Джек Вэнс. Риалто Великолепный ----------------------------------------------------- "Умирающая земля#3" -----------------------------------------------------  * Часть первая. НАСЫЛАЮЩАЯ НАВАЖДЕНИЯ *  Глава первая На дворе была середина последней эпохи 21-го Эона. Ранним прохладным утром Риалто завтракал в восточном куполе своего имения Фалу. В тот день солнце с трудом поднималось из-за пелены тумана, тускло освещая зеленые просторы Нижних Лугов. По совершенно необъяснимым причинам Риалто вдруг потерял всякий аппетит и лишь попробовал восхитительные блюда из водяных крессов, печеной хурмы и сосисок, отдав предпочтение крепкому чаю с сухарями. Затем, словно забыв о множестве дел, требующих его присутствия в кабинете, он откинулся в кресле у окна, задумчиво глядя в сторону Зачарованного Леса. Несмотря на рассеянность, восприятие окружающего оставалось на удивление острым. Какое-то насекомое уселось на лист росшей у окна осины; Риалто обратил пристальное внимание на то, под каким углом насекомое согнуло лапки, и отметил мириады красных бликов в его выпуклых глазах. "Любопытно и познавательно", - подумал он. Уделив должное внимание насекомому, Риалто принялся рассматривать ландшафт в целом. Он заметил степень наклона поверхности луга, плавно спускавшегося к Тэссе, разновидности растущих там трав. Изучению подверглись изогнутые стволы деревьев на окраине леса, красноватые лучи солнца, пробивавшиеся сквозь густую листву, синие и зеленые оттенки листьев. Примечательно, что зрение Риалто отличалось чрезвычайной ясностью. Впрочем, слух не уступал ему по остроте... Он обернулся назад, чтобы прислушаться - к чему? Вздохи или еле слышная музыка? Ничего. Риалто расслабился, посмеявшись над собственными фантазиями, и вылил остывший чай. Подчиняясь непонятному влиянию, маг поднялся на ноги и пошел в гостиную. Там он накинул плащ, надел охотничью шапку и взял жезл, известный как "Проклятье Малфезара". Собравшись, Риалто вызвал своего управляющего и доверенного слугу Ладанка. - Ладанк, я, пожалуй, прогуляюсь по лесу. Проследи, чтобы Пятый Ват постоянно взбалтывали. Если понадобится, перелей содержимое большого голубого перегонного куба во флягу с пробкой. Только делай это при низких температурах и постарайся не вдыхать пар, иначе все лицо покроется гнойной сыпью. - Я понял, хозяин. А что делать с клевеном? - Не обращай на него внимания и не приближайся к сундуку. Не забывай, что его обещания сделать тебя богатым или подарить столько девственниц, сколько ты захочешь, - иллюзии. Я сомневаюсь, знает ли он, что такое богатство или девственность. - Хорошо, хозяин. Риалто покинул имение. Он отправился по тропинке, пересекающей луг и приводящей к Тэссе, добрался до моста, перешел через реку и оказался в лесу. Тропинка, протоптанная когда-то тварями, выходящими по ночам из леса, теперь почти совсем заросла травой. Риалто продолжал идти, пробираясь между деревьями, пересекая поляны, где душистые розовые димфинии яркими брызгами оживляли траву. Позади оставались белые березы и темные осины; из трещин между древними валунами били родники; слышалось журчание ручьев. Если кто-то разумный и находился поблизости, то он тщательно скрывал свое присутствие. Выйдя на поляну, посреди которой стояла одна-единственная береза, Риалто остановился и прислушался... Вокруг была только тишина. Прошла минута - Риалто не шелохнулся. Тишина. Была ли она абсолютной? Музыка, если таковая звучала, раздавалась словно в голове мага. "Забавно", - подумал Риалто. Он вышел на открытое место, где стояла одинокая белая береза, казавшаяся хрупкой на фоне гигантских гималайских кедров. Стоило ему остановиться, как снова послышалась музыка. Беззвучная музыка? Забавное противоречие! "Странно", - подумал Риалто. Тем более что музыка словно бы исходила у него изнутри... Вот она снова зазвучала: вибрация неопределенных аккордов, создававшая ощущение чего-то сладостного, меланхолического и вдохновенного, - одновременно ясная и неразличимая мелодия. Риалто осмотрелся по сторонам. Музыка, или нечто похожее на нее, казалось, исходила откуда-то поблизости. Осторожность требовала немедленно развернуться и отправиться обратно в Фалу, не оглядываясь... Маг сделал несколько шагов вперед, и очутился на берегу тихого лесного озера. В воде, словно в зеркале, отражались стоящие вокруг деревья. Несколько секунд Риалто стоял, не двигаясь, а затем увидел в воде отражение женщины - очень бледной, с серебристыми волосами, завязанными черной лентой. На женщине была белая тога длиной чуть ниже колена, позволявшая видеть обнаженные руки и босые ноги. Риалто посмотрел в сторону, где должна была стоять реальная женщина, отражавшаяся в воде. На берегу никого не было - ни человека, ни какого бы то ни было живого существа. Маг опустил взгляд на зеркальную поверхность озера - отражение незнакомки не исчезало. Несколько долгих минут Риалто изучал изображение. Женщина выглядела довольно высокой, у нее была маленькая грудь и узкая талия, придававшие ей сходство с юной девушкой. Лицо незнакомки, не отличавшееся ни утонченностью, ни классическими пропорциями, выражало абсолютное спокойствие - в нем не было ни намека на легкомысленность. Риалто, который за пристрастие к разного рода внешним эффектам получил прозвище Великолепного, нашел незнакомку красивой, но строгой и даже, возможно, недоступной, тем более что она не пожелала явиться во плоти... Может, и не только поэтому, думал Риалто, заподозрив в женщине нечто знакомое. Маг заговорил: - Мадам, не ваша ли музыка привела меня сюда? Если да, то объясните, чем я могу вам помочь. Не обещаю, однако, что сделаю это. Незнакомка холодно улыбнулась - ее улыбка не понравилась магу. Он чопорно кивнул головой и продолжил: - Если вам нечего мне сказать, то я не намерен далее нарушать ваше уединение. - Он еще раз слегка склонил голову, собираясь немедленно вернуться в Фалу, как вдруг что-то словно вытолкнуло его вперед, и Риалто упал в озеро. Вода оказалась нестерпимо холодной. Маг поплыл к берегу и выбрался на сушу. Нечто или некто, толкнувшее его в озеро, не давало о себе знать. Постепенно водная гладь вновь стала ровной, как до падения Риалто, но изображение женщины исчезло. Маг мрачно побрел обратно в Фалу, где позволил себе горячую ванну и чашку чая с вербеной. Некоторое время Риалто сидел в своем кабинете, изучая книги эпохи Восемнадцатого Эона. Приключение в лесу никак не выходило у него из головы - маг не мог избавиться от странного возбуждения и легкого звона в ушах. Наконец он приготовил себе профилактический тоник, но, выпив его, почувствовал себя еще хуже. Отчаявшись, Риалто отправился в постель, принял снотворное и уснул тревожным сном. Недомогание продолжалось целых трое суток. На четвертый день, проснувшись утром, Риалто связался с Айделфонсом, жившим в поместье Бумергарф у реки Скаум. Айделфонс очень серьезно отнесся ко всему произошедшему, и мгновенно прибыл в Фалу в одной из своих многочисленных вертушек. Риалто в деталях поведал ему о событиях, имевших место на берегу лесного озера. - Ну вот, теперь ты все знаешь, и я сгораю от нетерпения услышать твое мнение. Айделфонс нахмурил брови и посмотрел в сторону деревьев на горизонте. Сегодня Наставник выглядел, как обычно: возле Риалто сидел пухлый мужчина средних лет с тонкими светлыми усами, лысеющей макушкой и оживленными манерами. Оба мага сидели под фиолетовым сливовым деревом неподалеку от дома. На стоявшем возле них столике Ладанк водрузил море сладостей, три сорта чая и графин легкого белого вина. Немного поразмыслив, Айделфонс произнес: - Все это весьма и весьма необычно, особенно если учитывать то, что недавно произошло со мной самим. Риалто быстро взглянул на мага и воскликнул: - С тобой сыграли похожую шутку? Выдержав паузу, Айделфонс произнес: - Ответ может быть и да, и нет. - Любопытно. Айделфонс тщательно выбирал слова. - Пока я не развил свою мысль, позволь спросить, ты когда-нибудь раньше уже слышал это, скажем так, эхо музыки? - Нет, никогда. - А звуки, которые ты услышал, были похожи на?.. - Боюсь, они не поддаются описанию. Ни грустные, ни веселые; приятные, хотя противоречивые и резкие. - Тебе удалось уловить мелодию, или тему, или даже последовательность, которые могли бы послужить нам ключом? - Лишь намек. Если ты позволишь мне выразиться утонченно, то музыка наполняла меня стремлением к утраченному и недостижимому. - Вот как! А женщина? Что-нибудь указывало на то, что перед тобой Насылающая Наваждения? - поинтересовался Айделфонс. Риалто ненадолго задумался. - Ее бледность и серебристые волосы выдавали дриаду в обличье античной нимфы. Хотя она была красива, у меня не возникало желания обнять ее. Осмелюсь предположить, что при ближайшем знакомстве все могло бы измениться. - Хм-м. Твои элегантные манеры вряд ли впечатлили бы Насылающую Наваждения... Когда ты заподозрил, что перед тобой именно она? - Вернувшись домой в сапогах, полных воды, я был в этом абсолютно уверен. Настроение ни к черту - возможно, заклятье начинало действовать. В любом случае, образ женщины и музыкальный мотив слились воедино, и тогда я понял, с кем довелось повстречаться. Дома я сразу открыл книгу Калантуса в поисках совета. Судя по всему, заклятье набирало силу. Только сегодня я оказался в состоянии вызвать тебя. - Лучше бы ты сделал это раньше, хотя у меня были те же проблемы... Что это за надоедливый шум? Риалто взглянул на дорогу. - Кто-то приближается к нам... Похоже, это Занзель Меланктон. - Что это за странное скачущее существо перед ним? Риалто вытянул шею, чтобы получше разглядеть. - Никак не пойму... Подождем, пока они подъедут поближе. По дороге на четырех огромных колесах мчался роскошный двуспальный диван с пятнадцатью золотистыми подушками. Человекоподобное существо, прикованное цепью к дивану, бежало перед ним, поднимая клубы пыли. Встав на ноги, Айделфонс приветственно поднял руку. - Хэлло, Занзель! Это я, Айделфонс! Куда это ты так спешишь, и что за странная тварь бежит рядом с тобой? Занзель остановился и радостно воскликнул: - Айделфонс! Риалто! Друзья мои, как я рад вас видеть! Совсем забыл, что дорога проходит мимо Фалу! Впрочем, это приятный сюрприз. Занзель посмотрел на стоявшую возле дивана тварь и заявил: - Я недавно отловил этого подлеца и намерен казнить его там, откуда его призрак не сможет накликать на меня беду. Как насчет вон того луга? Кажется, он достаточно далеко от моих владений. - Зато совсем рядом с моими. Найди лучше место, подходящее нам обоим, - проворчал Риалто. Тут пленник подал голос: - А как же я? Мне нельзя выразить свою точку зрения? - А ты можешь предложить что-то, подходящее нам троим? - Секундочку! Пока вы не казнили его, расскажи-ка мне поподробнее об этом существе! - Айделфонс в ожидании смотрел на Занзеля. - Да тут особенно нечего говорить. Я совершенно случайно изобличил его - он расколол яйцо с тупого конца. Как видите, у него по шесть пальцев на ногах, обнаженный череп и пучки перьев на плечах. Думаю, он пришел из Восемнадцатого или даже конца Семнадцатого Эона. Сам он называет себя Лекустер. - Интересно! Похоже, он живое ископаемое! Лекустер, ты осознаешь собственную уникальность? - Айделфонс обратился к запыхавшейся твари. Занзель не позволил ему ответить. - Доброго дня вам обоим! Риалто, ты как-то болезненно выглядишь! Тебе следовало бы выпить горячего молока и отдохнуть - вот мой совет. - Спасибо. Заезжай еще, когда будет свободное время, только впредь не забывай, что мой домен простирается до того горного хребта. Можешь казнить Лекустера за ним, - ответил Риалто. - Минуточку! Подождите! Неужели в Двадцать Первом Эоне нет ни одного разумного существа? Разве вам не интересно, зачем я пришел в вашу мерзкую эпоху? Я готов выкупить свою жизнь за ценную информацию! - в отчаянии воскликнул Лекустер. - Нежели! Что же за информацию ты можешь нам предложить? - поинтересовался Айделфонс. - Я сделаю предложение только конклаву высших магов, где все будет официально записано, и мне гарантируют жизнь, - ответил Лекустер. Вспыльчивый