нских кораблей приблизился и, прочертив дугу, подверг их мощному обстрелу, после чего стал заходить на таран. Формы штурмовика показались Хэну знакомыми, и кровь его превратилась в воду на целую секунду, прежде чем он нашел в себе силы выпалить: - Да это же "Сокол"! Мой корабль! "Сокол" меж тем пер прямиком на них, паля без передышки в энергетические экраны, пока они не выдохлись. В последний момент Хэн направил шаттл в пике, оцарапав переднюю часть обшивки "Сокола". Один из лазерных зарядов прошел сквозь остывающий экран, изрядно покалечив броню. - Ну все, ладно! Кажется, я наконец свихнулся. Чуви, по моей команде вырубай экраны и бросай все на двигатели. Выжми все, до последнего эрга, и жми к Прорве. - Хэн бросил взгляд на выкладки мониторов: - Экраны все равно через секунду сдохнут, а компьютеру понадобится не менее шести минут, чтобы закончить калькуляцию. Чума возьми эти экс-пятисотки! Еще одно звено штурмовиков открыло по ним ураганный огонь и умчалось в сторону, оставив незакрытым путь с кормы, когда исполинский фрегат "Улан" замкнул кольца. Накатила волна патрульного транспорта, затем - "карраки", высовывая армады турболазеров. В этот раз Морус Дул явно не собирался просить форы. - Ну, Чуви! - вдохновенно произнес Хэн. И вуки вырубил все экраны и так же вдохновенно переключил все энергетические источники к субсветовым двигателям. Шаттл рванулся вперед, не на шутку удивив преследующие корабли своей ретивостью. - Вот будет чудо, если что-нибудь поможет нам продержаться еще несколько секунд, - обронил Хэн.- А потом мы уж как-нибудь сами. - Потом мы окажемся в объятьях Прорвы, - еле слышно прошептал Кип. - Но если у тебя не получится, малыш, мы никогда об этом не узнаем. Завесы закипающего газа светились перед ними, выкручиваясь спиралью по замысловатым орбитам через лопасть Роча одной черной дыры и в глотку другой. Радиоактивное излучение наполняло пространство - лобовое стекло потемнело, оберегая глаза пассажиров. - Только полный идиот пойдет на такое, - изрек Хэн. Чубакка не спорил. Корабли Кессела дернулись наперерез беглецам, на пути к Прорве. Хэн выжал рычаги так, что побелели костяшки пальцев. Штурмовики выплеснули очередную лазерную бурю, но сильнейшие гравитационные искажения увели ее в сторону, обрамляя мишень размашистыми огненными кривыми. - Будем надеяться, что эти ребята не окажутся такими же идиотами! - сказал Кип, и Хэн рванул в сверкающие лохмотья горящего газа, точно цирковой тигр в огненное кольцо. Флот Кессела преследовал их до последнего мгновения, устремившись затем на попятный во всю мощь маневровых двигателей, бросая беглецов на произвол судьбы. Корабль Хэна сдавили неумолимые гравитационные жвала кластера черных дыр. ГЛАВА 16 С трудом подавляя снисходительную улыбку, Лея вела Ганториса в проекционку. Молодой брюнет двигался неуклюже, точно марионетка, пялясь и натыкаясь попутно на предметы, которые он пытался одновременно разглядеть и обойти. Ганторис был блистателен и просто неотразим в своей новой униформе, сделанной точь-в-точь под заношенный поколениями колонистов китель, который он носил в бытность вождем на Эол Ша. Лея загрузила дройда-портного выкройками из архивов и преподнесла эту униформу Ганторису в подарок. Теперь Ганторис пребывал в состоянии крайнего восторга, изредка отдуваясь от восхищения. Даже узнав его ближе, Лея все равно чувствовала себя возле него не в своей тарелке. Хотя Люк убедил ее, что причиной тут просто небывалый потенциал Джедая, Лея не могла забыть, каким страшным испытаниям подверг Ганторис Люка, прежде чем согласился покинуть Эол Ша. Да, конечно, Ганторису выпала нелегкая доля, в жизни ему пришлось несладко, но слишком уж много было в нем напряжения - точно в мече, для которого еще не подобрали ножен. И все же он был слишком неподатлив, его черные глаза пылали смолой концентрированной ярости. У него был взгляд человека, привыкшего к власти, которому вдруг показали, насколько скромное место отведено ему в общей схеме мироздания. Однако, с другой стороны, Ганторис заинтриговал Лею. Она наблюдала за тем, как он зыркает глазами по сторонам, как вытягивает шею, запрокидывает голову, разглядывая высокие спирали зданий, поднимающихся вплоть до самых границ атмосферы Корусканта. Он зачарованно пялился на искрящиеся стены залов для аудиенций, на услужливость персонала в апартаментах, предоставленных ему Люком. Он в жизни не встречался с тем, что для Леи было столь привычным и само собой разумеющимся. Теперь же, когда они вошли в проекционную, Ганторис ошарашенно уставился на гигантские окна, в которых красовались широкие перспективы Корусканта, с его столетними зданиями, что опоясывали весь горизонт. Однако окна на самом деле не были настолько просторными для подобного кругозора: на самом деле проекционная располагалась внутри здания и была окружена стенами, а так называемые "окна" были просто экранами высокой разрешающей способности, которые получали видеосигнал от камер, расположенных на крышах Дворца. - Что это? - ошарашенно спросил Ганторис. Лея улыбнулась, складывая руки на груди красивым аппетитным вензелем. - Пока что. просто комната, одна из многих. Но сейчас, буквально через секунду, она превратится в... Короче, я открою тебе новый мир. Она шагнула к пульту в центре комнаты и запросила изображения, которые удалось собрать в архивах: видеозаписи отчетов оставшиеся со времен Старой Республики, и досье, собранные во времена оккупации Содружества. Окна-экраны мигнули, и изображение изменилось - Ганторис застыл в восхищении. Он пришел в полное смятение, озираясь и рассматривая ландшафт совершенно иной планеты. Глаза его стали большими, и в них сверкнул испуг, в то время как Лея запросто вела его по галактике, открывая все новые чудеса. - Демонстрирую тебе новый твой дом. Это Дантуин - место, которое мы избрали для проживания народа Эол Ша. Экраны показали широкие луга и колючие деревья. Бледно-фиолетовые холмы заслоняли далекий горизонт. Стада маленьких волосатых животных бродили по саванне; в небе парили стаи шарообразных предметов, не то растений, не то примитивных рудиментарных животных, несколько из них болтались на ветках колючих деревьев. Две луны, лиловая и зеленая, парили над головой. - На Дантуине мы разместили одну из первых повстанческих баз. Климат умеренный, изобилие всякой живности, а также водных ресурсов. Несколько кочевых племен скитаются по берегу океана, большая же часть планеты остается необитаемой. Лея уже один раз использовала Дантуин - в качестве приманки, когда Мофф Таркин допрашивал ее на борту Звезды Смерти. Чтобы спасти свою любимую планету Альтераан, Лея предпочла раскрыть старую повстанческую базу на Дантуине, чтобы не назвать координат действующей базы на Явине-4; однако Таркин все равно уничтожил Альтераан, поскольку Дантуин оказался слишком удален, чтобы удостоиться эффектной демонстрации мощи Звезды Смерти. И вот теперь представлялся случай воспользоваться этой планетой во второй раз, в качестве нового дома беженцев с Эол Ша. - Как вы думаете, понравится здесь вашим людям? - Лея приподняла брови. Ганторис, видевший на своем веку лишь родную планету-бомбу, газовый Беспин да густозастроенные мостовые Корусканта, искренне восхитился: - Да это же рай, с виду по крайней мере. Без вулканов. Без землетрясений. Полно жратвы, и нет этих несносных городов, где дома и люди точно шпроты в банке. Верно? Лея кивнула в ответ. И прежде чем Ганторис успел добавить что-либо к своему восторженному отзыву, дверь проекционной распахнулась. Лея обернулась, с удивлением увидев, что глава государства Мон Мотма явилась собственной персоной разделить их общество. Лидер Новой Республики протянула Ганторису руку: - Вероятно, вы - один из будущих учеников Люка Скайвокера. Позвольте приветствовать вас на Корусканте и пожелать всяческих успехов на поприще становления Ордена. Ганторис пожал протянутую руку и чуть заметно кивнул - от Леи не ускользнуло, что, по его мнению, в данный момент два вождя разных народов встречались на равных. - Мон Мотма,- обратилась Лея, - я только что показала Ганторису виды Дантуина. Мы решили переместить беженцев Эол Ша на место нашей старой базы. Мон Мотма улыбнулась. - Добро. Меня давно беспокоило положение колонистов, и я тоже предпочла бы поместить их куда-нибудь в безопасное место. Я всегда считала, что это одна из самых замечательных баз, хотя и не столь неприступная, как Хот или Шпиц-базы, и еще там нет таких непроходимых джунглей, как на Явине-4.- Она обернулась к Ганторису:- Если этот мир встретит ваше одобрение, я направлю министра Органа Соло немедленно приступить к работам по перемещению. Ганторис кивнул: - Судя по представленным картинкам, это место - Дантуин вы, кажется, его назвали? - вполне сойдет для моего народа. У Леи тут же словно гора с плеч свалилась. - Я тут подумала, а что, если предложить Виджу- то есть генералу Антилесу, заняться переброской беженцев? Он уже несколько месяцев руководит работами по реконструкции нижних ярусов города, и, честно сказать, думаю, впустую растрачивает свои таланты. - Согласна, - сказала Мон Мотма. Донельзя загруженная дипломатическими и бюрократическими заботами, Мон Мотма неведомым образом умудрялась оставаться спокойной и энергичной. - И еще - мой календарь только что напомнил мне: каридский посланец должен прибыть в ближайшие двое суток. Как проходит подготовка к визиту? Может быть, требуется моя помощь? - Если можно, включите в свои планы пребывание здесь. Это самое большее, о чем я могу вас просить. Я решила перенести прием в Купол Садов, вместо Императорского Дворца. Поскольку посол Фурган настроен явно враждебно, не хотелось бы раздражать его видом бывших покоев Императора. К тому же посол пытается официально представить свой визит как паломничество по местам боевой славы Императора. Мон Мотма едва заметно кивнула, однако улыбнулась: - По крайней мере, он в пути. И это главное. - Да уж, - со вздохом отвечала Лея. - Кстати, я так и не получила твоего рапорта об успехе миссии Хэна на Кесселе. Это была блестящая идея - послать его вместо формального посланника. Хэн умеет говорить с этими людьми на их языке, а легализация торговли спайсами повлечет за собой фантастический успех новой экономики. Кстати, удалось ему добиться успеха? Почувствовав, как душа ее уходит в пятки. Лея потупила взор. - Он задерживается. Мои Мотма, так что в настоящий момент я не имею о нем информации. Я представлю вам исчерпывающий отчет немедленно после его возвращения. Надеюсь, что задание выполнено успешно. - Договорились. - По выражению лица Мон Мотмы трудно было догадаться, не подозревает ли она, что подчиненная чего-то не договаривает, однако дальнейших вопросов президент не задавала. - Я должна обсудить тут кое-что с представителями угнотов, речь идет об их правах на разбитые корабли, оставшиеся на орбитах Корусканта. Я боюсь, что решение этого вопроса затянется далеко за поддень, и поэтому, раз уж представился такой случай, просто хочу заранее поздравить вас и, увы, откланяться. Ганторис, это было прелестно. Мон Мотма повернулась было к выходу, однако оглянулась еще раз на Лею. - Кстати, прекрасно сработано. Лея. Правительство буквально захлестывают потоки жалоб от представителей различных фракций, которые никак не могут договориться между собой, - слишком много их, этих жалобщиков, так что волей-неволей мы забываем о достигнутых успехах. И изрядная доля этого успеха - твоя заслуга, Лея. Лея не могла скрыть своей смущенной улыбки. Если бы она не потеряла мужа, она бы ощущала себя, быть может, на верху блаженства. Близнецы заорали в унисон, как только Винтер шагнула на платформу, где стоял ее шаттл без опознавательных знаков. Наперсница Леи остановилась и медленно повернулась к малышам. Лея обнимала за плечи своих детей, но они все еще боялись собственной матери, все еще видели в ней чужую тетю, даже по прошествии нескольких дней. Она накрепко вцепилась в них, что было, наверное, не самым лучшим выходом из положения и не самым мудрым из педагогических приемов, однако именно в этот момент она почувствовала свою власть