ен, а потому цвет машины оставался темно-серым. Дэв пробежал глазами надпись на англике, сделанную белой краской на бронированном теле. Какой-то шутник из группы поддержки написал "Komman-do", и Дэв добродушно принял этот двуязычный каламбур. Фраза переводилась как "Путь советника", но на память Камерону сразу приходили его коммандос. Кличка, данная страйдеру, служила чем-то вроде напоминания о тех мужчинах и женщинах, которые воевали вместе с ним сначала на Локи, а потом на планетах другой звездной системы в сотне световых лет от дома. Как там сейчас его Торхаммеры? Эта мысль машинально вызвала другую. Где сейчас Катя, что делает? - Все в порядке, Ган? - спросил он коренастого парня с испачканными силикарбом руками, стоящего возле страйдера. Сержант Оливетти был старшим команды, обслуживающей машину Дэва. - Так точно, лейтенант, - ответил тот, вытирая руки обрывком полотенца. - Ёмкости С-90 пусты, но они вам не понадобятся. Гранатометы заряжены ДУ-20 и 30. Ни ракет, ни MG. - Прекрасно. Разумеется, когда перед тобой гражданская толпа, не нужны флеймеры, ракеты или пулеметы. ДУ-20 - гранаты, заряжавшиеся через ствол, при взрыве давали ослепительную вспышку, сопровождаемую невыносимым свистом. ДУ-30 - газовые гранаты. В зависимости от типа - а у него полный набор - они могли ослеплять, парализовать или вселять в толпу панику и обычно применялись для усмирения бунтов. Взглянув в последний раз на опустевший плац, Дэв поднялся по лесенке на платформу к входному люку. Узкий и круглый, он располагался на брюхе страйдера. Осторожно, чтобы не зацепиться защитным костюмом, Дэв протиснулся вперед ногами в горизонтальную камеру, более тесную, чем гроб. Над головой висел шлем. Камерон аккуратно подключил его к трем разъемам на голове и только после этого надел. ТЦШ - транспортный цефлинк-шлем позволял управлять любой машиной. Остальные фитинги, трубки и кабели подключались к коннекторам защитного костюма. При управлении страйдером ИИ машины следил за физическим состоянием тела, поддерживая его чистоту и здоровье, пока мозг занимался другим делом. Убедившись, что все в порядке, Дэв включил двигатель, затем положил ладонь левой руки на интерфейс, встроенный в консоль слева от него. В мозгу вспыхнуло, и все ощущения клаустрофобии исчезли. Он, Дэв, стоял на платформе, а внизу, на уровне бедер, виднелась голова Оливетти. И снова, в который уже раз, Камерон ощутил прилив сил, сознавая свое величие и неукротимую мощь, как случалось всегда, когда Человек подключался через цефлинк к Уорстрайдеру. Благодаря этой связи Дэв не был пилотом боевой машины, он сам был "Скаутом", чувствовал под своими ребристыми подошвами сталь платформы, ощущал температуру воздуха (она, машинально отметил Камерон, колебалась на уровне 30 градусов). Перед глазами побежали столбцы цифр, указывая уровни мощности, состояние систем, готовность вооружения. Внизу, под ним Оливетти нажал кнопку панели, и крепежное устройство опустилось. Дэв приветственно поднял левую руку массой в одну тонну, что не стоило ему никаких усилий, и отсалютовал технику. Тот помахал в ответ, затем отступил с пути, и Дэв шагнул вперед. - О'кей, Голубые Уланы, - прозвучал в голове Дэва голос Дуарте через тактическую линию связи. - Развернутым строем. Не отставать. Командирский страйдер полковника находился впереди, метрах в двадцати. Его "Призрак" LaG-42 был типичным образцом дизайна уорстрайдеров: более четырех метров высотой и массой свыше 25 тонн. Тупой цилиндрический фюзеляж располагался между двумя мощными ногами, напоминавшими по строению птичьи. Под срезанным носом - башня с выступающими вперед химическим флеймером и 100-мегаваттным лазером. Вместо рук кассеты с 70-киловаттным вооружением. "Призрак" был двухместной машиной, оба джекера лежали под продолговатыми колпаками на спине фюзеляжа. Вторым номером у Дуарте был опытный лейтенант Чарлз Муирден. Машина полковника имела одно отличие. Со спины между кассетами поднималась тонкая телескопическая мачта с крестовиной наверху, на которой вился флаг Гегемонии - бело-голубой глобус на зеленом поле с золотой каймой. Такие знамена - дань уважения прошлому - восходили еще к средневековым воинским регалиям, но иногда играли важную роль в психологической войне. Важно, чтобы жители Винчестера, увидев приближающихся уорстрайдеров, знали, что имеют дело с гегемонийской Гвардией. Дэв подравнялся в строю - две колонны по десять машин. Позади двигались остальные группы. Огромные двери базы скользнули в сторону, открывая дорогу к столице. Винчестер не являлся самым большим городом на Эриду, но зато был старейшим, ведь первое поселение колонистов появилось здесь в 2312 году. Главный купол находился в двух километрах от базы и прикрывал целый район старых строений, жилищ, промышленных предприятий и складов. База рейнджеров составляла часть другого района, купол которого примыкал к главному и назывался Учебный Манеж. Находясь на восточной стороне города, он служил казармой и тренировочным центром для рот А и С. Манеж имел выход к главному куполу через Тарлтон-авеню, идущую прямо к Сити и Ассирийскому Парку. Именно там билось административное и торговое сердце Винчестера. Ассирийский Парк представлял из себя широкий открытый парк в окружении современных зданий, среди которых выделялись Дом Правительства на северной стороне и Зал рабочей Гильдии на южной. Сам купол был сделан из транспласта. Направив оптику вверх, Дэв определил, что идет дождь. Вода скатывалась по куполу сплошным потоком. - Подтянуться, - раздался голос Дуарте. - Сомкнуть ряды. Убрать нанофляж. На страйдеры обычно наносился тонкий слой программируемого нанопокрытия, отражающий доминирующую окраску местности и поглощающий яркий свет. Таким образом машина камуфлировалась, и весьма удачно. В условиях города подобная маскировка была ни к чему. Кроме того, отсутствие камуфляжа имело и чисто психологическое значение. Уорстрайдеры, отключив нанофляж, засверкали ярко-синим цветом с белой окантовкой на местах сочленения узлов. Голубой и белый - цвета Земли, цвета Гегемонии. Дэв шел непосредственно за "Призраком" Дуарте, а рядом находился более легкий "Скороход" LaG-17, управляемый младшим лейтенантом эридуанкой Беверли Шнайдер. Двойная шеренга быстро продвигалась по пустынным улицам. Наземный транспорт на Эриду в основном был представлен флоутерами, курсировавшими над магнитными рельсами, проложенными по мостовой, и зачастую тротуары кишели людьми. Но сейчас, как по волшебству, город странно опустел и выглядел покинутым. Несколько пешеходов при виде войск поспешно нырнули в подъезды прилегающих к дороге зданий. - Эй, лейтенант Камерон? - голос шел по персональному каналу. Дэв узнал новичка, Мартина Кенича. Как и Шнайдер, он завербовался в полк здесь, на Эриду, в отличие от большинства рейнджеров-землян. - В чем дело, Кенич? - Да вот интересно, слышали ли вы последние слухи. Говорят, что все эти демонстрации, стачки и тому подобное вдохновляются ксенофобами. Таким образом они пытаются ослабить Эриду перед тем, как начать массированное наступление. - Вы, Кенич, слишком увлеклись ВИР-триллерами, - сухо ответил Дэв. - Ксены не понимают политики людей. Да они вообще не понимают людей. Тот Мировой Мозг, с которым он контактировал на Алия B-V, едва смог осознать, что люди - это разумные не-ксены. При их образе мышления сами термины "разумный" и "не-Сам", взятые вместе, являлись оксиморонами. Ксен, обитавший в глубинах Эриду, несомненно разделял это предубеждение к чужим, а значит, невоспринимаемым объектам. Сама мысль о том, что существа, укрывшиеся в глубоких пещерах и туннелях каким-то образом стараются повлиять на человеческие группировки и организации представлялась Дэву смехотворной. - Ну, я этого не знаю, лейтенант, - отозвался Кенич. - Но зато я знаю одного парня в Мемфисе, который... - Кенич, я там был, понимаете? - оборвал его Дэв. - Нам не противостоят агенты ксенофобов, маскирующиеся людьми, и дело не в их секретном оружии. - Лейтенант Камерон прав, - вмешался Дуарте. - На этот раз перед нами испуганные, сбитые с толку граждане, а не монстры, и это нужно понять. Ясно? - Да, сэр, - обиженно ответил Кенич. - Ясно. - Давайте оставим разговоры. Повнимательнее. Там, впереди что-то происходит. Демонстрация уже началась, Дэв сразу это понял. Возможно, в этом и была причина пустынности улиц Винчестера. Большинство населения собралось в парке. Глаза всех были устремлены на широкий открытый балкон Зала Гильдии, с которого к толпе обращались ораторы. Дэв подстроил оптику на приближение. Самые часто встречающиеся лозунги: "Долой Гегемонию!" и "Эриду наша!", но в воздухе колыхались и другие транспаранты. Митингующие с энтузиазмом встречали каждого подходящего к микрофону и так же провожали. Дэв просканировал местные радиочастоты. Народа много, и ораторы должны пользоваться каким-то радиопередатчиком. Вот оно! Обычная политическая болтовня, все это Камерон слышал каждый день в течение нескольких недель, пока губернатор Прем не установил цензуру. Что-то насчет Новых Конституционалистов... отобрать власть у тиранов... тяжелый каблук Гегемонии... Растянувшись шеренгой, уорстрайдеры вошли в парк. Позади них приземлились бронетранспортеры на воздушной подушке, открылись люки, и наружу хлынули потоки вооруженных и надежно защищенных пехотинцев. Резкий, пронзительный вой заставил Дэва выключить монитор. Дуарте начал глушение радиопередачи. Через несколько секунд Камерон услышал голос полковника, разнесшийся над толпой из внешних динамиков его "Призрака". - Граждане! - гремел голос. - Говорит полковник Дуарте из Гвардии Гегемонии. Официально приказываю вам разойтись! В столице и в соседних районах вводится военное положение. Вы должны разойтись по домам. Немедленно! Низкий, негромкий поначалу рокот, в который вплетались визг и выкрики, постепенно нарастал, накатывался подобно тому, как морская волна захлестывает прибрежные скалы: - Нет! Нет! Нет! Все большее число солдат проникало на площадь, охватывая собравшихся кольцом. Пехотинцы в красно-зеленой униформе и феррипластовых кирасах должны были вытеснить демонстрантов из парка. Дэв знал, что все они из местных. 1-й Эридуанский легион, милицейские силы, расквартированные неподалеку от Манежа. Камерон чувствовал, что напряжение нарастает. Гегемонийские войска не доверяли местным, и Дэв не сомневался, что чувство это взаимное, но пока, по крайней мере, милиция подчинялась правительственным приказам, отсекая митингующих от гвардейцев. - Нет! Нет! Нет! С того места, где стоял его "Скаут", Дэв хорошо видел машину Дуарте - прямо перед собой. Что это? Люк открылся и из него поднялся сам полковник. Попытается внушить им страх, подумал Камерон, подобно тому, как всадник вселяет трепет в пешего. - Повторяю, - прогремел Дуарте, перекрывая шум толпы. Сейчас его связь со страйдером была прервана, и полковник пользовался обычным микрофоном. За непокрытой головой командира висело зеленой тряпкой знамя Гегемонии. - Идите домой! Идите домой! Губернатор Прем объявил в Винчестере военное положение... - Нет! Нет! Нет! В полукилометре от места событий из окна высотного здания, выходящего на парк, сержант Исаму Кимая увидел, что судьба улыбнулась ему. Уже несколько недель он дожидался такого шанса, но со времен Мемфиса, когда эти гегемонийские солдаты сами подставились ему, цель еще никогда не была так превосходно расположена. Он поднял оружие, снайперскую винтовку, тяжелую, солидную, заряженную 15-миллиметровыми разрывными управляемыми патронами длиной с большой палец. Интерфейс левой ладони лег на контактную плату у ложа винтовки. Кимая прильнул к оптическому прицелу, и информация о положении мишени поступила прямо на цефлинк морского пехотинца. Он навел оружие на голову полковника, взял ее в "вилку", передавая данные на компьютер пули. На выдохе Кимая мысленно сфокусировал взгляд на цели: "Ши-да! Я мертв!" У снайперской винтовки Т-83 нет спускового крючка. Мозг Кимая отдал приказ стрелять мягко, не сбивая прицел, как случается, когда давишь на курок. Сам выстрел, приглушенный системой шумоподавления, был не громче сухого