овенным и, чем лучше мы узнавали друг друга, дружественным''.4 К концу встречи Горбачев почувствовал, что ''с Рейганом "можно иметь дело"''.5 Примечательна последняя фраза, заимствованная у Тэтчер, которая дала Горбачеву такую же характеристику.6 Этот лексический прием как бы намекает, что Тэтчер, Рейган и Горбачев - люди одного круга, которые ''могут иметь дело'' друг с другом. -- -- -- -- -- 1 Добрынин А.Ф. Сугубо доверительно...С.605. 2 Там же. С.602. 3 Горбачев М.С. Жизнь и реформы. Кн.2. С. 11-12. 4 Там же. С. 14. 5 Там же. 63амятин Л.М. Горби и Мэгги...С.21; Гро м ы к о Анат. А. Андрей Громыко. В лабиринтах Кремля...С. 196. 306 Необходимо заметить, что Рейган прибыл на Женевскую встречу, имея уже некоторые представления о Горбачеве, на которого западные политики и ''кремленологи'' обратили внимание в 1982 году, во время посещения Канады. Здесь он произвел впечатление политического деятеля, ''который, в отличие от своих коллег по Политбюро, проявляет значительный интерес к западным методам управления экономикой, к западной системе ценностей. Советский посол в Канаде - им был в то время А.Яковлев - в немалой мере помог Горбачеву создать этот изначальный имидж''.1 Последнее приобретает особый смысл, если учесть свидетельства В.А.Крючкова и В.С.Широнина о связях Яковлева с ЦРУ.2 Вскоре произошел довольно примечательный случай, который можно считать, как говорится, ''информацией к размышлению''. Осенью 1984 года, ''впервые после длительного охлаждения англо-советских отношений, делегацию Верховного Совета СССР пригласили посетить Лондон с официальным визитом. Через британского посла в Москве дали понять, что премьер-министр могла бы встретиться с главой делегации, если таковую будет возглавлять Горбачев''.3 Условие - по меньшей мере странное, но, впрочем, понятное с точки зрения упомянутого выше имиджа. Москва пошла навстречу британскому премьер-министру: Горбачев был послан в Лондон во главе делегации Верховного Совета СССР. Свидание Тэтчер с Горбачевым прошло в Чеккерсе - правительственной загородной резиденции, расположенной в предместье Лондона. И это - тоже знак, поскольку тогда высоких официальных гостей обычно принимали в резиденции на Даунинг Стрит, 10, а в Чеккерс ''приглашались лишь те зарубежные государственные и политические деятели, с которыми премьер-министр наме- -- -- -- -- -- -- - 1 Замятин Л.М. Горби и Мэгги. ..С.16. 2 К р ю ч к о в В.А. Личное дело. М., 1997. 4.1. С.282-299; Широнии В.С. Под колпаком контрразведки. .. С. 198-204. Замятин Л.М. Горби и Мэгги...С.16-17. 307 ревалась провести особо важную и вместе с тем доверительную беседу''.1 Отметим, что на этой ''важной и доверительной беседе'' присутствовал Яковлев,2 который по своему тогдашнему служебному положению директора Института мировой экономики и международных отношений АН СССР едва ли мог претендовать на участие в столь значительной миссии делегации Верховного Совета СССР, а тем более надеяться войти в круг собеседников с ''железной леди''. Кстати, о привлечении Яковлева к беседе в Чеккерсе просил Горбачев, тогда как ''первоначально предполагалось, что диалог будет вестись с глазу на глаз лишь в присутствии переводчиков''.3 По-видимому, и в состав делегации он был включен по настоянию Горбачева. Все это, конечно, не случайности. Итоги визита превзошли ожидания Тэтчер. Подводя их перед журналистами, она обронила свою знаменитую фразу: ''С этим человеком можно иметь дело... Ему можно верить''.4 Так что Рейган, когда выражал желание встретиться с Горбачевым, отчасти уже знал, с кем будет иметь дело. Вот почему в Женеве оба лидера легко нашли общий язык, демонстрируя с самого начала обоюдную симпатию.5 Итак, встреча в Женеве стала, можно сказать, прологом бесед в Рейкьявике, куда Горбачев и Рейган явились с чувством взаимного расположения и доверия, с чувством причастности к ''общему делу'', далекому, кажется, от национальных интересов СССР. Это и дало им возможность в переговорах наедине зайти ''так далеко, что обратно повернуть было нельзя''. И Горбачев как будто предвидел это и потому взял с собой нового переводчика, по всей видимости, лично преданного ему. Иначе трудно понять, почему он превращает рядовой, -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Там же. С. 18. 2 Там же. 3 Там же. 4 Там же. С.20. 5 Там же. С.22. 308 казалось бы, случай с переводчиком (мало ли таких!) в событие, достойное специального упоминания: ''Переводчиком впервые поехал со мной Павел Русланович Палажченко, с тех пор участник многих крупных встреч и переговоров. Он не только блестяще знает английский язык, но к тому же профессиональный дипломат, преданный делу человек. Я высоко ценю моральную позицию Павла Руслановича - он и после моего ухода с поста президента остался со мной, продолжая самоотверженно трудиться''.1 Тон почти заискивающий, обусловленный, вероятно, тем, что Палажченко, присутствовавший в качестве переводчика на приватных переговорах своего шефа, знает его некоторые секреты. Что касается встречи в Рейкьявике, то именно секретные договоренности, как можно догадаться, составили главный итог тайной ''дипломатии'' Горбачева в исландской столице, где произошла, так сказать, ''спевка'' генсека с американским президентом. Но вот что интересно. По возвращении в Москву из исландской столицы Горбачев, информируя членов Политбюро о встрече в Рейкьявике, говорил о том, будто Рейган ''отличается крайним примитивизмом, пещерными взглядами и интеллектуальной немощью''.2 В интервью же газете ''Фигаро'', как мы знаем, он назвал Рейгана ''сильной личностью''. Следовательно, в разное время об одном и том же человеке Горбачев высказывался так, словно речь шла о разных людях. Выходит, что генсек не разобрался в президенте США ни в Женеве, ни в Рейкьявике и лишь потом почему-то прозрел. По А.Ф.Добрынину, так примерно и было: ''Впоследствии он (Горбачев. ~ И.Ф.) говорил о Рейгане куда более взвешенно''.3 Разумеется, подобное непонимание партнера по переговорам не делает чести Горбачеву-политику. Но было ли оно на самом деле? И если нет, как объ- -- -- -- -- -- -- -- 1 Горбачев М.С. Жизнь и реформы. Кн.2. С.27. 2 Добрынин А.Ф. Сугубо доверительно... С.655. Там же. 309 яснить его столь различные высказывания об американском президенте? А.Ф.Добрынин объясняет негативные высказывания Горбачева о Рейгане после Рейкьявика тем, что генсек следовал ''классовой терминологии'', весьма ''привычной старому составу Политбюро''.1 По нашему мнению, тут мы имеем нечто иное, чем следование ''классовой терминологии'', а именно хитрость, игру с целью притупить бдительность ''старой гвардии'' в Политбюро, чтобы скрыть тайные договоренности с Рейганом. Ведь эта ''гвардия'', а вместе с ней ''и военно-промышленный комплекс были настроены скептически, не разделяли его концепцию "нового мышления" и расчеты на быстрые договоренности с США''.2 Поэтому Горбачев не мог сказать в Политбюро старого состава: я нашел общий язык с Рейганом и зашел ''так далеко, что уже повернуть нельзя''. Вполне вероятно, что негативные официальные высказывания Горбачева о политике Рейгана обговаривались в Рейкьявике как возможные. И это являлось одним из условленных правил совместной игры. Так, во всяком случае, позволяет думать ''автомобильное согласие'' Горбачева с Бушем, которое правомерно рассматривать как стандартное, или стереотипное, в данном отношении. В декабре 1987 года Горбачев прилетел в США с официальным визитом. После завершения визита его провожать в аэропорт по протоколу должен был вице-президент Буш. В 1 автомобиле между генсеком и вице-президентом состоялась \ важная беседа, о чем Горбачев пишет так: ''Содержание ее было настолько существенным, что можно с полным основанием 4 считать: тогда мы заложили основу нашего взаимопонимания | и доверия. Не раз потом, обсуждая с необходимой осторожностью в присутствии других людей тот или иной вопрос, я или Буш говорили: "Подтверждаю нашу договоренность в автомо- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Там же 2 Там же 310 биле". Или: "Оценки остаются такими же, какими были в автомобиле"''.1 Эта ''договоренность в автомобиле'', вероятно, была сориентирована и на некоторые отдельные случаи, связанные с поведением сторон. Недаром в США ходила версия, что ''Буш делал нелестные отзывы о Горбачеве и его политике с согласия последнего. По дороге в вашингтонский аэропорт в ЗИЛе вице-президент поведал Горбачеву, что у него, Буша, хорошие шансы выиграть выборы и стать президентом США. ,.Вы должны знать, - сказал Буш, - я хочу улучшить наши отношения". Он объяснил Горбачеву, что законы предвыборной борьбы в США не позволяют ему демонстрировать свои либеральные взгляды и что некоторые его заявления Горбачев должен игнорировать. Последний ответил пониманием. Удивительно, но факт: в последующие годы, когда Буш выступал с весьма нелестными для Советского Союза заявлениями, Горбачев напоминал своим помощникам о том разговоре: "Не беспокойтесь, в душе он настроен правильно". Личные доверительные отношения Горбачева и Буша стали существенным фактором советско-американских отношений. Это помогло Бушу утвердить свой авторитет среди консервативно настроенных американцев. Нередко Буш по отношению к Москве вставал на более жесткие позиции, чем Рейган. Такая двойная игра выглядела как доказательство нестабильности в отношениях Белого дома с Горбачевым. Об этой договоренности странного свойства никто не знал''.2 Нет ничего невероятного в том, что аналогичная ''договоренность странного свойства'' была у Горбачева и с Рейганом. Подобно тому, как Буш, делая выпады против Горбачева и Советского Союза, морочил головы консервативно настроенным американцам, так и Горбачев, нелестно отзываясь о Рейгане и критикуя его политику, дурачил ''старую гвардию'' в Политбюро и ЦК КПСС. -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Горбачев М.С Жизнь и реформы. Кн.2. С 67. 2 Громыко Анат А Андрей Громыко. В лабиринтах Кремля ..С 191 311 Без догадки насчет существования негласной договоренности между Горбачевым и Рейганом трудно, на наш взгляд, объяснить причину коренного поворота американского лидера в его отношении к нашей стране, поворота, изумлявшего многих наблюдателей. Удивительно то, что ''за время пребывания одного и того же президента в Белом доме советско-американские отношения прошли через разительные перемены: сначала эти отношения вернулись в наихудшие времена "холодной войны", пережили полный развал разрядки, а затем начали вновь выправляться''.1 Но поначалу, ''в течение первых четырех лет президентства Рейган откровенно демонстрировал свое враждебное, конфронтационное отношение к Советскому Союзу. Он и действовал в этом направлении, хотя и избегал ситуаций, чреватых военными столкновениями с нами. Он был категорически против возвращения к временам разрядки начала 70-х годов. Короче, у Рейгана было одно, весьма враждебное по отношению к нам лицо''.2 И вдруг оно просветлело и приветливо заулыбалось. Почему? На Западе существует мнение, будто жесткий внешнеполитический курс Рейгана, гонка вооружений, подрывающие могущество Советского Союза, привели к гибели коммунистическую систему, а СССР - к распаду. А.Ф.Добрынин отвергает это мнение и поступает, как нам кажется, правильно. Какую версию предлагает он взамен? ''Вся многовековая история Русского (и советского) государства, - говорит А.Ф.Добрынин, - убедительно показывает, что любая серьезная угроза извне вела, независимо от внутреннего политического строя, к сплочению народа нашей страны для отпора внешней агрессии. Пример Великой Отечественной войны -красноречивое тому доказательство. Я глубоко убежден, что если бы Рейган и в свое второе президентство продолжал упорно проводить "крестовый поход" против СССР, угрожая -- -- -- -- 1 Добрынин А.Ф. Сугубо доверительно...С.646. 2 Там же. С.606. 