збегании мозговой гнили. Дзау и Фам вылезли из носового люка "Руки" и по причальному тросу спустились к своему катеру. Тринли остановился и обернулся. - Дзау, мальчик мой, я тебе завидую! Посмотри на свой корабль - почти миллион тонн собственного веса! Ты не полетишь далеко, но ты поведешь "Руку" к кладу и к Клиентам, к которым она летела пятьдесят световых лет. Дзау проследил глазами его широкий жест. За много лет он понял, что театральные жесты Тринли фальшивы... но иногда они брали за душу. "Невидимая Рука" выглядела достойным звездолетом, сотня за сотней метров закругленного корпуса уходили вдаль, идеальная форма для скоростей и сред за пределами всех возможностей человека. А за кольцами кормы - в полутора миллионах километров - бледный и тусклый, светился диск Арахны. Первый Контакт, и старшим пилотом буду я. Дзау следовало бы гордиться... В последний день перед отлетом Дзау был занят по горло последними проверками и окончательной комплектацией, Персонала и зипхедов будет больше сотни. Дзау не знал точно, какие специальности представлены, но явно предводители хотели интенсивной манипуляции сетями пауков без десятисекундной задержки, как при работе из точки L1. Это разумно. Чтобы спасти пауков от самих себя, понадобится неимоверный объем дезинформации, может быть, даже перехват управления целыми стратегическими системами. Дзау уходил со смены, когда в его каюте рядом с мостиком "Руки" появился Кэл Омо. - Еще одна работа, старший пилот. - Узкое лицо Омо прорезала улыбка без веселья. - Можете считать ее сверхурочной. Они спустились на катере на скалы, но не в Хаммерфест. За дугой Алмаза-1, погруженный в лед и алмаз, находился вход в склад L1-A. У шлюза арсенала были причалены еще два катера. - Вы изучили оружейные установки "Руки", старший пилот? - Да. - Цинь на "Руке" изучил все, кроме личных апартаментов Брюгеля. - Но, конечно, кто-нибудь из Кенг Хо лучше знал бы... , Омо мотнул Головой. - Для этой работы не подходит коробейник, даже мистер Тринли. Пройти систему охраны главного шлюза потребовало, нескольких секунд, но внутри им был дан беспрепятственный проход к зоне расположения оружия. Здесь гудели складские роботы и кондиционеры. Выложенные вдоль стен приземистые яйцевидные предметы были помечены знаками, обозначающими оружие, - древними символами Кенг Хо для ядерных бомб и энергетического оружия направленного действия. Много лет строились предположения, сколько же оружия сохранилось в L1-A. Сейчас Дзау мог увидеть это лично. Омо провел его по проходу вдоль немаркированных ящиков. В L1-A не было согласованных изображений. И это било одно из немногих мест, где не использовались локализаторы Кенг Хо. Автоматика была здесь простой и защищенной от ошибок. Они прошли мимо Рея Кирета, руководившего группой зипхедов на строительстве чего-то вроде пусковой стойки. - Мы большую часть этого оружия перенесем на "Невидимую Руку", мистер Цинь. Много лет мы подбирали отдельные части, стараясь создать как можно больше доставляемых устройств. Все, что могли, мы сделали, но при отсутствии хранилищ это не слишком много. - Он махнул рукой в сторону устройств, похожих на двигатели Кенг Хо, приделанные к тактическим ядерным бомбам эмергентов. - Пересчитайте. Восемнадцать бомб ближнего радиуса действия. В ящиках - начинка для дюжины боевых лазеров. - Простите... я не понял, сержант. Вы же артиллерист. У вас есть свои специалисты. Зачем... - Зачем этим должен заниматься старший пилот? - Снова та же улыбка без признаков веселья. - Чтобы спасти цивилизацию пауков, может оказаться необходимым использовать эти средства с "Невидимой Руки" на низкой орбите. Для ваших пилотов очень важно будет знать командную последовательность подготовки и пуска. Дзау кивнул - кое-что из этого он знал. Наиболее вероятным истоком гибельной для всей планеты войны мог быть текущий кризис у южного полюса. После прибытия "Рука" будет пролетать над этим местом каждые пять тысяч триста секунд, а малые суда будут держать его под контролем почти постоянно. О лазерах Томас Hay уже объявил. Ядерные бомбы... наверное, пригодятся для блефа. Сержант продолжал экскурсию, описывая ограничения каждого из воссозданных устройств. Большинство ракет имело профилированные заряды, и зипхеды Омо превратили их в примитивные подземные бомбы. - ...и большую часть сетевых зипхедов мы переведем на борт "Невидимой Руки". Они будут давать данные по управлению огнем для ваших маневров - в зависимости от выбора цели могут понадобиться существенные изменения орбиты. В голосе Омо звучал энтузиазм фанатика-стрелка, и очень быстро Дзау был лишен возможности спрятаться от самого себя. Примерно год он с возрастающим страхом следил за приготовлениями: были детали, которые от него нельзя было скрыть. Но для каждого действия, готовящего коварное нападение, можно было найти разумное объяснение. И он изо всех сил держался за эти "разумные объяснения". Они позволяли ему ощущать хоть обрывки своей порядочности, они позволяли ему смеяться вместе с Ритой, планируя свое будущее среди пауков и с детьми, которые у них будут. Очевидно, Дзау не смог скрыть ужаса. Омо остановил парад убийственных откровений и посмотрел на Дзау в упор. Дзау только спросил: - Почему... - Почему я тебе должен это растолковывать? - Омо ткнул пальцем в грудь Дзау, отталкивая его из прохода к стене. И снова ткнул. На каменном лице отразилось гневное возмущение. Праведный гнев власть имущего эмергента, как на Балакрее, где Дзау вырос. - Ведь на самом деле это не должно быть нужно, так? Но с тобой случилось то же, что со многими в нашей общине. Ты подгнил внутри, стал вроде коробейника. Остальных - тех мы пока можем не трогать, но когда "Рука" будет на низкой орбите, нам нужно от тебя немедленное и понятливое повиновение. Ты понял? - Д-да. Да, сержант! Рита, Рита! Никогда нам не уйти из Эмергенцич. ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ Мансарду Хаммерфеста покидало больше сотни зипхедов. Траг Силипан, гениальный, как всегда, организовал перемещение всех одновременно. Направляясь в клетушку Триксии, Эзр плыл против человеческого потока. Фокусированных выгоняли группами по четыре-пять человек, сперва из капиллярных коридорчиков, которые вели к их ячейкам, потом в промежуточные холлы и, наконец, в главные коридоры. Пастухи действовали мягко, но все равно маневр этот был сложным. Эзр отодвинулся в сторону в служебный закуток, тихий омут в потоке. Мимо него плыли люди, которых он не видел годами. Специалисты из Кенг Хо и с Триленда, Фокусированные сразу после нападения, как Триксия. Многие из пастухов были друзьями Фокусированных, которых они вели. Вахта за Вахтой они навещали пропавших. Сначала таких людей было много. Но шли годы, и надежда таяла. Может быть, когда-нибудь... было же'обещание Hay об освобождении. А тем .временем зипхедам все это было безразлично, и посещения вызывали у них в лучшем случае раздражение. И только редкие дураки продолжали к ним ходить. Эзр никогда не видел перемещение такой большой массы зипхедов. Вентиляция в коридоре была хуже, чем в клетушках, и запах немытых тел был очень ощутим. Анне поддерживала здоровье общественной собственности, но это не означало чистого и приятного вида. Бил Фуонг держался за стенной упор в пересечении потоков, направляя пастухов своих команд. Большинство зипхедов принадлежали к распространенным профессиям. Винж уловил обрывки возбужденных разговоров. Может быть, их волнует судьба, запланированная для мира пауков? Но нет, это было раздражение отвлечением и техническая абракадабра. Старая женщина -.хакер сетевых протоколов - толкала своего пастуха, обращаясь непосредственно к нему. - Когда? - визжал ее голос. - Когда нам дадут опять работать? Еще кто-то из группы этой женщины завопил что-то вроде "Ага, у меня стек стынет!" и напустился на пастуха, идущего с другой стороны. Вся группа стала на этого пастуха орать. Отрезанные от потока входной информации, бедняги свихнулись. И эта группа стала ядром растущего в потоке тромба. Вдруг Эзр понял, что действительно может произойти что-то вроде бунта рабов - если у рабов отобрать работу! Эту опасность явно понял пастух-эмергент. Он скользнул в сторону и парализующим хлыстом перетянул двух слл ближайших зипхедов. Они судорожно дернулись и обмякли. Лишенные центра, остальные перешли от жалоб к неопределенному ядражению. Успокоить остальных рвущихся в бой зипхедов подошел Бил уонг и бросил на пастуха хмурый взгляд. - Теперь мне еще двоих по новой настраивать. Командир группы вытер кровь со щеки и ответил хмурым взглядом: - А ты это Трагу скажи. Он подхватил хлыст и потащил безжизненные тела зипхедов над словами их товарищей. Толпа поплыла снова, и через несколько екунд Винжу представилась возможность проскочить до конца коридора. Переводчиков на "Невидимую Руку" не посылали, и в их половине Мансарды должно было быть спокойно. Но Ээр, оказавшись там, увидел открытые двери клетушек и толпящихся в капиллярном коридоре переводчиков. Он как-то проскользнул сквозь толпу размахивающих руками и кричащих зипхедов. Триксии не было видно. Но через несколько метров он наткнулся на идущую Навстречу Риту Ляо. - Рита, где все надзиратели? Рита раздраженно вздернула руки вверх: - Где-то чем-то заняты небось! А тут какой-то идиот открыл двери переводчиков! Траг действительно сам себя превзошел, хотя это скорее всего 5ыла только попутная ошибка. Самое смешное, что переводчиков, которых никуда не везли, не пришлось понуждать выйти из клеток, теперь они громко спрашивали, куда идти. - Мы хотим на Арахну! Мы хотим к ней поближе! Где Триксия? Эзр услышал другие крики откуда-то сверху из-за гла. Он пошел туда и увидел ее и остальных переводчиков. Триксия была сильно дезориентирована: она не привыкла к миру за пределами своей клетки. Но его она, кажется, узнала. - Тихо! Молчать! - закричала она, и шум стих. Она посмотрела мутными глазами в сторону Эзра. - Номер Четыре, когда мы отправляемся на Арахну? Номер Четыре? - Гм. Скоро, Триксия. Но не в этом рейсе, не на "Невидимой Руке". - Почему? Меня не устраивает запаздывание! - Пока что наш предводитель хочет, чтобы ты была недалеко от него. -- Это фактически и было официальное объяснение: на близкой орбите вокруг Арахны требуются только сетевые функции низкого уровня. Фам и Эзр знали объяснение и более мрачное: Hay хотел, чтобы, когда "Рука" будет выполнять свое истинное задание, свидетелей было поменьше. - Когда будет безопасно, ты тоже туда отправишься, Триксия. Я тебе обещаю. Он протянул руку. Триксия не отпрянула, но крепко держалась за стенной упор, сопротивляясь любым усилиям отвести ее обратно в ячейку. Эзр обернулся через плечо на Риту Ляо. - Что нам делать? - Погоди-ка. - Она коснулась уха, прислушиваясь. - Фуонг и Силипан вернутся загонять их в стойла, как только погрузят остальных на "Невидимую Руку". Господи, это не так-то скоро. А тем временем двадцать переводчиков будут болтаться на свободе в лабиринте Мансарды. Он погладил руку Триксии: - Давай вернемся к тебе, Триксия. Послушай, чем дольше ты здесь будешь, тем дольше не будешь получать информации. Ты, наверное, скорлупки оставила в комнате. А по ним можно передать твои вопросы в сеть флота. Триксия наверняка оставила скорлупки, поскольку их отключили от сети. Но сейчас он только пытался все время гудеть что-нибудь разумное. Триксия в нерешительности перехватилась за другой стенной упор. Потом вдруг резко протолкнулась мимо и мелькнула по уходящему вниз коридору, который вел в ее комнатушку. Эзр пошел за ней. Клетушка среагировала на появление Триксии, и снова тускло засветились дисплеи. Триксия схватила скорлупки, и Эзр с ними синхронизировался. Связи не были полностью отключены. Ээр увидел обычные картинки и пятна текста. Это не была прямая передача с планеты, но близко к тому. Глаза Триксии метались от дисплея к дисплею. Пальцы стучали по старой клавиатуре, но она забыла или не захотела связаться с информационной службой флота. Один только вид привычного рабочего места притянул ее к центру ее Фокуса. Выскочили новые текстовые окна. Иероглифическая неразбериха, замелькавшая в них, была, наверное, представлением разговорной речи пауков, какая-то радиопередача или - учитывая текущее положение дел - перехват армейский переговоров. - Не могу я терпеть это запаздывание! Так нечестно! И снова долгое молчание. Триксия открыла еще один текстовый экран. Картинки по его бокам мелькали серией цветов - один из видеоформатов пауков. Это все еще не было похоже на настоящую картину, но узор был узнаваем - Эзр часто видел его в клетушке Триксии. Коммерческий канал новостей пауков, который Триксия переводила ежедневно. - Они ошиблись. В Зюйдвиль поедет не Король, а генерал Смит. Она все еще говорила напряженно, но это была ее обычная Фокусированная сосредоточенность. Еще через несколько секунд в комнату засунулась голова Риты Ляо. Эзр повернулся и увидел на ее лице полное изумление. - Эзр, ты волшебник. Как ты смог их всех успокоить? - Я... просто я думаю, Триксия мне доверяет. Это была глубинная надежда, высказанная как робкое предположение. Рита убрала голову из двери, чтобы оглядеть коридор. - Ага, но ты знаешь, что случилось, когда ты вернул ее к работе? Все остальные тихо разошлись по комнатам. У этих переводчиков больше контроля, чем у военных зипхедов. Тут надо только уговорить доминанта, и все тут же строятся за ней. - Она усмехнулась. - Но я думаю, мы это уже видели - как переводчики контролируют зипхедов технического'уровня. Они - ключевые компоненты. - Триксия - человек! И все Фокусированные - люди, работорговцы вы проклятые!