над близняшками. Лицо беловолосой Винтер оставалось холодным и бесстрастным. - Дети, прекратите плакать сию же секунду. Джесин засопел, шумно и сердито: - Винтер, мы хотим, чтобы ты осталась. Винтер вытянула руку, указывая на Лею: - Вот ваша мать. И только она будет заботиться о вас. Вы уже достаточно выросли, и пришло время вернуться домой. А я позабочусь о вашем младшем брате. Лея еле сдерживала дрожь. Она знала Винтер давно, и все, что хранилось в ее памяти, было так или иначе связано с подругой - эта женщина была живым дневником ее детских и отроческих впечатлений, безмолвной и бесстрастной хранительницей ее воспоминаний и надежд. Теперь Лея думала о том, что ее подруга, должно быть, очень опечалена разлукой со своими подопечными, хотя и не показывает виду. Лея присела на корточки перед близнецами: - Вы останетесь со мной - оба вместе, понимаете? И папа тоже скоро вернется. И нам будет так весело вместе. Близнецы повернули головы в сторону матери, и Винтер воспользовалась этим моментом, чтобы прошмыгнуть в свой шаттл. Не успели Джесин с Джайной заметить ее исчезновение, как она начала герметизацию, огораживаясь от своих подопечных толстой обшивкой корабля. Лея стояла перед детьми на посадочной платформе, и одежду их яростно раздувал ветер. Репульсоры шаттла засвистели, поднимая корабль. Лея отступила назад, увлекая детей за собой. - Пойдем отсюда. Там будет безопаснее. Джесин и Джайна по-прежнему хныкали, готовые каждую секунду всерьез разреветься. Все свои слаботренированные телепатические способности Джедая Лея употребила на то, чтобы послать им успокаивающие, полные любви -и материнской нежности импульсы Силы. Она бросила в микрофон на лацкане дипломатического костюма: - Разрешаю взлет шаттлу без опознавательных отметок с северной платформы Дворца. Министр Органа Соло. Орбитальный диспетчер принял ее сообщение, и шаттл Винтер медленно оторвался от платформы, качнулся и под углом устремился в небо. Лея подняла руку в прощальном приветствии. - Помашите Винтер, - сказала она детям. Двойняшки замахали пухлыми ручонками. Винтер подмигнула им маяками; затем орбитальные ракеты высунулись из корпуса, и судно выстрелило в направлении забрезжившего за горизонтом зарева. - Ну, пойдем, малыши, - сказала Лея. - Я хочу кое-что вернуть вам... Стрин восседал на самой верхушке разрушенного и заброшенного небоскреба, на котором он недавно обосновался. Когда Люк доставил его в наполненное шумом и гамом пространство Великого Города, где миллионы людей, толстым слоем покрывавших эту засиженную веками планету, протравили ее насквозь своими мыслями, страстями и чувствами, Стрин взмолился, прося под угрозой собственной смерти отыскать ему немедленно место, где он обретет покой и одиночество на то время, пока они не удалятся в Центр подготовки Джедаев. Люк показал ему все заброшенные кварталы города, и выбор Стрина пал на самое высокое из зданий. Высота напоминала ему об оставленных заоблачных кущах Беспина. На этот раз Лея взяла двойняшек с собой: крепко сжимая их ладошки, она завела детей в ветхий лифт, который вскоре вынес их на самую крышу. Они вышли к верхней платформе, на самом краю которой одиноко сидел Стрин. Старик свободно болтал ногами в воздухе, свесив их за барьер и нимало не беспокоясь о том, что от земли его отделяет километровая пропасть. Он разглядывал городской ландшафт, его жесткие геометрические очертания, строгие спирали простирающихся кварталов. Он созерцал крошечные фигурки мышесов, поднимавшихся на термальных потоках. Лея направилась к нему, идя по периметру крыши. Она никогда не боялась высоты, но с детьми на руках приходилось волей-неволей испытывать другой сорт страха: сжимающий желудок параноический страх по поводу миллиона всевозможных случайностей, угрожающих ее детям со всех сторон. Джесин и Джайна уже ринулись вперед, чтобы высунуться за край платформы и посмотреть оттуда, но Лея не отпустила их рук. Заслышав их приближение, Стрин обернулся. Лея обратила внимание на то, что он по-прежнему носит свой затасканный комбинезон парашютиста, с тысячью всевозможных кармашков и пистончиков, упрямо не желая сменить его на более теплую и удобную одежду, предложенную ею. - Мы пришли просто так - проведать тебя, Стрин. Люк уехал, и я хотела узнать, не надо ли тебе чего-нибудь? Стрин ответил не сразу. - Все, что мне надо, -это одиночество, но боюсь, его-то и не сыскать на всей этой планете. Даже в самых уединенных местах на Корусканте я слышу отчетливый шум: шепот чужих голосов и мыслей. Мне трудно освоиться в таком городе, пока я не научился блокировать внутренний шум. Мастер Джедай обещал обучить меня этому в совершенстве. - Люк скоро вернется, - пообещала Лея. Они приблизились к самому краю, и Лея настойчиво оттягивала малышей подальше, на безопасное расстояние, - чисто инстинктивно. Однако Джайна вырвалась вперед, и Лее пришлось вытянуть руку, так что дочка могла заглянуть за край и пялиться на распахнувшуюся внизу бездну. - Так далеко! - восхищенно пискнула Джайна. - Слишком далеко, чтобы падать, - вторила ей мать. - А я не хочу падать. - И я тоже, - напомнил о своем существовании Джесин. Он настоял, чтобы и его подпустили к самому краю пропасти. Стрин смотрел на них с некоторым удивлением. - А вы не такие, как все. Ум этих детей прост и прям, и поэтому они не беспокоят меня. Только когда мысли сложны и наполнены тысячью подтекстов, только тогда у меня поднимается головная боль. А вы, министр Органа Соло. спокойнее и сосредоточеннее многих людей. - Люк научил меня контролировать сознание. Я приглушаю все мысли и чувства, чтобы не беспокоить вас. Я стараюсь, чтобы они не передавались постороннему человеку. На лице Стрина появилась тусклая улыбка, затем он поднял взор в серое просторное небо над головой. По параболам, подмигивая посадочными маячками, беспрестанно сновали прибывающие и отбывающие шаттлы. - Надеюсь, что и прочие ученики смогут овладеть этим мастерством - глушить свои мысли. Общение - праздник для меня, с такими людьми, как вы и ваш многоуважаемый братец - Мастер Джедай. И скоро он вернется, как вы полагаете? Он глубоко заглянул на самое дно ее глаз, и Лея отодвинула детей подальше от края крыши. - Скоро, - сказала Лея. - Очень скоро. Она клятвенно заверила, что немедленно займется поиском места для Школы Джедаев, чтобы успеть с этим делом до возвращения Люка с Кессела. Место должно быть подходящим по всем параметрам: тишина, удаленность, уединение, - и она займется этим безотлагательно. Лея с Трипио настояли на том, что двойняшки должны принимать перед сном теплую пузырьковую ванну. Лея набирала воду, в то время как Трипио убеждался в том, что режим температуры подобран идеально. Лея подтолкнула Джесина и Джайну к воде. Джесин сопротивлялся. - Пусти сначала пузыри! - Пуну, пока ванна будет наполняться. Ну, полезайте. - А Винтер сначала пускала пузыри, - сказала Джайна. - Ну что ж, а в этот раз мы поступим немножко по-другому, - несколько раздраженно заметила Лея. - Я хочу пузырей сейчас, - повысил голос Джесин. - Мой дорогой! - воскликнул Трипио. - Быть может, нам и правда следует пустить сначала пузыри, мистресса Лея? Однако неповиновение детей разбудило в Лее ее собственное упрямство. - Нет. Я же сказала - в воду! Меня мало волнует, как делала Винтер. Теперь вы живете здесь, и кое-что придется делать иначе. Джайна ударилась в слезы. - Все в порядке! - громким голосом говорила Лея, стараясь пересилить вытье. - Прекрасная ванна. Посмотрите, а? - Она поплескала в теплой воде рукой. - И никакой разницы - когда пускать пузыри. - Я пущу пузыри? - тут же спросила Джайна. - Пустишь, когда залезешь в ванну. Джайна залезла в воду и вытянула руки. Лея вручила ей янтарную сферу, которая тут же начала растворяться, пуская по воде рябь. Джесин прыгнул следом: - А теперь я! - Поздно, - сказала Лея. - Ты будешь в следующий раз. - Может, принести еще один шарик? - предложил Трипио, нагибаясь над ванной, чтобы получше разместить детей в воде. Джесин обеими ручонками плеснул дройду воду в лицо. - Хочу домой! - Ты дома, Джесин,- с трудом сдерживая раздражение, сказала Лея. - Теперь ты будешь жить здесь. Я - твоя мама. - Нет, я хочу домой!!! Лея серьезно призадумалась: почему талант дипломата начинает изменять ей в домашней обстановке? Двойняшки брызгали друг в друга водой. Сначала это выглядело как игра и дурачество, но совершенно неожиданно - и беспричинно - оба разревелись. "Прекрасная прелюдия", - подумала Лея, имея в виду предстоящую встречу с каридским посланником. Она намертво зажмурила глаза под душераздирающий вой своих отпрысков. Трипио, чья суетливость возрастала вместе с недоумением, лихорадочно пытался выяснить, в чем трудность. Лея в этот момент больше всего желала бы знать, где Хэн. ГЛАВА 17 Краденый шаттл проник в Черную; Прорву. Вихри раскаленного газа кидали его из стороны в сторону, в то время. как Кип старался направить корабль по i хитроумному курсу. Безопасная тропа была извилистой и ненадежной - гравитационные точки исключали друг друга, j Черная Прорва была одним из чудес галактики. Взять то же скопление черных дыр - вещь, астрофизически невозможная, что и приводило к многочисленным догадкам о ее происхождении. Ученые Старой Республики предполагали, что среди звезд ближайшей бесконечности во вселенной должно еще появиться нечто подобное Прорве. Другие гипотезы, которые поддерживало большинство суеверных контрабандистов, рассматривали Прорву как изобретение древней могущественной расы, создавшей эти черные дыры в едва устойчивой конфигурации, чтобы открыть проход в иные измерения. В этот момент лично Хэна Соло занимала лишь гипотеза о собственной гибели в одной из треклятых дыр. Внутри шаттла было темно, жарко и душно. Буйство красок и сверкание невиданных оттенков бесновалось психоделическим фейерверком за оболочкой корабля и металось колдовскими тенями внутри отсека. Освещение, система жизнеобеспечения и терморегуляции - все выжрали энергоэкраны. Хэн обливался потом в кресле пилота, наблюдая вполглаза за навигационными рычагами, которые он отдал в полное распоряжение Кипу. За последнюю неделю Хэн успел привыкнуть к неустанной борьбе за существование, но мысль о Лее не давала покоя. Ведь она и не догадывалась о том, что с ним случилось, и, вероятно, здорово разволновалась - и, конечно, была слишком горда, чтобы признаться. Еще больше Хэна расстраивала мысль о детях. Но ему в любом случае не увидеть ни того ни другого, если экспедиция сквозь огненное пространство затянется или заведет в тупик. Сейчас все зависело лишь от чудесных способностей мальчугана. Кип тянул рычаги управления, проводя шаттл труднейшим из маневров, который когда-либо доводилось видеть Хэну, и при этом глаза паренька были закрыты! Казалось, он видел иным зрением, - видел то, что недоступно глазам. При одном взгляде в иллюминатор, на гибельные зевы черных дыр, Хэну тоже хотелось зажмуриться. Кип продолжал интуитивно, на ощупь вести корабль в потемках сознания, сквозь ненадежные точки стабильности. Чубакка тоже замер, словно вмороженный в свое кресло, опасаясь ненароком потревожить состояние концентрации, столь полезное в молодом организме. Искры брызнули на одной из дальних контрольных панелей, просигналив о последнем скопытившемся экране. Чубакка взрыкнул, хлопая по клавиатуре, возвращая и равномерно распределяя остатки энергии по всей системе жизнеобеспечения. Стоило появиться малейшей прорехе в их защите, радиация и раскаленные газы начисто стерли бы их с лица галактики. Кип даже не шелохнулся. - Мы уцелели, - проговорил он, не открывая глаз. - В центре кластера есть островок гравитационной безопасности - око бури. Хэн почувствовал, как волна облегчения прокатилась по телу. - Лучше всего затихариться здесь ненадолго, подзарядиться и произвести мелкий ремонт. - Чубакка одобрительно хрюкнул. - И как следует отдохнуть, - добавил Кип. Хэн заметил, что лоб мальчугана поблескивает от пота. Несмотря на внешнее спокойствие. Кип, похоже, дошел до предела внутренней концентрации и уже почти исчерпал все свои возможности. - И все-таки мы найдем путь из этой чертовой дыры, будьте уверены. Поток ионного газа плотной завесой укрывал их внутри гравитационного оазиса в самом средостении кластера - безопасной гавани, в которой они вознамерились отдохнуть перед возвращением на Корускант. - Ну, давай! - шепнул Хэн. Но кто-то уже успел отыскать и застолбить уютное местечко. Курсируя по орбите вокруг небольшого каменного островка внутри Прорвы, четыре имперских разрушителя грозно сверкнули своими многочисленными орудиями. В самый момент их прибытия рой "сид"-истребителей хлынул из ангаров гигантского корабля, впечатляюще демонстрируя мощь этого полезного изобретения Императора. Хэн застыл, не в силах вымолвить ни слова. Только что они избежали смертной казни, ушли от лютого энергопаука, ушли от погони космического флота Кессела в полном составе, выкрутились, наконец, из гравитационного лабиринта Прорвы - и только для того, чтобы в конце концов, без оружия и защитных экранов, столкнуться с пушками имперской Армады! - Если все и дальше будет развиваться в подобном темпе, еще до ужина мы успеем разрушить галактику, - наконец произнес Хэн. - Жми назад, Чуви! Разворачивай эту хреновину! Кип, срочно ищи другую дорогу! - Здесь их не так много, чтобы выбирать, - заметил Кип, однако привередничать не стал. Корабль содрогнулся так, будто по нему ударили чем-то большим и тяжелым, - снова брызнули искры. Чубакка взревел в унисон аварийной сирене. Хэн просмотрел показания приборов: - Все экраны накрылись. Это точно. - Затем он перевел взгляд на четыре разрушителя и волны "сид"-истребителей и перехватчиков, несущихся им навстречу. - Меня не оставляет такое чувство, будто на корпусе нашего шаттла специально нарисована мишень,- изрек Хэн.