ко на высокое, на художество мира сего, на великую и глубокую ученость. 3. Но так ли это в действительности? Оглянись лишь назад, и ты увидишь истинное положение вещей. Кто был Авель? Пастух овец. Кто были Енох и Ной? Простецы. Кто были Авраам, Исаак и Иаков? Они пасли скот. Кто был Моисей, муж, любимый Богом? Он пас скот. Кто был Давид, когда уста Господа призвали его? Он пас овец. Кто были пророки великие и малые? Простые и незнатные люди, в основном крестьяне и пастухи, бывшие отрепьем мира; их считали только за безумцев; и хотя они творили чудеса и знамения, мир все же взирал лишь на высокое и Дух Святой бывал подножием ног его; ибо гордый диавол всегда и везде хотел быть царем в сем мире. 4. Но как же пришел царь наш Иисус Христос в сей мир? Бедняком и в великой скорби и нужде и не имел, "где преклонить главу" (Матф. 8, 20). 5. Кто были его апостолы? Бедные, презираемые, неученые рыбаки. Кто уверовал в их проповеди? Бедные, незнатные люди. Высокие же и ученые были палачами Христа, кричавшими: "Распни, распни!" (Лук. 23, 21). 6. Кто всегда и везде крепче всех стоял за Церковь Христову? Бедные, презираемые люди, они проливали кровь свою за Христа. Кто подменил истинное, чистое учение Христово и всегда и везде нападал на него? Ученые, Папы, кардиналы, епископы и именитые люди. Почему мир следовал за ними? Потому что у них был важный, напыщенный вид и они величались пред миром: такой безумной блудницей стала поврежденная человеческая природа. 7. Кто вымел в немецкой земле из Церкви сребролюбие Папы, его нечестие, мошенничество и обман? Бедный, презираемый монах. Какою властью или силою? Властью Бога Отца и силою Бога Духа Святого. 8. Что остается еще скрытым? Истинное учение Христа? Нет, но философия и глубокая основа Божия, небесное блаженство, откровение о сотворении ангелов, откровение о мерзостном падении диавола, откуда происходит зло, сотворение мира сего, глубокая основа и тайна человека и всех тварей в сем мире, последний суд и изменение сего мира, тайна воскресения мертвых и вечной жизни. 9. Это будет раскрыто в глубине в великой простоте. Почему не в высоте в знании и искусстве? Чтобы никто не мог хвалиться собою, что он это сделал, и чтобы тем самым разоблачена была и обращена в ничто гордыня диавола. Для чего Бог делает это? По своей великой любви и милосердию ко всем народам и чтобы показать этим, что отныне настало время возвращения того, что утрачено, время, когда люди будут созерцать совершенство, и наслаждаться им, и ходить в чистом, светлом и глубоком познании Бога. 10. Потому сначала взойдет Утренняя заря, при которой можно распознать или заметить день: кто теперь хочет спать, пусть продолжает спать, и кто хочет бодрствовать и оправить светильники свои, пусть продолжает бодрствовать. Вот жених грядет: кто теперь бодрствует и наготове, тот войдет вместе с ним на вечный небесный брак; но кто окажется спящим во время его прихода, тот будет спать всегда и вечно в мрачной темнице ярости. 11. Потому хочу я искренне предупредить читателя, чтобы он прилежно читал эту книгу и не соблазнялся простотою автора; ибо Бог не глядит на высокое: Он один высок; но Он глядит, как помочь низкому. Если зайдет с тобой так далеко, что ты поймешь дух и мысли автора, то уже не будет больше нужды ни в каком увещании, но ты будешь радоваться и веселиться в этом свете, и душа твоя будет смеяться и ликовать в нем. 12. Теперь заметь: блаженная любовь, пятый неточный дух в Божественной силе, есть сокровенный источник, которого не может ни понять, ни объять телесное существо, разве лишь когда он восходит в теле: тогда тело ликует в нем и рождает себя радостно и приветно: ибо он не принадлежит к образованию тела, но восходит в теле, как цветок из земли. Происхождение же свое этот неточный дух берет первоначально от сладкого качества воды. 13. Пойми, как это бывает, заметь здесь особенно: прежде всего терпкое качество, затем сладкое и после него горькое: сладкое находится внутри и посредине между терпким и горьким. Терпкое всегда делает твердым, холодным и темным, а горькое раздирает, гонит, неистовствует и разделяет; эти два качества так сильно трут и теснят друг друга и так жестоко наступают, что порождают зной; но зной этот бывает в обоих качествах темен, как зной в каком-нибудь камне. 14. Если взять камень или что-либо другое твердое и потереть о дерево, то обе вещи разогреваются; но зной этот только тьма, и в нем нет света. Так и в Божественной силе: терпкое и горькое качества без сладкой воды так жестоко трут и теснят друг друга, что порождают и зажигают в себе темный зной. 15. И все это вместе есть гнев Божий -- источник и начало адского огня, как это можно видеть на примере Люцифера; он восстал и так жестоко сжал себя со своими легионами, что сладкая родниковая вода, в которой возгорается свет и восходит любовь, иссохла в нем. Поэтому он вечно остается теперь терпким, жестким, холодным, горьким, жгучим и кисло-смрадным источником; ибо когда иссохло в нем сладкое качество, то стал он темным, кислым смрадом и скорбною долиною, домом гибели и бедствия. 16. Теперь пойдем дальше в глубину. Когда терпкое и горькое качества так жестоко трутся между собою, что порождают зной, то сладкое качество, сладкая родниковая вода, бывает внутри, посредине между терпким и горьким, и зной порождается терпким и горьким качествами, между ними обоими, в сладкой родниковой воде. 17. Тогда в сладкой родниковой воде загорается в зное свет, и это есть начало жизни, ибо терпкое и горькое качества суть начало и причина зноя и света; так сладкая родниковая вода становится сияющим светом, подобно голубому светлому небу. 18. И эта светлая родниковая вода зажигает терпкое и горькое качества, а зной, порождаемый ими в сладкой воде, восходит из сладкой родниковой воды, сквозь горькое и терпкое качества, и лишь в горьком и терпком качествах свет становится сухим и сияющим, а также подвижным и торжествующим. 19. Когда же затем свет из сладкой родниковой воды восходит в зное, в горьком и терпком качествах, то горькое и терпкое качества отведывают светлой и сладкой воды и горькое качество принимает вкус сладкой воды; и в сладкой воде бывает свет, но только небесно-голубого цвета. 20. И тогда горькое качество дрожит и разгоняет твердость в терпком, а свет высыхает в терпком и сияет ярко, гораздо светлее, нежели свет солнца. В этом восхождении терпкое качество становится кротким, светлым, жидким и приятным и получает свою жизнь, начало которой восходит из зноя в сладкой воде; это и есть теперь истинный родник любви. 21. Заметь это в глубоком смысле: как не быть любви и радости там, где посреди смерти рождается жизнь и посреди тьмы -- свет? Ты скажешь: как это возможно? Да, если бы дух мой пребывал и вскипал в твоем сердце, то тело твое признало и поняло бы это, но иначе я не могу ввести это в твое разумение, и ты не можешь также ни понять, ни уразуметь этого, если только Дух Святой не зажжет твоей души, так чтобы этот свет воссиял в самом твоем сердце. Тогда этот свет родится в тебе самом как в Боге, и взойдет в твоем терпком и горьком качествах в твоей сладкой воде, и возликует как в Боге: лишь когда произойдет это, поймешь ты мою книгу, но не раньше. 22. Заметь: когда свет рождается в горьком качестве, то есть когда горькое и сухое кипение примет сладкую родниковую воду жизни и выпьет ее, то горький дух становится живым в терпком духе; и терпкий дух становится теперь как бы духом, чреватым жизнью, и должен непрестанно порождать жизнь, ибо сладкая вода, и в сладкой воде свет, непрерывно восходит теперь в терпком качестве, и горькое качество непрестанно ликует теперь в нем, и нет ничего, кроме смеха, радости и взаимной любви. 23. Ибо терпкое качество любит сладкую воду; прежде всего потому, что в сладкой воде рождается дух света, и поит терпкое, жесткое и холодное качества, и освещает, и согревает их, ибо в воде, зное и свете пребывает жизнь. 24. Далее, терпкое качество любит горькое, ибо в сладкой воде, то есть в воде, зное и свете, горькое качество ликует в терпком и делает его подвижным и тогда терпкое может также ликовать. 25. Во-первых, терпкое качество любит зной, ибо в зное родится свет, чем терпкое качество бывает освещено и согрето. 26. И сладкое качество также любит терпкое; прежде всего потому, что терпкое сушит его, так что оно не становится жидким, подобно стихийной воде, и качество его остается в силе, и потому, что в терпком качестве рождающийся в нем свет становится сияющим и сухим. К тому же терпкое качество есть причина зноя, рождающегося в сладкой воде, а в зное восходит свет, в котором сладкая вода пребывает в великой ясности. 27. Во-вторых, сладкое качество любит также и горькое потому, что оно также бывает причиною зноя, и еще потому, что в сладкой воде, зное и свете горький дух ликует, и дрожит, и делает сладкое качество подвижным и живым. 28. В-третьих, сладкое качество любит зной так, что я ни с чем не могу этого сравнить: возьми себе в подобие, которое будет, однако, слишком ничтожно, двух молодых людей благородного сложения: когда они воспламенены любовным жаром друг к другу, то бывает такой огонь, что если бы они могли влезть в тело друг друга или превратиться в одно тело, то они сделали бы это; но эта земная любовь лишь холодная вода, а не настоящий огонь; нельзя найти иного подходящего сравнения в сем полумертвом мире, кроме воскресения мертвых в Последний день; это есть совершенное сравнение во всех Божественных вещах, истинное восприятие любви. 29. Но сладкое качество потому так любит зной, что он порождает в нем светлого духа, который есть дух жизни, ибо жизнь возникает в зное; иначе если бы не было зноя, то все было бы темною долиною; и как люба жизнь, так люб бывает сладкому духу и зной, и в зное свет. 30. И горькое качество также любит всех других неточных духов; прежде всего качество сладкое, ибо в сладкой воде горький дух утоляется и погашает в ней свою великую жажду, и горечь его укрощается, и он получает в ней свою свето-жизнь; в терпком же он имеет свое тело, и ликует в нем, и охлаждается, и укрощается; а в зное его сила и крепость, и в них его радость. 31. И качество зноя также любит все другие качества, и любовь к другим качествам и в других качествах так велика в нем, что нельзя ни с чем и сравнить ее: ибо он порождается другими качествами. Терпкое и горькое качества суть отец зноя, а сладкая родниковая вода -- мать его, которая зачинает, содержит и рождает его; ибо через жесткое трение терпкого и горького качеств возникает зной, в сладком же, как, например, в дереве, он восходит. 32. Если же ты не веришь этому, то раскрой глаза свои, и подойди к дереву, и посмотри на него, и поразмысли: прежде всего ты увидишь все дерево в целом; возьми тогда нож, и надрежь дерево, и отведай на вкус, каково оно; тогда ты испытаешь сначала вкус терпкого качества, которое свяжет тебе язык; оно же сдерживает и связывает воедино и все силы дерева; затем ты испытаешь вкус горького качества, которое дает дереву движение, так что оно растет, зеленеет и выгоняет свои ветви, листву и плоды; потом ты испытаешь вкус сладкого качества, которое весьма кротко и остро, ибо от терпкого и горького получает оно остроту. 