ереди длинная, долго собираться некогда. - Он указал на аппарат на полу: - Эту штуковину тоже надо прихватить. Она пригодится, если какая-нибудь канарейка откажется щебетать. - Канзас-Сити, скоро увидимся! - Хансен встал, и вместе с ним поднялись трое его людей. - Конечно, если нас не укокошат по дороге. 15 Дом Синглтона оказался ничем и никем не защищенным - будто у хозяина не имелось врагов! Забавный контраст с цитаделью Вомерсли! Очевидно, руководителю здешнего "Норман-клуба" не было нужды хитрить так, как его коллегам на далеком Восточном побережье страны, - он возглавлял менее активный и не так глубоко погрязший в грязных делах филиал. Они увидели старый, колоритный особняк, от которого веяло солидностью и респектабельностью, столь любимой банкирами и консервативными бизнесменами. Армстронг почувствовал облегчение. Сидя в первом автомобиле, позади Хансена, который лениво развалился на водительском месте, он сказал: - Этот болван Вомерсли говорил, что Синглтон знает его в лицо. Сейчас Синглтон дома. Если уж мы поймали фортуну за хвост, надо ее не отпускать. Я предлагаю использовать Вомерсли как фасад и идти напролом. Что скажете? - Одобряю. - Хансен обвел дом пристальным взглядом. - Я всегда выигрывал, когда действовал быстро. Если ты медлишь, то даешь думать противнику. - О'кей. Скажу нашим. - Открыв дверцу, Армстронг выбрался из машины и внимательно оглядел улицу. Он почти не боялся, что его узнает какой-нибудь случайный прохожий, хотя все вчерашние газеты поместили его фотографию. Заголовок гласил: "Двести тысяч долларов за поимку преступника..." Снимок был нечеткий; впрочем, даже если бы он оказался хорошим, Армстронг не особенно волновался бы, потому что большинство людей не помнят, что они читали за завтраком, не говоря уж о вчерашних газетах. Гораздо большую опасность представляли профессионалы с острым взглядом и цепкой памятью; именно поэтому он так тщательно изучал обстановку. Все было тихо. Быстро подойдя ко второй машине, Армстронг сказал водителю: - Прямо к подъезду! Держитесь вплотную к нам. Водитель - человек Хансена - кивнул, не переставая жевать резинку. Армстронг взглянул на Вомерсли, втиснутого на заднем сиденье между Дрейком и еще одним агентом Хансена. Вомерсли в ответ посмотрел на него, но ничего не сказал. Он сел в машину, и Хансен лихо подрулил к парадному входу особняка. В зеркало заднего вида Армстронг видел второй автомобиль, не отстававший ни на дюйм. Возле дома стояли еще две машины, припаркованные ближе к воротам; людей в них не было. Бок о бок с Хансеном Армстронг отчеканил десять широких шагов до входной двери и позвонил. Остальные следовали за ними. Дверь отворила бойкая горничная. Улыбнувшись, Армстронг приподнял шляпу и любезным тоном произнес: - Сенатор Вомерсли с друзьями. Мы хотели бы немедленно встретиться с мистером Синглтоном. Передайте ему, пожалуйста, что причина нашего визита очень важная. Девушка улыбнулась в ответ, оглядела всю компанию и, видимо ничего не заподозрив, проворковала: - Пожалуйста, подождите. - Затем она повернулась, взметнув плиссированной юбкой, отчего брови Хансена приподнялись на целый дюйм. Вскоре она возвратилась. - Мистер Синглтон примет вас. Шагнув в сторону, Армстронг отдал ей шляпу. Другая его рука оставалась в кармане плаща, пальцы сжимали рукоятку тридцать восьмого кольта. Так же в дом вошел Хансен - шляпа в одной руке, оружие - в другой. Его три сотрудника последовали за шефом, замыкали группу злой и красный как рак Вомерсли, которого держала под руку Мириам, и Дрейк. Приняв головные уборы, горничная провела гостей через просторный холл и открыла дверь в конце. В комнате находились четверо, и Армстронг узнал троих, но на его лице не появилось ни проблеска удивления. Ближе всех сидел маленький сморщенный человечек, видимо сам Синглтон. Он как раз пытался подняться из глубокого кресла. Рядом с ним стоял Линдл. Перед пустым камином, держа руки за спиной и глядя сквозь толстые линзы очков, словно сова, расставил длинные ноги Горовиц. Четвертой была Клэр Мзндл. Одной рукой она опиралась о полированный стол. Другую прижимала ко рту. Ее глаза эльфа казались огромными. - О, Юстас! - пронзительно воскликнул Синглтон. - Вот так сюрприз! - Выбравшись наконец из кресла и излучая радушие, он двинулся к Вомерсли. - А я думал... - Вы думали верно, - резко оборвал его Линдл. Он отступил на два шага и насупил брови. - Только не додумали до конца. И теперь пришла расплата. - Как? - Синглтон замер на одной ноге и медленно опустил вторую на пол. Казалось, он движется будто в замедленном кино. Повернувшись, он взглянул на Линдла: - Что вы имеете в виду? Разве вы не видите, что Юстас... - Заткнитесь и сядьте! - прорычал Линдл. - Не изображайте психопата Даниила в львином логове! - Его темные глаза не отрывались от Армстронга. - Ну хорошо, вы здесь. Что вам нужно? Не обращая внимания ни на него, ни на Горовица с Клэр Мэндл, Армстронг подошел к Синглтону и громовым голосом рявкнул: - Джордж Куин! Синглтон испуганно вздрогнул, и Армстронг, глядя в упор, добавил: - И да помогут вам небеса, если он мертв! Синглтон побледнел и отпрянул. - Никому не шевелиться! - Армстронг прошел в середину комнаты. Краешком глаза он заметил, как Линдл снова уселся в кресло, скрестив ноги с демонстративным безразличием. Клэр все еще стояла у стола, глядя на Армстронга широко раскрытыми глазами. Горовиц не двинулся с места. - Где Джордж Куин? - снова спросил Армстронг Синглтона. Тот, казалось, оглох от испуга. Взгляд его блуждал по комнате; он поднял руки и снова уронил их. Подойдя к ближайшему бра, Армстронг выкрутил лампу, посмотрел на нее и ввернул назад. Лицо его недовольно скривилось. - В чем дело? - осведомился-Хансен. - Пятьдесят вольт. В этой норе, должно быть, автономный генератор. Наш перетряхиватель мозгов здесь бесполезен - ему требуется сто десять. - Мы можем взять этого типа с собой. Это не единственный дом... - Хансен умолк, когда Дрейк тронул его за плечо. - Постереги-ка этого фрукта. - Он кивнул в сторону Вомерсли и медленно двинулся к Синглтону. Дрейк был удивительно бледным, на лбу выступили капли пота. - А я пока разберусь с другим... - Он скрипнул зубами. Остальные, как зачарованные, смотрели на него. Подойдя прямо к Синглтону, Дрейк спокойно и четко сказал: - У меня свои счеты с этой падалью! Снова взмахнув руками, Синглтон рухнул обратно в кресло. Дрейк навис над ним и с тем же ледяным спокойствием выговорил: - Помнишь тот, последний, который взорвался на стапеле, еще до старта? Погибло шестьдесят человек, помнишь? Одного из них звали Тони Дрейк - это был мой брат! Он умер у меня на руках! - Дрейк повысил голос. - Это сделали по приказу - по твоему приказу, ты, вошь! - Он вынул руку из кармана, блеснул вороненый металл. - Вот тебе мой приказ! Даю тебе десять секунд! Говори, что ты сделал с Джорджем Куином! Выкладывай поживее, не то мозги твои разлетятся по комнате, и тогда ты поймешь, что я шутить не намерен! Пистолет вдруг рявкнул, у всех заложило уши. Синглтон закричал. Поджав левую ногу, он силился дотянуться руками до ступни; лицо его казалось белее мела. Армстронг с суровым видом шагнул вперед, и Дрейк наставил дуло прямо в искаженное лицо Синглтона: - ...Пять, шесть, семь, восемь... - Он в Кифере! Он там, в Кифере, клянусь! - взвизгнул Синглтон. Дверь в комнату открылась, и в проеме показалось озабоченное лицо горничной. Никто не слышал, как она постучала. Один из парней Хансена, схватив за руку, втащил ее в комнату и прислонился к двери широкой спиной. - Живой? - не отставал Дрейк. Его взгляд, сверлящий Синглтона, горел ненавистью. - О, моя нога! - стонал Синглтон. Он обхватил ее руками. Из ботинка капала кровь, оставляя брызги на ковре. - О, моя нога!.. - Живой? - Дрейк покачал револьвером. Лицо его перекосилось. - Я тебя спрашиваю - живой?! - заорал он. - Я не такой, как ты, ясно? Я ненормальный! - Дрейк неестественно рассмеялся. - Я сумасшедший! И я могу сделать что угодно... что угодно... особенно с тобой! - Наклонившись вперед, он рявкнул прямо в лицо Синглтону: - Жив Куин? Синглтон всхлипнул, затем неистово завопил: - Да, жив! Он в Кифере, клянусь! Живой! - Где это? Холодным саркастическим тоном в разговор вмешался Линдл: - Место, которое назвал этот хлюпик, - в получасе езды. Там есть телефон. Вы избавите себя от хлопот, не говоря уж о мелодраматических эффектах, если Синглтон позвонит туда и прикажет своим людям доставить Куина прямо сюда. По какой-то необъяснимой причине это предложение взбесило Дрейка. Он перевел дикий взгляд на Линдла и наставил на него пистолет. - Кто тебе разрешил открывать пасть? Я разговариваю с этим трусливым ублюдком, а ты... - Полегче, Эд! - Армстронг быстрым движением завладел пистолетом Дрейка. - Остынь, ладно? Остынь! - Но!.. - крикнул Дрейк. - Спокойнее! - Армстронг крепко сжал его руку и посмотрел в глаза. - Прежде всего Куин. Нам нужен Куин, разве не так? Сначала дело, потом удовольствия. Медленно-медленно Дрейк сбавил обороты. Наконец он произнес: - Конечно! Пусть эта гнида звонит в Кифер. Для тамошних горилл это будет сигналом сбросить Куина в реку, прежде чем отправиться сюда, за нами. - Мы рискнем. - Армстронг внимательно рассматривал стонущего Синглтона. - И мне кажется, что рисковать мы будем немногим - этот тип не станет сам подписывать свой смертный приговор. - Обратившись к Синглтону, он сказал: - Вот телефон. Скажите им, что Куин нужен вам немедленно. - Моя нога... - хныкал Синглтон. Он снял ботинок, открыв пропитанный кровью носок. - Сначала перевяжите меня. Я умру от потери крови... - От потери крови! - Заметив испуганное выражение на лице Синглтона, Армстронг мрачно усмехнулся. - Миллионы людей умрут от потери крови, если дать волю вам и вашей банде. Вас это, конечно, меньше всего заботит, но уж не обессудьте, мы заплатим той же монетой! - Он сунул телефон Синглтону в руки: - Вперед. Говорите все, что