Слишком поздно. Что-то ударило меня в спину, и я полетел ничком на пол. Автомат запрыгал по полу и исчез под верстаком. Я перекатился и сел. Я был загнан в угол. Бежать мне было некуда. Тввррлл стоял, загораживая мне проход. Он размахивал своим церемониальным кинжалом с черным лезвием, широким и искривленным, и нефритово-зеленой рукоятью. - Дрррруг мой, Джейк, - проверещал он. - Священная добыча. Я пррриветствую тебя. Я медленно поднялся. У меня не было оружия, но мне придется сражаться с ним. Это будет во второй раз в жизни. Мне снова придется сражаться в церемониальной битве с ретикулянским охотником. Первый раунд я выиграл, победив двух противников, сотоварищей твврррлла в рукопашной схватке. Я не считал, что во второй раз удача так же улыбнется мне. Он, конечно, мог бы застрелить меня. Его пистолет висел да кожаной портупее, которую он носил на торсе. Но это не принесло бы ему чести и славы. Ему необходимо было прикончить меня именно с помощью церемониального кинжала, потому что это церемониальная, почетная добыча. Вернее, обычно жертву подвешивали за руки и за ноги животом вниз, а потом заживо выдирали из нее кишки. Вивисекция. Сдирание кожи заживо. Чем больше жертва вопила, тем почетнее было жертвоприношение. - Долго же я охотился за тобой, дрррруг мой, Джейк, - сказал твврррлл. - Пррреследование было долгим и трррудным. Много раз я террял и снова находил след. Я взглянул поверх его плеча, надеясь, что увижу там Джона. Нет, такой удачи не будет. Но где, черт побери, этот тощий негр?! - Ладно, твр... - я сплюнул, - твер... твррлл... Его имя трудно было произнести при любых обстоятельствах, не только тогда, когда я был перепуган до безумия. Я никогда не мог как следует произнести по-ретикулянски это переливчатое р-р-р. Но я никогда не отличался особыми способностями к языкам. - Ладно, я хочу только, чтобы ты сказал мне одну вещь. - Да? - Зачем ты все это делаешь? - Охочусь? Потому что... как ты сказал бы, голос крови. Кровь велит. - Но ведь вы цивилизованная раса. Разумная. Очень разумная. Вы прекрасно говорите на наших языках, в то время, как мы едва можем освоить ваш. У вас технологическая цивилизация, прогрессивная наука, все такое. Почему вы не можете победить желание убивать таким вот образом? Огромный инопланетянин шагнул вперед, медленно переставляя свои огромные босые ноги. - А у людей такой нужды нет? - Ну... - трудно было сосредоточиться, чтобы выиграть спор при таких условиях. - Разве люди никогда не убивают? Не убивают собственных соррродичей? Это такое пррреступление, что мы его никогда почти несоверрршаем. - Чушь собачья! - Отрррицаете? Нет, обычно мы своих соррродичей и пррравда не убиваем. Может, он был прав. Ретикулянское общество было очень жестко разделено на слои и очень стабильно, хотя на вершине пирамиды было уж очень много бесполезных аристократов, чему твврррлл мог служить совершенно блистательным примером. - Твоя раса очень нелюбима остальными народами. Вы распространяете сами же и отвращение к себе, и ненависть. - Это всегда так было, так и должно быть. Он сделал еще шаг вперед. Запах его феромонов - миндаль и скипидар - наполнил мне ноздри. Меня чуть не вывернуло наизнанку. Ничего не оставалось, как только броситься на него, постараться, может быть, проскочить между его тонкими ногами. Невозможно даже представить себе схватку с ним врукопашную. Его сила была феноменальна. Он еще раз шагнул вперед. - Ты стал самой Священной добычей из всех возможных, Джейк, дрруг мой. Тррри рраза сеть смыкалась над тобою, тррри ррраза ты дрррался и убегал. Добыча победила охотника. Да будет так. Я стоял, разинув рот. Инопланетянин протягивал мне кинжал рукоятью ко мне. - Возьми это орружие. Теперь оно пррринадлежит тебе. Ты выжил, а я пррроиграл. Я только прррошу тебя, чтобы ты обрратил это орружие против меня. Это единственная честь, которррой я еще могу быть достоин. Я преодолел потрясение и взял кинжал. - Это означает, что мне не надо сражаться с тобой? - спросил я. - Вррремя для битвы прррошло. Теперррь настало время пррекратить охоту и пррикончить охотника, - он скрестил свои передние лапы. Это у ретикулянцев означало знак смирения. - Окажи мне честь. Я уставился на него. Глаза его, похожие на линзы от кинокамеры, вращались вперед-назад. Наконец он сказал: - Ты не окажешь мне чести? - Окажу, - ответил я. Я подошел к инопланетянину, держа в руке кинжал, ища глазами подходящее место на зеленом хитине его брюха. Я не сомневался в его искренности. Нанеся удар снизу, я вонзил его кинжал в живот и потянул лезвие вверх. Его наружный скелет был очень тверд, но его можно было прорезать. Однако мне на это не хватало сил. - Трудно? - спросил инопланетянин. - Можно помочь? Я кивнул. Твврррлл схватил рукоять кинжала обеими руками и рванул его вверх. Его панцирь раскололся, как тонкий пластик. Он прорезал страшную рану до середины груди, и розовая пена засочилась из раны. Неожиданно голова его взорвалась во вспышке пламени. Молния сверкнула от дверей. Я посмотрел туда. Это был Джон. Он еще раз выстрелил, на этот раз не попав в цель, как раз в тот момент, когда инопланетянин упал. Потом он бегом бросился ко мне. - Ты его одолел! - сказал он, запыхавшись. - Слава Богу. И его же собственным кинжалом. Мне страшно неприятно, но я тебя всюду искал. Как ты ухитрился его тут зажать в угол? Я сказал ему про то, что твврррлл сдался. Он едва мог поверить моим словам. - Непонятно, непостижимо, - сказал он, глядя на недвижимое тело инопланетянина. - Нам никогда не постичь мозг и мышление иной формы жизни. Никогда. - Я не уверен, что для нас было бы лучше их понять, - сказал я. 25 Как хорошо снова было оказаться на Космостраде. Мы решили попытать счастья на дороге. Временно-пространственный корабль все еще занимался самолечением, и невозможно было сказать, когда он починится. Как странно было, что мы все время хотели сказать про него "подлечится". Кроме того, не было никаких гарантий, что в корабле мы окажемся в безопасности. Были и другие причины. Мне не нравилось быть пассажиром, когда меня возят туда-сюда. Это заставляло меня чувствовать собственную уязвимость. Ненавижу, когда я беспомощен и не управляю ситуацией. Кроме того, у нас теперь оставалось только два противника: Мур и его хозяйка - Богиня. Я решил, что попытка доехать до портала по дороге была бы вполне рассчитанным и продуманным риском, который мы могли себе позволить. Может быть, это самый лучший путь, думал я, скрипя зубами. Разумеется, мы хорошо понимали, что на этом дело не кончится. Только вопросом времени оставалось, когда наши враги снова набросятся на нас. Поезд, то есть рельсы, привезли нас в необычную область Микрокосмоса. Необычную в том смысле, что мы до сих пор никогда ничего такого не видели. Это главным образом была плоская травянистая равнина, которая кое-где была испещрена трещинами, вроде тех, которые встречаются на асфальте, если его плохо укладывали. Видимость не была ничем ограничена, и главный портал казался крупным серым пятном на горизонте. - Ну ладно, хоть то хорошо, что мы увидим их за километр, если им вздумается за нами гнаться, - сказал Сэм. - За много миль, точно, - сказал я. Сэм искоса посмотрел на меня. - Ты сколько времени провел в 1964 году? - Месяца полтора, может, даже меньше. - Заразная там манера говорить. "Мили", надо же! Беседа была не блестящей, но она заполняла скучную поездку. Мы нервничали и старались не показать этого друг другу. До глубины души пробирает, когда знаешь, что где-то там существует всемогущее божество, которое просто мечтает аннулировать твое право на жизнь. Мы говорили об этом. В своем роде это была попытка облегчить психологический дискомфорт. - Но если она такая всемогущая, - спорил со мной Сэм, - почему она не может просто так в любой момент обрушиться на нас и смолотить нас на котлеты? Я сказал: - Тебе надо было бы стать теологом. Джон, это больше по твоей части, а? Джон сказал: - Я сильно подозреваю, что Прим каким-то образом сдерживает Богиню от того, чтобы сделать коварный ход и уничтожить нас. Мне кажется, именно поэтому она была вынуждена действовать через людей вроде Мура. - В этом есть смысл, - ответил я, - пока не начинаешь думать над тем, почему Богиня вообще взъелась на нас. И что она хочет, если можно спросить? Стереть нас в порошок или просто не дать нам уехать? Или и то и другое? - Хороший вопрос, - ответил на это Сэм. - Ты говорил, что она сперва просила у тебя черный кубик? - Ну да. Но теперь он у нее есть. По крайней мере, один из них. - Может, это не тот кубик? - Есть только один кубик, Сэм. Ты должен понять этот простой и основополагающий факт. - О, этот "основополагающий факт" я понял. Просто очень не хочется иметь с ним дело. Я нажал кнопку интеркома. - Кларк, старина! Как у тебя там, в трейлере, дела? - Пожалуйста, не спрашивай, у меня морская болезнь. - Ну-ну, постой-ка! Объясни, каким это образом у робота может быть склонность к укачиванию. Ты не робот на самом деле, а? Я все время это подозревал. - Разумеется, я робот. А почему это робота не может укачать? Я презрительно фыркнул. - В этом просто нет смысла. - Глупости. Я чувствую боль, неудобство, все, что чувствуете вы. Хотя в весьма смягченной форме. Не спрашивай меня, почему. - Господи, но почему же? Зачем твоим создателям было снабжать тебя микросхемами боли и дискомфорта? - Именно по той же причине, почему ты ими снабжен. Замечательная уловка, чтобы как следует защитить организм. Автоматически. Ты инстинктивно избегаешь боли, следовательно, ты станешь избегать и всего, что может тебе повредить. Что и требовалось доказать. Разбуди меня, когда будем на месте. Именно Кларк настоял на том, чтобы поехать с нами. Он уверял, что отвечает за нас и будет чувствовать себя так, словно его обязанности не были выполнены до конца, если он не проводит нас и сам не увидит, как мы проехали нужный портал. Кроме того, временно-пространственный корабль может нам пригодиться, если к тому времени вылечится от своих болячек. Нам оставалось примерно два часа до портала. Я не спешил, просто поддерживал ровную скорость. Не было никакого смысла торопиться. Наши противники были где-то на планете и могли появиться в любое время, когда им заблагорассудится. На это можно было рассчитывать. Пока что наша задача состояла в том, чтобы следить за дорогой и смотреть в оба, особенно на сканеры кругового обзора, думая про себя, не превратится ли внезапно какая-нибудь безобидная расплывчатая серая точка на горизонте во что-нибудь очень четкое, определенное и грозное. А потом как налетит, да как ударит... Невозможно сказать, что это будет - бронированная машина, или сверкающий кубик, или, может быть, что-то, что вообще невозможно будет понять, что-то чудовищное, противоречащее здравому смыслу. Это не имело значения. Мы в таком случае все равно моментально оказались бы покойниками. У меня было такое чувство, что мы исчерпали до дна наши возможности, что у нас больше не осталось трюков и уверток. Мы слишком много раз ускользали из-под пуль. Мне от этого было очень не по себе. Меня беспокоило и кое-что еще. Мы уже обнаружили портал, ведущий обратно в земной лабиринт, и проложили к нему по карте дорогу, которая вела сквозь джунгли прочих порталов на этом запутанном участке Космострады. Но судя по тому, что нам сказал Кларк, и по тому, что мы успели понять из этой карты, портал не отправит нас обратно во времени. И тогда мы не сможем в соответствии с Парадоксом попасть в земной лабиринт до того, как мы уехали. То есть, это совсем не было "путешествие обратно во времени", как это утверждали многие романтики на Космостраде. - Эта система построена совсем не так, - говорил нам Кларк. - Она была рассчитана как раз на то, чтобы избежать возможность Парадокса. - Как же это было сделано? - спросил я. - Лапочка моя, я же не могу рассказывать тебе всю сложную технологию, но можно вкратце и упрощенно представить себе вопрос таким образом. Существует нечто вроде стандартного, объективного времени, которое соблюдается по всей протяженности Космострады. Оно работает так, что "настоящее" всегда как бы движется вместе с путешественником. Ты никогда не можешь попасть перед ним или отстать от