- Человек Форрестер, - позвал инджойер, - уведомление о физическом визите. Эдне Бенсен желает встретиться с вами, цель не указана, время до прибытия - меньше минуты. - О, - сказал Форрестер. - Отлично. Впусти ее. - Он тщетно пытался отрепетировать речь, точно предполагая, что генеалогия в данный момент не интересовала рассерженную женщину. - Эй, - закричала она, - какого Пота ты выделываешь подобное с моими детьми? - Не понимаю, о чем ты говоришь? - Пот собачий! - Дверь с треском захлопнулась. - Дрожащий камикадзе! Она отшвырнула плащ к стене, тот упал на стул и аккуратно самосложился. - Извращенец! Балдеешь? Захотел сделать из детей себе подобных? Захотел превратить их в трясущихся, работающих руками, потных, как собаки, трусливых... Форрестер проводил ее к креслу. - Любимая, - сказал он, пытаясь налить ей выпивку, - помолчи хоть минуту. - О Пресвятой Пот! Отдай... - Она быстро организовала выпивку, не делая пауз в разговоре. - Мои дети! Ты захотел их погибели? Ты уклонился от вызова! - Прости. Я не хотел подвергать их опасности... - Какая опасность? Пресмыкайся! Я говорю не об опасности. - Им не причинили вреда. - Пот! - Это не моя вина, что придурок марсианин... - Пот собачий! На Эдне было натянуто плотно облегающее одеяние, сотканное из параллельных, идущих сверху вниз нитей и скрепленных вместе одному только Богу (или Поту?) известно каким образом. При каждом движении - Эдне неистово поворачивалась туда-сюда - ее грудь вздымалась и опускалась, а крохотные сливерсы нежной кожи смотрели сквозь решетку нитей как побеспокоенные зверьки. - Ты ведь даже не мужчина! Что, к примеру, ты можешь знать о... - Я сказал, что сожалею и приношу извинения. Понятия не имею, что я сделал не так, но я сам поговорю с ними. Она улыбнулась с легким презрением. - Нет, обязательно!... Я знаю. Всегда можно определить, чего хотят дети. У меня куча денег, так что... - Чарлз, как трогательно! Твоих денег не хватит даже на то, чтобы накормить и вылечить больного щенка... и ты слишком мягок, чтобы воспитать из него настоящего пса. Загнивай! - А теперь - послушай! Мы не женаты. И ты не смеешь разговаривать со мной в подобном тоне! - Он поднялся на ноги и, забыв про стакан в руке, стоял, чуть нависая над Эдне. Он решительно взмахнул руками, предполагая поскандалить... Шесть унций ледяной липкой жидкости выплеснулись Эдне в лицо... Она посмотрела на Форрестера и рассмеялась. - Ох, Чарлз! - Эдне поставила стакан и попыталась вытереть лицо. - Какой же ты все-таки идиот, - сказала она ласково. - Прости, - ответил он. - Трижды прости. За разлитую выпивку, за детей и за то, что наорал на тебя. Она встала и неожиданно страстно поцеловала его. Потом подняла руки - платье раскрылось, провоцирующе обнажив тело; Эдне развернулась и исчезла за дверью многоцелевой ванной комнаты. Форрестер посмотрел в стакан, допил непролитый остаток, затем опустошил ее стакан и тщательно заказал новую выпивку из диспенсера. Его лицо было сосредоточено, брови сдвинуты в напряженном раздумье. Когда она вернулась, он попросил: - Дорогая, разъясни один момент. Что ты имела в виду, говоря о том, что у меня мало денег? Она с отсутствующим видом взбивала волосы. Он настойчиво повторил: - Разъясни. Это важно для меня. Мне казалось, что вы хорошие знакомые с Харой. Он, наверное, рассказывал обо мне. - Да, конечно. - Тогда, выслушай. Перед смертью я был застрахован. В банк внесли сумму под проценты на шестьсот лет. Начальный вклад был небольшим, но на момент, когда меня вытащили из морозилки, на счет накапало более четверти миллиона долларов. Она взяла стакан и, промедлив немного, отпила. После второго глотка сообщила: - Вообще-то, дорогой Чарлз, денег было гораздо больше. Два миллиона семьсот тысяч, как сказал Хара. Разве ты не изучил документы? Форрестер уставился на нее. - Два миллиона се... Два милли... - Да, - кивнула Эдне. - Проверь сам. Вчера в ресторане я заметила у тебя документы. - Но... но, Эдне! Кто-то, должно быть... То есть дети были рядом, когда я открывал счет в банке. Чек был на двести с небольшим тысяч. - Дорогой Чарлз, просмотри документы. Она встала то ли в раздражении, то ли в некотором смущении. - Куда ты засунул папку? Мне надоела эта глупая шутка. Он ошеломленно встал, ошеломленно нашел папку Западного филиала центра выписки и отдал ее девушке. Шутка? Соль ее была непонятна Форрестеру. Юмор за пределами понимания. Эдне вытащила из папки листки финансово-отчетных документов и протянула ему. Первый назывался: "Криотерапия, Техобслуживание, План 1". В нем указывались статьи расходов под заголовками: "Годовая аренда", "Биотестирование", "Клеточное восстановление" и "Детоксикация", и дюжина других малопонятных заголовков - "Процедура Шлик-Толхаузе", "Гомеолектия" и т.д. На втором листе были расходы, предположительно касающиеся банковских услуг по инвестициям, попечительству и контролю капиталовложений. На третьем листе указывались диагностические процедуры, хирургические операции, патронаж, использованные фармакологические препараты... Всего он насчитал около тридцати страниц, а общая сумма, выведенная в конце каждой страницы, впечатляла. Но последняя страница сразила Форрестера. На ней красовались обычные арифметические выкладки. Совокупный конвертируемый доход 2.706.888,72 Совокупность графиков с 1 по 27 2.443.182,09 Остаток, выплачиваемый по выписке 263.702,63 Форрестер изумленно набрал воздух в легкие, закашлялся, сдавленно закричал: - Два с половиной миллиона долларов за медицинское... Пресвятой Боже! - Он сглотнул слюну и неверящим взглядом посмотрел на Эдне. - Небеса святые! Кто может позволить себе тратить такие деньги? - Ты, например, - спокойно ответила Эдне. - Иначе лежал бы себе во фризариуме как миленький... - Боже! И... - мысль пришла ему в голову. - Вот, посмотри! Они продолжают обманывать меня! Здесь указано двести шестьдесят тысяч, а выдано только двести тридцать. Энде опять начала сердиться. - Но, Чарлз. Как никак ты вчера оказался в больнице. Возможно, ты сумеешь выбить из Хайнца частичную компенсацию расходов. Я не знаю... Но, разумеется, он опротестует иск потому, что ты нарушил процедуру. Форрестер непонимающе посмотрел на нее, затем вернулся к документам и почти тут же застонал. - Передай бокал, - попросил он и серьезно отпил. - Абсурдная ситуация. Миллионы долларов на докторов. У людей не бывает таких денег. - У тебя же они нашлись, - заметила она. - Но со временем деньги восстанавливаются. При условии совокупного интереса и роста капитала. - Но они... эти грабители в белых халатах... Не знаю, что они со мной делали. Следует установить контроль над ценами. Эдне взяла его руку и вновь притянула к себе на диван. Терпеливо, хотя терпение было на исходе, произнесла: - Дорогой Чарлз. Мне так хочется, чтобы ты больше узнал о нашем мире, прежде чем начнешь указывать на его недостатки. Знаешь, что им следовало сделать с тобой? - Ну... Не совсем. Но мне кое-что известно о ценах на медицинские услуги. - Он нахмурился. - По крайней мере, я помню, сколько это стоило раньше. Полагаю, все произошло из-за инфляции. - Не думаю. Вернее... слово подобрано неадекватно, - сказала она. - Вещи стоят дороже потому, что деньги обесценивались. Я поняла, кажется, верно. Но и это отличается от того, что произошло в действительности. Операции стоили бы столько же, сколько и в девятнадцатом веке, но... - В двадцатом. - Какая разница. Пусть будет двадцатый. Если бы нашелся человек, сумевший сделать их тогда, то стоили бы они не меньше, чем сейчас. Но такого человека не нашлось... Форрестер по инерции кивнул. - Хорошо. Надо признать, что, оказавшись живым, грешно набрасываться на спасителей. Но все же... Девушка терпеливо отыскала в папке нужный листок и, разгладив, передала Форрестеру. Он взглянул, и ему стало дурно. Цвет, размер - в натуральную величину... в первый миг он подумал, что перед ним Лом Чейни в роли Призрака оперы. Но это был не грим. Это было лицо, или то, что осталось от него. - Что... - осекся он. - Убедился, Чарлз? Ты был в неважном состоянии. - Я? - Да, дорогой. Внимательно прочти заключение. Вот здесь - очевидно, ты упал лицом прямо в огонь. Помимо наступившей смерти, передняя часть лица была полностью уничтожена. По крайней мере, мягкие ткани. Мм... тебе повезло, что мозг не поджарился. Он ошарашенно следил, как нежная, очаровательная девушка беспристрастно изучала снимок, как будто она разглядывала не обугленное лицо, а баранью отбивную. Она продолжала: - Разве ты не заметил, что у тебя другой цвет глаз? У тебя новые глаза. - Убери, - проворчал Форрестер. От отпил глоток из бокала и немедленно пожалел об этом. Затем он вытащил сигарету из второй пачки и закурил. - Я все понял, - после долгой паузы процедил он. - Да, дорогой? Превосходно. Кстати, для сведения, над тобой работало человек четыреста-пятьсот. Готова поспорить. Специалисты в самых разных областях и их многочисленные ассистенты использовали дорогостоящее оборудование. Такой пациент, как ты, напоминает хитрую китайскую головоломку, которая состоит из множества элементов, укладываемых в определенном порядке. Учти, этих элементов у них не хватало, поэтому им пришлось делать новые. Разумеется, что-то подпортилось и... - Прекрати! - Какой ты взвинченный, Чарлз. - Ладно, я псих, неврастеник. - Он затянулся и задал вопрос, который формировал минут десять, извлекая по частям из глубин подсознания. - При нормальном уровне расходов в той жизни, которую я веду, сколько приблизительно я протяну на четверть миллиона долларов? Она посмотрела мимо него, постукивая коготками по губам. - Существует масса вещей, которые вошли у тебя в привычку, - задумчиво произнесла она. - Они дорого стоят. Например, сигареты, которые ты куришь, или эти отвратительные яйца и еще... Бр... Этот оранжевый сок! - Не вдавайся в подробности! На сколько? Она сложила губы трубочкой. - Это зависит от... - Так на сколько долго?! - Возможно, до конца недели. Он уставился на нее, а потом едва сдержал смех, который больше походил на всхлипывания. - До конца недели? Он подготовился получить неприятный ответ. Но слова Эдне превзошли все его ожидания. Он спросил совершенно убитым тоном: - Так что мне делать, Эдне? - Имей в виду, - напомнила она. - Ты всегда можешь устроиться на работу. - Конечно, - с горечью прошипел он. - У тебя припасена вакансия? На миллион долларов в неделю? К удивлению Форрестера, она серьезно отнеслась к вопросу. - Чарлз! Не на такую сумму! Ты не квалифицированный специалист. Я считаю, что двадцать, двадцать пять тысяч в день будут для тебя пределом. - И ты поможешь подыскать работу? - Сколько, интересно, предложил бы Тайко? - Постой. Разве Тайко предлагал работу? Я думал... Но ведь я считал, что речь идет об очередном клубе! Он, кажется, называл его Общество Нед Луд? - Да, это так. - Она кивнула. - Чарлз! Зачем, по-твоему, существуют клубы? - В них объединяются люди с общими интересами для поддержания общности интересов. - А что вы вкладывали в странное понятие компании? - Ну... Компания производит продукт, обладающий стоимостью. Продукт, который можно продавать. Она презрительно засопела. - Мы вышли за рамки подобного определения: то, что любые достаточно компетентные люди по соглашению считают стоящим зарплаты в обмен на совершаемое действие. - Боже, - охнул Чарлз Форрестер. - И Тайко был здорово удивлен твоим поведением. Чарлз. Не знаю, рассержен он или нет. Но я не стала бы рассчитывать на его вакансию. - Возможно, - мрачно согласился Форрестер, с сожалением размышляя об упущенной возможности. - Человек Форрестер! Голос инджойера был словно звонок будильника, пробудившего Форрестера ото сна. Несколько мгновений потребовалось для осознания голоса, и он вышел из состояния раздумий. Затем сказал: - Одну минуту, машина. Эдне, если я понял правильно... Но она торопливо и смущенно прервала его. - Чарлз, дорогой, лучше выслушай сообщение. - Человек Форрестер! Приоритетное уведомление о личном визите! - Ага. Но, Эдне... - Чарлз, - сказала она, - выслушай. Или... не стоит. Я скажу все сама. - Она посмотрела на руки, избегая его взгляда. - Полагаю, следовало рассказать обо всем заранее. Скорее всего, это Хайнци. - Хайнци? Марсианин? Тот самый... Она сказала извиняющимся тоном: - Я вызвала его, дорогой Чарлз. Тебе лучше пригласить его войти. 