оманом немецком языке Кретова попросил хлеба, сала илиВ масла и взамен предложила позолоченный браслет от часов.В Сторож взял в руки цепочку, посмотрел на Кретову и пояснил, чтоВ у него нет столько хлеба и других продуктов, чтобы они поВ стоимости равнялись такой вещи. Прищурившись, сторожВ спросил, кто они и куда идут. Бунцев и Кретова стали выдаватьВ себя за убежавших из немецкой армии мобилизованных словаков. -- Теперь много бегут, да много и попадаются и погибают. ВчераВ двух поймали... -- начал рассказывать сторож также на ломаномВ немецком языке. Хотя Бунцев и Кретова и плохо понимали, но когда услыхали, чтоВ вчера двух поймали, переглянулись и, остановив сторожа, сталиВ расспрашивать, как выглядели эти двое. К счастью,В многие признаки не сходились: они были почти одинакового роста,В а Темкин был выше Добрякова. Зазвонил звонок. Шел поезд.В Переездный сторож однако не пошел его встречать, а пригласилВ пришельцев зайти к нему в дом, но пилоты, переглянувшись,В отказались. Они не хотели, чтобы сторож рассмотрел их при свете.В Кретова стала убеждать сторожа взять браслет и дать имВ продовольствия, пусть оно стоит и дешевле. Она показал наВ пальцах, что им надо идти еще целую неделю, а заходить ни к комуВ они больше не хотят. Сторож взял браслет и вошел в дом.В Послышался женский голос. Шли томительные минуты. Наконец онВ вышел и вынес целую буханку белого хлеба, большой кусок копченойВ ветчины. Пилоты стали быстро укладывать продовольствие и незаметили, какВ внезапно появилась взволнованная жена сторожа. Она дотронуласьВ до руки Кретовой и стала вкладывать в нее браслет. Ольга сталВ отказываться, но пожилая женщина решительно настояла, чтобыВ Кретова взяла свой браслет и целый кулек яблок. Пилот не увидел вВ темноте, как на глазах у пожилой женщины появились слезы. ЭтоВ она вспомнила своего брата Санто -- рабочего из Мишкольца. Он вВ 1936 году уехал в Испанию и, может быть, теперь, как и этиВ несчастные, нуждался в куске хлеба, а может быть... и онаВ утерла платком набежавшие слезы. Распрощавшись со сторожем и его женой, Бунцев и Кретова пошли вВ северном направлении на Братиславу. Когда будка скрылась изВ виду, они остановились. Прислушались. Ничего подозрительного. -- Н-да, это тебе не помещик, а пролетарии всех стран, они противВ фашистов, -- сказал капитан. -- Но, с другой стороны, у нас нетВ основания полагать, что они никому не скажут о нашей встрече. Теперь их ничто не связывает. -- Если они ничего не взяли, то, будучи честными людьми,В никому ничего не скажут. Если кто подлец, так того и браслет неВ удержит, -- заметила Кретова. -- Ну, а теперь давай соображать, какВ замести следы. Здесь не воздух, а земля, и, к несчастью, остаютсяВ следы. "Но не было бы счастья, да несчастье помогло. Так и у нас. ХотьВ моросит мелкий дождик, но он смывает наши следы на мостовой,В поэтому нам придется найти дорогу с твердым покрытием в нужномВ нам направлении, да постараться прийти на сборный пункт возможноВ раньше, чтобы следы успели "простыть", -- думала бывалый партизан. Дорогу в нужном направлении найти не удалось, но попалось поле сВ устойчивым дерновым покрытием, и они свернули в направлении наВ сборный пункт. Шли долго в темноте. Останавливались, прислушивались, опять шли.В Никто их не замечал. Подойдя к лесу на 250-300 метров, пилоты остановились, залегли иВ стали изучать обстановку. Ничего подозрительного. Все тихо. "Что это значит? Кто там в лесу, где назначен сборный пункт.В Свои? Засада? Или никого нет?" Было уже далеко за полночь, когда Бунцев и Кретова вошли в лес и,В бесшумно ступая, прислушиваясь к каждому шороху, направилисьВ искать назначенное место. Глава 5. Подпольщики действуют Когда самолет капитана Бунцева на одном моторе подлетал кВ железнодорожному узлу Сегед, он был забит воинскими поездами.В Среди других эшелонов почти в центре узла рядом стояли дваВ состава: один с цистернами, второй с награбленным оборудованием.В Сигнал тревоги всех сразу насторожил. Кто имел возможность, постарался подальше уйти от набитого эшелонами узла.В Кто не мог уйти, с трепетом ожидали начала налета. В составеВ эшелона с награбленным имуществом был один вагон с угнанными наВ каторгу людьми из стран, куда вторглись разбойничьи полчищаВ гитлеровцев. Среди иностранных работниц было и несколькоВ советских женщин. Разными путями попали они в расставленныеВ гитлеровцами сети, и теперь сидели в набитом вагоне, проклинаяВ тот день, когда оторвались от матери-Родины. Среди них были двеВ девушки: кубанская казачка Шура Нечаева и дочь донецкого шахтераВ Нина Малькова. Они состояли в антифашистской подпольнойВ организации "Искра". Попали они в один вагон, подружились и давноВ решили убежать, да так убежать, чтобы за все перенесенное имиВ отплатить врагу, чтобы за их пот, за все издевательства над нимиВ кровью заплатили фашисты, но долго не было подходящего случая. Когда зенитная артиллерия открыла огонь и началась паника,В начальник конвоя, не отличаясь храбростью, оставил в эшелонеВ надежных часовых, а сам с особо ценным техническим персоналомВ поскорее стал уходить в сторону от огнеопасных эшелонов. -- Попробуем бежать, -- шепнула Нина своей подруге, когда ониВ вместе с другими иностранными мастерами остались в запертомВ вагоне. Шура кивнула в знак согласия. -- Все по плану номер два, -- шепнула Малькова и направилась вВ конец вагона, к часовому. Идет, а ноги подкашиваются, не хотятВ слушаться. Когда планировали, договаривались, представлялось всеВ как-то проще, безопаснее, а вот теперь, когда надо действовать,В ноги стали точно чужие. Ей казалось, что вот-вот онаВ остановится, не выдержит, не подойдет к часовому и повернетВ обратно. Но она шла и шла. -- Тебе что надо? -- спросил часовой, пристально глядя наВ подошедшую. Нине показалось, что часовой догадывается о том, что ониВ задумали и потому он так настороженно смотрит. В это время они отчетливо услышали стук в дверь наВ противоположном конце вагона. -- Вас спрашивает кто-то из других дверей. Начальник большойВ спрашивает, -- офицер. Требует открыть ему дверь, -- сказалаВ Малькова, сама не узнавая свой голос. Часовой, проверив надежность запора двери, положил ключ в карманВ и направился с девушкой через вагон к другой двери. Малькова шла впереди, и ей казалось, что сейчас произойдетВ непоправимо страшное. Когда часовой шел по вагону мимо ееВ подруги, на него внезапно бросилась Шура, ударила его тяжелойВ плевательницей по голове. Вслед за ней на гитлеровца бросилосьВ сразу три других девушки. Нападение было хорошо заранееВ продумано, и теперь все действовали решительно и отчаянно. ТрупВ часового впихнули под нижнюю лавку. Двадцать четыре невольницыВ были свободны. В их распоряжении был ключ, они забрали оружиеВ гитлеровца и, пользуясь затемнением, незаметно вышли из вагона.В Кругом никого не было. На станции бушевал пожар. -- Добавим огонька! -- предложила Нина. -- Давай добавим. Не зря я работала на складе ГСМВ машинотракторной станции. Малькова быстро открыла одну из цистерн, и из нее бурно потекВ бензин. Смочив горючим платок, она завернула им камень, отошла,В зажгла и бросила под цистерну. Внезапно широкое пламя осветилоВ девушек, немного опалив их, а через несколько минут цистернаВ взорвалась, и казалось, что на том пожар и окончился, но вскореВ забушевал вагон и начались взрывы. Вырвавшись на волю, Шура и Нина почувствовали огромнуюВ ответственность перед освобожденными ими из неволи подругами.В Только пять из них были посвящены в подготовку к побегу,В остальные убежали из вагона, воспользовавшись паникой. Согласно плануВ нужно было пробираться на север, в горы, а там -- к словацкимВ партизанам, но теперь всех волновал вопрос: куда идти? гдеВ спрятаться на день? Шура была опытнее других. Она гоняла в мирное время лошадей наВ ночное. Ее не пугала темнота. Освобожденные разбились на двеВ группы. В одной были вожаками Нина и Шура, вторую группуВ возглавила молчаливая Стефа из Братиславы. На дневку обе группыВ расположились в кукурузе за железнодорожным поселком. УВ вырвавшихся на свободу не было ни документов, ни уменья, да и всего одинВ автомат на всех. Эшелон сгорел дотла, и никто не догадался об истинных виновникахВ пожара. Никто не поинтересовался "погибшими" узницами. ДеньВ прошел благополучно. Наступил вечер. Решили дальше идтиВ раздельно двумя группами. Трогательно распрощались и разошлись.В У девушек не было продуктов питания, но на полях ничего не моглиВ найти, початки были уже убраны. И вот, когда подошли к первомуВ небольшому населенному пункту, решили достать там продовольствия,В но залаяла собака, и девушки отошли. Шли всю ночь, обходя всеВ жилое, а к утру, измученные, оказались в чистом поле и спряталисьВ на день опять в кукурузе. Там их нашел крестьянин и, узнав в чемВ дело, показал им неубранную полосу кукурузы. Утолив голод иВ сделав небольшой запас, прилегли отдохнуть. Но начался дождь,В скоро они насквозь промокли, а высушить одежду было негде. И вотВ беглянки поддались соблазну, с наступлением темноты пойти вВ поселок и зайти высушить одежду, о чем и договорились со своимВ благодетелем. Как стемнело, тот пришел к девушкам иВ повел их к себе в дом. Там двенадцать промокших обсушились и выспались,В но слишком долго задержались и остались на день. Хозяин спряталВ девушек в сарае, где они благополучно просидели целый день,В показавшийся им невероятно длинным. Наступил второй вечер, и девушки покинули радушных хозяев. Глава 6. Гестаповцы всполошились Ведя наблюдение, Добряков обнаружил, что дом охраняется часовым,В изредка проходившим и мимо щели, из которой он наблюдал. "Интересно, кого это охраняют? Уж не меня ли? Меня, наверно, ищут",В -- думал он и не без основания. Около полудня один из взводов гитлеровцев, участвовавших в поискеВ пилотов, оцепил сад, в котором стоял полуразрушенный двухэтажныйВ дом, где скрывался Добряков. Гитлеровцы скрыто расположились за оградой, а к дому направилиВ трех полицаев, соответствующим образомВ обмундированных. Совершенно случайно они с противоположнойВ стороны подошли к щели, из которой вел наблюдение Добряков. Стоя у почти заваленного окна, Добряков всматривался иВ прислушивался к шороху шагов приближающихся людей и вдруг почтиВ над самым окном услыхал полушепотом русскую речь: -- Стой, видишь, часовой ходит! А потом громко: Кто тут? Выходи!В Свои пришли! Добряков обомлел от неожиданности, но ему показалось, что этоВ только послышалось. Он уловил и подозрительный акцент. По-русскиВ говорил явно не русский и не украинец. Сказалась годами выработанная бдительность, и хотя он все времяВ ждал своих, но преодолел желание отозваться. И сидел неВ шелохнувшись. Сердце билось сильно, но не от радости, а отВ близкой опасности. Но пришедшие прошли мимо щели. Добрякову былиВ видны сапоги, шинели, но не было видно лиц. И он опять услышалВ русскую речь с неприятным акцентом. -- Может быть, тут кого завалило? -- Эй, ты, черноокий, что ты там без толку ходишь? Иди, проверьВ подвалы, -- опять скомандовал неизвестный. Добрякова прошиб холодный пот. Мысли так и роились. "Неужели конец?" -- подумал он. Добряков слышал от партизан, что у гитлеровцев в тылу орудуютВ банды предателей. "Неужели и здесь предатели? Гады!