несут беспорядок. Вы нелогичны. Это делает вас очень серьезной угрозой человечеству, - маленькие голубые глаза всматривались в его лицо. - У меня не отсутствует логика, директор. Я пророк, - благожелательное выражение лица Честера не изменилось. - Пророки, директор, это учителя, и я сейчас прошу тебя поучиться. Я с большим удовольствием учился читать у ваших обучающих машин. В вашей обширной системе должны быть отсылки к "Изучению истории" Арнольда Тойнби. Там есть некоторые слабые места, но, я думаю, там ты найдешь глубокую истину, относящуюся к нашему разговору. Робинсон колебался не больше секунды. - Я нахожу устаревшей теорию общества. Вызов, ведущий к изменениям, это недопустимое поведение для человечества, - высказался бесстрастный голос. Честер кивнул. - Ты считаешь, что рост должен происходить безболезненно. Бог не освобождает нас так легко, директор. Я уверен, что на протяжении всей истории развития видов можно найти две противоборствующие силы; стремление к порядку - которое представляет ваш Директорат, - и постоянное брожение, которое порождает любопытство, экспериментаторство и новаторство. Я повторяюсь, но должен подчеркнуть, что эти две силы уравновешивают друг друга. - Ваша раса будет уничтожена. Меня нисколько не интересует древняя теория общества, - белесые голубые глаза Робинсона не выражали никаких эмоций. - Почему ты упорствуешь, пытаясь оспорить установленные мною факты? Это пустая трата времени. Честер покачал головой. - Я ничего не оспариваю, напротив, я создаю основу для того, что должно случиться. Тебе нужны определенные сведения, чтобы сформулировать ближайшие решения. - Какие решения? - лоб Скора Робинсона по-настоящему зашевелился, пытаясь нахмуриться. Честер не обратил внимания на вопрос. - Как я понимаю процесс, из объяснения доктора Чэма, мы с вами продукт эволюции человека. Биологический вид получил свободу развития. Тогда приспособление происходило только на одной планете, с ее определенной атмосферой, гравитацией, светом, водой и тому подобным, теперь отбор идет в совершенно различных направлениях. Мы оба как биологические виды представляем из себя попытку обрести равновесие. Ты существуешь, чтобы устанавливать порядок, я - чтобы смягчать подспудный страх перед будущим. И то и другое - реакция на неопределенность в окружающей нас вселенной. Возможно, мы оба встретились в тот критический момент, когда биологический вид испытывает трудности, - Честер был весь погружен в свои мысли. - Хватит, ты свободен, - Скор стал опускать свой шлем на голову. - Не так быстро, директор, - Честер поднял руку, когда салазки начали двигаться. Шлем Скора приподнялся. - Никто никогда не противоречил мне, - монотонный голос едва сдерживал гнев. - Это помешало развитию твоих человеческих качеств, Директор, - Честер был доволен. - Но я задержался не поэтому. Я хочу, чтобы ты знал, что когда придет беда, я смогу дать тебе средство для установления порядка. Для этого тебе придется лишиться самодовольства - но я полагаю, что это совсем не так страшно, как полный развал экономической системы, которую ты так лелеял. Говоря языком вашего рыночного общества, директор, у тебя возникнет потребность, а я смогу удовлетворить ее. - Твои слова - это бессмыслица, - голубые глаза не дрогнули. - Как в это ни трудно поверить, но ты все-таки человек по своим эмоциональным реакциям, Скор, - Честер усмехнулся. - Тебя вот-вот загонят в угол. Интересно, какой выбор ты сделаешь? Это твоя точка выбора. Захочешь ли ты погибнуть из-за своего тщеславия или пойдешь на компромисс ради человечества? - Честер поджал губы. - Я сказал все, что считал нужным. Ты, может быть, спасешься в какой-то критический момент, если не отошлешь меня окончательно в университет. Скор этого не сделал. Прошло три часа после начала кризиса, прежде чем взволнованные охранники поспешно доставили его обратно в комнату рассеянного голубого света. Казалось, Скор Робинсон даже не сменил позу, но на этот раз, его странные голубые глаза выражали страх. - Ты будешь говорить! - потребовал Робинсон. - О чем? - спросил Честер, в то же время он вслушивался в слова, которые появлялись из его будущего. По лицу Скора было видно, что он испытывает потрясение. - Происходит революция. Сириане взорвали бомбу в Планерной штаб-квартире. Они захватили корабли и вооружают их. Идет война... Честер прервал его. - Вы много говорите, директор, а у вас осталось не больше двадцати минут до того, как ваш патрульный флот уменьшится на три корабля. Полковник Ри готов на все, и, если понадобится, он уничтожит все корабли Патруля. Ты должен сейчас решить. Пришла твоя точка выбора. Ты можешь договориться с народом, который вы называете романанами, или ты можешь договориться с революционерами на Сириусе. От того, что ты выберешь, зависит будущее, - Честер пожал плечами. - Но ты же хочешь договориться о своей жизни, - попытался съязвить Скор. - Моя жизнь ничего не стоит. Я видел свою смерть много раз, директор. Я видел, как она менялась со сменой судьбы и обстоятельств. Не имеет значения, буду ли я завтра отравлен, как планируешь ты, или - в зависимости от будущих точек выбора - умру от остановки сердца сорока годами позже. Бог есть. Душа есть. Смерть для всех нас - лишь вопрос времени. А результат все равно один и тот же, что сегодня - что через тысячу лет. Мы - орудия в руках Бога. - Что будет, если я выберу ваших романанов? - Похожие на скелет члены зашевелились в невесомости, пока Скор ожидал слов Честера. - Я говорил тебе, что пророк - это учитель. Благодаря мне ты многому научиться. - Честер почувствовал раздражение Скора, но игнорировал его. - С романанами Директорат обречен. Он разрушится за ближайшие шестьдесят лет. Если ты выберешь сирианцев, то Директорат будет уничтожен полностью, не позже, чем через шесть месяцев. Урок, как видишь, состоит в том, что ничто не вечно. Ты должен выбрать. В одном случае, политика экономического контроля медленно сменится чем-то