в его постель приходила Мэви,
но клевета Фрисд не причинит никакого вреда его карьере.
   Тем не менее он чувствует, что покраснел от того, что и  в  самом  деле
рассматривал темнокожую девушку, гадая, того же оттенка ее  соски,  как  и
пышные, страстные губы, чуть приоткрывшиеся,  чтобы  показать  белоснежные
зубы.
   - И мне не нужно быть гением медицины,  чтобы  догадаться,  что  ты  не
выспался, лейтенант.
   - Совершенно верно, мэм.
   - Ну, она ушла. Можем перейти  к  делу.  Ясный  взор  врача  продолжает
исследовать слухи о нем и Фрисд. Пусть пошпионит! Да, Фрисд ушла  -  ушла,
не попрощавшись, не поблагодарив, беззлобно;  просто  ушла.  Вызвала  свой
торч, своего лопатоплечего  капитана-галорианца,  чтобы  тот  его  вел,  и
улетела. Что бы ни болтали, ее любовником Ваун не был никогда.
   Его никто не просил.
   - У тебя тут хорошо, - сказала доктор.  -  Собираюсь  насладиться  этим
назначением, хотя оно может продлиться недолго. Готов к выкачке мозгов?
   Он пожал плечами, вспомнил, что она старше него по званию, и сказал:
   - Мэм!
   Но все-таки не своим доггоцевским голосом. Она заметила,  осветила  его
еще одним лукавым взором дивных глаз - гагаты в  янтаре  -  повернулась  и
пошла вперед.
   Он, босой, двинулся следом; через две двери врач остановилась и махнула
рукой:
   - Садись в свободное кресло. Я сейчас вернусь. Ваун недоверчиво вошел и
заморгал от яркого света.  Временный  хирургический  кабинет  был  завален
металлом,  пах  химией  и  жужжал,  как  живой.  Самой  понятной  в   гуще
оборудования была пара наклонных кресел, стоявших спинка к спинке.  Сквозь
паутину проводов, трубочек и мониторов Ваун видит, что одно уже занято. Он
прокладывает путь сквозь эту сумятицу, намереваясь  взглянуть  на  другого
пациента.
   Стройный крепкий парень, можно сказать, изящный... Дайс, конечно. Глаза
закрыты, изможденные щеки бледны. Голени и плечи торчат из такого же,  как
у Вауна, бесформенного  халата;  запястья  и  лодыжки  обездвижены  яркими
лентами.  Верхнюю  часть  головы  покрывает  металлический  резервуар,  из
которого растут пучками трубки и провода.
   Пять лет назад - трое мальчиков на корабле лениво дрейфуют  по  залитой
солнцем воде Дельты. Дайс. Счастливые дни...
   Это, конечно, не Дайс. Дайс пока на  свободе.  Ваун  всегда  знал,  что
Приор очень похож на Дайса, но увидеть  его  оказалось  достаточно,  чтобы
внутренности завязались в узлы, а руки затряслись. Он  чувствует  холодные
струйки на ребрах. "О, Дайс! О, Радж! О, я!"
   Дайс, учившийся получать удовольствие от рыбных блюд.
   Потом знакомые глаза медленно открываются.
   - Привет, брат!
   Та же улыбка. Голос не совсем тот и очень слаб.
   Как он смеет пытаться быть дружелюбным?
   - Ты изнасиловал мою мать! Улыбка исчезает.
   - Не хотелось бы обсуждать это здесь, если ты не против, Ваун.
   Это, конечно, подстроено. Здесь камеры и слушатели. Но Вауну по крайней
мере нечего скрывать.
   - Ты свел ее с ума!
   Теперь на осунувшемся лице Приора отсутствует какое-либо выражение.
   - Это был несчастный случай.
   -  Изнасилование  -  не  несчастный  случай.  -  В  Вауне   просыпается
непонятная ярость; кровь бьет в ушах.
   - Хочешь отомстить? - шепчет Приор. - Давай! Сними эту мерзость с  моей
головы и сунь туда пальцы.
   - Куда?
   - В розовый студень. - Похоже, его позабавило, что Ваун потрясен. - Они
сняли верхушку. Потом дали мне зеркало. - Он попытался  улыбнуться.  -  Не
многим людям дается возможность разглядеть себя столь ясно.
   Струйка слюны стекает из угла его рта.
   - Тогда скажи нам пароль, и, может быть, мне разрешат это сделать.  Это
будет приятно.
   Сможет ли он и в самом деле запустить палец в человеческий мозг?
   - Пароль? Вот что они тебе велели узнать - пароль? Пароля нет, брат.
   - Посмотрим, - Вауна раздражает, что  его  гнев  начинает  загрязняться
чем-то вроде жалости. Он вспоминает: изнасилование, но это помогает не так
хорошо, как хотелось бы.
   - Пароля нет, - настаивает Приор. - Язык.
   - О? - Ну, в этом есть смысл. Целый новый язык? Работы будет  побольше,
нежели ожидал Ваун, но сама мысль будоражит воображение.
   Глаза Приора закрыты, но он продолжает шептать.
   - Мир. Жизнь. Чтобы ты мог сойти за меня. Я знаю.
   - Ты заслужил это и  даже  больше!  -  в  конце  концов  Вауну  удается
заговорить более жестко.
   -  Я  не  против.  Приятные  воспоминания,  добро   пожаловать,   брат.
Наслаждайся.
   Ваун в замешательстве. Он потерял свой  гнев,  остался  лишь  страх.  И
чертова жалость. Его брат,  такой  беспомощный.  Гудят  машины.  Текут  по
трубочкам жидкости.
   - Постараюсь, - говорит Ваун. -  Конечно,  постараюсь.  И  воспользуюсь
всем интересным, что  смогу  найти.  Твои  всепрощающие  настроения  очень
трогательны. Жаль, что я  не  могу  их  с  тобой  разделить.  Приор  вновь
открывает  глаза  и  слабо  улыбается.  -  Ты  выращен,  как  рэндом;   ты
по-прежнему немного ошарашен. Но не волнуйся - в конце концов  ты  никогда
не предашь Братство.
   - Вот как, не предам? Я бы сказал: "Смотри, как я это  делаю!",  но  не
доставлю тебе такого удовольствия.
   - Нет, брат Ваун. В решающий час ты встанешь за свой народ.
   В последнем спокойном заявлении слышится жуткая уверенность лежащего на
смертном одре. Ваун, помнящий о невидимых слушателях, близок к панике.
   - Это война! - кричит он. - И начал ее ты. Веки Приора приподнимаются.
   - Я? Да? Разве собаки и кошки воюют? Подожди, и ты все  узнаешь,  Ваун.
Ксанакорский  улей...  его  сожгли.  Сожгли  наших  братьев,  как  клопов.
Малышей... И Монада. Полагаю, они показывали тебе тот  отрывок?  Я  рыдал,
когда его показывали мне. Я вырос на Монаде. Ты был изготовлен на Монаде.
   - Мне плевать!
   - Это пройдет. Когда ты вспомнишь. Лес...
   - Ты первый начал.
   - Нет. Кошки и собаки. Это  эволюция.  Ваун  презрительно  фыркает,  не
будучи уверенным, какие последуют слова, если он попытается заговорить.
   Темные глаза широко раскрываются и пристально смотрят.
   -   Знаешь   про   эволюцию?   Пойди   почитай.    Выживают    наиболее
приспособленные. Мы - следующая стадия, брат. Лучшая  часть  человечества,
целый новый вид. Homo factus. Что бы ни случилось со  мной  или  с  тобой,
роли не играет. Конец неизбежен. Дни дикой расы сочтены.
   - И вы нас уничтожите, да? Сожжете? Приор снова пробует улыбнуться.
   - "Нас"? Их!
   - Думаешь, что я один из вас? А я не просил...
   - Да, ты не просил. Но тем не менее ты - наш брат.
   Вауну хочется чувствовать себя настолько  же  убежденным  и  уверенным,
каким кажется заключенный. Как он может оставаться бесстрастным, зная, что
его ждет?
   Приор вздыхает.
   - Не переживай, Ваун. Просто мне жаль, что сейчас ты  на  проигрывающей
стороне. Но я все понимаю.
   - О, какая самоуверенность! Сидишь здесь со срезанной верхушкой  черепа
и заявляешь, что у тебя все прекрасно, что ты уже всех победил?
   Приору удается издать бледное подобие смеха Раджа.
   - Нет. Не я. Я всего  лишь  единица.  Я  имею  для  Братства  такое  же
значение, какое имеет  для  тебя  одна  клетка  твоего  эпидермиса,  а  ты
непрерывно теряешь их миллионами. Может быть, Братство  и  не  победит  на
Ульте. Надеюсь, что победит. Но победим мы или нет, дикая  раса  проиграет
так и так.
   - То есть все мы в конце концов умрем.
   - Не нужно уничтожать целый вид, Ваун. Было б время, объяснил бы. Может
быть, ты получишь мои воспоминания об  этом.  Знаешь,  какова  численность
населения рэндомов на Ульте?
   - Около десяти миллиардов.
   -  А  было  более  двадцати.  Думаешь,   численность   была   сокращена
добровольно?
   - Конечно.
   - Нет. Дикие плодятся, как бактерии, беспрерывно.  Существуют  за  счет
соревнования,  поэтому  стоит  какой-нибудь  группе  ограничить   скорость
размножения, другая начинает расти быстрее и занимает ее место. Дайс  тебе
ничего об этом не рассказывал? Если количество  уменьшается,  это  значит,
что начался мор. Ваун, если за планетой должным образом не ухаживать,  она
изнашивается. С этой дикая раса уже почти разделалась.
   - Это неправда! Да, поначалу было много отходов,  излишнее  загрязнение
среды, ошибки в развитии, но международные советы по ресурсам...
   Почувствовав, что ударился в банальности, Ваун остановился.
   Приор вздохнул.
   - Слишком много людей. Сверх всякой  меры.  Знаешь,  какую  численность
населения планета такого размера могла бы выдерживать бесконечно?
   - Нет.
   -  Я  тоже.  Но   Братство   ограничилось   бы   парой   сотен   тысяч.
Сотрудничество, а не конкуренция...  Мы,  знаешь  ли,  на  размножении  не
помешаны.
   - То есть вы намереваетесь спасти планету от ее обитателей, так? Кто же
скажет вам за это спасибо?
   - Так или иначе, они все скоро вымрут и свою планету с  собой  заберут.
Если ты пока еще не видишь, как ты мог бы  помочь  нам,  подумай  о  своих
обязательствах перед биосферой.
   Приор устало закрывает глаза, и  тут  входит  пара  врачей  и  разговор
обрывается. Он, несомненно, записан.
   Ваун пробирается к другому креслу и садится.  Тонкая  ткань  халата  не
может защитить его от холодной поверхности, и он  вздрагивает.  Рэндом  бы
покрылся  пупырышками,  но  на  коже  Вауна  нет  рудиментарных  волосяных
мешочков.
   Прибывают еще два санитара и начинают  возиться  с  аппаратурой  вокруг
него, переговариваясь, а на него не обращая внимания, обращаясь с ним так,
как будто Ваун не более чем один из  пунктов  таможенной  декларации.  Они
подсоединяют чтото к кнопкам на его черепе. Он слышит, как кто-то  говорит
с Приором.
   - Мы собираемся начать с левого полушария. Так что если ты  хочешь  еще
чтонибудь сказать, лучше сделать это сейчас.
   Приор молчит.



        37

   Терзаемый  чудищами,  преследуемый  страхом,   Сновидец   сражается   -
безнадежно, в вихрях ужаса - и нет ему спасения.
   Гиппокамп... теперь они взялись за гиппокамп. Сегодня его  привезли  на
каталке.
   Сегодня меня привезли на каталке.
   Два красных солнца, а деревья - это липы, под пурпурными небесами. Я  -
Голубой. Я - Желтый. Я - Красный. Я - все цвета, и со мной мои братья.  Мы
смеемся, бегаем и играем. Я любим. Я люблю. Я среди своих братьев.
   Меня  возят  на  каталке.  Наручники  уже  не  нужны;  слишком   сильно
повреждена кора двигательных нервов. Бедняга Ваун кричал на  них.  Его  не
предупредили. Обычное дело. Он  и  впрямь  не  знал,  чего  ждать.  Но  он
все-таки следит за своей речью. Это выражение на его лице...
   Кто я?
   Сегодня они собираются внедриться в мозжечковую  миндалину,  обработать
очередной кусок гиппокампа и  ядро  переднего  головного  мозга.  И  таким
образом разделаться с подонком.
   Боли нет, это же просто студень.
   Коричневый - взрослый. Он говорит об особях женского пола, что  есть  в
дикой расе. Я их видел на Монаде, конечно, но не знал об их  специфических
органах.  Это  будет  иметь  большое  значение  при  выполнении   задания.
Выполнять миссию на Ульте отправится только  один  из  нас  -  Коричневый,
Розовый или я. Мы столько  времени  провели  вместе,  что  я  научился  их
различать, но никогда не допущу бестактности и не скажу им об этом.  Вчера
мы были Зеленым, Лиловым и Белым, а учитель был Черным, но это был тот  же
самый, я уверен.
   От него уже не много осталось. Ни  кусочка  мозга  в  его  голове,  так
сказала одна из лабораторных карлиц. И засмеялась.  Захотелось  ее  убить,
медленно задушить, но я тоже засмеялся, потому что Рокер мне не  доверяет,
обстреливает вопросами. Даже Мэви порой спрашивает меня, кто я.
   Эта часть была очень нехороша. Я пытался воткнуть палку в  глаз  своего
брата. Мне приходилось весь вечер ходить без трусов, все увидели номер  на
моей  заднице  и  узнали,  что  в  этой   части   может   быть   некоторая
конструктивная неполадка.
   Нам придется поспешить. Q-корабль будет на парковочной орбите через три
недели. От Приора уже почти ничего не осталось. И  слава  Богу!  Я  теперь
могу  говорить  на  межгалактическом  с  произношением  члена  авалонского
генерального  штаба,  трепаться  на  его  родном   языке,   как   он   там
называется... андилианский?
   Какие-то воспоминания уже стираются...
   Север улья на Монаде, около часа лета с Зиндира...
   Если я могу выиграть этот бой... но, по-моему, это тот же,  что  двинул
мне вчера... только догадка, конечно,  но  если  это  он,  то  он  немного
бережет свою левую... и не знает, что в прошлом году я был чемпионом...
   - Ваун! Ваун!  Это  страшный  сон,  Ваун!  Проснись,  Ваун!  Это  Мэви,
любимый. Проснись, Ваун! Все позади, Ваун! Приор мертв, Ваун! Все  позади,
Ваун!
   Теплые руки обнимают его... он тыкается лицом в ее груди...
   - Нет имени! - всхлипывает он. - Я был счастлив,  но  у  меня  не  было
имени. Как я мог быть счастлив без имени?



