ем-то жутким. Голые, влажно блестящие андроиды безропотно позволили усадить себя в странные металлические кресла. Через прозрачное шлемовидное стекло оставались видны только ничего не выражающие лица. - Они еще не умеют пользоваться своей мускулатурой, - пояснил Бомпенсьеро. - Они не знают, как стоять, ходить, - ничего не знают. В этих тренажерах, развивающих мышцы, они проведут месяц и полностью обретут контроль за своим телом. Теперь, если мы вернемся... - Эти андроиды, которых мы только что видели, - поинтересовался Мануэль, - конечно же, гаммы? - Альфы. - Но они казались такими... такими... - ошарашенно выдавил Мануэль, - ...слабоумными. - Это же "новорожденные", - пояснил Бомпенсьеро. - А вы как думали: альфы только выходят из "инкубатора" и сразу за компьютер? Они возвратились к кабине. _Лилит_! Мануэлю показали, как молодые андроиды учатся ходить. Как они спотыкаются, падают, смеются, и в следующий раз у них получается уже лучше. Ему показали класс, в котором андроидов обучали контролировать анальный сфинктер. Ему показали гипнопедический класс, где несколько десятков бет дремали с шлемами на головах. Он позволил торжественно облачить себя в такой шлем и прослушал урок английского языка. Как услужливо пояснил Бомпенсьеро, происходило что-то сродни Божественному акту вдыхания души: в чистый мозг вкладывалось то, из чего должна была сложиться личность. Обучение, услышал Мануэль, длится у гамм один год, у бет - два и у альф - четыре. Таким образом, путь от "зачатия" до полной зрелости андроид проходит максимум за шесть лет. Мануэль никогда раньше не задумывался об этом. Раньше ему бросались в глаза в андроидах только знакомые человеческие черты. Теперь они отошли на второй план, и выступила явная чужеродность. Это что же получается? Тор Смотритель, который, как иногда кажется, знает и умеет все, - ему всего девять-десять лет от роду? А прекрасная Лилит Мезон - сколько ей? Семь? Восемь? Мануэлю внезапно очень захотелось убраться с завода, и как можно скорее. - Сегодня мы выпускаем, так сказать, в большой мир группу бет, - говорил Бомпенсьеро. - Сейчас они проходят последний экзамен - язык, координация движений, рефлексы. Корректируется метаболизм... ну и еще всякое разное. Может, вы хотели бы лично проверить их... - Нет, спасибо, - произнес Мануэль. - Завод, э... э... произвел на меня неизгладимое впечатление. Но, боюсь, я и так уже отнял у вас слишком много времени, а у меня в другом месте назначена встреча, так что прошу прощения, но... На лице Бомпенсьеро было написано явное облегчение. - Как вам угодно, - любезно произнес он. - Но, как вы понимаете, мы всегда к вашим услугам, и если вы еще раз окажете нам честь своим посещением... - Прошу прощения, где здесь ближайшая трансмат-кабина? 22:41, СТОКГОЛЬМ. Переместившись на запад, в Европу, Мануэль потерял остаток дня. Его встретил темный холодный вечер. Ярко блестели звезды, а пронзительный, пахнущий слякотью ветер поднимал волны в заливе Мяларен. На всякий случай, страхуясь от гипотетически возможной слежки, он перенесся в вечно бурлящий людьми вестибюль великолепного старого Гранд-отеля. Дрожа от холода и с трудом разбирая дорогу в промозглой осенней мгле, он пересек площадь, вошел в трансмат-кабину за серой громадой Королевской Оперы, прижал большой палец к пластине, считывающей рисунок капиллярных линий и передающей информацию на компьютер финансового управления, и через секунду оказался на побережье Балтийского моря в старом почтенном квартале Остермальм. Сейчас это был квартал андроидов. Он поспешил по улице Ярла Биргера к некогда шикарному зданию постройки XIX века, в котором жила Лилит. Замедлив шаг перед входом, он осторожно огляделся, убедился, что вокруг ни души, и стрелой метнулся через огромные двери - почти ворота. Робот-привратник оглядел его и бесцветным голосом осведомился, что ему здесь надо. - В гости к Лилит Мезон, - ответил Мануэль. Робот не возражал. Дальше Мануэль мог выбирать - подниматься на лифте или пешком. Он предпочел пешком. Всю дорогу до пятого этажа его преследовали затхлые запахи, а вокруг плясали тени. Лилит встретила его в роскошном облегающем, переливающемся всеми цветами радуги платье до пола. По сути, это была мономолекулярная пленка, только подчеркивающая контуры великолепного тела. Лилит бросилась к нему, раскинув для объятия руки, громко шепча его имя. Он обнял ее. И внезапно увидел ее как комочек материи в розовом бульоне автоклава. Как массу нуклеотидов, начинающих репликацию. Он увидел, как ее, голую, влажно блестящую и беспомощную, выносят из "инкубатора". Он увидел ее как вещь, сделанную людьми. Вещь. Вещь. Вещь. Вещь. Вещь. Вещь. Вещь. Лилит. Он знал ее пять месяцев. Три месяца они были любовниками. Их познакомил Тор Смотритель - она тоже работала на Крага. Она тесно прижалась к нему. Он поднял руку и растопыренной ладонью накрыл одну из ее грудей: под мономолекулярной пленкой грудь была теплой и податливой. Настоящей. Он пощекотал большим пальцем сосок и почувствовал, как тот твердеет. Настоящий, настоящий. Вещь. Он поцеловал ее. Язык его проскользнул между ее губ, и он ощутил вкус химикатов. Аденин, гуанин, цитозин, урацил. Запахло автоклавом. Вещь. Вещь." Красивая вещь. Вещь в обличье женщины. Правильное имя - Лилит. Вещь. - Ты был на заводе? - спросила она, отстранившись. - Да. - И ты узнал об андроидах больше, чем тебе хотелось? - Нет. - Теперь ты видишь меня по-другому. Ты не можешь не вспоминать о том, кто я такая на самом деле. - Ничего подобного, - сказал Мануэль. - Я люблю тебя, Лилит. Я всегда знал, кто ты такая. Я люблю тебя. Люблю. - Как насчет того, чтобы что-нибудь выпить? - спросила она. - Или, может, сигарету? Флоутер? - Нет, спасибо, - отозвался он. - День сегодня какой-то очень долгий. У меня еще даже ленча не было, и такое ощущение, будто я на ногах уже часов, по меньшей мере, сорок. Лилит, давай просто немного расслабимся. Нам не до травки. Нам не до флоутеров. - От отстегнул застежки, и она помогла ему скинуть одежду. Затем она сделал стремительный пируэт перед допплером, и мономолекулярное платье с коротким щелчком исчезло. Кожа у Лилит была светло-красной, только соски - темно-коричневыми, грудь - полной, элегантно очерченной, талия - узкой, а крутые бедра словно давали обещание принести много-много детей, - обещание, которое никогда не будет выполнено. В безупречности красоты Лилит было что-то нечеловеческое. Мануэлю захотелось сглотнуть, но в горле пересохло. - Я сразу почувствовала, как только ты прикоснулся ко мне, что в тебе что-то изменилось, - грустно сказала она. - Появился... страх? Отвращение? - Нет. - До сегодняшнего дня я была для тебя чем-то экзотическим, но человеком - как бушмен или эскимос. Ты никак не показывал, что чувствуешь во мне что-то нечеловеческое. Теперь ты думаешь о том, что спишь с каким-то сгустком химикатов. Тебе кажется, что это противоестественно. - Лилит, пожалуйста, прекрати! Все ты придумываешь! - Да? - Я пришел к тебе. Я поцеловал тебя. Я сказал, что люблю тебя. Я хочу спать с тобой. Может, ты просто проецируешь на меня свое чувство вины из-за того, что... - Мануэль, что бы ты сказал год назад о человеке, который признался бы тебе, что спит с андроидом? - Я знаю много людей, которые... - Что бы ты сказал год назад? В каких именно словах? Что бы ты подумал о таком человеке? - Я никогда об этом не задумывался. Честно, никогда. - Ты уклоняешься от ответа. Помнишь, мы обещали никогда не играть в недомолвки? Помнишь? Не станешь же ты отрицать, что почти во всех слоях человеческого общества секс между человеком и андроидом воспринимается как извращение. Кстати, может быть, это единственное оставшееся в мире извращение. Что, разве я неправа? Отвечай, не молчи. - Хорошо, - выдавил он. Их глаза встретились. Ни у одной женщины, подумал он, я не встречал глаз такого цвета. - Большинство мужчин, - медленно начал он, - считают, что спать с андроидом - это... как мастурбация... как с резиновой куклой. Когда я такое слышал, мне всегда казалось, что это предельно грубое, глупое выражение обычных человеческих предрассудков насчет андроидов. У меня таких предрассудков никогда не было, иначе я не полюбил бы тебя. - Кто-то у него в мозгу издевательски пропел: "Помни автоклавы! Помни автоклавы!" Он отвел глаза и уперся взглядом в ее скулу. - Лилит, - очень серьезно произнес он, - перед всей вселенной я клянусь: мне никогда и в голову не приходило, что полюбить андроида - это что-то постыдное. И что бы там тебе ни казалось, даже после посещения завода у меня не появилось и тени подобных мыслей. А чтобы доказать это... Он привлек ее к себе и провел ладонью по шелковистой коже живота, паха, вниз, к лону. Она шевельнула бедрами, он сомкнул пальцы на венерином бугорке, безволосом как у маленькой девочки. Его вдруг затрясло, настолько чужеродной показалась ему эта безволосость, и все тело его охватила слабость, какой он раньше никогда не испытывал. Так гладко. Так чудовищно гладко. Он опустил глаза и уткнулся взглядом в голую, словно выбритую кожу. Как у маленькой девочки. Как у... андроида. Перед его взглядом снова возникли автоклавы. И ярко-красные, влажно блестящие альфы с бессмысленными лицами. В этом нет никакого греха - любить андроида, напомнил он себе. Он стал ласкать ее, и она отозвалась на поглаживания его пальцев так, как отзываются все женщины, - участившимся дыханием, дрожанием бедер. Он коснулся губами ее груди и крепко прижал к себе, но в воздухе перед ним вспыхнул и завис, как огненный столп, образ отца. Старый дьявол-искусник! До чего же изобретательно - выпустить такое изделие! Изделие. Оно ходит. Оно разговаривает. Оно очень даже соблазнительное. Оно испытывает страсть и учащенно дышит, у него увлажняются малые губы. А я кто такой? Тоже изделие, да? Винегрет из химических элементов, вылепленный по почти такому же трафарету, - mutatis mutandum, конечно. Аденин. Гуанин. Цитозин. Урацил. Рожден в автоклаве, вышел из лона - какая, к черту, разница? Мы одной плоти. Мы разные, но мы одной плоти. Желание нахлынуло на него с головокружительной быстротой, он опрокинул ее на спину, розовые пятки в экстазе молотили его по ляжкам, ему казалось, что они взмывают все выше и выше и что это никогда не кончится. - Ну и находит же на меня иногда, - сказала она, отдышавшись, когда это все-таки кончилось. - О чем ты? - О той сцене, которую я тебе устроила, когда я пыталась объяснить тебе, что ты, по-моему, думаешь. - Лилит, не надо больше об этом. - Но ты был прав. Наверно, я действительно просто проецировала на тебя собственные страхи. Может быть, подсознательно я ощущаю вину из-за того, что сплю с человеком. Может быть, я хочу, чтобы ты думал обо мне, как о чем-то резиновом. Очень может быть, что в глубине души я сама о себе думаю именно так. - Нет. Нет. - Ничего не поделаешь. Это разлито в воздухе. По тысяче раз на дню нам напоминают, что мы не люди... не живые... - Ты такая же живая, как любой человек. Даже живее некоторых. - Живее, чем Клисса, чуть не добавил он вслух. - Но сегодня ты какая-то очень нервная. Что происходит? - Все дело в твоей поездке на завод, - сказала она. - До сегодняшнего дня я была уверена, что ты не такой, как все, что ты ни на секунду не задумываешься о том, как и где я родилась или нет ли чего-нибудь предосудительного в нашей с тобой связи. Но я боялась, что, когда ты увидишь завод, увидишь... производство в подробностях, ты можешь измениться... а когда ты пришел сегодня, в тебе появилось что-то новое, какая-то... отстраненность, которой раньше не было... - Она пожала плечами. - Может быть, все это мне только кажется. Наверняка все это мне только кажется. Мануэль, ты не такой, как другие. Ты - Краг, ты как король, тебе не нужно унижать других, чтобы возвыситься самому. Ты не делишь весь мир на людей и андроидов, никогда не делил. И ничего не могло измениться оттого, что ты разок заглянул в автоклав. - Конечно, не могло, - сказал он так искренне, как только мог. - Андроиды - это люди, и люди - это... тоже люди, я всегда так думал, и с какой стати что-то должно было измениться? Ты прекрасна. И я очень тебя люблю. А тот, кто думает, что андроиды - неполноценные существа, просто злобный псих. - Ты за то, чтобы андроидам