вчера... я думаю, ты меня станешь слушать. Я думаю, что мне нечего бояться. - После вчерашнего?- Голос Фама прозвучал злобно и близко. - Змееныш винжевский, что ты можешь знать про вчерашний день? Эзр посмотрел в сторону голоса. Было что-то такое в этом голосе, какая-то ненависть вне любых резонов. Что же случилось с Рейнольт? Все шло совсем не так, но у него были только заранее придуманные слова. - Ты не убил ее. Я верю словам Трага. Убить ее было просто, и выглядело бы это несчастным случаем. Так что я думаю, что знаю, где в рассказах Hay правда, а где ложь. - Эзр протянул руки в темноту, и они легли на плечи Фама. Он всматривался, желая видеть. - Фам! Всю твою жизнь тебя вела цель. Это - и еще твой гений - сделали нас тем, что мы есть. Но ты хотел большего. Чего именно - никогда не говорилось в материалах Кенг Хо, но я видел это в записях Hay. У тебя была дивная мечта, Фам. Фокус может осуществить ее для тебя... но цена за это слишком высока. Момент молчания, потом звук, почти как стон раненого зверя. Руки Эзра отбросило в сторону. Две руки схватили его за горло, сильные и жесткие, как тиски. Осталось только ошеломление, сползающее в предсмертный обморок... И руки отпустили его. Повсюду вокруг ярко вспыхнули светлячки, десятки хлопающих звуков. Эзр хватал ртом воздух, голова кружилась, он пытался понять. Фам взрывал конденсаторы во всех ближайших локализаторах! Точечные вспышки выхватывали из тьмы силуэт Нювена. В его глазах мерцало безумие, какого Эзр не видел никогда. Огни ушли - разрушение шло прочь от них волной. Эзр сумел испуганно прохрипеть: - Фам, наше прикрытие! Без локализаторов... Последние вспышки выхватили из тьмы кривую улыбку. - Без локализаторов мы погибнем. Погибнем, маленький Винж! А мне наплевать. Эзр услышал, как он повернулся и оттолкнулся прочь. Осталась только темнота и тишина - и смерть, до которой было не больше килосекунды. Потому что как ни пытался Эзр, он не мог найти и признака поддержки локализаторов. Что делать, когда умирает мечта? Фам плавал во мраке своей комнаты и обдумывал этот вопрос вроде бы с любопытством, почти с безразличием. Краем сознания он воспринимал рваную дыру, которую проделал в сети локализаторов. Но сеть устойчива. Этот разрыв не будет автоматически замечен наблюдением эмергентов. Но без тщательной ревизии весть об отказе до них в конце концов дойдет. Он смутно осознавал, что Эзр Винж отчаянно пытается скрыть дыру. На удивление, мальчик не ухудшил положение, но куда ему создать прикрытие высокого уровня. Еще несколько сот секунд максимум, и Кал Омо сообщит Брюгелю... и конец фарса. И все это теперь не важно. Что делать, когда умирает мечта? В каждой жизни умирают мечты. Каждый стареет. В начале, когда жизнь так ярка, есть обещание. Оно пропадает, когда лет остается мало. Но только не мечта Фама. Он гонялся за ней. через пятьсот световых лет и три тысячи лет объективного времени. Мечта о едином Человечестве, где справедливость не случайная вспышка света, а ровное сияние на весь Людской Космос. Мечта о цивилизации, где никогда не горят континенты, где двухбитные короли никогда не отдают детей в заложники. Когда Сэмми откопал его на кладбище в Лоусиндере, Фам умирал, но мечта его не умирала. Она горела ярко, как никогда, и она сжигала его. И здесь он нашел тот рычаг, который может сделать мечту явью: Фокус, автоматику достаточно глубокую и достаточно разумную, чтобы управлять межзвездной цивилизацией. Фокус мог создать тех "любящих рабов", как насмешливо сказала Сура Винж. Так что, если это рабство? Есть куда большие несправедливости, которые Фокус изгонит навеки. Может быть. Он отвернулся от Эгиля Манржи, который превратился в сканирующее устройство. Он отвернулся от Триксии Бонсол и других, запертых в тесных клетушках. Но вчера он был вынужден посмотреть на Анне Рейнольт, вставшую в одиночку против всей мощи Фокуса, жизнь положившей на сопротивление ему. Это поразило Фама, но он обманывал сам себя, думая, что это не часть цены за его мечту. Анне - заново созданная Синди Дуканж. А сегодня Эзр Винж и его голосок: "Цена слишком высока!" Эзр Винж! Снова Винж становится между ним и его успехом. Так пусть подохнет эта змея Винж! Пусть все они подохнут! И пусть я подохну. Фам свернулся в клубок и вдруг понял, что плачет. Не претворяясь, он не плакал уже с тех пор, как... не вспомнить... с тех пор, еще в том конце жизни, как оказался на "Репризе". Так что делать, когда умирает мечта? Когда умирает мечта, оставь ее. И что у тебя останется? Впервые за долгое время мысли Фама странствовали в пустоте. И тут еще раз до него дошли образы, мигающие вокруг в сети локализаторов: внизу, на скалах, сотнями в сотах Хаммерфеста сидят Фокусированные рабы, и Анне Рейнольт спит в одной из ячеек, такой же крошечной, как все другие. Они заслужили лучшего, чем то, что с ними сталось. Они заслужили лучшего, чем то, что задумал для них Томас Hay. Анне заслужила лучшего. Он потянулся в сеть и осторожно тронул Эзра Винжа, чуть отодвинув его в сторону. Подхватив усилия мальчика, он оформил их в эффективную заплату. Остались еще детали: синяки на шее у Винжа, необходимость закинуть новый десяток тысяч локализаторов в буфер между оболочкой и. баллонами базы. Он с этим справится, а потом... Анне Рейнольт оправится от того, что он с ней сделал. Когда это случится, снова начнется игра в кошки-мышки, но на этот раз он должен защитить ее и всех других рабов. И это будет куда труднее, чем раньше. Но если они с Эзром Винжем будут работать, как настоящая команда... В мыслях Фама рождались и преобразовывались планы. Куда как более скромные, чем слом колеса истории, но было странное и растущее удовольствие в том, чтобы делать то, что считаешь вполне правильным. И где-то перед тем, как окончательно заснуть, он вспомнил Гун-нара Ларсона, мягкую насмешку старика, совет Фаму понять ограничения естественного мира и принять их. Может, он и был прав. Забавно. Все эти годы в этой комнате он лежал без сна, скрипя зубами, строя планы и мечтая о том, чего можно достичь с помощью Фокуса. Теперь, когда он отступился, были и планы, и страшные опасности, но впервые за многие годы был еще и... мир. В эту ночь ему приснилась Сура. И было не больно.  * ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ *  ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ Навар бывает всегда: Гонле Фонг прожила по этому принципу всю свою жизнь. Экспедиция к Мигающей была проектом на дальнюю перспективу, из тех проектов, что интересуют главным образом ученых. Но Гонле видела возможности навара. Потом было нападение эмергентов, и эта самая перспектива превратилась в изгнание и лакейство. Тюрьму, управляемую бандитами. Но даже здесь бывал навар. Почти двадцать лет Гонле наваривала и процветала - пусть даже только по стандартам этой помойки. Теперь обстоятельства переменились. Дзау Циня уже не было пятые сутки, по крайней мере с начала этой Вахты. Сначала пошел слух, что его с Ритой неофициально перевели в Вахту 3 - С и они все еще в анабиозе. От этого грохнулись некоторые сделки по программированию, которые Гонле планировала заключить с Ритой, - и это тоже было адски необычно. Потом Тринли доложил, что в Мансарде Хаммерфеста отсутствуют два пилота-зипхеда. Так, значит, Рита, может, и на льду, но Дзау Цинь и его зипхеды... где-то в другом месте. Отсюда и поползли слухи: Дзау в экспедиции к мертвому солнцу, Дзау высаживается на планету пауков. Траг Силипан сидел у Бенни надутый, как индюк, распираемый важными секретами, которыми он на этот раз не делился. И это более всего другого доказывало, что происходит нечто очень странное. Гонле устроила тотализатор догадок, но сама. сгорала от любопытства. И не была ни капли разочарована, когда начальство решило посвятить в этот секрет всех. Томас Hay у себя в имении собрал горстку своих пеонов на брифинг. Гонле впервые после открытия оказалась в Озерном Парке. Hay тогда проявил широкое гостеприимство, а потом имение закрыли наглухо - хотя, если честно, это могло быть связано с тем, что случилось с Анне Рейнольт во время пикника. Проходя с тремя другими избранными пеонами по тропе к дому Hay, Гонле не удержалась от суждения: - Значит, они сообразили, как делать дождь. Дождь был вряд ли крупнее несомого ветром тумана, такой тонкий, что оседал росой на волосах и ресницах, такой мелкий, что отсутствие реальной гравитации не сказывалось. Фам Тринли цинично усмехнулся: - Ручаюсь, это для сборки мусора. Я в свое время видал много таких парков с микрогравитацией; обычно их строили Клиенты, у которых денег было больше, чем смысла. Если хочешь иметь в парке землю и небо, начинает летать мусор. И вскоре в небе полно дерьма. Идущий рядом Силипан заметил: - А мне небо кажется вполне чистым. Тринли вгляделся в гонимый ветром туман. Облака, низкие и серые, быстро неслись от фальшивого дальнего берега. Часть их были настоящие, часть наверняка обои, но они сливались безупречно. Не радостный пейзаж по стандартам Гонле Фонг, но прохладный и чистый. - М-да, - сказал Тринли, помолчав. - Отдаю тебе должное, Траг. Твой Али Лин - гений. Силипан слегка надулся. - Не только он. Тут все дело в координации. У меня тут работает целая команда зипхедов. Каждый год она все лучше и лучше. Когда-нибудь мы наконец сообразим, как делать естественные волны. Гонле посмотрела поверх его головы на Эзра Винжа и закатила глаза. Ни один из этих надутых дураков не хотел признавать, насколько здесь все зависело от сотрудничества - взаимовыгодного сотрудничества. Хотя пеонов сюда больше не приглашали, они постоянно снабжали парк едой, деревянными поделками, живыми растениями и работающими программами. Туман чуть клубился у дома, и иллюзию гравитации гости проверили на собственном опыте, клонясь в разные стороны на резиновых подошвах. Потом они оказались в доме, согретом очень натурального вида горящими дровами в камине Томаса Hay. Предводитель жестом пригласил их к столу совещаний. Присутствовали Hay, Брю-гель и Рейнольт. Еще три фигуры выделялись силуэтами на фоне серого света окон. Одной из них была Чиви. - А, привет, Дзау! - сказал Эзр. - Что ж... с возвращением. Да, это были Дзау и Рита. Томас Hay включил свет ярче. Тепло и свет были точно такими же, как в любом цивилизованном жилье, но холод и мрак, ценой таких затрат поддерживаемые снаружи, превращали комнату в счастливое убежище. Предводитель жестом пригласил всех сесть, потом сел сам. Как обычно, Hay был просто портретом великодушного и открыто-разумного лидера. Но меня он ни на миг не обманет, подумала Гонле Фонг. До экспедиции у нее была долгая служба, имела она дело с десятком культур Клиентов на трех мирах. Клиенты были людьми всех цветов и размеров. А еще больше варьировались формы правления - тирании, демократии, демархии. И всегда можно было найти способ вести с ними дела. Большой начальник Hay был негодяем, но негодяем умным, который понимал, что дела вести надо. Чиви об этом позаботилась много лет назад. Очень плохо, что он взял верх физически - такое, по стандартам Кенг Хо, не было элементом обычной деловой среды. Когда не можешь удрать от плохих парней, все делается гораздо сложнее. Но в долгосрочной перспективе даже это не важно. Предводитель кивнул каждому в отдельности. - Спасибо всем, что пришли лично. Вам следует знать, что наше совещание передается по сети в прямом эфире, но я надеюсь, вы расскажете своим друзьям о том, что видели своими глазами. - Он усмехнулся. - Уверен, что это будет отличной темой для разговоров у Бенни. То, что я хочу вам сообщить, - невероятно хорошие новости, но одновременно и очень трудная задача. Видите ли, старший пилот Цинь только что вернулся с низкой орбиты около Арахны. - Он сделал паузу. Пари держу, сейчас у Бенни наступило полное и благоговейное молчание. - И то, что он там открыл, это... интересно. Дзау, прошу. Опишите вашу экспедицию. Цинь встал чуть слишком быстро. Жена поймала его за руку и удержала на полу. Он повернулся лицом к аудитории. Гонле пыталась поймать взгляд Риты, но ее внимание было направлено только на Дзау. Ручаюсь, они держали ее на льду до возвращения Дзау - только это могло заставить ее держать язык