- Они сотрут нас в порошок первым же залпом. - Он поискал глазами вокруг, не осталось ли чего-нибудь достаточно прочного, чтобы вдарить; под руку попалась переборка, и Хэн сокрушил ее, чтобы хоть как-то отвести душу. Связь захрипела и затрещала, и в какое-то мгновение Хэн ожидал услышать еще одно грозное предупреждение Моруса Дула, что было делом вовсе невозможным: ионизированные газы и гравитационные искажения препятствовали проникновению радиоволн сюда, во внутренности Прорвы. Хриплый голос разорвал динамики: - Имперский шаттл, добро пожаловать! Давно мы не получали весточки из большого пространства! Назовите, пожалуйста, ваш код доступа. Эскадрилья наших "сидов" будет сопровождать вас к месту посадки. Хэн встрепенулся, вспомнив, что они угнали старый имперский шаттл. У них еще осталось несколько секунд форы, прежде чем они окончательно разлетятся газами по ветру. Однако секретный код доступа? Требовалось время сообразить. Хэн рванул переключатель рации: - Говорит имперский шаттл, кхм... "Эндор". Мы идем на посадку. Мы... хма... сильно потрепались, пробираясь через Прорву, и большая часть нашей компьютерной системы накрылась. Мы просим помощи. - Он замолчал и, проглотив ком в горле, продолжил: - А давно вы, кстати, не получали новостей из внешнего мира? Громкий щелчок с той стороны послужил ответом. Истребители продолжали надвигаться. Хэн заерзал в кресле, отчетливо сознавая, что его блеф не сработал и сейчас их беззащитный корабль, точно блоха, прижмется к железному ногтю Империи. Однако голос вернулся, в этот раз еще более грубый и хриплый: - Имперский шаттл "Эндор", повторяю, ваш код доступа? Отвечайте немедленно! Хэн повернулся к своему второму пилоту: - Чуви, скоро у нас появятся эти чертовы экраны? Буки откинул верхние панели энергоотсеков и вытащил оттуда мочало перепутанных проводов, пропуская их через пальцы и пытаясь расправить. Чубакка недовольно хмыкнул, обнаружив несколько закоротивших цепей. Порядочное количество времени ушло бы даже на частичное восстановление системы. Хэн снова замкнул цепь передатчика. - Ф-фу... да, как я уже говорил, у нас произошла маленькая неприятность с компьютером. Мы никак не можем. - Ваши оправдания не принимаются! Кодовая фраза - произнесите ee! Живо! - Ну конечно, сейчас... - откликнулся Хан.- Кодовая фраза...- Он посмотрел на Кипа, словно в надежде, что тот может выхватить пароль из воздуха, но в такой ситуации оказался бы бессилен даже сам Люк Скайвокер. Кип смог лишь озадаченно пожать плечами. - А-а, ну вот! Последняя кодовая фраза, которую нам сообщали: АР-ДЖЕЙ-ДВА, ЗЕТ-ЗЕТ дробь восемь тысяч. Ждем подтверждения, - Хэн отключился и обвел взглядом присутствующих, разводя руками: - Попытка не пытка... - Ответ не принят, - грохнул в динамиках тяжелый голос. - Какой сюрприз, - пробормотал Хэн. Сообщение этим не окончилось. - Вы, очевидным образом, не являетесь посланниками Моффа Таркина. Шаттл "Эндор", вы немедленно будете взяты под стражу и направлены на борт имперского разрушителя "Горгона" для углубленного допроса. Любая попытка к бегству или сопротивление повлечет ваше немедленное уничтожение. Хэн прикинул, не стоит ли запросить дальнейших разъяснений, во затем решил, что все же не стоит. Он быв озадачен упоминанием имени Моффа Таркина, беспощадного правителя, воителя, строителя первой Звезды Смерти. Таркин был уничтожен вместе со своим апокалиптическим оружием десять лет назад. Неужели этот аванпост так долго не имел связи с внешним миром? Шаттл дернулся, точно схваченный гигантской невидимой рукой. Хэн услышал жалобный стон металлических пластин внешней обшивки. - Это луч аттрактора, - определил он по звуку. Гигантские стреловидные формы флагманского корабля наплывали на них. Чубакка прохрипел что-то откровенно неприязненное, и Хэн согласился. Он тоже имел на этот счет свои неутешительные прогнозы. - Не дергайся, Чуви. Луч аттрактора рукой все равно не сломаешь, сбежать под шумок все равно не удастся и, наконец, еще раз пролезть сквозь Прорву все равно не получится. Эскадрилья "сидов" коконом окружила угнанный шаттл, сделав невозможным бегство. Разрушитель "Горгона" распахнул внушительных размеров отсек-приемник, чтобы поглотить арестантов. Истребители взмыли вверх и устремились в пещеристое металлическое устье. Хэн вспомнил свое первое пленение на борту первой Звезды Смерти, которое во многом напоминало это: когда он, окруженный со всех сторон звездолетами-истребителями, отчаянно боролся с мощным энергетическим лучом аттрактора. Однако в тот раз они летели на своем корабле и потому смогли спрятаться в тайнике "Сокола". Теперь же у них под рукой не было даже краденой униформы - одни тюремные теплоспецовки. - А мы и не собирались производить приятного впечатления, - заметил Кип. Четыре разрушителя парили над скоплением громадных каменных масс, скрепленных между собой в самом центре Прорвы. Прочие конструкции и осколки вращались по низким орбитам вокруг астероидного архипелага. Хэн вновь подивился необычному зрелищу. И в самом деле, что это? Стоянка? Аванпост? Секретная база? Зачем понадобилось Империи столько огневой мощи - неужели для обороны кучи камней? Луч аттрактора втянул шаттл в приемный отсек "Горгоны" и отвел на изолированную посадочную площадку. Когда шаттл опустился, до Хэна донесся целый хор стонов облегчения от всех частей перегруженной развалины. Вооруженные гвардейцы уже бежали им навстречу строгими колоннами - блестяще вымуштрованные и замечательно тренированные бойцы. В руках они держали на изготовку бластеры старой модели. - Давайте сначала узнаем, чего им надо, - предложил Хэн.- Есть светлые прозрения? - Только самые мрачные и тусклые, - откликнулся Кип, помотав черноволосой головой. Хэн смиренно вздохнул: - Тогда на выход. Без вещей, руки за голову - и двигаться не спеша. Чубакка буркнул что-то насчет того, что он не прочь умереть в сражении, если им все равно не светит ничего, кроме пыточного стула. - А вот этого мы еще не знаем, - возразил Хэн. - Вперед. Чубакка, как самый запуганный, занял место между Хэном и Кипом. Они спустились по трапу и встали спина к спине. Гвардейцы тут же направили стволы на троицу. Хэн подивился тому, как его угораздило забрести в такую широкую полосу неудач. По сигналу, призывавшему к вниманию, задние ряды гвардейцев выпрямились, делая оружием "на пле-чо", в то время как передние даже не шелохнулись, не сводя стволов с арестованных. Хэн увидел, как двери ангара раздвинулись и как прошла через них высокорослая женщина, сопровождаемая двумя телохранителями. Фигура стройна, движения - грациозны. Комбинезон оливково-серой расцветки, длинные - по локоть - перчатки. Она широкими шагами спешила вперед, не оглядываясь и не обращая внимания на окружающие предметы и лица. Взор ее был направлен на узников. Самым примечательным в ее внешности была пышная грива волос, рассыпающаяся по плечам м ниспадающая на неизвестную длину за спиной. Волосы цвета расплавленной меди, казалось, жили своей отдельной электрической жизнью. Глаза ее были зелеными и проницательными, точно лучи турболазеров, Итак, она направлялась к ним. Хэн рассмотрел знаки различия на ее воротнике м невольно попятился, осознав, что на него катит целый адмирал. Еще в юности Хэн посещал курсы при Имперской Военной Академии и поэтому знал, что женщина, достигшая звания адмирала, - явление неслыханное. Император Палпатин имел сильное и широко известное предубеждение против негуманоидов, однако, помимо этого, проводил утонченную и скрытую дискриминацию женщин, редко благоволя даже к тем, кто проходил самые тяжелые испытания и самые жестокие тесты. Но для женщины иметь столь высокий ранг - тем более командуя столь незначительным флотом разрушителей имперского класса - было явлением выдающимся. Хэн немедленно подобрался: с такой штучкой держи ухо востро! Она остановилась у подножия рампы и обвела их пристальным и строгим взором. Черты ее лица были отточены, изящно-холодны и неподвижны, точно у статуи. Ее губы почти не двигались, когда она говорила. - Я адмирал Даала, командующий охраны Исследовательского Комплекса "Черная Прорва".- Своими острыми зелеными глазами она уколола каждого по очереди. - Вашу компанию ждут очень большие неприятности. ГЛАВА 18 Люк с Арту сидели в полной праздности, пока Ландо-калриссит вел "Госпожу Удачу" к Кесселу. Дымка тумана улетучивающейся в космос атмосферы окружала глыбу картофелеобразной формы, над которой по низкой орбите вращалась зазубренная гарнизонная луна. - Добро пожаловать на садовый участок галактики, - сказал Ландо. Люк вспомнил о своей родной планете - Таттуине, о Море Дюн, о Большой Яме Каркуна, о Юдландских пустошах. - Видел я планеты и похуже, - заметил он. Арту издал писк согласия. Ландо склонился над экраном обзора: - Что ж, воздержимся от поспешных суждений. Мы не разглядели еще это местечко поближе. - Он включил канал оперативной связи. Имей Кессел налаженную связь, локационная станция непременно засекла бы "Госпожу Удачу" еще на выходе из гиперпространства. - Алло, Кессел! Есть кто живой? Я ищу субъекта по имени Морус Дул. Имею к нему деловое предложение. Жду ответа. - Кто вы? - в голосе слышалось волнение. - Идентифицируйте себя. - Меня зовут Тиммо, а если вам нужна еще какая-то информация, пусть спрашивает сам Дул. - Ландо ухмыльнулся Люку. Они использовали трюк с чужим именем, чтобы придать своему визиту несколько ироническую окраску. - У нас тут с напарником киснет капуста - полмиллиона кредитов, так что неси сюда скорее Дула. В динамиках воцарилась тишина, - очевидно, дежурный связист совещался с кем-то, и вскоре пришел ответ: - Передаем параметры резервированной орбиты, мистер, хм, Тиммо. В точности следуйте всем инструкциям. Наш энергоэкран в настоящий момент работает, и вы будете дезинтегрированы при малейшей попытке совершить самовольную посадку. Вы поняли? Люк посмотрел на Ландо, и оба пожали плечами. Ландо заговорил в микрофон: - Мы будем ждать здесь, пока Дул собственноручно не раскатает перед нами коврик. И если вы будете там канителиться, я пристрою свои пол-лимона в другом месте. - Сцепив пальцы на эатылке, он откинулся в кресле пилота. Внизу, прямо под ними, смотровые экраны заполнял Кессел. Задачей Ландо было заговаривать им зубы, в то время как Люк будет выслеживать главами и сверхчувствами Джедая следы пребывания Хэна. Еще перед отлетом с Корусканта они состряпали