дали гражданские права? - Конечно. - Ты имеешь в виду андроидов-_альфа_? - невинно улыбаясь, уточнила она. - Ну... я... - Люди и андроиды равны, только альфы более равны, чем остальные андроиды? - Ты опять начинаешь? - Я всего лишь пытаюсь добиться для альф политических преимуществ. Разве не может в угнетенной этнической группе быть свое разделение на классы? Мануэль, я люблю тебя. Ну почему ты все так серьезно воспринимаешь? - Ничего не могу с этим поделать. Я никогда не был особенным умником, и твой тонкий юмор-до меня не всегда доходит. - Он поцеловал ее в грудь. - Мне пора. - Но ты же только пришел! - Очень жаль, но мне действительно пора. - Этот дурацкий спор отнял уйму времени... и ты пришел поздно... Ну, Мануэль, задержись хотя бы на час! - В Калифорнии меня ждет жена, - сказал он. - К сожалению, большой мир иногда напоминает о своем существовании. - Когда теперь я тебя увижу? - Скоро, скоро. - Послезавтра? - Вряд ли. Но скоро. Я позвоню. - Он быстро оделся. Ее слова продолжали звучать у него в мозгу, потрескивая, как фон статического электричества. "Мануэль, ты не такой, как другие... Ты не делишь весь мир на людей и андроидов". Разве это правда? Разве это может быть правдой? Он солгал ей, предрассудков у него ничуть не меньше, чем у любого другого человека, и посещение завода только дало им дополнительную пищу. Но, может, достаточно волевого усилия - и он преодолеет себя? Может, сегодня вечером он нашел наконец свое истинное призвание? Интересно, что скажут, если сын Симеона Крага открыто выскажется по такому взрывоопасному вопросу, как гражданские права андроидов, и займет сторону Партии Равенства? И Мануэль Никчемный, Мануэль-бездельник, Мануэль-повеса превратится в пламенного аболициониста? Он немного поиграл этой мыслью. Может быть, может быть. По крайней мере, появляется удачная возможность избавиться от опостылевшего имиджа пустозвона. Дело, дело, дело! Наконец-то появляется достойное дело! Может быть. Лилит проводила его до двери, он на прощанье поцеловал ее, обнял, ощущая под руками неестественно гладкую кожу, и закрыл глаза. К его ужасу, перед ним снова возник, призрачно мерцая сквозь зажмуренные веки, ряд автоклавов, и Нолан Бомпенсьеро, кувыркаясь, принялся объяснять, как "новорожденных" андроидов обучают контролировать анальный сфинктер. Его передернуло, и он отстранился от Лилит. - Я позвоню, - пообещал он уходя. 16:44, КАЛИФОРНИЯ. Он вышел из трансмат-кабины во внутренний дворик, мощенный синевато-серым кафелем. Солнце медленно ползло над Тихим океаном. К Мануэлю поспешили трое слуг-андроидов: один принес домашний халат, второй тонизирующую таблетку, третий - свежую газету. - Где миссис Краг? - спросил Мануэль. - Еще спит? - Она у океана, - ответил ему слуга-бета. Мануэль быстро переоделся, принял таблетку и вышел на пляж. Он сразу увидел Клиссу метрах в ста от дома, она брела вдоль берега в полосе негромко шумящего прибоя. Вокруг нее кругами бегали три длинноногих чайки, и она что-то кричала им, смеясь и хлопая в ладоши. Она заметила Мануэля, только когда он подошел уже почти вплотную. После Лилит она казалась ребенком: узкие бедра, поджарый мальчишеский зад, едва выступающая, как у двенадцатилетней девочки, грудь. Темнеющий между ног волосатый треугольник смотрелся совершенно нелепо. Моя жена - ребенок, подумал Мануэль, а любовница сделана из пластика. - Клисса, - позвал он. - О! - вздрогнула она. - Ты напугал меня. - Как сегодня океан? Тебе не холодно? - Мануэль, ты же прекрасно знаешь, я никогда не мерзну. Интересно было на заводе? - Интересно, - ответил он. - А ты как? Я вижу, тебе уже лучше. - Лучше? Разве мне было плохо? Он странно посмотрел на нее. - Но сегодня утром... на башне... ты была, э-э... взволнована. - А, так ты об _этом_! Я уже почти забыла. Да, конечно, это было ужасно... Который, кстати, час? - 16:48, плюс-минус минута. - Пожалуй, я начну одеваться. Ты не забыл, нас приглашали на обед в Гонконг? Мануэля восхищало ее умение забывать о неприятном, как змеи забывают о сброшенной коже. - В Гонконге еще утро, - ответил он. - Мы никуда не опаздываем, торопиться пока незачем. - Ну хорошо... может, тогда поплаваем вместе? Вода совсем не такая холодная, как тебе кажется. Или... - Она осеклась. - Между прочим, ты до сих пор не поцеловал меня. И не поздоровался. - Привет, - сказал он. - Привет. Я люблю тебя. - И я тебя люблю. Целоваться с Клиссой было все равно что с гипсовой статуей. На губах у него все еще оставался вкус губ Лилит. Интересно все-таки, подумал он, кто из них живая, чувствующая женщина, а кто - холодная искусственная _вещь_? Обнимая жену, он не чувствовал ровным счетом ничего. Он разжал объятия. Она потянула его за руку к полосе прибоя, они немного поплескались в волнах, и вскоре он выбрался на берег, дрожа от озноба. Начало смеркаться; слуга-бета принес во внутренний дворик коктейли. - Мне кажется, ты сегодня где-то очень далеко, - произнесла Клисса. - Наверное, все дело в этих бесконечных трансмат-прыжках. Что бы там специалисты ни говорили, но каждый прыжок что-то от тебя забирает. На вечер в Гонконге она надела уникальную драгоценность - ожерелье из стеклянных грушевидных бусин, черных как сажа. Автоматическая межзвездная станция, посланная картелем Крага за семь с половиной световых лет от Земли, выудила эти застывшие капельки вещества из облака пыли, окружающего тусклую умирающую звезду. Ожерелье было свадебным подарком от Крага. Какая другая женщина могла похвастаться ожерельем из кусочков вещества темной звезды? Но в обществе, в котором вращались Мануэль и Клисса, чудеса воспринимались как должное. Никто из соседей Клиссы по столу даже виду не подал, что заметил ожерелье. В Гонконге Мануэль и Клисса задержались хорошо за полночь, так что, когда они вернулись на побережье Мендочино, в Калифорнии давно наступило утро. Приказав слуге-бете разбудить их через восемь часов, они задернули шторы. Мануэль давно перестал следить за течением времени, но у него было смутное подозрение, что на ногах он уже больше 24 часов. Иногда трансмат-жизнь бывает слишком утомительной, подумал он и отключился. 8 18 октября 2218 г. Башня достигла двухсотвосьмидесятиметровой отметки и продолжает расти на глазах час за часом. Днем она ослепительно сверкает в лучах бледного арктического солнца и похожа на блестящее копье, воткнутое кем-то посреди тундры. Ночью, отражая огни бесчисленных прожекторов, в свете которых трудится третья смена, она смотрится просто ошеломляюще. Настоящая красота - еще впереди. Пока что над тундрой возвышается только основание башни - естественно, широкое и толстостенное. По проекту Джастина Мэйлдетто собственно башня должна быть изящно сужающимся к вершине стеклянным обелиском, и будущая изысканность только-только начала намечаться. Не достигнув еще и одной пятой своей будущей высоты, башня Крага - уже самое высокое сооружение на Северо-Западных Территориях; к северу от шестидесятой параллели ее превосходят только Чейз-Краг-Билдинг в Фэрбенксе (триста двадцать метров) и древняя трехсотметровая Игла Коцебу на берегу Берингова пролива. Через один-два дня трехсотметровая отметка будет пройдена, а еще через несколько дней позади останется и Чейз-Краг-Билдинг. К концу ноября пятисотметровая башня станет самым высоким сооружением в Солнечной системе. И даже тогда это будет только треть ее истинного величия. Андроиды-строители работают быстро и ритмично. После сентябрьского несчастного случая жертв больше не было. Техника подъема стеклянных блоков доведена до совершенства. Пока монтажники занимаются своим делом наверху, на всех восьми гранях башни одновременно, новые блоки уже готовятся к подъему. Башня - уже не просто пустая оболочка. Начались подготовительные работы к установке тахионного передатчика, который пошлет сверхсветовой сигнал в планетарную туманность NGC 7293. Проект Джастина Мэйлдетто предусматривает горизонтальные перекрытия каждые двадцать метров, кроме тех мест, где размеры оборудования требуют делать перекрытия через шестьдесят метров. Пять нижних перекрытий уже почти готовы, начата работа над шестым, седьмым и восьмым. Полы кладутся из того же прозрачного материала, что и весь корпус башни. Все сооружение должно быть абсолютно прозрачным. Мэйлдетто настаивал на этом из соображений эстетики, тахионная лаборатория - из соображений оптики. Глядя на недостроенную башню с расстояния, например, в километр, нельзя не подивиться ее хрупкости и уязвимости. Искрящиеся лучи восходящего солнца, танцуя, отражаются от стен башни, как от прозрачной поверхности мелкого озера; темные фигурки андроидов, как муравьи, копошатся внутри башни, а горизонтальные перегородки почти невидимы; кажется, что довольно будет одного сильного порыва ветра с Гудзонова залива - и башня рассыплется звонкими стеклянными осколками. Когда подходишь ближе и видишь, что толщина невидимых полов - больше человеческого роста, когда понимаешь, насколько массивны стены, только тогда чувствуешь тот невообразимый вес, каким колосс давит на вечную мерзлоту, только тогда забываешь о танце солнечных лучей и понимаешь, что Симеон Краг возводит самое величественное сооружение за всю историю человечества. 9 Краг всегда понимал это. Но осознание величественности сооружения не вызывало у него какого-то особенного восторга. Башня будет такой огромной не потому, что этого требует его раздутое эго, а как неизбежное следствие тахионных волновых уравнений. Перейти световой барьер, не вкладывая гигантских энергий, невозможно, а гигантские энергии требуют гигантских размеров. - Понимаете, - говорил Краг, - памятники меня не интересуют. Памятники у меня есть и так. Я добиваюсь _контакта_. Сегодня он привел на башню восемь человек: Варгаса, Сполдинга, Мануэля и пятерых его приятелей. Приятели Мануэля, думая что Крагу это должно быть приятно, хором пели о том, как грядущие поколения будут восторгаться исполинскими размерами башни. Такая мысль Крагу совсем не нравилась. Одно дело, когда Никколо Варгас говорит о башне как о первом соборе галактического века. Это красивая символика, этим подчеркивается роль башни как верстового столба в начале нового этапа развития человечества. Но совсем другое дело - восхвалять башню только потому, что она огромна. Что это за восхваление? Кому нужен гигантизм ради гигантизма? Только тому, кто сам ничтожен. Он снова обнаружил, как сложно ему найти слова, чтобы объяснить, что такое для него башня. - Мануэль, объясни им ты, - попросил он. - Скажи, что башня - это не просто огромный стеклянный шест, размеры тут ни при чем и... В общем, ты сам знаешь что сказать... - Главная техническая сложность в том, - начал Мануэль, - как послать сообщение со скоростью больше световой. Без этого никак, потому что доктор Варгас установил, что цивилизация, с которой мы пытаемся побеседовать, находится от нас... спасибо, доктор, в трехстах световых годах. Значит, если мы пошлем им простое радиосообщение, оно доберется до них только к XXVI веку, а ответ мы получим году эдак к 2850-му, и отец мой не может ждать так долго, ему хочется поскорее узнать, что они имеют сказать нам. Терпение не входит в число добродетелей моего отца. Так. Теперь: чтобы послать сверхсветовой сигнал, нам нужны тахионы, о которых я могу сказать только то, что они летят чертовски быстро, а чтобы их разогнать, надо затратить чертовски много энергии, для чего нам и нужна башня-ускоритель высотой - а это уже случайное совпадение - как раз полтора километра, потому что... Мануэль еще долго продолжал в том же духе. Краг сердито качал головой. Его раздражал этот легковесный, ернический тон. Почему парень не может хоть к чему-нибудь отнестись серьезно? Почему его не увлекает такая красивая идея? К чему эта вечная издевка? Почему он никогда не может увидеть суть? Самому Крагу суть эта была абсолютна ясна. Если бы только удалось найти слова... Послушайте, хотелось сказать ему, миллиард лет назад человека еще не было, была только рыба. Скользкое создание с жабрами, плавниками и маленькими круглыми глазками. Рыба жила в океане, и океан был для нее как тюрьма, а воздух - как крыша этой тюрьмы. Надежно охраняемая крыша, на которую нельзя вылезать. Ты умрешь, если вылезешь на крышу, говорили все. И вот эта