л - непростой?.. - Ну... непростой - это, наверное, неподходящее слово... Все это не было похоже на поцелуй... поцелуй не был... - Я запнулся и начал снова: - Не знаю, что там тебе наговорил Этьен, но он понял поцелуй неправильно. Я поцеловал тебя, потому что ты очень страдала, и все вокруг страдали, и когда я начал... было трудно остановиться. - А как его воспринял Этьен? Фьють, подумал я. Ба-бах. - Ну, по-моему, он подумал, что это... ну, в общем, ты понимаешь... - Сексуальный поцелуй. -Да. Франсуаза рассмеялась. Потом она наклонилась ко мне и быстро поцеловала меня в щеку: - Это сексуальный поцелуй? - Нет, - ответил я, слегка привирая. - Конечно нет. - Поэтому беспокоиться не о чем. Все просто. - Я рад, что ты понимаешь. - Всегда, - ответила она, - я всегда все понимаю. Мы смотрели друг на друга целое мгновение - достаточно долго для того, чтобы испытать легкое возбуждение. Оно напомнило мне о других мгновениях несколько месяцев назад: о многозначительных беседах на Самуе, о полуночном разговоре про параллельные миры с Млечного Пути. А потом мгновение завершилось, так как Франсуаза отвернулась, чтобы взглянуть на Карла. - Он больше не ломает навес, - сказала она через несколько секунд. - Да. Я видел, что навес на месте. Возможно, это хороший знак. Улучшение или какой-то сдвиг. Она вздохнула: - Нет. Это ничего не значит. Мы поняли, что он ломал навес из-за листьев... Ему просто не было видно пещер. Ему нравится смотреть на них. Когда мы оставили ему щель для обзора, он перестал трогать навес. -А... - Но, может, он идет на поправку... Он ест то, что я приношу. - Все-таки сдвиг. Правда, это не так уж много. Франсуаза кивнула: - Да... Бедный Карл... Это совсем немного. В конце того дня Сэл еще раз поймала меня. Мы с Франсуазой долго сидели на берегу после заката, и Сэл подстерегла меня, когда я уже собирался зайти в дом, чтобы завалиться спать. - Ты передал мое сообщение? - спросила она. Я хлопнул себя по лбу: - Ах, черт. Сэл, оно совершенно выскочило у меня из головы. Мне правда очень жаль. Я забыл, потому что мы говорили о Карле, а потом... Сэл милостиво кивнула головой: - Хорошо, хорошо. Я знаю, что произошло, поскольку вечером разговаривала с Этьеном. Похоже, завтра на похоронах много чего придется обсудить, и... Только, пожалуйста, не говори мне, что ты забыл о похоронах. - Сэл, - возмущенно ответил я, вероятно, переиграв с изображением гнева. - Конечно же нет! - Да, с тобой нелегко разговаривать... Впрочем, после беседы с Этьеном я внесла в свои планы некоторые изменения. Я решила быть с людьми немного строже, чем планировала раньше... Трудные времена - крутые меры: кажется, так звучит выражение... - Она запнулась. - Похороны в некотором роде сплачивают людей, тебе не кажется, Ричард? - Возможно, - с сомнением в голосе произнес я. - Очень даже возможно... В общем, спи спокойно и не мучай себя из-за того, что не передал сообщение. Я кивнул: - Не буду. - Хорошо. Тогда до завтра. - Пока. Моше лег спать последним, поэтому он и задул последнюю свечку. Игра "Спокойной ночи, Джон-бой" выглядела сейчас совершенно неуместной, но у меня все же мелькнула мысль попробовать. Мне было интересно, что из этого выйдет. Наверное, мы сможем сыграть в нее, выкрикивая только имена своих друзей, пока какой-нибудь бедняга не окажется вынужденным передать эстафету сторонникам Багза. Наверное, посредниками станут югославки, подумал я, или Сэл. Потом мои мысли обратились к Франсуазе, - это была целая цепочка мыслей, которые, едва возникнув, завладевали мной практически на неопределенный срок. Неопределенный срок продлился, по меньшей мере, целый час. Именно столько времени я пролежал, бодрствуя, прежде чем понял, что остальные обитатели дома тоже не спят. Открытие оказалось не из приятных. Поскольку в дом совсем не проникал свет, все чувствовали себя в темноте, как в уютном коконе. Парадоксально, но храп и издаваемые людьми во сне звуки лишь усиливали это ощущение, и спящие были отгорожены от вас своим бессознательным. При отсутствии размеренного дыхания иллюзия кокона исчезала. Исчезала и, что хуже всего, сменялась мучительной головоломкой. Я не спал, потому что думал о Франсуазе, но почему не спали остальные? Мне потребовалось еще полчаса, чтобы догадаться, что причиной было волнение по поводу предстоящих похорон Стена. Через пять минут после того, как я справился с этой головоломкой, я крепко уснул. Прах в землю Несмотря на вонь от разлагавшегося трупа Стена, неожиданно ударившую горячей струей в нос, когда его ноги выскользнули из спального мешка, похороны прошли довольно торжественно. Мы все окружили могилу, которую накануне вырыл Жан: она находилась достаточно близко к водопаду, удачно вписываясь в окружающий пейзаж, и одновременно была удалена от источника питьевой воды, не угрожая заразить его. Сэл сказала несколько слов о неизменной преданности Стена лагерю и о том, что всем нам его будет очень не хватать. Грязнуля, как шеф-повар, сказал больше. Он говорил о том, что Стен всегда вылавливал самую крупную рыбу, которая не обязательно была вкуснее мелкой рыбы из лагуны, но в большей степени способствовала наполнению наших желудков. Грязнуля также напомнил, что, хотя Стен и не отличался общительным характером, он всегда был готов влиться в лагерную жизнь при организации футбольного матча и никогда не играл грубо. Последнее замечание вызвало два-три невнятных одобрительных возгласа из толпы. Никто, казалось, не горевал, пока не начали закапывать могилу. В этот момент заплакали несколько девушек. Особенно Элла; как и все повара, она больше общалась со Стеном, чем остальные. Я понимал причину этих слез: в зрелище сделанного из спального мешка савана, который медленно покрывала земля, было что-то пронзительное. Нельзя было не осознать всю абсолютность исчезновения Стена из этого мира. Наконец Багз установил деревянное надгробие. К чести для него нужно сказать, что он выполнил отличную резьбу по дереву, сделав вокруг имени Стена и даты небольшие изящные завитушки. Но если придираться, то надо упомянуть об отсутствии на надгробии фамилии Стена и даты его рождения. Проблема заключалась в том, что Христо был не в состоянии ответить на вопросы о Стене, а Карл не хотел разговаривать, и вопросы остались без ответа. Но, может, это было и к лучшему. Фамилия привязывала человека к миру, указывала на дом и семью, поэтому фамилиями в лагере никогда не пользовались и даже не спрашивали их. Если сегодня по какой-то необъяснимой причине мне захочется разыскать кого-нибудь из тех, с кем вместе я жил на пляже, то придется отталкиваться от национальности и постепенно стирающихся в памяти черт лица. На протяжении всей церемонии меня не покидало любопытство, когда же Сэл заговорит о царившей в лагере напряженности. Я предполагал, что она скажет об этом во время своей надгробной речи, и думаю, она сама собиралась так сделать, но ее намерению, вероятно, помешал запах. Он был отталкивающим. Несмотря на то что мы внимательно слушали Сэл и Грязнулю, все, по-моему, испытали настоящее облегчение, когда земля скрыла под собой прорезь для головы в спальном мешке Стена. Сэл перешла к вопросу о примирении, когда мы решили, что похороны закончились. Джед уже повернулся, чтобы двинуться в лагерь, - он торопился, поскольку не хотел слишком долго оставлять Христо одного, - но Сэл остановила его. - Подожди, Джед, - приподнявшись на цыпочки, крикнула она поверх наших голов.- Пусть никто не уходит. Я собираюсь сказать кое-что важное и хочу, чтобы все меня слышали. Джед нахмурился, но остался на месте. В толпе я заметил еще несколько хмурых и недоумевающих лиц. Я также заметил выжидательное выражение на лицах некоторых сторонников Багза, и, к моему смятению, в них проглядывала самоуверенность. Еще более тревожным был маневр Багза, который подошел и встал справа от Сэл. В обычных обстоятельствах это было бы неудивительным, но, обращаясь к Джеду, Сэл сделала шаг-другой вперед, и Багз последовал за ней, толкнув при этом Кэсси. Я ругал себя за то, что забыл передать сообщение Сэл. "Предупрежденный - значит во всеоружии", - пробормотал я себе под нос, отчего Кити посмотрел на меня. - О'кей! - Сэл хлопнула в ладоши. - Сначала я хотела бы попросить всех вас сесть, чтобы вы меня видели... и тогда я буду уверена, что помимо похорон есть еще несколько вещей, которые мы можем сделать вместе. Обмениваясь взглядами, мы расположились на траве. Багз специально сел последним. Сэл наблюдала за нами, пока мы не расселись, а затем кивнула. - Если кто-то не догадывается или еще не знает, - начала она, - то поясню, что я собираюсь говорить об атмосфере в лагере. У меня нет иного выбора. Никто больше не хочет этого делать, если не считать нескольких несдержанцых выходок. Здесь, к моему изумлению, она посмотрела на Багза. Но моя реакция не шла ни в какое сравнение с изумлением Багза, а когда я увидел, что его щеки стали пунцовыми, я не удержался от широкой усмешки. Сэл исполнила свое обещание быть справедливой, с одобрением подумал я. И меня вдруг заинтересовало, не существует ли в их отношениях каких-то неизвестных нам разногласий. Я с радостью представил, как упадет авторитет Багза в лагере, если Сэл бросит его. Моя усмешка, однако, исчезла, когда Сэл продолжила свою речь, прямо обращаясь ко мне. - Добавлю, что обстановка ухудшилась из-за некоторых личностей, которые едва ли стремились ее нормализовать. Могу даже сказать, что они фактически умышленно усугубили создавшуюся ситуацию. Да, Ричард, прежде чем ты станешь это отрицать, я потороплюсь подчеркнуть, что имею в виду тебя. Я не хочу повторять все, что говорилось в доме несколько дней назад, но если что-нибудь подобное произойдет снова, бросать остроги буду я. Всем ясно? - Она не ждала ответа. - Ричард вовсе не единственный, кто виноват. По-моему, за очень немногими исключениями, все вели себя, как идиоты. Я не увидела никого в обеих группах, кто попытался бы смягчить ситуацию, поэтому и не считаю, что поведение Ричарда чем-то хуже поведения остальных присутствующих. К этому времени обмен взглядами прекратился, и все мы стали пялиться на листву над головой или обрывать нитки на обтрепанных шортах. В общем, делали что угодно, лишь бы не смотреть на Сэл. - На мой взгляд, дела обстоят следующим образом. На прошлой неделе у нас было два серьезных происшествия. Первое - это пищевое отравление, а потом случилась ужасная трагедия, которая и собрала нас сегодня здесь. По этим причинам атмосфера в лагере, естественно, ухудшилась. Мы не были бы людьми, если бы в состоянии шока у нас не сдавали нервы... Но, - Сэл ударила кулаком в ладонь, - на этом хватит! С похоронами друга все должно прекратиться, чтобы его смерть была как-то оправдана, иначе она становится бессмысленной. И еще. Нам на пляже нет нужды в числах, но я веду календарь, - объявила Сэл. - Может быть, вам будет интересно узнать, что сегодня одиннадцатое сентября. Мне вообще-то было очень интересно узнать, что в тот день было одиннадцатое сентября. Это означало, что в тот день исполнилось почти пять месяцев с момента, как я покинул Англию. Однако меня удивила реакция других. Раздались выкрики, кто-то присвистнул. - Тем, кто появился у нас недавно, поясню, что через три дня у нас должен быть праздник Тэт. Тэт, название которого придумал еще один ушедший от нас товарищ, Даффи, - это наш ежегодный юбилей. В этот день мы впервые переночевали на берегу, поэтому мы и отмечаем это событие. - Когда Сэл произносила эти слова, огонек в ее глазах исчез, и теперь она выглядела погрустневшей. - Честно говоря, я не очень рада нынешнему Тэту. Без Даффи -чего уж там скрывать - праздник будет довольно странным. Однако после всех наших происшествий, особенно после потери Стена, я чувствую, что праздник - это как раз то, что нам сейчас нужно. Он напомнит нам, кто мы такие и почему мы здесь. Поскольку