> Парчовые знаки твои,
И казалоеь,
Что иероглифы рыдают.
Сотни рек, сотни гор
Преградили пути,
Но желанья и мысли
У нас совпадают.
56
НА ЗАКАТЕ СОЛНЦА
ВСПОМИНАЮ ШАНЬЧЖУН
Дождь кончился,
И в дымке голубой
Открылось небо
Дивной чистоты.
Восточный ветер
Обнялся е весной
И раскрывает
Юные цветы.
Но опадут цветы -
Уйдет весна.
И человек
Начнет вздыхать опять.
Хотел бы я
Все испытать сполна
И философский камень
Отыскать.
57
С т р. 57. На закате солнца
вспоминаю Шаньчжун.
Шаньчжун - местность в современной провинции Сы-
чуань, где Ли Бо провел свои детские годы.
Философский камень - имеется
в виду киноварь, один
из важнейших компонентов для
приготовления даосского
"эликсира бессмертия". Ли Бо часто странствовал
в горах,
отыскивая лечебные травы и
минералы, необходимые для
различных медицинских и химических опытов.
ССЫЛАЕМЫЙ
В ЕЛАН,
ПИШУ 0 ПОДСОЛНЕЧНИКЕ
Я стыжусь: ведь подсолнечник
Так защищает себя -
А вот я не умею,
И снова скитаться мне надо.
Если все же когда-нибудь
Буду помилован я,
То, вернувшись, займусь
Лишь цветами любимого сада.
58
Стр. 58. Ссылаемый в Елан,
пишу о подсолнечнике.
Елан - город на юго-западной
окраине Китая, в совре-
менной провинции Гуйчжоу. Подробнее
об этом стихотворе-
нии смотри в предисловии.
ПОДНЯ ВШИСЬ
НА ФЕНИКСОВУЮ
ТЕРРАСУ
У ЦЗИНЬЛИНА
Когда-то бывали фениксы здесь,
Теперь - терраса пуста,
И только река, как прежде, течет,
Стремительна и чиста.
И возле дворца, что был знаменит,
Тропинка видна едва.
И там, где гремели всю ночь пиры, -
Курганы, цветы, трава.
И речной поток у подножья гор
Проносится, полный сил,
Здесь остров Белой Цапли его
Надвое разделил.
Я знаю, что солнце могут закрыть
Плывущие облака:
Давно уж Чанъаня не вижу я -
И гложет меня тоска.
59
ДЕВУШКА ИЗ СЫЧУАНИ
Быстрее реки этой
Люди еще не нашли:
По ней не плывут,
А летят, как стрела, корабли.
- К десятой луне
Проплывет он три тысячи ли -
И скоро ль вернется
К просторам родимой земли?
60
ЛУНА НАД ГОРНОЙ ЗАСТАВОЙ
Над горами Тяньшань
Золотая восходит луна,
И плывет в облаках
Беспредельных, как море, она.
Резкий ветер, пронесшийся
Сотни и тысячи ли,
Дует здесь, на заставе,
От родины нашей вдали.
Здесь, над Ханьской дорогою,
Горы нависли в упор,
Гунны здесь проходили
К озерной воде Кукунор.
И по этой дороге
Бойцы уходили в поход,
Но домой не вернулись,
Как ныне никто не придет.
Те, кто временно здесь,
Да и весь гарнизон городской -
Все горюют о родине,
Глядя на север с тоской.
Эту ночь я опять
Проведу в кабачке за вином,
Чтоб забыться на время -
Не думать о доме родном.
С т р. 61. Луна над горной заставой.
Приводим перевод А. Ахматовой этого стихотворения,
озаглавленный ею "Луна над пограничными горами":
Луна над Тяньшанем
восходит, светла,
И бел облаков океан,
И ветер принесся
за тысячу ли
Сюда от заставы
Юймынь.
С тех пор как китайцы
пошли на Бодэн,
Враг рыщет у бухты
Цинхай,
И с этого поля сраженья
никто
Домой не вернулся
живым.
И воины мрачно глядят
за рубеж -
Возврата на родину
ждут,
А в женских покоях
как раз в эту ночь
Бессонница, вздохи
и грусть.
III
К ДРУЗЬЯМ
ПРОВОДЫ ДРУГА
Там, где синие горы
За северной стали стеной,
Воды белой реки
Огибают наш город с востока.
На речном берегу
Предстоит нам расстаться с тобой,
Одинокий твой парус
Умчится далеко-далеко.
Словно легкое облачко,
Ветер тебя понесет.
Для меня ты - как солнце,
Ужели же время заката?
Я рукою машу тебе -
Вот уже лодка плывет.
Конь мой жалобно ржет -
Помнит: ездил на нем ты когда-то.
63
ПРОЩАЮСЬ
С ДРУГОМ
У БЕСЕДКИ ОМОВЕНИЯ НОГ
У той дороги,
Что ведет в Гущу,
С тобою, друг,
В беседке я сижу.
Колодец
С незапамятных времен
Здесь каменной оградой
Обнесен.
Здесь женщины,
С базара возвратясь,
Смывают с ног своих
И пыль и грязь.
Отсюда -
Коль на остров поглядишь -
Увидишь:
Белый там растет камыш...
...Я голову
Поспешно отверну,
Чтоб ты не видел
Слез моих волну.
64
ПРОВОЖАЮ ДРУГА,
ОТПРАВЛЯЮЩЕГОСЯ ПУТЕШЕСТВОВАТЬ
В УЩЕЛЬЯ
Любуемся мы,
Как цветы озаряет рассвет.
И все же грустим:
Наступает разлука опять.
Здесь вместе с тобою
Немало мы прожили лет,
Но в разные стороны
Нам суждено уезжать.
Скитаясь в ущельях,
Услышишь ты крик обезьян,
Я стану в горах
Любоваться весенней луной.
Так выпьем по чарке -
Ты молод, мой друг, и
не пьян:
Не зря я
сравнил тебя
С вечнозеленой
сосной.
65
ПРОВОЖАЮ ГОСТЯ,
ВОЗВРАЩАЮЩЕГОСЯ
В У
Тихий дождик окончился.
Выпито наше вино,
И под парусом лодка твоя
По реке полетела.
Много будет тебе на пути
Испытаний дано,
А вернешься домой -
И слоняться там станешь без дела.
Здесь, на острове нашем,
Уже расцветают цветы
И плакучие ивы
Листву над рекою склонили.