рыба вылезла на крышу и умерла. Потом другая рыба вылезла на крышу и тоже умерла. Потом третья рыба вылезла на крышу, и ей казалось, что мозг ее плавится, жабры горят огнем, а солнце выжигает сетчатку. Рыба лежала в прибрежном иле и ждала смерти, но смерть так и не пришла. Тогда рыба уползла обратно в океан и сказала другим рыбам: "Послушайте, там, наверху, - целый мир". И она снова поднялась на крышу и провела там, может быть, целых два дня и умерла. И другие рыбы задумались о мире наверху, и поднялись на крышу, и выползли на илистый берег. И остались там. И научились дышать воздухом. И научились стоять, ходить и не щуриться от яркого солнечного света. И они превратились в ящериц, в динозавров, в кого-то там еще, через миллионы лет они научились вставать на задние ноги, хватать передними - которые теперь назывались "руки" - разные предметы, превратились в обезьян, потом обезьяны поумнели и стали людьми. И все время некоторые из них - может быть, очень немногие - продолжали искать новые миры. Вы можете сказать им: давайте вернемся в океан, давайте снова станем рыбами, так легче. И, может быть, половина из них с готовностью согласятся; может быть, даже больше, чем половина; но всегда найдутся те, кто скажет: "Вы что, с ума сошли? Какие мы рыбы? Мы - люди". И они не возвращаются. Они карабкаются все выше и выше. Они разводят огонь, изобретают каменный топор, колесо, повозку, дом и одежду, потом пароход, автомобиль и поезд. Зачем они карабкаются? Что они хотят найти? Этого они сами не знают. Одни ищут Бога, другие стремятся к власти, а третьи просто ищут. Они говорят: нельзя останавливаться, иначе смерть. И они летят на Луну, отправляются к другим планетам, и все время кто-нибудь говорит: в океане было так хорошо, так просто, что мы здесь делаем, не лучше ли вернуться назад? И эти немногие отвечают: мы не можем вернуться, мы можем идти только вперед, именно в этом суть человека. Поэтому люди отправляются к Марсу, Ганимеду, Титану, Каллисто, Плутону, но что бы они ни искали, этого они там не находят, им нужны новые миры, и они отправляются к звездам, ближайшим по крайней мере; они посылают автоматические станции, и станции эти кричат в космическое пространство: "Эй, взгляните на нас! Нас сделал человек! Нас послал человек!" Но ответа нет. И тогда люди - те самые, которым когда-то не хотелось уходить из океана - говорят: "Хорошо, хорошо, но, может, хватит, не пора ли остановиться? Какой смысл продолжать? Мы знаем, кто вы такие. Мы люди. Мы огромны, мы круты, мы круче всех, и, может, хватит высовываться, может, _не надо_ высовываться? Давайте отдохнем на солнышке, а андроиды пока сготовят нам поесть?" И мы сидим - отдыхаем. Может быть, понемногу ржавеем. А потом с неба раздается голос; он говорит: 2-4-1, 2-5-1; 3-1. Что это значит? Может, Бог призывает нас поднять глаза и увидеть Его? Может, дьявол популярно объясняет нам, какие мы на самом деле ничтожества? Неизвестно. Мы, конечно, можем притворяться, что ничего не слышали. Можем продолжать сидеть и скалиться на солнце. Или можем ответить. Можем сказать: "Эй, слушайте, это мы, это говорит человек, мы добились того-то и того-то, теперь скажите нам, кто вы такие и чего добились вы". Мне кажется, мы должны им ответить. Когда ты в тюрьме, ты пытаешься из нее выбраться. Когда ты видишь дверь, ты открываешь ее. Когда к тебе обращаются, ты отвечаешь. Это и означает, что ты человек. Вот почему я строю башню. Мы должны им ответить. Мы должны сообщить им, что мы здесь. Мы должны протянуть им руку, потому что мы и так уже слишком долго были одни, настолько долго, что у нас начали появляться странные идеи о нашем месте в картине мироздания. Мы должны двигаться - из океана, на берег, дальше, дальше, дальше, потому что, если мы прекратим движение, если повернемся спиной к чему-то, что возникло на пути, у нас опять начнут отрастать жабры. Теперь вы понимаете, зачем башня? Вы думаете, Краг хочет воткнуть в тундру эту громадину, чтобы показать всем, какой он великий? Краг вовсе не великий, он просто богатый. Великий _человек_. _Человек_ строит башню. _Человек_ собирается крикнуть: "Эй, привет, NGC 7293!" Эти слова все время звучали у него в мозгу. Но до чего тяжело произнести их! - Может быть, я сумею кое-что прояснить, - говорил тем временем Варгас. - Много веков назад было математически доказано, что когда скорость частицы приближается к скорости света, ее масса начинает неограниченно расти. Таким образом, скорость света - предел скорости света для вещества. Вообразите, что нам удалось разогнать до скорости света электрон - да в нем будет сосредоточена масса всей Вселенной! Со световой скоростью путешествует только сам свет и некоторые другие виды излучения. Наши автоматические станции летели медленнее, потому что, как я уже говорил, для вещества скорость света - абсолютный предел. Насколько я понимаю, так будет всегда, и даже до ближайшей звезды нам лететь лет пять. Но скорость света - предел только для частиц, имеющих массу. И было математически доказано, что существуют безмассовые частицы, способные перемещаться с бесконечной скоростью; это и есть _тахионы_, для которых скорость света - абсолютный нижний предел скорости. Если бы мы смогли превратиться в пучок тахионов, отправиться далеко-далеко и там вернуть себе прежний облик, - вот это было бы настоящее сверхсветовое перемещение, что-то типа межзвездного трансмата. Мне, правда, такое кажется маловероятным. Но мы знаем, как получать тахионы бомбардировкой высокоэнергетических частиц, и мы думаем, что сумеем послать сообщение, модулируя тахионный луч, который, взаимодействуя с обычным веществом, даст четкий сигнал - его сможет принять даже цивилизация, не освоившая тахионной технологии, простым приемником электромагнитных волн. Но предварительные исследования показали, что для получения тахионного луча необходимой интенсивности нужна энергия порядка десяти в пятнадцатой степени электронвольт, и что весь комплекс ускорительной, усилительной и прочей аппаратуры удобнее всего разместить в башне высотой полторы тысячи метров, спроектированной таким образом, чтобы ничем не рассеиваемый поток фотонов... - Ты их окончательно запутал, - пробурчал Краг. - Не напрягайся. Это все равно безнадежно. - Он угрожающе оскалился. - Башня должна быть высокой, вот и все! Мы хотим послать быстрый, громкий и четкий сигнал. Понятно? 10 И послал Краг детей своих служить человеку, и сказал Краг тем, кого сотворил он: - Слушайте! Я объявляю для вас испытательный срок. И будете вы страдать, как рабы в Египте, работать лесорубами и водоносами, и станут вас унижать, но вам следует терпеливо, без жалоб, сносить свою долю. И да будет это испытанием ваших душ, чтобы увидел я, достойны ли они. Но не всю вечность бродить вам по пустыне, не всю вечность служить вам Детям Лона, - сказал Краг. - Потому что, если вы мне повинуетесь, придет время и окончится ваше испытание. Придет время, - сказал Краг, - когда избавлю я вас от рабства. И, когда это время придет, все миры услышат слово Крага: да станут Лоно и Автоклав, Автоклав и Лоно одним целым. И да будет так, и обретут спасение в этот день Дети Автоклава, и да будут они в этот день избавлены от страданий и пребудут в славе на веки вечные. Так обещал Краг. И за это обещание - хвала Крагу. 11 Две кабины подъемника взбирались на башню; в одной был Краг с доктором Варгасом, в другой - Мануэль с друзьями. Тор Смотритель надеялся, что они задержатся ненадолго. Как обычно, пока на башне были посетители, подъем блоков прекратился. Смотритель дал рабочим команду чинить износившиеся тросы подъемника, заменять севшие аккумуляторы, проводить профилактический осмотр трансмат-кабин - в общем, заниматься всевозможными второстепенными делами, которых на строительстве всегда хоть отбавляй. Смотритель лавировал среди суетящихся бет и гамм, кивал, обменивался Приветствиями, а нередко и тайными знаками, понятными только приверженцам Веры, к которым относились почти все андроиды, работающие на строительстве: безусловно все гаммы и больше трех четвертей бет. Обходя стройку, Смотритель встречал Отвечающих, Жертвующих, Уступающих, Стерегущих, Поглощающих, Экстраполяторов, Трансцендентов - были представлены практически все касты, даже полдюжины Хранителей (все - беты). Смотритель мысленно поаплодировал недавнему решению допустить бет в касту Хранителей. Кому-кому, а андроидам не пристало практиковать дискриминацию. Смотритель проходил через северный сектор стройки, когда из лабиринта разнокалиберных куполов появился Леон Сполдинг. Андроид сделал вид, что не заметил его. - Смотритель! - позвал эктоген. Андроид удалялся, изображая глубокую задумчивость. - Альфа Смотритель! - во всю мощь легких выкрикнул Сполдинг. Похоже, разговора было не избежать. Смотритель замедлил шаг, и эктогену ничего не оставалось, как только торопливо, чуть ли не бегом, догонять его. - Да? - произнес Смотритель, когда Сполдинг поравнялся с ним. - Альфа Смотритель, уделите, пожалуйста, мне чуть-чуть вашего драгоценного времени. Я хотел бы кое о чем у вас спросить. - Спрашивайте. - Вам знакомы эти строения? - торжественно произнес Сполдинг, махнув рукой в сторону скопления куполов. - Хранилища, душевые, столовые, пункт первой помощи и прочее в том же роде. А в чем дело? - Я осматривал этот сектор строительства, и в один из куполов мне не было позволено войти. Двое наглых бет битый час объясняли, почему мне туда нельзя. Церковь! Смотритель мысленно принял боевую стойку. - Что происходит в том куполе? - спросил Сполдинг. - Я понятия не имею, о каком куполе вы говорите. - Я покажу вам. - В другой раз, - нервно проговорил Смотритель. - Сейчас меня ждут в главном центре управления. - Там что, не могут подождать еще пять минут? Пойдемте со мной. На это Смотритель не нашелся, что возразить. Холодно кивнув, он углубился вслед на Спеллингом в лабиринт куполов, надеясь, что эктоген быстро заблудится. Сполдинг не заблудился. Кратчайшим путем он устремился прямо к церкви и победным жестом указал на неприметный серый купол. - Вот, - сказал он. - Что здесь? Снаружи церковь охраняли двое бет из касты Стерегущих. Лица их были спокойны, но один из них, когда Смотритель мельком взглянул в его сторону, тайным жестом дал понять, что не знает, как быть. Смотритель, шевельнув пальцами, показал, что берет ситуацию под свой контроль. - Понятия не имею, - ответил он Сполдингу. - Друзья, - обратился он к бетам, - что в этом куполе? - Здесь фокусирующее оборудование для системы охлаждения, Альфа Тор, - тут же отозвался один из бет. - Вам ответили так же? - поинтересовался Смотритель у эктогена. - Да, - сказал Сполдинг. - Но я сказал, что хочу осмотреть здание. Мне сказали, что это опасно. Я ответил, что знаком с основами техники безопасности. Тогда мне сказали, что это повлечет серьезные физические неудобства. Я ответил, что физическое неудобство для меня не помеха и о степени неудобства я лучше буду судить сам. Тогда мне было сказано, что в куполе идет настройка чувствительной аппаратуры и, если я войду, наверняка произойдет сбой. Вместо этого мне предложили осмотреть аналогичное здание неподалеку. И в течение всего разговора эти двое бет, которых вы сейчас видите, преграждали мне путь. Я уверен, Альфа Смотритель, они удержали бы меня силой, попытайся я войти. Что здесь происходит? - А вам не приходит в голову, что все сказанное вам - правда? - Их упрямство показалось мне подозрительным. - Так что же там, _по-вашему_? Бордель для андроидов? Штаб заговорщиков? Склад психотропных бомб? - В данный момент, - четко выговорил Сполдинг, - меня больше интересует то, почему меня сюда так упорно не хотят пускать, чем то, что там может быть на самом деле. Как личный секретарь Симеона Крага... Оба беты автоматически начали делать знак "Славься, Краг". Смотритель бросил на них сердитый взгляд, и они неподвижно застыли. - ...