фляжной форме он со своей зеленой кожей практически сливался с листвой. Два шаттла приземлились неподалеку от него на поляне. Бока прекрасно их видел. Весьма любезно со стороны челноков, что они сели именно там, где отче Джому и рассчитывал. Шаттлы сначала обстреляли джунгли из автоматических пульсаторов и только потом выпустили трапы. Цернианские солдаты выскакивали из люков и занимали круговую оборону. Бока водил винтовкой из стороны в сторону и наблюдал за высадкой через перекрестие прицела. Он шептал: "Бах! бах! бах!" - как будто стрелял в них. Он знал, что вокруг поляны притаились его товарищи, но ему было на это наплевать. У него была своя война, у них - своя. Бока дотронулся до амулета, который висел у него на груди, и улыбнулся. Лучший способ остаться в живых на войне - это вовсе не воевать. Именно в этом и заключался план Ларри. Он потихоньку ускользнул из своей части и отправился домой к подружке. Ларри надеялся спрятаться там и подождать, пока вся эта заварушка кончится, но, как на грех, подружка эвакуировалась из Порт-Сити - как и большинство горожан. "Жаль, - подумал Ларри, - немного нежности и ласки мне бы не помешало". Ларри не был тем, что вербовщики называли "первоклассным материалом". Служба в корпусе морской пехоты была для Ларри в тягость, да что там - самым обыкновенным наказанием. Прежней его вольготной жизни положил конец судья, предложив Ларри выбирать между казармой и тюрьмой на астероиде. Лозунгом Ларри был девиз: "Плыви по течению", поэтому очень скоро он надел форму морского пехотинца. Начальную подготовку он до сих пор вспоминал с содроганием, но после ее прохождения Ларри открыл для себя те маленькие увертки, которые делали жизнь в армии вполне приемлемой, и даже научился получать от них удовольствие. Превратиться в труп не входило в его планы, поэтому Ларри устроил себе внеочередной отпуск. Ларри был высок, худощав и обладал извращенным чувством юмора. Стряхнув со спины ранец с зарядами и прислонив гранатомет к стене, Ларри завалился на подружкину кровать и немедленно уснул. Рано или поздно ему придется выдумать историю, почему это он вдруг оставил часть и оказался здесь, но, как всегда, он отложил это на потом. Кода нахмурился, увидев, что Нола Ранкоу надевает боевую амуницию. Его собственная была уже надета. - Оставайся тут, - сказал он, - у нас есть кому делать черную работу. Ранкоу посмотрела на него и улыбнулась: - Странно, Кода. Раньше тебе нравилось, когда я убивала. - Мне нравится все, что ты делаешь, - проворчал Кода, - но я не думаю, что тебе следует лезть к черту в пекло. Ранкоу чувствовала себя польщенной, но постаралась это скрыть. На ее лице ничего не отразилось. Она проверила свое оружие. - Если верить радиоперехватам, штаб Мерикура находится совсем рядом с Порт-Сити. Отрубишь голову, и тварь сдохнет. Вот так. - Я знаю, - упрямился Кода. - Но пойми: я совсем не против того, чтобы ты руководила операцией. Нет, я против твоего присутствия в штурмовом отряде. У военной базы мощные укрепления. Если мы тебя потеряем, наша победа отдалится. Кода любил ее. Нола растроганно глянула на него. Но сейчас она обязана исполнить свой долг. Нола вложила пистолет в кобуру и пристально посмотрела мужу в глаза. - Ты будешь есть только то, что убьешь сам. Несколько секунд они оба стояли неподвижно. Затем Кода пожал плечами и нехотя сказал: - Тогда давай убьем Мерикура и покончим со всем этим. 12 Когда Шаффер выбрался из бомбоубежища, в голове у него еще звенело от сильнейших взрывов. Пилот Хайкен Мару, уверенный в том, что на поверхности не осталось ничего живого, посадил свой шаттл прямо на территории завода. Люки шаттла открылись, и оттуда посыпались цернианские солдаты. С помощью жестов Шаффер отдал команду. Морские пехотинцы слева и справа от него закивали и принялись за работу. Шаффер заполз на самый верх насыпи и принялся осматривать местность в бинокль. Церниане рассредоточились и начали по всем правилам военного искусства приближаться к станции. Но посадка была произведена в опасной для них зоне - невероятная ошибка, за которую им придется дорого заплатить. Шаффер оглянулся через плечо и увидел жест сержанта Ланг, который означал: "Все готово". На коленях у сержанта лежал небольшой пульт, от него шел тонкий кабель и исчезал под землей. Шаффер просигналил: "Жди", - и снова посмотрел на цернианских солдат. Неприятель подобрался уже совсем близко. Тут и там солдаты обменивались шутками на своем языке и смеялись. Нервные унтеры их одергивали. Еще несколько минут, и они подойдут вплотную к Шафферу. Он отполз назад и перекатился на спину. Глаза сержанта Ланг встретились с его глазами, и Шаффер кивнул. Проворные пальцы сержанта отстучали быстрый ритм по клавишам пульта. Серия взрывов сотрясла землю, мины детонировали одна за другой, словно китайские петарды. Высоко взметнулись султаны из камней и пыли, тела цернианских солдат взлетали в воздух легко, словно тряпичные куклы, левое шасси у шаттла оторвалось, и кургузое крыло челнока вспахало землю. Пилот шаттла запаниковал и попытался взлететь, но включился только один правый двигатель. Шаттл встал на дыбы и опрокинулся, придавив при этом десяток солдат. Оставшиеся в живых церниане повернулись и побежали прочь, к джунглям. Это была их вторая ошибка. Спрятанные в джунглях пулеметы и минометы открыли огонь и начали рубить церниан в капусту. Повстанцы не подкачали. Но сами морские пехотинцы не могли стрелять в церниан с тыла: они боялись своим огнем задеть повстанцев. Зато - черт возьми, вот незадача! - минометы повстанцев молотили чуть не по самым позициям морских пехотинцев Шаффера. - Я не могу с ними связаться, сэр! - крикнул ему в самое ухо связист. - Наверно, их передатчик сломался, или они просто не обращают на него внимания, вояки дерьмовые! Шаффер приказал своим людям укрыться в туннелях шахт и в убежищах и сам нырнул в туннель, изрыгая такие проклятья, что воздух вокруг него дымился. Церниане не смогли выдержать кинжального огня и повернули обратно. К этому моменту половина валялась на земле, а те, кто остался в живых, пришли в отчаяние. Они мчались по направлению к заводу с одной мыслью: спрятаться за насыпью от настигающей их повсюду смерти. Они были уже в двух шагах от стальных заграждений, когда повстанцы поняли свою ошибку и прекратили огонь. - Кусачки! У кого эти хреновы кусачки! - истошно вопил кто-то. Но ничто не длится вечно, и к тому времени, когда Шаффер со своими людьми выбрался из туннелей, на земляном валу находилось десятков пять взбесившихся церниан, которые рвали проволочные заграждения и жаждали крови. Фокс-Смит с трудом проглотила комок в горле, когда на экране прямо перед ее глазами появилась радарная картинка. Точек, каждая из которых обозначала противника, было столько, что Фокс-Смит не осмеливалась их сосчитать. Несколько десятков шаттлов, все битком набитые солдатами, и все направляются к Порт-Сити. Город церниане уже атакуют - значит, это подкрепление. Как только оно подоспеет, у защитников города шансов не останется. Что ж, на тот случай ее отряд здесь и оставлен. И шаттлы Фокс-Смит, и корабли противника были похожи друг на друга как две капли воды. Точнее, как враг на врага. Все построены по одному стандарту, принятому в Пакте. Разведданные противника к тому же категорически отвергали наличие воздушных сил у Мерикура, вот почему Фокс-Смит удалось подобраться почти вплотную к самой крупной вражеской эскадрилье. Но сейчас Фокс-Смит в любую минуту ждала, что ее маневр противник раскусит. Все зависело от того, как долго ей удастся блефовать и как долго командир неприятеля будет считать, что все идет нормально. - Тихо, ребята, - негромко сказала она, - ждите моей команды. ПИР Фокс-Смит подал голос: "Я перехватил на шестом канале шифрованную передачу. Источник - флагманский корабль противника. Я попробовал расшифровать. Скорее всего, нас спрашивают, кто мы такие. Или отдают нам какие-то приказы". - Передай на той же частоте, - приказала Фокс-Смит. - "Не могу расшифровать... проблемы с модулятором... прошу повторить последнюю передачу открытым текстом". Еще несколько секунд, и ее шаттлы займут отличную позицию. Ответ пришел. Фокс-Смит услышала равнодушный мужской голос: - Командир группы - двенадцати неопознанным. Сдохший модулятор - самая мелкая из твоих проблем, киска. Назови свое подразделение и цель. Фокс-Смит внимательно посмотрела на экран. Ее корабли заняли превосходную позицию: сверху и немного позади эскадрильи Хайкен Мару. - Включай командирскую частоту, - приказала она ПИРу. - Передавай: "Поехали, ребята... Удачи всем". А сейчас шпарь открытым текстом: "Киска - командиру группы. Поцелуй себя в задницу и пошел к черту!" Бока дважды нажал на спуск и увидел, как цель дернулась и упала. Он перевел ствол винтовки вправо и снова нажал на курок. Другие повстанцы, которые затаились на опушке, тоже открыли огонь, и началась самая настоящая бойня. Цернианские солдаты беспомощно метались в поисках малейшего бугорка или другого укрытия, а на них обрушивался со всех сторон шквальный огонь. Кое-кто из солдат побежал назад, к шаттлам, но те взревели, моментально поднялись в воздух и оставили тех, кто успел высадиться, на произвол судьбы. Умирать. Какая-то женщина-офицер встала во весь рост, собрала свой взвод и повела его в сторону джунглей, но перекрестный огонь из пулеметов повстанцев буквально скосил ее солдат. Офицер упала, и почти весь ее отряд погиб вместе с ней. Бока широко улыбался. Перед ним еще никогда не было столько целей. Осматривая поляну через прицел винтовки, он увидел санитара, склонившегося над солдатом, у которого была разворочена грудь. Всякий раз, когда раненый делал вдох, из его груди бил фонтанчик крови. Санитар приложил к ране тампон и начал накладывать пластырь. Бока улыбался, а микропроцессор его винтовки вычислял дистанцию, учитывал силу и скорость ветра, температуру и влажность воздуха, рассчитывал траекторию полета пули с учетом угла наклона ствола к горизонту. "Каждый санитар стоит шести солдат". Это была одна из тех фраз, которые он заучивал в снайперской школе. Умрет один санитар - значит, погибнут еще шестеро раненых солдат, оставшихся без помощи. Следовательно, работа снайпера заключалась в том, чтобы погибло как можно больше санитаров. Бока как раз начал нажимать на спуск, когда что-то ударило его в левое плечо и отбросило на всю длину страховочного шнура. Винтовка выпала из его рук и повисла на метр ниже. Черт! Так по-дурацки поймать шальную пулю! Потом последовал еще удар, на этот раз по правой ноге. Теперь Бока знал, что это было не случайно. По нему вел огонь такой же снайпер, как и он сам, выпускник той же школы, да еще и садист. Всякий, кто так хорошо стреляет, уже убил бы его, если не первым выстрелом, так вторым, а этот ублюдок просто играл с ним! Не обращая внимания на боль, Бока переместился на другую сторону огромного ствола. Дерево закроет его. Бока нашел на ощупь и выудил из ранца аптечку, достал горсть тампонов и зажал их в зубах. Он полностью перенес центр тяжести своего тела на страховочный пояс, отпустил ветку, за которую держался, и первым делом занялся раненой ногой. Пуля прошла навылет. Бока приклеил на обе раны вакуумные бандажи, скрепил их повязкой и приложил пакет с заменителем крови к правому бедру, над тем местом, где проходила крупная вена. Через несколько секунд, точно определив положение вены, пакет впрыснул свое содержимое в кровеносную систему. После этого Бока приложил несколько тампонов к плечу, подождал, пока они приклеятся, и проглотил капсулу с противошоковым средством. Почувствовав себя гораздо лучше, он осторожно выглянул из-за ствола. Цернианские солдаты уже успели опомниться. Хотя многих из них повстанцы и перестреляли, оставшиеся в живых смогли подобраться к краю джунглей и начали бой. Что-то чиркнуло по левой щеке Боки. Эта скотина-снайпер опять вел по нему огонь! На этот раз он хотел закончить работу, но промахнулся. Скрипнув зубами, Бока отцепил страховочный шнур и полез вниз, иногда вздрагивая от боли, когда приходилось слишком сильно опираться на раненую ногу. Трижды, чтобы обогнуть самые толстые ветки, ему пришлось отцеплять страховочный шнур и вновь защелкивать его немного