-- подумал он. -- А я чуть неВ откликнулся". Вскоре он услышал команду на немецком языке и голос того, когоВ один из предателей назвал поручиком. -- Здесь свои, и нам делать нечего. Кругом -- марш! Добрякову хотелось бросить в предателей гранату, но онВ удержался, отошел от щели и усталый присел в угол за бочками. Из заваленного окна в подвал пробивался слабый свет. ОпятьВ послышалась немецкая команда, затем шаги. Добряков замер, сидяВ на полу. Когда все утихло, он встал и подошел к окну. В садуВ никого не было видно. Механик почувствовал усталость иВ возвратился в угол. Глава 7. Иван Михайлович Добряков Усталый пилот прилег в темноте за бочками и стал думать о выходеВ из тяжелого положения. Он вспомнил, как он и Темкин оказались в тылу врага в сентябре 1941 года. Их самолет после налета на объекты врага был поврежден так сильно, что им пришлось тоже выброситься с парашютом. При приземлении они оказались в расположении 40-й Армии. Воинская часть, где они приземлились, попала в окружение, и они вместе с ней попали в плен. Пленных повели на запад. Конвоиров было мало. Привели их в какую-то деревню и остановили на отдых. Конвоиры разрешили местным жителям кормить пленных. Обращались с ними вежливо, смеялись, шутили. После небольшого отдыха пошли дальше на запад. Начальник конвоя ехал верхом на лошади и говорил пленным на русском языке с большим акцентом: -- Вам в Германии будет очень хорошо. Молодцы, что сдались. На ночь их разместили в большом здании сельской школы. Войск противника в селе не было, да и на пути они не встречали никаких войск. Помещение школы было переполнено пленными. Переход был длительным. Пленные и конвоиры устали, и, когда все разместились, люди доели остатки той пищи, что им дали в деревне днем. Воду для питья принесли в ведрах. На ночь двери закрыли, двое часовых разместились у дверей, остальные отдыхали в соседних классах. Вповал на полу легли и пленные. Не спала лишь небольшая группа во главе с командиром взвода Семеном Зориным. Далеко за полночь часовые у двери заснули. Зорин с двумя красноармейцами внезапно на них напал и обезвредил. С их оружием группа в несколько человек ворвалась в класс и захватила остальное оружие. В результате конвоиры оказались пленными. Разбудили всех бывших красноармейцев, и Зорин предложил всем желающим вступить в партизанский отряд и уйти в лес. Вооружаться придется за счет того оружия, которое будет обнаружено на полях сражений. Летчики сразу пошли вместе с Зориным, а значительная часть красноармейцев разошлась в разных направлениях. Через неделю у Зорина был отряд в 60 человек, при этом конвоиры из пленных тоже стали партизанами. Немцев в деревнях не было. В отряд пришли местные коммунисты и комсомольцы, которые тоже решили вести борьбу с врагами. Немецкое командование узнало о создании партизанского отряда, но партизаны были бдительны, и устроили засаду. Каратели были разгромлены, и отряд пополнился новым оружием. Наступил октябрь, начиналась непогода. Партизаны решили продвигаться на восток по тылам противника, внезапно нападая на его тыловые подразделения. Население снабжало партизан недостающим продовольствием, одеждой, обувью, приносили подобранное оружие. В отряде было уже свыше ста человек. В начале декабря пришли в отряд три взволнованных крестьянина и принесли листовки, в которых писалось: гони немцев на мороз, поджигай дома, в которых разместились враги. Крестьяне просили не жечь их дома, им же тогда жить будет негде. Таких ходоков становилось все больше. Они рассказывали, что немцы используют эти листовки для вербовки местных мужчин в полицаи, чтобы оберегать свои дома от партизан. Зорин и его помощники решили, что эти листовки - немецкая фальшивка, но вскоре они смогли убедиться, что это не так. А морозы все крепчали. Партизанская разведка установила, что сплошной линии фронта нет, и Зорин решил идти на соединение с частями Красной Армии. В середине декабря они вышли в расположение наших войск. Приехали на санях. И раненых всех привезли. Бывшие конвоиры-немцы стали за это время хорошими партизанами. Некоторые из них погибли в стычках с фашистами. Вспомнил Добряков, что не было у них тогда опытных партизан, подготовленных диверсантов. Вспомнил и тот случай, когда, решив напасть на немецкий гарнизон, перерезали провода связи, а немцы по рации вызвали помощь, и пришлось им спешно отходить. Отряд Зорина, благополучно выйдя из немецкого тыла, был одним из тех немногих партизанских формирований, которые были образованы из советских воинов, оказавшихся в силу сложившейся обстановки в тылу противника, в составе которых не было ни одного командира и политработника, прошедших подготовку в специальных учебных заведениях в начале 30-х годов. Командир взвода только много читал о партизанах гражданской войны, когда партизаны решали свои задачи внезапным нападением на противника, но сам не был готов для такой борьбы, чтобы не вступать в боевое столкновение. Зорин был призван в армию осенью 1939 года и не знал, что в Красной Армии в конце 20-х годов проводилась интенсивная подготовка сотен командиров и политработников к ведению партизанских действий по принципу: наносить урон врагу, сохраняя и приумножая свои силы, не вступая в прямой бой с врагом. Но, к сожалению, таких кадров к осени 1939 года в Красной Армии почти не осталось, они были репрессированы в 1937-1938 годах. От автора В первые месяцы Великой Отечественной войны с первых ее дней начались партизанские выступления в тылу врага. Первые отряды создавались на оккупированной территории, позже их стали готовить в тылу Красной Армии, но эта подготовка была кратковременной и явно недостаточной. У партизан не было средств связи. И эти наспех подготовленные формирования, по меткому выражению Героя Советского Союза генерал-майора М.И. Наумова, при первом столкновении с противником сгорали, как мотыльки над костром. Так, на Украине, в 1941 году было переброшено и оставлено при отходе наших войск несколько сот партизанских отрядов и диверсионных групп общей численностью около 35 тысяч человек. К концу июня 1942 года на связь с УШПД вышло только 30 партизанских отрядов общей численностью немногим больше 4 тысяч человек. И только к весне 1943 года в украинских партизанских формированиях численность достигла 30 тысяч человек. В 1942 году украинские партизаны произвели 202 крушения поездов, а в 1943 году уже свыше 3,5 тысячи. При первых схватках с врагом прекратили свое существование два сформированных в Киеве полка: один - под командованием капитана пограничных войск Е.К. Чехова в количестве 110 человек, другой -- под командованием майора погранвойск Е.Е. Щербины в количестве 1070 человек. Погибли в неравных боях и их командиры. И все потому, что противник мог наращивать свои усилия в ходе боя, получая подкрепления, а героическим партизанам на помощь никто не мог прийти. Такая же участь постигла и шесть ленинградских партизанских полков. Но больше всего партизаны пострадали при попытке "гнать немцев на мороз", так как это дало возможность оккупантам привлечь население к охране населенных пунктов. В то же время партизанские формирования с хорошо подготовленными командирами, такими как С. Ковпак, Г. Линьков, Еремчук, Ф. Данилов и др., успешно действовали в тылу врага, не занимаясь поджогом занятых немцами деревень. Особенно показательны действия партизанского формирования Ф.Д. Гнездилова, который, будучи раненым, оказался в тылу противника. Выздоровев, он сформировал из окруженцев маленький отряд и, вооружась за счет подобранного на полях сражений оружия и умело действуя, к началу 1942 года командовал полком "Ф. Дзержинский". 23 февраля этот полк был переименован в полк имени 24-й годовщины РККА, и к апрелю 1942 года имел в своем составе 2363 человек. Если бы в 1937-1938 годах не были ликвидированы все мероприятия по развертыванию партизанской войны на случай вражеской агрессии, то советские партизаны отрезали бы вражеские войска от источников их снабжения, и агрессор не дошел бы до Днепра. Если бы в ходе войны Сталин руководствовался ленинским положением, что партизанские выступления -- не месть, а военные действия, то руководство партизанскими силами поручил бы не подпольным партийным органам, а военным специалистам, которые планировали бы партизанское движение и всесторонне обеспечивали бы партизан. Фактически не было единого руководства партизанскими силами: были случаи, когда одни вербовали партизан, в отряды, а другие их уничтожали. Партизаны не получали нужных им средств. Их потребности в диверсионных средствах не были обеспечены и на 10%. Партизаны за годы войны не получили и 500 тонн взрывчатых веществ и в то же время они произвели свыше 18 тысяч крушений поездов, почти на полгода в 1943-1944 гг. вывели из строя железнодорожный участок Тернополь-Шепетовка. Для доставки грузов партизанам не выделялось нужного количества самолетов, а сотни тонн бомб сбрасывалось с малой эффективностью на железные дороги противника... В мае 1943 года самолеты 16-й воздушной армии сбросили около 500 тонн бомб на участок Орел-Брянск, но движение поездов полностью не прекратили. Глава 8. Иван Михайлович Добряков (продолжение) Он вспоминал рассказы Кретовой, а такжеВ рассказы партизан, с которыми они встречались в тылу противника,В когда доставляли им боеприпасы. И что они там только не делали иВ как туда не попадали, вспоминал он, но все это было на своейВ территории, а он тут сидит в подвале незнакомого ему города, гдеВ население не знает русского языка и десятки лет воспитывалось вВ духе ненависти к советскому государству. Он вспомнил и о том, что венгры во время гражданской войныВ против иностранных интервентов и белогвардейцев в 1918-1921 годыВ участвовали в борьбе за Советскую власть, создавали и у себяВ Советы, а когда началась франкистская интервенция в Испании, тоВ тысячи их во главе с Матэ Залка пришли на помощь ИспанскойВ республике. Он вспомнил, что в тылу врага на нашей территории действовалиВ не только партизанские отряды, состоявшие из советских людей, но и испанцы, а также венгры, словаки и даже немцы.В Многие из испанцев с группами несколько раз ходили в тыл врагаВ на разных фронтах. Ему было известно, что испанец ФранцискоВ Гульон командовал партизанским отрядом им. К.Е. Ворошилова наВ временно оккупированной территории Ленинградской области, гдеВ бесславно подвизалась испанская фашистская "голубая дивизия". Вспомнил Добряков о прочитанных им книгах о партизанскихВ действиях русских за рубежом во время походов Суворова, походаВ русских войск во Францию после разгрома Наполеона в России. "Но в те времена, -- думал он, -- партизанам легче былоВ действовать в тылу врага. Не было ни проклятого гестапо, ниВ сплошного фронта". Он вспомнил рассказ Кретовой, что многиеВ партизаны, соединившись с войсками Советской Армии добивались,В чтобы их опять направили в тыл противника. И когда им отвечали,В что Советский Союз почти весь освобожден и вскоре на нашей землеВ не будет ни одного вражеского солдата, они просились в Польшу,В Чехословакию, а некоторые -- в Венгрию, Румынию и даже в Германию. Там, -- говорили они, -- тоже есть и горы и леса, да и друзьяВ наши найдутся. Если, -- говорили они, -- в первой мировой войне русские солдаты,В убегая из плена, по всей Германии прошли без оружия, то сВ оружием да с нашим опытом мы на их территории сможем пускатьВ поезда под откос". И некоторые все же добились своего. Из всего прочитанного и слышанного о побегах из плена, о боевыхВ делах партизан в тылу врага Добряков пытался вспомнить тактикуВ их действий: как они передвигались, скрывались, добывали пищу,В вели разведку и борьбу с врагом. Но, к сожалению, он раньшеВ предпочитал слушать другое. Он не задумывался о возможностиВ партизанских действий в тылу врага на его территории. Вспоминая отдельные эпизоды, где были интересные тактическиеВ приемы, он начиналВ фантазировать. Он уже видел себя в лесу, где его ждут Темкин,В Кретова и их командир -- капитан Бунцев, с которыми он прорветсяВ через линию фронта и явится в свою часть. Навеянные рассказамиВ партизан радужные мысли сменились мрачными. Добрякову казалось,В что незнакомый город наполнен гитлеровскими войсками,В гестаповцами, предателями. "Вот как нелепо получается, -- думал он, -- скоро войнаВ кончается, а я тут один в тылу противника, в заброшенном подвале.В Стоит только гитлеровцам обнаружить и жизнь кончена, пропали всеВ мечты об учебе, о будущем. А как будут плакать мать,В сестры и два маленьких брата, особенно если узнают, что "пропал безВ вести". Он начал вспоминать как преодолевал трудности геройВ Николая Островского -- Корчагин. "Я член комсомола, --В думал Добряков, -- а Ленин учил преодолевать всеВ трудности, да и сам показывал примеры, как их надо преодолевать".