едовал ответ: - Продолжайте, 714! Я вас слышу. Спенсер перевел дух. - Сейчас мы подходим к самому интересному. Меня зовут Спенсер, Джордж Спенсер. Пассажир этого рейса. Вношу поправку. Я был пассажиром, а сейчас я пилот. Информация для вас: у меня около тысячи часов общего налета, но на одномоторных боевых самолетах. С тех пор я не управлял около тринадцати лет. Поэтому вам лучше пригласить к микрофону кого-нибудь, кто смог бы мне давать указания, как управлять этой штукой. Наша высота 20.000, курс - 290 по магнитному компасу, скорость - 210 узлов. Вот такая история. Теперь дело за вами, Ванкувер. - Ванкувер - рейсу 714. Не отключайтесь. Спенсер вытер вспотевший лоб и улыбнулся Джанет. - Держу пари, что мы переполошили всех, там, внизу! Девушка не успела ответить, как в наушниках опять затрещало и раздался голос, безличный и размеренный, как и раньше. - Ванкувер - рейсу 714. Пожалуйста, уточните еще раз у доктора, нет ли возможности привести в чувство хотя бы одного из пилотов. Это очень важно. Повторяю, это очень важно! Попросите его сделать все возможное для этого, даже если ему придется бросить без присмотра остальных пострадавших. Спенсер переключился на передачу. - Ванкувер, я - рейс 714. Вас понял. Доктор говорит, что нет никакой возможности привести пилотов в чувство. Он говорит, они - в критическом состоянии и могут умереть, если им быстро не оказать квалифицированную помощь. В наушниках установилось молчание, затем опять раздался голос диспетчера. - Ванкувер 714. Вас понял. Прошу вас, не отключайтесь, пожалуйста. - Вас понял, Ванкувер, - поблагодарил Спенсер, отключил микрофон и повернулся к Джанет. - Нам остается только ждать, пока они там решат, что делать. Слегка дрожащими руками Спенсер поигрывал рулевой колонкой, повторяя ее движения и пытаясь оценить ее чувствительность, как бы пытаясь вызвать в памяти старые навыки, летное мастерство, которым он прославился в эскадрилье; три раза его награждали отпуском домой. Он улыбнулся, вспоминая военные выражения. Но уже в следующее мгновение беспомощно оглядывал множество дрожащих стрелок, группы незнакомых рычагов и переключателей. Его охватило холодное отчаяние. Что он вообще может сделать? Это все равно, что сидеть в подводной лодке, окруженному бессмысленными приборами и инструментами из научно-фантастического романа. Одно неправильное или неловкое движение может в считанные секунды изменить характер полета; и если он это сделает, кто может дать гарантию, что ему удастся вернуть самолет под свой контроль? Все шансы за то, что ему не удастся это сделать. На этот раз не будет ободряющего присутствия "Харрикейнов", сопровождавших его домой. В тот же момент в его голове возникли проклятья руководству фирмы, выпихнувшему его в эту несчастную поездку в Ванкувер. Перспективы стать начальником отдела и приобрести дом в Паркуэй Гейте показались незначительными и даже абсурдными. Было бы ужасно вот так окончить жизнь, никогда больше не увидеть Мэри, не сказать ей всего, что осталось несказанным. Что же до Бобси и Кит, то страховка принесет им не очень много. Ему следовало бы больше сделать для этих бедных детей, лучших в мире. Какое-то движение рядом с ним прервало его мысли. Джанет встала коленями на кресло и посмотрела на неподвижные тела командира и второго пилота, лежащих на полу. - Один из них - твой приятель? - спросил Спенсер. - Нет, - ответила она нерешительно. - Право же, нет. - Не обращай внимания, - Спенсер говорил как можно мягче. - Я понял. Прошу простить меня, Джанет, - он вытащил сигарету и поискал спички. - Я не уверен, что это разрешено, но думаю, что авиакомпания поймет! В свете вспыхнувшей спички девушка ясно увидела его глаза, горящие неистовым гневом. 6. 03.00 - 03.25 С оглушающим ревом разогнался по блестящей от дождя полосе и скрылся в ночном небе последний в эту ночь самолет на Восток, вылетевший из Ванкувера. Пока он делал необходимый разворот над аэропортом, его навигационные огни слегка пробивались сквозь густую низкую мглу. Несколько самолетов, которые буксировались с разных концов поля на стоянки вдоль секций отправления, были покрыты каплями дождя. Ночь была холодной. Рабочие на поле копошились в желтом свете дуговых ламп и, время от времени, похлопывали замерзшими руками, чтобы согреться. Никто из них не проронил лишнего слова. Медленно двигавшийся самолет остановился на стоянке и выключил двигатели, подчиняясь командам стоящего перед ним человека с флажками. Во внезапно наступившей тишине слышался только свист вращающихся пропеллеров. Функционирующий, как обычно аэропорт, Ванкувера готовился к предстоящей опасности без внешней суеты и паники. В ярко освещенной комнате диспетчера чувствовалось, что напряжение нарастает. Отодвинув телефон и закурив, диспетчер изучал карту на стене, скрывшись в клубах голубого дыма. Помолчав, он повернулся к Бардику. Сидевший на краю стола пухлый представитель компании "Мэйпл Лиф" только что закончил читать поступившую радиограмму и держал ее в руках. - Правильно, Гарри - начал диспетчер. Говорил он тоном человека, описывающего свои действия, в основном, для собственного удовлетворения от всего сделанного, а не для информации кому-то. - Я задерживаю все рейсы на Восток. У нас есть примерно час, чтобы расчистить движение на других направлениях. После этого, все рейсы по расписанию должны ждать, пока... Ждать, одним словом. Зазвонил телефон. Он схватил трубку. - Да?... Понял! Предупредите все службы и самолеты, что мы сможем принимать рейсы только в течение сорока шести минут. Заворачивайте всех, кто прибывает позже. Вся западно-восточная трасса от Калгари к нам должна быть свободна... Сделали? Хорошо! Он швырнул трубку на рычаг и повернулся к помощнику, тоже державшему телефонную трубку. - Вы уже связались с начальником пожарной охраны? - Сейчас звоню ему домой. - Передайте, что ему лучше было бы быть здесь. И попросите дежурного известить городское пожарное управление. Я думаю, они подгонят свое оборудование. - Это я уже сделал. Слушаю, диспетчер Ванкувера, - ответил он в трубку. - Подождите, пожалуйста! Он зажал трубку рукой. - Оповестить Военно-Воздушные Силы? - Да. Пусть они уберут из этой зоны свои самолеты! Бардик спрыгнул со стола. - Это мысль, - сказал он. Под мышкой у него торчал большой мокрый платок. - У вас здесь, в аэропорту, есть пилоты? - уточнил у него диспетчер. Бардик отрицательно покачал головой. - Ни одного. Нам придется просить помощь. Диспетчер на мгновение задумался. - Попытайтесь в "Кросс-Кэнада"! Большинство их людей базируется здесь. Объясните ситуацию. Нам необходим человек, высококвалифицированный в этом типе самолетов, который способен давать инструкции им туда. - Вы считаете, у нас есть шанс? - Я не знаю, но мы должны попробовать. Или вы можете предложить что-нибудь еще? - Нет, - ответил Бардик, - я не могу. Но я уверен, такой работе не позавидуешь! Диспетчера окликнул помощник: - На связи опять городская полиция! Будете говорить? - Попроси их не отключаться. Бардик двинулся к двери. - Пойду поищу людей "Кросс-Кэнада". И я должен позвонить в Монреаль, поставить в известность руководство. - Я бы советовал вам звонить из кабинета управляющего. Здесь - видите - какая суматоха. - Бардик выскочил из комнаты, а диспетчер поднял трубку. - Говорит диспетчер... А, инспектор, рад вас слышать. Да... да... чудесно! Послушайте, инспектор, у нас ЧП значительно серьезнее чем мы предполагали. Во-первых, необходимо, чтобы один из ваших патрулей отыскал в городе нашего пилота и доставил его сюда как можно быстрее... Да, я позже сообщу вам. Во-вторых, мы ожидаем, что кроме "Скорой помощи" нам понадобятся пожарные. Я не могу сейчас объяснить, но самолет плохо управляется. Он сделал паузу и выслушал собеседника на другом конце провода. - Да, мы объявляем общую тревогу. Все упирается в то, что могут пострадать дома рядом с аэропортом. Он опять замолчал на мгновение. - Да, я рад, что вы это предложили. Я знаю: чертовски трудно поднимать людей среди ночи, - но у нас нет выбора. Я не могу гарантировать, что самолет опустится на поле. Скорее всего, он либо не долетит, либо проскочит поле - есть и такая опасность. Хорошо еще, что необходимо эвакуировать только дома по направлению к мосту "Си-Айленд". Мы постараемся направить его мимо города... А?... Нет, еще ничего не могу сказать. Мы постараемся принять его с восточного конца главной ВПП. Еще одна пауза, но этот раз длиннее. - Спасибо, инспектор! Я очень хорошо это понимаю, и не буду просить вашей помощи без крайней необходимости. Я буду держать вас в курсе. Диспетчер швырнул трубку на рычаг, в глазах появилась тревога. Он повернулся к оператору. - Есть связь с 714? Оператор кивнул. - Они прибудут еще совсем ночью, - как бы про себя отметил диспетчер. Он вытащил носовой платок и вытер пот с лица. - Начальник пожарной команды уже выехал, - доложил помощник. - Сейчас на связи Военно-Воздушные Силы, спрашивают, чем могут помочь. - Мы свяжемся с ними если понадобиться, но вряд ли. Поблагодари их. Он продолжал внимательно изучать карту на стене, пряча платок в карман. Достал пачку сигарет; увидев, что она пустая, смял и бросил на пол. - Кто-нибудь даст закурить?! - Да, сэр! Он прикурил, глубоко затянулся. - Надо бы послать кого-то вниз за чем-нибудь пожевать - да, и всем кофе! Нам это необходимо. Вернулся запыхавшийся Бардик. - "Кросс-Кэнада" утверждает, что их лучший пилот - капитан Трэливен. Сейчас они ему звонят. Я полагаю, он уже давно спит дома. - Может, вызвать полицейскую машину? - Они об этом сами позаботятся. Я им сказал, что он нам нужен как можно быстрее. А вы его знаете? - Встречались. Он - отличный парень! Нам повезло, что он нам поможет. - Будем надеяться, что он сможет. Мы, во всяком случае, попытаемся. - Как там твое начальство? Бардик ухмыльнулся: - Я послал весточку своему президенту. Радиооператор повернулся к ним. - Сиэтл и Калгари ждут, сэр! Они интересуются хорошо ли мы слышим 714. - Отвечай. Слышим 714 хорошо, но просим их не отключаться на случай непредвиденных помех на приеме. - Хорошо, сэр. Диспетчер перегнулся через радиопанель, взял стоящий микрофон и кивнул оператору, который переключился на передачу. - Диспетчер Ванкувера - рейсу 714, - вызвал он. Голос Спенсера, тутже ответившего на вызов, с шипением вырвался из динамика громкой связи. С момента получения сигнала бедствия все передачи рейса 714 транслировались по громкой связи. - 714 - Ванкуверу. Я уже думал, что мы потеряли частоту. - Ванкувер - 714. Говорит диспетчер. Мы организуем помощь. Очень скоро мы вас опять вызовем. Пока же не вмешивайтесь в работу автомата. Как поняли? Прием. Несмотря на помехи, в голосе Спенсера явно чувствовалась злость: - 714 - Ванкуверу. Я думал, что я вам говорил. Я никогда не занимался ничем подобным. И, разумеется, не собираюсь выкидывать дурацкие шутки с автопилотом. Прием. Диспетчер открыл было рот, чтобы ответить, но передумал. Он вздохнул и повернулся к помощнику. - Передай там, чтобы доставили сюда Трэливена как можно быстрее. - Хорошо, сэр! Только что доложил дежурный офицер пожарной охраны. Он занимается укрытием железнодорожных вагонов и цистерн. Городская пожарная часть уже доставила все необходимое оборудование. - Хорошо. Когда появится шеф пожарной команды, я бы хотел с ним поговорить. Если 714 доберется до нас, то не хотелось бы, чтобы наши машины мчались к ним через все поле. Если они разобьются, то, вероятно, покроют большую площадь. Бардик внезапно вскочил. - Эй, вместе с городскими частями сюда в любой момент может пожаловать пресса! Он постучал толстым пальцем по зубам, страшась такой возможности. - Это будет самое худшее, что могло бы случиться с "Мэйпл Лиф". Представляете это будет на первой полосе всех газет! Набитый пассажирами самолет, многие из них отравлены. Пилоты тоже. Возможна эвакуация жителей из домов, стоящих по направлению к мосту. Не говоря уже... Диспетчер его перебил. - Лучше бы подключить прессу самим с самого начала. Побыстрее пригласите сюда