Без тебя мне осталось
Сидеть одному у воды
На речном перекате,
Где вместе мы рыбу удили.
66
БЕСЕДКА ЛАОЛАО
Здесь душу ранит
Самое названье
И тем, кто провожает,
И гостям.
Но ветер,
Зная горечь расставанья,
Все не дает
Зазеленеть ветвям.
67
С т р. 67. Беседка Лаолао.
Беседка Лаолао находилась
на территории современной
провинции Цзянсу. В Китае
существовал обычай "сун"
("проводы"), согласно которому
уезжающего в дальние
края друга или родственника провожали
пешком до приста-
ни или почтовой станции, останавливаясь по дороге
в бесед-
ках или павильонах, сочиняя стихи
на прощание и угощая
друг друга вином. Беседка
Лаолао служила традиционным
местом расставания.
ПОСВЯЩАЮ МЭН ХАОЖАНЮ
Я учителя Мэн
Почитаю навек.
Будет жить его слава
Во веки веков.
С юных лет
Он карьеру презрел и отверг -
Среди сосен он спит
И среди облаков.
Он бывает
Божественно пьян под луной,
Не желая служить -
Заблудился в цветах.
Он - гора.
Мы склоняемся перед горой,
Перед ликом его -
Мы лишь пепел к прах.
68
С т р. 68. Посвящаю Мэн Хаожаню.
Мэн Хаожань (689 - 740)
- один из самых известных
и почитаемых в Китае танских лириков,
в юности "стран-
ствующий рыцарь", а в зрелые годы поэт-отшельник.
Ли Бо
был не только современником, но
и другом Мэн Хаожаня.
ПОСЫЛАЮ ДУ ФУ ИЗ ШАЦЮ
В конце концов для чего
Я прибыл, мой друг, сюда?
В безделье слоняюсь здесь,
И некому мне помочь.
Без друга и без семьи
Скучаю, как никогда,
А сосны скрипят, скрипят
По-зимнему, день и ночь.
Луское пью вино,
Но пей его хоть весь день -
Не опьяняет оно:
Слабое, милый друг.
И сердце полно тоской,
И, словно река Вэнь,
Безудержно, день и ночь
Стремится к тебе - на юг.
69
С т р. 69. Посылаю Ду Фу из Шацю.
Шацю - местность на территории
провинции Шаньдун.
В переводе это название означает - Песчаный Холм.
НА ВОСТОКЕ ОБЛАСТИ
ЛУЦЗЮНЬ,
У КАМЕННЫХ ВРАТ,
ПРОВОЖАЮ ДУ ФУ
Когда нам снова
будет суждено
Подняться над озерною
водой?
Когда же вновь
у Каменных Ворот
Вином наполним
кубок золотой?
Стихают волны
на реке Сышуй,
Сверкает море
у горы Цзулай.
Пока не разлучила
нас судьба,
Вином полнее
чарку наливай.
70
С т р. 70. На востоке
области Луцзюнь, у Каменных
Врат, провожаю Ду Фу.
Каменные Врата - гора в
провинции Шаньдун, где одно
время жили Ли Бо и Ду Фу
(подробнее смотри в преди-
словии).
ПРОВОЖУ НОЧЬ С ДРУГОМ
Забили мы
Про старые печали, -
Сто чарок
Жажду утолят едва ли.
Ночь благосклонна
К дружеским беседам,
А при такой луне
И сон неведом,
Пока нам не покажутся,
Усталым,
Земля - постелью,
Небо - одеялом.
71
ПОДНОШЕНИЕ ВАН ЛУНЮ
Ли Бо ступил на борт челна.
Вот и попутная волна.
Вдруг - песня... донеслась она
под топот скакуна.
Глубины персиковых вод
хоть в десять тысяч
чи!
Ван Луня дружеское сердце
не знает вовсе дна.
72
С т р. 72. Подношение Ван Луню.
"Десять тысяч чи". - Китайский фут ("чи")
был равен
0,32 метра.
Сравни с переводом Л. Эйдлина "Ван Луню":
Ли Бо уже в лодке своей сидит,
отчалить ему пора.
Вдруг слышит, как кто-то на берегу
поет, отбивая шаг.
И Озера Персиковых Цветов
бездонной пучины глубь -
Не мера для чувства, с каким Ван Лунь
меня провожает в путь!
ПРОВОЖАЯ ДО БАЛИНА
ДРУГА,
ДАРЮ ЕМУ ЭТИ СТИХИ
НА ПРОЩАНИЕ
Я друга до Балина провожаю.
Потоком бурным протекает Ба,
Там на горе есть дерево большое,
Оно состарилось и не цветет.
Внизу весенняя пробилась травка,
Что ранит душу слабостью своей.
Я спрашиваю жителей окрестных:
" Куда меня дорога приведет?"
Мне отвечают:" По дороге этой
" На юге" некогда Ван Цань всходил".
Не прерываясь, тянется дорога
До города столичного Чанъань,
Садясь тускнеет солнце над дворцами,
Плывут по небу стаи облаков.
И вот сейчас, когда прощаюсь с другом,
Разлуки место ранит душу мне.
И голос друга, "Иволгу" поющий,
Мне слушать нестерпимо тяжело.
С т р. 73. Провожая до Балина друга, дарю ему
эти стихи
на прощание.
Балин - название горы
в окрестностях столицы Чань-
ань.
Ба - река в той же местности.
Ван Цань - известный поэт II в., один
из поэтического
содружества "семи цзяньаньских
мужей", сложившегося
под покровительством правящего дома
Цао. До наших дней
дошло около двадцати произведений
Ван Цаня в разных
жанрах. В одном из его стихотворений есть строки:
"На юге
поднимаюсь на Балинскую гору...", поэтому
Ли Бо и пишет:
"На юге" некогда Ван Цань всходил".
"Иволга " - название
мелодии, напоминавшей о раз-
луке.
VI
СТИХИ 0 ЖЕНСКОЙ ДОЛЕ
ТОСКА 0 МУЖЕ
Уехал мой муж далеко, далеко
На белом своем коне,
И тучи песка обвевают его
В холодной чужой стране.
Как вынесу тяжкие времена? ..
Мысли мои о нем,
Они все печальнее, все грустней
И горестней с каждым днем.
Летят осеннне светлячки
У моего окна,
И терем от инея заблестел,
И тихо плывет луна.
Последние листья роняет утун -.
Совсем обнажился сад.
