же это почувствовал, и мы решительно не могли понять, что происходит вокруг нас. Отец же вскоре и покончил с неизвестностью, вызвав меня к себе в кабинет и посвятив в тайну, столь же нежелательную, сколь и нечаянную. Молодость и красота, начал он, обладают удивительным действием, и было бы безумием отказываться от привилегий, какие они по случаю могут нам доставить: потом и спохватишься, да будет поздно. Я озадаченно внимала такому началу; заметив мою растерянность, он попросил меня сесть и проникнуться чрезвычайной важностью того, что он скажет; у меня достанет ума, надеялся он, ради собственного благополучия прислушаться к его благоразумным советам. И напрямик спросил: лестно ли было бы мне сделаться королевой? Я с полной откровенностью отвечала: нет, даже вселенской королевой я не захочу снова жить в свете, а мой любимый будет счастлив возвысить меня, как мне и не чаялось. Эта речь пришлась отцу не по вкусу; нахмурившись, он назвал меня романтической дурой и, в обмен на послушание, обещал-таки сделать меня королевой, ибо в прошлый раз во дворце, сказал ему кардинал, я попалась на глаза королю и понравилась ему; король будто бы намерен развестись с женой и взять меня на ее место, а до этого он хочет почаще видеть меня и потому велел кардиналу найти способ сделать меня фрейлиной нынешней королевы. Невозможно передать, в какое изумление повергла меня эта новость, и если минуту назад, когда такая возможность казалась недостижимой, я совершенно искренне заверяла, что у меня нет желания быть вознесенной столь высоко, то сейчас цель приблизилась, и, признаюсь, мое сердце затрепетало, и видение царского престола ослепило меня. Воображение рисовало мне великолепие, власть и величие державного состояния, и от потерянности я не знала, что сказать, и безмолвствовала, словно утратив дар речи. Отец догадался, что происходит в моей душе, и стал приводить новые доводы в пользу покорности его воле; наконец я пробудилась от золотого сна и умильнейшими словами заклинала его не побуждать меня обойтись непорядочно с человеком, который, будь его власть, сделал бы меня владычицей мира и в чьей, однако, власти удовлетворить все мои желания. Отец оставался глух к моим словам и только велел быть готовой на следующей неделе представиться ко двору; велел проявить разумность и не жертвовать интересами всего семейства ради смехотворных понятий о чести, а главное, никому не сказывать о нашем разговоре. Засим он оставил меня разбираться в моих мыслях, и наедине я задумалась над тем, как мало у него ласковости ко мне, чье счастье его ничуть не заботит: я была для него как бы лестницей, воспользовавшись которой он рассчитывал достичь вершины своих честолюбивых замыслов; а вспомнив, сколько ласки я знала от него ребенком, я теперь видела тому лишь две причины: либо я его забавляла, либо ему льстила моя миловидность. Но долго занимать голову посторонними мыслями я уже не могла: все мысли были о короне и моей помолвке с лордом Перси, и когда он пришел, я, нарушив отцовский наказ, не сдержалась и все рассказала, умолчав лишь о том, что в первую минуту королевский посул произвел в моей душе смятение. Я готовилась к тому, что моя новость причинит ему жесточайшую боль, но он не обнаружил сильных чувств, разве что побледнел, и, взяв меня за руку, с ласковым видом сказал: - Если звание королевы сделает вас счастливой, а это счастье теперь в ваших руках, то ни за какие блага я не стану вам помехой, чего бы мне это ни стоило. - Поразительное величие его души подействовало на меня неожиданным образом: моя любовь к нему не только не разгорелась с новой силой, но почти угасла, и я поймала себя на мысли, что все не так уж серьезно между нами, если он может обойтись без меня. Я убеждена, что, отказываясь - даже из благороднейших побуждений - от своих прав на женщину, однажды ею подтвержденных, мужчина этим отречением оскорбляет женщину. Я не удержалась, чтобы не выразить ему недовольство и не поздравить с тем, что наша любовь не очень его обременила. Он не нашелся, что ответить: извратив его намерения, я совершенно сбила его с толку, на него нашел столбняк; немного постояв, он поклонился и