Занзель заерзал на диване. - Что такое? Ты хочешь ко всему прочему очернить мою репутацию? Айделфонс поднял руку и спокойно возразил: - Будь терпеливым, Занзель! Кто знает, что это ископаемое с шестью пальцами может нам поведать? Лекустер, скажи, о чем ты готов рассказать? - Среди вас на свободе разгуливает Насылающая Наваждения, накладывая заклятья направо и налево. Больше я не скажу ни слова, пока мне не гарантируют безопасность. - Ба-а! Так ты решил запудрить нам мозги своими сказками? Джентльмены, удачного вам дня. Мне надо спешить по своим делам, - заявил возмущенный Занзель. Айделфонс медленно возразил: - Случай очень опасный! Занзель, ты не имеешь права казнить его, поскольку не знаешь многих фактов. Как Наставник я должен приказать тебе привезти Лекустера живым и невредимым на срочный конклав в Бумергарфе, где мы подробно разберем это дело. Риалто, думаю, ты уже в состоянии присоединиться к нам? - Разумеется! Все слишком серьезно, чтобы я мог позволить себе и дальше валяться в постели. - Очень хорошо! Тогда поспешим в Бумергарф! Лекустер, почувствовав надежду на спасение, поинтересовался: - А нельзя ли мне не бежать всю дорогу? На конклаве я буду еле жив от усталости... Айделфонс обратился к Занзелю: - Принимая во внимание сложность ситуации, я беру на себя опеку над Лекустером. Занзель, будь так добр, расстегни цепь. Занзель недоуменно прорычал: - Безрассудство и глупость! Подлеца надо немедленно казнить, пока он не затуманил мозги всем нам! Риалто, удивленный горячностью Занзеля, решительно возразил: - Айделфонс прав! Надо вникнуть в суть дела, прежде чем сделать то, что мы всегда успеем. Глава вторая Конклав, собравшийся в Бумергарфе выслушать предложения Лекустера, насчитывал только пятнадцать членов ассоциации магов, в которой к тому времени состояло приблизительно двадцать пять человек. На конклаве присутствовали Айделфонс, Риалто, Занзель, чернокнижник Шру, Бизант Некромант, Тейч, как Старейший во Вселенной, имеющий право надзора за собственной бесконечностью; Мун Философ, хладнокровный и умный Пэргастин, Тчамаст, претендовавший на знание источника всех камней Иона; Барбаникос, Туман Зачарованной Воды, Эо Хозяин Опалов, Пандерлу, чья коллекция артефактов вызывала всеобщую зависть, и Гилгэд. Не церемонясь, Айделфонс призвал конклав к порядку: - Я весьма огорчен, что не все соизволили явиться на собрание, потому что нам предстоит решить дело чрезвычайной важности. Позвольте мне для начала описать случай с нашим коллегой Риалто. Совсем недавно его завлекли в Зачарованный Лес неким подобием музыки. Блуждая по лесу, он встретил женщину, которая толкнула его в озеро с очень холодной водой... Джентльмены, прошу внимания! Я не вижу тут повода для смеха! Дело чрезвычайно серьезное, и не стоит легкомысленно относиться к злоключениям Риалто! Скажу вам больше - дальнейшие поиски и размышления вывели нас на Насылающую Наваждения. - Айделфонс молча переводил взгляд с одного побледневшего лица на другое. - Да, вы не ослышались. Когда возгласы и бормотание, вызванные удивительной новостью, стихли, Айделфонс продолжил рассказ: - Совершенно случайно, вне всякой связи с лесным приключением Риалто, Занзель недавно повстречал присутствующего здесь Лекустера, обитателя Восемнадцатого Эона. Лекустер утверждает, что у него имеется ценная информация и относится она также к Насылающей Наваждения. Он был так добр, что согласился поделиться знаниями с нами, и сейчас я прошу Лекустера выйти вперед и сообщить все, что ему известно. Лекустер, мы слушаем тебя! Лекустер не пошевелился. - Я не скажу ни слова до тех пор, пока не получу надежных гарантий безопасности. Я не заслужил наказания, поскольку не совершил никакого преступления. Занзель возмущенно воскликнул: - Ты забыл, что я лично был свидетелем твоего возмутительного поведения! - Я лишь слегка нарушил приличия, не более того. Айделфонс, ты можешь гарантировать мне безопасность? - Можешь довериться мне. А теперь, говори! Занзель вскочил на ноги. - Это абсурд! Что же нам теперь принимать в свой круг всяких подлецов, одаривать их всевозможными благами, и таким образом пренебрегать собственными обычаями? Вспыльчивый толстяк Хуртианкц не выдержал: - Я согласен с Занзелем! Лекустер может оказаться одним из первых в потоке всякого сброда, отступников и еретиков, решив шихся проникнуть в наши мирные края! Айделфонс примирительно заговорил: - Если новости Лекустера окажутся действительно полезными, мы будем вынуждены сохранить ему жизнь. Говори, Лекустер! Мы готовы простить тебе как нарушение этикета, так и эти оскорбительные вульгарные перья на плечах. Лично я сгораю от нетерпения услышать твои новости. Лекустер выступил вперед. - Я, пожалуй, начну с исторической перспективы. Мое время - это поздняя Первая Эпоха Восемнадцатого Эона, перед самым Большим Мотолэмом, когда Высшие Маги и Великие Ведьмы вступили в противоборство. Случай схожий с Одиннадцатой Эпохой Семнадцатого Эона, когда маги и колдуньи пытались подчинить друг друга и ускорили Войну Волшебников и Ведьм. Ведьмы одержали победу в той великой войне; многие маги навсегда исчезли, а колдуньи под главенством Белой Ведьмы Ллорио управляли Вселенной. На протяжении одной эпохи они процветали. Ллорио стала Насылающей Наваждения и перенесла свою резиденцию в храм. Там, словно живой идол, содержащий в себе одновременно тело женщины и абстрактную женскую силу, она стала предметом поклонения всех женщин человеческой расы. Лишь три мага пережили Великую Войну: Теус Тревиолус, Шлиман Шабат и Фунурус Орфо. Они объединились и вместе, с помощью смелости, хитрости и коварства, по воле случая, захватили Насылающую Наваждения, уменьшили ее до размеров точки и похитили из храма. Женщины практически обезумели - их сила убывала день ото дня, тогда как маги возрождали свое могущество. Долгие эпохи они жили в мире и покое, и то были славные времена! Но однажды Насылающая Наваждения освободилась и вновь собрала своих ведьм. Тогда Калантус Спокойный, которому я служил, ответил на ее вызов. Он одержал победу над ведьмами и прогнал их на север, к самому краю Великого Эрма, где до сих пор некоторые из выживших трясутся от страха в пещерах при каждом шорохе, опасаясь, что это шаги Калантуса. Что же до Насылающей Наваждения, то Калантус поступил с ней благородно, позволив продолжить существование на отдаленной звезде в полном уединении. Мне же было приказано присматривать за ней. Но приказ его дошел до меня слишком поздно. Она не отправилась ни на Наос, ни на Садал Сууд. Я не оставил поиски и недавно обнаружил след временного света, ведущий в Двадцать Первый Эон. Так что здесь у вас и находится цель моих поисков. Я уверен, что Насылающая Наваждения жива, и представляет собой огромную опасность. Откровенно говоря, она уже среди вас. Что же касается меня, Лекустера Бенефера, то я нахожусь здесь по одной-единственной причине: призвать магов к союзу, ибо только таким образом можно контролировать возрождающуюся женскую силу и сохранить спокойствие. Действовать надо незамедлительно! Лекустер отошел в сторону и скрестил руки на груди, отчего яркие красные перья, торчавшие у него на плечах, улеглись подобно эполетам. Айделфонс прочистил горло и заговорил: - Лекустер сообщил нам очень подробные сведения. Занзель, ты согласен, что он честно заслужил жизнь и свободу? - Ба-а! Да он всего-навсего придумал рассказ о якобы произошедшей войне. Меня так просто не проведешь! - пробормотал Занзель. Айделфрнс нахмурился, потеребил свою пожелтевшую бороду и повернулся к Лекустеру. - Ты слышал, что сказал Занзель. Можешь ли ты подтвердить свои слова? - Заклятье Насылающей Наваждения докажет мою правоту, но тогда будет слишком поздно. Вермулиан Путешествующий По Сновидениям решил обратиться к собравшимся. Он поднялся на ноги и заговорил: - По своим нуждам мне приходилось бывать в различных снах и наваждениях. Не так давно - всего две ночи назад - я очутился в очень неподатливом наваждении, таком, где путешествующий слабо контролирует ситуацию, и даже подвергается серьезной опасности. Странно, но Насылающая Наваждения тоже была там... Я подумал, что вам следует знать об этом в свете текущих событий. Хуртианкц, раздраженно взмахнув рукой, вскочил на ноги. - Мы собрались тут, побросав все свои дела, чтобы осудить и казнить подлеца Лекустера, и нет никакой нужды морочить нам голову своими сновидениями. Вермулиан раздраженно воскликнул: - Замолчи, Хуртианкц! Сейчас моя очередь выступать на собрании, и я ознакомлю присутствующих со своим мнением, осветив столько подробностей, сколько сочту нужным. - Я требую передать управление Наставнику! - выкрикнул Хуртианкц. Айделфонс вынужден был вмешаться: - Вермулиан, если твой сон действительно имеет отношение к сегодняшним событиям, то ты можешь продолжить. Только, пожалуйста, говори по возможности о деле. Вермулиан ответил с чувством собственного достоинства: - Само собой! Чтобы быть кратким, я расскажу вам следующее: пытаясь путешествовать по сну, идентифицированному как AXR-11 GG7, Том Седьмой Большого Указателя, я очутился в еще не классифицированном сне из серии не поддающихся контролю. Вокруг меня простирался довольно приятный глазу ландшафт, путешествуя по которому, я повстречал группу мужчин - воспитанных, прекрасно одетых, с утонченными манерами. Некоторые из них носили небольшие ухоженные бородки каштанового цвета, другие же имели коротко остриженные и со вкусом завитые волосы. Все они очень сердечно отнеслись ко мне. Я остановлюсь только на самом существенном. Вся собственность находится в общественном владении, и людям незнакома жадность. Само время является эпохой обогащения личности; тяжелый труд сведен к минимуму, и им занимаются все в равной степени. "Мир" - основной их лозунг. Никто не ударит другого человека, не поднимет голоса в гневе, не станет жестко критиковать подобного себе. Оружие? Само это слово вызывает у них дрожь и священный ужас. Один из мужчин особенно симпатизировал мне и рассказал очень многое. "Мы обедаем питательными орехами, зерном и спелыми сочными фруктами; мы пьем только чистейшую и натуральную воду из источников. По вечерам мы собираемся возле костров и поем старинные баллады. По особым случаям мы готовим пунш - по-нашему он называется "опо" - из свежих фруктов, натурального меда и сладкого кунжута. Каждому достается по хорошему глотку. Но и у нас случаются минуты грусти. Смотри! Вон там сидит молодой Пальмер, лучший прыгун и танцор. Вчера он попытался перепрыгнуть ручей, но упал прямо в воду. Мы все бросились утешать его, и вскоре он снова стал счастливым". Тогда я спросил: - А где же ваши женщины? "А! Женщины! Мы боготворим их за доброту, силу, мудрость и терпение, так же как и за утонченность мыслей. Иногда они даже присоединяются к нам у костров, и тогда мы устраиваем веселые игры. Женщины всегда наблюдают за тем, чтобы никто не выходил за рамки приличий и все вели себя пристойно". "Какая высокая мораль царит в вашем обществе! А как же вы производите потомство?" "О! Мы обнаружили, что если во всем соглашаться с женщинами, то они иногда будут позволять нам кое-что большее... Ах! А теперь приготовься! Сюда идет сама Великая Леди!" Через луг к нам приближалась Ллорио Насылающая Наваждения - женщина безупречной красоты, и к тому же очень сильная. Все мужчины вскочили на ноги, принявшись махать ей руками и выкрикивать приветствия. Ллорио обратилась ко мне: "Вермулиан, ты пришел помочь нам? Великолепно! Способности, подобные твоим, очень пригодятся здесь! Я приветствую тебя!" Восхищенный ее непревзойденной красотой, я сделал шаг вперед, чтобы обнять ее в знак дружбы, но стоило мне протянуть к ней руки, как она выпустила пузырь прямо мне в лицо. Прежде чем я успел спросить, в чем провинился, я очнулся в своей кровати, сбитый с толку и не знающий, что подумать. - Твое смущение легко объяснимо - Ллорио наложила на тебя свое заклятье, - заявил Лекустер. - Во время сна? Я не могу поверить в возможность подобного нонсенса, - ответил Вермулиан. Айделфонс обеспокоенно заметил: - Лекустер, будь так добр, расскажи нам, каким образом можно распознать, наложено ли заклятье? - С удовольствием! На последних стадиях это становится очевидно - жертва превращается в женщину. На ранней стадии наложение заклятья можно заметить по привычке молниеносно высовывать кончик языка. Вы еще не заметили ничего такого за своими друзьями? - Занзель делает так... Но он из самых уважаемых членов ассоциации, не может быть, чтобы... - Когда имеешь дело с Насылающей Наваждения, все невероятное становится обыкновенным, и репутация Занзеля значит не больше, чем прошлогодний снег. Кулак Занзеля тяжело опустился на стол. - Я возмущен до крайности! Мне уже нельзя смочить пересохшие губы, не вызывая абсурдных подозрений? Айделфонс строгим голосом обратился к Лекустеру: - Слова Занзеля значат для нас многое. Ты должен либо привести неопровержимые доказательства своих обвинений, либо попридержать свой язык. Лекустер почтительно склонил голову. - Я сделаю лишь краткое заявление. По существу Насылающая Наваждения потеряет свои силы, если не наступит конечный триумф женской расы. Мы должны сформировать сильный и могущественный союз! Ллорио не из тех, кто непобедим! Всего три эона тому назад Калантус одержал над ней верх, и прошлое по-прежнему довлеет над ведьмой. Айделфонс медленно произнес: - Если то, что ты рассказал нам, правда, то следует немедленно предпринять чрезвычайные меры, чтобы обезопасить будущее нашей планеты. - Настоящее сейчас гораздо важнее! Ведьма уже принялась за дело! - Вздор! Вопиющий и дикий вздор! Лекустер, у тебя не осталось даже совести! - воскликнул побагровевший Занзель. - Мне не нравится вся эта загадочность. Почему Насылающая Наваждения должна выбрать именно наше время для своих козней? - спросил Айделфонс. - Здесь и сейчас ее заклятья не встретят противодействия. Я внимательно осмотрел вашу комнату и увидел лишь пятнадцать увальней, собравшихся с намерением как можно быстрее покончить с непонятным происшествием. Кто здесь собрался? Педанты, вроде Тчамаста; мистики, вроде Эо; фигляры, вроде Хуртинкца и Занзеля. Вермулиан исследует незарегистрированные сновидения с блокнотом, кронциркулем и склянками для проб. Тейч занят исключительно подробностями собственной бесконечности. Риалто из кожи вон лезет, чтобы очаровывать достигших половой зрелости девственниц. И все же, наложив заклятье на вашу веселую компанию, Насылающая Наваждения получит шайку весьма могущественных ведьм. Именно поэтому ее следует остановить. Айделфонс спросил: - Лекустер, это и есть твой ответ на мой вопрос? Сначала слухи, потом безосновательные предположения, и, наконец, гадости и скандал? - Ради предельной ясности я, возможно, немного сгустил краски. К тому же - если быть честным - я забыл твой вопрос, - ответил Лекустер. - Я просил тебя привести неопровержимые доказательства того, что на одного из нас наложено заклятье. Лекустер всмотрелся в лица присутствующих. Все вокруг еле заметным движением высовывали на мгновение кончик языка. - Увы. Боюсь, что мне следует подождать более подходящего случая для дальнейшего рассказа. Комната наполнилась множеством вспыхивающих огоньков и всхлипов. Когда воцарилась тишина, Лекустер исчез, словно его и не было. Темная ночь опустилась на Высокие и Нижние Луга. В рабочем кабинете в Фалу сидели Айделфонс и Риалто. Хозяин угостил гостя четвертью пинты отличного джина и усадил его в мягкое кресло. Некоторое время оба мага внимательно изучали друг друга, потом Айделфонс тяжело вздохнул. - Прискорбно, когда старые друзья должны предъявлять доказательства собственной подлинности, прежде чем расслабиться за стаканчиком хорошего джина! - Сначала разберемся с взаимным недоверием. Я создам сеть вокруг комнаты, так что никто не будет знать, что здесь происходит... Готово. Теперь вот что! Мне удалось избежать наваждения; остается убедиться лишь в том, что с тобой тоже все в порядке, - сказал Риалто. - Не так быстро! Мы оба должны пройти проверку, иначе доверие не будет полным, - возразил Айделфонс. Риалто вяло кивнул. - Как хочешь, хотя тест довольно унизителен. - Неважно. Его надо пройти. Наконец с тестами было покончено, и между собеседниками восстановилось былое доверие. Айделфонс с легкой усмешкой заметил: - Честно говоря, я почувствовал легкое беспокойство, когда увидел у тебя на столе "Догму и Дикту" Калантуса. Риалто ответил ему несколько официально: - Когда я встретил Ллорио в лесу, она изо всех сил старалась одурманить меня своей красотой. Галантность не позволяет мне вдаваться в подробности. Но ее уловки ни к чему не привели - я сразу узнал ведьму, и даже прославленное тщеславие Риалто не допускало возможности любовной интрижки с Насылающей Наваждения. Только столкнув меня в воду и, тем самым, застигнув врасплох, она смогла наложить на меня свое заклятье. Вернувшись в Фалу, я соблюдал терапию, предписанную Калантусом, и заклятье потеряло силу. Подняв бокал, Айделфонс одним глотком осушил его. - Она являлась и мне тоже, только на другом уровне. Я видел Ллорио во сне, на широкой равнине с каким-то абстрактным пейзажем - я не помню деталей. Она стояла на расстоянии пятидесяти ярдов от меня, великолепная в своем бледно-серебристом обличье, вызывая мое восхищение. Ведьма была огромного роста и возвышалась надо мной, словно я был ребенком. Этот психологический трюк тогда очень насмешил меня. Я громким голосом произнес: "Ллорио Насылающая Наваждения, я отлично вижу тебя, так что нет нужды прибавлять в росте". Она ответила достаточно вежливо: "Айделфонс, мой рост не должен тебя беспокоить; все, что будет сказано мной, одинаково важно, независимо от того, с какой высоты прозвучат слова". Я возразил: "Охотно верю, но зачем же подвергаться риску головокружения? Твои естественные пропорции гораздо приятнее для глаза. Я могу разглядеть каждую пору на твоей коже. Впрочем, ладно. Зачем ты вторгаешься в мои размышления?" "Айделфонс, среди живущих людей ты - самый мудрый. Сейчас уже поздно, но еще не слишком поздно! Женская раса все еще может отвоевать Вселенную! Во-первых, я намерена возглавить поход на Садал Сууд; через Семнадцать Лун мы изменим судьбу человечества. Твоя положительная сила, добродетель и нравственное величие послужат вкладом в наше дело. Тебе суждено сыграть очень важную роль". Слова ведьмы мне не понравились, и я ответил: "Ллорио, ты необыкновенно красивая женщина, хотя и утратила ту провоцирующую теплоту, которая тянет мужчину к женщине и придает особое очарование вашей расе". Насылающая Наваждения кратко заметила: "Качество, о котором ты говоришь, является причиной похотливого раболепия мужчины перед женщиной, и сейчас оно, к счастью, отмирает. Что же до "необыкновенной красоты", то она генерируется внутренней музыкой женской души, которую ты, по своей глупости, воспринимаешь как набор приятных для глаза форм". На что я ответил: "Глуп я или нет, но я вполне доволен тем, что вижу. А что касается походов в разные отдаленные места, то я предлагаю тебе вместо них триумфальное шествие в мою спальню в Бумергарфе - она как раз недалеко. Вот там и убедимся во взаимной смелости. Идем! Только уменьши, пожалуйста, свои размеры, чтобы я мог взять тебя за руку; боюсь, кровать не выдержит твоего теперешнего веса, а самое главное - наше совокупление вряд ли будет замечено как мной, так и тобой". Ллорио ответила мне с большим презрением: "Айделфонс, ты отвратительный престарелый сатир, и я вижу, что ошибалась, приписывая тебе слишком много хороших качеств. Тем не менее ты будешь служить нам с полной отдачей". Затем ведьма величественно удалилась, затерявшись в абстрактных деталях пейзажа, и с каждым шагом уменьшалась в размерах. Она шла задумчиво, медленно, и я даже подумал, а не приглашают ли меня за собой. Поддавшись импульсу, я пошел вслед за ней, сначала размеренными шагами, потом все быстрее и быстрее, и, наконец, побежал, пока не упал на землю от усталости. Тогда Ллорио повернулась и произнесла: "Видишь, к чему привела твоя вульгарность? Ты просто смешон". Она подняла руку и высекла заклятье, ударившее меня, словно камень, прямо в лоб. "А теперь можешь возвращаться в свою усадьбу". С этими словами она исчезла. Я очнулся на софе в своем рабочем кабинете, сразу же разыскал том Калантуса и предпринял все рекомендованные там меры. - Странно! Каким образом Калантус общался с ней и победил? - задумчиво произнес Риалто. - Так же, как и мы, - создав сильный и безжалостный союз магов. - Наверное. Но где и как? Занзель уже попал под влияние заклятья, и я уверен, что он не один. - Но кто-то тоже должен был воспротивиться ее чарам. Давай узнаем худшее - неси свой экран. Риалто принес из огромного сундука старую, почерневшую от частого вощения и покрытую причудливым орнаментом табуретку. - Кого ты хочешь видеть первым? - Давай-ка проверим на прочность нашего мистика Гилгэда. Он достаточно проницателен и не должен был попасться на удочку Ллорио. - Боюсь, мы можем разочароваться. Когда я в последний раз смотрел на него, он нервно облизнул губы... Риалто прикоснулся к одной из резных завитушек, украшавших края табурета, и произнес заклинание. На поверхности табурета появилось миниатюрное изображение: Гилгэд стоял на кухне в своем поместье Трум и был явно увлечен приготовлением чего-то необыкновенного. Вместо своего обычного сливово-красного костюма маг был одет в розово-красные штаны, подвязанные на талии и лодыжках кокетливыми черными ленточками. На черной блузе Гилгэда были совершенно безвкусно вышиты не менее двенадцати красных и зеленых птиц. Прическа мага также изменилась: пышные завитки волос были уложены вокруг каждого уха и удерживались парой рубиновых заколок, а венчало все это великолепие огромное белое перо. Риалто заметил: - А Гилгэд довольно быстро уловил новые веяния в моде... - Слушай! - Айделфонс нервно поднял руку. До них донесся писклявый голос Гилгэда: - Грязи и песка вдоволь! Может быть, я мирился с таким положением в своем прежнем состоянии, но с некоторых пор все изменилось, и отныне я вижу мир - а в том числе и неубранную кухню - в ином свете. Я требую абсолютной чистоты! Все вокруг должно сверкать! Чистота и порядок - вот два ключевых слова! И поторопитесь! Может, некоторым из вас покажется странным мое поведение, и они начнут отпускать шутки в мой адрес... Так пусть не забывают - у меня чуткий слух, и я тоже могу отпустить пару шуток! Стоит вспомнить одного только Канни, который по своим делам бегает на мышиных лапах и с хвостом позади, пища при приближении кошки! Риалто снова коснулся деревянной завитушки, и изображение Гилгэда исчезло. - Печально. Гилгэд всегда был щеголем, а характер его не отличался постоянством... Заклятье явно не облагородило свою жертву. Тем не менее оно действует. Кто следующий? - Давай-ка взглянем на Эшмаила. Уж он-то наверняка нашел в себе силы воспротивиться чарам Ллорио. Риалто коснулся завитушки, и на поверхности табурета появился Эшмаил в гардеробной комнате своей усадьбы Сил Соум. Прежнее обличье Эшмаила отличалось четким контрастом: правая половина тела была белой, левая - черной. Одежда отвечала тому же принципу, хотя ее покрой зачастую казался странным и даже фривольным. Попав под влияние заклятья, Эшмаил не изменил своим вкусам, но теперь он, кажется, колебался в выборе: по всей комнате стояли манекены, раскрашенные в бело-красный, желто-оранжевый, розово-коричневый цвета. Сам Эшмаил ходил взад-вперед от одного манекена к другому и, похоже, ни один не казался ему достаточно хорошим - на лице мага застыло выражение досады. Айделфонс глубоко вздохнул. - Эшмаил тоже пропал. Давай-ка возьмем себя в руки и посмотрим, как обстоят дела у Хуртианкца и Неженки Лоло. Так, один за другим маги появлялись на поверхности табурета, и к концу сеанса стало ясно, что ни один из них не избежал заклятья. Риалто мрачно констатировал: - Ни один из них не повержен горем! Они ведут себя так, словно их облагодетельствовали! Думаешь, мы с тобой выглядели бы так же? Айделфонс вздрогнул и принялся теребить свою седую бороду. - У меня кровь в жилах