это наш юбилей, он станет точкой отсчета нашей новой жизни. - На мгновение Сэл замолчала, очевидно, уйдя в свои мысли. Затем ее лицо посуровело и приняло обычное деловое выражение. - Понятно, что это означает путешествие на Пханган за едой для вечеринки. Обычно я вызываю добровольцев, но на этот раз я поступлю по-другому. Багз и Кити, поскольку вы стали главными виновниками раскола, я хочу, чтобы вы вместе отправились на Пханган. Я тут же взглянул на Кити, чтобы узнать, как он воспринял эту новость. Его изумление не знало границ. Лица Багза я больше не видел, потому что он теперь сидел, немного откинувшись назад, но я был уверен, что ему уже известно о решении Сэл. Сомневаюсь, чтобы он чувствовал себя от этого счастливым, однако вряд ли он испытал при словах Сэл потрясение - как Кити. - Вы можете, если хотите, считать эту поездку символическим жестом сближения. Я рассматриваю ее как практическое... Этьен, - перебила она себя, как бы вдруг вспомнив о чем-то. - Я обдумала твое предложение отвезти Карла на Пханган, но, по причинам, которые мы обсуждали, я полагаю, что это невозможно. Неожиданно я почувствовал, что кто-то ткнул мне пальцем под ребра. Я обернулся и увидел наклонившегося ко мне Джеда. - Эй, - прошептал он. - Я и не знал, что Этьен хочет отвезти Карл а на Пханган. Я кивнул: - Да. Он собирался вчера поговорить об этом с Сэл. А что? Джед опустил глаза. - Да так, поинтересовался, - произнес он одним ртом. Я пожал плечами и оглянулся на Сэл, но она, очевидно, уже сделала знак, что ее речь завершена. Люди зашевелились и начали подниматься с земли. - О'кей, - произнесла она. - Вот и все, что мне хотелось вам сказать. Надеюсь, вы слушали меня как следует. Сегодня все работают на своих обычных местах. Завтра Кити с Багзом отправляются на Пханган. Я попытался перехватить Джеда, когда мы возвращались от водопада, но он побежал к Христо. Тогда я пошел вместе с Кити и Грегорио. Разговор, который мы вели, пробираясь через джунгли, носил до смешного сюрреалистический характер. Мы, конечно же, сгорали от нетерпения обменяться мнениями по поводу речи Сэл, но пришлось ограничиться пустяковой болтовней из опасения, что нас могут подслушать. Передо мной шли беседовавшие о созревающих помидорах Жан и Элла, а за мной шагала Кэсси, которая сообщила, что ей нужно заточить мачете. Впрочем, и без напускного добродушия было ясно, что речь произвела на нас именно то впечатление, на которое Сэл рассчитывала. Настроение у всех было приподнятым, а шаг быстрым. Похороны представлялись уже событием далекого прошлого. Если бы не Джед, поспешивший вернуться к Христо, я бы и забыл, что мы собирались у водопада из-за шведов. Когда мы вернулись в лагерь, наше настроение не изменилось. Я почти ждал, что мы снова разобьемся на кучки и примемся обсуждать утренние события. Но через несколько минут бригады уже разошлись по своим делам, и лагерь опустел. То есть в нем остались только мы с Сэл. - Я поступила справедливо? - спросила она, подойдя ко мне. - Справедливо?.. - Я почесал голову, уронил сигарету, которую курил, и затоптал ее. - Да, ты поступила справедливо. Думаю, все прошло очень хорошо. Я даже удивился, что так легко отделался... учитывая, что Багз твой друг и все такое. - Я против фаворитов, Ричард. Надеюсь, ты уже понял это. Впрочем, ты искупил свою вину, когда спас Христе. Это был очень смелый... просто изумительный поступок. Я улыбнулся: - Спасибо. - Ну, - она улыбнулась мне в ответ, - тебе не пора идти? Наши соседи, наверное, что-то готовят, и я с нетерпением буду ждать твоего вечернего отчета. - Хорошо. Я было направился к ведущей на пляж тропинке, но затем, повинуясь инстинкту, остановился и оглянулся. Сэл по-прежнему смотрела на меня. - Я тебе нравлюсь, Сэл? - спросил я. Она стояла ко мне довольно близко, и поэтому я заметил, как взметнулись вверх ее брови. - Извини, Ричард? - Я тебе нравлюсь. Я хочу сказать, что... ты ругаешь меня, когда я делаю что-нибудь не так, но никогда не сердишься на меня долго. - Ошибки, совершенные людьми, не восстанавливают меня против них. - Ты доверила мне поездку за рисом и работу под началом Джеда. Ты легко могла отказать ему в просьбе, ведь я из новеньких. И ты предпочла, чтобы именно я передал твое сообщение о собрании, хотя знала, что на меня нельзя положиться. - Боже мой, Ричард, ты несешь какую-то околесицу. - Но ведь я прав, не так ли? Сэл вздохнула: - Пожалуй, да. Но это не значит, что... - Я знаю. Ты против фаворитов. - Я остановился. - Хочешь, я скажу, почему я тебе нравлюсь? - Валяй. - Потому что напоминаю тебе Даффи, да? - Да. Но откуда ты... - она покачала головой. -Да, ты мне сильно напоминаешь Даффи. Очень сильно. - Так я и думал, - сказал я. И отправился дальше. Я испугался Мистер Дак уже поджидал меня на наблюдательном пункте, как и каждое утро после нападения акулы. Когда я его обнаружил там впервые, то испытал шок, и мы с ним сразу же заспорили. Я считал, что с его стороны было разумно появиться, когда я спасал Христо в пещерах. Со свечением или без него, пещеры все равно походили на кошмар. И это было как раз подходящее место, чтобы ожидать появления мистера Дака. Но увидеть его под ярким солнцем с незажженным косяком в зубах на манер сигары - совершенно невыносимое зрелище. Пока длилось мое замешательство и я стоял, разинув рот, он ухмылялся и качал головой из стороны в сторону. Наконец я сказал ему: - Средь бела дня, мистер Дак!.. Я сказал это раздраженным тоном, потому что в глубине души чувствовал себя оскорбленным его развязным поведением. - Ну да, средь бела дня, - спокойно ответил он. -Именно так. Я удивился: - Я что, не сплю? -Нет. - Тогда я схожу с ума. - Ты хочешь, чтобы я честно ответил тебе? -Да. Он пожал плечами: - Я бы лишь уточнил грамматическое время. Но я не профессионал, поэтому, знаешь, спроси еще кого-нибудь. Я поднял руки, резко опустил их и сел, почти рухнув на землю. Потом я протянул руку и дотронулся до его плеча. Оно было таким же сухим, теплым и твердым, как и мое собственное. Когда я содрогнулся, мистер Дак нахмурился: - У тебя появилась проблема? Я кивнул: - Да, проблема. Я сошел с ума. - И что? Ты мне жалуешься? - Жалуюсь? - А что же ты делаешь? Разве не жалуешься? - Я... Он перебил меня: - Приятель, если ты жалуешься, я заявляю тебе, что не хочу этого слышать. - Я просто... - Я просто, я просто, - передразнил он меня. Что ты просто? - Я потрясен! Видеть тебя и... помешаться... Лицо мистера Дака передернулось от отвращения: - А что такого шокирующего в сумасшествии? - Все! - в бешенстве крикнул я. - Я не хочу быть сумасшедшим! - Ты не хочешь быть сумасшедшим. Ну, ну. Ты не возражаешь, если я тебя за это поругаю? Чуть дрожащими руками я вытащил сигарету, потом положил ее обратно, вспомнив, что курить на скалах нельзя. - Да, я возражаю. Я хочу, чтобы ты убрался отсюда. - Это круто. Ответь-ка мне на один вопрос. Где ты находишься? - Оставь меня в покое! - Где ты находишься? - повторил он. Я закрыл лицо руками: - Я нахожусь в Таиланде. -Где? -В Таила... -Где? Через неплотно прижатые друг к другу пальцы я скользнул взглядом по DMZ. Когда меня осенила догадка, мои плечи обмякли: - Вьетнам. - Вьетнам! - На его лице появилась широкая торжествующая усмешка. - Вот! Ты же сам этого хотел! А теперь ты сдаешься! Продвигаясь по острову, в штаны наложил. - Он издал непонятный вопль и хлопнул себя по бедру. - Черт возьми, приятель, ты должен радоваться моему появлению! Я - живое свидетельство того, что тебе это удалось! Рич, я -твоя мечта! Твой чертов Вьетнам. К концу дня я уже вполне уютно чувствовал себя в присутствии мистера Дака. К концу второго дня я понял, что мне нравится его общество. Он был посвоему хорошей компанией и знал, как заставить меня рассмеяться. Проводя вместе целые часы, мы также много говорили о том, что нас объединяло, -о местах, где мы оба побывали, или о фильмах, которые мы оба смотрели. Трудно испытывать страх перед человеком, когда вы разговариваете с ним о "Звездных войнах". После похорон мне не терпелось отправиться на наблюдательный пункт. Мне хотелось задать мистеру Даку множество вопросов о Тэте и рассказать ему о речи Сэл перед обитателями лагеря, поэтому почти всю дорогу до седловины я бежал. Я обнаружил его на наблюдательном посту с биноклем Джеда, в который он неотрывно смотрел. - Мне нужно о многом тебе рассказать, - задыхаясь от спешки, произнес я и уселся возле него. - Мы похоронили Стена, а Сэл произнесла перед лагерем длинную речь. Она говорила о Тэте; ты никогда не рассказывал мне о нем. И еще она говорила о тебе. Лицо мистера Дака приняло странное выражение: - Сэл говорила обо мне? И что же она сказала? - Она сказала, что в этом году Тэт пройдет по-другому, потому что на празднике не будет тебя. - Больше она ничего не сказала? - О тебе она больше ничего не сказала. Но она говорила о Тэте и о духе лагеря. Мистер Дак кивнул.. - Очень мило, - пробормотал он без всякого интереса. - Ты не хочешь послушать об этом? Она произнесла впечатляющую речь. Она, пожалуй, произвела настоящий эффект на... - Нет, - перебил он меня. - Я не хочу. - Ты не хочешь, чтобы я рассказал тебе об этом? -Нет. - Понятно... Но почему? - Потому что, Рич... Потому что... Мне показалось, что он на мгновение отключился, опуская бинокль. Потом мистер Дак поднял бинокль, чтобы еще раз посмотреть в него, и снова опустил. - Потому что мне хочется поговорить о моделях "Эйрфикс". Для тех, кто ждет - О моделях "Эйрфикс"? - Или о моделях "Мэтчбокс". Одно из двух. - А можно узнать почему? - Так просто. - Мистер Дак, мы только что похоронили Стена. Сэл произнесла изумительную речь. Приближается праздник Тэт, о котором вы мне никогда не рассказывали, и... - "Спитфайры", - терпеливо произнес он, повернувшись, чтобы меня видеть, - "мессершмитты". Ты когда-нибудь собирал их? Я взглянул на него: -Да. -А "Харрикейны"? - И их тоже. - А бомбардировщики "ланкастер", "лисандер", "москито"? - Кажется, как-то я собрал один "лисандер". - Гм... А реактивные самолеты? Я неохотно поддержал свою нелюбимую тему: - Нет. Мне никогда не нравилось их собирать. - Мне тоже. Но как так? Никаких реактивных самолетов... а также лодок, танков, грузовиков... - И вертолетов. Столько я мучился с ними! Просто со стыда сгорал, ведь мне нравилось, как они выглядят. - Естественно. - Лопасти винта... - Чертовы лопасти. Они отваливаются, прежде чем клей успевает высохнуть. На мгновение я задержался с ответом. По легкому щекотанию я понял, что ко мне на живот пробрался муравей. Через секунду-другую я обнаружил, что он запутался в дорожке волос, сбегавшей от моего пупка вниз. Я снял его, предварительно послюнявив палец, чтобы муравей прилип к пальцу. - Очень трудно, - сказал наконец я, сдунув муравья с пальца. Глаза мистера Дака озорно блеснули: - Ты, наверное, плохо собирал модели? - Я этого не говорил. - Выходит, хорошо? - Ну... - я замялся. - Вообще-то хорошо. - И ты ничего не портил? Слишком много полиэфирного клея... детали, которые плохо прилегают друг к другу... бреши в местах крепления крыльев к фюзеляжу или там, где соединяются две половинки шасси... Только честно! - Ну, как тебе сказать... Да, такое случалось постоянно. - У меня тоже. Меня это выводило из себя. Я начинал собирать модель с самыми лучшими намерениями, старался изо всех сил, но она у меня редко получалась. - Мистер Дак захихикал. - А в конце у меня всегда возникала одна и та же проблема. - Какая? - Что делать с испорченной моделью после сборки? Я знал одного парня, который собирал великолепные модели и подвешивал их на нитке к потолку. Но мне не хотелось подвешивать мои перепачканные самолеты. Они бы действовали мне на нервы. - Я понимаю. - Надеюсь. Довольный мистер Дан откинулся на траву, подложив под голову руки. Когда он устроился подобным образом, возле него пролетела бабочка. Большая бабочка с длинными полосками и