он. - Коварные интриги старух, тайные амбиции и стремление родителей пропихнуть своего отпрыска еще на одну ступеньку вверх. Усталость, изнеможение, могила". - Конечно, Блэйк-Моффет подробно проинформировал ее, - сказал Ален. - Наверно, пора рассказать тебе, что произошло вчера вечером в ее квартире. Услышав его рассказ, Дженет долго не могла произнести ни слова. Было слишком темно, и Ален не видел ее лица. Он мог лишь гадать, справилась ли она со своим новым горем, или все еще впереди. Но когда он наконец слегка подтолкнул ее, Дженет сказала только: - Я так и думала, что этим кончится. - Но почему, черт возьми? - У меня было предчувствие. Может, я ясновидящая. - Ален рассказывал ей о пси-тестах доктора Мальпарто. - И это та же самая девушка? - Девушка, которая дала мне телефон Мальпарто, которая похитила меня и которая заявила, будто я отец ее ребенка. Очень красивая брюнетка, живущая в большом роскошном доме. Но я вернулся. Хотя на это никто не обратил внимания. - Я обратила, - возразила Дженет. - А тебе не кажется, что она с ними заодно? - У меня возникало такое подозрение. Но ведь она ничего не выиграла. Выиграл только Блэйк-Моффет. А Курорт не имеет отношения к Блэйк-Моффету. Гретхен просто неразумная безответственная авантюристка. Воображает, будто у нее есть какое-то особое призвание. И братец ее такой же. - Как глупо получилось. Она всего лишь зашла к тебе в кабинет, а ты всего лишь поцеловал ее, когда она уходила. И из-за этого вся твоя жизнь разрушена. - Это называется "порочное действие". Представление состоится в среду около девяти утра. Интересно, сможет ли мистер Уэлс сказать что-нибудь в мою защиту. На сей раз у него задача не из легких. Однако не собрание жильцов волновало больше всего Алена. Оставалась неизвестной реакция Сью Фрост. Возможно, ей понадобится несколько дней на раздумье. И конечно, она посоветуется с Идой Пиз Хойт; решение должно стать бесповоротным. - Ты, кажется, говорил, что принесешь сегодня много-много мороженого, - вспомнила Дженет. Глава 19 В среду утром зал на первом этаже дома был забит до отказа. Среди жильцов - главным образом представительниц слабого пола - стремительно распространялась ошеломляющая новость. В воздухе, как всегда, висело облако сигаретного дыма, с которым не мог справиться кондиционер. Управдомы в полном составе восседали на своей трибуне. Дженет в накрахмаленном платье вошла в зал несколько раньше Алена. Она направилась прямо к свободному столу и заняла место перед микрофоном. Согласно неписаному правилу, этот стол специально оставляли незанятым: предполагалось, что в критических случаях жена имеет право помочь своему мужу. Лишение ее такого права рассматривалось как оскорбление Морака. В прошлый раз свободного стола не было, потому что не было критической ситуации. - Дело серьезное, - сказал Ален жене, занимая место позади нее. - Будет очень долго и очень неприятно и кончится нашим поражением. Так что постарайся особенно не вмешиваться. Не пытайся спасти меня, потому что меня нельзя спасти, как мы с тобой выяснили вчера вечером. Ты помнишь? Она кивнула, глядя перед собой невидящим взглядом. - Когда они вонзят в меня свои зубы и когти, - продолжал Ален тихо и нежно, словно напевая какую-то песенку, - не пытайся вступать с ними в перепалку. Будет только хуже. Кстати, где же маленький мистер Уэлс? Человек, доверявший Алену Парселу, отсутствовал. И двери уже закрывались: он не пришел. - Может, они обнаружили, что у него просрочена аренда? - предположил Ален. Тем временем миссис Бирмингэм уже поднималась, держа в руках повестку дня. - Или оказалось, что он владеет сетью притонов от Ньюер-Йорка до Ориона. Дженет продолжала смотреть прямо перед собой. Она словно выстроила вокруг некий наружный скелет, надежный панцирь, через который ничто не могло проникнуть ни внутрь, ни наружу. Ален никогда прежде не видел ее такой. Возможно, она берегла силы для последнего момента, когда управдомы огласят свое решение. - Здесь очень пыльно, - заметил Ален, когда в зале воцарилась тишина. Несколько человек посмотрели на него, но тут же отвернулись, очевидно, не желая связываться с человеком, который уже покатился по наклонной плоскости. "Малыши" освобождались от своих кассет, которых оказалось всего семь. Шесть, как предполагал Ален, для него и одна для кого-то еще. - Сначала рассмотрим дело мистера А. П., - объявила миссис Бирмингэм. - Прекрасно, - Алена удовлетворила такая повестка дня. Снова несколько голов повернулись в его сторону и столь же поспешно отвернулись. Приглушенный ропот поднялся над рядами и поплыл туда, где витало облако сигаретного дыма. Отчасти происходящее даже забавляло Алена. Серьезные, исполненные благочестия лица, как в церкви во время собрания общины. Широкими шагами он направился к подмосткам, держа руки в карманах. Дженет сидела за своим столом, и лицо ее казалось вырезанным из дерева. Ален кивнул ей, и процедура началась. x x x - Двадцать второго октября две тысячи сто четырнадцатого года, - начала миссис Бирмингэм звучным и властным голосом, - мистер А. П., находясь на своем рабочем месте, в рабочее время сознательно и по своей воле совершил порочное действие с молодой женщиной. Затем мистер А. П. сознательно и по своей воле вывел из строя официальное наблюдательное устройство, чтобы избежать разоблачения, и с той же целью ударил по лицу гражданина Морака, нанес ущерб собственности и всевозможными способами пытался скрыть свои действия. Из динамика послышались щелчки, потом легкое жужжание и, наконец, звуки голоса. - В чем конкретно состояло порочное действие? Миссис Бирмингэм поправила очки и стала читать: - Мистер А. П. принял молодую женщину - не являвшуюся его законной супругой - у себя в кабинете в здании Телемедиа, после чего закрылся с ней и позаботился о том, чтобы их не обнаружили. Наблюдательное устройство зафиксировало их объятия и поцелуи; характер расположения и контакта двух тел указывает на сексуальные отношения. - Тот ли это мистер А. П., который стоял здесь перед нами на позапрошлой неделе? - осведомился голос обвинителя. - Да, - без колебания ответила миссис Бирмингэм. - А неделю назад он отсутствовал на собрании? - Потом голос заявил: - Мистер А. П. обвиняется не в отсутствии его на прошлом собрании, и его предыдущий проступок уже обсуждался присутствующими. Как всегда, многие участники собрания проявляли лишь праздное любопытство, кое-кто откровенно скучал, но некоторые, похоже, проявляли чрезвычайный интерес, и на них Ален сосредоточил внимание. - Мистер А. П., вы впервые встретились с этой молодой женщиной? - Нет, - ответил он, - я встречался с ней и прежде. - В вопросе заключалась ловушка. Если бы Ален ответил "Да, я видел ее впервые", его могли обвинить в неразборчивости. Сексуальные проступки заслуживали меньшего осуждения, если они совершались с одним постоянным партнером. Благодаря этому была помилована мисс Д. Э. И этим же рассчитывал воспользоваться Ален. - Часто? - совершенно бесстрастно осведомился голос. - Не очень. Мы были хорошими друзьями. И остаемся ими. Я очень уважаю мисс Г. М. Так же, как и моя жена. - Ваша жена знает ее? - спросил голос и тут же сам ответил: - Он ведь уже сказал. - Я хотел бы объяснить, - добавил Ален. - Мисс Г. М. - вполне ответственная женщина, и я нисколько не сомневаюсь в ее моральных качествах. В противном случае я бы не принял ее в своем кабинете. - О занимаемой им должности знали все, и Ален решил немного развить эту тему. - Занимая пост директора Телемедиа, я обязан проявлять особую осторожность при выборе друзей. Поэтому... - Как давно вы занимаете пост директора? Ален ответил не сразу. - Понедельник был моим первым рабочим днем. - Ив первый же день появилась эта юная особа? - Ко мне приходили целые толпы людей. Коридор перегородили бесчисленные букеты - всем известен такой обычай. Меня буквально осаждали поздравляющие. Мисс Г. М. - была одной из них. Она зашла пожелать мне удачи. - Большой удачи, - заметил голос, и некоторые из присутствующих ухмыльнулись. - Вы