая убедиться, дошел ли до них смысл сказанного, и продолжил: - Если бы нам удалось подружиться с врагами и начать сражаться против друзей, все было бы в порядке. Дело в том... - Не верю я всей этой чепухе, - сказал Фарр, изобразив свою обычную гримасу. - Мы же победили Аспатрию, верно? Кэп Трепловер сказал, что победа была легкой. Ко всеобщему удивлению, лицо Динкля исказилось от страха. - А ты спроси меня, и я отвечу, что ни мы, ни Аспатрия войны не кончали! Это сделали ковры-самолеты и еще оскары. Для Мирра в этих словах не было ничего зловещего, но что-то все-таки в нем шевельнулось... - Кто это - ковры-самолеты и оскары? - Радуйся, что не знаешь... Однажды ковер-самолет захапал моего приятеля. - Глаза Динкля затуманились, словно перед ним проходила вереница ужасных картин. - Ковер упал с дерева. Прямо на него. Покрыл его, как огромная тряпка, и начал переваривать. Никогда не забуду этих воплей! Ему повезло, что я оказался рядом... Здорово повезло! - Ты спас его! - сказал Райан. - Нет, пристрелил... Он страдал всего несколько секунд. Я рисковал, оставаясь там так долго, но это было единственное, что я мог сделать для друга. Райан бочком отодвинулся от Динкля. - Никогда ничего не делай для меня, слышишь? Если вдруг увидишь, что я страдаю, отвернись и смотри в другую сторону! - Что тут происходит? - послышался приглушенный маской голос лейтенанта Хихикинса, а вскорости и он сам вынырнул из тумана. - Почему отсиживаетесь в тылу? - Рядовой Мирр взял пленного, сэр! - Динкль показал на подающего первые признаки жизни ульфанца. - Мы как раз собирались допросить его. - Прекрасная работа, Мирр! У вас есть голова на плечах! - Во взгляде Хихикинса читалось одобрение. - Я позабочусь, чтобы с сегодняшнего дня вы были только на передовой! - Благодарю вас, сэр! Слова лейтенанта пришлись Мирру не по душе, однако рассказ Динкля оказал на него странное действие - возможность поймать ульфанскую пулю почему-то перестала вызывать у него панический ужас. Правда, очень скоро размышления на эту тему пришлось отложить до лучших времен - Мирр обнаружил, что его незащищенные ботинками ноги прилипли к земле. Он стоял в луже какой-то вязкой черной жидкости, просочившейся, казалось, из самых бодр планеты. С трудом удерживая на ногах носки, Мирр перебрался на сухое место. - Я сам допрошу пленного, - сказал Хихикинс и слегка ткнул ульфанца ботинком. - Эй ты, трусливая инопланетная собака, советую без утайки выложить мне все о ваших силах и диспозиции! Опершись на локоть, ульфанец приподнялся. - Вы меня сразу расстреляете или будете сначала пытать? - Да как ты смеешь! - Хихикинс был шокирован. - Терра обращается с военнопленными благородно! - В таком случае, - сказал ульфанец, - катись к чертовой матери. В ярости Хихикинс сорвал маску, но, наглотавшись табачного дыма, вынужден был натянуть ее снова. Он кашлял и задыхался, маска при этом ужасно надувалась, хлопая при каждом спазме, а видимые части лица окрасились в вишневый цвет. - Не надо было говорить ему этого, сэр, - колотя Хихикинса по спине, произнес Динкль. - Разрешите попробовать с ним по-другому? - Что... - Хихикинс подсунул под маску палец и вытер слезы. - Что вы ему скажете? - Посочувствую, сэр. Это всегда помогает. Смотрите. Он извлек из кармана две какие-то плоские пачки, раскрыл одну из них и нагнулся к пленнику. В пачке оказался ряд белых тонких цилиндриков. Динкль протянул ее ульфанцу. - Бери. - Спасибо. Ульфанец взял цилиндр, засунул его в рот и несколько раз жадно затянулся. По лицу его расплылась блаженная улыбка. - Что такое? - потребовал объяснений Хихикинс. - Он даже не зажег эту штуку! Что вы дали пленному? - Ульфанцы пользуются ими вместо сигарет, сэр. - Динкль встал и протянул пачку лейтенанту. - На прошлой неделе мы захватили целый грузовик. Туземцы дышат табаком всю жизнь, а взбадривают себя, посасывая чистый воздух через фильтры. Этот сорт - для самых закоренелых воздушников хотя многие, в частности, почти все женщины, употребляют сорта послабее. Динкль открыл вторую пачку и показал всем ряд цилиндриков очень похожих на земные сигареты, только наоборот - длиннющий фильтр и коротенький слой табака на одном конце. - Отвратительная привычка! - сказал Хихикинс. - Ну, посмотрим, что у вас получится. Динкль вернулся к пленному и отдал ему обе пачки. - Бери все, приятель. Подарок от Легиона! - Спасибо. - Ульфанец заглянул поочередно в обе пачки. - Купонов нет? С несколько виноватым видом Динкль вытащил из кармана стопку синих прямоугольничков. - Ну, а теперь? Говори! Ульфанец глубоко затянулся. - Сгинь! Мирр, считавший пленника своей собственностью, гневно шагнул вперед, чтобы отнять у негодяя антисигареты, но тот с искаженным от страха лицом отполз подальше. - Не подпускайте его ко мне! - торопливо запричитал он, умоляюще глядя на Хихикинса. - Не разрешайте ему прыгать на меня! Хихикинс