тех снов: виртуально он, скорее всего, ориентировался на общение с тремя особами женского пола - с канцеляристкой и ее двумя подружками. В реальности это обозначилось огромным количеством спермы, собравшейся в виде серых плевков на полу рядом с постелью, кое-что было и на стене. Витя проснулся много позже, чем все остальные, но вскочил мгновенно, и сам же поскользнулся на "субстанции любви"., Его подгоняли все еще не растаявшие иллюзии, а потому он стал приставать к нам с вопросами: - Суки пушистые, (это была его любимая присказка) - взвился Витя в каламбуре, - куда девок спрятали? Мы, как могли, успокоили жуира, стараясь переключить его неостывший темперамент на чистку зубов и на остальной утренний туалет. Как-то тихо, сам собой, Витя успокоился и просветлел. Видимо, Витю мучили запоздалые угрызения совести, и потому совершенно неожиданно мы от него услышали слова из сотого Псалма: - "Сердце развращенное будет удалено от меня; злого я не буду знать". - он, осилив эту фразу, развел руками, как бы приглашая нас взглянуть на все то безобразие, которое он натворил за истекшие сутки. Слов нет, работа головой и руками, видимо, была предпринята энергичная, но только человечеству она не принесла ни малейшей пользы - продолжение рода человеческого не зачалось, не была передана эстафетная палочка от предыдущего поколения к последующему. Витя вполне натурально кручинился, нисколечко нас не мистифицируя: - "Да будут постыжены и жестоко поражены все враги мои; да возвратятся и постыдятся мгновенно". - хлестанул он словами шестого Псалма свою совесть и совесть тех вертихвосток, которые так неожиданно, в самый ответственный момент его покинули. Отдохнувшая во время продолжительного сна память профессора, видимо, собиралась выдавать серьезные сентенции и будоражить наше сознание тоже. Надо было прекращать это волеизлияние, и брат Василий решительно поправил Виктора: - Кончай, пиздоболт, ты несчастный, терзать нам душу! Не видишь, люди еще не отошли ото сна! Если уж по большому счету говорить, то надо бы вспомнить другое, хотя бы из Евангелия от Иоанна: "Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищите?" Олег наблюдал нашу диковинную перекличку и никак не мог взять в толк: кто здесь собрался - квалифицированные богословы или расстриги по кафедре "Атеизма", из прошлых бездарных времен, когда вековую мудрость пытались подменить идеологической блевотиной, заряженной мыслями, рождаемыми узколобыми вождями, психопатическими натурами? Он-то прошел весь цикл штудии с помощью марксистско-ленинской философии и научного атеизма при получении высшего образования и защите кандидатской диссертации еще в советское время. Олег понимал, что если так все непросто с Марсом - искусственный это или естественный спутник, была ли жизнь на нем или нет? - то все непросто и с мнениями различных людей. Так стоит ли вообще заниматься доктринерством в любой области человеческих отношений - как в малом, так и в большом. Ему стало окончательно ясно, что в этой палате собрались близкие по духу люди, рядом сними - почти вплотную - стоит главный врач больницы, другие представители медицинского и прочего персонала. Нельзя потому делить людей на сумасшедших или нормальных, правых или виноватых, хороших или плохих. Разумнее, как подсказывает история, предоставить всем представителям народонаселения широкие возможности для поиска себе подобных. Дать им время и условия для того, чтобы распределиться по симпатиям. Тогда и наступит счастливая жизнь! Олежек - обвел присутствующих добрым, лучистым взглядом и заплакал. - Ребята, давайте жить дружно! - молвил он, досыта нахлебавшись слезами. И мы все моментально поняли, что вот он - наш человек! Вспомнились, почему-то?, слова из песни: "Я бы с нею побежал за поворот!" Мы ее хором и подхватили, энергично пропели, совершенно не придерживаясь мелодии. Нам было сейчас не до музыкальных фокусов: кто как слышал, так и пел. Получилось весьма необычно: соседние палаты от восторга заполнились тишиной и вниманием. Потом все отделение сорвалось в бурные овации! Но речь не о наших вокальных успехах. Мы разом поняли, что Верещагин никуда теперь от нас не денется, он прикипел к нам душой и мыслью. Законы формирования "коллективного разума", "национальной идеи" таковы, что все знания и представления обобщаются. Я, например, заметил, что и Чертежник, и Микробник, и Математик, и прочие давно принялись думать и говорить одними словами. Вот, если бы, не дай Бог, они уселись за написание воспоминаний о нашем житье-бытье, то я уверен, что никто не отличил бы главы, написанные разными авторами. У них даже слог был бы одинаковым - как яйца у "однояйцовых близнецов"! Мы вежливыми криками подозвали дежурную медицинскую сестру и попросили организовать "еще одну кроватку" в нашей палате. Олежек пока еще не был в курсе наших далекоидущих теорий о роли бактерий в жизни человека, в том числе, о передаче мыслей с их помощью. Но мы-то знали, что он обязательно с восторгом включится в радостный процесс проникновения в глубины неизведанного, в тайны науки, находящиеся пока еще за семью печатями. Мы предполагали осуществить научный прорыв на стыке нескольких направлений. Среди нас - так было угодно Богу - оказался математик, художник, врач-инфекционист, врач-психиатр и врач-психотерапевт, плохонький, но все же литератор. Олег был кандидатом физико-математических наук, и мы мечтали попользоваться его знаниями! На нашем потолке-матрикуле отсветились вещие слова: "Он сказал им: вы от низших, Я от высших; вы от мира сего, Я не от сего мира" (От Иоанна 8: 23). 5.5 Я наблюдал за развитие событий с большим удовольствием. Вскоре нас навестила красавица Инна Станиславовна, и я мог наблюдать, как заиграла синим пламенем, словно спиртовка у школьника-алхимика, знающего толк в денатурате, душа Олежека. Слов нет, главная медицинская сестра больницы была отменная, сильно влекущая женщина, но на то и соблазны, чтобы учиться с ними бороться. Ясно: Олег еще был новичок в православной религии. В силу того, что он долгие годы занимался восточными единоборствами, совесть его скорее была подвинута к буддизму, либо зороастризму! Слов нет, его мировоззрение оставалось сильно подпорчено всякой чушью из области философских обоснований восточных боевых искусств. Он еще не понял глубину и ценность отечественного Православия, а потому был безоружен перед простыми бытовыми соблазнами - как хорошо, что для него установили собственную кровать, и ему не придется делить ложе с кем-нибудь из нас. В этом Шаолиньском монастыре, по отдельным отзывам, исстари среди монахов-бойцов творились всякие безобразия! Инна Станиславовна по-прежнему была любезна со всеми, но мне она уделила несколько больше внимания, чем всем остальным. Олежек от горя и ревности - ох, уж это мне себялюбие и непростительная переоценка рыцарских достоинств - снова зашелся в легком стоне. Вернее, он как нежный, коварством раненный в "продолговатый мозг" зверь, поскуливал, кусая когтистую лапу, ибо ни до чего иного не мог дотянуться. Инна Станиславовна окончательно сообразила, в чем тут дело, и пожурила Олежека весьма примерно: - Больной, - веско заметила чуткая женщина, - у нас на отделении не принято новичкам вот так куражиться - скулить, лапу сосать, ни с того, ни с сего! Здесь даже приблудные коты скромно лижут яйца и не скулят! Сегодня, между прочим, не день выдачи зарплаты, и клянчить на "табачок" у порядочных, себя блюдущих, женщин нечего. Потом, зрелый мужчина должен обладать волей и разумом, чтобы определить ситуацию верно - давно же все разобрались по парам, и лезть вне очереди к даме, скорее всего, неприлично! Надо помнить, что у Инны Станиславовны был изумительной - "серебряной" - чистоты голос, а музыкальный слух высочайшей пробы. Она и внешне чем-то походила на великую певицу Галину Вишневскую. В ранней молодости она закончила два курса Ленинградской консерватории по классу вокала. Именно в то время ее сбил с пути праведного Леня Соколов - неотразимый в своем темно-синем, двубортном костюме, элегантный, словно офицер британского военно-морского флота. Она пропела под его аккомпанемент свою арию с большим эффектом. Может быть, даже с большим, чем самые заслуженные артистки Большого Театра, не говоря уже о Санкт-Петербургском Мариинском театре оперы и балета. Все наши мужики слушали ее контральто, балдея и тихо спуская под одеялом, словно завзятые меломаны. О, это были для многих сладкие минуты, туго заполненные сексуальным восторгом и неописуемой негой! Кстати сказать, я был солидарен с Инной Станиславовной полностью: присутствовала такая пошлая привычка у Олежека. Вдруг он, как с цепи сорвется, и начинает ходить петухом, хлопать крыльями, выдавая громкие звуки в виде самых низкопробных окопных анекдотов, которые могут нравиться только гулящим девкам. Тогда его невозможно остановить даже самыми прозрачными намеками, ибо ему казалось, что он СУ-56 БИС, выходящий на верный "боевой курс". Он, очертя голову, забыв о мужской солидарности, пытался "переклеить" достойную дамочку у своего чуть зазевавшегося на вираже товарища. Это же моветон (mauvais - по-французски), идущий скорее от неуверенности в собственных силах, да еще от врожденной нескромности, свойственной пропившимся аристократам. А, может быть, та дама для кого-то стоила дороже жизни, а ты пошлым взглядом прохаживаешься по ее телесным линиям, обшариваешь интимные места, позволяешь себе далекоидущие мысли-проекции, не имея к тому никаких оснований! Ну, вот, к примеру, все остальные мужчины нашей компании вели себя подобающе: их ритмично покачивающиеся головы свидетельствовали о том, что и россияне знакомы с методикой медитации. Нет в ней никакого особого секрета, якобы доподлинно известного только индийским йогам. Не надо песен! Православные тоже подкованы на сей счет. Им знакомы все варианты рукотворного мастерства. Просто на нашем материке иные традиции, но они вовсе не хуже индийских правил. "Мальчики" работали сосредоточенно, и скрип пружинных матрасов больничных коек был как бы музыкальным сопровождением процесса, если хотите, гимном труду и одновременно профилактикой пагубного застоя в жизненно важном органе. Ритм трудового порыва через стены передался и в остальные палаты: мужская половина отделения живо откликнулась на сейсмологические сигналы, подаваемые из нашей палаты. Женщины же несколько тормозились, но скоро, слегка прогрев инструменты, влились в общую гармонию. Мне эти явления отдаленно напоминали казарму или тюремные палаты, переполненные по воле судьбоносных решений большой массой людей, категорически оторванных от дома, от своих любимых. Олежек, после слов Инны Станиславовны, тут же прекратил свои неуместные терзания и зырканье огненным взглядом в нашу сторону. И я понял, что Олежек все еще не расправился с плохим актерством, притаившимся в нем еще с детства, юности. Оно вытеснило истинную страсть. Сейчас ему следовало перейти к методичным занятиям под одеялом - таким же упорным, как и восхождение на Эверест. Не стоит приписывать себя к клану сексуальных атлетов, неотразимых персонажей, наконец, избранных аристократов! Все мы единый коллектив, а значит, - одним миром мазаны! Я заметил, что лицо Верещагина в одночасье как-то по-особому осунулось и постарело, словно он в одиночку взвалил на себя муки целого поколения. Олежек тащил на плечах не крест на Голгофу, а волок по жизненному бездорожью осколки безответной мужской любви, скопившиеся в течение трехвековой истории больничных и пенитенциарных учреждений нашего славного города. Они порядком уже насытили атмосферу, болотистую почву и воды могучей реки Невы, настойчиво катящей свои свинцовые волны из необъятного Ладожского озера в мелководную Маркизову лужу. Оракул Санкт-Петербурга не защищал его сейчас, а, наоборот, раздражал и выжимал плоть, как выжимает обеими мускулистыми руками, сплошь пронизанными варикозными венами, основательно пропитанную сточной водой половую тряпку уборщица вокзальных туалетов. Половую, половую... - практически, только половую!.. В умах отечественных стоиков родились безобидные стихи, быстро, словно по цепочке, передавшиеся и всем участникам неординарных событий: Очки, одышка, просьбы к Богу - коварства смерти дивиденды. Невроз, колит - багаж в дорогу, прошедшей жизни компоненты. Их стоит тихо принимать. Их невозможно избежать. Еще один занятный маргинал скопытился - спешит к ответу. Анатом ловко труп освежевал. Душа - летит навстречу Свету. Ее маршрут - не изменить. Ее маневр - не повторить! Господи! - муку греха и тлен отведи - путеводи меня - знаю тебя с Первого дня - в правде Твоей - пройдись по жизни моей - Инна Станиславовна, дав полнейший отлуп Олежеку и доставив всем остальным тихие, ни к чему не обязывающие радости, спокойно приземлилась шикарной попкой на мою кровать. Ни у кого не оставалось сомнений, что на моем матрасе она чувствовала себя как дома. Слегка, как бы моделируя возможные события, гордая женщина покачалась вместе с моим телом на пружиннах. Я поцеловал ее руку, а она ободряюще и многообещающе трепала меня по давно небритой щеке. Бог свидетель, для меня расставание было тяжелым, горе, пронзившее израненное сердце, соответствовало тяжести моего основного заболевания. Оставшись один, я все же справился с переживаниями и задал себе обидный вопрос: "А как же ты, Александр, берешься осуждать Олежека за пустяковую нескромность, так легко вписывающуюся в обширное мужское сердце, когда сам тоже пытаешься увести из-под носа своего друга - Леонида Соколова - "фронтовую подругу"? Или тебе можно кощунствовать, а другим нельзя?" "Вопрос, конечно, интересный"! Скорее всего, я не смог бы ответить высокому суду чести аргументировано. Но словно досужая "соломинка", спасительная теория Микробника моментально всплыла в памяти. Мои строгие мысли теперь легко перекочевали из прокурорского ряда к сердобольным адвокатам. Все приобрело стройность и поощряющую логичность: у меня с Инной Станиславовной и Леонидом Григорьевичем была почти единая внутренняя микробная флора, так легко нас наводящая на однотипные мысли и желания. В том сомнения нет!.. Это был как раз тот счастливый случай, когда одной и той же женщине Бог вменяет в обязанности любить сразу двух мужчин! Таких примеров из художественной литературы я могу натаскать массу, а про Священное Писание и говорить нечего. Такому решению свыше ни одна свободная женщина не может сопротивляться! Ну, а интеллигентные мужчины всегда способны договориться: не повторять же ошибки Александра Пушкина вновь и вновь! Дуэли с высокой моралью несовместимы, как несовместимы отрицательные значения реакции Вассермана с развернутым сифилисом! От себя - от маленького Александра, от никчемной звездочки в безразмерной Галактике, называемой Кишкой, - сам собой перекинулся мостик к великим историческим примерам. Александр Македонский и Александр I почему-то с раннего детства будили мое любопытство. Их примечательные жизни требовали современного осмысления. И я впал в двигательный ступор, всю силу ума сконцентрировав на диалектике и исторической феноменологие! В истории Мира все настолько переплетено и увязано, что вычленить множественные причинно-следственные связи практически невозможно. Они так же скрыты от науки или любительского наблюдение, как и взаимоотношения бесчисленной массы микробных тел. Мы не знаем в кого и когда Бог переселяет избранные души. Но то, что душа не погибает, а живет вечно, - неоспоримый факт. Сомневаться в том может только весьма ограниченная личность - близкая к носителям идеологической примитивности (скажем, большевистской). И пусть нашим избранником на пути таких подтверждений будет Александр Великий (Македонский). К сожалению, общение с рассказами о нем порой весьма затруднено. Известно, что на рубеже 329-327 лет до новой эры была уничтожена древняя письменность Средней Азии. А представители народов тех государств были иными даже внешне, чем сейчас. Раскосые глаза у таджиков, узбеков, киргизов и других современных азиатов, - это подарок татаро-монгольского нашествия. Тогда ассимиляция велась варварскими методами: убивали всех взрослых и детей мужского пола, оставляли только молодых женщин, девушек, девочек. Их превращали в наложниц, рабынь, и зачинали носительство иных комбинаций генофонда. Такими методами дикие орды татар и им подобных открывали дорогу новому этносу, отдельные фаланги которого носили имена своих монгольских и татарских повелителей - Узбека, Киргиза, Туркмена, Казаха. Потеря громадного исторического материала, накапливаемого веками представителями прежних высокоразвитых народов, осталась невосполненной. Последующее греко-римское доминирование прозы об Александре Македонском (356-323 годы до новой эры) исказило правдивость описаний его жизни, дел, военных походов. А самое главное, все подобные сведения были лишены строгого оппонирующего взгляда. Теперь желающие узнать что-либо о легендарной личности вынуждены ограничивать круг литературных источников произведениями таких авторов, как Полиен, Страбон, Диодор, Арриан, Квинт Курций Руфа, Плутарх. А это была литература, основательно ангажированная сильными мира сего. Авторская индивидуальность сама по себе, даже без давления цензурой властителя, была подавлена весомостью авторитета Александра. Мнение писателей-исследователей оказалось зависимым от того, кто был у власти, - почитатель великой личности или ее конкурент. Но многие древние авторы, бравшиеся за перо, и не могли знать события доподлинно. Они не были современниками великого человека, а исторические сведения тогда плохо документировались, чаще передавались в устной форме. Однако иного выбора нет - авторы древности передают нам свои исторические и литературные предрассудки для критического осмысления, а не для слепых восторгов. Посему, я старался быть вдумчивым, рассудительным, осторожным исследователем. Желание обратиться именно к такому персонажу, как Александр Македонский, понятно: слишком грандиозны деяния, творцом которых он был. Масштабы свершений не смогли ограничить скоротечность блистательной жизни молодого царя. Просто однажды Бог сказал "Хватит!" и остановил жизнь Александра Македонского скоротечной инфекцией. Быстрота и натиск событий лишь усугубили таинственность и мистичность легенд, связанных с именем Великого завоевателя и администратора. Исторические факты свидетельствуют не только о незаурядности этой личности, но и о противоречивости, сложности характера: в нем было достаточно благородства и коварства, доброты и жестокости, щедрости и стяжательства. Даже та своеобразная негласная цензура, которую невольно вводили для себя его биографы, не смогла полностью спрятать теневые стороны жизни Александра. Конечно, демонизм великой личности и, вместе с тем, человеческое обаяние вызывали гипнотический эффект, подобный взгляду громадного удава-красавца. Любой автор, погружающийся в ауру исторической гигантомании, терял способность быть бесстрастным и в полной мере объективным. Поэтому отрицательные моменты жизни Александра Македонского преподносятся только в форме неких намеков, с обязательными оговорками о малой вероятности. Мистические ожидания и действия сопровождали этого человека от момента появления и до ухода за грань земной жизни. Александр родился в шестой день месяца Гекатомбеона в столице Македонии Пелле, в тот же день сгорел храм Эфесской Дианы. Опасное предзнаменование! Но догадливые оракулы успокоили: "Нет ничего удивительного, что сгорел храм - Богиня Артемида, как повивальная бабка, была занята ведением родов, принятием новорожденного - Великого Александра". Предначертания были развернуты в сторону величия, экстраординарности будущего царя и полководца. Молодой повелитель мужал, и в нем бурлили сильные страсти, мастерски подогреваемые близким окружением, всегда спешащим "хорошо жить"! Скоро над именем наследника нависло облако подозрений в его причастности к организации убийства отца. В конце же жизненного пути родилась вовсе путанная интрига, - нависла густая завеса тайны, кривотолков, подозрений. Наши современники вынуждены переориентировать практически все, связанное с памятью об Александре: осторожно муссировалось даже мнение о том, что к смерти Македонского причастен его бывший воспитатель - великий философ Аристотель. Начало такой версии положено намного раньше: считалось, что Аристотель обладая врачебными знаниями, только один (тоже Великий!) мог оценить масштабы урона цивилизации, связанного с походами необузданного Александра. Все это повышает вероятность принятия экстраординарных решений. Толкователи истории столкнули лбами Великого Аристотеля и Великого Александра. До конца не исключено предположение: будто бы учитель приготовил особый яд для умерщвления ученика. Если такая тема вообще возможна, то невольно задаешься вопросом о причинах столь жестоких действий. Понятно, что только философ такого уровня, как Аристотель, мог взвалить на себя бремя бесстрастного эксперта поступков Александра и принять решение о необходимости его преждевременного ухода из жизни. Однако и здесь, скорее всего, спрятана лишь политическая интрига, приправленная мистикой и чертовщиной. Лично я был уверен, что не станет Великий философ пачкать руки предательством и примитивным криминалом - не станет сам себя втаптывать в грязь. В том убеждаешься, прослеживая жизненный путь самого Аристотеля. Но как бы в противовес моему легковерию в тотальную порядочность и историческому неглубокомыслию, память развернула меня лицом к больничным событиям: точил же когти профессор Каган для того, чтобы извести со свету Науманова. И готовил он казнь только за то, что желающий вечной славы портил воздух в палате. Стихи по этому случаю Виктор Ермолыч писал - все ведь задокументировано! А такие исторические находки - вернейший повод для категорических выводов. То, что хотел позволить себе Витя Каган - сущие пустяки по сравнению с делами, творимыми Александром Македонским и его "ордой"! Я еще и еще раз дернул себя за рукав, наступил себе на ногу, постучал по дереву, просто ущипнул себя за самое больное место на теле мужчины: да, необходимо быть более внимательным и логичным в своих выводах! Поверхностные суждения история нам не простит! Вспоминаю: Аристотель был первым основательным учителем Александра - с возраста 13 лет. Он преподал ему не только передовые философские, религиозные знания, но и медицину. Ибо сам был потомственным эскулапом, а философия в те времена прочно переплетала метод познания с медициной. Говорят, что Аристотель посвятил своего ученика и в тайны ведического уровня - плод познаний храмовых мудрецов-оракулов Египта. В моей голове прочно застряло мнение исследователя Шахермайера, оставившего нам несколько примечательных трудов об Александре Македонском. Великих исторических деятелей ученый предлагает делить на две категории: гениев, имеющих рациональный характер, и необузданных гениев. Первые - соотносят свою деятельность с интересами общества. Вторые - чаще это властители - увлекают общество в водоворот социальных катастроф. К гениям-созидателям ученый относил отца Александра - царя Филиппа, к гениям-разрушителям - самого Александра. Любой социолог скажет, что личность, существующая вне групповых связей, не возможна на посту государственного деятеля: "жить в обществе и быть свободным от общества невозможно". Эти слова марксистов-ленинцев справедливы по сей день. Александр уже с ранних лет, в силу очевидной незаурядности, был персоной, на которую ориентировалась определенная группа македонской знати. В основном аристократическая молодежь, подогреваемая честолюбивыми устремлениями, прочно связывала свои перспективы с быстрейшим прорывом Александра во власть. Эти люди не могли и не хотели ждать законной передачи царственных обязанностей от отца к сыну. Здесь речь шла не о заурядной порядочности, а о приобщении к божественной власти или хотя бы о мелькании в ее лучах. Помощником в таких необычных устремлениях у Александра была мать - властолюбивая, сильная натура, своеобразная хищница, готовая уничтожать соперников без счета. Она основательно индуцировала патологические устремления в сознании своего загадочного сына и окружавшей его молодежи. Заговор против Филиппа был сплетен просто: он был убит Павсанием - гомосексуальным партнером - оскорбленным охлаждением царя к нему. Подтолкнуть молодого человека к вспышке