вышел. Снова я была предоставлена моим мыслям, однако изложить их связно нет никакой возможности: я хотела быть королевой - и не хотела этой чести; желала милорду Перси отдельного от меня счастья - и не желала признать свои чары настолько слабыми, чтобы, обманувшись в моей любви, он не наскучил самой жизнью. Следствием же этого умственного разброда было то, что я решила смириться перед отцом. Чувство долга, боюсь, тут мало значило, хотя в ту пору я ухватилась и за эту малость, скрывая от себя истинное значение своего поступка. Когда мой возлюбленный пришел снова, я напустила на себя холодность, дабы раз и навсегда остудить его домогательства: решив обойтись с ним дурно, я обрела в нем вечный укор себе, в каждом его взгляде мне чудился упрек. Вскоре отец отвез меня во дворец, где мне довелось играть не самую трудную роль, поскольку с моим знанием сильного пола я без особого старания прибрала к рукам человека, которому нравилась и который был, мало сказать, безразличен мне - я испытывала к нему сильнейшее отвращение, а он принимал это за добродетель - сколь доверчивы мужчины, когда им хочется верить! При этом я не забывала время от времени обмолвиться нежным словцом, благословляла судьбу, судившую полюбить мужчину, связанного узами брака, вследствие чего женщина свободна от подозрений в криводушии и корысти. Влюбленный король легко верил всему этому и с необычайной быстротой вел дело к разводу, который, впрочем, все откладывался, и я продолжала томиться за кулисами. Когда король упоминал при мне о разводе, я обычно выставляла такие возражения, какие, мне думалось, еще больше распалят его; я заклинала его не брать греха на душу и из-за меня не огорчать добродетельную королеву, ибо в служении ей я полагала для себя великую честь, и лучше я поступлюсь короной и даже счастьем видеть впредь короля, нежели причиню боль своей венценосной властительнице. Такие речи вкупе с его горячим желанием обладать мною настолько убедили короля в моем благородстве, что удалить женщину, в которой разочаровался (ибо устал от нее) и поставить меня на ее место он также почитал благородным делом. Я находилась при дворе уже около года, и, поскольку о любви короля пошли толки, нашли благоразумным устранить меня, дабы не раздражать партию королевы; с великой неохотой вынуждена я была подчиниться, ибо меня снедала тревога, что в мое отсутствие король переменится ко мне. Снова я уехала с отцом в наше имение, теперь уже не радовавшее былым очарованием: мучимая честолюбием, я ни о чем другом не могла думать. Державный любовник часто направлял ко мне посыльных, и ответные письма я составляла в таком роде, чтобы вернее достичь цели, то бишь вернуться ко двору. Столько величия и повелительности было в его письмах ко мне и столько лживости и смирения в моих, что я ловила себя на мысли о том, как это не похоже на мою переписку с лордом Перси, но я изо всех сил тянулась к короне и не позволяла себе раздумывать о былом. В каждом своем письме я неизменно одобряла его решение разлучиться со мной, поскольку в наших обстоятельствах это надежно оберегало мою и, что для меня много важнее, его честь; скорее я приму любые муки, нежели огорчу его прекословием либо брошу тень на его доброе имя. Я не упускала между прочим случая посетовать на недомогание, замечая, сколь важно для здоровья иметь душевное спокойствие. Этими уловками я вынудила его самым настоятельным образом затребовать меня к себе, сама же, искушая его нетерпеливый нрав, тянула с возвращением, покуда он не обязал моего отца даже употребить власть, чему я, внутренне ликуя, уступила как бы скрепя сердце. Добившись своего, я стала прикидывать, каким образом разлучить короля и королеву, поскольку они все еще жили под одной крышей. Леди Мэри, дочери королевы, было в ту пору неполных шестнадцать лет, и, заручившись пособничеством ее ровесниц, можно было помалу внушить ей непочтение к отцу, отчего его щепетильность в отношении развода предстанет смехотворной. У принцессы, я знала, был неукротимый нрав - впрочем, падкая на дружеские заверения юность и вообще несдержанна на язык; потом уже я постаралась, чтобы все ее высказывания о короле доходили