яркими синими колечками на каждом крылышке. Мистер Дак вытянул палец в надежде, что бабочка сядет, но она совершенно не обратила на него внимания и полетела со склона вниз в DMZ. - Итак, Рич, - лениво произнес он, - расскажи-ка мне, что ты делал с испорченными моделями. Я улыбнулся: - Старался получить от них максимальное удовольствие. - Да? Значит, они не злили тебя ? - Нет. Сначала я расшвыривал стулья и ругался. Но потом шел в магазин, чтобы купить какое-нибудь легкое топливо и запустить модель из окна. Еще я проделывал в фюзеляже дырки, засовывал шутихи и устраивал фейерверки. - Здорово. - Классно! - Сжигал плохие модели... - Ты тоже устраивал такие приколы? - Ну да. - Мистер Дак закрыл глаза от жаркого солнца. - Хорошие модели я тоже сжигал. Прежде чем я посмотрел, как дела у Зефа с Сэмми, уже, наверное, перевалило за полдень. Наша болтовня отвлекла меня от задания, что, вероятно, и предполагалось. Я позагорал и подремал часа два, вспоминая горящие "фокке-вульфы" и полученные по неосторожности ожоги от плавящейся пластмассы. Я, наверное, вообще бы забыл про соседей, если бы мистер Дак вовремя не напомнил мне о них. - Сэл будет недовольна, - сказал он. - Что?! - Сэл будет недовольна. Она рассердится. Скорчит свою гримасу... Ты когда-нибудь обращал внимание, как она забавно хмурится? - Нет. А чем она будет недовольна? - Не могу поверить, что ты никогда не видел ее нахмуренного лица. Я всегда считал, что она очень хорошеет, когда сердится. Ее глаза при этом горят и... Как ты думаешь, Сэл красивая? -Знаешь... - По-моему, она красивая. Секунду-другую я смотрел на него, а затем разразился смехом: - Ну, ну! Ты голову терял из-за нее? Он покраснел. - Я бы так не сказал. Мы были очень близки, вот и все. - Она не любила тебя? - Я же сказал, мы были очень близки. Я рассмеялся еще сильнее: - Между вами ведь ничего не было, да? Мистер Дак бросил на меня сердитый взгляд. Потом сказал: - Между нами не было физической близости. Но некоторые отношения, близкие отношения, ее и не требуют. Духовных уз может быть вполне достаточно. - Безответная любовь, - застонал я, вытирая выступившие на глазах слезы. - Теперь я понимаю, почему ты все время терпел Багза. - Ты, наверное, большой специалист по части безответной любви. - Извини? - Имя Франсуазы тебе говорит о чем-нибудь? Я перестал смеяться. - Ну так что? - настаивал мистер Дак. - Постой-ка. Это совершенно другое дело. Для начала, Франсуаза любит меня. Потом, если Багз -обыкновенный козел, то Этьен - классный парень. Это единственная причина, почему все остается по-старому. Никто из нас двоих не хочет причинять ему боль. - Ну, ну. Я сердито посмотрел на мистера Дака. - А вообще-то, ты не думаешь, что нам нужно вернуться к тому, на чем мы остановились? - На чем мы остановились? - Ты сказал, что Сэл из-за чего-то сильно рассердится. - Да. - Мистер Дак бросил мне бинокль. - Из-за плота. - Из-за плота? - Я подполз к самому краю площадки на нашем наблюдательном пункте и поднес к глазам бинокль. Я быстро осмотрел пляж соседей. Он был пуст. - Ничего не вижу, - сказал я. - О чем ты говоришь? - Куда ты уставился? - лениво спросил мистер Дак. - На их пляж! - Найди пальму с раздвоенным стволом. - Нашел. - Теперь смотри ниже и правее. Я направил бинокль вниз, на голубую воду, оставив песок. - Видишь? - Где? Пока ничего не могу разгля... - я поперхнулся. - Ах ты, черт! - Впечатляет, да? Возможно, они и просидели там долго, но не тратили времени зря. - Он вздохнул, в то время как я жадно хватал ртом воздух. - Скажи мне правду, Рич. Без всяких приколов. Как ты думаешь, Сэл когда-нибудь вспоминает обо мне? Прекрасно, спасибо Когда я обнаружил, что Зеф с Сэмми уже в пути, то встревожился больше, чем ожидал, - это открытие почему-то не вызвало у меня энтузиазма. Я совершенно растерялся и по дороге в лагерь пытался справиться со своим волнением. Но когда добрался туда, мое замешательство только усилилось. На площадке уже ничто не напоминало о том, что утром мы похоронили Стена. Атмосфера больше походила на воскресную, чем на поминки. Возле дома несколько человек играли в футбол. Джессе с Кэсси что-то насвистывали, развешивая выстиранную одежду. Грязнуля играл с "Геймбоем", а Кити через плечо Грязнули наблюдал за ходом игры. Самый большой сюрприз преподнесла Франсуаза. Вместе с Этьеном и Грегорио она сидела на том самом месте, которое до вчерашнего дня занимали Багз и его компания. Я-то думал, что она до захода солнца останется присматривать за Карлом, как и все предыдущие дни после нападения акулы. Беглый осмотр не выявил отсутствующих лиц, поэтому я решил, что Карл остался на пляже один. В каком-то смысле я успокоился; несмотря на сомнительное состояние психики, я все-таки прекрасно понимал все отличие нынешней ситуации от привычного хода вещей. Чтобы убедиться в том, что люди ведут себя необычно, проходя мимо Кэсси, я спросил ее, как она себя чувствует. Я выбрал ее отчасти из-за того, что она донимала меня именно этим вопросом каждый день после отравления кальмаром. - Гм, - промычала она, продолжая развешивать белье. - Мне хуже. - Ты не сожалеешь о том, что случилось? - О Стене? Конечно, сожалею. Но я думаю, что похороны помогли. Они отодвинули случившееся в прошлое. Отдалили его. А ты что скажешь? - Ты права. - Отодвинуться от происшедшего было так трудно, когда тело его лежало рядом. - Она растерянно засмеялась. - Какую ужасную вещь я сказала! - Но это же правда. - Да. Думаю, что похороны стали освобождением, в котором мы так нуждались. Смотри, как они помогли разрядить напряжение... Джессе, давай шорты. Джессе протянул ей шорты. - Речь Сэл тоже очень помогла. Она была нужна нам, чтобы объединиться. Мы много говорили о речи Сэл. Мы решили, что она очень хорошая, верно? Лица Джессе не было видно из-за целой горы мокрых маек, которые он держал в руках, но я заметил, что его голова утвердительно кивнула. - Да, - продолжала Кэсси свой туманный и жизнерадостный монолог, - Сэл умеет произносить речи... У нее харизма и... Ну а ты, Ричард? Как ты себя чувствуешь? - Прекрасно. - Да, - рассеянно сказала она. - Конечно. Ты всегда чувствуешь себя прекрасно, верно? Через несколько минут я оставил Кэсси и Джессе после пустякового разговора, о котором вообще не стоило бы упоминать, если бы он не послужил еще одним доказательством странности происходившего. Единственный момент, когда Кэсси по моей вине почти утратила равновесие, случился, когда я спросил о Карле и Христо. Услышав мой вопрос, она уронила майку, которую держала в руках. Не такая уж острая реакция. Может быть, всего лишь неловкое движение рукой. Слова ее, правда, нельзя было не истолковать однозначно. "Черт с ними!" - выпалила она, что уже само по себе было необычно, поскольку Кэсси ругалась редко, и ее лицо неожиданно залилось краской. Потом Кэсси подняла майку, сердито разглядывая места, где к мокрой ткани прилипла грязь, и бросила майку обратно на землю. "Черт с ними!" Произнесенные с силой слова вытолкнули изо рта слюну, и часть ее осела на щеке Кэсси. Я не стал повторять вопрос. Озноб за пологом палатки Пересекая площадку, я некоторое время колебался, кому первому сказать про плот - Джеду или Сэл. По уставу я должен был сначала рассказать обо всем Сэл. Но у нас не было уставов, поэтому, повинуясь инстинкту, я решил сперва рассказать обо всем Джеду. Как только я забрался в палатку-больницу, то сразу же почувствовал скверный запах. Он был кисло-сладким: кислым от рвоты и сладким - от чего-то менее различимого. - К этому постепенно привыкаешь, - быстро сказал Джед. Он даже не обернулся и поэтому не видел, как я отшатнулся с отвращением. Наверное, он услышал, как я задержал дыхание. - Через минуту-другую ты перестанешь ощущать запахи. Не уходи. Я натянул на голову майку, чтобы закрыть нос и рот. - Я и не собирался уходить. - За целый день так никто и не пришел. Ты можешь в это поверить? Никто. - Теперь он обернулся, чтобы взглянуть на меня, и, увидев его лицо, я встревоженно нахмурился. Практически безвылазное сидение в палатке наложило на него свой отпечаток. Хотя у него еще сохранился сильный загар -такой бы не исчез и за две недели, не то что за пять дней, - кожа приобрела сероватый оттенок, как будто у него выцвела кровь. - Я слышу их уже с двух часов, - пробормотал он. - Они вернулись в два. Даже плотники. Играют в футбол. - Я видел. - Играют в футбол! Никому даже в голову не придет навестить Христо! - По-моему, после речи Сэл все пытаются вернуться к... - Они устранились еще до речи Сэл... Но пусть хотя бы Сэл появилась здесь... или кто-то еще... кроме меня. - Он помолчал, безучастно глядя на Христо, а затем рассмеялся. - Не знаю, наверное, у меня паранойя... Просто это очень странно. Слышать, что они там, снаружи, и размышлять, почему они не заглянут сюда... Я кивнул, хотя слушал вполуха. На Джеда, несомненно, повлияло затворничество наедине с Христо. Джеду хотелось об этом поговорить, но мне надо было перевести разговор на плот. Сэмми и Зэф могут добраться до нашего острова до наступления темноты. Это по самым скромным подсчетам. Такой расчет мы произвели вдвоем с мистером Даком, взяв половину времени, понадобившегося нам, чтобы добраться до острова вплавь. Если они двинутся через остров завтра утром, то днем доберутся до пляжа. Христо заворочался, отвлекая наше внимание. Глаза его на мгновение открылись, взгляд рассеянно скользнул вокруг, и из уголка рта показалась струйка темной желчи. Потом его грудь поднялась, и он, по-видимому, снова потерял сознание. Джед вытер струйку желчи простыней Христо. - Я пытаюсь заставить его лежать на боку, но он постоянно переворачивается на спину... Это невозможно. Прямо не знаю, что с ним делать. - Сколько он будет находиться в таком состоянии? - В лучшем случае, дня два... Это может совпасть с началом Тэта. - Ну и отлично. Неплохой подарок лагерю к юбилею, и, может быть, это поможет Карлу выбраться из его... - Поможет Карлу? - с любопытством взглянул на меня Джед. - Конечно. По-моему, половина проблемы в том, что сейчас никто не может поговорить с Карлом на его родном языке. Я думаю, если бы Христо поговорил с ним, то... Джед покачал головой: - Нет, - тихо сказал он. - Ты не понял. Христо уже не будет лучше. - Ты же только что сказал, что через два дня... - Через два дня Христо умрет. Я некоторое время не мог вымолвить ни слова. - Он умирает? -Да. - Но... Откуда ты это знаешь? Джед сделал движение в мою сторону и взял меня за руку. Растерявшись, я решил, что он пытается утешить меня или ободрить, а это действовало мне на нервы, и поэтому я отдернул руку. - Откуда ты знаешь? - Говори тише. Сэл не хочет, чтобы все узнали об этом сейчас. - Он снова схватил меня за руку и на этот раз держал крепко, потянув ее к животу Христо. - Что ты, черт возьми, делаешь? - Тс-с. Я хочу, чтобы ты сам все увидел. Джед откинул простыню. Почти весь живот Христо был иссиня-черным, почти таким же, как у Кити. - Потрогай здесь. Я уставился на темную кожу. - Зачем? - Просто потрогай. - Не хочу, - запротестовал я, но одновременно почувствовал, как моя рука расслабилась. Я услышал стук мяча недалеко от входа в палатку. Звук то нарастал, то ослабевал, как будто мимо пролетал вертолет. Кто-то крикнул или взвизгнул, а кто-то засмеялся. Обрывки разговоров казались через брезент какой-то тарабарщиной. Джед осторожно тянул мою руку, пока она не коснулась живота Христо. - Что чувствуешь? - Он твердый на ощупь, - пробормотал я. - Прямо как скала. - У него внутреннее кровотечение. Сильное. Я не был уверен в этом до вчерашнего вечера. То есть я знал... но... - Это кровоизлияние? - Ага. Я уважительно кивнул. До сих пор мне не приходилось видеть кровоизлияний. - Кто еще знает? - Только ты и Сэл... и Багз, наверное, тоже. Я сегодня разговаривал с Сэл. Она сказала, что никто ничего не должен знать. До тех пор, пока жизнь не начнет