Майкл Флинн. В стране слепых ----------------------------------------------------------------------- Michael Flynn. In the Country of the Blind (1990). Пер. - А.Иорданский, С.Петухов. Изд. "Александр Корженевский" (Москва) - "Русич" (Смоленск), 1995. OCR & spellcheck by HarryFan, 18 January 2001 ----------------------------------------------------------------------- Деннису Гарри Флинну (1948-1964), который был бы соавтором этой книги *** ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГВОЗДИ ОТ ПОДКОВЫ *** ТОГДА Дождь лил как из ведра; капли, выбивая отрывистую дробь по булыжной мостовой, сливались в целые реки и океаны. Сквозь сплошную водяную завесу проступали лишь смутные очертания предметов. На тротуаре под шипящим газовым фонарем стоял человек. Струи воды сбегали с широких полей его шляпы, текли за шиворот. Ливень был теплый, парной и ничуть не освежал, но человек терпел. Он перехватил поудобнее - наверное, уже в сотый раз - непромокаемый кожаный саквояж, который держал под мышкой. Издалека, с юга, доносились глухие раскаты - то ли гром, то ли артиллерийская канонада. Послышался стук копыт. Человек нетерпеливо повернулся, но из-за угла показался всего лишь кавалерийский отряд. Лошади высоко поднимали ноги, выбивая подковами искры из мостовой. Кожаная сбруя влажно блестела в тусклом свете фонаря; сабли, шпоры и удила нестройно позвякивали, как побрякушки на арабской плясунье, исполняющей танец живота. Человек под фонарем прочел на кокардах всадников: "Третий Пенсильванский", и, подняв руку, крикнул "ура!" Капитан пенсильванцев щеголевато отсалютовал ему хлыстом. Человек провожал взглядом всадников, пока они не исчезли за пеленой дождя, направляясь к мостам через Потомак - навстречу неведомой судьбе. Когда человек снова повернулся, прямо перед ним стояло ландо. Ближайшая лошадь, оказавшаяся на расстоянии вытянутой руки, шумно выдохнула и скосила на него глаз. От неожиданности он сделал шаг назад, в лужу. Возница - бесформенная тень на козлах - натянул вожжи, чтобы успокоить лошадь. Дверца экипажа открылась, и высунулась голоса Айзека. - Эй, Брейди, - сказал он, криво усмехнувшись. Резкий выговор выдавал в нем уроженца Новой Англии. - Будешь садиться или собираешься мокнуть дальше? Брейди молча поставил ногу на подножку и сел рядом со стариком. Внутри пахло затхлой сыростью, при каждом вдохе ощущался слабый привкус плесени. В Вашингтоне этот запах стоит повсюду. Ужасный город. Как это про него говорят? "Очарование городов Севера и деловитость Юга". Брейди стряхнул воду со шляпы и вытер лицо шейным платком. Экипаж, дернувшись, покатил вперед. Брейди заметил, что Айзек украдкой взглянул на саквояж, и хмыкнул. - Не терпится, Айзек? - Он говорил нараспев, как все жители Индианы. - Мой поезд пришел два часа назад. Мог бы встретить меня на вокзале. - Да, - согласился Айзек. - Мог бы. Но не встретил. Брейди что-то проворчал и глянул в окно на проплывающие мимо дома, блекло-серые под дождем. Экипаж направлялся в сторону Джорджтауна. Неожиданно грохот колес по мостовой сменился глухим чавканьем. Копыта громко зашлепали по грязи. Брейди улыбнулся. - Я вижу, у вас еще не все улицы замостили. - Ну да. И купол Капитолия тоже не достроили. - Айзек бросил взгляд на Брейди и тут же отвел глаза. - Еще много чего не доделано. Брейди ничего не ответил, и некоторое время они ехали молча. - Город весь помешался на шпионах, - заговорил наконец Айзек. - Слишком много народу ездит взад-вперед. Поневоле задумаешься. По-моему, за мной на прошлой неделе тоже следили. Наше Общество тут ни при чем, но Совет решил, что нам с тобой лучше, не встречаться на вокзале. Брейди удивленно взглянул на него - похоже было, что Айзек оправдывается. Брейди вздохнул. - Ну, неважно, - сказал он. Айзек подался вперед и постучал указательным пальцем по саквояжу. - Вот что важно, - произнес он. - То, что ты привез. Скажи мне прямо, Брейди, без уверток, здесь то, чего мы ждали? Вместо ответа Брейди погладил рукой саквояж, ощутив ладонью влажность кожи и холод металлических застежек. - Здесь три недели расчетов, - сказал он. - Три недели, даже на машинах Бэббиджа. Мы работали вшестером, двумя независимыми группами, круглые сутки. Численное интегрирование и кое-что из этой новой теории, которая следует из статей Галуа. Когда закончили, обменялись результатами и проверили все заново. - Брейди покачал головой. - Ошибки быть не может. - Значит, он должен умереть. Брейди резко, повернулся к Айзеку. Лицо у старика было бледное и изможденное. На коже, напоминавшей пергамент, темнели коричневые старческие пятна. Брейди коротко кивнул, и Айзек прикрыл глаза. - Ну, эта новость порадует кое-кого в Совете, - произнес он как будто про себя. - Дэйвиса и Мичема. И Финеаса тоже. У него фабрики стоят - хлопок не везут с Юга. Брейди нахмурился. - Неужели они допускают, чтобы их личные интересы... - Нет, нет. Они так же подчиняются уравнениям, как и мы с тобой. С рабством надо кончать. Против этого в Обществе никто не возражает, даже южане. Эти уравнения... они показали нам, что будет, если рабство останется. - При этом воспоминании Айзек содрогнулся. - Вот почему мы... приняли меры. - Лицо старика напряглось еще сильнее. - Они поймут, что и это тоже необходимо. Он открыл глаза и пристально посмотрел на Брейди. - Они принимают неизбежное с улыбкой, а мы с горечью, - ну и что? Какая разница? - Проклятье, Айзек! Нельзя было до этого доводить! - Брейди громко шлепнул ладонью по саквояжу. От резкого звука Айзек поморщился. - Не хочешь замарать руки его кровью? Да у нас они уже по локоть в крови. Эта война... - Случайность. Ошибка в расчетах. Дуглас [Дуглас, Стивен (1813-1861) - американский политический деятель, соперник А.Линкольна на президентских выборах 1861 года, выступавший против немедленной отмены рабства] должен был победить. Он мастер уговаривать. Он мог покончить с рабством, да так, что Юг был бы ему только благодарен. Народный суверенитет и закон о гомстедах - вот и все, что требовалось. - Может быть, - согласился Айзек. - Но Бьюкенен [Бьюкенен, Джеймс (1791-1868) - президент США в 1857-1861 гг., смененный на этом посту А.Линкольном] назло Дугласу наложил вето на закон о гомстедах, а этого мы никак не могли предвидеть. Мы не знали, что сепаратисты настроены так решительно. После того провала на съезде в Чарльстоне невозможно было предсказать, чем кончатся выборы. А Линкольн со своими республиканцами... - Ох уж мне этот фигляр из захолустья! - сердито сказал Брейди. - После того как его избрали, все пошло насмарку! Юг так перепугался, что решил отделиться. Но как мы могли это рассчитать? Что бы он ни затевал, у него никогда ничего не получалось. Дважды разорялся, получил нервное расстройство, не прошел в законодательное собрание штата, провалился на перевыборах, даже должности государственного землемера не смог получить. Два раза пытался попасть в сенаторы и один раз в вице-президенты, и его ни разу даже не выдвинули кандидатом. Черт возьми, Айзек, он ведь и президентские выборы проиграл! - Но коллегия выборщиков проголосовала за него, - уточнил Айзек. - Относительное большинство он все-таки получил. - Этот человек - какая-то статистическая аномалия! Айзек усмехнулся. - Но тебя же на самом деле не это беспокоит, или я ошибаюсь? Брейди хотел было ответить резкостью, но сдержался. Как ни погоняй загнанную лошадь, быстрее она не побежит. Он угрюмо понурился. - Ладно, будь что будет. Война была случайностью, но это - совсем иное! - Он снова шлепнул по саквояжу. - Точно рассчитанное действие, а не просто сознательный риск. Айзек неторопливо кивнул. - Хотя покойнику скорее всего будет все равно, умер он случайно или по плану. А за себя не беспокойся. Мы никогда не действуем напрямую. Словечко здесь, намек там. Вашингтонцы всегда были в душе конфедератами. Кто-нибудь обязательно клюнет. - Правильно. Но грех ляжет на нас. - Да, на нас! А до сих пор ты этого не знал? Может, ты в этом сомневался, когда давал клятву? Брейди отвел глаза и стал смотреть в окно. - Нет. Они снова замолчали, прислушиваясь к чавканью грязи под колесами и стуку дождя по крыше экипажа. - А что будет, если он не умрет? - Айзек никак не мог угомониться. Брейди сердито посмотрел на него. - Что будет, если он не умрет? - настойчиво повторил Айзек. Брейди вздохнул. Он приподнял саквояж и бросил его на колени Айзеку. - Прочитай сам. Там все написано. Побочный путь от пятнадцатого рычага. Мы устроили негласное медицинское обследование его и всей семьи. Его старинный деловой партнер Билл Херндон прямо намекает каждому встречному и поперечному, что жена у этого человека безусловно душевнобольная, хотя ни у кого пока не хватает смелости сказать об этом во всеуслышание. По крайней мере двоим из его сыновей болезнь передалась по наследству. Проклятье! - Брейди крепко зажмурился и сжал кулаки. - Мне еще не доставалась работа гнуснее, чем чтение этих отчетов. - Он понемногу успокоился и взглянул на Айзека. - Ошибки быть не может. Он лишится рассудка раньше, чем кончится новый срок его президентства. Уже сейчас его мучают... странные сны. - А сумасшествие президента дискредитирует всю его программу гражданского примирения. - Да. Это приведет к победе радикалов и, возможно, к импичменту. Юг навсегда останется оккупированным, в промышленности там наступит застой, среди белого населения будет расти недовольство, начнутся мятежи и расовые погромы, за которыми последуют карательные акции. И в 1905 году вспыхнет новое восстание, которое открыто поддержат по меньшей мере две европейские державы. Это тоже следует из расчетов. Айзек невесело усмехнулся. - Значит, нам надо беспокоиться не о том, что мы замараем руки в крови, а о том, чья это будет кровь и сколько ее прольется. Брейди судорожно кусал костяшки пальцев - кожа на них была уже обкусана почти до крови. Айзек задумчиво посмотрел на него и отвернулся к окну. Молчание затянулось. - Мрачная ночь, - наконец произнес Айзек, по-прежнему вглядываясь в темноту за окном экипажа. - Вполне соответствует случаю. - Мы не смогли построить утопию, а? Старик покачал головой. - Пока что нет. Не все сразу, мальчик. На это нужно время. Рим тоже строился не за один день. Нашему Обществу еще не под силу заметно изменять мир. Рано или поздно мы станем сильнее, если не отступим. - Повернувшись к Брейди, Айзек бросил на него колючий, пронизывающий взгляд. - Ты только вспомни, Бренди. Голод, мировые войны, оружие пострашнее пушек Гатлинга или броненосных кораблей, - все это есть там, в расчетах, ты сам видел. Не пройдет и ста лет, как появятся снаряды со взрывной силой, большей, чем у двадцати тысяч тонн - тонн! - пироксилина или этой новой взрывчатки - динамита. Господи Боже! В той питерсбергской шахте было всего восемь тысяч фунтов - фунтов! - черного пороха. Представь себе, что будет, если взорвать сразу пять тысяч таких шахт! - Айзек потряс головой. - Я сам проверял эти кривые, Брейди. Они растут экспоненциально. Если мы хотим замедлить их рост, мы обязаны действовать, и действовать немедленно! Для Айзека это была целая длинная речь. Брейди удивленно посмотрел на него, потом неожиданно для самого себя с сочувствием положил ладонь поверх его руки и пожал ее. Старик посмотрел на свою руку и поднял глаза на Брейди. В этот момент возница что-то крикнул лошадям, и ландо остановилось около скромного кирпичного дома. Брейди отпустил руку Айзека, открыл дверцу и уже собирался выйти, но Айзек задержал его. - Там, в чемодане, есть ведь еще кое-что, не так ли, Брейди Куинн? Я слишком хорошо тебя знаю, так что не пытайся от меня это скрыть. Ветер задувал капли дождя внутрь экипажа. - Не заставляй меня говорить об этом, Айзек, - глядя в сторону, сказал Брейди. Айзек отстранился от него. - Что это, Брейди? Это имеет отношение к Обществу? - В голосе старика звучали неуверенность и что-то похожее на страх. - Айзек, ты двадцать лет был мне вместо отца. Пожалуйста, не спрашивай меня. Айзек расправил плечи. - Нет. Вся моя жизнь в этой работе. Я создал Общество, Брейди. Финеас, старый Джед Кроуфорд и я. Это мы сумели прочесть то, что у Бэббиджа было написано между строк, и поняли, что можно сделать. Что нужно сделать. Мы довели расчеты до десятого рычага. Если