ниже. Это было утомительно, но обойтись без таких мер предосторожности было никак нельзя: легко мог оступиться и рухнуть вниз. Метров через пять Боку окружила густая листва. Раны чертовски болели, и он остановился передохнуть. Намотав несколько слоев бинта вокруг головы, Бока остановил кровотечение, но щека все еще саднила. Затем очень осторожно, стараясь, чтобы не шевельнулись листья, он подтянул к себе винтовку, которая висела на другом страховочном шнуре рядом с ним. Бока не торопясь положил ее на крепкую ветку и устроился поудобнее. Инфракрасный видеоискатель сейчас был ему ни к чему: на поле боя валялось слишком много тел, они еще не успели остыть, и изображение размывалось. Поэтому Бока переключил прицел на оптическое увеличение и приник к окуляру. Двигая прицел слева направо, он стал исследовать поляну метр за метром. Почему-то, сам не зная откуда, он был уверен, что эта сволочь снайпер все еще находится где-то рядом. Волна головокружения накатилась на Боку, вынудила его закрыть глаза. Он подождал, пока придет в себя, и продолжил поиск. Снайпер в конце концов проявит себя, а когда он это сделает, Бока пошлет в рай еще одну грешную душу. Ларри проснулся от тяжелого грохота. Спросонок он сразу не понял, что случилось. Потом догадался: это стреляют из пушек крупного калибра. Скорее всего, это самоходки или танки. Теперь Ларри проснулся окончательно. С улицы слышалось грохотание мощных двигателей, металлический лязг гусениц и треск автоматных выстрелов. Ларри кубарем скатился с кровати и подскочил к окну. Маленькая квартирка его подруги находилась на верхнем этаже старого дома. Отсюда открывался хороший вид на центральные районы города. Хоть Ларри и догадывался, что он увидит, зрелище все же поразило его. По Торговой улице шли два чудовищных танка. Их орудийные башни на ходу поворачивались, и длинные стволы походили на хоботы гигантских животных, вынюхивающих добычу. Через каждые двадцать метров танки поливали улицу из крупнокалиберных пулеметов, установленных в круглых башнях. Вдребезги разлетались стекла, заваливались стены, дома охватывало пламя. Морские пехотинцы, которые с высоты казались совсем крохотными, на миг выскакивали из укрытий, чтобы дать очередь из пульсатора по неуклюжим машинам, и стремглав бросались обратно в переулки или в подъезды домов. - Ну давай, - сказал сам себе Ларри, - приведи им на подмогу спеца по гранатометам. Из пульсаторов эти машины даже не поцарапаешь. Танк, который шел первым, замедлил ход, и из его пушки вырвался сноп пламени. Ударная волна сотрясла стены дома, где находился Ларри. В двух кварталах от него, в самом начале Торговой улицы, рухнуло огромное здание склада. Штаб роты был в одно мгновение стерт с лица земли. - Вот дерьмо-то! Что они делают!.. Все утверждали, что противник не станет уничтожать свою собственность. Но или этим ублюдкам было все равно, или положение их было таким отчаянным, что ради победы они готовы пойти на убытки. Однако причины такого нелогичного поведения Хайкен Мару не имели для Ларри никакого значения. Он уже собирался было отойти от окна и отправиться на поиски местечка поуютнее, когда краем глаза уловил на улице какое-то движение. Два морпеха выскочили прямо на дорогу. Один из них нес на плече курносую установку для запуска противотанковых гранат, другой тащил ранец с пятью запасными гранатами. Эти идиоты решили, что единственный способ подбить танк - выйти на открытое место. Длинные светлые волосы развевались из-под каски солдата, который нес ракетную установку. Без сомнения, это Сьюзен, значит, второй солдат - это Пегги. Эта парочка никогда не расставалась. Но ни одна из девиц ни черта не стоила как гранатометчик. Ларри был лучшим спецом в округе. Это знали все. Выходит, они решили его заменить. Ларри похолодел, когда Сьюзен упала на одно колено, прицелилась и нажала на спуск. Граната полетела точно в цель и срикошетила от наклонной поверхности башни танка, перелетела на другую сторону улицы и попала в пятиэтажный дом. Взрыв. Тонны щебня и бетона обрушились на танк. На мгновение Ларри показалось, что обломки здания завершили то, что начала граната. Но тяжелые танки спроектированы и построены так, чтобы переносить передряги и почище. Этот взревел двигателями, стряхнул с себя каменную лавину и выкатился из-под клубов пыли, изрыгая смерть. Пегги только еще вставляла вторую гранату в установку, когда крупнокалиберные стеклянные шарики настигли ее. Обеих женщин отбросило к стене. Никто не слышал вопля ярости и стыда, который вырвался из груди Ларри. Пальцами он рвал себе лицо. Он был лучшим гранатометчиком! Сьюзен и Пегги погибли потому, что, кроме них, в роте никто не умел обращаться с этим оружием!.. Ларри схватил свой гранатомет, ногой выбил балконную дверь и поймал танк в прицел. Он поместил перекрестие прицела на зазор между башней и корпусом танка. Это было одно из слабых мест машины, к тому же высота давала Ларри преимущество. Он нажал кнопку "готовность" и дал гранате время запомнить цель. Он нажал кнопку "огонь" и слегка качнулся назад, когда снаряд покинул ствол гранатомета и устремился вниз. Легких путей захвата укрепленной военной базы не существует. Нола Ранкоу знала это и приказала начать военные действия с ковровой бомбардировки. Шаттлы звено за звеном заходили на цель, сбрасывали бомбы и поливали поверхность планеты огнем из скорострельных пушек. Наземный транспорт был полностью уничтожен, стальные каркасы обогатительных цехов расплавились, воронки множились, пока не начали перекрывать друг друга. Тем не менее морская пехота Мерикура оставалась цела. Много дней шахтеры, обученные специалистами Хайкен Мару, расширяли и углубляли туннели и бункеры, которые начали строить инженерные подразделения морской пехоты. В случае тревоги почти все солдаты Мерикура могли спрятаться под землю. Но даже при том, что морская пехота бездействовала, а истребителей у Мерикура не было, силы Хайкен Мару все-таки набили себе немало шишек. Повстанцы в джунглях прекрасно справились с портативными установками для запуска зенитных ракет, которыми их снабдил Мерикур. Чтобы атаковать базу, шаттлы вынуждены были идти над джунглями на бреющем полете, и маленькие ракеты теплового самонаведения моментально находили цель. Шаттлы совершали противоракетные маневры, сбрасывали тепловые имитаторы и иногда даже уходили с боевого курса, но повстанцы два шаттла сбили наверняка, и один подбитый челнок, весь в дыму, сумел-таки уйти в сторону пологих холмов и скрылся из виду. Зенитные установки морской пехоты, расположенные на базе, действовали автоматически и были оснащены полным набором ракет с тепловым и радарным самонаведением. Они предназначались для непосредственной защиты базы, и их автоматика срабатывала, только если шаттлы Хайкен Мару пролетали над ними. Но вот уж тогда-то они своего не упускали. Пять шаттлов развалились в воздухе, один врезался в землю, еще два получили серьезные повреждения. Проследить точку запуска ракеты довольно легко, поэтому когда она попадала в один шаттл, другой тут же определял положение пусковой установки и уничтожал ее. И все же такой размен - шаттл за ракету - Мерикура вполне устраивал. Он вовсе не следил за каким-то конкретным местом сражения. Боевые действия велись по всей планете, и дела Мерикура шли неважно. Силы Хайкен Мару пытались захватить ряд важных шахтных комплексов, Порт-Сити был атакован вражеской бронетехникой, да и по военной базе наносились непрерывные удары. Мерикур почувствовал, как затряслась земля, когда Двухсотпятидесятикилограммовая "умная" бомба попыталась добраться до главной энергетической установки. Ей это не удалось, но светильники в бункере на мгновение потускнели, когда вышел из строя один генератор и включился запасной. Сквозь щели потолка на голову Мерикура и за шиворот посыпалась земля. Он выругался и принялся отряхиваться. Связисты злорадно заулыбались. Они-то предусмотрительно натянули пленки над собой и над своим оборудованием. Рядом с Мерикуром появилась Фаутс. Она была облачена в полный бронекомплект. - Время подышать свежим воздухом, сэр. "Суслик-1" докладывает: шаттлы Хайкен Мару приземлились, их пехота пошла вперед. Мерикур щелкнул пальцем по собственной броне. - Спасибо, майор. Что ж, пора наверх, поприветствуем наших гостей. - Еще кое-что, сэр. - Да? - Похоже, они послали сюда отряды сил безопасности, состоящие из людей, а не кадровую цернианскую армию. - Интересно, - задумался Мерикур. - Может быть, какому-то офицеру просто не нравятся инопланетяне? Ну, это мы скоро выясним. Бетани, ты где? Он оглянулся, поискал взглядом жену - и оказалось, та стояла у него за спиной. - Да, мой господин? - Бетани улыбалась. На ней был надет бронекостюм, в руках она держала автомат-пульсатор. - Разве ты умеешь пользоваться этой штуковиной? - удивился Мерикур. - Ну конечно же, - безмятежно ответила она, - чему нас только не учили в воскресной школе. Мерикур хотел сказать, чтобы Бетани спряталась в глубоком туннеле, ведущем в шахту, где она будет в безопасности, но выражение ее глаз остановило его. Он кивнул: - Хорошо. Но я требую, чтобы ты подчинялась моим приказам. Считай себя моим телохранителем. По крайней мере, так они будут все время вместе. Мерикур огляделся. Связисты и техники оставили свое оборудование и надевали бронекостюмы. Когда садятся вражеские корабли, деление на поваров, связистов или санитаров исчезает. Есть просто морская пехота. Мерикур опустил щиток на каске и приказал: - Ну-ка, парни, айда наверх! Надраим кое-кому задницу! - Огонь! Церниане, прорезав стальную проволоку, ворвались на территорию завода. Но команда оказалась излишней. Морпехи палили со всех сторон, и отовсюду слышался отрывистый лай автоматных очередей. Одни церниане падали, другие на бегу открывали ответный огонь. Какой-то морской пехотинец вскинул руки и упал на спину, вместо лица у него оказалась кровавая каша. Другой метнул гранату, но не успел спрятаться и получил автоматную очередь в грудь. - Всем назад! - заорал Шаффер. - Назад, в туннели! Повторять второй раз не было нужды. Морские пехотинцы, отстреливаясь, отступали и уносили раненых. По одному, по двое или по трое они ныряли в короткие вертикальные шурфы. На четвереньках, царапая ладони и колени, они устремлялись к джунглям, где находился вход в один из туннелей, прорытых повстанцами. Сержант Ланг стояла перед неглубоким шурфом, пульсатор в ее руках взрывался короткими очередями. - Давай, лейтенант! Все остальные уже внизу! Шаффер тоже стрелял короткими, в десять выстрелов каждая, очередями. - Вперед, сержант, я прикрою! - крикнул он. - Ты еще успеешь добраться до джунглей! - Чушь собачья, сэр! Я не уйду без вас! - Это приказ, сержант! Шаффер повернулся к ней и нажал на спуск. Стеклянные шарики взрыли землю прямо перед ее ногами. Вздрогнув от удивления, Ланг сделала невольный шаг назад и упала в шурф. Лейтенант понял: чтобы дать его солдатам шанс добраться до джунглей, он должен отвлечь внимание церниан. Он что-то заорал и бросился в атаку. Автомат в руках Шаффера стрелял беспорядочно, куда попало - лишь бы слышались выстрелы. Что-то сильно ударило Шаффера в живот и в грудь. Он упал на спину, раскинув руки, и капли дождя падали ему на лицо. Шаффер знал, что наложил в штаны. Вот черт! Его найдут лежащим вот так, со штанами, полными какашек, как у маленького ребенка, и подумают, что он сделал это от страха. Это было несправедливо. Ему стало так горько и обидно, что он заплакал. В ушах у него раздался знакомый голос ПИРа: "Не плачьте, сэр. Я вызвал подкрепление. Оно вот-вот прибудет, сэр. Мне очень жаль, что я не смог позвать их раньше, сэр, но..." Шаффер-перестал плакать. В нем поднялась волна бешенства. - Перестань молоть чепуху! - сказал он. "Простите, сэр? Я ослышался?" - удивился ПИР. - Я сказал, прекрати нести чушь. Я уже давно собирался поговорить с тобой об этом. Боже мой - я умираю, а ты старательно лижешь мне задницу! Будь так добр, окажи мне услугу... "Какую, сэр? - Молчание. - Сэр! Поговорите со мной... Я очень раскаиваюсь, если делал что-то не так... Не волнуйтесь, сэр, все будет в порядке". Но все уже никогда не будет в порядке, и ПИР знал это. Шаффер умер, и никогда, никогда больше ничего в