другим. В другом случае, изменения произойдут стремительно и бурно. И в том и в другом случае кто-то выиграет и кто-то проиграет. Страданий избежать нельзя. Ты сам создал эту проблему, послав корабли и свою собственную "Пулю", чтобы уничтожить народ. Ты позволил другим быть сбитыми с толку Сириусом, пока ты сам сосредоточился на том, что считал большим злом. Теперь ты должен решить, как быть с творением собственных рук. Ибо поистине, твои человеческие качества - сколько бы ты их не отрицал - вызвали разлад и беспорядок. Интересно, неужели ты намного лучше, чем я или мой народ? - А что будет со мной? - спросил Скор. - Что мне следует выбирать? - Ни один пророк тебе не скажет об этом. Понимаешь, хоть ты и боишься этого, мы не будем пытаться влиять на будущее. Мы можем дать тебе варианты и возможности, но будем вмешиваться. Ни один человек не может играть со свободной волей, Бог хорошо охраняет ее. Ну вот, ты и научился. - Ты отвратителен! - безжизненные глаза Скора стали вдруг пустыми. - Я всегда работал ради человечества. - Возможно, - Честер пожал плечами. - Сейчас ты должен выбрать. Или можешь ничего не делать, что само по себе тоже выбор. Глаза Скора, казалось, стали по-настоящему суровыми. - Ладно, - согласился Честер, видя кровь, смерть и войну. Предстоят испытания, и ему в том числе. Разряды бластеров - это сгустки энергии сильно заряженных частиц, которые создают слепящие полосы света в черноте космоса. Разряды бластеров рассеиваются с расстоянием. Частицы взаимодействуют друг с другом, отталкивают своих соседей, сталкиваются, постоянно меняя свою сложную физическую структуру. "Братство" выстрелило слишком издалека. Его разряды прошли мимо в нескольких сотнях метров. Наводчики Ри тут же бросились к своим приборам. Прослеживая траекторию выстрелов и изучая красное смещение, они реагировали с большей точностью - если даже и не с лучшими результатами. - Пускай подойдет поближе, - приказал Ри. Это была хорошая примета. Шейла выстрелила первой и промахнулась. Жаль, что расстояние такое большое. Тем не менее, это должно немного охладить ее честолюбие. - Получилось, - тихо сказал Железный Глаз. Вся команда романанов стояла и молилась своим Богам: пауки благословили имя Хейсуса, а сантос шепотом поверяли свои надежды Пауку. Еще одна доска перекинута через пропасть. Большой Человек смотрел на Джона Смита Железный Глаз поверх голов в переполненной столовой. Этот человек - и его пауки - были у всех на устах в мире романанов. Кто вспоминал Большого Человека? Они говорили о том, как Железный Глаз и Рыжий, Великий Трофеями спасли народ Никто не говорил о Большом Человеке. Его воины разлетались как песчинки на ветру. Нужен был трофей. Большой Человек повернулся и посмотрел на сморщенного человека рядом с ним. Старик уставился в другой конец комнаты, ничего не замечая, обмениваясь взглядами с двумя пророками Паука. Пауки не были единственными, кто мог иметь дело со звездными людьми на равных. Большой Человек кусал губы и пристально смотрел сощуренными глазами на Рыжего, Великого Трофеями. Затем он направился к своему ШТ. "Победа" подождала еще пятнадцать минут, прежде чем выстрелить. Один из разрядов с короткой вспышкой попал в щит и угас. - У Майи выдержка получше, - пробормотал про себя Ри. - Должно быть, они сильно сомневаются. Клянусь, эти ребята не слишком горят желанием подстрелить нас. Это дает нам больше возможностей для ответных действий. Это черный день, когда корабли Патруля уничтожают друг друга. - ШТ готовы отправиться, полковник, - объявили по связи. - Посылайте их! - голос Ри не дрогнул, когда ШТ отделились, чтобы вступить в бой самостоятельно. Железный Глаз наблюдал, как ШТ рассредоточились, совершая сложные маневры, чтобы помешать противнику вести огонь. Они распределились так, чтобы блокировать траектории атаки, одновременно пытаясь нащупать слабые места в обороне неприятельских кораблей. "Пуля" сменила курс, увернувшись от серии фиолетовых разрядов бластера, выпущенных с "Братства". - Как паутина, - пробормотал Железный Глаз. - Они бросаются в поисках добычи и исчезают. Литу в неудобном защитном костюме пробирала дрожь. Чувствуя себя бессильной чем-либо помочь в сражении, в которое они сейчас ввязались, она была на грани паники. Схватив ручку, она зашептала что-то на ухо Железному Глазу. Он поднял ее, и она нарисовала над головой схематическое изображение Паука, подобное тому, какое она видела под закопченным навесом лагеря Гессали. - Так-то лучше, - торжествующе произнесла она, оказавшись внизу. Некоторые из посыльных, ожидавшие неподалеку, улыбнулись. Двое или трое из них обзавелись ручками и выскользнули. Железный Глаз кивнул. "Пуля" больше не была только кораблем Патруля, она становилась кораблем Паука. Ри первый раз увидел Паука на защитном костюме десантника. Затем на белых стенах, на блестящих нагрудниках десантников, на смертоносных бластерах стали появляться кресты сантос. Это зрелище вызвало на губах полковника улыбку. Они действительно закалились и уже не были такими неприспособленными. Теперь его команда стала другой, новой и сильной. - Полковник! - раздался по связи голос Брука. - Я сейчас настроился на частоту "Братства". Должна быть прямая линия, но, похоже, Большой Человек все испортил. - Что? - Ри наклонился к устройству связи. Услышав это имя, Железный Глаз протиснулся вперед. Он не успел услышать начало сообщения. - ...на подходе. Мы захватили этот ШТ и хотели бы присоединиться к вам. С вашей помощью я могу призвать своих воинов уничтожить людей Паука и обеспечить вам победу над полковником Ри, - слышался вероломный голос Большого Человека. Ри спокойно поднял глаза. - Как мне бороться с этим? - впервые Ри овладело отчаяние. - Сантос распределены по всему кораблю. Железный Глаз кусал губы. Мертвые глаза Дженни смотрели на него из глубин его сознания. Клятва кровной мести гулко отдавалась у него в мозгу. Ему представился Большой Воин, который вызывающе смеялся. - Пока ничего не предпринимайте. Нам нужен Хосе Грита Белый Орел. Потребовалось не больше пяти минут, чтобы привести Гриту из медчасти на мостик. За Хосе в своем боевом облачении следовал пророк. Грита с беспокойством оглянулся через плечо на улыбающегося старика. У воина крест был наложен на щитовидную спинку паука. - Прокрутите разговор, - приказал Железный Глаз, не сводя глаз с Белого Орла. - Он хочет продать нас? - резко спросил Белый Орел, прослушав все. - Он знает, что всем угрожает смерть, - _и он хочет продать нас?