        38

   Как отличить одного пипода от другого?
   Спасибо все-таки ветру - он оправдывал дрожь. Куилд, похоже, вообще  не
ощущал холода, но он-то был в два раза толще Вауна и  таким  волосатым.  И
что еще более важно, профессор не был перепуган до чертиков.
   - Это достаточно близко для тебя, - вдруг сказал он.
   Спору нет. Каждый шаг давался Вауну диким напряжением  воли.  Ближайший
пипод маячил прямо перед ним, казалось, что до него уже можно  дотянуться,
но это воображение сокращало дистанцию. Несмотря на шум прибоя, он  слышал
недовольный хруст  и  скрип  своих  подошв  по  гальке.  Со  стороны  моря
доносился жалобный визг.
   Колено все еще болело, кровоподтеки на лице пульсировали. Ничего, скоро
все пройдет.
   Куилд  сделал  еще  дюжину  шагов,   остановился   и   стал   смотреть.
Пипод-мамаша корчился и дрожал  как  бы  в  предсмертных  судорогах.  Ваун
выпрямился, поежился на ветру и  тоже  стал  наблюдать.  Это  был  крупный
экземпляр, вполне зрелый, выше  Вауна,  а  это  означало  обширное  личное
пространство.  Ваун  никак   не   мог   понять,   каким   образом   пиподы
передвигаются, катятся они или ходят. Антенны, конечности, ядовитые  иглы,
казалось, будто все шевелится одновременно - когда зверь набирал скорость,
все сливалось в единое пятно. Стебельчатые глаза и мандибулы...  казалось,
что все - само по себе. У пипода нет центра.  Обычное  оружие  против  них
бесполезно, а у него,  Вауна,  кроме  ногтей,  не  было  вообще  никакого.
Безоружный, безногий, бестелесый, раздетый, голозадый. Кранц! Холодно.
   Вершина Бэндора поблескивала в свете  звезд;  в  лесу,  там,  где  была
стоянка, мигали огоньки. Один раз над головой прожужжал торч,  это  тупицы
Рокера привезли очередных нежеланных гостей - кого-то,  кто  присутствовал
прошлой ночью в  Аркадии.  Сейчас  их  здесь  должны  быть  сотни,  и  нет
сомнений,  что  большинство  довольно  возможностью   ненадолго   посетить
знаменитый Вэлхэл. Прибыла ли уже сама предательница?
   Вауну хотелось застучать зубами, но кто знает, как  отнесется  к  этому
звуку пипод? Примерно в сотне метров позади за ними следил Рокер с  шайкой
льстецов, лица которых неразличимы в тусклом свете. По краю леса изгородью
стояла шеренга вооруженных охранников. Интересно, какое им выдано  оружие,
этим восьмерым, когда пиподов в одной только этой роще в три раза  больше.
Их шансы Вауна не воодушевляли, но он не стал бы смеяться.
   - Адмирал Ваун? - зазвучал в его ухе женский голос.
   Он подпрыгнул и огляделся, но никого не было.
   - Да? - осторожно отвечает он.
   - Меня зовут Илэн; я одна из студенток профессора Куилда.
   - Приятно познакомиться. Не стоило говорить, как он рад ее  видеть;  ее
не было видно.
   - Я буду держать вас в  курсе  того,  что  будет  происходить  нынешним
вечером.
   Он чуть не сделал бессмысленного предложения  присоединиться  к  ней  в
комнате для наблюдений... фривольностью он бы просто выдал степень  своего
испуга. Кранц! Скорее бы с этим покончить.
   - Буду вам признателен.
   - В настоящее время мы никак не можем определить, что за объект рядом с
вами. Они так часто меняют частоту...
   Замолчала.
   - Какая разница, кто из них кто? - спрашивает  Ваун  больше  для  того,
чтобы успокоить себя звуком собственного голоса, да и голоса Илэн.
   - Тогда мы сможем установить контрольную точку. Они ориентируются  друг
относительно друга и относительно магнитного поля планеты.
   Куилд сказал что-то, что утонуло  в  шуме  волн,  но  скорее  всего  он
обратился в командный пункт. Профессор отступил на несколько шагов, и Ваун
преисполнился благодарностью за возможность сделать то же самое,  сохранив
между ними прежнее расстояние. Пипод медленно приближался.
   Медленно шло время.
   - Никак не можем отградуировать. У этих частота пульса не такая, как  у
тех, что мы наблюдали в Каруве.
   Илэн как будто извиняется.
   Извиняется, черт возьми! Она встревожена.
   Такие новости, что бы они ни значили по сути,  лишь  подкрепили  мнение
Вауна о Куилде как  о  чванливом  хвастунишке,  в  своих  безответственных
игрищах порядком выскочившего за безопасные пределы.
   Куилд снова попятился. Ваун последовал  его  примеру.  Ему  показалось,
впрочем, что к ним присоединился и пипод.
   - Ай! - сказал в его ухе юный голос. - Начинаем.
   Куилд поднял руки, поклонился и начал танцевать.
   - Вам этого делать не нужно, адмирал.
   - Приятно слышать.
   - Мы называем это Привлечением Внимания. Ни один из  жестов  конкретной
смысловой нагрузки не  несет,  но  похоже,  что  псевдоразумные  реагируют
быстрее, когда есть... Когда у них есть возможность отнестись, э...
   - ...к собеседнику, как к идиоту, - попытался угадать Ваун.
   Куилд продолжал свистопляски, но благодаря этому они  хотя  бы  не  шли
дальше.    Пипод    угрожающе    изменил    направление,     притягиваемый
исследовательским интересом.
   Девушка негромко хихикнула.
   -  Хорошо  получилось!  Мы   транслируем   стандартное   предварительно
записанное  приветствие.  Некоторые  группы  символов  определены:  низкие
температуры  и  мелодические  гармонии  -  это  два  принятых  комплексных
символа.
   У нее демагогия была под стать Куилду, но то же самое было  известно  и
службе  безопасности  Мэви,  что  и  выяснилось   прошлой   ночью.   Мэви,
разумеется, могла быть в курсе исключительно благодаря публикациям Куилда.
   - Отвечает!
   Хорошо. Давай поговорим, ради всего святого.
   - Сейчас мы начинаем знакомство. Профессор передает приветы  от  других
рощ, где он гостил.
   Сам Куилд крутился, скакал и извивался, будто маньяк. Ваун  слышал  его
дыхание. Трудная работа - общаться с пиподами... но что-то  в  этом  есть.
Гигантский пучок хвороста  остановился,  хотя  некоторые  отдельно  взятые
сучья продолжали шелестеть и извиваться. Ладно.  Итак,  оно  слушает.  Это
только  малая  часть  тех  пиподских  способностей,  о   которых   заявлял
гигантский примат.
   Впрочем, отдадим Куилду должное: у него хватает смелости, чтобы  в  это
верить. Чудовище находилось устрашающе близко.  Предположим,  что  деловое
совещание-таки начнется. Просто примера ради предположим,  что  эта  штука
задаст вопрос. Тогда лакеям Куилда придется его переводить и сообщать  ему
перевод, Куилду  придется  обдумывать  ответ,  пересылать  его  обратно  в
контрольную  комнату,  чтобы  там  его  перевели  и  переслали   пиподу...
Насколько пиподы терпеливы? Не воспринимает ли пипод  длительное  молчание
как хамство?
   Куилд  изнуренно  остановился,  согнулся,  тяжело  дыша,  и   попытался
проинструктировать ассистентов в командном пункте, который мог  находиться
на другом краю света, а мог - в доме наверху.  Каким-то  образом  все  это
было встроено в систему безопасности Вэлхэла.
   - Они отвечают, - сказала Илэн. - Хором. Если Вауна не прикончит пипод,
то прикончит холод. Этот бред может тянуться до восхода Ангела, то есть  -
в это время года - за полночь. Господь - глупцов и невинных...
   Чудовище побрело назад, более, по-видимому,  заинтересованное  галькой,
нежели людьми. Куилд выпрямился и возобновил свои танцы - не  с  тем  уже,
впрочем, азартом.
   - Сейчас это главный вопрос, - шепотом сказала Илэн. - Мы попросили  их
обратить внимание на тебя - того, что стоит позади.  Он  говорит,  что  ты
один из нескольких... Искать других таких, как ты...
   "Когда умирал Нивел, - подумал Ваун, -  я  шлепнулся  в  канаву.  Здесь
канав нет".
   Задыхающийся Куилд замедлял танец.
   - Мы попросили их поискать других таких,  как  ты.  -  Голос  Илэн  был
встревожен. - Сейчас принимаем ответ... Естественно, отрицательный.
   Корчи пипода оживились, он громче зашелестел.  Подкрадывается  поближе?
Куилд затанцевал быстрее.
   - Сейчас мы просим их искать дальше, досмотреть далеко, поискать других
таких, как ты. Хотелось бы мне, чтобы  их  представление  о  времени  были
почетче. По-моему... Да, другие рощи присоединяются!
   Долгая, невыносимая пауза...
   - Адмирал? Это снова Илэн. Простите, что забыла про вас.  Квазиразумные
существа  определенно  задают  вопрос.  У   нас   некоторые   проблемы   с
соотнесением его содержания с известными семантическими группами.
   Ты хочешь сказать, что не знаешь, чего оно хочет. Голос девушки  ослаб,
как будто она отвернулась, чтобы поговорить с кем-то другим.
   - Нет, Дик. Это сочетание говорит об агрессии. Пипод рванулся с  места.
Он пронесся мимо Куилда и направился к Вауну. У  Вауна  ослабли  ноги.  Он
хотел бежать, пасть ниц,  затанцевать,  как  Куилд...  а  больше  всего  -
пописать. Хоть что-нибудь сделать! Вскрик невидимого гида...
   - Все нормально, адмирал! Он просто идет вас  посмотреть.  Так  мне  по
крайней мере кажется. Просто стойте спокойно.
   Легко ей  говорить!  "Начинается",  -  думал  Ваун,  когда  шелестящее,
пощелкивающее чудище, корчась, приближалось к нему по пляжу.
   Потом оно повернулось и встало подле него - так близко, что Ваун мог бы
потянуться и потрогать его. Его била непреодолимая дрожь, горло было таким
же сухим, как песок под пальцами ног.
   "Читга, -  сказал  пипод.  -  Клик!  Читта!  Читта!"  Одна  из  веточек
вытянулась и стукнула Вауна по голове. Другая потянулась к его мошонке,  и
по телу побежали мурашки.
   - Да, все хорошо, - ослабевшим голосом проговорила девушка.
   Ваун услышал позади себя приглушенные голоса, будто бы  там  разгорался
спор.
   - Эмиссия определенно усиливается... мне кажется... да... - Голос снова
стал тише. - Дик, видишь? У нас континуум! - Вернулась. - Прощу  прощения,
адмирал.  Чрезвычайно  любопытно.  В  диапазоне   более   высоких   частот
зарегистрированы какие-то необычные паттерны.
   Ваун надеялся, что  они  знают,  что  делают.  Но  все-таки  не  верил.
Губительная масса рядом с ним  ерзала  и  шелестела;  усики  колыхались  и
всматривались, время от времени крайне  нерешительно  трогали  его.  Вауна
охватила страшная уверенность в том, что она на него кричит на  неощутимых
им частотах  и  не  может,  конечно,  понять,  почему  Ваун  не  отвечает.
Насколько пипод терпелив? Сколько пройдет времени, прежде  чем  он  решит,
что пора преподнести Вауну урок хороших манер?
   - Мы начинаем  получать  сигналы  с  материка!  -  Илэн  взвизгнула  от
возбуждения. - Фуга распространяется с невообразимой скоростью... Дик,  ты
видишь это? Скажи Куилду!
   Вауна била дрожь, не  имеющая  отношения  к  холоду.  Оставшаяся  часть
пиподов определенно чем-то занялась... возможно,  затанцевала.  Он  слышал
их, но почти совсем не видел.
   Стоявший возле него пипод без предупреждения  рванул,  взметнув  облако
песка, к стоявшим в стороне наблюдателям.
   - Тревога! - крикнула Илэн.
   Оставшаяся часть рощи двинулась, и  в  неясной  тьме  было  определенно
видно, что она покатилась вперед  бесформенной  кучей  вслед  за  главным.
Куилд вскрикнул и с воплями бросился бежать. Ваун пустился  наутек,  резко
свернув в сторону моря. Илэн бессмысленно выла у него в ухе. Мрак  впереди
оживился зелеными вспышками выстрелов небольших ручных ружей. Вопли  ужаса
или боли, донесшиеся со стороны наблюдателей, дали понять, что  первый  из
пиподов добрался до цели.
   Он так вести себя не будет. Уголком глаза Ваун заметил, что  Оставшаяся
часть рощи почти настигла его. Ваун развернулся к пиподам, упал на  колени
и вдавил лицо в землю.



        39

   Омой мне руки,
   Омой мне ноги,
   Я вместе с другими
   Пойду по дороге.

   Воздух такой горячий, что в нем можно печь хлеб. Грязь жирная,  тяжелая
и зловонная. Вдалеке поют девушки.
   Конец лета в Дельте - время рытья канав. Несмотря на палача - Солнце  и
его подручного - Ангела. День Затмения - выходной. Солнце находится  ближе
всего к Ангелу, и говорили, что давным-давно Солнце в этот день  полностью
покрывало Ангел - несколько недель до и после Дня  Затмения  оба  сияют  в
небесах бок о бок, и это - время рытья канав. Уровень  воды  снижается,  и
необходимо вырыть канавы, приготовиться к осеннему наводнению  и  будущему
проходу угрей.
   Ваун работает в одиночку, копает так же старательно, как  и  остальные,
даже старательнее, чтобы никто не мог обвинить его, отделившегося от всех,
в лоботрясничанье. Для этого же он старается все время быть на виду.  Если
он попытается присоединиться к общей группе, рано или поздно полная лопата
грязи выльется ему на голову, чисто случайно - у-упс, извини, как забавно.
В грязи полно пиягов, и это достаточно неприятно, когда у  тебя  до  колен
сплошная ссадина, а когда  пияги  у  тебя  в  волосах  и  ушах,  то  можно
рехнуться. Он-то знает.
   Утром они начали работать вместе  с  Нивелом  и  некоторое  время  были
рядом. Но ссохшаяся  нога  задерживала  Нивела,  и  Ваун  уже  так  далеко
впереди, что не стоит перекликаться. Ему двенадцать, а  он  может  бросать
грязь так же быстро, как любой взрослый в деревне. Еще в прошлом  году  он
мог раскопать участок, предназначенный взрослому, а в этом году он  больше
и сильнее. Скоро он вернется к Нивелу, предложит ему поменяться канавами и
выкопает столько, что к вечеру у них будут готовы два участка,  один  его,
другой Нивела, несмотря на то что большую  часть  выкопает  Ваун.  Так  он
делал вчера,  позавчера  и  позапозавчера.  Он  им  покажет!  Несмотря  на
волдыри, он чувствует себя просто здорово.
   Вокруг лодыжек хлюпает грязь, над головой колышется трава  пози,  но  в
Дельте тень дают только жуки; это известно всем. Сегодня они  недостаточно
жирны, чтобы отбрасывать тени, но уже близки к тому.
   Ваун упорно машет лопатой, выбрасывая жижу из канавы.  Омой  мне  ноги,
омой мне руки... шлеп... шлеп... шлеп...
   Кто-то кричит.
   И еще кто-то - прежде чем Ваун успевает выпрыгнуть из канавы и начинает
подпрыгивать, чтобы посмотреть поверх травы. Люди носятся, орут.
   Над травой появляются голова и плечи Нивела... не настолько он  отстал,
как думал Ваун... и ужас обретает название -  пипод.  Хотя  никого,  кроме
людей, не видать. Люди бегают, орут, выбрасывают вверх руки и  исчезают  с
оглушительными воплями, когда скрытая травой штука до них добирается.
   Нивел смотрит на Вауна дикими глазами и  кричит:  "Ложись,  парень!"  И
исчезает. Но Ваун видит, как падает Шил, потом Лонэхэм,  как  двое  других
бегут к нему. Он поворачивается и пускается наутек.
   Он слышит, как Нивел выкрикивает его имя.
   Он за что-то цепляется ногой и летит вниз головой в канаву...
   Мгновение безумного ужаса, а потом Ваун снова слышит крики Нивела.