хотите. Если вам не терпится на тот свет, можете даже позвать на помощь. - Джон? - Клэр Мэндл сделала шаг вперед. Казалось, она вот-вот разрыдается. Армстронг не обратил на нее внимания. - Ну! - подстегнул он Синглтона. Клэр отступила и села в кресло. Нижняя губа ее подрагивала. Синглтон, взяв трубку, сумел унять дрожь в голосе и произнес с вполне приемлемой властностью: - Доставьте сюда Куина. Да, немедленно! - Положив трубку, он начал снимать носок. Армстронг отправил за бинтами горничную в сопровождении одного из людей Хансена. Когда они вернулись, он присел на подлокотник кресла и стал смотреть, как девушка перевязывает Синглтона. - Вы неизлечимо сентиментальны. - Линдл посмотрел на Армстронга. - Насколько мне известно, вы первый аттестованный норман, который, как оказалось, слишком ленив духовно, чтобы совладать со своими эмоциями. И посмотрите, к чему это привело. - Он язвительно усмехнулся. - Две сотни тысяч за живого или мертвого - награда хоть куда! - Линдл с притворной скорбью покачал головой. - Помните, что я вам сказал однажды? Если хотите, можете ответить мне сейчас. Как вам нравится этот сумасшедший дом? Армстронг глядел на него как сфинкс. Линдл продолжал: - Очень скоро мир этот станет еще хуже, вот увидите... Между прочим, весьма странно, что вы, совершенно нормальный индивид, встали на сторону психопатов. Никак я не могу найти этому объяснение. Мне кажется, что либо психотрон поставил вам неверный диагноз - хотя наш друг Горовиц, эксперт по психотрону, самым решительным образом это отвергает, - либо нам так и не удалось убедить вас, несмотря на очевиднейшие факты. Лично я склоняюсь ко второму. Вы - норман, но неисправимый скептик. К несчастью, с тех пор как мы с вами расстались, вы так и не сумели правильно оценить, против какой силы выступаете. Вы не верите даже своим собственным глазам! - Линдл выпрямился в кресле. - Поверьте же им хоть один раз! И позвольте напомнить вам, что раскаяться никогда не поздно. Лицо Армстронга оставалось непроницаемым. - Сила наша такова, - похвалялся Линдл, решив, видимо, с пользой провести время ожидания, - что стоит нам захотеть, и все обвинения против вас и ваших друзей будут сняты сегодня же. Завтра мы сделали бы вас национальными героями, а послезавтра - богатыми людьми. - Что вы называете богатством? - неожиданно поинтересовался Хансен. Саркастический взгляд Линдла переместился на него. - Мы не из жадных. Миллион каждому. - Мало. - Хансен махнул в сторону бесстрастного Армстронга. - Этот тип обещал мне полтора. И врать он горазд куда больше вас! Мириам хихикнула. Линдл принял сердитый вид. Армстронг промолчал. Угрюмый и молчаливый Вомерсли неожиданно очнулся и прорычал Линдлу: - Напрасно стараетесь! Они все совершенно ненормальные, что бы там ни утверждал ваш психотрон. - Он пыхтел, как большая рассерженная лягушка. - Отстаньте от них. Пусть будет что будет. Клэр Мэндл снова встала и нерешительно заговорила: - Джон, я пыталась помочь. Поверьте, я... - Молчите, Клэр! - властно и сурово оборвал ее Горовиц. - Я уже говорил вам, что помощь и вмешательство в чужие дела - абсолютно разные вещи. Первое разрешено, второе - нет. Категорически нет! - Он подождал ответной реакции, но Клэр молчала. Армстронг сидел, как огромный неуклюжий медведь, и твердым холодным взглядом смотрел на Линдла. Горовиц, в свою очередь, наблюдал за Армстронгом, словно тот был редкой бабочкой, пришпиленной к доске. - Этот человек, - сказал Горовиц, тщательно выговаривая слова, - хорошо знает, что он хочет сделать, и он намерен посмотреть, можно ли это сделать вообще. Если он потерпит неудачу, это - судьба. Если ему повезет - это тоже судьба. - Горовиц пожал покатыми плечами. - И добавить тут нечего! - Вы что, тоже спятили? - осведомился Линдл, в его глазах загорелись красные огоньки. - Как вы смеете говорить такое мне? - Горовиц задал вопрос холодно и равнодушно, но эффект получился потрясающий. Огоньки в глазах Линдла потухли, и он заметно съежился в кресле. Облизав губы, он произнес: - Прошу прощения. Не нам ставить под сомнение ваши идеи. В холле громко зазвонил колокольчик. Горничная бросила испуганный взгляд на Синглтона, который моментально переадресовал его Армстронгу. Последний кивнул Хансену: - Прихватите своих парней. Хансен в сопровождении двух человек направился к выходу. Линдл, напустив на себя смиренный вид, откинулся на спинку кресла. Глаза его были устремлены в потолок, казалось, он чрезвычайно озабочен чем-то, весьма далеким от происходящего. Он качнулся, оторвав от пола передние ножки кресла, а затем стал отклонять кресло все дальше и дальше. Прежде чем кресло сенатора коснулось вделанной в стену кнопки, Армстронг хладнокровно ударил Линдла по затылку. Тело дернулось два раза и сползло на пол. Мириам как-то странно взвизгнула, Клэр спрятала лицо в ладони. В следующую секунду, показавшуюся вечностью, Армстронг успел перехватить быстрый взгляд Горовица, с угрожающим видом снявшего очки. Но сделать он ничего не успел. Синглтон, только что скуливший от безумного страха, вдруг поднялся во весь свой невеликий рост, в руке у него был револьвер, прежде спрятанный под подушкой кресла. Дрейк бросился на него безоружный. В холле послышался шум, прогремели два выстрела, громко вскрикнула Мириам, заглушив быстрый топот ног. Армстронг прицелился было в Синглтона, но Дрейк заслонял цель. Опустив револьвер, Армстронг вскочил с подлокотника кресла, резко развернулся на одной ноге, выдернул Вомерсли из объятий одного из агентов Хансена и с размаху стукнул его рукояткой по голове. Вомерсли вскрикнул и мешком свалился на пол. В холле снова раздался выстрел, за ним еще два. Мириам, открыв рот, начала выделывать какие-то безумные па. Еще один выстрел прогремел уже в комнате, и Дрейк рухнул рядом с креслом Синглтона. Тот отпихнул тело, вскочил на здоровую ногу и, истерично визжа, трясущейся рукой направил револьвер на Армстронга. На секунду Синглтон отвлекся, скосив глаза в сторону одного из агентов Хансена, и это промедление оказалось для него роковым. Раненый Дрейк толкнул его под колено, опрокинул на пол и вырвал оружие. Прогремел еще один выстрел, и Синглтон вскрикнул, как попавший в капкан зверь. Он судорожно сложился пополам, вытянулся, сложился и снова вытянулся, корчась и извиваясь, прижимая руки к животу. Лежа на ковре, Дрейк выплюнул сгусток крови и слабым, угасающим голосом выговорил: - Этот закон... слишком хорош для всяких... проклятых марсиан... око за око... - Он с усилием поднял револьвер и послал пулю позади правого уха Синглтона. - Стоящее дело, - прохрипел он, - стоит делать как следует. - Что-то булькнуло у него в горле. Пальцы, сжимавшие револьвер, разжались, голова откинулась на согнутую левую руку, и он перестал дышать. Армстронг огляделся. Горовиц по-прежнему стоял у камина, не переменив позы, и выражение его лица было все таким же бесстрастным. Клэр сжалась в кресле, уткнувшись лицом в ладони. Мириам, как в столбняке, застыла у двери, а Хансеновский агент с мрачным видом созерцал трупы - Дрейка, Синглтона и Линдла. В дверях появился Хансен. Он подталкивал перед собой горничную, а за ним вошли Джордж Куин и один из агентов. - Мы потеряли одного из ребят, - сказал Хансен. - Зато ухлопали двоих. - Его темные ястребиные глаза изучали перепуганную служанку. - Едва они вошли, она каким-то образом подала им сигнал. Конечно, те сразу схватились за пушки. И пока мы выясняли отношения, это милое создание попыталось удрать. Если бы ей это удалось, сюда слетелся бы весь город. Куин еле успел ее поймать. - Отлично сработано, Джордж, - одобрил Армстронг. - Не говори "гоп", - заметил Куин. - Через двадцать минут они будут звонить, дабы удостовериться, что все в порядке. - Он повернул озабоченное лицо к Армстронгу: - Я знаю, ребята, что вы затеяли все это ради меня, но... - Некогда болтать. - Армстронг нетерпеливо взмахнул рукой и обнаружил, что все еще сжимает револьвер. Он сунул оружие обратно в карман. - Нужно сматываться. Быстро. Мертвых оставим, а остальных заберем. - Всех? - Хансен пересчитал оставшихся: Горовиц, горничная, Клэр Мэндл, едва живой Вомерсли, шевелившийся на ковре. - Четверо лишних! - Мы не можем оставить здесь никого - погоня начнется сразу же. Мертвые не болтают - пусть живые поломают голову о том, что тут произошло. Это хоть немного их задержит, у нас сейчас каждая минута на счету. Решено - забираем все машины и всех живых. - Он взглянул на Горовица: - Вы первый - марш! Клэр отняла руки от лица и проговорила: - Джон, я понимаю, что вам нужен Куин, но зачем вам нужен этот человек? Я не... - Потом, - мягко сказал Армстронг, - потом. Не сейчас. - Он подтолкнул Горовица. Ученый покорно двинулся к выходу. Как ни странно, Армстронг больше не испытывал к нему ненависти. Как будто умирающий Дрейк последним выстрелом отомстил за них обоих... И сейчас Армстронг ощущал только холод - холод смерти многих и многих миллионов мертвецов, которые скоро покроют Землю ковром - если он не сумеет предотвратить всемирную бойню. И наверное, именно этот холод заставил Горовица повиноваться без уверток и колебаний, когда Армстронг коротко скомандовал ему: - Марш! Заперев дом, они погрузились в четыре машины и двинулись в путь. Автомобиль самого Горовица, длинный, плоский лимузин, шел первым; за рулем сидел Хансен. В машине был УКВ-приемник, но полицейские рации молчали даже час спустя, когда неторопливая с виду кавалькада свернула к аэропорту. Очевидно, людям из Кифера пока не удалось выяснить, что произошло, - они работали очень осторожно, опасаясь, скорее всего, не Армстронга, а коварных марсианских гуманов с их страшными коагуляторами. Впрочем, любая задержка противника играла на руку беглецам. Зафрахтовать двенадцатиместный самолет оказалось до смешного просто. Столкнувшись с неожиданным желанием взять напрокат такую большую машину, да еще без пилота, начальник смены аэропорта заколебался. Дрогнул он при виде пачки банкнот и четырех автомобилей, оставляемых в залог. Довершил дело пилотский сертификат Куина - чиновник с благоговением прочел вслух заключительные слова: "...