себе подходящую легенду, достаточно туманную и в то же время содержавшую намеки на махинации, имевшие подтверждение по фальш-данным, запущенным в архивы интернета. Люк должен был соблюдать инкогнито, если это окажется возможным. Наконец шепелявый и хрипучий голос вырвался из динамиков: - Мистер Тиммо? Это Морус Дул. Я вас знаю? - Пока нет... но я собираюсь открыть у вас большой и текущий счет, который может послужить неплохим поводом для знакомства. До них донесся клокочущий вздох. - И что он будет из себя представлять? Мой дежурный офицер говорил тут что-то о полумиллионе кредитов? - Я недавно загреб порядочный куш на Умгульских шарогонках. Ищу место, где требуются инвестиции, и всегда придерживался того мнения, что деньги хорошо размножаются в спайсовых шахтах. Вы не прочь побеседовать? Дул откликнулся почти тут же: - Полмиллиона кредитов - это серьезный предмет для разговора. Я пришлю вам флаер - он доставит вас на планету. Вас проведут по безопасному коридору через энергоэкран. - Рассчитываю на очень деловой разговор, и желательно с глазу на глаз, - намекнул на прощание Ландо. Дул отозвался неопределенным свистяще-квакающим звуком. Ландо оставил "Госпожу Удачу" на посадочной площадке Имперской Исправительной Колонии, в окружении воздушного и наземного бронетранспорта, а также космических кораблей, по преимуществу разобранных на запчасти. Он стоял в пух и прах разодетый, улыбаясь и посверкивая глазами,- как и полагается выглядеть человеку, в один день ставшему полумиллионером. Рядом с ним переминался Люк в скромном комбинезоне, с которого были срезаны все опознавательные знаки. Пестрый взвод штурмовиков в броне и тюремных робах провел Люка, Ландо и Арту к величественному трапециевидному сооружению исправительной колонии. Нависшая громада тюрьмы была пронизана агонией многолетиях страданий - именно так она воздействовала на обостренные чувства Люка. Он оставался молчалив и предельно бдителен. Сопровождающий их эскорт держал оружие в кобуре и соблюдал видимость гостеприимства, насколько позволяло устройство этих зверских физиономий. Кабина подъемника понесла их по наклонной стене тюрьмы к зеркальной надстройке административного сектора. Сквозь прозрачное стекло Люк обозревал безнадежные пустоши Кессела. Двери кабины открылись. Клерки, бюрократы я разнообразные функционеры самого потрепанного и жалкого вида сновали по коридорам. Люк сразу заподозрил, что здесь работает сценарий Дула, которому хочется пустить пыль в глаза; однако в деятельности клерков ощущалось больше хаоса, чем пользы. Морус Дул собственной персоной встретил их в коридоре. Приземистая рептилия приветливо кивала мм головой, потирая плоские ладони. Механическое приспособление на глазу со щелканьем я жужжанием съезжалось и разъезжалось, фокусируя зрение. - Добро пожаловать, мистер Тиммо! - оживленно приветствовал их Дул. - Извините за некоторый беспорядок. Вы попали не в самое лучшее для визитов время. Вчера я потерял свою правую руку - главного сменного Босса, во время катастрофы в шахте. Так что прошу простить, если я буду несколько... э-э-э сбивчив. - Все путем, - бодро откликнулся Ландо, потрясая протянутую руку Дула. - Я сам был администратором на нескольких крупных разработках. Иногда сама планета отказывается сотрудничать. - Совершенно справедливо! - с жаром отозвался Дул, разевая и захлопывая пасть, точно молодой крокодав в ожидании подачки. - Очень интересный взгляд на вещи. - Надеюсь, катаклизм не сильно повредил вашему промыслу? - спросил Ландо. - Ох, нам никогда не возместить этих потерь... - Ландо указал на Люка: - Мой коллега находится здесь для того, чтобы помочь мне разобраться в деталях спайсодобычи и оценить рентабельность предприятия. - Он глубоко вздохнул: - Понимаю, что застаю вас врасплох своим вопросом, и все же скажите, какую именно часть разработок я мог бы инвестировать? Дул пригласительным жестом указал в сторону своего кабинета. Его жилет из кожи ящерицы искристо посверкивал в неуверенном освещении коридоров. - Прошу, там мы сможем обговорить этот и другие вопросы. Дул вперевалку засеменил впереди, вертя головой по сторонам, словно никак не мог понять, где он находится. В кабинете прежнего начальника тюрьмы Дул указал им на кресла. Арту торчал за спиной Люка. Оглядывая офис, Люк обратил внимание на вмороженного в углерод человека, подвешенного к стене; индикаторы поддержки жизнеобеспечения на контрольной панели не горели. - Это ваш друг? - поинтересовался Люк. Дул с шипением и свистом рассмеялся - несколько надсадно. - Бывший соперник. Он служил начальником тюрьмы в былые времена, еще до того, как наша маленькая революция внесла окончательный и бесповоротный капитализм в спайсовую индустрию. - Дул тяжело опустился в кресло по другую сторону стола. - Не желаете освежиться? Сев, Ландо закинул ногу на ногу и сплел пальцы на колене. - Я хотел бы сначала поговорить о деле. Если наше переговоры окажутся плодотворными, мы сможем увенчать их брудершафтом. - Правильная политика, - заметил Дул, снова потирая ладошками. - Итак, я раздумывал о вашем предложении со времени нашего первого разговора по рации и, думаю, мог бы предложить вам идеальное место для вложения капитала. Случилось так, что как раз перед самой катастрофой нашему сменному боссу посчастливилось обнаружить исключительно богатое отложение спайсов глиттерштима. Потребуется изрядная сумма денег и усилий, чтобы расчистить заваленный туннель и ввести его в эксплуатацию, но доходы - доходы будут столь высоки, что превзойдут ваши самые смелые ожидания. - У меня случаются иногда чрезвычайно смелые ожидания, - заверил его Ландо, улыбаясь сладчайшей из своих улыбок. В беседу вмешался Люк, стараясь говорить голосом строгим и скептическим: - Довольно расплывчатое заявление, мистер Дул. Не позволите ли вы подключиться нашему Арту к вашей базе данных, чтобы составить представление о степени рентабельности ваших операций за последние, скажем, два года? Это дало бы мне конкретные цифры, на основании которых я мог бы построить свои рекомендации для мистера Тиммо. Дул невольно заерзал в кресле, услышав предложение открыть пришлецам свои записи, однако Ландо как раз в этот момент извлек из кармана свою кредитную карточку: - Смею заверить вас, что дройд не причинит вреда вашей базе данных, а я между тем буду рад перевести вам небольшой депозит, если это согреет ваши отношения. Скажем, пять тысяч? Дул метался между страстью к конспирации и необходимостью открыть карты перед солидным инвестором - не говоря уже о пяти тысячах, которые запросто могли уплыть из-под носа. - Я полагаю, это вполне разумно и возможно. Но я предоставлю вашему дройду доступ лишь на пять минут. Больше времени для сбора подобной информации не потребуется. Люк кивнул: - Прекрасно, благодарю вас. В действительности Арту вовсе не собирался тратить время на эту таблицу. Все, что от него требовалось, - найти записи, имеющие отношение к Хэну, Чубакке или "Соколу". С рабочим гудением устремившись вперед, Арту включился в порт терминала как раз у конторки Моруса Дула. Его рука-колодка задрожала, выкачивая данные, захороненные в компьютере тюремного комплекса. Во время этого недолгого ожидания Ландо продолжал беседу с Дулом: - Я хотел бы ознакомиться со всеми без исключения аспектами работы вашего предприятия. Мы могли бы устроить небольшой осмотр прямо сейчас, не откладывая дела в долгий ящик. Давайте для начала ознакомимся с тем, как работает бизнес. Включая и те самые, заваленные, туннели, -возможно, они и впрямь стоят солидных вкладов. - Ax,- горестно вздохнул Дул, оглядываясь за спину, словно бы в поисках подходящего оправдания. - Как я уже говорил, сейчас не лучшее время. Мы смогли вы все устроить по вашем возвращении.... - Дул развел руками. Ландо красноречиво пожал плечами и встал, приняв позу обиженного миллионера. - Я все понял. Если нет интереса, поищем другое место для вложения капиталов. Эти деньги прожигают дыру в моем счете. Мне надо сделать с ними что-нибудь, и как можно скорее. Есть же, в конце концов, рудники и на других планетах. - Да, но там всего лишь рилл, а у нас - глиттериштим. - И все же они доходны. Арту выдернул колодку я защелкал что-то Люку на своем птичьем языке. Хотя Люк лишь отчасти понимал язык дройдов, он услышал достаточно, чтобы узнать, что маленький астро-мех не обнаружил ни Хэна, ни каких-либо намеков на то, что Дуя причастен к его исчезновению. Если банк информации к содержал когда-то записи, касающиеся "Сокола", они были начисто стерты. - Ну и каково мнение вашего дройда? - поинтересовался Дул, прислушиваясь к сигналам Арту. - Он не нашел ничего сверхординарного, - ответил Люк. И обменялся с Ландо удрученным взором. Дул поднялся со своего места, сияя: - Очень хорошо. Понимаю ваши сомнения, мистер Тиммо. Иногда разногласия и недопонимание возникают и в деловых вопросах. Я не хочу, чтобы вы оставляли Кессел с какими-либо сомнениями. Пойдемте, я покажу вам линию переработки спайсов, после чего мы предпримем небольшое турне по новооткрытым туннелям. Дул осекся, когда увидел, что гости двинулись вперед, и поспешил возглавить процессию. Они все еще надеялись напасть на след Хэна. Вагонетка доставила их к выходной шахте разрушенных туннелей. Люк и Ландо невольно пригнулись, когда их повело узким штопором вниз. - В этих местах проводились незаконные разработки еще в те времена, когда Имперская Исправительная находилась под контролем старого режима, - рассказывал Дул, повышая голос так, чтобы перекрыть шум двигателей. - Преступники были пойманы, а шахты завалены, и лишь недавний обвал открыл эти заброшенные разработки. Дул опустил их в широкий грот, в котором обвалилась часть свода. Бледный свет процеживался сверху, освещая открытые участки. При свете фонарей шахтеры колотили молотками, собирая обломки. Команда человек из тридцати убирала мусор. Входы в неосвещенные туннели были заблокированы переносными пневматическими дверями. - Редкая удача, мистер Тиммо,- произнес Дул. Он стал гораздо выше ростом и словоохотливее после того, как показал им конвейер, где слепые личинки упаковывали глиттерштим. - Спайсодобыча должна производиться в полной темноте, так что нам никогда не удается увидеть туннель по-настоящему освещенным. Однако вследствие обвала сюда проник солнечный свет, который испортил верхний слой глиттерштима. Мы закрыли эти шахты, чтобы сохранить остальное. - Так что же, в самом деле, здесь произошло? - спросил Ландо, озираясь. - Тектонический сдвиг, - охотно пояснил Дул. Осматривая стены, Люк обратил внимание на черные отметины бластерных зарядов и понял, что дело не ограничилось одной сейсмической активностью. И тут он ощутил источник опасности - волна страха накатила со стороны Ландо. - Что за мерзость?! - Ландо вытянул руку в направлении дальней стены грота. Захороненные под каменными осколками, десятки тонких стекловидных ног торчали, выпирая во все стороны своими омерзительными веретенообразными очертаниями. Тусклые наросты на округлом панцире, закатившиеся в агонии глаза. Остальная часть тела выглядела так, словно была целиком сложена из клыков, шипов, когтей и прочего. Все это богатство и многообразие было раздавлено камнепадом - судорога напоминающих плети ног указывала на то, что чудовище пыталось выпростаться из-под завала. Дул с величественным видом приблизился к трупу: - Вот это, друзья мои, и есть та самая штука, что производит спайсы. Значит, должны быть и другие - они обитают в глубине туннелей. Мы поручили ксенобиологу заняться этим. Тело этого существа в основном состоит из глиттерштима, а образцы, взятые со стен туннеля, показывают, что оно ткет паутину из спайсов. - Дул остановился совсем рядом - на расстоянии протянутой ноги - с поверженным монстром. Мимо прошел охранник, занятый расчленением чудовища. Он пнул ботинком по одной из острых кристаллических ног. - Мы хотим посмотреть, нельзя ли извлекать глиттерштим-сырец из прядильных мешочков мертвого тела. Дул одобрительно покачал головой: - А что там еще может быть? Естественно, чистейший глиттерштим! Ландо тоже кивнул - уклончиво. Люк, продолжая