        40

   История повторяется. Когда погиб Нивел, пипод  бежал  прямо  на  Вауна.
След на смятой траве был совершенно отчетлив - Нивел  вскочил  на  ноги  и
тоже побежал. Он увел чудовище от Вауна, потому  что  оно  пробежало  мимо
места, где тот лежал, буквально в паре футов. Нивела оно, конечно, поймало
легко.
   А прошлой ночью у Мэви - как близко эта тварь подошла к нему?
   Когда ночь осветили взрывы, Ваун перевернулся, сел и стал  думать,  что
история повторяется.
   На этот раз за ним гналась целая роща пиподов - за ним, над ним, вокруг
него. Его  слух  был  полон  их  громыханьем,  ноздри  -  сухим  фруктовым
ароматом.  В  воздух  взлетел  песок,   Ваун   ощутил   несколько   нежных
испытывающих прикосновений к волосам, и... никакой агрессии.
   Они способны видеть вплоть до клеточного уровня, по  словам  Куилда,  а
возможно - и до молекулярного... Куилд все еще орал...
   Это, очевидно, значило, что пиподы  способны  видеть,  что  Ваун  -  не
человек. Понимали ли они, что он - артефакт и один из многих?  Не  уважает
ли их коллективное сознание копии больше, чем  рэндомов?  Более  вероятно,
что пиподы просто поняли,  что  Ваун  -  придурок  и  не  входит  в  число
многочисленного  опасного  большинства.  Для  пипода  он,   очевидно,   не
выглядит-пахнет-звучит-ощущается как человек.  Он  не  является  одним  из
этих. Если действительно существует  коллективное  сознание,  значит,  оно
бьется с человеческой расой уже десять тысяч лет.  Люди  постоянно  делали
угрожающие  выпады,  которым  приходилось   противостоять.   За   века   в
коллективном сознании могли сформироваться очень конкретные  идеи  о  том,
как устроено человеческое существо. Сорок шесть хромосом, к примеру.
   Нивел умер зря. О Боже!
   Служба безопасности вступила  в  бой,  огненные  брызги  изверглись  на
деревья и даже  на  море.  Грохот  стоял  невероятный,  но  воплей  он  не
перекрывал. Вооруженные охранники долго не протянули  -  по  крайней  мере
Ваун уже давно не слышал, чтобы их оружие было в ходу, но, конечно, он был
в это время под стадом пиподов и внимания проявлял ровно столько,  сколько
мог. Красный и оранжевый огонь взрывался оглушительными татуировками, море
- желтыми и белыми, как пар.
   Очевидно, пиподы ничего не имели против воды. Ваун прежде не знал,  что
они заходят в море, и всегда Считал, что в случае  нападения  морем  можно
будет воспользоваться как укрытием. Другие совершили в ту  ночь  такую  же
ошибку, и им не повезло. Он  видел  качающиеся  на  волнах  тела  и  куски
выброшенных на  берег  пиподов.  Пляж  освещали  костры  горящих  пиподов,
излучающие  бодрящий  свет,  выпускающие  бледный  дым.  Но  это  была  не
вечеринка, а распростертые фигуры были не пьяными.
   Огни на холме вверху  выдавали  место  расположения  двух  других  рощ,
которые, несомненно, подвергли атаке в тот же момент, а  Рокер  пригнал  в
Вэлхэл Бог знает сколько народу.
   И на материке то же самое!
   Вот скоты!
   Ваун поднялся на ноги и отправился взглянуть, что с Куилдом.  Сердце  у
профессора почти остановилось, кричать  он  уже  не  мог,  все  тело  было
покрыто рубцами и начинало пухнуть. Куилд был в  сознании,  глаза  его  от
боли стали огромными, как яичница-глазунья. Он  попытался  заговорить,  но
его шепот потерялся в шуме моря, захлебнулся в крови.
   Все, что Ваун мог для него сделать, это задушить, но, подумав, он решил
оставить это друзьям Куилда. Так  ему  и  надо  -  подонку  жестокому!  Он
отвернулся и зашагал туда, где они оставили одежду.
   Одевшись, Ваун не перестал дрожать. Реакция на шок.  Братья  -  крепкие
создания, но иммунитета к адреналину у них нет.
   Битва стихала, взрывы зеленого огня редели. Добрая часть  леса  горела.
Служба  безопасности  была  способна  разобраться,  что   делать.   Служба
безопасности имеет полный иммунитет к адреналину, пусть и разбирается.
   Как далеко распространилась резня? Вэлхэл теперь от пиподов,  пока  они
не вырастут заново, чист, но в других  местах  хищники  скорее  всего  еще
неистовствуют  и  могут  вот  так  неистовствовать  еще  много  дней.  Что
случилось? И почему?
   Появился первый торч. Медицинской помощи с материка какое-то  время  не
будет - на большей части территории в случае больших бедствий  возможности
гражданских служб исчерпываются мгновенно. Одной из действительно полезных
функций Патруля была организация помощи во время природных катастроф  типа
землетрясений. Они бы справились и справились легко, но у  Патруля  сейчас
наверняка своих дел по горло.
   Ваун побежал. Первый торч приземлился на пляж среди тел,  некоторые  из
которых еще шевелились. Из леса выбежали двое выживших. Держась  за  руки,
они направились к торчу.
   Из  леса  за  ними  выскочил  пипод  и  устремился  в  погоню.   Служба
безопасности дала ему выбежать из кустов, сделать себя удобной  мишенью  и
сожгла его ярколиловой вспышкой. Пипод  подпрыгнул,  прокатился  несколько
шагов и замер на месте, пылая оранжевым пламенем. Это, надо  думать,  один
из последних. Заградительный огонь еще немного  погремел  над  холмами,  а
потом затих.
   Ваун прошел мимо  по  меньшей  мере  двенадцати  жертв,  часть  которых
шевелилась и стонала, а часть - уже  нет.  Некоторые  пытались  подняться.
Кореши Рокера. Вооруженные охранники Рокера. А как сам Рокер? Ранен ли он,
жив ли вообще?
   Пилот стоял возле торча, оглядывался и без конца повторял:
   - О Боже!
   Двое уцелевших наполовину выволокли, наполовину вывели из  леса  одного
из раненых - адмирала Липо, истекающего кровью и почти без  сознания.  Все
трое шатались в те моменты,  когда  адмирала  трясли  судороги.  Спаслись,
оказывается, Клинок и Фейрн, что не было особенно удивительным, потому что
они стояли недалеко от деревьев.
   - Ты! - заорал Ваун на пилота.  -  Помоги  этому  парню!  Не  обращайте
внимания на раненых, лейтенант. С ними ничего не поделаешь.
   Клинок изумленно посмотрел на Вауна и сказал:
   - Сэр!
   Его  лицо  почернело  от  гари,  фуражку  он   потерял,   волосы   были
всклокочены. Но так он куда больше походил на человека.
   Фейрн отдала свою часть корчащегося адмирала пилоту.
   - Ах, Ваун! Вы целы?
   Ее голос звучал странно. Она явно была перепугана.
   - Да. Служба безопасности!
   - Сэр?
   Рокер переделал Дживса в неопределенной внешности мужчину,  облаченного
в донкерскую ливрею, но это не имело значения.  Невидимая  часть  осталась
прежней, а ничего лучшего на Ульте не существовало. Кроме того, даже  Ваун
не мог бы насмехаться над Рокером в такое время... Рокер?
   - Где адмиралиссимус?
   Вауну  показалось,  что  последовала  неуловимая   пауза,   как   будто
процессору понадобилось подумать и прокрутить в памяти катастрофу.
   - Там, сэр, - показал сим.
   - Мертвый?
   - Не уверен, сэр...  Мои  процессоры  близки  к  перегрузке.  Произошла
потеря чувствительности.
   Клинок и пилот уже бежали.  Клинок  опустился  на  одно  колено,  потом
поднялся и кивнул Вауну. Фейрн резко вдохнула. Рокер мертв!
   Сим заколебался и стал прозрачным.
   - Адмирал, тут просьба дать полномочия. Гражданка Мэви, министр...
   - На что?
   - Ваун! - прямо из сима послышался настойчивый голос Мэви. - Мне  нужно
куда-то деть раненых. Здесь все вверх дном!
   - Предоставить Первый Уровень!
   Ночь, полная издевки, - Мэви вернулась  и  получила  власть!  Но  лучше
никто не сможет организовать людей для работы, а Вэлхэлу сегодня  придется
положиться на помощь людей; системы не  рассчитаны  на  катастрофы  такого
масштаба.
   - Есть сообщения с материка?
   - Ничего определенного, сэр. Связь испорчена. Пиподы  напали  буквально
повсеместно.
   - То есть, по всей планете?
   - Да, сэр.
   - Центральная База Данных?
   - Не функционирует.
   Кранц!  Если  разрушены  системы  Патруля,  то  анархия   абсолютна   и
невероятна. Какое счастье, что Q-кораблю лететь еще десять недель, пока...
   Боже милостивый! Возможно ли это?
   Устроить хаос, так говорил Рокер...
   Может ли быть больший хаос, чем нападение пиподов? Какую часть материка
оно затронуло? Если оно приобрело хоть какой-то размах, то полдюжины наций
начнут обвинять соседей в том, что это их рук дело. Рокер мертв.  Придется
устраивать тайное собрание и выбирать нового адмиралиссимуса... Полнейший,
чудовищный развал!
   Появился спотыкающийся Клинок с очередной стонущей  жертвой,  закинутой
на плечи. Проходя мимо, он с любопытством  оглядел  Вауна,  стоящего,  как
истукан, с открытым ртом. Клинок  работал  и  работал  отлично,  что  было
сейчас весьма кстати -  а  все  доггоцевская  безжалостная  муштра.  Очень
немногим удается выполнить даже обычный горизонтальный полет  сразу  после
такой вот резни.
   - Лейтенант!
   Клинок, уложив ношу в торч, вытянулся и развернулся:
   - Сэр?
   Еще три торча приземлялись в клубах песка. Глупость Рокера  возымела  в
результате  одно  хорошее  последствие  -  сегодня  здесь   было   навалом
транспортных средств.
   - Клинок, ты отвечаешь здесь за  спасательные  работы.  Ты  командуешь,
невзирая на звания, слышишь?  Доходяг  оставь  напоследок  или  пристрели.
Остальных  доставь  в  дом.  Не  забудь  про  лес.  Служба   безопасности,
подчиняться приказам этого человека на Первом Уровне. Фейрн, залезай.  Эту
партию возьму я.
   Он затолкал Фейрн в торч и велел ей присмотреть за стонущей, корчащейся
массой людей в салоне - Клинок с пилотом  загрузили  четверых.  Перегрузка
была сильна. Ваун догадался,  что  вэлхэловские  системы  управления  тоже
перегружены, доверять им не стоит, и переключился на ручное. На  мгновение
ему показалось, что он не успел. Потом торч приобрел устойчивость.
   Ваун сделал один вираж, потом другой, увидев,  какую  небольшую  набрал
высоту. Окровавленная рука ударила его в плечо, кто-то упал на него,  Ваун
заорал на Фейрн. Она оттащила от него безумца.
   - Держи их там! - крикнул он.
   - Ваун... как ты смог это сделать?
   - Что сделать?
   Деревья были все еще слишком близко.
   - Заставить пиподов напасть?
   - Что?
   Ваун в ужасе повернулся к Фейрн, и по торчу ударили  восходящие  потоки
воздуха от горящего леса: он вступил в борьбу со стихией. Взревели моторы,
торч успокоился. Теперь, похоже, все  четверо  раненых  заорали  хором.  У
пиподов яд быстродействующий, и он и понюшки бы на них не поставил, ни  на
одного из них. Он вез трупы, но он должен был их отвезти.
   - Я не делал этого! - взревел Ваун. Скорее  всего  в  этом  жутком  оре
Фейрн не слышит его.
   - Служба безопасности, где находится помещение для раненых?
   - В Большом Зале, сэр.
   Отлично! Интересно, не Мэви ли так решила?  Ваун  очень  грубо  посадил
торч, выбив наверняка половину окон западного  фасада.  Когда  он  вырубил
моторы, группа не менее чем из дюжины парней  подбежала  разгружать  торч.
Один руководил.
   Ваун  вывалился  наружу  и  выволок  следом  за  собой  Фейрн.  Заметив
знакомого коммодора, он велел ему  занять  торч  или  найти  какого-нибудь
пилота, а сам отправился к дому, крепко  обхватив  тонкую  талию  девушки;
Ваун ее буквально волок. По дороге к дверям они кашляли и истекали слезами
от дыма горящего леса. Изнутри доносились звуки бедлама.
   - Теперь слушай, Фейрн! Я никакого... -  Но  ее  глаза  были  столь  же
неистовы, сколь ее рыжие волосы, и Ваун видел, что не  дым  был  причиной.
Она не понимала. - Я никакого отношения к этому не имею.
   Фейрн шаталась, и Ваун замедлил шаг. Она была совсем ребенком,  обычным
человеком, такие кошмары - это для нее слишком. Тем не менее он не рискнул
дать  ей  возможность  мучиться  подозрениями,  что   ответственность   за
катастрофу лежит на нем. Она не слышала, как Рокер и Куилд  сочиняли  свой
идиотский план, не слышала возражений Вауна. Она видела, как Ваун и  Куилд
бежали от пиподов, а потом - как  за  дело  взялась  целая  роща  и  пошла
убивать людей. Ее предположения безумны, наверное, но нельзя позволять  ей
распространять этот бред.
   - Останешься со мной, ладно? - попросил он, когда они дошли до дверей.
   Он начал бормотать всякие глупости  о  том,  что  она  профессиональный
свидетель, о том, насколько важны будут ее показания, а потом увидел,  что
необходимости в этом нет.
   - О да, да, да! Да, ради Бога!
   Фейрн прижалась к нему.
   Все ясно - ее интерес к адмиралу  Вауну  никуда  не  делся,  теперь  он
станет ее персональным защитником. У нее немного  перепутались  мысли,  но
она не станет делать гадости намеренно.
   Ваун зажмурился в огнях Большого Зала.  Столы  были  сдвинуты,  лежанки
устроили прямо на  полу.  Он  увидел  врачей-роботов,  людей  и  множество
раненых. В шуме и неразберихе он ощутил скрытый  порядок.  Жертвы  пиподов
выживали редко, но здесь имели место также ожоги  и  травмы.  Мэви  он  не
увидел.
   Перед ним появился представитель службы безопасности - прозрачное  лицо
на туманном торсе. Даже голос был поблекшим.
   - Сэр, огромное множество мужчин приближается к стоянке. Моих  ресурсов
недостаточно для мирного сдерживания.
   Полдюжины девиц окружили Вауна и  пытались  криками  обратить  на  себя
внимание. Парни  действовали  более  прямолинейно,  но  все  эти  невинные
свидетели, собранные Рокером, гости Мэви прошлой ночью... им  всем  теперь
хотелось домой - узнать, что сталось с их семьями и друзьями. О, черт!
   - Тогда попробуй силой. Только  гуманно.  Зомбирующий  газ,  что-нибудь
такое. Не позволяй ни одному торчу вылететь без разрешения. Тихо!
   Девушки отпрянули, гвалт вокруг него затих мгновенно.
   - Как только мы узнаем, что это безопасно, вы все  сможете  улететь!  -
крикнул он. - Но не  раньше!  Это  все,  и  вы  все  подчиняетесь  законам
военного времени. Завтра вы сможете  улететь.  Теперь  идите  и  помогайте
раненым!
   Злые и перепуганные, они начали  разбредаться.  Будь  здесь  Рокер,  он
согласился бы с решением Вауна. Проблема Q-корабля закрыта, пока  Ульт  не
оправится от более близкого и ощутимого бедствия. Ваун еле успел  схватить
за руку Фейрн, двинувшуюся за остальными.
   - Ты остаешься со мной, помнишь?
   Она кивнула, и он потащил ее в коридор.
   - Ваун? - спросила она, задыхаясь. - Что случилось?  Зачем  вы  с  этим
человеком пошли к пиподам?
   - Это Рокер придумал, а не я.
   - Но чего он добивался?
   - Ваун! - крикнул кто-то. - Фейрн!
   Он повернулся навстречу бегущей Мэви. Ее  густые  волосы  растрепались,
роскошное  белое  платье  выглядело  теперь   глупо   и   несоответственно
глобальной катастрофе. Она смотрела то на него, то на дочь.
   - С вами все в порядке? С обоими?
   Фейрн плотнее прижалась к Вауну и сказала с вызовом:
   - Да!
   - Нам обоим хорошо, - ответил Ваун. - Ты справишься с ранеными?
   Мэви кивнула, бросив на дочь хмурый беспокойный взгляд:
   - Но помощь бы не помешала.
   - Нет! - взвизгнула Фейрн и вцепилась в Вауна обеими  руками.  Ее  дико
трясло.
   Он обнял ее.
   - Она останется со мной. Она мне нужна.
   Мэви заколебалась, потом согласно пожала  плечами.  Глаза  ее  задавали
вопросы, которые она, очевидно, боялась выразить словами. Мэви-мать -  это
для Вауна было странное понятие, оно казалось ему каким-то недоразумением.
Он улыбнулся и едва заметно покачал головой. Похоже, Мэви  восприняла  это
как нечто успокоительное и расслабилась.
   - Они умрут, да? Большинство?
   - Да. Почти все. Сделай для них все, что сможешь.
   Она вздрогнула.
   - Господи, как это ужасно. И не только здесь. Что случилось, Ваун?
   Хороший вопрос! Чего на самом деле хотел Рокер? Что  было  в  голове  у
Куилда? Не играл ли Куилд на стороне Братства? Куилд не мог, конечно, быть
одним  из  братьев,  и  он,  разумеется,  не  выбрал  бы  для  себя  столь
мучительной  смерти.  Предположим,  что  Куилд  стал  жертвой  собственной
глупости - ожидал ли в самом деле Рокер, что этот дурной сеанс с  пиподами
даст результат, или он просто планировал  убийство?  Надо  отдать  должное
мертвым в количестве вопросов, оставленных без ответа.
   - Рокер пытался найти Сессина и Дайса.
   Мэви заморгала.
   - Кого?
   - Моих братьев, - ответил Ваун. - Моих давным-давно пропавших братьев.