порядке не будет. Он умер, разговаривая со своим ПИРом, как с живым человеком, чего никогда раньше не делал, и просил оказать ему услугу. О, ПИР отдал бы все, все на свете, только бы вернуть Шаффера к жизни! Внезапно электронные датчики ПИРа ощутили поблизости источник теплового излучения. Его спектр соответствовал теплу цернианина. Источник приблизился, интенсивность излучения повысилась - это цернианин склонился над телом Шаффера. ПИР завизжал: "Не смей к нему прикасаться, слышишь, ты!" - но его никто не услышал. Цернианин заметил волнистую черную полосу на погонах Шаффера. Человек-офицер! Солдат принялся обшаривать труп, не обращая внимания на розовые внутренности и кольца кишок, которые вывалились из огромной дыры в животе. Где-то на поясе у офицера должен быть укреплен миниатюрный компьютер, который цернианское командование так хотело заполучить в свои руки, что готово было заплатить целых сто друн. Минутку... Вот он! Весь залитый кровью, но совсем не поврежденный. Солдат ножом срезал ПИР с пояса офицера и поднес прибор поближе к глазам. Просто черная коробка. И что в нем такого особенного? Вопрос навсегда остался без ответа, потому что когда ПИР произнес: "Я люблю тебя, лейтенант Шаффер", - цернианин услышать этого не мог. А затем ПИР замкнул накоротко все свои цепи и расплавился. ПИРы почти всегда так поступали, когда погибал их хозяин. Фокс-Смит и ее пилоты имели перед неприятелем огромное преимущество - внезапность - и в полной мере воспользовались им. Восемь шаттлов Хайкен Мару были сбиты в первые же сорок пять секунд сражения. В пяти из них находились солдаты - значит, атакующие Порт-Сити отряды недосчитаются пяти сотен. Если так и дальше пойдет, можно говорить о победе. На экране перед глазами Фокс-Смит одна картинка сменяла другую. И ПИР, и корабельный компьютер постоянно снабжали командира новейшей информацией. Вражеский строй распался, некоторые шаттлы очертя голову летели куда попало. Другие, нагруженные боеприпасами и продовольствием, вступали в бой. Но те челноки, на борту которых находились солдаты, удирали, зная, что бой с его резкими ускорениями размажет пассажиров в кровавую пасту. Именно эти шаттлы и являлись главной целью Фокс-Смит. Каждый солдат, убитый в воздухе, означал, что ее товарищам на земле будет легче держаться. - Не дайте им удрать, - приказала она. - Самое важное для нас - транспорты с живой силой. В ответ нестройным хором донеслось: "Понятно", - и воздушные асы Марджори нарушили строй и бросились в погоню за шаттлами Хайкен Мару. Слегка согнув правую руку, Фокс-Смит заложила правый вираж и прибавила скорость, немного выдвинув правую ступню. Под ее кораблем проносилась зеленая масса джунглей - хороший фон для прицела, если хочешь догнать и уничтожить вражеский шаттл. На борту своего шаттла Марджори не держала никакого груза, поэтому имела преимущество в скорости и маневренности. Сжав и расслабив левый кулак, Фокс-Смит развернула шаттл по оси против часовой стрелки и спрямила дугу преследования. - Две ракеты... товсь!.. В верхнем правом углу экрана загорелось два огонька - значит, две ракеты класса "воздух - воздух" готовы к пуску. Еще несколько секунд, и шаттл Хайкен Мару можно считать покойником. - Вот дерьмо! Нам сели на хвост! - Мелисса, должно быть, здорово струхнула, так как раньше вообще не ругалась. Фокс-Смит сбросила с борта ложную цель - провела отвлекающий маневр. - Ясно. - Она не собиралась упускать свою жертву. Ближе... еще ближе... еще... Пора! - Ракеты, пуск! Ракеты рванулись вперед, шаттл вздрогнул. Фокс-Смит заложила крутой вираж влево, но было уже слишком поздно. Голос у Мелиссы дрожал, но она держала себя в руках: - Ракеты Хайкен Мару захватили нас своими системами самонаведения. Имитатор не сработал. "Цель поражена", - голос принадлежал ПИРу Фокс-Смит. Датчики корабля зафиксировали сбитый вражеский шаттл, а ПИР это задокументировал. Удобно для ведения учета, но совершенно бесполезно, если тебя самого собираются пригвоздить. Фокс-Смит бросила шаттл вправо, затем резко влево. По лбу у нее струился пот. - Ракеты все еще держат нас! - каркнула Мелисса. - Расчетное время попадания - двадцать с половиной секунд. Фокс-Смит на миг восхитилась способностью Мелиссы держать свой страх под контролем. Сила воли у девицы была что надо. Фокс-Смит скомандовала: - Приготовиться к немедленному катапультированию. Старт! Раздался щелчок. Ускорение вдавило Марджори в кресло, и отсек управления шаттла отделился от корпуса. Шаттл продолжал лететь дальше, верой и правдой исполняя последний долг, приняв удар на себя. Ракеты взорвались с оглушающим грохотом и залили джунгли пламенем. Желудок Фокс-Смит вывернуло наизнанку, когда раскрылся основной парашют и рванул кверху отсек управления. Через мгновение спуск начался снова, теперь уже более плавный. Фокс-Смит получила время подумать, что ей делать дальше. Благодаря ПИРу и оставшемуся в отсеке компьютеру ее экран продолжал светиться. Если пилот Хайкен Мару жаждет их крови, отсек управления будет легкой добычей. Но вокруг ничего не было видно. Либо пилот чужого шаттла решил дать ей передышку, либо у него были другие задачи. Например, уничтожить ее эскадрилью. Фокс-Смит прикусила губу, а потом сказала ПИРу: - Дай мне командирскую частоту. Она прислушалась. На этой частоте во время полета обычно постоянно идут переговоры. Сейчас она не слышала ничего, кроме слабого потрескивания помех. - Говорит командир эскадрильи Фокс-Смит. Доложите, кто меня слышит. Тишина. Она вздохнула. Ее шаттлы были сбиты все до единого. Отсек управления врезался в крону джунглей и пошел дальше вниз, ломая ветки. Сотни птиц взмыли в воздух. Отсек управления упал еще примерно метров на пятнадцать. Потом основной парашют запутался в ветвях, и спуск прекратился. Плавное покачивание напомнило Фокс-Смит о гамаке, в котором она любила в детстве отдыхать. Гамак был ее убежищем, местом, где она могла спрятаться от всех. Сейчас она не делала попыток выйти наружу. Это ей не к спеху. Как хорошо просто полежать и подумать... Мелисса первой нарушила молчание. - Мы живы. - В ее голосе звучал восторг. Фокс-Смит улыбнулась. Она резко выдохнула и внезапно осознала, что очень долго задерживала дыхание. - Да, - согласилась она, - мы живы. Трижды цернианам почти удавалось прорваться в джунгли, но всякий раз повстанцы отбрасывали их назад. Оказавшиеся в ловушке церниане принялись взывать о помощи, но подкрепление с воздуха все не приходило. Пулеметные и автоматные очереди не прекращались, их перекрывали минометные залпы. Повстанцы готовились к штурму. Через полчаса, самое большее - через час они пойдут в атаку и сотрут церниан в порошок. Все это Боку не интересовало. Он ждал, когда вражеский снайпер выдаст себя. В сотый раз он осматривал через свой мощный прицел посадочную зону, тщательно исследуя все укромные уголки, где можно было спрятаться. Ничего. Ну-ка, а что это там такое? Чуть более темный оттенок зеленого? Бока ухмыльнулся. Попался!.. Гнусный ублюдок прятался в высокой траве. Бока мог видеть только макушку снайпера и его плечи. Бока отстегнул страховочный шнур и пристроил поудобнее приклад винтовки к плечу. Он как раз настраивал фокус оптического прицела, когда чужой снайпер поднял голову. Бока не верил своим глазам. Он знал его! Это же отче Пола, его самый любимый инструктор в снайперской школе и, наверное, лучший снайпер во всей армии Церны. Значит, Полу опять направили в действующие части. Пола приподнял винтовку. Бока хорошо видел, что ствол ее направлен прямо на него. Он улыбнулся. Старикан все еще охотится за ним. Может быть, когда все это закончится, они хорошенько выпьют вместе. Он отодвинул ветки в сторону, высунул голову и помахал рукой. Пола плавно нажал на спуск и увидел сквозь прицел, как стеклянный шарик разорвал лицо Боки. Он сердито покачал головой. В снайперской школе Бока подавал надежды. Ну почему эта молодежь никак не вобьет себе в башку, что на войне у снайпера нет друзей и знакомых, особенно в лагере противника. Снайпер всегда и везде один. И Пола начал выбирать следующую цель. Граната Ларри попала в танк. Балкон, где стоял Ларри, затрясся от взрыва. Но танк продолжал двигаться вперед. Ларри сперва подумал, что граната не причинила машине особого вреда, но тут бронированное чудовище начале слегка поворачиваться, а потом двинулось так, как если бы им никто не управлял. Танк даже не замедлил хода, когда врезался в здание. Стена рухнула прямо на него. Однако двигатели танка все ревели и ревели - похоже, водитель пытался провести машину сквозь завал. Стеклянные шарики вонзились в стену над головой Ларри и осыпали его крошками горячего цемента. Его пытался уничтожить второй танк! Ларри пригнулся, схватил ранец с запасными гранатами и кинулся к лестнице. Он пробежал несколько проемов, когда в квартиру его подружки влетел пушечный снаряд. Ну и взрыв! Девчонка будет в ярости, когда увидит, что от ее конуры ничего не осталось. Ларри расхохотался: да какая разница, что там подумает девчонка - главное, он жив остался! Он уже спустился вниз и подбежал к черному ходу, когда разорвался второй снаряд, взрывная волна толкнула Ларри в спину, и он вылетел из дверей на боковую улочку. Ларри побежал в сторону Торговой улицы, на ходу заталкивая гранату в пусковую установку. Он вышел прямо на дорогу. Ему было наплевать, увидят его или нет. За гибель Пегги и Сьюзен он рассчитается в любом случае. Ларри побежал. Он обогнул тело Сьюзен, перепрыгнул через мертвую Пегги и остановился, когда до громадного танка оставалось метров восемьдесят. Он положил пусковую установку себе на плечо и нажал на кнопку "готовность". Он не мог промахнуться. Танк не умещался в прицеле, но это было не важно. Броня танка достаточно крепкая, выдержит прямое попадание. Она практически непроницаема для противотанковых гранат. В танке его заметили и стали наводить орудие прямо на него. Ствол был таким огромным, что, казалось, в дуло можно было войти, не сгибаясь. А, да какого черта! Что он теряет? Ларри нажал на спуск. Выстрелил. Тут же стрелок в танке полоснул из пулемета. Длинная очередь перебила Ларри обе ноги, и он рухнул навзничь. В ту же секунду танк расколол пополам гигантский взрыв, и раскаленные осколки изрешетили все дома в квартале. Ракета Ларри влетела прямо в ствол орудия и разорвалась в его казенной части, где уже находился собственный снаряд танка. Ларри потерял сознание. Когда он очнулся, то увидел склонившегося над ним санитара-негра. Тот широко улыбался, демонстрируя свои белоснежные зубы. - Добро пожаловать обратно в этот мир, рядовой. Сейчас мы тебя, считай, в санаторий отправим. Для героев вроде тебя в лучших госпиталях всегда держат наготове мягкие и чистые койки. Командир роты сказал, что представит тебя к ордену. Знаешь, я с ним согласен. Поджарить танк таким способом - о-го-го, доложу я тебе! На это зрелище стоило посмотреть! Ларри боролся со слабостью; он попытался сказать санитару, что он вовсе не герой, что настоящими героями были Сьюзен и Пегги, но парень даже и не собирался его слушать. Он улыбнулся и прилепил к руке Ларри инъекционный пакет. Антибиотики, обезболивающие лекарства и снотворное проникли в кровь Ларри. Санитар удивился: чего это Ларри плачет? Через месяц-другой ему регенерируют новую пару ног, и он станет бегать лучше прежнего. Но, черт побери, если бы мне самому довелось выйти один на один с танком, думал санитар, я бы, наверное, тоже плакал. 