Говарда. Связисты узнают его домашний телефон. Бардик кивнул оператору, тот пробежал пальцем по телефонному списку с надписью "В случае ЧП" и начал набирать номер. - Мы не сможем скрыть от прессы такое ЧП, Гарри! Будет большой шум. Пусть Клифф подумает, как это все представить. Да, пусть передаст газетчикам, чтобы держались от нас подальше. Нам надо работать. - Ужасная ночь, - простонал Бардик, с отвращением хватая телефонную трубку. - Что там с доктором Дэвидсоном? - строго спросил он оператора. - Он выехал на ночной вызов, и мы не можем с ним связаться. Но он уже скоро должен вернуться. Я оставил ему записку. - Неужели вы этого не знали? Все обязательно случается по ночам. Если вы не найдете его через десять минут, то обратитесь в больницу. Тот доктор, с рейса 714, может быть, нуждается в совете. Алло, алло, - Бардик тяжело дышал в трубку. - Вставайте, вставайте, Клифф, ради Бога! Сейчас совсем не время спать! В маленьком домике на окраине города беспрерывно звонил телефон, нарушая тишину и покой своей пронзительной трелью. Нежная белая рука высунулась из-под одеяла, застыла на мгновение на подушке, затем медленно пошарила в темноте в поисках выключателя настольной лампы. Зажегся свет. Привлекательная рыжеволосая женщина в белой вышитой ночной рубашке, почти не открывая глаз, с трудом дотянулась до телефона, поднесла трубку к уху и повернулась на бок. Пытаясь разглядеть стрелки маленьких часов, она промямлила: - Да? - Это миссис Трэливен? - услышала она твердый голос. - Да, - ответила она почти шепотом. - А кто это? - Миссис Трэливен, могу я поговорить с вашим мужем? - А его нет! - Нет? Пожалуйста, где я могу его найти? Это очень срочно! Она оперлась на подушку и пыталась разлепить сонные глаза. Ей казалось, что она все еще спит. - Где вы? - услышала она голос в трубке. - Миссис Трэливен, мы дозванивались до вас несколько минут. - Я приняла снотворное, - прошептала женщина. - Послушайте, кто это звонит так поздно ночью? - Я прошу прощения, что разбудил вас, но у нас приказ безотлагательно связаться с командиром Трэливеном. Это из аэропорта, из компании "Кросс - Кэнада". - О! - она попыталась собраться с мыслями. - Он у своих родителей. Его отец очень болен, и муж дежурит около него. - Это в городе? - Да, это недалеко отсюда, - Она дала номер телефона. - Благодарю вас, миссис. Мы сейчас же позвоним туда. - А что случилось? - Я прошу прощения - нам некогда объяснять. Еще раз благодарю. Телефон замолчал. Она положила трубку и спустила ноги с кровати. Как жена старшего пилота авиакомпании, она привыкла к неожиданным вызовам своего мужа, считала их неизбежным злом его жизни, но постоянно возмущалась этим. Неужели Поль был единственным пилотом, к которому они всегда обращались, попадая в затруднительное положение? Если он срочно вызывается в полет, то он сначала позвонит домой, чтобы она подготовила форму и принадлежности. Тогда у нее есть время приготовить термос и несколько сэндвичей. Она накинула халат, спотыкаясь спросонья, вышла из спальни и спустилась в кухню. А за две мили отсюда Поль Трэливен глубоко спал. Его большое сильное тело раскинулось на диванчике в гостиной в доме его матери. Эта решительная энергичная пожилая женщина настояла, чтобы он отдохнул пару часов, пока отцу стало легче, и есть возможность. Накануне вечером семейный доктор их обнадежил: кризис миновал, и сейчас все зависело от хорошего ухода и внимания. Трэливен был рад возможности отдохнуть. Тридцать шесть часов назад он вернулся из рейса в Токио, привез обратно парламентскую делегацию и, с тех пор, пока было обострение болезни у отца, он едва успел немного вздремнуть. Он проснулся от того, что его трясли за руку. Быстро вскочив, он увидел мать, стоящую на коленях рядом с ним. - Да, мама, - сказал он тяжело, - сейчас я тебя сменю. - Нет, сынок, дело не в этом. Отец спит, как ребенок. Звонят из аэропорта. Я сказала им, что ты только что прилег отдохнуть, но они настаивают. Я думаю, им должно быть стыдно - не могут подождать до утра. - О'кэй, мама! Я иду. Поднимаясь на ноги, он подумал, что хорошо было бы еще поспать. Он был почти одет, снял только пиджак и галстук для удобства. Он шел, бесшумно ступая ногами в носках, к телефону в холле; мать, обеспокоенная, шла за ним следом. - Трэливен, - сказал он в трубку. - Поль, это Джим Брайнт, - слова падали отрывисто, тревожно. - Я крайне обеспокоен. Ты нам очень нужен, Поль! Ты можешь сейчас же приехать? - Зачем? Что случилось? - У нас - ЧП. Чартерный рейс "Мэйпл Лиф" - это "Импресс С6", один из тех, что после ремонта - летит из Виннипега, много пассажиров и оба пилота серьезно отравлены - пищевое отравление. - Что!!! Оба пилота?! - Да, да! Опаснейшая ситуация. Какой-то парень сел за приборы, но он уже много лет не летал. Счастье, что был включен автопилот. "Мэйпл Лиф" не имеет здесь своих людей, и мы хотим, чтобы ты приехал и помог посадить машину. Как ты думаешь, получится? - Черт возьми, я не знаю! Это невероятно трудно, - Трэливен взглянул на часы. - Когда ожидается прибытие? - 05.05. - Но осталось меньше двух часов! Пора действовать! Я - в южной части города. - Твой адрес? - Трэливен продиктовал. - Патрульная машина будет у тебя через несколько минут. Как приедешь, поднимайся сразу в комнату диспетчера. - Хорошо. Я уже выхожу. - Счастливо, Поль! Трэливен швырнул трубку, вернулся в гостиную и надел ботинки, не завязывая шнурки. Мать подала ему пиджак. - Что случилось, сынок? - спросила она с опаской. - В аэропорту серьезное ЧП, мама. Я боюсь, очень серьезное. Сейчас приедет полицейская машина и заберет меня. - Полиция! - Ну - ну, - он обнял ее на секунду. - Тебе не стоит так беспокоитъся! Они там нуждаются в моей помощи. Я вынужден покинуть тебя до утра. Он поискал табак и трубку и положил их в карман. - Минутку, - сказал он остановившись. - А как они узнали, что я здесь? - Не могу сказать. Очевидно, сначала позвонили Далси. - Да, может быть. Ты позвони ей и скажи, что все в порядке, да? - Конечно, конечно! Но в чем там дело, Поль? - Тяжело заболел пилот самолета. Они хотят, чтобы я помог посадить самолет, если у меня получится. Мать глядела на него изумленно. - Что значит помочь посадить? Если пилот болен, кто же будет управлять самолетом? - Я, мама, с земли по радио. Во всяком случае, я попытаюсь. - Я ничего не понимаю! "Возможно, я тоже", - думал Трэливен про себя пятью минутами позже на заднем сиденье патрульной машины, которая увозила его от тротуара. Мимо них быстро мелькали унылые фонари; стрелка спидометра быстро достигла цифры семьдесят пять, в ночной тишине ревела сирена. - Как темной ночью в поле, - заметил сержант, сидевший рядом с водителем, говоря через плечо. - Вы можете мне точно сказать, что случилось? - Почем я знаю! - Сержант сплюнул в окно. - Все, что я знаю - это, что каждая свободная машина направляется в аэропорт, чтобы, в случае необходимости, очистить районы моста. Мы тоже туда направлялись, но тут получили приказ ехать за вами. Мне сказали, что ожидается сильный взрыв. - А вы знаете, что? - вставил молодой водитель. - Я думаю, что это - падающий стратосферный бомбардировщик с грузом ядерных бомб. - Я тебя умоляю, - сказал сержант с мрачным презрением. - Твоя беда в том, что ты читаешь слишком много комиксов. Никогда, отметил Трэливен про себя, он не добирался до аэропорта так быстро. Он не заметил, как они добрались до Марполя, пересекли Оак-Бридж и выехали на Лули-Айленд. Затем взяли вправо, снова пересекли устье реки по Си Айленд, миновали полицейские крейсера, чьи команды разговаривали в дверях с домовладельцами, выехали на шоссе в аэропорт, и их встретили огни длинных низких зданий наземных служб. Они резко затормозили, с противным скрежетом покрышек, чтобы избежать столкновения с пожарной машиной, медленно заканчивающей U - образный разворот впереди них. Сержант выругался; коротко, но с чувством. Перед главным корпусом Трэливен выскочил из машины, проскочил в двери и промчался через толпу, слыша, как замирает вой сирены. Отмахнувшись от посыльного, встречавшего его, он направился прямиком в административный блок, в комнату диспетчера. Для человека своего роста он двигался очень быстро. Очевидно, эта раскованная манера двигаться в сочетании с крепким телосложением, красивыми прямыми волосами и мужественными чертами лица привлекали к нему внимание многих женщин. Угловатые, неправильные черты лица, казалось, были вырублены из куска дерева неопытной рукой. Трэливен имел прочную репутацию приверженца дисциплины, и почти каждый член летного состава испытал на себе холодный взгляд его светлых водянистых глаз. Он вошел в диспетчерскую в тот момент, когда Бардик озабоченно, но с почтением говорил по телефону. - ...Нет, сэр, он не специалист. Он летал во время войны на одномоторных самолетах - и все... Я спрашивал их об этом. Этот доктор на борту говорит... Диспетчер быстро вскочил и тепло приветствовал Трэливена. - Я очень рад видеть вас, капитан! Трэливен кивнул в сторону Бардика. - Это он о том парне, с "Импресс"? - Да. Он только что поднял с постели своего президента в Монреале. Старик не в восторге от всего этого - скажу честно, я тоже. Черт, телефон звонит! Заканчивай побыстрее, Гарри! - Что еще мы можем сделать? - оправдывался в телефон Бардик, обливаясь потом. - Мы попытаемся помочь ему инструкциями с земли. Я обратился к шеф-пилоту "Кросс-Кэнада" капитану Трэливену - он только что вошел. Мы будем наводить их по радио... Мы сделаем все, что в наших силах. Конечно, это огромный риск, а вы можете предложить что-нибудь получше? Трэливен внимательно прочел все радиограммы от 714. Затем коротко бросил: "Погода", и ознакомился с последними метеорологическими сводками. Покончив с этим, он отложил бумаги, мрачно взглянул на диспетчера, достал свою трубку и, молча, стал набивать ее табаком. Бардик все еще говорил по телефону: - ...Я думал об этом, сэр! Говард будет заниматься прессой - они еще ничего не знают об этом... Да, да, мы наложили запрет на снабжение продовольствием всех рейсов из Виннипега. Это все, что мы знаем. Я позвонил вам сразу же... - Что вы об этом думаете? - диспетчер обратился к Трэливену. Пилот, молча, пожал плечами и снова взял радиограммы. Пока он читал, потягивая трубку, лицо его покрылось глубокими морщинами. Вернулся посыльный, распахнув дверь ногой, так как руки его были заняты подносом, уставленным бумажными стаканчиками с кофе. Один он протянул диспетчеру, другой поставил перед Трэливеном, который не обратил на него никакого внимания. - ...Расчетная время прибытия 05.05. по местному времени, - Бардик говорил с плохо скрываемым раздражением. - У меня дел по горло, сэр... Я займусь этим... Я позвоню вам. Я позвоню вам, как только узнаю что-нибудь новое... Да, да... До свидания!. Швырнув трубку на рычаг, он вздохнул с облегчением. Затем повернулся к Трэливену. - Очень благодарен вам, капитан, за помощь! Как вам вся эта история? Трэливен потряс радиограммами. - Это все? - Это все, что мы знаем. А сейчас пора садиться за пульт и сажать этого парня. Вы должны дать почувствовать ему машину в полете, навести его и - Боже помоги нам! - помочь ему посадить машину. Вы слышите? - Я не могу делать чудеса, - беспристрастно ответил Трэливен. - Вы знаете, что шансы человека, летавшего только на боевых самолетах, посадить четырехмоторный пассажирский самолет очень ничтожны, если не сказать хуже? - Конечно, я знаю это! - взорвался Бардик. - Вы же слышали, что я говорил Барнерду! Но у вас есть другие предложения? - Нет, - медленно ответил Трэливен. - Пожалуй, нет. Я просто хочу быть уверенным, что вы понимаете, во что мы влезаем. - Послушайте! - заорал Бардик. - В воздухе самолет, набитый людьми, часть из них, включая пилотов, умирает! Крупнейшая за последние годы катастрофа в воздухе, вот во что мы влезаем! - Успокойтесь, пожалуйста, - охладил его Трэливен. - Криком делу не поможешь. Он еще раз взглянул на радиограммы, потом на карту на стене. - Это будет очень трудная и очень долгая работа, - сказал он, - и я хочу, чтобы все все до конца поняли. - Ну, что же, джентельмены, - заключил диспетчер. - Вы совершенно правы, командир, что обращаете наше внимание на риск предстоящей операции. Мы все это понимаем. - Так что же вы выбрали? - настаивал Бардик. - Тогда очень хорошо, - Трэливен подошел к радиооператору. - Пора начинать. Вы можете напрямую говорить с 714? - Да, командир, слышимость хорошая. Можем вызвать их в любое время. - Вызывайте. Оператор включил "передачу". - Рейс 714! Вызывает Ванкувер. Как слышите? Прием. - Да, Ванкувер, - донесся из динамиков громкой связи голос Спенсера. - Слышу вас хорошо. Продолжайте. Оператор протянул стоящий микрофон Трэливену. - О'кэй, командир! - Он меня слышит? - Да, можете продолжать. Держа в руках микрофон и волоча его шнур по полу, Трэливен повернулся спиной ко всем, находящимся в комнате. Расставив ноги, он уставился невидящим взглядом в точку на карте, сконцентрировавшись на своих мыслях. Голос его звучал ровно и неторопливо, с уверенностью, которой он не чувствовал. - Хэлло, рейс 714! Говорит Ванкувер. Меня зовут Поль Трэливен, я - шеф-пилот авиакомпании "Кросс-Кэнада". Моя задача - научить вас управлять этим самолетом. Я не думаю, чтоб у нас было много проблем. Если не ошибаюсь, я говорю с Джорджем Спенсером. Я хотел бы услышать подробнее о вашей летной подготовке, Джордж. На Бардика, стоявшего сзади, напал приступ нервной лихорадки. Отвислые щеки его честного лица тряслись без остановки. 