И ветви под резким ветром в ночи
Качаются и трещат.
А я, одинокая, только о нем
Думаю ночи и дни.
И слезы льются из глаз моих -
Напрасно льются они.
75
ПУТЕШЕСТВИЕ ПРИ СЕВЕРНОМ ВЕТРЕ
За воротами Холода
Властвует грозный дракон;
Свечи - вместо зубов,
Пасть откроет - и светится он.
Ни луны и ни солнца
Туда не доходят лучи,
Только северный ветер
Свистит, свирепея в ночи.
Только снежная вьюга
Бушует недели подряд,
И громадные хлопья
На древнюю башню летят.
Я тоскую о муже,
Воюющем в диком краю, -
Не смеюсь я, как прежде,
И песен теперь не пою.
Мне осталось стоять у калитки
И думать одной:
Жив ли мой господин
Далеко - за Великой стеной.
Взял он меч, чтоб дракона
Сразить - и рассеять туман.
76
Мне оставил на память
Обтянутый кожей колчан.
Две стрели с опереньем
Оставил он мне заодно,
Но они паутиной и пылью
Покрылись давно.
Для чего эти стрелы,
Колчан, что висит на стене,
Если ты, господин,
Никогда не вернешься ко мне?
Не могу я смотреть
На подарок, врученный тобой.
Я сожгла твой подарок,
И пеплом он стал и золой.
Можно Желтую реку
Смирить, укрепив берега,
Но труднее брести
Сквозь туманы, пургу и снега.
С т р. 76. Путешествие при северном
ветре.
Ворота Холода. -
Согласно древней легенде, за воро-
тами Холода начиналась Страна
Вечной Стужи и Мрака, где
жил священный дракон. Во рту у
дракона вместо зубов были
свечи, и когда он открывал
пасть, все вокруг озарялось
огнем.
ДУМЫ 0 МУЖЕ,
УШЕДШЕМ
ВОЕВАТЬ
ДАЛЕКО НА ГРАНИЦУ
Когда, господин мой,
Прощались мы в прошлом году -
Ты помнишь, как бабочки
В южном порхали саду...
А ныне гляжу,
Вспоминая тебя, господин,
На горы, на снег
Подпирающих небо вершин.
А до Юйгуани,
Наверно, три тысячи ли -
И как бы мне сделать,
Чтоб письма отсюда дошли?
78
С т р. 78. Думы о муже,
ушедшем воевать далеко за
границу.
Юйгуань - пограничная
застава на северо-западе
Китая.
ВЕТКА ИВЫ
Смотри, как ветви ивы
Гладят воду -
Они склоняются
Под ветерком.
Они свежи, как снег,
Среди природы
И, теплые,
Дрожат перед окном.
А там красавица
Сидит тоскливо,
Глядит на север,
На простор долин,
И вот -
Она срывает ветку ивы
И посылает - мысленно -
В Лунтин.
79
ОСЕННИЕ МЫСЛИ
С террасы нашей на Яньчжи
Гляжу сквозь желтый листопад:
Тебя увидеть я хочу -
Но зря глаза мои глядят.
Над морем тают облака -
Они к тебе не доплывут.
Уже и осень подошла,
А мне - одной томиться тут.
Отряды варваров степных
Опять готовятся в поход, -
Ни с чем вернулся наш посол
К заставе Яшмовых ворот.
Ужели ханьские бойцы
Не возвратятся на восток?
Ужели надо мне жалеть
О том, что сорван был цветок?
80
С т р. 80. Осеннне мысли.
Застава, Яшмовых ворот - пограничная
застава.
Сравни с переводом
В. М. Алексеева "Осенние думы":
У дерева Яньчжи желтые
падают листья,
приду, погляжу - сама
поднимусь на башню.
Над морем далеким лазурные
тучи прорвались,
от хана-шаньюя осенние
краски идут.
Войска кочевые в песчаной
границе скопились,
а ханьский посол вернулся
из Яшмы-Заставы.
Ушедший в поход, не знаю,
когда он вернется,
напрасно грущу, что цветок
орхидеи завянет.
"ЦЗЫЕ" ВЕСЕННЯЯ
Кто у нас не слыхал
О красавице нежной Ло Фу?
Как однажды она
Обрывала с деревьев листву?
Белоснежные руки
Сияли в зеленых ветвях,
И полдневное солнце
Горело у ней на щеках.
"Сударь! незачем тут
Останавливать быстрых коней -
Мне пора уходить,
Накормить шелковичных червей".
81
С т р. 81. "Цзые" весенняя.
"Цзые ". - Согласно
преданию, во времена династии
Цзинь (265 - 420) жила
женщина по имени Цзые, обладав-
шая удивительным поэтическим
даром. Созданные ею на
основе народных песен стихи
положили начало определен-
ной поэтической традиции.
Произведения в этом жанре
стали так и называться - "цзые".
"ЦЗЫЕ" ЛЕТНЯЯ
Зеркальное озеро
На сто раскинулось ли,
И лотосы тихо
Открыли бутоны свои.
Красавица с лодки
Цветы собирает легко,
А люди досадуют -
Озеро невелико:
Уплыла красавица,
И не видать за холмом,
Как входит она,
Равнодушная, в княжеский дом.
82
С т р. 82. "Цзые" летняя.
Зеркальное озеро - искусственное озеро,
созданное в
130 г. н. э. на территории современной провинции
Цзянсу.
"ЦЗЫЕ" ОСЕННЯЯ
Уже над городом Чанъань
Сияет круглая луна.
Но всюду слышен стук вальков,
И женщины не знают сна.
Осенний ветер во дворах
Всю ночь свистеть не устает.
И помыслы мои летят
К заставе Яшмовых ворот.
Когда же, варваров смирив,
Утихнет долголетний бой?
Когда домой придут войска
И муж мой встретится со мной?
83
С т р. 83."Цзые" осенняя.
"...всюду слышен стук вальков..."
- один из самых рас-
пространенных образов в китайской
поэзии. В старом Китае
женщины стирали белье, расстилая
его на плоских при-
брежных голышах и колотя
по нему деревянными вальками,
стук которых разносился на далекое расстояние.
"ЦЗЫЕ" ЗИМНЯЯ
На рассвете гонец
Отправляется в дальний поход.
Подбиваю я ватой одежду
Всю ночь напролет.
А замерзшие пальцы
Дрожат, продевая иглу.
Ножниц не удержать -
И все время они на полу.