вы обнаружили что-то такое, что... - Неожиданно Айзек потряс головой. - Я должен это знать! Брейди вздохнул и отвел глаза. Он знал, что рано или поздно этот момент наступит, и страшился его. Он знал, что расскажет Айзеку все. Но от этого ему не становилось легче. - Молодой Карсон разработал новый алгоритм, - сказал Брейди. - На основе детской игры, между прочим. Этот алгоритм... Ну, в общем, он изменяет все в корне после двадцать девятой развилки. Айзек в недоумении нахмурился. - Двадцать девятой? Ничего не понимаю... Если все, что идет после... Нет! Ну, говори же, Брейди! Выслушав ответ Брейди, старик застыл с открытым ртом. Брейди на мгновение прикрыл глаза от боли, затем вышел из экипажа и направился к дверям дома. Он оглянулся только один раз. Сквозь завесу дождя было видно, что старик плачет. ТЕПЕРЬ 1 Сара окинула взглядом окно и подумала, что оно слишком грязное - ничего через него не разглядишь. Осмотревшись, она увидела в углу пустой комнаты тряпку, наверное, такую же грязную, как и все остальное в этом старом доме. Кругом висела паутина, пол был усыпан мышиным пометом и кусками штукатурки, отвалившимися со стен, оставив дыры, в которых виднелась дранка. Вздохнув с отвращением, Сара подошла, подняла тряпку и встряхнула ее. Оттуда вывалился паук. Сара проводила его взглядом. - Сколько времени пустовал этот дом? - спросила она. - Лет пять-шесть, - ответил Деннис, ее архитектор. Он простукивал стены, пытаясь определить, где проходят несущие балки. Дойдя до двери, он остановился, внимательно осмотрел косяки, пробежал пальцами по скосам углов и одобрительно кивнул. - Хорошая, основательная работа. Раньше умели строить. - Старое доброе время, - рассеянно сказала Сара. - Когда женщины знали свое место. Деннис посмотрел на нее. - Они и сейчас знают, - сказал он. - Только мест, стало больше. Сара фыркнула. Вернувшись к окну, она стала протирать стекло тряпкой. Слой грязи, скопившейся за долгие годы, упорно не поддавался. Саре удалось расчистить лишь небольшой кружок посредине окна. Она выглянула сквозь него наружу, на Эмерсон-стрит. - Сможем ли мы восстановить этот дом? Так, чтобы он соответствовал всем нормам? Я должна знать. В этом районе вот-вот начнется строительный бум, и я хочу быть здесь первой. - В кварталы Лаример и Орария Сара опоздала, но здесь непременно будет первой! На этот раз пусть остальные застройщики для разнообразия побегают за ней. Сквозь протертое стекло были видны окна вторых этажей домов, стоящих напротив. Все они были выстроены по тому же плану, что и этот, - бывшие особняки, превращенные в меблированные комнаты. В одном из окон стоял голый по пояс мужчина и что-то пил из банки. Он заметил Сару и приветственно помахал ей. Не обращая на него внимания, она прижалась щекой к стеклу и попыталась заглянуть как можно дальше направо. Там виднелся лишь купол капитолия штата, сверкающий золотом под полуденным солнцем. Вид на горы закрывали небоскребы в центре города. "Не беда, - подумала она. - Их все равно ниоткуда не видно из-за дыма и копоти". Сара перевела взгляд на перекресток и прикинула, сколько автомобилей проезжает здесь в минуту. Она отошла от окна и отряхнула пыль с ладоней. Денниса в комнате уже не было - слышно было, как он постукивает по стенам где-то в коридоре. - Ну, как там? - крикнула Сара и, вынув блокнот, быстро набросала несколько строк. - Коммуникации как будто в неплохом состоянии, - донесся голос Денниса. - Компьютерных входов, разумеется, нет, но мы можем их подвести, когда будем заново прокладывать электропроводку. Сара пошла на голос и нашла Денниса в одной из спален. Архитектор ковырял пальцем в какой-то дыре в стене. - Здесь до сих пор остались трубы газового освещения. - Деннис оглянулся на Сару и покачал головой. - Сотню лет назад это, наверное, был шикарный особняк, пока его не запустили. Вон там, в конце коридора, - Деннис неопределенно махнул рукой, - есть даже отдельная лестница для прислуги. - Знаю. У меня дома в компьютере есть список всех прежних владельцев. Дом построил когда-то один из серебряных баронов, но несколько лет спустя случилась очередная паника на бирже, и пришлось его продать. - Дешево досталось - легко потерялось. - Но ты верно говоришь - работа великолепная! Хотела бы я знать, что за сукин сын закрасил паркет на главной лестнице. - Это в самом деле взбесило Сару. Она преклонялась перед любым проявлением мастерства, в чем бы оно ни заключалось. А паркет на лестнице был просто шедевром столярного искусства. Когда-то в этом районе жили представители высшего общества, пусть и не такого аристократического, как на "Островке Гумбольдта", что располагался на фешенебельной стороне Колфакс-авеню напротив Чизмэн-парка. Занятно, что и у жилых кварталов тоже есть свои циклы расцвета и упадка. Деннис кивнул. - Я тебя понимаю. Когда особняк переделывали под пансион и делили перегородками на клетушки, стены просто заколотили сверху досками и оштукатурили. Можешь себе представить? Нет, ты только посмотри, какие тут были стенные панели! Вот, - Деннис потянул за угол штукатурной плиты, и она отвалилась. На пол посыпались куски известки, гипса, какие-то гвозди и клочья бумаги. Открывшаяся их взгляду подлинная стена имела жалкий вид: деревянные панели сохранились лишь местами, в штукатурке зияли дыры, но Сара смогла представить себе, как выглядели эти стены, когда были еще новыми. Ее внимание привлекли обрывки бумаги на полу. Сара нагнулась и подобрала их. Привычка. Глупость, конечно, - от этого здесь намного чище не станет, но привычка есть привычка, она как компьютерная программа, которая загружается сама. Сара взглянула на бумажки - пожелтевшую газетную вырезку и обрывок писчей бумаги, на котором были от руки написаны столбиком какие-то даты. - Что это? - Деннис отряхнул руки и подошел к Саре. - Да так, мусор. Похоже, кто-то приготовил шпаргалку для экзамена по истории. - Сара прочла заголовок газетной вырезки. - Какая-то заметка из "Денвер Экспресс" за 1892 год. - Передав рукописный листок Деннису, она пробежала заметку. - Перестрелка, - сообщила она. - Два ковбоя на Лаример-стрит. Никого из них даже не задело, но был убит случайный прохожий. Старик по имени Брейди Куинн. Сара нахмурилась. Куинн? Где-то она встречала это имя, причем совсем недавно. Оно так и вертелось в ее голове. Ладно, ерунда, рано или поздно само всплывет. Часа в три ночи, например. - Странная шпаргалка. - М-м? - Сара взглянула на Денниса. Тот, наморщив лоб, изучал листок. - Ты о чем? - Смотри. Во-первых, записи сделаны двумя разными почерками. Те, что раньше, - в старинной манере. - Кто-то начал список, - сказала Сара, - а потом кто-то другой его продолжал. - А это слово, сверху, - что тут написано? "Биологический"? "Диологический"? Сара взглянула, куда он указывал. - "Клиологический". И что-то еще. Дальше смазано, не могу разобрать. - Спасибо за разъяснение. Может, теперь объяснишь еще, что такое "клиологический"? Сара пожала плечами. - Сдаюсь. Никогда раньше такого слова не слышала. - И записи тоже какие-то странные. Известные исторические события и мелкие эпизоды, все в куче. Выдвижение в президенты Франклина Пирса [Пирс, Франклин (1804-1869) - президент США в 1853-1857 гг. от демократической партии], избрание Ратерфорда Хейса [Хейс, Ратерфорд (1822-1869) - президент США в 1877-1881 гг. от республиканской партии] или назначения в армии, сделанные генералом Уинфилдом Скоттом [Скотт, Уинфилд (1786-1866) - генерал, до 1861 г. - главнокомандующий армией США], - как они могли попасть в один список с убийством Авраама Линкольна или потоплением "Лузитании"? Или... Ого! - Что? - Сара придвинулась к нему и заглянула через плечо. Деннис показал пальцем, и она прочла: "Бренди Куинн убит". - Ну да, твой приятель Куинн стоит тут же, в одном ряду с Линкольном и Тедди Рузвельтом. А рядом - "маневр фон Клюка" [Клюк, фон А. (1846-1934) - германский генерал; в сентябре 1914 г., наступая на Париж, совершил стратегическую ошибку - повернул 1-ю армию, которой командовал, на юго-восток, обнажив свой левый фланг; последовал контрудар французской армии, закончившийся поражением немецких войск в битве на Марне]. Не знаю, что это значит. "1914 год". Должно быть, что-то про первую мировую мировую войну. - Серьезно? А вот еще: "Фредерик У.Тэйлор - успех примерно в 1900-м". Кто это такой? Деннис покачал головой. - Здесь с полдюжины событий, о которых я никогда не слыхал. - Вот плоды современного образования. Теперь никто не учит тому, что для наших прапрадедов разумелось само собой. Я считаю, все это началось с Томаса Дьюи, когда он выдумал обучать чтению целыми словами. - Сара постучала ногтем по фамилии Дьюи, стоявшей в списке. - Английский - не китайский, его так не выучишь, ничего не выйдет. Неудивительно, что половина детей в стране растут, в сущности, безграмотными. Мои собственные учителя - по крайней мере некоторые - сами были не слишком грамотны. - Держу пари, что они все-таки имели педагогические дипломы. Сара фыркнула. - То есть знали все, что положено, о том, как обучать, кроме одного - самого предмета. - Когда я был в аспирантуре, один профессор педагогики уверял меня, что это и не обязательно. - Сара недоверчиво взглянула на Денниса, он пожал плечами и добавил: - Честное слово, я это не выдумал. - Так уж устроены люди. "Если я этого не знаю, значит, это не важно". Спроси любого инженера о правилах стихосложения или любого поэта о сопротивлении материалов, и ты получишь такой же ответ. В который уже раз Саре подумалось, что у нее-то жизнь сложилась совсем иначе. Деннис, усмехнувшись, показал на листок. - Или спроси любого архитектора о факторном анализе. Видишь, здесь внизу, где конец оторван, написано: "Попробовать ортогональный факторный анализ". - Ортогональный факторный анализ? А, я его проходила в курсе социологии. Это - статистический метод, им выявляют социально-экономические группы в обществе. Каждая группа определяется совокупностью взаимно коррелирующих параметров в п-мерном пространстве. По-моему, этот метод применяют еще и в антропологии. Деннис посмотрел на нее, подняв бровь. - Вот как? - Он снова перечитал записи на листке. - Тут против каждого пункта стоит цифра - 1, 2 или 3. Наверное, это и есть три твоих "ортогональных фактора". - Он сложил листок и сунул его в карман рубашки. - Ладно, попробую разобраться на досуге. Может, и выясню, что все это значит. По черной лестнице они спустились на первый этаж. На лестнице было темно, под ногами хрустели обломки штукатурки. - Послушай, - спросил Деннис по дороге, - если образование у нас такое плохое, то почему ты такая умная? Сара остановилась и посмотрела на его смутный силуэт в полумраке. - Потому что я не позволила себя обмануть! - резко ответила она. - Все, что мне досталось, приходилось вырывать с боем. Из-за того, что я женщина. Из-за цвета кожи. Я не могла позволить себе роскошь остаться недоучкой! - Видит Бог, Сара, я не хотел тебя обидеть. Ты же меня знаешь. У меня тоже были... нет, конечно, не такие трудности. Но ведь от богатых бездельников и не ожидают, что они будут особенно стараться. - Знаю, Деннис. Не твоя вина, что ты родился и белым и богатым. - Ну, я же попросил прощения. Просто мне кажется, что ты обо всем знаешь намного больше всех, с кем я знаком. - Бралась за все, но ничему не выучилась, - хмыкнула Сара. - Ты прав, извини, что я на тебя накинулась. - Она отвернулась. - Наверное, у меня чересчур развита шишка любопытства, вот и все. Но она знала, что так было не всегда. Когда-то ей, как и ее подругам, доставляло удовольствие плыть по течению - и на уроках, и в жизни. Она и в школу-то пошла только потому, что этого требовали закон и ее родители. - Если не ошибаюсь, это случилось в пятом классе, - Сара провела пальцем по грязным перилам. - Нас повели на экскурсию в Музей науки и промышленности. Это было... ну, в общем, ужасно давно. Она явственно увидела, как бегала тогда от экспоната к экспонату, широко раскрыв глаза от восторга, - негритянская девчонка из трущоб Чикаго с тугими косичками, едва умеющая читать. В музее были выставлены всевозможные вычислительные машины - от старинных клавишных арифмометров до новейших настольных компьютеров. Там стояла огромная модель сердца, внутрь