- - Да, Эзр, я знаю, извини. Я на самом деле понимаю... Триксия и другие переводчики действительно отличаются. Это очень особый талант - переводить с естественных языков. Из всех... Фокусированных переводчики ближе всего к настоящим людям... Послушай, я тут приведу все в порядок и дам Билу Фуонгу знать, что все под контролем. Рита, пятясь, выплыла из комнаты. Дверь скользнула на место. Потом послышались звуки других закрываемых дверей. Триксия согнулась над клавиатурой, безразличная к только что выраженным мнениям. Эзр глядел на нее, думая о ее будущем, о том, как в конце концов ее спасет. Даже после сорока лет Скрытности переводчики не могли подделать голосовую связь с пауками в реальном времени. Томас Hay ничего не выиграл бы, спустив переводчиков на Арахну... пока что. Когда этот мир будет завоеван, Гриксия и другие станут голосом завоевателя. Но этого не будет. План Фама и Эзра разворачивался своим чередом. Если не считать нескольких старых систем, электромеханических резервных устройств, локализаторы Кенг Хо могли взять на себя тотальный контроль. Фам и Эзр шли к настоящим актам саботажа - и самым важным было отключение беспроволочного элект-опитания в Хаммерфесте. Этот выключатель был почти чистейшей механической связью, недоступной всяким тонкостям. Но у Фама Был еще один способ использования локализаторов. Как стальной крошки. За последние мегасекунды Эзр и Фам выложили слои крошки возле выключателя и аналогично поступили со многими тарыми системами, в том числе на борту "Невидимой Руки". Последняя сотня секунд - это был неимоверный риск. Такой номер можно проделать только один раз, когда Hay и его банда будут отвлечены собственным захватом. Если саботаж сработает - когда он сработает, - править станут локализаторы Кенг Хо. И наступит наше время. ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ Хранкнер Аннерби много времени проводил в Ставке - здесь была, по существу, основная база его строительных работ. Раз десять за год он посещал святая святых разведки Аккорда. Каждый день он общался с генералом Смит по электронной почте, видел ее на штабных совещаниях. Их встреча в Калорике - уже пять лет назад - не была сердечной, но по крайней мере это был честный обмен тревожными мнениями. Но уже семнадцать лет... все те годы после гибели Гокны - в личном кабинете генерала Смит он не был ни разу. . У генерала был новый помощник - молодой и внефазный. Хранкнер едва его заметил. Он вступил в тишину кабинета шефа. Кабинет был так же просторен, как ему помнилось, с открытыми полками в нишах и отдельными насестами. Минуту он думал, что он здесь один. Это был раньше кабинет Струта Гринвела, предшественника Смит. Это был самый закрытый кабинет шефа разведки еще в двух предыдущих поколениях. Прежние владельцы вряд ли бы узнали его теперь. Здесь компьютеров и приборов связи было больше, чем в кабинете Шерканера в Принстоне. Одна сторона комнаты представляла собой полный видеодисплей, с деталями не хуже, чем на любой видеомантии. Сейчас он показывал изображение с камер наверху: Королевские Водопады, застывшие уже два года назад. Видна была вся долина. Голые холмы остывали, на вершинах лежал иней углекислого газа. Но вблизи... Из домов текли цвета за пределами красного, подсвечивая выхлопы машин. Минуту Хранк смотрел и пытался себе представить, как должна была выглядеть эта сцена еще поколение назад - пять лет в глубь Тьмы. Черт, эта комната уже была оставлена. Сотрудники Гринвела забились уже в свою командную пещерку, дыша спертым воздухом и ловя последние радиосообщения, гадая, выживут ли Хранк и Шерк в своей подводно-лодочной глубине. Еще несколько дней - и Гринвел закрыл бы эту операцию, и Великая Война замерзла бы в своем смертельном сне. Но в этом поколении мы все живем и живем, направляясь к самой страшной войне всех времен. Позади него в комнату безмолвно вошла Генерал. - Прошу вас, сержант, садитесь. - Она показала на насест перед своим столом. Аннерби отвлекся от вида и сел. П-образный стол Смит был завален распечатками докладов и заставлен пятью-шестью дисплеями, три из которых светились. На двух были абстрактные узоры вроде тех, на которых Шерканер сдвинулся. Значит, она все еще ублажает его. Улыбка генерала казалась окаменевшей, вымученной и потому могла быть искренней. - Я называю вас сержантом. Как это странно. Но... спасибо, что пришли. - Конечно, мэм. - Зачем она меня сюда вызвала? Может быть, этот дикий план для северо-запада получил свой шанс. Может быть... - Вы видели мои предложения по земляным работам, генерал? С помощью атомных зарядов мы сможем выкопать защищенные пещеры, и быстро. Сланцы северо-востока для этой цели идеальны. Дайте мне бомбы, и за сто дней я смогу защитить почти все фермы и жителей. Слова были произнесены. Расходы ожидались неимоверные, вне возможностей Короны или свободного финансирования. Генерал должна будет взять чрезвычайную власть, несмотря ни на какой Ковенант. И даже тогда счастливого конца не будет. Но если - когда - разразится война, это спасет миллионы. Виктория Смит мягко подняла руку. - Хранк, у нас нет ста дней. Так или иначе, я ожидаю, что все решится в ближайшие три. - Она показала на один из дисплеев. - В Зюйдвиле находится достопочтенная Пьетра собственной персоной и всем дирижирует. - Будь она проклята! Но если она запустит атаку из Зюйдвиля, она тоже сгорит. - Вот почему мы, вероятно, в безопасности, пока она не уедет. - До меня доходили слухи, мэм. Наша внешняя разведка засыпалась? Тракт отстранен с позором? Слухи ширились и росли. Существовали страшные подозрения об агентах Братства в сердце разведки. На самых рутинных передачах использовалось глубочайшее шифрование. Если противник не преуспел с прямой угрозой, он теперь мог победить просто из-за паники и неразберихи. Смит сердито дернула головой. - Так и есть. Нас обошли на Юге. Но у нас там есть еще кое-что, есть кое-кто, кто от меня зависит... кого я подвела. - Последние слова были еле слышны, и Хранк не был уверен, что сказаны они для него. Она еще помолчала, потом подняла голову: - Вы же эксперт по инфраструктуре Зюйдландии, сержант? - Я ее проектировал и курировал почти все строительство. Это было тогда, когда Зюйдландия с Аккордом были в такой дружбе, какая только может быть между двумя государствами. Генерал чуть покачалась на насесте взад-вперед. - Сержант... я даже сейчас еще вас видеть не могу. Я думаю, вы это знаете. Хранк опустил голову. Еще как знает. - Но если сказать просто, я вам доверяю. И, ради всех глубин, вы мне сейчас нужны! Приказов я не могу отдавать и не хочу... но не поможете ли вы мне в Зюйдвиле? Казалось, она эти слова из себя клещами выдирает. Тебе приходится просить ? Хранкнер поднял руки: - Конечно! Такой быстрый ответ явно не ожидался. Смит только таращилась целую секунду. - Вы меня понимаете? Вы подвергнете себя риску ради личной услуги мне! - Да, конечно. Я всегда хотел помочь. Я всегда хотел все исправить, чтобы стало как было. Генерал еще секунду на него смотрела. Потом произнесла: - Спасибо, сержант. - Она что-то простучала по стол/. - Тим Даунинг... - Это, что ли, ее новый помощник? - ...даст вам все детальные анализы. Если сказать коротко, есть единственная причина, по которой Пьетра может быть в Зюйдвиле: они еще не решили. Она еще не владеет всеми ключевыми фигурами. И некоторые члены парламента Зюйдландии попросили меня приехать на переговоры. - Но... ведь такие вещи должен делать Король! - Да, похоже, в эту Тьму мы много традиций ломаем. - Вам нельзя ехать, мэм! Где-то в подсознании кто-то хихикнул при таком нарушении сержантского этикета. - Вы не единственный, кто дает мне такой совет. Последнее, что сказал мне Струг Гринвел, не дальше двухсот ярдов от этого места, было нечто похожее. - Она замолчала, охваченная воспоминаниями. - Забавно, как много угадал Струг. Он знал, что я займу его насест. Он знал, что всегда будет соблазн выйги в поле самой. В первые десятилетия Света, когда десятки раз я могла все исправить и даже спасти жизни, если только пойду сама и сделаю, что нужно сделагь. Но совет Гринвела был вроде приказа, и я выполняла его, и доживала до следующего соблазна. - Она коротко засмеялась, будто ее внимание резко вернулось к настоящему. - А теперь я старуха, трепыхающаяся в сети обмана. И настало время наконец нарушить закон Струга. - Мэм, совет генерала Гринвела так же верен, как и раньше. Ваше место здесь. - Это я... дала разразиться этому хаосу. Это было мое решение, мое неизбежное решение. Но если я теперь отправлюсь на Юг, есть шанс спасти несколько жизней. - Если вас постигнет неудача, вы погибнете, а мы будем разбиты наверняка! - Нет. Если я погибну, крови будет больше, но все равно победим мы. - Она захлопнула настольные дисплеи. - Мы улетаем через три часа с Четвертой Курьерской. Будьте там. Хранкнер чуть не взвизгнул от досады. - Возьмите хотя бы специальную охрану! Юную Викторию и... - И группу Лайтхилл? - мелькнула неуловимая улыбка. - Их репутация уже общеизвестна? Хранкнер не мог не улыбнуться в ответ. - Д-да. Никто не знает, чем они на самом деле. занимаются... но с виду они такие же психи, как мы были когда-то. Ходили о них рассказы. Хорошие и плохие, но все совершенно сумасшедшие. - У тебя же нет к ним ненависти, Хранк? - Она действительно хотела знать. - У них есть работа поважнее на эти семьдесят два часа... Мы с Шерканером сознательно создавали эту ситуацию в течение многих лет. Мы знали, чем рискуем. Теперь время расплаты. Впервые за весь разговор она упомянула Шерканера. Сотрудничество, которое привело их так далеко, распалось, и теперь Генерал располагала только собой. Вопрос не имел смысла, но не задать его Аннерби не мог: - А вы говорили об этом с Шерком? Что он сейчас делает? Смит молчала, но вид у нее был решительный. Потом она ответила: - Все, что может, сержант. Все, что может. Ночь была ясная даже для Парадиза. Обрет Незеринг осторожно обходил башню на вершине острова, проверяя аппаратуру для ночного сеанса. Штаны и куртка с подогревом не особенно его обременяли, но если сломается нагреватель воздуха или оторвется кабель питания, который тянется за ним... Нет, он не врал своим ассистентам, что отморозить руку, ногу или легкое - это дело нескольких минут. Уже пять лет после ухода во Тьму. Интересно, были ли в Великую Войну в это время такие, которые еще не залегли в спячку? Незеринг остановился постоять - он даже слегка опережал свой график осмотра. В морозной тишине он оглядел то, в чем был специалистом, - небо. Двадцать лет назад, только начиная учиться в Принстоне,он хотел быть геологом. Этой наукой занимался отец, и в текущем поколении важность ее сильно возросла из-за мегатон-ных земляных работ и глубоких горных разработок. Астрономией же занимались чокнутые маргиналы. Разумные