_ - Скажи об этом команде, - тихо сказала Лита. - Если ты веришь в то, ради чего мы идем на смерть, скажи им, - ее голос с присвистом выдавал тревогу. - Это должно исходить от кого-то из сантос. Хосе Грита Белый Орел подошел к устройству связи - он видел, как это делали члены команды, - и кивнул Ри. - Друзья, - заговорил он на языке романанов, - в то время, как мы боремся с Патрулем, нас предают свои. Далее он прокрутил запись предательского разговора Большого Человека с "Братством". Железный Глаз видел, как нарастает гнев воинов, пока Хосе страстно говорил. Казалось, что сантос не могли поверить в происходящее, а пауки беспокойно поглядывали на своих недавних союзников. Пока Грита говорил, пророк отвел их в сторону. - Так и должно быть. У сантос есть свой пророк на корабле, который вы называете ШТ. Этот человек ждет, в какую сторону свершится выбор. Предательство Большого Человека могло бы, вероятно, спасти сантос - за счет пауков, - если воля вашего директора будет против нас. Многие точки выбора зависят от речи Хосе Гриты Белый Орел. Ты хотел этого, Железный Глаз. - И старик, не торопясь, вышел, оставив Ри нахмуренным, а Железный Глаз нервно глотающим слюну. - Что ждет изменников? - кричал по связи Белый Орел. - Они нарушили военную клятву! Сантос завопили так же громко, как и пауки: - Смерть! - громом прокатилось по всему кораблю. Железный Глаз встал рядом с Хосе. - Пауки и сантос - один народ. Наши кланы смешались. Я объявляю смертельную месть Большому Человеку, который продал этот новый народ. Он продал наш новый клан - людей "Пули". Он покрыл позором всех нас! Даже без связи Лита могла слышать рев одобрения. Еще один барьер взят. - Разрешите поразить ШТ бластером, сэр? - это была Рита Сарса, в ее глазах была горечь. - Стреляйте, - согласился Ри. Огонь бластера лизнул пространство вокруг ШТ. Большому Человеку повезло. Затем Хосе Грита Белый Орел передал Большому Человеку то, что о нем думают сантос. Сначала ответа не было. Но точка выбора была достигнута, и, наконец, пришло ответное сообщение о том, что Большой Человек свергнут и сидит на гауптвахте. Мятеж закончился, и Ри вернулся к своему экрану. Его живые глаза неотрывно следили за тем, как перемещались "Братство" и "Победа". Лита буквально ощущала, как растет напряжение. Когда "Пуля" вздрогнула от корректировки встречного курса, щиты вспыхнули, отражая совместный залп "Победы" и "Братства". - Вызывает "Победа", - донесся голос Брука. Темнокожая женщина появилась на одном из экранов. - Полковник Ри? Прошу вас уступить и прекратить это безумие. Это всего лишь вопрос времени. Зачем приносить в жертву свой корабль и свою команду? - она выглядела по-настоящему озабоченной. - Полковник бен Ахмад, все слишком далеко зашло, - улыбнулся Ри, вдруг освободившись от напряжения. - От каждого из нас требуется хоть раз в жизни принять решение. У меня больше не будет возможности сражаться за свой корабль. Моя команда на моей стороне. Мы заключили новый союз. Мы готовы испытать крепость нашей дружбы и пойти на риск ради лучшей жизни в преображенном Директорате. По выражению одного из моих лейтенантов, нам больше нечего терять. Майя кивнула. - Хорошо, Дэймен. Я не хотела бы этого делать, но я имею приказ. Я уважаю ваше решение. Если вы решите спасти свои жизни, выйдите на связь. В этом случае я не дам Шейле на вас наброситься. - Экран погас. Ри вернулся к своему компьютеру. Наконец он распрямился. - Кажется есть, - расцвел он. - Мы на полной скорости должны пройти между двумя лунами. Судя по траекториям кораблей Патруля, мы можем спрятаться за одной или за другой, в зависимости от ситуации и от того, кто будет ближе всего к тому, чтобы нас поджарить. - Вроде игры в хавестера и медведя? - спросил Железный Глаз, смотря на изображение вероятной траектории там, где она закручивалась вокруг двух лун. - Они не дадут особой защиты, но это лучше, чем ничего, - пожал плечами Ри. - План сражения заложен в компьютер. Мы сделали все, что возможно, на этом этапе. Если они не прикончат нас в этот заход, им придется разворачиваться на 180 градусов. А мы тем временем залижем раны и попробуем достать их снова. - А я думала, что все закончится десятью минутами огня и взрывов! - возразила Лита. Ри покачал головой. - Это может продолжаться много дней. Подумайте, какая у них скорость. Они надеются сконцентрировать свой огонь, их скорость делает их менее уязвимыми. Кто на что ставит. Мы движемся намного медленнее, но зато легче маневрируем, так как нам нужно перемещать меньшую массу. Они быстрее, но если мы правильно выберем направление, то они не смогут так легко увернуться. Они будут пытаться перестроиться, но мы перестроимся раньше. Что бы они ни делали, мы окажемся около лун как раз вовремя и сможем переместиться в тень. Этот план сработал. Ри сохранил им жизнь, нанеся солидный удар по "Братству" и вызвав крики восторга на орудийной палубе. Через день два корабля Патруля наконец погасили скорость и возвращались. Все это время Ри не отходил от компьютера, придумывая сценарии, проигрывая их. Лита наблюдала за его горящими покрасневшими глазами, когда он поднял голову. - Я понял их планы! - Он вскочил на ноги. - Мы не можем убегать. Мы должны защитить планету. Они попытаются отбросить нас в сторону и разнести из бластеров Звезду, пока там, внизу, не останется ни одной живой души, а затем уничтожить нас. Они перестали совершать обманные маневры. Лита, вы будете