включая жидкотопливные и твердотопливные ракеты экспериментальных моделей". - Впервые вижу сертификат, в котором указаны ракеты, - сказал он, поднимая глаза. - Протянув бумагу Куину, словно то был оригинал Великой хартии вольностей, он без дальнейших вопросов выписал документы. Тогда стало ясно, что ни о каком розыске опасных преступников он и не помышляет. Один за другим они забрались в самолет - его моторы уже работали на малых оборотах. Зеваки, которые есть на любом аэродроме, следили за ними с интересом, но без малейших подозрений. Джордж показал класс, моментально набрав высоту пять тысяч футов и взяв курс строго на юг. В журнале фрахта они указали место назначения - Даллас, штат Техас. Медленно, но неуклонно Куин увеличивал скорость. Остальные хранили молчание. Втиснувшись в кресло второго пилота, Армстронг спросил: - Когда мы сможем развернуться, Джордж? Нам надо совсем в другую сторону. И хорошо бы нас при этом не засекли. Сузив глаза и бросив взгляд на приборы, Куин на миг задумался. - У них есть радар на башне. Может, он используется только при плохой видимости или ночью, а может, и постоянно. Не знаю. Если играть наверняка, то нужно спуститься ниже диаграммы антенны и там уже крутануться. Хотя, если нас ищут, с земли нас засекут, где угодно. - Нас еще не ищут. - Армстронг поиграл ручкой настройки приемника. - Не знаю почему. Наверное, Синглтонова шайка, не столь сильна, как те, что на Востоке. - Он задумчиво поскреб подбородок. На нем снова отросла щетина. - Что стряслось с Фазергилом? - Я не знаю всего, но думаю, ты оказался прав - он кое-что знал. То ли он об этом сболтнул, то ли еще только собирался, но однажды я услышал спор в его кабинете, а потом выстрел. Я сдуру вломился туда и застал Мюллера с пистолетом в руке. Фазергил был уже мертв. На меня этот Мюллер посмотрел как на шкаф, даже не потрудился поднять пистолет. Прежде чем я успел сообразить, что к чему, и открыть рот, сзади послышались шаги и кто-то огрел меня по черепу. - Чертовски повезло! - Очнулся я в машине, которая в конце концов приехала в Кифер, и с тех пор под охраной сидел там. Они разрешили мне слушать новости, так что вскоре я узнал, что убийство навесили на меня и полиция сбилась с ног. Тебя при этом разыскивали чуть ли не за массовую резню" - Куин скосил на Армстронга глаза. - Когда позвонил Синглтон, я решил, что вот оно, пришло мое время. И меня просто потрясло, когда твои ребята, про которых я подумал, что это его люди, поснимали мою охрану. - Наверное, твои охранники были потрясены еще больше, - предположил Армстронг. Он широко улыбнулся. - Я тут кое-что понял - то, что более искушенные люди знали давно: нападающий всегда имеет преимущество. Старый партизанский метод - ударить и спрятаться. Именно он выручал нас до сих пор. - Армстронг проследил, как качнулась земля, когда самолет нырнул в воздушную яму. - Поворачивай на север, Джордж, когда сочтешь, что это безопасно. Мы летим в Йеллоунайф. - Йеллоунайф? - Куин был заинтригован. - Какого черта мы там забыли? - Мат в один ход, - сказал Армстронг. - Если наше дьявольское счастье от нас не отвернется! Поднявшись со своего места, Армстронг подсел к Клэр Мэндл. - Мы высадим вас где-нибудь по пути. - Почему?! - Мы скрываемся от правосудия, - подчеркнул он. - У вас будут неприятности, если выяснится, что вы присоединились к нам добровольно. - Но, Джон, это же не может продолжаться вечно! Не собираетесь же вы провести оставшуюся часть жизни в бегах, словно последний вор? Почему бы вам... - Почему бы мне не сдаться властям и не позволить волкам себя съесть? - закончил он за нее. - Невиновных не наказывают, - возразила она. Армстронг спокойно посмотрел на нее, зная, что она сама не верит в свои слова. Затем он произнес: - Мы высадим вас поближе к какому-нибудь городу. Если вы захотите нам помочь, вы это сделаете, но никому ничего о нас не скажете, по крайней мере несколько дней. Договорились? Клэр слегка покраснела, и Армстронг видел, что ей ужасно хочется возразить. Но она только прошептала после небольшой паузы: - Мы можем больше никогда не увидеться! - Как корабли, разминувшиеся в ночи, - согласился Армстронг. Он внимательно посмотрел на нее. Глаза Клэр были влажны. Мягко сжав ее руку, Армстронг добавил: - Но мы можем встретиться снова, когда взойдет солнце, - конечно, если сумеем разбудить это старое светило. Но мы очень постараемся, это уж точно. Мы заставим его взойти! - Это очень трудно сделать, Джон. - Голос ее был низкий, приглушенный. - Вы пытаетесь одолеть силу, неизмеримо превосходящую ваши возможности. Я это знаю - я пыталась помочь вам и убедилась, что все впустую... - Расскажите, - попросил он. Некоторое время Клэр сидела, поигрывая маленьким платочком. Наконец она сказала: - Я сопоставила все то, что вы мне рассказывали, и у меня получилась некая картинка. Когда я прочла об исчезновении Джорджа Куина, я пришла к выводу, что это для вас будет самым сильным ударом. Я уже догадалась, что он вам нужен, просто необходим... - Знаете зачем? - Кажется, да. - Рассказывайте дальше. - Я поняла, что все нити ведут в "Норман-клуб". Помните, я говорила вам, что в свое время они официально предлагали работу Бобу? И я подумала, что если их интересовал Боб, то в какой-то степени их может заинтересовать его сестра. Ведь когда люди устанавливают приятельские отношения, они становятся разговорчивее... - Армстронг понимающе кивнул, и она продолжила: - Мне казалось, что я сумею втереться к ним в доверие и выяснить, причастны ли они к исчезновению Куина и если да, то что они с ним сделали. Когда-то меня расспрашивал о вас некий Карсон, он представился референтом сенатора Линдла. К нему, к Линдлу, я и пошла. - Продолжайте, - подбодрил Армстронг. - Линдла не было. Карсон послал меня к Горовицу. Тот сказал, что Линдл уехал в Канзас-Сити, и устроил мне допрос с пристрастием - в основном о работах Боба и о ваших делах, но я притворилась, что почти ничего не знаю. По-моему, он мне не поверил. - Он не поверил бы, даже если бы вы открыли ему чистую правду, - сказал Армстронг. - А все потому, что он сам завзятый враль. Клэр улыбнулась: - Он уверял меня, что он марсианин и весь наш мир у него в кармане. - Вот в это, боюсь, он верит и сам - слишком часто он рассказывал эту историю... - У него ко мне было какое-то странное отношение, я даже не знаю, как это назвать. Какая-то отстраненная теплота... Он понимал, что я могу быть очень полезной для него - то ли как союзник, то ли как заложник, либо как и то и другое вместе. Он не хотел выпускать меня из рук, но в то же время не хотел удерживать насильно. Наверное, он подозревал, что я могу оказаться приманкой ФБР. Он нашел выход, предложив сопровождать его в Канзас-Сити, к Линдлу. Я согласилась. - Отличный пример, как ангелы бросаются очертя голову туда, куда люди боятся ступить, - заметил Армстронг. - Придется вам на время оставить эти методы... - Что это вы раскомандовались? - парировала она и, прежде чем продолжить, бросила на Армстронга косой взгляд миндалевидных глаз. - Так вот, я использовала все уловки, которые знала, чтобы Горовиц не закрывал рта всю дорогу. Но теперь я могу сказать, что никогда не встречала человека, который бы умел так хвастаться, фактически ничего не выбалтывая. Об истинном смысле его слов мне оставалось только строить догадки. - И эти ваши догадки ничего хорошего мне не сулят, верно? Она снова улыбнулась: - Горовиц - очень умный человек, который не упустит свой шанс, когда представится возможность. Если хотите, он - еще один Гитлер, только более искусный в плетении паутины. - Моя оценка такая же, - согласился Армстронг. - Но и у него есть враги - из тех, кто знает слишком много. Так оно всегда и бывает. - Вы правы, - кивнула Клэр. - Только это не просто "пауки в банке". Все куда сложнее. "Норман-клуб" воюет против гуманов, против вас, против всего человечества... Все бьют соседа по руке, как на ирландской свадьбе. - Она задумалась. - В конце концов мы прибыли в Канзас-Сити, и тут же выяснилось, что я под арестом. И поделом. Но две вещи я узнала. - Какие? - Кларка Маршала тоже пропустили через психотрон, но признали ненормальным. Он много знал, и "Норман-клуб" охотился за ним, но так уж вышло, что всю работу выполнили их враги. Чистая случайность. - Она закрыла глаза, голос ее стал ниже. - А вот насчет Боба я не уверена. Мне кажется, Боб сотрудничал с ними и собирал информацию, чтобы потом передать все правительству. И они это обнаружили... Армстронг тихонько сжал ее руку. - Теперь наш черед! Осталось недолго ждать. Он встал и направился к Куину. - Как дела, Джордж? - Северо-восток. Скоро пойдем прямо на север. В эфире пока тишина. - Куин щелкнул переключателем каналов. - Посмотрим, что делается на средних волнах. В кабине загремел голос диктора: - ...