Ларри Нивен. Интегральные деревья -------------------- Ларри Нивен. Интегральные деревья ("Штат" #2). Пер. - Н.Николаева. Larry Niven. The Integral Trees (1984) ("The State" #2). -------------------------------------- Из коллекции Колесникова и Криворучко -------------------- Перевод с англ. Н.Николаевой ~ ~ - italic @ @ - bold ~Эта книга посвящается Роберту Форварду - за те идеи, что он вдохнул в меня, за его неоценимую помощь в разработке характеристик Дымового Кольца и за его богатый идеями, необычайно плодотворный ум.~ Пролог. "ДИСЦИПЛИНА" Срок оказался слишком долгим, намного дольше, чем он ожидал. Шарлз Дэвис Кенди не был нетерпеливым. А после перемены считал себя вообще неподвластным нетерпению. Но все это чересчур затянулось. Что они там делают? Кенди не страдал ограниченностью чувств. Выдвижная вибрационная антенна у Шарлза была мощная; он ощущал весь электромагнитный спектр: от микроволновых импульсов до излучения рентгеновского диапазона. Но Дымовое Кольцо заслоняло обзор, являя собой колоссальный смерч из ветра, пыли, облаков водяного пара, огромных капель грязной воды или жидкой грязи, массы плавающих в невесомости камней, точек и пылинок, из скоплений зеленого цвета: зеленоватых налетов на каплях и камнях, зеленых нитей водорослей в облаках, деревьев, похожих на знаки интеграла, расположенных радиально относительно нейтронной звезды, причем на обоих концах этих деревьев торчали пучки зелени - огромные китоподобные создания с широко открытыми ртами, заглатывающие облака, пронизанные нитями зелени... Жизнь в Дымовом Кольце кишела везде. Клэр Дальтон называла его рождественской гирляндой. Клэр была очень старой женщиной до того, как Государство воскресило ее в качестве размера. Остальные никогда не видели рождественских гирлянд, и Кенди тоже. А увидели они полтысячи лет назад не что иное, как идеальное колечко дыма в несколько десятков тысяч километров в поперечнике с крошечной раскаленной точкой в центре. Их доклады дышали энтузиазмом: жизнь на основе ДНК, воздух - не только пригодный для дыхания, но и приятно пахнущий... В настоящее время "Дисциплина" находилась в точке гравитационного равновесия за Миром Голдблатта - в точке Л-2. В такой близости одну половину неба занимала усеянная звездами тьма, а другую - черно-зеленый облачный ландшафт. Прямо под кораблем обширный смерч почти полностью скрывал поверхность планеты - бывшего ядра газового гиганта. Точнее, это был скалистый самородок, масса которого в два с половиной раза превышала земную. Шарлз не станет проникать во внутренний район, поскольку силы смерча могут повредить корабль. Кенди не знал, сколько должен продержаться корабль-сеятель, чтобы выполнить свою миссию, он ждал уже более пятисот лет. Точка Л-2 располагалась внутри газового тора, в котором Дымовое Кольцо было лишь самой плотной частью. "Дисциплина" подвергалась медленному воздействию эрозии. В этом месте нельзя ждать вечно. По крайней мере, экипаж не вымер. Иначе ему пришлось бы плохо. Кенди выполнил свой долг. Их предки были мятежниками, представляя собой потенциальную угрозу самому Государству. Его цель - перевоспитать их потомков, но если бы Дымовое Кольцо убило их всех... ну, его бы это не удивило. Для того чтобы человек выжил, нужно больше, чем лишь пригодный для дыхания воздух. Дымовое Кольцо зеленело от жизни, которая эволюционировала, приспособившись к странным здешним условиям. Туземная среда вполне могла убить явившихся к шапочному разбору соперников, некогда бывших командой корабля-сеятеля "Дисциплина". Шарлз горевал бы, узнав об этом, но был волен вернуться домой. "Меня назовут ходячей устаревшей неудачей, - мрачно думал он, тогда как его инструменты обшаривали диапазон радиоволн в поисках определенной частоты. - К тому времени, когда я доберусь домой, я на тысячу лет отстану от жизни. Компьютер наверняка выскребут с мясом. А моя программа? Может быть, программа "Шарлз Дэвис Кенди" будет скопирована и сохранена для истории. А может быть, и нет". Но они не погибли. Вместе с бывшими мятежниками исчезли восемь Грузоподъемных и Ремонтных Универсальных Модулей. Время и коррозийная среда, должно быть, разрушили ГРУМы, но по крайней мере один все еще действовал. Кто-то пользовался им не более шести лет назад. И вот - опять! - тот огонек, который он искал. На какую-то секунду Кенди ясно различил его: частота горящего в кислороде водорода. Шарлз воспользовался мазером на ультракороткой волне с частыми модулированными колебаниями: - Кенди, именем Государства. Кенди, именем Государства. Кенди, именем Государства. Ответ пришел четыре секунды спустя: медлительный, слабый и нечеткий. Кенди засек его и сфокусировал телескопы, посылая следующий запрос: - Статус. Повторите три раза. Затем он просеял полученный ответ при помощи программы, устраняющей помехи. ГРУМ работал на ручном управлении, используя лишь маневренные двигатели, работал исключительно в безопасных для него пределах. Когда-то корабль имел личность - упрощенную копию личности самого Кенди. Теперь программа вырождалась, становясь глуповатой и неустойчивой. - Запись курса за последний час. Данные поступили. Еще сорок минут назад ГРУМ находился в невесомости при низкой относительной скорости. Затем, при маневрах с низким ускорением, запись его курса стала похожей на опрокинутую тарелку спагетти - безумное разбазаривание накопленного горючего. Неисправность? Или... возможно, произошло что-то вроде воздушного боя. Война? - Переключить управление на меня. Четыре секунды, затем последовал сигнал, подобный воплю агонии. Общие неисправности. Должно быть, экипаж отсоединил систему автопилотов всех ГРУМов полтысячи лет назад. Но попытаться наладить связь все же стоило, как и повторить последнюю команду. - Предоставь мне видеосвязь с экипажем. - Отказ. Ого! Значит, видеосвязь не была отсоединена! Должно быть, там стояла блокировка, установленная мятежниками пятьсот лет назад. Разумеется, их потомки не смогли бы этого сделать. Однако блокировку можно как-нибудь обойти. Конечно, ГРУМ слишком мал, чтобы его разглядеть отсюда, но он наверняка должен находиться где-нибудь неподалеку от того зеленого пузыря рядом с Миром Голдблатта. Джунгли, напоминающие кусок сахарной ваты. Растения внутри Дымового Кольца тяготели к пушистости и хрупкости. Они широко раскидывали свои нити, чтобы собрать как можно больше солнечного света, не заботясь о силе тяготения. Полтысячи лет Кенди искал признаки развивающейся цивилизации - постоянство в узорах, описываемых плавающими массами, или инфракрасное излучение, характерное для промышленных центров, или индустриальные загрязнения: пары металлов, окись углерода, окись азота. И не нашел ничего подобного. Если дети потомков экипажа "Дисциплины" и поднялись в своем развитии над примитивным уровнем, то не слишком. Но они выжили. Кто-то ведь пользовался ГРУМом. Если бы только он смог их увидеть! Или поговорить с ними: "Перейти на аудиосвязь! Гражданин! Говорит Кенди, именем Государства. Говорите, и награда превысит все, что вы сможете вообразить". - Усилить. Усилить. Усилить, - передал ГРУМ. Кенди уже давал все доступное усиление. - Прекратить аудиосвязь, - откликнулся он. Уже не в первый раз Кенди задумался над тем, что окружающая среда в Дымовом Кольце могла оказаться @чересчур@ дружелюбной. Развившиеся в невесомости существа вряд ли способны соперничать силой с людьми, и людям легко было стать самым могущественным видом в Дымовом Кольце... Счастливые как устрицы и примерно такие же активные. Цивилизация развивается лишь как способ защиты от окружающей среды. Или от других людей. Война была бы обнадеживающим признаком... Если бы только @знать@, что там происходит! Кенди мог бы повлиять на окружающую среду дюжиной различных способов. Изгнать их из рая и поглядеть, что будет дальше. Но он не смел. Он недостаточно хорошо знал положение дел. Кенди ждал. Глава первая. КРОНА КВИННА Гэввинг слышал шорох, производимый его приятелями, которые лезли поверху. Они все находились на гигантской плоской стене ствола. От ствола ответвлялись опорные ветви толщиной в палец, без конца разделяющиеся на тонкие нитевидные веточки, от которых, в свою очередь, отходили бесконечные нити, похожие на зеленый хлопок, раскинутые во все стороны так, чтобы поймать любой солнечный луч. Солнечный свет просачивался сквозь них, превращаясь в зеленоватые сумерки. Гэввинг скользил в зеленой, спутанной, нитевидной Вселенной. Проголодавшись, он нырнул в паутину веток и вытащил полную горсть листвы. По вкусу она напоминала карамельный сахар. Она утолила голод, но желудок Гэввинга требовал мяса. Все равно ветки уж слишком волокнистые, а их зелень слишком коричневая, даже на периферии кроны, куда попадал солнечный свет. Тем не менее он их съел и отправился дальше. Усиливающийся вой ветра подсказал ему, что цель уже почти достигнута. Минутой позже Гэввинг прорвался в ветер и солнечный свет. Солнце ослепило его, тем более что глаза все еще оставались красными и слезились после утреннего приступа аллергии. Эти приступы часто поражали Гэввинга. Он зажмурился, отвернул голову и подождал, пока глаза успокоятся. Потом, очень осторожно, поглядел вверх. Гэввингу было четырнадцать лет, если считать годы, которые измерялись прохождением Солнца за Воем. До сих пор он никогда не поднимался выше кроны Квинна. Ствол был прямым, он тянулся прямо от Воя. Казалось, он будет тянуться так вечно - широкая коричневая стена, постепенно сужающаяся в цилиндр, в темную линию, которая мягко отклонялась на запад, в точку на бесконечности, и в этой точке было пятнышко зелени - другая крона. Облако зелени, окаймленной коричневым, замерцало внизу, расходясь от основного тела ствола. Ветер бросал в лицо Гэввингу его длинные волосы. Глядя на восток, он различил ветку, выходящую из своего зеленого чехла: полкилометра лишенной листьев древесины - тонкий хребет. Харп наклонил голову, отвернув лицо от ветра, за ним то же самое сделал Лэйтон. Гэввинг ждал. Наконец они подняли лица. Лицо Харпа, широкое, сильное, с выступающими скулами, наполовину скрывала золотистая борода. Длинное, темное лицо Лэйтона лишь начало обрастать черным волосом. Харп крикнул: - Мы можем перебраться на подветренную сторону ствола! Ближе к востоку! Выберемся из этого ветра! Ветер всегда дул с запада, всегда достигал штормовой силы. Лэйтон, заслонившись от ветра рукой, крикнул в ответ: - Не надо! Тогда мы точно ничего не поймаем! Всю основную добычу приносит ветер! Харп начал проламываться сквозь листву, чтобы соединиться с Лэйтоном. Гэввинг пожал плечами и последовал его примеру. Ему-то ветер нравился, но Харп, который был на десять лет старше его и Лэйтона, считался их командиром. Уговорить его было трудновато. - Здесь нечего ловить, - сказал им Харп. - Мы здесь для того, чтобы охранять ствол. И то, что сейчас засуха, вовсе не значит, что не может вдруг начаться наводнение. А что, если дерево неожиданно врежется в пруд? - Какой пруд? Да ты оглянись вокруг! Ничегошеньки! Вой слишком близко. Харп, ты же сам говорил! - Ствол закрывает половину горизонта, - мягко ответил Харп. Яркое пятнышко в небе - Солнце - медленно перемещалось к западному краю кроны. И в этом направлении не было ни облаков, ни прудов, ни парящих лесов - ничего, лишь голубовато-белое небо, прочерченное белой линией Дымового Кольца, и на этой линии - мутный узелок: должно быть, Голд. Посмотрев вверх и вне, Гэввинг увидел все то же: дальние струи облаков закручивались в огромный бурный водоворот... Мерцание. Наверняка пруд, но еще более далекий, чем зеленая верхушка интегрального дерева. Наводнения точно не будет. Гэввингу было шесть лет, когда случилось последнее наводнение. Он помнил страх, панику, отчаянную спешку. Племя отступило глубоко на восток и зарылось в ветви, спряталось в тонких нитях там, где крона заострялась, переходя в голую древесину. Он вспомнил гул, в котором потонул шум ветра, и беспрерывную дрожь самой ветви. Отца Гэввинга и двух учеников-охотников не предупредили вовремя. Их смыло в небо. Лэйтон вновь