него. Когда ты возвращаешься в то место, откуда уезжал, промежуток времени, который ты провел в другом месте, равен тому времени, которое прошло там, откуда ты уехал. Не спрашивай меня, как это делается. Собственно говоря, если тебя интересует техническая сторона дела, потоки времени не везде одинаковы. По каким-то совершенно загадочным причинам кое-где происходят сдвиги, но они равны примерно наносекундам. Наверное, это в силу портальных переходов. После всех этих событий, после всех легенд, всех слухов про меня факт оставался фактом - дорога назад еще не была понятна. Когда я первый раз ее встретил, Дарла вела себя так, словно мы уже встречались, а я-то хорошо знал, что этой встречи никогда не было. С тех самых пор она так и держалась за свою версию событий. Мне пришлось ей поверить, и эта вера не имела ничего общего с моей крепнущей любовью к ней. Меня убедили прочие факты, прочие наблюдения. Но теперь сомнения стали снова точить мою душу. Ну нет. Как же такое могло быть? Неужели Парадокс был только безумней выдумкой женщины? Я не мог принять такого решения. Замечательно. Следовательно, что же именно я говорил самому себе? Неужели мы мчались навстречу реальности, навстречу такой вселенной, где не произошло никакой временной петли, я не совершал кувырка во времени, где Дарла и я никогда не встречались... в то место, где ничего такого просто не происходило? Или нам вообще не суждено было вернуться? Я заскрипел зубами. Нет, черт побери. Я не дам загнать себя в лужу. Выбор был за мной. Где-то там, впереди, одна из этих дорог вела назад во времени. Я приехал сюда по Космостраде Красного Предела, и теперь мне надо было найти возможность срезать дорогу, найти более короткий путь, маленький боковой проулочек, который прямиком вел туда, откуда я начинал этот путь. Мне надо будет найти Переулок Парадокса. Желтые предупреждающие огни безмолвно взывали ко мне с панели управления. - Похоже, что у нас высокие потери в радиации плазмы, - сказал Сэм. - Индекс Бремштралюнга резко возрос, а температура падает. - Нестабильность процесса? - спросил я. - Похоже, что там что-то более сложное. Я, конечно, просто гадаю на кофейной гуще, но, может статься, у нас где-то сбой в программном обеспечении. Что означало следующее: мотор мог быть в полном и абсолютном порядке, но где-то в мегабайтах программ, которые управляли мотором, могла случиться неприятность. Сложности в программах могут возникнуть по целому ряду причин, хотя бы от неправильного кодирования в одной из подпрограмм. Однако, поскольку мы только что прочистили всю нашу систему и снова загрузили туда программы, я был склонен думать, что неприятности могли возникнуть не только в этой области. Я съехал на обочину, а мотор постанывал и покряхтывал, жалуясь на жизнь. В тот момент, когда мы остановились, мы совершенно потеряли управление реакцией. - Жаль, укрыться негде, - сказал Сэм, озираясь. - Ну да что там говорить, это, наверное, все равно роли не играет. Они и так узнают, где мы. Я сказал: - Как ты относишься к тому, чтобы включить вспомогательный мотор, поехать по той вот боковой дорожке и спрятаться вон в тех пирамидах? - Каких пирамидах? А-а-а, этих. До них примерно километров пять, - Сэм внимательно стал их рассматривать. - Бог ты мои, до чего знакомый у них вид... - Я собирался сказать, что они очень похожи на египетские пирамиды, те, что в Гизе. - Ну да, а прямо рядом с ними... это что, сфинкс? Довольно далеко и трудно судить. - Дарла и я видели тут несколько раз и другие земные строения, так что может оказаться, что это подлинники. Нет, не подлинники. Оказалось, что это довольно верные копии, но у них не было иероглифов. У этих пирамид был в основании четырехугольник, и они возвышались к небесам под правильным углом, но они были сделаны из какого-то совершенно белого бесшовного материала, а не из каменных блоков. Сфинкс был, как и положено, загадочным: он совсем не был привычным земным сфинксом. Однако ближайший некропольский храм дал нам приют. Там было столько места, что можно было бы спрятать колонну тяжеловозов. - Дай-ка я покопаюсь вот в этом, - сказал Сэм, садясь за клавиатуру компьютерного терминала. - Мне даже невозможно представить себе, что кто-то может лучше справиться с этим делом, чем ты, - сказал я. - Если вспомнить, что ты был компьютером... Сэм поднял голову и посмотрел на меня. - А ты все еще компьютер или уже нет? - спросил я. Сэм озадаченно смотрел на меня. - Не знаю. Я совсем не чувствую себя компьютером. А что, я похож на компьютер? - Ты на него совсем не похож. А ты можешь проделать десять миллионов арифметических действий в секунду, как раньше? Он прищурился и посмотрел куда-то в пространство, словно прислушивался к себе. Потом, с облегчением, он сказал: - Нет, ясное дело, нет. Я больше не волшебник в математике. И не могу тебе передать, как я этому рад. Я никогда не любил компьютерное бытие. - Ну, я-то всегда считал, что ты просто живешь в компьютере, а не так, чтобы ты сам вдруг стал компьютером, - ответил я. - Но ведь на самом деле, сынок, ты хотел задать мне вопрос: по-прежнему ли я - тот самый человек, который был твоим отцом во плоти? - Конечно, тот же самый, Сэм. - Так ли? Ведь во мне нет ни единой клеточки того тела. - Не понимаю, какое это может иметь значение. - Не понимаешь? На самом ли деле я Сэм Мак-Гроу, или я только программа искусственного интеллекта, которая здорово валяет Ваньку, притворяясь твоим отцом? - И да и нет. Сэм задумчиво потер челюсть. - Интересная мысль. - Я вот как понимаю все это, - сказал я. - Если докопаться до сути, то человеческое существо - это не физическая единица. Человек - это программа. Клетки тела ежесекундно умирают и заменяются новыми. По прошествии определенного времени происходит полное изменение, правильно? - А клетки мозга тоже меняются? - Не знаю. Это неважно, потому что твоя суть, суть твоей личности, на самом деле - информация. Тело умирает клетка за клеткой и заменяется точно так же. Но информация остается, и эту информацию можно сохранить любым способом и в любых сосудах или средствах. - Может, ты тут создал целую весьма остроумную теорию, - ответил Сэм. - И все же я время от времени думаю: может так случиться, что я просто умер и отправился на небеса, а сам об этом не знаю? - Может быть, тебе повезло. Может, ты вовсе не отправился на небеса. - Ах ты, маловерный. Ладно, нечего попусту терять время. Прошел час. К этому времени Сэм был уже страшно раздражен, ругаясь про себя и тыча в терминал своими длинными пальцами. - Почему они считают, что все надо страшно усложнять? - бормотал он. - Кто только кодировал всю эту чушь? Даже чертов египтолог не смог бы этого расшифровать. Я же за это время проверил мотор и ничего не нашел. Обычно так оно и бывает. Я вытащил тестеры, которые у нас были, присоединил их крокодильчиками ко всем необходимым точкам. Однако тестеры мне ничего не сказали. Сэм был прав. Наверняка где-то в программе сбой - глитч. Плохи дела. Искать такую штуку можно до судного дня. Я потерял терпение и отправился назад в трейлер. Там я открыл заднюю дверь, сбросил лесенку и спустился по ней на пол храма, чтобы немножко размяться и посмотреть на архитектуру храма. Однако мне не удалось уйти далеко: я вспомнил о грозящей нам опасности. Поэтому старался держаться так, чтобы в случае чего я смог бы мигом броситься к тяжеловозу. В храме было полно теней, и от этого мне тоже становилось не по себе. Я почти собирался вернуться, когда услышал за спиной какие-то звуки - звук ботинка, ступающего по камню, вздох. Я замер. - Джейк? Я резко повернулся и присел. - Это я, Роланд. Он вышел ко мне из-за колонны. Он выглядел точно так же, одет был в свой полувоенный костюм, потрепанный и старый, и поношенные высокие сапоги. Вид у него был спокойный, почти отчужденный. - Роланд! - выдохнул я. - Откуда ты, черт побери... Я покачал головой и крикнул: - Не надо себя так вести! - Извини, но я никак не мог придумать, как появиться тут перед вами и никого не напугать, так что... Как дела? Я никак не мог вырваться, чтобы попрощаться. - Дела идут прекрасно. Просто отлично. А как ты? - Замечательно! Да ты и сам знаешь... Я поставил пистолет на предохранитель и убрал его в кобуру. - Знать-то знаю, - сказал я. - Но трудно вспомнить, как все происходило, и что при этом чувствуешь. - Ты совсем забыл, на самом-то деле. Ты просто не смог бы продолжать жить по-прежнему, если бы тебе пришлось жить дальше с этой памятью. - Значит, в Кульминации такая сила, - я скорее ответил, нежели задал вопрос. - Ну, конечно. - Однако какие-то воспоминания у меня сохранились... какие-то, то есть, я сам не вытеснял ничего из памяти. Помню горы... то, чем пахло в воздухе... разные пейзажи. Высоту гор. - Ты помнишь только внешние формы, а не суть самого переживания, не события. - Наверное, - я вздохнул, - так что же дальше? Роланд скрестил на груди руки и стал расхаживать взад-вперед по мозаичному полу храма. - Мы много размышляли над этим. Мы обязаны тебе помочь. Другого хода нет. - Спасибо. От помощи не откажемся. Можешь починить мотор? - Это как раз не та область, которая может быть в нашей компетенции. - А что же ты имел в виду? - Трудно объяснить подробно - нет времени. Но тебе придется самому выполнить большую часть работы, Джейк. То есть, сколько получаешь - столько же и отдаешь. Но тебе понадобится просто начальный толчок, может быть, даже теплое слово - и все. - Не хочу прозвучать, как неблагодарная свинья, но я предпочел бы разогретый мотор, - ответил я. Роланд перестал расхаживать и одарил меня лукавой улыбкой. - Добрый старый Джейк... С тобой так приятно перекинуться словечком. Ты всегда за словом в карман не полезешь. - Он хохотнул. - Ты во всех отношениях примечательный человек. Тебе это когда-нибудь говорили? - Ты никогда никому и ничего не говорил, Роланд. Он кивнул. - Ты прав. Я довольно нелюдимая и замкнутая личность. Но... - он отмахнулся рукой от своих мыслей. - У нас нет времени обсуждать Роланда Йи. То, что он сказал о себе в третьем лице, не должно было бы создавать у меня впечатления, что он говорит о ком-то другом, но именно так и получилось. - Джейк, я действительно не могу терять времени на подробности, но мы тебе поможем. Собственно говоря, мы поедем вместе с тобой. Если ты не возражаешь. - Ты едешь обратно с нами? Бросаешь Кульминацию? - Да нет же, совсем нет. Я пожал плечами. - Мы всегда рады тебя видеть, Роланд. - Ты, наверное, немного сбит с толку. - Немного есть, - я шлепнул его по спине. На ощупь он казался вполне осязаемым. - Пошли, Дарла рада будет тебя видеть. Мы пошли к трейлеру и снова взобрались по лесенке. Я остановился и опять поглядел на шевроле. Мы избавились от останков Даррелла. Сделали мы это несколько бесцеремонно, но он лучшего и не заслуживал. Оставались все-таки тайны, касающиеся магической машины Карла. В нашем прицепе был один из множества его двойников. Этот вариант вроде бы на первый взгляд был тем же самым, что и машина, в которой Карл впервые прибыл на Микрокосмос, та, которая была украдена из тяжеловоза. Прим забрал ее, наверное, потому, что она его интересовала, из обыкновенного любопытства. Потом он вернул ее обратно. Ради спасения собственного здравого ума и твердой памяти, я решил принять это объяснение как самое правильное, объяснение тому, что машина Карла оказалась у нас в прицепе. По той же причине я всячески избегал думать, что это могла быть все время одна и та же машина. И что, если бы я забрал ее обратно в земной лабиринт? А мне и об этом думать не хотелось. Карл, со своим дизайнерским гением, несколько переборщил с противоугонными средствами. Я все думал - как мы сможем когда-нибудь убрать машину из трейлера? Взорвать ее при неосторожном использовании крана или монтировки, пытаясь скатить ее? Хотя эти приспособления вроде бы достаточно надежны и не реагируют на простое прикосновение... Даррелл весьма долго копался в замке, прежде чем навлек на себя смертную казнь. Я аккуратно положил руку на дверную ручку. Дверь открылась. И я услышал голос Карла. - Джейк, ты услышишь это, если попытаешься сесть в машину, если только дверь будет заперта, поэтому слушай... Я сел в машину и слушал дальше. - ...