стынет... - медленно проговорил он. - Итак, мы остались одни. Теперь нам принимать решение... - Не так-то просто что-либо решить сейчас. Нам нанесли жестокий удар - ответим ли мы достойным образом? Если да, то как? Или даже зачем? Мир гибнет у нас на глазах, - ответил Наставник после некоторого раздумья. - Но я не гибну! Меня зовут Риалто, и подобное обращение просто оскорбительно! Айделфонс задумчиво кивнул. - Это очень важно. В конце концов я все-таки Айделфонс! - Более того, ты - Наставник! Пришла пора воспользоваться своими законными правами! Айделфонс смерил Риалто долгим взглядом из-под полуприкрытых век. - Согласен! И ты станешь исполнителем моих эдиктов! Риалто сделал вид, что не заметил иронии. - Я думаю о том, что станет теперь с камнями Иона? Айделфонс поднялся из кресла и спросил: - Что конкретно ты предлагаешь? - Ты должен издать декрет о конфискации всех камней Иона у пораженных заклятьем ведьм. Это мое мнение. Затем мы ненадолго остановим время и разошлем Слуг собрать камни. - Отличная идея. Однако наши друзья часто слишком рьяно прячут свои сокровища. - Я должен сознаться в пристрастии к одной странной забаве - нечто вроде интеллектуальной игры, скажем так. Уже несколько лет я собираю сведения о том, где хранят свои камни Иона все члены ассоциации. Ты, например, в данный момент держишь их в резервуаре с водой, который находится в уборной позади рабочего кабинета. - Это довольно гнусное увлечение, Риалто! Как бы то ни было, сейчас не время рассуждать о морали. Я намерен конфисковать все находящиеся во владении околдованных членов ассоциации камни Иона. Будь так любезен, наложи заклинание на континуум, а я вызову своих Слуг - Ошерла, Ссиска и Вольфинга. - Мои твари Топо и Беллум тоже могут нам пригодиться. Конфискация прошла на удивление легко. Айделфонс заявил: - Мы нанесли ощутимый удар ведьмам. Теперь все толчки над "i" расставлены - мы бросили им вызов. Риалто, нахмурив брови, рассматривал камни. - Мы нанесли удар, мы бросили вызов - что дальше? Айделфонс надул щеки. - Самое разумное - спрятаться и подождать, пока Насылающая Наваждения уйдет прочь. Риалто кисло усмехнулся. - Стоит ей найти нас и выгнать из нор, и мы лишимся остатков собственного достоинства. Нет, не таким путем шел Калантус. - Хорошо, давай поразмыслим о том, что бы он сделал на нашем месте. Принеси-ка "Абсолюты" Поггиара - он посвятил целую главу Ллорио. Захвати заодно "Декреталии" Калантуса, и если у тебя есть - "Калантус: Средства и Методы". Уже рассветало. Небо над Зачарованной Водой пестрело мазками сливового, аквамаринового и темно-розового цветов. Риалто со стуком захлопнул обитые металлическими пластинками корки старинного фолианта "Декреталий". - Я не нашел ничего, что могло бы нам помочь. Калантус со смаком описывает всевозможные достоинства, которыми наделена женская раса, но не дает никаких сведений о том, как защититься от ведьм. Айделфонс, внимательно просматривая "Доктрины Калантуса", произнес: - Я напал на интересный отрывок. Калантус сравнивает женщину с Сиэйским Океаном, который успешно преодолевает мощные потоки Противоположного Течения, когда оно омывает собой Мыс Спрэнг, - но лишь в спокойную погоду. Стоит ветру лишь немного усилиться, как спокойный с виду океан вздымается десятками гигантских волн, до двадцати футов высотой каждая, вокруг мыса, поглощая все на своем пути. Когда же спокойствие восстановлено и давление преодолено, океан вновь замирает, мирно принимая воды течения. Риалто, ты согласен с подобным толкованием сущности женской расы? - Не совсем. По-моему, Калантус преувеличивает. Может, в его времена это казалось естественным. К тому же он не дает никаких советов как побороть мощь этого океана, - мрачно заявил Риалто. - Мне кажется, он предлагает не наносить поспешных ударов ради немедленной победы, но выждать и бороться с врагом его же методами. Риалто вздрогнул. - Может, и так. Впрочем, мне всегда не хватало терпения. К тому же сравнение Калантуса кажется мне бесполезным. Айделфонс задумался. - По-моему, вместо того, чтобы применять силу против силы, нам следует плыть на волне ее бешеной энергии, пока она не истощится, и тогда мы в безопасности доберемся до дома. - Замечательная картинка, но ограниченная. Насылающая Наваждения пока что проявляет неистощимую энергию. Айделфонс принялся теребить бороду, задумчиво глядя в пространству перед собой. - Да, невольно начинаешь задумываться, а достаточно ли у нас могущества, мудрости и стойкости, чтобы справиться с ней, затронуть сферу... - Твоя мысль мне ясна. По-моему, ты углубился в философские размышления. Айделфонс кивнул головой в знак согласия. - Ты прав. Следует заняться нашим планом и предпринять что-то реальное, а не раздумывать над сравнениями Калантуса. Золотистое насекомое появилось из темного угла комнаты, покружилось, у горевшей лампы и снова исчезло в темноте. Риалти резко выпрямился в кресле и с тревогой произнес: - Кто-то пробрался в Фалу и сейчас прячется в гостиной. Маг подошел к двери и властным голосом позвал: - Кто здесь? Отвечай или будешь танцевать тарантеллу на горящих углях! - Попридержи свое заклинание! Это я, Лекустер! - раздался поспешный возглас. - Тогда выходи на свет. В рабочий кабинет вошел Лекустер. Вид его оставлял желать лучшего - он хромал, с ног до головы его покрывали грязь и слой дорожной пыли. В руках он держал тяжелую сумку, которую с облегчением бросил на кожаную кушетку возле окна. Айделфонс мрачно наблюдал за действиями Слуги. - Лекустер, неужели ты наконец соизволил вернуться? Как раз когда мы нуждались в помощи, тебя нигде нельзя было найти. Что ты можешь сказать в свое оправдание? Риалто протянул Слуге бокал с волшебной жидкостью и произнес: - Это снимет твою усталость. Пей, а затем рассказывай все по порядку. Лекустер одним глотком осушил содержимое бокала. - О! Превосходный напиток!.. Так вот, мне практически нечем порадовать вас, хотя я и провел безумную ночь, выполняя бесчисленные задания. Под влияние заклятья попали все, кроме вас двоих. Насылающая Наваждения тем не менее уверена, что держит под контролем всю ассоциацию. - Что? Она вот так просто захватила нас врасплох? - вскрикнул Риалто. Лекустер поставил на стол пустой бокал и ответил: - Это не так уж важно. Слушайте! Птица плохо летает на одном крыле... К тому же Ллорио захватила все камни Иона... - О нет! Мы предусмотрительно собрали их у себя, - усмехнулся Айделфонс. - Вы собрали кучку бесполезных стекляшек, а настоящие камни - включая те, что принадлежат тебе и Риалто, - хранятся у ведьмы. Она просто заменила их фальшивками. Риалто рванулся к корзине, в которой лежали конфискованные у других магов камни Иона, и громко застонал: - Эта хитрая лисица хладнокровно обокрала нас! Лекустер махнул рукой в сторону сумки, брошенной им на кушетку. - Ну на этот раз мы обхитрили ее. Я принес с собой камни - выкрал их, пока она принимала ванну. Думаю, не помешает послать одного из ваших Слуг заменить их фальшивками. Время еще есть, так что поторопитесь. Ллорио уже заканчивает свой туалет. Надо спрятать камни в надежном месте, так, чтобы она не выкрала их снова. Риалто вызвал Слугу Беллума и дал ему указания насчет камней. Айделфонс повернулся к Лекустеру и спросил: - Каким образом Калантусу удалось победить такую могущественную и коварную ведьму? - Никто не знает, в чем секрет его успеха. Возможно, Калантус использовал свое природное могущество и загнал ведьму в угол. - Хм-м. Нам следовало бы разузнать побольше о Калантусе. Хроники не упоминают о его смерти - может, он все еще жив и находится где-нибудь в Стране Кутц! - Насылающую Наваждения тоже мучает этот вопрос. Быть может, нам удастся обмануть ее и заставить отступить... - Каким образом? - Нельзя терять время на поиски Калантуса. Ты и Риалто должны создать его двойника - здесь и сейчас. Я помогу вам. Создание может не быть долговечным, но должно казаться как можно натуральнее, так, чтобы Ллорио поверила в возвращение Калантуса и оставила свои коварные замыслы. Айделфонс задумчиво теребил бороду. - Это очень серьезное дело. - Мы попросту теряем время! Не забывай, что, похитив камни Иола, мы бросили ведьме вызов, который она не сможет проигнорировать! Риалто вскочил на ноги. - Тогда за дело! Пусть будет так, как сказал Лекустер! У нас почти не осталось времени. - Хм-м. Я не боюсь этой подлой интриганки. Разве нет более простого пути? - проворчал Айделфонс. - Есть! Убраться отсюда на какую-нибудь отдаленную звезду! - Ты хорошо меня знаешь! За работу! - согласился Наставник, - Мы заставим ведьму уносить ноги, подобрав юбки! - Отличное решение! За работу! - поддакнул Лекустер. Маги занялись созданием существа, в точности походившего на Калантуса. Для начала из серебра и тантала создали подвижный позвоночник и каркас будущего тела, затем способность к восприятию и анализу происходящего, затем череп, вмещавший все, что должен помнить настоящий Калантус. К его знаниям добавили сотню других научных трактатов, различных каталогов, энциклопедий и всего прочего, пока Лекустер не прервал увлекшихся магов: - Он и так уже знает в двадцать раз больше оригинала! Интересно, как он справится с таким количеством информации? Маги и Слуга создали и натянули на каркас прочные мускулы, покрыли их кожей. На черепе нарастили коротко остриженные черные волосы. Лекустер долго и тщательно работал над чертами лица, оттачивая выступ нижней челюсти, контуры прямого короткого носа, ширину лба и точную форму бровей и линии волос. Наконец были созданы уши и налажены слуховые каналы. Лекустер громко произнес: - Ты - Калантус, первый герой Восемнадцатого Эона. Глаза творения открылись и задумчиво уставились на Слугу. - Я твой друг. Калантус, встань! Иди и садись вон в то кресло - продолжил Лекустер. Двойник Калантуса поднялся со стола, опустил сильные ноги на пол и пошел к креслу. Лекустер повернулся к Айделфонсу и Риалто. - Будет лучше, если вы ненадолго выйдете в гостиную - на пару минут. Я должен восстановить в его сознании память и ассоциации, чтобы придать двойнику наибольшую схожесть с оригиналом. - Все жизненные воспоминания за столь короткий срок? Но это же невозможно! - заметил Айделфонс. - Это будет нечто вроде "сжатия времени". Мне надо еще научить его музыке и поэзии - он должен во всем походить на настоящего Калантуса. Моим инструментом будет сухая цветочная пыльца - ее аромат обладает магическим действием. Наставник и Риалто неохотно покинули кабинет и отправились в гостиную. Только открыв шторы, маги заметили, что над Нижними Лугами уже наступало утро. Наконец Лекустер позвал их обратно в кабинет. - Перед вами сидит Калантус. Его мозг вмещает множество знаний - даже больше, чем у оригинала. Калантус, это Риалто и Айделфонс. Они тоже твои друзья. Калантус внимательно посмотрел сначала на одного, потом на другого мага немигающими голубыми глазами. - Рад слышать! Из того, что я здесь увидел, стало ясно, что этот мир явно нуждается в дружбе. Лекустер прошептал в сторону магов: - Он, конечно, Калантус, но с небольшой разницей. Пришлось дать ему немного моей крови... может, ее было недостаточно... Впрочем, посмотрим... Айделфонс спросил: - А как насчет могущества? Он способен подкрепить свои знания делом? Лекустер повернулся к новому созданию. - Я обогатил его сознание камнями Иона. Он никогда не знал, что такое вред, он добр и мягок, несмотря на природные силы. - Что ему известно о Насылающей Наваждения? - Все, что необходимо. Но он не подаст вида, что он - ненастоящий Калантус. Риалто и Айделфонс скептически осмотрели свое творение. - Значит, Калантус так и останется абстракцией и не будет проявлять инициативы? Может, стоит придать ему большую схожесть с характером настоящего Калантуса? А заодно и одеть во что-нибудь подходящее? - произнес Риалто. Лекустер явно колебался. - Да... У Калантуса на запястье всегда был скарабей. Оденьте его в соответствии с эпохой, а потом я достану скарабея. Десятью минутами позже маги вышли в гостиную вместе с Калантусом, одетым в черный шлем, такого же цвета накидку, брюки и сапоги с серебряными пряжками, на груди его сверкала полированная металлическая пластина. Лекустер удовлетворенно кивнул. - Вот таким он и должен быть. Калантус, дай мне свою руку - я надену тебе браслет со скарабеем, который носил твой предшественник. Вот так! Теперь браслет твой. Носи его всегда на правом запястье. Калантус ответил: - Я чувствую, как во мне прибывают силы! О! Как я силен! Я Калантус! Риалто поинтересовался: - Достаточно ли ты силен, чтобы воспринять магические знания? Обычный человек должен обучаться сорок лет только для того, чтобы стать подмастерьем мага. - У меня достаточно сил, чтобы усвоить магию. - Ну, тогда идем! Тебе предстоит освоить за раз Энциклопедию, потом Три Книги Фандаала, и если после этого ты не умрешь и не сойдешь с ума, я назову тебя самым сильным человеком, которого я когда-либо видел. Идем в мой кабинет! Айделфонс остался ждать в гостиной... Шли минуты. До слухa Наставника донеслись громкие вскрики, быстро затихшие. Калантус уверенным шагом вошел в гостиную. Следом на подгибающихся ногах и с позеленевшим лицом появился Риалто. Калантус мрачно обратился к Айделфонсу: - Я усвоил магию. Мой мозг переполнен заклинаниями. Они с трудом поддаются контролю, но я держу их в своей власти. Скарабей дает мне силы. Лекустер прервал его: - Уже пора. Ведьмы собираются на лугу: Занзель, Эо Хозяин Опалов, Барбаникос и остальные. Они раздражены и взволнованы. Вот подходит Занзель... Риалто обернулся к Наставнику. - Мы воспользуемся случаем? - Глупо было бы упустить такую возможность! - Я тоже так думаю. Не переместишься ли ты вон к тому дереву... Риалто вышел на главную террасу, где повстречался с Занзелем, заявившим громкий протест по поводу конфискации своих камней Иона. - Абсолютно согласен с тобой! Этот подлый акт бы совершен по приказанию Айделфонса. Пройди, пожалуйста, вон к тому дереву и мы восстановим справедливость, - заявил Риалто. Занзель отправилась к дереву, где Айделфонс нейтрализовал ее заклинанием Внутреннего Одиночества. Ладанк, камергер Риалто, поднял ведьму на носилки и отнес под навес в саду. Риалто, ободренный своим успехом, снова вышел на террасу и подал сигнал Барбаникосу, также проследовавшему к дереву, под которым его ожидал Айделфонс, повторивший заклинание. Та же история повторилась с Эо Хозяином Опалов, Неженкой Лоло, Хуртианкцом и остальными. Единственными исключениями стали околдованные Вермулиан и Тчамаст Поучающий, проигнорировавшие сигнал Риалто. Ллорио Насылающая Наваждения спустилась на луг в клубах белого дыма... Ведьма была одета в белое с серебряным поясом платье, доходившее ей до щиколоток, и серебристые сандалии. В волосах - черная лента. Она что-то спросила у Вермулиана, и он в ответ указал ей на Риалто, все еще стоявшего на главной террасе Фалу. Ллорио медленно приблизилась. Айделфонс, выходя из-за дерева, храбро направил против нее двойной удар заклинания Внутреннего Одиночества. Удар отразился от ведьмы и поразил самого Наставника, заставив его упасть навзничь. Ллорио остановилась. - Риалто! Ты обвинил меня в дурных помыслах! Ты украл мои волшебные камни и теперь отправишься в Садал Сууд не ведьмой, а слугой низшего сорта - это будет твоим наказанием. Айделфонс разделит твою участь. Но вот из-за дверей Фалу вышел Калантус и остановился возле Риалто. Глаза Ллорио вышли из орбит от удивления, рот непроизвольно открылся. Прерывающимся голосом ведьма заговорила: - Как ты здесь оказался? Как тебе удалось ускользнуть из треугольника? Как... - слова застревали в ее горле. - Почему ты так на меня смотришь? Я не обманула твоего доверия и вскоре отправляюсь в Садал Сууд! Здесь я просто завершаю то, что должно быть сделано! А вот ты оказался вероломным! - Я тоже делал то, что должен был, и, видимо, мне придется повторить это, коль скоро ты вновь принялась обращать мужчин в ведьм. Ты нарушила Великий Закон, который гласит, что мужчина должен оставаться мужчиной, а женщина женщиной. - Когда Необходимость сталкивается с Законом, Закон уступает - это написал ты сам в своих "Декреталиях"! - Не имеет значения. Иди, куда собиралась, - в Садал Сууд! Иди прямо сейчас, одна и забудь о своих заклятьях. Ллорио заметила: - От этой кучки ведьм все равно нет никакого толка. Впрочем, волшебники из них тоже посредственные. Я хотела взять их с собой для декора своего дворца. - Уходи, Насылающая Наваждения! Но ведьма продолжала внимательно изучать Калантуса. На лице ее было странное выражение - замешательство смешивалось с недовольством. Она явно не собиралась уходить, и это выглядело одновременно насмешкой и вызовом. - Эоны сурово обошлись с тобой - ты стал похож на увальня из теста. Помнишь, как ты угрожал разделаться со мной, если нам суждено будет встретиться снова? Ты боишься меня? Похоже так! Где же теперь твои грязные шуточки и похвальбы в неистощимой сексуальной энергии? - Ллорио приблизилась к магу с холодной усмешкой на губах. - Я мирный человек и предпочитаю хранить согласие и покой в душе. Я оставил все былые амбиции и теперь не угрожаю никому и ничем. Ллорио подошла на шаг ближе и пристально вглядывалась в лицо Калантуеа, а затем мягко произнесла: - А! Да ты просто марионетка! Ты не настоящий Калантус! Готов ли ты вкусить сладость смерти? - Я Калантус. Ллорио произнесла заклинание Юлы, но Калантус отразил его, и обратил на нее заклинание давления с семи сторон. Застигнутая врасплох ведьма упала на колени. Жалея ее, Калантус склонился, чтобы помочь ей встать, но ведьма вспыхнула голубоватым пламенем и он обжег руки, когда подхватывал Ллорио за талию. Ведьма оттолкнула Калантуса и с искаженным от гнева лицом выкрикнула: - Ты не Калантус, а просто размазня! Пока она говорила, скарабей на браслете оцарапал ее щеку, и из горла ведьмы непроизвольно вырвалось сильнейшее заклятье - взрыв энергии был слишком силен для тканей ее тела, и у Ллории пошла кровь изо рта и носа. Ведьма откинулась назад, чтобы прислониться к дереву, а Калантус медленно повалился на спину, раздавленный и поверженный навсегда. Тяжела дыша от напряжения, Ллорио молча смотрела на распростертого у ее ног гиганта. Из ноздрей Калантуса исходили тонкие струйки черного дыма, лениво клубившегося вокруг головы и тела. Двигаясь подобно находящемуся в трансе человеку, Лекустер медленно вошел в облако дыма. Внезапно раздался странный звук, в воздухе засверкали многочисленные яркие вспышки, а на месте Лекустера оказался мужчина массивного телосложения. Кожа его светилась внутренним светом. На мужчине были надеты короткие черные брюки и сандалии, ноги и грудь его были обнажены. Густые черные волосы были коротко острижены. Прямой короткий нос и выдающаяся нижняя челюсть украшали почти квадратное лицо. Мужчина склонился к лежащему на земле телу, снял браслет со скарабеем и надел его на свое правое запястье. Новый Калантус обратился к Ллорио: - Вот все мои проблемы и решились! На этот раз я пришел в образе Лекустера, надеясь оставить в прошлом былые обиды и оскорбления. Теперь я вижу, что это невозможно, и между нами все по-прежнему. Я есть я, и мы вновь встретились врагами! Ллорио стояла молча, грудь ее высоко вздымалась от волнения. Калантус продолжал: - Как насчет других твоих заклятий, с помощью которых ты разрушала волю многих мужчин, превращая их в ведьм? Почему ты не хочешь опробовать их на мне? Я уже не бедный добряк Калантус, надеявшийся примириться с тобой, но встретивший такой жестокий прием. - Надежда... Когда мир живет сам по себе, а я прозябаю в изгнании! Что у меня осталось? Ничего. Ни надежды, ни чести, ни злости, ни боли. Все ушло! Лишь пепел кружится над пустыней. Все утеряно или забыто. Самое близкое и дорогое не существует более. Кто эти жалкие существа с испуганными гримасами на лицах? Айделфонс? Риалто? Лишь призрачные тени! Надежда! Ничего не осталось. Все ушло, все исчезло. Даже смерть уже в прошлом! - кричала Ллорио в отчаянии. Кровь все еще капала из ее ноздрей. Калантус спокойно ждал, пока она выговорится. - Я отправлюсь в Садал Сууд. Я проиграла и вернусь в изгнание, оставив мир врагам моей расы. Калантус, подойдя к ведьме, коснулся ее лица. - Можешь называть меня своим врагом, если тебе так нравится! И все же, я по-прежнему люблю твои прекрасные черты. Я ценю твои добродетели и недостатки и не хотел бы, чтобы ты менялась. Впрочем, не стану возражать, если ты станешь немного добрее. Ллорио отступила на шаг назад. - Я не уступлю тебе. Ничего не изменится. - Что ж, я просто немного увлекся в своих размышлениях. Откуда у тебя кровь? - Мой мозг кровоточит. Я использовала всю свою силу, чтобы уничтожить твое подобие. Я тоже умираю - я уже ощущаю вкус смерти. Калантус, теперь ты действительно победил! - Ты, как всегда, преувеличиваешь. Я не одержал победу, а тебе нет нужды возвращаться в Садал Сууд, это зловонное болото, кишащее совами, москитами и грызунами. Не совсем подходящее место для утонченной особы вроде тебя. Кто будет стирать твою одежду, дорогая? - Ты не позволишь мне ни умереть, ни отправиться в другой мир! Разве это не поражение? - Лишь пустые слова. Иди сюда. Возьми мою руку, и мы заключим перемирие. - Никогда! Это будет означать абсолютную покорность, а я никогда не покорюсь тебе! - выкрикнула Ллорио. - Я был бы очень рад, если бы ты согласилась. Тогда я предоставлю тебе возможность убедиться, что мои рассказы о сексуальной энергии - не пустое бахвальство. - Никогда! Я не пожертвую собой, чтобы доставить удовольствие мужчине. - Может, ты согласишься хотя бы посидеть со мной на террасе в воздушном замке, выпить вина и поговорить? Оттуда открывается замечательная панорама... - Ни за что! - Минутку! - вмешался Айделфонс. - Пока ты еще здесь, будь так любезна - сними заклятье с этой кучки ведьм - избавь нас от излишних усилий. - О! Это же элементарно - зачитай Второй Ретротропик, а затем закрепи результат. Минутное дело. - Конечно. Я и сам подумывал об этом, - пробормотал Айделфонс. Риалто повернулся к Ладанку. - Приведи ведьм и построй их на лугу. - А как насчет тела? Риалто произнес заклинание растворения, и безжизненное тело двойника Калантуса исчезло. Ллорио явно колебалась. Она посмотрела на север, потом на юг, словно не в силах принять решение, затем задумчиво побрела по траве. Калантус последовал за ней. Через несколько шагов они оба остановились и посмотрели друг на друга, одновременно повернулись на восток и исчезли.  * Часть вторая. СВЯЩЕННАЯ РЕЛИКВИЯ *  Глава первая Днем солнце тускло освещало зеленые равнины, ночью повсюду царили тишина и покой, лишь немногочисленные звезды по-прежнему озаряли небо над головой. Время текло лениво и безмятежно, а люди от скуки строили долговременные планы. Большой Мотолэм завершился три Эона тому назад, и великие мастера магии давно вымерли по самым разнообразным причинам. Кто-то из-за предательства лучшего друга, кто-то от любовного дурмана или коварного заговора, или просто из-за непредвиденных катастроф. Маги теперешнего Двадцать Первого Эона большей частью селились в мирных речных долинах Альмери и Асколэса, хотя немногочисленные затворники остались в Стране Кутц на севере, или в Стране Падающей Стены, и даже в Степях Швонга на дальнем востоке. По непонятным, на первый взгляд, причинам все они сильно отличались друг от друга. Когда маги собирались вместе, они походили на стаю прекрасных экзотических птиц, каждая из которых заботилась прежде всего о собственном оперении. Хотя, в целом, утратив блистательное великолепие магов Большого Мотолэма, они не стали менее капризными и самовольными. Лишь после того, как произошло несколько несчастных случаев, маги согласились упорядочить свое поведение особым кодексом. Этот кодекс, известный как "Монстрамент", или менее формально - "Голубые принципы", был выгравирован на голубой призме, спрятанной в секретном месте. Ассоциация включала наиболее могущественных магов данной области. После анонимного голосования Айделфонс был объявлен Наставником и получил широчайшие полномочия. Айделфонс поселился в Бумергарфе, древнем замке с четырьмя величественными башнями на берегу реки Скаум. Он был избран Наставником не только за глубочайшую преданность Голубым Принципам, но и за уравновешенный темперамент, иногда наводивший на мысли о слабости своего обладателя. Терпимость Айделфонса стала почти легендарной. С одной стороны, он мог от души хохотать над скабрезными шуточками Неженки Лоло, а спустя некоторое время сосредоточенно внимать рассуждениям аскета Тчамаста, отличавшегося особым недовернем к женской расе. Айделфонс обычно представал перед посетителями в облике добродушного мыслителя с мигающими голубыми глазами, лысеющей макушкой и растрепанной седой бородой. Такая внешность обычно вызывала у окружающих доверие, которым маг частенько пользовался в личных интересах, так Что определение "оригинальный" применительно к Айделфонсу было не совсем верным. В настоящее время двадцать два мага добровольно подчинялись статьям Голубых Принципов. Несмотря на явные преимущества упорядоченного законодательства, некоторые беспокойные умы не могли удержаться от нарушения статей, под которыми в свое время подписались. Наиболее любопытно самое дерзкое покушение на Голубые Принципы. В происшествие на этот раз оказался вовлечен Риалто, известный под прозвищем Великолепный. Он проживал в Фалу, неподалеку от Зачарованной Воды, в районе нижних холмов и дремучих лесов восточной окраины Асколэса. Среди своих знакомых Риалто считался излишне высокомерным и не пользовался большой популярностью. Обычно он походил на гордого вельможу с огромным чувством собственного достоинства. Риалто обладал короткими черными волосами, строгими чертами лица и манерами беззаботного лентяя. Он не был лишен тщеславия, которое в сочетании с высокомерием частенько раздражало соратников по ассоциации. Некоторые маги многозначительно отворачивались, когда Риалто появлялся на общих собраниях. Впрочем, он отвечал им подчеркнутым безразличием. Эйч-Монкур был одним из тех, кто боготворил Риалто. Он сделал из себя подобие Ктарионского бога природы с бронзовыми кудрями, утонченными чертами лица, которые немного портили (по мнению некоторых магов) слишком полные губы и глаза, излишне круглые и прозрачные. Побуждаемый, вероятнее всего, завистью, иногда он попросту подражал Риалто и копировал его манеры. Сам по себе Эйч-Монкур от природы обладал многочисленными вредными привычками. Например, когда он о чем-то напряженно размышлял, то имел обыкновение косить глазами и теребить уши; будучи в замешательстве, он принимался яростно почесывать под мышками. Подобные привычки, от которых маг никак не мог избавиться, наносили значительной ущерб той репутации, что он пытался создать о себе. Эйч-Монкур подозревал, что Риалто посмеивается над его ляпсусами, и зависть все сильнее точила мага, пока не привела к настоящим преступлениям. После завершения банкета, состоявшегося в резиденции Муна Философа, маги готовились разъезжаться по домам. Выходя в фойе, они разбирали свои накидки и шляпы. Риалто, как всегда щепетильный в вопросах вежливости, протянул Хуртианкцу сначала его плащ, затем шляпу. Хуртианкц, маг с грубоватыми чертами лица и почти лишенный шеи, так что голова практически покоилась на его плечах, принял помощь Риалто с недовольным ворчанием. Эйч-Монкур, стоявший неподалеку, воспользовался представившейся возможностью и прошептал заклинание, увеличившее шляпу Хуртианкца в несколько раз. Когда ворчливый маг надвинул ее себе на макушку, шляпа упала ему почти до плеч, так что остался виден лишь луковицеобразный кончик носа. Хуртианкц рывком снял шляпу и принялся изучать ее со всех сторон, но Эйч-Монкур уже снял заклинание, и со шляпой все было в полном порядке. Хуртианкц снова попробовал надеть ее, и на этот раз казус не повторился. Инцидент не привлек бы ничьего внимания, если бы Эйч-Монкур не сделал многочисленные иллюстрации сцены, которые впоследствии распространил среди магов и других знатных особ, чьим мнением о себе дорожил Хуртианкц. На картинке был изображен сам Хуртианкц с надвинутой шляпой и торчавшим из-под нее красным кончиком носа, а в стороне Риалто с издевательской ухмылкой на губах. Один лишь Риалто не получил копии рисунка, и никто не подумал упомянуть ему об этом, а меньше всех сам Хуртианкц, оскорбленный до глубины души. После всего случившегося он не мог спокойно говорить даже при упоминании одного только имени Риалто. Эйч-Монкур пришел в восторг от успеха своей выходки. Любое пятно на безупречной репутации Риалто обеляло его в собственных глазах. Кроме того, он обнаружил, что получает массу удовольствия, придумывая различные козни против хозяина Фалу. С тех пор Эйч-Монкур инициировал целую серию интриг, ставших для него самой настоящей страстью. Цель была простой - как можно сильнее унизить гордеца Риалто. Разузнав, что Риалто решил обновить гостевые комнаты в Фалу, Эйч-Монкур выкрал лучший драгоценный камень у Эо Хозяина Опалов и подвесил его к цепочке спуска над унитазом в Фалу. Естественно, Эо узнал, какую роль отвели его великолепному двухдюймовому опалу, и едва смог придти в себя от гнева. Однако сдерживаемый Статьей Четвертой Голубых Принципов, он был вынужден оставить свое возмущение при себе. В другой раз, кода Риалто экспериментировал со светящимися плазменными шарами, Эйч-Монкур отправил подобный шар в сторону уникального дерева, которое Зилифант привез из Ка-нопуса и выращивал денно и нощно с отеческой заботой. Попав в дерево, плазма взорвалась, превратив хрупкую стеклянную листву в кучку осколков и наполнив воздух отвратительным и на редкость устойчивым смрадом. Зилифант немедленно обрушился на Риалто, еле сдерживая клокочущий гнев. Риалто обратился к логическим доводам и привел шесть неопровержимых доказательств, почему ни один из его плазменных шаров не мог попасть в дерево, и, выразив свое сожаление, отказался каким бы то ни было образом возместить убытки. Но Эйч-Монкур приложил все силы к тому, чтобы Зилифант продолжал подозревать Риалто. Он заявил, что сам слышал, как Риалто хвастался своей точностью и намеревался избрать целью именно дерево Зили-фанта. "Больше того, я сам свидетель - он заявил, что Зилифант так своеобразно пахнет, что зловоние плазмы в сравнении с его естественным запахом покажется просто райским ароматом ", - добавил Эйч-Монкур. Так все и продолжалось. У Гилгэда была любимая зверушка - симиод, к которой он испытывал особенную привязанность. В сумерках Эйч-Монкур, надев черное домино, похитил животное и перенес его в Фалу. Там маг хорошенько избил бедняжку и привязал на короткой веревке между двумя безлиственными деревьями в зарослях крапивы, отчего симиод совсем пал духом. Гилгэд, расспрашивая крестьян о своем питомце, добрался до границ Фалу. Там он обнаружил симиода, освободил его и выслушал сбивчивые жалобы зверька, после чего обратился к Риалто с требованием объяснить произошедшее. Риалто категорически отрицал свою причастность к происшествию, но Гилгэд, подверженный приступам ярости, не удовлетворился простым отказом. Он гневно выкрикивал: "Буудис узнал тебя! Он рассказал обо всем, что ты натворил. Разве ты не грозился избить бедную зверушку по-настоящему? Это ли не жестокость!" На что Риалто ответил: "Тебе следует решить, кому верить - мне или своему отвратительному симиоду". Он отвесил Гилгэду пренебрежительный поклон и, хлопнув дверью, отправился на прогулку. Гилгэд выкрикнул ему вслед очередное обвинение, а затем отвез Буудиса домой на повозке с шелковыми подушками. После этого инцидента Риалто мог смело вписать Гилгэда в список своих недоброжелателей. В следующий раз Риалто попал в неприятную историю без помощи Эйч-Монкура. Впрочем, последний не упустил шанса добавить трудностей соратнику по ассоциации. Все начиналось довольно безобидно. Одним из наиболее уважаемых вельмож Асколэса являлся герцог Тамбаско, человек с огромным чувством собственного достоинства и безупречной родословной, уходящей в глубь веков. Каждый год герцог устраивал у себя грандиозный бал, посвященный отчаянным попыткам солнца выжить. Среди гостей были только избранные лица, и потому список приглашенных во дворец герцога Кванорк включал Айделфонса, Риалто и Бизанта Некроманта. Айделфонс и Бизант встретились в Бумергарфе и за бутылочкой превосходного вина из запасов Наставника поздравили друг Крута с блестящим выбором внешности. Кроме того, маги заключили любовное пари, ибо каждый был уверен, что произведет фурор среди красавиц на балу. По случаю праздника Айделфонс остановил свой выбор на внешности энергичного молодого человека с золотистыми локонами, великолепными пшеничного цвета усами и манерами одновременно дружелюбными и немного напыщенными. В довершение избранного имиджа он надел костюм из зеленого бархата, темно-зеленый пояс, расшитый золотом, и франтоватую широкополую шляпу с белым пером. Бизант, стараясь не уступить Айделфонсу, выбрал для себя внешность грациозного молодого эстета, чувствительного к каждой ноте, звучавшей в голосе собеседника, и преклоняющегося перед любым проявлением прекрасного. К утонченным манерам он добавил изумрудно-зеленые глаза, медно-рыжие волосы и мраморный цвет лица - все вместе должно было вызвать восхищение красивейшей женщины на балу. Бизант в предвкушении фурора говорил Айделфонсу: - Я разыщу самую восхитительную красотку! Я очарую ее своей внешностью и покорю глубиной чувств. Она непременно упадет в любовный обморок, которым я беззастенчиво воспользуюсь. Айделфонс усмехнулся и возразил: - По-моему, ты кое-что упустил из виду. Когда тебе наконец удастся обнаружить свою восхитительную красавицу, она уже будет рядом со мной, безразличная ко всему остальному. -Айделфонс, вечно ты хвастаешься своими любовными подвигами! Представляется случай выяснить, кто из нас настоящий адепт! Разрешим наш спор сегодня в Кванорке! - Да будет так! Опрокинув по последнему бокалу вина, оба красавца отправились в Фалу, где к своему изумлению обнаружили, что Риалто совсем забыл о приглашении на бал. Так как Айделфонс и Бизант сгорали от нетерпения и не позволили бы Риалто долгих сборов, он просто надел шляпу с кисточками и заявил, что готов ехать. Бизант застыл на месте от удивления. - Но ты же не предпринял никаких приготовлений! Где праздничные одежды? Ты даже не омыл ноги и не надушил волосы! - Какая разница. Я сяду где-нибудь в тени в полном одиночестве и буду завидовать вашему успеху. По крайней мере, можно будет наслаждаться музыкой и зрелищем, - ответил Риалто. Бизант самодовольно усмехнулся. - Ну что ж, Риалто, просто сегодня ветер будет дуть не в твои паруса. Этим вечером мы с Айделфонсом станем гвоздем программы. Ты же сможешь наблюдать за нашим фурором. - Бизант немного не договаривает. Ты уже получил свою долю триумфа; на балу тебе доведется стоять в стороне и наблюдать, как пара экспертов заставит красивейшую женщину праздника пасть к своим ногам! - заявил Айделфонс. - Что ж, видно такая у меня судьба. Я немного беспокоюсь о сердечных ранах ваших жертв. Неужели у вас нет жалости? - спросил Риалто. - Нисколько! Мы поведем любовную кампанию изо всех сил - никакой пощады и досрочного освобождения! - ответил Айделфонс. Риалто мрачно кивнул головой. - И почему никто вовремя не напомнил мне о бале? - простонал он. - Идем же, Риалто! Нет худа без добра, а твое хныканье не принесет никакой пользы, - усмехнулся Бизант. Не имея больше сил стоять на месте, Айделфонс вскричал: - Время поджимает! Может, мы наконец поедем на бал? Прибыв в Кванорк, все трое выразили свое почтение герцогу Тамбаско и поздравили его с великолепным устройством праздника. Герцог ответил на их комплименты вежливым кивком, и маги отправились к гостям. Некоторое время они изумленно оглядывались по сторонам - на этот раз герцог превзошел сам себя. Гранды и их очаровательные спутницы заполняли холлы и галереи, а четыре буфета ломились от изобилия блюд и отличных ликеров. Немного осмотревшись по сторонам, маги отправились в фойе огромного бального зала, где, встав в сторонке, принялись разыскивать красивейшую женщину среди гостей. Они с жаром обсуждали всех проходивших мимо девушек, оценивая их достоинства и недостатки. В конце концов все они сошлись во мнении, что, несмотря на присутствие огромного количества восхитительных девственниц, ни одна из них не может соперничать с божественной красотой Леди Шаники с Лэйк Айленд. Айделфонс расправил свои шикарные усы и ринулся в бой. Бизант также покинул Риалто, и тот обосновался в затененном алькове, откуда можно было наблюдать за всем происходящим в зале. Айделфонс воспользовался случаем произвести впечатление на признанную королеву бала. Подойдя к Леди Шанике, он велеречиво поприветствовал ее, и предложил составить пару в следующей паване. - В исполнении этого танца мне нет равных. Я со своими дерзкими кудрями, и вы с вашей красотой и грацией составим восхитительную пару. Мы привлечем всеобщее внимание! А затем, лосле танца, я провожу вас в буфет, где мы выпьем по бокалу вина. Вы обнаружите, что я чрезвычайно интересная личность! Более того, я прямо сейчас готов выразить вам свое глубочайшее почтение и преданность! - ворковал Айделфонс. - Очень мило с вашей стороны. Я глубоко тронута. Тем не менее мне сейчас совсем не хочется танцевать, и тем более я не выпью ни капли вина, иначе не смогу удержать себя в руках, что, несомненно, разочарует вас. Айделфонс поклонился в знак согласия и приготовился удвоить влияние своего шарма на несговорчивую красавицу; но, подняв глаза, он обнаружил, что Леди Шаника исчезла. Маг проворчал что-то в знак разочарования, поправил усы и отправился на поиски более сговорчивой девственницы. Совершенно случайно Леди Шаника почти сразу же повстречалась с Бизантом. Чтобы привлечь ее внимание и вызвать восхищение, Бизант обратился к девушке с четверостишием на архаичном языке, известном как Старый Наотический. Однако Леди Шаника испугалась и застыла от изумления. Бизант с улыбкой перевел ей стихи и объяснил некоторые особенности наотической филологии. - В конце концов подобные мелочи не должны становиться препятствием в наших взаимоотношениях. Я чувствую, что вы ощущаете красоту стихов так же сильно, как я, - заявил Бизант. Леди Шаника холодно ответила: - Возможно, не так уж сильно. Я совершенно нечувствительна к подобным тонкостям и вовсе не уверена, что между нами существуют какие бы то ни было взаимоотношения. - О, они, несомненно, будут! У меня редкий дар - видеть человеческие души в мерцании их цветов. Ваши и мои очень близки! Идемте же на террасу! Я открою вам один секрет, - маг приблизился, чтобы взять девушку под руку. Леди Шаника, удивленная экспансивностью Бизанта, отступила на шаг назад. - Вообще-то я не выслушиваю секретов от посторонних. - Ну это не совсем секрет - скорее, предложение. Кроме того, что означает длительность? Я знаю вас не более получаса, а уже сочинил два стихотворения и одну оду, посвященные вашей красоте! Идемте же! Скорее на террасу! Подальше отсюда! Под свет звезд, под шелест листвы! Мы сбросим свои одежды и побежим в безгрешной наготе, словно лесные боги! Леди Шаника сделала еще один шаг назад. - Благодарю вас, но я пока в своем уме. Что, если мы побежим так быстро, что не сможем найти дорогу назад, и утром крестьяне обнаружат нас, голышом бегущих по дороге? Как мы объясним свое поведение? Нет, ваше предложение определенно не прельщает меня. Бизант, воздев руки над головой и закатив глаза, вцепился в свои рыжие локоны, надеясь, что Леди Шаника почувствует всю глубину его отчаяния и проникнется жалостъю, но девушка поспешила затеряться в толпе гостей. Кипя от гнева, Бизант отправился в буфет, где выпил подряд несколько бокалов крепкого вина. Несколькими минутами позже Леди Шаника, проходя через фойе, встретила одну из своих знакомых, Леди Дуальтиметту. Во время беседы она случайно бросила взгляд на ближайший альков, где на кушетке, обитой бордовой парчой, в одиночестве восседлл Риалто. Девушка шепотом обратилась к подруге: - Посмотри-ка вон в тот альков: кто это сидит там в полном одиночества? Леди Дуальтиметта обернулась, чтобы посмотреть, и ответила: - Я слышала его имя. Это Риалто, или "Риалто Великолепный". Он кажется тебе элегантным? Лично я нахожу его слишком строгим и даже устрашающим! - Правда? Ну, уж только не устрашающим. Разве он не мужчнна? - Конечно же! Но почему он сидит один, словно презирает всех собравшихся? - Всех? - проворковала Леди Шаника, обращаясь к самой себе. Леди Дуальтиметта немного отстранилась от подруги. - Прости, дорогая, но я тороплюсь. У меня важная роль в сегодняшнем представлении, - с этими словами она удалилась. Леди Шаника немного поколебалась, а затем с очаровательной улыбкой направилась к алькову. - Сэр, могу ли я присоединиться к вам и нарушить ваше уединение? Риалто поднялся на ноги. - Леди Шаника, можете быть уверены, что я всегда рад вашему обществу. - Благодарю вас, - девушка села на кушетку, и Риалто вновь занял свое место. Все еще храня на губах таинственную полуулыбку. Леди Шаника спросила: - Вам не интересно, почему я решила составить вам компанию? - Такая мысль не пришла мне в голову, - Риалто помолчал с минуту, затем продолжил: - Могу лишь предположить, что вы назначили встречу с другом в фойе и ожидали найти его в этом алькове. - Ответ настоящего джентльмена. Если быть честной, то мне стало любопытно, почему мужчина вроде вас сидит здесь совсем один. Быть может, вы узнали какие-нибудь печальные новости? Или вы презираете собравшихся и их жалкие попытки покрасоваться в новом имидже? - спросила девушка. Риалто улыбнулся. - Я не узнал никаких трагических новостей. Что же до нового имиджа Леди Шаники, то он очаровывает и восхищает меня. - Тогда вы, вероятно, сами назначили здесь встречу? - Никоим образом. - Но почему же вы сидите тут один и не вступаете ни с кем в беседу? - Мои мотивы слишком сложны. А ваши? Ведь вы тоже сидите в тени алькова, вместо того чтобы танцевать и наслаждаться вниманием мужчин. Леди Шаника рассмеялась. - Я лечу подобно перу туда, куда подует ветер моих желаний. Возможно, меня задела ваша сдержанность или отстраненность, или безразличие - неважно, как это называется. Любой другой мужчина на балу набросился бы на меня, подобно стервятнику на падаль. Ваше же поведение кажется мне просто провокационным, - девушка смерила Риалто долгим взглядом. Маг помолчал с минуту, затем ответил: - Мы могли бы обмениваться не только словами, если, конечно, продолжить знакомство. Леди Шаника сделала легкомысленный жест и воскликнула: - У меня нет серьезных возражений. Риалто осмотрелся по сторонам. - Тогда, мне кажется, нам следует разыскать более подходящее место для общения, такое, где можно было бы поговорить наедине. Здесь мы уподобляемся двум курицам, сидящим на насесте. Леди Щаника весело заметила: - Я как раз знаю одно подходящее местечко. Герцог выделил мне личные апартаменты во дворце на случай, если я захочу задержаться на несколько дней. Я закажу туда легкий ужин, пару бутылок Мэнесса, и мы продолжим беседу в полном уединении. - Ваше предложение невозможно отвергнуть, - проворковал Риалто, поднимаясь и подав руку Леди Шанике, чтобы помочь ей встать.- Я по-прежнему похож на человека, сраженного трагической новостью? - Нет. Позвольте мне задать один вопрос: почему вас называют Риалто Великолепный? - О, это старая шутка! Я и сам толком не знаю, кто дал мне это прозвище. Когда Риалто под руку с Леди Шаникой пересекали главную галерею, они прошли мимо Айделфонса и Бизанта, которые подпирали стенку возле одной из мраморных статуй. Риалто отвесил им почтительный поклон и сделал потайной знак, с помощью которого предупредил друзей, что они могут возвращаться домой без него. Леди Шаника теснее прижалась к магу и тихонько захихикала. - Что за странная парочка! Один похож на завзятого гуляку с усами длиною в целый фут, а второй - на поэта с глазами больной ящерицы. Вы знакомы с ними? - Был представлен. В любом случае, сейчас меня интересуете только вы, и я безумно рад, что мне довелось вызвать ваше любопытство. Леди Шаника еще теснее прижалась к магу. - Теперь я начинаю понимать, за что вы получили свое прозвище, Айделфонс и Бизант, кусая губы от ярости, вернулись в фойе, где Айделфонсу удалось наконец познакомиться с полной мат-роной в отделанном тесьмой чепце, от которой несносно пахло мускусом. Она повела мага в бальный зал, где заставила протан-цевать с собой три галопа, тройную польку и нечто вроде кекуока, в которой Айделфонс, по правилам танца, вынужден был высоко поднимать одну ногу, судорожно дергать локтями, откинув голову, а затем повторять все то же самое, подняв другую ногу. Что же до Бизанта, то герцог Тамбаско представил ему высокую поэтессу с вульгарными желтыми волосами, одетую в подобие свободного балахона. Надеясь обнаружить родственную душу, она увлекла мага в сад, где возле цветущих гортензий продекламировалп ему оду из двадцати девяти строф. С большим трудом оба мага освободились от своих спутниц, но ночь уже была на исходе и бал подходил к концу. С кислыми минами они разошлись по домам, и каждый, по каким-то непостижимым причинам, винил Риалто в своем провале. Глава вторая Риалто, одолеваемый по непонятным причинам странным беспокойством, заперся в Фалу и долгое время ни с кем не общался. Наконец одиночество начало приедаться. Маг вызвал своего мажордома. - Фроло, я буду отсутствовать некоторое время, а ты останешься за главного. Вот подробный список инструкций -смотри, выполняй все в точности, как написано. Я хочу по возвращении найти все в полнейшем порядке. Главное - я запрещаю тебе устраивать в доме или на террасе вечеринки. Не смей при-ближаться к рабочему кабинету и копаться в моих вещах - это очень опасно. Я ясно выражаюсь? - Яснее не бывает. Как долго вы намерены отсутствовать, и присутствие скольких человек можно назвать вечеринкой? - спросил. Фроло. - Отвечаю на первый вопрос: я намерен отсутствовать неопределенное время. Отвечаю на второй: не желаю, чтобы хоть один чужой человек появлялся в Фалу, пока меня нет. Это все. Ты можешь быть свободен. Дав наставления мажордому, Риалто отправился на Соленое Побережье, что в отдаленном уголке Южного Альмери, где воздух свеж и мягок, спелые овощи окрашены в приглушенные тона, а деревья вырастают необычайной высоты. Местный народ, низкорослые люди с бледной кожей, темными волосами и спокойными миндалевидными глазами, использовали слово "Сксизискзиикс" - "Цивилизованные люди" - для самоназвания и очень серьезно относились к значению слова. Их культура состояла из огромного комплекса самых разнообразных наставлений, знание которых говорило о социальном статусе. Наиболее амбициозные граждане проводили часы за изучением жестов пальцев, правил украшения ушей, точных узелков, которыми надлежало завязывать тюрбан, пояс, шнурки; изучалась манера завязывать узелки деду своего товарища; точное расположение соленых огурцов на блюдах с моллюсками, улитками, жареными каштанами и тушеным мясом; изучались строго подходящие для определенных случаев ругательства - если вдруг наступил на колючку, увидел привидение, упал с низкой лестницы, с дерева и так далее, и так далее. Риалто поселился в спокойной гостинице и устроился в отдельных комнатах, возведенных на деревянных сваях прямо над водой. Стулья, кровать, стол и сундук были сделаны из лакированного черного дерева, а бледно-зеленые циновки на полу предохраняли от проникновения брызг. Риалто заказывал обеды и ужины из десяти блюд в небольшой забегаловке на побережье, освещенной ароматизированными горящими палочками. Время тянулось медленно, завершаясь прекрасными закатами, бередящими душу. Ночью свет редких звезд отражался от поверхности моря, а с берега доносились звуки скрипок. Болезненное напряжение, мучившее Риалто, постепенно спало, и разочарования в долине Скаум почти стерлись из памяти. Одевшись в местный наряд, состоявший из белой тоги, сандалий и широкого тюрбана со свисающими кисточками, маг бродил по пляжам, разыскивал на деревенских базарах морских устриц, сидел в тени деревьев, попивая фруктовый пунш и наблюдая за проходящими девушками. Однажды Риалто выстроил на берегу песочный замок. Чтобы повеселить