7 Когда Форрестер оказался лицом к лицу с Хайнцлихеном Джурой де Сыртисом Майджором, он почувствовал, что находится в состоянии "будь готов ко всему". Что на самом деле означало, что он не был готов ни к чему. Он не знал, чего ожидать. Сердце заколотилось, руки задрожали. Даже Эдне оживилась. Она наблюдала за ним с большим интересом, а руки что-то вытащили из инджойера. Транквилизатор? Нет, скорее стимулятор, заключил Форрестер. Что бы это ни было, она закинула его в рот и проглотила, а уже затем произнесла: - Привет, Хайнци. Заходи. Полагаю, вы встречались ранее. Форрестер посмотрел на нее и сразу перевел взгляд на Хайнцлихена. Его рука потянулась вперед, остановилась, он забалансировал на цыпочках, наполовину приготовившись к рукопожатию и наполовину - к атакующей позе карате. - Да, мы как-то тут встречались. И не один раз, а слишком часто, черт побери! Хайнцлихен вошел в комнату, дверь автоматически закрылась. Он остановился и вперился в Форрестера, словно в музейный экспонат. Эдне забавлялась с освещением, и красные с желтым пятнышки рассыпались по лицу марсианина. Они подходили его личной цветовой гамме. Он был высоким и толстым мужчиной с рыжими волосами; коротко постриженная рыжая бородка закрывала почти всю поверхность лица, за исключением носа, губ и глаз. Из-под этакой маски шимпанзе он внимательно изучал Форрестера, задумчиво теребя бороду, оценивающе глядя на руки, тело, положение ног, а затем, как бы подводя итог увиденному, кивнул. Переведя взгляд на грудь Форрестера, он ткнул в нее пальцем и объявил: - Вот сюда я убью тебя. Сюда. В сердце! Форрестер резко выдохнул через нос. Что-то щипало внутри. Форрестер почувствовал выброс адреналина в кровь. Он открыл рот, но Эдне успела вставить слово первой. - Хайнци, дорогой! Ты ведь обещал! - Обещал? Что обещал? Я обещал поговорить, вот и все. Так давай говорить. - Но Чарлз не понимает положения вещей, Хайнци. Присядь и выпей. - Конечно, я выпью. Выбери на свой вкус, только повкусней и побыстрей. У меня всего несколько минут. - Он обернулся к Форрестеру. - Ну? Желаешь побеседовать? Форрестер ответил воинственно: - Ты, черт возьми, прав. Я хочу побеседовать. Нет, Эдне. Выпивку не надо. Вот что... - Он запнулся в трудных поисках точной формулировки мысли. - Мне небезынтересно узнать, какого... дьявола ты собрался убить меня? Вопрос сбил марсианина с толку. Он беспомощно взглянул на Эдне, потом посмотрел на Форрестера. - Какого Пота я знаю, - ответил он. - На вечеринке ты наступил мне на ногу... Но, по большому счету, ты мне не нравишься. И почему ты задаешь подобные вопросы? - Почему? Речь идет о моей жизни. Марсианин проворчал: - Дорогая, мысль встретиться действительно оказалась неудачной. Я ухожу. Чем больше я смотрю на этого парня, тем меньше он мне нравится. Но Эдне уже взяла его за руку. - Пожалуйста, Хайнци. Возьми. - Она подала бокал с пенящимся оранжевым напитком; бокал напоминал емкость для бренди с пустотелой ножкой. - Чарлз только что вышел из замороженного сна. И, боюсь, он медленный ученик. - Это его дело. А мое дело убить его. Марсианин хоть и сердился, но бокал взял. Девушка явно перехватывала инициативу. - Да. Но, Хайнци, дорогой, какое тебе удовольствие в том, что ему ничего не известно? - Триммер! - проворчал Хайнцлихен. - Возможно, удовольствие именно в этом. Я убежден, что мы теряем многие несомненные ценности, когда убийство совершается по правилам. - Ладно, Хайнци. Возможно, ты прав. Но есть и такое понятие, как честная игра. И я убеждена, что Чарлзу не известны все его права. Марсианин покачал головой. - Это тоже не мое дело. У него есть инджойер. Он узнает через него все, что захочет. Эдне ободряюще подмигнула Форрестеру, который не приободрился от ее подмигивания. Но она уже чувствовала себя увереннее и спокойнее. Она откинулась на спинку дивана, потягивая из бокала выпивку, и вкрадчиво подсказала: - Будет более красиво, если ты поговоришь с Чарлзом. Расскажи подробнее, что ты собираешься делать. - Это можно. - Марсианин отставил бокал, почесал в раздумье затылок и сказал: - Все просто. Я хочу классно прикончить его: я буду бить его ногами по груди, пока не сломаю, пока ребра не проткнут сердце. Основное преимущество данного способа - жуткая боль и нетронутый избиением мозг. Разумеется, - продолжал рассуждать марсианин, - придется больше заплатить. Но за удовольствия всегда приходится платить. А дешевка всегда остается дешевкой. - Затем лицо его просветлело - или это показалось? Борода здорово скрывала мимику. - Кстати, - добавил он. - Возможно, я отделаюсь от уплаты счета. Я советовался с адвокатом. Он сказал, что Форрестер бездействовал в юридическом аспекте. Поэтому я буду оспаривать расходы. Но, в конечном счете, и это не имеет значения. Ведь, черт возьми, расходы есть расходы. Форрестер задумчиво кивнул и сел. - Пожалуй, я все-таки выпью. Эдне, - признался он и неожиданно осознал, с некоторой долей гордости, что совершенно спокоен. Причиной перемены настроения стало то, что во время речи Хайнцлихена Форрестер принял решение. Он решил подыграть шутке. Но, по правде говоря, марсианин не шутил. По правде говоря, когда этот человек рассказывал о желании причинить Форрестеру боль и в конечном итоге добиться смерти последнего, то рассказывал он искренне. Но нельзя прожить жизнь, занимаясь сплошным взвешиванием последствий. Порой приходится притворяться, что фишки сделаны из пластика и за ними не стоят деньги, иначе в панике, нервничая, проиграешь. Сам факт, что ставки были важны для Форрестера, явился причиной игры в его незначительность. Он взял бокал из рук Эдне и рассудительно произнес: - Расставим все по местам. Правильно ли я все понял? Ты советовался с адвокатом перед тем, как попытался убить меня? - Нет. Когда же ты проснешься? Я только зарегистрировал документы. - Но ты говорил о... - Да выслушай же ты! Документы подавались на убийство. Все, как обычно: боны, оплачивающие аппарат реверса смерти, гарантии неповреждения мозга и все в том же роде. Адвокат возник только вчера и подсказал мысль, за которую я ухватился. Может быть, я убью тебя и спасу деньги, внесенные под боны и гарантии. - Прошу прощения. Но это мне не понятно, - Форрестер мило кивнул, напряженно размышляя. Ситуация немного прояснилась. Важно было помнить, что смерть для этих людей - не окончательное событие, а всего лишь антракт между актами. - Как я понимаю - то есть, если я понимаю правильно, - продолжал Форрестер, - юридическая часть дела означает, что в случае убийства ты гарантируешь оплатить расходы по замораживанию. - Подчеркиваю: только своему замораживанию. - У меня нет комментариев. Закон позволяет убыть меня. И деться мне некуда. - Да. Форрестер задумчиво прокомментировал: - Но, учитывая все моменты, это несколько несправедливо. - Несправедливо? Все справедливо! В этом и есть суть гарантий. - Да, конечно, при условии нормальных обстоятельств. Но в случае, когда о реверсе смерти не может идти речи... - Ты спятил? - раздраженно отрезал марсианин. - Вроде бы, нет, - упорно продолжал Форрестер. - Ты упомянул, что собираешься избежать оплаты расходов. Конечно, тебе виднее, ты лучше осведомлен. Положим, твой план удастся? Тогда?.. - Тогда ты заплатишь за все сам. Форрестер вежливо сообщил: - Такой вариант не подходит. У меня нет денег. Спроси у Эдне. Хайнцлихен Джура со взглядом, полным марсианского гнева, обернулся к Эдне, но она лишь подтвердила: - Вообще-то, Чарлз говорит правду, Хайнци. Я не подумала заранее о данном аспекте. Но его слова соответствуют истине. Я не проверяла лично его банковский счет, но... денег там должно быть немного. - К черту его счет! Какое мне, о Пот небесный, дело до счета!? Я горю желанием убить его! - Джура, но если ты убиваешь меня... - Заткнись! - При таком раскладе, Сыртис... - Пот собачий! - Лицо марсианина исказила гримаса мохнато-бородатой злобы. Он был классно сбит с толку, что выводило его из себя. - Что с тобой, Форрестер? Почему ты не найдешь работу? - Найду. Как только смогу, Майджор. - О Пот! Струсил и собрался увильнуть! - Я все еще недопонимаю своего финансового положения. Я не планировал быть бедным. Прими мои извинения, Джура, но... - Заткнись! - рявкнул марсианин. - Времени на разговоры уже не осталось. Я спешу на спевку. Мы репетируем песни Шумана, в которых я солирую. Отвечай на вопрос: ты собираешься увильнуть? - Ну, - проронил Форрестер, поигрывая бокалом, и бросая взгляд на Эдне. - Да... - Мудозвон! Провонявший потом мудозвон! - Я понимаю твои чувства. Возможно, я ощущаю себя точно так же. - Плевать я хотел на твои чувства! Ладно... Ничего не обещаю. Но снова обсужу все с адвокатом и проясню ситуацию. А ты тем временем устраивайся на работу! Форрестер проводил марсианина. Но по непонятной причине, не поддающейся анализу, он чувствовал себя на подъеме. Он постоял задумчиво у двери, тестируя ощущение человека, только что обнаружившего свою нищету и усилившего ненависть врага, поклявшегося убить его. Форрестер чувствовал себя достаточно хорошо. Вероятно, это фатальная иллюзия, подумал он. Эдне, свернувшись на диване калачиком, наблюдала за ним. Она вновь поколдовала с освещением, и теперь туманно-голубой дым окутывал комнату. Кожа девушки призывно мерцала сквозь кружева накидки. Возможно, она что-то сделала и с одеждой. Казалось, тело Эдне раскрылось, стало более заметным. Форрестер извинился, прошел в ванную и холодной водой ополоснул лицо. И только тогда осознал причину приподнятого настроения. Он выиграл очко. Он не был уверен в ценности добытого очка. Он даже не знал, в какой игре выиграл его. Но, к лучшему или к худшему, он добился маленькой победы над Хайнцлихеном Джурой де Сыртисом Майджором. Все прошедшие дни Форрестер был пробкой, качающейся на волнах от проплывающих мимо судов. Теперь он готов отвечать ударом на удар. Улыбаясь, он вернулся в комнату и воскликнул: - Заказывай выпивку! Эдне по-прежнему лежала на диване, перешептываясь с инджойером. - И не забудь проверить, закрыты ли двери, - повторила она. - Не забудьте о профилактике и пожелай мне спокойной ночи, Мим. - Она отложила инджойер, взглянула на Форрестера чуть угрюмо, но с явным интересом. - Дети? Она кивнула. - Боже, уже так поздно? - Он напрочь забыл о времени. - Прости. А как же их ужин? Угрюмость сменилась интересом, потом удивлением. - О, Чарлз! Неужели ты считаешь, что я варю овсянку или чищу картошку? Они, разумеется, уже поужинали. - Отлично. Думаю, теперь нам следует подумать о нашем ужине. - Думаешь, следует? Форрестер, быстро переориентировав мысли, согласился: - Хорошо. Тогда выпьем? - Я не хочу пить, глупышка. Сядь. - Она подняла инджойер, сощурила глаза и, внимательно вглядевшись в Форрестера, поцеловала в ямочку на шее, потом прикоснулась к ней инджойером. Волна, по типу слабого электрошока, напомнив дуновение кислорода, смешанного с мускусом, внезапно окатила Форрестера. Эдне практически изучила Форрестера, затем нагнулась ему навстречу и поцеловала в губы. Немного погодя он попросил: - Еще... Она подчинилась. Затем придвинулась, прислонившись спиной и положив голову ему на плечо. - Дорогой Чарлз, - нежно повторила она. - Ты такой глупышка. Он ласкал ее, целовал волосы. Параллельные нити ткани не были грубы и жестки, он не ощущал их вовсе. - Не знаю, правильно ли ты поступил с Хайнци, - в задумчивости сказала она. - Это напоминает... Выглядит трусостью. - Она повернулась в его объятиях и поцеловала-прикусила ухо. - Я знаю, что биологические аспекты смущают тебя. Но причина тому личность естественного течения. Я девушка естественного типа. Ты понимаешь меня? - Конечно, - солгал он, смутно слыша ее