312 его безопасности или тем более самому его существованию, то он ничего бы не добился, кроме опасного подталкивания всего мира к краю ядерной катастрофы, что могло вызвать политический взрыв в самих США. Все это, думается, понял и сам Рейган. Больше того, можно прямо сказать, что такой ход событий просто не позволил бы самому Горбачеву начать свои реформы и пропагандировать свое "новое политическое мышление" (он сам это признавал). Кто знает, как развивалась бы тогда мировая история? Второе президентство Рейгана, характеризовавшееся растущими элементами партнерства с СССР, совпало - исторически удачно с точки зрения улучшения отношений - с появлением нового советского лидера - Горбачева. Четыре личные встречи с ним стали важными вехами менявшегося внешнеполитического курса Рейгана, как и самого Горбачева. Оба руководителя сыграли свою роль в новом повороте в отношениях обеих стран. Рейгана сменил Буш, который способствовал дальнейшему развитию этого процесса''. Мы не можем согласиться со всеми этими доводами Добрынина. Верно то, что Великая Отечественная война показала несостоятельность попыток взять нашу страну, русский народ посредством лобовой военной силы. Поэтому-то на Западе и был разработан план ликвидации СССР путем развала его изнутри с опорой на ''агентов влияния''. Этот план являлся главным рычагом борьбы Запада против Советского Союза. И жесткий внешнеполитический курс западных государств, в частности США, по отношению к СССР и гонка вооружений -лишь дополнительные средства воздействия на внутреннее развитие советского общества в нужном для недругов России направлении. А.Ф.Добрынин не учитывает данные обстоятельства. Однако именно они, по нашему убеждению, являются ключом к разгадке политических превращений Рейгана, усматривавшего сначала в СССР ''империю зла'', находящуюся ''вне закона'', а затем вдруг открывшего возможность налажи- -- -- -- -- -- 1 Там же. С.646-647. 313 вания с ним партнерских отношений и вскоре вообще заявившего, что Советский Союз уже не ''империя зла''. Подчеркнем, что речь шла не просто об улучшении отношений в духе разрядки, а о достижении партнерства ради сотрудничества. Чтобы побудить Рейгана проделать такое политическое сальто, надо было его воодушевить чем-то очень серьезным и многообещающим. И здесь можно предположить следующее: во время конфиденциальных бесед с Горбачевым в Женеве и Рейкьявике Рейган понял, что горбачевская ''перестройка'' -это мощный инструмент преобразования советского общества в буржуазное и надежное средство осуществления распада СССР. Американцы, по верному наблюдению Анат.А.Громыко, увидели в ней ''рычаг разрушения социализма''.2 Отсюда и поворот американской политики на 180 градусов. Горбачев же и его ближайшее окружение преподносили перемену позиции Рейгана как успех дипломатии, базирующейся на ''новом мышлении''. Преемник Р. Рейгана на посту президента США Дж. Буш строил отношения с Горбачевым, следовательно, не с нуля, а опираясь на опыт своего предшественника. Мы уже говорили об ''автомобильном согласии'' Горбачева с Бушем. Но ближе всего в плане личных взаимоотношений они сошлись на Мальте.3 Здесь американцы обсуждали не только внешнеполитические проблемы, но и входили в вопросы внутренней жизни СССР. Казалось, что Буш не меньше Горбачева озабочен ходом ''перестройки''. Черняев, входивший в советскую делегацию на переговорах, рассказывает: ''Я помню атмосферу предельно доброжелательной откровенности, которая отли- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Рейган не ошибся. Дальнейшие события показали, что именно силы капиталистической ориентации в СССР содействовали прежде всего развалу Советского союзного государства (Лукьянов А. Переворот мнимый и настоящий. С.42-44). 2Громыко Анат. А. Андрей Громыко. В лабиринтах Кремля. ..С.197. 3 Ч е р н я е в А.С. Шесть лет с Горбачевым. С.302. 314 чала обе встречи один на один. Это был "прорыв". Запомнилось и то, что происходило на обеде в честь американцев на "Максиме Горьком". Я был просто обескуражен, наблюдая, как Буш и особенно Бейкер, выступая в роли профессионального экономиста, обсуждали с Горбачевым проблемы экономической реформы у нас. Будто они - ну, если не члены нашего руководства, то, во всяком случае, искренне заинтересованные в нашем успехе эксперты''. Это повествование взято из главы с многозначительным названием ''От Мальты до программы "500 дней"''.1 А.С.Черняев дает комментарий своему названию главы, который кое-что проясняет: ''Заголовок этот может показаться странным. Но он возник после размышлений над собственными моими записями и другими материалами за период между концом 1989 года и осенью 1990 года. Я пришел к выводу, что то, что произошло на Мальте, сделало возможным не только появление упомянутой программы, но и позволяло "выстроить" политику дальнейших преобразований в духе этой программы'' (курсив наш. - И. Ф.). Дух программы ''500 дней'' С.С.Шаталина и Г.А.Явлинского всем известен. Это - дух рыночный, буржуазный. Эта программа оставляла от Союза одну видимость.3 Значит, если принять вывод Черняева (а у нас нет оснований не принимать его), то становится ясно, что на Мальте обсуждались не только внешнеполитические вопросы, но и перспективы внутреннего развития СССР в угодном для Запада направлении. Вот почему мальтийские соглашения следует квалифицировать как сговор, подрывающий жизненные интересы Советского Союза. Анат.А.Громыко назвал встречу на Мальте ''советским -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Там же. С.302. 2 Там же. С.301. 3 В Дневнике Черняева находим такую запись: ''Программа (я ее изучил) - это даже не европейский "Общий рынок", а скорее ЕАСТ (Европейская ассоциация свободной торговли. - И Ф.}. От Союза мало что остается'' (Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С.44). 315 Мюнхеном''.1 Отчасти это так. Но Горбачев принес в жертву Молоху капитализма и ''нового мирового порядка'' не только восточноевропейские страны, входящие в социалистический лагерь, но и посягнул на целостность СССР, сделав Советскую Прибалтику предметом тайных переговоров.2 Вряд ли следует считать случайностью встречу Горбачева с членами ЦК компартии Литвы в январе 1990 года, т.е. по ''горячим следам'' Мальты. Вот какое впечатление она оставила у бывшего члена Бюро ЦК Компартии Литвы Юозаса Ермолавичюса: ''В январе 1990 года, когда Горбачев приезжал к нам и встречался с членами Бюро ЦК Компартии Литвы, я понял, что он отлично знает механизм разрушения Советского Союза. И чем дальше, тем больше я убеждался, что он ведет себя таким образом, чтобы не помешать действию этих механизмов. Более того, сам действует в соответствии с той же реакционной логикой международного антикоммунизма, под управлением тех же зарубежных сил. Нам в Литве особенно хорошо была видна вся эта игра. Как в кукольном театре: артисты и режиссеры за океаном дергают за ниточки, а марионетки у нас дома повторяют все их замыслы по разрушению государства''.3 Мальтийские соглашения воплощались в жизнь... Дж.Буш, как и Р.Рейган, хорошо понял возможности горбачевской ''перестройки'' и потому с явным сочувствием отзывался о ней. А.С.Черняев приводит слова Буша, произнесенные им во время одной беседы на Мальте: ''О нашем отношении к перестройке. Хотел бы сказать со всей определенностью, что полностью согласен с тем, что вы говорили в Нью-Йорке (во время посещения Горбачевым ООН): мир станет лучше, если перестройка увенчается успехом. Еще некоторое время назад в США было много сомневающихся на этот счет. -- -- -- -- - 1 Громы ко Анат А. Андрей Громыко. В лабиринтах Кремля. С.201. 2 Там же. С.200. 3 Цит по: Ш и р о н и н В.С. 1) Под колпаком контрразведки. . . С.221; 2) КГБ-ЦРУ...С. 178. 316 Тогда в Нью-Йорке вы говорили, что у нас есть круги, которые не хотят успеха перестройке. Не могу утверждать, что в США нет такого рода элементов. Но можно со всей определенностью говорить, что серьезные, думающие люди в США подобных взглядов не поддерживают''.1 К этому надо добавить, что ''в США с целью постоянного отслеживания развития событий в Советском Союзе был создан так называемый "Центр изучения хода перестройки". В его состав вошли представители ЦРУ, РУМО (военная разведка), Управления разведки и исследований госдепартамента. В соответствии со специальным указанием президента этому центру предоставлялась разведывательная информация, получаемая как из агентурных, так и официальных источников по линии всех ведомств. "Центр" на ее базе готовил разведывательные сводки по нашей стране для докладов президенту США и членам Совета национальной безопасности. Созданный в это же время международный интеллектуальный штаб "Модернизация" внимательно следил за развитием обстановки в России, наращивая коалиционные усилия в строго определенных направлениях. Видимо, общий ход событий вполне устраивал Запад. Отсюда и вытекала всемерная поддержка Западом Горбачева и других... которые вели нашу страну в "нужном" направлении''.2 Анат.А. Громыко полагает, что ''на Мальте Горбачев проиграл по всем статьям''.3 Можно подумать, что он очень хотел выиграть, но не сумел. А разве уж так нелепа мысль, что подобного желания у него и вовсе не было?... И вот если взять эту мысль в качестве исходной, то переменится вся историческая панорама того времени, и мы не сможем характеризовать Дипломатию Горбачева и Шеварднадзе так, как это, скажем, делает А.Ф.Добрынин: ''По-своему способные и движимые -- -- -- -- -- -- -- 1 Ч е р н я е в А.С. Шесть лет с Горбачевым. С.303. 2 Широнин В.С. КГБ-ЦРУ...С.153. 3 Громыко Анат. А. Андрей Громыко. В лабиринтах Кремля. С.200. 317 вроде благородными порывами, но далеко не всегда практически мыслящие, нетерпеливые в достижении соглашений, слишком самоуверенные в своей непогрешимости и восхваляемые средствами массовой информации, Горбачев и Шеварднадзе, к сожалению, позволяли нередко западным партнерам по переговорам переиграть себя. В результате в ряде случаев они не получали адекватного эквивалента не только в области разоружения, но и в таких важных вопросах, как объединение Германии, общеевропейская безопасность. Горбачев активно использовал личный канал связи с высшими американскими должностными лицами. Конечно, такой канал был важен и нужен. Однако подобная персональная дипломатия -в его исполнении - изолировала профессиональных дипломатов и экспертов от участия в поисках решений трудных проблем; Горбачев (вместе с Шеварднадзе) все больше брал эти вопросы только на себя''.1 Он становился здесь ''все более авторитарным. Обсуждение внешнеполитических вопросов в Политбюро также претерпевало трансформацию. От подробного коллективного рассмотрения и принятия решений и обязывающих директив Горбачев исподволь стал переходить к тому, чтобы иметь максимальную свободу рук на переговорах с главами других государств. Хотя внешне "свобода дискуссий" внутри Политбюро вроде бы сохранялась, но роль этого органа в выработке внешнеполитического курса оказалась приниженной. Следует при этом отметить, что за время перестройки вопросы внешней политики ни разу не были предметом отдельного обсуждения на пленумах ЦК партии. Постепенно, не без активной помощи Шеварднадзе, Горбачев достиг своей цели - практически самостоятельно определял и осуществлял внешний курс страны. Все это стало особенно очевидным с 1989 года. Горбачев начал импровизировать и стал подчас, не консультируясь с Политбюро и экспертами, соглашаться на внезапные компромиссы, которые в ряде слу- -- -- -- -- 1 Добрынин АФ Сугубо доверительно С 661 318 чаев нельзя было расценивать иначе, как односторонние уступки американцам, делавшиеся во имя скорого достижения соглашения, что становилось порой самоцелью''.1 А Ф.Добрынин спрашивает: ''Почему Горбачев так торопился? Самолюбие? Стремление сохранить динамизм советской внешней политики? Или подсознательное опасение, что историей ему отведено слишком малое время для осуществления его реформ?''2 А.Ф.