кобберы ориентируются вниз, рассчитывая на безопасные глубины, чтобы пережить предстоящую Тьму. Чего там смотреть, в этом небе? Конечно, солнце - источник жизни и всех проблем. А кроме этого там не меняется ничего. Звезды - это такие постоянные точечки, ничего общего не имеющие с солнцем или с чем-нибудь вообще, что может интересовать коббера. Потом на втором курсе Незеринг встретил старика Шерканера Андерхилла, и его жизнь изменилась навсегда - хотя в этом Незеринг был не оригинален. Второкурсников было десять тысяч, но Андерхилл находил тех, кто ему нужен. Или, быть может, все было наоборот: Андерхилл был таким пылающим источником безумных идей, что некоторые студенты кружились вокруг него, как лесные феи возле огня. Андерхилл утверждал, что страдания математики и физики возникли оттого, что никто толком не понимал простоту орбиты мира вокруг солнца или собственного движения звезд. Если бы была хотя бы еще одна планета для упражнений ума, дифференциальное исчисление могло бы быть открыто не два поколения назад, а десять, и бешеный взрыв технологий в текущем поколении распределился бы спокойнее на несколько циклов Света и Тьмы. Конечно, утверждения Андерхилла о судьбе науки не были оригинальны. Пять поколений назад после изобретения телескопа астрономия двойных звезд революционизировала представление пауков о времени. Но Андерхилл блестящим образом умел получать новое из объединения старых идей. Юный Незеринг все дальше и дальше уходил от надежной геологии, пока не влюбился окончательно в Верхнюю Пустоту. Чем больше он понимал, что такое на самом деле звезды, тем сильнее представлял себе, чем может быть вселенная. И теперь в небесах можно увидеть все цвета, если знаешь, куда смотреть и какими приборами. Здесь, на острове Парадиз, дальне-красный цвет звезд сиял яснее, чем где бы то ни было на всей планете. С построенными теперь огромными телескопами и сухой неподвижностью верхней атмосферы Незерингу иногда казалось, что он видит до конца вселенной. А это что? Низко над горизонтом на северо-востоке тянулась на юг перистая полоса полярного сияния. Над Северным морем существовала постоянная магнитная петля, но на пятом году Тьмы полярные сияния были очень редким гостем. Внизу в городе оставшиеся немногочисленные туристы наверняка ахают и охают, глядя на это зрелище. Для Обрета Незеринга оно было всего лишь неожиданной помехой. Он понаблюдал еще секунду, начиная интересоваться. Световой пучок страшно плотный, особенно к северу, где почти сходится в точку. Интересно. Если бы это не мешало сегодняшнему сеансу, можно было бы поднять телескоп дальне-синего спектра и посмотреть поближе. Интуиция, понимаешь. Незеринг отвернулся от парапета и направился к лестнице. Оттуда доносился топот, будто сотня штурмующих бойцов грохочет по лестнице, хотя скорее всего это Шерпи Трапер и его четыре кованых сапога. Еще секунда - и ассистент вывалился из двери. Шерпи было всего пятнадцать лет, настолько внефазный, насколько вообще может'быть ребенок. Было время, когда Незеринг не представлял себе, как можно говорить с такой мерзостью, не то что вместе работать. Еще одно, что изменил в нем Принстон. Шерпи действительно был ребенком, и очень во многом невежественным. Но что-то было в его энтузиазме совершенно непреодолимое. Незеринг иногда задумывался, сколько лет исследований потеряно бывало в конце Годов Увядания, потому что самые молодые исследователи уже входили в средний возраст, заводили семьи и слишком остывали, чтобы работать с огоньком. - Доктор Незеринг! Сэр! - зазвучал голос Шерпи, приглушенный нагревателем воздуха. Мальчик запыхался и сейчас терял время, сэкономленное при бешеном беге вверх по лестнице. - Беда! Я потерял радиосвязь с Северным Мысом! - Точка в пяти милях, где стоял второй конец интерферометра. - На всех частотах только помехи! Так что все планы на эту ночь грохнулись. - Ты связывался с Сэмом по наземной линии? Что... Он не договорил: до него стали доходить слова Шерпи. Помехи на всех частотах. Позади странный "сполох" полярного сияния медленно сползал к югу. Раздражение стало сменяться страхом. Обрет Незеринг знал, что мир балансирует на грани войны. Все это знали. Цивилизация может погибнуть за несколько часов, если полетят бомбы. Даже в таких удаленных местах, как остров Парадиз, можно не уцелеть. Так что это за свет? Он уже начинал блекнуть, яркая точка исчезла. Ядерный взрыв в магнитных полях может выглядеть как полярное сияние, но не такое асимметричное и наверняка не с таким большим временем восхождения. Хм. А может, умные физики построили что-то посложнее обычной ядерной бомбы. Любопытство мешалось с ужасом. Он повернулся и потянул Шерпи обратно к лестнице. Стоп, сбрось обороты. Сколько раз он давал Шерпи такой совет? - Шаг за шагом, Шерпи, и следи, чтобы кабель не выдернуло. Радары сегодня действуют? - Д-да. - Шерпи сзади гремел сапогами по лестнице. - Но в журнале будет только шум. - Может быть. Отражение микроволн от ионизированных следов было одним из малых проектов, которыми занимались Незеринг и Трапер. Почти все отражения можно было привязать к падающему спутниковому мусору, но каждый год случалось и то, что трудно было объяснить, загадки Великой Пустоты. Он чуть даже статью об этом не написал. А эти чертовы обозреватели - вездесущий Т. Ларксалот - стали гонять свои программы и с его выводами не согласились. Сегодня можно будет еще раз использовать радарные антенны. Точечный конец странного свечения - что, если это физический объект? - Шерпи, мы все еще в сети? Высокоскоростная связь шла по оптическому волокну, протянутому через океанский лед, и Незеринг собирался для управления сегодняшним прогоном использовать материковые суперкомпьютеры. Теперь же... - Я проверю. Незеринг засмеялся: - Может, мы покажем Принстону что-то интересное! Он углубился в журналы радаров и начал их просматривать. Кто обращается к ним сегодня - Природа или Война? Как бы там ни было, а сказано будет что-то важное. ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ Летая в эти дни, Хранкнер Аннерби чувствовал, как он стар. Он помнил, как поршневые двигатели крутили воздушные винты, а крылья были матерчатые на деревянном каркасе. А самолет Виктории Смит не был обычным реактивным самолетом для важных шишек: он летел на высоте почти сто тысяч футов, обгоняя звук в три раза. Два двигателя работали почти бесшумно, только слышался тонкий высокий тон, будто зарывающийся тебе в кишки. Звездного и солнечного света снаружи хватало, чтобы видеть цвета на лежащих внизу облаках. Они покрывали планету слоем за слоем. С этой высоты даже самые высокие облака казались очень низкими, припадающими к земле. Иногда в воздухе открывались каньоны и мелькал лед со снегом. Еще через несколько минут они будут у Южных Проливов и выйдут из воздушного пространства Аккорда. Бортсвязист сказал, что они летят в сопровождении эскадрильи истребителей Аккорда, которая проводит их до самого посольского аэродрома в Зюйдвиле. Единственным подтверждением этому были редкие проблески, которые Аннерби иногда замечал в небе над собой. М-да. Как все, что в эти дни было важно, они двигались слишком быстро и слишком далеко, чтобы быть замечаемыми смертными. Личный самолет генерала Смит на самом деле был сверхзвуковым разведчиком-бомбардировщиком, из тех, что устарели в связи с развитием спутников. - ПВО нам практически его подарила, - заметила Смит, когда они всходили на борт. - Все это станет бесполезным мусором, когда воздух начнет выпадать снегом. Тогда вся транспортная индустрия будет совсем другой. Баллистические ракеты? Антигравитационные глайдеры? Может быть, это и не важно. Если их миссия не поможет, может не остаться вообще никакой промышленности, а только бесконечная битва среди развалин. Середина фюзеляжа была заставлена штабелями компьютеров и оборудования связи. При входе Аннерби заметил лазерные и микроволновые устройства. Борт-техники были включены в военную сеть Аккорда почти так же надежно, как если бы сидели дома в Ставке. Стюардов в этом рейсе не было. Аннерби и генерал Смит были пристегнуты к небольшим насестам, которые после первых двух часов начали казаться страшно жесткими. И все же у них было больше комфорта, чем у солдат, висящих на сетях в корме самолета. Команда из десяти охранников - все телохранители Генерала. Виктория Смит была спокойна и занята делом. Ее помощник, Тим Даунинг, принес на борт все ее компьютерное оборудование: тяжелые неуклюжие коробки, наверняка очень мощные, очень хорошо экранированные или очень устаревшие. Последние три часа Генерал сидела, окруженная полудюжиной экранов, и их мерцание отражалось у нее в глазах. Хранкнер подумал про себя, что она сейчас видит. Военные сети вместе с отрытыми сетями давали ей возможность быть всевидящей почти как бог. Дисплей Аннерби показывал последний отчет с подземного строительства в Зюйдвиле. Кое в чем это была ложь - но он достаточно хорошо знал исходный проект, чтобы видеть правду. В который раз он заставил себя вернуться к чтению. Странно: когда он был молод, в Великую Войну, он умел сосредоточиться не хуже, чем Генерал сейчас. Но сегодня мысли все время перескакивали вперед, к ситуации и катастрофе, которая грозила отовсюду. Уже над Проливами; с этой высоты взломанный морской лед смотрелся сетью трещин. - Ух ты! - завопил один из техников связи. - Вы это видели? Аннерби ни черта не видел. - Да! Но хочу посмотреть еще раз. Покажите. - Есть, сэр! Техники на своих насестах перед Аннерби склонились над дисплеями, тыкая руками и хлопая по клавиатуре. Вокруг них мигали огоньки, но Аннерби не мог прочесть слов на экранах, да и формат дисплеев был совершенно непривычный. Он увидел, что Виктория Смит позади него приподнялась на насесте и внимательно смотрит. Значит, ее аппаратура с техниками не имеет связи. Вот тебе и всевидящий взгляд божий. Через минуту она подняла руку и дала знак технику. Тот обратился к ней: - Похоже, кто-то произвел ядерный взрыв, мэм. - Хм, - сказала Смит. У Аннерби экран даже не моргнул. - Это очень далеко, может быть, над Северным морем. Давайте я вам выведу отображающее окно. - И сержанту Аннерби, если можно. - Есть, мэм. Рапорт из Зюйдвиля перед Хранкнером вдруг сменился картой северного побережья. От точки в тысяче двухстах километров к северу от острова Парадиз расходились концентрические круги. Да, старая тиферская дозаправочная' станция, ненужный морской опорный пункт, где собирались перебрасывать войска по льду. Это действительно далеко, на противоположной от них стороне мира. - Только один взрыв? - спросила Смит. - Да, и очень высоко. Импульсная атака... если только она не была больше мегатонны. Мы строим карту по данным со спутника и наземного анализа с северного побережья и из Принстона. Под картой бежали пояснения, библиографические указатели на сайты сети, которые дали свой вклад в анализ. Ха. Есть даже очевидец с острова Парадиз - согласно коду, из университетской обсерватории. - Какие у нас потери? - Военных потерь нет, мэм. Два коммерческих спутника потеряли связь, но это может быть временно. Похоже, это был просто тычок. А зачем тогда? Проверка? Предупреждение? Аннерби уставился на дисплей. Дзау Цинь был здесь меньше года назад, но тогда всего лишь на шестиместном десантном катере, туда и сразу обратно. Сегодня он руководил пилотированием "Невидимой Руки", миллионами тонн звездолета. Это было настоящее нашествие завоевателей - пусть даже завоевателям вбили в голову, что они спасатели. Рядом с Дзау в бывшем кресле капитана коробейников сидел Ритцер Брюгель. Предводитель выдавал бесконечный поток тривиальных приказаний - можно подумать, он сам хочет руководить пилотами. Корабль спустился у северного полюса Арахны, войдя в атмосферу и сбросив скорость за одно сильное торможение - около тысячи секунд при тяжести больше одного g. Торможение выполнялось над открытым океаном, далеко от населенных центров пауков, но йля тех немногих, кто его видел, свет должен был показаться неимоверно ярким. Сам Дзау видел отраженное от снега и льда сияние. Брюгель глядел на летящую навстречу ледяную пустыню. Черты его лица свело каким-то сильным чувством. Отвращение при виде чего-то совершенно