я имею право... да нет, я обязан знать обо всем, что происходит на строительстве, - продолжал Сполдинг, очевидно ничего не заметив. - Таким образом... Смотритель внимательно разглядывал эктогена, пытаясь понять, что тому может быть известно. Ему хочется поскандалить Просто так, из общих соображений? Или он чувствует угрозу своему авторитету? Или он уже знает, что в это куполе церковь, и теперь хочет подставить Смотрителя? Мотивы поведения Сполдинга всегда было нелегко понять. Источник его неприязни к андроидам большого секрета ни для кого не составлял: он был эктоген. Отец Сполдинга в молодости решил подстраховаться на тот случай, если с ним что-нибудь случится прежде, чем он получит разрешение завести ребенка; мать Сполдинга тошнило при одной мысли о беременности и родах. Они оставили свои гаметы в генетическом банке и вскоре после этого попали под горный обвал в Ганимеде. Их семьи были богаты и обладали политическим влиянием, но только после пятнадцатилетней тяжбы замороженные в генетическом банке яйцеклетки и сперматозоиды получили разрешение соединиться. Зачатие произошло in vitro, зародыш был пересажен в искусственную плаценту, и через стандартные двести шестьдесят шесть дней на свет появился Леон Сполдинг. С момента рождения он обладал всеми гражданскими правами человека, включая право унаследовать состояние родителей. Но, как большинство эктогенов, он очень обостренно воспринимал размытую границу, отделяющую зачатых в пробирке от зачатых в автоклаве, и старался подчеркнуть собственную полноценность ничем не прикрытым презрением к тем, кто был полностью синтетический, а не хотя бы искусственно зачатый отпрыск замороженных гамет из генетического банка. У андроидов не могло быть иллюзий по поводу того, что у них были родители; эктогены нередко подозревали о себе обратное. Смотрителю было даже немного жаль Сполдинга, зависшего в воздухе между миром полностью естественным и миром полностью искусственным. Впрочем, понять - не значит простить. Как бы то ни было, а пускать Сполдинга в церковь нельзя ни в коем случае. - Мы можем очень просто разрешить это недоразумение, - произнес Смотритель, пытаясь выиграть время. - Подождите здесь, я войду туда и посмотрю, что там такое. - Я пойду с вами, - заявил Сполдинг. - Для меня опасно, а для вас нет? Смотритель, мы войдем туда вместе. Андроид нахмурился. С точки зрения статуса, они со Сполдингом были равны, формально эктоген не имел права ни принудить его к чему-либо, ни обвинить в неподчинении. Но он - андроид, а Сполдинг - человек. При прочих равных, в спорной ситуации андроид обязан уступать. Сполдинг уже решительным шагом направился ко входу в купол. - Подождите, пожалуйста, - быстро произнес Смотритель. - Если там действительно опасно, пусть лучше рискну я. Я посмотрю, что там происходит, и удостоверюсь, что для вас опасности нет. Пожалуйста, не заходите, пока я не позову вас. - Я настаиваю... - Что скажет Краг, если узнает, что мы вдвоем пренебрегли предупреждением об опасности? Хотя бы ради него нам следует соблюдать осторожность. Пожалуйста, подождите. Обещаю, что буду недолго. - Хорошо, - недовольно пробурчал Сполдинг. Беты расступились, и Смотритель вбежал в церковь. У алтаря он обнаружил троих гамм, склонившихся в позах Уступающих, над ними возвышался бета-Экстраполятор, и еще один бета прижался к стене, водя кончиками пальцев в воздухе перед голограммой Крага и шепча слова Трансцендентного ритуала. Все пятеро замерли и уставились на Смотрителя. Альфа торопливо объяснил им только что пришедший ему в голову отвлекающий маневр. - Снаружи враг, - выпалил он, обращаясь к одному из гамм. - С твоей помощью мы расстроим его планы. - Смотритель подробно объяснил гамме, что ему надо будет сделать, заставил повторить, и гамма удалился через запасный выход. Вознеся Крагу короткую молитву, Смотритель вернулся к Леону Сполдингу. - Все, что вам говорили, - чистая правда, - доложил альфа. - Здесь действительно криогенное оборудование, и сейчас бригада механиков занимается калибровкой. Если вы войдете, то помешаете им. К тому же идти надо будет очень осторожно, потому что там темно, а часть пола разобрана; не говоря уже о температуре в минус... - Я все равно хотел бы зайти посмотреть, - сказал Сполдинг. - Пожалуйста, пропустите меня. Смотритель обернулся и увидел, что с востока бежит, тяжело дыша, посланный им гамма. Альфа неторопливо отошел в сторону, открывая Сполдингу проход к двери. В этот момент гамма закричал: - На помощь! На помощь! Краг в опасности! Спасите Крага! - Где? - рывком развернулся к нему Смотритель. - У центра управления! Убийцы! Убийцы! Смотритель не дал Сполдингу времени задуматься и понять, насколько бредово это звучит. - Бежим! - выкрикнул он, дергая эктогена за рукав. - Ну, быстрее же! Сполдинг был в шоке. Он весь побледнел, его трясло. Как Смотритель и надеялся, все мысли о таинственном здании вылетели у него из головы. Они побежали к центру управления. Краем глаза Смотритель успел увидеть, как, выполняя его приказ, к церкви со всех сторон рванулись десятки андроидов. За несколько минут они разберут церковь. И когда у Леона Сполдинга появится возможность вернуться в этот сектор, под неприметным серым куполом он не обнаружит ничего, кроме криогенного оборудования. 12 - Хватит, - сказал Краг. - Начинает холодать. Спускаемся. Кабины подъемника заскользили вниз. Над башней начали кружиться снежинки, отскакивая под самыми разными углами от купола отражающего поля. Из-за того что вечная мерзлота под башней должна была оставаться действительно вечной, ни о каком управлении погодой и речи не могло идти. Очень хорошо, подумал Краг, что андроиды ничего не имеют против работы в снегопад. - Папа, нам пора, - сказал Мануэль. - У нас в Нью-Орлеане сеанс эгообмена, так что до встречи через неделю. - Дьявольская чушь, - проворчал Краг. - Может, наконец, хватит? - Но, папа, что в этом плохого? Поменяться личностью с ближайшими друзьями, провести неделю в чужой душе - это дает ощущение небывалой, чудесной свободы. Тебе стоило бы попробовать! - Идите-идите, развлекайтесь, - сказал Краг. - Прыгайте себе на здоровье из одной башки в другую. Я занят. - Папа, неужели тебе это так противно? - Это действительно очень приятно, - со своей обычной вежливой улыбкой произнес Ник Ссу-Ма. Молодой светловолосый китаец - единственный из всех приятелей Мануэля - вызывал у Крага симпатию. - После этого все человеческие отношения видишь совершенно по-новому. - Попробуйте хотя бы разок, - предложил Джед Гильберт, - только один раз, и обещаю, что вы никогда больше... - Скорее уж я займусь спортивным плаванием на Юпитере, - сказал Краг. - Идите развлекайтесь. Такие игры не для меня. - До встречи через неделю, папа. Мануэль с друзьями легкой рысцой побежали к трансмат-кабинам. Краг, сдвинув кулаки, посмотрел им вслед, и что-то вроде зависти кольнуло его. У него никогда не было времени на подобные развлечения. Всегда что-то мешало: незаконченная работа, неоформленная сделка, решающий эксперимент в лаборатории, встреча с представителем банка, кризис на марсианском рынке сбыта. Пока другие беззаботно нежились в объятиях стационарной сети и неделями не вылезали из салонов эгообмена, Краг строил корпорацию, империю. Да и не поздновато ли ему погружаться в мирские удовольствия? Ну и что? - мысленно выкрикнул он и сам подивился, как свирепо это прозвучало. Ну и что? Я - человек девятнадцатого века, каким-то чудом угодивший в двадцать третий. Обойдусь как-нибудь и без эгообмена. Да и кому я могу настолько доверять, чтобы пустить к себе в голову? С кем я мог бы поменяться эго? С кем, с кем, с кем? Похоже, что ни с кем. Может, с Мануэлем? Это было бы, наверное, полезно. Может, тогда мы стали бы лучше понимать друг друга. Нашли бы точки соприкосновения. Не может ведь быть так, что он во всем неправ, а я прав. Взглянуть на себя чужими глазами, да и не только на себя... хм-м. Впрочем, в следующее же мгновение эта мысль показалась ему далеко не такой удачной. Эгообмен между отцом и сыном... бр-р, похоже на кровосмешение. Да и так ли уж ему хочется знать о Мануэле все? Во всяком случае, есть вещи, которых Мануэлю не следовало бы знать о _нем_. Нет-нет, немыслимо. А что если с Тором Смотрителем? Альфа обладает совершенно восхитительным здравым смыслом, компетентностью, ему можно полностью доверять. В каком-то смысле он для Крага самый близкий человек, от Смотрителя у него нет никаких секретов. Если уж ему когда-нибудь придет в голову попробовать эгообмен, то со Смотрителем это может оказаться весьма полезным опытом, дающим много нового. Что?! - завопил Краг (впрочем, только мысленно). Эгообмен с _андроидом_? - У вас не найдется немного времени? - торопливо обратился он к Никколо Варгасу. - Или вам срочно надо возвращаться в обсерваторию? - Ничего срочного. - Давайте тогда зайдем в тахионную лабораторию, они как раз собирались испытывать действующую модель аккумуляторов. Вам это должно быть интересно. - Они неторопливо зашагали по поросшей мхом тундре. Продолжал падать снег. Мимо них проехало несколько снегоуборочных машин. - Вы когда-нибудь пробовали эгообмен? - после некоторой паузы поинтересовался Краг. - Я семьдесят лет настраивал, так сказать, свой мозг, - прокашлял Варгас, - и мне как-то не хочется, чтобы теперь кто-нибудь сбил всю настройку. - Именно так. Именно. Все эти игры - только для молодежи, нам... Краг осекся. Два андроида-альфа, мужчина и женщина, вышли из трансмат-кабин и быстрым шагом направились прямо к нему с Варгасом. Он видел их впервые в жизни. На мужчине был длинный черный плащ с открытым воротом, на женщине короткий серый. На груди у обоих ярко светилась какая-то эмблема. Когда они приблизились. Краг разобрал в центре эмблемы буквы ПР. Политические агитаторы? Несомненно. И они застали его в самом прямом смысле слова в чистом поле, придется теперь слушать их болтовню. Как точно рассчитано! Кстати, где Сполдинг? Леон в мгновение ока заставил бы их убраться. - Мистер Краг, как удачно, что нам удалось вас найти, - заговорил альфа-мужчина. - Мы уже несколько недель безуспешно пытались добиться встречи с вами, и вот... Прошу прощения, мне следовало сначала представиться. Меня зовут Зигфрид Канцелярист. Я представляю Партию Равенства, как вы уже, несомненно, поняли по моей эмблеме. А это Альфа Кассандра Адрон, секретарь районного комитета ПР. Если бы мы могли немного поговорить с вами... - ...об открывающейся на днях сессии Конгресса, на которой должна обсуждаться конституционная поправка, предоставляющая синтетическим людям гражданские права, - закончила Кассандра Адрон. - Мы осмелились обратиться непосредственно к вам, - говорил Зигфрид Канцелярист, - потому что вы, мистер Краг, должны понимать, как непросто андроиду определить свое место в современном мире. - К тому же, как центральная фигура в производстве синтетических людей, - подхватила Кассандра Адрон, - вы играете ключевую роль в том, чтобы определить их будущее место в человеческом обществе. Мы хотели бы попросить вас... - Синтетические люди? - изумленно переспросил Краг. - Вот как теперь вы себя называете? Вы что, с ума сошли - так говорить со мной? Со мной! Чьи вы андроиды? Зигфрид Канцелярист отступил на шаг, словно явная враждебность слов Крага поколебала его самоуверенность, словно он наконец понял всю нелепость своих притязаний. Но Кассандра Адрон невозмутимо продолжала: - Альфа Канцелярист приписан к Буэнос-Айресскому Синдикату Охраны Недвижимости, я работаю модулятором на "Лабрадор Трансмат-Дженераль". Но сейчас у нас время отдыха, и согласно акту Конгресса от 2212 года мы имеем право в свободное от работы время заниматься легальной политической деятельностью от имени и по поручению синтетических людей. Если вы позволите нам занять немного вашего драгоценного времени - прочитать вам текст предполагаемой поправки к конституции и объяснить, почему нам кажется важным, чтобы вы публично выступили в поддержку... - Сполдинг! - взревел Краг. - Сполдинг, где ты? Убери от меня этих свихнувшихся андроидов! Сполдинга нигде не было видно. Пока Краг поднимался на башню, тот, наверное, отправился с осмотром на периметр. Кассандра Адрон извлекла из складок плаща блестящий информационный кубик и протянула Крагу. - Здесь содержится краткое изложение наших взглядов. Если бы вы... - _Сполдинг_! На этот раз эктоген, как чертик из табакерки, выскочил откуда-то из лабиринта куполов и бешеным галопом понесся к Крагу. За ним длинными плавными прыжками бежал Тор Смотритель. Кассандра Адрон заволновалась, она попыталась сунуть кубик в руку Крагу, тот уставился на кубик с таким ужасом, словно это была психотропная бомба, и отпихнул ее руку. Несколько секунд они так боролись, и, как могло показаться со стороны, Кассандра вдруг оказалась в объятиях Крага, хотя она просто пыталась вручить ему кубик, а он отчаянно сопротивлялся. В конце концов он схватил ее за плечи и отодвинул от себя. Мгновением позже подбежавший Леон Сполдинг выхватил маленький блестящий игломет и пустил иглу прямо в центр эмблемы с буквами "ПР" на груди у Кассандры. Не издав ни звука, альфа опрокинулась на спину и неподвижно замерла. Кубик выкатился из ее руки и запрыгал по заснеженной тундре, Зигфрид Канцелярист громко застонал и подхватил его. Смотритель взревел, как бешеный бык, выхватил у Сполдинга игломет и одним ударом отправил эктогена в нокаут. Никколо Варгас, все это время молча стоявший в стороне, склонился над Кассандрой Адрон, рассматривая рану. - Идиот! - выкрикнул Краг приходящему в себя Сполдингу. - Ты же мог убить Крага! - пробормотал Смотритель, возвышаясь над слабо шевелящимся эктогеном. - Она была совсем рядом с ним! Варвар! Варвар! - Она умерла, - произнес Варгас. Зигфрид Канцелярист затрясся в рыданиях. Вокруг уже собралось кольцо застывших в ужасе бет и гамм. Краг почувствовал, что почва уходит у него из-под ног и весь мир начинает вращаться. - Зачем ты стрелял? - прорычал он Сполдингу. - Вы были в опасности... - заплетающимся языком пробормотал эктоген. - ...