все это довольно странно, - продолжал говорить голос Карла. - Я записываю это, пока ты спишь, как убитый, на полу зала Замысла и Разработки. Я много думал над тем, как мне сделать так, чтобы ты мог пользоваться машиной, но при этом не ослабить действие и мощность противоугонных средств. Начальник отдела говорит, что все это очень просто. Если кто-нибудь другой, а не ты, попытается копаться в замках машины или даже просто примериться к ним, то ему немедленно будет карачун. Прямиком к праотцам. Это - если они попытаются проникнуть внутрь. Если же они как-нибудь все-таки окажутся внутри и попытаются завести машину или замкнуть зажигание без ключа, то далеко они не уедут. Тут устройство не смертельное. Мне совсем не улыбается обнаружить кучу падали на переднем сиденье. Но зато это устройство заставит любого непрошеного гостя моментально убраться вон. Я это отлично знал. Как-то я испытал действие этой штуки на себе. - Поэтому, слушай. Ты здесь, поэтому мы можем прямо сейчас заложить твои параметры в систему. Теперь машина будет тебя узнавать, Джейк. Она пустит тебя внутрь, заведется и поедет. И все это без ключа, потому что ключа я никому не дам, Собственно говоря, если кто-нибудь, кроме меня, попытается завести машину ключом, это немедленно включит механизм эвакуации непрошеного гостя. Я так понимаю: если у кого-то, кроме меня, оказался ключ - значит, этот кто-то убил меня, чтобы его заполучить. Ну ладно, я надеюсь, что я все тщательно продумал. Мне показалось, что несколько вариантов возможных событий он упустил. Наверное, именно это объясняет, почему я смог украсть его машину с заведенным мотором, но был с позором изгнан электрической чесоткой, когда попытался завести ее ключом. Почему же тогда "шевроле" отказался меня признать? Видимо, потому, что Карл сделал пользование ключом запретным для всех, не только для врагов, решив, что это лучшая мера предосторожности. - ...но если я... если чего-то я не продумал... а, черт, всего не предусмотришь. Я не уверен, что понимаю, какая чертовщина развернулась вокруг. Все эти временные петли, все сумасшедшие причинно-следственные связи... Но я знаю, что в какой-то момент в Парадоксе ты должен украсть мою машину. И, может быть, она тебе понадобится, если со мной что-нибудь случится. Но со мной ничего не случится, поэтому тебе никогда не услышать этих слов, - он рассмеялся. - Вот сумасшедшая история. Я и сам стал с ней чокнутым. По крайней мере, я отчетливо чувствую, что крыша у меня едет. Ладно, пусть будет так, как есть. Надеюсь, что ты этого никогда не услышишь, но если услышишь... а, черт, надо бы вообще стереть всю эту запись и сказать тебе на словах. Не знаю даже, как быть. Если подумать, я, наверное, никому не доверяю. Даже тебе, Джейк. Я многому научился в этом вонючем мире. В этой вонючей вселенной. Да, вся вселенная - очень ненадежная штука, если вдуматься. Ладно, я решу попозже, сказать тебе или нет. Увидимся. Запись кончилась. Роланд, который сидел возле меня, хохотнул. Я даже не заметил, когда он сел со мной рядом. Он сказал: - Я помню, как мы сидели с тобой вот так же и гадали, как же работает эта сумасшедшая штуковина. Как же мало мы знали! Разве мы могли подумать, что затравленный, страдающий манией преследования подросток из далекого прошлого, который получил возможность воспользоваться помощью невероятно развитой технологии, рассчитал ее и спроектировал. - Забавно, как иногда складываются обстоятельства, - сказал я. - Кстати - в том, что я посоветовал тебе нажать на кнопку замка в двери, была своя причина. Я посмотрел на него. В моем представлении он не сказал ни слова. Ключ запищал у меня в кармане. Я достал его. - Джейк, что-то несется сюда. Мне кажется, это тот самый огненный вихрь, похожий на пылевой смерч, который недавно за нами гонялся. Роланд смотрел на меня с улыбкой, словно ему только что удался замечательный розыгрыш. - Я понял, что ты имел в виду, - сказал я. 26 Я заговорил, держа ключ поближе ко рту: - Сэм, я в шевроле. Я выведу его, чтобы встретить эту гадость. - Что? - раздался голос Сэма. - Как же ты... А, ладно. Хорошо, мне видится, что эта машина - единственное супер-оружие, которое у нас есть. - Это вообще единственное оружие, которое у нас есть. Конец связи. Замок зажигания был врезан в панель управления справа. Ключа у меня, разумеется, не было. - Черт тебя побери, Карл, - пробормотал я. - Ты забыл мне сказать, как все-таки заводить эту штуковину без ключа. - Попробуй положить руки на руль, - сказал Роланд. Я так и поступил. Мотор взревел и ожил. - Роланд, откуда ты знал? - Если Кульминация чем-то и хороша, то это как раз тем, что очень много узнаешь. Большая часть новых знаний бесполезна, но время от времени попадается и кое-что полезное... - он засмеялся. Я нажал на сцепление, покопался в ручке переключения передач, пока не почувствовал, что переключил на задний ход, потом выгнул шею назад, чтобы видеть, куда я вывожу машину. Я выкатил ее из прицепа. Шевроле ударился о пол храма с треском и стуком. Я снова переключил сцепление, на сей раз найдя верхний левый конец полувоображаемого Н коробки передач. Я переключил на первую скорость, а руки и ноги у меня постепенно расслаблялись, вспоминая бывшие когда-то привычными движения. Если хоть раз в жизни научился водить машину со стандартной коробкой передач, тебе этого никогда не забыть. Я объехал тяжеловоз и стал выбирать извилистую дорогу между многочисленными разнообразными колоннами, которые поддерживали потолок в храме. Я выбирался из огромного зала. Я перешел на вторую скорость, и шины взвизгнули, как маленькая зверушка, которой наступили на хвост. Храм был гигантский, и места для маневра было предостаточно. Я выехал на открытое пространство на третьей скорости, правда, немного преждевременно, потому что мне тут же пришлось переключить на вторую, чтобы свернуть на боковую дорогу. Я снова переключил скорость, потом вернулся на вторую, переключил опять на третью. - Сюда, - сказал Роланд, показывая вправо. Тасманийский дьявол мчался прямо на нас, следуя по широкой дуге, которую образовывала боковая дорога, ответвляясь от главной. В этом смерче было полно энергии. Бледно-оранжевый свет и посверкивающий желтый дым, из которых он состоял, все еще бешено закручивались вокруг его сверкающего расплавленного ядра. В этом аду двигались странные тени, которые наводили на мысль, что там есть нечто живое, невероятно враждебное, вечно меняющее форму, превращающееся то в человека, то в крылатого дьявола, то во что-то еще, в какой-то безумный ужас, ужас в ночи. Кошмар этот жил где-то в нашем подсознании, прежде чем перевоплотился в этот адский огонь. В животе у меня похолодело, на языке прочно обосновался вкус железа. Роланд старательно копался в панели управления, ища подходящее оружие, которое автоматически начинало подавать сигналы на панель перед ним. - Роланд, - спокойно сказал я. - Карл никогда мне не показывал, как выпускать такую же штуку из машины, но на этой колымаге есть оружие, помеченное, как зеленый шарик. - А он именно так его и назвал, - ответил Роланд, глядя на приборы перед ним. Потом он нажал кнопку. Из-под машины с шипением выскользнул шар - зеленый, примерно метр в диаметре, и он сиял, как фейерверк на празднике независимости. Он немедленно поплыл к этому страшному смерчу. Тасманийский дьявол немедленно остановился, все еще вращаясь. Казалось, эта гадина сообразила, что к ней приближается, стала быстро вилять из стороны в сторону, помчалась вбок от дороги по травянистому склону. Шар не изменил курса и пролетел мимо цели, продолжая свой путь по дороге. - Интересно, - отметил Роланд. - По крайней мере, мы знаем, что эта штука боится шаров, - сказал я, хотя особой благодарности за эти новые сведения не испытывал, мне не нужны были маленькие поблажки. - Черт! Я-то думал, что они могут искать цель... - Может, "дьявол" что-то делает, чтобы сбить шар с цели. - Возможно. Попробуй снова. Роланд выпустил еще один сияющий зеленый шарик. "Дьявол" снова отступил, на сей раз укрывшись за зеленым холмом и на миг исчезнув. Когда шар растаял, "дьявол" снова выкатился из-за холма и въехал обратно на дорогу. - Интересно, кого или что эта тварь должна уничтожить, - сказал я. - Сойди с дороги и увидишь, - сказал Роланд. Я повернул вправо и въехал в неглубокую колею, пропрыгал по ее неровному дну и выскочил на ровную поверхность. Дьявол пересек дорогу, чтобы последовать за нами. - Значит, он нацелен не на тяжеловоз и не на космический корабль Кларка, - сказал я. - Я-то надеялся, что на корабль. - Нет, Джейк. Я боюсь, что ему нужен ты и только ты. - Замечательно. Почему, действительно, этот шарик не должен идти в ногу со всеми остальными моими врагами? Я дал газу. От задних колес взметнулись вихри пыли. Я погнал машину вверх по еще одному небольшому пригорку. На этот раз я резко развернулся, чтобы поехать вдоль гребня, который шел параллельно дороге и наконец снова поворачивал к ней обратно. Я понятия не имел о той скорости, с которой может ехать шевроле Карла, но готов был держать пари, что машина сможет обогнать "дьявола" при условии, что гонки будут проходить по ровной дороге. Если мы хоть немного с нее собьемся - нам конец. Ведь у этой страшной твари не было ни шасси, ни колес. Ей-то они не нужны. Однако если мы сможем обогнать ее, а потом снова выехать на дорогу, у нас был шанс. А как же Сэм? Роланд, казалось, читал мои мысли. - Сэм выезжает из храма, - сказал он мне, оглядываясь и пытаясь рассмотреть в заднее стекло, что там происходит. - По-моему, "дьявол" не обращает на него внимания. Но на нас он сосредоточился как следует, пытаясь перерезать нам дорогу. Я снова дал газу и немедленно напоролся на кочку, из-за которой нас бросило вправо. Я стал пытаться рулить, чтобы выправить положение, но понял, что ничего у нас не выйдет. Я снова повернул руль вправо, мы скатились с холма, ударились о землю и подскочили так, что застонали шасси. Меня тоже подбросило, и я ударился головой. Мое счастье, что крыша была изнутри обита чем-то мягким. Роланд свалился с сиденья и оказался на полу. Я изо всех сил жал на педаль, пытаясь въехать по противоположному склону. "Дьявол" уже был на гребне холма за нашей спиной. Склон оказался круче, чем я думал. Задние колеса стали проворачиваться и швырять комья грязи. Задние колеса машины стали юлить. Я все-таки выбрался наверх и выкатился на ровный участок поверхности, но "дьявол" уже нагнал нас и принюхивался к нашему заду. Я едва-едва успевал держаться немного впереди. - Джейк, ты представляешь себе, что по Субстрату можно так же хорошо ехать, как и ходить? - Э-э-э... нет, я как-то об этом не думал, - сказал я. - Однако намек понят. Поэтому я повернул руль так, чтобы передние колеса равнялись - как бы это сказал мой друг Дейв Фейнманн - по измерению, столь же огромному, как космос, и такому же беспредельному, как бесконечность. Я нажал педаль газа, и мы куда-то перенеслись. Это было как окольный объезд между "здесь-и-сейчас" и "там-и-тогда" с маленькой остановочкой в "миге-едином". Над головой показались мрачные грозовые тучи, капли дождя упали на лобовое стекло, но только на миг. Потом ясные звезды зажглись над головой, и что-то - наверное, ночная птица - пропело песенку в лесу на обочине дороги. Тишина. Запах осенних листьев... А потом все это пропало, и мы снова выскочили на залитую солнцем поверхность Микрокосмоса, вернувшись в нынешнюю реальность, только теперь мы были уже на главной дороге и мчались по ней, оставив "дьявола" далеко позади, и он вертелся, как пьяный дервиш, пытаясь понять, что же все-таки произошло. - Ловкий трюк, - признательно сказал я. - Как ты это сделал? - Это ты сделал, Джейк... - Ну да, я знаю. От этого мне слегка не по себе. - Лучше быть не в своей тарелке, чем в своей могиле. На спидометре значилось более ста миль в час, что с точки зрения шевроле было неспешной прогулочкой. Мы могли бы обогнать "дьявола", проскочить сквозь портал, но Сэм за нами не угонится. А без Сэма я не смогу найти тот портал, который мне нужен. Это означало, что с "дьяволом" надо расправиться прямо сейчас. Я совсем не сомневался, что он сможет последовать за нами и через портал. Но