7. 03.25 - 04.20 Спенсер напрягся, бросив непроизвольный взгляд на девушку, сидевшую в соседнем кресле. Она не сводила с него глаз, блестевших в зеленоватом свете приборных панелей. Спенсер отвел взгляд, внимательно вслушиваясь в сообщение с земли. Трэливен продолжал: - Например, сколько у вас часов налета? В радиограмме говорится, что вы летали на одномоторных боевых самолетах. Летали ли вы когда-нибудь на многомоторных машинах? Хотелось бы это услышать от вас, Джордж. У Спенсера настолько пересохло во рту, что он едва мог говорить. Откашлившись, Спенсер ответил: - Хэлло, Ванкувер! Я - 714. Рад слышать вас, капитан. Но, пожалуйста, давайте не будем обманывать друг друга. Я думаю, мы оба сознаем ситуацию. Летал я только на одномоторных самолетах, "Спитфайрах" и "Мустангах" - всего у меня около тысячи часов налета. Но это было тринадцать лет тому назад. Как поняли меня? Прием. - Пусть это вас не волнует, Джордж. Это как умение кататься на велосипеде - никогда не забывается. Подождите минуту. В диспетчерской, на земле, Трэливен отключил микрофон и взглянул на лист бумаги, протянутый ему диспетчером. - Постарайся вывести его на этот курс. ВВС увидят его на радаре. Помолчав, диспетчер сказал: - Судя по голосу он сильно взвинчен, да? - Да, но как бы ты чувствовал себя в его шкуре? Сдержав усмешку, Трэливен продолжил: - Мы должны вселить в него уверенность. Без этого у него нет никаких шансов. Чтобы ни случилось, он не должен потерять присутствия духа. Давай потише, хорошо? - обратился он к говорившему по телефону помощнику диспетчера. - Если этот парень не будет четко меня слышать, то моментально разразится катастрофа, и мы уже ничего не сможем сделать. Он повернулся к радиооператору. - Все что угодно, но мы не должны его потерять! И Трэливен опять включил микрофон: - 714! Говорит Трэливен. Вы ведь сейчас на автомате? - Да, капитан, - последовал ответ. - Хорошо, Джордж. Ты можешь на минуту отключить автопилот, почувствовать машину и попробовать управление. А после небольшой практики мы немного изменим ваш курс. Но сначала внимательно выслушайте меня. Когда ты возьмешь управление на себя, тебе может показаться, что машина реагирует тяжелее и медленнее, чем боевые самолеты. Пусть это тебя не беспокоит, так и должно быть. У вас там вокруг полно самолетов, так что все делайте аккуратно и осторожно. Все время контролируйте свою скорость и не давайте ей упасть ниже 120 узлов, пока не выпущены шасси и закрылки, иначе вы потеряете управление. Я повторяю! Не давайте скорости упасть ниже 120 узлов! Так, еще один момент. У вас там есть кто-нибудь, чтобы вести переговоры по радио и не отвлекать вас от управления? - Да, Ванкувер. Рядом сидит стюардесса, и она будет вести переговоры по радио. Начинайте, Джанет! - Хэлло, Ванкувер. Говорит стюардесса, Джанет Бенсон. Прием. - О, это вы, Джанет, - сказал Трэливен. - Я мог бы узнать ваш голос из тысячи! И так, вы будете помогать Джорджу общаться со мной. Хорошо. Джанет, я бы хотел, чтобы вы не спускали глаз с указателя скорости. Запомните, самолет держится в воздухе толъко за счет своей скорости. Если скорость сильно уменьшится, то он зависнет - и упадет. Поэтому всегда индикатор скорости должен показывать около 120, постоянно сообщайте об этом Джорджу. Это ясно, Джанет? - Да, капитан, я все поняла. - Теперь вы, Джордж! Делайте все спокойно и не торопясь. Отключите автопилот - это прямо на рулевой колонке - и возьмите управление на себя, удерживая дифферент и горизонт. Вы должны наблюдать за указателем горизонта и индикатором скорости. Указатель дифферента должен стоять на нуле. Так, хорошо. Начинайте. Спенсер положил руки на тумблер автопилота на рулевой колонке. Лицо его окаменело. Ноги его находились на педалях рулей высоты, руки напряжены, весь он приготовился к предстоящему. - Скажи им, что я отключаю, - прохрипел он Джанет. Она повторила его слова Трэливену. На мгновенье его рука застыла на тумблере, затем он решительно его повернул. Машина слегка подпрыгнула влево, но он спокойно выправил курс, и самолет достаточно хорошо отреагировал на движения рулей высоты. Легкая вибрация рулевой колонки, казалось, пронизывала его насквозь, как электрический ток. - Скажи им, все о'кэй, - сказал он, задыхаясь. Нервы его, казалось, звенели от напряжения. - Говорит рейс 714. Мы летим, выдерживая дифферент и горизонт. Голос Джанет звучал для него удивительно умиротворяюще. - Отлично сделано, Джордж! Как только вы научитесь чувствовать машину, попробуйте сделать несколько небольших поворотов, не более двух-трех градусов. Вы видите указатель угла поворотов? Это прямо у вас перед глазами, чуть справа, прямо рядом с осветительным плафоном. Прием. Трэливен закрыл глаза, пытаясь представить себе расположение приборов в кабине. Открыв глаза, он обратился к оператору: - Послушайте, я не могу отойти от микрофона, а мы должны уже начинать составлять схему их приема и посадки, пока еще есть время. Поэтому, пригласите, пожалуйста, сюда старшего группы радиолокации, мне нужно с ним поговорить. Очень осторожно Спенсер подал вперед левую педаль и ослабил руку на рулевой колонке. Казалось, прошла целая вечность прежде чем, самолет отреагировал на его движение, и он увидел, как отклонился индикатор горизонта. Довольный, он попытался повернуть в другую сторону, но сейчас уже движения самолета встревожили его. Он взглянул на индикатор скорости и остолбенел: скорость упала до 180 узлов. Быстрым движением он подал вперед рулевую колонку и вздохнул с облегчением, увидев, что скорость медленно возрастает до 210. Было очевидно, что пока он не почувствует окончательно временное запаздывание, ему придется крайне внимательно следить за приборами. Он еще раз попробовал сделать небольшой поворот, и ему пришлось приложить усилие, чтобы удержать руль высоты в том же положении. Постепенно машина начинала слушаться управления. Затем он вернул самолет примерно на тот курс, которым они летели ранее. Джанет, на мгновение оторвав взгляд от приборной панели, тихо спросила его: - Ну как? Спенсер попытался состроить гримасу, заменяющую улыбку, правда, без большого успеха. Ему пришла в голову мысль, что все это очень напоминает работу на шарнирном тренажере, только тогда не было на чаше весов почти шестидесяти жизней, да инструктор находился в нескольких футах от него, в соседней комнате. - Скажи им, что я управляю машиной вручную, все время делаю небольшие повороты и ложусь обратно на наш курс. Джанет передала сообщение. - Я должен был бы спросить вас об этом раньше, - донесся до них голос Трэливена. - Как у вас там погода? - Там, где мы сейчас находимся, ясно, - ответила Джанет, - чего нельзя, конечно, сказать о том, что под нами. - Ага. Будет лучше, если вы будете меня держать в курсе относительно погоды. А сейчас, Джордж, нам надо торопиться. В любое время вы можете попасть в слой облачности, возникнет легкая тряска. Я бы хотел, чтобы вы были готовы к этому. Как машина слушается управления? Спенсер взглянул на Джанет. - Скажи им - чертовски медленно, как мокрая губка, - выдавил он сквозь лязгающие зубы. - Хэлло, Ванкувер! Медленно, как мокрая губка, - повторила Джанет. На мгновение спало напряжение на КДП Ванкувера; стоящие вокруг микрофона обменивались улыбками. - Так и должно быть, Джордж, - сказал Трэливен, опять посерьезнев, - потому что вы управляли только маленькими машинами. И вам придется еще хуже, когда вы будете сажать ее. Его прервал оператор: - Пришел старший группы радиолокации. - Пусть подождет, - отрезал Трэливен, - поговорю с ним, как только освобожусь. - Да, сэр. - Хэлло, Джордж, - Трэливен опять включился в разговор. - Вы должны избегать резких движений рычагами управления, как вы это делали на боевых машинах. Если вы будете резко двигать педали управления, то скоро попадете в беду. Это понятно? Прием. - Да, Ванкувер, мы поняли. Прием. - Хорошо, Джордж. Я хочу, чтобы вы поняли как влияет дифферент машины на ее скорость. Прежде чем начать, передвиньте задвижку дросселя так, чтобы скорость упала до 160 узлов, выдерживая направление и крен машины. Но постоянно контролируйте скорость. Держите ее не ниже 120. Рычаг рулей высоты находится справа от вас на основании рулевой колонки, рычаг элеронов располагается ниже регулятора задвижки дросселя, у пола. Нашли? Прием. Спенсер одной рукой нащупывал все указанные рычаги, другой удерживая машину на прежнем курсе. - О'кэй! Скажи им, я уменьшаю скорость. - О'кэй, Ванкувер, мы делаем, как вы сказали. Прошло время, пока медленно падала скорость. На 160 узлах Спенсер остановился и показал большой палец Джанет. - Ванкувер, говорит 714. На индикаторе 160 узлов. Прежде, чем продолжить, Трэливен с трудом стянул с себя пиджак. - Хорошо, Джордж. Попытайтесь слегка покачать машину вверх-вниз. Двигайте рулевую колонку так осторожно, как будто это корзина, полная яиц, и обязательно следите за скоростью. Держите ее на 160. Старайтесь почувствовать машину, как раньше. Прием. Трэливен поставил микрофон. - Где руководитель группы радиолокации? - Я здесь. - На каком расстоянии вы увидите этот самолет на ваших экранах? - спросил Трэливен. - Миль шестьдесят или около того, капитан. - Да, это не очень хорошо. Ну, ладно, - сказал Трэливен, частью обращаясь к Бардику, - нельзя объять необъятное. Я должен сказать, что они летят в заданном направлении. При следующем вызове мы уточним их курс. Бардик вздохнул и вытащил сигареты, но пилот отказался. - Если он останется на прежнем курсе, - продолжил Трэливен, внимательно изучая карту на стене, - то скоро мы увидим его на экране. - А нельзя повести его по радиопеленгу? - предположил Бардик. - Сейчас ему не до того. Если я попытаюсь вести его по радиопеленгу, он должен будет полностью заняться радио, меняя частоты и много других вещей. Я позже попробую, Гарри, и дам ему пройти несколько миль по радиопеленгу. - Разумно, - допустил Бардик. - А теперь о том, как мы это сделаем, - сказал пилот и повернулся к старшему группы радиолокации. - Я должен продолжить разговор. Он очень нуждается в моей помощи. - Хорошо, сэр. - Как только он появится на ваших экранах, вы мне сообщите, я ему передам. Вы сможете обеспечить надежную связь между мной и комнатой радиолокации? - Обеспечим, - ответил диспетчер. - А как в самый последний момент? - поинтересовался старший группы. - Сделаем так! - сказал Трэливен. - Как только он будет на экране и выйдет на правильный курс, мы перейдем в башню. Вы передадите туда информацию, мы сорентируемся по взлетно-посадочной полосе и спланируем посадку. - Хорошо, сэр. Трэливен включил микрофон, но задержался, увидев руководителя полетов, который повесил трубку на рычаг. - Внизу доктор Дэвидсон, - сказал он. - Что он хочет сказать? - Судя по информации, которая у нас есть, он согласен с диагнозом того доктора, в самолете. Судя по первым признакам, это может быть ботулизм. - А что это? Бога ради, скажите! - По-видимому, это очень серьезное пищевое отравление. А не пригласить ли нам доктора снова и посадить у микрофона? - Нет, мистер Гримселл. Гораздо важнее сейчас привести самолет сюда. Мы позовем его, как только им понадобятся медицинские советы. Не хотелось бы отвлекать Спенсера на посторонние вещи. Пусть Дэвидсон не отключается, вдруг понадобится. Трэливен поднес к губам микрофон. - Хэлло, Джордж Спенсер! Не забывайте о запаздывании при управлении. Имейте ввиду. Вам ясно это? Сначала пауза. Потом: - Он понял, Ванкувер. Прием. Спенсеру казалось, что капитан читает его мысли. Он медленно двинул штурвал вперед и тут же вернул его назад, но машина не отреагировала на это. Он попробовал еще раз, подавая вперед штурвал. Вначале незаметно, нос машины начал опускаться. Затем так внезапно, что Спенсер на мгновенье застыл, парализованный страхом, машина нырнула вниз. Джанет сильно прикусила губы, чтобы не закричать. Индикатор скорости начал вращаться... 