В И он видел образ Ленина, портрет которого он носил с собойВ вместе с фотографиями своих родных и любимой девушки. Вскоре он незаметно для себяВ заснул. Во сне снились партизаны, бой под Будапештом, потом какие-тоВ змеи. Приснилось, как он заблудился в лесу около своей деревни и,В когда наступила ночь не знал, куда спрятаться, беспокоился оВ переживаниях матери. Наконец Добряков увидел во сне огромного медведя. Зверь медленноВ шел к нему. Он пытался бежать, но ноги его не слушались.В Медведь приближался. От испуга Добряков проснулся и приподнялВ затекшую голову. Она была тяжелая, точно свинцовая. ВВ темноте он услышал писк, возню и с ужасомВ вспомнил, где он и что с ним случилось. Размяв ноги, он тихоВ встал. Никаких щелей в проеме окна не было видно. "Что это? Ночь, или меня замуровали, пока я спал?" -- подумал он. Часы на руке мерно тикали, но он не рискнул зажечь спичку. ТихоВ пошел вдоль стены и с трудом ощупью нашел полузаваленное окно.В Остановился. "Где часовой, сколько времени? Как охраняется город? Как выйтиВ на пункт сбора? Целых три неизвестных". Вслушался в ночные шорохи, ничего подозрительного не обнаружил иВ решил выходить. Поправил оружие. Еще раз прислушался, часовогоВ не было слышно. И он осторожно выбрал несколько кирпичей и вылезВ из подвала. Вдохнул свежий ночной воздух, прислушался, осторожно иВ бесшумно пополз прочь от дома. Было темно, накрапывал мелкий дождь, и Добряков тихо полз поВ мокрой траве, понимая, что если обнаружат его, -- он погиб. Наконец он оказался в кустах и смог отдохнуть. В городе гудели моторы каких-то машин и, что особенно егоВ беспокоило,-- далекий лай собак. В саду никаких признаков людейВ и собак не было. Приземлившись с парашютом, Добряков потерял ориентировку иВ теперь решил выходить в ту сторону, где было слышно меньшеВ гудков машин, предполагая, что наибольшее количество машин или вВ центре города, или на автомагистрали. Бесшумно он подошел кВ ограде, но, услышав гул моторов, не стал ее преодолевать. ВскореВ мимо прошла автомашина с затемненными фарами и высоким тентом.В Не успела она скрыться, как Добряков услышал топот кованыхВ сапог. У механика наготове были три гранаты и автомат с неполнымВ диском патронов, но он замер и ничем не выдал своегоВ присутствия. Взвод немцев прошел мимо летчика. "Эх! -- размышлял он, -- некуда отойти, а то угостил бы гранатой,В да полоснул из автомата, так мало кто и остался бы". А понурые, видимо, усталые солдаты уже прошли мимо без всякихВ мер охранения. Они чувствовали себя в полной безопасности. ОпятьВ послышался гул мотора. Добрякову нестерпимо хотелось пить, и онВ возвратился к полуразрушенному дому, но воды не нашел. ПодошелВ опять к ограде и, не заметив ничего подозрительного, тихо перелезВ через нее, быстро перебежал через улицу, перемахнул через другуюВ невысокую ограду и очутился опять в саду. В глубине большогоВ сада стоял одинокий дом. Через щели в ставнях пробивался яркийВ свет. "Ну и муть, -- думал Добряков. -- Через улицу еще перебежал, а тутВ и по саду пройти нельзя, а мне надо спешить, чтобы к утру быть вВ лесу". И он пошел вдоль ограды. Это хотя иВ увеличивало вдвое путь до следующей улицы, но было болееВ безопасно, как он понимал. Он шел медленно, останавливался иВ вслушивался. Когда подошел к ограде, выходящей на следующуюВ улицу, которую ему нужно было переходить, он остановился иВ отчетливо услышал звуки вальса. Никаких признаков охраны не былоВ видно. Иван Михайлович решил пойти к дому и поискать воды. ЧемВ ближе он подкрадывался к дому, тем громче доносились голоса иВ музыка. Вот он заметил бочку под водосточной трубой. ЖаждаВ пересилила осторожность, пилот осторожно подошел к котлу и сталВ пить воду. Не успел он напиться, как открылась дверь, и из домаВ вышел немецкий офицер с женщиной. Гитлеровец включилВ электрический фонарик и лучи света стали блуждать по саду.В Бежать было невозможно. Добряков замер на месте, готовясь к бою.В Но, к счастью, его никто не заметил.В Весело болтая, пара пошла к выходу. Отсидевшись механик вышел к ограде, не заметив ничегоВ подозрительного, перелез через нее и очутился на улице.В Прислушался и тихо, но быстро, перешел через нее. Но следующаяВ ограда оказалась настолько высокой, что ее он не смогВ преодолеть. Вдали послышались шаги и разговор -- кто-то шел вдольВ улицы. Деваться было некуда, и Добряков вновь пересек улицу,В скрылся за оградой в саду, где он пил воду. Прошел вдоль ограды,В пока напротив не кончился непреодолимый забор. Еще раз перешелВ через улицу, преодолел невысокую ограду и попал в другойВ обширный заросший сад. В нем он не обнаружил ничегоВ подозрительного и быстро, никем не замеченный, дошел доВ противоположной стороны участка, но улицу перейти не удалось. Впереди была видна высокая белая ограда и на ее фоне пилотВ заметил первый патруль. Он в раздумьи остановился. Ночную тишинуВ неожиданно нарушили душераздирающие крики, ругань, понукающиеВ выкрики. Острый слух Добрякова отчетливо различал дорогие емуВ русские слова, переплетавшиеся со стонами и воплями. У механикаВ по коже прошел мороз. "Сволочи. Никак пытают", -- подумал он. Вскоре открылись массивныеВ ворота, и вдали показались огни машины, из которой доносилисьВ слабые стоны и редкие громкие выкрики немцев. Выйдя из ворот,В автомашина остановилась на дороге, всего в шести метрах отВ притаившегося механика. Затем появилась легковая автомашина, иВ страшный фургон поехал вслед за ней. Добряков оцепенел. На егоВ глазах гитлеровцы увозили машину со своими жертвами, а он,В вооруженный летчик, стоит, скрываясь в темноте и ничего неВ предпринимает для спасения несчастных, которые, возможно,В направились на закрытой автомашине в свой последний путь. КогдаВ страшные машины скрылись, потрясенный виденным борт-механикВ пытался выйти из сада, но безуспешно: по улице ходили тоВ патрули, то машины. С ужасом он заметил, что рассветает. ДлиннаяВ ночь для него прошла очень быстро. За всю ночь он толькоВ напился, да перешел из одного сада в другой. Если его не дождутсяВ на сборном пункте, что он будет делать без карты, безВ продовольствия? Во дворе и в саду не было никаких укрытий, кромеВ зарослей кустарника. Добряков выбрал наиболее густые кусты и вВ них расположился на дневку. Вскоре он почувствовал холод --В особенно в тех местах, где одежда промокла. Добряков проложилВ между промокшей одеждой и телом оказавшуюся у него сухую газету,В покушал остатки своего неприкосновенного запаса и свернулсяВ калачиком. День для него казался чрезвычайно длинным, точно земляВ прекратила движение вокруг своей оси. Но надо было лежатьВ спокойно, чтобы ничем не выдать своего присутствия. До полудня все шло хорошо, и он уже стал привыкать к своему положению.В Чувствовалась слабость от усталости, нервного напряжения. СухариВ были уже съедены, и приходилось жевать сочную, немногоВ горьковатую траву. Хотелось спать, но он понимал, что этоВ невозможно, и обдумывал разные планы. В полдень находившиеся в соседнем доме гитлеровцы пригнали в садВ лошадей и стали их пасти. Так близко Добряков видел солдат врагаВ только на фотографиях, да пленных. А здесь они -- живые, веселые, сВ оружием -- находились совсем рядом и забавлялись с лошадьми. Возможно, это были солдаты тылового транспортного подразделения,В которые никогда не были в бою. Возможно, они имели детей,В проклинали Гитлера и затеянную им войну. Но будь эти солдатыВ повозочными обоза 2 разряда, они для скрывающегося в заросляхВ Добрякова были не менее опасны, чем танкисты "тигров". ЕслиВ кто-либо из беспечных на вид солдат по каким-либо делам зайдет вВ кустарник, где скрывался летчик то ему не спастись. "Отправишь на тот свет одного-двух повозочных, на том всеВ кончится и, пропал без вести", -- думал Добряков. От такихВ размышлений у него сонливое настроение как рукой смахнуло. Однако, к счастью для него, гитлеровцы по кустам неВ ходили, а побаловались и ушли из сада, оставив лошадей пастись. Наконец стало вечереть.В Опять пришли коноводы за своими конями. И надо же было в этоВ время одной лошади подойти к зарослям, где укрывалсяВ борт-механик. "Неужели, -- подумал он, -- лошадь выдаст меня раньше, чем стемнеетВ и я вновь стану невидимкой? " Добряков бесшумно подался в сторону лошади, ткнул ее хворостинойВ в голову, и та нехотя подалась назад и пошла прочь от кустов. После наступления темноты пилот выполз из кустов и началВ выбираться из сада. Надо было спешить в лес на сборный пункт.В Сегодня истекал последний срок встречи. Он обошел стороной белуюВ каменную ограду, откуда минувшей ночью неслись душераздирающиеВ вопли. Только во второй половине ночи ему удалось выбраться наВ окраину. "Куда идти дальше? Где лес? Сегодня я не попаду без карты наВ сборный пункт", -- думал он. Если раньше Добряков считал основной задачей выход из занятогоВ противником города и явку на сборный пункт, то, выйдя на окраину,В к концу ночи он уже потерял сроки и не рискнул пойти поВ неизвестной ему местности, опасаясь, что опоздал и рассветВ застанет его там, где нельзя будет надежно укрыться. И он решилВ еще один день пробыть в городе. Его прельстил одинокий сарай. НиВ собак, ни гитлеровцев вблизи не было. Сарай был открыт. ОднаВ половина набита душистым сеном, вторая -- соломой. Около сараяВ был аккуратно сложен металлолом. Сверху лежала пробитаяВ осколками немецкая металлическая каска. Добряков осторожно вошел в сарай и забрался в самый отдаленныйВ угол, заваленный соломой. Утром во дворе он услышал разговор, крики детей. Кроме венгров воВ двор, видимо, приходили и немцы. Их отрывистая гортанная речьВ ясно отличалась от венгерской. Среди обитателей двора онВ услышал приятный девичий голос. В сарай никто не заходил. ВоВ второй половине дня утомленный Добряков не смог преодолетьВ дремоты и заснул. Во сне он был на полевых работах, молотилВ пшеницу, вдыхал замечательный запах свежей соломы. Проспал неВ менее пяти часов. Проснувшись, он вспомнил, что находится в тылу врага, и вВ душе выругал себя за беспечность. Было уже темно и тихо. ПилотВ подошел к двери сарая, но открыть ее не смог, она оказаласьВ запертой снаружи. С какой целью заперли сарай? Может, его заметили спящим и, заперлиВ на замок двери, побежали сообщать гитлеровцам? "Вот дурень, проспал", -- подумал Добряков. Осмотрев ворота, онВ обнаружил, что сверху через них можно выбраться наружу. ЛетчикВ бесшумно взобрался на верхний обрез дверей, немного отжал ихВ наружу и, благодаря хорошей спортивной подготовке, подтянулся наВ руках и очутился на свободе. "Прежде чем уйти из города, надо запастись продовольствием,-- В подумал Добряков. -- Но как обратиться к незнакомым людям?" ОнВ очень плохо знает немецкий язык и всего лишь несколько фраз, аВ по-венгерски лишь отдельные слова. Значит, могут сразу разоблачитьВ и выдать врагу. "Но, -- вспомнил он, -- в армии противника имеютсяВ солдаты различных национальностей. Неплохо будет, если я представлюсь одним из них. Только нужно вВ объяснении не употреблять русских слов. Теперь, необходимо как-то изменить форму", -- решил механик. Он вспомнилВ про немецкую каску, лежавшую около металлолома, но с отвращениемВ отказался даже от мысли надеть ее. Добряков знал, что разведчики часто используют форму противника,В это их иногда выручает из трудных положений, а партизаныВ вынуждены были носить ее из-за отсутствия другой. "Обойдусь и без формы. Переверну головной убор задом наперед, даВ и тем обойдусь", -- размышлял Добряков, направляясь к дому. На дворе было совсем темно. Он подошел к окну и сталВ наблюдать. Слабый свет проникал сквозь щели в ставнях. В домеВ изредка на непонятном ему языке разговаривали между собоюВ мужчина, пожилая женщина и девушка с приятным голосом. Немцев вВ доме не было слышно. ДобряковВ постучал в окно. Хозяин что-то спросил, но он ничего не ответил.