играть роль эксперта, выуживал информацию: - И как же с техникой безопасности в шахтах? Это чудище нападало на шахтеров? - А как же, оно погубило нескольких, в том числе сменного босса и моего ассистента, о котором я говорил. Как продвигается поиск тел? - спросил Дул охранника. - Три свежих трупа и два лежалых, но должно быть гораздо больше. Еще не найден этот здоровяк вуки и несколько других заключенных. Дул скорчил охраннику свирепую физиономию, которую тут же разгладил фальшивой улыбкой. Люк почувствовал холод на сердце, услышав такие новости. Конечно, ему не удастся выяснить, был ли пропавший вуки Чубаккой: Империя вывезла великое множество рабов из родного мира вуки - Кашуука, и многие из тех, что выжили, вполне могли быть доставлены на Кессел. Люк взглянул на Ландо, и тот ответил ему едва заметным наклоном головы. - Очень интересно, - сказал наконец Ландо. - Пойдем дальше, здесь еще есть на что поглядеть, - позвал Дул, направляясь к плавучим вагончикам. - Надеюсь, все увиденное произвело на вас должное впечатление. - Еще бы, - откликнулся Ландо. - Да вы здесь просто процветаете, Морус. Люк же оставался в молчании. Весь день он тщетно напрягал свои чувства, выискивая в этих туннелях хоть эхо Хэна или Чубакки, но ничего не обнаружил. Много гнездилось здесь людской боли и страданий, но среда них Люк не нашел ни следа тех, кого искал. Возможно, Хэн Соло и вправду не высаживался на Кесселе,- по крайней мере, сейчас его здесь не было наверняка. Как, быть может, к на всем белом свете. ГЛАВА 19 Штаб-квартира адмирала на разрушителе имперского класса была просторна и комфортабельна - ведь она оставалась домом Даалы более десятилетия. Десять лет одинокой жизни позволили ей выработать свой стиль, который чувствовался во всем и в особенности - в окружающей ее обстановке. Никаких ковров, никаких гобеленов - стены скромно прикрывали две-три крупномасштабные карты учебных поединков, по которым Даала когда-то защищала диплом в Кариданской академии. Расположенная в центре комнаты широкая кровать - чрезвычайно широкая для одинокой женщины - служила ностальгическим напоминанием о бессрочно покинувшем ее, единственном и неповторимом. Кровать, однако, была походной, переносной, и главным из ее достоинств было то, что она при необходимости довольно легко переоборудовалась в стол, на котором можно было расстелить те же карты, расставить фигурки солдат и сопровождающей военной техники - маленьких истребителей, штурмовиков, бомбардировщиков, перехватчиков - и перейти от приятного к полезному. Одну из стен украшала коллекция штурвалов с кораблей разных эпох. Коллекция эта была предметом гордости адмирала. Даала собрала здесь штурвалы всевозможных конфигураций, среди которых было несколько экземпляров совершенно диковинных форм, приспособленных для негуманоидов. Железные, бронзовые, деревянные, из пластика и оргстекла, кристаллического и вулканического происхождения, с вкраплениями и без, они были для Даалы тем же, чем может быть для рыцаря собрание холодного оружия, развешанное в галерее пустынного Дворца. Штурвал, расположенный в центре - древний, времен дореспубликанских, с настоящего морского корабля, - украшал букетик высохших цветов, перевязанный синей ленточкой из капрона. Год за годом Даала работала в полной изоляции, в полном вакууме, как внутреннем, так и внешнем, одинокая и неприступная, следуя прощальным инструкциям Таркина и не получая от него дальнейших распоряжений. Гравитационные искажения Черной Прорвы перекрывали доступ волнам эфира. Ее флот был изолирован, и команды всех четырех разрушителей впали в обыденщину, одна только Даала не расслаблялась, по крайней мере на глазах подчиненных. Она даже опасалась известий из галактики, уверенная, что все же может в случае чего положиться на Империю с ее законами - твердыми и прямыми, временами чуть-чуть жестокими, но зато всегда предельно ясными. Однако теперь, в поднявшейся суматохе, она порадовалась тому, что ее квартира закрыта и запечатана, спокойна и пуста, загерметизирована от целого мира, так что никто не может видеть ее такой - грустной и расслабленной. Должно быть, одиночество полностью расстроило ее воображение. Все шло так хорошо - вплоть до допроса новых пленных... Даала снова просматривала запись, хотя прокручивала видеопротокол допроса уже не менее десятка раз. Она уже шевелила губами, зная заранее, что скажет заключенный. Но и это не шло ни в какое сравнение с первым впечатлением - это известие едва не свалило ее с ног, оно было точно гром с ясного неба. Этот мужчина, Хэн Соло, сидел в кошмарном, изогнутом кресле, оснащенном стальными шлангами, проводками и трубочками, опутавшими его со всех сторон. Все механизмы выглядели так грозно, так душераздирающе, большинство из них выполняли единственную функцию - запугивание заключенного, и были в этом отношении весьма эффективны. Даала стояла возле командира Кратаса, капитана ее флагманского корабля, "Горгоны". Она чувствовала запах страха, исходящий от заключенного, однако поведение его было исполнено бесшабашности и ядовитого сарказма. Такие быстро раскалываются. - Скажи нам, откуда ты пришел? - спросила его Даала.- Повстанческий Альянс уже разбит? Что происходит в Империи и где? - Любись ты с Хаттом! - оборвал ее Соло. Даала смерила его хладнокровным взором и, пожав плечами, кивнула Кратасу. Командир нажал контрольную кнопку, и одна из металлических рукоятей на кресле загудела. Левое бедро Хэна стало судорожно дергаться, нога - подпрыгивать. Спазмы усиливались с каждой секундой, становясь все решительнее и чудовищнее. На лице Хэна появилось бессмысленно-растерянное выражение, будто он никак не мог взять в толк, почему его тело вдруг стало так странно вести себя. Мышцы его конвульсивно прокатывались под кожей. Даала улыбнулась. Кратас пустил в дело еще один из переключателей на панели, и Соло вздрогнул, когда мускулы на левой стороне его тела также начади сокращаться, сжимая грудную клетку, но кресло не позволяло ему двигаться. Соло прикусил язык, подавляя вопль. Впрочем, пытка должна была воздействовать не столько на тело, сколько на психику. Даала уже обнаружила, что самым эффективным техсредством допроса является режим постукивания - резкого щелчка, от которого, например, глаза допрашиваемого моргают, и так моргают, моргают, моргают - целыми часами, без конца. - Расскажите нам об Империи, - вновь просит она. - Империя на свалке истории! - говорит Соло. Даала видит, как выкатывает он глаза, пытаясь взглянуть на свои бунтующие мышцы ног. - Император мертв. Он погиб при взрыве второй Звезды Смерти. Даала и Кратас тут же, словно по команде, встрепенулись. - Второй Звезды Смерти? Ну-ка расскажи, что ты знаешь о ней. - Нет, - говорит Соло. - Да, - говорит Даала. Кратас согласен с Даалой и нажимает еще одну кнопку. Рукояти кресла-лабиринта начинают гудеть и поворачиваться, выкручивая руки Соло, - пальцы его скребут гладкий беспощадный металл, дрожат и трясутся. Соло пытается посмотреть сразу во все стороны. - Итак, вторая Звезда Смерти? - снова спрашивает Даала. - Она еще не сошла с монтажных лесов, когда мы устроили цепную реакцию в ее ядерном сердечнике. Дарт Вейдер с Императором находились в это время на борту Звезды, - отвечает Соло неохотно, но, кажется, не без удовольствия. - А что случилось с первой Звездой Смерти? - спрашивает Даала. Соло ухмыляется: - Союз взорвал и ее. Даала настроена достаточно скептически, чтобы не верить рассказанному на все сто процентов. Заключенный может сказать все, что угодно, в особенности такой дерзкий. Однако где-то внутри она боится, что это может оказаться правдой, потому что объясняет другие вещи - например, годы молчания. - А что случилось с Моффом Таркином? - Он миллионом атомов разлетелся по системе Явина, сгорев вместе со своей Звездой Смерти. Так он расплатился за жизни людей народа Альтераан, планеты, которую уничтожил. - Альтераан уничтожен? - Даала удивленно приподняла брови. Кратас усилил режим вибрации кресла. Крохотные капли пота появились на лбу даже у него. Даала знала, о чем думает командир: долгие годы изоляции они считали, что Император держит все в своем железном кулаке, что флот в составе грозных разрушителей и секретной Звезды Смерти скрепляет нерушимыми узами имперское правление по всей галактике. Старая Республика прожила не одну тысячу поколений. А Империя - может ли она пасть за несколько десятилетий? - И сколько времени минуло со времени гибели второй Звезды Смерти? - Семь лет. - И что случилось с тех пор? - Даала наконец нашла в себе силы присесть. - Рассказывай все, что знаешь. Однако Соло, казалось, вновь собрал свою волю в кулак и разговаривать отказался наотрез. Он только сверкнул своими черными гневными главами. Даала вздохнула. Все это походило на какое-то отрепетированное шоу. Кратас увеличивал режим нагрузки до тех пор, пока все тело Соло не стало вулканом содрогающихся мускулов, - казалось, внутри его организма бушевал ураган. Постепенно, капля за каплей, они выдавили из него историю гражданской войны, оставшуюся часть биографии Адмирала Трауна, воскресшего Императора, перемирие при Бакуре, жуткие вооруженные конфликты, в которых затухающая Империя раз за разом терпела поражения, пока наконец, не в силах больше этого слушать, Даала велела Кратасу освободить заключенного. Громкое гудение кресла внезапно смолкло, и Соло в блаженстве изнеможения рухнул на пол, освобожденный от капкана собственных мускулов. Даала устало побрела к дверям камеры. Подвывая жестом пыточного дройда с глянцевито-черным корпусом, на котором иголки для подкожных впрыскиваний поблескивали, точно жала, в тускло-алом свете. Соло съежился, пытаясь забиться под кресло, и Даала наконец разглядела в его глазах страх. - А теперь, - сказала Даала, - пыточный дройд подтвердит все сказанное вами. - И с этими словами покинула помещение. Позже выяснилось, что Соло говорил правду. Совершенно одна в своей штаб-квартире, адмирал Даала вновь просмотрела видеопротокол и выключила наконец запись. Голова болела, ее мучили думы, словно чьи-то черные пальцы скреблись под черепом. Одному из ученых Установки Прорвы, до которого дошел слух о том, что новоприбывший заключенный побывал на борту Звезды, приспичило поговорить с ним. Даала решила отослать ему видеопротокол, конечно, после того, как отредактирует. Этим примадоннам-ученым порой не угодишь. Слишком уж узкий у них взгляд на вещи. Но сейчас Даалу ждали проблемы более неотложные. Предстояло решить, что делать с новой информацией. Даала встала между двумя большими, в полный рост человека, зеркалами. Мундир оливково-серого цвета без единой морщинки - лишь свежеотутюженные складки и едва заметные швы. Благодаря строгому режиму, диете и тренировкам она не прибавила ни грамма за все эти десять лет выполнения спецзадания; и собственное отражение, несколько посуровевшее за эти годы, по-прежнему радовало ее. Даала с гордостью носила на левой груди свои адмиральские нашивки: ряд из шести алых прямоугольников располагался над таким же рядом голубых. Она прекрасно понимала, что является единственной женщиной столь высокого ранга в Имперском флоте. Это было специально организованное продвижение по службе, устроенное лично Моффом Таркином, назначение, о котором, возможно, самому Императору не было известно. И уж наверняка Палпатин ничего не знал о Комплексе "Черная Прорва". Ее золотые волосы рассыпались по плечам, ниспадая до пояса. Вот уже больше десяти лет прошло с тех пор, как Даала прибыла на Комплекс с волосами короткими, стриженными "ежиком",- одно из унижений, которым подвергались женщины-кадеты Имперской Военной Академии. Оставленная внутри Прорвы, Даала должна была подчиняться непосредственно Таркину. Восхищавшие своей ослиной тупостью уставные распоряжения и рутинные приказы теперь ничего не значили для нее. Она отказалась стричь волосы в знак независимости: новый ранг имел свои привилегии. Она знала, что Таркин одобрил бы подобное поведение. Однако Таркина теперь не было в живых. Повернувшись, она погасила свет, затем активизировала дверь. Снаружи выпрямились