180... 190... 200... 220. Налегая на штурвал всем своим весом, Спенсер старался вернуть машину в прежнее положение. На панелях перед ним, казалось, ожили все приборы. Стрелка указателя дифферента подрагивала у нижней отметки. Маленькая копия самолета в указателе горизонта завалилась на левое крыло и, словно испугавшись, застыла в этом положении. На альтиметре 100-футовая стрелка с жужжанием раскручивалась в обратную сторону, 1000-футовая стрелка вращалась не так быстро, но тоже с ужасающей скоростью, 10000-футовая стрелка практически не двигалась, упершись в крайнее нижнее положение. - Поднимайся, чертова железяка, поднимайся же! - орал он и нос машины, наконец, начал медленно ему повиноваться. Он видел, как три стрелки альтиметра, мучительно медленно, начали вращаться в обратную сторону, отмечая набор высоты. - Сделано! - сказал он с облегчением Джанет, ослабив контроль. - Смотрите! Смотрите - скорость! - воскликнула девушка. Бросив взгляд на указатель скорости, Спенсер увидел, что скорость быстро падает. 160... 150... 140. Но тут он опять взялся за штурвал и вывел машину в горизонтальный полет. - Да-а-а, положение было скверным, - пробормотал он. Джанет проверила скорость. - 160. Теперь все в порядке. Сзади открылась дверь, и они услышали голос доктора Бэйрда: - Что случилось? Не отводя глаз от приборов, Спенсер крикнул: - Простите, док! Я стараюсь ее почувствовать. - Надеюсь, впредь вы будете делать это аккуратнее, да? У нас там дела плохи. Как вы тут управляетесь? - Замечательно, док, очень замечательно, - ответил Спенсер, облизнув пересохшие губы. Дверь закрылась и они снова услышали голос Трэливена: - Хелло, Джордж Спенсер! Как дела? - Все о'кэй, Ванкувер, - ответила Джанет. - Хорошо. Какой ваш курс, Джордж? Спенсер взглянул на приборы. - Отвечай: магнитный компас показывает 290, и я стараюсь так держать. Джанет передала. - Очень хорошо, Джордж! Старайся держать этот курс. Можете слегка отклониться, я подскажу, когда выправиться. Сейчас я хочу, чтобы ты почувствовал, как машина слушается управления на низких скоростях, при выпущенных закрылках и шасси. Но пока ничего не делайте, сначала выслушайте меня. Как поняли? Прием. Спенсер кивнул, и Джанет попросила Трэливена продолжать. - Хелло, 714. Прежде всего, держите скорость 160 узлов. Выровняйте машину по горизонту. Когда будете готовы, скажите. Прием. Спенсер выпрямился в кресле и бросил: - Следи за скоростью, Джанет. Тебе придется делать это, пока мы не сядем, так что начинай. - Сейчас 190, - начала диктовать она. - 200... 190... Он сказал 160, мистер Спенсер! - Я знаю, знаю! Я потихоньку уменьшаю газ. Положив руку на рукоять сектора газа, он начал двигать ее назад. - Как, Джан? Скорость? - 190, 180, 175, 170, 165, 155, 150... Это очень мало! - Я знаю. Следи! Диктуй! Он тихо, почти ласково, двигал рукоять строго по делениям, стараясь установить нужную скорость. - 150, 150, 155, 160... Стоит на 160. Спенсер перевел дух. - Фу-у-у! Сделано. Скажи им, Джан! - Хелло, Ванкувер. Скорость ровно 160. Прием. Голос Трэливена звучал нетерпеливо. - О'кэй, 714! Дальше, Джордж. Я хочу, чтобы вы выпустили закрылки на 15 градусов, но будьте осторожны, не больше. Рычаг находится на основании штурвала и четко маркирован: 15 градусов означает передвинуть его на одно деление, во второе положение. Указатель угла выхода закрылков находится в центре панели - главной панели. Нашли его? Видите? Спенсер кивнул. - Передай им, но тебе это будет делать удобнее. Хорошо? Она передала все на землю и положила руку на рычаг, ожидая дальнейших указаний. - Хелло, 714, по моей команде выпускайте закрылки и следите за стрелкой. Когда она достигнет 15 градусов, останавливайтесь и оставьте ручку в этом положении. Внимательно следите, закрылки выходят очень быстро. Все ясно? - Мы готовы, Ванкувер. - Хорошо. Тогда начали. Она хотела уже двинуть рычаг, но вдруг в испуге отдернула руку. - Скорость! Она упала до 125! Спенсер скользнул глазами по приборам, затем в отчаянии двинул вперед штурвал. - Вызывай! - взревел он. - Вызывай их! От резкого крена самолета все внутри, казалось, подкатило к горлу. Джанет почти лежала на приборной панели, диктуя цифры без остановки. - 135, 140, 150, 160, 170, 175... Вы можете установить 160 узлов? - Я пытаюсь, пытаюсь! - Не отрываясь, он смотрел на стрелку указателя скорости, пока она не достигла требуемого значения. Он торопливо вытер пот со лба рукавом, боясь убрать руку со штурвала, чтобы достать носовой платок. - Ну, кажется, все! Скорость 160, да? - Да, да! - Так, это сделали. - Он откинулся на спинку кресла. - Послушай, давай минуту передохнем. - Он изобразил на лице некое подобие улыбки. - Теперь ты видишь, какой из меня пилот? Я знал, что так и будет. - Нет, это я виновата, я должна была следить за скоростью! - Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоить колотящееся в груди сердце. - Я вижу, что вы все делаете прекрасно. - Голос ее слегка дрожал. Это не ускользнуло от Спенсера. - Ты не можешь сказать, что я вас не предупреждал, - бросил он резко, в сердцах. - Давай работать дальше, Джан! - Хелло, Джордж, - протрещал в наушниках голос Трэливена. - Вы уже выпустили закрылки? - Только что, капитан, - ответила девушка. - Так и держите. Я забыл вас предупредить, что после выхода закрылков должна упасть скорость. Установите ее на 140. - И только-то! - воскликнул Спенсер. - Очень мило с его стороны - забыл предупредить! - Очевидно, они там, внизу, тоже нервничают, - сказала Джанет, точно угадав состояние всех находящихся в комнате руководителя полетов в аэропорту. - Спасибо, капитан, - ответила она, - мы начинаем. - И по, кивку Спенсера, она двинула ручку вниз до упора; Спенсер, не отрываясь, смотрел на указатель. - Стоп! Теперь обратно во второе положение. С опаской он смотрел на указатель скорости, пока стрелка не установилась на 140. - Джанет, передавай. - Хелло, Ванкувер. Закрылки выпущены на 15 градусов, скорость 140. - Хелло, 714. Вы держите высоту? Спенсер кивнул ей: - Скажи им, да. Во всяком случае, более или менее. - Хелло, Ванкувер. Более или менее. - О'кэй, 714. Тогда следующий шаг - выпуск шасси. Тогда вы сможете представить и почувствовать, как будет вести себя машина во время посадки. Постарайтесь точно держать высоту и скорость 140. Когда будете готовы - и будете уверены, что готовы - выпускайте шасси и снижайте скорость до 120. Вам, очевидно, придется поработать сектором газа, чтобы поддерживать постоянную скорость, а также триммером. Вам понятно? Если есть вопросы, какие-то сомнения, спрашивайте. - Спроси их, - сказал Спенсер, - что с оборотами двигателя и контролем смесеобразования? Услышав вопрос Джанет, Трэливен бросил через плечо Бардику: - А этот парень кое-что соображает! На это пока, - сказал он в микрофон, - не обращайте внимания. Полностью сосредоточьтесь на поддержании постоянной скорости с выпущенными шасси и закрылками. Позже я расскажу вам обо всех показаниях приборов для посадки. - Скажи им, что все ясно. Начинаем выпускать шасси. Он озабоченно взглянул на педаль под ногой. Ему казалось, что будет намного лучше, если он будет держать штурвал обеими руками. - Послушай, Джанет, я думаю, что лучше тебе выпускать шасси и одновременно следить за скоростью. Джанет кивнула. Машина дернулась, как будто резко нажали на тормоз, и их откинуло на спинки кресел. - 130, 125, 120, 115... Очень мало! - Следи, следи! - 115, 120, 120... Стоит на 120. - Да-а, - бросил Спенсер, тяжело дыша, - это как управлять "Куин Мэри". До него донесся голос Трэливена, в нем чувствовалось беспокойство: - Все в порядке, Джордж? Вы уже выпустили шасси? - Все о'кэй, Ванкувер. - Посмотрите, должны гореть три зеленые лампочки. Они говорят о том, что стойки шасси встали на замки. Слева, на центральной панели, есть манометр. Его стрелка должна находиться в зеленом секторе. Проверьте. - Ты видишь? - спросил Спенсер. Джанет поискала глазами и кивнула. - Ну, тогда скажи им! - Да, Ванкувер, все в порядке. - Да, еще скажи им, что машина выскальзывает из рук, как мокрая губка, даже еще хуже. Джанет передала его замечание. - Не обращайте внимания, - ответили с земли. - Сейчас мы выпустим закрылки полностью, и вы почувствуете, как поведет себя машина при посадке. Вы ощутите ее вес. Слушайте меня внимательно. Выпускайте полностью закрылки, снижайте скорость до 110 узлов и постарайтесь удержать машину в этом положении. Старайтесь не потерять высоту. Чуть позже я скажу вам, как держать высоту и скорость при выпущенных шасси и закрылках. - Вы сказали 110, капитан? - беспокойно переспросила Джанет. - Да, 110, все правильно, Джанет. Точно выполняйте все, что я говорю, и вам не о чем будет беспокоиться. Вам все ясно, Джордж? - Скажи им, что да. Мы выпускаем закрылки полностью. Она опять двинула вперед рычаг выпуска закрылков, и скорость стала падать. - 120, 115, 115, 110, 110... Голос Спенсера дрожал от напряжения. - Отлично, девочка. Дай им знать. Боже, как-будто двигаешь тонну! - Хелло, Ванкувер, закрылки вышли полностью, скорость 110. Мистер Спенсер говорит, что машина стала тяжелее, чем раньше. - Все идет хорошо, Джордж. Мы еще сделаем из вас пилота! Сейчас мы вернем все в исходное положение и повторим еще раз со всеми подробностями. Я имею в виду шасси, смесеобразование, бустеры и тому подобное. О'кэй? - Еще раз, - простонал Спенсер. - Я не знаю, вынесу ли я все это еще раз. Ну хорошо, Джанет. - О'кэй, Ванкувер. Мы готовы. - Отлично, 714! Давайте все в обратном порядке: верните закрылки до 15 градусов и скорость увеличьте до 120 узлов. Аккуратнее со скоростью. Поехали. Наклонившись, Джанет схватила рычаг закрылков и потянула его. Он не стронулся с места. Она нагнулась ниже и попыталась еще раз. - Ну, что там? - спросил Спенсер. - Не идет. Мне кажется, что я не смогу сдвинуть его с места. - Не может быть! Попробуй еще раз, посильнее! - Бесполезно. Мне не сдвинуть его. - Дай-ка, я! - Он снял руку со штурвала и попытался сдвинуть с места рычаг, но безуспешно. - Давай-ка поменяемся местами. Если... - Смотри! - вдруг закричала Джанет. - Скорость! Указатель показывал 90 и сдвигался к 75. Согнувшись немысленным углом над приборной панелью, Спенсер понимал, что они попали в неустойчивый режим, грозящий перейти в штопор. Если машина начнет вращаться, тогда гибель. "Сосредоточься, - приказывал он себе, - думай! В какую сторону мы вращаемся? Тянет влево. Вспоминай, чему тебя учили в летной школе. Ручку вперед, и тут же педаль противоположного руля. Ручку вперед. Вперед! Мы набираем скорость. Руль поворота в противоположную сторону. Да! Следи за приборами. Они показывают неверно - я же чувствую, что мы поворачиваем! Нет, все правильно! Ты должен им верить! Приготовься выправить машину. Сделали. Давай, давай, мадам, давай!". - Горы! - воскликнула Джанет. - Я вижу землю! "Спокойнее, спокойнее. Не так быстро. Старайся держать скорость. Мы выправляемся... выправляемся! Сделал! Готово! Выкрутились!". - 105, 110, 115... - сдавленным голосом диктовала Джанет показания прибора. - Совсем темно. Должно быть, попали в туман или что-то подобное. - Убирай шасси! - Горы! Мы должны... - Я сказал, убирай шасси! С грохотом открылась дверь кабины. Из салона неслись крики и проклятья. - Что они там делают? - донесся пронзительный женский крик. - Здесь что-то не так! Я сейчас выясню, в чем там дело! - Сядьте на место, - это был голос Бэйрда. - Пустите меня! Дверной проем заполнила мужская фигура. Пассажир вглядывался в полумрак пилотской кабины, потом рванулся вперед, цепляясь за все, что попадалось ему под руки, и замер в оцепенении, переводя пристальный взгляд то на два распростертых на полу тела, то на затылок Спенсера. Мгновенье он стоял молча, с открытым ртом. Потом попятился назад к открытой двери и, проходя, ухватился за косяк обеими руками. Голос его сорвался на высокой ноте. - Он - не пилот! Мы все погибнем! Мы все разобьемся!!! 