бесполезного? Торжество прибытия в мир, где он будет соправителем? Скорее всего и то и другое одновременно. И сейчас на мостике его тон, даже его слова иногда выдавали и торжество, и предвкушение насилия. Может быть, Томас Hay и мог сохранять маску там, в лагере L1, но здесь Ритцер Брюгель срывал с себя путы. Дзау видел коридоры, ведущие к личным апартаментам Брюгеля. На стенах шел постоянный клубящийся розовый узор, тяжело и угрожающе чувственный. В этих коридорах не проводились совещания сотрудников. По пути от точки L1 Дзау слышал, как Брюгель хвастался подкапралу Анлангу, какое специальное блюдо он себе притащит из морозильника для празднования будущей победы. Не надо тебе об этом думать. Ты и так слишком много знаешь. В ухе Циня зазвучали голоса его пилотов, подтверждающие то, что он уже видел на дисплеях слежения. Он посмотрел на Брюгеля и доложил официальным тоном, который Брюгелю, кажется, нравился: - Торможение завершено, сэр. Мы находимся на полярной орбите, высота сто пятьдесят километров. Чуть ниже, и надо будет надевать снегоступы. - Нас видно за несколько тысяч километров, сэр. Цинь сопроводил свои слова озабоченным взглядом. Всю дорогу от L1 он изображал наивного идиота. Игра опасная, но она давала ему некоторый запас маневра. Может быть, можепгбыть, есть какой-то способ избежать массового убийства. Брюгель ухмыльнулся с видом самодовольного превосходства. - Конечно, нас видели, мистер Цинь. В том-то и фокус, чтобы дать им видеть; а потом подкорректировать их интерпретацию информации об этом. - Он открыл канал связи с трюмом зипхе-дов. - Мистер Фуонг! Вы прикрыли наше прибытие? Из трюма ответил голос Била Фуонга. Последний раз, когда Дзау туда заглядывал, там творился дурдом, но голос Фуонга звучал хладнокровно: - Мы контролируем ситуацию, предводитель. Три моих группы синтезируют доклады спутника. На L1 говорят, что они выглядят прилично. Очевидно, Фуонг разговаривал с группой Риты. Наверное, она сейчас ушла со смены, потому что Hay должен был бы объявить перерыв перед полосой тяжелой работы. Дзау уже,целый день знал, что "затишье" будет временем массового убийства. - Я должен предупредить вас, сэр, - добавил Фуонг. - Пауки в конце концов сообразят, что к чему. Наша маскировка продержится только сотню килосекунд, и даже меньше, если там внизу кто-то окажется слишком умным. - Спасибо, мистер Фуонг. Это более чем достаточно. - Брю-гель вежливо улыбнулся Циню. Часть уходящего за горизонт вида исчезла, сменившись изображением Томаса Hay. Старший предводитель находился в доме в Озерном Парке в обществе Эзра Винжа и Фама Тринли. У них за спиной играли на воде солнечные блики. Разговор будет двусторонний и будет наблюдаться всеми Ведомыми и людьми Кенг Хо. Hay оглядел мостик "Руки" и, кажется, нашел взглядом Ритцера Брюгеля. - Поздравляю, Ритцер. Вы отлично выбрали позицию. Рита мне говорит, что вы уже добились тесной синхронизации с наземными сетями. У нас тут тоже есть хорошие новости. Шеф разведки Аккорда едет с визитом в Зюйдвиль. Ее оппонент из Братства уже там. Если ничего непредвиденного не случится, какое-то время все будет мирно. Hay говорил очень искренне и доброжелательно. Забавно другое: почти так же кротко ответил и Ритцер Брюгель: - Так точно, сэр. Я планирую объявление и перехват сети через... - он сделал паузу, будто сверяясь с графиком, - ...пятьдесят одну килосекунду. Конечно, Hay ответил не сразу. Сигнал с "Невидимой Руки" выйдет из радиотени на ретранслятор и оттуда через расстояние в пять световых секунд направится к L1. Обратное сообщение пройдет еще за пять секунд. И точно через десять секунд Hay улыбнулся: - Превосходно! Мы тут перераспределим график, чтобы люди отдохнули к самому пику нагрузки. Удачи вам всем там внизу, Ритцер. Наша судьба теперь зависит от вас. Еще пару кругов они сделали в этом танце обмана, потом Hay отключился. Брюгель проверил, что вся оставшаяся связь - локальная. - Коды "огонь" должны быть выданы вот-вот, мистер Фуонг, - ухмыльнулся Брюгель. - Еще двадцать килосекунд, и сделаем из пауков жаркое. Шерпи Трапер глазел на дисплей радара, разинув пасть. - Все... все как вы сказали. Восемьдесят восемь минут, и эта штука снова летит с севера! Шерпи достаточно знал математику и работал с Незерингом уже почти год. Естественно, он понимал принципы полета спутника. Но, как большинство народу, все равно не мог взять в толк, как это "брошенный в небо камень никогда не упадет". Кобберенок фыркал от восторга, когда какой-нибудь спутник связи появлялся из-за горизонта точно в то время и на том азимуте, которые предсказывала математика. Сегодня Незеринг сделал предсказание другого порядка, и потому был так же поражен, как его помощник, и куда сильнее перепуган. Им удалось получить только два-три четких радарных пеленга узкого конца полярного сияния. И эта штука тормозилась, хотя была намного выше атмосферы. Пункт ПВО в Принстоне не был этим особо поражен. Незеринг давно уже имел дело с парнями из ПВО, но в эту ночь они отнеслись к нему, как к постороннему: автоответчик поблагодарил за сообщенную информацию и заверил, что соответствующие меры принимаются. Мировая сеть была полна слухов о ядерном заряде на высокой орбите, но эта штука бомбой не была. На юг она уходила, кажется, по низкой орбите... а теперь появилась снова с севера точно по расписанию. - Как вы думаете, мы его увидим, сэр? Он пройдет почти над нами. - Не знаю. У нас нет телескопа, который умел бы достаточно быстро вертеться, чтобы за ним уследить. - Незеринг направился к лестнице. - Можем попробовать десятидюймовый. - Ага! Шерпи рванулся мимо... - Пристегни дыхательный аппарат! За кабелем следи! ...но он уже гремел вверх по лестнице. Да, но малыш прав! До появления объекта точно в зените остается меньше двух минут, и еще пара, пока он оттуда уйдет. Ха. Может быть, на телескоп не хватит времени. Незеринг притормозил, на ходу схватил со стола квадрокль с широким обзором и понесся вверх вслед за Трапером. Наверху чуть задувал ветерок, леденящий, как клыки та-ранта, даже сквозь леггинсы с электроподогревом. Солнце взойдет минут через семьдесят, и хотя оно и тусклое, но все равно лучшее время для наблюдений уйдет. Впервые это было не важно. В эту ночь наитие исходит от доброй старой земли. Прошла почти минута, пока эта загадка не появилась над головой. Она должна была бы быть уже высоко над горизонтом, двигаясь на них курсом на юг. Незеринг ходил по закругленной стене главного купола и глядел на север. Позади в кладовой аппаратуры шумно возился Шерпи, вытаскивая десятидюймовый маленький телескоп, который показывали туристам. Надо бы пацану помочь, но действительно времени нет. Хрустально ясные, стояли на небосклоне знакомые созвездия. Именно эта ясность, по мнению Обрета Незеринга, превращала остров в настоящий парадиз. Сейчас должно быть пятнышко отраженного солнечного света - оно будет медленно подниматься над горизонтом. Едва заметное - мертвое солнце очень бледно. Незеринг смотрел во все глаза, напряженно ловя любой движущийся проблеск... Ничего. Может, надо было остаться у радара, и как раз сейчас они упустили шанс получить по-настоящему четкие данные. Шерпи уже вытащил десятидюймовый из кладовки. - Сэр, помогите мне! Они оба ошиблись. Может, наитие и ангел, но ангел капризный. Обрет повернулся к Шерпи, несколько устыженный, что забыл о нем. Конечно, при этом он все еще смотрел на небо, на полосу чуть ниже зенита, где должна появиться световая точка. Кусочек черноты мелькнул по светящейся кучке Скопления Роббера. Кусок темноты. Что-то... большое. Совершенно не думая о собственном достоинстве, Незеринг упал набок, приставив квадрокль к меньшим глазам. Но сегодня у него больше ничего не было. Он медленно повернулся, прослеживая предполагаемую траекторию, молясь всему святому, чтобы снова поймать цель. - Сэр? Что там такое? - Смотри вверх, Шерпи... просто смотри вверх. Кобберенок на секунду замолчал... - Ух ты! Обрет Незеринг не слушал. Он поймал это в поле квадрокля и все внимание направил на это, чтобы видеть и запоминать. А видел он отсутствие света, силуэт, летящий на фоне галактических звездных облаков. Почти четверть градуса в диаметре. В провале между звездами он стал невидим... и через секунду видим снова. Незеринг уловил форму предмета: приземистый цилиндр, направленный вниз, по миделю сложные конструкции. По миделю. Далее цель пересекала только отдельные звездные поля, снижаясь к южному горизонту. Незеринг тщетно старался отследить весь путь. Если бы предмет не пересек Скопление Роббера, его можно было бы вообще не заметить. Наитие, спасибо тебе! Опустив квадрокль, он встал. - Надо пронаблюдать еще несколько минут. Кто знает, какой еще мусор летает с этой штукой? - Пожалуйста, можно мне пойти вниз и сообщить в сеть? Выше девяноста миль, а такой большой, что даже форма видна! Он не меньше полумили в длину! - Ладно, давай. Шерпи исчез в лестничном проеме. Прошли три минуты. Четыре. По южному горизонту скользнул блик света, больше всего похожий на низкий спутник связи. Незеринг засунул квадрокль в карман и медленно стал спускаться по лестнице. На этот раз ПВО от него не отмахнется. Приличная доля контрактных денег Незеринга шла от разведки Аккорда; и он знал о плавающих спутниках, которые начало запускать Братство. А это не наш и не Братства. После его появления вся наша военная мощь рассыпается, как кучка песка. Мир был на грани ядерной войны. А теперь... что? Он вспомнил, как высказался старик Андерхилл насчет "глубины в небе". Нет, ангелы должны появляться из доброй холодной земли, никак не из пустых небес. Шерпи встретил его у подножия лестницы. - Не получается, сэр! Я не могу... - Связь с материком накрылась? - Нет, сэр, она работает. Но в ПВО меня послали, как в прошлый раз. - Может быть, они уже сами знают. Шерпи возбужденно задергал руками: - Может быть. Но со сплетнями тоже что-то не то. Помните, последние дни психованные постинги громоздились до потолка? Там насчет конца света, появления снежных троллей... Даже смешно было; я сам кое-что на это контрил. Но сегодня они забили все. - Шерпи замолчал, будто у него кончился запас слов профессионального жаргона. Он вдруг стал очень молодым и растерянным.1- Это... как-то неестественно, сэр. Я нашел два постинга, где описано точно то, что мы видели. Насчет того, что можно ожидать про то, что только что случилось над океаном. Но они теряются во всем потоке сумасшедшей чуши. Хм-м. Незеринг прошел по комнате,-сел на свой старый насест возле пультов управления. Шерпи сновал взад-вперед, ожидая его сужения. Когда я сюда пришел, пульты покрывали три стены - приборы, выключатели, ряд за рядом. Сейчас вся аппаратура была миниатюрная, цифровая, прецизионная. Иногда он подшучивал над Шерпи, спрашивая, как можно доверять чему-то такому, устройства чего ты даже не видишь. Шерпи никогда не понимал его недоверия к компьютерам автоматики. До этой ночи. - Знаешь, Шерпи, может, нам надо кое-куда позвонить. ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ Хранкнер однажды попадал в сухой ураган - в Великую Войну. Но то было на земле - даже почти все время под землей, - и запомнился только непрерывный ветер и тонкий клубящийся снег, наметаемый в сугробы и лезущий во все трещины и щели. На этот раз он был в воздухе, спускаясь с высоты сорок тысяч футов. В тусклом свете мертвого солнца виден был вихрь урагана, растянувшийся на сотни миль, и его ветры, дующие со скоростью шестьдесят миль в час, казались с высоты неподвижными. Сухой ураган никогда не сравнится по ярости с мокрыми ураганами Времени Света. Но такая буря тянется годами, и ее холодный глаз становится все шире и шире. Тепловой баланс планеты временно застывает на плато, пока не кончится энергия кристаллизации воды. После этого плато температура медленно падает до следующего куда более холодного уровня, когда воздух начинает выпадать росой. Самолет скользил к стене облаков, планируя и подпрыгивая в невидимых турбулентностях. Кто-то из пилотов заметил, что плотность воздуха стала меньше, чем была на высоте пятидесяти тысяч футов над Проливами. Хранкнер склонил голову к окну, глядя почти прямо вперед. В глазу бури солнечные блики отражались от снежных и ледяных пылинок. И еще виднелись огни - горячие красные огни фабрик и заводов Юга под поверхностью земли. Далеко впереди из облаков высунулся рваный край гор, и таких цветов и структур Аннерби не видал с тех пор, как они с Шеркане-ром ходили сквозь Тьму много лет назад. У посольства Аккорда был в Зюйдвиле свой аэропорт - участок четыре на две мили сразу рядом с ядром города. И это был всего лишь фрагмент анклава, который держали колонисты в предыдущих поколениях. Остатки империи служили попеременно то препятствием к дружественным отношениям, то экономическим ускорителем для обоих государств. Для Аннерби это была всего лишь слишком короткая ледяная полоса в пятнах нефти. Переоборудованный бомбардировщик совершил самую захватывающую посадку за всю служебную карьеру Аннерби - прокат с торможением мимо сливающихся в бесконечную ленту заснеженных складов. Пилот у генерала был очень хорош или очень везуч. Самолет остановился всего за сто футов от сугробов, которые обозначали полный и окончательный конец полосы. Через несколько минут подъехали машины, похожие на жуков, и потащили их к ангару. На открытом месте не было видно ни единой живой души. А рядом с дорогой земля блестела углекислым инеем. Внутри глубокого ангара горел яркий свет и - как только закрылись двери, - бросились к самолету с лестниц наземные команды. И несколько кобберов причудливого вида ждали у подножия лестниц. Вполне вероятно, что сам посол и начальник охраны посольства. Поскольку они все еще на территории Аккорда, вряд ли здесь есть южане... И тут Аннерби заметил на куртках двоих из важных персон эмблему парламента. Кто-то проявил энтузиазм, выходящий за рамки разумной дипломатии. Открылся средний люк, и в салон ворвалась волна застывшего воздуха. Смит уже собрала свою аппаратуру и поднималась к люку. Хранкнер оставался на насесте на секунду дольше. Махнув рукой одному из операторов разведки, он спросил: - Еще бомбы были? - Нет, сэр, ни одной. Мы получили подтверждения по всей сети. Одиночный взрыв в одну мегатонну. Клуб унтер-офицеров в Ставке был слегка необычным. Ставка располагалась дальше дня пути от любых цивилизованных развлечений, и бюджет у нее был пухлым по сравнению с другими удаленными местами службы. Средний унтер в Ставке почти наверняка был техником, имеющим за плечами не меньше четырех лет в университете, и многие из них служили в самой глубине Центра Контроля и Управления несколькими этажами ниже клуба. Так что, конечно, были здесь обычные игровые столы, и гимнастические тренажеры, и бар с шипучкой, но еще и хорошая библиотека и набор сетевых аркадных игр, которые могли также служить рабочими станциями учебной сети. Виктория Лайтхилл сидела в полумраке за стойкой бара и смотрела Панораму коммерческого видео на дальней стене. Самое, быть может, необычное в этом клубе было то, что ее сюда пустили. Лайтхилл была младшим лейтенантом, естественным проклятием и врагом многих унтеров. И все же традиция была такова, что если офицер скрывает свои чин и приглашен унтер-офицером, его присутствие терпят. Терпят, но, в случае Лайтхилл, не слишком приветствуют. Репутация ее группы с их инспекторскими рейдами и особые отношения этой группы с директором разведки у среднего коббера вызывали чувства не радостные. Да, но вся группа, кроме нес, - унтеры. И сейчас они рассыпались по всему клубу, и у каждого оттопыривается походная переметная сума. И в этот раз другие унтеры с ними хотя бы разговаривали, если и не общались по-настоящему. Даже те, кто не служил в разведке, знали, что мир висит на волоске, - а эта вечно загадочная группа Лайтхилл наверняка что-то знает. - Это Смит там в Зюйдвиле, - сказал какой-то старший сержант за баром. - А кто же еще? Он склонил голову в сторону одного из капралов Лайтхилл и ждал реакции. Капрал Суабсиме только пожал плечами с видом очень невинным и-по меркам традов - неприлично молодым. - Мне таких вещей не говорят, сержант. Нет, в самом деле. Старший сержант махнул пищевыми руками с возмущенным фырканьем. - Да? Так чего же это вы, лайтхиллские шестерки, все с походными сумками? Я так думаю, что вы просто самолета ждете. Такое зондирование обычно заставило бы Вики действовать: либо отозвать Суабсиме, либо - если надо - заставить старшего сержанта заткнуться. Но в унтер-офицерском клубе у Лайтхилл авторитет был нулевой. Кроме того, они здесь для того, чтобы группа не попадалась на глаза никому из официальных лиц. Сержант, кажется, понял, что молодого солдата ему не спровоцировать, и повернулся к своим приятелям у бара. Вики вздохнула с облегчением. Пригнулась так, чтобы только верх ее глаз выступал над стойкой бара. Помещение заполнялось народом, звон открываемых банок создавал что-то вроде фоновой музыки. Говорили здесь мало, смеялись еще меньше. Вообще-то унтера вне службы должны быть народом более веселым, но у этих было много о чем подумать. Центром внимания был телевизор. Члены клуба купили в складчину последнее видео переменного формата. В полумраке за баром Вики невольно улыбнулась. Если мир продержится еще несколько лет, такие штуки будут не хуже, чем те устройства видеомантии, с которыми играет папа. Телевизор качал данные с какого-то коммерческого сайта новостей. В одном окне было взятое какой-то любительской камерой зернистое изображение аэропорта посольства в Зюйдвиле: самолет, бегущий по полосе, был того типа, который Лайтхилл видела до сих. пор только дважды. Как многое другое, он был одновременно и секретным, и устаревшим. Комментарии прессы по его поводу были скупы. В другом окне обозревательница поздравляла сама себя с таким журналистским успехом и строила догадки, кто может быть на борту этого самолета. - ...Это не сам Король, вопреки возможным заявлениям наших конкурентов. Наши корреспонденты около дворца и аэропорта Принстона не пропустили бы передвижения в Королевской Семье. Так то же это сейчас садится в Зюйдвиле? - Дикторша остановилась, и камера наехала ближе, окруженная ее телом. Картинка расширилась, захватывая соседние окна. Этот маневр вдруг создал впечатление очень личного разговора. - Мы знаем, что этот эмиссар - глава собственной разведслужбы Короля, Виктория Смит. - Камеры чуть отъехали. - Итак, сотрудникам информационной службы Короля мы можем сказать: от прессы вам не скрыться. Лучше сказать нам все, как есть. Чтобы наш народ следил за успехами Смит на Юге. Вид с другой камеры, из ангара: мамин самолет отбуксирован в нгар, и герметические двери закрылись. Сцена была похожа на ,иораму, построенную из детских игрушек: футуристического вида .амолет, герметично закрытые буксиры, снующие по просторному ангару. Ни одной живой души не видно. Ведь им же не надо герметизировать ангар? Настолько низкого давления не может быть даже в глазу сухого урагана. Но тут из фургона высыпали солдаты, подтаскивая трап к борту самолета. Все, кто был сейчас в клубе унтер-офицеров, вдруг намертво затихли. Солдат поднялся к среднему люку, тот начал открываться... и любительская камера посольства отключилась. Экран заполнила печать Короля. Кто-то засмеялся от неожиданности, потом раздались аплодисменты и одобрительные выкрики. - Молодец генерал! - крикнул кто-то. Эти кобберы не меньше всякого другого хотели бы знать, что творится в Зюйдвиле, но все они давно и глубоко не любили журналистов. И все последние широковещательные обсуждения воспринимали как личное оскорбление. Вики посмотрела на свою группу. Почти все они смотрели телевизор, но без большого интереса. Они знали, что происходит, и - как и догадался громогласный старший сержант - сами ждали, что вот-вот вступят в действие. К сожалению, телевизор им в этом помочь не мог. У задней стенки, вдали от бара и телевизора, несколько завзятых игроков сидели у терминала. Среди них было трое из группы Лайтхилл. Брент там сидел с тех самых пор, как началось это бездельное ожидание. Брат сгорбился под игровым дисплеем, почти всю его голову покрывал шлем. Поглядеть на него - так и не подумаешь, что мир висит на волоске от гибели. Вики слезла с насеста и тихо пошла к аркадным играм. Это был лучший миг бара за все тридцать пять лет его существования. Кто знает, может быть, когда все это кончится, бар станет настоящим предприятием. И более странные вещи бывали. Заведение Бенни было общественным центром странной общины лагеря L1. Очень скоро в эту общину вольется иная раса, первая высокотехнологичная чуждая раса, известная человечеству. И заведение станет центром этого замечательно сочетания.. Бенни Вен плавал от стола к столу, руководя своими помощниками, приветствуя клиентов. И все же время от времени его внимание отвлекалось на это баснословное будущее; он пытался себе представить, как это будет - подавать еду паукам. - Бенни, в нижнем крыле пиво кончается, - прозвучал у него в ухе голос Ханте. - Пап, попроси Гонле. Она обещала доставить все, что будет нужно. Он оглянулся, увидел, как мелькнула в туннеле цветов и лиан Фонг у восточного крыла бара. Что ответил отец, Бенни не слышал. Он уже разговаривал с группой эмергентов и людей Кенг Хо, заплывающей за только что накрытый стол. - Добро пожаловать, рад видеть... Лара! Я тебя уже столько Вахт не видел! Его согревали, смешиваясь,, два теплых чувства - гордость за д,,-свое заведение и радость от встречи со старыми друзьями. Перебрасываясь несколькими словами, он плыл от стола к столу, к центральной полости. Во все шесть главных направлений тянулись крылья для посетителей. Предводитель разрешил и одобрил снятие стен и присоединение объемов, служивших комнатами для совещаний. Сейчас бар стал самым большим жилым пространством во всем лагере L1, кроме Озерного Парка. Сегодня почти три четверти всех эмергентов и людей Кенг Хо были на Вахте одновременно - вершина лихорадочной подготовки Спасения Пауков. И незадолго до последнего толчка практически все собрались у Бенни. Все предприятие было объединением не в меньшей степени, чем спасением и началом новой жизни. Центр бара был превращен в икосаэдр дисплейных устройств, тент из лучших оставшихся видеообоев, одновременно примитивный и до теплоты общий. Со всех сторон клиенты бара смотрели на общие для всех виды. Бенни быстро скользнул через пустое пространство, чуть не зацепив каблуком угол дисплеев. На пути оттуда он видел сотни своих клиентов, десятки установленных между лозами и цветами столов. Ухватившись за лозу, он подтя нулся к столу верхнего крыла у самого края пустого ядра. "Стол почета" называл его Томас Hay. - Чиви! Прошу тебя, садись и будь как дома! Он чуть хлопнул по столу, пододвигая его к Чиви. Чиви Лизолет нерешительно ему улыбнулась. Сейчас она была старше Бенни на пять-шесть лет, но казалась очень молодой и неуверенной в себе. Она прижимала что-то к плечу: котенок с Северной Лапы, первый, которого Бенни вообще видел за пределами Озерного Парка. Чиви оглядела бар, будто удивленная его многолюдством. - Так здесь почти все! - И еще как! И все мы рады, что ты смогла прийти. Ты нам можешь дать "взгляд изнутри" на все происходящее. Посол доброй воли от предводителя. И Чиви взяла на себя эту роль. Сегодня - никаких скафандров. Она была одета в кружевное платье, клубящееся мягкими складками при каждом ее движении. Даже на открытии Озерного Парка она не была так красива. Чиви нерешительно села за стол. Бенни на миг тоже присел из вежливости и протянул ей жезл управления. - Это мне дала Гонле; извини, что мы лучше не достали. - Он показал ей возможности дисплея и управления. - А это - голосовое обращение к залу. Пожалуйста, воспользуйся. Ты больше всех знаешь, что сейчас делается. Чиви после секундного колебания взяла жезл. Вторая рука ее крепко сжала котенка. Тот заворочался, устраивая крылья поудобнее, но недовольства не выразил. Чиви много лет была самым популярным человеком из ближайшего окружения предводителя. Она была не послом, а скорее принцессой - так однажды охарактеризовал ее Бенни в разговоре с Гонле Фонг. Та сначала критически хмыкнула при этом слове, но потом согласилась с Бенни. Чиви верили все, она была мягким ограничителем тирании... И все же бывали времена, когда она, казалось, теряется. Сегодня был как раз такой случай. Бенни откинулся в кресле. Пусть теперь другие немножко посуетятся. Почему-то он знал; что Чиви его время нужно больше. Потом она подняла глаза со своей прежней улыбкой. - Ладно, буду вести представление. Томас мне показал как. - Она отпустила котенка и потрепала Бенни по руке: - Ты не волнуйся, Бенни. Это спасение - штука хитрая, но мы все сделаем. Она повернула жезл, и дисплейное ядро бара вспыхнуло цветами заставки, осветив цветущие лозы. Когда Чиви заговорила, ее голос донесся из тысячи микродинамиков, настроенных так, что голос звучал рядом с каждым. - Здравствуйте все! Представление начинается! Счастливый и уверенный голос той Чиви, которую знали все. На дисплейном ядре замелькали образы: лицо Чиви, вид на Арахну с "Невидимой Руки", работающий в доме на Северной Лапе Томас Hay, схема орбиты "Руки" и военного противостояния различных государств Арахны. - Как вы знаете, наш старый друг Виктория Смит только что прибыла на Юг. Через несколько секунд она будет в их парламенте, и нам предоставится возможность, которой до сих пор не было, - прямая трансляция с человеческой камеры на поверхности планеты. Наконец после всех этих лет мы все увидим своими глазами. - На большом центральном дисплее лицо Чиви раскрылось в улыбке. - Ведь это начало того, что будет, нашей совместной жизни с народом Арахны! - Но вы знаете: прежде чем это случится, мы должны предотвратить войну и открыть наконец свое присутствие. - Она посмотрела на дисплеи, и голос ее .