которой можно войти. Там лежал камень, доставленный с Луны! - Это было как ледяной душ, - сказала Сара. Экскурсия потрясла ее, словно разбудила от спячки. Даже сейчас, столько лет спустя, она ощутила дрожь возбуждения, охватившую ее тогда. - Передо мной открылся огромный потрясающий мир, о котором учителя мне ничего не говорили! Вот почему... - Сара смущенно пожала плечами. - Вот почему я принялась изучать этот мир сама. Я убегала с уроков, чтобы посидеть в публичной библиотеке, а потом в библиотеке Чикагского университета. Чтобы ее туда пускали, приходилось идти на всевозможные хитрости: никто не верил, что негритянская девчонка приходит сюда читать. А она читала все подряд. Об африканской музыке и о физике, о праве и медицине, об истории Китая и статистике, о немецкой философии и компьютерах - все подряд, без всякого разбора. Некоторые из ее друзей - те, кто знал, чем она занимается, - недоумевали, зачем это ей надо. Какую пользу она собирается из всего этого извлечь? Такие вопросы внушали ей презрение, как и то безразличие, которое за ними крылось. Какую пользу? Просто она хотела стать образованной, а не дрессированной. Разумеется, она прошла всю школьную программу и сдала все экзамены. У большинства учителей - Сара это чувствовала - ее успехи вызывали возмущение, потому что были достигнуты вопреки им. Правда, нашлись среди них двое... О, это были настоящие наставники! - Наверное, трудно менять свои привычки? Услышав голос Денниса, она очнулась. - М-м? О чем ты? Они уже спустились на первый этаж, здесь было светло, и Сара увидела на лице Денниса улыбку. - Интересно, сколько дополнительных курсов и семинаров ты прошла за те несколько лет, что мы знакомы? - Законодательство о недвижимости. Семинар по литературе. Дюжину курсов по программированию. Больше всего мне нравилось заниматься хакерством... ["хакер" на компьютерном жаргоне - программист-фанатик, в совершенстве владеющий техникой программирования и "взламывающий" оригинальные программы] А сколько всего, не знаю. Давно сбилась со счета. - Теперь поняла, о чем я? - сказал Деннис. - Я тобой просто восхищаюсь. Ты не остановилась, а по-прежнему держишь себя в форме. Иногда я даже завидую твоей любознательности. У меня дома лежит куча книг, которые я все собираюсь прочесть. Я покупал их с самыми благими намерениями, но, видно, до них у меня руки так никогда и не дойдут. Все свободное время уходит на журналы по специальности и техническую литературу. - Время всегда можно найти. Надо только решить, что главнее. Деннис погладил карман рубашки. - Да. Наверное, любознательность, как и все остальное, приходит с тренировкой. Они задержались на тротуаре у дома, пока Деннис делал наброски в своем альбоме. Сара знала, что лучше ими пока не интересоваться. Деннис всегда десятками браковал вполне приемлемые идеи, прежде чем остановиться на одной-единственной, самой удачной, чтобы продемонстрировать ее Саре. За годы совместной работы она научилась доверять его вкусу. Сара отряхнула пыль с одежды. По обе стороны улицы тянулись вереницы припаркованных вплотную друг к другу машин. При застройке квартала надо будет позаботиться об автостоянках. Деннис бросил альбом на заднее сиденье своего "датсуна". - Пообедаем вместе в пятницу? Сара рассеянно кивнула, размышляя о том, какую часть квартала ей удастся скупить до того, как кто-нибудь заметит, что происходит, и цены взлетят. Может, стоит это устроить через какие-нибудь подставные акционерные общества. - Я придумал название. - М-м? Для чего? - Для нашей стройки. "Квартал Брейди Куинна". Можно будет привлечь историю. "От рубежа веков до рубежа веков". "1890-е годы возрождаются в 1990-е". "Солидность и изящество прошлого, помноженные на эффективность и технику настоящего". - Неплохо, - согласилась Сара, подумав. - Неплохо? Великолепно! Наш город полон ностальгии по тем временам. Ковбои. Бэби Доу Тэйбор. Мэтти Силкс. Шериф Дэйв Кук. - Я об этом подумаю, - сказала Сара. - Разузнай, кем был этот Брейди Куинн. Вряд ли стоит использовать его имя, если он окажется какой-нибудь дешевкой. - Пусть даже так, что из этого? Мэтти Силкс содержала публичный дом. - Ну, женщину легкомыслие только украшает. Сара вела "вольво" по улицам, пересекавшим центр Денвера, мимо башен из стекла и стали, где размещались телекоммуникационные компании, и думала о том, какая судьба постигнет их, когда каждый сможет, не выходя из дома, подключаться к компьютерным сетям. В квартале, который она собиралась перестраивать, каждый дом будет иметь выход в сеть "Дэйта-Нет" и коллективные антенны для связи через спутник. Молодым технократам это понравится! Сначала она хотела ехать домой через центр, по Колфакс-авеню, чтобы посмотреть, не появилось ли там чего-нибудь новенького на щитах коммерческой рекламы, - но в последний момент передумала и свернула на Шестую авеню. Скоростная трасса почти без светофоров тянулась на запад до самой горы Хогбек, и на всем ее протяжении прямо впереди, перед глазами водителя, открывался вид на Передовой хребет Скалистых гор - вид, которым Сара не уставала любоваться. Несколько лет назад она прошла спецкурс по выживанию для служащих. Скалолазание, спуск по горным рекам, жизнь среди дикой природы. От современной техники - к образу жизни первобытных предков. Она научилась даже обращаться с ножом и луком. В качестве заключительного испытания ее забросили куда-то далеко в горы в чем была, без всякого снаряжения. За те двое изнурительных суток Сара узнала о себе много нового. И полюбила горы: они стали для нее спасительным убежищем от всех забот и тревог. Сара подумала, что, как только решится дело с Эмерсон-стрит, нужно будет на несколько дней отправиться в горы. Облака плыли над вершинами так низко, что, казалось, до них можно достать рукой. Сара задумчиво посмотрела в небо, гадая, не пойдет ли дождь, а потом все равно открыла люк в крыше машины. Какого черта! Пусть обдувает ветерок, а если начнется дождь, всегда можно успеть закрыть люк. Сара любила рисковать во всем. Позже, когда Сара, сидя у своего камина, поднесла к губам рюмку бренди, у нее в памяти неожиданно всплыло имя Куинна. Она вспомнила, где встречала его раньше. Отставив рюмку, она рывком встала с дивана. В камине громко стрельнуло полено, по комнате пронеслась волна смолистого соснового аромата. Мистер Мяу, ее домашний кот бесхвостой породы с острова Мэн, последовал за Сарой, уселся на столе рядом с компьютерным терминалом и стал внимательно наблюдать, как хозяйка вызывает файл и быстро просматривает его. Наконец Сара нашла то, что искала, и удовлетворенно кивнула. Когда-то, давным-давно, Брейди Куинн был владельцем дома на Эмерсон-стрит. Он купил его у серебряного барона в 1867 году, а в 1876-м продал особняк Рэндаллу Карсону. С тех пор дом поменял еще несколько хозяев, пока не перешел к ней. - Получается, что Брейди Куинн вроде как мой предок, - объяснила Сара коту. - Наверное, Деннис прав, можно использовать его как приманку. Если, конечно, не выяснится, что это была единственная его заслуга - угодить под пулю, когда кто-то с кем-то сводил счеты. Кот одобрительно прищурился. - Может, я отыщу что-нибудь о нем в старых подшивках "Ньюс" или в "Пост". Как ты полагаешь, Мяу? Кот зевнул. - Ты прав. "Экспресс" и "Тайм" давно уже не выходят. Разве что-нибудь найдется в зале истории Запада Денверской публичной библиотеки. Или в архиве налогового ведомства. Сара сделала несколько заметок для памяти. Когда-то, в свои репортерские дни, она терпеть не могла копаться в архивах. Но на этот раз она с удовольствием думала о предстоящей работе. Хоть какое-то разнообразие. Когда занимаешься такими вещами по обязанности, этого не приносит никакой радости. Сара решила просмотреть самые разные архивы: большую часть сведений, которые ее интересовали, пока еще не ввели в базу данных сети "Дэйта-Нет". Зачем тратить драгоценный объем памяти на акты о владении недвижимостью столетней давности? 2 Когда на следующее утро Сара появилась в отделе городской хроники "Роки Маунтин Ньюс", то застала там Моргана Граймза, склонившегося над своим столом. Сара вышла из лифта, обогнула колонны, миновала конторку секретаря приемной и подошла к Моргану. Комната была отделана в красновато-лилово-серых тонах и поделена низкими перегородками на отсеки - по шесть репортерских столов в каждом. Кроме Моргана в отделе была только выпускающая, которая сидела на своем обычном месте во главе П-образного стола. Она мельком взглянула на Сару и снова погрузилась в работу. Морган сосредоточенно разговаривал по телефону. Придерживая трубку левым плечом, он одновременно печатал на компьютерном терминале. Увидев Сару, он что-то сказал в трубку и прикрыл ее ладонью. - Чем могу служить, мадам? - Да ну тебя, Морган. Я пришла немного поработать в библиотеке. Не возражаешь? - В библиотеке? - проворчал он. - В морге, черт побери. И мне наплевать, если кто-то называет это иначе. - Он окинул ее взглядом. - И это все? Пришла только порыться в нашем морге? А не желаешь вернуться на старое место? Сара рассмеялась. - Ни капельки. Отказаться от первоклассного офиса и "вольво", от сшитых на заказ нарядов и собственных апартаментов на лыжном курорте в Аспене? Ради чего? - Ради острых ощущений, - ответил Морган. - Ради романтики. Первая полоса! Вся президентская рать! Ну и так далее. - Как же, помню я эту романтику. Некрологи. Пресс-конференции. "Возможности" прессы! Брехня по заказу. Не говоря уж о нищенской зарплате, ненормированном рабочем дне и о том, что тебя в любую минуту могут послать с заданием в какую-нибудь глухомань. Нет уж, спасибо. Сара попыталась заглянуть на экран его монитора, но Морган быстро нажал на клавишу, и текст с экрана исчез. - Ни-ни, - сказал он. - Это табу. - Над чем работаешь, Морган? - Зарабатываю Пулитцеровскую премию, разумеется. Сара взглянула на него, не зная, шутит он или нет. Всегда, когда речь заходила о деле, Морган Граймз принимал необычайно серьезный вид, а искренностью от него разило, как от других мужчин одеколоном. За время их совместной работы Сара так и не научилась понимать, когда он ее разыгрывает, и Морган пользовался этим без всякой жалости. Интересно, поменял он свой код для входа в компьютер? Сара расшифровала его много лет назад, просто для тренировки, но, разумеется, ни разу не пользовалась этим, чтобы войти в файлы Моргана. А теперь ей подумалось, что не худо бы проникнуть туда через общенациональную компьютерную сеть "Дэйта-Нет" и оставить Моргану какое-нибудь ехидное послание. Чтобы неповадно было морочить ей голову. Сара подумала, что скорее всего, смогла бы это сделать, хотя репортерские терминалы не всегда соединены с общей компьютерной сетью. Есть способы, которые позволяют проникнуть в любой компьютер. Сара обвела взглядом отдел. - Все на заданиях? - Угу. Кроме Кевина. Опять поехал рекламировать свою очередную книгу. Вернется на следующей неделе. Ты, наверное, слышала о его новом бестселлере? - Да. Продолжение "Молчаливого братства", если не ошибаюсь? Он неплохо устроился. Ладно, скажи всем, что я забегала, и передай привет. - Они будут вне себя от восторга. Кроме шуток, рад был повидать тебя. Ты была неплохим репортером, если не считать того... "Не вздумай, Морган!" - ...