за зубами. У Риты на лице было написано облегчение. Каковы бы ни были новости, плохими они быть не могли. - Есть, сэр. Согласно вашим инструкциям, я был вызван на Вахту заранее, чтобы совершить близкий облет Арахны. Пока он говорил, Чиви раздавала скорлупки стандарта Кенг Хо. Гонле движениями губ попросила у Чиви продать одну пару. Чиви усмехнулась и шепнула: "Скоро!" Начальники все еще не разрешали пеонам владеть такими штуками. Может, и это в конце концов изменится. Секунда ушла на настройку скорлупок на согласованные образы. Пространство над столом зарябило и превратилось в изображение скал L1. Далеко внизу под полом светился диск планеты пауков. - Мы с моими пилотами взяли последний функционирующий десантный бот. От скал потянулась золотая нить, ее кончик ускорялся до половины пути, потом начал замедляться. Точка наблюдения совпала с положением бота, диск Арахны стал шире. Планета была почти так же безжизненна и мертва, как в момент прибытия людей. Только с одной большой разницей: слабое сияние городских огней в северном полушарии, сплетающееся в больших городах в созвездия. Из тьмы бухнул голос Фама Тринли: - Спорить могу, вас там засекли! - Нам послали запрос. Прошу показать радары обороны и естественные спутники, - обратился Дзау к изображению. Вокруг планеты расцвело облако синих и зеленых точек. С земли протянулись вспыхивающие полосы света - лучи ракетных радаров пауков. - В будущем это может составить проблемы. Голос Анне Рейнольт перекрыл речь начальника пилотов. - Мои сетевики убрали все наши материальные следы. Риск того стоил. - Ха! Там наверняка было что-то чертовски важное! - Так и есть, Фам. Так и есть. Дзау отступил в сторону от согласованного изображения и ткнул рукой в облако спутников, пометив одну из точек надписью "СПУТНИК НАЗЕМНОЙ РАЗВЕДКИ БРАТСТВА 543" с указанием параметров орбиты. Он глянул в сторону Фама и улыбнулся, будто ожидая реакции. Числа эти для Гонле ничего не значили. Она наклонилась в сторону, выглядывая из-за изображения так, чтобы видеть Тринли. Старый дурень был так же заинтригован, как все прочие, и отнюдь не был рад улыбке Дзау или самодовольному хихиканью Силипана. Тринли сощурился, глядя в изображение. - Ладно, вы согласовали орбиту с этим самым 543. - Эзр Винж сделал удивленный вдох, и Тринли еще сильнее помрачнел. - Дата запуска - семьсот килосекунд тому назад, двигатель химический, период стационарный, высота... - Голос его прервался каким-то бульканьем. - Высота двенадцать тысяч траханных километров! Это ошибка. Ухмылка Дзау стала шире. - Ошибки нет. Вот почему я спустился рассмотреть поближе. До Гонле постепенно дошла значительность фактов. В отделе снабжения и обслуживания она в основном имела дело с переговорами о цене и инвентарным учетом. Но цена доставки была значительной частью общей цены, а Гонле была из Кенг Хо. Стационарная орбита должна быть куда выше двадцати тысяч кэмэ. Тут даже технического образования не надо, чтобы понять: без волшебства такое невозможно. - Сохраняет позицию? - спросила она. - Корректирующие ракеты? - Нет. Даже ядерными ракетами такое трудно было бы сделать. - Каворит. В голосе Эзра Винжа звучал благоговейный восторг. Где она слышала это слово? Но Дзау кивнул: - Верно. - Он что-то сказал дисплею, и теперь тот показывал вид с десантного бота. - Подойти ближе было проблемой, поскольку я не хотел светить главным двигателем. Так что я запитал спутниковые камеры и потом синхронизировался снизу. Вы теперь это видите в центре моего целеуказателя. Скорость сближения упала от пятидесяти метров в секунду до вот этого момента, когда мы друг относительно друга остановились. Он сейчас над нами в пяти метрах. - В целеуказателе виднелся угловатый предмет, весь черный, падающий на аудиторию, как джо-джо на веревочке. Он замедлился, прошел под ними в метре или двух и стал подниматься обратно. Сверху он был не черный, а весь в неправильных серых узорах. - Так, зафиксировать изображение. Теперь вы сможете рассмотреть как следует. Плоская структура, вероятно, стабилизированная гироскопом. Форма многофанника выбрана для невидимости на радаре. Если не считать невероятной орбиты, типичный разведывательный спутник низкотехнологической культуры... Спутник снова скользнул вверх, но на этот раз встретился с захватным крюком. - Здесь мы взяли его на борт - и изобразили вполне правдоподобный взрыв. - Отлично сработано, друг! Фам Тринли признал, что кто-то почти равен ему в искусстве. - Ха! Это было еще труднее, чем кажется. Мне пришлось гонять своих зипхедов почти на грани необратимой паники в течение всего рандеву. Просто слишком много несовпадений в динамике. Силипан радостно перебил: - Мы это поменяем! Перепрограммируем всех пилотов на маневры с каворитом. Дзау отключил изображение и посмотрел на Силипана мрачно: - А если вы напутаете, мы останемся без пилотов? Гонле не могла вытерпеть этой ненужной болтовни: - А спутник - вы его доставили? Как пауки это делают? Тут она заметила, что Hay ей улыбается. - Кажется, мисс Фонг определила самый срочный вопрос. Вы помните сообщения о гравитационных аномалиях на плато? Коротко говоря, эти сообщения были верны. Военные Братства открыли некоторый вид - будем говорить, "анти гравитации". Очевидно, к настоящему времени они занимаются этим уже десять лет. Мы это не определили, поскольку разведка Аккорда упустила это из виду, а наше проникновение на стороне Братства все время запаздывает. Этот спутник весит восемь тонн, но почти две тонны из этого составляет "каворитовая" оболочка. Братство использует это необычайное вещество просто для увеличения полезного груза ракет. Я покажу вам небольшую демонстрацию... Он произнес в воздух: - Погасить камин, отключить вентиляцию. Он замолчал, и в комнате стало очень тихо. Стоящая у стены Чиви закрыла окно, откуда тянуло влагой с озера. Искусственное солнце парка проглядывало в разрывы облаков, и на воде играли световЫе дорожки. Гонле подумала, настолько ли хороши зипхеды Hay, чтобы оркестровать весь его мир в такие моменты. Вполне возможно. Предводитель вынул из кармана рубашки маленький футляр, Открыл его и вытащил что-то, блеснувшее в заходящем солнце. Маленький квадратик вроде плитки. На нем вспыхивали световые точки, которые можно было бы принять за дешевую слюду, если бы радужные цвета не были между собой скоординированы, - Вот плитка оболочки с этого спутника. Был еще слой маломощных светодиодов, но его мы сняли. Химическая структура остатка - фрагменты алмаза, связанные эпоксидным клеем. Теперь смотрите. Он положил квадратик на стол и направил на него свет. Все смотрели... и через миг радужный квадратик всплыл в воздух. Сначала это казалось обычным движением в микрогравитации, как кусок бумажки всплывает в потоке воздуха. Но воздух в комнате был неподвижен. С каждой секундой квадратик двигался все быстрее, переворачиваясь, падая... точно вверх. Он громко щелкнул, упав на потолок... и остался там. Несколько секунд никто ничего не говорил. - Леди и джентльмены, Мы прилетели к Мигающей, надеясь найти клад. Пока что мы узнали что-то новое в астрофизике, разработали чуть улучшенный межзвездный двигатель. Биология мира пауков - это еще один клад, которого хватило бы окупить наш полет. Но изначально мы ожидали большего. Мы рассчитывали найти следы расы, путешествующей, среди звезд, - и после сорока лет мы, кажется, добились успеха. Потрясающего. Может быть, поэтому Hay и не объявил этого на общем собрании. Все заговорили одновременно. Что творится сейчас у Бенни, даже представить себе нельзя было. Наконец Эзру Винжу удалось пробиться с вопросом: - Вы думаете, пауки создали это вещество? Hay покачал головой: - Нет. Братству пришлось добыть тонны руды с низким содержанием, чтобы получить вот столько, этого волшебства. Встрял Тринли: - Мы много лет знали, что пауки развились на этой планете и у них никогда не было высоких технологий. - Именно так. И их археологи никогда не находили убедительных доказательств посещения. Но это... это вещество имеет искусственное происхождение, даже если только мы можем его определить как таковое. Автоматика Анне затратила на это несколько дней. Это координированная матрица обработки. - Но вы же сказали, что оно выделено из природной руды? - Да. И из этого следует заключение еще более фантастическое. Сорок лет мы думали, что алмазная пыль Арахны является либо внешней, либо скелетами живых существ. Теперь она кажется окаменевшими процессорами. И по крайней мере некоторые из них возобновили свою деятельность, когда их собрали вместе. Как локализаторы, только куда меньшие и имеющие специальную цель - манипулировать физическими законами, причем таким образом, что нам нечего и пытаться это понять. У Тринли был такой вид, будто его сильно стукнули по морде и сразу выбили десятки лет напыщенности. Он тихо сказал: - Нанотехника. Мечта. - Как? Да, Несбыточная Мечта. До сих пор - несбыточная. - Предводитель поднял глаза к лежащей на потолке плитке. Он улыбался. - Кто бы здесь ни побывал, это случилось миллионы или миллиарды лет назад. Сомневаюсь, что мы найдем следы от палаточного лагеря или мусорные кучи... но следы их технологии повсюду. Винж: - Мы искали звездных странников, но оказались слишком маленькими и увидели только их щиколотки. - Он оторвал взгляд от потолка и махнул рукой в сторону окна. - Может, даже это... - Гонле поняла, что он говорит о больших алмазах скал LI. - Может, это тоже искусственное. Брюгель вместе с креслом подался вперед. - Чушь! Это же просто алмазные камни. Но в агрессивном взгляде, которым он окинул сидящих за столом, был оттенок неуверенности. Hay мгновение подумал, потом чуть усмехнулся и сделал своему громиле знак замолчать. - Мы все начинаем говорить в стиле фэнтези Века Рассвета. Голые факты достаточно необычны, и не надо уснащать их суеверными домыслами. С тем, что у нас уже есть, наша экспедиция оказывается самой важной в истории человечества. И самой выгодной. Гонле сдвинулась на стуле назад и попробовала составить список всего, что можно сделать из мерцающего материала, лежащего на потолке. Как лучше всего продавать что-то вроде этого? Сколько столетий'монополии можно на нем заработать? Но предводитель вернулся к более практическим вопросам. - Итак, это и есть фантастические новости. В долгосрочной перспективе они хороши так, что в самом лучшем сне не приснится. В настоящий момент - да, это завязывает нащ График в тугой узел. Чиви? - Я здесь. Как вам известно, пауков отделяет лет пять от создания компьютерной сети планетарного масштаба - такой, через которую мы можем надежно действовать. | Достаточно развитой, чтобы можно было использовать. До сегодняшнего дня это было наибольшее из сокровищ, которого ожидала Гонле Фонг от этих лет изгнания. Бог с ними, с улучшениями двигателей и даже с биологией. Внизу лежит целый индустриальный мир с культурой гарантированно отличной от других рынков. Если взять его под контроль или хотя бы получить господствующую позицию в переговорах, они войдут в маркетинговые легенды Кенг Хо. Гонле это понимала. И Hay тоже понимал. И Чиви, хотя сейчас она несла чистейший идеализм: - До сих пор мы думали, что через пять лет им реально понадобится наша помощь. Мы считали, что война Братства с Аккордом до тех пор не начнется. Что ж... мы ошиблись. У Братства немного компьютерных сетей - зато у них есть каворитные шахты. Каворитные спутники их пока скрыты, но это только ради временного преимущества. Очень скоро будет перевооружен их ракетный флот. На политической арене они ведут подрывную деятельность в малых странах, толкая их на конфронтацию с Аккордом. И мы просто не можем ждать еще пять лет, чтобы вмещаться в ход событий. - Есть и другая причина для сдвига сроков, - сказал Дзау. - С этим каворитом долго сохранить секретность наших операций будет почти невозможно. Пауки очень скоро выйдут в ближний космос. Если у них будет достаточно вот этого, - он ткнул большим пальцем в блестящую плитку на потолке, - они могут оказаться маневреннее нас. Сидящая рядом Рита, казалось, была очень огорчена: - Ты хочешь сказать, есть шанс, что победит клика Пьетры? Если нам придется форсировать График, то