33. Эти качества были бы темны и мертвы, если бы в них не было зноя, но лишь только наступит весна и солнце достигнет лучами своими земли и согреет ее, как дух в дереве оживает в зное и духи дерева начинают зеленеть, расти и цвести. Ибо дух восходит в зное, и все духи живут и радуются в нем, и между ними сердечная любовь. Зной рождается в сладкой воде через силу и побуждение терпкого и горького качеств, в зное же солнца они нуждаются для возжжения, потому что качества в мире сем полумертвы и слишком немощны, чему виною царь Люцифер, как ты узнаешь при описании его падения и сотворения сего мира. О ПРИВЕТНОЙ ЛЮБВИ, БЛАЖЕНСТВЕ И СОГЛАСИИ ДУХОВ БОЖИИХ 34. Хотя невозможно удовлетворительно описать это человеческой рукой, однако просветленный дух человека видит это, ибо он восходит по тому же точно образу и тем же рождением, что и свет в Божественной силе, и в тех же самых качествах, что и в Боге. 35. О том только надо сожалеть в человеке, что качества его повреждены и полумертвы, поэтому и дух человека или его кипение, восхождение или возжжение не могут достичь совершенства в сем мире. 36. Но в свой черед великая радость для нас заключается в том, что дух человека в скудости своей бывает просветлен и возжжен Святым Духом, подобно тому как солнце зажигает остывший зной в дереве или траве, отчего этот остывший зной становится живым. 37. Теперь заметь: подобно тому как члены человека любят друг друга, так и духи в Божественной силе, где нет ничего, кроме одного только устремления, желания и осуществления, а также ликования друг в друге и радования; ибо через этих духов происходит разумение и различение в Боге, в ангелах, людях, зверях и птицах и во всем, что живет, ибо в этих пяти качествах восходит зрение, обоняние, вкус и осязание и дух становится разумным. 38. Когда восходит свет, то духи видят друг друга; и когда в свете сладкая родниковая вода проходит через всех духов, то они отведывают вкус друг друга; тогда духи становятся живыми, и сила жизни проникает все, и в этой силе они обоняют друг друга, и в этом кипении и проницании они осязают друг друга, и нет ничего, кроме сердечной любви и дружеского лицезрения, приятного обоняния, и вкушения, и пития друг от друга, и любовного прогуливания. 39. То благодатная невеста, радующаяся о женихе своем, то любовь, радость и блаженство, то свет и ясность, то приятное благоухание, приветный и сладостный вкус. Ах, и вечно без конца! Может ли вполне нарадоваться этому небесная тварь? О любовь и блаженство! Нет тебе конца, не видно тебе конца, твоя глубина неисследима; ты везде одна и та же, кроме только одних яростных диаволов, которые тебя погубили в себе. 40. Ты спросишь теперь: но где же можно найти этих блаженных духов, или они обитают только в самих себе на небе? Ответ: это вторые отверстые врата Божества. Ты должен широко раскрыть здесь свои глаза и пробудить духа в своем полумертвом сердце; ибо это не вымысел, не басня и не воображение. 41. Заметь: семь духов Божиих объемлют в своей окружности или в своем пространстве небо, и сей мир, и всю даль и глубь вне неба и над небом, над миром, под миром и в мире; даже всего Отца, не имеющего ни конца, ни начала. Они объемлют также и всех тварей на небе и в сем мире; и все твари на небе и в сем мире образованы из этих духов и живут в них как в своей собственности; и жизнь их, и разум рождаются в них по тому образу, как рождается и Божественное существо, и в той же самой силе. И из того же тела семи духов Божиих созданы и произошли все вещи, все ангелы, все диаволы, небо, земля, звезды, стихии, люди, звери, птицы, рыбы, все гады, древесина и деревья, а также камни, злаки и травы и все, что ни есть. 42. Теперь ты спросишь: но если Бог везде и сам есть все, то почему же бывает в сем мире такой холод и зной, притом же все твари грызутся и дерутся между собою и нет ничего в сем мире, кроме одной только ярости? ["Причиною тому четыре первых образа природы, которые все враждуют между собою, кроме света, и суть, однако, причины жизни".} Вот тому причина и злоба: когда царь Люцифер восседал в своем царстве, подобно гордой, безумной деве, то окружность его охватывала то место, где ныне находится сотворенное небо, созданное из воды, а также и место сотворенного мира, вплоть до неба, равно как и глубину, где ныне земля; и все это был чистый и святой салиттер, где семь духов Божиих пребывали в полноте и отраде, как ныне на небе; хотя и в сем мире они продолжают еще пребывать в полноте; но только заметь себе ясно обстоятельства. 43. Когда царь Люцифер восстал, то он восстал в семи неточных духах и зажег их своим восстанием, так что все стало весьма жгучим: терпкое качество стало так жестко, что породило камни, и так холодно, что превратило в лед сладкую родниковую воду; и сладкая родниковая вода стала весьма густою и смрадною, и горькое качество стало весьма неистовым, раздирающим и бушующим, и от него восходит (рождается) яд; а огонь, или зной, стал весьма буйным, жгучим и поядающим и весьма злою соразмерностью или смешением. 44. После чего низвергнут был царь Люцифер со своего царского места, или престола, который был у него на том месте, где ныне находится сотворенное небо; и тогда вскоре последовало сотворение сего мира, и жесткое, грубое вещество, сложившееся в семи зажженных неточных духах, было согнано воедино; из него возникли земля и камни; все твари были затем созданы из зажженного салиттера семи духов Божиих. 45. Неточные же духи стали теперь так яростны в своем возжжении, что непрестанно повреждают друг друга своим злым кипением; так поступают теперь и твари, созданные из неточных духов и живущие в том же побуждении, где все терзает, и попирает друг друга, и завидует друг другу по роду качеств. 46. Ради этого и определил Всеединый Бог последний суд: тогда отлучит Он злое от доброго, и снова вселит доброе в кроткое и приятное веселие, как это было прежде мерзкого возжжения диаволов, и отдаст яростное в вечное обитание царю Люциферу. И тогда это царство разделится на две части: одну получат люди с царем своим Иисусом Христом, другую же -- диаволы со всеми безбожными людьми и со злобою. 47. Итак, это есть краткое наставление, чтобы читатель мог лучше уразуметь Божественную тайну; когда будет речь о падении диавола и о сотворении сего мира, ты найдешь подробное и обстоятельное описание всего; поэтому я хочу предупредить читателя, чтобы он читал все в своем порядке, тогда он дойдет и до настоящей основы. 48. Хотя это от начала мира не было открыто так всецело ни одному человеку, но так как Бог хочет того, то я предоставляю совершаться Его воле и хочу быть свидетелем того, что Бог этим свершит. Ибо пути Его, которыми Он идет пред собою, большей частью сокрыты от меня, но вослед дух видит Его до высочайшей глубины. Глава X О ШЕСТОМ ИСТОЧНОМ ДУХЕ В БОЖЕСТВЕННОЙ СИЛЕ Шестой неточный дух в Божественной силе есть звук, или звон, так что все в нем звучит и звенит; отсюда следует речь и отличие всех вещей, а также голос и пение святых ангелов; и от него зависит образование всякого цвета и красоты, а также и небесного царства радости. 2. Теперь ты спросишь: что есть звук, или звон, и как берет этот дух свой источник и начало? Заметь: все семь духов Божиих рождаются друг в друге, один непрестанно порождает другого, и никто не бывает первым, как и никто -- последним, ибо последний таким же образом порождает первого, как первый -- второго, третьего, четвертого и так до последнего. 3. Если же один из них называется первым или вторым и так далее, то только в зависимости от того, кто из них бывает первым при образовании и сложении твари. Ибо они все семь одинаково вечны и ни один не имеет ни начала, ни конца: и из того, что семь качеств непрерывно порождают друг друга и ни одно не бывает вне прочих, следует, что есть Единый, Вечный, Всемогущий Бог. 4. Ибо когда что-либо рождается из Божественного существа и в Божественном существе, то оно бывает образовано не одним только духом, но всеми семью: и когда такая тварь, подобная всему существу Божию, повредится, восстанет и зажжет себя в одном из неточных духов, то она зажжет не одного только духа, но все семь. 5. Потому такая тварь бывает мерзостью пред всецелым Богом и пред всеми его тварями и должна пребывать в вечной вражде и позоре пред Богом и всеми тварями. 6. Теперь заметь: звук, или Меркурий, берет свое начало в первом, то есть в терпком и твердом качествах. 7. Заметь в глубине: твердость есть родник звука; но она не может породить его одна и бывает лишь его отцом, мать же его весь салиттер; иначе если бы твердость была одна и отцом, и матерью звука, то и твердый камень также должен был бы звенеть: однако он издает лишь шум или стук, как бы некое семя или начало звука, что он действительно и есть. 8. Но звон или голос восходит в молнии, в самой средине или средоточии ее, там, где свет рождается из зноя, когда восходит молния жизни. 9. Заметь, как это происходит: когда терпкое качество трется с горьким, так что в сладкой родниковой воде ходит зной, то зной зажигает сладкую родниковую воду подобно молнии; и эта молния есть свет, и он проникает в зное в горькое качество, где молния распределяется по всем силам. 10. Ибо в горьком качестве все силы разделяются; и оно принимает молнию света, как бы жестоко пугаясь, и в трепете и испуге своем устремляется в терпкое и твердое качества, и бывает телесно пленено там. И горькое качество бывает теперь чревато светом, и дрожит в терпком и твердом качествах, и мечется в нем, и бывает пленено в терпком (твердом) качестве, как в некоем теле. 11. И когда теперь духи приходят в движение и хотят говорить, то твердое качество принуждено раздаться, ибо горький дух со своей молнией расторгает его; и тогда оттуда исходит звук и бывает чреват всеми семью духами; и они разделяют слово, как оно было определено в средоточии, то есть в средине окружности, когда оно было еще в совете семи духов. 12. И потому семь духов Божиих создали тварям рот, чтобы, когда они захотят говорить или издавать звуки, им не приходилось сначала разрываться; и потому все жилы и силы или неточные звуки приходят в язык, чтобы звук или голос исходил кротко и приятно. 13. Заметь здесь особенно смысл и тайну: когда в зное восходит молния, то прежде всех воспринимает ее сладкая вода, ибо в ней молния становится сияющей; когда вода воспримет молнию, то есть рождение света, то она пугается и, будучи такой жидкой и мягкой, отступает вся в трепете, ибо в свете исходит зной. 14. Когда же теперь терпкое качество, которое весьма холодно, примет в себя зной и молнию, то оно пугается, как если бы разразилась гроза, ибо когда зной и свет вступают в жестокий холод, то они производят яростную молнию, весьма яркую и огнецветную. Эта молния возвращается вспять, и сладкая вода принимает ее и восходит в этой яростности, и в этом восходе и испуге она превращается в зеленый или небесно-голубой цвет и дрожит по причине яростной молнии. Молния же сохраняет в самой себе свою ярость, и отсюда возникает горькое качество или горький дух, который восходит теперь в терпком качестве и зажигает его твердость своим яростным источником; и свет, или молния, высыхает в твердости и сияет ярко, гораздо светлее, нежели блеск солнца. 15. Но она бывает пленена в терпком качестве, так что пребывает телесно, и должна вечно светить так; и молния дрожит в этом теле, как бы в состоянии яростного восхождения, и этим непрестанно и вечно возбуждаются все качества. И молния огня в свете непрестанно дрожит так и ликует, и сладкая вода непрестанно укрощает ее так, а твердость всегда бывает тем телом, которое ее заключает и иссушает. И это возбуждение в твердости и есть звук или виновник звучания; свет же, или молния, создает звонкость, а сладкая вода делает ее кроткою, так что ею можно пользоваться для различения речи. 16. Заметь здесь еще яснее рождение горького качества: начало горького качества бывает, когда молния жизни восходит в зное в терпкое качество. И когда таким образом молния огня в смешении воды проникает в терпкое качество, то дух огневой молнии схватывает терпкого и твердого духа; и оба вместе они суть буйный, жесткий, яростный источник, бушующий и свирепо рвущийся, подобно пылающей, жестокой ярости. Я могу сравнить его только с ударом грома, когда сначала низвергается на землю яростный огонь и ослепляет людям зрение: этот яростный огонь бывает того же рода, что и сочетание этих двух духов. 