что ты женщина. Морг - там же, где и был, только теперь там все на дискетах, а не в микрофильмах. Хотя тебе, наверное, все равно? - Конечно. Я, ведь родилась с микрочипом в голове, - сказала она и удалилась, вызывающе качнув бедрами. Встреча была назначена на 15:00, и Деннис прибыл на исторический факультет Денверского университета точно в 14:59. Из центральной приемной вело несколько дверей, но в самой приемной никого не было, хотя стоявшая на столе вахтера откупоренная жестянка с газировкой намекала, что он вот-вот вернется. Деннис в растерянности огляделся, но тут одна из дверей открылась, и оттуда выглянула полная круглолицая женщина. - Мистер Френч? - осведомилась она. - Да. Вы - профессор Ллуэлин? - Деннис направился к ней. - Спасибо, что согласились встретиться со мной. Я знаю, как все вы заняты. - Вовсе нет. Семестр уже кончился, и теперь у меня появилось свободное время. Просто это немного неожиданно - обычно ко мне на прием приходят студенты. Проходите и садитесь. - Она проводила его в свой кабинет. - Меня зовут Гвиннет Ллуэлин. Они обменялись рукопожатием. Рука у Ллуэлин оказалась неожиданно сильной. Деннис присел на старый стул с высокой спинкой, аккуратно поддернув брючины, чтобы не Пузырились на коленях. Он сидел прямо, сложив руки на животе. Ллуэлин уселась за письменный стол и облокотилась на него мясистыми руками. Ее бледная кожа вся была покрыта рыжими веснушками. Толстые круглые щеки делали ее похожей на добрую домохозяйку. Деннис уже ожидал, что сейчас она угостит его какао с кукурузными лепешками, и был несколько обескуражен, когда профессорша вынула трубку из кукурузного початка и раскурила ее. Выпустив колечко дыма, она с лукавой усмешкой в глазах посмотрела на него. - Итак, чем я могу помочь вам, мистер Френч? Деннис сразу взял быка за рога. Лишнего времени у него не было, да и у нее, наверное, тоже. - Я хотел бы выяснить, что означает этот перечень исторических событий. - Он вынул из жилетного кармана обрывок бумаги, который они с Сарой нашли в доме на Эмерсон-стрит. Два дня подряд - вторник и среду - он читал книги по истории и беседовал с кое-какими своими знакомыми по университету. В общем, пытался наверстать упущенное, как сказала бы Сара. Он был убежден, что все события в перечне как-то связаны между собой. Был некий общий принцип, который определял, что вошло в перечень, а что нет. Денниса раздражало, что он не мог с первого взгляда распознать этот общий принцип, как мог, едва взглянув на здание, сразу понять, какими принципами руководствовался архитектор, когда его проектировал. Он не знал, в чем здесь дело - то ли ему не хватало образования и сообразительности, то ли дело было в самом перечне. Это не давало ему покоя, как камешек в ботинке. Деннис развернул листок и передал его профессору Ллуэлин. Она достала старомодные бифокальные очки и водрузила их на нос. Взглянув на Денниса с извиняющейся улыбкой, она погрузилась в чтение, слегка откинув голову и наморщив губы. Закончив читать, она сняла очки и взглянула на Денниса. - Как я поняла, вас интересуют не сами эти события. О большинстве из них можно прочесть в любом хорошем учебнике истории. Деннис кивнул. - И я прочел, сколько успел. Я архитектор-консультант, и боюсь, у меня просто не хватит времени, чтобы влезть в эти дела настолько глубоко, насколько требуется. Люди, с которыми я до сих пор советовался, сообщили мне кое-какие подробности. Очень любопытные, о многих я даже не подозревал. Сейчас у меня такое чувство, будто я лично знаком с некоторыми людьми из этого списка. Вот, например, Томас Б.Рид [Рид, Томас Брэкет (1839-1902) - американский государственный деятель, член Конгресса США от республиканской партии в 1876-1899 гг., одно время - спикер палаты представителей]. Выдающаяся личность! "Безмятежно-саркастический Будда из Новой Англии" - так его прозвали. - Один из самых блестящих политиков своего времени, - сказала Ллуэлин. - Его следовало бы выдвинуть в президенты. - Но меня интересуют не просто факты. Я хочу... Никак не могу подобрать слово. Ну, понять их взаимосвязь, что ли. Некоторые их этих записей касаются выдающихся людей и событий, другие - совсем неизвестных. Между потоплением линкора "Мэн" и выдвижением кандидатом в президенты Франклина Пирса ни один нормальный человек не увидит связи. Профессор Ллуэлин улыбнулась. - Да, конечно. - Она снова просмотрела на листок. - Взаимосвязь - очень точное слово, мистер Френч, оно отражает как раз то, что вы пытаетесь выяснить. Та же самая мысль возникла у меня, когда я читала перечень. Если мы имеем дело с ответами на какую-нибудь викторину или со шпаргалкой для экзамена, то это какой-то очень странный раздел науки. Боюсь, даже я не знаю, о чем идет речь в некоторых пунктах, не говоря уж о том, что они могли бы означать. Разумеется, мне известно, что Амброз Бирс бесследно исчез в Мексике [Бирс, Амброз (1842-1914) - американский писатель и журналист, участник гражданской войны 1861-1865 гг.; пропал без вести в Мексике, куда отправился в 1913 г.], но кто такие Брейди Куинн, или Дейвис Белло, или Агата Пенуэзер? - Жертвы убийств. Ллуэлин с досадой кивнула. - Да, я умею читать. Но что они делают здесь, рядом с Тедди Рузвельтом и Линкольном, или с Эдисоном и Дьюи, Фордом и Тэйлором? - Она положила листок на стол и откинулась на спинку вращающегося кресла. Пружины жалобно скрипнули. Пыхтя трубкой, она задумчиво уставилась в потолок. - Кажется, у меня появилась идея, - произнесла она наконец. - Скажите мне вот что, мистер Френч. Кому принадлежат слова: "При нашей системе работнику необходимо знать только то, что он должен делать и как делать. Любая попытка предпринять что-нибудь помимо полученных указаний положит конец его карьере"? Деннис пожал плечами. - Не знаю. Ленину? Мао? - Он не понимал, какое отношение к делу имеет ее вопрос. - Нет, это сказал Фредерик Тэйлор, - и она указала на список. Деннис вспомнил этот пункт, "Фредерик У.Тэйлор, успех примерно в 1900-м". - Ах, вот что. А кто был этот Тэйлор? Она ткнула чубуком трубки в его сторону. - Инженер, и он жил в конце прошлого века. В те годы американская промышленность столкнулась к наплывом малообразованной рабочей силы - иммигрантов. Тэйлор создал систему повышения производительности труда, отделив планирование работы от ее выполнения. Инженеры и управляющие разрабатывали планы, а техники и рабочие их выполняли. Было покончено со старой системой ремесленничества, когда каждый работник планировал свой собственный труд. И с тех пор это стало основой философии американского предпринимательства. Деннис рассмеялся. - Не может быть! А я-то подумал на Ленина или Мао. Замечательно! Она чуть заметно улыбнулась. - Не забывайте, что Энгельс сам был фабрикант, и не факт, кто в их тандеме-с Марксом играл второстепенную роль. Энгельс считал, что целыми народами можно управлять так же эффективно, как и фабриками. - Мне еще ни разу не приходилось видеть бизнесмена, который бы вел дело рационально, - перебил ее Деннис. Ллуэлин хмыкнула, но не обратила внимания на его замечание. - Социализм в конечном счете - не что иное, как кульминация капитализма. Высшая стадия - если так можно выразиться - того, что я назвала бы Управляемым Обществом. Если хотите увидеть государство Ленина в зародыше, изучите историю компании Генри Форда. "Инспекторы" его так называемого социологического отдела могли без предупреждения являться домой к служащим компании и расспрашивать об их семейных делах, о финансовом положении и личной жизни. А громилы из "наружной охраны" Гарри Беннета были просто-напросто доморощенными коричневорубашечниками. О, конечно, у них обоих, и у форда и у Ленина, были самые лучшие намерения. Они хотели улучшить положение простых людей. Но система менеджмента, которую они создали... - Минутку! Но ведь Ленин рвался к власти! - А Форд не рвался? - Генри Форд никого не казнил, - возразил Деннис. - Однако головорезы Беннета избивали тогдашних "диссидентов" и измывались над ними. А другие работодатели в ходе классовых битв не брезговали убивать профсоюзных лидеров. Иногда они содержали собственные армии, но чаще прибегали к содействию правительственных войск. Разница между Фордом и Лениным - только в масштабах и ни в чем более, мистер Френч. Ленин превратил в один огромный рабочий поселок всю свою страну. Советский Союз, попросту говоря, - величайшая капиталистическая организация на планете. Члены партии - ее акционеры, а Политбюро - совет директоров. Рядовой гражданин, или наемный работник, не имеет никакого влияния на управление этой организацией. Централизованная бюрократия составляет пятилетние планы, которые никогда не выполняются. Критика внутренних порядков запрещена, хотя предложения по усовершенствованию системы поощряются, если они, конечно, не носят по-настоящему революционного характера. Каждый обязан быть "коллективистом", что у них означает не столько думать о подлинных интересах коллектива, сколько выполнять распоряжения начальства. Строптивых ссылают в Сибирь или переводят на какую-нибудь бессмысленную работу. Или устраняют. - Доктор Ллуэлин невесело улыбнулась. - Изящное они подобрали словечко. - Не забудьте о захвате власти, - сказал Деннис. Профессор Ллуэлин рассмеялась. - Вот именно! - Знаете, я никогда об этом не задумывался, - признался Деннис. - Большими корпорациями действительно управляют точно так же, как социалистическим государством. - Как раз наоборот. Не забывайте, что появилось раньше. - Благодаря Фредерику У.Тэйлору. Ллуэлин кивнула. - Тэйлор был не единственным предтечей, но он сыграл роль катализатора. - Значит, вы полагаете, что... - Деннис не закончил фразу. - Ах, да, ваш перечень. Только имейте в виду, это чистейший экспромт. Но, кажется, те события, какие мне известны, похожи на поворотные пункты истории, пусть и не слишком очевидные. Сами по себе эти события были незначительны - я имею в виду, что в них участвовало не так много людей, - но они имели несоразмерно большие последствия. Вы помните стихотворение Джорджа Герберта? "Не было гвоздя - подкова пропала. Не было подковы - лошадь захромала. Лошадь захромала - командир убит..." И так далее, до потери королевства в итоге. Если бы Ричард III не лишился лошади, то битва на Босуортской равнине могла бы закончиться иначе, все к тому шло. И что тогда? Вероятно, не было бы Тюдоров, и вся английская история сложилась бы несколько иначе. Вот и эти ваши события в том же роде. Понимаете, отдельные события обычно почти не влияют на общий ход истории, но из некоторых, подобно снежной лавине, вырастают такие последствия, заметить которые можно лишь задним числом. - Понимаю. Вроде того, как попытка мистера Тэйлора поднять производительность фабричного труда привела к вашему Управляемому Обществу. - Это не мое общество, - ответила она слегка раздраженно. - Я выступала против него еще в шестидесятых и продолжаю выступать до сих пор. Мысль о том, что те, кто у власти, знают лучше... Если кто-то утверждает, что правительство должно учиться управлению у бизнесменов, то им следовало бы поинтересоваться, как обстоят дела в Советском Союзе. Или, еще лучше, в кое-каких из наших крупных корпораций. Деннис усмехнулся. - Между нами говоря, лично я никогда не испытывал большого уважения к методам больших корпораций. Потому и занимаюсь бизнесом самостоятельно. А что вы скажете о других пунктах перечня? Он расправил листок на столе, и оба склонились над ним. - Как насчет... Вот, назначения в армии, произведенные Уинфилдом Скоттом. От какой подковы этот гвоздь? Ллуэлин взглянула на Денниса и вынула трубку изо рта. - Гвоздь от подковы? - повторила она с улыбкой. - Неплохо. Пожалуй, я использую это в своих лекциях в следующем семестре, с вашего разрешения. - С моего разрешения? - изумился Деннис. - Ну конечно. - Спасибо. Я бы сказала, что назначения, сделанные Скоттом, затянули гражданскую войну на несколько лет. Понимаете, на ключевые посты он ставил преимущественно южан, что неудивительно, ибо сам он был вирджинцем. В результате у конфедератов оказались более опытные офицеры. Разумеется, в то время еще никто не знал, что вскоре разразится гражданская война, а сам Скотт был стойким унионистом. Так что нельзя сказать, что он это планировал заранее. - В этом перечне как будто немало записей, касающихся гражданской войны. Вот это что значит? "Янв./февр., 1861. Дело Твиггса: задержаны приказы о нем, но не его возвращение". Ллуэлин покачала головой. - Не знаю. Я же не ходячая энциклопедия. Имя мне как будто знакомо, но не помню, в связи в чем. Советую вам найти какую-нибудь хорошую книгу по истории гражданской войны и периода, который ей предшествовал. - Обязательно Найду. Если будет время. - Он продолжал изучать список. - Значит, тогда выдвижение Теодора Рузвельта в вице-президенты было тем незначительным событием, которое привело к антитрестовским законам и другим прогрессивным реформам? Ллуэлин затянулась трубкой и выпустила к потолку облако дыма. - Возможно, - сказала она неуверенно. - Но если так, то почему вместо этого не включить в перечень его вступление на пост президента? Известно ли вам, что выдвижение его в вице-президенты на самом деле организовали его политические противники? Ведь пост вице-президента - это тупик для политика, и они пытались таким способом положить конец его карьере. - Но дело кончилось совсем не так, как они рассчитывали, - заметил Деннис. - Конечно. "Мы счастья ждем, а на порог валит беда", как однажды написал Бобби Берне. - Она сложила листок и вернула его Деннису. - Может быть, выдвижение Рузвельта в вице-президенты - это был, так сказать, гвоздь, который пошел вкось?.. - ...