13 Мерикур выбрался из бункера. Нола Ранкоу уже контролировала четверть территории. Все зенитные ракетные установки были подавлены, и шаттлы Ранкоу практически не встречали серьезного отпора. Повстанцы иногда запускали из джунглей случайную ракету, морские пехотинцы делали то же самое с территории базы, но этого было недостаточно, чтобы отогнать шаттлы прочь. Ранкоу же удалось скоординировать использование наземных и воздушных сил. Сначала шаттлы утюжили площадь прямо перед ее позициями. Затем, пока морская пехота еще пряталась под землей, пехота Ранкоу бросалась вперед и захватывала новый плацдарм. Во время атаки солдаты Хайкен Мару забрасывали гранатами каждый бункер, который им удавалось отыскать. Когда морпехи открывали огонь со следующего эшелона заранее подготовленных позиций, силы Ранкоу оттягивались назад. Немного погодя возвращались шаттлы, и все повторялось заново. Мерикур знал, что он может приказать морпехам выйти из туннелей во время прохода шаттлов на бреющем полете и тем самым поломать этот жуткий цикл. Потери будут велики, но оставшиеся в живых выбьют силы Хайкен Мару прочь с базы. Но стоило ли ради этого стараться? Мерикур чувствовал, что не может найти ответа на этот вопрос... Время уходило впустую, и, если он будет бездействовать и дальше, Ранкоу победит. Кстати, а где она сама? На Теллере или на орбите? Толку от Ансона Мерикура - генерала - было с гулькин нос. Сражение распалось на серию мелких стычек за отдельные бункеры - это закончится через несколько минут, когда у морских пехотинцев уже не будет боеприпасов, а подвезти их невозможно: мешают непрерывные атаки с воздуха. Мерикур подозвал к себе связиста: - Настройтесь на их частоты. Скажите им, что я хочу поговорить с Нолой Ранкоу. - Слушаюсь, сэр. Связист защелкал переключателем, пытаясь отыскать на разных каналах радиосигналы противника. Но повсюду либо слышался треск помех, либо шел непрерывный поток кодированных сообщений. Наконец ему удалось установить контакт и передать просьбу Мерикура. Он некоторое время слушал, затем кивнул и поднял голову. - Они просят подождать несколько минут, сэр. Мерикур кивнул. Он воспользовался передышкой и осмотрел место сражения в бинокль. Дьявольщина! Отряды Хайкен Мару получили как следует по зубам, но продолжали продвигаться вперед. - Нола Ранкоу на частоте три, сэр. Мерикур опять кивнул и взял мини-рацию. Он старался говорить спокойно и небрежно: - Генерал Мерикур на связи. - Это Нола Ранкоу, генерал. Я ждала вашего звонка. Капитуляция действительно самый мудрый выбор. - Ну, не знаю, - как ни в чем не бывало произнес Мерикур. - Я бы сказал, ваше войско дерется вполне прилично. Вам пока не следует капитулировать. Вы еще сможете организовать достойное отступление. Терпение у Ранкоу иссякло. - Если вам что-то надо, так не тяните, валяйте. - Ну хорошо, - согласился Мерикур. Ошарашенные Эйтор и Бетани слушали разговор, раскрыв рты. - У меня есть предложение. Обе стороны несут тяжелые потери. Даже если вы и победите, вы потеряете половину своих людей. Предлагаю решить наш спор в личном единоборстве. Вы и я. Победитель получает все. - Одну минуту! - послышался щелчок, и голос Ранкоу смолк. Первой гробовое молчание нарушила Бетани. - Ты что, спятил? Какая капитуляция, если это они нас теснят, а не мы их? А это противоборство? Она же чудовище, она разорвет тебя на куски! Даже если ты каким-то чудом и победишь, ее войска ни за что не отступят! - Это не я спятил, - ответил Мерикур. - Это Ранкоу - полоумное чудовище. Она теряет солдат, и ей наплевать. Она теряет время и отвоевывает позиции в час по чайной ложке, и ей тоже все равно. Разве она упустит случай разорвать меня не куски на виду у обеих армий? - Мерикур невольно вздрогнул. - Она продает очень ценный товар, а мы его покупаем. И этот товар - время. - Время? Для чего? - не понял Эйтор. - Для передышки, - ответил Мерикур. - Для того чтобы успеть подвезти в бункеры боеприпасы. Он повернулся к Бетани. Та насупила брови. - Послушай, еще не все потеряно. Может быть, Нолу ждет неприятный сюрприз. Всякое в жизни бывает. Не говоря ни слова, Бетани попыталась улыбнуться, но не смогла. Из динамика послышался голос Ранкоу: - Генерал Мерикур, я принимаю ваш вызов. У меня на родине поединок часто решает споры. Какое оружие вы предлагаете? Мерикур лихорадочно думал. Бетани права. Ранксу вполне может разорвать его пополам. Да она на это, наверное, и рассчитывает. Пульсаторы? Исключено, слишком велики шансы сыграть в ящик обоим. Холодное оружие? Оно даст преимущество Ранкоу, а не ему. Мерикур понял, что выбора нет. - Госпожа Ранкоу, зачем нам какое-то оружие? - сказал он. - Думаю, вы прекрасно владеете приемами рукопашного боя. Я тоже. Мы с вами - пара что надо, ведь так? Он поднял бинокль и сказал: - Примерно в сотне метров от ваших позиций - большая воронка. Я буду ждать вас там через пять минут. Чем не арена? - О'кей, - ответила Ранкоу и отключила связь. Через несколько минут стрельба с обеих сторон утихла. - Господи, - в отчаянии сказала Бетани. - Неужели ты не нашел ничего лучшего, как отдать себя на растерзание этой мегере? Мерикур пожал плечами и обнял ее. "Я тоже тебя люблю", - подумал он. Вслух он сказал: - Будь я проклят, если знаю, что мне делать. Но мы получили в подарок время, чтобы доставить боеприпасы в бункеры. - Он повернулся к Сенде: - Эйтор, свяжитесь с майором Фаутс. Скажите ей, что Ранкоу чересчур уж легко согласилась на мое предложение. Она явно что-то задумала. Пусть Фаутс выяснит, что именно, и примет контрмеры. - Он поцеловал жену и сказал: - Бетани, следи, чтобы этот придурок Кода не выстрелил мне в спину. - Можешь на меня положиться, - мрачно ответила Бетани, снимая пульсатор с предохранителя. - Я нажму на курок, даже если он попробует шевельнуться. - Хорошо, - подытожил Мерикур и снял с себя бронекостюм и рубашку. - До скорого. Он щегольски козырнул ей, изобразив уверенность, которой на самом деле не чувствовал, и зашагал по направлению к воронке. Небо затянули облака. Редкие дождевые капли обдавали холодком обнаженную грудь Мерикура. Его внезапно обострившийся слух четко различал малейший шорох, взгляд ловил любое движение; Мерикур ощущал запахи, на которые он раньше вовсе не обращал внимания. Его подчиненные прослышали о грядущем поединке и стали вылезать из своих окопов и укрытий и по двое и по трое подбирались к воронке. Мерикуру это не понравилось, но он решил: пусть Фаутс действует, как считает нужным. Он прошел мимо своих морских пехотинцев. Раздались приветственные крики и одобрительные возгласы. Мерикур поймал себя на том, что улыбается и кивает в ответ. Ни один из этих вояк не забудет, что он дрался за них - не важно, хорошо или плохо. Но были и другие зрители. Посмотрев на противоположный край гигантской воронки, Мерикур увидел Ранкоу. Позади нее тоже собралась толпа солдат - поглазеть на единоборство. Мерикур перебрался через край воронки и начал спускаться короткими прыжками. Его ПИР произнес: "Ну, твое генеральское превосходительство, тебе это все-таки удалось". - Что удалось? "Вляпаться в безнадежную ситуацию. Ты проиграл". - Спасибо за вотум доверия. Как гласит старинная мудрость, если не можешь сказать ничего хорошего, лучше промолчи. "А другая старинная мудрость гласит, что все это дерьмо собачье. Ты еще не понял... Я - твое секретное оружие". Оба умолкли. Мерикур достиг середины воронки и встал лицом к лицу с Нолой Ранкоу. На плечах Нолы была коричневая накидка, которую удерживала на шее золотая застежка в виде эмблемы Хайкен Мару. Она подняла руку, коснулась застежки, и накидка упала на землю. На Ранкоу остались только шорты и бюстгальтер цвета хаки. Она была красивой женщиной: полная упругая, но не слишком пышная грудь, узкая талия, длинные стройные ноги. Но Мерикуру дела не было до ее прелестей. Он видел только мощные бугры мускулов, длинные руки, сапоги с металлическими подковками. Побороть Ранкоу будет непросто. Но никакого значения это не имело. Его солдатам генерал Мерикур сейчас не нужен - им нужны боеприпасы. И они получат их, даже если генерал даст дуба и останется в этой воронке... Солдаты Хайкен Мару что-то дружно крикнули, им в ответ раздались возгласы морпехов с другой стороны воронки. Бомбовый кратер превратился в амфитеатр, зрители разместились по всей окружности. Там, где обе враждующие группы соприкасались, быстро заключались пари, выкрикивались оскорбления, раздавался грубый хохот. Праздничная атмосфера отлично прикрывает любые коварные действия со стороны противника. Мерикур понадеялся, что Эйтор и Фаутс пристально следят за всей территорией базы. Его же внимание целиком переключилось на Нолу Ранкоу. - Готовьтесь к смерти, генерал, - небрежно произнесла Ранкоу. Было ясно, что она не сомневается в исходе поединка. Мерикур улыбнулся и слегка приоткрыл рот, как если бы намереваясь что-то сказать, и пристально посмотрел ей в глаза. К тому времени, когда она поняла, что сейчас последует удар ногой, уклоняться было уже поздно. Тяжелый десантный сапог Мерикура ударил ее в живот. Это было все равно, что врезать ногой по кирпичной стене. Ранкоу пошатнулась, но не упала. Морские пехотинцы одобрительно завопили, но Мерикуру было ясно: все, чего он добился, - это привел ее в бешенство. Ранкоу ринулась на него. Никаких обманных движений, никаких уверток, ничего хитроумного - прямой, открытый бросок. Мерикур шагнул ей навстречу и сразу пожалел об этом. Своими длинными руками она нанесла ему три быстрых удара, прежде чем он достаточно приблизился, чтобы нанести ответные. Потом Ранкоу подхватила Мерикура и швырнула его на землю. От удара у него перехватило дыхание, перед глазами заплясали огненные круги. Ранкоу даже не попыталась закрепить свой успех и добить противника, пока он не пришел в себя. Вместо этого она вскинула руки и стояла в горделивой позе, наслаждаясь восхищенными криками одних зрителей и разочарованными стонами других. "Отличная тактика, - одобрил ПИР. - Я полагаю, ты хочешь заставить ее потерять бдительность. Так и держи. Думаю, это сработает". - Заткнись, гаденыш, - прорычал Мерикур, перекатился на живот и поднялся на ноги. Ранкоу стояла примерно в шести метрах от него. Он сделал небольшой разбег на трех метрах, прыгнул и несколько раз перекувырнулся, как научил его Эйтор. Этот маневр принес Мерикуру успех. Не зная, как понимать всю эту акробатику, Ранкоу поначалу никак не реагировала и позволила Мерикуру приблизиться. Он выпрямился почти вплотную к ней, обхватил руками ее голову и с силой сжал руки, как учили его церниане. Ранкоу закричала от боли и подняла руки к голове. Воспользовавшись этим, Мерикур нанес ей два резких удара в живот и отскочил в сторону. По рядам морских пехотинцев пронесся гул одобрения. Ранкоу двинулась вперед, сощурив от ярости глаза. Противникам никогда не удавалось ответить ей ударом на удар. Хорошо же, она подождет. Мерикур может крутить свои сальто сколько влезет, но в конце концов он устанет, и вот тогда-то она разорвет его пополам. Кода как заведенный ходил туда-сюда и искал на краю воронки местечко поудобней. Наконец он его нашел - там, где собралась толпа солдат службы безопасности Хайкен Мару, которая закрывала его от посторонних взглядов. Никто не обратил внимания, что Кода поставил на край воронки треногу, увенчанную чем-то вроде фотоаппарата с длиннофокусным объективом. Подумаешь, какой-то офицер хочет сделать несколько интересных снимков на память о прогулке на Теллер. Ободренный своим успехом, Мерикур попытался повторить тот же прием. На этот раз Ранкоу была готова его встретить. Она вытерпела двойной удар в голову, схватила Мерикура в охапку и с силой прижала к своей груди. Сперва он подумал, как это забавно - попасть в женские объятия, но потом стал задыхаться. "Ну что, знаток боевых искусств, - осведомился ПИР, - как твои делишки?" - Просто отлично, - просипел себе под нос Мерикур, - она уже почти сдается. "Вот именно, - сухо ответил ПИР. - Ну а пока она этого не сделала, почему бы тебе ее не поторопить? Сначала обмякни, как мешок, затем попробуй поработать головой". Мерикур поступил так, как советовал ПИР. Он немного согнул ноги, почти оторвал их от земли, полностью перенеся на руки противницы весь свой вес, и заставил ее согнуться под его тяжестью. Затем он с силой ударил ногами оземь и выпрямился. Его макушка с глухим стуком ударила Нолу в подбородок. Она тяжело упала на спину и закрыла глаза. Мерикур жадно глотал воздух. Интересно, челюсть у Нолы болит так же сильно, как у него - голова? Если да, то он сделал ей по-настоящему больно. ПИР был полон оптимизма: "Отличный приемчик, не правда ли?" - Да уж, - вполголоса ответил Мерикур, - еще два-три таких приемчика, и ей не надо будет меня убивать. Я сам себя убью. Они с Нолой настороженно кружили один возле другого. Прошло уже несколько минут, но ни один не решался атаковать. "Я нахожусь здесь для того, чтобы тянуть время, - сказал про себя Мерикур. - Спасибо тебе, госпожа Ранкоу, за нерешительность". Будто