заперли дверь, не так ли? Оторвали провода переговорного устройства; потом позвонили и попросили как можно скорее прислать за вами мобиль. Насколько Ален знал, такая информация отсутствовала в официальном сообщении. Он встревожился. - Я запер дверь, потому что мне мешало обилие посетителей. Создавалась нервозная обстановка. Честно говоря, меня несколько ошеломили масштабы работы, и я не хотел никого видеть. А что касается коммутатора... - Ален бессовестно лгал, в этой системе иного пути не было. - Я еще не успел привыкнуть к новому кабинету, случайно споткнулся о провод, и он порвался. Все, кто имеет отношение к бизнесу, знают, что такое встречается нередко - и особенно в подобных обстоятельствах. - Разумеется, - согласился голос. - Мисс Г. М., - продолжал Ален, - пробыла в моем кабинете около десяти минут. Когда появилось наблюдательное устройство, мы уже прощались. Уходя, она попросила разрешения поцеловать меня, очевидно желая поздравить. Прежде чем я успел возразить, она сделала это. Что и зафиксировала камера. - Вы попытались уничтожить наблюдательное устройство. - Оно проникло через окно, и сначала мы его не заметили. Потом мисс Г. М, вскрикнула от неожиданности... По правде говоря, мы оба решили, что подвергаемся нападению. Сейчас мне уже не вспомнить точно, о чем я тогда подумал. На полу что-то шевелилось, мисс Г. М, закричала. Я совершенно инстинктивно пнул его ногой. - Вы к тому же ударили человека. - После того как мисс Г. М, вскрикнула, дверь была взломана, и в кабинет ворвалась целая толпа истеричных людей, которые устроили настоящий бедлам, как отмечено в официальном отчете. Один из них подбежал к мисс Г. М, и схватил ее за руку. Я вновь решил, что она подвергается нападению, и встал на ее защиту. Как джентльмен, я не мог поступить иначе. - А что об этом говорится в отчете? - поинтересовался голос. Миссис Бирмингэм стала читать: - Человек, которому был нанесен удар, пытался физически задержать молодую женщину. - Она перелистнула страницу. - Однако установлено, что мистер А. П. призвал женщину как можно скорее покинуть место действия. - Конечно, - согласился Ален. - Я опасался за мисс Г. М, и хотел, чтобы она оказалась в безопасности. Представьте себе ситуацию. Мисс Г. М, приходит в мой офис, чтобы пожелать мне... - Это та же самая мисс Г. М., - перебил голос, - с которой вы провели четыре дня и четыре ночи на межпланетном корабле? Та самая мисс Г. М., которая зарегистрировалась под вымышленной фамилией? Не та ли это самая мисс Г. М., с которой вы неоднократно совершали прелюбодеяние в различных местах? Разве не скрывали вы все это от вашей супруги, которая ни разу не встречалась с той женщиной и едва ли способна относиться к ней иначе, чем обычно относится жена к любовнице своего мужа? В зале произошло всеобщее смятение. Ален подождал, пока шум уляжется. - Я никогда и ни с кем не совершал прелюбодеяния. У меня нет никаких романтических отношений с мисс Г. М. Я никогда... - Вы обнимались и целовались с ней. Как это можно назвать? - Человек, который в первый день на новом рабочем месте способен заниматься сексом, поистине достоин удивления, - заметил Ален. Одобрительный смех. Разрозненные аплодисменты. - Мисс Г. М, красива? - Вопрос скорее всего принадлежал какой-то женщине. Подсадной обвинитель, располагавший более обширной информацией, временно примолк. - Думаю, да, - ответил Ален. - Пожалуй, она довольно привлекательна. - Когда вы встретились с ней впервые? - О, примерно... - Он едва не совершил опасную ошибку. Ни в коем случае нельзя было отвечать "Две недели назад". В мире Морака дружба в течение всего лишь двух недель не давала права на объятия и поцелуи. - Надо подумать, - пробормотал Ален, словно речь шла о десятилетиях. - Когда мы впервые встретились, я работал... - Он тянул, пока обвинитель не потерял терпение. - Как вы познакомились? Подсознательно Ален чувствовал, что враг подкрался совсем близко. Тут не могли помочь никакие уловки. Это был один из тех вопросов, на которые у Алена не было ответа. - Не помню. - Ему хотелось провалиться сквозь землю. - Наверное, у каких-то общих знакомых. - Где она работает? - Я не знаю. - Почему вы совершили с ней четырехдневное путешествие? - Докажите, что я его совершил. - По крайней мере от этого он мог отделаться. - В отчете упоминается о нем? Миссис Бирмингэм заглянула в документы и отрицательно покачала головой. - Мистер А. П., мне хотелось бы выяснить еще кое-что. - Ален уже не мог определить, говорит ли все тот же обвинитель или уже другой. - Две недели назад вы вернулись домой в нетрезвом виде. Не были ли вы у той женщины? - Нет, - ответил он совершенно правдиво. - Вы уверены? Сначала вы засиделись допоздна на работе, потом взяли слайвер, отправились на Хоккайдо и появились через несколько часов, явно... - Я даже не знал ее тогда. - Ален тут же понял, что совершил непоправимую ошибку. - Значит, вы встретились впервые менее двух недель назад? - Я встречался с ней и прежде. - Голос Алена утратил уверенность. - Но знал ее недостаточно хорошо. - Что же произошло между вами за последние две недели? Почему ваши отношения вдруг столь резко улучшились? Ален задумался. Он уже сознавал всю безнадежность ситуации: теперь от его ответов практически ничего не зависело. Но надо было как-то же заканчивать. - Я не думаю, - проговорил он наконец почти лениво, - чтобы они резко улучшались в то время или в какое-то другое. - Итак, по-вашему, отношения с молодой женщиной, которая не является вашей супругой, включающие объятия и поцелуи... - Для нездорового сознания любые отношения порочны. - Ален встал и обвел взглядом присутствующих. - Мне хотелось бы посмотреть, с кем я говорю. Покажитесь из своего убежища. Посмотрим, что вы собой представляете. Безличный голос продолжал: - Может, вы имеете обыкновение обнимать всех молодых женщин, с которыми вам случается общаться в течение дня? Не используете ли вы свою работу как средство для... - Вот что я тебе скажу, - перебил Ален. - Если бы у тебя хватило смелости показаться, я бы из тебя дух вышиб. С меня довольно этих безличных обвинений. Бесстыдные люди используют подобные собрания для того, чтобы тешить свои садистские наклонности. В любых человеческих отношениях они способны видеть лишь грязь и порок: они оскверняют своим нечистым прикосновением любое самое невинное действие. Прежде чем я покину эту сцену, мне хотелось бы высказать одно общее замечание. Мир стал бы гораздо лучше, если бы в нем не было подобной гнусной инквизиции. Одно такое заседание приносит больше зла, чем все половые акты, совершенные со времени сотворения мира. Он снова сел. В зале наступила мертвая тишина. Затем снова заговорила миссис Бирмингэм: - Если ни у кого больше нет вопросов. Совет приступает к подготовке решения. Ален вдруг подумал, что безличный голос "правосудия" не дал никакого ответа, не произнес ни одного слова в свою защиту. Дженет по-прежнему напоминала изваяние. Возможно, она была согласна с обвинением. Но не это сейчас волновало Алена. Ему показалось, что совещание управдомов длится бесконечно долго. Он беспокойно ворочался на стуле, снял нитку со своего рукава, несколько раз кашлянул. Наконец миссис Бирмингэм встала. - Коллектив жильцов, - начала она, - сожалеет о том, что вынужден признать мистера А. П. нежелательным соседом. Это чрезвычайно прискорбно, поскольку мистер А. П. так же как и его родители, в течение многих лет считался примерным жильцом нашего дома. Фактически мистер А. П. родился в той квартире, которую в настоящий момент занимает. И потому Совет с глубоким сожалением, выражая мнение коллектива жильцов, соседей мистера А. П., заявляет, что его аренда аннулируется с шестого ноября две тысячи сто четырнадцатого года, и с еще более глубоким сожалением просит мистера А. П. вместе со всеми членами его семьи и имуществом покинуть занимаемую площадь к указанному выше сроку. - Миссис Бирмингэм немного помолчала, потом закончила: - Будем надеяться, мистер А. П. поймет, что в данной ситуации у Совета и