придется перестать таиться. Нам нужно выступить военной силой на стороне Аккорда. Предводитель кивнул. - Я тебя понимаю, Рита. Мы все прониклись уважением к живущему внизу народу, даже... - Он махнул рукой, будто отметая более глубокие чувства и возвращаясь к суровой реальности. - Но я, будучи вашим предводителем, должен определять приоритеты. И мой высший приоритет - выживание, твое и всех людей нашей маленькой общины. Пусть тебя не обманывает красота, которую все мы здесь создали. Истина в том, что у нас очень мало драгоценной военной силы. - Заходящее солнце окрасило озеро золотом, и теперь косые лучи лили в комнату мягкое ровное тепло. - На самом деле мы почти беглецы, и мы дальше от человече ства, чем кто-нибудь когда-нибудь бывал. Наш второй приоритет - неразрывно связанный с первым - выживание развитой промышленной цивилизации Пауков, а для этого нужно выживание народа - и культуры. Мы должны действовать очень осторожно. И не можем действовать под влиянием симпатии или пристрастия... Вы знаете, я же тоже слушал переводы. Я думаю, что такие, как Виктория Смит и Шерканер Андерхилл, меня бы поняли. - Но они могут нам помочь! - Может быть. Я бы обратился к ним немедленно, если бы у нас была более полная информация и больше возможностей проникновения в их сеть. Но если мы без необходимости обнаружим себя, то можем объединить их против нас - или спровоцировать Пьетру на немедленное нападение. Мы должны спасти их и при этом не пожертвовать собой. Рита колебалась, и сидящий справа от Hay в тени Брюгель уставился на нее тяжелым взглядом. Младший предводитель никак не мог усвоить простой факт, что старые правила эмергентов необходимо менять. Сама идея, что кто-то осмеливается возразить, все еще приводила его в ярость. Слава Господу, что не он тут командует. Hay - крепкий орешек, решительный и беспощадный, несмотря на все его ласковые слова, но с ним можно иметь дело. Никто не высказался в поддержку Риты, но она сделала еще одну попытку. - Мы знаем, что Шерканер Андерхилл - гений. Он поймет. Он сможет помочь. Томас Hay вздохнул: - Да, Андерхилл. Мы ему многим обязаны. Если бы не он, нас отделяло бы от успеха двадцать лет, а не пять. Но боюсь... - Он посмотрел через весь стол на Эзра Винжа. - Эзр, ты знаешь об Андерхилле и технологии Века Рассвета больше всех. Каково твое мнение? Гонле чуть не засмеялась. Эзр следил за разговором, как зритель за игрой в мяч; теперь мяч угодил ему по лбу. - Гм, да. Андерхилл - личность выдающаяся. Как фон Нейман, Эйнштейн, Минский, Занг - десяток гениев Эпохи Рассвета в одном. Или этот тип - гений по подбору аспирантов. - Винж грустно улыбнулся. - Ты меня прости, Рита. Для нас с тобой Изгнание длилось лет десять или пятнадцать. Андерхилл прожил все это время, секунду за секундой. По меркам пауков - и людей до-технических эпох - он старик. И боюсь, что он на грани старческого маразма. Он прожил время легких технических решений, и сейчас он упирается в тупики... Былая открытость новым идеям сменилась приверженностью дурацким суевериям. Если уж нам отказаться от преимущества секретности, то я бы преддожил просто связаться с правительством Аккорда и действовать как в обычных деловых переговорах. Винж еще продолжал бы, но заговорил предводитель: - Рита, мы ищем самый безопасный выход для всех. И если это будет значить бросить нас всех на милость пауков - я обещаю, так это и будет. - Взгляд его перешел направо, и Гонле поняла, что эти слова предназначались для Бр^геля не меньше, чем для всякого другого. Hay несколько секунд помолчал, но никто больше ничего не имел сказать. Голос Hay стал более деловым: - Итак, график внезапно должен сильно продвинуться вперед. Нас к этому вынуди-. ли, но мне, честно говоря, приятно встретиться с такой задачей. Так или иначе, наше Изгнание через год будет окончено. Мы мо- ; жем себе позволить - мы обязаны - расходовать ресурсы. С этой минуты и до момента, когда мы спасем планету пауков, почти все будут на Вахте. Ух ты! - Мы начнем использовать завод летучих веществ в режиме красной зоны. Ведь если через год он нам все еще будет нужен, значит, мы проиграли. Нам предстоит уйма планировочной работы, люди - мы должны пустить в ход каждую крупицу нашего потенциала. С этой минуты я снимаю последние ограничения на использование общественных ресурсов. "Подпольная" экономика получает доступ ко всему, кроме самой критической автоматики безопасности. Да! Гонле улыбнулась Чиви Лизолет через стол и увидела ее ответную улыбку. Вот что имела в виду Чиви, когда говорила "Скоро"! Hay говорил еще несколько секунд, не столько излагая детальные планы, сколько снимая те или иные глупые правила, из-за которых столько лет ее операции были такими мизерными. Гонле чувствовала, как в ней с каждым мгновением нарастает энтузиазм. Может быть, я могу уже закладывать рынки для будущей наземной торговли. Когда совещание закончилось, все ощутили подъем. На выходе Гонле порывисто обняла Чиви. - Детка, ты это сделала! - тихо сказала она. Чиви только улыбнулась, но такой лучезарной улыбки Гонле у нее давно не видела. Потом четверо пеонов шли обратно вверх по холму, и уходящее солнце отбрасывало перед ними длинные тени. Перед тем как войти в лес, Гонле в последний раз обернулась. Нахальный он, этот парк. Но все равно красивый, и доля моего труда тут тоже есть. Последние лучи солнца пробивались из-под дальних облаков. То ли это работа Hay, то ли случайно так сделала автоматика парка. Как бы там ни было, это казалось хорошим знаком. Старина Hay думает, что управляет всем. Гонле знала, что эта внезапная окончательная либерализация такая вещь, которую предводитель постарается потом снова загнать в бутылку, когда воображение и рискованная торговля будут опаснее, чем альтернативные методы. Но Гонле не зря была из Кенг Хо. Много лет подряд она, Чиви, Бенни и десятки других откалывали мелкие кусочки от строгой тирании эмергентов, пока почти каждый эмергент не оказался "испорчен" подпольной торговлей. Hay понял, что побеждать можно, делая дела. Когда откроется рынок пауков, он увидит, что нет выгоды загонять обратно свободу в бутылку. Второе совещание Томаса Hay произошло в тот же день на борту "Невидимой Руки". Здесь можно было говорить, не опасаясь непосвященных. - Я получил рапорт Кэла Омо, предводитель. От наблюдателей. Вы обманули почти всех. - Почти? - Ну, вы же знаете Винжа. Но он тоже не все ваши слова просек насквозь. И Дзау Цинь выглядит... сомнительно. Hay посмотрел на Анне Рейнольт. Она ответила незамедлительно: - Цинь нам необходим, предводитель. Он последний оставшийся у нас старший пилот. Если бы не он, мы могли бы потерять этот десантный бот. Пилоты-зипхеды засбоили, увидев каворитную орбиту. Вдруг изменились все правила, и они не могли овладеть ситуацией. - Ладно, значит, он втайне сомневается. - Тут уж ничем не поможешь. Цинь был вблизи центра очень многих операций. Возможно, он подозревает правду о Бойне Дьема. - Так что на лед мы его положить не можем, обдурить его мы тоже не можем, а он нам будет нужен в самой кровавой части работы. И все же... Я думаю, Рита Ляо - вполне достаточный рычаг. Ритцер, проследите, чтобы Дзау знал: ее благополучие зависит от качества его службы. Ритцер чуть улыбнулся и сделал заметку. Hay сам просмотрел рапорт Омо. - Да, мы отлично сработали. Впрочем, говорить людям то, во что они хотят верить, - работа нетрудная. Кажется, никто не сообразил, какие последствия будут от форсирования графика на пять лет вперед. Теперь нам никак не овладеть сетью незаметно, а промышленная экология планеты нам нужна неповрежденной - но совершенно не нужно участие всей планеты. В данный момент... - Hay посмотрел на последние доклады зипхедов Рейнольт, - ядерным оружием у пауков обладают семь стран. У четырех есть его значительные запасы, и у трех - средства доставки. Рейнольт пожала плечами: - Значит, мы организуем войну. - С очень точными границами. Такую, которая не затронет финансовую систему планеты и оставит ее под нашим контролем. Упражнение в управлении катастрофой. - А Братство? - Нам надо, чтобы оно уцелело, конечно, но ослабело настолько, чтобы мы могли имитировать "полный контроль". Подбросим им немножко "удачи". Рейнольт кивнула: - Да, мы можем это организовать. У Зюйдландии есть ракеты дальнего радиуса действия, но во всем остальном они отстают, и там почти все население во время Тьмы будет в спячке. Они очень боятся того, что сделают с ними развитые страны. Достопочтенная Пьетра планирует это использовать. Мы можем сделать так, чтобы ей это удалось... Анне говорила дальше, детализируя, какие именно ошибки и неверные действия можно подстроить, какие города можно безопасно истребить, как защитить зоны Аккорда, содержащие ресурсы, отсутствующие пока у Братства. Большинство смертельных ударов будут нанесены союзниками-представителями - что очень неплохо, учитывая, в каком плачевном состоянии их собственные системы оружия... Брюгель следил за Анне с приятным восторгом, как бывало всегда, когда она так говорила. Бесстрастная и спокойная, как всегда, она могла быть такой же кровожадной, как сам Брюгель. Анне Рейнольт была молода, когда Эмергенция вторглась на Френк. Если бы историю писали проигравшие, имя ее стало бы легендой. Когда сдались .вооруженные силы Френка, оборванные партизаны Анне дрались еще много лет - и не просто покусывая за ноги. Hay видел оценки разведки: Рейнольт утроила стоимость вторжения. Она собрала вокруг себя зарождающуюся оппозицию и чуть не разбила экспедиционный корпус эмергентов. Когда же ее дело было наконец проиграно - что ж, таких врагов надо убирать немедленно. Но Алан Hay заметил, что этот враг был необычен до уникальности. Фокусирование высших способностей, способностей работы с людьми обычно было потерей времени и сил. Сама природа Фокуса стремилась к исключению широкой восприимчивости, необходимой для руководства людьми. И все же... Рейнольт была молода, талантлива и абсолютно преданна своим принципам. Ее фанатическое сопротивление ничего так не напоминало, как преданность зипхеда своему предмету. Что, если ее можно с пользой Фокусировать? Выстрел наудачу дяди Алана окупился сторицей. Единственной научной специальностью Рейнольт была древняя литература, но Фокус каким-то образом поймал более тонкие умения ее последующей карьеры: война, подрывная деятельность, лидерство. Алан тщательно скрывал свое открытие, но в последующие десятилетия использовал этого особого зипхеда. Ее умение помогло дяде Алану стать доминирующим предводителем режима Метрополии. Она стала очень ценным подарком очень любимому племяннику... И хотя перед Брюгелем Hay этого ни за что не признал бы, иногда, глядя в бледно-голубые глаза Рейнольт... он ощущал суеверный холодок. Сотню лет своей жизни Анне Рейнольт работала над разрушением и подавлением всего того, что было дорого ее не-Фокусированной личности. Если бы она хотела причинить ему вред, у нее была бы масса возможностей. Но в том-то и красота Фокуса, в том и причина, что Эмергенция пребудет и победит. Фокус дает тебе все способности объекта без его человеческой сущности. При внимательном уходе все интересы и лояльность зипхеда сосредотачиваются на его работе и его владельце. - Хорошо, Анне, поставь на это своих людей. У тебя есть год. Вероятно, в последние килосекунды нам понадобится большой корабль на низкой орбите. - А знаете, - сказал Брюгель, - я думаю, такой поворот событий на поверхности - к нашей выгоде. В Братстве наверху будут один-двое. Будем знать, кто отвечает, когда мы отдаем приказ. А в этом гадском Аккорде... - Верно. В Аккорде слишком много автономных центров; это их несуверенное королевство еще хуже демократии. - Hay пожал плечами. - Так масть легла. Приходится выбирать то, что мы сможем контролировать. Не было бы каворита, у нас было бы еще пять спокойных лет. К тому времени у Аккорда была бы готовая сеть, и мы бы захватили все без единого выстрела - цель, которую я по-прежнему буду декларировать на публике. Ритцер наклонился вперед: - Вот тут наша главная проблема. Как только наши люди поймут, что готовится обед из пауков, а гвоздем стола будут их друзья... - Разумеется. Но