голос... - Ты можешь принять пилюли и добавить к ним химиостимулянты, эффект останется таким же. Но я не использую этот путь. Хотя, если ты собрался "отправиться", иди, ради Бога, отправляйся по полной программе и воспользуйся менинджойером. - Я понял, - начал было Форрестер, но девушка перебила его и продолжила. - Но все же нельзя загонять себя в жесткие рамки условностей. Иногда, находясь в нижней точке депрессии, ты вдруг испытываешь нечто необыкновенное и желание резко улучшить настроение. Тогда - если на то есть желание - ты принимаешь пилюлю и все остальное... Тебе ясно? - О да! - воскликнул Форрестер в приятно-нетерпеливом возбуждении. - Интересно. Не хочешь ли ты принять таблетку сейчас? Она привстала, потянулась и обняла его. - Излишне, - сообщила она, прижимаясь к его щеке. - Я приняла таблетку заранее, когда ты впускал Хайнци. Две победы в один день, подытожил Форрестер, пребывая в состоянии приятного триумфа и усталости. Этот мир приблизился к его первоначальным предполагаемым ожиданиям и надеждам. Девушка ушла, и он, проспав десять часов, проснулся с убеждением, что все образуется к лучшему. Он - отец президента и любовник Эдне Бенсен - представлял, по крайней мере, в его собственных глазах, неоспоримый объект поклонения. Существовали проблемы, но он справится с ними. Он заказал завтрак и добавил: - Машина! Как мне получить работу? - Человек Форрестер, если вы заявите параметры, то я проинформирую о подходящих Вам вакансиях. - Ты просишь узнать о характере работы? Неважно, главное условие хорошая оплата, - он закашлялся, прежде чем назвать цифру. - Около десяти миллионов в год. Но инджойер в ответ не закашлялся. - Да, человек Форрестер. Пожалуйста, проинформируйте об условиях работы: надомная или внешняя; тип оплаты: наличная или комбинированная. В случае разрешения комбинированной оплаты указать: участие в прибыли, покупке акций, резервирование заработанных премиальных или иные условия; категории, не поддающиеся рассмотрению; религиозные, моральные или политические возражения; не заявленные в регистре личности, которые могут ограничить классы рабочих мест... - Остановись, машина. Дай подумать. - Непременно, человек Форрестер. Выслушаете поступившие сообщения? - Нет. Вернее, - осторожно добавил он, - если в них не идет речь о жизни и смерти. Вроде того, в котором говорилось, что марсианин собирается убить меня. Таких сообщений не было. И это, с удовольствием подумал Форрестер, ставило начинающийся день обособленно от других прожитых дней. Он поел экономично, задумчиво, принял ванну и позволил себе выкурить чрезвычайно дорогую сигарету, прежде чем опять заговорил с инджойером. - Указание следующее. Расскажи о наличии рабочих вакансий. - Рассортировка невозможна без ввода ваших параметров, человек Форрестер. - Тогда не сортируй. Зачитывай все подряд. - Слушаюсь, человек Форрестер. Я выдаю прямой необработанный список новых вакансий, полученных на данный момент реального времени. Идет от пометки. Внимание. Пункт. Специалист криволинейного фазоанализа, семьдесят пять тысяч. Пункт. Шеф-повар. Полностью физический труд, обязательное владение методом французской кухни, восемнадцать тысяч. Пункт. Анализ общественного мнения и оборудование стресс-контроля. Неквалифицированный, шесть тысяч. Пункт. Уход за ребенком. Но, человек Форрестер, - перебил сам себя инджойер, - на это рабочее место заявлена женщина. Выпускать из списка очевидно неподходящие пункты? - Нет. То есть да. Можешь не продолжать. Идея понятна. - "Загадка", - с ощущением дискомфорта подумал Форрестер. Указанные зарплаты не намного превышали шкалу расценок двадцатого века. В эре радостной экстравагантности на такие деньги невозможно прокормить и болонку. - Я пойду повидаться с Эдне, - неожиданно и громко сказал он. - Отлично, человек Форрестер, - ответил инджойер. - Но обязан предупредить вас о тревоге класса гаммы. Ваш транзит из здания будет использован для тренировочных целей. - О Боже. Как при том воздушном налете? - Тренировка, человек Форрестер. - Конечно. И сколько это будет продолжаться? - Вероятно около пяти минут, человек Форрестер. - Не смертельно. Зачти сообщения, пока я жду. - Да, человек Форрестер. Одно личное и девять коммерческих. Личное сообщение от Эдне Бенсен. Оно передается. - Форрестер ощутил легкое прикосновение руки Эдне, и услышал ее нежный голос. - Дорогой Чарлз! - прошептала Эдне. - Ты, дракон, повидайся со мной вновь как можно скорей! Нам следует поразмыслить об одной вещи. Мы должны выбрать имя. 8 Он добрался до квартиры Эдне, и дети впустили его. - Привет, Тант, - сказал он. - Привет, Мим. Они с любопытством посмотрели на него, а затем переглянулись. Опять прокололся, с досадой и покорностью заключил Форрестер. Наверное, девочку все же зовут Тант, а мальчика - Мим. Но он заранее решил не обращать внимания на мелкие сбои и промахи - иначе на их исправление уйдет все его время, - а целенаправленно решать главные вопросы. - А где ваша мать? - спросил он. - Ушла. - Вы не знаете куда? - Ага, знаем. - Скажете? - терпеливо спросил Форрестер. Дети многозначительно переглянулись. Затем мальчик сказал: - Вообще-то нет, Чарлз. Мы заняты. Форрестер всегда считал себя человеком, любящим детей. Но сейчас улыбка, адресованная этим двоим, была натянутой. - Я вызову ее по инджойеру, - сказал он. Мальчик пришел в ужас. - С_е_й_ч_а_с_? Во время _к_р_о_у_л_и_н_г_а_? - Ребята, - со вздохом сказал Форрестер. - Мне необходимо обсудить с вашей матерью один вопрос. Как вы порекомендуете мне поступить? - Можешь подождать ее здесь, - неохотно ответил мальчик. - Если тебе так приспичило, - добавила девочка. - У меня складывается впечатление, что вы всячески пытаетесь выставить меня за дверь. Так чем же вы тут занимаетесь? - Ну... - Мальчик взглядом заставил замолчать сестру и сказал: - У нас встреча. - Только не рассказывай Тайко! - закричала девочка. - Наш клуб ему не по душе, - досказал мальчик. - Клуб из двоих? - Пресвятой Пот! Да нет же! - засмеялся мальчик. - Посчитаем. Нас одиннадцать. - Двенадцать, - ликующе поправила его сестра. - Ты не сосчитал робота. - Сосчитал. Проверим. Ты и я. Четверо ребят. Трое девочек. Взрослый. Марсианин... и робот. Да, двенадцать. - И с вами марсианин? Вроде как Хайнцлихен, черт, опять позабыл имя! - Нет, Чарлз. Хайнци, конечно, полный идиот, но он человек. А этот - зеленый, с четырьмя руками. Форрестер попытался с запозданием пошутить. - Как в романе Эдгара Райса Берроуза? Но я не ожидал, что они существуют во плоти. Мальчик с вежливым интересом сказал: - Да? Ну и что? - И как понять "во плоти", Чарлз? - спросила девочка. Давно, задолго до смерти, Форрестер преклонялся перед наукой. Удивительной и интересной казалась жизнь в мире, где электричество подавалось из розетки, а изображение появлялось на экране телевизора. Порой с иронией и шалостью думал он о том, как смехотворно некомпетентны были некоторые великие умы прошлого. Ньютон или там Архимед не смогли бы без написанных им инструкций настроить телевизор или управлять игрушечной железной дорогой. А сейчас я оказался в положении бушмена на Таймс-сквер, с отвращением подумал он. И не слишком уж это весело. Тщательно задавая наводящие вопросы, он частично уловил смысл того, что рассказывали дети. Их товарищи по играм не были "реальными" и в то же время - гораздо реальней, чем, скажем, кукла Барби. Они являлись аналогичными, симулакрами. Дети называли их "анаподами". Девочка гордо сообщила, что они помогают развитию межличностных отношений. - Все понятно, - сказал Чарлз, - или мне только кажется, что все понятно. Но какое отношение имеет к ним Тайко? - А, он! - Он ненавидит все, что касается развлечений. - Он говорит, что мы теряем волю, необходимую для борьбы, для совпадения с... в общем со всем тем, о чем ты говорил, Чарлз. С реальностью, понимаешь? - Чтоб он вспотел! - не на шутку рассердилась девочка. - Хочешь послушать, что он нам рассказывает? Она бросила взгляд на обзорную стену, на которой был безмятежный пейзаж лесной опушки с маленькими мохнатыми зверьками. - То есть по телевизору? - спросил Форрестер. - Не понял, Чарлз? - По этому... - Да, Чарлз. - Ну... - сказал Форрестер... И подумал, что если все сложится к худшему, то он примет предложение Тайко, предполагая, что вакансия не занята. Но прежде чем он скатится до такого, будет небезынтересно узнать о нем. - Показывайте, - сказал он. - Мне нечего терять. Обзорная стена, покорная приказаниям девочки, смыла лесную опушку и воздвигла самую настоящую сценку. По ней прыгал, громко крича, мужчина в косматом парике. Форрестер с трудом узнал коротко подстриженного блондина, которого он так бесцеремонно выставил за дверь. Но когда? Было ли это только дня два тому назад? Тайко изображал некий церемониальный танец со степом: два шага в одном направлении и притоп ногой, два шага в другом направлении и опять притоп. То, что он распевал, было полной белибердой для Форрестера. - Луд, лорды, гордо ведут! (Притоп!). Пусть Луд ведет, лорды! (Притоп!). Дабы одинокие покинутые люди не впали беспрепятственно (Притоп!) в забвение! (Притоп!). - Он повернулся лицом и раскинул широко руки. Камера показала крупным планом его бесстрастное измученное лицо. - Детишки! Вы хотите, чтобы ваши чертовы мозги промывали? Хотите быть студенистыми медузами? Если нет, то тогда пусть Луд ведет нас. (Притоп!). Пусть Луд ведет нас (Притоп). Пусть Луд ведет... Мальчик крикнул за шумом обзорной стены. - Сейчас он попросит комментарии зрителей. Тут мы обычно засылаем реплики, от которых он бесится. Например - "Возвращайся в морозилку, старый обломок льда" или "Тайко - старый и грязный утопленник!" Разумеется, не называем наших имен. - Сегодня я собираюсь передать: "Если бы миром заправляли такие, как ты, то мы бы все еще раскачивались на хвостах, как обезьяны", - задумчиво сказала девочка. - Но это, вероятно, не слишком разозлит его. Форрестер закашлялся. - Вообще-то, я пока не стану злить его. Возможно, мне придется работать на него. Дети уныло и разочарованно посмотрели на Форрестера. Мальчик быстро уничтожил изображение Тайко на стене обзора и громко закричал: - Пожалуйста, Чарлз, не делай этого! Мим сказала нам, что ты уже отказался! - Да, но я могу передумать. Я должен получить работу. Именно поэтому я и пришел сюда. - Отлично, - сказала девочка. - Мим подыщет тебе работу. Точно, Тант? - Если сможет, - неуверенно произнес мальчик. - А что ты умеешь делать, Чарлз? - Это главная проблема. Безвыходных ситуаций не бывает, но у меня заканчиваются деньги. Они не отвечали, а только смотрели на него, не столько удивленно, сколько смущенно. После некоторого молчания маленькая девочка со вздохом серьезно сказала: - Чарлз, ты так потноневежественен, что я чуть не замерзла. Я никогда не слышала, что у людей нет денег, за исключением забытых людей. Разве ты не знаешь, как получить работу? - Смутно. - При помощи инджойера, - терпеливо поучал его мальчик. - Конечно. Я пытался... Мальчик оживился. - Ты хочешь сказать... Чарлз, ты хочешь, чтобы я помог? И я помогу. Мы проходили это в прошлом году в фазе пять. Все, что тебе надо сделать... Внезапно выражение лица стало хитрым. - О Пот, Чарлз, - нарочито небрежно произнес он. - Я для тебя все сделаю сам. Скажи, чтобы он слушал меня. Форрестеру даже не нужно было видеть ошарашенное выражение, отразившееся на лице девочки, пытавшейся предупредить его. - Нет, - твердо заверил Форрестер. - Я дождусь возвращения вашей матери. Мальчик улыбнулся, но сдался. - Хорошо, Чарлз. Я только хотел спросить у него насчет Мим... Знаешь, как ты поступишь? Скажи машине, что ты хочешь протестироваться на профиль работогодности, а затем попросишь рекомендации. - Я не совсем понимаю, что это повлечет за собой, - осторожно произнес Форрестер. Мальчик вздохнул. - Ты не обязан понимать. Делай, и все! За каким Потом тогда нужен инджойер? Процедура оказалась чрезвычайно простой, хотя в тесте на профиль работогодности встречались странные