до его ушей и он воспринимал их должным образом: что первоначально они исходили не от юной принцессы, а от ее матери. Он часто делился со мной этими мыслями, я соглашалась, но, памятуя о великодушии, всегда заступалась за королеву: ей-де, свыкшейся со своим державным положением, вполне естественно раздражаться на людей, в которых она воображает угрозу своим заслуженным правам. Через эти козни я нашла верное средство рассорить короля с королевой: ведь проще простого настроить мужчину против женщины, от которой он желает освободиться - тем паче мешающей ему насладиться жизнью. Объявив теперь, что королева упорствует там, где его совесть не терпит отлагательства, король расстался с ней. Мое будущее прояснилось: от меня уже ничего не требовалось - все зависело от желаний короля, и, коль скоро они завели его так далеко, я не беспокоилась, что и впредь они вынудят его все делать по-моему. Я стала маркизой Пемброк. Это отличие я перенесла очень легко: мысли о много высшем титуле притупили мою чувствительность; я брезговала этим пустяком, но не потому, что это действительно пустяк, а потому, что замахнулась на большее, причем в самом скором времени. Король делался все нетерпеливее, и скоро я стала его тайной женой. Как только это произошло, я словно облеклась в королевский сан, осознала в себе державную власть и даже ближайших друзей перестала узнавать в лицо. Со своей головокружительной высоты я не различала их: так ставшему на пьедестал оставшиеся внизу кажутся бесконечно далекими, он видит один кишащий муравейник; эта мысль наполняла меня несказанным восторгом, и я не скоро поняла, что в обоих случаях достаточно спуститься на несколько ступеней по лестнице, кем-то подставленной, чтобы затеряться в этом презренном муравейнике. Некоторое время наш брак сохранялся в тайне, огласка была бы некстати, поскольку бракоразводный процесс короля еще не завершился, и только рождение моей дочери Елизаветы потребовало его обнародования. Впрочем, для видевших меня тайны не было, ибо мои речи и поступки переменились настолько, что всем было совершенно ясно: для самой себя я уже королева. И пока это было тайной, мне еще было за что бороться, я не могла смириться с тем, что весь мир не знает о моем жребии; но прошла коронация, честолюбию было уплачено по самому высокому счету, а я вместо счастья почувствовала себя несчастной, как никогда; мало того что после свадьбы мне стало труднее скрывать брезгливость к королю, развившуюся теперь в непреодолимое отвращение, но, по достижении короны, меня покинула увлеченность, с какой я ее домогалась, и появилось время задуматься - а велика ли награда за всю мою маету, и мне часто представлялся охотник, что целый день до изнеможения носится по полям, словно успех сулит ему неслыханное вознаграждение, и за все труды он получит омерзительную вонючую тварь. Мое положение было еще хуже: охотник скормит добычу собакам, а я свою должна была нежить и, кривя душой, называть своей любовью. Мое недосягаемо высокое и завидное положение только привадило меня к лицемерию, а этого, как я теперь вижу, ничем не искупить. В моем одиночестве со мной был только ненавистный мне человек. Нечего было и думать кому-то открыть свою душу, и никто бы не осмелился вступить со мной в доверительный разговор; со мной если и говорили, то как с королевой, а не с Анной Болейн, и те же самые слова можно было повторить разряженной кукле, взбреди королю на ум назвать куклу своей женой. И поскольку любая придворная дама была моим врагом, полагая, что у нее больше права занимать доставшееся мне место, я маялась, как в диком лесу, без единой живой души, в постоянном страхе оставить следы, по которым меня сыщет какое-нибудь чудище или наползут и ужалят змеи; ведь таковы все ненавистницы, снедаемые завистью. Хуже положения не придумать, а мне еще приходилось прятать тоску и выглядеть веселой. И это тоже сослужило мне худую службу, поскольку некоторые необдуманные поступки потом повернули против меня. У меня родился мертвый мальчик, и это, видимо, сильно охладило короля, чей нрав не терпел и малейшего разочарования. Я не огорчалась, потому что о последствиях не думала, а