кашля. В следующее мгновение Кимая увидел, как взятая в "вилку" голова полковника разорвалась на кусочки, а зеленое знамя за его спиной покрылось сеточкой красных пятнышек... Глава 7 "О справедливость! Ты в груди звериной, лишились люди разума". "Юлий Цезарь", 3 акт, 2-я сцена. В центральной части Винчестера воцарился полнейший хаос. Сразу после страшной смерти Дуарте толпа затихла, но почти тут же шум возобновился с новой силой, его волна прокатилась по площади, ударилась о стены зданий и отозвалась гулким эхом. Дэв с ужасом смотрел, как окровавленное, обезглавленное тело полковника завалилось назад, цепляясь ногами за крышку люка, раскинутые руки распростерлись на фюзеляже "Призрака" чуть повыше основного коллектора. Почти автоматически Камерон воспроизвел момент гибели Дуарте, получив необходимую информацию с ИИ "Скаута" на ОЗУ своего цефлинка. При этом часть его тренированного мозга просчитала возможные векторы движения пули, базируясь на положении тела до выстрела и его падении после. Траектория высветилась в голове Дэва. Итак, пуля прилетела оттуда - сверху и справа. Дэв развернул верхнюю часть тела, усилил визуальное сканирование, прошелся взглядом по рядам окон. Инфракрасный. Перекрыть. Смазанные цвета, теплые - красные и зеленые, более прохладные - зеленые и голубые, замутняли видение. За этими окнами стояли буквально сотни каких-то форм - люди наблюдали за проходящей внизу демонстрацией. И только одна испускающая тепло фигура двигалась, но двигалась быстро, растворяясь в прохладных глубинах здания. Окно исчезло, залитое ослепительной вспышкой тепла, и ИИ "Скаута" отключил тепловизор, чтобы предохранить оптику. Лейтенант Муирден, подключившись к страйдеру Дуарте, осуществил ту же, что и Дэв, операцию "скан-трек", обнаружил ту же фигуру и выстрелил из лазера. Сто мегаватт энергии, высвободившейся в сотую долю секунды, были эквивалентны взрыву примерно 250 граммов взрывчатки, чуть меньше одного бруска старомодного динамита. Окно разлетелось, обдав фасад здания лавиной мусора. - Прекратить огонь! - рявкнул Дэв. - Всем подразделениям - прекратить огонь! Лучше пленные, чем обугленные трупы... но в любом случае та фигура - мелькнувший тепловой источник - двигалась слишком быстро перед выстрелом лазера. Накрыл ли Муирден снайпера? Трудно сказать, сначала кому-то придется разгрести то, что осталось от квартиры. Снова включив тепловизор, Камерон увидел, что дыра на месте окна представляет сейчас собой источник сильного теплового излучения. Увидеть что-либо было невозможно. А кроме того, перед рейнджерами стояли сейчас другие, более неотложные проблемы. Толпа надвигалась на красно-зеленую цепь милиции, как прилив поднимается все выше по береговой линии, чтобы захватить новые участки суши Милиционеры изо всех сил пытались удержать позиции, но в нескольких местах их шеренга опасно надломилась. - Всем подразделениям! Это Камерон. Принимаю командование. Решение пришло само собой, автоматически. Из присутствующих он самый старший по званию офицер и при переходе командования крайне важно избежать неразберихи. - Установить кассеты для ДУ-30 С, широкое рассеивание. По одной гранате... слушай мою команду... Огонь! Газовые гранаты ДУ-30 С содержат бинарный химический заряд и маркируются значком "белый дым". При взрыве высвобождается продукт аллофенотиацина, инкампацитант с сильным транквилизирующим эффектом. Недостаток транквилизатора состоит в том, что ему нужно время, иногда до трех-четырех минут. Другие газы, имеющиеся в магазине уорстрайдера - галлюцинаторные психотомиметики, временно лишающие зрения, вызывающие различные фобии, выражающиеся в острых приступах страха, ирританты - вроде слезоточивого и рвотного - все они действуют быстрее, но и поражающий эффект их более опасен. В такой толпе паника неизбежно приведет к тому, что десятки, сотни людей могут быть просто затоптаны. Дэв видел среди демонстрантов детей грудного возраста на руках у родителей, ребят постарше, очевидно, охваченных всеобщим возбуждением. Нести ответственность за избиение невинных ему совсем не хотелось. Газовые гранаты разорвались с обманчиво тихими хлопками над головами митингующих, вызвав временную волну паники, которой Камерону необходимо было избежать. Послышались крики. Над площадью поползли клубы белого дыма. Он включил внешние громкоговорители. - Граждане! - призыв пронесся над толпой и, отразившись от стен домов, вернулся эхом. - Демонстрация закончилась! Идите домой! Вам не причинят вреда! Идите домой! Подобно протершейся и чересчур туго натянутой веревке, красно-зеленое оцепление лопнуло, и толпа ринулась в образовавшиеся проходы. Кто-то из передних вырвал у милиционера лазерную винтовку и теперь потрясал ею. А затем ошеломленный Дэв увидел, что многие милиционеры действительно переметнулись, присоединившись к рядам восставших. - Это же революция! - снова и снова кричал кто-то.- Это же революция! - Убить их! Смерть импи! - Дикие, бессмысленные возгласы, как рев животных. - Лейтенант! - голос Кенича выдавал состояние юноши, близкое к панике. - Мы можем стрелять? - Только ДУ-30А! - приказал Дэв. 30А были дымовые гранаты. Если бы удалось отсечь толпу от гвардейцев, напугав ее дымовой стеной... - По две гранаты каждый! Целиться перед толпой. Огонь! Облачка белого дыма взорвались, приобрели грибообразную форму, растеклись, передние ряды надвигающейся толпы заколебались и... остановились, не зная, что именно перед ними - просто дым или нечто более опасное. - Рота С! - передал Дэв по тактической линии связи. - Только звуковыми! Вперед, огонь! К ситуациям, подобным этой, уорстрайдеры не были приспособлены. Почти любые их действия привели бы к гибели людей и разрушениям. Зато пехота поддержки, надежно защищенная от оружия толпы, имела в своем распоряжении звуковые (или сонические) станнеры и могла действовать более эффективно. Основная часть толпы давила вперед, тогда как авангард пятился назад, и замешательством следовало воспользоваться. Пехотинцы в полном боевом снаряжении просочились через строй боевых машин, забросив за спину тяжелое оружие и приготовив к действию станнеры. Сержанты проревели команды, бойцы опустились на колено, навели оружие на клубы дыма и дали залп. Ласки ультразвуковых импульсов не всем пришлись по вкусу, десятки демонстрантов остановились, споткнувшись, и упали. Перед глазами Дэва замигал сигал предупреждения. 40 мегаватт лазерной энергии обдали его левую ногу, опалили нанопокрытие брони, но и только. Это перешедшие на сторону демонстрантов милиционеры или гражданские с захваченным оружием стреляли по страйдерам. Цель неплохая - промахнуться трудно. Вторая вспышка, на этот раз у правого плеча, расплавила броню и оставила небольшую неровную выбоину. Между тем пехота роты С продолжала вести огонь, оттесняя понемногу толпу. Почему на уорстрайдерах не устанавливают звуковые станнеры? Даже флеймеры были бы лучше, чем ничего. Бесчувственные тела уже вповалку лежали на мостовой. Левое крыло толпы заколебалось, как огромный испуганный зверь, не желая ни двинуться вперед, ни отступить. Вопрос состоял в том, разбегутся ли все эти люди до того, как у пехотинцев кончится энергия. Справа от Дэва мелькнуло что-то яркое. Он повернулся - новая опасность: группа молодых людей обошла правый фланг гвардейцев и ринулась на ведущих огонь пехотинцев. Отчаянная рукопашная схватка, грозившая перерасти в нечто большее. А нападавших становилось все больше, они были повсюду, тесня гвардейцев. - Рота С, отойти! - скомандовал Дэв. Те, кто мог, отступили. Другие продолжали сражаться в окружении бунтовщиков. Благодаря огромному численному превосходству последние свалили нескольких солдат на землю и разоружили их. - Правое крыло, уорстрайдеры, вперед! Каждый "Скаут" и "Скороход" были вдвое выше человека. Они шли медленно, неумолимо раздвигая толпу. Как бы отчаянно ни были настроены бунтовщики, лишь немногие могли стоять на месте перед приближающимся 20-тонным чудовищем. Дэв заметил, что "Скаут" Бев Шнайдер и "Скороход" Кенича врезались в человеческое море. Решимость толпы была сломлена, демонстранты стали поворачиваться и отступать в сторону Зала Гильдии. На их пути оказался "Призрак" Дуарте. Несколько человек вскарабкались на фюзеляж, цепляясь за скобы на корпусе. Не обращая внимание на окровавленное тело полковника, они упорно стремились к заляпанному, в красных пятнах знамени, все еще свисавшему с мачты. Муирден попытался сбросить наглецов, поворачивая машину, но их было слишком много. Даже уорстрайдер можно победить, в данном случае числом и решимостью. Дэв видел, как LaG-42 качнулся, а затем заметно накренился - целая сотня бунтовщиков пыталась опрокинуть машину, уперевшись в ее ноги. Развернувшись, Дэв двинулся вперед, разрезая толпу, погружаясь в нее подобно тому, как нож режет масло. Стоял оглушающий шум, рев многих тысяч людей заполнял весь объем громадного купола. Взяв в качестве мишени "Призрак", Камерон выстрелил еще одну дымовую гранату. Она взорвалась, ударившись о корпус LaG-42, едкие клубы белого дыма вызвали панику у атакующих, и они посыпались на землю, а некоторые и на своих товарищей. Другие отпрянули назад при приближении машины Дэва - жуткой голубоватой тени в тумане, который, поднимаясь с земли постепенно окутал все. Один отважный молодой человек уцепился за башню "Призрака", все еще пытаясь стащить зеленое знамя. На его лице была газовая маска, и он не обращал внимания на дым. Дэв решил, что, возможно, это один из лидеров бунта. Быстрым, но мягким движением, Камерон протянул левую руку, пошевелив дюраллоевыми пальцами. Парень, наполовину ослепленный дымом, не заметил приближения уорстрайдера, но услышал что-то и обернулся. Глаза его за прозрачной маской расширились от страха. Дэв осторожно, но твердо схватил его за талию и снял с корпуса "Призрака", как кузнечика с травинки. Мужчина кричал и сопротивлялся, яростно размахивая руками и суча ногами, но Камерон легко повернул его вниз головой и поднял над толпой. - Спасибо, лейтенант, - тяжело проговорил Муирден. Теперь, освободившись от нападавших, "Призрак" повернулся и осторожно отступил. - Я чист. - Отойти назад, - сказал Дэв. - Всем подразделениям медленно отойти назад! Дайте им место! Шум стал потихоньку затихать, толпа успокаивалась, словно внезапно у нее изменилось настроение. Люди, стоящие поодаль от основной массы, стали отступать и разбредаться. Газ-транквилизатор оказал свое действие. - ВОКОГ, - вызвал Дэв, переключаясь на командную частоту, - ВОКОГ, это командир Голубых Улан. - Продолжайте, Улан, - прозвучал голос в голове Камерона. - Мы следим за развитием ситуации. Он догадывался, что так и будет. - Вас понял. ДУ-30 начинают действовать. Нам нужна медицинская помощь, срочно. - Принято, Голубой Улан. Медики уже в пути. Эффект газа-транквилизатора проявлялся по-разному в зависимости от возраста, физического состояния, массы жертвы. Мгновенно действующий "газ-нокаут", столь популярный в ВИР-постановках, попросту не существовал, ведь то, что способно лишить сознания здорового, крепкого мужчину, вполне может убить девяностолетнего старика или ребенка. Газ-транквилизатор не лишал людей сознания. Он воздействовал на рецепторы мозга и центральную нервную систему, блокируя возбуждение, замедляя мысли и память, а иногда и нарушая двигательные реакции. В результате, большая часть бунтовщиков забыла о том, что они сердиты. Эти люди бродили туда-сюда, ошеломленные, изумленные, потерянные. Некоторые страдали амнезией. Другие потеряли сознание и свалились на тротуар или же отреагировали неожиданно, поддавшись панике или истерии. Несколько человек лежали на земле, беспомощно дергаясь или судорожно вздрагивая, как будто в конвульсиях. Дэв почувствовал, как в нем поднимается темная и мучительная волна боли. Определенно будут жертвы. Проклятие, когда орды кричащих безоружных граждан атакуют шеренгу пехоты или боевые машины, то жертвы должны быть! Он пытался свести их к минимуму, но... Камерон просканировал растворяющуюся толпу, выискивая детей, которых заприметил ранее. Им, возможно, тоже понадобится помощь. От этого