агрессии, в которой было больше невротического, чем истинно жестокого, имели возможность заинтересованные в смерти Филиппа лица. Тут же, на месте покушения, злоумышленник был убит без суда и следствия. Дальше разыгрывался спектакль: Александр, якобы потрясенный случившимся, потом мстил убийцам отца жестоко. Но досужие умы видели в том всего лишь желание освободиться от осведомленных свидетелях. Уничтожался первый эшелон соучастников акта отцеубийства. Плутарх пишет о том, что Александра уже в юношеские годы огорчали победы отца. Он опасался, что для него не останется великих дел. Теперь, придя к власти в возрасте 20 лет, он принялся за последовательную реализацию мечты о завоевании всего мира. Историки выдвигают различные версии прихода Александра к власти, но, если быть до конца откровенными, то ясно одно - черный покров оградил тайну смерти отца Александра от последующих поколений. Нам не дано разобраться в том доподлинно. Скорее, этого и не надо делать: "Истинно, истинно говорю вам: раб не больше господина своего, и посланник не больше пославшего его" (От Иоанна 13: 16). Я поймал себя на том, что заметил в личности великого человека ужасную "раковую опухоль", называемую "зависть"! А, поставив такой диагноз Александру Македонскому, я вынужден оправдать Виктора Кагана. А как же иначе? Разве не с тем же злокачественным процессом он пытался бороться, нацелившись на лишение жизни Науманова?! Зазнайка, завистник и нещадная вонючка, как раз страдал недугом, осуждаемым Богом. Оправдывало Науманова, пожалуй, лишь то, что он был от природы сумасшедшим, то есть человеком, плохо контролирующим свои поступки. Нет, нет, он, конечно, их замечал, но считал, что ему позволено все. Он даже пытался эпатировать окружающих, демонстрировал нарочитое пренебрежение и продолжал нещадно портить воздух. В том заключалась ошибка его совести и изъян здравого смысла! Но, если у кого педагогический дефект в этой сфере, то ориентируйся на Заповеди Божьи. В них же все прописано - что плохо, а что хорошо. Как хорошо и просто быть судьей чужому горю. А ты попробуй сам себя проанализировать - небось, и в твоей личности масса изъянов, доставляющих хлопоты соседям, коллегам, родственникам и особенно "любимым девушкам". Однако сейчас не обо мне речь! Витя Каган, пожалуй, был не прав только в одном: "мера пресечения" была избрана им чрезмерная. Ну, если каждому пердуну и зазнайке отрубать голову, то сколько же в стране народу останется?! Тут профессор хватил через край! В конечном счете, недостойное поведение Науманова имеет объяснимые мотивы: из чувства осознаваемой ущербности, из-за недовольства собой он раздувался пузырем и на глазах лопался. Надо ли за то тащить на гильотину?! Опять мысль скакнула в исторические кущи! Филипп успел создать прочные основы государства Македонии, воспитал в многочисленных походах лучшую армию. Он был не только выдающимся полководцем, но и замечательным дипломатом, собирателем своего царства. Шахермайер шел дальше, высказывая в своих трудах интересную мысль: строго говоря, будущее военное господство Александра создавалось не только усилиями его отца, но намного раньше - победами Кира. Отсюда и вывод: империю Александра должно считать не расширившейся Македонией, а выросшим Персидским государством. Тут я наметил что-то общее в жизни нашей палаты и всей больницы: мы впитали соки психушки, дали им перебродить, а потом выплеснули в своем поведении зрелое вино "интеллектуальной шизофрении", на худой конец - психопатии по интеллектуальному типу! Мы развили весьма редкое заболевание, покорив его творчеством весь Мир. Мы, как и Александр Македонский, смело шли на мировое господство!.. Я не хотел впадать в откровенный вождизм - я же не сын грузинского сапожника и не нынешний президент Грузии, чтобы так основательно увлекаться политикой. Я - историк на данном отрезке времени и обязан анализировать повороты времени. Итак: Александр в реализации своих военных планов постоянно спешил. Но такой темперамент был оправданным методом достижения воинских успехов: он обрушивался на голову противника неожиданно и неотвратимо, как Божья кара за отступление от заповедей, за неуемное наслаждение сытостью и богатством. Его не интересовала позиционная война, долгая, вязкая дипломатия. Однако в его методе было и благородство, свойственное только великой личности. Когда сподвижники предлагали напасть на противника под покровом ночи, он отвечал: "Я не ворую победу" и предпринимал труднейший марш-бросок, обеспечивающий внезапность, превосходство сил на узком участке. К разгрому основного врага Македонский летел на крыльях Божьего проведения! Стратегия и тактика молодого полководца сводилась к бурному, но гениально осмысленному натиску. В таких "драках" Александр принимал непосредственное участие. Его жизнь неоднократно висела на волоске, множественные раны "украшали" тело. Но судьба берегла полководца для иной смерти. Как все бурные натуры Александр искал поддержки у Бога, ибо только с ним он мог советоваться с почтением. Дельфийский оракул питал его уверенность и волю к победам. Но даже в общении с Пифийской жрицей Царь был нетерпелив и требователен. Александр не ждал стоически вестей от Бога как простой смертный, а принимал их как повелитель - наместник Бога на земле. Известен случай, характерный для молодого царя. Перед одним из походов Александр явился в Дельфийский оракул в то время, когда не должно было обращаться к Богу за прорицанием. Получив отказ от жрицы, он схватил ее за руку и потащил к треножнику над расщелиной, из которой струился дурманящий газ. Жрица, должна была восседать в этом своеобразном кресле, вдыхать отраву и тогда в ее помутненном рассудке, на подсознательном уровне, возникали пророческие видения. Сопротивляться напору царя было невозможно. Жрица, находясь еще в здравом уме, с почтением воскликнула: "Ты непобедим, сын мой"! Соприкоснувшись с безграничной мужской силой, женщина, видимо, вспомнила "годы молодые" - вспомнила того первого "насильника", которому когда-то с восторгом отдалась. И я понял сейчас загадку сексуальной "всеядности" Клары: она искала встречи с тем первым восторгом, который испытала от своего "первого насильника"! А общение с детством, юностью, молодость так приятно. Клара дерзала и дерзила судьбе, морали, предрассудкам, ибо она шла на встречу с былым счастьем! Черте что! Вот уж, вестимо, огород какой нагородило мое сознание. Но что-то подобное вело и Инну Станиславовну прямо "лапы льву", пусть потрепанному, порядком облысевшему, но гиганту мысли, однако! Плутарх считал, что Александр в душе критически относился ко многим ритуальным действиям, в том числе и к отдаваемым ему почестям. Рассказывают, что когда он с пышной свитой, будучи в Коринфе, навестил известного философа Диогена, то произошла забавная сцена. Диоген лежал, греясь на солнце. На вопрос приблизившегося к нему Царя о возможных просьбах, философ слегка приподнявшись ответил: "Отступи чуть в сторону, не заслоняй мне солнца". Находясь под впечатлением от встречи, Александр на обратном пути заявил приближенным: "Если бы я не был Александром, то хотел бы быть Диогеном". В описанных историками сценах, мне показалось, присутствует антипод женскому влечению. Мужчина покоряет "Солнце"! И не стоит заслонять от него даже отдельные Его лучи. А женщина стремится покориться "Солнцу"! Придя к такой мысли, и особенно ярко ощутив ее, сидя в Кишке, я понял, что корни болезни нашей компании спрятаны именно здесь - им недоставало Лучей Солнца! И мы предприняли коллективную попытку создать Театр Солнца! Все совпадало с исторической первопричиной! Александр был не чужд наукам и постоянно следил за появлением интересных сведений в области философии, права, медицины, военного искусства. Несметные богатства - воинскую добычу - Александр отсылал матери и щедрой рукой раздавал сподвижникам, войску. Он любил пиры, застольные речи, но пил мало и больше угощал сотрапезников. Женщины никогда не покоряли его волю настолько, чтобы превращаться в игрушку в руках красавиц. Известна забавная и кажущаяся правдивой легенда об Аристотеле. Он, в угоду одной из юных красивейших любовниц Александра, позволил надеть на себя узду. В роли коня, философ ползал на четвереньках. На спине великого мыслителя сидела забавница, покатываясь со смеху. Случайно вошедший в покои Александр был очень удивлен эпатажной сценой. Аристотель, смутившись основательно, заявил царю: "Смотри, что она может сделать даже со мной, стариком. Тебе необходимо опасаться ее чар". Александр Македонский был знаменательной личностью во всем. К нему в полной мере подходят слова: "Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную" (От Иоанна 12: 25). Бесспорно, Александр в житейском плане не щадил свою душу, а значит и выставлял свое тело на погибель. Сколько раз Великий полководец-стратег в критические мгновения забывал о своем предназначении и бросался в самую гущу боя, нанося и получая многочисленные раны. Он рисковал, скорее, потому, что был фаталистом и помнил предсказание Оракула о том, что погибнет он не от оружия, а от коварной инфекции. Он растрачивал жизнь, рисковал ею ради только одной, ему понятной особой страсти - страсти разрушения и победы. Масштабы его завоеваний столь велик, что с трудом поддаются описанию. Он был просто ненасытен в завоеваниях. Тем же путем наше терапевтическое содружество вторгалось в тайны науки: мы разрушали, ниспровергали и разбивали вдребезги канонические представления. Мы совершали интеллектуальную революцию и Человечество обязано благодарить нас за это! Я попробовал перебрать в памяти замечания историка древности Арриана, для чего залез в период от 90-95 до 175 года новой эры. Пожалуй, только он лучше остальных многочисленных авторов сумел кропотливо и последовательно описать военные походы своего кумира - Александра Великого. Но я понимал, что это было в большей мере наследие историка, чем психолога. Никто до конца так и не понял души незаурядной личности Александра. Но, если быть честным, то и я не могу считать, что понял, например, души своих современников - Вити Кагана, Эдуарда Эйдемиллера, Дмитрия Сергеева, Николая Гольцова, даже нашего местного скунса - Науманова. Между тем, Бог тиражировал людскую психологию, клишировал поступки землян по определенной схеме. И мне кажется, что использовано было не так уж много вариантов. Покопаться в досье Александра Великого, то окажется, что и он был рабом заурядных страстей, только вокруг них создавались пышные мифы, а многое из правдивых свидетельств нам недоступны. Александр Македонский умер от неизвестного скоротечного, скорее всего, инфекционного процесса. Он мучился в лихорадке несколько дней, периодически впадая в кому. Но он нашел в себе силы для того, чтобы в финале, когда из зазеркалья уже получил окончательный знак, проститься с боевыми товарищами. Он и они не скрывали слез, прощаясь: печальной вереницей мимо своего полководца проходили творцы недавних грандиозных побед. Произошло это, как и предсказывалось, в Вавилоне. Александр, по данным Аристобула, прожил всего 32 года и 8 месяцев, царствовал 12 лет и 8 месяцев. Последние его слова перед смертью были дальновидными, но горькими: "Вижу, что будет великое состязание над моей могилой". Громадную империю Александра Великого быстро растащили мелкие царьки на мелкие государства. А чем же отличаются от тех "зверей" мои больничные современники: администрация больницы грызлась, дабы заполучить портфель главного врача, да и теперь многие не успокоились и продолжают интриговать против Леонида Григорьевича Соколова. Пожалуй, только мы - компания его верных друзей-сумасшедших, воспринимаем перемены как должное и справедливое. За спинами "основных игроков" прячется, как водится, толпа родственников, тоже греющая руки на административных перемещениях. Все идет по старой схеме, утвержденной Богом и Дьяволом. Людей проверяют на вшивость, а они ловятся как простачки! Мать Александра Македонского оказалась государственным деятелем с извращенными понятиями. Олимпиада не смогла сдержать патологическую мстительность и ринулась в жестокие расправы с конкурентами своей личной власти. Быстро