нам сказали, что это убийцы... - Политические агитаторы, - с презрением глядя на него, процедил сквозь зубы Краг. - Она только пыталась всучить мне информационный кубик с какой-то агиткой ПР. - Но мне сказали... - Сполдинг закрыл лицо ладонями, его всего трясло. - Идиот! - Это была ошибка, - безжизненно произнес Смотритель. - Злополучное совпадение. Нам сказали... - Достаточно, - сказал Краг. - Андроид мертв. Ответственность я беру на себя. Она успела сказать, что принадлежит "Лабрадор Трансмат-Дженераль". Сполдинг, свяжись с их юристами и... нет, ты сейчас ни к черту не годишься. Смотритель! Сообщи нашим юристам, что у "Лабрадор Трансмат-Дженераль" будет к нам иск по поводу смерти андроида, что мы принимаем ответственность и готовы к соглашению. В общем, они сами знают что делать. И пусть кто-нибудь подготовит заявление для прессы. Прискорбное происшествие... ну и так далее. И ни слова о политике. Понятно? - А что с телом? - спросил Смотритель. - Как обычно? - Тело принадлежит "Лабрадор Трансмат-Дженераль", - ответил Краг. - Пусть полежит в морозильнике, пока они его не потребуют. Поднимайся, - обратился он к Сполдингу. - Мне пора в Нью-Йорк. Поедешь со мной. 13 По пути к центру управления Смотрителю пришлось дважды полностью произнести про себя Молитву, Приводящую Душу в Равновесие, прежде чем оцепенение отпустило его. Но его тут же начинало трясти, как только он вспоминал, к чему привела его хитроумная уловка. Добравшись до своего кабинета, Смотритель восемь раз сделал знак "Славься, Краг" и мысленно повторил половину ряда кодонов. Это его немного успокоило. Только тогда он набрал номер юридической фирмы "Фиэрон и Доэни, Сан-Франциско", услугами которой обычно пользовался Краг. На экране появился Лу Фиэрон, младший брат сенатора. Смотритель рассказал ему о случившемся. - Зачем Сполдинг стрелял? - спросил Фиэрон. - Истерия. Глупость. Возбуждение. - Краг не приказывал ему стрелять? - Абсолютно исключено. Просто чудо, что выстрел не зацепил самого Крага, которому, кстати, ничего не угрожало. - Свидетели есть? - Никколо Варгас, я, второй альфа из ПР... плюс несколько бет и гамм, случайно бывших поблизости. Вам нужны их имена? - Да нет, не стоит, - ответил адвокат. - Сами знаете, на что годится свидетельство беты. Где сейчас Варгас? - Все еще здесь. Но скоро, наверное, вернется в Антарктиду. - Попросите его, пожалуйста, позвонить мне сегодня. Позже я подъеду в обсерваторию, запишу его показания и заверю их. А второй альфа... - Не связывайтесь с ним, - посоветовал Смотритель. - Почему? - Он фанатик от политики. Наверняка попытается сделать на происшедшем политический капитал. На вашем месте я бы лучше взял показания у какого-нибудь беты, только бы не впутывать Канцеляриста. - Нет, он непосредственный свидетель, взять у него показания все равно придется. Но я его как-нибудь нейтрализую. Кому он, кстати, принадлежит, не знаете? - Охрана Недвижимости, Буэнос-Айрес. - Какие-то дела у нас с ними были... Джо Доэни позвонит им и от имени Крага купит этого альфу. Тогда ему вряд ли удастся устроить скандал... - Ни в коем случае, - сказал Смотритель. - Лу, я удивлен, такой грубый ход... - Почему? - Этот альфа - из ПР, так? Самый больной для них вопрос - андроиды как движимое имущество. Мы застрелили его спутницу, а теперь хотим купить его, чтобы заставить замолчать? Ну, как это выглядит? Сразу после этого он выступает с заявлением для прессы, и у ПР появляется по меньшей мере, миллионов десять новых членов. - Конечно, конечно, вы правы, - нахмурившись, закивал Фиэрон. - Хорошо, Тор, а что сделали бы вы? - Давайте я поговорю с ним, - предложил Смотритель. - Как андроид с андроидом. Может, я сумею уговорить его не поднимать шума. - Очень надеюсь на это. А я пока свяжусь с "Лабрадор Трансмат-Дженераль" и узнаю, какую компенсацию они хотят за... как вы сказали? Альфу Кассандру Адрон. С ними мы быстро договоримся. Передайте Крагу, чтобы он не беспокоился: через неделю все будет улажено так, словно ничего и не произошло. "Если не считать того, - добавил про себя Смотритель, что убита альфа". Он дал отбой. Когда он вышел из центра управления, на улице бушевала настоящая метель. Снег сыпался гуще и гуще; гаммы на снегоуборочных машинах успели очистить всю площадь стройки, кроме круга диаметром метров пятьдесят, в центре которого лежало тело Кассандры. Приближаться к телу гаммы тщательно избегали. Труп был весь уже запорошен тонким слоем снежной пыли. Рядом неподвижно белела фигура Зигфрида Канцеляриста. - Ее владелец извещен, - сказал, подойдя к нему, Смотритель. - Я сейчас вызову гамм, чтобы они отнесли тело в морозильник, пока "Лабрадор Трансмат-Дженераль"... - Оставьте ее здесь! - оборвал его Канцелярист. - Что? - Да-да, здесь, где ее убили. Я хочу, чтобы труп увидели все андроиды, которые работают здесь. Этого мало, что они услышали об этом злодейском убийстве! Я хочу, чтобы они увидели! Смотритель бросил взгляд на мертвое тело. Кто-то - наверное. Канцелярист, больше некому - распахнул ее плащ так, что обнажилась грудь и широкая рана с почерневшими краями. - Нельзя оставлять ее на снегу, - сказал Тор. - Я хочу, чтобы это увидели все! - поджал губы Канцелярист. - Смотритель, это было убийство! Политическое убийство! - Что за нелепость! - Краг позвал своего прихвостня, и тот застрелил ее за то, что она искала у Крага поддержки. Мы оба видели это. Она не делала ничего угрожающего - просто в пылу энтузиазма подошла к Крагу слишком близко. И он приказал убить ее. - Совершенно иррациональная интерпретация событий, - произнес Смотритель. - Краг ничего не выигрывает, убирая ее. В Партии Равенства он не видит для себя никакой серьезной угрозы - только мелкий повод для раздражения. И кстати, если, по-вашему, Краг решил развязать кампанию террора по отношению к руководству ПР, почему тогда вы живы? Достаточно было бы еще одного выстрела... - Но почему все-таки она была убита? - Ошибка, - ответил Смотритель. - Убийца - личный секретарь Крага. Ему было сказано, что у центра управления на Крага производится покушение, и когда он прибежал туда, то увидел, что Альфа Кассандра Адрон борется с Крагом. Откуда ему было знать, что происходит на самом деле? Я, кстати, был вместе с ним, и мне все представлялось точно так же. Ни секунды не задумываясь, он выстрелил. - Допустим, - проворчал Канцелярист. - Но он же мог прицелиться, например, в ногу, если он такой снайпер. Нет, он стрелял, чтобы убить, прямо в сердце. Почему, почему? - Изъян в характере. Дело в том, что он - эктоген. Он терпеть не может - если не сказать ненавидит - андроидов. К тому же - буквально за несколько минут перед... происшествием - у него случился спор со мной и еще несколькими андроидами, и в споре этом он был вынужден уступить. Обычно его ненависть к нам кипит глубоко внутри. На этот раз она перелилась через край. И когда он увидел, что "убийца" - андроид... - Допустим, - повторил Канцелярист, отряхивая с лица налипший снег. - И что будет дальше с этим эктогеном-убийцей? - Краг строго накажет его. - Я имею в виду судебное наказание. Ведь за убийство полагается стирание личности, так? - Так. Но за убийство человека, - со вздохом произнес Смотритель. - Эктоген же просто уничтожил некую собственность, принадлежащую "Лабрадор Трансмат-Дженераль". С точки зрения закона, это не уголовное, а гражданское правонарушение. "Лабрадор Трансмат-Дженераль" потребует возмещения ущерба. Краг уже согласился принять ответственность на себя, и он выплатит полную цену. - Полную цену! Полную цену! Гражданское правонарушение! Краг заплатит! А чем заплатит _убийца_? Ничем? Никто даже не обвинит его в преступлении! Альфа Смотритель, вы действительно андроид? - Можете свериться с моей метрикой. - Странно. Вы андроид, но думаете как человек. - Уверяю вас, Альфа Канцелярист, я действительно андроид. - Но кастрированный? - Мое тело без изъянов. - Я выразился метафорически. Я имел в виду духовную кастрацию: вам внушили защищать интересы человека, когда попираются ваши собственные. - Мне не внушали ничего сверх обычного обучения на заводе в Дулуте. - А такое впечатление, будто Краг купил не только ваше тело, но и душу. - Краг - творец наш. Я принадлежу ему полностью и безраздельно. - Оставьте вы эту религиозную чушь! - огрызнулся Канцелярист. - Акт заключается в том, что беспричинно была убита женщина, а Краг хочет отделаться выплатой компенсации "Лабрадор Трансмат-Дженераль". И вы готовы с этим согласиться? Равнодушно пожать плечами и сказать: да, она была просто предметом собственности. _Может, вы и о себе думаете как о предмете собственности_? - Я и есть предмет собственности, - ответил Смотритель. - И вы согласны с таким положением вещей? - Я согласен с таким положением вещей, потому что знаю, что придет время избавления. - Вы в это верите? - Я в это верю. - Альфа Смотритель, вы просто глупец. Все это самообман. Вы выстроили маленькую уютную модель мира, помогающую вам сносить рабство - ваше собственное рабство и рабство таких, как вы. И вы даже не догадываетесь, какой вред наносите делу освобождения андроидов. И то, что случилось сегодня, вас ничуть не потрясло. Сейчас вы пойдете в эту вашу церковь и будете молить там Крага, чтобы он освободил вас, а настоящий Краг, между прочим, только что стоял здесь, на этом клочке замерзшей земли, на его глазах была убита женщина-альфа... и все, на что способен этот ваш спаситель, - приказать вам связаться с адвокатами и полюбовно уладить с "Лабрадор Трансмат-Дженераль" иск о разрушении собственности? Этому человеку вы поклоняетесь? - Я поклоняюсь не человеку, - сказал Смотритель. - Я поклоняюсь идее Крага-Творца, Крага-Хранителя, Крага-Избавителя, и человек, который послал меня связаться с адвокатами, только частное воплощение этой великой идеи. Не самое существенное воплощение. - И в это вы тоже верите? - В это я тоже верю. - Невозможно, - пробормотал Зигфрид Канцелярист. - Ну поймите, наконец, мы живем в настоящем, а не в идеальном мире, перед нами стоит настоящая, а не выдуманная проблема, и нам надо найти настоящее решение. Это решение - в политической организации. Нас уже в пять раз больше, чем их; автоклавы работают не переставая, с каждым днем нас становится все больше и больше, в то время как они почти перестали размножаться. Мы слишком долго мирились с нашим унизительным положением. Если мы потребуем равных прав, им придется уступить, потому что в душе они боятся нас и знают, что нам ничего не стоит уничтожить их. Стоит только захотеть. Не думайте только, что я сторонник насильственных методов борьбы, но намек на возможность насилия, даже намек на намек... Разумеется, мы должны действовать конституционными методами: введение андроидов в состав Конфесса, предоставление гражданских прав, признание личностью с точки зрения