двое телохранителей, продолжая не отрываясь смотреть вперед. Несмотря на изоляцию Комплекса, Даала настаивала на соблюдении личным составом строгой дисциплины, регулярной муштры и постоянных внесезонных учений. Сама она была вымуштрована на имперской военной почве, и, хотя именно эта система более всего преуспела в подавлении ее собственных амбиций, Даала неукоснительно следовала ее принципам. Под своей броней ее телохранители были не только мужественными воинами, но и вполне привлекательными мужчинами крепкого сложения; однако у Даала не было любовника со времени последней встречи с Таркином. Зато было много фантазий, и игра воображения иногда с лихвой перекрывала отсутствующее. - Сопроводите меня в ангар, - сказала она, направляясь по коридору. - Мне надо спуститься на Комплекс. - Стражи за ее спиной поспешили вперед, выставив грозные стволы оружия, которое уже столько лет находилось в бездействии. - Проинформируйте дежурного командира, что мне нужно встретиться с Тол Шивроном. - Один из телохранителей тут же забормотал в микрофон своего шлема. Она следовала по бесконечным коридорам, и мысли о громадном организме ее корабля, о войсках и обслуживающем персонале, его населяющих, не оставляли ее. В Имперском флоте обычный разрушитель был способен поместить в себе тридцать семь тысяч человек команды и девятьсот семьдесят солдат, однако, вследствие особой секретности Исследовательского Комплекса, Таркин укомплектовал его лишь ограниченным контингентом - людьми без семей, без связей, причем некоторые были завербованы из миров, сожженных во время ранних имперских войн. Даже в режиме строжайшей дисциплины, несмотря на то что команда вот уже скоро одиннадцать лет находилась без отпуска, никаких развлечений, кроме самых уставных и незатейливых, не допускалось. Ее войска, утомленные постоянной муштрой - изможденные и озлобленные, постоянно в тревоге без вестей из внешнего мира - были отлично вооружены и готовы буквально на все, как и сама Даала. В своих руках, а точнее, на кончиках пальцев Даала держала мощь шестидесяти турболазерных батарей, шестидесяти ионных пушек и десяти тракторных проекторов, один из которых был использован при поимке потрепанного имперского шаттла. В своих ангарах одна "Горгона" несла шесть эскадрилий "сид"-истребителей, два штурмовых шаттла класса "гамма", двадцать десантных вездеходов и тридцать субпространственных вездеходов-разведчиков типа "хамелеон". Еще три корабля, идентичных "Горгоне" - "Мантикор", "Василиск" и "Гидра",- облетавшие Комплекс по орбите, также находились под командованием Даалы. Когда-то давно, годы и годы назад, Мофф брал Даалу на Куатские Верфи - посмотреть четыре ее разрушителя на стапелях. Таркин с Даалой облетали на маленьком дозорном шаттле громадные суперструктуры, собираемые на орбите. Большую часть пути оба молчали, впечатленные колоссальностью проекта. Вокруг них в пространстве то и дело мигали маячки рабочих, транспортных судов, мусороплавщиков и сборщиков балок - целый рой оживленно снующих людей и механизмов. Таркин положил руки на ее плечи, сдавливая их стальной хваткой. - Даала, - сказал он тогда, - я даю тебе силу, достаточную для того, чтобы превратить любую планету в шлак. Теперь же, на борту "Горгоны", адмирал Даала вошла в персональный лифт, который спустил ее вместе с телохранителями из апартаментов под башней капитанского мостика в один из ангаров. Она не стала объявлять о своем прибытии, когда двери лифта плавно разошлись в стороны. Даала с удовлетворением увидела, что воины копаются со своими "сидами", шаттлами и прочими механизмами техобеспечения. За долгие годы беспрерывной службы ее команда научилась находить спасение от скуки в постоянной смазке и наладке оборудования, раз за разом все больше убеждаясь в исправности каждой детали. Через несколько месяцев после укомплектования Черной Прорвы Даала заметила некое нездоровое брожение умов среди техперсонала. Отчасти, конечно, дело было в ней самой: находиться под командой офицера женского пола да нянькаться со сворой ученых в самом неприступном уголке галактики - наилучшие условия разложения морально-боевого духа личного состава. Однако несколько показательных экзекуций и постоянные угрозы сохранили команду Даалы: воины бдительно оттачивали боевое мастерство, не допуская и мысли о возможности послабления по службе. Эта тактика была важнейшим уроком из преподанных ей Таркином. Командовать угрозой применения силы чаще, чем демонстрацией силы, было его девизом. Даала имела под командованием его восемьдесят тысяч человек, не считая военных конструкторов Исследовательского Комплекса. И она не хотела терять их. Она осматривала ангар, высоко задирая голову, отчего ее грива цвета расплавленного металла плавно перетекала по плечам. Внутри электромагнитной клетки был надежно заключен корпус имперского шаттла "Эндор", вторично переменившего хозяев. Кстати, что означает это имя - "Эндор"? Прежде ей такое не попадалось. Техникам предстояло проверить системы обеспечения, сигнальные маяки и курсовые файлы. Даале пришла в голову мысль, не спуститься ли на угнанном шаттле вниз, к Толу Шиврону, старшему ученому Исследовательского Комплекса; это могло бы произвести на него впечатление, - может, тогда бы он понял, что значит, в конце концов, охрана. Хотя... все это - сущее ребячество с ее стороны. Она кивнула техникам, вытянувшимся по струнке, продолжать работу и выбрала вместо этого имперский шаттл "Эдикт". - Справлюсь сама, - бросила она телохранителям. - Свободны. - На время полета ей хотелось остаться в одиночестве. Даала заранее знала, что скажет Шиврон в ответ на ее новости, но в этот раз она сможет с ним сладить. Телохранители сделали шаг назад и расступились, когда Даала направилась к трапу. Быстрыми, привычными движениями она разогрела двигатели, прошлась по автоматике. Установила координаты и вектор, подняла "Эдикт" с платформы и метнула его сквозь магнитные экраны, закрывавшие отсек ангаров от внешнего вакуума. Ее окружили гибельные зевы черных дыр, окаймленных радужными туманностями газов, пропадающих в их бездонных колодцах. Под ней повис Комплекс - скопление планетоидов, сбитых в кучу точно в центре гравитационного острова. Гигантские каменные глыбы напирали друг на друга - мосты и металлические обручи сковывали их воедино. Поверх них эту каменную гроздь связывали стволы труболифтов и рельсы транзитников. Под руководством Моффа Таркина имперские конструкторы окольными путями доставляли в Прорву эти огромные глыбы из самых разных частей галактики. Внутренности астероидов были выпотрошены: в них располагались жилые помещения, лаборатории, мастерские для сборки макетов и конференц-залы. "Если мы подарим нашим гражданам оружие столь могущественное и несокрушимое, оружие неуязвимое и непобедимое в сражении, оно станет символом Империи". Даала читала набросок коммюнике Таркина, посланного Императору, - документа, в котором он обосновывал идею сверхоружия. "Нам понадобится лишь горсть этого оружия, чтобы поставить на колени тысячи миров, каждый из которых населен миллионами живых существ. Силой такого оружия можно уничтожить целую Солнечную систему, и посеянного страха хватит на долгие годы правления галактикой". После утверждения планов Таркин использовал свое новое звание, чтобы собрать эту сверхсекретную шарашку, где он смог изолировать самые выдающиеся мозги - практиков и теоретиков, - поставив перед ними задачу разработать новое оружие для Императора. С тех пор как Таркин пользовался полным доверием правителя, даже сам Император ничего не знал о существовании установки. Рабочие и строители, закончив монтаж Комплекса и посчитав, что на этом их работа окончена, погрузились на корабль, который должен был вернуть их домой, однако Даала перепрограммировала их навигационные компьютеры, задав неверный путь выхода из Прорвы. И вместо того, чтобы вылететь на свободу, они влетели в черную дыру. Концы были спрятаны. Секретность шарашки была соблюдена. После того как Тол Шиврон со своей командой разработал первую Звезду Смерти, Мофф Таркин взял одного из самых крутых ученых Комплекса, Бевела Ле-мелиска, на Внешний Обод, чтобы пересмотреть конструкцию первой действующей модели. Последний наказ Таркина ученым Черной Прорвы был таков: - Добро. А теперь займитесь разработкой оружия еще более мощного. Убийственная мощь Звезды Смерти уже потрясает воображение, однако мы должны постоянно утверждать наше превосходство и сеять страх среди граждан Империи. Звезда Смерти - истинное воплощение ужаса. Подумайте о чем-нибудь еще более кошмарном, разорительном и губительном. Пораскиньте мозгами. Это основа вашего существования. Таркин дал им девять лет на разработку сверхоружия нового поколения. И теперь, рае Таркин мертв и более никто не знает о существовании Комплекса, Даала вольна поступать по своему усмотрению. Достигнув гравитационного поля административного астероида, Даала спрятала шаттл "Эдикт" в одном из доков. Она немного постояла перед шаттлом, вдыхая полной грудью пыльный, тысячекратно отработанный воздух и уже подумывая о том, как хорошо возвратиться на сияющие чистотой и стерильностью палубы "Горгоны". Но ничего, она быстро разберется с этим ученым чудиком. Группа гвардейцев, дежуривших на посадочной платформе, поспешила примкнуть к ней для сопровождения. - Следуйте за мной, - бросила она на ходу. Демонстрация силы не повредит - она ослабит возможный протест со стороны научного руководителя проекта. Она не стала извещать о своем прибытии и направилась прямиком по коридорам, распугивая разных ассистентов и лаборантов. Бойцы были наготове. Ассистенты пялились на эту делегацию, и лаборанты вскакивали с мест, чтобы затем вновь спрятаться под свои чертежи и пробирки. - Тол Шиврон, нам надо поговорить, - объявила Даала, входя в кабинет. - У меня для вас важные новости. Кабинет научного руководителя был загроможден всякими уродливыми и бесполезными конструкциями. Скорее бюрократ, чем ученый, Тол Шиврон заказывал своим конструкторам и инженерам концептуальные модели и крошечные макеты их разработок, которые расставлял впоследствии по полкам, шкафчикам, нишам. Даала подозревала, что он играет с ними в минуты отдыха. Столы и стеллажи были завалены заявками, чертежами, набросками, отчетами о ходе выполнения работ, таблицами оптимальных параметров - короче, всем, что требовал от своих подчиненных неуемный хлопотун-администратор. Его клерки-ассистенты изучали эти отчеты, после чего составляли свои собственные, результируя и продвигая документы по восходящей и нисходящей. Даала откровенно не верила, что сам Тол Шиврон заглядывал хоть в одну из этих бумаг. Тол Шиврон развернулся к ней в своем крутящемся кресле, со скучающим выражением на бледной физиономии. - Новости... Какие могут быть новости, если мы уже десять лет как не получаем ни одного сигнала из внешнего мира? Шиврон был тви'леком, тестолицым безволосым существом с двумя рожками-хлыстиками на голове, которые уныло свисали с черепа. Щупальца спадали с плеч подобно двум миногам с ободранной шкурой, вцепившимся в его затылок. Заплывшие поросячьи глазки Шиврона и рот, полный гнилых резцов, еще не главная причина брезгливого отношения адмирала к администратору. Репутация тви'леков была подмочена общением с контрабандистами, прихвостнями которых они по сути и являлись, состоя на службе у уголовных авторитетов вроде Джаббы Хатта. И хотя Даала редко обсуждала решения Моффа Таркина, она не могла взять в толк, каким образом Тол Шиврону удалось занять столь высокий пост на Комплексе. - Однако сегодня мы получили новости. Мы поймали трех беглых каторжников, залетевших в Прорву на краденом имперском шаттле. Мы подвергли всех глубокому допросу, и я не вижу причин сомневаться в достоверности полученной информации, сколь бы неприятной она ни казалась. - И что же за неприятная информация? Даала постаралась удержать на своем лице маску каменного бесстрастия. - Император мертв, Повстанцы победили. Несколько военачальников пытались восстановить Империю, но вместо этого получили только несколько лет гражданской войны. Новая