Но одежду для мужа
В далекий отправлю я путь -
Может быть, до Линьтао
Ее довезут как-нибудь?
84
С т р. 84. "Цзые" зимняя.
Линьтао - пограничное селение на территории совре-
менной провинции Ганьсу.
ОСЕННИЕ ЧУВСТВА
Сколько дней мы в разлуке,
Мой друг дорогой, -
Дикий рис уже вырос
У наших ворот.
И цикада
Смирилась с осенней порой,
Но от холода плачет
Всю ночь напролет.
Огоньки светляков
Потушила роса,
В белом инее
Ветви ползучие лоз.
Вот и я
Рукавом закрываю глаза,
Плачу, друг дорогой,
И не выплачу слез.
85
Из цикла
"О ТЕХ, КТО ДАЛЕКО"
II
На луском шелку,
Знаменитом своей белизной,
Письмо написала я воину
Тушью цветной, -
Пусть к дальнему морю,
В холодный и горестный край,
Его отнесет
Покровитель любви - попугай.
Письмо небольшое -
Немного в нем знаков и строк,
Но полон значения
Самый ничтожный значок.
И воин получит письмо
И сломает печать,
И слезы польются -
Он их не сумеет сдержать.
А выльютс,я слезы,
Что так непрерывно текли,
Он вспомнит: меж нами
Не сотни, а тысячи ли.
86
За каждую строчку,
За милый сердечный привет
Готов заплатить он
По тысяче звонких монет.
III
Когда красавица здесь жила -
Цветами был полон зал.
Теперь красавицы больше нет -
Это Ли Бо сказал.
На ложе, расшитые шелком цветным.
Одежды ее лежат.
Три года лежат без хозяйки они,
Но жив ее аромат.
Неповторимый жив аромат,
И будет он жить всегда.
Хотя хозяйки уж больше нет.
Напрасно идут года.
И теперь я думаю только о ней.
А желтые листья летят,
И капли жестокой белой росы
Покрыли осенний сад.
НОЧНОЙ КРИК ВОРОНА
Опять прокаркал
Черный ворон тут -
В ветвях он хочет
Отыскать приют.
Вдова склонилась
Над станком своим -
Там синий шелк
Струится, словно дым.
Она вздыхает
И глядит во тьму:
Опять одной
Ей ночевать в дому.
88
ТОСКА У ЯШМОВЫХ СТУПЕНЕЙ
Ступени из яшмы
Давно от росы холодны.
Как влажен чулок мой!
Как осени ночи длинны!
Вернувшись домой,
Опускаю я полог хрустальный
И вижу - сквозь полог -
Сияние бледной луны.
89
ГОРЕЧЬ
Цветку подобна новая жена,
Хотя бы и достойная любви.
Я - старая - на яшму похожу
И не скрываю помыслы свои.
Цветок непостоянен. Непрочна
Его любви блистающая нить.
Но яшмовое сердце никогда
Не сможет разлюбить иль изменить.
И я была когда-то молодой,
Но, постаревшая, живу одна.
А ты увидишь: время пролетит
-
И станет старой новая жена.
Не забывай же о царице Чэнь,
Той, что была любимою женой,
-
Ее покои в Золотом дворце
Покрыты паутиною седой.
90
С т р. 90. Горечь.
Царица Чэнь - жена ханьского
императора Уди (140 -
87 гг. до н. э.), о которой он забыл, увлекшись
новой краса-
вицей.
ПЕЧАЛЬ
За яшмовою шторою
Одна
Красавица
Томится у окна.
Я вижу влажный блеск
В очах печальных -
Кто ведает,
0 ком грустит она?
91
ЧАНГАНЬСКИЕ МОТИВЫ
I
Еще не носила прически я -
Играла я у ворот,
И рвала цветы у себя в саду,
Смотрела, как сад цветет.
На палочке мой муженек верхом
Скакал, не жалея сил, -
Он в гости ко мне приезжал тогда
И сливы мне приносил.
Мы были детьми в деревне Чангань,
Не знающими труда,
И, вместе играя по целым дням,
Не ссорились никогда.
II
Он стал моим мужем, - а было мне
Четырнадцать лет тогда, -
И я отворачивала лицо,
Пылавшее от стыда.
Я отворачивала лицо,
Пряча его во тьму,
92
Тысячу раз он звал меня,
Но я не пришла к нему.
Я расправила брови в пятнадцать лет,
Забыла про детский страх, -
Впервые подумав: хочу делить
С тобой и пепел и прах.
Да буду я вечно хранить завет
Обнимающего устой,
И да не допустит меня судьба
На башне стоять одной!
Шестнадцать лет мне теперь -
и ты
Уехал на долгий срок.
Далеко, туда, где в ущелье Цюйтан
Кипит между скал поток.
Тебе не подняться вверх по Янцзы
Даже к пятой луне.
И только тоскливый вой обезьян
Слышишь ты в тишине.
III
У нашего дома твоих следов
Давно уже не видать,
Они зеленым мхом поросли -
Появятся ли опять?
93
Густо разросся зеленый мох
И след закрывает твой.
Осенний ветер весь день в саду
Опавшей шуршит листвой.
Восьмая луна - тускнеет все,
Даже бабочек цвет.
Вот они парочками летят,
И я им гляжу вослед.
Осенние бабочки! Так и я
Горою перед зимой
0 том, что стареет мое лицо
И блекнет румянец мой.
IV
Но, рано ли, поздно ли, наконец
Вернешься ты из Саньба.
Пошли мне известье, что едешь ты,
Что смилостивилась судьба.
Пошли - и я выйду тебя встречать,
Благословив небеса,
Хоть тысячу ли я пройду пешком,
До самого Чанфэнса.
С т р. 92. Чанганьские мотнвы.
Чангань - деревушка
на территории современной про-
винции Цзянсу.
Завет обнимающего устой. -
В древности некий чело-
век по имени Бэй Шэн
назначил своей возлюбленной сви-
дание у моста. Время шло,
а женщина все не приходила.
Внезапно вода в реке стала
стремительно подниматься, но
Бэй Шэн так и не покинул это место
и, верный данному сло-
ву, погиб, ухватившись за одиы из
устоев моста. Отсюда и
произошло выражение
"обнимающий устой", означающее
верность до самой смерти.
ВОСПЕВАЮ ГРАНАТОВОЕ
ДЕРЕВО,
РАСТУЩЕЕ ПОД ВОСТОЧНЫМ ОКНОМ
МОЕЙ СОСЕДКИ
У соседки моей
Под восточным окном
Разгорелись гранаты
В луче золотом.