8. 04.20 - 04.35 Обрамленные сверкающими ореолами, неоновые лампы над входом в зал прибытия аэропорта Ванкувер отражались в мокром асфальте. Обычно пустынная в этот предрассветный час - изредка проезжали прибывающие или улетающие экипажи - дорога сейчас была совершенно другой. На повороте от основной трассы к аэропорту стояла полицейская патрульная машина, почти перегородив дорогу, "мигалка" на крыше работала. Остальные машины стояли вдоль дороги к аэропорту с таким расчетом, чтобы быстро освободить подъезд к залу прибытия. Рядом с ними прохаживались полицейские, тихо переговариваясь друг с другом, пританцовывая, чтобы согреться, и провожая взглядом пожарные машины и "Скорую помощь", которые притормаживали рядом с ними, чтобы уточнить дорогу к той или иной сборной точке. Прогрохотал блестящий от дождя красный грузовик спасательной службы, и в тишине тут же возник голос из динамика в машине, хорошо слышный в радиусе нескольких ярдов. - Леди и джентльмены, прослушайте пожалуйста последнюю информацию из аэропорта города Ванкувер. Руководство аэропорта еще раз предупреждает, что хотя самолет компании "Мэйпл Лиф" и пилотируется неопытным пилотом, нет абсолютно никаких причин для беспокойства и паники в городе. Приняты все меры предосторожности, и проживающим в районе аэропорта не стоит беспокоиться. Дополнительное подкрепление направлено в район Си-Айленда. Оставайтесь на своих местах до следующих объявлений. Забрызганный грязью "Шевроле" резко затормозил у зала прибытия, скрипнув шинами по асфальту стоянки, и тут же замер. На лобовом стекле, с левой стороны, была наклеена красная карточка с надписью "Пресса". Из машины выскочил крупный коренастый мужчина с копной седеющих волос, в расстегнутом ворсистом пальто, и сильно толкнул входную дверь. Он быстро направился к стойкам прибытия, кивнул полицейскому и прошел дальше. Ловко увернувшись от парочки в белых халатах, он поискал глазами стойку "Мэйпл Лиф" и заторопился туда. Там уже стояли двое мужчин и беседовали со служащим в форме авиакомпании. Один из них, заметив подходящего к ним, повернулся и слегка улыбнулся в знак приветствия. - Как дела, Терри? - спросил подошедший. - Все, что я разузнал, я передал в редакцию, мистер Джессап, - ответил другой, помоложе. - Это Ральф Джессап - "Кэнадиен Интернэшенал Ньюс", - представил он подошедшего служащему авиакомпании. - Кто здесь заправляет? - спросил Джессап. - Я думаю, мистер Говард должен сделать сообщение в комнате для прессы, - подсказал служащий авиакомпании. - Пошли, - бросил Джессап и, взяв молодого человека за руку, повел его за собой. - Нам пришлют телеоператоров? - спросил он на ходу. - Да, но там будет полно других! Даже кинохроника скоро подъедет. - Хм! Напомни в редакции, чтобы не упустили возможную эвакуацию домов у моста. Обязательно на поле нужно иметь одного репортера. Если залезть на ограду, то можно сделать пару удачных снимков катастрофы - и быстрее в редакцию, чтобы опередить других. Что известно об этом парне, который управляет самолетом? - Джордж Спенсер из Торонто. Это все, что нам пока известно. - Передай в редакцию, пусть свяжутся с нашими людьми в Торонто и разузнают о нем поподробнее. Так. Теперь заберись в кабину телефона и не вылезай оттуда, что бы ни случилось. Держи постоянную связь с редакцией. - Да, мистер Джессап, но... - Я знаю, знаю, - грустно сказал Джессап, - но это вариант. Если что-нибудь случится с телефоном в пресс-комнате, то нам нужна будет оперативная связь с редакцией. И, широко шагая, он направился в комнату прессы, низко опустив голову, как свирепый бык; полы пальто развевались в разные стороны. Там уже собрались несколько газетчиков; трое переговаривались между собой, кто-то стрекотал на машинках, стоящих на большом столе в центре комнаты, еще парочка заняла кабинки телефонов, расположенных по обеим сторонам комнаты. На полу кучей были свалены кожаные кейсы с киносъемочной аппаратурой. - Ну, - бросил Джессап язвительно, - по какому поводу собрались, парни? - Ха, Джесс! - приветствовал его один из них. - Где Говард? Ты его видел? - Мне сказали, что он идет сюда. - Он вытряхнул сигарету их пачки. - Кто что знает? - Мы только что подошли, - ответил Стивенс из "Монитор". - Я звонил руководителю полетов и получил в ответ кучу проклятий. - Вы, парни, поменьше их тревожьте, - заметил Джессап, прикуривая и сплевывая табачную крошку. - Уже не успеть в утренний выпуск, а до вечернего долго ждать, так что придется выпускать специальный дневной выпуск. Видите, они уже работают! - И он указал на двух репортеров в телефонных кабинках: - Один из них из "КП", другой - из "ЮПА". - Не обращай внимания, Джесс, - бросил Стивенс, - если послушать телеграфное агентство, то подумаешь... - Не задавайтесь, ребята, - перебил его Абрахамс из "Пост-телеграмм". - Уж лучше что-нибудь делать. Сейчас сюда набьются все остальные, и нам здесь будет не повернуться. В комнату вошел моложавый мужчина, в руках у него было несколько листков машинописного текста. Это был Клифф Говард, подтянутый и энергичный, чьи черные, коротко подстриженные волосы, очки и модные английские галстуки были хорошо известны всем в аэропорту. Он никому не улыбнулся, хотя всех знал, а с некоторыми был даже дружен. - Благодарю за то, что вы ограничились ожиданием здесь, - начал он. - Мы уже собрались было разузнать все поподробнее, - отпарировал Стивенс. Звонившие по телефонам быстро закончили разговоры и присоединились к остальным. - Давай не тяни, Клифф, - бросил кто-то. Говард взглянул на Джессапа. - Я вижу, тебя выдернули прямо из постели, как и меня, Джесс, - заметил он, кивнув на пижаму, выглядывающую у того из-под пиджака. - Да, - коротко бросил Джессап. - Давай, Клифф, начинай! Говард посмотрел на пол, потом обвел взглядом окруживших его журналистов. Лоб его был покрыт испариной. - Ну хорошо, - начал он. - Итак. Самолет "Импресс" авиакомпании "Мэйпл Лиф" совершал чартерный рейс из Торонто с болельщиками на сегодняшнюю игру. На пути от Виннипега к нам оба пилота вышли из строя. За штурвал сел пассажир, но у него нет опыта управления такими машинами. Мы по радио передаем ему инструкции - это делает капитан Поль Трэливен, шеф-пилот компании "Кросс-Кэнада" - но руководство аэропорта решило принять дополнительные меры предосторожности, чтобы освободить район аэропорта, и, в случае необходимости, обеспечить экстренную помощь. Говард замолчал. - И что дальше? - проворчал кто-то из журналистов. - Я вряд ли смогу что-нибудь прибавить к сказанному, - ответил Говард извиняющимся тоном. - Мы делаем все, что можем, и я уверен, что... - Но, черт возьми, Клифф, что вы нам подсовываете? - возмутился Стивенс. - Как могло случиться, что оба пилота вышли из строя? Говард пожал плечами: - Мы еще не до конца уверены. Возможно, какой-то желудочный приступ. У нас здесь находится доктор... Послушайте, - перебил его Джессап, - нечего строить из себя невинность, Клифф! Это все шито белыми нитками. Все, что вы нам рассказали, наши редакции знали еще до того, как мы все здесь собрались. Давайте начнем сначала. Что это за слух о пищевом отравлении? И что это за парень ведет самолет? Говард вздохнул, затем улыбнулся и сделал вид, что собирается швырнуть листки на пол. - Послушайте, парни, - сказал он, не сдержавшись, - я никогда не отказываюсь, если могу помочь вам. И если я что-то делаю, я знаю, что вы будете со мной заодно. Не так ли? Но мы хотим рассматривать все происшедшее в комплексе. То, что происходит сегодня ночью, очень серьезно - ведь так? - но все, что в человеческих силах, делается, чтобы уменьшить риск. Организация всей этой операции делает честь руководству аэропорта. Нет, откровенно, я никогда ничего подобного... - Это все слова, Говард! - Конечно, конечно! Но я хочу, чтобы вы поняли, что все, что я говорю, нельзя расценивать как официальное заявление руководства аэропорта или авиакомпании "Мэйпл Лиф". Компания полностью сосредоточилась на том, чтобы посадить самолет в целости и сохранности, а я стараюсь, как могу, чтобы помочь вам, парни. Зазвонил телефон, но никто и не подумал снять трубку. - Тогда ладно, - продолжил Говард. - Как я уже сказал, на борту вспышка какой-то болезни, очень возможно, что это пищевое отравление. Конечно, мы разговариваем... - Вы хотите сказать, что продукты на борту оказались испорченными? - На этот вопрос сейчас никто не сможет ответить. Все, что я знаю, я сказал, и прошу вас строго этого придерживаться. Туман задержал вылет самолета из Торонто и он с опозданием прибыл в Виннипег - настолько поздно, что постоянные поставщики продуктов не смогли этого сделать. Поэтому продукты пришлось закупать у другой фирмы. Там была рыба и часть ее, джентльмены, может быть, я повторяю, может быть, оказалась испорченной. Все продукты проверялись соответствующими службами в Виннипеге. - А что за парень управляет самолетом? - переспросил Абрахамс. - Пожалуйста, поймите, - продолжал, не замечая вопроса, Говард, - что на самолетах "Мэйпл Лиф" очень высокие требования безопасности. Вероятность подобного случая - один к миллиону и, несмотря на строжайший... - Этот парень! Кто он? - Всему свое время, - резко бросил Говард, предупреждая шквал вопросов. - Экипаж самолета - один из самых опытных в "Мэйпл Лиф": капитан Ли Даннинг, второй пилот Питер Левинсон и стюардесса Джанет Бенсон. У меня с собой подробное... - Подождите, - сказал Джессап, - мы это посмотрим позже. В комнату вбежали еще двое журналистов и присоединились к стоявшим. - Что там о пассажире, управляющим самолетом? - Я знаю, что сначала второй пилот, а затем и командир были поражены приступом болезни. К счастью, на борту оказался пассажир, который раньше летал, и он сел за штурвал. Зовут его Джордж Спенсер, он из Виннипега, я имею ввиду, что он там сел на самолет. - Когда ты сказал, что он раньше летал, - уточнил Абрахамс, - ты имел ввиду, что он бывший пилот какой-нибудь авиакомпании? - Нет, - признал Говард. - Он летал во время войны на небольших машинах... - Во время войны? Когда это было... - На каких типах машин? - настойчиво переспросил Джессап. - "Спитфайры", "Мустанги" и им подобные. - Но это боевые машины! Так этот парень - бывший военный летчик? - Чтобы там ни было, летчик есть летчик, - сердито возразил Говард. - Им по радио руководит капитан Пол Трэливен, шеф-пилот "Кросс-Кэнада", он же будет помогать ему при посадке. - Но, черт возьми, - проронил, все еще не веря, Джессап. - "Импресс" - четырехмоторный самолет. Какая у него мощность двигателей? - Мне говорили, около восьми тысяч лошадиных сил. - И ты хочешь нас уверить, что бывший военный летчик, летавший на одномоторных боевых машинах, сможет, спустя столько лет, управлять многомоторным самолетом? После этих слов образовалась небольшая свалка, так как два-три репортера кинулись