газа существовал антидот, но давать его нужно очень быстро. Где же медики? - Нам следует помочь этим людям. Уберите оружие и подойдите к ним. Те, кто бились в конвульсиях, могли проглотить язык или повредить голову, другие, заваленные своими товарищами после применения станнеров, вполне могли задохнуться. Подняв глаза, Дэв увидел, что до сих пор держит в руке тело бунтовщика, штурмовавшего LaG-42. Сейчас он напоминал тряпичную куклу - лишился сознания. Камерон осторожно опустил его на землю. - Сержант Брюнер. Сержант подбежал к машине и отдал честь. - Да, сэр! - Позаботьтесь об этом человеке. Думаю, он один из руководителей. Ребята из безопасности захотят допросить его. - Да, сэр! Дэв чувствовал усталость - неизбежное следствие подобных столкновений. Из всех сражений, которые он провел за свою жизнь, это было одним из труднейших - противостоять мужчинам и женщинам, штатским, по большей части безоружным и при этом решительно настроенным добраться до него и его людей. И ведь ничего нельзя предпринять в ответ. Уорстрайдеры, конечно, чудесные боевые машины, но ведь они просто не предназначены для подобных ситуаций. Дэву вдруг захотелось отключиться, остановить страйдер, вылезти из него и присоединиться к пехотинцам, которые разбрелись среди жертв, лежащих на мостовой. Однако поступить так он не мог. Приняв на себя командование батальоном он возложил на свои плечи и ответственность, требующую его пребывания здесь, где можно осуществлять связь, принимать распоряжение ВОКОГа, оценивать возможную угрозу. Где же медики? Три дня спустя Дэв стоял в офисе губернатора Према и описывал ход стычки в Ассирийском Парке. Вопросы задавал Прем, но в дальнем углу комнаты стоял третий - молчаливый, в алых одеждах - Омигато. - Итог - двенадцать погибших, - докладывал Камерон, - и около 50 человек, которые нуждаются в госпитализации. - Он бросил взгляд на Омигато, затем пристально посмотрел на Према. - Медицинская помощь от ВОКОГа так и не пришла, Ваше Превосходительство. Я связывался с госпиталем в Винчестере. Они выслали флайеры скорой помощи и врачей-травматологов. - Хм. Наверное, что-то напутали. Ваши потери? - Один человек, Ваше Превосходительство. Полковник Дуарте. - Да, да, конечно. Хороший человек. - Прем вздохнул. - Трудно будет его заменить. - Ваше Превосходительство, майор Бартон - опытный офицер. - Бартон, командир 1-го батальона рейнджеров, находился сейчас с ротой В на Эриду. - Он будет прекрасной заменой. - Мм. Как сказать. Честно говоря, я подумывал о замене командира роты А. Ведь полковник Дуарте совмещал две должности после того, как капитан Кох остался здесь. - Но... конечно же капитан Кох не вернется... Прем обменялся взглядом с Омигато. - У капитана Коха здесь ответственное задание. В общем, лейтенант, я думал о вас. Слова губернатора совершенно ошеломили Дэва. - Обо мне! - Он покачал головой. - Ваше Превосходительство, я польщен, но... - Лесть здесь неуместна. Вы действовали в Винчестере умело и точно, приняв командование двумя ротами в момент серьезной опасности, когда убийство Дуарте нарушило связь между подразделениями. Вы отлично справились с задачей, когда одна единственная ошибка могла бы привести к поражению. Вы показали остроту реакции, точность в оценке ситуации, использовав именно тот уровень силы, который был необходим. - Ваше Превосходительство, я убил 12 человек. - "Может, лучше было бы разогнать толпу слезоточивым газом? Кто теперь может сказать..." - Большинство из них умерли от удушья, когда, после применения станнеров, оказались под грудой тел или были затоптаны. Лейтенант, по оценкам разведки на площади находилось около трех тысяч человек. Что бы вы не применили, результаты были бы примерно те же. Если бы воспользовались слезоточивым или... - он пожал плечами. - В панике, если бы толпа побежала, погибнуть могли сотни. Более важно то, что ваше умелое руководство как страйдерами, так и пехотой спасло и тех, и других. - А кроме того, мы получили пленного, - сказал вдруг Омигато на нихонго. С тех пор, как час назад Дэв вошел в эту комнату, личный представитель императора заговорил впервые. - Этот человек был сломлен. Сейчас, когда мы разговариваем, на его сторонников проводится облава. Тон, каким Омигато произнес слово "сломлен", заставил Камерона вздрогнуть. Ему уже не хотелось слушать о том, что произошло с молодым человеком, которого он захватил. - Камерон-сан, - продолжал Прем. - Представитель рекомендовал, и я с ним согласен, чтобы вы получили очередное звание "капитан" и приняли на себя командование ротами А и С 1-го батальона. Дэв был ошеломлен. В батальоне были другие капитаны, другие лейтенанты, которые имели больше опыта, да и служили дольше, чем он. Если он перескочит через их головы, другие офицеры вряд ли простят ему это. Кроме того, это означало бы навсегда вернуться в Гвардию. - Решено, - сказал Омигато снова на нихонго. - Опыт сослужит вам добрую службу. - Спасибо, Омигато-сама, - низко кланяясь, промолвил Дэв. Что же еще он мог сказать? Глава 8 Император является символом государства и единства народа, и его положение определяется волей народа, которому и принадлежит высшая власть. Конституция Японии, Статья 1. 1946 год Всеобщей эры. Иоши Омигато сидел, скрестив ноги в пустоте, ничем не защищенный от космической радиации. Под ним, созданная ИИ, лежала Вселенная, распростершись на сотню световых лет, огромная атомная раскаленная жаровня с переплетающимися спиралями в бело-голубом тумане, пронизанном реками пыли и газа. Физическое тело Омигато плавало в невесомости на борту "Токитукадзе", но здесь его дух, не скованный никакими цепями бренного мира, тихо и торжественно двигался в галактическом море. Отсюда, с расстояния в 100 световых лет Шикидзу виделось микроскопической горсткой пыли, и вся слава, вся гордость человечества терялись в бездне пространства и казались бессмысленной суетой. - Мой господин... Это был голос его аналога, совершенно идентичный собственному. - Говори. - С Эриду прибыл человек и хочет доложить вам. Омигато прикинул, не поручить ли аналогу разобраться с посетителем. В конце концов, функция этих компьютерных созданий в том и заключается, чтобы служить буферами между личностью и окружающим миром. Таких совершенных аналогов, полностью и безошибочно воссоздающих образ мыслей их человеческих двойников-оригиналов, позволить себе могли немногие, а те, кто мог, часто использовали их в качестве личных секретарей и руководителей штата служащих. Разговаривая по ВИРкому, часто невозможно было определить, с кем именно вы ведете беседу - с человеком или миражом, фантомом, созданным бездушным компьютером. Но он редко применял этот способ. Иоши Омигато был консервативен, верил в личный контакт и считал это необходимым для каждого, кто желает быть подлинным лидером. - Я приму его здесь. Перед Омигато материализовался сержант Исаму Кимая. Черная униформа, превосходно совпавшая с бархатным мраком космоса, делала особенно выразительными белые и алые нашивки Имперской морской пехоты, а лицо и руки казались бледными тенями на фоне тьмы ночи. В этой, созданной Омигато виртуальной реальности, Кимая был маленькой фигуркой, игрушкой, застывшей перед своим могучим, планетных размеров, хозяином. Поприветствовав Омигато, сержант склонился в поклоне. - Простите меня, недостойного, что потревожил вас. Большое спасибо, вы оказали мне высокую честь. - Не стоит благодарностей. Я рад, что вы остались в живых. Кимая покачал головой. - Моя жизнь не столь важна, мой господин. Кокородо помогло мне. К тому времени, как уорстрайдеры открыли огонь, я уже покинул комнату и укрылся от взрыва за внешней стеной. Конечно, будь на то ваша воля, я бы остался. - Разумеется. Но важно то, что ваше тело не нашли в развалинах. - Он не упомянул о том, что другие его люди находились в здании в то же самое время, готовые убрать или уничтожить при необходимости труп Кимая, если бы тому не удалось спастись. - Ваш рапорт. - Конечно, мой господин. Как вы и предсказывали, после гибели офицера демонстрация переросла в бунт. Гвардейцев почти смяли. И опять же, как вы и предвидели, уорстрайдеры сумели восстановить порядок и разогнать толпу. Уверен, вы, мой господин, уже знакомы с данными о потерях и разрушениях. - Омигато кивнул, и сержант продолжил. - Город в состоянии крайнего недовольства и озлобления, чему способствовали и данные о погибших, намеренно распространенные среди населения. В течение трех дней после демонстрации в Винчестере произошло несколько инцидентов. Вчера один местный патриот напал на гвардейца, бывшего в увольнении, и убил его ножом. На улицах открыто говорят о восстании против Гегемонии. - Очень хорошо, - сказал Омигато. - Вы проделали прекрасную работу, Исаму-сан. Сержант заметно обрадовался похвале. - Большое спасибо, Омигато-сама, за оказанную часть. - Он низко поклонился. - Каковы будут ваши распоряжения? - Пока ждать и наблюдать. Необходимо, чтобы ни вы, ни ваши люди не оказались вовлечены в какие бы то ни было события на планете. Это понятно? - Абсолютно, мой господин. - Через неделю, самое большее через две остаток вашего подразделения перебросят на Эриду. Тогда вы снова будете со своими товарищами. - Я живу только для того, чтобы исполнять вашу волю, мой господин, и волю Императора. - Это одно и то же, сержант. Можете идти. Образ Кимая мигнул и исчез, а Омигато остался один в пустыне межгалактического космоса. Терпение, подумал он, вот ключ ко всему. В одной старинной легенде рассказывалось о трех героях, сидящих вместе и ждущих, когда впервые прокукует кукушка. Один из них - Нобунага, пытавшийся силой объединить разрозненные провинции Японии и в 16 лет проявивший себя человеком несгибаемой воли и целеустремленности. Так вот, его мысли выражаются такой хайку: Кукушка, Если не поет, Недолго будет жить. Хидейоши, крестьянский сын и наследник Нобунага, который в течение десяти бурных лет распространил свою власть на всю Японию, организовал центральное правительство и предпринял попытки завоевать Корею и Китай, Хидейоши, известный под именем "Великий Господин", сказал иначе: Кукушка, Если не поет, Ее я научу. И наконец, Токугава Иеясу, победитель при Секигахара, сегун, окончательно и полностью объединивший враждующие группировки феодалов под единым правлением, установивший сегунат Токугавы, затмивший даже власть божественного Императора на 265 лет. Подход Иеясу характеризуется следующим образом: Кукушка, Если не поет, Я лучше подожду. Иоши Омигато всегда считал себя духовным двойником Иеясу, его воплощением. Он не верил в буквальную реинкарнацию и в глубине души считал себя агностиком и реалистом, но льстил себя мыслью, что взращивает дух могучего сегуна, чье терпение и понимание людей помогли ему основать династию. А возможно, он носит в себе также и какую-то долю кармы Иеясу. Своим правлением сегун утвердил величие Японии, что нашло блестящее отражение в "Кодексе Воина". Это величие расцветет в Омигато и предотвратит закат Империи. В Небесном Дворце и в Имперском Штабе существовала влиятельная группировка офицеров и аристократов, называвших себя "Люди Совершенства". Фракция "Кансей" опасалась и ненавидела происходящее размывание традиционных границ, отделявших историческую чистоту японцев от не-японцев, чужаков, примазавшихся к величию страны. Нигде это размывание не проявлялось столь отчетливо, как в унижении Императора. Когда-то Император был Сыном Неба, самым совершенным из людей. После национального позора 1945 года, его низвели до уровня обычных людей, лидера страны, не больше. Согласно продиктованной иностранцами конституции, Император являлся лишь номинальным главой страны, "символом государства и единства народа". Власти и славы, бывших достоянием Японии и ее народа, он был лишен. Прошло почти шесть столетий, но ошибку так и не исправили. Несколько раз японскую конституцию пересматривали, подстраивали к происходящим переменам, перемещали баланс власти, но Император оставался всего-навсего человеком, подобно остальным. Лицо Омигато не выражало никаких эмоций, но сама мысль об этом была подобна кислоте, капля за каплей неумолимо