вопросы. Что такое Бог? Какого цвета ваши экскременты? Если вы оказались девушкой, будете ли мечтать оказаться мужчиной? Предположите существование плутонианцев. Предположите существование эльфов. Если эльфы без предупреждения нападут на Плутон, то на чьей стороне будете вы? Почему вы лучше остальных? Большинство вопросов напоминали эти. Некоторые оказались еще глупее. Они были или абсолютно непонятны Форрестеру, либо затрагивали темы, от которых он краснел и неловко украдкой посматривал на детей. Однако дети воспринимали процедуру как само собой разумеющееся, но очень скоро им это наскучило, и, вернувшись к стене обзора, они стали смотреть выпуск новостей. Форрестер подбирал ответы как можно старательнее, придя к выводу, что машине виднее, что она делает. Ответы, разумеется, были такими же бессмысленными, как и вопросы. Он с запозданием осознал, что инджойер несомненно проверял его нервную систему и по снятым импульсам, вспыхивающим в мозгу, узнавал больше, нежели из смысла слов. Вывод подтвердился, когда в итоге инджойер сообщил: - Человек Форрестер, сейчас мы будем наблюдать за вами до возвращения в состояние покоя. Затем я проинформирую вас о работогодности. Форрестер встал, потянулся и осмотрел комнату. Ощущение, что он прошел сквозь испытание, не покидало его. Повторное рождение было таким же хлопотным, как и первое. Дети обсуждали показываемую на стене обзора сцену разбившегося о гору авиалайнера, окруженного спасательным оборудованием. Люди и машины заливали его струями жидких химикатов, выносили раненых и мертвых - если они делали это различие - на носилках и подтаскивали к аппаратам реверса смерти, которые Форрестер опознал по рубиновому жезлу на борту. Над горным склоном завис небольшой, ярко раскрашенный прогулочный аэрокрафт с зеваками. Форрестер не сомневался в этом, вспомнив толпы любопытных, собравшихся той ночью, когда он погиб в пожаре. Ни ледяные струи брандспойтов, ни холодный ветер, ни раздраженные полицейские, оттесняющие толпу назад, не могли уничтожить человеческое любопытство. - Старине Хэпу никогда не победить, - сказал мальчик сестре. Он поднял глаза и увидел Форрестера. - Закончил? Форрестер кивнул. Голос, доносящийся со стены обзора, говорил: - ...Новая победа, со счетом на эту минуту тридцать один и пятьдесят пять из девяноста восьми возможных. Неплохо для Старого Мастера. А Хэп все еще тащится за новичком Маори из Порт Моресби... - Что вы смотрите? - спросил он. - Полуфиналы, - ответил мальчик. - Как ответил на тест? - Результатов пока не получил. - Экран моргнул и показал новую картину: стилизованная звездная карта с зелеными и золотыми стрелками и точками. - Не слишком много просить десять миллионов? - спросил Форрестер. - Пот, Чарлз! Откуда нам знать? - Мальчика, несомненно, больше интересовала стена обзора, чем Форрестер. Но он вежливо добавил: - Среднепрожиточный уровень для Тант - около двенадцати миллионов в год. Мой - пятнадцать. Но, разумеется, у нас больше преимуществ, - деликатно отметил он. Форрестер сел и заставил себя терпеливо ждать результатов. Стрелки и круги двигались по звездной карте, голос монотонно сообщил: - Донесение с зонда от 61 Сигни, Проксима Центавра, Эпсилон Инди и Кордоба 31353 указывают на отсутствие артефактуалъной деятельности и изменений в сети системных энергоуровней. - Болваны, - резко сказала девочка. - Им марсианина даже в матраце не найти! - Возле Грумбриджа - один, восемь, три, шесть дней назад запеленгован неопознанный объект. Следов эмиссии не обнаружено, и объект пробно идентифицирован как большая комета. Хотя неэклиптическая орбита указывает на потенциальную опасность данного крупного и массивного объекта, вторгнувшегося в этот сектор пространства. Излишне говорить, что ведется постоянное слежение, а штаб обороны в Федерал-Сити заявил о фазировке двух дополнительных мониторов с пассивных орбит. - О чем они говорят? - спросил Форрестер у мальчика. - О войне. Помолчи немного. - ...Получены хорошие новости сегодня вечером с 22Х Канелопарадиза! В Бюллетене, полученном из штаба сортоконтроля, говорится, что сложная процедура замены поврежденного зонда завершена! Первая замена, вылетевшая из БО 7899, достигла точки и вышла почти на совершенную круговую звездную орбиту, все системы работают нормально. Семь запасных систем замены... - Пот! - вздохнула девочка. - Что за скучная война! Чарлз, вы наверняка дрались много лучше! - С кем? И что значит - лучше? Девочка недоумевала. - У_б_и_в_а_л_и_ больше, разумеется. - Если ты называешь это "лучше", то да. Вторая мировая война убила около двадцати миллионов. - О_г_о_! _Д_в_а_д_ц_а_т_ь _м_и_л_л_и_о_н_о_в_, - прошептала девочка. - А сколько убитых у нас, Тант? Двадцать два? - Двадцать два миллиона? - спросил Форрестер. Мальчик с отвращением покачал головой. - Двадцать два индивидуальных сирианина. Отвратительно! Ответить Форрестер не успел. Заговорил его инджойер. - Человек Форрестер. Ваши тесты проинтегрированы и проанализированы. Можно ли вывести результаты на экран детей Эдне Бенсен? - Давай, - угрюмо согласился мальчик. - Скучнее этой программы они не окажутся. Звездная карта исчезла со стены, и ее заменили мерцающие синусоидальные кривые, усыпанные цифрами, абсолютно бессмысленными для Форрестера. - Вы можете подать заявку на перетестирование любого элемента профилей. Вы хотите поступить подобным образом, человек Форрестер? - Нет, черт возьми! Цифры и графики, за их полной бессмысленностью, вселяли беспокойство. В памяти мелькнуло воспоминание далекой поры, когда он в поисках работы обратился в государственное учреждение. Это было сразу после увольнения из армии - он отслужил уже в мирной, послевоенной Корее, - и он встал в длинные очереди безработных, отчаянно мучивших скучающего клерка из бюро по занятости. Он видел почти наяву квадраты линолеума на полу, людей, выстаивающих в очередях, которые, как и он сам, мечтали хоть временно получить пособие по безработице, в надежде, что тучи над миром рассеются и жизнь наладится. Инджойер продолжал: - Ваш профиль, человек Форрестер, показывает на относительно высокую работогодность в категориях личного сервиса и адвокатуры. Я выбрал девяносто три вероятные вакансии. Зачитать список? - Мой Бог, нет. Выбери с твоей точки зрения лучшую работу. - Человек Форрестер, оптимальный выбор таков. Оклад семнадцать тысяч пятьсот. Это несколько меньше указанных вами требований, но расходы... - Погоди. Я скажу, что это гораздо меньше. Я просил десять миллионов! - Да, человек Форрестер. Вы указали десять миллионов в год. При норме четырехдневной рабочей недели с допуском предполагаемой переработки на потери по здоровью вы получите три миллиона восемьсот тысяч долларов в год. Учтенные расходы, однако, оптимизированы на уровне пяти миллионов с подразумевающейся прибавкой к зарплате. - Подожди секунду. - Цифры вызвали головокружение. Он обернулся к детям. - Это почти девять миллионов в год. Проживу ли я на них? - Пресвятой Пот! Конечно, Чарлз, если очень постараешься! Форрестер глубоко вздохнул. - Предложение принято, - сказал он. Инджойер бесстрастно ответил: - Хорошо, человек Форрестер. Ваши обязанности таковы: Беседа. Брифинг. Дискуссия. Ориентация без лимита по времени. Таким образом, Ваш статус размороженного не послужит помехой. Вы обязаны отвечать на вопросы, быть доступным для дискуссий, обычно отвлеченных вследствие принимаемых в расчет условий проживания. Возможность поездок оговаривается заранее. - О Пот. - Дети Бенсен выказали некоторый интерес. Мальчик сел, а сестра с широко раскрытыми глазами смотрела на Форрестера. - Дополнительная информация, человек Форрестер. Ваш работодатель отказался от автоматизированных услуг из соображений отказа от афиширования. Его требование и желание - субъективность, даже в ущерб точности информации. Работодатель практически не знаком с историей человечества, культурой и обычаями... - Еще бы! - закричала девочка. - ...И дополнит ваши услуги необходимой компьютерной информацией. Форрестер прервал методичный рассказ инджойера: - Довольно. Когда собеседование? - Человек Форрестер, вы уже прошли его. - То есть, я получил работу? Но... но что мне делать дальше? - Человек Форрестер, я обрисовал в общих чертах процедуру. Пожалуйста, отметьте для себя следующий сигнал. - Раздался легкий отчетливый перезвон. - Данный сигнал указывает на сообщение работодателя. По условиям контракта по найму, вы не можете отказаться от приема сообщений во временной промежуток с 10.00 до 14.00 по рабочим дням. В остальное время и даже по нерабочим дням вы обязаны прослушать сообщение с задержкой, на момент приема не превышающей двенадцати часов. Благодарю за внимание, человек Форрестер. "Вот и все", - подумал Форрестер. Оставалось узнать, что беспокоило детей. - Ну, и что грызет вас? Они перешептывались, не отрывая глаз от Форрестера. Мальчик спросил: - Как понять - грызет, Чарлз? - Почему вы ведете себя странно? - поправился Форрестер. - Пустяки. - Н_е_с_у_щ_е_с_т_в_е_н_н_ы_е_ пустяки, - поправила его сестра. - Выкладывайте. - Просто мы впервые встретили человека, согласившегося работать на н_и_х_! - ответила девочка. - Ничего не понял. Работать на кого? - Инджойер сказал тебе, Чарлз! Ты пропустил все мимо ушей, - рассердился мальчик, и в разговор тут же вклинился звонкий голос девочки: - О Пот, Чарлз! Разве ты не понял, на кого работаешь? Форрестер глубоко вздохнул и пристально оглядел их. Он убеждал себя, что перед ним всего лишь дети, к которым он привязан, но они этим утром по непонятной причине решили разозлить его. Он сел и взял инджойер. Внимательно изучив скопление кнопок и найдя искомую - прозрачную и округлую, он повернул инджойер, направив сопло на открытый участок руки, потом нашел кнопку. К счастью, он выбрал правильную кнопку. Он не знал, что за туман окутал запястье, но ожидаемый эффект был достигнут и напоминал действие супертранквилизатора: сознание прояснилось, пульс замедлился, и Форрестер спокойно, хотя и громко, обратился к инджойеру: - Машина! И какого потного черта ты выбрала мне в боссы? - Вывести на экран изображение работодателя, человек Форрестер? - Конечно, черт возьми! - Следите за стеной обзора, человек Форрестер. Форрестер, не отрываясь, смотрел на стену, ошеломленно глотая подступивший к горлу ком. Форрестер был вынужден признать что не ввел ограничение на выбор работодателя. Он был готов принять почти любое предложение, но тем не менее удивился. Он не ожидал, что у его босса будет ярко-зеленая шерсть или диадема маленьких глаз, расположенных вокруг шеи вытянутой остроконечной головы или щупалец. Он не ожидал, что им окажется враг, принадлежащий к расе, чье присутствие в космосе вынудило испуганное человечество заниматься бесконечными отработками воздушных налетов, разрабатывать программы вооружений и космической разведки... Короче, боссом Форрестера стал сирианин. 