расценил обвинения в протаскивании военной диктатуры как пропагандистский трюк, который никого не сможет обмануть. Далее генерал Грегори заявил, что, как только что назначенный главнокомандующим объединенных сил обороны, он принимает на себя всю ответственность за приказы, исходящие из его штаба, и что вооруженные силы будут стоять на страже гражданского мира в стране, который необходимо сохранить любой ценой. Сейчас, заявил генерал, он видит свою задачу в том, чтобы гарантировать мировому сообществу, что если война и начнется, то первый выстрел сделают не Соединенные Штаты Америки. Вопрос о том, появятся ли в списке, который его просил подготовить Президент, имена сенаторов Линдла, Эмблтона и Вомерсли, генерал оставил без ответа... Оторвав взгляд от приборов, Куин заметил, что глаза Армстронга горят счастливым огнем. Диктор закашлялся, извинился и продолжил: - В полной мрачных намеков речи, произнесенной сегодня в Клермон-Ферране, французский министр обороны напомнил согражданам, что Франция уже дважды оказывалась не подготовленной к ведению боевых действий, однако третья мировая война при существующей ситуации в мире практически неизбежна... Он заявил, что на этот раз Франция намерена защитить себя любой ценой, и он готов со всей ответственностью предупредить вероятного противника, что в ее арсенале имеется оружие, более мощное, чем даже водородная бомба... Эксперты полагают, что таким оружием, вероятно, является бактериологическое, вызывающее эпидемию бубонной чумы... Куин снова поднял голову. Армстронг хмурился. - Все это чертовски неприятно, Джордж, - громко сказал он. - Слишком быстро подступают пески... - Он снова забрался на сиденье второго пилота и устало потер лоб. - Эта невидимая империя опутала весь земной шар. Она цинична, безжалостна, она самонадеянно считает, что будет существовать до тех пор, покуда в мире существует принцип "разделяй и властвуй", то есть фактически вечно... Но ведь должна же быть и у нее ахиллесова пята! - Армстронг яростно поскреб щетину на подбородке. - Должно быть слабое место! Любая империя рухнет, как карточный домик, стоит только правильно ударить в нужное место! Но если мы не сделаем этого с первого раза, тогда - спаси нас Господь. Потому что тогда единственным памятником человечеству станут чумные бациллы, да и то радиоактивные. Самолет несколько раз тряхнуло, и Куин заработал рычагами. - Четыре всадника, - продолжал Армстронг, обращаясь к самому себе, - они проедут сквозь страны, и будет там слышен плач, и прольются там слезы... И поднимутся тучи стрел, и затмят они белый свет, и день превратят они в ночь... - Его голос резал Куину уши. - И не найдем мы спасения в охоте за ведьмами, потому что ведьм этих слишком много по всему миру, они повсюду и прячутся... - Он наклонился к Куину: - Но что, если все их колдовство внезапно отстанет во времени на десять тысяч лет? - Что?! - вздрогнул пилот. 16 Куин повернул штурвал, и самолет, накренившись, устремил нос точно на север. На высоте 12000 футов они перелетели Миссури и обе Дакоты. Судя по тишине в эфире, об убийстве Линдла и Синглтона еще не узнали или не поставили в известность полицию и прессу. Скорее всего, последнее, подумал Армстронг. Зная одержимость и дотошность своих врагов, он представил, как в этот самый момент они безуспешно пытаются идентифицировать Дрейка по своим спискам "ссыльных марсиан". Флаг им в руки! Чем дольше они будут лаять не под тем деревом, тем больше будет времени у беглецов - и они уж сумеют использовать каждый час и каждую минуту. Самолет нырнул в яму, мир внизу накренился - расколотый, раздерганный на куски автократами, бюрократами, теократами, технократами и прочими политическими крысами. Мир, в котором нет места самому естественному праву человека - праву идти своим путем, не мешая другим. В какой-то книге, которую он читал давным-давно, история цивилизации представлялась как последовательность болезненных состояний некоего организма. Путь общества к прогрессу есть самая настоящая борьба за выживание - с самим собой... Что это была за книга? Армстронгу пришлось напрячь память, прежде чем он вспомнил: "Прелюдия к здравомыслию" Грейнера. Что ж, если его лекарство окажется действенным, человечество расцветет, как роза на солнце. Надолго ли? Впрочем, сейчас надо было думать о другом. Потому что в уральских пусковых шахтах на ракеты уже установлены боеголовки, потому что пятьдесят тысяч кованых сапог уже промаршировали гусиным шагом по туринской Виа Милане, вскинув ладони в давно забытом passo romano, потому что в Лионе биостанция уже нацедила целое озеро чумного бульона, потому что пробный дождь из фосфорных пленок уже сжег пшеничное поле в Болгарии, потому что в Англии газеты уже старательно обливали грязью тех, кто посмел сказать, что путь к войне - это не путь к миру... По радио, по телевидению, в газетах нарастал поток лжи, недомолвок и клеветы. Хор подозрений и ненависти медленно, но уверенно подбирался к кульминации, которой жаждал опытный дирижер. Метод был не нов - заставить толпу кричать в пользу Вараввы, а затем дать ей распять самое себя. Мир катился в тартарары, но одинокий самолет над ним продолжал рассекать воздух. В Лондоне два смуглокожих туриста осторожно распаковали чемоданы и спрятали в двадцати милях от города два небольших цилиндра с плутонием - по шестьдесят процентов от критической массы в каждом. В должное время их соединят вместе, но не сейчас, день еще не настал... В Балтиморе отряд агентов спецслужбы захватил контейнер с оксидом тория, застрелив его владельца и арестовав еще четырнадцать человек. В Германии, в Эссене, взорвалась емкость для хранения радиоактивных отходов, и восемьдесят рабочих сразу стали теми, по ком звонят колокола. Сотня других получила третью стадию лучевой болезни, которую торговцы смертью считали отличным допингом в гонке человечества к финалу. Но самолет продолжал лететь. Куин мастерски посадил машину на полосу рядом с городом Бисмарком, стараясь держаться вне поля зрения диспетчерской вышки местного аэропорта. Один из хансеновских парней спустился по трапу, за ним вышла Клэр, потом Горовиц, который застыл на бетоне, озираясь по сторонам и часто моргая. - Может, вы и марсианин, а может, и нет, - сказал ему Армстронг. - Может, я и сам - розовый жираф. Жизнь битком набита всякими "может быть". - Он мрачно усмехнулся, показав крупные белые зубы. - И одно из них ждет нас там, куда мы летим. Горовиц ничего не ответил, только холодно посмотрел на Армстронга через огромные очки. - Не спускайте с него глаз минимум трое суток, - проинструктировал Армстронг агента. - Потом подбросьте его ФБР. Доставьте им такую радость. Но ни при каких обстоятельствах не упустите его. Если он сделает хотя бы шаг в сторону, сверните ему шею. - Все это время он будет изо всех сил стараться выжить, - сурово пообещал агент. - О, Джон! - Клэр тревожным взглядом посмотрела на Армстронга. - Джон, я... - Мы обязательно увидимся снова, - с чувством произнес Армстронг, подавая ей конверт. Клэр положила письмо в карман. - Держитесь поближе к. нашему парню и следите за его марсианским величеством. А как только он попадет куда следует, сразу удирайте под крыло к Грегори. И не волнуйтесь, с вами все будет в порядке. И с нами тоже. - Он смотрел на нее, словно фотографировал в памяти. - Счастливо, эльф! Армстронг захлопнул люк, и Куин, подняв самолет в воздух, быстро набрал высоту. Сидя рядом с ним, Армстронг смотрел в иллюминатор, пока три фигуры внизу не превратились в крошечные точки. - Этот очкастый фюрер такой же марсианин, как моя левая нога, - внезапно сказал он. - Как говорят ирландцы - если два человека считают себя нормальными, то один из них точно псих. - Но он-то может доказать, что он нормальный... - Ага, пока его не поймали за руку на вранье! - В этом что-то есть, - проговорил Куин. - Помнишь? "Чем неправдоподобнее ложь, тем легче в нее поверить..." Самые отъявленные лжецы умудрялись войти в историю, но делали они это, ступая по целым озерам крови. Этот очкарик опасен, Джон. Я это чую. - Я тоже, - Армстронг тронул Куина за плечо и, осторожно ступая, пробрался к Хансену. - Пересекаем границу, - кивнул он в иллюминатор. - Еще одно преступление - нелегальное проникновение в другое государство. Хансен пренебрежительно фыркнул: - Да уж, по сравнению с предыдущими грехами этот страшней некуда! - Он внимательно посмотрел на Армстронга. - Почему вы избавились от вашей пассии? - Я не хотел ею рисковать. У нас слишком азартная игра, и сейчас приближается самый ответственный момент - пан или пропал. Я дал ей письмо к Грегори, там описано все, что с нами произошло до сих пор и что мы собираемся делать дальше. Грегори примет меры со своей стороны. - Армстронг замолчал и о чем-то задумался. - Но самое главное, хотя она об этом не догадывается, - я вывел ее из игры прежде, чем наступит конец... - Конец чего? - Этой охоты. - А! - произнес Хансен. Вид у него был озадаченный. Куин подкрутил ручку настройки приемника, и по кабине разнесся трубный глас: "Крошка, танцуй веселей!" Поморщившись, пилот переключил диапазон. "...Народы этих стран хотят войны не больше, чем хотим ее мы. Как и у нас, у них хватает своих проблем, и они хотят решать их сами, в мире и согласия со своими соседями по планете. И это естественно! Это естественное желание среднего человека, который стремится, чтобы его оставили в покое. Но что происходит, когда людям не дают удовлетворять их естественные желания? Что происходит, когда людей вынуждают черпать информацию из мутной и отравленной реки? Когда их обманывают, рассказывая о чувствах и намерениях их ближайших соседей? Когда их заставляют жить в ложном и иллюзорном мире, который представляется им враждебным и смертельно опасным? В конце концов, доведенный до безумия человек берет в руки меч! Он готов убивать, защищая свой образ жизни, которому на самом деле никто не угрожал. И с тяжелым сердцем, но недрогнувшей рукой мы тоже вынуждены будем обнажить клинок, чтобы защитить то, что дорого нам. Альтернативы нет! Мы должны быть готовы сражаться - и умереть за свою свободу!" Выключив радио, Куин обернулся и состроил Армстронгу гримасу. В свою очередь, Армстронг посмотрел на всклокоченного Вомерсли, сидящего через два ряда кресел. - Вообще-то, диктор прав, - сказал он Хансену. - В этой стране люди более здраво мыслят, чем кое-где в Европе. Только это их не спасет, когда мир начнет сходить с ума... - Честно говоря, лучше бы он уже сошел, - ответил Хансен. - Тогда все оказались бы слишком заняты, чтобы тратить время на мелочь вроде нас. У фараонов и ФБР нашлось бы занятие поважнее. - Вы хотели сказать не это. Я знаю, о чем вы подумали. Пусть мир стоит на своем месте, только бы он забыл о маленьком Хансене... - Верно, - кивнул Хансен. - Ничего нет хуже положения загнанной