отправился вокруг ствола, но уже в наветренном направлении. Он наполовину высунулся из листвы, длинные руки удерживали его, не давая свалиться под порывами ветра. Харп следовал за ним. Он уступил сильнейшему, как всегда. Гэввинг фыркнул и двинулся, чтобы присоединиться к ним. Это было утомительно. Харпу, должно быть, ситуация очень не нравилась. У него на ногах были сандалии-кошки, но даже в них ему, наверное, приходилось трудно. У Харпа были хорошие мозги и живой язык, но он был карликом. Его туловище казалось коротким и плотным, мускулистые ноги и руки были коротковаты, а пальцы ног выглядели чисто декоративно. Стоя он был меньше двух метров ростом. Град как-то сказал Гэввингу: "Харп похож на портреты Основателей в кряже. Мы все когда-то так выглядели". Харп, хоть и задыхался, обернулся, чтобы улыбнуться ему. - Мы раздобудем и тебе сандалии-кошки, когда ты станешь постарше. Лэйтон тоже усмехнулся с видом превосходства и обогнал их обоих. Ему и не нужно было ничего говорить: сандалии-кошки лишь калечили бы его длинные, цепкие пальцы ног. Стоял период сна, и освещенность в два раза уменьшилась. Видеть было легче, когда солнечный ореол сиял по другую сторону Воя. Ствол был огромной коричневой стеной трех километров в окружности. Гэввинг, один раз уже поглядевший вверх и разочарованный полным отсутствием прогресса, предпочел наклонить голову, защищаясь от ветра, и, цепляясь за зеленые волокна, прокладывал себе дорогу, когда услышал вопль Лэйтона: - Обед! Что-то черное мелькнуло слева от ветрового потока. - Не могу понять, что это, - удивился Лэйтон. Харп сказал: - Пытается уйти. Похоже, большое. - Оно заходит с другой стороны. Пошли! Они быстро карабкались. Дрожащее пятнышко приблизилось. Оно было длинным и узким и шевелило чем-то, что казалось хвостом. Огромный плавник превратился в расплывчатое пятно - существо старалось как можно быстрее убраться от ствола подальше. Тонкое туловище медленно поворачивалось. Наконец они увидели голову. Позади клюва, широко расставленные, мерцали глаза. - Меч-птица, - решил Харп. Он остановился. Лэйтон позвал: - Харп, что ты там делаешь? - Никто в здравом уме не будет охотиться на меч-птицу. - И все же это мясо. Хотя, может, она тоже истощена, забравшись так далеко внутрь. Харп фыркнул: - Кто так говорит? Град? У Града полно всяких теорий, но сам он никогда не охотился. Медленное вращение меч-птицы позволило увидеть то, что, вероятно, было раньше третьим глазом. Теперь же на его месте расплывалось зеленое пятно неправильной формы. Лэйтон заорал: - Пух! У нее рана на голове, зараженная пухом. Эта тварь ранена, Харп! - Это тебе не раненая индейка, парень! Это раненая меч-птица! Лэйтон в два раза превышал ростом Харпа и, кроме того, был сыном Председателя, отданным на обучение. С ним не так-то легко было справиться. Он обвил длинными сильными пальцами плечо Харпа и сказал: - Мы упустим ее, если будем стоять тут и препираться. Говорю тебе, идем на Голд! - И он остановился. Ветер ударил в грудь Лэйтона. Он вцепился пальцами ног и одной рукой в ветки, обрел равновесие и замахал свободной рукой: - Эй! Мясо! Мясо, размер, мясо! Харп презрительно фыркнул. Птица наверняка увидела Лэйтона, размахивающего руками, в яркой алой рубашке. Гэввинг с надеждой подумал: "Мы упустим ее, и все кончится". Но ему не хотелось выказывать трусость на своей первой охоте. Он освободил конец троса, прикрученного к спине, и углубился в листву, чтобы найти прочную ветку. Закрепил на ней трос, другой конец которого был обернут вокруг его талии. Никто никогда не рисковал выпустить свой трос. Охотник, который упал в небо, имеет шанс где-нибудь зацепиться, если у него есть трос. Лэйтон мог поклясться, что тварь еще не увидела их. Он торопливо заякорил свой собственный трос, рабочий конец которого был снабжен крюком, вырезанным из жесткого дерева с конца ветви. Лэйтон раскрутил конец вокруг головы, заорал и выпустил его. Меч-птица, должно быть, услышала их или увидела. Она резко развернулась, рот ее широко раскрылся, а треугольный хвост яростно извивался, когда она пыталась свернуть направо, на ту сторону ствола, где они находились. Действительно, голодная! Гэввинг до последней минуты не предполагал, что она, в свою очередь, тоже может рассматривать их как мясо. Харп нахмурился: - Может, это и сработает. Если нам повезет, она врежется в ствол. Меч-птица, казалось, росла с каждым вздохом: сначала она стала больше, чем человек, потом больше, чем хижина. Вся она, похоже, состояла из пасти, крыльев и хвоста. Хвост был упругой перепонкой, натянутой между У-образным раздвоением хвостовой части скелета. Концы его были заострены. Что она делает в такой дали? Меч-птицы обычно питаются созданиями, кормящимися в плавучих лесах, а здесь, в такой близости от Воя, их было очень мало. Тут всего было очень мало. Тварь выглядит исхудавшей, подумал Гэввинг, а один ее глаз будто прикрыт мягким зеленым ковром. Пух относился к растительным паразитам, который разрастался на животном, пока животное не умирало. Людей он тоже поражал. Все подхватывали его раньше или позже, некоторые не один раз. Но у людей хватало соображения оставаться в тени, пока пух не истощался и не умирал. Может, Лэйтон и прав. Рана головы, потеря чувства направления. Да и в самом деле, это было мясо, гора мяса, здоровая, точно хижина холостяков. Она, должно быть, жутко голодна... и поворачивается прямо на них. Впереди несся огромный, все расширяющийся, набитый зубами рот. Лэйтон с фантастической скоростью сматывал трос. Гэввинг увидел, как мимо него пролетел трос Харпа, и, освобождаясь от ступора, бросил свое собственное оружие. Меч-птица невероятно быстро развернулась и цапнула гарпун Гэввинга, точно это был лакомый кусочек. Харп завопил. Гэввинг на мгновение замер, затем пальцы его ног вцепились в ветви, пока он натягивал трос: он поймал добычу. Создание не пыталось убежать, оно все еще парило рядом. Крюк Харпа просвистел вдоль бока птицы, но соскользнул. Харп заорал, вновь попытался зацепить добычу, но промахнулся. Он освободил трос для следующей попытки. Гэввинг по локти зарылся в переплетение веток и волокон, его пальцы ног цеплялись все крепче, руки смертной хваткой вцепились в трос. Не сводя глаз с птицы, он вел себя так, словно очень хотел контакта с тварью-убийцей. Он крикнул: - Харп, куда ее ударить? - Бей в глазницу. Тварь была растеряна, ее влекло к ним помимо воли, хвостом она сбивала куски коры у них над головами, совсем близко. Ствол содрогался. Гэввинг в ужасе завыл. Лэйтон закричал в гневе и метнул свой гарпун. Гарпун вонзился в бок меч-птицы. Лэйтон крепко натянул трос, и крюк все глубже погружался в плоть. Хвост меч-птицы замер. Возможно, она пыталась понять, что происходит, разглядывая их двумя глазами, тогда как ветер относил ее на запад. Трос Лэйтона натянулся. Потом трос Гэввинга. Опорные ветки проскальзывали между пальцами ног Гэввинга. Затем огромная масса животного потянула его в небо. У него перехватило горло, но он слышал визг Лэйтона. Лэйтона тащило тоже. Веточки все еще были зажаты в пальцах ног Гэввинга. Он поглядел вниз, в мягкое расширение кроны, думая о том, не бросить ли трос и не прыгнуть ли. Но его трос был все еще заякорен... а ветер был сильнее, чем прилив, он мог его сдуть и пронести мимо кроны, мимо веток, все дальше и дальше. И Гэввинг скорчился, вцепившись в трос, подальше от хищника-жертвы. Лэйтон не терял времени. Он подготовил копье и ждал. Меч-птица наконец решилась. Тело ее резко изогнулось. Раздвоенный хвост бессильно лупил по тросу Гэввинга. Она захлопала плавниками, пытаясь повернуть на запад. Трос Гэввинга натянулся, затем веточки спружинили, и он освободился. Теперь Гэввинг мог вновь вернуться в безопасное место, но продолжал наблюдать. Лэйтон нацелил копье, другая его рука вращалась в воздухе, не давая телу развернуться, тогда как хищник крутился вокруг него. Практически люди были единственными из всех созданий, населяющих Дымовое Кольцо, кто не имел крыльев. Тело меч-птицы изогнулось в букву У. Ее хвост перерубил Лэйтона пополам прежде, чем тот успел двинуть своим оружием. Рот твари четыре раза открылся и закрылся, и Лэйтон исчез. Пасть все продолжала открываться и закрываться, пытаясь вытолкнуть застрявший в горле гарпун Гэввинга, а ветер тащил тварь на восток. Хижина Ученого была такой же, как и все хижины племени Квинна: живые опорные ветки, переплетенные вроде корзинки. Она была побольше, чем некоторые, но никакого намека на роскошь. Потолок и стены были завалены всяким хламом: доски и перья индюшки, красные крониды для приготовления чернил, разные приборы для обучения, приборы для науки и реликты того времени, когда люди летали со звезды на звезду. Ученый вошел в хижину с отрешенным видом. Его руки были по локоть в крови. Он обтер их горсткой листвы, продолжая бормотать: - Проклятые бурильщики! Зарываются - и все тут, ничем их не остановить. - Он поглядел наверх. - Град? - Привет. С кем ты разговаривал? Сам с собой? - Да! - Он яростно продолжал скрести свои руки, потом отбросил окровавленную листву. - Мартал умерла. Бурильщик зарылся в нее. Возможно, я убил ее сам, пытаясь его вытащить, но она бы все равно умерла... Нельзя оставлять яйца бурильщика. Ты слышал про экспедицию? - Да. Немного. Я никак не могу заставить кого-нибудь рассказать мне все. Ученый сгреб со стены пучок листвы и попробовал очистить скальпель. Он не смотрел на Града. - Что ты думаешь? Град пришел уже в ярости и, пока ожидал в пустой хижине, рассердился еще больше, однако попытался никак не показать этого при разговоре. - Я думаю, наш Председатель пытается избавиться от некоторых граждан, которых он не любит. Все, что я хочу знать, - почему и от меня тоже? - Председатель дурак. Он считает, что наука в силах остановить засуху. - А, так у тебя тоже неприятности? А ведь ты винил меня, - упрекнул Град. Наконец Ученый взглянул на него. Град ожидал, что у того будет виноватый вид, но глаза Ученого были спокойными. - Я позволил ему думать, что обвинять нужно тебя, это верно. Теперь я хочу, чтобы ты кое-что сделал... Ответом ему был громкий смех. - Что, еще механизмы, которые я должен тащить с собой на ствол? - Град*... Джеффер... Что я рассказывал тебе о дереве? Мы вместе изучали Вселенную, но дерево - самая важная вещь. Разве я не учил тебя, что все живое умеет удерживаться у медианы Дымового Кольца, где есть воздух, и вода, и почва? - Все, кроме деревьев и человека. - У интегральных деревьев есть такой способ. Я учил тебя. - Я... Я думал, это только догадка... О, я вижу. Ты хочешь поставить на кон мою жизнь. Ученый опустил глаза. - Думаю, да. Но если я прав, ничего не останется - лишь ты и те люди, которые пойдут с тобой, Джеффер. Может быть, это ерунда, и ты вернешься вместе со всеми, и вы принесете... все, в чем мы нуждаемся: индеек на развод, каких-нибудь мясных животных, способных жить на стволе. Я не знаю... - Но ведь ты так не думаешь. - Нет. Потому-то и даю тебе вот это. Он извлек свои сокровища из стены, сплетенной из опорных ветвей: стеклянный прямоугольник четверть на полметра, достаточно плоский, чтобы влезть в вещевой мешок, четыре коробки, каждая размером с ладонь ребенка. Реакция Града была краткой, но выразительной: - О-о-о! - Ты сам решишь, говорить ли остальным, что ты несешь. А теперь начнем последний урок. - Ученый вставил кассету в считывающий экран. - Там, на стволе, вряд ли представится возможность продолжить обучение. ~Растения Жизнь достаточно распространена в Дымовом Кольце, но она не обладает ни большой массой, ни большой плотностью. В среде, лишенной силы тяжести, зеленые растения разрастаются максимально широко, чтобы захватить как можно большее количество солнечного света, пролетающих мимо воды и почвы, не слишком заботясь о собственной структурной прочности. Мы нашли по крайней мере одно исключение... Интегральные деревья вырастают до чудовищных размеров. Каждое такое растение образует длинный, необычайной прочности ствол с кронами зелени на обоих концах. Его устойчивость поддерживается приливом. Они образуют тысячи радиальных спиц, окружающих звезду Левой. Они вырастают до сотни километров в длину и до двадцати в ширину, чтобы устоять против "гравитации" приливов и постоянных ураганных ветров. Эти ветры образуются благодаря простой орбитальной механике. Они постоянно дуют с запада во внутренней зеленой кроне и с востока во внешней кроне (как обычно, внутрь - это направление в сторону звезды Левой). Вся конструкция изгибается под ветром, образуя почти горизонтальную ветвь на каждом конце. Зеленая листва получает удобрения с дующим ветром... Опасности для здоровья при жизни на таком дереве хорошо известны. Если "Дисциплина" действительно покинула нас и если мы действительно предоставлены самим себе в этой уникальной окружающей среде, то, возможно, самым разумным было бы поселиться в зеленых кронах таких интегральных деревьев. Если же дерево окажется более опасным, чем мы предполагаем, нам легко будет убраться оттуда. Нужно лишь прыгнуть и подождать, пока нас не подберут.