на в батарее. Я... я не волшебник в той области, у меня нет должной выучки. Я лишь ученик чародея в понимании того, как дикие люди могут жить вместе. Я решил не обижаться на оскорбление. Поскольку было ясно, что Пурпурный не в себе. Я заставил его сесть и не позволял произнести ни слова, пока он не выпил чашку пива. Лицо его скривилось. - Я был идиотом, - признался он. - Ведь целых восемь месяцев я тратил электричество, чтобы бриться, когда оно мне дозарезу нужно для того, чтобы добраться домой. - А на что эти мешки? - Я указал на домашнее дерево. - Этих недостаточно. К тому же, когда мы закончим каркас лодки, они снова окажутся пустыми. Газ просачивается, Лэнт... Я протянул ему еще кружку пива. - Но ты наверняка сможешь сделать источник силы другого рода, чтобы разделить воду. - Нет, у нас нет инструментов, чтобы сделать инструменты, с помощью которых можно сделать этот прибор. - И больше нет ничего, что привело бы в действие летающее заклинание? - Горячий воздух. Горячий воздух легче холодного. Поэтому дым и поднимается. Все проклятье в том, что горячий воздух быстро становится холодным. Мы опустимся в море и там и останемся. Скорее всего, нам не удастся проникнуть далеко на север на мешках из горячего воздуха. Я опустился на бревно рядом с ним и влил в себя немного пива. - Но ведь наверняка должен быть какой-то способ, Пурпурный. Не так давно ты думал, что летающая лодка невозможна. Нельзя ли что-нибудь придумать с твоей батареей? Ведь был же когда-то первый источник электричества. Как он был сделан? Пурпурный поглядел на меня затуманенным взглядом. - Увы, Лэнт... Но его глаза внезапно сузились. - Подожди минутку... что-то я делал в школе... как-то было... вращающийся мотор, изготовленный из бумажных скрепок, медного провода, батареи и... Но... - Но у тебя нет бумажных скрепок? - Ну, это не проблема. Бумажные скрепки требовались только для зажима. - Но твоя батарея умерла... - Дело не в том. Тогда я использовал батарею, чтобы заставить двигаться вращающуюся секцию. Он возбужденно обхватил меня, и мы опрокинулись с бревна, а он даже не заметил этого. - Это будет работать точно также, но наоборот! Я могу перевернуть заклинание и заставить вращающуюся секцию заряжать мою батарею. Я успел подхватить кувшин с пивом, прежде чем пролилось слишком много. И сделал основательный глоток. - Ты хочешь сказать, что сумеешь восстановить ее силу? - Да! Да! Пурпурный начал было приплясывать, но вдруг остановился, выхватил у меня кувшин с пивом и отпил. - Я могу сделать столько электричества, сколько мне нужно, Лэнт... Я могу это сделать даже для тебя... - Ну, мне это ни к чему, Пурпурный. - Но это великая магия! Она сможет тебе помочь! Вот увидишь! А мне понадобиться всего немножко взять с собой... О, моя доброта. Вам придется поворачивать вращающуюся секцию руками, не так ли? Ладно, можно воспользоваться рукояткой... и зубчатыми колесами. Но может быть... мы сможем сделать передачу, и... Он неожиданно замолчал. - Нет, не получится. - Как? В чем дело? - Лэнт, это было так давно. А штука, которую я сделал была такая маленькая. Я не уверен, что смогу сделать это еще раз, и не знаю, сможет ли она давать достаточно электричества. Я налил ему еще немного пива и снова усадил на бревно. - Но ты собираешься попробовать, верно? - Конечно, - ответил Пурпурный. - Я должен... о, я смутно помню... - он поерзал на бревне рядом со мной. - Сделать воздушный корабль не так легко, как я думал. Кивком я подтвердил его мысль. - Прошло уже девять рук дней, как мы начали. Я думал, что займет совсем немного времени. А конца еще не видно. - Ага, - согласился он. Я сделал еще глоток, потом сказал: - Знаешь, у меня для тебя плохие новости. - Да? Какие? - Воздушной ткани больше не будет. Мы истощили все дикие домашние деревья. Ткачи могут изготавливать ткань, конечно, но если не пропитывать нити, ничего хорошего не будет. - Чудесно, - произнес он, хотя его тон давал понять, что думает он как раз наоборот. - Правда, это почти не имеет значения, поскольку мы не сможем сделать газ. Я налил еще пива. - Конечно, - сказал он, - у меня уже хватает воздушной ткани для небольшого летучего корабля... который мог бы нести меня одного. - Он немного помолчал, икнул и продолжал: - Если придется делать летающее заклинание с горячим воздухом, то я его сделаю. Только для того, чтобы Шуга не мог назвать меня лжецом. Я обещал. Он допил свою чашу и молча протянул мне, я наполнил ее. - Я бы продал все свои надежды на полет за кварту хорошего шотландского пива прямо сейчас. Ладно, если мы не можем больше брать сок от диких домашних деревьев, давай брать его от прирученных домашних деревьев. - Освященных домашних деревьев, - поправил я его. - Но осквернить домашнее дерево! Если ты попытаешься это сделать, то тебя уж наверняка сожгут. Вмешиваться насчет жен - это одно, а насчет домашних деревьев - совсем другое. - Мы не можем брать сок от освященных домашних деревьев, - повторил Пурпурный. Я встревожился. Лицо его раскраснелось. - Но мы можем сперва снять благословение. - Чепуха! - Почему? Шуга снял благословение ткацких богов других деревень. Шуга снял бла гословение с женских имен. Почему я не могу снять благословение с чего-нибудь? Он был прав. - А почему не можешь? - спросил я. - Потому что я не знаю заклинания, снимающие благословение, - ответил Пурпурный. - Никто не знает, - возразил я. - Заклинаний, снимающих благословение с домашних деревьев просто нет. В них никто и никогда не нуждался. - А я возьму и придумаю. Разве я не волшебник? - Конечно, - ответил я. - Лучший волшебник во всем этом спиральном рукаве и еще в двух соседних. Он опять понес тарабарщину. Что ему сейчас требовалось, так это еще одна чашка пива. И мне тоже. Мы потащились в верхнюю деревню и вскарабкались в мое гнездо. Я достал непочатый кувшин. Пурпурный сделал первый глоток. Где-то по дороге он потерял свою чашку и потому пил теперь прямо из горлышка. - Как же ты собираешься снимать благословение с домашних деревьев, - спросил я. Пурпурный оторвался от кувшина, поглядел на меня с упреком и пошатнулся. - Пойдем и посмотрим! Довольно неловко он выбрался из гнезда, и мы торопливо потопали через всю деревню к одному из самых больших домашних деревьев - гнезду Хинка Младшего. Пурпурный еще глотнул пива и задумчиво уставился на дерево. - Какому богу это дерево посвящено? - поинтересовался он. - Хм, дерево это... Хинка Младшего... Думаю, оно посвящено Поуму - Богу плодородия. У Хинка четырнадцать детей и все, кроме одного - девочки. - Ну-ну, - произнес Пурпурный. - Тогда мне следует снимать благословение зельем бесплодия, верно? Пиво, будучи алкогольным напитком, является средством очищающим. Да, в этом случае пивом можно пользоваться, чтобы что-то сделать бесплодным. Пиво должно входить в снимающее благословение заклинание. И, дай-ка подумать, надо еще использовать лепестки колючего растения, которое расцветает только раз в пятьдесят лет и еще... Он продолжал что-то в том же духе. Я отпил пива и пошел вместе с ним обратно к его гнезду. Пурпурный исчез в нем, еще что-то бормоча. Из двери гнезда посыпался град предметов и волшебных устройств. - Мусор! - прогремел голос Пурпурного. - Все это мусор... проклятье, не могу найти лепестки колючего растения... Можно его заменить? - А это не опасно? - Ты хочешь ждать пятьдесят лет? - Нет. - Я тоже. Заменяем. Немного погодя, он сам вывалился из гнезда, неловко приземлился на вершину внушительной кучи волшебных предметов, и начал заталкивать их в большой короб. - Мне ясно, Лэнт, что это дело надо еще исследовать. Давай вернемся в деревню и взглянем лишний раз на деревья. Мы еще раз обозрели дерево Хинка. Красное солнце стояло на западе. У нас осталось возможно час времени до голубого рассвета. - Это ночное или дневное заклинание? - спросил я. - Не знаю. Давай сделаем его утренним заклинанием. Пятичасовое утреннее заклинание. Он еще отпил пива. Кувшин был почти пуст. Пурпурный икнул и вытащил глиняную чашу. Он начал мешать в ней зелье, потом неожиданно изменил намерение и выплеснул содержимое на землю. Начал мешать другое, но тоже вылил - оно зашипело в луже первого. В конце концов он принялся ссыпать вместе порошки, понюхал смесь и поморщился. - Фу! Почти-почти. Это подойдет. Все, что теперь требуется, это... Он неожиданно выпрямился и объявил: - Меня приперло. Пурпурный подобрал накидку и огляделся в поисках кустов. Их здесь не оказалось. Пурпурный взглянул на чащу перед собой и пожал плечами. - А почему бы и нет? В чашу полилась горячая струя. - Пурпурный! - закричал я. - Это просто гениально... испорченная вода сделает заклинание вдвое сильнее... испорченная вода волшебника! Клянусь! Пурпурный скромно одернул накидку. - Ничего особенного, Лэнт. Это вышло естественно. - И потянулся за пивом, объясняя: - Позже мне еще понадобится. Он отпил, потом вернул пузырь мне. После чего осторожно поднял чашу с волшебным зельем. - Теперь осталось сделать только одно. Я опустил кувшин и спросил: - Что же? - Как что? Испытать заклинание, конечно! И он тотчас начал петь и приплясывать вокруг дерева Хинка. На втором круге он почти запутался в своей накидке, но, к счастью, распутался раньше, чем упал со своей чашей. Он быстро скинул накидку, снова поднял чашу и начал приплясывать вокруг дерева и петь. - Вот мы идем вокруг колючего растения, колючего растения... вот мы идем вокруг колючего растения в пять часов утра... Я подумывал, стоит ли ему говорить, что он снимает благословение не с колючего растения, а с домашнего дерева, когда Хинк неожиданно высунул голову из гнезда и заорал: - Это что еще за шум? Он сморщил нос. - И что это за ужасный запах? - Ничего особенного, - ответил Пурпурный и снова двинулся по кругу. - Иди спи дальше, Хинк. Мы просто снимаем благословение с твоего домашнего дерева. - Вы это что? - Хинк ощетинился и раздраженно выбрался наружу. - Успокойся, Хинк, - попросил я. - А пока выпей пива. Я тебе все объясню. Хинк вылил. И мы выпили. И мы рассказали ему, что у нас мало крови домашнего дерева, и как отчаянно нуждается в ней Пурпурный, чтобы покончить со своей летающей машиной и покинуть этот мир, и что он оказывает Пурпурному великую честь. Мы объяснили ему, что все это на день-два, а потом Шуга будет рад освятить его дерево заново. К тому времени, как мы кончили объяснять, Хинк был почти такой же пьяный, как и мы. Он только согласно кивал головой, когда Пурпурный снова схватил свою чашу и начал петь и плясать вокруг его дерева, брызгая на него зельем. Мы немножко понаблюдали и не смогли удержаться от смеха. Пурпурный закричал: - Хватит торчать и хохотать, помогите мне! Мы переглянулись и пожали плечами. Хинк сбросил накидку, в которую только что завернулся и присоединился н Пурпурному. Немного подождав, чтобы прикончить пиво, я сказал то же самое. Когда мы кончили снимать благословение с дерева Хинка, то обнаружили, что зелья еще осталось много. Поэтому мы направились к дереву Анга Рыбака и Сетевладельца. Анг тут же высунулся из своего гнезда и закричал: - Празднество? Подождите, и я с вами! Он почти мгновенно вылетел из гнезда, на ходу сбрасывая одежду, но Пурпурный вдруг перестал петь. - Нет, ничего не получится. Мы без пива. - Получится, получится! - закричал Анг. Он исчез в гнезде и тут же вернулся с полным кувшином. - Вот! Нельзя же прерывать праздник. Когда мы переплясали вокруг его дерева пять раз. Анг вдруг повернулся ко мне и спросил: - Кстати, Лэнт, а что мы празднуем? Я ему объяснил. - О! - только и выговорил он. - Раз этого хочет волшебник - значит все в порядке. Мы снова продолжали танцевать. Шум разбудил кое-кого из соседей и они присоединились к нам, конечно же с пивом. Мы сняли с их деревьев благословение и уже совсем было направились к моему гнезду, как вдруг зелье кончилось. - Пурпурный, это несправедливо. Ты снял благословение почти со всех деревьев, ты должен снять его и с моего. Мы наготовили еще зелья. На этот раз испорченной воды хватало у нас всех. Время было как раз перед восходом солнца. Мы могли видеть, как из-за горизонта появляется его бело-голубой диск, большинство мужчин деревни уже проснулись и жаждали присоединиться к очереди выливающей испорченную воду в горшки для зелья - теперь их было уже несколько. Вновь прибывающих мы отсылали назад за пузырями с пивом. Как только один кувшин пустел, другой, полный, появлялся. Казалось ниоткуда. Новоприбывшие несли и несли их. Жены нервозно выглядывали из гнезда. А мы уже были готовы продолжить пляски и пение. Мы танцевали и пели вокруг каждого дерева, которое нам попадалось, пока солнце не вспыхнуло на горизонте. Мы пели и танцевали при резком голубом свете, пока солнце не скрылось за облаками. И вдруг оказались среди яростной бури. - Ура! Заклинание получилось! Мы поскакали вниз со склона и стали плясать вокруг дерева Пурпурного с семью огромными воздушными мешками, повисшими над нами. - Боги рассердились! Боги рассердились! - пели мы. - Идет дождь! Все боги зарычали! Гром и молния раскололи небо. Теплые капли дождя приятно падали на наш обнаженный мех... А затем... Треск... яркий проблеск... наши волосы поднялись... послышался чудовищный кккррр-ммм-прр! И шар оранжевого пламени окутал мешки Пурпурного, дерево и все остальное. На мгновение я замер в оцепенении. Не зашли ли мы слишком далеко? Не собирается ли Элкин уничтожить и эту деревню? Но затем все кончилось. Воцарилась тишина. Только спокойный плеск водяных капель. ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ Когда я проснулся, уже сияло малиновое солнце. Надо мной стоял Шуга и тоже сиял. - Шуга, - пробормотал я и застонал. Звук моего голоса ранил мое левое ухо. - Лэнт, - проговорил он. Звук его голоса ранил мое правое ухо. - Шуга, - сказал я. - Надеюсь ты помнишь смысл своего танца сегодняшним утром? - Не моего танца, не моего! - Я приподнялся на одной руке. - Это танец Пурпурного. Он снял благословение с некоторых домашних деревьев, чтобы можно было использовать их кровь. - Он... что? - Шуга, - пролепетал я. - Не кричи так. Он сделал это ненадолго. Ты можешь освятить их заново. - Я могу что...? - Ты можешь освятить их заново, как только мы возьмем немного их крови. - Когда? - воскликнул он. Я поморщился. - Мне надо благословлять ткань, мне надо благословлять раму летающей лодки, мне надо благословлять нити, а теперь еще и гнезда. Где я возьму время? - Ты найдешь его Шуга. Мы сняли благословение не с такого уж большого числа деревьев. - А с какого? - М-м, их немного. - Так сколько это "немного"? - Гм, дай прикинуть... Это были деревья Огна, Хинка, Вифа, Тетта, Голдина и... м-м... м... - Продолжай, дырявая башка! Вспоминай! - Я вспомню, Шуга, я вспомню. Не подгоняй меня... Я помню, мы сняли благословение с моего дерева, и, кажется, с дерева Пурпурного... но я думаю, нам не следует беспокоится насчет дерева Пурпурного. После того, как мы сняли с него благословение, там почти ничего не осталось. И я думаю, с дерева Снарга, хотя нет... или, может быть... - Лэнт, ты... если ты не вспомнишь, мне придется переосвящать каждое дерево в деревне! - М-м, я уверен, Шуга, я вспомню. Дай мне только время. ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ Шуга собирался освящать заново каждое дерево в деревне. Но мы не могли пойти на это. Это означало, что со всей остальной работой придется подождать, пока он не найдет время благословить ее. И мы решили просто раздать хозяевам деревьев волшебные символы, с тем, чтобы потом Шуга смог их отработать. Подобно символам Пурпурного они обещали заклинания в будущем, с которым Шуга мог бы расплатиться позднее. - Гм-м, - произнес он, поглядывая на деревню. Было ясно, что идея ему не понравилась. - Ладно, но все-таки мне хотелось бы знать... Намерен ли ты признаться, как вы с Пурпурным накладывали заклинания? - Ну, все это так смутно... Я помню мы пели, танцевали и было очень весело. Пурпурный пел что-то вроде: "идет дождь, он льет, все боги зарычали..." - Могу представить... - Ах, да, он еще пел: "вот мы идем вокруг колючего растения..." - Он превратил колючее растение в домашнее дерево или наоборот? - Только символически, Шуга... - Только символически? - Шуга застонал. - Конечно, только символически. Каким образом можно превращать домашние деревья в колючие растения? - Ладно, - он вздохнул, - займемся делами. ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ Сбор сока уже начался, когда я направился в нижнюю деревню. Белису Горшечнику предстояло потрудиться, чтобы нам было в чем хранить кровь домашнего дерева - мы не собирались истощать их еще раз. Когда я рассказал ему в чем дело, тот пришел в восторг. Это означало большой заказ, и он принялся подпрыгивать и напевать: - О, отлично, отлично... О, волшебные символы... Я пожал плечами и покинул его. Голова все еще болела. Я пошел к реке, надо было переговорить с Пурпурным. Но я не мог найти даже того места, где он работал. Вокруг почерневшего ствола его домашнего дерева уже плескались буруны. Половина нижней деревни уже ушла под воду. Река далеко вышла из берегов. Семьи из нижней деревни уже начали перебираться на холм, чтобы занять домашние деревья, которые мы для них заранее приготовили. Но я и не представлял, что вода может прибывать с такой скоростью. Ведь прошло совсем немного времени с тех пор как я был здесь. Пурпурного я отыскал у Френа Кузнеца. Оба были поглощены работой с деревом и металлом. Я не мог вникать в то, чем они занимаются, но казалось, невероятным, чтобы Френ, личность самая приземленная, стал работать над волшебным устройством. Когда я намекнул про это, Френ только зарычал. Пурпурный ответил: - Я нуждаюсь в его искусстве, Лэнт. Он - единственный человек, который может сделать то, что мне нужно. У нас есть медный провод, теперь надо найти способ, как его изолировать. - Изолировать? Пурпурный, я бы просил тебя говорить, как человек. - Это означает, поймать магию в провод, таким образом она не сможет сделать короткое замыкание. Я могу закрутить его спиралью, но если нитки сомкнутся... Я думаю, может покрыть его слоем сока? - Теперь у нас много крови домашнего дерева, Пурпурный. В верхней деревне уже работают бригады сборщиков. С деревьев, с которых мы сняли благословение... - Помню, я помню! - Пурпурный коснулся своей головы. - О, голова у меня, ты не поверишь... Я вполне верил, но перешел к более насущным делам. Я сказал: - Твое дерево было уничтожено ночью, Пурпурный. - Это не имеет значения. Найдется другое... - Но твоя батарея... Он подбросил ее вверх и сказал: - В безопасности. Я всегда ношу ее с собой. - Ты придумал способ восстановить ее силу? - Как раз над этим я сейчас работаю. - Он указал на устройство на верстаке Френа. - Это только модель. Но когда у Френа будет больше медного провода, мы построим настоящую установку. Мы должны еще обмотать настоящую установку, вот эти две железные стойки, медным проводом. А потом мы вставим между ними длинный цилиндр из железа, так, чтобы он мог вращаться между двумя стойками. Нам придется и его тоже обмотать проводом, намотать столько, сколько влезет. Затем нам придется протянуть провод, длиной с полмили... - Полмили? Это плата за обучение работе по металлу? - В твоей старой деревне может так и было, - фыркнул Френ. - Здесь металла намного больше. - Кроме того, мы не можем рисковать, устанавливая слишком близко источник электричества, - объяснил Пурпурный. - От потока искр от него могут взорваться водородные мешки. - Взорваться? - Вспыхнуть, - ответил Пурпурный. - Загореться. - Ты хочешь сказать, что вчера на твоем домашнем дереве... - Вот именно! - ответил Пурпурный, повернувшись к Френу. - Кстати, ты нам будешь нужен здесь, - сказал Френ, обращаясь ко мне. - Поможешь переплавлять эту медь в провод. Умеешь работать с воздушными мехами? ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ На скале Юдион женщины все еще пряли нить - приятная пасторальная сцена. Огромные серебряные петли мерцали над обрывом, шевелились на ветру. Я пришел к сыновьям, которые как раз кончали мастерить выносные снасти для лодки. Каждый день они добавляли к мачтам и снастям все новые и новые детали. Все, что им теперь требовалось, так это воздушные мешки. Женщины, конечно, не знали о мешках Пурпурного. Они просто видели большую узкую лодку с плавником на днище и двумя поплавками, пристроенными по бокам. Естественно, женщины судачили между собой. Ненароком одна из моих жен поведала мне о самом последнем и самом нелепом слухе: мол странная машина Пурпурного собирается взлететь со скалы, махая крыльями. Пурпурный только ждет, пока Орбур и Вилвил покроют снасти тканью и перьями. Мы пытались пресечь слухи, указывая самым крикливым женщинам на воздушные мешки, которые Пурпурный наделал для детей. Мы говорили, что именно они поднимут воздушную лодку. Но толку все равно было мало. Большинство маленьких воздушных шаров через несколько дней стали вялыми, они спускались на землю. Теперь я понимал, что имел в виду Пурпурный, когда говорил, что его батарея нуждается в подзарядке, в своем долгом путешествии ему придется все время добавлять водород в баллоны. Вилвил наносил очередной слой крови домашнего дерева на обтянутый тканью бок. Орбур как раз кончил крепить велосипедную раму в лодке и тянул ремни к странной конструкции из лопастей. Велосипед на летающей лодке? - Что это? - спросил я. - Это толкатель воздуха, - ответил Вилвил. - Делатель ветра, - добавил Орбур. - Что он делает? - Он делает ветер, - сказал Орбур. - Хочешь покажу? У нас есть другой, прикрепленный справа. Он начал перебираться через лодку на другую сторону. - Эй, - воскликнул Вилвил, - поосторожнее! - Не ворчи, - бросил Орбур и продолжал карабкаться. - А это безопасно забираться на них? - спросил я. - Вполне, - ответил Орбур сверху. - Они для того и придуманы. Тот кто будет приводить в действие воздушные толкатели, должен пробраться сюда, чтобы сесть на велосипедную раму. - Ну-ну! - воскликнул я. Орбур протиснулся на сидение, объясняя: - В воздухе здесь не на чем будет стоять, кроме как на выносных снастях. Мы с Вилвилом практикуемся перебираться на лодке сюда и обратно. Я кивнул. - Да, в этом есть смысл. - Встань позади машины с лопастями, но не слишком близко. Я так и сделал. Вилвил прекратил мазать, чтобы тоже посмотреть. Орбур начал вращать педали, воздушный толкатель начал вращаться. В мое лицо подул ветер. Сильнее и сильнее. Это был крошечный ураган, и шел он от Орбура, от этого устройства с лопастями! Я отшатнулся назад, прикрыв глаза рукой. Мои сыновья засмеялись. Орбур оставил в покое велосипедные педали. Вращение замедлилось, а с ним стих и ветер. - Видишь? - сказал Орбур. - Оно делает ветер. Когда мы поднимемся в воздух, то опустим толкатели на ремнях вниз. Они будут висеть на высоте человека ниже корпуса лодки. Мы сядем на велосипеды и начнем крутить педали. Шкивы начнут вращать валы, а лопасти делать ветер. Ветер начнет толкать воздушную лодку, и она двинется вперед. - Ага, - сказал я, - но почему здесь два толкателя? - Два нужны для того, чтобы управлять лодкой. - Но это значит, что еще кому-то придется полететь с Пурпурным? - Двоим, - поправил Вилвил. - Один человек не сможет привести лодку назад. Ведь Пурпурный останется там... - Но... но... кто... неужели найдется такой глупец, чтобы... - Отец, - сказал Орбур. - Ты совсем не слышишь, что мы тебе говорим. Это мы собираемся лететь с Пурпурным. Меня будто ударило. - Вы... что? - Кто-то должен. А кто знает летающую машину лучше нас? - Но... но... Орбур слез с велосипедной рамы. Потом с подставки для лодки и подошел ко мне. Нежно опустил руки на плечи и стал осторожно подталкивать в сторону спуска с холма. - Иди домой, отец, и подумай над этим. Ты увидишь, что это самый мудрый выбор. Кто-то должен видеть, что Пурпурный улетел. Кто-то должен в этом удостовериться. И я пошел. Они были правы. ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ Я побрел вниз с холма в деревню. Повсюду были разложены разнообразные конструкции воздушной лодки. Огромные полосы сверкающей ткани были разложены на неиспользуемом склоне. Грим Портной сшивал их вместе, чтобы сделать первый огромный мешок Пурпурному. Эта ткань была уже обработана кровью домашнего дерева и проверена на воздухонепроницаемость. Когда мешок будет сшит, его швы обработают еще раз. Ткань была легкой и воздушной, и порывы ветра образовывали складки на ее поверхности, несмотря на грузы, которыми она была придавлена. Я и не представлял, что мы зашли так далеко. Мне казалось, что потребуется много рук дней, прежде чем у нас окажется достаточно ткани. Очевидно предсказания Пурпурного оказались правильными. Можно было подумать, что потребуется много времени, прежде чем появятся хоть какие-то результаты, но когда это произойдет, нам кажется, что это было только вчера. И теперь воздушная лодка, совершенно неожиданно, оказалась почти готова. Первый из мешков заканчивали шить, а Пурпурный строил большой делатель газа. Когда я подошел поближе, то заметил Шугу, который работал вместе с Гримом. В руке он держал... экземпляр рисунка Пурпурного. Казалось, Шуга руководит чем-то. Я подошел поближе, начиная понимать, что Шуга или сверяется с рисунком, или... Нет, вскоре все стало ясно. Он руководил переносом образца на ткань. Зная, что в надутом виде мешок должен был принять сферическую форму, Шуга хотел сделать соответствующие волшебные метки на ткани. Поэтому он использовал самое лучшее летающее заклинание из ему известных - заклинание Пурпурного. В конце концов разве не представляли его рисунки воздушный корабль? Шуга затребовал себе двух подмастерьев, и те наносили линии на широкие полотнища. Я продолжал свой путь в деревню и там столкнулся с группой недовольных жителей. Они раскидывали палатки под своими деревьями. - Не собираюсь я жить на колючем растении, - бормотал Триммел. - Я категорически отказываюсь. Другие одобрительно бормотали. Я попытался их успокоить. Это было самое лучшее, что я мог сделать в этой ситуации. - Как ваш Глава... - начал я. - Ты тоже плясал! - Ну, Главе необходимо находиться в хороших отношениях с волшебником, - ответил я. - Пурпурный пригласил меня танцевать. Мне нельзя было отказаться. - Ладно, - пробурчал Сверг, - что ты теперь собираешься делать? - И делать ничего не собираюсь. Это забота Шуги. Он обещал снова освятить все ваши домашние деревья. Как только представится такая возможность. - Как только ему представится возможность? А если это случится через много-много дней? - Не волнуйтесь, - ответил я. - Он поручил раздать вам голубые волшебные символы. Они еще поворчали, конечно, но особенно не возражали. Волшебные символы были теперь в обороте в обеих деревнях. Кто-то спросил: - Ну, где символы? - Мои подмастерья их делают, - ответил я и поспешил на свою рабочую поляну и быстренько замазал несколько костяных плашек голубой краской. После чего приказал своим подмастерьям накрасить столько же голубых символов Шуги, сколько было красных символов Пурпурного. В будущем они все нам потребуются. Я вернулся в деревню и начал распространять символы. Тут началось новое ворчание и еще более сильное - из-за бригад сборщиков сока. Некоторые жители говорили, что волшебник не имеет права брать кровь их домашнего дерева, даже если теперь они и считались колючими растениями. Я заплатил им символами Пурпурного, и они успокоились. Вскоре все разбрелись по своим гнездам спать. А я пошел дальше к поляне ткачей. Ткачи роптали, потому что Шуга не явился сегодня для утреннего благословения. Вместо благословения пришлось раздать им пригоршню голубых символов. - Это волшебные символы. Волшебные символы Шуги. Они имеют ту же цену, что и символы Пурпурного. Только отвечает за них Шуга. Ткачи осторожно рассматривали голубые плашки. Им не особенно нравились и пурпурные, но они были вынуждены принимать их. Теперь же им предлагались еще одни символы, и они нравились им еще меньше. Но я все-таки уговорил их. - Шуга их оплатит, как только у него выдастся время. Это только обещание заклинания. Как только он покончит с другими делами, он придет и освятит ткань. Идите и работайте. Они, недовольно поворчав, разошлись по своим станкам. Теперь они получали плату и пурпурными и голубыми плашками. Я поглядел, остались ли в карманах символы, нашел несколько штук пурпурного и голубого цвета и отправился обратно в деревню. То и дело встречались люди, которых я ранее пропустил и выражали нежелание жить в колючих растениях. Каждому я давал по два символа. По голубому - на заклинание, благословляющее дерево, и по пурпурному - за использование крови домашнего дерева. Решив эти проблемы, я почувствовал, что отработал свою плату в качестве Главы и двинулся вниз по склону, чтобы навестить Анга Сетевязальщика. - Анг, не найдется ли у тебя рыбы мне на обед? Рыбак достал замечательную плоскую и уже вычищенную рыбину. - Я могу обменять ее на что-нибудь, - ответил он. - На костяную утварь? - Нет, - он покачал головой. - Кость здесь гниет. - Гм, как насчет воздушной ткани? - Нет, у меня уже много такой ткани. Я сунул руку в накидку и нащупал последний голубой символ. - А на волшебное заклинание? - Ты не волшебник. - Нет, но Шуга - волшебник. Я дам тебе его символ, который является обещанием заклинания. - Хм-м, - протянул Анг, осторожно его разглядывая. - Я бы лучше получил один от Пурпурного. - Могу дать. К счастью у меня еще сохранилось несколько символов Пурпурного. Я отдал один из них Ангу за рыбу. Он протянул мне рыбу и голубой символ. - Вот разница между ценностью этой рыбы и ценностью символа. - Откуда у тебя голубой символ? - поинтересовался я. Я лишь несколько часов назад начал распространять их. Но Ангу не давал ни одного. - Три голубых символа я выменял на рыбу. Потом мне предложили в обмен ткань, но ее оказалось недостаточно, поэтому мне доплатили несколькими символами, сказали, что позже я могу обменять их назад. - Ага! Что-то в этом меня беспокоило. Пока моя жена готовила рыбу на обед, я понял что это было. Люди обменивались символами, будто они и были самими заклинаниями. Но ведь они являлись только обещаниями заклинаний. И опять же, обещание - это символ действия, а символ - это то же самое, что и само действие. Они обмениваются магией. И тут мне пришло в голову, что "обещаний", можно наделать слишком много, и в деревне скопится невероятное количество магии. Тут требовался своего рода контроль. Ну да ладно, это проблема Шуги, а не моя. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ Три дня спустя Грим закончил первый воздушный мешок и взялся за второй. Шуга, Пурпурный, Орбур и Вилвил уже осторожно укладывали первый мешок под огромной наполняющей установкой, которую мои сыновья построили много рук дней назад. Три другие наполнительные установки ждали по соседству своей очереди, пока что пустые. - Только четыре мешка? - спросил я. - Нет, - ответил Пурпурный. - Я рассчитываю на большее количество. Но подставки нам, вероятно, понадобятся только четыре. Мы можем сразу наполнить только под одной из них мешок, а остальные будут поджидать пустыми. Мы будем наполнять мешки по очереди. - Ага, - сказал я. - А что это за канавы внизу? - Для воды, вместо водяных горшков мы решили попытаться использовать канавы. Видишь эти трубы по бокам? Там мы поместим делающие водород провода. Горловину мешка прикрепим там же. А делающие кислород провода мы опустим по другую сторону канавы. Кислород нам не нужен. - Используя канаву, - пояснил Орбур, - мы сможем произвести намного больше электричества. - Нет, - поправил его Пурпурный. - Мы сможем намного эффективнее его использовать. Баллоны будут наполняться быстро. Мы сможем наполнять сразу четыре баллона или один баллон вчетверо быстрее. Все зависит от того, как мы распределим провода и трубы. - Пурпурный указал на странного вида мешок с набором больших труб. - Мы сможем подсоединить его к нескольким подающим газ трубам и направить весь водород в один баллон. - Похоже, вы проделали большую работу, - признал я. - Все, что нам теперь понадобится - так это электричество. При последних моих словах Пурпурный поморщился. - Как ваши с Френом успехи в изготовлении волшебного источника? - поинтересовался я. - Да, проклятье, меня это беспокоит. - Пурпурный вздохнул. - Френ сделал все правильно, но я неверно намотал провод. А затем еще понадобится время придумать коммутатор... - Что? - Переменный ток, отец, - сказал Орбур. - Мы не можем его использовать. - Мы должны превратить его в постоянный ток, - добавил Вилвил. - Ладно, ладно, считайте, что я ничего не спрашивал. - Пустяки, - сказал Пурпурный, - как бы там не было, но сейчас он работает. Он дает не так много электричества, как мне бы хотелось, но Френ уже строит более мощные машины, и они, к счастью, будут готовы раньше, чем воздушные мешки. Хочешь взглянуть на них? Он не дал мне возможности отказаться и потащил вверх по склону, где недавно пришедший подмастерье сидел на велосипедной раме и неистово крутил педали, но никуда не ехал. - Что он делает? - спросил я. - Взгляни, - ответил Пурпурный, - разве не видишь? Он делает электричество. Я посмотрел. Но увидел только сложное устройство из рукоятей, ремней и шкивов, заставляющих вращаться металлический стержень так быстро, как это только возможно. От вертушки два провода бежали к батарее Пурпурного. - Он восстанавливает ее силу? - спросил я. - Ну да... только ему никогда не восстановить ее всю, - ответил Пурпурный. - Но он может наделать достаточно электричества, чтобы оно не кончилось до конца путешествия. Мы двинулись дальше по склону. Френа, с полудюжиной других мужчин, мы нашли работающими над какими-то огромными рамками из железа и меди. В жизни не видел столько металла сразу. - Откуда ты столько набрал? - Мы практически ограбили всех кузнецов на острове, - хмыкнул в ответ Пурпурный. - Они очевидно, не очень-то счастливы от этого. Вон и Френ, он редко бывает доволен чем-то. - Велосипедные рамы скоро будут готовы? - пробурчал Френ. Пурпурный застонал. - Вот проклятье... я чувствовал, что забыл что-то. - Он поглядел на меня. - Твоим сыновьям приходилось строить множество велосипедов - и все без колес. Для того, чтобы привести в движение мой воздушный корабль, чтобы делать электричество для моих батарей. А теперь их придется построить еще больше. Так много, как только возможно, чтобы привести в действие эти вращающиеся устройства. - И сколько же их потребуется? - По крайней мере, по десять на каждую вертушку. Чем больше мы их сделаем, тем быстрее сможем вращать. - И сколько вертушек ты намерен построить? - По крайней мере, четыре. Но мы не станем ждать, как они все будут готовы. Как только будет готова очередная, мы будем подключать ее для восстановления силы в батарее. - Но, Пурпурный, ты просишь сорок велосипедных рам без колес. Это очень много. Потребуется время, чтобы изготовить столько машин. - Я знаю, знаю. Лучше пойдем обратно и поговорим с мальчишками. Мы можем организовать еще одну поточную линию. На этот раз для велосипедов. Пока мы шли вниз, я заметил, что на велосипеде теперь новый подмастерье. - Это очень утомительная работа, - объяснил Пурпурный. - Ну так пойдем, - сказал я. - Я сам покатаюсь на велосипеде... - Это не велосипед, - поправил меня Пурпурный. - Это генератор. Попробуй повернуть ручку вон на той стороне. Я взялся за рукоятку обеими руками и подождал, пока подмастерье слезет с велосипеда. Тот тяжело дышал. С первого взгляда не было похоже на то, что эту рукоятку трудно поворачивать. Я навалился на нее. Рукоятка вращалась легко, пока я крутил ее медленно, но чем быстрее я вращал ее, тем сильнее она сопротивлялась. Невидимая сила толкала ее обратно. Я почувствовал, что мой мех встает дыбом. Опустив рукоятку я медленно отошел. - Ну вот... теперь видишь для чего нам понадобился сильный мальчишка на велосипеде? Ноги сильнее чем руки. Но даже они так сильно устают. Можешь представить себе, как тяжело будет заставить вращаться большую машину. Я кивнул. - Тебе понадобится больше, чем десять велосипедов на машину. - Верно, - согласился Пурпурный. Мы объяснили задачу моим сыновьям, и они понимающе закивали. - Мы можем завербовать всех свободных мужчин в деревне, чтобы они помогали делать поточные линии для велосипедов. - Попробуй, - согласился Пурпурный и добавил, обращаясь ко мне: - Тебе придется наделать еще волшебных символов, верно? Я кивнул. Вилвил и Орбур, казалось, не были подавлены, как я ожидал, тем количеством велосипедов, которые им предстояло сделать. Очевидно, они уже говорили с Пурпурным о своей поточной линии. А это давало им возможность испытать ее намного раньше. Пурпурный принялся объяснять им детали: - Конечно, хотелось бы наполнить все мешки сразу... Но получится, что летающую машину мы закончим раньше, чем вступят в строй генераторы. Пожалуй поэтому, как только они будут готовы, мы заставим запасать их для нас энергию. Мои батареи смогут вместить в себя все электричество, что эти машины смогут произвести. Большую ее часть мы используем в помощь генераторам, когда окажется возможным наполнять мешки. - А ты не рискуешь снова сделать их мертвыми? - обеспокоенно спросил я. - Это практически невозможно. На батарее стоит указатель энергии. Он всегда скажет, сколько силы осталось у меня в запасе. Я рассчитал, сколько энергии нам понадобится, чтобы путешествие на север было безопасным. Пока эта энергия будет в батарее, можно ни о чем не беспокоиться. Я могу регулировать расход энергии, Лэнт... чтобы в день отлета наполнить мешки как можно скорее. Я понимающе кивнул. Правда, из того, что он говорил, я понял не очень много. Но чувствовал, что Пурпурный нуждается в поддержке. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ Вода продолжала подниматься. С каждым днем буруны плескались о холм все выше и выше. Большинству людей из нижней деревни пришлось перебраться выше по склону. А прилив все длился и длился. Только вершины домашних деревьев отмечали тот участок, на котором находилась раньше нижняя деревня. Порой отрывалось гнездо и было видно, как его уносит прочь. Верхняя деревня оказалась чуть ли не переполненной, но умудрились разместить всех. Вилвил и Орбур легко смогли отыскать несколько человек для своей поточной линии. Это давало возможность людям хоть чем-то заняться в ожидании спада воды. Нашлись и такие, кому захотелось обзавестись дополнительными волшебными символами. К тому времени, когда были готовы первые двенадцать велосипедных рам, Френ успел закончить первый волчок-генератор, как он называл его. Мальчики в тот же день подсоединили к нему велосипеды. Шуга подобрал двенадцать крепких парней для первого испытания. Они нервничали, стояли в стороне и тихонько переговаривались. Их ничуть не привлекала перспектива изготавливать электричество. Пурпурный проверил провода, бегущие через холм, к заполненной водой канаве. Когда он был готов, то подал сигнал Шуге, взмахнув рукой. Шуга приказал мужчинам взобраться на велосипеды. По следующей команде они начали крутить педали. Генератор завращался. Сперва медленно, а затем все быстрее и быстрее. Он делал электричество. Я оставил генератор и подошел в канаве. Медленно с одного ее конца, но устойчиво поднимались пузырьки кислорода. На другом Пурпурный как раз прилаживал глиняную воронку над погруженным в воду проводом. К горлышку он прикрепил небольшой воздушный мешок. Через несколько минут мешок оказался полон. Пурпурный завязал его и отпустил. Мешок медленно поплыл вверх. На этот раз паники не было - одно удивление. Мы все больше и больше привыкали к этому заклинанию. И в самом деле - теперь оно стало совсем почти обычным. Пурпурный был в восторге. Он дал Шуге сигнал перестать крутить педали. Затем поднялся на холм и подсоединил свою батарею к проводам от генератора. - Порядок, Шуга, - сказал он. - Скажи им, чтобы крутили дальше. Шуга прорычал приказ и двенадцать парней снова начали прилежно крутить педали. Было странно видеть их, так упорно налегающих на педали и никуда не двигающихся. Но это было только начало. Пурпурный хотел, чтобы в будущем целая армия здоровяков неистово крутила еще большее число педалей на холме. Вилвил и Орбур были довольны успехом. То, что двенадцать велосипедных рам было изготовлено так быстро свидетельствовало об эффективности их поточной линии. - Я подсчитал, что у нас будет, по крайней мере, пятьдесят велосипедов, прежде чем кончится следующая пара рук дней, - сказал Орбур. Мы поднимались на скалу, где нас поджидала воздушная лодка. Вилвил возразил: - Думаю, поточная линия даст только часть этого количества. Не забывай, сколько людей сейчас у нас работают. Когда мы поднялись на скалу, мальчики показали мне, что еще надо сделать для лодки. Некоторые выносные конструкции для веревок, которые будут удерживать баллоны, не были еще закреплены. А Вилвил хотел добавить, по крайней мере, еще один слой сока на борта. Мне она представлялась и так достаточно прочной, но когда выяснилось, что на ней полетят мои сыновья, а они чувствуют, что надо сделать еще плотнее, то пусть делают все, что считают нужным. Орбур сказал, что отрегулировал воздушные толкатели так хорошо, как только мог. Но он хочет еще немного поэкспериментировать с "повышающими" передачами. Он хотел попытаться поставить маленькие колеса на вращающиеся валы, а большие колеса на велосипедную раму. Соединительные шкивы должны были заставить лопасти вращаться еще быстрее. Вилвил вздохнул и начал разогревать укрепляющий раствор сока. - Как хорошо, что большинство подготовительных работ закончено. Мы могли бы завершить летающую лодку на месяц раньше, если бы не все эти велосипедные рамы, подставки и машины с рукоятками. - Да, - согласился я, - но лодка никогда бы не полетела, если бы сперва не была сделана другая работа. Нам нужны и воздухонепроницаемая ткань, и генераторы, и машины с ручками для изготовления зубьев для ткацких станков, и... - Именно это и говорил Пурпурный. Ты должен сделать инструменты, с помощью которых необходимо сделать другие инструменты, для других инструментов, - откликнулся сверху Орбур. - Именно этим мы и занимаемся. Ты не можешь просто построить летающую лодку, вначале необходимо построить поточные линии, которые будут изготовлять части, из которых ты уже потом сможешь собрать необходимую тебе летающую машину. - Представляю себе поточную линию для черного яйца Пурпурного, - сказал Вилвил. Я попытался, но не смог. Затем я увидел фигуру, бредущую по холму. Это был Шуга. Он шел проверить работу на летающей машине. - Опять, - простонал Орбур. - Теперь он таскается сюда почти каждый день. Задает глупые вопросы и выводит нас из себя... - Он просто пытается понять заклинание, - примирительно сказал я. - Он никогда не поймет заклинание, - сказал Орбур. - Он... - Осторожнее, - предупредил я. - Кем бы он не был, но слышит он феноменально. Тут подошел Шуга и удовлетворенно зацокал языком от хода работ. - А когда вы навесите паруса? - спросил он. - Паруса? Мы не собираемся вешать никаких парусов, Шуга. Они нам не нужны. - Чепуха, - отрезал волшебник, пристально разглядывая Орбура, который висел на снасти. - Сколько раз тебе объяснять, без парусов ветер не станет тебя толкать. Орбур начал спускаться. Я мог видеть, как он вздыхает украдкой. Орбур сбросил с лодки веревку, потом соскользнул по ней вниз и подошел к Шуге. - Пурпурный нам это не раз объяснял. Нам не понадобятся паруса. Вместо них у нас установлены толкатели ветра. Шуга нетерпеливо переминался с ноги на ногу. - Но, Орбур, если у тебя есть делатель ветра, то ты несомненно, планируешь использовать паруса. Делатели ветра будут делать ветер, а тот - толкать паруса, вот лодка и будет двигаться. - Нет, Шуга, делатели ветра толкают воздух назад, а лодка будет двигаться вперед, без парусов. - Что же они будут толкать, без парусов? Лодка совсем не будет двигаться по воздуху. - Лодка будет двигаться. - Лодка не будет двигаться! - Пурпурный сказал, что будет! - А я говорю, что не будет! - Ты споришь с волшебником? - Да! Мы с Вилвилом уже испытали двигатель ветра. Мы крутили педали так быстро, как только могли, и лодка, казалось, двигалась вперед, словно пыталась прыгнуть в воздух. - Она может подняться в воздух, - согласился Шуга, - но не двинется ни на дюйм без парусов. - Но... - И не пытайся меня переубедить, Орбур. Я уже заказал паруса Лесте. Тебе с Вилвилом лучше придумать для них мачты. - Мачты? - переспросил Орбур, - а где мы их поставим, эти мачты? Он указал на лодку. Она мягко покачивалась на подставке, две ее выносные снасти поплавками распростерлись далеко в стороны. Тяжелый киль выдвинулся вниз на держателях из бамбука. Вверху виднелись бамбуковые, кажущиеся хрупкими снасти, пустые ждущие воздушных мешков. Лодка казалась странно незавершенной. Я попытался представить ее законченной и парящей в воздухе, но не смог. Шуга тоже разглядывал ее. Он задумчиво обошел ее, обогнув Вилвила, продолжающего невозмутимо намазывать корпус. Потом забрался на подставку и заглянул внутрь. Орбур и я последовали за ним. Шуга взобрался в лодку и постучал по полу. - А это что? - Это слоеное дерево. Мы использовали три тонкие планки, чтобы придать полу жесткость. - Он слишком тонкий. Мачты на нем, должно быть, установить не удастся. - Как раз я... - Придется подвесить их к выносным снастям. - Где? Позади воздушных толкателей совсем не остается места. Места действительно не было. На каждом поплавке была установлена велосипедная рама. Сами толкатели свисали вниз на высоту человеческого роста и были сдвинуты назад, чтобы сделанный ими ветер не мешал крутить педали. - Ты должен установить их впереди, - сказал Шуга. - Если ты это сделаешь, места окажется достаточно. Установи мачты и паруса перед делателями ветра, а затем крути педали наоборот. Ветер станет дуть в паруса. Ты будешь сидеть лицом вперед в направлении движения. - Но крутить педали наоборот очень неудобно! - Тогда переставьте наоборот колесную передачу, - резко бросил Шуга. - Почему это я постоянно должен думать за тебя? - Не надо нам никаких парусов! - закричал на него Орбур. - Все, на что ты полагаешься - это на слова Пурпурного, - голос Шуги неожиданно стал уговаривающим. - Установи теперь мачты и подними паруса, прежде чем ты улетишь. Тогда ты будешь ко всему готов. Если паруса не понадобятся, ты всегда сможешь их убрать... - Ладно... - нерешительно пробормотал Орбур и покосился на Вилвила. Но Вилвил демонстративно не обращал ни на кого внимания, продолжая методично наносить раствор на борт лодки. - Это не повредит, - заметил я примирительно. - Вот! - сказал Шуга, - даже ваш собственный отец думает так же. - Да, но... - Никаких "но". Паруса будут готовы через семь дней. Довольный тем, что выиграл битву, Шуга начал выбираться из лодки. Спрыгнув на землю, он с силой постучал по крепкому корпусу, обтянутому уплотненной тканью. - Хорошая конструкция, - бросил он. - Пошли, Лэнт, - ухватив меня за руку, он потащил меня в деревню. - А теперь нам следует заняться приобретением волшебных символов. Со всей очевидностью, Лэнт, я могу сказать, что голубые символы ценятся жителями деревни неправильно. - Что ты имеешь в виду? - Они обменивают четыре шуги на одного пурпурного. Как раз сегодня утром Хинк Младший демонстративно заявил мне, что это мол потому, что я лишь на четверть такой великий волшебник, как Пурпурный - это мне заявил Хинк Безволосый. - О! - протянул я. - А теперь скажи мне честно, Лэнт, можешь ли ты согласиться с такой постановкой вопроса... - Ну... - начал я. - Не бойся, Лэнт, ты можешь говорить мне всю правду. - Как хочешь, Шуга... хорошо известно, что ты делаешь намного больше работы, чем Пурпурный. Ты накладываешь большую часть заклинаний в деревне, а Пурпурный вряд ли вообще это делает. Не потому ли магия Пурпурного становится намного более редкой и потому более ценной. Люди знают, что они всегда могут оплатить свои символы, а магия Пурпурного гораздо более редкая и поэтому представляется людям более дорогостоящей. - М-м, - пробурчал Шуга. - Ну, ты же сам заявил, чтобы я говорил только правду. - Я не думал, что ты будешь настолько правдивым. Шуга ворчал всю дорогу до деревни. Он определенно обиделся. Но помочь ему было нечем. Уже все деревенские называли символы Шуги четвертинками. Привычка зафиксировалась в языке. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ У Орбура возникли какие-то сложности с его передачами. Он разобрал всю велосипедную раму и вновь собрал ее из деталей. Когда же он снова собрал ее, то скорость вращения воздушных толкателей увеличилась настолько, что лодку пришлось привязывать, когда он испытывал передачу. Каждому делателю ветра он подсоединил три шкива в уменьшающемся порядке. Пурпурный назвал это "повышающей передачей". Человек крутящий педали поворачивал большое колесо. Шкив от него был связан ремнем с очень маленьким колесиком, которое в результате вращалось очень быстро. На одном валу с этим маленьким размещалось еще одно большое колесо, от него шкив шел к оси толкателя. Орбур изменил также порядок следования передачи, чтобы изменять направления вращения толкателей. Теперь они отбрасывали ветер вперед, в направлении мачт. Пурпурный, пришедший проверить ход работ удовлетворенно кивнул. Затем глаза его наткнулись на мачты, выпирающие вниз из каждого борта, и он удивленно спросил: - А это для чего? - Для паруса, - объяснил Орбур. - Паруса? Вам что - опять об этом говорить! - Нет, но Шуга... - Шуга?! Я должен был это предвидеть. Шуге хочется парусов, так? - Как видишь. Когда они будут поставлены, то ветер от толкателей начнет толкать в них и нам не придется ждать бриза. Тут ему пришлось остановиться, потому что Пурпурный не в силах сдержаться от смеха, припал к корпусу лодки, а лицо его становилось все более и более красным. - Ты думаешь - не получится, - печально спросил Орбур. - Да, да. Так я и думаю. Но попытайся, какой от этого может быть вред? Это единственный способ, если мы хотим как-то убедить Шугу. Пусть сам увидит, что паруса ни к чему. А пока сделаем так, как он хочет. Он собрался уходить, потом повернулся: - Только сделай так, чтобы мы могли убрать паруса, после того, как докажем их непригодность. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ Внизу, на склоне Френ смонтировал уже два генератора. И более двадцати мужчин крутили на нем педали. Вся выработанная энергия шла в маленькую батарею Пурпурного. Нетерпение Пурпурного росло с каждым днем. Он словно шмель порхал вокруг работающих, подгоняя и мешая им одновременно. Грим Портной закончил для него шестнадцатый воздушный мешок. Каждый в наполненном виде должен был быть почти в шесть человеческих ростов высотой. Пурпурный подсчитал, что десять мешков способны нести лодку, но необходимо тринадцать, чтобы поднять все то, что он намеревался взять с собой - шестнадцать дадут гарантию на тот случай, если газ будет просачиваться быстрее, чем он рассчитывал. Он беспокоился насчет швов. Грим сделал еще три дополнительных мешка, чтобы взять их в лодку на случай аварии. Если в одном из баллонов обнаружится дырка, которую невозможно будет залепить заплатой, или он окажется еще каким-либо образом поврежден, то у Пурпурного должны быть запасные, чтобы заменить его. Короче, мы не оставили места для случайностей. Когда Пурпурный улетит, мы должны быть уверены, что это навсегда. Сейчас он руководил закреплением подставок для наполнения мешков. Он вдруг понял, насколько они легки и не хотел, чтобы баллон унесло вместе с подставной. Вместе с Гримом он придумал систему упряжи и якорных канатов для баллонов. Когда баллон будет наполнен, шестеро мужчин надев утяжеляющие пояса, оттранспортируют его на скалу, где будут ждать Орбур и Вилвил. Такелажные веревки будут разложены на подставке в нужном порядке, веревки упряжи будут присоединены к ним. Затем и только затем, будут откреплены якорные канаты. Пурпурный не хотел рисковать потерей даже одного гигантского баллона. На них было потрачено слишком много времени и усилий. Первоначально Пурпурный планировал использовать много маленьких баллонов, каждый высотой с человека, но затем произвел некоторые подсчеты и выяснил, что он сможет в больших баллонах удерживать большее количество газа и на них понадобится значительно меньше ткани. Он получит возможность улететь, а на их изготовление уйдет значительно меньше времени. Пурпурный и Шуга создали новую профессию - воздушный человек. В нее входили различные группы работающих на генераторах, наполнительных рамках, водородных канавах, прикрепляющих воздушную лодку - все, кто необходим для того, чтобы она могла улететь. Все больше и больше жителей приходили посмотреть и оказать посильную помощь. Работы в деревне теперь было мало, потому что подъем моря достиг максимума. Вся нижняя деревня оказалась под водой. Большинство людей жили теперь поблизости от рабочего места. Это было на руку Пурпурному, ему всегда требовались мужчины, чтобы крутить педали генераторов, а спрос на его волшебные символы был так велик, что недостатка в добровольцах не было. Нетерпение Пурпурного с каждым днем становилось все сильнее и сильнее. Это было ясно видно. Единственно, что его пока удерживало, это производство электричества. Очевидно, его требовалось фантастическое количество, чтобы наделать достаточно водорода. Четвертый генератор был только начат, когда Пурпурный решил наполнять свои воздушные мешки. Он хотел выяснить, сколько времени уйдет на наполнение одного мешка и как долго он будет удерживать газ. Кроме того, легче подкачать уже наполненный мешок, чем иметь дело с пустым. И, в любом случае, потребуется несколько дней, чтобы наполнить все баллоны. То, что ему страстно хотелось увидеть, как будет работать его летающая машина, секретом не было. Сейчас на каждом генераторе работало до тридцати мужчин. Энергии в батарее накопилось более чем достаточно, чтобы наполнить все мешки. Пурпурный сказал, что воспользуется ей, если понадобится, но предпочел бы сохранить ее емкость для пу тешествия. Там она действительно может пригодиться. Мы наблюдали, как он укладывает провода в канаве. Женщины уже начали наполнять ее водой. К счастью для них, ее не приходилось носить, особенно издалека. Всего полмили по склону, а склон был не особенно крутой. Затем произошла небольшая путаница с наполняющей бригадой, мальчишками, которые были набраны для того, чтобы наблюдать, как наполняются баллоны. Но Пурпурный распределил их обязанности, и они начали укладывать один из баллонов на подставку. Шуга, Гортин и я обменялись взглядами. - Знаешь, - признался Гортин, - я начинаю думать, что он и в самом деле собирается на это пойти... - Я никогда не сомневался в этом, - ответил я. Шуга только заворчал. - И вся эта уйма работы - подставки, станки, велосипеды, - сказал Гортин, - вся эта проклятая прорва работы только для того, чтобы построить летающую машину? - Он предупреждал, что заклинание сложное, - ответил я. Шуга снова что-то проворчал. - Но вся эта работа необходима, - сказал я, - без нее он не смог бы уйти домой. - Должно быть, ему очень хочется попасть домой, - произнес Гортин. - Не так сильно, как мы этого хотим, - резко оборвал его Шуга. - А чем скорее он это сделает, тем лучше. Я намерен пойти и помочь ему. Пора грузить припасы и укладывать паруса. И он потопал вниз по склону. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ Странная это была картина - четыре гигантские рамы, три закрыты тканью, а четвертая поддерживает мягко колышущуюся массу надуваемого воздушного мешка. Свободный конец, расположенный ниже канавы с водой, яростно пузырился. На другом конце от носика воронки тянется к гигантскому мешку соединительный рукав. Дальше по склону больше ста двадцати мужчин неистово крутят ногами велосипеды. Громко жужжат огромные вращающиеся генераторы. Их высокий протяжный вой слышен по всему холму, но мы уже перестали обращать на это внимание. Он стал частью нашей жизни. Десять мешков были уже наполнены и перенесены на скалу. Вилвил и Орбур возбужденно сновали по всей летающей лодке, окончательно подгоняя оснастку. С вершины холма мы могли наблюдать за всей этой впечатляющей картиной. И наконец воочию увидели то, что все это время представлял себе Пурпурный. Еще не все баллоны стояли на месте, но уже с десяток шаров тянули вверх свои веревки, создавая впечатление скопления лун. Величественная картина, освещенная красным и голубым солнцем. На наполнение этих баллонов ушло пять дней. Мешки, надутые первыми, уже начали опадать. Другие начали покрываться рябью при ветерке - верный признак того, что они уже не такие упругие, как вначале. Но Пурпурный учитывал определенный процент утечки за время, необходимое для наполнения всех шаров. Он намеревался использовать батарею, чтобы возместить недостаточность водорода в каждом из них перед самым отходом. Но пока дела оборачивались чуть ли не праздником. Было много песен, приветственных воплей и было много выпито пива. Мужчины, работающие на генераторах, разбились на бригады и устроили соревнование: каждая бригада старалась показать, что она больше других сможет выдержать полную скорость, каждая бригада старалась доказать, что она сильнее другой. Пурпурный был в восторге. Он предложил по два дополнительных волшебных символа каждому мужчине из победившей бригады. Как только одно состязание кончалось, тут же начиналось другое. Свежие бригады сменяли уставших от кручения педалей на генераторах. Процедура смены всегда вызывала бурное веселье. Один спрыгивал с велосипеда, оставляя педали неистово вращающимися, другой запрыгивал на велосипед и должен был попасть ногами на педали. Тогда спрыгивал следующий и так далее. Как только бригада была целиком заменена, подавался сигнал, зрители начинали реветь, и новое состязание начиналось. Пурпурный даже разрешил на определенное количество заработанной платы делать ставки и заключать пари, хотя мы с Шугой и высказывали опасение по этому поводу. - А почему бы и нет? - сказал Пурпурный. - Это поднимает их заинтересованность. Он оказался прав. Нередко одна бригада ставила большое количество волшебных символов против другой, так что порой за время своей работы теряли всю свою заработанную плату. Но это не имело значения... Френ и его люди горели желанием поскорее закончить четвертый генератор. Они собирались организовать дополнительную бригаду велосипедистов и подзаработать плашек. Это будет серьезная бригада. Руки и ноги Френа за много лет занятия кузнечным делом стали большими и сильными. Я и сам был готов поставить на него. Между тем вздымался уже одиннадцатый баллон. Десятый был только что снят с наполнительной рамы для перетранспортировки на скалу. Пурпурный лично руководил переноской, сопровождая ее многочисленными проклятиями и угрозами. Шестеро сильных мужчин замедленными прыжками двигались к вершине холма, почти лишенные веса из-за гигантского баллона. И тут неожиданный порыв ветра подхватил их, и они взлетели высоко в воздух и томительно медленно начали опускаться. Смеялись все, кроме Пурпурного. Под своей бородой он стал совсем белым, пока шел за ними. Но вот носильщики достигли скалы и мешок прикрепили к снастям. Сняты веревки для переносок, и баллон, резко устремляясь вверх, потянул такелаж, присоединяясь ко всем остальным. Мешки казались голубыми шарами, с нанесенными на них белыми линиями, которые выглядели отсюда тоненькими черточками. Лодку волокло вверх с причала. Пурпурный то и дело взбирался на нее, подтягивал снасти и якорные канаты и спускался обратно. После чего удовлетворенный мчался снова на холм, крича: - Еще два баллона, Лэнт! Еще два баллона, и я могу лететь! - Я думал, тебе потребуется шестнадцать... - Но ты взгляни, как они хорошо работают! Посмотри, как они натягивают тросы. А ведь это только десять баллонов. А посмотрел бы ты, как они подпрыгивают! Ты только представь, как они потянут нас вверх, когда я их еще подкачаю от батареи. Еще двух баллонов будет достаточно. Они компенсируют вес пассажиров и припасов. Мы сегодня же сможем испытать лодку. И он снова заскакал по холму вниз наблюдать за наполнением одиннадцатого баллона. Я неторопливо побрел за ним следом. Я никак не мог привыкнуть к этой мысли. Пурпурный действительно улетает! Он действительно построил свою летающую повозку и действительно собирается улететь на ней. Скоро мы от него избавимся. Я покачал головой, наблюдая фантастическую деятельность подо мной. Нет, с уходом Пурпурного мир не станет таким, как был раньше. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ Когда это произошло, стоял яркий двойной день. Красный и голубой солнечный свет освещал небо. Воздушные мешки сверкали подобно лунам - одна сторона красная, другая голубая. Теперь на скале всегда стояла толпа. Пурпурный отрядил мужчин, чтобы они держали собравшихся подальше. Среди людей бродили торговцы, продавая за маленькие символы сладости и пряную пищу. Вилвил и Орбур как раз укладывали последние припасы Пурпурного. Каждый сверток был упакован в воздушную ткань, чтобы защитить их от сырости и холода, которые, как заявил Пурпурный, встретятся им на верхнем небе. Он стоял внизу, прислонившись к туго натянутому канату, одному из тех, что притягивали лодку к земле. Затем Пурпурный перебрался наверх, на подставку, возле трех больших горшков с водой. Его батареи были присоединены к одному из них. Рукав из ткани свисал с одного из баллонов. Он был плотно привязан к одной из трубок горшка с водой, и пока мы наблюдали за ним, присоединенный к нему гигантский шар становился все более пухлым и упругим. Внезапно один из причальных канатов оборвался. Нос лодки резко взлетел вверх. - О-о-о! - застонала толпа. Пурпурный удивленно отпрыгнул назад и споткнулся об один из своих горшков. Орбур и Вилвил упали на дно. Они недоуменно выглядывали оттуда, вращая головами. - Другой конец! Другой конец! - кричал Пурпурный, неистово жестикулируя. - Встаньте на другой конец! Он указывал на нос лодки, нацеленный в небо. Орбур и Вилвил быстро начали карабкаться вверх. С каждым их движением нос лодки опускался. Осипшим голосом Пурпурный начал отдавать приказания, чтобы подстраховать лодку дополнительными канатами. Потом наклонился, подсоединяя свою батарею, и начал торопливо завязывать горлышко. И тут появился Шуга, ведя за собой возбужденную ораву мужчин, которые волокли двенадцатый наполненный баллон. Он еще издали заметил, как лодка приподнялась, и всю дорогу кричал: - Пурпурный, Пурпурный, не улетай без своего баллона. Шум толпы усилился. - Перестань, Шуга, - если он хочет лететь без него, пусть летит! Вилвил перегнулся через борт, командуя мужчинами с баллоном. - Нет, нет, это не тот канат... Не прикрепляйте там мешок! Его не слышали. - Вилвил, Орбур! - завопил я. - Вон из лодки! Пурпурный кричал свое: - Оставайтесь в лодке. Сидеть на месте. Он спрыгнул с лодки и помчался туда, где Шуга с носильщиками старались прикрепить баллон. - Не туда, вы, болваны! Он принялся подталкивать их к противоположному борту. - Вот сюда! К этому канату! На мгновение я начал опасаться, что они упустят баллон, который, как и его собратья, рвался в небо. Спасибо богам за якорные тросы! Если мы потеряем баллон, то потеряем усилия многих драгоценных дней работы. Но якорные канаты предотвращали это. Мешки не могли вырваться из их хватки. Если какой-либо из баллонов и вырвется, то он просто подпрыгнет выше, пока мы не стащим его обратно вниз. Под руководством Пурпурного мужчины подкрепили мешок к нужной веревке, не потеряв его. Шар рванулся вверх, его канат натянулся так же туго, как и все прочие. Лодка рванулась вверх и повисла, удерживаемая причальными тросами. Возбужденный шум толпы возрос. - Балласт! - закричал Пурпурный. - Несите мешки с песком! - Я распоряжусь, - закричал Орбур и начал выбираться из лодки. - Назад! - Пурпурный взлетел наверх и пихнул его обратно. Орбур с глухим стуком упал на палубный настил. - Сиди на месте! Нам нужен твой вес, чтобы удерживать лодку. Шуга носился вокруг помоста, вопя на мужчин и стараясь привязать как можно больше причальных канатов. Цепочка мужчин потянулась по склону - каждый нес по два балластных мешка. Они угрожающе раскачивались взад и вперед. Френ Кузнец четыре мешка. Балластные мешки тоже были сшиты из воздушной ткани и наполнены песком. Пурпурный сообразил, что они понадобятся, только руку дней назад, и Гриму пришлось поторопиться, чтобы сшить их. На Френа была возложена обязанность проследить за тем, чтобы они были наполнены. Теперь носильщики спрыгивали на помост и по сути дела швыряли мешки в Орбура и Вилвила. Орбур поскользнулся от удара и снова упал на дно лодки. Послышалось приглушенное проклятие. Мешки готовы были раньше, но ждали до сегодняшнего утра. Пурпурный сказал, что они необходимы, чтобы обеспечить дополнительный вес, от которого можно будет избавиться, когда вытечет много газа. Я подумал, а почему он не погрузил их в лодку, как только мешки были готовы? Ведь так определенно было бы легче. - Больше мешков, больше! - кричал Пурпурный. Носильщики помчались за новой партией. Вилвил и Орбур равномерно распределяли их. Пурпурный прыгнул в лодку помочь. Он подхватывал мешки, доставляемые носильщиками, и раскидывал их по помосту. Я вспрыгнул на помост. - Пурпурный, - заорал я, перекрывая шум толпы и уханье балластоносителей. - Это была великая честь... твое присутствие среди нас... теперь мы прощаемся с тобой... память о тебе никогда не исчезнет... желаем тебе счастливого пути! - Заткнись, Лэнт! Ты, мохнатая бородавка! Я еще никуда не собираюсь. Это будет пробный полет. Вот почему понадобится только двенадцать баллонов. Для большого путешествия нам понадобятся все шестнадцать баллонов. А сейчас мы хотим проверить, как лодка управляется, чтобы в случае необходимости сделать нужные изменения. - Не забудь паруса! Паруса! - кричал снизу подошедший Шуга. Его руки оттягивал груз материала, рядом стояли двое подмастерьев, тоже с ношей. - Ага, - согласился Пурпурный. - Их мы тоже сможем использовать как... балласт. Шуга, что ты делаешь? Шуга, взбиравшийся в лодку, остановился. - Как что делаю? - Ты как будто собираешься лететь с нами? - Правильно! Вы не можете отказать мне в праве первого полета. Эта честь... - Честь! Шуга, это может оказаться очень опасно. - Будет еще опаснее, если вы не возьмете парусов. Вы потеряете возможность двигаться по воздуху. Подмастерье начал передавать ему через борт свою ношу. Пурпурный пожал плечами, затем подхватил у Френа последний мешок. Лодка, казалось, осела. Причальные веревки немного ослабли. - Ладно, Шуга, - сказал Пурпурный, - ты можешь остаться. Я понял, что должен покатать тебя на своей летающей машине. - На нашей летающей машине, - поправил его Шуга. - Согласен, - вздохнул Пурпурный. - Френ! - крикнул он. Кузнец посмотрел вверх. - Проследи, чтобы были накачаны оставшиеся четыре баллона. Они нам понадобятся. Я организую ту наземную бригаду, о которой вам говорил. Она тоже понадобится, когда мы прилетим. Френ помахал рукой и усмехнулся. - Не беспокойся, Пурпурный. Пурпурный помахал в ответ, потом взобрался еще выше по веревочной лестнице и начал проверять крепление баллонов. - Вилвил, - громко прошептал я. - Будь осторожен. Не позволяй волшебникам поубивать друг друга. - Отец, - ответил Орбур, широко раскрыв глаза, - лучше позаботься, чтобы волшебники не убили нас! - Не волнуйся. Этого они не сделают. Мы им нужны, чтобы крутить педали велосипедов и вращать воздушные толкатели. - Только будь осторожен, не упади. - Мы не упадем. Мы привяжемся веревками. - Желаю успеха с парусами. Вилвил застонал. - Шугу не переубедить... Он уверен, что паруса нам нужны. - А ты как думаешь? - спросил я. Вилвил покачал головой. - У первой летающей машины Пурпурного парусов не было. Я думаю, он знает, о чем говорит. И Орбур думает так же. Нас прервал голос сверху. Пурпурный закончил свою проверку снастей и теперь кричал: - Все в порядке. Отдать швартовы! - Как? Что... Пурпурный, будь добр, говори как человек. А не на своем демонском языке. Он завопил: - Обрезай веревки, проклятье на вас! Я побледнел и схватил нож. - Постарайтесь обрезать их все сразу, - не унимался Пурпурный. Я начал рубить ближайший из причальных канатов. Шуга и Пурпурный дружно заорали на меня сверху. Как только я справился с канатом, эта сторона лодки резко пошла вверх, лодка круто наклонилась. Пурпурный и Шуга возбужденно заголосили: - С другой стороны! Режь тебе говорят веревку с другой стороны! Я помчался вокруг на другую сторону и обрезал еще одну веревку. После этого нос лодки оказался ниже, чем корма, поэтому пришлось бежать и обрезать еще одну веревку. А между тем они все вопили: Орбур, Вилвил, Шуга, Пурпурный, Френ и его бригада, собравшаяся толпа... Даже Леста. И вот остался один только канат - лодка бы была нацелена точно в небо. Я обрезал канат... Лодка прыгнула вверх, раздался оглушительный вопль толпы. Я упал на спину на помост и стал наблюдать за их подъемом. Я был рад, что веревки кончились. Небо было ярко-голубым. Воздушная лодка изящно повисла в нем под оплетением воздушных виноградин. - Ох, - неслось из толпы. - Ах! Это было в первый раз, когда я увидел воздушную машину. По мере того, как она поднималась ввысь, я ощущал все увеличивающийся прилив радости. Как если бы я построил ее сам. Она нравилась мне намного больше, чем черное яйцо Пурпурного. И в конце концов, разве я не помогал ее строить? Белый парус распустился под одним из поплавков. Затем другой. Летающая машина продолжала подниматься все выше. Мне казалось, что я слышу голоса, плывущие ко мне из вышины: - Нам не нужны твои дурацкие паруса! - Нужны! - Не нужны!... Но, возможно, это был только ветер. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ Ветер утащил крохотное пятнышко корабля к горам из поля зрения. У нас ожидалось несколько спокойных дней для отдыха. Леста с ткачами по-прежнему изготавливали материал. Женщины расслабились и стали прясть более медленно. Воздушная лодка была закончена, теперь не было настоятельной необходимости пропитывать воздушную ткань. Фактически, Леста подумывал вообще отказаться от пропитки соком нити и ткани, за исключением небольших партий, специально изготовленных для получения водонепроницаемой ткани. Френ закончил четвертый генератор и присоединил к нему велосипеды. Теперь на каждом генераторе работало по сорок человек, но велосипедная поточная линия продолжала действовать. Никто не приказывал им прекратить работу. Наоборот, все больше и больше мужчин хотели присоединиться к генераторным бригадам - и единственным способом это сделать было увеличение количества велосипедов. Четыре баллона были наполнены почти за один день. Теперь они висели над своими подставками. С четырьмя генераторами наполнить один баллон можно было очень быстро - и действительно они вздымались и распускались буквально на глазах. Кислород яростно бурлил на свободном конце канавы, пустоголовые молокососы истерически хихикали. Мои подмастерья делали почти по три комплекта зубьев для станка за день. Этого как раз хватало, чтобы заменять сломавшиеся. Кроме того мы продолжали нарезать новые плашки для Пурпурного и Шуги. Демд Три Обруча был сейчас занят более чем когда-либо. Многие из тех, кто пришел из соседних деревень, устали от жизни в палатках и хотели бы перебраться в нормальные гнезда. Из-за недостатка домашних деревьев Демд начал плести по два, три гнезда там, где это было возможно. Иногда работа пропадала впустую, деревья оказывались под водой раньше, чем было построено гнездо. Анг получил от Лесты три новые гигантские сети и теперь придумывал более современные способы, чтобы увеличивать свой улов. Один комплект сетей был поставлен через реку. Другой спускался с выступа скалы, до которого не добралось подступающее море. Третий комплект использовали самым хитроумным способом: Анг построил лодку, похожую на корпус летающей машины. Каждый день он и три его помощника гребли по воде, таща за собой сеть. Но им приходилось быть внимательными, однажды в сеть попалось затонувшее домашнее дерево. Короче, жизнь продолжалась в устойчивом, равномерном ритме. Не было только волшебников, чтобы освятить то, что в этом нуждалось, а оба ученика Шуги оказались настолько беспомощными, что не могли справиться даже с самым примитивным благословением. Поэтому я был вынужден, по мере необходимости, распределять все новые и новые символы. Конечно, за свою работу на других я немножко оставлял себе. Из каждых десяти плашек, мною изготовленных, две оставались у меня. Это была справедливая пропорция. Разумеется, у меня и еще были источники дохода. Мы с Лестой пересмотрели наш договор за использование зубьев для станков. Я обещал снабжать его зубьями по мере необходимости. В обмен за это я получал семь процентов символами или натурой - то есть тканью. Я начал подумывать о приобретении третьей жены. Видят боги - я создан для этого. У меня и раньше было три жены, и я никогда не смирялся со статусом понижения до двух жен. Именно, иметь всего двух женщин Главе деревни не подобает. Тем не менее я решил подождать пока не вернется воздушный корабль. Если первый корабль выдержит испытания, мы сможем построить и другие. И, возможно, сумеем использовать воздушные корабли для торговых экспедиций. Да, это значительно бы обогатило нас. Большие пространства воды перестанут быть преградой для путешествия, и мы больше не будем отрезаны от материка каждый болотный сезон. Гортин, Леста, я и другие Советники энергично обсуждали эту идею. Леста, который стал теперь Главой новой и уважаемой Гильдии изготовителей ткани (бывшая каста ткачей), был один из самых ярых приверженцев новой идеи. Конечно, он больше всех заработает - ведь именно его тканью придется торговать. Но все-таки и среди остальных, противников нашлось мало. Воздушная ткань значительно обогатила всю нашу деревню. Эти три дня мы провели отдыхая и строя возбужденные планы на будущее. Мы не знали, сколько будут отсутствовать наши путешественники. Пурпурный сказал, что они будут летать до тех пор, пока не установят, как лучше управлять и контролировать "Ястреб" - именно так он решил назвать свою лодку. Мне она ничуть не казалась похожей на ястреба, но это было заклинание Пурпурного, поэтому я ни о чем не спрашивал. Без волшебников деревня выглядела на удивление спокойной. И я начал прикидывать, не такой ли она будет, когда Пурпурный улетит насовсем? Странное дело, я настолько привык к присутствию Пурпурного, что даже не мог представить деревню, существующую без него. Еще один день я потратил на помощь Френу и его наземной бригаде. Они тренировались в причаливании "Ястреба", готовясь к его возвращению. Одна группа мужчин стояла на помосте и бросала вниз веревки, изображая из себя вернувшийся корабль. Наземная бригада располагалась внизу. Когда сбрасывали вниз веревки, они бросались на них, стараясь вцепиться в них как можно крепче, а затем должны были стащить нас с помоста. Это быстро превратилось в состязание. Мы сбрасывали канаты, но старались, чтобы они не так просто в них вцеплялись. Наземная же бригада любыми путями старалась стянуть нас с помоста. Но поскольку там подобрались самые сильные мужчины со всех деревень, они всегда побеждали. Позже, тяжело дыша и весь мокрый, я подошел к Френу и спросил, считает ли он, что все эти действия действительно имеют смысл. В конце концов "Ястреб" совершит только одно приземление и больше мы его никогда не увидим. Френ хмыкнул. - Пурпурный платит мне и моим людям за то, чтобы "Ястреб" приземлился без помех. Нам это тоже выгодно. Если с лодкой что-нибудь случится, Пурпурный захочет построить новую, а на это уйдет еще три руки дней. Ты ведь хочешь, чтобы он улетел, не так ли? Я не мог с этим спорить. А вскоре после этого начал распространяться слушок, что как только Пурпурный вернется, он начнет подготавливать лодку для путешествия на север и улетит, не оплатив свои волшебные символы. Я постарался пресечь все эти глупые домыслы, но многие чувствовали себя неуверенно. Они подозревали, что если Пурпурный не расплатится заклинаниями за свои плашки, то они обесценятся. Я заявил, что все это чепуха. Плашки - это символы магии и как таковые - магия сама по себе. Они также хороши, как настоящие благословения. Надо только держать волшебный символ возле того предмета, который желаешь благословлять. Люди мне не верили. Вместо этого они спорили о "Ястребе", первым начал Френ, заявив, что это генераторы сделали газ, который поднял лодку в воздух. Бригады велосипедистов возражали, что без их усилий генераторы вообще не сделали бы ничего. Леста насмехался над ними, утверждая, что все дело решила ткань. Чепуха, возмутились ткачи, ведь ткань сделана их руками. Да, согласились мои подмастерья, но могли ли они соткать ткань без наших зубьев. Грим заявил, что ничего бы не вышло без воздушных мешков, которые он сшил. Пропитчики нитей напоминали, что это именно они работали с кровью домашнего дерева. И даже женщины и то бормотали о нитках, которые они спряли. Но верх глупости был достигнут, когда носильщики балласта заявили, что это именно благодаря их песку "Ястреб" смог улететь. Все это было бы смешно, если бы каждый не воспринимал это всерьез. Анг неплохо заработал, продавая сушеную рыбу - именно такую, - говорил он, - Пурпурный взял с собой в свой исторический полет. Рассуждали и насчет самого полета. Я все думал, воспользовались они парусами Шуги или нет. Вилвил и Орбур верили, что воздухотолкатели Пурпурного не нуждаются в парусах, но... Был жаркий спокойный день, я купался в море, когда поднялся крик: - "Ястреб" возвращается! Воздушный корабль плывет! Я не стал вытираться, набросил накидку и помчался на скалу. Другим пришла в голову та же мысль. Взявшаяся буквально ниоткуда огромная толпа устремилась на холм, выкрикивая приветствия. Только я обогнул гребень холма, как увидел его - изящную лодочку и огромные надутые мешки, ярко блестящие на фоне неба. Я удивился, почему это "Ястреб" летит кормой вперед. А затем увидел, что парусов на нем не было. Метод Пурпурного отталкиваться от воздуха удался! Вилвил и Орбур оказались правы. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ Как только "Ястреб" приблизился, я смог разглядеть своих сыновей, напряженно крутящих педали на делателях ветра. Они подталкивали лодку все ближе и ближе. Время от времени одному из них приходилось останавливаться, или даже начинать крутить педали в обратную сторону, от чего лодка несколько меняла свое положение. Пурпурный висел на снастях, он возился с завязками одного из мешков, должно быть выпускал газ рассчитанными порциями, чтобы ускорить снижение. Он кричал: - Где моя наземная команда? Где моя наземная команда? Лодка спускалась боком. На земле Френ и его люди уже носились вокруг помоста. Огромный кузнец орал приказы, а его люди старались занять места поудобнее. - Порядок! - орал Френ. - Останавливайтесь прямо над нами и бросайте веревки, мы их поймаем! - Нет, нет! - кричал в ответ Пурпурный. - Вы слепые дураки! Вы должны разойтись н хватать веревки там, где они упадут, а затем тащить лодку на место приземления. Мы не можем маневрировать ею так точно! Он свесился со снастей. - Вилвил, Орбур, скиньте вниз причальные канаты! Френ зарычал на свою команду: - Разбежались, разбежались! Они не могут подлететь точно к месту приземления! Приволочим их! Его здоровяки помчались по склону, настигая сброшенные с "Ястреба" веревки. Они весело раскачивались на ветру. Вилвил и Орбур крутили педали так быстро, как только могли, стараясь удержать машину на месте. - Хватайте их! Хватайте веревки! - вопил Пурпурный на причальную команду. - Мы должны спуститься на помост, а не то сломаем киль! Мужчины, мальчишки носились туда-сюда, стараясь поймать веревочные концы. Но постоянный ветер со скалы не позволял им этого сделать. Один мальчишка умудрился все же ухватиться за конец веревки и обнаружил себя поднятым в воздух. Он выпустил веревку и упал на землю. У мужчин были свои неприятности. Они хватались за канаты и их волокло по склону. И именно Френ спас дело, прыгнув на одного из этих мужчин. Четверо других прыгнуло на него, и "Ястреб" остановился. Веревки замедлили свое качание. Это дало возможность незамедлительно вцепиться в них тоже. Теперь дело в один момент превратилось в спорт - жители деревни вместе с наземной командой гонялись за каждой свободной веревкой, пока, наконец, почти у каждой не оказалось по одному-два владельца, отдувающихся, но повисших на конце. Френ отпустил свой канат, за него уже держалось трое других мужчин, и зарычал на свою команду: - Все в порядке, тащите ее наверх, на помост! Возбужденно крича, мужчины потащили за собой "Ястреб" - как детишки маленькие воздушные мешки Пурпурного. Жители деревни радостно размахивали руками, приветствуя своих героев поднебесья. Вилвил и Орбур не стали крутить педали и махали в ответ. Широкие глупые улыбки сияли на их лицах. Наземная команда как раз разворачивала лодку над помостом, когда один из них воскликнул: - Погодите! Если Пурпурный улетит на своей лодке, наши символы ничего не будут стоить! Остальные уставились на него. - Ну что? Должны мы насчет этого что-то предпринять? Между тем Пурпурный голосил: - На помост! На помост! Опускайте нос на помост! Наземная команда не обращала внимания на его вопли и продолжала спорить. Френ требовал, чтобы они подчинились приказам, но парии подобрались упорные и твердили свое. Наконец один из них поднял голову и закричал наверх. - Мы собираемся бастовать, Пурпурный. - Что? Что собираетесь? - Наземная бригада собирается бастовать. - Как? - Мы требуем, чтобы ты гарантировал оплату своих волшебных символов. - Конечно, конечно! Как-нибудь... И тут мы увидели, как над ограждением появилась голова Шуги. Он держал на руке шар зудящих колючек и внимательно выбирал цель внизу. Трое из наземной команды хотели тотчас же отпустить веревки, но их вожак не позволил им сделать этого. - Шуга, если ты бросишь шар, то мы вас отпустим, и вы никогда не вернетесь. Я отпрянул назад, так как слишком хорошо знал Шугу. Так и есть - он швырнул шар. Тот ударился о землю и взорвался, крошечные черные точки испятнали воздух, оседая на ближайших людях причальной команды. Сверху раздался грозный голос Шуги: - Если хотите, чтобы вас вылечили, тащите нас вниз. Одни пытались стереть черные родинки, другие отпустили веревки и катались по земле. "Ястреб" повело в сторону. Шуга прокричал: - Через час вы будете умолять волшебника... Мужчины отлично поняли и еще резвее похватали веревки и потащили лодку вниз. Шуга, очевидно, хотел кинуть еще несколько зудящих шаров, но Пурпурный слез со снастей и удержал его от этого шага. Вилвил и Орбур не нуждались больше в воздухотолкателях, подтянули их к поплавкам и перебрались в лодку. Они тоже принялись утихомиривать Шугу. - Не надо больше зудящих шаров! Мы тащим! Мы тащим! - кричала снизу причальная команда. Шуга, Вилвил и Орбур исчезли за бортом судна. Послышались проклятия и приглушенный шум. Пурпурный, перегнувшись через борт, руководил приземлением: - Все нормально... все нормально... Теперь осторожнее... Следите за килем... Тащите нас на помост. Килем не зацепите! Ворча и ругаясь, мужчины подтянули лодку к помосту. Одни уже зацепили свои веревки за колья в земле. Лодка медленно опускалась. Киль скользнул в свой паз, и вздохнул с облегчением. Но тут неожиданный порыв ветра... послышался треск бамбука, киль был сломан. Пурпурный с руганью выпрыгнул из лодки. "Ястреб" подпрыгнул, но мужчины тут же снова опустили его. Другие подносили мешки с балластом и сноровисто швыряли их в лодку. Судно с глухим стуком ударилось о помост. Из него выбрались Орбур и Вилвил. Следом - Шуга. Оказалось, что даже мешков с песком недостаточно. Неожиданный порыв ветра подхватил деревянную лодку и потащил вниз по склону. Лодка подскакивала и скользила. Она была слишком тяжелой, чтобы лет еть с таким грузом балласта, но слишком легкой чтобы противостоять порывам ветра, который стащил ее с холма и сбросил в воду. Когда Пурпурный увидел, как "Ястреб" плывет по воде, он сказал: - Я предполагал, что киль не так уж и нужен. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ Следующие несколько дней прошли в делах. Вода поднялась даже выше, чем обычно, уже стояла на середине холма верхней деревни. Палатки, которые так хорошо послужили нам во время странствий по пустыне, пришлось достать снова, чтоб пострадавшие семьи смогли перебраться на скалу. Туда же Френ и его причальная команда перенесли "Ястреб". Они справились с этим без труда, так как воздушные мешки компенсировали большую часть веса лодки. После некоторых дополнительных усовершенствований и ремонта, произведенных Вилвилом и Орбуром, к лодке были прикреплены последние четыре баллона. На этот раз в лодку было загружено больше чем надо балласта, и ее удерживали дополнительные причальные канаты. Мы не распускали генераторные команды. Пурпурный прикрепил провода к своей батарее и теперь вся энергия четырех машин запасалась в этом крошечном устройстве. Однажды я спросил о ней Пурпурного, и он объяснил мне, что батарея может удерживать почти бесконечное, с нашей точки зрения, количество энергии. В использовании ее были свои преимущества. Например, Пурпурный мог высвобождать энергию с той скоростью, какую выберет. Двумстам мужчинам понадобилось пять дней, чтобы на полнить газом все пять баллонов. И если Пурпурный запас все это накрученное педалями количество энергии в свое устройство, то он мог наполнить свои шары так быстро, как только мы успевали доливать воду и менять соединительные рукава. Поэтому не имело значения, если баллоны на скале начнут спадать. Пурпурный мог подкачать их прямо перед стартом. Он планировал вылететь через две руки дней. К тому времени, у него будет достаточно энергии, чтобы подкачать баллоны. К тому же он не захотел наполнять баллоны сразу, потому что скопление водорода может оказаться опасным. Вдобавок ему представилась возможность более точно установить скорость утечки. - Опасность? - спросил я, когда он упомянул об этом. - Какого рода опасность? - Огонь, - ответил он. - Или искры. Именно поэтому мы не можем взять с собой велосипедный делатель электричества. Мало того, что он будет недостаточно производительным, даже если его будут крутить четыре человека, но он еще дает искры. И искры могут все уничтожить. И он объяснил мне, что искра - это очень маленькая молния. - Вспомни, как было взорвано мое домашнее дерево? - Молния? Значит это молния сопротивлялась, когда я крутил рукоять генератора? Я содрогнулся. Молния! Да, Пурпурный определенно великий волшебник! И он в очередной раз доказал это. Пока бригады велосипедистов проделывали свою работу на генераторах, пока Орбур и Вилвил обеспечивали будущее путешествие "Ястреба", Пурпурный взялся за лечение всех больных, каких только мог найти. - Похоже, мне скоро не понадобится моя аптечка, - сказал он мне. - Я ее берег, так как нуждался в ней сам, а теперь могу извлечь из нее пользу. Он вылечил Хинка Безволосого и Фарго Ткача, у обоих начали расти волосы. Другие мужчины расстались со своими язвами, от которых страдали много рук дней. Из крохотного цилиндрика, извлеченного из своей коробки, Пурпурный подул на них сырым воздухом и через несколько часов их тела начали выздоравливать. Он не остановился на мужчинах. Даже женщин он лечил от безволосости. Он позаботился о младшем Гортине, у которого от рождения была маленькая и слабая рука. - Ускоренная регенерация, - приговаривал Пурпурный, обследуя малыша, и заставил его проглотить две странные и полупрозрачные капсулы. Теперь кости мальчика стали мягче, а рука выпрямилась и стала расти. Пурпурный ежедневно приходил в верхнюю деревню и бродил среди палаток со своей черной коробкой. Когда Зен Продавец свалился с дерева и сломал спину, он успел к нему раньше, чем тот умер. Он обрызгал спину Зена чем-то, что проходило прямо через кожу и запретил ему двигаться до тех пор, пока не сможет шевелить кончиками пальцев. Зен так и остался лежать под деревом, которое его чуть не убило. А жена кормила его и меняла одеяла. Зен не умирал, а Пурпурный забрал у него все свои символы. Люди теперь начали обменивать символы Пурпурного на символы Шуги в отношении один к десяти. ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ Как раз в эти дни моя первая жена родила дочь, как и предсказывал Шуга. Девочка была красной, уродливой и совершенно лысой - даже без тонкого мерцающего пушка первого лета. Когда Шуга шлепком привел девочку в чувство, кожа ее поблескивала только остатками маточной жидкости. Он взял влажное полотенце, которое я держал для него наготове, и начал протирать глаза, рот и нос новорожденной. Он нежно управился с ней, и на лице его было странное выражение. - Есть причины удивляться, Шуга? Шуга не отводил глаз от ребенка. - Как я и боялся - она демонский ребенок. Но я никогда не видел такого другого ребенка демона, как этот, Лэнт. - Добрая это ведьма или злая? - Не знаю, - Шуга покачал головой. - Об этом еще слишком рано говорить. Он переворачивал девочку в руках, продолжая обтирать полотенцем. Со своей родильной койки широко открытыми глазами смотрела на происходящее моя жена. Большинство женщин боится вынашивать ребенка демона. Моя жена отнеслась к этому стоически - мне следовало как-то отблагодарить ее. Шуга сказал: - Насколько я понимаю, этого ребенка надо окружить заботой и защитой. Возможно с ним надо обращаться также, как с мальчиком... Я с испугом уставился на него. - Шуга... - начал я, но волшебник резко прервал меня. - Лэнт, я не знаю. Это нечто такое, чего я никогда не слышал и никогда не видел. Мы можем только наблюдать и ждать. Если этот ребенок - добрый демон, тогда нам надо постараться ей угодить... Если же она - злой демон, то тогда, как мне думается, и вовсе ее сердить не стоит. Это в любом случае не повредит - проявить осторожность при выяснении обстоятельств. Я мрачно кивнул. Демонские дочери встречались и прежде - с детьми обращались как с сыновьями, давали им имена и благословляли их, а в некоторых случаях, даже принимали в Гильдию Советников. Но были случаи, когда демонские дочери становились причиной уничтожения целых деревень. И то и другое было крайне редким. Случалось, скажем в среднем раз в сто лет. Никогда я и предположить не мог, что это произойдет при моей жизни, да еще причиной явится моя жена. Пурпурный прибежал, как только услышал новость. Жители с благоговейным страхом расступились, как только увидели спешащую вниз по склону пухленькую фигуру, а потом потащились следом, возбужденно и деловито обсуждая происшедшее. Пурпурный ворвался в мое гнездо и застыл, глядя на мою лысую, красную, демонскую дочь, потом расплылся всем своим полуголым лицом. - Она красавица, правда? - спросил он. Мы с Шугой переглянулись. Возможно с точки зрения Пурпурного она и была таковой, но для нас в ней таился источник страха. Как же выглядят младенцы там, откуда явился Пурпурный? Если такого вот ребенка он считает красивым. Пурпурный неуверенно подошел к Шуге. - Можно я подержу ее? Шуга отступил, прикрывая ребенка рукой. Глаза его сердито поблескивали. Пурпурный выглядел растерянным и обиженным. Я коснулся его руки. - Пурпурный, у нее вырастут волосы? Он покачал головой. - Я думаю нет. - Но тогда ты ее вылечишь? - Я не могу. - Извини, я не собираюсь тебя оскорблять, но ведь ты недавно уже проводил подобное лечение... - Тонусы длительного воздействия, - фыркнул Шуга. Пурпурный развел руками. - Но ты не понял. Она не больная, Лэнт, она просто лысая, как я. Он снова шагнул н Шуге. - Дай мне ее подержать, пожалуйста. Он протянул руки. Но Шуга отказался передать ему ребенка. Он упрямо покачал головой. - Но она моя! - заявил Пурпурный. - Я хочу сказать, я зачал ее... - Ну и что? Ты думаешь, это дает тебе какие-то особые права? Это жена Лэнта родила ее. Это ребенок Лэнта. Пурпурный посмотрел на Шугу, на меня. На его лице появилось выражение смятения. - Я только хотел подержать ее... чуть-чуть, Лэнт, пожалуйста. Он выглядел таким жалким, что я уже готов был согласиться, но Шуга продолжал упрямо качать головой. Наконец Пурпурный склонил голову в знак печального и покорного согласия. - Как хочешь... Но позволь, по крайней мере, укрепить ее здоровье... Тут он использовал слово из своего демонского языка. - Какого рода это заклинание? - потребовал объяснить Шуга. - Это заклинание счастья, - ответил Пурпурный. - Счастья и защиты. Оно сделает ее сильной и более здоровой. У нее будет больше возможностей стать взрослой. Я сперва подумал, что Шуга откажет. Я заметил, как подозрительно сузились его глаза, но все же, он тем не менее, сказал: - Хорошо... Я... Но тут вмешался я. - Шуга, вспомни, мы должны угодить ей... - Хорошо, - наконец согласился Шуга, - можешь подойти... Он позволил Пурпурному достать из медицинской коробки устройство и с его помощью ввести эссенцию под кожу. Больше он не просил подержать девочку и когда уходил, шаги его были медленными и неровными. Больше в тот день мы его не видели. ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ В общем, большей части символов Пурпурного жители не окупили - даже тогда, когда большая часть больных начала поступать к нему со всех концов острова. Те же, кто был здоров, предпочитали приберечь символы, частично из-за того, что позднее им самим могла понадобиться очень сильная магия, а частично потому, что символы и сами по себе были магией. И они могли принести удачу. После излечения многие из пилигримов решили остаться. Заинтересованные нашей летающей лодкой и нашими генераторами электричества, они образовали постоянно присутствующую толпу любопытных. Они стали обмениваться волшебными символами, чтобы иметь возможность участвовать в пари на различные генераторные бригады. Другие приходили в надежде присоединиться к нашей все растущей Гильдии изготовителей ткани или влиться в нашу поточную линию изготовления велосипедов, или войти в генераторную бригаду, третьи прибывали торговать, а остальные приходили просто из любопытства. Они прослышали о нашей летающей машине и жаждали своими глазам и увидеть это чудо. Наша объединенная Гильдия Советников разрослась до почти неуправляемого уровня. То и дело слышалось мрачное бормотание различных представителей, которые чувствовали себя ущемленно. Ясно, что наше управление нуждалось в некоторой реорганизации. И наконец, настал день, когда Пурпурный заявил, что его батарея заряжена. Он собирается улететь перед следующим восходом голубого солнца. И на этот раз это будет окончательное прощание. Как только воздушная лодка оторвется от своей колыбели, он навсегда уйдет из нашей деревни и нашей жизни. Теперь Пурпурный почти все время проводил на скале, сверяясь со списком и в сотый раз пересчитывая припасы. Частенько его можно было застать проверяющим снасти или осматривающим воздушные мешки. - Посмотри как лодка натягивает канаты, Лэнт. Разве это не красиво? Пищи у нас, по крайней мере, на четыре руки дней. Балласта весом в четыре-пять человек. Есть и несколько запасных мешков на случай, если какой-то разорвется. Я хочу сказать, что мы готовы, Лэнт. А ты? - Гм, я бы сказал, что я тоже готов. - Нет, я имею в виду, ты сам готов? - Как? - А разве ты не собираешься с нами? - Я? - я внутренне сжался. - Но у меня нет намерения... Я необходим здесь. Дела требуют... Ведь я Глава! - Но... Но... Твои сыновья сказали... - Мои сыновья?! - Да. Они мне внушили, что ты собираешься лететь с нами тоже. Мы все планировали и на тебя тоже. - Я впервые об этом слышу. - Значит ты не хочешь лететь? - Конечно нет! Я не вижу причины, по которой мое присутствие было бы так необходимо на лодке. - Ладно, я этого тоже не вижу, - согласился Пурпурный. - Но Вилвил и Орбур считают, что такая причина есть. Я пожал плечами. - Нет, Пурпурный, благодарю за предложение, но я отказываюсь от этой чести. Я не стал говорить, что лучше останусь в деревне совсем без волшебника, чем в летающей о лодке с двумя сумасшедшими волшебниками на борту. ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ Но в тот же день, только позже, в жаркие часы двойного солнечного света, когда большинство жителей деревни спят, Шуга отвел меня в сторону. - Лэнт, ты видел, как он обесценил мою магию? - с горечью сказал он. - Ты должен лететь со мной. Ты мне будешь нужен, чтобы помочь в заклинаниях против него... - Заклинание... О, нет, Шуга! - Я буду свободен от этой клятвы, как только мы покинем эту местность. Но ты мне необходим как свидетель, что я его убил. Ты - Глава. Твое слово - закон! - Шуга, разве тебе не достаточно остаться одному. Пурпурный улетает. Ты будешь здесь единственным волшебником. И разве это не самая боль