восстановив против себя слишком многих, она подписала тем самым себе приговор, а заодно ускорила и крах Империи. Македония была завоевана Кассандром. Он с легким сердцем казнил Олимпиаду, затем прикончил жену Александра - Роксану вместе с законным наследником престола - маленьким Александром. Кровавые события произошли в 309 году до нашей эры. Новый сатрап постарался вытравить из памяти народов легенды об Александре и его отце Филиппе. Мне казалось, что Империю Александра должно воспринимать как Божескую кару за грехи, совершенные не только им самим, но народами, вставшими под знамена его походов. Добра и жестокости - всего должно быть в меру! У Александра был уж слишком большой перебор в агрессивности и пролитой крови! Больше всего озадачивало то, что стойкого, глобального социально-экономического резонанса рождение и крушение империи Александра Македонского не вызвало. Александр Великий - это всего лишь яркая комета, посланная Богом на разведку. Она промелькнула на историческом небосводе, не оставив, как и любая другая комета, продолжительного следа. Она вызвала эффект временного потрясения, уникального блеска, породила образчик притягательной силы, но, скорее, только эмоционального круга. Был создан источник душевного влечения к подобной динамичной жизни. И это будет гипнотизировать и привлекать, как "лунатиков", еще многих людей, часть из которых сможет добиться великих свершений, но многие на этом пути свернут себе шею. Галактическая Кишка опять показала направление движения человечества: "Глиной ты был, в глину и превратишься!" Можно использовать и просторечие, более доходчивое и понятное простому человеку любой национальности и вероисповедания. Образ содеянного Александром Великим обозначил магию поведения, эталон судьбы незаурядной личности. Он поражал умы миллионов людей, зомбируя и отбирая из общей массы представителей последующих поколений - царей, полководцев, воинов, обывателей - тех, кто готов к подвигу! Мне казалось, что и Петр Великий почувствовал силу такого воздействия. Недаром он первым в России приказал перевести и издать повествования Плутарха об Александре Македонском. По этому "букварю" воинской добродетели учились многие царедворцы, но особое внимание обращали будущие монархи. В магии этой личности умные и тщеславные находили психологическую поддержку, возможность оправдания своих тайных грехов и далекоидущих помыслов. Это был как бы свет в конце тоннеля - Кишки. Но в том заключалась ошибка, ибо Кишка вновь заворачивается хвостом в начало движения, и весь цикл повторяется. Никакого света "в конце тоннеля" не существует! Я поостыл немного, унял сердцебиение и икоту и принялся искать другие исторические аналогии. До меня быстро дошло: масштабы Российской империи обязывали ее императоров всматриваться в судьбу Александра Македонского пристально, как в сугубо личное и тайное - в откровенное зеркало. Эффект подобного "подхлеста", видимо, был необходим менее сильным личностям при принятии эпохальных решений. Явно льстя самолюбию, персоны заведомо заурядные наблюдали по такому "зеркалу" много общих черт, что, конечно, было всего лишь приятной иллюзией, скорее завязанной на каком-то внешнем эффекте. Мое внимание всегда притягивали люди с именем Александр. Ведь имя - это не только звук, фонетическая конструкция. Это, прежде всего, символ судьбы, а по Египетским поверьям, - одна из ипостасей "души". И среди русских монархов для своих ведических исследований я по вполне понятным соображениям выбирал Александра I. Он прожил не очень долгую жизнь - с 1777 по 1825 годы (почти, как Наполеон)! Этот монарх вошел в тронный зал, в жизнь России не через парадный, а через черный ход. Он ушел из жизни через тот же черный ход - загадочно и нелепо. И на этом факте я притормозил свои изыскания, пытаясь попутешествовать на параллельных "галсах" - меня интересовало то, что делается в наше время. Но прежде нужно основательно изучить историческую справку. Не без адреса же мне плутать по бездорожью современного социума. В силу трагического стечения обстоятельств Александр I оказался причастным к убийству своего отца - Павла I. Это в какой-то мере роднило его с Александром Македонским. Не знаю, как было дело во времена Македонского, но тот переворот в России был совершен на деньги и по наущению Англии. В наше время чаще всего развитые экономические державы кооперируются: так они ополчились на Советский Союз и, Слава Богу, добились положительного результата. Однако палка всегда о двух концах. Американцы сильно подговняли моему отечеству на Афганском фронте. Они растили БенЛадана, ориентируя его против нас, но неожиданно получили "нож в спину" от своего выкормыша- змея подколодного! В той старой истории с Александром I проявилась судьбоносная параллель: почетное бремя "освободителя", а точнее сказать, "завоевателя", что ближе к деяниям Александра Македонского, легло на плечи двум монархам. Только Александр I сумел, выполнив миссию "освободителя", решительно сбросил с плеч грех отцеубийства. Александр I правил Российской Империей с 1801 по 1825 год и вынужден был возглавить грандиозную компанию по обузданию военных стяжательств Наполеона - другого успешного наследника доблестей Александра Македонского. По существу, именно между тремя этими историческими личностями и шло соревнование, доказывающее то, чья миссия справедливее. Всего забавнее то, что в войне с Наполеоном России помогла традиционная славянская неразворотливость. Ведь русская армия в двести тысяч человек на год раньше Наполеона сосредоточилась на границе с Польшей, дабы ее оккупировать. Только через год Наполеону удалось собрать пятисот тысячную армию и запустить этот военный каток в действие. Движение такой махины уже невозможно было остановить, и огромная армада вторглась в пределы России. Наполеон делал ставку на то, что в скоротечном сражении уже на границе ему удастся разбить русскую армию и вынудить Александра I подписать выгодный Франции мир. Наполеон решил отойти от своей прежней идеи - "двуполярного мира" и утвердить единоначальную гегемонию - Франция владычица мира! Российская армия не поспела к генеральному сражению, а далее она прочно встала на путь отступления и рассеивания сил противника. "Не было счастья - так несчастье помогло!" Роль России в борьбе с Наполеоном была приоритетной, грандиозной по масштабам, незаменимой. Император легко втянулся в бесконечный конвейер походов - наступлений и отступлений - временных "биваков", неожиданных встреч и расставаний, очарований и разочарований. И уже после заключения окончательного мира такая метущаяся жизнь не отпускала сердце и душу Александр I. Он продолжал безостановочное движение, находя соблазн "полета" даже в поиске варианта переустройства государства, новых покоренных земель. Возможно, в такой деятельности Александра I пытался копировать административные удачи Наполеона. Но нельзя не заметить и то, что динамизм государственных преобразований сочетался у царя с бешеной скачкой по бескрайним просторам России. Создавалось впечатление, что Александр убегал от терзающих его память мыслей. Я почему-то "зависал" на этом феномене, ища в нем и психологический подтекст: уж слишком многое у России связано с "движением". Тут я и вовсе забирался в дебри исторической памяти. Вспоминал теорию Михаила Ломоносова, согласно которой русские славяне - это выходцы из германских земель. Тогда возникал вопрос: "А чего раде было необходимо бежать так далеко из насиженного гнезда"? Значит "гнездо" было не такое уж уютное, либо к "побегу" склонны люди с определенными особенностями? А при совпадении того и другого начинается активный миграционный старт. Потом я вспомнил историю формирования России, как государства. Как не крути, но согнал ее народы в более-менее прочное "стадо" выходец и Скандинавии - Рюрик! Тот тоже, видимо, не очень хорошо уживался с Родиной-матерью, а потому, сколотив небольшую банду головорезов, принялся прибирать к рукам сперва близлежащие славянские села, а потом, крепчая и мужая в бандитских набегах, добрался и до сердца Киевской Руси. Его потомок - Олег завоевал Болгарию. Не славяне сами по себе, а норманны, используя славянскую сговорчивость на бандитские вылазки, дотягивались мечом и до ворот Константинополя. В таких лихих подвигах что-то напоминало мне воинскую поступь и Александра Македонского. Следовательно, - речь шла об универсальном поведенческом рецепте, подаренном человечеству самим Бог, либо Дьяволом! Я вспомнил результаты своего общения со Светланой Александровной Плетневой - археологом, доктором исторических наук, порадовавшей меня научными откровениями. В свое время она заметно удивила меня. Плетнева изучала историю Хазарского каганата - национально-государственного образования, до известной поры не дававшего покоя славянам. К началу VIII века федеративный союз, возглавляемый хазарами, занимал огромные степные просторы, захватывающие и предгорья Дагестана, и Прикубанье, Приазовье, Северное Причерноморье и большую часть Крыма. Как ни странно, но примерно в то время население Хазарского каганата приняло иудаизм. Причем, сохранились сведения о том, что хазарский каган Булан "заверил ангела, который явился к нему во сне, что и он и его народ примет иудаизм". При Булане в Хазарии строились синагоги, отправлялись все ритуалы иудейской религии. Сами же хазары в основной своей массе были кочевниками-скотоводами. По некоторым данным, они делились на белых и черных: белые были свободными людьми, а черные являлись податным, зависимым населением. В 80-е годы IX столетия русский князь Олег, пройдя по землям этих племен, покорил и присоединил их к своему растущему государству. Утверждение христианства среди населения бывших территорий Хазарии началось с миссии в 860 году Константина (Кирилла) - создателя славянской письменности. Сокрушительный последний удар по сепаратизму Хазарии нанес в 965 году Святослав. Я хорошо помнил, что и Олег и Святослав - это исконные Рюриковичи, носители остатков генофонда скандинавских народов. Что в них преобладало: какая-то особая близость к ленивым славянам или доморощенная алчность завоевателей, прибывших из Скандинавии? Историки всегда ищут оправдание агрессивной политики монархов в "социальной задаче". Но, может быть, все проще: особенности личности - виною всему! Агрессивность Рюриков закончилась на Иване Грозном. Романовы уже были совершенно другими, хотя социальные задачи не изменились: отечество необходимо защищать и расширять, а власть абсолютизировать и крепко держать в своих руках. У Ивана Грозного государственная политика питалась агрессией, прежде всего, из утробы больной психики. На мой досужий взгляд, сильно искаженный личными симпатиями, пожалуй, только один монарх из Рюриковичей был достойным собирателем земли Русской - это Иван III. Я почему-то не очень фиксировался на Иване I, то есть на Калите. Уж слишком низко он был вынужден гнуть спину перед татарским ханом, дабы спасти Московское Государство. Тем не менее, родословные линии и Владимира Святого, и Всеволода Большое Гнездо отличались многими достойными представителями: Ярослав Мудрый, например, Владимир Мономах, Юрий Долгорукий, в той же компании достойных - Александр Невский, Дмитрий Донской и другие. Но личные симпатии - вещь капризная. Я последовательно раскапывал генофонд наших монархов и убеждался в том, что в нем со славянскими основательно перемешивались скандинавские и татарские хромосомы. Присмотримся: Иван III был женат дважды, в первый раз на тверской княжне, а второй на византийке - Софье (Зое) Палеолог. По этой линии, естественно, влияние татарского генофонда минимизировано. Подобно отцу, наследник престола (от второго брака) - Василий III был женат дважды. Первая жена Соломония Сабурова (бездетная) после 20 лет супружества была заточена в монастырь. Вторая жена Елена Глинская была из рода хана Мамая. Эта молодая прелестница основательно прибрала мужа к рукам - в угоду ей он даже нарушил заветы старины и сбрил бороду. Только на пятом году супружества Елена родила сына, то был будущий монарх Иван IV. Злые языки распространяли молву о том, что истинным отцом Ивана IV был фаворит великой княгини - князь