разъедающей сердце. Сын Неба, божественный Господин Звезд опустился до того, что председательствовал на конференциях, возглавлял церемонии, давал интервью в ВИР-новостях, и делал это все с такой земной фамильярностью, которая вселяла отвращение в Омигато и других членов фракции "Кансей". Именно он, Император, распорядился, чтобы чужаки вроде этого глупца Према, Камерона и другие были назначены на высокие посты в Имперской службе, традиционно занимаемые только японцами. Он действительно приближал к себе иностранцев, позволял им относиться к себе как к простому смертному и таким образом уменьшал свою власть, отрицал идею "Великой Японии", владевшей сердцами и умами людей типа Омигато. Изменить такое положение вещей, стереть этот последний след старого унижения Империи - вот чему посвятили себя "Люди Совершенства". Ирония доставила Омигато чувство мрачного удовольствия: именно ему, агностику, суждено посвятить себя восстановлению культа божественного Императора! Здесь не было лицемерия. И если он не верил в богов, то безоговорочно верил в божественную чистоту, достоинство и судьбу Ямато, духовного сердца древней Японии. Позор и унижение Императора должны быть смыты, а для этого он будет пользоваться людьми, подобными Прему и Кимая, даже иностранцами вроде Дэвиса Камерона, ведь в его руках они будут податливы как глина и сыграют отведенные им роли. Кроме того, хотя это мало кто знал, Омигато и сам происходил из Императорского рода. Нынешний Император - его двоюродный брат, а также друг детства и наперсник. Кто знает, может быть, когда-нибудь на Солнечном Троне будет он, если в том его карма... А пока, подобно Иеясу Токугава, Иоши Омигато был готов ждать с нечеловеческим терпением, пока его умелые пряхи переткут гобелен истории. Глава 9 Чем менее сильно правительство - тем лучше: меньше законов, меньше переданной власти. Противодействием этому пороку формального правления является становление характера личности, развитие индивидуальности. Политика, Ральф Уолдо Эмерсон, 1884г. По прямой от Новой Америки до Эриду 36,11 световых лет, и даже без остановок по пути на перелет уходит более месяца. Катя и ее товарищи, бывшие Торхаммеры, а так же Синклер со своим штабом летели как обычные пассажиры, снабженные фальшивыми идентификационными данными, внесенными в их ОЗУ с помощью подпольщиков из организации Новых Конституционалистов на Новой Америке. Корабль был грузовой, хотя для пассажиров удалось создать условия относительного комфорта. Несмотря на название "Сайко Мару", капитан и все члены экипажа принадлежали к "Сети". Однако Синклер уже ввел новый термин - Конфедерация. Комитет лидеров повстанцев Новой Америки, рассказал он, поручил ему составить проект документа, весьма схожего с Декларацией Независимости, которая 766 лет назад явила изумленному миру новое суверенное государство - Соединенные Штаты Америки. Требовалось название, что-то менее громоздкое, чем Новые Конституционалисты, и не столь очевидное, как Восстание, что дало бы понятие об основных чертах будущего устройства мира на принципах действительного самоуправления, с чем соглашались все участники движения. - Когда-то, - объяснял Синклер присутствующим, собравшимся в комнате отдыха однажды вечером, - в прежних США была такая политическая партия - либертарианцы. Их философию можно свести к двум основным положениям: чем слабее власть, тем лучше, и то, что аморально для личности или организации должно быть аморальным для государства. - Очень похоже на ваших Новых Конституционалистов, генерал, - сказал Бондевик. - Да, Торольф, многое в нашей платформе основано на идеях либертарианцев. Скорее это просто совпадение, так я думаю, ведь сейчас мало кто знает о них. Но если семь веков прошедшего капиталистического развития и научили нас чему-либо, то это тому, что, чем сильнее правительство, тем больше шансов, что оно злоупотребит властью. Люди не свободны, когда государство за их счет финансирует программы, в которых эти люди ничего не понимают, на осуществление которых не могут повлиять, или же они им просто не нужны. Люди не свободны, когда государство, управляющее ими, слишком велико, чтобы удовлетворять их потребности, или когда невозможно избавиться от вмешательства этого государства в личную жизнь граждан. Кате вспомнился ее разговор с Дэвом на приеме у Кодамы. Она поежилась. Ничего не случилось, но Служба Безопасности вполне могла забрать ее в ту ночь для допроса, если их случайно подслушали. При современной технологии, когда ИИ могут расслышать шепот на расстоянии 30 метров, когда оптические сканеры размером с ноготь и ВИР-коммуникаторы, подключенные к компьютерной системе, обеспечивают все возможности для подглядывания и подслушивания, государство располагает таким контролем над личностью, равного которому не было в истории человечества. - Так что же случилось с либертарианцами, генерал? - спросил Бондевик. - Чтобы люди несли ответственность за свои поступки, требуется кое-что еще. В принципе все звучит очень хорошо и разумно, но на деле жизнь проще, когда можно переложить свой провал, свою неудачу на родителей, бедность или на общество. Либертарианцев ругали, поносили, над ними насмехались, даже обвиняли в антигосударственной деятельности и подстрекательствах к мятежу только потому, что они предлагали людям думать только самим за себя. В то время - конец XX - начало XXI века - в Америке явно проявилась тенденция к установлению более сильного правления, хотя бывшие социалистические сверхгосударства уже разваливались на части. Конечно, и сами США рухнули вскоре после своих соперников. Государственное микрорегулирование экономики, - он покачал головой, - когда обычный смертный с трудом сводит свой собственный кредитный баланс, даже при наличии ОЗУ-имплантантов и отслеживании транзакций ИИ, трудно ожидать, что какой-то комитет или бюрократ сделает это лучше. Вот тогда-то вперед выступила Великая Япония и подобрала кусочки. В общем, то, что мы предлагаем мирам Шикидзу, желающим стряхнуть с себя иго Гегемонии, это не создание еще одного межзвездного супергосударства, а нечто другое - свободный альянс. Конфедерация равных, а не централизованное федеральное государство. Нечто подобное тому, что имели в виду создатели первой Декларации Независимости. - А мы-то хоть взглянем на ту декларацию, что вы пишете? - поинтересовался Хаган. Синклер улыбнулся. - Пока еще нет. Проект готов и уже одобрен, но я еще дорабатываю его. Может быть, попозже. "Сайко Мару" прибыл на Вавилон-Орбитальный через неделю после событий в Винчестере, и все только и говорили о восстании. Несмотря на военное положение, во всех крупных городах продолжались демонстрации. Запрещалось собираться более чем по трое, но, казалось, чтобы добиться этого, нужно было выстроить шеренгу уорстрайдеров и открыть огонь. Люди собирались по двое или трое на центральной площади или в парке, тройки смешивались... росли... А потом площадь заполнялась толпами народа, часто в них насчитывалось несколько тысяч человек. Разумеется, для "Сети" открывались прекрасные возможности. Граждане обменивались информацией, когда брались за руки, чтобы продемонстрировать свою солидарность. Это стало чем-то вроде приветственной церемонии. Письма или заметки лидеров "Сети", списки арестованных правительством, сообщения о повстанческой активности, не пропущенные цензурой, организационные директивы, рассказы о случаях правительственной некомпетентности, применении силы, глупости, копии правительственных документов, добытых хакерами из секретных файлов, донесения тайных агентов "Сети", официально работающих в учреждениях Гегемонии. - Свобода информации, - заметил Синклер, - всегда была краеугольным камнем свободы личности. Чтобы связаться с эридуанской "Сетью", Синклер воспользовался своим коммусом, после чего вся компания погрузилась на "шаттл" для спуска в Библ. Узнать его, лидера повстанческого движения, было просто невозможно: применение специально запрограммированной нанооболочки полностью изменило внешность. Оставалось только подстричь бородку и перекрасить ее в каштановый цвет, так как, по уверениям самого Синклера, никакая маскировка не скроет слабый подбородок, но вот инфильтрация субмикроскопических элементов в кожу лица привела к тому, что впалые щеки раздулись, изменился цвет глаз, выше стал лоб, на носу образовалась горбинка - так что на вид генерал поправился килограммов на пятнадцать. В условиях гравитации он стал прихрамывать, и Катя предположила, что причина проста - положил что-то в обувь. В деталях изменения во внешности почти не замечались, но общий эффект оказался поразительным. В защитном костюме, создающем иллюзию массивности, Синклер вполне мог сойти за грибника и был практически неузнаваем. Стоя вместе со всеми на эскалаторе, уносящем их от вокзального комплекса в центр Библа, Катя смотрела на город. Его купола занимали целое плато, резко обрывающееся к узкой, утыканной скалами, прибрежной полосе. В городе жило около 30 тысяч человек, большинство обслуживало небесный лифт, монорельсовую систему или трудилось в местной компании "Дальстрем", снабжавшей несколько крупных японских фармацевтических фирм дарами местной флоры. Второй город, поменьше, Галфпорт, растянулся по берегу у подножия плато, ниже Библа на несколько сотен метров. Сообщение между городами осуществлялось, главным образом, посредством фуникулеров. Сверху открывался чудесный вид, и Катя, повернувшись на восток, видела Море Утреннего Грома и сверкающие опорные столбы, суда на воздушной подушке и какие-то незнакомые ей летательные аппараты. Совсем рядом, внизу, монорельсовая дорога змейкой вилась через золотисто-багровые джунгли в направлении с севера на юг, ведь главные города Эриду лежали в более умеренных зонах, поближе к полюсам. Дэв, она знала это почти наверняка, находился в Винчестере, примерно в 85 сотнях километров к югу от Библа. У входа в основной купол их встретил высокий, светловолосый и стройный мужчина в военной форме, назвавший себя лейтенантом Винсом Крейтоном. На левом плече - нашивка с бело-голубой эмблемой, лошадиная голова и молния, под ними цифра три. Катя тут же узнала эмблему - 3-й полк Механизированной Разведки, одно из гегемонийских подразделений, размещенных на Эриду. Синклер обнял лейтенанта как старого знакомого. - Не бойтесь, - повернулся он к остальным, - Винс на нашей стороне, хотя и продолжает служить, верно? - Готов расстаться со службой в любое время, - усмехнулся военный. По эмблеме на петлице Катя поняла, что он - страйдер. - Только скажите, где припарковаться. - С оборудованием у нас пока еще проблемы, - вздохнув, объяснил Синклер. - Не так-то легко найти надежные помещения, где можно поставить, например, боевые машины, чинить их. Это одна из главных трудностей. - Тут у нас есть кое-что новенькое, генерал, - сказал Крейтон и принялся что-то живо рассказывать гостю, ведя его к скиммеру. Тайная база повстанцев в Библе - точнее, под Библом - была полнейшим сюрпризом для прибывших. Два главных городских купола стояли рядом, один окружал основания небесного лифта с технической станцией, парковочным модулем "шаттлов" и разгрузочными системами, второй - сам Библ, был в километр шириной и примыкал непосредственно к первому. Третий город лежал ниже первых двух, под десятиметровой толщей скалы. Небесные лифты - это не просто башни, поднимающиеся с поверхности планеты. Это свисающие вниз мосты, поддерживаемые в синхроорбитальном положении и размещенные так, чтобы всегда находиться в одной и той же точке. Однако по инженерным соображениям они крепятся на поверхности своеобразными якорями, обычно опорами, глубоко вогнанными в подходящую для этого гору. Первая колония на Эриду действительно обосновалась под поверхностью, как часть такого якоря на время строительства. Рабочие, применив горные нанокомбайны, прорыли туннели, расходящиеся во все стороны от основания лифта, запечатали и герметизировали их, а потом использовали под жилье, пока наверху шел ПРОГ, создавались купола, подводились коммуникации. Позднее туннели и выработки превратились в склады для хранения