9 Новые служебные обязанности Форрестер мог выполнять в любом месте, где бы ни находился. Он предпочел вернуться в "родное гнездо", где после сражения с инджойером и стеной обзора получил общее представление о сирианах и о том, что они делали на Земле. Их было всего одиннадцать, как он выяснил. И они оказались на планете не как туристы и не как дипломаты. Они считались пленными. Около тридцати лет назад первые космические корабли вошли в контакт с форпостами сирианской цивилизации, по уровню технологий сопоставимую с человеческой, но разнящуюся по внешнему виду разумных существ и социальному устройству. Исследовательский земной отряд, производя осмотр планет за пределами Солнечной системы, наткнулся на кольцеобразный сирианский корабль, находившийся на орбите одной из планет. Форрестер, получив эту информацию, осознал, сколь громадны пробелы в его знаниях. Почему никто не рассказал о том, что люди исследовали космические пространства за пределами Солнечной системы? Где находилась та система? Что такое "орбитальное кольцо"? Форрестер был сбит с толку, озадачен. Очевидно, орбитальное кольцо не принадлежало сирианам, как впрочем и землянам. Но он поставил мысленный барьер перед многочисленными и бесконечными вопросами и сосредоточился на первой встрече с сирианами. Земной корабль был готов к охоте на медведя. И, когда медведя обнаружили, нажали на все кнопки. Командира корабля не проинструктировали о дискретной вероятности контакта с инопланетянами и действиях в случае такового контакта. Командир не терял времени на обсчет вариантов. Весь комплекс вооружений земного корабля обрушился на приземистый, асимметричный сирианский корабль: лазеры, снаряды, ракеты и энергетические ловушки для разбалансировки и выведения из строя приборов. У сириан не было шансов. За исключением немногих, случайно оставшихся живыми в космических резервуарах - эквивалент скафандров - весь экипаж погиб вместе с кораблем. Земляне с максимальной осторожностью транспортировали уцелевших сириан на борт, развернули корабль и улетели домой. Много лет спустя, дистанционно управляемые зонды осторожно приблизились к месту "сражения" и обнаружили, что обломки сирианского корабля исчезли: очевидно, их забрали неизвестные спасательные службы. После этого зонды вернули. Четырнадцать сириан уцелели после нападения землян, одиннадцать оставались живы до настоящего момента и находились на Земле. Форрестер, изучая с экрана материал о сирианах, под бодрый рассказ инджойера о фактах ссылки, не мог не почувствовать легкой симпатии к ним. Тридцать лет заточения! Они уже состарились. Осталась ли у них надежда? Или только отчаянье? Ждут ли их жены и дети в гнезде, в инкубаторном бассейне или в тоннеле? Инджойер умалчивал об этом. Он рассказал, что сириан тщательно изучали и обсуждали, дебатировали о них бесконечно, а затем освободили. Освободили под домашний арест. Парламент передвижений издал в отношении сириан закон. Первое. С момента вступления закона в силу кардинальным условием жизни сириан становилось полное отсутствие контакта с родной планетой. Считалось вероятным, что сириане, обнаружив Землю, не станут атаковать ее, однако неоспоримым фактом это могло стать только в случае ненападения. Второе. Пленные сириане никогда не вернутся домой. Третье. Человечество готовится к нападению из космоса с надеждой, что таковое не произойдет. Сириан распределили на Земле - по одному на крупный город. Их обеспечили большими субсидиями, превосходным жильем, всем, что они пожелают, за исключением свободы выезда и общения с себе подобными. За каждым установили неусыпную слежку, и не только с помощью инджойеров. Транспондеры, хирургически имплантированные в нервную систему, соединялись с центральной компьютерной сетью. Местонахождение каждого из сириан регистрировалось ежесекундно. Им запретили появляться в определенных зонах: космодромы, атомные станции и дюжина других классов энергоустановок. В случае нарушения посылалось предупреждение. Если оно не останавливало сирианина, в его центральную нервную систему засылался сильный болевой импульс. А если и он не имел воздействия или по какой-либо причине транспондер выходил из контакта с центральным компьютером, отдавался приказ немедленного уничтожения. Троих инопланетян уже постигла такая участь. Раздался легкий перезвон, обзорная стена замелькала изображением, и Форрестер оказался лицом к лицу с боссом. Он видел его изображение. Возможно, это тот же самый сирианин. Но теперь он смотрел на Форрестера дюжиной малюсеньких глазенок, обрамляющих шею. - Ваше имя Чарлз Форрестер, - обратился сирианин на глухом, без акцента английском. - Вы работаете на меня и называете меня Эс-Четыре. Речь напоминала модуляции искусственного голоса робота. Голос инджойера был на порядок выше по качеству. - Хорошо, Эс-Четыре, - согласился Форрестер. - Расскажите о себе. Просьба была понятной и закономерной. - Хорошо, Эс-Четыре. С чего начать? - Расскажите о себе все. - Щупальца медленно извивались, глаза беспорядочно моргали, как огоньки на компьютере. С голосом вышла ошибка, подумал Форрестер. Голос напоминал дубляж иностранного фильма на последнем сеансе - в те незапамятные времена, когда были и иностранные фильмы, и последние сеансы. - Пожалуй, - задумчиво произнес Форрестер, - я начну со своего рождения. Я родился девятнадцатого марта 1931 года. Мой отец, по специальности архитектор, в тот момент был безработным. Позже он контролировал программу для ВПА. Мать... - Расскажи о ВПА, - перебил сирианин. - Это государственное учреждение, предназначенное для решения вопросов безработицы во время депрессии. В те годы периодические циклические дисбалансы в экономике... - Без лекций, - прервал сирианин. - Объясни функциональную и терминологическую сущность аббревиатуры ВПА. Обескураженный, Форрестер попытался конкретно изложить цели и задачи программы по безработице. Только конкретные факты удовлетворяли инопланетянина. Сирианина явно не интересовали отступления Форрестера в анализ экономических теорий. Возможно, он был приверженцем собственных теорий. Но его заинтересовали - по крайней мере, он выслушал не прерывая - несколько шуток об уборке листьев и о падении сотрудника ВПА, облокотившегося о швабру, по которой тут же вмазал доброжелатель. Сирианин слушал бесстрастно, ободок глаз поблескивал, но через полчаса, остановив рассказ Форрестера о выпуске из школы, он сказал: - Продолжишь рассказ в другой раз, - и исчез. Форрестер остался доволен. Он никогда раньше не разговаривал с сирианином. Несмотря на романтический восторг детей, Эдне, выслушав подробности, категорически не одобрила поступок Форрестера. - Дорогой Чарлз, - терпеливо, но настойчиво заявила она. - Они наши враги. Люди скажут, что ты совершил дурной поступок. - Если они настолько опасны, то почему их не поместили в концентрационный лагерь? - Чарлз! Ты опять ведешь себя как камикадзе! - Или почему нет закона, запрещающего работать на инопланетян? Она вздохнула, отломила для пробы кусочек чего-то съестного, напоминающего засахаренную орхидею, потом посмотрела на Форрестера с нежным участием. - Чарлз, человеческое общество - это не только _з_а_к_о_н_ы_. Помни о п_р_и_н_ц_и_п_е_. Есть определенные стандарты хорошего и плохого, и цивилизованные люди подчиняются им. - Яснее ясного, - проворчал Форрестер. - Хорошо - это когда меня пытаются угробить; плохо - когда я пытаюсь воспрепятствовать этому. - Камикадзе Чарлз! Я хотела _п_о_д_ч_е_р_к_н_у_т_ь_, что Тайко, например, предложил бы по меньшей мере такую же сумму, какую платит мерзостный сирианин, но за социально значимую работу. - Этот потный Тайко! - закричал Форрестер. - Злобное ругательство вызвало у Эдне смех. - Я разберусь со своими делами сам! Они расстались друзьями. Эдне сослалась на встречу, связанную с работой; а он, плохо понимая характер ее занятости, не задавал вопросов. Он не нашел возможным расспросить ее о кроулинге - "ползанье на коленях" - и не напомнил о предложении обсудить выбор имени. Она не вернулась к данной теме, и он не имел ничего против. К тому же он хотел побольше пообщаться с детьми. С их помощью он выведал о сирианине больше, чем тот мог узнать о нем. Дети выплескивали информацию. Получить полное представление оказалось делом несложным. Существенных фактов было немного. Например, все заложники на Земле были одного пола, среди ученых велись жаркие дискуссии по вопросу его определения. Структура и устройство семьи оставалось столь же неясным. Но вне зависимости от характера возможных отношений на планете сириан, на Земле пленники не испытывали видимой депрессии, пребывая в разлуке со своими любимыми и близкими. Форрестер с нарастающим недовольством дослушал информацию, хотя, как ему казалось, остались недосказанные или выпущенные из внимания факты. Он сказал: - Неужели вы хотите сказать, что единственный контакт с инопланетной цивилизацией свелся к уничтожению их исследовательского корабля? - Да нет же, Чарлз! - мальчик был снисходителен по отношению у Форрестеру. - Однажды мы дистанционно сканировали их планету. Но данная методика опасна. Опасна, судя по официальным сообщениям. Исследования были свернуты. Хотя я бы продолжил их. - Как и в хромосфере Мира Цети, - живо добавила девочка. - Где? Мальчик сдавленно засмеялся. - Вспомнил! Вот весело было! Мы заполучили ее в классе на экзаменационном путешествии. - Пот! - возбужденно закричала девочка. - Будет здорово, если Форрестер попутешествует с нами. Я бы с радостью повторила поездку! Но вслепую Форрестер обещать не хотел. Он неуверенно напомнил: - Конечно. Но сейчас у меня трудности со временем. Вы забыли о моей работе? - Пот, Чарлз, - с нетерпением произнес мальчуган. - Времени поездка не займет. Ты же не летишь в космос. Это же конструкт. - Но как в жизни, - добавила сестра. - И все записано на пленку, - заботливо разъяснил мальчик. - Включай! - возбужденно приказала девочка. - Мира Цети! Пожалуйста! Ну, Тант, ты _о_б_е_щ_а_л_! Мальчик повел плечами, задумчиво, но хитро взглянул на Форрестера, нагнулся, сказал несколько слов детскому инджойеру и нажал кнопку на обучающем столе. Детская комната мгновенно исчезла, и их окружила стена горячего серого водорода и красного каления. Изображение быстро обрело четкость и яркость. Форрестер и двое детей сидели на мостике космического корабля. Игрушки исчезли, мебель заменили блестящие металлические приборы и механизмы, играющие огоньками и попискивающие индикаторами. Через внешние прозрачные панели проникала смертоносная хромосфера солнца. Форрестер инстинктивно отпрянул, прячась от жара звезды... но секунду спустя понял и принял идеально сотворенную иллюзию. - "Да восхищен будет Сам творец!" - воскликнул он. - Но как это делается? - Какого Пота я знаю, - с легкой издевкой ответил мальчик. - Это штуковина с девятой фазы. Спроси инджойер. - Машина! Объясни! Без промедления в ответ прозвучал спокойный, невозмутимый голос инджойера. - Человек Форрестер, феномен, в настоящий момент изучаемый вами, есть фотическая проекция вибраторной занавеси. Эффект интерференции вызывает виртуальное изображение на поверхности оптической сферы, геометрическим центром каковой являетесь вы и ваши юные спутники. Данный конструкт, который вы наблюдаете, есть отредактированная и упрощенная репродукция скансиосъемки сирианского исследовательского корабля в атмосфере звезды... - Достаточно, - вмешался Форрестер. - Ответ детей мне понравился больше. Но мальчик строго сказал: - Внимание, Чарлз. Программа началась. Вон там сирианский разведывательный высокотермальный корабль, и мы идем на перехват. Резкий мужской голос прохрипел: - Буксировочный спейскрафт "Гиммел"! У звеньевого корабля неполадки с двигателем! Подготовьте захват, стыковку и эвакуацию экипажа! - Есть! - закричал мальчик. - Тант, приступай к процедуре поиска! Ты за вахтенного, Чарлз! Пальцы мальчика замелькали над клавиатурой, появившейся считанные секунды назад. Сестра подчинялась его командам, а когда он энергизировал контур, воображаемый корабль начал выполнять маневры. Мальчик развернул корабль, и под резким углом на скорости прошел через фонтаны горящего газа. Форрестер не смог сдержать восхищения перед совершенством иллюзии. Все составные компоненты, за исключением излучаемого тепла и ощущения движения - были выполнены безупречно. И Форрестер почти ощущал дрожь и ускорение подъема корабля, ведомого легким прикосновением к клавишам. Очевидно, "Гиммел" являлся боевой единицей эскадрона, посланного на авантюрную миссию без плана и задания. Форрестер не видел ничего, напоминающего сириан. Ничего, кроме змеевидных клубов газа, через которые продирался корабль. Но он ощущал присутствие иллюзорных кораблей. Через громкоговоритель доносились приказы, позывные, переговоры между кораблями эскадрона. Панель высвечивала их местонахождение, высоты над горизонтом и траектории полета в огненном газовом океане Мира Цети. Форрестер отважился спросить: - Тант, а что делать мне? - Смотри за происходящим! - прошипел мальчик, его внимание было полностью приковано к