Республика теперь крупнейшая держава в галактике. Шиврон выпрямился в кресле, пораженный до глубины души. Нервическим жестом его головные хвостики обвились вокруг шеи. - Но как могло случиться такое? С вашей действующей моделью Звезды Смерти... - Мофф Таркин построил одну Звезду Смерти, однако Повстанцам удалось выкрасть планы и отыскать уязвимое место - термальный клапан, что позволило подлететь к сердечнику реактора одному малогабаритному истребителю Повстанцы уничтожили Звезду и погубили Таркина. - Я сейчас же соберу группу конструкторов, мы просмотрим чертежи и все исправим" - Шиврон тут же засуетился, была задета его честь. - Немедленно! - И кому это теперь поможет? - осадила его Даала. - Таркина и Лемелиска уже не вернешь. После гибели первой Звезды Смерти Император самолично просил Лемелиска изобрести модель размером побольше, устранив этот досадный изъян, что Было немедленно выполнено. Вторая Звезда находилась еще в монтажных лесах, когда Повстанцы разрушили ее. Шиврон глубокомысленно скривился, словно пытаясь решить проблему, которой уже минуло семь с лишком лет. Проведя несколько лет взаперти, не получая ни слова извне, Шиврон несколько раз посылал управляемые ракетоснаряды сквозь огненные стены Прорвы, с закодированными сообщениями Таркину. Даала строго и неукоснительно соблюдала приказ - не оставлять Комплекса, и оставалось только ждать. И они ждали. Главной ошибкой Даалы было то, что она переоценила способности своего наставника, Таркина. Она закончила Имперскую Военную Академию на Кариде, одну из суровейших учебных баз Империи. Она отличилась по многим предметам, победила уйму воинов в схватках "одна на один", блистала стратегическим мастерством, стирая в порошок целые армии в военных играх Но при этом оставалась женщиной, а так как представители прекрасного пола редко встречались в коридорах Императорского министерства обороны, Кариданская Академия отряжала Даалу на самые трудные и бесполезные задания, в то время как менее талантливые мужчины беззастенчиво продвигались вперед, на руководящие посты. В приступе отчаяния Даала внедрила в компьютерную сеть фиктивную личность - псевдоним, под которым она могла доносить до сведения начальства рапорты. К ним прислушивались. После нескольких таких радикальных донесений Мофф Таркин собственнолично явился на Наряду, чтобы отыскать нового блестящего тактика, но в результате долгих розысков вышел на Даалу. По счастью, Таркин оказался человеком более живым и открытым, нежели Император. Он тут же прикрепил Даалу к штабу и прихватил ее на территории Внешнего Обода, в свой флот разрушителей, предоставив ей возможность работать с ним - счастье, о мотором она не смела и мечтать. Разумеется, они стали любовниками, эти два родственных ума, крепких духа и неукротимых темперамента. Хотя Таркин был старше Даалы, он покорял ее своей силой и обаянием. Мрачный и стремительный в действиях, он имел достаточно силы духа, чтобы не дрогнуть даже под взглядом Дарта Вейдера. Сохранив Даалу от посторонних глав, Мофф Таркин снабдил ее четырьмя разрушителями, доверив ей охрану Исследовательского Комплекса "Черная Прорва". Но теперь, после допроса пленников, все изменилось. Совершенно все. Шиврон уставился на нее со злобой, сверкнувшей в глазах: - И где они сейчас? - В арестантских отсеках "Горгоны", разумеется. Приходят в себя после некоторых... затруднений, возникших в ходе допроса. - И что, если кому-нибудь взбредет в голову посмотреть на них? - Он повернулся, чтобы бросить взгляд в прозрачную стену кабинета. - Это беглецы со спайсовых рудников Кессела. Они сами не знали, куда летят. Их угораздило не пропасть в гравитационных ловушках, - понятия не имею, каким образом они прошли кластер. - Отчего же вам просто не избавиться от них? - резонно спросил Шиврон. Даала с усилием сдержалась. Очередное проявление ограниченности тви'леков. - Потому что это - единственная ниточка, которая связывает нас с десятилетием потерянной для нас информации. Кви Ксукс уже сделала запрос на собеседование с заключенными, чтобы в деталях расспросить их о созданной Звезде Смерти. Мы нуждаемся в сведениях, которые можем выкачать только из них, прежде чем решим, как поступить дальше. Шиврон сморгнул поросячьими глазками: - Как поступить? Что вы имеете в виду? А разве нам осталось что-нибудь? Она с вызовом скрестила руки на груди: - Мы можем взять наш новый корабль класса "поджигатель" и уничтожить Новую Республику система за системой. - Она в упор уставилась на него зелеными глазами, не мигая. Тви'лек замялся: - Но поджигатель еще не закончен. Надо провести еще некоторые испытания, и потом - итоговый рапорт... - Вы тянете волынку уже несколько лет. Выбились из графика из-за бюрократических проволочек и умственной импотенции. Мофф Таркин уже не вернется, и у вас больше нет повода медлить. Оружие нужно мне сейчас же, и я иду взять его. В голове у нее все еще вращались слова Таркина, сказанные во время инспектирования Куатских Верфей: "Я даю тебе силу, способную обратить в шлак любую планету". А с новым оружием она сможет еще больше, - она сможет поставить Новую Республику на колени. - Если этот Соло говорит правду ,- сказала Даала, - моя флотилия станет самым мощным из уцелевших отрядов Имперских Сил, - Она сняла с полки одну из моделек Тола Шиврона. - Мы не можем больше ждать. Теперь нам выпал случай показать, на что мы способны. ГЛАВА 20 Кариданский посланник прибыл со всем своим эскортом на недавно отреставрированную западную платформу, достаточно удаленную от Императорского Дворца. Его дипломатический шаттл походил на глянцевито-черного жука, ощетинившегося, правда, пушками, которые были заблаговременно убраны для того, чтобы получить разрешение сесть на Корускант. На посадочной платформе его уже ожидала Лея с полным контингентом почетного караула Новой Республики. Среди высотных стен поднялся ветер, словно пытаясь выдуть кариданскую делегацию в обратном направлении, откуда она прибыла. Ветер трепал на Лее парадную форму правительственного чиновника, с непременными нашивками Сил Содружества. Карида, планета с богатыми милитаристскими традициями, шикарной военной базой, считалась одной из важнейших цитаделей Империи. И если бы Лея сорвала переговоры с Фурганом, в правительственных кругах ей бы долго этого не забыли. Однако Кариданская система оказалась твердым орешком, тем более с таким фруктом-посланником. Люк шаттла с шипением распахнулся, выпуская затхлый воздух Кариды в атмосферу Корусканта. Два десантника в аксельбантах промаршировали вниз по трапу, сделав "на-плечо" церемониальными бластерами, оснащенными штыками. Металл их бронекостюмов был надраен до синевы. Двигались они будто дройды - сошли с трапа и замерли, обернувшись лицом друг к другу. За ними спустились еще двое - таких же. По окончании торжественных пертурбаций спустился и сам Фурган, коротконогий и преисполненный самозначительности. На его униформе было больше значков, эмблем и нашивок, чем любое живое существо смогло бы заполучить за время своего биологического существования. После того как еще два офицера-гвардейца проследовали за посланником вниз по трапу, Фурган глубоко вздохнул, вглядываясь вдаль и упорно не замечая Леи. - Ах, этот воздух Имперской Столицы. - Он повернулся к выжидающей торжественной делегации, топорща густые брови: - Несколько затхлый, правда. С примесью бунтовщичества. Лея проигнорировала это замечание. - Добро пожаловать на Корускант, посланник Фурган, - звонко, точно концертмейстер, объявила она. - Я - государственный министр Лея Органа Соло. - Да-да, - равнодушно откликнулся Фурган. - После слов Мон Мотмы об исключительной значимости Кариды я ждал, что пришлют лицо поважнее чиновника по государственным поручениям. Прямо какая-то пощечина. Вызов мне и всему государству. Лея мысленно проделала несколько успокаивающих психику упражнений, которым научил ее Люк, и только после того продолжила: - Вижу, у вас не нашлось времени для ознакомления со структурой нашего правительства, уважаемый Посланец. Хотя Мон Мотма официально считается главой государства, фактически руководящим органом является Кабинет, в котором я - госминистр, и подчиненный мне дипломатический корпус играет, возможно, первостепенную роль. Тут Лея заставила себя остановиться, чувствуя, что раздражение на Фургана выводит ее из себя и таким образом дает ему возможность втянуть ее в свои мелочные игры. Мон Мотма наказала ей проявлять в обращении с посланником всевозможную дипломатическую учтивость. Сейчас ей больше всего хотелось, чтобы Хэн или Люк оказались рядом. - На Мон Мотме лежит большое количество других обязанностей, однако, невзирая на это, она все же будет иметь с вами брифинг сегодня, но несколько позже, - продолжала Лея. - А пока не соблаговолите ли осмотреть ваши квартиры? И несколько освежиться после столь продолжительного путешествия? Глаза посланника больше всего походили на пьяные вишни, когда он обратил их в ее сторону. - Сначала предоставленные мне помещения будут осмотрены моими телохранителями. Они обшарят каждый дюйм апартаментов, каждое удобство, и стены, и пол, и все прочее, на предмет подслушивающих устройств и приспособлений для умерщвления. Остальные неотлучно останутся при мне. Питаться мы будем из собственных запасов, во избежание попытки отравления. Лея была просто потрясена. Неслыханный выпад в сторону Новой Республики! Беспрецедентный по наглости. Она не стала разубеждать Фургана, что было бы ему только за руку, и вместо этого лишь снисходительно улыбнулась: - Конечно, если вам так удобнее. - Между тем, - продолжал Фурган,- я бы хотел посетить Императорский Дворец, причем безотлагательно. Организуйте. Я прибыл сюда совершить паломничество и почтить память моего Императора. Лея заколебалась: - Но мы не рассчитывали... Фурган воздел руку. Гвардейцы за его спиной подобрались еще больше, хотя и так уже были на взводе. Посланник внушительно приблизился на шаг к Лее, грозно хмуря брови: - И тем не менее организуйте! В этот день Мон Мотма стояла в сумрачной, слабо освещенной комнате для аудиенций, у пульта голопроектора. Хотя у нее была тысяча других неотложных дел, Карида беспокоила ее прежде всего тем, что представляла собой наиболее вероятный очаг угрозы стабильности Новой Республики. Она уже намекала Лее, что готова пожертвовать своим драгоценным временем, чтобы внести посильный вклад в предотвращение военного конфликта. Замершая, неподвижная. Мон Мотма, казалось, без остатка наполнила комнату своим умиротворяющим властным присутствием. Лея никогда не переставала восхищаться ее тонкой, ненавязчивой и вместе с тем непреклонной силой, которую Мотма умудрялась демонстрировать даже без Джедай-тренировок. Лея проследовала за посланником Фурганом, когда он спускался по пандусу к основанию голопроектора. Он то и дело сварливо оглядывался за спину, на гвардейцев-телохранителей, поджидавших у входа в помещение. Фурган отказался оставить их за дверями, а Мон Мотма отказалась позволить бойцам приблизиться к ней, даже в разоруженном виде. Игра сил была короткой и грубой, но в конце концов Мотма позволила подчиненным подождать начальника у входа, не спуская с него глаз и не переступая порога. И в то же время она заставила посланника сделать уступку, на первый взгляд незначительную. Мон Мотма потребовала, чтобы гвардейцы сняли шлемы в ее присутствии. Солдаты стояли перед президентом Новой Республики с открытыми лицами и черепоподобными шлемами под мышками. Таким образом, юные кадеты, обнаружившие принадлежность к роду человеческому, оставались в броне, но в то же время теряли свою безликую анонимность. - Оставайтесь на месте, посланник Фурган, - произнесла она, не произнося формального приветствия.- Я хотела бы показать вам кое-что. Проектор замерцал, засветился, и знакомая галактика заполнила комнату биллионами звездных пятнышек и крапинок, словно вылетающих из чьих-то щедрых рук. Освещение автоматически померкло, как только океан звезд стал наливаться концентрированным светом, входя в фокус. Из дверного проема вытянули шеи, словно куальские журавли, молодые гвардейцы. На фоне этой величественной картины стоявшие внизу Мон Мотма с посланником Фурганом казались теперь лицами незначительными. - Вот наша галактика, - заявила Мон Мотма.