~ Град поднял глаза: - Они не слишком-то много знали о деревьях, верно? - Да. Но, Джеффер, они ведь видели их только извне. Это была пугающая мысль. Пока он пережевывал ее, Ученый сказал: - Боюсь, тебе нужно начать тренировать своего собственного Града, и быстро. Джайан сидела скрестив ноги и плела тросы. Иногда она поднимала взгляд, чтобы поглядеть на детей. Они, подобно ветру, пронеслись по Общинным, а потом ветер стих, оставив их сгрудившимися вокруг Клэйва. Он наработал не слишком много, хоть и пытался. Девушки были влюблены в Клэйва, мальчики ему подражали. Некоторые просто наблюдали, некоторые толпились вокруг, пытаясь помочь ему собрать гарпуны и копья или задавая бесчисленные вопросы: - Что ты делаешь? Зачем тебе так много гарпунов? И столько троса? Это что, охотничий поход? - Я не имею права говорить вам, - ответил Клэйв с нужной дозой сожаления в голосе. - Кинг, где это ты был? Ты весь грязный, липкий. Кинг, счастливый восьмилетка, весь был разрисован бурой пылью. - Мы лазили на нижнюю сторону. Там листва зеленее. И вкуснее. - Вы брали с собой тросы? Эти ветки не такие крепкие, как обычно. Вы можете свалиться. А взрослые с вами были? Джилл, девяти лет, попробовала его отвлечь: - А когда обед? Мы по-прежнему голодные. - Да и мы все тоже. - Клэйв повернулся к Джайан. - У нас предостаточно груза, мы не будем тащить на себе еще и еду, а воду найдем на стволе, сандалии-кошки... реактивные стручки... я рад, что мы их раздобыли... надеюсь, нам хватит копий... что еще нужно? Джинни вернулась? - Нет. А кстати, за чем ты ее отправил? - Обломки скал. Я дал ей сеть для них, но она должна добраться до Устья дерева. Надеюсь, она найдет там хорошее точило. Джайан не осуждала детей. Ей и самой нравился Клэйв. Она оставила бы его для себя, если бы могла... если бы не Джинни. Иногда она гадала: может, Джинни чувствует нечто подобное? - Хм-м... Нужно собрать немножко листвы, прежде чем мы покинем крону. Джайан прервала работу. - Клэйв, об этом-то я никогда не думала! Ведь на стволе нет листвы! Нам будет нечего есть. - Разыщем что-нибудь. За этим мы и идем, - решительно сказал Клэйв. - Ты что, хочешь отказаться? - Слишком поздно, - ответила Джайан. Она не сказала, что вообще не хотела идти, но теперь об этом уже нечего было заикаться. - Я ведь могу отпустить тебя. И Джинни. Таким гражданам, как ты, они не позволят... - Я не останусь здесь. Нет, если тут будут Мэйрин и Председатель, а Клэйв уйдет... Она глянула вверх и сказала: - Мэйрин. Жена Клэйва стояла, скрытая полумраком на дальнем конце Общинных. Должно быть, она уже наблюдала за ними некоторое время. Мэйрин была на семь лет старше Клэйва - коренастая женщина с квадратной челюстью, точно такой же, как и у ее отца - Председателя. Она позвала: - Клэйв, могучий охотник, что ты тут делаешь с этой женщиной, вместо того чтобы разыскивать мясо для граждан? - Выполняю приказы. Она приблизилась, улыбаясь. - Экспедиция. Мой отец и я организовали ее вместе. - Хочешь верить в это - как угодно. Улыбка соскользнула с ее лица. - Размор! Ты слишком долго насмехался надо мной, Клэйв. Ты и все они. Надеюсь, ты свалишься в небо. - Надеюсь, что нет, - мягко ответил Клэйв. - Может, поможешь нам собраться? Нам нужны одеяла. Лучше иметь лишние. Девять. - Ищи сам, - сказала Мэйрин и гордо удалилась. Здесь, в гуще кроны Квинна, в листве были проложены тоннели. На вертикальном отростке ветки гнездились хижины, и тоннели бежали мимо них. Теперь у Харпа и Гэввинга оказалось достаточно места, чтобы поразмяться. В токе прилива они проламывались сквозь листву так, словно та была соткана из воздуха. Ветки вокруг тоннеля были сухие и голые, всю листву с них ободрали на еду. Перемены. Перед прохождением Голда дни стали длиннее. Обычно между временем сна протекало два дня, теперь их было восемь. Град как-то раз пытался объяснить Гэввингу причину этого, но Ученый застукал его и обвинил Града в том, что тот выдает секреты, а Гэввинга - в том, что тот его слушает. Харп думал, что дерево умирает. Ну, Харп вообще-то хороший рассказчик, а беды мирового значения только украшают хорошие рассказы. Но Град думал так же... Да и Гэввинга одолевало предчувствие, что мир приходит к концу. Он почти хотел, чтобы мир пришел к концу до того, как ему придется рассказывать Председателю про его сына. Он остановился, чтобы заглянуть в свое собственное жилище - длинную полуцилиндрическую хижину холостяков. Она была пустой. Племя Квинна, должно быть, собралось на ужин. - У нас неприятности, - сказал Гэввинг и потянул носом воздух. - Это уж точно, но что толку прятаться. Если мы будем прятаться, мы не будем есть. Кроме того, у нас есть вот это. - Харп взвесил на руке мертвый гриб. Гэввинг покачал головой. Это не поможет. - Ты должен был бы остановить его. - Я не мог. - И когда Гэввинг не ответил, Харп продолжил: - Четыре дня назад все племя швыряло тросы в пруд, помнишь? Пруд был не больше крупной хижины - такой, словно мы могли притянуть его к нам. Мы не думали, что это глупо, пока он не пролетел мимо, и только Клэйв отправился за кухонным котлом, и к тому времени, как он вернулся... - Я даже Клэйва не послал бы ловить меч-птицу. - Двадцать-двадцать, - усмехнулся Харп. Поговорка была архаичной, но ее значение известно: "Задним умом крепок". В волокнах оказалось отверстие: загон для индеек, в котором болталась одна тощая, еще живая индюшка. Теперь других не будет, разве что из потока ветра удастся выловить дикую. Голод и жажда... Вода все еще иногда сбегала вниз по стволу, но никогда в достаточном количестве. Летающие создания все еще проносились мимо, мясо еще можно было выудить из воющего ветра, но редко. Племя не могло выжить, питаясь лишь сахарной листвой. - Рассказывал ли я тебе, - спросил Харп, - про Глорию и индюшек? - Нет. - Гэввинг слегка расслабился. Он нуждался в том, чтобы отвлечься. - Это было двенадцать или тринадцать лет назад, перед проходом Голда. Тогда предметы не падали так быстро, как сейчас. Спроси Града, он расскажет тебе - почему, я-то не могу объяснить, но это правда. Так что если бы она просто упала в загон для индеек, она не проломила бы его. Но Глория пыталась передвинуть котел, она держала его в руках, а его масса была в три раза большей, чем ее, так что, когда она потеряла равновесие, она начала бежать, чтобы не врезаться в землю, и при этом разнесла загон для индеек. Это было проделано так, что и нарочно не придумаешь. Индейки разлетелись по всему Сгустку и по небу. Мы вернули обратно едва-едва треть. Тогда мы отстранили Глорию от кухонных обязанностей. Еще одно отверстие, на этот раз большое - три комнаты, оформленные из опорных веток. Пустые. Гэввинг сказал: - Председатель, должно быть, уже почти оправился от пуха. - Уже период сна, - ответил Харп. Период сна был лишь слабыми сумерками, наступающими, когда дальняя дуга Дымового Кольца просеивала солнечный свет, но толща листвы также блокировала свет, поэтому жертва пуха могла успеть выйти, чтобы поесть. - Он увидит, как мы сюда входим, - сказал Гэввинг. - Хотелось бы мне, чтобы он все еще не мог выходить. Теперь впереди мерцал свет костра. Они прибавили шагу: Гэввинг - принюхиваясь, Харп - волоча на тросе гриб. Когда они вошли в Общинные, их головы были высоко подняты и глаза никого не избегали. Общинные были обширным пустым пространством, огражденным переплетением мелких веток. Большая часть племени образовала алый круг, в центре которого находился кухонный котел. Мужчины и женщины носили рубашки, блузы и штаны, выкрашенные алой краской, которую Ученый делал из кронид; иногда он красил одежду в черный цвет. Красное ярко выделялось среди листвы кроны. Дети были в одних лишь блузах. Все непривычно молчали. Костер уже почти прогорел, а кухонный котел, древняя вещь, - высокий, широкий цилиндр с ручкой из того же материала - сейчас содержал не больше двух горстей варева. Грудь Председателя все еще наполовину покрывал пух, но волокна пуха сжались и уже окрасились в коричневый цвет. Председатель был смуглым мужчиной среднего возраста с квадратной челюстью и выглядел несчастным и расстроенным. Голодным. Харп и Гэввинг подошли к нему и протянули свою добычу. - Пища для племени, - сказал Харп. Их добыча выглядела мясистым грибом с ножкой длиной в полметра, чувствительные органы и щупальца которого прятались под края шляпки. Легкое обвивало ножку гриба, сообщая ему при сокращении реактивное ускорение. Часть шляпки была откушена, возможно каким-то хищником, но шрам уже наполовину зарос. Вещь выглядела более чем неаппетитно, однако законы общества налагали определенные обязательства и на Председателя. Он принял добычу. - Завтрашний завтрак, - сказал он любезно. - Где Лэйтон? - Его больше нет, - ответил Харп, прежде чем Гэввинг успел вымолвить хоть слово. - Мертв. Председатель выглядел потрясенным. - Как?! - Потом: - Погодите. Сначала поешьте. Это была обычная вежливость по отношению к возвратившимся охотникам, но для Гэввинга ожидание было хуже пытки. Им подали миски, в которые плеснули несколько горстей зелени и похлебку из мяса индейки. Они ели, сопровождаемые голодными взглядами, и, быстро очистив свои миски, отставили их. - Теперь говорите, - сказал Председатель. Гэввинг был рад, когда Харп начал рассказ. - Мы расстались с остальными охотниками и полезли по стволу. Наконец мы могли поднять головы в небо и увидели голый ствол, уходящий в бесконечность... - Мой сын пропал, а ты тут пичкаешь меня поэзией? Харп подпрыгнул. - Прошу прощения. На нашей стороне ствола ничего не было - ни опасности, ни дичи. Мы отправились вокруг ствола. Тогда Лэйтон увидел меч-птицу, далеко на востоке, ее несло к нам ветром. Председатель с трудом владел голосом: - Вы что, отправились за меч-птицей? - На кроне Квинна голод. Мы упали слишком далеко внутрь, слишком близко к Вою, Ученый сам сказал. Никаких зверей не пролетает поблизости, вода не стекает по стволу... - Я что, недостаточно голоден, чтобы понимать это без вас? Это знает каждый ребенок. При чем тут охота на меч-птицу? Ладно, продолжай. Харп рассказал все, не упомянув о непослушании Лэйтона и описав его как обреченного героя. - ...