если подать это как следует, финал должен казаться трагедией, которой нельзя было избежать и которая без наших усилий была бы еще ужаснее. - Это будет похитрее, чем было с Дьемом. Жаль, что вы дали коробейникам расширенный доступ к ресурсам. - Это необходимо, Ритцер. Нам нужен их гений снабжения. Но полного доступа в сеть я им не дал. Всех твоих зипхедов из безопасности мы поставим на по-настоящему пристальное наблюдение. Если необходимо, могут быть несчастные случаи с фатальным исходом. Hay посмотрел на Анне. - Кстати, о несчастных случаях. Есть какой-нибудь прогресс в твоей теории саботажа? Прошел почти год после происшествия с Анне в клинике МДИ. Год - и никаких признаков деятельности врага. Конечно, и до события признаки были еле заметны. Но Анне Рейнольт была неколебима. - Кто-то манипулирует нашимя системами, предводитель, как локализаторами, так и зипхедами. Свидетельства рассеяны очень широко, мне трудно передать это словами. Но он становится более агрессивным... и я близка к тому, чтобы его определить. Может, даже ближе, чем была перед тем, как он на меня напал. Анне никогда не принимала объяснение, что ее память была стерта из-за глупой ошибки. Но ведь ее Фокус действительно потерял настройку, пусть даже так слабо, что она не заметила. Насколько же я должен быть параноиком ? Ритцера Анне освободила от подозрений. - Он? Кто он? - Вы знаете список подозреваемых. Фам Тринли все еще в первой строке. За многие годы он вытащил из моих техников все, что они знают. И это он выдал нам секрет локализаторов Кенг Хо. - Но у тебя было двадцать лет на их изучение. Анне помрачнела. - Поведение ансамбля невероятно сложно. И есть вопросы на физическом уровне. Дайте мне еще три-четыре года. Hay глянул на Ритцера: - Ваше мнение? Младший предводитель ухмыльнулся. - Сэр, мы это уже проходили. Тринли полезен, и мы его держим. Он, конечно, вонючка, но он наш вонючка. Верно. Тринли много выигрывал с эмергентами и терял еще больше, если Кенг Хо когда-нибудь узнает о его предательском прошлом. Вахта за Вахтой старик проходил все тесты Hay и в этом процессе стал еще более полезен. В ретроспективе этот тип всегда был не глупее, чем должен быть. Конечно, это сильнейшее против него свидетельство. А, гной с чумой! - Ладно. Ритцер, я хочу, чтобы вы с Анне организовали так, что можно будет прихлопнуть Тринли и Винжа в любой момент. Дзау Цинь нам в любом случае нужен живым - но есть Рита, чтобы держать его в узде. - А как быть с Чиви Лизолет, сэр? Лицо Ритцера было непроницаемо, но Hay знал, что внутри он мерзко ухмыляется. - А, да. Я уверен, что Чиви сообразит, как все на самом деле; и до кризиса ей придется несколько раз промывать мозги. - Но если повезет, он сможет ее использовать до самого конца. - Ладно. Это наши самые проблемные случаи, но каждый сможет докопаться до правды, если нам не повезет. Наблюдение и готовность к подавлению должны быть на высшем уровне. - Hay кивнул вице-предводителю. - Это будет тяжелая работа - весь следующий год. Коробейники - народ компетентный и работящий. До начала дела они нужны нам все - а многие из них будут нужны и потом. Перерыв может быть только во время самого захвата. В это время их разумно будет сделать просто наблюдателями. - При этом будем скармливать им рассказы о наших доблестных усилиях ограничить масштабы геноцида. - Ритцер улыбнулся, предвидя интересную задачу. - Мне это нравится. Они выработали общий план. Анне и ее стратегические зипхеды оснастят его деталями. Ритцер прав, это будет потруднее мокрухи с Дьемом. С другой стороны, если легенда продержится только до захвата... этого может хватить. Взяв под контроль Арахну, он сможет выбирать лучших из пауков и из людей Кенг Хо... а остальных списать в расход. Эта перспектива казалась прохладным оазисом в конце долгого-долгого пути. ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ Снова наступила Тьма. Хранкнер почти ощущал вес традиций на своих плечах. Для традов - а в глубине души он всегда им был - это было время рождаться и время умирать; жизнь идет циклами, а самый главный цикл - это цикл солнца. Хранкнер прожил два солнца. Старый уже коббер. Когда прошлый раз пришла Тьма, он был молод. Тогда была мировая война, и неясно было, уцелеет ли его страна. А в этот раз? Мелкие войны по всей планете. Но большой войны не случилось. Если произойдет, Хранкнер будет знать, что отчасти это из-за него. А если не произойдет - что ж, это тоже отчасти из-за него. Как бы там ни было, а циклы разрушены навеки. Хранкнер кивнул капралу, придержавшему для него дверь. Вошел на покрытые инеем плиты. Он был одет в толстые сапоги, комбинезон и рукава. Холод покусывал концы рук и жег дыхательные проходы, даже проходя через аппарат подогрева. Гряда холмов Принстона сдерживала мощные снега. Это, да еще высокая набережная у реки и было причиной, почему город возрождался в каждом цикле. Но сейчас был вечер летнего дня - и при этом надо было искать на небе тусклый диск, бывший когда-то солнцем. Мир давно миновал нежность Годов Увядания, миновал даже время Ранней Тьмы. Он стоял на грани теплового коллапса, когда слабеющие бури кружат и кружат, выжимая из воздуха последнюю воду - открывая дорогу временам куда более холодным и окончательному покою. В прежних поколениях уже все, кроме солдат, лежали бы в своих глубинах. Даже в его поколении, в Великую Воину, только несгибаемые туннельные солдаты еще вели войну во Тьме в такое время. На этот раз - на этот раз солдат было полно. У Хранкнера был собственный военный эскорт. И даже кобберы из охраны дома Ан-дерхилла теперь носили военную форму. Но это не были сторожа, охраняющие дом от мародеров конца цикла. Принстон был переполнен народом. Новые дома, построенные для Тьмы, были забиты под завязку. Толчея в городе была такая, какой Аннерби в жизни не видел. А настроение? Близкий к панике страх, дикий энтузиазм, часто все это у одних и тех же личностей. Бум деловой активности. Всего два дня назад "Программы Процветания" купили контрольный пакет Банка Принстона. Наверняка при этом пришлось вывернуть все финансовые резервы "Программ" и вложить их в дело, о котором специалисты по программированию понятия не имели. Это было безумие - и очень в духе времени. Охране Хранкнера пришлось проталкиваться через толпу у входа Дома-на-Холме. Даже в границах владений суетились репортеры с маленькими четырехцветными камерами на гелиевых баллонах. Кто такой Хранкнер, они не могли'знать, но видели охрану и видели, куда он идет. - Сэр, не скажете ли вы... - Грозят ли южане упреждающим ударом? Этот дернул за веревочку баллона и опустил камеру почти на уровень глаз Хранкнера. Аннерби поднял передние руки в тщательно изображенном пожатии плеч: - Откуда мне знать? Я простой сержант. Он и в самом деле был до сих пор сержантом, но звание мало что значило. Аннерби был один из тех кобберов без звания, под чью дудку плясала вся военная бюрократия. В молодости он знавал таких, и казались они ему далекими, как сам Король. Теперь... теперь он был так занят, что даже визит к другу приходилось рассчитывать до минуты, подводя баланс, во что может обойтись задержка в других вопросах жизни и смерти, которые ему решать. Его слова остановили репортеров как раз настолько, чтобы его группа успела дойти до ступеней. И все равно, может, не надо было этого говорить. Аннерби увидел, как репортеры смыкаются у него за спиной. Завтра его имя уже будет у них в .лисках. Ах, где те времена, когда все думали, что Дом-на-Холме - всего лишь игрушечное дополнение к Университету? За многие оды эта крыша сильно прохудилась. Сейчас газетчики думали, что знают о Шерканере все. За дверями из броневого стекла посторонних уже не было. Вдруг cтало тихо и слишком тепло для куртки и леггинсов. Сразу за углом стоял Андерхилл со своим поводырем, так, чтобы репортеры его не видели. В старые времена Шерк вышел бы ему навстречу. Даже во времена его высшей славы на радио он спокойно выходил на улицу. Сейчас служба безопасности Смит добилась своего. - Ну, Шерк, вот я и приехал. Я всегда приезжал на твой зов. Десятки лет подряд каждая следующая идея казалась безумнее предыдущей - и снова изменяла мир. Но Шерканер тоже менялся. Первое предупреждение Аннерби получил от Генерала в бухте Калорика пять лет назад. Потом до него доходили слухи, что Шерканер удалился от активной исследовательской работы. Очевидно, его работа над антигравитацией ни к чему не привела, и теперь Братство, накажи его Бог, запускает плавающие спутники! - Спасибо, Хранк. - Улыбка была быстрая и нервная. - Младшая мне сказала, что ты будешь в городе, и... - Маленькая Виктория? Она здесь? - Да! Где-то в доме. Ты ее увидишь. Шерк повел Хранкнера и его охрану по главному коридору, все время рассказывая о маленькой Виктории и других детях, о работах Джирлиба и об обучении младших. Хранкнер попытался себе представить, как они сейчас выглядят. Семнадцать лет прошло после похищения... когда он их последний раз видел. Целый караван шел по коридору: поводырь вел Шерканера, за ним Хранка, за ним его охрану. Андерхилл все время отклонялся влево, и Моби поправлял его, слегка дергая за поводок. Боковое Отклонение Шерканера не было признаком умственной болезни - Как и его тремор, это было поражение нервов нижнего уровня. Поцелуй Тьмы сделал его очень поздней жертвой Великой Войны. Сейчас он выглядел и говорил, будто был на поколение старше. Шерканер остановился у лифта - Аннерби не помнил его раньше. - Смотри, Хранк... Моби, нажми "девять". - Поводырь вы-Тянул одну длинную мохнатую переднюю ногу, помедлил в нерешительности и потом ткнул в щель "9" на двери лифта. - Говорят, что поводыря нельзя научить цифрам. А вот мы с Моби над этим работаем. У лифта Хранкнер оставил свою охрану. Вверх поехали только они вдвоем - и Моби. Шерканер стал держаться свободнее, тремор поутих. Он ласково погладил Моби по спине и уже не держал поводок так крепко. - Это должно быть между нами, сержант. Аннерби вопросительно глянул: - Мои охранники имеют допуск к Глубоким Секретам, Шерк. Они видели такое... Андерхилл поднял руку. Глаза его блестели под верхним светом, и казалось, что глаза эти полны прежнего гения. - Тут... тут другое. Тут то, что я хотел, чтобы ты давно узнал, а при теперешнем отчаянном положении... Лифт замедлил ход, двери его открылись. Шерканер привез их на самый верх холма. - У меня теперь здесь кабинет. Раньше он принадлежал Младшей, но так как она теперь произведена в офицеры, она любезно мне его уступила. Когда-то этот холл был снаружи; Хранкнер помнил, как с него просматривалась тропа в детском парке. Теперь он был огорожен стенами толстого стекла, достаточно прочного, чтобы выдержать давление изнутри, когда снаружи воздух выпадет снегом. Раздалось гудение электродвигателей, и дверь отъехала в сторону. Шерканер махнул рукой, приглашая своего друга в открывшуюся комнату. Высокие окна выходили на город. Неплохая комната была у маленькой Виктории. Теперь это было логово Шерканера. В углу стоял тот самый кукольный дом из бомбы и спальный насест для Моби. Но господствовали в комнате ящики процессоров и супердисплеи. Они изображали пейзажи Монтрояля с такой цветовой гаммой, которую Хранкнер видел только в натуре. И при этом картины были сюрреалистичными. Тенистые лесистые долины, но с клетчатыми обертонами. Снежные бури над разрывами айсбергов - в цветах лавы. Графическое сумасшествие... дурацкая видеомантия. Хранкнер остановился и махнул рукой в сторону цветов: - Впечатляет, Шерк, но плохо откалибровано. - Отлично откалибровано, Хранк, но внутреннее значение их не выведено. - Шерк уселся на насест возле консоли и вроде бы всмотрелся в картины. - Хе! Цвета грубые, но потом перестаешь замечать... Хранкнер, тебе когда-нибудь приходила мысль, что наши теперешние проблемы серьезнее, чем должны были бы быть? - Откуда мне знать? Все это ново. .