17. Теперь заметь: когда эти духи, огневой и терпкий, борются между собою, то терпкий дух создает жестокую, твердую и холодную терпкость, а огневой -- ужасающую, яростную жгучесть. Восхождение же этой жгучести и терпкости производит некоего дрожащего, яростного, ужасающего духа, который неистовствует и бушует, как если бы хотел растерзать Божество. 18. Но ты должен понять это в точности: таково бывает происхождение качества в самом себе; но посреди своего восхождения этот яростный дух бывает пленен в сладкой воде и укрощен ею; тогда его яростный источник превращается в дрожащий, горький и зеленоватый цвет, подобный зеленоватой тьме, и сохраняет в себе род и свойство всех трех качеств, а именно огневого, терпкого и сладкого, и из этих трех возникает четвертое качество -- горькое. 19. Ибо от огневого качества дух становится дрожащим и жгучим; и от терпкого он становится жестким, терпким, твердым и телесным, так что пребывает прочно; от сладкого же он становится кротким, и яростность превращается в кроткую горечь; теперь он пребывает в роднике семи духов Божиих и непрестанно помогает в рождении шести прочих духов. 20. Пойми это точно: он в той же мере порождает своего отца и свою мать, как отец и мать порождают его, ибо, родившись телесно, он теперь с терпким качеством непрестанно вновь порождает огонь, и огонь порождает свет, а свет есть молния, непрестанно вновь порождающая жизнь во всех неточных духах, и духи получают от нее жизнь и непрестанно вновь порождают друг друга. 21. Но здесь ты должен узнать, что дух не может породить другого один и двое их также не могут этого сделать; но рождение духа состоит в действии всех семи духов: шестеро их всегда порождают седьмого, и если бы недоставало одного, то не было бы и другого. 22. Если же я называю здесь иногда только двух или трех при рождении духа, то я поступаю так ради моей собственной слабости, ибо я не могу вынести их сразу все семь в их совершенстве в моем поврежденном мозгу. Я вижу их поистине все семь; но когда углубляюсь в созерцание их, то в среднем роднике, там, где рождается дух жизни, восходит дух, который либо поднимается выше себя, либо опускается ниже и не может постичь все семь духов Божиих одною мыслию или сразу, но лишь частично. 23. Каждый дух имеет свой собственный источник, хотя он и порождается прочими; так и разумение человека: хотя он и имеет в себе родник всех семи духов, однако когда дух восходит в каком-нибудь источнике, то человек в этом восхождении всего отчетливее постигает неточных духов именно этого источника, ибо в них этот дух образуется всего сильнее; ибо даже и в Божественной силе дух не проходит в своем восхождении сразу сквозь все семь духов: хотя он и возбуждает их сразу все семь, когда восходит, однако бывает пленен при своем восхождении, так что должен отложить свое великолепие и не может торжествовать над всеми семью. ["В этом существо чувств и мыслей: иначе если бы мысль могла чрез средоточие природы пройти сквозь все образы, то была бы свободна от уз природы".] 24. Так и в человеке: когда восходит неточный дух, то он возбуждает всех других; ибо он восходит в среднем роднике сердца, где в зное загорается молния света и где дух, восходя в этой молнии, проницает взором всех духов. Но в нашей поврежденной плоти это бывает лишь как блистание в грозе, ибо если бы я мог в плоти моей обнять молнию, которую я хорошо вижу и познаю, какова она есть, то я мог бы и просветить ею и мое тело ["из молнии приходит свет величества"] и оно не было бы более похоже видом на животное тело, а было бы похоже на ангелов Божиих. 25. Но послушай, друг, подожди еще немного и отдай животное тело в пищу червям: когда же Все-единый Бог возжжет семь духов Божиих в поврежденной земле и тот салиттер, который ты сеешь в землю, окажется невосприимчив к огню, то в твоем отшест-вии отсюда твои неточные духи снова взойдут в том самом салиттере, который ты посеял, и будут ликовать в нем, и вновь станут телом. Кто же окажется восприимчив к возжженному огню семи духов Божиих, тот останется в нем, и его неточные духи будут восходить в адской муке, что я докажу ясно в своем месте. 26. Я не могу описать тебе все Божество в одном круге; ибо оно неизмеримо, но не непостижимо для духа, пребывающего в любви Божией; он хотя и постигает Его, но лишь частично: поэтому охватывай одно за другим, и ты увидишь целое. В настоящем повреждении мы не можем подняться выше такого откровения; и высшего не заключает сей мир, ни в начале своем, ни в конце. ["И я также желал бы увидать нечто высшее в сем моем скорбном рождении, чтоб утешился больной мой Адам; но я озираюсь во всем мире и ничего не могу отыскать: все больно, хромо и в язвах и к тому же слепо, глухо и немо".] 27. Я прочел много писаний высоких учителей, в надежде найти в них основу и истинную глубину; но я ничего не нашел, кроме полумертвого духа, томящегося по здоровью и, однако, не могущего по своей великой слабости прийти в совершенную силу. 28. И вот я все еще стою, подобно жене, мучащейся родами, и ищу совершенной услады, но нахожу лишь восходящее благоухание, и дух познает в нем, какая сила таится в настоящей усладе, и временно услаждается в своей болезни этим совершенным благоуханием, пока не придет истинный самаритянин, и не перевяжет ему его раны, и не исцелит их, и не отведет его в вечную гостиницу; тогда он насладится также и совершенным вкусом. 29. Эту траву, о которой я говорю здесь, что ее благоуханием услаждается дух мой, знает не всякий крестьянин, также и не всякий ученый, ибо она столь же неведома первому, как и второму, хотя и растет она во всяком саду, однако в иных садах бывает совсем поврежденной и злою, чему виною качество почвы. Поэтому и не знают ее, и даже дети этой тайны едва знакомы с этой травою, хотя познание ее ценилось высоко от начала мира. 30. Хотя в иных и пробивался источник, однако вслед за ним вторгалась гордость и повреждала все; он тотчас же не хотел больше писать на родном языке, воображая, что это будет слишком по-детски и что ему надо заявить себя на более важном языке, и тогда мир узнает, какой он большой человек; таким образом он ради своей выгоды все равно что утаивал свое знание и ослеплял глубокомысленными чуждыми названиями, чтобы его не узнали; таким негодным животным бывает диавольское тщеславие. 31. Но ты, простая мать, порождающая в сей мир всех детей, которые потом в восхождении своем стыдятся и презирают тебя, хотя все же они -- твои дети и ты породила их, слушай: так говорит Дух, восходящий в семи духах Божиих, Отец твой: не унывай, вот Я -- крепость твоя и сила твоя, Я налью тебе сладостного напитка в старости твоей. 32. Так как все дети твои, которых ты родила и вспоила в юности их, презирают тебя и не хотят заботиться о тебе в глубокой старости твоей, то Я утешу тебя и дам тебе в глубокой старости твоей юного сына; он останется в доме твоем во все время жизни твоей и будет заботиться о тебе и утешать тебя вопреки всему неистовству и бушеванию гордых детей твоих. 33. Теперь заметь далее о Меркурии, звуке, или звоне. Все качества берут свое первоначальное происхождение в средине: разумей, там, где рождается огонь; ибо там же восходит и молния жизни всех качеств и пленяется в воде, так что сохраняет свое сияние; затем высыхает в терпкости, так что остается телесной, и ярко сияет. 34. Заметь здесь: зажги кусок дерева, и ты увидишь тайну: огонь загорается в твердости дерева, и это будет терпкий, твердый источник, источник Сатурна, делающий дерево твердым и грубым. Однако свет, то есть молния, держится не в твердости, иначе и камень мог бы гореть, но свет держится в соке дерева, то есть в воде. Огонь сияет светлым пламенем, пока в дереве есть сок; когда же сок в дереве истреблен, то светлое пламя погасает и дерево становится раскаленным углем. 35. Теперь смотри: яростность, вспыхивающая в свете, состоит не в воде дерева; но когда зной восходит в твердости, то рождается молния, и она сначала пленяется соком в дереве, и от этого вода становится сияющей; яростность же или горечь рождается посреди твердости и зноя, где и пребывает; и куда достигает молния, то есть пламя огня, туда достигает также и ярость горечи, которая есть сын твердости и зноя. 36. Но ты должен ведать ту тайну, что горечь уже заранее содержится в дереве; иначе яростная горечь не рождалась бы так молнийно в природном огне. 37. Ибо как рождается тело огня при зажигании дерева, так же рождается и дерево в земле и над землею. 38. Но если бы яростность рождалась в сияющем свете, то она, конечно, достигала бы так же далеко, как и блеск света; но это не бывает так; на самом же деле молния есть мать света, ибо молния рождает из себя свет; она есть отец ярости, ибо ярость пребывает в молнии, как семя в отце; и эта же молния порождает также и звук, или звон. 39. Когда молния исходит из твердости и зноя, то твердость производит в ней стук, а зной -- звон; и свет в молнии делает звон этот ясным, а вода -- кротким, а терпкость или твердость пленяет его в себе и иссушает, так что он становится телесным духом во всех качествах. Ибо каждый из семи духов Божиих чреват всеми семью духами, и все они один в другом как единый дух, и ни один не бывает вне другого; однако таково рождение их в самих себе, и так рождает один другого в себе и через себя, и это рождение протекает так от вечности и до вечности. 40. Здесь я хочу предупредить читателя, чтобы он правильно рассматривал Божественное рождение. Ты не должен думать, будто один дух стоит возле другого, подобно тому как ты видишь звезды на небе одну возле другой; нет, но они все семь друг в друге как единый дух; как ты можешь видеть это на примере человека: у него много разных мыслей от действия духов Божиих, которые сплачивают внутри его тело; но ты должен признать (если ты только не безрассуден), что каждый член в целом теле обладает силою другого. 41. Но в каком качестве пробуждаешь ты духа и призываешь к качествованию, сообразно тому качеству восходят также и мысли и управляют умом. Пробуждаешь ли ты духа в огне, в тебе вскипает тогда горький и жестокий гнев, ибо как скоро огонь бывает зажжен, а это происходит в твердости и яростности, так закипает в молнии горькая яростность. 42. Ибо когда ты в теле твоем восстаешь против чего-либо, будь то против любви или гнева, ты зажигаешь качество того, против чего ты восстал, и оно горит в твоем сплоченном воедино духе, но тот же неточный дух пробуждается и в молнии. Ибо когда ты смотришь на что-либо, что тебе не нравится или что тебе враждебно, то ты вздымаешь родник своего сердца, как если бы взял камень и ударил по огниву; и если искра западает в сердце, то загорается огонь; сначала он тлеет, но если ты еще сильнее возбудишь родник сердца, то это как если бы ты стал раздувать огонь, пока не разгорится пламя; тогда пора гасить, иначе огонь возрастет и начнет жечь, и поедать, и вредить ближним своим. 