Пусть коралл отразится
В зеленой воде -
Но ему не сравниться е гранатом
Нигде.
Столь душистых ветвей
Не отыщешь вовек -
К ним прелестные птицы
Летят на ночлег.
Как хотел бы я стать
Хоть одной из ветвей,
Чтоб касаться одежды
Соседки моей.
Пусть я знаю,
Что нет мне надежды теперь, -.
Но я все же гляжу
На закрытую дверь.
95
Из цикла
"ПО ТУ СТОРОНУ ГРАНИЦЫ"
Приграничные варвары
С гор в наступленье пошли -
И выводят солдат
Из печальных солдатских домов.
Командиры раздали
"Тигровые знаки" свои, -
Значит, вновь воевать нам
Средь желтых и мерзлых песков.
Словно лук, изогнулась
Плывущая в небе луна,
Белый иней блестит
На поверхности наших мечей.
К пограничной заставе
Не скоро вернусь я, жена, -
Не вздыхай понапрасну
И слез понапрасну не лей.
96
С т р. 96. И 3 ц и к л а "По
ту сторону границы".
"Тигровые знаки"
- бронзовые пластинки или бамбу-
ковые дощечки с изображением
тигра. Разрезанные на две
части, они служили как бы паролем и отзывом.
ДУ ФУ
I
СТИХИ РАННИХ ЛЕТ
ВЗИРАЯ НА СВЯЩЕННУЮ ВЕРШИНУ
Великая горная цепь -
К острим острие!
От Ци и до Лу
Зеленеет Тайшань на просторе.
Как будто природа
Собрала искусство свое,
Чтоб север и юг
Разделить здесь на сумрак н зори.
Родившись на склонах,
Плывут облака без труда,
Завидую птицам
И в трепете дивном немею.
Но я на вершину взойду
И увижу тогда,
Как горы другие
Малы по сравнению с нею.
99
С т р. 99. Взирая на священную вершину.
Ци и Лу - древние княжества, некогда расположенные
на территории современной провинции Шаньдун.
Тайшань - одна из пяти священыых гор Китая, знаме-
нитая своей красотой.
КАРТИНА, ИЗОБРАЖАЮЩАЯ СОКОЛА
С белого шелка
Вздымаютея ветер н холод -
Так этот сокол
Искусной рукой нарисован.
Смотрит, насупившись,
Словно дикарь невеселый,
Плечи приподнял -
За птицей рванутъся готов он.
Кажется, крикнешь,
Чтоб он полетел за добычей,
И отзовется
Тотчаc же душа боевая.
Скоро ль он бросится
В битву на полчище птичье,
Кровью и перьями
Ровную степь покрывая?
100
ФЕРГАНСКИЙ СКАКУН
ГОСПОДИНА
ФАНА
Вот прославленный конь
из ферганской страны!
Как костяк его прочен
и накрепко
сбит!
Словно стебли бамбука
два уха стоят,
Ураган поднимают
две пары копыт!
Ты любое пространство
на нем покоришь,
Можешь с ним не бояться
несчастий и бед.
Если есть у тебя
быстроногий скакун,
Для тебя с этих пор
расстояния нет!
101
С т р. 101. Ферганекнй екакун господина
Фана.
Во времена Ду Фу
китайские аристократы и чиновники
высоких рангов любили породистых
скакунов, которых куп-
цы приводили из Средней
Азии. Один из таких скакунов и
воспевается в стихотворении поэта.
ПОДНИМАЮСЬ НА ГОРОДСКУЮ БАШНЮ
В ЯНЬЧЖОУ
Восточный район
распахнулся
навстречу заре,
И Южная башня
взметнулась
вдали предо мной.
Плывущие тучи
повисли
меж гор и морей,
Степные просторы
окутаны
синею мглой.
На каменных плитах -
минувших
времен письмена,
Под диким бурьяном -
развалины
древних дворцов.
Здесь издавна веет
великого
прошлого дух, -
Всхожу по ступеням,
не слыша
своих же шагов...
102
С т р. 102.
Поднимыось на городскую башню в Яньчжоу.
Яньчжоу - город на юге Китая.
"На каменных
плитах - минувших времен
письме-
на..." - В старом Китае
принято было устанавливать ка-
менные стелы с надписями,
посвященными тому или иному
историческому событию.
Из цикла
"НАПИСАЛ ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ
НА СТЕНЕ ДОМА
ОТШЕЛЬНИКА ЧЖАНА"
В весенних горах я скитаюсь один
и ваше жилище ищу,
В лесу дровосеков стучат топоры,
а горы все
так же молчат.
Среди затаивших прохладу долин
иду по намерзшему льду,
Вечернее солнце во мраке лесов
садится у
Каменных Врат.
Вы слышите ночью, как недра земли
хранят золотую руду,
И видите утром: вдали от людей
гуляют оленьи стада.
Нам радостно вместе бродить по горам:
забыли дорогу домой;
Как будто в отвязанной лодке меня
уносит речная вода...
103
С т р. 103. И з ц и к л а "Написал
два стихотворения на
стене дома отшельника Чжана".
Отшельник Чжан - один из друзей Ду
Фу.
"Вы слышите ночью,
как недра земли хранят золотую
руду..." - Ду Фу имеет
в виду, что отшельник Чжан может
угадывать, где скрываются в земле ценные руды.
"Как будто в отвязанной лодке
меня..." - Образ отвязын-
ной лодки, символизирующий
внутреннюю свободу челове-
ка, часто встречается в поэзии Ду Фу и его современников.
Сравни с переводом
В. М. Алексеева "Пишу над жили-
щем-скитом господина Чжана":
В весенних горах мне спутника нет, один я
тебя ищу.
Там дерево рубят: стук-стук да стук-стук, а горы
еще
безлюдней.
Ложе потока все еще в стуже, иду по снегу и льду.
От каменных входов наклонное солнце доходит до
леса
и взгорья.
Здесь жадничать нечего: ночью познаешь дух золота
и
серебра;
далеко от зла: здесь утром смотри лишь, как бродят
олени
и лани.
Подъем вдохновенья, - и в мрачной дали там сомненья:
служить или нет;
сижу пред тобою, и кажется мне, что я плаваю в
лодке
пустой.