- Хранкнер позволил себе чуть распуститься. - Ну, в общем, все катится будто по адским склонам. Заварушка на юге соединила в себе все кошмары, которые нам только снились. У них есть ядерное оружие, может, двести единиц, и средства доставки. Они довели себя до банкротства, стараясь удержаться на уровне передовых стран _ Довели себя до банкротства, только чтобы перебить всех нас? Тридцать пять лет назад Шерк предвидел все это, по крайней мере в общих чертах. А сейчас он задает дебильные вопросы. - Нет, - ответил Аннерби почти лекторским тоном. - По крайней мере это начиналось не так. Они пытались создать агропромышленную базу, чтобы сохранить активность в период Тьмы. Им не удалось. Они создали достаточно, чтобы поддержать пару городов, дивизию или две. Сейчас Зюйдландия ушла почти на пять лет глубже в холод, чем вся остальная планета. Над южным полюсом уже возникают сухие бури. - Юг был местом, едва пригодным для жизни. В середине Света были несколько лет, когда там можно было заниматься земледелием. Но этот континент был баснословно богат минералами. Последние пять поколений южан эксплуатировали северные добывающие корпорации, с каждым циклом все жаднее и жаднее. Но в этом поколении на Юге возникло суверенное государство, и такое, которое очень боялось и Севера, и наступающей Тьмы. - Они столько сил потратили на скачок к ядерным электростанциям, что даже не сделали достаточно запасов для всех глубин. - А Братство отравляет все усилия доброй воли с нашей стороны. - Конечно. - Пьетра гениальная женщина. Убийства, шантаж, сеяние паники. Назови любое зло - Пьетра в нем мастер. И теперь правительство Зюйдландии уверено, что это Аккорд планирует напасть на них во Тьме. - Сетевые новости правильно все показывают, Шерк. Южане могут кинуть на нас ядерные бомбы. Хранкнер посмотрел поверх жутких дисплеев Шерканера. Отсюда был виден Принстон во все стороны. Некоторые здания - например, Дом-на-Холме - будут обитаемы, даже когда воздух сконденсируется. Они могут выдержать давление и у них хорошее силовое питание. Большая часть города была чуть под землей. Потребовалось пятнадцать лет строительного безумия сделать то же самое со всеми городами Аккорда, но теперь вся цивилизация может прожить Тьму без спячки. Но это так близко к поверхности, что в . случае ядерной войны все погибнут мгновенно. Промышленность, которую помогал создавать Хранкнер, сотворила чудо... И сейчас мы под большим риском, чем были когда-либо. Нужны были новые чудеса. Хранкнер и миллионы других надрывались для выполнения невозможных требований. В последние тридцать дней Аннерби удавалось поспать в сутки в среднем три часа. Крюк для беседы с Андерхиллом заставил отложить одну встречу и одну инспекцию. И оказался я здесь ради старой дружбы... или надеюсь, что Шерк снова нас всех спасет? Андерхилл выгнул передние руки треугольником перед головой. - А ты... ты никогда не думал, что в этих проблемах может быть виноват кто-нибудь другой? - Черт побери, Щерк, кто, например? Шерканер уравновесился на насесте и слова его полетели тихо и быстро. - Например, инопланетяне из внешнего космоса. Они здесь были еще до нового солнца. Мы с тобой видели их во Тьме. Помнишь огни в небе, Хранкнер? Он говорил быстро, тоном, совсем не похожим на прежнего Шерканера Андерхилла. Прежний Андерхилл открывал свои безумные идеи с хитрым видом или с вызывающим смехом. А теперь Шерканер говорил торопясь, будто боялся, что кто-то его остановит... или возразит? Этот Андерхилл говорил... будто отчаявшийся коббер, цепляющийся за последнюю фантазию. Кажется, старик понял, что его уже не слушают. - Ты мне не веришь, Хранк. Хранкнер съежился на насесте. И сколько уже ресурсов угроблено на эту жуткую чушь? Другие планеты - жизнь на других планетах - была самой старой и самой сумасшедшей из всех идей Шеркане-. ра. Теперь она снова всплыла после долгих лет оправданного молчания. Хранкнер знал Генерала: на нее это вряд ли произвело лучшее впечатление, чем на него. Мир качается на грани пропасти. И нет ни времени, ни средств на ублажение бедного Шерканера. Конечно, Генерал не позволила этой .чуши себя отвлечь. - Это вроде видеомантии, Шерк? Ты всю жизнь творил чудеса. Но теперь они тебе нужны быстрее и отчаяннее, чем когда-либо в жизни. А остались у тебя только суеверия. - Нет, Хранк. Видеомантия - это только средство, прикрытие, чтобы инопланетяне не поняли. Вот, я тебе покажу! - Руки Шерканера забегали по контрольным отверстиям. Картинки мигнули, цвета стали меняться. Один ландшафт перешел из лета в зиму.'- Это одна минута. Скорость передачи маленькая, а установка канала требует большого счета. - Андерхилл наклонил голову к маленьким дисплеям, которых Хранк не видел. Руки его нетерпеливо стучали по консоли. - Ты больше всех заслуживаешь, чтобы узнать это, Хранк. Ты столько для нас сделал, ты мог.бы так много еще сделать, если только тебя к этому привлечь. Но Генерал... На дисплее цвета смешались, ландшафты слились в хаосе низкого разрешения. Прошло несколько секунд. И тут Шерканер тихо вскрикнул от удивления и огорчения. То, что осталось от картин, можно было узнать, хотя разрешение стало куда хуже. Похоже на обычный восьми цветовой поток видео. Они смотрели из камеры в офисе Виктории Смит в Ставке. Картинка была хорошая, но грубая по сравнению с реальной или даже с видеомантическими изображениями Шерка. Но зато картина показывала нечто реальное: из-за стола на них смотрела генерал Смит. Вокруг нее кучей громоздились документы. Она жестом попросила помощника выйти из кабинета и стала смотреть на Андерхилла и Аннерби. - Шерканер, ты зазвал к себе Хранкнера Аннерби. Голос звучал сухо и недовольно. - Да, я... - Мне кажется, мы это обсудили, Шерканер. Ты можешь сколько угодно играть в свои игрушки, но ты не должен приставать с ними к тем, кто занят серьезным делом. Аннерби никогда не слышал, чтобы Генерал говорила с Андер-хиллом таким тоном и с таким сарказмом. Как бы это ни было необходимо, он бы все что угодно отдал, лишь бы не быть этому свидетелем. Андерхилл, казалось, хотел возразить, дернулся на насесте, руки завиляли в умоляющем жесте... но он только сказал: - Да, дорогая. Генерал Смит кивнула и махнула рукой Хранкнеру: - Я прошу прощения за этот инцидент, сержант. Если вам нужно помочь вернуться в график... - Спасибо, мэм. Может быть, понадобится. Я свяжусь с аэропортом, а потом с вами. - Отлично. - Изображение из Ставки исчезло. Шерканер опустил голову, и она легла на консоль. Его руки и ноги подобрались внутрь и неподвижно застыли. Поводырь подошел ближе и вопросительно его толкнул. Анан подвинулся ближе. - Шерк, что с тобой? Шерканер чуть помолчал, потом поднял голову. . - Все будет нормально. Извини, Хранк. - Я... Слушай, Шерканер, мне пора. У меня деловая встреча... Это было не совсем правдой. Он уже пропустил и встречу, и инспекцию. Правда была в том, что ему еще надо было много где побывать. Если Смит поможет, он еще может успеть. Андерхилл неуклюже слез с насеста и позволил Моби повести себя за сержантом. Когда тяжелая дверь отъехала в сторону, Шерканер протянул переднюю руку и дернул сержанта за один рукав. Еще какая-нибудь сумасшедшая идея? - Никогда не сдавайся, Хранк. Всегда есть выход, как бывало раньше. Сам увидишь. Аннерби кивнул, пробормотал что-то вроде извинения и вышел из комнаты. Он шел к лифту между стеклянных стен коридора, а Шерканер с Моби стоял у двери кабинета. В прежние времена Шерканер проводил бы его до самого фойе. Но он, кажется, понял, что между ними что-то изменилось. Когда за Аннерби закрылись двери лифта, он увидел, как старый друг робко махнул рукой. И его не стало, а лифт пошел вниз. На миг Аннерби позволил себе предаться гневу и печали. Странно, как могут объединиться два этих чувства. Он слышал слухи о Шерканере, но не хотел верить. Как и Шерканер, он хотел, чтобы что-то оказалось правдой, и игнорировал все, что этому противоречило. В отличие от Шерка-нера, он не мог себе позволить игнорировать горькую правду ситуации. Значит, победа или поражение в этом кризисе будут достигнуты без Шерканера Андерхилла... Аннерби заставил мысли отвлечься от Шерканера. Для этого будет время потом, и даст Бог, время вспомнить хорошее, а не этот день. А теперь... если он найдет реактивный самолет из Принстона, есть шанс успеть в Ставку для разговора со своими заместителями. На уровне бывшего парка кобберят лифт остановился. Аннерби думал, что это личный лифт Шерканера. Так кто же его может остановить? Двери разъехались... - А! Сержант Аннерби! Можно мне к вам? Молодая дама-лейтенант, одетая в интендантскую робу. Виктория Смит, какой она была столько лет назад. И на лице ее была все та же ясность, движения так же'грациозно-точны. Секунду Аннерби только таращился на призрак за дверями. Видение шагнуло в лифт, и Аннерби невольно отодвинулся, все еще ошеломленный. Тут военная выправка вошедшей на секунду исчезла, и лейтенант застенчиво потупила голову. - Дядя Хранк, вы меня не узнали? Это я, Вики, только я выросла. Конечно же! Аннерби слабо рассмеялся. - Я... я никогда больше не назову вас маленькой Викторией. Вики порывисто обняла его за плечи парой рук. - Нет, вам можно. Почему-то я не думаю, что буду когда-нибудь отдавать вам приказы. Папа говорил, что вы сегодня приедете... Вы его видели? У вас есть минутка со мной поговорить? Лифт остановился на первом этаже. - Я... да, я его видел... Послушай, я должен побыстрее вернуться в Ставку. После катастрофы наверху он не знал, что может сказать Вики. - Вот и хорошо. Я сама уже опаздываю. Давайте вместе поедем в аэропорт. - Она махнула рукой в улыбке. - Заодно и охрана удвоится. Лейтенанты, бывает, командуют эскортом безопасности, но редко бывают объектом его охраны. Группа юной Виктории была по численности половиной группы Аннерби, но, судя по виду, даже еще более грамотной. Несколько охранников явно были боевыми ветеранами. Тот, что сидел на верхнем насесте за водителем, был самым большим солдатом, которого Аннерби в жизни видел. Когда они сели в машину, он отсалютовал Аннерби, совсем не по-военному. Ха! Это же Брент! - Да, так что папа хотел сказать? Тон был небрежным, но Хранкнер слышал в нем озабоченность. Вики еще не стала безупречным непроницаемым офицером разведки. Может быть, это недоработка... а может, дело в том, что он ее знает чуть ли не с детских глаз. И потому Аннерби было еще труднее сказать правду. - Ты должна знать, Вики. Он уже не он. Он ушел по уши в инопланетных монстров и видеомантию. Потребовалось вмешательство Генерала, чтобы он перестал. Юная Виктория ничего не сказала, но руки ее сжались в сердитом кольце. На миг ему показалось, что она злится на него. Но тут он услышал ее еле слышный голос: - Старый дурень! Она вздохнула, и несколько секунд они ехали в молчании. На поверхности машин было мало - в основном кобберы, переезжающие между глубинами без туннельных соединений. Уличные фонари бросали отсветы синего и ультрафиолетового, сверкающие на инее, покрывшем кюветы и стены домов. Из щелей падал свет домов, сверкая зеленым там, где попадал на снежные хлопья или кусочки льда. Хрустальные червячки выросли на стенах миллионами, корнями бесконечно выискивая кусочки тепла. Здесь, в Прин-стоне, природный мир может выжить почти до пика Тьмы. Город вокруг и внизу был растущей и теплой тварью. За стенами и под землей деятельность шла более бурная, чем за всю историю Принстона. Новые дома делового района сияли десятками тысяч огней, хвастались энергией, лили широкого спектра свет на старые здания... И даже среднее по масштабу ядерное нападение убьет здесь каждого. Вики тронула его за плечо. - Вы простите меня... насчет папы. Она должна лучше его знать, насколько деградировал Шерканер. - Давно он этим занялся? Я помню, как он теоретизировал насчет космических чудовищ, но никогда всерьез. Она пожала плечами, явно не обрадованная вопросом. - Он стал баловаться видеомантией после похищения. Так давно?.