Добрынин не решается ответить на поставленные вопросы ''Я не берусь давать точный ответ. Только сам он может все это объяснить'' 3 Сейчас, когда ''исторический спектакль'' с участием Горбачева, Шеварднадзе, Яковлева и других окончен, когда главные актеры, сняв с себя маски, предстали в своем реальном обличий, совсем отличном от тех персонажей, которых они играли, есть основания несколько иначе, нежели Добрынин, оценить правила и приемы их игры, а также попытаться ответить, разумеется предположительно, на сформулированные им вопросы. И тут необходимо сразу же подчеркнуть, что именно через ''персональную дипломатию'' Горбачев только и мог, как нам кажется, проводить свою линию в сфере международной политики. Отсюда ''приниженность'' Политбюро ''в выработке внешнеполитического курса''. Отсюда стремление обойтись без помощи профессиональных дипломатов и экспертов, ибо они были ему не нужны, не желательны и даже вредны как лишние свидетели, способные разобраться в его тайных планах и предать их гласности. В первую очередь поэтому, на наш взгляд, а не в силу чрезмерной самоуверенности (хотя и это было) Горбачев (вместе с Шеварднадзе) брал на себя решение дипломатических проблем. Понятна и торопливость генсека, о которой специально рассуждает А.Ф.Добрынин, по словам которого Горбачев ''чрезмерно торопился, не очень обдумывая возможные серь- -- -- -- -- -- 1 Там же С 655-656 2 Там же С 659 3 Там же 319 езные последствия своих шагов, а подчас поспешных импровизаций для всей страны. В этом была его слабость как практического политика''.1 Мы думаем иначе, усматривая в этой торопливости умение, ловкость и силу Горбачева как реально мыслящего политика, понимающего, что в его деле надо очень спешить, не дать опомниться другим и успеть, пока в руках власть, осуществить задуманное. И нужно отдать ему должное: он-таки успел, тогда как ортодоксы ''прошляпили'' Горбачева. Вызывает возражение и тезис об импровизации Горбачева-политика.2 Ведь импровизировать приходится тогда, когда нет общей, руководящей идеи, т.е. идеи стратегического плана. У Горбачева такая путеводная идея была. Это засвидетельствовал Яковлев в Конституционном суде, заявив, что генсек еще в 1985 году задумал (вместе с ним, разумеется) ''разрушение всех политических и государственных структур''.3 Вот откуда, по нашему мнению, происходили так называемые ''односторонние уступки'' Горбачева Западу, являвшиеся, если внимательнее присмотреться к существу его деятельности, осознанными мерами по реализации задуманного разрушительного плана. А коль так, то следует отклонить идею о том, будто Рейган или Буш ''переигрывали'' Горбачева. На самом деле, все они, как нам кажется, ''гнали мяч в одни ворота''. И выигрыш у них был общий, так как они совместно стремились к построению ''нового мирового порядка'' посредством экспорта американских ''ценностей'' и ''укрепления инфраструктуры демократии во всем мире''. -- -- -- -- - 1 Там же. - О поспешности Горбачева, о его стремлении к быстрому успеху говорит и Анат.А.Громыко (Громыко А н а т. А. Андрей Громыко. В лабиринтах Кремля...С. 197, 215). 2 Существует, однако, мнение, будто Горбачев импровизировал не только во внешней, но и во внутренней политике. ''Его вела импровизация'', - говорит Н.И.Рыжков (Рыжков Н.И. Десять лет великих потрясений. С.353). 3Лукьянов А. Переворот мнимый и настоящий. С. 101. 320 Советской стороне тут изначально была предписана страдательная, точнее сказать, жертвенная роль, поскольку Соединенным Штатам, самой мощной в экономическом, финансовом и военном отношениях державе, ''мировая закулиса'' предназначила быть своего рода локомотивом ''нового мирового порядка''. Вот почему утверждение этого ''порядка'' приняло форму распространения влияния и господства США на земном шаре. Это в определенной мере выгодно Соединенным Штатам, но противоречит национальным интересам других стран, а для России в нынешних ее условиях является гибельным. Однако, говоря по большому счету, подобный ход мировой истории не соответствует интересам и американского народа - делового и доброжелательного, наделенного, по свидетельству А.И.Солженицына, прожившего немало лет в Америке, ''широкой щедростью''.1 Не соответствует потому, что противопоставляет его другим народам планеты, порождая антиамериканские настроения. На почве американского гегемонизма, бесцеремонного вмешательства во внутренние дела других стран взращены вражда и ненависть к Америке со стороны арабов и других мусульманских народов. На ней растет неприязнь к США, наблюдаемая в странах Западной Европы. Это несоответствие политики Вашингтона национальным интересам рядовых американцев заставляло, например, Буша вместе с госсекретарем пользоваться ''персональной дипломатией'', чем походить на Горбачева и Шеварднадзе, пренебрегшими национальными интересами СССР. Данную особенность тонко уловил А.Ф.Добрынин: ''История распорядилась так, что президент Буш, пришедший на смену Рейгану, и его госсекретарь Бейкер также начали руководить американской дипломатией в более персональной и свободной манере, активно контактировать напрямую с лидерами других стран путем личных встреч, либо прибегая к телефонным беседам. Ни американский президент, ни Горбачев, -- -- -- -- -- -- -- -- - 1 Солженицын А.И. Россия в обвале. М, 1998. С.28. 321 судя по всему, не чувствовали особой необходимости консультироваться со своими правительствами или пояснять населению своих стран направление и существо их конфиденциального диалога и взаимных действий, хотя они во многом определяли будущее для всего мира''.1 Впрочем, ''персональная дипломатия'' не давала полную свободу ее носителям. Они вели ее с оглядкой на ''неведомые'', по терминологии Горбачева, силы, созидающие, надо полагать, ''новый мировой порядок''. Сейчас, когда многое из тайных планов ''неведомых сил'' стало явным (поскольку реализовано), можно с уверенностью говорить, что ''приобщение'' нашей страны к ''новому мировому'' порядку предусматривало разрушение Союзного государства и территориальное расчленение СССР. Первые конкретные соглашения на сей счет были заключены, как уже отмечалось, на Мальте.3 Они, вероятно, касались пока только Прибалтики. Поэтому через три месяца после мальтийского сговора Литва и Эстония провозглашают свою независимость, а еще через месяц то же проделывает и Латвия. Адекватной реакции со стороны Центра по понятным причинам не последовало, хотя Горбачев говорил, что для решения, скажем, литовской проблемы его предшественникам понадобилось бы не более 24 часов.4 По прошествии времени и событий проясняется в какой-то мере первоначальный план расчленения СССР. Вероятно, по -- -- -- -- -- -- -- 1 Добрынин А.Ф. Сугубо доверительно.. .С.662. 2 Горбачев М.С. Жизнь и реформы. Кн.2. С.ЗО, 33. 3 Напомним еще раз, что на пути к Мальте и последующему развалу СССР были Женева и Рейкьявик, о чем ''по пьяному делу'' выболтал сам Горбачев. А.С.Черняев рассказывает, что во время встреч с ''семеркой'' в июле 1991 года в Лондоне ''Майкл'' (так приятельски Буш называл Горбачева) ''вечером в своей резиденции устроил торжественную пьянку для "близких". Было человек 20. "Мемуарил", как он и она шли (шел) "к этому"... Женева, Рейкьявик...'' (Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С. 175-176). 4 3амятин Л.М. Горби и Мэгги...С. 114. 322 этому плану предполагалось полное отделение республик Балтии, с одной стороны, и преобразование отношений остальных республик с Москвой на конфедеративной основе - с другой. Причем конфедерация мыслилась, по-видимому, как подготовительный этап к дальнейшему и уже окончательному распаду единого государства, что вполне резонно, ибо конфедерация, особенно для России, или СССР, - это, по образному выражению Солженицына, дым,1 готовый мгновенно рассеяться. Заметим, что среди высшего русского генералитета есть те, кто понимает, что Россия ради своего выживания ''вынуждена была добиваться максимума государственной централизации. Если этот способ "судьбоносных проблем" для других народов был исключением, то для России он составлял основное, объективно предопределенное правило''.2 Это правило действует и поныне. Осуществление названного первоначального плана связывалось с ''перестроечной'' деятельностью Горбачева и его ближайшего окружения. То был план не разового обвала СССР, а поэтапного его демонтажа. Но жизнь внесла свои коррективы, введя в игру Б.Н.Ельцина - личность роковую для Горбачева. По иронии судьбы, своего политического могильщика Ельцина породил сам Горбачев. Он перевел его из Свердловска в Москву,3 сделал секретарем ЦК КПСС, а затем - 1-м секретарем МГК КПСС вместо В.В.Гришина и кандидатом в члены Политбюро. По мнению В.С.Павлова, Горбачев направил Ельцина в Московский горком со специальным заданием - искоренить гришинское наследие и разгромить партийные кадры. Ведь -- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Солженицын А.И. Россия в обвале. С.39. 2 Николаев А.И. На переломе. Записки русского генерала. М., 1998. С.25. 3 Горбачев вместе с Лигачевым, если верить А.В.Коржакову, даже уговаривал Ельцина переехать в Москву, а тот колебался (Коржаков А. В. Борис Ельцин: от рассвета до заката. М., 1997. С.49). 323 ''Москва всегда была инкубатором партийных кадров для всей страны, и для верхних эшелонов власти особенно. Кроме того, в столице была крупнейшая партийная организация, в которую входили партийные организации всех центральных органов власти. Надо отдать должное, строитель Ельцин оказался талантливым взрывником. Московская партийная организация всего за два неполных года была им основательно разгромлена''. Но партийная организация - это люди. Ломая судьбы людей, доводя их до отчаяния, а порой до самоубийства, Ельцин легко мог утвердиться в собственном могуществе и впасть в амбициозное состояние. Психологически это понятно, а с точки зрения особенностей его характера- очевидно. Б.Н.Ельцин по своей натуре - лидер. Поэтому столкновение его с Горбачевым было в принципе вероятным, а в обстановке ''перестройки'', замутившей прежние понятия о партийной субординации и власти, неизбежным. Имел место и привходящий, так сказать, фактор - вмешательство супруги генсека Р.М.Горбачевой в московские городские дела, что довело Ельцина до ''белого каления''.2 Конфликт между Горбачевым и Ельциным на людях произошел в октябре 1987 года. Л.М.Замятин рассказывает об этом так: ''Мне, как послу, оставшемуся членом ЦК КПСС, было известно, что на Политбюро в октябре обсуждался проект речи Горбачева, которую он должен был произнести в связи с 70-летием Октябрьской революции. Ельцин в ходе этого закрытого обсуждения высказал ряд серьезных критических замечаний, которые касались -- -- -- -- -- -- -- - 1 Павлов В. Август изнутри...С.21. 2 Вот что рассказывает В.И.Болдин о поведении Р.М.Горбачевой: "Раиса Максимовна - человек с твердым, жестким и властным характером - умела подчинять своей воле других, добиваться желаемого всеми силами и средствами. Она быстро стала первой дамой страны, во всяком случае значительно быстрее, чем М.С.Горбачев по-настоящему почувствовал себя лидером партии и государства. Не стесняясь она звонила и давала поручения помощникам генсека и некоторым членам руководства страны, особенно тем, кого знала". (Болдин В.И. Крушение пьедестала... С. 116). 324 как оценок прошлых периодов в жизни страны и партии, так и перспектив и путей развития перестройки. Мы здесь произносим новые слова-лозунги: гласность, перестройка, плюрализм, а на деле ничего не делаем для того, чтобы от лозунгов перейти к делам - таков вывод Бориса Николаевича. Отпор этой критике Ельцина принял неожиданную форму: в то время, как члены Политбюро оставались на местах, Горбачев покинул зал заседаний - факт, пожалуй, единственный в своем роде в истории КПСС. Разумеется, кто-то тут же отправился следом за генсеком, дабы попросить его вернуться и председательствовать на заседании. Горбачев вернулся - и с ходу повел атаку на Ельцина. Его выступление было выдержано в таких тонах, что не оставляло никаких сомнений в необходимости отставки Ельцина. А несколько недель спустя состоялся Пленум ЦК, где все повторилось сначала, тон вновь задавал Горбачев. Ельцин парировал высказывания генсека: надо, дескать, перестать восхвалять Горбачева, иначе будет создан новый культ личности, необходимо разобраться в лозунгах перестройки, перейти к более реалистическим темпам ее проведения. В заключение он заявил о своем выходе из состава Политбюро. Экзекуция над Ельциным была, как известно, продолжена в ноябре, уже на пленуме Городского комитета партии, проводившемся в Колонном зале. Помню этот бурный пленум, где один за другим выступали заранее подготовленные ораторы, а сам Ельцин, приехавший (а точнее, доставленный) из больницы, выглядел надломленным, больным... Именно тогда он был освобожден от руководства московской партийной организацией и, как предполагалось, должен был уйти на пенсию. Он этого не сделал и, более того, стал настаивать на предоставлении ему работы''.1 М.