дичи. - Он немного помолчал. - Мы ведь и в самом деле не нация подстрекателей. Мы не из тех, кто проливает кровь зря и злорадствует. В самом деле, если что-нибудь где-нибудь и начнется, то это сделаем не мы. Может быть, именно поэтому мы чуть-чуть не такие помешанные, как другие... - Да, - сказал Армстронг. - Я знаю, что у вас есть какой-то план, - продолжал Хансен. - Наверняка он настолько отчаянный, что даже идиотам станет ясно, что вы сумасшедший. Но я думаю о другом - как вы сумеете повлиять на людей? В Америке вы можете привлечь их на свою сторону, призвав к здравому смыслу, что не так-то просто в других местах, но какая от этого будет польза, если вы не сумеете выбить почву из-под ног у миллионов безумцев? Если мир впадет в панику, он не станет слушать разумные доводы! - Однажды в детстве, - задумчиво произнес Армстронг, - я видел стадо взбесившихся коров. Там было голов четыреста. Черные, рыжие, белые, пятнистые, с длинными рогами, с короткими... в общем, всякие. Они неслись как одержимые, сами не зная куда. Они завернули за поворот дороги, и оказалось, что прямо у них на пути дерутся два ковбоя. И чем ближе стадо к ним подбегало, тем спокойнее становилось. Под конец все коровы столпились вокруг драчунов и, забыв о том, что их испугало, стали смотреть, кто победит. - Армстронг по-приятельски ткнул Хансена локтем в ребро. - Этакое отвлечение внимания, усекаете? - А? - произнес Хансен. - А потом ребята повернулись и погнали свое стадо обратно на пастбище, и снова вокруг была тишь, гладь и благодать. Вот так-то. Где мы, Джордж? - окликнул он Куина. - Над Тихой рекой. Уже скоро. - Тихая река, - повторил Армстронг. - Вы верите в приметы? - спросил он Хансена. Солнце превратилось в пылающий оранжевый шар над западным горизонтом, когда Куин наконец позвал Армстронга к себе. Джон посмотрел в иллюминатор, и сердце его сильно забилось. Йеллоунайф лежал в дымке чуть в стороне по правому борту. Внизу отливало медью Большое Невольничье озеро, над которым возвышались отроги горного хребта. Самолет стрелой промчался над самой водой между Йеллоунайфом и Провиденсом, потом набрал высоту, описал крутую дугу сперва на восток, затем на юг, и только тогда Армстронг заметил железнодорожную ветку, ведущую из Йеллоунайфа в Рельянс. Она проходила через Стартовый комплекс марсианских кораблей, находившийся в двадцати милях к востоку от Йеллоунайфа. - Оно и есть, - бросил Армстронг, и Куин моментально положил самолет в вираж, уводя его от комплекса. Снизившись до двухсот ярдов, они потратили почти четверть часа, чтобы найти подходящую площадку, пока наконец Куин не посадил машину на плато длиной в полмили. Фермы комплекса отсюда не были видны, но сам городок Йеллоунайф отлично просматривался на западе. С облегчением отпустив штурвал, Куин встал, потянулся и проговорил: - Самое время убедиться, что мы не получили щелчок по носу. - Открыв люк самолета и жадно вдыхая свежий воздух, он озабоченно оглядел темнеющее небо. - Радаров тут должно быть как грязи. Если нас засекли, очень скоро сюда кто-нибудь явится посмотреть. - Знаю. - Армстронг протиснулся мимо и спрыгнул на твердую холодную землю. - Но я надеюсь, что мы еще держим удачу за хвост. И я хочу доиграть до конца. Черт побери! Нам повезло, что мы оказались здесь в это время года. Зимой тут, наверное, все спрятано под десятью футами снега. - С десятью фунтами бифштекса я справился бы сейчас запросто, - проворчал кто-то из хансеновских агентов. - Очень здравая мысль, - одобрил детектив. Вомерсли угрюмо облизал губы. - В хвосте есть большой ящик с едой, - сообщил Армстронг. Он улыбнулся, когда проголодавшиеся сорвались со своих мест и ринулись в багажное отделение самолета. Куин выпрыгнул из люка, продолжая внимательно следить за небом. Последний краешек солнца уже спрятался за горами, и с востока наползала завеса темноты. Вся местность к югу казалась безжизненной, и только за горизонтом угадывалось слабое желтоватое мерцание - именно там находился пусковой комплекс. Небеса оставались пустынны, никто не прилетел проверять плато на ночь глядя. Значит, посадка прошла незамеченной, ила операторы радаров ничего не заподозрили - ведь на их экранах отметка цели явственно отклонилась в сторону. С пакетом сэндвичей из самолета выпрыгнул Хансен. - Однако здесь не Майами! - проговорил он с набитым ртом и вопросительно посмотрел на Армстронга: - Ну и что дальше? - А дальше - нам осталось захватить оба космических корабля, либо погибнуть при этой попытке, - произнес Армстронг задумчиво. Хансен выронил из рук сэндвич, поднял его, сунул в рот, прожевал и, прикусив язык, длинно и витиевато выругался. - Ты серьезно? - осведомился Куин. - Джордж, я никогда в жизни не был настолько серьезным. Ты же сам отлично понимаешь - "Норман-клуб" не стал бы тратить силы и средства, с маниакальным упорством гробя корабли, если бы за этим не стояла определенная и очень важная для них цель. А цель их состоит в том, "чтобы не дать человечеству выйти в космос, приковать его к Земле навсегда, потому что человеком в оковах управлять гораздо легче, чем человеком, свободным от оков. Ты понимаешь? - Продолжай. - Но если хотя бы одна ракета достигнет Марса, если хотя бы один человек ступит на поверхность другой планеты, это вызовет психический взрыв такой силы, что мир обязательно должен будет перемениться. И заговор рухнет! Он рухнет по той простой причине, что из-под него будет выбита самая главная опора. Заговорщики рассеются, беспомощные и растерянные, как проповедники конца света, который должен был наступить в прошлый понедельник! - В сгущавшихся сумерках фигура Армстронга казалась медвежьей. - Эти ублюдки хотели придушить младенца в колыбели. Черта с два! В подушке оказалась дырка! Потому что ракета на Марсе - это мат в один ход! - Я готов лететь, но откуда ты знаешь, что корабли готовы? - запротестовал Куин. - И почему ты решил, что какая-то из этих двух ракет долетит, а ее не собьют на полпути? - А вот это нам рассказал наш дражайший друг сенатор Вомерсли. И можешь мне поверить, соврать в тот момент он был не в состоянии. Обе ракеты практически готовы, со дня на день они должны уйти в пробные рейсы. Об этом тоже известно. После испытаний им потребуется незначительная доработка - это месяц, не больше. Если же война начнется раньше, эти корабли никогда не уйдут к Марсу; их переделают, поставят на них боеголовки и отправят - сам знаешь куда. Дальше: на кораблях стоят катушечные двигатели, и я почти уверен, что дефектный участок проволоки намотан в самом конце. То есть взрыв должен произойти на конечном отрезке пути, при подлете к Марсу. Теперь снова вспомним о пробном полете. На него ведь тоже требуется топливо, десять процентов от расчетной длины катушки... Ты понимаешь? - Да, черт возьми! Если они стартуют неопробованными, у них будет десятипроцентный резерв топлива. И если дефектный участок катушки находится внутри этих десяти процентов, то корабль успеет сесть на Марс! - Куин в возбуждении замахал руками. - Но каков риск! Какая авантюра! Только самый последний придурок в нее ввязался бы! Почему ты уверен, что топлива хватит и корабль не взорвется, уже коснувшись поверхности? Или топлива-то хватит, но система жизнеобеспечения полетит к чертям на первом миллионе километров - корабли-то не опробованы... А кстати, ведь их два! Это увеличивает вероятность. Кто второй пилот? - Я. - Вот теперь я точно знаю, что этот мир - сумасшедший дом, - сказал Хансен, проглотив, не жуя, огромный кусок сэндвича. Куин, казалось, потерял дар речи. - Ты! - выдохнул он наконец. - Когда ж это ты в последний раз водил космический корабль? - Теоретически я знаю, как это делается. Вопрос только в практике. И сейчас самое время ею заняться. Ты будешь моим учителем. - Господи! Матерь Божья! Вы послушайте, что он такое говорит! - Два корабля строились одновременно не просто так, - терпеливо объяснял Армстронг. - Они предназначены именно для совместного полета, и это значит, что они могут поддерживать связь друг с другом. Ты будешь рассказывать мне, какие ручки повернуть, какие кнопки нажать... - Ага, только позволь тебе сказать сразу, что управлять ракетой на старте труднее, чем оседлать пьяного мустанга. Неужели ты думаешь, что я способен совладать с сотнями тонн, которые с космической скоростью рвутся вверх на огненном столбе, и при этом еще методично объяснять тебе, как делать то же самое?.. - Нет, конечно. Поэтому я стартую первым - по твоим указаниям. Вот когда я выйду на орбиту или рухну обратно, тогда полетишь ты. - Это самоубийство, - безапелляционно заявил Куин. - Если ты хочешь покончить с собой, я могу посоветовать пару способов попроще. - Когда ты геройски собирался лететь на обреченной Р18, я то же самое думал о тебе. Почему ты считаешь, что только у тебя одного есть право свернуть себе шею? - Вы оба сумасшедшие, - сказал Хансен мрачно. - Чокнутые. Слава Богу, тут только два корабля, а не три или четыре. Вы заставили бы лететь меня и Мириам. - Именно так, - кивнул Армстронг. - Нет уж, извините. Я знаю, что я нормальный, без всяких психотронов. - А если я откажусь участвовать в этой безумной затее? - сказал Куин. - Ты наш самый главный козырь, Джордж. Без тебя мы пропали. Но я все равно полечу. Я не затем зашел так далеко, чтобы у самой цели повернуть назад. - Значит, залезаешь в корабль, дергаешь ручку - и вся слава достается одному тебе? - Куин покачал головой. - А еще друг называется! - Он ухмыльнулся и посмотрел в небо. - Нет, пока с меня еще не содрали скальп, клянусь, ты этого не сделаешь! Я не дам тебе расшибить твою дурную башку. - Решайся, Джордж. Два шанса лучше, чем один. - Послушай, - Куин поддал ногой камешек, - где-то тут, на космодроме, сидят два отличных пилота. Наверняка я знаю их, а они знают меня. Куда разумнее договориться с одним из них... - Верно, неплохая идея. А теперь скажи, как мы будем искать пилота, как