к телефонным кабинам. - Конечно, некоторая доля риска есть, - согласился Говард, - и поэтому принимаются меры предосторожности - эвакуируются близлежащие жилые дома. Ситуация крайне напряженная, я допускаю, но нет никаких причин для... - Некоторая доля риска! - воскликнул Джессап. - Я сам немного летал, и могу представить, что сейчас испытывает этот парень! Давай-ка о нем поподробнее! Говард развел руками. - Все, что я знал, я вам сказал. - Что!? - воскликнул Стивенс. - И это все, что вы знаете о человеке, пытающемся спасти самолет и - сколько человек на борту? - Пятьдесят девять, включая экипаж. У меня есть копия списка пассажиров и, если вы желаете... - Клифф, - сердито перебил его Джессап, - если ты скрываешь от нас... - Я же сказал, Джесс, что я больше ничего не знаю. Мы все бы желали знать больше, но, увы... Судя по последнему сообщению, у него все идет неплохо. - Сколько осталось времени до катастрофы? - грубовато спросил Абрахамс. Говард резко повернулся к нему: - Не надо так говорить! Они должны приземлиться примерно через час, может, чуть меньше. - Вы ведете их радаром? - Я не знаю деталей, но думаю, что капитан Трэливен предусмотрел все средства. Все полностью контролируется. Авиатрассы и поле освобождены. Городская пожарная команда готова, в случае необходимости, оказать экстренную помощь. - Думаете, они могут промахнуться и попасть в воду? - Это было бы некстати, но полиция рассматривает все возможные варианты. Я не помню случая, когда бы принимались такие меры предосторожности. - Невероятная история! - Абрахамс кинулся к ближайшей кабине, оставив дверь открытой, чтобы краем уха слушать Говарда. - Клифф, на сколько у них осталось горючего? - Я не могу сказать точно, но у них должен быть аварийный запас, - ответил тот, распуская узел галстука. Голос его звучал не очень убедительно. Джессап секунду-две смотрел на него, прищурившись. Вдруг его осенило: - Минуту! Если это пищевое отравление, то не может быть, чтобы пострадали только пилоты? - Давайте всех, кого можете прислать, - говорил Абрахамс по телефону в редакцию. - Сообщу сразу же, как только что-нибудь появится. Когда у вас будет достаточно материала для первого выпуска, готовьте его в двух вариантах - как катастрофу и как удивительную посадку - и будьте наготове. О'кэй? Дай-ка мне Берта! Берт, ты готов? Начали. "Сегодня на рассвете все, кто находился в аэропорту Ванкувера, стали свидетелями невиданной доселе..." - Послушай, Джесс, - Говард встревожился. - Это бомба! Вы можете делать все, что угодно, но, ради Бога, надо быть справедливыми к тем, кто работает там, наверху. Они работают, как сумасшедшие! Нет ничего, чтобы не делалось для спасения людей. - Ты же нас всех знаешь, Клифф. Мы тебя никогда не подводили. Как там состояние пассажиров? - Часть из них отравилась, но на борту оказался доктор, который, как может, оказывает первую помощь. Если потребуется медицинская консультация, то у нас под рукой свой доктор. Со стюардессой все в порядке, и она помогает Спенсеру держать связь. - Пищевое отравление может быть очень серьезным, - неумолимо допытывался Джессап, - я имею ввиду, что часто все решает фактор времени. - Да, это так. - И если этих людей как можно быстрее не доставить в больницу, то они умрут? - Да, вроде того, - согласился Говард еле слышно. - Но, это же - небывалый случай! Как там ситуация сейчас? - Ну, десять-пятнадцать минут назад... - Нет, так не пойдет, - прорычал Джессап. - В такой ситуации все может измениться даже за минуту! Узнай, как там дела, Клифф. Кто сегодня руководитель полетов? Позвони им, или давай, я позвоню, если хочешь! - Нет, не сейчас, Джесс, пожалуйста! Я говорю вам, они... Джессап схватил его за плечо. - Ты же сам был газетчиком, Клифф! В любом случае, это будет крупнейшая катастрофа за последние годы, и ты это знаешь. Через час вас растерзают - здесь все будет забито репортерами, хроникой, телевидением. Ты бы лучше помог нам сейчас, если не хочешь, чтобы мы рыскали по всему аэропорту. Обрисуй нам обстановку и ты сможешь несколько минут передохнуть, пока мы будем сочинять свои послания. - О'кэй, о'кэй! Только вы не напирайте, хорошо? - Говард поднял трубку внутреннего телефона. - Это Говард. Диспетчерскую, пожалуйста. Он взглянул на Джессапа и выпятил нижнюю губу. - Ты подведешь меня под монастырь. Хелло, диспетчер? Бардик там? Дайте мне его, это срочно. Хелло, Гарри? Это Клифф. Пресса нажимает, Гарри. Мне их не удержать. Они хотят знать обстановку на данный момент. Им нужно сдавать материал. - Конечно! - фыркнул Бардик. - Непременно! Все бросим и будем заниматься ими! Все для газетчиков! - Полегче, Гарри, - успокоил его Говард, - это их работа. Бардик опустил трубку и повернулся к руководителю полетов, который стоял с Трэливеном у радиопанели. - Мистер Гримселл! Говарду приходится туго там, внизу. Мне бы не хотелось уходить. Как вы думаете, Стэн найдет несколько минут, чтобы поговорить с прессой? - Я думаю, да, - ответил тот и взглянул на помощника. - Как ты думаешь? Нам лучше держать этих парней под контролем. И поторопись! - Да, сэр! Уже иду. - Не торопись возвращаться. Расскажи им все, кроме этого - и он кивнул на радиопанель. - Все сделаю. Положитесь на меня! - И быстро вышел. - Помощник руководителя полетов пошел к вам вниз, Клифф, - сказал Бардик, поднося к уху трубку. И тут же положил ее на рычаг. Вытирая лицо мятым платком, он подошел к пульту радиооператора. - Ну, есть что-нибудь? - спросил он устало. Трэливен отрицательно покачал головой, но не повернулся. Лицо его было серым от усталости. - Нет, - бросил он уныло, - они ушли с волны. Руководитель полетов бросил радиооператору: - Телетайп в Калгари и Сиэтл, срочно! Узнай, слышат ли они 714. - 714, 714! Диспетчер Ванкувера вызывает рейс 714! Отвечайте, 714! - постоянно твердил в микрофон оператор. Трэливен устало облокотился на радиопанель, трубка его погасла. - Все, - бросил он устало, - это может быть конец. - 714, 714! Вы меня слышите? Отвечайте, пожалуйста! - Я не могу больше, - сказал Бардик. - Эй, Джонни! Принеси-ка мне еще кофе, ради всего святого! Черный и крепкий! - Поймал! - закричал оператор. - Ты что-то слышал? - быстро переспросил его руководитель полетов. - Я не знаю... Мне на минуту показалось.. Низко склонившись над панелью, оператор с минуту настраивал приемник. - Хелло, 714, 714, говорит Ванкувер! - Он бросил через плечо: - Я что-то слышал... Это, может быть они. Я не уверен. Если это они, то они ушли с частоты. - Мы должны попробовать, - сказал Трэливен. - Скажи им, чтобы сменили частоту. - Рейс 714, - вызывал оператор. - Говорит Ванкувер, говорит Ванкувер. Смените частоту на 128,3. Вы слышите? Частота 128,3. Трэливен повернулся к руководителю полетов. - Лучше попросить ВВС о еще одной радарной поддержке. Они скоро должны появиться на экранах. - 714, измените частоту на 128,3 и отвечайте, - постоянно повторял оператор. Бардик опять уселся на край стола, стоящего в центре комнаты. От его руки на столе остался влажный след. - Это не может случиться, не может, - повторял он без остановки каменным голосом на всю комнату, не сводя глаз с радиопанели. - Если мы их сейчас потеряем, то все они изжарятся - все до одного. 9. 04.35 - 05.05 Как в кошмарном сне, одержимый неистовым отчаянием, стиснув зубы и обливаясь потом, Спенсер старался заставить машину снова подчиняться ему; одной рукой он вцепился в сектор газа, а другой - в штурвал. Внутри, он чувствовал, разгоралось чувство злобы и отвращения к себе. Он не только потерял высоту, но и скорость, практически, тоже. Его мозг отказывался воспринимать события последних двух минут. Все, что он помнил - это то, что произошло что-то, что приводило его в ярость. Что может его оправдать? Он не мог потерять высоту всего за несколько секунд, они должны были постоянно снижаться для этого. Ведь не так давно он смотрел на указатель вертикальной скорости - или не в нем дело? Может быть - топливо? Он чувствовал непреодолимое, почти неконтролируемое, желание заорать. Заплакать, как ребенок. Выбраться отсюда и бежать от приборов, издевающихся стрелок, бесчисленных шкал; бросить все и бежать отсюда в теплый салон, бежать и кричать: "Я НЕ СМОГ! Я ГОВОРИЛ ВАМ, ЧТО НЕ СМОГУ, А ВЫ НЕ СЛУШАЛИ МЕНЯ! НИКОГО НЕЛЬЗЯ ЗАСТАВИТЬ СДЕЛАТЬ ЭТО...". - Мы набираем высоту, - дошел до него голос Джанет, показавшийся ему необычным, и в этот момент до него донеслись крики и женский визг из пассажирского салона - пронзительный, безумный. Он услышал мужской крик: - Он не пилот, я говорю вам! Они оба лежат там! Мы погибнем! - Замолчите и сядьте на место, - четко произнес Бэйрд. - Вы мне не указ... - Я сказал, назад! На место! - Все в порядке, док, - донесся простуженный голос "Тушенки", пассажира с ланкаширским акцентом, - предоставьте это мне. Спенсер на мгновенье закрыл глаза, стараясь успокоить прыгающие перед ним светящиеся шкалы. Он был совершенно не в себе, с горечью констатировал он. Человек может всю свою жизнь прыгать с парашютом, но, что ни говори, он никогда не совершит этого, если не будет отлично подготовлен. В первый раз они попали по-настоящему в критическую ситуацию, в первый раз от него потребовалось приложить все усилия, и он пал духом. Это было хуже всего: знать, что твое тело больше не может служить тебе, как старый автомобиль скатывается обратно, добравшись почти до самой вершины горы. - Прошу прощения, - проговорила Джанет. Все еще вцепившись в штурвал, он бросил на нее полный удивления взгляд. - Что? - тупо переспросил он. Девушка повернулась в его сторону. В зеленоватом свете приборной панели ее лицо казалось почти прозрачным. - Я очень сожалею, - просто сказала она, - вам тяжело, а я не могу вам помочь. - Я не понимаю, о чем ты говоришь, - грубо оборвал он ее. Он не знал, что еще сказать. Он слышал шум в пассажирском салоне, громкие рыдания. И ему было очень стыдно. - Постараюсь поднять машину как можно быстрее, - сказал он. - Просто пологий подъем, иначе мы опять начнем падать. Перекрывая рев двигателей, до них донесся голос Бэйрда: - Что там у вас происходит? У вас все в порядке? - Простите, док! Я не смог удержать ее. Сейчас все в порядке, я полагаю, - ответил Спенсер. - Старайтесь, по крайней мере, не терять высоту, - недовольно бросил тот. - Там люди, им очень-очень плохо. - Это моя ошибка, - сказала Джанет. Она видела, что доктора шатает от усталости и он держится за косяк двери, чтобы не упасть. - Нет, нет, - запротестовал Спенсер, - если бы не она, мы бы уже разбились. Я просто не могу управлять этой штукой - вот и все. - Чепуха, - резко бросил Бэйрд. Они услышали мужской крик: "Включите радио!" и громкий голос доктора, обращающийся к пассажирам: - Послушайте меня, вы все! Паника - это самое опасное и самое страшное, что может быть в нашем положении. Но тут дверь с грохотом захлопнулась, и они опять остались одни в полной тишине. - Отлично придумано, - твердо сказала девушка. - Я должна сообщить это капитану Трэливену. - Да, - согласился Спенсер. - Расскажи ему все, что у нас случилось, и что мы снова набираем высоту. Джанет переключилась на передачу и вызвала Ванкувер. Но никто не ответил. Она повторила вызов и опять не получила ответа. Спенсер почувствовал внутри знакомый холодок страха. Усилием воли он постарался подавить его. - В чем дело? - спросил он. - Ты уверена, что включила передачу? - Да, я думаю, да. - Подуй в микрофон. Если он включен, ты это услышишь. Джанет так и сделала. - Да, я слышу, все в порядке. Хелло, Ванкувер! Хелло, Ванкувер! Говорит рейс 714. Вы меня слышите? Молчание. - Хелло, Ванкувер! Говорит 714. Пожалуйста, ответьте! Опять молчание. - Дай я попробую, - сказал Спенсер. Он снял правую руку со штурвала и нажал кнопку на своем микрофоне. - Хелло, Ванкувер! Хелло, Ванкувер! Говорит Спенсер, рейс 714. У нас ЧП. Ответьте, пожалуйста. Ответом ему было гробовое молчание, плотное и осязаемое, как стена. Казалось, они были одни в целом свете. - Посмотри на шкалу настройки, - бросил он, - я уверен, что у нас все в