Вследствие убийства президента Мак-Кинли. Понимаю. - Деннис всегда считал историю чем-то незыблемым. Чем-то неизбежным. Но после объяснений Ллуэлин история показалась ему не более чем причудливым сочетанием случайных событий, результатом множества маловероятных совпадений, которые легко могли обернуться и так, и эдак. Гвозди от подковы! У него появилось ощущение, будто он долго рассматривал собор, восхищаясь его арками, шпилями и сводами, как вдруг свет упал на здание под другим углом, и оно мгновенно преобразилось. Это было странное, волнующее чувство - по-новому увидеть нечто хорошо знакомое. Деннис встал. - Еще раз хочу поблагодарить вас за то, что потратили на меня время. Вы мне очень помогли. - Что вы, пустяки, - смутилась Ллуэлин, пожимая ему руку. Он повернулся, чтобы уйти, но остановился. - Да, и последнее, если вы позволите. То слово в заголовке. "Клиологический". Вы знаете, что оно означает? - "Клиологический"? - она нахмурилась. - Нет, я никогда... Ах, вот оно что! - она рассмеялась. - Что это такое? - Клио была древнегреческой музой истории. По всей видимости, автор перечня иди кто-то еще придумал новый термин, по аналогии с названиями "биология" или "социология", подразумевая естественнонаучный подход к истории. Наверное, это был какой-нибудь студент-естественник, решивший заняться историей. Направляясь домой по Юниверсити-авеню, Деннис размышлял о своей встрече с Ллуэлин. Вот вам и научный подход к истории. Какой же он научный, когда такую огромную роль играет здесь случайность? То, что какой-то студент, живший сто лет назад, считал это возможным, еще ничего не значит. Студенты всегда отличались склонностью к полету фантазии. Даже он сам, когда учился в колледже... Впрочем, теперь это неважно. Тогда он бросил лингвистику и увлекся архитектурой, а его "искусственный язык" пылится где-то в дальнем ящике стола. Сейчас у него появился шанс переключиться еще раз! Что там написано в конце перечня? "Попробовать ортогональный факторный анализ"? Листок лежал у него в кармане, но руки держали руль, и доставать бумагу он не стал. "Попробовать ортогональный факторный анализ". Да, там было написано именно так. Даже сейчас звучит ужасно научно. Потом он вспомнил, что строки на листке были написаны двумя разными почерками. Два разных "клиолога"? Он вспомнил еще, что один из почерков относился к гораздо более раннему периоду. Что бы это значило? 3 Проработав три года в службе контроля компьютерной сети, Ред Мелоун так и не знал имени своего напарника. Они сыграли бесчисленное множество партий в рамми, обменялись массой выдуманных историй о женщинах, которых знали (а иногда - не знали). Они вместе расследовали десятки тихих кризисов, о которых не пишут в газетах. Но до сих пор Ред не знал даже того, на какое из агентств работает "Чарли". А Чарли, разумеется, знал про Реда ничуть не больше. В некотором отношение это не лишено смысла. Взаимный контроль - они слышали об этом приеме от инженеров по надежности. В смене постоянно дежурят двое, охраняя сеть от "кротов" и компьютерных пиратов, норовящих провернуть какую-нибудь незаконную операцию. Вероятность того, что сразу обоих перевербуют или превратят в агентов-двойников, несравненно меньше, чем если бы они дежурили по одному. В эпоху, когда воюют с помощью информации - или дезинформации, - безопасность таких объектов, как служба контроля компьютерной сети, не менее важна, чем надежная охрана пусковых ракетных шахт. Так что каждый из них сидел здесь, чтобы контролировать честность другого, а это не способствовало близкому знакомству. Ред взял рабочий журнал и просмотрел записи обращений к сети за две последние смены. Большинство было сделано шифрованными кодами, знать которые ему не положено. Они принадлежали другим инспекторам из других агентств. Зевая, Ред подумал - любопытно, какие из этих кодов может прочесть Чарли? Каждый инспектор имел собственный код. Ред частенько развлекался, пытаясь их раскрыть. Это было интереснее, чем разгадывать кроссворды. Просматривая записи, он насвистывал "Восточную Вирджинию", немилосердно фальшивя. Иногда он прикидывал, что будет, если ему понадобится ввести в сеть какую-нибудь дезинформацию. Не то чтобы он мог написать такую программу, но он знал людей, которые могут. В том-то и заключалась его работа - знать тех, кто это умеет. Вот была бы потеха - воспоминание о такой проделке изрядно скрасило бы ему бесконечные часы в Ливенуортской тюрьме. Ред вздохнул. Скучно все-таки жить по правилам. Иногда он думал о тех, кто превратил всю жизнь в свод правил. Но тут же вспоминал, чем занимается сам, и разражался смехом, вызывая удивленные взгляды Чарли. Кондиционер с шипеньем гнал холодный воздух по выкрашенной в серый цвет комнате. На дежурство Ред всегда надевал пиджак. Он не мог понять, как его напарник выдерживает здесь в одной рубашке. Покачав головой, он отложил журнал. Разве трудно было подобрать ему в пару человека, у которого хотя бы обмен веществ был похожий? Он пошарил в кармане пиджака и вытащил колоду изрядно потрепанных карт. Ред ненавидел субботние дежурства. Он разделил колоду надвое и соединил обе ее половинки, пустив их одну в другую из-под больших пальцев. Машины тихо гудели, то и дело подмигивая сигнальными лампочками. Время от времени слышалось жужжание дисководов, щелкали реле. Звуки напомнили ему тот ночлег в лесу. (Когда это было? Два года назад. С ним тогда была... Неужели прошло столько времени?) Звуки ночного леса были очень похожи на гул компьютерного зала, только там их издавали насекомые и звери. Когда он говорил об этом сходстве другим любителям вылазок на природу, те лишь с недоумением смотрели на него. Теперь он сидит здесь. Разбил лагерь в электронных джунглях и прислушивается, не появится ли какой-нибудь хищник. Он перетасовал карты еще раз и постучал колодой по консоли компьютерного стола. Прозвучал сигнал тревоги и негромкое настойчивое гудение, замигала красная лампочка на консоли. Ред встрепенулся, сразу насторожившись и забыв про карты. Чарли протянул руку и щелкнул выключателем своего монитора. - Что это? - спросил он. Ред пробежал пальцами по клавиатуре и взглянул на экран. - Капкан сработал. Кто-то ищет доступ в файлы, которые наш инспектор пометил как запретные. - Да? Значит, оставил там наживку и ждет, кто на нее клюнет. Кого мы должны предупредить? Ред просмотрел список. - М-м. Какую-то "Борзую". - Должно быть, кодовое имя. - Да ну? Чарли кисло взглянул на него. - Не морочь мне голову. Что это за пометка и чья она? - Он уже нажимал клавиши, загружая код предупреждения. Компьютер сверит, совпадает ли его команда с командой Реда. Не столько для защиты от преднамеренной дезинформации, сколько на случай ошибки при наборе команды. Ред перелистал текст на своем экране. Он прочитал вслух сетевой пароль доступа к файлам, а Чарли повторил его. Активная и пассивная проверка. - Искали слово... э... "Куинн", - сообщил он Чарли. "Куинн? - повторил он про себя. - Ну-ну". И продолжал вслух: - Здесь сказано, что за последнюю неделю капкан срабатывает на это слово уже в третий раз и вызывает его один и тот же пользователь. Третий раз - это уже занятно, правда? Сигнал тревоги включается трижды подряд на одно и то же ключевое слово. Сдается мне, кто-то собирается пошарить в чужом банке данных. - Не забивай себе голову чепухой. Какие были коды центрального процессора? Все три. Ред прочитал их номера, Чарли повторил их. - Пользователь сейчас в последнем? - спросил Чарли. - Да. Знаешь, где он находится? - Нет, и знать не хочу. Тебя это тоже не должно волновать. - Ага. Так вот, приставка "восемнадцать" означает, что это автономная программа - она хочет проникнуть в сеть, но она ей не родная. Следующие девять цифр - обычный почтовый индекс, а остальные - шифр входного порта, где стоит модем. Не так уж трудно расшифровать, если все это знаешь. - Прямо Шерлок Холмс! Послушай, все, что нам полагается знать, - кодовый номер входного порта. Эта "Борзая" или ее дрессировщик сами найдут его адрес. Это их забота. Инспектор пометил файл как запретный, значит, у него есть на то причины. Все, что от нас требуется, это следить за сетью и замечать любую попытку проникнуть в этот файл. Мы не знаем, что это за инспектор и кто этот пользователь. Мы не знаем, где находится его терминал и что означает ключевое слово. Ред усмехнулся. - А что-нибудь мы вообще знаем? Чарли развернулся в своем кресле. - Знаем. Я знаю, как играть в рамми, а ты нет. Ты столько времени их тасуешь, что уже стер картинки. Ну-ка, сдавай. Ред сдал карты с проворством, говорящим о долгой практике. - Это самое волнующее событие за две недели нашего дежурства. У меня даже сердцебиение началось. Чарли хмыкнул. - Те, кто работает с сетью, обычно не суют нос, куда не надо. Ты уже решил, как проведешь отпуск? Ред положил остаток колоды на середину стола и перевернул верхнюю карту. Это была дама. - Да. Пойду в поход. Чарли взял карты. - В поход? А мне казалось, ты терпеть не можешь подобные развлечения. - Так оно и есть. Потому и иду. Самодисциплина. Чтобы воспитать характер, надо делать что-нибудь очень неприятное. Секунду Чарли озадаченно смотрел на него. Потом грустно покачал головой и сказал: - Скоро начнешь жарить крыс на завтрак. Чудак ты. Я тебе это когда-нибудь говорил? Ты просто чудак. Сара сидела в зале истории Запада Денверской публичной библиотеки, когда запищало ее карманное сигнальное устройство. Был понедельник, и весь день она просидела за библиотечным компьютерным терминалом. От непрерывного вглядывания в экран глаза у нее воспалились и слезились. Брейди Куинн никак не давался в руки. В поисках его она безуспешно просматривала один файл за другим. Продав дом на Эмерсон-стрит, он не купил другого, по крайней мере в Денвере. По сути, кроме упоминания вскользь еще в одной газетной заметке, он не оставил никаких следов за все время, начиная с продажи особняка и до самой своей смерти шестнадцать лет спустя. Впрочем, сто лет назад остаться в тени было гораздо проще, чем теперь. Тогда гражданин мог прожить всю жизнь, не имея почти никаких дел с властями. Это сейчас никто не может даже чихнуть, чтобы об этом не осталось записи в каком-нибудь банке данных. Впрочем, эта вторая заметка в газете дала Саре ниточку, которая привела ее в Национальный архив, и там она наконец напала на след Куинна. Она как раз читала распечатку оттуда, когда запищал сигнал. Читатели, сидевшие рядом, обернулись. Сара смущенно улыбнулась им и пошла вниз, где стояли телефоны-автоматы, чтобы позвонить к себе на работу. Звонок был от Денниса. Он просил позвонить ему, если она сейчас в центре города и в настроении: они могли бы пообедать вместе. Он угощает. Сара не могла устоять, если ее приглашали. Она позвонила Деннису и договорилась о времени. Затем снова поднялась на третий этаж, чтобы собрать свои вещи. В дверях она застыла. Рядом с ее портфелем стоял какой-то человек и читал ее заметки. В первый момент она была настолько поражена, что только изумленно уставилась на него. Какая наглость! - Я могу вам помочь? - язвительно осведомилась она. Человек обернулся и взглянул на нее. Он был высокий и мускулистый, с худым носатым лицом, на котором не появилось и тени смущения или удивления. Глаза, пустые и лишенные всякого выражения, смотрели на нее, как на мебель. - Нет, - сказал он. - Не можете. Говорил только его рот, а все лицо оставалось неподвижным. В этом человеке чувствовалось что-то зловещее. В его манере держаться, в чертах его лица сквозила почти нескрываемая угроза. Сара закусила губу. Какой-то сумасшедший забрел с улицы? Может, позвать полицию? - Я буду благодарна, если вы оставите все это в покое, - сказала она неуверенно - ей показалось, что он вот-вот на нее кинется. Человек улыбнулся. Улыбка была холодная и безжизненная, только губы на мгновение