как с ним расправиться? Мой ум бешено работал. Может быть, я мог бы погонять "дьявола" по дороге, пока Сэм не поравняется с нами, а потом... Но любой план потребует четкости и быстроты. Дорога разветвлялась. Я поехал по правой ветке, которая снова вернула нас на главную дорогу. - Роланд, что за штука такая - Субстрат? Постарайся объяснить в двадцати пяти словах или меньше. - Это метафизическая база вселенной. Она под всем, что существует. - Кто ее открыл? - Никто. Это продукт соглашения. - Спасибо, Роланд. Ты просто замечательно объяснил. Он захохотал. - На здоровье. - Нет, честное слово. Ты хочешь сказать... - я посмотрел в зеркало заднего обзора и увидел, что "дьявол" довольно далеко от нас, но успешно нагоняет, - что сознание может создать новую вселенную? Роланд посмотрел на меня. Его глаза были бездонны. - Это хорошая вселенная, Джейк. Но она могла бы быть и лучше. Гораздо лучше. Тебе не кажется? - Мне-то кажется, что она могла бы быть в тыщу мильонов раз лучше, Роланд. Но это не означает... - я снова взглянул в зеркало. Тяжеловоз казался серой точкой на дороге. Метафизика 101, три кредитки, понедельник, среда, пятница, 1500 часов, кантианский рационализм. Господи Иисусе, выпусти меня отсюда. - Почему вы построили Космостраду? - Для тех, кому кажется, что мир мог бы быть и лучше - это тропинка, по которой можно следовать к лучшему. Я кивнул. - А почему вы сделали так, что по этой тропинке очень трудно следовать? - Ты и сам знаешь ответ на это. Поиск никогда, не бывает легким. Хотя есть и более приземленная причина. Если бы мы раздали всем карты Космострады, то у нас была бы самая большая дорожная пробка во вселенной. Настоящие кандидаты в Кульминацию были бы растоптаны в общей давке. - И как раз поэтому Белая Дама хочет, чтобы я взял карту. - Да, наверное, отчасти поэтому. У нее свои причины. - Роланд, ответь мне еще на один вопрос. Когда-нибудь пойму я все это или нет? - Нет. - Спасибо, Роланд. - На здоровье. Скажи, кстати, почему бы нам не попытаться справиться с тасманийским дьяволом сейчас же? Я сказал: - А что ты предлагаешь? - Первый дьявол, которого мы увидели, был создан как раз этим вот автомобилем. - Ты предлагаешь выстрелить "дьяволом" в "дьявола"? - Именно так. - А, отлично. Мне всегда хотелось узнать, что случится, если непреодолимая сила встретит на своем пути пресловутый несдвигаемый объект. Наверное, они подпишут брачный контракт и вложат свои сбережения в не облагаемые налогом акции целинных земель. Роланд склонился над панелью управления. - Я тут все настроил. Лучше убраться подальше с дороги: ведь за нами едет Сэм, и он может оказаться на линии огня. - Похоже, что впереди как раз такая местность, какая нам требуется, - сказал я. На поверхности земли впереди уже не было никаких складок или рытвин. Дорога проходила через подстриженный травяной газон мирового масштаба. Эта часть планеты выглядела так, словно кусок ее оставили нетронутым для будущей застройки. Кругом была девственная пустошь. Впереди был портал, его черные цилиндры возвышались над горизонтом. Они казались невероятно высокими небоскребами, словно призрачный немыслимый город стоял на равнине. Я свернул с дороги на траву. Ехать было очень удобно: только время от времени нам под колеса попадалась рытвина. "Дьявол" мчался за нами. Роланд сказал: - Есть вероятность того, что, когда встретятся два "дьявола", будет чудовищный взрыв. - Ты этого точно не знаешь? - Такое никогда раньше не случалось, поэтому знать все заранее невозможно. - Ребята, вы же вне времени и пространства, вы же вечные. Почему бы вам не заглянуть в будущее и не посмотреть? - Мы так и делали, - сказал Роланд, - но это сперва должно случиться. - Что? Как? Ты что такое говоришь? - Ну, понимаешь, если мы знаем, что случается, когда сталкиваются такие штуки, тогда незачем пытаться так сделать и посмотреть, какой получится эффект. А в этом случае, если мы заглянем в будущее, то не увидим, как это происходит, потому что этого никогда и не было. Правда же? - А-а-а... Есть такие дни, когда бесполезно спорить или пытаться дискутировать - все равно ничего не получится. Это как раз и был один из таких дней. - Ну ладно, - сказал Роланд, - поехали... только не мы, конечно, а эта штуковина. Он ткнул пальцем в кнопку, и из-под машины выскочил клуб оранжевого огня, немедленно превратившийся в близнеца той сволочи, которая отражалась на экране прицела как расплывчатое оранжевое пятно. Новый "дьявол" покрутился секунду на месте, подхлестывая себя самого и издавая такой вой, которого не услыхать в тех местах, где обитают смертные. Потом он рванулся вперед. Я завопил ему вслед: - Наддай им жару, парень! Роланд предложил: - Советую убраться от них подальше. Я уже с большим усердием именно этим и занимался, летя сломя голову обратно на дорогу. Когда мы там оказались, Сэма нигде не было видно. Я замедлил скорость, остановившись совсем, когда мы снова оказались на дороге. Я оглянулся, посмотрел через заднее стекло. - Уж очень хочется посмотреть, что произойдет, - сказал я. "Дьяволы" встретились. Казалось, они поглотили друг друга, слившись в одно облако, похожее на циклон. Оно стояло на месте, но вращалось в два раза быстрее, чем каждое из предыдущих в отдельности. Потом что-то стало происходить в центре облака. Извивающиеся тени поблекли, на их месте возникла все ярче и ярче разгоравшаяся звезда раскаленного добела света. Звезда росла и разгоралась до тех пор, пока на нее стало невозможно смотреть. Я закрыл глаза, потом снова открыл их, когда свет начал меркнуть. Звезда подверглась коллапсу, и все явление вместе распалось на огненные ленты, которые вихрились вокруг меркнущего ядра. Потом "дьявол" стал преображаться, слившись в огромное облако, которое было в два раза больше, чем каждый из "дьяволов", но темнее по цвету. Облако было нестойким. Части его по-прежнему отлетали пылающими комьями, постепенно испуская излучение, которое рассеивалось в воздухе. - Долго оно не просуществует, - сказал Роланд. - В результате взрыв может разнести всю планету. Я хлопнул себя ладонью по лбу. - Замечательные идеи приходят тебе в голову, Роланд. Когда ты смотрел в будущее, там вообще было будущее? Роланд потер подбородок. - Мне кажется, нам надо быстро найти что-то, на что можно было бы навести и сосредоточить разрушительную энергию этой дряни. Нечто почти неразрушимое, что поглотило бы большую часть энергии "дьявола", прежде чем разрушилось бы. - Не шевроле же, - сказал я почти безнадежно. - Боюсь, что да. Поэтому, я развернул волшебную карету Карла на сто восемьдесят градусов и поехал прямиком в ворота ада. "Дьявол" встретил нас на полдороге. Кипящее облако поглотило нас, и мы жарились в радиации, пока окна не потемнели и не отрезали нас от этого ужаса. Мы сидели, словно в середине ядерного взрыва. Я сказал: - Надо полагать, у тебя есть лазейка, через которую ты нас отсюда выведешь? - Нам придется бросить машину, - сказал Роланд, положив руку мне на плечо. - Готовься! В шевроле было страшно жарко. Очень жарко. Сиденье стало припекать мне спину и ноги, когда Роланд хлопнул меня по плечу. - Ну, - сказал он, - вставай и иди. Я так и сделал. Машина исчезла. Мы шли по проселочной дороге. Была почти весна, закат дня. Дорога была глинистой, красной и холодной, по сторонам торчали остатки прошлогодних сорняков. Голый ветвистый лес рос справа от дороги, налево был луг с почерневшей травой, откуда там и сям торчали полузаросшие черные валуны. Небо было серым. Пенсильвания. - Очень красиво, - сказал Роланд. - Только немного холодно и неуютно. Холодный пронизывающий ветер доставал меня даже через куртку. Бурые листья лежали вокруг, втоптанные в гравий дороги. Солнце казалось рыжим мазком за горизонтом. В воздухе пахло ранней весной. За холмами прокричала птица, ветер прошелся по остаткам травы на холме. - Ты никогда не ходил по каким-то особым частям Субстрата, - сказал Роланд, - ты всегда идешь по своим желаниям и мечтам. Знаешь, ведь Субстрат бесконечен. Но и по настоящей вселенной тоже можно так ходить. - Да? А разве это не Земля? Мне-то показалось, что это настоящая Земля. - Может быть, но, скорее всего, это обобщение разных мест, которые ты знал в своей жизни. - Может быть, ты и прав. Это похоже на Пенсильванию, но не похоже ни на одно конкретное место, которое я помню. Мы все шли и шли. Почему-то мне казалось, что я обязательно должен идти. Воздух был чистым и свежим, и я пил его большими глотками. - Прекрасно, - сказал я. - Но я должен вернуться обратно к Сэму. - У нас сколько угодно времени, - сказал Роланд. - Не волнуйся. Найди ту дорогу, которую тебе хочется. Если она окажется не той, какую нужно выбрать, найди другую. Я находил дороги, что верно, то верно. Дороги, которые вели нас через такие места, в которых не хотелось и глаз открывать, не говоря уже о том, чтобы провести там выходной. Мне казалось, что мы шли целыми днями. Что прошло уже очень много дней... Мы пришли к широкой автостраде, которая была сделана из серебристого металла. Она простиралась между голубыми скалами. Я огляделся на ней. Я и понятия не имел, куда и откуда она ведет. - Роланд, где мы, черт возьми? - Не знаю. Найди другую дорогу. Я искал и находил дороги. Все они были мне совершенно не нужны. Я нашел еще одну дорогу, и она была просто замечательная, вот только не вела туда, куда мне хотелось бы поехать. Еще одна дорога - и я немедленно ее покинул. - Сдаюсь, - сказал я. - Как насчет вот этой? Дорога выглядела неплохо, поэтому я пошел по ней, и она превратилась во что-то, похожее на Космостраду, но не так, чтобы очень. Поэтому я изменил ее вид, потом пригляделся к ней повнимательнее. И тут я понял, как нужно поступать. Тут мы сразу оказались снова на Микрокосмосе, а за нами тормозил тяжеловоз. Мы сошли на обочину. Сэм с визгом шин остановил тяжеловоз и открыл люк. - Что случилось? - спросил он, когда я взобрался по лесенке и сел на сиденье. Сэм встал и уступил мне водительское место. Я повернулся и увидел, что Роланд уходит вдаль, оглядывается и машет мне рукой. - Счастливого пути, Джейк! Удачи тебе, - крикнул он. Я смотрел, как он уходит. Он не исчез. Он просто уходил вдаль. - Интересно, справится ли он, - заметил я, закрывая люк. - Кто? - спросил Сэм. - Роланд. - А что тебя заставило про него вспомнить? - Что меня... ты хочешь мне сказать, что ты его не видел? - Я никого не видел на дороге, кроме тебя. - Он же вон там! Он исчез. Или во-о-н та серая точка - это он? Солнце стояло низко над горизонтом, и трудно было сказать. - Ладно, это не имеет значения, - ответил я. 27 Я взял на себя управление, и мы снова тронулись в путь. - Как бы там ни было, - говорил Сэм, - ты как раз вовремя. Мы засекли у себя на хвосте кого-то. - Надеюсь, не летающие кубики или прочую там всякую гадость? - Похоже просто на стандартную машину. Я взял микрофон и переключил радио на космострадовскую частоту. - Что случилось, Мур? - спросил я. - Впал в немилость? Ай-яй-яй, какое несчастье. Богиня - жестокая владычица. Она никогда в жизни тебе и хрена моржового не дала, а, Мур? После минутной паузы радио снова крякнуло: - Нет, она была не очень благосклонна. - Так в какие игрушки ты теперь играешь, Мур? - Игрушки? Никаких игрушек. Домой еду. - А? Так, значит? И как ты собираешься это сделать? - Ехать за вами, - просто ответил Мур. Я бросил микрофон. - Через мой труп, - сказал я. - Сэм, у тебя есть какие-нибудь идеи? Сэм покачал головой. - Мы не можем отвязаться от него только на вспомогательном моторе, а это не такая местность, где можно легко затеряться из виду. Значит, все, что ему надо делать - это просто плестись за нами в хвосте и получить тем самым бесплатный проезд домой. Это для меня все равно, что кость в горле. Я бы хотел, чтобы он тут сгнил. Или, что еще лучше, чтобы он проскочил через такой портал, который бы загнал его на кошмарную планету в шести миллиардах лет от прошлой среды, откуда ему совсем назад не выбраться. - Мы можем развернуться и схватиться с ним. Я подумал и ответил: - Нет. Нам придется расправиться с ним на другой стороне портала. Где бы это ни было. Компьютер? А, черт, как мы уговорились, какой пароль включает его? - Тикондерога. - Хелло, - раздался