43. Ты спросишь теперь: как же погасить зажженный огонь? Слушай: в тебе есть сладкая родниковая вода, полей ею на огонь, и он погаснет; если же ты оставишь его гореть, то он истребит у тебя сок во всех семи неточных духах, так что ты иссохнешь; когда же это случится, ты станешь обугленною головнею и кочергою адского пожара и тебе не будет помощи вовеки. 44. Когда же ты смотришь на что-либо, что тебе любо, и пробуждаешь дух в сердце, то зажигаешь в сердце огонь, горящий сначала в сладкой воде, как рдеющий уголь. И пока он тлеет, он бывает в тебе только кротким желанием и не сжигает тебя; но если ты еще сильнее возбудишь свое сердце и зажжешь сладкий источник, так что он станет горящим пламенем, то ты зажжешь и всех неточных духов: тогда все тело горит и огонь передается устам и рукам. 45. Этот огонь всего вреднее и больше всего причинил гибели от начала мира, и его очень трудно погасить, ибо когда он бывает зажжен, то горит в сладкой воде, в молнии жизни, и должен быть погашен горечью; а горечь -- лишь жалкая вода и гораздо больше огонь, нежели вода. И потому душа бывает очень печальна, когда человек должен покинуть то, что горит в его любовном огне, в сладкой родниковой воде. 46. Но надлежит тебе ведать, что ты сам свой господин в управлении твоею душою: никакой огонь не восходит в окружности твоего тела и духа, если ты сам не возбудишь его. Правда, что все духи твои кипят в тебе и восходят в тебе и что один дух, конечно, имеет в тебе всегда большую власть и силу, нежели другой; ибо если бы в одном человеке правление духов было таким же, как и в другом, то у нас у всех были бы одна воля и один образ; но они все семь находятся во власти твоего сплоченного воедино духа, каковой дух зовется душою. ["Она заключает в себе первое Начало, дух души -- второе и дух звезд в стихиях -- третье, а именно сей мир".} 47. И когда восходит огонь в одном из неточных духов, то это не бывает скрыто от души, и она может тотчас же пробудить других неточных духов, противоположных зажженному огню, и погасить его. Если же огонь становится слишком силен, то у нее есть своя тюрьма, куда она может заключить зажженного духа, а именно в твердое терпкое качество; и другие духи принуждены быть его тюремщиками, пока не пройдет его гнев и не погаснет огонь. 48. Заметь, как это бывает: когда неточный дух слишком сильно влечет тебя к какой-нибудь вещи, противной законам природы, то возьми этого духа и брось его в тюрьму; это значит: отврати сердце твое от временного сладострастия, от обжорства и пьянства, от богатств сего мира и подумай, что сегодня день кончины твоего тела; отвратись от развратной пышности мира, усердно воззови к Богу и предайся Ему. 49. Если ты так поступишь, то мир станет ругаться над тобою и ты будешь безумцем в глазах его; неси с терпением этот крест, и не отпускай назад из тюрьмы заключенного духа, и уповай на Бога -- Он возденет на тебя венец Божественной радости. 50. Если же дух снова вырвется у тебя из тюрьмы, то посади его туда обратно, борись с ним, пока ты жив; если ты достигнешь хотя бы того, что он не воспламенит родник твоего сердца (от чего душа твоя стала бы сухою головнею) и что каждый источник сохранит свой сок ко дню твоего отшествия отсюда, то возжженный огонь не повредит тебе в Последний день и не пристанет к духам сока, но после этой горестной скорби будешь ты в воскресении ликующим ангелом Божиим. 51. Теперь ты, может быть, спросишь: разве также и в Боге есть сопротивность между духами Божиими? Нет, хоть я и показываю здесь строгое рождение их, как строго и сурово рождаются духи Божий, причем каждый может уразуметь великую строгость Божию, однако из этого не следует, чтобы между ними было несогласие. 52. Ибо таково лишь самое внутреннее и глубочайшее рождение в ядре, чего никакая тварь в теле не может постигнуть; но в молнии, где рождается сокровенный дух, это постигается, ибо он рождается таким же образом и в той же силе. 53. Мне же отверзаются врата моей души, так что я могу видеть и познавать это; иначе оно, конечно, осталось бы сокрытым от меня до дня воскресения из мертвых, как и было сокрыто от всех людей от начала мира; но я предоставляю в этом действовать Богу. 54. В Боге все духи ликуют как единый дух, и один дух непрестанно укрощает и любит другого, и нет ничего, кроме радости и веселия; но строгое рождение их, совершающееся в сокровенном, должно происходить так; ибо так рождаются жизнь, и разум, и всеведение, и это есть вечное рождение, не бывающее никогда иначе. 55. Ты не должен думать, будто в небе одно только некое тело рождается так -- то, которое пред всем другим зовется Богом: нет, но вся Божественная сила, которая сама есть небо и небо всех небес, рождается так и зовется Богом Отцом; из Него рождены все святые ангелы, и они живут в этой силе, и дух всех ангелов в теле их непрестанно и вечно рождается так, а равно также и дух всех людей. 56. Ибо мир сей так же принадлежит к телу Бога Отца, как и небо; но духи в пространственности мира сего зажжены были царем Люцифером в его восстании, так что все во всем мире является как бы полуисчахшим и полумертвым: поэтому и мы, бедные люди, столь жестоко ослеплены и живем в великой опасности. 57. Но ты не должен думать поэтому, будто небесный свет совсем погас в неточных духах Божиих в сем мире; нет, это только темнота, которую мы не можем постичь нашими поврежденными глазами; но если Бог удалил бы темноту, парящую над светом, и у тебя открылись бы глаза, то ты увидал бы также и здесь, на месте, в своем доме, где ты стоишь, сидишь или лежишь, дивное лицо Божие и все небесные врата. Тебе не надо было бы сначала поднимать глаза к небу, ибо написано: "Близко к тебе слово, в устах твоих и в сердце твоем" (Второз. 30, 14; Римл. 10, 8). 58. Так близок к тебе Бог, что рождение Святой Троицы совершается также и в сердце твоем; все три лица рождаются в сердце твоем: Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой. 59. Если теперь я пишу здесь о средоточии или средине, что родник Божественного рождения помещается в средине, то я не хочу этим сказать, что в небе есть отдельное место или отдельное тело, где восходит огонь Божественной жизни, из которого семь духов Божиих исходят во всю глубину Отца; но я говорю по телесному, или ангельскому, или человеческому образу ради неразумия читателя, о том, как образованы ангельские твари и как то в Боге бывает повсюду. 60. Ибо ты не можешь назвать ни одного места, ни в небе, ни в сем мире, где бы Божественное рождение совершалось не так, будь то в ангеле, или в святом человеке, или вне их. Там, где неточный дух в Божественной силе получает побуждение, безразлично в какой это произойдет области (только не в диаволах и не во всех безбожных осужденных людях), уже налицо и родник Божественного рождения, и все семь неточных духов Божиих, как если бы ты очертил пространственный тварный круг и имел бы в нем особо все Божество; как рождается оно в твари, так совершается рождение и во всей глубине Отца, во всех концах и во всех вещах. 61. И таким-то образом Бог есть всемогущий, всеведущий, всевидящий, всеслышащий, всеобоняющий, всевкушающий, всеосязающий Бог, вездесущий и испытующий сердца и почки тварей. И таким образом владеет Он небом и землею; и таким образом принуждены все диаволы, вместе со всеми безбожными людьми, быть вечно его пленниками и терпеть в поврежденном ими месте их обитания и зажженном салиттере вечную муку, а также вечный срам и позор. 62. Ибо все дивное лицо Божие вместе со всеми святыми ангелами будет вечно сиять над ними, и под ними, и со всех сторон вокруг них, в красоте, славе и ясности; и все святые ангелы вместе со всеми святыми людьми будут вечно ликовать над ними, под ними и возле них и от великой радости, любви и веселия будут петь о святости Божией, о своем царственном правлении, о блаженных плодах небесных произрастаний; и это пение раздастся на множество голосов по качеству семи духов Божиих. 63. Напротив, диаволы со всеми безбожными людьми заключены будут в ад, где будет кипеть и восходить адский смрад; и адский огонь, и холод, и адская горечь будут вечно гореть в их теле, как и в их области по роду и образу возжженных духов Божиих. Да, если бы еще можно было им запрятаться в какую-нибудь дыру, чтобы гневное лицо Божие не касалось их, то они были бы довольны и не были бы вынуждены выносить вечный срам и позор. 64. Но нет для них помощи, и мука их только возрастает; чем больше они сетуют на это, тем сильнее разгорается адская яростность; они принуждены лежать в аду, как мертвые кости, как опаленные овцы в огне; смрад их и мерзость грызут их, от срама они не могут поднять глаз, ибо они ничего не видят в своей области, кроме одного только строгого судьи, а над собою и со всех сторон видят вечную радость. ["Не то что они ее постигают или видят, но они имеют в средоточии некое знание о том".] 65. И там вздохи и стоны, вопли и крики и нет спасения; и у них словно непрерывный гром и блистание молний, ибо таково рождение возжженных духов Божиих: 1) твердость порождает твердое, грубое, холодное и терпкое качества; 2) сладость томится, как тлеющий уголь, когда в дереве нет больше сока: он жаждет и нет ему услады; 3) горечь раздирает подобно жгучей чумной язве и горька, как желчь; 4) огонь жжет подобно яростной сере; 5) любовь стала враждою; 6) звук -- не чем иным, как жестким стуком, подобно глухому треску огня и как бы раскату грома; 7) область седьмого тела есть дом печали. Пища их -- мерзость и вырастает из яростности всех качеств. Увы! И вечно без конца так! Времени нет для них; иной царь восседает на их престоле и вершит вечно суд; они лишь подножие ног его. 66. О красота и наслаждение мира сего! О богатство и гордая пышность! О сила и власть! Неправый суд твой и великая пышность со всеми наслаждениями твоими -- все лежит теперь в куче и стало адским огнем. Объедайся теперь, опивайся и наводи себе им румяна и владычествуй в нем. О прекрасная богиня, как стала ты блудницею? Срам и позор твой будут длиться вечно! Глава XI О СЕДЬМОМ ИСТОЧНОМ ДУХЕ В БОЖЕСТВЕННОЙ СИЛЕ Седьмой дух Божий в Божественной силе есть тело, порождаемое из шести прочих духов; в нем пребывают все небесные образы, и в нем все образуется и слагается, и в нем восходят вся красота и радость. Это есть истинный дух природы, даже сама природа; в нем вся постижимость, и в нем образованы все твари в небе и на земле: даже само небо образовано в этом духе, и в нем состоит вся природность, какая есть во всем Боге. Если бы не было этого духа, то не было также ни ангела, ни человека и Бог был бы неисследимым существом, которое состояло бы лишь в неисследимой силе. 2. Теперь спрашивается: каков этот образ? И если ты -- разумный дух меркурия, проникающий сквозь все семь духов Божиих, и испытующий их, и созерцающий их, каковы они, то ты поймешь при объяснении этого седьмого духа действие и существо всего Божества и постигнешь в мысли. 3. Если же ты при этом духе ничего не поймешь, то оставь эту книгу и не суди в ней ни о холодном, ни о горячем, ибо ты слишком пленен в Сатурне и не философ в сем мире; брось только судить, или ты получишь плохую награду, о чем я усердно предостерегаю тебя; подожди до оной жизни: там раскроются пред тобою небесные врата, и тогда ты также поймешь все это. 4. Теперь заметь глубину: здесь я должен охватить все Божественное тело в середине сердца и объяснить все тело, а также то, как возникает природа, и ты увидишь здесь высшую основу того, как семь духов Божиих непрестанно порождают друг друга и как у Божества нет ни начала, ни конца. Поэтому пойми желание духа твоего и увидь вечное Божественное царство радости, небесное веселие и телесную радость, не имеющую конца вовеки. 