порядке. Они пробовали еще и еще, но все безуспешно. - Вызываю всех, кто меня слышит. Мэйдэй! Мэйдэй! Мэйдэй! Говорит рейс 714, мы нуждаемся в помощи. Ответьте кто-нибудь! Лишь молчание было ответом. - Бесполезно! Мы, наверное, потеряли частоту. - Как это могло случиться? - Не знаю, не спрашивай. Все может случиться в нашем положении. Джанет, тебе придется поискать их на всем диапазоне. - А это не очень рискованно - менять частоту? - Если я не ошибаюсь, то она уже поменялась. Все, что я знаю, это то, что без радио я могу бросить управление и сложить руки. Я не знаю, где мы находимся, но даже если бы я знал это, я не смогу посадить самолет с первого захода. Джанет выскользнула из кресла и дотянулась до радиопанели. Медленно вращая ручку настройки, она чутко вслушивалась в шипение и треск, доносившиеся из наушников. - Я все прокрутила, - сказала она. - Давай еще раз, - бросил Спенсер. - Делай что-нибудь! Если надо, мы будем вызывать на каждой частоте. Внезапно донесся далекий голос. - Подождите, вот они! - Джанет щелкнула ручку настройки обратно. - Добавьте громкость! - ...128,3, - сказал голос в наушниках. - Ванкувер - рейсу 714. Измените частоту на 128,3. Повторите. - Держи их, - бросил Спенсер девушке. - Мы родились под счастливой звездой. Это та частота? Ответь им быстрее! Джанет устроилась поудобнее в своем кресле и быстро стала вызывать. - Хелло, Ванкувер! Отвечает 714. Слышим вас хорошо. Ванкувер ответил практически сразу, в голосе диспетчера слышалось облегчение. - 714, говорит Ванкувер. Мы потеряли вас. Что случилось? - Ванкувер, мы так рады вас слышать! - Джанет от радости схватилась за голову. - У нас проблемы. Самолет падал, и радио отключилось. Но сейчас уже все в порядке - все, кроме пассажиров, они не очень хорошо переносят все это. Мы снова набираем высоту. И тут опять заговорил Трэливен, так же четко и ясно, как и раньше, но в голосе его тоже чувствовалось заметное облегчение. - Хелло, Джанет! Я рад, что вы поняли, что потеряли частоту. Джордж, я предупреждал тебя об этой опасности. Ты должен постоянно следить за скоростью. И еще одно: если ты падал и выкрутился из этого положения, это значит, что ты не утратил своих навыков, как пилот. - Ты слышишь? - спросил Спенсер у Джанет, все еще не веря. Они обменялись натянутыми улыбками. Трэливен продолжал. - У тебя был неприятный момент, поэтому через минуту-две попробуем еще раз, аккуратнее. Пока ты набираешь высоту, я хочу услышать от тебя показания некоторых приборов. Начнем с наличия топлива... Пока капитан перечислял, что его интересует, дверь в кабину открылась и опять заглянул Бэйрд, собираясь их о чем-то спросить, но увидев их сосредоточенность, промолчал. Он зашел, закрыл за собой дверь, опустился на колени около неподвижных тел пилотов, рассматривая их лица. Дан наполовину выкатился из-под одеяла и лежал, поджав колени, тихо постанывая. Доктор поправил одеяла, подоткнув их со всех сторон, протер им лица влажной салфеткой и на несколько секунд задумался. Затем он поднялся, опираясь о пол руками. Джанет диктовала в микрофон показания приборов. Не говоря ни слова, доктор вышел, тщательно прикрыв за собой дверь. Снаружи все напоминало скорее приемный покой больницы скорой помощи, нежели пассажирский салон авиалайнера. Тут и там в битком набитом салоне в откинутых креслах лежали больные пассажиры, укутанные одеялами. Один-два из них были совсем неподвижны и едва дышали. Другие корчились от боли, а их друзья и близкие со страхом смотрели на них, время от времени вытирая им лица влажными салфетками. Нагнувшись, чтобы доходчивее объяснить и не беспокоить окружающих, "Тушенка" говорил пассажиру, которого он недавно, буквально, заткнул в кресло: - Послушайте, я же не обвиняю вас! Случается, что иногда необходимо выпустить пар. Но ведь нельзя же кричать, когда вокруг полно пассажиров, которым очень плохо, особенно женщинам. Старина Док у нас настоящий герой, а также те двое, что управляют самолетом. В любом случае, мы должны им доверять, если хотим приземлиться в целости и сохранности. На время подчинившись, пассажир, который был вдвое крупнее "Тушенки", с каменным лицом уставился на свое отражение в иллюминаторе. Маленький англичанин подошел к доктору, который с благодарностью пожал ему руку. - Вы просто чародей, - сказал он. - Я сам испугался больше него, - горячо убеждал его "Тушенка", - да, в самом деле! Черт, если бы вас с нами не было... - Он выразительно пожал плечами. - Что вы думаете обо всем этом? - Я не знаю, - ответил Бэйрд. Лицо его осунулось. - У них там, в кабине, неприятности. И это неудивительно. Я думаю, Спенсер сейчас в ужасном напряжении. На них сейчас больше ответственности, чем на всех нас. - Сколько нам еще лететь? - Понятия не имею. Я совсем потерял чувство времени. Но если мы не сбились с курса, то уже не очень долго. Кажется, что прошли дни. "Тушенка", как можно спокойнее, спросил его: - Как вы думаете, док, у нас есть шанс? Доктор, в крайнем раздражении, потряс головой. - Что меня спрашивать? Я полагаю, шанс есть всегда. Но управлять самолетом в воздухе и посадить его, не разбив на мелкие кусочки, совершенно разные вещи. Это понятно даже мне. В любом случае, это не добавляет шансов большинству из них. Он присел, чтобы взглянуть на миссис Чилдер, нащупал ее запястье, отметил ее сморщенное, неподвижное лицо, сухость кожи и частое, поверхностное дыхание. Ее муж хриплым голосом пытал его: - Доктор, неужели это все, что мы можем для нее сделать? Бэйрд взглянул в закрытые, запавшие глаза женщины и медленно произнес: - Мистер Чилдер, вы имеете право знать правду. Вы человек здравомыслящий - и я скажу вам напрямик. Мы выжимаем все, что можем, но для вашей жены это, в лучшем случае, шанс. Чилдер открыл было рот, но промолчал. - Для вас будет лучше, если вы это осознаете, - Бэйрд медленно подбирал слова. - Я сделал для нее все, что в моих силах, и буду продолжать делать и дальше, но этого крайне мало. Пораньше, имея морфий, я мог бы облегчить ее страдания, но сейчас природа сама позаботилась об этом и отключила ее сознание. Если вам от этого будет легче, то... К Чилдеру, наконец, вернулся голос: - Я совсем не хотел, чтобы все это говорили, - запротестовал он, - но, чтобы ни случилось, я благодарен вам, доктор! - Конечно, - с теплотой в голосе перебил его "Тушенка". - И мы все - тоже. Никто бы не смог сделать больше, чем вы, док! Это просто чудо, вот это что! Держа руку на лбу женщины, Бэйрд слабо улыбнулся. - Добрые слова не должны подменять добрые дела, - сказал он сурово. - Вы - человек мужественный, мистер Чилдер, и я вас уважаю за это. Но не надо себя обманывать. "Момент истины, - подумал он с горечью, - так и есть. Я знал, что он наступит сегодня ночью, а также знал, какой будет ответ. Вот какой привкус у настоящей правды: соленый. Никакой романтической героики. Никакого приукрашенного изображения того, что ты думаешь о себе, или того, что бы тебе хотелось, что о тебе думали окружающие. Это - правда. В течение следующего часа мы все, вполне вероятно, погибнем. В крайнем случае, я покажусь таким, какой я есть. Негодный, отвратительный неудачник. Когда подошло время, я стал неадекватен. Законченный некролог!". - Я вам говорю, - с жаром говорил Чилдер. - Если мы выберемся из этой передряги, я всем расскажу, чем мы вам обязаны. Бэйрд сосредоточился. - Да ладно, это все пустяки, - проворчал он. - Лучше бы иметь на борту две-три капельницы с физраствором. - Он поднялся. - Продолжайте все, как и раньше, мистер Чилдер. Не давайте ей мерзнуть, ей всегда должно быть тепло. Смачивайте ей губы водой. Будет лучше, если изредка вы сможете заставить ее выпить немного воды. Помните, она потеряла много жидкости, это очень опасно. А в это время в комнате руководителя полетов аэропорта Ванкувер Гарри Бардик восстанавливал свои силы еще одним стаканчиком кофе. Кроме микрофона, который он держал в руках, Трэливен надел еще наушники с микрофоном и периодически спрашивал: - Радар, вы их видите? Из другого конца здания старший оператор, сидевший рядом с помощником перед экраном, спокойно отвечал: - Нет, еще нет. - Не понимаю, - Трэливен повернулся к руководителю полетов, - они должны уже были давно появиться. - Не забывайте, - вставил Бардик, - что они потеряли скорость при последних тренировках. - Да, пожалуй, - согласился Трэливен и опять спросил: - Радар! Сразу же сообщите, как только увидите их. - И, адресуя руководителю полетов: - Я вряд ли смогу провести их сквозь облачность, не зная, где они. Может, запросим ВВС о помощи, мистер Гримселл? - Он кивнул радиооператору. - Включи меня. Хелло, 714! Сейчас слушайте меня внимательно, Джордж. Начинаем опять тренироваться, но перед этим я хочу объяснить некоторые вещи, которые вы могли забыть или которые присущи только большим самолетам. Вы меня слушаете? Джанет ответила: - Да, Ванкувер, мы вас слушаем очень внимательно, продолжайте. - Хорошо, 714. Сейчас, перед посадкой, необходимо кое-что проверить и подправить. Это - в дополнение к тому, что вы уже умеете. Позже я вам скажу, что и когда делать. Сейчас я хочу, чтобы вы были к этому готовы. Во-первых, насос-гидроусилитель должен быть включен. При этом давление в тормозной системе должно быть 900 - 1000 фунтов на квадратный дюйм. Вы, может быть, что-то помните из своей боевой практики, но напомнить не помешает. Следующее. Когда выпустите шасси, вы должны включить бустер топливной системы и удостовериться, что подача топлива в норме. И последнее. Смесеобразование должно быть хорошим, смесь должна быть обогащенной для хорошей работы двигателей. Нашли все? Мы пройдем все это шаг за шагом так, чтобы Джанет могла бы включать все тумблеры. А сейчас я расскажу вам, где находится каждый из них. Поехали... Джанет и Спенсер нашли каждый тумблер, как им указывал Трэливен. - Скажи им, что мы все нашли, Джан. - Хелло, Ванкувер! У нас все в порядке. - Хорошо, 714. У вас нет сомнений в расположении каждого из них? Вы абсолютно уверены? - Да, Ванкувер. Я нашла их все. - 714, проверьте еще раз уровень горизонта. - Хелло, Ванкувер, полет горизонтальный, выше облаков. - Хорошо, 714. Итак, Джордж. Давайте снова выдвинем закрылки на 15 градусов, скорость 140 и опять начнем выпуск шасси. Внимательно следите за скоростью. Постоянно. Если вы готовы - начнем. Спенсер угрюмо начал работать, следуя инструкциям, полностью сосредоточившись, а Джанет диктовала показания скорости и оперировала закрылками и шасси. Еще раз они ощутили резкий толчок от падения скорости при выпуске шасси. На востоке блеснули первые робкие лучики рассвета. На земле Трэливен, воспользовавшись возможностью, глотнул остывшего кофе. Он "стрельнул" у Бардика сигарету, глубоко затянулся и с шумом выпустил струйку дыма. Выглядел он усталым, осунулся, на подбородке пробивалась синеватая щетина. - Как вы оцениваете ситуацию? - поинтересовался у него Бардик. - Пока все идет, как мы и ожидали, - ответил капитан, - но время летит катастрофически быстро. Ему бы надо было сделать дюжину пробных выпусков закрылков и шасси. В лучшем случае, мы сделаем три - да и то, если он на правильном курсе. - Ты хочешь дать ему потренироваться? - вступил в разговор руководитель полетов. - Я должен. Без, по крайней мере, двух-трех пробных заходов, у него нет шансов и на медный грош, хотя кое-какую практику он уже приобрел. Я посмотрю, как он будет выглядеть. В противном случае... - Трэливен колебался. Бардик бросил окурок на пол и раздавил его каблуком. - В противном случае - что? - спросил он. Трэливен повернулся к нему. - Давайте лучше подождем, - сказал он. - Этот парень, там наверху, напуган до смерти, и если у него не выдержат нервы, то придется сажать их на воду. - Но - удар! - воскликнул Бардик. - Пострадавшие пассажиры - и самолет! Тогда мы его потеряем! - Это был бы рассчитанный риск, - холодно сказал Трэливен, глядя пухлому управляющему перевозками прямо в глаза. - Если наш друг будет выглядеть неважно при посадке на полосу, ваш самолет все равно можно будет списать. - Гарри не это