        41

   Как поместье Тэма Форхил, как все  большие  патрульные  жилища,  Вэлхэл
располагал оборудованием для защиты. В темном  углу  Ваун  нажал  потайную
кнопку и втолкнул Фейрн в раздвинувшиеся перед ним двери. Двери с шипением
закрылись, когда он шагнул вслед  за  Фейрн,  и  лифт  начал  стремительно
падать.
   Она вскрикнула, повернув к нему перепуганное лицо:
   - Куда мы?
   - В бункер. В центр управления.
   Там он мог прибегнуть к намного  более  мощным  средствам,  нежели  при
помощи симов.
   Рокер мертв. Пока не будет собрано тайное  заседание,  Патрулем  должен
командовать старший из выживших офицеров, и Ваун  понятия  не  имел,  кто.
Может быть даже он сам, знаменитый адмирал Ваун. Рокер, карабкаясь  вверх,
убрал с дороги большую часть ставленников Фрисд и всю клику Хагара. Многие
из настоящих стариков уже самоустранились или были забыты, другие потеряли
интерес к делу, похоронили себя в собственных поместьях и жили,  веселясь,
развратничая и пируя. Их  репутации  были  запятнаны.  Первая  обязанность
Вауна состояла в том, чтобы связаться с Центральной Базой Данных.
   Пол под ногами подался вверх; двери раздвинулись, впустив яркий свет  и
ощущение бурной деятельности. Иллюзию создавала дюжина объемных дисплеев и
экранов над головой; все они выдавали информацию, будто работали на  целую
армию невидимых операторов-людей. Однако большая комната была не настолько
пуста, насколько должна была быть - два парня и девчонка сидели за длинным
столом в центре, поникшие и безмолвные. Ваун в ярости направился к ним,  и
они подняли на него ошалелые глаза.


   - Илэн? - спросил он.
   Девушка кивнула.
   Вот где располагался командный пункт Куилда. Ваун  заскрежетал  зубами.
Сколько  же  у  Рокера  бесстыдства:  пустить  сюда   сброд,   гражданских
академиков! Тем не менее он был рад, что ему выпал этот жребий.
   - Итак! - рявкнул Ваун в лучшей доггоцевской интонации. - Доложить! Что
случилось?
   Девушка озадаченно потрясла головой и посмотрела на одного  из  парней.
Тот просто трусил и облизывал губы. Заговорил другой.
   - Мы не знаем! - хрипло сказал он. - Просто они рехнулись.
   - Да? Выяснить! - Ваун махнул в сторону дисплеев и пультов. - Здесь  вы
располагаете всей возможной интеллектуальной мощью. Мне нужны ответы, и вы
не уйдете, пока я их не получу. Оживить вас лекарствами  или  вы  способны
работать?
   - Вы не можете...
   - Нет, я могу! Мы находимся в режиме чрезвычайного положения, а вы трое
несете ответственность за смерть самого адмиралиссимуса, я уже не говорю о
гибели сотен или тысяч людей повсюду, или ваши мудрые головы еще до  этого
не дошли? Вы в ужасном, ужасном... Заткнись! Если мне  захочется,  я  могу
выволочь вас отсюда и расстрелять, могу бросить толпе наверху, и  вас  без
сомнений разорвут в клочья! Так что же? Сотрудничество? Хорошо.  Тогда  за
дело!
   Угрозы вроде бы подействовали, хотя  бы  временно.  Раздраженные  парни
встали и поплелись к приборам, девчонка - следом.
   Ваун не надеялся, что у них что-нибудь выйдет, за  сим  их  и  оставил,
усевшись в командирское кресло перед главным дисплеем.
   Тут он вспомнил о Фейрн. Она оперлась руками о спинку кресла, наблюдала
за ним, поджав губы, ее глаза были, как две дырки в сугробе. Режущий  свет
ей не мешал. Она выглядела так, как выглядели доггоцевские  новобранцы  на
второй или третий день, но с оговорками - у  Фейрн  сохранилась  роскошная
рыжая шевелюра, пусть и вся в колтунах, и ее, насколько он знал,  пока  ни
разу не  изнасиловали.  Вспомнив,  как  раньше  им  овладевало  физическое
влечение к ней, Ваун с отвращением передернулся. Теперь у  него,  конечно,
времени на подобные реакции нет. А может, у  него  прояснилось  в  голове,
хотя он чувствовал себя так, будто погребен под кучей песка. Но он  обещал
Мэви, что присмотрит за ее дочерью.
   - Садись! - сказал он, указывая на соседний дисплей. - Можешь  работать
здесь...  Следи  за  Клинком.  Я  дал  ему  слишком  большие   полномочия,
несоответственно его званию, и наверняка он слишком упрям, чтобы в  случае
необходимости  звать  на  помощь.  Дай  мне  знать,  если  у  него   будут
неприятности, договорились?
   Фейрн молча, как испуганное дитя, кивнула и уселась перед пультом.
   Ваун выбросил ее из головы и взялся за работу.
   Сначала  он  осмотрел  территорию.  Раненых  подвозили,   Клинок   пока
справлялся,  раздавал  указания,  распоряжался,  как  опытный  специалист.
Многообещающий парнишка.
   Мэви. Криками осаждает в Большом  Зале  истеричного  адмирала  женского
пола. Превосходно.
   Стоянка сдерживает натиск озверевшей, но пока  не  прибегающей  к  силе
группы парней, два капитана готовят на кухнях еду.
   Удовлетворенный тем, что на месте его первостепенной ответственности, в
Вэлхэле,  все  путем,  Ваун  обратился  к  проблемам  внешнего  мира.   Он
обнаружил, что информационный модуль  включается  на  несколько  секунд  и
вырубается. Он задумался...
   - Архивы. Каковы правила назначения боевого командира  на  тот  случай,
если главнокомандующий гибнет во время военных действий?
   Перезагруженная система несколько секунд поскрежетала, а  потом  вывела
на экран следующий текст:

   Парашютно-десантные войска.
   Устав Патруля. 520.50.
   Пункт не изменился со  времен  фаорианской  гражданской  войны,  принят
несколько веков назад, но до сих  пор  в  действии...  Старший  по  званию
офицер берет командование в свои руки.

   Ваун так и думал. Добрый старый Доггоц! -  если  он  тебя  научит,  это
навсегда. Несколько секунд он готовился к следующему ходу. Когда он  вышел
на связь с Хайпортом в очередной раз, пункт 520.50 уже  был  вколочен,  он
получил  преимущественные  права,  а  все  остальные  были  вышвырнуты  из
системы.
   Сработало.
   Он откинулся назад и потер глаза.
   - Чего ты улыбаешься? - спросил слабый перепуганный голосок.
   Он посмотрел на Фейрн.
   - Я? - Он улыбнулся еще шире. - Наверное,  потому,  что  я  только  что
получил полномочия.
   - Что сделал?
   - Я только что назначил себя императором планеты. Красота.