будем его уговаривать, стараясь, чтобы нас не застукали, и все это - до рассвета? - До рассвета? - Куин вытаращил глаза. - Ты хочешь стартовать ночью? - Если мы сумеем забраться в корабли. Куин с мрачным видом извлек из кармана автоматический пистолет, которым завладел во время стычки в доме Синглтона. Проверив обойму, он сунул оружие обратно в карман и сказал: - Дай еще сэндвич, и я готов. Хансен протянул ему сэндвич и спросил Армстронга: - А какую роль в этой пьесе вы отвели мне? - Я хочу, чтобы Мириам постерегла Вомерсли и горничную. А вы и ваш агент поможете нам прорваться к кораблям. - А потом? - Вернетесь сюда, если сможете. Я думаю, что сможете. Если два корабля внезапно взлетят, поднимется такая кутерьма, что только слепой отсюда не выберется. Потом вы отправитесь в городок, позвоните Грегори, расскажете, что знаете, и вручите ему заботу о своей драгоценной жизни. Если хотя бы один из кораблей достигнет Марса, генерал так отмоет вас, что родная мать не узнает. Будете оглядываться и смотреть - не выросли ли крылышки. - Если одно, если другое, если третье... - скептически проговорил Хансен. - А что, если вы вообще не взлетите? - Тогда мы все сядем в лужу, и лужа эта будет чертовски горячей. - Армстронг хрипло рассмеялся. - Кстати, мы и так уже по уши в ней сидим. В чем же дело? Это наш единственный выход. - Ладно, убедили. - Хансен направился к самолету, дал инструкции Мириам и вернулся обратно со своим агентом. Не тратя лишних слов, четыре человека двинулись в сторону огней на юге. Холодный ветер швырял в лицо песок, в небе уже не осталось ни отблеска окончательно погребенного за горизонтом солнца, но бриллиантовый свет звезд и нездоровое желтоватое сияние луны услужливо освещали им дорогу. Четверо шли молча, погруженные в собственные мысли, которые становились все мрачнее по мере приближения к космодрому. Стартовые колонны и прилегающую довольно обширную территорию окружал десятифутовый забор из колючей проволоки. Снаружи стояли вооруженные часовые. Вдоль одной из сторон гигантского прямоугольника располагались административные и производственные корпуса, увенчанные флагштоками, но в слепящем свете дуговых ламп нельзя было разглядеть, что там за флаги. Примерно в полумиле от них высились громадные цилиндры, окруженные со всех сторон фермами обслуживания, - космические корабли, обреченные на гибель при подлете к Марсу. К закрытым люкам ракет, расположенным на огромной высоте, можно было добраться только с помощью лифта. В проволочном заграждении, которое могло оказаться под напряжением, имелись несколько калиток - для железнодорожной ветки, для машин и специальные проходы для персонала. Каждые двадцать минут один из часовых проходил через такую калитку, нажимал кнопку в караулке и снова возобновлял обход. Лежа во мраке на голой земле, четверо человек больше часа изучали обстановку. Двое часовых начинали обход каждый со своего угла, быстро сходились к середине стороны, обменивались паролем, разворачивались и, пройдя обратно, нажимали кнопки и начинали все снова. Каждый охранник через равные промежутки времени встречался с двумя другими, на углу и в середине, и это означало, что исчезновение одного из них почти сразу обнаружат остальные. - Их всего восемь, если не считать тех, кто на железнодорожных воротах, - прошептал Армстронг. - Со всеми нам не управиться. Но можно вырубить двоих на углу, как только они нажмут свои кнопки. Остальные всполошатся только минут через шесть-семь, когда увидят, что на середине их никто не встречает, и еще минуты три-четыре им потребуется, чтобы добежать до угловой калитки и поднять тревогу. Таким образом, у нас будет примерно десять минут, чтобы добраться до кораблей и забраться в пилотское кресло. С ближайшим кораблем проблем нет, он почти рядом. Но до дальнего полмили, которые надо пробежать со спринтерской скоростью. Я думаю, что сумею это провернуть, если, конечно, меня не остановят на полном ходу. - А кто сказал, что именно ты берешь дальний корабль? - прошептал Куин. - Это сказали мои ноги, малыш. Они вдвое длиннее твоих. Куин недовольно умолк. - Давайте подползем ближе, пока часовые у середины, - проговорил Армстронг. Он схватил Хансена за руку. - Смотрите, чтобы эти ребята не пикнули после того, как мы их уложим. Вот когда остальные начнут горланить, тогда берите ноги в руки. И не задерживайтесь, шпарьте так, словно приз - миллион долларов! Как призраки они прокрались к углу, проскользнули ярдов двадцать вдоль забора и залегли среди валунов. Часовые появились точно по графику. Армстронг следил, как они отпирают двумя ключами калитку, входят внутрь и нажимают кнопки. Несмотря на пронизывающий ветер, Армстронг чувствовал, что ему чертовски жарко. Эти двадцать ярдов показались ему пятьюдесятью, а звук шагов по твердой скале - раскатами грома. Кто-то громко сопел у него за спиной, еще двое пыхтели слева. Часовые, как ни странно, словно оглохли. Он оказался на расстоянии прыжка от ближайшего, прежде чем человек успел насторожиться, обернуться и вглядеться в темноту. Армстронг ударил часового, послав его в глубокий нокаут. На второго одновременно набросились Хансен и Куин. Не теряя времени, Армстронг схватил оба ключа от калитки, отпер замки, сгреб Куина в охапку и втащил внутрь. - Быстрее, Джордж! Бери ближний! Прижав к бокам похожие на поршни руки, Армстронг устремился вдоль освещенной фонарями дороги. Когда он миновал первый корабль, Куин отставал от него на пять футов. Вскочив в лифт, Куин рванул рычаг вверх - кабина дернулась и поползла. Поднимаясь, пилот успел несколько раз произнести горячую молитву: - Только бы люк оказался не заперт! Господи, сделай так, чтобы он был открыт! Ну что тебе стоит... С семидесятифутовой высоты он огляделся вокруг. Тревогу еще не подняли, и Армстронг, стараясь держаться в тени, мчался вперед. Из большого здания в стороне доносились музыка и смех - эдакая загородная вечеринка... Когда Армстронг подбежал к кораблю, мимо проходили два техника. Разинув рты и хлопая глазами, они уставились на него, и один из них оказался настолько глуп, что попытался преградить незнакомцу дорогу. - Эй, вы! Что за спешка? Что вы... От сильнейшего удара человека подбросило в воздух, и он упал на землю, уже потеряв сознание. Второго Армстронг уложил рядом. Он успел одолеть половину пути до люка, когда грянула тревога. Хор гневных криков и несколько выстрелов разорвали тишину за забором. Шипя, взлетели несколько сигнальных ракет, завыла сирена, на сторожевых вышках вспыхнули прожектора. Один луч, мотнувшись по территории, на мгновение мазанул по поднимавшейся кабине лифта. Все обошлось, Армстронга никто не заметил, хотя очнувшиеся техники, отчаянно махая руками, уже звали на помощь. В поднявшемся гвалте голоса их были почти не слышны. Наконец лифт остановился, и Армстронг свирепо толкнул закрытый люк. Тот распахнулся. Армстронг прополз через узкий цилиндр шлюза, ощупью нашел пилотское кресло, пристегнулся, и сразу в кабине вспыхнуло освещение. Он приладил наушники и нашел, где включается связь. - Ты здесь, Джордж? - спросил он в ларингофон. - Здесь. - Нас могут слышать? - Вряд ли. Тут есть кнопка с надписью "Земля". Это их канал. А мы говорим по нашему. - Куин немного помолчал, а затем добавил: - Ты сам черт! Я уж думал, ничего не выйдет! - Все в порядке, Джордж. Я готов. Начинай учебу. - Самое главное теперь - спокойствие. Мы можем сидеть тут хоть месяц и поджаривать им пятки, если они подойдут слишком близко... - Джордж, я не имею ничего против этих людей и никому не хочу поджаривать пятки. Давай начинай свою лекцию и выпускай меня на старт. - О'кей. - Голос Куина в наушниках казался чужим. - Справа от тебя рычаг КПТ - контроль подачи топлива. Сдвинь его на одно деление. Одновременно нажми красную кнопку прямо перед собой. Двигатели начнут работать с минимальной тягой, на прогрев им нужно не меньше двух минут. Следи за указателем температуры дюз... Армстронг флегматично исполнил указания и почувствовал, как задрожало кресло. Он представил, что сейчас творится на полигоне, как повсюду носятся истошно вопящие люди, как направо и налево сыплются бестолковые команды, - но видеть и слышать это он не мог. В наушниках продолжал звучать голос Куина. Повинуясь, Армстронг увеличил тягу, и его внезапно прошиб пот, когда Куин воскликнул: - А теперь - пошел! Только, Бога ради, держи на нуле индикатор крена... Армстронг передвинул рычаг через деление "пуск". Корабль издал рев, словно чудовищный зверь, и будто нехотя оторвался от земли. Завеса от огненного выхлопа стала непроницаемой, скрыв в иллюминаторе землю. Рев нарастал, одновременно становясь все тоньше. Корабль, казалось, продирался сквозь густую, вязкую массу. Куин сыпал скороговоркой: - Плюнь на иллюминатор? Плюнь на небо и на землю тоже! Гляди только на приборы! Корректируй боковой снос, не позволяй ему отклоняться от перпендикуляра... Следи за креном, черт побери! Корабль внезапно перестал дрожать и рванулся вверх, уходя в небо как реактивный лифт. Голос Куина в наушниках становился все слабее на фоне помех. - ...полную тягу... держи... следи... индикатором крена... Ты меня слышишь, Джон? - Еле-еле. - Нормально. Теперь моя очередь. Голос Куина исчез. Армстронг, вдавленный перегрузкой в кресло, чувствовал, как шумит двигатель и сотрясается корабль. Внимание его было приковано к приборам. Внезапно ракета отклонилась от курса. Ненамного, всего на два градуса. Армстронг быстро включил рулевые дюзы и убрал крен. Но через некоторое время корабль снова отклонился - уже на три с половиной градуса. Армстронг выправил курс, но ненадолго. Ракета уходила вбок все чаще, и угол крена увеличивался. Час спустя в эфире появился Куин. - Эй, Джон, где ты тут? Ты меня дождался или улетел сам? Джон, ты меня слышишь? Отвечай, Джон! Молчание. Секунды ползли, складываясь в минуты. - Джон, ты меня слышишь? Ты летишь, Джон? Я не слышу тебя!! В чем дело? Давай на этот раз без твоих дурацких шуток! Если ты слышишь, ответь! Джон!! И опять никакого ответа. Единственными звуками, которые мог слышать Куин, были его собственный голос и грохот двигателей его собственного корабля. - О небо! - воскликнул он наконец и выключил связь. 