5. Теперь заметь: когда в средоточии восходит молния, то Божественное рождение бывает в полном действии, в Боге это всегда и вечно так, но не в нас, бедных детях плоти. В настоящей жизни ликующее Божественное рождение длится в нас, людях, столь же долго, как молния: поэтому познание наше частично; в Боге же молния пребывает неизменно всегда и вечно так. 6. Смотри: все семь духов Божиих рождаются одновременно, и ни один из них не бывает первым, и ни один последним: но надо смотреть на ядро, как восходит Божественное рождение, иначе оно остается непонятным; ибо твари не могут понять их все семь один в другом одновременно, но лишь созерцают это; когда же один дух бывает побужден, то он побуждает всех прочих, и тогда рождение находится в полной силе. Поэтому в человеке оно имеет начало, а в Боге не имеет; поэтому и я принужден также писать о том лишь по тварному образу, а иначе ты ничего не поймешь. 7. Смотри: вне молнии все семь неточных духов были бы темною долиною; но когда молния восходит в зное между терпким и горьким качествами, то в сладкой воде она становится сияющей, и в пламени зноя -- горькой, и ликующей, и живой, и в терпком качестве -- телесной, сухой и светлой. 8. Все эти четыре духа движутся в молнии, ибо они все четыре становятся в ней живыми: сила же этих четырех восходит в молнии, как если бы всходила жизнь, и эта восшедшая в молнии сила есть любовь, то есть пятый дух. Эта сила так любовно движется в молнии, как если бы мертвый дух ожил и был внезапно водворен в великую ясность. 9. В этом движении одна сила побуждает другую; прежде всего терпкое качество производит стук, и зной производит в стуке светлый звон, и горькая сила разделяет звон, и вода делает его кротким; это есть шестой дух. 10. Далее, звук восходит во всех пяти духах, подобно приятной музыке, и остается, и пребывает в них, ибо терпкое качество иссушает его. И в этом исшедшем звуке, который теперь пребывает сухим, содержится сила всех шести неточных духов, и она есть как бы семя шести прочих духов, которое они сплотили здесь воедино и сделали из него одного духа, обладающего качествами всех прочих духов; и это есть седьмой дух Божий в Божественной силе. 11. И этот дух пребывает в цвете своем, подобном небесной лазури, ибо он рожден из всех шести духов: и когда теперь молния, пребывающая в средине в зное, светит в прочих духов, так что они в ней восходят и рождают седьмого духа, то в этом рождении шестью духами седьмого молния восходит также и в него. 12. Но так как седьмой дух не заключает в себе особого качества, то молния не может стать светлее в седьмом; но она воспринимает от него телесное существо всех семи духов и порождается всеми семью. 13. И семь духов суть отец света, и свет есть сын, которого они беспрестанно рождают так от вечности и до вечности, и свет непрестанно и вечно освещает семь этих духов и делает их живыми и радостными, ибо все они берут восхождение свое и жизнь в силе света. В свой черед все они рождают свет и все вместе суть отец света; свет же не рождает никакого духа, но делает их всех живыми и радостными, так что они пребывают все непрестанно в рождении. 14. Вот, я хочу еще раз показать тебе это, не поймешь ли ты, быть может, тогда, чтобы этот высокий труд не был совершен понапрасну и без пользы. 15. Терпкое качество есть первый дух, оно стягивает воедино и иссушает все; сладкое качество есть второй дух, и оно укрощает это; третий же дух есть горький дух, происходящий из четвертого и первого; когда третий дух в неистовстве своем трется в терпком, то он зажигает огонь и в этом огне восходит в терпком качестве яростность. В этой яростности горький дух становится самостоятельным, и в сладком качестве он становится кротким, и в твердом -- телесным; теперь он получает пребывание, равно как и четвертый. 16. Далее, в силу этих четырех возникает в зное молния и восходит в сладкой родниковой воде, и горькое качество делает ее ликующей, и терпкое делает ее сияющей и сухой и телесной, и сладкое делает ее кроткой, и в сладком она получает первое свое сияние; и вот теперь молния, или свет, пребывает в средине как некое сердце. Когда же этот свет, пребывающий в средине, светит в четырех духов, то силы четырех духов восходят в свете, и оживают, и любят свет, то есть принимают его в себя и становятся чреваты им: и этот воспринятый свет есть любовь жизни, и это пятый дух. 17. Когда же они восприняли в себя любовь, то от великой радости начинают качествовать, ибо в свете они видят друг друга и побуждают друг друга, и тогда возникает звук: твердый дух стучит; сладкий делает стук кротким; горький разделяет его по роду каждого качества; четвертый создает звонкость; пятый -- радостность; и это сплоченное воедино звучание есть звук, или шестой дух. 18. В этом звучании восходит сила всех шести духов, и становится, говоря по-ангельски, постижимым телом, и пребывает в силе шести прочих духов и в свете: и это есть тело природы, в котором бывают образованы все небесные твари, и формы, и произрастания. 19. Святые врата. Посреди же во всех семи духах пребывает свет, в котором жизнь всех семи духов, и через него все семь становятся ликующими и радостными, и в нем восходит небесное царство радости; все семь духов рождают его, и он есть сын всех семи духов, и семь духов рождают свет, суть отец его, и свет рождает в них жизнь, и свет есть сердце семи духов: и этот свет есть истинный Сын Божий, которому мы, христиане, молимся и поклоняемся как второму лицу в Святой Троице. 20. И семь духов Божиих все вместе суть Бог Отец, ибо ни один дух не бывает вне другого, но все семь рождают друг друга; если бы не было одного, то не было и другого. Свет же есть второе лицо, ибо он непрестанно рождается из семи духов, и семь духов непрестанно восходят в свете; и силы этих семи духов непрестанно исходят в сиянии света в седьмого духа природы и дают форму и образ всем в седьмом духе, и это исхождение в свете есть Дух Святой. 21. Молния же, или ствол, или сердце, рождающееся в силах, остается и пребывает в средине; и это есть Сын; и сияние во всех силах исходит от Отца и Сына во все силы Отца и составляет и образует все в седьмом духе природы по силе и действию семи духов и по их различию и влечению. И это есть истинный Дух Святой, которому мы, христиане, молимся и поклоняемся как третьему лицу в Святой Троице. 22. Итак, ты видишь, слепой иудей, турок и язычник, что в Божестве три лица, ты не можешь этого отрицать, ибо ты живешь и существуешь в трех лицах и жизнь свою имеешь в них и от них; и в силу этих трех лиц в Последний день ты воскреснешь из мертвых и будешь жить вечно. 23. Если ты теперь в мире сем проживешь свято и хорошо в законе природы и не погасишь в твоих семи неточных духах яростным восстанием, противным познанию природы, святую молнию, которая есть Сын Божий и учит тебя закону природы, то ты будешь жить в вечной радости со всеми христианами. [-"Закон природы есть Божественный строй из средоточия природы: кто может жить в нем, не нуждается ни в каком ином законе, ибо он исполняет волю Божию".] 24. Ибо неверие твое ничего не значит; неверие твое не упраздняет истины Божией; вера же раздувает дух надежды и удостоверяет, что мы дети Божий. Вера рождается в молчании и борется с Богом, пока не одолеет и не победит. 25. Ты судишь нас и судишь самого себя, когда в гневе раздуваешь дух ревности, который гасит твой свет; если ты вырос в сладком дереве, и преодолеваешь дурные влияния, и живешь свято и хорошо в законе природы, то он тогда ясно укажет тебе правое. 26. Если ты вырос не из яростной ветви ["надо разуметь: из совсем безбожного семени, из которого часто вырастает репейник; хотя и тогда возможна была бы помощь, если бы была сломлена воля, но это трудно; хотя и на добром дереве часто бывают такие ветви"] и все же слеп, то кто отлучит тебя от любви Божией, в которой ты родился, в которой живешь, если ты пребудешь в ней до конца? Кто отлучит тебя от Бога, в котором ты здесь жил? 27. Что ты посеял в почву, то и взойдет, будь то пшеница, рожь, ячмень, горох, плевелы или тернии: над чем не будет иметь власти конечный огонь, то и не сгорит; Бог же сам не погубит своего доброго семени, но возделает его, чтобы оно принесло плоды в жизнь вечную. 28. И так как все живет и существует в Боге, то зачем же плевелы хвалятся перед пшеницей? Или ты мнишь, что Бог лицеприятен и глядит на чье-либо лицо или имя? Кто был отец нас всех? Не Адам ли? И так как сын его Каин жил худо пред Богом, то почему не помог ему отец его Адам? Но сказано здесь: кто грешит, должен быть наказан (Иезек. 18). Если бы Каин не погасил своего света, кто отлучил бы его от любви Божией? 29. Так и ты, хвалишься, что ты христианин и ведаешь свет: почему же ты не ходишь в нем? Не мнишь ли ты, что имя делает тебя святым? Подожди до той поры, друг, и ты это узнаешь. Смотри: немало иудеев, турок и язычников, хорошо оправивших светильники свои, раньше тебя войдут в Царство Небесное. 30. Какие же тогда преимущества у христиан? Многие: ибо они знают путь жизни и знают, как им восстать из падения; если же кто-то хочет остаться лежать, то его бросают в ров, где надлежит ему погибнуть со всеми безбожными язычниками. Поэтому оглянись, что ты делаешь и кто ты такой; ты судишь других, а сам слеп. Но дух говорит, что у тебя нет никакого основания судить того, кто лучше тебя: не одна и та же ли плоть у нас всех, и не в Боге ли наша жизнь, будь то в любви или в гневе? Ибо что ты сеешь, то и пожнешь. 31. Не Бог виною тому, что ты погибаешь, ибо закон, повелевающий поступать по правде, вписан в природу и книга эта в сердце твоем. Ты отлично знаешь, что должен поступать хорошо и дружественно со своим ближним; и также отлично знаешь, что не должен срамить и осквернять свою собственную жизнь, то есть свое тело и душу. 32. Поистине в этом ядро и любовь Божия: Бог не глядит на чье-либо имя или рождение; но кто ходит в любви Божией, тот ходит в свете, свет же есть сердце Божие. А водворившегося в сердце Божием кто извергнет оттуда? Никто, ибо он рождается в Боге. 33. О слепой и полумертвый мир, отстань от суда твоего! О слепой иудей, турок и язычник, отстань от хуления твоего, и предайся послушанию Божию, и ходи в свете; тогда ты увидишь, как тебе восстать из твоего падения, и как обороняться в мире сем против адской яростности, и как ты сможешь победить и жить вечно с Богом. 34. Поистине есть только единый Бог; но когда снимется покров с глаз твоих, так что ты будешь видеть и познавать Его, ты увидишь и познаешь также всех твоих братьев, будь то христиане, турки или язычники. Или мнишь ты, что Бог есть Бог одних только христиан? Но живут же и язычники также в Боге: "Поступающий по правде приятен Ему" (Деян. 10, 35). Или что знал ты, христианин, о том, как Бог хотел искупить тебя от зла? Какая дружба была у тебя с ним, когда Бог позволил Сыну своему стать человеком ради искупления рода человеческого? Разве твой только царь Он? Не написано ли: Он "желаемый всеми народами" (Агг. 2, 7)? 35. Слушай: "Одним человеком грех вошел в мир" (Рим. 5, 12) и через одного проник во всех. И одним искупление вошло в мир и через одного проникло во всех. Что же значит теперь чье-либо знание? Ведь не знал же ты и того, как хочет поступить с тобою Бог, когда ты был мертв в грехах. 