участвовать в короткой прекрасной космической битве. Они хотят приблизиться и разобраться с нами. - Так что будем делать? - спросила она. - У нас ШТ меньше, да и всего остального тоже, примерно в пропорции один к двум. Мы попробуем дать некоторым нашим ШТ прокрасться мимо их орудий и приблизиться к борту. Одновременно проверим, сможем ли мы продержаться достаточно долго, чтобы отвлечь их. - Мы примем на себя удар, да? - Лита почувствовала, как замерло сердце. - Элементарная геометрия говорит, что между двумя точками можно провести только одну прямую. Если мы сможем удержаться на этой прямой, нам придется сражаться не больше, чем с одним кораблем. Это наш шанс, но риск очень велик. Первая пробоина в борту "Пули" была прожжена через три часа. Команда романанов по контролю за повреждениями хорошо проявила себя в своем первом космическом испытании. Лита наблюдала за щитами и ответным огнем. Она явно видела, что Ри большую часть огневой мощи тратил на "Братство". Вендетта? Ослепительная вспышка света вырвалась из корабля, которым командовала Ростовтиев. Он вдруг отвернул ближе к "Победе". - Черт! - вскричал Ри, взмахнув кулаком над головой. - Засадил один ей в реактор! Она слишком приблизилась к "Победе". Смена курса, как раз пора! Мы теперь спрячемся за "Братством", и у нас появится шанс. "Победа" не сможет стрелять через нее! Рита Сарса установила прицелы своей батареи, когда приказ Ри о смене курса разнесся по кораблю. Она понимала, что старик хочет сделать. Она получила разрешение от команды управления огнем и наблюдала, как ее батарея посылает тонкую нить слепящего фиолетового света в щиты "Братства". Со своего места она могла видеть, как "Победа" вынырнула для быстрого выстрела. Ри опять скрылся из виду. С оглушительным треском палуба затряслась, и все отключилось. В темноте, подобно фейерверку, летали искры, зловещий свет мерцал в дыму. - Что это, Рита? - вдруг крикнул Филип. - Что-то не то! - В нас попали, любимый! - провозгласила Рита, послав несколько проклятий невидимому врагу. Рита почувствовала на себе действие гравитации, пока гравитационные панели пытались выровнять ее. - Успокой бойцов, Филип, - Рита махнула в сторону сжавшихся в кучку романанов. Она перебегала от одного блока связи к другому, пока не нашла работающий. - Полковник Ри! - вызвала она. Когда его лицо появилось, она откашлялась, выпустив дым из легких. - Мы получили весьма сильный удар в левый борт, сэр. Все батареи вышли из строя. - Давление? - спросил он с окаменевшим лицом. Она посмотрела на один из мониторов. - Падает, сэр. Они, должно быть, перебили нам основные энергетические кабели. Единственное освещение здесь - это зарево пожаров. - Спасите всех, кого сможете, лейтенант, - попытка Ри скрыть отчаяние была неубедительной. Рита отдала честь и повернулась к преисподней, в которую превратилась ее орудийная палуба. - Эй, вы! - крикнула она паре десантников, которые возились со сгоревшим генератором. - Уведите этих людей за люки. Отведите их в любое место, где можно поддерживать давление! - она повторила приказ на языке романанов и с помощью Филипа сдвинула людей с места. Еще один взрыв сбил их с ног. Толчки продолжались, сотрясая палубу, подбрасывая оставшихся людей в воздух и разбрасывая их как зернышки на сковородке. Рита изо всех сил бросилась к Филипу и схватила его за ногу. Раскаленная яркая вспышка прорезала темноту и резанула по глазам. Моргая, Рита опустила забрало своего шлема и притянула Филипа ближе. Она чувствовала, как он дрожит. - Что это? - крикнул он. - Я думаю, мы вот-вот умрем, - рассудительно сказала она. - Надень свой шлем! Слышишь это скрежетание. Это лопается металл. Сейчас произойдет разгерметизация! - У меня нет шлема! - Еще раз фейерверком разлетелись искры от замкнувшейся электрической цепи. Она увидела в его глазах мрачную иронию. - Какого черта! - завопила она. - Где твой шлем? Мы должны найти его. Времени почти не остается! - Я отдал его сантос. У него не было своего, - Филип засмеялся почти истерически. Рита почувствовала, как заложило уши. Она инстинктивно пыталась оттащить Филипа. Может быть, ей удастся засунуть его в одну из герметичных камер до того, как... Громкий хлопок был ей предупреждением. Скрежет. Свист, и с разрывающимися от боли ушами и раздувшимися легкими, она подключила свой шлем и пристегнулась карабином на поясе к элементу конструкции. Ей потребовались все силы, чтобы удержать Филипа. Неожиданно для самой себя она завизжала от страха. Белый свет пронзил темноту. Солнце светило через пробоину. Она видела тела, оборудование, блестящую ледяную пыль и обломки, вываливающиеся наружу через брешь. Она, всхлипывая, смотрела на выпученные глаза, которые когда-то принадлежали Филипу. Он задержал дыхание в последнюю минуту. Кровь, вытекающая из его носа и рта, превращалась в кристаллы. Она отказывалась верить, что душераздирающий вопль действительно вырывался из ее легких. Лицо полковника Ри окаменело после того, что сообщила Сарса. Лита догадалась, что "Пуле" был нанесен серьезный урон. Она увидела, как его глаза метнулись к экранам, на которых "Победа" выплывала из-за "Братства". Когда "Пуля" накренилась, приготовив свои огневые батареи, Ри прошептал команду, и корабль нырнул вперед, устремившись к двум кораблям Патруля. - Что вы делаете, Дэймен? - вскричала Лита, увидев решимость на лице Ри. - Уничтожаю противника, доктор, - его губы странно скривились. - Я полагаю, что выигрываю время. - Как? - спросила Лита, кровь застыла у нее в жилах. Неужели этот чертов дурак решил идти на таран? - Мы вклинимся между ними прежде, чем они успеют разделиться. Когда мы окажемся в радиусе двухсот километров, мы взорвем антивещество. Мы возьмем их с собой. - Дэймен! _Это безумие!