изогнулись в странной гримасе. Затем улыбка исчезла. Она напугала Сару почище любой угрозы. Нет, он не сумасшедший. Не вполне, по крайней мере. - Я все это сейчас оставлю в покое, - сказал он. - А вот вы - нет. И он пошел напрямик к двери, так что Сара поспешно отпрянула в сторону, чтобы не оказаться слишком близко к нему. Но он прошел мимо, не обратив на нее никакого внимания. Сара смотрела ему вслед, пока он не исчез из вида. Только потом она судорожно перевела дыхание. - Ушел? Сара, вздрогнув, обернулась. Рядом стояла одна из соседок по читальному залу. Маленькая женщина неопределенного возраста с дочерна загорелым обветренным лицом, в грубой хлопчатобумажной куртке. - Я говорила ему, чтобы он не трогал ваши вещи, - сказала она с сильным акцентом жительницы гор. - Но он на меня глянул, как на какую-то козявку. Сара потрясла головой. - Кто это был? В ответ женщина пожала плечами. - Никогда раньше не видела. По-моему, из Нью-Йорка - там все такие нахалы. - Он ненормальный? - Кто его знает. Вот что, мисси, может, это не мое дело, только... Вы заметили, как он на вас посмотрел? При одном воспоминании об этом Сару бросило в дрожь. - Как? - Я такое видела один раз. Объезжала свое ранчо на Баффало-Крик и увидела, как гремучая змея уставилась на птичку. Овсянку. Так вот, змея смотрела на нее точь-в-точь как этот тип на вас. Сара сглотнула подступивший к горлу ком. Сравнение было точным: этот человек действительно очень напоминал змею. - Спасибо за сочувствие, - сказала Сара. - Меня ждут обедать, так что если вы не возражаете, я... - Она прошла на свое место, собрала бумаги, сунула их в портфель и застегнула его. Когда она уходила, женщина снова остановила ее. - Мисси, я все про ту змею. Я ведь ее не остановила. Так уж устроено в природе, даже змее надо что-то есть. Только та птичка... - Что птичка? - Та бедная птичка просто сидела и ждала. Даже не пыталась спастись. Сидела на месте и ждала, пока змея ее не схватит. - Она улыбнулась Саре. - Будьте осторожны, мисси, слышите? Сара думала о человеке из библиотеки все время, пока ехала в автобусе по Шестнадцатой улице. Она продолжала думать о нем, когда вошла в ресторан и увидела, как Деннис из глубины зала машет ей рукой. Он встал, пока официант усаживал Сару, затем снова опустился на стул. - Херес "Бристоль" с содовой для мисс Бомонт, - сказал Деннис официанту. - И виски "Джеймсон", чистого, для меня. Официант удалился. Деннис повернулся к Саре. - Что случилось? У тебя расстроенный вид. - Да нет, ничего страшного. Просто одна встреча в библиотеке. - Сара рассказала о незнакомце, и Деннис сочувственно покачал головой. - Запад все больше становится похожим на Восток, - произнес он. - Ладно, выбрось это из головы. - Он достал свой альбом для набросков. - Я подумал, что тебе, может быть, захочется взглянуть - я тут кое-что придумал по поводу квартала Брейди Куинна. Квартал Брейди Куинна. Она почти совсем забыла, почему взялась за изучение биографии этого Куинна. "Вместо того чтобы заниматься проектом застройки, - подумала она, - я потратила целую неделю на эти розыски". Ей стало стыдно, что она развлекалась подобной ерундой, тогда как Деннис трудился в поте лица. Сара взяла альбом и просмотрела рисунки типового дома. Очень неплохо. Как обычно у Денниса. Особенно ей понравился открытый внутренний дворик на южной стороне с выходящим в него балконом второго этажа. Они некоторое время обсуждали проект, обмениваясь идеями. Затем, когда официант принял заказ, разговор перешел на Брейди Куинна. - Я наконец раскопала, кто он такой, - сказала Сара. - Это было нелегко, но в конце концов я его выследила. Нескольких лет перед гражданской войной и во время войны он служил статистиком в Министерстве внутренних дел. - Разве ты не жаловалась мне вчера, что нигде не можешь обнаружить ни малейшего его следа? - Так и было, пока я не наткнулась на газетную заметку. Нет, не ту, что мы нашли в доме, а другую. Она дала мне нить и натолкнула на мысль, что... Впрочем, сам поймешь. Я ее тебе прочитаю. - Сара расстегнула портфель и вынула фотокопию. - Это "Роки Маунтин Ньюс" за 18 июля 1881 года. "Дерзкое ограбление поезда неизвестными в масках произошло в субботу, 16 июля, на железной дороге Чикаго - Рок-Айленд - Тихий океан, в Уинстоне, близ Камерона, штат Миссури. Предполагается, что грабителями, числом шесть человек, предводительствовал Джесси Джеймс [Джеймс, Джесси (1847-1882) - известный американский преступник, грабивший поезда и банки; погиб от пули сообщника]. Они сели в поезд в Камероне. После остановки поезда в Уинстоне они вынули револьверы и встали в проходе пассажирского вагона. Один из бандитов с револьверами в обеих руках подошел к кондуктору У.Уэстфоллу и приказал ему поднять руки. Кондуктор замешкался и получил пулю в сердце. Другой бандит прострелил голову Джону Маккаллогу, каменотесу с разъезда Уилтон, когда тот обернулся в его сторону, сидя на своем месте. Затем тот же человек выстрелил в Брейди Куинна, который был правительственным чиновником во время войны, а ныне находится в отставке, и ранил его. Потом бандиты перешли в почтовый вагон и, угрожая проводнику, заставили его открыть сейф, откуда было похищено 3000 долларов". Сара передала Деннису фотокопию. - Там есть еще, дальше. Банда Джеймса хотела захватить машиниста, но он привел в действие тормоза, заполз под решетку спереди паровоза и там спрятался. - Дикий, неотесанный Запад, - сказал Деннис, глядя на фотокопию. - Кое-кто пытался сделать героев из Джесси Джеймса и его братьев. Но тут уж точно никакого геройства не видно. - Люди становятся легендой только после смерти, когда у творцов легенд развязаны руки, - заметила Сара. - Так вот, тут говорится, что Брейди Куинн был правительственным чиновником во время войны. Я решила, что речь идет о гражданской войне, подключилась из библиотеки к сети "Дэйта-Нет" и проникла в Национальный архив в Вашингтоне. Деннис отхлебнул виски. - Разве это не противозаконно? - спросил он, ставя бокал точно на то место, где он стоял, - на влажный кружок на скатерти. - Конечно, противозаконно, - ответила Сара. - Иначе было бы неинтересно. В эти файлы очень трудно войти, а изменить их или стереть нельзя. - Она подождала, пока официант расставлял еду: жареное мясо по-лондонски для Денниса, омар для нее. - Короче говоря, я нашла файл с послужным списком Брейди Куинна. Министр внутренних дел Мак-Клелланд назначил его статистиком для специальных исследований в 1853 году по рекомендации некоего Айзека Шелтона из Массачусетса. Каждый последующий министр, вплоть до Ашера, подтверждал назначение. После войны Куинн ушел в отставку и уехал сначала в свой родной Манси, а потом в Денвер. Пенсионное управление потеряло его след в 1876 году. Я не нашла ни единого упоминания о нем между 1876 и 1881 годом, когда он был ранен в поезде в Миссури. Деннис поднял брови. - Так, а потом в него снова стреляли... Когда это произошло? В 1892-м? Дважды попал под пулю как случайный прохожий? И оба этих случая никак не связаны между собой? - Правильно. Я подумала о том же. Кто-то хотел убить его, но так, чтобы это выглядело несчастным случаем. Наш мистер Куинн становится весьма загадочной персоной. Совершенно очевидно, что с 1876 года он скрывался. Но от кого? И почему? - Статистик Министерства внутренних дел, - задумчиво произнес Деннис. - Могу себе представить, где мог нажить себе массу врагов человек на таком ответственном посту. - Он ухмыльнулся собственной шутке. - Ладно, все это происходило больше ста лет назад. Что было, то прошло. Сара хмыкнула. - Конечно, прошло, но ведь мы хотели разыграть этот мотив, а не просто использовать имя как этикетку. Не можем же мы назвать застройку "Кварталом Брейди Куинна", не объяснив людям, почему. С таким же успехом можно поставить любое другое имя. Нет, какая бы там ни была тайна, ее-то мы и должны, обыграть. - Знаю, - сказал Деннис. Он разрезал мясо на аккуратные кусочки, поддел один из них на вилку и переложил вилку в правую руку. Много лет назад Сара приучила себя пользоваться ножом и вилкой на европейский манер и давно пыталась убедить Денниса, что его способ менее эффективен, но успеха не добилась. - Если бы мне удалось понять, почему его смерть попала в тот перечень исторических событий, - задумчиво сказал он, - то у нас появилась бы ниточка. А так это-не укладывается ни в какие рамки. - Он взглянул на Сару. - Знаешь, у большинства событий в том перечне есть одна общая черта. Все они - гвозди от подков. - Гвозди от подков? Что ты имеешь в виду? Он улыбнулся. - Это я так пошутил. В прошлый четверг я беседовал с одной профессоршей из Денверского университета. О том самом перечне, что мы нашли. Это ее идея. Она сказала, что во всех упомянутых там случаях действия сравнительно небольшой группы людей имели несоразмерно важные последствия: они изменяли ход истории - иногда явно, иногда незаметно. Деннис коротко поведал ей о встрече с профессором Ллуэлин. Поняв, что он хотел сказать, Сара кивнула. Про себя она удивилась, услышав, что Деннис тоже потратил время на что-то "сверх программы". Теперь она не чувствовала себя столь виноватой, что потеряла целую неделю. - Наверное, она знает, что говорит. В конце концов, это ее специальность. Но она действительно считает, что Тэйлор породил коммунизм? По-моему, это чересчур большое достижение для рядового инженера. - Нет-нет. Она только сказала, что Тэйлор, Форд, Ленин и другие действовали в одном направлении. Это были только ступеньки на пути к Управляемому Обществу, где власть сосредоточена в руках класса профессиональных администраторов. Ты понимаешь, что я хочу сказать. Делай, что тебе говорят, а остальное запрещается. Деннис посмотрел на свой кусок мяса, нахмурился и принялся энергично его резать. - Ох уж мне эти бюрократы! - со злостью воскликнул он и поднял глаза на Сару. - Я тебе когда-нибудь рассказывал? Когда я работал инженером-строителем, еще до того, как получил диплом архитектора, мою компанию проглотила одна большая корпорация. Знаешь, из тех гадов, что пытаются прибрать к рукам все подряд. Новые владельцы прислали своих управляющих, и, представь, ни один из них не был инженером. - Постой. Могу поспорить, что у них были дипломы менеджеров-администраторов с финансовой подготовкой. - Угадала. Мой новый начальник ни уха ни рыла не смыслил ни в сопротивлении материалов, ни в методике испытаний. Знаешь, что он заявил? Мол, профессиональный администратор может управлять любым бизнесом или любым процессом, где требуется правильное администрирование. Прямо как в учебнике. Сара хмыкнула. - Мне это напоминает того профессора педагогики, о котором ты рассказывал. Того, что говорил, будто учителя должны только знать, как учить предмету, а не сам предмет. Ну, и что случилось дальше? - А как ты думаешь? Производительность упала, а расходы подскочили. За какой-нибудь год полностью сменился весь персонал. Компания из доходной превратилась в убыточную. И прогорела. Все только ради того, чтобы чиновники, сидя за сотни миль, могли держать в своих потных цепких ручонках бразды правления. - Он покачал головой. - Странно. Кажется, я до сих пор злюсь, хотя прошло столько лет. - Если бы централизация себя оправдывала, то Россия уже экспортировала пшеницу. Деннис усмехнулся. - Хорошо сказано. Кстати, профессор Ллуэлин тоже говорила, что Россия управляется так же, как корпорация. Однако скажи мне вот что. Ты заметила, что общего между учителями и администраторами? И те и другие остались без всякой специальности. - Не поняла. - Когда учителя и администраторы стали профессиональными учителями и профессиональными менеджерами, они разучились быть учителями истории или управляющими на машиностроительном заводе. Сара рассмеялась. - Судя по всему, кто-то заинтересован в нашем невежестве и низкой производительности. Похоже, Томас Дьюи и Фредерик Тэйлор были участниками заговора. - Но есть в том перечне две вещи, которые никак не укладываются у меня в голове. В истории было множество поворотных пунктов, которых в нем нет. - А Брейди Куинн есть. - Верно. В этом и есть главная загадка. И она имеет отношение к нам и к нашему проекту застройки. Как это будет звучать, если мы назовем квартал именем Брейди Куинна? Как изменила