С.Горбачев дал ему работу, посадив на должность 1-го заместителя председателя Госстроя СССР в ранге министра. -- -- -- -- -- 1 Замятин Л.М. Горби и Мэгги...С.81-82. 325 При этом он сказал Ельцину: ''Но имей в виду, в политику я тебя не пущу''. Речь, разумеется, шла о высших государственных и партийных должностях. По версии В.С.Павлова, ''именно заказной характер разгрома кадров (МГК. - И.Ф.) обеспечил Ельцину ''крышу''. Ранг министра СССР при существующей должности первого заместителя председателя Госстроя СССР был дарован специально для него. Все привилегии и блага, с которыми он так громко воевал на публике, - "Чайка", дача, поликлиника, паек, путевки и т.п. - все было сохранено''.1 Словом, Горбачев поместил его в теплую и тихую гавань. Но это-то и было невыносимо для Ельцина с его непомерным честолюбием. Можно представить, как он, совсем недавно обладавший высоким положением и головокружительной властью, от которой зависели многие людские судьбы, мог все это пережить. У Ельцина было такое чувство, что мир, в котором он жил и работал прежде, ''грубо вышвырнул'' его.2 И он, по-видимому, затаил глубокую обиду, переросшую затем в неистребимое желание разрушить этот мир. Ему удастся исполнить свое желание. Но пока его терзали душевные муки. Они остались в памяти надолго. ''Часто в ночные бессонные часы, - писал он позже, - я вспоминаю эти тяжелые дни, быть может, самые тяжелые дни в моей жизни. Горбачев не задвинул меня в медвежий угол, не услал в дальние страны, как это принято было при его предшественниках. Вроде бы благородно - пощадил, пожалел. Но немногие знают, какая это пытка - сидеть в мертвой тишине кабинета, в полном вакууме, сидеть и подсознательно чего-то ждать... Например того, что телефон с гербом зазвонит. Или не зазвонит''.3 Но телефон молчал, усугубляя ''мертвую тишину кабинета''. Будучи в состоянии ''психологического надлома'', Ельцин впадал в депрессию, находясь в -- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Пав лов В. Август изнутри... С.22. 2 Е л ь ц и н Б.Н. Записки президента. С.31. 3 Там же. 326 ''полном трансе''.1 На него в такие минуты ''было тяжело смотреть''. Он страдал от ''безлюдья'' и ''безвластия''. Страсть к власти самая, пожалуй, яркая черта индивидуальности Ельцина. В.В.Костиков, наблюдавший за ним с близкого расстояния, пишет: ''На личность Ельцина мощно воздействовали два фактора - его характер, сильный и властный, во многом нетерпимый, и система тоталитарной власти, в которой он сформировался как государственный деятель. Эта власть, мощная, все подчиняющая, но, в сущности, искусственная и извращенная, вошла в его плоть и кровь, и он не мыслил своего существования без нее. Она стала для него едва ли не главной ценностью жизни. Когда судьба поставила его перед жестоким выбором "жизнь или власть", он, с риском для жизни, выбрал власть. Достаточно легко воспринимая утраты политических друзей, он не мог себе представить утрату власти. Из трех "губительных страстей", которые выделяет известный голландский философ и теолог Янсений, - "страсть чувств" (НЫдо зепитепП), "страсть знаний" (НЬкю зсАепсп) и "страсть власти" (НЫЕо ЕопппапсН), именно последняя является доминантой характера Ельцина''.3 Характерные признания делал и сам Ельцин. ''Быть "первым", - говорил он, - наверное, это всегда было в моей натуре, только, быть может, в ранние годы я не отдавал себе в этом отчета''.4 Он сам создал себе собственный образ ''волевого, решительного, жесткого политика''.5 Ельцин верил в свое особое предназначение и в то, что находится ''под какой-то неведомой защитой''.6 Вот и любимый внук ''Борька чем-то напо- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- - 1 Там же. С.31,292, 293. 2 Там же. С.31. 3 Костиков В.В. Роман с президентом. Записки пресс-секретаря. М.,1997.С.338. 4 Ельцин Б.Н. Записки президента. С.269. 5 Там же. С. 173. 6 Там же. С.296. 327 минает деда. По характеру заводила. Любит быть лидером среди ребят. Настоящий пацан, может подраться''.1 Итак, Горбачев собственными руками сотворил себе такого ''ловкого и безжалостного противника'', какого, по верному замечанию Д.Боффы, у него еще не было.2 Конечно, ельцинские качества бойца и лидера могли остаться втуне или получить иное приложение, не будь ''перестройки'' и острой политической борьбы в стране, развернувшейся в последние годы нахождения у власти Горбачева. Его неопределенность, непоследовательность, лавирования, отступления, обусловленные осторожностью и желанием не загубить начатое дело, казались многим демократам, не посвященным в тайну прораба ''перестройки'', не способными довести ее до логического конца. Они метались в тревоге и страхе за свое будущее, искали лидера, который мог бы завоевать народное доверие и симпатии масс. Однако такого политика в своей среде они найти, естественно, не могли. И вот тут судьба им подарила Б.Н.Ельцина. Ореол гонимого и слава борца с привилегиями номенклатуры сделали свое дело: на мартовских 1989 года выборах в народные депутаты СССР Ельцин получил в Москве свыше 80% голосов. Вместе с А.Д.Сахаровым, Ю.Н.Афанасьевым, Г.Х.Поповым он создает Межрегиональную депутатскую группу и становится, по выражению Е.Г.Боннэр, ''своим'' у демократов. Однако настоящий взлет Ельцина - избрание его в мае 1990 года Председателем Верховного Совета РСФСР. На Западе, впрочем, он был замечен и привлек к себе внимание несколько раньше. И здесь снова впереди оказалась проницательная М.Тэтчер. Это подтверждает Л.М.Замятин. По возвращении в Лондон после октябрьского 1987 года Пленума ЦК КПСС, пишет он, его пригласила Тэтчер ''для "общего разговора". Вначале речь шла об общих проблемах перестройки, -- -- -- -- -- -- 1 Там же. С 20. 2 Б о ф ф а Д. От СССР к России. История неоконченного кризиса. 1964-1994. С.226. 328 а затем она деликатно подвела разговор к интересующей ее теме: что кроется за сообщениями печати "об оппозиции Ельцина" Горбачеву. Я кратко и максимально объективно рассказал ей о событиях в Москве. Вторично она вернулась к разговору о Ельцине и его роли в советском обществе после его выступления на XIX партийной конференции. Тэтчер внимательно его читала по поступавшим из Москвы сообщениям британских журналистов, из которых явствовало, что схватка разрастается и в ходе этой схватки складывается оппозиция Горбачеву и его методам руководства. При первой же встрече с Горбачевым она напрямую спросила, какую роль играет Ельцин в противостоянии реформам? Горбачев на сей раз был прямолинеен: "Мои попытки укрепить президентскую власть и сбалансировать рост демократии усилением исполнительной власти встретили критику со стороны тех, кто называет себя демократами, - заявил он. - Если уж говорить о диктаторских замашках, то подобные обвинения скорее следовало бы адресовать как раз Ельцину, его программе и его действиям". "Люди в России, - убеждал британского премьера советский лидер, - уже говорят о том, что не хотят появления нового царя Бориса"''.1 Горбачев, следовательно, старался придать своему конфликту с Ельциным вид заурядной склоки. Но у Тэтчер сложилось собственное мнение. Она ''хорошо понимала: Ельцин - та политическая фигура, которую не следует игнорировать, особенно с учетом реальной ситуации, складывающейся в России; надо поближе познакомиться с этим "бунтовщиком"''. Состоялась встреча Тэтчер с Ельциным, носившая доверительный характер. По свидетельству Ельцина, она ''продолжалась 45 минут, причем такая получилась беседа, что я просто не помню, был ли с кем-нибудь у меня более интересный разговор. Удивительное осталось у меня ощущение от этой встречи''. Тэтчер, если ве- -- -- -- -- -- -- - 1 Замятин Л.М. Горби и Мэгги...С.82-83. 2 Там же. С.83. Ельцин Б.Н. Записки президента. С. 174. 329 рить Ельцину, почувствовала нечто схожее и потому пошла провожать его до машины, нарушив протокол. Это произвело на гостя сильное впечатление: ''Вижу, ей шепчут: не по протоколу, не по протоколу. Она рукой на них махнула, спустилась к машине, там мы попрощались. Все было по-человечески тепло и трогательно''.1 Познакомившись с Ельциным поближе, Тэтчер сделала для себя открытие: ''Меня поразило то, что Ельцин в отличие от Горбачева освободился от коммунистического мышления... Он смог проникнуть в суть некоторых фундаментальных проблем намного глубже, чем Горбачев''. Видно, Ельцин не скрывал от собеседницы того, что он ''коммунист по исторической советской традиции, по инерции, по воспитанию, но не по убеждению''. Когда впоследствии Тэтчер поделилась с президентом Бушем своим благоприятным впечатлением о Ельцине, тот дал понять, что ''американцы не разделяют его''. И это, по мнению Тэтчер, ''большая ошибка''. Вероятно, американцы полагали, что не настал еще момент, когда Ельцин может сменить Горбачева на поприще ''переустройства'' СССР. И все же нельзя не признать зоркость и проницательность Мэгги: Ельцин, действительно, глубже и радикальнее смотрел на разрешение ''фундаментальных проблем'', нежели Горбачев. И дело здесь не в большей приверженности Горбачева коммунистическим взглядам. Тэтчер имела возможность убедиться в том, что и ему ''наплевать на идеологию коммунизма''.5 Отличие наших ''героев'' заключалось в другом: если -- -- -- -- -- -- -- -- -- 'Там же. С. 175. 23амятин Л.М. Горби и Мэгги. С.87. 3 Е л ь ц и н Б.Н. Записки президента. С 181. 43амятин Л.М. Горби и Мэгги С.87. 5 Ч е р н я е в А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента. С.22. -Черняев говорит о Горбачеве: ''Заявления насчет социалистических ценностей, идеалов Октября, как только он начинает их перечислять, звучат иронически для понимающих. За этим ничего нет'' (там же. С. 16). 330 Горбачев проводил политическую линию на сохранение СССР, пусть даже в виде призрачной конфедерации, то Ельцин изначально был настроен на незамедлительное отделение РСФСР от других союзных республик, т.е. на ликвидацию СССР. Весьма симптоматичны в этом отношении мысли, посетившие Ельцина, когда он, избранный на пост Председателя Верховного Совета РСФСР, первый раз вошел в кабинет, где ему надлежало восседать. ''Помню, - говорит он, - как мы с Львом Сухановым впервые вошли в кабинет Воротникова, бывшего до меня Председателем Президиума Верховного Совета РСФСР. Кабинет огромный, и Лев Евгеньевич изумленно сказал: "Смотрите, Борис Николаевич, какой кабинет отхватили!". Я в своей жизни уже успел повидать много кабинетов. И все-таки этот мягкий, современный лоск, весь этот блеск и комфорт меня как-то приятно кольнули. "Ну и что дальше? -подумал я. - Ведь мы не просто кабинет, целую Россию отхватили" (курсив наш. - И.Ф.). И сам испугался этой крамольной мысли''.1 Не входя в обсуждение своеобразной, несколько удручающей лексики новоиспеченного Председателя,2 обратим внимание на усечение понятия ''Россия'', произведенное им. По Ельцину, Россия - это лишь РСФСР, тогда как остальные республики выпадают из нее. На самом же деле СССР и есть Россия, поскольку он являлся прямым наследником исторической Российской империи, т.е. России. Отождествление РСФСР, этого искусственного большевистского образования, с Россией положило основу для того дикого территориального -- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Ельцин Б.Н. Записки президента. С.33. 2 По словам Д.Кьезы, подобная лексика обнаруживает ''культурную, этическую и политическую ограниченность этого "руководящего эшелона российских лидеров"''. Он пишет: ''Россия, низведенная до масштабов президентского кабинета. Разве этого недостаточно, чтобы раскрыть всю драму конца Советского Союза, весь этот потрясающий откат, за несколько Дней уменьшивший Россию в размерах и отбросивший ее на три века назад, в допетровские границы'' (К ь е з а Д. ''Прощай, Россия!''