36. И подобно тому как грех господствует через одного без различия над всеми, так господствуют и милосердие и искупление через одного над всеми. Язычники же, иудеи и турки пребывают в слепоте, но и они стоят как бы в муках рождения и ищут покоя; вожделеют благодати и ищут ее не у надлежащей цели; но Бог везде и глядит на основание сердца. Но если в родовых муках их рождается в них свет, то кто ты, судящий их? 37. Смотри, слепой человек, я хочу показать тебе это: пойди на луг, ты увидишь там разные травы и цветы; ты увидишь горькие, терпкие, сладкие, кислые, белые, желтые, красные, синие, зеленые и всякие другие: не растут ли они все из земли? Не стоят ли друг подле друга? И не завидует ли один прекрасному облику другого? Но если бы один из них поднялся слишком высоко в своем росте и засох бы по недостатку сока, то что может для него сделать земля? Не дает ли она ему свой сок наравне с другими? И если среди них растут тернии и приходит жнец снимать жатву, то он срезает их вместе и отбрасывает их прочь, и их сжигают в огне; а различные цветы он собирает в свои житницы. 38. Так бывает и с людьми: одни обладают различными дарованиями и способностями, и один бывает гораздо светлее в Боге, нежели другой; но пока они не засохли в духе, они не подлежат отвержению: когда же дух засохнет, то не годится ни на что, кроме как на дрова. 39. А что турки терпкого качества и язычники -- горького, то какое тебе до этого дело? Когда свет загорается в терпком и горьком качествах, то он также сияет. Ты же, родившийся в зное, где свет восходит в сладкой родниковой воде, смотри, как бы зной не спалил тебя, ведь ты можешь погасить его. 40. Ты теперь спросишь: но разве правильно, что язычники, и иудеи, и турки упорствуют в своей слепоте? Нет, но я скажу тебе: как может видеть тот, у кого нет глаз? Что понимает бедный мирянин в том шумном смятении, какое подняли попы в своем опьянении? Он ходит в простоте и рождает в муках. 41. Ты теперь спросишь: но разве Бог ослепил турок, иудеев и язычников? Нет; но когда Бог зажигал свет для них, они жили в похоти сердца своего и не хотели давать духу водительствовать ими, и тогда погас наружный свет. Но он не так всецело погас, чтоб не мог родиться в человеке, раз человек от Бога и живет в Боге, будь то в любви или в гневе. 42. Если же человек томится желанием, то как ему не стать чреватым в его томлении? Если же он чреват, то может также и родить. Но так как ему не сияет наружный свет, то он не знает сына своего, которого родил; когда же свет взойдет в Последний день, то он увидит его. 43. Вот я открою тебе тайну: настало уже время жениху узнать свою невесту; угадай же, друг, где лежит венец? К Полуночи: ибо посреди терпкого качества восходит сияние света. Но откуда приходит жених? Из средины, где зной порождает свет и шествует к Полуночи, в терпкое качество, и там восходит сияние света. Что же делают те, что обитают к Полудню? Они задремали в зное, но буря разбудит их; многие среди них ужаснутся до смерти. 44. Что же делают те, что с Заката? Горькое качество их хочет тереться с другими, но, когда оно вкусит сладкой воды, дух его станет кротким. Что же делают те, что на Восходе? Ты от начала была безумною девою; от начала всегда предлагался тебе венец; но ты мнила себя доселе слишком прекрасной, ты живешь с другими. О ДЕЙСТВИИ И СВОЙСТВЕ БОЖЕСТВЕННОЙ И НЕБЕСНОЙ ПРИРОДЫ 45. Если теперь ты хочешь знать, какая природа в небе, и какая природа у святых ангелов, и какая была природа у Адама до его падения, и что есть собственно святая, небесная и Божественная природа, то заметь в точности при описании этого седьмого неточного духа Божия все особенности, какие следуют дальше. 46. Седьмой неточный дух Божий есть неточный дух природы, ибо прочие шесть рождают седьмого; и седьмой, когда он рожден, бывает как бы матерью прочих шести, объемля прочие шесть и в свой черед рождая их; ибо телесная и природная сущности состоят в седьмом. 47. Заметь здесь смысл: эти шесть восходят в полном рождении по силе и роду каждого, и когда они взошли, то силы их перемешаны между собою и твердость иссушает весь состав и бывает как бы целым существом. Это телесное иссушение я называю в этой книге Божественным салиттером. Ибо в нем содержится семя всего Божества и он есть как бы мать, воспринимающая семя и непрестанно вновь рождающая плод по всем качествам семени. ["Под словом салит т ер в этой книге разумеется то, как из вечного средоточия природы прозябает из первого Начала второе, подобно свету из огня; и здесь разумеются два духа: во-первых, знойный и, во-вторых, воздушный, ибо в воздушной жизни состоит настоящий рост, а в огненной жизни причина качества. Таким образом, если написано: ангелы сотворены из Бога, то имеется в виду: из вечной природы Бога, в которой разумеются семь образов; и, однако, Божественная, святая природа разумеется не в огне, но в свете. И огонь являет нам тайну вечной природы, а также и Божества, ибо разумеются два начала, двоякий источник: один источник жгучий, яростный, терпкий, горький, мучительный, пожирающий в огне; и из огня же свет, который обитает в огне, и, однако, огонь не может объять его; и имеет иной источник, а именно кротость, в которой желание любви, ибо в желании любви разумеется иная воля, нежели та, которая в огне. Ибо огонь хочет все пожрать и создает великое восстание в источнике; а кротость света производит существенность, именно в вечном свете она создает водного духа вечной жизни, и в третьем Начале мира сего она создает воду с перво-состоянием воздуха. Так должен разуметь о трех Началах или рождениях читатель этой книги, говорящей о перво-состоянии вечной природы в вечной воле или вечном желании Бога; каковое желание мечется в великой скорби до четвертого рождения огня, где возникает свет, и наполняет вечную свободу вне природы. Ибо мы постигаем Святую Троицу в свете вне природы, в силе света, в свободе -- как вечный источник без существа, однако связанный с природою огня, как связаны огонь и свет. И третье Начало мира сего рождено и сотворено из первого, то есть магически, как это ясно изложено в нашей второй и третьей книгах. А это лишь введение к ним, первое, что было написано автором, и недостаточно постигнутое с первого раза; хотя оно и являлось вполне ясным, однако не могло быть всецело охвачено; и это был как пронесшийся ливень, после которого начинается рост".] 48. Теперь в этом восхождении шести духов восходит вместе и меркурий, звук, или звон, всех шести духов, и в седьмом он пребывает как в матери: и тогда седьмой порождает различные плоды и цвета, сообразно действию шести. 49. Но ты должен здесь ведать, что Божество не останавливается, но непрерывно действует и восходит как бы в любезном борении, движении или битве, наподобие двух тварей, в великой любви играющих друг с другом, обнимающихся и борющихся между собою: то одна лежит поверх, то другая; и когда одна победила, то уступает и дает другой подняться на ноги. 50. Ты можешь уразуметь это на примере того, как если бы семь человек затеяли дружескую радостную игру, в которой один побеждал бы другого, а третий приходил бы на помощь побежденному; и была бы, таким образом, между ними приятная и дружеская забава, и хотя все они имели бы любовь между собою, однако боролись бы друг с другом ради забавы или любви. 51. Таково и действие шести духов Божиих в седьмом: то один бурно восходит, то другой, и так борются они в любви между собою. И когда в этом борении восходит также и свет, то Дух Святой вступает в силе света в игры шести прочих духов; и тогда возникают в седьмом различные плоды жизни, а также различные цвета и произрастания. 52. И по качеству, которое сильнее других, образуется и тело плода, а также цвета; в этом сражении или борении Божество слагает себя в бесконечно и неис-следимо многообразные роды, виды и образования. 53. Ибо семь духов суть семь главных источников: когда внутри них восходит меркурий, то он все пробуждает, а горькое качество движет это и разделяет, а терпкое иссушает. ["Природа и Троица не суть одно, но различаются: хотя Троица и обитает в природе, но не объятая; и, однако, есть вечная связь, как это ясно изложено в нашей второй и третьей книгах".] 54. Теперь заметь здесь, как восходит образование в природе в седьмом духе: сладкая вода есть начало природы; или же терпкое качество стягивает ее воедино, так что она становится природной и осязаемой, выражаясь по-ангельски. 55. Теперь, когда она стянута, то видом подобна небесной лазури: когда же внутри ее восходит свет, или молния, то она видом подобна благородному яспи-су или, как я хотел бы назвать на моем языке, подобна стеклянному морю, осиянному солнцем и совершенно прозрачному и светлому. 56. Но когда в ней восходит горькое качество, то она разделяется и слагается в образы, как если бы она была жива или как если бы в ней всходила жизнь, и слагается в зеленоватый облик, подобный зеленой молнии, выражаясь по-человечески, так что у иного отнимается зрение и он не может смотреть. 57. Когда же в ней восходит зной, то зеленый облик изменяется в полукрасноватый, как если бы из зеленой молнии просиял карбункул. 58. Когда же свет, который есть Сын Божий, светит в это природное море, то оно принимает его желтоватый и беловатый цвет, который я ни с чем не могу сравнить: с этим созерцанием тебе придется подождать до конца оной жизни. Ибо это есть истинное природное небо, которое из Бога; в нем живут святые ангелы, и из него они сотворены были в начале. 59. И вот когда теперь Меркурий, или звук, восходит в этом природном небе, то возникает Божественное и ангельское царство радости, ибо тогда восходят формы, образования, цвета и ангельские плоды, прекрасно цветущие, растущие и пребывающие в совершенстве своем, со всяких плодовых деревьев, кустов и растений, блаженные на вид, с приятным запахом и вкусом. 60. Но я говорю здесь на ангельском языке; ты не должен понимать это по-земному, подобно миру сему. 61. Так же обстоит дело и с Меркурием: ты не должен думать, будто в Божестве есть жесткий стук, звучание, или звон, или свист, как если бы кто-то взял могучую трубу и затрубил в нее. О нет, человек, ты, полумертвый ангел, это не так; но все происходит в силе, ибо Божественное существо состоит в силе; но святые ангелы поют, звенят, трубят и звучат громко, ибо на то создал их Бог из себя, чтобы они умножали небесную радость. 62. Подобный образ имел также Адам, когда он был сотворен Богом, прежде чем была создана из него Ева; но поврежденный салиттер в Адаме боролся с родником жизни, пока не победил его и пока Адам не утомился, отчего и заснул. Тогда было кончено: если бы милосердие Божие не пришло ему на помощь и не создало жены, то он спал бы еще и поныне. Но об этом на своем месте. 63. И это есть, как описано выше, прекрасное и святое небо, и оно таково во всем Божестве, и не имеет ни начала, ни конца, и никакая тварь не может достигнуть его своим чувством. 64. Однако ты должен знать и то, что в каком-нибудь месте то одно качество проявится могущественнее другого, то другое победит, то третье, то четвертое, то пятое, то шестое, то седьмое. И бывает таким образом вечная борьба, и деятельность, и дружеское восхождение любви; и в этом восхождении Божество являет себя тогда все более дивно, и непостижимо, и неисследимо, так что святые ангелы не могут вдоволь нарадоваться и насытиться любовным прохождением в нем и пением прекрасного "Тебя Бога хвалим" сообразно каждому качеству великого Бога, сообразно его дивному откровению, и мудрости, и красоте, и цветам, и плодам, и образам. Ибо качества непрестанно и вечно восходят так и нет у них ни начала, ни средины, ни конца. 65. И хотя я описал здесь, как все бывает, и как все слагается и образуется, и как восходит Божество; однако ты не должен думать, будто здесь существует какое-нибудь успокоение или угасание и будто потом все восходит таким образом. 