подозрительно уставился на Мирра. - Что вы с ним сделали? - Просто... прыгнул на него сэр. Рукопашная схватка, понимаете ли... - Я же говорил, Мирр - это нечто особенное! - сказал Райан Фарру. - Спорим, он вытянет из ульфанца все, что нужно! - и, повернувшись к Мирру, добавил: - Ну-ка сигани на него, а мы посмотрим! - Я все расскажу! - завопил ульфанец, хватая Хихикинса за ногу. - Видите, я уже говорю! У нас нет людей в этом секторе, только техника и разведчики. Стреляют роботы, а их легко выключить, если подобраться сзади. - Нет людей? - переспросил Хихикинс. - Почему? - Потому. - Ульфанец показал на черную лужу, из которой только что выбрался Мирр. - Это табачная смола. Ребята отказываются дышать таким дымом, хотя лично я считаю, что он не вреднее любого другого. Дедушка дышал им каждый день и дожил до девяноста лет. Так что, если... - Молчать! - рявкнул Хихикинс. - Не очень-то я верю твоим россказням. Не иначе, это грязный ульфанский трюк. Роботы одинаково стреляют и по своим и по чужим. Пленник отрицательно затряс головой: - У нас есть такие устройства... они непрерывно передают кодированный сигнал. Возьмите мое, но тогда уж не отпускайте меня далеко. - И точно, - сказал Мирр, - пока он с нами, не слышно ни взрывов, ни выстрелов. - Благодарю за службу, рядовой Мирр! - Голосок лейтенанта затерялся где-то в недрах респиратора. - Это может стать поворотным моментом битвы, а может быть и всей кампании. Я сейчас же доложу капитану Трепловеру. Лейтенант поднес наручный коммуникатор к области рта и что-то забормотал, а Райан схватил руку Мирра и энергично затряс. Даже Фарр изобразил что-то вроде дружелюбной ухмылки. - Великолепно, Войнан, просто изумительно! - трещал Райан. - Если бы не пленник, нам не прожить здесь и недели, а теперь... похоже, скоро будем праздновать победу! Мне всегда хотелось въехать в город на танке. Девушки бросают мне цветы, сигареты... бросают девушек!!! Его внимание отвлек слабый, но безошибочно недовольный оттенок в голосе лейтенанта. Он был тем заметнее, что оказался совершенно неожиданным. - Со всем уважением, сэр, - говорил Хихикинс, - но я не верю, что ульфанцы ударятся в панику, когда услышат, что мы стройными рядами бесстрашно маршировали прямо на их роботов. Точнее сказать, я уверен, что они умрут со смеху. Да, я понимаю, как вы расстроены, не получив подтверждения своей теории, но... Некоторое время Хихикинс слушал, кивая головой. - Я совсем не хотел сказать, что вы... Он послушал еще немного и - невероятно! - плечи его опустились. - Так точно, сэр, я понимаю, какая это честь - умереть за Терру! Райан схватил Мирра за руку. - Мне это не нравится, Войнан! Лейтенант Хихикинс выключил радио, вздохнул, повернулся к своим солдатам и снял маску, ухитрившись при этом даже не кашлянуть. Рот его пополз вверх и вправо и принял форму запятой, долженствующей, очевидно, выразить своей формой крушение иллюзий. Мирру стало его жалко. После короткой паузы лейтенант сказал: - Капитан Трепловер шлет свои поздравления. Вы показали себя настолько ценной боевой единицей, что в штабе решили отправить вас на планету Трелькельд. Вы будете там через пару часов. Я, естественно, отправляюсь вместе с вами. Привлекая внимание лейтенанта, Райан пошевелил пальцами. - Этот Трелькельд, что за планета? - Мы теряем на Трелькельде больше людей, чем успеваем туда переправлять. - Боже мой! - Райан повернулся к Мирру и вперил в него прокурорский взгляд. - Это ты виноват, Войнан, мы еще не успели выпить по чашке кофе, а уже торопимся на вторую войну! Мирр ответил самым неприличным из всех ругательств, но мысли его были заняты другим. Для того, чтобы хоть как-нибудь продлить свою жизнь, существует один-единственный способ: каким бы невозможным это ни казалось на первый взгляд, какие бы трудности ни поджидали его - он обязан вспомнить, что случилось с ним в прошлой жизни и расторгнуть контракт с Легионом. Начинать было совершенно не с чего, шансы встретить человека, знавшего Мирра на Земле, - ничтожны. Труся в составе ценной боевой единицы к месту посадки в звездолет, Мирр не переставал думать о тайне, окутавшей его прошлое. Все, кому не лень, твердят, что он погряз во грехе, но, покопавшись в себе, Мирр не обнаружил никаких антиобщественных устремлений. Это поставило его перед философской проблемой: узнает ли он криминальную тенденцию, если ему сунут ее под нос? Способен ли кто-нибудь сознательно признать себя преступником? Не считает ли замышляющий преступление "плохой" человек себя таким же "хорошим", как любой образцовый член общества. Мирру пришлось прервать свои размышления, потому что прибыл звездолет - по размытой дуге вынырнул из-за горизонта и тяжело осел на мягкую почву. Без всякого видимого человеческого участия его двери распахнулись, и Хихикинс пригласил всех внутрь. Вздрогнув от прикосновения не защищенных боле