. М.,1998. С 107) 331 раздела, который был произведен между бывшими советскими республиками после Беловежских соглашений. Однако вернемся к России, которую ''отхватили''. Испуг, о котором говорил Ельцин, быстро улетучился. Началась суверенизация ''отхваченной'' демократами России. 12 июня 1990 года I Съезд народных депутатов РСФСР принял ''Декларацию о государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республики''. На подобный шаг можно было решиться в состоянии общего умопомрачения и крайней эмоциональности. Сказывалась здесь разнузданная русофобия, нагнетавшаяся в стране по ходу ''перестройки''. Какие настроения она порождала, можно судить по выступлению писателя В.Г.Распутина на I Съезде народных депутатов СССР. ''Мы, россияне, - говорил он, - с уважением и пониманием относимся к национальным чувствам и проблемам всех без исключения народов и народностей нашей страны. Но мы хотим, чтобы понимали и нас. Шовинизм и слепая гордыня русских - это выдумки тех, кто играет на наших национальных чувствах, уважаемые братья. Но играет, надо сказать, очень умело. Русофобия распространилась в Прибалтике, Грузии, проникает она и в другие республики, в одни меньше, в другие больше, но заметна почти повсюду. Антисоветские лозунги соединяются с антирусскими. Эмиссары из Литвы и Эстонии едут с ними, создавая единый фронт, в Грузию. Оттуда местные агитаторы направляются в Армению и Азербайджан. Это не борьба с бюрократическим механизмом, это нечто иное. Здесь, на Съезде, хорошо заметна активность прибалтийских депутатов, парламентским путем добивающихся внесения в Конституцию поправок, которые позволили бы им распрощаться с этой страной. Не мне давать в таких случаях советы. Вы, разумеется, согласно закону совести распорядитесь сами своей судьбой. Но, по русской привычке бросаться на помощь, я размышляю: а, может быть, России выйти из состава Союза, если во всех бедах вы обвиняете ее и если ее слаборазвитость и неуклюжесть отягощают 332 ваши прогрессивные устремления? Может, так лучше? Это, кстати, помогло бы и нам решить многие проблемы, как настоящие, так и будущие. Кое-какие ресурсы природные и человеческие у нас еще остались, руки не отсохли. Без боязни оказаться в националистах мы могли бы тогда произносить слово "русский", говорить о национальном самосознании. Отменилось бы, глядишь, массовое растление душ молодежи. Создали бы, наконец, свою Академию наук, которая радела бы российским интересам, занялись бы нравственностью. Помогли бы народу собраться в единое духовное тело (курсив наш. - И. Ф.). Поверьте, надоело быть козлом отпущения и сносить издевательства и плевки''.1 Боль Распутина понятна. Она на мгновение затронула даже Горбачева, который вспоминает о выступлении писателя так: ''Патриотически настроенные представители творческой и научной интеллигенции были глубоко обескуражены проявлением национального эгоизма и антирусскими высказываниями своих вчерашних друзей. Валентин Распутин, известный русский писатель, выразил эти настроения, сказав на I Съезде народных депутатов СССР: если все так недовольны Россией, хотят списать на нее все грехи, то, возможно, ей следует самой выйти из Союза? Помню тот момент: Распутин уже прошел к своему месту, а зал, стоя, продолжал аплодировать''.2 И все же, быть может, Распутину следовало пересилить свою боль и воздержаться от рассуждений о ''выходе России из состава Союза'', чреватом неисчислимыми бедами и страданиями, прежде всего для русского народа, а также для других народов Советской (Российской) державы. Но, похоже, В.Г.Распутин тогда не задумывался над тем, насколько сильное воздействие своими высказываниями произведет он, человек огромного нравственного авторитета, на всех, кому была небезразлична судьба русского народа, посеяв -- -- -- -- -- -- -- 1 Правда. 1989, 7 июня. 2 Горбачев М.С. Жизнь и реформы. Кн.1. С.522. 333 в их сознании на первый взгляд соблазнительную, но очень опасную иллюзию. Он, наверное, не подозревал, какое мощное идейное оружие дает в руки губителей исторической России, которые расчленят Россию во имя России. Распутин, вероятно, не подозревал, что его идеи будут подспорьем в разрушительной политике высокопоставленных функционеров. Пример -Черняев, вспоминающий ''"концепцию" Распутина - Астафьева (о том, что Россия должна уйти из СССР)''. В тон этой ''концепции'' и без тени сомнения он, демонстрируя полную атрофию чувства исторической ответственности и совершенное безразличие к людским судьбам, замечает: ''Пусть Россия уходит из СССР и пусть остальные поступают, как хотят. Правда, если уйдет и Украина, мы на время перестанем быть великой державой. Ну и что? Переживем и вернем себе это звание через возрождение России''.1 По-видимому, сходное настроение было и у многих народных депутатов РСФСР, когда они голосовали за Декларацию о государственном суверенитете своей республики. Во всяком случае, позднее, когда обнаружилась пагубность их решения, они говорили, что совершили это ''из благих побуждений... Виноваты все мы. И те наши руководители, которые борьбу против недостатков, а также конкретных политиков, находящихся у власти в Союзе, превратили в борьбу против государства и основ этого государства''.2 На что же ''из благих побуждений'' пошли объятые слепотой депутаты? Декларация, принятая ими, объявляла ''верховенство Конституции РСФСР и законов РСФСР на всей территории РСФСР'' и приостанавливала ''действие актов Союза ССР, вступающих в противоречие с суверенными правами -- -- -- -- -- -- 1 Черняев А.С. 1991 год. Дневник помощника Президента СССР. С.27. - Парадокс состоит в следующем: о возвращении звания великой Державы ''через возрождение России'' говорил человек, который был уверен в том, что ''Союз начнет сокращаться'', а ''саму Россию будут изнутри растаскивать татары, башкиры, якуты, коми и т.д.'' (там же. С.26). 2 Советская Россия. 1992, 11 и 21 апреля. 334 РСФСР''.1 Это был удар огромной силы по государственному суверенитету СССР, а значит, и по союзному государству как таковому. Вот почему заявленная в Декларации решимость ''создать демократическое правовое государство в составе обновленного Союза ССР'' - это решимость на словах, на деле же был взят курс на ликвидацию СССР как единое суверенное государство. И это понятно, поскольку вхождение суверенного государства в состав суверенного государства - это нонсенс. Вопрос, конечно, в том, что скрывается за ''обновленным Союзом ССР'': одно суверенное государство или некое сообщество государств, обладающих собственным суверенитетом. Провозглашение I Съездом народных депутатов РСФСР суверенитета Российской Советской Федеративной Социалистической Республики означало последнее: ''обновленный Союз ССР'' как сообщество самостоятельных, суверенных государств по типу Евросоюза. Отсюда ясно, что Декларация о суверенитете РСФСР, если смотреть прямо на вещи и не юлить в формулировках, в сущности своей есть Акт о расчленении России, именовавшейся в условиях коммунистического режима Союзом Советских Социалистических Республик, или Акт о ликвидации исторической России. В минуту откровенности Б.Н.Ельцин говорил: ''Как только в воздухе прозвучало слово "суверенитет", часы истории вновь пошли, и все попытки остановить их были обречены. Пробил последний час советской империи''. Часы, действительно, пошли. Но то были не часы истории, а часовой механизм взрывного устройства, смонтированного людьми, свирепо ненавидевшими СССР - Россию. Этот механизм в июне 90-го года еще можно было остановить, чтобы предотвратить взрыв. У Горбачева хватило бы на это сил и средств. Даже в августе 91-го года ситуация в этом смысле не была совершенно безнадежной. Не зря Ельцин отмечал, что ''силь- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Хрестоматия по отечественной истории (1946-1995). М.,1996. С.335. 2 Ельцин Б.Н. Записки президента. С.151. 335 ной стороной путча было сохранившееся от старой систем; жесткое вертикальное подчинение, которое пронизывало железными нитями всю страну. Союзные структуры мощно работали на ГКЧП - звонили правительственные телефоны, шли шифротелеграммы, передавались инструкции, прокатилась волна собраний советской "общественности" в поддержку ГКЧП в институтах, конторах, на заводах и так далее. Не все было гладко, как бы им хотелось, где-то раздавались протесты. И тем не менее, если брать в целом, старые структуры их не подвели и на этот раз. По звонку из Москвы во всех городах страны создавались чрезвычайные органы из партийных руководителей, военных, хозяйственников. На местах появлялись микромодели ГКЧП районного и городского масштаба. Все делалось привычно и провинциально неторопливо''.1 Вспоминаются также слова А.А.Громыко, сказанные им на исходе жизни, когда власть в стране уже пошатнулась: ''Должности генсека и главы государства равносильны полномочиям вождя. Вождизм Горбачева ослаблен, но не настолько, чтобы потерять контроль над ситуацией. Стоит ему применить силу, как от противников перья полетят''.2 Однако Горбачев бездействовал, поскольку суверенизация РСФСР и других республик соответствовала его плану разработки нового Союзного договора на конфедеративной основе как промежуточной ступени полного развала СССР. Не случайно ново-огаревская конфедеративная концепция, инициированная Горбачевым, внушала в Ельцину какой-то момент мысль о том, что ''расставание с СССР'' произойдет относительно мирно и безболезненно, что это будет ''цивилизованный развод''.3 Далеко не случайно и то, что Горбачев, говоря о ''параде суверенитетов'', начатом под воздействием суверени-зации РСФСР, замечал: ''Единственным средством воспрепят- -- -- -- -- -- - 1 Там же. С. 105. 2Громыко А н а т. А. Андрей Громыко. В лабиринтах Кремля...С.184. 3 Е л ь ц и н Б.Н. Записки президента. С.54. 336 ствовать развалу Союза стала неотложная подготовка нового Союзного договора''.1 Перед нами плохо скрываемое оправдание взятого Горбачевым курса на конфедерацию, бывшего частью плана разрушения советской Державы, осуществляемого в ходе ''перестройки''. Проясняется ''хитроумная'' тактика главного прораба ''перестройки'': через ослабление общесоюзной государственной власти в лице КПСС, посредством разжигания межнациональной розни, сопровождаемой пролитием крови, с помощью бездействия и попустительства побудить союзные республики к суверенизации, разрушающей целостность и неделимость СССР, а затем явиться в роли ''спасителя'' страны, сумевшего ''сплотить'' разбегающиеся советские республики новым Союзным договором. Но эта роль насквозь фальшивая уже потому, что конфедерация для такой многонациональной державы, как СССР, - та же смерть, только медленная, затяжная. Итак, Декларация I Съезда народных депутатов РСФСР о государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республики положила начало процессу распада Советского Союза, что, по нашему мнению, следует рассматривать как расчленение традиционной России. В этой оценке мы неодиноки. По мнению А.И.Лукьянова, май-июнь 1990 года ''стали решающими для судьбы России''. Принятая тогда I Съездом народных депутатов РСФСР Декларация о суверенитете Российской Федерации ''закрепила приоритет республиканских законов над законами Союза ССР и открыла тем самым легальную возможность борьбы с союзным центром, переподчинения российским властям всей системы управления на большей части территории страны. Так был инициирован парад подобных деклараций в других союзных республиках, а затем в российских автономиях''.2 Этим -- -- -- -- -- -- - 1 Горбачев М.С. Жизнь и реформы. Кн.1. С.525 2 Лукьянов А.И Переворот мнимый и настоящий. С.45. 337 шагом ''из огромного поля союзной федерации был, образно говоря, вырван ее магнитный сердечник, основной притягивающий стержень. Страна вступила в полосу дезинтеграции''.1 По словам Ю.