ровный бесцветный голос компьютера. Искусственный интеллект не отличался эмоциональностью. - Я многоканальная операционная система искусственного интеллекта, которая находится в вашем распоряжении для различных функций обработки данных... - Заткнись! Сэм, найди, как нам добраться до портала, хорошо? - Хорошо. Сэм задал маршрут. Искусственный интеллект обработал его по таблице данных дороги. - Трудновато будет, - сказал Сэм. - Портал тут, в этой страшной путанице, как раз посередине, - он указал на перекрестье дорог на экране. - Нам придется тут пробираться чуть ли не на цыпочках. Цилиндры тут ведут куда только угодно. Понятия не имею, как у нас все это получится. Мне всегда казалось, что невозможно поставить цилиндры настолько близко друг от друга. Они же взаимно уничтожатся. - Надеюсь, что они будут себя вести нормально, пока мы не проскочим. Сэм крякнул. - За это я не волнуюсь. Что меня действительно беспокоит, так это то, как вообще проскочить через портал на вспомогательном моторе, и только. Всегда в таких случаях хорошо иметь полную мощность и вспомогательную в запасе. - Не удалось тебе выяснить, в чем там дело с программой? - Я как раз начал до чего-то докапываться, когда началась вся эта свистопляска с "дьяволом". И мне как раз этим и надо бы заняться снова. Сэм снова сел за терминал компьютера. - Может быть, нам удастся сбросить с хвоста мистера Мура, если мы сможем заставить нашего старичка как следует поддуть водорода в сопло? - Мое замечание насчет того, что ты лучше всех в этом разберешься, по-прежнему остается в силе. - Все дело в том, - смущенно сказал Сэм, - что человеку свойственно ошибаться, а чем больше я остаюсь в этом новом теле, тем более человеком я становлюсь. Всего несколько дней назад я бы смог немедленно разрешить этот вопрос. А теперь... черт, я даже никогда и не любил особо возиться с компьютерами. - Делай все, что можешь. Дарла вышла из кормовой каюты и встала за моей спиной, положив руки мне на плечи. - Джейк, ты уверен, что с тобой все в порядке? - Да, любимая. - Мы увидели впереди вспышки - а потом просто так, ниоткуда, возник ты. Что случилось? Где машина Карла? Как раз в тот момент, когда она произносила эти слова, я увидел нечто примерно в полклике от нас на дороге. Это был выжженный остов шевроле, но силуэт все еще можно было узнать. От него поднимался к небу черный дымок. Тасманийского дьявола нигде не было видно. Я показал на него пальцем. - Вот она, - сказал я, - она пришла к концу временной петли. Теперь для нее где-то, в потоке времени, все начинается сначала. - Но что случилось? Сэм сказал: - Я уже перестал его спрашивать. Он уходит куда-то в Зазеркалье, а потом возвращается и спрашивает, пора ли уже обедать или нет, как будто ничего не случилось. - Все это ты прочтешь в моих мемуарах, - сказал я. - Я лучше буду по-прежнему читать детективчики. Эти, по крайней мере, можно понять. Есть! - Что ты там нашел? - спросил я. Прежде чем Сэм мог ответить, все приборы переключились на зеленый свет, а главный мотор взревел с удвоенной силой. - Ур-р-ра! - вскричал я. - Теперь посмотрим, сможем ли отвязаться от нашего непрошеного пассажира! - Спасибо за тонкий намек на толстые обстоятельства, - проорал Кларк из кормовой кабины. - Да не ты, Кларк, лапочка, - сказала ему Дарла, направляясь обратно в кабину, чтобы пристегнуться. - Спасибо, солнышко. Я прибавил газу. Главный мотор действовал, но почему-то я ощущал, что там есть какая-то неправильность. У меня на миг возник такой образ: внутри мотора с бешеной скоростью ударяются друг о друга атомы, но никак не могут точно попасть друг в друга - им приходится сталкиваться не серединой, а боками. Однако и это было слишком уж много для мистера Мура. Он стал отставать. Я рассмеялся: - Он на вспомогательной тяге. Его Богиня даже не починила ему его развалюху. На экране заднего обзора машина Мура превратилась в крохотную серую точку. - Он все еще сможет проследить за нами, - сказал Сэм. - Он сможет проследить, какой портал мы проскочим. - Нет, если мы сможем прилично оторваться, от него, - сказал я, протягивая руку, чтобы снова включить вспомогательный мотор. Я наблюдал, как поднимается стрелка измерителя скорости. - Ну, поехали, - сказал я. - Даже если он включится на полную катушку, мы его все равно стряхнем. Мы смотрели, как все меньше и меньше становится на экране обзора машина Мура. - Отлично, - сказал я. - Сердце радуется. Сэм наклонился над терминалом компьютера. - Если вернуться снова к карте, Джейк, то похоже, что скорость, необходимая для прохождения этого портала, должна быть несколько больше средней. Если судить только по количеству цилиндров и их расположению, то конфликтные и противоположно направленные силы должны быть незаурядно велики. Проскочить через эту штуковину - все равно, что попытаться провести слона по веревочному канату. - Что ты предлагаешь? Длинные пальцы Сэма пробежались по клавиатуре. - Мне кажется, надо ехать примерно со скоростью пятьдесят метров в секунду. Скажем, пятьдесят пять, на всякий случай. Это составит 198 километров в час. - Хорошая скорость, но мы можем столько выжать, - ответил я, - если только там нет головоломных поворотов и зигзагов. - Вот их-то я как раз и проверяю. - О-о-о... - Для "дорожного жука", наверное, это все не проблема, но для нас - по меньшей мере, рискованно. Это потребует водительской виртуозности. Может быть, потребуется помощь компьютера. - Ерунда. - Ерунда? Вот как? Кларк, скажи на милость, почему эти порталы тут так перепутаны и перекорежены? - А мне почем знать? - Не знаю, кого еще спрашивать. - И я тоже не знаю. Я знаю, что обычно случайно заблудившиеся туристы не проскакивают этот портал сами. Их сопровождают "дорожные жуки". Сэм был изумлен. - Как это? Ты хочешь сказать, что мы не первые тут заблудились? - Нет, вы первые. Вы также и первая группа кандидатов. Я хотел сказать, что, по моему разумению, сопровождение "дорожных жуков" через этот портал должно стать обязательной процедурой. Я жалобно сказал: - Почему, черт побери, ты нам никогда не говорил, что мы были первыми? И если ты скажешь в ответ, что мы никогда тебя не спрашивали, то я тебя самолично разберу на составные части ржавой отверткой. - Вы мне выбора не оставляете, правда? Хорошо, я отвечу так: я потому вам ничего не сказал, что вот такой уж я сукин сын. Доволен? Дарла заметила: - Это правда. Мы его никогда не спрашивали. - Спасибо, лапушка, - ответил Кларк. - А как это получается, что мы не заслужили эскорта "жуков"? - спросил Сэм. - А с вами, ребята, не получилось ничего по стандартным канонам. - Охотно верю, - ответил Сэм. - Не было бы счастья, да несчастье помогло. - Тревога, - сказал бесстрастно компьютер, - навстречу движется баллистический объект. Рекомендуется уклоняться от столкновения. Я резко повернул руль налево и съехал на траву, рванув широкой дугой трейлер. Однако мне не удалось совсем избежать столкновения со снарядом, поэтому сзади донесся взрыв и ровный царапающий звук. - Сильно нам досталось? - спросил я, направляясь обратно на дорогу. - Похоже на повторение последнего спектакля. Заднюю дверь покорежило, нет герметизации... - он наклонился к приборной доске, чтобы повнимательнее присмотреться к показаниям приборов. - Господи. Похоже, спущен трап. Наверное, взрыв включил спусковой механизм. - А вот это плохо, - сказал я. - Я его чувствую. Он тащится за нами, и из-за этого трудно вести машину. Ладно, - я посмотрел на измеритель скорости. - Он нас не слишком затормозит. - Придется мне пойти назад и поднять трап. Нельзя же, чтобы эта штуковина все время там колотилась. - Посиди минутку, Сэм. У него в запасе еще мог остаться снаряд. Дарла сказала: - Мур готов заплатить собственной жизнью за то, чтобы нас увидеть мертвыми. В том, как она это сказала, был тревожный для меня оттенок фатализма. Мне стало не по себе. Если Муру было суждено оставаться на той планете, он готов был рискнуть чем угодно, лишь бы мы тоже с нее не смогли уйти. Я не улучшил положения тем, что специально ткнул его носом в то, что ему суждено тут оставаться. Портал быстро рос перед нами. Лес черных Цилиндров доставал до неба, он походил на возникший на горизонте город темных богов. Не самое подходящее место для того, чтобы провести выходные. Но если они меня пропустят, то я хотел бы уехать. Тут главный мотор внезапно скис, и наша скорость резко снизилась. Сэм ударил по компьютерному терминалу и стал лихорадочно нажимать на кнопки. - Программа туг петляет. Мои быстрые поправки не зафиксировались. - Надо же, какой момент выбрали, - сказал я, глядя на дорогу и видя на ней наш приговор. Две широкие белые линии уже отмечали начало вхождения в зону портала, это были направляющие, безопасный коридор, и, как только мы в него войдем, обратно пути уже не будет. Если тот, кто оказывался между этих двух линий, уклонялся от середины дороги, ему приходилось очень и очень плохо. Но останавливаться было еще хуже, а времени отъехать от коридора безопасности практически не было, даже если бы сзади не было Мура. Я взглянул на приборы. Скорость у нас падала по-прежнему, и при таком положении вещей мы скоро снизим ее до уровня меньше требуемого. Это все из-за волочащеюся за нами трапа. Вспомогательный мотор не мог компенсировать этот тормоз. - Джон! - завопил я. - Ты знаешь, где ручное управление трапом? - Боюсь, что нет, - ответил Джон, отстегивая ремни. - Но я его найду. - С правой стороны, там, сзади, - сказал я. - Там есть панель и четыре защелки. - Ему понадоблюсь я, - сказала Дарла. - Нет, Дарла, - сказал я, но понял, что лишенному механических способностей Джону все-таки понадобится помощь. - Осторожно! Даже при том, что мы проехали начало зоны вхождения, портал все еще был не близко. Я надеялся, что это даст нам какую-то возможность маневра, что скорость и направление не будут столь отчаянно важны, пока мы не приблизимся к этому лесу порталов. Но этот портал резко отличался от остальных, которые мне приходилось проезжать на Космостраде. Невозможно сказать, какой водительской точности и виртуозности он мог требовать. Я знал только, что он не для любителей. - Сэм, как дела? Он не ответил. Все чаще и чаще мне попадались ответвления главной дороги, которые шли влево и вправо к другим порталам. - Компьютер! - позвал я. - Слушаю! - откликнулся тот. - Покажи на экране маршрут следования и то место, где мы сейчас. - Готово. - Помогай в ведении машины, будь готов взять на себя управление в случае опасности. - Команды закодированы. Хотя голос был ровный и чересчур бесстрастный, я был рад, что Сэм приглушил большую часть "личности" искусственного интеллекта. Я как-то устал от бестелесных личностей, дружелюбных или враждебных, в своей машине. - Готовься повернуть влево, - предупредил компьютер, когда перед нами появился поворот. Я поехал влево. Теперь мы были в середине лабиринта дорог. Лес цилиндров был немного правее нас, а та дорога, по которой я поехал, объезжала их, делая немалый крюк. Небо теперь было темным, и я сообразил, что солнце за это время померкло. Облаков не было - сумерки были результатом взаимодействия мощных гравитационных полей, которые порождались цилиндрами. Они-то и искажали пространство вокруг нас. - Левее, - командовал компьютер. Я рискнул взглянуть в маленький монитор, который показывал, что творится внутри трейлера, но ничего не увидел. Потом я заметил, что наша скорость падает, хотя и не так резко, как раньше. И все же прибавлять или убавлять скорость во время прохождения портала не рекомендовалось ни в коем случае. - Сэм? - Почти готов, - ответил Сэм. - Внимание! - объявил компьютер. - На нас летит объект. Возможно, ракета. Рекомендуется избегать столкновения. Начат оборонительный огонь. Это нам не очень-то и поможет, потому что ракеты Мура были весьма сильны даже для Сэма. А я вообще не мог уйти из-под обстрела. Если только компьютер удивительным стечением обстоятельств не сможет сбить эту проклятую ракету, нам придется ее принять. Как только прозвучало предупреждение, я включил связь с прицепом. - Дарла! - заорал я. - Ложись! Ракета! Всем в переднюю часть прицепа и лечь! Страшный взрыв потряс тяжеловоз. Прицеп занесло влево, и я лишь