меньше видеть короля мне было только приятно. Позже я узнала, что ему приглянулась одна моя фрейлина, и уж ее ли в том заслуга или виной горячий характер короля, но обращаться со мной он стал куда хуже, чем, по моей милости, обращался с моей предшественницей. Охлаждение короля скоро заметили придворные подхалимы, что всегда караулят монарший взгляд, и, смекнув, что со мной можно не церемониться, они из самых пустых поступков и слов и даже из самого моего вида вывели чернейшие замыслы. Горя новым любовным нетерпением, король охотно выслушивал моих обвинителей, сумевших заронить в него сомнение в моей супружеской верности. Прежде он не поверил бы с такой готовностью этим наветам, но сейчас его тешила мысль, что нашелся повод поступить со мной так, как он уже решил поступить без всякого повода; и уцепившись за какой-то предлог и чьи-то показания, меня отправили в Тауэр, определив злейшую мою ненавистницу надзирать за мной и даже спать в моих покоях. Это наказание было хуже смерти, ибо, срамя и насмешничая, она доводила меня до умоисступления, в каковом состоянии я не отдавала себе отчета в своих словах. Она же якобы увидела в них признание того, что я вела предосудительные разговоры с кучкой негодяев, которых я едва ли вообще знала в лицо, и все это могло убедить только тех, кому хотелось верить в мою виновность. Начался суд, и, желая совсем очернить меня, мне приписали преступную связь с собственным братом, которого я в самом деле очень любила, но видела в нем друга и никого больше. Тем не менее меня приговорили к отсечению головы либо сожжению, на усмотрение короля, и король, из великой любви ко мне, милостиво утвердил более мягкий приговор. То, что моя жизнь кончалась таким образом, угнетало бы меня больше, оставайся я в прежнем состоянии, но так мало радости узнала я, будучи королевой, что смерть представлялась наименьшим злом. Другое было горше: то, как я хитростью склонила короля отставить королеву, как жестоко обошлась с принцессой Мэри, как обманула лорда Перси. Как могла, я пыталась умиротворить совесть, надеялась, что мне простятся эти черные дела, потому что в остальном я жила праведно и всегда спешила творить добро. С тех пор, как это стало в моей власти, я без счета раздавала милостыню, сокрушенно отмаливала грехи и с душевной крепостью взошла на плаху. Мне было двадцать девять лет, но в этот краткий срок я, кажется, изведала больше, чем многим выпадает за очень долгую жизнь. Я блистала при дворе, жила рассеянно; на собственном опыте познала силу страстей, помрачающих рассудок. У меня был возлюбленный, которого я высоко чтила, а под конец жизни я была вознесена на высшую ступень, о которой может только мечтать самая суетная из женщин. И ни в каком из состояний не было покоя моей душе, разве что в тот краткий промежуток, когда я отшельницей жила в деревне, вдали от шума и суеты. И когда знала, что меня любит и чтит честный и благородный человек. Выслушав эту историю, Минос ненадолго задумался, а потом велел отворить ворота и впустить Анну Болейн, рассудив, что отмучившаяся четыре года в звании королевы и все это время сознававшая, сколь поистине жалок этот высокий удел, заслуживает прощения во всем, что она сделала ради него {Здесь обрывается эта любопытная рукопись, продолжение пошло на обертку перьев, табака и прочего. Надлежит надеяться, что впредь невнимательные люди будут осмотрительнее с тем, что они сжигают или используют для иных малопочтенных целей; пусть они вообразят, что такая судьба могла постичь божественного Мильтона и что сочинения Гомера, может статься, были обнаружены в свечной Комментарии Перевод "Истории жизни покойного Джонатана Уайлда Великого" печатается по изданию: Фильдинг Г. История жизни покойного Джонатана Уайльда Великого. М., 1958; "Истории приключений Джозефа Эндруса и его друга Абраама Адамса" - по изданию: Фильдинг Г. Избранные произведения в двух томах, т. I. M., 1954. Перевод "Путешествия в загробный мир и прочего" сделан по изданию: The Complete Works of Henry Fielding, Esq. With an Essay on the Life, Genius and Achievement of the Author (1902, 1903). Ed by W. E. Henley, v. 2. Для перевода "Дневника путешествия в Лиссабон" было взято издание: Fielding H. The Journal of a Voyage to Lisbon. Oxford University Press, London, New York & Toronto, 1907 (ed. with Introduction and Notes by Austin Dobson), откуда взяты некоторые примечания (помечены литерой Д). ПУТЕШЕСТВИЕ В ЗАГРОБНЫЙ МИР И ПРОЧЕЕ  ...