Александрова, ''главным оружием демократов в борьбе с коммунистическим государством стала "война суверенитетов", спровоцированная принятием Декларации о суверенитете России 12 июня 1990 года... Именно этот акт положил начало распаду СССР''.2 А вот суждение одного известного европейского журналиста, который, определяя ''точную дату начала конца Советского Союза'', называет 12 июня 1990 года,3 ставшее ''поворотным моментом, повлиявшим на многие последующие события, предопределившим агонию, ее быстротечность, ее формы и прогрессирующее сведение к нулю возможных альтернатив. Именно в этот день Верховный Совет РСФСР подавляющим большинством голосов одобрил предложение своего председателя Бориса Ельцина провозгласить суверенитет России, Вот она - отправная точка, начало всех последовавших затем сепаратистских тенденций, которые разорвали сначала Советский Союз, а потом и Россию''. С этого момента ответственность за разрушение СССР легла и на Ельцина, оказавшегося в одной исторической связке с Горбачевым. Странно, но факт: коммунисты содействовали начавшемуся распаду СССР, создав Компартию РСФСР, учредительный съезд которой состоялся 20-23 июня 1990 года, т.е. через неделю с малым после принятия Декларации о суверенитете РСФСР. Невольно возникает впечатление, что эти два события концептуально связаны друг с другом. Но в любом случае встает вопрос: ради чего понадобилось создавать КП РСФСР. Ведь раньше ее не было. И на то имелись серьезные основания. Их привел А.А.Громыко в разговоре со своим сыном -- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Там же. 2 Александров Ю. СССР: логика истории. С.163. 3 К ье з а Д. ''Прощай, Россия!''. С. 102. 4 Там же. С. 103. 338 Анатолием Громыко. Он сказал, что партийные руководители не раз обсуждали возможность учреждения коммунистической партии в Российской Федерации. Однако ''проблема здесь есть. Посчитали, однако, что если мы такую партию создадим, то в стране может возникнуть двоевластие, российская партия была бы настолько сильна, что ее руководство, скорее всего, стало бы соперничать с руководством КПСС''. А.А.Громыко решительно заключил: ''Два центра власти нам не нужны''.1 У Горбачева свой взгляд на вопрос относительно учреждения КП РСФСР: ''Я много размышлял над этим, обсуждал в узком кругу со своими коллегами, возвращаясь к истории вопроса, к ленинской позиции на этот счет. Все мы понимали, что ведь неспроста и не спонтанно было решено когда-то создать именно такую партийную структуру (без Компартии Российской Федерации. - И.Ф.). Отдельное, самостоятельное существование руководящего центра коммунистов, находящихся на территории России (а это две трети партии), создавало постоянную угрозу раскола. Между тем партия мыслилась как самая мощная объединительная сила страны. Ее интернационалистская идеология должна была гарантировать против распада, служить залогом целостности. Вот почему, создавая Союз, то есть, по идее, государство федеративное, Ленин был категорически против такого же решения применительно к партии. По существу, мы оказались в положении, когда должны были решать этот вопрос заново. На этот раз у нас за плечами был долгий опыт истории, когда при сохранении формально федерации существовало не просто унитарное, а сверхцентрализованное государство. Теперь же речь шла о том, чтобы ликвидировать разрыв между формой и содержанием, идти к настоящей федерации. Выходило, что создание Российской компартии становится объективно неизбежным. Однако настал ли Для этого подходящий момент, не следует ли приступить к -- -- -- -- -- -- -- - 1 Громыко А н а т. А. Андрей Громыко. В лабиринтах Кремля. -.С.168. 339 решению этой задачи после преобразования государственности на основе нового Союзного договора? И наконец, самый существенный вопрос: не станет ли воссоздаваемая РКП инструментом антиреформаторских сил, своего рода оплотом борьбы против ЦК КПСС, где плохо ли, хорошо ли, но все-таки тон задавали решительно настроенные на углубление реформ генсек и его сторонники?''.1 В отличие от А.А.Громыко, решительно отвергавшего идею о Российской компартии, Горбачев, как видим, склонялся к мысли о неизбежности ее создания в условиях перехода ''к настоящей федерации''. Он готов был пойти дальше Ленина и реорганизовать партию на федеративных началах после ''преобразования государственности на основе нового Союзного договора''. Сквозь это ''реформаторство'' проглядывает цель развала и партии и государства. Но это - конечная цель. А пока генсек опасался того, что КП РСФСР, если она появится, может стать ''оплотом борьбы против ЦК КПСС'', т.е. против главного прораба ''перестройки'' и его сторонников. Об этом думали, по-видимому, и те лица в партийном руководстве, которые добивались создания Российской компартии. Но они медлили и упустили момент. Учреждение КП РСФСР, формирование ее руководства, оппозиционно настроенного по отношению к Горбачеву, могли остановить гибельную для страны ''перестройку'' лишь при наличии у руководителей Российской компартии государственной власти. И они, казалось, близки были к тому, чтобы получить ее. Но Б.Н.Ельцин ''победил'' И.К.Полозкова и стал Председателем Верховного Совета РСФСР. Надо сказать, что это произошло не без участия Горбачева, опасавшегося усиления РКП в случае победы ее лидера и потому отдавшего предпочтение Ельцину. Здесь Горбачев, по-видимому, из двух зол выбирал наименьшее. Вот что рассказывает В.С.Павлов, имея в виду ''памятное в нашей политической жизни противостоя- -- -- -- -- -- -- -- -- Горбачев МС. Жизнь и реформы. Кн. 1. С.530-531. 340 ние Б.Ельцина и И.Полозкова в качестве претендентов на пост Председателя Верховного Совета РСФСР на съезде народных депутатов РСФСР, когда неоднократные голосования после многодневных дебатов и закулисных комбинаций давали полное равенство и даже прогнозировалась победа Полозкова. Кампания шельмования, доходившая порой до гротеска, до низкопробного пародирования физических недостатков фигуры, голоса, манеры речи, его имени и фамилии, также не срабатывала. И вдруг, совершенно неожиданно, И.Полозков снимает свою кандидатуру. Произносит не убедившую никого из его сторонников речь в стиле известного персонажа мультфильмов кота Леопольда: "Ребята, давайте жить дружно". Удар ниже пояса, открытое предательство - так расценили это почти все коммунисты. Но вот кто предал? И. Полозков? Позднее, весной 1991 года, во время перерыва в торжественном заседании в Большом театре Иван Кузьмич задержался со мной за кулисами. Мы были вдвоем. И разговор шел о том, чтобы найти ему применение в аппарате кабинета Министров СССР как специалисту в области сельскохозяйственного производства и заготовок. Профессиональная сторона у меня не вызывала вопросов, но я еще не давал согласия на назначение и об этом ему было известно. Я задал И.Полозкову только один вопрос: его выступление на съезде - результат собственного или коллективного решения, и каковы мотивы? Ответ был однозначен: Горбачев в телефонном разговоре, сославшись на мнение членов Политбюро ЦК КПСС, попросту "посоветовал" снять кандидатуру с голосования, несмотря на все возражения и сомнения И.Полозкова. Партийная дисциплина взяла верх и не в первый, и не в последний раз была использована Горбачевым в личных целях в ущерб самой партии''.1 На- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- - 1 Павлов В Август изнутри...С.25-26. - Согласно Р. Мердоку, газетному магнату, беседовавшему с Горбачевым и опубликовавшему содержание беседы в лондонской ''Санди Тайме'', Полозков являлся ''сторонником Горбачева'' (Замятин ЛВ Горби и Мэгги... С 140). Если это так, вместо ''партийной дисциплины'' придется говорить о политической игре Полозкова под управлением Горбачева. 341 до полагать, что в стратегическом плане Ельцин как политик был ближе и желаннее Горбачеву, нежели Полозков, тесно связанный с РКП, от которой генсек мог ожидать самых неприятных сюрпризов. Итак, лидеры Коммунистической партии РСФСР не сумели сосредоточить в одних руках партийную и государственную власть. В этой ситуации создание РКП дало прямо противоположный эффект тому, какой ожидали получить ее учредители, способствуя расколу и ликвидации КПСС, а также раздроблению Советского Союза. Сбывалось то, о чем еще в 1947 году говорил Дж.Кеннан: ''Если что-нибудь подорвало бы единство и эффективность партии как политического инструмента, Советская Россия могла бы мгновенно превратиться из одной из сильнейших в одну из слабейших и самую жалкую страну мира''. Надо согласиться с новейшим политологом В.Никоновым в том, что РКП, выделившись из КПСС, внесла тем самым ''весомый вклад в утверждение суверенитета России от Союза и распад последнего''.1 Впрочем, не осталась в стороне и КПСС, заявив, что ''будет проводить линию на укрепление суверенитета союзных республик''. Едва ли стоит сомневаться в том, что ''укрепление суверенитета союзных республик'' могло осуществляться только за счет сокращения суверенитета СССР как единого суверенного государства и на пути превращения его в конфедеративное образование, весьма неустойчивое в условиях нынешнего времени. КПСС, следовательно, подобно РКП, подталкивала страну к распаду или, во всяком случае, давала возможность такого распада. -- -- -- -- -- -- -- 1 Никонов В. Дорогой побед и свершений (к 5-й годовщине создания КПРФ)// Известия. 1998, 17 февраля; см также: Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С 110. 2 Материалы XVIII съезда Коммунистической партии Советского Союза М.1990. С 91 342 Не дремала и ельцинская команда. После принятия Декларации о государственном суверенитете РСФСР весьма существенным в ее разрушительной деятельности было введение в конце октября 1990 года закона ''О действии актов Союза ССР на территории РСФСР'', устанавливавшего наказание для граждан и должностных лиц, исполняющих союзные законы, не ратифицированные Россией. По этому поводу А.И.Лукьянов остроумно и ядовито заметил: ''Впервые в мировой юридической практике правонарушением объявлялось соблюдение законов!''1 Вслед за названным законом принимается закон ''Об обеспечении экономической основы суверенитета РСФСР'', согласно которому все объекты государственной собственности, включая и организации союзного подчинения, становились собственностью Российской Федерации. ''Затем конфронтация переносится в сферу бюджетных отношений. Российский Закон о формировании бюджета на 1991 год воплотил давнишнюю мечту противников союзного центра: объявлялось, что бюджет будет формироваться на основе одноканальной системы налогообложения, а значит, Союз лишался собственных источников существования''. Дурной пример заразителен: на путь Российской Федерации ''начали вставать другие республики. Развал союза назревал, как снежная лавина в горах''.2 Таким образом, в 1990 году в ''перестройке'' обозначились две линии ее развития. Первая, проводимая Горбачевым, вела медленно, поэтапно к развалу СССР и ликвидации советского общественного, политического и государственного строя; вторая, осуществляемая Ельциным, была связана с обвальным крушением Советского Союза и ускоренной буржуазной реставрацией. Перед нами, следовательно, два пути, ведущие к -- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Лукьянов А.И. Переворот мнимый и настоящий. С.47. 2 Там же 3 Само собой разумеется, что без проделанной Горбачевым с 1985 года разрушительной работы линия Ельцина была бы невозможной. И здесь ''заслуга'' Горбачева неоспорима 343 одной цели. Их реализация сопровождалась драматической борьбой Горбачева и Ельцина за власть, которая так искривила историческую перспективу, что у многих сложилось мнение, будто Горбачев и Ельцин - полные антиподы, тогда как в действительности это были политики, связанные общей конечной идеей. Здесь, по-видимому, надо различать субъективную и объективную стороны. В личном плане они - враги, а в историческом - сотрудники. Такова порой прихоть диалектики земных отношений. Обозначившиеся в 1990 году две линии развития ''перестройки'', а также другие весьма важные обстоятельства (успех демократов на выборах в местные и республиканские Советы, отмена 6-й статьи Конституции, учреждение должности Президента СССР, провозглашение республиками Балтии независимости, принятие Декларации о государственном суверенитете РСФСР и др.) позволяют считать этот год переломным в истории нашей страны в конце XX века.1 Дальнейший ход событий был логическим завершением произошедшего в 1990 году. Вопрос заключался лишь в том, какая тенденция развития ''перестройки'' возобладает: горбачевская или ель-цинская. А это зависело от результата схватки Горбачева и Ельцина за власть. К началу 1991 года имидж Горбачева как руководителя государства пал, можно сказать, окончательно. Народ видел плоды его деятельности: развал экономики, всеобщий дефицит, обнищание, ослабление власти и потерю управления страной, межнациональную вражду и конфликты, углубляющийся процесс распада единства страны. На этом фоне Ельцин внушал какие-то надежды выхода из тотального развала, а потому выглядел предпочтительнее. И Ельцин, понимая шаткость положения Горбачева, переходит в наступление. 