управлению. - Не мешай! Но сестра неожиданно закричала: - Вижу! Тант, вижу! Вон там! - О Пот! - в отчаянье простонал он. - Когда ты научишься докладывать по уставу! Она сдержала волнение и доложила: - Борт замечен. Вектор семь, кажется. Угловое наклонение... незначительное. - Приготовиться к захвату, - скомандовал мальчуган. Из-за водоворота красного свечения показалось, исчезло и вновь вынырнуло жирное червеобразное тело корабля - черное пятно на слепящем глаза экране. Черная обшивка, черные глазницы иллюминаторов, черная хвостовая часть, где сопла изрыгали черный топливный выхлоп в ослепительно яркую атмосферу. Двигатели корабля замерли, и усталый голос прохрипел из громкоговорителя. - Торопись, "Гиммел"! Мы держимся на пределе! Они подобрались к отбившемуся от эскадрона "кораблю". Струи воспламеняющегося газа кренили их спейскрафт. Форрестер застыл в изумлении. За контурами беспомощного, брошенного командой судна, через хромосферу, затмевая радиационные взрывы, надвигалось нечто огромное, устрашающее... - Пресвятой Боже! - крикнул он. - Сириане! Картина задрожала и исчезла. Они вернулись в детскую. На мгновение Форрестер ослеп, но затем усталые оптические центры понемногу восстановились. Он увидел стены обзора, обстановку, знакомые детские лица. Экспедиция завершилась. - Весело? - спросила девочка, подпрыгивая от радости. - Понравилось, Чарлз? Весело было? Но брат с отвращением читал распечатку. - Тант, - проворчал он, - кто бы говорил! Погляди на результаты. Мы запоздали со стыковкой. Из экипажа в три человека двое засчитаны мертвыми... а мы так и не приблизились к сирианам. Провалились из-за него. - Прости, Тант. В следующий раз буду внимательнее, - с раскаяньем произнесла она. - Дело не в тебе. - Он взглянул на Форрестера и с горечью сказал: - Для миссии с тремя членами экипажа установлены нормативы. Как будто он мог чем-либо помочь в полете. Задумчиво Форрестер взял жезл инджойера, выбрал кнопку, приставил отверстие к точке за ухом и нажал. Он не был уверен, что выбрал подходящую для оказии смесь. Он хотел получить состояние спокойствия, счастья и самоуверенности. Вместо этого он принял дозу эйфорика. Ладно, подумал он, это тоже сгодится. Он робко сказал: - Приношу извинения за срыв операции. - Не по твоей вине. Надо было думать, прежде чем приглашать в полет. - Жаль, что не заметили сириан, - с грустью сказала девочка. - Кажется, я видел их. Большой, блестящий корабль? Двигавшийся на нас? Мальчуган оживился. - Не ошибся? Возможно, наши дела не так уж плохи. Отвечай, эй, монитор! - Он выслушал сообщение обучающей машины и улыбнулся. - Получено пробно-условное разрешение, - счастливо сказал он. - Повтор на следующей неделе, Тант. На результат. - Как здорово. Форрестер прокашлялся. - Не расскажете ли, чем мы, собственно, занимались? - спросил он. На лицо мальчика легла маска менторства. - Мы провели имитацию атак на сирианский исследовательский отряд в хромосфере Мира Цети. Мне казалось, ты знал об этом. Главная цель - наблюдение, но контакт между нашим и сирианскими кораблями был вариационно изменен в направлении конфликта. - А-а. Мальчик озадаченно посмотрел на Форрестера. - Дело в том, Чарлз, что по результатам полета мы получаем баллы. Но не волнуйся, ты не подвел нас. - Ясно. - Ростки новой идеи пробились в сознании Форрестера. Несомненно, спокойствие - результат смеси из инджойера, но... - А нельзя ли показать новый материал о сирианах. Чтобы я вблизи рассмотрел их? Например, эпизод первого контакта. - Ответ негативный. - И мальчик недовольно посмотрел на сестру. - Конечно, это вина Тант. Она заплакала, когда сириан убили. И мы ожидаем нового брифинга, но уже когда подрастем. Девочка склонила голову. - Тогда мне было очень грустно, - защищалась она, - но можно показать другое, Чарлз. Хочешь увидеть кокосовый орех на Луне? - Что? - О Пот! Смотри. - Мальчик задумчиво почесал ухо и отдал приказ детскому инджойеру. Стена обзора опять затуманилась. - Предположительно, это другой корабль, но похожий на разыскиваемый сирианами в атмосфере Мира Цети, - сказал он через плечо, одновременно манипулируя обучающей машиной. - О нем мало что известно. Сделан он не сирианами и не землянами. Никто не знает, откуда они взялись, но их превеликое множество. И сирианам, как и нам, ничего не известно о них. Корабли очень старые. Этот - ближайший к Земле. Стены обзора показывали обратную сторону Луны. Белые хрустальные пики и кратеры расположились около линии раздела, за которой расстилалась черная мгла лунной ночи. Они увидели неглубокую котловину кратера и двигающиеся фигуры. - Это пленка, - сказал мальчик. - Без эффекта участия. Можно смотреть сколько угодно. В кратере виднелись купола домов; вероятно - лаборатории или жилища ученых - тех, кто изучал "предмет" в центре экрана, или тех, кто изучал его ранее, и, осознав непреодолимость загадки, сдался. Корабль напоминал кокосовый орех. Но к нему было применительно любое другое определение. Объект был яйцеобразным и косматым. Свисавшие усики не имели ничего общего с органической живой материей. Они имели фактуру стекла, заключил Форрестер, наблюдая, как усики отражают и преломляют солнечный свет в переливчатые полоски цвета. Объект достигал размеров локомотива. - Корабль пуст, Чарлз, - отважилась сообщить девочка. - Все корабли пусты. - Но кто они такие? Девочка засмеялась. - Когда узнаешь - расскажешь. И нам сразу дадут двенадцатую фазу. Мальчик с теплотой в голосе произнес: - Теперь тебе известно столько же, сколько и всем. - Но сириане... - Нет, Чарлз. Сириане пришли позже, подобно нам. А корабль находился на Луне не менее двух гигалет. - Он выключил экран и радостно спросил: - Ну, что ты еще хочешь узнать? Вопросов было много. И Форрестер лишний раз осознал - чем больше знает человек, тем ничтожнее его знания. Удивительно, но до этого момента он не задумывался, как много событий происходит с человечеством за время "спячки" землян в жидком гелии, в одной из ванн больницы Западного филиала. Как приключенческая повесть в журнале: переворачиваешь страницу и обнаруживаешь, что прошло десятилетие. И ты совершенно уверен, что эти годы _н_е_с_у_щ_е_с_т_в_е_н_н_ы_ в судьбе героя; в противном случае автор непременно бы рассказал о них. Но прошло не десять лет. И годы эти невозможно назвать несущественными и незначительными. А главное - нет автора, который по желанию читателей может раскрасить "белые пятна". 10 На третий день работы и шестой после выхода из фризариума Форрестер чувствовал себя так, будто прожил миллион дней. Но он хорошо учился, внушал Форрестер самому себе в немного поздравительном тоне, и старательно готовил "уроки". Вопрос заключается лишь в периоде времени, когда все ответы откроются и он займет подобающее место в свободном масонстве героев. Между тем, он бы соврал, если бы сказал, что работать на сирианина было неприятно. Единственным человеком, выразившим неодобрение, оказалась Эдне, но ее с того самого дня Форрестер практически не видел. Сирианин разрешил Форрестеру считать его мужчиной, хотя и не отверг противоположную посылку, не вдаваясь ни в какие объяснения. Любопытство инопланетянина было ненасытным, но оно уравновешивалось терпением. В случаях, когда некоторые вопросы ставили Форрестера в тупик, сирианин предоставлял время для подготовки ответов. Их направленность, к его удивлению, касалась прошлого. Сирианин даже объяснил или сделал попытку объяснить причину подобного интереса. С его точки зрения, текущее состояние любого феномена есть прямое и очевидное следствие его предыдущего состояния, и он интересовался именно предыдущими состояниями человечества. В мозгу Форрестера мелькнула мысль, что, оказавшись военнопленным на вражеской планете, он бы попытался заполучить информацию о вооружении и стратегии обороны. Но, не являясь сирианином, он не стал утруждать себя попытками мыслить, как инопланетянин: это, очевидно, было вне его сил и способностей. Поэтому он и отвечал на вопросы о рекламных агентствах на Мэдисон-авеню, о шумихе и ажиотаже вокруг матчей серии за Мировой кубок по футболу, и каждый день звонил в банк и удостоверялся в поступившей на счет ежедневной зарплате. И наконец, в сознание Форрестера внедрилась мысль, что деньги по-прежнему оставались деньгами. На четверть миллиона долларов все еще можно было купить равное количество товаров и услуг, но исходя из жизненных стандартов двадцатого века. Инфляции подвергся не доллар, а уровень жизни. На доллар все еще можно было купить тьму вещей. Что Форрестер успешно и старательно проделывал. Как он выяснил, если постараться, можно прожить даже на четверть миллиона, но с условием сохранять потребности 1969 года. Без роботов прислуги. Без современного медицинского обслуживания и, прежде всего, - отказавшись от пользования установками замораживания и сопутствующими этим установкам банками органов, от протезирования, антиэнтропических химических смесей и так далее. И еще он не должен питаться дорогостоящими натуральными продуктами, не путешествовать, не покупать электронные приборы... точнее, если жить, как крестьянин конца двадцатого века, то тогда можно протянуть на эти деньги. Но не в данный момент. Денег все равно уже не было. Истрачено все, за исключением нескольких десятков тысяч, оставшихся на счете в Девятнадцатом хроматическом плюс зарплата, которую ежедневно перечисляет сирианин. Денег хватит только на то, чтобы оплатить двухнедельное пользование стандартным инджойером. Причем - не позволяя себе излишеств. Форрестер смирился с ситуацией. Положение дел не тревожило его. Он не опасался банкротства. Ведь в его силах теперь зарабатывать такие деньги, о которых он раньше и не мечтал. Но Форрестеру не давало покоя, что он явился объектом шутки: слишком многие хорошо посмеялись и над ним, и над его четвертью миллиона. Но больше всего задевало то, что Эдне смеялась вместе со всеми. Расплывчато, как слабые предрассветные блики в пустыне, Форрестер предвкушал время, когда Эдне займет в его жизни важное место. Но она уже исподволь заняла это место, иронично думал он. По крайней мере, потенциально, она единственный претендент. И, в который уже раз, он ломал голову над ее предложением о выборе имени... И о том, почему она так и не позвонила. Но то, что важно и существенно для одного человека в некий момент жизни, заключил Форрестер, может оказаться просто несущественным для другого. Он временно очутился в роли ученика у жизни. Ждать, работать, набираться опыта и не искушать удачу - вот его задачи. Главное достижение ученичества - Форрестер научился быть скромным. Но Форрестер еще не столкнулся со странными и неприятными обстоятельствами, которые сделают его самым ВАЖНЫМ человеком на Земле. Что сильнее всего озадачивало Форрестера в поведении босса-сирианина - существо было явно чем-то озабочено. Форрестер даже задал инджойеру по этому поводу прямой вопрос. - Не уточните ли вы суть вопроса, человек Форрестер? Что именно в поведении Альфарда Четыре Ноль-Ноль Тримата необъяснимо для вас? - Называй его просто сирианин. У него странная манера речи. - Возможно, человек Форрестер, это мой перевод. Сирианский язык не имеет грамматических времен и относится к Квази- Буманской категории. И я позволил себе перевод с приближением по нормам английского языка двадцатого века. Но если вы хотите, то я дам более дословный пересказ или... - Нет, я не о том. Что-то у него на уме. Пауза. Секунда, другая. Форрестер знал уже достаточно много, чтобы оценить происходящее. Задержка ответа компьютера означала неординарность поставленной задачи. Но инджойер ничего не объяснил, наоборот, сам обратился с просьбой: - Можете ли вы привести примеры, человек Форрестер? - Затрудняюсь. Но он проделывал некоторые странные вещи. Например, имеет ли он право гипнотизировать меня? Новая пауза. Затем инджойер сказал: - Не могу ответить, человек Форрестер. Но советую вам действовать осторожнее. Форрестер и без совета инджойера старался действовать