_ - закричала она. - Как же быть с планетой? Кто защитит ее без нас? Его глаза лукаво прищурились. - Все это передается. Мы выигрываем время, доктор. Кому-нибудь в Директорате неизбежно придет в голову вопрос: зачем нам жертвовать всем ради какой-то кучки людей? Скору Робинсону потребуется много времени, несколько месяцев, чтобы пригнать откуда-нибудь другой боевой корабль для уничтожения этого мира. За это время общественное мнение вполне может потребовать более подробного расследования. Если мы не лишим их этих кораблей - мы потеряем все. Лита покачала головой. С пересохшим ртом она сказала: - Дэймен, знаете, вы в душе романан. Вы действительно знаете, как себя вести. Я схожу посмотрю, как там мои люди. Им наверняка нужна помощь. Ри вопросительно взглянул туда, где Железный Глаз беседовал со своими людьми. - Я еще вернусь до того, как все кончится, - она пожала плечами, чувствуя странное самообладание теперь, когда смерть была так близка. Он хладнокровно кивнул, когда Лита вышла. - Я бы только хотел, чтобы они могли видеть наши глаза. Они бы увидели, что они уничтожили нас, но - клянусь Пауком - они так и не победили нас! - Ри пробормотал молитву душе мертвого воина Паука и наблюдал, как нарастает тяга двигателей и "Пуля" стремительно несется к двум своим мучителям. Лита торопилась, она не задержится надолго. Может быть, минут десять? Ей надо будет поговорить со своей командой. Она должна сделать это лично. Так будет справедливо. Значит, на этом все закончится? Она усмехнулась про себя. Дитя мира и образования, она будет превращена в пыль по тайному приказу Директора. Так что останется после нее? Планета? Народ? Идеал? Корабль вздрогнул под ней. Всю свою жизнь она стремилась к какой-то иной свободе. Это желание привело ее к книгам о давно исчезнувших людях. Затем к своему предназначению - и теперь к преждевременной смерти. Когда же она переступила через этот порог? Она могла по крайней мере сказать, что она познала жизнь и этих людей по-настоящему, и не только по книгам! Как в тот день в лагере Гессали, Лита Добра ощущала остро и неподдельно полноту жизни! Каждый нерв возбужден, все мышцы напряжены, походка гордая, а сердце полно любви. Коридор заполнился дымом, пока она пробиралась через обломки. Она действительно повлияла на события. Может ли кто-нибудь из этих дураков про себя такое сказать? Она слегка фыркнула, подумав о Джефри... и Вельде. Ей на самом деле удалось... Где-то был перебит энергетический кабель, щит поддался, и плазма заполнила коридор. Металл превратился в энергию взрыва. Так же неожиданно цепь опять включилась, и щит восстановился. Так же быстро атомы умчались обратно в черную бездну космоса, оставляя пустоту там, где была палуба и воздух. Осталось только переломанное, обугленное тело Литы Добра, повисшее на потрескивающих кабелях. Не зная этого, Ри включил канал связи с другими командирами. - Ри! Что, черт возьми, вы делаете? - потребовала ответа Шейла. - Мы все погибнем. Если, конечно, вы не сдадитесь, - полковник Дэймен Ри наслаждался этим моментом. Он обрел свое предназначение и славу - путь солдата. - Вы уничтожите свой корабль, чтобы погубить нас? - Майя бен Ахмад качала головой. - Это спасет планету на какое-то время. Возможно, у более разумных людей будет время изменить приказ директора, - он пригубил кофе. - Видите ли, я не позволю вам уничтожить романанов. Я выиграю это сражение, а все ваши жизни не будут стоить ничего! - Он от души победно рассмеялся, увидев, как две женщины переглянулись с недоумением. - Вам не уйти до того, как я вас уничтожу. Вы слишком сблизились, - он глубоко вздохнул. - О Боже, нет! - Шейла потеряла самообладание и выкрикивала оскорбления и проклятия в его адрес. Система связи не могла скрыть двух десантников, которые появились, чтобы утащить полковника Шейлу Ростовтиев с мостика. - Мне конец! - прошептала Майя бен Ахмад. - Старушка сломалась. - Пять минут, полковник, - сказал Ри, безмятежно глядя на Майю. - Вы что-нибудь хотите добавить к нашему посланию по трансдукции в адрес Директората? Мы посылаем его по каналу, открытому для всех. Нас принимают во всем населенном космосе, а возможно, и за его пределами. - Старый болван! - Майя качала головой. - Нам бы пригодились такие, как вы, Дэймен. - Не сдаетесь? Это шанс, Майя, - он вскинул голову. Она закусила губу и покачала головой. - Не могу, Дэймен. Если вы блефуете, то я окажусь полной дурой. Так же, как вы выбрали для себя то, что вы считаете правильным, так и я должна следовать своим убеждениям. Такой у меня заскок, понимаете, - она беспомощно улыбнулась. - Мы с вами слишком хороши для этого чертового Робинсона, вы знаете это? - Ри отдал ей честь. Он открыл ящик, на котором был изображен череп с перекрещивающимися костями и нащупывая рычажок, который должен был отключить режим, разделяющий вещество и антивещество. Глаза Майи застыли, кровь отхлынула от лица. Но тут вмешалась система связи. Майя, очевидно, принимала сообщение. Она подняла глаза, в которых зажегся огонек, и отдала приказ по своему кораблю. - Похоже, война окончена, Дэймен. Я думаю, вы выиграли. Я получила приказ прекратить это и оказать вам всяческое содействие. Ваши передачи, должно быть, задели их за живое. Кажется, Сириус взбунтовался. Я полагаю, что Скор Робинсон не в восторге от перспективы сокращения своего флота. - И она цинично засмеялась. - Прекратить огонь! - приказал Ри. - Всем батареям немедленно прекратить огонь. Война окончена, на этот момент мы победили! - И он услышал крики радости, разнесшиеся по всему кораблю. - Полковник! - вызвал офицер. - "Победа" и "Братство" прекратили огонь. Они убирают свои щиты. - Скажите, - спросила Майя, ее глаза стали жестокими, - я действительно хочу знать, Дэймен: вы бы на самом деле взорвали "Пулю"? Маленькие складки вокруг его рта натянулись. - Да, Майя. Я бы взял с собой вас - и весь Директорат - если бы мог. В "Пуле" была и есть моя жизнь. Так скажите мне, что такое жизнь без цели? Это была бы славная победа! Железный Глаз, бывший очевидцем всех этих волнующих событий, потянулся и встал, пытаясь все свести вместе. Его широкая улыбка выражала триумф, удовлетворение, исполнение желаний. Его глаза оглядывали мостик в поисках любимой женщины. Дэймен Ри счастливо улыбнулся, посмотрев на изображение, нарисованное на панели у него над головой. Да, сэр, жизнь была чертовски прекрасной! Слава Пауку! 