нового Вифлеема. - Больница св. Марии Вифлеемской, обычно - Бедлам (искаженное Вифлеем), - лондонский приют для душевнобольных. ...Кэтрин-стрит на Стрэнде - адрес издателя Филдинга Э. Миллара. ...в К*** обществе. - Основанное в 1660 г. Королевское общество, выполнявшее функции национальной академии наук, в XVIII в. нередко подвергалось сатирическим нападкам просветителей, не видевших большого практического смысла в чересчур специальных исследованиях его членов. Достаточно вспомнить лапутян в "Путешествии Гулливера" Дж. Свифта. Абраам Адамс - герой годом раньше вышедшего романа Филдинга "Джозеф Эндрус". ...около сорока лет. - Филдингу в это время (1741) - 34 года. ...я - Меркурий. - Одна из важнейших обязанностей этого неутомимого бога - сопровождать душу умершего в царство Плутона. ...была сделана карета. - Имеется в виду известный ювелирных дел мастер (см. коммент. к с. 476). ...Великого Петра, или Петра Великого. - Ближайшим источником сведений о Петре могла быть книга "История войн Карла XII, короля Швеции" Г. Адлерфельда, вышедшая осенью 1740 г.; в переводе ее на английский язык Филдинг принимал участие. ...к малому удовольствию иного прочего. - Здесь отразились личные впечатления Филдинга от Голландии. ...тянулись бани. - "Иначе говоря, бордели, - объясняет этот эвфемизм биограф Филдинга П. Роджерс. - Это было всем понятное иносказание, аналогичное сегодняшнему "салон массажа". Модная Болезнь. - Существует предположение, что сифилис завезли в Европу моряки X. Колумба. До XVII в. заболевание называли "испанской болезнью" или "французской болезнью". ..."Расчета холостяка". - Полное название этого анонимного трактата - "Расчет холостяка издержкам брачной жизни" (1725). В 1730 г. также анонимно вышло "дополнение" - "Женятся только дураки, или Оправдание расчету холостяка". ...могучих тисов. - У англичан тис - траурное дерево. ...в Бленхеймском дворце. - Бленхеймский дворец близ Оксфорда (современники узнавали его в описании Дворца Смерти) был построен для герцога Мальборо (1650-1722) в память его победы при Бленхейме в 1704 г. Автором проекта был архитектор и комедиограф Дж. Ванбру (1664-1726). Филдинг посещал дворец, был знаком с вдовствующей герцогиней. ...виктории сего дюка. - Отражением неприязни к англичанам (персонально к Мальборо) стала французская шуточная песенка "Мальбрук в поход собрался". ...одним духом всех римлян. - Р. Стил писал в "Зрителе": "Кажется, это Калигула хотел, чтобы у всех граждан Рима была одна шея, для того чтобы их можно было обезглавить одним ударом". Коцит - одна из рек, окружающих преисподнюю. ...некий дом вблизи Бита. - Имеется в виду имение Прайор-Парк, принадлежавшее Р. Аллену (см. коммент. к с. 435). ...вытянул жребий Александра. - В основе этого обмена жребиями лежит древний анекдот, согласно которому Диоген попросил у Александра единственной милости: не заслонять солнца. Восхищенный царь заметил на это: "Если бы я не был Александром, я хотел бы быть Диогеном". ...сердцем каждого. - В декларациях этого просвещенного монарха нашли отражение некоторые мысли политической утопии Г. Болингброка (1678-1750) "Идея о короле-патриоте". Опубликованный только в 1749 г., он с 1738 г. ходил в списках в кругах оппозиции, и Филдинг, несомненно, знал его. ...один комичный субъект... - постоянная на протяжении полутора десятка лет жертва сатирических нападок Филдинга - актер и драматург Колли Сиббер (1671-1757). ...судью Миноса. - В царстве Плутона суд вершили Минос, Эак и Радамант. Согласно Платону, Эак судил европейцев, Радамант - азиатов, а Минос решал сомнительные случаи. ...не удостоив ответом. - Еще одна шпилька в адрес ученых членов Королевского общества (см. коммент. к с. 30). ...его труды. - По традиции, берущей свое начало от издания Б. Джонсоном собрания своих сочинений, "сочинения" носят у англичан название "трудов" ("works"). ...