коллектива жильцов нет выбора, и они искренне желают ему успехов. Как известно, мистер А. П. - человек большой силы духа, и он несомненно справится с предстоящими временными затруднениями. Ален громко рассмеялся. Миссис Бирмингэм взглянула на него с иронией и сложила свою бумажку. Ален сошел с помоста и направился к столу, за которым сидела его жена. - Пойдем, - сказал он ей. - Мы уже можем уйти отсюда. Пока они проталкивались к выходу, миссис Бирмингэм приступила к следующему обвинительному акту. - Теперь рассмотрим дело Р. П., мальчика девяти лет, который утром двадцать первого октября две тысячи сто четырнадцатого года сознательно и по своей воле сделал непристойную надпись на двери одной из общественных ванн нашего дома. Когда дверь за ними закрылась, Ален повернулся к жене. - Ну вот и все. Она кивнула. - Как ты себя чувствуешь? - спросил он. - Все как будто нереально. - Очень даже реально. У нас две недели на то, чтобы убраться отсюда. Временные трудности. - Он тряхнул головой. - Какой фарс. В коридоре стоял Уэлс со сложенной газетой под мышкой. Увидев Алена и Дженет, он неуверенно подо шел к ним. - Мистер Парсел. Ален остановился. - Здравствуйте, мистер Уэлс, нам очень не хватало вас. - Да, меня не было. - Уэлс словно хотел за что-то извиниться и в то же время явно испытывал воодушевление. - Мистер Парсел, я получил новую квартиру, вот почему меня не было: я больше не принадлежу к числу жильцов этого дома. - О, - сказал Ален. Вот как они избавились от него: переселили в лучшую квартиру. Вероятно, Уэлс понятия не имел, с чем связана его удача; в конце концов у него свои проблемы. - Как все прошло на этот раз? - поинтересовался Уэлс. - Кто-то мне сказал, что вы опять оказались на высоте. - Да, я был на высоте. - Правда? - озабоченно переспросил Уэлс. - Да нет, я шучу. - Ален похлопал маленького джентльмена по руке. - Теперь все кончено. - Я надеюсь, мое отсутствие... - Не имело никакого значения. Но все равно спасибо. Они пожали друг другу руки. - Заходите к нам как-нибудь, - пригласил Уэлс. - Мы с женой будем очень рады. - Да, конечно, - ответил Ален. - Мы обязательно зайдем. Когда будем в ваших краях. x x x Проводив Дженет домой, Ален отправился на Телемедиа и поднялся в свой кабинет. Сотрудники пребывали в мрачном настроении; они приветствовали шефа и поспешно возвращались к своей работе. Все хорошо знали причину двухчасового отсутствия Алена. У себя в кабинете он изучил план работ на сегодняшний день и с удовлетворением обнаружил, что пакет о погибшем дереве уже запущен в дело. Он вызвал нескольких сотрудников и обсудил с ними кое-какие технические проблемы; потом некоторое время сидел один, курил и думал. В одиннадцать тридцать ему нанесла визит миссис Сью Фрост, как всегда, бодрая и энергичная, в длинном элегантном пальто. - Не займу у вас много времени, - заявила она. - Я понимаю, как вы заняты. - Просто сижу тут, - пробормотал он. Но миссис Фрост продолжала: - Мы хотим устроить небольшую вечеринку с Фокусами у меня дома. Если вы и ваша супруга сегодня вечером не заняты, нам было бы очень приятно видеть вас. Будет всего несколько человек: Мэвис, миссис Хойт и может быть... - Вы хотите, чтобы я подал в отставку, не так ли? - перебил он. Она покраснела. - Коль скоро мы соберемся все вместе, я думаю, представится возможность обсудить и некоторые... - Не могли бы вы ответить конкретно? - Хорошо, - согласилась она. Теперь ее голос звучал твердо и официально. - Мы хотели бы получить ваше письменное заявление об отставке. - Когда? - Чем раньше, тем лучше. - Значит, сейчас? - Да, - ответила Сью Фрост с почти совершенным хладнокровием. - Если вам удобно. - А если нет? В первый момент она, кажется, не поняла. - Что если я откажусь подавать в отставку? - пояснил Ален. - Тогда, - она спокойно взглянула на него, - вас отстранят от занимаемой должности. - С какого времени? Впервые она обнаружила признаки неуверенности. - Должна дать согласие миссис Хойт. Фактически... - Фактически это должно решаться на заседании всего Комитета. Мое право на жилье сохраняется до шестого ноября, и до тех пор по закону вы не можете лишить меня работы. Пока что я директор. Если захотите со мной поговорить, звоните сюда в мой кабинет. - Вы серьезно? - Конечно. Разве такого никогда не случалось? - Н-нет. - Я сомневаюсь. - Ален придвинул к себе лежавшие на столе бумаги и принялся их изучать. За время его отсутствия накопилось много работы. Глава 20 Уэлс в одиночестве осматривал свою новую квартиру в жилой единице Р6, зоны 28. Наконец-то исполнилась мечта всей его жизни. Он приблизился не на одну, а на целых две зоны к Омфалу. Жилищный Комитет рассмотрел его прошение, принял во внимание его безупречную жизнь, преданность общественным интересам. Пройдя по комнате, Уэлс потрогал стены, пол, выглянул в окно, осмотрел платяной шкаф. Он провел рукой по плите, дивясь своей удаче. Прежние владельцы оставили кое-какие вещи: часы, мелкие электроприборы. Уэлсу казалось невероятным, что его заурядную личность признали и оценили. В Жилищном Комитете столы завалены прошениями. Конечно, есть Бог. И мы еще раз можем убедиться в том, что скромность и доброжелательность в конце концов обязательно вознаграждаются. Уэлс сел за стол, развернул пакет и достал вазу, которую приобрел для жены - в качестве подарка на новоселье. Ваза была покрыта голубой и зеленой глазурью с красивыми блестками. Уэлс полюбовался ею, осторожно поворачивая в руках, сдул пылинки. Потом он вспомнил о Парселе. Сколько раз Парсел вступался за своих ближних на домовых собраниях. Какие слова находил он для их защиты. Всегда старался ободрить несчастную жертву. Уэлс подумал о том, как тяжко, наверное, пришлось Алену Парселу на последнем собрании. Они набросились на него, как бешеные собаки. И вдруг Уэлс воскликнул: - Я предал его! Я позволил им его распять. В отчаянии он заметался по комнате. Потом схватил свою вазу и швырнул об стену. Ваза разбилась, в разные стороны разлетелись голубые и зеленые осколки и красивые блестки. - Я - Иуда, - сказал он себе и закрыл лицо руками, чтобы больше не видеть эту комнату. Теперь он ненавидел ее. Исполнилось его заветное желание, но он чувствовал себя несчастным. - Я передумал! - закричал Уэлс, но никто его не услышал. - Заберите все обратно! Вокруг была тишина. - Все прочь! - еще раз крикнул Уэлс. Потом он открыл глаза. Комната осталась на месте, она никуда не исчезла. Уэлс начал собирать то, что осталось от вазы. Острые осколки ранили его пальцы, и он был рад этому. Глава 21 На следующее утро Ален прибыл в свой офис на Телемедиа ровно в восемь. Когда пришли остальные сотрудники, он созвал к себе всех руководителей - тридцать три человека - и обратился к ним с речью: - Вчера от меня потребовали, чтобы я ушел в отставку. Это связано со скандалом, который произошел здесь в понедельник. Я отказался уходить, следовательно, по-прежнему остаюсь директором, по крайней мере до тех пор, пока меня не уволит пленум Комитета. Сотрудники восприняли новость скептически. Один из них, возглавлявший плановый отдел, поинтересовался: - Как долго вы полагаете оставаться директором? - Неделю или около того, - ответил Ален. - Возможно, немного дольше. - И вы намерены продолжать работу? - Я буду работать в меру своих способностей. Работы много, и мне бы хотелось сделать как можно больше. Но вы имеете право знать о сложившейся ситуации. - Если я правильно поняла, вы законный директор, - заметила элегантная женщина в очках. - Пока вас не отстранили... - Пока не подписаны документы об отставке, я единственный законный директор треста; я ваш начальник со всеми вытекающими отсюда последствиями. Разумеется, мои мероприятия будут вызывать подозрения. Возможно, новый директор сразу же отменит их. В группе сотрудников послышался ропот. - Вам нужно хорошенько подумать, - продолжал Ален. - Не берусь предсказать, какие неприятности ожидают вас за сотрудничество со мной и выполнение моих распоряжений. Тут можно только гадать, и я знаю не больше вашего. Возможно, новый