66. О нет; но я принужден писать частично ради неразумения читателя, чтобы он мог что-нибудь постичь и войти в смысл. 67. И ты не должен также думать, будто я поднимался в небо и видел все таковое своими собственными глазами. О нет; слушай, ты, полуумерший ангел: я, как ты, и в моем внешнем существе не обладаю большим светом, нежели ты, притом я такой же грешный и смертный человек, как ты, и должен каждый день и час драться и биться с диаволом, постоянно нападающим на меня в моей поврежденной природе, в яростном качестве, которое в моей плоти, как и у всех людей: то я одерживаю над ним верх, то весьма вскоре -- он. Однако он еще не одолел меня, хотя и часто побеждает; но наша жизнь есть как бы постоянная война с диаволом. ["Брань эта ведется из-за высокославного рыцарского веночка, пока не будет умерщвлен поврежденный Адамов человек, в котором диавол имеет доступ к человеку. О чем софист ничего знать не хочет, ибо он рождается не от Бога, но от плоти и крови; рождение же стоит открыто пред ним, но он не хочет войти, диавол удерживает его: Бог никого не ослепляет".] Когда он побивает меня, я принужден отступить назад; но Божественная сила помогает мне подняться на ноги, тогда и он получает свой удар и нередко проигрывает сражение. 68. Но когда бывает он побежден, то небесные врата отверзаются в моем духе: тогда дух видит Божественное и небесное существо; не вне тела, но в роднике сердца восходит молния в чувствительность мозга, где дух созерцает. 69. Ибо человек создан из всех сил Божиих, из семи духов Божиих, подобно тому как и ангелы: но так как он поврежден ныне, то Божественное рождение не кипит в нем во всякое время, а также и не во всех. А хотя бы оно и кипело в нем, однако высокий свет не светит тотчас же во всех, а если и светит, то все же бывает недоступен поврежденной природе. Ибо Святой Дух не дает схватить и удержать себя в грешной плоти; но он восходит, как молния, подобно огню из камня, когда по нему ударят. 70. Но когда молния бывает пленена в роднике сердца, то она восходит в семи неточных духах в мозг, как утренняя заря: и в ней-то цель и познание. Ибо в этом свете один видит другого, и обоняет другого, и испытывает вкус другого, и слышит другого, и как если бы все Божество восходило в нем. 71. Дух видит здесь до глубины Божества, ибо в Боге близкое и далекое суть одно; и тот же самый Бог, о котором я пишу в этой книге, равно пребывает в своей троичности в теле святых душ, как и на небе. От Него беру я свое познание и не от чего другого; и я не хочу также и знать ничего иного, кроме этого Бога, и Он создает также уверенность моего духа, так что я постоянно верю в это и уповаю на Него. 72. И хотя бы ангел с неба сказал мне это, я все же не мог бы этому поверить и тем менее постичь, ибо я всегда сомневался бы, действительно ли все так: но теперь солнце само восходит в моем духе, поэтому я уверен в том и вижу сам пришествие и рождение святых ангелов и всех вещей на небе и в мире сем. Ибо святая душа -- единый дух с Богом; хотя она и тварь, но все же подобна ангелам; и даже душа человека видит гораздо глубже, нежели ангелы: ангелы видят только небесную славу, душа же видит и небесную, и адскую, ибо она живет между ними обеими. 73. Потому принуждена она претерпевать мучения и каждый день и час бороться с диаволом, то есть с адским качеством, и живет в великой опасности в сем мире: потому и жизнь сия справедливо зовется долиною плача, полною скорби, постоянного убийства, войны, борьбы и раздора. 74. Но холодное и полумертвое тело не всегда понимает это борение души: оно не знает, что с ним происходит, но бывает печально и скорбно, и переходит из одного помещения, даже из одного места в другое, и ищет воздержания или покоя. И когда оно туда приходит, то не находит ничего, и тогда набегает сомнение и вместе с ним неверие, и часто кажется ему, будто оно отвергнуто Богом, но оно не понимает борения духа, как он то одерживает верх, то бывает повергнут: а какая жестокая тут бывает война и борьба между адским и небесным качествами (какой огонь диаволы раздувают, а святые ангелы гасят), я предоставляю размыслить о том каждой святой душе. 75. Ты должен знать, что я пишу здесь не повесть, которая была мне рассказана другими; но я должен постоянно пребывать в этой брани и выдерживать в ней великие бои, в которых мне нередко подбивают ноги, как и всем людям. 76. Но ради жестокой брани и борьбы и ради ревности, с которой мы воюем, даны мне были это откровение и сильное побуждение к нему, чтобы я изложил его на бумаге. 77. Но что из этого или за этим могло бы всецело последовать, я в полноте не знаю, только что некоторые грядущие войны были мне в глубине показаны. 78. Ибо когда молния восходит в средоточии, то дух видит насквозь; но он не может хорошо воспринять, ибо с ним бывает как во время грозы, когда разверзается молния огня и вскоре опять исчезает. 79. Так происходит и в душе: когда она пробьется в своем бою, то созерцает Божество как некую мол- нию; но греховный источник вскоре опять закрывает ее: ибо ветхий Адам принадлежит к земле, а не к Божеству с сею плотью. 80. Не в похвалу себе пишу я это, но чтобы читатель знал, в чем состоит мое знание, и не искал во мне иного человека, который не я; но я таков, как и все люди, борющиеся во Христе Иисусе, царе нашем, ради венца вечной радости и живущие в надежде совершенства, начало которого будет в день воскресения; а день этот уже близок ныне, как это можно ясно увидеть в молнии в окружности врсхождения, где природа являет себя, как если бы наступал уже день. 81. Потому смотри, чтобы не был ты застигнут спящим в грехах своих: поистине мудрые заметят, но безбожные останутся в грехах своих. Они говорят: что приключилось безумцу? Когда это ему приснилось? Это оттого, что они заснули в плотских похотях; ну что же, посмотри, какой это будет сон! 82. Я также хотел бы почивать в моей кротости, если бы не был вынужден выполнять это дело; но Бог, создавший мир, слишком силен для меня: я -- дело рук Его, Он может водворить меня куда захочет. 83. И хотя бы мне пришлось быть позорищем для мира и диавола, все же надежда моя в Боге на будущую жизнь: на Него возложу я упование мое и не буду противиться духу. Аминь. Глава XII О РОЖДЕНИИ И ПРИШЕСТВИИ СВЯТЫХ АНГЕЛОВ, А РАВНО И ОБ ИХ ПРАВЛЕНИИ, СТРОЕ И НЕБЕСНОЙ РАДОСТНОЙ ЖИЗНИ ["Слово Господа объетет источных духов своим FIA Т (да будет) в воле, это есть сотворение ангелов".] Теперь спрашивается: но что же есть собственно ангел? Смотри: когда Бог сотворил ангелов, Он сотворил их из седьмого неточного духа, который есть природа, или святое небо. 2. Слово сотворил ты должен разуметь как если бы было сказано стягивать воедино или собирать воедино, подобно тому как собрана воедино земля; так когда подвиглось всецелое Божество, то терпкое качество стянуло воедино салиттер природы и иссушило его; и тогда появились ангелы: каково было качество в своем движении в каждом месте, таков стал и ангел. 3. Заметь глубину: есть семь духов Божиих, и они все семь подвиглись, и свет внутри них также подвиг-ся, и дух, который исходит из семи духов Божиих, также подвигся. 4. И вот Творец пожелал по троичности своей сотворить и три воинства, недалеко друг от друга, но одно при другом, как единый круг. Теперь заметь: каковы были духи в своем движении или восхождении, такими стали и твари: посреди каждого воинства сплотилось воедино и сердце каждого воинства, а из него стал ангельский царь, или великий князь. 5. Подобно тому как Сын Божий рождается посреди семи духов Божиих и есть жизнь и сердце семи духов Божиих, так сотворен был посреди его области и ангельский царь из природы или природного неба, из силы всех семи неточных духов: и он стал сердцем в воинстве, и заключал в себе качество, могущество или крепость целого воинства, и был прекраснейшим среди них. 6. Подобно тому как Сын Божий есть сердце, и жизнь, и крепость всех семи духов Божиих, так и царь ангелов в своем воинстве. 7. И подобно тому как в Божественной силе есть семь главных качеств, откуда рождается сердце Божие, так сотворены были в каждом воинстве по каждому главному качеству и несколько могущественных князей ангельских, числа которых я точно не знаю; и они суть при царе предводители прочих ангелов. 8. Ты должен здесь знать, что ангелы не все одного качества, а также и в силе, и в могуществе они не все равны между собою: хотя каждый ангел имеет в себе силу всех семи неточных духов, но в каждом одно какое-нибудь качество бывает сильнейшим; по этому качеству он и прославляется. Ибо каков был в каждом месте салиттер ко времени творения, таким стал и ангел, и по тому качеству, которое в нем сильнее других, получает ангел и свое наименование и славу. 9. Подобно тому как полевые цветы получают свою окраску каждый от своего качества, а также и имя носят по своему качеству, так и святые ангелы: в иных сильнее всего терпкое качество и они бывают светло-коричневатые и ближе всего к холоду. 10. И когда свет Сына Божия озаряет их, то они бывают совсем светлы в своем качестве, подобно коричневой молнии. В иных бывают сильнее качества воды, и они прозрачны, подобно святому небу; и когда свет озаряет их, то они имеют вид как бы кристального моря. 11. В иных сильнее всего горькое качество, и они подобны драгоценному зеленому камню, который видом как молния; и когда свет озаряет их, то они кажутся как бы красно-зеленоватыми, как если бы в них сиял карбункул или как если бы жизнь брала здесь свое начало. 12. Иные имеют качества зноя, и они всех светлее, желтоватые или красноватые, и когда на них сияет свет, то это имеет вид как бы молнии Сына Божия. В иных сильнее всего качество любви, и они суть зрелище небесного царства радости и совсем светлы, и когда свет сияет на них, то имеют вид как бы светло-голубых -- приятное зрелище. 13. В иных сильнее всего качество звука; они также светлы, и когда на них сияет свет, то имеют вид как бы восходящей молнии или как если бы нечто хотело там вознестись. 14. Иные имеют качества всей природы, как бы общее смешение всего; когда на них сияет свет, то это имеет вид как бы святого неба, составленного из всех духов Божиих. 15. Но царь есть сердце всех качеств и имеет область свою посреди, как кипящий родник: подобно тому как солнце стоит посреди планет и есть царь звезд и сердце природы в сем мире, таково и величие херувима, или царя ангелов. 16. И подобно тому как прочие шесть планет суть военачальники при солнце и отдают солнцу волю свою, чтобы оно могло править и действовать в них, так и все ангелы отдают царю волю свою, а князья ангельские участвуют в совете царя. 17. Но ты должен знать, что все они имеют единую любовную волю между собою, никто не завидует облику и красоте другого: ибо как бывает в духах Божиих, так и между ними. И также все они равно при-частны Божественной радости и все равно вкушают небесных яств: в этом нет различия. Только в цветах и в крепости силы бывает различие, в совершенстве же -- никакого, ибо каждый имеет силу всех духов Божиих в себе: поэтому, когда свет Сына Божия сияет на них, то качество каждого ангела являет себя своим цветом. 