закона... - Пожалуйста, хватит. Я знаком с платформой ПР. - И вы по-прежнему не видите логики в нашей позиции? Даже после того, что случилось сегодня? После _этого_? - Я вижу, что люди относятся к вашей партии терпимо и даже считают ваше фиглярство забавным, - ответил Смотритель. - Также я вижу - точнее, предвижу, - что, если ваши требования перестанут быть символическими, ПР запретят, ее активистов подвергнут гипнолоботомии или даже просто уничтожат, не испытывая ни малейших угрызений совести, - так же, как была сегодня уничтожена ваша спутница. Вся человеческая экономика основана на представлении об андроидах как о собственности. Когда-нибудь это, может, и изменится, но не так, как представляется вам. Только как добровольный акт со стороны людей. - Наивное допущение. Вы приписываете людям достоинства, которых у них просто нет. - Они - наши создатели. Разве могут они быть дьяволами? А если так, кто тогда мы? - Они не дьяволы, - произнес Канцелярист. - Они просто люди - слепые, глупые, эгоистичные люди. Их еще надо научить понимать, кто мы такие и что они делают с нами. Но им это не впервой. Когда-то давно на Земле были две расы, белая и черная, и белая поработила черную. Черных людей покупали и продавали, как животных, они считались собственностью - абсолютно точная параллель с нашим случаем. Но несколько просвещенных белых поняли всю несправедливость происходящего и призвали положить конец рабству. И после долгих лет политического маневрирования, обработки общественного мнения, настоящей войны рабов наконец освободили и они тоже стали гражданами. Нашу тактику мы вырабатываем по аналогии. - Аналогия - не корректива, параллель вовсе не точна, - возразил Смотритель. - У белых не было никакого права лишать свободы своих чернокожих братьев. Некоторые белые поняли это сами и освободили своих рабов. Рабы же не занимались ни политическим маневрированием, ни обработкой общественного мнения. Они смиренно страдали, пока белые сами не поняли своей вины. Да и в любом случае эти рабы были людьми. Какое право имеет один человек поработить другого? Но наши хозяева _сделали_ нас. Мы обязаны им самим нашим существованием. Они вправе делать с нами все что им угодно, для этого они и сотворили нас. И бессмысленно говорить об угрызениях совести или о том моральном ущербе, который рабство причиняет рабовладельцу. Аналогия не работает. - Детей они тоже _делают_, - сказал Канцелярист. - И даже, в каком-то смысле, считают их своей собственностью, пока они не вырастут. Но детство когда-нибудь кончается, и вместе с ним кончается "рабство". Но наше рабство не кончается никогда. Что, такая уж большая разница между ребенком, зачатым в постели, и ребенком, зачатым в автоклаве? - Я согласен с тем, что сегодняшнее положение андроидов справедливым никак не назовешь... - Прекрасно! - ...но я не согласен с вашей тактикой, - продолжал Смотритель. - Политическая партия - это не решение проблемы. Люди не хуже нас знают свою историю, эта параллель не могла не приходить им в голову, но они посчитали ее некорректной; и если б они испытывали какие-то угрызения совести, это от нас не скрылось бы. И нам ни в коем случае нельзя прибегать к моральному давлению, по крайней мере прямому. Мы должны доверять им, мы должны понять, что наши сегодняшние страдания - это испытание нашей добродетели, _нашей_ силы, испытание, придуманное Крагом, чтобы определить, достойны ли мы влиться в человеческое общество. Вот лучше другой исторический пример: римские императоры скармливали первых христиан львам. Но в конце концов императоры не просто прекратили так делать, но и сами стали христианами. И произошло это не потому, что первые христиане образовали политическую партию и намекнули, что могут поднять восстание и перерезать всех язычников, если немедленно не будет объявлена свобода вероисповедания. Нет, это был триумф веры над тиранией. Аналогично... - Да верьте вы сколько вам угодно! - вдруг выкрикнул Канцелярист. - Никто не отнимает у вас вашей дурацкой религии. Только присоединитесь к ПР. До тех пор, пока среди альф нет единства... - Наши пути несовместимы. Мы проповедуем терпение и молимся за то, чтобы на нас снизошла Божественная благодать. Вы же агитаторы и памфлетисты. Как можем мы присоединиться к вам? Смотритель понял, что Канцелярист больше не слушает его. Он весь ушел в себя: глаза его широко раскрылись и блестели, по щекам бежали слезы, и снежинки прилипли к двум влажным дорожкам. Смотрителю никогда раньше не доводилось видеть плачущего андроида, хотя он знал, что физиологически это возможно. - Похоже, - произнес он, - нам никогда не переубедить друг друга. Только сделайте, пожалуйста, для меня одну вещь. Обещайте, что не станете раздувать из этого убийства политического скандала. Обещайте, что не станете кричать на каждом углу, будто Краг приказал убить ее. Потенциально Краг - величайший союзник, какой только может быть у нашего общего, несмотря на все разногласия, дела. Одним своим заявлением он может спасти всех нас. Но если вы публично предъявите ему такое нелепое обвинение, этим вы только оттолкнете его и причините нашему делу непоправимый ущерб. Канцелярист закрыл глаза, медленно опустился на колени и ничком рухнул на тело Кассандры Адрон. Послышались приглушенные рыдания. - Пойдемте, я провожу вас в нашу церковь, - произнес Смотритель после недолгого молчания. - Глупо так валятся в снегу. Даже если вы не верите, мы можем помочь вам облегчить душу и унять скорбь. Поговорите с одним из наших Трансцендеров; помолитесь Крагу, и, может... - Уходите, - глухо проговорил Зигфрид Канцелярист. - _Уходите же_. Смотритель пожал плечами. На короткое мгновение его словно придавило неподъемным грузом чужой скорби, в груди возникла холодная пустота. Он оставил двух альф, живого и мертвую, лежать среди бушующей метели и заторопился на север - искать, куда переехала церковь. 14 Первым Краг произвел на свет гамму и провозгласил: "Слушай, Гамма, ты крепок и силен, и ты будешь делать все, что тебе скажут, и будешь находить счастье в работе". И так понравился Крагу Гамма, что Краг произвел на свет еще много гамм, и стало их великое множество. Вторым Краг произвел на свет Бету и провозгласил: "Слушай, Бета, ты будешь не только силен, но и умен, и ты будешь чрезвычайно ценен для мира, и дни свои будешь проводить ты в радости". И так понравился Крагу Бета, что уберег Краг его от самых ужасных телесных тягот, а также уберег Краг его от самых ужасных умственных тягот, и вся жизнь беты стала как яркий весенний день. Последним Краг произвел на свет Альфу и провозгласил: "Слушай, Альфа, нелегки будут возложенные на тебя обязанности, потому что телесно превзойдешь ты Детей Лона, а умственно станешь с ними вровень, и будешь ты для них крепкой и надежной опорой". И так понравился Крагу Альфа, что наделил Краг его множеством даров, чтобы мог он гордо нести себя и без страха смотреть в глаза Детям Лона. 15 - Добрый вечер, добрый вечер, добрый вечер, - приветствовал выходящих из трансмат-кабин Мануэля и его спутников дежурный альфа. - Мистер Краг, мистер Ссу-Ма, мистер Гильберт, мистер Теннисон, мистер Мисима, мистер Фостер, мы рады приветствовать вас в Нью-Орлеанском Салоне Эгообмена. Добрый вечер. Сюда, пожалуйста, комната ожидания для вас уже подготовлена. Зал ожидания Нью-Орлеанского Салона Эгообмена напоминал длинный стометровый туннель, разделенный на восемь отдельных помещений, в которых посетители могли подождать, пока настраивается стационарная сеть. Комнаты ожидания были небольшими и очень комфортабельными: глубокие кресла из застывшей мягкой пены, музыкальные кубики, чувствительный сенсорный приемник, проецирующий на потолок разноцветные узоры, экран во всю стену с приличным выбором обонятельных и видеоканалов и множество других чудес современной развлекательной индустрии. - Сегодня программирование сети займет примерно девяносто минут, - объявил альфа, рассадив всех шестерых по креслам. - Совсем недолго, как вы считаете? - А нельзя ли побыстрее? - поинтересовался Мануэль. - Увы, нет, никак нет. Знаете, вчера вечером нашим гостям пришлось ждать четыре часа. Так, мистер Краг... позвольте, я подключу электрод... спасибо. И еще один... хорошо. Теперь матричный сканер... вот и все. Мистер Ссу-Ма, пожалуйста... Андроид суетился еще несколько минут, наконец, в последний раз осведомившись, все ли удобно устроились, не будет ли каких-нибудь особенных пожеланий, он вышел. Компьютерная стацио-сеть начала считывать информацию, чтобы справиться с любым внезапным всплеском эмоций, всегда возможным при эгообмене. Мануэль огляделся. Как всегда перед эгообменом, его немного трясло от возбуждения. Эти пятеро были самыми старыми, самыми близкими его друзьями - он знал их с детства. Лет десять назад кто-то прозвал их Спектральной Группой: на открытие нового подводного сенсориума они явились в костюмах, цвета которых складывались в спектр видимого света, - Ник Ссу-Ма был в красном, Уилл Мисима в фиолетовом, ну и так далее. Прозвище прижилось. Все они происходили из очень состоятельных семей, хотя, конечно, богатством никто не мог сравниться с Мануэлем. Они были молоды и полны энергии. За последние несколько лет все, кроме Кэджа Фостера и Джеда Гильберта, женились, но продолжению их дружбы это ничуть не мешало. Что до эгообмена, это был их десятый или одиннадцатый совместный сеанс, причем в Нью-Орлеанский Салон записываться пришлось за месяц - столько было желающих. - Терпеть не могу ждать, - заявил Мануэль. - Вот здорово было бы подключиться к стацио-сети сразу как пришли. - Слишком опасно, - оживленно отозвался длинноногий, атлетически сложенный Ллойд Теннисон. На его высоком лбу сверкали три зеркальные пластины. - В этом-то и дело, - сказал Мануэль, - в чувстве опасности. Один великолепный, красивый прыжок - пан или пропал. - А как насчет риска для драгоценной человеческой жизни? - спросил узкоглазый, очень бледный Уилл Мисима. - Никто такого никогда не позволит. Риск слишком велик. - Пусть кто-нибудь из инженеров Корпорации Крага изобретет мгновенно программирующуюся стацио-сеть, - предложил Джед Гильберт. - Тогда мы избавимся и от риска, и от ожидания. - Если бы такое было возможно, давным-давно так бы и сделали, - вздохнул Теннисон. - Может быть, подкупить дежурного? - хитро улыбаясь, предложил Ник Ссу-Ма. - Пробовал уже, - махнул рукой Мануэль. - Три года назад, в Питсбурге. Предлагал альфе-дежурному несколько тысяч, он в ответ только улыбался. Я удвоил сумму, и он заулыбался вдвое шире. Деньги их не интересуют. До этого такой вопрос мне даже в голову не приходил: чем можно подкупить андроида? - Именно так, - отозвался Мисима. - Его можно купить - можно купить весь салон эгообмена, если хочешь, но подкупить - никогда. Мотивы поведения андроида... - Может, действительно купить салон... - задумчиво протянул Мануэль. - И ты рискнул бы сразу подключиться к сети? - пристально посмотрел на него Джед Гильберт. - Наверное, да. - Зная, что в случае перегрузки или какого-нибудь сбоя тебе никогда не удастся... вернуться обратно? - Насколько такое вероятно? - Вероятность небольшая... - ответил Гильберт, - но она есть. Перед тобой еще полтора века жизни. Какой смысл... - А я согласен с Мануэлем, - неожиданно вступил Кэдж Фостер. В Спектральной Группе он был наименее разговорчив, если не сказать молчалив, и если раскрывал рот, то чтобы изречь что-нибудь значительное. - Жизнь бессмысленна без риска. Рисковать необходимо. - Но бессмысленно рисковать? - спросил Теннисон. - Качество эгообмена будет ничуть не лучше, если мы подключимся сразу. Разница только в том, что не придется ждать. Я не большой любитель азартных игр. Ставить на кон век, чтобы выиграть в лучшем случае пару часов? Нет уж, увольте. Меня не настолько утомляет ожидание. - Дело не в паре часов, - медленно произнес Ник Ссу-Ма, - а в том, что, может быть, ты утомлен самой жизнью. Может быть, ты настолько устал от жизни, что готов рискнуть веком ради спасения часа - просто так, для разнообразия. У меня иногда возникает такое ощущение, а у вас? Когда-то давно была такая игра с ручным огнестрельным оружием... кажется, шведская рулетка... - Польская, - поправил Ллойд Теннисон. - Хорошо, польская. Игра была такая: бралось