19 февраля, выступая по Центральному телевидению, он потребовал -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Ср.: Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР С.6, 344 от Президента СССР уйти в отставку. По этому случаю А.С.Черняев сделал у себя в Дневнике следующую запись: ''Сегодня Ельцин 40 минут говорил в открытом эфире. До этого целый месяц создавался ажиотаж, будто ему, главе России, не представляют канал центрального телевидения. Таким образом страна была поставлена в стойку: он, спаситель России, скажет... обо всем самом-самом''. Ельцин ''зачитал, видимо, самое главное, ради чего рвался на телеэкран, - текст, заготовленный, очевидно, представителями "интеллектуальной мощи России": Горбачев обманывает всех, его политика антинародная, на нем кровь межнациональных конфликтов, он развалил страну, виноват в обнищании народа, ничего не выполнил, что обещал. И потому он, Ельцин, требует отставки Горбачева. Итак, перчатка брошена с самой большой вышки. Он и раньше нечто подобное говорил не раз - в интервью иностранным газетам, даже по радио и сообщал всяким листкам, где печатаются "поденщики" левой прессы. Теперь это сказано на "государственном уровне" - от имени России''.1 Черняев точно уловил новое качество заявления Ельцина, озвученного на ''государственном уровне'' и от ''имени России''. Надо полагать, что ''глава России'' решился на такой шаг, если не от сознания собственной силы, то от понимания слабости союзного президента. А как тот отреагировал на столь резкий выпад Ельцина? М.С.Горбачев, не сообразуясь с подлинным соотношением сил (ведь за Ельциным была РСФСР), говорил В.Т.Игнатенко и А.С.Черняеву какие-то странные вещи: будто ''песенка Ельцина спета - у него ничего не получается, от него уже ждут дел. Он мечется, что даже люди из его ближайшего окружения "вытирают об него ноги", кроют его матом, а в парламенте заявили, что не станут при нем стадом баранов и -- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Там же. С 99. 345 т.п.''. Отсюда Черняев заключил: ''Словом, М. С., получается, списал Ельцина как опасность''.2 События ближайшего полугода показали, что Горбачев выдавал желаемое за действительное: на самом деле заканчивалась его ''песенка''. Судя по всему, он терял чувство реальности. Все яснее становилось, что ''М. С.'', подобно известному мавру, сделал свое дело и ему пора уходить. Но уйти вовремя - удел избранных. Тут нужны особые, редкие свойства ума и души. В данном случае не было ни того, ни другого. И его сидение во власти продолжалось, вызывая резкое неприятие в обществе. Становилось очевидным, что продержаться на плаву в политике Горбачеву удастся лишь до тех пор, пока существует Союз. Но и здесь прораб ''перестройки'' сам себе изрядно напортил, развязав центробежные силы в национальных республиках. Союзное здание пошатнулось, и в нем образовались глубокие трещины, предвещавшие обвал. И все же - выручай, Союз! Так родилась идея референдума, на котором народу надлежало сказать: быть или не быть Советскому Союзу. В декабре 1990 года эта идея была одобрена IV Съездом народных депутатов СССР, а 16 января 1991 года Верховный Совет СССР принял постановление о проведении 17 марта 1991 года всенародного голосования по вопросу: ''Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?'' Задуманное предприятие как по сути своей, так и по обстоятельствам времени являлось двусмысленной и даже опасной затеей. Существование Советского Союза становилось предметом обсуждения, что само по себе означало признание -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Там же. С. 100. 2 Там же. 346 проблематичности данного предмета. Надо согласиться с В.А.Крючковым, считающим, что ''сама постановка вопроса о Союзе носила провокационный характер... для широких масс этот вопрос не существовал, они не выступали против Союза, более того, у людей вызывало удивление, а то и возмущение, когда кто-либо высказывал сомнение в необходимости сохранения Союза. Союзное государство устраивало подавляющее большинство граждан, и его существование воспринималось как естественное состояние. Разрушители Союза готовили его развал со всех сторон, им было важно обозначить хотя бы сам вопрос''. Следовало ожидать, что в условиях нарастающего сепаратизма, подогреваемого Центром, референдум усилит процесс распада СССР. Показательна в этом отношении запись в Дневнике Черняева, помеченная 10 марта: ''Грядет крах. Референдум 17 марта может стать детонатором''.2 В день референдума Черняев записал: ''Референдум: "Быть или не быть Отечеству". Хотя на самом деле такая постановка вопроса - очередная демагогия: ничего уже не остановить, чем бы этот референдум не закончился''. Как известно, демократы агитировали голосовать против сохранения Советского Союза. По этому поводу на страницах ''Политической истории'' читаем: ''В России сторонники Ельцина призывали сказать "нет" сохранению СССР, усматривая в отрицательном исходе голосования верный способ отстранения Горбачева от власти''.4 Хотелось бы несколько сместить акценты: ''отстранение Горбачева от власти'' являлось, на наш взгляд, побочной задачей демократов, тогда как главной их -- -- -- -- -- -- -- -- - 1 Крючков В.А. Личное дело. М., 1997. 4.2. С.33. 2 Ч е р н я е в А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С.115. 3 Там же. С. 118. 4 Политическая история: Россия - СССР - Российская Федерация. Т.2. С.648. 347 целью был развал СССР, т.е. ликвидация, по их терминологии, ''советской империи''. Несмотря на яростную агитацию в средствах массовой информации, народ не внял демократам и проголосовал за Союз, проявив мудрость и желание жить в многонациональной семье. Наглые интриги американских служб тоже обернулись пустыми хлопотами. А то, что подобные интриги имели место, заключаем из Дневника Черняева, где говорится о том, как за несколько дней до референдума американский посол в Москве ''Мэтлок по указанию Бейкера созывает на "партсобрание" к себе в посольство президентов союзных республик и председателей их Верховных Советов. Те уже "завели двигатели" в самолетах. Позорище! М.С, пришел в бешенство. Велел утром Бессмертных и Дзасохову сесть за телефоны. Сам стал обзванивать республиканские столицы. "Мероприятие" Мэтлока удалось сорвать. А мне, между прочим, пришлось "разъяснять" Яковлеву, Бакатину и Примакову, что и им туда идти не следовало бы''1. Наивно думать, будто Мэтлок созывал руководителей союзных республик, чтобы агитировать их за Союз. О чем он собирался говорить с республиканскими лидерами, можно догадаться по тем советам, какие Бейкер дал Горбачеву при встрече с ним 15 марта 1991 года, т.е. за два дня до референдума. Госсекретарь рекомендовал Президенту СССР ''выйти после референдума к народу и сказать: "Республики, вы свободны. Я вас отпускаю". И тогда все переговоры о разводе или новом браке сразу приобретут нормальный мирный ход''.2 В какой мере Горбачеву надо было потерять лицо, насколько зависеть от своих американских ''друзей'', чтобы выслушивать такие наглые и беспардонные советы!? ''Мероприятие'' американского посла и советы госсекретаря нам известны. А сколько было совершено акций, оставших- -- -- -- -- -- -- -- 1 Черняев А.С. 1991 год- Дневник помощника Президента СССР. С.П6-117. 2 Там же. С 119. 348 ся в тайне? Вернемся, впрочем, к самому референдуму. Как выглядели конкретные итоги голосования? По сообщению Центральной комиссии референдума, в списки граждан, имеющих право участвовать в референдуме СССР, было включено 185 647 355 человек; приняли участие в голосовании 148 574 606 человек, или 80%. Из них ответили: ''да'' - 113 512 812 человек, или 76,4%; ''нет'' - 32 303 977 человек, или 21,7%.' Итак, большинство граждан СССР, принявших участие в голосовании, высказались за сохранение Советского Союза. В этом отчетливо проявился положительный результат референдума. Поэтому вряд ли стоит рассуждать о его двусмысленных итогах, как это делает Н.Верт.2 Другое дело - негативные последствия принятого решения о проведении референдума. Это решение вызвало новую волну сепаратизма в ряде республик, что выразилось в нежелании участвовать в референдуме, с одной стороны, и в изменении формулировки вопроса, выносимого на голосование, - с другой. Референдум не проводился в Грузии, Армении, Молдавии, Литве, Латвии и Эстонии. То был своеобразный бунт национальных окраин. Центр не принял никаких серьезных мер, чтобы пресечь своеволие местных правящих элит (именно они, а не народы тяготели к отделению), пренебрегающих постановлениями конституционных органов, каковыми являлись Съезд народных депутатов СССР и Верховный Совет СССР. Тем самым поощрялись беззаконие и вседозволенность, причем не на каком-нибудь, а на конституционном уровне, что еще шире распахнуло двери сепаратистам. В Казахской ССР голосование проводилось по видоизмененному вопросу, сформулированному Верховным Советом республики. Вопрос звучал так: ''Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза ССР как Союза равноправных суве- -- -- -- -- -- - 1 Хрестоматия по отечественной истории (1946-1995 гг.) С.351. 2 Верт Н История советского государства. 1900-1991. С.469, 349 ренных государств?'' Следовательно, вместо формулы ''обновленная федерация равноправных суверенных республик'', принятой IV Съездом народных депутатов СССР, казахское руководство внесло в бюллетень принципиально иную формулировку: ''Союз равноправных суверенных государств''. Эта формулировка, изобретенная казахскими сепаратистами, открывала возможность Казахстану в будущем выйти из состава Союза. Народ, однако, не вникал в хитросплетения и тонкости. Для него название ''Союз'' означало собственно то, что было на данный момент - единое государство, созданное вековыми усилиями многих и многих поколений людей разных национальностей. И он дружно поддержал ''Союз''. Любопытны итоги голосования. Число граждан по Казахской ССР, включенных в списки для голосования, составило 9 999 433 человека; приняло участие в голосовании 8816 543 человека, или 88,2%. Из них ответили: ''да'' - 8259519 человек, или 94,1%; ''нет'' - 436 560 человек, или 5,0%.3 Несмотря на отличие формулировки вопроса, вынесенного на всенародный опрос в Казахстане, Президиум Верховного Совета Казахской ССР тем не менее официально просил Центральную комиссию референдума включить результаты республиканского голосования в общие итоги референдума СССР. Положительные итоги референдума обнадежили Горбачева, воспринявшего их как личную политическую победу, упрочившую ''легитимность его президентской власти''.4 И он, -- -- -- -- -- -- -- -- -- - 1 Хрестоматия по отечественной истории. С.350. 2 Позднее она войдет в Проект Договора о союзе суверенных государств, что явится нарушением воли народа, основная масса которого проголосовала за ''Федерацию равноправных суверенных республик''. Но об этом ниже. 3 Там же. С.352. 4 Политическая история...С.648. - Степень ''окрыленности'' Горбачева можно понять, если учесть его неуверенность в том, чем закончится референдум. Из дневниковой записи (23 июля 1991 года) Черняева видим, как ''разоткровенничался'' Горбачев, беседуя с греческим премьером Мицотакисом: ''Вы знаете, говорит, я двинул на референдум вопрос - быть Союзу или нет, решив для себя, если "нет", я ухожу. Это я вам первому говорю, даже вот помощник (показывает на меня) не знал этого (знал, между прочим!)'' (Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С.177). 