осторожнее. Но, тем не менее, он был в замешательстве. Сирианин больше не пытался гипнотизировать Форрестера - "чтобы вытащить на свет забытый фактологический материал и стертые психологические травмы прежней жизни", - но его по-прежнему было нелегко понять. - Объясни основные положения института брака. И Форрестер в игривой манере, но настойчиво объяснил сирианину неотвратимость сексуального импульса и потребности, но не для всех, иметь семью, что и послужило причиной возникновения формального института брака для умасливания противников незаконного поведения. - А торговые скидки? - раздался громкий, пустотелый гм Ос. И Форрестер принялся как можно тщательнее объяснять запутанные нюансы розничной торговли в супермаркетах. - Вы нарушили или не нарушали законодательные принудительные программы? - совершенно не к месту спросил сирианин. В этот день их беседа длилась как никогда долго. Как Форрестер ни старался, но четко изложить идею личной этики - законы, не нарушаемые по причине их моральной правоты, и законы, преступаемые всеми из-за их моральной неуместности, - он так и не смог. Он сочувствовал сирианину, что заставляло его корпеть над домашними заданиями долго и усердно. Но Форрестер не пренебрегал и собственными домашними заданиями. Он приказал инджойеру показать записи дистанционной разведки планеты сириан. Он полагал, что сириане - бумажные тигры, но оказалось, что и у них есть клыки. Окруженная мощными крепостями и имея в распоряжении быстрые, мощные боевые корабли, жалящие, как настырные осы, система сириан являла собой хорошо сбалансированную грандиозную вооруженную структуру. В нее входило около дюжины планет; две на орбите Трои вокруг Сириуса Б, остальные - на спутниках большой белой звезды. Все планеты были освоены и заселены. И все - защищены. Разведывательным зондам землян повезло - или не повезло? - заснять на пленку военные учения. Сириане относились к учениям крайне серьезно. На сокращенной, но хорошо смонтированной записи Форрестер увидел и гибель существ, и уничтожение техники, что могло быть объяснено лишь грандиозным разгулом милитаризма. Сотни больших кораблей были повреждены, часть уничтожена. Флотилии сошлись у покрытого льдом спутника близлежащей планеты... И на глазах Форрестера корабли превратились в груду расплавленных обломков. Пленка оборвалась. Очевидно, операторы зондов намеренно прекратили съемку. Безопасней оставить сириан без наблюдения, но в покое, чем рисковать - привлечь их внимание к зондам. Форрестер больше не пытался пригласить сирианина в гости. На пятый день новой жизни Форрестер встал под понукания кровати, заказал стандартный дешевый завтрак (оказавшийся вкуснее, чем его прежние любимые блюда), выслушал сообщения и приступил к работе. Гордясь вновь приобретенными навыками, он приказал инджойеру выбрать и запомнить маршрут в подземное безбрежие Американского архивного института. Зеленые указательные стрелки зажигались на полу. Он вышел из комнаты, следуя за стрелками, сел в таксо-лифт, который помимо традиционного вертикального движения был приспособлен и к горизонтальному, и перебрался в соседнее здание. Форрестер пересек фойе, где грохотали машины, сортировавшие устаревшие библиотечные карточки, и оказался в сводчатом зале, в котором хранились архивные документы, к которым его босс проявил явный интерес. Инджойер отрывисто произнес: - Проинформируйте меня о термине "Космическая экспансия". Форрестер оторвался от просмотра микрофильма. - Привет, Эс-Четыре, - сказал он. - Сейчас я занят тем, что просматриваю материалы об основании Общества Нед Луд, как ты просил меня. Весьма интересно. Одно время эти парни крушили компьютеры... - Ты сворачиваешь исследование Общества Кед Луд и излагаешь по пунктам мотивы, по которым два региона вашей планеты начали соревнование: кто первым доберется до Луны. - Хорошо. Дай мне несколько минут, и я закончу просмотр материала. Ответа не последовало. Форрестер пожал плечами и вернулся к микрофильмоскопу. Луддиты в начале своей деятельности были настроены весьма решительно: в то время как Тайко становился в смешные позы и увещевал, его предшественники вели общенациональный крестовый поход; они разрубали топорами компьютеры и воинственно вопили: "Человеку - работу для человека! Машины в бухгалтерию!" За чтением он позабыл о звонке босса. Затем: - Человек Форрестер! - прогремел инджойер. - Получено два срочных уведомления о намерениях. К Форрестеру обращался главный компьютерный центр, а не глубокий, отдаленный, нерезонирующий голос сирианина. Форрестер застонал: - Неужели опять! - Хайнцлихен Джура де Сыртис Майджор... - Чуяло мое сердце, - пробормотал Форрестер. - ...заявляет, что он реактивировал охотничью лицензию. Вы уведомлены, человек Форрестер. Действия согласно уведомлению. - Уведомлен! Уведомлен! - передразнил Форрестер. - Зачитывай следующее сообщение. - Человек Форрестер, сообщение от Альфарда Четыре Ноль-Ноль Тримата, - сказал инджойер; затем, чуть отбросив чопорность, - или Эс-Четыре, как вы называете его. Уведомление о прекращении найма. Гарантии соблюдены, уведомление оплачено. Причина: отказ от приемлемого требования работодателя исследовать вопросы, касающиеся первоначальных разногласий между США и СССР по космическому зондированию. Форрестер запротестовал. - Остановись! Это очень смахивает на... Что за бред! Эй, я что, уволен?! - Человек Форрестер, - заявил инджойер, - утверждение истинно. Вы уволены. Первый шок прошел. Но Форрестер не особенно сожалел, несмотря на чувство обиды. Он не сомневался, что все служебные обязанности выполнялись предельно четко. Учитывая характер работы. Учитывая босса. Надо отметить, у работы были свои недостатки, включая крайне нелестные реплики Эдне и детей о работе "на врага". С легким сердцем Форрестер вычеркнул из своего сознания сирианина и проинформировал инджойер о желании найти новую работу. Он получил ее довольно скоро: дубль-слежение за уровнем радиации на подземной атомной станции, расположенной под озером Мичиган. Оплата удивительно высокая, а работа не обременительная. Не прошло и двадцати четырех часов, как Форрестер сделал для себя открытие: премиальные выплаты производились соответственно выбросам жесткой радиации, случавшимся через непредсказуемые временные интервалы. Его предшественник - а точнее все его предшественники - покоились в морозильных подводных отсеках в форме блоков низкотемпературного вещества в ожидании открытия совершенной технологии вывода радиационных отходов из клеток тела. Инджойер откровенно проинформировал, что период вероятного ожидания перед оттаиванием и реставрацией, который зависел от темпа прогнозирования базисных открытий, оценивался, по минимальному приближению, в две тысячи лет. Форрестер взорвался: - Спасибочки! - прорычал он. - Увольняюсь Да и какого дьявола здесь нужен человек? - На случай отказа электроники, - проворно объяснило устройство. - Органический контролер может сохранить потенциал голосовой связи с центральным компьютером, предусматривая аварийное реагирование... - Это не более, чем риторический вопрос. Забудь о нем, - сказал Форрестер и вдавил в панель кнопку лифта, который поднимет его на платформу на поверхности озера, а затем довезет до города. - А почему ты не предупредил, что эта работа убьет меня? - Человек Форрестер, - серьезно сказало устройство, - подобный вопрос не задавался вами. Прошу извинения, человек Форрестер, но вы вызвали лифт. Окончание вашей смены через три часа. Вы не должны оставлять станцию без присмотра. - Согласен, что не должен. Но я все равно ухожу. - Человек Форрестер, должно предупредить вас... - Если я правильно прочел табличку на поверхности, то эта установка функционирует сто восемьдесят лет. Держу пари, экстренные системы контроля ни разу не отказали. Я прав? - Утверждение истинно, человек Форрестер. Тем не менее... - Хватит кудахтать. Я ухожу. - Двери лифта раздвинулись; он вошел, и створки замкнулись следом за ним. - Человек Форрестер, вы ставите под угрозу... - Заткнись. Опасности нет. Худшее, что может произойти, - кратковременная остановка. А в город пойдет энергия от других генераторов, пока поломку не устранят. Так? - Да, человек Форрестер, но опасность... - Ты слишком много препираешься. Разговор окончен. Наверх! - приказал Форрестер. - Да, забыл. Подыщи другую работу. Инджойер не выполнил приказания. Шло время, и никаких результатов. Устройство перестало даже говорить с Форрестером. Возвратившись в квартиру, Форрестер спросил у инджойера: - Ну и в чем дело? Компьютеры не подвержены человеческим эмоциям. Если ты обиделся, так и быть - прости. Ответа не последовало. Инджойер молчал. Стены обзора не зажглись. Заказанный ужин подан не был. Комната стала мертва. Форрестер, поборов гордость, отправился к Эдне Бенсен. Дома ее не оказалось, но дети пригласили его войти. Он сказал: - Дети, у меня проблема. Кажется, я сжег в инджойере предохранитель. Они в смущении смотрели на Форрестера. Спустя мгновение у него возникло подозрение, что он опять совершил промах. - В чем дело, Тант? Очередное собрание клуба? Да, Мим? Дети весело рассмеялись. Форрестер раздраженно сказал: - Хоть я пришел сюда не смеяться, но все-таки разъясните смысл шутки. - Ты назвал меня Тант, - смеялся мальчуган. Сестра хихикала громче брата. - И это не самое смешное, Тант. Меня он назвал Мим! Чарлз, неужели ты совсем ничего не знаешь? - Я знаю, что у меня неприятности, - натянуто сообщил Форрестер. - Инджойер перестал работать. Детские глаза округлились, рты приоткрылись от удивления. - Ой, Чарлз! - очевидно, масштаб катастрофы пробил бреши в обороне. И все их детские заботы, занимавшие мысли на момент прихода Форрестера, отошли на второй план. Сейчас внимание детей было полностью приковано к Форрестеру. Он натужно произнес: - Я хочу знать, что произошло. - Узнаем! - закричала Мим. - Спеши, Тант! Бедняга Чарлз! - Она смотрела на него, как на прокаженного: с ужасом и с состраданием. Мальчик знал, какие практические шаги нужно предпринимать или, по крайней мере, он знал достаточно, чтобы вычислить ошибку Форрестера. Через детский инджойер мальчик адресовал вопрос в центральный компьютер, выслушал, вытаращив глаза, неразборчивый ответ и повернулся к Форрестеру. - Чарлз! Великий Пот! Ты без разрешения покинул рабочее место! - Да, - согласился он, прерывая паузу. - Я поступил непродуманно, а? Я поторопился? - Поторопился? - Сглупил, - уточнил Форрестер. - Мне жаль. - Жаль?! - Если вы повторите все сказанное мной, - задумчиво произнес Форрестер, - я наверное, просто сойду с ума, так что лучше вообще ничего не говорите. Согласен, я наломал дров. Полностью это признаю. - Да, Чарлз, - сказал мальчик. - Но тебе, должно быть, не известно, что ты потерял все свое жалование. У тебя ничего больше не осталось. Возможно, лишь небольшие суммы, автоматически переводимые на будущие расходы по замораживанию, но ни доллара наличных. И, таким образом, ты... - мальчик замялся, губы с трудом выдавили слова. - Ты разорен, - прошептал он. Возможно, Форрестер за свою жизнь слышал слова и похуже... но... оказаться нищим в век невероятного изобилия и безостановочного потребления? Нищета была равнозначна смерти. Форрестер обреченно развалился в кресле, девочка подбежала к нему и услужливо заказала выпивку. Он отпил с благодарностью, и стал ждать действия алкоголя. Безрезультатно. Разумеется, это была лучшая "выпивка", которую только могла заказать у детского инджойера девочка. Жаль только, что крепость не превышала уровня лимонада. Он отставил стакан и сказал: - Я правильно понял: они отключили инджойер потому, что я не заплатил по счетам? - Можно сформулировать и так. - Хорошо, - кивнул Форрестер. - Первоочередная задача - восстановить кредит? То есть достать кругленькую сумму денег. - Да, Чарлз! - закричала девочка. - Это решит все! - Но как мне сделать это? Дети беспомощно переглянулись. - Как мне поступить? - Великий Пот, Чарлз. Все просто! Найди новую работу. - Но