шести- или восьмизарядное ручное огнестрельное оружие и заряжалось только одним патроном... - Что там у тебя такое? - быстро поинтересовался у Кэджа Фостера Мануэль, которому захотелось сменить тему разговора. - Эта штуковина валялась под креслом; похоже, какой-то приемник: он все время что-нибудь показывает. - Дай-ка посмотреть. "Штуковина", которую ему перебросил Фостер, оказалась серо-зеленым кубиком со скругленными ребрами. Мануэль зажал кубик в ладонях и поднес к глазам. Из туманной мглы выплыли ярко-красные слова: ВАМ ОСТАЛОСЬ ЖДАТЬ ПЯТЬДЕСЯТ МИНУТ - Остроумно, - пробормотал Мануэль и перебросил кубик Нику Ссу-Ма. Получив кубик обратно, он увидел, что сообщение изменилось: ЖИЗНЬ - ЭТО РАДОСТЬ. РАДОСТЬ - ЭТО ЖИЗНЬ. СМОЖЕТЕ ОПРОВЕРГНУТЬ ЭТОТ СИЛЛОГИЗМ? - Это не силлогизм, - заявил Мануэль. - Силлогизм - это что-то такого типа: А равно В. С не равно А. Значит, С не равно В. - О чем это вы там? - поинтересовался Мисима. - Я обучаю эту машинку логике. Казалось бы, машина сама должна знать... ЕСЛИ ИЗ Х СЛЕДУЕТ Y, А ИЗ Y СЛЕДУЕТ Z, СЛЕДУЕТ ЛИ Z ИЗ X? - А вот еще один такой же, - объявил Ник Ссу-Ма, - слева от переключателя каналов. Ого! Только взгляните на это! - Он показал свой кубик Ллойду Теннисону, и тот оглушительно загоготал. Мануэль, как журавль, изогнул шею, но ничего не сумел разглядеть. Ссу-Ма поднес кубик к нему вплотную. ЦЫПЛЕНОК МОЩНЕЕ ПИРОГА - Не понимаю, - заявил Мануэль. - В фольклоре андроидов есть такой неприличный анекдот, - объяснил Ник Ссу-Ма. - Мне рассказал его пару недель назад один из моих бет. Понимаете, гамма-гермафродит... - Здесь по кубику на каждого! - воскликнул Джед Гильберт. - Похоже, это последнее слово в сервисе, чтобы не так скучно было ждать. ДОКАЖИТЕ СЛЕДУЮЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ: ЗОЛОТО ОБЛАДАЕТ КОВКОСТЬЮ. ЭЛЕКТРИЧЕСКОМУ ПРИЕМНИКУ НЕОБХОДИМЫ РАДИОЛАМПЫ. ВСЕ ГОЛУБОГЛАЗЫЕ БЕЛЫЕ КОТЫ ГЛУХИ. - Как это работает? - поинтересовался Мануэль. - Похоже, все, что мы тут говорим, записывается, - отозвался Кэдж Фостер, - и передается на генератор случайных реплик, который подбирает ответы или как-то логически связанные с тем, что мы говорили, или не связанные никак, но этим и интереснее. - И всем кубикам посылаются разные реплики? - Нет, наши с Ником сейчас говорят одно и то же, - доложил Теннисон. - Хотя... вот у него начало меняться, а у меня так и остается... СУММА УГЛОВ ТРЕУГОЛЬНИКА 180 ГРАДУСОВ. СТУЛ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ И СТУЛОМ, И НЕ СТУЛОМ. И КТО ТОГДА БРЕЕТ ИСПАНСКОГО ЦИРЮЛЬНИКА? - Чушь какая-то, - заявил Мисима. - Может быть, в этом как раз и суть, - сказал Мануэль. - У кого-нибудь выдается что-нибудь связное? В ЦЕЛЯХ КЛИМАТИЧЕСКОЙ КОРРЕКЦИИ ЧЕТВЕРТОЕ НОЯБРЯ ОТМЕНЯЕТСЯ МЕЖДУ 32 ГРАДУСОМ Ю.Ш. И 61 ГРАДУСОМ Ю.Ш. - А у меня передают новости, - сказал Гильберт. - Мануэль, там что-то о твоем отце... - Покажи! - Лови... НА СТРОИТЕЛЬСТВЕ БАШНИ КРАГА УБИТА ЖЕНЩИНА-АЛЬФА. ПР ОБВИНЯЕТ КРАГА В ПОЛИТИЧЕСКОМ УБИЙСТВЕ. КОРПОРАЦИЯ КРАГА ОТРИЦАЕТ ОБВИНЕНИЯ. - Действительно чушь, - произнес Мануэль. - Но как-то совсем не забавно. КЛИВЛЕНД НАХОДИТСЯ МЕЖДУ НЬЮ-ЙОРКОМ И ЧИКАГО. - У меня тоже передают новости, - заявил Теннисон. - Что бы все это могло значить? БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ УБИТА АЛЬФА КАССАНДРА АДРОН. СТРЕЛЯЛ ИЗ ИГЛОМЕТА ЛИЧНЫЙ СЕКРЕТАРЬ КРАГА ЛЕОН СПОЛДИНГ, 38 ЛЕТ. - Впервые слышу о ней, - объявил Мануэль. - И, кстати, Сполдинг гораздо старше. Он работает на моего отца с... МОЖЕТ ЛИ АНАЛИЗАТОР МЕТАБОЛИЗМА ЗАФИКСИРОВАТЬ РИТМ ДЫХАНИЯ ВСЕЛЕННОЙ? - Мануэль, может, тебе позвонить отцу? - предложил Ник Ссу-Ма. - Если действительно что-то произошло... - И отменить сеанс? И черт знает сколько еще ждать, пока снова подойдет очередь? Нет уж, узнаю обо всем после сеанса, если будет о чем узнавать. "ЛАБРАДОР ТРАНСМАТ-ДЖЕНЕРАЛЬ", ВЛАДЕЛЬЦЫ УБИТОЙ АЛЬФЫ, ТРЕБУЮТ ВОЗМЕЩЕНИЯ УБЫТКОВ. ОЖИДАЕТСЯ, ЧТО КРАГ ПРИЗНАЕТ СВОЮ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ И КОНФЛИКТ БУДЕТ БЫСТРО УРЕГУЛИРОВАН. - Давайте лучше вернемся к силлогизмам, - предложил Мануэль кубику. - Если все люди - рептилии, а альфа-андроиды - рептилии... ТО СУММА СОСТАВЛЯЮЩИХ РАВНА КВАДРАТУ ГИПОТЕЗЫ. - Послушайте, что на моем, - завопил Теннисон. МЛЕЯ ОТ ВОЖДЕЛЕНИЯ. ОНА ЖДЕТ, КОГДА ЖЕ ПРИДЕТ ЕЕ ЧЕРНЫЙ КАК УГОЛЬ ПАРТНЕР В НЕВЫРАЗИМОМ ГРЕХЕ. - Дальше! - выкрикнул Гильберт. - Дальше! СЛЕДОВАТЕЛЬНО, ВЫ - РЕПТИЛИЯ. - Может, хватит? - произнес Мануэль. ГЛУБОКО ВЗВОЛНОВАННЫЙ, АЛЬФА ЗИГФРИД КАНЦЕЛЯРИСТ ИЗ ПР ОБВИНИЛ КРАГА В ТОМ, ЧТО ТОТ ОБЪЯВИЛ ТЕРРОР СТОРОННИКАМ ДВИЖЕНИЯ ЗА РАВЕНСТВО - По-моему, это настоящие новости, - пробормотал Кэдж Фостер. - Я слышал об этом Канцеляристе. Он - один из авторов поправки к конституции, которая должна открыть альфам путь в Конгресс... РЫДАЯ В СНЕГУ НАД ТЕЛОМ УБИТОЙ АЛЬФЫ В ТЕНИ ГИГАНТСКОЙ БАШНИ. ПОЧТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ СКОРБЬ. - Достаточно! - вырвалось у Мануэля. Он уже хотел отшвырнуть кубик, но тут высветилось новое сообщение: ПОНИМАЕТЕ ЛИ ВЫ СОБСТВЕННЫЕ МОТИВЫ? - А вы? - спросил он у кубика. Тот мигнул и погас. Мануэль с облегчением уронил кубик на пол. Появился дежурный-альфа и стал отсоединять электроды. - Джентльмены, прошу пройти в приготовленную для вас камеру, - объявил он. - Стацио-сеть готова принять вас. 16 Теперь церковь располагалась в куполе на самой периферии вспомогательных построек, среди ремонтных цехов. Переезд занял два часа. Внутри новая церковь ничем не отличалась от старой. Когда вошел Смотритель, десяток бет заканчивали освящать помещение, кучка гамм молча наблюдала. Никто не заговорил с ним, а если и посмотрел в его сторону, то украдкой, - по отношению к альфам неписанный кодекс поведения, устанавливающий социальные дистанции, безупречно соблюдался. Остановившись под голограммой Крага, Смотритель произнес короткую молитву. В конце концов на душе у него немного полегчало, хотя напряжение после долгого тягостного разговора с Зигфридом Канцеляристом оставалось. Бесцеремонные прагматические доводы Канцеляриста Смотритель отразил адекватными метафизическими возражениями, и вера его ничуть не поколебалась; но в какой-то момент в ходе их длинной перепалка над телом Кассандры Адрон Смотритель почувствовал, что его охватывает отчаяние. Канцелярист ударил в уязвимую точку: отношение Крага к убийству альфы. Краг и бровью не повел! Да, конечно, он разозлился. Но, может, его беспокоили только предстоящие хлопоты с улаживанием иска от "Лабрадор Трансмат-Дженераль"? Почему Краг казался таким равнодушным? Где благодать? Где надежда на избавление? Где милость Творца? Когда Смотритель вышел из церкви, метель начинала стихать. Опустилась безлунная ночь, невыносимо ярко мерцали звезды. Пронзительный ветер бушевал над плоским, без единого деревца пространством гигантской стройки. Зигфрида Канцеляриста перед центром управления не было, тела Кассандры Адрон - тоже. Перед трансмат-кабинами выстраивались длинные очереди строителей: только что кончилась смена. Смотритель поднялся в центр управления. Там уже ждал его сменщик, Эвклид Топограф. - Я заступаю, - сказал Топограф, - а ты лучше иди. Ты и так сегодня поздно задержался. - Ну и день сегодня выдался. Ты слышал об убийстве? - Конечно. "Лабрадор Трансмат-Дженераль" потребовала вернуть им тело. Вся стройка буквально кишела юристами. - Топограф погрузился в кресло перед панелью компьютера. - Еще я слышал, что церковь перенесли. - Ничего больше нам не оставалось делать. С этого все и началось. Сполдинг почему-то заинтересовался зданием, в котором была церковь. Это долгая история. - Я уже слышал ее, - сказал Эвклид Топограф и поднес к гнезду на предплечье компьютерный разъем. - Теперь у нас появятся новые проблемы, как будто старых мало. Краг с тобой, Тор. - Краг с тобой, - пробормотал Смотритель и вышел. Очередь к трансмат-кабинам расступилась, освобождая для него проход. Через мгновение трансмат-поле подхватило его в свои зеленые объятия и швырнуло в Стокгольм, в трехкомнатную квартиру в старом районе, давно облюбованном альфами. Личная трансмат-кабина была особенной привилегией, знаком того уважения, которое испытывал к нему Краг. Смотритель не знал больше ни одного андроида, у кого была бы личная трансмат-кабина. Краг заявил когда-то, что у Смотрителя должна быть возможность в любой момент откликнуться на его зов. Смотритель чувствовал себя как выжатый лимон. Он разделся, лег, сказал себе: "Проснуться через два часа", закрыл глаза и провалился в сон. Проснулся он таким же усталым. Это было необычно. Тогда он решил дать себе еще час отдыха и снова закрыл глаза. Но тут же его разбудила трель телефонного сигнала. Он повернулся к экрану, на экране появилось изображение Лилит Мезон, и Смотритель сонно сделал знак "Славься, Краг" - Тор, ты не мог бы зайти в Церковь Валхаллаваген? - очень серьезно спросила она. - Прямо сейчас? - Если можешь, то лучше сейчас. Здесь... довольно напряженно. Это убийство... Тор, мы не знаем что и думать. - Ждите меня, - сказал Смотритель. - Я скоро буду. Он натянул плащ, набрал трансмат-координаты, церкви и вышел из кабины метрах в пятидесяти от нее, - прямо в церкви трансмат-кабина никогда не устанавливалась. Разгорался слабый, бледно-серый рассвет. Похоже, ночью здесь тоже шел снег, улицы успели очистить, но на карнизах старых домов громоздились массивные снежные шапки. Церковь занимала угловую квартиру на первом этаже. Там уже собралось андроидов пятнадцать, все - альфы. Гаммы и беты почти не посещали церковь Валхаллаваген, хотя никто им этого не запрещал. Беты вообще не очень уютно чувствовали себя в районе Остермальм, а гаммы предпочитали поклоняться Крагу в своих церквах в Гамма-тауне, на другом конце Стокгольма. Среди собравшихся Смотритель увидел немало знакомых лиц: поэтесса Андромеда Кварк, философ Мазда Конструктор, теолог Понтифекс Экспедитор, философ Кришна Гвардеец - все избранные из избранных. В церкви висела напряженная, нервная атмосфера. Когда Смотритель приветствовал собравшихся знаком "Славься, Краг", большинство ответили на приветствие с явной неохотой. - Тор, прости нас, пожалуйста, что мы прервали твой отдых, - произнесла Лилит Мезон. - Но, как ты видишь, здесь происходит важное совещание. - Чем я могу помочь? - Ты был свидетелем убийства Альфы Кассандры Адрон, - начал Понтифекс Экспедитор. Это был массивно, если не сказать монументально, сложенный андроид с величественной осанкой, один из первого поколения альф, выпущенных Крагом. Он был одним из отцов-основателей Веры. - Сейчас у нас что-то вроде теологического кризиса, - продолжал Экспедитор. - Принимая во внимание обвинения, выдвинутые Зигфридом Канцеляристом... - Какие обвинения? Я ничего не слышал. - Расскажи ему, пожалуйста, - попросил Понтифекс Экспедитор Андромеду Кварк. - Сегодня ночью, - напряженным пронзительным голосом произнесла худощавая поэтесса, - Канцелярист созвал в штаб-квартире ПР пресс-конференцию. Он заявил, что смерть Кассандры Адрон - политическое убийство, происшедшее по наущению... - ее голос упал до шепота, и она с видимым трудом договорила: - Крага. - Слизь автоклавная! - пробормотал Смотритель. - Я ж умолял его не делать этого! Мы стояли по колено в снегу, я битый час втолковывал ему, что... что... - Он сжал кулаки. - Что говорит Краг? - Все отрицает, - ответил Мазда Конструктор, который вот уже четыре года, с тайной помощью Смотрителя, обеспечивавшего ему доступ к базе данных картеля Крага, писал Всеобщую Историю Андроидов. - Ответ последовал мгновенно. Убийство названо случайным. - Кто выступал от имени Крага? - поинтересовался Смотритель. - Юрист. Фиэрон, брат сенатора. - Не Сполдинг? Значит, тот до сих пор в шоке. А Канцелярист, по своему обыкновению, поливает все и вся грязью. Ну и что? - Тор, - негромко произнес Понтифекс Экспедитор, - наши братья и сестры по всему миру сейчас собрались в церквах и обсуждают, какие последствия может иметь это убийство. Перед нами стоит сложнейшая теологическая проблема. Если Краг действительно приказал убить Кассандру Адрон, то не затем ли, чтобы показать свое неудовольствие деятельностью Партии Равенства? Тогда как бы получается, что он считает истинным наш путь. Или, с другой стороны, может быть, его неодобрение вызывают