имел в виду, - торопливо вставил руководитель полетов. - Черт, конечно нет! - И еще, - продолжал Трэливен, - в случае, если он упадет здесь, почти наверняка возникнет пожар и мы, точно, не спасем никого. При этом могут пострадать еще и наземные постройки. В то же время, если он приземлится на воду самолет, конечно, разобьется, но у нас появится шанс спасти пассажиров, хотя, конечно, не всех. При этой дымке и безветрии вода будет спокойной, что уменьшит силу удара. Мы могли бы сажать его радаром без выпуска шасси и постараться спасти самолет. - Вызови моряков, - приказал помощнику руководитель полетов. - И ВВС - тоже! Военно-морские спасатели уже предупреждены. Пусть встанут неподалеку от берега и ждут указаний. - Я не хочу этого делать, - сказал Трэливен, опять повернувшись к карте на стене. - Это значит, скорее всего, гибель для пострадавших пассажиров. Мы, почти наверняка, не успеем их спасти до того, как утонет самолет. Но это может быть вынужденной мерой. - Он произнес в висевший перед ним микрофон: - Радар, вы что-нибудь видите? - Пока ничего, - последовал, как всегда, безразличный ответ. - Хотя, подождите минуту! Это может быть кто-другой... Да, капитан! Я вижу его. Он уклонился на десять миль к югу от трассы. Пусть довернет вправо на курс 265. - Хорошенькая работенка, - хмыкнул Трэливен. Он кивнул оператору, чтобы тот включил передачу, но он перебил Поля: - ВВС сообщают, что видят его. Прибытие через тридцать восемь минут. - Хорошо. - Трэливен поднял микрофон. - Хелло, 714! Вы убрали закрылки и шасси? - Да, Ванкувер, - последовал ответ. - Какие есть проблемы? Как высота и скорость? - Пилот говорит - так себе, - они услышали нервный смешок Джанет. - Прекрасно, 714. Мы видим вас на радаре. Вы уклонились от курса на десять миль к югу. Вам нужно осторожно довернуть вправо, не снижая скорость, и вывести машину на курс 265. Я повторяю, курс 265. Вам все ясно? - Мы поняли, Ванкувер. Трэливен глянул в окно. Там было совсем темно. - В крайнем случае, кое-что они смогут увидеть, - сказал он руководителю полетов, - но только в самые последние минуты. - Мы все приведем в полную готовность, - ответил тот и подозвал помощника. - Предупреди башню, Стэн. Пусть они подготовят пожарных. - Потом кивнул радиооператору: - Соедини-ка меня с городской полицией! - А потом меня с - Говардом в пресс-комнате, - добавил Бардик и повернулся к Трэливену. - Лучше мы сами скажем этим парням о возможной посадке на воду, пока они не напридумывали лишнего. Нет, подождите! - он внезапно осекся и уставился на капитана. - Ведь мы не можем этого сделать - нам придется сказать, что пораженных пассажиров нам спасти не удастся. Я лучше перережу себе глотку! Но Трэливен не слушал. Он тяжело опустился в кресло, прикрыл глаза рукой, не слыша ничего вокруг себя. Но как только динамик ожил, издав первое шипение, он вскочил и схватил микрофон. - Хелло, Ванкувер, - донесся голос Джанет, - мы на курсе 265. - 714, прекрасно! - отозвался Трэливен с поразившей всех бодростью. - Все идет великолепно. Давайте все еще раз, идет? Это будет последней репетицией перед посадкой, Джордж, поэтому постарайся. Руководитель полетов тихо отдавал команды в телефон: - Да, они будут здесь примерно через полчаса. Давайте начинать! 10. 05.05 - 05.25 Спенсер попытался расслабить затекшие ноги. У него было ощущение, что все тело у него избито, и в синяках. Напряжение и сосредоточенность отняли у него слишком много сил, и, когда он расслабился, то они совсем его покинули. Он сознавал, что у него трясутся руки, но не делал никаких попыток воспрепятствовать этому. От непрерывного всматривания в циферблаты и шкалы в глазах у него мелькали светлые пятна, похожие на хлопковые коробочки. Внутренний голос, настолько реальный и независимый от него, как один их его наушников, постоянно говорил ему: "Все, что ты делаешь, не должно делаться. Если ты расслабишься, то ты погиб. Запомни, так уже было много раз, во время войны. Ты думал, что уже конец - полное опустошение, и ни капельки сил в тебе не осталось. Но всегда что-то остается в запасе - последний резерв, о котором ты даже не догадываешься". Он взглянул на Джанет, и ему захотелось сказать ей что-нибудь. - Ну, как мы провели время? - спросил он. Она, казалось, поняла причину его вопроса. - Мы все делали очень хорошо, - сказала она живо. - Во всяком случае, я думаю, капитан Трэливен был нами доволен. Как вам показалось? - А я его едва слышал, - ответил Спенсер, вращая головой из стороны в сторону и разминая мышцы шеи. - Я очень надеюсь, что уже все. Сколько раз мы выпускали шасси и закрылки - три? Если он попросит повторить это еще раз, то я... "СОБЕРИСЬ, - подумал он про себя. - НЕ НАДО ПОКАЗЫВАТЬ ЕЙ, В КАКОМ ТЫ СОСТОЯНИИ". Она дотянулась до него и вытерла платком лицо и лоб. "А СЕЙЧАС ДАВАЙ, СОБЕРИСЬ! ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ НЕРВНАЯ РЕАКЦИЯ, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ, ДЕПРЕССИЯ. ПОДУМАЙ ЛУЧШЕ О ТРЭЛИВЕНЕ - В КАКОМ ОН ПОЛОЖЕНИИ. ОН НА ЗЕМЛЕ, В БЕЗОПАСНОСТИ, ДОСТАТОЧНО УВЕРЕН В СЕБЕ, НО, ПРЕДПОЛОЖИМ, ОН ЧТО-НИБУДЬ ЗАБЫЛ...". - Вы заметили, солнце встает, - сказала ему Джанет. - Ну конечно, - соврал он, поднимая глаза. Впереди, на западе, шапки облаков слегка окрасились в розовые и золотистые тона, небосвод засветился. На юге, по левому борту, он разглядел две макушки гор, стоящих отдельно, как острова, в слегка волнующемся хлопковом океане. - Нам осталось не так уж много. - Он помолчал. - Джанет... - Да? - Пока мы не начали снижаться, посмотри в последний раз - я имею ввиду, еще раз - пилотов. Вероятно, мы немного стукнемся - ты знаешь - и мне бы не хотелось бросать их в таком состоянии. Джанет бросила на него взгляд, полный благодарности. - Вы справитесь сами? - Не беспокойся, я тебя позову, если будет нужно. Она сняла наушники и встала с кресла. В это время открылась дверь и в кабину заглянул доктор Бэйрд. - О, вы бросили радио! - Я только хотела посмотреть пилотов и убедиться, что они в безопасности. - Не стоит беспокоиться, - сказал он. - Я смотрел их несколько минут назад, вы были заняты. - Доктор, - позвал его Спенсер, - как там у вас дела, в салоне? - Я поэтому и пришел к вам, - ответил тот. - Мы опаздываем? - Может быть, запросить какую-нибудь помощь? - Я бы не прочь получить некоторые диагностические консультации, но, полагаю, что сейчас важнее вести самолет. Сколько нам еще осталось? - Я бы сказал, не более получаса. Как вам это? - Я не знаю, - с сомнением ответил Бэйрд. Он облокотился на спинку кресла, поза его выдавала крайнюю усталость. Он был в одной рубашке, без галстука. - Двоим совсем плохо, - продолжал он. - И я не могу сказать, сколько они еще продержатся без помощи. Но не очень долго, это точно. И еще нескольким вскоре станет хуже, если я не ошибаюсь. Спенсер поморщился. - Вам кто-нибудь помогает? - Конечно, иначе бы я не справился. Особенно один парень - этот англичанин - он действительно оказался... В это время в наушниках раздался голос: - Хелло, 714! Говорит Ванкувер. Спенсер позвал Джанет, и она торопливо заняла свое место. - Ну ладно, я ухожу, - сказал Бэйрд. - В любом случае, счастливо вам! - Минуту, доктор, - остановил его Спенсер и кивнул девушке. - Говорит 714, - ответила она в микрофон, - мы будем готовы через минуту. - Доктор, - торопливо начал Спенсер. - Я не хочу вас обманывать. У нас могут быть удары, нас может трясти, всякое может случиться. - Доктор молча слушал. - Вы знаете, что я имею ввиду. Пассажиры могут нервничать, волноваться. Следите, что бы никто не покидал своего кресла, хорошо? Доктор, казалось, пропустил его слова мимо ушей. Потом грубовато ответил: - Делайте как следует все, что можете, и предоставьте мне позаботиться обо всем остальном. - Он похлопал Спенсера по плечу и вышел. - О'кэй, - бросил Спенсер девушке. - Мы готовы, Ванкувер, - передала она в микрофон. - Хелло, 714, - послышался четкий, уверенный голос Трэливена. - А сейчас, после некоторой передышки, перед последним броском, Джордж, давайте быстренько все еще раз. Вы должны меня хорошо слышать. - Скажи ему, что я должен несколько минут отдохнуть, - бросил Спенсер, - и скажи ему, что бы говорил потише. "ПОТИШЕ, - подумал он про себя, - ТЫ ЕГО ЭТИМ ОСАДИЛ". - ...короткую передышку, - говорила Джанет, - и говорите, пожалуйста, потише. - Что делать, Джордж! Наши тренировки вам уже поднадоели, но это пойдет вам на пользу при посадке. Вы сейчас подготовились, и можете начинать снижаться. Но сначала я бы хотел поговорить с Джанет. Вы меня слышите? - Да, Ванкувер, я вас слушаю. - Джанет, перед посадкой мы хотим, чтобы вы проделали все, что положено в случае аварийной посадки для обеспечения безопасности пассажиров. Вы все поняли? - Да, капитан, я все поняла. - И еще, Джанет. Перед самым касанием полосы мы попросим пилота включить аварийный сигнал. Джордж, тумблер находится прямо над креслом второго пилота, красного цвета. - Ты видишь? - спросил Спенсер. - Да, вот он. - Отлично, запомни! - Джанет, - продолжал Трэливен, - ты должна будешь позаботиться обо всех предосторожностях, и мы хотим, чтобы ты была в это время в салоне вместе с пассажирами. - Нет, - отрезал Спенсер. - Ты нужна мне здесь. - Хелло, Ванкувер! Я вас поняла, но пилот говорит, что он один здесь не справится. Последовало долгое молчание. Потом Трэливен ответил: - Хорошо. Я его понимаю. Но это твои обязанности, Джанет, проследить, чтобы были приняты все меры предосторожности. Там есть кто-нибудь, кого ты можешь проинструктировать и послать вместо себя в салон? - Может быть, доктора? - предложил Спенсер. Джанет отрицательно покачала головой. - Ему и так достается достаточно. - Значит, достанется немножко больше, - огрызнулся Спенсер. - Ты должна быть здесь, рядом со мной, если мы хотим иметь хоть какой-то шанс сесть целыми. Джанет поколебалась, затем переключилась на передачу. - Хелло, Ванкувер! Доктор Бэйрд все равно наблюдает за больными пассажирами и, я думаю, он и проследит за всеми мерами предосторожности. Ему помогает еще один пассажир. - Хелло, 714. Очень хорошо. А сейчас тщательно все объясни и покажи доктору. Здесь не должно быть даже возможности ошибки. Когда закончишь, дай мне знать. Теперь вы, Джордж. Смотрите, чтобы не уклониться от курса. В случае необходимости я проведу корректировку. При подлете к аэропорту я дам вам описание всех необходимых вам приборов и расскажу, где они находятся в кабине. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними. Некоторые из них вам уже знакомы по вашей военной практике. Убедитесь, что вы запомнили их расположение, не стесняйтесь переспрашивать. Мы сделаем столько попыток, сколько вам будет нужно. Мы начнем с приборов, как только Джанет вернется в кабину. В комнате руководителя полетов аэропорта Ванкувер Трэливен взглянул на часы, выплюнул погасшую сигарету и взглянул на руководителя полетов. - Сколько у них горючего? Гримселл поднял со стола один из листков. - Еще, примерно, на девяносто минут. - Как ситуация, капитан? - поинтересовался Бардик. - Вы полагаете, хватит времени на пробные заходы на посадку? - Должно хватить, - ответил Трэливен. - Это у меня первый подобный опыт. Но мы строго все контролируем, так ведь, мистер Гримселл? Мы не должны также исключать и посадку на воду, если я решу, что это необходимо. - Мистер Бардик, - окликнул его радиооператор, - у телефона ваш президент. Бардик выругался: - Нашел время! Скажи ему, что я сейчас не могу с ним говорить. Переключи его на контору "Мэйпл Лиф". Минуту! Сначала я с ними поговорю. Он поднял трубку, нетерпеливо барабаня по ней пальцами. - Это ты, Дэйв? Да, Гарри. Я тебя сейчас удивлю - на проводе Старик. Поговори с ним, только поаккуратнее. Скажи ему, что 714 вышел на финишную прямую, и что ему надо молиться вместе с нами, чтобы все обошлось. Я позвоню ему, как только у меня будет что сказать. После этого, я полагаю, он примчится сюда. Давай, малыш! Помощник руководителя полетов, прикрыв трубку рукой, позвал Гримселла. - Это Клифф. Он говорит, что