23 - Ну а теперь что я натворил, пророк? - Скор Робинсон находился в своей комнате управления. Честер с доброжелательным выражением лица сидел в гравитационном кресле. - Я наблюдаю, как разворачивается будущее, директор. Плотина прорвалась, и будущее нахлынуло. Так много... - И ваши варвары уже грабят станции и планеты, пока мы еще разговариваем? - монотонный голос научился выражать горечь. - Нет, директор, не так, как тебе могло показаться. Молчание. - А то, что меня заботит? Ты - который утверждает, что видит будущее, - скажи мне о том, чего я боюсь больше всего. Честер повел плечом. - Этого не должно быть. Романаны не грабят и не убивают - они не крадут женщин, не топят с помощью бластеров в крови Директорат. - Честер улыбнулся и глубоко вздохнул. - Видишь ли, Скор. Мы не можем прорваться вперед, не претерпев никаких изменений и не испытав никаких воздействий. Мы спасли себя, и тем самым обрекли. Честер подождал, пока легкие складки на лбу Робинсона разгладятся. - Обрекли? Чем, варвар? - Я предлагаю тебе еще один урок, директор. Ты... - Мне надоели твои уроки! Не говори мне больше о... - Пророк - это учитель, - напомнил Честер. - Это призвание Паука. Учиться - задача души. Нами движет... - Я могу приказать выставить тебя из... - Ты этого не сделаешь. - Почему? - Потому что ты познал любопытство. Твоя жизнь приобрела новое измерение. Ты подвергся риску - небольшому, это верно, - но тем не менее риску. С риском приходит страх - и ты еще многое узнаешь об этом чувстве. - Значит... чему ты хочешь научить меня, пророк? - Скор заморгал, что должно было выражать тревогу. - Эта свобода в конечном счете обрекает нас, ибо мы вольны учиться у вселенной. Это цена, которую мы платим, - хотя никто, кроме пророков, об этом не знает. Если бы ты уничтожил Мир, мы бы умерли. Но мы стали свободными, чтобы жить - учиться и распространяться по звездам. За эту свободу мои люди готовы пожертвовать всем, что они сейчас ценят. Мы нужны вам из-за нашей силы - но, пользуясь ей, мы медленно, но неизменно будем ослаблять эту уникальность, которая дает нам могущество. Перед Миром откроются новые пути. Новые люди смешают свою кровь и идеалы с нашими. Мы обречены узнать новые пути и принять многие из них. Молодые женщины среди романанов уже жаждут воинских... - А что с точками выбора? - поинтересовался Скор. - У твоих людей должны быть разные судьбы? - Знаешь, пророк видит множество будущих состояний. В одном Паук завоюет небеса, и тогда романаны будут рассеяны, поглощены, привнеся свое мужество и образ мыслей в общую копилку человечества. В другом - Мир лежит опустошенный бластерами, его поверхность заплыла и потрескалась. Ни мне, ни Пауку не известно, что осуществится. - И это не пугает тебя? - спросил Скор, растерявшись. Честер улыбнулся и развел руками. - Нет, директор. Вселенная Паука - совсем не безопасное место. Только доблесть романанов, преданность Патруля и особое понятие о Боге стоят между свободой человека и его полным порабощением. С твоей точки зрения, это ужасающая перспектива. С точки зрения Бога, просто небольшая неудача - неудавшийся эксперимент. - Почему я слушаю тебя? - Скор повернулся спиной к пульту, потянув свои катетерные трубки. - Потому что не можешь удержаться. Я ответил на твои вопросы. Я дал тебе пищу для размышлений. Сириус требует моего незамедлительного внимания. Угроза от него намного больше того зла, которое мог бы причинить тебе мой народ. Нген Ван Джоу укрепляет свои позиции. С каждым днем его власть укрепляется. - А что ты видишь о Нген Ван Чжоу, пророк? Лицо Честера вытянулось. - Я вижу несчастия и смерть, директор. Во всех будущих, независимо от чьих-либо точек выбора, его всегда ждут кровь, боль и страдания. - Что мне выбрать, пророк? - спросил Скор, его певучий голос звучал тише. - Это тебе решать, директор. Твоя точка выбора. Теперь я ухожу. - Постой! Скажи мне о... - Я ухожу, - Честер развернул свое кресло. Робинсон повернул голову, меняя свое положение в комнате. - Но я... А что ты собираешься делать? Честер невозмутимо направил свое гравитационное кресло к люку. - Я научился читать. Я обнаружил совершенно замечательную вещь. Она называется книга. Только представь, история, которая продолжается вечно! Слова... те самые, которые люди написали четыре тысячи лет назад! Со мной делятся мыслями Платон и Мейстер Экхарт, Нагарджуна и Сартр! Я _знал_, что Паук не зря меня сюда послал! Джон Смит Железный Глаз дал черной кобыле размять ноги, поскакав против ветра. Пришло время, и под весенним солнцем начала выходить растительность из напитанной дождями земли. Кобыла демонстрировала свой нрав и скакала изо всех сил, пытаясь обогнать серое облако, означавшее весенний дождик, принесенный с океана. Впереди лежала "Пуповина". Кобыла доберется туда еще не скоро. Железный Глаз придержал ее, чувствуя непривычный вес бластера на бедре, раскачивавшегося в такт движениям лошади. Предыдущей ночью он разговаривал с Честером. Пророк выглядел как-то безмятежно, что очень отличало его от его вечно хмурого двоюродного брата. Честер казался довольным, но только улыбнулся по поводу перспектив Сириуса, его глаза стали грустными и мудрыми. Сириане взяли контроль над своей планетой в свои руки и громко высказывали недовольство Директоратом. Шпионы сообщали, что поспешное переоборудование торговых кораблей на военные происходит двадцать четыре часа в сутки. По улицам шатались ополченцы, и планета, располагающая довольно солидными производственными мощностями, производила бластеры и боевые защитные костюмы. Подсчеты Директората показывали, что Сириус не будет представлять серьезной угрозы еще месяцев шесть. Тем временем, на Сириус обрушивалась умиротворяющая пропаганда. Поддержание военной экономики требовало больших