возвращаться в нормальное русло. Думаю, ее в основном тревожило, что об этом может узнать Этьен. - Потому что он хотел отвезти Карла в Хатрин? - Да. И у нее есть повод для беспокойства. Этьен настаивал, чтобы мы отвезли Христо на Пханган, а это совершенно бесполезно. - Ты уверен? - Если бы мы отвезли его туда на следующий день после нападения акулы или, может быть, дня через два, то, наверное, с ним было бы все в порядке. И я использовал бы такую возможность даже ценой потери пляжа. Думаю, что Сэл тоже... Но сейчас... какой смысл? - Никакого смысла. Джед вздохнул и погладил Христо по плечу, перед тем как снова накрыть его: - Совершенно никакого. Мы молча посидели минуты две, наблюдая за слабым и неровным дыханием Христо. Странно, но после того, как мне объяснили ситуацию, я понял, что он умирает. Запах, на который я обратил внимание после того, как забрался в палатку, был запахом приближающейся смерти, и восковая бледность Джеда объяснялась тем, что смерть была с ним рядом. Эта мысль потрясла меня, и я, не задумываясь, выпалил: - Зеф и Сэмми построили плот. Вот чем они занимались там, за деревьями. И они уже на пути сюда. Джед даже не моргнул. - Если они доберутся до пляжа, - сказал он, - то увидят, как умрет Христо. Все здесь развалится. Больше он ничего не сказал. Тайны Я прошел недалеко от входа в дом, мимо Сэл, которая сидела и разговаривала с Багзом и Жаном, и направился дальше, к ведущей на пляж тропинке. На первом же повороте я остановился, прислонился к стабилизатору дерева-ракеты и закурил. Сэл появилась, когда до фильтра оставалось уже меньше трех сантиметров. - Что-то случилось, - сразу же сказала она. - И что именно? Я недоуменно поднял брови. - Догадалась по твоей походке, взгляду... Так что давай, Ричард, не тяни. Рассказывай. Я открыл рот, собираясь ей ответить, но она опередила меня: - Они уже на пути сюда? -Да. - Черт. - На несколько секунд Сэл уставилась куда-то вдаль. Затем она вернулась в режим резкой настройки. - И каково же расчетное время их прибытия? - Не позднее чем завтра днем. Если их не спугнут охранники. - Или не устрашит водопад. -Да. - Скорость у них невероятная, - пробормотала Сэл. - Просто невероятная. - Оказывается, они строили плот. - Строили плот... Конечно, строили. Должны были что-то придумать... - Она приложила руку ко лбу. - Разумеется, ты уже в курсе насчет Христо. Я на мгновение помедлил с ответом, а затем кивнул. Мне не хотелось, чтобы у Джеда возникли проблемы, но Сэл в таком настроении обманывать было небезопасно. - Ты не против того, что я узнал? - нервно спросил я. - Нет. У тайн есть особенность - их невозможно хранить, если не поделиться ими, по крайней мере, еще с одним человеком. Иначе гнет их невыносим. Поэтому я понимала, что Джед обязательно скажет кому-нибудь, и я была уверена, что этим "кем-то" будешь ты. - Она пожала плечами. - Учитывая, что у тебя есть свои тайны, я решила, что таким образом мы сохраним все наши тайны в узком кругу. - Вот оно что. - Разумно, да? Если только... Я ждал. - Бели только тот, с кем ты поделился новостью о гостях, - Джед. Ведь Джед уже знает о них, значит, для него это не тайна... - И вряд ли это снимет гнет... - Правильно, - как бы между прочим ответила она, одновременно пристально наблюдая за мной. -Ты рассказал еще кому-нибудь, кроме Джеда, а? Может быть, Кити? Или Франсуазе? Очень надеюсь, что ты ничего не сказал Франсуазе, Ричард. Я сильно расстроюсь, если ты рассказал ей обо всем. Я покачал головой. - Я не сказал об этом больше ни одной живой душе, - твердо проговорил я, исключая тем самым мистера Дака. - Хорошо. - Сэл перевела взгляд, удовлетворенная моим ответом. - По правде говоря, я беспокоилась, что ты можешь разболтать Франсуазе. Понимаешь, она расскажет Этьену... А ты не сказал Франсуазе о Христо? - Я сам узнал о нем двадцать минут назад. - Если о Христо услышит Этьен... - Ясно. Не волнуйся. Я никому не скажу. - Прекрасно. - Она снова уставилась в пустоту. -Ладно, Ричард... Похоже, из-за этих соседей на плоту у нас возникли некоторые проблемы... Думаешь, гости появятся здесь только завтра? - Не раньше. - Ты абсолютно в этом уверен? -Да. - Тогда... утро вечера мудренее... Мне нужно время, чтобы все обдумать. Завтра утром скажу тебе, что я решила. - Хорошо... Я переминался с ноги на ногу, не зная, отпустили меня или нет. Прошла минута, а Сэл по-прежнему глазела в пустоту, поэтому я тихонько ускользнул. Черная туча Я чувствовал, что мне тоже надо обдумать создавшееся положение, поэтому вместо того, чтобы вернуться на площадку, я отправился на пляж. У меня в голове вертелось множество мыслей по поводу событий истекшего дня, и мне хотелось привести их в порядок. Я считал, что Сэл с Джедом чего-то не учли. Доберутся соседи до пляжа или нет, остается еще проблема с Карлом. Попробуем взглянуть на вещи иначе, сказал я себе. Сэл с Джедом уцепились за наихудший вариант развития событий. Настроились на то, что соседи доберутся до нас, и приняли в расчет последствия. Скорее всего, Зеф и Сэмми появятся в разгар Тэта. Все сойдут с ума от страха, что тайна пляжа раскрыта, и если мне не удастся перехватить Зефа и Сэмми первым, то и у меня будут большие неприятности. Дух лагеря, возрожденный проникновенной речью Сэл, будет погребен. Помимо всего прочего, будет очень трудно объяснить новичкам, почему у нас здесь один сумасшедший и один умирающий швед. Произойдет катастрофа. Я принялся размышлять над сложившейся ситуацией, исходя из того, что соседи не доберутся до нас. В глубине души я почти с нетерпением ожидал прибытия Зефа и Сэмми на остров только затем, чтобы остановить их. И я был уверен, что у меня это получится. У меня должно получиться. Последствия их появления в лагере были бы слишком серьезными. Я не знал, каким образом удастся остановить вторжение соседей, но инстинктивно чувствовал, что вместе с Сэл мы все уладим. Таким образом, начал вырисовываться промежуточный, а не наихудший сценарий. Соседи не смогут добраться до нас. Обитатели пляжа даже не узнают, что кто-то пытался это сделать. Праздник Тэт поможет начать год по-новому, и мы переживем смерть Христо точно так же, как и смерть Стена. Но что делать с Карлом? Карл не собирался умирать. Он будет жить поблизости, постоянно напоминая нам о проблемах. Хомут на шее. Это сильно тревожило меня. Я нагнулся, всматриваясь сквозь пальмовые листья навеса в желтое лицо Карла. У него появилась заметная болезненная худоба. Несмотря на то что недавно он снова стал принимать пищу, он сильно исхудал за последнюю неделю. Ключицы выдавались так сильно, что больше походили на ручки чемодана, за которые его можно было поднять. Если бы я сделал попытку, то, наверное, без труда поднял бы его. Возле просвета в навесе - именно через него Карлу открывался вид на лагуну и пещеры - стояла половинка скорлупы кокосового ореха, наполненная водой, и лежала порция риса в банановом листе. Я увидел, что остатки риса уже стали серыми. И сделал вывод, что это высушенная солнцем еда, которую вчера оставила шведу Франсуаза. Значит, сегодня Франсуаза не приносила ему свежей еды. Я предположил, что тут кроется новый вид терапии с ее стороны, - игнорировать Карла, вынуждая его подавать признаки жизни, - но потом отклонил этот вариант. Вероятнее всего, Франсуаза просто забыла принести еду, охваченная внезапным общим сумасшествием среди обитателей лагеря. Я вспомнил о нашем с ней вчерашнем разговоре. Казалось, она была озабочена тем, чтобы Карл вернулся в лагерь. Просто интересно, как быстро изменили обстановку похороны Стена! - Карл, - позвал я его. Может быть, причиной послужил звук его имени, а может, меня ввел в заблуждение ветерок, шевеливший пальмовые листья и игравший тенями на его голове, но мне показалось, что швед шевельнулся. Я воспринял это как ответную реакцию. - Карл, ты - чертов хомут на шее. Меня не особенно волновало, что он не понимает меня. И в каком-то смысле это было лучше для него. - Эй ты, черная туча. На этот раз Карл сделал какое-то движение. Точно. Он немного резко подался вперед, как будто искал облегчения для онемевшего от долгого сидения на месте тела. Потом он медленно просунул руку через навес и взял скорлупу кокоса. - О, - сказал я, - ты пьешь. Это хорошо. Он сделал небольшой глоток - им можно было лишь смочить рот - и вернул скорлупу на место. Я заглянул в нее. На дне оставалось еще на глоток воды. - Ты не допил. Не хочешь выпить до конца? Очень вкусно. Давай пей. Он не шевелился. Я немного понаблюдал за ним и покачал головой: - Нет, Карл. Ты не будешь пить. Я уверен. Ты будешь вести себя так день за днем. Ты станешь таким худым и слабым, что не сможешь больше пить, даже если захочешь. Тогда нам придется кормить тебя насильно или еще что-то придумать, и это акулье происшествие через несколько недель закончится... А может быть, и позже! Я вздохнул и, поддавшись внезапному порыву, пнул его навес. - Будь же благоразумным, Карл! Не теряй зря времени. Ведь Христо скоро тоже умрет. Тс-с Как бы в подтверждение моих опасений по поводу черной тучи, по возвращении в лагерь я обнаружил, что из-за нее ухудшается обстановка. Франсуаза, Этьен и Кити сидели кружком, и Этьен с Кити снова вели прежний спор, который я уже слышал раньше. - Не пойму, в чем тут проблема, - говорил игравший с "Геймбоем" Кити. - Он же пьет воду. Это ведь хорошо? - Хорошо? - с сарказмом переспросил Этьен. - С какой стати небольшое количество воды принесет ему пользу? В его состоянии нет ничего хорошего. Карлу здесь не место. Для меня это совершенно очевидно, и я не могу поверить, что другие этого не понимают. - Прекрати, Этьен, черт тебя возьми! Мы уже говорили об этом сотню ра... Хоп! - Он замолчал, сосредоточенно нахмурившись. Потом его тело обмякло, и "Нинтендо" скользнула ему на колени. - Сто пятьдесят три линии. Я играл очень хорошо, пока ты не отвлек меня. Этьен сплюнул в пыль: - О, как я сожалею! Как же я могу отвлекать тебя от игры просто потому, что нашему другу требуется помощь. - Он не был моим другом. Мы почти не разговаривали. - И из этого следует, что тебе наплевать на него? - Конечно нет. Но меня больше заботит пляж. И тебя это тоже должно больше тревожить. О'кей. Сейчас я собираюсь установить рекорд, так что не лезь ко мне со всякой ерундой. Этьен встал: - Что же сможет отвлечь тебя, Кити? Ответь мне, пожалуйста. Тогда я буду молиться, чтобы никогда этого не увидеть. Вопрос остался без ответа. - Сядь, Этьен, - предложил я, пытаясь разрядить обстановку. - Вспомни, о чем говорила на похоронах Сэл. Мы должны справиться со всеми трудностями. - С трудностями, - холодно повторил он. - Каждый из нас прикладывает для этого усилия. - Правда? Удивляюсь, что ты считаешь это для себя усилием. - Что ты хочешь сказать? - Я хочу сказать, что больше не понимаю тебя, Ричард. Я узнаю тебя, когда ты приближаешься ко мне, но когда ты оказываешься рядом, я ничего не понимаю из того, что вижу в твоих глазах. Я воспринял это как переведенную на английский какую-то французскую пословицу. - Этьен, это глупо. Вспомни, как Сэл... - Сэл, - перебил он меня, - пусть идет в задницу. - С этими словами он направился в сторону тропинки, ведущей к водопаду. - Вообще-то, - задумчиво пробормотал Кити, не отрываясь от монохромного экрана, - у меня большие сомнения, что с такой задачей способна справиться даже Сэл. Через минуту-другую Франсуаза тоже ушла. У нее был сердитый вид, поэтому я предположил, что она не согласна с Этьеном. После того как Кити завершил рекордную попытку в "Тетрисе", у меня наконец появилась возможность спросить его, нравится ли ему, что он поплывет за продуктами вместе с Багзом. Кити ответил, что он не нервничает по этому поводу. А также сказал, что сначала испытал нечто вроде шока, но потом у него возникла мысль, что это пойдет на пользу лагерю. Это будет подобающий акт примирения, а кроме того, Кити хотелось, чтобы у нас на праздник была отличная еда. Я бы побольше разузнал у него про Тэт, но Сэл хотела, чтобы они управились в один день, поэтому им нужно было отправляться рано утром, и Кити уже собирался ложиться спать. Я посидел в одиночестве минут двадцать, наспех куря косячок, предназначенный на сон грядущий, а потом тоже решил идти спать. Зеф с Сэмми были уже в пути, и тяжелый день предстоял не только Кити. По дороге я сунул голову в палатку-больницу, решив, что Джеду будет приятно, если я снова загляну к нему. Но как только я увидел, что там творится, то пожалел о своем порыве. Джед уже спал, лежа рядом с Христо. Но Христо не спал. Он даже узнал меня. - Ричард, - прошептал он, а затем забормотал по-шведски, и в горле у него булькнуло. Мгновение я оставался в нерешительности, не зная, поговорить мне с ним или нет. - Ричард. - Да, - шепнул я ему в ответ. - Как ты себя чувствуешь? - Очень плохо, Ричард. Я чувствую себя очень плохо. - Я знаю, но скоро тебе станет лучше. - Звезды... - Ты их видишь? - Све... све... - ...