ход истории его смерть, а также смерть или исчезновение других людей, которых мы тоже не знаем? - Маленькие события с большими последствиями, - задумчиво произнесла Сара, обмакивая омара в растопленное масло. - Ну, не все эти события, - заметил Деннис. - Профессор Ллуэлин думает, что одно-два события так и не состоялись. Они могли бы вызвать важные последствия, но случилось что-то непредвиденное, что помешало им осуществиться. По ее выражению, "гвоздь пошел вкось". Сару осенило. Она направила вилку на Денниса. - Погоди минутку! Ничего важного не произошло, потому что Куинн был убит. Деннис озадаченно посмотрел на нее. - Ну да. Это-то и непонятно. - Нет, это как раз понятно! Ничего важного не произошло именно потому, что Куинна убили. Наверняка так и было. Возьми... Ну, возьми гибель "Челленджера" во время запуска, помнишь? Там было довольно просто проследить причину и следствие. Все опять сводится к твоим любимым профессиональным администраторам. Помнишь, как тогда вице-президент велел чиновнику, ведавшему запуском, "забыть, что он инженер, и вспомнить, что он администратор"? Представь себе, что послушали бы настоящих инженеров-ракетчиков. Тех, кто предостерегал против запуска. Представь, что запуск был бы отложен. Сейчас все жалеют, что этого не случилось. Позже, при более теплой погоде, запуск прошел бы удачно. Если бы предупреждение услышали, катастрофы не произошло бы. Маленькое событие с большими последствиями. - Хорошо. Но тогда возникает другой вопрос. - Какой? - Как попали те события в перечень? Проще всего сказать, что нечто важное не произошло, потому что Брейди Куинн был убит или потому что Амброз Бирс пропал без вести. Но откуда это стало известно? Как можно узнать об аварии, которая так и не произошла? Ты когда-нибудь пробовала что-то доказать только на том основании, что нет доказательств против? - Профессиональные администраторы только этим и занимаются. Именно поэтому они и запустили "Челленджер", помнишь? - Сара промокнула губы салфеткой и взглянула на часы. - Послушай, Деннис, я очень не люблю убегать из-за стола, но есть один дом у вокзала Юнион, на который я хотела бы взглянуть. - У вокзала Юнион? - Деннис в недоумении заморгал глазами: слишком неожиданно она сменила тему. - Да. Я уже давно присматриваюсь к недвижимости в том районе. Опять начали поговаривать о строительстве там комплекса для конференций, вот я и подумала, а почему бы нет? Заеду-ка я туда по пути домой. Деннис возвел глаза к потолку. - Еще один проект! Прекрасно. А то у меня сейчас мало работы. - Не волнуйся, - рассмеялась Сара. Деннис любил поплакаться, но на самом деле работа доставляла ему только удовольствие. - Я не собираюсь застраивать его прямо сейчас. Может, из этих разговоров о комплексе ничего и не получится. Но просто на всякий случай я хочу застолбить там ключевой участок. - Она снова усмехнулась. - Забавно, ведь это некоторым образом будет продолжением истории с Брейди Куинном. - Как это? - Когда-то хозяином здания, которое я собираюсь посмотреть, был Рэндалл Карсон - тот самый, что купил у Куинна особняк на Эмерсон-стрит. В поисках Куинна я рылась в старых актах о купле-продаже недвижимости. Представляешь себе - карточки, заполненные от руки! Наверное, когда еще в восьмидесятых годах окружное управление микрофильмировало свои архивы, то решило, что с этим старьем не стоит возиться. Я искала имя Куинна, но ты знаешь, как это бывает, - в глаза мне бросилось имя Карсона. 4 Здание находилось возле путей железной дороги "Юнион Пасифик". Оно стояло под виадуком в маленьком переулке, выходившем на Пятнадцатую улицу. Сара поставила машину около багажного отделения и дальше пошла пешком. Под виадуком было уже темно, хотя солнце еще не село. Его лучи пробивались между старыми пакгаузами, опоры и железные фермы отбрасывали причудливую паутину теней. Это напомнило Саре чикагские улицы, над которыми проходит надземная железная дорога. По виадуку проносились машины, сверху слышался шелест их шин. А здесь, внизу, улица была пустынной. Стук ее каблуков по тротуару эхом отражался от виадука над головой с задержкой на полтакта: цок... ок, цок... ок. Вдруг Сара услышала странное двойное эхо: цок... ок... топ. Она инстинктивно остановилась и обернулась. "Там кто-то есть", - подумала она, вглядываясь в тень. Бродяга? Пьянчужка? Рядом сортировочная станция - самое удобное место, чтобы залезть зайцем в товарный вагон. Она повернулась и пошла дальше. В ее мозгу проносились сцены из фильмов, которые обычно показывают после полуночи. Одинокая женщина идет ночью по пустынной улице. Не ходи туда! Все знают, что ее поджидает инопланетянин - чудовище - сумасшедший убийца. Но глупая женщина все равно идет навстречу гибели. Насколько зритель всегда умнее ее! Наверное, никого позади нет. Просто случайное эхо от виадука. Нет никаких инопланетян - чудовищ - сумасшедших убийц. Да, но вот именно это и говорят всегда в фильмах ужасов... Когда снова прозвучало двойное эхо, Сара с трудом удержалась, чтобы не сорваться с места и не побежать. Современная мода требует сохранять без изменения внешний вид здания, как бы оно ни было переделано внутри. Охрана памятников старины. Сохранение неповторимого облика района или города. Сара стояла на противоположной стороне улицы и рассматривала фасад. Солидная постройка из красного кирпича. Три ряда окон, два верхних - темные. Она вспомнила, что, согласно документам на владение недвижимостью, компания "Реставрационные работы Уайднера" занимает только первый этаж старого дома, а два других пустуют. Она удовлетворенно кивнула. Годится. Она вошла в здание и огляделась в поисках мастера второй смены; Компания Уайднера была небольшим предприятием, где работали инвалиды. Она скупала старье и подержанные вещи и подновляла их для перепродажи бедноте. Сара постояла в просторном помещении на первом этаже, глядя, как мужчины и женщины красят, паяют, подшивают, скрепляют проволокой. Меньше всего это походило на конвейер: все вещи были разные. Чтобы найти поломку в каждой и починить ее, требовалось недюжинное мастерство. Сменного мастера она нашла в его конторе. Кругом на полках и на шкафах в беспорядке валялись папки и каталоги. Стол был завален ворохом бумаг. В углах накопились горы грязи и мусора. Мастер, Пол Эббот, восседал посреди этого великолепия, откинувшись на спинку старого деревянного стула и положив ноги на стол, и читал какой-то журнал. Сара сморщила нос. - Мистер Эббот? Я - Сара Бомонт. Мы вчера говорили с вами по телефону. Об осмотре здания. Эббот окинул ее взглядом, выждал немного, затем опустил ноги на пол. Он положил журнал на стол обложкой вверх - журнал был порнографический. Мастер перевел глаза с журнала на нее. Он ухмыльнулся, но ничего не сказал, а только шарил по ней оценивающим взглядом. В конце концов, одобрительно хрюкнув, он передвинул зубочистку из одного угла рта в другой и сцепил руки на затылке. - Да? - Да, - подтвердила Сара. - Я думаю купить это здание... - Как, и выкинуть на улицу меня с моими дефективными? Сара даже слегка удивилась, что это существо обладает даром речи. - Ничего подобного, уверяю вас. Я только хотела бы осмотреть помещение. - Осмотреть помещение, - передразнил он. - Бога ради, мадам, сказали бы прямо, что вам надо посмотреть на этот сарай. Любуйтесь сколько угодно. Только зачем напускать столько важности. - Он вытянул ногу, поддел носком ящик стола и рывком выдвинул его. - Вон там фонарь. Он вам пригодится наверху. Мы на верхние этажи не ходим, так что свет там отключен. Доставать ей фонарь он, по-видимому, не собирался, поэтому Сара нагнулась и выудила его из ящика сама. Это был большой ручной фонарь, каким пользуются рабочие. - Благодарю, - язвительно сказала она. - Нет, это я вас благодарю, - ответил Эббот, осклабившись. Тут Сара сообразила, что, наклонившись к ящику стола, предоставила ему возможность заглянуть себе за вырез блузки. Она вспыхнула и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Как говорила всегда ее мать? Есть на свете скверные люди. До сих пор она не понимала толком, что это значит. - Где лестница наверх? Эббот нехотя поднялся со стула. - Пошли, я провожу. - Обойдя Сару, он придержал для нее открытую дверь. Удивленная такой галантностью, она двинулась вперед, как вдруг его рука скользнула по ее ягодицам. Она развернулась и взмахнула фонарем. Удар пришелся Эбботу чуть повыше локтя, и он взвыл. - Эй леди, нельзя ли поосторожнее! - Еще чего, подонок. Ты сам будь поосторожнее. В следующий раз я из тебя отбивную сделаю. Понял? - Да ладно вам, уж и пошутить нельзя. Почем я знаю - может, вы не против. Мало ли что бывает, кое-кто и соглашается. Какого черта! - Он потер локоть. Когда они подошли к лестнице, которая вела на второй этаж, Сара неожиданно вспомнила, что, по словам Эббота, света там нет. Ей вовсе не улыбалось гулять в потемках наедине с этим гнусным развратником. Она остановилась и, помахивая фонарем у него перед носом, сказала: - Я думаю, лучше я посмотрю все сама. Он пожал плечами. - Как хотите. Сара пошла вверх по лестнице. Воздух здесь был горячий и спертый. Деревянные ступени скрипели под ногами. Наверху она зажгла фонарь и обвела комнату тусклым, но широким лучом. Перед ней стояли рядами какие-то старые станки, покрытые густой пылью. Она явственно ощутила во рту привкус ржавчины. Сара подошла к ближайшему станку и внимательно осмотрела его. "Штамповочный пресс", - решила она. Ремень на маховике давно сгнил, металл был изъеден ржавчиной. Медные детали покрывала патина. Большим пальцем она протерла латунную табличку и прочла: "Блисс Компани". Дальше следовал целый парад цифр - номер патента и какие-то даты. Она прошлась по комнате, проверяя состояние пола и несущих балок. В одном углу, где когда-то была калибровочная лаборатория, она обнаружила заплесневелую старую койку. Вернее, бесформенный матрас, брошенный прямо на пол. Рядом лежала стопка журналов с голыми девицами. Она вернулась к лестнице, поднялась на верхний этаж в комнату, которая очень напоминала нижнюю. Только здесь станки были меньше, разнообразнее и, если это вообще возможно, выглядели еще более запущенными. В комнате стоял тяжелый запах ржавчины и давно засохшего машинного масла. В круге света от фонаря ближайший станок казался рельефным переплетением света и теней, выступов и впадин, похожим на лунный пейзаж. За ним в темноте горбились силуэты других станков. Сара не могла понять, почему они брошены здесь. Ведь все это наверняка стоит денег, даже сейчас. В дальнем конце комнаты находились туалеты. Она зашла внутрь и осмотрелась. На нее глядели старинные, в потеках ржавчины, унитазы, выстроившиеся в ряд, как идолы с острова Пасхи. Из треснутой трубы капала ржавая вода, образуя лужицу, посредине которой рос сталагмит. Сара уже повернулась, чтобы уйти, как вдруг заметила краем глаза какую-то странную тень в углу. Она подошла ближе и обнаружила слепой закуток, который заканчивался выломанной дверью. Душевая кабинка? Чулан? Поперек двери были прибиты три доски, а к ним приколота табличка с поблекшей надписью: "На лестницу хода нет". Лестница? В уборной? Наверное, черный ход. Она посветила туда фонарем. За дверью действительно виднелись ступеньки. Но вели они не вниз, а вверх. Странно. Снаружи она видела только три ряда окон, и главная лестница на этом этаже заканчивалась. "Что ж, - подумала она, - чем я рискую?.." На вид ступеньки казались не хуже тех, по которым она только что поднималась. На покрывавшем их толстом ковре пыли не было ни единого следа. Ну, пойдем нехоженой тропой. Сара отодрала доски и шагнула вперед. Насчет ступенек она ошиблась: они оказались совсем ненадежными. Шестая из них не выдержала, когда Сара наступила на нее всем своим весом. Ее правая нога провалилась сквозь гнилое дерево, а расщепленные края доски оцарапали щиколотку и впились в голень. Ногу пронзила боль. Сара схватилась за перила, чтобы не упасть, но они свободно отошли от стены. Фонарь выскользнул из ее руки и скатился на две ступеньки вниз, оставив ее в полутьме. - Черт возьми! - Она попыталась вытащить ногу, но ее защемило, как "китайскими наручниками", в которые она играла в детстве. Она сморщилась от боли и негромко застонала. "Спокойнее", - приказала