директор уволит многих из вас. А может, и нет. - Невероятно, - пробормотал один из сотрудников. - Я хочу дать вам время, чтобы вы все обсудили между собой и приняли решение. Скажем, до полудня. Те из вас, кто предпочтет не рисковать, могут отправляться домой и оставаться там до завершения моей деятельности. Я уверен, у вас не будет неприятностей: возможно, даже именно этого и ждет Комитет от вас. - А какие мероприятия вы планируете? - спросил еще один сотрудник. - Может, имеет смысл послушать о них, прежде чем принимать решение? - Нет, - возразил Ален. - Ваше решение должно основываться не на этом. Если вы останетесь, вам придется выполнять мои распоряжения, какими бы они ни были. Вам нужно ответить на важный вопрос: можете ли вы работать под руководством человека, который находится в опале? Сотрудники покинули его кабинет, и Ален остался один. Сквозь закрытую дверь доносились лишь невнятные отголоски разговоров. К полудню практически все главы отделов благоразумно покинули здание. Ален остался без штата руководителей. Различные операции еще продолжались, но ряды сотрудников поредели. Кругом царил дух запустения. В пустых залах и кабинетах был слышен лишь шум механизмов, и, как видно, никому не хотелось разговаривать. Ален нажал кнопку переговорного устройства и сказал: - Вивиан, зайдите на минутку. В кабинет вошла довольно некрасивая молодая женщина с карандашом и блокнотом. - Да, мистер Парсел. Меня зовут Нэн, мистер Парсел. Вивиан ушла. - А вы остались? - спросил он. - Да, сэр, - она надела очки в толстой оправе и приготовилась записывать. - Я хочу, чтобы вы прошли по всем отделам. Сейчас уже полдень. Выясните, кто с нами остался и где не хватает людей. - Да, сэр, - она сделала пометку в блокноте. - Особенно важно для меня знать, какие отделы способны функционировать, а какие нет. И пригласите ко мне самого старшего из оставшихся руководителей. Если никого из руководства не осталось, пришлите того, кто, по вашему мнению, лучше всего знаком с основными процедурами. - Да, сэр, - она вышла. Через час в кабинет робко вошел высокий долговязый человек средних лет. - Мистер Парсел, - сказал он. - Я Глиби. Говорят, вы меня вызывали. Я заведующий музыкальным отделом. - Он похлопал себя по правому уху, давая знать о своей глухоте. - Присаживайтесь, - предложил Ален. Ему понравился этот человек, и он был рад тому, что по крайней мере один руководитель остался. - Вы присутствовали на моей утренней речи? - Да, я слышал. - Очевидно, Глиби читал по губам. - Как же, по-вашему, мы способны функционировать? Глиби задумался и раскурил свою трубку. - Трудно сказать. Некоторые отделы просто закрылись. Можно перераспределить персонал. Попробуем заткнуть самые большие дыры. - Вы действительно готовы выполнять мои распоряжения? - спросил Ален. - Да, готов, - Глиби сунул в рот свою трубку. - Вас могут привлечь к ответственности за посягательство на Морак. - Я просто рехнусь, если мне придется целую неделю сидеть в квартире. Вы не знаете мою жену. - Кто здесь занимается сценариями? Глиби удивился. - Это дело агентств. - Я имею в виду проверку точности исторических фактов и тому подобное. Неужели все транслируется слово в слово? - Этим занимается Филис Фрэйм. Она здесь уже лет тридцать. У нее большой стол на первом этаже и картотека. - Она ушла? Если нет, пришлите ее ко мне. Мисс Фрэйм не ушла, и вскоре она появилась в кабинете Алена. Это была крупная решительная и малоразговорчивая особа с густыми жесткими волосами. - Вызывали, директор? - спросила она. - Присядьте. - Ален предложил ей свою пачку сигарет, от которых она молча отказалась. - Вы знакомы с ситуацией? - Какой ситуацией? Он объяснил ей. - Так что имейте в виду. - Я буду иметь в виду. Что вы хотели? У меня нет времени, работа ждет. - Я хотел бы получить полный портрет Майора Штрайтера. Не то, что говорится в сценариях, а реальные факты: его жизнь, привычки, характер и тому подобное. Только не мнения. Исключительно подлинный материал. - Да, директор. - Как скоро вы сможете составить такой портрет? - К шести, - она встала. - Не следует ли включить сюда материалы о близких родственниках Майора? Ален был поражен. - Да, конечно. Очень хорошо. - Благодарю, директор. - И она немедленно удалилась. В два часа снова появился Глиби с окончательным списком оставшихся. - Могло быть гораздо хуже. Но практически не осталось тех, кто способен принимать решения. - Он потряс списком. - Скажите этим людям, что надо делать, и они примутся за дело. Только что им сказать? - У меня есть идеи, - заверил его Ален. Когда Глиби покинул его кабинет, Ален позвонил в бывшее Агентство Алена Парсела. - У меня тут есть вакансии, которые нужно срочно заполнить. И я хочу пригласить парней из Агентства. Внесу их в платежную ведомость Т-М и постараюсь раздобыть деньги у бухгалтера. Если не получится, тогда оплатим из фондов Агентства. В общем, мне нужны люди, и я посылаю тебе список вакансий. - Тогда у нас никого не останется, - заметил Гарри Прайер. - Конечно. Но речь идет всего лишь об одной неделе или около того. Объясни людям ситуацию и спроси, кто хотел бы прийти. Нужно набрать хотя бы дюжину. Как насчет тебя самого? - Буду работать с тобой. - Я в большой опале. - Если они спросят, скажу, что ты устроил мне промывание мозгов, - ухмыльнулся Прайер. К четырем часам на Телемедиа начали появляться первые люди из Агентства. Глиби беседовал с каждым вновь прибывшим и направлял его в тот или иной отдел. К концу дня временная рабочая группа полностью сформировалась. Глиби был настроен оптимистично. - Это настоящие руководители, - сказал он Алену, - и они привыкли работать с вами. Очень хорошо, что мы можем им доверять. Я думаю, тут давно рыщут шпионы Комитета. Не провести ли нам что-то вроде проверки? - Не стоит, - возразил Ален, - пока мы не получили еще ничего готового. - Он уже вычеркнул часть готовившихся проектов, другие - приостановил. Теперь конвейерные линии освободились и были готовы принять свежий материал. - Что это? - спросил Глиби, когда Ален достал какие-то листы линованной бумаги. - Сколько времени обычно требуется на весь процесс? - Ну, обычно у нас уходит от месяца до пяти, в зависимости от способа трансляции. - О Боже, - удивился Ален. - Иногда удается быстрее. Тематический выпуск мы можем подготовить за... - он подсчитал в уме, - скажем, за две недели. Ален обернулся к Гарри Прайеру, который слушал их разговор. - Что ты об этом думаешь? - К тому времени тебя отсюда выставят, и ничего не будет сделано, - отозвался Прайер. - Точно, - кивнул Ален, - Глиби, для надежности сократим процесс до четырех дней. - Такое у нас было только один раз, - Глиби взялся за мочку уха, - когда скончался Уильямс Пиз, отец Иды Пиз Хойт. Мы сделали огромный выпуск за двадцать четыре часа. - И даже титры? - Титры, заставки, все, что нужно. - Кто-нибудь еще присоединится к нам? - спросил Прайер, - или команда уже полностью сформирована? - У меня есть еще два человека, - ответил Ален. - С ними окончательно выяснится только завтра. - Он взглянул на часы. - У них есть много оригинальных идей. - Кто они? - спросил Глиби. - Мы их знаем? - Одного зовут Гэйтс, а другого - Шугерман. - А если я спрошу, что все-таки мы собираемся делать? Ален улыбнулся. - Я тебе отвечу: мы посмеемся над Майором Штрайтером. x x x Ален смотрел со своей женой первую рекламу своей передачи. По его распоряжению в их квартире установили портативный телеприемник. Было половина первого ночи; большинство жителей Ньюер-Йорка уже спали. - Передающая антенна находится в здании Т-М, - объяснил он Дженет. - Глиби удалось собрать достаточное количество видеотехников, чтобы передатчик смог выйти в эфир. - Ты так возбужден, - заметила Дженет. - Я рада, что это имеет для тебя такое большое значение. - Лишь бы нам удалось пробиться. - А что потом? - спросила она. - Посмотрим. Передача началась. На экране появились страшные Руины, среди которых копошились умирающие от голода полуобгоревшие люди - картина последней войны. Послышался голос диктора: - В