350 судя по всему, решил, что настал подходящий момент продемонстрировать свою силу Ельцину и тем, кто ему служил. Представился и случай. 25 марта 1991 года в Москве начал работу внеочередной Съезд народных депутатов РСФСР. В столице планировалась массовая манифестация сторонников Ельцина с требованием отставки Горбачева и союзного правительства. И вот ночью 28 марта по распоряжению генсека в город были введены танки, бронетранспортеры, переброшены дополнительные воинские подразделения. Красную площадь закрыли для пешеходов, а подходы к Кремлю блокировали специальными нарядами военных. Но Горбачев чересчур переоценил собственные возможности. Съезд, мгновенно консолидированный этой шальной военной акцией, потребовал убрать незамедлительно войска из Москвы, прервав свою работу до времени выполнения данного требования. Раздался и ''отрезвляющий'' голос из Вашингтона, призвавший Президента СССР ''не препятствовать свободе слова и волеизъявлению народа'', отказаться от применения силы.1 Горбачев спасовал и вывел войска. Это был огромный проигрыш в политической игре, раскручиваемой Горбачевым. Общество увидело бессилие Президента СССР, тогда как Председатель Верховного Совета РСФСР выглядел настоящим героем, отстоявшим суверенитет России и не дрогнувшим под дулами пушек и автоматов. Потерпев столь досадную неудачу, Горбачев в противостоянии с Ельциным потерял темп, вынужденный впоследствии главным образом лишь отвечать на ходы своего противника, утратив, следовательно, инициативу. Ельцин же работал -- -- -- -- -- -- -- -- -- - 1 Замятин Л.М. Горби и Мэгги...С.141 351 на опережение, показывая тем самым, что время Горбачева прошло и его историческое место в музее восковых фигур. Наиболее яркое тому подтверждение - указ Ельцина, уже не как Председателя Верховного Совета РСФСР, а Президента РСФСР, ''О прекращении деятельности организационных структур политических партий и массовых общественных движений в государственных органах, учреждениях и организациях РСФСР'', изданный 20 июля 1991 года. Указ гласил: ''Не допускается создание новых и деятельность существующих первичных организаций, комитетов и других организационных структур политических партий и массовых общественных движений в органах государственного управления РСФСР, республик в составе РСФСР, в исполнительных органах Советов народных депутатов всех уровней, в государственных учреждениях, организациях, концернах, на предприятиях, расположенных на территории РСФСР, независимо от их подчиненности''.1 По Указу ''лица, состоящие на государственной службе, в своей служебной деятельности руководствуются требованиями законодательства РСФСР и не связаны решениями политических партий и массовых общественных движений''.2 Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, против какой партии направлен данный Указ. Он бил по компартии, готовя ее ликвидацию. Заслуживает в этой связи внимания запись в Дневнике Черняева под 25 июля 1991 года, т.е. сделанная по горячим следам упомянутого Указа Ельцина: ''После телефонного разговора с Колем (о Кенигсберге) М.С. задержал меня в кабинете. Подключил селектор на Прокофьева (секретаря МГК). Разговор идет об указе Ельцина (департизация). Прокофьев ему: "Значит, мы переходим на территориальный принцип партработы". М.С.: "Я уже получил 100 телеграмм. Секретари обкомов требуют издать указ, отменяющий указ -- -- -- -- -- -- -- 1 Государство Российское: власть и общество. С древнейших времен до наших дней. Сб. документов. М., 1996. С.472. 2 Там же. С.473. 352 Ельцина". Я вмешался: "Не надо этого делать... Указ не сработает... И ваш престиж пойдет опять на понижение". Но он, вижу, и без меня решил - не вмешиваться. Рассуждал с Прокофьевым, почему Ельцин сделал это именно сейчас... - вроде бы исходил из благородных побуждений: сейчас надо работать, нужно спокойствие, а коммунисты "мутят" на предприятиях, в коллективах!.. И как я, президент, буду выглядеть, мешая установить порядок?! Прокофьев не настаивал...'' М.С.Горбачев лукавил, ибо подлинная причина его нежелания отменить Указ Ельцина состояла не в опасении за то, как он будет ''выглядеть, мешая установить порядок'', а в том, что внутренне генсек уже окончательно и бесповоротно порвал с партией, которую, по догадке Черняева, ''решил "валить"''.2 И все же не ''свалил''. Это сделали другие, отведя ему лишь унизительную роль формального ликвидатора. Личная история Горбачева после 1990 года - это история неотвратимо приближающегося краха. Горбачевский имидж покатился ''катастрофически вниз уже от нулевой отметки'' так, что ''даже доброжелатель'' мог ''произнести только одно: доперестроил!''3 Власть ускользала из рук генсека и президента. Проблеском в надвигающейся тьме политического небытия для прораба ''перестройки'' явился референдум СССР 17 марта 1991 года по вопросу о Союзе, а также его встреча 23 апреля в Ново-Огареве с главами девяти республик (Россия, Украина, Белоруссия, Узбекистан, Азербайджан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения и Казахстан), принимавших участие в референдуме. На встрече вроде бы удалось договориться о совместных мерах по социальной и экономической стабилизации в стране и выработке нового Союзного договора в соответствии с волеизъявлением народа на референдуме. Это было -- -- -- -- -- -- -- -- 1 Ч е р н я е в А,С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С.180-181. 2 Там же. С. 181. 3 Там же. 126. 353 соглашение ''9 + 1'' (девять республиканских лидеров и союзный президент). Завязался так называемый ново-огаревский процесс. Некоторые исследователи усматривают в этом ''неожиданный успешный политический маневр Горбачева, который, казалось бы, чудом включил республики, в первую очередь Россию, в процесс реанимации СССР и оказался во главе его реформирования, обезоружил консерваторов''. При этом они полагают, что ''победа была зыбкой: консервативные силы готовы были терпеть Горбачева только в том случае, если ему удавалось контролировать действия Ельцина и его последователей и восстановить власть Центра в отношении республик''.1 Обличает ''консерваторов'' и сам Горбачев, говоря о том, что ''президентский "мозговой центр" пришел к правильному выводу о нарастании угрозы со стороны консервативных, реваншистских сил''. С упомянутыми исследователями и бывшим президентом можно поспорить. Встречи и переговоры в Ново-Огареве, где Горбачев якобы включил национальные республики вместе с РСФСР в ''процесс реанимации СССР'', есть не столько ''успешный политический маневр'' главного прораба ''перестройки'', сколько его последний шанс удержаться у власти. В шаткости своего положения весной 1991 года он должен винить прежде всего демократов. Ведь это они подняли мощную кампанию, направленную против Съезда народных депутатов СССР, Верховного Совета СССР, Президента СССР и Правительства СССР. Ведь это их лидеры, такие, как Ю.Афанасьев и Е.Боннэр, клеймили Б.Ельцина за участие в разработке нового Союзного договора и согласие его подписать. Что касается ''консерваторов'' и ''реваншистов'', то они были основательно подрублены и сил у них хватало только на устрашающий шум, который уже не пугал Горбачева. Поэтому он несколько сгущает краски, когда пишет: ''Партийная номенклатура не собиралась сдаваться без -- -- -- -- -- - 1 Политическая история...С.650. 2Горбачев МС. Жизнь и реформы. Кн.2 С.532. 3 Там же. С.533, 535. 354 боя. Весной 1991 года организаторы уже сформировавшейся в КПСС оппозиции решили перейти в наступление. Явно рассчитывали использовать обострение социальной ситуации, недовольство в обществе в связи с введением 2 апреля повышенных цен на продовольственные и промышленные товары''.1 Если наступление и было, то опереточное. Яркий пример- апрельский Пленум ЦК КПСС. Воспроизведем ''событие'' по записям Черняева: ''Когда М.С. показали проект решения пленума, он взорвался: там речь шла об "антинародной политике" генсека. Шенину сказал: "Твоя работа". Но, между прочим, все эти "молодые" - Гиренко, Лучинский, Семенова, Купцов, Строев, Фалин, которых он выдвинул в секретари ЦК (в большинстве из провинции), пригрел, обласкал, дал путевку в большую политику - они что? Значит, тоже в душе согласились, что во всем виноват М.С.? И будто его смещением или угрозой смещения, в тон хору обкомовских резолюций, можно решить все вопросы? Во всяком случае, рыльце у них в пушку: недаром же они на пленуме в рот воды набрали, когда другие покатили на М.С. волны оскорблений и поношений, требовали его отставки, предъявляли ультиматумы насчет чрезвычайного положения во всей стране. Иначе - ужо тебе! Позорище было смотреть на этих "зайчиков"... И вообще на весь этот пленум... Гнали генсека, а когда он встал и сказал: "Ладно, ухожу!", все в портки наложили и проголосовали, чтоб "снять вопрос с обсуждения". Тоже формулировочка... до следующего пленума, что ли? Честь ЦК спасали такие, как Вольский, Бакатин, не говоря о Назарбаеве... Хотя вообще-то я был за то, чтоб М.С. послал их к едрене матери... И от них на другой день ничего не осталось бы. Они действительно никому не нужны, кроме номенклатуры... И без М.С. сразу бы оказались "на обочине" - в отвале. Впрочем, Вольский и Бакатин так -- -- -- -- -- -- -- -- -- Там же. С.535. 355 прямо и сказали. А один рабочий в перерыве подходит к М.С., сокрушается: "идиоты-самоубийцы"''. Если Черняев изображает апрельский Пленум ЦК в виде фарса, то Горбачев подает его как драму, вероятно, с той целью, чтобы выглядеть героически. Он говорит: ''Консервативные силы в КПСС решили превратить апрельский Пленум ЦК в своего рода разбор персонального дела Горбачева, намеревались открыто предъявить мне политические обвинения и ультимативные требования. Был даже подготовлен проект постановления по главному вопросу повестки дня - положению в стране и путях вывода экономики из кризиса. В нем, по сути дела, выносился "смертный приговор" всему курсу на реформы и отвергалась антикризисная программа правительства, уже принятая, хотя и в итоге острой дискуссии, Верховным Советом СССР''. Что помешало ''консервативным силам'' осуществить задуманное? Оказывается, в первую очередь, молниеносная решительность генсека: ''Зная обо всем этом, я решил "взять быка за рога" и сразу дать понять своим оппонентам, что капитуляции они от меня не дождутся, а вот сами могут остаться на обочине политической жизни. Готов был к худшему, мысленно смирился уже с возможным расколом партии, но считал своим долгом побороться за нее с ретроградами, тащившими КПСС в пропасть''.3 Кроме того, ''бык'' будто смертельно испугался заявления генсека об отставке и был ошеломлен публикацией ''Ново-огаревского заявления''.4 Но все это, как сказал бы наш венценосный предок, - ''детские страшилы'', которыми ''консервативные силы'' ЦК едва ли -- -- -- -- -- -- 1 Черняев А.С. 1991 год: Дневник помощника Президента СССР. С.131-132. 2 Горбачев М.С. Жизнь и реформы. Кн.2. С.356. 3 Там же. - Поражает лицемерие прораба ''перестройки'', обвиняющего ''ретроградов'' в том, что они ''тащили КПСС в пропасть''. Никто иной, как он сам столкнул КПСС в пропасть и она в падении своем судорожно старалась хоть за что-нибудь уцепиться. 4 Там же. С.538, 539. 356 можно было ''устрашити''. Причина непоследовательности и метаний ''консерваторов'' в другом - в сознании своего бессилия, обусловленного отсутствием у ЦК рычагов государственной власти. Чтобы выступить не мнимой, а действительной силой, способной остановить уничтожение страны, ЦК в конкретных исторических условиях весны 1991 года нужен был носитель реальной власти, каким являлся Горбачев, к тому же и генсек, т.е. лидер партии. Поэтому члены ЦК и приступали к нему с требованием ввести чрезвычайное положение. Вместе с Горбачевым КПСС имела возможность переломить ход событий, а без него - нет. Разойдясь с ним, она (опять-таки в конкретных исторических условиях весны 1991 года) становилась обреченной партией, ибо время для ее ''развода'' с генсеком, чтобы найти новог