услышав это, Ранкоу стала наступать. Бетани замаскировала свой бронекостюм неброским пончо, якобы для защиты от дождя. Неторопливо и как бы невзначай она отделилась от толпы свистящих и улюлюкающих морских пехотинцев и смешалась с группой солдат службы безопасности Хайкен Мару, которые тоже свистели и кричали. Никто на нее даже и не взглянул. Все внимание зрителей было приковано к арене. В конце концов Бетани отыскала Коду, который смотрел в окуляр какого-то прибора и притворялся, что страшно увлечен зрелищем схватки. Бетани украдкой проверила пульсатор и стала внимательно наблюдать за Кодой. "Берегись! Камень!" Мерикур отскочил в сторону. Какой-то тяжелый предмет просвистел там, где мгновение назад находилась его голова, и врезался в склон воронки. Это был осколок стальной оболочки бомбы, а не камень, но Мерикур решил быть великодушным и простил ПИРу его ошибку. Он только еще пытался встать на ноги, когда Ранкоу заревела от ярости и бросилась в атаку. Тяжелый сапог ударил его по ребрам и опрокинул навзничь. Мерикур перекатился на живот и сгруппировался, чтобы подняться. Его правый бок обожгла боль - значит, сломано ребро, а то и два. Если так, то он по уши в дерьме. Дальше тянуть время не стоит, надо было закончить поединок, и закончить быстро. Ранкоу опять бросилась в атаку, но споткнулась о тот самый осколок, который только что сама и швырнула, и растянулась в пыли. "Прыгай на нее!" - заорал ПИР, и Мерикур повиновался. Он уперся коленом в ее позвоночник, схватил за волосы и потянул голову на себя. Ранкоу попыталась сбросить его, но ей это не удалось. Одно небольшое усилие - и ее шея хрустнет, как сухой прутик. Кода заворчал и оскалил зубы. Он направил перекрестие прицела на Мерикура и включил лазер. Прибор в его руках представлял собой нечто иное, нежели фотоаппарат. Это был промышленный сварочный агрегат, спроектированный специально для тех случаев, когда оператор не мог приближаться к месту сварки. Мощный луч прибора мог рассечь туловище человека за долю секунды. Пульсатор Бетани уперся в правое ухо Коды. - Не шевелись, - тихо произнесла она, - или умрешь. Палец Коды напрягся на гашетке лазера, и в этот самый миг пять шаттлов с ревом зависли над территорией базы. Грохот двигателей и свист реактивных струй почти заглушили голос, гремевший из внешних динамиков, встроенных в корпуса челноков: - Эй там, внизу, внимание! Говорит капитан первого ранга фон Ой. Приказ губернатора Энтони Виндзора: всем силам Хайкен Мару немедленно сложить оружие и сдаться! Иначе мы открываем огонь. Народу в кают-компанию капитана Ямагучи набилось столько, что яблоку упасть было негде. Длинный фуршетный стол ломился от изысканных яств. Бар работал вовсю. Жужжали голоса. Большинство из собравшихся были одеты в мундиры - и человеческие, и цернианские, - а на остальных были яркие цивильные костюмы. Теперь, когда сражение закончилось и Виндзор победил, гражданские чиновники горели от нетерпения попасть ему на глаза. Они окружили губернатора и напоминали стаю птиц с яркими перьями, отталкивающих друг друга от кормушки. Вокруг Мерикура тоже собралась толпа поклонников. Одни искренне им восхищались, другие притворялись, что восхищаются, но все улыбались. Льстивая толпа, неудобный парадный мундир, ноющие ребра, антипатия к светским раутам - можно было подумать, что сейчас Мерикур чувствовал себя очень несчастным. Вовсе нет! К своему огромному удивлению, Мерикур был доволен. Ведь он победил. И потом, здесь находилась Бетани, его любимая Бетани! По случаю светского приема она надела длинное вечернее платье из переливающейся белой ткани и была, конечно, самой прекрасной женщиной в мире. И друг, и любимая - да об этом можно только мечтать! Вот почему Мерикур был совершенно счастлив. Но это вовсе не означало, что он забыл обо всем на свете. Вокруг болтали, смеялись: кто-то что-то рассказывал Мерикуру - что-то очень длинное, нудное и необязательное, а Мерикур вновь и вновь вспоминал череду событий, которые привели его к сегодняшнему дню почти целым и невредимым. Сломанные ребра не в счет. Капитан первого ранга фон Ой начал готовить силы поддержки сразу, как только корабли Мерикура вышли из гиперпространства и установили связь с Августиной. Заставив свой штаб работать круглые сутки, фон Ой смог набрать триста морских пехотинцев плюс четыреста сотрудников местной милиции. Вместе со всем снаряжением они разместились на небольшой эскадре. Когда губернатор Виндзор прибыл на борт флагмана, фон Ой отдал приказ идти полным ходом к Теллеру. Оказавшись лицом к лицу с боевыми кораблями, транспорты Хайкен Мару сдались без единого выстрела. То, что шаттлы фон Оя оказались на территории базы, произошло совершенно случайно. И имя этому случаю было - Фаутс. Пока Мерикур дрался с Ранкоу, а Бетани приглядывала за Кодой, Фаутс предположила, что Хайкен Мару собирается выкинуть какой-нибудь фокус, и начала действовать. Часть морских пехотинцев она отправила наблюдать за ходом поединка. Они должны были присматривать за солдатами службы безопасности на случай, если те задумают какую-нибудь гадость. Остальным Фаутс приказала тщательно обыскать всю территорию базы. То же самое делали и повстанцы Джому в окрестных джунглях. Именно повстанцы и обнаружили спрятанный в джунглях шаттл и подразделение церниан, которое скрытно продвигалось в сторону базы. Церниан было куда меньше, чем повстанцев. После короткой перестрелки оставшиеся в живых сложили оружие. Тем временем эскадра фон Оя подошла к Теллеру. Фаутс увидела в этом перст судьбы: если противник гораздо сильней, любое сражение прекратится само собой. Фаутс попросила у фон Оя сразу пять челноков, и шаттлы, в нарушение всех параграфов летного устава, вошли в атмосферу и понеслись над джунглями. Вот почему и Нола Ранкоу осталась жива, и Кода, и сам Мерикур. Пока Мерикур праздновал, Ранкоу и ее муж сидели в тюрьме - там, внизу, на поверхности планеты. Мерикур только немного беспокоился, что в один прекрасный день они выйдут оттуда. Послышался мелодичный звон: кто-то постучал вилкой по хрустальному бокалу. В кают-компании все стихли. Виндзор сделал шаг вперед и поднял бокал. В своем строгом костюме и мантии он выглядел очень величественно. - Благородные гости! Я предлагаю тост. За доблестного генерала и его прелестную спутницу! - Присоединяемся! Поддерживаем! Виват! - все подняли бокалы в честь Мерикура и Бетани. Когда шум стих, Мерикур в свою очередь поднял бокал и произнес: - За губернатора Виндзора, за его идеи и за тех, кто пал в бою, чтобы претворить их в жизнь! Двое мужчин посмотрели друг другу в глаза. Без единого слова была произнесена присяга, дана и принята клятва верности. Между тем все разговорились. Со всех сторон слышалось: - Хотим речь! Губернатор, скажите свое слово! Когда аплодисменты стихли, Виндзор вышел вперед и оглядел всех собравшихся. Он выдержал паузу и бодро заговорил: - Благодаря всем собравшимся здесь, а также всем тем, кто погребен, на планете разгорается заря нового дня. Не только на Теллере, не только для одной расы, но для каждой планеты и для каждого разумного существа в Скоплении Гармония. Некоторые из гостей зааплодировали, но Виндзор, подняв руку, попросил тишины. - Вместе с павшими давайте похороним и наши ненависть и страх, которые послужили причиной их гибели. С этого момента все разумные существа, независимо от их расы, равны перед законом, в равной степени участвуют в правительстве и в равной степени могут рассчитывать на защиту своего правительства. На этот раз аплодисменты были просто оглушающими и долго не умолкали. Когда наконец все стихло, Мерикур обнаружил, что часть популярности Виндзора перешла к нему. Люди подходили и подходили, хлопали его по плечу и пожимали руку, и их было так много, что в суматохе Мерикур не обратил внимания на связиста, который вошел в кают-компанию и что-то сказал Тенли, не видел, как Текли что-то прошептал на ухо Виндзору и все трое незаметно выскользнули в коридор. Примерно через полчаса к Мерикуру бочком приблизились Эйтор и Джому, со своими перевернутыми улыбками на лицах, в праздничных цернианских одеждах - расшитых золотом коротких куртках и плиссированных юбках. - Пойдемте в каюту капитана, - сказал Эйтор, - там будет что-то вроде междусобойчика для своих. Берите и Бетани тоже. - Ну что, - свирепо спросил Джому, - пойдете сами или силу применить? Бетани рассмеялась: - Я думаю, сами. Не следует сердить грозного Джому. - Мудрое решение, - согласился Джому и протянул Бетани руку. - Позвольте пойти вместе с вами. Ансон и Эйтор пусть опираются друг на друга. Голова у Мерикура слегка кружилась. А почему бы и нет? Он мог позволить себе выпить и расслабиться, ведь война закончилась, и он победил. Так, во всяком случае, казалось, пока они не вошли в каюту Ямагучи. Здесь уже находились фон Ой, Тенли, Виндзор и два инопланетянина неизвестной Мерикуру расы. Оба были высокими и бледными, кожа свисала складками. Инопланетяне кутались в длинные белые одежды, напоминающие древнеримские тоги, и походили на двух призраков в саванах. Они поклонились Мерикуру и Бетани. Мерикур тоже поклонился в ответ и, несмотря на то, что в голове его бродил хмель, насторожился. Похоже, здесь происходит нечто иное, нежели междусобойчик для близких друзей. И, судя по выражению лица Виндзора, дело серьезное. Виндзор заговорил: - Посол Рельфенцих, посланник Дольвинцер, позвольте вам представить мою племянницу Бетани Виндзор-Мерикур, ее мужа, генерала Мерикура, моего главного советника по политическим вопросам Эйтора Сенда и его брата Джому Сенда, офицера армии Церны. Огромные печальные глаза и складки кожи на щеках делали посла похожим на сенбернара. Голос у Рельфенциха оказался чуть глуховатым: - Для меня большая честь встретиться с вами, достопочтенные. Да расступится мягко земля пред вашим лемехом. Виндзор махнул рукой в сторону пустых кресел, которые в беспорядке стояли у дальней переборки. - Давайте-ка рассаживайтесь и приступим к делу. Я сожалею, что пришлось оторвать вас от банкета, но, знаете ли, дело не терпит отлагательств. Мерикур уселся в кресло и с благодарностью принял чашечку кофе, которую ему подала Ямагучи. Потягивая кофе, Мерикур пытался понять, что происходит. Почему здесь находятся неизвестные инопланетяне и что им надо? Виндзор встал и окинул всех взглядом: - Посол Рельфенцих и посланник Дольвинцер привезли важные новости. Они прибыли с планеты Стрыя Скопления Апекс. Хоть это и независимая планета, она присоединилась к Пакту и пользуется всеми положенными ей льготами, но последнее время отстает в сборе налогов. В результате руководство Пакта приняло решение направить на планету для управления экономикой администраторов-людей. Их прибыло туда немало. Люди собирались осуществлять контроль над производственными процессами во всех отраслях хозяйства. Однако пусть посол Рельфенцих расскажет все сам. Посол встал и церемонно поклонился. - То, что я собираюсь рассказать, может показаться низкой клеветой на человеческую расу. За это я заранее прошу прощения. Но губернатор Виндзор уверил меня, что я должен рассказать всю правду. Она заключается в том, что за редким исключением контролеры-люди ведут себя жестоко по отношению к моим соплеменникам. По их приказу все стрыяне старше десяти лет должны работать на полях. Тех, кого уличат в укрывательстве детей или пожилых родителей, убивают на месте. Нормы сдачи урожая пересматриваются каждый год, и всегда в сторону повышения. Невыполнение нормы означает смерть каждого пятого жителя деревни. - И к несчастью, - добавил Дольвинцер, - такое случалось много раз. - Несмотря на это, большинство из нас принимало данное положение дел и пыталось выполнить норму, - продолжал Рельфенцих. - Мы считали, что упорным трудом сможем заработать достаточно средств, чтобы погасить задолженность и избавиться от контролеров. Кое-кто призывал к вооруженному сопротивлению. Ведь несмотря на то, что у людей оружие лучше, администраторов мало, их можно победить с помощью простого численного превосходства стрыян. Но в долгосрочной перспективе если мы убьем нынешних наблюдателей, придут новые, и нам придется пожинать горькие плоды своей недальновидности. Так обстояло дело примерно двадцать три стрыянских