дрогнул, будто ее поразила огромность того, что они пытаются сделать. - Мы планировали объявить о себе через сорок килосекунд, когда наша схема манипуляции сетью с низкой орбиты будет установлена, а орбита "Руки" будет проходить над столицами и Братства, и Аккорда. Я думаю, вы знаете, насколько это сложно. Пауки, на дружбу которых в будущем мы надеемся, стоят сейчас перед моментом таким опасным, что мало человеческих цивилизаций сумели его пережить. Но я знаю, что вы хорошо подготовили этот день. Когда придет время открыться и завязать контакт, я знаю: мы добьемся успеха. Так что смотрите. Скоро мы все будем очень заняты. ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ Как ни странно, а Рахнер Тракт сохранил звание полковника, хотя его бывшие коллеги не доверили бы ему чистить у себя сортир. Генерал Смит обошлась с ним мягко. Нельзя было доказать, что он предатель, и явно она не хотела применять к нему форсированный допрос. Таким образом, полковник Рахнер Тракт, бывший работник безымянной службы, оказался на жалованье с занятостью полный рабочий день... и совершенно без какой бы то ни было работы. С того страшного совещания в Ставке прошло четыре дня, но Тракт уже почти год видел, как надвигается на него опала. Когда же она наступила... это было такое облегчение, если не считать неудачной детали, что он ее пережил и стал живым призраком. Офицеры прежних времен, особенно тиферы, после такого позора отрубали себе голову. Рахнер Тракт был наполовину тифером, но не стал отрезать себе голову тяжелым клинком. Вместо этого он пять дней подряд глушил мозги шипучкой, обходя снова и снова все злачные места Калорики. Как был идиотом, так до конца и остался. Калорика - единственное место в мире, где слишком тепло, чтобы впасть в пьяную кому. До него дошли сообщения, что кто-то - Смит, больше некому - летит в Зюйдвиль, пытается что-то восстановить, что Тракт угробил. Шли часы после прибытия Смит в Зюйдвиль, и Тракт выплывал из шипучки. Он сидел в общественных местах и смотрел новости. Сидел и молился, чтобы Виктория Смит смогла добиться успеха там, где Тракт провалил работу всей своей жизни. Но он знал, что ее ждет провал. Никто ему не верил, и даже сам Рахнер Тракт не знал, как это случится и почему. Но он точно знал: за Братством кто-то стоит. Пусть даже Братство об этом не знает, но этот кто-то выворачивает все технические преимущества Аккорда на пользу его противнику. На многочисленных экранах в прямом эфире из Зюйдвиля Смит входила в Великие Двери Зала Парламента. И даже здесь, в самом бесшабашном питейном заведении всей Калорики, стало вдруг очень тихо. Тракт пристроил голову над баром и позволил себе расфокусировать глаза. И тут зазвонил его телефон. Трак вытащил его из куртки и придержал головой, уставясь на него с недоверием. Сломался, что ли? Или рекламу кто-то рассылает. По этому даже незасекреченному куску железа ничего серьезного передавать не могут. Он собрался было бросить телефон на пол, но тут тетка на соседнем насесте перетянула его по спине. - Солдафон, паразит вонючий! - крикнула она. - Пошел вон! Тракт встал с насеста, не зная, то ли он собирается выполнить это требование, то ли защищать честь Смит и всех, кто пытается сохранить мир. Но этот вопрос решила обслуга бара: Тракт обнаружил, что стоит на улице, отрезанный от телевидения, которое, быть может, показывает, что пытается сделать Смит. А телефон звонит. Тракт нажал ПРИЕМ и рявкнул в микрофон что-то нечленораздельное. - Полковник Тракт, это вы? - Слова летели отрывочно и сумбурно, но голос был смутно знаком. - Полковник, у вас засекреченный аппарат? Тракт громко выругался: - Нет, во имя крови всех чертей! - О, слава тебе, Господи! - сказал почти знакомый голос. - Тогда есть шанс. Они вряд ли могут вмешаться в праздную болтовню по всему миру. Они. Подчеркнутость этого слова дошла до Тракта сквозь похмелье. Он придвинул микрофон поближе к пасти и следующие слова прозвучали почти как случайное любопытство: - А кто это? - Ох, извините. Это Обрет Незеринг. Пожалуйста, не вешайте трубку! Вы меня, наверное, не помните. Пятнадцать лет назад я вел курс дистанционной разведки. В Принстоне. Вы были слушателем. - А, да, помню. - Честно сказать, не очень хороший был курс. - Помните! Ох как это хорошо! Так тогда вы знаете, что я не псих. Сэр, я знаю, как вы сейчас должны быть заняты, но я прошу минуту вашего времени. Очень прошу, пожалуйста. Тракт вдруг обратил внимание на улицу и стоящие вокруг дома. Лента Калорики тянулась вокруг дна вулканической котловины, самого теплого, может быть, места на поверхности планеты. Но Лента - лишь бледное напоминание о времени, когда Калорика была раем супербогачей. Бары и отели умирали. Даже снегопады давно закончились, и снег лежал двухгодовалыми сугробами в переулке позади Тракта, загаженный мочой и блевотиной шипучки. Мой оборудованный командный пункт. Тракт присел, прячась от ветра. - Хорошо, минутка у меня для вас найдется. - Спасибо, сэр! Вы наша последняя надежда. Все мои звонки к профессору Андерхиллу блокируются. Теперь, как я понимаю, неудивительно. - Тракт почти слышал, как коббер старается взять себя в руки и не отвлекаться на вздор. - Полковник, я астроном на острове Парадиз. Прошлой ночью я видел... ...Космический корабль размером с город, его двигатели освещали небо... и его не заметили ни ПВО, ни все сети. Описание Незеринга было кратким, точным и заняло меньше минуты. Астроном говорил дальше: - Я не псих, уверяю вас. Именно это мы и видели! Очевидцев должны быть сотни, но ПВО как-то ничего не заметило. Полковник, вы должны мне поверить! Голос Незеринга стал неуверенным - коббер четко понимал, что никто в здравом уме такому рассказу не поверит. - А я вам верю, - спокойно сказал Рахнер. Это был бред параноика... который объяснял все. - Как вы сказали, полковник? Я, к сожалению, не могу прислать вам доказательств. Нашу наземную связь отрезали полчаса назад, я пользуюсь рацией одного любителя, чтобы... - несколько слогов слились в неразборчивый шум. - Так что это именно так, как я вам сказал. Может быть, какой-то проект ПВО Глубокой Секретности. Если вы ничего не можете мне сказать, я это пойму. Но я должен был попытаться сообщить. Корабль такой большой и... Секунду Тракт думал, что собеседник замолчал. Но молчание длилось еще секунду, еще, потом из наушника донесся синтетический голос: - Сообщение номер триста пять. Ошибка в сети. Попробуйте повторить вызов позже. Рахнер медленно сунул телефон обратно в куртку. Пасть и пищевые руки его застыли неподвижно, и не только от холода. Когда-то его кобберы из сетевой разведки выполнили исследование по автоматическому наблюдению. Если хватает компьютерных мощностей, то в принципе можно отслеживать всю связь открытым текстом и запускать автоматическую реакцию на ключевые слова. В принципе. На самом деле разработка компьютеров всегда отставала от развития общедоступных сетей. Но сейчас, кажется, кто-то такими мощностями владеет. Глубоко Секретный проект ПВО? Вряд ли. В последний год Рахнер Тракт был свидетелем, как таинственные ошибки и провалы расползаются во все стороны. Даже если бы разведка Аккорда, достопочтенная Пьетра и все вообще разведки мира действовали совместно, такую гладкую ложь, какую чуял Тракт, им бы не сделать никогда. Нет. То, с чем они имели дело, превосходило по масштабу всю планету, все, что создано или может быть создано пауками. И вот наконец что-то конкретное. Мысли должны были бы взлететь до боевой настороженности, а они вместо этого смешались в паническом беспорядке. Проклятая шипучка. Если им противостоит чуждая сила столь глубокая и искусная - что толку, если Обрет Незеринг, а теперь и Рахнер Тракт знают правду? Что они могут? Да, но Незерингу дали говорить больше минуты. Он успел до разрыва связи сказать не одно ключевое слово. Пусть космические пришельцы превосходят пауков - все же они не боги. Эта мысль заставила Тракта остановиться. Значит, они не боги. Весть о чудовищном корабле разойдется по цивилизованному миру, замедленная, подавляемая, передаваемая только личными контактами между простыми кобберами, не имеющими власти или доступа к ней. Но так секрет сохранится еще несколько часов. Значит... какова бы ни была цель этой огромной лжи, она должна продержаться только несколько часов. Сейчас шеф рискует жизнью в Зюид-виле, пытаясь спасти всех от катастрофы, которая оказалась на самом деле ловушкой. Если я свяжусь с ней, с Белгой, с кем-нибудь наверху... Но телефоны и сетевая почта хуже чем бесполезны. Нужен прямой контакт. Тракт бежал зигзагами по пустынному тротуару. Где-то тут автобусная остановка за углом. Сколько до следующего? Есть у него свой вертолет, игрушка для богатого коббера, но... он работает с сетью. Пришельцы могут просто взять управление на себя и разбить машину. Рахнер отбросил страх. Сейчас вертушка - его последняя надежда. Из вертолетного порта можно лететь в любую точку в пределах двухсот миль. Кого можно найти в этом радиусе? Он завернул за угол. Большой Бульвар тянулся бесконечным рядом трехцветных огней, от самой Ленты и до леса Ка-лорики. Лес, конечно, давно уже погиб. Даже листьев не осталось на спорообразование - слишком теплая под ними почва. В центре расчистили место под вертолетный порт. Оттуда можно полететь... куда? Тракт посмотрел через всю котловину. Огни бульвара мигали крошечными искрами. Когда-то они восходили по стенам кальдеры к имениям времен Лет Увядания. Но по-настоящему богатые свои дворцы давно оставили. Только несколько еще были обитаемы, недоступные снизу. Но ведь Шерканер Андерхилл там, он вернулся из Принстона! По крайней мере так говорила последняя сводка, которую он видел - в день конца своей карьеры. Он знал разговоры об Андерхилле, о том, что бедняга выжил из ума. Не важно. Что нужно Тракту - обходной путь к Ставке, может быть, через дочку шефа, путь, который не пройдет через сеть. Через минуту Тракта догнал городской автобус. Он запрыгнул, единственный пассажир, хотя уже было позднее утро. - Вам повезло, - ухмыльнулся водитель. - Следующий в три часа дня. Двадцать миль в час, тридцать. Автобус погромыхивал по Большому Бульвару к вертолетной площадке Мертвого Леса. Я окажусь у него на пороге через десять минут. Но тут Рахнер вдруг сообразил, что у него пасть и пищевые руки покрыты блевотиной от шипучки, мундир весь в пятнах. Голову он отряхнул, но с мундиром ничего не поделать. Спившийся псих прилетает навестить старого маразматика. Очень созвучно. Но это может быть последним шансом для всего мира. Лет десять назад, в более дружелюбные времена, Хранкнер Ан-нерби консультировал южан по плану Нового Подземного Зюйдви-ля. Так что как ни странно, а когда они выехали из посольства Аккорда и оказались на территории