оборудования, а иногда использовались как резервуары при поддержании климатического и температурного режима города. И хотя некоторая их часть до сих пор применялась в этом качестве, "Сеть" освоила несколько десятков, превратив их буквально в подполье для повстанцев. Попасть на более низкий уровень можно было через несколько дюжин эскалаторов, ведущих к городским подуровням из любого купола. Катя и ее спутники прошли по трапу и оказались в помещении, бывшем, по всей видимости, пустующим складом. В районе главного купола таких складов насчитывалось около полусотни. По лесенке, хитроумно скрытой под бутафорской клетью, они спустились в длинный, хорошо освещенный коридор. Другие тайные ходы, объяснил Крейтон, шли под всем городом и даже пролегали в тверди скал, доходя до доков Галфпорта у подножия плато. Туннели были тесными, но сухими и хорошо вентилировались. Стены укреплены трюфиленовыми щитами и дюритом, сверхплотным материалом, полученным из скального грунта. Проходя по коридорам, Катя заметила немало жилых помещений и встретила много женщин и детей. Крейтон шел прямо перед Катей, из-за высокого роста ему то и дело приходилось наклоняться, когда они подходили ко входу в новый коридор. - У нас здесь трое тоже из Новой Америки, - сказала она наконец. - Всегда приятно встретить соотечественника, ньюами, - откликнулся Крейтон, и то, как легко он употребил сленг, характерный для южной части Новой Америки, порадовало ее. Сколько прошло с тех пор, как она слышала этот говор! - Откуда вы, лейтенант? - Из Фарадея, - он назвал крупный город в южном полушарии. - Не был там вечность. - У вас в 3-ем полку все из Новой Америки? - спросила Катя. Крейтон на ходу обернулся и улыбнулся ей. - Вряд ли. Думаю, сейчас половина на половину, старики, те - да, оттуда, а новобранцы - местные. Обычная практика для Гегемонии: размещать гвардейские части на других мирах Шикидзу, а не оставлять их дома, где люди выросли. Такое подразделение, расквартированное в чужой стране, среди незнакомых людей, меньше поддавалось мятежным настроениям, ведь на войне, а тем более в условиях революции, семья и дом - факторы огромной значимости. Так что, если военные не слишком сближаются с защищаемым ими населением, то это только к лучшему. По крайней мере, так представлялось в теории, но теория не приняла во внимание тот факт, что гвардейские подразделения и на новом месте продолжали пополняться. Ничего не поделаешь, ветераны уходили в отставку, переходили на другие миры, погибали, а вместо них в строй становились зеленые новички, в основном, парни из тех городов и селений, где расквартировывалась данная часть. Такие, как Дэвис Камерон, землянин, долетевший до Локи, чтобы записаться в Гвардию, скорее представляли исключение, чем правило. Странное, сверхъестественное чувство овладело Катей, когда она вспомнила о своем, растаявшем в боях батальоне. Как же мало их осталось, Торхаммеров, поступивших на службу, как и она, еще в Новой Америке. Как много из тех, кого знала еще на родине, погибли. Рауль Гутиэрес, Мич Доусон, Крис Кингфилд - все эти ребята были с ней с самого начала и все остались там, на Локи, пали в битве с ксенофобами. Как ей не хватало их. Иногда, когда Катя подключалась к страйдеру, она все еще чувствовала их присутствие, как будто то единство в бою не ушло, как будто электронные призраки осели в ее ОЗУ. В кошмарах ей являлись Доусон и Кингфилд, они умерли, находясь в одной с ней машине. Катя обращалась к врачам, "чистила" ОЗУ, но ничего не помогало. - Так что случилось? - спросила она. Воспоминания расстроили ее, и вопрос прозвучал резко. - Все подразделение дезертировало? Или только вы? - О, я не дезертировал, мэм. Еще нет. Некоторые ребята так и сделали, но я все еще несу вахту на базе к югу отсюда. Нимрод. Слышали? - Он усмехнулся. - Я, можно сказать, повстанец в свободное время. - И чем вы занимаетесь? - Ну, боевая подготовка. Обслуживание страйдера. А в основном, мы помогаем людям выбраться отсюда. Видели тех, в коридорах? В последнее время правительство здорово прижало нарушителей... людей, которым не нравится то, что делает Гегемония и которым хватило смелости, а может глупости, открыто сказать об этом. - Диссиденты, - сказал Хаган. - Свободные люди, - поправил его Синклер, - просто они хотят жить так. - Генерал, я все-таки никак не могу сложить целостную картину, - обратилась к нему Катя. Они подошли к двери, ведущей в следующую выработку, и Крейтон, пригнувшись, пропустил всех вперед. - Я, конечно, слышала о существовании повстанческого подполья, но никогда не знала деталей! Чем вы здесь занимаетесь, вообще? Делаете бомбы? Они вошли в большую, хорошо освещенную комнату с круглым столом, придающем ей сходство скорее с центром планирования ВОКОГа, чем с убежищем в подземном городе. Синклер улыбнулся. - По вполне очевидным причинам мы не афишируем свое присутствие. Однако нам удается кое-что делать. Я рад вам сообщить, что в нашем распоряжении есть, как мы его с гордостью называем, "эскалатор свободы". Несколько веков назад нечто подобное называлось "подпольной железной дорогой". - Железная дорога? - недоуменно спросил Руди. - Это что-то вроде монорельсовой? - Нечто вроде, мы используем старую технологию. Наша задача помочь выбраться людям из-под каблука властей, - продолжал Синклер, - мы позволяем им прятаться вот в таких местах или же тайком переправляем туда, где они не привлекут внимания. Некоторых даже отсылаем с планеты. А большую часть переселяем в города Приграничья, где властям нет ни до кого и ни до чего дела. Даже это, подумала Катя, нелегко осуществить в мире замкнутых городов-пузырей. Ведь тот, кто вступает в конфликт с законом, просто не может убежать. В каждом порту, у каждого выхода, возле каждой запертой двери стоит индентификационный контроль, независимо от того, как вы собираетесь путешествовать - по монорельсовой дороге или на водном транспорте. Везде проверяется наличие оружия, внутренний паспорт... - Здесь у нас имеются принт-прессы, - сказал Крейтон. - Располагаем мы и возможностями для создания новых цефлинковых удостоверений и прочего. - И как вам все это удалось, лейтенант? - спросил Хаган. - Ответьте, если, конечно, можно. Крейтон отвел глаза. - Год назад я женился на местной девушке, - сказал он. - Она входила в организацию "Вселенская жизнь". Они выступали против уничтожения местной флоры и фауны, на чем настаивает Гегемония. - Крейтон пожал плечами. - А я.., мне было все равно. Во время демонстрации в Карнаке ее арестовали. Через пару недель выпустили, но после этого она уже не была прежней. Они называют это "перезапись". Катя слышала жуткие рассказы о технике допросов, применяемой Департаментом Безопасности... и о "перезаписи", когда ОЗУ человека и его линк-имплантанты применялись против него... - Ее запугали, она приходит в ужас при мысли, что они снова могут схватить ее, - продолжал Крейтон. - Один мой приятель из части поведал мне об "эскалаторе свободы". Вот так я и влез в это дело. Здесь ей помогли избавиться от того мусора, которым набили ее ОЗУ, снабдили новым цефлинковым удостоверением и отправили... ну, скажем, в один небольшой городок, точнее, плантацию, в нескольких километрах отсюда, на побережье. В каждом куполе там не более трех человек, и власти не суют нос в такие углы Приграничья. - И теперь вы здесь, помогаете другим... спастись. Он в упор, твердо посмотрел на нее. - Что-то вроде этого. Синклер сидел за столом с каким-то странным, отсутствующим выражением лица. Кате доводилось видеть аналогов с похожим выражением, когда они во время разговора замолкали на середине фразы, чтобы уточнить что-то у своего оригинала. Наверное, подумала она, виноват коммус. Должно быть генерал на связи с кем-то или подсоединился к компьютерной сети ИИ. Краски лица как будто внезапно выцвели, и ей показалось, что он может упасть. - Генерал? Вы в порядке? Синклер предостерегающе поднял палец, продолжая смотреть куда-то в пространство. Все ждали. Тишина становилась невыносимой. Затем как будто какая-то пружина, державшая генерала в напряжении, лопнула, и он расслабился и закрыл глаза. - О, Боже! - В чем дело, генерал? - спросил Ли Чунг. Открыв глаза, тот сначала посмотрел на Чунга, затем обвел взглядом всех остальных. - Мне только что сообщили. Они применили то, что обычно называется "Имперское решение". Глава 10 Опыт учит нас тому, чтобы быть на страже свободы, когда цели правительства особенно благотворны. Люди, рожденные быть свободными, естественно, негодуют, когда им грозит вмешательство злонамеренных правителей. Однако величайшие опасности делу свободы кроются в незаметных поползновениях против нее со стороны ревностных, благонамеренных, но ничего не понимающих людей. Л.Д. Брандейс, Член Верховного Суда США. 1928г. - Кто он? - спросила Катя. Свет в конференц-зале притушили, и над столом тускло мерцали голографические призраки. Из глубин голоэкрана, установленного посреди стола, к толпе на городской площади обращался смуглолицый дородный мужчина в дорогом костюме. - Джеймис Мэттингли, - ответил Синклер. - Исполнительный директор станции ядерного синтеза. Кроме того, лидер "Сети" на Эриду. В конференц-зал вошли еще несколько человек. Худенькая рыжеволосая девушка, представленная гостям как Симона Дагуссе, оказалась первоклассным хакером, перед которой не могли устоять самые надежные компьютерные сети ИИ. Другой - эридуанец, подполковник милиции в Библе по имени Алин Шнейдер. Седоволосый, худощавый, по хирургически точный в словах и манерах, Шнейдер координировал деятельность всех ячеек "Сети" в Библе. - До бунта в Винчестере на прошлой неделе Мэттингли и его последователи располагали штаб-квартирой в этом городе, - добавил Шнейдер. - У нас есть сообщения, что диссидентские организации в Винчестере совершенно разгромлены после введения в город уорстрайдеров. - Это подтверждается, - сказал Крейтон. - С тех пор Мэттингли и его ближайшие советники скрываются в Танисе, небольшом шахтерском поселении в Долине Евфрата, в ста километрах от Винчестера. - Это сообщение прислал сам Мэттингли, - объяснил Синклер. Изображение, которое они наблюдали на экране, поступало с ОЗУ Синклера через его коммус на проекционную систему. За спиной оратора виднелась шеренга черных уорстрайдеров, на фюзеляжах которых Катя рассмотрела имперские обозначения. - Последнюю неделю мы старались держаться в тени, - доносился из скрытого динамика голос Мэттингли. - Но с недавних пор дела здесь пошли уже очень быстро, а потому мы готовимся к действиям. Сегодня неподалеку от Карнака страйдеры установили два ядерных проникающих устройства, объясняя это тем, что ими обнаружены признаки подземной активности ксенофобов. По их словам, готовится превентивный удар. Послушайте вот это. На экране появился японец с красной лентой имперского представителя. - Император осознает, что у вас есть причины быть недовольными, что вы обеспокоены своим нестабильным положением, угрожающим благосостоянию, - говорил мужчина. Речь его - а прогундосил он ее на англике - казалась искусственной, как будто кто-то заложил в него программу, да так неудачно, что движение губ не соответствовало произносимым фразам. - Люди Эриду, вот вам мое торжественное обещание: ваши вопросы, ваши заботы, ваши - да! - требования большей автономии во внутренних делах будут переданы Императору в ближайшее время. Однако сейчас я должен вам сказать, что серьезная опасность нашему общему благосостоянию на этой планете вынудила нас решиться на крайние и далеко идущие меры. Ксенофобы, начавшие проникновение на поверхность в различных точках Эриду, могут разрушить гегемонийские колонии в этом мире. Опасность велика, и ставить сейчас на обсуждение относительно мелкие вопросы - как управлять автономной республикой в составе Гегемонии, правильным или ошибочным будет решение о терраформировании... - Кусо, - зло бросил Крейтон. - Этот старый попугай размахивает морковкой перед нашими носами уже два месяца. "Автономная республика"Да какая... - Пожалуйста, потише, - попросил его Синклер. - Слушайте. - Сейчас самое время отбросить наши разногласия, - продолжал