чение, - закончил я. - Ты видишь его? - Мне очень плохо. - Тебе нужно поспать. - Стен... - Утром ты увидишься с ним. -Грудь... - Закрой глаза. - ... болит... - Я знаю. Закрой глаза. -Очень плохо... - Тс-с. Около него заворочался Джед, и Христо слегка повернул голову. - Карл? - Он здесь, рядом с тобой. Не двигайся, а то разбудишь его. Христо кивнул и закрыл наконец глаза. - Приятного сна, - пожелал я, может быть, слишком тихо для того, чтобы он мог расслышать. Уходя, я оставил полог палатки приоткрытым. Мне не хотелось, чтобы Джед надышался этим смертоносным воздухом. НОВЕНЬКИЕ, МЕРТВЫЕ Fucking круто! Багз с Кити отправились примерно в пять тридцать. Без пятнадцати шесть Сэл снабдила меня инструкциями. Мне нравилось бодрствовать, когда другие спали. С тех пор как я начал выполнять задания на островных скалах, так обычно и получалось, но, как правило, атмосфера уже отдавала пробуждением: я замечал движение в какой-нибудь из палаток, или кто-то уже шел через площадку к Хайберскому проходу. В то утро в лагере было необычайно тихо и прохладно. От этого я испытывал еще большее возбуждение. Когда я разговаривал с Сэл и Джедом возле палатки-больницы, я находился уже в таком взвинченном состоянии, предвкушая события дня, что нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Я видел, что это раздражало Сэл, но я просто не мог остановиться. Если бы я не дал как-то выплеснуться своей энергии, то принялся бы орать или носиться кругами по лагерю. Сэл и Джед спорили. Они сходились в том, что я должен отправиться в DMZ и следить за передвижениями Зефа и Сэмми по острову, однако не могли договориться по поводу места, где я должен буду встретить их. Сэл считала, что я должен встретить их лишь у вершины водопада. Она надеялась, что трудности пути, возможно, их остановят. Джед считал, что я должен перехватить их как можно раньше, хотя и не стремился объяснить почему. Лично я был на стороне Сэл, впрочем, помалкивал. За вычетом разногласий насчет места встречи они были едины в том, что мне делать дальше. Я должен был сказать соседям, что их не ждут в лагере и им следует как можно скорее отправляться обратно. Если мне не удастся их убедить, я должен буду воспрепятствовать их спуску с водопада. По словам Сэл, для их задержания годилось любое средство. При необходимости я должен был остаться вместе с ними наверху, лишаясь участия в Тэте. Остальным обитателям лагеря потом все объяснят. Самое главное - чтобы гости не появились в лагере, пока не умрет Христо. Лишь после этого можно будет решить, пускать их в лагерь или нет. По тому, как говорила Сэл, я понял, что у нее есть чрезвычайный план, который она не хочет раскрывать перед нами. Я знал, как работает у нее голова. Сэл была не тем человеком, который может сказать: "Зачем же раньше времени бить тревогу?" Тем более в особых обстоятельствах. Самой непонятной для меня была идея вынудить группу Зефа и Сэмми отправиться обратно. Если я буду вынужден перехватить их, то какая разница - повернут они назад или останутся. Можно было гарантировать, что, вернувшись на Пханган или на Самуй, они расскажут о том, что нашли на этом острове, и мы лишимся своего секрета. Если бы я разговаривал не с Сэл, то обязательно сказал бы об этом, но с ней я не чувствовал такой необходимости. Я был уверен, что если я в состоянии подумать о подобных вещах, значит, и она может. Я не помню, чтобы она спрашивала мое мнение по какому-нибудь вопросу, разве что ее обращение было особой тактикой внушить мне, что я действую по собственному побуждению. Если уж об этом зашла речь, я вообще не помню, чтобы она спрашивала чье-то мнение. Даже мнение Багза. Кстати, спор о месте встречи выиграла Сэл. Я сильно удивился. Честно говоря, даже не знаю, зачем Джед полез спорить. Мистер Дан поджидал меня у седловины. Он был в полном боевом облачении, с винтовкой М16 через плечо, а лицо его было раскрашено зелеными и черными камуфляжными полосами. - А винтовка-то зачем? - увидев его, спросил я. - Чтобы не было сомнений, что я соответствую всем требованиям, - с безразличием ответил он. - Она исправна? - Для меня - да. - Значит, да... - Я прошел мимо него, чтобы взглянуть с седловины на DMZ. - Ну и как ты? Нервничаешь? - Я хорошо себя чувствую. Я чувствую, что достаточно подготовился. - Подготовился, чтобы отправиться в разведку? - Ну... - Он улыбнулся. - Просто подготовился, и все. - Просто подготовился, - пробормотал я. Я всегда с подозрением относился к его кривой усмешке. - Даффи, здесь не должно случиться чего-то неожиданного для меня. -Гм. - Что "гм"? - "Гм" - значит "пошли". - Я серьезно. Оставь эти свои шуточки. Только не сегодня. - Время идет, Ричард. Мы должны успеть вовремя. Я поколебался, потом кивнул: - О'кей... Если ты готов. - Я готов. - Тогда вперед. - Fucking круто! Их главная ошибка Отправляясь так рано, я надеялся, что Зеф и Сэмми все еще находятся на берегу возле своего плота. В джунглях их будет найти гораздо труднее. Я также рассчитывал, что они причалили к тому же участку побережья, куда некогда приплыли Этьен, Франсуаза и я. Я был уверен, что так оно и есть, но никогда нельзя сказать наверняка. Они могли пуститься в плавание вокруг острова, даже не подозревая, что единственная песчаная полоса остается позади. В любом случае, чем больше в моем распоряжении времени для игры, тем лучше. По крайней мере, для меня не составит никакого труда проскользнуть незамеченным мимо охранников. Как правило, они всегда сонные, а в семь утра и подавно не очухались после наркотиков. В некотором смысле моей главной проблемой оказался мистер Дак. Он был явно не в форме, тяжело дышал, как старый шахтер, и часто останавливался, чтобы прислониться к дереву и перевести дух. Я попытался убедить себя, что его призрачное существование способствует тому, что его больше никто не услышит, но это не помогло: каждый раз, когда до меня доносились его ругательства, мое сердце замирало от страха. Тогда я оборачивался и пристально смотрел на него, а он умоляюще поднимал руки. "Извини, - бормотал он после очередного потока ругательств в адрес колючих зарослей. - Я не так пригоден для войны в джунглях, как предполагал". Через несколько минут он споткнулся, упал на винтовку, и в кустах прогремел выстрел. Идиот: он не поставил винтовку на предохранитель и все время шел, держа палец на спусковом крючке. После этого мы решили, что от винтовки слишком много хлопот, поскольку из нее все равно никого не убить. Мы спрятали ее в подлеске. Метров за тридцать до полосы деревьев вдоль берега я приказал ему остаться сзади. Несмотря на мою уверенность в том, что его никто не увидит и не услышит, он отвлекал меня. Если я хотел подобраться к гостям поближе, я не мог допустить, чтобы меня засекли. Неожиданно он воспринял это известие с благородством, хотя и болезненно. - Я понимаю, Ричи, - игриво сказал он. - Ты меня ненавидишь. - Неправда, - вздохнул я. - Но я уже говорил, что это очень серьезно. - Знаю, знаю. Иди дальше сам. В любом случае... - Его глаза превратились в узкие щелочки и забегали по сторонам. - Мне по опыту известно: такие задания - для одиночек. - Точно. Я оставил его под кокосовой пальмой, вычистив ему грязь под ногтями ножом. Бросок ранним утром принес свои плоды. Гости еще были на берегу. Несмотря на то что я наблюдал за ними в течение нескольких месяцев, я испытал настоящий шок, увидев всю группу с близкого расстояния. Я убедился, что это действительно были Зеф и Сэмми, что наши предположения оказались правильными, а значит, вина за появление гостей целиком и полностью лежит на мне. Однако любопытно: целую вечность я дожидался их прибытия на остров, но реальность их присутствия не вызывала у меня ничего, кроме безразличия. Я ожидал чего-то более драматичного, чем увидеть сбившихся в кучку вокруг плота людей в перепачканной одежде. Чего-то намного более зловещего, учитывая, что, будучи чужаками, они представляют угрозу для секретности всего лагеря и лично для меня. Я еще не придумал, что скажу Сэл по поводу карты. Я бы не смог нарушить ее приказы, поэтому приходилось полагаться на естественные препятствия на острове, которые, возможно, остановят пришельцев. Если этого не случится, у меня оставалась единственная надежда - объяснить ситуацию Зефу и Сэмми, задержав их у водопада. С моего наблюдательного пункта - я находился метрах в двадцати от них, лежа на животе под прикрытием листьев папоротника, - я видел лишь четырех человек. Пятый находился где-то за плотом. Двое немцев оказались парнем и девушкой. С некоторым удовлетворением я отметил, что девушка красива, но не в такой степени, как Франсуаза. На пляже не было никого красивее Франсуазы, и мне не хотелось, чтобы незнакомка посягала на первенство. Девушка, наверное, выглядела бы еще красивее, если бы не ее крошечный вздернутый носик, из-за которого ее лицо напоминало загорелый череп. Парень, однако, представлял собой совершенно иной тип. Несмотря на то что он явно выбился из сил и еле-еле стащил с плота свой светло-розовый рюкзак, телосложением и внешностью парень сильно напоминал Багза. Их можно было принять за братьев даже по длинным волосам, которые незнакомцу то и дело приходилось убирать с глаз. Я сразу же невзлюбил его. В конце концов появился пятый член группы. Еще одна девушка. И, к моей досаде, я не смог найти в ней ни единого изъяна. С соблазнительной фигурой, невысокого роста, она обладала тихим обаятельным смехом, который отчетливо доносился до того места, где я лежал в засаде. У нее также были очень длинные темно-русые волосы, которыми она, по непонятной для меня причине, обмотала шею наподобие шарфа. Зрелище походило на сюрреалистическое, и я не смог сдержать улыбки, но потом вспомнил, что мне полагается быть угрюмым. Я несколько расстроился, увидев, что прибывшие на плоту не повторили нашего промаха - не исследовали поочередно оба конца побережья, прежде чем убедиться, что единственный путь по острову сводится к продвижению в глубь него. Но все это перекрыла другая, более серьезная ошибка. На самом деле, я еще раньше понял, что они совершат ее. Во-первых, они не спрятали как следует свой плот - лишь вытащили его из воды выше линии прилива, - а во-вторых, они громко болтали по дороге. По-немецки, со сдержанным восхищением отметил я. (Я был, естественно, в восхищении от Зефа и Сэмми, а не от немцев). Для меня стало очевидно, что они совершенно не осознавали необходимости вести себя осторожно. Мистер Дак, снова присоединившийся ко мне после того как группа направилась в глубь острова, тоже обратил на это внимание. - Они не слишком понятливые, - сказал он спустя час после начала перехода. Я утвердительно кивнул, приложив палец к губам. Я не хотел разговаривать, потому что мы шли вблизи них. Недостаточно близко, чтобы видеть их сквозь листву, но достаточно близко, чтобы