огромным усилием смог удержать его на прямой между белыми линиями. Я видел, как сзади несется дым и летят куски. Как только я выровнял машину, я немедленно включил связь. Монитор прицепа не показывал ничего, кроме полос. - Дарла! Джон! - вопил я. - Отзовитесь! Молчание. Я оглянулся, Зоя вскочила на ноги. - Я пойду туда! - сказала она. - Нет! Пристегнись! Она пристегнулась, и я не знал, чего мне стоило немедленно не отменить собственный приказ. Но мне не хотелось потерять еще и Зою. - За нами летит воздушный объект, - объявил компьютер. - Что?! - прохрипел я. - Еще одна ракета? - Нет. Неопознанный объект, возможно, вражеский. Я понятия не имел, что за бред несет компьютер, а времени посмотреть самому у меня не было. Наверняка сканеры полетели от взрыва. Лицо Сэма было изборождено тонкими мрачными морщинами, а на лбу появился внезапный пот, словно выступила роса. Пальцы его бегали по клавишам бешено, но целенаправленно и ловко. - Трудный поворот впереди, - монотонно долдонил компьютер. Я понимал, что если замедлить ход для поворота, то наша скорость снизится до минимальной, поэтому я взял этот поворот с полного хода, надеясь, что трейлер не занесет и нас не перевернет. Я снова проверил показания скорости. Мы ехали ровно. Может быть, взрыв совершенно сорвал трап. Если так, то это удача. - Дарла, ответь! - закричал я в микрофон. - Ответь! Снова - нет ответа. Теперь мне не хотелось даже об этом думать. Я снова проверил сканеры. Мур догонял нас. Я не видел ничего, что объясняло бы предупреждение компьютера насчет какого-то летающего объекта. Лес цилиндров стал густеть. Я вилял между ними, выбирая дорогу, а темнота вокруг отражала мой собственный страх и отчаяние, сердце мое превратилось в комок льда. Машина Парадокса работала быстро, колеса ее, шестеренки были снабжены острыми блестящими зубьями, которые вот-вот меня перемелют. Теперь мы были в самом сердце черного города, а свет был рассеянным и тусклым. Дорога потерялась в сумерках, но белая направляющая линия была хорошо видна. Фары тяжеловоза включились автоматически, но впереди почти ничего не было видно, только направляющие белые линии и размытые куски дороги. Цилиндры были черным лесом на фоне темного неба. И... совершенно неожиданно кусочек красочного пейзажа, окружавшего портал, появился перед нами, как в калейдоскопе, появился, искаженный полями гравитации, и пропал. Снова тьма... Осталась только ровная дорога, которая катилась под колеса машины. - Впереди очень резкий поворот влево, - предупредил компьютер. Резкий, это верно, но я его одолел. - Высчитать время до портала! - приказал я. - Время - три минуты тридцать три секунды на теперешней скорости. На следующем перекрестке будь готов резко свернуть вправо. Впереди дорога расходилась под странными углами. Свернуть вправо оказалось почти невозможно из-за слишком острого угла, приходилось замедлить ход. Но посреди портала ход не замедляют, поэтому я взял его на полном ходу, на молитве и на одном крыле. Мы едва не перевернулись. - Сэм, нам надо поднять скорость, - мне пришло в голову, что у меня есть еще время, чтобы медленно поднять скорость, не прибегая к резким рывкам. Это делало машину нестабильной перед лицом резких гравитационных скачков внутри портала. - Почти, почти готов, - выдохнул Сэм, продолжая колдовать над клавиатурой. И я продолжал ехать по улицам темного страшного города. Тут на плече у меня оказалась чья-то рука, неожиданно, невероятно. Спокойная рука, спокойный голос, который сказал: - Джейк. Я знал, кто это. Почему-то я не удивился. - Юрий, - сказал я, не оглядываясь. - Подумай, Джейк, - сказал он, - каждый угол - это путь к проходу в разные Эпохи истории вселенной. - Это ты об этом подумай, Юрий. Я занят. - Разумеется. Но тебе снова понадобится Субстрат. - Я бы с удовольствием воспользовался. Тяжеловоз завихлял, словно что-то ударило нас сзади. - Господи, - сказал я, - он же совершенно сошел с ума. Он пытается нас всех убить. - Машина Мура еще раз налетела на трейлер, откатилась назад, потом с размаху снова наехала на нас. Трейлер задрожал, завилял из стороны в сторону, потом снова выровнялся. - Впереди резкий поворот влево, флегматично сказал компьютер. - Очень опасный поворот при нынешних обстоятельствах. Он говорил так, словно докладывал прогноз погоды. - Не сейчас, Джейк, - мягко сказал Юрий. - Нет? - Попал!!! - завопил Сэм, когда главный мотор снова взревел. Я рванул вперед, предпочитая уж скорее рискнуть, чем дать Муру возможность натолкнуть нас прямо на Цилиндр. Но я проиграл этот раунд. Что-то приподняло тяжеловоз, подняло нас с полотна дороги... потом передумало и опустило нас снова. Часть тяжеловоза при этом опустилась за пределами липни безопасности, кабина оказалась под углом сорок пять градусов к прицепу. Я сражался с рулем, пока все механизмы машины пытались выровнять наше положение на дороге. Прицеп встал на дыбы с такой же легкостью, как приподнимается на ветру брошенный наземь листок бумаги, потом снова мягко опустился, на сей раз в пределах коридора безопасности, но его занесло вправо. Я рванул рычаги управления, снова выровнял машину. Трейлер лениво выправился, потом его занесло вправо, мне снова пришлось выравнивать его. Теперь тяжеловоз вихлял, как змея, решившая скинуть старую кожу. Он не мог остановиться. Каждый корректирующий маневр вызывал к жизни новую противодействующую силу, сбивая настройку на ровный ход. Казалось, я уже ничего не мог сделать, чтобы остановить машину, прекратить ее виляние, извивание, прыжки, я ничего не мог сделать, исчерпав возможности корректировки. - Ты пропустил поворот налево, - сказал мне компьютер. Мы уже не ехали назад в земной лабиринт. Нам никогда уже не попасть в земной лабиринт. - Он едет рядом с нами! - заорал Сэм, выглянув в окно слева. Я не видел его, но чувствовал, как Мур намеренно ударялся о бок нашего тяжеловоза, чтобы столкнуть его с дороги. Видимо, коридор безопасности был настолько широк, что оставалось еще место для машины Мура, и он мог протиснуться рядом с нами. Я не мог управлять тяжеловозом и не мог ничего сделать с Муром. - Он не в коридоре безопасности! - закричал Сэм. - Он... Тут я увидел машину Мура. Она поднялась над дорогой, поднятая невидимой гравитационной лапой. На краткий миг я увидел через стекло улыбку Мура, и от нее у меня кровь похолодела в жилах. Он смотрел прямо на меня. Встретимся в аду - казалось, говорила его физиономия. Потом машина исчезла. - Закрой глаза! Очень странная команда, если учесть, что она обращена к звездному толкачу, пока он ведет машину. Но я-то знал, почему. Атомы машины Мура, после того, как их разорвет, еще несколько раз покрутятся вокруг цилиндра, прежде чем их засосет, а в это время они испускают синхронную радиацию, что означает множество света. Вспышка не ослепила меня, но сверкающие звездочки прыгали у меня перед глазами довольно долго. Поэтому, наверное, я не увидел, что дорога впереди резко поворачивает вправо. Компьютер это углядел, попытался предупредить меня, но было слишком поздно. Сэм выскочил со своего сиденья и попытался перехватить управление. Слишком поздно. Мы вылетели из коридора безопасности, совсем сошли с дороги, но все еще были на земле. Чудовищные кулаки, казалось, колотили нас, невидимые силы тянули и толкали. Мне все чуднее было, что мы по-прежнему живы, все еще путешествуем. Я все еще пока был в своей машине, в тяжеловозе. Теперь все мои чувства обострились, в последние моменты моего существования. Я все еще был там, где хотел быть, делал то, что мне всегда нравилось, Сэм был рядом, а мы ехали по ровной, красивой дороге. Тут Юрий сказал мне: - Ты вот-вот войдешь в историю, Джейк. Причем в буквальном смысле. Вдруг тяжеловоз полетел по воздуху, влетая в портал, словно неуклюжий самолет в своем первом и последнем полете, он пронесся через портал, через дыру в небе - эта дыра с размытыми краями вырастала перед нами, готовая засосать нас. Я сказал в пространство, что это похоже на дыру во временно-пространственном континууме - мы как раз через похожие и проскакиваем в порталах. Оно так и было. Я решил, что когда-нибудь спрошу, что эта портальная дыра делает так высоко над землей, в небе, они же обычно гораздо ниже, словно на уровне дороги, чтобы в них могли проехать машины. Я как раз думал об этом, когда тяжеловоз торжественно въехал в эту дыру ровненько и плавно. И тут больше ничего не было. Абсолютно ничего. 28 Ничего. Я подумал, что такого не может быть, поэтому я заполнил пустоту тем, что мне пришло в голову. - Пусть хоть что-нибудь будет, - попросил я. И на тебе. Возле меня был Юрий. - Рассматривай следующие события как события, происходящие вообще вне времени, - сказал он. - Ну, знаешь, мне это не по зубам, - ответил я. Он рассмеялся. - Я тебя знаю очень мало времени, Джейк, но могу сказать, что ты один из самых примечательных людей, какие только попадались мне на веку. - А мне это все говорят. - Так и должно быть. Пойдем? - Куда? Тут же ничего нет, куда можно было бы пойти. Собственно говоря... - я обнял его за плечи. - Слушай, Юрий, старина. Ты же не собираешься мне сказать, что ты - дух прошедшего рождества, как у Диккенса, или что-нибудь в этом роде? Он на миг задумался. - Диккенс? Да, Диккенс. Боюсь, что я очень плохо знаю английскую литературу. - А я, наоборот. Я всегда обожал Достоевского. Могу тебе построчно и постранично цитировать "Идиота". - Я его никогда не читал. Я был потрясен. - И ты еще называешь себя образованным человеком? - Вряд ли. Вселенную надо защищать от ученых, чьи интересы связаны с литературой. - Ну хорошо, ты выполнил свой долг. Ну, а что ты хотел сказать? - Давай пройдемся, Джейк. - По чему именно мы собираемся пройтись? Не понимаю... Ох! - Тут я почувствовал под ногами пол, слегка скользкий, словно свеженатертый. Я посмотрел. Пол блестел. Мы пошли. Пока мы шли, я чувствовал, что нас как будто окружает огромный зал. Невидимый, словно черное на черном, но он чувствовался. Крыша его была где-то в нескольких километрах над нами. Наши шаги отдавались эхом. - Это мой собственный спектакль? - спросил я. - Частично. Мне нравится то ощущение пространства, которое ты создал. - Огромный домище, - сказал я. - А что это? - Может быть, конференц-зал. Может быть, что-нибудь еще. - У меня есть вопрос. - Давай. - Он довольно приземленный. Насчет порталов. Они создают не один проход? - А, ты имеешь в виду тот портал, через который как раз сейчас проезжаешь? - Ну, пусть так... - Да, обычно проход не один. Комплекс цилиндров создает целое множество пространственно-временных искажений. Большая часть вторичных проходов на самом деле непроходима. Они не используются. Это уже какое-то время известно, разумеется, результаты этих исследований широкой публике неизвестны. Как ты понимаешь, колониальные власти подвергают строгой цензуре все публикации. Вторичные эффекты довольно трудно увидеть, если не знаешь, что искать. - Ясно. Спасибо. Вдалеке я что-то увидел. Мы подошли поближе, и я увидел, что это был Прим, вернее, какая-то огромная его статуя. Если это и была статуя, то она говорила. - Теперь мы пришли к заключению, - сказала статуя, а голос звучал, как голос Прима. Статуя была километра два в высоту. - Воистину, - раздался голос Богини. Прим сказал: - Ты удовлетворена конструкцией? Его логические элементы больше не оскорбляют тебя? Я повернулся и посмотрел. Богиня надвигалась на нас из такой огромной дали, что я мог протянуть руку и коснуться ее. - Не столько логика меня оскорбляет, сколько отсутствие элегантности решения, - ответила Богиня. - Тогда ответь - что важнее? Элегантность или действенность? - И то, и другое - первостепенной важности. - Тогда в том, что ты говоришь, есть правда. И все же я нахожу изъяны в твоем цветовом решении мыслеразветвления. Я наклонился к уху Юрия. - Кто что в чем находит?! - Не каждая идея может быть выражена словом, увы, - ответил Юрий. Он говорил шепотом. - Ну, это очень трудно передать. - А о чем они вообще, черт побери, говорят? - О тебе. - Н-да. И снова голос Прима разнесся в темном зале. - Неужели это решение так трудно принять? - Оно абсолютно неприемлемо. - Так же неприемлема негибкость, косность и слепой отказ позволить