Омигато. - Перед нами новая чума, опасность, грозящая и диссидентам и лоялистам, всем колонистам. Действуя здесь как полномочный представитель Его Величества Императора, я сегодня распорядился, чтобы против глубинных скоплений ксенофобов, обнаруженных под землей неподалеку от Карнака, было применено ядерное оружие. Операция уже осуществлена и судя по всему принесла полный успех. Тем не менее ради общей безопасности граждан Евфратской Долины я отдаю распоряжение о введении в действие программы эвакуации, вступающей в силу через семь дней. Около Винчестера, где гегемонийские и имперские силы могут полностью защитить население от набегов этих врагов Человечества, уже создаются центры для беженцев... - Боже, - прошептала Симона, широко открыв глаза. - Да ведь они действительно собираются это сделать. - Вот это и беспокоит нас больше всего, - объяснил Синклер Кате и другим Торхаммерам. - Власти Империи могут воспользоваться ксенами как поводом, чтобы установить более жесткий контроль над населением. После того, как первый ксен вышел из-под земли несколько месяцев назад, они только и говорят, что о глубинных зарядах да о том, чтобы переместить большую часть населения под предлогом защиты. - На Локи они этого не делали, - Катя покачала головой. - Но там и население не столь разбросано по планете, как на Эриду, - заметил Шнейдер. Лицо его посерело, голос звучал тихо, безжизненно, как будто сама речь давалась ему с трудом. - А здесь... здесь оружие направлено на две цели: на людей и ксенофобов. Извините... - Он внезапно поднялся и вышел из комнаты. - Вам нужно понять, - тихо сказала Симона, когда за ним закрылась дверь. - Его дочь в Винчестере. В подразделении гегемонийских страйдеров. То, что мы только что услышали, это, по сути дела, война. Не придется ли ему столкнуться с дочерью? - И все-таки я не понимаю, - произнесла Катя. - На Локи атомные заряды против ксенов сработали. В чем же проблема здесь? - Для Имперских войск основное беспокойство на Эриду представляют не столько города, сколько небольшие отдельные поселения, где им трудно осуществлять контроль. - Синклер бросил быстрый взгляд на Крейтона, сидевшего за столом со сложенными на груди руками. - Вроде того местечка, где скрывается жена Винса. Ядерное решение даст им повод устранить эту проблему. Ясно как день, что они будут настаивать на закрытии отдаленных городков и поселений... "на период действия чрезвычайного положения". - Откуда вы это знаете? - спросил Хаган. - Мы сами видели планы, - ответила Симона. - И кому же знать как не Симоне, - добавил Крейтон. - Ведь именно эта леди проникла в сеть ИИ Вавилонского ВОКОГа. - Он покачал головой. - Если им удастся осуществить свои планы, мы никогда от них не избавимся. Шагу не ступишь, чтобы не наткнуться на какое-нибудь правило. "Где ваш внутренний паспорт?", "Позвольте проверить ваше удостоверение". - Кто-нибудь из вас знает, как живется людям в больших городах на Земле? - спросил Синклер. Катя кивнула. - Дэв... лейтенант Камерон... рассказывал мне. Он сам землянин. - Тогда вы слышали о системе, которая обеспечивает основное население Земли пищей и жильем. - Он вздохнул. - Иногда я думаю, что правительство ничего другого не хочет, как только низвести всю человеческую расу до положения фукуши. Охватить всех - мужчин, женщин, детей - системой социального обеспечения. Заботиться об их нуждах. Дать всем бесплатные имплантанты - пусть работают, платят налоги и веселятся, наслаждаясь моделированными ВИР-драмами. Кормить, учить, развлекать - больше ничего не нужно, а это так просто. Пересчитать, проконтролировать, обложить налогом. - Ну, я полагаю, мы еще до этого не дошли? - поинтересовался Бондевик. - Если люди во всем от тебя зависят - в пище, безопасности, жилье, тогда стоит только щелкнуть пальцем и... вот они, всегда в твоем распоряжении. - Правительство кормится и жиреет за счет увеличения налогообложения, - кивнул Синклер. - Если его время от времени не осаживать, то государственная власть только усиливается. Для этого и существуем мы, Новые Конституционалисты. - К несчастью, слишком многие предпочитают безопасность и стабильность, предлагаемые государством, - заметил Ли Чунг. - Они не хотят неприятностей с властями. - А мы и не собираемся спорить с теми миллионами землян, которые счастливы в своих городских башнях. Пусть себе ведут растительную жизнь. - Синклер привстал. Сейчас он говорил быстро, горячо, гневно. - Но мы будем возражать против попыток Гегемонии учить нас тому, как жить, притеснять нас, требовать от нас не только продавать ей наши тела, но и души. Ни одно правительство, тем более столь громоздкое, как Гегемония, не может, не имеет права говорить за всех граждан, живущих на небольшой планете. Это же абсурд! Пытаться навязать всем и каждому одно правительство! Ведь миров же восемнадцатьНет, это просто чудовищное упражнение в прикладной мегаломании. Что знает какой-нибудь бюрократ в Сингапуре-Орбитальном обо мне, живущем на Новой Америке? Как я живу? Что думаю о ВИР-сексе? Культе Императора? Как я хочу воспитывать детей? Черт побери, он не может этого знать, так что пусть не сует свой нос в мои дела. Его горячность удивила Катю. Синклер имел репутацию философа, должен был быть тихим, образованным, рациональным, возможно, немного эксцентричным. Он же предстал сейчас перед нею страстным, яростным, пламенным. - Однако вам понадобится чертова пропасть времени, чтобы большинство людей поняли это, - сказал Ли. - Или по крайней мере, вообще о чем-то забеспокоились. - К счастью, - поднял палец Синклер, - для революции не требуется большинство населения. Хотя бы для начала... Позже Катя вместе с другими обошла подземные помещения и познакомилась кое с кем из обитателей. Ее откровенно поразила разнообразность людей, собравшихся под знамя эридуанской "Сети". Движение в защиту окружающей среды на Эриду играло роль катализатора восстания, но подходов к этой проблеме было столько же, сколько и разрозненных группировок, выступающих за сохранение местной экосистемы. Чуть более года назад Гегемония впервые объявила о планах терраформирования планеты, пообещав создать сказочный мир изобилия, где можно будет гулять без кислородной маски, где чомстедеры сами смогут выбирать место для жительства, а не сбиваться в кучу под одним транспластовым куполом. План этот породил чуть ли не рукопашную схватку между несколькими десятками фракций. Одна группа, называвшая себя "Научные Рационалисты", предлагала изучить вопрос о возможности адаптации эридуанской экологии к меняющимся условиям, предпринять меры, чтобы генетическая наноинженерия, проводимая на планетном уровне, помогла спасти местные формы жизни. Несколько организаций - наследников традиции старой партии "зеленых" заявляли, что человек не имеет морального права вмешиваться в чужую экологию только потому, что она другая, непохожая на земную. "Вселенская Жизнь" придерживалась той же точки зрения и добавляла, что трогать доорганические миры, вроде Локи, значит лишать их своей оригинальной эволюционной судьбы. Они высказывали мнение, что человечеству следует ограничить себя совершенно мертвыми мирами, где есть тепло, гравитация и вода, дающие возможность создавать поселения. Таких планет, к сожалению, было не так уж много. Другой вариант - это миры, подобные Новой Америке, более или менее сравнимые с земной биохимией. Таких встречалось совсем мало. Наиболее экстремистски настроенные вебериты, названные по имени основателя движения, проповедовали массовое возвращение на Землю, разумеется, за счет Империи. Человеку не предназначено, утверждали они, выходить за пределы того совершенного голубого мира, который Бог создал для него. Возможно, именно защитники окружающей среды положили начало диссидентскому движению на Эриду, но вскоре оно переросло чисто экологические рамки. Искатели грибов и сборщики греннела опасались, что после полного исчезновения жизни на Эриду, они лишатся работы и средств к существованию. Антимонополисты указывали, что терраформирование Эриду усилит мощь японской космической промышленности, не желавшей конкуренции с материалами, импортируемыми с Эриду и Новой Америки, по той причине, что несинтезированное сырье стоит гораздо дешевле. Антигегемонисты приходили в ужас от усиления контроля за частной жизнью, а эридуанские колонисты со страхом ждали увеличения налогов по оплате всепланетной инженерии. Многие из тех, кто жил на северном и южном полюсах Эриду, указывали, что понижение температуры на планете может вызвать экстенсивное оледенение, наступление ледникового периода и, как следствие, миграцию большинства обитателей в более теплые, свободные ото льда зоны. Пессимисты, их, правда, можно было пересчитать по пальцам, предрекали, что льды покроют всю водную поверхность Эриду (и без того ограниченную) и поделят ее на ледяные шапки и бесплодные пустыни. - Просто поразительно, сколько разных группировок обосновалось здесь у вас, - сказала Катя Синклеру. Они шли по длинному подземному туннелю. - Вы понимаете, что сделать всех счастливыми невозможно. - Это же наше дело - делать людей счастливыми. Так получается, что все эти группки - при массе различий - видят одну и ту же проблему - правительство. Конфедерация не обещает все улучшить, но обещает дать возможность самим лечить свои болячки. А! Слушайте! Они застыли в переходе, и Катя услышала музыку. Синклер кивнул в сторону распахнутой двери чуть дальше по коридору, и она вошла в большую круглую комнату, превращенную в гостиную. Там собралось приблизительно человек 30 мужчин и женщин, по большей части молодых. Они сидели вокруг женщины с ярко выраженными индейскими чертами - черные прямые волосы, голубые глаза, красная повязка на голове. Скрестив ноги, она восседала на полу, играя на ментаре. Музыка танцевала, кружила в воздухе, сплетаясь в аккорды и ритмы, поступающие на инструмент прямо из головы женщины через интерфейс. Те, что сидели вокруг, тоже были связаны друг с другом, но не физически. Они пели, и хор их голосов сплетался со звуками инструмента. Мелодию Катя узнала сразу - старая-старая народная песня, которую она пела еще на Новой Америке и не слышала с тех пор. - Она называется "Гнездо надежды", - прошептал Синклер на ухо Кате в перерыве между куплетами. - Знаете ее? - Да, - Катя кивнула и прислушалась. Час пробьет планет, звезд померкнет свет, И лишь смерть, как всегда, права. Из глубин времен слышен тихий стон: Смирись, вся плоть - трава. Люди в комнате, пели они или слушали, казалось, полностью захвачены музыкой. У некоторых в глазах стояли слезы. В группе Катя заметила Чунга, покачивающего в такт головой, и Хагана с мечтательным выражением на лице. Это была одна из немногих народных песен, сохранившихся с первых дней освоения космоса. "Гнездо надежды" пользовалась огромной популярностью на Новой Америке, где около 60 процентов населения являлись потомками американских колонистов. В ее плавных минорных аккордах звучала и слава "Аполлону", и горечь утерянных возможностей. Песня вызвала у Кати прилив воспоминаний, тоску по дому. Ее мать, украинка, много лет назад рассказала своей дочери историю создания "Гнезда надежды". Сначала песню перевели на русский, потом на польский, и она стала гимном "Солидарности" - революционной подпольной организации, во многом схожей с "Сетью". Орел, как поняла Катя, был символом национального единства поляков. Песня звучала, и певшие ее люди, соединяясь в едином мощном хоре, чувствовали себя не изгоями, не неудачниками, не дезертирами, а членами нового, пока еще чистого движения, поставившего своей целью вернуть достоинство каждому человеку. Стареют миры, холодеют светила, Лишь в смерти сомнений нет. Ветер времен нам шепчет слова, О том, что вся наша плоть - трава И истории гаснет свет. Но Орел прилетел, скажи птенцам: Время нас не сотрет до конца. Проходит бесследно время людей, Проходит время планет. Тебе продолжать шагать, мой друг, Прими мой клинок из усталых рук - Тебе отыскать ответ. Но Орел прилетел, скажи птенцам: Время нас не сотрет до конца. Мы полной мерой познали тоску, Когда мир наш