ВМЕСТЕ С ЧИНОВНИКАМИ
ЛЮ И ЧЖЭНЕМ
ПИРУЕМ У КАМЕННЫХ ВРАТ
Осенние воды
прозрачны
до самого дна,
И так же спокойны
сердца
моих добрых друзей.
Едва лишь им выпадет радость
от дел отдохнуть,
И тотчас на вольную волю
торопят коней.
Вот двое друзей - благородных,
как
древний нефрит.
Расставлены вина и яства -
им счет золотой.
Спускается вечер,
а флейты
так нежно звучат,
Что вторит им даже
волшебный
дракон под водой.
104
С т р. 104. Вместе
с Ли Бо навещаем отшельника Фаня.
Отшельник Фань - один из друзей поэта.
Инь Кэн - известный поэт VI в., мастер пейзажной
ли-
рики, утонченный стилист.
Цюй Юань - величайший
пом Древнего Китая, автор
"Скорби изгнанника", "Девяти
напевов" и других произве-
дений.
"Кто знает вкус
похлебки овощной!" - Овощная
похлебка считалась традиционной
пищей отшельников, уда-
лившихся от мира и забывших "чины и званья".
ВМЕСТЕ С ЛИ БО НАВЕЩАЕМ
ОТШЕЛЬНИКА ФАНЯ
Я восхищаюсь
строками Ли Бо,
Как будто сам Инь Кэн
передо
мной.
Я тоже путник
здесь, в горах
Дунмэн, -
Люблю его, как брата,
всей душой.
Одну и ту же
делим с ним
постель.
И на прогулках
руки сплетены.
Когда мы ищем
тихое жилье
Отшельника
у городской
стены.
Сюда заходим
с радостью
в душе,
С почтеньем служка
у дверей
стоит.
105
Стучат вальками
прачки на заре,
Сгущается туман
у древних плит.
Читаем Цюй Юаня
нараспев, -
Кто знает вкус
похлебки овощной!
К чему чины и званья
вспоминать,
Когда душе открыт
простор морской!..
ПРЕПОДНОШУ ЛИ БО
Снова осень пришла. Нас по жизни несет,
словно ветром степную
траву.
Не сумели целебный добыть эликсир, -
да простит нас мудрейший святой!
Разудалые песни поем на пирах, -
так впустую и кончатся дни.
Мы горды и свободны, но чем знаменит
одинокий и
гордый герой?
107
С т р. 107. Преподношу Ли Бо.
Мудрейший святой - философ
Гэ Хун (283 - 343), автор
известного трактата "Мудрец,
хранящий простоту". Ду Фу
как бы стыдится перед Гэ Хуном, что не смог
быть таким же
стойким и последовательным в
овладении искусством "про-
дления жизни".
В ЗИМНИЙ ДЕНЬ
ДУМАЮ 0 ЛИ БО
Все замерло в доме.
Один среди множества книг
Всю ночь до рассвета
я думаю только о вас.
Всю ночь повторяю
бессмертные строфы Ли Бо
Иль в книгах ищу
о возвышенной дружбе рассказ.
В худой одежонке
согреться никак не могу,
Целебное снадобье
друг мой никак не найдет.
Как жаль, что нельзя
мне сейчас же уехать к Ли Бо
И с ним поселиться
у старых Оленьих Ворот.
108
С т р. 108. В зимний день думаю о Ли Бо.
Оленьи Ворота - традиционное место обитания отшель-
ников.
ВЕСЕННИМ
ДНЕМ
ВСПОМИНАЮ ЛИ
БО
О Ли Бо!
Совершенство твоих стихов
И свободную
Мысль твою
Я по стилю
С Юй Синем сравнить готов,
С Бао Чжао
Тебя сравню.
Я в столице гляжу,
Как цветет весна,
Ты на Юге -
Тоской томим.
Но когда ж мы опять
За кубком вина
О поэзии
Поговорим?
С т р. 109. Весенним днем вспоминаю Ли Бо.
Юй Сить - известный поэт
VI в., о котором говорили,
что его строки словно бы
"выгравированы на драгоценном
металле".
Бао Чжао - выдающийся мастер
поэзии V в., автор из-
вестного цикла "Восемнадцать
стихотворений в подражание
"Дорожным тяготам".
II
ЧАНЪАНЬСКИЙ ПЕРИОД
ВМЕСТЕ С МОЛОДЫМИ АРИСТОКРАТАМИ
И ГЕТЕРАМИ НАСЛАЖДАЕМСЯ ПРОХЛАДОЙ
НА ОЗЕРЕ ЧЖАНБА.
К ВЕЧЕРУ НАЧИНАЕТСЯ
ДОЖДЬ
I
На вечерней заре
хорошо нам
по озеру плыть, -
Налетающий ветер
большой не
поднимет волны.
Красотою таинственной
манит
бамбуковый лес,
И кувшинки озерные
дивной прохладой
полны.
Мои юные спутники
воду
готовят со льдом,
Корень сладкого лотоса -
длинную тонкую
нить.
Облака собираются.
Небо
темнеет к дождю.
Значит, надо скорее
стихами друзей
угостить.
111
С т р. 111. Вместе с молодыми
аристократами и гетерами
наслаждаемся прохладой на озере
Чжанба. К вечеру начи-
нается дождь.
Вода со льдом утоляла жажду.
Корень сладкого лотоса
- длинный нитевидный корень
служил изысканным деликатесом.
"У гетеры из Юэ...", "У гетеры из Янь..."
- Ду Фу упо-
требляет названия древних княжеств,
некогда славившихся
красивыми женщинами.
II
Вот и дождь налетел,
заливая циновки вокруг,
И бушующий ветер
внезапно ударил в борта.
У гетеры из Юэ
намок ее красный наряд,
У гетеры из Янь
вдруг исчезла c лица красота.
Мы причалили лодку
к прибрежным кустам
ивняка,
Занавески осыпало
пеной волны кружевной.
Мы домой торопились,
а ветер свистел и свистел,
Словно ранняя осень
нас встретила летней порой.
ПЕСНЬ 0 КРАСАВИЦАХ
В день весеннего праздника третьей луны
обновилась небесная синь.
Сколько знатных красавиц столицы Чанъань
собралось у озерной воды!
Благородна осанка и мысли чисты,
скромен облик и кроток их нрав.
Совершенством сложенья и статью своей
эти девы недаром горды!
В предзакатном сиянии поздней весны
их узорные
блещут шелка.
Серебром у одной из них вышит цилинь,
разноцветный павлин - у другой.
Ну, а чем же украшены
головы их?
Украшенье из перьев невиданных птиц
ниспадает
со лба бахромой.
Ну, а если спиной
повернутся они?
Мы увидим жемчужных подвесок каскад,
обнимающий
нежно их стан.
Есть средь них даже сестры красавицы той,
что в дворцовых покоях живет, -
113
Ведь недаром же титул великих принцесс
им самим
императором дан!
Молодого верблюда пурпуровый горб
в изумрудном дымится котле,
На хрустальных тарелках блестят плавники -
это щедрого моря дары.
Но точеные палочки в нежных руках
что-то медлят коснуться
еды,
И ножи в колокольцах никак не начнут
грациозной, как танец,
игры.
Вылетают гонцы из дворцовых ворот,
торопя быстроногих коней:
С императорокой кухни одно за другим
угощенья красавицам шлют.
Барабанов удары и пение флейт
даже мертвых
способны поднять:
Это важному гостю со свитой его -
самому Ян Гочжуну салют!
Наконец он приехал (последним из всех),
на строптивом гарцуя коне.
Занял место свое на парчовом ковре
в павильоне для знатных
гостей.
114
Тополиного пуха кружащийся снег
опустился на ряску в пруду,
И волшебная птица с узорным платком
промелькнула среди тополей...
Так могуч и всесилен наш Первый министр,
что бросает от ужаса в
жар.
Берегись попадаться ему на глаза, -
лучше скройся в толпе
поскорей.
С т р. 113. Песнь о красавицах.
Третья луна - календарное обозначение начала года.
Цилинь - фантастическое животное, упоминания о
ко-
тором часто встречаются в древнекитайской литературе.
"Есть средь них даже сестры красавицы
той, что в двор-
цовых покоях живет..." - намек на супругу
императора Сю-
аньцзуна Ян Гуйфэй и ее
сестер, знатных придворных
фрейлин.
Ян Гочжун - брат
красавицы Ян Гуйфэй, который бла-
годаря ей занял исключительно высокое положение
при дво-
ре, имел должность Первого министра.
ГРУСТНО. ОСЕННИЙ
ДОЖДЬ
I
Под осенним дождем увядают цветы
и мертвеет трава на лугу.
Ясноглазка лесная, по-прежнему ты
возле самых
ступеней цветешь.
Изумрудно-зеленые листья твои -
словно перья невиданных
птиц,
А на ветках бесчисленных каждый цветок
с золотою
монетою схож.
Ледяные ветра засвиетят, засвистят,
наклоняя макушку твою.
Я боюсь, что не выдержишь ты холодов
и осыплются листья к утру.
Над тобою живет неудачник-поэт, -
голова все белей и белей.
Он вдыхает душистые слезы твои,
на неистовом стоя ветру.
II
Дует ветер и ливень тропический льет, -
этой осенью
все невпопад.
116
И моря и равнины отчизны моей
словно тучей
накрыты одной.
Сквозь потоки дождя не могу различить,
конь идет
по дороге иль бык,
И прозрачная Вэй так похожа на Цзин
с грязно-илистой
мутной водой.
Перезрелое мокнет повсюду зерно
и чернеют
колосья в полях.
От отца или матери в дальнем селе
невозможно
письмо получить.
Здесь, на рынках Чанъани, несчастный народ
одеяла меняет
на рис,
И никто не жалеет последних вещей,
лишь бы голод
слегка утолить.
С т р. 116. Грустно. Осенний дождь.
"Над тобою живат неудачник-поэт..."
- имеется в виду
сам Ду Фу.
Вай и Цзин - реки в окрестностях Чанъани.
"..бедняк в одежонке простой..." - сам Ду
Фу.
III
Есть в Чанъани бедняк в одежонке простой, -
ты несчастней
его не найдешь.
Целый день в своей келье сидит запершись
и совсем не
бывает нигде.
Даже лень ему выйти на старости лет
прогуляться
в высоком лесу,
117
И детишки его без надзора шалят
на промозглом ветру
и дожде.
Барабанят по крышам потоки дождя,
торопя наступленье
зимы.
Ослабевшие птицы не в силах взлететь, -
так промокли они
под дождем.
За последнюю осень не помнит никто
ни единого светлого
дня.
Ах, когда же просохнет земля наконец
и рассеются тучи
кругом!
СТИХИ В ПЯТЬСОТ СЛОВ 0 ТОМ,
ЧТО БЫЛО У МЕНЯ НА
ДУШЕ,
КОГДА
Я ИЗ СТОЛИЦЫ
НАПРАВИЛСЯ
В ФЭНСЯНЬ
В Дулине
Человек в пеньковом платье,
Хоть постарел, -
А недалек умом:
Как мог такую глупость
Совершать я,
Чтоб с Цзи и Се
Равнять себя тайком?
А просто
Во дворце я непригоден,
И надо мне
Безропотно уйти.
Умру - поймут,
Что о простом народе
Всегда я думал,
До конца пути.
И сердца жар,
Бредя тропой земною,
Я отдавал народу
Всей душой.
119
Пусть господа
Смеются надо мною,
Но в громких песнях
Слышен голос мой.
Не то чтоб не хотел
Уйти от шума
И жить, не зная
Горя и тревог, -
Но с государем,
Что подобен Шуню,
Расстатъся добровольно
Я не мог.
Не смею утверждать,
Что ныне нету
Людей, способных
Управлять страной,
Но как подcолнечник
Стремится к свету,
Так я стремилея
Верным быть слугой.
Я думаю
О стае муравьиной,
Что прячется
В тиши спокойных нор.
120
А я хотел,
Как истинный мужчина,
На океанский
Вырваться простор.
Для этого
И жить на свете стоит,
А не искать вниманья
У вельмож.
Пусть пыль забвения
Меня покроет,
Но на льстецов
Не буду я похож.
Сюй-ю и Чао-фу
Не так страдали,
Стыжусь -
А измениться не могу.
Вином пытаюсь
Разогнать печали
И песнями -
Гнетущую тоску.
Теперь зима,
И листья облетели,
От ветра
Треснут, кажется, холмы.
121
Ночные небеса
Грозят метелью,
А я бреду
Среди угрюмой тьмы.
Окоченели пальцы -
Силы нету,
А пояс развязался
Как на грех.
Но до Лишани
Доберусь к рассвету,
Где государь
Пирует без помех.
Колышутся знамена,
Как в столице,
В дозоре гвардия -
На склонах гор.
Над Яочи
Горячий пар клубится,
И блеск оружья
Ослепляет взор.
Здесь государь
Проводит дни е гостями,
Я слышу -
Музыка звучит опять.
122
Те, кто в халатах
С длинными кистями,
Купаться могут здесь
И пировать.
Но шелк, сияющий
В дворцовом зале, -
Плод женского
Бессонного труда.
Потом мужчин
Кнутами избивали -
И подати
Доставили сюда.
И если
Государь наш горделивый,
Тот дивный шелк
Сановникам даря,
Хотел, чтоб власти
Были справедливы, -
То не бросал ли он
Подарки зря?
Да, здесь чиновников
Полно повсюду,
А патриотам -
Не открыть сердца.
123
К тому ж, я слышал:
Золотые блюда
Увезены
Из алого дворца.
И три небесных феи
В тронном зале,
Окутав плечи
Нежной кисеей,
Под звуки флейт,
Исполненных печали,
С гостями веселятся
День-деньской.
И супом
Из верблюжьего копыта
Здесь потчуют
Сановных стариков,
Вина и мяса
Слышен запах сытый,
А на дороге -
Кости мертвецов.
От роскоши
До горя и бесправья -
Лишь шаг.
И нет упрека тяжелей.
124
Я колесницу
К северу направил,
Чтобы добраться
К рекам Цзин и Вэй.
Тяжелый лед
На реках громоздится
Везде,
Куда ни взглянешь на пути.
Уж не с горы ль Кунтун
Он вдаль стремится,
Как бы грозя
Небесный Столб снести?
Плавучнй мост
Еще не сломан, к счастью,
Лишь балки
Неуверенно скрипят,
И путники
Сквозь ветер и ненастье
Скорее перейти его
Спешат.
Моей семьи
Давно уж нет со мною,
И снег и ветер
Разделяли нас.
125
Я должен снова
Ветретитьея с семьею,
И вот ее
Увижу я сейчас.
Вхожу во двор -
Там стоны и рыданья:
От голода
Погиб сынишка мой.
И мне ль, отцу,
Скрывать свое страданье,
Когда соседи
Плачут за стеной?
И мне ль, отцу,
Не зарыдать от боли,
Что голод
Сына моего убил,
Когда все злаки
Созревали в поле,
А этот дом
Пустым и нищим был?
Всю жизнь
Я был свободен от налогов,
Меня не слали
В воинский поход,
126
И если так горька
Моя дорога,
То как же бедствовал
Простой народ?
Когда о нем
Помыслю поневоле
И о солдатах,
Павших на войне, -
Предела нет
Моей жестокой боли,
Ее вовеки
Не измерить мне!
С т р. 119-127. Стихи в пятьсот слов
о том, что было у меня
на душе, когда я из столицы направился в Фэнсянь.
Дулин - местность в
окрестностях Чанъани., где жили
многочисленные родственники Ду
Фу, у которых он часто
бывал.
Цзи и Се - мудрые
советники легендарного императора
Шуня, по преданию жившего
за несколько тысячелетий
до новой эры.
Сюй-ю и Чао-фу - легендарные древние
отшельники.
Лишань - гора к востоку от
Чанъани, на которой нахо-
дился летний дворец императора
Сюаньцзуна. Направляясь
из столицы в Фэнсянь, где в это время жила семья
поэта, Ду
Фу проезжал мимо императорского дворца.
Яочи - по преданию, так
называлось озеро в волшебных
садах богини Сиванму - Матери
Царицы Запада. Здесь Ду
Фу имеет в виду теплые источники на горе Лишань.
"...Золотые блюда увезены из алого дворца".
- Во вре-
мена Ду Фу в народе ходили слухи, что родственники
краса-
вицы Ян Гуйфэй, "Драгоценной
Супруги императора Сю-
аньцзуна", расхищают государственную казну.
Три небесных феи - намек на Ян Гуйфэй
и ее сестер.
Небесный Столб -
по китайской мифологии, гигантский
медный столб служил опорой для небесного свода.
Плавучий мост - понтонный мост через
реку Хуанхэ.
"...Я был свободен от
налогов..." - Ду Фу родился в
семье чиновника средней руки, а в старом
Китае чиновники
освобождались от налогов и воинской службы.
III
ПЕРИОД СМУТЫ
(восстание Ань
Лушаня)
ЛУННАЯ
НОЧЬ
Сегодняшней ночью
В Фучжоу сияет луна.
Там, в спальне далекой,
Любуется ею жена.
По маленьким детям
Меня охватила тоска -
Они о Чанъани
И думать не могут пока.
Легка, словно облако,
Ночью прическа жены,
И руки, как яшма,
Застыли в сиянье луны.
Когда же к окну
Подойдем мы в полуночный час
И в лунном сиянии
Высохнут слезы у нас?
129
С т р. 129. Лунная ночь.
Фучжоу - город к северу от Чанъани,
куда Ду Фу пере-
вез свою семью, спасаясь от мятежников
Ань Лушаня. По-
дробнее о мятеже Ань Лушаня смотри в предисловии.
ОПЛАКИВАЮ ПОРАЖЕНИЕ
ПРИ
ЧЭНЬТАО
Пошли герои
Снежною зимою
На подвиг,
Оказавшийся напрасным.
И стала кровь их
В озере - водою,
И озеро Чэньтао
Стало красным.
В далеком небе
Дымка голубая,
Уже давно
Утихло поле боя,
Но сорок тысяч
Воинов Китая
Погибли здесь,
Пожертвовав собою.
И варвары
Ушли уже отсюда,
Блестящим снегом
Стрелы обмывая,
Шатаясь
От запоя и от блуда
130
И варварсквие песни
Распевая.
И горестные
Жители столицы,
На север оборачиваясь,
Плачут:
Они готовы
День и ночь молиться,
Чтоб был
Поход правительственный начат.
С т р. 130. Оплакиваю поражение при Чэньтао.
Чэньтао - озеро на территории
современной провинции
Шэньси, где мятежники Ань
Лушаня нанесли поражение
правительственной армии.
Варвары - имеются в виду мятежники Ань Лушаня.
В СНЕГУ
Души недавно павших
Плачут на поле брани.
В тихой сижу печали,
Старчески одиноко.
Мрачно клубятся тучи
В сумеречном тумане,
Легких снежинок танец
Ветер принес е востока