водам течь туда, куда они текут. (Последнее, наверное, лингвистически неправильно.) - И столь же зловредна непоправимая небрежность. Сила, которая протекает через наше сознание, подчиняется каналам, которые все же сдерживают ее в нужном русле. Самый сильный стебель сгибается под ветром. Я наклонился и прошептал: - Я знаю, что она имеет в виду. Сила, которая выталкивает росток сквозь землю из зерна, ведет мою машину через день. Юрий поморщился. - Извини, что все так туманно и загадочно. Действительно, звучит, как чушь. - Значит, я больше не имею никакой власти над тем, что тут сейчас творится? Это больше не мой спектакль? - Ну, не совсем. По крайней мере, не содержание. Может быть... Видения исчезли. - Так что же все это значит, Юрий? Он рассмеялся. - В этом весь вопрос, правда? Возможно, это связано с тем, что вселенная сама с собой схватилась. Что же касается Космострады - моего личного занятия и головной боли, - то достаточно сказать, что во вселенной, полной тайн, это еще одна тайна. Космострада не существовала, следовательно, ее надо было изобрести. Миллионы разумных рас, на миллиардах миров, а между ними немыслимые расстояния и неумолимые законы физики. Одиночество! Невозможная проблема, которую существа, создавшие Дорогу, решили с помощью науки, которой потребовались миллиарды лет, чтобы развиться. Науки, которая перегнула и сломала все известные законы... - Юрий, - сказал я, - позволь тебе кое-что сказать. Я по уши сыт метафизикой. Мне совершенно неинтересно. Я хочу знать только одно: что случилось с Дарлой? - Мне очень жаль, Джейк. Сочувствую твоему горю. Мне хотелось его ударить. - А моему гневу ты тоже сочувствуешь? - Да, конечно... но... Лицо Юрия стало расплывчатым, потом снова сфокусировалось. - Не надо, Джейк. Не надо ни грустить, ни гневаться. Ты можешь мне поверить? - Что? С ней все в порядке? - Разреши мне употребить выражение, которое, по-моему, родилось в Америке: потом все всплывет. - Это успокаивает. Я снова спрашиваю тебя: что случилось с Дарлой? - Это все, что я пока могу сказать. Джейк, пожалуйста, поверь. Пусть у тебя будет немного веры, совсем немного. Если у тебя и есть недостаток, так это то, что ты не можешь ни во что поверить. Я кивнул. - Ага. И еще я ковыряю в носу. - У тебя еще нет никакого почтения ни к чему. - Нет, жизнь для меня - свята. - Разумеется. - Еще одно. Я, если бы не верил, что жизнь абсолютно бессмысленна, немедленно сошел бы с ума. - Это очень интересно, - ответил Юрий. - Очень немногие люди так думают. - Я думаю. А теперь слушай. Я должен вернуться к жизни - вернее, к смерти. Я должен был как раз помереть, когда ты так ловко подвернулся. Извини, не люблю быть невежливым, но мне опять пора туда же. Юрий дружески улыбнулся, протягивая мне руку. - Не смею тебя задерживать, удачи тебе, Джейк. Так приятно было с тобой познакомиться. Я пожал ему руку. - Спасибо, и напиши, когда устроишься на работу. Я повернулся и пошел прочь, не оглядываясь. Но идти было некуда. Снаружи не было ничего. Тяжеловоз не двигался, ни на сантиметр, ни на дюйм. Не было даже звука, только слабое жужжание мотора, которое немного сотрясало пол. - Что, черт побери, случилось? - спросил Сэм. - Где мы? Я повернулся. - А все... И надо же, тут же, на сиденье Дарлы, сидел Шон. Он ухмыльнулся мне. - С нами все в порядке. Только шок, - ответила Зоя. - Нам было очень дискомфортно несколько секунд назад, - сказал Рагна. Возле него сидела Они. Она кивнула. - Но теперь все о'кей. Я не мог оторвать глаз от Шона. Казалось, никто больше его не замечает. - Да, - сказал я. - Замечательно. М-м-м... хорошо. - Ты забыл обо мне, - отозвался из кормовой кабины Кларк. - Не могу понять, - сказал Сэм, прижимаясь лицом к стеклу и пытаясь увидеть, что же происходит снаружи. - Ни черта не видно. - С тобой все в порядке, Кларк? - спросил Кларк сам себя и потом издевательски-весело ответил: - Замечательно! Я здоров, как бык, не беспокойся обо мне, лапочка! Я пытался выглянуть за окно, но видел только собственное отражение в стекле. Я притушил свет в кабине. Не помогало. Странные звезды, которые, как мне казалось, сияли за окном, оказались только отражениями огоньков с приборной доски. Сэм сказал: - Что ж, мы и этого достигли. Промчались через портал, за которым вообще ничего к чертовой матери нет. - А ведь по Космостраде всегда гуляли байки подобного рода, - сказал я. - Стоит только проехать через портал неправильно - и окажешься между вселенными или где-нибудь в гиперпространстве. Что-то в таком роде. - Ну да, слыхал. Все горе в том, что мы не знаем, как проехать дальше с того места, которое ни тут, ни там? Я закрыл глаза - и только потому, что мне этого очень хотелось, я увидел перед собой дорогу. - Правильно, Джейк, молодец, - подбадривал меня Шон. Но прежде чем мы покинули это странное место, которое не было реальным пространством, бешено сильный свет вспыхнул где-то снаружи. Свет заполонил кабину - слепящая вспышка, взрыв неземного излучения. Я пригнулся, вжав лицо в мягкую кожу моей куртки. Потом я почувствовал, как спадает волна жара, и поднял глаза. Ничто исчезло... а мы были на дороге, которой я никогда не видел. Она была широка, как во сне, серебряная - вся серебряная - и она сияла в свете десяти миллиардов звезд. Это была серебряная ночь под захватывающим дух невероятным небом, равного которому нет во всей вселенной. Дорога бежала ровно и прямо между двумя черными горными вершинами, которые силуэтами виднелись на горизонте, где-то бесконечно далеко. Я дал полный газ, и под роллеры покатилась роскошная дорога, бесконечные ее мили. - Ты его нашел, Джейк, - рассмеялся Шон. - Путь обратно во времени. - Он мне очень нравится, - ответил я. Странные знаки чертили в небе кометы, огненные лучи. Циклы развития, которые проходила вселенная, развертывались перед нами, отмечая годы биением гигантского сердца, отмечая тысячелетия, завершая одни события началом других, ровным и гладким ритмом. Я смотрел в окно на все это. Сэм даже не поднял головы. Со своей всегдашней практичностью он проверял инструменты. - Господи Иисусе, - сказал он, - ну и досталось же нам по части радиации. Дозиметр аж зашкалило. Не смертельно, но нам всем лучше принять сульфагидрит. - Он отстегнул ремни и вышел из-за терминала. - Сэм, пройди в прицеп. Посмотри, как... - Как раз туда я и направлялся. Сын, тебе лучше приготовиться к самому худшему. Тебе с твоего сиденья самое худшее не видно. А там, сзади, такой кавардак... И он оставил меня, чтобы я рулил сквозь время, что я и делал. Я даже не стал спрашивать Сэма насчет Шона, и теперь мне даже не хотелось оглядываться. Я просто вел машину. Вел, вел и вел. Долго-предолго. Потом вернулся Сэм. - Джон жив, - сказал он. - Ожоги второй степени, контузия, но в основном с ним все в порядке. Джейк, Дарлы там, сзади, нет. Она просто исчезла из трейлера. Я кивнул. - Так и должно было быть, Сэм. От начала. Так написано в звездах вон там, на небе. - Нет-нет, ты все перепутал, - сказал Сэм. - Ни при чем тут звезды. Это я... - Нет, Сэм. Я никого не виню. Он не знал, что и сказать. Я тоже. Я просто вел и вел машину. Наконец у меня появилось чувство, что я проехал столько, сколько мне хотелось, сколько мне нужно было проехать. Мне нужна была новая дорога, поэтому я попытался представить себе тут Космостраду, но у меня ничего не получилось. - Ты же знаешь, где Космострада, - сказал мне Шон из-за спины. - Ты знаешь, где она, Джейк. Это твой дом, единственный дом, где ты и чувствуешь себя, как дома. Найди ее. Я искал. Я искал и тут, и там, и еще в тысяче разных мест, на этой автостраде, и на той, на ровных и ухабистых дорогах, но ни одна из этих дорог не была такой, какой надо. Я проехал по миллионам пейзажей, морских побережий, звезд, перебирал их одну за другой, проносясь по ним единым мысленным взором. Мимо меня мчались миры и вселенные. Дороги расходились в стороны, и я умудрялся ехать по нескольким сразу. Наконец я ее нашел. Невозможная Космострада, вечная тайна, такая же твердая и реальная, как порожек, о который спотыкаешься и больно ушибаешь палец. Вот она, прямо тут, свистит под роллерами тяжеловоза. Но я еще не покончил с перелистыванием миров, точно книг. У меня в мыслях был конкретный мир, определенная планета, и я настроился на ее пространственно-временные координаты, а потом вел машину, пока не оказался именно там и тогда. - Ты меня удивляешь, Джейк, - сказал Шон. - Мне кажется, я понимаю, в чем дело, но я думаю, что мне это не понравится. Этот мир был Высокое Дерево, родная планета Шона. Сэм вколол мне тонизирующее, потом выглянул наружу. - Очень и очень знакомое место, - сказал он. Это была планета огромных лесов, деревья были невероятно высоки, а листва у них была странной окраски. - Ну что же, - сказал Сэм, - имея карту Космострады, мы сможем отсюда выбраться домой. - Мне не нужна карта, - сказал я. Было почти темно. Солнце планеты, бронзового цвета звезда, оставила на горизонте розовые и фиолетовые потеки света. Несколькими километрами дальше по дороге автостраду пересекала грунтовая дорога, почти тропинка, и я повернулся и поехал по ней. Я раньше уже проезжал по ней, случалось... Но теперь мне надо было быть очень осторожным, потому что здесь был я сам, мое предыдущее я. Теперь я был путешественником во времени, двойником, призраком из будущего. Может быть, такого будущего, которого никогда не будет - если я вмешаюсь в это. Джон на самом деле чувствовал себя прекрасно. Он ничего не помнил после того, как ракета ударила в прицеп, но смог рассказать нам вот что: он побежал в переднюю часть прицепа, когда услышал по внутренней связи мое предостережение, он повернулся и увидел, что Дарла все еще сражается с механизмом, который поднимает трап. Он закричал ей, чтобы она убегала оттуда. Она помчалась к нему, и как раз в этот момент и ударила ракета. Она сорвала заднюю дверь и проделала огромную дыру в левой обшивке, как раз там, где стояла у стены Дарла. Наверное, ее просто сдуло из трейлера или выбросило взрывной волной. Мы ехали со скоростью больше двухсот километров в час. Не было никакой надежды, что она осталась в живых, даже если взрыв не убил ее мгновенно. Я остановил тяжеловоз на полянке, которая, как мне покачалась, была примерно в километре от "Хливкого Шорька", гостиницы и ресторана Мура. Я отправился в трейлер и посмотрел, какие повреждения мы получили, потом отошел в кормовую каюту и стал искать себе, во что бы переодеться. Там не было ничего особенного, но мне удалось найти свитер, очень старый и грязный, с кожаными заплатами на локтях, и какие-то синие джинсы. Наверное, Карла. Мне и нужен был какой-нибудь камуфляж. Я вытащил из-под койки вязаную шапочку-колпачок, к которой прилипли комья пыли, а на дне шкафа с одеждой я набрел на пару поляризующих очков - они облегчают трудности разглядывания размытой дыры портала, когда ты в нее въезжаешь. Они, правда, довольно бесполезны, потому что, если ты не находишься уже перед самым порталом и не едешь точно по цели, они тебе не помогут. Но сейчас эти очки замечательно меня выручат. Из шкафчика с оружием я выбрал двенадцатизарядный скорчер. - Ты это куда? - хотел узнать Сэм. - Через два часа вернусь. Если не вернусь через четыре, у тебя есть карта Космострады. - Джейк, по-моему, ты сошел с ума. - Наверное. Я вернусь, Сэм. Кларк странно посмотрел на меня. - Не могу себе представить, что ты задумал. - Я Хозяин Времени и Пространства. Кларк медленно кивнул. - Угу. Ясно, - он посмотрел на Сэма, ища поддержки. Увы. Сэм ничем не мог ему помочь. Я прошел через кабину, слез но лесенке, закрыл дверь и пошел в лес. Я хорошо помнил этот лес, шумы, ночные звуки. Я теперь снова их слышал. В первый раз они меня пугали. Более того, должен сказать. За мной гнался какой-то оскаленный ночной кошмар - я удрал и никогда не узнал, что это была за тварь. Но это было глубоко в лесу, на тропинке. А это была хорошая дорога, которую, наверное, использовали для вывоза бревен. И я был не один. Я чувствовал, что рядом со мной идет Шон. - А. Джейк, молодец. Есть в тебе перец. Я ничего не сказал. - Тебе наверняка придется пойти в субботу на исповедь. - Не хочу грубить полубогу, Шон, но отвяжись, ладно? - Ах, Джейк, Джейк... Я