И мы увидели, как Лэйтона и меч-птицу медленно относит ветром на восток, на километр по голой ветке, потом вниз. Мы ничего не могли сделать. - Но у него был трос? - Да. - Может, он сумеет зацепиться где-нибудь, - сказал Председатель. - Где-нибудь в лесу. На другом дереве... Он сумеет зацепиться посредине и спуститься... Ну... по крайней мере, для племени Квинна он потерян. Харп сказал: - Мы ждали в надежде, что Лэйтон сможет вернуться обратно, сможет перебороть меч-птицу и зацепиться за ствол. Прошло четыре дня. Мы ничего не видели, лишь гриб пролетал с ветром. Мы выбросили наши гарпуны, и я поймал эту штуку. Председателя трясло от омерзения. Гэввинг мог понять его мысли: "Вы поменяли моего сына на это грибное мясо?" Но вслух Председатель произнес: - Сегодня вы последние из возвратившихся охотников. Вы должны знать, что сегодня случилось. Во-первых, Мартал убита бурильщиком. Мартал, одна из самых старых женщин, приходилась теткой отцу Гэввинга. Морщинистая старуха, всегда в хлопотах, всегда слишком занятая, чтобы болтать с детьми, была первой кухаркой племени Квинна. Гэввинг пытался не думать о бурильщике, зарывшемся в ее кишки. И пока он пожимал плечами. Председатель сказал: - После пятидневного сна мы организуем прощальный ритуал для Мартал. Второе: Совет решил послать полную охотничью экспедицию вверх по стволу. Они могут не возвращаться, если не узнают ничего, что помогло бы нам выжить. Гэввинг, ты присоединишься к экспедиции. Тебе расскажут о твоей миссии подробнее после похорон. Глава вторая. ИСХОД Устье дерева представляло собой воронкообразное углубление, густо исчерченное голыми, мертвыми с виду опорными ветками. Граждане племени Квинна угнездились в дуге над почти вертикальной стеной углубления. Пятьдесят или более граждан собралось, чтобы сказать последнее "прости" Мартал. Почти половину из собравшихся составляли дети. К западу от Устья дерева виднелось одно лишь небо. Небо окружало их, и не было никакой защиты от ветра здесь, на самой западной оконечности ветви. Матери укрывали младенцев в складках блуз. Племя Квинна алело меж густой листвы, точно россыпь алых кронидов. Мартал была среди них, на нижнем краю воронки, окруженная четверкой родственников. Гэввинг рассматривал лицо мертвой женщины. Оно было почти спокойным, думал он, но ужас еще не успел полностью оставить его. Рана виднелась у нее на пояснице - разрез, сделанный не бурильщиком, а ножом Ученого. Бурильщик был тоненьким созданием, не крупнее большого пальца ноги взрослого человека. Он вылетал из ветра - слишком быстрый, чтобы его можно было увидеть, пронзал плоть и зарывался в нее, волоча за собой свой собственный, постепенно раздувающийся желудок. Если ничего не предпринимать, он пробуравливал тело насквозь и покидал его, оставив там увеличившийся в три раза желудок, набитый яйцами. Глядя на Мартал, Гэввинг почувствовал себя плохо. Он спал слишком мало, был на ногах слишком долго, его желудок уже урчал, пытаясь переварить завтрак, состоявший из грибного отвара. Харп стоял за ним, едва доставая Гэввингу до плеча. - Мне очень жаль, - сказал он. - Ты о чем? - спросил Гэввинг, хоть и понимал, что имел в виду Харп. - Ты не отправился бы, если бы Лэйтон не умер. - Думаешь, это наказание Председателя? Ладно, я тоже так думаю, но... но... ты не пойдешь с нами? Харп широко развел руками и, что было совсем не похоже на него, не сказал ни слова. - У тебя здесь слишком много друзей, - кивнул Гэввинг. - Точно. Я умею хорошо рассказывать. Может, из-за этого. - Ты можешь отправиться добровольцем. Представляешь, какие истории ты принесешь, когда вернешься назад?! Харп открыл рот, закрыл его, пожал плечами. Гэввинг сменил тему разговора. Раньше он лишь догадывался, а теперь знал точно: Харп боится. - Никто мне ничего не рассказывает, - пожаловался Гэввинг. - Ты что-нибудь слышал? - И хорошие новости, и плохие. Вас девять, а должно было быть восемь. Тебя добавили потом. Хорошая новость - всего лишь слух: вашим вожаком будет Клэйв. - Клэйв? - Сам. Очень вероятно. Так что, может, это и правда, что Председатель пытается избавиться от тех, кто ему не по нутру. Он... - Но Клэйв - лучший охотник во всей кроне. Он же зять Председателя! - Но он не живет с Мэйрин. Помимо этого... я думаю... - Что? - Все это слишком сложно. Я могу ошибаться. - И Харп отплыл в сторону. Дымовое Кольцо, как белая полоса, постепенно растворяющаяся в бледной синеве неба, сужалось, загибаясь на запад. Далеко в нижней части дуги виднелся Голд - сгусток движущихся бурь. Гэввинг оглядывал дугу, пока его взгляд не уперся в Вой, который находился внизу, - слепящий свет, точно алмаз, вставленный в кольцо. Сейчас все это выглядело гораздо более четко, чем в те времена, когда Гэввинг был еще ребенком. Тогда Вой казался мутным и размытым. Когда они проходили Голд, Гэввингу было десять лет. Он помнил, как Ученый предсказывал всякие катастрофы, потому что испытывал страх, который эти предсказания у него вызывали. Тогда воющий ветер здорово пугал всех... но Голд прошел, и штормы ослабли. Через несколько дней он перенес первый приступ аллергии. Лишь теперь, годы спустя, засуха достигла своего апогея, но и тогда Гэввинг сразу почувствовал неприятности. Он почти ослеп, его глаза точно резало ножом, нос заложило, в груди хрипело. Разреженный, сухой воздух - объяснил Ученый. Некоторые могли выносить его, некоторые нет. Голд изменил орбиту дерева, сказали ему, дерево передвинулось ближе к Вою, уйдя слишком далеко от медианы Дымового Кольца. Гэввингу велели спать в Устье дерева, где протекал ручеек. Это было незадолго до того, как все ручьи полностью пересохли. И ветер стал сильнее. Он всегда дул прямо в Устье дерева. Крона Квинна широко раскинула по ветру зеленые паруса, пытаясь поймать все, что только может принести с собой ветер: воду, пыль или грязь, насекомых или более крупных созданий... Все это процеживалось сквозь раскинувшуюся листву или оседало на мелких ветках. Опорные ветви медленно двигались вперед, на запад, пока постепенно не образовали большую коническую яму. Даже старые хижины передвинулись в Устье дерева, где были раздавлены и проглочены, и каждые несколько лет приходилось строить новые жилища. Все уползало в Устье дерева. Ручьи, которые сбегали по стволу, натыкались над Устьем на искусственный бассейн, но вода все равно сбегала в Устье в виде кухонных или банных стоков или уходила, когда граждане избавлялись от мертвых тел, чтобы "кормить дерево". Сплетенная из опорных веток корзина, в которой лежала Мартал, уже сдвинулась на несколько метров вниз по склону. Все это сооружение опустилось на край, где жил Альфин, хранитель Устья. Детей учили, как нужно заботиться о дереве. Когда Гэввинг был младше, в его функции входило собирать мусор, навоз и землю, чтобы опускать их в Устье, вынимать оттуда забившиеся камни, находить и убивать паразитов. Ему эта работа не слишком нравилась - Альфин был сущий ужас, а не начальник, - но некоторые из паразитов были съедобными, это он точно помнил. Там же росли и земножизненные культуры - табак, маис и помидоры, их нужно было собрать до того, как дерево успеет проглотить их. Но в эти мрачные дни добыча, пролетающая мимо, попадалась редко. Даже насекомые вымирали. Для племени не хватало еды, не говоря уж о мусоре, которым обычно кормились насекомые и дерево. Земные культуры почти полностью вымерли. Ветки были наполовину голыми - новая листва не отрастала на них. Альфин заботился об Устье дольше, чем Гэввинг жил на этом свете. Мрачный старик ненавидел половину племени по той или иной причине. Гэввинг его тоже боялся. Альфин посещал все похороны... но сегодня он действительно выглядел взволнованным, словно с трудом пытался не выказывать своей скорби. День был пасмурным. Яркое пятно - Солнце - снижалось, расплывалось в воздухе. Скоро оно посветлеет и засияет на востоке. Пока же... да, вон идет Председатель, тщательно одетый, в капюшоне, накинутом на голову, - пух еще беспокоит его. Его сопровождают Ученый и Град. Град, белокурый юноша, на четыре года старше Гэввинга, выглядит чересчур серьезно. Гэввинг гадал: это из-за Мартал или по личным причинам? На Ученом болтался древний растянутый джемпер, который обозначал его ранг, - выцветший, плохо подогнанный, с узором на одном плече. Его штаны доходили лишь до колен, а задравшаяся рубаха оставляла неприкрытым часть живота, поросшего серой шерстью. Отслужив неисчислимым поколениям, загадочная стеклянистая ткань начала проявлять признаки износа, и Ученый надевал ее только для официальных церемоний. Град был прав, неожиданно подумал Гэввинг: эта древняя униформа великолепно сидела бы на Харпе. Ученый заговорил, упомянув о последней обязанности Мартал - накормить дерево - и напомнив всем присутствующим, что однажды это будет и их обязанностью. Он изложил все очень кратко, а затем уступил место Председателю. Заговорил Председатель. Он ни словом не упомянул плохой характер Мартал, но зато сказал очень много о ее умении обращаться с кухонным котлом. Он сказал и еще об одной утрате - о своем сыне, который потерян для кроны Квинна, где бы тот ни находился. Он говорил долго, а Гэввинг гадал - почему. Четыре младших мальчика всем своим видом изображали абсолютное внимание, но пальцами ног тихонько пинали кустик вертолетных растений. Потревоженные растения реагировали тем, что выбрасывали семена и маленькие лопасти, закругленные на концах. Мальчики важно стояли в вихре крохотных вертолетиков. Многие с трудом сдерживали смех, но Гэввинг почему-то не мог смеяться. У него было четыре брата и сестра, но все они умерли, не дожив до шести лет, как и многие дети в кроне Квинна. А теперь, в пору голода и жажды, дети умирали еще легче... Гэввинг был последним в своей семье. Все, что сегодня происходило, навевало на него воспоминания, точно он видел это в последний раз. Но почему? Это же всего-навсего охотничья экспедиция! Однако его сжавшийся желудок знал лучше. Участник одной-единственной неудачной охоты, каким образом он был выбран для этой долговременной охотничьей экспедиции? Месть за Лэйтона? А других тоже за что-то наказали? И кто были эти другие? Что им разрешат взять с собой? И когда наконец закончатся эти бесконечные похороны? Председатель все говорил о голоде и необходимости жертвоприношений, и теперь его взгляд то и дело останавливался на отдельных лицах. Среди них был и Гэввинг. К тому времени, когда долгая речь закончилась, Мартал опустилась еще на два метра вниз по склону. Председатель поспешно отбыл навстречу разгорающемуся дню. Гэввинг со всех ног поспешил к Общинным. Вся экипировка была свалена на сеть, сплетенную из остатков сухих опорных веток, которые племя Квинна называло "землей". Гарпуны, связки тросов, копья, якоря, сети, коричневые мешки, грубые одеяла, полдюжины реактивных стручков, сандалии-кошки... все это, может, и сохранит их в живых. Все, кроме... еды? Никакой еды Гэввинг не увидел. Здесь уже находились и другие. Даже на первый взгляд они являли собой компанию, подобранную по странному принципу. Он увидел знакомое лицо и позвал: - Град! Ты тоже идешь? Град подошел к нему. - Верно. Я приложил руку к планам этой экспедиции, - признался он. Град, хотя и был неуклюжим, являлся счастливым представителем традиционно научной профессии. Однако он пришел вооруженным своим собственным тросом и гарпуном и, казалось, рвался вперед, полный нервной энергии. Он огляделся вокруг и воскликнул: - Ах ты, древесный корм! - Ну, и что все это значит? - Ничего! - Град поддел пальцами ног стопку одеял и добавил: - По крайней мере, мы не будем раздеты. - Зато будем голодны. - Может, на стволе найдется что-нибудь поесть. Хорошо бы! Град был давним другом Гэввинга, но не слишком-то хорошим охотником. А Меррил! Меррил сочли бы крупной женщиной, если бы не ее тоненькие скрюченные ножки, не соответствующие туловищу. Но руки ее, несмотря на скрюченные пальцы, были длинными и сильными, да и почему бы нет? Она использовала их для всего, даже для ходьбы. Сейчас она скорчилась у плетеной стены Общинных, неподвижная, ожидающая. Одноногий Джиован стоял за ней, уцепившись одной рукой за мелкие ветки, чтобы удержать равновесие. Гэввинг еще помнил Джиована как ловкого неутомимого охотника. Потом что-то напало на него - он так никогда и не смог описать, что именно. Джиован вернулся едва живой, с разбитыми ребрами и оторванной левой ногой, обрубок которой был перехвачен сделанным из троса жгутом. Четыре года спустя старые раны все еще постоянно тревожили его, и он не давал никому забыть об этом. Далее следовала Глория - ширококостная, домашнего вида женщина средних лет. Детей у нее не было. Ее неуклюжесть снискала ей нежеланную славу. В этом она винила Харпа, рассказчика, и не без основания: история про загон для индеек пользовалась популярностью, и он помнил еще одну, касающуюся алого шрама, который бежал по ее левой ноге. Этот шрам она приобрела еще тогда, когда выполняла обязанности кухарки. Ненависть