Иван Овчина-Телепнев-Оболенский. Легко поверить в такую версию, если взять на вооружение врачебную логику. Софья Палеолог - вторая супруга Ивана III не блюла себя в браке слишком строго, и законному супругу приходилось "лишать живота" некоторых ее любовников, а рога у себя на голове энергично спиливать. Микробы - существа коварные, они могли передать наследнику такое заболевание, которое лишило его способности зачинать детей. Недаром, после заточения в монастырь первой жены Василия III, по Москве поползли слухи о том, что там Соломония, насладившись спермой от другого, благополучно родила сына Юрия Васильевича. Этого отрока оппозиция склонна была выдавать за истинного наследника престола. Ох, уж эти изворотливые непоседы - женщины! Даже в монастыре они разыщут качественный генетический материал. Что ж тому удивляться, что Елена Глинская, будучи моложе своего супруга на 25 лет и унаследовав живой татарский темперамент от рода Мамая, затащила к себе в постель молодого воеводу с таким длинным "прозвищем" - Овчина-Телепнев-Оболенский, отличавшегося успехами на военном поприще. Глинской, кровь из носу, но необходимо было рожать наследника, а для того необходимо прежде забеременеть. Иван IV, оставшись без отца в возрасте трех лет, рос окруженный материнской лаской только до семи лет. Именно тогда закладываются основы характера, поэтому спекуляции на том, что его агрессивность была следствием знакомства с картинами жестоких расправ - маловероятны. Скорее, у Ивана IV были врожденные стигмы патологической личности, перешедшие с возрастом в развернутую клиническую форму - жестокость, садизм, коварство. Государь быстро развивался физически и уже к 13 годам выглядел "верзилой", но ума и доброты у него от того не прибавилось. Очевидцы вспоминали, что уже в возрасте 12 лет отрок забирался на островерхие терема и сбрасывал оттуда несчастных кошек и собак, а с четырнадцати лет он уже перенес такие эксперименты на людей. С ватагой таких же бесшабашных агрессоров Иван топтал конями прохожих на улицах и площадях Москвы, бил и грабил простонародье. Может быть, поэтому в народе утвердилась версия о том, как отметил Господь Бог рождений нового монарха. Ночь на 25 августа 1530 года не только новорожденный огласил первым криком, но ему вторил грохот и звон сорвавшегося с колокольни Спасского собора огромного колокола. По всей дальнейшей жизни, начиная с 16 января 1547 года - дня увенчания великого князя Московского и всея Руси (в возрасте 16 лет) титулом царя, потянется за Иваном Грозным вереница нелепой, немотивированной жестокости. Богу было угодно прервать этот вырождающийся, замешанный на татарском и скандинавском генофонде, род российских монархов. Не помогло и то, что Иван Грозный был женат шесть раз. Но даже при последней еще живой жене - Марии Федоровне Нагой - этот скованный тяжелой болезнью и практически обездвиженный садист попытался уговорить Елизавету II скрепить узы дружбы России с Англией брачным союзом. Посланное им в августе 1582 года в Лондон посольство Федора Писемского пыталось уговорить Елизавету II выдать за Ивана Грозного королевскую родственницу - Марию Гастингс. А менее, чем за год до попытки жениться в седьмой раз, монарх, управляющий огромной страной - Россией, 19 ноября 1581 года в состоянии неуправляемой агрессии убивает ударом посоха в висок своего сына. Иван Иванович - наследник престола отличался большим умом и хорошими задатками в делах государственного управления. 18 марта 1584 года (в Кириллов день), нарушая церковный запрет, Иван Грозный, играет в шахматы с одним из своих приближенных: наплывает дурнота, потеря сознания, и, наконец, Госпожа Смерть накрывает монарха черным саваном. Окружающие вздыхают с облегчением. Я вспомнил рассказ профессора Даниила Натановича Альшица о том, что Сталин оценивал деятельность Ивана IV даже выше, чем Петра I. Большевистский садист аргументировал свои симпатии весьма красноречиво: Иван Грозный являлся великим и мудрым правителем, который ограждал страну от проникновения иностранного влияния и стремился объединить Россию. Он впервые в России ввел монополию на внешнюю торговлю - после него тоже сделал только Ленин. Ошибкой же Грозного было то, что он не сумел ликвидировать пять оставшихся крупных феодальных семей, тем самым не предотвратил "смутное время". Иосиф Виссарионович отмечал прогрессивную роль опричнины и ее руководителя Малюты Скуратова, сожалел, что тот погиб во время войны с Ливонией. Правление Бориса Годунова, после смерти Ивана IV, было светлым проблеском. Но испорченный разум сформировавшейся к тому времени элиты российской власти не принял Годунова. В российских традициях была и остается "подковерная борьба". Бояре замучили Годунова нелепыми обвинениями в убиении царевича Дмитрия. Борис Годунов, скорее всего, скончался от молниеносного инфаркта миокарда. Надо помнить, что Годунову как раз было выгодно беречь жизнь Дмитрия, а не устранять его таким бездарным образом. Но интрига на тучных черноземах неустоявшегося татаро-славяно-скандинавского генофонда с тех времен стала расцветать на русской земле. Она прочно вошла в, так называемый, национальный характер. Примерно по такой же схеме развивалось царствование еще одного великого сатрапа - Петра I. Он много сделал для России, но и многое погубил из того, что могло стать "славянской традицией". Однако, по всей вероятности, иначе и не могло случиться. Генетический водораздел в России менял свое направление, и крутой биологический поворот вызывал заметные социальные и династические завихрения. Смена рода Российских монархов - явление вынужденное, ибо в сутолоке интриг и отчаянных кульбитов в борьбе за власть Иван Грозный оплошал - не оставил достойного наследника. После смерти Бориса Годунова бояре долго "тужились" достойной мыслью, и ничего лучше не придумали, как оттолкнуться от старинного глупого рецепта - выбирай в "начальники" слабейшего. 7 февраля 1613 года бояре остановились на сыне митрополита Филарета - Михаиле Федоровиче. Избранник долго отказывался, да и мать его тоже не благословляла сына на царствование. Уж слишком сильна была память о Смутных временах и о достоинствах бояр-сотоварищей. 14 марта 1613 года Михаил Федорович наконец-то принял царство и переехал из своей Ярославской вотчины в Москву. Государем он стал в 17 лет и впервые годы постоянно опирался на Земский Собор. Летом 1619 года из польского плена вернулся отец царя - Филарет Никитич. Он был тут же поставленный в патриархи и получил титул "великого государя", самый почетный в то время, принятый только для именования царя. В Москве стало как бы два государя, установилось двоевластие. Филарет, слов нет, превосходил сына и твердостью характера и опытом в административных делах. По смерти царя Михаила Федоровича на престол взошел его сын Алексей Михайлович 16 лет отроду. Новый государь отличался, как пишут историки, "необыкновенно впечатлительным и подвижным характером, обладал недюжинным умом и душевною мягкостью и добротой". Но он мало вникал в дела государственные и их потихоньку прибрал к рукам воспитатель государя - боярин Борис Иванович Морозов. Царь выбрал в жены дочь влиятельного придворного Марию Ильиничну Милославскую, родившую ему сыновей - Федора и Ивана и много дочерей. Но любимая жена умерла раньше Алексея Михайловича, и ему, скорее всего, Матвеев А.С. (закадычный друг) умело "подсунул" свою воспитанницу Наталью Кирилловну Нарышкину. Царь женился на ней, и молодая царица родила сына Петра. Отцом Нарышкиной был мелкопоместный дворянин Кирилл Полуэктович Нарышкин, происходящий от крымского татарина Мордка Курбат, служившего еще у Ивана . "Нарышко" - прозвище от корня "нар", что означает сильный самец, мужественный, храбрый. Если принимать за корень слово "нур", то толкование прозвища тоже выглядит многообещающе - "луч", "свет". Аффекс "ый" имеет ласкательное значение. "Нурыш" таким образом звучит, как "Светик". Я всеми фибрами души ощущал повторение татарской генетической интервенции в роду российских монархов тех поколений - сперва в Рюриковичей вездесущие татары все же вкропили свои хромосомы, затем та же участь постигла Романовых. Мне было, собственно говоря, наплевать на то, кто с кем спит и от кого рождаются дети. Но, как врач, я искал корни "чумного характера" Российских монархов. Как не крутись, но все упиралось в простую версию: не всегда удачно сочетался татарский и славянский генофонды. Часто следствием такого смешения становилась поведенческая патология. Почти собственными руками задушить сына - разве это норма, но Петр Великий решился на такой шаг. Так в чем же тогда состояло его "величие"? По моему разумению, такие поступки - свидетельство патологии, и носителем ее, к сожалению, был человек, которому Бог вменил в обязанности управление миллионами людей. Вот почему мои симпатии тянулись к тому периоду царствования Романовых, когда уже основательно утвердилось слияние у представителей верховной власти славянского и немецкого генофондов. И еще раз я с одобрением вспомнил теорию М.В. Ломоносова о происхождении славян. Конечно, подобное тянется к подобному, и такое биологическое единение создает, как правило, доброкачественного в психологическом отношении метиса. Александр I был внуком Екатерины II, ее величие, скорее всего, заключалось именно в том, что она крепко подчистила генофонд монархов России, вытравив из него татарские звенья, насытив его немецким "рациональным зерном". Именно с того времени планомерное "улучшение породы" русских царей стало неукоснительным правилом. Это было важно не столько потому, что улучшалась биология - как раз сужение выбора супружеских пар привело к вырождению клана. Наследник Алексей страдал гемофилией, а многие Великие князья "баловались" гомосексуализмом и были отмечены другими стигмами вырождения. Но, тем не менее, такой отбор с креном в сторону немецкого генофонда, позволил России через своих монархов, наконец-то, вступила в страту Европейской элиты. Начиная с Петра I, а затем и при Екатерине II новая столица Империи, да и другие важные территории, настойчиво заселялась иностранцами. Заметно оживляли этот процесс задачи строительства флота и формирование достойной сухопутной армии. Мне припомнились некоторые поразительные цифры и факты, просто бившие в глаза своей политической предвзятостью. Вот только один пример: во время "великого посольства" на Запад в 1698 году Петр I работал на судостроительных верфях в Голландии, а затем и в Денфорде под Лондоном. Ему удалось завербовать для работы в России отменных мастеров: Осипа Найя, Ричарда Брауна. В другие времена переманивание мастеров из Англии, Голландии, Греции, Франции продолжалось. Грек Ю.Русинов стал зачинателем строительства галерных судов в России, француз К.Ниулон строил галеры "на французский манер". Эти специалисты подготовили и многих отечественных мастеров судостроения, они помогали вербовать других корабелов. Первое время боевые действия отечественного флота обеспечивали не только офицеры иностранцы, но и матросы, их было много, например, из Голландии. Уже в 1698 году Петр I пригласил на руководство Балтийским флотом уроженца Норвегии К.Крюйса, присвоив ему звание вице-адмирала и положив огромный по тем временам оклад. На судах Азовской флотилии служили 700 иностранцев, преимущественно выходцев из Голландии. Нет ничего удивительного, что при строительстве Санкт-Петербурга иностранцы селились слободами по национальному признаку, значительно "разбавляя" русское население: соотношение русских и иностранцев равнялось 1:7. К 1880 году население столицы выросло до 220 тысяч 208 человек. Но оставалось невыгодным в демографическом и в житейском плане соотношение мужчин и женщин: на 153590 мужчин приходилось только 66618 женщин. Матримониальный выбор был небогатым, и даже плохонькая бабенка могла легко устроить свою жизнь. Наверняка, особенности породы населения Санкт-Петербургской губернии определялись тем, что его генофонд был круто замешан на "чухонских" особенностях при сравнительно небольшом подмесе татарских свойств. Среди стационарного населения преобладали жители местных небольших деревень - чухонцы, военнопленные шведы и выходцы из Новгородской и Псковской губерний. Однако довольно скоро сюда переселили много татар, мордвы, армян. Потянулись и славяне из средней полосы. Отсюда и пошло странное смешение языков у простого люда, а у знати преобладали иностранные языковые предпочтения - все это, в конце концов, привело к формированию своего особого петербургского сленга. Петр I с 1717 года поручил руководство градостроением известному французскому архитектору Ж.Леблону, пожаловав ему чин генерал-архитектора и положив огромный оклад. Лейблон использовал при разработке общего плана застройки Санкт-Петербурга стратегию учета многонациональности населения, сохраняя иностранные слободы. Ячейки формирования и утверждения особой структуры генофонда у населения столицы, таким образом, закрепились и, видимо, в некотором виде сохранились по сей день. Хотя периоды "революционных бурь", воин, репрессий сильно перемешали генофонд населения, принизив его элитарность до уровня носительства "сермяжной правды" и "классовой солидарности". Слава Богу, что большевикам, ошалевшим от страха за исход своей авантюры, не удалось выполнить лозунг - "Пролетарии всех стран, объединяйтесь!" Тогда бы порода "славян" утверждалась бы на уровне, как минимум, легкой дебильности. Я понимал, что сейчас, после безумного переворота 17 года и десятилетий бездарной жизни, моя родина будет должна пройти длиннейший путь социально-психологической реабилитации. Ни Бог, ни человеческая память не прощают уход из Высокого клана, сопровождаемый грандиозным "хлопаньем дверью"! Тех, кто не умеет ценить законы и правила цивилизации, очень долго потом выдерживают в сенях, прежде, чем впустить в гостиную. Кому хочется обмениваться рукопожатием с неучами, подлецами и кровопийцами. В этой связи, мне было приятно отметить особенности нашего терапевтического сообщества - палаты No 8. Среди нас тоже было "всякой твари по паре", но образовательный ценз нашей компании был столь высок, что можно было смело делегироваться на преподавателей Сарбонны. Так вот, даже виртуальное общение с Александром I доставляло мне истинное наслаждение. Он был обаятелен, неотразим в светской беседе, пользовался успехом у женщин, но не привязался полностью ни к законной супруге - Елизавете (блистательной красавице), ни к любовнице, почти-что гражданской жене, - Нарышкиной (тоже отменной красавице). Я не мог сравнить даже выборочно лоск ухажера Александра I с теперешними кавалерами. Мои сотоварищи по палате - например, брат Василий или профессор Каган - со своими блядскими замашками в том искусстве меркли как плевок на серой мостовой под действием опускающегося на город вечера и клубов выхлопных газов. Мой дорогой друг Верещагин Олег тоже не выдерживал никакой критики: он превращался в заштатного пижона со своими жалкими потугами на мужскую галантность, кобелиную прыть. Он даже мазурку не мог исполнить впаре с любой из своих многочисленных жен, и при близком рассмотрении его "подходики" к дамам больше смахивали на налет рэкетиров на керосиновую лавку. Никто не смел мешать мне мыслить, и я лежал в "отрубе", наслаждаясь картинками о былом: среди них я по крупицам выбирал интересующее меня и решительно отметал малозначительное. Мое восприятие истории, естественно, не носило системный характер - я просто тешил себя развитием творческих, досужих умыслов, иллюстрируя в большей мере выводы врача, а не историка. Это был тот же психологический анализ, осуществляемый в пределах индивидуальной, замкнутой медицинской лаборатории. Мне было так интересно и хорошо - я получал кайф, идущий не от первой (эмоциональной) а второй (интеллектуальной) сигнальной системы. Но душа моя оставалась холодной, потому что отдавала отчет: "Довольно насыщена душа наша поношением от надменных и унижением от гордых" (Псалом 122: 4). И далее я будил в себе кротость и добропорядочность мудрыми словами 123-его Псалма: "Помощь наша - в имени Господа, сотворившего небо и землю". Новый скачок мысли и новые впечатления интеллекта, но я нацеливал их на моих товарищей, пробуя выстроить ряд из аналогий. Известно, что Александр I был скрытен и непонятен для многих, как загадочный северный сфинкс. Император словно придумывал себе вечное изгнанье и неприкаянность. Даже саму жизнь свою он закончил не в столице - Петербурге, а в далеком Таганроге, куда уехал с умирающей от туберкулеза женой. Он надеялся скрасить ее последние дни, но случилось так, что Александр с супругой как бы поменялся местами в отношениях с жизнью и смертью. Кто-то из моих "подопытных кроликов" нес на себе бремя таких метаморфоз: вот уже и скопытился Науманов, а кто будет следующим? Организм Елизаветы разрушался туберкулезными бактериями, но более страшной мукой в течение многих лет для императрицы оставались весьма сложные отношения с мужем. Александр умел хранить деликатную, но вместе с тем "ледяную холодность" в отношениях с людьми, заслуживших, как ему казалось, наказания. Жена уже много лет терпела эту невыносимую пытку. Но что-то произошло в сознании Александра, и он неожиданно пошел на примирение. Может быть, император предчувствовал близкую кончину - ее или свою. Возможно, в душе этого мастерски владеющего эмоциями человека проснулось сострадание к супруге. По сути, ее грех был в определенной мере инспирирован его линией поведения. Теперь этот благородный жест человеческого и монаршего прощения для Александра заканчивался трагически. Благородное решение вновь наладить совместную жизнь, продлить остаток дней, наслаждаясь примирением, оборвалось нежданно и негаданно. Александр I умер, как и Александр Македонский, от скоротечной неизвестной инфекции, "прицепившейся" к нему во время скитаний по Крыму. Его генерал-адъютант Доббер пишет: "Он умер мучительной смертью. Борьба со смертью, агония продолжались почти одиннадцать часов". Последние его слова были обращены к жене: "Я хочу спать. Не страшно, Lise, не страшно". Он прошептал их чуть слышно. Елизавета, конечно, страдала вместе с умирающим мужем. Она, будучи тяжелобольной, бесспорно, хорошо понимала страдания мужа, неотвратимость надвигающейся смерти. Судьба этой некогда безумно красивой женщины тоже была уже решена. Елизавета поймала себя на мысли: "Он ангел, которого мучают"! Неожиданно токи "прозрения" ударили меня: от экстраверсии - от аналогий, направленных вовне, - я перекинул мостик к своему внутреннему миру - к интроверсии. На этой тяжелой наковальне я и расколол "орех" своих внутренних, замаскированных переживаний. Мне стали понятными мотивы неоднократных высказываний Александра о желании зажить тихой жизнью скромного бюргера или голландского мещанина, русского монаха. Как врач, я понимал, что такая формула мечты помогала Александру тянуть лямку верховной власти. Он, нет сомнений, всегда воспринимал власть, как тяжелое, нежеланное бремя. Вся его жизнь от рождения была наполнена трагической необходимостью "не быть самим собой". Вначале, он стал мишенью любви и особой каверзной дипломатии бабки - Екатерины Великой, конфликтовавшей со своим неуравновешенным сыном - Павлом . Надо помнить, что Екатерина даже предполагала именно Александра сделать наследником престола, лишив этой чести законного претендента, своего сына - Павла. Отсюда ненависть отца к сыну. Павел не скупился на весьма нелестные отзывы даже об умственных способностях мальчика. Малышу очень рано пришлось привыкнуть к необходимости вести двойную игру - на словах и на деле. Даже после того, как Павел пришел к власти, он видел в своем сыне конкурента. Император понимал, в какой дикой стране он живет: здесь можно легко превратиться в объект возможных дворцовых интриг. Судьба именно так и распорядилась. Она отыскала "организатора" такого заговора - английский посол с удовольствием выполнил функцию катализатора негативных страстей. Но судьбе было угодно запятнать Александра бесчестием миссии отцеубийцы. Во всяком случае, она сделала его невольным соучастником черной акции, ставшей возможной при таком трагическом стечении обстоятельств. Я как бы перелистывал страницы исторического дневника - туда и обратно, наблюдая при этом за разворотом собственных эмоций. Нет в моей жизни, конечно же, не было и намека на прямое отцеубийство ради власти. Но я-то знал за собой грех, кутающийся в материю похожей логики. Осознав в юношеском возрасте шаг своего отца, оставившего семью в тяжелейший период жизни, я посчитал своим долгом уничтожить его образ в моем сознании. Иначе говоря, виртуально я тоже совершил акт отцеубийства! И я нашел выход "во власть". Только моя власть распространялась не на чужих людей, а на самого себя, на свою волю, на самовоспитание! Сейчас любопытство вело меня по узким и опасным тропинкам психологического анализа. Но я не боялся ответственности и исхода научного поиска. Я только продолжал удивляться тому, как мой "поход во власть" не закончился для меня трагедией - ошибочными установками, способными завести и в тюрьму, в больницу, "на дно", на кладбище! Видимо, не все зависит от родительского воспитания, многое предопределено Судьбой, да зависит от Ангела-хранитиля, выделенного для тебя Богом! Опять я принялся листать страницы истории: очевидно, что в самом начале жизненного пути Бог подверг Александра испытанию, - подослал к нему изобретательного на пакости дьявола. И в дальнейшем вся жизнь российского императора была сопряжена с интригой. Он в ней присутствовал либо в качестве "слепого орудия", либо как активное звено, либо он сам инспирировал "тайны мадридского двора". Их хитросплетения распространялись на личную жизнь Александра и на дела государственные. В паутине таких комбинаций помещались "игры" с Великим Наполеоном и "поддавки" с шалунами из тайных обществ - будущими декабристами, отечественными масонами. Коварство интриги и логика окончательной расплаты постоянно, словно нарочно, напоминали Александру  об ответе на Страшном Суде. Виртуальный побег от власти был для императора психотерапевтическим допингом. Он как бы вел нескончаемую беседу с совестью: "Да, я позволил втянуть себя в грех отцеубийства, но не ради власти. Посмотрите, она мне вовсе и не нужна. Я готов ее оставить в любой момент!" Что-то вселяло в меня уверенность, что такая идея-фикс спасала Александра от злейших угрызений совести. Времени было угодно подбросить для спасения от помешательства "соломинку", быстро превратившуюся в грандиозную задачу - в миссию "спасителя отечества". "Соревнование" с Наполеоном было и борьбой с вселенской трагедией. Роль Александра в ней переродилась из сугубо личностного дела, в грандиозную миссию переустройства всей Европы. А это уже масштабы, равные судьбе Александра Македонского. Александр I в этой борьбе мог надеяться на то, что в случае успеха грехи будут искуплены и потому отпущены. "Беззаконие мое я сознаю, сокрушаюсь о грехе моем. Не оставь меня, Господи, Боже мой! Не удаляйся от меня. Поспеши на помощь мне, Господи, Спаситель мой!" (Псалом 37: 19, 22-23). Именно в тот период Александр обратился к православной религии, стал глубоко изучать ее, постигать тайны христианской веры: "Уповай на Господа, и делай добро; живи на земле, и храни истину. Утешайся Господом, и Он исполнит желание сердца твоего" (Псалом 36: 3-4). Но, тем не менее, требования жизни не разжимали руку, стиснутую на горле императора: ему было необходимо вести смертельную борьбу со страшным агрессором, по силе равным только, пожалуй, Александру Македонскому. Наполеон, как образ мысли и действия, - был проверкой России, ее Государя на зрелость. И здесь Александр - мастер интриги - оказался на коне, во всей красе! Он справился со сложной миссией, и тем, возможно, оправдывался перед Богом. Александру, конечно, помогала Судьба, прежде всего потому, что Бог на этом этапе пестовал самою Россию! Неудачи в первых стычках с Наполеоном союзных армий могли заставить пасть духом любого монарха, но Александр выдержал такое испытание. Когда в сентябре 1808 года состоялись переговоры Александра и Наполеона в Эрфурте, то у русского монарха были все основания впасть в уныние. Однажды он, весьма утомленный, сидел вечером в гостиной князя Турн-и-Таксис и придавался тяжелым раздумьям. Тут-то, как черт из-за угла, появился Талейран. К этому скользкому человеку Александр не питал никогда теплых чувств. Он знал его продажную сущность, помнил обиду, нанесенную ему, - намек в одном из дипломатических посланий Наполеона на акт отцеубийства! Но Талейран затеял довольно странный разговор. Воспринимать его Александр мог только так: влиятельное лицо в высших сферах, окружающих Наполеона, желает стать тайным агентом России. Александр быстро уловил перспективу такой "дипломатии", он даже простил на время Талейрану то, нанесенное еще в 1804 году завуалированное оскорбление. Сейчас он должен был тщательно разобрать "игру" Талейрана. Ему помогло его собственное византийское коварство. Он по достоинству и правильно оценил слова Талейрана: "Государь, для чего вы сюда приехали? Вы должны спасать Европу, а вы в этом успеете, только если будете сопротивляться Наполеону. Французский народ - цивилизован, французский же государь - не цивилизован; русский государь - цивилизован, а русский народ - не цивилизован; следовательно, русский государь должен быть союзником французского народа". Опять я поймал себя на странных размышлениях. Я осознал акт вандализма большевиков, выбивших Россию из семьи цивилизованных государств и отбросивших ее в далекие прошлые века. Пусть присутствие моей отчизны на цивилизованном "общаге" обеспечивалось исключительно за счет "породистости монархов". Но это же исторический факт: наша страна брала хороший разбег и была способна продолжить поступательное развитие без выхода из "приятной компании". Припомнился недавний визит нынешнего Президента России в Соединенные Штаты Америки. Зарубежная пресса прямо трактовала действия Владимира Путина, как попытку "прорубить окно" в США. Такие действия сравнивались с политикой Петра Великого, прорубившего окно в Европу. Броские комментарии можно понимать только однозначно: мы возвращаемся в стан цивилизованных государств только через три столетия, предварительно покончив с "красной заразой"! Полагаю, что творцов переворота 17-го года необходимо заочно приговорить к высшей мере наказания, или заключения по суду на принудительное лечение в институт психиатрии имени Сербского! Александр быстро раскусил Талейрана, он понимал, что это был осторожный, зоркий, терпеливый хищник, всегда легко создающий преимущества для себя благодаря тонкому и проницательному уму. Он способен найти выход практически из любого положения. Талейран - защитник интересов Франции, исполнитель поручений своих монархов. Но он и умел извлекать личную, материальную, выгоду. Он, говоря современным языком, в самой бурной стихии был непотопляем! Скорее всего, Александр понял мотивы Талейрана, причину его "поворота лицом" к России: всевластье, вседозволенность, мировая монархия ему виделись, как начало и конец краха Наполеона, а вместе с ним и Франции, а значит и Талейрана, в том числе. И он пошел на союз с противником, на предательство, рискуя головой! Талейран, конечно, с актерским пафосом, но смело озвучил свое кредо: "Я не хочу быть палачом Европы". Эти слова были произнесены им в момент отстранения его с поста министра иностранных дел правительства Наполеона. "Вербовка агента" произошла 10 августа в Тильзите. Секретную информацию Александр "выдаивал" из экс-министра долгие годы, платя, кстати, не очень большие деньги из русской казны. А с тех пор, как в Париже полковник Чернышев Александр Иванович раскинул сети военной разведки и стал с 1811 года получать регулярные секретные сведения из источников, к которым даже Талейран не имел доступа, ценность информации самого экс-министра сильно принизилась, и ему вообще перестали платить. Н.К.Шильдер в своей книге об императоре Александре замечает: "Он - сфинкс, не разгаданный до гроба". Молва даже из его смерти создала новую мистическую притчу: всерьез предполагалось, что император сложил сан, отказался от трона и в одежде монаха скрылся в Сибири. Его встречали якобы под именем Федора Кузьмича. Интересно, что история болезни, хранящаяся в государственном архиве, написана была уже после его смерти. В дневниках очевидцев последних дней императора - П.М.Волконского, лейб-медика Я.П.Виллие, доктора Д.К.Тарасова, императрицы Елизаветы Алексеевны и других - приводятся разные, порой противоречивые сведенья. Я тихо лежал на своей больничной койке уже несколько суток, не принимая пищи и крайне редко посещая туалет, и прокручивал в голове застрявшую информацию о событиях того периода. Информация та крошилась мною под прессом ни столько исторического проникновения, сколько врачебной логики: я искал ответы на некоторые профессиональные вопросы. А, используя себя в качестве сравнительной модели, я чувствовал, что Александр I жил, преодолевая сдерживающие путы махрового аутизма. Это роднило меня с ним, это льстило мне - предполагалось, что и наш император-красавец мог бы сейчас находиться в нашей палате, и мы вели бы с ним задушевные беседы. Кто знает, возможно, нашему терапевтическому сообществу удалось бы вовлечь императора в веру о Галактической Кишке? Известно, что мистические повороты судьбы были предметом внимания загадочного императора: давняя мечта об уходе от власти была известна узкому кругу знати, отсюда и возможные тайные планы очень близкого окружения. Как резонанс настроениям императора - рождение и рост числа тайных обществ в России. Это та зараза, которая потом приземлилась в головах разночинцев и привела к народничеству и большевизму. Полагаю, что не ради очарования образом вечного странника, возникали и утверждались в голове императора и у его приближенных известные исторические примеры, собственные прожекты. К ним, скорее, обращались, как к модели психологической динамики, приносящей душевный покой. Известно, что осознанный грех порождает душевные страдания, а неосознанный - еще большие мучения. И каждый грешник пытается искупить свою вину уже здесь, на земле. Однако не каждому это удается. Трудно определить, что первично, а что вторично. Но нет сомнения, что осознание грандиозности своего греха порождало суету, переезды, метания Александра I по городам и весям. Такой поиск - это попытка, уйдя с головой в дела, втянувшись в мясорубку военного риска, управлять судьбой, договариваться с Богом. Но все это, скорее, было лишь вариантом невротических реакций, затянувшихся реактивных состояний. Самое трудное - сокрытие от внимания окружающих метаний души. Не все болезни лечатся лекарствами, для иных состояний больше подходит "движение". Никому доподлинно не известны мысли таких страдальцев, они и сами их плохо контролируют. Недаром Александр Македонский собирал частые пиры с сотоварищами: ему необходима была трибуна и, вместе с тем, психологическая разведка, контроль мыслей близкого окружения. К таким же приемам прибегал Александр I, участвуя в многочисленных балах, светских раутах за границей и в России. Все это - своеобразная групповая психотерапия, способная, видимо, на определенное время успокоить совесть, привести душу в равновесие. Я вращал в своей голове исторические факты, как осколки разноцветных стеклышек в калейдоскопе. И с помощью моего, так называемого, оптического прибора-игрушки, позволявшего комбинировать историческую сущность, переплетая ее с творческим вымыслом, я добивался создания интересной, разноцветной картинки. Можно было отбрасывать какие-то цвета, перемещая их на периферию мысли, а вместо них вкраплять маленькие контрастные осколочки, достигая психологической гармонии, - нет не в истории, конечно, ибо здесь все движется по независимым от моего хотения законам. Я манипулировал лишь своими представлениями, украшая их или очерняя. Эта была работа не на науку, а для собственного удовольствия. Тут было больше воплощения творческого эгоизма, поколебленного болезнью души, потерявшей равновесие. Меня вело в эксперимент и святое желание комфорта, согласия в сфере осознанного и бессознательного! Новый поворот оптического прибора-игрушки и новая концепция: вижу другую сторону медали. Македоняне, составившие костяк боевых дружин Александра, были от природы спокойными, уравновешенными, добропорядочными людьми. Однако гениальный полководец сумел именно их превратить в стаю хищников - кровавых, жестоких, стремившихся к насилию, разрушению, грабежу. Толпы рабов, телеги, нагруженные дорогим скарбом, драгоценностями, стаи наложниц сопровождали воинские армады царя Македонского. Стаи волков, забывших свой дом и родину, дикие бродяги - вот те, кто некогда были спокойными добропорядочными крестьянами и флегматичными пастухами. У них в душе уже не было ничего святого, руководил ими не Бог, но Дьявол! Можно найти иллюстрации к логике подобных событий и в других кладовых истории: чего стоит, например, жизнь Наполеона, в ней масса интереснейших событий, доказывающих то, что человеческая судьба находится в руках Всевышнего. Его взлет от маленького корсиканского гордеца, плохо владевшего французским произношением, до Императора европейского анклава, претендующего на мировое господство, центром которого стала красавица-гордячка Франция. Эта нация одна из первых пожелала удивить мир способами движения к прогрессу и демократии - через расправу с недостойным монархом. Пропуская грандиозность военных и политических побед Наполеона, которых приходилось слишком много на одного человека, достаточно вспомнить хотя бы знаменитые "сто дней". Опять я впал в глубокую задумчивость и стал глухим к окружающим меня звукам. Я просматривал "новую фильму" о Великой Франции. Вот как все было тогда: 1 марта 1815 года на безлюдном побережье бухты Жуан высадился "почетный изгнанник" с острова Эльба. Наполеон приплыл из маленького "царства" - такой статус был подарен Наполеону, скорее всего, благодаря Александру I. Мне почему-то очень хотелось надеяться на то, что русский Император, обладавший колоссальным мистическим чутьем, предвидел поворот будущих событий. Потому он и согласился поселить так близко от побережья Франции бесспорного героя многих воин. Александр I презирал последнего представителя династии Бурбонов, подмечая в нем глупость, чванство и нежелание ощущать биение пульса времени. Александр, скорее всего, не верил в прочность этой короны, но делал вид, что уступает Талейрану в его дипломатической игре. Он позволил вернуть престол Людовику XVIII. Для Александра I были очевидны "шифры" многих тайных событий, и он, пожалуй, в душе желал повторного наказания французского короля-неудачника. Миссия экзекутора ненадолго была тайно отведена Наполеону. Грозный Император вернулся во Францию, и она ждала его! Далее молниеносный бросок на Париж. По пути шло очарование новым смелым разворотом событий, и возвращение под знамена Великого Полководца Непобедимой Армии. Это была уже "революция 20 марта"! Все маршалы со своими войсками переходят на сторону Императора. Отброшено в прошлое и забыто малодушие, неожиданно накатившее на Наполеона Бонапарта, в одиночестве бродившего по огромным, пустым залам замка Фонтебло. Тогда рука потянулась к заветной капсуле, приготовленной "на черный день", и яд был принят. Но от долгого ожидания и невзгод боевых походов яд, видимо, выдохся. Императора только вырвало, и немного помучили боли в желудке. Теперь Полководец - решительный и быстрый, как полет пушечного ядра. Он вел Армию, народ Франции к осуществлению мечты о восстановлении своих прав на престол, к возрождению национального достоинства! 15 июня французская армия, ведомая Наполеоном, перешла Самбру у Шарлеруа, то есть там, где ее не ждали, дабы разъединить и разбить по одиночке прусскую армию Блюхера и англо-голландскую под командованием Велингтона. Маневр удался! Однако полной победы еще не было. К сожалению, стремительную поступь французов на исходе знаменитых наполеоновских ста дней остановило Ватерлоо. Великая битва Великого Человека с сильной своим числом "стаей крыс" была все же проиграна! Может быть, успей Груши со своим корпусом явиться на помощь основным силам, коалиция потерпела бы новое поражение. Но этого не случилось - по правому флангу французов ударила армия Блюхера, и все перемешалось. Тогда и родилось знаменитое, брошенное Камбронном: "Merde! Дерьмо! Гвардия умирает, но не сдается". Он выстроил Гвардию в каре, и она в строгом порядке, методично и спокойно прорубала дорогу сквозь неприятельские ряды. 21 июня, утомленный, впадая в дремотное забытье, Наполеон в карете будет возвращаться в Париж, осознавая полнейший разгром своей армии. Потом будет сдача своей персоны на милость англичан. Для тихого затухания бывшего Императора Франции будет выделен остров Святой Елены - уже не в маленьком "царстве", когда-то дарованным ему Александром I, а в своеобразной "тюрьме" с несколько расширенным режимом. Полагаю, что загадочный сфинкс - Александр предвидел и такой поворот событий, но он не мешал Судьбе печатать свои шаги. В окончательном изгнании Наполеон диктовал воспоминания о прожитой жизни, с большим уважением отзываясь о достоинствах русского Императора. Но как только закончились страницы интересного для англичан документа, так они поспешили прибавить дозу мышьяка в обеды Императора. Они - в своих обычных традициях - уже давно методично подтачивали здоровья узника. Это, конечно, было варварство, но в английском духе - хорошо продуманное и блестяще осуществленное отравление Великого Человека. Все было устроено так, словно стареющий узник ушел из жизни, убитый раком желудка. Умер Наполеон Бонапарт 5 мая 1821 года в возрасте всего лишь 51-го года. Да, у Наполеона всегда были некоторые проблемы со здоровьем, говорят, что его знаменитая поза - наклоненный вперед корпус с опорой ногой на боевой барабан - была вынужденная. Полководца мучили боли в прямой кишке из-за трещин заднего прохода. Наверняка, хитрые англичане учли этот факт и мастерски мистифицировали причину смерти Наполеона. Протокол вскрытия подписали пять английских врачей, но один все же отказался забыть о чести и не подписал фальшивку. Много позже, после того как будет перезахоронено в 1840 году тело Наполеона, правда об истинных причинах смерти вырвется наружу. Мне казалось, что и эти события предвидел русский император Александр! Последним пристанищем мертвой плоти Наполеона станет центр Парижа - Дом инвалидов. Найдется слуга, хранивший некоторые реликвии своего великого хозяина. И уже в 1961 году через цепочку наследников в Глазго на кафедру судебной медицины будет доставлена прядь волос Наполеона. В этом пучке волос, срезанных слугою сразу после смерти Наполеона, при тщательном спектральном анализе обнаружат присутствие мышьяка на один порядок выше нормы. Результаты исследования в том же 1961 году были опубликованы в английском журнале Nature в 192 томе, на странице 103-105. Всему миру станет ясно: да, англичане сумели отомстить Наполеону, они отравили его, воспользовавшись его беззащитностью. Ума, воли и силы на открытый бой у них не хватило! Ну, если у английской разведки рука поднялась на Наполеона, то что могло остановить эту руку в решении "угрохать" красавицу Диану сразу? Здесь та же порочная логика: как только Принцесса уходит из-под сени английской короны, она не имеет право, по разумению "высших сфер", компрометировать великую нацию. Такой уж стиль у той "великой нации". Бог ей судья! Но ни действия англичан, ни "заботы" Франции о своем Великом Гражданине не являлись уделом моего творческого поиска. Меня интересовали отечественные проблемы, потому, быстро проскользнув по контурам истории великого народа, я вернулся к матушке России. Действиям Александра I, не по его воле, а по Божьему попустительству и по Дьявольской воле, вняли славянские народы: началось воспитание порочных навыков жизни, зарождение в сердцах простого народа чрезмерной агрессии. Сперва появились декабристы, потом народники, а далее и большевики. Между ними пропасть, да и время вытянуло длинную цепочку предваряющих событий - ошибок власти, например. Но давно известно: "Человек подобен дуновению; дни его - как уклоняющаяся тень". (Псалом 143: 4). Потому слишком быстро разбивается вдребезги то, что создается дьявольскими помыслами. Ибо сказано: "Смирных возвышает Господь, а нечестивых унижает до земли" (Псалом 146: 6). И уж если искать лекарство от греха, то не в аптечке Дьявола, а только у Бога одного: "Он исцеляет сокрушенных сердцем, и врачует скорби их" (Псалом 146: 3). Пришла Инна Станиславовна, было заметно, что ее беспокоит мое состояние. Да и действительно, было от чего заволноваться, особенно тогда, когда испытываешь симпатию к человеку. Я-то лежал, как покойник - хоть со Святыми выноси! Ясно вспомнил одну поразительную по точности сентенцию из литературных тайников махрового суфизма. Брат Владимир словно бы "соревновался" с братом Николаем (Математик с Чертежником) на наших глазах в доказательствах своей приверженности к мусульманскому мистицизму. Конечно, по большому счету, это была игра, но, тем не менее, чувствовалось, что у обоих сильно бурлил татарский генофонд - мне бы их заботы! Инна Станиславовна явно грустила и добовляла больше любви и нежности во взгляд, обращенный на мои распластанные телеса. А потому я вспомнил некоторые элементы суфийской практики. Дело в том, что "мюрид" (от арабского глагола арада - "желать"), вставший на путь суфизма, а потому поступивший под начало "шейха" (буквально - "старец"), исповедует строгую установку. "Мюрид должен в руках шейха уподобиться трупу в руках омывателя трупов". Он должен вручить ему свою волю! Так и я: смотрел на Инну Станиславовну "глазами дохлой рыбы", а у нее в глазах стояли слезы. Она, нет сомнений, хотела иметь дело не с трупом, а с жадным любовником. Но русские всегда тяготели к неологизму: они все стремились выполнить через позывные линкора, как говорят на флоте, то есть - через "ЖЖ" (Живете, Живете). Я как бы на глазах любимой женщины засунул голову глубоко в Кишку! И я полетел по кочкам! Россия - уникальная страна: она ярчайший пример возможности освоения разностороннего опыта ошибочных социальных реакций. Поучительны исторические данные о "бродягах", "шатунах" российских. Мне вдруг припомнилось, что еще в давних наблюдениях Ю.Крижанича - знаменитого славянского ученого, проведшего на сибирской каторге более 15 лет именно за научные изыски, за общение с правдой - сообщается: "На всех военных кораблях турок не видно почти никаких других гребцов, кроме людей русского происхождения". Замечено, что "в городах и местечках по всей Греции, Палестине, Сирии, Египте и Анатолии, или по всему Турецкому царству, такое множество русских людей, что они обыкновенно спрашивают у соотечественников: остались ли еще на Руси какие-нибудь люди?" Пришла в голову продуктивная мысль, и я на ней предпочел задержаться особо! О благополучии жизни россиян с болью говорил Крижанич, намучившийся в заточении: "От сотворения мира в 7174 (1666), а жизни моей на 49-м году, я услышал в первый раз, что на Руси многие умерщвляли себя ядом, предварительно его заготовивши и долго сберегавши, и что даже ныне есть такие, которые берегут яд для сей цели, что б употребить его на самих себя". Ясно, что великое переселение русского народа стимулировалось татаро-монгольским нашествием, смутными временами, но и политикой собственных правителей, никогда не понимавших и не желавших считаться с чаяниями русской души. Основательно приложили к тому руку российские монархи, за редким исключением. Иван Грозный, Петр Великий и другие так лихо управляли своими подданными, что те бежали от монаршей милости аж на Аляску, в глухие леса Карелии, в северные тундры, в Уссурийскую тайгу и на Курильские острова. Необозримые пространства России по существу и определись благодаря таким первопроходцам. Первые поселения последовательно преобразовывались в военные посты, затем в пограничные кордоны. Беда россиян состояла в том, что верховную власть страны составляли люди других кровей, другой породы, иного архетипа, чем основная масса населения. Они не могли понимать свой народ, уважать по-настоящему его стремления, чаянья, характер. Они всегда были наемниками, пришельцами, "арендаторами", чужаками на земле русской. Вместе с тем, выходцы из России активно заселяли другие государства, ввозя туда не всегда доброкачественный генофонд. Пришел на память известный исторический пример: Григорий Котошихин, служивший в Русском Посольском Приказе убежал из Москвы и долго жил в Стокгольме под именем Ивана Александровича Селицкого. Он написал книгу "О России в царствование Алексея Михайловича". В ней изложены интересные сведенья о нравах того времени. К примеру, имеется такое замечание: "А которые девицы бывают увечны, и стары, и замуж их взяти за себя никто не хочет, и таких девиц отцы и матери постригают в монастыри, без замужества". Основательно спившись за границей, Котошихин в состоянии белой горячки зарезал хозяина своего дома, за что был приговорен к смертной казни. Вот так заканчивалась жизнь тех выходцев из России, которые по природе своей не могли адаптироваться к иной ролевой культуре, и продолжали "российские традиции" на чужой земле. История отчизны показывала мне, что широкие слои славянского населения не всегда успешно ассимилировали и ассимилировались в ходе контактов с другими народами. Но мне было понятно, что такой процесс осуществлялся в иных, чем у общественной верхушки, стратах. Отсюда и различия в ориентации социальной динамики: встречались и расходились как бы два вектора - конвергенции и дивергенции. В Россию въезжали не всегда лучшие иностранцы, а из нее убегали лучшие россияне. На эту логику наслаивался универсальный выбор сексуального партнерства: по образу и подобию. Я построил в голове простую, но понятную формулу: в одних случаях спаривались лучшие с лучшими, в других худшие с худшими. Происходила дебилизация плебса и элитаризация власти. Дистанция, таким образом, между двумя общественными полюсами последовательно нарастала. Но чем больше был такой разрыв, тем более повышалось значение стимула для проникновения из низшего в высший общественный слой. В том заключалось действие скрытых от глаз обывателя пружин жизни. Но, как ни крути, исторические события выстраивались так, что я не мог отвергнуть, а наоборот, подтверждал придуманную нашей компании теорию, умещающуюся в сочное понятие Галактическая Кишка. Да, Россию, ее народ история проталкивала через грандиозную Кишку, заставляя следовать ее неожиданным изгибам, испытывать на себе действие "социального фермента". Гонения, исходящие от власти, голод и запустение, идущие от неблагоприятных климатических условий, да бесконечных воин, - следствия неуемных аппетитов окружения и собственной неумелой дипломатии правителей. Наш народ, как особая порода микробов, питается остатками пищи "с барского стола", проходящими обработку в Кишке. Нашу породу микробов "грызут" и "переделывают" на свой лад другие микроорганизмы, чуждые нам по духу, но пребывающие вместе с нами в одной и той же Кишке. И от этого нам никуда не деться! Опять ко мне заглянула Инна Станиславовна и вдруг так на меня посмотрела, - как может посмотреть только очень сильно любящая женщина, - что мое сознание прояснилось! И тогда я задал себе односложный вопрос: "Александр Георгиевич, а на кой хер тебе все эти исторические справки?!" Надо жить проще. Что я состою в родстве с Александром Македонским, или нашем императором Александром, или с Петром, Иваном Грозным, Наполеоном и так далее?.. Да в гробу я их всех видало, причем, в белых тапочках!.. Сказано же в Псалме втором: "Зачем мятутся народы, и племена замышляют тщетное? Восстают цари земли, и князья совещаются вместе против Господа и Помазанника Его". Властелины - все эти "калифы на час", взгляни на них через призму веков, - проливают кровь людскую как водицу, громят, крушат все напропалую! А потом Бог награждает их суетной смертью! А мы - наша больничная компания - исполнены скромного житейского мистицизма. Мы никому не мешаем, не вносим раскардаш в жизнь народов. Так кто же, позвольте вас спросить, сумасшедшие?! Они или мы?! По сути, это таже профузия через Кишку - по уши в дерьме! Мне стало легче, словно огромный камень -вселенская историческая правда - свалился с плеч. Напряженная работа мозга в течение нескольких бессонных суток основательно подорвали мой психический ресурс. Я не заметил, как выключился решительно и бесповоротно - спал я, как в летаргическом сне, - долго, недвижно, почти не подавая признаков жизни. Меня перевели на искусственн