оставил его позади. Идти пришлось совсем недолго. Теперь было уже темно, но яркие теплые огни "Шорька" горели впереди. Я слышал звуки веселой пирушки. Я остановился, спрятался за деревом и посмотрел на стоянку. Там стоял тяжеловоз. Мой тяжеловоз. Это была ночь, наша первая ночь на Высоком Дереве. Сэм был в этом тяжеловозе, в своем втором воплощении, в сложном переплетении магнитных импульсов. А чем он был теперь? Я обошел стоянку и пошел к черному ходу. Там было окошко... Кто-то выходил через черный ход из гостиницы. Лори! И Карл! И еще Винни. Я нырнул за огромное дерево. Они прошли мимо меня, рука об руку. Я выглянул из-за дерева и жадно наблюдал за ними. Они остановились, пока Винни обследовала раскидистый куст. Я глядел на них во все глаза. Тут оправдалась старая поговорка насчет того, что если смотреть кому-то в спину, то человек непременно обернется. Лори внезапно повернулась ко мне. Я снова отскочил за дерево, проклиная свою неосторожность, но тут же вспомнил, что уже темно, а я переодет. Я помню, что Лори и Винни вышли из гостиницы, чтобы поискать чего-нибудь для Винни, чтобы и она могла поесть. Но это было раньше, если память мне не изменяет. Чуть позже на них напали и похитили вместе с Винни и из-за Винни. Но, если я смогу сделать то, что нужно сделать, этого никогда не случится. Я пошел к заднему окну бара. Только взгляд, только один короткий миг. Я не мог заставить себя это сделать. Не мог заставить себя на нее посмотреть. Она сидела там и пила, веселилась, глядя, как я прохожу все нелепые ритуалы посвящения в общество "Братство Буджума". Как раз сейчас, наверное, она с трудом сдерживает смех... Или она уже ушла наверх? А может быть, Мур уже... Может быть, мне не хотелось смотреть от страха, что я увижу самого себя. От страха, что стану тем самым демоном, который иногда злобно глядит на вас с той стороны из зеркала. Я не чувствовал себя настоящим. Это не могло происходить в реальности. Вот именно. Все, что стало происходить со мной с того момента, как начался весь Парадокс, казалось мне самым длинным ночным кошмаром в истории человечества. Я не мог бы поверить, если бы мне такое рассказали. Это не могло быть частью потока жизни - это был пузырь в гладком потоке континуума, блестящий, радужный пузырь, который отбрасывал искаженные отражения во все стороны. Проткни его где-нибудь - и он взорвется миллионом радужных невероятных брызг и исчезнет в пустоте. Убить Мура прямо тут и сейчас - и прервется поворот очередного цикла, все кончится. Дарла погибла - нет никакой возможности вернуть ее. Но ей не пришлось бы умереть, если бы она никогда не встретила меня. Если она никогда не встретит меня. И это я и сделаю. Впервые в своей жизни я чувствовал такую отчаянную решимость. Я хотел видеть кровь Мура, и я это осуществлю еще до того, как закончится ночь. Я шатался в темноте позади "Шорька". Я нашел дверь, над которой вращался вентилятор, гнавший воздух из гостиницы наружу и всасывавший внутрь свежий. Дверь не была заперла, и я тихо открыл ее и вошел внутрь. Человек в фартуке и поварском колпаке резал у противоположной стены капусту. Он был страшно занят, поэтому даже не оглянулся, когда я прошел через кухню. Я остановился у вращающихся дверей и прошел сквозь двери в коридор, который в конце концов привел меня в холл гостиницы. Всюду было пусто, за Столом в холле никого не было, даже портье. Из бара доносились вопли всеобщего празднования. Я зашел за барьер администратора и увидел, что дверь, ведущая в комнатку за барьером, слегка приотворена. Оттуда доносились голоса. Я подкрался к двери, прижался к стене и прислушался. - ...Прендергаст... Это был голос Мура. Я старательно прислушивался, потихоньку все ближе подкрадываясь к двери. - ...на корабле, но они удрали. Они говорят, что у их твари, похожей на мартышку, есть карта Космострады - у нее есть карта, или она сама карта - не разбери - поймешь. Во всяком случае, ему нужна наша помощь. Громадные деньги, если все получится. Очень большие. - И прямо у нас под носом? - спросил еще какой-то голос. - Только что поселился тут. Что-то около пяти вечера. По описанию - он и есть. - Мосты его заметут, что ли? - Нет, если только мы возьмем инициативу в свои руки. Можно его где-нибудь запрятать на время. Все дело в том, что их семеро... Всех в мешок не засунешь... Кто-то у стола портье звонил в колокольчик. Нет, скорее, это звонил телефон на столе. Я замер. На всякий случай я вытащил скорчер из кармана и снял его с предохранителя. Ну, теперь все. Пора... - Я сниму трубку, Зейк. - Хрен с ним, с телефоном, - ответил Мур. - Это важнее. Я хочу, чтобы ты и Джофф... Телефон снова зазвонил. - Плевать я хотел, я сказал же! Слушайте сюда. Он будет участвовать в церемонии Братства. Когда он окажется в лесу... Я отошел от двери. Лучше избавиться от назойливого звонящего, а потом вернуться и закончить начатое дело. - Клерк занят, - ответил я в трубку, - перезвоните попозже... Это была Дарла. - Я просто хотела узнать... Я не успел ничего предпринять. Наш номер был слишком близко. Она выскочила из него, пулей пронеслась по коридору и застыла передо мной. Рот ее приоткрылся от изумления, когда она окончательно уверилась, что не ошиблась. - Джейк! Что... - она изумленно посмотрела на дверь, ведущую в бар, потом на меня. Рот ее по-прежнему был приоткрыт. Она опомнилась, закрыла рот и посмотрела на меня с легким испугом. - Джейк, - прошептала она, - это ты. Я сам замер на месте. Время на миг остановилось, и я мог видеть только ее лицо - самое прекрасное, что только было создано творением. Я опомнился, перескочил через барьерчик, схватил Дарлу за руку и повел ее обратно через кухню. Повар на сей раз заметил и пробормотал что-то насчет того, что кухня - не вокзал. Выйдя на улицу, я прижал Дарлу к себе и поцеловал. Она сперва удивилась, потом поддалась и ответила на мои поцелуи. - Дарла... любимая... - сказал я. Глаза ее снова наполнились испугом, и она отпрянула. - Ты - Джейк? То есть - это ты? Ты каким-то образом путешествуешь во времени. Точно так, как рассказывают легенды. - Она снова посмотрела в сторону гостиницы и сказала: - Значит, так оно и есть. Я только что видела тебя в баре, не прошло и минуты - как ты тут и в совсем другой одежде. Я еле тебя узнала, - она покачала головой и прислонилась к стволу дерева, под которым мы стояли. - Почти невозможно поверить. - Только помни одно, - сказал я. - Ты не смеешь ни словом обмолвиться... - я не знал, как сказать это. Она кивнула. - Понимаю. Нет, он не поверит, правда же? Да и как он сможет, после всего того вранья, которое между нами было... так много раз. Но ты знаешь, Джейк, правда? Ты же знаешь? Теперь ты знаешь так много. Так обязательно должно быть. И... - И я люблю тебя. Она улыбнулась и обняла меня. Мы снова поцеловались. Она прижалась ко мне. - Джейк, мне страшно. Мы потерялись, Джейк. Но мы вернемся обратно, правда же? Ты же вернулся, вернулся обратно. Мы снова окажемся дома, да? - Мы уже почти дома, Дарла, любимая. - Джейк, родной мой. Так мало времени. Я люблю тебя. Я любила тебя с самого начала. Теперь ты это знаешь, мы попались в это страшное сплетение событий, и мне иногда кажется, что мы никогда из него не освободимся. - Освободимся, освободимся, - сказал я. - Я тебе верю. Не могу представить себе, как это может произойти, но я тебе верю. Мы стояли в этой волшебной ночи, держась за руки, и молчали. За моей спиной раздались шаги. - Вот ты где, - сказал кто-то, кого я не узнал. - Ну что же, уютное местечко. Что это за осел с тобой? Передо мной стоял кто-то смутно знакомый. Еще один лесоруб - наверное, тот, с кем Дарла разговаривала в баре. Я не мог точно сказать. Я был так пьян в ту ночь... то есть, в эту ночь, что не помнил. - Сейчас приду к вам, - ответила Дарла. - Сейчас вернусь в "Стрижающий меч". - Иди гуляй, парень, - сказал мне лесоруб. Я врезал ему как следует по челюсти, и он навзничь повалился в траву. Но мне надо было бы вовремя оглянуться. С этим у меня всегда проблемы. 29 Подобрал и привел меня в себя Лайем. - Что, сцепился с кем-то, Джейк? - он рассмеялся. Башка у меня дьявольски болела. - Э? А? - только и мог я сказать. - С тобой все в порядке, парень? - Угу, - ответил я, прислонясь к дереву и придерживая голову, причем обеими руками: она вот-вот грозила отвалиться. Невозможно поверить, но это чистейшая правда: второй раз на той же самой планете, в ту же ночь, меня вырубили намертво. Хорошо, что тут появился Лайем: что бы Мур стал делать с двумя Джейками? Это разорвало бы петлю времени так, как мне не хотелось бы. Хорошо. Но разве Лайем не вышел только что из бара? Разве он меня там не видел? - Похоже, тебе как следует влепили по башке, - сказал Лайем. - Ты уверен, что с тобой все в порядке, Джейк? - Ага, только погоди минутку, дай мне прийти в себя. Может быть, второго Джейка уже вывели из бара и послали охотиться на Буджума, и Лайем просто решил, что я потерялся и оказался тут? Но как он объяснил себе другую одежду? Меня вдруг озарило. Я посмотрел на него. Он улыбнулся в ответ, и я понял. - Ты ведь Лайем из Кульминации, да? - Он самый. Шон подумал, что мне стоит тебе помочь. Я прогнал прочь парнишек Мура. И мне кажется, что они тебя не узнали. Тут очень темно. Я кивнул. Я понял, что мне повезло. Лайем хохотнул: - Ты уже сыт по горло тем, как пытался копаться в той ткани, из которой сшита вселенная? - Да. Я оставлю эту ткань в покое к чертовой матери. Он засмеялся: - Необязательно это все, Джейк. Все в порядке. Все хорошо. - Но ты же не можешь сказать, как именно хорошо, верно? - Не совсем. Я не мог бы детально тебе описать, что именно хорошо. Я выпрямился. - Ладно. Спасибо тебе, спасибо. - Ты едешь домой? - Да, если смогу добраться обратно. Мне же надо еще высадить по дороге Рагну и Они. - Смотри, помощь еще может тебе понадобиться. - Может быть. Если мы поедем и проскочим портал в их мир, то они вернутся раньше, чем уехали. Опять та же самая петрушка. Такого нельзя допустить, правильно? Я единственный, у кого на это есть благословение папы римского. - Если захочешь, я тебе кого-нибудь пошлю, - предложил Лайем. - Отлично. Ценю вашу помощь, ребята. До свиданья, Лайем. - Удачи тебе, Джейк. Будь здоров. Я убрался оттуда. Я чувствовал угрызения совести. Не за то, что хотел убить Мура, а за то, что не подумал. Если бы я взорвал этот многоцветный шарик. Искажавший и множивший действительность в сотни раз, я бы тем самым уничтожил шанс Сэма на вторую жизнь, на новое тело. Я ведь об этом не подумал. Нет. А Карл? Перерыв в петле времени его пощадил бы, а как насчет Лори? Во Внешних Мирах она была сиротой. Тяжелая жизнь. А теперь она... Нет, нет. Теперь она давно мертва. Правильно? Я шел дальше через лес, а из каждого куста на меня кричали, хрюкали и вякали местные твари. Ей-богу, не знаю. А Дарла? Какая судьба была бы ей уготована как беглецу из колониальных владений? Погибла бы она в перестрелке с милицией или умерла бы за свое великое дело? За диссидентское движение? Не знаю. Не говоря ничего уже о Сьюзен, Шоне, Роланде, Лайеме и Юрии. А как насчет тебя, Джейк? Как насчет человека, который все это испытал, который жив вне пузыря краткий миг? Что станется с этими воспоминаниями? Что станется с твоей любовью к Дарле? Неужели все будет стерто с доски? Неужели просто так: палец сотрет черточку и пойдет писать дальше? Откуда мне знать. Я не полубог, так его мать... Я знал, что Дарла и я наверняка были единственными людьми в истории человечества, которые смогли преодолеть бездну между живыми и мертвыми и говорить через эту бездну. В этом смысле любовь бессмертна. Крохотный тихий голосишко в лесу: - Джейк! Я узнал голос, но не мог поверить в это. - Винни? Это была она, и она осторожно вышла из темноты. - Привет, Джейк, - сказала она самым четким и чистым языком. Пропал всякий след ее детского акцента. - Привет, Винил, - ответил я. - Можно, я пройдусь с тобой? - Конечно, лапочка. Господи, как ты переменилась. - Я по-прежнему - я, Джейк. А как дела у тебя? - Все кручусь, Винни, все кручусь. - Мне очень грустно из-за тебя, Джейк. Она вложила свою лапку с двумя большими пальцами в мою, и мы молча шли по лунной дорожке. Я спросил: