но еще не совсем понял, что случилось. Он не пережил последствия этого вместе с Тиратект. - Очень неплохо для первой пробы, - сказал он. Двое его элементов смерили Тиратект острым взглядом. - Надо снять с тебя эти доспехи и дать тебе отдохнуть. - Нет! - вскрикнули одновременно Амди и Тиратект. Она улыбнулась Булату в ответ. - Мы еще их не испытали толком. Ведь главная цель - проверить возможность дальней связи. По крайней мере такова была цель до сих пор. На самом деле если даже выяснится, что расстояние не больше, чем в пределах слышимости, в глазах Тиратект это уже был бы сногсшибательный успех. - Ах да. - Булат слабо улыбнулся Амди и взглядом спрятанных лиц полыхнул по Тиратект. На двух его шеях все еще висел Джефри. Булат являл собой картину едва прикрытой ярости. - Хорошо, только давай постепенно. Мы не знаем, что может случиться, если ты выйдешь за пределы дальности действия. Тиратект освободила два свои элемента от Амди и отвела их на несколько футов. Мысль была так же ясна - и так же потенциально запутанна, - как и раньше. Но теперь начинало приходить ее ощущение. Оказывается, сохранять равновесие очень легко. Она отвела этих двух еще на тридцать футов - максимум расстояния, на которое в самой полной тишине может разойтись стая, не теряя координации. - Я все еще пока как "головы вместе", - произнесла она с удивлением. Обычно на тридцати футах мысли уже были слабыми и временные задержки таковы, что удержать координацию было трудно. - Как далеко я могу отойти? - тихо спросила она у Амди. Он издал звук человеческого смеха. - Я точно не знаю. Должно работать по крайней мере до внешних стен замка. - Ладно, - сказала она нормальным голосом, уже для Булата, - посмотрим, могу ли я разойтись чуть дальше. Два ее элемента отошли в другую сторону на десять ярдов. Она растянулась уже футов на шестьдесят! Булат вытаращил глаза. - А сейчас? - спросил он. - Мысль четкая, как и раньше. - Она повернула свои два элемента и пошла прочь. - Стой! - крикнул Булат, вскакивая на ноги. - Это уже... - Тут он вспомнил о зрителях, и ярость сменилась озабоченностью за Тиратект. - Это уже слишком далеко для первого опыта! Вернись. Тиратект на том месте, где она сидела с Амди, просияла улыбкой. - Но дорогой мой Булат, я никуда и не уходил. Амдиджефри смеялся и не мог перестать. Она растянулась уже на сто футов. Два ее элемента бежали осторожной трусцой - и она видела, как Булат давится собственной слюной. Мысль была ясной и четкой, как при "головы вместе", только еще ближе. Насколько же быстро работает это радио? Она прошла мимо Теневика и охранников, поставленных на краю поля. - Эй, Теневик! Что скажешь? - спросил один ее элемент у недоуменных лиц. Там, рядом с Амди и остальными ее элементами. Булат кричал Теневику, чтобы тот шел за ней. Трусца сменилась легким бегом. Она разделилась, один элемент пошел на север внутреннего двора, другой на юг. Теневик и компания шли следом, не оправившись от потрясения. Теперь у нее в середине был купол внутреннего хранилища, большой каменный горб. Радио мысли исчезли в щелкающем жужжании. - Не могу думать, - промычала она Амди. - Потяни за ротовые ремни. Сделай мысли громче. Тиратект потянула, и жужжание исчезло. Она восстановила равновесие и обежала вокруг звездолета. Декораторы в ошеломлении поднимали глаза. Свободно бегающий элемент означал или несчастный случай с тяжелым исходом, либо обезумевшую стаю. Но отдельно бегущий элемент Тиратект был одет в плащ, сверкавший золотом. А за ним бежали Теневик и охранники, крича всем убираться с дороги. Она обратила одну голову к Булату, и в голосе ее звенела радость. - Я парю! Она бежала сквозь бегущих с ее пути рабочих, бежала к стенам. Она была повсюду, и она все ширилась и ширилась. Эти секунды породят воспоминания, которые переживут ее душу, станут легендами в умах ее наследников через тысячи и тысячи лет. Булат снова сел на землю. События вышли из-под его контроля; стаи Теневика все были на дальней стене внутренней цитадели. Все, что они с Амдиджефри могли знать, исходило от Тиратект - да еще от шума суматохи. Амди прыгал вокруг нее. - Где ты теперь? Где? - Почти у внешней стены. - Не выходи за нее, - тихо сказал Булат. Тиратект едва ли расслышала. Еще несколько секунд она упивалась этой радостной мощью. Она бросилась вверх по лестницам. Стражи рассеивались с ее пути, некоторые прыгали обратно во двор. Теневик все бежал за ней, крича, чтобы ей уступали дорогу. Один ее элемент вышел на парапет, потом и другой. И у нее захватило дыхание. - Как ты? - спросил Амди. - Я... - Тиратект огляделась. С южной стены она видела себя во дворе замка: трое ее смотрелись черными с золотом пятнышками в окружении Амди. За северной стеной расстилались леса и долины, ведущие к Ледяным Клыкам. На восток лежал Скрытый Остров и туманные внутренние воды. Это все она уже в качестве Свежевателя видела тысячу раз. Как он любил их, свои владения! Но теперь... теперь она видела это как во сне - так далеко были разнесены ее глаза. Стая ее была почти так же широка, как сам замок. Из-за такого параллакса Скрытый Остров казался в нескольких шагах. Новый замок стоял вокруг нее как уменьшенная модель. О Стая Стай Всемогущая - это было так, как видит только Бог. Солдаты Теневика придвинулись ближе. Он послал пару стай обратно за указаниями. - Пару минут. Еще пару минут, и я спущусь. - Эти слова она сказала солдатам у стены и Булату там, во дворе. Потом повернулась обозреть свои владения. А ведь она расставила только двух своих элементов и всего на четверть мили. Но не было никакой заметной задержки в передаче мысли, координация была такой же четкой, как когда она была вся вместе. И запас шейного ремня был еще куда как велик. А что, если все ее элементы разойдутся в стороны и на мили? Вся земля севера станет ее личной комнатой. А Свежеватель? Ах, Свежеватель. А где он? Воспоминания его присутствовали, но... Тиратект вспомнила потерю сознания, когда началась работа радио. Чтобы мыслить при такой бешеной скорости координации, нужно было умение. Может быть, Властитель Свежеватель никогда не ходил среди утесов, когда был новым. Тиратект улыбнулась. Может быть, только ее комплект умов мог выстоять при использовании радио. Если так... Тиратект снова оглядела пейзаж. Свежеватель построил великую империю. Если должным образом использовать поворот событий, будущие победы будут куда грандиознее. Она повернулась к солдатам Теневика. - Очень хорошо. Теперь я готов вернуться к Властителю Булату. 31 Была середина лета, когда армия Резчицы ушла на север. Подготовка велась в лихорадочной спешке, и Хранитель загнал себя и остальных почти до изнеможения. Нужно было сделать тридцать пушек, и Тщательнику пришлось отлить семьдесят стволов, из которых удалось отобрать тридцать, стрелявших надежно. Нужно было обучить артиллеристов и найти безопасные способы стрельбы. Нужно было построить фургоны и закупить керхогов. Конечно, весть о таких приготовлениях не могла уже давно не просочиться на север. Город резчиков был портом, и закрыть идущую через него торговлю было невозможно. Хранитель не раз говорил об этом на заседаниях внутреннего совета: Булат знает об их приближении. Дело было в том, чтобы не дать свежевателям точно узнать численности, сроков и реальной цели. - У нас есть большое преимущество над противником, - говорил он. - У нас есть агенты в его высшем совете. Мы знаем, что он знает о нас. Очевидного от шпионов скрыть было нельзя, но детали - это другое дело. Армия ушла по сухопутным дорогам - десяток фургонов там, пара взводов тут. Всего в экспедиции было до нескольких тысяч стай, но они не соберутся вместе, пока не уйдут глубоко в леса. Было бы легче начало пути проделать морем, но у свежевателей были свои наблюдатели в фиордах. Любое движение кораблей - даже в водах королевства Резчицы - стало бы на севере известно сразу же. И потому они шли лесными тропами, по территории, которую Хранитель очистил от агентов противника. Поначалу идти было легко, особенно тем, кто с фургонами. В одном из задних фургонов ехала Джоанна с Резчицей и Компьютером. "Я и сама начинаю считать его оракулом", - подумала Джоанна. Только жаль, что он не умеет на самом деле предсказывать будущее. Погода была так прекрасна, как Джоанна еще не видала в мире Стальных Когтей, - бесконечный день. Странно, что такая красота заставляла ее нервничать, но с этим Джоанна ничего не могла поделать. Это было очень похоже на тот первый день в новом мире, когда разразился этот... ужас. В первые дни дороги, пока они были еще на своей территории, Резчица показывала каждый горный пик и пыталась перевести его название на самнорский. За шестьсот лет королева хорошо узнала свою страну. Даже снежники - те, что держались все лето, - были ей известны. Она показала Джоанне взятый ею с собой блокнот для зарисовок. Каждая страница отвечала отдельному году и показывала снежники в том виде, в котором они были в один и тот же день лета. Пролистывать эти страницы - это было похоже на мультипликацию, хотя и довольно грубую. Джоанна видела, как эти снежники ползут, десятилетиями растут, потом начинают съеживаться. - Мало кто из стай живет так долго, чтобы это почувствовать, - говорила Резчица, - а для меня эти вечные снега - как живые. Видишь, как они шевелятся? Они как волки, которых отгоняет от нашей земли огонь солнца. Они кружат вокруг, растут. Иногда они слипаются вместе, и новый ледник начинает движение к морю. Джоанна рассмеялась, немножко нервно. - И они побеждают? - Последние четыре столетия - нет. Лето часто бывало жарким и ветреным. А в дальней перспективе? Не знаю. И для меня это уже не так важно. - Она покачала двух своих маленьких щенят и тихо засмеялась. - Эти детеныши Странника еще и не начали думать, а я уже теряю перспективу! Джоанна протянула руку к ее шее. - Но ведь они и твои щенки тоже. - Я помню. Большинство моих щенков ушло в другие стаи, а эти - первые, которых я сохраню в себе. - Ее слепой ткнулся в щенка носом. Тот дернулся и испустил звук на пределе слышимости для Джоанны. Второй лежал у нее на коленях. Щенята были больше похожи на детенышей русалки, чем собаки. Шеи у них по сравнению с телом были неимоверно длинными. И развивались они куда более медленно, чем щенок, которого Джоанна с Джефри когда-то воспитывали. Даже сейчас они еще плохо фокусировали глаза. Джоанна поводила пальцем перед глазами одного из щенков - очень комично было видеть, как он пытается следить за рукой. На шестидесятый день от рождения щенки Резчицы еще не могли толком ходить. У королевы были специальные куртки с карманами для щенков по обеим сторонам. Почти в течение всего дня ее щенята сидели там, уткнувшись в шерсть ее живота и посасывая молоко. В некотором смысле Резчица относилась к своему потомству, как человек. Она очень нервничала, когда их не видела. Любила их укачивать и играть с ними в игры, развивающие координацию. Иногда она укладывала их на спину и теребила им лапки - все восемь по очереди, потом неожиданно стукала по животикам. Они яростно извивались, размахивая лапами во все стороны. - Мне нравится вот этот, которому я последнему лапку тронула. Странник меня стоит. Эти два уже немножко думают, видишь? - Она показала на щенка, который свернулся в шар, уворачиваясь почти от всех ее прикосновений. В других отношениях ее родительское поведение было чуждым и чуть ли не пугающим. Ни она, ни Странник никогда не говорили со щенятами в слышимом диапазоне, но своими ультразвуковыми "мыслями" все время зондировали малышей. Иногда эти мысли были так просты, что слышались в виде вибраций стен фургона. Дерево гудело под руками Джоанны. Это было похоже на гудение материнской колыбельной, но видно было, что цель у них другая. Крошечные создания отвечали на звуки, извиваясь в сложном ритме. Странник говорил, что еще тридцать дней должно пройти, пока щенки смогут участвовать в мыслительном процессе стаи, но их уже для этого учили и тренировали. Часть каждого бесконечного дня они стояли лагерем, и стаи солдат по очереди становились линями часовых. Даже во время движения приходилось часто останавливаться, чтобы расчистить дорогу, или подождать возвращения дозора, или просто для отдыха. На одном из таких привалов Джоанна сидела со Странником под деревом, которое было похоже на сосну, но пахло медом. Странник играл с малышами, помогая им вставать и проходить несколько шагов. По гудению у себя в голове Джоанна понимала, что он думает, обращаясь к ним. И вдруг они ей показались марионетками, а не детьми. - А почему ты им не даешь играть друг с другом или со своими... - братьями? Сестрами? Как назвать щенят, рожденных у одной и той же пары стай? - ...со щенками Резчицы? Странник, даже более чем Резчица, хотел узнать обычаи людей. Он был стаей с самыми широкими взглядами из всех ее знакомых - в конце концов, если ты можешь включить в свой разум убийцу, то у тебя точно должны быть широкие взгляды. Но ее вопрос Странника явно ошеломил. Гудение у нее в голове резко смолкло, и он слегка рассмеялся. Это был очень человеческий смех, хотя слегка театральный. Странник провел много часов, разыгрывая интерактивные комедии с Компьютером - для развлечения или для обучения, Джоанна не знала. - Играть? Друг с другом? Да, я понимаю - для тебя это естественно. Для нас же это было бы вроде извращения... нет, хуже, потому что извращение иногда кому-то доставляет удовольствие. Но растить щенка синглетом или даже двойкой - это значит сделать животным того, кто мог быть нормальным элементом. - Ты хочешь сказать, что у щенков никогда не бывает собственной жизни? Странник наклонил головы и приник поближе к земле. Один его элемент продолжал водить носом вокруг щенят, но внимание Странника было обращено на Джоанну. - Иногда случаются трагедии - осиротевший щенок, предоставленный сам себе. Часто это уже не удается исправить - такое создание становится слишком независимым, чтобы слиться с какой-нибудь стаей. В любом случае это очень одинокая и пустая жизнь. Я сам помню, насколько это неприятно. - Вы много теряете. Я знаю, что ты смотрел в Компьютере рассказы для детей. Грустно, что вы не можете быть молодыми и дурашливыми. - Эй, я этого не говорил! Я много бывал молодым и дурашливым, это мой стиль жизни. И многие стаи бывают такими, когда в них есть несколько молодых элементов от разных родителей. Во время этого разговора один из щенков Странника подобрался к краю одеяла, на котором они сидели. Теперь он неуклюже вытянул шею к цветам, которые росли среди корней ближайшего дерева. Когда он стал неловко двигать шеей, Джоанна снова услышала гудение. Движения щенка стали более координированными. - Ух ты! Я чувствую через него запах цветов. Спорить могу, мы будем видеть глазами друг друга раньше, чем доберемся до Скрытого Острова Свежевателя. - Щенок попятился назад, и оба они чуть потанцевали на одеяле. Головы Странника качались в такт движению. - До чего способные малыши! - Он усмехнулся. - Нет, мы не так уж сильно отличаемся от вас, Джоанна. Я знаю, как люди гордятся своими малышами. И Резчица, и я очень интересуемся, что выйдет из наших. Она гениальна, а я - я немного сумасшедший. Может быть, эти двое войдут в гениального ученого? Или Резчица превратит своих в авантюриста? Ха! Резчица - величайший селекционер, но даже она не знает, какими станут наши новые личности. А я жду не дождусь, когда опять стану шестерным! В свое время Странник, Описатель и Джоанна доплыли до гавани города Резчицы от владений Свежевателя всего за три дня. И месяц шла армия обратный путь к тому месту, где начались приключения Джоанны. Это был извилистый путь на карте, виляющий между фиордами, как змея. Но первые десять дней он был заманчиво легок. Стояла сухая и теплая погода, как в день нападения, и она тянулась и тянулась. Лето суховеев, называла это Резчица. Летом все же должны быть иногда грозы, хотя бы облачность. А вместо этого солнце бесконечно кружило над кронами леса, а когда они выходили на открытую местность - хотя всегда ненадолго и лишь тогда, когда Хранитель был уверен, что это безопасно, - небо было чистым и почти безоблачным. На самом деле такая погода внушала некоторое беспокойство. В полдень могло быть просто даже жарко. Ветер был ровный, иссушающий. Сам лес тоже высох, приходилось соблюдать осторожность с огнем. И когда солнце все время наверху и нет туч, их с дозорных вышек и вершин могли заметить за мили. На эту тему особенно волновался Тщательник. Он не собирался стрелять из своих пушек на переходе, но хотел потренировать "своих" солдат на открытом месте. Тщательник был членом совета королевы и ее главным инженером. После эксперимента с пушками он настаивал на звании "Командующий артиллерией". Джоанне всегда казалось, что он резок и нетерпелив. Его элементы всегда были в движении и всегда дергались. С Компьютером он проводил почти столько же времени, сколько сама королева или Странник Викрэкшрам, но очень мало при этом интересовался тем, что касалось людей. - Он слеп ко всему, кроме машин, - сказала как-то Резчица, - но таким я его создала. Он много чего изобрел, еще даже до твоего появления. Тщательник просто влюбился в пушки. Для большинства стай стрельба была серьезным испытанием. А Тщательник с самого первого опыта стрелял вновь и вновь, стараясь улучшить стволы, порох и снаряды. Шкуры его были отмечены десятками пороховых ожогов. Он утверждал, что грохот пушек прочищает разум - хотя все остальные в один голос твердили, что он сводит с ума. На привалах Тщательник мелькал повсюду, мотаясь вдоль линий и донимая своих артиллеристов пламенными речами. Он утверждал, что даже короткая остановка - отличная возможность для учений, поскольку в бою быстрота - это все. Он придумал эполеты, похожие на ушные затычки ньоранских пушкарей. Они закрывали не уши обычного разговора, а лобовые и плечевые мембраны элемента-пушкаря. На самом деле привязка таких заглушек сильно отупляла разум, но перед самым залпом это было полезно. Сам Тщательник все время ходил в таких заглушках, хотя и незастегнутых. Они были похожи на какие-то нелепые украшения на плечах и на лбу. Он явно считал, что они производят внешний эффект, и действительно, его артиллеристы тоже гордились заглушками и носили их все время. Вскоре даже Джоанна увидела, что его муштровка дает результаты. Во всяком случае, они научились моментально разворачивать пушки, набивать их имитацией пороха и выкрикивать что-то вроде "БАХ!" на языке Стальных Когтей. Армия везла с собой гораздо больше пороха, чем еды. Стаи должны были жить на подножном корму. У Джоанны было мало опыта лагерной жизни, в атмосфере. Неужели леса настолько богаты? Конечно, они совсем не такие, как городские леса на Страуме, где сходить с маркированной тропы можно только по специальному разрешению, а большая часть лесной живности - механическая имитация ньоранских прототипов. Здесь места были еще более дикими, чем в ньоранских историях. Ведь тот мир был густо населен, пока не впал в средневековье. А Стальные Когти никогда не были цивилизованны, у них никогда не было городов, тянущихся через континенты. По предположению Странника, на планете было тридцать миллионов стай. Северо-запад только начинал заселяться, и дичь была повсюду. На охоте Стальные Когти были просто животными. Солдаты прочесывали подлесок, и любимым видом охоты была погоня, когда дичь загоняли до изнеможения. Здесь это было бы нерационально, но охота с загонщиками и засадой доставляла им не меньше удовольствия. Джоанне она не нравилась. Она не знала, то ли это общее средневековое извращение, то ли особенность Стальных Когтей. Если позволяло время, солдаты не пользовались ножами и луками - им доставляло удовольствие вспарывать глотки и животы клыками и когтями. Нельзя сказать, чтобы лесные твари были беззащитны: за миллионы лет у них хорошо развилось оружие защиты и нападения. Почти все животные умели испускать ультразвуковой крик, который полностью перекрывал мысль ближайших стай. Бывали в лесу места, которые казались Джоанне совершенно безмолвными, зато армия проходила их осторожным галопом, и солдаты с погонщиками дергались в муке под невидимым нападением. А бывали и более сложно устроенные лесные твари. На двадцать пятый день пути армия замедлилась на переходе через самое большое ущелье. Посередине его - почти вся скрытая лесом - текла река, направляясь к морю на запад. Стены долины были такими, каких никогда не видала Джоанна в страумском царстве: они шли почти отвесно по обеим сторонам наверху, потом переходили в склоны и наконец - в горизонтальное ложе реки. - Так прорезают долины льды, - объяснила Резчица. - Там, повыше, есть места, где я просто видела, как это происходит. - И она показала Джоанне объяснение в Компьютере. Это случалось все чаще и чаще: и Странник, и Резчица, и даже Тщательник уже больше знали из образовательной программы для детей, чем сама Джоанна. Через многие ущелья поменьше они уже переходили. Спуск по кручам всегда был сложен, но до сих пор тропы все же были хороши. Хранитель привел их к краю этой последней долины. Резчица и ее штаб стояли под навесом деревьев совсем рядом с обрывом. В нескольких метрах за ними в окружении Странника Викрэкшрама сидела Джоанна. Деревья на круче слегка напоминали сосны. Листья у них были узкие, острые и держались круглый год. Зато кора была белая и пузырчатая, а древесина бледно-желтая. А самыми странными были цветы. Пурпурные и фиолетовые, они росли прямо из корней. В мире Стальных Когтей не было насекомых вроде пчел, но какие-то млекопитающие величиной с палец все время переползали с цветка на цветок. Их были тысячи, но казалось, что их ничего не интересует, кроме цветов и сочащейся из них сладости. Джоанна прилегла среди цветов и любовалась видом, пока Резчица о чем-то булькала с Хранителем. Интересно, на сколько километров отсюда видно? Воздух, насколько она знала планету Стальных Когтей, был чист. Долина, казалось, на восток и на запад тянется бесконечно. Кое-где на лесистом дне долины серебряной ниточкой показывалась река. Странник слегка ткнул ее носом и кивнул в сторону королевы. Резчица показала в сторону, а потом вниз с обрыва. - Там идет спор. Тебе перевести? - Ага. - Резчице не нравится эта тропа. - Странник сменил интонацию и заговорил голосом, которым говорила по-самнорски королева: - Эту тропу видно отовсюду. Кто угодно может засесть на той стороне и пересчитать каждый фургон. Даже за много миль. (Миля - это километр с гаком.) Хранитель с возмущением мотал головами. Он что-то булькнул, в чем Джоанна различила злость. Странник хихикнул и заговорил голосом начальника тайной стражи: - Ваше величество! Мои разведчики прочесали долину и дальний склон. Угрозы нет. - Я знаю, что ты сотворил чудеса, но ты серьезно утверждаешь, что проверил всю северную стену? Она в пяти милях, а я еще с молодости помню, что там десятки расщелин, - и ты это сам помнишь. - Вот тут он заткнулся! - рассмеялся Странник. - Ты давай переводи, - буркнула Джоанна. Она уже научилась понимать язык жестов и интонаций. Иногда даже гудение Стальных Когтей приобретало смысл. - Хм. Ладно. Королева сняла с себя карманы с детьми, села и заговорила примирительным тоном: - Если бы погода была пасмурней или если бы в ночное время, можно было бы попробовать, но... Ты старую тропу помнишь? Ту, что на двадцать миль в глубь материка? Она должна сейчас быть хорошо заросшей. И обратная дорога... Булькающее шипения Хранителя, злость. - Я же говорю вам, тут безопасно! А на той дороге мы потеряем целые дни! И если мы опоздаем к Свежевателю, вся моя работа зря! Вы должны пойти здесь. - Ого! - шепнул Странник, не в силах сдержать комментарий. - Беднягу Хранителя слишком занесло. Головы королевы медленно откинулись назад. Имитируя ее человеческий голос. Странник произнес: - Я ценю твою озабоченность, стая моей крови. Но мы пойдем там, где скажу я. Если это для тебя нетерпимо, я с сожалением приму твою отставку. - Но я вам нужен! - Не настолько. До Джоанны вдруг дошло, что вся экспедиция может пойти прахом даже до первого выстрела. Где бы мы сейчас были без Хранителя? Затаив дыхание, она смотрела на спор двух стай. Часть Хранителя бегала короткими кругами, кидая время от времени сердитые взгляды на Резчицу. Потом все его шеи опустились. - Примите мои извинения. Ваше Величество. Пока вы будете считать меня полезным, я прошу вас оставить меня на своей службе. Резчицу тоже оставило напряжение, она потянулась погладить своих щенков. Они ответили, зашипев в своих карманах. - Прощаю. Мне нужно твое независимое мнение. Хранитель. Твои советы бывали просто чудесны. Хранитель слабо улыбнулся. - А я не думал, что у этого дурака ума хватит извиниться, - шепнул Странник в ухо Джоанны. Еще два дня занял выход на старую тропу. Как и предполагала Резчица, она сильно заросла. Более того: местами она вообще исчезала. Целые дни здесь уйдут на спуск в долину. Но если у Резчицы и были сожаления по поводу принятого решения, с Джоанной она ими не делилась. Королеве было шестьсот лет, и она часто говорила о закоснелости стариков. Теперь Джоанна могла видеть, что имелось в виду. Когда армия подходила к размывам, через них тут же строили временный мост из спиленных на месте деревьев. Каждая такая переправа отнимала день. Но даже когда тропа была на месте, продвижение шло медленно. Больше никто не ехал на телегах. Край тропы осыпался, и колеса телег часто повисали в пустоте. Справа от себя Джоанна видела кроны деревьев несколькими метрами ниже. На волков они напоролись на шестой день обхода, когда почти достигли дна долины. Волки - так их назвал Странник, но Джоанне они больше казались похожи на куниц. Как раз закончился легкий участок перехода длиной в километр. Сухой и теплый ветер, непрестанно колышущий долину, ощущался даже под деревьями. Уже исчезали последние пятна снега под деревьями, и за северной стеной долины поднималась дымка. Джоанна шла рядом с повозкой Резчицы. Странник отстал примерно метров на десять, время от времени с ними переговариваясь (сама королева была последние дни очень молчалива). Вдруг сверху донесся скрип - сигнал тревоги на языке Стальных Когтей. Секундой позже крикнул и Хранитель в ста метрах впереди. Сквозь просветы между стволов было видно, как солдаты над ними натягивают арбалеты, стреляя куда-то вверх. Свет пробивался сквозь лесную крышу пятнами, его было много, но он мелькал и переливался, мешая разглядеть бегущих впереди солдат. Хаос, но в этом хаосе двигались создания, отличные от шипастых! Мелкие, коричневые или серые, они скользили меж теней, как пятна света. И летели они вверх по холму, приближаясь к солдатам не с той стороны, куда солдаты стреляли! - Обернитесь! Обернитесь! - кричала Джоанна, но ее голос пропал в шуме. Да и кто бы мог ее понять? Все элементы Резчицы смотрели вверх на битву. Но она схватила Джоанну за рукав. - Ты что-то там видишь? Где? Джоанна стала объяснять, захлебываясь, но уже и Странник тоже что-то увидел, и его булькающий крик покрыл шум битвы. Он бросился к телеге, где Тщательник пытался снять пушку с передка. - Джоанна! Помоги! Резчица чуть задумалась, потом сказала: - Давай. Положение действительно может быть серьезным. Помоги им подготовить пушку, Джоанна. До повозки с пушкой было всего пятнадцать метров, зато вверх по холму. Джоанна побежала. На тропу у нее за спиной свалилось что-то тяжелое. Часть солдата! Она извивалась и вопила. В тело вцепились с полдюжины комков меха размером с куницу, и шерсть солдата заливала кровь. Мимо пролетел еще один элемент. И еще один. Джоанна споткнулась, но продолжала бежать. Викрэкшрам стоял, сдвинув головы, в нескольких метрах от Тщательника. Каждый взрослый элемент его был вооружен - ножи во ртах и стальные шипы на лапах. Он махнул Джоанне - ложись! - Мы налетели на гнездо... гнездо волков. - Речь его звучала затрудненно, неясно. - Оно где-то между этим местом и тропой наверху. Такой кусок, вроде башни замка. Надо убить гнездо. Ты его видишь? Явно, что он сам его не видел, хотя и оглядывался вокруг. Джоанна посмотрела вверх на склон холма. Звук битвы почти стих, только слышались стоны Стальных Когтей. Джоанна показала вверх: - Ты об этом говоришь, вот эта темная штука? Странник не ответил. Его элементы дергались, ножи в пастях мотались во все стороны. Джоанна отпрыгнула от свистящего металла. Себя Странник уже успел порезать. Звуковая атака. Джоанна уже больше года была знакома со стаями, и то, что она видела сейчас, - это было безумие. Некоторые стаи разбегались дальше, чем могли общаться звуками мысли. Другие - и Резчица на своей повозке - сбивались в кучу, еле решаясь высунуть головы. За ближайшими деревьями уже катилась серая волна. Волки. Каждый меховой комочек выглядел безобидно. Но все вместе... Джоанну пробрал мороз, когда она увидела, как они терзают горло элемента одного солдата. Джоанна была здесь единственной, кто сохранил рассудок, и это значило, что она знала, что умрет. Убить гнездо. На орудийной повозке остался только один элемент Тщательника, Белоголовый. Этот тупица сразу надел свои заглушки и теперь водил носом около ствола пушки. Убить гнездо. Может быть, не так уж он и туп. Джоанна вспрыгнула на повозку. Та покатилась к обрыву, уперлась в дерево - Джоанна не заметила. Она потянула за дульную часть ствола, как видала на учениях. Белоголовый тащил мешок с порохом, но одной пастью он мало что мог сделать. Без остальной стаи у него не было ни мозгов, ни рук. Он смотрел на Джоанну вытаращенными отчаянными глазами. Она схватила мешок за другой конец, и они вдвоем спустили заряд в ствол. Белоголовый нырнул за ядром и стал тыкать в него носом. Умнее собаки, да еще и обученный. Может быть, вдвоем у них есть шанс! У нее под ногами всего в полуметре лавиной шли волки. Одного-другого она могла бы прикончить сама. Но их были десятки, бросающихся на элементы стай без разбора. Три элемента Странника стояли вокруг Шрамозадого и щенков, но вся их защита - это были беспорядочные взмахи клыков и когтей. Стая бросила ножи и накладные когти. Джоанна с Белоголовым затолкали ядро в ствол. Белоголовый ринулся к казеннику пушки и стал возиться с зажигалкой для фитиля, которую использовали артиллеристы. Она была рассчитана на одну пасть, поскольку только один элемент должен был подносить огонь. - Стой, кретин! - Джоанна пихнула его ногой. - Надо ее нацелить! Белоголовый взглянул обиженно - он не понял, что он сделал не так. Держатель фитиля он бросил, но зажигалку все еще держал. Высек пламя и решительно направился обратно, пытаясь проскользнуть мимо ног Джоанны. Она снова отпихнула его, посмотрела вверх на холм. Эта черная штука - это должно быть гнездо! Наклонив ствол, как она это видела на учениях, Джоанна посмотрела вдоль него сверху. Ее лицо было в сантиметрах от назойливого Белоголового с огнем в пасти. Его голова в заглушке дернулась вперед, и пламя коснулось запальника. Взрыв едва не сбросил Джоанну с повозки. Минуту в целом мире не было ничего, кроме боли в ушах. Джоанна перекатилась на живот, села, кашляя в едком дыму. Она ничего не слышала, кроме пронзительного и непрестанного звона в ушах. Повозка раскачивалась, повиснув одним колесом над обрывом. Белоголовый шлепнулся под казенником пушки. Джоанна отвела ствол и потрепала Белоголового по голове в заглушке. У него шла кровь - или у нее? Она несколько секунд сидела, мало что соображая, пытаясь понять, откуда кровь и как вообще она сюда попала. В голове какой-то внутренний голос кричал: "Нет времени, нет времени!" Она заставила себя встать на колени и оглядеться. Медленно и болезненно возвращалась память. Перед ней стояли расщепленные деревья, сквозь листву проглядывала белесая древесина. За деревьями, там, где было гнездо, виднелся выброс свежей земли. Они "убили" гнездо, но драка продолжалась. На тропе все еще были волки, но теперь уже они разбегались во все стороны. На глазах у Джоанны десятки их кидались вниз на деревья и камни. А Стальные Когти дрались по-настоящему. Странник подобрал ножи, и с них стекала кровь. Что-то серое и кровоточащее перелетело через край повозки и упало Джоанне на ногу. "Волк" был едва ли больше двадцати сантиметров и был похож на домашнего зверька, но челюсти щелкнули около лодыжки с убийственной яростью. Джоанна уронила на него пушечное ядро. В следующие три дня, пока экспедиция собирала снаряжение и приходила в себя, Джоанна много узнала о волках. То, что сделали она и белоголовый элемент Тщательника, остановило атаку намертво. Без сомнения, уничтожение гнезда спасло много жизней и самое экспедицию. "Волки" были ульевыми организмами, но лишь слегка похожими в этом на стаи. Раса Стальных Когтей использовала групповую мысль для подъема к вершинам интеллекта. Волчьим гнездам это было не нужно. Джоанна никогда не видела разумной стаи больше чем из шести элементов. Резчица говорила, что бывают гнезда с тысячами элементов. И то, на которое они наскочили, тоже было не маленьким. Такая толпа не могла быть разумной, как человек. В смысле чисто интеллектуальной мощи гнездо вряд ли было способнее отдельного элемента стаи. С другой стороны, оно было куда более приспособляемым. Волки могли действовать на больших расстояниях. В пределах сотни метров от гнезда они были органами элементов-"цариц" гнезда, и в их благоразумии сомневаться не приходилось. Странник знал легенды о гнездах разумных, почти как стая, о лесных жителях, которые заключали с гнездами договор о защите в обмен на еду. Пока живы были элементы гнезда, издающие мощный шум, рабочие волки могли координироваться почти как элементы стаи. Но стоит убить гнездо-и вся конструкция разваливается, как примитивная сеть с единым центром. Конечно, гнездо отлично обмануло армию Резчицы. Оно спокойно ждало, пока солдаты не вступят в его область громкости. Внешние волки использовали звуковую мимикрию для создания звуковых "призраков", по которым бесполезно стреляли солдаты, отвернувшись от истинного гнезда. А когда началось нападение, гнездо обрушило на Стальных Когтей концентрированные помехи. Атака была куда сильнее, чем обычная "звуковая вонь", которая встречалась в других частях леса. Для Стальных Когтей эти "вонючки" были до боли громкими и иногда даже устрашающими, но не гасящими разум, как шумовой хаос гнезда. Более ста стай были выведены из строя этой засадой. Некоторые, в основном стаи со щенками, сбились в кучу. Другие, как Тщательник, "разорвались". За прошедшие после нападения часы многие из этих фрагментов сбредались вместе и восстанавливались. Воссозданные стаи были ошеломлены, но невредимы. Непострадавшие солдаты прочесывали лес и утесы в поисках раненых элементов своих товарищей. Но на обрыве встречались места высотой более двадцати метров. И там, где падение не было смягчено кустами, элементы падали на скалы. В конце концов нашли пять погибших и еще двадцать тяжело раненных. Упали также две телеги. Они рассыпались, а керхоги получили раны, от которых уже не могли выжить. По великому счастью, от выстрела не загорелся лес. Три раза описало солнце по небу свой наклонный круг. Армия Резчицы приходила в себя в прибрежном лесу на дне долины. Хранитель выставил на северной стене долины дозоры с сигнальными зеркалами. Здесь было настолько безопасно, насколько вообще могло быть так далеко к северу. И здесь было потрясающе красиво. Отсюда не был виден высокий лес, но зато шумела рядом река, и так сильно, что заглушала вздохи суховея. У низинных деревьев не было цветов на корнях, но все равно они отличались от тех, которые знала Джоанна. Подлеска не было - только мягкий голубоватый "мох", который, по словам Странника, был на самом деле частью деревьев. Он расстилался, как газон, до самой реки. В последний день отдыха Резчица собрала на совещание все стаи, свободные от дозора и караулов. Столько стай в одном месте Джоанна не видала с того дня, когда погибла ее семья. Только эти стаи не пугали. Всюду, куда смотрела Джоанна, она видела стаи на голубом мху на расстоянии не меньше восьми метров друг от друга. На секунду ей показалось, что она оказалась в Парке Поселенцев на Оверби: семейные пикники на траве, каждая семья со своей подстилкой и ящиком для еды. Только эти "семьи" были единой стаей каждая, и это был военный строй. Их ряды загибались дугой, и в центре дуги была королева. За ней в десяти метрах в тени сидел Странник Викрэкшрам. Звание консорта королевы официально не учитывалось. Слева от Резчицы лежали выжившие жертвы засады, элементы в бинтах и шинах. Были и те, кого Странник назвал "ходячими ранеными". Это были синглеты, двойки и тройки, оставшиеся от целых стай. Некоторые из них пытались принять позу внимания, но другие шатались вокруг, иногда врываясь в речь королевы бессмысленными словами. Как было с Описателем Джакерамафаном, только эти выживут. Некоторые уже сливались, пытаясь образовать новые индивидуумы. У некоторых это даже выйдет, как вышло когда-то у Странника Викрэкшрама. Но для большинства пройдет много времени, пока они станут полноценными членами общества. Джоанна сидела вместе с Тщательником в первом ряду солдат перед королевой. Начальник Артиллерии стоял в парадной стойке Стальных Когтей: ляжки на земле, грудь высоко, почти все головы смотрят вперед. Тщательник вышел из передряги без серьезных повреждений. На белоголовом появилось еще несколько подпалин, и еще один элемент растянул себе плечо, упав с тропы. Так же гордо он носил свои заглушки артиллериста, но что-то в нем изменилось - может быть, из-за военного строя и медали за героизм. Королева была одета в специальные куртки. Каждая голова смотрела в свой сектор аудитории. Джоанна все еще не понимала языка Стальных Когтей, а говорить на нем вряд ли когда-нибудь сможет без помощи машины. Но зато эти звуки были в пределах слышимости - низкие звуки передаются лучше высоких. И даже без вспомогательной памяти и генераторов грамматики она кое-что вь1учила. Она легко распознавала эмоции по интонации, а звуки вроде резкого "арк-арк-арк" шли здесь за аплодисменты. А отдельные слова - здесь скорее это были аккорды, звуки имеющие каждый свое значение. Если внимательно слушать (и если рядом нет Странника, который переведет на ходу), она даже могла некоторые из них узнать. Например, сейчас Резчица похвально отзывалась о своих слушателях. Одобрительные "арк-арк" неслись со всех сторон. Будто группа морских львов лает отовсюду. Одна из голов королевы опустилась в чашу и подняла оттуда какую-то резную штучку. Королева назвала имя стаи, набор аккордов, "тим-пам-пим-пом" какой-то, который Джоанна, если часто слыхала, могла повторить, как "Джакерамафан", или даже частично понять значение слов, как "Викрэкшрам". Из переднего ряда к королеве подошел один элемент. Он остановился практически нос к носу с королевой. Резчица сказала что-то о храбрости, и два ее элемента прицепили эту деревянную - брошь? - к куртке одиночки. Тот быстро повернулся и вернулся к своей стае. Резчица взяла вторую награду и вызвала другую стаю. Джоанна потянулась к Тщательнику. - Что происходит? - спросила она. - Почему получают медали отдельные элементы? И как они могут подойти к другой стае? Тщательник стоял по стойке "смирно" тщательнее остальных стай, и не обращал на нее внимания. Теперь он только слегка повернул к ней одну голову. - Цыц! Он повернулся было обратно, но Джоанна поймала его за одну из курток. - Глупая! - ответил он в конце концов. - Награда - для всей стаи. Для получения выдвигается один элемент. Больше - привело бы к безумию. Хм. Еще три стаи, одна за другой, "выдвинули элемента" и получили свои медали. Некоторые шли четко, как человеческие солдаты в рассказах компьютера. Другие начинали резво, но потом пугались и путались, приближаясь к Резчице. Джоанна помолчала, но не удержалась: - Эй! Тщательник! А когда мы получим наши? На этот раз он даже не повернулся - все его головы были твердо повернуты в сторону королевы. - Последними, конечно. Ты и я убили гнездо и спасли самое королеву. Его тела чуть ли не дрожали от напряжения. Он боится до судорог! Вдруг Джоанна поняла почему. Очевидно, Резчице просто было сохранять разум в присутствии всего лишь одного внешнего элемента. Но наоборот - другое дело. Послать одного из себя в другую стаю - это значит утратить часть сознания и довериться этой другой стае. С этой точки зрения... Джоанна вспомнила исторические романы, в которые любила играть. В Темные Века на Ньоре дамы, получая аудиенцию у королевы, вручали ей свой меч и преклоняли колено. Это был способ поклясться в преданности. И здесь то же самое, хотя, поглядев на Тщательника, Джоанна поняла, что здесь даже по форме церемония может быть очень пугающей. Еще три медали нашли героев, и Резчица булькнула аккорды, составлявшие имя Тщательника. Начальник Артиллерии застыл как оцепенелый и испустил ртом пару свистящих звуков. - Джоанна Олсндот, - произнесла королева и добавила несколько слов на языке стай - что-то насчет выйти вперед. Джоанна встала, но ни один элемент Тщательника не шевельнулся. Королева рассмеялась по-человечески. Она держала две полированных броши. - Я все объясню позже по-самнорски, Джоанна. Сейчас просто подойди ко мне с одним из Тщательника. Тщательник? Вдруг они оказались в центре внимания тысяч глаз. Ни "арк", ни разговоров. Джоанна такого не испытывала с тех пор, как играла Первого Колониста в школьной постановке "Приземления". Она наклонилась вперед, ее голова оказалась рядом с одной из голов Тщательника. - Пойдем, друг! Мы с тобой герои. Оглянувшиеся на нее глаза вылезали из орбит. - Я не могу. - Это было сказано почти неслышимо. При всей этой молодцеватости и щегольских заглушках артиллериста Тщательник был напуган до смерти. Но у него это был не страх сцены. - Я не могу разорвать себя. Не могу! Задние ряды приглушенно забулькали - в основном канониры Тщательника. Ради всех Сил, неужели его за это осудят? Средневековье, черт бы их побрал. Глупые люди. Даже разорванный на части, Тщательник спас их задницы, и теперь... Она обняла его за пару плеч. - Мы с тобой это уже делали, ты и я. Помнишь? Головы кивнули: - Что-то помню. Эта моя часть... одна... не могла бы. - Верно. И я не могла бы. Но вместе мы убили волчье гнездо. Тщательник секунду смотрел на нее, глаза его дрожали. - Да, мы это сделали. Он встал на ноги, резко дернул головами, заглушки хлопнули. - Да! И он придвинул к ней своего белоголового. Джоанна выпрямилась. Они с Белоголовым вышли на открытое место. Четыре метра. Шесть. Она слегка касалась его шеи кончиками пальцев. Когда они отошли от Тщательника на двенадцать метров, шаг белоголового стал неуверенным. Он кинул косой взгляд на Джоанну и пошел медленнее. Церемонию Джоанна не запомнила, потому что все ее внимание было на Белоголовом. Резчица говорила что-то длинно и неразборчиво. Как-то им обоим дали по резной медали на воротник и отправили обратно к остальному Тщательнику. Только там она снова заметила всю толпу. Она растянулась под навесом леса, куда только доставал взгляд - и все их приветствовали, а громче всех - артиллеристы Тщательника. Полночь. Здесь, на дне долины, были три-четыре часа бесконечного дня, когда солнце заходило за высокую северную стену. Это было не очень похоже на ночь, даже на сумерки. Дым костров с северной стороны стал гуще. Теперь даже его запах слышался. Джоанна шла от бивака артиллеристов к середине лагеря, к палатке Резчицы. Было тихо, только мелкие твари скрипели в корнях деревьев. Празднование шло бы куда дольше, не знай каждый, что через несколько часов придется лезть на северную стену. И потому сейчас только изредка слышался смех и только случайные стаи попадались навстречу. Джоанна шла босиком, забросив ботинки за плечо. Даже в такую сухую погоду мох под ногами был на удивление мягок. У нее над головой шевелились зеленые кроны, открывая голубые пятна неба. В такую минуту можно было почти забыть, что пришлось пережить и что еще предстоит. Часовые у палатки Резчицы не окликнули ее, лишь тихо сообщили вперед, что она идет. Их можно было понять - не так уж много людей здесь бродило. Королева подняла голову: - Войди, Джоанна. Она сидела в палатке тесным кругом, щенки в середине. Было почти темно, только светился вход палатки. Джоанна хлопнулась на подушки, где обычно спала. Еще с церемонии награждения ей хотелось кое-что сказать Резчице. Но теперь, после празднования... как-то стыдно было бы портить ей настроение. Резчица наклонила голову в ее сторону. В тот же минут этот жест повторили оба щенка. - Я видела тебя на пиру. Ты трезвенница. Ты уже ешь почти всю нашу еду, но пива не касаешься. Джоанна пожала плечами. В самом деле, а почему? - Детям не полагается пить пиво, пока им не будет восемнадцать. Таков был обычай, и ее родители его придерживались. Пару месяцев назад Джоанне исполнилось четырнадцать - Компьютер напомнил ей точный час. А вот если бы ничего этого не случилось и они были бы еще в Верхней Лаборатории царства Страум, неужто она с подругами не попробовали бы тайком этот запретный плод? Может быть. Но здесь, где она была совсем одна, где сейчас она была большим героем, она и капли не выпила... Наверное, потому, что мамы и папы здесь не было, а выполняя их желания, она как бы была ближе к ним. На глазах ее выступили слезы. - Хм. - Кажется, Резчица слез не заметила. - То же самое говорит и Странник. - Она потрепала своих щенков по шерсти и улыбнулась. - Это имеет смысл. Эти двое тоже пива не получат, пока не подрастут - хотя они немножко от меня его сегодня насосутся. В палатке чуть пахло пивом. Джоанна резко отерла слезы. Сегодня она не хотела чувствовать себя подростком. - Ты знаешь, это ты нехорошо сегодня поступила с Тщательником. - Я... да. Я с ним об этом говорила до того. Он не хотел, но я думала, это просто... упрямство - правильное слово? Если бы я знала, как это ему трудно... - Он практически распался на глазах у всех. Если я правильно понимаю, это был бы позор? - Да. Честь в обмен на преданность на глазах у равных себе - это важно. По крайней мере при моем правлении. Я уверена, что Странник или Компьютер могут назвать десяток других способов правления. Понимаешь, Джоанна, мне нужна была эта демонстрация - и мне нужно было, чтобы ты и Тщательник там были. - Я знаю. Мы выиграли бой... - Молчание! - Вдруг ее голос стал резок, и Джоанна вспомнила, что говорит со средневековой королевой. - Мы сейчас на две сотни миль к северу от моих границ, почти в сердце владений Свежевателя. Через несколько дней мы встанем лицом к лицу с врагом, и многие из нас умрут, не зная, за что. У Джоанны сердце ухнуло вниз. Если не отбить корабль, не закончить то, что задумали отец и мать... - Ваше величество! Ведь мы же знаем... - Я знаю. Странник знает. Большинство моего совета согласны, хотя ворчат. Но мы, члены совета, говорили с Компьютером. Мы видели ваши миры и видели, что может сделать ваша наука. А остальные, большинство стай... - она махнула головой в сторону лагеря за палаткой, - идут из веры в меня и преданности мне. Для них дело смертельно опасно, а цель неясна. - Резчица замолчала, хотя двое ее щенков еще секунду продолжали жестикулировать. - Я не знаю, как вы убеждаете свой народ на такой риск. Компьютер говорит о воинской повинности. - Это было давно, на Ньоре. - Не важно. Дело в том, что мои войска здесь из преданности, в основном преданности мне лично. Шестьсот лет я хорошо защищала свой народ, их память, их предания это говорят явно. Не раз я была единственной, кто видела опасность, и мой совет спасал всех, кто ему следовал. Вот что держит здесь большинство солдат, большинство артиллеристов. Каждый из них свободен повернуть назад. А теперь - что они должны думать, когда в нашем первом "бою" мы, как неграмотные... туристы налетели на волчье гнездо? Кабы не наше везение да не то, что вы с Тщательником оказались в нужном месте и не растерялись, я была бы убита. Странник был бы убит. Может быть, треть всех солдат была бы мертва. - Если бы не мы с Тщательником, кто-нибудь другой бы это сделал. - Может быть. Хотя я не думаю, что кто-то другой мог бы даже попытаться стрелять по гнезду. Но ты видишь, какое впечатление это произвело на моих солдат? Если простой несчастный случай в лесу может привести к смерти королевы и уничтожить ее потрясающее оружие, что будет, когда мы столкнемся с мыслящим врагом? Этот вопрос застрял во многих умах. И если бы я не смогла на него ответить, мы бы никогда не выбрались из этой долины - по крайней мере на север. - И вы раздали медали. Преданность за почет. - Да. Ты многого не поняла, не зная нашего языка. Я похвалила их действия. Я дала медали серебряного дерева всем, кто хоть как-то не растерялся, налетев на засаду. Это немного помогло. Я повторила речь о целях экспедиции и почему она необходима - чудеса, которые обещает Компьютер, и как плохо нам будет, если Булат достигнет своего. Но это они слыхали и раньше, и речь здесь идет о том, что им трудно себе вообразить. То новое, что я им сегодня показала, - это были ты и Тщательник. - Мы? - Я превознесла вас выше неба. Синглеты часто совершают смелые поступки. Иногда они бывают наполовину разумны или разговаривают так, будто наполовину разумны. Но в одиночку элемент Тщательника мог бы только хорошо драться ножом. Он знал, как стрелять из пушки, но у него нет ни лап, ни пастей, чтобы хоть что-то с ней сделать. Сам по себе он бы не сообразил, куда стрелять. А ты - Двуногая. Во многих отношениях ты беспомощна. Единственный для тебя способ думать - самой по себе, но в этом тебе не мешают окружающие. И вдвоем вы сделали то, что не могла бы сделать ни одна другая стая в центре нападения волчьего гнезда. И я сказала моей армии, чем может стать сотрудничество двух рас, как каждая из них может компенсировать врожденные недостатки другой. Вместе мы будем почти Стаей Стай. А как там Тщательник? Джоанна слабо улыбнулась: - Все вышло хорошо. Когда он смог выйти сюда и получить свою медаль... - Джоанна коснулась пальцем броши у себя на воротнике - красивая штучка с гравированным изображением города Резчицы, - когда он это сделал, он полностью переменился. Видела бы ты его потом с артиллеристами! Они тоже обменялись честью и преданностью и выпили море пива. Тщательник им рассказывал, что мы сделали. Он даже попросил меня помочь ему показать... А ты думаешь, армия приняла все, что ты говорила о людях и Стальных Когтях? - Я так полагаю. На своем родном языке я очень красноречива. - Резчица минуту помолчала. Ее щенки ползали по ковру и тыкались мордами в руки Джоанны. - А кроме того... это вполне может быть правдой. Странник в этом уверен. Ты можешь жить со мной в одной палатке - и при этом думать. Это то, на что мы с ним не способны. Каждый из нас по-своему прожил долгую жизнь, и я считаю, что каждый из нас не глупее человека или тех других созданий в Крае, о которых говорит Компьютер. Но вы, синглеты, можете стоять рядом и думать и строить. По сравнению с нами расы синглетов очень быстро развивают у себя науку. Теперь же, с твоей помощью, для нас тоже могут начаться быстрые перемены. - Щенята отползли, и Резчица положила головы на лапы. - По крайней мере это сказала я своему народу... А теперь нам надо поспать. На земле возле входа в палатку уже лежали пятна солнечного света. - Ладно. - Джоанна выскользнула из верхней одежды, легла и натянула на себя легкое одеяло. Резчица уже почти полностью спала. Как обычно, одна-две пары глаз оставались открытыми, но взгляд их не был разумен - а сейчас даже у них был усталый вид. Любопытно - Резчица так много работала с Компьютером, что ее голос не только научился произношению, но и выражал эмоции. И сейчас он звучал очень устало и очень грустно. Джоанна высунула из-под одеяла руку погладить шею ближайшего элемента Резчицы - слепого. - А ты веришь в то, что сказала всем? Одна из "часовых" голов посмотрела на нее, и отовсюду донеся очень человеческий вздох. - Да... но я очень боюсь, что это уже не важно. Шесть сотен лет я была в себе уверена. Но то, что случилось на южной стене... этого не должно было быть. И не было бы, последуй я совету Хранителя и пойди новой дорогой. - Но ведь нас бы увидели... - Да. В любом случае - провал, понимаешь? У Хранителя есть точная информация из высшего совета Свежевателя. Но в ежедневной рутине он иногда бывает беспечным дураком. Я это знала и думала, что могу компенсировать. Но старая дорога оказалась хуже, чем мне помнилось. Если бы тут ездили последние несколько лет, волчьего гнезда здесь оказаться не могло бы. Если бы Хранитель правильно организовал дозоры или если бы я правильно командовала им, нас бы ни за что не застали врасплох. А мы чуть не погибли... и единственное, на что я оказалась способна, - внушить тем, кто в меня верит, что я по-прежнему знаю, что делаю. - Она открыла еще пару глаз и сделала жест улыбки. - Странно. Я не говорила этого даже Страннику. Это еще одно "преимущество" человеческих отношений? Джоанна погладила слепого по шее. - Может быть. - Как бы там ни было, я верю в то, что я сказала о вещах, которые могут быть, но я боюсь, что моя душа не будет достаточно сильна, чтобы заставить их быть такими. Может быть, я должна была бы передать власть Страннику или Хранителю - об этом следует подумать. И Резчица шикнула в ответ на удивленный протест Джоанны: - А теперь спи, будь добра. 32 Какое-то время Равна надеялась, что их кораблик долетит до Дна незамеченным. Это изменилось вместе со многим другим. Сейчас "Внеполосный" стал самым известным кораблем на всей Сети. За погоней следили миллионы рас. В их сторону были направлены огромные антенные рои Среднего Края, слушающие рассказы - по большей части лживые - кораблей преследования. Непосредственно Джо-анна их слышать не могла, но подслушанные ею передачи звучали ясно, как по главной магистрали. Часть каждого дня Равна проводила, читая группы новостей, пытаясь обрести надежду, пытаясь доказать самой себе, что поступает правильно. Теперь у нее не было сомнений, что именно за ними гонится. И нет сомнений, что Фам и Синяя Раковина с этим согласились бы. Зачем ведется эта погоня и что они могут найти возле Дна, было темой бесчисленных предположений на Сети. Как всегда, любая возможная правда была скрыта под нагромождением лжи. Шифр: 0 Получено: борт "Внеполосного" Языковый путь: Трисквелин, СК: Устройства трансляции От: Хансе Тема: Союз защиты - фальсификация? Рассылка: Группа "Изучение Погибели" Группа "Отслеживание войн" Группа "Изучение Хомо сапиенс" Дата: 5,80 дней от гибели Сьяндры Кеи Ключевые фразы: Миссия дураков, ненужный геноцид Текст сообщения: Ранее я предположил, что разрушения Сьяндры Кеи не произошло. Приношу свои извинения. Ошибка связана с неверной идентификацией по каталогу. Я согласен с сообщениями (в количестве 13123 по состоянию на несколько секунд назад), заверяющих, что обитаемые области Сьяндры Кеи потерпели катастрофу приблизительно шесть дней назад. Итак, очевидно, "Союз защиты" предпринял объявленную ранее военную акцию. Также очевидно, что у "Союза" хватает военной мощи на разрушение малых цивилизаций в Среднем Крае. По-прежнему остается вопрос: зачем? Я уже помещал в этой группе доводы, показывающие, что вряд ли Хомо сапиенс контролируются Погибелью (хотя у них хватило глупости создать эту сущность). Даже собственное сообщение "Союза" признает, что менее половины разумных существ Сьяндры Кеи принадлежали к этой расе. Теперь большая часть флота "Союза" мчится к Дну Края, преследуя одиночный корабль. Какой реальный ущерб может причинить этим "Союз" Погибели? Погибель - это великая угроза, быть может, самая новая и опасная за всю письменную историю. Поведение же "Союза" кажется разрушительным и бессмысленным. Теперь, когда "Союз" обнародовал некоторые из поддерживающих его организаций (см. сообщения Мой совет: осторожнее с "Союзом" и его заявлениями о героических усилиях. Шифр: 0 Получено: борт "Внеполосного" Языковый путь: Трисквелин, СК: Устройства трансляции От: Синод коммуникаций Гармоничного Покоя Тема: Встреча с агентами Отклонения Рассылка: Группа "Изучение Погибели" Дата: 6,37 дней от гибели Сьяндры Кеи Ключевые фразы: Хансе - фальсификация? Текст сообщения: Мы совершенно одинаково относимся ко всем участникам данной дискуссии. Тем не менее примечательно, что субъект, не открывающий своего местоположения и интересов - а именно Хансе, - марает грязью усилия Союза Обороны. Союз держал свой состав в секрете, лишь пока собирал силы, когда один удар мощи Отклонения мог все полностью разрушить. С тех пор он действует совершенно открыто. Хансе интересуется, каким образом одиночный звездолет мог оказаться достойным внимания Союза. Поскольку Гармоничный Покой был местом последних событий, мы в состоянии предложить некоторые объяснения. Упомянутый корабль, "Внеполосный", явным образом оборудован для действий вблизи Дна Края - и даже имеет возможность ограниченных действий в Медленной Зоне. Корабль представил себя как торговое судно, зафрахтованное для зонографической экспедиции по изучению турбулентностей вблизи Дна. На самом же деле задание корабля совсем другое. После его отбытия с боем мы сопоставили некоторые необычные факты: По крайней мере один из членов экипажа корабля является человеком. Хотя они старались не показываться и использовали торговцев-наездников в качестве посредников, у нас есть записи. Была получена биопоследовательность одного из них, и она совпадает с данными двух из трех архивов по Хомо сапиенс. (Всем хорошо известно, что третий архив на Снироте находится под контролем расы, сочувствующей людям.) Кроме того, эти события произошли после разрушения системы Сьяндра Кеи. Первый же контакт корабля с нами произошел до того. Мы выполнили тщательный анализ работ, которые наша верфь произвела для этого корабля. Автоматика гипердвигателя - вещь глубокая и сложная, даже самая тщательная маскировка не может полностью скрыть ее память. Мы знаем, что "Внеполосный" прибыл из системы Ретрансляторов и что отбыл он оттуда после нападения Отклонения. Сами подумайте, что это может значить. Команда "Внеполосного" проникла с оружием в жилой сектор, убила нескольких местных разумных существ и бежала раньше, чем наши музыканты Вокруг данной темы крутится больше обычного утверждений, не имеющих отношения к делу. Мы надеемся, что приведенные нами факты заставят народ проснуться. В частности, поинтересоваться, кто такой "Хансе". Отклонение весьма заметно в Верхнем Крае, где оно имеет колоссальную силу и может говорить собственным голосом. Здесь, в Середине, гораздо более вероятными его орудиями будут обман и скрытая пропаганда. Не забывайте об этом, когда читаете статьи от не идентифицированных сущностей, каких-нибудь "Хансе"! Равна скрипнула зубами. Самое противное было то, что факты излагались верно. Злобным и ложным было только толкование. И нельзя было понять, то ли это какая-то тень черной пропаганды, то ли святой Ринделл честно излагал свои соображения (хотя Ринделл не очень, кажется, доверял бабочкам). В одном только были согласны все группы новостей: за "Внеполосным" гнался далеко не только флот Союза. Рои следов гипердвигателей были видны всякому в пределах тысячи световых лет. Самое меньшее три флота преследовали корабль. Три! Союз Обороны, все еще громко-хвастливый, даже несмотря на подозрение (со стороны некоторых) в склонности к геноциду. За ними Сьяндра Кеи... и то, что осталось от родины Равны, единственного, быть может, народа во всей вселенной, которому она могла доверять. И за ними - безмолвный флот. По последним сообщениям в группах новостей, он шел с Вершины Края. Этому флоту будет затруднительно возле Дна, но сейчас он догонял. Мало кто сомневался, что это порождение Отклонения. Он более всего убеждал всю Вселенную, что значение "Внеполосного" имеет космические масштабы. Вопрос, и главный, был в том, каково это значение. Предположения сыпались со скоростью пяти тысяч статей в час. Тайна рассматривалась с миллиона разных точек зрения. Некоторые из них были столь чуждыми, что люди и наездники рассматривались как один и тот же вид. По крайней мере пять участников этой дискуссии были газовыми обитателями звездных корон. Были еще один-другой, которые, как подозревала Равна, принадлежали к расам, не входящим в каталог, столь застенчивые создания, что это могло быть их первое активное появление на Сети. Компьютер "Внеполосного" сильно отупел по сравнению с тем, каким он был в Среднем Крае. Уже нельзя было попросить его просмотреть сообщения в поисках нюансов и намеков. Часто бывало даже, что если приходящее сообщение не имело текста на трисквелине, то его нельзя было прочесть. Трансляторы корабля все еще надежно работали с основными торговыми языками, но даже для них перевод теперь шел медленно, был набит альтернативными значениями и несуразицей. Еще один признак приближения ко Дну Края. Эффективный перевод с естественных языков почти требует разумных программ-трансляторов. Но тем не менее при хорошей конструкции можно было добиться лучшего. Автоматика могла бы под действием накладываемых глубиной ограничений деградировать постепенно, а вместо этого оборудование просто переставало работать, а то, что оставалось, было медленным и все время сбоило. Вот если бы удалось закончить переоборудование до крушения Ретрансляторов... И сколько же раз я уже этого желала ? Равна только надеялась, что на борту преследующих кораблей дела обстоят не лучше. И Равна могла использовать автоматику корабля лишь для простейшей фильтрации сообщений. Многое из оставшегося тоже не имело смысла, как от людей, которые в погоде видят знамения. Шифр: 0 Получено: борт "Внеполосного" Языковый путь: Арбвит - Торгяз-24 - Чергелен - Трисквелин, СК: Устройства трансляции От: Твирлипы туманов Тема: Цель Погибели около Дна Ключевые фразы: Нестабильности Зон и Погибель, Гексаподия как ключевая идея Рассылка: Группа "Изучение Погибели" Группа "Великие тайны мироздания" Дата: 4,45 дней от гибели Сьяндры Кеи Текст сообщения: Прежде всего прошу прощения за повторение очевидных умозаключений. Мой единственный выход на Сеть обходится очень дорого, и я мог пропустить важные сообщения. Я считаю, что все, кто следит за группами "Угроза Погибели" и "Великие тайны мироздания", заметят важные признаки. С момента событий, описанных службой информации Гармоничного Покоя, почти все согласны, что у Дна Края в регионе Были письма, вызывающие мучительный и неудовлетворенный интерес, например: Шифр: 0 Получено: борт "Внеполосного" Языковый путь: Вублингз - Бэлореск - Трисквелин, СК: Устройства трансляции От: Поющие сверчки под Высокой Ивой Тема: Цель Погибели около Дна Ключевые фразы: При совершении Перехода Рассылка: Группа "Угроза Погибели" Группа "Отслеживание войн" Группа "Где они теперь" Дата: 5,12 дней от гибели Сьяндры Кеи Текст сообщения: Вопреки выраженной в других статьях точке зрения, есть множество причин, по которым Сила может установить свои приборы или сооружения у Дна Края. В сообщении Абселора, помещенного в данной дискуссии, приводятся некоторые из них: документально отмечалось любопытство некоторых Сил по отношению к Медленной Зоне и более того - к Безмысленной Бездне. Изредка туда направлялись экспедиции (хотя возвращение из таковой может произойти уже тогда, когда пославшая Сила давно потеряет интерес ко всем местным вопросам). Тем не менее никакие подобные мотивы в данном случае не являются вероятными. Для тех, кто знаком с переходом Быстрого Сгорания, очевидно, что Погибель - это существо, которое ищет стасис. Ее интерес ко Дну возник очень внезапно и спровоцирован, по нашему мнению, обстоятельствами, открывшимися на Гармоничном Покое. Около Дна есть нечто, имеющее критическое значение для благоденствия Погибели. Вспомним понятие абляционного диссонанса (см. архив группы "Где они теперь"). Никому не известно, какие процедуры запуска использовали люди в царстве Страума. Само по себе Быстрое Сгорание может иметь разумность, соответствующую Переходу. Что, если это оно осталось неудовлетворенным направлением кенедрирования? В это случае оно могло попытаться спрятать пусковой рождатель. Само по себе Дно - не то место, где этот алгоритм мог бы сам себя нормально выполнить, но из него все же могли быть созданы и быстро запущены в действие аватары. До сих пор Равна почти понимала, о чем идет речь, - абляционный диссонанс был известным понятием прикладной теологии. Но дальше, как бывает во сне, когда вот-вот должны открыться тайны мироздания, статья потеряла смысл. Были и статьи не дурацкие и не туманные. Как обычно, Сандор при Зоопарке много говорил чертовски верного: Шифр: 0 Получено: борт "Внелолосного" Языковый путь: Трисквелин, СК: Устройства трансляции От: Сандорская Разведка при Зоопарке Тема: Цель Погибели возле Дна Ключевые фразы: Внезапное изменение тактики Погибели Рассылка: Группа "Угроза Погибели" Группа "Отслеживание войн" Группа "Изучение Хомо сапиенс" Дата: 8,15 дней от крушения Сьяндра Кеи Текст сообщения: На случай, если это неизвестно: Сандорская разведка имеет несколько различных выходов на Сеть. Мы имеем возможность получать сообщения по путям, не содержащим общих промежуточных узлов. Таким образом мы можем детектировать и исправлять внесенные в пути искажения. (Ложь и непонимание таким образом не устраняются, но это вносит интерес в работу разведки.) Сведения о Погибели имели у нас наивысший приоритет с момента ее возникновения год назад. Это сделано не в связи с очевидной мощью Погибели или разрушением и деицидом, которые она несет. Мы опасаемся, что это еще наименьшая часть угрозы. В историческом прошлом встречались отклонения почти такой же мощи. Что отличает от них Погибель - это ее стабильность. Мы не видим признаков внутренней эволюции; в некоторых отношениях Погибель - меньше, чем Сила. Может быть, она никогда не утратит интереса к управлению Верхним Краем. Возможно, мы стали свидетелями глубокого и постоянного изменения природы вещей. Представьте себе устойчивый некроз и единственное разумное существо в Верхнем Крае - Погибель. Таким образом, изучение Погибели становится для нас вопросом жизни и смерти (хоть мы и обладаем достаточной силой и очень широко распределены в пространстве). И мы пришли к некоторым заключениям. Какие-то из них могут быть для вас очевидны, другие могут показаться рискованными спекуляциями. Все это предстает в новом свете после событий, о которых сообщалось с Гармоничного Покоя. Почти с самого начала Погибель что-то искала. Эти поиски выходили далеко за пределы ее агрессивной физической экспансии. Ее автоматические агенты пытались проникнуть почти в любой узел Вершины Края, и Высокая Сеть вся запуталась, сведенная к протоколам едва ли более эффективным, чем те, которые используются внизу. Одновременно с этим Погибель физически похитила несколько архивов. Мы наблюдали признаки поиска внесетевых архивов огромными флотами как в Вершине Края, так и в Нижнем Переходе. При этом были убиты как минимум три Силы. Теперь эта волна внезапно стихла. Физическая экспансия Погибели продолжается, и ей не видно конца, но поиски в Верхнем Крае более не ведутся. Насколько мы можем судить, такая перемена произошла примерно за две тысячи секунд до бегства людей с Гармоничного Покоя. Менее чем через шесть часов произошло возникновение безмолвного флота, который мы сейчас обсуждаем. Этот флот, несомненно, есть создание Погибели. В другое время разрушение Сьяндры Кеи и мотивы, которыми руководствуется Союз Обороны, были бы важными вопросами (и наша организация могла бы быть заинтересована во взаимодействии с теми, кого они затрагивают). Но все это бледнеет перед важностью указанного флота и корабля, который он преследует. Мы не можем согласиться с анализом, представленным Гармоничным Покоем: для нас очевидно, что Погибель не знала о "Внеполосном" до его обнаружения на Гармоничном Покое. Этот корабль не является орудием Погибели, но содержит нечто (или направляется к чему-то), что представляет собой исключительную важность для Погибели. Что же это может быть? Здесь мы вступаем в область откровенных предположений. И, строя эти предположения, мы будем использовать мощные псевдозаконы: Принципы Посредственности и Минимальных Допущений. Если Погибель обладает потенцией для перманентного и стабильного овладения Вершиной, то почему это не произошло раньше? Наше предположение состоит в том, что Погибель уже была реализована раньше (с тем зловещим следствием, что это событие отмечает начало письменной истории), но имеет своего собственного естественного врага. Порядок событий даже наводит на мысль о конкретном сценарии, подобном тому, который нам знаком в связи с вопросами безопасности сетей. Когда-то (очень давно) существовал другой экземпляр Погибели. Была построена успешная защита, и все известные копии рецептов Погибели были уничтожены. Разумеется, на широкой сети никто не может быть уверен, что уничтожены все вообще копии вредного явления. Нет сомнения, что средства защиты были размножены в огромном числе. Но если даже эти средства достигли содержащего вредную информацию архива, они могли и не подействовать, поскольку в архиве Погибель была не в активном состоянии. В силу неудачного стечения обстоятельств люди Страумского царства нашли подобный архив - несомненно, в виде давно отпавшей от Сети развалины. Они пробудили к жизни Погибель и - случайно, но явно позже - защитную программу. Каким-то образом противник Погибели избежал разрушения. И Погибель разыскивала его с тех самых пор - и все не гам. В своей слабости новый экземпляр средств защиты отступил в глубины, в которые ни одна Сила даже и думать не может проникнуть, но откуда он не может вернуться без чужой помощи. И предположение, основанное на предположении: мы не можем догадаться о природе средства защиты, хотя его отступление - обескураживающий признак. Тем более что эта жертва оказалась безрезультатной, поскольку Погибель раскрыла обман. Флот Погибели явно собран ad hoc, в спешке надерган из сил, которые оказались ближе всего к месту открытия. Без такой спешки флот, очевидно, мог бы упустить свою цель. Поэтому, возможно, оборудование поиска и преследования плохо приспособлено к работе на глубине, и его показатели будут ухудшаться по мере спуска. Тем не менее этот флот, по нашему мнению, будет превосходить любые силы, которые могут появиться на сцене в ближайшем будущем. Возможно, мы узнаем больше, когда флот Погибели достигнет места назначения "Внеполосного". Если он уничтожит этот пункт немедленно, мы будем знать, что там находилось нечто действительно опасное для Погибели (и может находиться где-то еще, по крайней мере в виде рецепта). Если нет, то, возможно, Погибель ищет что-то, что сделает ее еще опаснее, чем теперь. Равна откинулась назад, глядя на дисплей. Разведка Сандора была в этой группе одним из самых сообразительных участников, но сейчас ее прогнозы были просто разными вариантами безжалостной судьбы. И такие, черт побери, хладнокровные, такие аналитические. Равна знала, что Сандор - многовидовая цивилизация и его филиалы рассыпаны по всему Верхнему Краю. Но Силой они не были. Если Отклонение могло сокрушить Ретрансляторы и убить Старика, то все ресурсы Сандора ему не помогут, если враг захочет его проглотить. В их анализе звучала интонация пилота погибающего корабля, понимающего опасность и не имеющего времени ужасаться. Фам, как бы я хотела поговорить с тобой, как раньше! Равна свернулась в клубок, как это можно сделать при нулевой гравитации. Она стала тихо всхлипывать, но без всякой надежды. За последние пять дней они с Фамом не обменялись и сотней слов. И жили так, будто каждый держал пистолет у виска другого. И так оно и было - так она это устроила. Пока она, он и наездники были вместе, опасность была хотя бы общим бременем. Теперь они были порознь, а враг постепенно нагонял. Чем поможет богошок Фама против пятисот кораблей, за которыми стоит Погибель? Неизвестно сколько Равна парила в воздухе, и всхлипывания сменились безнадежной тишиной. Снова и снова приходила мысль, правильно ли она поступила. Она угрожала жизни Фама, чтобы защитить Синюю Раковину и Зеленый Стебель и их род. Этим она сохраняла тайну, которая могла оказаться величайшей опасностью за всю историю Известной Сети. Может ли один человек взять на себя такую ответственность? Фам ее спрашивал об этом, и она ответила - да, и все же... Этот вопрос возвращался каждый день. И каждый день она искала выхода. Равна молча вытерла слезы. В открытии Фама она не сомневалась. Были и тупые статьи в группе новостей, где говорилось, что явление таких масштабов, как Погибель, может быть лишь трагической катастрофой, но не сознательным злом. Зло, как утверждали авторы, есть понятие, применимое лишь в куда меньших масштабах: это вред, который одни разумные существа причиняют другим. До Вечного Покоя это казалось всего лишь свободной игрой словами. Теперь же Равна поняла, что это имеет смысл - и что это в корне неверно. Погибель сотворила наездников - замечательный и миролюбивый народ. От их присутствия в миллиардах миров не происходило ничего, кроме добра. А за ними крылась потенция обращения суверенных сознании их друзей в часть чудовища. Когда Равна думала о Синей Раковине или Зеленом Стебле и страх поднимался у нее в груди при мысли об этой смертельной отраве - хотя сами по себе они были хорошими, - она знала, что видит зло в масштабе Перехода. Это она втравила в эту историю Синюю Раковину и Зеленый Стебель; они об этом не просили. Они были друзьями и союзниками, и она не станет их убивать из-за того, чем они стали. Может быть, дело было в последних новостях. Может быть, в том, что она уже в эн плюс первый раз смотрела в глаза одних и тех же невозможностей. Но Равна медленно выпрямилась, глядя на последние сообщения. Итак. Она верит Фаму в том, что наездники представляют собой опасность. Еще она верила, что эти двое - лишь потенциальные враги. Она отбросила все, чтобы спасти их самих и их род. Может быть, это было ошибкой, но следует воспользоваться всеми хорошими сторонами этого решения. Если их следует спасти потому, что ты считаешь их своими союзниками, то и обращайся с ними как с союзниками. Обращайся с ними как с друзьями, которыми они являются. Мы все - пешки. Равна оттолкнулась и поплыла к двери своей каюты. Каюта наездников была сразу за командной палубой. С момента катастрофы на Вечном Покое эти двое ее не покидали. Плывя по проходу к их двери, Равна почти ждала, что напорется на скрывающуюся в тени аппаратуру Фама. Он говорил, что сделает все, чтобы "защитить себя". Но ничего необычного ей не встретилось. Интересно, что он подумает о ее визите к наездникам? Она объявила о себе, и через минуту появился Синяя Раковина. Косметические полосы на его тележке были стерты, а в каюте был полный разгром. Синяя Раковина пригласил ее войти резким жестом стебля: - Миледи! - Синяя Раковина. - Она кивнула ему. Половину времени она кляла себя за то, что верит наездникам, а другую половину - грызлась, что оставила их одних. - Как Зеленый Стебель? Неожиданно ветви Синей Раковины схлопнулись в улыбке. - Можете себе представить? Сегодня она первый день на новой тележке. Я вам покажу, если хотите. Он вильнул среди приборов, разбросанных по комнате в шахматном порядке. Похоже было на ту аппаратуру, из которой Фам построил свою укрепленную броню. И если бы Фам это увидел, он мог бы потерять над собой контроль. - Я над этим работал с того самого времени, как... как Фам нас тут запер. Зеленый Стебель находилась в другой комнате. Стебель и ветви ее поднимались из серебряного цветочного горшка. Колес не было. Ничего не было в стиле традиционной тележки. Синяя Раковина проехал по потолку и протянул ветку к своей подруге. Что-то прошелестел, и она после секундной паузы ответила. - Это тележкоподобие очень ограничено. Нет ни подвижности, ни запасных источников питания. Я скопировал ее с конструкции малых наездников - простая штука, созданная дирокимами. Она предназначена лишь для того, чтобы сидеть на одном месте и глядеть в одну сторону. Но зато тут есть поддержка кратковременной памяти и фокусировщики внимания... и она снова со мной. - Он суетился вокруг нее, гладя ее ветвями и другими ветвями показывая, какие он создал для нее приспособления. - Она не была серьезно ранена. Иногда мне кажется, что что бы там Фам ни говорил, он просто не мог ее убить. Говорил он быстро и нервно, будто боясь того, что может сказать Равна. - Я очень беспокоился первые несколько дней. Но хирург оказался хорошим. Я ее долго держал в сильном прибое. Дал медленно думать. Когда я приделал к ней это тележкоподобие, она стала учиться использовать память, повторяя то, что я или хирург ей говорили. С этим тележкоподобием она может обращаться к новой памяти почти пятьсот секунд. А ей этого достаточно, чтобы ее разум послал мысль в долговременную память. Равна подплыла ближе. На ветвях Зеленого Стебля появились новые складки. Это, наверное, заживающие шрамы. Визуальные поверхности наездницы следили за подходом Равны. Зеленый Стебель знала, что Равна здесь, и поза ее была дружественной. - Она может говорить на трисквелине, Синяя Раковина? Ты подсоединил вокодер? - А? - Он загудел. То ли он забыл, то ли нервничал - Равна точно не знала. - Да, да. Дайте мне минутку... просто раньше он был не нужен. Никто не хотел с нами разговаривать. Он что-то подкручивал на самодельной тележке. - Здравствуй, Равна, - прозвучал голос. - Я тебя узнала. Ветви шелестели в такт голосу. - Я тоже тебя узнала. Мы... я рада, что ты очнулась. Какой-то странный звук был у вокодера, посвистывающий. - Да. Мне трудно сказать. Я хочу говорить, но я не знаю, получается ли смысл. Синяя Раковина так, чтобы не видела Зеленый Стебель, сделал жест ветвью: скажи "да". - Да, Зеленый Стебель, я тебя понимаю. И Равна про себя решила никогда больше не сердиться на Зеленого Стебля за ее забывчивость. - Хорошо. - Ветви ее выпрямились, и она больше не пыталась говорить. - Видите? - сказал вокодер Синей Раковины. - Я весело ликую. Даже сейчас Зеленый Стебель передает этот разговор в долговременную память. Сейчас это происходит медленнее, но я улучшаю тележкоподобие. И я уверен, что замедление связано лишь с эмоциональным потрясением. Он еще касался ветвей Зеленого Стебля, но она больше ничего не говорила. Равна попыталась себе представить, насколько весело он ликует. Позади наездников были окна дисплея, настроенные на зрение наездников. - Ты следил за новостями? - спросила Равна. - Да, конечно. - Ты знаешь, у меня чувство такой беспомощности... Ну не дура ли ты - такое говорить ему? Но Синяя Раковина не обиделся. Казалось, он был благодарен за смену темы, предпочитая печаль более дальнюю. - Да, мы теперь знамениты. Три флота гонятся за нами, миледи. Ха-ха. - Кажется, они не быстро нас догоняют. Ветви шевельнулись, будто в пожатии плеч. - Сэр Фам оказался грамотным капитаном корабля. Боюсь только, что ситуация изменится, когда мы спустимся. Автоматика корабля будет постепенно портиться, и очень важным станет то, что вы, люди, называете ручным управлением. "Внеполосный" рассчитан на представителей моей расы, миледи. Что бы сэр Фам о нас ни думал, возле Дна мы умеем летать лучше кого угодно. И другие нас постепенно догонят - по крайней мере те, кто на самом деле знает собственные корабли. - К-конечно же, Фаму это известно? - Я так думаю. Но он в ловушке собственных страхов. И что мы можем сделать? Если бы не вы, миледи Равна, нас уже могли убить. Может быть, когда будет выбор - поверить нам или умереть в течение часа, тогда появится шанс. - Но тогда будет слишком поздно. Понимаешь, даже если он не верит, даже пусть он верит в самое худшее насчет наездников - все равно надо найти способ... - И тут Равне стало ясно, что иногда не надо менять образ мысли оппонента, даже не надо менять объект его ненависти. - Фам хочет попасть ко Дну и восстановить свою Контрмеру. Он думает, что вы можете оказаться частью Погибели и гнаться за той же целью. Но до того... А до того его можно уговорить на сотрудничество, уговорить отложить открытие карт до тех пор, пока оно, возможно, не потеряет значение. Она не успела еще это сказать, как Синяя Раковина стал кричать на нее: - Я - не часть Погибели! Зеленый Стебель - не часть Погибели! Раса наездников - не часть Погибели! Он пролетел мимо своей подруги, перекатился через весь потолок, и его ветви трещали прямо перед лицом у Равны. - Я прошу прощения, это лишь потенциаль... - Вздор! - Его вокодер гудел на пределе мощности. - Мы налетели на негодяев. В каждой расе есть такие, которые торгуют убийством! Они вынудили Зеленый Стебель, заменили данные ее вокодера. И Фам Нювен готов убить миллиарды нас ради своих фантазий! Он уже нечленораздельно размахивал ветвями, и случилось то, чего Равна никогда у наездников не видела: его ветви изменили цвет и потемнели. Потом он успокоился, но ничего уже не говорил. И тут Равна это услышала - истошный вой, который мог исходить из вокодера. И этот вой нарастал так, что все звуковые эффекты Синей Раковины стали казаться дружеской чепухой. Это выла Зеленый Стебель. Вопль достиг почти болевого порога и сменился рубленой речью на трисквелине: - Это правда! Всей нашей торговлей клянусь. Синяя Раковина, это правда... - И из ее вокодера послышался треск статических помех. Ветви ее затряслись, беспорядочно крутясь, как бегающие человеческие глаза, как человеческий рот, искривленный в истерическом припадке. Синяя Раковина уже снова был у стены, пытаясь отрегулировать ее новую тележку. Ветви Зеленого Стебля оттолкнули его, и ее синтетический голос говорил дальше. - Я была охвачена ужасом. Ужас владел и управлял мною. И он не прекращался... - Она на минуту замолкла. Синяя Раковина стоял в оцепенении. - Я помню все, кроме последних пяти минут. И все, что говорит Фам, - это правда, любовь моя. Ты честен и верен друзьям, и я видела эту верность двести лет, и при всем при этом ты так же легко будешь обращен, как была обращена я. - Будто рухнула плотина, ее слова шли потоком, и в основном со смыслом. Ужас, который она пережила, врезался глубоко, и только теперь она оправлялась от страшного ошеломления. - Я стояла рядом с тобой сзади, ты помнишь. Синяя Раковина? Ты весь ушел в торговлю с бивненогими, так глубоко, что ничего не видел. Я заметила, что к нам идут другие наездники. Я подумала, ерунда - просто дружеская встреча так далеко от дома. А потом один из них коснулся моей тележки. И я... - Она замялась, ее ветви трещали, снова повторяя: "Ужас, ужас мной правил". Потом она вновь заговорила осмысленно: - У меня в тележке вдруг появилась новая память, Синяя Раковина. Новая память и новое отношение к миру. Новые, но уходящие назад на тысячелетия. И не мои. Все это было мгновенно, я не теряла сознание. Я так же ясно мыслила, я помнила все, что было раньше. - А когда же ты стала сопротивляться? - спросила Равна. - Сопротивляться? Миледи Равна, я не сопротивлялась, я уже была в их власти... Нет. Не в их, потому что ими тоже что-то владело. Мы стали вещами, наш разум служил целям другого. Мы были мертвыми - и живыми, чтобы увидеть мертвыми вас. Я бы убила вас. Я бы убила Фама, я бы убила Синюю Раковину. Вы знаете, что я пыталась это сделать. И когда я пыталась, я старалась преуспеть. Вы не можете себе этого представить. Равна. Вы, люди, говорите о насилии. Вы даже понятия не имеете... - Долгое молчание, потом: - Нет, это не так. В Вершине Края, внутри самой Погибели, наверное, каждый живет так, как жила я. Дрожь ее не проходила, но движения перестали быть бесцельными. Ветви что-то говорили на ее родном языке и медленно касались Синей Раковины. - Вся наша раса, любовь моя. Точно как говорит Фам. Синяя Раковина увял, и Равна ощутила то же рвущее внутренности чувство, как тогда, когда услышала о гибели Сьяндры Кеи. Там погибли ее миры, ее семья, ее жизнь. Синей Раковине пришлось услышать худшее. Равна придвинулась чуть ближе, настолько, что смогла провести рукой по ветвям Зеленого Стебля. - Фам говорит, что здесь вся причина в больших тележках. Саботаж, запрятанный на глубину миллиарда лет. - Да, главным образом в них. "Великий дар" который мы, наездники, так любим... Это устройство для управления нами, но я боюсь, что и нас под них тоже переделали. Когда они коснулись моей тележки, они обратили меня в тот же миг. В один миг все, что мне было дорого, потеряло значение. Мы как разумные бомбы, рассыпанные в пространстве, которое все считают безопасным. Нас будут использовать экономно. Мы - секретное оружие Погибели, особенно для работы в Нижнем Крае. Синяя Раковина дернулся, и прозвучал его сдавленный голос: - И все, что утверждает Фам, - правда. - Нет, Синяя Раковина, не все. - Равна припомнила леденящую неприступность Фама Нювена в последние дни. - У него есть все факты, но он неверно их сопоставляет. Пока не обращены ваши тележки, вы все те же, кому я доверилась для полета ко Дну. Синяя Раковина только сердито отвернулся, но ответила Зеленый Стебель: - Пока не обращена тележка... Но смотри, как это было легко, как легко завладела мной Погибель. - Да, но можно ли это сделать без прямого прикосновения? Можно ли вас "изменить" просто чтением из групп новостей Сети? Этот вопрос был саркастическими, но бедняга Зеленый Стебель восприняла его серьезно: - Ни чтением новостей, ни сообщением стандартного протокола. Но восприятие передачи, направленной на аппаратуру тележки, может это сделать. - Тогда мы здесь в безопасности. Ты - потому, что не ездишь уже на большой тележке, а Синяя Раковина... - А я - потому, что меня не касались, - но как ты можешь быть в этом уверена? По-прежнему в нем гнев боролся с глубоким стыдом, но это был безнадежный гнев, направленный на что-то очень далекое. - Нет, любовь моя, тебя не коснулись. Я бы знала. - Да, но как может Равна поверить тебе? "Все может быть ложью, - подумала Равна, - но я верю Зеленому Стеблю. Я верю, что во всем Крае только мы четверо можем попытаться остановить Погибель". Если бы только Фам мог это понять. И эта мысль вернула ее к прежней теме: - Ты считаешь, что мы будем терять фору? Синяя Раковина утвердительно качнул ветвями. - Как только попадем чуть ниже. Они нас догонят за пару недель. И тогда уже будет не важно, кто перевербован, а кто нет. - Я думаю, нам надо чуть поболтать с Фамом Нювеном. С его богошоком и всем прочем. Раньше Равна не могла себе представить, как может окончиться их противостояние. Возможно - если бы Фам полностью потерял чувство реального, - он попытался бы убить их, как только они появились на командной палубе. Вероятнее, мог бы быть взрыв ярости, споров и угроз, и они снова оказались бы там, откуда начали. Но вместо этого они встретили почти прежнего Фама, каким он был до Гармоничного Покоя. Он впустил их на мостик, он ничего не сказал, когда Равна тщательно выбрала место между ним и наездниками. Он слушал не перебивая, тюка Равна излагала то, что узнала от Зеленого Стебля. - Эти двое не представляют опасности, Фам. А без их помощи мы не доберемся до Дна. Он кивнул и отвернулся к окнам. Почти на всех было натуральное изображение космоса, и только некоторые показывали слежение гипердвигателей, и на них были видны корабли противника, настигавшие "Внеполосного". Его спокойное лицо на миг исказилось, и казалось, выглянул тот Фам, который ее любил, и в глазах его было отчаяние. - И ты веришь всему этому, Рав? Почему? - И снова будто вернулась маска, и выражение его лица стало далеким и безразличным. - Не важно. Очевидно, что верно одно: если мы не будем работать вместе все четверо, до мира Стальных Когтей нам не добраться. Синяя Раковина, я принимаю твое предложение. При всех мерах предосторожности мы работаем вместе. "Пока я не смогу без риска от тебя избавиться", - почувствовала Равна за этим спокойным тоном несказанные слова. Открытие карт откладывалось. 33 Меньше восьми недель полета отделяло корабль от планеты Стальных Когтей - это говорили и Фам, и Синяя Раковина. Если состояние Зон останется стабильным. Если их за это время не догонят. Меньше двух месяцев после уже проведенных в полете шести. Но дни теперь были не те, что раньше. Каждый был трудной задачей, каждый был противостоянием, иногда завуалированным в цивилизованные формы, иногда прорывавшимся смертельными угрозами - как тогда, когда Фам нашел оборудование в мастерской Синей Раковины. Фам теперь жил на мостике. Когда он покидал его, он закрывал люк своим личным кодом. Он уничтожил - или считал, что уничтожил, - все остальные привилегированные связи с автоматикой корабля. Они с Синей Раковиной постоянно работали вместе... но не так, как раньше. Каждый шаг делался очень медленно - Синяя Раковина объяснял все, но не имел права показать ничего. И споры подходили почти к смертоубийству, когда Фаму приходилось выбирать между двумя опасностями. Потому что каждый день флоты преследователей становились чуть ближе - два отряда убийц и то, что осталось от Сьяндры Кеи. Очевидно, часть кораблей Коммерческой Охраны СК еще сохранила способность летать, и она хотела отомстить Союзу. Однажды Равна предложила Фаму связаться с Коммерческой Охраной и попытаться убедить ее напасть на флот Погибели. Фам посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом. - Не сейчас. Может быть, и никогда, - сказал он и отвернулся. В каком-то смысле такой ответ послужил облегчением: эта битва была бы в конце концов самоубийством. Равне не хотелось, чтобы то, что осталось от ее народа, погибло ради нее. Так что "Внеполосный" по-прежнему мог прибыть на планету Стальных Когтей раньше преследователей, но с очень малым опережением. Иногда Равна уходила с мостика в слезах и отчаянии. И лишь мысль о Джефри и Зеленом Стебле возвращала ее обратно. Она была нужна им обоим, и через несколько недель она все еще сможет им помочь. Оборонительные планы господина Булата воплощались в жизнь. Стальные Когти даже достигли определенного успеха со своим широкополосным радио. Булат сообщал, что главные силы Резчицы уже идут на север - не только "Внеполосный" вел гонку со временем. Равна часами копалась в библиотеке "Внеполосного", стараясь придумать еще что-нибудь для друзей Джефри. Кое-что - например, подзорные трубы - было делом простым, но другие... И все же это не было напрасной тратой сил. Может быть, флот Погибели не обратит внимания на местное население, занятый уничтожением "Внеполосного" и отвоевыванием Контрмеры. Зеленый Стебель поправлялась медленно. Сначала Равна опасалась, что эта поправка - лишь плод ее собственного воображения, когда она добрую часть каждого дня проводила с наездницей, стараясь усмотреть улучшение ее ответов. Зеленый Стебель была "далеко", как человек после удара и с мозговыми протезами. Она, казалось, даже регрессировала после членораздельных выражений ужаса в первом разговоре. Может быть, Равне мерещилось улучшение лишь потому, что она научилась лучше понимать наездницу. Синяя Раковина утверждал, что прогресс есть, но со своим обычным непреклонным упрямством. Однако прошло две недели, потом три, и сомнения отпали: на границе между наездницей и ее протезом тележки что-то улучшалось. Зеленый Стебель осмысливала окружающее, сознательно посылала в тележку важные воспоминания... Изредка даже она помогала Равне, замечая то, что Равна упускала из виду: - Сэр Фам - не единственный, кто боится нас, наездников. Синяя Раковина тоже боится, и это разрывает его надвое. Он не может признать этого даже передо мной, но он считает возможным, что наши тележки заражены. Он отчаянно пытается убедить Фама, что это не так, - и тем убедить себя. - Она надолго замолчала, поглаживая веткой руку Равны. Их окружали наполнявшие каюту звуки моря, но автоматика корабля больше не могла имитировать прибой. - Я вздыхаю. Мы должны представить себе прибой, милая Равна. Он всегда где-то будет, что бы ни случилось с Сьяндрой Кеи, что бы ни случилось с нашим кораблем. Со своей супругой Синяя Раковина был сама сердечная мягкость, но наедине с Равной позволял проявиться своей ярости: -Нет-нет, я не возражаю против навигационных действий сэра Фама - по крайней мере сейчас. Может быть, мы ушли бы чуть дальше, если бы он дал мне прямой доступ к пультам, но самые быстрые корабли нас бы все равно нагоняли. Дело в другом, миледи. Вы же знаете, насколько ненадежна здесь наша автоматика. Фам еще сильнее ей вредит. Он написал свои собственные инструкции безопасности. Он превращает среду автоматики корабля в систему ловушек. Равна сама это видела. Подходы к мостику и мастерским "Внеполосного" выглядели как военные блокпосты. - Ты же знаешь его опасения. Так он чувствует себя безопаснее... - Не в этом дело, миледи. Я готов на все, чтобы убедить его принять мою помощь. Но то, что он делает, - смертельно опасно. Наша придонная автоматика ненадежна, и он активно ее ухудшает. Если мы попадем под внезапный стресс, программы поддержки среды могут не выдержать, а тогда - сброс атмосферы, температурные скачки - все, что угодно. - Я... - Неужели он не понимает? Фам не управляет ничем!- Голосовик Синей Раковины сорвался на визг с нелинейными искажениями. - У него есть возможность уничтожать, но это и все! Он нуждается в моей помощи. Он был моим другом. Неужели он не понимает? Фам понимал. Ох как понимал! Они с Равной не перестали разговаривать. И споры с ним были самой тяжелой частью ее жизни. Иногда это даже не был спор, а что-то, имеющее вид разумного обсуждения. - Я не одержим. Равна. Во всяком случае, не так, как наездники - Погибелью. Я владею своей душой. - Он отвернулся от консоли и улыбнулся ей тусклой улыбкой, признавая дефектность подобной аргументации. Только по признакам, подобным этой улыбке. Равна знала, что Фам Нювен жив и иногда говорит. - А как же твой богошок? Я видела, как ты часами просто смотришь на дисплеи слежения или пробегаешь материалы библиотеки и групп новостей быстрее, чем может сознательно читать человек. Фам пожал плечами: - Он изучает корабли, что нас преследуют, пытаясь понять, какие из них кому принадлежат и какие возможности у каждого из них. Деталей я не знаю. Но самосознание в это время гуляет. - Разум Фама превращался в это время в процессор для программ, которые Старик в него заложил. Несколько часов прострации могли потом дать мысль, достойную Силы - даже этого Фам не мог вспомнить. - Но одно я знаю. Чем бы ни был богошок, это штука очень узкого действия. Он не живой, в некотором смысле он даже не очень умный. В ежедневной рутине, такой, как пилотирование корабля, действует все тот же старый добрый Фам Нювен. - Но есть и мы, остальные, Фам, - мягко сказала Равна. - Синяя Раковина очень хочет помочь. Обычно в этом месте Фам замыкался в ледяном молчании - или взрывался бурей ярости. Сегодня он лишь чуть наклонил голову. - Равна, Равна... Я знаю, что мне без него не обойтись. И я рад, что это так. Что я не должен его убивать. Пока. Губы Фама чуть скривились, и Равне показалось, что он может заплакать. - Богошок не может знать Синюю Раковину... - Это не богошок. Не он заставляет меня действовать таким образом - я лишь поступаю так, как должен поступать любой, когда столько поставлено на карту. Эти слова он произнес без гнева. Может быть, есть шанс. Может быть, удастся объяснить... - Синяя Раковина и Зеленый Стебель верны нам, Фам. Только на Гармоничном Покое... - Ага, - вздохнул Фам. - Я много об этом думал. Они прибили на Ретрансляторы из Страумского царства. Они уговорили Вриними искать сбежавший корабль. Это выглядит подстроенным, но не сознательно - может быть, подстроенным кем-то, противостоящим Погибели. Как бы там ни было, тогда они были искренни, иначе Погибель знала бы о планете Стальных Когтей с самого начала. А Погибель не знала ничего до самого Вечного Покоя, когда перевербовали Зеленого Стебля. И я знаю, что Синяя Раковина даже тогда не был предателем. Он знал о моем оружии - например, москитных камерах - и мог рассказать об этом остальным. Равна внезапно ощутила надежду. Он и в самом деле многое обдумал, и... - Фам, это тележки. Они как западня, которая ждет нажима, чтобы сработать. Но мы здесь изолированы, и ты уничтожил ту, на которой Зеленый Стебель... Фам качал головой: - Это не только тележки. Погибель приложила руку и к конструкции самих наездников - по крайней мере в некоторой степени. Иначе я не могу себе представить, как бы так гладко прошло переключение Зеленого Стебля. - Д-да. Это риск. Очень малый риск по сравнению... Фам не шевельнулся, но что-то в нем, казалось, отдалилось от нее, отвергая поддержку, которую она могла бы предложить. - Малый риск? Мы не знаем, а ставки очень высоки. Я иду по канату. Если я не задействую сейчас Синюю Раковину, флот Погибели вышибет нас из космоса. Если я дам ему делать слишком многое, если я ему доверюсь, какая-то часть его может нас предать. А все, что у меня есть, - это богошок и пачка воспоминаний... которые могут оказаться самой большой в космосе подделкой. - Последние слова Равна едва расслышала. Он посмотрел на нее взглядом одновременно и холодным, и страшно затравленным. - Но я буду пользоваться тем, что имею, и собой, кем бы я ни был, Рав. Как-нибудь я собираюсь добраться до мира Стальных Когтей и доставить богошок Старика к тому, что там есть, что бы оно ни было. Прошло еще три недели, и предсказания Синей Раковины сбылись. В Среднем Крае "Внеполосный" выглядел вполне здоровым зверем; даже поврежденные гипердвигатели сдавали медленно. Теперь из