южан, здесь ему все было знакомо намного лучше. Много лифтов. Южане хотели, чтобы Зал Парламента выдержал ядерный удар. Он предупреждал их, что развитие новых систем оружия может сделать эту цель недостижимой, но южане не стали слушать и потратили значительные ресурсы, которые можно было бы бросить на сельское хозяйство Времени Тьмы. Главный лифт был так велик, что туда могли войти даже и репортеры, что они и сделали. В Зюидландии пресса была привилегированным классом, защищенным специальным парламентским законом - даже на территории правительства! Генерал ладила с этой толпой вполне нормально. Может быть, она научилась этому, глядя, как с журналистами общается Шерканер. Ее спутники невинно отступили и слились с фоном. Она сделала несколько общих замечаний и потом вежливо игнорировала все вопросы, предоставив зюйдландской полиции самой не давать журналистам навалиться на нее физически. В тысяче футов под землей лифт перешел на горизонтальное движение по электрической полирельсовой дороге. В высоких окнах кабины мелькали ярко освещенные производственные пещеры. Зюйдландцы сделали колоссальную работу здесь и на Прибрежной Дуге, но не создали достаточно подземных ферм, чтобы все это поддерживать. Двое Избранных Представителей, встречавших генерала на аэродроме, когда-то пользовались на Юге большой властью. Но времена меняются: были убийства, подстрекательства, все обычные приемы Пьетры - и недавняя почти волшебная удача, работавшая на руку Братству. Сейчас эти двое были единственные, кто - по крайней мере публично - сохранил дружественное отношение к Аккорду. Их теперь считали чужеземными лизоблюдами. Они стояли рядом с Генералом, один настолько близко, чтобы говорить с ней за экраном. Оставалось надеяться, что слышат его только Генерал и Хранкнер Аннерби. Не очень-то на это рассчитывай, предостерег себя Аннерби. - Не сочтите за неуважение, мэм, но мы надеялись, что ваш король прибудет лично. У политика была сшитая по заказу куртка и леггинсы - и вид коббера с душой измазанной и истоптанной. Генерал сочувственно кивнула: - Я понимаю вас, сэр. Я прибыла сюда проверить, что будет сделано все, что следует, и сделано надежно. Мне будет позволено обратиться к парламенту? Хранк предположил, что в данной ситуации не существует "внутреннего круга", с которым можно говорить, - если не считать группы, полностью управляемой Пьетрой. Но голосование в парламенте может изменить дело, поскольку стратегические ракетные силы все еще были лояльны парламенту. - Д-да. Мы это организовали. Но дело зашло слишком далеко. - Он махнул рукой с часами. - Я вполне считаю Другую Сторону способной организовать нам поломку лифта... - До сих пор они нас пропустили. Если я смогу обратиться к парламенту, я думаю, можно будет достичь компромисса. Она улыбнулась зюйдландцу почти заговорщицки. Еще через пятнадцать минут лифт выгрузил их на главную эспланаду. Три стены и крыша просто исчезли. Такой красоты Аннерби еще не видел, и инженер в нем не мог противостоять соблазну. Он застыл и уставился в пылающие огни и темноту, пытаясь увидеть механизм, обеспечивший такое беззвучное и колоссальное изменение. Тут нажим полиции, политиков и репортеров увлек его с платформы... ...И они стали подниматься по ступеням Зала Парламента. На самом верху зюйдландская охрана отделила их наконец от репортеров и от собственной охраны Смит. Они прошли через бревенчатые двери пяти цветов... в тот самый зал. Он всегда был подземным, еще в давние дни, когда поколения ютились над своими глубинами. Ранние правители были скорее похожи на бандитов (или повстанцев, в зависимости от источника пропаганды), чьи силы бродили по гористой земле. Хранкнер помогал в создании проекта этого Зала Парламента. Это был один из немногих его проектов, где главной целью был величественный вид. Может, зал и не выдержал бы прямого попадания бомбы, но зато был чертовски зрелищным. Неглубокая чаша, с уровнями, соединенными плавно закругленными лестницами, каждый уровень с широким рядом столов и насестов. Каменные стены закругляются громадным сводом и оснащены флуоресцентными трубками - а также другими светильниками полудюжины различных видов и технологий. Все вместе эти светильники давали яркость и чистоту почти как днем в Середине Света, такое освещение, что видны были почти все цвета стен. Ковры, глубокие и мягкие, как папина шерсть, покрывали ступени, пролеты и просцениум. На полированном дереве, выходящем на каждый уровень, висели картины, написанные тысячей красок художниками, которые знали, как использовать любую иллюзию. Для бедной страны затраты были существенными. Но ведь парламент был самой большой гордостью страны, изобретением, которое покончило с бандитизмом и зависимостью и принесло мир. Державшийся до этой минуты. Двери за ними затворились. Звук этот вернулся глубоким эхом от купола и дальних стен. Здесь будут только Избранные, их гости, и - высоко вверху Аннерби заметил блеск линз - камеры телерепортеров. За дугами столов были заполнены почти все насесты. Аннерби ощущал на себе внимание полутысячи избранников. Смит, Аннерби и Тим Даунинг пошли вниз по ступеням, ведущим на просцениум. Избранники сидели тихо и глядели на них. В этом молчании было и уважение, и враждебность, и надежда. Мо жет быть, Смит получит свой шанс сохранить мир. На этот день торжества Томас Hay выбрал погоду на Северной Лапе самой солнечной - ясная теплота, которая, бывает, растягивается на целый летний день. Али Лин поворчал, но необходимые изменения внес. Сейчас, когда Али полол сад под кабинетом Hay, его раздражение прошло. Ну и что, что разрушен узор парка - исравление неверного будет следующей задачей Али. А моя задача - руководить всем вместе, подумал Томас Hay. Через стол от него сидели Винж и Тринли, работая с мониторингм сайта, который Hay им поручил. Тринли был существенным звеном в легенде - единственный коробейник, который, как Томас был ерен, поддержит заведомую ложь. Винж... что ж, правдоподобный предлог даст возможность отключить его от сети в критические моменты, но то, что он увидит, подтвердит версию Тринли. Непросто, конечно, но если будут сюрпризы... на то и Кэл здесь со своими людьми, чтобы на сюрпризы реагировать. Ритцер присутствовал в виде всего лишь плоского изображения; он сидел в кресле капитана "Невидимой Руки". Ненужные уши не услышат ни одного его слова. - Да, предводитель! Изображение будет через секунду. У нас в Зале Парламента есть функционирующий шпион. Эй, Рейнольт, ваш Мелин, оказывается, что-то может. Рейнольт находилась в мансарде Хаммерфеста. Она присутствовала только как изображение на скорлупках Томаса Hay, как голос у него в ухе. Сейчас ее внимание делилось по крайней мере в трех направлениях. Она управляла каким-то зипхедным анализом, следила за появляющимся на стенке переводом Триксии Бонсол и принимала поток данных с "Невидимой Руки". Ситуация с зипхедами была, как всегда, сложной. На слова Ритцера Рейнольт не ответила. - Анне? Когда будут картинки ритцеровского шпиона, дай их прямо в бар Бенни. Триксия может давать синхронный перевод, но дай нам и настоящий звук тоже. Томас уже видел некоторые передачи модуля-шпиона. Пусть люди у Бенни увидят живых пауков близко и в движении. Несколько поможет в легенде, которая будет после завоевания. Анне ответила, не отвлекаясь от работы. - Есть, сэр. Я вижу, что все, что вы говорите, слышно Винжу и Тринли. Именно так. - Отлично. Я только хочу, чтобы вы знали... наши внутренние враги ускорили шаг. Я вижу вмешательство в сеть на всей нашей автоматике. Следите за Тринли. Я ручаться готова, что это он там сидит и играет со своими локализаторами. - Глаза Анне мигнули, когда она встретила вопросительный взгляд Hay. Она пожала плечами: - Нет, я все еще не уверена, что это он. Но очень близка к уверенности. Будьте готовы. Прошла секунда. Снова послышался голос Анне, на этот раз слышный здесь и в базе коробейников. - Итак, вот в прямом эфире видеоизображение из Зала Парламента в Зюйдвиле. Это то, что может там видеть и слышать человек. Hay посмотрел налево, где его скорлупки показывали то, что видит Чиви. Главные плоскости дисплеев заведения мигнули. Какой-то момент было непонятно, на что же люди смотрят. Смешение красного с зеленым и ярко-синим. Они смотрели в какую-то яму. В стенах вырезаны каменные лестницы. Из скалы растут мшистые или шерстяные полосы. Как черные тараканы, сгрудились пауки. Ритцер Брюгель оторвался от картин парламента и чуть ли не с трепетом потряс головой. - Как видение Ада какого-нибудь френкийского пророка. Hay молча кивнул в знак согласия. При десятисекундной задержке следует избегать ненужной болтовни. Но Брюгель был прав. Видеть столько их сразу - это было еще хуже, чем на прежних картинках модуля-шпиона. Симпатичный человеческий перевод зипхедов создал очень нереальный образ пауков. Интересно, сколько мы не понимаем в их складе ума. Hay вызвал отдельное изображение этой сцены, синтезированное зипхедами из потока новостей пауков. На этой картине глубокая яма стала широким амфитеатром, мерзкие цветовые пятна - упорядоченной мозаикой, выложенной на ковре (который перестал быть похожим на растрепанный мох). Дерево всюду было начищено до блеска (не заляпано и истыкано рябыми дырами). А сами эти создания были какими-то более спокойными, и их жесты почти что имели смысл в языке жестов людей. На обоих дисплеях у входа в парламент появились три фигуры. Они лезли (шли) вниз по каменным ступеням. Воздух был наполнен щелканьем и шипением - истинными голосами этих существ. Троица исчезла на дне ямы. Через мгновение она появилась снова, поднимаясь по дальней стороне. Ритцер заметил со смешком: - Вот эта средних размеров, спереди, наверное, шеф шпионов, которую Бонсол зовет "Виктория Смит". - Одна деталь из представления зипхедов была верной: одежда этой твари была глухо-черной, но похожа была больше на груду наложенных заплат, чем на мундир. - А волосатый позади Смит наверняка инженер, "Хранкнер Аннерби". Больно причудливые имена для таких чудищ. Все трое поднялись на каменное возвышение под аркой. Четвертый паук, уже находившийся там, взгромоздился на его острый конец. Hay отвернулся от зала пауков посмотреть на толпу у Бенни. Все молчали в полном ошеломлении. Даже помощники Бенни Вена застыли неподвижно, не в силах оторвать глаз от изображения мира пауков. - Представления председателем парламента, - произнес голос зипхеда. - Прошу парламент к порядку. Я имею честь представить... На фоне разумных слов слышалась звуковая передача робота Ритцера - шипящий треск, колющие жесты передних ног, кончающихся рапирными остриями. На самом деле эти создания выглядели как статуи, найденные людьми Кенг Хо в Ставке. Но двигались они с холодящей кровь грацией хищников; некоторые жесты очень медленные, другие неуловимо быстрые. И самое странное, что, несмотря на их потрясающее зрение, глаза было трудно заметить. Поперек вытянутых желобов на голове виднелись пятна гладкого глянца, выпирающие там и сям, с расширениями, которые могли быть точками остывания для теплового инфракрасного зрения. Спереди тело паука казалось кошмарной машиной для пожирания. Бритвенные челюсти и похожие на когти вспомогательные конечности находились в непрестанном движении. Но голова этого создания почти не двигалась относительно груди. Председатель слез с острия каменной иглы и туда взгромоздилась генерал Смит, извилистым путем протиснувшаяся среди других. Взобравшись, она еще секунду оставалась безмолвной. Ее передние ноги описывали небольшие спирали, будто приглашая дураков подойти поближе к ее пасти. От председателя донеслись треск и шипение. На "переведенном" изображении Смит появилась поясняющая надпись: "ДРУЖЕЛЮБНО УЛЫБАЕТСЯ АУДИТОРИИ". - Дамы и господа, члены парламента! - Голос был красив и силен - голос Триксии Бонсол. Hay отметил, что Эзр при его звуке слегка вздрогнул. Диагностические показатели Винжа подпрыгнули с обычной для конфликта интенсивностью. Его еще можно будет достаточно долго использовать, подумал Hay. - Я пришла говорить от имени моего Короля и с полными от него полномочиями. Я пришла с надеждой, что могу достаточно предложить для завоевания вашего доверия. - Дамы