17 Положив телефонную трубку, генерал Грегори принялся расхаживать взад-вперед по ковру. Клэр Мэндл, напряженно сидевшая в глубоком кресле, не отрывала от него широко раскрытых раскосых глаз. - Это звонил Хансен. Сумею ли я отвести обвинения от него и от всех остальных, замешанных в этом деле, всецело зависит от того, что произойдет дальше. Гвоздь проблемы - сенатор Вомерсли, вернее, он и те, кого он представляет в этой стране и за ее границами. Если сенатор решит еще больше накалить обстановку, он может весьма преуспеть в этом. Он и его люди способны создать проблем больше, чем я могу разрешить, несмотря на поддержку Президента и независимых членов кабинета. Норман-банда практически вездесуща, а наша юрисдикция ограничена пределами страны. Это чертовски усложняет дело! - Генерал яростно покрутил усы. - Но если безумная авантюра Армстронга выгорит, то тогда мы накроем всю шайку. Вряд ли они успеют попрятаться. Армстронг, Хансен, Куин и остальные будут тотчас же реабилитированы, этого потребует мировое общественное мнение. - Он взглянул на Клэр и успокаивающе улыбнулся. - Неважно, что гласят законы. Народных героев не судят. А если судят, то не приговаривают! - Что сказал Хансен? - спросила она. - Он со своей секретаршей и с одним из агентов в Йеллоунайфе. Под арестом. Вомерсли бьет во все колокола, изрыгает пламя и цитаты из уголовного кодекса, причем обвиняет всех подряд. Ему чертовски не понравится, если он узнает, что я вызволил Хансена из-под ареста и доставил на самолете в Вашингтон. - Что он сказал о космических кораблях? - настаивала Клэр. - Они улетели. - И все?! - Разве этого мало, леди? Клэр медленно кивнула. - Но можно ли выяснить, что с ними случилось? Летят ли они сейчас? Или... Ведь вы понимаете, что я хочу сказать? Они стартовали с Земли три недели назад... - Я сообщу вам сразу, как только узнаю что-нибудь конкретно, - пообещал генерал. - Но вы же, наверное, что-то знаете и сейчас... Они должны были пролететь уже больше трети пути... Если только... - Она умолкла. - Если только им повезет, - закончил Грегори за нее. - В передачах новостей ничего не будет об этом; уверяю вас. Строительство кораблей велось в тайне, и, если... им не повезет, гибель их тоже останется в тайне. Но если им повезет, и хотя бы один из кораблей сядет на Марс, обещаю, вы узнаете об этом сразу после меня. - Обсерватории следят за их полетом? - Следят, но всю информацию они будут держать в тайне. Я уже говорил вам почему. - Может, лучше все-таки сообщить общественности о кораблях? - Клэр явно была недовольна. - Может, так честнее? - Боюсь, в данных обстоятельствах это даст колоссальный и очень нежелательный эффект. Представьте, что нашим друзьям не повезет... и корабли не долетят до Марса. Некоторые из наших скорых на руку ура-патриотов сразу же обвинят в этой неудаче иностранцев. Те в долгу не останутся и заявят, что, раз мы строили ракеты тайно, значит, у нас был некий вероломный план. Это, в свою очередь, может спровоцировать массовый протест против продолжения строительства корабля номер восемнадцать в Нью-Мехико. Наши недруги постараются извлечь максимум пропагандистской выгоды из наших неудач. Особенно сейчас, когда боги войны точат мечи и в мире нарастает военный психоз, потому что невидимые силы искусно манипулируют массовым сознанием. - Грегори снова заходил по ковру. - Мир сейчас - это пороховая бочка, вокруг которой прыгают сумасшедшие с факелами. Понадобятся неимоверные усилия, чтобы не дать бочке взорваться. Необходимо переключить массовое сознание с навязчивой идеи самоуничтожения на что-нибудь более конструктивное. Это может сделать рев ракетных двигателей у поверхности Марса. Тут Армстронг был прав, хотя мне иногда кажется, что он так же безумен, как и все. - Генерал остановился и посмотрел ей в глаза. - Не знаю, безумие ли это, одержимость или вдохновение, но оно не лишено логики. Он пытается столкнуть безумие с безумием. Как огонь с огнем. - Это один из аргументов Горовица. Кто должен-определять - что есть безумие? - заметила Клэр. - Цель должна оправдывать средства или средства - цель? - Горовиц! - Грегори презрительно усмехнулся. - Мы уже знаем, что он родился в Линце. А Линц - не Марс. - Его усы встопорщились. - Он весьма искусно подделывался под Гитлера, претендуя на роль очередного германского мессии. Клэр взглянула на часы: - Время дневных новостей. Можно послушать? Генерал пожал плечами, нажал кнопку, и экран ожил. Они немного опоздали, потому что ведущий, захлебываясь, уже зачитывал какое-то сообщение: - ...из Консепсиона о появлении в небе гигантской ракеты, которая приводнилась в точке с координатами 37 градусов 50 минут южной широты и 80 градусов восточной долготы, примерно в трехстах милях южнее острова Хуан Фернандес, более известного как остров Робинзона Крузо. С борта танкера "Саузерн Трэйдер" сообщают, что летающий объект, чуть было не ударившись о поверхность воды, затем снова набрал высоту и с неимоверной скоростью скрылся с глаз в юго-восточном направлении. - Диктор переложил листы с текстом и продолжил: - Отголоски утренней встречи лидеров новой панъевропейской Лиги проявились, когда Пьер Дьедонн, французский... Клар Мэндл вскочила с кресла. С каменным лицом Грегори выключил телевизор и взялся за правительственный телефон. Он был занят довольно долго, беседуя с пятью людьми одновременно. Наконец он повернулся к Клэр: - Сообщение с "Саузерн Трэйдер" пришло двадцать минут назад. Его не следовало давать в эфир. Кто-то из наших людей недоработал. Как бы то ни было, мы знаем, что чилийское правительство расследует этот инцидент. Один из наших авианосцев, "Джефферсон", сейчас находится в Вальпараисо. Ему отдан приказ обследовать зону. - Так вы думаете... Генерал кивнул с серьезным лицом: - Скорее всего, это один из них. - Кто? - спросила она. - О, если бы знать - кто! Она смотрела на генерала умоляющим взглядом. - И если бы узнать о другом... - Всему свое время. - Он отечески обнял ее за плечи. - Надо немного потерпеть, и солнце обязательно взойдет! - Мы можем что-нибудь сделать? - Не больше того, что уже делаем. - Генерал повел ее к двери. - Идите, мисс Мэндл, пройдитесь по магазинам, купите себе что-нибудь для души. На двадцать четыре часа забудьте обо всем. Не стоит беспокоиться понапрасну. Как только будут новости, я вам позвоню. Покинув дом Грегори, Клэр некоторое время бесцельно блуждала неподалеку. Глаза ее смотрели на витрины магазинов, но не видели ничего. Неужели он погиб? Который корабль сел? Девятнадцатый или двадцатый? Кто его пилотировал? Где второй корабль и кто в нем? Неизвестность была мучительной. Клэр вернулась в отель и всю середину дня провела в тщетном ожидании новостей. И вечер. И половину ночи. В утреннем выпуске новостей никакой информации не было. Бунт в Афганистане, резня в Индии, столкновения на турецко-сирийской границе, таинственный взрыв в морском порту Ферол в Испании. И ничего о ракетах. Отсутствие новостей - это хорошая новость или плохая? И что такое новость вообще? Звонок Грегори прервал ее завтрак. На часах было ровно девять. - В аэропорту ждет самолет, - сообщил генерал. - Он доставит вас в Нью-Орлеан. На борту вы встретите кое-кого из старых друзей. Хватайте такси и мчитесь туда как можно быстрей. - Но, генерал... Зачем? Грегори, не ответив, отключился, и экран погас. Клэр несколько озадаченно посмотрела на телефон, потом лихорадочно начала собираться. Схватив лишь шляпку и сумочку, она выскочила из отеля и поехала в аэропорт. В самолете сидели трое - Хансен, Мириам и Билл Нортон. Последний помог ей подняться по трапу, и реактивная машина тут же тронулась с места. - Вполне почетный комитет для торжественной встречи, - ухмыльнулся Хансен. - Я ничегошеньки не знаю, - сказала Клэр. - Что случилось? - Нас доставили сюда из Йеллоунайфа под конвоем поздно вечером. Потом с нами долго беседовали Грегори и ФБР, а после сразу запихали в этот аэроплан. Грегори посчитал, что самолет, который находится в воздухе, - самое для нас сейчас безопасное место. Поэтому мы и летим. - Куда? - Встречать Армстронга, - произнес Нортон с жизнерадостным видом. - Разве Грегори вам не сказал? - Значит, он в безопасности? Он не ранен? - Ну, его немножко поцарапало, но больше пострадало его самолюбие, - сказал Нортон бесцеремонно. - Красивые женщины найдут его еще более отталкивающим, чем обычно. Короче, с ним все в порядке. - Слава Богу! - выдохнула Клэр. - Да нет, не такой уж Джон скверный питекантроп. - Приподняв бровь, Нортон оценивающе посмотрел на Клэр. - Хотя большой, сильный и глупый. - Он выпятил грудь. - Грегори разрешил ему встретиться только с одним репортером, и Армстронг назвал меня. Вот что значит дружба. Он не забывает старых друзей. - Надеюсь, - прошептала Клэр. - Я тоже. - Нортон снова посмотрел на нее оценивающим взглядом. - Вы умеете готовить? - Готовить? Что готовить? - Мясо, фаршированное грибами, ну и все такое... - Он облизнулся. - Конечно. - Это просто замечательно! В самом деле замечательно. - Нортон погладил себя по животу. - Как говорится, не вижу повода не выразить свое одобрение... Хансен и Мириам обменялись многозначительными взглядами. - Это очень благородно с вашей стороны, мистер репортер, но вы, кажется, должны интервьюировать Армстронга, а не мисс Мэндл? - ехидно спросила Мириам. - А я не интервьюирую, - обиженно проворчал Нортон. - Но что случилось с Джоном? - вмешалась Клэр. - Почему мы летим в Нью-Орлеан? - Потому что и его доставят туда, - объяснил Нортон. - Я понял так, что он пролетел через половину Тихого океана и врезался прямиком в Чили, расквасив нос себе и