инджойер отказывается искать вакансии. - Пот! - Мальчик упрямо посмотрел на инджойер, взял в руки, потом потряс и положил на стол. - Плохи дела. Подождем Мим. Вероятно, только она поможет тебе. - Ты действительно думаешь, что поможет? - Нет. То есть, я не знаю, каким образом... - Так что же делать? Мальчик выглядел озадаченным и немного напуганным. Форрестер был уверен, что сам он выглядел ничуть не лучше. Да и чувствовал он себя погано. Разумеется, убеждал он себя, Хара еще раз может помочь, опыт у него имелся. Или Тайко, проявив понимание и забыв о гордости, снова пригласит его работать на луддитов. Но он сомневался в реальности обеих возможностей. Девочка, не глядя на Форрестера, отошла в сторону и начала говорить с инджойером. Наверное, продолжила прерванную его приходом игру, с горечью заключил Форрестер. Но он знал, что несправедлив к ним. Они - только дети, и у него нет права ожидать от детей разрешения проблем взрослых. Тем более в ситуации, когда взрослый человек - сам Форрестер - оказался не в состоянии разрешить проблему. Внезапно мальчик произнес: - Совсем забыл, Чарлз. Мим сказала, что Хайнци вновь охотится на тебя? - Как будто я не знаю. - Данная угроза поблекла в сравнении с катастрофой неплатежеспособности. - У тебя очередная проблема, - "порадовал" мальчик. - Отсутствует инджойер: кто предупредит тебя о появлении Хайнци? Возможно, ты не все знаешь о процедуре реверса смерти. Если тебя убьют и нет кредита, тебя не заморозят. Правда, существует шанс, что тебе как-то удастся аннулировать боны. Тогда Хайнци, опротестовывая выплаты, будет иметь большие неприятности. Они не захотят оказаться с неплатежеспособным трупом на руках. - Я ценю их трудности. - Мне показалось, что тебе будет небезынтересно узнать об этом. - Ты, как всегда, прав. - Взгляд Форрестера скользнул в сторону - Мим или как тебя называть. Что ты делаешь? Девочка отвела взгляд от инджойера, лицо ее раскраснелось от возбуждения. - Я, Чарлз? - Да. Я слышал, как ты упоминала мое имя. - Да, Чарлз. Я выдвинула твою кандидатуру на прием в наш клуб. Да мы же рассказывали о нем. - Очень мило, - с горечью сказал Форрестер. - Ресторан имеется? - Это совсем другой клуб, Чарлз. Ты ничего не понял. Клуб поможет тебе. И уже поступило первое предложение. Он был настроен скептически. - Рациональное? - О Пот! Конечно, да! Выслушай, что сказал Тарс Таркас: пусть спустится он на дно мертвых морей и старинных городов. Пусть придет к призракам старого Джесума. Форрестер устало пытался расшифровать значение сообщения. - Абсолютная бессмыслица! - сказал он. - Ты не прав! Все ясно, как щупальца кокоса обратной стороны Луны. Он считает, что ты должен спрятаться у забытых людей. 11 Десять минут ходьбы от дома Эдне Бенсен, и он спустился на уровень подземных площадей, переулков и тупиков, туда, где жили забытые люди. Форрестер шел без провожатого, без инджойера, который бы высвечивал зеленые указательные треугольники. Крадучись, он пересек полосу травы, увернулся от ревущего ховеркара - теперь его жизнь была только в его собственных руках - и вышел к стоэтажной башне. Навстречу смиренно шагнул человек, которого Форрестер смутно припоминал. - Незнакомец, - сказал мужчина с мольбой в голосе. - У меня была ужасная жизнь. Все началось с закрытия шахт и болезни моей жены Мери. - Приятель, - спросил Форрестер. - А не ошибся ли ты номером! Мужчина отступил на шаг и внимательно оглядел Форрестера с головы до ног. Был он высокого роста, худой, с темной кожей и терпеливым интеллигентным лицом. - Не тебя ли я раскрутил, когда ты приперся сюда с двумя малолетками? - обвиняюще произнес он. - Откинул полташку, кажется. - У тебя прекрасная память. Но тогда я был при деньгах; а сейчас я разорен. - Форрестер оглядел негостеприимные высотные здания и сквер. - Я буду очень признателен, - добавил он, - если вы скажете, где можно заночевать. Мужчина настороженно огляделся вокруг, подозревая некий подвох, но затем заулыбался и протянул руку. - Добро пожаловать в клуб, - сказал он. - Уитлоу. Джерри Уитлоу. Что произошло? - Уволили, - напрямик вывалил Форрестер и затем представился. - Такое с каждым бывает, - посочувствовал Джерри Уитлоу. - Смотрю, вроде без инджойера, но как-то сразу и не смекнул. Посчитал, о Пот, что очередной зеленый забыл захватить его с собой. Но тебе надо немедленно достать штуковину. - Зачем? - О Пот! Ну, удивил! Да ты желанная дичь для любого охотника. Они наезжают в район, замечают твое банкротство... Черт, да тебе и дня не продержаться. - Он отстегнул от ремня инджойер - или то, что Форрестер принял за оный, - и гордо протянул его. - Подделка. Усек? Но как две капли похож на настоящий. Кого хочешь одурачит. Держу пари, ты тоже не разобрался. Форрестер действительно принял его за настоящий. Но когда поднес к глазам - подделка стала очевидна. Очень легкий - видимо, штамповка из пластика, но раскрашен под настоящий инджойер. - Конечно же, не фурычит, - улыбался Уитлоу. - Но есть преимущество: можно не платить за аренду! Зато никто не привязывается. А без него - любой извращенец, оттягивающийся на тотальной смерти, в три секунды уложит меня. Он ненавязчиво взял жезл из рук Форрестера и, оценивающе прищурившись, поглядел на него. - Тебе надо достать такой же. И тебе чертовски повезло, прямо с первой попытки. Через два дома живет парень, делающий их на продажу. Он мой друг. Держу пари, он уступит индж за... черт!... за смехотворную сумму в сто баксов! У Форрестера изумленно приоткрылся рот. - Восемьдесят? А семьдесят пять? - Уит, - честно сознался Форрестер. - У меня нет и десяти центов. - Пот! - с уважением воскликнул Уитлоу. Затем пожал плечами. - А, черт! Нельзя допустить, чтобы тебя шлепнули за паршивые пятнадцать баксов. Так и быть, подсоблю. - Пятнадцать? Уитлоу улыбнулся. - Мои комиссионные. Отдашь, когда накопишь. Топай за мной. Без знакомств ты здесь пропадешь. Забытые люди жили на задворках Великого Мира, раскинувшегося наверху, но Форрестеру показалось, что и внизу не бедствовали. Джерри Уитлоу не шиковал, но и не голодал. Чистая одежда в хорошем состоянии, спокойные манеры. Вероятно, заключил Форрестер, когда освоюсь, такая жизнь может даже нравиться. Уитлоу оказался первоклассным учителем, хотя имел один недостаток: рот его практически не закрывался. Он провел Форрестера через подземные лабиринты и мосты, о которых даже не подозревал Форрестер, не переставая болтать. В основном - о своей жизни. - ...уволили с шахты. Оказался я, приятель, без работы. Семья висит на шее. Кое-как перебивались. Потом заболела Мери. Пришлось обратиться к чинушам. Пришел к ним один, направили на курсы переподготовки, закидали тестами, и - Боже Потный! - не поверишь, Чак, набрал я столько баллов, что у них головы ходуном заходили. Затем опять школа и... Уитлоу остановился и настороженно посмотрел вверх. Они находились на участке, зажатом двумя огромными зданиями, под крошечным квадратом открытого неба. Он схватил Форрестера за руки и затащил в подвал, где инджойерных дел мастер содержал лавку. - Будь осторожен! - свирепо прошептал он. - Наверху караулит айер. Смысл слова ничего не сказал Форрестеру, зато он понял все по интонации. Они побежали, каждый своим извилистым маршрутом, но возле лавки индж-мастера, которая находилась в червеобразном отростке внутри здания, оказались практически одновременно. Некогда в этом аппендиксе хранилось какое-то оборудование, потом оно устарело, было вывезено, а помещение осталось пустовать. Коротышка, торгующий инджойерами, занимал три комнаты на трех разных уровнях. Каждая комната имела выход-тоннель в полтора метра шириной. В целом помещения составляли причудливую хитросплетенную сеть. В один из таких тоннелей юркнул Форрестер, следом за ним - Уитлоу. Было темно. Форрестер бежал по неровному полу, пригибаясь, чтобы не удариться головой, до тех пор, пока наступившая кромешная тьма и выбоина не остановили его и не опрокинули на жесткий каменный пол. Судорожно дыша, он не осознавал причину бегства, но Уитлоу заразил его своим страхом. Он пробудил в Форрестере сотню старых страхов; до этого момента он почти не вспоминал об избиении первого дня... Но бегство и физические усилия акцентировали полузабытую боль каждой ссадины. Бока ломило, в голове шумело. С момента, как он стал забытым человеком, прошло ровно два часа. Форрестер лежал на холодном каменном полу, слушая... Тишина была полной, как и темнота. А преследователя, кого так опасался Уитлоу, рядом не оказалось. Только человек-горностай способен догнать человека-кролика в этих дебрях, подытожил Форрестер; а в темноте даже у кролика могут вырасти острые когти. Сумасшедшего марсианина хватало ему с избытком. А теперь... Он вздохнул и перевернулся на жестком полу. Интересно, что произошло с мебелью и аппаратурой, так необдуманно купленной для квартиры, уже не принадлежавшей ему, задумчиво размышлял Форрестер. Существует ли компенсация, если он вернет все? Даже если компенсация существует, необходимого опыта для ее получения у него нет. Форрестер с интересом подумал, а сможет ли Хара вытащить его из данной передряги. Дабы получить ответ, он решил во что бы то ни стало разыскать доктора. Собственно говоря, в том, что он попал в столь незавидное положение, есть и вина Хары... - Нет, - сказал Форрестер в темноту громко и отчетливо. Вины Хары нет и не было. Форрестер сам отвечал за свои поступки. За два часа в шкуре забытого человека он осознал, что должен принять на себя ответственность за происшедшее. Не существует общества, которое охраняет человека. Он попал в мир одиночек; он капитан своей судьбы, хозяин своей души... И пленник собственных ошибок. Когда в темноте Уитлоу осторожно произнес его имя, Форрестер уже смирился с фактом одиночества в этом холодном, жестоком и безработном мире. Он осторожно перебрался через трубы, пересек ховертрассу, и двинулся к зданию, тысячи несущих конической формы колонн которого вонзались в газон. Свет, контролировавший рост травы, падал из аккуратно спрятанных светильников десятиакровой крыши. Уитлоу, к которому вернулась уверенность, довел Форрестера до колонны с дверью, на которой красные буквы высвечивали надпись: "ЗАПАСНОЙ ВЫХОД". Он распахнул дверь, подтолкнув Форрестера, и закрыл ее за собой. - Чудненько, - жизнерадостно произнес он. - Чуть не накрыли, но сейчас все в порядке. Проголодался? Форрестер предполагал устроить Уитлоу допрос, но встречный вопрос проводника полностью отвлек его внимание. - Да! - с удивлением для самого себя выкрикнул Форрестер. - Засветился, - Уитлоу улыбнулся. - И горе твое не останется безутешным. Я крепко связан с одним субчиком, он работал со мной еще в лабораториях той жизни. Сейчас он программирует диеты и всегда из продуктов для эксперимента подкидывает и на мою душу. Поглядим... Порывшись в шкафу, он вытащил две тарелки в термоупаковке. Они раскрылись от прикосновения, выставив напоказ ароматный ужин. - Черт, сегодня он в ударе! Это тянет на копченые устрицы по-милански! Рубай от души, Чак. Гарантирую, такой еды даже и двенадцать апостолов в глаза не видывали. Поглощая еду, Форрестер изучал обстановку комнаты, в которой они находились. Узкий коридор вел из здания в бомбоубежище, расположенное в подземном парке; его давно не активировали, так как с появлением угрозы нападения сириан на двухсотметровой глубине были построены совершенно новые убежища. Но забытое, полностью оснащенное убежище сохранилось как бесполезное напоминание о прошлом. Уитлоу экспроприировал его. Температура строго контролировалась, электричество и водопровод остались включенными, и, как Форрестер уже заметил, убежище было полностью оснащено оборудованием для хранения пищи. Уитлоу требовалось одно - достать еды и забить ею пустующие объемы хранилищ. Форрестер в приятном расслаблении откинулся на спинку кресла, собираясь с силами, чтобы прикончить шоколадный мусс, и лишь краем уха улавливал беспрерывный поток болтовни Уитлоу. - ...Закончил университет. Но