18. Я перечислил лишь некоторые из обликов и цветов, однако их гораздо больше, но ради краткости я не буду их описывать. Ибо подобно тому, как Божество являет себя в своем восхождении в бесконечном разнообразии, так неисследимо и многообразие цветов и обликов между ангелами. Я не умею указать тебе в сем мире настоящего сравнения, разве только цветущую почву в мае, но это мертвый и земной прообраз. ОБ АНГЕЛЬСКОЙ РАДОСТИ 19. Теперь спрашивается: что же делают ангелы Божий на небе или для чего и для какой цели Бог сотворил их? Заметьте себе это, скупцы, вы, которые стремитесь в мире сем к горделивой пышности, почестям, славе, власти, деньгам и имениям, и выжимаете у бедняка пот и кровь его, и расточаете в роскоши труд его, и мните, что вы лучше, нежели простой мирянин, заметьте себе, на что сотворил вас Бог. 20. Вопрос: зачем сотворил Бог князей ангельских, а не всех ангелов равными? Вот смотри: Бог есть Бог строя, и как все происходит, движется и есть в его правлении в Нем самом, то есть в его рождении, таков и чин ангелов. 21. Подобно тому как в Нем семь главных качеств, которыми движется все Божественное существо, и Он являет себя в этих семи качествах бесконечно, и, однако, эти семь качеств имеют в бесконечности первенство, благодаря чему Божественное рождение пребывает вечно в своем неизменном строе; и подобно тому как посреди семи духов Божиих рождается сердце жизни, откуда восходит Божественная радость, -- таков чин и ангелов. 22. Князья ангельские сотворены по духам Божи-им, а херувим -- по сердцу Божию: и каково действие Божественного существа, таково же и ангела; и когда какое-нибудь качество восходит в Божественном существе и проявляется особо в своем действии, как-то: в восхождении звука, или в Божественной деятельности борения или сражения, то тот ангельский князь, который всего сильнее привержен к этому качеству, вступает также со своими легионами в лик свой пением, звучанием, пляскою, радованием и ликованием. 23. Это есть небесная музыка: ибо здесь каждый поет по голосу своего качества, и князь предводительствует ликом, как начальник хора учениками своими, и царь радуется и ликует с ангелами своими в честь великого Бога и в умножение небесной радости: и это есть как бы святая игра в сердце Божием, и на то они и сотворены, на радость и честь Божию. 24. И вот когда восходит небесная музыка ангелов, то в небесной славе, в Божественном салиттере, возникают всевозможные произрастания, всевозможные образы и цвета: ибо Божество проявляет себя бесконечно и в неисследимом многообразии родов, цветов, форм и радостей. 25. И какой неточный дух в Божестве каждый раз проявляет себя особо своим восхождением и любовной борьбою, как если бы он получал первенство, тот ангельский князь и начинает немедленно с приверженными ему ангелами свою небесную музыку, по качеству своему, пением, звучанием, игрою на свирели и всяким небесным искусством, какое восходит в духах Божиих. 26. Но когда посреди восходит средоточие, то есть когда рождение Сына Божия проявляет себя особо, как торжество, то возносится музыка или радость всех трех царских правлений всего ангельского творения. 27. И какая бывает здесь радость, я предоставляю размыслить каждой душе: я не могу объять этого в моей поврежденной природе и тем более описать. Что же до этого пения, то я отсылаю читателя к оной жизни: там он сам будет участвовать в лике и тогда лишь даст веру этому духу; чего он здесь не понимает, то будет там иметь в созерцании. 28. Ты должен знать, что это не с ветра сочинено, но когда молния восходит в средоточии, то видит и познает это дух; поэтому остерегись и не забавляйся здесь насмешками, а то окажешься ругателем пред Богом и может произойти с тобою как с царем Люцифером. 29. Теперь спрашивается: что же делают ангелы, когда они не поют? Вот смотри: что делает Божество, то делают также и они, когда духи Божий любовно в самих себе порождают друг друга и восходят друг в друге, в сладостном обнимании, и лобзании, и вкушении друг от друга, в каковом вкушении и обонянии возникает жизнь и вечная услада, о чем ты подробно можешь прочесть выше, -- то также и ангелы дружески, блаженно и сладостно прохаживаются друг с другом в небесных областях, и созерцают дивный и отрадный образ неба, и вкушают от благодатных плодов жизни. 30. Теперь ты спросишь: что же говорят они между собою? Ты, кичливый, надменный и гордый человек, скоро мир станет тесен для тебя, и ты думаешь, что нет никого, кто был бы тебе равен! Одумайся теперь, ангельский ли ты носишь на себе образ или диаволь-ский. 31. С кем же я сравню теперь ангелов? По справедливости сравню их с малыми детьми, когда в мае, в пору цветения роз, они выходят вместе гулять среди прекрасных цветочков, и срывают их, и плетут себе из них красивые веночки, и несут их в руках, и радуются, и говорят без умолку о разных видах прекрасных цветов, и берут друг друга за руки, уходя гулять среди прекрасных цветочков, а когда приходят домой, то показывают их своим родителям и радуются; и родители тогда тоже утешаются о детях своих и радуются вместе с ними. 32. Так делают и святые ангелы на небе: они берут друг друга за руки, и гуляют в прекрасных небесных цветущих лугах, и говорят о приятных и прекрасных произрастаниях небесной славы, и вкушают от благодатных плодов Божиих, и играют прекрасными небесными цветочками, и сплетают себе красивые веночки, и радуются в прекрасных цветущих лугах Божиих. 33. И нет там ничего, кроме сердечного ласкания и кроткой любви, и дружеской беседы, и блаженного общения, и каждый находит веселие свое в другом и почитает другого. Они не знают ни о какой злобе, или хитрости, или обмане; но Божественные плоды и небесная отрада -- все у них сообща, и один может пользоваться ими, как и другой; там нет ни зависти, ни вражды, но сердца их связаны любовно. 34. И подобно тому как родители в детях, так и Божество полагает свое высшее благоволение в том, что его любезные дети так дружески и любовно живут между собою на небе: ибо и Божество играет в себе самом подобным же образом, один неточный дух в другом. 35. Поэтому и ангелы не могут ничего делать иначе, нежели делает их Отец; о том засвидетельствовал и наш ангельский царь Иисус Христос, когда был у нас на земле, сказав, как написано в Евангелии: "Истинно, истинно говорю вам: Сын ничего не может творить сам от себя, если не увидит Отца творящего: ибо что творит Он, то и Сын творит также" (Иоанн. 5, 19). И далее: "Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное" (Матф. 18, 3). 36. Он разумеет под этим, что сердца наши должны быть связаны любовью, как у святых ангелов Божиих, и что мы должны поступать друг с другом дружески и любовно, и любить друг друга, и предварять в почтении, как ангелы Божий. 37. А не должны обманывать, и лгать друг на друга, и вырывать кусок изо рта от великой жадности; а также гордиться, и величаться один над другим, и презирать того, кто не умеет коварно, диавольски хитрить. 38. О нет, так не поступают ангелы на небе; но они любят друг друга, и никто не мнит себя прекраснее другого, но каждый находит радость свою в другом и радуется прекрасному облику и приятности другого; отчего восходит их взаимная любовь, так что они берутся за руки и дружески целуют друг друга. 39. Заметь глубину: подобно тому как когда молния жизни взойдет посреди Божественной силы и все духи Божий получат жизнь свою и весьма обрадуются и возникнет между ними любовное и святое обнимание, целование, вкушение, осязание, слышание, видение и обоняние, так и у ангелов: когда один видит, слышит и осязает другого, то восходит в сердце его молния жизни и один дух обнимает другого, как в Божестве. 40. Заметь здесь глубину и высшую тайну ангелов Божиих. Если ты теперь хочешь узнать, откуда происходит их любовь, и смирение, и дружба, восходящая в сердце их, то заметь себе следующее: 41. Каждый ангел создан таким же, как и все Божество, и есть как бы малый Бог: ибо когда Бог творил ангелов, то творил их из самого себя; но Бог в одном месте таков же, как и в другом. Он повсюду Отец, Сын и Дух Святой. 42. Этими тремя именами и силою их держится небо, и мир сей, и все, о чем бы ни помыслило сердце твое; и если бы ты описал такой малый круг, что едва мог бы взглянуть внутрь его или даже едва различить его, в нем была бы, однако, заключена вся Божественная сила, и Сын Божий рождался бы в нем, и Дух Святой исходил бы в нем от Отца и Сына; если не в любви, то в гневе, как написано: со святыми ты свят, и с развращенными ты развращен1 (Пс. 17, 26--27), с теми, что сами возбуждают над собою гнев Божий; и он бывает тогда во всех духах Божиих на том месте, где был возбужден; и в свой черед, где возбуждается любовь, там она и пребывает в полном рождении всего Божества того места. 43. И нет в том никакого различия между ангелами, и сотворены они все из Божественного салиттера небесной природы; единственное различие между ними то, что, когда Бог создавал их, все качества в этом великом движении были в состоянии наивысшего рождения или восхождения. Отсюда произошло то, что ангелы бывают различных качеств и обладают различною окраскою и красотою, и, однако, все это из Бога. 44. Но каждый ангел имеет в себе и все качества Божий, только одно из них бывает в нем сильнее прочих; по этому качеству он получает свое имя, в этом качестве и прославляется. 45. Подобно тому как качества в Боге непрестанно рождают друг друга, и вместе восходят, и сердечно любят, и непрестанно получают свою жизнь друг от друга; и подобно тому как молния восходит в зное, в сладкой воде, откуда берет начало жизнь и радость, -- так бывает и в ангеле, и внутреннее рождение его происходит не иначе как внешнее вне его в Боге. 46. Как Сын Божий рождается вне ангелов, в срединном роднике, в зное, в сладкой воде, из всех семи духов Божиих, и освещает в свою очередь все семь неточных духов ангела. 47: И подобно тому как Дух Святой исходит от Отца и Сына, и слагает, и образует, и любит все, так исходит Дух Святой и в ангеле в его собратий, и любит их, и радуется вместе с ними. 48. Ибо нет никакого различия между духами Бо-жиими и ангелами, как только то, что ангелы суть твари и телесное существо их имеет начало; но сила их, из которой они сотворены, есть сам Бог, и она от вечности и пребывает в вечность. Поэтому скорость их так же велика, как скорость человеческих мыслей: куда они захотят, там тотчас и обретаются; к тому же они могут быть большими или малыми, как захотят. 49. И это есть истинное существо Божие в небе, даже само небо. Если бы открылись глаза твои, то ты ясно увидел бы это здесь, на земле, на том месте, где ты стоишь. Ибо если Бог может дать увидеть это духу человеческому, который еще в теле, и если Он может открыться ему в плоти, то Он может сделать это и вне плоти, если захочет. 50. О греховная обитель мира сего, как окружена ты отовсюду адом и смертью! Проснись, близок час твоего возрождения, наступает день, показывается заря. О безумный и мертвый мир, каких ты еще просишь знамений? Все тело твое уже окоченело, а ты все еще не хочешь пробудиться ото сна твоего! Вот, дается тебе великое знамение; но ты спишь и не видишь его: поэтому даст тебе Господь иное знамение в ревности своей, которую ты возбудил грехами твоими. О ВСЕМ НЕБЕСНОМ БЛАЖЕНСТВЕ ВСЕХ ТРЕХ ЦАРСТВ АНГЕЛЬСКИХ 51. Здесь указует дух, что место, где каждый ангел был сотворен, это то самое место, или locus, в небесной природе, в котором и из которого он стал тварью, и есть собственное его местопребывание, которым он обладает по природному праву, пока остается в любви Божией. Ибо это есть locus, которым он обладал от вечности, прежде нежели стал тварью; и тот же салит-тер находился на этом месте, из которого он произошел: потому это местопребывание остается в его обладании по природному праву, пока он ходит в любви Божией. 52. Но ты не должен думать, что Бог связан этим, так что не мог бы прогнать его оттуда, если бы он стал ходить иначе, нежели как Бог впервые сотворил его. Иб