интересах общества Телемедиа подготовили программу, в которой обсуждается проблема, в настоящий момент представляющая большой интерес. Участники дискуссии проанализируют вопрос: следует ли возродить проводившуюся в послевоенные годы Майором Штрайтером активную ассимиляцию с целью предотвратить надвигающуюся угрозу? Руины и прочие ужасы войны исчезли; передача закончилась. Ален выключил телевизор. Он испытывал гордость за свое творение. - Ну как тебе? - спросил он Дженет. - Это все? - Она была явно разочарована. - С небольшими вариациями этот анонс будет повторяться каждые полчаса по всем каналам - метод Мэвиса. Плюс реклама в газетах, упоминание во всех программах новостей и отдельные намеки в других средствах массовой информации. - Я не помню, что такое "активная ассимиляция". И еще какая-то "надвигающаяся угроза". - В понедельник ты сможешь увидеть все, - пообещал Ален. - Передача выйдет под рубрикой "Живая история". Не хочу лишать тебя удовольствия. На первом этаже он купил в автомате завтрашнюю газету, которую уже разнесли. И на первой странице в левой колонке обнаружил заметку, сочиненную Шугерманом и Прайером. БЕСЕДА О ВОЗРОЖДЕНИИ АССИМИЛЯЦИИ Ньюер-Йорк, 29 окт. (Т-М): Из достоверных источников известно, что некоторые из членов Центрального Комитета, пока пожелавшие остаться неизвестными, поддерживают идею возрождения послевоенной политики активной ассимиляции, которую разработал Майор Штрайтер, чтобы устранить возникшую тогда угрозу Моральному обновлению. В наши дни пробуждение интереса к ассимиляции определяется беспокойством, вызываемым участившимися проявлениями насилия и беззакония, примером которых служит вопиющий акт вандализма по отношению к статуе Майора Штрайтера в Парке. Судя по всему, терапевтические методы психиатрии и усилия Психиатрического Курорта, направленные на стабилизацию положения, оказались недостаточно... Ален сложил газету и стал подниматься к себе в квартиру. Он знал, что должно произойти завтра: Общество Морака придет в движение; "активная ассимиляция" как решение проблемы "надвигающейся угрозы" будет темой всеобщего обсуждения. Активная ассимиляция была его детищем. Он придумал ее сам. Шугерман добавил "надвигающуюся угрозу". Из этих двух идей вырос весь сценарий предстоящего действа. Ален чувствовал глубокое удовлетворение. Дело завертелось. Глава 22 В понедельник утром монтаж выпуска завершился. Вооруженные сотрудники Т-М перенесли его наверх к передающей станции и стали охранять. Все входы и выходы в здание Телемедиа были перекрыты: никто не мог войти или выйти. В течение дня в средствах массовой информации со всевозможными намеками повторялась одна и та же тема. Напряжение нарастало. Тема "активной ассимиляции" нашла живой отклик у публики, хотя никто не знал, что это такое. - Примерно два к одному, - сообщил Шугерман, изучив данные специально проведенного опроса общественного мнения. - Большинство высказывается за осторожную активную ассимиляцию. - Активная ассимиляция слишком хороша для этих мошенников, - заявил Гэйтс. Вечером в четверть восьмого Ален собрал своих помощников у себя в кабинете. Все были полны оптимизма. - Итак, - объявил Ален, - ждать осталось недолго. Через пятнадцать минут будем в эфире. Может, кто-то хочет выйти из игры? На всех лицах появилась усмешка. - Ты уже получил уведомление об отставке? - спросил Гэйтс. Уведомление из Комитета пришло по почте. Ален открыл конверт и прочел краткую формальную записку. Он оставался директором Телемедиа до полудня четверга. Ален повернулся к Глиби. - Прочти-ка программу. - Что-что? Ах, да. - Глиби начал читать подготовленный список. - Пока что идут намеки и реклама. В восемь часов - начало самой дискуссии. Завтра вечером повторение "по просьбам зрителей". Ален нахмурился. - Лучше сделать пораньше. Нельзя давать им так много времени. - Может, еще разок сегодня? - предложил Шугерман. - Часов в десять, когда они лягут в кроватку? Глиби сделал запись. - Мы уже разослали копии во все колонии. Текст дискуссии записан и будет полностью опубликован во вторник в утренних газетах вместе с комментариями. Сегодняшние вечерние выпуски новостей подведут итоги дискуссии. Брошюры с текстом будут продаваться в магазинах. Подготовлены еще специальные издания для школьных библиотек, но, похоже, мы не успеем их распространить - потребуется еще дня четыре. - Плюс опрос общественного мнения, - добавил Шугерман. - Отлично, - кивнул Ален. - Для такого короткого срока совсем неплохо. Вошел один из сотрудников Т-М: - Мистер Парсел, что-то случилось. Прибыли секретарь Фрост и миссис Хойт. Они хотят, чтобы их пропустили в здание. - Парламентеры, - заметил Прайер. - Я поговорю с ними на улице, - решил Ален. - Покажите, где они. Они спустились на первый этаж и прошли мимо сооруженных у входа баррикад. Ален увидел голубой мобиль Комитета. На заднем сиденье прямо и неподвижно сидели две дамы. За рулем был Рольф Хадлер. Он сделал вид, будто не замечает или, по крайней мере, не обращает внимания на Алена. Они не принадлежали одному миру. Ален подошел и поздоровался. Миссис Хойт не стала тратить время на приветствия. - Это недостойно. Мне просто стыдно за вас, мистер Парсел. - Я приму к сведению, - ответил Ален. - Что еще? Сью Фрост достала газету. - Вы, по крайней мере, можете объяснить нам смысл ваших действий? - спросила она, с трудом сдерживаясь. - "Активная ассимиляция". Что это такое, скажите ради Бога? Вы все просто посходили с ума. - Точно, - согласился Ален. - Но, по-моему, это не имеет особого значения. - Значит, вы сфабриковали фальшивку. - Голос Сью Фрост дрожал от возмущения. - Бессмысленная безобразная выходка. Не зная вас прежде, я бы решила, что это вы совершили вопиющий акт вандализма по отношению к статуе Майора Штрайтера; я бы сказала, что именно вы причастны к участившимся проявлениям насилия и беззакония. Ален в очередной раз убедился в могуществе пропагандистской кампании: миссис Фрост дословно повторяла выражения, употреблявшиеся в рекламном ролике. - Послушайте, - миссис Хойт перешла на более миролюбивый тон, - если вы оставите свою затею, мы позаботимся о том, чтобы вам вернули право на жилье. Вы сможете руководить вашим Агентством: все будет по-старому. Мы подготовили договор о вашем сотрудничестве с Телемедиа. - Она умолкла в нерешительности. - И привлечем Блэйк-Моффет к ответственности за клевету. - Теперь я знаю, что иду правильным путем, - ответил Ален. - И постарайтесь сегодня посмотреть телевизор; вы получите полную информацию об активной ассимиляции. Вернувшись в здание, он остановился посмотреть, как отъезжает голубой мобиль. Их предложение было поистине достойно изумления. Опасение скандала поразительно легко одержало верх над моральными принципами. Ален поднялся на лифте и прошел к себе в кабинет, где его ожидала группа единомышленников. Шугерман взглянул на часы: - Уже скоро. Осталось пять минут. - По грубым подсчетам, - сообщил Глиби, - нас будут смотреть не менее семидесяти процентов населения. Гэйтс извлек из портфеля две бутылки виски. - Это надо отметить, - заявил он, открывая сразу обе. - Кто-нибудь, достаньте стаканы. Или пустим в круговую. Зазвонил телефон, и Ален поднял трубку. - Привет, Ален, - послышался скрипучий голос Майрона Мэвиса, - как дела? - Все идет превосходно, - ответил Ален. - Не хочешь присоединиться к нам? - Извини. Не могу. Увяз в делах. Готовлюсь к отлету на Сириус. - Постарайся сегодня посмотреть трансляцию. Начало через две-три минуты. - Как Дженет? - Как будто неплохо. Сейчас сидит дома у телевизора. - Передай ей привет. Удачи тебе и твоему безумному делу. - Спасибо. - Ален попрощался и повесил трубку. - Пора, - объявил Шугерман. Гэйтс включил большой телевизор, и все собрались у экрана. - Вот и мы. x x x Миссис Джорджия Бирмингэм придвинула свое любимое кресло к телевизору, ожидая свою любимую передачу "Живая история". Она устала от беспокойной дневной работы, и лишь глубокий нравственный принцип напоминал ей, что труд и самопожертвование служат воздаяниями самим