жертв - особенно, когда в небе не было видно никакого врага, несмотря на сообщения революционного правительства Нген Ван Чжоу. У Джона Смита будет достаточно времени для подготовки, прежде чем он поведет романанов против сириан. Воины-романаны начали обучаться у ветеранов Патруля. Переход осуществлялся постепенно, и самые некровожадные десантники Патруля завидовали трофеям, блестевшим на поясах у воинов. Новоприбывшие командиры насмехались над этим варварским обычаем, - но Ри не предпринимал никаких шагов, чтобы прекратить это, что повышало боевой настрой его новой команды. Люди с "Пули" имели на своих боевых костюмах изобразительные знаки как пауков, так и сантос. На других кораблях тоже произойдут перемены. Да и чего другого можно ожидать, если мужчины и женщины, которые гордились тем, что они воины, встретились с другими людьми, которые всю свою жизнь провели в набегах? Явные успехи осложнялись завистью. Члены Патруля были изумлены отчаянным поступком Ри. Они все еще недоумевали по поводу безрассудства, которое принесло бы победу через поражение. Люди с "Пули" кичились и часто возникали драки. Двое рядовых с "Пули" избили трех человек с "Братства" и взяли трофеи. Люди с "Пули" сидели на гауптвахте, а группа с "Братства" - в санчасти, отращивая новые волосы. И вряд ли все это скоро кончится. Лита предвидела это. Эта мысль повергла Джона в оцепенение. Он до смерти будет помнить ее сожженное лицо. Желтые волосы спеклись в вонючий стеклянистый купол, который покрывал ее череп. Ее кожа обуглилась до черноты, потрескалась и сочилась соками жизни. Взрывная волна как бы вывернула ее. Глаза, которые когда-то были голубыми и ласковыми, лопнули. Это видение не переставало мучить его душу. Из его жизни исчезла цель. Для чего ему жить? Жизнь превратилась в муку. Сначала из его будущего была вырвана Дженни. Лита заполнила ее место и заслонила собой призрак, который дал ему свободу в видении. Лита стала движущей силой всех его поступков. Она любила его. Образ ее, стоящей перед костром в лагере Гессали, вернулся. Он увидел ее ловкое, соблазнительное тело в мерцающем желтом свете. Он вспомнил ее кожу, когда он ласкал ее перед сражением. Она крепко прижималась к нему в страстном выражении любви. Неужели и ее он тоже потерял? Он поднял остекленевшие от боли глаза вверх и прищурился, смотря в серое небо. "Почему ты насмехаешься надо мной, Паук? Неужели мое счастье так много для тебя значит? Зачем ты заставляешь меня страдать?" В отчаянии он едва сдержал хриплый крик и остановил кобылу. Он легко спрыгнул, опустошенный, без всякой цели. Зайдя под тень скал, он увидел стоящих там людей. Все так, как и должно быть. Все правильно. Кланы были едиными, народ сильным. Надо соблюдать закон. Это была месть. За страданиями следует отомщение. Может быть, Паук не отнимет от него хотя бы это. Кто-то обрезал веревки на запястьях Большого Человека, и Железный Глаз передал свой бластер Рите Сарса. Она была одета, как заведено на звездах, в черное из-за траура по Филипу. Она встретилась глазами с Джоном. Объединенные горем, они все понимали без слов. - Ты предал свой народ, - официальным тоном произнес Железный Глаз, повернувшись к ухмыляющемуся Большому Человеку. - Ты нарушил закон войны, сделав своих сантос... - Они стали как вода, воин Паука. Когда я убью тебя, я возьму эту звездную женщину себе. Твой трофей будет болтаться на моем поясе! - Он засмеялся. - Я буду мочиться на твое мертвое тело. Рита слегка покачала головой. Она нащупала на поясе нож. - Ты человек без чести, Большой Человек. Ты отвратителен Хейсусу. - Джон Смит Железный Глаз переместил вес своего тела на пальцы ног. Его старый друг, длинный боевой нож лежал у него в горсти. Тридцатисантиметровое лезвие было остро, как бритва. Тупой край, отполированный до блеска, поблескивал в сумрачном свете. Толстая кожаная рукоятка была зажата в ладони. Большой Человек вдруг бросился на Джона, пытаясь нанести ему коварный удар ножом. Железный Глаз подался назад и отскочил в сторону. Большой сантос развернулся и снова нанес удар, лезвие ужалило плечо Железного Глаза. Он собрался в комок и перекатился, раскрывшись как раз во время, чтобы уйти из-под размашистого удара Большого Человека. Огромный воин еще раз яростно зарычал и бросился на Джона Железный Глаз. Джон уворачивался раз за разом. Пытаясь обрести душевное равновесие, он запел боевую песню. Он увидел лица Дженни и Литы. Его душа, зияющая пустотой, вскрикнула от страха и одиночества. Он увернулся от очередного взмаха ножа и бросился в ноги Большого Человека. Тот упал, и лезвие вонзилось в бедерную мышцу и вырвалось из его пальцев. Сантос взвыл и лягнулся. Железный Глаз вскочил. Он пытался вырвать нож из тела сантос, потянув за ремень, которым нож был привязан к запястью. Но, вынужденный увернуться от броска Большого Человека, он почувствовал, как ремень лопнул, и он лишился лезвия. Большой Человек смеялся. Может быть, смерть не так уж плоха, подумал Джон. Для чего ему теперь жить? Снаружи капля дождя шлепнулась на влажную почву. Железный Глаз надеялся избежать еще одного удара. Вдалеке засвистел ШТ, приближаясь к одному из кораблей Патруля. Железный Глаз тяжело дышал, устало кружа. Большой Человек низко пригнулся, готовясь к очередному выпаду. Железный Глаз попытался нырнуть в сторону, но, поскользнувшись на ветке дерева, споткнулся. Услыхав крики в толпе, он в отчаянии схватился за толстое запястье Большого Человека и, падая, вывернул его. Длинный нож воткнулся в ветку рядом с его ухом, движимый огромной тушей сантос. - За Дженни! - завопил Железный Глаз, нанося удар коленом в бок противника. Послышался судорожный вздох, пока он другой рукой нашел глаза сантос и надавил на них, чувствуя, как мягкая плоть поддается под его пальцами. С воем воин скатился с него, оставив нож в дереве. Железный Глаз нанес ногой удар сбоку ему в голову и был удовлетворен, услышав лающий звук, который издал Большой Человек. Ослепленный и