в С***-хаус? - В Сомерсет-хаусе размещалось налоговое управление и другие государственные учреждения. ...устроил при себе. - Нельзя сказать со всей определенностью, кого из "патриотов" имеет в виду Филдинг. Один из вероятных кандидатов - У. Палтни. ...покойный лорд-мэр. - Близко к дате, которой открывается "Путешествие" (1 сентября 1741 г.), умерли два лорда-мэра - Хамфри Парсонз (март 1741 г.) и Роберт Годшэлл (июнь 1742 г.). Особой любовью горожан пользовался Парсонз; видимо, он и имеется в виду. ...я встретил свою дочурку. - Дочь Филдинга, пятилетняя Шарлотта, умерла в марте 1742 г. ...признателен ему за это. - Подвиг трехсот спартанцев, погибших со своим царем Леонидом при защите Фермопил в 480 г. до н. э., воспел в поэме "Леонид" (1737) Ричард Главер (1712-1768). ..."Илиаду" в его переводе... - О переводах Гомера, сделанных А. Попом, см. коммент. к с. 441. ...я сам не знаю. - Уже в древности за честь называться родиной Гомера спорили семь городов. ...о соображениях доктора Уорбертона... - В "Божественной миссии Моисея" (1737-1741) богослов У. Уорбертон (1698-1779), впоследствии епископ Глостерский, толковал схождение Энея в Аид в христианском духе. ...в одной его строке. - Актеры-трагики Беттертон и Бут (см. коммент. к с. 493) спорят о смысле некоторых слов из монолога Отелло в спальне Дездемоны (акт V, сц. 2). ...мистер Теобальд. - Поэт и драматург Л. Теобальд (1688-1744) выпустил под своей редакцией пьесы Шекспира (в 1726 г. и 1734 г.). Первое издание вызвало резкую критику А. Попа, высмеявшего Теобальда в "Дунсиаде". В 1747 г. выпустит "своего" Шекспира и душеприказчик Попа У. Уорбертон (см. выше). ...к монументу в его честь. - Свидетельством возросшего интереса к Шекспиру стал тот факт, что в 1740 г. на средства, собранные по подписке, в Вестминстерском аббатстве (в "уголке поэтов") ему был воздвигнут мемориал. ...Мальчиком с Пальчик. - Этот сказочный персонаж фигурирует здесь в качестве героя бурлеска Филдинга "Трагедия трагедий" (1730). Карл Мартел - фракийский майордом (высшее должностное лицо государства), дед Карла Великого. В 732 г. предотвратил завоевание Франции арабами. ...и грана правды. - О. Кромвель (1599-1658) умер 3 сентября, в фатальный для него день: 3 сентября 1650 г. и 3 сентября 1651 г. он одержал победы над королевскими войсками. В преддверии его смерти над Англией несколько дней бушевала буря. ...Карла II. - Годы царствования Карла II Стюарта (Реставрация) - 1660-1685. ...и его брата. - Иаков II Стюарт наследовал Карлу II и в 1688 г. был смещен с престола ("Славная революция"). ...историка Ливия. - Тит Ливий (59 г. до н. э. - 17 г. н. э.) - римский историк, автор "Римской истории от основания города" (из 142-х книг сохранилось 35). ...мистера Хука. - Английский историк Натаниэл Хук (1690-1764) был автором компилятивной "Римской истории с критическими замечаниями". ...издание Ичарда. - Многочисленные исторические сочинения Лоренса Ичарда (см. коммент. к с. 432) пользовались у современников невысокой репутацией. Юлиан Отступник (331-363), римский император (с 361 г.), объявивший себя сторонником языческой религии и издавший эдикты против христиан. Упомянутый ниже архиепископ Хью Латимер (1485? - 1555) - деятель английской Реформации при Генрихе VIII и Эдуарде VI. После восстановления католицизма при Марии Тюдор (1553 г.) сожжен как еретик. ...я родился... в Лаодикии... - Время жизни Юлиана в "образе" раба - конец IV в. - начало V в. Опорная дата: годы жизни Валента (с 364 г. император восточной части Рима) - ок. 328-378. Считая рождением "раба" 364 г. (например, год спустя после смерти Юлиана), получаем, что во Фракию он отправился в 382 г. (364+17+1). Сколько он служил у Родорика, не сказано; допустим, один год, - значит, к вдове-римлянке он попадает в 383 г. Отслужив у нее 7 лет, около 390 г. переходит на службу к языческому жрецу (еще 4 года) и около 394 г. попадает к Иоанну Златоусту (344-407). Если Златоуст дал ему вольную при жизни, то император, у которого Тимасий был военачальником, - это Феодосии I Великий (ок. 346-395; император с 379 г.). Если же Златоуст завещал вольную после своей смерти, то "раб" попадает ко двору императора Аркадия, умершего в 408 г. В этом случае интриги, участником которых выступает герой, занимают один год. ...