дня тому разад, когда на деревню Данта обрушился злой рок. Каждые девять лет вредители мангдабла начинают лавинообразно размножаться и опустошают наши нивы. У нас принято откладывать часть урожая седьмого и восьмого годов в закрома, чтобы пережить девятый. Но на этот раз, стараясь выполнить установленную норму сдачи урожая, деревня Данта так не сделала, не смогла. Урожай был не просто побит - мангдабла пожрали почти все под корень. Деревня не только не смогла выполнить норму - многим ее жителям придется голодать самим. Контролеры решили дать урок всей планете на примере Данты. Всех детей моложе десяти лет поместили в пустой амбар. Затем контролеры заперли двери амбара и облили стены горючей жидкостью. Человек по имени Ларкин поджег склад своей недокуренной сигарой и смеялся, когда наши дети сгорели заживо. Тут Рельфенцих замолчал и отвернулся, а посланник Дольвинцер поднялся с кресла. Его - а может, и ее - голос был мелодичней, чем у Рельфенциха, но тоже глухой. - Прошу простить посла Рельфенциха. Он не хотел показаться неучтивым. Его младший сын был среди тех, кто сгорел в амбаре, и он еще не совсем оправился от удара. Вы должны понять, что после того, как амбар сгорел, наступило время множества убийств. Человек по имени Ларкин умер одним из первых, распятый на ратушной площади деревни. Но он не был последним. Слух прошел по всей округе, переносился от деревни к деревне со скоростью лесного пожара, и там, куда он приходил, люди умирали. Они сражались, их ужасное оружие убивало нас тысячами, но в конце концов они умирали. Многие дни отвратительный запах смерти стоял по всей Стрые. Дольвинцер на мгновение замолкла. - Вы должны понять, что наш бунт не был спланирован заранее, а если и был, то о нем знали очень немногие. Поэтому нескольким людям удалось убежать, и теперь губернатор Скопления Алекс знает о случившемся. В голосе Дольвинцера звучало сожаление, хотя было неясно, жалеет она погибших людей или ей жалко, что не всех людей удалось убить. - Да, - согласился Рельфенцих и повернулся к Виндзору. - И сейчас губернатор пошлет флот, чтобы не просто нас наказать, а уничтожить полностью. Вот почему мы сначала прибыли на Августину, а затем и сюда. Губернатор Виндзор провозгласил, что перед законом все равны. Поэтому мы припадаем к вашим ногам в поисках защиты и справедливости. 14 За бортом было так же темно и пусто, как в душе у Мерикура. "Бремертон" перешел в гиперпространство и направился к Стрые. Мрачный Мерикур отправился в отсек прямого наблюдения за открытым космосом, где он мог спокойно побыть в одиночестве и подумать. На Теллере остались Джому, Нугумбе, фон Ой и Фаутс. Они достаточно компетентны, чтобы во всем разобраться, привести дела в порядок и приготовиться к суду над Ранкоу. Конечно, на них можно положиться, но за Скопление Гармония отвечает он. Да, разумеется, стрыяне нуждаются в помощи. Да, с ними обращались жестоко. Да, их бедственное положение вызывало справедливое негодование... Но то же самое можно сказать и о десятках планет в самом Скоплении Гармония. Если бы битва за Теллер случилась пять лет назад, если бы межрасовое равенство было уже свершившимся фактом, если бы положение дел в Скоплении Гармония было достаточно прочным, то все обстояло бы совсем по-другому. Но Теллер представлял собой открытую рану, равенство рас являлось пока не более чем губернаторской декларацией, да и других проблем хватало. Имелись достаточно веские причины, почему Виндзору сначала следовало закрепиться на достигнутых рубежах, прежде чем вторгаться на новые территории. Тенли и Эйтор разделяли точку зрения Мерикура, умоляли Виндзора как следует все обдумать и указывали на те проблемы, которые могут возникнуть в случае поспешных, непродуманных действий. Виндзор позволял им высказать все, что они хотели. Когда они закончили, он пристально посмотрел каждому прямо в глаза. Голос его звучал устало, как если бы их слова весили целую тонну и придавили его своим весом. - Мы не обсуждаем здесь какую-нибудь юридическую тонкость или возможность работы людей и церниан бок о бок на одной фабрике. Мы говорим здесь о гибели целой планеты. И клянусь Господом нашим, я этого не допущу! Он сердито потряс головой: - Я не позволю вам говорить, что спасение стрыян несвоевременно или что это может создать проблемы в Сенате или привести любую другую вонючую причину! Понятно? Это было понятно. Ясен был и тот факт, что Виндзор разочарован и опечален, что Эйтор и Тенли не рвутся претворить его идеи по всему космосу. Они смотрели на деревья и не видели за ними леса. Мерикур мог понять точку зрения губернатора, но что будет, если Скопление Апекс проигнорирует попытку Виндзора вмешаться? Что, если они попытаются уничтожить Стрыю? Больше всего, однако, его тревожил вопрос - а что делать ему, Мерикуру, если Виндзор прикажет атаковать военные корабли Апекса? Напасть на них означало напасть на сам Пакт, тот самый Пакт, который Виндзор поклялся защищать. Мерикуру внезапно вспомнилась гражданка Ритт из Кона Татцу. Неужели она знала, какая дилемма встанет перед ним? Заранее знала, что убеждения Виндзора могут привести его к конфликту с Пактом? А если так, то чего Кона Татцу в конце концов ждала от Мерикура? Ответ пришел так же быстро, как возник вопрос. Мерикур должен остановить Виндзора. Этого ждет не дождется Кона Татцу. Сейчас, анализируя события, Мерикур понял, что его генеральство и назначение в штат Виндзора были организованы именно в расчете на то, что такая ситуация может возникнуть. Он, Мерикур, - резервная система Кона Татцу, их страховочный канат, ближнее препятствие для эксцентричных выходок Виндзора. Мерикур не поставит под сомнение авторитет Пакта, Мерикур не изменит своему долгу. Мерикур не сделает ничего непредсказуемого. Он усмехнулся. Такой Мерикур не сидел бы сейчас в пустом отсеке и не смотрел бы на космос. Он бы проиграл битву за Теллер, а без этой победы Виндзор не сунул бы свой нос в Скопление Апекс. Тем не менее проблема выбора оставалась. Если Мерикуру придется решить, то чью сторону он примет? Виндзора и похожих на привидения инопланетян? Или Пакта, которому он присягал в верности? Мерикур вглядывался в космическую тьму, но там не было ответов на вопросы, которые его мучили. Два дня спустя эскадра Мерикура вынырнула из гиперпространства, набирала скорость и двигалась к Стрые. Впереди шли разведчики. Вооруженные торпедами быстроходные катера рассредоточились и напоминали свору охотничьих собак, которые рыщут в поисках дичи. Однако дичь эта могла постоять за себя, доведись им найти ее. Мерикур находился на борту "Бремертона" и пытался определить, с чем ему придется иметь дело, и разобраться в ситуации. Что, если вокруг Стрыи кишмя кишат военные корабли Скопления Апекс? Как они отнесутся к вторжению на их территорию? И что в таком случае ему прикажет делать Виндзор? Начали поступать первые донесения. К планетной системе подходил небольшой транспорт-тихоход с грузом сельскохозяйственной техники. Где-то на дальнем астероиде работала научная станция. Частная яхта набирала скорость и направлялась к соседней звезде. Никаких признаков боевых кораблей. Мерикур облегченно вздохнул. По-видимому, удача опять ему улыбнулась: корабли Скопления Апекс еще не прибыли. В данный момент Мерикур вроде бы никаких законов не нарушил, но присутствие кораблей Апекса вызвало бы мгновенную конфронтацию и разрушило бы всякую надежду на сотрудничество. Теперь же он кому угодно мог представить свою эскадру как союзнические силы, прибывшие на помощь соседнему скоплению. Конечно, такая поддержка была Делом неслыханным, но откровенно незаконной не являлась. И Мерикур возложил свои надежды на это хрупкое основание. Может быть, ему удастся найти способ удовлетворить одновременно и Виндзора, и командование Пакта. Виндзор держался отчужденно. Он сочувственно относился к стараниям Мерикура, но был в основном занят своими мыслями. Виндзор размышлял, правильное ли решение он принял. Он уже не единожды открывал рот, чтобы отдать эскадре приказ поворачивать назад. Но всякий раз при мысли о бомбах, взрывающихся над деревнями и фермами, слова застревали у него в горле, и он замолкал. Поэтому эскадра шла полным ходом в соответствии с его приказом, а Виндзор все еще сомневался, следует ли ей это делать. Бетани разрывалась между Виндзором и Мерикуром. Она искренне любила своего мужа, и ей были близки его идеалы, но она хорошо понимала и положение Мерикура. В глубине души она считала, что Мерикур был прав, но решение принимал губернатор. Бетани изо всех сил старалась не дать втянуть себя в дискуссию и успокаивала обоих. Но она была вынуждена признаться самой себе, что ей нестерпима сама мысль занять позицию, которая сделает ее, пусть и не напрямую, ответственной за всепланетную бойню. Бетани не была единственной, кто разрывался между долгом и совестью. Все старшие офицеры знали о конфликте - и знали, что их карьера и даже их жизнь могут зависеть от его исхода. Благодаря личным качествам Виндзора, они оставались верны ему и его идеалам, но мысль, что придется сражаться с силами Пакта, приводила их в ужас. Атмосфера на мостике "Бремертона" оставалась напряженной, не было того добродушного зубоскальства, которое на любом военном корабле считалось обязательным - для сохранения бодрого духа экипажа. Разговоры велись только самые необходимые. Виндзор сидел на капитанском мостике и о чем-то размышлял, а Мерикур, сцепив руки за спиной, мерил мостик шагами. Первые донесения были обнадеживающими, но это вовсе не означало, что других кораблей в системе нет. За любой планетой мог прятаться целый флот - впрочем, и в поясе астероидов тоже. Но час шел за часом, и ничего особенного не происходило. Что ж, пока неплохо. Пришло время действовать. - Капитан третьего ранга Ямагучи! - Да, сэр? - Прикажите корветам полным ходом идти к Стрые. Пусть садятся, оставляют десант и немедленно взлетают. Они мне понадобятся, когда прибудут гости. - Слушаюсь, сэр. Ямагучи повернулась к связисту, и его пальцы проворно забегали по клавишам пульта. Через несколько минут два корвета отделились от строя и полетели к Стрые. И небольшие быстрые корабли несли по две с половиной сотни морских пехотинцев каждый. Поскольку среди кораблей Мерикура корветы самые быстроходные, они сядут на Стрыю на несколько часов раньше, чем вся эскадра, и эта разница может иметь решающее значение. Высадившись на планету, морские пехотинцы изменят баланс сил на поверхности и помогут убедить командование Апекса вступить в переговоры. Скорость при этом играла существенную роль. Морпехи станут важным козырем в переговорах, когда они займут позиции на поверхности планеты. А на пути к ней они были всего лишь потенциальной мишенью для ракет. На борту корветов находились также Эйтор, посол Рельфенцих и посланник Дольвинцер. Их задачей будет убедить граждан Стрыи, что они должны сдаться Виндзору. Хоть тот и сочувственно относился к их положению, но одобрял массовое убийство людей инопланетянами не больше, чем инопланетян людьми. А если стрыяне сдадутся на его милость задолго до того, как явятся корабли Апекса, это неизмеримо укрепит позиции Виндзора. Он поставит Апекс перед свершившимся фактом, и вполне вероятно, что конфликта удастся избежать. Рельфенциху и Дольвинцер придется поработать. Но они ничего не могут сделать до того, как прибудут на планету, а это произойдет через несколько часов. Виндзор удалился в свою каюту, Мерикур тоже. Он знал, что и Ямагучи, и экипаж не могут расслабиться, пока оба они не уйдут с глаз долой. Бетани целый час смотрела, как Мерикур безостановочно шагает из угла в угол каюты, потом не выдержала и сбежала в спортзал. Одному в каюте Мерикуру стало совсем невмоготу, и он отправился в рубку управления - под тем предлогом, что, мол, куда-то подевался его портфель. На самом деле он хотел украдкой заглянуть в небольшой головизор штурмана. Корветы уже почти подошли к планете, но все же не так близко, как ему хотелось бы. Следующим удостоилось неожиданного визита Мерикура машинное отделение. Удивленные техники отрывались от работы, поднимали головы и провожали недоуменными взглядами проходящего мимо них генерала, который приветливо всем кивал и останавливался