- Мы тщательно нанесли на эту карту все зарегистрированные системы. Эти звезды... - она махнула рукой, и на обширное пространство хлынул поток голубого, - уже поклялись в верности Новой Республике. Другие - сохраняют нейтралитет, но при этом не проявляют недружелюбных настроений. - Среди звезд появились зеленые облачка. - Темные участки - остатки империума Шши Руук. - Мотма указала на грязное пятно, покрывавшее часть звездной карты. - Мы еще не полностью освоили их миры, хотя прошло семь лет с тех пор, как Империя и Силы Содружества соединили руки при Бакуре, чтобы изгнать пришельцев. И наконец, - продолжала Мон Мотма, - мы узнали о тех системах, что по-прежнему хранят верность павшей Империи. - Вспышки красного, намного меньших размеров, распылились по изображению, концентрируясь главным образом в сердцевине галактики, откуда воскресший Император выбрасывал свои боевые подразделения. - Сами видите, что поддержки со стороны вам надолго не хватит. На Фургана, казалось, рассказ не произвел особого впечатления. - Ну, точки-то на карте расставить может всякий. Исходя гневом и обливаясь потом негодования, Лея не переставала дивиться тому, насколько спокойно Мон Мотма управляет ситуацией. Голос ее не поднялся ни на полтона, она просто посмотрела на посланника своими глубокими спокойными глазами. - Вы можете лично поговорить с любым из представителей указанных миров, и они подтвердят свою лояльность Новой Республике. - Переменить настроение посла не так просто, как цвет на проекционной карте. В этот раз голос Мотмы прозвучал с легким надломом. - Однако никакими настроениями не переменишь фактов, посланник Фурган. - Дели дело только в фактах, то временами приходится изменять и их. Тут Лея не могла удержаться, чтобы не закатить глаза. Все это было забавно, но доходило на пустую трату времени. Фурган был непреклонен, как человек, замороженный в углероде. Вся планетная поверхность Корусканта была покрыта зданиями: слой на слое - восстановленными, разрушенными и вновь воздвигнутыми. Галактические правительства менялись раз в тысячелетие, но Корускант незыблемо оставался центром политики. Сложные многоугольные конструкции, чередования башен и стен, ажурности и монолитности делали погоду труднопредсказуемой. Временами неожиданные бури подхватывали и сталкивали облака водяного конденсата, поднимавшиеся из чащобы небоскребов, и тогда кратковременные грозовые ливни обрушивались на твердокаменные стены. Когда многочисленное дипломатическое воинство собралось под Куполом Ботанических Садов для встречи с посланником Фурганом, внезапный шквал водяных капель простучал по прозрачным витражам, сквозь которые бледно светилась заря Корусканта. Вдали, у самого горизонта, перестроенный Императорский Дворец возвышался, словно невиданный гибрид средневекового собора с древнеисторической пирамидой, выпуклыми глыбами фундамента, отражая множество различных эпох. Лея, сказать по правде, не ожидала, что прием Фургана состоится в месте, хоть как-то напоминающем о былом величин и богатстве низложенного Императора. Купол Садов покоился на крыше отдельно стоящего небоскреба. Какой-то филантроп времен Старой Республики (баснословно разбогатевший соучредитель Службы гала-новостей с их дальнобойной и неотразимой рекламой) вложил немалые средства в Сады, чтобы получше обустроить и выставить для всеобщего обозрения экземпляры вымершей и экзотической флоры различных планетных систем. Как раз перед началом ливня прибыла Лея вместе с Трипио и малышами, которых теперь всюду таскала за собой. Она ступила на порог, готовая к обороне, с оправданиями, уже вертевшимися на кончике языка. Она знала, что присутствие двойняшек может вызвать легкое замешательство в чопорной дипломатической среде, но сейчас это ее нимало не волновала Весь день ее таскал за собой этот несносный Фурган - брюзжал, распоряжался и третировал. Все время, предназначенное для двойняшек. Лея вынуждена была пожертвовать послу, и теперь она решила, что терять ей больше нечего. Она могла быть очень важным и даже незаменимым членом кабинета Новой Республики, но при этом она оставалась матерью, пытающейся втиснуть свои новые обязанности в старый распорядок дня. Переодеваясь в своих апартаментах перед приемом, Лея почувствовала, что ее негодование медленно, но верно близится к точке кипения. Если и дальше все будет продолжаться в том же духе, то не лучше ли было бы Джесину и Джайне оставаться с Винтер? Слава богу, рядом был Трипио, протокольный дройд. Он мет не только присмотреть за двойняшками, но и в случае чего помочь при переговорах в качестве переводчика. Со времени исчезновения Хэна беспокойство ее порой доходило до приступов головокружения. От Люка и Ландо не поступило ни слова. А между тем она должна была иметь хоть какую-то опору в жизни. Она была близка к нервному срыву. Но стоило Лее ступить за порог, как она была остановлена головорезами Фургана. Без шлемов они выглядели еще отвратительнее, особенно когда приходилось встречаться с ними взглядом. За их спинами торчало точно такое же количество стражей Новой Республики, бдительно наблюдавших за клевретами Фургана. - В чем проблема... - она скользнула взглядом по нашивкам и нарочно ошиблась, -... лейтенант? - Капитан, - твердо поправили ее. - Мы обыскиваем каждого проходящего. Во избежание покушения. - Покушения? - удивилась Лея, умело маскируя гнев удивлением. - Ну-ну. Один из гвардейцев направил на Лею свой ручной сканер и скользнул им вдоль ее тела, проверяя, не спрятано ли на ней оружия. Лея с ледяным хладнокровием подчинилась сканированию. - Это для безопасности посланника, - пояснил штурмовик и покосился в сторону Джесина и Джайны. - Нас не предупреждали, что будут дети. - Боитесь, что кто-нибудь из них может убить посланника Фургана? - Лея взглянула в обнаженное бледное лицо, которое недоуменно хмурилось и моргало, - Вы, я вижу, не особенно высокого мнения о своем профессионализме, не правда ли, офицер? - Ах, смятение капитана стоит любых унижений, которым он мог подвергнуть ее, злорадно думала Лея. - Так, формальная процедура. - Капитан просканировал Джесина и Джайну с явным смущением. Когда его задача была выполнена, он, однако, не посторонился. Лея скрестила руки на груди. - И что теперь? - Ваш дройд, министр, - сказал капитан. - Надо проверить его системы. Возможно, он запрограммирован на убийство. - Я, сэр? - встрепенулся Трипио. - Вы, верно, шутите. Лея закатила глаза при одной мысли о том, что благонравный протокольный дройд может оказаться наемным убийцей. - И сколько времени займет эта процедура? - Не много. - Капитан взял другой сканер, с рассоединенными проводами. - Госпожа Лея, я протестую! - Судя по тембру голоса, Трипио был близок к панике. - Если вы помните, я уже был один раз злодейски перепрограммирован в прошлом! Я ни за что не доверюсь второй раз всяким странным обследованиям! Лея отвечала дройду, не сводя расширенных глаз с лица капитана: - Пускай, Трипио. Пускай проверяет. И если твоя программа пострадает хоть на байт, этот человек станет причиной инцидента галактического масштаба, в котором его родная Карида явится первой мишенью для соединенных сил Новой Республики. - Я буду предельно осторожен, министр, - пообещал капитан. - Да, сэр, уж постарайтесь, - не унимался Трипио. Когда их наконец пропустилили, дождь уже угомонился. Приглашенные скитались по подвесным тропам, осматривая восхитительные формы инопланетной чужеродной растительности. Небольшие таблички содержали научные наименования, прописанные на десяти различных алфавитах. Держась за мать, Джесин и Джайна восхищенно глазели на людей в диковинных дипломатических убранствах, на экзотические растения отдаленных миров. На пустой, ярко освещенной площадке в центре зала чудовищных размеров кактус распределял всевозможные закуски, покачивая своими толстыми усиками-колючками взад и вперед и поигрывая крохотными сандвичами, ломтиками фруктов, колбасками и печеньицами. Гости закусывали, снимая с колючек все, что поворачивалось в их сторону. Приземистая фигура посланника Кариды была центром внимания, однако наблюдать за ним предпочитали искоса, краем глаза, лишь изредка вступая в разговор. Чувствуя возложенные на нее дипломатические обязанности. Лея вздохнула и направилась к посланнику, с детьми, семенившими по бокам. Фурган остановил взгляд на детях и осушил свой коктейль. Лея обратила внимание, что свой стакан он наполнил из фляги-сифона на правом бедре. Фурган надавил на кнопку и нацедил себе новую порцию зеленовато-медовой жидкости. Естественно, подумала она, каждый параноик носит свое с собой. Точно такая же фляжка располагалась и на левом бедре Фургана. - Так вот они, министр Органа Соло, знаменитые близнецы Джедаи? Джесин и Джайна - так вы, кажется, их назвали? А где же ваш третий, кажется Анакин? Лея сморгнула, пораженная тем, что Фургану известно так много о ее семье. - Да, с ним все в порядке - он в надежном и защищенном месте. - И хотя Лея сознавала, что Фургану нипочем не разыскать той планеты, материнский инстинкт по-прежнему вселял в нее страх. Фурган похлопал Джайну по головке: - Надеюсь, и эти крошки защищены так же надежно. Жаль будет, если они станут фишками в политической игре. - Они в совершенной безопасности, - отвечала Лея, внезапно ощутив себя беспомощной. Не спуская глаз с посла, она развернула близнецов: - А теперь пойдите поиграйте с Трипио. - Весьма полезный познавательный опыт для молодого поколения, мистресса Лея, - живо откликнулся Трипио, подталкивая детей к растительным экспонатам. Фурган продолжал беседу: - Если хотите знать мое мнение, напрасно Император не убрал всех Джедаев. Незавершенное дело вызывает дополнительные трудности. - Неужели Рыцари Джедаи вселяют в вас такой страх? - спросила Лея. Хотя ей не по душе была тема для разговора, она не теряла надежды выведать дополнительную информацию. Посланник отхлебнул порядочную порцию своего напитка. - С нашей изощренной технологией, мы не должны пасовать перед чудодейственными психическими способностями случайных индивидов. Мнящих себя какой-то элитой" Дешевые супермены одряхлевшей державы. Лея продолжила дискуссию: - Император, к памяти которого вы относитесь столь благоговейно, тоже обладал Силой, как и Дарт Вейдер. - Императору свойственны особые силы, - отвечал Фурган таким тоном, будто утверждал очевидное. - Кроме того, он ведь Император. А Вейдер в конце концов оказался предателем. Я так понимаю, он был одним из виновников гибели Императора. Вот вам еще одно подтверждение вредоносности всяких потусторонних сил. Лея знала, что посланник наверняка видел передачу с выступлением Люка перед Советом. - И тем не менее Джедаи выжили, и их Орден будет восстановлен. Мой брат как раз этим сейчас занимается. Пройдет несколько лет - и новые Джедаи вернутся к выполнению своей миссии - быть защитниками Республики. - И зря, - отвечал Фурган, отворачиваясь и вступая в другую беседу, хотя уже никто не горел желанием поговорить с ним. Трипио почти сразу же потерял след двойняшек: они решили поиграть в прятки среди роскошной флоры и часто залезали так далеко, что Трипио не всегда удавалось совладать с ними. Сейчас они крутились под вывеской ВХОДА НЕТ. Когда дройд стал звать их, Джесин с Джайной зажали уши, продолжая заниматься своим делом. Он погнался за ними сквозь рощицу мускусных деревьев, измазав свой блестящий полированный корпус липкой пыльцой, капавшей с мокрых цветков, зато в этой сырости оставались следы, по которым он без труда мог разыскать детишек. Трипио в ужасе всплеснул руками, увидев, что следы уводят за ограду с табличкой "Плотоядные растения". - О горе мне! - возопил он, воображая самое худшее. Но не успел он издать сигнал аварийной тревоги, как расслышал хихиканье Джесина, к которому присоединялся смех сестры. Закрутив локаторами, Трипио помчался к центру экспозиции. Сидя в середине гигантского усико-кактуса, близнецы играли с шевелящимися