ошалевший от боли, огромный воин бросился под следующий удар Джона и обхватил его. Железный Глаз почувствовал, как эти толстые руки кольцом обвили его тело, когда сантос начал сжимать его. Воздух из его легких начал выходить наружу через рот, издавая захлебывающиеся, шипящие звуки. В отчаянье Железный Глаз опять вонзил палец ему в глаз и надавил. Стискивающие его руки разжались, и Железный Глаз, задыхаясь, покатился по земле. Сквозь серый туман он увидел нож и рванулся к нему, но тяжелая ладонь захватила его лодыжку и подтянула к себе. Где-то там были звезды. Лита так много отдала за эти звезды. Патрулю теперь был нужен народ, все они, для воинских подвигов на Сириусе. Столько мертвых. Призрак Литы манил к себе. Снаружи на травяной равнине он увидел медведя. Он ждал его. Он должен был увидеть звезды. Только это было правильным. Лита хотела этого от него. Он перекатился, пытаясь не потерять головы, когда Большой Человек - ослепленный - бросился на острие ножа, которое Джон выставил вверх, зажав в кулаке. Горячая кровь Большого Человека хлынула ему на запястье и предплечье, когда он, орудуя лезвием, пробивался сквозь внутренности, печень, диафрагму, до легких и сердца. Гигант задыхался, окатывая лицо Джона Смита кровавой пеной изо рта. По телу сантос прошла судорога, и тогда Железный Глаз отпихнул от себя тушу. Он тяжело дышал, Рита Сарса поднесла кувшин с водой к его губам. - Ну и схватка, Железный Глаз. Я пару раз думала, что он покончил с тобой. Железный Глаз с трудом гнал воздух в свои легкие. - Просто потребовалось некоторое время, чтобы снова научиться жить. Надо было освободить призрак Дженни. Я не мог подвести Литу. Медведь должен был увидеть, что я достоин, - он усмехнулся, оглянувшись через плечо. Животного и след простыл, оно исчезло, как будто его никогда и не было. Люди из различных кланов подходили пожать ему руку и похлопать по плечу, пока Железный Глаз снимал свой трофей. Он распрямился, чувствуя боль в каждой мышце. Некоторые воины сели на лошадей, направляясь под дождем по своим лагерям. Другие набились в воздухопланы и на бреющем полете над травой отправились к деревням. Он увидел нескольких десантников с нанесенными по трафарету пауками или крестами на форме, оживленно обсуждавших схватку с теми, кто прибыл на других кораблях. Рита вскинула голову. Она сидела на большом валуне. Она скрестила руки, и ветер раздувал локоны рыжих волос по плечам и груди. - Мы столько здесь оставили и потеряли, Железный Глаз. - Она уставилась в темноту. - Это было время надежды - время вызова. Какими мы были дураками, когда думали, что сможем все преодолеть. - Жизнь создана для дураков, - сказал он, оперевшись о скалу рядом с ней. Онемевшими пальцами он прикрепил кровавый трофей к поясу, не сводя глаз с трупа. Родственники Большого Человека не пришли за телом - своим предательством он покрыл их позором. Кровь застывала на его лице плотной маской. - _Черт возьми, док!_ - вдруг вскричала она. - _Почему она?_ Это был их последний выстрел! Боже, сначала Филип... затем она, - она покачала головой, слезы струились по ее щекам. - Почему он не захотел хотя бы увидеть свое будущее? - Он видел одну смерть, - ответил Железный Глаз, обняв ее рукой за плечи. - Ты бы хотела знать время своей смерти? - Нет. Думаю, что нет, - она покачала головой. Через несколько минут она подняла глаза и вытерла слезы. - Я просто устала терять людей, которых любила. Где же божественная справедливость? Неужели есть грех в том, чтобы любить кого-то? - Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. Его смех был страстным и мстительным. - Наверное, есть. Паук отнял у меня Дженни. Он отнял ее раньше, чем ее убил этот ублюдок, - он пнул сантос носком ноги. - Он отнял у меня Литу после того, как я снова обрел любовь и жизнь и смысл жизни, - его голос был тихим. - Чему я должен был научиться? - Может быть, тому, что звезды не достаются дешево? - она посмотрела на него оценивающим взглядом. - Что теперь, Джон Смит Железный Глаз? Ты отправишься туда с нами? Предстоят жаркие бои с сирианами. - Я хочу увидеть звезды, - он кивнул. - Мне нужно выполнить пару обещаний. Я научусь читать. Мне нужно увидеть путь, который я помог проложить для своего народа. Филип тоже бы хотел этого - как и Лита. - Он почувствовал нарастающую боль под сердцем - черную, пустую, бесконечную. - Я всегда была плохим учителем, - тихо сказала она. - Я никогда не был студентом, - пожал плечами он. Рита перебирала свои трофеи. - Без Филипа жизнь уже никогда не будет прежней. Я никогда не знала такого мужчины, как он. - Я всегда был одинок. Всегда была боль, - его голос растворился в воспоминаниях. - Ты кажешься сильной, Рыжий, Великий Трофеями. Я не понимаю, почему ты не можешь научиться с этим жить. - Но почему? - спросила она, смотря на него холодными зелеными глазами. - Путь Паука, - пожал плечами он. - Ты что, претендуешь на то, чтобы знать, как действует Бог? - Нет, но всегда, когда я встречаю ублюдка, я хочу пнуть его под зад! - прорычала она. - Думаешь, богохульство беспокоит Паука? Железный Глаз засмеялся. - Кто знает? Меня всегда удивляли сантос, которые валяются в грязи перед своим Хейсусом. Зачем Богу нужно, чтобы я ходил перед ним приниженным рабом? Я бы хотел, чтобы он видел меня гордым и сильным духом. Я бы хотел, чтобы он видел во мне мужчину. Если бы ты поистине бросила вызов Богу - разгневавшись на то, что ты считаешь несправедливым, - с огнем в глазах, и потребовала бы объяснений, это не было бы богохульством. С точки зрения Бога - ты воздашь Ему честь! Еще один ШТ оставил за собой полосу света, устремившись в небо. Рита проследила за ним глазами. - Я никогда не видела Сириус. - Я тоже, - сказал он, наблюдая, как на ее лице растет улыбка. Он подошел к черной кобыле, затем ухватил поводья мерина Филипа. Он подсадил ее в седло, и сам вспрыгнул на спину черной. Предстоял долгий путь назад к новому космодрому романанов и еще более долгий - к Сириусу.