        42

   - Коммодор! Коммодор Приор?
   - Это он. Здесь, в Хайпорте, Приор - он.
   Он - коммодор. Слизняк с Дельты теперь коммодор! Люди отдают ему честь.
Родовитые лейтенанты и капитаны отдают честь слизняку с Дельты.
   Звание, власть и авторитет - и люди падают ниц.
   Он оборачивается на девичий голос, и что-то  выкидывает  в  его  голове
сальто-мортале. Голубые глаза, вздернутый носик, большая грудь.  Кто  она?
Она его знает. Такая знакомая! Воспоминания... Воспоминания Приора.  Приор
знал эту блондинку, что улыбается ему с такой надеждой в глазах.  Приор  с
ней спал, и не один  раз.  Имя?  Имя!  Имя!..  Она  не  в  форме,  значит,
какой-нибудь агент или  историк,  или  что-нибудь  еще  более  экзотичное.
Симпатичная, белокурые волосы, голубые глаза... и  невероятная  любовница,
как помнит за Вауна Приор. Маленькая алчная тигрица.
   Многие девушки готовы сделать для коммодора практически все.
   Имя? Имя! Приор, мать твою, скажи мне, как ее зовут!
   - А! Привет, красавица!
   - Коммодор Приор, как это здорово - снова встретить вас!  -  улыбается,
смеется. У-упс... Целоваться вроде не хочет, по крайней мере не  здесь,  в
многолюдном коридоре. Встревоженно отстраняется. - Сколько недель  прошло!
В каких галактиках вас носило? - и нежно добавляет: - О, дорогой, как я по
тебе соскучилась!
   Тогда неудивительно, что  он  ее  вспомнил.  Это  незаконченный  роман,
значит, незабытый. У Приора  всегда  было  одновременно  три  романа,  это
говорили гномы, это демонстрировали симы,  но  девочка  была  не  из  этой
серии. Впрочем, следующий ход очевиден.
   - О, и я тоже скучал по тебе! Голубые глаза затуманиваются.
   - Правда, дорогой? О, это правда? Все было многообещающе  при  условии,
если он вспомнит, как ее зовут. Мэви,  конечно,  не  понравится,  если  он
слишком заиграется, он  же  разговаривает  во  сне.  Хотя  ночные  кошмары
слабеют, и скорее всего тут ничего  такого  особенного  для  себя  она  не
найдет.
   - ...на следующей неделе? - с надеждой в голосе спрашивает она. -  Хэни
собирается на конференцию по ресурсам.
   Голубые глаза умоляюще раскрываются.
   Вот почему она не в форме - это дама адмирала Хэньяра.
   Ну, Приор!
   - Боюсь, что на следующей  неделе  я  снова  улечу.  То  же  задание...
Вернусь лишь на пару дней... О, любимая, я буду считать минуты...
   У него не так плохо получается, как кажется ему самому, когда они  идут
по коридору, и заверения Как-Же-Ее-Зовут в  безграничной  преданности  все
еще звучат у Вауна в ушах плюс намеки, что можно и  сегодня,  если  он  не
слишком поздно ее позовет. Порой он сам начинает верить в  то,  что  он  в
самом  деле  Приор,  матерый  спейсер,  шпион,  двойной  агент,   безумный
развратник. Порой его начинают попрекать и Мэви, и  Рокер.  Но  теперь  он
держит Приора в руках. Гаденыш мертв!
   Я коснулся его мозга или того, что осталось от него.
   Мертв!
   Зал заседаний на двухсотом этаже, круглый  и  вращающийся.  Ниспадающие
стены  переходят  в  пол,  все  -  даже  кресла  -  прозрачное.  Создается
впечатление парения высоко над Хайпортом, а в дурную погоду мимо  скользят
тучи. В такие дни легче сосредоточиться на темах заседаний.
   Операция "Модред", высшая степень  секретности.  Сегодня  здесь  четыре
коммодора и дюжина простых смертных, все с ужасом смотрят на Рокера, а  он
рассказывает о задании.
   Уничтожить Q-корабль?
   Ваун слушает вполуха. Он уже все это слышал, мало того -  он  не  хочет
это  слышать.  Если  снаряды  будут  выпущены,  то  он   окажется   жутко,
отвратительно, дико близко к их цели. Конечно, еще  неизвестно,  сработает
ли задуманный план вообще, что успокаивает. Снаряды настолько  стары,  что
уже никто не знает насколько. Теперь никто не тратится на  вооружение  для
войн, которых никогда  не  будет,  но  этих  красавцев  Патруль  хранит  с
незапамятных времен, и на самом деле мысль  о  том,  чтобы  их  запустить,
звучит как ересь. Атаковать Q-корабли нехорошо.
   Q-корабли - это святое.
   Ваун пробыл в Хайпорте три  дня,  а  Хайпорт  вредит  головному  мозгу.
Пусковые установки - самые большие сооружения за все времена существования
Ульта. Бригады работают  там  непрерывно,  борются  с  коррозией.  К  тому
времени, когда они добираются до вершины,  нужно  возвращаться  и  спасать
нижнюю часть. Почти  половина  найденного  на  планете  металла  пошла  на
хайпортские пусковые установки.
   Ваун   догадывается,   что   на   прочие   строения   пошла    половина
неметаллических  ископаемых.  Хайпорт   невероятно   стар   и   невероятно
потрясает. Он настолько огромен, что не вмещается в сознание. Таких теперь
не строят. Ваун его ненавидит. Он не может побыть в Хайпорте в одиночестве
из-за Мэви, а когда Мэви рядом с ним нет, его страсть к ней сводит  его  с
ума. В голове крутятся фантастические мечты о том,  как  он  выполнит  эту
миссию, вернется домой героем, заберет себе  Вэлхэл.  Потом  он  вышвырнет
Рокера, а Мэви оставит. Только они вдвоем, вместе, навсегда.
   Маловероятно.
   Прибывает  межконтинентальный.  Трассы  сегодня   переполнены.   Позже,
наверное, будет дождь.
   Рокер бубнит и бубнит. Он не  будет  рассказывать  этим  людям,  почему
данный Q-корабль не  вызывает  доверия,  поскольку  это  самое  средоточие
тайны, но скоро он начнет объяснять, что коммодор Приор полетит навстречу.
   Кто-нибудь начнет возражать - опасно летать вокруг Q-кораблей, когда  в
действии шаровые молнии, Рокер ответит, что он это знает, спасибо.  Может,
он будет, а может, не будет объяснять, что незваному  гостю,  выпускающему
тайком скоростные шаттлы, необходимо воспрепятствовать. О чем он ни в коем
случае не скажет - так это о том, что  наибольшую  опасность  представляет
экипаж Q-корабля, а не его сингулярности.
   По крайней мере сомнений в мотиве не осталось - Приор  в  первых  рядах
борцов против нашествия. У Вауна  в  голове  воспоминания  Приора  или  их
часть,  достаточная  часть.  Он  помнит,  что  Приор  помнит,  что  братья
намеревались полететь на  этом  корабле,  если  получится.  Конечно,  если
братья проиграли войну на Авалоне, то корабль безвреден, и Ваун  исчезнет,
как только вернется на планету.  Если  на  борту  братья  -  им  захочется
поговорить с Приором, но они будут крайне недоверчивы.
   Вауну  придется  действовать  соответственно   обстановке,   ужаснейшей
обстановке.
   Если  он  даст  Рокеру  достаточно  данных,  чтобы  признать  Q-корабль
опасным, то он скорее всего умрет во взрыве нейтронной бомбы.
   Если Q-корабль окажется безвредным, то там его ликвидируют потихоньку.
   Если он вызовет подозрения у братьев на Q-корабле,  они  разделаются  с
ним еще скорее, чем Рокер.
   Исса. Так зовут даму адмирала Хэньяра. Исса.
   Сегодня было бы здорово, сказала она. Да, он тоже считает, что  сегодня
было бы здорово. Ему придется делать все с неимоверной скоростью,  но  это
было бы здорово. Приятно быть коммодором.