В Свет в комнате погас. Вскоре он постучал еще раз. Боязнь хозяина выйти из дома успокоила Добрякова. Значит, он неВ ошибся: в доме не было гитлеровцев. Тогда он еще раз постучал вВ окно, и, когда хозяин опять задал какой-то вопрос по-немецки, ответил: -- Ихь зольдат. На этот раз из дома вышел высокого роста, крепкого сложения вВ синем комбинезоне пожилой мужчина. Он постоял немного,В переминаясь с ноги на ногу, очевидно, привыкая к темноте, затемВ повторил свой вопрос на немецком языке. -- Ихь зольдат, -- повторил пилот и жестами показал, что он хочетВ кушать. -- Русь? -- неожиданно спросил хозяин. Добряков машинально кивнулВ головой и сразу понял, что поступил неправильно, выдал себяВ неизвестному человеку. Хозяин знаком велел обождать и вскореВ вышел со стройной девушкой, очевидно, дочерью. Она подала ИвануВ ломоть хлеба, вареную кукурузу и маленький кусочек сала. Затем быстро развела руками в сторону, повторяя печальноВ "гросснайн, гросснайн". ДобряковВ положил все в карман, как мог поблагодарил за продукты иВ настолько расчувствовался, что перевернул пилотку и показалВ хозяевам красную звезду. -- Русь. Совет бун. Ленин бун, -- как-то трогательно сказала девушка иВ подала знак, чтобы он ее обождал. Через минуту она вышла сВ бутылкой вина и кульком сушеных фруктов и вручила их Ивану. Глава 9. Собаки В ночной темноте Бунцев и Кретова с трудом вышли на сборныйВ пункт, но никого там не нашли. Отсидевшись днем в молодыхВ соснах, с наступлением темного времени они стали опять искатьВ своих, но безуспешно. На условные сигналы никто не отвечал, и неВ было никаких признаков присутствия людей. Бунцев не могВ смириться с мыслью, что Темкин и Добряков не придут и принялВ решение остаться в лесу еще на сутки. На этот раз расположилисьВ на дневку на опушке, имея возможность наблюдать за подходами кВ лесу. Второй день казался утомительно длинным. Давала себя чувствоватьВ забота о пропавших друзьях. После полудня Кретова уснула. ВскореВ пасшееся на поле небольшое стадо коров и овец подошло почтиВ вплотную к лесу, и два пастуха -- старик и мальчик -- расположились наВ опушке и начали закусывать. С ними была собака. БунцевВ издали наблюдал за трапезой, стараясь не шевельнуться. Он оченьВ опасался, что собака обнаружит их, и не без основания. Собака,В почувствовав посторонних, навострила уши и стала лаять в сторонуВ расположения пилота и радистки. Как крепко ни спала Кретова, она услыхала лайВ собаки и проснулась. -- Придется отойти подальше в лес, -- предложила радистка. -- Пастухов еще можно было бы попытаться обезвредить, но проклятуюВ собаку бесшумно обезвредить трудновато. -- Но и ждать, пока она успокоится, тоже нельзя. И они стали тихо отходить в глубь леса. Бунцев и Кретова вышли на небольшую поляну, окруженную кустарником. Здесь они и остановились. -- Сегодня мы уйдем отсюда, не предупредив своих, что мы здесь былиВ и куда пойдем. На дереве не напишешь и под деревом оставить мы неВ договаривались, да и деревьев тут не очень много, -- добавилВ Бунцев. -- Договаривались, не договаривались, но я Ване ДобряковуВ рассказывала, как мы устанавливали связь через почтовые ящики. -- Но здесь их нет. -- Надо будет сделать, только и всего. Мы можем оставить запискуВ под этим большим дубом в пункте сбора. -- А каким образом сообщить, что там лежит записка? -- Положим гнилушек, которые светят ночью, и под ними записку. ОВ таких способах я тоже говорила. Дождавшись вечера, Бунцев и Кретова отправились на восток. Они шли, напряженноВ всматриваясь и прислушиваясь. Через час впереди показался небольшой хуторок или поместье. Они подошли поближе и остановились.В Прислушались. Вскоре из хутора выехала машина.В Быстро отошли в сторону от проселочной дороги и залегли. МашинаВ прошла мимо с замаскированным светом. -- Вот партизаны бы ее наверняка захватили, а мы пропустили такуюВ добычу, -- шепнула Кретова. Всматриваясь в хутор, они сделали вывод, что это собственно неВ хутор, а поместье, за которым начинается не то лес, не то парк. -- Не пройти ли нам через поместье. Смотри, как они беспечно живут,В -- сказала Кретова. И как бы в ответ услыхали в поместье лай собак. -- Вот тебе, Ольга, и отметились, -- шепнул Бунцев. -- Все в порядке, товарищ капитан. Обойдем кругом и как толькоВ дойдем до нужной дороги, пойдем по направлению к своим. И они пошли. Собаки временами успокаивались, потом снова лаяли.В Было уже далеко за полночь, и они, выждав, когда прекратится движение машин, перешли через дорогу и пошли искать место для дневки.В Ходили до самого рассвета и, не найдя ничего лучшего,В остановились на дневку опять в убранной, но не скошенной кукурузе. Моросил мелкий осенний дождик, но они сносно устроились наВ сырой земле, используя для подстилки парашют. Глава 10. "Языки" Короткий осенний день показался Бунцеву и Кретовой, как и всеВ дни в тылу врага, невероятно длинным. Вначале они оба не смоглиВ долго заснуть, затем, как это было установлено по графику, КретоваВ уснула, и капитан дал ей возможность отдохнуть, оберегая ее сон.В Только когда Бунцева настолько сильно стало клонить ко сну, чтоВ возникла опасность поддаться соблазну уснуть, пользуясь тем,В что никого поблизости не было слышно, он разбудил Кретову.В Теперь, превозмогая сон, бодрствовала Ольга. И хотя уже наступилоВ время готовиться к ночному выходу, она не будила своего командираВ до тех пор, пока не стемнело. -- Вот уже четверо суток как мы в тылуВ врага, -- сказала Ольга. -- Да, время летит, а мы еще даже не слышим признаков линииВ фронта. Вся беда, что мы не знаем, где сейчас наши наступают, --В ответил капитан. -- А может, нам рвануть на север к словацким партизанам? ОттудаВ свяжемся со своими, и нас эвакуируют по воздуху, как в свое времяВ мы эвакуировали раненых партизан, -- предложила Кретова. -- Тебя, Ольга, к партизанам тянет. А где там мы найдем их? Нет!В Лучше пойдем навстречу своим войскам. Это вернее. По пути "языка"В поймаем и уточним обстановку по дороге. -- Но мы уже малость освоились в тылу врага и можем самиВ партизанский отряд создать в горах, -- возразила Кретова. -- Нет, Ольга, скорей в часть, а там опять самолет и -- бомбить врага.В Ведь недаром говаривал наш Толя Темкин: -- рыбе нужна вода, аВ пилотам -- небо. Пойдем на базу через фронт, -- решительно заключилВ капитан. Поужинав, они собрали свое показавшееся им тяжелым имущество иВ тронулись в путь на восток. Часа через три они подошли кВ автомобильной дороге, по которой изредка проходили небольшиеВ автомобильные колонны и одиночные машины. -- Дорога нам попутная. Пойдем поодаль, чтобы нас не было видно,В но чтобы нам было видно, что делается на дороге, -- предложилаВ Кретова, и капитан согласился. Идти по мягкой промокшей земле былоВ утомительно. Хотелось сесть отдохнуть. А по дороге мелькалиВ огоньки машин, изредка проносились мотоциклы, и никто никого неВ задерживал, никто никого не останавливался, никто, видимо, неВ охранял дорогу. Идя полем, они натолкнулись на проволочный забор,В отделявший два соседних участка земли. -- Замечательная находка, -- воскликнула шепотом Кретова. -- Ты что нашла? -- спросил Бунцев. -- Колючка, настоящая колючка. -- А на что она тебе? -- Попробуем языка ловить, да прокатиться на машине. -- Ты опять задумала чудить? -- Минутку отдохните, а я посмотрю. Бунцев уже устал и потому охотно согласился отдохнуть. Бойкая радистка быстро нашла конец одной проволоки и стала отрыватьВ его от полусгнивших кольев. Занятие оказалось не из легких. РукиВ у нее уже были в крови, но она упорно отрывала проволоку. Видя ее настойчивость, капитан включился вВ работу, и минут через десять они уже имели около 30 метровВ небольших кусков добротной колючей проволоки. -- Ну и что ты будешь теперь с ними делать? -- Ловить "языка", да, может быть, и машину поймаем. Вот впереди появились огонькиВ одиночной машины. Кретова быстро разложила куски колючей проволокиВ поперек дороги, замаскировав ее травкой. Они сошли в сторону иВ залегли. Лежа на сырой земле,В Бунцев и Кретова с замиранием сердца следили за огнямиВ приближающейся машины. Ждать пришлось недолго. "На этот разВ решается судьба моего опыта", -- думала Кретова. Легковая машина вильнула, замедлила ходВ и остановилась. Пилоты переглянулись. Сердце у Кретовой так иВ екнуло. -- Скорей, скорей, -- шептала она. Подойдя к автомобилю на 100 метров, в свете фар они увидели, что водитель уже поддомкратилВ машину и снимает поврежденный скат. Сбоку стоял среднегоВ роста солдат, беззаботно наблюдая за работой водителя. В машинеВ не было света, и Бунцев опасался, что там могли находиться другиеВ гитлеровцы. Все складывалось для пилотов как нельзя лучше: на дороге никогоВ не было, водитель занят работой, одинокий военный стоит,В заметный в свете подфарников. Бунцев и Кретова осторожноВ подкрадывались к машине. В это время из машиныВ вышел высокий военный. Солдат встрепенулся и встал в положениеВ "смирно". Все это было видно остававшимся в темноте пилотам. "Большой начальник", -- подумал Бунцев. Его тоже увлекла идея захвата языка. Гитлеровцы были хорошо видны. На дорогеВ не было заметно никаких признаков движения. Дверь машины былаВ открыта, и из нее никто не выходил. Внезапно ночную тишину пронзили две короткие очереди. За нимиВ крик: "Хенде хох!" Двое гитлеровцев распластались на дороге, аВ водитель стоял с поднятыми руками. Когда Бунцев и КретоваВ подбежали к машине, -- водитель дрожащим голосом что-то просил,В обращаясь к Кретовой. Солдат лежал без признаков жизни. Офицер, видимо,В раненый в живот и в ногу, лежал на земле. Когда Бунцев осветилВ его карманным фонарем, он ворочался, пытаясь вынуть пистолет, ноВ Бунцев опередил его иВ обезоружил. Теперь они занялись водителем. Кретова быстро обыскалаВ его, вынула из кобуры пистолет и положила в свой карман. -- А теперь, чтобы он не сбежал, свяжем ему ноги и руки, -- сказала Кретова. -- Только быстрее. Бунцев выдернул брючный ремень, сорвал пуговицы, и теперь водительВ стоял с поднятыми руками и спущенными брюками. Бунцев показалВ водителю, чтобы тот опустил руки назад за спину, и быстроВ и крепко перевязал их брючным ремнем. Теперь водитель былВ обезврежен. Оставив радистку со связанным водителем, Бунцев тщательно обыскалВ потерявшего сознание майора, снял с него шинель, китель иВ головной убор, оттащил его и труп солдата в кювет и прикрыл ихВ солдатской шинелью. Водителя посадили в машину на пол перед сиденьем, на которомВ удобно расположилась Ольга. Когда все было готово, Бунцев включилВ сцепление, завел мотор, послушный "мерседес" плавно тронулся вперед. -- Ольга, что будем делать с "вареным языком"? -- спросил Бунцев. -- Съедем в сторону, а там посмотрим. Не будетВ отвечать -- будет капут. Пленный шофер понял, о чем шел разговор, и на ломанномВ русском языке начал просить, чтобы его не убивали. -- А "язык", оказывается, нас понимает, видно, побывал на нашейВ земле, -- заметила Кретова. Навстречу показались огни колонны, шедшей с востока. -- Оля, впереди колонна. Сворачивать некуда. -- Пойдемте встречным курсом, -- сказала радистка. Увеличивая скорость, он пошел на сближение с колонной. "Неужели остановят?" -- думали оба. -- Ольга, следи, чтобы "язык" не вздумал нас выдать. -- У меня он не пикнет, если хочет жить, -- ответила Кретова. Когда первая машина промелькнула мимо, Бунцев сбавил газ иВ почувствовал полную уверенность в благополучном исходе встречи сВ колонной. Автомашины везли разбитую технику, на некоторых из нихВ сидели солдаты, видимо, охрана. Разминувшись с колонной, Бунцев остановил машину около небольшогоВ мостика. Внизу вился ручеек. До рассвета оставалось еще часа четыре, но Бунцев почувствовалВ такую усталость, проехав на машине встречным курсом мимоВ большой колонны, что у него уже мелькнула мысль сбросить машинуВ под мост в ручей. Но эту мысль он сразу же отбросил и решилВ использовать машину, насколько представится возможным. Отдыхая,В он стал рассматривать документы. Среди них была карта со схемойВ связи. Спросили "языка". Он подтвердил предположение. УбитыйВ майор Хаузер действительно был офицером войск связи. В это время Кретова включила приемник. Говорили на немецком языке. Она стала искать другую волну, и вдруг, о боже, родной язык! Она готова была обнимать и целовать приемник. -- Рановато бросать машину, карту со схемой связи надо как можноВ скорее доставить своим, -- сказал Бунцев и поехал вперед поВ дороге, которая по его ориентировке вела к линии фронта. -- И послушать последние известия, -- сказала Оля. Вскоре впереди показались огни машин. Их становилось все больше иВ больше. Колонна начинала двигаться, включая замаскированные огниВ фар. "Подозрительная остановка. Контрольно-пропускной пункт", --В подумал он. -- Придется от ворот -- поворот на 180 градусов, -- сказал он и,В развернув машину, поехал в обратном направлении, высматриваяВ съезд в сторону. Не доезжая до моста, где останавливались, онВ свернул вправо на проселочную дорогу, и остановился, потушив фары.