Но тут ему вспомнилось отчаяние Шерканера, когда до бедняги дощло, что вся его наука и логика не могут спасти его детей. Значит, вот когда посеяны были семена сумасшествия. - Ладно, Вики. Твоя мать права. Важно только, чтобы эта чушь не мешала работать. Твоего отца любит и восхищается им столько народу... - Все еще включая меня. - Никто в эту чушь не поверит, но я боюсь, что многие захотят ему помочь, отвлекая ресурсы на предлагаемые им эксперименты. А этого мы себе позволить не можем - сейчас; - Да, конечно. Но Вики на секунду замялась, концы ее рук выпрямились. Не знай 'Аннерби ее с детства, он бы этого не заметил. Она ему не все сказала, и этрт обман ее слегка тяготил. Малышка Вики всегда отлично умела врать, если не чувствовала себя в чем-то виноватой. - Генерал ему потакает? Даже сейчас? - Да нет,'ничего особенного. Немножко выделяет ему пропускной способности или процессорного времени. - Процессорного времени на чем? На настольных машинах Андерхилла или на суперкомпьютерах разведки? Может быть, это безразлично. Он теперь понял, насколько подавленность Шерка связана с тем, что Генерал не дает своему мужу вмешиваться в критические проекты. Но благословит господь бедняжку. Для генерала Виктории Смит потерять Андерхилла - это как если тебе правые ноги отрежут по самое туловище. - Да, понятно. Какие бы ресурсы ни тратил Шерк, Хранкнеру Аннерби с этим ничего не поделать. Быть может, самая высшая мудрость заключена в старой поговорке "Делай, солдат, свое солдатское дело". Он посмотрел на мундир Виктории. Табличка с именем на дальнем воротнике полностью не видна. Интересно, там написано "Виктория Смит" (вот это точно привлечет внимание любого начальника!) или "Виктория Андерхилл", или еще что-нибудь? - - Ну, лейтенант, так как оно на военной службе? Вики улыбнулась, явно обрадованная переменой темы. - Трудно, но чертовски интересно, сержант. - Официальность с нее слетела. - На самом деле мне в жизни не было так интересно. Общая подготовка была... ну, вы это не хуже меня знаете. На самом деле это сержанты вроде вас делают из нее такое, что никогда не забудешь. Но у меня было преимущество: когда я прошла ОГТ, почти все рекруты были в фазе, то есть на годы старше меня. Хе-хе. А теперь - сами видите, не слишком обычное первое место службы. - Она обвела рукой автомобиль и охрану. - Брент теперь старший сержант, мы вместе работаем. - Рапса и малыш Хранк пойдут потом в офицерскую школу, а пока они только младшие рекруты. Может, вы их в аэропорту увидите. - Вы все работаете вместе? Аннерби постарался скрыть удивление. - Да, мы одна команда. Когда Генералу нужна быстрая инспекция и абсолютная правда, она посылает нас четверых. Всех выживших детей, кроме Джирлиба. На миг это открытие только усилило подавленность Аннерби. Интересно, что думает штаб Генерала и офицеры среднего звена, когда видят, как команда родственников Смит лезет в дела Глубокой Секретности. Но... когда-то сам Хранкнер Аннерби служил в разведке. Старый Струг Гринвел тоже играл по своим правилам. Король дает шефу разведки определенные прерогативы. Многие сотрудники разведки считали это просто глупой традицией, но если Виктория Смит считает, что ей нуж-: на группа генеральной инспекции из ее родственников, - это ее право. В аэропорту Принстона царил хаос. Рейсов, чартеров, бешеного строительства было больше, чем всегда. Хаос там или что, но генерал Смит проблему предупредила: для Аннерби уже был выделен реактивный самолет. Машины Вики имели разрешение выезжать прямо на военную часть летного поля. Они осторожно ехали по отведенным дорожкам под крыльями выруливающего самолета. Вспомогательные дорожки были перекопаны строительством, каждые сотня футов - яма, подобная кратеру. К концу года операции по обслуживанию самолетов будут производиться в экстремальных условиях. В конце концов будут обслуживаться новые типы самолетов, и операции будут вестись при температурах замерзшего воздуха. Вики высадила его возле самолета. Она не сказала, куда направляется сегодня сама. Это Аннерби понравилось. Как бы ни было необычно ее положение, она хотя бы умеет держать язык за зубами. Она вышла вместе с ним на холод. Ветра не было, и потому он рискнул выйти без нагревателя воздуха. Каждый вдох обжигал. Было так холодно, что виден был иней, оседающий на обнаженных суставах рук. Может быть, Вики слишком молода и сильна, чтобы это заметить. Она шла все тридцать ярдов к его самолету, не переставая говорить. Если бы не мрачные предзнаменования этого посещения, видеть Вики было бы просто радостью. Хоть и внефазная, она оказалась таким красивым, чудесным перевоплощением своей матери - с остротой Смит, смягченной тем, что было всегда лучшего у Шерканера. Черт, ведь это, может быть, еще и потому, что она внефазная! От этой мысли он чуть не остановился посреди полосы. Ну да, Вики провела всю жизнь, шагая не в ногу, видя вещи под новыми углами. Каким-то странным образом, когда он смотрел на нее, дурные предчувствия будущего не так тревожили. Они дошли до навеса у основания самолета, и Вики шагнула в сторону. Подтянувшись, она отдала отлично отработанное приветствие. Аннерби ответил. И тут он увидел табличку с именем на воротнике. - Интересная фамилия /* Триксия Бонсол и ее коллеги переводят фамилии пауков соответствующими словами низского языка (автор, естественно, передает это английскими словами). "Смит" - "кузнец", "Андерхилл" - "под холмом". "Лайтхилл" можно понимать как "светлый холм" или "холм света"*/, лейтенант. Не профессия, не какая-то забытая глубина. Откуда же... - Ну, никто из моих родителей не "кузнец". И вряд ли кто знает, из-под какого "холма" произошли папины предки. Но посмотрите, прямо за вами... Она показала рукой. За ним расстилался гудрон, сотни ярдов плоского поля и строительных работ, до самого терминала. Но Вики показывала выше, вверх от равнин речной долины. Огни Принстона выгнулись на горизонте дугой, от сверкающих башен до пригородных холмов. - Смотрите на пять градусов правее и назад от радиобашни. Его даже отсюда видно. Она показывала на дом Андерхилла. Это был в том направлении самый яркий объект, башня света и всех цветов, которые умеет создавать современная техника. - Папа рассчитал отлично. Нам вряд ли вообще пришлось в доме что-то менять. Даже когда воздух замерзнет, на этом холме все равно будет свет. Вы же знаете папины слова: можем уходить вглубь и вниз, а можем стоять на высотах и тянуться вверх. Я рада, что именно там я выросла, и я хотела, чтобы это место стало моим именем. Она подняла табличку, блеснувшую в свете огней самолета. ЛЕЙТЕНАНТ ВИКТОРИЯ ЛАЙТХИЛЛ. - Будьте спокойны, сержант: то что начали вы, папа и мама, не скоро умрет. ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ Ставка начинала Белге Андервиль слегка надоедать. Кажется, она проводила здесь почти десять процентов своего времени - а проводила бы еще больше, если бы не научились интенсивно работать с телекоммуникациями. Полковник Андервиль служила во внутренней разведке с года 60//15 - больше половины последнего Времени Света. Стало трюизмом - по крайней мере в теперешние времена, - что конец Света бывает началом самых кровавых войн. Можно было ожидать крутых обстоятельств, но не таких все-таки. Андервиль на штабное совещание пришла рано. То, что она собиралась сделать, заставляло ее изрядно нервничать. Спорить с шефом ей никак не хотелось, но именно так могла выглядеть ее просьба. Рах-нер Тракт уже был на месте, готовя свою презентацию. На стену за ним проектировались зернистые десятицветные фотографии. Очевидно, он нашел у южан еще пусковые установки - достаточное свидетельство помощи Братства "потенциальным жертвам вероломства Аккорда". Тракт вежливо кивнул ей, когда она и ее помощники сели. Между внутренней и внешней разведкой всегда бывали какие-то трения. Внешняя разведка играла по правилам, которые для внутренних операций были неприемлемо грубы, но всегда находила поводы для вмешательства. За последние несколько лет отношения между Трактом и Андервиль стали особенно напряженными. Поскольку Тракт провалился на Юге, теперь с ним гораздо легче было управляться. Белга мрачно подумала, что даже при конце мира бывают кратковременные преимущества. Андервиль пролистала повестку дня. Господи, совершенно дурацкие отвлекающие темы. А может быть, и нет. - Что ты думаешь об этих призраках на больших высотах, Рахнер? Вопрос не должен был вызвать резкой реакции - Рахнер не отвечал за противовоздушную оборону. Тракт отмел тему взмахом руки. - После всего этого шума ПВО говорит только о трех появлениях. "Появлениях", так их и этак! Даже сейчас, когда мы знаем об антигравитационных возможностях Братства, они этих кобберов не могут отследить как надо! Теперь директор ПВО утверждает, что у Братства есть пусковая установка, о которой я не знаю. А ты знаешь, что шеф меня будет мордой тыкать, чтобы нашел... Черт! Андервиль не могла бы сказать, был это односложный вывод или просто Рахнер нашел что-то неприятное в своих записях. Так или иначе, больше ему нечего было сказать. Постепенно подтягивались остальные: директор ПВО Дагвей (севший на дальний от Рахнера насест), директор Наступательных Ракетных Сил, директор по связям с общественностью. Потом вошла лично шеф, сопровождаемая министром финансов самого Короля. Генерал Смит призвала собрание к порядку и формально приветствовала министра. На бумаге министр Нижнимор была единственным ее начальником, кроме Короля. Фактически Эмбердон Нижнимор была ее старой подругой. Воздушные призраки были первым пунктом повестки дня, и обсуждение пошло точно так, как предсказывал Тракт. ПВО все жевало свои три появления. Последние компьютерные анализы Даг-вея подтверждали, что эти три объекта были спутниками Братства, то ли разведывательными, то ли связанными с испытаниями маневренных антигравитационных ракет. Как бы там ни было, ни один из них не был замечен дважды. И ни один из них не был запущен с известных космодромов Братства. Директор ПВО напирал на необходимость компетентной разведки на территории Братства. Если у противника есть мобильные пусковые установки, очень важно о них узнать. Андервиль наполовину ожидала, что Тракт взорвется при таком намеке на еще один провал его агентов, но полковник принял сарказм директора ПВО и ожидаемые приказы генерала Смит с бесстрастной вежливостью. Тракт знал, что из его проблем эта еще самая маленькая, а вот последний пункт повестки дня был для него настоящим мечом возмездия. Следующим был директор по общественным отношениям. - Прошу прощения! Мы никак не можем провести Военный Плебисцит, не говоря уже о том, чтобы выиграть его. Народ напуган больше обычного, но временные рамки делают Плебисцит просто невыполнимым. Белга кивнула: для такого вывода ей не требовались разъяснения рекламщика. Само по себе правительство Короля было достаточно авторитарно. Но за последние девятнадцать поколений, с момента подписания Ковенанта Аккорда, его гражданская власть была сильнейшим образом ограничена. Корона сохранила за собой исключительные права на свои древние имения, такие, как Ставку, и ограниченное право сбора налогов, но потеряла исключительное право печатать деньги, право реквизиции собственности на общественные нужды и право призывать подданных на военную службу. В мирное время действовал Ковенант. Компетенция местных и коронных судов была четко разграничена, а местная полиция знала, что нельзя слишком резвиться, иначе можно всерьез напороться на вооруженный отпор. В военное время - и для того и нужен Плебисцит - действие Ковенанта на определенное время приостанавливалось. Эта система работала во время Великой Войны, хотя и со скрипом. Сейчас же обстоятельства менялись так быстро, что даже разговоры о Плебисците могли породить войну. А обмен массированными ядерными ударами мог произойти в течение ближайших суток. Все эти банальности генерал Смит воспринимала с очевидным терпением. Потом настала очередь Белги говорить. Она перечислила обычный список внутренних угроз. Все более или менее под контролем. Существуют значительные меньшинства, ненавидящие модернизацию. Некоторые уже сошли со сцены и спят в глубинах. Другие как следует окопались, но еще не спят, они могут создать проблемы, если обстоятельства повернутся к худшему. Хранкнер Аннерби творит свои инженерные чудеса. Даже в старейших городах северо-востока уже есть электричество от атомных станций, и - что не менее важно - кондиционированные жилые помещения. - Но, конечно, не многие из этих сооружений достаточно укреплены. Даже легкий ядерный удар приведет к гибели большинства жителей, а у остальных не достанет ресурсов для успешного погружения в спячку. Потому что эти ресурсы ушли на строительство атомных электростанций и подземных ферм. Генерал Смит обратилась к участникам: - Замечания? Несколько замечаний было. Директор по связям с общественностью предложил закупить некоторые укрепленные предприятия - уже готовится к концу света, кровожадный сопляк. Шеф кивнула и дала'задание сопляку и Белге рассмотреть возможности. Потом посмотрела отчет внутренней разведки в своем экземпляре повестки дня. - Мэм? - подняла руку Белга Андервиль. - Я бы хотела поднять еще один вопрос. - Прошу вас. Андервиль нервно потерла рот пищевыми руками. Теперь отступления не будет, Черт, если бы хоть министра финансов здесь не было... - Я... Мэм, в прошлом вы в руководстве операциями ваших подчиненных придерживались, гм, очень свободного стиля. Вы ставили нам задачу и давали ее выполнить. Я была вам за это очень благодарна. Однако недавно, может быть, без вашего детального ведома, работники вашего секретариата совершают незапланированные посещения... - точнее говоря, ночные налеты, - ...