перекинуться словечком с теми, с кем был знаком. Из машинного отделения Мерикура занесло в оранжерею, потом в лазарет и в кают-компанию. В конце концов он неведомо как очутился опять на мостике. Вот уже несколько часов сюда стекались отчеты со всего корабля. "Генерал Мерикур только что прибыл в машинное отделение. Генерал Мерикур только что покинул лазарет. Генерал Мерикур идет в направлении мостика". У Ямагучи была уйма времени приготовиться. - Ну, капитан, как у нас дела? - спросил Мерикур. Несмотря на волнение, Ямагучи улыбнулась. Она знала, о чем именно хотел спросить ее Мерикур, и ответила: - Прекрасно, сэр. Корветы приземлились и в настоящий момент высаживают десант. - Превосходно, - настроение у Мерикур заметно улучшилось. - Губернатора уже известили? - Нет еще, сэр, мы как раз собираемся сообщить ему. - Капитан, - внезапно перебил их старшина-связист. - Пять неопознанных целей выходят из гиперпространства между нами и Стрыей. Компьютер говорит, это корабли Пакта. - Продолжайте следить, - распорядилась Ямагучи. - Проклятье, - пробормотал Мерикур себе под нос. Он увидел в кубе головизора пять блестящих точек. Кто бы ни командовал кораблями Апекса, это был настоящий ас. Он прошел по волоску, выйдя из гиперпространства в опасной близости к планете. Достаточно рискованно для одного корабля и совершенно безрассудно для целой эскадры. Тем не менее тот, кто это проделал, блокировал корабли Мерикура и дал силам Апекса тактическое преимущество. Это была плохая новость. Хорошая новость - если ее можно было так назвать - заключалась в том, что морские пехотинцы уже высадились на планету. - Установлен аудиовидеоконтакт на шестом канале, капитан, - произнес связист. - Мы получили стандартную просьбу назвать себя. Ямагучи вопросительно посмотрела на Мерикура. Он кивнул. - Стандартный ответ с нашими кодовыми номерами, - ответила Ямагучи. - Есть, мэм. - Капитан Ямагучи! - Да, сэр? - Где сейчас корветы? Я не вижу их в курсовом кубе. - Полагаю, они на противоположной стороне Стрыи и уже взлетели - или собираются взлететь. - Прикажите им занять позицию позади планеты. И еще, капитан... - Да, сэр? - Примените для этого код Скопления Гармония вместо стандартного кода Пакта. - Слушаюсь, сэр. Если Ямагучи и хотела бы узнать, что все это означает, то она хорошо это скрывала и отдавала приказы спокойно и без эмоций. Конечно, корветы представляли собой не Бог весть что, но все же лучше иметь их, чем вообще ничего. - Силы Апекса подтвердили наш сигнал, сэр, - сказал связист. - Губернатор Калбранд хочет поговорить с нашим командующим. - Если генерал Мерикур не возражает, отвечу я, - оказывается, Виндзор незаметно поднялся на мостик. Он улыбался и, похоже, опять стал прежним Виндзором. Внутренняя битва с самим собой явно была выиграна, только вот кому досталась победа?.. Мерикур тоже улыбнулся. Он был рад, что у Виндзора все нормально. - Пожалуйста, сэр. Садитесь вот в это кресло. Виндзор величаво опустился в кресло. Несколько секунд - и черная поверхность экрана связи посветлела. Виндзор очутился лицом к лицу с губернатором Скопления Апекс. Губернатор Калбранд был совершенно лысым. Густая сеть шрамов покрывала его голову. На его родной планете, Кристене, такие шрамы наносились юношам во время ритуала посвящения в мужчину. Кустистые брови отбрасывали глубокую тень на глаза Калбранда, длинный острый нос торчал, как клюв. Несмотря на такой устрашающий вид, голос у губернатора был приятный и мелодичный. Виндзор мгновенно понял, что перебранки не будет. Какими бы еще качествами ни обладал Калбранд, он в первую голову и прежде всего был практичным политиком. - Я губернатор Калбранд. С кем имею честь говорить? - Очень приятно познакомиться с вами, губернатор Калбранд, - учтиво ответил Виндзор. - Меня зовут Виндзор, я губернатор Скопления Гармония. - Да-да, - произнес Калбранд, припоминая, - бывший сенатор Виндзор. Виндзор кивнул: - Для меня большое удовольствие встретиться с чрезвычайным и полномочным послом Калбрандом, который так блестяще провел переговоры о заключении мирного договора с Вальпаром. Калбранд кивнул, он явно был доволен. - Ну, конечно, у меня были помощники... Впрочем, я горжусь своим успехом. А сейчас - добро пожаловать в Скопление Апекс! Надеюсь, вы не обидитесь, если я спрошу: а какого, собственно, черта вы здесь делаете? Последнее предложение сопровождалось легкой улыбкой. - Вовсе даже нет, - спокойно ответил Виндзор. - На вашем месте я задал бы тот же вопрос. И без дальнейших словесных ухищрений Виндзор выдал Калбранду слегка приглаженный отчет о массовой резне в Стрые, о том, как стрыяне обратились к нему за помощью и как он решил оказать Калбранду услугу. Мерикур не мог сдержать улыбки, когда услышал пассаж насчет помощи Калбранду. Но если Калбранд и обратил на него внимание, то виду не подал. - Итак, - закончил Виндзор, - хотя мое присутствие здесь и кажется немного необычным, мы все являемся членами Пакта, и я полагаю, нам следует поддерживать друг друга. - Весьма похвальное мнение, - бойко отозвался Калбранд. - Я обязательно пошлю президенту Сената служебную записку с просьбой объявить вам публичную благодарность. Но как вы и сами знаете, у меня достаточно сил, чтобы справиться с ситуацией, и в дополнительной поддержке нет необходимости. Виндзор притворился, что не обратил внимания на последние слова Калбранда, и спросил: - Позвольте узнать - чисто из любопытства, губернатор Калбранд, а как вы будете справляться с ситуацией? У меня нет такого большого опыта переговоров, как у вас, и, может, я смогу чему-нибудь научиться? - Прежде всего, - спокойно ответил Калбранд, - никаких переговоров не будет. Поскольку Стрыя - планета аграрная, производит лишь немногим больше того, что потребляет, и не имеет никакой политической или стратегической ценности, я разрушу ее в назидание другим. Самое первое правило переговоров гласит: переговоры не нужны, если у другой стороны нет того, в чем ты нуждаешься. У Стрыи ничего такого нет. Мы избежим бесконечных расследований, судебных процессов и еще Бог знает чего. Мы просто сбросим несколько аннигилирующих бомб. - Калбранд улыбнулся. - Нет планеты - нет проблемы. Можно было подумать, что он обсуждает разницу в ценах на хлеб в двух соседних лавках. Больше всего Мерикура поразило ледяное равнодушие Калбранда. Если бы он горевал о потерянных человеческих жизнях или был бы взбешен жестокостью аборигенов, Мерикур мог бы понять, почему он принял такое решение. Не одобрить, но понять. Вместо этого Калбранд рассматривал поголовное уничтожение целой расы как решение мелкого административного вопроса. Внезапно Мерикур понял, что Виндзор не пойдет на компромисс перед лицом такой жестокости. Выгодно это ему или нет. Виндзор печально покачал головой: - Мне очень жаль, губернатор Калбранд, но боюсь, я не могу этого допустить. Кустистые брови Калбранда от удивления взметнулись вверх. - Что вы сказали? - Я сказал, что не позволю вам разрушить целую планету, населенную живыми и разумными существами, ради политической целесообразности, - спокойно ответил Виндзор. Калбранд изумленно качал головой: - Да-а, действительно, то, что про вас говорят, - правда. Вы любите инопланетян. Виндзор улыбнулся: - Правда в том, что я люблю одинаково и людей и инопланетян. Калбранд нахмурился: - Вы понимаете, что, если нападете на мои корабли, все силы Пакта станут охотиться за вами, как за обыкновенным преступником? Виндзор пожал плечами: - Я допускаю такую возможность. Но, с другой стороны, многие считают, что убийство всегда убийство, независимо от расы жертвы. Может статься, если вы уничтожите Стрыю, это за вами начнут охотиться, как за обычным преступником. Калбранд расхохотался: - Думаю, у вас сторонников найдется немного. Скоро Стрыя превратится в расплавленный кусок камня, и вопрос перейдет в чисто академическую плоскость. Ямагучи дотронулась до руки Мерикура: - Генерал, два их эсминца пошли по направлению к Стрые. Остальные корабли, судя по всему, хотят отрезать нас от планеты. Мерикур похолодел. Наступил момент выбора. Он мог арестовать Виндзора и запереть его в каюте. Он как генерал имел приказы, которые недвусмысленно предписывали именно такой порядок действий. Его поддержат и офицеры, которыми он командует, и губернатор Калбранд. А тем временем раскаленная скала, некогда бывшая планетой, населенной множеством разумных существ, будет безостановочно кружить вокруг своего солнца... Мерикур отдал приказ - самый обычный, как тысячи других приказов, которые он отдавал на протяжении всей службы: - Передайте на корветы: "К нам приближаются корабли противника. Приказываю открыть огонь. Повторяю. Уничтожить эсминцы немедленно". Битва за Стрыю началась. 15 Губернатор Калбранд посмотрел куда-то на потолок, потом опять на экран и оскалил зубы в хищной ухмылке. Экран погас. Виндзор вместе с креслом повернулся к Мерикуру. Их глаза встретились. Виндзор проговорил: - Началось. - Так точно, сэр, - ответил Мерикур. - Началось. Виндзор встал и ушел, а Мерикур принялся облачаться в космический скафандр. Остальные члены экипажа на мостике уже надели скафандры. Если корпус корабля получит пробоину, скафандры их спасут. На какое-то время. И на все это время скафандры обеспечат им связь, еду и, в случае необходимости, первую медицинскую помощь. Эскадра Гармонии уже находилась в состоянии полной боевой готовности: люки воздухонепроницаемых отсеков задраены, оружие на боевом взводе, системы наведения следят за целями. Корабли шли стандартным клином: в вершине клина находился крейсер Ямагучи, остальные - справа и слева позади. - Пускайте торпеды, капитан, - сказал Мерикур. - Слушаюсь, сэр. Возникла почти непереносимая пауза. Наконец Ямагучи сказала: - Торпеды запущены, их системы самонаведения захватили цели. Дистанция предельная, сэр. Мерикур улыбнулся: Ямагучи беспокоилась, что он приказал стрелять торпедами слишком рано, противник будет иметь достаточно времени, чтобы сбить их. - Я понимаю, что мы ни в кого не попадем, капитан, но это отвлечет их внимание. А нам сейчас это очень нужно. Если повезет, корабли Апекса провозятся с торпедами достаточно долго, и его корветы успеют занять удобную позицию. Как всегда, действительность поломала все планы. Оказалось, не морская пехота, а корветы будут играть роль туза в рукаве Мерикура. Конечно, его корветы не ахти какая сила, но Мерикур надеялся, что элемент внезапности сыграет свою роль. В головизоре мелькнули крошечные вспышки: вражеский флот сбил приближающиеся торпеды. Мерикур смог оценить силы противника. Хотя его эскадра превосходила флотилию Апекса в соотношении восемь к пяти, корабли Мерикура были слабее по огневой мощи. Флотилия Апекса включала в себя два линкора, у Мерикура же не было ни одного. Он оставил "Найк" в Скоплении Гармония на случай неурядиц. Крейсер "Бремертон" был самым большим его кораблем с самым мощным вооружением. Помимо крейсера, в распоряжении Мерикура были авианосец, два корвета, два эсминца и два транспорта. Последние были скорее обузой, чем преимуществом - они были защищены только легкой броней, и следовательно, их могли щелкать, как мух. Ямагучи правильно сделала, что поместила их в арьергард. С двумя линкорами, тяжелым крейсером и двумя эсминцами Калбранд имел значительное преимущество. - Корветы вот-вот начнут атаку, сэр, - голос Ямагучи слегка дрожал, но она держала себя в руках. Мерикур перенес свое внимание с вражеского флота на планету. Стрыя предстала в кубе головизора в виде трехмерного шара. Вокруг нее кружили две луны. Мерикур увидел, как два корвета показались над северным полюсом планеты и начали резко набирать скорость. Мерикур хорошо представлял себе, как это происходит. Многократные перегрузки вдавливают тебя в кресло, по спине текут ручьи холодного пота, и ты молишь небо, чтобы в ящик сыграл тот, другой, а не ты. Корветам Мерикура противостояли значительно более мощные противники, но и положение эсминцев Апекса было не из легких. Радары эсминцев засекли корветы сразу, как только корабли Гармонии вышли из тени планеты. Прежде чем корветы сделали ракетный залп, на эсминцах забили тревогу. Вой сирены привлек внимание всего экипажа, даже тех, кто был занят подготовкой удара по