        43

   Император планеты!
   Рокер умер, Центральная База Данных  согласилась  с  тем,  что  штурвал
управления перешел к Вауну - пьянящее чувство, но у него, к сожалению, нет
времени его посмаковать.
   Как только у Вауна появилось время для исследований,  он  выяснил,  что
старший из выживших офицеров Патруля - адмирал Уилд. Он имел о ней  весьма
смутное представление - затворница, не интересующаяся ничем,  кроме  своей
коллекции древнего фарфора. За все свои сорок восемь лет  адмиральства  он
так ни разу с ней и не повстречался. Она  оказалась  стройной  болезненной
девушкой, выглядевшей так, будто она не смогла бы перенести без травм даже
тренировку по овладению техникой пользования туалетом,  не  говоря  уже  о
безумствах Доггоца. Но ее взгляд на экране был  тверд,  а  бледная  улыбка
казалась  искренней.  Значок  космической  путешественницы   гнездился   в
кружевах блузки.
   - Боялась, что ты можешь позвонить, - сказала она.
   - Мэм, имею честь... Она затрясла головой, взмахнув  темными  волосами.
Она жила где-то далеко на востоке от Вэлхэла, ибо солнце вливалось  сквозь
окно у нее за спиной.
   - Ты отлично работаешь, мальчик. Все утро слежу за тобой,  лучше  никто
бы не смог. Полагаю, что ты можешь продолжать.
   Странное дело -  несмотря  на  все  годы  мучений  в  роли  подставного
адмирала, желания сохранить за собой ведущую роль в Патруле Ваун в себе не
находил.  Он  принял  брошенный  вызов,  последние  несколько  часов  были
приятны, но теперь все закончилось и он хотел в постель. С другой стороны,
этот цветочек не очень походил на адмиралиссимуса, несмотря  даже  на  то,
что Уилд была в два раза его старше. Несмотря даже на то, что она  назвала
его мальчиком.
   - Так нельзя, - сказал он.
   - Очень даже можно! Ты великолепно справлялся. Печать будет в экстазе.
   Он скривился, она рассмеялась.
   - Космический Патруль Спешит на Помощь - Знаменитый Герой у Штурвала...
   - Я серьезно, - сказал Ваун. - У меня тут пара  донесений.  Просмотрите
их, и вы поймете, о чем я.
   Уилд надулась, но, вопреки его ожиданиям, возражать не стала.  Исчезла.
Он послал ей свои расчеты траектории Q-корабля и файл Тэма об Ооцарсисе  с
Искуота.
   Ваун откинулся в кресле, сладострастно потянулся. Приятно заныли  раны,
зевок получился вселенских масштабов. Потом огляделся. Все  трое  биологов
валялись на столе, опершись головами на руки, - все, очевидно, спали.  Он,
должно быть, провел тут уже не один час.
   - Почему нельзя?
   Он совершенно забыл о Фейрн. Он сидела, закинув ногу на ногу,  рядом  с
ним и смотрела на него  неподвижным,  по  понятным  причинам  затуманенным
взором. Очевидно, разум и самообладание к ней  вернулись.  Кроме  того,  в
какой-то  момент  этого  неизвестно  какой  продолжительности   промежутка
времени она расчесала свои прекрасные волосы. Как мило с ее стороны!
   - Почему ты не следишь за Клинком, ведь я тебя просил? - рявкнул  Ваун.
Фейрн улыбнулась.
   - Потому что он в душе.
   - В душе?
   - Он закончил работу.  Раненые  и  трупы  -  все  собраны.  Он  пытался
доложить тебе, но я сказала, что ты занят.
   Фейрн нагло взмахнула челкой.
   Она, похоже, не только наглая, но и живучая.
   - Тогда скажи ему, чтобы спускался сюда как  можно  скорее,  -  ответил
Ваун, скрыв недоумение.
   - Уже сказала! Он классно поработал, да?
   - Да. Он поработал потрясающе. Он один из героев этой ночи.
   Она нахмурилась.
   - Самый великий герой - ты. Почему ты собираешься все бросить?
   Как Действующий Адмиралиссимус, он больше  не  имел  права  выбалтывать
Фейрн секреты Патруля, если даже имел такое право раньше,  а  посему  Ваун
отшутился.
   - Я не хочу  переусердствовать  с  поступками  типа  Герой-Спасает-Мир.
Людей это может утомить.
   - Но ты же только что это  сделал.  Спас  мир.  Фейрн  говорила  это  с
совершенно серьезным видом.
   Ваун пожал плечами.
   - Пиподы выпендривались много раз, и Ульт  всякий  раз  выживал  и  без
меня.
   - Это был самый тяжелый случай в новейшие  времена.  Самый  тяжелый  по
меньшей мере с 19090 года, если тебе это интересно. -  Заметив,  что  Ваун
удивлен, Фейрн довольно улыбнулась и указала на экран перед собой. - Я  не
нужна Клинку, а твои разговоры начинают надоедать.
   Ваун торжественно извинился.
   Она подумала, свесив голову набок. Глаза ее по-птичьи горели.
   - Да, конечно,  ты  был  занят,  спасал  мир,  но  это  не  может  быть
оправданием для того, чтобы работать непрерывно.
   Эдакая  живость,  Ваун  не  ожидал,  но  если  она  полагает,  что   их
договоренность  о  свидании  сегодня  вечером   в   силе,   то   ее   ждет
разочарование. Адмирал Ваун хочет в постель и хочет только в постель.
   - Города, конечно, спасены, - сказала она серьезно. - И зимняя погода -
неожиданная удача, правда?
   - Полагаю, что да.
   - Удержала людей дома. А теперь  мы  все  несколько  дней  проведем  по
домам, пока растительность не угомонится?
   - Типа того. - Ваун прикрыл рукой рот: он снова зевнул.
   Похоже, он потряс и Фейрн, и Уилд,  но  на  самом  деле  большую  часть
работы сделали компьютеры Хайпорта. Вауну помогли особые силы, приведенные
в действие тем, что Рокер объявил  чрезвычайное  положение  -  смешно,  но
удачно. И все, что требовалось от  него,  это  сохранять  твердость  духа,
устанавливать  очередность  и  отдавать  приказы.  В   местах   наихудшего
заражения он  устроил  воздушные  налеты;  он  распутал  линии  связи;  он
организовал спасательные  работы  и  медицинскую  помощь;  он  восстановил
общественное спокойствие.  Теперь  почти  каждый  работоспособный  торч  и
космический корабль на планете действовали  в  соответствии  с  указаниями
Вауна.
   Это было нетрудно. Если Братство  планировало  устроить  хаос  мирового
масштаба,  как  предполагал  Рокер,  то  вряд  ли  можно  было   придумать
что-нибудь лучше того, что случилось, но  эффект  оказался  очень  краток,
несмотря  на  смерть  Рокера,  которая  была  случайностью,   потому   что
адмиралиссимусы, как правило, не проводят слишком много  времени  рядом  с
пиподами. К тому же, неверно был выбран момент, поскольку паника в связи с
приближением  Q-корабля  еще  не  началась.  Значит,  выступление  пиподов
никакого отношения к Братству не имело, верно?
   "Верно", - сказала логика.
   "Неверно", - сказала интуиция.
   Параноики живут дольше... Но если здесь  и  была  связь,  она  пока  не
прослеживалась. Ваун зевнул.
   - Так зачем  же  тебе  оставлять  командование?  -  Фейрн  снова  стала
серьезной, голубые глаза смотрели на героя с благоговением.
   - Это было интересное упражнение в наведении порядка, не более того.  А
бумажную работу я хочу передать кому-нибудь другому.
   - Но первое интервью мое! - Ее очередная внезапная перемена настроения;
теперь Фейрн ликующе обнажила белые  зубы.  -  И  теперь  не  одни  только
старики узнают... О черт!  Простите,  адмирал.  -  Она  покраснела,  потом
покраснела еще сильнее.
   - О, я спасаю мир каждые пару столетий, просто чтобы мое лицо  мелькало
в новостях.
   - Я же попросила прощения! Теперь ты видишь, что я не справлюсь...
   - Уверен, справишься. Совсем дитя, а хоть куда!
   - Свин! Издеваешься.
   - Ты устала, вот и все. Нам обоим необходимо в постель.
   - Да, пожалуйста.
   Она нервно улыбнулась. Снова благоговение.
   Ваун не успел устранить недоразумение в  данном  вопросе  -  на  экране
появились  изящные  черты  Уилд,  ее  искаженное   тревогой   лицо.   Ваун
развернулся к экрану.
   Уилд сурово кивнула.
   - Я поняла о чем вы, адмирал. Несомненно, в вашей преданности  ни  один
здравомыслящий человек не будет сомневаться ни минуты, но...
   - Но должен, - перебил ее Ваун, подавляя очередной  зевок.  -  Было  бы
неразумно не сомневаться. И естественно, я не должен находиться  во  главе
Патруля в момент прибытия Q-корабля. - Какой-нибудь  разъяренный  ксенофоб
обязательно его бы пришил. - Позвольте моим  древним  мозгам  разобраться.
Прибытие состоится через двадцать восемь недель, если торможение  начнется
не позднее, чем сегодня, с  ускорением  в  половину  "g".  Для  камня  это
предел, так? А если не начнет...
   - Семьдесят восемь дней до столкновения. Уилд нахмурилась.
   - Что-то не понимаю.
   - Сто  восемнадцать  по  их  шкале  минус  тридцать  девять  временного
запаздывания.
   - Конечно. Я дура. Контакт, конечно, невозможен?
   - Не-а.
   Уилд была, похоже, вне себя.
   - Сколько необходимо времени, чтобы собрать заседание?
   - Решение за вами, мэм. Я бы дал им на то, чтобы собраться, пару  дней,
а на то, чтобы обсудить, - чуть больше. Потом голосование.
   Она нетерпеливо кивнула.
   - А потом я смогу вернуться  домой,  обратно  к  своей  жизни...  Очень
хорошо. Для этого существует какой-нибудь церемониал?
   - По-моему, вы просто должны провозгласить свое воздвижение, мэм.
   - Верно. Я принимаю пост и буду служить в качестве адмиралиссимуса  pro
term [временно (лат.)].
   Продолжайте, адмирал, вы молодец. Соберите заседание, сообщите мне, где
и когда оно будет, а также если появится новая информация о Q-корабле. Все
остальное тоже на вас.
   Дисплей погас.
   Фейрн хихикнула. Ваун произнес одно доггоцевское выражение, которое она
вряд ли слышала прежде.
   - В эту игру играют вдвоем, - мрачно сказал он и посмотрел, что приборы
сообщают о ситуации в Вэлхэле. В Большом Зале было темно  и  тихо.  Мощное
оборудование  контролировало  лесные  пожары.  Стоянка  опустела,  остатки
поврежденной техники прибраны.  Клинок  шел  рапортовать.  Как  только  он
закончит - пусть забирает эту неугомонную Фейрн. Удовлетворительно!
   В Хайпорте неразберихи было побольше,  но  вроде  ничего  критического.
Появилось лицо дежурного, серое от усталости.
   - Сэр?
   - Найди себе замену и отдохни, - рявкнул  Ваун.  -  Извести  всех,  что
адмирал  Уилд  является  Действительным  Адмиралиссимусом,  а   я   -   ее
исполнительным офицером... Ее воздвижение я скопировал в архивы...  Оформи
повышение лейтенанта Клинка в старшие лейтенанты  немедленно...  Удерживай
всю информацию, пока я не проверю... Адмирал Фало еще не прибыл?
   - Нет, сэр.
   - Когда прибудет, назначается ответственным. Вопросы есть?
   - Около двухсот, сэр.
   - Пусть ими займется тот, кто тебя сменит.
   Встревоженные черты превратились в улыбку.
   - Сэр!
   Ваун отключил связь  и  развернул  кресло,  чтобы  посмотреть  на  трех
биологов - последнюю невыясненную  проблему.  Один  из  парней  еще  спал.
Другие двое сидели и выглядели почти настолько перепуганными, насколько им
и следовало. Интересно, сколько Ваун уже их тут держит?
   - Ну? Нашли объяснение?
   Девушка кивнула.
   - Да, адмирал. Это был несчастный случай.
   - Покажите.
   Илэн встала и пошла к приборной доске. Сразу же вывела на  экран  карту
Шилэма и заговорила, не оборачиваясь.
   - Тут показана радиосвязь пипода в режиме, который мы называем цепным.
   На месте расположения Вэлхэла появилось голубое пятно,  которое  начало
распространяться по континенту, шествуя хаотично, но неумолимо.
   - Какое время вы... - глаза Вауна нашли датчик над экраном, и он понял,
что это реальная скорость.
   - Реальное время, - голос у Илэн охрип и  сел  от  усталости.  -  Радио
движется со скоростью света, но каждой роще необходимо  несколько  секунд,
чтобы успеть прореагировать.
   - Так. - Впечатляюще и мерзко. Через каких-то несколько минут голубизна
добралась до моря  практически  повсеместно.  -  Значит  ли  это,  что  на
континенте каждый пипод подсоединен к коллективному сознанию?
   - Мы так думаем, - ответила девушка.
   Зашелестели двери лифта, но Ваун не обернулся.
   - Вы сотворили чудовище! А что случилось потом?
   - Вот. - Она тронула кнопку, и дисплей стал красным.
   - Режим атаки?
   - Да, сэр. Но началось это не здесь! -  Ее  голос  перешел  в  писк.  -
Посмотрите еще раз, медленно.
   Карта снова стала синей, потом снова красной, но  теперь  времени  было
достаточно, чтобы увидеть, что красное пришло с юга,  из  какого-то  места
возле Гилфэкса.
   - Что-то завело их в Гилфэксе? - тревожно спросил Ваун. Почему все  это
ему так не нравится?
   Илэн повернулась, посмотрела на него, и он увидел, что она в ужасе.
   - Именно так, сэр! Мы здесь вообще не при  чем!  Один  из  пиподов  был
спровоцирован в тот момент, когда мы их всех соединили... Профессор  Куилд
никогда не думал о такой возможности, насколько нам  известно.  Это  могло
быть небольшое частное недоразумение, но из-за того, что все были  связаны
воедино. Поэтому-то они все и двинулись. Мы не могли ожидать.
   Она умоляюще смотрела на него.
   Проснулись оба парня, у обоих на лицах был ужас.
   - Ну, допускаю, что это здраво, - неохотно сказал Ваун. - Я  не  судья.
Расследования не будет. Можете идти, но оставайтесь в Вэлхэле.
   - Мы арестованы? - визгливо поинтересовался один из парней.
   - Да. Но можете общаться со своими  семьями.  И  адвокатами.  А  теперь
проваливайте!
   Когда троица затопала к лифту, Ваун  изможденно  повернулся  к  Клинку,
стоявшему, естественно, по стойке "смирно". Когда Ваун видел его последний
раз, тот как угорелый носился по лесам в окровавленных  лохмотьях.  Теперь
Клинок был, как прежде, безупречен, в  чистой  форме,  каждый  волосок  на
месте... Невыносимый зануда!
   - Поздравляю. Славно поработали, старший лейтенант.
   Розовые глаза широко распахнулись.
   - Спасибо, сэр! Всего лишь выполнял свой долг. Ни тени улыбки.
   - А я свой. - Ваун сделал паузу для зевка. - Теперь проводите  Фейрн  в
ее апартаменты, а если вам нужен мой  совет,  старший  лейтенант...  но  я
уверен, что не нужен.
   - Ваун? - мягко произнесла Фейрн. Он повернулся, чтобы заткнуть ее, но,
поняв, что речь о чем-то другом, сказал:
   - Да?
   Она подождала, пока закроются двери лифта.
   - Они кое-что пропустили.
   - Кто?
   - Трое этих мудрецов. - Фейрн улыбнулась, довольная собой. Уронив  ноги
на пол, она развернулась к приборной доске у  своего  кресла.  Клинок  был
хмур.
   Пальцы Фейрн бегали по кнопкам.
   - Я тоже провела небольшое расследование. Я видела, что они  делали,  и
сунула нос в выходные данные... Вот та картинка. - Опять появилась  карта,
но теперь Шилэм был поменьше, а под ним появились  три  других  континента
южного полушария. Голубой  прилив  медленно  распространялся  из  Вэлхэла,
заполняя Шилэм и пересекая море. - Так они и  не  достигли  Южного  Цисли,
верно? Диапазон у пиподов маловат, чтобы перепрыгивать проливы.
   Черт! Фейрн увидела то, что просмотрели Ваун  и  студенты,  -  Цисли  и
Паралист были заражены, а Южный Цисли катастрофы избежал. Вауну бы  стоило
это помнить - столько времени он работал с результатами. И она,  очевидно,
права в том, что касается диапазона, потому  что  голубой  поток  заполнил
полуостров Броуч, заразил Паралист, перепрыгнул через  архипелаг  Имбью  в
Цисли. Южный Цисли остался чистым, отделенный широким проливом Теребус.
   Множество пиподов на холодных южных материках.
   - Отлично! - сердито пробормотал  он.  -  Значит,  началось  все  не  в
Гилфэксе, а где-то в районе Цисли?
   И что?
   - Э, ну да. Но... ну, по-моему, это  не  важно.  И  кое-в-чем  еще  они
ошиблись. - Она переключилась на карту Цисли. - Что бы  ни  спровоцировало
нападение,  оно  началось  не  после  всеобщего  объединения.  Посмотрите.
Видите? Голубая волна движется вот сюда - к Кохэбу. Так это  называется  -
Кохэб... а потом волна резко превращается в красную.  Никакого  интервала,
как на большой карте.  Так  что  случилось  вот  что  -  край  объединения
наскочил на рощу, которая уже была на тропе войны, и... Ваун!
   Ваун вскочил на ноги и оттолкнул руки Фейрн, после чего переключился на
аудио режим.
   - Покажи еще  раз.  Большее  увеличение!  Нет,  возле  Кохэба.  Больше.
Отлично... Еще раз... Матерь Звездная!
   - Ваун?
   Ваун посмотрел на Клинка. Тот молчал и хмурился. Клинок был умнее,  чем
казался. Ваун резко выключил дисплей. В  горле  пересохло,  сердце  бешено
колотилось. Неужели это возможно?
   Кохэб был голубым  до  того,  как  объединение  достигло  его,  -  одно
единственное крошечное изолированное голубое пятнышко,  которое  мгновенно
стало красным, и краснота воцарилась повсюду, распространяясь на север. Но
даже передний край волны, бегущей на юг, стал красным лишь после Кохэба.
   - Данные о Кохэбе, в Цисли.
   - Поселение горняков, основанное в первом тысячелетии, - раздался сухой
равнодушный голос машины. - Численность населения: ноль. Несколько раз был
брошен  затем  снова  восстановлен.  Кроме  того,  в   различные   периоды
использовался  как  колония  для  преступников,  поселение  художников   и
лаборатория военной биологии. В последний раз был восстановлен после  трех
столетий безнадзорности как исследовательский центр  по  изучению  морской
жизни в 29399-м...
   - Хватит!
   Возможно! Более чем возможно!
   - Лей... старший лейтенант. Вы знакомы с  "Суперогнем  Молоха?"  Клинок
моргнул.
   - Нет, сэр.
   - Каков, по-вашему, диапазон его действия?
   - Я бы сказал, что он велик, сэр. Таких больше не делают.
   - Да, - сказал Ваун, с усилием подавляя возбуждение. - Да,  не  делают.
Ну, на сегодня у вас будет еще одна задача. Работа для Первого  знатока  в
электронике.
   Розовые глаза заблестели.
   - Сэр?
   - Катер адмиралиссимуса - "Суперогонь" - стоит в  моем  личном  гараже.
Поднимись туда и отследи,  чтобы  он  был  заправлен  горючим  до  отказа.
Отключи автоматический режим.
   Новоиспеченный старший лейтенант замер.
   - Если я услышу хоть одну цитату из устава, - спокойно сказал Ваун, - я
разжалую тебя до юнги!
   На мгновение ему показалось, что Клинок готов улыбнуться... но припадок
прошел:
   - Сэр!
   Ваун без единого слова направился к лифту. Он слышал, как  Фейрн  звала
его, но не обратил внимания.
   Может быть, Рокер погиб и не зря. Может быть,  сумасшедший  план  этого
ублюдка все-таки даст кой-какой результат.