внутренних учреждений, находящихся под моей ответственностью. - Группа Лайтхилл, - кивнула генерал Смит. - Так точно, мэм. Ваши детишки, снующие вокруг, будто Королевские Генеральные Инспектора. Они сыпали дурацкими неразумными требованиями, закрывали хорошие проекты, снимали лучших работников. Это более чего-либо другого наводило Белгу на мысль, что сумасшедший супруг шефа все еще пользуется огромным влиянием. Белга опять села. Ей действительно было нечего сказать. Виктория Смит достаточно хорошо ее знала, чтобы видеть, как Белга расстроена. - При этих инспекционных посещениях Лайтхилл нашла что-нибудь существенное? - В одном случае, мэм. Одна по-настоящему серьезная проблема, которую Белга собиралась атаковать в ближайшие десять дней. Сейчас Андервиль видела, что почти все сидящие вокруг стола удивлены ее неожиданной жалобой. Двое незаметно кивнули в ее сторону - о них она уже знала. Тракт раздраженно постукивал по столу - он был готов броситься в драку. Неудивительно, поскольку он был первой жертвой блатной команды шефа, только ради Бога, пусть он не раскрывает пасть. Тракт сейчас сам так плохо держался, что его помощь ей нужна, как наковальня скалолазу. Шеф наклонила голову, вежливо подождала, не скажет ли кто-нибудь еще что-нибудь. Потом она заговорила: - Полковник Андервиль, я понимаю, что это может снижать дух ваших работников. Но мы входим в критическое время, куда более опасное, чем любая объявленная война. Мне нужны специальные помощники, которые умеют действовать очень быстро и которых я полностью понимаю. Группа Лайтхилл работает непосредственно на меня. Прошу вас немедленно мне сообщить, если их поведение выходит за рамки положенного, но прошу вас также уважать данную им власть. В ее тоне .слышалось искреннее сожаление, но слова были бескомпромиссны: Смит меняет политику, которая держалась десятилетиями. У Белги возникло нехорошее чувство, что шеф все знает о бандитских налетах своих кобберенышей. До сих пор у министра финансов был очень скучающий вид. Нижнимор была героем войны: она шагала сквозь Тьму с Шеркане-ром Андерхиллом. И об этом как-то забывалось при виде ее: все годы этого поколения Эмбердон Нижнимор лезла вверх с Другой Стороны королевской службы как придворный политик и судья. Одевалась она и двигалась как чучело. Нижнимор была карикатурой из комикса на министра финансов. Длинная, тощая, высохшая. Сейчас она наклонилась вперед, и ее голос с одышкой казался таким же безобидным, как она сама. - Боюсь, что все это слегка не по моей части. Но я могу дать один совет. Хотя мы не можем провести Плебисцит, мы, считайте, уже имеем войну. Внутри правительства мы переходим на военные рельсы. Обычные каналы прохождения приказов и отчетов приостановлены. Учитывая данную экстраординарную ситуацию, важно, чтобы вы все поняли, что и я, и - что куда более важно - Король целиком и полностью верим в действия генерала Смит. Все вы знаете, что шеф разведки имеет особые прерогативы. И это не вышедшая из моды традиция, дамы и господа. Это взвешенная политика Короля, и вы все должны это понять. Ух ты. Вот тебе и "высохший" министр финансов. Вокруг стола закачались утвердительные кивки, и больше никто ничего сказать не имел, тем более Белга Андервиль. Странно, но после такой плюхи ей стало почему-то лучше. Все может катиться по асфальту ко всем чертям, но ей не надо волноваться, кто за рулем. После секундного молчания Смит вернулась к повестке дня. - Остался один вопрос. И это самая важная проблема, с которой мы столкнулись. Полковник Тракт, будьте добры доложить нам о ситуации на Юге. Голос ее звучал вежливо и почти сочувственно. И тем не менее бедняге Тракту сейчас придется отдуваться. Но Тракт повел себя достойно. Он спрыгнул с насеста и бодро прошел на кафедру. - Министр, мэм! - Он наклонил голову в сторону Нижнимор и шефа. - Мы считаем, что за последние пятнадцать часов ситуация несколько стабилизировалась. - Тракт ткнул рукой в сторону снимков разведки, которые изучал на глазах Белги перед совещанием. Значительная часть Южного материка была покрыта воронками бурь, но пусковые установки располагались высоко в Сухих Горах и были почти все видны. Тракт постучал по своим картинкам, анализируя ситуацию. - У южан ракеты дальнего радиуса действия работают на жидком топливе и потому весьма капризны. Их парламент ведет себя до безумия воинственно - например, этот их "Ультиматум о сотрудничестве ради выживания", но мы считаем, что вряд ли у них сейчас готовы к запуску более одной десятой части их ракет. У них заправка топливных баков отнимает не меньше трех или четырех дней. - Очень глупо с их стороны, - заметила Белга. Тракт кивнул: - Но следует помнить, что их парламентская система снижает их скорость принятия решений по сравнению с нами или Братством. Их народ обманом убежден, что либо им сейчас надо вести войну, либо они будут перебиты во сне. Ультиматум может быть ошибкой по времени объявления, но он также был попыткой некоторых членов парламента представить столь страшную перспективу войны, чтобы коллеги отступили. Директор ПВО: - Таким образом, вы считаете, что они будут вести себя мирно, пока не закончат заправку? - Да. Критическим моментом будет заседание парламента через четыре дня. Именно там они рассмотрят наш ответ - если мы его дадим - на свой Ультиматум. Сопляк из общественных отношений спросил: - А почему просто не согласиться на их требования? Территорий они не требуют. А мы настолько сильны, что, уступив, даже престиж не потеряем. Ропот возмущения за столом. Генерал Смит ответила куда мягче, чем заслуживал вопрос. - К сожалению, это не вопрос престижа. Ультиматум южан требует от нас ослабить некоторые воинские соединения. На самом деле я сомневаюсь, что это хоть сколько-нибудь усилит безопасность южан в глубинах, но это увеличит нашу уязвимость для первого удара Братства. Чезни Ноидеп, директор Ракетных Сил Обороны: - Конечно! Сейчас южане - просто марионетки Братства. Пьетра и ее кровососы наверняка довольны. Чем бы ни кончилось, а они в выигрыше. - Может быть, и нет, - сказала министр Нижнимор. - Я знаю многих южан из высшего руководства. Это кобберы не злобные, не сумасшедшие и не невежественные. Здесь мы приходим к вопросу о доверии. Король собирается прибыть в их столицу на следующее заседание парламента Южного материка и остаться там до конца парламентской сессии. Трудно придумать большее выражение доверия с нашей стороны - и я думаю, что южане его примут, чего бы ни хотела Пьетра. Конечно, для того и нужны Короли. И все же предложение Нижнимор вызвало шок; даже "Старая Мегасмерть" Ноидеп был ошеломлен. - Мэм... я знаю, что Король властен так поступить, но не могу согласиться, что это проблема доверия. Разумеется; в Зюйдвиле на высоких постах есть вполне порядочные кобберы. Год назад Юг был почти что нашим союзником. На всех уровнях правительства есть те, кто нам симпатизирует. Полковник Тракт сообщил нам, что у нас там есть - будем говорить прямо - шпионы во властных структурах. Если бы не это, я не думаю, что генерал Смит могла бы поощрять технический прогресс Зюйдландии... Но похоже на то, что мы за неполный год растеряли там все свои позиции. Сейчас я вижу государство, пораженное на всех уровнях инфильтрацией Братства. И даже если большинство в парламенте состоит из порядочных кобберов, это не имеет значения! - Ноидеп ткнул двумя руками в сторону Тракта: - Ваш анализ, полковник? Время раздавать оплеухи. На всех последних совещаниях оно наступало, и каждый раз главной мишенью оказывался Тракт. Тракт отвесил Мегасмерти легкий поклон. - Сэр, ваша оценка в целом верна, хотя в ракетных силах как таковых инфильтрация Братства незначительна. У нас там было дружественное правительство - и оно, я готов поклясться, было тщательно "инструментовано" агентами Аккорда. Братство проявляло активность, но мы держали его под прессом. Потом шаг за шагом, мы стали терять территорию. Сначала нарушилась система наблюдения, потом стали случаться фатальные инциденты, потом убийства, которые мы не успевали предотвратить. Потом начались сфабрикованные уголовные процессы... У нас умный противник. - Так что, достопочтенная Пьетра - гений, которому нет равных? - спросил директор ПВО. Вопрос сочился сарказмом. Тракт ответил не сразу. Его пищевые руки дергались вперед-назад. На прежних совещаниях он в этот момент переходил в контратаку, отбиваясь статистикой и новыми изящными проектами. Теперь в нем будто что-то сломалось. Белга Андервиль считала Тракта своим административным противником еще с похищения детей шефа, но сейчас ей стало за него неловко. Когда Тракт заговорил. голос его вырвался рассерженным визгом. - Нет! Да вы знаете, я... У меня погибали друзья. Других я терял, потому что перестал им доверять. Долго я считал, что где-то высоко в моей организации есть агент Братства. Я допускал к важной информации все меньше народу, я не сообщал се даже начальству! - Он кивнул в сторону генерала Смит. - И наконец, у нас стали пропадать секреты, которые знал только я и которые доверял только шифровальному оборудованию. Наступило молчание, когда очевидное следствие такого заявления дошло до всех. Внимание Тракта, казалось, обратилось внутрь себя, будто ему было все равно, что остальные могут счесть ею Отцом Всех Предателей. Потом он заговорил снова, уже тише: - Насколько может один коббер быть параноиком и быть сразу всюду, настолько я это делал. Я использовал различные пути и различные шифры. Использовал различающуюся дезинформацию... И я вам говорю, наш противник - это больше, чем любая достопочтенная Пьетра". Каким-то образом против нас работает вся наша умная наука. - Чушь! - бросил директор ПВО. - Мой отдел пользуется этой, как вы ее назвали, "умной наукой" больше всех, и мы полностью удовлетворены результатом. В умелых руках компьютеры, сети и спутниковая разведка - невероятно мощные средства. Достаточно посмотреть наш глубокий анализ неопознанных объектов на радаре. Конечно, сеть может быть использована злонамеренно, но мы лидируем в мире по этим технологиям. И что бы там ни сломалось, техника шифрования у нас полностью устойчива. Или вы заявляете, что противник мог взломать наш шифр? Тракт чуть отполз от своего места за кафедрой. - Нет. Это было моим первым главным подозрением. Но мы проникли в самое сердце шифровальных установок Братства - и мы были в безопасности до самого последнего времени. Если я чему-то могу верить, так это что они не взломали наш шифр. - Он обвел рукой всю аудиторию. - Вы не поняли, что я говорю? Так я говорю вам, в наших сетях есть какая-то сила, которая нам активно противостоит. Что бы мы ни делали, Она знает больше и Оно поддерживает наших противников. Жалкая была сцена, что-то вроде полного провала. Тракт мог объяснить все свои неудачи только какими-то фантомами, больше у него ничего не было. Может быть, Пьетра действительно так умна, что это превосходит воображение; более вероятно, что Тракт - величайший предатель. Белга не выпускала из виду шефа. Генерал Смит - одно из самых доверенных лиц Короля. Без сомнения, она может пережить провал Тракта, просто отказавшись от него. Смит поманила стоящего у двери сержанта охраны. - Помогите полковнику Тракту пройти в мой кабинет. Полковник, я через несколько минут приду с вами поговорить. Считайте себя находящимся на службе. Казалось, прошла секунда, пока ее слова пробились через испуг Тракта. Он выходил в дверь, но явно не для ареста и даже не для немедленного допроса. - Есть, мэм. Он выпрямился в подобие чего-то разумного и вышел вслед за сержантом. В комнате стало очень тихо. Белга знала, что каждый смотрит на каждого с очень мрачными мыслями. Наконец генерал Смит произнесла: - Друзья мои, полковник говорил дело. Нет сомнения, что к нам проникли глубоко законспирированные агенты Братства. Но они действуют в слишком многих наших отделах. В нашей системе безопасности есть органический прокол, и мы пока понятия не имеем, в чем он состоит... Теперь вам ясна причина существования группы Лайтхилл. ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ С последней вспышки Мигающей прошло сорок лет. Ритцер Брюгель не все это время был на Вахте, и все же Изгнание съело годы его жизни. Но теперь оно подходит к концу. Что готовилось годами, решится в считанные дни. Через четыре дня, даже меньше, он станет вице-правителем целой планеты. Брюгель навис над плечами зипхеда, дистанционно управляющего десантным ботом, и молча смотрел, что посылает обратно этот бот. Несколькими секундами раньше бот прекратил торможение и расправил метровые крылья. На высоте сорока километров он парил над бесконечным ковром огней, сплетенным светящейся нитью, уходящей кольцами все дальше и дальше. Это место зипхеды назвали Южный Большой Кингстон. Супергород пауков. Мир был холоден и с каждым днем замерзал все сильнее, но не превращался в пустыню. Мегаполисы пауков были очень похожи на города Френ-ка. Настоящая цивилизация, увенчанная сорока годами поддерживаемого прогресса. Главные технологии все еще были примитивными по меркам человечества, но с помощью зипхедов это может быть исправлено за десяток-другой лет. Сорок лет я был Начальником Десятков, а скоро я буду Начальником Десятков Миллионов. А потом... если действительно в мире Пауков лежат ключи к Высшим Технологиям... когда-нибудь он и Томас Hay вернутся на Френк и Балакрею, чтобы править и там. Через три секунды изображение распалось на десяток копий, потом на десяток десятков. - Что за... - Модуль разделяется на вспомогательные, предводитель. - Объяснение Рейнольт прозвучало холодно, почти насмешливо. - Почти двести мобилей - некоторые пойдут в Южный Кингстон. - Она отвернулась от дисплея и чуть ли не посмотрела ему в глаза. - Странно, "что вы вдруг так заинтересовались рабочими деталями, предводитель. В ответ на ее наглость в нем всколыхнулась былая ярость, но очень слабо, не нарушив даже дыхания, тем более зрения. Он в ответ на этот вопрос только пожал плечами. Теперь я и с Рейнольт могу ладить. Может быть, прав был Томас Hay: он просто повзрослел. - Мне хочется видеть, как выглядят эти создания. Знай своих рабов. Скоро пауков будут поджаривать сотнями миллионов, но как-то придется научиться терпеть тех, кого придется пощадить. Мобили-шпионы беззвучно снижались, перелетая замерзший пролив. Некоторые еще вращались, и Ритцер увидел мелькнувшие облака, верхний слой - чего? урагана? Двести пулек величиной с палец. Через тысячу секунд все они приземлились, многие в глубокий снег, некоторые на каменистую пустыню. Но были и успешные приземления. Несколько мобилей попали на что-то вроде дороги, залитой голубым уличным освещением. Один из видов показывал дальние развалины, задрапированные снегом. Мимо проносились тяжелые закрытые машины. Зипхед Реинольт выводил свои модули на эту дорогу. Он пытался прицепиться к машине. Один за другим они прекращали передачу и отключались. Ритцер глянул на окно учета модулей. - Хотелось бы, чтобы они сработали, Анне. У нас остался еще только один мультимодуль. Реинольт даже не озаботилась ответом. Ритцер нагнулся и похлопал ее специалиста по плечу: - Так ты сможешь один какой-нибудь ввести в помещение? Вероятнее всего, ответа не будет: Фокусированный мозг в цикле управления на внешние раздражители обычно не реагирует. Но зипхед почти сразу кивнул: - Зонд 132 действует хорошо. Мне осталось триста секунд широкополосной связи. Сейчас мы всего в нескольких метрах от входной двери. Этот должен проникнуть внутрь... Зипхед склонился над пультом. Он дергался во все стороны, как играющий в компьютерную игру фанат - очень близкое описание ситуации. Одна из картинок поплыла вверх, потом вниз - он водил устройство среди летящих по дороге машин. Брюгель снова посмотрел на Реинольт: - Это проклятое запаздывание! Как можно ожидать... - Этот вид дистанционного управления - еще не самое худшее. Мелин, - так звали оператора-зипхеда, - обладает отличной координацией при запаздывании. Наша главная проблема - работа с сетями пауков. Черпать данные можно, но очень скоро нам придется взаимодействовать в жестком реальном времени. Десятисекундное время прохода туда и обратно превосходит некоторые значения таймаута сети. Пока она говорила, мимо миниатюрной камеры скользнула сверкающая нить. Каким-то волшебством или с помощью интуиции зипхеда Мелину удалось прицепить устройство к борту машины. Изображение бешено завертелось, пока через несколько секунд Мелин не сумел его синхронизировать. В стене впереди открылась дверь, и они въехали внутрь. Прошло тридцать секунд. Казалось, стены едут вверх. Что-то вроде лифта? Но если масштаб передавался верно, помещение было больше теннисного корта. Шли секунды, и Брюгель поймал себя на том, что заинтересовался этой сценой. Уже много лет всю информацию о пауках он получал из вторых рук, от зипхедных переводчиков Реинольт. Довольно большой процент должен был оказаться ерундой из волшебных сказок - слишком это было мило и симпатично. Ему были нужны реальные изображения. Микроспутниковая оптическая разведка давала кое-какие картинки, но разрешение было ужасно. Несколько лет Ритцер думал, что когда пауки наконец изобретут видео высокого разрешения, тогда он и посмотрит как следует. Но визуальная психология оказалась слишком различной. Сейчас почти пять процентов всех военных передач пауков составляли те крайне высокого разрешения картины, которые Триксия Бонсол называла "видеомантией". Без очень существенной интерпретации для людей это была просто бессмыслица. Он серьезно подозревал, что это какой-то стенографический шифр, но переводчики доказали наблюдателям Омо, что это невинные видеоизображения - и очень впечатляющие, если ты паук. Но сейчас, всего через несколько секунд, он увидит, как выглядят эти монстры с точки зрения человека. Не было заметно никакого движения. Если это лифт, то спускаются они долго. Это имело смысл, учитывая характер погоды на южном полюсе. - Мы не потеряем сигнал? Реинольт ответила не сразу: - Не знаю. Мелин пытается вставить ретрансляторы в шахту лифта. Я же больше беспокоюсь о том, чтобы нас не обнаружили. Даже если триггеры расплавления сработают... Брюгель расхохотался. - А какая разница? Как этого не понять, Реинольт? Меньше четырех дней осталось, как мы все это захватим. - Аккорд начинает паниковать. Только что они убрали главного управляющего. У меня есть протоколы совещания, показывающие, что Виктория Смит подозревает подрывную деятельность в сети. - Это начальница разведки? - На секунду эта весть заставила Брюгеля остановиться. Наверное, это случилось совсем недавно. И все же... - У них меньше четырех дней. Что они могут сделать? Взгляд Реинольт был как обычно каменным. - Они могут разделить свою сеть, могут вообще ее остановить. Это остановит нас. - И приведет к проигрышу войны с Братством. - Да. Если они не смогут представить Братству убедительных доказательств существования "монстров из космоса". А это не так чтобы вероятно. Эта женщина просто одержима. Ритцер улыбнулся прямо в хмурое лицо. А как же. Такой мы тебя ч сделали. Двери лифта открылись. Камера давала теперь только один кадр в секунду и с низким разрешением. Проклятие! - Есть! - крикнул Мелин, чем-то довольный. Это он поставил ретрансляторы. Вдруг картинка стала четкой и гладкой. Наблюдатель выполз из двери лифта, и Мелин повернул его глаза на неимоверно крутые ступени, скорее даже перекладины лестницы. Кто его знает, что это такое - погрузочный отсек? ангар? Сейчас миниатюрная камера пряталась по углам и глядела на пауков. Судя по линейке масштаба, у этих чудищ размер ожидаемый. Взрослая особь примерно Брюгелю по бедро. Твари расселись далеко по земле в низкой позе, как на картинках, найденных в библиотеке перед Вспышкой. Они очень мало были похожи на ментальную картинку, которую вызывали в сознании переводчики-зипхеды. Одежду они носят? Не такую, как люди. Чудища были обернуты во что-то вроде флага с пуговицами. У многих сбоку свисали большие вьючные сумки. Двигались они быстрыми резкими движениями, похожие на клинки передние ноги резали перед ними воздух в разные стороны. Здесь была толпа, хитиново-черная, если не считать несогласованных цветов одежды. Головы блестели, как огромные плоские драгоценности. Паучьи глаза. А рот паука - здесь переводчики использовали точно слово: пасть. Зубастая глубина, окруженная крохотными когтями, - это то, что Бонсол и Кo называют "пищевые руки"? - и эти когти находились в непрестанном движении. В большом скоплении пауки оказались большим кошмаром, чем он себе представлял, будто ты их давишь, давишь и давишь, а они все ползут на тебя и ползут. Ритцер шумно втянул воздух. Одна есть хорошая мысль: если все будет хорошо, то не пройдет и четырех дней, как эти конкретно чудовища будут мертвы. Впервые за сорок лет через систему Мигающей полетит звездолет. Это будет очень малый скачок, всего два миллиона километров, то есть по цивилизованным меркам все равно что смена стоянки. И это почти все, что могут дать уцелевшие звездолеты. Дзау Цинь наблюдал за предполетной подготовкой "Невидимой Руки". "Рука" всегда была подвижным доменом Ритцера Брюгеля, но Дзау знал, что это еще и единственный звездолет, который за сорок лет не растащили. За несколько дней до прибытия "пассажиров" Дзау высосал весь водород из дистилляторной лагеря L1. Это было всего несколько тысяч тонн, капля в миллионотонной емкости главных танков корабля, но достаточно, чтобы покрыть щель между L1 и планетой пауков. Вместе с Фамом Тринли Дзау провел окончательную инспекцию сопел корабля. Всегда странно смотреть в эти двухметровые щели. Здесь десятилетиями горело адское пламя, разгоняя корабль Кенг , Хо до тридцати процентов световой. Внутренняя поверхность имела микрометровую гладкость. Единственным свидетельством огненного прошлого был фрактальный узор серебра и золота, сверкавший в свете ламп скафандров. Это была микросеть профессоров за стенками, которые фактически и управляли полями, но вели в процессе работы в сопле появится кавитация, самые быстрые Процессоры вселенной ничему не помогут. Дотошный формалист, Гринли с помпой вел свою лазерометрическую инспекцию, а потом длевал на результаты. - Девяностомикронная трясина слева - но и черт с ней. Нового питтинга нет. Хоть свое имя царапай на этих стенках, разницы не будет. Ты что планируешь - пара сотен килосекунд на долях g? - Примерно. Мы начнем с плавного разгона, но финальное торможение будет где-то тысяча секунд при силе тяжести чуть больше нормы. Тормозить нельзя, пока корабль не окажется над открытым океаном, и очень низко. В противном случае небо Арахны будет ярче солнца, и это увидят все пауки на ближней стороне планеты. Тринли небрежно отмахнулся. - Пусть тебя это не волнует. Я много раз и сильнее рисковал при полете внутри планетных систем. Они вылезли из носовой стороны сопла, гладкая поверхность расширялась у прожекторов передних полей. Тринли все время рассказывал какие-то свои липовые истории. Нет, они могли быть и правдивы, но взяты из слухов о приключениях, доходивших до старика. Тринли кое-что знал о корабельных двигателях - вся трагедия в том, что здесь не было никого, кто знал бы намного больше. Все бортинженеры Кенг Хо были убиты в ранних боях, а последние инженеры-зипхеды общины погибли при ра