себе. Пока что передавали объявления. Огромный гнилой зуб корчился от боли. Рядом ухмылялся сияющий здоровый зуб. Два зуба вели между собой диспут, исходом которого явилось полное поражение больного зуба. Миссис Бирмингэм обычно терпеливо досматривала все объявления, поскольку они преследовали благие цели. К тому же такая передача, как "Живая история", никогда не обманывала ожиданий. По понедельникам миссис Бирмингэм всегда спешила домой пораньше; за десять лет она не пропустила ни одного выпуска. Наконец вспыхнули разноцветные фейерверки, послышался шум канонады, и появились большие яркие буквы: ЖИВАЯ ИСТОРИЯ Передача началась. Сложив руки и откинувшись на спинку кресла, миссис Бирмингэм увидела на экране стол, за которым сидели четверо почтенных джентльмена. Дискуссия уже началась, но слов еще нельзя было разобрать. Затем голос ведущего объявил: - Живая история. Леди и джентльмены, за этим столом сидят четыре человека, каждый из них - выдающийся авторитет в своей области. Они пришли сюда, чтобы обсудить проблему, имеющую огромное значение для всех граждан общества Морака. Ввиду необычайной важности настоящей программы, она будет транслироваться без перерывов, и дискуссия, которая уже началась, продлится до конца этого часа. Итак, наша сегодняшняя тема... На экране появилась надпись: АКТИВНАЯ АССИМИЛЯЦИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ Миссис Бирмингэм была рада. Она уже слышала кое-что об активной ассимиляции, но из-за недостатка информации чувствовала, что отстает от общественной жизни. Теперь наконец-то она могла раз и навсегда узнать все из первых рук. - Справа от меня сидит доктор Джозеф Глиби, известный педагог, лектор и автор многочисленных книг, посвященных проблемам общественных ценностей. - Крупный план: худощавый человек средних лет с трубкой в зубах задумчиво потирает мочку правого уха. - Справа от доктора Глиби - мистер Гарольд Прайер, художественный критик, архитектор, являющийся автором ряда статей в Британской энциклопедии. - На экране появился человек невысокого роста с очень серьезным сосредоточенным выражением лица. - Рядом с мистером Прайером - профессор Шугерман, чьи исторические исследования стоят в одном ряду с трудами Гиббона, Шиллера, Тойнби. Мы чрезвычайно рады, что профессор Шугерман сегодня с нами. - Камера сдвинулась, демонстрируя телезрителям крупные суровые черты профессора Шугермана. - Рядом с профессором сидит мистер Томас Л. Гэйтс, адвокат, общественный деятель, на протяжении нескольких лет являющийся консультантом Комитета. Затем появилось лицо ведущего, и миссис Бирмингэм увидела Алена Парсела. - И, наконец, я, - сказал Парсел, - Ален Парсел, директор Телемедиа. - Он сел во главе стола возле графина с водой. - Джентльмены, быть может, для начала следует сказать несколько слов об этимологии активной ассимиляции? Каким образом пришла Майору Штрайтеру сама идея активной ассимиляции, которая оказалась столь эффективным средством борьбы с оппозиционными группами? - Да, мистер Парсел, - солидно откашлявшись, начал профессор Шугерман, - Майор имел возможность непосредственно наблюдать разрушительное действие войны в основных сельскохозяйственных районах, таких как житницы Канзаса, скотоводческие области Запада, центры производства молока в Новой Англии. Фактически от них почти ничего не осталось, население голодало, как все мы знаем, и даже гибло. Это приводило к снижению продуктивности и тормозило промышленную реконструкцию. Конечно, в тот период коммуникации были разрушены: повсюду царили разруха и анархия. - В этой связи я хотел бы отметить, - вставил доктор Глиби, - что в таких условиях усилились присущие Веку Расточительства процессы моральной деградации. - Разумеется, - согласился профессор Шугерман. - Итак, Майор Штрайтер сознавал необходимость отыскания новых источников питания... Между тем земля, как нам известно, была насыщена тяжелыми металлами, отравляющими веществами, радиоактивными элементами. Большая часть домашнего скота погибла. - Он глубокомысленно возвел очи горе. - Насколько я помню, к тысяча девятьсот семьдесят пятому году в Северной Америке оставалось менее трехсот голов крупного рогатого скота. - Поразительная цифра, - заметил мистер Парсел. - Таким образом, - продолжал профессор Шугерман, - пропагандисты Морального обновления, которые действовали, так сказать, в полевых условиях небольшими автономными группами - нам хорошо известна их методика, - сталкивались с поистине неразрешимой проблемой: как накормить и оказать помощь людям, переходившим на их сторону из вражеских группировок, которые действовали в тех же районах? Здесь я хотел бы подчеркнуть, что Майор Штрайтер, судя по всему, заранее предвидел будущий спад скотоводства в следующем десятилетии. Для предотвращения этого спада он предпринял определенные шаги, эффективность которых высоко оценивают все историки. Профессор Шугерман вздохнул, глядя на свои сцепленные пальцы. - Чтобы оценить всю тяжесть положения, представим себе мир, лишенный правительства, мир, где властвует грубое насилие. Моральные принципы существовали лишь в отрядах Морального обновления. Вне их царил закон джунглей: борьба за существование без каких-либо ограничений в средствах. Студия и стол с участниками дискуссии исчезли: появились знакомые сцены первых послевоенных лет. Руины, нищета, одичавшие люди, дерущиеся из-за куска мяса. Мухи. Кучи мусора. - Ежедневно на нашу сторону переходило большое количество оппозиционных групп; тем самым усложнялась и без того тяжелая проблема обеспечения продовольствием голодающих районов. Морак побеждал, однако никто не питал иллюзий относительно сроков построения единого цивилизованного общества. Одним из дестабилизирующих факторов, выявленных Майором, являлось наличие групп так называемых "непримиримых"; они оставались глухи к моральной пропаганде и причиняли наибольший вред. Поскольку проповедники Морального обновления боролись прежде всего с "непримиримыми", естественно, что, согласно плану Майора Штрайтера, эти "непримиримые" должны были стать основным источником ассимиляции. Затем... - Прошу прощения, - перебил Гэйтс. - Я не совсем согласен с вами, профессор Шугерман. Насколько мне известно, активная ассимиляция уже имела место до появления плана Морака. Майор был эмпириком: он увидел, что ассимиляция происходит спонтанно, и поспешил воспользоваться ею. - Боюсь, тут вы недооцениваете силу предвидения, которой обладал Майор, - возразил мистер Прайер. - По-вашему выходит, будто активная ассимиляция возникла сама собой. Между тем нам известно, что она явилась своего рода базисом впоследствии заменившей ее системы автофака. - Я вижу, здесь мы имеем две различные точки зрения, - заметил Парсел, ведущий. - Но в обоих случаях собеседники согласны с тем, что Майор Штрайтер использовал активную ассимиляцию в первые послевоенные годы для решения продовольственной проблемы в сельской местности, а также для сокращения численности враждебных "непримиримых" элементов. - Совершенно справедливо, - согласился доктор Глиби. - К тысяча девятьсот девяносто седьмому году было ассимилировано по крайней мере десять тысяч "непримиримых". При этом мы получили большое количество экономически ценных продуктов: клея, желатина, кожи, волос. - Можем ли мы установить дату первой официальной ассимиляции? - спросил мистер Парсел. - Да, ответил профессор Шугерман. - В мае тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года примерно сто русских "непримиримых" было взято в плен, умерщвлено и утилизовано проповедниками Обновления на Украине. Насколько я знаю, четвертого июля Майор Штрайтер вместе со своей семьей лично ассимилировал одного "непримиримого". - Я полагаю, основным методом утилизации была варка, - заметил Прайер. - Варка и, конечно, жарение. В последнем случае широко использовался рецепт миссис Штрайтер: жарение на открытом огне. - Таким образом, - подвел итог мистер Парсел, - термин "активная ассимиляция" может использоваться для обозначения той или иной формы умерщвления, приготовления