        44

   - У вас повышенный уровень  токсинов  переутомления,  -  заявил  медик,
злобно жужжа. - Последний раз вы принимали бустер чуть ли  не  шестнадцать
часов  назад.  Прописываю  успокоительное  как   противоядие   от   вашего
теперешнего возбужденного состояния и последующий постельный отдых. Личная
история показывает, что соитие было бы благоприятно, но уровень тесто...
   - Не лезь не в свое дело! - оборвал медика Ваун. Он не спал  две  ночи,
но усталости не чувствовал. Адреналин вновь бурлил в его  крови.  -  Давай
мне бустер без добавок... Нет,  кинь  что-нибудь,  чтобы  я  не  уснул,  и
что-нибудь на тот случай, если следующую порцию я смогу принять не  ранее,
чем через тридцать часов... "закрепитель" убери.
   Ему нужна будет очень ясная голова, в высшей степени  ясная  -  на  тот
случай, если Кохэб оправдает подозрения. Девочек не предвиделось, так  что
"закрепитель" ни к чему. Там только пара мальчиков.
   Дайс и Сессин.
   В два щелчка, недоверчивых, как ворчанье,  медик  выдал  полный  стакан
бустера. Прихлебывая на ходу, Ваун поспешил вперед по  сумрачному  зданию.
Тут и там из-под дверей струился свет, доносились тихие  голоса  и  стоны.
Вэлхэл стал  гигантским  полевым  лазаретом,  в  связи  с  чем  производил
удручающее впечатление.
   Ваун вошел в свою спальню. Ангел в качестве  приветствия  лил  на  море
призрачные потоки голубого света. Обычно Ваун не мог  оторваться  от  этой
картины, но сейчас это значило, что он  опаздывает  Скоро  рассвет,  а  он
должен исчезнуть без свидетелей.
   Предстоит еще один бесконечный день.
   Он сбросил грязную одежду по дороге в душ. То ли вода,  то  ли  энергия
бустера дали эффект немедленно, и от возбуждения Ваун чуть ли не мурлыкал,
торопясь в свою берлогу. Он  неохотно  решил,  что  поскольку  полетит  на
личном катере адмиралиссимуса, то лучше уж одеться по всей форме  -  когда
он остановится для дозаправки на обратном пути, могут возникнуть вопросы.
   В расстегнутом мундире, босой, он прошлепал к окнам и открыл шкафчик  с
оружием.  Отыскал  ручной  бластер   установленного   образца   и   Уэссел
Джайенткиллер, которым  можно  завалить  как  бегемота,  так  и  небольшой
самолет. Ботинки лучше взять попрочнее, туристические, а еще - теплый...
   - Доброе утро, Ваун, - донесся сонный  голос  из  одного  из  кресел  в
темном углу комнаты. Он развернулся с пистолетом в руке и сказал:
   - О, черт!
   - Совершенствуешься, - зевнула она.  Его  в  свете  Ангела  было  видно
лучше, чем ее. По сути, Ваун узнал ее только по голосу.  Он  не  мог  быть
вполне уверен, что тут больше никого не было.
   - Что ты здесь делаешь?
   - На самом деле спала. Боялась, что, если  займу  постель,  ты  сочтешь
меня бесцеремонной.
   - Занимай, если хочешь. Мне она не понадобится.
   - Нет, в этом кресле очень удобно. К тому же, могут начать трепаться.
   Она еще раз зевнула, он увидел, как она потягивается.
   Мэви прямо у дверей его спальни!  Ночь  воистину  издевалась  над  ним.
Странное, впрочем, дело -  той  неистовой  ярости,  что  вспыхнула  в  нем
прошлой ночью, он теперь в себе не находил. Нет, уже позапрошлой  ночью...
Надо спешить. Клинок уже приготовил "Суперогонь", восход неминуем.
   Мэви! Ну, она тоже славно потрудилась Он повысил в  звании  Клинка,  но
Мэви он навряд ли может в чем-либо повысить.  Нужно  пройти  мимо  нее  до
дверей, и вот он уже почти у ее кресла. Он остановился.
   - Спасибо, Мэви, - за твою работу. Здорово! Она куталась в бесформенный
халат, цвет которого не определишь в темноте. Когда она взглянула на него,
он увидел только белки ее глаз.
   -  Я  не  делала  тебе  одолжения,  Ваун.  Но   если   хочешь,   можешь
рассматривать это так.
   - Конечно. Спасибо.
   - Ах, редкая учтивость! Мне тогда стоит извиниться за разрушение ворот,
да? Но это последняя ошибка адмирала Рокера, я тут ни при чем.
   - Понимаю. Ты ни при чем.
   - И ты собираешься завтра отпустить нас всех домой... уже сегодня,  да?
И я буду подальше от тебя.
   - Ну... Слушай, Мэви... Скорее всего я уеду по  крайней  мере  на  одну
ночь. Можешь оставаться до моего возвращения, если хочешь.
   Он не мог повысить ее в звании, но  хоть  что-нибудь  может  же  он  ей
предложить.
   - А с чего мне оставаться? - спросила она  более  резко,  чем  говорила
раньше.
   - А Вэлхэл?
   - Что - Вэлхэл? Что плохого в Аркадии? Он удивленно пожал плечами.
   - Просто я подумал... Ну, делай, что нравится.
   - О, сделаю. - Она выпрямилась. - А ты как думал?
   - Никак.
   Его слишком  беспокоит  ситуация  в  Кохэбе,  чтобы  играть  с  Мэви  в
угадайку. И "закрепителя" он в последнее  время  не  принимал  -  забавно,
насколько это изменило его отношение к ней.  Полнота  Мэви,  очаровывавшая
его раньше, теперь казалась не более чем излишеством.
   - Нет, скажи. Мне действительно интересно. С чего ты взял, что  я  хочу
остаться в Вэлхэле?
   Ответить на этот вопрос, не  оскорбив  Мэви,  было  невозможно,  но  он
постарался произнести следующие слова бесстрастным и деловым тоном.
   - Потому что ты продавалась, трахалась, обманывала и  предавала  все  и
вся лишь для того, чтобы стать хозяйкой в Вэлхэле в том случае,  если  мне
удастся отнять его у Рокера. Посему я  предположил,  что  ты  все  еще  им
интересуешься, только и всего. Резонное предположение.  Ну  и  ладно.  Это
было давно. Как ты сказала, теперь это не важно.
   Она будто бы на некоторое время задумалась, а Ваун тем  временем  вешал
на плечо Джайенткиллер и застегивал мундир.
   - Вот ведь гад какой! - нежно проговорила Мэви. - Так ты  считаешь?  Ты
все это время думал об этом вот так?
   - Как же еще?
   Ваун снова задумался о запасной паре ботинок.
   - Ну, сознаюсь, я не всегда была честна. Я никогда не утверждала, что я
застенчивая девственница, но мне никогда не приходило в  голову...  Ты  до
сих пор так считаешь, да?
   - С небольшими оправданиями, -  ответил  он,  начиная  раздражаться.  -
Может, когда-нибудь ты пошлешь мне записку, объяснишь, в чем я ошибался. А
пока, если ты позволишь, мне надо бежать.
   - Ты в беде? Когда мужчина берет пистолет и бежит в ночь, он, наверное,
в  беде.  -  Она  встала  -  бесформенное  пятно  в  домашнем  халате.   -
Неприятности, Ваун? Могу помочь?
   - Нет. Ну ладно, успокой свою легкомысленную дочь, хорошо?  Мне  бы  не
хотелось,  чтобы  она  обращалась  к  широкой  общественности   до   моего
возвращения.  Был  бы  благодарен.  До  свидания,  Мэви.  И  спасибо,  что
позаботилась о раненых.
   Он отвернулся.
   - Подожди! Ваун... будь осторожен! Он остановился в дверях.
   - Что это значит?
   - Проблемы. Q-корабли, пиподы, Патруль, Братство. Полагаю, это  значит,
что мне очень не хочется, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
   Он фыркнул во внезапном приступе досады.
   - Слезное прощание? Помнишь, как я  отправлялся  на  перехват  "Юнити"?
Когда я притворялся  Приором?  Когда  мои  шансы  вернуться  были  один  к
миллиону?
   - Да. Конечно, помню. А что?
   - Мы тогда были любовниками.  Или  я  был.  Тогда  ты  не  сказала  "до
свидания", Мэви. Ты уехала из Хайпорта. Ты бросилась обратно в Вэлхэл. Так
чего ж прощаться теперь? Возраст немного стирает острые углы?
   - И это терзало тебя все эти годы?
   - Нет, конечно! Но тогда терзало чертовски -  то,  что  ты  уехала,  не
попрощавшись. - Она попыталась что-то сказать, и он заговорил громче. -  Я
был очень глуп, да? Мне следовало бы тогда понять, что я ничего  для  тебя
не  значил,  кроме  пропуска  к  кормушке,  который   перестал   выглядеть
достаточно надежным. Это все, что тебя интересовало.  О,  мне  нужно  было
понять это тогда! Мне надо было знать.
   А я не понял. Когда я вернулся живым, ты бросилась в мои объятия... И я
поверил.
   - Ваун... Дело было не в этом! Он засмеялся и открыл дверь.
   - Ваун! Пожалуйста! Он остановился.
   - Ваун, пожалуйста, не сходи с ума. Я не попрощалась в тот раз,  потому
что не была способна это выдержать. Я струсила, да, но это из-за того, что
я любила тебя, поэтому я убежала.
   Он хмыкнул.
   - Рокер сказал мне, что ты не вернешься - ни за что! Йецер  должен  был
убить тебя, если этого бы не сделало Братство, так он  сказал.  Поэтому-то
Рокер и не  побоялся  рискнуть  Вэлхэлом,  потому  что  ты  никак  не  мог
вернуться живым. А я, зная об этом, не могла даже  смотреть  на  тебя!  Ты
можешь себе представить, как я себя чувствовала, зная, что я натворила?
   - Подойдет выражение "куча дерьма", думаю.
   - Это правда. Черт возьми, это правда! Если я притворялась в постели, я
бы могла  и  прощальную  сцену  разыграть,  разве  нет?  Нет,  пожалуйста,
послушай. И до того, как ты сделал меня хозяйкой  Вэлхэла,  я  никогда  не
была там хозяйкой.
   - Что?
   Ваун развернулся, чтобы посмотреть на Мэви,  но  она  стояла  спиной  к
льющемуся сквозь окна свету Ангела, и он не разглядел ее лица.
   - Я думала, ты знал! Да, Рокер подкинул меня тебе, но я не спала с ним.
Никогда.
   - А в тот день, в туалете...
   - Наврала, естественно! - сказала она резким голосом.  -  Да,  все  это
замыслил Рокер, он сказал мне, что говорить. Он построил трех  девушек,  и
короткую соломинку вытянула я, а ты попался на первый же крючок.  Вся  эта
брехня о том, что ему нравятся мальчики...  Все  было  спланировано,  даже
чтобы я сказала, чтобы ты потребовал в качестве награды Вэлхэл. Все! Но  я
никогда не была его любовницей! Никогда. Ни до, ни после. Жирные хамы - не
мой тип. - Ну, теперь это роли не играет, - злобно сказал Ваун.
   - Мне кажется, играет. Я делала это не ради Рокера. Ясно как день,  что
я делала это и не за Вэлхэл. Я делала это из-за Братства.
   Ваун промолчал. Торч ждал, ему надо было бежать.
   - Я делала это, потому что над  родом  человеческим  нависла  опасность
здесь, на Ульте! Разве это непростительно? Знаешь, сколько мне было лет? -
Она шагнула к нему. - Ты до сих пор  считаешь,  что  я  старше  тебя,  да?
Что-то ты такое сказал прошлой ночью в  Аркадии...  Мне  было  семнадцать,
Ваун. Тебе - двадцать два.
   Он хмыкнул.
   - Теперь это роли не играет.
   - Но тогда играло! Ты был совсем зеленым! Ты  считал,  что  ты  крепкий
орешек из Доггоца, и, о, ты был крепок. Крепок физически. И  эмоционально,
я считаю. Я была моложе, но не была такой зеленой, как ты. Я значилась и в
послужном списке Приора, и этого не отрицаю. Таков был один из  критериев,
по которым Рокер подбирал...
   - Хватит, Мэви! Ой, хватит! Ты просишь меня поверить, что ты никогда ни
с кем, кроме Приора, не спала? Потому что...
   - Это правда, Ваун.
   Боже правый! И Рокер вроде уже мертв. Зачем ей теперь лгать?
   - С Приором, два раза. Один раз пьяная, один раз трезвая.  Потом  Ваун,
Ваун, Ваун... Весь Ваун, которого я только могла заполучить. Я согласилась
на роль шлюхи только из-за Рокера, ради Патруля, потому что миру  угрожало
Братство. Он убеждал меня, что ты - секретное оружие, и Патрулю необходимо
тебя контролировать и знать, о чем ты думаешь. А тебе была нужна любовь.
   - Секс! - резко ответил он.
   - Нет! - ее голос смягчился. - К сексу тебя  принуждает  "закрепитель".
До сих пор принуждал. Ты был мальчик без матери, без друзей, и  тебе  была
нужна любовь. Не думаю, чтобы ты сильно изменился.
   - Ты забыла, что я - не человек.
   - В этом ты человек. Все эти девчонки, пришедшие в Вэлхэл после меня...
А насколько я знаю братьев, им любовь нужна даже больше, чем нам.
   - Ты ничего не знаешь.
   - Больше, чем тебе кажется. Они принадлежат друг другу. Они любят  друг
друга, разве нет?
   Радж? Дайс? И воспоминания Приора об улье на Монаде, и...
   И "Юнити", и главное - Q-корабль.
   - Возможно, - грубо сказал он. - Да, они любят друг друга.
   Не поэтому ли его несет сейчас в Кохэб? Просто чтобы  еще  раз  увидеть
Дайса? Попросить прощения?
   - А у тебя никого не было, - сказала Мэви. - Я собиралась стать шлюхой,
а поняла, что надо стать матерью,  и  обнаружила,  что  стала  любовницей.
Постель  не  имеет  к  этому  отношения,  Ваун.  О,  ты  был  великолепен!
Потрясающ. Лучше не бывает. Но не постели я хотела от тебя.
   Ему стало нехорошо.
   - Вэлхэл!
   Она покачала головой, глубоко вздохнула, и  Ваун  догадался,  что  она,
наверное, плачет. Он не помнил, чтобы Мэви когда-нибудь  плакала,  даже  в
тот день, когда он ее выгнал. Чтобы Мэви плакала - невероятно!
   - Тогда что? - рявкнул  Ваун.  -  А  когда  я  вернулся?  Пять  лет  ты
трахалась со мной по ночам, а днем болтала с Рокером. Служба  безопасности
записала твои разговоры. Если это не проституция, то я не знаю, что это! А
зачем? Естественно,  не  ради  меня.  Ради  Вэлхэла,  вот  ради  чего.  Он
повернулся, чтобы уйти. - Из-за шантажа! Ты до сих пор не понимаешь? Когда
ты вернулся, все мы подумали, что ты - один из  братьев.  Невозможно  было
поверить,  что  тот  Ваун,  которого  мы  знали,  выжил!   Поэтому   Рокер
потребовал, чтобы я вернулась. Следить за тобой и понять, настоящий ли ты!
Я сказала ему, что ты - настоящий Ваун, что я тебя люблю, но  я  не  могла
тогда перестать ему докладывать,  потому  что  он  меня  шантажировал.  Он
сказал, что если я перейду на сторону противника, он все тебе расскажет, и
ты меня выгонишь.  На  Центральной  Базе  Данных  сделали  психологический
профиль.
   - Чушь! Они ничего не стоят.
   - Нет. В конечном итоге он оказался верным. Ты все узнал и выгнал меня!
И я всегда знала, что  выгонишь.  Я  больше  не  могла  смотреть,  как  ты
страдаешь...
   - Бред! - пробормотал он, по-прежнему не глядя на нее.
   Мэви вздохнула.
   - Трагедия была в том, что никаких секретов, кроме медицинских,  выдать
было невозможно. Он озверел.
   - Медицинских?
   - Медикам было любопытно, как на тебя влияет "закрепитель". Ты  то  был
ко мне безразличен, то становился обезумевшим сатиром.  Как  и  Приор.  Не
говори мне, что ты этого не замечал.
   - Ты предпочитала, конечно, второе.
   - О, да! Я наслаждалась эффектом! Но больше я любила тебя, когда ты был
доволен, будучи таким, какой ты есть: замкнутый, компетентный,  честный...
не старающийся корчить из себя  знаменитость  или  жеребца  спейсера,  или
светского сноба. Но даже тогда, даже когда ты все это делал, я  все  равно
любила тебя.
   Тишина. Потом Мэви горестно засмеялась.
   - Думаю, что люблю до сих пор.
   - Кто отец Фейрн?
   - Мелкий поэт с рыжей шевелюрой и политическими амбициями. Он погиб  во
время пищевого бунта в Кешеликсе до ее рождения. Ты не спал с ней?
   - Нет, не спал!
   - Жаль.
   - Мэви!
   Следующий ее звук представлял собой  нечто  среднее  между  всхлипом  и
смехом.
   - Я сделала из Фейрн черт знает что. Всю свою жизнь она слушала, как  я
болтаю о Вауне, Вауне, Вауне и о том, как я его любила. До сих пор люблю.
   Рокер умер. У нее есть Аркадия. У нее есть карьера.  Зачем  теперь  все
это говорить?
   Конечно, не из гордыни.
   Ему было непереносимо больно.
   - Мэви... когда я вернусь, через день или два... можно мне  приехать  и
встретиться с тобой в Аркадии?
   - Конечно. Всегда, Ваун.
   - Спасибо, - сипло сказал он. - Теперь я должен идти.
   - Осторожнее, ладно?
   - Ты тоже.
   Ваун вышел из комнаты, чтобы не успеть натворить глупостей.