окутал мрак. В надежде мы взгляд поднимаем свой К серебряным звездам над головой И расправляем флаг. Но Орел прилетел, скажи птенцам: Время нас не сотрет до конца. Всем нам известно, научит жизнь: Не хочешь сгинуть - вставай! И пусть сегодня дрожащей рукой Мы направляем штурвал другой. Мы выдержим, так и знай! Но Орел прилетел, скажи птенцам: Время нас не сотрет до конца. Вернулся в гнездо Орел, И надеждой горят сердца. Вернулся домой Орел, Мы свой путь пройдем до конца. В тишине, наступившей после последнего аккорда, не было аплодисментов, только долгий коллективный вздох. - Для американцев эта вещь имеет особое значение, - прошептал Синклер на ухо Кате. - Наверное, она напоминает нам, какими мы были когда-то, до японцев, до Гегемонии. Великой нацией. И станем ею опять. - А мои предки из Киева и Афин. Мы помним, что первые пионеры пришли с миром, представляя все Человечество. - Думаю, тут может быть несколько точек зрения. Триумф нации. Триумф рода человеческого. Так или иначе, но это должно было стать началом новой эры. Целый взрыв человеческого многообразия, культурный и социальный эксперимент во всей Солнечной системе. Однако вслед за американцами на Луну вступили японцы. Они установили монополию на космическую промышленность и никому уже не уступали. Результаты мы видим еще и сейчас. Зазвучала другая песня, Катя внимательно пригляделась к собравшимся. По большей части молодые... им бы не воевать, а учиться. - Вообще, кто все эти люди? - обратилась она к Синклеру. - Беженцы? На революционеров они не очень-то похожи. - Да, полагаю, большинство из них беженцы. Но они и солдаты армии Конфедерации. - Он кивнул в сторону мальчика, сидевшего рядом с ментаристом. - Вот этот паренек - активист "Вселенской жизни". Власти арестовали его, стерли все ОЗУ и попытались произвести "перезапись". Не получилось, и вот он здесь. Девушка рядом с ним... видите? В красном костюме? Ее зовут Наталья. Все, что она могла себе позволить, это дешевый имплантант первого уровня. Друг помог ей приобрести наномодель 200 и нелицензированные В-разъемы. Имплантант у нее имеется, но идентификационные данные - фальшивые. В первый же раз, когда она попыталась получить работу, они ее подвели. Девушке удалось скрыться, и друг привел ее сюда. Теперь вон тот юноша, с усами. Дезертир. Из подразделения Крейтона. Зовут Дарси, и если его поймают - расстреляют. Рядом с ним Симона. Вы уже знакомы с ней. В компьютерах ей нет равных. Просто чудо. Правда, иногда увлекается. Ее арестовали, когда она проникла в компьютерную сеть Налоговой службы. А это, - продолжал он, указывая на девушку, играющую на ментаре, - Лорита Фишер. У нее неприятности из-за музыки. Катя удивленно вскинула брови. - Из-за музыки? Как это могло получиться? Сидевший неподалеку Крейтон обернулся. - Понимаете, то, что она поет, как-то поднимает нас, возвышает; заставляет ощутить гордость за то, что мы новоамериканцы. Катя прослушала следующую песню и поаплодировала вместе со всеми. Но в глубине души поселились сомнения, и рассеять их представлялось ей нелегким делом. Повстанческая армия состояла из юнцов и разношерстной толпы, представляющих дюжину различных группировок, политических движений и даже криминальных элементов - дезертир, хакер, а могли быть и похуже. Все они по-разному представляли себе революцию, и объединить их для единых действий могла только общая цель. Нет, в лучшем случае все это приведет к хаосу, в худшем - к катастрофе. Да, она, может быть, и поверит в революцию и уже сейчас готова подписаться под ее идеалами, но предчувствие говорило ей, что движение обречено на провал. Как долго сможет существовать столь неестественный и хрупкий союз? А ведь противостоит ему Дай Нихон, Великая Япония. Катя задумалась. В мыслях она не могла дать им больше одного шанса из десяти. Глава 11 Оружие - важный, но не решающий фактор в войне. Все решает человек. Мао Цзэдун. 1938г. Армия Конфедерации отчаянно нуждалась в трех вещах: всевозможном оборудовании, профессиональной подготовке и боевой обкатке. Что касается первой проблемы, то здесь Торхаммеры ничем помочь не могли, а последнему - да поможет им Бог! - научит бой, но вот составить расписание учебной подготовки, чтобы попытаться передать новобранцам то, чему она и другие научились за годы службы, Катя вполне могла. После прибытия на Эриду вопрос о похищении комеля и использовании его в своих целях как-то отошел на задний план, хотя и не был забыт окончательно. Разведка "Сети" даже не смогла установить факт прибытия комелей на планету и место их хранения. Использование ядерного оружия означало, что имперские власти не заинтересованы в мирных переговорах с ксенофобами, а значит, Кате и другим может и не подвернуться удобный случай. Как бы компенсируя эту неудачу, Катя целиком погрузилась в работу с новичками. Прежде, на Локи и Новой Америке, ей приходилось руководить боевой подготовкой и теперь она могла помочь в отборе и обучении уорстрайдеров. Конечно, управлять боевыми машинами могли только те, кто имел как височный, так и затылочный разъемы, потому что один требовался для приема информации, а второй позволял осуществлять обмен с кибернетическими активаторами. Лишь несколько человек из новичков имели опыт управления более сложной техникой, чем конструкторы и разнообразные гражданские страйдеры. Однако для начала хватало и этого, ведь принципы кибернетического джекинга одни и те же - будь то боевая машина, звездолет, четвероногий погрузчик или 50-ти тонный конструктор. А кроме того, большая часть имевшихся в распоряжении повстанцев уорстрайдеров представляли собой приспособленные к военным требованиям хозяйственные машины. Те, кто не проходил в операторы, зачислялись в пехоту, где их учили маневрировать в полном боевом снаряжении, пользоваться, чистить и собирать лазерное оружие, штурмовые винтовки и станнеры. Кажущиеся бесконечными упражнения и моделирование различных боевых ситуаций через ВИРкомы, тайно доставленные в подземный город, постепенно делали свое дело - новобранцы набирали форму. Они даже имя себе выбрали - "Освободители Эриду". Несколько боевых машин повстанцев находились в джунглях, на базе, представлявшей из себя полдесятка небольших куполов и подземных складов. На картах ее обозначали как Эмден, километрах в 50 к юго-западу от Библа. Последние сорок лет это место использовалось изыскателями и сборщиками грибов как перевалочный пункт, и его постоянное население составляло около 50 человек, к которым всегда добавлялось два-три десятка временных поселенцев. Это был именно такой вид городков, которые Омигато хотел бы закрыть. Хасмейстер, тоже член "Сети", уже приглашал повстанцев использовать Эмден для полевых учений, обслуживания и хранения тяжелого оборудования, а также в качестве плацдарма для операций в джунглях. По мнению Кати, "Освободители" были уорстрайдерами только по названию. В их состав входили один "Призрак" LaG-42, два "Скаута" RLN-90, "Арес-12" и "Скороход" LaG-17, - все они попали к повстанцам разными путями из нескольких гегемонийских станций обслуживания. Катя уже поняла, что Симона Дагуссе полностью оправдывает свою репутацию гения, когда возникает вопрос о проникновении в компьютерную сеть, и кроме нее есть еще несколько подобных специалистов. Именно так, по подложным запросам и распоряжениям, проходящим через сеть ВОКОГа, повстанцы сумели добиться отгрузки страйдеров в Библ, где опять же, благодаря сфабрикованным удостоверениям, разгрузили их и увели на свою базу. Подобным же образом были получены четыре тяжелых строительных страйдера. Снабженные самодельными лазерами и защищенные дюраллоевыми пластинами, они также пополнили арсенал подпольщиков. Однако амуниции, запасных частей и ремонтного оборудования катастрофически не хватало. Конечно, с течением времени Крейтон и другие "повстанцы по совместительству" из его полка добавили бы свои страйдеры к наличным силам Конфедерации, но это могло произойти не раньше, чем революционеры окрепнут настолько, что будут в состоянии бросить открытый вызов Гегемонии. Пока же подвергать опасности их положение в вооруженных силах противника было бы неблагоразумно. Приходилось довольствоваться тем, что имелось: девятью страйдерами, из которых четыре только так назывались, и почти полным отсутствием ремонтной базы. А значит, ни о какой открытой войне не могло быть и речи. - Вот это, - говорила она группе новобранцев, - уорстрайдер. Он больше вас, быстрее вас, сильнее вас и вооружен так, что может один противостоять целой армии. Тем не менее, любой из вас сможет стать хозяином этой машины, если знает, как это делается. Они собрались на лужайке недалеко от главного купола Эмдена, перед громадной, неподвижной статуей LaG-42 "Призрак". Нанофляжная сеть, выполняющая роль экрана от любопытных глаз ВОКОГа, висела почти над головой, даруя сидящим под ней желанную тень, но не спасала от удушающей жары. Разумеется, все были в масках и имели при себе системы жизнеобеспечения, но большинство - и мужчины, и женщины - разделись до шортов и ботинок. Такая изнуряющая духота стояла с самого утра, однако одной из задач подготовки как раз и было привыкание к работе "на воздухе", независимо от климата, а демонстрация массивных чудовищ служила прекрасным предлогом для этого. И все же с наступлением дня всем пришлось вернуться "под крышу". Слишком интенсивное излучение местного солнца - здесь его называли Мардук - не позволяло долго "загорать". Стоя на лужайке перед своими слушателями и описывая им уязвимые места уорстрайдера, Катя чувствовала, как ее тенниска сначала насквозь пропиталась потом, а потом высохла, превратившись в оштукатуренный кусок холста. Ощущение было не из приятных, и она пришла к выводу, что, пожалуй, немного терраформирования не повредили бы этому парнику. Эриду, попавшая в "духовку" еще на заре своей истории и изрядно там пропеченная, сохранила совсем мало поверхностной воды - мелкие озера, почти полное отсутствие рек, но зато влажность нередко превышала 90 процентов в экваториальной зоне. Окружающая воду растительность имела два преобладающих цвета - красный и оранжевый, но буйство их поражало воображение гостей. Причина этого заключалась в том, что молекула, играющая здесь роль хлорофилла и превращающая солнечный свет в энергию, представляла собой сернистое соединение с характерным золотистым отливом. Странный это был мир и враждебный. Человек не мог прогуляться здесь без респираторной маски. Ши Драконис - Мардук - изливал столько энергии, что на планете появилась удивительно активная местная флора, в том числе такие особи, которые могли по праву считаться охотниками из-за быстроты передвижения. Однако Катя знала: из всех форм жизни, с которыми можно столкнуться в джунглях, самая опасная - Человек. - Уорстрайдеры появились в двадцать втором веке, - продолжала она. - С тех пор было Бог знает сколько моделей, конструкций, типов, но в основном внешний вид и функции не претерпели сколько-нибудь значительных изменений за 350 лет. Историю боевых машин она знала наизусть, как любой настоящий мастер знает свои инструменты. Кате не нужно было загружать ее в ОЗУ, и она предпочитала общаться со слушателями устно, через лекцию, а не пользоваться интерфейсом. Кроме того, Катя была достаточно старомодна и чувствовала, что знания, полученные более традиционным способом - через глаза и уши - становятся как бы частью личности в отличие от тех, которые загружены через нановыращенный контур в персональное ОЗУ. Вероятно, именно это различие в искусственной и природной памяти и помогало выжить солдату, особенно пехотинцу, когда ему противостояло двадцатитонное двуногое чудовище. Танки - громоздкие, неуклюжие гусеничные стальные монстры XX века - были полностью изгнаны с поля боя в начале XXI века в результате повсеместного распространения переносных противотанковых ружей и самонаводящихся ракет, способных пробивать любую броню. Прошло полтора века, прежде чем ученые смогли разработать, а производственники изготовить легкую броню, пригодную для современного боя, что привело к возрождению боевых машин. Первые уорстрайдеры