и поедания представителей враждебных группировок, применяя варение, жарение, тушение, печение, короче говоря, - любой кулинарный метод либо с использованием побочных продуктов, таких как кожа, кости, ногти, в коммерческих целях, либо без их использования. - Совершенно верно, - кивнул доктор Глиби. - Хотя следует подчеркнуть, что беспорядочное употребление в пищу враждебных элементов без официального... В телевизоре что-то щелкнуло. Миссис Бирмингэм в смятении вскочила со своего кресла. Изображение пропало, и экран погас. Дискуссия об активной ассимиляции внезапно перестала транслироваться. Глава 23 - Они отрезали нас от источника питания, - сказал Ален. Все огни в здании Телемедиа погасли. Передатчик молчал, и трансляция прекратилась. Глиби в темноте спотыкался о какие-то невидимые предметы. - У нас есть еще аварийный генератор; он не зависит от городской сети. - Чтобы запустить передатчик, нужно много энергии, - заметил Шугерман. - Он раздвинул шторы и выглянул на улицу. - Полно мобилей. Похоже, легионеры. Ален и Глиби стали спускаться по лестнице к аварийному генератору, освещая путь огоньком зажигалки. За ними последовали Гэйтс и инженер передающей станции. - Мы установим его минут за десять-пятнадцать, - объявил инженер, осмотрев генератор. - Только он долго не продержится. Слишком большое напряжение. Немного поработает, и будет то же самое. - Сделайте все, что сможете. - Алена больше всего интересовал один вопрос: дошло ли уже что-нибудь до зрителей? - Как ты думаешь, мы показали наш Морак? - спросил он Шугермана. - Наш анти-Морак, - поправил Шугерман, лукаво усмехаясь. - Они стали свидетелями того, как мы сожгли за собой все мосты. Значит, все было достаточно ясно. - Пошло! - Крикнул Гэйтс, и огни снова зажглись. - За работу! x x x У Дженет Парсел был телевизор с маленьким экранчиком - тот самый переносной аппарат, который принес Ален. Она лежала на кушетке в их однокомнатной квартире и ждала, когда снова появится изображение. Наконец оно появилось. - ..ось, - сказал профессор Шугерман. Изображение потускнело и заметно исказилось. - Однако, я полагаю, варка преобладала. - У меня несколько иные сведения, - возразил доктор Глиби. И снова заговорил ведущий, ее муж: - Наша дискуссия посвящена непосредственно проблеме использования активной ассимиляции в современных условиях. Предполагается, что она могла бы применяться как орудие борьбы с нарастающей волной анархии. Не могли бы вы прокомментировать этот тезис, доктор Глиби? - Разумеется. - Доктор Глиби вытряхнул пепел из своей трубки в стоявшую на середине стола пепельницу. - Не следует забывать, что активная ассимиляция первоначально служила решению продовольственной проблемы, и не являлась, как часто полагают, неким орудием обращения враждебных элементов. Конечно, меня серьезно беспокоят участившиеся проявления насилия и вандализма, примером которых служит безобразное надругательство над статуей в Парке. И все же мы сейчас не испытываем недостатка в продуктах питания. В конце концов, система автофака... - С точки зрения истории, - перебил профессор Шугерман, - вы, возможно, и правы, доктор. Однако перед нами стоит вопрос об эффективности воздействия ассимиляции на современных "непримиримых". Остановит ли угроза быть сваренными и съеденными их антиобщественную деятельность? Я полагаю, мы получи ли бы довольно сильный сдерживающий фактор, действующий на подсознательном уровне. - Да, - согласился Гэйтс, - мы позволяем антиобщественным элементам находить убежище на Курорте. Они совершают свои безобразия и преспокойно скрываются. Такая система, несомненно, поощряет их диссидентскую деятельность. Но если бы они знали, что будут съедены... - Хорошо известно, - возразил Прайер, - что суровость наказания не снижает количества преступлений. Когда-то, как вы знаете, вешали карманных воров. И это не дало никаких результатов. Устаревшая теория, мистер Гэйтс. - Вернемся к нашей главной теме, - вмешался ведущий. - Можем ли мы с уверенностью сказать, что поедание наших преступников не имеет никаких преимуществ по сравнению с их изгнанием? Профессор Шугерман, не могли бы вы, как историк, рассказать немного о роли активной ассимиляции в повседневной жизни людей. Как все это происходило? На экране появилась коллекция исторических экспонатов: шестифутовые бройлерные решетки, гигантские блюда, всевозможные ножи и тесаки. Кувшины с пряностями. Вилки с огромными зубьями. Кулинарные книги. Послышался голос профессора: - Это было поистине искусством. Должным образом приготовленный вареный враг считался настоящим деликатесом. Нам известны соответствующие высказывания самого Майора. - Профессор Шугерман, вновь появившись на экране, изучал свои записи. - К концу жизни Майор питался почти исключительно вареными врагами. Они были любимым блюдом его супруги, и, как я уже сказал, ее рецепты считались одними из лучших. Э. Б. Эриксон однажды подсчитал, что Майор Штрайтер и его ближайшие родственники ассимилировали, по-видимому, не менее шестисот взрослых "непримиримых". Таким образом, мы имеем на этот счет Достаточно компетентное мнение. Щелчок - и изображение опять пропало, сменившись хаосом разноцветных полос и точек, сопровождавшихся гудками, визгом и завываниями. - ..Традицией в семье Штрайтеров. Известно, что внук Майора отдавал особое предпочтение... Вновь звук пропал. Продольные полосы искажали изображение. ...Поэтому следует с большой осторожностью подходить к реализации таких планов. Последствия... - Затем нечто невразумительное, оглушительный шум. - ...станет наглядным уроком; кроме того, возрождение активной ассимиляции в ее подлинной... Экран погас, но ненадолго. - .тем или иным способом. Не было ли еще других? Послышался голос Алена: - Именно сейчас одна из таких групп окружена и вскоре будет захвачена. - Их главарь уже пойман! И миссис Хойт сама выразила... Снова возникли помехи. Перед столом с четырьмя участниками дискуссии появился новый ведущий, тогда как Ален Парсел изучал последнюю сводку новостей. - ..ассимиляцию в подлинной исторической посуде, которой пользовались члены ее семьи. Опробовав искусно приготовленного вареного конспиратора, миссис Ида Пиз Хойт сказала, что блюдо "обладает тонким вкусом" и "может украсить любой стол"... Изображение пропало теперь уже окончательно. Неожиданно зазвучал какой-то посторонний голос, явно не принадлежавший ни одному из участников дискуссии: - По техническим причинам все передачи сегодня прекращаются. Выключите ваши телеприемники. Через несколько минут обращение повторилось. Судя по тону, его передавали легионеры Майора Штрайтера. Дженет поняла, что они проникли в здание Телемедиа. - Технические неполадки. Выключите ваши телевизоры. Дженет не выключила. Она ждала и думала об Алене. x x x - Вот и все, - сказал Ален. - И все-таки основное нам удалось, - заметил Шугерман. - Они отрезали нас, но слишком поздно. Зажглись спички и зажигалки. Алена переполняло радостное чувство. - Можно идти по домам. Мы сделали свое дело. - Боюсь, это будет не просто, - возразил Гэйтс, - легионеры окружили здание. Поджидают тебя, Ален. Ален подумал о Дженет. Она осталась одна в квартире, и они вполне могли туда ворваться. - Мне нужно забрать жену, - сказал он Шугерману. - Ты можешь воспользоваться мобилем, который стоит внизу. Гэйтс, покажи ему. - Нет, - покачал головой Ален, - я не могу вас бросить. - Особенно Гарри Прайера и Джо Глиби; у них нет убежища на Хоккайдо. - Лучшее, что ты можешь для нас сделать, - возразил Глиби, - это выбраться отсюда. Мы их не интересуем. Они знают, кто им нужен. - Он усмехнулся. - Каннибализм. Деликатесы. Рецепты миссис Штрайтер. Тебе не стоит оставаться. - Такова участь таланта, - добавил Прайер. - Он всегда слишком заметен. Шугерман положил руку на плечо Алену и повел его к двери. - Покажи ему мобиль, - велел он Гэйтсу. - И посмотри, чтобы он не высовывался. Легионеры - это бич Божий. - Ты доволен? - спросил Гэйтс у Алена, когда они спускались по темной длинной лестнице. - Да, только бы ничего