без которого он не засыпал. - Эти же слова Филдинг скажет в предисловии к переводу аристофановского "Плутоса, бога богатства", который он подготовил весной 1742 г. вместе с У. Янгом (ставшим прототипом пастора Адамса в романе "Джозеф Эндрус"). Евтропий. - Под именем Евтропия в означенную эпоху известен автор "Краткого очерка римской истории", изучавшегося в английских начальных школах. ...в бытность скупым жидом. - Возлюбленная героя - Ипатия (Гипатия; 370-415) из Александрии. Она не только "дочь философа", но сама философ-неоплатоник, математик и астроном. Пала жертвой фанатиков-христиан. Император, на чью женитьбу опаздывает герой, - это Феодосий II (годы правления - 408-450). ...в бытность генералом, наследником, плотником... - Поскольку при воцарении императора Зенона в 474 г. герою пятнадцать лет, родился он, следовательно, в 459 (или 460) г. Теодорих (Дитрих; ок. 454526) до того, как в 493 г. сделаться королем остготов, состоял на службе у Зенона и, в частности, отвоевал ему (у Одоакра, начальника наемных германских отрядов на римской службе) Далмацию и дунайские земли. По смерти Зенона в 491 г. императором стал Анастасий I. Таким образом, при дворе герой оставался 17 лет; "остаток дней", проведенный им в безвестности на родине, видимо, значителен: он удалился в возрасте 32-х лет. Бессмысленное, "растительное" существование "наследника" датировке не поддается. Опорные даты в биографии "плотника": пленение в 543 г. Велисарием (ок. 504-565), полководцем византийского императора Юстиниана I, последнего из известных королей вандалов - Гелимера. ...в щеголя. - Собственно говоря, это воплощение было обещано еще в предыдущей главе. "Должность" героя до такой степени ничтожна, что он совершенно "затерялся" в истории: никаких значимых событий вокруг него не происходит. ...в монашеском образе. - Годы правления Юстиниана II - 685-695 и 705-711. В междуцарствие трон занимал с 698 г. Тиберий III Апсимар. ...папа Григорий II. - Понтификат Григория II: 715-731 гг. ...премудрого мужа. - Жизнь "премудрого мужа", как и в случае со "щеголем", никак не ориентирована во времени. По логике нарастающей хронологии, он вел свое вполне бессмысленное существование в VIII в. ...в роли короля. - Хронология этой главы - конец VIII - начало IX в. Овьедо - столица Астурии в VIII-IX вв. Абдерам (Абдурахман) // - калиф Кордовы; Бернарда дель Карпьо - легендарный испанский герой, участник битвы в Ронсевальском ущелье (778), где потерпела поражение армия Карла Великого и погиб Роланд. В изложении событий этой главы Филдинг опирался на "Историю" Марианы (см. коммент. к с. 434). ...Карлом Простоватым. - Годы царствования этого короля - 898-923. В главе упомянуты Домициан, римский император в 81-96 гг., и Калигула, назначивший своего коня консулом и приведший его в Сенат. ...в роли нищего. - Этот пикарескный герой живет, - судя по всему, в X в. ...очень великий английский философ. - Имеется в виду следующее место в "Письме об энтузиазме" (1708) А. Шефстбери (1671 -1713): "Новички между ними [то есть нищими. - В. X.] могут невинно обходиться "господином" и "бог помилует". Но бывалые старики - не важно, кто едет навстречу в карете, - всегда обращаются к ним со словами "ваша честь" и "ваше лордство". "Потому что если действительно повстречается лорд, то нас иначе накажут, - говорят они, - за то, что неправильно обратились, а если не лорд, то никто не в обиде и никто не рассердится" (раздел IV). ...в роли государственного мужа. - Здесь впервые действие переносится в Англию. Герой - граф Годвин (ум. 1053). После смерти Этельдреда II (979-1016) и недолгого царствования Эдмунда II (1016) королем в 1016-1035 гг. был Кнут Великий (ок. 995-1035), датский король с 1018 г., король Норвегии с 1028 г. После его смерти держава распалась. В 1035 г. царствовали Хардиканут и Харолд I; в 1035-1040 гг. - Харолд I; в 1040-1042 гг. - Хардиканут. Уэссекскую династию восстановил Эдуард Исповедник (1042-1066). С 1053 г. фактически правителем стал сын Годвина Харолд, в 1066 г. провозглашенный королем. Он погиб в битве при Хастингсе. Харолд II - последний англосаксонский король Англии. ...