их слышать. - Если они будут продолжать в том же духе, их поймают, - не мог угомониться он. Я кивнул. - Тебе, наверное, нужно что-то придумать? Как ты считаешь? - Нет, - прошептал я. - А теперь заткнись. Я был немного озадачен тревогой мистера Дака, но не более того. Когда он в следующий раз открыл рот, я предупредительно приставил палец к его, а не к своим губам, и он понял мой знак. В общем, главное, что помешало прибывшим, -это их глупость. Когда они пришли к первому плато, никто из них не догадался, что они на поле. Я знаю об этом Сэмми издал точно такой же вопль, как и полгода назад, когда бежал под дождем на Самуе. Он орал: "Это ни на что не похоже, дружище! Никогда не видел так много чертовой травки! Здесь ее больше, чем я видел за всю свою жизнь!" Потом он начал набирать большие охапки листьев и подбрасывать их в воздух, а остальные четверо тоже принялись вопить и подбрасывать в воздух листья. Прямо грабители банка, укравшие миллион долларов и осыпавшие себя добычей! Полностью потеряли над собой контроль. Они были обречены. Время близилось к десяти. Охранники уже часа два патрулировали поля, и если не услышали, как те лезли напролом через джунгли, то наверняка услышали их теперь. По странному капризу судьбы мы с мистером Даком совершенно случайно спрятались в том же кустарнике, где когда-то я укрывался вместе с Этьеном и Франсуазой. Естественно, это придавало всей сцене дополнительную остроту. Следя за Зефом и Сэмми, я как бы наблюдал за самим собой - видел, что могло бы случиться с нами полгода назад, если бы не холодная голова Этьена, и едва ли не отождествлял себя со Скруджем. Мистер Дак, наверное, - мой Дух Будущего Рождества, думал я, когда у меня схватывало живот от воспоминаний о пережитом полгода назад страхе. Но я также ощущал дрожь удовольствия. Похоже, проблема с нашими незваными гостями решалась сама собой, и, как будто этого было недостаточно, я еще мог выяснить, что происходит, когда охранники ловят кого-нибудь. Более того, я мог все увидеть своими глазами. Мне не хочется, чтобы кто-то подумал, что я не испытывал к ним жалости. Я не желал присутствия Зефа и Сэмми на острове и знал, что будет очень хорошо, если они исчезнут отсюда, - впрочем, не таким способом. Идеальный сценарий: они пристают к берегу; дня два я слежу, как они пробираются в глубь острова; затем они пасуют перед водопадом и убираются восвояси. Я развлекся, но при этом нет ни слез, ни крови. Зеф истекал кровью, как только что зарезанная свинья... Когда появились охранники, он двинулся им прямо навстречу, как будто они были его старые друзья. Совершенно необъяснимая, на мой взгляд, вещь, но именно так он и поступил. Казалось, он по-прежнему не понимал, что происходит, несмотря на то, что все охранники сдернули с плеч АК и начали тараторить по-тайски. Может быть, он решил, что они принадлежат к общине Эдема, а может, был настолько поражен, что не соображал, в какую переделку попал. Как бы то ни было, как только Зеф приблизился к ним, один из охранников ударил его по лицу прикладом. Я ни капельки не удивился. Охранники сильно нервничали и, казалось, были так же озадачены поведением Зефа, как я. После нескольких мгновений молчаливого переглядывания поверх кустиков марихуаны Зеф начал медленно отступать назад, собирая в ладонь бежавшую из носа кровь. Видимо, обе группы испытывали равное замешательство. Прибывшим на плоту пришлось мысленно перестроиться, и всего за несколько секунд рай для них превратился в ад. Охранники, казалось, были поражены тем, что кто-то оказался настолько глуп, что проник на их плантацию и стал уничтожать ее. Во время этого короткого промежуточного эпизода мне пришла в голову мысль, что большинство охранников были обычными деревенскими парнями, а не опытными наемниками. И шрамы получили, неосторожно ныряя в кораллах, а не в результате поножовщины. Одним словом, не много походили на настоящих вьетконговцев. Но я уверен, что мои наблюдения вряд ли заинтересовали бы Зефа и Сэмми, хотя охранники в данном случае, по-моему, еще опаснее. Охранник поопытнее, наверное, не поддался бы панике и не ударил бы Зефа по лицу. Разве не говорят, что опаснее мужчины с ружьем может быть только нервничающий мужчина с ружьем. Если такой поговорки нет, она должна появиться. После непродолжительного обмена взглядами через поле охранники окончательно потеряли голову. Они запаниковали, метнулись вперед и начали жестоко избивать теперь уже своих, а не моих, непрошеных гостей. Я решил, что прибывших забьют насмерть прямо на месте, но как только зрелище стало слишком неприятным, появился другой отряд охранников вместе с командиром. Я никогда раньше его не видел. Он был старше остальных, и у него не было АК, а только пистолет в кобуре. Традиционный знак власти среди вооруженных людей. Человек произнес лишь одно слово, и избиение прекратилось. Мистер Дак протиснулся ко мне и вцепился в мою руку: - Рич, по-моему, их сейчас убьют. Я сердито посмотрел на него и сделал губами знак: "Тихо". - Нет, ты выслушай меня, - настойчиво продолжал он. - Я не хочу, чтобы их убивали. На этот раз я закрыл ему рот, но не пальцем, а всей пятерней. Командир охранников заговорил. Он говорил на ломаном английском. Но не был похож на нациста-коменданта концлагеря - ценителя английской поэзии, который объявляет своим заключенным: "Знаете, мы с вами очень похожи - вы и я". Хотя английский был довольно приличный. - Кто вы такие? - очень громко и отчетливо спросил он. Исключительно коварный вопрос. Ну что тут сказать? Официально представиться? Ответить: "никто"? Попросить пощады? Я решил, что Сэмми нашел хороший ответ, учитывая, что ему только что выбили передние зубы. - Мы путешественники с Пхангана, - тяжело дыша, ответил Сэмми, невольно пуская слюни. -Мы разыскивали других путешественников. Мы ошиблись. Мы не знали, что это ваш остров. Командир довольно дружелюбно кивнул: - Очень большой ошибка. - Нам очень... - Сэмми сделал судорожный вдох, - жаль. - Вы одни сейчас? С вами есть друзь? - Мы одни. Мы ищем друга. Мы думали, он здесь, и мы понимаем, что совершили ошиб... - Почему вы искать друзь здесь? - Наш друг дал нам карту. Командир склонил голову набок: - Какой карта? -Я могу показ... - Ты можешь показать мне эта карта поже. - Нам очень жаль. - Да. Я знаю, что вы жаль. - Нам хотелось бы уехать отсюда. Мы сейчас же покинем ваш остров и никому ничего не скажем. - Да. Вы никому ничего не сказать. Я знаю об это. Сэмми попытался улыбнуться. Все его оставшиеся зубы были залиты кровью. - Вы отпустите нас? Пожалуйста. - Ага. - Командир улыбнулся ему в ответ. - Вы можете ити. - Мы можем идти? -Да. - Спасибо. - Сэмми с усилием поднялся на колени. - Спасибо, обещаю, что мы не расскажем ни... - Вы можете ити с нами. - С вами? - Вы сейчас ити с нами. - Нет, - запротестовал Сэмми. - Подождите, пожалуйста, мы же ошиблись! Нам очень жаль! Мы никому не скажем! Парень-немец начал подниматься с земли, умоляюще воздев руки в воздух. - Мы не скажем! - выпалил он. - Мы не скажем! Командир равнодушно посмотрел на немца, а потом что-то быстро сказал охранникам. Трое из них вышли вперед и попытались за руки поднять Зефа. Он начал сопротивляться. Еще один охранник шагнул вперед и ударил Зефа в живот прикладом АК. - Ричард, - произнес мистер Дак, вывернувшись из-под моей руки. - Их определенно сейчас убьют. Я не обратил на его слова никакого внимания. - Сделай что-нибудь, Ричард. Я снова ничего еще не ответил, но на этот раз он больно ткнул меня пальцем под ребра. К счастью, мой вопль потонул в криках прибывших на плоту. - Боже мой! - недоверчиво прошептал я. - Ну что у тебя там? - Сделай что-нибудь, чтобы им помочь. - Что, например? - Например... - Он задумался, а тем временем охранники двинулись на одну из девушек. Она попыталась удрать, но ее сбили с ног уже через каких-то два-три метра. - Я не знаю. - Я тоже. Поэтому заткнись! А то меня тоже убьют. -Но... Борясь с желанием наорать на него, я схватил его за лацканы военной куртки и прижался ртом прямо к его уху: - Последний раз говорю, заткнись, черт тебя побери! Мистер Дак закрыл лицо руками, а охранники куда-то поволокли своих испуганных пленников. Дешевый наезд Постепенно крики и вой сменились звуками джунглей. Обыкновенными звуками, на которые я раньше не обращал внимания, но сейчас они казались неестественными. И, что еще хуже,- они были какими-то несерьезными: щебетание птиц походило на сопровождаемые хихиканьем плоские шутки. Эти звуки действовали мне на нервы и раздражали меня. Я поднялся, не сказав ни слова мистеру Даку, а потом направился обратно к седловине. Это был нелегкий переход. Голова болела от израсходованного адреналина, ноги не слушались, и я практически пренебрегал мерами предосторожности. Дважды я споткнулся и нередко продирался через кустарник, предварительно даже не убедившись, что на другой стороне никого нет. Оглядываясь назад, я хорошо понимаю, что был потрясен увиденным и торопился покинуть место, где, казалось, все еще раздавались вопли. Но в тот момент я не думал об этом. Я думал только о том, как важно вернуться в лагерь и сообщить Сэл об утренних событиях. Меня также взбесило поведение мистера Дака. С того самого момента, как мы начали следить за прибывшими на плоту, его явно "замкнуло". Он не только попросил меня перехватить Зефа и Сэмми еще до того, как они достигнут плато, - его трескотня постоянно подвергала меня опасности. Я счел это серьезным проступком. DMZ - место повышенного риска, если вы не можете положиться на своих спутников. Думаю, мистер Дак почувствовал мой гнев, так как, против обыкновения, даже не пробовал завязать разговор. Пока мы не подошли к седловине. Здесь он остановил меня, сильно толкнув, и сказал: - Нам нужно поговорить. - Да пошел ты, - ответил я, отпихиваясь от него. - Из-за тебя меня могли убить. - А тех, наверное, сейчас убивают. - Откуда ты знаешь? Я не меньше тебя хотел, чтобы того избиения не случилось, поэтому не читай мне мораль. Мы ведь знали, что их могут схватить. Все было ясно еще тогда, когда мы приняли решение не вступать с ними в контакт, пока они не доберутся до водопада, так чего ты от меня хочешь? - Решение? Я не принимал никаких решений! Я хотел, чтобы ты помог им! - Чтобы ворвался в толпу наподобие Рэмбо, размахивая несуществующей Ml6? - Ты бы мог что-нибудь предпринять! - Что же, интересно? Ты живешь в иллюзорном мире! Я ничего не мог сделать. - Ты бы мог предупредить их еще до того, как они достигли плато! - У меня был четкий приказ никого не предупреждать ! - Ну и нарушил бы этот приказ! - Я не хотел его нарушать! - Ты... не хотел? - Ни на секунду! Мистер Дак нахмурился и открыл было рот, собираясь что-то ответить, но смолчал. - Что такое? - спросил я. Он покачал головой, и его лицо разгладилось. Когда он наконец заговорил, я понял: он говорит не то, что у него на уме. - Это был дешевый наезд, Ричард, - тихо сказал он. - Насчет того, что я живу в иллюзорном мире. - Меня из-за него могли убить, а я, видите ли, оскорбил его чувства! Боже, смилуйся надо мной! Да ведь я прямо настоящий монстр. - Я живу в твоем мире. - Это, должно быть, утешение, учитывая, что именно ты обратил внимание, что я... - Я осекся. В DMZ раздался какой-то треск. - Слышишь? Мистер Дак ответил не сразу. Его глаза сузились, а лицо неожиданно приняло крайне озабоченное выражение: - Да, я слышал что-то. - Ты уверен? -Да. Мы оба принялись ждать. Секунд через пять-шесть тишину разорвали выстрелы. Они прозвучали совершенно недвусмысленно - звук проскользнул сквозь деревья подобно быстрому ветерку и обрушился с ужасающей громкостью. Выстрелы слились воедино и долго не затихали. Достаточно долго, так что я моргнул, втянул голову в плечи, а потом осознал, что стрельба еще продолжается. Когда она наконец прекратилась, то следующее, что я услышал, - это был глубокий вдох, сделанный