В Колонна с войсками прошла мимо, ничего не подозревая. -- Это тебе не мотоцикл. С таким транспортом не спрячешься, --В буркнул Бунцев, глядя на машину. -- Проехали на ней мало, а хлопот сВ нею не оберешься. Он посмотрел на часы -- было уже 3.30 поВ местному времени. До восхода солнца оставалось около трех часов.В Дорога была каждая минута. Оставался один выход -- немедленноВ избавиться от машины и уйти как можно дальше в сторону от дорогиВ и расположиться в укрытии на дневку. -- Ольга! Скажи как бывалый партизан, куда деть машину, чтобы отВ нее избавиться. -- Разбить об столб на дороге, да бросить,-- ответила девушка. -- Не так-то легко ее разбить о столб, не разбившись самому. -- Ну, так чуть-чуть ударить, авось кто-либо подберет. -- Попробуем проехать проселком, может быть, найдем удобное местоВ избавиться от нее, -- предложил Бунцев и поехал в сторону отВ большой дороги. Вскоре в темноте показались силуэты домов.В Впереди был поселок. Ориентируясь по карте, капитан обнаружил,В что они находятся недалеко от запруды. Он проехал еще немного вперед, и действительно впереди дорогаВ проходила по дамбе, но, к сожалению, обставленной по сторонамВ каменными столбами, так что спустить машину под откос оказалосьВ невозможным. А время шло, часы показывали уже 4.20 по местномуВ времени. Бунцев решил проехать вперед, чтобы поискать выезд кВ запруде, и скоро он обнаружил его. Но когда стал разворачиватьВ машину, из поселка выбежал вооруженный человек в полувоеннойВ форме, он что-то кричал по-венгерски. --Этого еще нехватало, -- сказал вслух капитан. Человек бежал, держа винтовку в руке, точно палку. БунцевВ приготовился к встрече. Подбежавший вооруженный человек,В задыхаясь, стал объяснять на ломаном немецком языке, что туда,В куда развернули машину, дороги нет. Ничего не подозревая, охранникВ стоял, опустив винтовку к ноге и ждал указаний, приняв их заВ немцев. Быстро оценив физические возможности противника, БунцевВ сильным ударом нокаутировал охранника. "Добить поверженного на землю вражеского солдата",-- подумалВ Бунцев, -- но обнаружат труп, а там погоня по следам, днемВ скрываться трудно, лесов нет. Труп может принести гибель, а живойВ охранник может дать ценные сведения". -- Ольга, скорей обработай этого чудака, вставь кляп в рот, даВ свяжи руки и спутай ноги, пока он не очнулся, -- распорядился капитан. Пленный пришел в себя раньше, чем Кретова успела его привести вВ безопасное состояние. Он что-то заговорил, но радистка такВ внушительно ему показала, чтобы он молчал, иначе ему капут, что онВ закрыл рот и покорно дал связать себе руки и спутать ноги. "Замечательно! Такой крутой спуск, что мы можем сейчас утопитьВ машину и уйти", -- подумал Бунцев. И, когда Кретова закончила сВ охранником, капитан вывел спутанного водителя, забрал своеВ значительно возросшее имущество, развернул машину, выключилВ сцепление и, упершись в нее, направил ее под уклон к пруду. Увидя,В как, набирая скорость машина скользнула в воду, пленный водительВ вскрикнул, и на его лице был такой ужас, будто она проехалаВ через него. Лимузин скрылся из виду, только выходящие наВ поверхность пузыри еще напоминали об утонувшей машине. На берегу осталось большое хозяйство -- два пленных, излишнееВ оружие, остатки продовольствия и две промокшие немецкие шинели. -- Товарищ капитан, пойдемте вдоль ручья, тут и следы скрыть легчеВ и скорее можно найти какое-нибудь укрытие, до рассвета осталосьВ меньше двух часов. Придется распутать пленного, а то с нимиВ далеко не уйдешь. -- Мы их между собою свяжем, -- предложила Ольга. Пленных связали между собою, нагрузили лишним оружием безВ патронов, двумя отяжелевшими от сырости шинелями и пошли. ВпередиВ шла Кретова, за ним крепко связанные проволокой, пленные. ШествиеВ замыкал Бунцев Километрах в пяти от запруды нашли небольшой полуостров, заросший кустарником. Там решили остановиться на дневку,В предварительно запутав следы. "Сюда никто без дела не зайдет, -- подумал Бунцев, -- да иВ обороняться здесь удобно". Расположились на дневку и капитанВ заметил, что соотношение сил не в их пользу -- когда один будетВ отдыхать, то могут бодрствовать оба пленных. Закусив вместе с пленными, Бунцев и Кретова приступили к допросуВ "языков". Плотный, светловолосый, с открытым лицом среднегоВ роста водитель машины майора войск связи Карл Вестфаль оказалсяВ австрийцем. По его словам, он участвовал в Венском восстании,В после прихода гитлеровцев работал в подполье, его старший братВ погиб в 1937 году в Испании в войне против фашистов, которых онВ ненавидел, но ему пришлось им служить. Его отец был в плену вВ России, там хорошо научился разговаривать по-русски, от него иВ дети научились не только немного говорить по-русски, но иВ уважать народ, свергнувший самодержавие и помещиков иВ капиталистов. Карл уверял, что он мечтал попасть в Россию, ноВ пришли проклятые гитлеровцы, и все перернулось вверх дном. ОнВ поехал на работу в Германию, там женился в Хемнице. -- Я понимай, --В говорил он, что вы мне можете не доверяй, но дай мне дело и яВ буду показать, -- закончил Карл свою биографию. Потом он рассказалВ все, что знал об обстановке в тылу и на фронте. "Вот ведь оно, воинство фашистское, в нем много зверья, которыхВ нельзя щадить, но есть и такие, которых можно и помиловать", --В подумал Бунцев. Шофер мог еще пригодиться. Труднее было с охранником-венгром.В Тот плохо понимал немецкий язык, а Бунцев и Кретова очень малоВ знали венгерских слов, но и с ним нашли возможность объясниться,В используя Карла в качестве переводчика. Вначале пленный не столько отвечал по существу задаваемыхВ вопросов, сколько ругал Гитлера, фашистов, Салаши. Оказалось,В что пленный принял их за советских разведчиков. СмелыеВ действия и форма советских летчиков не оставляли у пленныхВ никаких сомнений. Из с трудом добытых показаний пленных они установили, что доВ линии фронта все еще было около 40 километров, что всеВ населенные пункты охраняются противником даже там, где нет егоВ войск, во многих местах усиленно ведутся оборонительные работы,В что в тылу действуют партизаны, нападающие даже на гестаповцев.В Пленные просили их не убивать. Охранник даже плакал. Как понялиВ пилоты, он очень беспокоится о своей семье, которая утром ждетВ его к завтраку, а австриец все горевал об утопленной машине. -- В борьбе против фашистов гибнут тысячи и тысячи замечательныхВ людей, а тут один думает о несостоявшемся домашнем завтраке, аВ другой -- об утопленной машине, -- заметил Бунцев. Бунцев и Кретова стали "агитировать" пленных. Много они имВ говорили и доказывали жестами, что фашисты уже проигралиВ войну и все, кто вовремя не спрыгнет с тонущего фашистскогоВ корабля, утонут вместе с ним. Осталось очень мало времени, и надоВ спешить принять участие в борьбе с фашистами. ОхранникВ безучастно слушал и смотрел на их жесты, но то ли неВ понимал, то ли думал о другом. Совсем иначе повел себя Карл. ОнВ предложил свои услуги: показать на карте, имевшейся в полевойВ сумке офицера, где находятся штабы, аэродромы -- и предлагалВ провести туда разведчиков, и за все он просил не убивать его,В доставить его в плен. Отец и другие австрийцы, которые были вВ плену в России во время первой мировой войны, очень хвалилиВ отношение к ним русских. Между пилотами и пленным водителемВ произошел разговор, смысл которого заключался в следующем: -- Русские добрые и правильные люди, -- говорил пленный. -- ОниВ храбрые вояки и не издевались над пленными, а не то, чтоВ американцы. Когда он сказал об американцах, лицо его выразилоВ явную ненависть. -- А что американцы? -- спросил капитан. -- Американцы бомбят жилье, а не настоящие военныеВ объекты. Они то ли боятся зениток, то ли нарочно сбрасываютВ бомбы на рабочие окраины. -- Но ты жалуешься на американцев, а гитлеровцы уничтожалиВ невинных мирных людей, сжигая их в печах, умерщвляя вВ душегубках, доводя их до голодной смерти. Против этого ты неВ протестовал, а возил на своей машине офицера, и, черт тебя знает,В может быть, ты вместе с ним был на нашей земле и... -- Нет, нет, -- прервал его водитель, -- я не был на вашей земле,В но как я мог протестовать, когда за малейший протест -- смерть. АВ у меня двое малолетних детей. Поэтому я молчал, кричал, как всеВ кричали, "хайль Гитлер!", но я рабочий, я понимал, что ГитлерВ обманул некоторых австрийцев, других запугал, третьих уничтожил.В Он обещал нам горы золота, а все забирали его сатрапы. Они всеВ прибрали к рукам, а я как был рабочий, так и остался. До ГитлераВ я мог еще говорить, чувствовать себя человеком, а гитлеровскийВ нацизм сделал нас послушными манекенами, и многие тысячиВ австрийцев сложили свои головы или пропали без вести, чтобыВ заправилы новой империи стали еще богаче. Да и "Хайль" кричал, чтобы он сдох, и на их сборища ходил. А еслиВ бы не ходил, то я сейчас не был жив. Те, кто не кричали "Хайль" погибли в тюрьмах, но и среди тех, которые кричали иВ ходили на сборища, были и быстро прозревшие от фашистскойВ демагогии, были и такие, которые ходили и кричали вместе сВ фашистами, но работали в подполье. -- Но вот уже виден конец фашизма, а еще находится много дураковВ из тех, кому фашизм ничего не мог принести, кроме каторги,В которые еще защищают идущий в могилу гитлеризм, -- заметил капитан. -- Да, есть дураков и много. Раньше их увлекали перспективамиВ стать господами, а теперь пугают истреблением красными,В распространяют сказки, что красные или уничтожат всех немцев илиВ угоняют их в Сибирь и там они умирают от голода и изнурения. -- И этому верят? -- В том то и дело, что верят. Да и как не верить! Сколько горя,В несчастья принесла затеянная Гитлером война, сколько тысячВ мирных жителей было варварски уничтожено там, где появлялисьВ фашисты. Поэтому боятся многие, одни боятся, что русские неВ будут щадить ни виновных, ни правых, другие боятся потому, чтоВ сами или их дети и мужья уничтожали невинных мирных людей. -- Все это муть! Чепуха! Виновники наших, да и ваших бед понесутВ заслуженное наказание, а невинным и обманутым бояться нечего, --В сказал Бунцев и, посмотрев внимательно на пленного, добавил: Вот что, Карл. Русские не злопамятны. Мы уничтожаем врагаВ только тогда, когда он не сдается, но пленных мы не трогаем. ТыВ будешь жить, если не вздумаешь бежать или выдать нас криком иВ другими действиями. Тогда берегись: стреляю я метко. ПленныйВ заерзал, выражая благодарность. -- Нет, я вам не буду мешать, я буду вам помогать, -- сказал онВ твердо. -- Но, помогая нам, тем самым ты будешь вредить гитлеровскойВ армии. -- Да. В фашистскую армию мне нет возврата. Меня обвинят иВ повесят за убийство майора. -- Ну, а если бы тебе удалось выдать нас, тогда тебя не только неВ повесят, наоборот, наградят. Пленный даже обиделся и сказал: -- Майор был ко мне несправедлив. Он меня часто унижал. Карл очень жалел, что утопили его машину, на ней он возил быВ русских. Когда Бунцев стал ему объяснять, что на машине они неВ смогли бы проехать через контрольно-пропускные и населенные пункты --В их могли задержать, то водитель пояснил: на переднем лобовомВ стекле слева был нанесен пропуск. На кузове справа и слева былиВ нанесены знаки, что машина принадлежит войскам связи, и ихВ никогда нигде не останавливали и документы у них никто неВ проверял. -- Я хорошо знаю, где и как проехать, чтобы не задержали и даже неВ остановили. Четыре года ездил с разными офицерами. Были мыслиВ уехать к партизанам, да побоялся: машину заберут, а меняВ расстреляют. Бунцев и Кретова, выслушав пленного, переглянулись -- оба подумалиВ об одном: не врет ли австриец. -- Ну, а почему ты мне тогда сразу не сказал об этом? Теперь быВ уже были у партизан или скрылись ближе к линии фронта. -- Да как вы меня схватили, так я не сразу опомнился. Я думал,В что вы и без моей помощи обойдетесь. Но можно и другую машинуВ достать подходящую, а вы это умеете делать. -- Не всегда и не всюду легко добывать машины, как ты этоВ думаешь, -- заметил капитан. -- Если ты нам будешьВ помогать, тогда, наверное, будет легче обзавестись автотранспортом. -- Конечно, буду помогать. Буду делать все, что скажете. -- Партизаном думаешь стать? -- спросил капитан. -- О, да! Буду помогать партизанам, а потом и сам научусь, --В ответил Карл убедительно, что можно было поверить в искренностьВ его слов. "Партизан поневоле, -- подумал Бунцев и решил его взять. -- УжВ очень много вещей завелось. Пусть пока носит, а там будет видно",В -- решил он. -- Замечательно! Он хочет воевать против Гитлера. Так мы дадим емуВ такую возможность. Давайте мы его переоденем в майора, тогда отВ него может быть польза, -- предложила Кретова. -- Ты, Оля, все за свои партизанские хитрости. А пожалуй, иВ действительно полезно иметь своего немецкого майора, -- поддержалВ его Бунцев. Когда предложение Кретовой объяснили пленному водителю, тотВ искренне испугался и стал убеждать, что майора из него не выйдет, а если его в этой форме поймают, то непременно повесят. "Вот это нам и нужно, чтобы он боялся быть пойманнымВ гитлеровцами", -- подумал Бунцев. -- А ты думаешь, что нас поймают фашисты, так помилуют? -- спросилВ он Карла. -- Нет! Но нас не повесят потому, что мы живыми неВ сдадимся. Раз ты решил с нами, то отступать нельзя. Если ты сВ нами, то слушай нас, а если ты против нас, то... Мы не хотим, чтобы ты попал к фашистам, а хотим, чтобы ты былВ настоящим майором в будущей свободной Германии, если этоВ понадобится. Много еще пилоты разговаривали с Карлом. Им хотелось верить, чтоВ он говорит им правду, но они не были настолько наивны, чтобыВ поверить пленному сразу без подтверждения делом. -- Вот, что Карл! Сейчас мы тебя в майоры произведем, а потом, дляВ крепости, на день уложим спать связанным. Ты понимаешь сам, чтоВ мы не можем тебе поверить до тех пор, пока не докажешь делом, иВ днем мы не можем рисковать, оставив непроверенного человека неВ связанным по рукам и ногам. Так что прости нам нашуВ бдительность. И пилоты, переодев шофера в майора, опять связалиВ ему руки и ноги. Капитан Бунцев предложил Кретовой отдыхать, а самВ остался дежурить. Глава 11. Наказанный предатель Простившись с добросердечными венграми, Добряков без приключений к утру подошел к лесу - месту сбора экипажа. Здесь он увидел среди кустов человека и сразу узнал в нем своего друга. Радости не было конца. Двое измученных ночными переходами и переживаниями людей расположились в тех самых молодых сосенках, в которых более суток тому назад находились Кретова и Бунцев. Несмотря на голод, ели без аппетита, запивая вином. Днем Темкин на одном дереве заметил срез с буквами С.Б.О.К. и указал на них Добрякову. Бортмеханик обрадовался. -- Они живы и были здесь. Именно здесь, на этом месте. Он начал искать под деревом записку, но ничего не нашел. Днем в лесу и на подходах было спокойно. Обнаружение следов командира и радистки так взволновало друзей, что, несмотря на усталость, они не могли уснуть. "Жаль, что следы обрываются. Где их теперь искать?" -- думал Добряков. x x x Укрывшись шинелью и плащпалаткой, утомленная радистка крепко спалаВ и не слыхала раскатов приближавшейся канонады. Чтобы обеспечить ее безопасность на время своего отдыха,В Бунцев не давал спать пленным. Его беспокоила мысль, что делатьВ с пленными? Даже безоружные они представляют собой опасность: вВ случае появления противника, когда надо замереть, они могутВ своим шумом выдать их врагу, а в случае какой-либо оплошностиВ даже напасть сзади. Сейчас они лежат связанные, возможно,В стараясь ничем не выдать своих намерений. Есть три варианта:В ликвидировать, оставить на месте связанными, взять с собою иВ доставить в расположение своих войск, -- так думал капитан. НоВ первый вариант он сразу отбросил; врага уничтожают когда он неВ сдается -- это аксиома советских воинов. Будь это в своем тылу,В думать было не надо. А здесь кругом враг, и малейшая опасность,В ошибка может привести к гибели. Глядя на пленных, Бунцев пытался проникнуть в их мысли, узнать,В что они думают, кто они в действительности. Он начал изучать ихВ документы, но они мало что ему говорили. В документах Карла онВ нашел его снятого вместе с семьей, отдельно его жену с детьми иВ много семейных снимков. Были снимки Карла с какими-то офицерами,В нашел он письма, но прочитать их не смог. В документахВ охранника было одно удостоверение и какая-то записка, которуюВ пилот тоже не смог прочитать. Изучив документы, Бунцев пытался ещеВ поговорить с Карлом и охранником, но из разговора мало что узналВ нового. Пленные как только можно ругали Гитлера, Салаша,В фашистов, но как проверить, насколько это было искренне. Проснулась Ольга и заставила капитана лечь отдохнуть. -- Будь осторожна, смотри в оба, ни в коем случае не усни, --В предупредил Бунцев радистку. -- Будьте покойны. Все будет в порядке. У меня не сорвутся. Заставив пленных отвернуться и не поворачиваться в ее сторону,В Кретова занялась своими партизанскими делами. Приводя в порядок имущество, наблюдая заВ спящими, она присела. Но вскоре ей так захотелось спать, что против воли она закрыла глаза, склонив голову. На секундуВ она действительно отключилась, но, поймав себя на этом, девушка громадным усилием воли приоткрыла глаза. Взглянув на пленных, она сразу заметила, чтоВ охранник не спал. Увидев, что за ним наблюдают, он вздрогнул иВ вновь притворился спящим. Сонливость у Ольги как рукой сняло.В Она решила притвориться и понаблюдать заВ пленными. Поудобнее положивВ голову на мешок и закрыв лицо рукой, она могла незаметно для пленных за ними наблюдать. Некоторое время пленные лежали спокойно и, казалось, спали, но вотВ охранник приоткрыл один глаз и, убедившись, что часовой спит, попытался освободить руки, пробуя перетереть веревку оВ камень. Или веревка была слаба, или лежащий около охранникаВ большой камень был острым, но ему это удалось.В Освободив руки, охранник хотел былоВ распутать ноги, но ему мешал Карл. Пленные были связаны так, что сначала надо было освободить Карла. Когда же охранник начал развязывать ноги австрийцу,В тот проснулся, и, поняв в чем дело, к удивлению Кретовой, готовой вскочить и расправиться с обманщиками, не дал себеВ развязать ноги, отрицательно покачав головой. Охранник о чем-то на мгновение задумался, потом лег рядом с КарломВ и начал ему шептать на ухо, но пленный водитель продолжалВ отрицательно мотать головой. Отвернувшись, охранник стал пытатьсяВ вырыть из земли камень, но на этом его деятельность былаВ прервана. Быстро вскочив, Кретова оглушила прикладомВ охранника. Удар оказался настолько сильным, что тот большеВ не приходил в сознание. Покончив с охранником, Ольга прислушалась, -- кругом тихо, капитанВ спал. Она продолжала выполнять обязанности часового, слушая далекуюВ артиллерийскую канонаду. И только когда начало темнеть, онаВ разбудила Бунцева и рассказала ему о происшествии. -- Туда ему и дорога, -- отозвался капитан, посмотрев наВ бесчувственное тело. Бунцев спустился к ручью, умылсяВ и возвратился бодрым. -- Ну, а ты уходить не хочешь? -- спросил капитан Карла, которомуВ Ольга освободила рот, руки и ноги, но тот казался каким-то жалкимВ в форме немецкого майора, которая никак не шла бывшему водителю. -- Нет, мне некуда уходить, -- ответил австриец. -- Молодец! Не поддался на провокацию, -- добавила Ольга. -- Ладно, раз так, то оставайся и помогай нам, -- сказал Бунцев,В обращаясь к австрийцу и похлопав его по плечу. На Карла нагрузили тяжелый тюк с различным имуществом,В возвратили ему пистолет и, оставив охранника и его винтовку наВ месте, пошли по направлению к линии фронта -- туда, откудаВ доносилась далекая артиллерийская кононада. Глава 12. На фронтовых дорогах Через два часа Бунцев с группой вышел к большой автомобильнойВ дороге. В это время по ней в западном направлении шлаВ автомобильная колонна. На фоне неба с земли были хорошо видныВ силуэты машин, наполненных различным грузом. "Если с фронта идут груженые разным имуществом машины, значитВ определенно отступают или готовятся отступать", -- решил Бунцев.В Но на колонну приходилось смотреть только издали, так как двое,В хотя и вооруженных, людей сделать с ней ничего не могли. НаконецВ длинная колонна прошла. На дороге словно все замерло, только вВ ночной темноте где-то невысоко в воздухе послышался неповторимыйВ звук моторов У-2. -- Кукурузники. Цари ночных просторов. Честное слово, они, --В радостно сказал Бунцев. -- Дорога нам попутная (ориентировались во время вынужденногоВ простоя), движение редкое, так надоело волочить ноги по грязи,В рискнем идти по обочине, авось кто-нибудь попадется, с помощьюВ Карла высадим и сами поедем, -- шепнула Ольга Бунцеву. По твердой обочине идти было удобно, но только непрерывноВ приходилось смотреть назад, чтобы внезапно не нагнала машина. -- Идет, -- предупредил капитан, заметив быстро приближающийся сзади слабый огонек. Через несколько секунд мимоВ лежавших за кюветом пешеходов пронеслась легковая машина.В Через минуту впереди нее появился красный свет. МашинаВ остановилась. -- Переезд. Там по карте железная дорога. Придется обойти. -- Обойдем! Нам не впервые, -- бодро ответил Бунцев. Обходя переезд, группа вышла к железной дороге, в 200 метрахВ от него. -- Все спокойно! Никаких признаков охраны, -- шепнула Ольга послеВ тщательного изучения обстановки в районе перехода. Благополучно перейдя через дорогу, группа собралась уже уходить,В но, услышав вдали шум идущего поезда, Бунцев решил задержаться иВ установить, с чем идет поезд. Минуты через три мимо группыВ прошел воинский эшелон: в людских вагонах горел слабый свет,В на 12 платформах стояли автомашины и орудия. -- Пустить бы его под откос, -- сказала Ольга. -- Этот уже поздно, да у нас и мин нет, а голыми руками поезда подВ откос не пустишь, -- ответил капитан. -- Когда нет охраны, умеючи можно и без мины пустить с помощьюВ подручных средств. Пойдемте в сторону переезда, поищемВ инструмент и "разбомбим" эшелон, -- предложила Кретова. -- Ольга! Бомбить нам нечем, а инструмент нам никто на дороге неВ положит, да если бы мы и нашли, то с нашими силами и опытом мыВ до утра не разъединили бы рельсы. -- Нет! Нам не надо их разъединять. Есть простой способ, толькоВ бы найти подходящую вагу, ну хотя бы рельс длиной метра в три.В Тогда мы быстро привели бы путь в такое состояние, что ни одинВ поезд не проехал бы, -- ответила радистка. -- Но поезда освещают впереди путь и заметят твой рельс, --В парировал капитан. -- Никакого рельса на пути не оставим, сделаем все надежнее. Ну,В давайте немного пройдемся вдоль пути в сторону от переезда иВ посмотрим. Может быть, и сообразим, как "разбомбить" поезд безВ бомб и мин. Бунцев согласился, и они пошли. -- Вот так находка! -- остановила их радистка, показывая на небольшойВ штабель рельсов, на котором лежал кусок рельса длиной околоВ четырех метров. Но когда они попробовал стронуть его с места, оказалось, чтоВ сил маловато... Бунцев помог приподнять рельс.В Кретова стала еще что-то искать, и скоро принесла камень весом околоВ пуда. -- Смотрите! К переезду подходит большая колонна. ЭтоВ замечательное сочетание. Мы будем работать, а переездный сторожВ будет занят автомашинами, -- тихо сказала Кретова, окончательноВ вошедшая в роль партизанки. Она объяснил суть способа. Бунцев быстро понял, в чем дело, и всеВ трое приступили к работе. Никакой охраны не было.В Приходилось приостанавливать работу, прислушиваться,В вглядываться в темноту. Но автомобильная колонна медленно шлаВ через переезд, а три пары рук готовили встречу очередномуВ вражескому поезду. Когда работа была закончена, опять все трое замерли,В прислушались, а колонна еще продолжала идти. -- Если охрана не найдет, поезд обязательно сойдет с рельс, --В уверенно ответила радистка. Но наконец колонна прошла, и группа направилась к автомобильнойВ дороге. По ней изредка проходили отдельные автомашины. НоВ недолго пришлось идти по дороге. Вдали появились два огонька,В которые все быстрее и быстрее приближались, и становилось ясным,В что это свет фар двух мотоциклов. За ним появились огниВ автомашин. Опять шла автоколонна. Пришлось сойти в сторону. Наблюдая со стороны, они могли только считать машины.В Автомобильная колонна шла с какими-то грузами. Видимо, слабоВ охранялась, но силы группы были настолько малы, что она ничего сВ колонной сделать не могла. Нападение из засады не моглоВ увенчаться успехом. И группа пропустила колонну, насчитав 68В грузовых машин. Одна машина из колонны остановилась и стала наВ обочину. Это заметила Ольга. Водитель стал возиться, но что-то уВ него не ладилось, и группа Бунцева увидела, как солдат краснымВ фонариком остановил проходившую мимо одиночную автомашину. -- Как это все просто делается, -- шепнул Бунцев Кретовой. -- Видно,В здесь мало партизан и противник еще не пуган. -- Может быть и нам попробовать использовать красный свет,-- В предложила Ольга. -- Да, пожалуй. У нас и фонарик есть, иВ немецкий майор, -- ответил капитан. Остановились и тщательно разработали операцию по захвату машины. Однако первая машина оказалась фургоном. Его решено пропустить.В Вслед за фургоном, судя по ходу, показалась легковая. -- Ну, Карл! покажи свое уменье, -- хлопнув дружески по плечу,В капитан напутствовал "майора" на выполнение плана операции. "Уж очень он неуверенно машет фонарем. Не остановит машину, аВ только напугает, и тогда тревога, погоня", -- появилась мысль уВ партизан. Ольга взглянула на командира. Тот напряженно следил заВ Карлом. Машина остановилась. Наступили решающие секунды. Карл подошел кВ правой дверце. В машине зажегся свет. Пассажирам лимузина теперьВ не было видно, что делается вокруг, а партизаны увидели тех, ктоВ ехал в лимузине. Когда возмущенный обер-лейтенант открыл дверцу для предъявленияВ документов, Карл растерялся, позабыв, что он в форме майора иВ сказал, что все в порядке и они могут ехать. Обер-лейтенант войск связи козырнул, и машина понеслась вперед,В унося четырех гитлеровцев, избежавших смерти. Карл почувствовал, что опасность миновала. -- Жалко, что ускользнули пассажиры, -- заметила радистка. Когда всеВ успокоились, они услышали шум приближающегося поезда. ВсеВ остановились и стали ждать. Уж очень у всех троих было великоВ желание посмотреть результаты своей работы. -- Что это? Неужели пассажирский, -- спросила сзади радистка, увидевВ огни поезда, приближавшегося на большой скорости к местуВ диверсии. "Неужели вместо взрывов снарядов мы услышим стоны детей и женщин? Так лучше бы он прошел, не сходя с рельсов", -- подумала Ольга. Но вот огни паровоза подпрыгнули, и под ним что-то застучало,В поезд как бы начал прессоваться. Раздался треск разбиваемыхВ вагонов. Техника сработала, но у всех было подавленное настроение. ВсеВ молчали, думая, что вместо удара по врагу, наделали многоВ невинных жертв. Внезапно в небо взвилась белая осветительная ракета, за нейВ другая, третья. В свете огней ракет они отчетливо увиделиВ результаты своей работы. Паровоз и несколько вагонов валялись под откосом, из вагонов,В оставшихся на пути, как из осиных гнезд выскакивали солдаты, и вВ районе крушения началась стрельба. У всех отлегло от души. -- Ура! Разбомбили! -- крикнула Ольга. -- Лучшего эшелона трудноВ найти. С живой силой, да важной -- в пассажирских вагонах, --В радовался Бунцев. -- Ну, Карл! Дела идут замечательно! Считай на своем счетуВ десятка два убитых фашистов, -- сказал капитан и похлопалВ начинающего партизана по плечу. Карл стоял ошеломленный, не тоВ растерявшийся, не то озабоченный. -- Скорее уходить надо, -- сказал он, показывая в сторону поезда. Но идти по мокрому, местами вязкому полю было тяжело, а идти поВ дороге было опасно и тоже трудно, так как приходилось частоВ сходить с асфальта и прятаться, чтобы не увидели с автомашин,В проходивших по автомагистрали. -- Далеко на своих двоих не уйдешь, -- пояснила радистка бывшемуВ шоферу. Под впечатлением от уничтожения поезда, в которомВ бывший шофер немецко-фашистской армии, одетый в форму майора,В принимал непосредственное участие, Карл резко изменился.В Движения его стали увереннее. Он понял, что его судьба крепкоВ связана с судьбой партизан. Он стал убеждать, что надо вернуться к дороге, где он остановитВ и заберет одиночную машину. Бунцев согласился, и группа пошла к автомобильной дороге. Не успели они выйти на шоссе, как увидели огни затемненных фарВ одинокой машины. Капитан еще раз пояснил Карлу план действия приВ различном соотношении сил. Карл вышел на обочину. Фонарик требовательно замигал, и автомобиль покорно остановился. Заскрипели дверцы, зажегся свет. В машине снова ехали четверо. Только вместо немецкого обер-лейтенанта с шофером сидел венгерский капитан-сапер. -- В чем дело? -- Проверка документов! -- Пожалуйста... Карл вертел в руках документы. Он был не рядовым, он был майором и имел дело с венгерским офицером! -- Прошу вас выйти из машины, -- сказал Карл капитану-саперу. -- Что-то не в порядке? -- забеспокоился капитан. -- Выходите из машины и следуйте за мной, -- приказал Карл. -- Все выходите. Солдаты останутся возле машины. Венгр послушно скомандовал ехавшим с ним солдатам покинуть машину и, пригнувшись, вылез первым. Водитель заглушил мотор. -- Быстро! -- приказал Карл. Водитель торопливо обежал автомобиль и встал рядом с капитаном. -- Хенде хох! -- сказал Бунцев, выходя из темноты. -- Но я командир роты... -- Хенде хох! Капитан растерянно оглянулся. Немецкий майор держал его под прицелом. Эсэсовский офицер с каким-то солдатом подняли автоматы. -- Пожалуйста! -- забормотал капитан. Солдаты подняли руки раньше своего командира. Знали: с немцами лучше не связываться. Мало ли что! Эсэсовец вырвал пистолет из кобуры капитана. Немецкий солдат подбирал брошенные венграми винтовки. -- Но я очень спешу... -- заикнулся было капитан. -- Снять шинели и кителя! -- приказала какая-то женщина, стоявшая рядом с эсэсовским офицером. -- Господа! -- взмолился капитан. -- Молчать! -- Мы ни в чем не виноваты! -- робко сказал один из солдат. -- За что? -- Господи! -- воскликнул другой. -- Господи! -- Вас никто не расстреляет, -- сказала женщина. -- Снять кителя! Не бойтесь! -- Да мы что... -- сказал первый солдат. -- Раз надо... Он уже стаскивал китель. Глядя на него, заторопились и остальные. Немцы о чем-то шептались. -- Братья, -- сказал майор, подходя к венграм. -- Я такой же венгр, как вы. Мы вам зла не желаем. Это не немцы со мной. Это русские. Слышите? Солдаты застыли, не веря. -- Глядите, -- сказал майор. Он протянул к венграм руку с пилоткой, на которой засветилась красная звездочка. -- Видите? Раздетые солдаты смотрели на звездочку как завороженные. Капитан, вскрикнув, бросился в сторону. Бунцев был начеку на этот раз... Тогда солдаты поверили. -- Русские! -- проговорил один. -- Советы! Товарищи! -- Расходитесь по домам! -- сказал солдатам Карл. -- Не возвращайтесь в свою часть. Уходите! -- Да теперь и не вернешься, -- бросил один из солдат. Он глядел на Кретову, спарывающую погоны. -- Как вернешься? -- Возьмите нас с собой, -- сказал другой. -- Лучше возьмите нас с собой. -- Не можем, -- сказал Карл. -- Расходитесь. И знайте: Гитлеру капут. Красная Армия скоро освободит страну. Война кончилась. -- Пусть спросит, есть ли впереди КПП! -- попросил Бунцев у Оли. -- Побыстрее! Лучше всех был информирован водитель. Он заявил, что ближайший КПП в четырех километрах, а если ехать в обратную сторону, там КПП за одиннадцать километров. Только на третьем километре ремонтируют мост. -- Кто ремонтирует? -- Солдаты нашего батальона и местное население. -- Немцев нет? -- Нет. Бунцев принял решение не колеблясь. -- Возьмите нас с собой! -- опять попросил солдат-венгр. -- Уходите! -- сказал Карл. -- Вы же видите, все в машину не уместятся. -- Уходите! -- Куда же мы в таком виде!? -- Прячьтесь у крестьян. Уходите! -- О чем они? -- поинтересовался Бунцев. -- Вот этот очень просит взять его с собой, -- ответил Карл. -- Некуда! -- отрезал Бунцев. Но вдруг опустил ручку дверцы. -- Хотя... Как его зовут? -- Ласло Киш, -- ответил Карл. -- Пусть садится, -- сказал Бунцев. Они забрались в машину. -- Трогай! -- приказал Бунцев Карлу, севшему за шофера. Машина понеслась по дороге на восток. Четыре километра проехали без приключений. Гитлеровцы на встречных машинах и мотоциклах не обращали на них никакого внимания. Обгонять их никто не обгонял. Впереди неожиданно мелькнул красный огонек. Останавливаться и разворачивать машину было поздно. Карл включил полный свет и, увидев, что дорогу перекрывает шлагбаум, стал тормозить, готовясь к бою с контролером. Он привычной рукой просигналил, требуя поднять шлагбаум. Вахтер подскочил, но Карл обрушился на него с такой отборной бранью, что солдат, козырнув, отошел от лимузина и поднял шлагбаум. Машина плавно тронулась. Карл, утирая пот, сказал Кретовой: -- Вот что значит знать порядки и язык. Проехали километра три. На первом перекрестке свернули на дорогу, идущую на юго-восток, -- туда, откуда слышалась редкая артиллерийская стрельба. Вскоре, выехав на возвышенность, увидели впереди опять красный сигнал. -- Неужели снова КПП? -- прошептал Бунцев. -- Нет. Что-то непохоже, -- заметила радистка. Замедлив ход, капитан включил подфарники и стал наблюдать, что делается около фонаря. -- Здесь только один солдат, -- пояснил Ласло. -- Он указывает объезд. -- А впереди? -- А впереди разбитый мост. Там идут работы. -- На объезде не застрянем? -- Наш капитан боялся застрять... -- Поехали прямо! -- решил Бунцев. -- Карл, потребуй у часовых открыть шлагбаум. Шлагбаум был открыт. Часовой не рискнул возражать немецкому майору. -- Ну, теперь -- господи спаси! -- сказал Бунцев. Машина медленно двигалась по шоссе, объезжая наспех заделанные воронки. Под откосами валялись искореженные сгоревшие грузовики. -- Наши поработали! -- сказал Бунцев. -- Лихо! Показалась речушка с разбитым мостиком. Возле него копошились люди. Один замахал фонарем, указывая вниз по течению речушки. -- Там наплавной мост, -- объяснил взволнованный Ласло. -- Надо туда... Наплавной мостик был еле заметен на черной, взбухшей от дождя реке. Машина сползла к мостику, он заходил под колесами... -- Кто здесь работает? Сколько солдат? -- спросил Бунцев. -- Двадцать солдат под командой лейтенанта Ференца и мобилизованное население, -- сказал Ласло. -- На той стороне есть шлагбаум? -- Да, конечно. -- Там тоже один солдат? -- Да. -- А лейтенант? -- Хм! Если он здесь, то сидит в палатке, а скорее всего ушел в деревню к бабам, -- сказал Ласло. -- Остановись у шлагбаума, -- приказал Бунцев Карлу. Они благополучно перебрались через реку, въехали на шоссе и добрались до шлагбаума. Обезоружить часового ничего не стоило. Он узнал Ласло, вытянулся перед немецким майором и уже через минуту стоял без винтовки, онемевший и беспомощный. -- Скажи людям, что работы прекращаются, -- приказал Бунцев Ласло. -- А солдатам