        45

   Вершина Бэндора уже окрасилась розовым, когда Ваун выпрыгнул из  карта,
дрожа  от  рассветной  сырости.  Полдюжины  брошенных  торчей   стоит   на
бетонированной площадке. Великолепный "Суперогонь" выведен  из  укрытия  и
ждет во всей красе, но вокруг ни души. Это не просто торч, это крейсер.
   Дверь в пассажирский отсек открыта.
   Ваун закрыл ее за собой и двинулся вперед, держа руку на кобуре.  Рокер
все устроил с шиком - от обитых лайкой  кресел  до  золотых  ручек.  Катер
адмиралиссимуса  был  миниатюрным  летающим  дворцом  -  спальная   каюта,
кабинет, салон, камбуз...
   Кабина управления.
   Старший лейтенант  Клинок  сидел  в  кресле  второго  пилота  и  изучал
руководство. Он уже почти добрался до конца.
   Ваун  занял  свободное  кресло,  положил  Джайенткиллер  вне   пределов
досягаемости второго пилота и изучающе осмотрел попутчика.
   - Спасибо, - сказал Ваун. -  Вольно.  Розовые  глаза  стойко  выдержали
проверку.
   - Расчетное время полета до Кохэба девять часов, сэр.
   "С чего ты взял, что я собираюсь в Кохэб?" - мог бы спросить Ваун.
   Не спросил.
   - Автоматический режим, как вы велели, я отключил, сэр.
   "Что означает: они не заметят  вашего  прибытия",  -  мог  бы  добавить
Клинок.
   Не добавил.
   Еще он не сказал, что "это является грубейшим  нарушением  как  устава,
так и уголовного кодекса, поскольку о том, что вы в воздухе, не узнают  ни
в Хайпорте, ни в любом другом органе контроля за воздушным пространством".
   Он не отметил, что Ваун не спал целую ночь, а эта телега - зверь,  лети
на ней девять часов вручную.
   Разглядывание продолжалось.  Любой  парень,  собравший  фактически  все
предлагаемые  Доггоцем  медали,  должен  обладать  мозгами  необыкновенных
свойств, каким бы непробиваемым он ни прикидывался. Но всего он не знал  -
не знал, к примеру, что у Вауна иммунитет  к  пиподам.  Но  несложно  было
догадаться: старший лейтенант  Клинок  понял,  что  Ваун  ожидал  найти  в
заброшенном поселении Кохэб.
   Клинок не спрашивал, что Ваун собирается там делать.  Но  он,  конечно,
заметил оружие.
   Он не сказал: "Если вы запретите мне полететь с вами,  мой  долг  будет
совершенно ясен, и я буду обязан немедленно доложить  о  вас  Действующему
Адмиралиссимусу Уилд".
   Яснее ясного.
   И он бы доложил.
   Проблема была в том, что Ваун сам не знал, что он собирается  делать  в
Кохэбе. Дайс? Предложить двум своим братьям приятно отдохнуть в Вэлхэле?
   Ваун расстегнул кобуру.
   Юношеские мечты о доблести и героизме...
   Сумасшедшие, заблудшие рэндомы!
   - Ты готов подчиняться моим приказам без вопросов, вне  зависимости  от
того, какими они могут тебе показаться? Моргнул.
   - Конечно, сэр.
   Ваун вздохнул и потер глаза. Он не  сказал:  "Ты  правда  думаешь,  что
сможешь управлять этой сукой в ручном режиме, сынок?"
   А сказал он так:
   - Тогда поехали.
   Никогда раньше он не видел, как Клинок улыбается.



        46

   Знаменитые создатели "Молоха" были неподражаемы и не  лишены  фантазии,
но им не приходило в голову, что кто-нибудь может рехнуться и  попробовать
управлять "Суперогнем" вручную. Клинок избежал верхушек деревьев, однако с
некоторым количеством краски попрощался наверняка. Ваун же  распрощался  с
содержимым своего желудка. А потом самое страшное осталось позади;  Клинок
поднял машину на необходимую высоту и направился над морем на юг. Учитывая
обстоятельства, он летел очень хорошо. Естественно.
   Не было произнесено ни одного слова.
   Дайс. Сессин.
   Если то, что выяснили головорезы Рокера, правда, значит, они и есть  те
самые два непойманных кукушонка. Дайс был вторым  по  старшинству.  Сессии
третьим. Ваун, самый младший, никогда  не  встречал  Сессина,  но  его  не
отличить от Дайса,  если  он  еще  жив.  Один  из  них,  возможно,  мертв,
поскольку времени прошло  немало.  Все  остальные  погибли  в  рокеровских
камерах пыток - Тонг, Радж и Прози, самый старший. И Приор тоже погиб.
   Но кто-то подгадил с пиподами, тайком, из необитаемого  несуществующего
места в Цисли. Либо Дайс, либо Сессин, либо оба.
   Что задумал Ваун? Чего он хочет?
   Информацию о Q-корабле? Если Приору и говорили что-нибудь о  маневре  с
безумным Q-кораблем, то Вауну эти воспоминания усвоить не удалось. И такое
вполне возможно - языковые паттерны перекачивались хорошо, но  потом  мозг
был уже так искалечен, что последующие  заходы  давали  крайне  обрывочную
информацию. Очень многое, к тому  же,  позабылось  в  первые  же  дни.  Но
Приор-то мог знать - и мог сказать Дайсу и Сессину.
   Или это была мирная миссия? Были же у Тэма сведения об Ооцарсисе. Какие
бы неприятные конфликты ни случились на Авалоне,  но  на  Скице-то  братья
жили когдато мирно и были почтенными гражданами. Здесь, на Ульте,  приняли
Вауна и извлекли много пользы. Если в  данный  момент  братья  не  готовят
какую-нибудь откровенную пакость, он непременно добьется их оправдания,  и
они смогут жить спокойно.
   Хотя Скиц замолк.
   Вспомнив, о чем говорила Мэви, Ваун хмыкнул. Любовь? Вот и все, что ли?
Воссоединение семьи?
   Неудивительно, что лейтенант Клинок не доверяет адмиралу Вауну. Адмирал
Ваун и сам себе не очень-то доверяет.
   Через час он заметил на лбу Клинка бусинки пота.
   - Теперь моя очередь. Притащи мне пожрать и иди испытай перину.
   Ваун взял управление машиной  в  свои  руки  и  ужаснулся  тому,  какая
необходима  концентрация,  чтобы  удерживать   эту   зверскую   машину   в
равновесии. Легче воду удержать  в  пригоршне;  Ваун  скрежетал  зубами  и
клялся всеми ультийскими богами, что он не будет хуже умника Клинка.
   Отправившегося на поиски камбуза.
   И вскоре издавшего вопль...
   Когда  эти  двое  ворвались  в  кабину,  Ваун  отважился  на  мгновение
обернуться. Лицо  Клинка  побагровело  от  стыда.  Фейрн  была  бледная  и
размякшая, явно спросонья. Катер встал на дыбы, и Ваун  срочно  переключил
внимание на приборную доску.
   - Под кроватью, надо полагать? - спросил он, выровнявшись.
   - В туалете, - буркнула Фейрн. - У-уй! Вы искалечили мне руку, Клинок.
   - Оставьте ее, старший лейтенант. Я тоже виноват. Ведь прошел мимо.
   Но дверь-то открытой оставил Клинок. Догадавшись, что  победила,  Фейрн
тут же начала ерепениться.
   -  Вы  мне  велели  быть  с  вами,  адмирал!  Кроме  того,  это   будет
историческое сражение, а я - представитель СМИ.
   - Ты - представитель чудовищного геморроя.
   - Ты сказал приятнейший из комплиментов, - мурлыкнула она, оперлась  на
его плечо и поцеловала в щеку.
   "Суперогонь", обезумев, запрыгал, Ваун завопил от ярости:
   - Старший лейтенант! Уведите ее и  выбросьте  вон!  Фейрн  хихикнула  и
стала оказывать сопротивление пытавшемуся вывести ее Клинку. Тот не  издал
ни звука. Ваун пожалел, что не может посмотреть на выражение его лица.
   Итак, теперь с ними пресса! Ваун не отважится сажать этого брыкающегося
монстра нигде, кроме как на самой  обычной  взлетно-посадочной  полосе,  а
сделать это - значит вызвать бешенство  властей,  начать  и  скорее  всего
сразу  же  завершить  секретную   миссию.   Вот   прилипло   тупое   дитя.
Разведывательная вылазка в одиночку превращается в выезд  на  грузовике  с
оркестром.



        47

   Предстоит встреча с братьями...
   - Ну, может, и от тебя какая польза будет, - сказал  Ваун.  -  Готовить
умеешь?
   - Нет, не умею! - крикнула Фейрн и топнула  ногой.  Приготовление  еды,
очевидно, не было, по ее понятиям, достаточно романтично для дамы героя.
   - Я умею, - печально сказал Клинок. - Вы это не всерьез - насчет  того,
чтобы ее вышвырнуть, а, сэр?
   Предстоит встреча с братьями...
   Может быть. Может быть, нет. Но что будет, если мы встретимся?
   Шаттл космического  Патруля  "Либерти"  на  орбите,  руководит  полетом
коммодор Приор...
   Липового коммодора Приора снедало неистовое желание почесать заживающие
шрамы на щетинистой голове. В сотый раз он задается вопросом, почему  Мэви
не пришла попрощаться. Он помнит десятки из бесчисленных женщин Приора, но
никто не сравнится  с  Мэви.  Он  старается  не  думать  о  Йецере  и  его
пистолете.
   Шаттл уже почти в диапазоне контакта,  приближается  к  Q-кораблю,  чей
исцарапанный огнем корпус заполняет  экраны,  затмевает  звезды.  Потайной
экран Рокера упорно остается  янтарным,  а  это  означает,  что  пока  нет
достаточного повода запускать ракеты. Если адмиралиссимус Фрисд не  держит
за спиной нож сама, значит, она, конечно, поручила  это  кому-то  другому.
Уничтожать Q-корабль - кощунство.
   Голоса  с  "Юнити"  по-прежнему  бесят  неясностью,  и  никто  пока  не
появлялся,  кроме  какой-то  девчонки,  да  и  та  больше  улыбалась,  чем
говорила, и даже Ваун не особо понял, о чем она говорила.
   Слева от Вауна гравитационник шепчет соседу, врачу:
   - Наверное, скоты захватили ее в плен и она благодарна за спасение.
   Врач вторит, вполне предсказуемо:
   - Только если бы ее спас человек типа меня. Стало быть,  не  только  не
догадываются, что девушка - сим, но и что на  этом  Q-корабле  вообще  все
неправда. Или воображение Вауна сразу видит  преступление,  там  где  есть
лишь резонные сомнения?
   - От чего бы не отказался, - продолжает врач, -  так  это  от  горячего
душа.
   - Мы  все  были  бы  счастливы,  если  бы  ты  его  принял,  -  говорит
гравитационник.
   Они  просидели  в  этом  медном  тазу  уже  не  один   час.   Некоторые
формальности, потом душ, еда и  сон.  Завтра  начнется  проверка.  Обычная
программа. Один Бог знает, что планируется на этот раз.
   - "Либерти", приготовиться к выбросу  фала,  -  говорит  мужской  голос
достаточно четко.
   С  поверхности  корабля  срывается  облачко  и  быстро  растворяется  в
вакууме. Выплывает фал, вялость этой веревки  обманчива  -  она  мгновенно
преодолевает пропасть, ее свободный конец раздувается и  будто  гигантская
змея с круглым ртом пышет паром из  шести  ноздрей,  присасываясь  к  люку
встречного корабля...
   Бубух!
   - Есть контакт, сэр! Ваун отвечает, что понял, и снова  ловит  на  себе
мрачный  взгляд   Йецера.   Ему   хочется   как-нибудь   воспрепятствовать
происходящему, но что он  может  сделать  теперь,  когда  все  зависит  от
"Юнити"? Физическая связь увеличивает опасность. Теперь  они  привязаны  к
мишени, в которую целится Рокер. Если авалонцы решат улететь,  они  улетят
вместе с ними. И врачу придется идти на борт  этого  сосунка  -  возможно,
Ваун пошлет парня на смерть. Взгляд Йецера говорит, что  во  всем  виноват
Ваун, но Ваун никак не мог  помешать  ничему.  Он  всего  лишь  лейтенант,
переодетый коммодором, - слизень,  переодетый  спейсером...  представитель
Братства, играющий за команду людей.
   По крайней мере пока.
   Пока он играет за команду людей.
   Эта команда играет за Вэлхэл и  Мэви.  Команда  противников  призов  не
получит.
   - Герметизация завершена, сэр.
   Начать стоило бы с того, чтобы отобрать у Йецера его пушку.  Отвлекает.
Может ли Ваун здраво мыслить, когда его того и гляди пристрелят?  Конечно,
ни одна из сторон не хочет,  чтобы  он  мыслил  здраво;  они  предпочитают
думать за него, но его шея ближе к топору, чем шеи других, а  кроме  того,
он почему-то чувствует, что отвечает за жизнь членов  экипажа  -  ведь  по
крайней  мере  пятеро  невиновных  в  команде  есть.  Если  этот  здоровяк
струхнет, он может совершить ужасную глупость по отношению к Вауну.
   Помощница командира дергает переключателями и  отключает  искусственную
гравитацию, как только резкий толчок указывает на  то,  что  присоединение
фала закончено. У Вауна секунду кружится голова, потом все  нормально.  По
мере приближения "Либерти" датчики уровня радиации  мигают  все  чаше,  но
кабина хорошо защищена.
   Врач отстегивает ремни безопасности:
   - Разрешите...
   - Нет. То есть не разрешаю.
   Ваун быстро осматривает затуманенный круг лиц, но видит лишь  удивление
- ни раздражения, ни насмешки. Значит,  ему  продолжают  подыгрывать.  Его
решение не является беспрецедентным, ибо капитанам кораблей  позволительно
быть осторожными.
   - Первый контакт поручается офицеру полиции.
   Здоровяк напротив обнажает при этой новации псевдокоммодора  зубы,  но,
начни он возражать, - слушатели встревожатся, а  проход  на  "Юнити"  пока
открыт. Ваун бросает свирепый взгляд, и он отступает перед неизбежным:
   - Сэр!
   Йецер расстегивает ремни и вылетает из кресла.
   Он плывет к дверям, помощница  срывает  перемычку.  Шипит  воздух,  люк
открывается. И Йецер уходит по пуповине в туманную даль.  Врач  удивлен  и
почти не скрывает, что расстроен.
   Помощница хмыкает и морщит нос.
   - Фу! Представляешь, двенадцать лет в такой вони?
   Ваун ничего, кроме легкой затхлости, не чувствует.
   - А я предвкушаю котел отличного водорослевого супа, - говорит радист.
   Темно-желтым туманом плавают вокруг его головы волосы.
   - Эта кашка?
   - На вкус как какашка! - говорит врач.
   - Кашка - какашка!
   - Воняет лавками, - торжественно объявляет врач.
   - Воняет девками! Давай обнимай... Помощница и гравитационник визжат от
хохота.
   - Прекратить! - кричит Ваун. - Помощник, приготовиться...
   Гаснут огни. Ваун с ужасом смотрит на  приборную  доску,  которая  тоже
стала черной. Ни ламп, ни подсветки приборов. Ничего. Как им это  удалось?
Закрыть люк вручную... Он нащупывает свой  ремень,  ошалело  смотрит,  как
врач медленно всплывает к потолку с закрытыми глазами.  Навигатор  храпит,
вяло поднимая руки в тошнотворной мольбе.  Свет  падает  лишь  из  люка  и
усиливается, когда сжимается фал.
   Рокер получил необходимые ему доказательства. Теперь он может  нажимать
на кнопку.
   На борту есть еще один пистолет,  он  прикреплен  к  пульту  помощницы.
Помощница что-то бормочет и вращает глазами. Необходимо добраться до этого
пистолета...
   Ваун расстегивает ремень безопасности  и  прыгает  к  пистолету.  Из-за
волнения он отталкивается слишком сильно, выхватывает пистолет из  кобуры,
пролетая мимо  помощницы,  и  врезается  в  пульт  плечом.  Отскакивает  в
сторону, плывет назад, беспомощно размахивая  руками  и