мистером Даком, а затем такой же медленный выдох. - Господи... - забормотал я. - Господи Иисусе... Это все-таки произошло. Их действительно... - Расстреляли, - безучастно закончил он за меня фразу. К моему удивлению, меня чуть не вывернуло наизнанку. Желудок непонятно почему свела судорога, а горло напряглось. В голове всплыл образ: тела прибывших на плоту... их майки с постепенно расширяющимися пятнами... неестественно вывернутые конечности... С трудом сглотнув подступивший к горлу ком, я повернулся к DMZ. Думаю, я искал некое подтверждение, может быть, еле заметный голубой дымок вдали. Но я ничего не увидел. - Расстреляли, - снова услышал я. А затем голос едва слышно добавил: - Проклятье. Я обернулся к мистеру Даку. Он исчез. Мама-сан Все получилось как нельзя хуже или как нельзя лучше. Я не мог решить, как же все-таки. Когда на плато все уже свершилось, у меня сдали нервы. Я был встревожен, и меня тошнило. Но так, вероятно, и должно быть. Паника на плато - естественная реакция. Как и чувство тошноты, после того как я услышал выстрелы. Я много раз читал о подобных вещах, видел их в различных фильмах: в первый день первого в своей жизни рейда новичок готов наложить в штаны при первом столкновении. Потом, с опытом, появляется усталость, но в какой-то момент вам неожиданно приходит на ум, что смерть по-прежнему способна повергнуть вас в смятение. Вы начинаете размышлять об этом и тем самым делаетесь сильнее. По дороге к водопаду я снова и снова возвращался к этому второму толкованию. Я также попытался найти в случившемся и другие положительные моменты. Теперь наша проблема с новоприбывшими была решена, а моя роль в раскрытии тайны пляжа окончательно сошла на нет. Но эти мысли не успокоили меня. Я все еще боролся с тошнотой, а также старался сосредоточить внимание на открывающейся передо мной местности и справиться с желанием заорать во все горло. Очень сильно. Но не как зверь, а так, как кричат, когда во всю мочь бегут по дороге, чтобы успеть на автобус, и бьются о бетонный столб. Как будто нарочно... и изо всей силы. Это не крик боли, потому что в тот миг не больно. Это крик по причине перенапряжения мозгов, отказывающихся от всякой попытки признать случившееся. Сэл ждала меня у водопада. - Что там, черт возьми, произошло? - спросила она скорее сердито, нежели с тревогой, не дав мне подплыть к берегу. - Почему я слышала выстрелы? Я ничего не отвечал, пока не доплыл до мелководья и не начал выбираться на берег. - Прибывшие на плоту, - выдохнул я. Сильный удар о воду при прыжке с водопада всегда вышибал из меня дух, и на этот раз было даже хуже обычного. - Их убили? - Да. Я видел, как их схватили охранники, а потом услышал выстрелы. - Ты не видел, как их убивали? -Нет. - Что произошло, когда их схватили? - Их избили. - Сильно? -Да. - Достаточно сильно, чтобы напугать? Может быть, просто для острастки? - Хуже. - А потом? - Их куда-то увели. Уволокли. - Уволокли... Ты не последовал за ними? -Нет. - И что потом? - Потом была стрельба... когда я добрался до седловины. - Понятно... - Глаза Сэл буквально буравили меня. - Говоришь, их сильно избили... - Очень сильно. - Ты чувствуешь свою вину в их смерти. Прежде чем ответить, я обдумал ее слова, не желая выдавать свою связь с Зефом и Сэмми. - Они сами решили приехать сюда, - в конце концов сказал я, переступая с левой ноги на правую. Я все еще стоял по колено в озерной воде, и мои ступни понемногу погружались в ил. - Они наделали много шума в джунглях. Сами виноваты. Сэл кивнула: - Стрельбу могли услышать другие. Что ты им скажешь? - Ничего. - Я думаю, Этьен знает о Христо. Этьен опять не в своей тарелке... - Я ничего не скажу Этьену, - пообещал я. - Я ничего не скажу Франсуазе, Кити или кому-то еще... Кроме Джеда... Ты ведь знаешь, что я расскажу обо всем Джеду. - Конечно, знаю, Ричард, - твердым голосом проговорила она. - Однако хорошо, что ты спрашиваешь разрешения. - Она повернулась на пятках и пошла прочь. Даже не подождала, пока я выберусь из озера. И не слышала, как я прошептал: - А я и не спрашивал твоего чертового разрешения. Реаниматор Я не стал возвращаться в лагерь вслед за Сэл, потому что никого не хотел видеть. Мне ничего не хотелось. Разве что поспать. Я хотел забыться, но мое состояние не имело ничего общего с усталостью: мне хотелось укрыться от своего сознания, все так же побуждавшего меня заорать. Проблема заключалась в том, что среди различных выгод, которые нес с собой сон, забвение отсутствовало. Если бы я заснул, то увидел бы сон, а я знал, что сны не помогут мне спрятаться от случившегося. Кончилось тем, что я стал разговаривать сам с собой. Идя вокруг озера, обращаясь к своему рассудку так, как будто он был независимой от меня, но в то же время разумной сущностью, я просил его оставить меня не некоторое время в покое. Или, по крайней мере, уменьшить "громкость". Это не карикатура на сумасшедшего, как может показаться, - не карикатура, полная экспрессивных жестов и диких взглядов. Это была серьезная попытка обрести мир и тишину, не увенчавшаяся успехом. Моя психика отражала атаки разума, как Супермен - пули: грудь выпячена, нисколько не обескуражен... Поэтому я попробовал прибегнуть к другой тактике: например, попытался заинтересовать себя красивым цветком или рисунком коры на испещренном надписями дереве. Но все эти попытки также окончились провалом. Они привели лишь к тому, что неудача усилила мою досаду, и я почувствовал себя еще хуже. Последнее средство - купание в озере. В подводном мире я всегда чувствовал себя в безопасности. Полный покой: ничего не видно и не слышно. Отличное убежище. Средство сработало и на этот раз: меня объяла безликая прохлада, но, увы, лишь на некоторое время. Поскольку у меня нет жабр, я вынужден был постоянно выплывать на поверхность, однако как только я показывался из воды, мысли бежали по прежнему кругу. Спрятаться от случившегося было некуда. В конце концов я осознал это и сдался. Я вылез из воды и направился прямо в джунгли. Я не пошел по тропинке огородников. Я двинулся по тропинкам плотников, следуя которыми мог добраться до пляжа в обход лагеря. Я буду краток. Ограничусь тем, что я помню, а пробелы заполнять не буду. Нет, до сих пор я и пробовал восстанавливать пробелы; просто мои воспоминания о нескольких последующих минутах носят обрывочный характер. Вне всякого сомнения, это последствия травмирующего утра, а также результат описанного выше состояния психики. - Прибывшие на плоту убиты, - сказал я. - Христо умрет в ближайшие сорок восемь часов. Все наши проблемы решены, кроме одной. Тебе пора снова стать нормальным. Карл смотрел на меня своими восковыми глазами. Или смотрел сквозь меня. А может, вообще ни на что не смотрел. Мне было все равно. Я сделал шаг к нему, и тут он со злостью вцепился мне в ноги. Наверное, это была месть за тот пинок по его навесу. Я почувствовал боль, поэтому дал ему сдачи. Я уселся ему на грудь и зажал коленями его предплечья, пытаясь запихнуть ему в рот горсть риса. Кожа его напоминала мне мертвого отморозка с Пхангана: она была дряблая на ощупь и обвисла на мышцах. Прикасаться к нему было очень неприятно. Особенно когда он начал извиваться подо мной. Он издавал звуки, а может, и слова. - Вот это мальчик! - закричал я. - Сейчас я тебя вылечу! - Его пальцы скользнули к моей шее. Я оттолкнул их. Наверное, в схватке я рассыпал рис и зачерпнул песок. Вероятно, я закрыл глаза. Вместо пучеглазого лица Карла передо мной возникает мысленный образ красно-коричневого одеяла. Полная чушь, поэтому то, что я закрыл глаза, вполне логичное объяснение. Подходящее и еще для одного сохранившегося в моей памяти образа, - голубое одеяло, когда я, падая на спину, снова на долю секунды открываю глаза и вижу безоблачное небо. А потом вновь тот образ - красно-коричневое одеяло. Я сел. Карл был уже метрах в двадцати от меня, он несся вдоль берега, как сумасшедший. Изумленный тем, что у него осталось так много сил после стольких дней голодания, я вскочил и бросился за ним. Обоснованные сомнения Сначала мы бежали по пляжу, затем свернули в джунгли и понеслись по тропинке обратно в лагерь. Я чуть было не поймал его. Протянув руку, я уже мог коснуться его волос, но тут я споткнулся об оттяжку одной из палаток и полетел на землю, а Карл помчался дальше к Хайберскому проходу. Я тут же вскочил. Несколько человек стояли прямо у Карла на дороге. - Держите его! - заорал я. - Джессе, Грег, делайте же что-нибудь! Валите его! - Но они были слишком поражены происходящим, поэтому Карл пронесся мимо них. - Идиоты! Он же убегает! Через несколько секунд он добежал до прохода. В полной недоумения тишине мы стояли и прислушивались, как он продирается через подлесок, а затем все смолкло. - Черт побери! - бросившись на колени, заорал я и бешено заколотил кулаками по земле. Чья-то нежная рука коснулась моего плеча. Я оглянулся и увидел склонившуюся надо мной Франсуазу. Позади нее полукругом стояли любопытные. - Ричард? - с тревогой спросила она. Другая рука - рука Джессе - обхватила меня и поставила на ноги. - Ты в порядке, приятель? - Да, - начал было я, но затем замолчал, пытаясь вспомнить, что же все-таки произошло. - По-моему, Карл вышел из ступора. - Я уже заметил. И что случилось потом? - Он напал на меня, - неуверенно сказал я, и все собравшиеся задохнулись от изумления. - Тебе больно? - спросила Франсуаза, ища у меня на лице раны. - Я смог с ним справиться. Я в порядке... - Почему он так поступил? - Я... Я не знаю... - В отчаянии я покачал головой. Я чувствовал, что не готов отвечать на все эти вопросы. - Может... Может, он решил, что я рыба. Он же был рыбаком, и... он сумасшедший. Из дерьма, в котором я оказался, меня вытащила Сэл. Толпа расступилась, и она шагнула ко мне. - На тебя напал Карл, Ричард? - Только что. На пляже. Еще раз повторенная новость о нападении Карла вызвала новый вздох изумления в толпе, а потом все хором заговорили. - Я должен был поймать его! - в бешенстве воскликнул Грязнуля. - Он же пробежал совсем близко от меня! - Я видела его взгляд, - добавила Кэсси. - Он смотрел прямо на меня. Очень страшные глаза! - И пена у рта! - сказал кто-то. - Ну прямо вылитый псих! Давайте поймаем и свяжем его! Из общего хора выбивался лишь голос Этьена. - Этого не может быть! - крикнул он, перекрывая шум. - Я не верю, что Карл напал на Ричарда! Быть не может! Сегодня утром я заходил к Карлу. Шум начал понемногу стихать. - Сегодня утром я провел с ним целый час! Час! И мы вместе ели рис! Карлу уже лучше! Я знаю, он не мог ни на кого напасть! Собравшись с силами, я скорчил недоверчивую гримасу: - Ты хочешь сказать, что я вру? Этьен заколебался, а затем отвернулся от меня и обратился к остальным: - Мы с ним были вместе целый час! Он назвал меня по имени! Впервые за всю неделю он заговорил! Я знаю, что ему уже лучше. Я быстро пошел на попятный, но не из-за утверждений Этьена, а лишь стремясь поскорее покончить с этим делом: - Да, Этьен прав. Наверное, я сам виноват. Я мог напугать его... - Нет! - резко вмешалась Сэл. - Боюсь, что Карл становится слишком опасным. Сегодня утром я ходила к нему, и он бросился на меня тоже. С изумлением, но вовсе не собираясь ей противоречить, я пристально изучал выражение ее лица. Хотел бы я научиться ее способности распознавать ложь! Сэл вела себя так, будто говорила правду, но я-то знал, что она лжет. - К счастью, рядом со мной был Багз, который оттащил Карла от меня. Мы были на пляже, перед тем как Багз с Кити отправились на Пханган. Мне следовало бы предупредить всех вас, но я пыталась найти наилучший способ, как нам поступить с ним... - Она вздохнула с явно деланным и не свойственным ее характеру сожалением. - Глупо вышло. Мне не хотелось омрачать Тэт еще какими-то плохими новостями. Это, конечно, безответственное поведение, но ведь обстановка уже стала постепенно налаживаться... Я