местных ребятишек, маг сделал замок невосприимчивым к действию ветра и воды, затем населил его людьми, одетыми подобно захариотам из Четырнадцатого Эона. Каждый день группа рыцарей и солдат строем выходила из замка для тренировок, иногда устраивались шуточные бои, сопровождавшиеся громкими воинственными возгласами. Фуражиры собирали крабов, морских ежей и моллюсков в скалах. Все это приводило в восторг местных детишек. Однажды банда юных хулиганов пришла на пляж с несколькими терьерами, которых натравили на гарнизон замка. Риалто, наблюдая за происходящим со стороны, создал из населения замка эскадрон солдат, восседающих на необыкновенных птицах. Они раз за разом атаковали напавших собак огненными дротиками, повергнув иx в бегство. Покончив с собаками, они принялись за мальчишек, бежавших с поля боя с горящими ягодицами. Когда мальчишки вернулись с делегацией местной администрации, то обнаружили на берегу лишь овеваемый ветром песочный холм и Риалто, беззаботно дремавшего в тени ближайшего дерева. Эпизод с нападением вызвал массу домыслов, и Риалто на некоторое время стал объектом, пристального внимания. Однако на Соленом Побережье страсти быстро улеглись, и все пошло по-прежнему. В это же время в Долине Скаум Эйч-Монкур решил извлечь максимум выгоды из отсутствия Риалто. По его предложению Айделфонс созвал "Совет Почтения", чтобы воздать почести достижениям Великого Фандаала, непревзойденного гения Большого Мотолэма, который систематизировал правила контроля над Слугами. Когда все маги собрались, Эйч-Монкур перевел дискуссию на обсуждение якобы совершенных Риалто проступков. Маг с видимым возмущением заговорил: - Лично я считаю Риалто своим близким другом и вовсе не собирался упоминать здесь его имя, разве что по возможности защитить его от нападок некоторых из присутствующих. - Очень благородно с твоей стороны. Должен ли я считать, что Риалто и его поведение стало формальной темой нашей дискуссии? - поинтересовался Айделфонс. - А почему бы и нет? Его деяния нельзя назвать иначе как преступными! - проворчал Гилгэд. - Ну-ка, ну-ка! Нечего бормотать себе под нос и хныкать! Или громко скажи, в чем ты обвиняешь Риалто, или я, в качестве его защитника, выдвину предложение проголосовать за одобрение действий моего друга Риалто Великолепного! - вскричал Эйч-Монкур. Гилгэд вскочил на ноги. - Что?! Ты хочешь обвинить меня в хныканье? Меня, Гил-гэда, разработавшего десять заклинаний против Кейно, Морского демона? Эйч-Монкур спокойно возразил: - Это лишь форма обращения. Защищая Риалто, я обязан использовать своеобразные термины. Если я нанес тебе непростительное оскорбление или уличил в чем-то недостойном, ты должен рассматривать мои слова, как слова самого Риалто, а не твоего друга Эйч-Монкура, который лишь стремится восстановить справедливость. Итак, раз Гилгэду не хватает храбрости выразить жалобу по всем правилам, может, кто-то еще имеет претензии к Риалто? Гилгэд возмущенно взревел: - Ба-а! Даже в роли защитника Риалто ты оскорбляешь меня с явным удовольствием! Чтобы снять твои обвинения, я открыто обвиняю Риалто в нарушении этикета и избиении симиода и требую возмещения ущерба. Айделфонс внес предложение: - Ради краткости и ясности стоило бы включить избиение в понятие нарушения этикета. Ты согласен? Гилгэд неохотно пошел на компромисс. Айделфонс обратился с воззванием к остальным членам ассоциации: - Есть ли еще добавления по делу Риалто? Эйч-Монкур обвел взглядом присутствующих. - Что за сборище жалких нытиков! Если необходимо, то я, в качестве заместителя Риалто, сам добавлю кое-что по его делу! - Молчание! У меня есть что сказать! - прогремел Зилифант. - Очень хорошо. Тема открыта для дискуссии, - заявил Айделфонс. - Я предлагаю отмести все обвинения разом как недоказуемые. Несмотря даже на то, что Риалто все-таки хвастался своим успехом на Большом Балу и с иронией рассказывал об ужимках Айделфонса в компании толстой матроны и комических попытках Бизанта соблазнить тощую поэтессу в желтом парике, - заявил Эйч-Монкур. - Твое предложение отклоняется. Мы намерены разобрать все жалобы в деталях, - промычал Айделфонс сквозь зубы. - Я вижу, что мое заступничество не приносит пользы. Тогда позвольте и мне огласить обвинения в адрес Риалто, чтобы по завершении обсуждения получить часть добычи из конфискованного имущества, - заявил Эйч-Монкур. В течение нескольких минут собравшиеся занялись обсуждением имущества Риалто, выражая свою заинтересованность в той или иной вещи. Эо Хозяин Опалов тяжеловесно произнес: - К сожалению, Риалто нанес нам слишком много оскорблений! Они включают поступки и поведение, которые трудно назвать определенными словами, но они ранят мое сердце словно нож. Я обвиняю Риалто в жадности, надменности и намеренной вульгарности. - Твои обвинения не подкреплены фактами, тем не менее мы учтем и их, - промолвил Айделфонс. Зилифант нарочито высоко поднял палец. - С жестоким коварством Риалто уничтожил мое редкое дерево, привезенное из Канопуса, - последнее, обнаруженное мной в этом умирающем мире! Когда я выразил Риалто свое возмущение, он лживо отрицал мои обвинения, а под конец заявил: "Посмотри лучше в сторону Зачарованного Леса на темнеющую листву дубов! Когда солнце скроется, их не отличишь от твоего стеклянного дерева". Разве это не насмешка над приличиями? Эйч-Монкур печально кивнул головой. - У меня нет слов. Прошу прощения от имени Риалто за содеянное, хотя он сам, вероятно, лишь посмеялся бы над моими попытками спасти его репутацию. Тем не менее разве не можем мы проявить милосердие к сбившемуся с пути истинного? - Конечно. Точно такое же, с которым он отнесся к моему деревцу! Я официально обвиняю Риалто в уголовном преступлении! - ответил Зилифант. И снова Эйч-Монкур покачал головой. - С трудом могу в это поверить. Зилифант побагровел от возмущения. - Поостерегись! Несмотря на то, что ты здесь защищаешь подлеца Риалто, я не потерплю недоверия к моим словам! - прогремел он. - Ты неправильно меня понял! Я сказал это сам себе, ибо никак не могу поверить, что Риалто был способен совершить такое злодеяние! - поспешил объяснить Эйч-Монкур. - Что ж! Тогда беру назад свои слова. Поочередно все члены ассоциации высказали свои жалобы, которые были записаны Айделфонсом на отдельном листе. Когда церемония закончилась, Наставник пробежал глазами весь список и в недоумении нахмурил брови. - Забавно, как человек, подобный Риалто, мог так долго жить среди нас и не проявлять своих дурных наклонностей! Эйч-Монкур, тебе есть что добавить? - Только апелляцию о помиловании ради проформы. - Апелляция была услышана. А теперь мы проведем голосование. Итак, поднимите руки те, кто считает поведение Риал-то удовлетворительным и не видит за ним никакой вины, - обратился Наставник к собравшимся. Ни одна рука не поднялась. - Кто считает Риалто виновным? Все руки разом оказались поднятыми. Айделфонс прокашлялся и продолжил: - После голосования я обязан определить сумму налагаемого штрафа. Должен заметить, что отсутствие Риалто некоторым образом облегчает наши печальные обязанности. Есть ли какие-то предложения со стороны собравшихся? Заговорил Бизант: - Мне кажется, следует пронумеровать всех сидящих за столом, начиная с меня. Затем мы отправимся в Фалу и там, в порядке очередности, выберем из имущества Риалто компенсацию. Эо Хозяин Опалов поддержал идею Бизанта, но внес некоторое дополнение: - В целом, идея неплохая. Однако я предлагаю, чтобы нумерация производилась по жребию, а комнату защитили от любых заклинаний замораживания времени. Все согласились с предложением Эо, и жребий был брошен. Когда каждый получил номер, маги отправились в Фалу. Мажордом Фроло вышел им навстречу и официальным тоном поинтересовался, что явилось причиной прибытия столь большой компании в поместье его хозяина. - Вы знаете, что Риалто сейчас отсутствует! Приходите позднее, когда он сможет оказать вам должные почести. Айделфонс начал было разъяснять мажордому юридические тонкости происходящего, но Гилгэд, нетерпеливый по натуре, наложил на Фроло заклинание оцепенения, и маги, войдя в Фалу, принялись выбирать себе компенсацию из имущества Риалто. Вспыльчивый Хуртианкц страстно желал найти принадлежащие Риалто камни Иона, искал их повсюду, но так и не нашел. Зато на стене он обнаружил документ, написанный голубыми чернилами на голубой бумаге, вставленной в рамку из голубого золота. Решив, что обнаружил тайник Риалто, Хуртианкц нетерпеливо сорвал документ со стены и бросил в сторону. Однако под ним не оказалось никакого тайника, а камни Иона нашел Айделфонс - они были подвешены на люстре среди обыкновенных кристаллов. Наконец штраф был взят в полном объеме, хотя те из магов, кто получил последние номера, все равно остались недовольны. Айделфонс позаботился о том, чтобы споры как можно скорее прекратились, и настоял, чтобы камни Иона, ранее принадлежавшие Риалто, остались у него самого. Постепенно маги разошлись по домам, удовлетворенные тем, что правосудие свершилось. Глава третья Через некоторое время Риалто вернулся в Фалу. Первое, что попалось ему на глаза, был Фроло, неподвижно стоявший в увещевательной позе на пороге имения. Войдя внутрь, Риалто пришел в ярость, обнаружив, что в его отсутствие дом ограбили. Вернувшись на порог, он снял заклинание, удерживавшее Фроло без движения день и ночь, под дождем и палящим солнцем. Фроло выпил чашку чая, съел ломтик смородинового кекса, после чего обрел способность доложить Риалто об обстоятельствах, при которых его обокрали. Маг навел относительный порядок в доме, затем подсчитал убытки и потери. Недостаток многочисленных артефактов значительно снизил уровень могущества Риалто. Некоторое время маг молча ходил взад-вперед возле Зачарованной Воды. Наконец, не видя другого решения, он надел старые сапоги-скороходы, очевидно не замеченные грабителями, и отправился в Бумергарф. Приффвид, камергер Айделфонса, встретил его в дверях. - Что вам угодно, сэр? - Доложи Айделфонсу, что прибыл Риалто и желает посоветоваться с ним. - Сэр, лорд Айделфонс занят чрезвычайно важными делами и не сможет вас принять ни сегодня, ни в ближайшем будущем. Риалто вытянул вперед руку с маленьким красным диском и принялся издавать ритмические напевы. Обеспокоенный Приффвид спросил: - Что вы делаете, сэр? - Приффвид, твое зрение затуманивается, ты не признаешь меня за Риалто. Я намерен поместить твои глазные яблоки на стебельки длиной в фут, и скоро ты сможешь видеть сразу во всех направлениях. Голос Приффвида внезапно изменился: - А! Достопочтенный лорд Риалто! Теперь я отлично вижу вас со всех сторон! Сюда, пожалуйста! Лорд Айделфонс медитирует в саду. Риалто обнаружил Айделфонса дремлющим под косыми лу-чами послеполуденного солнца. Громко хлопнув в ладоши, маг воскликнул: - Айделфонс, сколько можно спать! Подлое дело было совершено в Фалу, и вот я здесь, чтобы услышать твои объяснения! Вставай же! Айделфонс бросил на Приффвида укоризненный взгляд, но слуга лишь весело кивнул и спросил: - Будут ли какие-нибудь указания, сэр? Наставник глубоко вздохнул и ответил: - Принеси что-нибудь освежающее, легкое на закуску - дело Риалто не займет много времени, и он вскоре покинет нас. - Напротив! Я намерен оставаться здесь неопределенное время. Приффвид, неси все самое лучшее, что найдешь в кладовой! - воскликнул Риалто. Айделфонс приподнялся в кресле. - Риалто, ты слишком вольно распоряжаешься моим слугой! Ладно, Приффвид, все равно захвати что-нибудь освежающее! Слуга ушел, и Риалто обратился к Наставнику: - Я хочу знать, по какому праву меня подло обокрали. Фроло сказал, что ты прибыл во главе шайки грабителей! Айделфонс с силой стукнул кулаком по столу. - Наглая ложь! Фроло неправильно толкует факты! - Хорошо, я готов выслушать твою версию событий, которые, несомненно, будут рассмотрены по моей просьбе Вершителем. Айделфонс моргнул и обиженно надул щеки. - Конечно, ты волен поступать по-своему. И все же знай - юридические тонкости были соблюдены. Тебя обвинили в многочисленных оскорблениях членов ассоциации