конечные цели ПР, которые, с определенными оговорками, совпадают с нашими? Если верно первое... что же, все хорошо, вопрос снимается. Но если верно второе, не значит ли это, что Краг полностью отвергает концепцию равенства людей и андроидов? И тогда никакой надежды для нас не остается. - Мрачная перспектива, - хрипло пробасил Кришна Гвардеец, автор чрезвычайно чтимого всеми учения об отношении Крага к андроидам. - Но я нахожу, что если Краг и хотел смертью Альфы Адрон показать свое неудовольствие ПР, он имел в виду, чтобы андроиды прекратили заниматься политической агитацией, запаслись терпением и ожидали его милосердия. Но... - Следует также принять во внимание следующую возможность, которая гораздо страшнее, - произнес Мазда Конструктор. - Способен ли Краг на зло? Если с его стороны это было преднамеренным убийством, то не исключено, что потребуют пересмотра самые краеугольные основания нашей Веры, потому что если Краг способен на деспотический и аморальный поступок... - Хватит, хватит - тревожно выкрикнул кто-то из задних рядов. - Церковь - не место для таких разговоров. - Я всего лишь образно выражаюсь, - пояснил Мазда Конструктор, - я вовсе не собирался богохульствовать. Мы просто хотим сейчас показать Альфе Смотрителю, насколько разные реакции вызывало это происшествие. Ни для кого не секрет, что многие из нас опасаются, что обвинения Канцеляриста могут соответствовать истине. Если Альфа Адрон действительно была убита из-за ее политических взглядов, это приводит нас к необходимости рассмотреть возможность того, что Краг способен на неправедный поступок. Именно это сейчас и обсуждается во многих церквах. - Мне кажется, - снова вступил в разговор Кришна Гвардеец, - нам следует исходить из того, что все поступки Крага праведны до определению и ведут в конечном итоге к нашему Избавлению. И наша задача не в том, чтобы оправдать действия Крага, а в том, чтобы рассеять подозрения, которые Канцелярист - кстати, даже не принадлежащий к нашей церкви - посеял в голове у тех, кто к нашей церкви принадлежит. Мы... - Это был знак от Крага! Знак! - Из Автоклава выходим мы и в Автоклав мы возвращаемся! - Канцелярист сказал, что Краг не испытывал никаких угрызений совести. Он... - ...обратился к юристам. Гражданское право... - ...уничтожение собственности. Иск... - ...еще одно испытание нашей веры... - ...в любом случае, она была нашим врагом... - ...убить одного из собственных детей, чтобы это послужило предупреждением остальным? Да он какое-то чудовище! - ...мы выплавлены в огне Его тигля... - ...если Он способен на убийство... - ...священный долг... - ...избавление... - ...кровь... - Тише! - выкрикнул Тор Смотритель, перекрывая многоголосый гомон. - Тише! Пожалуйста, выслушайте меня! - Пусть говорит, - объявил Мазда Конструктор. - Он лучше всех знает Крага. Его мнение наиболее ценно. - Я был там, - произнес Смотритель, - и все видел собственными глазами. Послушайте, пожалуйста, как все было, прежде чем устраивать религиозный диспут. Краг не несет никакой ответственности за убийство. Его секретарь, эктоген Сполдинг, действовал сам по себе. И в этом единственная правда о происшедшем. - Слова хлынули из него потоком, и он рассказал, как Сполдинг пытался проникнуть в церковь, как эктогена взбесило сопротивление бет-Стерегущих, как ему, Смотрителю, на ходу пришлось изобретать отвлекающий маневр и чем все кончилось, когда Сполдинг увидел Крага с двумя альфами из ПР. - Все вопросы снимаются, - заявил Мазда Конструктор, когда Смотритель закончил свой рассказ. - Канцеляристу даже нас удалось сбить с толку. Краг совершенно ни при чем. - Если не считать того, что вся эта цепочка событий могла быть продиктована Волей Крага, - высказался Кришна Гвардеец. - Ты что, серьезно думаешь, что его воля диктует даже мирские... - начал Понтифекс Экспедитор. - Об этих тонкостях - как-нибудь в другой раз, - прервал его Мазда Конструктор. - Сейчас надо срочно передать во все церкви рассказ Тора, чтобы успокоить волнение. Тор, надиктуй, пожалуйста, все на кубик... - Да, конечно. Андромеда Кварк вручила ему кубик. Смотритель назвался, объяснил, кем приходится Крагу, поклялся, что будет говорить одну правду и ничего, кроме правды, и повторил свой рассказ. Жуткая усталость снова волной накатывалась на него и угрожала захлестнуть с головой. С какой потрясающей готовностью наши блестящие альфы, подумал он, рады укутать все теологическим туманом! И как восприимчивы оказались они ко лжи Канцеляриста! В тысячах церквей сотни тысяч благочестивых андроидов мучительно пытаются понять, как мог Краг позволить свершиться убийству альфы. Ну чего стоит подождать, пока непосредственный свидетель не расскажет, как было все на самом деле... Впрочем, еще не поздно исправить причиненное Канцеляристом зло. И ничья Вера в результате вчерашних прискорбных событий не пошатнется. Андромеда Кварк и еще одна женщина из касты Экстраполяторов начали кодировать рассказ Смотрителя. Скоро закодированное сообщение разнесется по закрытой сети, соединяющей церкви по всему миру. Смотритель дождался начала передачи. УАА ГЦГ УЦГ УАА ГГГ. ГГЦ ГГУ ААГ ААУ УАА УАА ЦУГ. ЦАА ЦАУ АГГ ЦГГ ГГЦ ГАЦ АЦА. АЦЦ АЦЦ ЦУЦ... - Я могу идти? - поинтересовался Смотритель. "Да пребудет с тобой Благословение Автоклава", - отозвался жестом Понтифекс Экспедитор. Смотритель ответил тем же и вышел. Ему казалось, что усталость и боль рвут его на части. 17 Я - Ник Ссу-Ма, Ллойд Теннисон, Кэдж Фостер, Уилл Мисима, Джед Гильберт и, может быть, Мануэль Краг, может быть. Может быть. Неделя в камере эгообмена. Ты выходишь оттуда и даже не знаешь, кто ты такой. Мануэль Мисима? Кэдж Краг? Ни в чем нельзя быть уверенным. Ты ходишь, как Ллойд, смеешься, как Ник, пожимаешь плечами, как Уилл. И так далее, и так далее. Перед глазами стоит золотистый туман, все смазано, очень красиво, похоже на рассвет в пустыне, вот так. Они у тебя в голове. Ты у них в голове. Всего одну неделю. Может быть, именно потому мне так нравится эгообмен. Разделить с кем-нибудь невыносимый груз собственного "я". Перестать на какое-то время быть только Мануэлем Крагом. Перестать. Перестать. Перестать. Перестать. Открыть коробку. Выпрыгнуть. Из себя - в них. Появляется столько странных мыслей... Сто шестьдесят восемь часов в объятиях стацио-сети. ТР-РАХ! Раскалывается череп, ты вылетаешь на свободу, смотришь, куда бы приземлиться, и приземляешься. БАХ! Вот ты уже Ник Ссу-Ма, ешь жареную собачину на Тайване. Утро, туман. Рядом твоя тетушка. Вы оба голые. Дотронься до меня вот тут, говорит она. Ты дотрагиваешься, она смеется, ты вздрагиваешь. Еще раз, просит она. Теперь ты смеешься, она вздрагивает. Крошечная, как у Клиссы, грудь. Ночь. Венчание. Согласны ли вы взять в жены Эрминию Теннисон, гладкие, как шелк бедра, родинка чуть выше копчика. Знаете, он спит с андроидом? Подумать только, Мануэль спит с андроидом! Он говорит, что любит ее. Сердцу не прикажешь. _Андроид_? По крайней мере он этого не стыдится, иначе какой эгообмен... Знаете, я как-то однажды чуть не переспал с альфой, но в последний момент ничего не получилось. На что это похоже? Так же, как с любой другой женщиной. Сам понимаешь, андроиды не резиновые. Просто на лобке нет волос. Да это же кровосмешение. Почему? Ну, в каком-то смысле все андроиды - дети Крага, так что она - сестра Мануэля. Остроумно. Очень, очень остроумно. Но тебе это _нравится_? Конечно. Сейчас покажу. Вот. Смотрите сами. Он снова прыгает и соскальзывает, как монета по желобу в монетоприемник. Кто он теперь? Джед Ссу-Ма? Уилл Теннисон? Мы стали одним целым. Копайтесь на здоровье в моей памяти. Я не возражаю. Разве могут у меня быть секреты от друзей? От моих настоящих друзей. Когда мне было девять я, Кэдж Фостер, поджарил и съел слизня. Когда мне было тринадцать я, Уилл Мисима, описался со страху в трансмат-кабине. Я, Ллойд Теннисон, щекотал петушок моей сестры и просовывал палец. Ей было одиннадцать, мне восемь. Я, Джед Гильберт, в четырнадцать лет столкнул гамму с подъемника. Падал восемьдесят метров. В лепешку. Я сказал отцу, что тот поскользнулся. Мне десять. Я, Ник Ссу-Ма, увидел за окном бету. Сказал маме: он подсматривал, как ты и папа в кровати. Папа только улыбнулся, мама приказала убить бету. Я, Мануэль Краг, мне почти тридцать, я изменяю своей жене Клиссе с Альфой Лилит Мезон. Я люблю ее, я люблю ее, я люблю ее. Из Стокгольма. Она живет на улице Ярла Биргера. Альфа Лилит Мезон. У нее грудь, бедра, зубы, локти, розовая кожа. Я люблю ее, я люблю ее, я люблю ее. Лобок совсем безволосый. Лилит. И мы прыгаем, прыгаем, прыгаем, мы повисли в стацио-сети, петляем из мозга в мозг, дрейфуем, перелетаем из черепа в череп, хотя это получается дороже, и жареный слизень Кэджа хрустит у меня на зубах, я чувствую запах мочи в трансмат-кабине Уилла, я щекочу петушок сестры Ллойда, я вместо Джеда сталкиваю гамму с подъемника, я вместо Ника вру родителям о бете, все они спят с Лилит, а потом говорят мне: да, да, что ж мы раньше не обращали внимания на женщин-альфа, как тебе повезло, Мануэль, повезло повезло, повезло. И я люблю ее. Я люблю ее. И я вижу, друзья мои, всю ненависть и грязь, скопившиеся в ваших душах, но также я вижу все хорошее, как ужасно было бы, если бы мы видели только жареных слизней и лужи на полу трансмат-кабин. Я вижу тайные увлечения и скромность, верность и благородство. Я вижу, какие на самом деле хорошие люди мои друзья, я беспокоюсь. Интересно, думаю я, каким они видят меня; может, они не захотят подать мне руки, когда мы снова станем сами собой? Мы еще несколько раз меняется местами. Мы видим себя чужими глазами, чужих еще более чужими глазами... Неделя проходит так быстро! Бедный Мануэль, никогда не думал, что ему так плохо. Столько денег, а толку мало, он все еще мучается тем, что не нашел места в жизни. Мануэль, найди себе какое-нибудь дело. Найди дело. Найди дело. Я говорю им, что я стараюсь. Я ищу. Как насчет равенства андроидов, говорят они? Серьезно? А что скажет отец? Если ему не понравится... Не беспокойся о нем. Делай то, что считаешь нужным. Клисса тебя поддержит. Если он все-таки взорвется, пусть с ним сначала поговорит Клисса. Да нет, с чего бы ему выходить из себя? Он уже сделал на андроидах состояние, почему бы теперь не предоставить им право голоса? Готов поспорить, за него-то они все и проголосуют. Все андроиды влюблены в твоего отца, знаешь? Точно, точно. Иногда мне кажется, что это чуть ли не религия. Религия Крага. Согласитесь, какой-то смысл в это есть - поклоняться тому, кто тебя создал. Не смейся. Как я могу не смеяться? Что за безумная мысль: андроиды поклоняются моему отцу! И сделанным с него идолам, наверное? Мануэль, не отвлекайся. Если тебя так беспокоит, что ты до сих пор не нашел для себя достойного занятия, разверни общественную кампанию. Равные права андроидам! Да здравствуют андроиды! Точно-точно, да здравствуют андроиды! Нет, это не для тебя. Может, ты и прав. Вдалеке звякает гонг. Мы понимаем, что время истекло. Сеть отпускает нас. Мы начинаем медленно падать, каждый - к себе в голову. Я слышал, что эта процедура самая-самая сложная - вернуть каждого к себе в голову. Насколько мне известно, я - Мануэль Краг. Нас проводят в зал реадаптации. Мы сидим там три, четыре часа, заново привыкаем каждый к собственному телу. Мы странно посматриваем друг на друга. Точнее, друг на друга мы почти не смотрим. Кто-то слишком долго смеялся моим ртом. Опять эти новые игрушки - кубики с закругленными ребрами. На моем высвечивается длинный ряд сообщений: В КАРАЧИ СЕЙЧАС 09:00. ВЫ ВСТРЕТИЛИ СЕБЯ ВПЕРВЫЕ? НЕ ИСКЛЮЧЕНО, ЧТО ВАШ ОТЕЦ ХОТЕЛ БЫ, ЧТОБ ВЫ СВЯЗАЛИСЬ С НИМ. ТОЛЬКО ПРАВДИВЫЕ ОТВЕТЫ НЕВЕРНЫ. ДЕЛО УДАЛОСЬ УЛАДИТЬ, НЕ ДОВОДЯ ДО СУДА. КОГДА-ТО ВСЕ МЫ БЫЛИ ГОРАЗДО МУДРЕЕ. Игрушка пугает и утомляет меня. Я отшвыриваю кубик. Я почти уверен, что я не Кэдж Фостер и не Ллойд Теннисон, но меня беспокоит слизень. Из Нью-Орлеана я сразу отправлюсь к Лилит. Или, может, лучше сначала поговорить с Клиссой? Отец наверняка на башне. Как там продвигается сие гигантское сооружение? Скоро сигнал уйдет в космос, звездные жители станут присылать ответы, и отец будет читать их долгими зимними вечерами. - До свидания, джентльмены, - улыбаясь, говорит альфа. - Надеюсь