в глазах Альфина напомнила о том времени, когда Глория врезала ему по уху балкой из древесины ветви, но еще больше это свидетельствовало о склонности Альфина копить старые обиды. Садовник, мусорщик, похоронный распорядитель... Он не был охотником, а уж тем более исследователем, однако же и он был тут. Не удивительно, что он выглядит растерянным. Глория сидела скрестив ноги, опустив глаза. Альфин разглядывал ее с растущей ненавистью. Застывшая в неподвижности Меррил казалась расслабленной, Джиован что-то бормотал себе под нос. И это его компаньоны? Желудок Гэввинга сжался в агонии вокруг остатков гриба. Затем в Общинные быстро вступил Клэйв, по обе стороны от него шли две молодые женщины. Он огляделся с таким видом, точно ему понравилось увиденное. Это правда. Клэйв тоже шел с ними. Они наблюдали, как он поддевает ногой багаж, кивает, кивает. - Хорошо! - энергично сказал Клэйв и еще раз оглядел ожидающих его спутников. - Мы должны нести весь этот древесный корм на себе. Можете поделить его между собой. Возможно, вы предпочтете нести его на спине, связав тросами, но выбор за вами. Потеряете свою ношу - отправитесь домой одни. Гриб перестал ворочаться в желудке у Гэввинга: Клэйв был идеальным охотником - длинным и тощим, два с половиной метра костей и мышц. Он мог поднять в воздух взрослого мужчину, охватив его голову пальцами одной руки, а длинные пальцы ног могли так же ловко швырять камни, как руки Гэввинга. Его напарницами были Джайан и Джинни, двойняшки, темноволосые и хорошенькие дочери Мартал и давно умершего охотника. Без всяких приказов они начали складывать оборудование в мешки. Остальные придвинулись, чтобы помочь. Альфин сказал: - Я так понимаю, что ты наш вождь? - Верно. - И что мы будем делать со всем этим? - Мы пойдем вверх по стволу. Нам придется обновить отметки племени Квинна. Мы будем идти, пока не найдем что-нибудь, что поможет спасти племя. Может, это будет еда... - На голом стволе? Клэйв оглядел его. - Мы проводим всю нашу жизнь на двух километрах ветви. Ученый сказал мне, что ствол достигает в длину сотню километров. А может, и больше. Мы не знаем, что там есть. Но в чем бы мы ни нуждались, здесь этого нет. - Ты же знаешь, почему мы идем. Нас просто вышвыривают, - буркнул Альфин. - На девять ртов меньше, и ты погляди, кто... Клэйв оборвал его. Он мог бы перекричать громовой раскат, если бы захотел. - Хочешь остаться, Альфин? - Он подождал, но Альфин не ответил. - Тогда оставайся. Объяснишь всем, почему ты не пошел. - Я иду, - пробормотал Альфин почти неслышно. Клэйв не угрожал ему, да этого и не требовалось. Все уже было решено. Того, кто не захотел бы идти, осудили бы как мятежника. Однако и это не имело значения. Если Клэйв шел, то, значит, Альфин ошибался, и желудок Гэввинга ошибался тоже. Они найдут то, в чем нуждается племя, и они вернутся. Гэввинг присел, чтобы упаковать свой мешок. Клэйв сказал: - У нас есть шесть пар сандалий-кошек. Джайан, Джинни, Град... Гэввинг. Я понесу остальные. Мы посмотрим, кто еще в них нуждается. Каждый возьмет по четыре копья. Прихватите с собой несколько обломков скал. Я не шучу. Вам понадобится по крайней мере один камень, чтобы забивать копье в древесину, а может, вам захочется что-нибудь бросить. Кинжалы есть у всех? Период сна еще не кончился, когда они выбрались из листвы, и все пораженно замигали: ствол казался необычайно высоким. Дальняя крона была почти неразличима и едва синела, почти не отличаясь цветом от неба. Клэйв крикнул: - Несколько минут на еду. Потом набейте рюкзаки листвой. Мы не встретим листву еще очень долго. Гэввинг очищал опорную ветвь от волокнистой сахарной листвы. Он пристроил собранную охапку между спиной и рюкзаком и вылез на ствол. Клэйв уже был впереди. Кора на стволе отличалась от движущейся коры на ветках, толщина ее достигала нескольких метров, а в трещину мог наполовину спрятаться человек. Меньшие трещины представляли собой удобные зацепки для пальцев. Гэввинг не привык к сандалиям-кошкам, и ему приходилось слегка прихрамывать, чтобы возвращать их на место, иначе они соскальзывали. Мешок за спиной то и дело норовил опрокинуть Гэввинга. Может, нужно было закрепить его ниже? Зато помогал прилив. Хоть он и тащил вниз, но еще и прижимал к стволу, словно ствол был наклонным. Град двигался хорошо, но пыхтел. Может, он провел слишком много времени за своими занятиями? Но, как заметил Гэввинг, его рюкзак был больше, чем у остальных. Что он там тащил, кроме провизии? Меррил была без рюкзака, с одним тросом. Она умудрялась удерживаться на нем, используя одни лишь руки. Джиован, используя обе руки и уцелевшую ногу, почти догнал Клэйва, хоть его челюсти и были стиснуты от боли. Джайан и Джинни, зависнув на толстой коре над Гэввингом, остановились, точно по команде. Они поглядели вниз, потом друг на друга и, казалось, собрались заплакать. Внезапная острая тоска по дому сжала горло и Гэввингу. Ему так хотелось вновь оказаться в хижине для холостяков, растянуться на своей койке, уткнуться лицом в поросшую листвой стену... Двойняшки возобновили свое движение. Гэввинг последовал за ними. Все идут хорошо, подумал Клэйв, хотя еще беспокоился о Меррил. Она замедляла их движение, но, по крайней мере, очень старалась. Когда они доберутся до середины ствола, ей будет легче передвигаться на руках. Там совсем нет прилива, вещи там парят, никуда не падая, если верить всем этим выдумкам Ученого. Альфин один задержался, застрял на краю кроны. Клэйв ожидал от него всяческих неприятностей, но не сейчас. Альфин был старшим из этой команды, ему за сорок, но он мускулистый, здоровый. Воззвать к его гордости? Он крикнул: - Тебе нужны сандалии-кошки, Альфин? Возможно, Альфин и перебирал в мыслях множество остроумных возражений, но ответил невыразительно: - Может быть. - Я подожду. Джиован, веди группу вперед. Клэйв открывал свой рюкзак, когда Альфин двинулся, чтобы присоединиться к нему. Альфин лез с полузакрытыми глазами. В этом было что-то странное, что-то неправильное. - Я надеялся, что ты, по крайней мере, не отстанешь от Меррил, - сказал Клэйв, протягивая Альфину сандалии. Альфин ничего не ответил, натягивая первую сандалию, но затем произнес: - Какая разница? Мы все равно мертвы. Но это не принесет проклятому размору ничего хорошего. Он лишь избавился от увечных... - Кто? - Председатель, наш чудный Председатель! Когда люди голодают, они срывают свою злость на том, кто стоит у власти. А он выпихнул всех калек, которые в любом случае не сделали бы ему ничего плохого. Посмотрим, что он запоет, когда его выкинут в небо. - Если ты думаешь, что я калека, посмотрим, как ты перегонишь меня, - легкомысленно ответил Клэйв. - Все знают, почему ты тут, ты и твои женщины. - О, может, и так, - согласился Клэйв. - Но если думаешь, что тебе придется по душе жить с Мэйрин, можешь попытаться, когда вернемся. Я не смог. Ей это не понравилось, и ее отцу тоже не понравилось. Но, знаешь, она была хорошо сложена, чтобы рожать младенцев, и я как раз достаточно вырос тогда, чтобы заметить это. Альфин фыркнул. - Я говорю то, что думаю, - сказал ему Клэйв. - Если осталось хоть что-то, что может спасти племя, это должно быть где-то над нашими головами. И если мы разыщем это, то я, думаю, и сам смог бы стать Председателем. Как ты считаешь? Пораженный, Альфин уставился на Клэйва: - Может быть. Жаждешь власти, а? - Я еще не решил окончательно. Давай скажем, что я просто достаточно безумен, чтобы идти на Голд. Вся эта сумасшедшая... Положим, Джайан и Джинни могут о себе позаботиться, а если нет, то могу я. Но я вынужден был взять Меррил, поскольку за это Председатель дал мне реактивные стручки, а потом, в последнюю минуту, он навязал мне Гэввинга, и это был последний удар. - Гэввинг ничуть не хуже остальных детишек, которых я тренировал. Постоянно задавал вопросы, так что я даже не знаю, у кого любопытства больше, чем у этого мальчика... - Не в этом дело. У него лишь начала пробиваться борода. Он никогда не делал ничего плохого, разве что присутствовал, когда проглотили этого чертова дурня Лэйтона... Оставим это. Альфин, кое-кто из нашей группы представляет для остальных опасность. - Ты знаешь об этом. - Как бы ты с этим справился? Улыбающийся Альфин - явление достаточно редкое. Он подумал, потом ответил: - Меррил рано или поздно убьет себя. Но Глория убьет кого-нибудь другого: соскользнет в неудачное время. И здесь легко помочь делу: дождись, пока мы не заберемся выше, где прилив будет слабее, и толкни ее, когда она начнет терять равновесие. Пошли ее домой кратчайшим путем. - Ну, я об этом тоже думал. Ты опасен для нас, Альфин. Ты всегда таишь злобу, а у нас и так много забот, чтобы еще озираться назад из-за тебя. Если ты будешь замедлять наш ход, если ты будешь доставлять мне хоть малейшее беспокойство, я отправлю домой кратчайшим путем тебя. У меня и без того хватает проблем. Альфин побледнел, но ответил: - Может быть. Избавься от Глории, пока она не столкнула кого-нибудь со ствола. Попроси Джиована. - Я не подчиняюсь твоим приказам, - сказал Клэйв. - И еще одно. Ты тратишь слишком много энергии из-за того, что постоянно сердишься. Экономь ее. Тебе еще понадобится твой гнев. А теперь - вперед. И когда Альфин возобновил путь, Клэйв последовал за ним. Глава третья. СТВОЛ День прояснился, потом угас, потом вновь замерцал, а они все лезли вверх. Мужчины стянули свои рубашки и засунули их за ремни заплечных мешков, чуть позже то же сделали и женщины. Клэйв уделял внимание в равной степени Джайан и Джинни, искоса поглядывая на обеих. Гэввинг старался не разглядывать их, но вообще-то их вид тоже отвлекал его от восхождения. Джайан и Джинни были двадцатилетними двойняшками, абсолютно похожими друг на друга, с бледной кожей и темными волосами, симпатичными личиками в форме сердечек и красивыми коническими грудями. Некоторые граждане называли их глупенькими, поскольку они не очень-то увлекались разговорами, но Гэввинг понимал, что во всем остальном они проявляли достаточно здравого смысла. И теперь Джинни лезла наверх рядом с Клэйвом, Меррил отставала от них, и Джайан все время оставалась ниже Меррил, подталкивая ее. Джиован начал отставать, когда Клэйв сам повел группу. Он сыпал проклятьями по мере того, как монотонно карабкался вверх, проклиная ветер, грубую кору, отсутствующую ногу однообразным, монотонным голосом. Альфин мог бы стать одним из лидеров, подумал Гэввинг, но он все время задерживался, чтобы поглядеть вниз. Плечи и ноги Гэввинга жгло усталостью. Что еще хуже, он начал ошибаться, неправильно ставя свои сандалии-кошки, и они слишком часто соскальзывали. Усталые люди начинают ошибаться. Гэввинг увидел, как Глория соскользнула, обдирая крошки коры, и пролетела два или три метра, прежде чем успела ухватиться за выступающий край коры. Пока она яростно карабкалась обратно, Гэввинг передвинулся наискось так, что теперь находился ниже ее и сбоку. От страха она застыла. - Иди дальше, - сказал Гэввинг. - Я останусь за тобой. Я поймаю тебя. Глория поглядела вниз, нервно кивнула и вновь возобновила восхождение. Казалось, она двигается конвульсивными толчками, вкладывая в каждый слишком много усилий. Гэввинг ничего не сказал. Она опять соскользнула. Гэввинг ухватился за выступ коры. Когда она скользила мимо него, он подхватил ее и толкнул к стволу дерева. Глория вздохнула, снова вцепилась в ствол и возобновила подъем. Клэйв крикнул вниз: - Кто-нибудь хочет пить? Им нужно было перевести дух, чтобы ответить, что они, разумеется, хотят пить. Клэйв сказал: - Сворачивайте на восток. Попьем немного. Падающая вода проложила канал по восточной стороне ствола. Канал достигал пятидесяти метров в ширину, но его сглаженное водой ложе почти пересохло. Однако дерево все еще иногда проходило через случайные облака, туман все еще оседал на стволе, ветер и сила Кориолиса все так же отклоняли воду на восток, и она по мере осаждения бежала жалким ручейком, стекая вниз, в крону Квинна. - Осторожней, - предупредил Клэйв, - используйте копья, если нужно. Эта поверхность скользкая. - Сюда, - позвал Град сверху. Они поднялись к нему. Целая скала, должно быть, врезалась в дерево довольно давно, почти наполовину погрузившись в древесину. Ствол разросся и охватил ее. Получилась отличная платформа, в особенности с тех пор, как ручей разделился на два рукава и начал обтекать ее с обеих сторон. Пока Меррил и Джайан карабкались вверх, Клэйв вогнал заостренные колышки в дерево над скалой и укрепил тросы. Наконец и Меррил с Джайан поднялись на скалу. Меррил без сил рухнула на камень. Джайан напилась сама и принесла воды Меррил. Глория легла ничком на платформу, закрыв глаза. Через некоторое время она подползла к правому рукаву ручья и окликнула Клэйва: - Сколько можно? - Что? - Ну, сколько можно пить? Вода бежит в... Клэйв громко рассмеялся. Словно Управляющий, проводящий церемонию встречи середины года, он воскликнул: - Пейте! Купайтесь! Устраивайте водяные сражения! Кто остановит нас? Если бы племя Квинна не было готово получить воду из вторых рук, разве мы отправились бы сюда? - Он вытащил их единственный котелок из рюкзака и стал весело брызгать водой в кого придется: в Меррил, которая в восхищении вопила, в Джиована, который удивленно фыркал, в Джайан и Джинни, которые с угрожающим видом подобрались к нему. - Я бы не хотел, чтобы меня избили на этом превосходном привале, - закричал Клэйв, вскакивая на ноги. Двойняшки скатили его в ручей, придерживая за руки и за ноги, чтобы он случайно не свалился вниз. Они лезли вверх по спирали, огибая ствол. - Мы здесь не просто для того, чтобы лезть наверх, - сказал Клэйв, - но и для того, чтобы исследовать все вокруг. Гэввинг слышал монотонные проклятья Джиована, пока они поднимались навстречу ветру, но наконец рев ветра заглушил все звуки. Гэввинг захватил рукой горсть зеленых волокон и сунул их в рот. Ветки, которые покачивались над его рюкзаком, теперь были почти голыми. По пустынному небу где-то вдали текли облака, да выделялась дюжина пятнышек, которые могли быть прудами, - все километров за сто от них. Им жутко захочется есть, когда придет время привала. Он пересекал шрам в коре - вздутие, сбегающее вниз по древесине. Старая рана, которую кора пыталась залечить... Достаточно большая, чтобы двигаться по ней, но она бежала в неправильном направлении. Неожиданно Град заорал: - Стой! Глядите! - В чем дело? - спросил Клэйв. - Знаки племени Квинна! Если бы Град не указал на знаки, Гэввинг никогда не догадался бы, что это была надпись. Он слишком редко видел буквы, а эти буквы в поперечнике достигали трех или четырех метров. Их невозможно было прочесть, только нащупать: ДК с круговой отметкой через Д. - Надо бы обновить их, - сказал Град. - Они почти заросли. Стоило бы почаще приходить сюда. Клэйв критически оглядел свою команду: - Гэввинг, Альфин, Джинни, начинайте копать. Град, ты присматривай за ними. Откопайте только К, оставьте Д в покое. Остальные отдыхайте. Меррил сказала: - Я могу работать. И, кстати, могу нести больший груз. - Напомни мне об этом завтра, - ответил ей Клэйв. Он пересек кору, чтобы похлопать ее по плечу. - Если сможешь завтра нести больше груза, получишь его. Посмотрим, как ты будешь чувствовать себя, когда твои мышцы начнут болеть с непривычки. Они прорезали кору и начали глубже вгрызаться в древесину при помощи своих гарпунов. Град двигался рядом. Буква К обрела наконец форму. Когда Град оказался близко к нему, Гэввинг спросил: - Почему буквы такие большие? Их едва можно прочесть. - Они не для нас. Ты хорошо разглядишь их, если будешь за километр отсюда, - объяснил Град. Альфин навис у них над головами. - Как? Падая? Кто это будет читать? Меч-птицы? Триады? Град улыбнулся и пошел, ничего не ответив. Альфин скорчил рожу ему в спину, потом передвинулся к Гэввингу. - Он что, ненормальный? - Может быть! Но если ты не будешь рыть так же глубоко, как Джинни, эти отметки с точки зрения меч-птиц будут выглядеть глупо. - Он выдал лишь половину секрета, да с тем и оставил нас, - пожаловался Альфин. - Он все время так делает. Они оставили знаки племени глубоко и ясно врезанными в дерево. Теперь ветер бил прямо в лицо. Гэввинг ощутил знакомую боль в ушах. Он подвигал челюстью, вспоминая, как все случилось в первый раз, и почувствовал боль и давление на барабанные перепонки - то же было, когда мимо них проходил Голд, в период сна перед первым приступом аллергии. В те дни он не загадывал, не придется ли вновь проснуться с ноющими глазами и пазухами, он просто притерпелся к этому. Но Гэввинг никогда не просыпался на вертикальном склоне дерева. Он представил, как лезет вверх совершенно ослепший. Именно эти мысли занимали его в тот момент, когда толстая, в цвет коры, лента, свисающая со ствола, обернулась вокруг талии Глории. Глория заорала. Гэввинг увидел, как она прижалась к коре, и отвернул лицо, не в силах глядеть. Лента тащила ее вбок, в сторону от них. Гэввинг, прежде чем сделать шаг, вытащил из-за спины гарпун и лишь затем двинулся в обход Глории, к живой ленте. Глория вновь заорала, руки ее разжались. Теперь только живая лента удерживала ее от падения. Он боялся ударить по ленте и поэтому лез по направлению к ее началу, а лента обвивалась вокруг Глории все теснее. В дереве было дупло. В темном провале Гэввинг увидел утолщение живой ленты, и единственный глаз на стебельке уставился на него. Он ударил в этот глаз. Дрожащее веко закрылось, стебелек закачался. Гэввинг вновь ударил. Он почувствовал, как по его рукам и плечам пробежала дрожь, пока гарпун пронзал чью-то плоть. Огромный рот раскрылся и заорал. Живой трос задергался и попытался отбросить Глорию, но Глория спасла себя сама: она вонзила гарпун в кору и ухватилась за него обеими руками. Она цеплялась так, пока лента разматывалась, чтобы атаковать Гэввинга. Рот был набит рядами треугольных зубов. Гэввинг ловко вытащил гарпун из глаза, словно тренировался всю жизнь, и нацелился в рот, пытаясь достать до глотки. Рот захлопнулся, и гарпун лишь задел зубы. Тогда Гэввинг вновь нацелился в глаз. В темноте дупла что-то агонизировало. Рот распахнулся неправдоподобно широко. Затем из дупла вывалилась черная туша. Гэввинг отступил в сторону, чтобы его не расплющило о дерево. Зверь размером с хижину выпрыгнул в небо. У него были три короткие толстые ноги, вооруженные хватательными клешнями. Расправились короткие крылья, клешни лязгнули рядом с охотником, но промахнулись. Гэввинг с удивлением увидел, что лента - это нос чудовища. Сначала он подумал, что чудовище пытается бежать. Но метрах в десяти от своего укрытия оно развернулось с поразительной скоростью. Гэввинг вновь прижался к стволу с гарпуном наготове. Крылья твари колотили с безумной быстротой, нос вытянулся вперед. Но тут во всеоружии набежала остальная компания. Глорию опутали тросы, которые заодно прихватили и ленту - нос чудовища. Несколько тросов метнулись в воздух, чтобы спутать ему крылья. Клэйв выкрикивал указания. Он, Джинни и Град изо всех сил тянули, отводя в сторону нацеленные на ствол клешни. В таком положении они удерживали тварь, пока гарпуны не вонзились монстру в голову. Гэввинг выбрал точку и бил туда вновь и вновь, просверливая кость, потом красно-серый мозг. Он не заметил момента, когда тварь перестала шевелиться, и пришел в себя, лишь когда Клэйв крикнул: - Гэввинг, Глория, позаботьтесь об обеде. Вы убили, вы и разделывайте. "Вы убили, вы и разделывайте"- традиционная формула почета, которую легко было отклонить: достаточно было сказать, что ваша добыча ранила вас. Джайан и Джинни разжигали огонь в бывшем убежище твари. Они работали быстро, умело, почти без слов - так, словно читали мысли друг друга. Остальные оставались снаружи, собирая куски коры на топливо. Гэввинг и Глория укрепили тело при помощи копий и тросов рядом с отверстием и приступили к работе. Град настоял на том, чтобы помочь. Строго говоря, он не имел на это права, но казался искренним, а Глория устала. Они работали медленно, исследуя странное создание, убитое ими. У него были признаки трехсторонней симметрии, как и у многих других созданий Дымового Кольца, сказал Град. Меньшее - третье - крыло размещалось далеко на спине, как рулевой плавник. Передняя пара крыльев была движущей и, как радостно отметил Град, выполняла роль ушных раковин. Отверстия под каждым крылом действительно оказались органами слуха, когда Град вскрыл их. Крылья могли чашеобразно складываться, чтобы лучше улавливать звуки. Это была оседлая форма жизни - маленькие крылья с трудом могли переносить животное. Все в Дымовом Кольце умело летать так или иначе, но это существо предпочитало просверлить дыру и поджидать там жертву. Его тело не отличалось особой силой. Град продолжал поиски, пока не нашел жало. Размером с указательный палец, оно вонзилось в рюкзак Глории. Та чуть не упала в обморок. Клешни решили сохранить, Клэйв потом превратит их в наконечники для гарпунов. Они отрезали ломти мяса, жарили и передавали остальным, которые, привязавшись к вбитым в кору копьям, отдыхали снаружи. Потом нарезали кусков побольше, чтобы прокоптить их в глубине деревянной пещеры. Гэввинг понял, что его глаза начинают слезиться от усталости, с Глории ручьями тек пот. Он положил руку ей на плечо и сказал: - Все, хватит. - Хорошо, достаточно, - согласился Клэйв. - Садитесь на свои насесты. Альфин, давай нарежем остальное. Команда Клэйва отлично поела, даже переела. Они плавали на тросах снаружи пещеры. Внутри коптилось мясо. Тело, теперь состоящее в основном из костей, блокировало вход в пещеру. Клэйв сказал: - Граждане, я хочу услышать о вашем состоянии. Как у нас дела? У кого-нибудь что-нибудь болит? - У меня все болит, - откликнулась Джайан, и ее слова подтвердил хор голосов. - Все хорошо, что хорошо кончается. Глория, эта тварь не сломала тебе ребра? - Нет, не думаю. Синяки. - Угу. - Клэйв казался удивленным. - Никто не свалился. Никто не ранен. У нас пропало хоть какое-то снаряжение? В наступившем молчании заговорил Гэввинг: - Клэйв, что мы тут потеряли? Что ты тут делаешь? - Мы исследуем ствол, подновляем отметки племени Квинна и, может быть, пытаемся остановить голод. Сегодняшняя добыча - хороший первый шаг. Гэввинг уже собрался оставить эту тему, но Альфин продолжил: - Мальчик имеет в виду, что ты делаешь здесь? Ты, могучий охотник, почему ты отправился, чтобы умереть с калеками? Раздалось бормотание, но никакой другой реакции на слово "калеки" не последовало. Клэйв улыбнулся Альфину. - Давай рассмотрим этот вопрос по-другому, о хранитель Устья дерева! Почему племя смогло обойтись без тебя? Западный ветер смягчался по мере того, как они лезли вверх, но до сих пор был сильным и продувал струйки дыма сквозь кости скелета. Альфин с трудом выдавил: - Председатель подумал, что это отличная шутка. И никто... никто не захотел заступиться за меня. - Никто не любит тебя? Альфин кивнул и вздохнул, словно ноша упала с его плеч: - Да, никто не любит меня. Теперь твоя очередь. Гэввинг усмехнулся. Клэйв был в замешательстве - ясно видно. Он сказал: - Мэйрин не любит меня. Я предпочел ей двух более симпатичных, более любящих женщин. А Мэйрин - дочь Председателя. - Это далеко не все, сам знаешь. - Если ты знаешь больше, чем я, может, ты и скажешь? - возразил Клэйв рассудительно. - Град подсказал мне. Он знает кое-что из истории племени. Когда дела идут не так, как надо, когда граждане несчастливы, лидеру грозит беда. Даже у Ученого могут начаться неприятности! Председатель перепуган, вот и все. Граждане голодны, а ты - достойная замена нынешнему Председателю. Клэйв, он боится тебя! - Град? - Ученый знает, что делает. - Он обвинял во всем тебя, - заорал Альфин. - Я был там. - Знаю. У него на это свои причины. Наступило всеобщее молчание, и Град засмеялся: - Нет, не я вызвал засуху. Мы обращаемся вокруг Голда, и Голд откинул нас слишком далеко внутрь, к Вою, туда, где Дымовое Кольцо истончается. Это гравитационный эффект... - Спасибо за объяснение, - с веселым сарказмом сказал Клэйв. Гэввинг почувствовал раздражение, но постарался расслабиться: ни один из них не понимал ту чушь, которую бормотал Град. - Может, нам что-нибудь еще удастся выяснить? - добавил Клэйв. В полном молчании Гэввинг спросил: - Мы можем сделать так, чтобы началось наводнение? Опять раздались смешки. Клэйв сказал: - Град? - Забудь об этом! - Это разрешило бы все проблемы. Даже Председателя. - Это глупо... ну ладно. Наводнения возникают, когда пруд врезается в дерево, где-то выше по стволу. Тогда по стволу стекает много воды. Прилив сталкивает ее вниз. Обычно нас предупреждают охотничьи экспедиции, и все прячутся в дальние ветви. То большое наводнение, десять лет назад... Мы-то оказались в безопасности, но водопад смел все хижины, уничтожил большую часть земных культур и загоны для индеек. После этого индеек мы поймали лишь через год. Я тоже хотел бы, чтобы случилось еще одно наводнение, - добавил Град. - Точно, хотел бы. Ученый думает, что все дерево... ладно. Мы не сможем поймать пруд. Мы слишком далеко углубились в область разреженного газа... - Вон там, - Гэввинг указал на восток и вне, туда, где пятнышко металлического цвета мерцало в дымке облаков. - Я думаю, этот пруд увеличивается. - Ну и что с того? Либо он хлынет, либо нет. Если он пролетит мимо, что нам - кидать в него гарпуны и тросы? Забудь об этом. Просто забудь об этом. - Ну ладно, - сказал Клэйв. - Мясо, наверное, уже готово. Нужно выгнать дым и залезать внутрь. Гэввинг неожиданно проснулся, не соображая, где он. Кажется, он слышал чьи-то стоны. Кому-нибудь больно? Теперь стоны прекратились. Звук ветра, звук дыхания многих людей. Его окружали теплые тела. Густые запахи дыма и пота. Все его тело болело, словно его избили. У самого уха Гэввинга раздался женский голос: - Ты тоже проснулся? И другой голос, мужской: - Да. Дай поспать. - Альфин? Молчание. И Гэввинг вспомнил: дупло оказалось достаточно велико, чтобы вместить девять усталых верхолазов после того, как они покидали кости носорука в небо. К этому времени они в падении могли долететь до кроны Квинна, накормить дерево. Все сгрудились кучкой, плоть рядом с плотью. Гэввинг помимо воли слышал, как вновь заговорил Альфин, хоть он и говорил шепотом: - Я не могу спать. Все болит. Глория: - И у меня тоже. - Ты слышала стоны? - Клэйв и Джайан, я думаю. И поверь, они не чувствуют никакой боли. - О! Хорошо им! Глория, почему ты разговариваешь со мной? - Я надеюсь, мы можем стать друзьями. - Просто ~не лезь~ рядом со мной, ладно? - Ладно. - Я боюсь, ты столкнешь меня. - Альфин, а тебе не страшно, когда ты так высоко? - Нет. - А мне страшно. Молчание. Потом голос Альфина: - Я боюсь упасть. Я свихнусь из-за этого. Какое-то время стояла тишина. Гэввинг вновь ощутил, как болят его собственные мускулы и суставы. Должно быть, это его и разбудило... Но когда Альфин заговорил снова, он уже задремывал. - Председатель знал об этом. - Знал о чем? - Он знал, что я боюсь упасть. Вот почему этот ублюдок-размор посылал меня вверх по ветви на охоту. Ничего надежного под рукой - цепляйся за что хочешь, бросай гарпуны... Но я держался. - Как? - спросила Глория, а Гэввинг подумал: "Как и Председатель". - Ерунда. Глория, ты ляжешь со мной? Приглушенный шепот: - Нет, Альфин. Мы же не одни. - У тебя остался любовник там, на кроне? - Нет. - Почти ни у кого из нас не было никого. Никого, кто мог бы защитить нас, когда Председатель все это задумал. Пауза, потом: - Все равно не могу. Не здесь. Голос Альфина поднялся до крика: - Клэйв! Клэйв, ты должен был захватить массажистку! Клэйв ответил из темноты: - Я взял двух. - Древесный корм, - выругался Альфин без злобы, даже с любопытством. Наконец вокруг стало тихо. Глава четвертая. ВСПЫШНИКИ И ВЕЕРНЫЕ ГРИБЫ Наутро все чувствовали себя плохо, хотя некоторые выказывали это сильней, чем другие. Альфин попытался было двигаться, но заворчал от боли и скорчился, опустив лицо на руки. Лицо Меррил казалось пустым и невыразительным, когда она оперлась на вытянутые руки. Джайан и Джинни ухаживали друг за другом, снимая массажем боль в натруженных мышцах. На лице Джиована, когда он попробовал пошевелиться, отразилось сначала удивление, а потом боль. Он бросил обиженный взгляд в направлении Клэйва. На лице Глории явственно отразился ужас. Гэввинг потянул ее за рукав (и вздрогнул от своих собственных сигналов боли): - Нам всем больно. Ты что, не можешь понять? Так о чем же ты беспокоишься? Тебя никто тут не бросит. Тут нет права сильного. Ее взгляд стал осмысленным. Она прошептала: - Я не думала об ~этом~. Я просто думала, что очень ~больно~. Это естественно, разве нет? - Верно. Но ведь ты не покалечена. - Спасибо, что вчера обо мне позаботился. Я в самом деле благодарна. Я буду вести себя лучше, обещаю. Град заговорил, не пытаясь тронуться с места: - Мы все будем вести себя лучше. Чем выше мы будем забираться, тем меньше мы будем весить. Очень скоро мы будем парить в воздухе. Клэйв осторожно двигался среди проснувшихся, но неподвижных людей. Гэввинг почувствовал приступ зависти: ~Клэйву~ не было больно. Из глубины дупла он извлек кусок продымленного мяса, разорванного гарпуном. - Лучше потратить время на завтрак, - объяснил он. - Ешьте. Это самый удобный способ нести провиант... - И мы потратили вчера кучу энергии, - добавил Град. Град, точно калека, подполз к Клэйву и начал скоблить вместе с ним метровую кость, которая была раньше ребром носорука. Это показалось Гэввингу разумным, и он присоединился к ним. У мяса был странный гнилостный привкус, однако, подумал Гэввинг, привыкнуть к нему можно. Особенно если от этого зависит твоя жизнь. Клэйв двигался среди них, держа огромный кусок мяса. Он отрезал ломоть и заставил Меррил взять его. Потом выслушал, как Джиован описывает свои симптомы, и сказал: - У тебя выправилось дыхание. Это хорошо. А теперь ешь. И Клэйв протянул Джиовану большой кусок мяса. Остальное он поделил между Джайан и Джинни и потратил минуту-другую, массируя им плечи и бедра. Они вздрагивали и стонали. Наконец, когда все хоть как-то поели, Клэйв оглядел свою команду. - Мы обойдем ствол к востоку и возьмем с собой воду на полдня. Тут нет места, чтобы делать согревающие упражнения, поэтому просто начнем двигаться. Так что присаживайтесь, граждане. Нам нужно "накормить дерево", а уж получится ли это у нас - зависит от прилива и от ветра. Альфин, ты поведешь группу. Альфин повел их вокруг ствола по спирали. Гэввинг обнаружил, что по мере того, как они лезли вверх, его боль уменьшалась. Он заметил, что Альфин ни разу не поглядел вниз, не проклинал никого из тех, кто лез вслед за ним, - просто ни разу на них не взглянул. Зато вниз постоянно поглядывал Гэввинг. Он не переставал удивляться тому, как много им удалось пройти: они уже так далеко отошли от кроны Квинна, что он мог заслонить ее двумя вытянутыми ладонями. Пришлось задержаться, чтобы подновить букву К в метке ДК. Когда они начали подниматься, Солнце стояло на востоке. К тому времени, как они достигли сглаженного водой древесного ствола, оно приблизилось к Вою. По извилистому руслу тек ручеек. Тут не оказалось естественного выступа, на котором можно было бы отдохнуть. Девять страждущих граждан вогнали свои копья в древесину и повисли на тросах, чтобы попить, помыться, увлажнить одежду и выжать ее. Гэввинг заметил, что чуть ниже остальной группы Клэйв говорил с Альфином. Слов не было слышно, Гэввинг лишь увидел, что сделал Альфин. - А если, предположим, я не буду? - Не будешь так не будешь. - Клэйв указал вниз, где сгрудились остальные. - Погляди на них. Я не выбирал их. Что мне делать, если один из моих граждан окажется трусом? Я переживу это. Но я должен знать. Альфин побелел от ярости. Побелел, а не покраснел. Не бывает никакой гневной бледности, бывает бледность от страха, это Клэйв знал уже много лет. Испуганный человек может убить, но руки Альфина стиснули трос, а гарпун был у Клэйва за плечом, и достать его было легко. - Я должен знать. Я не могу поставить тебя вести группу, если ты не можешь поглядеть вниз, чтобы узнать, как там у них дела. Мне придется поставить тебя туда, где ты никому не причинишь вреда, если не выдержишь. В хвост. И если ты войдешь в ступор, я не уверен, что кто-нибудь... - Ладно. - Альфин порылся в своем рюкзаке и вытащил копье и обломок скалы. Он вбил копье рядом с тем, на которое опирался. - Убедись, что ты можешь на него положиться. Это твоя жизнь. Второе копье вонзилось глубже, чем первое. Альфин завязал свободный конец своего троса. - А ты будешь стоять рядом? - Можешь на это рассчитывать. Но я должен знать. Альфин шагнул в пространство, разматывая петли своего троса. Он вздрогнул, потом закрыл лицо руками. Он падал медленно. "Мы все становимся легче, - вспомнил Гэввинг. - Это и вправду так. Я думал, мы просто стали чувствовать себя лучше, но мы теряем вес". А Альфин все еще падал, но уже убрал руки от лица. Он начал вращать руками, точно ветряная мельница крыльями, пытаясь перевернуться на спину. Гэввинг заметил, что рука Клэйва накрыла копья, к которым был привязан трос Альфина. Трос туго натянулся и кинул Альфина на дерево. Гэввинг наблюдал, как тот лезет вверх. Потом увидел, как Альфин вновь прыгнул: руки широко разведены, словно он пытался лететь. Казалось, это ему почти удалось - так медленно он падал, но наконец прилив вновь притянул его к дереву. - Они тут что, развлекаются? - спросила Джайан. Джинни ответила: - Ты лучше их спроси. Альфин больше не прыгал. Он добрался до места, где стоял Клэйв, и оба присоединились к отряду. Тогда заговорила Джинни: - А нам можно попробовать? Альфин кинул в нее взглядом, точно гарпуном. Клэйв сказал: - Нет, время двигаться. Грузитесь... Когда они вышли, Альфин вновь повел группу. Теперь он часто останавливался, чтобы поглядеть назад. И Гэввинг дивился. Вчера Альфин лупил копьем носорука, точно берсеркер. И было трудно поверить, что Альфин боится Клэйва, или высоты, или чего-нибудь вообще. Солнце пересекло небо, обошло Вой и вновь очутилось в зените, когда они опять вернулись на подветренную сторону. Древесина, сглаженная водой, была тут такой мягкой, что можно было карабкаться, держа в каждой руке по копью и попеременно вгоняя их в дерево. Они обогнули стаю птиц, сгрудившихся среди ветвей. У птиц были красные хвосты, но сами птицы имели серо-коричневый цвет, сливаясь с корой дерева. Когда они достигли ручейка, тот еще уменьшился, но и этого хватило: они повисли в воде и позволили ей охлаждать их разгоряченные тела, затекать в раскрытый рот. Клэйв вновь поделил копченое мясо. Гэввинг обнаружил, что безумно голоден. Град, пока ел, наблюдал за птицами. Не выдержав, он расхохотался: - Погляди, они пляшут брачный танец. - Ну и что? - Погляди! Наконец Гэввинг увидел, и другие тоже, привлеченные смехом Клэйва и хихиканьем Джайан и Джинни: серо-коричневый самец приближался к самке, резко расправляя серые крылья. Под серым было ярко-желтое пятно, а из ярко-алых перьев выдвигалась трубка. - Ученый как-то рассказывал мне о них. Вспышники, - сообщил Град, но его улыбка погасла, когда он подумал вслух: - Интересно, что они едят? - Какая разница? - спросил Альфин. - Может, и никакой. Град пошел по направлению к птицам. Те взлетели, затем вернулись, выкрикивая свои птичьи ругательства. Град не обращал на них внимания. Наконец он вернулся. Альфин спросил: - Ну? - Дерево просто изрыто ходами. Изрыто. В ходах полно насекомых. Птицы зарываются туда и едят насекомых. - Ты влюбился, - вызывающе сказал Альфин. - Влюбился в идею, что дерево умирает. - Мне бы гораздо больше понравилось верить, что это не так, - возразил Град, но Альфин лишь фыркнул. Они по спирали поднялись к западной стороне, тогда как Солнце вновь углубилось за Вой и вновь начало подниматься. Ветер дул теперь не с такой силой, но все уже начали уставать. Они почти не разговаривали друг с другой и часто задерживались, чтобы передохнуть в трещинах коры. Все как раз отдыхали, когда Меррил вдруг вскрикнула: - Джинни! Меня что-то схватило! Клешни размером с руку Клэйва ухватились за почти пустой рюкзак Меррил. Меррил потянула его на себя. Из отверстия в коре появилось создание, покрытое твердой, коричневой, сегментированной чешуей. Его передняя часть представляла собой цельную пластину с одним глубоко сидящим глазом, а за пластиной тело казалось мягким. Джайан ударила по телу там, где оно выходило из коры. Создание - вернее, его передняя часть - продолжало цепляться за рюкзак Меррил с идиотской целеустремленностью. Джайан раскрыла клешню с помощью своего гарпуна и опустила существо в рюкзак. Когда они вновь обогнули дерево, вернувшись к воде, Клэйв налил воды в маленький походный котелок, вскипятил чай, потом вновь наполнил котелок и сварил добычу Меррил. Каждому из группы досталось по кусочку. Они закрепились в широкой трещине, по форме напоминающей след от удара молнии, и крепко привязались тросами. Устроившись рядком, они не могли ни разговаривать, ни спорить: четыре дня восхождения после последнего завтрака слишком их утомили. Они могли только спать. Проснувшись, все дружно съели копченое мясо. - Может, еще поищем этих тварей в твердых панцирях? - предложил Клэйв. - Та была хороша. Он никого не заставлял подниматься. "Ему и не придется, - подумал Гэввинг, - пока мы спим там, где может потечь вода". В этот раз их возглавил Джиован. Он повел их по спирали в другом направлении, и через полдня они вернулись в защищенное от ветра место. Дерево здесь вновь было мягким и изрытым отверстиями, а неподалеку сновали вспышники. Альфин и Глория пытались отстать с подветренной стороны. Джиован заметил это, за что и получил полный ненависти взгляд от Альфина. Дело было в том, что Альфин гораздо тщательнее укреплял свои копья, чем остальные. А Глория наоборот, поэтому она все время соскальзывала и тратила время, забираясь обратно. Они вновь закрепились в русле ручья, попили и умылись. Альфин приметил что-то далеко вверху: серые шишки, выступающие из коры по обоим берегам ручейка. Он полез вверх, яростно вгоняя копья в древесину, и вернулся с веерными грибами, бледно-серыми, с ярко-рыжей оборкой, величиной в половину его рюкзака. - Может, они съедобны, - предположил он. Клэйв спросил: - Хочешь попробовать? - Нет. - И Альфин начал выбрасывать их. Меррил остановила его. - Мы здесь для того, чтобы наше племя не голодало, - сказала она, потом отломила серо-красный ломтик от края и сунула в рот. - Не очень вкусно, но ничего. Ученому они понравились бы. Их можно есть и беззубому. - Она откусила еще кусок. Альфин отломил кусок поближе к середине, серо-белый, и съел его. При этом он выглядел так, словно принял яд, но кивнул: - Вкус неплохой. Тут добровольцев прибавилось, но Клэйв наложил запрет. Когда они пустились в путь, Клэйв наломал целый букет веерных грибов. Веер величиной в квадратный метр развевался за его рюкзаком, точно флаг. На востоке поднималось Солнце. Оно находилось ниже Воя, и, если посмотреть по стволу вниз, можно было увидеть слабо различимую зелень кроны Квинна, а на краю Воя ярко блестела точка - солнечный зайчик. Западный ветер мягко обдувал трещины в коре, когда Гэввинг услышал, как Меррил закричала: - Кому нужны ноги? Она удерживалась, цепляясь одной рукой за край коры. Он крикнул в ответ: - Меррил! Ты в порядке? - Я чувствую себя чудесно! - Она отпустила кору и начала падать, потом вновь уцепилась за кору. - Град был прав! Я могу летать! Гэввинг поспешил к ней, а Джинни уже спустилась ниже, цепляясь за свое копье. Когда Гэввинг добрался до них, Джинни, используя копье как опору, держала наготове трос другой рукой. Они вместе подтянули Меррил к дереву. Та не сопротивлялась, лишь кричала: - Гэввинг, почему мы жили в кроне? Здесь есть еда и вода, и кому нужны ноги? Давайте останемся! Нам не нужна пещера носорука, мы выроем свою собственную! У нас есть мясо носорука, и эти штуки в панцирях, и веерные грибы! Я уже наелась листвы на всю свою жизнь. Но если она кому-то нужна, мы пошлем вниз кого-нибудь, у кого есть ноги! Нужно быть осторожнее с этими грибами, подумал Гэввинг. Он загнал копья в кору по другую сторону от Меррил, Джиован сделал то же самое. Где же Клэйв? Клэйв был наверху, с Альфином, вступив с ним в неслышные препирательства. - Ну ладно, пошли! Что вы делаете? - удивилась Меррил, пока Гэввинг и Джиован привязывали ее к коре. - О, послушайте, у меня есть чудная идея. Давайте вернемся. Мы будем иметь все; что захотим. Мы убьем еще одного носорука и высадим веерные грибы в кроне. Потом обоснуем там еще одно племя. Клэ-эйв! - заорала она, когда Клэйв и Альфин достигли пределов слышимости. - Как, я сойду за Председателя колонии? - Ты будешь ужасна. Граждане, мы остаемся тут ненадолго. Привяжитесь. Больше никаких полетов. - Никогда не думала, что может быть так хорошо, - сказала ему Меррил. - Мои родители, когда я была маленькая, просто ждали, когда я умру. Но они не накормили бы мной дерево. Я рада. Иногда я думала, что я - пример. Иногда люди нуждались во мне, чтобы быть счастливыми. Счастливыми оттого, что у них есть ноги. Даже одна нога, - горячо прошептала она Джиовану. - Ноги! Так что? Джиован спросил Клэйва: - И сколько нам теперь тут с этим возиться? - Тебе не придется. Возьми, ну, Града, и поищите для нас более удобное место для ночлега. Джиован поглядел на него: - Например? - Ну, пещеру, трещину, выемку в коре... что-нибудь получше, чем это место, где мы висим, точно коптящееся мясо. - Я тоже пойду, - сказал Альфин. - Ты останешься. - Клэйв, нечего относиться ко мне как к ребенку. Я съел из середки этой штуки. Я чувствую себя хорошо. - И Меррил тоже. - Что? - Ничего. Ты чувствуешь себя раздраженным, и это хорошо. Меррил чувствует себя хорошо, и это... - Альфин, я так рада, что ты не остановил меня, - лучезарно улыбнулась ему Меррил. В этот момент Гэввингу она показалась красивой. - Однако все равно спасибо. Хочу спать, - сказала Меррил и заснула. Альфин, встретив вопросительные взгляды, быстро заговорил: - Я... я подумал, что могу поговорить с Председателем про всю глупость этого предприятия. Послать э... безногую женщину лазить по дереву! Клэйв, я и в самом деле чувствую себя хорошо. Бодрым. Голодным. Я бы еще попробовал. Клэйв вынул гриб из пакета. Он оторвал красную оборку, потом предложил Альфину серый с белой начинкой кусок размером с ладонь. Если Альфин и колебался, то слишком недолго, чтобы это можно было заметить. Он съел весь ломоть с таким театральным видом, что Клэйв усмехнулся. Клэйв оборвал остаток красной бахромы и уложил ее отдельно. Возвратились Джиован и Град. Они нашли новую отметку ДК, всю заросшую грибами, точно седыми волосами на голове. - Заражено. Нужно будет выжечь там все, - сказал Град. - А что, если оно не погаснет? У нас же нет воды, - сказал Клэйв. - Ничего. Давайте поглядим. Джайан, Джинни, вы останетесь с Меррил. Одна из вас отправится за мной, когда та проснется. Они дважды исследовали грибные заросли. Соскабливать все эти серые волосы было бы унылой работой. Клэйв вытащил трут и разжег огонь. Грибы горели медленно, неохотно. - Ну ладно, давайте попытаемся. Но опустошите свои рюкзаки на случай, если придется гасить пламя. Грибная грядка медленно горела. На этой высоте западный ветер был не таким сильным, и дым крутился между грибными волосами, сглаживая огонь. Однако потом дым добрался и до края зарослей, и граждане вынуждены были отступить, когда эта вонючая гарь вызвала у них слезы. Наконец дым рассеялся. Гэввинг подошел поближе и выяснил, что большая часть грибов исчезла, а остаток обуглился. Отметка К была глубиной в два метра. Клэйв сделал из обломка коры факел и поджег им несколько оставшихся кустов. - Соскребите это, и, я думаю, мы устроимся тут на ночлег. Гэввинг, Джинни, вернитесь к Меррил. Когда ее начали расталкивать, Меррил тут же проснулась - веселая, активная, переполненная всяческими планами. Ее перетащили через трещины, готовые ко всему, и наконец устроили в выскобленном углублении буквы К. Им больше ничего не оставалось, как и самим устроиться там же и заснуть. Меррил спала как дитя, но остальные беспокойно ворочались. Полусонные разговоры вспыхивали и гасли. Наконец Клэйв спросил: - Джиован, как у тебя дела? - Что ты имеешь в виду? - Я имею в виду все путешествие. Как у тебя дела? Джиован фыркнул: - Я голоден. У меня все тело болит, но я к этому привык. Я могу лезть вверх. Или ты имеешь в виду, как у нас дела? Об этом мы не узнаем, пока не вернемся домой. Меррил теперь немного не в себе, но, может, со временем будет в порядке. Клэйв удивленно спросил: - Хочешь, чтобы мы остались здесь? - Да нет, это безумие. Я имею в виду, что надо вернуться домой сейчас. Убьем что-нибудь, закоптим, соберем побольше веерных грибов и вернемся домой. Мы будем героями, как любая охотничья партия, которая возвращается с мясом, и я говорю тебе - я готов. Древесный корм, мне надоело быть одним из... калек. Раньше я был тем, кто ~кормит~ племя... А если веерогрибы могут расти в кроне... К этому разговору прислушивался весь отряд. Клэйв, зная, что он говорит на публику, сказал: - Меррил, может быть, здорово больна, знаешь ли. - Она чувствует себя отлично. - О, давай поглядим, как она будет себя чувствовать, когда выдохнется. Может, я и сам захочу попробовать. - Клэйв замолчал, надеясь замять разговор. Но нет, в присутствии Альфина на это рассчитывать не приходилось. - Так как же насчет возвращения домой? Мы нашли то, зачем шли, - подал голос Альфин. - Я так не считаю. Наверняка мы еще не отскребли все метки племени. Град? - Предположительно, они идут по всему стволу. - Тогда давайте дойдем, по крайней мере, до середины. Мы уже знаем, что можем прокормить себя. А кто знает, что еще нам встретится? Носорук был хорошей едой, но нам попался лишь один, да и как такого прокормить в кроне? Мы можем подобрать несколько веерогрибов, когда будем возвращаться домой. Что еще? Съедобны ли вспышники? И как приспособить эти чешуйчатые создания? Град поддержал: - Может, их можно высадить прямо над кроной? Конечно, я хотел бы идти дальше. Хочется посмотреть, на что это похоже, когда нет вообще никакого прилива. - Мы уже знаем, что скажет Меррил. А как остальные? Альфин хмыкнул. Остальные молчали. - Мы идем дальше, - решил Клэйв. Глава пятая. ВОСПОМИНАНИЯ Она вновь была здесь. Та особая частота света, которую Шарлз Дэвис Кенди искал на протяжении пяти сотен лет. Он нашел ее пятьдесят два года назад, и сорок восемь и двадцать... шесть раз он видел ее, и еще десять раз она лишь мелькала, поэтому он был не совсем уверен. Источник излучения перемещался. На этот раз он находился западнее Кенди и едва улавливался сквозь облако пыли, газа и грязи органической жизни: свет водорода, горящего в кислороде. Кенди внимательно наблюдал за колеблющейся точкой внутри Дымового Кольца. Вряд ли Кенди мог рассчитывать, что его сигналы пробьются сквозь бурю, но он не прекращал попыток: - Кенди, именем Государства. Кенди, именем Государства. Главный двигатель ГРУМа работал уже много часов. Он ускорялся медленно, слишком медленно, словно толкая перед собой что-то очень массивное. Что они там делают? И неужели они совсем забыли про "Дисциплину" и Шарлза Дэвиса Кенди? Кенди и сам о многом забыл, но то, что помнил, было настолько явственно, словно он наблюдал это сейчас. Бесплодные попытки контакта отнимали не слишком много внимания. И он углубился в воспоминания. Целью была бело-желтая звезда со спектром, очень похожим на солнечный. Вокруг нее обращался невидимый спутник. Звезда Т-3 обладала массой в 1,2 раза больше солнечной, была чуть ярче и голубее, чем Солнце, - между классами G0 и G1. Ее спутник, масса которого составляла половину солнечной, должен был быть звездой, а не планетой, так как планета по крайней мере была бы видима. Согласно данным Государства, собранным во время экспедиций к другим звездам, в этой системе должно было быть по крайней мере еще одно небесное тело размером с планету. Может, это и была планета, напоминающая родоначальницу - Землю. В таком случае "Дисциплина" выполнит свою основную миссию, засеяв атмосферу кислородопродуцирующими водорослями. В один отдаленный день Государство вернется сюда и найдет дальний мир полностью готовым для колониз