архиепископом Кентерберийским. - Очевидно, имеется в виду Робер Жюмьежский, бывший архиепископом в 1051 -1052 гг. ...в солдатском звании. - В этой главе излагаются - причем, самое важное, с точки зрения простого солдата - достопамятные события: завоевание Англии Вильгельмом Завоевателем (ок. 1027-1087) и сопротивление феодальной вольницы в первые годы его правления (Осборн Датчанин, Хереворд). ...шотландский поход... - Шотландский король Малколм III (убийца узурпатора Макбета) признал Вильгельма I в 1070 г. Филипп I - король Франции в 1060-1108 гг. ...коронации короля Стефана. - Стефан (ок. 1094-1154) - внук Вильгельма I. Происходившая во все время царствования Стефана борьба за власть между знатнейшими норманнскими родами стала первой гражданской войной в Англии. ...неоплаченными. - В битве под Кардиганом (1135 г.) уэльсцы, предводительствуемые Ап Рисом, отстояли свою независимость от Англии. Уэльс будет покорен в XIII в. ...а потом в плену. - Исторический фон, на котором действует герой этой главы, составили драматические события в царствование короля (с 1189 г.) Ричард I Львиное Сердце (1157-1199) и короля (с 1199 г.) Джона (1167-1216). Робин Гуд - герой английских народных баллад, борющийся с норманнскими завоевателями, - фигура легендарная, его исторический прототип с точностью не установлен. Одни антикварии датируют его рождение около 1160 г., а местом рождения называют Локсли в Ноттингемпшире (под именем Локсли он фигурирует в романе В. Скотта "Айвенго"); другие называют его графом Хантингдоном; третьи "точно" указывают дату его смерти - 18 ноября 1247 г. Наконец, ссылаясь на документы, видят его современником Эдуарда II (1307-1327). ...и он с этим мирился. - Французский король (с 1180 г.) Филипп II Август (1165-1223) отвоевал у Джона подвластные ему французские территории (Нормандию и др.), после чего тот стал называться Иоанном Безземельным. Эти события лежат в основе хроники Шекспира "Король Джон". ...на его стороне. - Римский папа (с 1198 г.) Иннокентий III (1160 или 1161 -1216) боролся за верховенство пап над светскими властями; в 1213 г. заставил английского короля признать себя его вассалом. Под давлением недовольных баронов, поддержанных рыцарством и городами, в 1215 г. король Джон подписал Великую хартию вольностей. Кардинал Пандульф (ум. 1226) был папским легатом в Англии. В 1216 г. стал епископом Нориджским. ...папе Александру IV... - Понтификат Александра IV: 12541261 гг. ...лишением трона. - В 1255 г. папа убедил Генриха III отвоевать королевство Сицилию для принца Эдмонда. Король запросил у парламента субсидий, и в 1258 г. бароны отвергли сицилийский проект. ...стал храмовником. - В 1282 г. в результате народного восстания ("Сицилийская вечерня") Сицилия отпала от Анжуйской династии. Рыцари-тамплиеры ("храмовники") были изгнаны во Францию, где под давлением короля Филиппа VI против них был начат инквизиционный процесс, и в 1312 г. папа Климент V упразднил орден. ...Карла Красивого. - Карл IV Красивый, занимавший трон в 13221328 гг., был последним из династии Капетингов. На смену ей пришла династия Валуа. Филипп IV царствовал до 1350 г. ...роль учителя танцев. - Возможно, здесь имеется в виду хореограф Джон Уивер (1673-1760), выпустивший в 1712 г. "Очерк истории танца". Когда писались эти строки, Уиверу было 60 лет, и Филдинг рано его хоронил - он еще переживет самого Филдинга. ...содержащий историю Анны Болейн. - Якобы утраченный кусок рукописи действительно огромен: все предшествующее - это первая книга, а история Анны Болейн - это глава VII девятнадцатой (!) книги. Отсутствующие шестнадцать книг обнимали ничтожный отрезок времени: с середины XIV в. до начала XVI (годы жизни Анны Болейн - ок. 1507-1537), и за это время, согласно сказанному в главе X, Юлиан трижды побывал епископом, в том числе - Латимером (см. коммент. к с. 56). Поскольку Латимер был в свое время капелланом Анны, а перед казнью посетил ее в Лондонской башне, эта последняя "роль" Юлиана мотивирует исповедь Анны в корпусе "Путешествия". В. Харитонов