не хотела отрицательно повлиять на дух лагеря. Джессе покачал головой: - Тэт - это, конечно, очень хорошо, Сэл, но нельзя же, чтобы рядом с нами бродил такой опасный человек. Все кивали, и по какой-то непонятной причине я почувствовал, что их кивки адресованы мне. - С этим надо что-то делать. - Я знаю, Джессе. Ты совершенно прав. Надеюсь, Ричард, ты прощаешь меня? Ты не должен был оказаться в подобной ситуации. - Не нужно извинений, Сэл, - не раздумывая, ответил я. Даже при том, что это была ложь, - а теперь я не сомневался, что Сэл лгала, - я чувствовал себя крайне неловко от ее извинений. - Я все понимаю. - А я нет! - в отчаянии воскликнул Этьен. - Пожалуйста! Пожалуйста, вы все должны меня выслушать! Карл не опасен! Ему нужна помощь! Нам, наверное, стоит отвезти его на Пха... На этот раз Этьена оборвала Франсуаза. Вообще-то она ничего не сказала - просто ушла. Голос подвел Этьена, когда он увидел, как она направилась через площадку. Не в силах говорить, он пошел следом за ней с вытянутыми перед собой руками, парализованный в середине своего призыва. Фонарь, повернутый вверх Почти сразу же после ухода Этьена и Франсуазы разбрелись по лагерю и остальные. Вопрос о Карле больше не обсуждался. По-моему, все понимали, что спокойствие, наступившее со смертью Стена, вот-вот рассеется и вокруг вновь возобладает дух отрицания. Это было мгновенное интуитивное всеобщее прозрение, и поэтому обсуждать какой-то мало-мальски спорный вопрос значило бы переступить границы здравого смысла. Тем лучше для меня. Никто не станет донимать меня расспросами о случае с Карлом и о выстрелах. Единственный отрицательный момент в сложившейся ситуации сводился к нескольким пустым разговорам, что, однако, казалось мне справедливой уступкой. Самым странным был разговор с Жаном, и не в последнюю очередь по той причине, что раньше мы с ним практически не разговаривали. Он подошел ко мне с застенчивой улыбкой и задал один их тех идиотских вопросов, которые возникают только от чувства неловкости: - Ты занят, Ричард? В тот момент я курил возле хижины-кухни, пытаясь успокоить издерганные за день нервы. - Нет, Жан, - ответил я по возможности ровным голосом. - Сейчас нет. Я курю. -А... - Покурим? - Нет, нет, - поспешно и встревоженно ответил он. - Я не хочу брать у тебя сигарету. - Да брось ты. Кити из Хатрина привезет мне еще. - Нет, нет. Я покурю травку. - Ну ладно, дело твое. - Я улыбнулся ему в ответ, желая всем сердцем, чтобы он поскорее убирался подальше. Но он явно не собирался уходить. Он почесал голову и потоптался на месте. Будь у него шапка, он, наверное, сейчас мял бы ее в руках. - Знаешь, Ричард, я тут подумал... - О чем? - Может, тебе когда-нибудь захочется взглянуть на огород. Раньше ты иногда приходил туда повидать Кити, но теперь все иначе. После того как Кити стал заниматься рыбной ловлей, я расширил огород. Теперь на нем семь участков. - Семь? - сухо переспросил я. - Замечательно. - Ну как, ты придешь взглянуть? - Это свидание? - Свидание? Да! - Он разразился смехом, настолько деланным, что несколько секунд я думал, будто его душит ярость. - Свидание! А потом мы посмотрим фильм! Я кивнул. - Свидание, - снова повторил он. Увидимся на свидании, Ричард. - Увидимся, - ответил я, и после этого он, к моему облегчению, ушел. Я отложил встречу с Джедом до наступления темноты. Мне не хотелось, чтобы все видели, как я забираюсь в палатку-больницу. Я понимал, что это будет негласным признанием существования Христо, - наверное, самой важной из вещей, которые следует игнорировать, по условиям нашего соглашения. Обстановка в палатке ухудшилась. Стояла прежняя вонь, но воздух еще накалился, и повсюду виднелись высохшие или высыхающие черные лужицы. Это была вытекавшая из живота Христо кровь: она пропитала простыни, собиралась в складках брезентового пола, ею были перепачканы руки и грудь Джеда. - Боже мой! - произнес я, чувствуя выступивший на спине пот. - Что здесь, черт возьми, происходит? Джед обернулся ко мне. Его освещал снизу вертикально поставленный фонарь "Мэглайт". Из-за этого волосы его бороды светились, как нити накаливания лампочки, а глаза оставались в абсолютной темноте. - Нет ли у тебя хороших новостей для меня? -пробормотал он. - Я устал от плохих новостей. Мне хочется слышать только хорошие. Я молчал, пристально всматриваясь в тени на месте его глаз и стремясь найти там хоть какую-то форму. В его поведении было нечто угрожающее, а дьявольский свет, исходивший от его бороды, наводил меня на мысль, что я, возможно, испытываю галлюцинации. Ощущение было настолько сильным, что мне захотелось убедиться в реальности существования Джеда, прежде чем оставаться здесь. Я поднял "Мэглайт" и направил луч света прямо ему в лицо. Он вскинул руку, чтобы прикрыть глаза от света, но я успел достаточно хорошо рассмотреть его и успокоился. Я опустил фонарь: - Есть новости. Зефа и Сэмми убили. - Убили, - сухо повторил Джед. - Расстреляли охранники. - Ты видел? -Нет. Он склонил голову набок: - Ты разочарован? - Нет. Я видел, как их избивали, и... - Тебе этого оказалось достаточно. - ... меня затошнило. Я не ожидал, что так получится. - Вот как. - Яркие волоски на бороде Джеда затрепетали из-за появившегося у него на лице какого-то невидимого мне выражения. - Ты доволен? Ну, я хотел спросить, испытываешь ли ты облегчение... в каком-то смысле... - Нет, никакого облегчения. - Правда? -Да. - Но ведь пляж теперь в безопасности. Тэт, дух лагеря... и наша тайна. - На пляж мне теперь наплевать, Ричард. - Наплевать? - Хочешь теперь послушать мои новости? Я переменил положение, чтобы скрыть свое замешательство. - Давай. - Сегодняшняя новость - это отсутствие. - Посетителей? - Совершенно верно, Ричард. Полное отсутствие посетителей. Вновь. - Он прочистил горло. - Я не видел сегодня ни одной живой души, кроме него, ну и я, может быть, в счет... Не могу отогнать от себя мысли о том, с чего бы это... Как, по-твоему, Ричард, в чем тут дело? Мы с Христо ждали здесь целый день напролет, а никто так и не пришел... - Джед... Мы ведь с тобой уже говорили об этом. - Ты торопишься? -Нет. - Значит, мы можем обсудить это еще раз. - Хорошо. Это объясняется, говоря твоими же словами, тем, что люди пытаются вернуться к нормальной жизни. Они не хотят напоминаний о прошлом. - И то же самое происходило бы, если бы здесь умирала Сэл. - Тогда все могло бы быть и по-другому. Сэл -руководитель. Но я не думаю... - А если бы здесь умирал ты? - перебил он. - Здесь? - Здесь. Умирал бы. Что, если бы это был ты? - Кто-нибудь, наверное, пришел бы навестить меня. Франсуаза с Этьеном. Кити. -А я? - Да. И ты пришел бы. - Я тихо засмеялся. - Я надеюсь. Джед промолчал, и мой смех повис в воздухе, став неприятным и неестественным. Потом Джед покачал головой: - Нет, Ричард, я имел в виду, что было бы, если бы здесь умирал я? -Ты? -Я. - Ну... люди пришли бы тебя навестить. - Правда? - Конечно. - Ты думаешь? -Да. - Но ведь я же здесь, Ричард. - Он наклонился ко мне, заслонив собой фонарь, и верхняя половина его тела оказалась в тени. Я тут же невольно отпрянул, не зная, как близко он от меня сейчас. Когда он шепотом заговорил, я решил, что он находится сантиметрах в пятнадцати или даже ближе. - Я сижу здесь, черт возьми, весь день и всю ночь. И никто не приходит меня проведать. - Но ведь к тебе пришел я. - И больше никто. -Я... Мне жаль. -Да. Мне тоже... -Но... - Конечно. Через секунду-другую он уселся обратно, и мы переглянулись через испачканное кровью тело Христо. Потом Джед наклонил голову и начал рассеянно счищать с рук засохшую кровь. - Джед, - тихо сказал я. - Окажи мне услугу. -Да? - Выйди на время из палатки. Я побуду здесь с Христо и... Он махнул рукой, оборвав меня: - По-моему, ты кое-чего не понимаешь. - Тебе нужно... - Я не хочу видеть там этих ублюдков. - Тебе совсем не обязательно смотреть на них. Можешь сходить на пляж. - Зачем? - спросил он. Голос стал очень ясным и уверенным. - Чтобы я выбросил все из головы? Привел мысли в порядок и не свихнулся? - Да, если хочешь. - И был таким же нормальным, как все? - Это поможет тебе увидеть вещи в перспективе. - Здесь ничем не помочь. Не важно, где я нахожусь. Я по-прежнему сижу в палатке. Я живу в этой палатке с тех пор, как очутился в лагере, так же, как и Христо. Так же, как Карл и Стен. Палатка. Открытое море. DMZ. Невидимый и не... Я уловил, как у него на миг дрогнул голос. Я задержал дыхание, неожиданно панически испугавшись того, что он расплачется, но он, по-видимому, снова взял себя в руки и продолжал: - Когда появились шведы, а Даффи пришел в ярость... и потом исчез... я решил, что все изменится... Когда он покинул лагерь, я подумал, что все изменится... Но он такой хитрый... Он вернулся... хитрец... Голос Джеда перешел в неразличимый шепот. Потом Джед качнулся вперед и коснулся висков кончиками пальцев. - Джед, - спросил я, помолчав, - что ты имел в виду, когда сказал, что он вернулся? - Покончил с собой, - ответил он. - Вернулся. Я нахмурился и смахнул с бровей пот. Он побежал вниз по лицу и обжег уголки рта. - Ты видел его? - Видел... да... - Когда? - В первый раз на Пхангане... Раньше, наверное, тоже. - Ты видел Даффи на Пхангане? - С твоими погибшими друзьями... - С Зефом и Сэмми? - Он дал им карту. Я замялся: - Джед, карту дал им я. -Нет... - Говорю тебе, что это я дал им карту. Я хорошо помню, как все произошло. - Нет, Ричард. - Он отрицательно покачал головой. - Карту дал им Даффи. - Ты хочешь сказать... У них уже была карта, когда я давал им свою? - Я хочу сказать, что он дал им карту, когда дал ее тебе. - Джед снова сел прямо, при этом пол палатки натянулся, а фонарь опрокинулся. Падая, он на мгновение ослепил меня, а затем покатился и замер на месте, разрезая теперь темноту клинком света. - Он дал карту Этьену, - сказал Джед, снова осторожно установив фонарь. - А также Франсуазе, Зефу, Сэмми, немцам и всем остальным... - Остальным? - Тем, кого мы еще не видели. Тем, кто появится в следующем месяце или на следующей неделе, и тем, кто окажется здесь после них. Я вздохнул: - Тогда... ты видишь Даффи всякий раз, когда видишь меня. - Раньше - не так часто... Но теперь да, - с грустью кивнул Джед. - Каждый раз, когда вижу тебя... Каждый раз... Все то же, но не совсем Когда я улегся спать, первым в тот вечер, то слышал, как Багз и Кити вернулись с припасами для Тэта. Было множество радостных возгласов, когда в лагере увидели, что они привезли, а позже я слышал, как Кити звал меня. Потом к нему присоединилась Франсуаза. Я никому не отвечал: я лежал на спине, задрав майку на голову, и ждал, когда засну. К моему удивлению, долго ждать не пришлось. Расчищенная площадка существовала всегда. По мере разрастания лагеря она увеличилась раза в два, но она существовала и тогда, когда деревья-ракеты еще были молодняком. Двести лет назад? Наверное, больше. Единственный известный мне способ определения возраста дерева - спилить его; впрочем, нетрудно себе представить, что эти деревья-ракеты насчитывают несколько веков. - Задача под силу Геркулесу, - задумчиво произнес мистер Дак, стоя по пояс в папоротниках на том самом месте, где теперь находится дом, - отвести поток. Мы попробовали сделать это лишь на другой год, когда нас было уже четырнадцать. Мы, естественно, не смогли бы ничего сделать без Жана. Дело не только в ноу-хау. Он работал как бык... и подстегивал нас... Если бы ты был тогда с нами, Рич. Если бы ты был с нами с самого начала. Я, Сэл и Багз... Настроение было - ты просто себе не представляешь... Я осторожно пробирался через кустарник, прикидывая расстояние от двери дома до места, где, по моим расчетам, стояла моя кровать. Любопытное ощущение - стоять на том самом месте, где в этот момент вы спите. - Да нет, - сказал я, шагнув в сторону из-за неприятного чувства, что наступил себе на голову. - Прекрасно представ