она самой себе. Она заставила себя прислушаться. Тишина стояла такая, что ее, казалось, можно пощупать. Словно под толстой периной. Едва слышные в тишине шорохи лишь усиливали это ощущение. Старый дом что-то бормотал и нашептывал. Вздыхал сквозняками, кряхтел перекрытиями. Снаружи едва доносился глухой рокот автомобилей на виадуке. Где-то рядом в лужу медленно капала вода. После каждой капли слышалось одинокое, сиротливое эхо. Четко отмеренный ритм: бульк... бульк... Чувство было такое, будто она находится в глубокой пещере. У нее мелькнула мысль позвать на помощь. Но Эббот двумя этажами ниже и едва ли услышит. А если и придет, то наверняка воспользуется случаем полапать ее, пока будет высвобождать ногу. К тому же она всегда обходилась без посторонней помощи. Из любой беды старалась выпутаться сама. Нагнувшись, Сара ощупала пальцами края дыры. Щепки торчали вниз, как миниатюрные копья. Если потянуть ногу прямо вверх, они вонзятся в лодыжку. Она просунула пальцы в дыру и принялась обламывать щепки одну за другой, понемногу расширяя отверстие. Через несколько минут упорного труда дыра увеличилась настолько, что можно было вытащить ногу. Сара повернулась и села на ступеньку, растирая лодыжку. Нога была ободрана до крови. Чулки, конечно, пропали. Она осторожно попробовала встать на поврежденную ногу. Больно, но терпеть можно. Стиснув зубы, она подобрала фонарь. Он еле мерцал. Сара шлепнула по фонарю ладонью, и он загорелся чуть ярче. Она посветила вниз по лестнице, потом наверх и упрямо продолжала подниматься, тщательно пробуя каждую ступеньку, прежде чем наступить на нее. На четвертом этаже окон не было, и тьма стояла, как в преисподней, без малейшего проблеска света. Луч фонаря выхватывал из темноты какую-то непонятную деревянную мебель. Вдоль стены выстроились в ряд дубовые-шкафы с выдвижными ящиками, вдоль другой - пять старинных письменных столов-бюро с откатывающимися крышками. В центре комнаты стояли массивные дубовые столы, а на них - какие-то неуклюжие механизмы. Все кругом покрывал толстый слой пыли. На нем виднелись мышиные следы, но ни одного отпечатка человеческой ноги не было видно. Сара обошла комнату. Ей почему-то стало жутко. То один, то другой предмет вдруг появлялся в луче фонаря, словно актер, дождавшийся своего выхода на сцену. Она была первым человеком, попавшим сюда за бог знает сколько лет. Судя по виду, этот этаж был заброшен намного раньше нижних. Интересно, могут ли жить в мастерской привидения? Она попыталась открыть крышку одного бюро, но та не поддалась. Сара налегла посильнее, и крышка чуть приподнялась. Сару вдруг охватил безотчетный страх, она отступила на шаг и затаила дыхание. Она направила луч фонаря в щель, хотя точно знала, что ни за что на свете не сможет туда заглянуть. "Это все от темноты, - подумала Сара. - Наверное, скоро мне начнет чудиться, что тут есть кто-то еще". Она подошла к столам посредине комнаты и принялась разглядывать стоявшие на них механизмы. Они состояли из множества кулачков, шестеренок, храповиков и рычажков. Изнутри под самыми разнообразными углами торчали какие-то планки с делениями. Каждая машина имела клавиатуру с клавишами на рычагах, как у старых механических пишущих машинок. В центре клавиатуры - десять рядов клавиш, по десять штук в каждом. Сара стерла пыль и увидела, что на клавишах стоят цифры - от нуля до девяти. Ради любопытства она попыталась нажать одну клавишу, но рычаг давно приржавел намертво. Очевидно, это были старинные счетные машины. С тех пор как Сара увлеклась компьютерами, ее всегда пленяли подобные механизмы. Она вспомнила выставку первых механических счетных устройств, которую давным-давно видела в Чикаго. В 1885 году появился комптометр Дорра, в 1911-м - машина Берроуза. Судя по исполнению, здешние машины еще старше. Похоже, что кулачки вытачивали каждый отдельно и вручную. Сара посмотрела, нет ли где-нибудь таблички с названием фирмы-изготовителя, но ничего не нашла. "Может, что-нибудь удастся выяснить в бюро патентов", - подумала она. Она протерла еще несколько клавиш и увидела, что на них стоят символы арифметических действий. На других клавишах были знаки < и >. Были и такие значки, каких она никогда не встречала. Что бы могло обозначать -| ? Или C- ? Или (x) и (+) ? Она решила, что нечего попусту ломать голову, и занялась шкафами, выдвигая ящик за ящиком. Но большинство их оказывалось пустыми, лишь в некоторых валялись разрозненные листы бумаги, исписанные какими-то математическими расчетами. Свет фонаря упал на обрывок, где можно было прочесть заголовок: "К вопросу о возможной бифуркации динамических комплексов с прочными связями". Один из ящиков был заперт. Она посильнее потянула за ручку и услышала, как поддается язычок замка и трещит дерево. Еще рывок - и язычок отогнулся. Ящик выехал наружу под протестующий скрип ржавых роликов и покоробленных деревянных направляющих. Внутри лежали две толстые папки. В тусклом свете фонаря Сара попыталась разобрать, что на них написано. Чернила были старые, выцветшие, почерк витиеватый. "УКАЗАТЕЛЬ". Она вынула папку из ящика и отнесла на стол. Держа фонарь в левой руке, она открыла папку и стала читать заголовки. "Оптимальная политика закупок предметов потребления с использованием интегральных упрощений". "Разветвленно-граничный подход к проблеме найма рабочей силы". "Об n-мерной структуре графов наследования по женской линии у ирокезов". "Применение функции Грина к очередям в полузакрытых сетях". "Уравнения динамики распространения идеонов". Что это? Математические исследования? Да нет, не совсем. Некоторые из заголовков касались антропологии или экономики. Значит, прикладная математика. Странная смесь, и место для нее странное! Даты, проставленные после заголовков, кончались 1892 годом. Самая ранняя работа некоего Джедедаи Кроуфорда была датирована 1833 годом - это было нечто совсем непонятное: "Некоторые стохастические процессы с поглощающими барьерами". Сара еще раз осветила фонарем шкафы. Архив математических исследований за шесть десятилетий? Институт, упрятанный на четвертом этаже какой-то мастерской? Она вынула из ящика другую папку и посветила на ее обложку. "Эксплуатация и ремонт аналитических машин Бэббиджа". Она застыла. Чарлз Бэббидж был профессором математики колледжа св.Луки в Кембридже с 1828 по 1839 год. Про него знает всякий, кто интересуется вычислительной техникой. Он описал счетную машину нового типа, которая намного превосходила механизмы для сложения и вычитания, существовавшие в то время. По его утверждению, такая "аналитическая машина" смогла бы самостоятельно проделывать целые цепочки операций без участия человека, который задавал бы промежуточные действия. Кроме того, она была наделена способностью выбирать одну из двух альтернативных цепочек в зависимости от результата предшествующих вычислений. Запоминающее устройство у этой машины было чисто механическое, состоявшее из валиков и перфорированных карточек, но в сущности Бэббидж описал не что иное, как цифровой компьютер. К сожалению, воплотить его идею в виде реальной "аналитической машины" оказалось не под силу технологии середины девятнадцатого века. Ни одного ее экземпляра так и не было построено. Сара похолодела. Она обернулась и посмотрела в темноту, где стояли машины. Те самые, которые так и не были построены. Мурлыкая под нос старую песенку из "Зоны сумерек", она отнесла папку на стол и начала ее листать. Страница за страницей шли технические чертежи с подробными спецификациями и деталировкой. Кошмар, похожий на рисунки Руба Голдберга [Голдберг, Руб (1883-1970) - американский карикатурист и скульптор, часто изображал фантастические сложные механизмы]. Однако машина - вот она, на столе. Дальше начинались рукописные инструкции, написанные вычурным спенсерианским почерком. Рассматривать это в темноте не имело смысла. Сара решила взять папку с собой и уже закрывала ее, когда ее взгляд упал на пометку, сделанную на полях одного из чертежей. "Когда был в Менло-Парке, обсуждал с Томасом возможность электрического привода. Пока неосуществимо. Б.Куинн. 21 июля 1881 г.". Ее брови поползли вверх. "Б.Куинн". Брейди Куинн? Ну и ну! Похоже, Карсон не просто купил особняк Куинна. Не были ли они деловыми партнерами? И партнерами Эдисона тоже. По крайней мере, Сара не знала, с каким еще Томасом можно было обсуждать "электрический привод" в Менло-Парке в 1881 году. "Вот теперь это становится похожим на дело", - подумала она. "Квартал Брейди Куинна" - название звучало все лучше и лучше. Куинн не просто здесь жил. Он был с Эдисоном на "ты". И, очевидно, каким-то боком был причастен к первым в мире компьютерам. Да это может стать сенсацией! Пыль на полу и на столах лежит толстым слоем. В комнату уже много лет никто не заходил. Много десятилетий. "Никто, кроме меня, не знает об этих машинах, - подумала Сара. - А когда я куплю это здание, машины тоже станут моими". Фонарь опять стал гаснуть, и она наградила его новым шлепком. Но на этот раз свет не стал ярче. Мысль о том, что обратную дорогу придется искать в полной темноте, не понравилась Саре. Она закрыла папку и вместе с "Указателем" сунула под мышку. "Вернусь сюда позже, с более подходящим освещением". В дверях она остановилась и напоследок окинула комнату взглядом. Луч пробежал по черным, едва различимым в темноте механизмам. Первые в мире компьютеры. Стоят здесь, заброшенные и забытые. Странно. Имея в руках такое изобретение, они могли бы делать историю. Когда она возвращала фонарь Эбботу, тот заметил папки у нее под мышкой и ехидно ухмыльнулся. - Трофеи, а? Ободрали бы еще немного латуни с прессов. За нее неплохо заплатят на любом складе металлолома. Сара понимала, что Эббот не подозревает о заколоченной лестнице. Она надеялась, что он не станет выяснять, где она взяла папки. Пусть лучше беспокоится о другом. - Уайднер знает, что вы таскаете его имущество на продажу? - Уайднер? Да он в жизни сюда не показывался. Я да Бэбс - она мастер дневной смены, - только мы здесь всем и пользуемся. Никто из инвалидов не может подняться по ступенькам, так что они даже не знают, какая золотая жила там наверху. А вы ничего не расскажете, леди, иначе я скажу, как вы тоже кое-что с собой прихватили. - Он с самодовольным видом откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Сара примирительно улыбнулась. - Боюсь, я попалась. - Да, черт возьми, - он энергично закивал. - Ничуть вы не лучше, чем я или Бэбс. Я... - Его взгляд скользнул по ее ноге. - Эй! Вы поранились наверху? С вами все в порядке? - Как вам сказать... - Говорил же я вам, что там опасно. Я же предлагал пойти с вами. Надеюсь, вы не собираетесь из-за этого судиться или что-нибудь в этом роде, нет? - От волнения зубочистка у него во рту так и плясала. Сара было подумала, что он беспокоится за нее. Впрочем, наверное, даже лучше, что все его мысли заняты только собой. Приступ альтруизма нарушил бы цельность характера такого законченного поганца. - Нет, - сказала она ему. - Я не собираюсь судиться или что-нибудь в этом роде. - Не хватало еще, чтобы там, наверху, начала шнырять по всем углам целая орава адвокатов и следователей. Когда она вышла из здания, солнце уже село, и улица погрузилась в абсолютную темноту. Лишь под фонарем на углу Уинкуп-стрит виднелось пятно света, в остальном тьма была такая же густая, как в комнате на четвертом этаже. Неожиданно вспомнив, какой ужас охватил ее наверху, Сара пожалела, что не оставила машину поближе. Она торопливо пошла к углу улицы, к зданию багажного отделения. И снова ей показалось, что она услышала призрачные шаги за спиной. Она попыталась убедить себя, что это лишь акустический обман и никто за ней не идет. Успокаивал и приобретенный за годы здравый смысл. Но тысячелетний инстинкт возобладал. Зло всегда живет в темноте. Сара ускорила шаги. В тот момент, когда она поворачивала за угол, ворота одного из грузовых подъездов багажного отделения разъехались с металлическим лязгом, заставившим ее вздрогнуть. Бригада рабочих начала выдвигать на погрузочную площадку большие почтовые контейнеры. Они переговаривались между собой и смеялись. Шаги за спиной стихли. ("Если действительно были шаги", - подумала Сара, досадуя сама на себя.) Взгл