планете. Экипажи эсминцев узнали, что их атакуют, и ничего не могли сделать, чтобы отвести удар. Оба эсминца уже вывели полный комплект аннигилирующих бомб наружу, на внешнюю подвеску, за пределы корпуса. Эсминцы не могли ни атаковать собственными ракетами, ни защищаться от ракет противника огнем вспомогательных орудий, пока не сбросят кассеты с бомбами. При всем своем старании корабли Гармонии не смогли бы нанести такого урона, какой эсминец мог бы нанести себе сам, если бы после выстрела сдетонировала хотя бы одна бомба. Один из эсминцев все же сумел избавиться от бомб, хотя ему и не удалось поставить их на боевой взвод. Бомбы вошли в плотные слои атмосферы Стрыи и сгорели там совсем как обычный космический мусор. Этот эсминец сумел сбить приближающиеся к нему ракеты плазменными зарядами и выстрелами из крупнокалиберных пульсаторов. Второй эсминец Апекса попытался проделать то же самое, но бомбовые кассеты держались крепко. Техники не желали нести ответственность за взрыв корабля, который попытается вернуть на борт бомбы со взведенными аннигиляторами. И через двенадцать секунд после того, как первый эсминец избежал опасности и начал преследовать корвет, ракета Гармонии попала во второй корабль. Те, кто находился на мостике эсминца, ничего не успели понять. Они погибли. На мостике корвета "Олифант" младший лейтенант Лорин Мерфи подпрыгнула в своем противоперегрузочном кресле и крикнула: - Мы уделали их, капитан! Мы их уделали! - Угу, - отозвался лейтенант Харкеш Сизбо, командир "Олифанта". - И если бы ты не стащила бутылку у меня с кушетки, нам с тобой было бы чем заняться, пока они не уделали нас. Сизбо пребывал в звании лейтенанта уже семнадцать лет - первый раз ему его присвоили как юному офицеру, подающему надежды. Он мог прокутить всю ночь, а наутро блестяще и мастерски решал тактические задачи, чем и приводил в изумление как инструкторов, так и приятелей-офицеров, которые готовились к экзаменам традиционным способом. Сизбо был в звании капитана третьего ранга и ждал очередного повышения, когда однажды ночью напился так, что его не смогли добудиться. Именно в эту ночь в отчаянной попытке захватить оружие повстанцы Делеварта напали на базу Хашима. На этот раз Сизбо пришлось предстать не перед преподавателями, а перед комиссией по расследованию. И объяснять, почему погибли двадцать три человека, убитые при штурме. Комиссия разжаловала Сизбо на два звания и поставила в личном деле "волчью метку", что навеки лишало его всяких надежд на повышение. Многочисленные знакомые офицеры, которые Сизбо и в подметки не годились, а теперь стали его начальниками, не сомневались, что он покончит с собой. Наверное, так бы и произошло, но вместо пистолета Сизбо решил применить то самое оружие, которое уже убило наповал его карьеру. Экипаж корвета со временем научился отыскивать и разбивать бутылки, которые Сизбо прятал в укромных уголках корабля. - Но командир, мы же сбили одного, - запротестовала Мерфи. - И теперь... - А теперь другой сожрет нас на завтрак и не подавится! - рявкнул Сизбо. - Что, разве в офицерских училищах арифметике больше не учат? Сизбо говорил, а его пальцы проворно стучали по датчикам, установленным на правом подлокотнике кресла. В центре мостика находился куб головизора, и все пространство внутри куба занимало изображение поля боя. Две параллельные голубые линии показывали курс обоих корветов и изгибались по направлению к ближайшей к ним луне Стрыи. Оранжевый след эсминца показывал, что тот использовал гравитацию планеты как трамплин для разгона, изменил курс и готовился к ответному удару. - Но нас же двое... - Да у одного хренова эсминца огневая мощь на шестьдесят процентов больше, чем у обоих хреновых корветов вместе! - заорал Сизбо. - Больше отношение мощности к весу и скорость в два раза выше, - чем он и воспользуется, чтобы загнать нас в... "Олифант" дернулся - это заработали боковые двигатели. - Ага! - зарычал Сизбо, глядя на экран головизора. - Надул тебя, мерзавца! Линия, обозначающая курс "Олифанта", изогнулась. Близнец "Олифанта" "Порпентин" шел в кильватере и старался держаться как можно ближе. Отличие первоначального курса от нового, измененного, было незначительным, но оба корвета вошли в лунную радиотень как раз перед тем, как их преследователю удалось замкнуть на них системы самонаведения своих ракет. - Сэр, мы сумеем... - начала было Мерфи, но Сизбо перебил ее: - Вот дерьмо собачье - ну надо же!.. Сначала Мерфи ничего не поняла. Затем она увидела, как точки ракет отделились от эсминца, и до нее дошло то, что старший офицер понял сразу, когда заметил, как оранжевая линия, обозначающая курс эсминца, чуть-чуть искривилась. Легкое изменение траектории. Не очень значительное, если только не брать во внимание отдачу, с которой ракеты берут старт, а ты как раз и являешься целью для этих ракет. - Восемнадцать секунд до попадания в "Порпентин", - тихо сказал Сизбо, - сто сорок семь до нас, чтоб меня перевернуло. Он скорчил рожу. - Ракетный отсек, - произнес он. Компьютер откликнулся: - На связи. - Пульни-ка в них, Дункан, - проворчал Сизбо и пошарил под надувными подушками своего противоперегрузочного кресла. Бутылки там по-прежнему не было. - По одной ракете каждые три секунды. - Сэр, надо одновременно запустить все ракеты, что у нас есть, иначе мы не пробьем их защитные поля. - Дункан, - спокойно перебил Сизбо, - не надо меня учить. Я сам знаю - нам их не одолеть. Точка. Так что перестань мечтать. Но мы можем подрастрясти их запасы булыжников, пока они будут сбивать наши. Так мы проживем на несколько секунд дольше. - Ясно, сэр. Первая ракета покинула стартовую трубу, и корпус "Олифанта" зазвенел. - Конец связи. Затем внезапно, как будто кто-то щелкнул переключателем в его пропитанных алкоголем мозгах, Сизбо начал повторять: - Вот дерьмо. Вот дерьмо! Вот дерьмо!!! Помолчал, потом сказал тихо и спокойно: - Знаешь, крошка, Энджи был моим другом. Если у такого проспиртованного старого пердуна, как я, вообще могут быть друзья. - Может быть, лейтенант Энджелл успеет покинуть... - начала было Мерфи и умолкла: точка, которой на экране был обозначен "Порпентин", ярко вспыхнула и превратилась в голубой огненный шарик. Застучали короткие очереди вспомогательных орудий корвета. Ракеты, запущенные эсминцем, были сбиты. "Порпентин" исчез с экрана головизора. - Дерьмо, - тихо повторил Сизбо. Его пальцы продолжали двигаться. Перламутровые пунктирные линии и горошины - они обозначали курсы ракет и точки попаданий снарядов - вспыхивали и гасли. Вспомогательные орудия "Олифанта" теперь стреляли непрерывно. Корпус корвета вздрагивал при отдаче: ракеты покидали пусковые установки в тщетной попытке разорвать сгущающуюся вокруг корвета пелену смерти. - Связь, - приказал Сизбо, - с флагманом, немедленно. - "Готово", - ответил ПИР. Сигнал "Бремертона" к приему сообщения был получен. - Подрыв точка двенадцать, - произнес Сизбо. - Пять-пять-три, один-семь-девять, девять и шесть к девяти. Ни пуха. Конец связи. - Ничего не понимаю! - воскликнула Мерфи. Она смотрела то на своего командира, то на экран головизора. - Что вы там за цифры называли? - Мерикур поймет, - проворчал Сизбо. - Если он не болван. Он помолчал и добавил: - Эх, детка, лучше бы ты оставила бутылку на месте. - Он неправильно назвал координаты! - воскликнул стрелок. - Так они пойдут... - Капитан Ямагучи, - произнес Мерикур, не отрывая глаз от головизора. - Буду вам крайне признателен, если вы прикажете дать три залпа по этим координатам. - Ракетный контроль, - сказала капитан, выполняя команду Мерикура, - ввести координаты в целеуказатель. Третья батарея - пуск! - Слушаюсь, мэм, - сказал стрелок сквозь зубы. Первый залп ракет, нацеленных на пустое место в пространстве, раздался через две секунды. Зарядные лотки подали новую дюжину ракет на пусковые установки. Второй залп. Третий. - Позвольте мне сказать, сэр, - начал стрелок ледяным тоном. Он старательно избегал взгляда генерала Мерикура. - Заложенные в систему наведения ракет координаты неверны. Это слишком далеко. К этой точке ракеты подойдут уже по инерции и не смогут поразить цель, даже если эта цель там и объявится. - Ничего страшного, - отозвался Мерикур, не отрываясь от головизора. - При всем моем уважении, сэр, - продолжал гнуть свое стрелок. В это время точка, обозначающая на экране "Олифант", вздрогнула. "Олифант" потряс двойной взрыв. Образовалось облако газа и мелких осколков, и на мгновение Мерикур подумал, что ракета Апекса нанесла смертельный удар по корвету. - О! - внезапно произнес стрелок. - Вот именно, - согласился Мерикур. - Сизбо идет прямо туда, куда мы отправим ракеты. Капитан Сизбо - блестящий тактик. Он правильно рассчитал курс эсминца. - Он... в последний момент предпримет обходной маневр? - тихо спросила Ямагучи. - Нет, он этого не сделает, - ответил Мерикур. - Если я вообще знаю Сиза - то есть капитана Сизбо, - он уже абсолютно точно знает, где именно ракеты эсминца прорвут его заградительный огонь и силовое поле, и знает, что у него самого нет ни малейшего шанса выжить. К тому моменту, когда "Олифант" доберется до наших ракет, корвет будет представлять собой раскаленное облако газа и обломков, годных только для того, чтобы скрыть наши ракеты от радаров эсминца. - Финиш, - пробормотал кто-то на мостике, но все и так видели, что происходит. "Олифант" дернулся, когда боеголовка вражеской ракеты взорвалась прямо перед его носом. Еще три ракеты взорвались почти одновременно после того, как первая уничтожила систему ведения огня корвета. Полдюжины спасательных капсул отделились от распадающегося на части "Олифанта". Они обладали достаточной массой, чтобы сработали поисковые датчики боеголовок вражеских ракет. На экране головизора вспыхнули несколько искорок и почти сразу погасли. Ракеты "Бремертона" прошли сквозь облако газа - все, что осталось от корвета, - и ударили в его палача. Эсминец Апекса мгновенно испарился. - Ого! - воскликнул стрелок. Мерикур вздохнул. - Должно быть, в трюме были еще аннигилирующие бомбы, - сказал он, стараясь подавить дрожь в голосе. И добавил: - За дело, господа! Битва еще не окончена. В тысяче миль от них на планете Доланг Прелдер остановился, не выпуская рукояток плуга, и посмотрел вверх, на огненный болид, несущийся по небу. Он не знал, что это были остатки эсминца Апекса, не знал, что люди, спасшие ему жизнь, погибли, и даже не подозревал, что сражение все еще продолжается. Все это было за пределами его понимания. Ему нужно закончить пахоту. Хоть трупный смрад давно уже и выветрился, норму все-таки надо было выполнять. Если не за себя, так за кого-нибудь еще. Так было раньше, так будет и впредь. Прелдер цокнул на запряженных в плуг нандеров и налег на рукоятки. Экипаж "Бремертона" закричал от радости, когда второй эсминец Апекса прекратил свое существование. Молчал один Мерикур. Он стиснул зубы. Гибель двух корветов и Бог знает скольких людей - это не повод для ликования. Но своей смертью его солдаты спасли планету. Они заплатили за это своими жизнями. Никто, нигде и никогда не должен платить такую цену. Оставшиеся корабли обеих эскадр перегруппировались. Линкоры Апекса шли бок о бок милях в пятидесяти - шестидесяти друг от друга. Любой корабль, который вздумает пройти между ними, попадет под перекрестный огонь. Крейсер шел с той же скоростью, держался поодаль и находился, таким образом, в вершине огромного равнобедренного треугольника. Каждый корабль сам по себе был велик и грозен, но для обеспечения взаимной поддержки этого было мало. Атака кораблей Гармонии на любой из них встретит ответные ракеты и залпы плазменных батарей только одного из линкоров. Линкоры запустили двадцать четыре легких перехватчика. Явно недостаточно, чтобы отразить удары, на которые был способен флот Мерикура. Мерикур разбил свои силы на две группы: одна - это "Бремертон" и авианосец, другая - два эсминца и оба транспортных корабля. Второй группе было приказано держаться позади и постараться вообще не участвовать в сражении, если удастся. Эсминцы в подметки не годились массивным дредноутам, но они вполне могли защитить транспорты от вражеских перехватчиков. Поэтому задача одолеть два линкора и крейсер лежала на одном крейсе