и господа, члены парламента! - Ряд за рядом депутаты подняли взгляды на Викторию Смит. Все их внимание принадлежало ей. Хранкнер ощутил источаемую ее личностью силу, непобедимую, как всегда. - Я пришла говорить от имени моего Короля и с полными от него полномочиями. Я пришла с надеждой, что могу достаточно предложить для завоевания вашего доверия. Наступил момент нашей истории, когда мы можем уничтожить все достижения нашего прогресса - или объединить все наши прошлые усилия и достичь безграничного счастья. Эти два исхода - две грани одной ситуации. Хороший исход может наступить, только если мы поверим друг другу. Отдельные насмешливые крики от сторонников Братства. Аннерби подумал, все ли они запаслись билетами на вылет из Зюйд-ландии. Должны же они понимать, что в ином случае, когда полетят бомбы, они останутся погибать с той самой страной, которую предали. Генерал ему сказала, что Пьетра собственной персоной тоже здесь. Интересно... Аннерби во время речи Генерала смотрел во все стороны, особенно на служителей и парламентских приставов. Вот. Пьетра сидела на просцениуме не дальше сотни футов от Смит, и вид у нее был самоувереннее обычного. Погоди, дорогая моя достопочтенная. Может, у моего генерала найдется для тебя сюрприз. - У меня есть предложение. Простое, но существенное. И его легко реализовать немедленно. - Она жестом велела Тиму Даунингу передать карты с данными помощнику председателя. - Я думаю, вы знаете мою должность в Аккорде. Даже самые подозрительные из вас согласятся, что, пока я здесь. Аккорд должен соблюдать самоограничения, которые он публично признал. Я уполномочена предложить продлить это состояние. Вы, Парламент Зюйдландии, можете выбрать любые три лица в Аккорде - включая меня, включая самого Короля - для пребывания здесь без ограничения срока. Самая примитивная стратегия сохранения мира, хоти подобного не знала история, - предложить другой стороне выбрать любых заложников. И предложение было практичным, как ни одно в истории. Посольство Аккорда в Зюйдвиле было достаточно большим, чтобы содержать целый город, а при современных средствах связи даже работа заложника сильно не пострадает. Если парламент не полностью еще разложен, то это может вставить палку в колеса катящейся катастрофе. Избранные молчали, даже приятели Пьетры. Оглушены? Или рассматривают последнюю реальную возможность? Слушают инструкции начальства? В тени за спиной Смит Хранкнер видел, как Пьетра лихорадочно говорит со своим помощником. Когда кончилась речь Виктории Смит, бар Бенни взорвался аплодисментами. В начале речи был просто шок, когда все увидели, как на самом деле выглядят пауки. Но слова речи соответствовали личности Виктории Смит, и это было то, с чем люди уже были знакомы. К остальному придется еще долго привыкать, но... Рита Ляо поймала за рукав разносившего напитки Бенни. - Не надо было тебе оставлять Чиви впереди одну, Бенни. Она могла бы и сюда втиснуться и все равно говорить с каждым. - М-да, вообще-то... Одиночество в переднем ряду предложил сам предводитель, но это явно ничему не помешало, раз все пошло так хорошо. Бенни раздавал напитки, слушая вполуха счастливые рассуждения. - ...между этой речью и нашим вмешательствам они будут в безопасности, как мы на базах у Триленда... - Слушай, так мы же через сорок мегасекунд можем уже быть но земле\ После всех этих лет... - На земле, в космосе - какая разница? У нас будут ресурсы, чтобы выкинуть на помойку запрет на рождения... Да, запрет на рождения. Наш, человеческий вариант внефазного табу. Может, теперь можно будет спросить Гоше... Бенни пока ушел от этой мысли. Действовать так сразу - значит искушать судьбу. И все равно он сейчас был рад, как давно уже не был. Он обошел столы через центральный зазор, сделав небольшой крюк, чтобы поговорить с Чиви. Она в ответ на предложение Риты кивнула: - Это было бы хорошо. Улыбка ее была почти незаметной, и глаза еле оторвались от экранов. Генерал Смит сходила с ораторского острия. - Чиви! Все как планировал предводитель! Тебя все хотят поздравить! Чиви нежно погладила лежащего на руке котенка, словно хотела защитить ото всего вокруг. Она глядела на него с каким-то странным недоумением. - Да, все получается. Она поднялась из-за стола и поплыла вслед за Бенни к столу Риты. - Мне необходимо с ним говорить, капрал. Немедленно! С этими словами Рахнер приподнялся, демонстрируя пятнадцатилетний стаж в звании полковника. И На миг молодой капрал под его взором съежился. Тут, видно, этот внефазный коббереныш заметил следы блевотины у пасти Тракта и плачевное состояние его мундира. Он пожал плечами, взгляд его стал пристальным и холодным. - Простите, сэр, вас нет в списке. Рахнер почувствовал, что у него обвисают плечи. - Капрал, просто позвоните ему. Скажите, что это Рахнер, и что дело идет... дело идет о жизни и смерти. Сказав эти слова, Тракт тут же пожалел, что высказал эту абсолютную правду. Кобберенок смотрел на него секунду - думал, не спустить ли его с лестницы? Потом что-то мелькнуло в его лице вроде болезненной жалости; он включил линию связи и что-то сказал кому-то внутри. Прошла минута. Две. Рахнер метался по клетушке для посетителей. Хорошо хоть не на ветру, он уже кончики двух рук обморозил, спускаясь по лестнице с вертолетной площадки Андерхилла. Но... внешний пост, тамбур для посетителей? Почему-то он такой плотной охраны не ожидал. Может быть, был какой-то плюс в том, что он потерял работу. Другие поняли, что надо себя охранять. - Рахнер, это вы? - Голос из коммуникатора часового звучал слабо и ворчливо. Андерхилл. - Да, сэр. Прошу вас, мне необходимо с вами говорить. - У вас ужасный вид, полковник. Прошу прощения, но я... - Голос исчез, зазвучало какое-то бормотание на том конце. Кто-то сказал: "Речь прошла хорошо... теперь времени хватит". И тут же голос Андерхилла вернулся, куда более уверенно: - Полковник, я поднимусь через несколько минут. ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ - Великолепная речь. Напиши она ее заранее, все равно не могло бы быть лучше. На плоском изображении с "Руки" Ритцер продолжал трещать, очень собой довольный. Hay только кивал, улыбаясь. Мирное предложение Смит достаточно сильно, чтобы приостановить действия военных сил пауков. Оно даст людям время объявить о себе и предложить сотрудничество. Такова официальная версия, рискованный план, который ставит предводителей во второстепенную позицию. А на самом деле примерно через 7 Ксек зипхеды Анне инициируют внезапную атаку собственных военных сил Смит. Контрудар Братства, который последует в ответ, довершит планируемое разрушение. Тут на сцену выходим мы и собираем обломки. Hay поднял глаза на яркий день Северной Лапы, но его скорлупки были заполнены изображением Тринли и Винжа, сидящих во плоти всего в паре метров от него. Выражение лица Тринли было слегка заинтересованным, но пальцы его не переставали работать над выданным ему заданием: мониторингом ядерных сил на территории Братства. А Винж? Этот вроде бы нервничал; диагностические надписи, проплывающие по лицу, показывали: он знает, что что-то происходит, но не может пока понять, что именно. Пора куда-нибудь его послать с поручением. Когда он вернется, события уже пойдут своим чередом... а Тринли подтвердит версию предводителя. В ухе Hay раздался голос Анне Рейнольт: - Сэр, аварийная ситуация. - Да, говорите. Hay говорил небрежно, не отворачиваясь от озера. Но внутри его что-то заледенело. Для Анне голос звучал почти паническим визгом. - Наш любимый диверсант сделал еще один шаг. Маскировки куда меньше. Он хватает все, что плохо лежит. Еще несколько тысяч секунд, и он сможет отключить зипхедов... С вероятностью девяносто процентов это Тринли, сэр. Но Тринли же вот сидит, у меня перед глазами! И он мне нужен как подтверждение легенды после нападения. - Не знаю, Анне, - сказал он вслух. Может, Анне барахлит. Это возможно, хотя он теперь очень тщательно отслеживал ее медицинские показатели и настройки на МДИ. Анне пожала плечами и не ответила. Типичный жест зипхеда: сделала, что может, а он имеет право наплевать на ее совет и катиться ко всем чертям. Совсем ненужное отвлечение, когда работа сорока лет подходит к кульминации. Но именно поэтому враг и мог выбрать такой момент для выступления. Кэл Омо стоял у Hay за спиной и держал отдельную связь с Рейнольт. Из трех остальных охранников в комнате был только Рей Кирет. Hay вздохнул. - Ладно, Анне. - И дал невидимый сигнал Омо позвать в комнату остальных охранников. Положим эту парочку на лед, а разберемся с ними потом. Hay не дал объектам никакого предупреждения, но... Уголком глаза он заметил, как мелькнула в броске рука Тринли. Кэл Омо издал булькающий стон. Hay бросился под стол. Что-то ударило в толстое дерево над его головой. Треск проволочных пистолетов, еще чей-то крик. - Он уходит! Hay проскользнул по полу и подпрыгнул к потолку на той стороне стола. Рей Кирет висел в воздухе и молотил Эзра Винжа кулаками. - Виноват, сэр! Вот этот на меня напрыгнул. - Он отпихнул кровоточащее тело. Винж выиграл для Тринли мгновение для бегства. - Его сейчас Марли и Танг возьмут! Да, они там стараются. Палят из пистолетов вверх по холму в сторону леса. Но Тринли далеко впереди, перелетает от дерева к дереву. Потом он исчез, а Танг с Марли в горячке погони рванулись в лес за ним. - Стоп! - рявкнул из наружных динамиков голос Hay. Привычка повиноваться, выработанная всей жизнью, остановила погоню сразу. Они осторожно спустились, все время выискивая глазами угрозы. На их лицах горели недоумение и злоба. Hay сказал уже тише: - Войдите внутрь. Охраняйте дом. Такие указания должен был бы дать сержант, но Кэл Омо, кажется... Hay отплыл обратно к столу, отставив на миг этикет условной гравитации. В край стола вонзилось что-то острое и блестящее, как раз в той точке, куда он бросился под прикрытие. Точно такое же лезвие прорезало горло Омо; рукоятка торчала из трахеи сержанта. Омо перестал дергаться. Кровь висела в воздухе вокруг него, оседая очень медленно. Проволочный пистолет сержанта успел наполовину выйти из кобуры. Омо был полезен. Есть у меня время, чтобы положить его на лед? Hay еще секунду подумал о тактике и сроках... и Кэл Омо был списан. Охранники парили возле окон, но глаза их то и дело косились на сержанта. Мысли Hay скакали по цепочке следствий. - Кирет, привяжи Винжа к стулу. Марли, найди Али Лина. Винж слабо застонал, когда его пихнули на стул. Hay подошел посмотреть на него поближе. Кажется, ему досталась зарубка в плечо от проволочного пистолета. Крови много, но ростков нет. Винж будет жить... какое-то время. - Гной с чумой, этот Тринли быстро действует! - Танг болтовней разряжал напряжение. - Все эти годы был просто старый пердун, и вот - трах! - он завалил сержанта. Завалил и сумел смыться! - Не сумел бы, если бы этот не бросился мне наперерез. - Кирет ткнул голову Винжа стволом проволочного пистолета. - Оба они быстрые. Слишком быстрые. Hay снял с глаз скорлупки и вгляделся в них. Скорлупки Кенг Хо, управляемые данными из сети локализаторов. Он смял скорлупки в кашу и вытащил волоконный телефон, на котором Рейнольт настояла как на резервном устройстве. - Анне, ты меня слышишь? Ты видела, что случилось? - Да. Тринли стал действовать, как только вы дали сигнал Кэлу Омо. - Он знал. Он слышал твою часть разговора. Вот чума! Как же это Анне обнаружила диверсию и не заметила, что Тринли прослушивает их связь? - Да. Я полагаю, это только часть того, что он делал. Значит, локализаторы были личным оружием Тринли. Капкан, расставленный тысячу лет назад. С кем же я воюю? - Анне, я хочу, чтобы ты отключила беспроводное питание ло-злизаторов. - Да, но локализаторы - это же становой хребет Чума олько знает скольких жизненно важных систем. Они поддерживает стабильность самого озера. - На Северной Лапе оставь стабили-аторы включенными. Пусть твои зипхеды управляют ими непо-редственно по волоконной оптике. - Сделано. Управление будет грубым, но мы справимся. Что с наземной операцией? - Свяжись с Ритцером. Слишком все усложнилось, чтобы действовать тонко. Надо подтолкнуть наземные события. Он слышал, как Анне раздает указания своим людям. Но исчезло напрочь видени