ракете. Его обнаружили с одного из авианосцев. Мы должны успеть в Нью-Орлеан за час до него и встретить друга со всеми почестями. - Ясно. - Клэр смотрела в иллюминатор, но мысли ее были далеко от земли. - Это можно считать провалом, - сказал Хансен. - Хотя неизвестно, что случилось с Куином. Он мог упасть где-нибудь в стороне от морских путей... - А что сделал Куин? - осведомился Нортон. Взгляд его был острый и любопытный. - Мне казалось, что его разыскивают фараоны, и поэтому он скрывается изо всех сил. Где же он сейчас? - А вы не знаете? - Если б знал, то не спрашивал. - Тогда я вам расскажу, - непринужденно сказал Хансен. Откинув кресло, Нортон сердито уставился на него и потребовал: - Выкладывайте! Что там такое с Куином? - А стоит ли? - по-прежнему язвительно заметила Мириам. Нортон яростно замахал на нее руками, заспорил, но в этот момент самолет коснулся земли. Самолет из Чили прибыл через полтора часа, и первым по трапу, прихрамывая, спустился Армстронг. Левая рука его была на перевязи, лицо покрывали полоски пластыря, на голове белел бинт, из-под которого пучками торчали волосы. Увидев встречающих, он мрачно и криво усмехнулся, отчего пластыри на лице перекосились. - Все, что от меня осталось, - проговорил он хрипло и взял изящную руку Клэр в свою огромную лапищу. - Не ожидал вас здесь увидеть, птичка. Кто это организовал? Грегори? Молча глядя на него, Клэр кивнула. Армстронг шумно втянул носом воздух. - Однако, скажу я вам, неплохо снова очутиться в этом дурдоме. Давайте пойдем куда-нибудь, где можно поесть и поговорить. Очутившись за столиком в уютном ресторанчике, он начал рассказывать под взглядами Мириам и Клэр и чирканье нортоновской ручки в блокноте: - Меня отпустили под честное слово, пока не станет известна судьба Куина. Я чертовски благодарен Грегори, потому что именно он подарил мне эти несколько часов свободы, но мы все должны молиться за Джорджа. От его успеха зависит не только моя судьба, но и всех нас. - Вы сделали все, что в ваших силах, - сказала Клэр. - И то верно. Главное, что я сделал, это помешал Джорджу выбрать не тот корабль. Мне достался маятник. Наверное, у него были плохо отцентрованы дюзы. Они продержались полчаса, а потом автоматика отстрелила стартовую ступень вместе с маршевым двигателем. При этом меня зашвырнуло в чертову даль, но по хитрой кривой вывело обратно к Земле. Это невероятное везение. Один шанс из миллиарда. Ведь я мог работать только маневровыми движками. Зато посадка была та еще! Я думал - все, конец, особенно когда чуть не утоп посредине Тихого океана... - Тебя все равно когда-нибудь повесят, - уверил Нортон. - Продолжай. - А все! - Армстронг отхлебнул кофе из чашки. - Конец одиссеи! И раз я умудрился вернуться, значит, я - самый везучий псих в этом сумасшедшем доме. - Верно, дуракам всегда везет, - уверил Нортон. - А теперь выкладывай, что там с Куином? Где он? - Да, Джордж, - прошептал Армстронг. - Теперь, когда я так бесславно шмякнулся в море, он - наша единственная надежда. Если он потерпит фиаско, нашему миру крышка. Но если ему повезет, мы сумеем доказать, что весь этот марсианский капкан - просто очередной бред очередных нацистов. - То есть? - переспросил Нортон. - Я не понял. Что это докажет? - Видишь ли, сынок, эти норманы утверждают, что банды марсиан регулярно наведываются на Землю и регулярно же наводят здесь порядок. Это значит, что они непременно зашьют рот проволокой любому, кто совершит посадку на их исконную территорию. Но если кто-то, оказавшись на Марсе, пришлет оттуда весточку - значит, там нет никаких марсиан! Более убедительное доказательство трудно себе представить! - Взгляд его упал на большие настенные часы. - Сейчас половина пятого. По моим расчетам, мы должны услышать его совсем скоро - если он сел. Если же он взорвался или его взяли в оборот, тогда, конечно, мы его не услышим... Но хотел бы я знать... - Пальцы Армстронга забарабанили по столу. - Может быть, он еще в пути, - сказала Клэр. - Может быть, но если ему суждено достигнуть цели, то это должно произойти сейчас. Иначе он не достигнет ее никогда. - Не достигнет - чего?! - возопил Нортон, совершенно выйдя из себя. - Ты хочешь сказать, что этот недомерок Куин там, наверху? Где он раздобыл свою телегу?! Сколько еще кораблей там болтается? Если ты летал на восемнадцатом и превратил его в металлолом, то как, черт побери, Куин... Его прервал большой настенный телеэкран. На нем возник оркестр, флаги... "Что это? - подумал Армстронг. - Парад перед началом войны? Или..." В руке комментатора, необычно растрепанного и взволнованного, появился листок бумаги. Рука заметно дрожала, и Армстронг приготовился к худшему. - Сообщение чрезвычайной важности!! - провозгласил комментатор. - Двадцать семь минут назад впервые в истории человечества Земля получила послание с другой планеты Солнечной системы! Впервые в истории человек ступил на поверхность Марса! Этот человек - американский гражданин Джордж Винсент Куин, пилот космического корабля, стартовавшего месяц назад с секретного космодрома... Клэр почувствовала, как ее ладонь сжали могучие пальцы Армстронга. - Корабль Куина не имеет запаса топлива на обратный путь, но эксперты утверждают, что задача возвращения космонавта вполне разрешима. Для этого будет послан автоматический грузовой корабль, который совершит мягкую посадку на Марс, управляемый по радио самим Куином, и с которого пилот сможет взять необходимый запас горючего. По распоряжению Президента корабль, строящийся в Нью-Мехико, переоборудуется специально для этой цели. Работа будет вестись в авральном режиме, и ожидается, что Р18 достигнет Марса через семь недель. Между тем собственных запасов пищи, воды и воздуха Куину должно хватить еще на два с половиной месяца. - Бросив взгляд в свои листки, комментатор с воодушевлением продолжил: - Любительские радиостанции, первыми получившие сигналы Куина, распространили эту эпохальную новость по всему миру. В адрес Президента США уже начали поступать поздравления от глав и правительств других государств, от множества частных лиц. От Советского Союза, Европейского Сообщества и Китая поступили также предложения использовать находящиеся в разной степени готовности космические корабли для посылки их на Марс и спасения Джорджа Куина. Комментируя эти предложения, журналист Генри Колтхард в своем обзоре говорит: "Вчера ракетами собирались воевать, сегодня их предлагают в дар, по велению сердца и души. Эти несколько мгновений необратимо изменили мир! Научное значение полета Куина меркнет по сравнению с его политической и психологической значимостью для судеб всех людей на Земле... - Молодец! Какой молодец! - почти благоговейно прошептал Армстронг. - Он все-таки сумел! И правильно, что это сделал он, а не я, ведь я всего лишь жалкий дилетант! - Дальнейшая информация будет передаваться по мере поступления. - Комментатор выдержал драматическую паузу. - Но прежде чем перейти к следующему сообщению, мы передаем голос Джорджа Куина. Слушайте! Говорит Марс! Экран померк, мигнул, и на нем появилось небритое лицо Джорджа. - Вот я и здесь... - проговорил он сквозь треск космических помех. Долгая пауза, шумы, рябь на экране, затем Джордж заговорил снова: - Рад, что он в безопасности... Передайте ему, что чем выше забираешься, тем больнее падать... Голос потонул в треске, и на экране снова возник комментатор. - Последние слова Куина были адресованы Джону Дж.Армстронгу, пилоту космического корабля номер двадцать, запущенного одновременно с девятнадцатым и совершившего вынужденную посадку у берегов Южной Америки. Армстронг, совсем недавно объявленный опасным преступником, как выяснилось, был привлечен генералом Грегори к выполнению конфиденциального задания. Представитель ФБР заявил, что сейчас все обвинения против него сняты. - Он отложил в сторону очередной листок. - Полиция и части Национальной гвардии арестовали членов международной террористической организации, известной под названием "Норман-клуб", которая препятствовала прогрессу в освоении космического пространства. Факты, представленные... - Конец! - сказал Армстронг, не слушая дальше. - Их переловят, не всех, конечно, но уцелевшие никогда уже не обретут прежней силы. Надеюсь, и остатки банды рыжего тоже. Не знаю уж, почему эта компания отделилась от основной шайки, - может быть, им просто не понравился Горовиц, а может, он перестарался со своим психотроном, убедив их, что они и в самом деле безумные марсиане... Наш очкастый ученый враг повторил путь, которым до него прошли многие. Гитлер в том числе. Недаром говорят, что история повторяется: поначалу трагедия, потом фарс... - Вот именно, - сказал Хансен и ткнул пальцем в экран, с которого продолжал вещать комментатор: - Вы только попробуйте "Виталакс"! "Виталакс"! "Виталакс"!.. - Моего терпения на это не хватит, - сказал Хансен. - И моего тоже, - поддакнула Мириам, мечтательно глядя на своего шефа. - С тех пор как я стала у вас работать, характер у меня стал просто как у ведьмы. Усмехнувшись не заклеенной пластырем половиной лица, Армстронг спросил Клэр: - Вы танцуете? - Но ваша нога?.. - Как сказал человек с Марса, тем больнее будет падать... Если, конечно, есть куда забираться? - Он смерил ее откровенным взглядом. Клэр слегка порозовела. - Моя сенсация! - простонал Нортон, глядя на них. - Коту под хвост! И все из-за тебя! Перегнувшись через стол, Армстронг прошептал ему прямо в ухо: - Квадратные, говоришь, корни? - Ну и ладно, можешь ее забирать. - Нортон отвернулся с притворным равнодушием. - Я себе другую найду. Она будет еще лучше готовить и вообще... - Взгляд его остановился на Мириам. - Вы танцуете, прекрасная незнакомка? Обняв одной рукой Хансена, Мириам поджала губы и посмотрела на него с неодобрением. - Знаете, - сказала она наконец, - я иногда читаю газеты и удивляюсь... - Удивляетесь? Чему? - спросил Нортон. - Откуда вы знаете, что вы нормальны?