представляли собой двуногую конструкцию, пригодную также для грузовых перевозок, и могли передвигаться по любому рельефу. Во время манчжуро-японской войны 2207 года именно уорстрайдеры, укрепленные бронепластинами и вооруженные легкими лазерами, проявили свои прекрасные боевые качества в битвах у Сеула и Шеньяна. Тогда они входили в 1-ый Дивизион Великой Японии. Но даже и сейчас, спустя три столетия, уорстрайдеры вызывали немало споров. Их критики с удовольствием отмечали, что, подобно танкам предшествующей эры, они медлительны и громоздки в сравнении с воздушными и аэрокосмическими машинами. Защитники же настаивали, что и в современном бою необходимы наземные силы, способные пересекать поле боя, занимать господствующие высоты и удерживать их - ведь тактическая доктрина не изменилась со времен Шумера и Египта. Уорстрайдеры оказались намного более приспособленными к современным сражениям, чем бронепехота, они несли гораздо меньше потерь, а кроме того, проявили себя значительно более мобильными в условиях сложного рельефа, лучше вооруженными и оказывали немалый устрашающий эффект на противника. За последние три века они не только выжили в сражениях. Они трансформировали сами сражения. Однако за все это время уорстрайдеры лишь изредка противостояли друг другу. Именно этот аспект Восстания беспокоил Катю с момента начала путешествия на Эриду. Кроме довольно редких случаев моделирования в ходе учебных занятий, почти никто из джекеров не думал о тактике боя, в котором страйдеры участвуют с обеих сторон. Не так уж много подразделений планетной милиции могли позволить себе хотя бы один взвод уорстрайдеров, хотя старомодные "ходячие канистры" имелись почти у всех, для показа. Более современные модели разрешалось иметь только гегемонийским войскам, а уже имперские силы обеспечивались самыми лучшими - быстрыми, умными, смертоносными боевыми машинами. В теории предполагалось, что планетарная милиция никогда не вступит в вооруженный конфликт с армией Гегемонии. А уж та в свою очередь не сможет ни при каких обстоятельствах победить Дай Нихон. Вот почему издавна считалось, что угроза войны страйдеров против страйдеров так же невозможна, как... как крушение самой Гегемонии. Так вот в чем состояла проблема, вот что мучило ее последние несколько недель! Катя даже вздрогнула. Если усиливающееся антиимперское движение вызовет войну, то эта война будет гражданской, она расколет Шикидзу, и бывшим страйдерам Гегемонии придется воевать против объединенных сил Империи и ее местных приверженцев. Мысль эта ужаснула ее, но почему? Катя задумалась. Дело, разумеется, не только в сражении бронесил между собой. Катя и прежде встречалась лицом к лицу с чем-то, подобным уорстрайдеру. Машины ксенов типа "Бета" были боевыми машинами людей, захваченными и переделанными с помощью нанотехники в пародии на самих себя - полуразбитые и полурасплавленные неуклюжие птицы, ковыляющие на двух ногах и окрещенные метко и беспощадно ксенозомби. Но в гражданской войне все будет не так. С ума сойти! Полковник Шнейдер вполне может встретиться на поле боя со своей дочерью. А ее машине придется - не дай Бог! - меряться силами со страйдером Дэва! Такой вывод, при ближайшем рассмотрении нес с собой глухое, парализующее отчаяние. Сможет ли она, если придется, сражаться против Дэва? Ей представилась схватка - лязг металла, вой снарядов, свист ракет, дым, гром - скоротечный близкий бой, после которого ей - или ему - уже не придется мучиться от расставания, от одиночества... Нет, она не знала ответа на этот вопрос. Проклятие! Черт побери, любой уорстрайдер со стороны противника мог оказаться старым другом, соотечественником или даже боевым товарищем, вместе с ней воевавшем в одном взводе. Да, такое вполне могло случиться, и ужасная эта возможность потрясла Катю сильнее, чем самое страшное сражение, в котором ей приходилось участвовать. Со времени прибытия на Эриду она все больше узнавала о Дэве и о том, чем он занимается. Разведка "Сети" подтвердила, что он командует ротой, входящей в состав 4-го полка Терранских рейнджеров, размещенной в Винчестере. Последующие сообщения говорили, что именно он ответственен за разгон массовой демонстрации в столице, что лично лейтенант Камерон захватил одного из ее участников, оказавшегося, к несчастью, весьма осведомленным человеком, знавшим почти всю подпольную организацию "Сети". Дэв Камерон - будь он проклят! - по-прежнему лоялен к своим хозяевам - Гегемонии и Империи. И он не такой человек, чтобы легко отказаться от амбиций. - Итак, уязвимые места у всех легких уорстрайдеров, менее 20 тонн, - продолжала она лекцию, - это узлы сочленения, т.е. колени, бедра, лодыжки. Как бы вы не располагали броневые пластины, эти точки будут наиболее вероятной мишенью. Они могут быть поражены из гранатомета и... От главного купола Эмдена по направлению к Кате проплыла поддерживаемая в воздухе магнитным полем ячеистая сфера. Что-то случилось, подумала она и прервала занятия. - Капитан Алессандро, - прозвучал голос Синклера. - Извините, что помешал, но вы срочно нужны мне. Проклятие. - Есть, сэр, - ответила она, и телеуправляемый громкоговоритель щелкнул и отключился. Катя повернулась к классу. - О'кей, ребята. В любом случае здесь становится слишком жарко. В помещении вас ждет лейтенант Чунг, он расскажет о боевом применении нанотехники. Разойдись! Через пять минут она уже входила в офис Синклера - маленькую, специально выделенную для него комнатку, бывшую когда-то конторой торгового агента компании "Дальстрем". - Я смотрю, вы не носите комрап, - укоризненно заметил Кате генерал. Выглядел он сейчас нормально, и его седая борода приобрела естественный цвет. - Извините, сэр. В ее цефлинковое оборудование не входил приемник, что ее, впрочем, и не огорчало. Обычно и солдаты, и офицеры носили комрап - небольшие диски на липучках, которые крепились на кожу за ухом и подключались к В-разъему. В жарком и душном климате Эриду у Кати от них чесалась кожа, поэтому она не всегда их носила. Вот почему Синклеру пришлось отправить на ее поиски телегромкоговоритель. - Наше положение здесь весьма неопределенное, рискованное, - продолжал генерал. - Предположим, мы подверглись нападению. Мне нужно будет немедленно связаться со всеми офицерами. Понимаете? - Да, сэр, - ответила Катя, чувствуя, как лицо заливает краска стыда. Ну, конечно, она поступила необдуманно. - Это больше не случится. Он поднял руку. - Не волнуйтесь, Катя. Я вызвал вас вовсе не для того, чтобы вычитывать. У меня тут кой-какие новости. Кажется, мы выяснили, где находится комель. Катя невольно поежилась, но списала это на счет промокшей тенниски - ведь в офисе все же прохладнее. Комель! - Он уже на Эриду? У Дэва? Синклер поскреб бороду. - Не совсем. Ситуация осложнилась... и мы подозреваем, что там идет какая-то странная закулисная игра. Нам сообщили, что по меньшей мере один комель все это время находился на борту "Токитукадзе", а сейчас его отправляют на планету по небесному лифту. Через 30 часов он будет в Библе. После этого по монорельсовой дороге отправят полковнику Ихиро Озака в Карнак. Озака командует здесь имперской морской пехотой. Катя нахмурилась. - Похоже, Дэва выключают из игры. - Возможно, сейчас на Земле идет борьба за власть, хотя внешне это никак не проявляется. Фракция "Кансей" - группа очень влиятельных военных и гражданских, придерживающихся традиционалистского направления, кстати, в нее входят Омигато и сам Мунимори - пытается блокировать назначение не-японцев, гайджин, вроде вас и вашего друга Камерона, на высокие посты в правительстве и армии. Так что Камерона ожидают большие неприятности. - Тогда при чем здесь комели? Я ведь полагала, что импи стремятся справиться с ксенами с помощью ядерных зарядов и не хотят вести с ними переговоры. Неприятная гримаса исказила лицо Синклера. - Хм. Все чертовски беспокоятся о том, как комели повлияют на отношения между людьми и другими цивилизациями, ДалРиссами или ксенофобами. А вы задумывались о том, что они могут значить для отношений между самими людьми? Особенно... а... при враждебном характере этих отношений? - Допрос? - Да, мы так считаем. Катя даже присвистнула. Комели ДалРиссов, возможно, не позволяют установить телепатический контакт, но определенно дают возможность ощутить эмоции, впечатления, воспоминания. Они в состоянии помочь дознавателю определить то, чего больше всего боится допрашиваемый. Существуют и другие области их применения: например, нетрудно будет отыскать в толпе людей, согнанных в лагеря, активистов "Сети" или беглецов, дезертиров. Все, что потребуется, это дотронуться до человека, когда он или она проходят проверку. - Так что придется вернуться к нашему первоначальному плану, - подвел итог Синклер. - Мне нужен этот комель, не только для переговоров с ксенофобами, хотя эта цель остается, но и потому, что в руках наших врагов он представляет для нас большую опасность. Возьметесь? Катя прикинула. Нелегко, и потом, остается прежний вопрос: возможно ли найти изолированного ксена и приблизиться к нему, оставшись в живых? Осуществимо ли это теперь, когда импи принялись за уничтожение чужаков? Несколько дней работы с новобранцами ясно показали, что им требуется помощь, им нужны союзники и побыстрее. Может быть, действия имперских сил убедят ксенов выступить на стороне повстанцев? Может быть. А разве она не хочет попытаться? - Да, сэр! Глава 12 Пользуйся своей силой и слабостью врага, - так говорит Мастер, Сун Цу. Уорстрайдер в бою прекрасно выражает этот основной закон войны. Ключи к его успеху - внезапность, огневая мощь и мобильность. Кокородо: Дисциплина воинов, Йеясу Суцуми, 2529г. Катя продиралась через почти непроходимые джунгли, внешнее покрытие ее "Призрака" отражало теплые золотисто-красные тона окружающей растительности. Нанофляж ее машины изрядно поистерся: тонкий слой отражающего нанотехнического покрытия требовалось часто менять, ведь в обычных полевых условиях он быстро стирался и терял свой маскирующий эффект. Хотя, с другой стороны, весь этот камуфляж был и ни к чему в столь густых зарослях. Успех предстоящей операции, в основном, будет зависеть от скорости, точного расчета времени и везения, и в гораздо меньшей степени от технологических ухищрений вроде нанофляжа. Как приятно снова почувствовать себя на своем месте, "в упряжке", как иногда они говорили. Перед этим Катя уже занималась с пятью-шестью юнцами, ни один из которых ни разу в жизни не нюхал пороха. Старый военный афоризм гласил: "Дело не в машине, а в человеке", - но, Боже! - это верно при условии, что человек знает свою машину! Что ж, предстоящая операция их кое-чему научит. Сейчас они находились в джунглях к юго-западу от Библа, в Приграничье, как на Новой Америке называли необжитые, малонаселенные места за пределами прирученного и цивилизованного мира. Ее "Призрак" был единственной двухместной машиной в арсенале повстанцев. Вместе с ней на задание отправился один из новичков, светловолосый, с бледной кожей паренек из Долины Евфрата по имени Георг Липински. За Катей следовали еще три страйдера: Ли Чунг на "Скауте", Руди Карлссон на "Торопыге" и на "Скороходе" Роджер Дарси, младший лейтенант, дезертировавший из армии Гегемонии, которого она встретила в первый день на Эриду. В арьергарде тащился один из модернизированных аппаратов, неуклюжий, четырехногий монстр с пилотом Карлом Брауном и Симоной Дагуссе в качестве пассажира. Вик Хаган пришел в ярость, когда Катя, напустив на себя важный вид, приказала ему остаться на базе, но он был вторым опытным профессиональным офицером в отряде, и в случае провала операции, ему пришлось бы вести подготовку новичков. Предусмотреть нужно было все. Катя хмыкнула. Как она может командовать, разыгрывать из себя старшего по званию перед Виком или кем-то другим, ведь они уже не в армии, и гегемонийская система рангов вряд ли здесь применима. Вик, правда, подчинился и не стал заострять на этом внимания. Придется поговорить с Синклером, нужно что-то придумать взамен - без этого не обойтись в неоперившейся роте "Освободителей Эриду". - Вы что-то сказали, мэм,