не случилось с Дженет. - И еще ему было жаль расставаться с людьми, которых он собрал в этом здании. Как чудесно они поработали с Гэйтсом, Шугерманом, Глиби и Прайером. - Боишься, что они ее поймали и сварили? - усмехнулся Гэйтс. - Маловероятно. Не думай об этом. Ален не думал об этом, но ему хотелось бы знать, что собирается предпринять Комитет. - Они тоже не спали, - пробормотал он. Мимо них промчалась группа техников с фонариками. - Уходите скорее! - закричали они едва ли не хором. Шум их шагов эхом прокатился по зданию, и снова все стихло. - Вот и пришли. - Гэйтс хихикнул. В холле бродили сотрудники Т-М. Некоторые проходили за баррикады и покидали здание. Горели фары мобилей; то тут, то там слышались отдельные голоса, посвистывание, шутки. - Сюда. - Гэйтс протиснулся через щель в баррикаде. Ален последовал за ним, и они оказались на тротуаре. Огромное здание Телемедиа смутно маячило позади, лишенное сил и угасшее. Гэйтс и Ален забрались в мокрый от ночной росы мобиль и захлопнули двери. Заняв место водителя, Ален включил двигатель, и мобиль, выпустив облако пара, заскользил по тротуару. Миновав квартал, Ален включил фары. Когда они доехали до перекрестка, за ними последовал другой мобиль. Гэйтс заметил его и заулюлюкал. - А вот и они - давай смываться! Ален включил максимальную скорость - около тридцати пяти миль в час. Пешеходы в ужасе разбегались в разные стороны. В зеркале Ален отчетливо видел лица Преследователей. Машину вел Рольф Хадлер. Рядом сидел Фред Лади, а на заднем сиденье - Тони Блэйк яз Блэйк-Моффета. Гэйтс обернулся и крикнул: - Эй, варка-жарка! Ну-ка поймайте нас! На лице Хадлера не отразилось никаких эмоций; он поднял пистолет и выстрелил. Но Гэйтс успел пригнуться. - Сейчас мы выпрыгнем, - предупредил Ален. Машина стала круто разворачиваться. - Держись! - Он изо всех сил налег на руль. Гэйтс подтянул колени и опустил голову, приняв позу эмбриона. Когда мобиль развернулся, Ален нажал на тормоз. Послышался скрип, машину тряхнуло, и она врезалась в ограждение. Гэйтс кубарем выкатился через открытую дверь на тротуар и тут же вскочил на ноги. Ален вылетел вслед за ним. Второй мобиль повторил их поворот и, не снижая скорости, - Хадлер остался таким же лихачом - врезался в пустую машину. Отдельные части мобиля полетели во все стороны; три его пассажира исчезли под грудой металлолома, в которую превратилась их машина. Пистолет Хадлера вылетел на тротуар и остался лежать у фонарного столба. Гэйтс хлопнул по плечу уже поднявшегося Алена. - Пока. - Он оглянулся и хихикнул: - Варка-жарка. Никогда им нас не поймать. Привет Дженет. Ален зашагал по тускло освещенному тротуару. Тем временем из-под обломков двух мобилей выбрался Хадлер. Он поднял свой пистолет, осмотрел его и неуверенно направил в сторону Алена. Но не стал стрелять и сунул пистолет в карман пальто. Когда Ален добрался до своей квартиры, дверь оказалась запертой и ему пришлось ждать, пока Дженет откроет. Она была бледна и полностью одета. - Ты ранен? - прошептала Дженет, заметив у него на щеке кровь. - Немного поцарапался. - Ален взял ее за руку и вывел в коридор. - Они могут появиться в любую минуту. Слава Богу, что уже ночь. - Что все это означает? - спросила Дженет, когда они спускались по лестнице. - Ведь Майор Штрайтер на самом деле не ел людей, правда? - Буквально - нет. Но в каком-то ином, тоже очень реальном смысле, все было именно так. Морак жадно пожирал человеческие души. - А куда мы идем? - На взлетную площадку, - ответил Ален. К счастью, она находилась совсем недалеко. Дженет отнюдь не казалась подавленной - только возбужденной. Быть может, ее обычная депрессия большей частью происходила от скучной унылой жизни? Держась за руки, они вышли на взлетное поле, где стоял освещенный яркими огнями большой межпланетный корабль, отправляющийся из Солнечной системы к системе Сириуса. Его пассажиры собрались у подъемника, прощаясь с провожающими. Ален побежал по усыпанному гравием полю, крича: - Мэвис, подожди нас! Один из пассажиров, усталый и угрюмый, в тяжелом зимнем пальто, рассеянно взглянул на Алена. - Постой! - снова закричал Ален, когда Майрон Мэвис отвернулся. Ален схватил за руку жену, подбежал с ней к краю пассажирской платформы и остановился, тяжело дыша. - Мы тоже хотим улететь. Мэвис оглядел их обоих своими воспаленными глазами. - Вот как? - У тебя там много места - целая планета. Послушай, Майрон, мы должны улететь. - Половина планеты, - поправил Мэвис. - А какая она? - спросила Дженет. - Там, наверное, хорошо? - Коровы, сады с фруктами, которые сами просятся в рот. И полно работы. Можно переворачивать горы и осушать болота. Придется вам попотеть - там не позагораешь. - Очень хорошо, - кивнул Ален. - То, что нам надо. Сверху послышался металлический голос: - Пассажиры, пройдите в подъемник. Провожающие, покиньте взлетную площадку. - Возьми это. - Мэвис сунул Алену в руки чемодан. - И ты тоже. - Он протянул Дженет коробку, перевязанную бечевкой. - Только молчите. Если вас будут спрашивать, говорить буду я. Мы как будто твои дети, - засмеялась Дженет. - И ты о нас позаботишься, правда? Мы будем сидеть тихо, как мышки. - Она обняла сначала Алена, потом Мэвиса. - Вот мы и улетаем отсюда! На краю взлетного поля возле ограды появилось несколько фигур. Ален обернулся и увидел мальчишек. Они, как всегда, молча наблюдали за происходящим на поле и, наверное, гадали, в какие края полетит корабль: на планету апельсинов или орехов, в мир лугов, холмов и стад овец, коз, коров, свиней? В данном случае - коров - очевидно мальчишки уже знают. И будут долго обсуждать это между собой. - Мы не можем лететь, - сказал Ален. Дженет потянула его за руку. - Что случилось? Ведь подъемник сейчас уйдет. - О Господи, - простонал Мэвис. - Передумал? - Мы должны вернуться. - Ален поставил чемодан Мэвиса и взял у Дженет коробку. - У нас тут еще есть кое-какие дела. - Сумасбродство, - проворчал Мэвис, - одно сумасбродство за другим. - Нет, - возразил Ален, - и ты это знаешь. - Ален, - прошептала Дженет, - как же так? Что случилось? - Ты ничего не сможешь сделать для этих парней, - сказал ему Мэвис. - Я могу остаться с ними. И очистить свою совесть. - Твое дело. - Мэвис с досадой пожал плечами. - Черт с тобой. Я даже не понимаю, о чем ты говоришь. - Но, судя по выражению его лица, он все понимал. - Делай, что хочешь, я умываю руки. - Ну ладно, - вздохнула Дженет, - пойдем обратно. Если так нужно. - Оставь там за нами местечко, - попросил Ален Мэвиса. - Хорошо, - кивнул Мэвис. - Буду вас ждать. - Может, придется долго ждать. Мэвис похлопал Алена по плечу, поцеловал Дженет в щеку, потом пожал им обоим руки. - Но мы встретимся, когда придет время. - Спасибо, - улыбнулся Ален. Мэвис смотрел им вслед, окруженный другими пассажирами и своими вещами. - Удачи вам, - крикнул он, но его голос потонул в шуме заработавших двигателей. Ален и Дженет медленно шли по взлетному полю. Позади с нарастающим ревом стартовал межпланетный корабль. Впереди лежал Ньюер-Йорк, и над скоплением жилых домов и деловых зданий высился шпиль. Теперь Ален чувствовал, что заканчивается дело, начатое им в тот воскресный вечер. И он больше не испытывал никакого стыда. - Что они с нами сделают? - спросила Дженет. - Мы все выдержим, - уверенно ответил Ален. - Главное, что мы уже другие. - А потом мы полетим к Майрону? - Конечно, полетим, - пообещал он. - Потом будет все в порядке. На краю взлетного поля, кроме мальчишек, стояли и другие люди: родственники пассажиров, мелкие служащие порта, случайные зеваки и полисмены. Ален и его жена подошли к ним и встали у ограды. - Я Ален Парсел, - объявил Ален с гордостью. - Я тот человек, который пошутил со статуей Майора Штрайтера. Хочу, чтобы все об этом знали. Переговариваясь и поглядывая на Алена не то изумленно, не то испуганно, люди начали расходиться. Остались только подростки: они стояли в стороне и молчали. Полисмен направился к телефонной будке. Ален, обняв жену, спокойно ожидал прибытия мобилей с легионерами. http://lib.nexter.ru