скажи, что они могут расходиться. -- Но... они могут не поверить... -- замешкался венгр. -- Поверят. Прикажи людям подойти к машине без оружия. С ними наш майор поговорит. -- Я пойду с тобой, -- сказал Карл. -- Идем... Окликнутые Карлом и Ласло венгерские солдаты с явным удовольствием приблизились к автомобилю. Карл объявил, что солдаты могут идти по домам. Венгры заволновались. Начали сбегаться мобилизованные жители. -- Э, черт! -- сказал Бунцев и вышел из машины. Радость венгров при виде человека в эсэсовской форме как рукой сняло. Солдаты отступили от рослого эсэсовца. -- Не бойтесь! -- крикнул Ласло. -- Ребята! Не бойтесь! Это русские разведчики! Они кокнули капитана Сексарди! Русские уже здесь! Можно расходиться! -- Райта! -- взревел какой-то солдат. -- Райта! Капут война! Кретова тронула Бунцева за рукав. -- Это саперы... Нет ли у них взрывчатки? Ласло тут же ответил, что взрывчатка есть на складе. -- Надо взять, -- сказала Кретова. -- Взять все, что можно. Запалы, бикфордов шнур... Карл! Карл, потолковал с Ласло, тот подозвал трех приятелей. Поговорили. Бегом припустили в темноту. Солдаты еще продолжали толпиться вокруг машины, разглядывая русских, и некоторые, недавно подошедшие, еще ничего не могли понять. -- Держите оружие наготове, -- сказала Кретова. -- Рискованно поступаем... Нельзя так... Однако солдаты не проявляли враждебных чувств. Видно, досыта нахлебались войны. А местные жители - те уже начали расходиться. Ласло с приятелями притащил два ящика тола, запалы, круг маслянисто блестящего бикфордова шнура, гранаты. -- Лейтенанта нет, -- задыхаясь, сказал Ласло. -- Конечно, поперся в деревню. -- Он может явиться, узнав о русских, -- сказала Кретова. -- Поехали, товарищ капитан. Оказалось, что Ласло Киш неплохо знал дороги и, проехав километра три, Бунцев попал на дорогу, ведущую на север, где, по словам венгра, местность удобная для партизан, и они там имеют свои базы. Навстречу не попадалось ни одной машины. Это очень волновало Кретову. Там, где нет движения, одиночная машина заметнее. Но вот они подъехали к перекрестку. По нему проходила колонна. Нервная дрожь пробежала по спине капитана. В колонне были зенитные орудия с расчетами к ним, машины с боеприпасами. Перед ними проходили машины с злейшими врагами. -- Ольга, уж не эти ли подбили нас? -- Все может быть. И они продолжали смотреть на проходящие машины. По дороге, по всем данным, проезжал целый зенитный артдивизион противника, а сбоку за ним наблюдали два советских летчика, со сбитого врагом самолета. Силы были неравные, но, смотря со стороны на вражескую колонну, они обдумывали нападение на нее. -- Товарищ капитан, давайте нанесем бомбовый удар по колонне. -- Опоздали, кажется, а то бы на пути поставить заряды. Впрочем, у нас же машина есть, можем обогнать. Делай один небольшой заряд с коротким бикфордовым шнуром, да пару больших зарядов с длинными шнурами. И он изложил ей свой план. Как только колонна проехала, Бунцев вывел машину на дорогу, без труда обогнал колонну и, проехав небольшой мостик, резко остановил машину, выбежал на мост и поставил на нем включенный карманный фонарь с красным светом. Хитрость удалась: колонна остановилась, и тем было выиграно время для установки впереди ее зарядов. Всматриваясь по сторонам, командир корабля обнаружил кучки щебня. В двух из них были установлены мощные заряды, и когда колонна тронулась, Ласло воспламенил зажигательные трубки. Лимузин тронулся, и когда вражеская колонна, судя по огням, поравнялась с зарядами, Бунцев распорядился бросить на дорогу небольшой заряд с короткой зажигательной трубкой. Через десять секунд взметнулось пламя и раздался взрыв небольшого заряда и вслед за ним до лимузина долетели звуки взрывов больших, но лимузин уже был далеко и продолжал уходить от вражеской колонны, которой был нанесен существенный урон. -- Вот это здорово, пусть помнят наших, -- радовалась Ольга. Бурно радовался удаче и Ласло Киш. Чувствовал глубокое удовлетворение и Бунцев, только Карл ничем не выказывал своего восторга и даже как-то приумолк. -- Ты что-то, Карл, притих. Или тебе гитлеровцев жалко? -- спросил его Бунцев. -- Гитлеровцев не жаль, а вот шоферов действительно жалко, -- ответил тот. -- Больше всего мне жалко невинных детей, которые гибнут в войне, гибнут только потому, что Гитлер и германские империалисты хотели покорить и уничтожить другие народы. Чем скорее будут разгромлены немецко-фашистские войска, тем меньше будет невинных жертв, а потому, Карл, где только можно, надо громить гитлеровские войска, и единственное спасение для всех, кто не хочет погибнуть вместе с фашистскими бандитами, уйти от них и, чтобы скорее избавиться от ужасов войны, бить их, - заключил свою речь Бунцев. -- Были у нас такие смельчаки, которые и сами не хотели воевать, и других к тому подговаривали, но нашлись и другие: они донесли, и хорошие люди погибли, а остальные испугались, и уже разговоры о войне велись под лозунгом "Хайль Гитлер!". Только два моих друга, хоть и усердно кричали "хайль!", но один кое-где писал на заборах "Смерть Гитлеру" и "Долой войну", а другой рисовал карикатуры, -- начал рассказывать Ласло Киш, но его рассказ оборвал капитан. -- Смотрите, впереди уже город, -- сказал он. Впереди был населенный пункт. Бунцев остановил машину, и, как Карл ни пробовал его уговорить, капитан не рискнул проехать через город. Он отчетливо понимал, что останови их кто-либо в населенном пункте, им некуда скрываться, тем более, что противник уже, возможно, узнал об их делах и усилил охрану. Объезда не было. Посоветовались и решили лучше отказаться от машины. Бунцев развернул машину и, разогнав ее, съехал с дороги, и она застряла в размокшем грунте. Глава 13. В каменном мешке Четверо вооруженных и нагруженных трофейным имуществом партизан пошли в поле, обходя город. Через полчаса вышли на попутную неширокую, мощеную щебенкой дорогу и пошли по ней, предварительно очистив обувь от прилипшей к ней темной грязи. Сильно пересеченная небольшими оврагами и ручейками местность напоминала капитану овраги его родного края -- Тульщины. Вот, того и гляди, покажется родное село... Одна мечта занимала Бунцева -- скорее к своим, как можно скорее доставить документы, а то они могут потерять свое значение. Вошли в большой овраг с обнаженными краями. На противоположной стороне на фоне неба виднелись длинные низкие строения и высокая кирпичная труба, верхушка ее была сбита снарядом. Никаких признаков людей поблизости не было заметно. -- Заброшенный кирпичный завод, -- сразу определил Бунцев. В такую пору никому не до кирпича. И среди кирпичей можно найти место для дневки. Преодолев крутой подъем, вошли во двор, заваленный кирпичами и кирпичным боем. А вот и воронки от авиабомб. Это наши тут кого-то бомбили. Другого выбора не было, приближался рассвет. Решили остановиться здесь на дневку и приступили к поискам укрытия. В развалинах кирпичного завода было много темных камер, но надо было найти самую скрытую с запасным выходом, замести следы и не дать возможности врагу использовать собак. После длинных поисков с трудом вошли в сохранившуюся камеру, где когда-то обжигали кирпич. В стене была небольшая выбоина, через которую можно было вести наблюдение за тем, что делается во дворе, но через нее нельзя было видеть того, что делается в камере. В ней и решили остаться на день. Друзья заделали входы кирпичом, замаскировали их пылью и расположились на дневку. Зажгли карманный фонарь, взятый запасливой радисткой в трофейной машине. Синий свет приятно осветил неуютное убежище, и на душе стало легче. -- Ну, а теперь, Оля, дай нам подкрепиться из наших скудных запасов, да и отдохнем после трудов праведных, -- сказал капитан. После дневок под открытым небом, под дождем они почувствовали даже некоторый уют в пыльном каменном ящике, и радистка по-восточному стала накрывать "стол" на полу, используя в качестве скатерти остатки купола парашюта. -- Кушать и пить достаточно, но с посудой плохо. Придется пить вдвоем по очереди, -- сказала Ольга, показывая на кружку Бунцева и алюминиевый стакан Карла. -- Было бы что, а как -- сумеем, -- ответил капитан. Оля заполнила "бокалы" из трофейной фляги и протянула Карлу и Ласло, но те отказались, и предложили, наоборот, первыми выпить русским. -- Нет, Оля, мне пить нельзя, я вступаю на службу. Вы выпейте за благополучный переход через линию фронта, да понемногу. Коньяк хорошо пить при простуде и дома, вот придем к своим, там и выпьем как полагается, -- сказал капитан, возвращая Карлу наполненную кружку. -- Ишь вы, товарищ капитан, каким трезвенником стали, -- в шутку сказала Кретова. -- Не трезвенник, а в служебное время не пью, -- ответил Бунцев. -- Да мы разве сейчас будем пить, мы чуть погреемся, по закону 100 грамм каждый день положено, -- не отставала Кретова. -- Вот свою законную порцию я выпью, когда сменюсь с поста, -- и капитан отдал обратно стакан. Завтрак прошел незаметно. Ольга начала убирать "стол". Ласло ей помогал. Рассвело, но густой туман ограничивал видимость всего несколькими десятками метров. Бунцев полез в соседнюю камеру. Усталые партизаны приготовились к отдыху, чтобы набраться сил для действий ночью. Кто раздевался, приводил в порядок одежду и обувь. Карл ухитрился в полумраке бриться. Мирные занятия группы капитана Бунцева в убежище были нарушены внезапно возникшей канонадой. Далекая, но сильная канонада всех насторожила. -- Началось! Наши наступают! -- сказала Кретова. В начавшейся канонаде до слуха донеслись характерные звуки мотоциклетных моторов, потом послышались и команды на немецком языке. Выключив свет, все невольно схватились за оружие. Через несколько минут во двор завода въехало несколько мотоциклов. Гитлеровцы поставили машины у стен здания, а сами разбежались во все стороны. Один бросился по направлению к ним. Все замерли, держа оружие наготове. Пришедший гитлеровец использовал соседнее помещение в качестве туалета и тем самым замаскировал и прикрыл их, пусть не совсем приятной, но надежной завесой. Когда вражеский солдат ушел, Ласло схватил руку Ольги и радостно пожал ее, давая понять, что пока опасность миновала. Но в это время оттуда, где стояла поврежденная кирпичная труба, донеслись короткие, глухие автоматные очереди, за ними разрыв гранаты, опять гранаты и потом громкие гнусавые голоса гитлеровцев. Все четверо задавали себе один вопрос: что случилось? Они чувствовали -- произошло какое-то несчастье. Пренебрегая опасностью, Карл подошел к заваленной выбоине в наружной стене и стал прислушиваться сквозь щель к тому, что происходило на территории завода. И он услышал страшную новость: -- Цвай руссиш зольдатен капут, -- печально и тихо сказал Карл и начал пояснять, что как он узнал из разговоров фашистов, два русских солдата-разведчика использовали полуразрушенную трубу в качестве наблюдательного пункта, имели радиостанцию и по радио сообщали своим о противнике. "Вот кого они искали: разведчиков, а не нас", -- подумал Бунцев. Все почтили молчанием память погибших героев и в душе поклялись отомстить ненавистным гитлеровцам за гибель бесстрашных воинов. В наступившей тишине Бунцев и его товарищи услыхали все нарастающий гул моторов советских самолетов и уже не чувствовали себя одинокими. Никому из них не приходила в голову мысль о том, что своя же авиация может сбросить бомбы и попасть в то помещение, где они скрываются. Гитлеровцы опасались, что советские разведчики вызвали авиацию на себя, и потому, услышав гул приближающихся советских самолетов, побежали укрываться в ямы за пределами завода. Все четверо почувствовали явное облегчение и уверенность в благополучном исходе их дневки. Но советские бомбардировщики только пролетели над заводом для выполнения своих боевых задач в глубоком тылу противника. Через полчаса после того, как гул самолетов затих где-то вдали, на дворе кирпичного завода опять появились гитлеровцы, и на этот раз не только на мотоциклах, н